Вдруг наступила тишина, словно захлопнулась невидимая дверь, за которой остались все звуки этого мира. Кар открыл глаза, и увидел, что стоит на лугу, по колено в клонимой ветром траве. По синему небу бежала дорожка перистых облаков. Впереди на небольшой возвышенности расположился изумительно зеленый лес, и листья деревьев еле слышно шелестели.

Кар огляделся, щуря глаза в дымке солнечного света. С другой стороны тоже раскинулись поля, они тянулись вплоть до горизонта. Он никогда не видел ничего столь прекрасного. Чистый воздух наполнил его легкие, и он блаженно вздохнул.

Все вороны исчезли, кроме одного.

– Мы на месте, – сказал Милки.

Старый белый ворон сидел у него на плече, но теперь кое-что изменилось.

– Твои глаза! – ахнул Кар.

Мутная пленка слепоты из мира живых исчезла. В черных глазах-бусинах Кар увидел свое отражение.

– В Землях Мертвых ко мне возвращается зрение, – сказал Милки.

– Куда теперь? – спросил Кар.

Милки снялся с плеча и полетел к лесу. Кар пошел за ним, приминая траву широкими шагами. Всю дорогу солнце грело ему спину. Он не ожидал, что Земли Мертвых окажутся такими. Ему захотелось лечь на землю и подставить лицо солнечным лучам. На мягкой траве будет так приятно отдохнуть и расслабиться. О других делах он сможет подумать позже…

Лидия. Настойчивый голос прорвался из глубин его сознания.

Кар потряс головой, пытаясь прояснить мысли. Он пришел сюда для того, чтобы найти друга.

Милки ждал его, усевшись на низкой ветви дерева на опушке леса. Как только Кар вступил в тенистое царство под изумрудным куполом, новые вороны скользнули между переплетенных ветвей, направляясь к нему и огибая корявые стволы. Как и Милки, они все были белые – они спустились словно подхваченные мощным потоком воздуха снежинки, и уселись на ветках наверху, образовав полукруг, в центре которого находился Кар.

– Добро пожаловать, Милки, – сказал один из них, его глубокий тихий голос раздавался словно со всех сторон. – И добро пожаловать тебе, друг Милки.

– Привет, – сказал Кар, помахав им рукой. – Меня зовут Кар.

– Мы знаем, кто ты, Говорящий-с-воронами, – сказали вороны. – Ты не первый, кто приходит за грань. Вопрос в том, зачем ты здесь.

Кар посмотрел на Милки и сказал:

– Я пришел спасти моего друга от Сеятеля Мрака.

Вороны закрутили и закачали головами, о чем-то тихо совещаясь, а затем наступила тишина.

– Они согласились быть твоими проводниками, Кар, – сказал Милки.

– Следуй за нами, – сказали вороны. – Мы отведем тебя туда, куда ты так стремишься.

Белая стая снялась с места и полетела вперед, каждый ворон приземлялся на несколько футов дальше другого, образуя белую тропу через лес. Под сенью шуршащей листвы Кар пошел за ними. Покрытая мохом, травой и крошечными цветами, земля была мягче пуха – настоящий рай.

– Что это за место? – спросил Кар.

– Это земля в своем первоначальном облике, – ответил Милки. – Такой она была до постройки Блэкстоуна.

– Но где все? – спросил Кар. – Если это Земли Мертвых, то где они?

– Мертвые окружают тебя, – ответил Милки. – Через некоторое время они становятся частью леса, так же как в твоем мире мертвое тело распадается на первичные элементы.

– Но не все, – проговорил Кар. – Не Сеятель Мрака.

– В конце концов все исчезнут, – сказал Милки. – Но есть некоторые, кто держится дольше других, кто сохраняет сильную эмоциональную связь с твоим миром. Ненависть. Любовь. Тоска. Кто-то может даже стать сильнее на какое-то время, если действительно того пожелает. Присмотрись, и ты увидишь их.

Кар огляделся, всматриваясь в сумрак, туда, где далеко стоявшие деревья растворялись в темноте. Действительно, краем глаза он видел смутные фигуры, парящие и порхающие между стволами. Но они появлялись лишь на миг, а затем снова исчезали. Кару стало тревожно, и оковы грусти сдавили ему сердце.

Воронова тропа кончалась у подножия огромного дерева, несколько птиц уселись на его обнажившихся корнях. Кару оно показалось на удивление знакомым…

– Это мое дерево! – сказал он. – Из парка. Почему оно здесь?

– Земли Мертвых отражают мир живых, – ответил Милки. – И никогда не знаешь, в чем это проявится.

Кар посмотрел вверх и увидел свое гнездо, построенное на верхних ветках. Острая боль пронзила сердце, и оно налилось тяжестью.

Кар протянул руку, чтобы коснуться знакомых выступов, но резкий крик Милки заставил его обернуться.

– Мы должны идти дальше, – сказал он. – Помни, зачем мы здесь.

В голове у Кара стоял туман, он нахмурился, силясь понять слова ворона. Он смутно помнил, что сюда было непросто добраться, но не очень-то понимал, зачем он это проделал.

– Я должен взглянуть, – сказал он. – Я быстро.

– В Землях Мертвых легко потеряться, – сказал Милки.

– Всего несколько минут, – сказал Кар. – Вороны привели меня сюда, не забыл?

Милки ничего не ответил.

Кар быстро залез наверх, ощущая, как сила наполняет его. Он чувствовал, что гнездо манит его вверх, притягивает к себе. Как никогда прежде, он жаждал добраться на него. Внизу, на земле вороны становились все меньше и меньше, словно снежинки, рассеянные по сочной траве. Добравшись до люка в полу, он остановился и положил руку на пластиковую крышку. Он вдруг понял, что внутри нечто его ожидало. Нечто важное.

И он бесстрашно просунул голову в люк.

И тут у него перехватило дыхание, и время вокруг остановилось. На низком столике стояли три дымящиеся чашки, на щербатой тарелке лежал пирог, и несколько кусков уже отрезали. Но изумленный взгляд Кара был прикован к двум людям, сидевшим за столом.

– Здравствуй, сын, – сказал отец, и в уголках его глаз появились морщинки.

– Джек! – мама улыбнулась широкой улыбкой. – Наконец-то ты здесь! Мы так по тебе скучали.

Жаркие слезы вдруг навернулись Кару на глаза:

– Мама? Папа?

– Пожалуйста, входи, – сказал отец. – Присоединяйся к нам.

Они на самом деле были здесь – их можно было коснуться, – одетые так же, как в его сне: на маме черное платье, на папе – рабочие брюки и рубашка. Их запах, такой родной и успокаивающий, наполнял гнездо.

Но Кар колебался. Старая злость, зревшая так долго, прорвалась наружу. Как они могут вести себя так, будто ничего не случилось, словно они ждали его все это время?!

– Вы бросили меня, – сказал он. – Бросили! Мне было пять лет, и вы просто отослали меня прочь.

Родители переглянулись, в их взглядах читалась боль, видимо, они ожидали такой реакции. Мама глубоко вдохнула и посмотрела на него своими большими темными глазами, отвечая на его полный слез взгляд.

– Поверь мне, это был самый тяжелый момент в нашей жизни, – сказала она. – Муки той утраты были во сто крат хуже всего, что случилось потом.

– У нас не было выбора, Джек, – сказал отец.

– Нет, был, – возразил Кар. – Я думал, что вам наплевать на меня. Вы могли бы все объяснить мне.

– Сказать, что нас скоро убьют? – сказала мама. Стальные нотки в ее голосе напомнили Кару Вельму Стрикхэм. – Когда тебе было пять лет? Подумай хорошенько, Джек, – ты бы хотел жить всю жизнь с этим знанием? Помогло бы это тебе?

Кар смотрел себе под ноги, размышляя.

– Это было бы лучше, чем не знать вообще ничего, – проговорил он, но как только эти слова слетели с его губ, Кар понял, что сказал неправду.

– Я знала, что вороны будут присматривать за тобой, – сказала мама. – Это я попросила их никогда не рассказывать тебе о том, что случилось. Я боялась, что ты будешь искать Сеятеля Мрака.

– Мы всего лишь хотели, что ты был в безопасности, – сказал папа. – Мы надеялись, что ты забудешь обо всем, мы молились об этом.

– Но я не забыл, – сказал Кар. Разве можно забыть, как стая воронов уносит тебя из окна твоей спальни? – Тот кошмар снился мне каждую ночь.

– Нам очень жаль, Джек, – сказала мама. – На твою долю столько выпало…

По ее щеке скатилась одинокая слеза, и сердце Кара смягчилось. Теперь он видел: не только он всю жизнь мучился из-за того, что родители отослали его прочь – они тоже терзались, даже после смерти.

Злость испарилась, оставив внутри пустоту. Прошлое прошло, и теперь он может поговорить со своими родителями, о которых он думал, что лишился их навсегда. Он медленно забрался в гнездо.

– Теперь мы можем быть вместе, – сказал он. – Снова стать семьей.

Милки сел на край гнезда:

– Мы пришли сюда с одной целью, не забыл?

Кар беспокойно глянул на старого белого ворона. О чем это он?

– Просто оставь меня с моей семьей, – сказал он и уже потянулся к фарфоровой чашке, когда мама перехватила его руку. Ее кисть прошла сквозь его тело, и это походило на прикосновение нежнейшего шелка.

– Милки прав, Джек, – сказала она, утирая слезы. – Земли Мертвых не твой дом.

– Почему нет? – спросил Кар. – Мне здесь нравится.

– Тебе еще многое нужно сделать в жизни, – сказал отец. – Твоему другу Лидии нужна твоя помощь.

– Лидия? – переспросил Кар. Это имя было ему смутно знакомо, но он никак не мог припомнить почему.

– Ее схватил Сеятель Мрака, – сказала мама. – Ты ее единственная надежда. – Она протянула руку и коснулась его щеки: – Помнишь?

От этого нежного прикосновения мысли Кара прояснились.

– Лидия! – воскликнул он. – Ну конечно!

Как он мог забыть ее?!

На его щеке по-прежнему лежала ладонь матери, но он ничего не чувствовал. Теперь, когда Кар внимательно посмотрел на нее, он увидел, что ни ее, ни отца здесь и нет. Их тела были словно сотканы из тумана, призрачные, невесомые. Один сильный порыв ветра – и их унесет прочь. Как там говорил Милки? Те, кто сохраняет сильную эмоциональную связь с живыми, какое-то время не исчезают. Что держит его родителей здесь? Привязанность к нему? Чувство вины из-за того, что покинули его?

Оба родителя смотрели на него – немного грустно, но с улыбкой.

– Мы гордимся тобой, Джек, – прошептал папа.

– Мы не всегда были вместе, – тихо сказала мама, – но ты всегда будешь нашим сыном.

Кар знал, что им ответить. Он должен был освободить их.

– Я люблю вас, – сказал он. – И… я вас прощаю.

В тот же миг их грусть улетучилась и родители Кара исчезли.

Кар подавил навернувшиеся слезы.

– Прощайте, – прошептал он пустому гнезду.

Когда он спустился с дерева, то заметил, что стало прохладнее и небо потемнело – сгущались сумерки. Но не это поразило его. Исчез летний лес, яркую зелень теперь заменили все оттенки осени: рыжий, багровый, коричневый. Когда он достиг подножия дерева, начали падать первые листья. Время года изменилось за несколько минут.

Вороны улетели. Все, кроме Милки. Без них в лесу стало пустынно.

– Где они? – спросил Кар.

– Здесь ты не можешь приказывать воронам, – сказал Милки. – Если только они сами не захотят тебя слушаться. – Старый ворон робко посмотрел на Кара снизу вверх.

– Что случилось?

Милки смущенно взъерошил перья и отвел взгляд.

– Другие вороны – те, кого уже коснулась смерть, – они мои друзья, Говорящий-с-воронами. Я один был с твоими родителями, когда Сеятель Мрака пришел за ними. Земли Мертвых почти забрали меня тогда. И наверное, мне следовало остаться здесь.

Кар помнил ворона из своего сна – того, который старался защитить родителей и которого облепили пауки. Он не узнал Милки тех лет – ворона с черными перьями.

– Все время, что я тебя знаю, ты был верным другом, – сказал он. – Когда все закончится – не важно, как именно, – ты можешь остаться здесь.

– Спасибо, – сказал Милки, наклонив голову. – А теперь… ты готов?

Кар положил руку на шероховатую кору своего дерева, и кончиками пальцев ощутил, что души его родителей теперь часть Леса Мертвых. Они покоятся в мире.

– Мы гордимся тобой, – сказали они.

Он не хотел подвести их.

– Я готов, – сказал он. – Давай найдем Сеятеля Мрака.