Стефани проснулась в час пятнадцать ночи от ощущения, что кто-то зашел в квартиру.

Она совсем не собиралась спать. И потому целый час бродила по пяти комнатам квартиры Хэтерфилда, постоянно ощущая на себе пристальный взгляд Нельсона. Он следил за ней, скрестив руки на необъятной ширины груди, и оказался именно таким чересчур бдительным, каким его описывал Хэтерфилд. И еще совсем неразговорчивым. Стефани пыталась задавать ему вопросы, но односложные ответы так ее раздражали, что она в итоге вбежала в спальню хозяина и с облегчением захлопнула за собой дверь.

Стефани подошла к окнам, но высота в пять этажей не располагала к побегу. Она сложила руки на груди и огляделась по сторонам. Итак, это была спальня Хэтерфилда – большая и опрятно застеленная кровать, напротив нее – комод, на котором стояло самое простое зеркало для бритья. Большой платяной шкаф. Еще был письменный стол и удобное кресло, обитое синей материей, цвет которой вдруг напомнил Стефани глаза Хэтерфилда. У нее сжалось сердце.

Итак, он оставил ее тут. Сказал, чтобы чувствовала себя как дома, и на прощанье поцеловал в губы. Даже предложил принять ванну.

Но, конечно, ни о какой ванне не может быть и речи, когда Эмили грозит опасность и вообще неизвестно, где она сейчас, а Хэтерфилд опять рискует собой ради нее, Стефани. Но – и она посмотрела на серебристое платье, которое было так прекрасно на балу, а сейчас выглядело совсем не к месту, – переодеться ей точно надо.

Стефани подошла к гардеробу и открыла его. Там висело несколько костюмов, прекрасно пошитых и в отличном состоянии, на верхних полках лежали шляпы, на нижних она увидела до блеска отполированные туфли.

За шляпами что-то блеснуло. Стефани отодвинула в сторону фетр и солому и нашла целую коллекцию кубков и медалей, на которых было выгравировано, в каких гонках их получил Хэтерфилд. И везде стояло его имя – Дж. М. Ламберт. Джеймс. Ей никогда не хотелось назвать так любимого. Это имя принадлежало герцогине и леди Шарлотте, потому от него веяло напускной фамильярностью, за которой скрывается предательство. Но какое имя скрывается под инициалом «М.»? Может быть, ей понравится называть его им после свадьбы. Когда они станут мужем и женой и будут лежать в объятиях друг друга, «Хэтерфилд» покажется ей уж слишком длинным и официальным.

Стефани провела по рукаву пиджака из коричневого твида, в котором он ходил вчера. И который она своими руками сняла с его огромных плеч.

Хэтерфилд. Желание скорей увидеть его охватило ее так внезапно и с такой силой, что Стефани не смогла перевести дыхание. Она прижала руку к груди и заморгала, отгоняя слезы.

Пусть с ним все будет хорошо. Пусть с ними обоими не случится ничего ужасного. Пусть Хэтерфилд вернется к ней, целый и невредимый, и тогда она крепко обнимет его и будет любить всю ночь.

И больше никогда не отпустит.

Стефани взяла зеленый халат Хэтерфилда и медленно, с трудом, но все же сняла с себя платье, нижние юбки, корсет и сорочку. Она запахнулась в халат, и сердце сладко сжалось, когда ее вдруг коснулся запах его крема для бритья, спрятавшийся в бесконечных складках материи. Шелковая подкладка ощущалась кожей, как ласка. Только сейчас Стефани поняла, насколько она устала, физически и душевно, и буквально упала в кресло.

В дверь постучал Нельсон, а потом слегка приоткрыл ее и просунул голову.

– Все в порядке, мадам? – спросил он.

– Да, со мной все хорошо, спасибо.

Не прошло и минуты, как Стефани заснула.

Когда несколько часов спустя ее разбудил звук закрывающейся двери, она подняла голову и удивленно оглянулась по сторонам. В комнате было темно, и Стефани не сразу вспомнила, где находится.

Потом дверь в спальню отворилась, и перед ней предстал Хэтерфилд, освещенный сзади светом из коридора. На нем все еще был фрак.

Он принялся развязывать галстук и крикнул через плечо:

– Нельсон, свари-ка мне какао, будь другом.

– Какао? – сонно прошептала Стефани.

Хэтерфилд уронил галстук на пол, пересек комнату и встал рядом с ней на колени.

– Только взгляните на нее! – Он поцеловал ей руки. – Ты не представляешь, что творится с мужчиной, когда он возвращается домой после ужасного дня и находит там свою любимую женщину, спящую в его кресле, закутавшись в его любимый халат!

– С тобой все хорошо. – Стефани взяла его голову руками и зарылась губами ему в волосы. – Слава богу!

– Все хорошо, любовь моя, все отлично, – повторил за ней Хэтерфилд.

– А Эмили?

– Да, проблемы возникли серьезные, – не сразу ответил он, – но Эшленд в итоге спас ее. В общем, оказалось, что это был тот слуга по имени Ханс. Эшленд прикрыл твою сестру, а эта ваша Динглби позаботилась о слуге. Когда я появился на Парк-лейн, все собрались в кабинете Олимпии и пили шерри. А твоя сестра согласилась стать следующей герцогиней Эшленд.

– О, Эмили! Я так рада! Значит, все хорошо. И мы наконец свободны. – И Стефани стала целовать его в лоб и щеки.

– Боюсь, не совсем. – Хэтерфилд встал и без труда поднял ее на руки. – Видишь ли, они убили Ханса, а тот был единственным, кто знал имена революционеров.

– Значит, этих негодяев они поймать не смогли.

– К сожалению, это так. – Хэтерфилд аккуратно положил ее на кровать и снял фрак. – Но мы найдем их, любовь моя. Они сбежали, но им не удастся уйти от меня.

Стефани смотрела, как Хэтерфилд кинул жилетку на пол и начал расстегивать брюки. Ей хотелось сделать это самой, но она сдерживалась и наблюдала, как из-под тонкой черной материи показывались его мускулистые ноги, как широкие ладони любимого мужчины нетерпеливыми движениями освобождались от белья и носков. У него было идеальное тело, выкованное рекой и его собственной железной дисциплиной.

– Что ты будешь делать? – мягко спросила Стефани. – Что мы будем делать?

– Хороший вопрос. – Он снял рубашку через голову и кинул ее к остальной одежде, лежащей на полу. – Давай обсудим это завтра.

– Почему завтра?

Хэтерфилд встал над ней на колени, обнаженный, большой и уже возбужденный, и раздвинул в стороны полы халата.

– Сегодня мы будем заниматься любовью.

Когда Хэтерфилд встал с кровати и принес поднос, который Нельсон деликатно оставил у двери, какао уже почти остыло. Он помог Стефани сесть, подложил ей под спину подушки и подал кружку. А потом подвинул к кровати кресло и уселся в него с довольным вздохом.

Стефани пила какао и смотрела на любимого. Она пыталась вспомнить, когда его внешнюю красоту каким-то волшебным образом заслонила красота внутренняя. Сейчас ее взор уже не останавливался так пристально на идеальной симметрии лица Хэтерфилда, на четких линиях скул и бровей, на прямоугольнике подбородка, на чистой синеве глаз. Но она смотрела на Хэтерфилда и видела его суть.

Ее любимый походил на льва, отдыхающего после охоты. Он полулежал обнаженный, положив длинные ноги на край кровати, с кружкой какао у чувственных губ. Ощущение чуда затопило сердце Стефани.

Хэтерфилд подтолкнул ее пяткой и спросил:

– О чем ты думаешь?

– О тебе.

Вкус шоколада согревал ей рот. Тело Стефани все еще пело, пульсировало от удовольствия, которое ей доставили любовные ласки Хэтерфилда. Он улыбнулся и встал.

– Куда ты? – спросила она.

Любимый подошел к комоду и вытащил откуда-то из-за зеркала бумагу. Он кинул ее Стефани на грудь и вернулся в прежнюю позу на кресло, сияя улыбкой.

– Что это?

– Специальная лицензия на брак. Я носил ее с собой последние недели, просто на случай…

– На случай чего? – Стефани искоса глянула на него.

– Если тебе потребуется помощь. Как моя жена, ты получишь право на мое имя и защиту. – Он сделал глоток какао. – Мы можем пожениться завтра, если хочешь. Если ты не против выйти замуж за мужчину, у которого за душой одни только амбиции, а из наследства – заложенное за долги поместье.

Стефани прочитала несколько строк и глянула на Хэтерфилда.

– Тебя.

– Что это значит?

Она аккуратно сложила документ, положила его на столик у кровати и, встав, опустилась сверху на колени Хэтерфилда. Его тело все еще было горячим и излучало животную энергию. Стефани положила ладони ему сзади на шею и сказала:

– Я люблю тебя. И буду любить до самой смерти. Но и потом мой дух поднимется из могилы и будет преследовать тебя, пока ты не устанешь и не последуешь за мной в иной мир. Вдвоем мы прорвемся на небеса, потому что я так тебя люблю, что…

– А если я отправлюсь в могилу раньше тебя? – со смехом прервал ее он.

– Только посмей! – Стефани прижалась щекой к его чуть колючей, золотистой щеке и проговорила: – Я не смогу жить без тебя. Ты – мое сердце, я не вынесу, если оно перестанет биться!

Двое влюбленных какое-то время сидели молча, прижавшись друг к другу так крепко, как только можно. Стефани дышала глубоко и медленно, ощущая кожей близость Хэтерфилда, наполняя легкие его запахом.

– Что означает буква «М»? – наконец спросила она.

– Где?

– В твоем имени.

– О, это «Мортимер».

– Мортимер?

– Девичья фамилия моей мамы.

– Понятно. – Стефани кашлянула. – Просто… я не знаю, как называть тебя, когда мы станем мужем и женой.

Пальцы Хэтерфилда нежно гладили ее по спине, скользя вверх-вниз, словно успокаивали ребенка.

– Моя мама звала меня Джейми, – сказал он.

– Джейми. – Стефани подняла голову и поцеловала его. – Мне нравится.

Она почувствовала, как прямо под ней, между ног, его орудие опять начало наливаться страстью. Стефани стала целовать любимого дальше, гладя ладонями его плечи. Пальцы Хэтерфилда пробрались между их телами и нашли грудь.

– Поскачи на мне, – прошептал он.

– Здесь?

– Да.

– Но как?..

– Я покажу тебе. – Он взял ее за ягодицы и приподнял над собой.

Стефани послушно привстала. Хэтерфилд задвигался под ней, принимая нужное положение, а потом начал медленно опускать ее вниз.

– О боже, – охнула Стефани, потрясенная таким глубоким проникновением, которое она испытывала впервые. – Это просто… подожди…

– Ш-ш-ш… просто принимай меня.

Она опустилась до конца. Ее лоно стало мягким, податливым, принимая вторжение его большого орудия, растягиваясь, чтобы плотнее сомкнуться вокруг него и подарить самое жгучее удовольствие.

– Двигайся со мной, – хрипло проговорил Хэтерфилд.

– Я не…

– Просто двигайся. Я покажу тебе. – Он чуть толкнул ее вверх бедрами, и Стефани медленно поднялась, утопая в его обжигающем, пристальном взгляде.

А потом она вновь опустилась, насаживаясь на твердую рукоять его достоинства, увлажненного соком ее лона. Затем снова вверх и вниз, вверх и вниз и еще раз… и скоро Стефани нашла нужный ритм и целиком отдалась ему. Движения сводили ее с ума, и она скакала на Хэтерфилде, откинув голову назад, вонзив ногти ему в плечи, выставив вперед набухшие груди, которые ему было так удобно дразнить языком и руками.

– О боже, боже, это слишком… Я больше не могу…

Хэтерфилд обхватил ее за ягодицы и поднялся вместе с ней с кресла, не разъединяя тел, продолжая оставаться внутри ее. Он опустил Стефани на кровать и горячо прошептал:

– Посмотри на меня. – Она с трудом повернула к нему голову. В этот момент любимый был похож на туго натянутую тетиву лука, казалось, он вот-вот готов лопнуть от нетерпения. – Посмотри, как я буду любить тебя. Словно… – Его пальцы сплелись с пальцами Стефани высоко над ее головой.

– Словно что? – выдохнула она.

– Словно я любил тебя всю свою жизнь. – Хэтерфилд двинул бедрами навстречу ее лону. Ему понадобилось несколько глубоких, страстных рывков, и Стефани достигла пика. Она громко застонала, ее спина выгнулась от невероятной силы, с какой ее захлестнула волна удовольствия. И тогда Хэтерфилд, низко рыча, выстрелил семенем в лоно любимой. Его ягодицы в ее ладонях сжались, и он выкрикнул ее имя.

Потом ее опять начало клонить в сон, но Стефани до последней секунды чувствовала внутри себя его тело и то, как тяжелые руки Хэтерфилда обнимали ее, защищая от любой опасности. И думала о том, что сейчас они почти стали одним существом. Два сердца, два тела, мужское и женское, были так крепко сплетены друг с другом, от головы до пят, что никакая сила в мире не могла бы сейчас их разделить.

Стук раздался на рассвете. Мышцы Хэтерфилда напряглись, и в следующее мгновение он вскочил на ноги и схватил с пола халат.

– Что такое? – Стефани тоже попыталась подняться, но он приказал:

– Оставайся тут.

Что ж, ей больше ничего не оставалось, как послушаться. Стефани была полностью обнажена и понятия не имела, как искать одежду в полумраке. Она села и, прижав одеяло к груди, уставилась на дверь, за которой исчез Хэтерфилд. Сердце билось все чаще и чаще. Может быть, это те анархисты, убийцы ее отца, которым наконец удалось выследить, где она прячется?

Стефани не выдержала. Она вскочила с кровати и побежала к гардеробу, чтобы найти любую одежду. Костюмы Хэтерфилда оказались ей непомерно велики. Тогда принцесса подошла к комоду и вытащила оттуда рубашку и летние брюки. Она быстро накинула это на себя и туго затянула ремень на талии, чтобы не потерять одежду.

Из-за двери послышались звучные мужские голоса и тяжелые шаги. Они становились все громче, а потом заговорил Хэтерфилд низким и властным голосом. Стефани изо всех сил вслушивалась, пытаясь разобрать хоть слово. Что, черт побери, происходит? Почему эти незнакомцы чуть не кричат на него?

Хэтерфилд приказал ей оставаться здесь. Но она не могла – ведь это, вполне возможно, были враги ее семьи.

Оружие! Ей нужно скорей отыскать хоть что-нибудь. Наверняка у Хэтерфилда где-то лежит револьвер. Только где? В комоде лежали только одежда и всякие предметы мужского туалета. Может, в ящиках стола? Они заперты. В гардеробе? Стефани опять распахнула дверь и принялась обшаривать его с безумной скоростью, продолжая меж тем слушать, что творится за дверью.

Вдруг какая-то тяжесть легла ей на плечо.

Она вздрогнула и развернулась.

– Пойдемте со мной, – сказал Нельсон.

– Как вы?..

– Нет времени. Пойдемте. – Он схватил ее за руку и потянул в сторону двери, за которой находилась ванная комната.

Стефани принялась вырываться.

– Я не оставлю Хэтерфилда! Они его убьют!

– Ради бога, да идите же! – Нельсон наклонился, схватил ее, взвалил себе на плечо и ринулся к ванной комнате. Там он открыл окно и буквально выбросил Стефани наружу.

Она приготовилась кричать, ожидая падения, но ее ноги со стуком ударились о широкий уступ, похожий на балкон. Сапоги Нельсона ударили по камню рядом с ней.

– А теперь вниз по лестнице. Быстрей.

– Но…

Мужчина вынул револьвер.

– Быстрей! Это приказ хозяина.

Узкая металлическая лестница спускалась вниз в проулок. Стефани буквально слетела по ней. Она решила оказаться на земле первой, а потом обежать дом и войти внутрь через парадный вход. Может, ей удастся оказаться наверху вовремя, прежде чем преступники поймут, что ее нет на месте, и решат выместить злобу на Хэтерфилде. Боже, он ведь отослал Нельсона, единственного, кто мог бы прийти ему на помощь! И все ради ее безопасности!

Холодный февральский ветер закружился вокруг ее лица и рукавов рубашки, но Стефани этого не заметила. Она спрыгнула с последней ступени и бросилась бежать, но Нельсон был наготове.

– Даже не думайте об этом, – сказал мужчина, опять хватая ее за руку. Он потащил ее вперед по проулку, который вывел их на Принс-Консорт-роуд.

Стефани глянула вперед. На брусчатой мостовой, рядом со входом в здание, где находилась квартира Хэтерфилда, стояли несколько экипажей.

– Нам сюда, – махнул рукой Нельсон.

– Куда мы идем? Мне нужно к Хэтерфилду! Я должна помочь!

– Вы не сможете. – Он быстро повел ее по улице, не оборачиваясь назад. Его шаги едва не переходили в бег.

– Но надо хотя бы попытаться.

Нельсон остановился и развернул ее к себе.

– Нет, мисс. Это полиция. Мы прибудем на Кэдоган-сквер раньше, чем вас там хватятся. До того, как ваше исчезновение свяжут с тем, что произошло этой ночью.

– При чем тут полиция? Что им нужно от Хэтерфилда?

Они завернули за угол и вышли на Эксибишн-роуд. Нельсон поднял руку, останавливая двуколку, которая быстро ехала по дороге.

– Похоже, на вчерашнем маскараде убили женщину.

– Убили!

Экипаж остановился перед ними. Стефани подняла голову и с изумлением узнала в нем двуколку Хэтерфилда. Знакомое лицо кучера было бледным.

– Залезайте, мисс.

– Я не могу!

Нельсон опять схватил ее и силой засунул внутрь. Дверь захлопнулась.

– А вы куда сейчас?

– Обратно к хозяину.

– Ничего не понимаю. Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? Хэтерфилду грозит опасность или нет?

Нельсон развернулся и посмотрел в окно. В свете газовых ламп белки его глаз казались нездорового желтого цвета, но зрачки были черными, узкими, а сам взгляд – абсолютно трезвым.

– Ничего такого, с чем бы он не справился. Но впереди его ждут неприятности, и вам лучше не иметь к ним никакого отношения.

– Какие неприятности? И кого убили?

Нельсон пристально глянул на нее.

– Герцогиню Сотем, мэм. Закололи ножом для открывания конвертов в ее же будуаре.

Кровь отлила от щек Стефани. Она схватилась за ручку двери, чтобы не упасть.

– Вот это да! И полиция решила, что Хэтерфилд может помочь в расследовании?

Нельсон отрицательно качнул головой.

– Нет, мэм.

– Тогда зачем?..

– Полиция подозревает, что это он убил герцогиню. Сейчас его повезут в Скотленд-Ярд в экипаже полиции, как обычного преступника.