Но это был вовсе не Уоллингфорд.
— Что это за сарай? — с порога поинтересовался лорд Роуленд Пенхоллоу. Он вбежал в мастерскую — по крайней мере Александре показалось, что он вбежал. Она слышала его шаги, но ничего не видела, поскольку спряталась под машиной мистера Берка. — И почему ты заперся?
— Из соображений безопасности, — ответил Финн. — Мы, разработчики автомобильных моторов, склонны воровать друг у друга секреты.
— Ха-ха. Смешно. И полезно, чтобы держать на расстоянии маркизу-обольстительницу, да? — Лорд Роуленд остановился в центре мастерской. Александра могла видеть лишь часть его начищенного сапога.
— И это тоже, — с готовностью согласился мистер Берк.
— Как ты думаешь, что вчера нашло на Уоллингфорда? Он был совершенно на себя не похож. И этот гусиный пух.
— Полагаю, старина, твой братец нарвался на неприятности, — предположил Финн.
Лорд Роуленд присвистнул:
— Ты думаешь? Неужели Уоллингфорд и леди Морли? Хотя они — два сапога пара. Оба обладают взрывными характерами и склонностью к интригам. Это объясняет его вчерашние обвинения, якобы она пытается тебя соблазнить. Надо же, мой брат ревнует! Превосходно!
— Я не имел в виду леди Морли, — сухо сказал Берк.
— Что? Но кого тогда? Ты же не можешь намекать на Лилиб… на леди Сомертон! Как ты смеешь порочить…
— Успокойся, старик! — Финн не сдержался и громко хихикнул. — У меня и в мыслях не было ничего подобного.
— Но ведь тогда остается только мисс Хэрвуд! — Лорд Роуленд застыл как громом пораженный. — Ты не можешь говорить серьезно.
— Я просто размышляю.
Александра вытянула шею, стараясь разглядеть побольше. Если не получится, то хотя бы станет легче дышать. Машина стояла на колодках, а не на колесах, и расстояние до земли было совсем небольшим. При этом задняя ось транспортного средства находилась в нескольких дюймах от ее носа. Пахло железом и смазкой. Она старалась не думать о том, что тяжеленная конструкция может рухнуть на нее, и сконцентрировалась на четырех мужских ногах. Лорд Роуленд стоял спиной к ней… или к машине… что, впрочем, было одно и то же. Мистер Берк, вероятно, присел на край рабочего стола. Он явно чувствовал себя свободно. Отвлекает визитера от машины, в этом можно не сомневаться.
Она почувствовала благодарность к Финну. Несомненно, он это делает только для того, чтобы самому не попасться, но было приятно (приятно, твердо сказала она себе, и ничего больше) думать, что он защищает ее. Что он не дает лорду Роуленду повернуться к машине, чтобы спасти ее, Александру Морли, от позора.
— Мисс Хэрвуд, говоришь… Что ж, во время шторма подходит любой порт. Но при чем здесь гусиный пух? — удивился лорд Роуленд.
— Понятия не имею! — В голосе Финна зазвучало нетерпение. — Послушай, ты пришел с какой-то определенной целью или просто поговорить? Извини, но у меня полно работы.
У Александры зачесалось ухо, прижатое к жесткому деревянному полу, запах металла, пыли и смазки становился невыносимым. Плечи ныли. Интересно, как мистер Берк может часами лежать под машиной?
— Да, старина, извини, — согласно кивнул лорд Роуленд, сделал паузу и переступил с ноги на ногу. — Значит, вот она какая, мастерская гения, куда нет допуска простым смертным. Сколько здесь всякого железа… А это еще что?
Александра вздрогнула и больно ударилась носом об ось.
— Кое-какие запчасти. Послушай, Пенхоллоу…
Лорд Роуленд повернулся и сделал шаг в ее направлении. Александра отползла, насколько это представлялось возможным, и попыталась вжаться в грязные половицы.
— А это что? Сама машина? — продолжал свое дознание лорд, с интересом обозревая машину и проходясь около нее. — Это настоящее чудо. Нет, правда, я потрясен. Э… это мотор?
— Да, я в этом почти уверен.
— Ха! Не теряешь чувства юмора, старик, — усмехнулся Роуленд, сделал паузу и с шумом втянул носом воздух. — Кажется, я чувствую запах лилий?
— Пенхоллоу, ради Бога, оставь меня в покое. Прибереги свои шуточки до вечера.
— Скотина ты все-таки, Берк, — ничуть не обидевшись, вздохнул Пенхоллоу. — Я пришел с дружественным визитом, чтобы поддержать твой дух…
В этот момент совершенно неожиданно крупная пылинка проникла в горло Александры.
Финн заговорил уверенно и резко:
— Мой дух не нуждается в поддержке. Он крепок, как всегда. Убирайся.
Лорд Роуленд остановился. Его нерешительность повисла в воздухе, казалось, ее можно было пощупать. Прошло несколько долгих мгновений, он решился и выпалил:
— Пропади все пропадом, Берк. Ты должен знать. Все так запуталось. Вчера вечером… это глупое пари и поднятие ставок. Так знай, я отчаянно влюблен в нее.
— Боже ты мой, — вздохнул Финн.
Пылинка с безошибочной точностью угодила в самое чувствительное место горла Александры.
— Я знаю, ты в состоянии меня понять, хотя у тебя холодное сердце ученого и все такое, но… черт возьми, я должен кому-то признаться! А ты, Берк, кремень. Ты никогда не расскажешь ни моему брату, ни леди. Ты не выдаешь чужие тайны.
— Совершенно верно, а теперь, если ты не возражаешь…
Очень осторожно, стараясь, чтобы ее не услышали, Александра попыталась бесшумно кашлянуть. Не вышло.
— Нельзя же забывать об этом грязном животном — ее муже, Я знаю, что он плохо с ней обращается, но Лилибет — ангел, она так чиста и верна…
— Пенхоллоу, давай поговорим в другой раз, поверь, сейчас я очень занят.
— А теперь, когда Уоллингфорд вбил в свою тупую башку идею относительно повышения ставок, то, что я скажу или сделаю, может стать концом всего. А эта ведьма…
Из глаз Александры потекли слезы. Они скатывались по щекам прямо в уши.
— Эта ведьма леди Морли поддержала Уоллингфорда! Мне следовало сделать ей выговор. Я и хотел, но Лилибет так посмотрела на меня.
— Леди Морли — не ведьма, — отрезал Берк.
— Это очень благородно с твоей стороны, мой друг, учитывая, что она из кожи вон лезла, чтобы тебя соблазнить. Красивая женщина, конечно, но мне даже подумать страшно о бедолаге, который будет сидеть напротив нее за завтраком. — Лорд Роуленд тихо засмеялся. — Ужасная перспектива.
— Пенхоллоу, — сквозь зубы процедил Финн, теряя терпение. — Я тебе глубоко сочувствую, но ты действительно должен зайти в другой раз. Твои проблемы никуда не денутся, а батарея…
Александра все-таки не выдержала и сдавленно кашлянула.
— Что это? — удивился лорд Пенхоллоу и начал озираться.
— Не обращай внимания. Гидравлика. Как я уже сказал…
Второй приступ кашля Александре удалось подавить, но третий застал ее врасплох.
— Ты слышишь? Опять! Что за гидравлика может издавать такие звуки? Очень странно.
Мистер Берк с видом великомученика пожал плечами:
— Не тебе судить. Ты же не знаком с устройством тормозной системы. Я разработал новую конструкцию и теперь ее испытываю. Только испытываю. Между прочим, это довольно опасно. Так что я должен настоятельно просить тебя уйти. — И Финн первым направился к двери.
— Постой, Берк! Я, собственно, из-за этого пришел. Я подумал… — Он выдержал паузу и продолжил: — Возможно, ты возьмешь меня своим ассистентом? Чтобы я был занят и не сталкивался с ней постоянно. Это прекрасный выход.
— Моим ассистентом?
— Да, дополнительная пара рук никогда не бывает лишней, а тем временем все как-нибудь успокоится…
Финн вздохнул так громко, что было слышно даже Александре.
— Старик, ты имеешь хотя бы самое отдаленное представление о том, как работает электрическая батарея?
— Ну, нет. Однако я все же знаю… там искра и что-то еще. Нет, я не знаю, как она работает, — честно признался он.
— А ты сможешь отличить один конец машины от другого?
Александра увидела, что начищенные сапоги герцогского брата двинулись в ее направлении. Она постаралась слиться с шасси.
— Если мне будет позволено предположить, я бы сказал…
— Вот именно, — буркнул Финн. — Поэтому, чтобы удовлетворить тягу к знаниям, тебе лучше вернуться в библиотеку. Сочини пару-тройку стихов о несчастной любви. Если же такая перспектива покажется тебе не слишком привлекательной, поговори с Джакомо о сыре в конюшне — это более практический вопрос.
— Сыр?
— Он тебе все об этом расскажет. Короче, Пенхоллоу, я тебя умоляю, делай все, что хочешь, но оставь меня в покое. Мне надо работать. — Финн распахнул входную дверь.
— Знаешь, Берк, это нечестно.
— Да ну? А ведь я действительно временами веду себя не по-джентльменски. Не буду скрывать очевидное.
— Для начала меня послал сюда именно старина Джакомо. Сказал, что тебе нужна помощь. А уж потом я придумал свой план.
— Джакомо? — Теперь голос Финна таил в себе нешуточную угрозу.
— Ладно, я все понял, — сказал лорд Роуленд и зашагал к двери. — Но помни, Берк… о, привет, Уоллингфорд. Решил прогуляться?
Нет, только не Уоллингфорд. Милосердный Господь этого не допустит.
Александра подавила стон и чуть переместила свои кости на невероятно твердом деревянном полу. Она не слышала ответа герцога — вероятно, тот был еще за дверью.
— Какое удивительное совпадение! — фальшивым голосом воскликнул лорд Роуленд. — Он сообщил мне то же самое — что Берку нужна помощь в мастерской, и я сказал себе: Пенхоллоу, старина, это твой счастливый билет…
— Джакомо ошибся! — взревел вышедший из себя Берк. — Мне не нужна помощь. Как раз наоборот — мне необходима тишина. И покой.
— Да-да, я уже все понял. Удаляюсь. И настоятельно советую моему дорогому братцу сделать то же самое. — Лорд Роуленд вышел из мастерской. Он что-то продолжал говорить, но его голос постепенно удалялся.
— А ты, Уоллингфорд? Ты не собираешься последовать совету своего брата?
— Нет, — надменно ответствовал герцог.
Александра, в полном отчаянии глядя на блестящую перед самым ее носом ось, почувствовала, как ее сердце упало и провалилось под деревянные половицы.
Тяжелые шаги Уоллингфорда сотрясали старые доски и отдавались у нее в голове.
— Мне пришло в голову, что предложение нашего друга Джакомо может решить все наши проблемы разом.
— Какие проблемы? — вздохнул Берк.
— С одной стороны, нам необходимо держать леди Морли подальше от твоего уязвимого сердца, друг мой, с другой — мы должны держаться в стороне от этой ведьмы Хэрвуд.
Александра в негодовании стиснула зубы.
— Это твои проблемы, Уоллингфорд, а не мои, — сказал Берк.
Александра повернула голову, чтобы видеть ноги мужчин: Мистер Берк занял то же место у рабочего стола, вынуждая герцога повернуться к нему и стоять спиной к машине.
— Ты не прав, друг мой. Проблема интриганки и авантюристки леди Морли твоя.
— Нет, Уоллингфорд, проблема леди Морли — плод твоего воображения, — ответствовал Берк. — Обычный ученый, не обладающий ни красивой внешностью, ни титулом — ирландский ублюдок, не имеющий положения в обществе. Уверен, безупречная леди Морли скорее даст отрубить себе правую руку, чем ляжет со мной в постель.
Он говорил твердо и уверенно, отчетливо выговаривая каждое слово. «Положения в обществе. Безупречная леди Морли. Ляжет со мной в постель».
И — ублюдок. Этого она не знала.
— Ты слишком низко себя ценишь, старина, — тихо сказал Уоллингфорд, а потом, возвысив голос, добавил: — Пусть ублюдок, но высокородный. И в любом случае побуждающий стимул очень велик. Она пойдет на все, чтобы вынудить нас покинуть замок.
Берк выпрямился и сделал какой-то жест рукой, который Александра не видела.
— Взгляни, дружище, ты видишь ее здесь?
— Пусть сейчас ее здесь нет, но я не сомневаюсь, что она в этот самый момент строит план нападения. Вот почему я пришел на помощь. Нет, не надо меня благодарить, — с пафосом заявил он, остановившись в трех коротких шажках от носа Александры. — Это мой долг — защищать тебя от пронырливых интриганок. Ты даже понятия не имеешь, на что они способны. Леди Морли может тебя уничтожить.
— Думаю, — протянул Финн, — в данный момент я настолько поглощен усовершенствованием моей батареи, что не заметил бы леди Морли, даже если бы она появилась здесь и держала для меня провода.
— Держала провода?
— Часами! Боюсь, это чрезвычайно утомительная работа. И я буду в высшей степени признателен, если ты возьмешь ее на себя. У меня здесь где-то есть еще один халат, правда, немного грязный — сам понимаешь, масло и все такое. И еще кислота…
Уоллингфорд сделал шаг в сторону:
— Кислота?
— Разумеется. А как, по-твоему, батарея производит заряд? Серная кислота, неразбавленная, концентрированная. Можно лишиться глаз, если не будешь соблюдать осторожность. У меня есть защитные очки, но, к сожалению, только одни. — Александра видела, как ноги мистера Берка двинулись к столу у стены, где он готовил чай. — Вот, посмотри, что у меня здесь.
Уоллингфорд сделал еще один шаг в сторону и наткнулся на автомобиль. Машина, издав слабый стон протеста, чуть сдвинулась, при этом ось задела кончик носа Александры.
В мгновение ока Финн очутился рядом со своим детищем.
— Осторожно! — выкрикнул он. — Отойди отсюда!
Александра забыла, что надо дышать. Она зажмурилась и закрыла лицо руками. Пусть ее тело будет искалечено, но по крайней мере на лицо трупа можно будет смотреть без содрогания, в отличие от лица бедной леди Бэнбери, которая провалилась через стеклянную крышу во время вечеринки, устроенной на крыше дома ее любовника.
Но машина устояла. Александра снова открыла глаза и скользнула взглядом по металлической громаде. Она казалась очень большой и, главное, тяжелой. Она чувствовала, что руки мистера Берка — большие и сильные руки — поправляют сдвинувшуюся махину, возвращают ей равновесие.
— Вот так. Как хорошо, что тебя не было под ней в этот момент. А ведь ты, помогая мне, вполне мог там оказаться.
— Знаешь, — сказал герцог, — я, пожалуй, приду помогать тебе позже, когда ты будешь работать над рулевым механизмом… или колесами.
— Не кажется ли тебе, Уоллингфорд, что ты сделал уже достаточно?
— Господи Иисусе, друг, это же ради твоей пользы!
— Не понимаю, — задумчиво проговорил Финн, — почему все считают меня неспособным на сдержанность и самоограничение, хотя весь мой жизненный опыт доказывает обратное?
Уоллингфорд коротко хохотнул:
— Старик, ты видел свое лицо, когда она рядом?
— Поскольку я не оборудован зеркалом, то, конечно, не видел, — разозлился Финн. — А теперь, старик, ты должен меня простить. Я уже получил достаточно помощи от Пенхоллоу, отбросившей меня не меньше чем на неделю назад. На сегодня хватит.
«Ляжет со мной в постель».
Слова продолжали звучать в мозгу Александры.
«Ляжет со мной в постель». В его постель. В постель мистера Берка, Финеаса Берка, в постель, согретую его телом, от которого так восхитительно пахнет металлом, машинным маслом и мужской кожей. Она представила его рыжие волосы, пронзительные зеленые глаза и дружелюбную улыбку и почувствовала боль в груди. Лежа на грязном полу под полутонной металлической громадиной, пребывающей в состоянии неустойчивого равновесия, она ощутила незнакомое и очень сильное физическое желание.
— Я высоко ценю твои благие намерения, — в это время говорил Финн, — но в качестве моего помощника ты будешь бесполезен, и сам это знаешь.
— Ладно, — проворчал Уоллингфорд, — я ухожу. Но будь бдителен, старик. У нее, конечно, змеиный язык, но, поверь, целуется она как парижская танцовщица.
Последовала короткая пауза.
— Я приму к сведению, спасибо.
Обутые в сапоги ноги герцога наконец-то начали двигаться в сторону двери. Скрип половиц под его тяжелым телом показался Александре, райской музыкой.
— Хорошо, тогда я тебя покидаю. Увидимся за…
Уоллингфорд замолчал на полуслове. Его недоговоренная фраза повисла в воздухе в неестественной тишине, как бревно, готовое упасть.
— Что такое? — встревожился Финн.
Когда герцог снова заговорил, его голос был тихим. Но его спокойствие таило в себе нешуточную опасность.
— Скажи мне, друг, а почему у тебя на столе две чашки?