Ближе к вечеру петляю среди машин, пытаясь успеть домой до того, как приедут на школьном автобусе дети. Мысленно прокручиваю список дел и прикидываю, что приготовить на ужин, когда раздается грохот. Бросаю взгляд в зеркало заднего вида – проверить, не наехала ли я на что-нибудь, но на дороге ничего нет, и только через пару секунд меня осеняет, что грохот идет от моего колеса. Я съезжаю на обочину и включаю аварийку, затем тянусь к мобильнику, надеясь, что Элиза услышит. После четвертого гудка подруга отвечает, и я облегченно вздыхаю.
– Привет, Клер! Как дела?
– У меня спустилась шина. Через двадцать минут Джош и Джордан приедут домой. Могла бы ты встретить их и взять к себе?
– Конечно, без вопросов. А что ты будешь делать с колесом?
– Пока не знаю.
Раньше я звонила в автомобильную ассоциацию, но потом отказалась от их услуг, когда пыталась сократить траты. Тогда я избегала всего, без чего могла обойтись, даже если расход был незначительным. Но когда я сказала об этом Крису, он разозлился:
– А что, если машина заглохнет, когда ты будешь ехать с детьми? Боже мой, Клер. Вряд ли автомобильная ассоциация сильно подорвет наш бюджет.
Я мысленно порадовалась, что дети не со мной, и поругала себя за неосмотрительность. Мы не так уж много сэкономили, отказавшись от этой услуги, и, пожалуй, я слегка переусердствовала в своих попытках избежать разорения.
– Скип вернется где-то через час, – говорит Элиза. – Могу послать его к тебе.
– Спасибо, но я сперва позвоню папе.
Звоню родителям, но никто не отвечает. Они должны сейчас сидеть на кухне за ужином, а телефон висит рядом на стене. Обычно они не меняют своих привычек, половина шестого – традиционное время ужина. Так было всегда. Я бы позвонила им на мобильники, но они держат их в бардачке, выключенными. У родителей нет времени на подобные устройства, за исключением экстренных случаев, а согласились они на них лишь по моему настоянию. Я все больше раздражаюсь и злюсь на саму себя.
Не хочу менять колесо самостоятельно. Феминистка внутри меня нервничает, но дело в том, что уже темнеет, а мои навыки в этой области слишком уж поверхностные. Конечно же, я знаю, как пользоваться домкратом и снять болты. Но знать – это одно, а успешно все выполнить – совсем другое, этого-то я и боюсь. Мимо проносятся машины, я, пожалуй, встала слишком близко к трасcе. Звоню по бесплатному телефону, указанному на страховке, но оператор говорит, что я должна позвонить своей компании эвакуаторов и оставить заявку, чтобы мне возместили стоимость работ. По Интернету ищу ближайший автосервис, но там отвечают, что их машина выехала и помогает другому водителю. Они смогут послать кого-нибудь еще, но не знают, как долго придется ждать. Можно поискать другой автосервис, однако в голову приходит новая мысль.
Прошло меньше недели с того времени, как я отклонила приглашение Дэниела, и если я позвоню ему сейчас, то выдам свое желание снова встретиться. Открою дверь, которую сама же решила оставить закрытой.
Я знаю, что не должна этого делать.
Но не уверена, что не хочу.
Листаю список контактов и нахожу номер Дэниела. Надеюсь, сегодня у него выходной.
Он отвечает сразу же.
– Клер? – удивленно спрашивает он.
Либо Дэниел запомнил мой телефон, либо сохранил контакт.
– Привет, извини за беспокойство, но у меня спустилась шина. Криса нет в городе, и я не могу дозвониться отцу. В сервисе, куда я звонила, сказали, что не знают, как скоро смогут кого-нибудь ко мне прислать.
– Где ты?
Я даю ему свои координаты.
– Оставайся в машине, – говорит Дэниел. – Я скоро буду.
Он подъезжает через пятнадцать минут, я выбираюсь из машины и иду к нему. На нем – джинсы, толстовка и потрепанная бейсболка. Уж он-то точно сможет поменять колесо. Дэниел улыбается мне, но улыбка быстро пропадает с его лица.
– Ты могла попасть в беду.
– У меня с собой телефон, – отвечаю я, вертя его в руке.
– Для таких случаев нужна своя автослужба, – слегка журит он меня.
– Знаю, – соглашаюсь я. – Завтра же позвоню им и возобновлю договор.
Спущенная шина находится со стороны водителя, Дэниел бросает взгляд на проносящиеся мимо машины.
– Переставь машину слегка подальше, хорошо?
– Да.
Забираюсь в автомобиль и отъезжаю так далеко от трассы, как только могу. Паркуюсь и выхожу.
– Сядь пока в мою машину, – говорит Дэниел.
– Может, мне помочь тебе? – спрашиваю я, когда он открывает багажник и достает домкрат.
– Нет, я сам справлюсь.
Дэниел ездит на спортивной двухдверной «тойоте» черного цвета. Совершенно непрактично по сравнению с моим джипом, где я вожу детей, или просторным «лексусом» Криса, но Дэниелу не нужно возить с собой детское автокресло, спортинвентарь и все такое прочее. В отличие от моей машины, усыпанной пустыми пакетиками из-под сока и пропахшей картошкой фри из «Макдоналдса», в автомобиле Дэниела безупречно чисто и пахнет кожей и цитрусом.
Сажусь на место пассажира и пишу сообщение Элизе:
«Полиция меняет мне шину. Скоро буду дома. Спасибо».
Подруга отвечает сразу же:
«Дети играют с Трэвисом. Поужинают с нами. Не переживай».
Через пятнадцать минут Дэниел открывает дверцу с водительской стороны и забирается внутрь, вытирая руки о джинсы. На его большом пальце остается грязное пятно, и я зачарованно смотрю на него.
– Замерзла? – спрашивает он.
Днем температура по-прежнему около двадцати градусов, а вот к вечеру становится прохладно.
– Немного.
Дэниел заводит машину и включает обогреватель. Затем нажимает на кнопку, чтобы заработал подогрев моего сиденья.
– Еще раз спасибо, – говорю я. – Надеюсь, я не сильно тебя отвлекла.
– Нет, – улыбается он.
– Кажется, я постоянно нуждаюсь в твоей помощи, – тоже улыбаюсь я.
– Не волнуйся, ты же не почку у меня просишь.
Дэниел широко улыбается, и мы оба смеемся.
– Кто знает, может, в следующий раз попрошу, – отвечаю я.
Я пускаю в ход все свое самообладание, чтобы не прикоснуться к Дэниелу. Заверяю себя, что всего лишь хотела проявить благодарность, но это полнейшая чушь. Меня действительно тянет к нему, и не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять – это взаимно. Он по-особенному смотрит на меня, разговаривает с теплыми нотками в голосе. Я уж молчу о том, что между нами сейчас был разыгран классический сценарий «рыцарь в сияющих доспехах». На секунду задумываюсь, каково это – провести пальцем по линии губ Дэниела, ощутить прикосновение его щетины к своему подбородку. Внезапно мне становится стыдно за такие мысли. Я ни о ком раньше так не думала, кроме Криса. Все это безрассудство, и я быстро беру себя в руки.
Дальнейшее мне говорить нелегко, но все же я делаю глубокий вдох и продолжаю:
– На днях ты предлагал мне еще раз прокатиться. Я хотела поехать и отказалась только потому, чтобы не вводить тебя в заблуждение.
– Ясно, – говорит Дэниел, медленно поворачиваясь ко мне.
По его голосу понятно, что он не уверен, к чему я клоню.
– Не знаю, зачем тебе все это. – Я замолкаю, а он смотрит на меня так, будто пытается расшифровать смысл моих слов. Видимо, это сложно, ведь изъясняюсь я довольно туманно. – Я не знаю твоих намерений, – добавляю я.
– Знаю, что ты замужем, если тебя волнует именно это, – говорит Дэниел.
– Не волнует. Скорее мне любопытно.
– Что ты хочешь знать? – спрашивает он.
– Почему ты пригласил меня на ту прогулку? В первый раз.
– Подумал, а вдруг ты согласишься. – Он слегка пожимает плечами, вид у него печальный. – Мне показалось, тебе одиноко.
– Это было так очевидно?
– Что? – спрашивает он, сбитый с толку моим вопросом.
– Ничего. Не бери в голову.
– Тогда почему ты согласилась? – спрашивает Дэниел.
– Потому что мне и впрямь одиноко.
Сейчас уже стемнело, поэтому нам легче. Я по-прежнему вижу лицо Дэниела в слабом сиянии приборной панели, но общаться в темноте как-то проще.
– Мне не нужно ничего, кроме дружбы.
– Клер, ты очень милая женщина. Мне показалось, нам понравилось общество друг друга и тебе как-нибудь захочется повторить это. Но я не стану создавать тебе проблемы.
– Не в этом дело. Просто мне нужно было узнать о твоих намерениях. Убедиться, что я не давала ложных надежд.
Разговор выглядит очень странным и ненужным, однако это не так. В глубине души я знаю, что если мы и дальше хотим общаться, то нужно провести границы.
Я рассказываю Дэниелу про то, как Крис потерял работу.
– Какое-то время было очень тяжко. Потом он нашел новое место, но теперь его никогда нет дома. Он отличный отец, отдает себя детям по максимуму, но он… – Я отворачиваюсь и качаю головой. – На меня у него сейчас нет времени.
– Мне очень жаль, – говорит Дэниел.
– Все в порядке. – Я тереблю молнию на куртке. – Просто сейчас дела обстоят именно так. Ты был женат?
– Да.
– И что случилось?
– Просто не сложилось, – трясет он головой.
– Дети есть?
– Нет. – Его лицо омрачается.
Минуту мы сидим в тишине, однако я не испытываю неловкости.
– Мне пора за детьми, – наконец говорю я. – Они у Элизы.
– Хорошо, – отвечает Дэниел.
– Я не против как-нибудь прокатиться.
– Отлично, – улыбается он. – Я тебе напишу.
– Еще раз спасибо за шину.
– Не за что. Хорошего вечера.
– И тебе тоже.
Я выхожу из машины Дэниела и сажусь за руль своего джипа. Когда движение слегка рассеивается, отъезжаю с обочины. В зеркале заднего вида наблюдаю, как Дэниел удаляется в противоположном направлении.