«Мерседес» остановился у подъезда Анны. Несмотря на возражения подруги, Лариска вылезла из машины вместе с ней.

Как только машина скрылась в арке, Лариска схватила Анну за руку. Остановила, не дав войти в подъезд:

— Ну-ну, давай колись. Я уже полдня как на иголках. Что у тебя случилось-то? Должна же я знать, из-за чего бедных бабулек обманывала?

Анна знала, что подруга обязательно об этом спросит, и по дороге придумала ответ. Но сказать такое было трудно. Очень трудно. Это означало бы окончательный разрыв с Лариской. И все-таки она выдавила из себя:

— Понимаешь, Ларис, Павел Андреевич думает, что я — коренная москвичка. И мне не хотелось его разубеждать. Так что то, что ты там плела старушкам, — чистая правда. Все. Больше мне нечего тебе сказать.

Лариска выглядела совершенно ошеломленной. Казалось, она даже поверить не может в то, что услышала от подруги.

— Значит, «все»? — произнесла она наконец. — «Больше нечего сказать»? Отлично!

Анна пожала плечами, изобразила на лице виноватую улыбку.

— Ты что? Ну-ка пошли поговорим.

Она вошла в подъезд. Но Анна осталась стоять у двери. Сказала подчеркнуто холодно:

— Подожди, Лариса. Я не хочу сейчас ни о чем разговаривать. Я устала, и мне нужно побыть одной.

— Ага… То есть ты хочешь сказать: а не пошла бы ты, подруга, куда подальше?

— Лариса, перестань. Мне необходимо побыть одной. Безумно устала, понимаешь?

Подруга презрительно фыркнула:

— Тебе самой не противно? Что ты последнее время несешь? — Она вышла из подъезда, остановилась перед Анной, подойдя к ней почти вплотную: — Ты на себя со стороны посмотри! Все с намеками, со значением! На сраной кобыле не подъедешь. Что с тобой?

— Ларис! Не надо, пожалуйста! — тихо попросила Анна. — Все не так! Поверь мне.

— А как?!

— Потом! Не сейчас! Сейчас я устала! Понимаешь? Устала — и все!

Как ни старалась сдержаться, в конце она все-таки сорвалась на крик. Заскочила в подъезд, помчалась вверх по ступенькам. Ждала, что Лариска крикнет ей вслед: «Да пошла ты знаешь куда?» Но та не крикнула.

На площадке между первым и вторым этажом Анна остановилась.

«Ну и ладно! Так даже лучше! Не надо мне пока с Лариской общаться. Не надо ее ни во что втягивать. Ни ее, ни Павла. Я сама! Сама со всем этим разберусь!»

Она вспомнила Павла. Его руки на своих плечах. Проникновенное: «Я люблю тебя, Анна.»

Как трудно было после этих слов не разреветься от счастья, не прижаться к нему, забыв обо всем на свете, кроме того, что он здесь, он рядом, и он тоже любит ее.

Но она смогла, справилась, сумела. Отстранилась, улыбнулась растерянно и немного смущенно (по крайней мере, ей казалось, что эта улыбка выглядит именно так). Пробормотала:

— Не надо, Павел. Ты тоже мне очень нравишься, но — не сейчас. Я еще ни в чем не уверена, мне надо разобраться в себе. Пожалуйста, не торопи меня, ладно? — Повернулась и пошла назад по дороге. Всего метров пятьдесят не дойдя до своего дома, свернула на тропинку к машине.

Павел молча шел следом. Сели в машину. Отправились в офис. Там каждый занимался своими делами. Потом, вместе с Лариской и Володей Чикиным, поехали назад, в Москву. За всю дорогу Павел не произнес ни слова.

Анна поднялась по ступенькам до своей двери. Вошла в квартиру.

В комнате, развалившись в кресле, сидел тот самый мужчина с заколкой в форме полумесяца на алом галстуке и смотрел телевизор.

— Что-то вы задержались, Анна Николаевна, — улыбнулся он. — Откуда такое служебное рвение?

— Послушайте! Что вы делаете в моей квартире? — процедила Анна.

Она вдруг ощутила такую ярость, что едва не кинулась на мужчину с кулаками.

Однако выражение его лица абсолютно не изменилось. Он смотрел на нее все с той же приветливой улыбкой:

— Вам привет от дочки. Спрашивает, когда в гости к ней приедете. Я ей объяснил, что тут все только от вас зависит. Одно дельце закончите — и сразу к ней. Правильно?

Анна ощутила невероятную слабость в ногах. Казалось, она вот-вот упадет. Прислонилась к стене. Еле слышно произнесла:

— Говорите.

— Вот это — совсем другой разговор. Фирма называется «Коррона». С двумя «р».

— Это неграмотно. — машинально отметила Анна.

— Много ты понимаешь, — весело парировал тот. — Завтра ровно в час Нестерову позвонит человек, директор фирмы, с предложением о сотрудничестве. К этому времени Павел Андреевич должен быть готов вести переговоры. Мало того, завтра вечером должен быть подписан предварительный договор о намерениях.

— Завтра?! Но это невозможно!

— Почему невозможно? — удивился мужчина. — Здесь все зависит от того, насколько сильно вы любите свою дочку.

Ухмыльнувшись, добавил:

— У вас еще вся ночь впереди. Кстати, послезавтра — суббота. Так вот, если все пройдет успешно, послезавтра утром вы увидитесь с девочкой.

Проводив мужчину, Анна подошла к телефону. Она уже знала, что ей нужно делать.

В первую очередь — позвонить Осокину. Оградить его от всего этого. Он здесь ни при чем! Так же, как Лариска, как Павел.

«Зачем? Зачем я втянула его в эту историю? — сокрушалась Анна, набирая номер Олега. — Это мои проблемы, и я одна должна их решать».

— Слушаю вас, — раздалось в трубке.

— Олег Викторович, это Анна.

— Здравствуйте. Ну как у вас дела? Как съездили? Узнал он вас наконец?

— Нет. Но это уже неважно. Они вернули Наташу.

— То есть как вернули? — опешил Осокин.

— Привезли сегодня домой. Что-то у них там изменилось. Я им больше не нужна.

— Ага… Ну что ж, рад за вас.

— Наташка назад, в профилакторий, не хочет. Я с соседкой договорилась — буду пока дочку у нее оставлять. Спасибо вам за все, Олег Викторович.

— Ну что вы? Я ведь так и не успел вам ничем помочь.

— Что значит не успели? — тихо проговорила Анна. — Вы помогли, очень помогли. Только у меня к вам еще одна просьба. Пожалуйста, не говорите Павлу о том, что я вам рассказала. Ну о той ночи.

— Ну, это само собой. Что ж я, не понимаю?

Закончив разговор с Анной, Осокин некоторое время молча стоял, опершись о холодильник, о чем-то задумавшись. Вдруг усмехнулся, покачал головой:

— Да-а… Что ж ты теперь, подруга, делать-то собираешься? Даже интересно.

— Ты скоро там? — донесся из комнаты голос Павла. — Еще две минуты, и я пиццу по телефону заказываю.

— Да все уже разогрелось. Сейчас принесу.

— Мог бы и заранее разогреть, — проворчал Павел. — Я же звонил, что приеду. А с кем ты сейчас разговаривал?

— Да так, девица одна. Прицепилась — никак не отвяжется, — отозвался Олег, доставая из духовки отбивные, приготовленные накануне Галиной.

«А почему он ждал меня в квартире? Почему был уверен, что я приеду именно сюда? И приеду одна, без Павла? — размышляла Анна, спускаясь по ступенькам. — Что, если бы мы поехали, например, в ресторан? Или в театр? А потом Павел проводил меня, поднялся в квартиру? Значит, они знали, что Павел будет вечером где-нибудь в другом месте. Странно… Очень странно! Ведь еще днем он наверняка и сам этого не знал.»

Анна поймала попутку. Доехала до офиса компании.

Дверь ей открыл охранник, спортивного вида парень лет двадцати.

— Я референт Нестерова.

— Его нет, — сообщил парень.

— Я знаю. Дело в том, что мне нужно поработать.

— Ладно, проходите, — кивнул парень.

— Это выяснилось только сейчас, — бормотала Анна, проходя мимо него в здание, — и я, естественно, не успела оформить разрешение на ночную работу.

Услышав ее слова, парень тут же преградил Анне дорогу:

— Так ведь точно! Нельзя ведь без разрешения, — обрадовался он.

Она улыбнулась как можно жалостнее:

— Пожалуйста. Мне очень-очень нужно.

— Ладно, проходите. Никто их все равно не регистрирует, эти разрешения.

Всю ночь Анна провела у компьютера. И утром, едва Нестеров появился на работе, подала ему стопку бумаг:

— Посмотрите, пожалуйста. Я тут немного поработала. Но, думаю, эти бумаги должны вас заинтересовать.

— Что это?

— Мне кажется, нам может быть интересно сотрудничество с фирмой «Коррона». Я попыталась просчитать возможные перспективы этого сотрудничества.

– «Коррона»? — Павел задумался. — Они, кажется, поставками сырья занимались?

— Не только, — ответила Анна уклончиво.

Она и сама не знала, чем занимается эта фирма.

Все бумаги, подготовленные Анной, были откровенной липой. Но этого нельзя было понять, если не знать, что они могут быть липой.

Минут через двадцать Павел вышел из кабинета. Он выглядел крайне оживленным.

— Как ты вообще вышла на эту фирму?

От волнения Анна не могла говорить, слова застревали в горле. С трудом произнесла:

— Они обратились пару дней назад. С предложением о сотрудничестве.

— Интересно. Очень интересно! Свяжись с ними, договорись о встрече.

— Они будут звонить сегодня в час. Если вас все устраивает — я соединю.

— Конечно, устраивает! По-моему, отличное предложение!

«Ну, вот и все! — подумала Анна. — После того, что я сейчас сделала, мы уже никогда не сможем быть вместе».

Почувствовала: еще секунда, и она заплачет. Лишь мысль о том, что завтра (уже завтра!) она увидит Наташку, помогла сдержать слезы.

Вечером Старков с Осокиным сидели в «Сирене» за тем же столиком. Решили отметить успешное начало сотрудничества и поговорить о его перспективах.

— Я тебе, Олег, вот что скажу, — вещал уже слегка пьяный Старков. — По большому счету, ты — мудак. Я на тебя выйти не мог. Просто потому что не знал, что надо на тебя выходить. А ты? Почему ты раньше со мной не связался?

— Сам не знаю. Надо было, конечно. Ладно, Константин Юрьевич, дело прошлое. Главное, что мы теперь вместе работаем.

Старков похлопал Олега по плечу:

— Да-а, девица твоя — молодец. Ловко она Нестерова обработала. Прям суперагент какой-то.

Осокин улыбался, но на душе у него было неспокойно. Он не понимал, как Анне удалось склонить Нестерова к подписанию предварительного договора с фирмой «Коррона». А когда Олег чего-то не понимал — он начинал волноваться.