Вирджиния Борн не спала всю ночь. И теперь, утром, выглядела осунувшейся и усталой. Тщательный макияж смог скрыть темные круги под глазами, но сами глаза остались красными, воспаленными. Складки возле губ казались глубже. В фигуре не было грации и уверенности.

Она вместе с помощником спустилась в холл гостиницы, где ее уже ожидал Павел. Он был элегантен и свеж. Улыбаясь, подошел к Вирджинии, пожал ей руку, поприветствовал Тимоти. Вирджиния тоже была спокойна и приветлива.

По дороге в аэропорт они говорили исключительно на деловые темы. После обсуждения наиболее выгодного вложения инвестиций они переключились на дискуссию по поводу проблем в российской экономике. Помощник Вирджинии тоже вступил в разговор, активно внося свои предложения об улучшении положения в бывшей Стране Советов. Некоторые его идеи были настолько оригинальны, что насмешили Павла и даже Вирджинию.

Во многом благодаря Тимоти в Шереметьево-2 все приехали в прекрасном расположении духа, но, едва они присоединились к длинному хвосту очереди, тянувшейся на регистрацию рейса в Лондон, лица погрустнели.

— Вот и все, Павел, — сказала Вирджиния по-русски. — Может быть, больше не увидимся.

— Почему?

— В этом нет необходимости. — Вирджиния снова перешла на английский. — Все дела идут нормально. Если возникнут какие-то проблемы, можно все решить через Тимоти.

— Как скажете.

— Тогда всего доброго, Павел Андреевич. Я желаю вам счастья с Анной.

— Проходите, пожалуйста, — послышался голос девушки, обращенный к Вирджинии.

— До свидания, — сказала Вирджиния и, поцеловав Павла в щеку, прошла к контрольному пункту.

— До свидания, Вирджиния.

Вирджиния больше ни разу не взглянула на Павла.

Павел дождался, пока она скроется за высокой стойкой паспортного контроля, и направился к машине. Неожиданно дорогу ему перегородили двое солидного вида мужчин в черных костюмах и черных галстуках.

Павел вскинул на них глаза и пожалел, что не взял с собой охрану. Последнее время он совершенно потерял бдительность, почему-то решив, что ему уже ничего не грозит.

— Нестеров Павел Андреевич?

— Да, — после паузы ответил Павел. Голубоглазый полез во внутренний карман пиджака, и у Павла мелькнула весьма пессимистическая мысль, что его хотят переправить в другой мир. Но он тут же подумал, что никто не будет его убивать прямо здесь, на глазах изумленной публики и кучи милиционеров.

Мужчина вынул из кармана картонную книжечку, которую предъявил Павлу в развороте. Соколов Антон Юрьевич, следователь налоговой полиции.

На лице Павла отразилось нечто среднее между удивлением и разочарованием.

— Пройдемте с нами, — довольно вежливо предложил Соколов.

— Может быть, объясните мне причину? — сказал Павел.

— Пройдемте с нами. Вам все объяснят.

Мужчины встали с двух сторон от Павла и, едва ли не прижавшись к нему, направились к черной «Волге», припаркованной у здания аэропорта.

— Я могу сказать своему шоферу, чтобы отправлялся без меня? — спросил Павел.

— Нет, — ответил второй мужчина тоном, исключающим возражения.

Но Виктор Васильевич, с которым Павел приехал в аэропорт, увидел его и вылез из автомобиля, обеспокоено взирая на Павла и его эскорт. Павел заметил Виктора Васильевича и махнул ему рукой, чтобы тот ехал. Виктор Васильевич не сел в машину, пока «Волга» не скрылась за поворотом.

В офисе Анны раздался телефонный звонок. Она сняла трубку.

— Алло.

— Добрый день, — поприветствовал ее незнакомый мужской голос. — Могу ли я поговорить с Павлом Андреевичем?

— Простите, а кто его спрашивает?

— Приятель. Николай. Николай Петрович.

— Николай Петрович, к сожалению, Павла Андреевича сейчас нет на месте. Могу я ему что-нибудь передать?

— А его не было еще?

— Нет. Что-то…

— До свидания.

Трубка подала короткие сигналы, и Анна положила ее на рычаг. Задумалась. С одной стороны, в звонке не было ничего странного. Приятель позвонил, чтобы узнать, как дела. Но с другой стороны, Анне показалось, что этот человек позвонил только для того, чтобы узнать, на месте ли Павел.

Анна посмотрела на часы. Десять минут первого. Вирджиния уже, наверное, села в самолет, и Павел скоро приедет. Она вернулась к работе.

«Волга» плавно подъехала к металлическим воротам здания на Маросейке и притормозила. Перед Павлом открыли двери автомобиля, и он, под неустанным контролем двух молчаливых сотрудников силового ведомства, вошел внутрь, даже не подозревая причины, по которой ему оказана такая честь.

Втроем они вошли в небольшой кабинет с металлической табличкой, объясняющей, что за этой дверью они встретят Дмитракова Андрея Михайловича. Теперь уже старшего следователя НП.

«Очень рад», — подумал Павел.

В кабинете был длинный узкий стол с аккуратными стопками бумаг, парой телефонов, пустой подставкой для ручек и пластиковой бутылкой с водой. В углу стоял серый сейф с двумя дверцами, большой и маленькой, на котором покоились три телефонных справочника. Пять стульев стояли вдоль стен, напротив друг друга и один напротив стола. За самим столом сидел мужчина в синем костюме без галстука и выстукивал карандашом что-то вроде: «Спартак — чем-пи-он!» У него была роскошная шевелюра медных волос и тонкие черные усики. Он оглядел Павла взглядом одновременно озорным и хмурым.

— Здравствуйте, здравствуйте, товарищ Нестеров.

— Добрый день, — ответил Павел. В отличие от усатого, Павел не радовался этой неожиданной встрече. — Я хотел бы знать, за что меня арестовали.

— Ну арестовали — это слишком громко сказано, — весело сказал мужчина. — Вы задержаны, только и всего. Задержаны до выяснения объективности полученных нами сведений. Но для начала разрешите представиться. Дмитраков Андрей Михайлович, старший следователь.

— Я прочитал на табличке, — сказал Павел.

— Это приятно.

— Не могу сказать, что мне тоже.

Дмитраков захихикал.

— У вас отличное чувство юмора, — сказал он. — Однако не советую вам шутить.

— Я все-таки хотел бы знать, почему я здесь? — повторил свой вопрос Павел.

— С удовольствием расскажу. — Дмитраков отложил карандаш и вышел из-за стола.

Павел с удивлением отметил, что он совсем невысокого роста. Дмитраков встал напротив Павла, уперев руки в столешницу.

— До нас дошли довольно-таки любопытные сведения.

— Какие?

— Вы нетерпеливы, Павел Андреевич. Рассказываю. Сведения о том, что вы скрываете кое-что от нашего любимого государства.

— Что, например?

— Например, налоги.

Павел усмехнулся:

— Вам не обязательно было задерживать меня. Можно было нагрянуть с неожиданной проверкой, после которой, уверяю вас, вы бы убедились, что фирма «Гравис» одна из самых законопослушных.

— Забавно, что вы учите меня, как работать. К сожалению, мы уже выработали определенные методы, и это позволяет нам надеяться, что мы не делаем ошибок. — Дмитраков широко улыбнулся. — Но кое в чем вы правы, мы нагрянем с совершенно неожиданной проверкой. Убедимся в правдивости ваших слов и попробуем выяснить законность ряда ваших сделок. В том числе с иностранными государствами.

— Вы намерены убеждаться в этом без меня?

— Именно поэтому вы здесь, — кивнул Дмитраков. — Ваше присутствие во время нашей работы нежелательно. Помешает, так сказать, объективности.

— Но это незаконно!

— Вы считаете, что мы не знаем законов? Павел Андреевич, вы уклонялись от налогов, вы были связаны с криминальными структурами, извините, но у нас есть все основания к вашему задержанию.

— Постойте, какие связи с криминальными структурами? О чем вы говорите?

— Сейчас я не могу сказать вам ничего конкретного. Проведем проверку и только потом будем говорить более детально.

— Но вы не имеете права держать меня здесь.

— Имеем, будьте уверены.

— Я должен позвонить своему адвокату.

— Адвокату?

— У меня есть такое право, насколько я знаю. У меня есть право на один телефонный звонок и есть также право не говорить в отсутствие адвоката. Так?

Дмитраков задумался на минуту, разглядывая Павла сквозь прищуренные глаза, потом кивнул:

— Я рад, что граждане нашей страны так хорошо осведомлены о своих правах, — он усмехнулся. — Один телефонный звонок.

Следователь пододвинул Павлу белый кнопочный телефон с определителем номера и наблюдал, как тот набрал номер.

— Один телефонный звонок, — сказал Дмитраков, — и разговор не более двух минут.

— Две минуты?

— Вы правильно поняли.

Павлу ничего не оставалось, как согласиться.

Анна взяла телефонную трубку с чувством внутреннего беспокойства. Вот уже полчаса у нее было ощущение, что должно случиться что-то довольно-таки неприятное.

— Компания «Гравис», добрый день, — сказала она неожиданно дрогнувшим голосом.

— Аня, привет.

Голос Павла. Спокойный и ласковый. Только почему-то чувство тревоги не отступило.

— Паша, что с тобой?

— У меня все прекрасно. Ты не волнуйся.

Однако это не успокоило. Анна сжала телефонную трубку так, что побелели костяшки пальцев.

— Паша, что случилось?

— Аня, меня ненадолго задержали. Но ничего серьезного. Так, небольшое недоразумение, и скоро все образуется.

— Паша…

— Аня, я сейчас не могу говорить долго. Свяжись, пожалуйста, с Леней Бровкиным, нашим юристом. Нужно, чтобы он приехал в НП, на Маросейку. И как можно быстрее.

— Паша, что случилось?

— Анюта, ни о чем не беспокойся, — беззаботно сказал Павел. — Сделай это и все. Хорошо? Я люблю тебя, милая.

— И я тебя…

Анна не успела сказать «люблю», не успела задать еще вопросы, не успела получить ответы. В трубке раздались гудки. Анна медленно опустила трубку на рычаг, но она выскользнула из руки и повисла на проводе, ударившись о пол. Анна подняла ее и положила на аппарат. В голове гудело.

Что же это? Неужели все начинается снова?

Дверь в офис резко отворилась и на пороге появился Виктор Васильевич. Он тяжело дышал, как от быстрого бега, и не сразу смог говорить.

Анна молча ждала, пока он придет в себя.

— Анна Николаевна, — проговорил наконец Виктор Васильевич, — у меня плохие новости. Сейчас в аэропорту Павел Андреевич сел в «Волгу» с какими-то двумя амбалами. Он махнул мне рукой, что все в порядке, как будто это его старые знакомые, но мне все эти дела жутко не понравились. Как бы не мафия опять.

— Не беспокойтесь. Это не мафия, — сказала Анна.

— Вы знаете об этом, да?

— Да, знаю. Не беспокойтесь, ничего серьезного. Спасибо, что предупредили.

Виктор Васильевич пожал плечами:

— Ну ладно. Тогда я пойду. — Он закрыл дверь.

Анна заставила себя собраться. Она сжала руки в кулаки, так что ногти впились в ладони. Глубоко вздохнула. Это вывело ее из состояния транса. Она взяла записную книжку и разыскала номер Бровкина.

Меньше чем через час Анна и Леонид Бровкин сидели в комнате для посетителей в ожидании Павла. Она теребила уголок белой блузки, беспокойно поглядывая то на входную дверь, то на молодого адвоката, перелистывающего страницы свежих «Известий».

Леонид Бровкин, светловолосый парень в круглых очках с тонкой металлической оправой, стал носить гордое звание адвокат не так давно. Прошло полтора года с тех пор, как он закончил юридический институт с красным дипломом. Павел познакомился с ним на одной из конных прогулок в чудесном березовом лесу, и ему сразу пришелся по душе этот забавный и одновременно очень серьезный молодой человек. По всем внешним признакам Леонид был студентом-отличником, занудой и педантом. Поведением и жестикуляцией, однако, он напоминал школьника-хулигана, а в беседе был находчив, умен и вежлив. Эти не сочетаемые на первый взгляд качества привлекали к нему самых разных людей. Павлу тоже понравилась непринужденная беседа, завязавшаяся с этим парнем. А когда он узнал о том, что тот получил юридическое образование, то сразу попросил у него совет для решения одного щекотливого вопроса. И Леонид так обстоятельно разложил все по полочкам, что Павел тут же предложил ему сразу две должности: юриста фирмы и своего личного адвоката. Впрочем, он не думал, что этот парнишка понадобится ему когда-либо в его второй ипостаси. Однако понадобился. И даже быстрее, чем Павел мог предположить.

Анна подскочила с места, когда в комнату вошел Павел, держа руки за спиной. На нем не было галстука и пиджака. Рубашка помята. В ботинках без шнурков. За Павлом следовал длинный крепкий парень в синем костюме.

— Паша!

Анна хотела броситься к Павлу на шею, но жесткий взгляд охранника остановил ее порыв, и Анна остановилась.

— Анюта, что ты здесь делаешь?

— С тобой все в порядке? — спросила Анна, проигнорировав вопрос Павла.

— Да. Все хорошо. Не волнуйся.

— У вас двадцать минут, — сказал охранник. Немного помедлив, он вышел из комнаты.

— Здравствуйте, Павел Андреевич, — поприветствовал Бровкин, тоже встав с места.

— Здравствуй, Леонид. Давайте сядем.

Все трое опустились за стол. Анна взяла Павла за руку.

— Паша, что случилось? Почему ты здесь? Тебя арестовали? — Голос ее дрожал, как порванные струны виолончели.

— Какое вам предъявили обвинение? — деловито спросил Леонид, сразу переходя к делу.

— Все очень расплывчато. Обвиняют в финансовых махинациях, связях с криминальными структурами.

Анна охнула.

— Насколько я знаю, они намереваются проводить обыск в фирме, — продолжил Павел. — Если они не сделали этого еще, то сделают в ближайшее время.

— Значит, они еще не получили ордер на обыск, — сказал Леонид. — Но это дело нескольких часов.

— Мне надо быть на фирме, — сказала Анна. — Я должна при этом присутствовать.

— Аня, я прошу тебя, пожалуйста, ни во что не вмешивайся. — Павел сжал Анне руку. — Это скоро закончится.

— Тебя выпустят?

— Конечно, выпустят. Куда они денутся? А Леня постарается, чтобы это произошло как можно быстрее.

— Я немедленно подам апелляцию, — подтвердил Леонид. — Кроме того, без предъявления конкретного обвинения они не могут держать вас здесь более сорока восьми часов.

— Паша, что мне делать? Чем я могу тебе помочь? — вопрошала Анна, стискивая руку Павла все сильнее.

— Анюта, не лезь в это дело. Если тебя будут о чем-либо спрашивать, говори, что ничего не знаешь. Ты просто секретарь. Ты отвечала на звонки и подавала кофе. Все. Договорились?

— Паша, тебя тут кормят? — вместо ответа спросила Анна.

Павел улыбнулся. Нежно погладил кисть женщины.

— Что бы я делал без тебя.

Дверь открылась, и высокий охранник вошел в комнату.

— Все, — сказал он. — Время вышло. Вставайте, Нестеров.

Павел подчинился. Анна торопливо обняла его.

— Анечка, ты не беспокойся. Все будет хорошо. Скоро увидимся, — сказал Павел и вышел, уводя за собой охранника. Анна обессилено опустилась на стул.