Когда они добрались до Королевского бульвара, небо потемнело и начал моросить дождик. В Нью-Йорке во время дождя все такси куда-то исчезают. Дилани пытался поймать машину в течение пятнадцати минут, а Кэтрин, на время забыв свою идею о равенстве полов, ждала у входа в сапожную мастерскую. После того как мимо проехала последняя группа таксомоторов, Джон оглянулся на Кэтрин и покачал головой.

— Может быть, поедем на метро? — крикнула она. — Станция совсем близко отсюда.

— Ты уверена?

— Это лучше, чем утонуть здесь.

Дилани грустно посмотрел на нее и знаком пригласил следовать за ним. Обнял Кэтрин за плечи, и они перешли улицу, направляясь к станции метро. В Манхэттене пересели на поезд линии А и вышли возле кампуса Колумбийского университета. Охранник сообщил им, что здание, в котором расположены факультеты физики, находится на противоположной стороне. Они быстро нашли его. Большое современное строение смотрелось как-то не к месту среди старых величественных зданий. Факультет биогенетики занимал третий этаж с видом на Мемориальную библиотеку.

По предложению Кэтрин Либби заранее позвонила и договорилась о встрече с деканом. Им пришлось немного подождать, а потом появилась секретарша факультета, проводила их в приемную Уилкерсона в задней части здания и попросила устраиваться поудобнее.

Уилкерсон появился через несколько минут. Ему слегка за шестьдесят, и он явно когда-то занимался спортом, однако теперь изрядно сдал и отпустил приличный живот. Декан на дюйм или два ниже ростом, чем Дилани, у него седоватые волосы и хороший загар. Они представились друг другу, после чего Уилкерсон отпустил секретаршу. Несмотря на его открытые, дружеские манеры, создавалось впечатление, что он здесь хозяин и хорошо знает свое место.

Кабинет декана отлично оборудован. Слева от письменного стола в рамочках висят фотографии степеней, свидетельствующие о его достижениях. Одна из них утверждает, что Уилкерсон окончил Стэнфордский университет по специальности «Химическая инженерия», другая указывает на то, что несколькими годами позже он защитил докторскую диссертацию. Венецианское окно открывает вид на четырехугольный двор и прогулочные дорожки. Дождь уже перестал, и студенты читали учебники, играли в фрисби или общались небольшими группами.

— Чем я могу помочь вам, профессор? — обратился Уилкерсон к Дилани. — Либби говорит, что вы и миссис Адамс ее друзья.

Дилани открыл рот, чтобы дать ответ, однако Кэтрин опередила его. Она понимала, что ее инициатива может показаться проявлением агрессии, однако не могла терпеть того, что декан полностью игнорировал ее.

— Вы имеете какие-то соображения по поводу того, каким образом фирме «Гочал» стало известно о том, что Эллис Стивенс отправляется в круиз? — спросила она, без промедлений переходя прямо к делу.

— Честно говоря, нет, миссис… а, Адамс, не так ли? Следователи из ФБР задавали мне подобные вопросы, и я думал на данную тему. Правда заключается в том, что мне ничего конкретного не приходит в голову. Иногда такое случается в подобных ситуациях.

— Что вы имеете в виду? — спросила Кэтрин.

— Корпоративный шпионаж. Грустно об этом говорить, однако деньги порой сводят людей с ума — особенно большие деньги, с которыми обычно связаны исследования в сфере высоких технологий. Эллис и его группа совершили невероятный прорыв в области генетики. На основе их открытия можно создавать новые органы практически из ничего. Теперь не нужно больше ждать появления нужного донора. Просто уму непостижимо. Однако в атмосфере большой конкуренции, царящей в мире генетических исследований, некоторые компании могут вести себя очень непорядочно.

— Понятно, — сказала Кэтрин. — Кроме вас, кто-то еще знал о том, что Стивенсы отправляются в путешествие?

— Очень немногие. Разумеется, я сообщил новость об открытии Эллиса ректору университета, добавив, что он берет отпуск на пару недель… с моего благословения. Эллис так много и усердно трудился. Возможно, я также поставил в известность свою жену. В курсе событий находились мисс Ямагуси и доктор Хейнс. И полагаю, об их планах знала работник туристического агентства, так как именно она заказала им билеты.

— Все правильно, — вступил в разговор Дилани. — Либби говорила, что вы порекомендовали эту Дивиану или как там ее.

— Дивиана Пател. Очаровательная юная леди, которая работает в агентстве «Робертс трэвелс». Их офис находится на углу Лексингтон и Восемьдесят шестой улицы. Могу дать номер телефона, если хотите.

— Было бы здорово, — сказал Дилани. — Благодарю.

Уилкерсон откинулся в кресле и покачал головой.

— Меня это событие потрясло до глубины души. Не знаю, в курсе ли вы того, что именно я порекомендовал Эллису отправиться в круиз. Лучше бы мне держать рот на замке.

Дилани сочувственно посмотрел на него:

— Вам не стоит так убиваться. Никто не мог предвидеть, что такое случится.

— Знаю, и все же…

— Декан Уилкерсон, — перебила его Кэтрин. — Либби говорит, что ни один из помощников ее мужа не пришел на поминки. Не кажется ли это вам странным?

Уилкерсон нахмурился.

— Вообще-то да. Эллис, Кейт и Ями были очень сплоченной группой, поэтому меня крайне удивило, что ни один из ассистентов не явился проститься со своим руководителем. Учтите, я ничего не хочу сказать против них, однако соврал бы, если бы стал утверждать, что сей факт меня не обеспокоил. Что касается доктора Хейнса, то с ним все выяснилось довольно быстро. Он нашел работу за океаном в фирме «Метадин рисеч». Он уехал внезапно — откровенно говоря, ему представилась великолепная возможность. Тем не менее Хейнс не послал даже открытки с соболезнованиями, что весьма странно.

— Вы говорите — «Метадин»? — спросил Дилани.

— Французская компания. Кейт возглавил исследовательский отдел. Сейчас он, как я понимаю, проходит стажировку в Париже.

— Он занимается той же работой, которую вел здесь? — спросила Кэтрин.

— Нет, нет, нет… Хейнс подписал с нами договор о неразглашении тайны. Политика университета заключается в том, что все исследования, проводимые в нем, должны принадлежать ему. Это положение касается всех, за исключением Эллиса и нескольких других лиц, которые начали работать здесь еще до учреждения данного положения. Насколько я пониманию, доктор Хейнс будет работать в родственной области, имеющей какое-то отношение к созданию нового лекарства от ревматизма.

— Либби, кажется, говорила, что Кейт Хейнс женат? — обратилась Кэтрин к Джону.

— Точно. Его жена уехала вместе с ним?

Уилкерсон пожал плечами:

— Наверное. Мы об этом не говорили, но по идее она должна сопровождать его. Недавно я получил от Хейнса письмо, в котором он пишет о том, как устроился. Думаю, жена должна быть с ним. Хотите, я позвоню ей?

— Сделайте одолжение, — попросил Дилани.

Уилкерсон подался вперед, взял телефон и начал нажимать кнопки. На лбу у него между бровями обозначилась морщина, после того как раздалось несколько звонков и поступило сообщение. Уилкерсон выслушал его и повесил трубку.

— Кажется, мы получили ответ на ваш вопрос, профессор. На линии запись, сообщающая о том, что номер отключен.

— Вы уверены, что правильно набрали номер?

— Думаю, да.

Уилкерсон вновь набрал номер и включил громкую связь.

— События развиваются слишком быстро, — заметила Кэтрин. — Когда он уехал? Не более двух недель назад.

— Прошло почти три недели, — уточнил Уилкерсон. — Странно.

— Полагаю, мы можем поговорить с ним по телефону, — предложила Кэтрин. — А как насчет Ями Ямагуси? Она сегодня в университете?

— Боюсь, тут у меня тоже плохие новости, — ответил декан. — Мисс Ямагуси взяла отпуск, потому что выходит замуж. Она вернется только в конце месяца.

— В самом деле? — удивилась Кэтрин. — Вы знали, что она собирается замуж? Либби нам об этом не говорила.

Уилкерсон улыбнулся:

— Честно говоря, я не слежу, куда и когда уезжают ассистенты Эллиса. Такие дела обычно устраивает руководитель факультета, которым в данном случае являлся бы Эллис. Ями Ямагуси выпускница и вольна распоряжаться своим временем. Если я не ошибаюсь, она закончила обучение еще в мае и с тех пор работает над докторской диссертацией.

— Здесь? — спросила Кэтрин.

— Эллис обеспечил ее работой. Университет ей платит… небольшую, но существенную стипендию. У наших ассистентов свободный график работы. Обычно они заняты около двадцати часов в неделю, а в остальное время занимаются диссертациями. Иногда еще читают лекции студентам или занимаются исследовательской работой, как в случае с Ями.

— А вы не знали, что она уезжает? — спросил Дилани. — Разве вы не глава факультета?

— Конечно, только такими делами занимается наш секретарь. Думаю, в вашей академии все обстоит точно таким же образом. Я слышал, что молодые люди влюбились друг в друга и все такое прочее.

Разговор с Уорреном Уилкерсоном длился еще десять минут и закончился примерно так же, как и начинался. Он отвечал на вопросы, не очень балуя гостей полезной информацией. Все опробованные ими пути заканчивались каменными стенами и крайним разочарованием. Единственной темой, которую Уилкерсон категорически отказался обсуждать, стали планы университета относительно нового открытия, сделанного Эллисом. Он сообщил им, что дело рассматривается советом попечителей и будет сделано все необходимое, дабы Либби получила достойную компенсацию.

— А я думала, что идея принадлежала Эллису, — удивилась Кэтрин. — В том-то и суть его спора с Беннетом, чья компания хотела купить результаты исследования.

— Боюсь, этот вопрос будут решать наши юристы, миссис Адамс, — возразил декан. — К сожалению, Эллис так и не запатентовал свой труд, и университет считает его своей собственностью, ибо он производился в этих стенах.

— Либби знает об этом?

— Пока нет. Сейчас ведутся обсуждения — до той поры, пока совет не примет решение. Уверен, что дело разрешится ко всеобщему удовлетворению. — Уилкерсон встал, давая понять, что встреча окончена. — Могу ли я еще чем-то помочь вам?

Кэтрин обратилась к нему с вопросом:

— Декан, можно воспользоваться вашей библиотекой? Мы хотим провести небольшое расследование.

— Разумеется, — ответил он, провожая их до двери. — Формально она открыта только для преподавателей других учебных заведений, однако, надеюсь, мы найдем обходной путь.

— Библиотека находится вон там? — спросила Кэтрин, глядя в окно и показывая на большое здание с колоннами на другой стороне двора.

— Нет, она расположена отдельно. Вы увидите ее слева от той скульптуры, — ответил Уилкерсон.

— Вы очень добры, — поблагодарила его Кэтрин. — Не знаете, есть ли там корпоративная база данных для разных штатов?

Декан усмехнулся:

— Вряд ли кто-то ранее задавал мне подобные вопросы. Однако если такие данные есть, они обязательно имеются в Колумбийском университете. Библиотекарь с радостью поможет вам. У нас отличный и очень эрудированный персонал.

— Чудесно, — сказала Кэтрин, пожимая ему руку. — Еще раз спасибо.

Стоя у окна, Уоррен Уилкерсон наблюдал за Кэтрин и Дилани, идущими через кампус. Они на минуту задержались у входа в библиотеку, однако, по-видимому, передумали и продолжили путь в направлении Сто шестнадцатой улицы. Не отрывая от них взгляда, он взял телефон и набрал номер.

— Да, — раздался голос после второго звонка.

— Они только что были здесь.

— Чего они хотели?

— Вынюхивают что-то в отношении Хейнса и Ямагуси. Их также интересует, кто еще знал о поездке Стивенсов, — те же вопросы, которые задавали агенты ФБР.

— Неудивительно. Он служил в полиции до того, как стать профессором права. Они все мыслят одинаково. Откровенно говоря, меня больше беспокоит женщина.

— Она спрашивала о том же, только еще ее интересовало, есть ли в нашей библиотеке судебные записи и корпоративная база данных.

— Как ты считаешь, зачем ей нужны такие сведения?

— Не уверен, но, мне кажется, она хочет узнать, кто владеет судном «Звезда Мэри».

Последовало молчание.

— Это не в ее интересах.

— Не хватит ли убийств?

— Уже убито столько людей, что еще одну парочку трупов никто не заметит. Нельзя позволять им сейчас осложнять ситуацию.

Сердце забилось сильнее в груди Уоррена Уилкерсона и во рту пересохло. Капли пота выступили на лбу. Как можно так спокойно говорить о хладнокровном убийстве? Девятьсот убитых для этого человека — просто статистика.

— Можно прибегнуть к иным способам.

— Будем надеяться… ради их блага, — раздался голос, и линия умолкла.