Нельсон проводил Сэма в ночь, приятно нетрезвого и гораздо более расслабленного в отношении самого себя и вселенной, чем он был в течение долгого-долгого времени. Беспорядок в его мыслях исчез. Все эти безответные вопросы про реальность и нереальность, про жизнь и смерть, отступили.

Я из плоти и крови, я здесь, в этом городе, у меня есть работа, и у меня есть будущее с Энни. Этого достаточно.

Прокладывая свой путь по темным сырым улицам в направлении дома, Сэм представлял, что все еще чувствует вокруг себя уютный свет "Railway Arms", обнадеживающее общество Нельсона грело его, как костер на привале. Терпеливо и понимающе Нельсон выслушал его неуклюжие попытки объяснить необычные события этого дня, кошмарный неожиданный провал во времени, приключившийся с ним, пока он проверял исправительный блок во Фрайерс Брук. Кто-нибудь другой заставил бы Сэма чувствовать себя болтливым сумасшедшим - но Нельсон только лишь понимающе кивал.

- Что все это значит, Нельсон? Почему так происходит?

- Позволь задать тебе вопрос, - сказал Нельсон. - Ты видел сегодня что-нибудь такое - какой-то предмет, возможно, совсем небольшой - который привлек твое внимание, заставил тебя почувствовать себя... странно, в каком-то смысле?

- Да. Часы. Позолоченные карманные часы на цепочке. Это были карманные часы старшего воспитателя МакКлинтока.

- Часы, - задумчиво протянул Нельсон. - Ммм. И что ты почувствовал, когда увидел их?

- Тошноту.

- Правда?

- О, да. Беспокойство. Неудобство. Я возненавидел ту секунду, когда зацепился за них взглядом. В том смысле, что и правда - возненавидел, Нельсон. Что это значит?

Лицо Нельсона на секунду стало напряженным и серьезным, он погрузился в свои мысли. А потом внезапно он снова переключился на Сэма, заулыбался и заново налил им выпить.

- Поговорим об этом в другой раз, - произнес он, поднимая стакан. - Только так можно ожидать, что однажды ты с этим справишься, Сэм!

- Эти часы - связаны ли они с тем, что со мной произошло? Они были причиной того, что я увидел прошлое глазами МакКлинтока?

- Да, они были причиной.

- Почему? Что они означают?

- Выпей, Сэм, и выкинь проблемы из головы.

Но Сэм продолжал настаивать: - Это потому, что эти же часы я видел в прошлом, да? Я же прав?

- Я сказал, выпей, Сэм.

- В этих часах есть физическая связь с прошлым. Я довольно близко подобрался к истине, да? Это связь с чем-то, что произошло десять лет назад с МакКлинтоком и отцом Энни - и эта связь так сильна, что я лишь однажды ее почувствовал, и она показала мне эти события от первого лица!

Нельсон звякнул колокольчиком, висящим над стойкой. - Время, джентльмены.

Что-то в поведении Нельсона, что-то невидимое, какая-то необъяснимая аура - добрая, мягкая, но сильная - заставила Сэма подчиниться. Потребность в дальнейших вопросах и объяснениях внезапно показалась неуместной, как если бы Нельсон был старшим офицером, намного выше его по рангу.

И, раз уж на то пошло, думаю, это именно так и есть.

Сэму совершенно не хотелось покидать уютное тепло "Arms" и загадочное обнадеживающее общество его хозяина. - А может устроим сегодня закрытую пьянку, Нельсон?

- Тебе сейчас - дом и постель, мистер Уголовный Розыск, - сказал ему Нельсон. - Проспись. Тебе это нужно.

- Но мы все же поговорим, в другой раз? Ну, знаешь, про... про все такое...

- Конечно. Просто сделай одно одолжение, Сэм. Не проболтайся о нашем маленьком разговоре этой ночью. Лучше оставить это между нами. Что происходит в "Railway Arms", остается в "Railway Arms", ты меня понял?

Сэм задумался, а потом кивнул. - Я понял, Нельсон. - И уже в дверях он оглянулся и добавил: - Спасибо.

- Всегда рады видеть, - откликнулся Нельсон. - Хорошо тебе добраться, Сэм.

Я не знаю, кто этот человек - я даже не знаю, человек ли это вообще - но я точно знаю, что он друг. Настоящий друг. И этого уже достаточно.

Когда Сэм вернулся к себе в квартиру, голова у него была хмельная, но не от выпивки. Он себя чувствовал на удивление трезвым, если принимать во внимание, какое количество скотча влил ему в глотку Нельсон. А опьяняли его на текущий момент видения и сны, проблески той реальности, которая оказалась куда обширнее, чем он мог принять, и надежды на будущее за рамками того, что его воображение могло осмыслить.

- Я счастлив, - сказал он себе. И усмехнулся. - Я и правда, действительно, чертовски счастлив!

Счастлив и страшно голоден. Он отправился на кухню, поджарил себе целую гору хрустящих хлебцев и намазал их дрожжевой пастой. А поскольку официально он все еще числился в холостяках, а следовательно, совершенно вправе был так себя вести, он залил их еще парочкой бутылок темного эля из холодильника.

Только он принялся за третью бутылку, из общего коридора за дверью раздался голос, который он всегда страстно желал услышать: "Ты там не спишь? Это девушка из твоих снов, Сэм - и у меня есть для тебя кое-что особенное!"

Его сердце заколотилось, и он бессознательно рванулся открывать дверь - и замешкался. Официально он лежал дома с гриппом. Именно это должен был сказать всем Шеф, и Сэм хотел, чтобы все именно так и думали, даже Энни. Особенно Энни. Как он мог бы объяснить, что испытал кратковременный экзистенциальный приступ, вызванный принудительным путешествием во времени? Он не хотел, чтобы кто-нибудь смотрел на него искоса, шептался у него за спиной, ставил ему диагнозы за чашечкой кофе в столовой. Это стало бы причиной слухов разрушительной силы.

- Ты не можешь зайти, Энни, - откликнулся Сэм.

- Даже так? И как ее зовут?

- Ее зовут инфлюэнца, и прямо сейчас мы с ней в постели. Я болею, Энни. Буду дома, пока не очухаюсь. Приказание Шефа.

- У тебя грипп? - воскликнула она. - Бедненький Сэм! Впусти меня, я побуду твоей медсестрой.

- Я заразный, - и чтобы доказать это, он театрально закашлялся.

- Черт побери, Сэм, да ты, похоже, на пороге смерти!

- На пороге смерти. Да, можно сказать и так.

- Пожалуйста, Сэм, открой дверь. Я даже не вздохну. Это очень, очень важно!

Он не смог больше сопротивляться. Сэм повернул замок. Энни стояла там в своем бежевом пальто и удобных уличных туфлях. Она лучезарно ему улыбнулась, ее лицо было раскрасневшимся и возбужденным.

- По мне так, ты не слишком плохо выглядишь, - сказала она.

- А ты выглядишь, как кошка, укравшая сметану.

- И чувствую себя так же!

Она торопливо зашла внутрь, сбрасывая пальто, под которым оказались скромная узорчатая блузка и коричневая юбка с рисунком в елочку.

- Я его раскусила! - усмехнулась она, вытащив из сумочки пару листочков бумаги и помахав у него перед носом. - Не могу поверить, Сэм! Я просто взяла и раскусила его! Я так довольна! Не был бы ты сопливым и заразным, получил бы от меня самый страстный поцелуй за всю твою жизнь!

Сэм внутренне проклял свою историю. Он что, не мог придумать для прикрытия ничего другого?

- Я разобралась с этим! - просияла Энни.

- Разобралась с чем?

- С письмом! От Энди Корена! Я знала, что в нем что-то подозрительно. И я была права! Я была чертовски права, Сэм!

- В нем было секретное послание?

Энни решительно кивнула.

- И ты его раскусила?

Энни кивнула еще решительнее.

- Да ты шутишь.

Энни помотала головой уже совершенно решительно.

Сэм усмехнулся. - Ну-ка, порази меня!

- Вот! Смотри! - она сунула ему в руки смятое, запачканное кровью письмо. - Это оригинал, правильно? Написанный странным языком, упоминающий несуществующую ветлечебницу на Лидден Стрит - но все же довольно безобидный. Правильно?

- Правильно. - Сэм вгляделся в письмо повнимательнее. - Я все еще ничего не вижу.

- Ты и не сможешь. Как и я до того. Я перечитывала его снова и снова, не испытывая никакого удовольствия. Начала уже подозревать, что только зря распаляюсь по пустякам. В любом случае, как ты сам видишь, оригинал уже весьма потрепался. Поэтому я решила сделать копию на новой машинке "Ксерокс", и работать дальше уже с копией.

- И?

- Сам посмотри.

Энни горделиво протянула ему лист с фотокопией. Сэм осмотрел его.

- Я все еще ничего не вижу, - сказал он. - Это просто копия письма.

- Да, но смотри! "Ксерокс" изо всех сил просвечивает то, что копирует - и этот свет показывает все отметины и дефекты на оригинале. Видишь, как все мелкие надрывы и прорези отпечатались черными пятнышками?

- Да. Но я все еще...

- Посмотри на отдельные буквы! Здесь, здесь, здесь и здесь...!

Она показала, и Сэм увидел. Его глаза медленно расширились.

- Над определенными буквами крошечные отметки, - сказал Сэм.

- Булавочные уколы, - усмехнулась Энни. - Мы бы их сразу увидели, если бы посмотрели сквозь письмо на свет! Булавочные отметки сделаны над отдельными буквами. Сложи буквы по порядку, и получишь это!

Она сунула ему в руки лист писчей бумаги. На нем аккуратным школьным почерком было выведено: СТАРХОЛОДГЕРТРУДАПЯТН.

И ниже - "СТАРЫЙ - ХОЛОДИЛЬНИК - ГЕРТРУДА - ПЯТНИЦА".

- Вот так Энди Корен обсудил свой план побега с братом на воле! - сказал Сэм. - У них был код. И ты его взломала! Энни, ты гений!

- Гений? Я? Нет-нет-нет, - притворно засмущалась Энни. - Ну, может, совсем чуть-чуть.

- Ты чертовски удивительная!

Он обвил вокруг нее руки, но она ускользнула от него раньше, чем он успел запечатлеть поцелуй на ее лице.

- Мне ни к чему твои микробы!

- Ой. Да. Конечно. Микробы. - Сэм в смущении перевел внимание обратно на письмо. - Энди Корен был натуральным Гудини, сбегающим из одного борстала за другим. И это все объясняет. Он должен был разработать этот код вместе с братом с самого начала. Дерек был снаружи, помогая ему сбежать. Они могли свободно общаться, прямо под носом у вертухаев.

- Да, но в этот раз что-то пошло не так, - сказала Энни. - В послании говорится, что он будет в холодильнике в багажнике Гертруды. Но его там не было. Он был в старой печи, которую погрузили на другой грузовик.

- Матильду.

- Ее самую.

- Что означает, - сказал Сэм, - что либо Энди Корен облажался и залез не в тот грузовик, либо...

- Либо кто-то знал про его план побега и все ему загубил. Кто мог так поступить с ним, Сэм?

- Ну, как насчет старшего воспитателя МакКлинтока? Он лично проверяет всю исходящую почту во Фрайерс Брук. Он мог увидеть это письмо до того, как его отправили. Он поставил штамп "Одобрено" и позволил ему уйти. Но что, если он обнаружил код? Или его о нем предупредили? В любом случае, давай предположим, что он расшифровал скрытое послание. Он мог знать, что задумал Энди Корен.

Энни кивнула, затем нахмурилась. - Да, но если старший воспитатель знал, что Корен запланировал побег, почему бы ему просто не нарушить его планы?

- Потому что МакКлинток так не работает, - сказал Сэм. - Я с ним сегодня встречался. Он такой ублюдок, Энни. Настоящий ублюдок. Он заведует этим борсталом, как концлагерем. Ты бы не поверила тем вещам, которые там происходят, Энни. - Он на секунду задумался. - Хорошо. Давай предположим, что Энди Корен был еще тем смутьяном. Предположим, что между ним и МакКлинтоком была вражда.

- Хорошо. Предположим. Что с того?

- МакКлинток не сдерживается, когда дело доходит до дисциплины. И он не позволит измениться своей великолепной Системе. Что если он как-то расшифровал послание в этом письме, но все равно позволил отослать его?

- Зачем ему это делать, Сэм? В этом нет смысла.

- Есть. Потому что, как только письмо было отправлено, он поменял расписание работ! В день побега он переставил Корена с погрузки холодильников на Гертруду на погрузку печей на Матильду. Он сорвал планы Корена на побег в самую последнюю секунду, просто чтобы показать ему, ткнуть носом!

- Но он не остановил его, Сэм. Энди Корен сбежал!

- Да. Возможно, Энди не смог упустить шанса. Возможно, понадеялся на удачу, что брат разыщет его на свалке у Керси где угодно. Но что на самом деле важно, Энни, так это то, что МакКлинток знал, что он будет внутри одной из печей! Он знал это и все равно позволил грузовику вывезти его.

Энни нахмурилась. - И зачем ему это?

- Потому что эти печи намеревались везти к дробилке на переработку. Это было возмездие, Энни. МакКлинток знал, что Корену предстоит умереть, и он позволил этому случиться. Он позволил этому случиться!

- Это довольно серьезное обвинение, Сэм. Ты уверен, что вирус гриппа не проник к тебе в мозг?

- Если бы ты видела сегодня то же, что и я, Энни, ты бы согласилась, что этот ублюдочный МакКлинток на такое способен.

- Ладно, - сказала Энни, взглянув на часы. - Прав ты или нет, сегодня мы уже ничего не сможем сделать. И раз уж предполагается, что ты свалился с гриппом, возможно, тебе лучше лечь в постель.

- Постель жутко холодная - ну, знаешь, каково в ней одному.

- Я не собираюсь делить ее с больным парнем! - воскликнула Энни. - Мне слишком много нужно сделать, Сэм. Я не могу позволить себе подхватить от тебя заразу и заболеть.

- Не уходи просто так. Мы должны отпраздновать твою новую роль - разгадывателя головоломок Отдела уголовного розыска! Я бы открыл шампанского, но у меня его нет. Как насчет бутылочки темного эля? Охлажденного.

Он соблазняюще помотал перед ее носом бутылкой.

- Уломал! - улыбнулась Энни. - Но даже не начинай выдумывать, что я напьюсь до такой степени, что соглашусь на то, что там у тебя на уме.

Он наполнил стаканы и поднял за нее тост.

- Ты провернула отличную работу с письмом, Энни. Я серьезно. Такими темпами ты вперед меня станешь старшим инспектором.

- Ну да, Сэм, в самом-то деле! Девчонка, управляющая отделом!

- Не списывай со счетов такую возможность. Кто знает, что принесет нам будущее? Просто подумай, как будут гордиться твои родители!

Ее родители.

Он тут же вспомнил маленький скромный домик со светящимся окошком в спальне наверху, в котором почти можно было разглядеть Энни-подростка. А потом он подумал про Тони Картрайта, беспокойного, испуганного, взволнованного мужчину, про его угрызения совести, отступления от законов.

- Ты никогда не рассказывала о своих родителях, - сказал он. - Какие они?

Энни пожала плечами, отхлебнула пива и поморщилась. Но это не удержало ее от второго глотка.

- Они все еще живы? Они в Манчестере? Ты с ними в хороших отношениях?

- Сэм, тебя послушать, так я у тебя на допросе.

- Мне просто интересно.

- Нет. Я знаю этот тон голоса. И это выражение лица. Ты так допрашиваешь подозреваемых.

- Вряд ли ты можешь упрекать меня за вопросы, - сказал Сэм. - Я в том смысле, что мы вроде как... ну, знаешь, сблизились друг с дружкой.

- Так и есть, - сказала Энни.

- Тогда почему ты не хочешь рассказать про свою семью?

- А почему ты про свою не рассказываешь?

- Я никогда не говорил, что не хочу про нее рассказать! - улыбнулся Сэм. - Если ты хочешь узнать, я расскажу прямо сейчас. У меня есть мама. Она...

Он умолк. Сэм задумался о своей матери, где бы она сейчас ни была - о прелестной молодой женщине, на несколько лет младше его самого, и в то же самое время, о шестидесятилетней женщине, где-то в будущем, оплакивающей трагическую смерть своего единственного сына.

Он, запинаясь, произнес: - Она... по-настоящему классная мама.

- Это весьма туманно, Сэм.

- Это сложно.

- А что твой папа?

Сэм порядочно отхлебнул из пивной бутылки, с трудом проглотил и сказал наконец: - С моим папой дела обстоят даже еще сложнее, чем с мамой.

- К чему мы и пришли! - засмеялась Энни. - Семья - это непросто.

- Но я так мало о тебе знаю. Почему ты не хочешь рассказать, откуда пришла?

Энни пожала плечами.

- Ну же? - мягко подтолкнул ее Сэм.

- Да нечего рассказывать.

- Ну, давай же.

- Я серьезно.

- Ты как будто избегаешь говорить об этом.

- Прекрати, Сэм.

Похоже было, что она что-то скрывает - но Сэм-то знал, что настоящая причина была немного другой. Как сказал Нельсон: она просто не помнила. Она здесь уже слишком долго, ее старая жизнь растаяла в ее памяти, и ей неизвестно ни о чем, что происходит снаружи этого странного варианта 1973 года.

Конечно, какие-то обрывки памяти остались, подумал Сэм. А если это так, может, у меня получится разбудить их.

- Энни?

Она повернулась и улыбнулась ему, не выпуская из рук бутылку темного эля.

- Хочу задать тебе один вопрос.

- Звучит зловеще, Сэм.

- Это тяжело. Я... кое-что слышал и кое-что видел. Некую информацию о тебе.

- Эй, Сэм, ты же со мной разговариваешь. Тебе не нужно так осторожничать. Что ты хочешь узнать обо мне такого важного?

Сэм заглянул ей в глаза и решил пойти напрямую.

- Тебе о чем-нибудь говорит имя Клайв Гулд?

- Совершенно ни о чем.

- Подумай. Вспомни. Вспомни, когда ты была подростком. Был у тебя такой бойфренд? Или возможный бойфренд? Парень, постоянно ошивающийся поблизости?

- Что у тебя на уме, Сэм? Проверяешь соперников?

Она в который уже раз избегала вопросов о своем прошлом.

- Это важно, Энни. Подумай, пожалуйста. Имя Клайв Гулд в самом деле совершенно ничего для тебя не значит?

- Подразумевается, что оно для меня что-то должно значить?

Получится у него расшевелить ее память? Получится пробудить воспоминания о том, что когда-то происходило? А если получится - поможет ли это спасти ее?

- Был такой человек, - сказал Сэм. - Преступник. Делал карьеру в шестидесятых. Владел казино. Подкупал полицейских. Убирал конкурентов. Он знал твоего отца - и он знал тебя.

- Сэм, я не представляю, о чем ты.

- Его звали Гулд. Он... он интересовался тобой. Много лет назад, когда ты еще была девочкой.

Энни засмеялась, потом замолкла. Нахмурила брови.

- Он намеревался прибрать тебя к рукам. Но твой отец выступил против него, попытался найти доказательства, чтобы обвинить его в убийстве конкурента. Думаю, все пошло совсем плохо.

Энни осторожно поставила бутылку и встала, глядя на Сэма со странным выражением лица.

Сэм замолк в сомнениях, стоит ли ему продолжать, а потом решил рискнуть и возобновил рассказ. - Твой отец служил в полиции. Его отдел был насквозь коррумпирован. Большинство его коллег и тех, кто наверху, были под присмотром у Гулда. Так вот он и ускользнул от обвинений в убийстве. Но твоему отцу не давала покоя совесть. Он попробовал выступить против Гулда.

Лицо у Энни помрачнело. Она отвернулась, и разглядеть его выражение стало трудно.

- Один из его коллег сдал его Гулду, - продолжил Сэм. Он даже не собирался пробовать объяснить, что этим коллегой был МакКлинток, и что он видел все это своими глазами. - Твоего отца предали. И я думаю... Я думаю, Гулд мог... Думаю, он мог... - Сэм закрыл лицо руками, успокоил дыхание и произнес: - Я знаю, как это все звучит.

- Ты и раньше так говорил, - тихо произнесла Энни. - Всякую ерунду про будущее.

- А теперь я говорю про прошлое.

- Нет, Сэм, это не прошлое. Это точно не мое прошлое, хоть ты так и думаешь.

- Ты, должно быть, думаешь, что я спятил, да?

- Ты чувствуешь, что спятил, Сэм?

Сэм кивнул. - Да. Абсолютно. Полностью.

- Ну, это хороший знак. В том смысле, что настоящие сумасшедшие думают, что они-то точно в здравом уме.

- Тогда почему ты держишься от меня подальше? Ты же не боишься подхватить грипп.

- У тебя нет никакого гриппа. Ты же не из-за этого взял больничный.

Сэм вздохнул. - Нет. Не из-за этого.

Энни неловко осмотрелась. - Иногда, Сэм, я не знаю, что с тобой происходит.

Ее неловкость, ее неподдельный дискомфорт от его слов дали Сэму понять, что пытаться пробудить ее прошлое было ошибкой. Про это предупреждал его Нельсон? Поэтому он говорил ему держать при себе все, что он узнал в этот вечер?

- Прости, Энни, мои мысли порою бегут впереди меня, - сказал Сэм. - Ты не должна меня слушать, когда я говорю такое. Иногда я думаю о слишком многих вещах. Это дает искаженное представление обо мне .

- Это не шутка, - сказала Энни. Но тон ее голоса был спокоен. Она придвинулась чуть поближе. - Откуда ты понабрался этой ерунды? Сам придумал?

- Наверное, - усмехнулся Сэм. Он представил, как нелепо выглядит в ее глазах. - Энни, мои мозги сегодня взболтаны, как яйца в омлете! И я слишком много выпил. Мне нужно выспаться!

- Великолепный план, - сказала Энни, дотронувшись до его плеча и тепло улыбнувшись. - И завтра лучше останься в постели и отдохни.

- Ну нет. Завтра я вернусь на работу. Это для меня лучше всего. Увидишь.

- Но ты же болеешь. Получи от этого максимум возможного, Сэм. Тебе платят за то, что ты валяешься в постели и смотришь телек.

- Прямо как старшему детективу-инспектору! - ухмыльнулся он. - Увидимся завтра утром, Энни. Свежими и веселыми.

Нельзя было тратить попусту время, только не в этом деле. Ставки были слишком высоки. Но он не мог объяснить этого Энни.

- Ладно, - сказала Энни, - ты взрослый парень, ты способен принять решение.

Она поцеловала его в щеку. Этого стимула ему и не хватало, чтобы вернуться в нужное русло.

Надев пальто, она приостановилась в дверях. - Спи крепко, Сэм.

- Я увижу во сне тебя, - откликнулся он.

- Ну конечно! - подмигнула она ему. И потом добавила: - И еще, Сэм.

- Да?

- Купи себе ополаскиватель для рта. От тебя воняет дрожжевой пастой.

С этими словами она и ушла.