— Выживете, — сказал строгий узкоглазый врач, обследующий рану на голове Сэма. — Никаких переломов, только повреждение поверхностных тканей. Незначительные кровопотери. Вам повезло.
Сэм сидел на больничной каталке, отгороженный от остальной палаты зеленой пластиковой занавеской, натянутой со всех сторон. Доктор энергично стащил перчатки из латекса и бросил их в урну с педалью.
— Вам нужно только наложить пару швов, — сказал он. — Я пошлю за доктором Танатосом.
Он с холодком осмотрел Сэма, будто тот был каким-нибудь неприятным образчиком, с которым доктор был вынужден иметь дело, потом пробил себе путь через пластиковую занавеску и исчез.
Сэм уселся на каталке, опустив глаза на свои руки. Они все еще были в засохшей крови. Никто не озаботился вымыть его. Ему бы надо найти раковину и помыться самостоятельно, и, если этот доктор Танатос не объявится прямо сейчас, можно поискать телефон, позвонить Энни и сказать ей, что он в порядке.
Он неловко сполз с каталки и стал искать проход в занавеске. Но его не было. Он хлопал, шарил и дергал пластиковые полотна, которыми был обвешан со всех сторон, но они казались бесконечными, неразрывными, беспросветными. Сквозь них было не пройти. В груди начала зарождаться паника.
— Что здесь происходит? — завопил он. — Эй! Доктор! Кто-нибудь!
Что-то над ним зашевелилось. Он поднял глаза и увидел черный воздушный шарик, мягко колышущийся над кронштейном для занавески. Через пластиковое полотно был виден силуэт ребенка, неуклонно надвигающегося и нашептывающего ему.
— Швы, швы, я приду наложить тебе швы.
Сэм запнулся и тяжело упал назад на каталку.
— Шов вовремя сделать будет девятью девять…
Темная фигура стала видимой, замаячив с дальней стороны занавески. Она просочилась сквозь полупрозрачный пластик, показав безжизненные широкие глаза и чудовищный кривозубый рот.
Сэм вскрикнул, резко сел — и обнаружил, что находится на больничной койке, окруженный зелеными пластиковыми занавесками, а строгий узкоглазый врач обследует рану на его голове.
— Выживете, — сказал доктор. — Никаких переломов, только повреждение поверхностных тканей. Незначительные кровопотери. Вам повезло.
Доктор энергично стащил перчатки из латекса и бросил их в урну с педалью.
— Вам нужно только наложить пару швов, — сказал он. — Я пошлю за сестрой Эмброуз.
Сэм тревожно огляделся, его сердце часто колотилось в ожидании того, что может произойти.
Доктор приостановился, прежде чем пройти за занавеску.
— Какие-то проблемы, мистер Тайлер?
— Вы сказали, мне повезло, — сказал Сэм. — Пара швов, не больше. Никаких… повреждений мозга?
— Повреждений мозга? Нет, мистер Тайлер, могу вас заверить, ничего подобного.
— Сотрясение?
Насмехаясь над ним, доктор поднял три пальца и сказал: — Сколько пальцев?
— Девять, — сказал Сэм.
Доктор поднял один палец.
— Теперь сколько?
— Девятью девять.
Доктор скупо улыбнулся и сказал: — Сидите спокойно, мистер Тайлер. Сестра Эмброуз подойдет наложить пару швов, и вас можно будет выписывать.
С этими словами он исчез за занавеской.
Сэм посмотрел на свои руки и увидел, что они вымыты, должно быть, медсестрой.
— Крови нет, — сказал он, поднимая ладони. — Все чисто…
Но расслабиться Сэм не мог. Он сполз с каталки, с опаской добрался до занавесок, потянул и отвел их в сторону — открыв многолюдное приемное отделение скорой помощи. Никаких маленьких девочек, никаких черных шариков, никаких чудовищных дьявольских лиц с душащими руками — только румяная женщина в белом халате, энергично шагающая в его сторону, с иглой и хирургической нитью в руках.
— Что-нибудь случилось, мистер Тайлер? — лучезарно улыбнулась ему сестра Эмброуз.
— Ничего, — улыбнулся в ответ Сэм. — Абсолютно ничего
Зашитый, починенный и готовый к работе, Сэм вышел за дверь скорой помощи в серое манчестерское утро. Старомодная квадратная медицинская машина спешно отъехала, слабо мигая голубым огоньком, и, проходя мимо, открыла вид на стоящую в десяти метрах Энни, с беспокойством поджидающую его.
— Ты обещал, что позаботишься о себе, — холодно произнесла она.
— Я в порядке, Энни.
— Едва-едва. Я слышала, что могло с тобой случиться.
— Но не случилось же. Мой ангел-хранитель в самый последний момент вмешался.
Он придвинулся, чтобы поцеловать ее, но она отступила назад. Сэм нахмурился, а Энни сделала головой движение в сторону побитой "Кортины", припаркованной рядом с госпиталем, об изрешеченное пулями крыло которой опирался Джин Хант с дымящейся сигарой во рту.
— Не перед твоим же ангелом-хранителем, — сказала без улыбки Энни, и они вместе направились к Джину.
— Получилось обратно склеить все необходимые кусочки, да? — возвысил голос Джин, когда Сэм подошел ближе. — "Кортине" требуется больше неотложной медицинской помощи, чем этому яйцу-переростку, которое у тебя, Тайлер, взамен головы. Их ублюдки чуть не убили мою тачку. А мою тачку никто не посмеет убить.
Они трое сели в то, что осталось от "Кортины", и Джин дал по газам, едва уклонившись от старой дамы с распухшими ногами, которую вела молоденькая медсестра. Машина, гремя и содрогаясь, выехала на главную дорогу — доблестный ветеран, побитый в боях, но продолжающий борьбу.
— Пока ты наслаждался лежачими ваннами и карболовыми омовениями, Сэмюэл, остальной отдел продолжал трудиться над кое-какой полицейской работой, — сказал Джин. — Мы позвонили в группу захвата и произвели облаву. Такую облаву, как полагается, с вооруженной поддержкой и ребятами в защитных костюмах — а не с каким-то самодеятельным дуралеем в педерастическом кожаном пиджаке, прыгающем туда как Джон Уэйн.
— Я не прыгал, я упал, Шеф, — сказал Сэм. — И если на то пошло, это ты хотел, чтобы я перелез через забор.
Джин не обратил на него внимания. — Наши парни штурмовали объект, но обнаружили полную жопу. ФКР все подчистила — они упаковали оружие, боеприпасы и заложника в те грузовики со двора и свалили прочь оттуда.
— Есть идеи, куда?
— Нет. Местность была действительно хорошо зачищена перед тем, как мы ее штурмовали. У них было более чем достаточно признаков, что мы на них вышли — благодаря тебе, Сэм — так что они не торчали на месте. Мы могли взять их, Тайлер. Если б ты не провалил операцию, мы могли бы их взять.
— Шеф, не знаю, сколько раз уже говорил — это была случайность, — возразил Сэм. — Ты правда думаешь, что я бы прыгнул туда намеренно?
— А ты что думаешь, Бристолз, — спросил через плечо Джин. — Стал бы твой пацан играть в героя, чтобы спасти бедную маленькую девчушку от плохих парней?
— Он мог бы, — ледяным голосом сказала с заднего сиденья Энни. — И он не мой пацан, Шеф.
Сэм повернулся поглядеть на нее, но она отвернула лицо и уставилась в окно.
— Таким образом, ФКР знает, что мы на них вышли, и они будут разыгрывать неприступность, — продолжил Джин. — Наконец, с прошлой ночи у нас что-то есть — имена. Питер Верден и Кэрол Вайе. Энни, я хочу, чтобы ты залезла в картотеку, посмотрим, не выкопаешь ли что-нибудь на этих двоих. Сэм, если ты в состоянии убрать на десять минут в шкафчик свою маску Одинокого Рэйнджера, возможно, ты будешь настолько любезен, что поможешь мне найти местоположение Фракции Красных Рук и остановить их, пока они еще чего-нибудь не взорвали. Все с этим согласны?
— Да, Шеф, — пробормотал Сэм, откинувшись в кресле, спиной к Энни.
— Да, Шеф, — пробормотала Энни с заднего сиденья, все еще глядя в окно.
— Ну ладно, — сказал Джин, резко повернул руль, вжал газ и увлек Сэма и Энни за собой в стремительную гонку к северу.
Они прибыли на огороженную территорию на окраине города и увидели, что она обнесена большими развевающимися потоками голубой полицейской ленты. Патрульные машины блокировали въезд в промышленную зону. Джин показал значок, и их пропустили. На объекте кипела деятельность — копы в униформе, полицейские в штатском, пожарные служащие, фотографы-криминалисты, специалисты по взрывчатке.
Джин подкатил к разгромленной двери участка, выбитой прошлой ночью его взрывным силовым вторжением.
— Знаешь, что их ворота сделали с лицевой частью моей тачки? — упрекнул он Сэма.
— Это не может быть и вполовину хуже, чем то, что Питер Верден собирался сделать со мной, — ответил Сэм.
Джин угрюмо посмотрел на него. — Если это попытка вызвать сочувствие, Тайлер…
— Мне чуть было не просверлили лицо — и почему я должен напрашиваться на сочувствие? — сказал Сэм, вскидывая в отчаянии руки. — Буду просто сидеть здесь и всем позволять себя ненавидеть, так что ли?
— По-моему, звучит отлично, — пробормотал Джин. — А как по-твоему это звучит, Бристолз?
Энни ничего не сказала. Но даже отвернув лицо от Сэма, она излучала столько негативных волн, что ее чувства были более чем ясны. Сэму отчаянно хотелось перетащить ее на свою сторону, убедить ее, что он не строил из себя героя прошлой ночью, что он не бросался безрассудно в опасность ради того, чтобы добиться какого-то превосходства над Джином. Но тихое словечко один на один было здесь, внутри побитой пулями "Кортины", даже менее вероятно, чем в участке или в вонючей духоте "Railway Arms". Сэм вздохнул и попытался собрать свои чувства воедино.
Они проехали через разбитые двери и попали во внутренний двор. Все грузовики ФКР исчезли, уступив место всевозможным полицейским машинам. Сэм взглянул сквозь треснувшее лобовое стекло "Кортины" и различил разгромленные остатки мастерской, где его удерживали. Вид этого места заставил похолодеть его кровь.
Джин остановил машину и дернул ручник.
— Вот в том сарае они держали девочку, — сказал Сэм, указывая на строение. Отдел уголовного розыска и служащие МИ-5 входили и выходили из сарая, который когда-то был тюрьмой для Мэри Дири. — А вон та будка у них была командным пунктом.
— Что ты там видел? — спросил Джин. — Что-нибудь полезное?
— Карту на стене, — сказал Сэм. — Карту северо-западного побережья.
— Какие-нибудь отметки на ней? Воткнутые булавки?
— Отметки там были, Шеф, но я их не разобрал. Предполагаю, это были районы, которые они хотели атаковать.
— Или выбор места для новой штаб-квартиры, — сказал Джин. — В любом случае, это не так уж сильно сужает нашу задачу. Мы уже знаем, что они где-то на северо-западе. Ты не можешь сказать поконкретнее, что ты видел, Сэм? Перенесись мысленно назад.
— Прости, Шеф. Я видел лишь мельком. Там кругом были люди, я пытался быть незамеченным.
Джин мрачно уставился на него, распахнул дверь машины и вылез наружу.
Сэм повернулся к Энни со словами: — Да что с тобой? Зачем ты так?
— Из-за них ты чувствуешь себя, как настоящий мужчина?
— Из-за чего я чувствую себя, как настоящий мужчина?
— Из-за этих шрамов.
— Энни, ну пожалуйста.
— Что, по-твоему, ты делал, играл в Клинта Иствуда и бегал здесь повсюду в гордом одиночестве?
— Ты слишком много слушала Джина.
— Они могли убить тебя. Даже хуже. Я думала, у тебя больше здравого смысла. Ты не хуже меня знаешь, что случается с копами, которые считают себя несокрушимыми.
— Энни, ты несправедлива.
— Я несправедлива? Ты не уделил мне ни одной мысли, когда прошлой ночью вломился сюда и начал действовать, как истинный мачо.
— Я не собирался сюда вламываться. Это была случайность.
— Ты вломился по случайности? Я арестовывала подростков, у которых были такие же оправдания.
Сэм в раздражении закатил глаза. Но Энни неверно истолковала его досаду как высокомерие.
— Ой, цыпочка тебя огорчает, да? — сказала она голосом, таким же жестким, как и выражение ее лица. — И ты говоришь, я слишком много слушала Джина.
— Энни, я…
— Простите, босс, я ухожу.
— Энни, пожалуйста, ты можешь просто…
Но она уже открыла пассажирскую дверь и выбралась наружу.
— Энни, как старший по званию, я приказываю тебе остаться и…
Хлоп!
Сэм остался сидеть в "Кортине" один.
— Некоторые дали бы мне медаль за то, что я сделал прошлой ночью, — пожаловался он приборной доске. Но приборная доска ничерта не ответила, так же, как и остальное его окружение.
Вдруг он заметил офицера в униформе, торопящегося поговорить с Джином. Офицер указал куда-то, и Джин целеустремленно зашагал прочь. Сэм выбрался из машины и поспешил за ним.
— Шеф? Что такое?
Джин направлялся к въезду в промышленную зону. Когда они добрались до полицейского заграждения, Сэм услышал вопль — истерически визжащий женский голос. Это была Кайт Дири, с багровым лицом, вырывавшаяся от двух удерживающих ее полицейских.
— Вы тупые головорезы, английские ублюдки! Вы ее убили! Вы убили ее!
Джин подошел, расправив плечи и решительно глядя на нее. Кайт увидела его и сразу почуяла, что он — тот, на ком можно сосредоточить свою ненависть. Ее глаза сверкали — но Джин сверкнул на нее глазами в ответ. Кайт открыла рот, переводя дыхание, чтобы кричать дальше, но Джин ее прервал.
— Ты! — приказал он. — Женщина! Заткнись!
Кайт плюнула Джину в лицо.
Джин плюнул ответно и произнес: — Снова твоя очередь.
— Там была моя дочь, — хрипло выкрикнула Кайт.
— Мы знаем, — заорал в ответ Джин.
— Ей двенадцать лет, а вы все равно устроили облаву.
— Захлопни свою пасть и послушай, ты, мерфи с болотом в мозгах. Я не буду соревноваться, кто кого перекричит.
— Мне нужна моя дочь, — завыла Кайт. — Вас она не волнует, вонючие вы детоубийцы!
— Ну замечательно, и это говорит сучка, работающая на ИРА, — рявкнул в ответ Джин.
— Что вы сделали с ее телом, черти?
— К тому времени, как мы прибыли, твоя дочь была далеко отсюда.
— Она была тут, а вы все равно вломились, поливая все огнем, как вы, англичане, это всегда делаете.
— А ты продолжаешь вопить, как проклятая гагара, и не слушаешь ни слова, как вы, ирландцы, это всегда делаете! — заорал Джин. — Сейчас же заткнись!
— Мне нужно тело моей дочери.
— За! Ткнись!
— Мне нужно тело моей дочери.
Кайт яростно бросилась в драку с ним, потом снова плюнула. На этот раз Джин вытер слюну с лица рукой в перчатке, и этой же рукой сильно хлестнул Кайт Дири по лицу. Она по-мужски выдержала удар.
— Жалкая пощечина англичанина! — прошипела она.
— Ах так? Предоставить комнату для чего побольше?
— Вы от нас получите еще больше.
— Примите это к сведению, парни, — сказал Джин копам, которые ее удерживали. — Таким образом мыслят эти паршивые дикари. Взорвать ваших детей и оплакать своих собственных.
Подбежал Сэм. Ситуация выходила из-под контроля.
— Миссис Дири, я видел вашу дочь прошлой ночью, — сказал он.
Кайт обратила всю пылающую мощь своего гнева на Сэма, и он остановился, как вкопанный.
— Убийца!
— Она жива и невредима, — сказал Сэм. — Я говорил с ней, миссис Дири. Послушайте меня! Я пытался вытащить ее оттуда. Мне почти удалось, но меня поймали.
Кайт металась, как дикая кошка, в бешенстве от горя и ярости. Сэм попытался схватить скребущие вокруг руки и удержать ее.
— Миссис Дири, послушайте меня! Они забрали вашу дочь отсюда до того, как напали наши ребята. Она до сих пор у них, вы понимаете? И они будут держать ее живой столько, сколько смогут, чтобы шантажировать вас и вашего мужа. Мэри жива, миссис Дири, они ее даже не тронули. Мы собираемся разыскать ее и привести обратно к вам.
Несколько секунд Кайт прожигала его взглядом. Сэм подумал, что она могла бы вырваться от удерживающих ее офицеров и наброситься на него, разодрав его на куски голыми руками. Но она только закрыла лицо руками и завыла, боевой настрой уступил место мучительной боли, и она тяжело опустилась на землю.
Джин равнодушно посмотрел, как она плачет, затем повернулся к одному из полицейских в униформе и сказал: — Сунь ее в фургон и отвези в Отдел уголовного розыска. Хочу продолжить эту дружескую беседу в частной обстановке.