Так или иначе, но этой ночью все должно было завершиться, чему я был даже рад. Последнее время мы только и делали, что убегали. Настала пора положить этому конец. В независимости от того, кто одержит верх — я или Грэгори, бегать нам больше не придется.

В длинном, черном, как глаза голодного вампира, лимузине мы подъехали к входу клуба «Blood». За рулем сидел Андрей. Под фирменным пиджаком водителя прятались два пистолета, заряженные золотыми пулями. Шоферская кепка, надвинутая на глаза, отлично скрывало лицо.

Покинув водительское сиденье, Андрей обогнул лимузин и открыл пассажирскую дверь. Из машины по очереди вышли отец, я и Дима. Нам отводилась роль охранников, так что револьверы за отворотом пиджаков смотрелись вполне органично. Наконец, из машины показался сам хозяин в сопровождении двух очаровательных дам. Девушки поддерживали Ярослава под руки, непринужденно смеялись и всячески изображали веселье. Исключая Ксюшу, которая дожидалась нашего возвращения в гостинице, команда была в полном составе.

Мы направились к входу в клуб. Толпа людей расступилась, пропуская нас вперед, чего нельзя было сказать об охране. Секьюрити — мускулистые вампиры с суровыми лицами — перегородили нам путь. Они безошибочно признали в Ярославе своего. Действуя по плану, мы отступили назад, позволив «первому» самостоятельно разбираться с охранниками.

— Что такое? — Ярослав обиженно поджал губы, изображая оскорбленную невинность. — В кои-то веки решил навестить брата, а мне не дают войти.

— У нас инструкция не пропускать внутрь таких, как вы, — туманно пояснил охранник, явно намекая на вампиров. Из-за толпы любопытных граждан за нашими спинами, он вынужден был говорить намеками. — Подождите, мы уточним у хозяина вашу личность.

— Конечно, конечно, — вампир не спорил. Вместо этого он обернулся к Лане и громко произнес: — милая, напомни мне, чтобы я поговорил с братом о выборе персонала.

Глаза вампира на долю секунды стали черными. Красный ободок радужки выдавал в нем «первого», и охранники, заметив это, не на шутку испугались. Так благодаря Ярославу мы попали внутрь клуба, где «первый» и Лана покинули нас. Можно было только догадываться, что собираются делать эти двое.

В зале было многолюдно. Несмотря на опасения Грэгори, клуб продолжал работать в обычном режиме. И это было очень некстати. Застыв посреди шумной толпы, мы некоторое время привыкали к громкой музыке. В ушах звенело, в голове точно бил колокол, тело сотрясалось от басов. Чтобы лучше контролировать инстинкты я перешел на зрение вампира. Зал раскрасился всполохами алого. Музыка отдалилась, вместо неё на первый план выступило многоголосие бьющихся сердец. Обернувшись к своим спутникам, я увидел, что Андрей и Амаранта также предпочли виденье вампира человеческому.

Эмми наклонила голову, прислушиваясь. Через минуту девушка заявила:

— Они в подвале.

Андрей шагнул по направлению к подвалу, но его задержал отец.

— В чем дело? — недовольно спросил вампир.

— Мы не можем развязывать драку, пока здесь столько людей. Необходимо позаботиться об их безопасности.

Андрей поморщился. Такая мелочь, как жизни нескольких сотен смертных, казалась ему не стоящей внимания. Но папа был непреклонен.

— Ладно уж, — был вынужден согласиться вампир. — Ждите меня здесь, я разберусь.

Андрей скрылся в толпе. Вскоре я заметил его около сцены. Он ловко вскочил на возвышение, где находился стол ди-джея. Через пару секунд музыка стихла. В зале повисла гробовая тишина. Послышались недовольные возгласы, свист и ругань в адрес ди-джея, который к этому времени уже был в отключке.

— Дамы и господа, — Андрей воспользовался микрофоном, и бархатный голос вампира накрыл зал. — Клуб закрывается в связи с техническими неполадками. Прошу всех пройти на выход.

Гул недовольных голосов нарастал. Никто не торопился покидать здание. К этому времени один из охранников добрался до сцены и попытался скинуть Андрея. Последний проворно увернулся и схватил вампира-секьюрити сзади. Держа одной рукой охранника за горло, Андрей на глазах у толпы впился ему в сонную артерию. По залу пронесся вздох ужаса.

— Повторяю в последний раз, — Андрей оторвался от шеи жертвы и прорычал: — покиньте, пожалуйста, помещение.

Абсолютно черные глаза вампира в купе с окровавленными губами и замогильным голосом произвели неизгладимое впечатление. Не прошло и секунды, как толпа хлынула на улицу. Сметая все препятствия на своем пути, люди неслись к выходу. К нашему удовольствию по дороге они задавили нескольких охранников, которые по глупости своей пытались двигаться в противоположном направлении. Вскоре зал опустел. Не считая нас и пары охранников без сознания, тут никого не было.

— Теперь мы можем спуститься в подвал? — вернувшись к нам, поинтересовался Андрей.

Отец хмыкнул. Методы вампира ему не понравились. Трудно представить, чем для нас обернется его беспечность. Оставалось надеяться, что никто из посетителей клуба не вызовет полицию.

Прежде чем спуститься в подвал, мы в последний раз проверили оружие и сняли сковывающие движения пиджаки. Следуя примеру Андрея, я закатывал рукава рубашки, когда по залу разнеслось эхо от хлопнувшей двери. В огромном пустом помещении звук походил на выстрел, и мы невольно вздрогнули. Вслед за хлопком раздался глухой стук подошвы о плиточный пол. Мы дружно повернулись в сторону шума. Освещение в зале было приглушенно и первое время мы видели лишь тень, очертаниями походившую на мужскую фигуру. Но вот неизвестный ступил в круг света, и я сжал кулаки, с трудом сдерживая злость.

Дитрих! Сказочный мальчик с песочными волосами и глазами цвета молодой зелени. Сколько же боли и страданий он нам принес. Сколько крови на его вечно улыбающихся губах. Даже сейчас он был полон задора, точно предстоящий вечер сулил ему массу развлечений. Если что-то в этом мире и могло доставить Дитриху удовольствие, то это боль других.

— Амаранта, Андрей, — Дитрих раскинул руки в стороны, точно собирался обнять названных родственников, — сколько лет, сколько зим! До чего же приятно снова видеть вас.

— Жаль, я не могу сказать того же, — проворчал Андрей, который, как и я, недолюбливал маленького паршивца.

— Где Грэгори? — Эмми решила не вступать в бессмысленную перепалку и сразу перешла к делу.

— Не волнуйся. Вы с ним непременно увидитесь. Вы все, — дружелюбная улыбка Дитриха не скрывала угрозы, которой были пропитаны его слова.

Мы не успели опомниться, как обещание парня сбылось: в очередной раз хлопнула дверь, и зал за считанные минуты наполнился вампирами. Я насчитал около ста кровопийц. Вот она — личная гвардия Грэгори. Вскоре показался и её полководец.

Грэгори был как обычно сдержан и полон достоинства. Его неспешная походка, медлительные движения — всё говорило об уверенность в собственной неуязвимости. Сибилла шла под руку со своим супругом и выглядела здоровой. Испанка казалась даже более цветущей, чем прежде. Я смотрел на этих двоих и думал, что они за парочка: безумный муж, упивающийся своей безграничной властью, и под стать ему сумасшедшая жена, зацикленная на фальшивых семейных ценностях. Не дай Бог, нам с Эмми когда-нибудь стать такими же!

— А вот и вы, — Грэгори чуть склонил голову, приветствуя нас. — Я, признаться, уже заждался.

— Дела, знаешь ли, замотались, — пробормотал Андрей.

Нам всем не понравилось заявление «первого». Кажется, нас действительно ждали. Ничего хорошего это не предвещало.

Грэгори оставил Сибиллу на попечение Дитриха, а сам направился к нам. Поравнялся с Андреем, указал на пистолет в его руке и спросил:

— Золотые пули?

Вампир кивнул в ответ.

— Ох, и подловили вы меня в прошлый раз! — Грэг от души расхохотался, словно сказал что-то неимоверно смешное. — Я и представить не мог, что вам известно про особый сплав. Но, — он погрозил нам пальцем, — теперь-то я подготовился.

«Первый» расстегнул пиджак и с гордостью продемонстрировал нам пуленепробиваемый жилет.

— Здорово, да?

Он был убежден в своем превосходстве, его самоуверенность граничила с безрассудством. Андрей поднес пистолет к виску Грэгори и голосом сымитировал выстрел, а потом спросил:

— Что на это скажешь?

— Скажу, что мне ваши пули, как укус пчелки. Поболит и пройдет.

— А Сибилле они, похоже, не по вкусу.

Андрей еще не закончил предложение, а глаза «первого» уже налились чернотой. Он не был склонен прощать нам ранение супруги. Я подобрался, чувствуя, что Грэгори готов к прыжку, и приготовился к перехвату, но вампира отвлекли: на сцену вышли два новый игрока — Ярослав и Лана.

— Брат, — Грэг мигом переключился на Ярослава, — и ты здесь? Неужели спустя столько веков ты, наконец, решился бросить мне вызов?

— Пришла пора мне занять твоё место, — усмехнулся хозяин Ланы.

— Только не говорите, что вся ваша вражда сводится к банальному выяснению кто старше? — Андрей выглядел разочарованным. — Ярослав, неужели мамочка недостаточно сильно тебя любила?

— Это не твое дело, сопляк, — огрызнулся «первый», и я понял, что названный брат Эмми попал в точку. Сложные семейные отношения вампиров стали яснее. Грэгори был старшим и, вероятно, любимым сыном. Ярослав — второй по старшинству — завидовал брату. Даже непослушание Грэга было прощено.

— Ты всегда был трусом, Ярослав, — Грэгори презрительно усмехнулся. — Сотни лет ты меня ненавидел, но бросить вызов так и не посмел. Что изменилось?

— Ничего. Я не собираюсь с тобой драться.

— Вот как, — Грэг нахмурился. — Тогда я убью всю твою группу поддержки.

— Попробуй, — Ярослав хитро улыбнулся, и тогда Грэгори впервые задумался о том, что собственно происходит. Было очевидно, он считает брата трусом, но не дураком.

Повернувшись к нам, Грэг долго и пристально нас изучал в поисках подвоха. И он его, конечно, нашел. Глаза «первого» остановились на мне. Ему понадобилось несколько минут, чтобы уловить и полностью осмыслить произошедшие во мне перемены.

— Не может быть, — пораженно прошептал Грэгори. — Она бы не стала этого делать.

— И всё же сделала, — ответил за меня Ярослав. — Она хочет твоей смерти не меньше, чем я.

— Почему бы ей самой не убить меня? Для нее это легче легкого. Зачем посылать мальчишку?

— Она не любит пачкать руки в крови, ты же знаешь.

— О да, — Грэг горько усмехнулся. — И в этом ты похож на неё.

На мгновение маска «первого» упала с лица Грэгори, и я увидел уставшего раздавленного заботами мужчину. Но он быстро взял себя в руки. Глаза снова приобрели металлический блеск, и я как никогда четко осознал: он будет драться до последнего. Ему екуда отступать.

Грэгори отвернулся от нас и пошел прочь. Поравнявшись с Сибиллой и Дитрихом, он отдал приказ своим головорезам:

— Убийте их!

Еще не стихло эхо от слов «первого», как вампиры ринулись на нас. Очень скоро мы выяснили, что Грэгори позаботился не только о собственной безопасности. Он и подчиненных снарядил бронежилетами. В пылу схватки далеко не всегда можно прицелиться, поэтому большинство драгоценных пуль пропали даром.

Отец и брат заняли оборонительную позицию за барной стойкой, стреляя в каждого, кто пытался к ним приблизиться. Из Димы вышел отличный снайпер. Думаю, в эту ночь он один уложил больше вампиров, чем мы все вместе взятые. И когда только он научился так стрелять? Раньше он не блистал меткостью.

Андрей бросился в самую гущу вампиров. Я сразу потерял его из виду. Лишь по долетающим до меня предсмертным хрипам вампиров, догадывался, где именно он сейчас находится.

Амаранта держалась рядом со мной, и мы сражались плечом к плечу. Лучшего соратника пожелать было нельзя. Я пригибался — она наносила удары, она отклонялась — я бил. Вампиры окружили нас плотным кольцом, но мы, стоя спина к спине, не сдавались.

Ярослав и Лана не участвовали в общем побоище. Впрочем, как и Грэгори с приближенными. «Первые» заняли места на сцене и, кажется, даже делали ставки.

Резервы вампиров были не бесконечны, а сила в лице меня и золотых пуль склонила перевес на нашу сторону. Я нисколько не беспокоился за исход этого боя, и мои ожидания оправдались. В зале практически не осталось вампиров способных оказать сопротивление, и тогда со сцены спустились Грэгори, Сибилла и Дитрих. Думаю, Грэг и не надеялся, что его подручные смогут нас уложить. Скорее он рассчитывал нас измотать и это у него отлично получилось. К тому же запас золотых пуль подходил к концу.

Грэгори бросился к ненавистному Андрею. Последнему ничего не оставалось, как отступать. Я поторопился к нему на выручку. В конце концов, это была моя схватка. Расцепив этих двоих, я одним ударом отбросил Грэга подальше, давая Андрею возможность скрыться. Краем глаза заметил, что ему не удалось далеко уйти — его поймал Дитрих.

Грэгори оклемался в считанные секунды и метнулся ко мне. Андрей его больше не интересовал. Наверное, со стороны наша драка выглядела эффектно. Мы наносили друг другу удары с такой скоростью, что воздух свистел в ушах. Мне приходилось биться на пределе своих возможностей, чтобы парировать выпады Грэга. И всё же опыт одерживал верх над молодостью. Движения Грэгори были слаженными, четко выверенными. Я был вынужден защищаться, о нападение не могло быть и речи.

«Первый» теснил меня к барной стойке. Хорошо, что отец и брат покинули своё убежище. Ведь мы сметали всё на своем пути. Подобно урагану мы проносились по залу. Всё, до чего дотрагивались, превращалось в пыль.

Грэгори прижал меня к колонне. Я в последнюю секунду успел увернуться, и вместо моей головы он пробил стену. От его кулака осталась глубокая дыра, от которой отходили сотни трещин. Еще один подобный удар и колонна рухнет.

Я извернулся и толкнул Грэгори на стойку со спиртными напитками. Послышался звон, и миллиарды осколков стекла разлетелись в стороны, впиваясь мне в руки и лицо. И меня, и Грэга окатило спиртным. Мы были как два факела — поднеси спичку и вспыхнем.

Подхватив с пола розочку из пивной бутылки, я кинулся вперед. Мне удалось достать «первого» и воткнуть стекло ему в бок, но тот лишь усмехнулся. Вытащив бутылку, он даже не прикрыл рану рукой. Такие мелочи его не беспокоили. В этот момент я четко понял: мне не победить. Оглянувшись назад, я увидел Эмми пытающуюся совладать с Сибиллой, Андрея с Дитрихом, отца и Диму сдерживающих натиск оставшихся в живых вампиров. Никто мне не поможет. Я могу полагаться только на собственные силы, а они на исходе. Но больше всего в этой ситуации меня пугала не смерть, а мысль о том, что будет с остальными, если я проиграю.

Я увернулся от Грэгори и выудил из кармана зажигалку. Будь, что будет. Чиркнуло колесико, разгорелось пламя. Грэг был в одном шаге от меня, когда я поднес руку с зажигалкой к собственной рубашке. Пропитанная алкоголем одежда мгновенно вспыхнула. Огонь за считанные секунды распространился по телу. Грэгори не успел отскочить, я вцепился в него мертвой хваткой, и пламя перекинулось на «первого». Спустя миг мы оба полыхали, как два сухих дерева.

Огонь нещадно жег кожу. Пришлось стиснуть зубы, чтобы не закричать от боли. В ушах гудело от пламени. Я ничего не видел. От запаха паленого мяса тошнило, но я из последних сил держался за Грэгори. Пальцы точно одеревенели. Как он не пытался вырваться, ему не удавалось избавиться от моей хватки.

Постепенно спирт выгорал, а вместе с ним и наша плоть. Огонь сходил на нет, медленно угасая. Боль давно переступила порог чувствительности и больше не ощущалась. Пламя потухло, а мы так и стояли, ухватив друг друга за плечи, похожие на две угольные головешки. Абсолютно черные, одни зубы сохранили белизну, в обрывках сгоревшей одежды, дымящиеся, но живые. Последнее обстоятельство порядком меня разочаровало. Я надеялся, что огонь положит конец этой схватке. Но как верно подметил Ярослав: убить «первого» не так-то просто.

Я выдохнул и разжал пальцы. Грэгори, пошатываясь, отошел от меня на несколько шагов. Во время движения сгоревшая кожа лохмотьями осыпалась с «первого». Он был похож на большое обгоревшее бревно.

— Фейерверк был неплох, — Грэг повел плечами, и в воздух поднялся столп пепла. — Но боюсь этого мало, чтобы меня убить.

— Это я уже понял, — собственный голос звучал незнакомо. От усталости я едва стоял на ногах.

— Последнее желание? — вежливо поинтересовался Грэг.

— Чтоб ты сдох!

— Жаль, но я могу его исполнить.

Я видел, как Грэгори подобрался, готовясь к прыжку. Моя жизнь вот-вот должна была оборваться, а в голове был полный штиль. Точно это не я стоял перед «первым», готовящимся меня разорвать.

В следующую секунду произошло невероятное. Грэгори уже собирался кинуться на меня, когда его самого кто-то схватил сзади. Я с изумлением наблюдал, как Лана, обхватив Грэга за шею, впилась ему зубами в плечо. «Первый» взвыл от неожиданности и боли. Извернувшись, он скинул с себя вампиршу, схватил её за горло и поднял в воздух. Послышался хруст ломаемых позвонков. Рука Грэга как тиски дробила кости Ланы. Девушка хрипела и извивалась всем телом, пока свет в её глазах медленно угасал.

И всё же она сделала свое дело — отвлекла Грэгори. Этого мне хватило, чтобы броситься вперед и прокусить шею вампира. «Первый» откинул вампиршу и попытался избавиться от меня, но я был подобен присосавшейся пиявке. Грэгори изгибался, пытаясь выцарапать мне глаза, но я терпел, каплю за каплей высасывая из него жизнь. Ноги Грэга подкосились, и он рухнул на колени. Я последовал за ним, ни на секунду не отрываясь от его сонной артерии. Кровь «первого», подогретая огнем, была сладка как мед. Руки Грэгори повисли, он обмяк. Еще пара глотков, и «первый» затих.

Я разомкнул челюсти и повалился рядом с Грэгори. Его открытые глаза смотрели прямо на меня. Они были приятного карего оттенка. Ничего сверхъестественного. Постепенно обгоревшая кожа восстановилась. Он снова стал похож на себя: молодой, красивый мужчина — человек. В Грэге не осталось ничего от вампира, словно смерть искупила все грехи и очистила его.

Грэгори был мертв. Я твердил это себе и не мог поверить. Осмотрев зал, первым делом увидел Лану. Тело вампирши с неестественно вывернутой шеей валялось неподалеку, напоминая сломанную куклу. Что ж, Ярослав сдержал своё слово — в критическую минуту он мне помог. Но вместо благодарности я испытывал к нему неприязнь. Мне было безмерно жаль Лану. Она была готова для Ярослава на всё. Даже умереть.

Смерть «первого» не прошла незамеченной. Все застыли. Сибилла, потрепанная в схватке с Эмми, походила на ведьму: черные волосы разметались по плечам, глаза горели как у ненормальной, зубы оскалены. Она обезумела. Смерть единственного по-настоящему близкого ей существа снесла в её голове хрупкие стены нормальности, что еще как-то оберегали её от полного сумасшествия.

— Хемет-несу! — крик на непонятном мне языке был похож на мольбу. Сибилла точно взывала к кому-то, и её зов был услышан.

Двери распахнулись, и в зал вплыла Нефертари собственной персоной. В белом развивающемся платье, украшенная золотом, с распущенными по плечам черными волосами, она была неотразима. Четырнадцатилетняя девочка с тысячелетней душой. Невинность и порок в одном лице.

Походка царицы была легка, точно она не ступала по полу, а парила в воздухе. Золотые браслеты позвякивали в такт шагам. Подол платья волочился следом, как фата за невестой, идущей к алтарю.

Первым делом Нефертари направилась к Грэгори. Она склонилась над трупом «первого», провела рукой по его лицу и прикрыла ему глаза.

— Он был прекрасным вампиром, но отвратительным сыном.

Я не почувствовал в голосе царицы сожаления. Не похоже, чтобы она тосковала об умершем. А ведь он был её любимчиком. А что ждет тех, кто ей не мил?

Быстро потеряв интерес к мертвому сыну, Нефертари обернулась к Сибилле.

— Зачем ты звала меня, женщина?

— Я молю тебя — отомсти за него, — Сибилла указала на меня, как на виновника всех её бед.

Царица усмехнулась. Ей не было дело до наших разборок. Я расслабился. Тело, черпавшее силы из крови Грэгори, практически восстановилось, и я чувствовал себя вполне сносно.

Ярослав торопился засвидетельствовать царице своё почтение. Приклонив колени перед Нефертари, он бормотал, как рад её видеть. Сибилла потеряв надежду отомстить за смерть любимого, уселась на пол и горько рыдала. Её горе было неподдельным и полным отчаяния, и я невольно посочувствовал бедняжке. С другой стороны Грэг сам напросился. Не будь он таким засранцем, никто бы его не тронул. Амаранта неловко мялась поблизости от Сибиллы, не понимая, что ей дальше делать. Убивать горько плачущую женщину ей не хотелось, но и успокаивать её тоже не тянуло. Андрей и Дима с благоговением уставились на Нефертари, как два кролика на удава. Отец устало облокотился на остатки барной стойки и молча наблюдал за происходящим.

Единственный на кого царица не произвела впечатления — это Дитрих. Он вообще был не впечатлительным малым. Воспользовавшись тем, что все мы отвлеклись, он подкрался к Димке. Брат не успел отреагировать, как вампир вцепился ему в горло. Отец, стоящих ближе всех, бросился на выручку. Раздался выстрел. Золотая пуля ранила Дитриха в плечо, и ему отпустил свою жертву. Пятясь назад, вампир скалился и злобно сверкал глазами, но минуты его жизни были сочтены. Папа взвел курок револьвера, целясь вампиренышу в голову. Еще секунда и пуля разнесла бы ему череп, но тут вмешался злой рок в лице царицы. В мгновение ока Нефертари очутилась в одном шаге от отца. Одним ударом раскрытой ладони, египтянка отбросила отца подальше от Дитриха. Секунда и она склонилась над папой, преодолев расстояние в несколько метров. Он не успел среагировать, как рука египтянки легла ему на грудь. Туда, где под рубашкой, билось сердце.

Чуть надавив на грудную клетку отца, Нефертари произнесла:

— Этот мальчик мой. Я не позволю причинить ему вред.

— Умоляю, не делай этого, — я рванулся к царице, но мне, конечно, было не поспеть. Да и мог ли я её остановить? — Клянусь, мы не тронем Дитриха.

Нефертари обернулась ко мне, прижимая отца к полу.

— Не ты ли отверг меня? А теперь молишь о пощаде.

Я заглянул в синие, как воды Нила, глаза царицы и понял: пощады не будет. Я сделал свой выбор еще в доме египтянки. Назад пути нет. Я отрекся от своей царицы и матери по крови, как когда-то Грэгори. И только я виноват в том, что сейчас произойдет.

— Прости, — только и успел сказать я папе.

Во второй раз за эту ночь раздался хруст костей. Я забыл, как дышать. Мир наполнился тьмой. Или это потемнело у меня в глазах? Дима сдавленно стонал, точно это его кости ломают сильные руки Нефертари. Ребра отца затрещали. Царица с ангельской улыбкой на чувственных губах добралась до сердца и вырвала его. Кровь стекала с её рук, и она слизывала её, смеясь как ненормальная. Брат прикрыл рот рукой, словно пытался удержать рвущейся наружу крик, и не отрываясь смотрел на отца.

Нефертари переступила через тело и протянула окровавленную руку Дитриху, приглашая его следовать за ней. Впервые я видел этого парня растерянным. Он не знал, как поступить. И все же Дитрих проявил больше благоразумия, чем я в свое время. Он вложил руку в ладонь Нефертари, та довольно улыбнулась и повела его к выходу.

Проходя мимо Сибиллы, Дитрих посмотрел на царицу. Одного этого взгляда оказалось достаточно, чтобы она поняла просьбу своего новоиспеченного фаворита. Взмахнув рукой, египтянка велела Сибилле следовать за ними. Ярослав помог вампирше встать, и они направились вслед за Нефертари.

Царица ушла, уведя с собой то, что осталось от наших врагов и забрав жизнь одного из нас. И хотя Грэгори был мертв, я чувствовал: мы проиграли.