Пилар с Хулито выбрали для возвращения самый длинный путь, продлевая нежданные каникулы. Пилар хотелось получше узнать своего мальчика, хотелось, чтобы он привык к ней. Перемены в его судьбе были так резки и неожиданны, что ей хотелось дать ему время, как-то смягчить и облегчить переход в новую жизнь.

Хулито относился к ней доброжелательно, охотно разговаривал, но мыслями постоянно возвращался к Амаранте, беспокоясь о ее здоровье, собирался написать ей, послать рисунки. Пилар утешала мальчика, стараясь сделать разлуку менее болезненной. Она удивлялась тому, что нисколько не ревнует сына к Амаранте. Наоборот, Пилар испытывала к сеньоре Альварес чувство благодарности и еще, пожалуй, признавала в ней старшинство, надеясь обращаться к ней за помощью и советом. Именно поэтому у нее и устанавливались товарищеские отношения с сыном. Для них обоих Амаранта была безусловным авторитетом, они оба готовы были ее слушаться, и вместе с тем чувствовали, как сладостно иногда уклониться от исполнения повседневного долга и пожить немного по собственной воле.

Хулито был несказанно удивлен, обнаружив, что Пилар — его теперешняя мама — сама не прочь отклониться от строгого соблюдения распорядка: например, мама Амаранта сказала, что ему пора приступать к учебе, а мама Пилар предложила еще немного поколесить по горам. Это обстоятельство и послужило залогом их близости, совершенно новой и непривычной для мальчика.

Пилар открывала их схожесть в самых неожиданных для себя вещах, и эта схожесть удивляла ее и радовала. Оказалось вдруг, что они с сыном любят одни и те же блюда, так что с обедами и ужином у них проблем не было. Оба искренне наслаждались бегущими за стеклом машины пейзажами и наперебой указывали друг другу то на подсолнух, то на живописный домик, то на причудливое облако или сумрачную скалу.

Обоим было по душе вот так неспешно странствовать, ночевать в небольших гостиницах, перекусывать в кафе и глядеть вокруг во все глаза, делясь впечатлениями. Мальчик не расставался с альбомом, и там появлялись все новые и новые наброски: крестьяне, ослики, базары, деревеньки. Хулито хотелось зарисовать все. Он собирался составить потом из своих рисунков отчет об их путешествии для мамы Амаранты.

Но как ни приятно было для Пилар это путешествие, а все же приходилось подумывать и о возвращении. Хулито пора возвращаться в колледж, он и так уже пропустил немало занятий.

— Ты любишь свой колледж? — спросила Пилар.

День уже клонился к вечеру, они выехали из предгорий, твердо решив завтра повернуть к Мадриду.

— Люблю, — ответил Хулито. — Я уже соскучился без товарищей. Хотя больше всего люблю рисовать.

— А дополнительные уроки рисования ты берешь?

— В детстве меня учила мама, потом приходил учитель, а сейчас у меня и времени на рисование нет.

— Думаю, ты нашел бы время, появись у тебя учитель, — лукаво засмеялась Пилар.

— Я тоже так думаю, — засмеялся в ответ Хулито.

— Знаешь, что я подумала? — начала Пилар.

— Смотри, смотри, — прервал ее Хулито, — какой-то человек просит остановить машину.

— По правде говоря, мне не хотелось бы останавливаться, — честно призналась Пилар, глядя на мужскую фигуру, которую фары выхватили их потемок.

— Почему? — удивился Хулито. — Этот человек, наверное, нуждается в помощи, и мы должны ему помочь.

Пилар нечего было возразить против этого, и она остановилась.

Мужчина подошел к окошку с ее стороны и спросил:

— Простите за беспокойство, но не подвезете ли вы меня до ближайшего городка?

Вопрос был задан любезно и мягко, и у Пилар не было никаких оснований отказать незнакомцу.

Незнакомцу? Пилар не отрывала глаз от склонившегося к ней лица.

— Если бы мертвые могли воскресать, я поклялась бы, что вижу перед собой Хермана Гальярдо, — с нервным смешком произнесла она вслух.

Херман вздрогнул, и тоже стал вглядываться в женское лицо, смотрящее на него из машины. Да-да, он знал эту женщину. Но кто же она? Кто же?! И вдруг его осенило.

— Пилар! — воскликнул он. — Неужели это вы?

— Да, я — Пилар, — отвечала она. — А вы? Неужели вы все-таки Херман Гальярдо?

Они с нескрываемым изумлением смотрели друг на друга, а Хулито с неменьшим изумлением — на них обоих.

— Господи! Да садитесь же! — сказала Пилар. — Сейчас вы мне все расскажете!

— Безусловно. Но сначала вы мне объясните, как вас занесло в Колумбию, — сказал Херман, садясь и захлопывая за собой дверцу. Нет, недаром он верил в свою счастливую звезду.

— В Колумбию? Какую Колумбию? — еще больше удивилась Пилар. Господи! Неужели это какой-то сумасшедший, похожий на Гальярдо? — Почему вы вдруг спрашиваете про Колумбию?

— Но разве мы не в Колумбии? — пришел в недоумение Херман.

— Спаси нас Боже! Теперь я вижу, что вы и впрямь воскресли из мертвых, только вам не успели сказать, где. Мы ни в какой не в Колумбии. Мы в Испании, в Пиренеях, и едем сейчас в Мадрид.

Скорость, с какой Херман переместился из одной части света в другую, была поистине фантастической, — с такой скоростью перемещались лишь волшебники-джины в арабских сказках.

— Неужели в Испании? — недоверчиво переспросил он. Так, значит, Ярима врала ему! Значит, она сама принимала участие в поджоге! И знала, кто устроил эту травлю и почему вдруг так его возненавидел! То, что Ярима все от него скрыла, свидетельствовало о ее собственной заинтересованности в развернутой травле. Собственно, эту заинтересованность он наблюдал каждый день! Неужели ради своей, так называемой, любви Ярима совершила еще одно преступление — убила его жену и детей?! Херман внутренне содрогнулся.

— Конечно, в Испании! — подтвердила Пилар. — Мне так странно слышать, что вы не верите. Да спросите хоть Хулито и рассказывайте скорее, что с вами приключилось. Откуда вы здесь взялись? Может, вас в самом деле воскресили? Карлос ведь полетел хоронить вас в Венесуэлу!

— Неужели? — вновь изумился Херман. — Как же мне это не пришло в голову? Так, значит, меня уже и похоронили?

— Да. После пожара в мотеле нашли труп обгоревшего мужчины, и никто не сомневался, что это вы. А как же все было на самом деле? Да рассказывай же поскорее! — Пилар уже просто изнемогала от любопытства и нетерпения. Любопытство Хулито тоже было подогрето до крайности.

— Сейчас. Дайте мне немного опомниться. На меня одна за другой валятся в прямом смысле сногсшибательные новости, — отвечал Херман, а про себя прикидывал: значит, про своего спутника, который погиб при пожаре, Ярима не соврала. Но почему вдруг они оказались в Испании? Хорошо, все это выяснится позже.

— Если ты помнишь, Пилар, Яриму, то она и оказалась моей спасительницей. Однако как это получилось, я не знаю. Ярима сказала, что меня без сознания вытащили из огня.

— И привезли в Испанию? Да это просто похоже на похищение, Херман! И кто же тогда сгорел? — простодушно воскликнула Пилар. — А Ирена-то как обрадуется! Да она просто от радости с ума сойдет, как сейчас сходит от горя!

— Как, Ирена? — заикаясь, выговорил Херман. — Ведь Ирена и дети… Они все погибли…

— Какие глупости! — возмутилась Пилар. — Откуда ты это взял?

— Собственными глазами прочитал в колумбийской газете.

— Бедный Херман! Сколько же ты пережил! Успокойся, они все живы! Обошлись без единой царапины. За это я ручаюсь головой. Я знаю об этом от мамы и дона Хесуса.

Херман откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза — счастье было таким нежданным, таким невероятным, что он никак не мог в него поверить. Так, значит, вина Яримы не так уж и велика, она просто бессовестно врала ему. Ну да Бог ей судья!

Пилар поняла его состояние. Она ведь сама пережила совсем недавно что-то очень, очень похожее.

— Херман, — сказала Пилар, — у тебя есть жена, сын и дочь, а у меня — сын. Познакомься, пожалуйста, с моим Хулито.

— Очень приятно познакомиться с таким славным молодым человеком. Поздравляю тебя, Пилар. От твоих новостей я никак не могу прийти в себя — голова закружилась.

— У меня у самой закружилась. Вы посмотрите, как стало темно! Нам пора искать ночлег, останавливаемся в первой же гостинице! И непременно что-нибудь выпьем, иначе недолго и сбрендить!

— Выпьем бренди, чтобы не сбрендить! — подхватил Херман.

Хулито от души рассмеялся, он никогда не слышал, чтобы взрослые валяли дурака, как мальчишки. А все, что он ухватил из взрослого разговора, походило на самый захватывающий приключенческий фильм, вот уж он никогда не думал, что жизнь еще интереснее кино. На Гальярдо Хулито смотрел с симпатией, если не сказать, с восхищением — впервые он видел живого человека, который был точь-в-точь как герой из какого-нибудь боевика.

Вскоре Пилар притормозила возле маленькой гостинички.

— Могу я составить вам компанию до Мадрида? — спросил Херман. — Спать я буду в машине.

Пилар поняла причину неожиданной любви Хермана к ночевкам на свежем воздухе и ответила:

— Думаю, ты с таким же успехом сможешь спать и в номере. А в Мадриде будем завтра днем, если ты вместо меня сядешь за руль.

Увидев, что Херман уже приготовился если не возражать ей, то что-то говорить, опередила его:

— Да, ты все мне вернешь, и вернешь с лихвой, я нисколько в этом не сомневаюсь.

Они взяли два номера, все вместе плотно поужинали, потом Пилар стала укладывать Хулито спать. Когда мальчик заснул, они с Херманом спустились вниз в самом деле чего-нибудь выпить и как следует поговорить.

— Ты не хочешь позвонить в Венесуэлу? — спросила Пилар.

Херман задумался. Ответил он только после того, как несколько минут помолчал.

— Хочу — не то слово, Пилар! Конечно хочу, как безумный, как сумасшедший. Но не могу! Я не буду посвящать тебя во все подробности, но, похоже, у меня действительно довольно сложное положение. Прежде чем вернуться домой, я должен восстановить свое честное имя. Сейчас я — никто, меня оболгали, оклеветали, лишили средств к существованию. Я должен расквитаться со своими врагами!

— Я этого ничего не знала.

— Конечно, не знала! Откуда же тебе знать? О, Господи! Я так счастлив, что мне даже страшно становится. Так ты сказала, что Карлос там?

— Да.

— Ну и хорошо! Он им поможет. Там еще есть Эстела, а мне пока лучше не воскресать. Мертвецы — они посвободнее живых, и я сумею быстро справиться с тем, что наметил.

До Италик теперь было рукой подать. У Хермана просто дух захватывало оттого, как вдруг неожиданно и счастливо повернулись все события. Правда, сложности оставались. Деньги. Документы. И наверняка Ярима так просто его не отпустит: либо погоню за ним отрядит, либо наладит слежку. Может, Ярима, а может, кто и посерьезней. Но Херман — стреляный воробей и никого не боится. Он объявил себя врагом этих неизвестных и расправится с ними, потому что он сейчас — охотник, а они — жертвы.

— И вот еще что, Пилар! Поклянись, что никому не расскажешь о нашей встрече. Иначе ты подставишь и мою голову, и головы моих близких! — добавил Херман.

— Клянусь: не расскажу ни одному человеку! — искренне и очень серьезно пообещала Пилар.

— Значит, завтра мы будем уже в Мадриде? Я тебе очень благодарен, Пилар! Мне послало тебя само Провидение. Думаю, что оно пошлет мне и того, кто сможет помочь с документами. Ведь я пока тут на незаконном положении.

Пилар неторопливо потягивала из бокала молодое вино. Какие благодатные здесь места! Какой сказочный виноград! А вино и не вино вовсе, а чуть забродивший густой ароматный сок. Она представила себе Мадрид, там ей предстояло немало сложностей, например встреча с Альваресом…

— Я думаю, что Провидение послало тебе меня на все случаи, — сказала Пилар. — Похоже, что я смогу помочь тебе и с документами.

Херман, услышав ее слова, онемел, такого везения он и предположить не мог.

— Я тоже не буду вдаваться в подробности, — продолжала Пилар, — но своего мальчика я нашла при совершенно необыкновенных обстоятельствах. Его названный отец считал, что он погиб, и повсюду его разыскивал. Нам предстоит довольно сложный разговор, но поскольку я привезу мальчика здоровым и невредимым, этот человек ни в чем не сможет мне отказать. Сам он занимает довольно значительный пост и известен тем, что за мзду оказывает всякого рода услуги.

— Даже так? — обрадовался Херман.

— Да, именно так, — подтвердила Пилар. — Теперь с деньгами. Я вполне могу одолжить тебе какую-то сумму, не слишком большую, но достаточную, чтобы добраться до Венесуэлы. Ты ведь туда собираешься?

— Не сразу, но этой суммы мне хватит с лихвой, и я заранее тебе благодарен. Если бы ты знала, Пилар! Если бы ты знала… — Херман не находил слов.

— Знаю, — ответила ему Пилар. — Я столько пережила за последнее время, что мне кажется, я знаю все, что ты мне хочешь и можешь сказать.

Они сидели еще довольно долго за столиком, пили вино, любовались луной.

Жизнь подарила им счастливую передышку, и они со вкусом наслаждались ею в предвкушении завтрашних сложностей, опасностей, битв.

Наутро Херман сменил Пилар за рулем, и во второй половине дня они уже без всяких приключений добрались до Мадрида.

Пилар указала Херману в своем квартале недорогую приличную гостиницу, и оставила его там, а сама с Хулито поехала к себе.

— Где я буду жить? — спросил Хулито, входя в ее небольшую уютную квартирку.

— Мы все решим с тобой и с твоим папой, — отвечала Пилар, — но сегодня ты уж точно побудешь у меня. Привыкай, обживайся, а я пока сделаю несколько телефонных звонков.

Она взяла телефон и набрала номер сеньора Альвареса.