После возвращения Карлоса из Италии Хермансито не сразу удалось завладеть им. Но вот, наконец, он привел отца в свою комнату и плотно прикрыл за собой дверь.
— Скажи, папа, какие у тебя теперь планы, — совсем как взрослый, спросил Карлоса Хермансито, — ты останешься с нами или вернешься в Мадрид?
Карлос потрепал его по голове.
— Я пока еще ничего не решил, сынок. У меня есть срочные дела в Мадриде; мне удалось заключить в Испании несколько выгодных контрактов, поэтому я подумываю о возвращении. Но, с другой стороны, я должен выяснить, кто убил моего отца… Наконец, мне необходимо дождаться решения суда, которое, я надеюсь, окажется в пользу Ирены и Эстелы. Так что пока я побуду с вами.
— Папа, а почему бы тебе через какое-то время не жениться снова на маме? — Хермансито произнес эти слова с такой надеждой, что Карлосу сделалось не по себе. Но он почувствовал, что нельзя отделаться от Хермансито обычными фразами, мол, он еще мал, для того чтобы задавать такие вопросы или что этот разговор преждевременный.
— Дорогой мой, я отвечу тебе так, как подсказывает мне сердце, — осторожно подыскивая слова, начал Карлос, — то есть буду с тобой совершенно откровенен, как мужчина с мужчиной. Можешь ли ты выслушать меня, не перебивая?..
— Да, — коротко отозвался Хермансито.
— Наши отношения с Иреной с самого начала складывались непросто, — продолжал Карлос, — когда-то, в незапамятные времена, когда тебя еще не было на свете, я стал ее первой любовью. Первая любовь прекрасна, как радуга на небе, и она так же быстро тает под лучами солнца, как разноцветная радуга. Ирена полюбила моего отца, и полюбила его по-настоящему. Ее чувство к нему не было иллюзорным и полудетским, как ко мне… Я долго не мог смириться с этим. Мне казалось: стоит вырвать ее из рук отца, и она стряхнет с себя его чары, вновь обратится душою ко мне. Было время, я возненавидел своего отца. Мне казалось, он завладел Иреной обманом…
— Почему тебе так казалось? — перебил его Хермансито.
— Это очень длинная и печальная история. Когда-нибудь ты ее узнаешь. Мой отец, сам того не желая, нанес глубокую рану твоей матери. Я надеялся, боль эта отрезвит ее, и она вернется ко мне. Но чем безысходнее и сложнее складывались их отношения, тем глубже становилась их любовь друг к другу. Я добился своего, женился на Ирене… Думал, что теперь наконец-то буду счастлив. Но произошло другое: я видел, как Ирена чахнет, как тоскует о Хермане… Телом она была рядом со мною, но душа ее витала около Хермана, который в это время также был с другой женщиной… Наконец, судьба вновь соединила их и, казалось, навсегда. После стольких лет испытаний они снова были вместе… Теперь отца больше нет. Но я уверен, что Ирена всегда будет любить его!
— Как можно любить мертвого? — недоверчиво спросил Хермансито.
— Ты еще ничего не знаешь о любви, сынок, — ласково усмехнулся Карлос. — Для любви преградой не бывает ни ложь, ни предательство, ни разлука, ни даже смерть. Любовь становится твоей душой. Душа Ирены состоит из любви к Херману и к вам с Мартикой. Какое счастье, что Мартика так быстро нашлась!.. Не представляю, что было бы с Иреной…
— Но ведь ты еще любишь маму, по-прежнему любишь? — допытывался Хермансито.
— Нет, не по-прежнему, сынок. Я люблю ее как самую дорогую подругу, как сестру, и она любит меня, как брата. Тень моего отца будет всегда стоять между нами, и с этим ничего не поделаешь.
— Но неужели ты всю жизнь будешь один? — вырвалось у мальчика.
— Разве я один? — рассмеялся Карлос. — У меня есть замечательный, совсем взрослый сын, который меня понимает, есть дорогие и любимые люди, которых я люблю и которым безгранично доверяю… А сейчас давай вместе спустимся к маме, если она еще в гостиной. А то Ирена подумает, что у нас с тобой от нее завелись секреты.
— У тебя неприятности? — спросил Корхес Ану Росу. Незаметно они перешли на «ты». — Мне кажется, ты не в своей тарелке… Или я ошибаюсь?
— Нас всех выбила из колеи эта история с похищением Мартики, — уклончиво ответила Ана Роса.
Подозрение Федерико, что Ана Роса что-то скрывает от него, сменилось уверенностью.
— Но девочка, к счастью, нашлась, — возразил он, — а ты по-прежнему печальна. Скажи, что с тобой происходит? Может, я чем-то могу помочь тебе…
— Нет, не сердись, но я не нуждаюсь в помощи, — сухо ответила Ана Роса и, заметив огорчение на лице Корхеса, смягчилась. — Все дело в моем характере… только в нем…
Корхес решил направить разговор в нужную ему сторону.
— Мне кажется, тебя тяготит присутствие Ирены в вашем доме, — начал он. — Или я не прав?
— Почему ты заговорил об Ирене? — насторожилась Ана Роса. — Она тебе нравится?
Корхес принялся энергично отрицать это.
— Нет, нисколько. У меня всегда вызывали опасение женщины, которые заставляют всех вертеться вокруг себя, точно они и есть пуп земли. Ирена как раз такая.
Слова Федерико пришлись по вкусу Ане Росе.
— И я так считаю! — с жаром сказала она. — Всю жизнь все, кого я знаю, носятся с этой Иреной: мама, Херман, Карлос…
— Карлос? Почему Карлос?
— О, это длинная история. У Карлоса и Ирены когда-то была любовь, но позже Ирена переметнулась к Херману. Потом Херман бросил ее, и она вышла замуж за Карлоса. И тут же выяснилось, что на самом деле она жить не может без Хермана… Позже они все-таки поженились. Такая была катавасия. В эту историю было вовлечено множество лиц.
— Очевидно, Ирена Гальярдо любит зрителей, — со снисходительной улыбкой сделал вывод Корхес.
— Еще как! — подтвердила Ана Роса. — Кто-то прозвал ее «запретной женщиной».
— Это прозвище, наверное, льстило ее самолюбию, — предположил Федерико.
— Да, она самолюбива. Думает только о себе одной, Я уверена, сейчас она разыгрывает глубокое горе по поводу смерти мужа, а сама только и думает о том, чтобы вновь привлечь к себе Карлоса, — на самом деле Ана Роса так не считала, но говоря об Ирене, она не могла быть справедливой. — И не такая уж Ирена «запретная». Я думаю, ты мог бы завоевать ее.
Корхес был не настолько наивен, чтобы разделять мнение Аны Росы. Интуиция редко подводила его. Он хорошо понимал, что Ирена для него недоступна. Но, черт возьми, она ему и даром не нужна! Ему хотелось одного — побороть ее недоверчивость.
— Мне нравится другая, — многозначительно ответил он, — и я не собираюсь завоевывать Ирену Гальярдо.
Тут Ане Росе было бы самое время спросить, кто эта другая, хотя ответ ей и был известен, но она решила пропустить слова Корхеса мимо ушей. Разрыв с Гонсало оказался для нее настолько болезненным, что она сейчас не могла кокетничать с другим.
Корхес почувствовал, что он несколько переборщил, и вернулся к прежней теме.
— А как относится сейчас Карлос к Ирене? — спросил он.
— Почему тебя это интересует? — вяло спросила Ана Роса.
— Просто не думаю, что он увлечен ею… Не успел приехать, как вдруг снова куда-то умчался… Или это Ирена его посылала обратно в Мадрид, чтобы он закончил там свои дела?..
— Ирена тут ни при чем. И летал он не в Мадрид, а в Рим…
При этих словах Федерико Корхес слегка изменился в лице.
— А что ему было делать в Риме? — как можно небрежнее спросил он.
— Понятия не имею, — пожала плечами Ана Роса. От ее внимания не ускользнуло волнение Федерико, но она не знала, к чему его отнести.
— Ты не могла бы спросить у него об этом? — настойчиво произнес Корхес, — дело в том, что у меня много друзей в Риме… Возможно, у нас общие знакомые…
Ана Роса бросила на него внимательный взгляд.
— А почему бы тебе самому не спросить об этом у Карлоса? — заметила она.
— Мы так мало знакомы… — быстро нашелся Федерико.
Ана Роса пожала плечами.
— Хорошо, я узнаю… хотя лично меня это ни капельки не интересует.
Ирена действительно поджидала Карлоса в гостиной.
— А вот и вы, — при виде Карлоса и сына она попыталась улыбнуться. Сердце Карлоса кольнула жалость, когда он увидел, как искривился рот Ирены в этой насильственной улыбке. — Садитесь рядом со мной, — предложила она.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Карлос.
— Не беспокойся обо мне, я в порядке, — заверила его Ирена. — Главное, что Мартика нашлась… Ты знаешь обо всем, что у нас произошло в твое отсутствие, а мы не знаем, зачем ты вдруг улетел в Рим… Подожди, не торопись с ответом… — остановила она Карлоса. — Хермансито, сынок, посмотри, нас никто не подслушивает?
— Кого ты опасаешься, мама? — удивился Хермансито и тем не менее оглядел лестницу, ведущую на второй этаж. — Нет, здесь никого нет…
— Ответь на вопрос моего сына, — попросил Карлос.
— В доме посторонний человек, которому я не слишком доверяю, ты знаешь, — объяснила Карлосу Ирена.
— Неужели ты говоришь о Федерико? — вмешался Хермансито. — Мама, ты несправедлива к нему.
— Оставим этот разговор, — Ирена положила палец на губы Хермансито. — Время покажет, справедлива я или нет… Итак, что ты делал в Италии?
— Ты уже знаешь, на имя Хермана поступили деньги от фирмы, которую возглавляет некий Антонио Манчини, — принялся рассказывать Карлос. — Темес уверял меня, что этот Манчини когда-то работал вместе с отцом. Якобы давным-давно они принимали участие в наркобизнесе.
— Чушь, — пожала плечами Ирена.
— Тем не менее на счета Хермана поступила крупная сумма именно от Манчини.
— Кто-то хотел дискредитировать Хермана, — предположила Ирена.
— Я и сам так считаю, — подхватил Карлос. — Но чтобы быть твердо в этом уверенным, я решил встретиться с Манчини.
— И что? — нетерпеливо спросила Ирена.
— Встреча не состоялась. Оказалось, что Манчини сбежал. Офис его был оцеплен полицейскими.
— Погоди! — прижала палец к губам Ирена.
На лестнице показался Федерико Корхес.
И в эту же минуту кто-то позвонил в дверь.
— Я открою, — предупредив движение Карлоса, сказал Корхес.
Страшное замешательство отразилось на лице Федерико, когда он увидел перед собой полицейских во главе со следователем Портасом. Первой его мыслью было, что это пришли за ним… Он чуть не бросился опрометью обратно в свою комнату, где хранил оружие.
Но Портас прошел мимо, даже не взглянув на Федерико, и остановился перед Карлосом и Иреной, которые поднялись ему навстречу.
— Карлос Гальярдо, — произнес он несколько смущенно. — Вы арестованы!
— За что?! — воскликнула Ирена.
— За что? — следом за нею повторил ошеломленный Карлос.
— Вы обвиняетесь в убийстве вашего отца Хермана Гальярдо, а также в убийстве Антонио Манчини. Прошу вас следовать за мной.