Валерия была благодарна Даниэлю за его ненавязчивую поддержку, благодарна была и Санчесу, но сейчас ей хотелось припасть к человеку близкому, родному и выплакать свое горе.
— Дядя Лео, — набрав номер Рамиреса, сказала она, — ты, наверно, не знаешь, какое у нас несчастье…
— Что там у вас? — обеспокоился Рамирес.
— Папа… У папы инсульт… — Валерия не смогла сдержать рыданий.
— Ты звонишь из дома? — крикнул в трубку Рамирес.
— Да…
— Я сейчас же к вам выезжаю.
Подробно расспросив Валерию о состоянии здоровья Де Монтиано, Рамирес поинтересовался, когда и отчего случился приступ.
— Были какие-нибудь неприятности по службе? Или вы опять повздорили?
— Да вроде бы нет, — ответила Валерия, припоминая свой телефонный разговор с отцом. — А впрочем, я ничего не знаю… — она опять заплакала навзрыд.
— Ну успокойся, успокойся, — прижав ее к себе, как маленькую, говорил Рамирес. — Расскажи все по порядку.
— Дядя Лео, я и в самом деле ничего не знаю. Ведь меня не было дома… Роса говорит, что приехал Родриго, прошел в кабинет к отцу, но вскоре выбежал оттуда и стал вызывать врача.
— Что значит «вскоре»? — спросил Рамирес. — Они успели поговорить, или приступ у Артуро случился еще до появления Санчеса?
— Я не знаю… Надо спросить Росу.
Служанка не могла точно ответить, сколько времени провел Санчес в кабинете Де Монтиано, но ей показалось, что не более пяти минут.
— Он же и отвез сеньора Артуро в больницу, — продолжала Роса. — А я не знала, где найти сеньориту…
Рамирес вопросительно взглянул на Валерию.
— Я была далеко отсюда, — отвечала, потупившись, Валерия. — В Каракасе.
— Та-а-ак, — произнес Рамирес, что-то прикидывая в уме. — И давно ты туда уехала? Почему Артуро мне ничего об этом не сказал?
— Вы думаете, что… это случилось из-за меня?
— Нет, Валерия, нет, — сказал Рамирес, хотя подумал именно так. — Значит, тебе позвонил Санчес, и только тогда ты приехала?
— Нет, мне позвонил врач. А Родриго даже не знал, что я в Каракасе. Если, конечно, папа ему не сказал.
— Спроси его об этом обязательно, — сказал Рамирес. — Не забудь.
Весь следующий день Валерия провела в клинике: боялась пропустить тот момент, когда кризис минует и отцу станет легче. Все время рядом с ней был Даниэль. Санчес появился ненадолго — поговорил с врачом, приободрил Валерию и уехал, сославшись на неотложные дела.
Рамирес тоже пришел справиться о здоровье друга и поддержать Валерию, но также не забыл и о вчерашнем разговоре.
— Ты спросила у Санчеса, каким образом доктор сумел разыскать тебя в Каракасе?
— Да, — ответил Даниэль, — я ей напомнил.
— Спасибо, — сказал Рамирес. — Это очень важно.
— Папа успел сообщить Родриго, что я в Каракасе… Еще до приступа… А потом Родриго нашел мой телефон в папиной записной книжке.
— Почему же он сам не позвонил тебе?
— Возможно, ему было неловко. Ведь он знал, что я поехала туда из-за Карлоса.
— Он застал Артуро уже без сознания?
— Нет. Папа сказал, что я улетела в Каракас, и после этого ему стало плохо…
Валерия горько заплакала, и Рамирес стал внушать ей, что она не должна во всем винить себя, что это могло случиться и по какой-нибудь другой причине. Но все его слова были слабым утешением для Валерии.
Оставив ее с Даниэлем, Рамирес пошел к врачу и сказал, что дочь сеньора Де Монтиано нуждается в психологической помощи.
— Доктор, она испытывает острое чувство вины за все случившееся с отцом. Даст Бог, Артуро вскоре поправится. Но если… Словом, мы не должны допустить, чтобы у девочки сформировался устойчивый комплекс вины.
— Спасибо за предупреждение, сеньор Рамирес, — ответил доктор. — Наш психотерапевт сумеет вывести сеньориту из этого состояния.
Прошли еще сутки, прежде чем у Де Монтиано наметилось какое-то улучшение. Он открыл глаза и взглядом дал понять Валерии, что рад ее видеть. Но говорить он пока не мог.
Однако врач утверждал, что опасность миновала, и теперь пойдет медленное, но неуклонное выздоровление.
Валерия воспрянула духом. Даниэлю она предложила вернуться в Каракас, но тот считал, что его помощь может еще потребоваться, и не уезжал.
Родриго достаточно деятельно опекал Валерию. Только вот в палату к Де Монтиано его не пускали: доктор опасался, что, увидев Санчеса, больной может вспомнить их разговор накануне приступа, а это чревато осложнениями. Родриго не противился такому решению доктора, хотя и не забывал повторять, что не он спровоцировал инсульт сеньора Де Монтиано.
Отчасти это было правдой — Санчес не мог ожидать именно такой реакции Де Монтиано, когда сказал ему, что Валерию надо любыми средствами вернуть домой, поскольку Карлос Гальярдо находится в тюрьме и обвиняется в убийстве собственного отца и еще одного итальянца.
— Мне кажется, вам следует употребить все свое родительское влияние, — продолжил Родриго, но в этот момент Де Монтиано покачнулся и, потеряв равновесие, упал.
Дальше все было так, как рассказывали Роса и сам Санчес, кроме одной детали: Родриго не понадобилось рыться в записной книжке Де Монтиано — венесуэльский телефон Валерии он к тому времени знал на память.
Психотерапевт Румменига сделал немало для улучшения психологического состояния Валерии, но Рамирес, со своей стороны, тоже всячески способствовал этому. Когда Де Монтиано преодолел первый, самый опасный кризис, и Валерия заметно повеселела, Рамирес попытался закрепить успех, заговорив с нею о Карлосе.
— Ты молодец, — похвалил он девушку. — Мне известно, как ты вела себя в Каракасе. Честно признаюсь, я и не предполагал, что наша малышка такая смелая.
— Тебе известно о покушении? — пришла в изумление Валерия. — Но откуда? Дядя Лео, расскажи!
Теперь пришлось изумиться Рамиресу:
— Покушении? О каком покушении ты говоришь? Что там еще приключилось? Я ничего не знаю.
— А что же ты в таком случае имел в виду?
— Я знаю, как достойно ты вела себя в беседе с Темесом. Он сам рассказал об этом капитану. Портасу, моему коллеге из Каракаса. А уж Портас передал ваш разговор мне по телефону. Твой приятель Гальярдо тоже проявил не меньшее мужество и благородство, поэтому я считаю, что ты поступила правильно, когда решила засвидетельствовать его алиби.
— Дядя Лео! Спасибо тебе! — Валерия порывисто обняла Рамиреса и поцеловала его в щеку. — Ты всегда умел понять меня. Но почему вы с Портасом говорили обо мне? Он знает, что ты — наш друг?
— Я не хотел тебе говорить раньше… Но когда ты уехала с Карлосом Гальярдо на побережье, Санчес восстановил против него Артуро. Сказал, что отец Карлоса — наркоделец. Вот мне и пришло в голову связаться с моим давним приятелем Портасом.
— Да, папа намекнул мне однажды, что сомневается в порядочности Хермана Гальярдо, но потом почему-то к этой теме больше не возвращался.
— Потому что я велел ему не беспокоиться раньше времени. Портасу вся эта история с наркотиками кажется похожей на провокацию, вот я и убедил Артуро подождать результатов расследования.
— Карлос очень доверяет Портасу и надеется, что тот сможет найти настоящих убийц, — заметила Валерия.
— Да, Портас с самого начала возражал против ареста Карлоса. Но Темес настоял. Теперь, после твоего визита к нему, он тоже засомневался в виновности Карлоса.
— Это сказал Портас?
— Да.
— Ой, как здорово! — обрадовалась Валерия.
— Я же говорю: ты — молодец, — повторил Рамирес. — А теперь расскажи мне о том, чего я не знаю. О каком покушении ты говорила?
Валерия в общих чертах пояснила, о чем идет речь, и встревоженный Рамирес попросил ее припомнить все до мельчайших подробностей.
— Надеюсь, ты не сказала это отцу во время вашего разговора по телефону? — уточнил он.
— Нет. Но… Возможно, ему кто-то позвонил и сказал, допустим, что меня похитили. Это и могло стать причиной приступа.
— Возможно, — согласился Рамирес. — Но пока Артуро не заговорит, мы не узнаем, как все было на самом деле. В любом случае ты должна быть осторожной. Не откровенничай с Санчесом…
— Ты подозреваешь его?
— В попытке похитить тебя? — Рамирес внимательно посмотрел на Валерию. — А ты допускаешь, что он мог так поступить?
— Нет, конечно. Он ведь даже не знал, что я в Каракасе.
— А вот в этом я как раз не уверен, — словно споря с кем-то третьим, невидимым, произнес в задумчивости Рамирес. — Ведь он уже однажды продемонстрировал свою осведомленность о проблемах семьи Гальярдо. И, конечно же, информировал его не Портас, а кто-то другой.
— Дядя Лео, я упустила еще одну подробность, вдруг сказала Валерия. — Вполне вероятно, что это лишь результат моего переутомления, и все же…
Она рассказала о странном впечатлении, которое произвел на нее голос Федерико Корхеса.
— Спасибо, что вспомнила, — похвалил ее Рамирес. — Это может оказаться важным.
— Дядя Лео, ты собираешься заняться расследованием моего похищения? — наконец сообразила Валерия. — А стоит ли? Ведь бандиты больше меня не трогали.
— Если им надо было во что бы то ни стало отправить тебя в Мадрид, то они достигли своей цели. Зачем же им теперь тебя преследовать? Скажи, а кто кроме Ирены Гальярдо знал о том, что ты собираешься засвидетельствовать алиби Карлоса?
— Сеньора Амалия — мать Карлоса, и, вероятно, сеньора Эстела, от которой у Ирены нет секретов.
— А не мог ли кто-нибудь подслушать ваш разговор? Слуги, например, или тот же Корхес?
— Не знаю…
— Впрочем, этот вопрос надо задавать не тебе.
Этот, а также некоторые другие вопросы Рамирес поставил перед Портасом.
— Выясни, пожалуйста, что за человек Федерико Корхес, зачем и когда он прибыл в Каракас.
— Прибыл по делам фирмы незадолго до происшествия с Херманом Гальярдо. Проявил находчивость и даже некоторое мужество, спасая семью Гальярдо. Теперь живет в доме Эстелы ди Сальваторе, компаньонки Гальярдо, и его там все обожают как героя-спасителя.
— Что-то мне не нравятся эти совпадения: прибыл как раз тогда, когда Херман Гальярдо оказался в опале, да еще и очутился именно в том мотеле, где заночевало семейство Гальярдо.
— Я тоже обратил на это внимание, — сказал Портас. — Но против Корхеса нет никаких улик. Он был на виду во время пожара, помог Ирене и детям выбраться через окно наружу и не отходил от них ни на шаг.
— И все же недурно было бы за ним понаблюдать некоторое время, — высказал свое мнение Рамирес. — Есть подозрение, что он похитил Валерию Де Монтиано и насильно отправил ее в Мадрид. Девушка опознала его по голосу, хотя стопроцентной уверенности в том, что это был именно Корхес, у нее нет. Кроме того, Корхес вполне мог подслушать разговор или выведать у кого-нибудь из членов семьи ди Сальваторе, что Валерия намерена утром представить Темесу алиби Карлоса Гальярдо. Возможно, поэтому ее накануне вечером и запихнули в мадридский самолет.
— Да, похоже, — согласился Портас. — Кому-то очень нужно повесить на Карлоса два убийства. Сначала они уничтожили отца, теперь хотят потопить сына. И в обоих случаях всплывает одно и то же имя — Корхес. Если, конечно, твоя Валерия не ошиблась, узнав Корхеса по голосу.
— Думаю, нет. Она говорит, что услышав его голос, испытала странное ощущение: будто кончик ножа уперся ей в лопатку. А ты как сыщик знаешь, в каких случаях возникают подобные ассоциации.
— Что ж, я займусь этим Корхесом вплотную, — пообещал Портас.
— И еще одно, — продолжил Рамирес. — Прорабатывая линию Манчини, выясни, не был ли он каким-то образом связан с Родриго Санчесом. У этого человека явно есть свои информаторы среди наркодельцов, если он узнал о неприятностях Хермана Гальярдо раньше тебя. Вероятно, такой информатор имеется у Санчеса и в Мадриде. Проверь также, не пересекались ли когда-либо с Санчесом Херман Гальярдо и Корхес. То же самое я попробую выяснить здесь.
Положив трубку, Рамирес стал в который раз анализировать сложившуюся ситуацию. Если предположить, что похищение Валерии организовал Санчес, то мотив у него для этого был весьма серьезный. Получив известие об аресте Карлоса, он должен был обрадоваться. Но тут Валерия спутала все карты: улетела в Каракас. Это неприятно, однако не опасно, покуда Карлос находится в тюрьме. Но алиби, представленное Валерией, по сути, снимает с Карлоса подозрение и в убийстве Манчини, а не только собственного отца. Этого Санчес допустить не может. Но времени на обстоятельную подготовку похищения у него нет, поэтому он решается на такой достаточно дерзкий и необычный вариант. Все вроде бы логично. Только для этого кто-то должен был непременно находиться в доме Эстелы ди Сальваторе, там узнать о намерениях Валерии и сразу же позвонить Санчесу, Или — решиться на похищение без его санкции. Но в этом случае тот человек все равно должен был располагать соответствующими полномочиями, полученными от Санчеса раньше. Кто же этот человек? Портас утверждает, что, кроме Корхеса, посторонних лиц в доме ди Сальваторе сейчас нет. Мог, конечно, зайти какой-нибудь случайный гость, но маловероятно, чтобы он подслушал разговор, происходивший в комнате Ирены Гальярдо. Прислуга тоже отпадает: все эти люди живут в доме много лет, и не раз доказали хозяевам свою преданность.
Итак, остается Корхес. Возможно, к гибели Хермана Гальярдо он, действительно, непричастен. Но в том злосчастном мотеле он оказался явно не случайно. Санчес мог послать Корхеса в Венесуэлу, чтобы тот следил за Херманом Гальярдо, оказавшимся в ловушке, и докладывал шефу о его дальнейших шагах. Неудача Гальярдо-старшего была весьма на руку Санчесу: брак Валерии с сыном наркодельца сразу же становился проблематичным. Корхес следовал за машиной Гальярдо до мотеля, а затем, когда случился пожар, спас всех, кроме главы семейства…
Рамирес понял, что он запутался в своих предположениях. Ведь Санчесу не выгодна была смерть Хермана Гальярдо. Его бы устроило, если бы отец Карлоса остался жив, но получил срок за торговлю наркотиками.
— Ладно, пока очень много неясностей, — пробормотал устало Рамирес. — Надо сперва выяснить, знакомы ли Корхес и Санчес, а затем уж выстраивать всякие версии.