Багряный на закате шар солнца постепенно скрылся за линией горизонта. Розово-оранжевое небо медленно, но неотвратимо тускнело, окрашиваясь в серебристо-серые тона сумерек. Заканчивалась первая учебная неделя.

Академия погрузилась в какое-то сонное оцепенение. Вокруг было непривычно тихо. Старшекурсники получили разрешение на посещение города, остальные — уже отправились в общежитие. Парк безмолвствовал. Осень в этом году отвоевала свои права на удивление быстро. Вот, казалось, ещё вчера было лето, а уже сегодня — все деревья пестреют золотом и багрянцем, а ветер гонит сизые тучи с гор…

Мастерина Альэдера неспешно шла вдоль внутреннего двора академии и вслушивалась в мелодию, которую тихо шуршали листья клёна под ее ногами. Она низко надвинула капюшон чёрного, подбитого мехом плаща, скрывая своё истинное лицо незамаскированное сегодня иллюзией. Впрочем, один из её новых курсов сильно удивился бы, увидев перед собой ту самую рыжеволосую эльфийку, устроившую им незабываемую прогулку в эльфийский лес с заходом на кладбище. Мастерина лукаво улыбнулась уголком губ, вспоминая об одной из своих последних проделок. Только они, пожалуй, и развлекали жизнерадостную некогда девушку. Сколько же лет прошло…

Эльфийка продолжала медленно углубляться в осенний парк, чувствуя его также как себя. Существование здесь этой красоты было одной из причин, по которой она здесь работала. Как любая дочь Леса, она не могла долго находиться вдали от живых растений. Совсем скоро наступит зима и мастерина Альэдера станет постоянной гостьей местной оранжереи, приводя своими посещениями в полный восторг мастера Каринеро: все растения в её присутствии оживали, как под лучами весеннего солнца.

— Лес, — мастерина горько усмехнулась, — эльфийский лес… Всю жизнь я бегу от него, от его наследия, его традиций… но никогда не смогу избавиться от собственной природы.

Парк всё не кончался, ухоженная его часть осталась далеко позади, сейчас он больше походил на лесную чащу. Но для истинной дочери Леса не было преград. Мало задумываясь о том, куду идёт, она брела погружённая в свои воспоминания.

Её история началась давно, иногда ей казалось, что даже слишком.

Альэдериэна леди Варис ан Летериэн. Так её звали когда-то. Она выросла в столице Светлого Леса — Алистемилиэне. И всё в ее жизни, казалось бы, должно было быть великолепно: знатная семья, приближённая к Светлому Повелителю, любящие — в эльфийском понимании — родители, огромный дом, слуги, гувернантка и расписанная на десятилетия вперёд жизнь.

Вот только юная эльфийка была… другой. Слишком красивая. Слишком эмоциональная. Слишком проказливая. Слишком непослушная. Всё когда-то в её жизни было «слишком». Вспоминая себя на пороге первого совершеннолетия в пятьдесят лет, Альэдера лишь горько улыбнулась. Красивая, непокорная, с вечным вызовом в глазах. Тогда ей казалось, что она сможет всё: противостоять вековым традициям, построить свою жизнь так, как хочется ей самой, учиться, полюбить. Большой мир совсем не был для неё страшным. Окружающие существа не внушали недоверия, а саму себя она считала взрослой, самостоятельной, способной принимать любые решения, противостоять любым трудностям.

Из леса она сбежала за день до своего дня рождения, когда родители должны были объявить о том, к какому мастеру её отдадут в ученицы, в чём заключалась суть интриги Альэдериэна не могла понять никогда, если все девушки их семьи обучались в Сиреневом Дереве у мастера Эльраэрриэна магии красоты и всевозможным светским премудростям. Нет уж, увольте — ей и придворной школы хватило. В конце концов, она плетёт заклинания совсем не хуже чем её брат или его друзья, так почем она не имеет права учиться настоящей магии?

Следующие десять лет стали, самыми сложными, но и самыми запоминающимися в жизни эльфийской бунтарки. Университет Общей Магии дал ей больше, чем полвека жизни в лесу: верных товарищей, замечательных преподавателей, незабываемые приключения и бесценный жизненный опыт. Да, временами было трудно. Временами хотелось развернуться и сбежать обратно к спокойной, обеспеченно и уже давно спланированной за неё жизни, где нужно просто слушаться и мило улыбаться, но каждый раз, когда такие мысли посещали её голову, гордость вместе с вредностью поднимали свои змеиные головы и с диким шипением прогоняли их.

Разумеется, родители отыскали её, но было слишком поздно, к тому моменту она уже стала студенткой университета и подчинялась законам Рэстарионской Империи. Все десять лет раз в месяц от родителей приходили скупые, безэмоциональные письма на дорогущей гербовой бумаге, призывающие к её чувству долга, ответственности и прочим совершенно неинтересным юной эльфийке материям. Под конец она даже перестала их читать. Почему? Она хотела услышать совсем другие слова, а от таких писем… от них становилось только больнее.

В день выпускного, когда уже повзрослевшая и порядком поумневшая Альэдериэна вместе со всеми получила диплом мага общего профиля и честно заслуженное звание мастерины иллюзий, дававшее право преподавать данный раздел магии, у ворот университета её ждал неожиданный и не самый приятный сюрприз.

Лирстэлиэн лорд Варис ан Летериэн.

Её старший, обожаемый родителями брат. Примерный сын и гордость рода! Знали бы её родители, что эта «гордость» вытворяет вместе со своими дружками, когда их никто не видит! За прошедшее время он не изменился нисколько. Всё те же золотые волосы до лопаток, подтянутая, жилистая фигура с мощным разворотом плеч и, разумеется, надменность и огромное самомнение сквозящее во всём: позе, жестах, выражении лица.

Да, Лирстэлиэн был всё таким же. Окинув сестру холодным, пренебрежительным взглядом, он пригласил её в стоящую рядом карету, показательно «забыв» подать руку. В ответ новоявленная мастерина гневно сверкнула глазами, но смолчала. Промолчала она и когда, «благородный» эльфийский лорд изложил ей родительский ультиматум: либо скорое замужество за выбранного родителями лорда и полное послушание с принесением клятвы на крови, либо отречение от родового имени, титула и, разумеется, наследства.

Он всё говорил… говорил.

Она молчала.

Молчала просто потому, что слов не было.

Никаких…

Альэдериэна не могла поверить в услышанное. Забыть дорогу в Эльфийсий Лес? Но… как же так? Ведь все десять лет она мечтала о том, как добьётся всего сама, как вернётся туда состоявшейся, а главное обеспеченной магичкой, как родители простят и признают её право на самостоятельные поступки и решения, поймут, что она не просто красивая кукла, которую можно выгодно продать, прощу прощения, выдать замуж, но и личность, ничем не хуже, чем тот же Лирстэлиэн… И вот теперь, когда она уже преодолела половину пути…

Тишина в карете становилась всё более и более настораживающей. Эльфийский лорд выжидающе сверлил свою сестру глазами. Он ждал. Напряжённо и зло. Эльфийка же стиснула до боли пальцы и подняла глаза. Огромные, полные боли и осознания того, что она принимает, наверное, самое трудное решение в своей жизни. С губ девушки сорвалось лишь одно короткое и очень тихое слово:

— Нет.

Именно в это мгновение Альэдериэна леди Варис ан Летериэн перестала существовать.

Ещё в юности она, как это свойственно многим подросткам, представляла свои похороны. Как она лежит на ложе из ветвей айрэны красивая, но холодная как камень. Как на её лицо падают белые лепестки лирны. Как по очереди подходят её друзья и знакомые, а у изголовья беззвучно плачет мама. Отчего-то последнее было особенно важным. Вот только все эти глупые мечты были далеки от реальности настолько, что от этого действительно хотелось плакать. Ей самой.

Сегодня леди Варис ан Летериэн фактически умерла для всего светлого леса. Вот только не было ни ветвей айрэны, ни лепестков лирны, ни слёз высокородной эльфийки, по невероятной случайности являвшейся её матерью. Последнее, впрочем, было глупостью даже в те времена, когда она ещё пыталась быть послушной и образцовой дочерью — леди Варис ан Летериэн старшая не была способна на подобные эмоции в принципе. Не было ничего. Лишь пустая наёмная карета, крошечный тупик между двумя тавернами нижнего города, полное призрения лицо брата и его последние слова, брошенные напоследок: «Пошла прочь, безродная шавка», звучащие набатом в её голове.

Безродная шавка…

Безродная шавка…

Безродная…

Из зелёных глаз катились слёзы, а сердце в груди клокотало в унисон со стуком колёс удаляющейся всё дальше и дальше кареты.

Мастерина мотнула головой, прогоняя так некстати всплывшие воспоминания. Совершая своё мысленное путешествие, она не заметила, как забрела к самым окраинам парка, где деревья росли, практически переплетаясь друг с другом. Заметно выступающие над поверхностью земли корни огромного дуба, явного сторожилы здешних мест, которого так и не смогла вытеснить понаросшая за последние десятилетия здесь молодёжь, служили ей опорой, защищали от местной фауны и даже являлись невольным источником энергии.

Внезапно кончики её длинных ушей дёрнулись, улавливая одной ей слышимый звук.

— Грем, перестаньте прятаться! Я прекрасно видела, что вы шли за мной.

Юноша, появившийся через несколько мгновений из-за ствола огромного дуба, брата-близнеца тому, на корнях которого мастерина устроила себе временный привал, выглядел совсем иначе, чем на занятиях. Был ли виной тому переменчивый свет луны, которая уже давно взошла на небе, или другие причины, но сейчас это был подтянутый, настороженный, крадущийся, словно хищник молодой мужчина. Назвать его адептом не смог бы даже самый неискушённый в жизни человек. Впрочем, мастерина Альэдера совсем не казалась удивлённой. Ни слежка этого человека — человека ли, — ни внезапные перемены в нём не были для неё сюрпризом.

— Представьтесь, агент! — противостоять её повелительному тону тот, кого все знали как Грем, не смог.

— Милорд предупреждал, что вы можете вычислить меня.

— Юноша, — эльфийка величественно поднялась с корня дерева так, будто сидела на троне, — я не просто могу, я делаю. Не заставляйте меня ждать. Иначе то, что пережили на днях ваши временные одногруппники, покажется вам детской сказкой.

Вытянувшись по стойке смирно «адепт» отчитался:

— Агент-одиночка третьего класса Алеард вар Шиэндр. Специализация — работа под прикрытием, охрана. Нахожусь на данной территории по личному распоряжению милорда…

— Я поняла, — перебила его мастерина, — Задача?

— Наблюдение и охрана за объектом.

— Достаточно! Вольно, агент. — Эльфийка подошла к раскрытому шпиону совсем близко и заглянула в глаза. — Что ж, значит, в ближайшие пять лет мне придётся терпеть ваше неназойливое внимание. Я надеюсь значение слово «неназойливое» вам понятно?

— Так точно, миледи.

— Я уже давно не леди, и уж тем более не миледи…

Преображение из королевы в обычную мастерину произошло, казалось, за считанные секунды. Но прежде, чем агент успел отреагировать на это заявление, эльфийка отвернулась от него и начала спокойно пробираться в сторону школы. И только когда её силуэт почти скрылся в ночной тьме, агент вар Шиэндр услышал тихий, как шелест ветра вопрос:

— Он просил что-нибудь передать?

— Нет, миле… мастерина. Но если я вас не уберегу, то лучше мне домой не возвращаться, поэтому вы уж не усложняйте мне задачу.

— Я подправила вашу маскировку агент вар Шиэндр. А ваши специалисты могли бы уже научиться делать что-нибудь более интересное. За последние тридцать лет я выучила как минимум трёх неплохих мастеров иллюзий для вашей Горы. Передайте моим бывшим ученикам, что я крайне недовольна их работой.

***

Снег выпал хоть и довольно поздно, но зато столько… Весь двор академии превратился в огромное снежное поле, деревья, давно лишившиеся листвы, оделись в новый, ослепительно-белый наряд, причудливо украсивший их совсем тёмные на фоне снега стволы. Даже центральное здание академии было засыпано до середины первого этажа.

Снежная баталия была в самом разгаре.

Олинера вылезла из сугроба, радостно отфыркалась, вытряхивая хлопья снега из своих кудряшек, и с новыми силами побежала доказывать алхимикам, что и прикладники на что-то годятся.

Снежные снаряды пролетали совсем рядом, иногда приходилось пригибаться, иногда выдавался случай безнаказанно кинуть снежок из-за дерева во вражескую спину. Пробегая мимо барахтающихся в снегу Янары и Ромаро, которые уже давно перестали делать вид, что им интересно устроенное экспромтом сражение, и просто дурачились в снегу, не переставая целоваться, Олинера лишь фыркнула. Новое увлечение подруги как-то незаметно для всех переросло в постоянное, она и сама несколько раз ловила себя на мысли, что привыкла к присутствию оборотня рядом с подругой. Но размышлять было некогда. Алхимики не дремали. Вот уже в спину девушки прилетел снежок, и она унеслась навстречу новой битве.

Мастерина Альэдера наблюдала за развернувшейся снежной битвой из своего окна. Одетая в тёплый домашний костюм, закутанная в такой же тёплый плед, она сидела с ногами на подоконнике и пила горячее вино с травами.

Зиму она не любила. С каждым годом, её удалённость от родного Леса давала знать о себе всё больше и больше. В снежное же время года приходилось особенно плохо. Ей постоянно было холодно и то и дело хотелось спать. Возможно, однажды… она просто не проснётся, замёрзнув в своей собственной постели. Вернуться же в Лес ей не позволяли ни законы, ни собственная гордость.

Но наблюдать за снежной забавой со стороны было довольно интересно. Почти всех её участников она знала по занятиям, но сейчас эти — в сущности — ещё дети, раскрывались перед ней совсем с другой стороны. В них было столько жизни, столько энергии! Когда-то и она была такой…

Вечер выпускного остался в прошлом. Утром, когда она проснулась в комнате, снятой в той самой таверне, всё уже не казалось таким трагичным. Или она просто приняла свою судьбу? Трудно сказать. Но одно теперь уже Альэдера, знала точно — она ни за что не сдастся и не опустит руки. Никогда.

Альэдера… Большинство знакомых в университете звали её именно так, теперь, когда она отреклась от Леса или он от неё, это стало её настоящим именем — Альэдера Летерэн.

Следующие, кажется, тринадцать лет после окончания университета бывшая эльфийская леди провела в роли наёмной магички, переходя из города в город. Она сотрудничала с некоторыми командами наёмников, устраивала иллюзорные представления в тавернах, помогала в бытовой магии, накладывала охранные чары, продавала амулеты, изводила простенькую нечисть. В общем, ни за что сложное магичка не бралась, но на жизнь хватало, и её счёт в гномьем банке постепенно рос.

В город Карион эльфийка попала ранней весной. Оставив свою лошадку в таверне, Альэдера отправилась положить деньги в местное отделение банка. Путешествовать с крупной суммой наличности она не любила. Небольшой уютный домик с изображённым на нём символом открытого договора, показывающим, что недвижимость выставлена на продажу, она приметила сразу. Светлый, чистенький, в два этажа, с маленьким садиком, не далеко от центра. Казалось, он создан специально для неё. Да и городок эльфийке понравился. Не столица, но и не окраины.

Через месяц из утренней газеты жители города Кариона узнали об открытие новой магической лавки «В стране чудес». Очень скоро у огневолосой эльфийки появились первые покупатели. Эльэдера вновь вернула себе эльфийскую внешность, от которой уже порядком отвыкла — путешествовала она под личиной человеческой магички. Теперь же она выглядела такой, какой была на самом деле, лишь обрезала волосы, выкрасила их стойкой краской в огненно-красный цвет и завила их мелкими спиральками при помощи специальной алхимической смеси. В итоге получилась копна огненно-красных кудряшек длиной до лопаток. Все ухищрения были проделаны по одной простой причине — для того чтобы все считали её полукровкой. Встретить чистокровного эльфа с такой причёской было просто невозможно.

Очень скоро о красавице-эльфийке заговорили, и любопытные зеваки потянулись сначала просто поглазеть на экстравагантную хозяйку, потом и за покупками — пройти мимо всевозможных амулетов, свёрнутых трёхмерных иллюзий и прочих вещичек было невозможно. Через год Альэдера наняла двух помощников, сама же занималась лишь изготовлением товара и работой на дому. Ну, ещё иногда устраивала иллюзорные представления в центральном ресторане города «Солнечная корона».

Это было чудесное время. Впервые за многие годы у эльфийки появилось место, которое она могла назвать домом, ей не нужно было постоянно смотреть себе за спину, появилась уверенность в завтрашнем дне. И она наслаждалась всем этим. Радостно и самозабвенно. С лица не сходила беззаботная улыбка, посетители то и дело слышали её жизнерадостный смех, а уж в окрестных тавернах её все и вовсе знали как источник беззаботного веселья. Счастье. Радость. Лёгкий флирт. Танцы на центральной площади до утра. Запах восхитительных оладьев по утрам и чашка крепкого кофе. Что может ещё быть нужно для счастье? Разве что интересная работа? Так и она у магички не переводилась.

Гром грянул тогда, когда его не ждал никто…

С момента появления Альэдеры в Карионе прошло уже больше девяти лет. Она всё так же продолжала наслаждаться свободой и необременённостью и только иногда червячок сомнений, вечно толкающий её на самые необдуманные и кардинальные поступки, выглядывал наружу, нарушая спокойствие мастерины. Впрочем, прислушиваться к внутренним голосам и прочим эфемерным собеседникам ей внезапно стало просто некогда.

Весть о том, что Карион в ближайшем будущем планирует посетить император, обрушилась на город совершенно неожиданно. Как много может изменить одно известие! Вот ещё с утра люди неспешно занимались своими привычными делами, а уже к обеду весь город превратился в суетящийся муравейник. Именно в эти дни городские власти и оценили, что значит иметь возможность обратиться к толковому мастеру иллюзий. Отремонтировать все огрехи в городе за тот короткий срок, что им предоставили, было попросту невозможно, а положительное впечатление на императора произвести хотели все. О том, что обман может раскрыться чиновники предпочитали не думать. Ну а то, что этическая сторона вопроса их не волновала, об этом и упоминать не нужно. Чиновники они и есть чиновники! Им бы свою голову прикрыть.

Вот и отдувалась мастерина Летериэн за себя, за того парня и за вот того тоже. Когда ночью эльфийка еле живая приползала домой, ей казалось, что она не работала столько за все тридцать лет своей самостоятельной жизни. Хотя, жаловаться ей было грех, доход эти дни принесли такой, что даже сама мастерина удивилась, когда из банка пришло очередное уведомление.

Император Террион III почтил столицу Карионской риэсты город Карион в день летнего солнцестояния. Его встречал живой коридор из нарядно одетых жителей, радостно махавших ему, посещение праздничных гуляний и ярмарки, а также вечерний бал-маскарад с цветом местной аристократии. Рассматривая всю выставленную напоказ мишуру, как шоры, Террион прекрасно видел суть. Его же шпионы уже к вечеру предоставят полную информацию об инспектируемом городе. Поэтому император благосклонно принимал любовь своего народа, даже если временами она была не совсем искренней — тщательно скрываемые ото всех эмпатические способности позволяли легко чувствовать это — и наслаждался незатейливыми провинциальными радостями, не забывая анализировать мельчайшие детали, которые говорили ему подчас больше, чем официальные отчёты. В отличие от некоторых своих подданных он не был ни глупцом, ни лентяем и знал цену времени.

Бывшая леди Варис ан Летериэн не присутствовал ни на торжественном въезде императора, ни на народных гуляниях по самой прозаической причине — она спала. Эльфийке было необходимо восстановиться после той каторжной работы, которая нежданно-негаданно свалилось на неё. Но на приёме она была обязана присутствовать опять-таки по служебной необходимости. Устраиваемая для императора развлекательная программа по сценарию, авторами которого были директор местного театра и местный же драматург, сопровождалась магическими спецэффектами.

Едва часы на каминной полке пробили шесть, эльфийка распахнула глаза. Нужно было вставать и начинать собираться. Когда до выхода оставалось полчаса, Альэдера впервые в жизни столкнулась с извечным женским вопросом: «Что надеть?» Как всякий хороший сапожник, она осталась без сапог, то есть про свой собственный костюм она подумать забыла. По замыслу режиссера она должна была выглядеть как обычная гостья. Про то, что любой маг поймёт, кто именно развлекает гостей иллюзиями, мастерина так и не смогла никому доказать. Твердолобость некоторых существ просто поражала.

Какой демон дёрнул благородную эльфийскую леди, пусть и бывшую, одеть на этот приём, где в сущности ей предстояло только работать, недавно сшитое платье из эльфийского шёлка, варварски выкрашенного в огненный — по-другому и не скажешь — цвет, чуть светлее, чем её собственные волосы, Альэдера не могла бы сказать и сама. Но любуясь в зеркало, на свою гибкую фигурку, затянутую в струящийся шёлк, провокационно обнажённую до колена — благодаря косому подолу — правую ножку и копну красных кудрявых волос, которые практически стали в этом городе её визитной карточкой, изменить что-либо не поднималась рука. А уж создать иллюзию маски для мастера её уровня было делом секунды. Сегодня она будет — Пламенем.

Вечер шёл своим ходом.

Альэдера спокойно стояла в стороне от танцующих с бокалом белого вина в руках. Настроение её было достаточно благодушным. Простенькое заклинание отвода глаз обеспечивало ей отсутствие лишнего внимания, лёгким ветерок из окна приятно тормошил волосы, а молодое вино было весьма и весьма неплохим, видимо ради приезда императора наместник риэсты расстарался как мог.

Раздавшийся из-за её плеча мужской голос стал для неё полной неожиданностью:

— Позволит ли леди пригласить себя на танец?

Мастерина резко дёрнулась и повернулась.

Перед ней стоял, склонившись в придворном поклоне, незнакомый мужчина. Он был скрыт костюмом Вечного Стража, который согласно хроникам Изначального сторожит вход в его чертоги. Строгий чёрный костюм, развевающийся чёрный плащ с глубоким капюшоном, скрывающий пол-лица и бутафорский амулет, выполненный в виде переплетающихся символов смерти и равновесия. Весьма неинформативно — был единственный вывод сделанный мастериной. Всё что позволял рассмотреть костюм — высокий, даже для неё, рост, широкий разворот плеч и крепкое телосложение.

Пауза затягивалась, а незнакомец всё продолжал протягивать свою руку. Закончив показательный осмотр субъекта, Эльэдера обворожительно улыбнулась:

— Леди, может быть, и позволит… Вот только я — не леди, — при этих словах эльфийка подняла одну бровь и ехидно улыбнулась.

Вот только незнакомца было совсем не так просто смутить:

— Леди — не та кто носит громкие титулы, леди та у кого это в крови. Даже когда вы будете облачены в лохмотья, вы останетесь леди, — голос мужчины был глубоким с лёгким акцентом, но очень приятным.

— Хотелось бы сказать, что не танцую с незнакомцами, но боюсь, даже этой возможности я сегодня лишена, — Альэдера с показной неохотой протянула лорду свою руку.

— Разумеется! Маскарад не терпит имён. Я буду звать вас леди Пламя. — Мужчина вывел огненную эльфийку на середину бальной залы и легко закружил в уже играющем вальсе. Они плавно заскользили по паркету, не задумываясь выполняя простые движения.

— Вы намекаете на то, что хотите быть лордом Тьмой или лордом Вечным стражем? И не надейтесь!

Но её слова уже не имеют значения.

Шаг. Поворот. Он наступал. Она делала вид, что отступает. Слитные, зеркальные движения. Переплетение тьмы, пламени, нежности и… страсти.

Шаг. Поворот. Хитрый зелёный взгляд в прорезях огненной маски. Лукавый и готовый к стремительной осаде за монолитом чёрной. Битва? Танец? Или, может быть, что-то иное…

— Вам не кажется, что вы превышаете допустимую этикетом дистанцию, — наконец разрушает очарование момента её насмешливый голос.

— Жестокая! Вы лишаете меня единственной возможности оказаться хоть немного ближе к вашей ослепительной красоте! Не боитесь разбить моё ранимое мужское сердце?

— Ранимое?! — насмешка в её голосе не оставляет сомнение, в том что она думает о «ранимости» его сердца, — Может быть, это моё любимое развлечение?

— Разбивать мужские сердца?

— Несомненно! На завтрак, обед и ужин. Вам не страшно?

— Пожалуй, я рискну!

— Любите риск?

— Иногда я готов на него пойти, когда он того стоит, — губы незнакомца оказались непозволительно близко от её собственных, тело бессознательно подчинялось умелым и сильным рукам и, если бы ещё мгновение… Но танец кончился раньше, чем произошло неизбежное. Пары начали расходиться, и мужчине поневоле пришлось отвести Альэдеру обратно.

— Вы позволите сегодня быть вашим спутником? — вопрос прозвучал скорее, как утверждение.

— Можно подумать вас волнует моё мнение?

— Отдать дань вежливости никогда не бывает лишним…

— Разумеется, — улыбка эльфийки так и светилась ехидством.

— Ну и потом, неужели вам неприятно моё общество. Уверяю вас, я могу быть очень галантным кавалером, — сказав это, мужчина склонился к руке девушки в показательном поцелуе.

— Хорошо оставайтесь, только предупреждаю: я здесь на работе.

— Как? И вы? И чем же занимается прекрасная леди?

Альэдера предпочла показать, создав на своей руке уменьшенную иллюзию дерева саккуримы, усыпанного лиловыми цветами. Увидев это, незнакомец лишь понятливо кивнул:

— Леди — мастерина иллюзий?

— Помимо прочего, — подтвердила эльфийка.

Коротать время в обществе незнакомца оказалось на удивление интересно. На поверку первое впечатление оказалось обманчиво — за манерами светского повесы скрывался умный и ироничный собеседник. Весёлая пикировка, нечто среднее между флиртом и спором, быстро увлекла обоих. Язвительные комментарии и ехидные улыбки то и дело срывались с их уст. Но… стоило прозвучать сигналу, собирающему всех на развлекательную программу, мастерина посерьёзнела и выругалась, в очередной раз не одобряя бредовую идею местных массовиков-затейников.

— Чем недовольна огненная леди? — услышав вопрос, эльфийка лишь недовольно фыркнула, но потом всё же объяснила своему невольному спутнику ситуацию.

Подумав немного лорд-незнакомец — как его стала называть Альэдера — внёс неожиданное предложение:

— А если я прикрою нас обоих отражающим щитом, а сверху накину полог невидимости?

— А вы потянете? — эльфийка не столько сомневалась в словах собеседника, даже несмотря на его щиты — к слову сказать, весьма сложные — она видела огромный магический потенциал, которого с головой хватало не только на радужный или отражающий щит, построить который сама она могла только при условии, что сегодня не придётся больше колдовать, но и на десяток дальних порталов, сколько хотела лишний раз поехидничать.

— Леди не верит в мои силы? — незнакомец в очередной раз поцеловал её руку. Абсолютно светский, казалось бы, жест, но в его глазах, единственном, что можно было разглядеть на фоне чёрной кожаной маски, закрывающей всю верхнюю часть лица, плясали при этом такие демонята, что самые обычные вещи начинали обретать новый подтекст.

С шутливым недовольством эльфийка выдернула руку и слегка ударила по плечу мужчины сложенным веером, спешно призванным из пространственного кармана ещё полчаса назад специально для этой цели:

— Ну что вы… Как я могу? Если благородный лорд-незнакомец бескорыстно готов оказать мне столь необходимую услугу…

— Про бескорыстие никто ничего не говорил, моя дорогая. Но я думаю, один танец с вами сможет окупить любые, даже самые невыполнимые подвиги.

Мастерина лишь выругалась про себя. Танцевать с мужчиной вновь, она, откровенно говоря, опасалась, памятуя о своей неординарной реакции на его близость, но подставляться под взоры столичной аристократии не хотелось ещё больше. Скорчив недовольную гримасу, она кивнула:

— Договорились. Только тогда с вас ещё и заклинание отвода глаз седьмой ступени, — сама девушка не тянула выше третьей.

— А с вами опасно иметь дело. Просто железная хватка.

Мастерина одарила мужчину недовольным взглядом:

— Вы повторяетесь! Делайте уже, давайте — начало уже совсем скоро!

На пару минут лорд замолчал, сосредоточившись на магическом пространстве, он выплетал оговоренные заклинания. Когда последняя нить заняла своё место в сложной конструкции, всё его внимание вновь сосредоточилось на эльфийке:

— Ну вот! Теперь можете считать, что мы с вами наедине, — говоря это, лорд отошёл за спину девушки, освобождая ей обзор рабочего пространства, и тут же слегка приобнял за талию.

— Что вы себе позволяете? — прошипела сбитая с толку Альэдера. На её возмущение он прореагировал совсем не так, как она того хотела — обнял ещё крепче.

— Сокращаю площадь распространения заклинания для укрепления его свойств, — мастерина не видела лица своего собеседника, но была абсолютно уверена, что ехидства в его улыбке хватило бы на троих, — неужели вы прогуливали теорию построения заклинаний? Как нехорошо…

— Рррррррррррррррр… — передать своё возмущение словами мастерина просто не смогла бы. Точнее нет — смогла, но слова эти были исключительно неприличные.

— Не нервничайте, милая, вам надо работать, и я бы советовал вам ругаться потише. Всё-таки я поставил отвод глаз, а не полог неприметности. Согласитесь, если из пустого угла будут доноситься странные звуки — это привлечёт нежелательное внимание, которого вы так не хотите.

«Вот мерзавец!» — было последней посторонней мыслью проскочившей в голове мастерины. Дальше началась работа.

Сложное действо, происходившее на спешно созданной за неделю сцене, требовало от эльфийки полной сосредоточенности. Если только можно сосредоточиться, когда тебя окутывает незнакомый, но приятный мужской запах, реакция эльфийки на который говорила о слишком многом, как ей, так и чрезвычайно довольному этим фактом лорду Незнакомцу, когда сзади прижимается большой сильный мужчина, чья близость заставляет где-то глубоко внутри дрожать от предвкушения чего-то, о чём сейчас думать совершенно не надо, когда горячие большие ладони обвивают талию, создавая ощущение собственной хрупкости и защищённости, а чуть прерывистое дыхание, то и дело ласкающее чуткое эльфийское ушко приводит в такой трепет!

И ведь при этом он не делает ничего особенного. Сколько раз она так же стояла с университетскими друзьями, просто отогреваясь после ночных дежурств, сколько раз в подобные объятья её заключали — точнее пытались заключить — временные кавалеры, от которых эльфийка, как правило, избавлялась быстрее, чем они успевали проводить её до такой заветной для них двери её дома. Лишь немногим за эти годы она позволила, что-то большее, но всегда эти отношения были скорее своеобразным вариантом более близкой дружбы, чем любовью. Сейчас же… Нет, разумеется, воспылать каким-то глубоким чувством за пару часов знакомства невозможно… Но то что творилось с её телом просто от его близости… было за гранью понимания.

Программа двигалась к своему логическому завершению. Вот уже Альэдера кинула иллюзии для финальной сцены — мост на центральном въезде в город на фоне заката, актёры заканчивали петь прощальную песню, желая счастья всем собравшимся и приглашая в гости вновь. Когда прозвучал последний аккорд и в зале погас свет, она облегчённо вздохнула — работа на сегодня была закончена. Только всё ещё стоящий за её спиной лорд был, похоже, иного мнения. Он по-прежнему прижимал её к себе, чуть поглаживая талию. Стоило только эльфийке отвлечься от работы, как их глаза встретились.

— Ну вот и всё, — мастерина улыбнулась радостно и немного смущённо, последнего, признаться, она сама от себя не ожидала, — можно снимать заклинания.

— Ну вот и всё, — согласился мужчина, а руки его продолжали медленные, уже скорее чувственные, чем успокаивающие движения, губы оказались в опасной близости от губ эльфийки, а глаза… его глаза, казавшиеся ей до этого тёмно-карими, вдруг наполнились огненными искрами, мерцающими, как пламя свечи в тёмной комнате, завораживающими, как огонь костра, манящими, как… Да какая разница как! Какое значение мог иметь весь мир, когда дыхание замирает, сердце бьётся в горле, а вся вселенная сужается до его глаз и таких желанных губ, которые, будто дразня, замерли в сантиметре от неё, обдавая горячим дыханием.

— Скажи да, — тихий искушающий шёпот мужчины.

Кажется, она искренне (или не очень) собиралась его оттолкнуть, но губы, будто сами собой, прошептали совсем другое:

— Да.

Одно короткое слово… Нежные, едва уловимые касания. Прерывающиеся дыхания. Страстный отклик, не менее страстное продолжение и… завораживающий калейдоскоп эмоций.

Залп.

Глухой залп магического фейерверка. Второй. Третий…

Они раздались над городом, и ночное небо раскрасилось осыпающимися, будто снег, звёздами и взлетающий в вышину яркими хвостами комет.

Распускающиеся цветы, невиданные птицы и животные, контуры сказочного города — всё это поражало воображение горожан, и даже многие столичные аристократы остались весьма довольны зрелищем.

И только двое незнакомцев, самозабвенно целующих друг друга под пологом невидимости, совсем недалеко от толпы любующихся этим самым фейерверком гостей, оставались безучастны ко всем магическим чудесам. Но то, что испытывали они… было в десятки, нет, сотни раз восхитительней. Тьма и пламя. Взлёт и падение. Шёпот и едва слышный стон…

Когда он повторился вновь, уже слишком громко, мужчина с сожалением оторвался от губ девушки:

— Тише, моя хорошая. Тише… — он развернул эльфийку к себе и спрятал её пылающее лицо на своей груди, успокаивающе гладя по спине, пытаясь одновременно хоть немного обуздать собственный порыв. — Мы здесь не одни.

От осторожных и ласковых движений Альэдера только крепче прижалась к мужчине и совершенно не осознавая этого легонько потёрлась щекой о его плащ. Отчего этот незнакомец вызывает у неё такие эмоции? Почему голова начинает кружиться, а коленки подкашиваться от желания просто от того что он стоит рядом? Альэдера не смогла бы ответить на этот вопрос. Да и не собиралась. Сегодня она собиралась забыть обо всём: не думать, не сомневаться, просто позволить себе хоть ненадолго побыть счастливой.

Эльфийка немного отстранилась и подняла глаза, чтобы встретиться с его взглядом, ставшим вновь просто карим, хотя где-то в глубине всё ещё можно было различить притаившиеся золотые искры.

Кажется, она собиралась что-то спросить, но он успел раньше.

— Ты…

Он запнулся, не зная, как спросить о том, что было очевидно обоим, но тем не менее требовалось как-то озвучить… «Ты пойдешь со мной?», «Ты будешь сегодня моей?», «Будешь принадлежать мне целиком, потому что на меньшее, я боюсь, с тобой не соглашусь…». Так и не сказав ничего, он молчал, не сводя с неё взгляда.

Но эльфийка поняла его и сама. Привстав на носочки, она прошептала ему в самое ухо:

— Да…

Неожиданный стук в дверь оторвал мастерину от сладких, но таких болезненных воспоминаний. Впрочем, реальность ей понравилась ещё меньше. Вино давно было выпито, пальцы стали холоднее снега за окном, коса растрепалась — размышляя, эльфийка неосознанно её теребила, — глаза покраснели от едва не пролитых слёз. Стук повторился. Мастерина наконец набралась храбрости и выбралась из под тёплого пледа. Она поежилась от холода, хотя объективно в комнате было тепло, подбросила в пылающий камин ещё несколько поленьев и пошла открывать нежданному визитёру.

На пороге стоял мастер Дерэна, одетый в один из своих выходных костюмов, идеально причёсанный, гладко выбритый, с букетом карликовых жёлтых хризантем. Хоть сейчас на бал! На его фоне растрёпанная и по-домашнему одетая эльфийка смотрелась абсолютно несуразно. Но стоило Альэдере рассмотреть, кто именно почтил ее своим присутствием, как ситуация изменилась кардинальным образом. Она смерила посетителя, который вообще-то был её непосредственным начальником, надменным взглядом, выпрямилась, одновременно создавая лёгкую иллюзию на лице и приводя волосы в порядок при помощи заклинания. Можно было бы и полную иллюзию создать, но не тогда же когда свалившийся как снег на голову гость уже стоит в дверях и с любопытством тебя разглядывает. С господином же ректором при виде того, как девушка, ещё секунду назад казавшаяся такой простой и человечной, на его глазах вновь превращается в холодную и недоступную королеву, происходили обратные изменения. Весь напускной лоск и уверенность куда-то исчезали, мысли в голове начинали путаться, а уверенность в том, что, может быть, в этот раз ему всё же удастся достучаться до сердца местной красавицы, таяла на глазах. Но он никогда не боялся трудностей и вновь направился на преодоление непокоряющейся вершины.

— Мастерина! Вы позволите войти?

— Входите. — Эльфийка посторонилась, пропуская мужчину в комнату. Расшаркиваться с ним по всем законам эльфийского этикета она не собиралась. Во-первых, ей на них давно было плевать, а во-вторых, она, строго говоря ничего, и не нарушала — эльфийский этикет создавался эльфами для общения исключительно с эльфами же, другие расы он своим вниманием не охватывал. Потому мастерина с чистой совестью перешла сразу к делу — Что-то случилось? Какая срочная необходимость привела вас ко мне?

— Альэдера, неужели я не могу навестить вас не как начальник… — поняв, куда клонит маг, мастерина лишь поморщилась, отошла к окну и, наплевав на все приличия, повернулась к гостю спиной. Она прекрасно знала, что сейчас ей скажет уважаемый мастер-артефактор. Слышала. Не раз, не два и, к несчастью, даже не три.

Первые два или даже три года её работы здесь у них с мастером Дерэна были чисто деловые отношения, и более замечательного начальника и пожелать было нельзя. Но… стоило мастерине смириться со своей судьбой, начать получать удовольствие от работы и пару раз неосторожно раскрыться при общении с ним, немного отходя от привычного образа холодной и неприступной эльфийки, как его отношение изменилось. Сначала были ненавязчивые ухаживания, которых она избегала. Потом — уже навязчивые встречи, внезапные, в самых неожиданных местах. Кстати привычку ходить по академии под чужой личиной мастерина приобрела именно тогда. Это потом она была возведена в рамки местной легенды из-за чего и приходилось поддерживать марку, да и дурить адептам головы мастерина ой как любила. Уж что-что, а покладистый характер никогда не значился в списке её недостатков.

Мастер Дерэна же тем временем говорил и говорил. Он признавался в любви, умолял дать ему шанс, напоминал об уходящем времени. Альэдера слушала всё это лишь краем длинного эльфийского уха, и обречённо терпела, успокаивая себя лишь мыслью, что скоро очередная попытка потерпит неудачу, и её оставят в покое до следующего раза. К сожалению, с каждым годом повторялось подобное всё чаще и чаще.

Когда же он поймёт, что всё бесполезно… — с тоской подумала она. Начать жить? Оглядеться вокруг? Какой во всём этом смысл? Да и зачем пытаться кого-то полюбить, когда она уже любила. До сих пор. А начинать отношения без любви, ради голой физиологии (да-да был у мастера Дерэна и такой волшебный аргумент), нет, на это эльфийка не пошла бы никогда. Она слишком хорошо помнила, что такое любить и быть любимой, ощущать это в каждом взгляде, в каждом мимолётном касании, в каждом… да во всём, чтобы теперь довольствоваться чем-то меньшим.

Перед её глазами вновь возник его образ, таким, каким он был в самом начале их знакомства и эльфийка улыбнулась уголками губ, вот только реальность вторглась в её мечты самым навязчивым образом:

— Да сколько же это может продолжаться?! — раздался где-то совсем близко отчаянный и возмущённый крик мастера Дерэна. Сильные мужские руки развернули её к себе, требовательно схватили за плечи и встряхнули.

— Сколько это будет продолжаться? — Ещё раз разгневанно воскликнул маг. — Сколько ты ещё собираешься хоронить себя, оплакивая того кто растоптал твоё сердце? Не проще ли пойти и сброситься со скалы? Будет намного гуманнее. Сколько уже прошло? Уже тридцать лет ты работаешь здесь и по-прежнему страдаешь… Начни наконец жить!

Эльфийка смотрела на преображение мужчины расширенными скорее от удивления, чем от страха глазами. От неожиданности и абсурдности происходящего все заклинания вылетели из её головы. Но когда он наклонился совсем близко и начал требовательно целовать… Всё произошло быстрее, чем она успела подумать. Исключительно на рефлексах. Чуть отклониться, ударить под коленную чашечку, высвободится из захвата и произнести слова активации боевого амулета, неприметного браслета, который невозможно было снять никому, кроме того, кто его одел, сама она во всяком случае так и не смогла.

— Нерраширеа гриано!

Парализующее заклинание вещь неприятная.

Застывшая изваянием фигура ректора посреди комнаты была лишним тому подтверждением. Оценив получившийся монумент, эльфийка посчитала беседу закончившейся.

— Доброго вам вечера, мастер Дерэна. Было крайне приятно пообщаться. И я не советую вам повторять попытку, в следующий раз я не буду столь гуманна. — Лицо эльфийки при этом оставалось совершенно спокойным, можно даже сказать отстранённым, будто бы это не она ещё секунду назад сверкала от возмущения глазами и ругала нежданного посетителя про себя на чём свет стоит. Также спокойно девушка подняла неподвижную фигуру гостя в воздух при помощи простейшего заклинания левитации и отправила её восвояси, даже проводила до дверей его квартиры и обеспечила пологом невидимости — со времён того памятного бала она освоила это заклинание в совершенстве.

Вот только стоило эльфийке вернуться и остаться один на один со своими мыслями, как маска напускного равнодушия слетела с её лица. Девушку ощутимо потряхивало. Всё же она порядком отвыкла от таких приключений. Хорошо хоть привычные реакции не подвели. Мастерина улыбнулась и с нежностью погладила браслет. Его лорд-незнакомец одел когда-то собственноручно, запечатав каплей своей крови и каким-то хитрым заклинанием. Слова, сказанные когда-то с такой любовью и заботой, она помнила до сих пор так, будто услышала только что: «Я не всегда буду рядом, маленькая. А эта вещичка поможет тебе. До тех пор пока я жив, никто кроме меня не сможет снять этот браслет». Вещица помогала и не раз. Факт. И снять браслет не смог никто. Тоже факт. Даже когда она сама пыталась избавиться от любого напоминание о нём и уничтожить браслет — потерпела неудачу. Эльфийка закрыла глаза и устало прислонилась к стене.

Он.

Опять он.

Везде…

В каждом слове.

В каждой мысли.

Всегда.

В комнате эльфийки пара оказалась практически сразу после окончания бала. Стоило им отойти от толпы, как лорд-незнакомец поинтересовался лишь об одном:

— Куда огненная леди желает попасть? — предвкушающую улыбку на его губах не смогла бы скрыть даже самая качественная иллюзия. А уж губы, нежно целующие в это время пальчики девушки один за другим и многообещающий блеск в глазах, сверкающих в прорезях маски, приводили её в такое состояние…

— Домой, — тихо прошептала она, боясь, что если скажет ещё хоть слово, то вместе с ним вырвется стон, а возможно и не один. Понимающе улыбнувшись, ее спутник велел закрыть глаза:

— Думай о месте, где хочешь оказаться. Всё остальное я сделаю сам, — он обнял её, крепко прижимая к себе, и мастерина почувствовала движение магических потоков вокруг. Хотя, признаться, они были последним, что её волновало. Стук его сердца, горячие руки, защищающие от всего мира, одурманивающий запах горького шоколада, миндаля и дорогих сигар и дикое предвкушение того, что должно было вот-вот случиться. Требовательные губы начали целовать её раньше, чем портал доставил их на место. Она всё ещё чувствовала, как магические нити заклинания пронзают пространство, а его губы уже сводили с ума, заставляя забыть обо всём, руки гладили спину, дерзко спускаясь всё ниже и ниже и только её собственные тихие мурлыкающе стоны, нарушали тишину.

Позже она искренне удивлялась, что они попали туда куда нужно.

Нетерпеливо стаскивая друг с друга одежду в её прихожей, они не переставали целоваться. Но едва руки мужчины потянулись к собственной маске, в голову эльфике пришла безумная идея:

— Нет. Оставь. Я тоже не буду снимать иллюзию. Пусть маскарад продолжится… — на её губах при этих словах заиграла хулиганская улыбка, а нежные пальчики начали гладить грудь мужчины.

— Леди желает поиграть? — понимающе хмыкнул он, ловя её руку.

Альэдера придала лицу самое что ни на есть светское выражение и придав и голосу соответствующую интонацию ответила:

— Леди желает приключения, — а потом уже смутившись собственной смелости добавила, искоса глядя на собеседника из под ресниц, — Маленького.

Ответом ей был довольный хмык:

— Если маленькая леди желает — она его получит, — в ту же секунду лорд-незнакомец притянул девушку, единственной одеждой которой благодаря его стараниям было бельё из тонкого кружева, к себе, подхватил её на руки и целеустремлённо зашагал на второй этаж. Стоило им оказаться в спальне, как он уложил эльфийку на кровать, довольно хмыкнул, увидев сваленные на кресле платья и начал перебирать этот ворох одежды, что-то в нём ища. Девушка наблюдала за его действиями с неприкрытым интересом.

— Не передумала? — напоследок спросил он. В призрачном свете луны фигура незнакомца в расстегнутой рубашке со скрытым маской лицом казалась демонической, но при этом такой притягательной.

— Конечно нет! — Отказываться от собственных слов, вырвавшихся случайно, эльфийка совсем не собиралась, да и маленького — или не очень — приключения действительно хотелось, в конце концов, иногда можно и забыть о правилах приличия и воспитании и позволить себе немного больше, чем обычно…

Мгновение, и он оказался над ней, прижимая большим, тренированным, таким волнующим её телом к кровати. Тихий шёпот мужчины, перемежающийся поцелуями по слишком чувствительным, как у всех эльфов, ушам мастерины, отзывался во всём её теле.

Когда он поднял её первую руку и, обхватив её шёлковым чулком, зафиксировал, девушка лишь непонимающе ойкнула, когда судьбу второй повторила и вторая её конечность…

— Что… — её возмущенный вопль оборвался, когда полоска плотного шарфа закрыла глаза.

— Маленькое приключение, моя маленькая.

Альэдера беспокойно задёргалась проверяя прочность пут, но мужские руки осторожно уложили её на спину и тут же огладили всё тело успокаивая и одновременно возбуждая:

— Не бойся, — вновь услышала она жаркий шёпот у самых своих губ, — если тебе не понравится, я сразу же отвяжу. Но тебе понравится… Я обещаю.

Благородные лорды, даже неизвестного происхождения, всегда держат своё слово. Иначе как сумасшествием, то что происходило в ту ночь, мастерина не могла назвать до сих пор.

Его руки. Его губы. Чуткие едва ощутимые, почти невинные ласки. Искушающие, дразнящие, сводящие с ума. Невидимые дорожки из поцелуев, нарисованные его губами на всём её теле: шее, груди, закручивающиеся спиралью на животе, спускающиеся вдоль линии стройных ножек, замирающие на пальчиках и, конечно же, ушках — от чего эльфийка мурчала как кошка. Хриплый искушающий шёпот. Иллюзия полной беспомощности, которая просто сводила с ума. Темнота. И он. Только ОН… Везде. Во всём!

Она никогда не думала, что от страсти можно не просто стонать — кричать в голос. Что мурлыкающий хрипловатый шёпот станет центром её мироздания. Что желание будет сплетаться с предвкушением, страстью и, как это ни удивительно, нежностью. Что какой-то мужчина сможет довести её до того, чтобы она, благородная эльфийская леди, начала тихо поскуливать от неудовлетворённости, выгибаться навстречу его телу, и шептать лишь одно:

— Пожалуйста, я больше не могу…

— Попроси меня, — даже неприкрытое самодовольство в его голосе уже не имело значения.

— Пожалуйста… — головокружительный поцелуй и дерзкие сводящие с ума ласки там, где уже и так тлело желание, и шёпот:

— Громче, малышка! Я хочу знать, как сильно ты меня хочешь… — стали последней каплей.

— Да возьми же ты меня, наконец, демон тебя подери! Иначе клянусь, я сама тебя изнасилую, — шёлковые чулки, сковывающие её руки, натянулись, но выдержали. Тело выгнулось дугой, а довольный смех лорда-незнакомца тут же сменился протяжным женским стоном… а затем и его собственным:

— Маленькая… МОЯ Маленькая…

В ту ночь было всё. Они любили друг друга долго страстно иступлёно — то задыхаясь от страсти, то купая друг друга в удивительной нежности. Временами, ей казалось, что она не сможет больше пошевелить и пальцем, но чуткие, знающие руки легко разубеждали её в этом каждый раз, а губы, то настойчивые, то нежные, то ласковые, то дразнящие, заставляли просить и умолять, загораться желанием, разжигать его в нём и… тонуть друг в друге.

Ночь…

Одна единственная ночь…

Она стала для них обоих целой жизнью, целым миром, сохранённым в тайне ото всех под пологом ночи.