Уходил по белой дороге клавишей В «Элегическом Трио» аккордов минорных Гениальный художник, мощь Духа прославивший В златоустных псалмах и в хоралах церковных. Его «Трио» – шедевр – знала публика зала: Такт, где скрипка вступает, где – виолончель. Звук смычка щемил сердце, да так, что слезала По щеке струйка слёз, в губы прячась, как в щель. И когда пианист, замерев в «меццо-пиано», Вдруг «фортиссимо» гром прокатил в семь октав, Всклокотало «крещендо» в груди фортепьяно, Чтоб потом, как в грозу, стихнуть, отклокотав. А скрипач замирал на немыслимой ноте, Отдавая энергию, всю, чем запасся. Вновь смычок извивался, порхая в полёте, И чертил звук узором в изгибах запястья. Вновь затакт низких нот разрывал изнутри рояль. В них, как ласка, влилась виолончели печаль. Её бас грудным тембром страданье утрировал, Причитая, губами смычка лепеча. Этой музыкой, так чародейски исполненной, Был захвачен мой разум, и в мир унесён — В «непроявленный» мир, где энергией подлинной, Жизнь и музыка вместе звучат в унисон.