Уходил по белой дороге клавишей
В «Элегическом Трио» аккордов минорных
Гениальный художник, мощь Духа прославивший
В златоустных псалмах и в хоралах церковных.
Его «Трио» – шедевр – знала публика зала:
Такт, где скрипка вступает, где – виолончель.
Звук смычка щемил сердце, да так, что слезала
По щеке струйка слёз, в губы прячась, как в щель.
И когда пианист, замерев в «меццо-пиано»,
Вдруг «фортиссимо» гром прокатил в семь октав,
Всклокотало «крещендо» в груди фортепьяно,
Чтоб потом, как в грозу, стихнуть, отклокотав.
А скрипач замирал на немыслимой ноте,
Отдавая энергию, всю, чем запасся.
Вновь смычок извивался, порхая в полёте,
И чертил звук узором в изгибах запястья.
Вновь затакт низких нот разрывал изнутри рояль.
В них, как ласка, влилась виолончели печаль.
Её бас грудным тембром страданье утрировал,
Причитая, губами смычка лепеча.
Этой музыкой, так чародейски исполненной,
Был захвачен мой разум, и в мир унесён —
В «непроявленный» мир, где энергией подлинной,
Жизнь и музыка вместе звучат в унисон.