Вскоре, весенние дни закончились и на смену им пришли первые как пасмурные, так и солнечные летние дни, а вместе с ними и долгожданные для школьников летние каникулы. Для большинства из них это была все та же желанная и привольная пора, обещающая быть волной новых, приятных впечатлений, связанных с особенностями этого времени года. Но, что если некоторых из них лето все же, как ни грустно, а заставляет, хоть и не сильно, но «ждать у моря погоды» и кто сказал, что теперь для Кароля и космоломцев, лето значило всего лишь время года? Есть праздники и традиции общие, всенародные, которые напоминают людям о чем-то прекрасном и лучшем, послужившем поводом для их зарождения, а есть и те, что стали общими, к примеру, лишь для небольшой компании. Подобной, общей только для «Фермеров» и «Косов» традицией и занятием стало посещение их любимого, с деревянным строением места в каменоломне, которое этим летом они собирались украсить, обустроить и превратить в свой лагерь для игр и развлечений. «Фермеры» этим летом не стали больше разводить ангорских кроликов, признав это занятие трудоемким, совершенно не престижным и неперспективным. Дедич давно интересовался изобразительным искусством, и в последнее время более серьезно им увлёкся, пытаясь создавать живописные картины на разные темы и проявляя интерес к разным направлениям. В его творческие планы на этот раз входило изобразить их компанию в дни этого лета, а также те эпизоды их жизни, когда они были вместе с Майкой. Катка тоже, не изменяла своей мечте стать артисткой и посещала танцевальный кружок, кружок пения и собиралась еще в театральный попасть. В общем, у всех у них были, что вполне естественно, свои занятия и увлечения, не дающие помереть со скуки, и иногда, уже «оглядываясь назад», понимаешь, что по-настоящему живешь тем, что священно для тебя и твоих друзей, в чем есть самая волшебная и манящая музыка для твоей души. Одной общей и манящей для «Косов» и «Фермеров» дорогой оставалась все та же дорога в каменоломню, по которой когда-то всего лишь год назад они бежали на встречу со странной и необычной девочкой из космоса. И как бы там ни было, а никому из них, конечно, не хотелось остаться в стороне, если Майка вдруг вернется. И может это и было теперь всего лишь игрой в подготовку ко встрече с ней, вот только, если дети в играх часто допускают совершенно нереальные до смешного вещи, то на этот раз они, получается, играли в непридуманную жизнь, а значит это уже не было игрой, а каким-то странным и немного обидным парадоксом для них… И двигаясь дружной стайкой по дороге, покрытой крупным щебнем, несли ребята к дому в карьере разные инструменты и материалы для придания ему и прилегающей территории яркого и необыкновенного вида, которого это все вполне заслуживало. Кароль нес ящик с различными столярными инструментами, Славка шел вооруженный до зубов пилой, топором и лопатой, Катка с братом несли банки с разного цвета краской и клеем, Дедич прихватил с собой мольберт и прочие принадлежности для рисования, Игор неуклюже тащил, периодически роняя и кое-как возвращая на место, какие-то рулоны с бумажным и пластиковым содержанием, в общем, много всего разного, дружно как муравьи, доставляли они к месту назначения, но и это было еще далеко не все, ведь все сразу принести было невозможно. Поднявшись по ступеням лестницы на порог лачуги, стоящей на деревянных сваях, и ключом отперев дверь, вся бригада зашла внутрь.

— Давненько мы здесь не были, — сказал Славка, прохаживаясь и окидывая взглядом подзапустелую обстановку.

— Да, с самых зимних каникул, когда мы катались здесь по озеру на коньках, — подтвердил Юрко.

— А штурм «зимней крепости»? — вспомнил Кароль. — Сражение было воистину великим. Мы стойко держали оборону, но под натиском противника крепость пала… Да останутся в веках славные имена ее героев! — шутя, с воодушевленным патриотизмом и задрав нос, сказал он.

— А мое имя останется? — подыграв ему, с сентиментально-вопрошающим видом, спросила Катка.

— К сожалению, военные медсестры при всей бесценности своего дела, всегда незаметны. Так что, крепись. Вот станешь знаменитой артисткой, тогда и прославишься и как медсестра и как кто угодно, — с улыбкой утешил ее Кароль.

— И елка на Новый год у нас тут была супер, в гирляндах с мигающими огнями, — похвастался за всех Дедич.

— Да, спасибо «Луноходу». Он ас в радиотехнике, — воздал похвалу Эмилю Гораку Игор.

— А помните, как Катка и Ферко сделали большого снеговика, оставили его, уйдя в дом, а когда вышли, он оказался на другом месте! Ну мы с Игором его переместили, а Катка потом доказывала, что снеговики умеет ходить! — припомнил со смехом Дедич.

— Зато я не забываю на столе свои вещи, как некоторые, — ехидно сказала Катка, указав на стоящий на нем с зимы термос Дедича. В остальном же внутренняя обстановка их помещения мало изменилась и по прежнему была далека от совершенства. У стены все так же была подвешена модель средневекового корабля, сделанного из деревяшек, платочка и проволоки, по соседству с ним — модели ракет, а на стене часы в виде совы с бегающими глазами — один из тех многочисленных забавных призов, которые выиграла для них Майка в тире; остальные они растащили по домам или подарили своим друзьям и знакомым. До хорошего благоустройства здесь по прежнему еще многого не хватало, везде накопилась пыль и паутина, и теперь всему этому беспорядку и несовершенству им предстояло дать хороший бой.

— Дорогие друзья, позвольте поздравить вас с началом подготовки к открытию летнего сезона нашего лагеря, где нет взрослых и воспитателей и где мы сами его оформители и руководители! — изобразил вступительную речь Кароль, дабы подогреть всеобщий энтузиазм.

— Ура! — весело отозвались ему ребята.

— А космолом Файка теперь, можно будет переименовать в космолом Майки, — высказал мысль Славка.

— Обязательно, — с легкостью подхватил его идею Кароль и немного подумав, добавил:

— Хотя, это так и есть уже давно.

Через некоторое время, все они занялись общим творческим делом. И пусть больших мастеров в этом среди них и не было, но увлеченность, интерес и свобода творят порою чудеса и превосходят стандартные умения и возможности.

Так незаметно пролетело несколько дней, начинавшихся обычно с ускоренного выполнения домашних дел и последующего похода в карьер, где в основном и проводился весь день до вечера, когда все они возвращались домой, отложив на время свою нелегкую работу, счастливые от воплощения своей мечты. Вскоре строение Космоклуба и прилегающая к нему территория приобрели иной и несколько даже умопомрачительный, в хорошем смысле этого слова, вид. Стены их неказистого в прошлом, деревянного сооружения были ярко и разнообразно расписаны, от чего в целом он мог быть воспринят случайным прохожим как, например, видение дома сказочного волшебника, в котором отразился его необыкновенный и разносторонний мир или как самая красивая часть западной стороны Германской стены, или как одна из волшебных комнат в парке развлечений, где они провели так много веселых минут. Разрисованные в виде проникновения границ различных пространств, стены эти блистали узорами под стать авангардизму, манили звездами, кометами и какой-то очень близкой планетой, проступающей сквозь туман окружавший ее. А где-то поблизости сверкала красивая надпись «МАЙКА», уходящая, плавно изогнувшейся и утончающейся дорожкой своих повторений, в бесконечность космоса, к звездам и еще много всего разного.

Теперь их Космоклуб больше не чернел среди окружавших его кустов, деревьев и серых каменных глыб, а одновременно и сливался с ними, обретя большую красочность, и выделялся из всего окружения своим уникальным обличием. Вокруг него были посажены рядом друг с другом небольшие кустики в качестве ограждения, не столько защищавшим, сколько обозначавшим его территорию. Изнутри помещение светилось новизной и порядком более комфортабельного оснащения. Появилась новая мебель, набор бытовых принадлежностей стал полнее, на стенах были обои с рисунком в виде ромбов на бежевом фоне, которые казалось немного расширяли комнату. Еще совсем недавно ветхое и старое на вид строение, которое было всего лишь безликой частью пространства заброшенного карьера, теперь слегка завораживало, ощущаясь в некотором роде, аномальным местом, где искажались измерения привычного мира и действовали другие законы.

Под вечер, немного в стороне от весело сидящих у костра и увлеченно болтающих ребятишек, на берегу по соседству с каменными глыбами карьера, стоял Кароль и, как ни странно, играл на саксофоне, найденном им на захламленном чердаке лачуги старого Файка. Точнее это был даже не чердак, а скорее какой-то верхний отсек или узкое пространство в потолке, на который они раньше не обратили внимания и где среди всякого ненужного хлама: старого тряпья, фуфаек, ржавых лопат и прочего, самым ценным оказался лишь футляр с этим видавшим виды музыкальным инструментом, старым, поблекшим, но все еще функциональным, который после чистки, стал вполне пригодным для использования. Одетый в футболку, немного узкие штаны, с длинной как у Дедича, но менее лохматой шевелюрой и саксофоном в мальчишеских руках, Кароль совсем неплохо и даже романтично здесь смотрелся, а изогнутый, точно небольшой дракон инструмент, как будто гармонировал с его натурой и собирался его слушаться, и возможно поэтому, звуки которые он пытался играть, уже стали вполне мелодичными и даже лиричными. Кароль играл, представляя себя настоящим музыкантом, который берет красивую музыку из гармонии с живой природой, с одухотворенным и сосредоточенным выражением лица и немного сдвинутыми бровями, как часто с ним бывало, когда в его душу что-то влетало или вылетало из ее глубины. Играл он, посылая звуки в вечерний покой окружающей природы, возвращавшиеся к нему, отразившись от воды, камней, деревьев, гор и даже неба едва различимым ответом.

— Эй! Джон Леннон, — окликнул Кароля Дедич, — Иди — картошка уже испеклась.

Кароль не переставая играть, ответил короткой шутливой музыкальной интонацией, что можно было понять как просьбу подождать.

— Джон Леннон не играл на саксофоне — он играл на гитаре и он носил очки, — решил поправить Дедича Славка.

— Да, какая разница. Гитара, очки. Все это можно мысленно дорисовать, — отмахнулся Дедич.

— Кароль, ну иди, каротшка уже испеклась и шпикачки… и трюфеля… и цукини… и баклажаны… и криветки, — начали все в шутку перечислять деликатесы.

— Что?! — перестав играть и повернув к говорящим голову, удивленно улыбаясь, спросил Кароль.

— Да мы так, пошутили, чтоб тебя отвлечь, — признались ребята.

— А знаете, здорово вот так просто стоять на природе и играть, и как будто весь мир и звезды тебя слушают и понимают. Еще я подумал, что, наверное, когда-то Файк так же играл здесь, коротая свои вечера и ночи, — поделился мыслями с друзьями Кароль.

— Кажется ты самый большой на свете романтик, — предположил Дедич.

Тут далеко в небе появился летящий и ярко горящий метеорит. Славка первым его заметил и закричал:

— Смотрите! Смотрите! Метеорит!

Все увидели как пересек небосвод и погас высоко над землей, бысто летящий, светящийся и оставляющий короткий след объект со всеми признаками небольшого метеорита.

— Красиво, — сказал Юрко.

— А может это Майка прилетела! — восторженно затряслась Катка.

— Да нет, это просто метеорит. Такое явление не редкость, — унял Каткину радость Игор.

— Есть примета, если увидев падающую звезду загадать желание, то оно исполнится, — поведал Славка.

— А давайте все вместе загадаем! Берите меня и все вместе беритесь за руки и повторяйте, — воскликнула Катка, заставляя всех взяться за руки.

Кароль, перекинув саксофон на ремне через плечо, без особого энтузиазма, но улыбаясь и участвуя в Каткиной забаве, подошел и присоединился к остальным.

Когда все стояли кольцом вокруг костра, взявшись за руки, Катка начала озвучивать желание, а все стали за ней повторять:

— Нуф, нуф, хурайла, урбананда сулайда, ангоранго на путе, маштараго везуте, Майка с нами. Нуф…!