– Союзники обнаружили в Германии огромные запасы готового к употреблению оружия, – продолжал Майлс. – В том числе и в Фалькенхагене. Поговаривали даже об оружии дальнего поражения – ракете «Фау-4», продолжении «Фау-2», способной сбросить нервнопаралитические вещества на Вашингтон и Нью-Йорк. Было принято считать, что нам лишь чудом удалось победить в той войне. Кое-кому казалось, будто разумнее всего было бы поставить себе на службу опыт нацистских ученых. Это позволило бы лучше подготовиться к грядущей войне с русскими – к холодной войне. Большинство нацистских ученых, разрабатывавших Фау-оружие, были доставлены в США для создания ракет, способных противостоять советской угрозе. Но затем посреди Нюрнбергского процесса над военными преступниками русские неожиданно вызвали бригадного генерала Вальтера Шрайбера из медицинской службы Вермахта, свидетельства которого прозвучали как гром среди ясного неба. Шрайбер заявил: малоизвестный нацистский врач по имени Курт Бломе руководил сверхсекретным нацистским проектом, нацеленным на бактериологическую войну – при помощи бактерий и микробов. – Майлс прищурился. – Как вам хорошо известно, бактериологическое оружие является самым мощным из средств массового поражения. Ядерная бомба, сброшенная на Нью-Йорк, способна убить всех жителей города. То же самое может сделать зариновая боеголовка. Однако единственная ракета, зараженная бубонной чумой, не оставит в живых никого, убив всех жителей Америки по той простой причине, что бактериологическое вещество самовоспроизводится. Доставленное во внешнюю среду, оно размножается в человеке и распространяется все дальше, убивая всех на своем пути. Бактериологическая война Гитлера получила кодовое название Blitzableiter – «Громоотвод». С целью скрыть ее от стран антигитлеровской коалиции, исследования замаскировали под антираковые эксперименты. Разработанные таким образом вещества предстояло использовать по прямому приказу Фюрера для достижения окончательной победы. Но, наверное, самым шокирующим из откровений Шрайбера стало сообщение, что в конце войны Курта Бломе забрали себе американцы с намерением возродить программу подготовки к бактериологической войне – на сей раз поставив ее на службу Западу. Разумеется, во время войны Бломе разработал ужасающий перечень боевых биологических средств, таких как чума, тиф, холера, сибирская язва и многие другие. Он тесно сотрудничал с японским Отрядом 731, выпустившим на волю микроб, убивший полмиллиона китайцев.

– Отряд 731 – это мрачное пятно на нашей истории, – тихо произнес кто-то. Это был Хиро Камиши, японский член экспедиции Джегера. – Наше правительство так по-настоящему за него и не извинилось. Только отдельные личности попытались протянуть руку жертвам Отряда 731, добиться их прощения.

– Бломе, вне всякого сомнения, являлся гроссмейстером бактериологической войны. – Майлс обвел взглядом слушателей. Его глаза блестели. – Но некоторые вещи он не выдал бы никому и ни за что на свете. Даже американцам. Оружие Blitzableiter не использовали против союзников по одной простой причине: нацисты были заняты усовершенствованием супервещества, позволившего бы им по-настоящему покорить весь мир. Гитлер отдал приказ создать его, однако нацисты не ожидали, что войска антигитлеровской коалиции совершат столь стремительный рывок. Их наступление застало всех врасплох. Бломе и его люди потерпели поражение, но лишь потому, что они не успели закончить свой проект.

Майлс посмотрел на человека, который сжимал в руках тонкую трость, сидя на одном из стульев.

– А сейчас я хотел бы дать слово тому, кто лично присутствовал при всем этом. В 1945 году я был всего лишь восемнадцатилетним юношей. Джо Джегер сможет лучше меня пересказать вам этот мрачный эпизод истории человечества.

Майлс подошел к дядюшке Джо, чтобы помочь старику подняться на ноги. Уилл Джегер ощутил, как бешено колотится сердце у него в груди. В глубине души он знал, что к этому моменту его подвела судьба. Ему было необходимо спасти жену и ребенка, однако, исходя из того, что он услышал, на карту было поставлено гораздо больше, чем одни лишь их жизни.

Дядя Джо вышел вперед, тяжело опираясь на трость.

– Попрошу вас набраться терпения, потому что готов поспорить, я втрое старше многих присутствующих здесь людей. – Он задумчиво обвел взглядом бункер. – С чего же мне начать? Начну, пожалуй, с операции «Лойтон». – Старик задержал взгляд на Джегере. – Почти всю войну я служил вместе с дедом вот этого молодого человека в САС. Возможно, это подразумевается само собой, но я уточню: его дед, Тед Джегер, – мой брат. В конце 1944 года нас забросили на северо-восток Франции для выполнения задания под кодовым названием «Лойтон». Цель операции была проста. Гитлер приказал своим войскам занять последнюю линию обороны, чтобы остановить продвижение армий стран антигитлеровской коалиции. Нам предстояло помешать этому. Мы десантировались и устроили много шума во вражеском тылу, взрывая железнодорожные пути и убивая нацистских командиров. Но в ответ враг открыл на нас безжалостную охоту. В конце операции тридцать один член группы попал в плен. Мы были исполнены решимости выяснить, какова их судьба. Проблема заключалась в том, что вскоре после войны САС распустили. Считалось, что в нас больше нет необходимости. Что ж, у нас имелось собственное мнение на сей счет. И уже в который раз мы отказались исполнять приказ. Мы организовались в полностью нелегальное подразделение, поставив себе задачей разыскать своих пропавших товарищей. Нам не понадобилось много времени для того, чтобы понять – нацисты их зверски пытали и убили. Поэтому мы стали охотиться на их убийц. Мы присвоили себе громкий титул – Группа расследований военных преступлений. Неофициально были известны как Тайные Охотники. – Джо Джегер грустно улыбнулся. – Просто удивительно, чего можно достичь, лишь пуская пыль в глаза. Поскольку мы старались не засвечиваться, все решили, будто мы обычное армейское подразделение. Но Тайные Охотники таковым не являлись. В действительности, мы были несанкционированным, нелегальным отрядом, который делал то, что считал справедливым, и к чёрту последствия. Такие это были времена. Замечательные. – Старика явно захлестнули эмоции, но он взял себя в руки и продолжил: – В течение нескольких последующих лет мы выследили всех нацистских убийц до единого. В процессе их розысков обнаружили, что некоторые из наших товарищей закончили жизнь в неописуемо жутком месте – нацистском концентрационном лагере под названием Натцвайлер.

Дядя Джо на мгновение отыскал глазами Ирину Нарову. Джегер уже знал – между ними существует какая-то особенная связь, и считал, что Нарова обязана ему это подробно объяснить, впрочем, как и многое другое.

– Натцвайлер имел газовую камеру, – продолжал дядя Джо. – В ней нацистское оружие испытывали на живых людях – заключенных лагеря. Этими исследованиями руководил некий высокопоставленный эсэсовский врач по имени Август Хирт. Мы решили, что нам необходимо поговорить с ним. Хирт исчез, но от Тайных Охотников мало кто мог ускользнуть. Мы обнаружили, что он также засекречен и работает на американцев. Во время войны Хирт испытывал нервнопаралитические газы на невинных женщинах и детях. Его работу отличали пытки, зверства и смерти. Однако американцы с радостью приняли Хирта под свое крыло, и мы знали: они не допустят того, чтобы он предстал перед судом. Условия были таковы, что мы приняли решение: Хирт должен умереть. Но когда он осознал наши намерения, то предложил нам совершенно невероятную сделку – величайшие нацистские тайны в обмен на свою жизнь. – Выпрямившись, старик продолжил: – Хирт раскрыл нам план нацистов относительно Weltplagverwustung – опустошения мира эпидемиями. Он утверждал, что его предстояло осуществить с помощью боевого бактериологического средства совершенно новой разновидности. Происхождение этих бактерий хранилось в тайне, но смертность при заражении зашкаливала. Когда Хирт испытал их в Натцвайлере, частота смертей составила 99,999 процента. Похоже, не существовало людей, обладающих врожденной сопротивляемостью к этому веществу. Казалось, оно родом из каких-то других миров или уж точно – иных эпох. Перед смертью – потому что, можете мне поверить, мы ни за что не оставили бы его в живых, – Хирт сообщил нам название этого вещества, которое ему дал сам Гитлер. – Дядя Джо снова задержал свой тоскливый взгляд на Джегере. – Оно называлось Gottvirus – Божественный вирус.