Голова трещит. Намекает на целую кучу проблем, подлежащих сортировке, выписыванию ярлычков и составлению примерного списка дальнейших действий. Желудок, завывая, в свою очередь, требует обеда. Но я направился в отделение: узнать, чего хочет представитель Гильдии, да и поглядеть, как там парни поживают.

– Инспектор, рада вас видеть в здравии, – лучезарно улыбнулась Ления, стоило мне только зайти в отделение. Куорт привычно спит под потолком, а парни, окружив один стол, тихо шепчутся и переругиваются. Мое появление заметила только стажер, оторвавшись на миг от созерцания своих длиннющих коготков.

Подойдя к сидящей за столом девушке, слегка наклонил голову:

– Спасибо за заботу, – улыбнулся я и неосторожно скользнул взглядом по красивому лицу, тонкой шее, цепочке, немного ниже… Ления сегодня забыла правильно зашнуровать блузку, или просто женская хитрость, что немудрено при таком-то богатстве. С трудом перевел взгляд на искрящиеся смехом глаза.

– Ления, не могли бы вы оказать небольшую услугу?

– Конечно, инспектор! – ослепительно улыбнулась девушка и красиво изогнулась.

Крон, да девица просто издевается!

Подавив внезапную вспышку ярости, я произнес:

– Вы не могли бы прогуляться до «Приюта» и заказать праздничный обед для небольшой компании оглоедов?

Девушка недовольно изогнула точеную бровь, но согласно кивнула.

– Кирилл, – томно вздохнула, – а вы не будете против, если я не смогу присоединиться к вашей компании?

Так, так… Действительно, какой смысл девушке с такой эффектной внешностью сидеть в отделении? Тогда еще веселее: зачем было приходить к нам стажером? Впрочем, такое желание, по крайней мере сегодня, подходит как раз отлично. А завтра – посмотрим.

– После выполнения задания можете быть свободны, – улыбнулся я.

Девушка сразу стала собираться, а я, стараясь сохранить невозмутимое выражение на лице, повернулся к парням. Как можно так вставать-то? Старательно выгнувшись и запрокинув шикарную гриву…

Тихонько подошел к занятой компании. Гоблин и гном играют в очередную непонятную игру, похожую на совсем недавно виденную, вот только поле на глазок в пару раз больше.

– Отоси? – припомнил, напрягшись.

На меня уставилось три пары удивленных глаз.

– Вам бы, лаэр, еще в палате полежать, – пропищал Турни.

– Рану маг затянул, – покачал я головой.

– А голову? – улыбнулся гном.

– Поговори мне, – беззлобно заметил я.

Горндт пожал плечами, сделал ход и нахмурился. Не зря: гоблин сдвинул свою фишку и довольно расплылся в улыбке. Похоже, находчивому гному все так же не везет.

– Маг из Гильдии вас в кабинете ждет, – прогудел Галл, внимательно следящий за игрой.

– Знаю. Пойду выгонять вражину…

Я сделал пару шагов к кабинету, когда меня остановил голос гнома:

– Отосиана, а не отоси.

– Не вижу разницы, – пожал плечами.

Представитель Гильдии оказался путевым малым. Сидел на гостевом кресле, но прямо возле стола. И, честно говоря, на мага я не сразу обратил внимание, заметив целую вереницу тарелок, выставленных на аккуратной тряпице, покрывшей стол. К сожалению, гильдиец за время ожидания дочиста выел все…

– Мое имя, пожалуй, вам прекрасно известно, – вместо приветствия сказал я, устраиваясь в кресле.

Маг оказался не старше меня, в костюме свободного покроя, больше подходящем мелкому дворянчику. Но нашитые знаки отличия на груди и рукавах, короткий клинок на поясе в ярко окрашенных ножнах и наглый взгляд явно говорят – не просто человек, а как минимум вершитель судеб.

– Мишель Лакруа, десятый уровень, – представился гильдиец и сразу пошел в атаку:

– Плохо себя ведете, молодой человек!

Выходит, парень буквально год-два как окончил Академию, раз все еще носит звание «неполного» мага. Десятый уровень – всего лишь показатель законченного обучения, а никак не достижения на поприще сложного искусства.

Я не стал оправдываться, да и не в чем, а занялся изучением гордого лица: высокие скулы, большие серые глаза, длинный прямой нос и презрительный излом краешка губ. Мнит себя птицей высокого полета. Из боевых, что ли? Очень уж самоуверен…

Молчание затянулось. Устав от ожидания, я вздохнул:

– У вас было достаточно времени узнать все детали. А вы, я вижу, предпочли в моем кабинете устроить обеденный зал, что меня совершенно не радует.

– Вас долго не было, – нагло улыбнулся Лакруа, – и я ознакомился со всеми фактами. Так что могу сделать вывод: вы под кварталом муранов воспользовались запретной магией!

Я нахмурился. Первый раз слышу… Никогда в Академии и книгах не сталкивался с подобной формулировкой! Да и что может быть запретным? В Академии наравне со стихийными направлениями преподают даже магию Хаоса!

– Вы путаете…

– Отнюдь! – воскликнул гильдиец. – Вы окружили содева неизвестным заклинанием и не пытайтесь теперь морочить мне голову! Думаете, такая вольность сойдет с рук? Стоит мне только шепнуть одно слово…

– Неизвестным заклинанием? – хмыкнул я.

Мишель осекся:

– Я не смог расшифровать остаточные…

– Давайте сразу расставим акценты. Насколько мне известно, проявлениями магических негативных и боевых воздействий занимается Гвардия. Вопрос: вы чего хотите? Пришли, орете в кабинете инспектора, не имея за душой ничего, даже не разобравшись в заклинаниях, которые я использовал в стычке с тварями.

– В моей власти… – зашипел Лакруа.

– Представьте доказательства моей вины. Не на словах, а на бумаге, – помахал чистым листом перед носом гильдийца, – а также ваш пресловутый «запретный список» для ознакомления.

– Нарываетесь на неприятности? – гадко улыбнулся Мишель.

– Я вырос в семье, где таким нахалам, как вы, принято бить в морду, – честно ответил, – посему предлагаю вам покинуть мой кабинет.

Гильдиец не отреагировал на явный выпад:

– Можем договориться, – подмигнул.

Я вздохнул. Всегда найдется человек, который будет пользоваться выпавшей удачной картой. У стажера шикарная внешность, а у этого молодчика, похоже, какая-нибудь должность, что-то вроде наблюдателя за активностью магов стражи. А ввиду того, что в наших рядах их раз-два и обчелся, да и силой особо не блещут, активный товарищ решил зарабатывать имперскую икорку на кусочек хлеба откровенным наездом. Плати, или устрою мифические неприятности. Нет, пожалуй, привлечь ненужное внимание, потягать по кабинетам он вполне в силах, но платить наглому ничтожеству… увольте. Лучше в лоб. Хоть потом и отмыться будет тяжелее…

– Молодой человек, ваша необразованность – не мои проблемы. Не можете опознать заклинание – идите учиться. А еще раз придете ко мне с подобными обвинениями – я вас спущу по лестнице. Мордой.

Гильдиец вмиг изменился: еле заметные усики встопорщились, глаза запылали яростным огнем, парень подобрался…

Резко распахнулась дверь: печатая шаг, зашел орк.

– Вызывали, инспектор? – рявкнул Галл.

Вот негодники! Опять подслушивают. Что за порядки в управе-то? Да и двери, крепкие и надежные, совершенно не помогают. Хотя орк заглянул очень вовремя, неизвестно, что мог вытворить взбешенный гильдиец…

– Нет, сержант, но я только собирался вас кликнуть. Проводите господина мага до выхода, а то еще заблудится в наших коридорах…

Мишель Лакруа вскочил как подстреленный, развернулся на каблуках и рванул к выходу.

– Лакруа! – рявкнул я.

Гильдиец нехотя оглянулся.

– Потрудитесь прибрать за собой… – кивнул на пустую посуду.

* * *

Пока я общался с представителем Гильдии, если обмен любезностями можно назвать таковым, прибыл заказ из харчевни. Гном и гоблин сноровисто раскидали тарелки, судочки и миски по столу, водрузив в центр большой фыркающий чайник с отваром и деревянный бочонок с пивом. Наконец вернулся Галл, Куорт спрыгнул со своей лежанки, и мы расселись.

Сразу видно – парни завтракали, да и вчера поужинать успели. Спокойно разлили по кружкам выпивку, неспешно, обсуждая достоинство каждого блюда, выбрали себе по тарелке… Я за то же время успел вычистить до блеска миску наваристой похлебки, слопать пару кусков еще теплого хлеба. «Эх, лепота!» И только после этого смог выдавить:

– Рассказывайте!

Хозяин харчевни не забыл и про нашего многоногого товарища. Куорт то и дело тырит с огромного подноса странные плоды и закидывает в зубастую пасть, не заморачиваясь снятием неприятной на вид ворсистой кожуры.

Наверно, только завывающий желудок и головная боль позволили так долго сдерживать муки незнания. Я стойко прошел испытание и теперь, завладев кружкой с отваром, приготовился слушать. Но оказалось, что не все так просто – парни-то тоже не прочь сначала откушать, а потом уже разглагольствовать. Пришлось вырвать из цепких лапок ушастого маленькую кружечку с дурно попахивающим молоком и, пригрозив длинному носу кулаком, потребовать:

– Хватить жрать!

Гоблин, скривившись, нехотя начал рассказывать.

Все оказалось просто: странная собака и пародия на арахна – девлары. Те, что живут далеко на юге, за городом нежити. И, случается, по катакомбам забредают в Сантей. Хотя совершенно неясно, что там делала одна знакомая девушка (которую, кстати, никто, кроме меня, не видел). Моя магия не могла причинить гадинам вред по интересной причине: природное сопротивление. Типа травки жрут на родине, приобретая стойкость к магии и магическому оружию. То бишь обычный топор, без рун крепости, опасен. Оружие орка и гнома в эту категорию как раз не вписывается.

– Помнится, твои кинжалы торчали в морде собаки, – указал на очевидную неточность гоблину, не отрываясь от важного занятия: поедания огромной, с ладонь, котлеты.

Турни пожал тощими плечиками:

– Мое оружие заговорено шаманом, лаэр. Не ваша магия и не кривые рисунки.

Да, помню, держал в руке кинжал гоблина. Обычное оружие, без нанесенных рун и тем более без вложенных заклятий.

– Как заговаривают?

– Танцы, песни, пляски. Красиво! – Глазки Турни затуманились. Понятно, придется пошерстить Библиотеку, от кривоногого внятных объяснений не добиться…

– Шаманы разговаривают с духами. И вселяют их в оружие и доспехи, – прогудел орк.

– И духам плевать на защиту этих тварей?

– Не совсем так, лаэр, – оторвался от кружки с пивом Горндт, – эти неразумные гадины бывают множества видов. Одних магия не берет, других волшебство росское, третьих – каленое железо…

– А разумных?

– По-разному. Они похожи только одним – не уймутся, пока не прихлопнут противника, – буркнул Галл.

– В общем, удачно сходили, – улыбнулся я, – но разве никого не удивляет, что два девлара, пусть и неразумных, тусовались под кварталом муранов, вместо того чтобы жить далеко на юге?

На меня уставились три пары удивленных глаз, лишь Куорт занят решением сложной проблемы – выпивкой. С его пастью пить из кружки невозможно, а хочется. Наконец заметив, как все отвлеклись, парень засунул кружку в рот и счастливо захрумтел…

– Катакомбы, лаэр! – гном выразительно скосил взгляд на орка и гоблина, будто говоря – приложился-таки, болезный, головой…

Я промолчал. Можно было удивить парней маленьким фактом: примесь травы теплых земель в вывесках. Не знаю, прав ли я, но очень уж похоже, что собачка и паук, шествуя по одной улочке, закусили вывесками. С их-то зубами! И, выходит, не под землей они забрались к муранам…

Допив отвар, я налил себе добавки и решился:

– Парни, у меня тоже есть что вам поведать… – и рассказал о бое с пауком-девларом и неожиданной встрече. Сказать, что парни удивились, – ничего не сказать: у гнома взгляд стал совершенно стеклянным, словно он допустил большую ошибку; орк смотрел просто одобрительно; физиономия Турни такая довольная, будто парень от своей кислятины кайф непередаваемый получает.

– Кто она? – насупил густые брови Галл.

– Не знаю, – вздохнул, – но у меня появилось навязчивое желание это узнать…

– Она не собиралась вам вреда причинить, лаэр, – веско покачал головой Горндт, – желала скрыться! Кстати, второй выход оказался засыпан через сотню шагов.

– Обрушила, – хмыкнул я и подмигнул счастливому гоблину, – давай, Турни, излагай уже.

Гоблин надулся, задрал нос и, показательно порывшись в карманах форменной курточки, положил золотой кругляш на стол.

– Где взял? – удивленно выдохнул орк.

– С паука клятого снял!

А мне очень странной показалась реакция гнома на находку: оценивающий прищуренный взгляд. Причем Горндт явно не думал о небольшом нарушении гоблина. Ушастый не для себя прятал, а для нашего отделения. Непростая вещица, нутром чую!

Потянувшись, подобрал золотой кругляш и поднес поближе к глазам. Размером с золотой империал Рно, но значительно тяжелее и толще. Похоже на медальон… А если попытаться?

Провозившись с минуту, услышал легкий щелчок. Кругляш распахнулся на две половинки. Внутри оказалась небольшая выемка со спирально расходящимся от нее углублением. Место для цепочки с украшением?

– К сожалению, никаких зацепок. Чистая поверхность, следов надписей нет.

– Скелету задачку можно подкинуть, – ухнул Галл, выцеживая остатки с деревянного бочонка. Судя по тому, как за ним следит всеми глазками арахн, тару ждет судьба съеденной кружки.

– Могу по лавкам пробежаться, поспрашивать, – пропищал Турни.

Я задумался. Грузить на ночь старика такими вопросами некрасиво. А Турни шустрый, с утра все обегает, потом и подкинет артефактору медальон.

– Поспрашиваешь, а потом Скелету снеси, – повелел я, отдавая Турни золотую находку, – а после отдай Капитану, сославшись на забывчивость. И… молодец, Турни, хорошо поработал!

Гоблин расплылся в довольной улыбке, Галл шумно ухнул, приложился к чашке, Куорт, зажав в когтях бочонок, задумчиво присматривается, где откусить. И только задумавшийся гном многозначительно заметил:

– Девица явно эту безделушку прибрать хотела, лаэр…

* * *

Я не стал ехать в лавку. Обвинение в ограблении сняли, бок болит, чувствую себя нормально. Но все равно решил остаться. Загадочная девушка, внимание тайных соглядатаев – повод задуматься о собственной безопасности, то есть по-простому быть на людях. А то еще обчистят купца, подкинут снова чего под подушку, и сидеть пару дней у орков, от скуки завывая. Так оно надежней будет…

По наитию, после хорошего обеда, затянувшегося до ужина, задержал ушастого на десять минут, подсунув ему книжку Смотрителя с памятной руной «Хмарь». Турни быстро набросал на листе бумаги рисунок, повинился в незнании «кроновых закорючек» и был таков. Впрочем, я и не заметил, как он сбежал домой. Изучал совершенно незнакомый плоский рисунок. Да, отдаленное сходство с привычной руной есть, но никаких намеков на подуровни. А гоблин божился, что все срисовал…

Хороший повод задуматься. Я заинтересовался темой изменения привычных рун заклинаний – и на тебе, нужные рисунки. Кто о подобном не догадывается – не видит.

Да и девушку я видел всегда одну и ту же. Были небольшие изменения, характерные для любой молодой женщины. Другой цвет волос, иная косметика и наряд. Повод задуматься о своей исключительности, но, думаю, есть и разгадка.

Уже засыпая, вспомнил снова рассказ Турни о приглядывающих за мной личностях. Если реально и эльфы там были… можно обрадовать Капитана – еще будет возможность поймать скользких дельцов прямо за остроконечные уши!

* * *

Темно-синие тучи заволокли все небо, намекая на изменение пристрастий. Каких? Привязанности к своему ходу и к четвероногому транспорту. Ибо если это все, висящее над головой, возжелает пролиться, придется переходить на весла.

Присев на невысокий бортик прудика с водными цветами, я окинул взглядом свое отделение. Орк прислонился к мощному стволу дерева и, надвинув на глаза шлем, прикорнул. Гоблин и гном, по идее, занятые обходом вверенного нам участка, шепотом переругиваются, явно о чем-то споря. Куорт, осторожно ставя свои когтистые ноги, шастает по лужайке, рассматривая великолепные цветы. Один я маюсь от безделья.

Слава богам, хоть дождь, зарядивший еще с утра, не капает на макушку, ибо поместье герцога, неувядающего сэра Эрвантани Громобиуса, разменявшего совсем недавно шестой десяток, накрыто защитой от непогоды. Если бы еще можно было разогнать приевшиеся тучи… Но придется ждать прихода первых холодов.

Что мы тут делаем? Кто бы знал… Гвардия, по обыкновению, обратилась за помощью к страже по очень важному делу – охране. Не абы кого, а светозарного и добрейшего посла Илии в свободные города Иерелия Прекрасного. Тучный язвительный старикашка, разъезжающий по весям на золоченой карете, благоухающей ароматом тысячи трав, – это нечто. Однажды, в один из прошлых приездов, довелось мне постоять в охранении на одной из проезжих улиц. Чуть не умер… Благо догадался позаимствовать у Галла флягу с крепким вином, свинтить крышку и надышаться парами. Всяко легче.

Зачем, спрашивается, Илии посол? Торговля процветает и без всяких договоров, владельцы всех приличных аптек давно в Порту склад свой имеют. И любая шхуна под флагом Илии, только пришвартовавшись, попадает под атаку целой прорвы торговцев и прохиндеев. Еще бы, только один из дюжины кораблей приходит с шелком, металлом и роскошными поделками. Все остальные гружены травами, маслами, лекарствами, целебной солью и всякой другой мелочью.

Но кичливый старик частенько катается по свободным городам, надоедая всем и вся. Само собой, требуя торжественной встречи, сонма охраны и благородного общества, етить его. Чую, если появится некто, желающий пристукнуть старика, вся охрана старательно будет смотреть в сторону. Да и поможет, чего уж там…

Нам повезло. Стоять в охранении на заднем дворе огромного особняка мэра – плевое дельце. Забор под охраной личной стражи герцога, гвардейцы с утра набежали в дом, а нас выставили мокнуть под приевшимся дождем. Но ради высокого гостя маги Громобиуса расстарались, накинули купол. В общем, полдня сонной зевоты – премия в кармане. Кто ж откажется-то?

Приоткрылась резная деревянная дверь, и в сад на заднем дворе выбралась небольшая делегация: высокий тощий слуга в шикарной ливрее, тетка крепкой конституции в аляповатом платье с небольшой корзинкой в руке, ярко-рыжая, с задранным хвостом, Принцесса.

Сэр герцог в очередной раз доказал всему Сантею – могуч. Женившись на молоденькой девице из далекой Росси. Девушка, будучи родом из земель крепких духом людей, быстро взяла в свои изящные ручки особняк, построив всю прислугу вмиг. Да и кто слово против нее вымолвит-то? Когда девушка, пусть и недалекого, по слухам, ума, изрядно подкована в словоблудии? Поговаривают, даже на молении в Храме Светлого Лейнуса неугомонная юница не слезает с ушей дражайшего супруга, и какой даже великий муж не падет под таким напором? Посему за любую провинность, неповиновение и косой взгляд сэр герцог мог выгнать или выписать плетей. По наущению молодой супруги, естесно.

Ну а рыжий котенок, Принцесса, стал притчей во языцех, ибо об этом комочке неприятностей в Сантее знают все. Испортила платье супруги главы Гильдии? Поцарапала носатую физиономию главы торговцев? Изорвала подвенечный наряд племянницы герцога из бесценного илийского шелка? За мелкой хулиганкой такой список почетных дел, что уже давно ее следовало прилюдно наказать. Но ничего, вон, задрав хвост и голову, вертя задом, шествует по выложенной гномьими плитами дорожке.

Я спокойно вздохнул, когда рыжий комок мазнул по нам безразличным взглядом и потрусил дальше. Видят боги, я не из тех, кто может сдержаться, если наглой кошке взбредет в голову испортить обувь. Ходит слушок, что глава Гильдии сэр Вектор Дест пострадал намедни…

Неожиданно кошка остановилась, куда-то пристально уставившись. Слуга в ливрее, заметив охотничью стойку, присел и вытянул руки, но Принцесса, резко вскочив, стремглав кинулась прямо в шикарную цветочную клумбу, одним махом сломав парочку красивых стеблей. Дальше стало еще веселее: худой и тетка, стараясь не поднимать шум, бросились за кошкой. Та, преследуя невидимую с моей позиции цель, принялась носиться по клумбам, не особо заботясь об их сохранности. Но что может сделать небольшой четвероногий зверек? А вот тетка, скользнув по мокрым цветам, всплеснув руками, ухнула прямо в красивый куст, даже издалека выглядящий особо неприветливым. Раздавшийся мигом спустя пронзительный женский визг подтвердил мои опасения.

Что тут началось! Из дома посыпала прислуга и охрана, вылетела стройная девица в легкомысленном костюмчике из коротеньких штанишек и полупрозрачной блузки и, заверещав, принялась гоняться за кошкой.

– Девочка моя, стой! – запищала яркая блондинка, на бегу старательно огибая клумбы.

Принцесса, выбравшись из очередного куста на своем пути, изрядно помятая, взлохмаченная, но донельзя довольная, не обратив внимания на вопли, дала деру.

Рядом раздались голоса:

– Ставлю пяток полновесного серебра – не догонят!

– Видишь двух парней в синих камзолах? Это ищейки из Гвардии, ловкие ребята. Поймают! – возразил Горндт. – Хотя… десять монет: потопчут здорово, но словят.

– И я пять монет ставлю, что уйдет беглянка, – повернув голову, бросил парням и сразу вернулся к сцене, так сказать.

Ситуация изменилась: кошка все дальше уходит в глубину парка, приближаясь к невидимой от пруда внешней ограде имения. А я подивился странным маневрам – что ж это за мышь такая? Так ловко от прирожденной хищницы улепетывает…

На переднем плане из хныкающей тетки целая толпа народу дергает колючки, а супруга герцога, худой тип в ливрее и две ищейки скрылись за деревьями.

– Куорт, погляди, чем история с кошкой закончится, – приказал я арахну, волнуясь за судьбу своей ставки. Гном тот еще пройдоха!

Куорт оторвался от изучения небесно-голубого цветка, над которым медитировал вот уже пару минут, и двумя прыжками, взлетая метра на три над землей, допрыгал до деревьев и скрылся.

– Вот стервец! – завистливо прошептал позади Горндт.

И тут проснулся амулет вызова, выданный мне поутру и водруженный на родное место на шее.

– Кир, крон тебя! – рявкнул хорошо знакомый голос. – Хватит зад отсиживать! У ограды совершено нападение на леди Гелию!

Не было печали…

– Парни, бегом! – Орать я сильно не стал, незачем отвлекать от важного дела местных работяг. – Только клумбы, того, не топчите!

У трехметрового забора, куда мы добежали буквально за три минуты, узкая полоса травы оказалась изрядно потоптана, а частично прямо с комьями земли вырвана. Полуголая девица с упрямой мордашкой стоит под сидящей на стене Принцессой и ласково уговаривает спрыгнуть. Худой в ливрее сидит, прижавшись к ближайшему дереву, бледный и осунувшийся. Один из ищеек вместе с магом в плаще и крепким парнем в доспехах крутятся возле изрядно залитого кровью человека в синем камзоле. А Куорт гордо сидит на хорошо знакомой по недавнему бою гадине – уродливой копии арахна.

– Господа, не хочу вас отвлекать, но у этой твари напарник может быть. Собака с клыками в ладонь…

Раздался пронзительный визг, потом взревело на разные голоса там, откуда пару минут назад мы прибежали. Не став дожидаться ответа, я рванул обратно, на ходу выкрикнув:

– Куорт!

Выходит, мы разминулись с девларом. Надеюсь, успеем…

Жертв удалось избежать только благодаря арахну. Не знаю, насколько быстро он добежал до дома, но когда мы вынырнули из густой полосы деревьев перед препятствием в виде цветников, Куорт уже сражался. Катался в обнимку с девларом аккурат по самой большой и красивой клумбе. Колдовать не пришлось, да и парни не лезли – могли зацепить своего. Впрочем, эта тварь оказалась слабее той, подземной. Арахн за несколько минут борьбы измотал девлара и, прижав к земле, банально свернул шею. Хорошо, когда многоногий – твой друг. Ибо иметь такого врага…

Через десять минут весь задний двор стал походить на квартал муранов – столько народу налетело. В форме Гильдии, Стражи, Гвардии, даже пару скользких личностей из внутренней охранки мэрии…

Раздел выигрыша (кошка таки спрыгнула с забора, и отнюдь не в сторону двора) прервал незаметно подкравшийся Капитан:

– Ты, как всегда, в центре событий, – выдохнул гном.

– Так точно, Капитан! – вытянулся я, старательно поклонился. – Девлары обезврежены, потерь в отделении нет. Особую доблесть проявил сержант Куорт, завалив обеих гадин!

– Если бы вы еще похитителей посла поймали…

* * *

Может показаться странным, но я порадовался такому исходу событий. Нет, конечно, как и все коллеги, напустив хмурый и сосредоточенный вид, покивал в горести о потерянной усладе уставших глаз, светоче невиданной добродетели и прочая… Впрочем, не удивлюсь, если Гвардия, грызя семечки, внимательно поглядывала, как вяжут руки и ноги послу, помогая крепче затянуть веревку. Все-таки Иерелий Прекрасный тот еще подарок…

Отмучившись положенное, я таки отпросился у Капитана за полчаса до начала лекции в Академии, которую при другом раскладе должен был пропустить из-за дежурства в саду особняка герцога. А теперь, когда оная надобность отпала сама собой, дом и двор набиты прорвой люду, кому нужен молодой инспектор? Единственное, уставший и малость охрипший гном приказал взять пару парней. И я, на всякий случай, попросил Турни присматривать незаметно, а Куорта – составить компанию в экипаже. Так оно вернее будет.

До начала сезона штормов осталось всего ничего, и природа просто взбесилась. Ветер сносит с ног, завывает на тысячи голосов, перекрывая даже звон колокольни на Храме Светлого Лейнуса. Дождь так и норовит заглянуть за шиворот, минуя высокий воротник и широкие поля шляпы. Извозчик вон так закутался, что только два хитрющих глаза видно, все остальное надежно упрятано в нескольких слоях непромокаемой материи. И о лошадке не забыл: попона и странный козырек на голове.

Поэтому я совершенно не удивился пустоте аудитории. Только знакомый грустный паренек в углу, Эрнесто с одним-единственным прихлебателем и еще адепт в хламиде, такой непрезентабельный, что походит на часть интерьера. «Зря ехал», – мелькнула мысль. Действительно, слушателей практически нет, вряд ли лар Реалено код ди Миагон станет проводить лекцию…

Разложив на пустующих рядах одежду на просушку, я обратил внимание на стоящий на кафедре огромный фыркающий чайник и поднос с дюжиной больших кружек. Пока никто, похоже, не проявил инициативы, но не мерзнуть же, зябко передергивая плечами?

Непривычно быть в центре внимания. Пусть даже всего четыре пары глаз наблюдают, но все равно неуютно, мурашки так и бегают. Наполнив чашку странным темным напитком, испускающим одуряюще приятный аромат, вернулся на свое место. Осторожно отхлебнул. Вкусно!

Через пару минут, когда я не помер в страшных муках и толпа злых учителей не ворвалась растерзать, адепты приободрились и повторили мой маршрут. Через пару минут по аудитории поплыли странные звуки: «фьююю», «хлюп», «эххх…»

– Прекрасно! – нарушил тишину уверенный голос. Кто-то закашлялся, и код ди Миагон, непонятно откуда появившийся в аудитории, уточнил:

– Похлопать?

Не дождавшись ответа, маг подошел к окну, распахнул, и его чуть не сдуло напором стихии. Впрочем, через секунду ветер утих, не в силах прорваться сквозь возникшую завесу, которая и все звуки сходящей с ума природы отрезала. Только гуляют ветви деревьев, танцуют листочки и мелькают крупные капли дождя в полной тишине за окном…

– Вижу, остались самые стойкие. Поэтому считаю бессмысленным проводить лекцию.

Эх. За второй год обучения это единственные, пожалуй, лекции, на которые я хожу с таким удовольствием. Всегда узнаю интересное и полезное. И почему не все предметы подобны? Хотя их и посещает намного больше адептов…

– Впрочем, раз уж вы в такой ненастный денек нашли в себе силы приехать в Академию, с моей стороны будет справедливо ответить вам аналогичным уважением. Так что проведем время с пользой. Вы задаете вопросы – я отвечаю. Естественно, это не относится к неким темам, которые еще рано поднимать.

Реалено обвел аудиторию внимательным взглядом, точнее, посмотрел по очереди на пяток адептов, уточнил:

– Кому по душе травяной чай, налейте себе добавки. И начнем.

Никто не отказался от предложения, даже сам лар учитель наполнил себе кружку, занял привычное место на кафедре, отхлебнул и кивнул грустному пареньку в углу. Тот моментально оживился:

– Скажите, лар, правда, что некие удальцы ходят в Лит-Ку-Аден, Даун-Толен и дальше на юг, в пустыню Смерти?

Реалено усмехнулся:

– Слишком свободную формулировку я дал… Разве в вашем вопросе хоть что-либо касается моего предмета в частности или обучения в целом?

Адепт скис, но маг спокойно продолжил:

– Ходят слухи… Отчасти – верные. Всегда найдутся те, кто готов обогатиться, рискуя при этом самым дорогим – жизнью. Как их только не называют: контрабандисты, искатели древностей, охотники. В целом всю эту братию можно разделить на три группы. Первая – собиратели. Травы, камней, минералов, образчиков искусства и всего, что на глаза попадается. В землях девларов любые предметы со временем меняют свои свойства, совершенно не беспокоясь об известных нам законах взаимодействий. Вторая – искатели приключений. Как правило, молодежь, жаждущая великих открытий и свершений. Так же, как правило, всего один из десяти возвращается домой живым. Третья группа, самая малочисленная – экспедиции. Академии, Гильдии, других свободных городов, разных стран. Их цель заключается в поиске ответов на возникающие в умных или глупых головах вопросы.

Код ди Миагон замолчал, адепт сразу уточнил:

– А артефакты, древние книги с заклинаниями?

Реалено кивнул:

– Бывает. К сожалению, пользы от таких находок практически нет. Артефакты за древностью лет износились, или управляющие заклинания неизвестны, попробуй разберись. Книги еще хуже – если магический трактат, то, как правило, не зная начального принципа составления рун, более сложные схемы вообще невозможно разобрать. А различить развлекательную книгу и записи историка, с трудом переведя с мертвых языков написанное… В общем, все это больше ценные игрушки для богатой братии, дабы было чем похвалиться. Не более.

Адепт довольно кивнул, получив ответ, а мне показалось, что этот тихий и незаметный парень со временем может пополнить ряды второй группы приключенцев…

Учитель перевел взгляд на самого невзрачного из сегодняшних слушателей, и тот несмело выдавил:

– Как зовут самого сильного мага в свободных городах?

Реалено не смутился:

– Затрудняюсь ответить. Можно сказать, что самого сильного определяют Турнир и Большая Игра. Но еще не было случая, чтобы подряд один и тот же маг выиграл оба состязания. Можно вспомнить имена ведущих магов Сантея, но и в других городах они есть… И официальных столкновений между ними не было. Как установить сильнейшего? По количеству орденов и званий? Известных побед и замалчиваемых достижений? При примерно равных силах определяющим условием может стать настроение перед поединком, светлая полоса в жизни, высокие ставки на победу… Все это эфемерные понятия. К тому же подобная непредсказуемость и привлекает столько участников в состязания магов. И просто огромнейший интерес публики к оным.

Ага, а самым сильным может оказаться невзрачный дедок, просиживающий штаны где-нибудь в келье забытого храма, засыпанном уровне подвалов Академии или каземате Гильдии.

Код ди Миагон посчитал ответ исчерпывающим, перевел взгляд на меня. Я решил прояснить занятный момент:

– Лар Миагон, что такое запретная магия?

По идее, маг должен был смутиться, но этого не произошло. Все-таки непросто признать наличие запретов на свое уникальное умение, а они ведь будут… чем бы ты ни занимался, как бы ни относился к любимому делу, всегда находятся перестраховщики и просто желающие получить выгоду на пустом месте.

– Для того чтобы ответить на ваш вопрос, необходимо пояснить один момент: место Гильдии в устройстве нашего города. Как вы все, безусловно, знаете, власть сосредоточена в руках герцога и Совета, состоящего из глав Гильдии, Гвардии, Стражи, Академии, купеческого сословия, двух богатейших дворян и мастеров, количество которых всегда разное. Не менее трех, если я правильно помню. Это все детали. Как легко заметить, народу много. А кто составляет костяк Гильдии? Представители древних родов, дворяне, молодые маги, не нашедшие себя в науке или служении городу. Из всего пирога Сантея Гильдия контролирует только магические и аптечные лавки, несет службу в крепостях на перевале и равнине. И, естественно, корабельные маги. Очень доходная область, без сомнений. Власти хочется больше… Вот и возник подобный статут. При желании, вы найдете его текст, но разобраться, увы, не получится. Хитросплетения мыслей, откровенная галиматья, и все это преподано высоким штилем. В принципе, ни одной руны или заклинания нет запретных, но вот зацепиться всегда найдется за что.

– Выходит, Гильдия имеет полное право придраться к магу за использование любого заклинания?

– Фактически – да. Но если вы откажетесь признаваться в злодеянии, вам ничего не смогут предъявить. Эманации и догадки не являются доказательством вины.

– Смысл тогда в подобном статуте? – удивился я.

– Есть такое понятие: «неудобные люди». От которых нужно избавиться любыми методами, не доходя до крайностей. Проще всего их изжить, и подобная бумага отлично подходит для еще одного веского довода.

Я озадаченно почесал макушку. Нет, рациональное зерно в этом есть, хотя по такой формулировке можно кого угодно загнать, как зверя…

– Кстати, одно уточнение. Магия Крови под негласным запретом. Правда, только тот раздел, где нужны жертвоприношения. Азы спокойно можно освоить и в нашей Академии.

Реалено, наговорившись, приложился к кружке. А я, переваривая полученные знания, обратил внимание, что за окном нигде не видно попугаев. Не любят пернатые дождь… Куда же они попрятались?

– Ваш вопрос, – прозвучал голос мага. Раздалось невнятное бормотание:

– Я еще подумаю…

– А вы, молодой граф?

– Почему вы считаете меня неумехой? – звонко прозвучал голос Эрнесто.

– Смелый вопрос, молодой граф. И очень не простой. Поэтому, чтобы не быть голословным, поставлю точку опоры. Грегорий Лиан Кромус, один из основателей Фамилиста, написал маленькую книгу «Суть магии». Было это, естественно, в незапамятные времена, но подход этого неординарного человека и поныне достоин пристального внимания. Причина донельзя банальна: только такой взгляд позволяет объяснить все многообразие магических проявлений. – Реалено отхлебнул из кружки и продолжил: – Наберитесь терпения, путь к ответу на поставленный вопрос будет крайне тернист. Готовы?

Обведя взглядом внимающих адептов, код ди Миагон кивнул и начал рассказ:

– Все мы видим мир по-своему. Это обусловлено опытом, представлением о сущем, фантазиями в конце концов. В зависимости от желаний, предпочтений, привязанностей и привычки. Тяги к комфорту. Представьте, чем наполнена ваша голова: как сесть, чтобы было удобно, что покушать, чтобы было вкусно, что сделать, чтобы было правильно, доходно и без последствий. Вот, скажем, арахны. Существа удивительные: черная матовая кожа сродни крепчайшей броне, острейшие зубы, восемь рук или ног – в зависимости от надобности, целая куча глаз, крайняя живучесть. Развитие очень долгое, да и сказывается сильно на популяции. Но что нужно взрослому арахну для жизни? Ничего. На обед может съесть что угодно, даже булыжники из мостовой. Заснет в любом месте, комфорт и крыша над головой – не нужны. Легко задерживает дыхание до нескольких часов. И, напоследок, маги арахнов явление редчайшее. Но! Универсалы. Без потолка возможностей. Сила зависит напрямую от знаний и возраста, чем дольше живет – больше знает – становится сильнее. Почему так, спросите вы, – Реалено сделал паузу, а я судорожно вздохнул. – Арахны к миру относятся совершенно объективно. Они лишены большинства понятных нам эмоций. Их невозможно обмануть, они не гонятся за выгодой. И сами не занимаются подобным – просто не понимают, зачем это нужно.

Маг сделал паузу, с минуту помолчал, давая переварить уже сказанное, продолжил:

– Взгляд любого из нас субъективен от природы, потому как наша голова забита миллиардом мелочей, без которых просто не прожить. К тому же наш подход ко всему очень сильно обусловлен по времени. Согласитесь, не у каждого есть возможность прожить тысячу лет, как у обычного арахна.

Поэтому человек, желающий получить все и сразу, видит самый быстрый путь. Если же не спешишь, а наоборот, получаешь удовольствие от изучения нового, глубокого проникновения в суть, видишь то, что другим незаметно.

И такое мышление позволяет примечать множество интереснейших деталей. Например: знаете об уловке росських волхвов?

Заинтригованные адепты отрицательно покачали головами. И я никогда не слышал об уловках росських магов!

– По улице идет обычный человек в неброской одежде. Но все его видят по-разному – кто мудрым стариком, кто импульсивным юнцом, кто мужем в расцвете лет. Они для этого делают только одно – хотят быть незаметными. Все. Маг, привыкший к своей силе, к заслуженному годами усердного учения статусу, пройдет мимо и ничего не почует. Магии просто нет! В привычном понимании…

Реалено улыбнулся явно не нам, каким-то своим мыслям, и продолжил с веселой интонацией:

– Есть еще случаи, сродни этому: мастер борьбы, сильный мечник и иже с ними – заметив такого, вы сразу понимаете, прохожий не простой, такой, что и слабому поможет, и на грубый подход ответ найдет. Почему – неизвестно, просто приходит понимание внутренней силы человека, хотя вы его не знаете, но сразу чувствуете.

Маг сделал передышку на пару глотков:

– Из всего сказанного можно сделать вывод: бесполезные вещи затмевают хламом разум, не давая видеть множество путей. Приобретая достойную жизнь, мы теряем не частичку себя, а солидный кусок данных богами возможностей.

В аудитории повисла тишина. Думают. Хотя, скорее, каждый пытается разобраться в том, что услышал именно он. Интересно, Реалено говорил это именно так, или я слышал только то, что мне дано понимать?

– Аналогично сказанному, деления на направления магии чисто условные. На самом деле тонкие энергии, пронизывающие мир и имеющие различные источники, друг от друга практически не отличаются. Чем же так обусловлено такое разнообразие в реальности? Магии стихий, тьмы и света, хаоса, шаманство, волхвование и ведовство? Всего лишь взглядом, адепты. Вашим взглядом. Вы, медитируя, заглянув в Изнанку, придаете виденному свои представления, не замечая, что нитей, потоков и флуктуаций в разы больше.

Опять повисла небольшая пауза.

– Теперь ваш вопрос, молодой граф. Суммируя все вышесказанное, получаем, что в древних родах с семейной наследственностью к магии дети слабее родителей. И чем дальше, тем ситуация все хуже. Все это, к сожалению, происки именно семьи, воспитания наследников, повторения пройденного. Только отверженные от рода могут добиться новых вершин, подтверждая правило. А что происходит с ребенком? Он понимает со временем, что родителей не превзойти, замыкается, обозляется, становится еще слабее. Еще бы – в голове столько ненужных мыслей живет и плодится.

В аудитории повисла напряженная тишина, только красный граф сипло дышит. Правда, буянить не спешит, значит, в чем-то код ди Миагон прав…

– Я могу ответить на ваш вопрос исходя из других предпосылок, если желаете, – обронил Реалено, поставил на кафедру чашку, спрыгнул, подошел к окну, – но для вас такой ответ лучше. Вы вполне способны влиять на свое будущее… Пусть это и требует сложных решений и непростых шагов.

Не знаю почему, но я почувствовал, что надо уточнить один момент:

– А вы верите в подход основателя Фамилиста? Все-таки деление на направления магии давно устоявшееся, и не может быть, чтобы все это оказалось просто разным взглядом на одно и то же…

– Какая разница, адепт, во что верю я. Главное – во что готовы поверить вы?

* * *

Очень хотелось проверить слова Реалено код ди Миагона. Посмотреть на людей склонив голову, прищурившись, высунув язык… Но перед Академией никого нет, кроме мокрой лошадки, хмурого закутанного извозчика и Куорта, вышагивающего по мостовой. А действительно, арахну безразлична непогода, никаких признаков недовольства. Да и еще опять этот кронов мотивчик где-то в глубине души! Сколько можно – мокро, грязь, хочется в дом, к растопленному камину, в кресло с хорошей книжкой, а внутри задорная танцулька бушует?

Экипаж, мерно покачиваясь, медленно покатил в управу. Куорт, скрутившись в шар, забрался под скамейку, а я, под завывание ветра и мерный перестук капель по крыше, задумался о вечных проблемах. Вкусно кушать, удобно спать, не ходить на опостылевшую до колик работу может позволить себе далеко не каждый. Многим ради редких ярких моментов приходится прилагать столько усилий, что уже не остается запала на полноценный отдых. И сил обрести свой путь не остается. Вот и плутают…

С другой стороны – кто его укажет? Правильный-то путь. Вот и тыкаемся, куда ни попадя…

Я встрепенулся, разгоняя полудрему: в мерные звуки стихии влился легкий гул, постепенно набирающий силу. Что бы это могло быть? Незнакомо, но чувствуется некая угроза…

Из-под лавки выкатился арахн. С его-то слухом такой вой сродни трубному зову… А мне внезапно пришла идея, и догадка совершенно не порадовала.

– Ложись! – со всей силы заорал я. Лучше иногда, как говорится, перебдеть, чем потом одежку латать и отстирывать.

Вой, достигший пика, внезапно стих, а экипаж сильно тряхнуло. На неприкрытую кожу шеи стал сыпаться мусор, закапало влагой… С кряхтением повернувшись (здоровый арахн таки!), я кинул взгляд на крышу. Точнее на то, что еще совсем недавно было ею, ибо капающий на голову дождь прямо вопиет об отсутствии преграды для непогоды. Впрочем, и стены до половины снесло…

Куорт осторожно влез на лавку, освободив место, и вопросительно посмотрел на меня.

– Живым, – кинул, подумав почему-то о вчерашнем визите наглого гильдийца. Вряд ли, конечно, молодой маг мог решиться на подобную глупость, но все же…

Арахн одним неуловимым движением исчез, я же, слегка приоткрыв остатки дверей экипажа, вывалился в нее, родимую – большую лужу под колесами. Ничего, одежду можно и отстирать, а вот становиться прекрасно видимой целью для следующего удара желания нет никакого.

В глубокой луже оказалось людно – извозчик, вытаращивший глаза, таки услышал мой крик и воспользовался советом. И, даже не глядя на то место, где еще совсем недавно он восседал, легко сделать вывод: расторопный малый. Окажись глуховатым или, того хуже, тугодумом, стал бы в момент не единым целым, а как минимум комплектом из двух частей.

Странная деталь – кобыла стоит как ни в чем не бывало. Допустим, не было громкого взрыва, криков и пальбы, но внезапное исчезновение кучера и половины экипажа мокрую тягловую силу совершенно не смутило. Мне бы такие нервы… Тугоуха?..

Окинув внимательным взглядом остатки хорошего в прошлом транспорта, вычислил примерно, с какой стороны был нанесен удар. На вопросительный взгляд слегка напуганного извозчика кивнул на лужу, а сам приподнялся и осторожно двинулся в выбранном направлении.

Через пару десятков шагов уперся в стену дома и, шагнув левее, сквозь дождевую пелену рассмотрел узкий проулок, из глубины которого долетают звуки шумной борьбы. Крон! Как не вовремя! Низко нависшее небо превратило вечерний город в ночной, стена дождя снижает обзор, чувствуешь себя не то слепым, не то неадекватным. Кто в такую погоду ездит по городу? А кто, скажите, люди добрые, устраивает засады и атакует проезжающие экипажи боевой магией?

Быстро рванув в глубину проулка, я добежал до сражающегося с магом Куорта. Хотя бой уже практически закончился: маг явно из последних сил удерживал еле мерцающую защитную пелену. Вот-вот рассеется заклинание, и арахн получит доступ к телу противника. А там буквально один удар лапой и все. Преграда с хлопком исчезла, Куорт рванул к магу, а тот попытался отмахнуться от когтей кинжалом. Куда с железкой-то против арахна? С его природной броней. Кстати, противник явно не гильдиец, и чем-то смутно знакома эта молодая рожа…

От удара Куорта мага кинуло к стене дома, арахн рванул довершить начатое, и я не поверил своим глазам: маг, слепо ткнув кинжалом, вогнал лезвие в черное тело по самую рукоять! Я буквально через секунду оказался рядом, банально ткнул противнику в нос правой, добавил в начавшее оседать тело левой и перевел свой взгляд к арахну. Куорт, вырвав кинжал, скрутился в шар, я упал возле него на колени. На черной шкуре рассмотрел ярко-фиолетовый порез, из которого вытекает непривычного вида кровь, а я совершенно не знаю, что делать и насколько подобный удар опасен для парня. Поди разберись, что и как устроено в этом странном теле! Протянул руку, погладил арахна по боку. Неожиданно раскрылось несколько глазок, и Куорт ощерил зубастую пасть. Раз скалится – жить будет!

Мне полегчало. Все-таки так глупо потерять друга в совершенно нелепой ситуации, когда, казалось, для него и опасности-то нет никакой… Тут я вспомнил о возне, шум от которой доносится из бокового ответвления проулка, и, еще раз погладив Куорта, пнув мага (тело промолчало), рванул в темноту.

А вот здесь никаких неожиданностей: один оборванец валяется в отключке, и сосредоточенный Турни, на обманном замахе поймав противника, в прыжке от всей души засветил второму точно в ухо. Плохо одетый крепкий детина ошеломленно охнул, получил по зубам, в челюсть, в ухо, в челюсть… где-то на десятом попадании закатил глаза и присоединился к приятелю.

– Хорошая разминочка, – пропищал довольный гоблин, – давненько так не развлекался!

* * *

Через пятнадцать минут проулок и улочка с разнесенным экипажем стали походить на растревоженный муравейник. Куча стражей, дознавателей, несколько хмурых магов из Гвардии, повесивших защиту от осадков… Кого только нет! И нам нашлось хлебное местечко – прямо к стихийно возникшему штабу окрестные жители приволокли горячих напитков и легкий перекус, половина которого пошла на прокорм раненому. Никогда не видел такого голодного арахна: Куорт закинул в пасть целую корзинку снеди, нагло выдул целый чайник кипятка и вкусно похрустел сбором трав для заварки отвару. Хорошо хоть посуду не испортил…

На место происшествия Капитан не приехал. Прислал своего зама, кряжистого мужичка с добрыми глазами и мягкой улыбкой. Старлей, несмотря на внешность булочника, занимался всегда только теми делами, где требовалась крепкая хватка и подход на грани. И именно его приезд – явный намек…

Я только успел по третьему кругу выложить свое видение событий очередным неблагодарным слушателям и завладеть чашечкой горячего чай-тэ, как меня окликнул Старлей и поманил за собой в памятный проулок.

Мы подошли к сидящему на каком-то ящике магу, бессмысленно пялящемуся в стену, и только в этот миг я вспомнил, где видел это лицо. Памятный храм в катакомбах!

– Как тебя зовут? – мягко спросил Старлей.

Ноль внимания. Маг из Гвардии, подпирающий рядом стену, печально выдохнул:

– Никаких реакций.

На вопросительный взгляд Старлея я спокойно заметил:

– Я не орк, одним ударом вышибить мозги не могу.

– Неужели? – улыбнулся помощник Капитана. – Ты мне лучше объясни, о чем должен думать молодой парнишка, которого с трудом удалось вызволить из лап статута, перед тем, как напасть на стража?

– Сомневаюсь, что он о чем-то думал…

– И я к чему, – Старлей повернулся к гвардейцу, – можете забирать арестованных себе.

Вслед за широкой спиной уже седеющего Боевика, как за глаза прозывали у нас в управе помощника Капитана, я выбрался из тесного проулка. Но, не дойдя до штаба десяток шагов, Старлей остановился и протянул мне кинжал, которым маг ранил арахна.

Сейчас, при нормальном свете, я сразу вспомнил, где видел точно такой же. В кабинете Капитана. Корявая поделка, которую и оружием-то назвать язык не повернется. Но с какой легкостью пронзила шкуру Куорта! Я напрягся, пытаясь почуять отголоски магии – ничего. Только лезвие непривычного цвета, прямо залито темно-синим.

Спрашивается: кто любит загребать жар чужими руками? Не вступая в открытую конфронтацию, тщательно скрывая подспудные желания. Мураны? В подлость этих созданий невозможно просто поверить. Да и, если подумать, захотят ребята подмести в свои лапы окрестности, кто их остановит? Бесконечное шуршащее войско. Затопчут, и всех делов!

– Эльфы, – зло сплюнул я.

Только глухой не слышал историй про их достижения в магии разума. Охмурить молодого мага, который должен был меня прибить или сам помереть в схватке… И из всех следов только странный кинжал. Хотя тоже нестыковка – слишком явный след. Надеялись, что маг покончит со мной одним ударом?

– Хочешь нанести поздний визит? – поднял на меня глаза Старлей. Впрочем, ответ был ясен и так, поэтому он не стал дожидаться моих слов, лишь тихо попросил:

– Парнишку в управу отошли…

* * *

Через полчаса мы прибыли в Рассветный квартал, прямо к нужному двору, огороженному от улицы густой высокой порослью. Долетают отголоски магических возмущений и странный шум из глубины – похоже, молчаливые парни из штурм-бригад прибыли раньше нас. Впрочем, не успели мы вылезти из экипажа, как громко ухнуло и большие ворота просто упали на мостовую, открыв всем желающим широкую дорогу.

Мы воспользовались предложением. Прошли по извилистой дорожке, прямо под мощными деревьями, под кроной которых, несмотря на непрекращающийся дождь, совершенно тихо и сухо. Добрались до красивого зеленого двухэтажного домика. И на пороге у распахнутой резной двери я узрел знакомую фигуру некроманта.

– Пусто, – скривилась физиономия Лангола.

Тщательный обыск показал совсем печальную картину: хозяева не просто уехали, а успели прихватить с собой все стоящие вещички. А значит, были готовы к внезапному визиту. Старлей грустно осмотрел пустые шкафы в огромной библиотеке, пнув небольшую причудливую табуретку, грустно подытожил:

– Провели остроухие!

* * *

При штурме имения эльфов никто не пострадал, сказалась помощь нескольких магов из Гвардии, приведенных некромантом. Защиту, естественно, остроухие не стали деактивировать. И, к огромному сожалению, поисковые бригады абсолютно ничего не нашли. Ни клочка зацепки.

Меня больше волновал совершенно другой вопрос: зачем нужны кинжалы? Прочная одежда из кевара, неприметное оружие, которое, по статуту, могут носить все горожане. Если толпу оборванцев вооружить подобным, то даже стайка изможденных нищих легко устроит сущее безумие на улицах города!

Видимо, Капитан тоже что-то почуял, раз по управе разнесли приказ о переходе на постоянное дежурство. В принципе, буквально послезавтра, в первый день сезона штормов, личный состав и так должен был оставаться на ночевку в казармах, дабы быстро реагировать на любой вызов. А точнее, просто быть под рукой, ибо в непогоду добираться до места службы бывает очень затруднительно.

Наконец, после всех передряг этого длинного тяжелого дня, я удобно устроился в комнатке в управе. Вспомнив лекцию и погрузившись в Изнанку, стал внимательно изучать линии, наполняющие комнату. Ничего нового, все то же, к чему я уже привык за последнее время. Основатель Фамилиста ошибался? По его словам, все нити должны быть одинакового цвета, если я правильно понимаю. Но ничего подобного. Или дело просто в том, что не хватает веры? Вера, что это такое, с чем ее едят?.. Растерянно осматривая комнату, я наткнулся на одну знакомую книгу одного словоохотливого сказочника. Интересно, сказки – вера. Вера – сказки.

Рука сама потянулась за книгой…

* * *

Не читайте сказки на ночь! А то придет во сне маленький ухайдок в поисках большого, проснешься пару раз с перепугу, а с утра, не выспавшись, будешь маяться головной болью!

Хотя, стоит признаться – интересно. Большей частью сказки, естественно, не вписываются в рамки разумного, но в них явно что-то есть. Да и талант рассказчика многое значит. Описать в несколько слов все так, что практически сразу начинаешь представлять… Помнится, в детстве героев видел будто вживую, составлял им компанию, радовался и горевал вместе… А сейчас все не так. Фантазия есть, образы всплывают, ниточки вьются – но чего-то не хватает…

Я вырос. Некоторые ситуации, которые раньше видел живыми и яркими, теперь воспринимаются недоуменно. «Как так?» – хочешь воскликнуть, натыкаясь на явно выпадающее из реальности событие. А дети? Что дети… Они не имеют ни жизненного опыта, ни критичности, да и, честно говоря, просто не задумываются, а верят. Своим глазам, впечатлениям и интуиции.

Что же в итоге получается? Опираясь на опыт и личное мнение, не замечаешь окружающую реальность? То невозможно, это глупо, а вот оборванцы с зачарованными кинжалами – так вообще верх непрофессионализма и скудоумия.

Мои размышления прервал посыльный, передав приказ Капитана явиться на ковер на короткую утреннюю планерку. Впрочем, впечатления от первого подобного совещания вышли смазанные, ибо весь пятиминутный монолог угрюмого гнома состоял в основном из восклицаний, междометий и ругательств. Похоже, начальство посетили предчувствия надвигающейся беды, пока еще необоснованные и неопределенные. Но вот напутствие Капитан таки смог оформить:

– И без хороших новостей не возвращайтесь! – раздраженно рявкнул гном.

Ночь с толстеньким томиком сказок, ранняя побудка и утренний разнос явно благоприятственно сказались на моем настроении, отчего парни, тихо и осторожно выспросив задания, быстро рванули из отделения, оставив меня медитировать над кружкой крепкого чай-тэ, заваренного стажером. Ления, не состоящая в личном составе управы, несмотря на непогоду, умудрилась вовремя явиться на службу. Вот только внешний вид… я не удержался.

– Ления, в нашей управе мы должны производить впечатление на посетителей исключительно уверенной физиономией, выправкой и железными нервами. А не распущенной шнуровкой кофты на вашей великолепной груди, – хмуро отчитал я девушку.

Стажер улыбнулась и, старательно виляя подтянутой филейной частью, удалилась из моего кабинета. Хм, я неясно выразился, что ли?

Вообще странная девушка. Работает старательно, да и пишет понятным почерком, не шифрует, как гоблин, каждое слово каракулями… Но вот навязчивая идея покрутить одним и выставить другое – к чему? Я все-таки не из тех, у кого от увиденного падает челюсть на пол, вылезают глаза из орбит, и вываливается язык. По крайней мере, надеюсь на это…

Не идет из головы странное покушение. Слава богам, хоть никто в итоге не пострадал. Куорт вон с утра уже бегает кузнечиком. Извозчик оказался бывшим воякой и вовремя среагировать успел. А причина? Молодой маг серьезно вляпался, поругали и отпустили, но даже малейшее нарушение статутов гарантировано переселяло его из уютного дома в благоустроенную тюрьму. И вдруг нанимает пару оборванцев, находит незнамо где серьезное оружие. Да и остатки кареты очень уж красноречиво выглядели…

К тому же продолжают приходить по пять раз на дню весточки от старушки Крон, все никак не угомонится. После нашего похода окрестности прочесали гвардейцы, не могли они ничего упустить. Почему же тогда все продолжается? Эх, на досуге заглянуть бы снова в катакомбы.

Да еще и этот посол, будь он трижды неладен! Кому понадобилось похищать ворчливого старика настолько оригинальным способом? Девларов откопали, пустили в парк, кстати, непонятно еще как, да и заварушка в самом особняке, поговаривают, была та еще. Все живы, посла нет. Испарился. Действительно, у Капитана просто целое море поводов быть недовольным: эльфы смылись, посла похитили, кевар и странные кинжалы, сезон штормов на носу…

Раздался осторожный стук, дверь распахнулась, впустив Лению. Девушка подошла к столу, под хмурым взглядом поставила большую кружку с отваром, положила пухлую папку и театрально двинулась на выход. Я раздраженно стукнул ладонью по столу – походка вмиг изменилась, приняв целомудренный вид. Ну, если так можно сказать про аккуратное виляние…

В папке нашлась целая пачка выписанных красивым почерком протоколов. Чем не повод отвлечься от тяжелых мыслей? И я погрузился в чтение.

Донос, просьба о содействии, донос, мольба о помощи, донос, предложение о сотрудничестве, донос… Стоп! Отложив взятую в руки бумагу, я вернулся к предыдущей. Итак, «общество хранителей благополучия благочестивых граждан» предлагает за скромную плату предоставлять описания всех странных событий своего квартала, таких как пропажа домашних животных, новости о странных прохожих, о грехопадении некоторых соседей, о творящихся ночных беспределах… Я задумался: отлично, в общем-то. Договориться за определенную оплату каждой новости, и буквально через пару седмиц нас так завалят, что прямо садись и пиши очередной том «Альманаха таинств»! Так, надо связать этих горожан с ан Горном, он их пристроит к делу.

За последующие полчаса изучения составленных протоколов я наткнулся только на два, требующих явного досконального внимания: пропажа молодого постояльца и хищение. Адепт Академии мог, конечно, и загулять хорошо с друзьями, но вот обнаруженные у него в комнате при беглом осмотре предметы для темных ритуалов настораживают. Зачем они стихийному магу? Хотя владелица съемного домика, госпожа Треньяк, уже обращалась непосредственно в Гвардию и к родителям отпрыска. Так вот: последние не стали волноваться, мол, молодой человек рванул посмотреть на мир. Ага, вот так сразу и рванул, за две седмицы до сезона штормов…

А хищение меня вообще поразило: кучу редких травок выдернули вместе с корешками прямо из палисадника. Сначала я хотел отложить эту бумагу, все-таки подобным должны заниматься не мы, но потом вспомнил о странном ограблении контрабандистов, и неожиданно в памяти всплыла фраза о плохом выборе трав в аптеках. Может, просто совпадение, а может, и ниточка, стоит проверить! Тем более что никаких следов грабителей и контрабандистов не обнаружили.

В дверь активно побарабанили, и показалась довольная мордаха гоблина:

– Нашел, лаэр!

Ушастому гоблину повезло аж у пятого ювелира, который таки смог опознать медальон. Но делиться информацией с сержантом старый пройдоха отказался, намекнув о неких тайнах, не подлежащих разглашению. Что ж, посмотрим на ювелирных дел мастера пристальнее…

Солидная лавка: все обшито заморскими сортами дерева, целая вереница светильников по стенам, иногда разбавленных курильницами с вьющимся дымком… За скромным столом из дорогущего росського цветолиста разместился сухонький старичок в огромных очках, с лупой у носа, изучающий причудливо витое колечко, лежащее на столе на блестящем листе металла.

Я, дабы не отвлекать мастера от важного дела, спокойно присел на гостевой стул и стал внимательно осматриваться. Большой шкаф с открытыми полками, стоящий за старичком, просто заставлен разного рода безделушками. Но все явно благородные: сверкают золотистыми оттенками, разноцветными камушками, отполированными боками. Да тут целое состояние на виду! И никакой охраны… Ох, непростая лавка. Да и отсутствие вывески на входе – показатель серьезного заведения.

– Полагаю, вы насчет медальона? – проскрипел ювелир.

– Да, мастер, – вежливо подтвердил я.

Старичок отложил лупу, снял очки и взглянул на меня. Чистый, не замутненный прожитыми годами и горестями взгляд, без характерного подслеповатого прищура, да такой хитрющий!

– Вы знаете правила, – ювелир растянул тонкие губы в улыбку, – без бумаг, подписанных чином от Гильдии, я не стану отвечать на вопросы о владельцах безделушки.

– Артефактор, – хмыкнул я. Понятно, почему нет вывески и откуда такое дорогущее убранство лавки.

– Мастер Симус, – поклонился старик, а мне захотелось выйти из лавки и дать подзатыльник ушастому. Разве не мог предупредить, куда едем? К одному из самых известных артефакторов Сантея!

– Кхм, – прочистил горло, – вы немного неправильно поняли моего подчиненного… Понимаете, нам посчастливилось найти этот медальон, и мы хотим вернуть украшение истинному владельцу.

– Раз безделушка у вас, вы ведете расследование. И только после его окончания сможете вернуть вещицу. Владелец сам найдется, когда придет время.

– Медальон не числится в бумагах.

– Сообразительный юноша, – прищурился старик, разом превратившись в добренького главу семейства, отошедшего от дел и только помогающего советом наследнику, – внемлите словам старика: молчите об этой безделушке.

Я хмыкнул:

– Дорога игрушка?

– Как можно определить стоимость бесценного? – мягко улыбнулся ювелир.

– Это память? Родовая безделушка дворян?

– У благородных все всегда имеет цену, – поморщился мастер Симус, – но вы правы, это память. О былой славе.

– Чьей?

Старик вздохнул и откинулся на высокую спинку своего стула. Внимательно меня оглядел, пожевал губами, принимая какое-то решение, наконец, спросил:

– Вы слышали об Искре?

– Простите?

– И о Ключе тоже не знаете? – уточнил старик.

Я покачал головой. В принципе, в кармане целая связка разнобойных, но то, как произносил это слово артефактор… С придыханием, уважением, явно выделяя заглавную букву – нет у меня подобного, да и не слышал ничего. Даже в сказках, проглоченных за ночь, не встречалось.

– Медальон – схрон Искры. Она, если говорить по-нашему, звучит. Мало кто умеет прятать это… Поэтому их носили в медальоне из особенного золота.

– Особенного?

– Вы знаете, я почти всю жизнь провел в этой комнате, – обвел взглядом лавку старик, – много умею, еще больше знаю, но секрета истинных рисунков так и не постиг. Проверьте безделушку, уверяю, вы ничем не повредите ее. Ни инструментом, ни магией.

– Уникальная вещица, – удивленно выдохнул я.

– Вы даже не представляете, насколько, – наклонился ко мне старик, – и, поверьте мне, вам лучше поскорее избавиться от медальона…

– А…

– Не скажу, не просите, – нахмурился мастер Симус, – вам же спокойнее будет.

Крон! Этой беседой старик окончательно меня запутал. Что за Ключ? Какая Искра?

– Но куда хоть смотреть? – огорченно выдавил я.

– На Юг, разумеется.

Выйдя из лавки, я прикинул, что известно. Бесценный медальон найден в логове девларов, причем это очень редкий артефакт, правда, определенного свойства. Искра, Ключ – скорее просто символы неизвестно чего. А раз вещица древняя, надо поискать упоминания в легендах. Но какая связь между ними и двумя гадинами из окрестностей Даун-Толена? А где у нас Потерянный Город, господа? На Юге! Ага, теперь только остается выпросить командировку в Даун-Толен, доехать, минуя все опасности, и поспрошать местных. Правда, для начала их стоит обезвредить, а потом уже поговорить. Ну и напоследок быстро смыться, ибо разозленные сородичи набегут… Что ж, прекрасный план – сдохнуть в самое ближайшее время!

Нда, незадача… Хотя знаю еще одного такого же скрипящего суставами артефактора, который намного более разговорчив. Решено!

* * *

Только я засунул нос в отделение, как Ления пропела:

– Лаэр, вас ждут!

Кого там принесло… Не успел еще сегодня ничего натворить!

В моем кресле вольготно расположился элегантно одетый магистр из Академии, чью холеную рожу мне хотелось видеть примерно так же, как и костлявый лик неумолимой госпожи.

– Хорошо устроились, адепт, – Стражински окинул взглядом мой кабинет, – со вкусом, основательно, – отвесил маг комплимент пустой комнате.

– Вы креслом ошиблись, магистр Стражински, – недовольно заметил я.

– Да? Вот уж не ожидал, – скривил губы маг, медленно, с достоинством, поднялся, подошел ко мне.

Высокий, с меня ростом, но значительно кряжистее и крепче. И надушился невесть чем… нестерпимо засвербело в носу, захотелось чихнуть и одновременно потереть глаза, будто пшикнули чем ядовитым.

– Я заскочил буквально на минуту. Забрать одну вещицу. Надеюсь, вы будете не против? – заглянул мне в глаза магистр. И его взгляд на фоне мягкой и слащавой улыбки мне сразу не понравился. Презрительный… Так смотрят на букашку, осмелившуюся попасться на глаза…

Я нахмурился:

– Магистр, у меня нет ваших вещей, – сделал выразительное ударение на предпоследнем слове.

– Молодой человек, вы меня расстраиваете, – вздохнул маг, – предполагаю, интересующая меня безделушка пребывает в потайном кармане зеленокожего недомерка. Давайте не будем устраивать трагедий – разойдемся друзьями.

Ага, друзьями. Мне захотелось от всей души подправить холеную физиономию, и я, сделав несколько глубоких вдохов, с трудом расслабился. Связываться с магистром Академии – себе дороже. Этот хлыщ способен разобрать управу по кирпичу и получить свое.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

Стражински напрягся, взгляд из расслабленного стал внимательным и сосредоточенным, маг-аристократ вмиг превратился в готового к прыжку зверя. Хотя все же сумел овладеть голосом, не выказав бушующей внутри злости:

– Адепт, в вашем положении шутки неуместны. Находка не вписана в документы, Гвардия не прикроет. Желаете помериться красноречием?

Отдать медальон, и пусть подавится? Зацепки кое-какие уже есть, вряд ли еще что получится выжать из безделушки. Проще отдать и делать круглые глаза при любых неудобных вопросах. А потом уже продолжать поиски.

– А…

– Не торгуюсь! – перебил меня Стражински. – Забираю украшение, ухожу, вы меня не видели. Готовьтесь лучше к экзаменам, адепт, и не суйте нос туда, где его оттяпают, не поморщившись.

Магистр обошел меня, рывком распахнул дверь и зашел в общую комнату, сказал, ни к кому не обращаясь:

– Медальон!

Турни, о чем-то оживленно общающийся с Куортом, не обратил внимания на окрик, только осторожно зыркнул на меня. Я кивнул. Гоблин, порывшись в одежде, выудил золотой кругляш и резким движением, практически без замаха, хулигански запустил в магистра Академии. Стражински не сплоховал: легко поймал медальон, окатил меня грозным взглядом, молча вышел.

Я проглотил ругательство, все-таки не выражаться же при дамах.

– Господин инспектор, – осторожно начала Ления, – вам послание от Капитана посыльный принес срочное…

Вот крон! А начальству-то от меня чего надо?

* * *

– Ай, каспадин кароший, гляди акой птыц! Усем птыцам кароль! Акой перо! Акой хвост! Услада для очей… а чачлык! М-м-м… Рука глотнешь! А, бэри, каспадин, пока дают…

Я сглотнул. Вот бывает же… Кажется – снится, но все так реально. И восседающий на нелепом нашесте большеклювый негодник, точная копия собратьев по Академии, гадин орущих, и гном, хозяин лавки. Последний совершенно невообразимый: невысокий, кряжистый и широкоплечий, с шикарными усищами и чубом на лысой голове, а говорит… Боги! Неужели этот недомерок с моей родины?!

– Тармазишь, ага? Бэри! Чачлык, мачлык, услада, поет аки хэльфэ, ай-вей, де ты видыв такой клад, а? Плати!

– Сколько? – выдавил с трудом.

Гном хитро блеснул глазом:

– Пять! Ликов! – и широко улыбнулся.

Пять золотых империалов! Да за такие деньжищи легко купить целую стаю попугаев, и не общипанных, как это чудо, а нормальных, кривляющихся!

– Орет как лауд, и пять империалов?

Гном насупился:

– Ты шта гавариш, каспадин кароший? Ты на птыц слово не подымай, ты дело делай! Плати деньга и иди! – Гном набычился, превратившись в монолитную тумбочку. Так и просится пару бочонков сверху поставить.

Я усмехнулся:

– Ты меня, хозяин, не путай. Птица, во-первых, страшная, как мертвяк в лунную пляску, во-вторых, горластая, топора просящая, а в-третьих, скелет облезлый. Какой, к крону, шашлык с костей?

Вот же потянуло меня заскочить перекусить. Шикарная вывеска с намекающим названием «Услада для жития», большой навес со столиками, пустующий из-за непогоды, а внутри вдруг оказалось разное зверье, статуэтки и всякий хлам. И матерый хозяин, приметив мой удивленный взгляд, устремленный на хорошо знакомую по Академии птицу, вцепился как настоящий репей.

Округлую морду гнома перекосило. Задумчиво потеребив свисающий чуб и куснув конец уса, хозяин принялся закатывать рукава свободной рубахи, обнажая перевитые буграми крутых мышц руки.

– Ай-вей, обижаэш птыц. Старый Загронто щас тэбэ, каспадин кароший, в чачлык-мачлык, усладу моих очей, врэжэ… Бери птыц и бэги, а пять ликов ложи…

Все, разговоры и обмен мнениями окончились. Теперь матерый гном пошел в открытое наступление, намекая или на покупку, или на легкий массаж незадачливого покупателя. Как же, оскорбил птицу, а значит, лавку и хозяина.

Торговля – целое ремесло. Нужно уметь задобрить, заговорить, заболтать, и, когда у покупателя глаза совсем осоловеют, втюхать еще целую кучу ерунды по бросовой цене. Оставив побежденного с носом и пустым кошельком. Правда, с целой кучей бесполезного хлама.

Торговаться я не умею, но мой уверенный вид нисколько не обескуражил гнома, который решил пойти немного другим путем. Тем, когда в дело вступают не слова и деньги, а мимолетные намеки, уверенное потрясание оружием и кривая многообещающая ухмылка. А что? Поглядев на крепкие ручищи, сразу понимаешь – лучше отдать деньги и взять птицу, чем быть битым. Пусть даже только на словах, ибо в противном случае это уже будет наглый грабеж.

Я включился в игру: сделал лицо камнем, представил хозяина лавки в виде мелкой букашки, а не матерого гнома, и свернул пальцы на правой руке в хитрую загогулину. Какую? Кто его знает… Абы выглядело похитрее. Все же ходят правдивые слухи про то, как многие боевые маги привязывают некие руны к жестам. Свернул казюльку – врезал пламенем, кукиш – молнию под хвост. Глупо так запоминать руны, но очень действенно… Для слабых магов, разумеется, сильные ни за что не променяют свои техники на подобную ерунду. Когда с поцарапанным пальцем не сможешь ничего колдовать.

Гном, правильно оценив презрительный взгляд, хитрый жест и уверенную позу, решил не связываться:

– Да ладно, господин хороший, шучу.

И куда делся шикарный говор?

– Давно пытаетесь сплавить чачлык? – хмыкнул я.

Хозяин посмурнел, даже усы обвисли:

– Прибил бы скотину, так не могу. Орет, пугает соседей, зараза, жрет в три горла, сидит и зыркает целыми днями. Купи, а?

– А мне он зачем?

Гном вздохнул:

– Сигнализация.

– Чего?

– Орет, говорю, на всю улицу. Когда чужих видит. Только у входа на насесте привык новые рожи терпеть. А если в дом пустить…

– Сколько дашь? – перешел я на деловой тон. Нет, подобный подарок мне не нужен, а для отделения пойдет. Посадим у двери на жердочке, пусть, значит, создает видимость. Чего? Придумаю. Как-нибудь потом.

Гном кинул осторожный взгляд исподлобья:

– Я продаю…

– Так я же ничего. Спрашиваю, идет ли к птице в довесок насест и пара вон тех штуковин здоровых, – указал хозяину на связку нескольких бревнышек. В хозяйстве пригодится!

– Пять ликов…

– Да ну! – усомнился.

– Серебряный за все! Только забирай сразу, – хмуро предложил гном, перестав требовать непомерную цену. Пойдет!

* * *

Пока искали извозчика и грузили покупки, согревались и перекусывали в маленькой харчевне по соседству с лавкой сувениров, я все удивлялся превратностям судьбы. После визита магистра из Академии, прибравшего к рукам найденный медальон, ничто не предвещало очередной поездки…

Послание оказалось не от Капитана, а от Старлея с просьбой заглянуть к нему, как освобожусь. А раз был запланирован визит к Скелету в его подземные тенета, я решил для начала разобраться со своими делами.

Старик-артефактор в этот раз занимался самым обычным делом в управе: шкрябал стилом по листу бумаги. Как бы там ни думали горожане, основная работа стражи заключается в сборе информации, сортировке, писанине и переписывании… Раньше моя служба все-таки была больше ногами, а сейчас я понимаю, как сильно встрял с этим повышением. Хорошо, хоть стажер появился… На досуге надо выпросить у Капитана и ей подмогу. А то увязнем со временем!

– С чем пожаловал, стал быть? – ухнул Скелет, не отрываясь от письма.

– За советом, как обычно.

– Слушаю, юноша, – усмехнулся старик.

– Вы встречали упоминание об Искре и Ключе?

Скелет, не глядя, пошарил рукой под верстаком и бухнул на стол огромную связку зазвеневших ключей.

– Как видишь, доводилось, – заскрипел.

– Христофорыч, я ж не о том, – хмыкнул я.

– Эх, юноша, в твои годы, стал быть, потребно за девками бегать, рожи недругам чистить, вслед эльфам плевать или, на худой конец, плащом гильдийцев ботинки чистить. Легенды тебе зачем?

– Интересно, – ничуть не покривил душой.

Старик вздохнул, отложил стило и поднял голову, окатив меня взглядом прозрачных глаз. Казалось бы, столько лет прожил, уйму повидал, а все так же молод в глубине души.

– Знаешь о девларах и магии хаоса?

– Конечно.

Скелет кивнул:

– Есть предание о гостях извне. Будто бы на ночном небе искорки, кои мы считаем пристанищем заблудших и погибших богов, стал быть, такие же миры, как и наш. Только до них не добраться…

Да уж, воистину великая идея. Девлары-то тут при чем?

Скелет тем временем достал памятный чайник, пару кружек и блюдо со сладостями, предложил присоединиться.

– В сказаниях предков известных рас нет девларов. Они гости. Извне.

– А…

– Артмир, древний и богатейший город на Руане. Его бросили, когда из портала миров хлынули орды демонов, коих потом нарекли девларами. А лихо спустя тысячи лет пришло в Даун-Толен, когда маг-терривит Деоран по глупости, али по скудоумию, открыл Врата Хаоса.

– Искра и Ключ?

Скелет пожевал губами:

– Без Ключа не оживить портал, а Искра – его основная часть.

– То бишь находишь Искру, потом Ключ, потом открываешь Врата и приходят девлары? – ошарашенно уточнил я.

– Нет, юноша, – хихикнул артефактор, – портал, по преданию, был только в Артмире, в Даун-Толене маг-отступник смог открыть только временный проход, а эти две вещи не более чем символ. Камень портала уничтожен еще тысячи лет назад…

А вот и нет! Не так давно я сам попал в Сантей через самый настоящий портал. Вполне себе действующий.

Завидев мой ошарашенный вид, Скелет, не удержавшись, гулко расхохотался, подлил отвару и подвинул блюдо ближе.

– Впечатлительная молодежь пошла, – довольно прогудел, – стал быть, это все взято из преданий и сказаний, а как было… Не знает никто. Почитай, только одно точно известно – магия хаоса не из нашего мира, и кроме разумных девларов, ею не могет никто овладеть. Попытки имеются… но все без толку.

– Иногда и артефакт взрывается, – хмуро пробурчал я.

– Всяко случалось, – кивнул Скелет, – почитай, и гибли… Правда, юноша, замечу: всегда в остатке кто имеется.

– Два великих города… Кому могло быть это нужно?

– Слыхал я в молодости буйной, – Скелет наклонился ко мне и громко зашептал, – маги, стал быть, Потерянного Города, ушли за седмицу до основных боев…

– Боев?

Скелет загадочно улыбнулся:

– Коли где бросают горы добра, завсегда найдутся желающие потрясти достоинством.

Я вдохнул. Бред какой-то. Известный мне портал вполне рабочий, никаких ключей и искр явно не требующий. Остается одно – бесценная безделушка. Как память, как и говорил мастер Симус. Непонятно только, откуда подобное могло оказаться у двух девларов!

Старик-артефактор окинул меня взглядом и поторопил:

– Работы у меня непочатый край…

Я спохватился, вытащил из котомки книжку Смотрителя, закутанную для осторожности в отрез хорошей ткани, протянул Скелету.

Старик взял книгу в руки очень бережно, как ценный артефакт, подложил на верстак мягкую тряпицу. Уложив книгу на импровизированное ложе, открыл, пролистнул несколько страниц.

– Занесло тебя, – заключил, хохотнув.

– Прочитать можете?

– А то! – осклабился и невозмутимо продолжил:

– Но тебе, адепт, помогать не стану.

– Почему?

Скелет широко улыбнулся:

– Древний Храм хранит свои секреты почище иных благородных! Почитай, уже две тыщи лет… А книга? Это знак, юноша, – погрозил пальцем, – эх, давненько я не выбирался из своей берлоги, а, бывало, бродил, сносил столько обувки! Прислухался, стал быть, к пташкам, ветру, дождю, по недоразумению так ненавидимому…

– Каким боком книга?

– Все неспроста. Призвать молнию, спалить противника – мозгов не надо, а вот тучек нагнать, землю измученную сбрызнуть… Академия – перст.

– Перст?

– Кирилл, если тебе целый свиток заклятий подарить – осилишь вмиг. А остаток? Безмозглый инок, сильный и бестолковый, принесет вреда поболе, чем стадо пьяных вусмерть морячков.

– Ну да, дом снесет, народишко попугает…

– Кхэ, кхэ… – рассмеялся старик. – Боевики нынче сидят по домам, аки птицы по гнездам. Спалить дом, смыть улицу, завалить квартал – по силам, а простенький зонтик от непогоды наколдовать слабо. А мокнуть так не по чину, – гулко захохотал Скелет.

– А статут?

– К девларам статут! Урок важнее…

– Какой, к бесам, урок, Христофорыч?! – рявкнул я.

Скелет, ухнув, перевел на меня лукавые глаза:

– Отчего ты, целый инспектор, сверкаешь голым задом в городе магов, а?

Я сразу смекнул, куда клонит старый артефактор:

– Сигналка есть!

– Спящая, – кивнул Скелет, – а если каждому вручить сигналку, да не простую, а следящую, то любая руна исказится в таком-то поле возмущений. Смекаешь?

Я вспомнил один из первых курсов в Академии, когда старенький маг с длиннющей бородой слабым голосом читал нуднейшие тексты. Про то, как в битвах маги помирали без видимых причин, бушевали стихии, уничтожая целые поселки и творя разруху в каменных городах. И спящие артефакты, наливающиеся силой только в момент использования. Хотя все равно нестыковок просто море остается.

– Смекаю.

– Вот и книга тебе не дается, пока дурья башка, значит, дурь-то не вытрясет.

– Христофорыч, вы б полегче, – нахмурился я.

– Ты ей это скажи! – ухнул довольный Скелет, возвращая книгу Смотрителя. Вот же!

В общем, кое-что прояснилось. Хотя, сдается мне, хитрый артефактор явно о многом умолчал, что-то переврал, чисто для развлечения. Чтоб, значит, молодому поколению скучно не было.

Я осторожно упрятал книгу, поблагодарил за угощение и двинулся на выход, в каморку Старлея.

– Юноша!

Я обернулся.

– Про кинжальчик забыл? А он, стал быть, не простой. – Узрев мой заинтересованный взгляд, Скелет продолжил: – Укрепляющей руны нет, обычный кусок плохого железа… и вязь непростая, еле видимая, терривитом, поди, сплетенная. Правда, не знакомо мне, да и никто из почтенных артефакторов, могущих такой узор свить, на дурном железе не стал бы работать. Рассыплется, поди, через пару седмиц.

А вот это уже очень интересно. Оружие скоро станет бесполезным хламом, небывалый рисунок рун, и автор. Маг, работающий на сплаве магии хаоса с другими направлениями!

– Кому эта плетенка опасна?

– Всем, у кого магия в структуре тела и одежки.

* * *

Не люблю просьбы. В принципе, обычно в этом нет ничего сложного и противного, обычная рутина или плевое дело, но все же иногда отдает душком… Вот и в этот раз я, естественно, согласился обстряпать нехитрое дельце, но как-то на душе муторно стало.

Поэтому что удивительного в остановке на перекус, правда, закончившейся покупкой попугая. Да и крон с ним. Если у птицы окажется излишне буйный характер, воспользуюсь советом чудаковатого гнома, и хоть шашлычка приготовим. Одна польза.

Старлей попросил заглянуть в один богатый дом, внимательно выслушать хозяина и заверить оного в полнейшем содействии Южно-третьей управы в решении проблемы. Экипаж подкатил к означенному особняку, и я немного, так сказать, удивился. Вот домина! Четыре этажа, каждый следующий в ином архитектурном стиле, ограды участка нет, только несколько пышных клумб и огромная, выложенная отличным камнем площадка. Последний этаж явно придумал нетрезвый товарищ в наркотическом бреду: странные фигурки существ, кривые окна, стены, будто оплавленные и в потеках… а расцветка! Даже в полумгле капающего дождя легко слегка двинуться рассудком от такого зрелища. Неудивительно, что окрестных домов и не видать – высокими заборами отгородились от неведомого зодчества.

Впустили в дом без лишних вопросов, и только потом началась проверка. Несколько суровых воинов внимательно осмотрели, ощупали, предложили ящичек для сдачи на хранение оружия. Осторожный какой хозяин, поди… Потом рослый маг-человек, габаритами с крепкого воина-орка, просветил жезлом, никаких спящих опасностей не обнаружил и передал меня в руки напомаженному дворецкому в ливрее. Крон! Лучше бы еще одна проверка, чем галдящий без умолку павлин, который заткнулся только после демонстрации кулака перед носом.

Повезло – кабинет хозяина великолепного дома оказался на втором этаже, ибо если бы последний этаж внутри хоть отчасти похож на вид снаружи… Ковры с ворсом в ладонь, огромные картины с невиданными пейзажами, статуэтки на каждом шагу, снующая туда-сюда прислуга. Прям дворец какой-то!

А кабинет! Высокий потолок и снаружи-то видно было, но вот великолепие обстановки… Надежные шкафы из редчайшего дерева светлых эльфийских лесов заставлены рядами книг, безделушками и разными непонятными штуковинами, пара больших кожаных диванов, ажурные столики из дутого имперского стекла, теряющийся на фоне этого великолепия большой стол и тройка кресел у него. Как же я сразу не заметил камин?

Хозяин нашелся именно возле него, невысокий, но крепкий и подтянутый седовласый мужчина. На представление дворецкого он качнул головой и, дождавшись, пока слуга закроет дверь, обернулся. Высокий лоб, узкие губы, пронзительные голубые глаза, заостренные черты лица – все выдает недюжинную волю. Да, не повезло тем, кто имел сомнительную честь столкнуться с этим человеком. Задавил, не заметив копошения.

– Мне нужны небольшие услуги от управы, – твердый, практически лишенный интонаций голос, – в одном щекотливом деле. Надеюсь, кроме вашего отделения и Капитана, вы никого не будете ставить в известность.

Я кивнул. Что тут непонятного? Очень состоятельный человек не хочет выносить на широкую публику проблемы. Только отчего он к нам обратился?

– Мой сын, Сельвэ, две седмицы тому, прихватив большую сумму монет, укатил в неизвестном направлении. Постарайтесь прояснить эту ситуацию.

– Э, господин фо…

– Просто Джанкарло, – не дал мне договорить один из богатейших купцов Сантея, человек, которому удалось просто невозможное при жизни – ворваться в элиту, растолкав известные фамилии, дворянские роды и целые династии устоявшихся традиций.

– Джанкарло, в ваших силах нанять целую армию хороших детективов и откопать сына даже в далеком Нормарране…

– Я доверяю своей семье. Сын вырос в строгости, но не в отказе. Поэтому, когда пропали деньги, поисками занялись две ведущие конторы. За две седмицы никаких результатов. Понимаете?

Я понял. Ох как понял. Если сынок решил проехаться с подругой или друзьями в поисках приключений, то следы потянулись не просто заметные для внимательного глаза, а просто вопиющие. И смердящие отцовыми деньгами на многие километры. А раз никаких следов и зацепок – дело плохо. Похищение с целью дальнейшего шантажа или просто месть. Прибить наследника, надавив на очень сильного и несговорчивого соперника.

На такое дело следовало бы подключить Гильдию. Их не любят, но там много толковых и опытных парней. Вот только давать такую шикарную возможность давить на себя… Но стража? Найти то, что не обнаружили ищейки?

– Простите, я не представляю, с какой стороны браться за это дело…

– Спрашивайте, – кивнул седовласый.

Крон! Откуда я знаю, что следует спросить? У такого человека свиток врагов бесконечный, да и про друзей не стоит забывать…

– Чем занимался ваш сын? Вы подозреваете кого из своих недоброжелателей?

Джанкарло хмуро покосился на меня:

– Сельвэ адепт Академии, артефактор низшей ступени, работал над ерундой какой-то… терривит стихийной маски. А недругов, – прищурился, – я вам и за седмицу не перечислю.

У меня резво застучало сердце. Вот оно! Я вспомнил виденный утром протокол про странную пропажу адепта Академии, припомнил слова Скелета о кинжале и, самое главное, рассмотрел небольшую картину на камине с Джанкарло, еще молодым, пожимающим руку холеному светлому эльфу. В зеленой накидке с эмблемой семьи на плече. Знаком, виденным неоднократно в квартале муранов…

– Сельвэ жил с вами?

Седовласый сверкнул глазами:

– Отдельно!

– Не сочтите за наглость, но не могли бы вы дать копию отчетов детективов? Пригодится.

– Как вам будет угодно.

* * *

Я с трудом дожидался извозчика, все никак не мог спокойно сидеть на уютном диванчике в холле. И внимательные взгляды охраны тому не виной. Хотелось поскорее добраться до управы, направить кого-то к владелице съемного домика и основательно изучить доставшиеся две пухлые папки. Может, ищейки парня и не нашли, но поработали явно здорово.

Разве бывают такие совпадения? Терривиты – редкость даже для стен Академии. Магией хаоса овладеть ни у кого не выходит, лишь легкое подобие на сплаве стихий удается, а тут еще и артефактор! Пусть даже и низшей ступени, но нанести известный рисунок на уже готовую заготовку для него не сложнее, чем скрутить кукиш. Правда, плетение рун там, похоже, не простое. Может, парень – гений? При таком-то папаше.

Непонятно только одно – почему я? Совсем недавно стал инспектором, опыта как такового практически нет. Да, парни-то в отделении хорошие, чего стоит только один Куорт, но все же. Не герой, не умник, не маг, в конце концов! Разве Капитан и Старлей не могли выбрать достойную кандидатуру? Или Джанкарло просто уже потерял всякую надежду? Хотя, несмотря на разные преграды, с его деньгами несложно пробиться на прием к светиле предсказаний и задать простой вопрос: «Жив?» Выслушивать туманные пророчества, ясное дело, желания у серьезного человека не будет, но на такой вполне конкретный вопрос правильный ответ получить вполне реально.

Не клеится. Почему? Интуиция подсказывает – есть зацепка. Очевидная и понятная даже тупому. Но где? Задумчиво потерев щеку и отметив, что пора и побриться, я не удержался и, откинув хитрую защелку, открыл первую папку. Отчеты, наброски, какая-то карта, выписки, талоны на оплату… И за очередной исписанной бумажкой нашелся грифельный портрет молодого улыбчивого человека. Крон! Да это ж тот полоумный маг из подземного храма! Сглотнув, я обратил внимание на подпись под рисунком: «Федерико Лорне, друг детства».

Вот же ж весенние пляски троллей в герцогском саду!

* * *

Влетев в отделение, я столкнулся взглядом с попугаем, сидящим на прилаженной к стене жердочке. Птица хмуро меня осмотрела и отвернулась. Ничего, посидишь с седмицу на сухариках, авось добрее к хозяину станешь.

– Вот вы где, голубчик. – Я аж подпрыгнул от неожиданности. Подкралась! Повернувшись и посмотрев, что называется, под ноги, наткнулся на внимательный холодный взгляд.

– У меня много работы, – сунул под нос папки, – и совершенно нет времени выслушивать ваши жалобы, госпожа Крон!

– Не утруждайтесь, – ехидно растянула губы бойкая старушка, – я уже пообщалась с милой и прелестной девушкой, – и бабка отвесила Лении до этого невиданную добрую улыбку. Не любит она мужиков, что ли?

– А вы, голубчик, за несносное поведение ответите, я всем жалобы на вас написала!

Не знаю, радоваться или унывать. Наверняка жалобы на меня дошли и до каких-нибудь тайных канцелярий третьей тайной управы двенадцатого подпольного округа или еще куда дальше, просто у меня фантазии не хватит придумать особо секретную организацию. А с другой стороны, надо радоваться – такая известность! Да на меня оглядываться будут на улице! Просить черкнуть пару напутственных слов на мантии адепта или приятных округлостях адепток…

Без сомнения, госпожа Крон уловила в моих глазах отголоски пролетевших мыслей – надулась, скривилась и выплюнула:

– Вы еще пожалеете!

И громко хлопнула дверью.

– Свалила мегера! – проводил сварливую бабку напутственным словом попугай и в повисшей удивленной тишине недовольно закончил:

– Пожрать дайте, а?

Ления молча вытащила из сумочки печенье и положила на стол. Попугай, засекший такую картину, вспорхнул с насеста и камнем рухнул на стол, впрочем, не сбив ни одну из бумаг. Громко затрещал едой.

Так, похоже, приобретение из разговорчивых. Ну хоть не орет как резаный.

Я окинул взглядом комнату. Орк на месте, невозмутимо что-то черкает, а гном с сияющей улыбкой поглаживает толстенную книгу.

– Горндт, ты чего делаешь-то?

– Радуюсь предстоящей победе, лаэр, – расплылся в довольной улыбке.

– Чего?

– Это мое тайное оружие против шулеров!

– Ты собрался книгой прибить Галла и Турни? – удивленно выдохнул я.

– Совершенно верно!

– Мечтай… – мрачно прогудел Галл в манере, присущей гадалкам на улице. Тем самым, которые за пару медяков предскажут великие богатства, гарем, тысячи поклонников и почитателей и… обчистят нерадивого слушателя до последней нитки. Кажись, и гнома проняло, раз он скривился, как от зубной боли.

– Ления, не могли бы вы заказать ужин для уставших от тяжелого дня стражей? – с намеком поинтересовался я у девушки.

Ления вздохнула и принялась споро собираться. Пока я мрачно наблюдал за жующим попугаем, а тот, кося глазом, трещал печеньем, девушка оделась, попрощалась и упорхнула.

– Так, парни, докладывайте.

Гном с орком переглянулись, и слово взял более болтливый.

– Покрутился я в Гвардии, лаэр, – Горндт повел носом, – слухов много, толку от них… Поговаривают, в катакомбах шевеление, маги Академии с дрезнами в обнимку бродят по тоннелям, порядок наводят.

– Что с тем магом?

– Кэ-хэ, – гном стал серьезным, – этим делом занимаются очень неразговорчивые ребята. Люди, что с них взять…

– Не верю. Твой длинный нос лазейку учует везде.

Горндт вздохнул:

– Лаэр, вы же знаете, подслушивать нехорошо…

– Поэтому ты не подслушивал, а выполнял задание. Хватит уже! Выкладывай, притворщик, – хмыкнул я.

– В общем, по добытой, э-э, информации, маг реально не в себе.

– Я это еще в том переулочке понял.

– То были предположения! – обиделся гном. – А парни из Гвардии говорят – внушение очень высокого уровня наложили на парнишку. И крыша съехала. Кстати, два бродяги должны были мага после нападения пришить, но не вышло.

– Все?

Полный облом. С этих вестей вообще ничего не выходит. Понятно только – мотив был не у мальчишки-мага, а у того, кто хорошенько поработал над внушением. Проделки Сельвэ? Но зачем ему посылать на убой друга? Тем более натравливать на инспектора, с которым никогда не сталкивался в жизни. Да и подобное внушение ему явно не по силам…

Гном поскреб пятерней затылок:

– Еще слышал: грешат на эльфов. Очень уж сумбур в голове мага похож на последствия известной волшбы длинноухих.

Нда. Таки мстят за муранов. Значит – повезло! Куорт только пострадал, а я отделался легким испугом.

– Иерелия Вонючего нашли, – расплылся между тем в улыбке Горндт.

– Прекрасного? – уточнил я. Вот так новость! Оперативно сработала Гвардия, ничего не скажешь. Хороший щелбан пропустили неведомо от кого, хотя нет, щелбанище, будто ногой в одно место пнули…

– Вонючего! – отрицательно мотнул головой гном. – В канаве сточной выловили, еще бы чуток, и захлебнулся бы посол Илии.

Гном хохотнул, и я тоже не удержался от смешка. От представления мокрого и несчастного, в грязной хламиде и благоухающего вредного старикашки аж на душе потеплело. Получил по заслугам старый пройдоха! Видимо, даже похитители не захотели связываться с Иерелием, раз избавились таким способом.

– А ловкачей взяли? – прогудел Галл, внимательно прислушивающийся к разговору.

– Не, – махнул рукой гном, – никаких следов… И господин посол молчит, просит первым экспрессом в Турион отправить. Глухо, в общем.

Выходит, Гвардия не так уж и сильна, раз под носом такие события творятся, а никто ничего не знает. Эльфы оружие клепают и запрещенную ткань, послов среди бела дня из особняка герцога похищают, шевеление в катакомбах… Что за напасти-то?

– Еще?

– Тихо, – развел руками гном, – странность токо одна… Империя ворчит.

– Ворчит?

– Ихний патриарх рожу кривит, посохом стучит и лапками сучит. «Мраковерцы, отриньте неправедных Богов и взойдите на алтарь Единого Отца Вашего!» Ну а настоятель Храма Лейнуса за словцом-то в котомке не копался, послал ихнего прихлебателя Единого высоким штилем глубоко и надолго. Лютуют имперцы. Извинений требуют. Поговаривают, пару полков на Уступ погнали…

Я хмыкнул:

– Крепости на перевале охладят их священный пыл! Какой раз они за последние пять лет уже войска свои подводят?

Ответил, как ни странно, Галл:

– Тринадцатый.

Сдается мне, все это хитрости имперцев. Чем не повод гонять туда-сюда пару элитных полков, выписывая дорогое содержание и дотации на обмундирование. Отличный шанс облегчить казну на пару тяжеленьких мешочков с чеканными кругляшами. Или выкупной вексель с позолотой. И парни при деле, не сидят на месте, и деньги рекой текут…

А настоятель Храма Светлого Лейнуса известный сквернослов. Однажды даже вездесущего посла Илии при скоплении люда за неосторожное слово в святом месте окропил святой водой, приголубил золотым навершием и приложил изящным эльфийским сапожком. Вылив ведро ругательств, само собой, на голову пройдохи. А теперь, когда каждый житель Иерелия будет величать не иначе как «Вонючий», посол в Сантей и заезжать не будет. Потеря-то какая…

– Посидят на перевале до холодов и пойдут отогреваться, – выдал очевидное, – и торговля наладится, пока опять вожжа Патриарха не зацепит…

Дверь открылась, впуская пару парней с большими корзинками из «Приюта». Попугай, устроившийся на окне и грустно взирающий на пустую улицу, на появление служек из харчевни отреагировал заинтересованным взглядом. Так. Будем учить харчи отрабатывать, а то первый день на службе, а уже разленился, понимаешь, пернатый. На жердочку и встречай гостей!

Пока я объяснял правила и обязанности попугаю, гном с орком сдвинули пару столов, сноровисто разобрали корзинки и уселись, проявив полную готовность к священнодействию, даже блюдо со снедью арахну приготовили. Правда, куда девался многоногий Куорт? Ничего, нанюхает угощения и примотает.

Ввиду раннего ужина и незаконченного рабочего дня орк, от греха подальше, отставил кувшин с пивом на крайний стол, почему-то самый близкий к входной двери. Но проблему эту тоже легко решил – накинул полотенце сверху. Конспиратор…

Следующие пять минут, под оглушительное чавканье, меня не покидало странное чувство присмотра. Наконец, справившись с овощным острым салатиком (путем заедания оного тарелкой горячей похлебки), я обернулся. Так и есть – попугай со своего насеста зыркает, и вся нахохленная донельзя поза явно намекает на недовольство. Нет, пернатый, так не пойдет. Сначала – работа, еда потом. Так что давай, попугай, трудись.

«Сложный выбор… булочку со сладкими ягодами или пирожок с вареньем?»

– Лаэр, – прогудел орк, и я сбился с мысли, – нашел я главу делегации.

– Рассказывай! – повелел я, стащив с тарелки пирожок и булочку.

– Означенный человечек из Туриона, служивый, бывший капитан стражи. Через пару дней уезжает, гостит сейчас у родичей…

– Галл! При чем тут делегация светлых эльфов Альтинеи и капитан стражи из свободного города?

– Не знаю, лаэр, – пожал могучими плечами орк, – господин точно тот, описание один в один. Скоро отбывает, если хотите перехватить – поспешать потребно.

Я куснул пирожок, потом булочку. Крон! Вкусно… так и добавки еще по одной придется… Эх!

Ничего не понимаю. Как глава делегации может оказаться стражем из другого города? Стоп! А если в нем на самом деле течет кровь означенных эльфов, то вполне реально. Чего только не бывает… А поговорить стоит, вот только сомнительно, что капитан, пусть и бывший, пойдет на контакт. Вон наш Капитан не столько разговаривает, сколько покрикивает и требует… Правильно, в общем-то, а то кто работать станет, если беспокоить и устраивать нагоняи начальство не будет?

– Подумаем, – сказал я, вставая. Бежать! Срочно! А то все так и просится в желудок запрыгнуть. Как я потом ходить буду? И папки Джанкарло просто вопиют, требуя внимания. Да и вообще пора уже не лениться ножками ходить в «Приют», а то потом хозяин харчевни счет выставит – обалдеем.

И гоблину оставить перекусить надо. Скоро прибудет, бедняга. Ему, в отличие от меня, пришлось на своих сколько побегать, а не в экипаже раскатывать по городу…

– Пойду к себе, – с трудом вымолвил и добавил: – Турни перекусить оставьте. А пернатому ни крошки!

Хорошие ищейки. Чего только не накопали на Сельвэ. Даже указали, в какой лавке исподнее парень покупал, да расцветку, да состав материи… Непонятно только, куда, собственно, парень подевался. И почему? Обеспеченная жизнь, причем не с отцовского барского плеча, а собственной головой. Светлое будущее – как маг не силен, но вот артефактор просто отличный. Быстро просмотрев список выполненных парнем работ, я пришел к очевидному выводу – не было! Просто не могло быть повода сорваться и исчезнуть в неизвестном направлении! Бунтарский характер? Так шутил над сокурсниками. Тяжелая тень отца? Скорее, стоило быть недовольным таким невниманием с его стороны, чем излишней опекой… Вот, портрет девушки. Хорошая рука, кстати, у ищейки. Художник. Черты слегка странные, хоть и человеческая девушка. Красивая, кстати, очень… Надо будет парням показать, может, что дельное подскажут. В общем, судя по бумагам, следует всего один вывод – попал парень. Пристукнули в темном переулке воришки, скинули под пирс, и все…

– К оружию! – неожиданно противно загудело за дверью. Я подпрыгнул, слегка прикусив язык. Что за?.. Донесся звук грохота, что-то упало и…

– Твою… – трубно заревело и заматюгалось, так, навскидку, минимум на четырех языках.

Я быстро выскочил из своего кабинета, и моим глазам предстала картина, выписанная маслом: попугая на жердочке нет, а прямо возле крайнего стола стоит слегка помятый и совершенно мокрый Капитан. Не нужно и сомневаться – осколки кувшина на полу отчетливо на это намекают.

– Кир! – повторно заревел Эрнт Кройнтурен и в подробностях описал моих родичей включительно до третьего колена, правда, если бы они следовали его словам, я бы не родился…

Ну, попугай!

А виновник нарастающих с каждой секундой неприятностей, вылупив от испуга глаза, намертво вцепился когтями в книгу Горндта, пытаясь вырвать добычу из рук гнома. Но тот, понятное дело, не отдаст свое оружие…

– Ты! – рявкнул гном, наставив на меня толстый палец. – Завтра, в семь, ко мне в кабинет! А сейчас собирайтесь и на Игры, дети бешеной собаки и… – Капитан, ругаясь, выскочил из отделения и так хлопнул дверью, что насест попугая свалился со стены.

Ну, пернатый, держись, помесь шакала и дворовой крысы! Будешь теперь не попугай, а белка с клювом… Нет! Кто там общипанный бывает?

Первым хохотнул гном, победивший в схватке с птицей, которая после ухода Капитана перестала дергать книгу. А через минуту уже все отделение сотрясалось от хохота… Правда, это нисколько не помешало мне гоняться за попугаем, который быстро смекнул, кому вот прямо сейчас будут делать больно.

Наконец, я смог зацепить гадину за лапу, но птиц вцепился клювом за верх окна и не поддавался. Распахнулась дверь, удивленный голос пропищал:

– Пиво отчего разлили?

Раздалось недовольное шмыганье, а потом Турни заметил меня, вытянувшегося в струнку у окна.

– Лаэр! Я ее выследил!