Злосчастный магнетизм Месмера

Изо всех видов так называемых «парапсихологических» явлений энергоинформационное лечение — наиболее устойчивый, объективно проявляющийся феномен, который может быть воспроизведен практически в любых условиях. В качестве вспомогательного средства его можно применять вместе с другим любым видом лечебной помощи, причем наиболее органично он сочетается с гипнотерапией. Данное обстоятельство объясняется, конечно же, тем, что в основе этих двух лечебных методов лежит общность механизмов их влияния на физиологические процессы, происходящие в организме. Внутреннее родство методов гипно- и биоэнерготерапии отмечено своеобразием истории их появления и приобретения ими широкой известности.

Возникновение массового интереса к этим методам в Европе связано с именем доктора медицины Венского университета Франца Антона Месмера. Впрочем, вначале был один метод и назывался он магнетизмом. А главное — он явился причиной споров, которые продолжаются до сих пор. События эти, приходящиеся на 70-е гг. XVIII столетия, были подготовлены всем стечением жизненных обстоятельств молодого в ту пору исследователя.

В 1766 г. Месмер завершил свое врачебное образование, подготовив докторскую диссертацию, посвященную весьма необычной теме: «О влиянии планет». В этой работе, движимый идеями средневековой астрологии, он допускает воздействие созвездий на различные стороны человеческого существования и обсуждает тезис, согласно которому некая таинственная сила, изливаясь из далеких небесных пространств, воздействует на каждый материальный объект, причем некий изначальный эфир — таинственный флюид — пронизывает всю Вселенную, а с нею и человека. Этот флюид молодой исследователь обозначил тогда в высшей степени осторожно — как «силу всеобщего тяготения».

Вторым моментом, бесспорно оказавшим влияние на формирование представлений Месмера о магнетических взаимодействиях в природе, был его статус прекрасно подготовленного музыканта. Идея влияния чего-то, как правило почти неизвестного, на что-то более или менее известное у людей музыкально одаренных заложена в подсознание самой природой и настоятельно требует своего практического осуществления в течение всей их жизни. Будучи превосходным, едва ли не профессиональным музыкантом, Месмер тесно общался с семьей Моцартов и стал, по выражению С. Цвейга, «крестным отцом» первого оперного произведения Вольфганга Амадея.

И, наконец, третьим существенным обстоятельством, способствовавшим появлению концепции магнетизма и тому, что на протяжении нескольких десятилетий она выдерживала злостные нападки противников, была необыкновенная энергетическая мощь самого Месмера, дарованная ему природой. Очень выразительно пишет о нем С. Цвейг: «…Этот Франц Антон Месмер не первый встречный, это чувствует каждый при знакомстве с ним. Уже с внешней стороны бросается в любом обществе в глаза этот хорошо сложенный широколобый мужчина благодаря высокому росту и внушительной осанке… Благотворная уверенность излучается от этого могучего мужчины, которому, при его неистощимом здоровье, суждено дожить до преклонного возраста… Отличительною его чертою, по свидетельству всех современников, является предельное, непоколебимое терпение…

Франц Антон Месмер (1734–1815)

Вдумчиво наблюдает этот крепкий шваб окружающие явления; и подобно тому как проходит он через комнату, широко расставив ноги, грузно и увесисто, твердым и размеренным шагом, так и в своих исследованиях идет он медленно и уверенно от одного наблюдения к другому, медленно, но непоколебимо. Он мыслит не ослепительными, блистающими вспышками, но осторожными, в дальнейшем неопровержимыми положениями, и никакое противоречие, никакое огорчение не потревожит его покоя. В этом спокойствии, в этой твердости, в этом великом и упорном терпении и заключается собственно гений Месмера».

Поводом для интенсивных размышлений над целительными силами природы и тщательной практической проверки некоторых своих умозаключений послужило Месмеру модное в то время лечебное использование магнитов. В результате обстоятельного изучения положительных результатов такого лечения он понял, что дело здесь не в магнитах и что из всех природных тел сильнее всего действует на человека сам человек. В качестве активного целебного начала им была принята некая «жизненная сила», истекающая из нервов на концах пальцев и получившая условное название «магнетического флюида». В этой неизвестной субстанции он видел единственного посредника между врачом и больным.

Месмеровский метод, явившийся результатом лечебной практики, состоял в том, чтобы с помощью движений рук — пассов, наделяющих больных флюидом, вызвать «соматическую разрядку», «исцеляющий криз», который нес. с собой облегчение для пациента, а подчас и исчезновение болезненного симптома. Месмер прибегал как к непосредственным (прикосновения, пассы), так и к опосредствованным лечебным манипуляциям. Во время коллективных сеансов он использовал своеобразный «чан» — большой круглый сосуд с водой, в котором находились железные опилки, камни, а также металлические прутья, выступающие над поверхностью воды, за концы которых держались больные. Иногда с целью вызвать «криз» Месмер прибегал и к непосредственному телесному контакту: потирал большими пальцами своих рук большие пальцы рук пациента, во время пассов пробегал пальцами по какому-либо участку тела или по всему телу больного.

Следует отметить, что представление о целительной роли «криза» сформировалось во врачебной среде задолго до Месмера. При магнетическом же лечении было замечено, что в тех случаях, когда явного «криза» не наступало, выздоровление нередко проходило через стадию обострения заболевания. Очень важным является признание Месмера, что его магнетическая сила непосредственно помогает только при нервных заболеваниях и оказывает общее оздоровляющее действие лишь косвенным образом.

Целительные действия, которые применял двести с лишним лет назад Месмер, дошли до нас почта в неизменном виде, да и сама теория флюидов, которую он развивал, в принципе возродилась под другим названием — теории энергоинформационного поля.

Интересно, что, стремясь к достижению тесного «телесного контакта» и, по существу, полностью отвергая «словесный диалог», Месмер в ходе сеанса нередко добивался существенного изменения психического состояния больного. Он не раз наблюдал явления искусственно вызванного сомнамбулизма, когда пациент вел себя совершенно спокойно, сохранял способность к разговору с врачом, но не воспринимал раздражений, поступающих из внешней среды. А ведь это было очень важно — в данных обстоятельствах проявлялся «момент истины», в котором зримо обозначалась точка соприкосновения двух интереснейших медицинских явлений, имеющих свою тонкую специфику, — биоэнергетики и гипноза. Однако Месмер не сумел понять значение этого состояния и извлечь из него лечебный эффект. Крайне робко решают эту задачу и современные исследователи.

Всеобщее увлечение месмеровским магнетизмом как полуоккультным действием, формирующим необычные состояния психики, вскоре охватило Париж и начало протекать в другие столицы Европы. Появились многочисленные магнетизеры, магнетические сеансы сделались модной салонной игрой, а кое-кто из врачей-любителей, вызывая у своих пациенток «любовный трансфер», позволял себе даже вступать с ними в половую связь.

В истории месмеризма интересно не только то, как он возник, укреплял свои позиции, завоевывал популярность, но и то, с какой неслыханной яростью боролись с этой, по существу, безобидной теорией представители ортодоксальной науки.

Франц Месмер проводит сеанс магнетического лечения

Однако чрезмерная популярность врача нередко бывает чревата формированием у него своеобразной профессиональной болезни — параноидальной мании величия. Он теряет способность трезво оценивать границы своих возможностей и начинает выступать в роли пророка и волшебника. При этом создается неблагоприятная для врача ситуация, а именно в процессе лечения он оказывается в определенной неосознанной зависимости от своих пациентов, поскольку общение с ними в таких ситуациях влечет за собой завышение его самооценки, способствуя тем самым непомерному проявлению самоутверждения. История медицины знает тому немало примеров. Не избежал подобной ситуации и Месмер, который постепенно пришел к убеждению, что он совершил революционный переворот в медицине и ему уготована роль благодетеля человечества. Не колеблясь, он обращается к Людовику XVI с просьбой предоставить в его распоряжение для лечения больных один из королевских замков. Он испытывает неутолимую потребность властвовать над больными, сохраняя, правда, известную дистанцию. Ему удается достичь своей цели благодаря твердой вере в свое могущество.

К тому же Франц Месмер — желанный гость в самых родовитых дворянских домах, его охотно принимают титулованные особы, бывает он и при дворе самого «христианнейшего короля» Франции Людовика XVI. Но для полного триумфа ему необходимо, чтобы Французская академия приняла его в число своих «бессмертных» избранников. В ход идут сильнейшие связи Месмера. Через королеву Марию Антуанетту, сторонницу нашумевшего магнетического лечения, оказывается соответствующее давление на короля, который и обращается к Академии.

В разгар споров вокруг деятельности Месмера Людовик XVI учредил для изучения магнетизма две комиссии, составленные из самых видных ученых. В первую входили пять членов Академии наук, и среди них астроном Байи — будущий мэр Парижа, погибший позднее на гильотине, Бенджамин Франклин и химик Лавуазье, а также четыре профессора медицинского факультета, в том числе химик Дарсе и анатом и изобретатель печально известной машины Гийотен. Во вторую комиссию входили пять членов Королевского медицинского общества, преобразованного позднее в Медицинскую академию.

Каждая из комиссий опубликовала свой доклад по материалам исследований. В этих докладах тщательно описываются магнетические феномены и даже отмечается некоторый лечебный эффект манипуляций Месмера. Строки одного из этих документов приводит С. Цвейг: «Некоторые тихи, спокойны и испытывают блаженное состояние, другие кашляют, плюют, чувствуют легкую боль, теплоту по поверхности всего тела, впадают в усиленную потливость; другие охватываются конвульсиями. Конвульсии необычны по частоте, продолжительности и силе. Как только они начинаются у одного, они проявляются тут же и у других. Комиссия наблюдала и такие, которые продолжались три часа, они сопровождались выделением мутной, слизистой жидкости, исторгаемой силою такого напряжения. Наблюдаются и следы крови в отдельных случаях».

Дальнейшие строки доклада характеризуют степень изумления ученых мужей перед сценами магнетического лечения, которые им пришлось наблюдать: «Нет ничего поразительнее этих конвульсий; тот, кто их не видел, не может составить о них никакого понятия. Удивительно, во всяком случае, с одной стороны, спокойствие одной группы больных и, с другой, возбужденное состояние остальных, удивительны различные, неизменно повторяющиеся промежуточные явления и та симпатия, которая возникает между больными; можно наблюдать, как больные улыбаются друг другу, нежно разговаривают друг с другом — и это умеряет судорожные явления. Все подвластны тому, кто их магнетизирует. Если они даже находятся в полном, по-видимому, изнеможении, его взгляд, его голос тотчас же выводит их из этого состояния». В докладе содержится признание действенности магнетизма: «Судя по этому стойкому воздействию, нельзя отрицать наличия некоей силы, которая действует на людей и покоряет их и носителем которой является магнетизер».

Однако, несмотря на то что во время любого сеанса явно и зримо обнаруживалась «некая сила», действующая на состояние больных совершенно определенным образом и дающая положительные результаты, сам носитель — то, что Месмер именовал флюидом, — обнаружить не удалось. Члены комиссии видели причину наблюдавшихся феноменов в «воображении» больных (а это было для проверяющих чем-то идеальным и несущественным) и отказывались изучать «мелочь».

Некоторые места докладов высокочтимых ученых вызывают такое впечатление, что все это происходило не во Франции с ее довольно свободными нравами, а в некоем исламском государстве, строго охраняющем свои обычаи. Месмера обвиняли даже в том, что его метод, применяемый врачами-мужчинами, может возбуждать эротические фантазии у женщин. В связи с этим позволительно было бы поинтересоваться: а как расценивали академики наличие армии мужчин-гинекологов в клинической медицине?

Во всяком случае, текст докладов настолько изобилует живописными подробностями специфического действия магнетизма (да и самого магнетизера) на женскую чувствительность, что ради познавательного интереса его стоит представить полнее. «Магнетизируют неизменно мужчины женщин; разумеется, — гласит текст, — завязывающиеся при этом отношения — всего лишь отношения между врачом и пациенткой, но этот врач — мужчина; как бы тяжела ни была болезнь, она не лишает нас нашего пола и не освобождает нас полностью из-под рода, но она не способна совершенно его уничтожить…» И далее: «…Они (женщины. — Л. Г.) достаточно привлекательны, чтобы воздействовать на врача, и в то же время достаточно здоровы, чтобы врач мог воздействовать на них, следовательно, это опасно и для тех и для других. Длительное пребывание наедине, неизбежность прикосновений, токи взаимных симпатий, робкие взгляды — все это естественные и общеизвестные пути и средства, которые испокон века способствовали передаче чувств и сердечных склонностей. Во время сеанса магнетизер обыкновенно сжимает коленями колени пациентки; следовательно, колени и другие участки нижней половины тела входят в соприкосновение. Его рука лежит на ее подреберье, а иногда опускается ниже… Нет ничего удивительного, что чувства воспламеняются… Между тем криз продолжает развиваться, взгляд больной замутняется, недвусмысленно свидетельствуя о полном смятении чувств. Сама пациентка может и не осознавать этого смятения, но оно совершенно очевидно для внимательного взгляда медика. Вслед за появлением этого признака веки больной покрываются испариной, дыхание становится коротким и прерывистым, грудь вздымается и опускается, начинаются конвульсии и резкие стремительные движения конечностей или всего тела. У чувствительных женщин последняя стадия, исход самого сладостного из ощущений, часто заканчивается конвульсиями. Это состояние сменяется вялостью, подавленностью, когда чувства как бы погружены в сон. Это необходимый отдых после сильного возбуждения. Поскольку подобные чувства — благодатная почва для увлечений и душевного тяготения, понятно, почему магнетизер внушает столь сильную привязанность; эта привязанность заметнее и ярче проявляется у пациенток, чем у пациентов: ведь практикой магнетизма занимаются исключительно мужчины. Разумеется, многим пациенткам не довелось пережить описанные аффекты, а некоторые, испытав их, не поняли их природы: чем добродетельнее женщина, тем меньше вероятности, что подобная догадка в ней зародится. Говорят, что немало женщин, заподозрив истину, прекратили магнетическое лечение; тех же, кто о ней не догадывается, следует от этого оградить»

Сущность доклада отражала странную логику: явно усматриваемый лечебный эффект метода игнорировался полностью, а на первый план выдвигалось надуманное и не очень серьезное положение о посягательстве магнетизма на нравственные устои общества. Вывод доклада буквально так и гласил: «Магнетическое лечение, безусловно, опасно для нравов». Подобное нравственное осуждение не могло не отнести саму научную проблему в разряд недостойных, не отбить у многих исследователей желание заниматься ее изучением. Отвергнув в свое время громоотвод Франклина и противооспенную вакцину Дженнера, назвав паровое судно Фультона утопией, Парижская академия и в данном случае не захотела признать факты большого научного значения.

Вскоре после принятия комиссиями этих решений Месмер покинул Францию и появлялся там лишь изредка. Однако его сторонники продолжали заниматься магнетизмом, накапливая новые научные факты.

Одним из самых известных учеников Месмера был маркиз де Пюисегюр. Магнетизмом он увлекался из филантропических побуждений, так как считал, что флюид необходимо использовать не только ради избавления от болезней, но в равной степени и для «развития души» пациента. В связи с этим флюид рассматривался им как некий духовный принцип, позволяющий проникать за пределы нашего обыденного мира.

Экспериментируя с магнетизмом, Пюисегюр стремился реализовать эту его предполагаемую возможность на практике, однако долгое время получаемые им результаты лишь повторяли прежние, уже известные. Но однажды случилось неожиданное: его пациент в состоянии магнетического сна начал выполнять словесные команды, отвечать на вопросы, двигаться. Поведение спящего в точности копировало известный в медицине лунатизм, с той лишь разницей, что оно было вызвано искусственным путем. Так был открыт «магнетический сомнамбулизм». Это открытие во многом способствовало повороту магнетизма от общебиологического энергетического направления к сфере вмешательства в индивидуальные психологические проблемы личности, что и определило облик лечебного гипноза в дальнейшем. Пюисегюр первым обратил внимание на большое значение эмоционального компонента, который наличествует в отношении врача к конкретному больному. «Целительное действие непосредственного прикосновения, — писал он, — когда воля направлена на излечение больного, настолько очевидно, что многие, стоит им об этом задуматься, признают, что часто пользовались им, сами о том не подозревая. Сколько нежных матерей непроизвольно спасали свое дитя, горячо прижимая его к груди в минуту внезапного недуга! Как успокаивает и облегчает наши страдания присутствие дорогого нам человека! Я убежден, что, помимо знаний и опыта, душевная теплота врача или сиделки — это далеко не безразличный момент в лечении болезни». Открыв очень важные психологические стороны магнетизма, Пюисегюр тем не менее остался на позициях признания флюидной природы его феноменов.

Поворот от месмеровского магнетизма к сформировавшемуся несколько позже гипнозу начался уже в 1813 г., когда там же, в Париже, португальский аббат Фариа занял по отношению к флюидизму совершенно непримиримую позицию, заявив, что от врача не исходит никакой особой силы и что все происходит лишь в душе пациента. Для усыпления больных он разработал новые приемы (фиксация взора, властные повелительные команды и жесты) и с большим успехом применял их на практике.

Французский врач А. Бертран, бывший ранее решительным сторонником месмеровской теории флюидов, столь же решительно отверг ее, высказав положение об общности нервных механизмов магнетического и естественного сна.

Но самый чувствительный удар по концепции флюидизма был нанесен английским хирургом М. Брэдом. В результате ряда собственных экспериментов он пришел к выводу, что магнетический сон может наступать без воздействия внешних сил, лишь вследствие самих внутримозговых процессов пациента. Согласно его теории, «физико-психическая» стимуляция сетчатки воздействует на мозг, вызывая у субъекта «нервный сон», который он и назвал гипнотизмом.

Этим кратким историческим экскурсом мы хотели показать, как своеобразно обошлась судьба с исключительно важным научным открытием Месмера. Внимание комиссий Парижской академии было направлено не столько на исследование явлений межличностного взаимодействия, сколько на процессы универсального общеприродного масштаба, в протекание которых при определенных условиях мог вмешиваться человек. Именно это явление было названо магнетизмом.

Через сто лет, «освободив» магнетизм от всех внешних влияний и искусственно ограничив реакцию индивида его «самоиндуцируемым», «самоусыпляемым» мозгом, наука создала «полуфабрикат» месмеризма — гипноз, сфера практического приложения которого ограничивается пределами одной личности, если, конечно, не считать отсроченных косвенных биополевых, энергоинформационных последствий.

Конечно, и в этом своем «усеченном» виде магнетизм, то есть уже гипноз, получил всеобщее признание (в том числе и Парижской академии наук) и оказался одним из действенных лечебных средств, с успехом применяющимся уже более ста лет (со времен Брэда), а в настоящее время пользующимся особой популярностью. Но еще больше радует то обстоятельство, что сегодня гипноз начинает воссоединяться со своей ранее «отсеченной» энергетической частью, которая составляла сердцевину месмеровского магнетизма. Длительное время неофициально складывавшееся учение о дистанционно действующем излучении живых организмов, которое можно использовать в целях регуляции уровня их жизнедеятельности, для коррекции здоровья, возвращается в обиход научного мышления. Под названием физических полей биологических объектов это явление начало сегодня обсуждаться на страницах академических научных изданий.

В настоящее время некоторые дипломированные гипнотерапевты апробируют и начинают включать в арсенал своих методических приемов способы сопутствующей коррекции энергоинформационного статуса организма своих пациентов. В докладах, прозвучавших недавно на конференции, проведенной кафедрой психотерапии Центрального института усовершенствования врачей, отмечалось, что такого рода коррекция существенно повышает действенность суггестивных приемов, позволяет продуктивно увеличивать периоды между очередными сеансами гипнотерапии. Появляются уже и публикации на эту тему.

 

Тождество и различие явлений гипноза и биоэнергетики

В явлениях гипноза и биополевых энерговоздействий настолько много общих сторон, что далеко не всегда удается рассмотреть те различия, которые все-таки существуют между ними. Причем различия эти носят преимущественно количественный характер.

Считается, что гипнотерапия действует в пределах личных сил организма и лишь косвенно способствует производству энергии самим индивидом и ее накоплению со временем (при наличии благоприятных условий). Биоэнергетика не удовлетворяется энергетической манипуляцией в пределах одного организма, она с легкостью внедряется в межличностные, коллективные, масштабные ноосферные процессы и даже в явления поистине космического характера.

Между тем слово также обладает не только психической, но и пространственно-временной плоскостью энергетического действия. С этой точки зрения, человек, констатирующий словесно свое счастье или несчастье, тем самым в значительной мере предопределяет свое состояние. Не надо думать, что при этом он просто внушает себе определенное умонастроение. Нет, с точки зрения биоэнергетики суть явления лежит значительно глубже. По мере того как человек формулирует свое состояние, он определенным образом влияет на окружающее пространство и «перестраивает» его энергетическое содержание. Таким образом, в земные дела непроизвольно привлекается действие высших сил, и потому люди с давних времен предпочитают обращаться со словом очень бережно и обдуманно.

На этом принципе основывается действие так называемой вербальной магии, существовавшей во все времена и дошедшей до наших дней. У менее развитых народов она еще не выступала самостоятельно, а лишь примешивалась к тем или иным колдовским действиям. Но у народов более развитых именно словесная магия играет доминирующую роль в виде колдовских заклинаний, заговоров, нашептываний. При этом значение словесных воздействий в истории колдовства настолько велико, что многие исследователи склонны приписывать им самостоятельную и главную роль в развитии магии вообще.

Данный вид воздействия применялся не только по отношению к человеку, но и в тех видах магии, которые были призваны оказывать влияние на различные аспекты окружающей среды (промысловая, метеорологическая магии). Это с несомненностью свидетельствует о том, что слово всегда рассматривалось как энергетический регулятор разнонаправленного действия.

С этих позиций представляется целесообразным все свои предстоящие действия тщательно «прорабатывать» в словесном и образном планах, с тем чтобы не только подготовить к плодотворной деятельности внутренние системы организма, но и оказать определенное влияние на энергетические «конструкции» окружающей среды, с которыми организму предстоит взаимодействовать в будущем.

В текстах Агни-йоги содержится множество указаний на чрезвычайно тесную взаимосвязь энергоинформационных процессов с гипнозом. Более того, гипноз вообще рассматривается как непосредственное проявление психической энергии человека. На тех страницах, которые посвящены медицинским вопросам, многократно подчеркивается положение о важнейшей роли внушения и явлений гипноза в лечебной и оздоровительной деятельности врача. При этом рекомендуемый диапазон применения гипноза значительно шире того объема показаний, который оказался общепринятым на сегодняшний день. Считается, что многие болезни — начальные формы рака, туберкулеза, язвы желудка — могут быть приостановлены внушением, «усиленным психическим воздействием». Кроме указанных, болезни печени, желудка, почек, десен, ревматизм зависят от психического состояния человека и, следовательно, находятся под влиянием внушения и самовнушения — процессов энергоинформационной природы («огненного значения»). Даже менингит поддается влиянию психического внушения, говорится в одном из текстов, посвященных гипнозу.

Принято думать, что воспалительные явления верхних дыхательных путей имеют исключительно простудное происхождение. Однако адепты Агни-йоги утверждают, что такого рода нарушения могут возникать и вследствие неблагоприятного состояния энергоинформационной среды и что в этих случаях внушение благоприятно действует на течение указанных болезненных процессов.

В древних источниках имеются данные о том, что внушение применялось даже при остановках сердца. Метод словесных внушений, как утверждается в Агни-йоге, бывает эффективен при аллергических реакциях и кожных заболеваниях. Даже обширные раневые поражения быстрее поддаются заживлению (ускоряется процесс эпителизации) при общетонизирующей психической стимуляции организма. Положительный эффект бывает еще большим, если над местами повреждений регулярно проводить энергоинформационную коррекцию — пассы руками.

Магнетический сеанс в королевском дворце в Версале (картина Ф. Симса)

Указывается также, что целительная сила гипнотического внушения может быть усилена посредством использования различных методических приемов. Например, силу личного внушения можно повысить за счет добавочной мысленной мобилизации пространственной энергетики («огня пространственного»). Врачующий должен всегда помнить, что и каждое слово внушения, и та интонация, с которой оно произносится, имеют энергоинформационный контекст и никогда не бывают индифферентными.

Высокодейственными считаются следующие виды внушения: словесное, мысленное; мысленное, подкрепляемое взглядом; мысленная посылка на выдохе. Чрезвычайную действенность приобретает внушение, которое «модулирует» «сердечную энергетическую посылку». Да и вообще, при любом внушении, при любом «духовном сражении» к своим произносимым и мысленным словам всегда полезно добавить «каплю энергии сердечной». При этом очень часто отпадает необходимость в формировании самого гипнотического фона и даже в зрительном контакте с пациентом; для этого достаточно «иметь внушаемый образ в сердце своем». Интересна следующая методическая деталь, содержащаяся в древнем источнике: если пациенту внушается какая-то мысль, концы пальцев рук внушающего должны быть сжатыми; если же у внушаемого предполагается получить внешне проявляемую реакцию, концы пальцев рук следует держать в разведенном положении. Считается, что в последнем случае достигается более эффективное воздействие на энергетические и нервные центры мозга.

Приведем еще несколько положений чисто практического порядка, связанных с концепцией энергоинформационной природы человеческого организма. Краткие внушения директивного характера в гипнозе обладают малой действенностью. Дело в том, что общение внушающего с пациентом требует определенного времени, в течение которого должно произойти «согласование» их энергетических систем («гармонизация аур») — условие, необходимое, в частности, для эффективной психотерапии и внушения.

Профессиональный гипнотерапевт не должен пренебрегать методами коррекции энергетического статуса больных, не должен забывать о целебной сути пассов, производимых руками над больными участками тела. С помощью этих процедур, утверждается в Агни-йоге, можно вдохнуть здоровье во многие внутренние органы больного человека.

Очень важным, можно сказать, «археологическим» доказательством близости биоэнергетики и гипноза являются так называемые пассы. Известные еще с древних времен как эффективные магические действия, пассы и в наши дни считаются действенным гипногенным приемом в психотерапии и одним из основных способов коррекции биополя в энергоинформатике.

Статус результативного лечебного приема пассы приобрели вновь с появлением месмеровского магнетизма. Метод Месмера состоял в том, чтобы с помощью ряда ручных пассов вызвать «соматическую разрядку», «исцеляющий криз», который нес с собою облегчение состояния больного, а иногда и исчезновение болезненного симптома. Такое лечение осуществлялось без слов. У других магнетизеров (Делез, Пюисегюр) больные, наслышанные об эффективности пассов, сами требовали от врача, чтобы он лечил их именно такими приемами. С помощью пассов устранялись и патологические реакции (рвоты, расстройства кишечника, обмороки и пр.), появлявшиеся во время сеансов магнетического лечения. В этих случаях врач как бы «забирал» руками эти симптомы на себя и выносил их в пространство.

Магнетические пассы с успехом применялись в целях обезболивания при хирургических операциях. Серьезно этим занимался английский врач Эллиотсон. Его соотечественник хирург Эсдейл провел в Индии 315 операций под магнетической анестезией. Причем сам он больных не гипнотизировал, а прибегал к помощи молодых людей от 14 до 30 лет, индусов и мусульман, в большинстве своем являвшихся помощниками хирурга или аптекаря. Магнетизация осуществлялась ими при помощи пассов одной или двумя руками на уровне лица. Она повторялась перед операцией несколько раз в темном помещении.

Важность и необходимость ручных пассов при вызывании гипноза была впервые оспорена английским хирургом Дж. Брэдом (1795–1860). На основе собственных опытов он пришел к выводу, что для развития гипнотических явлений достаточно фиксации взгляда пациента на блестящем предмете, а следовательно, причина гипноза заключена «в самом субъекте». На этом основании им была создана психонейрофизиологическая теория гипноза.

Тем не менее даже сам 3. Фрейд в начале своей врачебной деятельности использовал пассы для гипнотизирования. Из его работ можно заключить, что при усыплении он иногда делал пассы на очень близком расстоянии от тела пациента. Эти же движения применялись им и для углубления сна.

Видя в пассах действенную гипногенную силу, не отказывались от их применения и последующие поколения гипнотерапевтов, в том числе и отечественных. К. И. Платонов, М. П. Кутании, П. И. Буль, В. Е. Рожнов и другие использовали пассы (проведение ладонями рук вдоль тела и лица больного, не касаясь их непосредственно) для ускорения наступления сна и его углубления. Следует, однако, отметить, что ручные пассы рассматривались этими авторами лишь как средство теплового раздражения, которое можно с тем же успехом заменить техническими приспособлениями (рефлектором с синей лампой или другими электронагревательными приборами).

Отстранившись со временем от гипноза (началом этого этапа следует считать работы Дж. Брэда), магнетизм, как официально не признанный лечебный метод, надо прямо сказать, развивался не очень интенсивно. Действенность его основных лечебных приемов — пассов — продолжала проверяться практикой, уточнялась и по возможности совершенствовалась. Со временем были определены различные виды пассов и показания для их применения, о чем можно прочитать в старой литературе.

В частности, энерготерапевты того времени различали пассы, направленные вдоль тела и поперек его (продольные и поперечные пассы). Считалось, что пассы, совершаемые соединенными пальцами рук, возбуждают меньше, чем движения с разобщенными пальцами, однако начинать коррекцию с возбуждающих движений не рекомендовалось.

Продольные движения делаются обязательно обеими руками в следующих трех направлениях:

1. От третьего шейного позвонка по плечам и вдоль рук с 15-секундными задержками на плечевых и локтевых суставах.

2. От головы через плечи по бокам, минуя сердце, с теми же задержками на селезенке и на печени. Далее руки ведутся вниз с задержками на коленях и стопах.

3. Вдоль позвоночника с задержками до 15 с на каждом позвонке.

Перечисленные движения были названы насыщающими, то есть движениями, посредством которых биоэнергия врачующего вводится в организм пациента. Существовали движения разрешающие — те же, что и указанные, но делаются быстро, причем руки должны выноситься за пределы энергетической оболочки пациента. Такого рода пассы проводились в тех случаях, когда следовало удалить из организма избыток энергии. Этим же целям служили поперечные пассы. Кроме того, они применялись для равномерного распределения энергии по тканям и органам.

Следует иметь в виду, что некоторые болезненные ощущения могут сохраняться и после того, как их телесная причина уже исчезла. Каждому из нас приходилось встречаться с выражением: «болят старые раны». С энергоинформационных позиций «болезненная метка», соответствующая бывшему поражению тканей организма, некоторое время (иногда многие годы) может сохраняться и только после этого «рассасываться». В отдельных случаях она самостоятельно не исчезает. Единственным эффективным средством лечения оказывается тогда специальное внушение: лишь с его помощью может произойти оздоровление ауры.

Такого рода внушение должно обязательно подкрепляться образным представлением существующей биополевой метки, ее точного местоположения, величины и конфигурации. Это значит, что предварительно должна быть проведена тщательная ее топологическая диагностика энергоинформационными методами. Целенаправленное разрушение «болезненной метки» при лечебном внушении производится визуализацией процесса ее дробления, измельчения посредством воздействия «луча зрения». Сконцентрированный взгляд врачующего в этом случае работает в режиме своеобразного лазерного луча, разрушающего «потока плазмы» и, модулируемый соответствующим словесным внушением, действительно устраняет, «выжигает» инородное включение ауры.

И еще одно замечание. Лечебное внушение может принести немало вреда при наличии массивного инфекционного процесса в организме. Причиной тому оказывается неадекватное, не соответствующее естественному течению процесса перераспределение энергии, вызванное внушением. Это способно привести к резкому снижению сопротивляемости отдельных органов и систем. Поэтому лечебное общестимулирующее внушение можно проводить лишь в самом начале развития инфекционного процесса, когда процессы саморегуляции еще не нарушены.

С. А. Вронский также очень тесно увязывает между собой действие биоэнерготерапии с явлениями психического воздействия. «Во время концентрированного мышления, — пишет он, — применяется соответствущая биоинформация, которая, вообще-то говоря, и является одним из главных факторов всех видов биорадиологического (энергоинформационного. — Л. Г.) лечения». По его словам, психотерапия является самым могучим, глубоким средством любого врача-биоэнерготерапевта. И действительно, именно в этой сфере медицины рельефно проявляется единство науки и искусства. Здесь тактика тщательно продуманного воздействия на сознание другого человека, практика, техника и мастерство контроля над ним сливаются воедино.

Истинный психотерапевт — это врач, философ и артист в одном лице, тонкий психолог, социолог и дипломат. Успех его деятельности зависит от решительности и целеустремленности, мгновенной находчивости и духовной ловкости, прозорливости и проницательности, от уверенности в своих силах и умения противостоять чужой воле. Нет лечения без взаимной душевной связи врача с пациентом. Больному необходимо показать и доказать убедительную причинно-следственную концепцию его болезни, а затем столь же уверенно «инсценировать» устранение причины его заболевания и самой болезни. И если больной все понял и поверил сказанному, это дает уже половину шансов на выздоровление.

Человек давно понял, что при определенных обстоятельствах и в экстремальных ситуациях мозг способен превращать свои мечты и желания, даже иллюзии в явь и реальность, но для этого нужна вера. Древняя мудрость гласит, что жизнь кончается тогда, когда кончается вера в жизнь. А дать эту веру другому может лишь тот, кто умеет верить сам.

Люди давно и настойчиво пытаются постичь психологическую суть веры и те интимные приводные механизмы, которые теснейшим образом связывают ее с жизнедеятельностью организма. Для медицины проблема веры имеет первостепенное значение. Это, например, хорошо понимал писатель С. Цвейг. «Мировая история доказывает, — писал он, — что не было еще столь бессмысленного медицинского метода, который бы на некоторое время не принес бы облегчения больному, уверовавшему в него, в этот метод… Ибо там, где совершается неожиданное исцеление, внушению принадлежит огромная, трудно вообразимая роль. От заговоров древности до териака и мышиного помета средневековья и радиевого жезла какого-нибудь Цейлейса все методы лечения обязаны во всякую эпоху громадной долей своего воздействия воле к выздоровлению, пробудившейся у больного, и притом обязаны в такой степени, что значение самого объекта веры — магнита, гематита или впрыскивания — при многих заболеваниях ничтожно по сравнению с силой, которую он пробуждает в больном».

Врач-биоэнерготерапевт должен действовать в полном согласии с представлениями и ожиданиями своего пациента. Основа его могущества — богатый арсенал психологических и психотерапевтических средств. Явный их перевес над физиологическим действием лекарственных средств и фармакологического арсенала академической медицины давно доказан множеством специальных исследований.

Психотерапия включает в себя программу-минимум и программу-максимум в их последовательном осуществлении. Программа-минимум хотя и кратка по времени, однако обеспечивает не только переход ко второй части задачи, то есть к программе-максимум, но и в значительной мере определяет исход всего лечебного цикла.

Механизм внушения наряду с самовнушением должен использоваться как в период лечения больного, так и при его выздоровлении, восстановлении здоровья в полном, доступном для данного человека объеме. Уже первая беседа с больным запускает цепную реакцию надежды на излечение. Основную задачу целителя можно сформулировать следующим образом: веру в наличие болезни необходимо заменить верой в выздоровление, верой в приближающееся и наступившее здоровье. Сопутствующая же задача целителя предполагает высвобождение резервных сил больного посредством восстановления функции его энергоинформационных систем, но и этого нельзя достичь без мобилизации требуемого состояния духа, настроения. Вот почему так важно создать для больного соответствующую психологическую атмосферу. Всеобъемлющая связь его мозга со всем организмом, огромная эмоциональная энергия вместе со всеми системами биологического поля образуют тот мощнейший аппарат, скрытые возможности которого и проявляются то в виде чудес, то в виде трагедий — в зависимости от психологического настроя человека.

Сегодня уже широкие слои населения начинают постигать ту мысль, что психотерапия, в той или иной форме, необходима каждому больному, а во многих случаях и людям, считающимся вполне здоровыми.

С. А. Вронский утверждает, что уровень критичности современного пациента по отношению к врачу возрастает, при этом уровень требований и запретов пациента все чаще опережает возможности врача и складывающейся обстановки. По его мнению, психотерапия в последнее время все в большей мере становится не внушающей и даже не убеждающей, а лишь подсказывающей. И это несмотря на то, что потребность в сильных психотерапевтах не только не убывает, а, наоборот, все больше растет, так же как растет и необходимость во все более узкой их специализации.

С этими утверждениями мы согласны, но с одной оговоркой: они справедливы для интеллигентного слоя граждан. Что же касается общего состояния населения нашей страны, то здесь сложилась прямо противоположная тенденция, выразившаяся в беспрецедентном увеличении числа высоковнушаемого контингента. Если 20 лет назад это число находилось на уровне 20–30 %, то в настоящее время оно приближается к 100 %.

Это положение, облегчая реализацию директивных форм психотерапии, вместе с тем порождает весьма серьезные социокультурные проблемы, соразмерные с экологическим бедствием. Не затрагивая всех последствий этого явления, отметим лишь одно обстоятельство, непосредственно относящееся к обсуждаемому предмету.

Высоковнушаемая социальная среда способствует появлению большого количества лиц с «мессианскими» претензиями: целителей, колдунов, магов, астрологов, «контактеров» и т. п. В данном случае очень эффективно работают те обратные связи, которые исходят из высоковнушаемой социальной среды: ее полнейшая готовность «внимать», беспрекословно выполнять команды и «установки» легко убеждает гипоманиакальных, эйфорически настроенных «мессий» (если это не банальные ловкачи) в совершенной исключительности их возможностей. В свою очередь сами «мессии» способствуют численному росту той среды (повышенно внушаемых людей), которая в прямом и переносном смысле стала для них питательной. В итоге образуется порочный замкнутый круг, в котором в массовых масштабах (на стадионах, во дворцах культуры, на радио и телевидении) производится социальный продукт в виде ущербной высоковнушаемой психики. В немалой степени этому способствуют и не свойственные цивилизованному обществу акции наших средств массовой информации. Газеты, радио и телевидение стали горячими пропагандистами самых вульгарных и примитивных форм целительства. Похоже, что вместе с отказом от марксизма-ленинизма и диалектического материализма общество отказалось и от обыкновенного здравого смысла, который неплохо служил людям во все времена. Эти и другие обстоятельства привели к тому, что у врача-биоэнерготерапевта, так же как и у психотерапевта, лечебные задачи оказываются намного шире и глубже, чем у врача любой другой специальности. Дело в том, что первые являются не только творцами внутреннего равновесия своего пациента, не только корректорами его личности, но и его тайными советниками и чрезвычайными уполномоченными и поверенными, его просветителями, исповедниками, духовниками. Для успешного достижения этих целей им требуется не много и не мало: вера пациента и оценка им врачебных действий как истинных — это рождает сильное и позитивное самовнушение, а главное, превращает надежды и желания больного в реальность.

В настоящее время понимание существенной общности процессов гипно- и энерготерапии начинает находить и чисто практическое проявление. В литературе появились первые сообщения об одновременном применении этих методов. Своеобразием комплексного подхода отличаются. например, сеансы гипнобиоэнерготерапии Л. В. Серебрянниковой. Результаты ее исследований говорят о том, что действенность традиционных форм психотерапии существенно повышается при условии предварительной коррекций биополя пациента перед началом основного психотерапевтического курса.

Положительный эффект проявляется и в случае синхронного энергогипновоздействия на всю семью с учетом ее функционирования в общем биоэнергетическом поле. Это особенно ярко наблюдается в паре «мать — ребенок»: после одновременной коррекции их энергетических статусов у ребенка быстрее и легче восстанавливается здоровье.

Специальные лечебно-оздоровительные сеансы, предусматривающие дистанционное гипнобиоэнерговоздействие, проводятся в двух вариантах: в одном из них эти сеансы включают и период краткосрочного (двухдневного) контакта с пациентами, в другом — строятся только в виде пролонгированного курса (десятидневного, с 30-минутными дистанционными сеансами).

Цели такого рода коррекционных воздействий могут быть разнообразными: активизация и закрепление положительных результатов сеансов; совершенствование биоэнергетических возможностей пациента; пересмотр отношения к себе и к окружающим и отказ от углубленного ухода в болезнь; формирование способностей к саморегуляции. Установлено, что в этих сеансах дистанционное воздействие оказывает на пациентов более мягкое влияние, чем контактная коррекция. Автор объясняет это тем, что излишек получаемой в сеансе энергии имеет возможность постепенно распределиться из энергетического центра — солнечного сплетения — по всему организму. Снижение в это время интенсивности гипнотического воздействия способствует произвольной активизации психических функций (памяти, внимания) и двигательной сферы.

На наш взгляд, дистанционная энергетическая поддержка после различного рода психотерапевтических процедур — отдельный самостоятельный раздел биоэнерготерапии, заслуживающий незамедлительного и самого внимательного изучения. Большой смысл такой поддержки состоит в том, что, представляя своего рода пролонгированную коррекцию, она не позволяет пациентам подавить сформированную ранее лечебную установку и потерять имеющийся контакт с психотерапевтом. Даже элементарный вариант такой поддержки представляет собой ощутимую морально-психологическую помощь больному.

 

Энергокоррекция и внушение

Рассмотренные нами два вида терапии настолько тесно связаны друг с другом, что полное понимание этой связи доступно только специалисту, имеющему опыт сочетанного их применения. Более того, дифференцированность такого рода лечебных воздействий возрастает, если их сочетать еще и с приемами акупрессуры (точечного массажа), для чего необходимы познания в рефлексотерапии. Акупрессура — это лишь одна из сторон биоэнерготерапии, и, чем раньше это начинает понимать энерготерапевт, тем более эффективной становится его работа и тем больше времени и сил экономит он сам.

Перечисляемый далее круг задач решается достаточно успешно именно благодаря сочетанию биоэнергетики и гипнотерапии:

1) при низких степенях гипнабельности больных коррекция биоэнергетического статуса очень часто не только повышает их внушаемость, но и, по сути дела, вводит их в состояние гипноза;

2) при низкой исходной чувствительности пациента к энерготерапевтическим процедурам возможно повышение ее даже в поверхностных степенях гипноза;

3) биоэнерготерапевтический эффект прочно закрепляется путем последующего погружения больного в гипнотический сон и проведения соответствующего словесного внушения.

Что касается задач первого пункта, то следует заметить: существующая в психотерапии проблема низкой гипнабельности больных давно и настоятельно заявляет о необходимости своего решения. Еще 3. Фрейд, отказываясь от гипноза как лечебного средства, заявил, что гипноз непонятен, маскирует личностное сопротивление, а главное — не может применяться в широких масштабах из-за низкой гипнабельности основной массы больных. Последняя причина, считает французский психотерапевт Д. Лагаш, была очень весомой. Неприменимость гипноза в широких масштабах послужила основным мотивом решения Фрейда, ибо, пишет он, «если бы все пациенты были гипнабельны, психоанализ вовсе не появился бы».

С тех пор проблема гипнабельности в психотерапии не перестает занимать внимание специалистов. С. Ференци отмечал, что существует огромная индивидуальная разница в достижениях различных гипнотизеров: одни способны загипнотизировать только 10 % испытуемых, другие — 80 % и выше. Интересно в этом плане следующее его замечание. Когда он только начинал заниматься гипнозом, его невежество, считает он, способствовало самоуверенности, и это обусловливало успех в достижении гипноза. Позже, когда он в большей мере утратил эту самоуверенность, уменьшилась и его способность гипнотизировать.

По данным Л. Шертока, среди лиц, не поддающихся гипнозу, выделяются две группы: субъекты, сознательно отказывающиеся от гипнотического лечения, и лица, не восприимчивые к гипнозу. Большинство последних составляют больные, длительно и безуспешно лечившиеся. Они нередко оказываются социально неприспособленными. Это — люди с нарушенной структурой личности, с проявлениями «соматопсихоза» и нарциссической установкой. Контакт с реальностью у них бывает нестойким, контроль за своим поведением недостаточен. Невротики меньше поддаются гипнозу, чем здоровые люди. Относительно же истерического невроза можно утверждать, что больные с сильно выраженной истерией не поддаются гипнозу. Это было подтверждено и специальными экспериментами.

Стремление использовать метод словесного внушения для лечения больных с низкой гипнабельностью за рубежом и в нашей стране привело к разработке приемов наркопсихотерапии (М. Э. Телешевская). При этом для достижения фазовых состояний психики применяется внутривенное введение снотворных препаратов (гексенал и вещества с аналогичным действием). Вариантом этого метода является прием небольших доз снотворных или транквилизирующих средств, чем достигается релаксирующий или общеуспокаивающий эффект у слабогипнабельных пациентов.

Тем же целям служит и аппаратурный метод, известный под названием «электросна». Впервые о возможности комбинированного применения электросна и гипноза (для лечения дерматологических больных) сообщил М. М. Желтаков. У многих больных со слабой гипнабельностью в процессе такого комбинированного воздействия она существенно нарастала. В дальнейшем у них удавалось вызывать гипнотическое состояние и без применения электросна. Кроме того, терапевтический результат комплексного лечения оказался более высоким, чем при раздельном применении каждого метода.

Повысить степень гипнабельности у некоторых больных нередко удается с помощью акупрессуры. При этом исходят из того, что с позиций рефлексотерапии механизм снижения гипнабельности в значительной мере идентичен механизму расстройства сна. Эти расстройства, согласно представлениям древневосточной медицины, могут быть вызваны следующими причинами и нормализуются путем воздействия на соответствующие точки, а именно:

— Пустота чи сердца и селезенки (стимулировать точки пи-шу, синь-шу, инь-бай).

— Дисгармония между сердцем и почками (седативное воздействие на точки синь-шу, шень-шу, тай-си).

— Нарушение огня печени (то же — точки гань-шу, дань-шу, вань-гу).

— Расстройство функций желудка (то же — точки вэй-шу, цзу-сань-ли).

Наконец, достаточно эффективным способом повышения гипнабельности может быть предварительное освоение пациентом аутогенной тренировки. Однако в этом случае пациент должен обладать необходимым уровнем общего психического развития, целеустремленностью и определенными волевыми качествами. В нашей практике именно таким образом удалось однажды выработать приемлемую степень гипнабельности у высокопрофессионального летчика-испытателя, характерологическими особенностями которого были высокая возбудимость и лабильность основных нервных процессов, способность улавливать самые слабые предвестники меняющейся ситуации. Однако, для того чтобы он захотел и смог освоить систему аутогенной тренировки и согласился на гипноз, пришлось подробнейшим образом объяснить ему необходимость такого лечебного подхода и даже начертить своеобразную схему тренировок («карту полетов», как он ее назвал).

Больные неврозами оказываются малогипнабельными. Невротик — чаще всего здоровый человек с ослабленной или же разбалансированной энергетической системой. Следовательно, корректировка и приведение в нормальное состояние энергетического статуса пациента, купируя проявления невроза, тем самым повышает его гипнабельность.

Наиболее частыми симптомами при неврозах бывают различного рода фобии (страхи), явления субъективного дискомфорта, психического напряжения и т. п. Коррекция энергетики в первом же сеансе снимает все эти невротические проявления и не только устраняет повышенную возбудимость, но и, как правило, вызывает выраженную релаксацию и сонливость, которую легко перевести в гипнотическое состояние.

Слабая гипнабельность характерна и для детей младшего возраста, поскольку у них слабо выражена способность к сосредоточению внимания, повышены процессы возбудимости и лабильности нервной системы. Поэтому в тех не столь уж частых случаях, когда ребенка необходимо ввести в гипноз, эта задача оказывается практически невыполнимой. Предварительная коррекция энергетической системы ребенка, как правило, бывает достаточной, чтобы гипнотизирование стало возможным. Несколько раз нам встречались случаи, когда само энерговоздействие оказывало мощное гипногенное влияние и ребенок самостоятельно засыпал на том месте, где проводилась процедура.

В практике психотерапевта нередко возникают ситуации, когда даже высокогипнабельные люди теряют эту способность. Обычно это бывает вызвано болевыми ощущениями (вследствие ушиба, ожога, зубной патологии), сильным зудом и т. д. В этих случаях биоэнергетические воздействия направляются на устранение подобных первичных «помех». Неплохо в этом отношении зарекомендовала себя и акупрессура. С ее помощью удается снимать даже стойкие зубные боли, боли при локальных ожогах и пр.

Коррекция биополя в целях повышения гипнабельности представляет собой упрощенный вариант описываемого далее общепринятого способа нормализации энергетического статуса человека, который состоит в следующем. Предварительно определяется форма энергетической оболочки, ее толщина, возможные дефекты. В обязательном порядке проверяется «открытость» точек — приемников пространственной энергии, расположенных на своде черепа (бай-хуэй, цянь-дин и шень-тин). При недостаточности их функций определяется отсутствие энергетических лучей, исходящих из указанных точек (тактильно или визуально при удачном освещении). В этом случае проводится пальцевой массаж точек до восстановления нормального энергетического потока. Затем осуществляется контроль энергетических центров (чакр), оцениваются их симметричность, размеры, напряженность, наличие лучей и пр. и производится коррекция выявленных нарушений.

При недостаточности размеров и плотности биополя необходимо повысить уровень энергии в организме, введя ее через чакру «солнечного сплетения». Далее следует проверить и при необходимости восстановить проводимость энергетических каналов между чакрами. Для этого ладонь левой руки располагается над точкой бай-хуэй, а правая рука с вытянутыми пальцами поочередно производит колебательные движения над каждой из чакр, начиная с копчиковой. При нормальной проводимости каналов между чакрами левая рука ощущает малейшие движения правой. Если же движения правой руки улавливаются слабо, необходимо произвести несколько энергичных движений этой рукой снизу вверх (от копчиковой чакры до аджны) и сверху вниз. После нескольких таких движений левая рука начинает ощущать малейшие движения правой возле любой из чакр.

В конце коррекции с уровня копчиковой чакры правой рукой делается резкое движение вниз в направлении к земле. Тем самым муладхара «заземляется» и создается та естественная ее связь с землей, которая обеспечивает нормальный энергообмен в организме.

Сочетанное применение гипноза и биоэнергетики, о котором говорилось ранее, во втором пункте, предусматривает и противоположный вариант: гипнотические воздействия предшествуют энергетическим.

Чувствительность людей к биоэнергетическим воздействиям различается в очень широких пределах, что тоже оказывает влияние на эффективность лечения. Так, низкая чувствительность пациента к компонентам биополя существенно снижает результаты биоэнергетической терапии, особенно ее первых сеансов. Когда пациент ощущает тепло или движение энергетических волн внутри организма, он подсознательно привлекает к участию в процедуре лечения и свою психическую сферу, тем самым усиливая и закрепляя полезный его эффект. Отсутствие каких-либо ощущений во время энергокоррекции вызывает недоверие к действиям врача, а порой и ироническую улыбку. Ведь в самом деле, ручные манипуляции врача, не сопровождающиеся никакими сиюминутными ощущениями у пациента, очень напоминают ему поющего артиста на экране телевизора с выключенным звуком. Понятно, что такого рода ситуация не способствует быстрому проявлению лечебного эффекта. А ведь он обнаружится лишь через несколько сеансов, и в течение всего этого времени такой больной не сможет быть союзником врача.

Приведем пример. Ушедший на пенсию летчик, 44 лет, в дорожной аварии пострадал сам и разбил машину. В течение двух лет после того он страдал выраженной астенией. Существенных функциональных изменений со стороны нервной системы и внутренних органов у него не наблюдалось. По натуре живой и стеничный, он каждое дело начинал бойко и энергично, а уже через 20–30 мин часто дышал, потел и делал перерывы для отдыха. Попытка осуществить в этом случае энергокоррекцию успехом не увенчалась, поскольку он, не ощущая никаких проявлений биополя, ехидно посмеивался над «фальшиво многозначительными», «магическими», как он их называл, действиями энерготерапевта, отвергая саму мысль о рациональности этих действий. Низкая его чувствительность к биополю, как выяснилось, была связана еще и с постоянной напряженностью мышц плечевого пояса.

Для того чтобы больной мог принять всерьез энерготерапию, пришлось провести с ним беседу о сущности данного явления и практически пробудить чувствительность пальцев его рук к энергетическому излучению. Затем больной, в общем достаточно гипнабельный, был, с его согласия, усыплен. Посредством внушения у него было устранено застойное мышечное напряжение и повышена устойчивость активного внимания к энерговоздействиям. Только такого рода предварительная подготовка дала ему возможность спокойно и внимательно отнестись к процедурам энерготерапии и в первом же сеансе по достоинству оценить ее эффективность.

Очень высокие пороги чувствительности к биоэнергетическим воздействиям встречаются обычно у людей, давно и в больших количествах принимающих какие-либо лекарственные препараты, а также у пациентов с психикой, чересчур «загруженной» жизненными проблемами, и потому испытывающих тотальное мышечное напряжение, через которое пробиться каким-либо слабым сигналам практически не удается.

Наконец, существует группа людей, у которых высокие пороги энергетической чувствительности обусловлены их генетическими особенностями. Для всех больных, пользующихся биоэнергетическим лечением вообще, а для лиц со сниженной энергетической чувствительностью в особенности, целесообразно проводить некоторую предварительную подготовку. Она состоит в том, чтобы за 2–3 дня до первого лечебного сеанса пациент постарался соблюдать общепринятый режим труда и отдыха, избегать многолюдных собраний и неприятных встреч, ограничить до приемлемого минимума потребление фармакологических препаратов, а также возбуждающих напитков, в том числе крепкого чая и кофе. Очень полезно для усиления энергетической чувствительности выдержать в течение 3–4 дней вегетарианскую диету. Специальные же психотерапевтические сеансы, направленные на выработку общей мышечной релаксации, активацию внутреннего внимания, уменьшение психического напряжения, позволяют заметно снизить пороги чувствительности к составляющим биоэнергетического поля и тем самым усиливают общий лечебный эффект.

Третий вариант сочетанного использования гипноза и биоэнергетики, как указывалось ранее, предусматривает применение гипноза для закрепления лечебных результатов, полученных при коррекции биополя. У психотерапевта, применяющего энергетические методы лечения, такого рода сочетание складывается естественным образом, само собой. Коррекция энергетического статуса почти у каждого пациента вызывает состояние выраженной расслабленности, а то и сонливости. Врач при этом чуть ли не автоматически произносит пару привычных для него усыпляющих фраз, и больной погружается в сон. Далее делаются внушения, направленные на прочную фиксацию положительных результатов энергокоррекции, и даются общепринятые в психотерапии установки на постгипнотический период. В данном варианте энергетическая коррекция является лишь одним из компонентов сеанса психотерапии. Приведем примеры.

Больная 27 лет обратилась за помощью с жалобами на переживание постоянного ощущения внутреннего напряжения, поверхностный сон с плохим засыпанием, нечеткое восприятие окружающего мира («отделена от мира стеклянным колпаком»), неуверенность при ходьбе, страх перед поездками в метро и при переходе через большое открытое пространство. Заболевание развилось после перенесенной клинической смерти, наступившей в ситуации острой кровопотери при разрыве маточной трубы (внематочная беременность). Больная была спасена, но после выписки из хирургического отделения развился выраженный невроз. Медикаментозное и физиотерапевтическое лечение, проводившееся в течение трех лет, оказалось безрезультатным.

При осмотре — общий вид вполне благополучной, внешне здоровой женщины, однако речь тихая, лишена эмоциональной выразительности, движения осторожные, неуверенные. Энергетическая оболочка не толще 2–3 см, чакры выражены слабо., другие энергетические элементы также определяются с трудом.

В первом сеансе проведено осторожное, в три этапа, восстановление биоэнергетического статуса пациентки по полной программе. Как отметила ее мать, больная впервые за три года улыбнулась, заявив, что исчез «стеклянный колпак», под которым она находилась в последние годы и через который воспринимала мир.

Было проведено еще два сеанса, назначавшихся через двое суток. Как заявила больная, состояние «здорового человека» сохранялось у нее в течение одного дня, а затем все болезненные проявления возвращались. В связи с этим было решено процедуру энергокоррекции завершать сеансом гипнотерапии.

Больная очень быстро вошла в глубокое гипнотическое состояние (с реализацией отрицательных галлюцинаторных явлений), в котором ей была внушена прочная фиксация происшедших положительных изменений в здоровье. вызванных энергетическими воздействиями в сеансе, и сохранность лечебного эффекта во времени. Этот и каждый последующий сеанс заканчивался 20-минутным сном в гипнозе. Три такие процедуры, проводившиеся раз в неделю, полностью сняли тяжелую симптоматику невроза трехлетней давности. Эффект полного излечения прослежен в течение более пяти лет.

Аналогичным образом нервные подергивания мимических мышц у ребенка 10 лет (страдавшего этим заболеванием два года) исчезали после энергетической коррекции лишь на 2–3 дня, а затем появлялись снова. Поскольку из-за дальности, поездок проводить сеансы чаще чем раз в неделю не имелось возможности, была сделана попытка закрепить положительный результат энерготерапии последующим 15-минутным гипнотическим сном с внушением полного избавления от тиков. Через три сеанса ребенок выздоровел. Возврата болезненных явлений не наблюдалось.