Джо утыкается лицом в полотенце, отирая пот со лба, и улыбается Кей. — Отличная игра.

— Ты тоже хорошо играл сегодня, — улыбается она, распуская свой конский хвост, так что ее темные волосы рассыпаются по плечам, потом прощается с их партнерами по игре. — Увидимся в клубе, — кричат они в ответ, а Джо и Кей кивают им и машут руками.

— Я удивлен тем, что играл хорошо, — Джо начинает собираться, зачехляет ракетки, кидает теннисный мячик в сумку, — учитывая то, что было столько отвлекающих моментов.

— Что же, например?

— Ну, вот это для начала. — Джо выразительно смотрит на гладкие ноги Кей и, медленно поднимая глаза, встречается с ней взглядом, позволяя ей пофлиртовать с ним, а потом идти дальше, принимая на себя ответственность за все, что может произойти в будущем.

Кей соблазнительно улыбается и отходит, тряхнув копной волос.

— Наша цель — радовать клиентов, — бросает она через плечо, пересекая корт. — Увидимся в клубе.

Это происходит каждый раз, когда они играют в теннис. За последние несколько недель они стали более раскованными друг с другом, и он вполне уверен в том, что Кей готова сделать следующий шаг, хотя, стоит ему намекнуть на это, она лишь улыбается.

И не то чтобы он сам готов идти дальше. Разумеется, Джо бы не отказался от секса с ней — какой дурак откажется, — но он далеко не дурак, и Хайфилд слишком маленький городок, где жители очень любят посплетничать. Это его отец мог запятнать свою репутацию постоянными связями на стороне, но Джо никогда не прельщала перспектива стать предметом обсуждения.

Однако слишком много свободы — опасная штука, и Джо ловит себя на том, что чем больше времени он проводит в Нью-Йорке без Элис, тем все больше ощущает себя холостяком, как в старые добрые времена, и тем меньше смысла видит в том, чтобы хранить верность.

И, Господи, женщины здесь совсем другие. Женщины, которых он знал в Лондоне, были красивы, но они и в подметки не годятся тем, кого он видит каждый день на Манхэттене.

Идеально ухоженные, с блестящими волосами и сияющими губами, они стройны и к тому же ходят на высоких каблуках. Другими словами, они как раз в его вкусе. И его нельзя винить в том, что он поддается соблазну. В конце концов, Элис первой нарушила свои обязательства. Элис, которая была его идеальным компаньоном в Лондоне, теперь ходит в старых шмотках и ботинках на толстой подошве. Каждый раз, когда она сопровождает его в ресторан или на благотворительное мероприятие, он с ужасом ждет, что она явится в джинсах или простой рубашке.

До сих пор ей удавалось не подводить его, но Джо все чаще замечает, что, оценивая ее наряды, другие женщины скептически морщатся, когда понимают, что на ней прошлогодняя модель от Живанши или не самый последний Гальяно. Джо чуть ли не силой тащит ее в «Бергдорф Гудман» и заставляет покупать остромодные вещи.

Элис, которая всегда так любила шопинг, теперь совершенно равнодушна к нему.

Более того, Элис, отравленная любовью к сельской жизни, к своему маленькому домику, к мечте своей жизни, понимает, что на нее уже не действуют чары Джо. Разумеется, она по-прежнему любит его — в конце концов, он ее муж, — но она больше не притворяется другой, лишь бы понравиться ему или его друзьям.

Незащищенность и потребность быть любимой оставили ее где-то на пути между Лондоном и Коннектикутом. Но вновь обретенное счастье не единственная перемена в Элис. Теперь у нее есть уверенность в себе, которой так не хватало в прошлом. Наконец она выглядит и чувствует себя как женщина, которая живет в согласии с собой.

Даже то, что Джо живет на Манхэттене один практически всю неделю (с каждым разом она все более неохотно выбирается в город), не пугает ее.

Кажется, те дни, когда Элис упрекала его в изменах, терзалась неизвестностью всякий раз, когда он не брал трубку мобильного телефона, канули в Лету. Теперь она почти не думает о Джо, если его нет рядом, звонит ему лишь тогда, когда вспоминает или если нужно, чтобы он прихватил из города какую-нибудь лампу или подушку.

И Джо, который привык к тому, что Элис нуждается в нем, начинает чувствовать себя отвергнутым. Женщины, которых он встречает на улице, оценивают его дерзкими взглядами, призывно улыбаются и иногда заводят разговор. До сих пор он лишь улыбался в ответ или поддерживал короткий разговор, но никогда не шел дальше.

Несмотря на свои клятвы, Джо не может сказать, как долго он протянет в своем воздержании. Женщины вокруг, пожалуй, чересчур красивы, чересчур настойчивы, в то время как его жена стала чересчур далека.

Элис вновь влюблена, на сей раз в сельскую жизнь. Разве не будет справедливо, если Джо тоже подыщет себе новый интерес?

— Здравствуйте! Кто-нибудь есть дома?

Элис откладывает «Серпантин» на прикроватную тумбочку — ей когда-нибудь удастся почитать? — и, спускаясь вниз по лестнице, застает в гостиной Сэнди, вокруг которой суетится Снуп, пытаясь запрыгнуть на нее и лизнуть в лицо.

— О, прошу прощения. Я не вовремя?

— Не говори глупости. Проходи садись. — Элис жестом указывает на кухонные стулья, радуясь гостье. Как бы ни была она счастлива, когда Джо и Джина в городе, Элис ловит себя на том, что ей очень одиноко. Она все время в каких-то проектах — рисует, красит, реставрирует, ходит по магазинам, — но, когда очередной проект сдан, она вынуждена признать, что не прочь пообщаться с друзьями.

— Но мне казалось, ты с кем-то познакомилась? — спросила Эмили по телефону, когда Элис пожаловалась на одиночество.

— Да, но я бы сказала, что это всего лишь знакомые.

Эмили пожала плечами.

— Нельзя рассчитывать на немедленную дружбу. Дружба требует времени. Но она обязательно будет.

Каждый день после обеда Элис старается выбираться из дома. Если не в магазин, то в парк или на побережье, где они подолгу гуляют со Снупом. Она общается с людьми, и в этом ей помогает Снуп, который дает идеальную возможность завязать разговор, но поболтать с кем-то о собаке еще не повод, чтобы пригласить человека на чашку кофе или предложить дружбу.

Сэнди садится на стул и выкладывает на прилавок папку.

— Смотри, что я тебе принесла. Это наш клуб новичков.

— Что за новички? — Элис заинтригована.

— Клуб для новеньких. Почти в каждом городе есть такой, я понимаю, это звучит наивно, но ты не поверишь, как много людей нашли в этом клубе своих лучших друзей.

— Но что это за клуб?

— Это организация для людей, которые недавно переехали сюда, каждую неделю для них устраиваются какие-то мероприятия. Смотри. — Сэнди достает из папки какие-то бумаги. — Видишь? В следующую пятницу клубный ужин. Раз в месяц мы встречаемся и ходим к кому-нибудь из членов клуба на ужин. Причем каждый месяц разная тематика, и все приносят разные блюда. Следующая неделя будет испанской, и Джулия и Брэд, хозяева вечера, готовят паэлью, а остальные приносят разнообразные закуски.

— Как интересно, — лжет Элис, которой все это кажется каким-то патриархальным.

— Знаю, — смеется Сэнди. — Салли говорила мне, что ты обо всем этом думаешь. Когда я только приехала сюда, мне даже и в голову не могло прийти, что когда-нибудь я буду заниматься подобной ерундой, но где, ты думаешь, я нашла столько друзей?

— В самом деле? А разве иначе нормальных знакомых не найти? — Элис все еще сомневается.

— Нет. Где, ты думаешь, я познакомилась с Салли и Крисом?

— Похоже, ты не отстанешь от меня, пока не услышишь, что я согласна.

— Действительно… — Сэнди корчит гримасу. — Я не только заставлю тебя вступить в клуб, но мне еще нужен помощник по «домашнему фронту», и я решила, что лучше тебя не найти…

— Что ж, спасибо, я польщена, — с сомнением произносит Элис, — но что такое этот «домашний фронт»?

— Каждый месяц мы проводим мероприятия, связанные с обустройством дома. Скажем, недавно мы посещали студию дизайнера интерьеров, и она прочитала нам очень интересную лекцию о том, как обставить комнату. А еще как-то мы были в гостях у художника, и он научил нас полировать столы.

— О Боже. — Элис едва сдерживается. — Это как раз по моей части.

— Точно! Видишь, ничего ужасного в этом нет. Я подумала, что тебе это понравится. Так как ты смотришь на то, чтобы помогать мне?

— Я что, должна слоняться по залу и болтать с незнакомыми людьми? Честно говоря, я не очень это люблю.

— Ерунда. Ты вполне годишься для этого. Впрочем, может, я и преувеличиваю.

— Продолжай.

— В следующий вторник у нас в гостях будет флорист, который покажет нам, как составлять букеты и композиции для торжественных мероприятий. Мы должны были проводить эти занятия в доме у одной женщины, но она занята, а у меня в гостиной красят стены, так что…

— Ты хочешь, чтобы это прошло здесь?

Сэнди выразительно смотрит на нее.

— А можно?

— Конечно! Хотя у меня и тесновато. Сколько народу придет?

— Пока у меня четверо в списке, но думаю, будет человек двенадцать.

— Отлично. И что я должна приготовить? Напитки? Еду?

— О нет, может быть, просто содовую и снэки, но не переусердствуй. О, я так рада, что ты согласилась, и ты познакомишься со многим замечательными людьми.

— Знаешь, Сэнди, это как раз то, чего мне сейчас так не хватает.

— Вот и хорошо. Я на это и рассчитывала. И, если ты возненавидишь все это, обещаю, что следующего раза не будет.

* * *

В шесть часов вечера вторника все в доме Элис сверкает. Вазы с розами украшают полированные столики из вишневого дерева, и Элис, которая не может угощать гостей лишь орешками и содовой, все утро готовила изысканные закуски.

Теперь медальоны со свининой и имбирем выложены на большое блюдо, куриные палочки ждут в холодильнике, а домашние калифорнийские рулеты лежат рядом с мисками с соевым соусом и маленькими пирамидками васаби.

Снуп выдворен в спальню — медальоны из свинины слишком большой соблазн для него, — и Элис зажгла ароматизированные свечи, которые уже наполняют гостиную запахами апельсина и корицы.

Сейчас, когда ноябрь уже на дворе, можно зажечь и камин, но от этого становится так жарко в гостиной, а Элис не хочет, чтобы двенадцать женщин страдали от удушья, поэтому вместо поленьев она зажигает три огромные свечи и ставит их в камин.

В четверть седьмого первой приходит Сэнди.

— Боже мой, — говорит она, входя в гостиную с большим тортом в руке, — какая красота. Я до сих пор не могу поверить, что ты сделала с этим домом.

— Спасибо. — Элис чувствует прилив радости.

— Клянусь, никогда бы не подумала, что из этого дома может получиться такая конфетка. — Она улыбается. — Оказывается, ты не просто милая мордашка.

— Я надеюсь! — Элис возмущена, но в то же время ей приятно. — Итак, сколько человек придет?

— А. Чуть больше, чем я думала. Наверное, семнадцать, и еще есть одна пара, которая всегда приходит без предупреждения, так что… о Господи! — Она умолкает, стоит ей заметить блюда с едой. — Элис, я тебе доставила столько хлопот. Ты только посмотри на это великолепие! Где ты это достала? О Боже. — Сэнди прижимает руку к груди. — Я чувствую себя виноватой. Ведь я должна быть твоим партнером, а принесла только сырный торт, в то время как ты приготовила настоящий пир. О нет.

— Не говори глупости. Я все это приготовила за час.

— Ты приготовила? Все это?

— Да.

— Даже суши?

— Да. Поверь мне. Это гораздо проще, чем кажется. Когда-то я накрывала целые банкеты, так что это для меня сущая ерунда.

— Ну, разве это не интересно? Ты встречаешь здесь людей, думаешь, что они просто жены и матери, и даже не задумываешься над тем, что у них может быть карьера. А потом вдруг узнаешь совершенно фантастические вещи об их прошлой жизни. Вот ты, оказывается, исключительно талантливая леди.

— Или просто леди, у которой много свободного времени.

— Теперь это изменится, поскольку ты станешь членом нашего клуба. У тебя будет столько друзей, что ни минуты свободной не останется.

Эмили так долго смеется, что Элис начинает беспокоиться, не начнутся ли у той колики.

— Не могу поверить, что ты, моя дорогая подруга, завсегдатай гламурных вечеринок в «Нобу», организовала у себя дома занятия кружка по флористике. И, более того, оказывается, это в рамках… как называется это заведение?

— Клуб новичков, и ничего в этом смешного нет, — дуется Элис.

— О Эли, кто бы мог подумать. Еще вчера ты позировала для «Татлера» как одна из самых знаменитых светских львиц Лондона, а сегодня ты живешь в деревне и изучаешь флористику в компании домохозяек.

— Между прочим, среди них было немало достойных женщин, хотя, — в голосе Элис проскальзывают виноватые нотки, — лекция по флористике была ужасной.

— Это тебе не Джейн Пакер?

— Господи, нет же. Даже не Интерфлора. Она показывала какие-то убогие композиции из пурпурного лилейника, ярко-розовых гербер, красных ягод и желтых гвоздик.

— Понятия не имею, что такое герберы или лилейник, но сочетание, пожалуй, слишком яркое.

— Вот именно. Меня так и подмывало встать и продолжить самой.

— Ну, и чего же ты растерялась?

— Не говори глупости. Я же англичанка. Я никогда не посмею сделать такое. Хотя, — смеется Элис, — две женщины спросили ее, как сделать такую же композицию, как у меня на столе, и, кажется, она чуть в обморок не упала, когда я призналась, что сделала ее сама.

Эмили улыбается.

— Они, видимо, еще не знают, какой им достался подарок.

— Ну, все очень хвалили мой дом. Мне кажется, пришло столько народу, потому что все хотели посмотреть на дом Рейчел Дэнбери.

— Ах, да. Ты говорила, что там раньше жила писательница. Ты уже начала читать ее книгу?

— Да удалось всего несколько страниц прочитать. Каждый раз, когда я сажусь за книгу, меня кто-нибудь отвлекает. Мне действительно не хватает времени.

— А как насчет того, чтобы почитать перед сном?

— Ты знаешь, этот свежий воздух меня прямо с ног валит. Стоит мне дотронуться до подушки, как я сразу засыпаю.

Эмили делает паузу.

— Элис, я понимаю, что звучит глупо, но где Джо?

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что ты больше ни словом не упоминаешь о нем.

Элис пожимает плечами.

— А что говорить? Он всю неделю в городе, сюда приезжает только на уик-энд.

— Ты скучаешь по нему?

Элис задумывается на мгновение.

— Я скучаю по компании, но, поскольку я все время занята, мне даже некогда об этом задумываться. Честно говоря, я уже привыкла, что я здесь одна, хотя, — поспешно добавляет она, — я очень рада, когда он приезжает на выходные.

Элис чувствует, что сказать это необходимо, даже притом, что это очевидная неправда. Она привыкает к самостоятельной жизни в Хайфилде. Она покупает еду, которая ей нравится, смотрит телепрограммы, которые ей нравятся, у нее в постели всегда полно грелок и подушек.

Она подолгу гуляет со Снупом, захаживает в антикварные и комиссионные магазины, часами работает по дому, восстанавливая его прежнюю славу.

Джо приезжает по вечерам в пятницу. Он звонит ей из поезда, рассчитывая, что она бросит все свои дела, прыгнет в машину и помчится встречать его на станции. Он рассчитывает на то, что на столе его ждет домашняя еда, после чего он удалится в свой кабинет — кабинет, который недавно оккупировала Элис, и он всегда ругает ее за то, что она оставляет у него свои бумаги, путает его документы, неправильно пользуется компьютером.

Элис всегда готова лечь спать в десять вечера, но Джо остается смотреть телевизор. Он настаивает на том, чтобы окно в спальне было открыто, даже если Элис постоянно мерзнет, и не разрешает класть в постель больше чем одну грелку, так что ей приходится дрожать всю ночь или спать в свитере.

В субботу утром, когда он убегает на теннис, Элис чувствует, что опять может дышать свободно, и напрягается, только когда он возвращается и принимает душ, разбрасывая после себя по полу ванной мокрые полотенца и ощущая себя полновластным хозяином дома. Собственно, так оно и есть, хотя Элис давно уже говорит о доме как о «своем», а квартиру в городе называет «его» квартирой.

К полудню воскресенья Элис замечает, что Джо страдает от безделья. Он отказывается присоединиться к ней на прогулку со Снупом и не видит иного способа времяпрепровождения, кроме как у телевизора или в Сети.

Совершенно очевидно, что ему не хватает друзей, общения, и Элис несколько раз посылала его в город с какими-нибудь поручениями или же отправляла к Мэри Бет и Тому за дрелью, надеясь, что они займут его на какое-то время.

Он оживляется, только когда Джина и Джордж приезжают на уик-энд, но с приближением зимы они выбираются за город все реже и реже.

— Пожалуйста, приезжайте в этот уик-энд, — смеясь умоляет Элис по телефону.

— Но там же холодно! — говорит Джина. — Ты забываешь, что у нас там летний дом. Там же околеть можно.

Но в те редкие выходные, которые они проводят в компании Джины и Джорджа, Джо становится совсем другим человеком. Он обсуждает финансы с Джорджем, невинно флиртует с Джиной, а его безразличие и апатия по отношению к Элис сменяются теплотой и нежностью.

В такие дни Элис становится прежней. Она нежится в лучах его внимания, находит утешение в знакомом ощущении своей незащищенности. И Джо приветствует возвращение прежней Элис, поскольку Джина с ее лоском стимулирует его жену выглядеть безупречно — к его великой радости.

Так что, когда Элис говорит Эмили, что ждет приезда Джо на выходные, это отчасти правда. Пока с ними Джина и Джордж, она знает, что скучать им не придется.

— Ну, хватит обо мне, — внезапно обрывает Элис подругу. — Осталось меньше шести недель до вашего приезда. Я жду с нетерпением! Мне даже не верится, что вы приедете!

— Видит Бог, я тоже этого жду. И, знаешь, нам этот отдых необходим.

— А Гарри тоже рад?

— Думаю, да.

— Ты думаешь? Ты разве не знаешь?

— Конечно, он рад. Я мало видела его на этой неделе. Мне нужна передышка.

У Элис замирает сердце.

— О нет. Только не говори, что ты собираешься бросить его.

— О, я не должна так говорить. Но, знаешь, мы так часто встречались в последнее время, что он начал меня раздражать, мы договорились отдохнуть друг от друга.

— Пожалуйста, не бросай его, Эм. Он такой хороший.

— Я знаю, знаю. Я уверена, это просто временная блажь, и к тому времени, когда мы окажемся у тебя, мы опять будем счастливы.

— Так вы точно приедете вдвоем?

— Во-первых, мы уже заказали билеты, а, во-вторых, они не подлежат возврату и обмену, так что говорю тебе определенно: мы приезжаем вдвоем.

— Хорошо. И ты клянешься, что к тому времени у вас все будет в порядке?

— Абсолютно. В субботу мы пойдем вместе ужинать, обсудим ситуацию, и я знаю, что после этого все будет прекрасно.

— Что вы собрались обсуждать?

— Я думаю, нам не следует так торопить события, вот и все. Я себя чувствую, как бы это сказать… в ловушке, что ли. Ты считаешь, что я сумасшедшая?

— Да вовсе нет. Если тебя это утешит, я тоже себя так чувствую, когда Джо бывает дома в выходные.

— А вот это мне уже не нравится.

— Да ладно, не обращай внимания. О Господи. Опять я жалуюсь. На самом деле ни в какой ловушке я себя не чувствую, просто иногда он меня бесит своей скукой, он как будто не знает, что ему здесь делать, и ждет, что я буду только за ним и ухаживать.

— А ты как?

— Нет, это не для меня. Я слишком занята. Кстати, дорогая, мне пора бежать. У меня сегодня клуб садоводов.

Эмили опять смеется.

— О Боже. Теперь я действительно все поняла! Элис Чамберс, ты совершенно непредсказуема!