По всему Фрайар-парку раздавалось журчанье ручьев. И ветер шелестел в листве высоких деревьев. Теперь Джордж ощущал присутствие Бога благодаря деревьям и цветам — через маленькие чудеса, манившие его в детстве и не утратившие для него привлекательности в зрелом возрасте. Он с наслаждением занялся садоводством: вспахивал землю, сажал жасминовые кусты, освобождал деревья магнолии от зарослей дикой ежевики, стремясь украсить каждый заброшенный участок земли. В Индии он наблюдал, как люди поклоняются природе, называя ее «Вселенской Формой Бога». Деревья являются волосками на теле этой божественной формы, горы и холмы — ее костями, облака — волосами, реки — кровью, текущей по ее венам. И для того, кто верит в это, работать с землей означает ласкать тело Бога, так что садоводство для него обретает сакраментальный смысл.

Джордж по своему обыкновению с головой погрузился в садоводство, словно призванием всей его жизни было познавать природу и приобщаться к ней. Почва — это не просто грязь: это целая вселенная, в которой живут микроорганизмы, способствующие росту деревьев и цветов, и они нуждаются в помощниках, таких как вода, удобрение, солнечный свет и воздух. Он также был слугой — слугой слуги — и выполнял свою работу с огромным почтением, изяществом и созидательным мастерством композитора.

Он копался в земле, движимый тем же творческим импульсом, который побуждал его сочинять музыку. В настоящее время Фрайар-парку является одним из самых оригинальных парков Англии. Последователь традиции «Монти Пайтон», Джордж старался избегать ординарности и банальности в садоводстве. Он хотел дать самой природе возможность спонтанного проявления, даже если с первого взгляда это будет производить впечатление некоторой беспорядочности. Какие-то уголки парка он решил оформить в японском и гавайском стилях. Однако в целом парк должен был создавать впечатление уголка дикой природы с контрастным сочетанием красок и размеров разнообразной растительности, словно все растет естественным образом, без вмешательства человеческой руки. В своем саду Джордж вел себя так же, как на сцене: он отходил на задний план, чтобы дать возможность другим показать, на что они способны.

К середине семидесятых та молодежь, которая сотворила из Джорджа Харрисона суперзвезду, повзрослела. Бунтари шестидесятых вернулись в свои дома, нашли работу и завели семьи. Идеализм уступил место прагматизму: теперь они думали о ссудах и пенсионных фондах. Многие музыканты бросили богемную жизнь и музыку и начали строить другую карьеру. Годы, проведенные в образе битла, сформировали привычки Джорджа, его манеру общаться с миром, воспринимаемым им исключительно через музыку, песню и естественную поэзию его души. Но былое стремление делиться этим с людьми ослабло.

Джордж и Оливия наслаждались простыми радостями жизни, которые прежде от них ускользали. Впоследствии Оливия вспоминала, что в те дни, бывало, их семья просыпалась под звуки утренней раги или молитвы, или под какой-нибудь из концертов Моцарта. Теперь у них находилось время для того, чтобы посетить выставку цветов или поболеть за любимых гонщиков на автомобильных гонках.

В июле 1975 года Ринго развелся со своей женой Марин. Теперь со своей новой подругой Нэнси он часто присоединялся к Харрисонам во время посещения автогонок. У Джорджа никогда не было конфликтов с Ринго, который так же, как он, умел с легкостью  обходить острые углы и относиться ко всему с юмором. «Ринго иногда вставлял в общий разговор простые фразы и улыбался», — вспоминал Гурудас времена, когда они  записывались с «Битлз». Когда речь зашла о перевоплощениях, Ринго спросил, может ли он в следующей жизни родиться котом. «Я люблю кошек», — сказал он мне и засмеялся.

Для Джорджа и Оливии пришло время путешествий по миру, прогулок по берегу моря, встреч с друзьями. Он продолжал работать, но без напряжения. Время от времени у себя в домашней студии он записывал сольные альбомы. Уединившись в своем поместье Фрайар-парк, он делал аранжировки и для других музыкантов, включая сингл «Монти Пайтон»    The Lumberjack Song, а также альбом оригинальных песен ансамбля «Джива». Лондон его больше не привлекал. «По сравнению с тем, каким я его видел в 1974 году, он стал намного спокойнее, — рассказывал ударник Энди Ньюмарк, который в 1979 году принимал участие в записи альбома «Джордж Харрисон». — С годами его характер стал ровнее и мягче».

«Лучшее, что можно сделать для людей, — это дать им сознание Бога, — говорил Джордж одному из друзей в том же году, — но вначале ты должен сосредоточиться на собственном духовном прогрессе. Так что в некоторое, смысле следует вначале стать эгоистом, чтобы избавиться от эгоизма». Репортеру из журнала Crawdaddy! он объяснял: «В нашем бизнесе есть множество людей, которых я люблю, — друзья и все такое... Это действительно отличные ребята, но они не стремятся к знаниям и к духовной реализации. Время от времени хочется поразвлечься, но жизнь, проведенная только в развлечениях, — бессмысленна. Жизнь нам дана не для этого. Я мог бы принимать наркотики, чтобы поднять себе настроение. Но в этом нет ничего возвышенного — на самом деле, это довольно низко. Я это знаю по собственному опыту».

Во время поездок в Лос-Анджелес Джордж любил проводить время в поместье Энсинитас, расположенном на берегу Тихого Океана, всего в трех милях от дома Рави Шанкара. Это поместье принадлежало «Братству любителей самореализации», основанному Йоганандой, с которым Рави Шанкар познакомился в 1930 году. А в 1957 году он впервые выступил с концертом в США именно в поместье Энсинитас. После многочисленных упреков по поводу «компрометирующего общения» с последователями Кришны Джордж особенно ценил то, что членам Братства гарантировалась анонимность. Тишина, уединение и установка на достижение возвышенного осознания через крийа-йогу — все это оказывало на него умиротворяющий воздействие.

Пресса потеряла интерес к его личной жизни. Если раньше каждое движение молодого битла освещалось во всех средствах массовой информации, то теперь о нем почти ничего не писали. Зачем, если это не приносит дохода? В январе 1977 года они с Оливией поехали в Индию на свадьбу племянницы Рави, затем в Мексику, чтобы погостить в семье Оливии. В том году он не сочинил ни одной песни, назвав его «годом отдыха от музыки и увлечения автогонками».

В мае 1978 года ушел из жизни отец Джорджа. Он умер во сне. Джордж сидел у постели отца, в доме Харрисонов, в Эплтоне, и воспевал молитвы, так же, как он это когда-то делал для своей матери. Он испытывал благодарность к отцу за его любовь и терпение и желал ему благополучного возвращения к Богу. В детстве Джордж был бунтарем, резким, непослушным мальчиком, бросившим учебу ради того, чтобы играть в музыкальном ансамбле, — все это наперекор воле отца. Но впоследствии успех Джорджа, не помешавший ему остаться джентльменом, и его духовная жизнь вызвали в Гарольде чувство гордости за сына. Накануне смерти отца Джордж увидел во сне, что он пришел к нему и попрощался.

В августе 1978 года у Джорджа и Оливии родился сын. Они назвали его Дхани, по названию нот в индийской октаве — Sa-Ri-Ga-Ma-Pa-DHA-NI-Sa. Глядя на новорожденного сына, Джордж, вероятно, понял, что чувствовал его собственный отец по отношению к нему. «Теперь, когда у меня есть ребенок, я лучше понимаю своего отца», — сказал он корреспонденту журнала «Роллинг Стоун». Джордж наслаждался отцовством. Он наблюдал, как Дхани исследует природу, как он сходит с ума по группе The Beach Boys c их альбомом Surfing USA. Джордж говорил ему: «Да, это действительно здорово, но ты хочешь узнать, откуда это взялось?». И он ставил ему песню Чака Берри Sweet Little Sixteen. Дхани влюбился в рок-н-ролл. Пришло время, и он понял, кем являл. ся его отец и что он значил для своих современников.

Джордж редко вспоминал эпоху «Битлз», а если и вспоминал, то с усмешкой. Вероятно, он ощущал себя кем-то вроде Чарли Чаплина или Лоурела, или Харди, считая себя устаревшей реликвией. Его бывшим друзьям, наконец, надоело судиться друг с другом, и они вновь подружились. Иногда Джордж получал открытки от Джона и периодически встречался с Полом и Ринго.

Но больше всего времени Джордж проводил с Оливией и Дхани. Все вместе они посещали концерты Рави Шанкара в зале «Альберт-холл» , вместе с друзьями смотрели в домашнем кинотеатре классические фильмы, такие как «Пение под дождем». Однажды они все вместе появились на рождественском шоу в «Бойс Клаб»; в другой раз, принимая участие в демонстрации протеста против ядерной гонки, они втроем прошли пешком по улицам Лондона.

Как можно рассчитывать на духовный прогресс, если мы небрежно относимся к этой принадлежащей Богу планете, разрушаем ее? И разве тот, кто ищет лишь собственного духовного спасения, менее эгоистичен, чем так называемые материалисты?

«Как обычный представитель всего человечества и, в частности, британского народа, я заявляю: единственная партия, за которую я отдам свой голос, — это партия Зеленых, — сказал Джордж одному из журналистов. — Посмотрите, что происходит на всей планете! Это же просто возмутительно!».

К началу 1982 года его внимание переключилось с музыки на кино, и дела в его компании HandMade Films шли хорошо, благодаря финансовой поддержке ее основного предприятия, комик-группы Монти Пайтон.

«Он был невероятным фаном „Пайтон“, — сказал один из учредителей Терри Гиллиам. — Мы начали свою деятельность в год, когда „Битлз“ покинули сцену. Он был абсолютно убежден в их духовном родстве. Дух „Битлз“ просто перекочевал в „Пайтон“». Джордж наслаждался тем, как группа «Пайтон» высмеивала высшие слои Британии, бросая вызов той публике, которая слишком серьезно относилась к себе, особенно различным религиозным фанам. Он солидно инвестировал проекты группы, вплоть до того, что заложил Фрайар-парк, чтобы финансировать их хитовый фильм 1979 года «Житие Брайана».

«Я помню, как смотрел самое первое шоу „Монти Пайтон“ на канале Би-би-си 2, — рассказывал Джордж в интервью журналу Melody Maker. — Дерека Тейлора и меня так взбудоражило это эксцентричное шоу, что мы отправили им телеграмму: „Шоу понравилось, продолжайте…“ Я не мог понять, как после этого телевидение могло продолжать свое обычное существование».

Джордж купил домик в Майами, на Гавайях, на участке с отвесной скалой и чудесным видом на океан. Он был счастлив с Оливией, растил сына, любовался океаном, ухаживал за своим садом — словом, предавался простым человеческим радостям. Не считая отдельных выходов в свет по исключительно важным причинам, он впервые за столько лет позволил себя роскошь жить спокойной, размеренной, предсказуемой жизнью, в которую никто не вторгался, и в тот период у него было чувство, что он достиг всего, к чему стремился.

К середине семидесятых годов многие представители послевоенного поколения начали испытывать ностальгию по шестидесятым. Начался новый виток неистовой битломании. В 1976 году были вторично выпущены некоторые синглы «Битлз», в ознаменование десятилетия со дня их первого выпуска, и в списке сорока лучших песен в Великобритании они сразу же заняли первые семь мест. В июне 1977 года на Бродвее состоялась премьера мюзикла «Битломания». Через несколько месяцев на Западном Побережье состоялась премьера мюзикла «Сержант Пеппер». В Ливерпуле открылся туристический маршрут «Magical History Tours» по местам, связанным с жизнью и деятельностью «Битлз»: клуб Кэверн, крошечный дом в Вейвертри, где родился Джордж, клуб, в котором «Битлз» аккомпанировали стриптизерше Джанис. Во многих городах США и Англии прошли вечера, посвященные «Битлз». В журнале «Ревейл» заявила о начале «битлз-бума», а на Би-би-си появилась специальная уикендовская программа, посвященная «Битлз». Надеясь нажиться на этом буме, один из калифорнийских продюсеров предложил знаменитой четверке воссоединиться и выступить с одним концертом, за который он предлагал фантастическую сумму: сто миллионов долларов. Джордж, Джон, Пол и Ринго наотрез отказались от этого предложения.

«Это шутка, — сказал Джордж в интервью для амстердамского телевидения. — Это попытка свалить на „Битлз“ ответственную обязанность снова сделать мир лучше. Но это нечестно».

Нараставшая битломания разрушала все, что Джордж теперь так ценил в своей жизни, — покой, уединение. Средства  массовой информации вновь ворвались в его жизнь.

В сентябре 1976 года нью-йоркский окружной суд обвинил Джорджа в «подсознательном» плагиате, заявив, что в песне «Мой Сладостный Господь» он использовал мелодию известного хита шестидесятых «Он такой прекрасный», и обязал его заплатить штраф в размере 580000 долларов. Для Джорджа это был страшный удар, ведь, сочиняя эту песню, он думал не о себе, а о других, желая приобщить их к Богу. «Это его просто убило», — рассказывал один из его друзей.

«Битлз» вновь не сходили со страниц газет и журналов, и это обернулось трагедией. Где живет Джон Леннон — знали все. В Нью-Йорке, возле здания Дакота Билдинг, в котором находилась квартира Джона и Йоко, всегда толпились его поклонники. С годами Джон стал мягче. Если раньше он мог просто помахать им рукой и пройти мимо, не проронив ни слова, то в те дни он обычно останавливался на минуту-две, чтобы поздороваться и пожать протянутые ему руки. 8 декабря 1980 года, когда Джон и Йоко вышли из здания, к Джону подошел человек и попросил его поставить свой автограф на альбоме Double Fantasy. Джон выполнил его просьбу. В тот же вечер, когда они, возвращаясь домой, подходили к своему зданию, неожиданно из темноты вынырнул тот же человек и пять раз выстрелил в Джона из револьвера. Джон упал на землю.

Прошло несколько часов, и сестра Джорджа, узнав о смерти Джона по радио, позвонила ему в Фрайар-парк.

Непродолжительному периоду безмятежной жизни пришел конец. До этого события ему казалось, что все наладилось, и даже если иногда возникали проблемы, их можно было уладить. Но теперь произошло это страшное убийство, и все покрылось мраком. Кто способен пе. режить этот ужас? Какая вера, какая религия может оградить его или кого-нибудь другого от подобного зло. действа? Пытаясь осмыслить случившееся, Джордж рассматривал собственную жизнь в искаженном свете этого несчастья. И он не мог найти этому рационального объяснения.

Куда идти, что делать? На той же неделе он написал песню Dream Away («Потерянная мечта»). «Небо такое же черное, как этот день, — говорилось в песне. — Человек мечтал о необыкновенной драгоценности, которую он искал на протяжении тысячелетий. Человек нашел свою драгоценность, но затем ее украли, а вместе с ней — его мечту. Как трудно, — говорилось в песне, — сохранить мечту».

Лишь спустя несколько недель, оправившись от первого шока, Джордж нашел в себе силы встретиться с журналистами для интервью.

«Мы видели друг в друге то, что гораздо выше физического тела, — говорил он, желая утешить поклонников Джона и заверить их, что душа Джона продолжает жить. — Если человек не ощущает дух своего близкого друга, то разве у него есть шанс ощутить дух Христа или Будды, или кого-то другого, кто его интересует?». Во время популярного в Британии ток-шоу Aspel and Company он добавил к сказанному следующее: «Я верю в то, что говорится в святых писаниях и в Бхагават-гите: „Никогда не было так, чтобы мы не существовали. И в будущем все мы не прекратим существования. Душа переходит в иное тело, и это единственное изменение...“ Я чувствую, что он где-то рядом».

Никто не мог осудить Джорджа за его попытку философского осмысления этой трагедии, за его утверждение, что вслед за смертью Джона последует его новое рождение. Ведь без надежды не проживешь и дня. Но и за то, что они так высоко взлетели в этой жизни, приходится  расплачиваться  мученической  смертью,  то кто будет следующим? Может, он? Кто мог осудить его эти мысли?

«До этого события Джорджа нельзя было назвать затворником, — вспоминал Майкл Пэйлин, один из основателей „Монти Пайтон“. — Мы часто выпивали по кружке пива в соседнем с его домом пабе. Он часто посещал людные места и смешивался с толпой. Но после убийства Джона все изменилось. То, что происходило с Джорджем, напоминало паранойю. Он оцепил свой дом колючей проволокой и стал затворником».

«Он был потрясен до глубины души, — вспоминала Мина Робб, чей муж работал каменщиком в Фрайар-парке. — Он много раз говорил, что теперь всякий раз, спускаясь по трапу самолета, будет задаваться вопросом, у кого из окружающих людей есть оружие».

«Битлз» желали миру только добра, но мир не ответил им тем же. Эра «Битлз» закончилась, и Джордж желал миру больше духовности. Чем же ему отплатит за это мир? Может, и его ждет участь Джона? На этой земле нет ни одного безопасного места.

В тот период Джордж сочинил песню Sat Singing («Сижу и пою»), в которой он рассказывал о своем опыте оставления тела во время медитации. «Полдень. В голубом небе сияет солнце», — он пел о том, что куда-то уплывает, что не помнит ничего из прошлого. Сердце ощущает любовь. «Я здесь с тобой», — говорит ему невидимый возлюбленный. Он погружается глубже, и медитация пробуждает его от иллюзии физической жизни. Уходя еще глубже в состояние экстаза, он плывет в волнах золотого потока и сливается с невидимым возлюбленным. Гитара на мгновение замирает. Затем постепенно Джордж выходит из медитации и обнаруживает, что это состояние блаженства длилось довольно долго. Солнце уже опускается за горизонт. Но в нем нет чувства грусти по утраченному состоянию блаженства, только радость. Он зовет своего возлюбленного. Он бы с наслаждением вновь вернулся туда и забыл про этот мир. Он бы с радостью попрощался с этим миром ради того, чтобы быть рядом со своей любовью.

Название песни напоминает санскритский термин «сат-санг» — сокращение от «садху-санга». Этот термин использовался в традициях индуизма, буддизма, джайнизма и сикхов и означает «общество святых людей» В обществе святых людей Джордж узнал, что такое медитация, молитва и реальность, которую не постичь с помощью грубых физических чувств. Он мог все, даже смерть своего друга Джона, рассматривать в свете той реальности, и тогда становилось светлее на душе. Но для этого требуются усилия, а также полное спокойствие. Где найти убежище, чтобы не потерять рассудок от преследующего его мира? В конце концов, он нашел его в трех местах: в своем доме, в своей семье и внутри себя. Пройдет еще несколько лет, прежде чем он начнет выезжать на далекие расстояния от своего надежно защищенного поместья Фрайар-парк.

Фильмы, выпущенные Джорджем, пользовались успехом, однако его единственный, выпущенный в период с 1982 по 1987 год альбом Gone Troppo не только не принес ему славы, но даже не был включен в топ-листы. Создавалось впечатление, что автор песен наслаждается отпуском, лежит в гамаке, ест папайю и записывает песни, скорее для собственного удовольствия, чем для  удовольствия требовательной публики.

В песне Mystical One («Мистик») он поет следующее: «Говорят, что я уже не такой, каким был раньше. Ну и что? Мне веселее, чем плакучей иве». Песни были безликими и не вызвали никакого резонанса. Даже внешнее оформление альбома было скучным, его обложка не волновала воображение. В некоторых песнях были затронуты более серьезные темы, но и они производили слабое впечатление. В песне Circles («Круги») он поет о том, что при каждом очередном рождении человека его душа входит в новое тело, путешествуя таким образом по бесконечным кругам перевоплощений. Но за этими словами ощущалось какое-то безразличие; единственный эмоциональный всплеск — жалоба на обезумевший мир.

«Иногда сегодняшнее состояние нашего мира вызывает во мне скорбь, — делился он со своим другом, Мукундой, в 1982 году, вскоре после выхода альбома. — И чем дальше, тем это состояние будет ужаснее». Сидя во дворе его дома, они любовались природой, прекрасным видом на его парк, на восстановление которого Джорджу понадобилось несколько лет тяжелого труда. — «Все больше бетона, все загрязненнее среда, все выше радиоактивность — скоро не останется ни одного уголка дикой природы, не будет чистого воздуха. Они срубают леса, загрязняют воду в океанах. Будущее нашей планеты не внушает оптимизма. Эти „большие боссы“ не понимают, что придется за все расплачиваться. Каждое действие вызывает определенную реакцию. Такова карма».

«Ты думаешь, что есть еще какая-то надежда?» — спросил Мукунда.

«Сначала нужно проявить божественность в самом себе, осознать свою истинную природу, — сказал Джордж. — В этом и состоит истина. Если человек осознает истинную реальность, в мире не будет страдания. Я думаю, что для начала вполне достаточно воспевать святые имена».

Джордж никогда не сходил с духовного пути, на который ему указали Прабхупада, Вивекананда, Йогананда и другие учителя. Миссия его жизни по-прежнему заключалась в познании Бога, но в 1982 году у него были другие приоритеты: надо было заботиться о жене и четырехлетнем сыне. «В молодости, в 1966 году, — рассказывал он, — после ЛСД, я открыл в себе нечто новое, на меня обрушился поток новых мыслей, которые впоследствии привели меня к йогам. В то время я был одержим желанием приобщиться к знанию. Я по-прежнему стремлюсь к знаниям, несмотря на то, что уже многое узнал. Но я преодолел этап вопросов и ответов и чувствую, что достиг уровня, на котором мне нечего больше узнавать. Юность с ее экзальтированностью прошла. Теперь мои ощущения гораздо глубже. Теперь всё — в глубине моего „я“. И мне не хочется много говорить об этом».

В 1982 году в ежегоднике Who Is Who появилось 46 строчек, посвященных Полу Маккартни. Имя Джорджа затерялось где-то между рокером 50-х Биллом Хейли и предпринимателем Нэлом Харрисоном в одном из разделов ностальгической книги о поп-культуре. Но потеря статуса не волновала Джорджа. «Некоторые из своих лучших песен я еще не написал. И даже если я никогда их не сочиню, это не важно. На фоне вечности — это ерунда».

Шестидесятые с их идеализмом все больше покрывались дымкой забвения, но неугомонные поклонники не желали расставаться со своими идолами. В том году в Ливерпуле вышел первый номер ежегодника Mersey Beatles Extravaganza, и две известные улицы получили новые имена: George Harrison Close и John Lennon Drive. Через некоторое время открылся музей «Битлз» Cavern Mecca. Спустя еще несколько месяцев студия «Эбби-Роуд» начала организовывать экскурсии для поклонников «Битлз». В 1984 году в Центральном парке Нью-Йорка был открыт мемориальный сад в память о Джоне Ленноне, который назвали Strawberry Fields («Земляничные Поляны»). Девятого марта ученые обсерватории Лоуэлл открыли небольшую планету и дали ей имя «Джордж Харрисон 4149».

Раздуваемое пламя славы все больше угрожало отдать у Джорджа то, что он больше всего ценил, — покой. В том же году в газете Los Angeles Daily News появилось сообщение о том, что Джордж Харрисон приобрел в Калифорнии дом, но в таком глухом месте, что до нero можно добраться только на вертолете. Чем дальше от мира, тем лучше он себя чувствовал.

«Их интересует не моя личность, — говорил он репортеру «Австралия Сан Таймc», — а то, на какой гитаре я играл в „Сержанте Пеппер“, и всякая подобная чушь. Я им интересен только как один из „Битлз“».

Джордж был равнодушен к популярным направлениям в поп-музыке, и фирмы грампластинок и их покупатели перестали проявлять к нему интерес. Лишь поседевшие толкачи поп-культуры шестидесятых продолжали его преследовать. В свои 42 года Джордж хотел от этого помешанного на знаменитостях мира лишь одного: чтобы его оставили в покое. Но, увы…

«По-видимому, придется просто смириться с тем, — говорил он, — что людям нужен образ Джорджа-экс-битла, чтобы основы этого материального мира не пошатнулись... Многое из того, что писали и пишут про нас, просто ложь. Я убедился, что большая часть истории, которой нас обучали в школе, искажена. Если уже сейчас, при нашей жизни, искажаются факты нашей биографии, то представьте, что на самом деле происходило с Христофором Колумбом и другими знаменитостями. История человечества, вероятно, сильно перекручена».

«Я не хочу быть кино- или поп-звездой. Я хочу просто спокойно жить», — сказал он в 1985 году журналистам.

Во время одного из посещений Лос-Анджелеса он решился совершить вылазку в магазин грампластинок. Полки были заполнены компактными дисками. Это было так не похоже на то, что он видел в магазине Брайана Эпстайна, где в ту пору продавались лишь виниловые пластинки в картонных обложках. Из соседнего ряда на него пристально смотрела молодая девушка. Он услышал, как она прошептала подруге: «Смотри, это тот певец».

Как бы ни уединялся Джордж, он всегда будет «тем певцом». И при всей своей любви к уединению ему все еще очень нравилось играть в ансамбле с другими музыкантами, музыкальное мастерство которых отвечало его чувству гармонии, и это было для него высшим волшебством. Несмотря на отсутствие желания появляться в публичных местах, к середине восьмидесятых он повествовал себя как рыболов, тоскующий по запаху моря.

Он вновь начал выступать в октябре 1985 года, когда был приглашен на телевизионное шоу, посвященное певцу и композитору Карлу Перкинсу, одному из кумиров его юности. Вместе с ним должны были выступить Ринго Старр и Эрик Клэптон.

«Если я действительно хочу преодолеть свои страхи, мешающие мне выступать, — это самый подходящий случай. Если я не смогу сыграть для Карла Перкинса, то меня вообще нет никаких шансов когда-нибудь выйти на сцену», — думал он. Концерт зарядил его энергией, когда он исполнял песни Everybody’s Trying To Be My Baby («Все девушки мечтают быть моими») и Clad All Over («Рад, что все позади»), он вновь испытывал режний восторг.

Выступление на концерте в честь Карла Перкинса воодушевило его, и он впервые за много лет выпустил в году альбом Cloud Nine («Девятое облако»). Этот возродившийся композитор, как отметил один критик, отличался от безликого создателя Gone Troppo, как небо и земля. Исчезли призывы к воспеванию святых имен и обращения к Богу, исчезло также экзистенциальное отчаяние альбома «Темная лошадка» и безразличие альбома «Сверхстроение». Его новый альбом отличался зажигательным ритмом, кристально чистыми партиями гитары и разнообразными, хорошо отшлифованными мелодиями. Этот альбом был отмечен многими музыкальными критиками как лучший после альбома «Живя в материальном мире».

В песне «Девятое облако» он обращается к слушателям, предлагая им свою любовь, свою улыбку, свое сердце, свою надежду, свои шутки. Отбросьте все то, что вам не нравится во мне, или доставляет страдание, или просто не подходит вам. По всей видимости, он просил прощение за то, что по молодости пытался всех обратить в свою веру. В песне That’s What It Takes («Вот какой ценой») он слегка изменил тему, которая постоянно повторялась в его ранних песнях. Он не призывал людей к освобождению из материального мира, но пел о необходимости «быть сплоченными в этой жизни».

Попытки изменить мир сменились стремлением к четкому пониманию того, что этот мир из себя представляет. В песне Just For Today («Лишь на сегодня») он выразил свое желание уйти от жизненных проблем, а также самому не становиться проблемой для других. Из одиннадцати песен альбома лишь одна была пронизана грустью: песня Someplace Else («Где-то в другом месте»), где он поет о человеке, который, наконец, обрел любовь, но грустит, что со смертью потеряет ее. Но даже в этой грустной песне присутствовала надежда.

В США альбом «Девятое облако» занял девятое место в списке десятки лучших. Один из синглов Got My Mind Set On You («He могу не думать о тебе») завоевал первое место. Журнал «Биллборд» назвал этот альбом «одним из самых великих ретроспектив в истории рока». Во время приема в честь этого альбома репортер из Melody Maker отметил, что Джордж, с его легким и радостным отношением к жизни, совсем не похож на угрюмого мистика и отшельника, каким его представляют в средствах массовой информации. В новых лучах славы и после нескольких кружек пива Джордж окончательно расслабился и даже удивил всех откровенными высказываниями о своем отношении к «Битлз». «Люди думают, что я терпеть не мог этот ансамбль, — сказал он усмешкой, — но это неправда». Гости подходили к нему за автографом, и Джордж, помимо своей подписи, оставлял точные копии подписей всех остальных битлов. Один из его поклонников пришел в полное замешательство, когда рядом со своим автографом Джордж написал «Боб Дилан».

«Меня называют угрюмым отшельником, потому что я занимался духовной практикой, — объяснял он одному репортеру, — и пел песни о Боге, или о Господе — не важно, как вы Его называете. Я действительно глубоко духовный человек, но при этом никогда не теряю чувства юмора». Репортеру из журнала People он признался: «Я по-прежнему верю, что цель нашей жизни — достижение осознания Бога. Поэтому и существует наука самореализации, чему я по-прежнему посвящаю большую часть своей жизни. Но это сугубо личные, внутренние, переживания».

Прошло три года, и весной 1988 года Джордж вновь решил сыграть в ансамбле с музыкантами, своими лучшими друзьями. Они решили встретиться, провести вместе время и заодно и сыграть всем вместе. Как все мые приятные события в жизни, это произошло спонтанно. Он был в Лос-Анджелесе, выборочно записывая песни из альбома «Девятое облако». Недалеко от студии жил Боб Дилан, и Джордж связался с ним по телефону, чтобы попросить разрешение использовать его гараж в качестве рабочей студии. Затем приехал один из продюсеров, Джефф Линн, с их общим другом Роем Орбисоном. Джордж позвонил Тому Петти, в чьем доме он несколько дней тому назад оставил свою гитару. Вскоре тот подъехал с его гитарой.

Они устроили «джам-сэшн» (совместную импровизацию), а Дилан тем временем приготовил шашлык. Возле гаража Джордж обнаружил картонный ящик, на котором было написано «Обращаться бережно».

«Подкинь нам стихи, известный поэт», — обратился Джордж к Дилану, указывая на ящик. Дилан на ходу придумал несколько строк. Джордж подобрал к ним аккорды, и родилась их первая совместная песня Handle With Care («Обращаться бережно»).

Играть с друзьями было легко и весело. Никакие сроки их не поджимали, никто их не подгонял. Они просто наслаждались, играя вместе, и песни рождались одна за другой. Все они в более или менее равной степени участвовали в сочинении мелодий и стихов. Группа сформировалась спонтанно и несколько легкомысленно, поэтому они окрестили ее Wilburys («Уилберис»).

Джордж и Рой Орбисон, техасец по происхождению, подружились в 1963 году, когда тот принимал участие в европейском турне «Битлз». Этот удивительный певец был на семь лет старше Джорджа. Его почитали любители рок-н-ролла во всем мире за оригинальные песни о любви и, особенно, за его мощный, почти оперный голос. Джордж всегда восхищался чистотой его исполнения. Все ансамбли, включая «Битлз», на сцене прибегали к помощи усиливающей звук аппаратуры, в то время как Орбисон покорял зрителей исключительно тембром своего удивительного голоса с диапазоном в три октавы.

Первый альбом группы Wilburys («Уилберис») вышел в октябре 1988 года и сразу же стал дважды платиновым, так как было распродано свыше двух миллионов его экземпляров. В декабре в результате сердечного приступа умер Орбисон. Ему было всего 52 года.

«Он был приятнейшим человеком, — говорил Джордж журналистам. — Мы все любили его и продолжаем любить. И он сейчас с нами, я имею в виду его дух. Знаете, жизнь продолжается и после гибели тела. Он сейчас находится где-то рядом». Ансамбль выпустил еще один альбом, но это уже был квартет. «Такие личности, как Рой, незаменимы, — говорил Джордж. — Пока нас только четверо». Но вскоре ансамбль распался: Рою так и не нашли замену.

Прежде, из-за жизненных невзгод и разочарований Джордж мог почувствовать себя несчастным и выразить эти чувства в таких песнях, как Isn’t It A Pity («Как жаль») и Art Of Dying («Искусство умирания»). Но это были ощущения очень молодого человека, которому еще не пришлось столкнуться со смертью лицом к лицу. Но теперь он уже был знаком со смертью. В 21-летнем возрасте Джордж потерял друга, Стюарта Сатклиффа, Через два года умер Брайан Эпстайн. В 1969 году скончалась мать Джорджа. В 1970 году распался ансамбль «Битлз», и одновременно пришел конец его браку с Пэтти. Его отец умер в 1977 году, в том же году, чуть позднее, не стало Прабхупады. И вот ушел из жизни Орбисон. Джордж уже намного спокойнее относился к смерти, как к чему-то вполне естественному и даже приемлемому. «Подумать только, — писал в пятидесятых годах Парамахамса Йогананда, — ваше тело больше не будет нуждаться в ремонте или в починке. Тот, кто не имеет знания о том, что такое смерть, возможно, с ужасом и печалью смотрит на умирающих людей, однако тот, кто постиг истинное значение смерти, знает, что она приносит удивительное ощущение мира и свободы.

На вопрос, скучает ли он по Джону, спустя 10 лет со дня его гибели, Джордж вначале ответил «нет». «Какой в этом смысл? Это может случиться с каждым из нас, можно попасть под грузовик или может произойти еще что-то в этом роде». Затем, подумав, он сказал: «Да, мы тоскуем по нему. Нам его не хватает, он был таким забавным». На этом он поставил точку. Вместо того чтобы рассуждать о смерти, он предпочел предаться воспоминаниям.

«Один диджей, — сказал он, — подарил мне маленький сувенир: это была запись наших разговоров между песнями: в основном переговаривались Джон и Пол, выстраивая гармонию, но это было очень забавно. Джон спрашивает: „Ты смотрел вчера вечером этот фильм?“ Пол переспрашивает: „Что? Хм!“ А Джон говорит: „Да, Хм этого Богарта“. А Пол говорит: „Да, этот легендарный Хм Богарт“, — и все в таком духе. Один Бог знает, что нам пришлось переносить все эти годы. Это был настоящий бедлам, полное сумасшествие».

Он стал легко относиться к смерти не из фатализма, а из прагматических соображений. Тело погибает, душа продолжает свой путь. К чему же грустить? Следует думать лишь о чем-то приятном. «Часто мы вместе прогуливались по парку, — вспоминал Дерек Манн, который в 1991 году стал главным садовником в поместье Фрайар-парк. — Иногда он прямо на ходу играл на укелеле. В парке было несколько уголков, где Джордж любил сидеть на закате, любоваться опускающимся за горизонт солнцем, заниматься медитацией. Там я посадил пахучие растения, источающие особенно сильный аромат после заката солнца». Джордж поблагодарил его, сказав, то аромат напоминает ему о матери, любившей сажать эти растения за окнами их дома, в Спеке.

После смерти Джона Джордж избегал публичных выступлений. Воспоминания о неудачном турне «Темная лошадка», доставившем ему столько страданий, также заставляли его держаться подальше от сцены. Но в 1991 году Эрик Клэптон уговорил его отправиться в еще одно турне, на сей раз в Японию.

Прошло пять лет с тех пор, как Джордж развелся с женой. И теперь Клэптон обращается к нему с предложением дать совместные концерты. Благодаря усилиям Джорджа, развод с Пэтти не повлиял на их дружбу с Клэптоном, но отправиться вместе с ним на гастроли... Мысль о том, что ему вновь придется стоять перед зрителями и развлекать их, не воодушевляла. Если бы все было так просто, как в той легенде о Джордже Харрисоне, которую придумали его поклонники! Вернуться на сцену — означало отбросить горькие воспоминания о битломании, о последнем турне, о повергшем его в отчаяние убийстве Джона. Но к чему вновь подвергать себя этому риску?

Клэптон уверял его, что в Японии им будет значительно легче выступать, чем в Европе или в Америке, и намного безопаснее. Во время предшествовавшей их совместному турне пресс-конференции Клэптон объяснил: «Здесь Джордж может спокойно выйти на сцену и уйти с нее, и никто не сделает из этого мировую сенсацию».

«Как вам удалось остаться друзьями в течение столь долгого времени?» — спросил репортер. Клэптон улыбнулся: «Джордж всегда был для меня кем-то вроде старшего брата, которого у меня никогда не было. „Сколько тебе сейчас лет? 79?“ — шутил он. Я всегда уважал его взгляды и ценности. Он уникальный человек».

«Я знал, что, в конце концов, мне придется сделать еще одну попытку, — сказал Джордж. — И я подумал, лучше это сделать сейчас, когда я еще не слишком стар. К тому же каждый день петь на сцене — лучший для меня стимул, чтобы бросить курить».

14 декабря 1991 года в токийском «Куполе» состоялся первый концерт из серии совместных концертов Харрисона и Клэптона. Все 56000 мест были распроданы сразу после начала продажи билетов. В течение нескольких часов они принесли доход в 10 миллионов долларов. Турне включало 12 концертов в течение трех недель. Во время четвертого концерта он понял, что к нему вернулось ощущение огромной радости от выступления на сцене. Он даже приоделся по этому поводу: блестящий черный пиджак, черные брюки и красная сорочка напоминали стиль  одежды Элвиса в период, когда они 26 лет тому назад встретились с ним.

Джордж начал свое выступление с исполнения старой песни «Битлз» I Want To Tell You («Хочу сказать тебе»), и зал взорвался от восторга. Его голос был сильным и уверенным. Затем он сыграл композицию Old Brown Shoe («Старый коричневый башмак»), за которой последовала еще одна мелодия «Битлз», — Taxman («Сборщик налогов»). Появился Клэптон, и они в дуэте исполнили несколько песен. Во время исполнения песни My Sweet Lord Джордж удлинил партию хора в два раза, с которым он воспевал мантры, и завершил песню громким санскритским приветствием «Джай Гурудев», означавшим его признательность всем учителям, которые помогли ему достичь прогресса на духовном пути.

Во время второго концерта Джордж удивил всех, исполнив Roll Over Beethoven. На сцену вышел его тринадцатилетний сын Дхани, взял тамбурин и присоединился к хору. Когда песня закончилась, Джордж обнял сына, и они вместе покинули сцену под бурю аплодисментов.

Несмотря на то что прошло много лет с тех пор, как Джордж познакомился с Махариши Махеш Йоги, он не утратил чувства благодарности к учителю, который помог ему в начале его духовного пути. Джордж никогда не упускал возможности встретиться с ним. Он говорил Элу Арановичу, что медитация стала для него повседневной необходимостью. После злополучного турне «Темная лошадка» он вновь окунулся в жизнь, заполненную наркотиками, вечеринками, ночными бдениями в студиях и деловыми дрязгами. В конце концов, доведенный до отчаяния, он подумал: «Господи, я так больше не могу, надо что-то делать». И тут он вспомнил: «Медитация! Я совсем забыл о том, что главное назначение медитации — избавить человека от стресса .

Он сравнивал свою потребность в повседневной медитации с потребностью алкоголика посещать специальные анонимные программы в Центре борьбы с алкоголизмом. Медитация была просто необходима ему, так как с ее помощью он «сохранял концентрацию, душевную энергию и осознавал, что все происходящее вокруг — полная чушь, которую так трудно не подпускать к себе».

В мире происходили трагические события, включая войну в Персидском Заливе, убийство террористами Раджива Ганди, развал СССР и геноцид в бывшей Югославии. В тот год всеобщее внимание привлекли кинофильмы «Терминатор-2» и «Молчание ягнят». В мир пришла культура, пропагандирующая смерть, и никто из важных государственных мужей не мог набраться смелости назвать это духовным кризисом.

Шестого апреля 1992 года в лондонском «Альберт-холле» состоялся благотворительный концерт в пользу Партии закона природы, политической группы, образованной последователями Махариши. Джордж согласился выступить на этом концерте. Он также согласился сделать письменное заявление, распространенное перед началом концерта: «Я буду голосовать за Партию закона природы, так как хочу тотальных перемен, а не замены левых на правых или правых на левых. Нынешняя система устарела и не способна удовлетворить потребности народа».

Организовывая благотворительный концерт «Бангладеш», Джордж не надеялся, что он принесет мир этому многострадальному народу. Точно так же он не питал иллюзий по поводу того, что один из учеников Махариши сможет победить на выборах. Но он хотел «внести свою маленькую лепту, веря, что маленькие капельки воды, которые из года в год стекают по горе, в конце концов, разрушат ее».

В тот вечер публика встретила его с особой теплотой, эзможно, были среди публики люди, считавшие, что практика медитации пагубно отразилась на его таланте. Но все сомнения рассеялись, когда под струны его гитары зазвучали известные хиты, один за другим. Аплодисменты были оглушительными. Однако он по-прежнему не был уверен в себе.

«Большое спасибо, — сказал он, обратившись к залу. Я взволнован до глубины души. Я всегда испытываю сомнения в том, что нравлюсь людям». Даже в 1992 году после стольких лет медитации и йоги, его преследовала неуверенность в себе.

«Похоже, у вас, как у автора песен, заниженная самооценка», — сказал ему один репортер.

«Заниженная самооценка, — повторил Джордж. — это история всей моей жизни».

В том же году его неуверенность в себе проявилась еще раз. Получая премию за музыкальные достижения, которую журнал «Биллборд» предоставляет раз в столетие, жордж, глядя в битком набитый людьми и телекамерами зал «Юниверсал Амфитеатра» (Universal Amphitheatre), сказал: «Я не знаю, почему эту премию получил именно я. Боб Дилан также заслуживает ее».

Ударник Энди Ньюмарк отмечал, что неуверенность в себе посещала Джорджа и во время выступлений. «Он был воином. Часто он спрашивал приглашенных им музыкантов: „Тебе это нравится? Тебе не скучно?“ Если что-то было не так, он спрашивал сам себя: „В чем моя ошибка?“ Иногда он излишне нервничал по поводу вся. ких повседневных мелочей».

Вскоре после этих событий Джордж, как сообщал журналист Дэвид Куантик, посетил Махариши и попросил у него прощения за свое поведение, а также за поведение своих друзей во время их пребывания в Ришикеше. «Мы были еще очень молоды», — сказал Джордж.

В ответ Махариши сказал, что под образом битлов «скрывались ангелы» и нет причины извиняться. «Разве общение с ангелами могло доставить мне огорчение?» — сказал Махариши.

Участие в благотворительной акции, устроенной в честь последователя Махариши, выставляющего свою кандидатуру на пост президента, было последним в жизни Джорджа выступлением с обширной программой.