На юге — весна. И миллионы перелетных птиц устремляются в Южную Африку. Полосатогрудые ласточки из неизвестных гнездовий где-то в Африке и голубовато-серые европейские ласточки из года в год направляются к одним и тем же гнездам на старых верандах. Это тоже загадка Африки. И каждый раз с наступлением лета все это повторяется снова и снова.

Вот с громким свистом появляются золотистые иболги, отыскивая высокие деревья, где можно спрятаться от человеческого глаза. К болотам направляются луни. С севера летят огромные стаи белых аистов и поселяются на деревьях и на склонах холмов. Пугливые черные аисты прилетают к знакомым пещерам, а иногда и к пересыхающим озеркам Капской провинции. Городские ласточки и каменные стрижи, козодои и кукушки, песчаные ржанки, серые кулики из России и другие болотные птицы — все они летят в солнечный край, на юг. Особенно сильное впечатление произвел на меня самый замечательный из всех пернатых путешественников — большой буревестник. Этого морского бродягу с бурой спиной можно увидеть во многих районах земного шара, в том числе и на мысе Доброй Надежды. До начала нашего века никто не знал, где находятся гнездовья этого замечательного буревестника. Но потом тайна раскрылась, когда в южноафриканский музей попала шкурка с островов Тристан-да-Кунья. Я был на этих островах, видел там птиц и пробовал их яйца. Каждый год островитяне убивали огромное количество буревестников из-за их мяса и жира. Но теперь там существует некоторая охрана этих птиц.

Большие буревестники никогда не залетают на сушу, и только острова Тристан-да-Кунья и соседний с ними остров Гау представляют исключение. Здесь эти птицы устраивают свои гнезда в подземных норах. Буревестников видели в Арктике и Антарктиде, у берегов Северной и Южной Америки, Европы и Африки. И все же они безошибочно находят путь к своему дому — небольшой группе островов в самом сердце океана, удаленных от ближайшего материка на тысячу пятьсот миль.

На антарктическом побережье гнездится буревестник Вильсона, который совершает перелеты на север почти до Северного полюса. А полярные крачки летят из Арктики к ледникам Антарктиды, и только у Западной Африки они пролетают вблизи берегов. Окольцованная в Гренландии молодая полярная крачка за шестнадцать недель преодолела одиннадцать тысяч миль. Ее обнаружили в Дурбане в провинции Наталь. По сравнению с этими перелетами знаменитые почтовые голуби выглядят домоседами. Между прочим, люди приручали длиннокрылого фрегата и использовали его для почтовой связи. Но все же самый удивительный путешественник — большой буревестник. Разыскать затерянный в океане островок и выбрать на нем место для посадки значительно труднее, чем долететь до ледяного барьера или континента. Да и летают эти птицы с немалой скоростью. Один окольцованный буревестник за двенадцать дней преодолел три тысячи миль.

Некоторые ученые высказывали предположение, что у птиц, совершающих перелеты через океан, сохранилась наследственная память о некогда существовавших участках суши, которые соединяли материки. Это звучит фантастично. Птицы пересекают морские просторы и там, где в давно минувшие геологические эпохи не было никакой суши.

Как же это происходит? Как все эти птицы, большие и малые, находят путь через материки и океаны? Почему одни птицы преодолевают многие тысячи миль, а другие, менее отважные, остаются на месте? Почему перелетные птицы возвращаются обратно? Все это загадки, которые многие века привлекают внимание ученых орнитологов и простых наблюдателей. Однако сейчас мы знаем о перелетах птиц уже гораздо больше, чем знали в прошлом веке. И все же окончательная разгадка этой тайны, видимо, отодвигается все больше по мере расширения человеческих знаний.

Возможно, первые перелеты на юг птицы стали совершать в ледниковый период миллионы лет назад, когда сплошные льды покрывали огромные пространства Северной Америки и Европы. До сих пор большинство перелетных птиц летом гнездится на севере, а с наступлением зимы улетает на юг. Но были отмечены и иные пути. Есть птицы, которые совершают перелеты с Мадагаскара на Африканский континент или из Трансвааля в Анголу. Некоторые птицы южных морей облетают вокруг всего земного шара. Но основные, классические пути перелетов пролегают с севера на юг, по тем маршрутам, которых придерживались птицы, вынужденные покинуть свою родину, спасаясь от надвигавшихся ледников. Такое объяснение кажется мне правдоподобным. И все же не верится, что «наследственная память» о их древней северной родине оказалась настолько крепкой, что птицы стали возвращаться назад, когда ледники исчезли. Следует искать другие причины.

Уже много веков перелеты птиц ставят в тупик самых мудрых философов. Должно быть, первобытный человек знал, что отлет европейских ласточек предвещает наступление зимы. Однако еще в семнадцатом веке люди считали, что ласточки зарываются в грязь на дне озера и впадают в зимнюю спячку, подобно летучим мышам. Многие верили, что аисты улетают на луну и что большие птицы, например журавли, переносят на своих спинах мелких собратьев.

Когда видишь птиц вдали от их родины, невольно возникает мысль, что они запомнили дорогу при прежних перелетах. Это верно только в отношении некоторых видов птиц, но далеко не всех. Даже при первом знакомстве с перелетами убеждаешься, что существует не так-то уж много неизменных маршрутов. Необходимо изучить перелеты многих видов птиц, чтобы убедиться в несостоятельности своих прежних взглядов. Зяблики, например, совершают перелеты большими стаями во главе со старыми птицами, за которыми летит молодежь. Установлено, что они действительно из года в год летят и возвращаются на старые места одним и тем же путем.

Многие птицы, видимо, предпочитают лететь вдоль побережий и рек. Они придерживаются долин, а не переваливают через высокие гребни. Наблюдения с маяков и кольцевание подтвердили, что ласточки, летящие из Европы в Южную Африку, всегда следуют определенными путями. Они облюбовали долину Нила. А пестро-носые крачки пересекают Бискайский залив, пролетают над островом Мадейра, а затем вдоль побережья Сенегала и направляются в Капскую провинцию как раз тем путем, каким следуют почтовые пароходы. Сорокопуты, каменные стрижи и козодои летят на юг через Францию, Испанию и Сахару.

Долгое время считали, что перелетные птицы находят путь по определенным ориентирам местности. С птичьего полета открывается такая обширная панорама, что заблудиться почти невозможно. Словом, никакого инстинкта, ничего таинственного. Природа дала птицам необычайно острое зрение, и при перелетах они легко находят дорогу.

Отчасти это верно, но лишь отчасти. Есть птицы, которые летят очень низко над землей, а некоторые морские птицы — даже над самыми волнами. Многочисленные опыты и наблюдения дают возможность смело утверждать, что гипотеза о «фотографической памяти» не объясняет тайн перелетов. Да, зрение играет определенную роль, и действительно при приближении к дому птица отыскивает свое гнездо по ориентирам. Но при перелетах по ранее неизвестным путям, над незнакомой местностью у птиц должны быть и другие способности. Многие молодые птицы совершают свой первый перелет без родителей или старших товарищей.

Однажды несколько сотен ласточек было увезено в разных направлениях от своих гнезд. Затем их выпускали и в солнечную погоду, и в туман. Большинство из них вернулось домой. Одна ласточка преодолела за двадцать шесть часов двести пятьдесят миль.

Я думаю, что такие опыты проводились чаще всего с почтовыми голубями. Дикий голубь, родоначальник всех породистых голубей, не был перелетной птицей. Это говорит о том, что во всех птицах от природы заложены определенные возможности, которые можно значительно развить соответствующей тренировкой. Многие дикие птицы, безусловно, умеют находить дорогу гораздо лучше, чем почтовые голуби.

В опытах с почтовыми голубями экспериментаторы пытались всяческими способами сбить их с толку. Голубей увозили даже под наркозом, но они благополучно возвращались обратно. Уже давно было высказано предположение, что птицы отыскивают направление по магнитным полюсам. Однако голуби возвращались домой даже в том случае, когда к их крыльям прикреплялись магниты, что не давало им возможности чувствовать земной магнетизм.

Во время второй мировой войны я служил в военно-воздушном флоте Южной Африки, где нас специально обучали обращению с почтовыми голубями. Мы брали на борт каждого самолета нашей эскадрильи по четыре голубя и летали над океаном. Инструктор, который в мирное время занимался голубями просто как любитель, показал нам, как надо завертывать голубя в бумагу и как выбрасывать его из самолета, чтобы он не попадал в воздушные завихрения. Наш учитель не разделял мнения, что голуби не могут летать над морем, хотя он заметил, что все они спешат вернуться к материку кратчайшим путем.

Офицеры, занимавшиеся тренировкой голубей, вероятно, установили в то время мировой рекорд. Они отправили из Кейптауна в Преторию двух голубей месячного возраста, продержали их два с половиной месяца в Претории, а затем выпустили. Один из них благополучно вернулся в голубятню в Кейптауне. Как правило, первые короткие перелеты голубь совершает в возрасте четырех месяцев и лишь к трем годам добивается наивысших успехов.

В пасмурную погоду мы поднимали голубей на высоту десять тысяч футов и выпускали их. Все благополучно возвращались из этого «слепого полета». Для перелетных птиц облака всегда большая помеха. Летчикам, у которых есть голуби, советуют в случае вынужденной посадки в пустыне выпустить голубя и по компасу определить направление его полета. Это всегда покажет путь к дому. Почтовые голуби имеют удивительную способность ориентироваться. Их выпускали в незнакомой местности и засекали время. Через десять секунд они уже брали нужное направление к дому.

Несостоятельность гипотезы о «фотографической памяти» может подтвердить такой опыт. Если взять яйца почтовых голубей хорошей породы, отвезти их за сто и даже больше миль от дома и вывести там птенцов, молодые голуби могут вернуться в ту голубятню, где были снесены яйца. Этот случай опровергает все подобные гипотезы, за исключением версии о «групповой памяти». Однако, когда вы говорите о групповой, или наследственной, памяти, вы только даете тайне название, но она по-прежнему остается тайной.

Из всех птиц, которые совершают перелеты в Южную Африку, больше всего обращает на себя внимание любимый всеми белый аист. Эта крупная птица, ставшая символом любви и верности, настолько привыкла к человеку, что в период выкармливания птенцов ищет у него защиты. Аисты — почетные гости печных труб Дании и Голландии, и в Южной Африке они повсюду находятся под охраной закона. Фермеры знают, что эти птицы очищают вельд от саранчи и прочих вредных насекомых.

Над аистами тоже производили научные опыты. В период между двумя мировыми войнами сотрудники известной орнитологической станции Росситтен в Восточной Пруссии, а также сотрудники других станций окольцевали многих аистов, чтобы проследить маршрут их перелета в Африку. Оказалось, что аисты из страны Ханса Андерсена и большинство аистов из Западной Европы летят на юг через Францию и Испанию и зимуют в Марокко. Другие летят на юго-восток через Сахару. Путь этот точно не установлен, но, видимо, птицы летят над озером Чад, рекой Конго и затем в Восточной Африке присоединяются к другим зимующим на юге аистам. Однако аисты из Восточной Пруссии и Венгрии следуют восточным путем через Балканы и враждебную им Турцию (где невежественный народ истребляет их), а затем спускаются по Нильской долине к югу и из Восточной Африки направляются в Центральную Африку или в Южную Африку. Места зимовок аистов и других птиц очень разнообразны. Некоторые птицы летят к самой южной оконечности Африки, другие оседают на зимние квартиры вдали от Капской провинции.

Сотрудники станции Росситтен отвезли на запад, в Эссен, сто пятьдесят аистов, родившихся в Восточной Европе. Их окольцевали и выпустили, когда уже прошла пора отлета, так что не было старых аистов, которые могли бы сопровождать их. Сообщения из различных пунктов на пути перелета окольцованных аистов показали, что большинство из них не полетели в Африку западным путем (как ожидали некоторые ученые), а избрали восточный путь. Два аиста оказались во Франции, куда они летели своим собственным маршрутом. Эти опыты подтверждают, что унаследованный от родителей инстинкт оказался сильнее, чем все другие факторы, в том числе ветер и погода. Известный орнитолог доктор Хейнрот заявил, что аисты вопреки мнению отдельных специалистов никогда не придерживаются строго одного и того же маршрута. Он высказал предположение, что во время перелета на юг некоторые перелетные птицы следуют за другими видами.

Ученые не раз наблюдали за перелетом аистов. При этом новые открытия породили новые тайны. Наивысшая скорость полета аиста (она была установлена с самолета, летевшего следом) — около пятидесяти миль в час. Совершая ежегодные перелеты на юг, аисты проводят в пути два месяца, а возвращаются за месяц. Чем это объясняется? Тем ли, что выращивание потомства на севере так истощает этих крупных птиц, что они не могут за более короткий срок преодолеть шесть тысяч миль? Или тем, что лягушки и насекомые Южной Африки более питательны, нежели добыча скудных северных стран? Трансваальский зоолог доктор Р. Бигальке утверждает, что аисты спешат вернуться в Европу для выведения потомства.

Кажется, в Европе аистов становится все меньше, а в Африке их число возрастает. Но когда в ноябре 1940 года доктор Остин Робертс сообщил, что видел белого аиста, который крыльями прикрывал от солнца трех птенцов в своем громоздком гнезде на акации у дороги между Аудсхорном и Калицдорпом, это было сенсационным открытием в мире птиц. Один фермер, который даже не представлял, как необычно его сообщение, сказал доктору Робертсу, что на его ферме в течение семи лет подряд гнездилась пара аистов. С наступлением зимы они не улетали, а оставались на старом месте. Это было первое свидетельство, что белые аисты размножаются в Южной Африке, и никто не придавал ему особого значения, пока Робертс, автор книги «Птицы Южной Африки», не обратил на это внимания. Затем другая пара аистов свила гнездо в Оранжевой республике. Никто не мог объяснить, почему эти птицы нарушили древние законы перелетов и отвергли свои наследственные инстинкты.

В перелетах птиц для нас еще много загадочного. Когда говорят, что с наступлением зимы перелетные птицы лишаются корма, а поэтому и улетают, это звучит правдоподобно. Но если как следует вникнуть в дело, выясняется, что птицы улетают задолго до того, как исчезает их корм. На юге в это время теплее, но откуда, черт возьми, об этом знают молодые птицы? Во всяком случае массовый перелет начинается задолго до наступления холодов. Почему перелетные птицы так боятся зимы, если на протяжении бесчисленных поколений они ни разу не испытывали на себе всей ее суровости?

Некоторые ученые пытались объяснить причины перелетов птиц инстинктом размножения и разработали особую теорию. Но их противники доказали, что и незрелые в половом отношении птицы и даже кастрированные тоже участвуют в перелетах. Это, конечно, еще не доказательство, чтобы опровергнуть теорию, но разгадка все же так и не найдена.

Посадите перелетную птицу с самого рождения в клетку, и вы увидите, что с приближением поры перелета она будет все больше и больше нервничать. Поместите клетку в комнату без окон и проследите, в какую сторону все время рвется птица. Окажется, что это путь ее перелета. Можно выводить перелетных птиц в неволе, но вам никогда не удастся подавить их стремления пуститься в путь, как только наступает пора.

Южноафриканский орнитолог доктор Г. Я. Брукхюзен считает, что кое-какие сдвиги в выяснении причин перелетов все же наметились. По его мнению, стимулом к перелету являются прежде всего изменения в физиологии птиц, а климатические условия играют подчиненную роль. Этот авторитетный специалист допускает также, что у птиц есть «чувство магнетизма».

Кажется, ученые все чаще и чаще приходят к выводу, что птицы обладают особыми органами чувств, о которых человеку ничего не известно. Знаменитый немецкий психолог доктор Давид Кац заявил: «Многие теории о перелетах птиц можно принять лишь в том случае, если допустить существование какого-то неизвестного нам фактора».

Зоолог Кэмбриджского университета доктор Г. В. Т. Мэтьюз считает, что птицы ориентируются по солнцу, как это веками делали люди. Нет никакой нужды отыскивать какое-то шестое чувство, если все дело заключается в чувстве времени и в ориентировании по солнцу. Доказано, что и люди, и птицы обладают чувством времени, причем точным, как хронометр. Птицы знают, по какому пути движется солнце у них на родине и какое положение оно занимает на этом пути в разное время. Когда птица отправляется в полет, она сознательно или бессознательно определяет свое положение, подобно тому как это делает моряк по секстанту. Избрав на закате направление полета, морская птица и ночью может придерживаться его, ориентируясь по звездам и луне. Или же она отдыхает на воде до восхода.

Я охотно принимаю эту гипотезу, поскольку она соответствует ряду установленных фактов и не прибегает к раздражающему слову «инстинкт», которое ничего не объясняет. Факты свидетельствуют, что без солнца — при сильной облачности или в густой туман — птицы могут сбиться с пути. Вполне возможно, что птица знает, с какой стороны от места своего назначения она находится — с востока или с запада, даже если она летит на затерянный в океане остров. Я уже говорил об острове Тристан-да-Кунья, который представляет собой конус вулканического происхождения высотой больше семи тысяч футов. Возможно, что на поверхности океана существуют какие-то приметы, свидетельствующие о близости суши, и острое зрение птицы позволяет ей их обнаружить. Поэтому-то большому буревестнику при возвращении на родной остров и не приходится понапрасну терять времени на его поиски.

Перелет — это тепло и обильный корм в конце пути, но путешествие это опасное. Множество птиц гибнет в дороге. Ведь у них нет метеорологической службы, которая могла бы их предупредить о песчаных бурях в Сахаре. В Европе во время одной снежной бури погибла огромная масса птиц, на каждую милю приходилось по пяти тысяч их трупов. Этот подсчет был сделан на берегах одного озера, куда водой прибило погибших птиц. В холодную погоду ласточки гибнут сотнями тысяч.

Многие внимательные наблюдатели отмечали, что улетающие из Европы птицы не устремляются на юг сломя голову. Их, правда, охватывает беспокойство, как и птиц в клетке, о которых я говорил, но к отлету они готовятся не спеша, собираясь в стаи. И как только солнце переходит в южную половину неба, птицы улетают на юг.

С окончанием лета в южном полушарии птицы улетают обратно в Европу. Наблюдения показали, что возвращение это происходит в спешном порядке. Высказывалось предположение, что птицы стремятся как можно быстрее восполнить недостаток некоторых витаминов, которыми богата весенняя растительность северного полушария. Анализы подтверждают это предположение.

На африканском побережье наступает март, и морские птицы со штормовых островов великого южного океана на зиму устремляются к континенту. Буревестник и чайка, величественный альбатрос и черная крачка — всем им придется приложить все свое навигационное искусство, чтобы потом опять отыскать туманную родину, где так мало солнца. Когда эти морские путешественники приближаются к Южной Африке, ласточки уже готовы отлететь на север. Вновь начинается древний загадочный цикл, какая-то непостижимая древняя сила вновь гонит миллионы птиц в дальние края. И человечество еще не в силах раскрыть эту тайну.