«Люди думают, что знают Сахару, — прошептал, умирая от жажды, французский генерал Лапперэн. — Никто ее не знает. Я пересек ее десять раз, а на одиннадцатый она меня одолела».

Никто не знает Сахары. Вот почему о ней распространено столько легенд. Это настоящая пустыня, самая большая пустыня в мире. Больше трех миллионов квадратных миль сухого песчаного океана. В два часа пополудни здесь можно испечь яйцо в песке, а в два часа ночи заморозить его. Здесь находятся самые жаркие в мире районы, где человек без воды умирает через девятнадцать часов.

Я знал людей, умерших от жажды в этой пустыне. Это очень грустная история. При мысли о ней мое сердце и сейчас сжимается от боли. Но я укажу лишь на один факт, который не перестает удивлять меня с того самого дня, когда я узнал подробности этой трагедии. Пропало двенадцать южноафриканцев. Когда их нашли, одиннадцать уже были мертвы. Они умерли очень быстро. Спасся только один. Целую неделю он бродил по пустыне без воды. «Оставшийся в живых серьезно болен», — запомнил я фразу. Было начало лета. Мне казалось чудом, что один все же остался в живых.

Летом Сахара — самое ужасное место в мире. Жара обжигает глаза. Если вы летите на самолете, безбрежная голая пустыня пугает вас больше, чем любой океан». Но с высоты пустыня лишь мимолетное виденье другого мира. В самолете вы находитесь во власти белых облаков и голубого неба. И серый песок внизу — просто мрачная картина, мелькнувшая за окном. Когда видишь там людей, они кажутся существами с другой планеты.

Даже если самолет летит низко, все выглядит нереальным. Деревушки вдоль Нила похожи на форты, окруженные земляными валами. Вы замечаете работающих судостроителей, старинные лодки — и все тут же исчезает. На мгновенье появляются плантации сахарного тростника и красные всплески цветущего мака. Они так же нереальны, как и древние города, гробницы и храмы, некрополь или памятник. И все время внизу вьется лента, зеленая лента, окаймляющая берега великой реки. Но даже и Нил с высоты десяти тысяч футов кажется ничтожным ручейком.

Реальность начинается только на земле. Жара дрожит и ослепляет. Она причиняет такую боль, что не может быть нереальной. Как люди живут в этом пекле? Я достаточно пробыл в пустыне, чтобы узнать это.

Да, Сахара — страшная пустыня. Но вот уже две тысячи лет ее пересекают караваны верблюдов. Здесь пролегают древнейшие торговые караванные пути. Нагруженные солью, мешками соли, шли верблюды по этой земле невыносимой жажды! С этим товаром, заменявшим деньги, шли они через дюны от оазиса к оазису. Соль, слоновая кость, рабы. Вот те богатства, которые заставляли людей рисковать жизнью в пустыне. Когда я думаю о скелетах многих тысяч рабов и несчастных евнухов, которых заставляли проделывать это путешествие, я не жалею, что так много работорговцев погибло от жажды.

Должно быть, тысячи торговцев и многие тысячи воинов оставили свои кости в этой пустыне. За пять веков до нашей эры здесь погибла целая армия, армия, посланная царем Камбизом в оазис Сива. В начале прошлого века из Тимбукту к Средиземноморскому побережью вышел караван, в котором было две тысячи человек и примерно столько же верблюдов. И ни один человек, ни один верблюд не дошел до места.

В древности караваны вели слепые проводники. Тропы в пустыне пропитаны запахом верблюдов. Песчаные бури могли засыпать следы, но запах оставался — слабый, но все же достаточный для чуткого носа слепого проводника. Через каждую милю он брал горсть песку и нюхал его. На земле, где нет никаких ориентиров, слепец был полезнее зрячего.

За несколько веков до того, как в Сахаре появился радиотелеграф, в крупных торговых центрах — Тимбукту и Кано, Каире и Хартуме — были люди, предсказывавшие прибытие караванов. Даже теперь в отдаленных оазисах можно найти старца, который может назвать день и час, когда под пальмами появятся новые люди. Интересно, достаточно ли часто оправдываются эти предсказания, чтоб не считать их простым совпадением?

Некогда исследователями и хозяевами Сахары были туареги. Эти мусульмане были когда-то христианами, и до сих пор их седла украшает крест. Они рыли колодцы и брали за воду плату. Но с одиннадцатого века их стали вытеснять арабы. Арабские караваны были огромны. Караван в пятнадцать тысяч верблюдов мог доставить в Тимбукту полторы тысячи тонн риса, проса и горьких орехов кола. Назад он возвращался с золотом и солью. Ежегодно из Каира специальный караван в двенадцать тысяч верблюдов направлялся к горнорудному центру Таккеда за слитками меди.

В четырнадцатом веке Манса Муса, король малий-ского народа мандигон, возглавил величественную кавалькаду, которая пересекла всю Сахару, направляясь из Западной Африки в Каир и потом в Мекку. Властитель ехал на лошади, а пятьсот его рабов несли слитки золота, ценой в миллионы фунтов. Манса Муса благополучно совершил путешествие туда и обратно, но многие погибли в пути. Вот как появляются бесчисленные легенды о сокровищах Сахары.

В старинных «книгах о сокровищах» (египетские астрологи с радостью вам их продадут) говорится о богатствах царя Камбиза. Я уже упоминал о его армии, которая была послана в Сиву, чтобы уничтожить храм Юпитера Аммона, и трагически погибла от жажды. Несмотря на это, Камбиз все же завоевал Египет. У него были медные рудники и изумрудные копи, а золотые самородки с его сахарских рудников достигали, говорят, размеров дыни. Однако, несмотря на помощь астрологов, эти богатства так до сих пор и не разыскали.

В знаменитом арабском манускрипте — «Книге о спрятанном жемчуге» неизвестный автор пятнадцатого века дает подробное описание четырехсот мест в пустыне, где якобы находятся сокровища. И больше полувека археологи проклинали автора этой работы. Ее французский перевод появился в Каире в 1907 году. Почти все места, указанные в манускрипте, были вблизи различных древних памятников. И в поисках сокровищ вандалы нанесли им непоправимый ущерб.

Очень часто искатели сокровищ попадали в беду. В 1922 году три человека — Хамер, Русек и Фоклер- отправились с какой-то тайной целью в Ливийскую пустыню и были захвачены племенем сенусси. Женщины племени подвергли Фоклера и Хамера пытке, а затем умертвили их. Полумертвый Русек, заклейменный каленым железом, бежал в оазис Дендера.

Еще одну злополучную экспедицию организовал немец Эрих Баумгартнер, воевавший в армии Роммеля. После второй мировой войны он вернулся в Египет. Проработав несколько лет в пароходной компании, он скопил денег, купил детектор, динамит и автомашины. В 1952 году он отправился по пути, который в 1874 году проделал его соотечественник Рольфс, так как верил, что тот нашел копи царя Камбиза.

По словам его рабочих, Баумгартнер кое-что обнаружил. Но рабочие не стали помогать ему в раскопках. Они считали, что он наткнулся на старинный храм, охранявшийся джинном или злым духом. Тогда Баумгартнер заложил динамит. Но заряд оказался слишком большим. Огромная дюна провалилась и погребла его под собой.

Сомнительно, чтобы в Сахаре можно еще было найти хоть один «потерянный оазис», который представлял бы какой-то интерес, хотя последний из них был обнаружен и нанесен на карту лишь в период между двумя мировыми войнами. Легенды об оазисах возникают по-разному. Внимательные наблюдатели прослеживали пути полета пальмовых голубей и ворон и заключали, что они прилетают от какого-то неизвестного источника воды.

Так, один человек проследил, откуда в его оазис прилетали голуби, и засек по компасу направление. Потом подстрелил несколько голубей и вскрыл их. У всех в желудках оказались маслины. Тогда этот изобретательный человек поймал несколько местных голубей и стал их кормить маслинами. Каждый час он убивал одного голубя и исследовал его желудок. Наконец он увидел, что маслины в желудке только что убитого голубя переварились до такой же степени, как и маслины в желудках подстреленных им чужих голубей. Скорость полета голубя равна двадцати пяти милям в час, а он определил, что прилетевшие к нему из пустыни голуби съели маслины за девять часов до того, как он их подстрелил. Тогда он отправился из оазиса в направлении, засеченном по компасу, и проехал на верблюде около двухсот двадцати пяти миль. Он был вознагражден, оказавшись в неизвестном оазисе с оливковыми деревьями.

Оазис Куфра, где белый человек впервые побывал лишь в 1921 году, был найден одним наблюдательным бедуином из оазиса Обейяд, расположенного гораздо севернее Куфры. Бедуин наблюдал за вороной, которая регулярно улетала на юг, но через определенное время вновь возвращалась в Обейяд. Руководствуясь только этим, бедуин отважно пустился в путь и в конце концов добрался до финиковых пальм и воды. Так был найден оазис Куфра. Открытие это было чрезвычайно ценно. Оно обозначало пищу и воду в самом сердце восточной Сахары. Оазис мог стать не только прибежищем для караванов, но и райским садом, где можно создать крупное поселение. Новый оазис действительно оказался сокровищем.

До открытия этого оазиса в районе Куфры погибло много караванов. В мире дюн вы передвигаетесь среди высоких песчаных гряд. Если оазис расположен на противоположном склоне дюны, его нельзя обнаружить, даже если он лежит всего в нескольких сотнях ярдов. Я знал людей, умерших от жажды в шестидесяти милях от оазиса. И совсем неподалеку был колодец. Всего в миле от них прошла партия изыскателей, но дюны скрыли от них умирающих людей.

Легенда о Зерзуре («оазис птичек») — самое известное из всех преданий о Ливийских оазисах. На поиски этого места отправлялось много экспедиций. Члены привилегированного клуба «Зерзура» в Лондоне (куда принимали только тех, кто участвовал в поисках) за обедом беседовали об этом неуловимом оазисе. Из года в год журнал Королевского географического общества включал оазис Зерзура в список географических названий. И наконец эта тайна была раскрыта.

Романтическое название «Зерзура» впервые появилось в арабской рукописи семьсот лет назад. В «Книге о спрятанном жемчуге», которая причинила столько бед, тоже описывается Зерзура в самых заманчивых выражениях. Приведу один отрывок:

«От этого последнего вади начинается дорога, которая приведет вас к городу Зерзура, к его закрытым вратам. Город этот белый, как голубь, а на его вратах вырезана птица. Возьмите ключ из клюва птицы и откройте врата города. Войдите, и там найдете огромные богатства, а также царя и царицу, спящих в своем замке. Не подходите к ним, а возьмите сокровища».

Зерзура, о которой в начале прошлого века писал сэр Гардинер Уилкинсон, менее сказочна. Он узнал о существовании оазиса Черных, названном так потому, что оазис этот, расположенный к западу от Нила, был захвачен чернокожими людьми, пришедшими неизвестно откуда. Они похитили несколько человек и увели их в пустыню. Уилкинсон, автор, заслуживающий доверия, предположил, что оазис Черных мог быть Зерзурой.

В те времена, когда из Французской Экваториальной Африки шли торговые караваны в Египет через Куфру, упорно ходили слухи об арабах, которые заблудились в пустыне и неожиданно наткнулись на чудесный оазис. Там среди пальм возвышался золотой минарет и в солнечных лучах сверкало озеро. Но видимо, пустыня обманула их своими миражами. Обратно эти арабы так и не вернулись.

В начале нашего века исследователь Гардинг Кинг отправился на запад от оазиса Дахла, где он слышал много рассказов о Зерзуре. Говорили, что в Дахлу вновь прибыли из песков таинственные черные люди. Кинг встретил двух бедуинов, которые сказали ему, что видели небольшой оазис с пальмами и развалинами в том месте, где на карте было белое пятно.

Много лет люди думали, что сыпучие пески, надвигающиеся на Дахлу, поглотили Зерзуру. Дюны могут вновь переместиться и открыть потерянный оазис, но кто знает, когда это случится? Летом 1932 года молодой исследователь сэр Роберт Клейтон-Ист-Клейтон с автомобилями и небольшим самолетом отправился на поиски Зерзуры. С самолета летчик увидел и сфотографировал широкую долину с акациями. Из-за страшной жары и отсутствия воды приземляться было слишком рискованно, и дальнейшее исследование было отложено до зимы. Сэр Роберт Клейтон-Ист-Клейтон чем-то заразился в пустыне и умер. На этом дело и кончилось.

И все же через некоторое время два участника авиационной экспедиции добрались до этой долины, не отмеченной на карте. Один из них, П. А. Клейтон, обнаружил к востоку от нее еще одну долину, а другой — граф Алмаси, член Египетского королевского географического общества, — нашел с западной стороны третью долину. Во время своего путешествия Алмаси встретил старого араба, многие годы жившего в Куфре и, как никто, знавшего пустыню. Араб уверял графа, что эти долины, которые видели с воздуха, а потом исследовали, известны населению Куфры как вади Зерзура. «В долине водятся горные бараны, лисы, но особенно много птиц. Поэтому-то долина и была названа вади Зерзура», — сказал старик.

Один из наиболее опытных и смелых исследователей Ливии, президент клуба «Зерзура» майор Р. А. Бэгнолд, решил тогда, что эти вади (сейчас на картах они названы Гилф Кебир) и являются легендарным оазисом Зер-зура. Но он отмечал, что происхождение названия «Зер-зура» все еще неясно, потому что оно появилось в арабских рукописях за много веков до того, как арабы открыли это место. «Я по-прежнему думаю, что Зерзу-ра — одно из многих названий, которое давали многим легендарным городам, созданным на протяжении веков загадочной великой Североафриканской пустыней в воображении тех, для кого эта пустыня была недоступна», — заключает Бэгнолд.

Все, кто летал над африканскими пустынями на небольшой высоте, должны были увидеть там много следов от колес. Кажется, что некоторые из них уходят в бесконечность, и это больше всего волнует. Двадцать лет назад я сам оставил следы в пустыне. И хотя найти их невозможно, хочется думать, что они все еще сохранились. В этом безводном районе следы могут оставаться больше ста лет. Картер Вильсон, занимавший высокий пост в Египте в начале нашего века, обнаружил следы от обозов наполеоновской армии, оставленные в 1798 году во время перехода из Сальхуджи в Кантару. В 1909 году Рассел-паша нашел следы от колес орудий, применявшихся в бою при Телль-аль-Кебире в 1882 году. Во время первой мировой войны в битве с сенусситами в Западной пустыне впервые применялись автомобили, и в отдаленных районах до сих пор находят следы их узких шин. Специалист может указать на следы тягачей принца Кемаль эд-Дина и на следы шестиколесных автомашин принца Омара Туссуна — этих исследователей пустыни двадцатых годов нашего столетия. Следопыт-бедуин может указать на следы почти каждой остановки, каждого сражения с песками, каждого бивуака. Найдя свежий след верблюда, он, безусловно, покажет, где спали люди, где они совершали утреннюю молитву, где их верблюды шли тихим шагом, а где пускались вскачь.

Старые автомобильные следы я видел не только в Сахаре, но и в Юго-Западной Африке — в прибрежной пустыне Намиб и в красной пустыне Калахари. Но я считаю, что пустыни Северной Африки намного дольше сохраняют следы вторжения человека.

Путешественники оставляют и другие знаки своего продвижения через безжизненные просторы пустынь. Вдоль многих путей в Сахаре летчики видят поблескивающие на солнце бутылки. А автомобильная дорога южнее Танжера (от Реггана к заброшенному Бидон-Сэнку и дальше) так усеяна бутылками, выброшенными из автобусов, что там не нужны никакие дорожные знаки. Но самой интересной бутылкой в Сахаре была, на мой взгляд, бутылка, оставленная Рольфсом в груде камней где-то южнее Сивы. В 1922 году эта бутылка была найдена принцем Кемаль эд-Дином, который прочитал находившееся в ней послание: «Ступит ли здесь еще когда-нибудь нога человека?»

Геологи до сих пор не могут объяснить происхождение песчаного океана Сахары. Одно время считали, что раньше на этом месте было море. Но потом гипотезу эту отвергли. Когда-то в Сахаре был рай. В исчезнувших теперь городах была вода, и в них кипела жизнь. Даже слонам хватало воды. Пять тысяч лет назад Сахара стала высыхать, но там все еще сохранялись открытые травянистые пространства, кустарники, сохранялась жизнь.

Реки превратились в лужи. Животные собирались вокруг оазисов. Теперь они не могли их покидать. Антилопа и газель, шакал и лиса, страус и перепел, утка и фламинго. Когда-то они бродили, где хотели. А потом только птицы могли летать над безводной пустыней.

Экспедиции находят многочисленные доказательства существования в прошлом воды в Сахаре. Вдали от оазисов, в местах, где теперь нет ни единого человека, ученые нашли и скопировали наскальные красные и белые рисунки, изображающие скот. Были вскрыты каменные склепы и исследованы скелеты, на которых нашли ожерелья из бирюзы и из скорлупы страусовых яиц. Исследователи откопали шлифованные каменные топоры, ступы, жернова. Ясно, что когда-то здесь находились большие поселения. По жерновам можно судить, что там, где сейчас господствуют одни лишь пески, раньше выращивали зерно. Что же за люди охотились в сахарском раю? Кто эти неизвестные авторы наскальных рисунков? Это тоже тайна. Однако существует предположение, что в давние времена Сахару населяла негроидная раса, еще задолго до прихода туда берберов и арабов.

Так что и в Сахаре есть свои контрасты. Когда-то здесь обитали крокодилы. В источниках оазисов и до сих пор еще водится рыба, а в горах — берберийские овцы. Все это реликты совершенно различных климатических эпох. И почти везде песок, непостижимый песок, поглотивший древний рай. На путника в Ливийской пустыне пески производят неотразимое впечатление, потому что это самые огромные песчаные пространства в мире, и песок здесь уходит на очень большую глубину. Чтобы добраться до гробницы Тутанхамона, Говарду Картеру пришлось вынуть четверть миллиона тонн песку, но это лишь капля в песчаном океане Ливийской пустыни.

Песок может быть страшен. Параллельными рядами, гряда за грядой уходят вдаль огромные желтые дюны. Эти гряды, отстоящие друг от друга на милю или две, достигают двухсот футов в высоту и тянутся миль на тридцать. Дюны в Калахари, по которым я проезжал на машине, просто карлики в сравнении с этими великанами Ливийской пустыни.

Только сенусситы чувствуют себя здесь как дома. Этот бедуинский религиозный орден был основан более ста лет назад одним из потомков пророка Мухаммеда. Сенусситы издавна занимались работорговлей. В Сахаре в первую мировую войну они сражались против английских и южноафриканских войск, а во второй мировой войне поддерживали экспедиционный корпус дальнего действия.

Эти суровые люди не знают, что такое алкоголь, табак или кофе, но любят чай. Я помню сенусситов главным образом потому, что частенько обменивал у них свой армейский чай на свежие яйца. Но у меня есть и другое воспоминание о сенусситах. Оно связано с одним случаем, который до сих пор остается для меня загадкой.

Рядом с нашим лагерем под Тобруком находился жалкий клочок земли с посевами сенусситов. Трудно ожидать, чтобы в пустыне хорошо росли зерновые. Но все же сенусситы как-то ухитрялись выращивать на этом крохотном участке не то пшеницу, не то ячмень. В один прекрасный день, когда урожай еще не созрел, сенусситы появились на поле с длинными ножами и срезали растения. Потом, как арабы, свернули свои палатки и молча уехали. Они добрались до Аламейна, прежде чем я узнал, что что-то случилось. Кажется, сенусситы могут чувствовать перелом в битве не хуже, если не лучше, чем генералы воюющих сторон.

И это вполне соответствует их репутации. Все другие бедуины приписывают им колдовскую силу. Человек, которого проклял сенуссит, живет в постоянном страхе, что его разобьет паралич или настигнет смерть. Говорят, что свое колдовство сенусситы распространяют и на животных, так что отара овец, забредшая на ячменное поле какого-нибудь старика, обладающего колдовской силой, может и не вернуться. Конечно, овец можно убить и множеством других способов помимо проклятья. Сенусситские гипнотизеры отличаются одной удивительной способностью. Они могут заставить человека увидеть события, происшедшие в его родном городе или оазисе, от которого в данный момент его отделяют сотни миль.

Сеид аль-Махди — вероятно, самый знаменитый сенусситский пророк нашего века — был добросердечным чародеем. Он утверждал, что может почувствовать беду на огромном расстоянии. Рассказывают множество историй, как по указаниям Сеида отправляли спасательные отряды и те находили гибнущие караваны.

Есть ли у сенусситов шестое чувство или нет, но их проводники в пустыне обладают необыкновенной способностью ориентироваться на местности. Изменение направления не сбивает их с толку, поскольку у каждого проводника в голове есть свой компас. И даже в беззвездную ночь, находясь в незнакомой местности, сенуссит уверенно идет в нужном направлении. Никто не знает Сахары, но проводник-сенуссит почти никогда в ней не заблудится. Возможно, этим он обязан инстинкту своего верблюда. Говорят, что верблюд всегда найдет обратный путь в оазис, где он когда-то пасся. Много раз караваны бывали спасены именно потому, что верблюд вдруг брал на себя роль проводника, словно по наитию.

Никто не знает Сахары, и повсюду вокруг оазисов в песке погребены тайны. Вот оазис Сива. Его дома, построенные из земли и соли, лепятся друг над другом на огромной скале. Этот человеческий муравейник возвышается над святилищем оракула, к которому приходил за советами Александр Македонский. Неподалеку от Сивы есть другие древние города, все еще ожидающие заступа археолога. Где-то около этого оазиса находятся и затерянные изумрудные копи древности. И вот уже больше тридцати веков пальмовые рощи Сивы дают самые лучшие в мире финики.

Интересно, доведется ли мне когда-нибудь вновь пересечь магическую границу у Мены, этот узкий канал между пустыней и посевами? Как радостно мне было выйти сюда из слепящей желтой пустыни и, миновав пирамиды, очутиться среди зелени этих изумительных окрестностей. И как был бы я рад сейчас снова отправиться из Каира в эту загадочную пустыню, в пустыню, которой никто не знает.