Серина так и не получила никаких известий от сэра Итана Левертона. От посетительницы шляпного магазина она слышала о скандале, который погубил репутацию некой Каландры Вайн. Серина также слышала отвратительные сплетни о том, что якобы он проиграл в карты все свое состояние. Она даже была рада, что вряд ли увидится с ним еще. Он оскверняет все, к чему прикасается. Но в тот момент ей просто не к кому было больше обратиться.

У нее есть еще один-единственный вариант – нанести визит его брату, Николасу Терстону, и попросить у него помощи. Ник. Николас. Странно, его зовут так же, как и разбойника. Все напоминает ей о бывшем возлюбленном. Стоит ей о нем подумать, как сердце начинает ныть от тоски. Его невозможно забыть, как ни старайся. Более того, ей не хватает поддержки и дружеского участия, и ее проблемы до сих пор не решены. Никогда еще ей не было так одиноко, и если ее визит к Николасу Терстону в Суссекс ни к чему не приведет, она понятия не имеет, что делать дальше.

Перед тем как отправиться в Суссекс в почтовой карете, она предупредила мисс Хопкинс.

– Удачи вам, мисс Серина. Удача вам сейчас ох как нужна, – серьезно произнесла владелица магазина. – Хотела бы я вам помочь, да только чем?

– Вы и так много для меня сделали. Предоставили мне кров, спрятали от опасности. А большего мне и не надо.

К югу от Кэкфилда она пересела на фермерскую повозку и доехала до Холлоуз, поместья Терстона. Высокие чугунные ворота были открыты, в сторожке никого. Ее охватила смутная тревога. Поместье располагалось в долине, окруженной лесами с одной стороны и пологим склоном южных холмов – с другой.

Дом расположен в низине, словно в ладони, подумала Серина, рассматривая особняк из красного кирпича с решетчатыми окнами и двумя флигелями, которые обрамляли главное здание, как два крыла. Фасад покрывал разросшийся плющ, а рядом был разбит сад, чьи изгороди и беседки засыпала сухая листва. Все вокруг дышало умиротворенным покоем, и масляные фонарики приветливо освещали парадный вход в это ненастное холодное утро.

У Серины было такое чувство, будто она наконец-то после многолетних странствий нашла то место, куда безотчетно стремилась. Нашла свой дом.

Она взялась за дверной молоток. Отлитый из меди, он изображал улыбающуюся львиную морду.

Лакей отпер дверь, а в холле ее встретил дворецкий, старый, согбенный, не то что высокомерные лондонские слуги.

– Я хотела бы побеседовать с мистером Терстоном, если он дома. Меня зовут Серина Хиллиард.

– Конечно, мисс. Проходите. – Он проводил ее к скамейке у стены, обитой панелями из темного дерева. Окошко над входной дверью, украшенное витражом, пропускало разноцветные лучи. Портреты и пейзажи на стенах представляли собой скромную непринужденную галерею лиц, лошадей, лугов и полей.

Дворецкий вернулся.

– Он ждет вас в библиотеке, мисс Хиллиард.

Сердце Серины гулко забилось в груди. Ей казалось, что она уже где-то видела этот дом или была знакома с его владельцем, чьи вкусы наложили отпечаток на все вокруг.

Библиотека была залита светом: в камине полыхал огонь, свечи освещали письменный стол. Полки были уставлены книгами снизу доверху, и старый восточный ковер в зеленых и красных тонах выделялся ярким пятном на коричневом фоне комнаты.

Сначала она заметила молодую женщину в инвалидном кресле. А рядом с ней, положив руку на спинку кресла, стоял Ник. Ее Ник.

Серина уставилась на него, онемев от изумления. В голове у нее зашумело. Она и не думала, что Николас Терстон – тот самый Ник. Ведь он так и не открыл ей свое настоящее имя.

Он смотрел на нее, сурово сжав губы.

Дворецкий повернулся к ней.

– Мисс Серина Хиллиард желает вас видеть, мистер Терстон. Вам принести чего-нибудь освежающего?

Ник рассеянно кивнул, и дворецкий ушел, прикрыв за собой дверь.

– Пожалуйста, Ник, позови Делицию. Я бы хотела вернуться к себе в комнату, – сказала женщина в инвалидном кресле, окинув Серину безразличным взглядом.

– Серина, – выдохнул он, и кровь прилила к его бледным щекам. – Хиллиард… – продолжал он, словно пробуя это имя на вкус. – Да, мне знакомо ваше имя.

Женщина в кресле положила руку на его рукав, и Серина заметила худобу и бледность ее тонких пальцев.

– Прошу тебя, Ник. Я устала и хочу отдохнуть.

– Останься, Калли. Это ненадолго.

Каландра Вайн, женщина, которую обесчестил сэр Итан. Серина с жалостью смотрела на молодую леди. Потом с вызовом взглянула в лицо своему бывшему возлюбленному.

Ник сбросил с лица задумчивость и посмотрел на нее так, словно никогда ее раньше не знал. Он деловито указал на кожаное кресло перед столом.

– Присаживайтесь, мисс Хиллиард, и изложите суть вашей просьбы.

Она послушно присела, бросив смущенный взгляд на невольную свидетельницу их разговора. Лучше притвориться, что она видит Ника впервые. Наверняка и он будет играть в ту же игру.

– Мой отец, Эндрю Хиллиард, и сэр Джеймс Левертон были друзьями. Я не знала, что вы состоите в родстве с сэром Джеймсом. Мой дядя, сэр Лютер Хиллиард, убил моего отца, и я решила обратиться к вам за помощью. Я собираюсь привлечь его к суду за совершенное злодеяние. Я уже обращалась к вашему брату, сэру Итану, но он до сих пор ничем мне не помог.

Женщина в кресле негромко ахнула, и Серина покосилась на нее. Да, «убийство» – не слишком-то приятное слово. Сердце Серины готово было выскочить из груди. Те чувства, которые она старательно пыталась изгнать из своей души со времени ее последнего свидания с Ником, захватили ее с новой силой, наполняя смятением и стыдом. Господи, как же она его любит! Больше, чем это возможно и позволительно.

– Он и не поможет, – ответил Ник странно изменившимся голосом, как будто и его обуревали те же страсти. – Мой брат заботится только о себе.

– Мне надо найти достаточно влиятельного человека, чтобы он смог убедить суд рассмотреть это дело, человека, который не побоится иметь дело с сэром Лютером. Я не знакома с лондонским судьями. А наши местные власти подкуплены моим дядей. Я в этом уверена, иначе расследование убийства моего отца не было бы таким быстрым и поверхностным. Мне говорили, что сэр Лютер обвинил в смерти отца какого-то бродягу.

Ник потер подбородок и пристально посмотрел на нее, и она почувствовала, что тает под его взглядом.

– Чтобы убедить суд в виновности вашего дяди, вам нужен еще один свидетель, и желательно, чтобы он не принадлежал к семейству Хиллиард.

– Такого свидетеля нет, – вздохнула она. «И тебе это прекрасно известно», – хотелось ей добавить.

Ник был потрясающе хорош в темно-сером бархатном сюртуке и светло-сером жилете. Его волосы были сзади перевязаны лентой, но одна прядь выбилась и упала ему на лоб. Она едва удержалась, чтобы не откинуть со лба эту прядь и не поцеловать его замкнутое, застывшее лицо. Какое это было бы счастье – вновь оказаться в его объятиях.

Дверь отворилась, и вошла еще одна леди. Ник вежливо поднялся.

– Делиция, это мисс Серина Хиллиард, племянница Лютера Хиллиарда.

– Лютера Хиллиарда? Папиного злейшего врага? – Девушка в ужасе вытаращила глаза и отшатнулась, как будто Серина принесла с собой мрачную тень своего дяди.

– Да, но ее отец был лучшим другом сэра Джеймса.

– Эндрю Хиллиард, – догадалась Делиция. Ник протянул руку к Серине.

– Познакомьтесь с моей сестрой, Делицией Левертон, и… – Он повернулся к очагу. – И с моей невестой, мисс Каландрой Вайн. Несколько минут назад она согласилась стать моей женой.

Сейчас самое время упасть в обморок, пронеслось в голове у Серины, но мрак беспамятства не накрыл ее и не смягчил удар. Значит, Ник спал с ней, а собирался жениться на другой.

– Примите мои поздравления, – еле слышно пробормотала она. – Желаю вам счастья.

Делиция бросилась брату на шею.

– Ник, какой ты молодец! Так вот почему ты хотел побеседовать с Калли наедине! Ты сделал ей предложение! Я так счастлива за вас!

Она подбежала к инвалидному креслу, и Серина мельком взглянула на бледный профиль невесты Ника. Молодая женщина выглядела печальной, но это нисколько не утешило Серину. Ник потерян для нее навсегда. Скоро он женится на другой.

– Калли ответила мне согласием полчаса назад. Надеюсь, мы будем счастливы. – Произнося это, Ник смотрел прямо в глаза Серине, и каждое его слово было для нее как кинжал, вонзающийся в сердце.

Ей хотелось кричать от боли, но кому нужны ее страдания? Да, она готова растерзать соперницу, но что толку? Слишком поздно – думать надо было раньше.

Серина одернула себя. «Слишком поздно?» Для чего? Для предложения руки и сердца или для клятвенных заверений в вечной любви? Но она сама отвергла его несколько недель назад. Глупо надеяться, что он до сих пор убивается по этому поводу.

– Мисс Хиллиард приехала просить помощи в деле об убийстве своего отца, – пояснил Ник, обращаясь к двоюродной сестре, но не вдаваясь в детали. – Уверен, что сэр Джеймс хотел бы, чтобы я ей помог.

– О да, конечно, он бы и сам ей помог, будь он жив, – согласилась Делиция.

– Я не знала, что сэр Джеймс умер, – проговорила Серина, глядя на Ника. – Последние годы я безвыездно жила в деревне и не имела никаких известий от семьи Левертон, но мой отец очень уважал сэра Джеймса. Я, впрочем, не была с ним знакома.

Она переводила взгляд с сестры на брата. Они выглядят такими защищенными в своем уютном доме, в тесном семейном кругу, окруженные красивыми вещами, одетые в элегантные наряды. Она всего этого лишилась, но взамен обрела себя… и внутреннюю силу.

– Прошу меня простить за неожиданный визит. Вам надо готовиться к свадьбе. Я не могу просить вас о помощи, – сказала она. – Я возвращаюсь в Лондон и попробую найти еще кого-нибудь. – Она медленно двинулась к двери.

– Постойте! – окликнул ее Ник и решительно шагнул к ней. – Мы, конечно же, поможем вам и сделаем все, что в наших силах. – Он взглянул ей в лицо – в глазах его была тоска. – Я хотел бы побеседовать с вами наедине, если позволите.

Все вокруг перестало существовать – Делиция, Каландра, весь мир Ника. Она знала другой его мир – мир разбойничьих налетов и лондонских трущоб.

– Хорошо, я согласна.

Ник проводил ее в гостиную и плотно прикрыл дверь. Они были одни. Желание, тоска, боль нахлынули на нее, и она почувствовала, как сильно соскучилась по нему.

Он стоял так близко к ней, что она могла дотронуться до него рукой, но вместо этого сцепила пальцы, чтобы ненароком себя не выдать. Его запах обволакивал ее, кружа голову.

Он скрестил руки на груди, точно защищаясь от чего-то, – может, от себя самого?

– Я удивлен, что ты снова вторглась в мою жизнь, – холодно процедил он. – Ты недвусмысленно дала мне понять во время нашей последней встречи, что больше не желаешь меня видеть и окончательно порываешь со мной всякие отношения.

Она гордо вскинула подбородок.

– Все так, и ничего не изменилось. Я и сама была удивлена не меньше твоего, когда увидела тебя здесь. Ты никогда не представлялся мне как Николас Терстон. Ты всегда был Ник или мистер Ник. И ты ничего не сказал мне о том, что у тебя огромное поместье в Суссексе.

– Оно не настолько огромное и процветающее, как тебе кажется. Поместье едва себя окупает, но я никогда не использовал деньги… от моих налетов, чтобы платить по счетам.

– Хм, сомневаюсь, что приданое мисс Каландры улучшит твое положение, – ехидно заметила она.

– Сарказм ни к чему, Серина. Ты сделала выбор. И если тебе теперь больно и горько, я в этом не виноват. Я предложил тебе свое имя, а ты швырнула мое предложение мне в лицо. Я не собирался воспользоваться твоим приданым. Предложение было сделано от всего сердца. Любовь – единственное, что я мог предложить. И единственное, что у меня до сих пор есть.

Серине стало не по себе.

– Но что я могла поделать? Ты же по-прежнему Полуночный разбойник, – прошептала она. – Ничего не изменилось.

Он долго молча смотрел на нее, и она видела, как взволнованно вздымается его грудь. Чувство вины, смешанное с другими, не менее сильными чувствами, нахлынуло на нее.

Он говорил, что любит ее. А разве она сама не заявляла, что истинная любовь способна преодолеть все преграды, включая бедность и незнатное происхождение?

Она сделала шаг к нему и замерла. Он тоже шагнул к ней и тоже остановился, как перед невидимой стеной. Они смотрели друг на друга, и Серина не знала, что сказать. Наконец он протянул к ней руки, предлагая свои объятия.

– Ты скоро женишься, Ник. Не забывай об этом.

– Я должен защитить честь семьи и исправить то зло, которое мой брат причинил мисс Калли. Я не мог хладнокровно смотреть, как она страдает от горя и унижения.

Его благородство тронуло ее.

– Ты настоящий джентльмен. А нам с тобой все равно не быть вместе. Может, ты будешь счастлив с мисс Каландрой. Я очень на это надеюсь.

Ник бессильно опустил руки и побледнел. Серина почувствовала его волнение.

– Если бы я знал, что ты сегодня придешь сюда, то ни за что бы не сделал предложение Калли. Я бы снова попросил тебя стать моей женой.

Серина не знала, что ответить на это, и промолчала. Он глубоко вздохнул.

– Да, я знаю, что ты скажешь. И все же я готов помочь тебе справиться с сэром Лютером. Я обещал это еще до того, как узнал, что сэр Джеймс и твой отец были друзьями.

– Я уже говорила, что не хочу, чтобы ты вызвал сэра Лютера на дуэль. Мы должны найти другой способ восстановить справедливость.

– Ты права. Но я был свидетелем твоих ночных кошмаров и тогда решил, что это лучший способ отомстить. Теперь я так не думаю.

Серина улыбнулась.

– И что ты предлагаешь?

– Мне надо узнать побольше о жизни сэра Лютера в Сомерсете. Ты знаешь, где он сейчас?

– Ищет меня, наверное. Он приходил в шляпный магазин и спрашивал обо мне, но потом исчез. Думаю, он нанял соглядатаев, чтобы следить за магазином. Я все это время не выходила из дома, только по крайней необходимости.

– Если он заподозрил, что хозяйка магазина ему солгала, он будет ждать, когда ты выйдешь на улицу. Там теперь небезопасно. Пока я буду обсуждать это дело с друзьями сэра Джеймса в Лондоне, тебе лучше оставаться здесь, у нас.

Она вскинула бровь.

– Чтобы ты мог за мной следить?

– Перестань язвить. И позволь наконец мне решать, что для тебя сейчас лучше.

Серина вздохнула. Она должна ему довериться, иначе какой смысл просить его о помощи?

– Хорошо, я принимаю твое приглашение погостить здесь несколько дней. – Она через силу улыбнулась. – Надеюсь, мне не придется готовить?

Он улыбнулся впервые с того момента, как она переступила порог его дома.

– Нет, моя кухарка об этом позаботится. Но кто знает? Вдруг она заболеет? Тогда ты с успехом сможешь ее заменить.

– Боюсь, в этом случае мне откажут от дома. Твоей семье вряд ли понравится моя стряпня.

– Если уж мы заговорили о еде – ты не голодна? – Он взял ее под локоток, собираясь проводить в другую комнату. От его прикосновения по ее телу разлился огонь.

– Да… то есть нет, – промямлила она, отстраняясь.

Он отдернул руку, будто его ужалили, и ее охватила непонятная досада. Выходит, она ни секунды не может прожить без его прикосновений? Чепуха! Он нужен ей только для того, чтобы отомстить за смерть отца.

Он проводил ее в коридор.

– Если ты не взяла с собой платья, можешь одолжить что-нибудь у Делиции. Она щедрая душа. – Он повернулся, чтобы уйти, но Серина удержала его, коснувшись его руки. Он обернулся и недоуменно взглянул на нее.

– Спасибо тебе, – прошептала она. – За все.

– Не стоит благодарности. Я делаю то, что на моем месте сделал бы отец. – Он холодно улыбнулся ей и закрыл дверь.

Серина смогла оценить щедрость Делиции в тот же день, когда та принесла в ее комнату ворох нарядов. Она постучала и смущенно протиснулась в дверь, сияя улыбкой.

– Я рада, что хоть чем-нибудь могу вам помочь, – проговорила она.

Серина поднялась с постели, на которой отдыхала. Она чувствовала себя несколько неловко в обществе Делиции, ведь она проводила бурные ночи в объятиях Ника, о которых молодая леди и не подозревала. Невинная девушка вроде Делиции вряд ли стала бы терпеть в своем доме падшую женщину.

– Ник сказал, что вы должны отдохнуть, а потом вам надо показать поместье. – Она со смехом свалила платья на постель. – Мы все беспрекословно слушаемся Ника, если он говорит дело. И я очень рада, что у нас в доме гостья.

– У вас прелестный дом.

Серине сразу понравилась сестра Ника, которая была с ней примерно одного возраста. Делиция выглядела очень мило в коричневом шерстяном платьице с желтой нижней юбкой. Ее блестящие белокурые волосы были уложены в пучок на затылке, в ушах покачивались жемчужные серьги, на шее красовалась нитка жемчуга.

Делиция выпятила губки.

– Хм, я выше вас, но не намного. Мои платья вам подойдут. – Она показала гостье наряд из бледно-голубого бархата и розовое платье из шерсти с лифом и широкой юбкой, под которую надевается кринолин.

– Ваш брат любезно пригласил меня погостить у вас, пока он будет наводить справки в Лондоне.

Делиция задумчиво разглядывала одно из платьев.

– Да, он всегда готов помочь нуждающимся. Ник самый добрый человек из всех, кого я знаю. – Она печально улыбнулась. – Но мое мнение ничего не значит, поскольку оно субъективно.

Серина не нашлась что ответить. Делиция права, но знает ли она, какой у нее и в самом деле добрый и щедрый брат? Серина готова была рассказать ей о сиротском приюте, но вовремя удержалась. Ник не просил ее хранить тайну, но она понимала, что он вряд ли хотел, чтобы его сестра узнала правду о Полуночном разбойнике.

Она окинула взглядом панно на стенах, изображающие пасторальные мотивы – луга, голубое небо, ангелочков; элегантные портьеры из кремового шелка с золотистой бахромой; парчовый полог над кроватью и ковер на полу.

– Вы не менее щедры – поместили меня в лучшую комнату в доме.

– У меня более эгоистичные мотивы. Если я вам угожу, вы останетесь здесь подольше. Тетя Титания, с которой вы вскоре познакомитесь, ужасно занудная особа, а беда, приключившаяся с Калли, совсем выбила меня из колеи. – Делиция присела на кровать и печально вздохнула. – Я должна ее как-то развеселить. Если я этого не сделаю, она просто умрет от тоски. Ник сделал ей предложение, и это наверняка поднимет ей настроение. И ее репутация будет восстановлена.

– Мне кажется, вы очень сильная духом женщина, но я все равно сделаю все возможное, чтобы облегчить вашу ношу, пока я здесь.

Делиция крепко обняла Серину.

– Думаю, мы станем друзьями, – весело сказала она. – Надеюсь, ты не против, если я буду звать тебя просто Серина.

– А я тебя – Делиция, если ты тоже не против. Они услышали, что в дверь кто-то скребется.

– Это моя собака, гончая по кличке Диана.

Серина впустила собаку и погладила ее по короткой светло-серой шерстке. У собаки была на редкость добродушная мордочка. Она уткнулась длинным носом в ладонь Серины.

– Ее сестренка Венера скоро здесь появится. Они ходят друг за другом как тени.

Вторая собака, с красным бантиком на шее, протиснулась в дверь, тихонько поскуливая. Серина не могла их различить – так они были похожи.

– Когда я выезжаю верхом, то обязательно беру их с собой. Им нравится бегать. – Делиция обняла своих питомцев и подняла голову. – А ты любишь ездить верхом?

– Да, очень.

– Тогда решено. – Делиция улыбнулась. – Мне кажется, наша жизнь здесь изменится к лучшему благодаря тебе.

Серина очень надеялась, что Делиция не будет разочарована. По крайней мере она сделает все от нее зависящее.

Ник гнал коня в сторону Лондона. Могучий жеребец стлался над землей. Ник никак не мог забыть лицо Серины, когда объявил, что женится на Калли Вайи… Если бы только она явилась на десять минут раньше… Как порой жестока судьба! Разве не так говорил сэр Джеймс?

Сердце его разрывалось от боли, стоило ему вспомнить ее синие загадочные глаза, плавные изгибы нежного тела.

Желание снова закипело в его крови. Сейчас он хочет ее больше, чем когда-либо. Но отныне ему нельзя к ней даже прикоснуться.

Впрочем, он всегда был ей не пара – и никогда не будет подходящим женихом для благовоспитанной леди, которой судьба уготовила все самое лучшее. И она имеет право требовать лучшего. И все же, пока она жила у него в Лондоне, она не слишком жаловалась на судьбу. Что, если снова увезти ее в свое тайное убежище? Но что это даст? Все уже в прошлом, и теперь она не поддастся на его уговоры: она обрела долгожданную свободу. Вот только если она желает его с такой же страстью, как и он ее… Но у него большие сомнения на этот счет.

Подгоняя жеребца, Ник вслух разрабатывал план действий.

– Пройду по лондонским клубам, пока не встречусь с Хиллиардом. Он наверняка посетит какой-нибудь из них, раз уж он в Лондоне. Вряд ли он станет говорить с сыном своего злейшего врага, но вдруг проболтается о чем-то, что можно будет использовать против него? Я с ним встречусь, но ссору затевать не стану.

Ник был уверен, что поможет Серине найти способ осудить сэра Лютера за совершенное преступление. Он надвинул треуголку на лоб и поплотнее запахнул плащ, чтобы защититься от ледяного дождя.

Вечером того же дня Ник въехал в Лондон. Он решил остановиться в своем убежище. Дом показался ему пустым и печальным без Серины. Ему расхотелось оставаться там, где все напоминало о ней.

Ник облачился в сюртук из красного бархата, украшенный золотым шитьем, и темно-серые панталоны, на шею повязал кружевной платок. На пальцы он надел два перстня и положил в карман табакерку, инкрустированную эмалью. Предложить табак из собственной табакерки – прекрасный способ поддержать беседу. Пришло время навестить друзей, живущих в городе.

Он пообедал в популярной кофейне, где встретился с Кэри Маклендоном, старым другом Чарлза.

– Рад видеть знакомое лицо, – улыбнулся Ник, присаживаясь рядом с ним за стол. – Что привело тебя в Лондон?

– Приехал по делам. Хотя я предпочитаю проводить вечера со своей очаровательной супругой, иногда хочется развеяться и повидать друзей. – Кэри заказал бутылку вина. – Не составишь мне компанию за карточным столом?

– Заведение Легации Роуз, пользующееся дурной славой? – Ник немного поразмыслил. Игорный притон – вполне подходящее место для сбора сведений о Лютере Хиллиарде. Все джентльмены, приезжающие в Лондон, непременно посещают игорные дома. – Прекрасная мысль, Маклендон.

– Чарлз и Маргерит уже вернулись из свадебного путешествия?

– Да… но я их еще не видел.

Кэри, чьи темно-серые глаза всегда все – подмечали, заметил:

– Я понимаю, почему ты не хочешь с ними встречаться, но поверь мне, рано или поздно ты забудешь Маргерит.

– Да я уже и не вспоминаю о ней, но мне чертовски неловко показываться им на глаза.

Тень печали промелькнула по лицу Кэри.

– Я рад за Чарлза. У них будет много детей, и я им немножко завидую.

– Почему?

– У нас с Франческой детей, похоже, не будет. Мы подумываем о том, чтобы усыновить ребенка. Я уже обращался в сиротские приюты.

– Я тебя приведу в один хороший приют рядом с Вифлеемской больницей. – Ник вздохнул. – По крайней мере у тебя есть жена, которую ты любишь. Не всем так повезло.

– Ты говоришь об этом с такой горечью, – удивился Кэри, бросив осторожный взгляд на Ника. – У тебя богатый выбор – ни одна леди не устоит перед твоими чарами.

Ник покачал головой.

– Все не так. Я скажу тебе правду – скоро это появится в газетах. Я сделал предложение Каландре Вайн, подруге Делиции. Я еще не просил ее руки у ее брата, он сейчас за границей.

Кэри похлопал Ника по плечу.

– Поздравляю, старина! Черт подери, я знал, что ты рано или поздно попадешься в сети Купидона.

Ник нахмурился, вспомнив печальное, безучастное лицо Калли.

– Я не люблю ее, но вынужден был, как джентльмен, предложить ей руку и сердце, чтобы исправить то, что натворил мой сводный братец. – И Ник рассказал другу о трагедии, случившейся с девушкой. – Причина моего поспешного предложения должна остаться между нами, запомни. Я не хочу, чтобы поползли слухи.

– Дебоши Итана уже вызвали массу сплетен, – поморщился Кэри, помрачнев. – Почему ты должен страдать за его грехи? Заставь его жениться на ней.

– Во-первых, я не могу заставить Итана. Он скорее умрет от удара шпагой, чем женится на той, до кого ему нет никакого дела. Итану вообще ни до кого и ни до чего нет дела. Он признает только удовольствия. Во-вторых, я не хочу, чтобы мисс Вайн страдала в браке с таким мужем, как Итан. Он уже причинил ей боль, и это только начало. Такой судьбы я не пожелал бы и врагу.

Кэри откинулся на спинку стула и, задумавшись, провел рукой по темным волосам.

– Итан сам роет себе могилу, но я понимаю твои опасения.

– Каждый раз, когда я его вижу, во мне закипает ненависть. Никаких братских чувств. А я всегда считал, что братья должны любить друг друга.

– Зависть разъедает самые теплые родственные отношения. Итан наверняка видел, что сэр Джеймс обращается с тобой как с родным сыном, и считал, что это ущемляет его законные права.

Ник кивнул, принимая бокал вина у хозяина кофейни.

– Да, он сам мне об этом говорил. Он считает, что поместье Холлоуз должно принадлежать ему, чтобы он продал его за долги, которые наделал за карточным столом. Черт бы его побрал! – Ник проглотил вино в два глотка и снова наполнил бокал.

– Ты оказался в непростой ситуации.. Я не уверен, что смог бы сделать предложение женщине, которую обесчестил мой брат. Я не настолько благороден.

– Как и я, ты рожден не в браке, но твоя семья от тебя отреклась. Ты ничем не обязан своим родственникам.

Кэри кивнул:

– Ты прав. Я не поддерживаю отношений с родными в Шотландии.

Служанка принесла блюдо с жареной дичью для Ника и тарелку супа для Кэри. Ник оторвал ножку и жадно впился в нее зубами. Хотел бы он излить другу душу и рассказать о Серине Хиллиард, но тогда ему пришлось бы рассказать и о своем тайном разбойничьем ремесле.

А вот о смерти ее отца он может спросить.

– Ты знаешь, что Эндрю Хиллиард умер? Кэри кивнул, зачерпнув ложкой суп.

– Да, его убил какой-то бродяга, который забрался в дом в поисках ценностей. Он и серебром успел поживиться.

– Откуда ты знаешь? – спросил Ник с бьющимся сердцем.

– Прочитал в газетах. Негодяя уже повесили. Справедливость порой бывает тороплива – особенно в провинции.

«Это на руку тому, кто имеет влияние на суд», – подумал Ник, а вслух спросил:

– А у Эндрю Хиллиарда есть брат?

– Да, сэр Лютер. Я видел его в Лондоне. Прошлой ночью мы вместе играли в клубе. Он проигрался в пух и прах.

– Ты его надул? – рассмеялся Ник, подкладывая себе мяса.

Кэри состроил невинную мину, но темно-серые глаза его лукаво блеснули.

– Чтобы я жульничал с приятелями? Да никогда! Просто он плохо играет в вист.

– Я был бы не прочь сыграть с ним сегодня вечером, если бы это помогло мне пополнить кошелек, – произнес Ник, обгладывая мясо с костей.

– Он частенько наведывается в игорные дома. Мы можем его отыскать, если он все еще в Лондоне.

Ник допил вино и встал.

– Идем же.