— Приятно познакомиться, Марк. Нашу стариковскую компанию давно уже нужно было разбавить юными новичками, — с воодушевлением пожимает руку Марка Гарри Смит.

— Не стесняйтесь, молодой человек, обращайтесь, если вам что-то понадобится. И не обращайте внимания на Гарри — он такой идиот, — тепло обнимает мальчика Люсинда Ди.

— Спасибо! — благодарит их Марк, отступая назад и скромно улыбаясь моим ученикам, которые — все до одного — искренне радуются его появлению на занятии. Хотя я и не рассказывала им, почему сын моей подруги вдруг присоединился сегодня к группе апсайклинга, они, кажется, инстинктивно поняли, что парень чувствует себя неловко, и оказали ему самый теплый прием. Хочется обнять их всех за то, что они так добры к этому мальчику.

— Не обращай внимания, Марк, — шутливо прошу его я. — Вздумай они тебя запугать, им пришлось бы иметь дело со мной.

— Его? Запугать? — удивляется Гарри. — С чего ты взяла, Коко?

— С того, что она знает, на что ты способен, старый дурак, — отвечает Люсинда, и все мои ученики довольно хохочут.

— Так что лучше поберегись, — говорю я, грозя ему пальцем.

— Ах ты, наша курочка-наседка, — восхищенно улыбается мне Люсинда.

— Кто, я? — удивляюсь я. Мне всегда казалось, что у меня напрочь отсутствуют материнские инстинкты, но мне хочется защитить Марка от всего света. Я хочу помочь ему — и ради этого готова на что угодно.

— Да-да, ты у нас такая, — со знающим видом кивает она. — Ты иногда так напоминаешь мне свою маму… Гарри, правда ведь, она очень на нее похожа?

— Одно лицо, — искренне поддерживает ее тот. — Точная ее копия.

Очень мило, что они решили, будто у нас с мамой так много общего. Может, я действительно хоть что-то унаследовала. Я постоянно думаю о ней с тех пор, как нашла сумочку Тэтти. Хотя после сегодняшнего обеда у меня по-прежнему не выходят из головы Рут и Анна. Весь день бабушка ходила как в воду опущенная и большую часть времени провела наверху, что на нее очень не похоже. Она жутко расстроена, да и у меня тоже душа не на месте. А самое страшное то, что Анна, должно быть, чувствует себя еще хуже, чем Рут. Я начинаю думать, что зря мы взялись передать ей часы Колина.

И все же я беру себя в руки и выбрасываю из головы мысли о бабушке, пытаясь сосредоточиться на Марке. Сейчас он должен выйти на первый план, ведь я так хочу помочь им с Кэт!

— Ладно, идем со мной, — говорю я, провожая парня к его рабочему месту. Там его уже ждет журнальный столик, и я всем сердцем надеюсь, что он сумеет придумать что-нибудь интересное, чтобы вдохнуть в него новую жизнь.

— И что мне с этим делать? — нерешительно спрашивает он, осматривая столик со всех сторон.

— Что хочешь, — отвечаю я. — Но сначала тебе нужно убрать с него все лишнее, избавиться от лака с краской, создать, так сказать, чистый холст, с которым можно будет работать.

— Звучит сложно, — хмурится он.

— Для такого крепкого парнишки, — улыбаюсь я, — это раз плюнуть. Сначала тебе нужно отшлифовать дерево — ты же знаешь, как это делается?

— Наверное, — неуверенно кивает мальчик.

— Тогда вперед, чего же ты ждешь? Берись за работу. У нас в мастерской есть все необходимое. Если возникнут какие-то вопросы — тут же зови, не стесняйся. Хорошо?

Я довольно улыбаюсь и ухожу к следующему ученику, скрестив за спиной пальцы. Это занятие позволит нам возродить нашу былую дружбу и вернуться к тем доверительным отношениям, что у нас когда-то были.

Целый час я даю советы, наставляю и обучаю своих учеников, пока они работают над своими проектами. У всех дела идут просто отлично, работа кипит. Но от Марка я стараюсь держаться подальше — не хочу надоедать ему, нарушая его уединение. Едва ли ему понравится, если я буду постоянно его дергать, ведь это его первый опыт. Он так ни разу и не попросил меня о помощи, но я изредка поглядывала украдкой в сторону его столика. Я приятно удивлена: парень, кажется, с головой погрузился в работу. И только когда последние мои ученики, попрощавшись, покидают мастерскую, я подхожу к сыну Кэт. Он сидит на корточках, засучив рукава, и заканчивает шлифовку. Он отлично поработал — журнальный столик выглядит гораздо симпатичнее, чем в начале занятия.

— И как, уже придумал, что с ним будешь делать? — спрашиваю я.

— Вроде да, но это, наверное, покажется тебе глупым, — отвечает он, поднимаясь на ноги и разминая спину.

— Рассказывай.

— А что, если сделать из него что-то вроде игрушки для близнецов? По высоте он отлично подходит. Я бы нарисовал сверху дороги, и они могли бы играть на нем со своими машинками. Можно даже гараж небольшой пристроить сверху, — робко говорит он, явно смущаясь, а я едва сдерживаюсь, чтобы не обнять его и не смутить этим еще больше. Вот это — тот Марк, которого я знала и любила, внимательный и милый, обожающий заботиться о своих младших братиках.

— Чудесная мысль, — хвалю его я.

— Правда? — его глаза светятся от радости. — Можно было бы сделать для них отличный подарок на Рождество.

— Превосходно. У меня есть акриловые краски, смотреться будет потрясающе. Мальчики будут в восторге.

— Спасибо, Коко, — смущенно улыбается он мне. — Твои занятия — просто супер. Я даже не думал, что тут будет так…

— Весело? — подхватываю я его фразу. — Что ж, рада, что мне удалось тебя удивить.

— Я ведь даже не знал, чем вы тут занимаетесь. Ты как-нибудь рекламируешь свои занятия? В том же «Твиттере»?

— О нет. Я, знаешь ли, не люблю всю эту технику.

— Да ладно тебе, Коко, сейчас все в «Твиттере» сидят.

— И что там? В чем фишка? — спрашиваю я.

— Когда-то там было круто, а теперь этот сервис превратился лишь в очередной «рынок» для продажи всякой всячины, но я думаю, твои занятия там будут пользоваться бешеным успехом.

Я ничегошеньки не знаю ни о «Твиттере», ни о том, как им пользоваться, но решаю обязательно послушаться его совета.

— О’кей, я поняла… А ты много сидишь в интернете, как я посмотрю.

Кэт частенько жаловалась мне на серьезнейшие ссоры, которые вспыхивали тогда, когда она пыталась отвлечь сына от компьютера. Она всегда настороженно относилась к интернету, по ее мнению, все беды шли именно оттуда, хотя они с Дэвидом и попытались принять меры предосторожности, закрыв детям доступ к подозрительным сайтам. Но осторожность лишней не бывает — ведь в компьютерах содержится уйма всякой заразы, и если уж эти мальчишки зададутся целью найти что-то запрещенное в сети, то они наверняка сумеют это сделать, несмотря на все принятые меры.

— Да, говорят, порно вызывает настоящую зависимость, — саркастично замечает он. — В интернете можно часами зависать, сама знаешь.

— Вот как! Учтите, молодой человек, ваш почтенный возраст не помешает мне надрать вам уши, — смеюсь я. Парень буквально прочел мои мысли.

— А разве не так вы, взрослые, о нас думаете? Что нас хлебом не корми, дай только порно посмотреть? — с невинным видом вопрошает он.

— Нет, — отвечаю я, чувствуя, как мои щеки заливает краска. — Не знаю, с чего ты это взял.

— Да конечно! — хохочет он.

— Хватит меня подкалывать, — укоряю его я. — Это нечестно — я для этого уже слишком стара.

— Все время забываю, какая же ты уже древняя, прости, — говорит он, смеясь еще громче.

— Не наглей. На самом деле я подумывала обновить сайт нашего магазина в интернете, — вдруг говорю я, сама удивившись идее, пришедшей только что мне в голову. — Ты не хочешь мне помочь? Я заплачу.

Его лицо оживляется, и я мысленно глажу себя по голове. До чего же этому мальчишке нравится возиться с техникой!

— Ты серьезно? — не верит он своим ушам, и в его глазах, наконец-то выглянувших из-под рваной челки, загорается озорной огонек.

— Вполне. Конечно, он совсем простенький, нужно все-все-все поменять, идем, я тебе покажу.

Я веду его к нашему древнему компьютеру и захожу на сайт антикварного магазина Суона.

— Вижу, здесь только имя домена, — морщится он, глядя на страничку, появившуюся на экране.

— И что это значит? — спрашиваю я.

— Значит, что здесь только адрес твоего магазина и номер контактного телефона. А сколько раз твой сайт посещали за последний месяц?

— Понятия не имею, — признаюсь я. — Да и откуда мне знать?

— Ты что же, не отслеживаешь количество посетителей? — изумленно спрашивает он.

— Э-э-э… Нет.

— А что со страничкой на «Фейсбуке»? Там есть хоть какое-то движение?

— Как сказать… У нас нет странички на «Фейсбуке», — отвечаю я. Вынуждена признать, мне даже немного стыдно. В отличие от Кэт, которая частенько там бывает, я на «Фейсбук» ни разу не заходила.

— Да ты, должно быть, шутишь! — Мальчик приходит в ужас от того, насколько я ограничена.

— Это так страшно? — Должно быть, это очень плохо, потому как Марк с каждой секундой выглядит все более озадаченным.

— У всех есть страничка на «Фейсбуке», Коко, без нее сейчас никуда. Даже мама зарегистрировалась.

Он говорит о ней таким тоном, будто она — динозавр, загадочным образом доживший до наших дней, а не успешная деловая женщина.

— Знаю, она недавно нашла на «Фейсбуке» всех наших неудачников-одноклассников, — сгоряча выпаливаю я.

— Вы ходили в школу с неудачниками? — изумленно вскидывает брови он.

— Ладно, не все наши одноклассники были такими непутевыми. Только некоторые из них. Да я и сама явно была не самой популярной девушкой в классе, — добавляю я.

— А почему?

— Я была слишком высокой. Не любила шумных тусовок. Мне частенько доставалось.

— Мама ведь была такой хрупкой — что же, она тоже частенько получала хорошую взбучку?

— Твоя мама всегда была намного популярней меня. Ее все любили.

— Но за что?

— Она просто всем нравилась, ее все считали крутой — прямо как тебя.

— Издеваешься? — склоняет он голову набок и насмешливо мне улыбается, живо напоминая саму Кэт в его возрасте.

Я смеюсь в ответ:

— Разве только чуть-чуть. А если серьезно, то я правда хочу, чтобы ты сделал мне сайт.

— Хорошо, но прежде, чем я возьмусь за эту работу, позволь хотя бы завести для тебя страничку на «Фейсбуке». Это займет всего секунду. Ты же не хочешь прослыть полной неудачницей, — со смехом добавляет он.

Несколькими быстрыми кликами мыши мальчик создает лавке Суона новую страничку на «Фейсбуке» и размещает на ней наш логотип. Он делает все с такой легкостью, что мне даже стыдно, что я не сделала этого сама.

— Спасибо огромное! Это восхитительно! — благодарю я его.

Марк закатывает глаза:

— Господи, Коко, в наше время так уже не говорят — ты же как ходячее ископаемое! Смотри, теперь тебе нужно следить за страничкой, чтобы она заработала как можно больше лайков.

— Еще лучше, — вздыхаю я. — Это что же, меня будут все время оценивать? Не нравится мне такая затея.

— Что-то в этом действительно напрягает, — соглашается он, — но именно так этот сервис и работает. Не беспокойся, в этом нет ничего сложного. Все, что тебе нужно делать, — это постить сюда что-нибудь каждый день, чтобы твои клиенты знали, что происходит в твоем магазине — например, размещать фотографии новых товаров. Страничка быстро станет популярной. Ты даже можешь организовать пару распродаж, чтобы привлечь покупателей. Все так делают.

— Вынуждена признать, Марк, — стыдливо говорю я, — если честно, я не знаю, как выложить фото в интернет.

— Бог ты мой, Коко, да как ты живешь, таких вещей не зная? — снова смеется он. — Ты как будто застряла в своих семидесятых.

— Думаю, я просто боюсь технического прогресса, — отвечаю я. — Даже Рут, наверное, разбирается в технике лучше меня.

— Конечно, это ведь несложно.

— Ах ты!.. Бьешь без промаха, — подмигиваю я ему.

— Прости. Смотри, я покажу тебе, как это делается, не бойся, это очень просто. У меня уже есть несколько отличных идей для оформления твоего сайта, я все продумал. «Фейсбук» создаст твоему бренду имя, но людям ведь нужно как-то все покупать онлайн.

— Я бы сама в жизни до всего этого не додумалась.

Да, это одна из важных вещей, которые я откладывала в долгий ящик, боясь перемен.

— Сегодня это единственный способ поднять свое дело, твой бизнес станет очень быстро развиваться, — поясняет парень, чем снова напоминает мне свою мать. Кэт точно так же легка на подъем, исполнительность и энергичность всегда были ее отличительными чертами. Марк просто относится ко всему намного спокойнее.

— Ты настоящий волшебник, Марк, — с обожанием говорю я ему. — Хоть и заставляешь меня чувствовать себя дубиной неотесанной.

Он робко улыбается мне в ответ. А я ведь помню его в столь же юном возрасте, в котором сейчас пребывают его младшие братья, помню, как частенько оставалась присмотреть за ним. И вот теперь он устраивает мне ликбез по интернету, как настоящий профессионал. Мы будто поменялись ролями.

— Да, пожилым людям нужно помогать — таков мой гражданский долг, — хмыкает он, и мы заливаемся счастливым смехом.

Мы с Марком отлично провели время вместе, и я чувствую, что мы стали значительно ближе друг к другу, чем были в последнее время. Вот чего нам так не хватало — нужно почаще собираться вместе и вот так дурачиться. Я тоже виновата в том, что совсем позабыла о мальчике, когда мы с Томом стали встречаться. Поэтому мне и кажется, что он из ребенка сразу стал взрослым мужчиной, — я действительно многое пропустила. Но больше я не допущу такой оплошности. С этого момента я обязательно буду общаться со своим крестником не реже раза в неделю.

— Я порекомендую твою страничку, так что лавка Суона наверняка заработает первые несколько лайков, хорошо? Для начала сойдет, — говорит он. Парень заходит на свою страничку в «Фейсбуке», и вдруг выражение его лица резко меняется.

— Что случилось? — спрашиваю я, пытаясь подсмотреть, что же заставило его побледнеть как полотно.

— Ничего, — отрезает он, быстро закрывая страницу.

— Кто-то выложил в интернет что-то, что тебе не понравилось?

— Нет, — качает головой он, — все в порядке.

— Марк, что происходит? — спрашиваю я. — Мне ты можешь довериться, ты же знаешь.

Ну вот, я все же завела этот разговор. Парень подозрительно прищуривается:

— О чем ты?

— Ты кажешься… — пытаюсь я подыскать правильные слова. — Ты в последнее время сам не свой.

— Коко, ты же не собираешься читать мне нотацию? Мне их и дома хватает.

— Нет-нет, клянусь, ничего такого. Но я знаю, что ты в последнее время явно из-за чего-то переживаешь, быть может, я могу тебе чем-то помочь?

Он недоуменно смотрит на меня из-под длинных ресниц.

— И что же еще ты знаешь?

— Я видела, как ты разговаривал с Шоном О’Мелли во время вечеринки в честь близнецов.

— Ты что, шпионишь за мной? — удивляется он.

— Конечно, нет. Я вышла на улицу позвонить, вы просто случайно попались мне на глаза. Он не лучшая для тебя компания, это уж точно. От него одни проблемы.

— Коко, без обид, но я думаю, что выбирать мне друзей — не твое дело, — начинает заводиться он.

— Не мое, согласна. Но я хочу, чтобы ты знал, что, если захочешь поговорить — я к твоим услугам, хорошо? — осторожно прошу его я. Я боюсь спугнуть парня, но вдруг он все же захочет довериться мне…

— Например, о чем? — Его тон становится все холоднее.

— Например, если у тебя вдруг что-то случится в школе…

— Кто тебе рассказал? — вскидывается Марк.

— Никто мне ничего не рассказывал. Но тебя отстранили — а это так на тебя не похоже.

— Я не желаю об этом говорить, ясно?

Язык его тела совершенно изменился: брови нахмурены, уголки рта смотрят вниз, руки скрещены на груди.

— Ясно, без вопросов, — отвечаю я. Пришлось сдаться без боя, я не хочу разрушить хрупкую связь, вновь образовавшуюся между нами, настаивая на серьезном разговоре. Повисает неловкая пауза, я лихорадочно подыскиваю новую тему для беседы, которая не привела бы его в бешенство. Я явно задела его больное место, но он не хочет делиться со мной, во всяком случае — пока.

— Можешь отвезти меня? Ты ведь сегодня моя дуэнья, да? — горько спрашивает он.

— Никакая я не дуэнья, — возражаю я. — Просто предложила. В любом случае, мне нужно увидеться с твоей мамой.

Звучит неубедительно, даже для меня.

— Какая разница, — пожимает плечами он и уходит. Теперь я готова надрать себе уши: связь порвалась, и во всем я могу винить только себя.

Двадцать минут спустя я высаживаю Марка перед домом Кэт и Дэвида и беспокоюсь лишь об одном: неужели этот вечер закончится на такой ужасной ноте? Мальчик отпирает калитку и поднимается по ступенькам, бурча слова прощания на ходу, даже не оборачиваясь. Я, понурившись, иду на кухню, где за столом сидит Кэт. Перед ней лежит куча бумаг, должно быть, гостиничные счета. Волосы она небрежно подобрала наверх, закрепив длинным карандашом: такой сосредоточенной я свою подругу давно не видела.

— Как все прошло? — встревоженно спрашивает она, едва ли не подпрыгивая на месте от любопытства.

— И тебе привет, — отвечаю я.

— Извини. Привет. Так как?

— Хорошо. Думаю, ему даже понравилось. Марк подбросил мне несколько потрясающих идей, он очень творческая личность.

Я не кривлю душой: ему действительно все нравилось до тех пор, пока я все не испортила, поторопив события.

— Так это же отлично! Он рассказал что-нибудь? — с надеждой спрашивает она.

— Нет, — признаюсь я. — Мы чудесно поладили, но, когда я попыталась его разговорить, он тут же закрылся от меня.

— Вот черт, — расстраивается она, измученно вздыхая, и тянется за бутылкой вина, которую я просила приготовить для нашей встречи. Откупоривает ее и наполняет два бокала.

— Думаю, он хотел рассказать мне, что происходит, но просто не осмелился.

— Я все еще не могу поверить, что он со мной больше ничем не делится. А когда-то он все мне рассказывал, — вспоминает моя подруга.

— Все вернется на круги своя, — успокаиваю я ее. — Мы на верном пути, не беспокойся. Я этого так не оставлю.

И действительно, я продолжаю думать о том, как бы заставить его раскрыться передо мной.

— Посмотрите-ка, — грустно улыбается она, — какими решительными мы стали на старости лет.

— Может, и стала, — усмехаюсь я в ответ. — Думаю, я постепенно нахожу себя.

— Решила носить маленькие черные платья и подходящее нижнее белье?

— Насчет этого не скажу, — отвечаю я, скидывая свои неизменные коричневые сапожки и выставляя напоказ пару старых дырявых носков. — Но смелости у меня точно прибавилось.

— Как у льва из «Волшебника страны Оз»? — со смехом спрашивает она.

— Да, именно так, — хихикаю я. — Ладно, давай пока оставим Марка в покое ненадолго, хорошо? Со мной много чего приключилось в Лондоне, и мне, как всегда, нужен твой мудрый совет.

— О господи, расскажи мне все грязные подробности, — загорается она. — А я постараюсь, в свою очередь, тебя подбодрить.

— Обязательно, но должна предупредить, — киваю я, — будь готова к сюрпризам!