— Господи, тебя послушать, так он настоящий красавец, — Кэт буквально теряет голову от восторга.

Мы сидим за столом у нее в кухне, и я как раз рассказываю о своем путешествии в Глэкен и о встрече с Маком Гилмартином.

— Да, он действительно хорош собой, — признаю я. — Жаль только, что не смог рассказать мне ничего о сыне Тэтти.

— Нужно узнать, есть ли у него жена или девушка, — задумчиво отвечает она, и думать забыв о Тэтти.

— Кэт!

— Что? — невинно хлопает ресницами она. — Не только ты любишь играть в детектива, знаешь ли. По твоим рассказам этот парень мне уже нравится. Вы бы отлично смотрелись вместе.

— Я же с ним всего минут десять поболтала, — напоминаю я ей.

— Угу, — хмыкает она. — Ты как будто минут десять в раю побыла, как тебя послушать.

— Говорили только по делу, честное слово, — я бросаю в подругу кухонным полотенцем, не желая признавать ее правоту. Мак действительно показался мне очень милым.

— Ну же, Коко, хоть раз в жизни побудь романтичной, — ноет она. — Пусть не любовь, но хотя бы влечение.

— Ах ты, грязная девчонка! Я им нисколечко не увлечена, — горячо возражаю я. Но бабочки, летающие у меня в животе всякий раз, как я думаю о красавчике Маке Гилмартине, явно говорят об обратном.

— Да ладно! — поднимает бровь Кэт. — То есть ты не фантазируешь о том, как предашься животной страсти на сеновале с этим мистером Гризли Адамсом?

— Прекрати! — кричу я. — Лучше бы я тебе и вовсе о нем не рассказывала!

— Как же мне повезло, что ты не удержалась, — хохочет она. — Какой же он клевый!

— О чем это вы так оживленно болтаете? — в кухню заходит Дэвид, поправляя свой галстук.

— Да так просто, — отмахивается от него Кэт. — М-м-м, да от тебя глаз не оторвать!

Дэвид изящно поворачивается кругом, чтобы похвастаться своим роскошным темно-синим костюмом. Она права — он действительно выглядит потрясающе.

— Для тебя старался, — честно признается он и подмигивает Кэт: — Ты тоже хороша!

— Господи, прекрати уже, — стонет она. — Я ведь еще даже не собиралась.

Кэт, как всегда, выглядит прелестно. На ней красное обтягивающее платье, подчеркивающее ее миниатюрные формы, волосы она собрала в элегантную высокую прическу, которую у себя на голове я бы в жизни не смогла соорудить, хоть бы и потратила на это целые сутки. Я украдкой поглядываю на свои вечные джинсы и свитер и начинаю думать, что, быть может, она и права: мне стоит задуматься о своем внешнем виде.

— Нет, ты красавица, — улыбается Дэвид и смотрит на Кэт влюбленными глазами.

— Ты не мог ответить иначе, — хихикает она. — Так положено по контракту.

— Ты перестанешь уже напрашиваться на комплименты? — спрашиваю я. — Потрясающе выглядишь и прекрасно об этом знаешь. Выметайтесь отсюда, не то опоздаете.

Моя подруга поглядывает на часы.

— Ты уверена, что тебя это не затруднит? — спрашивает она. — Марк вернется к восьми, запомнила?

— И я по-прежнему думаю, что не стоило позволять ему гулять допоздна. — Дэвид снова поправляет галстук, глядя на свое отражение в зеркале.

— Нельзя же все время держать его взаперти, Дэвид. Он ведь не по клубам тусуется ночами, а просто гуляет с друзьями.

— И лучше бы ему вернуться вовремя, иначе не выпущу его из дому, пока на пенсию не выйдет, — мрачно хмурится Дэвид.

Кэт выразительно смотрит на меня, и я молча киваю ей в ответ: за это время мы стали настолько близки, что я и так знаю, о чем она хочет меня попросить. Я должна снова попытаться поговорить с Марком и заручиться его доверием.

— Пошевеливайтесь, а то точно опоздаете, — ворчу я, выпроваживая их за двери.

— Справишься? — опять спрашивает Кэт, надевая свое черное замшевое пальто.

— Все будет в порядке, — убеждаю ее я. — Ты же знаешь, я отлично общаюсь с детьми.

Я очень рада им хоть немного помочь. Кэт с Дэвидом давно уже никуда не выбирались — они все свободное время проводят с детьми, посещают все их школьные мероприятия и играют с ними в песочнице. Кэт любит говорить, что мальчики ведут гораздо более активную социальную жизнь, чем их родители. Поэтому свидание с собственным мужем — это как раз то, что доктор прописал, и я счастлива, что могу помочь ей выкроить свободный вечер. Так она сможет хоть немного расслабиться: забудет на вечер о работе, о воспитании близнецов, о проблемах Марка в школе. Думаю, ей просто нужно выпустить пар. Кроме того, я уже сто лет не видела малышей и буду рада провести с ними какое-то время. Да, возможно, они ведут себя как настоящие сорванцы, но это не будет длиться вечно. Марк тоже любил пошуметь, а теперь из него и клещами слова не вытянешь. Мне нужно ловить момент, пока близнецы искренне считают меня замечательной, побольше общаться с ними, чтобы потом лучше их понимать. Я не позволю им позабыть меня, как это случилось с Марком.

Кэт вдруг останавливается на пороге и обнимает меня.

— Спасибо тебе за все, Коко. Я так ждала этого вечера!

— О да, — соглашается Дэвид, натягивая на себя пальто. — Только ты, я, бутылка вина и королевский ужин. И никакой работы, Кэт!

Он шутливо грозит жене пальцем, а она торопливо оправдывается:

— Обещаю, отвлекусь, только если случится что-то из ряда вон выходящее.

Дэвид корчит недовольную рожицу:

— Коко, хоть ты ей скажи! Нужно же иногда забывать о работе.

— Послушай своего мужа, — строго наставляю я ее. — Иначе умрешь старой девой, как я.

— В последнее время у меня такое чувство, что красавчик Мак этого не допустит, — пританцовывает она вокруг меня, уворачиваясь от шлепка по пятой точке, которым я пытаюсь ее наградить.

Вдруг в прихожую выкатываются близнецы и наваливаются на меня всем весом, обнимая ручонками.

— Коко! Коко! Где наш шоколад? — кричат они.

— Я этого не слышала, — смеется Кэт, зажимая уши руками, и они с Дэвидом уходят, пожелав мне удачи на прощание.

Спустя полтора часа я чувствую себя как выжатый лимон. И все равно я отлично провела этот вечер.

— Еще одну сказку, Коко! Пожа-а-алуйста!

Я устроилась в небольшом кресле-качалке в детской, Майкл и Патрик сидят у меня на коленях. Помню, Кэт любила кормить их грудью, сидя именно в этом кресле. Я все удивлялась, как ей удается держать их так спокойно и уверенно, будто она прижимает к себе не собственных детей, а маленькие мячики для регби.

Кресло явно не предназначено для взрослой женщины и парочки беспокойных пятилетних малышей: у меня уже болит спина, в то время как близнецы сражаются не на жизнь, а на смерть, и ни одна сторона не желает признать поражение и слезть на пол. Не нужно было мне поддаваться на их уговоры и читать им сказку прямо здесь, сидя в кресле. Но как устоять перед этими милыми мордашками — они настолько очаровательны, что это практически невозможно. Я уже представляю, какими популярными будут эти парнишки, когда начнут встречаться с девушками. Ни одна женщина не устоит перед двумя такими симпатягами.

— Ладно, мальчики. Я вам и так уже четыре сказки прочитала. Пора спать, — уговариваю я их, пытаясь размять затекшие ноги. Близнецы растут не по дням, а по часам. По моим ощущениям — даже не по часам, а по минутам. Теперь я понимаю, что имела в виду Кэт, говоря, что стоит ей отвернуться, чтобы сделать сэндвич, как они подрастают еще на дюйм.

— Но я не хочу спать. — Майкл непреклонен.

— И я не хочу, — заявляет Патрик, вытянув наконец большой палец изо рта. Его огромные, исполненные печали голубые глаза тут же напоминают мне о Кэт.

И в этих очаровательных глазах я вижу слезы. Если их сейчас ничем не отвлечь, то они могут начать плакать без Кэт — и даже потребовать, чтобы я ей позвонила. А это последнее, что мне хотелось бы делать. Нужно придумать для них что-нибудь интересное. Предлагать им еду или напитки — не вариант, ведь я не хочу, чтобы их стошнило или они обмочили постель на моем «дежурстве». Вдруг меня осеняет.

— Если вы не пойдете спать, куда же к вам прилетит зубная фея? — притворно изумляюсь я.

У обоих мальчиков сегодня выпало по зубу — с разницей буквально в считаные минуты, и ребята радостно обсуждали это событие весь вечер. Кэт даже заранее положила их зубки под подушку, чтобы они их не потеряли. Но теперь они настолько счастливы оттого, что я остаюсь с ними на ночь, что совсем об этом позабыли. Возможно, если я напомню им о предстоящем визите феи, они внезапно решат, что лечь спать — это отличная идея.

Они озадаченно переглядываются, будто сомневаясь, стоит ли им принимать мое предложение.

— Райан Делейни сказал, что зубных фей не существует, — заявляет Майкл. — А еще сказал, что это мамы и папы подкладывают денежку под подушку.

— Да-да. А он уже в третьем классе, — подтверждает Патрик. — Так что он знает.

Я тяжело вздыхаю. И зачем только я придумала эту отговорку? Это все равно, что отвечать на вопрос о том, существует ли Санта-Клаус, — правильного ответа все равно не придумаешь.

— Райан Делейни — идиот, — вдруг слышу я чей-то голос. Это Марк — он стоит на пороге, слава богу, вернулся как раз вовремя. Он одет в мешковатые джинсы, низко сидящие на бедрах, и холлистеровскую футболку. Кэт прошла через настоящий ад, чтобы добыть ее Марку на день рождения — выстояла очередь, заканчивающуюся далеко за пределами магазина, и сразилась с целой ордой подростков. Но когда она вручила ему этот ценный подарок, он криво ухмыльнулся и сказал, что футболка не того цвета.

— Да как же я могла рассмотреть еще и цвет? — жаловалась она мне потом. — Там же было темно, хоть глаз выколи.

— А что такое «идиот», тетя Коко? — спрашивает меня Майкл.

— Это дурак, совсем глупенький, — отвечаю я и улыбаюсь Марку, глядя на него поверх малышей. Как же я надеюсь, что на этот раз он не оттолкнет меня! Мы ни разу не виделись с тех пор, как я попыталась заговорить с ним о Шоне О’Мелли, а потому я не знаю, как он теперь на меня отреагирует.

— Но Райан Делейни — не дурак! — протестует Патрик. — Он десять раз подряд мяч в корзину забрасывает — в настоящем баскетболе!

Звучит впечатляюще, спору нет.

— Слушай, а я ведь могу забросить двадцать мячей подряд? — спокойно спрашивает Марк.

Близнецы недоуменно переглядываются.

— Да, — нехотя признают они.

— Да, — повторяет он. — Значит, я знаю намного больше, чем Райан Делейни, и я говорю, что зубная фея — самая что ни на есть настоящая.

— Уверен? — с сомнением в голосе спрашивает Майкл.

— Уверен. Я ведь видел ее своими глазами.

— Правда? — хором спрашивают близнецы с горящими от восторга глазами.

— Угу, — на полном серьезе отвечает Марк. — Но вы не должны никому об этом рассказывать.

— Почему?

— Потому что зубной фее это не понравится, ежу понятно! У нее из-за этого будут крупные проблемы с боссом. Так что на вашем месте я бы бежал поскорее в кроватку. Если она прилетит, а вы еще не заснули…

Мальчишки соскакивают с моих коленей и прыгают в кроватки, ныряя под одеяло и надеясь заснуть прежде, чем к ним прилетит сказочная гостья. Я с благодарностью смотрю на Марка, и он понимающе кивает в ответ: видимо, слово старшего брата здесь и правда закон. Хотела бы и я обладать таким же магическим даром убеждения.

— Как думаешь, сколько денег она нам принесет? — спрашивает меня Патрик, пока я поправляю его одеяло с Бобом-строителем[24].

— Даже не знаю, сколько они нынче платят, — улыбаюсь я и наклоняюсь, чтобы поцеловать его, а потом Майкла. — Но скажу одно: чем быстрее заснете, тем больше будет денег.

Когда я выключаю маленький ночник, привезенный нами из Лондона, их глазки уже закрыты.

— Я люблю тебя, тетушка Коко, — говорит Патрик.

— И я, — присоединяется его братик.

Меня распирает от гордости. Так вот что чувствует каждый вечер их мама, укладывая малышей спать? Такую же необъяснимую бескорыстную любовь? Ощущение невероятное.

— Я тоже люблю вас, мальчики, — говорю я, чувствуя, как у меня на глаза наворачиваются слезы. — А теперь засыпайте, сладких снов вам.

Марк уже спустился на первый этаж: он устроился на диванчике в кухне с ноутбуком на коленях.

— Хорошо отдохнул у друга? — спрашиваю я, пытаясь сохранять спокойный и невозмутимый вид. Кэт только что прислала смс-ку, спрашивала, вернулся ли ее старший сын вовремя, и, слава богу, я могу сказать ей правду.

— Да, — отвечает он, — отлично провели время.

— Не хочешь тост с сыром?

В этом и заключался мой дьявольский план. Марк не сможет устоять перед моими сырными тостами. Они с детства были его любимым лакомством, помню, я еще вырезала из них разные фигурки с помощью формочек для печенья. Надеюсь, это предложение восстановит природный баланс сил и наши отношения, пошатнувшиеся после моего занятия по апсайклингу. Хуже в любом случае не будет.

Затаив дыхание, я жду, что же он ответит, и мило улыбаюсь, пытаясь дать ему понять, что не стану задавать никаких назойливых вопросов и лезть в его личную жизнь. Стоит мне оступиться, и он может сбежать в свою комнату, а я снова упрусь в глухую стену.

— Не откажусь, — говорит он, и я с облегчением выдыхаю. — И не забудь соус «Эйч-Пи»[25].

— Как можно? — шутливо обижаюсь я. — Я ведь королева соуса, забыл?

Он смеется в ответ, и я чувствую, что могу быть за него спокойна. Просто нужно выждать немного, надеюсь, он расскажет мне все, когда будет к этому готов.

— А когда у тебя следующее занятие по апсайклингу? — спрашивает он, пока я включаю тостер и достаю сыр из холодильника.

— А что? Хочешь присоединиться?

Он как-то робко усмехается в ответ:

— Может быть. Если пообещаешь обойтись без допроса с пристрастием.

— Я просто хотела помочь тебе, Марк, — осторожно объясняю я. — Если тебе, конечно, нужна помощь.

Он выдерживает паузу и смотрит мне прямо в глаза. Я по-прежнему надеюсь на чудо, на то, что он откроется мне и расскажет, что с ним происходит. Но как бы мне ни хотелось, давить на мальчика нельзя.

— Помнишь, ты видела меня с Шоном О’Мелли? — спрашивает он в конце концов.

— Угу, — киваю я, чувствуя, как мое сердце бьется быстрее от волнения.

— Если я расскажу тебе кое-что, обещаешь не передавать ничего маме? — пристально смотрит он на меня.

— Марк, такого я обещать не могу, — отвечаю я. — Но клянусь, если у тебя какие-то проблемы, я сделаю все возможное, чтобы помочь с ними разобраться.

Парень делает глубокий вдох.

— Шон хочет, чтобы я пронес на дискотеку в нашем отеле травку, а он ее там продаст, — признается он.

— Маленький засранец! — возмущенно выдыхаю я.

Марк угрюмо усмехается.

— Да, что-то вроде того, — соглашается он. — Он так на меня наседает, никак не может успокоиться.

— И что же он говорит? — Меня переполняет гнев, я едва успеваю совладать со своими эмоциями.

— Говорит, если я этого не сделаю, он донесет на маму в полицию за продажу спиртного несовершеннолетним.

— Но ведь твоя мама очень строго за этим следит — она бы такого никогда не допустила!

— Знаю. Шона это не остановит, он все равно сумеет доставить маме неприятности. А ей только этого не хватало… — Он смущенно опускает глаза.

— Ах, Марк, так ты просто пытался ее защитить? — В моей груди снова рождается то теплое чувство, которое я испытывала, укладывая близнецов спать. Все это время, пока они изводили друг друга, Марк пытался уберечь Кэт от проблем, а не доставить ей новые.

Он пожимает плечами, но я замечаю, как его щеки заливает едва заметный румянец.

— Ей и так нелегко приходится в последнее время. Лишние неприятности ей ни к чему, — бормочет он.

— Вы поэтому подрались в самолете на обратном пути из Испании?

— Угу. Шон назвал маму шлюхой, я потерял голову.

Я в ужасе прикрываю рот рукой:

— Вот подонок малолетний! И на «Фейсбуке», наверное, какую-то гадость написал? Тогда, когда ты выходил от меня в интернет?

Марк кивает:

— Поэтому я тогда так и отреагировал.

Я в смятении: какой-то засранец бессовестно портит Марку жизнь, это понятно.

— Но почему ты не хочешь рассказать об этом маме или папе? — спрашиваю я.

— Не хочу их расстраивать, — признается он. — К тому же я думал, что сам смогу все уладить.

— Ох, Марк… — вздыхаю я.

— Да, глупо с моей стороны. А теперь я вроде как не знаю, что делать.

Он беспомощно смотрит на меня, и меня снова охватывает безудержный гнев. Я лично разберусь с этим мерзавцем, чем бы мне это ни грозило. Гаденыш больше никогда не осмелится запугивать Марка или угрожать ему, ручаюсь. Только через мой труп.

— Не беспокойся, — свирепо рычу я, — я что-нибудь придумаю, мы обязательно решим эту проблему, обещаю.

— Но как, Коко? С Шоном никому не сладить.

— С нами тем более, Марк, — уверенно отвечаю ему я.

Я лихорадочно соображаю, что же нам делать. Кэт взбеленится, узнав обо всей этой истории, так что лучше придумать какой-нибудь отличный план прежде, чем я ей обо всем расскажу. Но как мне решить проблему с Шоном так, чтобы еще больше не усугубить положение Марка в школе? Пока еще не знаю, но должен же быть какой-то способ, и я обязательно его найду, несмотря ни на что.