Пролог

Мимо таверны господина Таноса стремглав пронеслась троица мордоворотов, обряженных в алые мундиры. Вполне возможно, спешат поглазеть на очередную потасовку: на правом берегу залива Серпа это привычно и даже обыденно. Дождавшись, пока боевые маги скроются за поворотом, Кэрт пренебрежительно наморщил нос и, зыркнув по сторонам, всё же отлепился от каминной трубы. Полицейских он ничуть не боялся, но меньше всего хотелось угодить в лапы патрульным, таская в сумке отрубленную голову.

Хороший ассасин — тот, который не попадается.

Плохой ассасин — мертвый ассасин.

«Ну да, — размышлял Кэрт, одним легким прыжком перемахивая на крышу соседнего с таверной дома, — куда я столько трупов дену-то? И кто за них заплатит? Явно не Хельта».

День выдался долгий, тяжелый, на омерзение жаркий. От сумки шел гадостный душок запекшейся крови и лавандового масла. Солнце понемногу клонилось к горизонту и немилосердно слепило: пришлось посильнее натянуть капюшон и прибавить скорости. Раскаленная черепица под ногами ходила ходуном; испуганно вереща, стайки воробьев разлетались во все стороны. Кэрт, не сбавляя хода, рассеянно покосился на свою руку: в кулаке трепетала мелкая пташка, явственно недоумевающая, почему её ещё не сожрали с потрохами.

— Прощеньица прошу, — пробормотал Кэрт, разжимая пальцы. — Я сегодня не обедал.

Отпущенный на волю воробей решил было прикинуться дохлым, но в паре дюймов от раскаленной крыши одумался и резко метнулся вверх, от пережитого ужаса потеряв несколько перышек. Кэрт проводил его взглядом, осмотрелся и, приметив невдалеке здание повыше, удовлетворенно кивнул сам себе. С крыши старого трущобного дома обзор относительно неплохой, да и когти точить о каменный парапет весьма сподручно.

«Так-так. — Кэрт сердито нахмурился. — И чего это вам всем тут занадобилось?»

Как и у всех зверолюдей, зрение у него острейшее, но аляповатые одежки боевых магов кто угодно разглядит издалека. Насколько позволяет обзор, можно различить четыре патрульные единицы на западной стороне Прибрежного, а на восточной — еще три.

Неужели об убийстве магистра Тонсоля уже известно? Знаменитый эрмегарский ассасин — и вдруг наследил? Да нет, быть того не может…

Или всё-таки Даймона где-то прокололась с лордом Статгаром? В конце концов, опыта у нее чуть не вдвое меньше.

— Проблемы? — негромко спросил он, стиснув в кулаке амулет ментальной связи.

«Какой-то трюкач обнес лорденыша Брандо, — ответ от Даймоны пришел почти сразу. — Воплей, естественно, до небес. Шавки роют носом землю. Мотай к берегу, да не спались, кошара облезлая».

— От кошары слышу!

Наплыв алых мундиров получил логичное объяснение, но спалиться всё еще не хотелось. Держа руку на поясе, поближе к мачете, Кэрт короткими перебежками двинулся в сторону залива. Уж куда-куда, а в «Белую лозу» полицейские шавки не сунутся. Не надоело же им жить, ну в самом-то деле?

В «Лозе» было почти пусто: за одним столиком — троица приблудных посетителей, за другим — Дирк со своими дружками-идиотами. Стоило пройти мимо них, как в носу неприятно защекотало от тяжелого мускусного аромата. Пахло волком. Кэрт немедля скривился, в ответ получил гадливую ухмылку и неприличный жест, и на этом их с Людоедом трогательное общение завершилось.

— Поцелуйтесь еще на радостях, придурки, — посоветовал хозяин таверны, подливая вина в чашу фыркающей от смеха Даймоны.

Арманвиаль йорд Лаэрфиндль, почтенный ветеран Гильдии убийц (редкое ископаемое, при их-то смертности!), давненько забросил ремесло ассасина и предпочитал коротать дни за стойкой. Его часто принимали за простого подавальщика: несмотря на преклонные лета, выглядит Арман подростком. Обычный такой синтарийский мальчишка — длинноносый, веснушчатый, нахальный, — но глаза холодные и жуткие. Стариковские. Кровь дивного народа подчас непредсказуема — нипочем не угадаешь, когда тебе суждено состариться. (И суждено ли вовсе?..)

— В имперской казне не наскребут столько золота, чтобы я по доброй воле лизался с псиной, — привычно возмутился Кэрт, плюхнувшись на стул рядом с ближайшей своей соратницей. — Плесни и мне винишка, а? Милуйте боги, давно у меня не было такого паршивого денька.

— Проблемы были?

— Ну как тебе сказать…

Имея нелюдское обоняние, сидеть в шкафу, набитом благоухающими лавандой тряпками, — это не проблема, а самая настоящая пытка. А ютиться в этом палисандровом гробу на витых ножках пришлось долго: магистр Тонсоль пришел на сорок минут позже, чем предполагалось, еще и приволок с собой противно хихикающую девицу. Их постельные забавы растянулись еще на час с четвертью; всё это время Кэрт полупридушено чихал, тщетно пытался размять затекшие конечности и проклинал эту парочку столько раз, что сбился со счету где-то на второй сотне.

— И чего тянул-то? Убил бы обоих — и слава Владычице, — пожала плечами Даймона. В ней никогда не было особой жестокости, однако и сентиментальностью суровая дева-кугуар не отличалась. — А, ну да! Кэрт Хакола не убивает бесплатно.

Поправочка: не убивает без веской причины.

— Ну что ты, детка. Кэрт Хакола — беспринципный болван, который вечно тебя прикрывает, — вздохнул он, однако тут же горделиво приосанился. — Вот Девятисмерт забесплатно и задницу от стула не оторвет!

— А то мы не в курсе, — едко заметил Арман, вернувшийся за стойку после недолгой отлучки. — У тебя опять глаз поехал.

Кэрт прочувствованно выругался, а Даймона со вздохом протянула ему карманное зеркальце.

— Луна прибывает, — озвучила она то, что Кэрт и так шкурой чувствовал.

В маленькое зеркало влезало немного — зло ощеренные клыки, узкий горбатый нос и ярко сияющий в полутьме золотой всполох на месте левого глаза. Добрых полторы минуты он силился прогнать охамевшего кота в подсознание, но куда там… больно норовистая тварюга. Пришлось сотворить простенький морок, чтобы вернуть глазу привычный голубой цвет.

Кэрт магию не любил, уж больно ненадежная штука. (То ли дело — ладный кармирский клинок!) Но получалось у него неплохо, уж как для оборотня, колдующего вкривь и вкось, наобум, по книжкам. Само собой, учиться в Академии ему бы никто не позволил. Великовозрастная принцесса Хельта ненавидит делиться своими игрушками.

— Ладно, к ночи само рассосется, — отмахнулся он с деланным легкомыслием. — Чего там с лорденышем приключилось? Вся боевка, гляжу, на правый берег привалила.

— Обчистили его, — флегматично пояснила Даймона, сделав глоток из чаши и раздраженно дернув головой — короткие белоснежные пряди выбились из куцего хвостика у нее на макушке и теперь старательно лезли в глаза. — Притом деньги и всякое антикварное барахло не тронули. Увели из зачарованного гномьего сейфа коллекцию артефактов: ее, по слухам, еще дед этого мелкого засранца собирать начал.

— А отец, значит, продолжил, — протянул Кэрт, задумчиво крутя в руках зеркальце. — Помер ведь старый лорд в том месяце. Говорили, от кипенной лихорадки, но что-то не шибко я в это верю… Слушай, Мона, а ты ж сегодня зачищала Статгара. Он остановился в гостинице через две улицы от дома Брандо. Ни одной знакомой рожи по пути не видела?

— Да какие рожи, Кэрт? Мне только и надо было, что ноги унести. Уж думала, по мою душу столько ищеек прислали… суму на плечо да поскорее в «Лозу». Сюда-то, ясное дело, боевка не сунется…

И тут, словно бы эти слова стали командой, в таверну вломились патрульные боевики.

 

Глава 1

То, что день не удастся, было понятно уже с утра: Фьялбьёрн и Янсрунд, эти чудовища в кошачьих шкурах, с чего-то решили, что еще до рассвета разгромить полквартиры, истошно вопя — отличная идея.

— Пущу на шапки! — сердито пригрозила невыспавшаяся Астрид, разрубив пополам внушительный кусок мяса. Судя по высокомерным мордам, угрозой ни один из пушистых монстров не проникся.

Определенно, не стоило называть своих котов именами самых пакостных божков Солхельма…

Нет. Чего действительно не стоило делать, так это переводиться из столичного отделения Имперской полиции в Аэльбран, эту провонявшую рыбой и перебродившим вином дыру с мудреным фейским названием.

Неладное нужно было заподозрить, когда коммандер Ларссон, на чей стол легло прошение о переводе, с энтузиазмом подхватил идею и пообещал повышение. Право слово, многие ли магички в двадцать восемь лет становятся капитанами полиции, да еще и всего через год после получения сержантского звания? Даже капитан Эйнтхартен получил заветные нашивки только в тридцать пять. А он, на минуточку, сын лорда, темный боевик немалой силищи, обладатель парочки императорских орденов и просто красавец. Не то чтобы это относилось к делу, но Астрид в свое время успела запасть на своего капитана — трудно не потерять голову от зеленоглазого брюнета с умопомрачительной улыбкой (и шести с половиной футов роста). Длилась эта влюбленность, конечно, не слишком долго: у Маркуса, помимо улыбки и роста, имеется брачная руна на шее, парный серебряный браслет на запястье и, разумеется, жену, с которой попросту невозможно тягаться — коммандер полиции, сильнейшая некромантка Империи, принцесса фейри и просто красивая женщина. Да и капитан, по слухам, имел в родне демонов, а демоны вроде как влюбляются один раз и на всю жизнь. Конечно, слухи слухами… да вот женился он на своей инфернальной красотке по старому обряду, не предполагающему развода. И как только та согласилась?..

Астрид искренне жалела, что с красавцем-капитаном не выйдет любви до гроба — даже в огромном Иленгарде встретить нормального мужика не так-то просто. Особенно если ты — высокая плечистая северянка, с которой большинство мужчин в лучшем случае одного роста. Впрочем, дружба с Маркусом Эйнтхартеном её тоже вполне устраивала.

И именно как друг, едва заслышав об Аэльбране, Маркус поинтересовался, не спятила ли она.

Несясь по узкой улочке, вымощенной огромными булыжниками, не спотыкаться о которые удавалось лишь чудом, Астрид думала, что с головой в те дни у нее точно было неладно. Из Иленгарда хотелось сбежать побыстрее, плюнув на перспективы и благополучие; Аэльбран манил своим климатом и небольшими, по сравнению со столицей, размерами; золотистые нашивки на капитанском кителе и вовсе казались подарком в честь развода с дорогим муженьком.

И ключевое слово здесь — то самое «казались». Алый китель по-прежнему жутко не идет ей, светлокожей блондинке, и никакие нашивки тут не помогут. Аэльбран на деле оказался вовсе не милым южным городком, окруженным виноградниками, а душной провинцией, поделенной между несколькими диаспорами и сверху донизу набитой негодяями всех мастей. А дорогие коллеги вовсе не были рады новому капитану, чей энтузиазм мешал привычному размеренному течению их жизни.

Энтузиазма хватило ровно на две недели, в течение которых стало понятно: работать придется за всех сразу. Единственными, с кем удалось наладить контакт и немного сдружиться, оказались Норелэйен, чье фейское имя совершенно не вязалось с образом типичной сельской девицы — шумной, смешливой и не пьянеющей даже с трех пинт аэльбранского крепленого, — и Коррин, вечно обложенный кучей бумаг тощий заучка, по насмешке судьбы оказавшийся самым что ни на есть темным боевиком. По мнению Астрид, мантия библиотекаря пошла бы ему куда больше, чем полицейская форма.

Именно эта парочка встретила ее утром у самых дверей кабинета: оба до отвращения бодрые, перевозбужденные и наперебой пытающиеся донести до неё, полусонной и мечтающей о возвращении в милую сердцу кровать, под бок к своим котам, какую-то невообразимо важную информацию.

— О великие Двенадцать, вы можете говорить по одному? — взмолилась Астрид, жестом велев зайти в её кабинет и прикрыть дверь. Опыт подсказывал, что сплетничать в Аэльбране лучше за закрытыми дверями. И желательно под приличным заглушающим заклятием.

Замолчали оба, а потом, переглянувшись, снова заговорили одновременно. Захотелось прикрыть лицо ладонью.

— Так, Коррин, я несколько не в состоянии сейчас переводить на общеимперский твои заумные обороты. Нора, в двух предложениях — что случилось в этом рассаднике трудоголизма и законопослушности?

Парочка в ответ на это рассмеялась. Что ж, хотя бы привычный сарказм проснулся раньше неё самой.

— Некросы разговорили труп, который вчера обнаружили патрульные, и случайно раскрыли наше дело о поножовщине в Прибрежном, — протараторила Нора, подталкивая к ней невзрачную папку, пропахшую сладкими духами. — Нужна ваша подпись, капитан.

Астрид наскоро перелистнула несколько страниц, пока не слишком вчитываясь в содержимое — Нора перескажет суть быстрее, чем она успеет прочесть хотя бы пару строк.

— Ну хоть кто-то здесь иногда работает. Может, стоит заманить парочку некросов к нам в отдел? — задумчиво протянула она под смешки подчиненных. — И да, Нора — я здесь уже два месяца, а ты всё ещё не научилась подделывать мою подпись?

— Обижаете! — она потянула было папку на себя, но Астрид покачала головой — лень ленью, а стоит быть в курсе всех подобных дел, чтобы потом внезапно не оказаться на пенсии. Или в тюряге, как вышло с её предшественником. — О, вы же разрешили два предложения! Правда, второе не совсем о работе…

— Так и знала, что нужно было ограничиваться одним.

— Не будь такой букой, кэп! — Астрид в ответ закатила глаза — ну в самом деле, наверняка кто-то снова с кем-то переспал, увел девушку или мужика, и на днях тренировочную площадку ждет зрелищное (или не очень) побоище. — Рамона, кажется, всерьез положила глаз на Диррана из менталистов, пирожными с ним с самого утра делилась. Сдается мне, скоро на свадебке гулять будем!

— Передай ей мои соболезнования. Муженек-шафриец — то еще испытание.

Астрид уяснила это на собственном опыте. (Достаточно припомнить попытки дорогого бывшего сделать из неё эдакую домашнюю клушу.) А посему была твердо убеждена, что в качестве спутника жизни лучше выбирать кота. Ну или двух, даже если они те ещё сволочи.

— Ладно, что на повестке дня?

— Летучка с коммандером, висяк с пропавшим семейством Фоссель, а на десерт — твоя ненависть ко всему живому, когда Дерек, Морган и Рамона сдадут отчеты после окончания дежурства.

— Проверишь, — распорядилась она, припоминая прошлый экземпляр первобытного творчества. Астрид бы не удивилась, если бы эти приверженцы принципа «сила есть — ума не надо» сдали каменные таблички с наскальной росписью. — Опять нацарапают рапорты зелеными чернилами на каких-то огрызках — скажи, что премию в этом месяце им не видать как своих ушей. Всё равно они меня ненавидят, а так хотя бы причина будет веская.

Нора рассмеялась. Определенно, ей нравилась идея попортить жизнь троице мордоворотов-задавак, посматривающих на неё с насмешкой и неприязнью. Еще бы — девица-боевик, вот уже шесть лет не вылезающая из капралов, но умудряющаяся строить весь боевой корпус, включая коммандера. Астрид ей даже завидовала — подобным умением лавировать в этом серпентарии она похвастаться не могла. Из Вороньей Скалы, где можно было вдосталь поднатореть в сплетнях и кухонных заговорах, она уехала в тринадцать, возвращаясь лишь на летние каникулы. А в Иленгарде на это было не так много времени — столица требовала упорного труда, а не праздной болтовни.

— А на ужин, — наконец подал голос Коррин, до этого молчавший, — я отправлюсь в патруль по Черному броду. Например, с Дереком, его всё равно не жалко.

— А потом я с некросами буду ваши останки опознавать? — Астрид не слишком хорошо знала Аэльбран, но успела запомнить, что в Черный брод — вотчину оборотней всех мастей — стоит соваться только в крайних случаях. И желательно сдвоенным патрулем боевых магов, иначе очень велики шансы остаться обглоданным скелетом. — Патрулируете с Морганом Верхние холмы. Насколько я знаю, там сейчас какая-то шумиха.

— Подумаешь, шафрийская шваль территорию поделить не может. — Коррин скривился. — Я так всю жизнь в рядовых просижу. Ты всего-то на пару лет меня старше, а уже капитан!

— Хочешь на мое место? — едко поинтересовалась Астрид и с удовольствием проследила за позеленевшим от такой перспективы рядовым. Правильно, работка та еще. — Если у вас всё, свободны. Ваш капитан желает в одиночестве бахнуть рюмочку бренди перед встречей с дорогим коммандером.

Разумеется, пить она не стала (хотя упомянутый бренди в столе имелся). Как оказалось потом — зря.

Коммандер Гуннар её не жаловал. Если подумать, он вообще никого не жаловал, но малолетняя, по магическим меркам, Астрид в капитанах раздражала его больше остальных. По его мнению, которое он держать при себе не собирался, «всяким блондиночкам самое место в Иленгарде, но коль уж выгнали — сиди и помалкивай, пока старшие разбираются». Помалкивать она не умела, а потому и получала больше прочих за нераскрытые дела и порчу имущества, которую исправно осуществлял ее двинутый отряд. Можно подумать, это она виновата, что в Аэльбране без связей даже пожрать не дадут, а единственный толковый боевик в ее отряде — тихий мальчик Коррин Нергал, волею невесть каких богов оказавшийся темным воздушником со склонностью к разрушениям.

На летучке она проторчала добрых полтора часа и была готова собственными руками придушить коммандера после очередного «блондиночка», позабыв о том, что, в отличие от Коррина, она, на минуточку, светлый маг и не должна испытывать жажду убийства. Впрочем, на Солхельме, откуда она родом, эти условности мало кого волнуют. Острова — край суровый, не хочешь быть сожранным — учись наматывать на кулак чужие кишки, а не собственные сопли.

Жизнь стала казаться чуточку лучше только после возвращения в собственный кабинет, где удалось-таки немного поспать в неудобном кресле.

А потом, когда солнце уже склонилось к закату и вовсю намекало о скорой дороге до родного дома, какой-то титулованный козел («Да простят меня эти благородные животные!») вдруг решил, что поднять на уши весь боевой — отличная идея. И ладно, если бы причина заключалась в очередной сваре между нижними районами, или хотя бы в парочке трупов посреди улицы… Но заставить весь полицейский корпус гоняться по душным улицам за каким-то вором, обнесшим дом местного лорденыша!..

«Нет, я точно придушу Гуннара!» — споткнувшись о булыжник в очередной раз, Астрид прочувствованно выругалась и, взмахом руки утопив в земле видневшиеся впереди камни, прибавила скорости.

Разумеется, угождать малолетнему лорду Брандо никто не рвался. Для всех, кроме его драной светлости, было очевидно: патрульные отловят дюжину-другую прощелыг из Прибрежного, допросят их для проформы, отпустят да позабудут о запропавших артефактах. Внеплановую премию, конечно, получить хотелось, но по описанию, полученному от лордовой служанки, можно было грести едва ли не треть Аэльбрана. Даже если ворюга и попался на глаза горничной, он был достаточно предусмотрителен и скрыл нижнюю половину лица маской. От взбудораженной молоденькой дурехи в измятом переднике не удалось добиться чего-то существенного: высокий, молодой, среднего сложения, одет во всё темное, вроде как южанин — черноволос, черноглаз… в общем, черен как головешка.

— Куда мы сейчас? — поинтересовался Коррин.

— Домой, чай пить! — огрызнулась Астрид. — Ты, кажется, с утра в Черный Брод намыливался? Ну вот, рядовой Нергал, ваша мечта сбылась. Как раз туда мы и направляемся! Если что, бросаем этих двух на съедение, — она кивнула на слегка отставших Дерека и Моргана, — скидываем наши дурацкие мундиры и идем поминать безвременно усопших в ближайшей таверне. Как тебе такой план?

План откровенно паршивый. К счастью, осуществлять его не пришлось — согласно ориентировке, кого-то похожего на их подозреваемого заметили в Прибрежном. Тоже так себе райончик, в котором, по слухам, отираются ассасины и разномастное ворье. Но, по крайней мере, людское население там преобладает. Связываться с нелюдями не хотелось: те же оборотни чихать хотели на большую часть атакующего арсенала боевых магов. Устойчивость зверолюдей к магии, вкупе с их же чудовищными рефлексами, делала их опасными противниками.

— Эй, ты! Ну-ка, постой! — Дерек и Морган, пока их начальница предавалась праздным раздумьям, уже насели на какого-то парня. Астрид окинула его мимолетным взглядом и недоуменно вскинула брови: русоволосый, крепкий, с хитроватым выражением физиономии… в общем, выглядит отнюдь не послушником Пресветлой, но всё же мало подходит под описание их вора.

— Глаза разуйте, идиоты! — не преминула озвучить ее мысли Нора. — Сказано вам: высокий, черномазый, среднего сложения!

— А чё у него рожа такая подозрительная?..

— Знаю, знаю такого, — вдруг подал голос парень, премило улыбаясь и демонстрируя чересчур развитые для человека клыки. — В «Белой лозе» поищите — будет вам черномазый и крайне подозрительный. Пришел, значит, черным ходом и сидит, не высовывается. В маске, в капюшоне… приличные люди, стало быть, средь бела дня так не разгуливают!

Если б кто спросил Астрид, то этот тип и сам на приличного человека не тянул (как и на приличного не-человека), а вот о допросе с пристрастием так и молил всем своим видом. Но делать нечего, пришлось отпустить хитромордого нелюдя восвояси.

— Ну, где эта «Лоза», кто-нибудь знает?

Нора махнула рукой в сторону здания, сложенного из серовато-белого известняка и украшенного вычурной вывеской. Искусно вырезанный узор из виноградных листьев, причудливо начертанные фигурные буквы… чувствуется рука фейри. Астрид, признаться честно, совсем не хотелось туда идти: до нее успели дойти слухи о нескольких злачных местах, куда приличным людям стоит соваться только в крайних случаях. Обворованный лорденыш таковым случаем точно не является, да и вообще — у боевого отдела достаточно забот и помимо сомнительной ценности артефактов, вынесенных предприимчивыми домушниками. У них, вон, Верхние Холмы воюют, со дня на день гражданскую войну в Аэльбране начнут.

Но магия Астрид, всегда своенравная (как у большинства магов с уровнем выше пятого базового, а у нее ни много ни мало седьмой), имела на этот счет другое мнение. Стоило только провести кончиками пальцев по резной ручке, как в спину будто что-то толкнуло, шум ветра стал громче, а земля под ногами едва слышно запела свою песню. Кто-то другой назвал бы подобные ощущения интуицией, но для Астрид это одна из сторон ее силы — приблуда светлых фейри, доставшаяся по наследству от предков и в родной деревне называемая даром Слышащей.

«Могли бы и получше подарочек подбросить», — ворчала она всякий раз, когда фейское наследие пробуждалось; как водится, в самый неподходящий момент. И досаждало до тех пор, пока она не шла у него на поводу и не делала то, что от неё хотят.

Сейчас оно явно хотело, чтобы новоявленный капитан боевого отдела сунула свой нос в притон убийц, воров и прочей аэльбранской шушеры.

 

Глава 2

— Дрянное местечко, кэп. Поговаривают, любимая забегаловка Хельтиных головорезов. Может, ну его? Перетопчется лорд Брандо без своих побрякушек.

Необязательно быть местным, чтобы знать, кто такая Хельта эрд Аэртен. Принцесса Неблагого двора. Одна из многочисленных дочерей Кианнэйт, покойной Стальной королевы. И глава Гильдии убийц. Дивная красота и изощренная жестокость лаэды Хельты всегда порождали множество слухов, равно как и удаль ее лучших клинков. Джид, Змеелов, Девятисмерт… в народе эта троица звалась Триадой Хельты, и именно на их счету были самые громкие убийства как в Эрмегарской Империи, так и за её пределами.

— Лорд, может, и перетопчется, только что я буду в отчетах писать? «Простите, коммандер, ваш любимый первый боевой наложил в штанишки, едва заслышав название кабака»? — Астрид могла бы — на инстинкт самосохранения она никогда не жаловалась. Лезть к ассасинам Хельты — всё равно что стремиться к суициду. Другое дело, что коммандер Гуннар не оставит её в покое и будет изводить насмешками ближайшие полгода. Чего она, маг земли с немалым резервом, никак не могла допустить. — Клинки из ножен. На рожон не лезть — нам нужен только подозреваемый, а не вся местная шушера. Коррин, ничего не разносишь. Не хватало еще убытки им возмещать. Нора, остаешься здесь и в случае чего вызываешь подкрепление.

Капрал кивнула, не забыв красноречиво покоситься на пресловутую таверну. Что ж, оставалось надеяться, что сегодня у клиентов «Белой лозы» выдался хороший денек.

— Да брось, Норелея, — намеренно коверкая её имя, медовым голосом протянул Морган. — Где какие-то ассасины, а где наша капитан?

За подобный тон захотелось упрятать его под землю, подобно тем булыжникам на мостовой. Для профилактики.

— О, только не вздумай прятаться за мою спину, — не удержалась от ехидства Астрид.

А потом решительно толкнула резную двустворчатую дверь.

— Всем оставаться на местах!

Немногочисленные посетители таверны серьезностью заявления не прониклись. Более того, уставились на них, как на кучку ярмарочных шутов, вломившихся посреди похоронной процессии.

— Темной ночи, госпожа капитан! — Рыжекудрый смазливый парнишка за стойкой картинно раскланялся; с его губ при этом не сходила гадливая улыбочка, а сияющие в полутьме глаза цвета бутылочного стекла смотрели холодно и недружелюбно. — Адреском не ошиблись? Кабак Шенка ниже по улице.

Астрид жестом остановила дернувшегося было Коррина. Хватало одного взгляда, чтобы понять — драка выйдет неравной, даже с учетом ее способностей и наличием за спиной хоть и туповатых, но довольно сильных Моргана и Дерека. А до прихода подкрепления еще надо дожить.

— Сердечно извиняюсь, господин как-вас-там, что прервали ваши посиделки. — Она сделала шаг вперед, крепче стиснув пальцы на эфесе меча. Сидящая у стойки эффектная платиновая блондинка с темной кожей привстала было на месте, но другой посетитель — весьма, кстати, подходящий под описание, — остановил её небрежным взмахом руки. — По нашей наводке здесь может скрываться преступник. Так что искренне советую во избежание недоразумений посодействовать его выдаче.

Блондинка как-то нехорошо переглянулась со своим приятелем — тем самым, что подошел на роль предполагаемого вора. Нагловатый смуглый красавчик, одет во всё черное, выглядит более чем подозрительно — хватило одного взгляда на шельмоватую физиономию незнакомца, чтобы руки зачесались упечь его в каталажку.

— Кэрт, — на красивом лице девушки проступила брезгливая гримаса, — давай уберем это отсюда?

Ее спутник отрицательно мотнул головой.

— Милая, нам за них не заплатят, — голос у него оказался низкий, тягучий и жутко вкрадчивый. Улыбаясь с оскорбительной насмешкой, этот Кэрт повернул голову к Астрид. — Эй, начальница! Здесь не привечают всякий сброд, будь то ворье или ищейки. Сказано тебе: кабак Шенка ниже по улице. Клянусь Владычицей, ваш ворюга сейчас там, просаживает свой гонорар на вино и девок.

В его словах имелась логика, да и Астрид хватило ума понять — перед ней с огромной долей вероятности сидит один из гильдейских ассасинов, связываться с которыми следовало крайне осторожно. Но отступить сейчас — всё равно что выставить всю полицию полными дураками перед этим сбродом. А еще ей очень хотелось поставить на место этого прощелыгу. Уж больно наглый, еще и эта ухмылочка…

— Не стоит переживать, туда мы тоже успеем. Но для начала прихватим… — она показательно обвела взглядом помещение и снова повернулась к нему, — например, тебя, — после чего жестом подозвала к себе застывших у дверей сержантов.

Обитателям «Лозы» это явно не понравилось — троица, сидевшая почти у входа, тут же ощетинилась короткими широкими ножами. Зло прищурился и мальчишка-фейри. Атмосфера, без того не слишком доброжелательная, накалилась мгновенно. От Коррина, мигом нахмурившегося, потянуло легким ветерком.

Дерек и Морган даже не пошевелились.

«Отлично, капитан Эйнар. Единственный, кто готов вас защищать и исполнять приказы, — мальчишка-рядовой, едва получивший диплом. Несомненно, вы лучший начальник!»

Наконец, когда по залу пронеслись смешки и Астрид была готова провалиться сквозь землю (надо сказать, у нее бы это успешно получилось), очнулся Морган. Приблизившись к ней в два широких шага, он чуть наклонился и негромко проговорил:

— Ладно, кэп, дурная вышла шутка. Идем отсюда, — и потянул за рукав. — Наведаемся лучше к Шенку.

Астрид дернулась, сбрасывая с плеча чужую ладонь.

«Шутка, значит?»

Стало обидно, да так, что впору было малодушно разреветься. Не потому, что собственные подчиненные старательно выставляют ее дурой на глазах у этого далеко не честного народа. Просто женские слезы выводят из равновесия любого мужика, будь то сержант боевого или завзятый обитатель злачных мест. Проверено ее подружкой Шелли Эрдланг, умудрившейся однажды выпросить отличную оценку у самого архимага Дальгора — тот читал в Академии основы криминалистики. Хотя Астрид с куда большим удовольствием послала бы к драуграм весь свой здравый смысл и устроила здесь знатную потасовку. В результате которой недостойно померла бы от чьего-нибудь шального клинка. Либо, если вдруг исход окажется благоприятным, выжила бы и прослыла на весь Аэльбран идиоткой. Сумасшедшей, но хотя бы смелой.

— Что за боевка нынче пошла? Два полутролля да зубочистка очкастая, — пренебрежительно фыркнул ассасин, до этого с интересом наблюдающий за ними. — Не, эдак мы до утра провозимся, — тут он поймал взгляд Астрид, препохабно подмигнул и поманил ее пальцем. — Ну же, крошка, арестуй меня уже как следует! Я даже кусаться не буду.

Просить дважды ему не пришлось — наручники на вытянутых вперед руках она защелкнула тут же. Хотя за «крошку» с куда большим удовольствием повозила бы мерзавца мордой об стол. (Не слишком сильно — всё-таки морда довольно привлекательная, а Астрид умела ценить красоту.)

Как ни погляди, ситуация — глупее не придумаешь, и как из нее выходить, она не особо представляла. А потому, решив попросту игнорировать и недобрый оскал блондинки, и крайне ошалевший взгляд Моргана, Астрид направилась к выходу, покрепче подхватив под локоть этого Кэрта.

Местная публика наверняка умрет со смеху, едва за ее спиной закроются двери. Но поплакаться о своей нелегкой доле (нелегкой из-за собственной же дурости) она сможет и потом.

* * *

Участок встретил полнейшим бардаком и невыносимым гамом. Как Астрид и предполагала, бравые полицейские, желая выслужиться, притащили в корпус едва ли не половину обитателей нижних районов, порой не слишком разбираясь, похож ли очередной потенциальный преступник на их подозреваемого. Что самое паршивое — к числу таких бестолковых относилась и она.

И дело вовсе не в том, что Кэрт не тянул на вора. Как раз с этим всё в порядке: хитрющая физиономия, бесшумная вкрадчивая походка и ловкие пальцы, которыми очень удобно обчищать чужие карманы или вскрывать замки.

Вот только ни один приличный жулик по доброй воле не сдастся полиции — это означало испортить себе репутацию и вылететь из воровской гильдии. Или навсегда потерять шанс туда попасть. А без гильдии ни тебе заказов, ни прикрытия, ни скупщиков краденого, ни логова, где можно укрыться на время облавы.

Идти на попятный было поздно — хватит и того позора, который ее ждет, когда Дерек с Морганом, отправленные в забегаловку Шенка, вернутся в участок. И в красках распишут, как капитану Астрид Эйнар чуть не оторвали ее белобрысую башку в гнезде ассасинов. Дорогие соратнички наверняка забудут припомнить, что идею с охотой поддержали и в случае заварушки спешно вымелись бы из клятой таверны, не боясь прослыть трусами — все знали, что с Гилидьей Убийц связываются только идиоты. Такие, как столичная выскочка с недельными нашивками.

— Эй, ты можешь идти побыстрее? — шикнула она на Кэрта. Тот любопытно осматривался по сторонам, то ли прикидывая пути к бегству, то ли высматривая среди трущобной шантрапы своих приятелей. Тонкие ноздри то и дело раздувались, как будто бы он… принюхивался?

— Псиной воняет, — задумчиво изрек Кэрт. — Дирка, что ли, загребли? Так ему и надо, паскуде… — тут он перевел взгляд на Астрид и иронично вскинул бровь. — Куда шагать-то, начальница? Бьюсь об заклад, все допросные забиты под завязку.

— Что за Дирк? — тут же зацепилась она, старательно игнорируя ехидный тон.

— Да так, один блохастый мудила. Не бери в голову, крошка; я же интереснее, чем какая-то линялая псина!

— Мне тут решать, кто интереснее, — заявила Астрид, для верности крепче сжав чужой локоть и ускорив шаг.

Подспудное ощущение, что это не она ведет подозреваемого на допрос, а он её, не могло не злить. Да и то, что она привела не того парня, теперь стало очевидно: даже глаза у него оказались не такие, как надо. Служанка могла впопыхах додумать лишнее, ведь почти у всех южан глаза карие и черные. Но вот эту пронзительную голубизну невозможно не разглядеть с пары-тройки шагов. Нет, по всем признакам этот прощелыга Кэрт — оборотень, однако томные раскосые глазищи ему явно достались от далеких предков-фейри.

«Н-ну-у… ничего, — утешила себя Астрид, отчаянно стараясь припомнить, когда её мозги успели отказать. — Может, и с этого получится вытянуть что-то полезное? О великие Двенадцать, ну хоть что-нибудь!»

— В мой кабинет, — приказала она, подталкивая ассасина в нужную сторону.

В отделе оказалась только Рамона, которая осталась в участке в качестве дежурного. Она удивленно вскинула брови, стоило им войти.

— Астрид, — положенное «капитан» она любезно опустила, — вы, наверное, не в курсе, но подозреваемых не положено…

«Нет, пора завязывать с образом несмышленого новичка. Закончу с этим, — она дернула ухмыляющегося Кэрта, — и будет им разговор по душам».

Договорить ей Астрид не дала — ещё не хватало, чтобы ее поучали на глазах у всякого сброда из Прибрежного.

— Регламент мне потом расскажешь. Как только вернется Нора, пусть зайдет ко мне. — И, пройдя в кабинет, она захлопнула дверь. — Ты, сядь.

Кэрт послушно опустился на стул и с видом невинной овечки сложил руки перед собой. Наручники куда-то сгинули, что даже не удивляло.

— Прошу прощения, не слишком люблю игры со связыванием. Ну, о чём поболтаем?

— Имя, фамилия, где был, что делал? — активировав записывающий кристалл, начала Астрид. Хотелось покончить со всем этим побыстрее, отпустить шельмеца восвояси и опрокинуть-таки рюмочку чего-нибудь покрепче, прежде чем проводить воспитательную беседу со своими подчиненными.

— Кэрт Хакола меня звать, начальница, — протянул Кэрт, вальяжно откинувшись на спинку стула. Хорошо, хоть ноги на стол не закинул. — По левому берегу Серпа меня сегодня не было, воровством не помышляю, а остальное тебе знать ни к чему. Если хочешь жить, разумеется. Я преступно слаб к хорошеньким девчонкам, не хотелось бы тебе глотку рвать.

— На твоем месте, Кэрт Хакола, я бы не забывала, что ты находишься в участке. За угрозы полицейскому можно и в каталажку загреметь, — стараясь говорить как можно равнодушнее, заметила Астрид. — Но так и быть, попробуем по-хорошему. Что знаешь о краже в доме лорда Брандо?

 

Глава 3

Он изобразил задумчивость, провел рукой по взъерошенным темным волосам. На смуглом жилистом запястье блеснул широкий серебряный браслет, испещренный вязью фейских рун.

— Ворюга сработал по гномьему сейфу, свистнул артефакты и был таков. Перед служанкой засветился намеренно: пока вы тут на ушах стоите, его и след простынет. Профи, хрен его теперь отыщешь. Вот так-то. Что еще?.. О, знаешь, покойный лорд Брандо был не тем, кто позволит себя обчистить. С сопляком Юргеном проще — ни мозгов, ни магии… его папашу кто-то убрал, но и тут копать бесполезно. Уже наверняка подчистили все хвосты.

— Не так уж и мало для того, кто не имеет к этому делу никакого отношения, — подозрительно прищурилась Астрид — подробностей про сейф она не знала.

— Про сейф и артефакты мне коллега должила. Остальное додумал сам, благо умею пользоваться мозгами, — хмыкнул Кэрт. На его физиономии так и читалось нелестное окончание — «в отличие от некоторых». — Еще раз, крошка: воровство — не моя парафия. Стал бы я тут докладываться, будь это моих рук дело?

За «коллегу» Астрид зацепилась — судя по всему, подразумевалась та смуглая блондинка с хищным взглядом, жутко ей не понравившаяся. Стоило бы разузнать о ней побольше. Не от Кэрта, разумеется.

— Ты не успел прыгнуть в портал, а теперь пытаешься замести следы и навести на ложный след, чтобы потом удачно скинуть украденное добро. Вон, и мешок подходящий, — она кивнула на сумку, которую Кэрт так и не снял с плеча. — Но типы вроде тебя — не любители оказываться в полиции. Так что, пожалуй, спрошу: почему сдался?

— Типы вроде меня? — переспросил он со смешком и покачал головой. — Ох, крошка, ты и понятия не имеешь, что я за тип.

— Я догадываюсь.

Она догадывалась, да. Вот только ни для кого не секрет, что приснопамятная лаэда Хельта чехлит в казну достаточно золота, чтобы на гильдейских отморозков смотрели сквозь пальцы. Единственный способ посадить ассасина — поймать его на месте преступления, в двух шагах от трупа и с орудием убийства в руках. А такое случалось нечасто.

— Насчет твоего вопроса… ну, не хотелось потом с трупами возиться. По тебе видно было, что по доброй воле не уберешься, а Даймона бы вас на куски порвала за считанные секунды.

— Ладно, вернемся к краже в доме лорда. Раз уж ты у нас такой… информированный, — она расслабленно откинулась на спинку стула и сложила руки на груди. — Быть может, скажешь, на кого стоит обратить внимание? Насколько я знаю, ваши с воровской гильдией не в самых дружеских отношениях.

— Я что, похож на Имперскую справочную службу? — изумился Кэрт. — Астрид, милая, в третий и последний раз: я отдельно, ворьё отдельно. Уж сделай свою работу как-нибудь сама! Сколько ты уже здесь? Месяца два-три? Служишь в Аэльбране и до сих пор не знаешь, как искать вора? Попроси помощи у подчиненных… а, ну да, они помогать не станут — ты им не нравишься. И немудрено!

О, Астрид прекрасно знала об отношении подчиненных. Не нужно много ума, чтобы понять — в Аэльбране чужаков не слишком жалуют, особенно если они сходу пролезают в капитаны полиции, да еще в столь юном для магов возрасте. Но чего она, привыкшая к столичным порядкам, где всё решали сила и личные достижения, не понимала, так это неуважения, граничащего с хамством. Любить её никто не обязан, но отношение как к убогой дурочке не тянет даже на холодное равнодушие.

— И что же во мне не так, позволь спросить? — не смогла удержаться от вопроса Астрид. Хотя, право слово, с какой радости её вообще должно интересовать мнение убийцы?

Кэрт одарил её недвусмысленным таким взглядом, будто примеривался ляпнуть пошлость (и получить-таки по морде наконец), но затем враз поскучнел и выдал:

— Пойми ты, всем здесь плевать на твои нашивки. Подчиненные видят в тебе не капитана, а высокомерную иленгардскую девку, лезущую со своими порядками на чужую территорию. Может, ты и не такова, ну да откуда им об этом знать? Держу пари, ты даже не попыталась понравиться им, наладить контакт. Что, не по душе всё это? Тогда ты выбрала не ту профессию! — он с притворной грустью поцокал языком, качнув лохматой башкой. — Видишь ли, милая… в стае одиночкам не место. Либо ты с ними заодно, либо тебя сожрут с потрохами.

Хотелось огрызнуться, ну или как минимум съязвить что-нибудь эдакое, но слишком уж прав этот Кэрт. А значит, и строить из себя сильного и независимого офицера полиции — всё равно что подписаться под каждым его словом.

— Приму совет к сведению, — наконец, холодно отозвалась она и косо посмотрела на кристалл. Не стоит кому попало слушать этот милый разговорчик. — Ладно, давай уже свою сумку. Если я не найду в ней ничего похожего на ворованные артефакты, можешь быть свободен.

Тут с физиономии ассасина наконец-то пропала эта раздражающая клыкастая улыбочка.

— Если я скажу, что это очень плохая идея, то ты, разумеется, не послушаешь?

— Хм-м… нет.

Астрид медленно поднялась со своего места, беглым взглядом оценивая обстановку.

Ограниченное пространство, пара деревянных стульев и выложенный гранитной плиткой пол. Не развернуться, особенно если припомнить, что проклятые оборотни к магии устойчивы.

— Между прочим, у тебя даже нет описи артефактов. Не дури, крошка; чего ты там искать будешь?

— Сумку давай.

— Ладно, — он вздохнул и пожал плечами, снова демонстрируя Астрид свой белоснежный оскал. — Видят боги, я хотел разойтись по-хорошему.

Едва лишь Кэрт дернулся, она вскинула руку, освобождая магию — стать жертвой острых клыков и когтей совсем не улыбалось. Маги земли управляли магнитными полями, что и делало их опасными противниками: среднего по силе воздействия хватало, чтобы свалить человека с ног и намертво пригвоздить к полу… Но Кэрт человеком не был. Он повел плечами, будто бы избавляясь от невидимых веревок, и, зло ощерившись, с молниеносной скоростью перемахнул через стол. Астрид не успела среагировать, даже выставить руки перед собой. Перед глазами за долю секунды промелькнули горящие золотом радужки; еще один блестящий браслет, будто сложенный из маленьких круглых зеркалец; острые узкие ножи в руке ассасина… о нет, не ножи. То были когти из сияющей стали, грозно изогнутые, как десяток продолговатых миниатюрных серпов.

— Ты хоть понимаешь, сколько раз я уже мог тебя убить? — в глубине вкрадчивого баритона притаилось звериное рычание, и от одного его отзвука по спине бежали мурашки, а внутри холодной волной разлился страх. Чувство это не было свойственно Астрид; казалось даже, что Кэрт применил магию. — Никогда, никогда не угрожай ассасину, Астрид! Если только не хочешь умереть какой-нибудь жуткой смертью.

Он обошел её, явно собираясь уйти. Астрид дернулась было в его сторону, однако Кэрт резко вскинул унизанную кольцами левую руку и… подул.

Голубоватая вспышка — и всё вокруг погрузилось в непроглядную тьму. Сколько Астрид ни пыталась проморгаться, сколько ни терла глаза кулаками, а без толку.

— Ты что сделал, скотина клыкастая?!

Откуда-то со стороны окна послышался сухой смешок.

— Ох, в двух словах и не объяснишь… Но это ради твоего же блага. Потерпи часок, зрение вернется, — проговорил Кэрт уже нормально, без жутковатых звериных ноток. — До встречи, крошка! — скрипнула оконная рама. — Где меня искать, ты уже знаешь. Только надень что-нибудь покрасивее! Красный — это реально не твое.

— Даже не мечтай, ты… ты… ты, в-вонючий кусок шерсти!..

Снова смех, но теперь уже едва слышный, далеким эхом отдающийся по безлюдной улице. Значит, клыкастая пакость уже смоталась в окно, вершить свои кровавые делишки во славу Владычицы Тени.

* * *

Амулет связи завибрировал ещё до того, как солнце полностью поднялось над горизонтом — некроманты, приехавшие на вызов, обнаружили два трупа и теперь требовали присутствия Астрид Эйнар. В подробности дежурный вдаваться не стал, что немудрено: если за ночь не удалось хоть немного поспать, перед рассветом мозги отключаются напрочь. Астрид, хоть и провела в дежурке столичного отделения совсем немного времени, накрепко успела это запомнить.

— Что случилось? — поинтересовалась она у встретившей её Норы. Удивительно, что капрал была уже здесь, в такое время суток и с её-то тягой к постоянным опозданиям.

— Два трупа, — коротко отозвалась Нора. — Фоссели.

— Только два?

— Да, муж и жена. Девочку так и не нашли.

Капрал протянула папку с документами по делу, но Астрид отмахнулась — дело Фосселей она знала едва ли не наизусть.

Семья благочестивых магов из Храмового района пропала две недели назад, обеспечив полицию безнадежным висяком. Супруги вместе с десятилетней дочерью ушли на прогулку и не вернулись домой. Свидетелей или хотя бы тех, кто мог рассказать о Фосселях больше, чем то, насколько образцовой семьей они были, так и не нашлось. Ни связей с преступным миром Аэльбрана, ни темных делишек в прошлом, ни врагов, не считая полусумасшедшего соседа, который ненавидел всю улицу разом. Бизнес в виде аптекарской лавки тоже не тянул на опасный для жизни, даже более того: целители — едва ли не самая уважаемая фракция магов. Коммандер Гуннар забывать о висяке тоже не давал и едва ли не ежедневно требовал результатов — Эрнон Фоссель был его знакомцем.

Что ж, теперь результат точно есть. Два тела на берегу залива.

— Светлого дня, Ленард, — Астрид кивнула знакомому некросу — на удивление, со слугами Хладной Госпожи, на Солхельме называемой Мардис, отношения складывались несколько лучше, чем с родным боевым. Возможно, потому что темная энергия почти не вызывала в ней отторжения, свойственного светлым магам и магиням. Причиной тому могла быть магия земли. Стихии земли и металла привечают дивный народ и всё тех же некромантов, а среди боевых магов встречаются очень редко. — Что у вас?

— Светлого, капитан. Ничего такого, за что можно было бы зацепиться. Обе жертвы умерли от удара по голове примерно два дня назад. Скорее всего, убийца подошел сзади и ударил чем-то вроде молотка; затем тела сбросили в реку, — Ленард поманил их за собой и наклонился к трупам, показывая на следы на затылке мужчины. Такие же были и у женщины. — Мы, конечно, поднимем и поспрашиваем по всей форме, но имена своих убийц они нам вряд ли сообщат. Что насчет магического вмешательства… ничто не вытравливает эманации лучше, чем морская вода. Тут уж даже капитан Стальфоде ничего не нароет…

Астрид кивнула, молчаливо соглашаясь. Карим Стальфоде, может, и самый крутой спирит в Империи, однако против моря бессильно даже его феноменальное чутье.

— Вместе с Эрноном и Лиарой Фоссель пропала их дочь Оливия. О ней что-нибудь известно?

— Берег обыскали, однако тела девочки так и не нашли. Посторонние эманации тоже отсутствуют. Но это ни о чём не говорит — тела долго пробыли в воде, следов почти нет, да и её могли убить в другом месте.

Дела, в которых так или иначе замешаны дети, не зря считаются самыми паршивыми. Они вызывают сильный резонанс в обществе, давят тяжелым грузом, не дают спать и думать о чём-либо еще. Когда не удавалось найти ни пропавшего ребенка, ни его тела, неопределенность терзала больше всего.

Астрид наклонилась к земле и коснулась её — та привычно запела под пальцами, отозвалась образами, которые любой другой назвал бы галлюцинациями. И в какой-то мере оказался бы прав — даже среди магов видения считаются странностью.

На её родине таких, как она, называли тэй’таара, а еще Знающими, Смотрящими, Слыщащими и кучей других эпитетов подобного рода. На деле же всё проще и сложнее одновременно — землю не нужно просить, задавать ей вопросы и искать у неё помощи. Она отзывается сама, когда хочет. И как хочет: смутными, неясными образами, скачущими картинками, мириадами звуков и запахов. Астрид она отзывалась почти всегда, и никогда еще весь этот рой смешанной информации не складывался в цельную картинку. Просто через какое-то время она знала. И никогда не смогла бы объяснить, откуда именно.

Эту сторону своей силы Астрид не слишком любила по многим причинам: видения сжирали уйму сил, пусть их у неё немало; часто случались совершенно спонтанно — в эти моменты она могла даже впасть в транс и становилась беззащитна. Да и последующий откат в виде дезориентации и заторможенности не доставлял радости. Плюс всего этого напрямую связан с выбранной ею профессией — для полицейского способность знать, жив тот или иной человек, уж точно не лишняя. Собственно, именно благодаря ей на Астрид и сваливали дела о разного рода исчезновениях, что в Иленгарде, что теперь, в Аэльбране.

 

Глава 4

— Кэп… — вдруг услышала она голос Норы. Судя по тому, что та уже начала трясти её за плечо, «транс» несколько затянулся.

Астрид поднялась с колен и поморщилась — в голове неприятно шумело, перед глазами плавали круги, очень хотелось присесть. А лучше прилечь и на какое-то время остаться в одиночестве. Вот только ситуация не слишком располагала к спонтанному отпуску.

— Оливии Фоссель поблизости нет. Ни живой, ни мертвой, — придя в себя спустя пару минут, отозвалась Астрид. Кажется, Нора выдохнула с облегчением, а вот Ленард, с присущим всем некромантам хладнокровием, поинтересовался:

— Насколько поблизости?

— Примерно в радиусе полумили, но скорее и того меньше — я не настолько сильна.

— Хоть что-то. По крайней мере мы точно знаем, что искать в ближайшей округе бесполезно. И что нам нужно больше людей для поисков…

— …которых коммандер Гуннар лично мне не даст, — закончила за Ленарда Астрид.

Некромант неприязненно скривился: вражда между боевиками и слугами Хладной не была и вполовину такой острой, как двадцать лет назад, но и окончательно договориться эти два отдела никак не могли.

— Уж не знаю, капитан Эйнар, что там творится в вашем алом заповеднике, однако коммандеру Гуннару стоило бы пересмотреть приоритеты. У нас в некроотделе тоже не всё радужно, но не настолько, чтобы из-за личных отношений спускать дело на тормозах.

— Ленард, — решив проигнорировать щекотливую тему, она снова сосредоточилась на пропавшей девочке, — на твой взгляд, Оливию могли похитить для ритуала или чего-то подобного?

Он невесело усмехнулся.

— Её с одинаковым успехом могли похитить и для ритуала, и в бордель. Доказать мы не можем ни то, ни другое.

Мысль про бордель здравая — подобные случаи не редкость, особенно в городах вроде Аэльбрана. Но вряд ли нашлось бы много желающих связываться с магами ради какой-то девчонки. Торговцев людьми обычно интересовали приютские дети или те, чьи родители ведут не самый благонадежный образ жизни. У кого-то вроде Фосселей членов семьи похищают ради выкупа, но теперь этот вариант тоже можно исключить.

К тому же неделю назад пропал еще один ребенок, одиннадцатилетний Терренс Блейк. Как и в случае с Фосселями, его родители — маги, вот только им посчастливилось остаться в живых — мальчик ушел гулять, да так и не вернулся. Поначалу Астрид не связывала эти два дела, но теперь её не покидала мысль, что к пропаже Оливии и Терренса причастны одни и те же люди.

Озвучивать всё это сейчас не было смысла — ни у неё, ни у Норы, ни у Ленарда нет хоть сколько-нибудь стоящих зацепок. Всё, что они могли — искать пропавших детей, для чего нужны люди, которых ей вряд ли кто-то предоставит. Разве что следующей жертвой будет кто-то повыше рангом, но в этом случае делом наверняка займется сам коммандер Гуннар. В самом деле, не допускать же до важных расследований «малолетнюю блондиночку»? И плевать, что у этой самой блондиночки в резюме несколько десятков раскрытых дел, в числе которых и странные исчезновения.

— Что будем делать, кэп?

— Нора, вызывай наших, выходные отменяются. Вы с Коррином постарайтесь узнать, что общего у Оливии и Терренса. Были ли знакомы дети и их родители, возможно, вели вместе какие-то дела. И пригласи госпожу Блейк в участок, вдруг она что-то вспомнит. Моргана, Рамону и Дерека отправь в мой кабинет сразу же, как только появятся. Ленард, — обратилась она к некроманту, — пришли мне отчет, как только закончите с телами.

«А я пока попробую поговорить с коммандером и выпрошу у него людей».

* * *

Разумеется, Гуннар в восторг от просьбы не пришел. Еще бы — каждый полицейский наперечет, когда под боком разворачивается самая настоящая война между шафрийскими Верхними холмами, проклятущим Черным бродом и всем остальным Аэльбраном сразу. Но найти несколько человек всё же пообещал. Хоть и скривился при этом так, что Астрид о просьбе пожалела — как ни крути, но двое пропавших детей не идут ни в какое сравнение с возможными десятками жертв от стычек между преступными кланами.

С начальником она распрощалась, скрипя зубами от негодования, а ещё мечтая при случае напоить его и случайно уронить лицом в какую-нибудь особо вонючую лужу. Чтобы на своей шкуре испытал, каково ей всякий раз выслушивать его недовольство, вызванное исключительно предвзятым отношением. Нет, Астрид понимала, что любить её особо не за что — если сравнить с той же Рамоной, она здесь без году неделя. Да еще и возрастом куда больше годится во вчерашние выпускницы, а не в капитаны полиции.

Но Двенадцать, как же обидно ей, одной из лучших студенток Академии, опытной следачке, да и просто северянке, с двенадцати лет на пару с приятелем Олафом ходившей на кабана, выслушивать нудные нравоучения Гуннара! А уж это его снисходительное (если не сказать — презрительное) «девочка»!

Из кабинета Астрид выскочила, с трудом давя обиду и малодушное желание расплакаться и топнуть ножкой — в тяжелых форменных сапогах вышло бы не так эффектно.

— Я так понимаю, коммандер людей нам не даст? — мрачно поинтересовалась ожидающая за дверью Нора.

— Куда денется, — отозвалась Астрид, стремительно шагая по коридору корпуса. — Его четвертуют на площади, если он будет мешать поискам детей.

— Но всё равно орал?

— Нет. Посоветовал не заниматься глупостями и идти деньги у порталов с народа собирать, — Астрид скривилась.

— А ты?

— А я посоветовала ему поспешить с пенсией и заняться тем же самым.

Нора рассмеялась.

— Определенно, ты мой любимый капитан!

— Жаль, что коммандер другого мнения. Ладно, наших собрала?

— Причесались и ждут!

Не слишком-то и радовало скорое свиданьице с дорогими соратничками — на сегодня ей уже хватило кривых ухмылок и насмешливых взглядов. Нужно было срочно избавляться от дурного настроения, чтобы не похерить к драуграм план «найти общий язык». Астрид, старательно думая о чём-нибудь хорошем (о новых туфлях аж за пять золотых, которые она пообещала купить себе с ближайшей зарплатой), заставила себя улыбнуться и выпрямить спину.

Чтобы добраться до кабинета их отряда, нужно было преодолеть холл, в котором вовсю кипела работа — туда-сюда сновали полицейские дежурных отрядов, цокали каблуками девчонки из архива и канцелярии. Из-за дверей, ведущих в допросные, доносились чьи-то гневные крики. Никак кого-то из мажорных детишек замели за очередную драку в таверне.

Астрид переглянулась с Норой — та скривилась тоже. Папиных сынков, у которых золото в карманах вместо семечек рассыпано, никто не любит. Ну, кроме лорда-генерала, который сдирает с их папаш немалые суммы. К его чести, большую часть вырученного регулярно сдавал в бюджет полиции — «на премии». Себе оставлял тоже немало, куда в Аэльбране без этого, но за такой дележ был любим большей частью сотрудников. Астрид, едва заслышав о таком способе заработка на богатеях, сильно возмутилась. Но когда в конце месяца к зарплате прибавились лишние пять золотых, праведный гнев несколько поутих — жить на что-то надо. Особенно если приходится кормить двух прожорливых котов и платить за квартиру весьма жадной райе Надиме.

— Капитан Эйнар! — вдруг окликнули её, когда Астрид уже поднялась на пару ступеней вверх по лестнице. Она обернулась — к ней спешил дежурный. — Капитан, там женщина. Говорит, что у неё пропала дочь.

Нора рядом охнула, а Астрид ощутила, как по спине ползет неприятный холодок. Уже третий ребенок — не случайность и не совпадение, а пугающая закономерность. Разумеется, если женщина не одна из тех мамаш, у которых ребенок считается пропавшим, стоит ему задержаться в начальной школе.

— Веди, — коротко приказала она.

Дежурный кивнул и, развернувшись, широким шагом направился в сторону приемной, где граждане оформляли свои заявления.

За обшарпанным деревянным столом сидела женщина. Судя по татуировкам на руках и груди — магичка. Причём из шафрийских: решительно невозможно спутать затейливую вязь их символов с имперскими рунами.

Она вскочила с места, едва завидев их. Красивое лицо было заплакано, по щекам расползлись потеки от туши и сурьмы, которой так любят подводить глаза шафрийки.

— Капитан! Моя дочь… — она замолчала на несколько секунд, давя рыдания и пытаясь собраться, — её нигде нет! Я думала, что она просто задержалась…

— Успокойтесь, — ласково проговорила Астрид, усаживая расстроенную женщину на стул. Села напротив, подтянув пустую папку с несколькими чистыми листами, и активировала записывающий кристалл. — Госпожа?..

Она снова всхлипнула, прежде чем ответить:

— Ар-Ранти, Асия ар-Ранти, мою дочь зовут Эльрейн…

Астрид, понимая, что так они долго ничего не добьются, оглянулась на Нору, но та уже сама всё поняла и протянула женщине стакан с водой.

— Госпожа ар-Ранти, выпейте. И расскажите подробно всё, что знаете. Куда Эльрейн могла пойти? Быть может, она гуляет где-то с друзьями и просто забыла сообщить?

— Нет, — она замотала головой, дрожащими руками поднесла стакан ко рту и сделала несколько крошечных глотков, — Эль бы никогда… У нас неподалеку книжная лавка… Эль обычно пропадает там… Но сегодня она туда не приходила! А учитель из её школы сказал, что не видел её после первого урока! Прошу вас, капитан! Эти случаи, я слышала, что в городе пропадают дети!.. Что если Эль тоже…

— Прошу вас, успокойтесь. — Астрид собственными детьми пока не обзавелась, но могла представить, как та себя сейчас чувствует. Да что говорить — когда впервые сбежал её кот Фьял, она места себе не находила и подняла на уши половину района, в котором жила. — Расскажите про вашу дочь. Сколько ей лет, где она обычно бывает, каким маршрутом ходит в школу? Быть может, у вас есть её изображение?..

Асия кивнула и полезла в пристегнутую к поясу сумку, доставая кристалл. Назвала имя, и уже спустя пару мгновений с проекции на них посмотрела темноволосая улыбающаяся девочка лет десяти или чуть старше.

Астрид почти угадала — Эльрейн ар-Ранти было одиннадцать. Домашняя девочка, слегка замкнутая, прогулкам с немногочисленными подругами предпочитает книги, из-за чего большую часть времени проводит в лавке господина Сейида, дальнего родственника их семьи.

Проверить его, как и школьного учителя, непременно стоило — чаще всего к пропажам детей причастны именно родственники и ближайшее окружение. Вот только Астрид была уверена: не в этом случае. Интуиция громко вопила, что девочку похитили те же люди, которые убили Фосселей.

«Вот же Бездна!» — выругалась она.

Срочно нужно было найти информатора или хотя бы того, кто знает о городе и его шайках. Желательно из тех же кругов, что и преступники, похищающие детей.

Кандидатура на эту роль вырисовывалась только одна.

 

Глава 5

Тащиться в «Лозу» Астрид не хотела. Еще больше не хотелось ради этого Хаколы приодеваться. Однако ей хватало здравомыслия, чтобы понимать — чем меньше она будет напоминать капитана полиции, тем больше шансов, что ей не снесут башку. Иллюзий относительно публики «Белой Лозы» она не питала. Поправочка — больше не питала. Благо ей в красках расписали, что ассасины носят в сумках и как поступают с излишне любопытными полицейскими. Оставалось только подивиться своему везению.

Выбор пал на юбку длиной чуть ниже колена по последней имперской моде. И хотя Астрид, в силу воспитания и происхождения, не сильно интересовалась тряпками, ее покорила темно-синяя ткань без всякой вышивки, узоров и прочих причуд. Она напоминала о доме — бущующем море, разбивающемся о скалы Солхельмских островов; ночном небе, на котором звезды светят так ярко, как не увидишь ни здесь, ни в Иленгарде. О сапфирах, которые солхельмцы добывают в Сумрачной шахте.

В пару к юбке она надела простую белую рубашку, на которой, так уж и быть, оставила расстегнутыми пару верхних пуговиц. Не то чтобы Астрид собиралась соблазнять ассасинов, просто… Просто мужчины куда более сговорчивы, когда перед глазами маячит чье-нибудь декольте. Даже если оно расписано узорами защитных татуировок. Портить наряд какими-либо украшениями она не стала — слабости к побрякушкам попросту не имелось. Хотя бывший муженек на них не скупился, едва ли не на каждый праздник одаривая очередным убранством из золота и каменьев и категорически не слыша просьб купить что-нибудь полезное. Новенький топор из шафрийской стали, например. Шкатулка с украшениями неизменно валялась в самом дальнем углу шкафа, припрятанная на черный день. На взгляд Астрид, в подобном… сверкающем великолепии разве что танцовщицей в соответствующем заведении подрабатывать. А не разгуливать по улице средь бела дня.

Глянув в зеркало и сочтя, что выглядит приемлемо — волосы заплетены в небрежную косу на северный манер, рубашка с юбкой не помяты, а удобные и в меру растоптанные туфли выглядят вполне достойно, — Астрид подхватила с комода папку с делом. И, тяжело вдохнув напоследок, направилась в треклятую «Лозу».

По пути она три раза едва не вернулась обратно к порталу — проще подружиться со всем полицейским управлением сразу, чем снова войти в резные двери таверны. Останавливало от этого шага только понимание — дело о пропавших детях важнее любого стыда и страха. Урок о том, что соваться в гнездо ассасинов без должной поддержки (в виде полудюжины приличных боевых магов, например) опасно для жизни, Астрид хорошо уяснила. Даже подчиненные, уж на что не самые дружелюбно настроенные, и то после случая в кабинете смотрели на нее с некоторым восхищением. Еще бы: встретиться с оборотнем из Гильдии Убийц и остаться при этом в живых — невиданная удача.

В это время суток таверна выглядела по-другому: посетителей нет, трапециевидные окна распахнуты настежь, а рыжий мальчишка — точнее, сам господин Арман, которому по слухам намедни стукнуло девяносто, — восседал за центральным столом и деловито разглядывал сквозь мудреную магическую линзу прозрачный зеленоватый камешек, зажатый меж двух пальцев.

— Наш девиз — слабоумие и отвага, — едко возвестил Арман. Видимо, это было такое приветствие. — Впрочем, ты уже не сверкаешь нашивками направо-налево, а значит, возможно, обучаема.

С картинной скукой на рябом от веснушек лице он отложил камешек, тут же затерявшийся среди россыпи сияющих на солнце самоцветов, подпер голову рукой и поинтересовался:

— Чем на сей раз обязан, капитан Эйнар?

— Безмерно рада видеть вас в добром здравии, господин Арман, — не удержалась от язвительного тона Астрид. — И коль уж вы не считаете меня безнадежной, быть может — исключительно из благосклонности, — сообщите, как я могу найти Кэрта Хаколу?

Арман недобро зыркнул яркими глазищами из-под кучерявой челки. Взгляд его был насмешливым и каким-то оценивающим.

— Что, так понравился? — усмехнулся он. — Или ты его для дела разыскиваешь? Ну так разочарую: этот блудливый кошак тебе не по карману. Всё-таки не абы кто, а сам Девятисмерт. Ему ж магистров заказывают да политоту всякую; для мужниной полюбовницы можно найти кого попроще.

Астрид вздрогнула, заслышав прозвище. Девятисмерт — один из триады Хельты, и он считается самым опасным ассасином Гильдии, поимка и последующая казнь которого — тайная мечта любого имперского законника. Но куда там — убийца непозволительно умен для своего ремесла. И столь же опасен, сколь очарователен.

И у такого чудища Астрид собиралась просить помощи. Прав Гуннар — дура и есть, помрет ни за грош в какой-нибудь канаве.

— Хотела выразить ему свою благодарность за спасение от вашей братии, — как можно более ровно сказала она, холодно глянув на ухмыляющегося фейри. — Согласитесь, не каждый день ассасин идет навстречу полиции.

— До тебя реально не доходит? — протянул этот рыжий нахал, приторно улыбаясь. — Он пошел навстречу полиции только потому, что ты смазливая девица. Забесплатно наш душка Кэрт ничего не делает, а столько золота ты и за год не заработаешь… так что угадай с трех раз, чем будешь платить. Впрочем, меня это нисколько не волнует. — Арман развел руками и небрежно махнул в сторону дверного проема, где виднелась лестница. — Этот охламон, поди, опять на крыше воробьев жрет. Поднимайся и до конца коридора.

Если подумать и припомнить проклятущие фейские глазищи (и похабную ухмылочку) на смуглой роже этого Кэрта, Астрид ничего не имела против подобной платы. Всё дешевле, чем отваливать мешок золота за возможность получать информацию — а осведомители, даже не будучи элитными убийцами, в расценках не стеснялись. К тому же у неё, как и у всякой эмансипированной магички, десять лет прожившей в Иленгарде, крайне свободные взгляды на отношения, в том числе интимные.

«О да, Астрид, Девятисмерт, несомненно, самая подходящая кандидатура для ни к чему не обязывающего романчика, — подумала она, поднимаясь по крутой деревянной лестнице. — Впрочем, кто угодно лучше моего бывшего».

Кэрта она увидела сразу, едва выйдя на крышу. Вопреки ожиданиям Армана, воробьев тот не жрал, а просто валялся на залитой солнцем черепице и жмурился, отчего натурально походил на пригревшегося кота. Рубашка его была расстегнута, открывая рельефный торс, которым Астрид невольно залюбовалась — как ни крути, у женщин интерес к красивому мужскому телу ничуть не меньший, чем у мужчин к женскому.

— Так значит, ты Девятисмерт, — шагнув вперед, проговорила она, понимая что затягивать паузу (и любование) дольше попросту неприлично. Не хватало еще, чтобы этот Кэрт возомнил о себе невесть что.

— Та-ак точно, начальница, — лениво протянул Кэрт, не открывая глаз. — Девятисмерт. Клинок Хельты. Сладкоголосый палач. Эрмегарский ассасин, что совсем уж лишено оригинальности… Ну, крошка, говори, я весь внимание.

Некое подобие очарования разбилось тут же, стоило ему открыть рот. И впрямь, чего еще ждать от убийцы-оборотня, известного на весь Эрмегар и за его пределами? К двадцати восьми годам стоило бы привыкнуть к тому, что высокомерие мужчин зачастую обратно пропорционально их ценности для общества. Взять хотя бы Саида, до свадьбы исправно строившего из себя идеального мужчину, а впоследствии оказавшегося тем еще тираном — по-прежнему улыбчивым, но не устающим напоминать, что он-де в доме хозяин, а она женщина-дура и что с неё взять. (И это только одна из множества причин, по которым их брак оказался столь скоротечным.)

— Пока ты загораешь на крыше, распугиваешь окрестных птичек и заигрываешь с первой попавшейся девчонкой, в городе исчезают дети, — Астрид шагнула ближе и бросила ему папку с делом. — Оливия Фоссель, Терренс Блейк, Эльрейн ар-Ранти. Всем троим от десяти до двенадцати, пропали с разницей в неделю.

— Весьма прискорбно, — он и пальцем не пошевелил, не то что не взял папку. — А я-то тут при чём?

— Я надеюсь, что ты ни при чём, — вышло резковато как для той, кому нужна помощь, а потому Астрид поспешила несколько смягчить тон: — Мне нужна помощь, Кэрт. Информация, зацепки, слухи. Всё что угодно, потому как у полиции ничего нет.

Кэрт помолчал какое-то время. Затем всё-таки уложил руку поверх папки и как-то нехотя открыл глаза. Пронзительно-желтые, с едва различимыми черными точками суженных зрачков. Пугающе красивые.

— Луна прибывает, — проговорил он, будто извиняясь, и тут же усмехнулся. — Я понял, Астрид. Тебе нужна помощь. Ну а мне-то что за это будет?

Астрид молчала, разглядывая крышу и открывавшийся с нее вид. Предложить ей и впрямь было нечего — ни связей, ни денег. Ну разве что могла пообещать вкусно покормить при случае: тех же воробьев в клюквенном соусе она готовила мастерски. При условии, что таскать ей их будет сам Кэрт, потому что сама она прыгать по крышам за всякой летающей живностью не собиралась — в Солхельме набегалась.

Она перевела взгляд на щурящегося от солнца Кэрта, в очередной раз залюбовавшись загорелым мускулистым телом и вздохнула. Как она надеялась, не слишком уж красноречиво.

И озвучила то, что просилось на язык:

— Ну, как сказал твой дружок снизу, золота на тебя я долго не заработаю. Так что назови цену, которую я могла бы заплатить.

Он неприлично долго глядел на неё из-под густых черных ресниц, прежде чем снизойти до ответа.

— Ну-с, давай посмотрим… Денег у тебя не хватит, даже чтобы я просто поднял задницу с места. — Кэрт демонстративно принялся загибать пальцы, подсчитывая варианты. — Полезной ответной услуги тоже не дождусь. Что с тебя еще возьмешь? Натурой? Неплохо, мне нравится. — Он сально ухмыльнулся, но тут же скроил скучающую и даже пренебрежительную мину. — Боги, Астрид! Ты ведь не шлюха, и сам я не насильник… Полагаю, на этом список можно завершить, а твою платежеспособность поставить под сомнение.

За эту ухмылочку по наглой морде хотелось двинуть как следует. А за слова и тон — и вовсе снести башку (для подобной цели дома даже имелся боевой топор, служивший сомнительным украшением гостиной). Но всё, что она могла сейчас, это выхватить папку из его рук и холодно, насколько позволяла невесть откуда взявшаяся обида, сообщить:

— Что ж, я поняла. Глупо столичной выскочке просить помощи у аэльбранца.

Она развернулась на каблуках и направилась к выходу. Но на полпути остановилась и снова повернулась к нему.

— Мне и впрямь нечем заплатить. И ты прав, я не шлюха. Но кто-то там, внизу, похищает людей. Детей, Кэрт! Которые уж точно никому не переходили дорогу и не задолжали денег каким-нибудь барыгам. И если для того, чтобы их найти, придется прыгнуть в койку к мерзавцу вроде тебя, я это сделаю! А ты можешь и дальше продолжать пугать птичек на крыше и считать золото за чью-нибудь голову.

— Гнусная клевета! — Кэрт даже сел от возмущения. — Я хороший кот и птичек не обижаю. По крайней мере, если не собираюсь их есть. Что касается пропавших детишек — ну разве это будет волновать мерзавца вроде меня? Ой, вряд ли, — он картинно вздохнул, развел руками и затем снисходительно прибавил: — Ладно, крошка. Сойдемся на том, что мне стало скучно и я решил развлечься благотворительностью. Ну, выкладывай, что там с детьми?

Астрид молчала довольно долго, в бессильной злобе сжимая кулаки, один из которых она уже успела мысленно впечатать в нос драного кота. (В самом деле, ну кем ещё мог оказаться этот томный и явно хищный поганец? Вся кошачья суть буквально на морде написана!) Сдержаться и не претворить свою фантазию в жизнь удалось с трудом. А вот печной трубе не повезло — под взглядом Астрид несколько камней всё же треснули. Не сильно, но этого хватило, чтобы злость несколько поутихла. Она приблизилась к Кэрту и снова швырнула папку, искренне сожалея, что не угодила уголком в глаз — фингал на этом красивом смуглом лице немного утешил бы.

— Оливия Фоссель, Терренс Блейк, Эльрейн ар-Ранти, — повторила Астрид. — Пропали с разницей примерно в неделю. Родители Оливии мертвы. Их тела недавно выловили из реки. Все трое — дети из магических семей, не самых влиятельных, но приличных. Никаких связей с преступным миром, врагов, долгов и прочего. Ну, или мы просто об этом не знаем.

— Ну очень содержательно, — после недолгой паузы изрек Кэрт. Его желтые глаза, зловеще сверкнув, снова стали лазурными; Астрид, к некоторому своему изумлению, уловила отголосок темной магии. — Скажи: что общего между этой троицей? Только не говори «ничего» — мне хочется верить, что к этим безусловно симпатичным ножкам прилагаются мозги.

— Оставь свои сомнительные комплименты на потом, — фыркнула Астрид, сложив руки на груди и опершись спиной на всё ту же печную трубу. — И общего действительно маловато. Разве что возраст — всем детям от десяти до двенадцати лет. Между собой не знакомы, похищены из разных мест. Ну и… — она запнулась, не зная, как объяснить, — по моим ощущениям, дети пока живы. По крайне мере, примерно в паре миль от мест похищения их не убивали.

Вопреки ожиданиям, оборотень больше не насмехался. Даже фразу про ощущения проигнорировал.

— Негусто, — скорбно вздохнул он, шевеля уголок папки и по-прежнему даже не думая заглядывать внутрь. — Стало быть, детишки из приличных магических семей. Вариант с борделями отметаем сразу — дешевле слепить конфетку из никому не нужной трущобной малявки, чем замять скандал с похищением. Ни один нормальный патрон под крышей своего бардака такого дерьма не потерпит, — он задумчиво нахмурил брови, словно прикидывая что-то в уме. — Частный заказ у работорговцев на черном рынке? Более вероятно, поискать концы там можно. Только вот извращенцы редко интересуются родословной, их больше заботит общий типаж и смазливые личики. Поэтому если такой заказ и был, то шел он от мага. Возраст и магическая сила влияют на свойства крови — стало быть, получаем некроманта или зельевара, а детишки — либо ритуальные жертвы, либо ингредиенты для какого-нибудь мерзкого варева. Ну, — он развел руками, — пожалуй, это всё, что могу сказать, имея такую скудную информацию.

Довольно логичные выкладки как для того, кто зарабатывает на хлеб, отрубая людям головы. (И для оборотня с таким телом, что обзавидовалась бы почти вся боевка и половина гвардии.)

— Мои ребята… те что имеются, — вздохнула она, припомнив, что «своими» может назвать разве что Нору, Коррина да некроса Ленарда — с Рамоной, Морганом и Дереком договориться так и не получилось, — пытаются найти ритуал, для которого нужны дети. Проблема в том, что список окажется внушительным.

Она подошла к краю крыши и посмотрела на город. Аэльбран плавился под жарким аэльбранским солнце, шумел тысячами голосов, пах сотнями запахов. И совершенно не подозревал, что где-то совсем рядом очередной сумасшедший маг готовит какой-нибудь чудовищный ритуал.

Не радовало ни разу.

— Почему именно эти дети, Кэрт? Их ведь не просто похитили. Терренса и Эльрейн увели, когда родителей не было поблизости. А значит, следили долго, прежде чем осуществить план. И почему так же тихо не вышло с Фосселями?

— Эх, повезло ж какому-то уроду. — Кэрт картинно вздохнул. — И мозги, и ножки…

«И вовсе он был не урод… просто конченый мудак», — чуть не ляпнула было Астрид. но вовремя прикусила язык — ни к чему сообщать первому встречному о своем неудавшемся браке, продлившемся всего-то полгода.

— …ну, с Фосселями элементарно — помешали похищению, вот их и зачистили, притом грамотно. Но раз помешали, то, мыслю я, слежки особой за ними не было. Этим делом сейчас вообще пренебрегают, — он исторг ещё один картинный душераздирающий вздох, — потому как в эпоху победившей бюрократии любую информацию можно купить. В том числе и список детей, отвечающих неким требованиям. Тут дело за малым — вычислить крысу, которая тот список слила, а там и на заказчика выйти не проблема.

— Значит, кто-то из Бюро регистраций… Поспрашиваешь у своих?

— Естественно, крошка! — на физиономию шерстяного поганца снова выползло это снисходительно-добродушное выражение, которое немедля захотелось стереть кулаком. — Как вызнаю расстрельный список, так и найду тебя. Сюда без крайней нужды лучше не суйся. От обычных головотяпов ты, конечно, отобьешься; от кого-то вроде меня — ну… вряд ли.

— Как это ты меня найдешь? — опешила она. И тут же поняла, насколько глупо задавать такие вопросы ассасину, в чьих информаторах наверняка ходит половина Аэльбрана и, не дай Двенадцать, пара-тройка полицейских.

— Без особых сложностей, милая… к несчастью для тебя.

Одним неуловимым движением он оказался на ногах — Астрид невольно вздрогнула — и вручил ей папку с делом, в которую так и не удосужился заглянуть. Затем приложил руку к груди, отвесил насмешливый поклон и, обойдя её, вдруг скакнул с крыши вниз. Шесть ярдов до земли, чтоб его!

— Юбочка мне понравилась, надевай почаще, — послышалось откуда-то снизу. Но когда Астрид подошла к краю крыши — разумеется, чтобы одарить зарвавшегося прощелыгу крайне уничижительным взглядом! — того уже и след простыл.

 

Глава 6

Девятисмерт, первый клинок Хельты, не терпел халтуры и напрасного кровопускания. Посему он вытянул из ножен видавший лучшие дни нож мачете — не марать же мечи из прекрасной кармирской стали о всякий сброд, торгующий дурью? — и сходу, одним скупым ударом отмахнул голову щуплому парнишке. Разумеется, всё было проделано так быстро, что несчастный Ретт Гердеш едва успел раскрыть рот для приветствия.

— Ничего личного, приятель, — пробормотал Кэрт, брезгливо вытерев лезвие о нарядный, расшитый золотом сюртук покойника. — Не знаю, чем ты обидел нашу истеричную принцесску, да только зря это.

Украшенный рунами браслет на запястье раскалился было — о лаэде Хельте либо хорошо, либо никак! — но Кэрт сердито цыкнул и одним касанием обрубил нужный энергетический поток. Гадская побрякушка тут же перестала жечь кожу и приятно похолодела.

«А всё-таки быть магом прикольно, — вяло порадовался он, сцапав голову за светлые патлы и упрятав в сумку. — В былые времена мог бы за такое возмутительное хамство остаться без руки».

Что ж… здесь он немного преувеличил. Самопровозглашенная королева ассасинов могла быть чудовищно жестока, но калечить нипочем не стала бы. Не в её это правилах — портить свои игрушки.

Кэрт тряхнул головой и решительно скакнул вверх. Стальные когти с противным скрежетом вонзились в каменную кладку стены, чтобы было сподручнее лезть. Беготня по крышам ему привычнее, нежели банальное хождение по земле, да и путь срезать подчас удавалось неплохо. И всё хоть какое-то веселье. У элитных убийц работы немного; не баловался бы Кэрт умными книжками да артефактикой — давно бы уже сдурел от скуки.

Когда он попал в дивные ручонки престарелой неблагой принцессы, ему было лет пять, не больше. И прежде чем убить свою первую жертву, Кэрт учился десять лет… По правде говоря, в месяц Саттис ему должно было стукнуть сорок, а он до сих пор чему-то да учился. Невозможно быть первым среди лучших, если умеешь только убивать.

«Да только стоило ли так надрываться, чтобы теперь резать барыг в подворотне?»

Кэрт зло ощерился на луну — та привычно насмехалась над ним, вытаскивая наружу плохие мысли и непослушного зверя. Кошак скребся изнутри, недовольно пыхтя, и требовал отправиться в лес да задрать куропатку пожирнее. А еще лучше — молодую олениху…

— А ты не лопнешь, деточка? — чуть слышно пробормотал Кэрт себе под нос, одним прыжком перемахнув на крышу родного дома. — Ох, нет, не лопнешь. Ты отожрешь у оленихи филей и завалишься спать, а мне потом эту тушу разделывать и в кладовку тащить…

Ну, можно было и не тащить, конечно. Но не бросать же хорошее мясо, особенно когда ты по жизни вынужден есть за двоих? Да и гости забегают частенько… стоит только оставить открытым чердачное оконце. И лопают, пожалуй, немногим меньше.

— Всё сожрали? — пробормотал Кэрт вместо приветствия, втиснувшись в мансарду через то самое оконце. Он бросил сумку на пол и окинул взглядом троицу разномастных котов — те, заслышав его голос, повернулись к нему и расселись рядком возле пустых мисок. — Кто тут у нас? Гарри, Арти и… так, а тебя не знаю.

Он озадаченно поскреб в затылке, разглядывая нового «гостя». Здоровый серо-белый котище, судя по толщине и состоянию шерсти — домашний. Эдакой монументальной персоне никак не годилось простецкое имечко.

— Ну, это… будешь Фердинандом.

Кот с отчетливым неудовольствием мяукнул — с «Прикладной артефактикой» магистра Фердинанда Бедвира он явно не знаком, а посему не оценил своего счастья. Ну и пускай себе дуется, лишь бы помнил, что в гостях, да по углам не гадил — с этим у чистюли Кэрта было строго. И не донимал какой-нибудь придурью, как Гарри — этот чернявый поганец с драными ушами то и дело притаскивал котят. Крошечных, слепых, страшненьких. Своих или чужих — не разберешь. Кэрт каждый раз хватался за голову и громко матерился, грозясь перетопить пищащую мелочь…

…а затем брал плед и шел сооружать уродцам гнездо в закутке между шкафом и камином.

Девятисмерт — кошачья мамка. Людей гробит пачками, а котят утопить — кишка тонка. Оборжаться просто. Даймона и Джиро собственно и оборжались, но всё-таки согласились разделить с заклятым другом этот несмываемый позор. Нет, ну должен же был кто-то кормить котят в его отсутствие?..

Кэрт пару минут посидел на полу возле шкафа, наглаживая сыто урчащих котов, а затем неохотно поплелся в душ. Он потому и вернулся домой — Хельта, как и всякий нелюдь, чувствительна к запахам и не терпит, когда от её клинков несет запекшейся кровью. И вообще — изволь не оскорблять деликатный взор её стального высочества, будь прилично одет и гладко выбрит.

«Может, ещё фрак парадный напялить? Дура напыщенная», — мысленно проворчал Кэрт, яростно растирая голову полотенцем. Он всё еще не мог спустить драгоценной госпоже оскорбление, каким считал убийство Ретта. До сего дня он думал, что, по крайней мере, ценен для Хельты как некое раритетное оружие. Не станешь же кромсать колбасу ножом из кармирской стали?

Пока Кэрт приводил себя в достойный фейской принцессы вид, коты уже успели слинять. Остался только свежепоименованный Фердинанд — тот басовито мяукнул и потерся о его ноги, косясь на распахнутое окно с явным неодобрением.

— Я тоже предпочел бы не в окно, а в постельку, — вздохнул Кэрт, мимоходом погладив кота и перекинув через плечо сумку. — Беда, приятель, в том, что мои желания на фиг никому не интересны.

Через четверть часа он уже был возле особняка драгоценной госпожи. Привычно перемахнул через каменную ограду, недовольно чихнул — огромный рододендрон цвел поблизости, красуясь пышной лиловой кроной, — и двинулся в сторону террасы. Там, в свете зловещих зеленоватых фонарей, уже маячила тощенькая фигурка в лакейском наряде.

— Через ворота тебя ходить не учили? — заявил нагловатой наружности смазливый мальчишка, морща в неудовольствии свой курносый нос. На вид ему не больше пятнадцати — у Хельты весьма странные предпочтения по части мужчин, это точно. И ныне покойный сопляк Ретт Гердеш тоже ходил у неё в фаворитах, хотя, пожалуй, уже начал выглядеть слишком взросло. — И вообще ты опоздал.

— Здорово, Ренфилд.

— Я Уилфред, ты, грязное животное!

Кэрт равнодушно пожал плечами — много чести очередному мелкому шлюшонку, ещё его имя запоминать, — и, обойдя возмущенного таким явным пренебрежением пацана, толкнул резную палисандровую дверь.

— Лаэда ожидает тебя в зимнем саду! — сердито бросили ему вслед.

«Без тебя знаю», — подумал Кэрт, уже унюхав след, но вслух елейно поблагодарил:

— Спасибо, Ренфилд!

Лаэда Хельта стояла посреди темной оранжереи, запрокинув голову вверх, к стеклянному потолку. Свет прибывающей луны красиво серебрил её длинные пышные волосы, резко очерчивал длинноносый профиль с острым маленьким подбородком, играл переливами на жемчужно-сером платье. Неблагая принцесса стройна, хрупка, высока ростом и красива той жестокой и бесчеловечной красотой, что характерна для фейри Неблагого двора. Узкое скуластое лицо словно выточено из куска ларданского мрамора, пухлый капризный рот пунцовеет открытой раной на фоне белой кожи, огромные густо-синие глаза пронзительны и холодны, как ночь на дальнем севере.

— Здравствуй, Кэртис, — любезно поприветствовала Хельта, повернувшись к нему и одарив привычным ледяным взглядом. Кэрт отвесил положенный поклон, надеясь, что тот не выглядит издевательским, и приблизился к своей госпоже. Вблизи очарование вмиг спало: острому глазу оборотня очевидно, что сиятельная принцесса уже достигла той поры, когда приходится начать молодиться при помощи косметики, алхимических эликсиров и прочих ухищрений. Оно и неудивительно: дамочка давным-давно вторую сотню лет разменяла. Вечно молодыми оставались лишь те фейри, которых угораздило родиться бессмертными. Как Армана. Они так и зовутся — фракция Бессмертных. — Принес мне подарочек?

Кэрт молча открыл сумку и перевернул её; голова недоумка Ретта глухо стукнулась о каменную дорожку и покатилась по ней; Хельта остановила её, поставив поверх запавшей щеки ногу в сверкающей белой туфельке.

— Хороший мальчик, — похвалила она, елейно улыбаясь. — Не то что мой глупыш Ретт.

— Любой каприз за ваши деньги, — проворчал Кэрт и потер запястье — рабский браслет противно пёк кожу, резонируя с аурой госпожи. — Просто интересно: чем твой глупыш провинился-то, что ты его сразу кончать решила? Если не секрет.

— Зарвался и болтать стал много. Никому не дозволено предавать мое доверие.

— А, ну разумеется…

— Твой сарказм неуместен, котик, — ласково пожурила Хельта — кот внутри него вздыбил шерсть на загривке и низко зарычал, — а затем, презрительно глянув на голову бывшего фаворита, отошла назад и грациозно опустилась на уличный стульчик, ажурно выплетенный из лозы. Кэрту, разумеется, присесть не предложили. Сидеть в присутствии госпожи, ещё чего не хватало!

— Время навестить шафрийских друзей, Кэртис. Послезавтра отправляешься в Аль-Маареф.

— Так точно, — откликнулся Кэрт, вымученно уставившись в потолок. — А почему я не в курсе, что куда-то там отправляюсь?

— Теперь в курсе, — лаэда изящно пожала острыми плечиками. Еще один смазливый прелестник пубертатной наружности поднес ей бокал с почти прозрачным игристым вином; до ушей донеслось чуть слышное шипение пузырьков, ноздри защекотал легкий флер забродившего винограда. Кэрт поморщился, не трудясь скрыть раздражения. — Ну-ну, не капризничай.

— Мне казалось, ты давно уяснила: работу себе я выбираю сам.

Хельта сделала крошечный глоток из бокала и жеманно хихикнула.

Боль зародилась в левой руке, а затем накатила на всё тело сокрушительной волной. Он рухнул на колени и стиснул зубы, однако сквозь них всё равно прорывалось низкое, злобное рычание кота. Он хотел разодрать мерзкую бабу на куски, исполосовать когтями прекрасное лицо, выдрать из суставов тощие ручонки… хотел — и не мог. Как и много раз до этого.

Когда в сознании немного прояснилось, Кэрт обнаружил себя сидящим на земле возле своей мучительницы. Щекой он чувствовал острую узенькую коленку под шершавой тканью платья; прохладная ладонь медленно гладила его волосы.

— Не вынуждай меня делать тебе больно, котик. — Приторная ласка в низком переливчатом голосе привела в бешенство обоих — и Кэрта, и кота. — Будь послушным мальчиком и знай свое место. Заказчик хорошо заплатит, но ни на кого, кроме тебя, не согласен. Естественно, я не позволю тебе воротить нос от почтенного раджа… впрочем, имени тебе знать ни к чему.

— Ни к чему, — хрипло согласился Кэрт. Кот по-прежнему рвался наружу, однако его сковала воля хозяйки рабского браслета. — А имя объекта?

— Ламис бей Адавийя.

Он деловито кивнул и, дерзко отпихнув руку госпожи, поднялся на ноги. Голова немного кружилась, но — спасибо зверской регенерации — восстанавливался Кэрт быстро. Отнюдь не лишняя способность, учитывая, как Хельта любит наказывать.

— Не некромантка, надеюсь? — Кэрт демонстративно скрестил руки, показывая: мол, хоть ты меня запытай, а всё равно я наглел, наглею и наглеть буду. — Ты помнишь, Хельта: правил у меня немного, и они нехитрые. Например, не переходить дорогу некросам.

— Ты, паршивец, будешь делать, что говорят! — вздорно фыркнула Хельта, отбросив маску заботливой мамули. Но только на миг; уж больно ей нравилась эта игра. — Ну же, котик, неужто думаешь, я тебе смерти желаю? Я ведь не продала тебя Некрофобам? А видит Мать Тьмы — они предлагали огромную сумму.

Кэрт тоже фыркнул. Орден Некрофобов, что специализировался на убийстве некросов, в самом деле был готов отвалить за него целое состояние. Однако Хельта — стерва, садистка и тиранша, но никак не дура. Ту заоблачную сумму ручной котик королевы ассасинов отбил за первые шесть лет работы.

— Не держи меня за дурака, Хельта. Ты отказала из любви не ко мне, но к звонкой монете.

Престарелая принцесска капризно надула губы, однако в её сумрачных синих глазах плескалось желчное веселье.

— Ступай, Кэрт. Все необходимые документы получишь у Уилфорда.

— Он вроде Уинфред. Или Уилфред? А, точно.

— Ах, твоя правда. Уилфордом звали позапрошлого…

Кэрт пожал плечами — он-то давно предложил звать всех этих болванов Ренфилдами — и собрался было уйти, покуда дозволено. Однако тут его запоздало нагнала мысль о самоуверенной капитанше с прелестными ножками, для которой он хотел разузнать что-нибудь интересное. Не то чтобы она ему так уж понравилась, конечно… свирепые валькирии, всем видом грозящие оторвать тебе башку — не его типаж. Вот ни разу. Кот, как ни странно, его мнения не разделял и рвался притащить самоуверенной девице куропатку. А куропатка — святое, учитывая нежную любовь кошака к жратве.

— Один момент, милостивая госпожа, — лениво начал он. — Не знаю, что там за ерунда с пропавшими детишками, но напоминаю: детей и беспомощных калек я не трогаю. Хоть вовсе руку мне оторви.

Хельта нахмурила тонкие брови и недобро сузила глаза — кажется, Кэрту неким образом удалось её задеть.

— У меня тоже был ребенок, Кэртис, — ледяным тоном отчеканила она. — Как ты посмел подумать, что это моих рук дело! Хочешь лишиться языка, наглый гаденыш? Гильдия Убийц не похищает детей; мы не какие-то жалкие торговцы людьми!

— А демон их разберет, тех сопляков. Может, их не похищали вовсе, — он хладнокровно усмехнулся и развел руками. — И ты, конечно, знать не знаешь, что там с ними на самом деле?

— Не знаю, — Хельта успокоилась и даже вернула ему усмешку. — Могу лишь догадываться. Впрочем, очевидно, что дельце носит ритуальный характер.

— И почему это?

Он не боялся показаться чересчур заинтересованным. Любопытство — всего лишь отличительная черта его характера, как и у всех кошачьих.

— Потому что у них одна кровь.

Видя его непонимание, Хельта снисходительно прибавила:

— Они не грязная помесь вроде тебя, котик. Чистокровные маги до пятого колена. Похититель задумал какой-нибудь древний ритуал, за давностью лет вымаранный из книг и умов. Почему древний? Ох, глупенький, ничего-то ты не понимаешь! Очевидно же, что только в глубокой древности уделялось такое внимание чистоте крови!

— Ясно, — Кэрт с деланным безразличием пожал плечами. — Значит, нас это не касается? Вот и славно. Только не хотелось бы со всеми этими дремучими ритуалами получить очередного Адельдора Кровавого, ну, или еще какую-нибудь чокнутую Элриссу.

— Тут ты прав, — поежилась Хельта. — Даже очень прав. Ну, Кэртис, ты узнал всё, что хотел?

Кэрт кивнул, отвесил небрежный поклон и шустро скрылся в доме. Душа просила поглумиться над очередным Ренфилдом, получить у него все документы на шафрийскую магиню и удрать-таки в лес.

«За кур-ропаткой!» — охотно поддержал кот.

 

Глава 7

Рассвет в Аэльбране на памяти Астрид еще ни разу не приходил под пение птиц и шелест листвы. Его спутниками были шум рынка, крики торговцев и вопли всех окрестных котов, для которых месяц Виерис в Аэльбране длился круглогодично.

Перед зеркалом пришлось задержаться — новая форма была чуть большего размера, чем требовалось, из-за чего ни в какую не желала сидеть нормально. Синяки под глазами казались слишком яркими для её светлой кожи и с трудом брались косметическими заклинаниями. Полночи за стопкой толстенных книг по ритуалистике никого не красят, даже бывалую магичку, привыкшую приводить себя в порядок в считанные минуты. Сие увлекательное чтиво притащил Ленард и любезно разделил между всеми членами отряда. Мятежная троица предсказуемо в восторг не пришла.

«Вот уж не думала, что дела боевого будут расследоваться старыми книжками», — деловито скривилась Рамона, рассматривая свой маникюр. Как на взгляд Астрид, вульгарный до неприличия.

«Вот уж не думала, что ты вообще знаешь, как выглядят книги, — парировала она и демонстративно переключила внимание на остальных. — Надеюсь, на этом упражнения в остроумии закончены? Всем работать».

К одиннадцати вечера стало понятно, что глотать библиотечную пыль придется в компании некроса, Коррина и Норы — от остальных толку не было никакого.

«Ты же не думала, что будет легко?» — читалось во взгляде Ленарда.

Не думала. Догадывалась, что за талмудами с любовно описанной расчлененкой придется провести немало времени, но истинных масштабов бедствия не представляла.

В кабинете нашелся только Коррин. Помятый, взъерошенный, в несвежей рубашке и с отчетливым следом от книги на щеке.

— Ты что, ночевал здесь? — удивленно вытаращилась на него Астрид. За собственное малодушное желание проспать стало стыдно.

Бедняга сержант даже не сразу отозвался — с минуту хлопал глазами, видимо, пытаясь осознать, что находится в кабинете не один. А осознав, даже не подскочил со своего места, как делал обычно. Только широко зевнул и степенно сложил руки поверх одной из книг.

— А, капитан… Да вот, решил задержаться, почитать…

— И как, увлекательно? — Астрид хмыкнула, уселась рядом и потянула на себя одну из книг. Первая попавшаяся на глаза картинка с отрубленными частями тела, выложенными в затейливый знак, вмиг заставила позабыть о желании плотно позавтракать.

— Не то слово. — Коррин вернул усмешку, взъерошил без того торчащие в разные стороны волосы и вытащил из стопки несколько книг. — Веселые ребята эти некроманты. Нергвин утверждает, что из детских костей получаются амулеты с более тонкой настройкой… главное, не перестараться с вывариванием. Иллагрим же пишет, что из детишек выходят отличные упыри — не путать с вампирами — благодаря высокой маневренности и безобидной наружности. М-да… — Он в задумчивости постучал пальцем по кожаному переплету. — В целом — ничего путного. Имперцам не свойственно обижать детей — не та фертильность, знаешь ли. Я бы скорее на гренвудцев грешил. У нас… у них до сих пор в глухих деревушках режут детей и молоденьких девушек, чтобы земля плодоносила и дичь ловилась. А потом идут справлять молитвы Пресветлому Лорду и замаливают грехи. Фееричная ублюдочность. — Коррин отпихнул от себя книги и в отвращении покачал головой. Он ненавидел, когда напоминали о его гренвудском происхождении; проблема в том, что сам он никак не мог об этом позабыть.

Не будь Коррин… Коррином, Астрид предпочла бы держаться от него подальше (была бы темной — и вовсе пришибла бы тайком). Как и от любого гренвудца — с ними у солхельмцев была особая любовь. Страна фанатиков, мракобесов и дикарей, повернутых на вере в своего Светлого Бога, где приносить в жертву детей, осмелившихся родиться темными, переделывать их с помощью жутких артефактов — в порядке вещей. Такое соседство удачным уж точно не назовешь. Солхельмские острова, отделенные от южной границы Гренвуда узким перешейком (уже давно прозванным «Кровавый»), постоянно подвергались нападением этих варваров. Не ради захвата территорий — острова на уютный край не похожи. Зато рудных жил с избытком, а главное — кровь благих фейри, текущая в жилах местных. Ради солхельмских женщин, способных рожать светлых детишек, гренвудцы строили корабли, устраивали набеги и охотно проливали как свою, так и чужую кровь. Вот только пытаться управлять божьей волей — настоящей, а не той, что выдумали жрецы, — гиблое дело. Благая кровь или нет, а светлых магов рождалось в Гренвуде не особо много.

Коррину повезло — родительская любовь оказалась сильнее желания угодить выдуманному богу. Они бежали в Эрмегар, когда ему едва исполнилось десять. Зная гренвудские порядки, Астрид подозревала, что за этим побегом тянется весьма мрачная история, но спрашивать не решалась. Хватало выражения лица Коррина, когда тот вспоминал о родине.

— В Аэльбране бал правят шафрийцы, — откинув за плечо косу, протянула Астрид, — гренвудцам тут разгуляться не дадут. По крайней мере, я на это надеюсь.

В памяти всплыла история о преподавателе Академии, ставившем опыты над детьми под самым носом у архимагов Темного и Светлого Круга. Передернуло мигом.

— Этой дряни везде достаточно. — Коррин тяжело вздохнул и уронил голову на стол. — Как же я хочу спать…

— Только не здесь, — покачала головой Астрид, протягивая руку и приглаживая его шевелюру. Не хватало еще, чтобы Коррина в таком виде увидел Гуннар. — Валите домой, рядовой Нергал.

— Но смена…

Да уж, смена, в которой придется бегать за преступниками, разнимать драки и строить из себя крутых полицейских в этом погрязшем в преступности городе. Не хотела бы Астрид знать, что может случиться с полусонным рядовым во время очередной вылазки. Воображение мигом нарисовало живописный труп посреди Прибрежного, ставший таковым из-за шального ножа или мерзкого заклинания.

— Спать, Коррин. Дома, в родной постельке, в окружении любимых кошек.

— У меня собака, — возразил Коррин, состроив обиженную физиономию — как и любого собачника, его возмущала сама мысль о том, что в доме можно держать кошек. Да еще и нескольких.

Астрид хмыкнула, припомнив приятеля Олафа, на дух не переносившего кошек и имеющего в хозяйстве мелкую вредную собачонку породы «дорфинский шпиц». Стараясь не морщиться при воспоминани об этом порождении Бездны в собачьей шкуре, она повозилась на стуле, устраиваясь поудобнее — если не случится чего-то из ряда вон выходящего, день будет долгий.

— Без разницы. Проваливай. Будем считать, что ты заболел.

Долгих уговоров не понадобилось — Коррин послушно поднялся, не забыв в очередной раз зевнуть.

— Вы самый лучший начальник, кэп.

— Вряд ли многие с тобой согласятся.

— Они идиоты, — веско заключил он напоследок.

«Скорее я, — вздохнула Астрид, открывая первую попавшуюся книгу. — О, каннибализм. Мило».

Как и предупреждал Коррин, ничего толкового в бесконечных описаниях кровавых ритуалов она не нашла. Даже некромант Ленард, присоединившийся к ней через полчаса, тяжело вздыхал и безжалостно переворачивал страницы.

— Всё это — какая-то дичь, — мрачно заключила Астрид — Здесь описываются сотни ритуалов, но нигде не встречается требования, чтобы дети были из магических семей. А у нас это единственное, что объединяет Терренса, Эльрейн и Оливию.

— Мне тоже как-то сомнительно, — флегматично заметил Ленард, накручивая на палец прядь темных волос. — Демон его разберет, будет ребенок магом или не будет. Хотя, конечно, если оба родителя — маги, то вероятность весьма высока, только вот мне это по-прежнему ни о чём не говорит. Даже если это ритуал, я не могу навскидку назвать ничего отдаленно похожего.

— Коррин считает, что могут быть замешаны гренвудцы. Сомневаюсь, что мы найдем в аэльбранской библиотеке их… учебники по жертвоприношениям.

— В аэльбранской не найдем, а вот в Академию запрос сделать можно. Я займусь.

Ленард потер глаза и поднялся. Астрид встала следом — ей тоже нужно было чем-то себя занять, помимо чтения неподобающей для светлой магички литературы. Да и негоже, чтобы всю работу боевого делал некрос. На счастье, оставшихся членов ее отряда в кабинете не было — они прочесывали город. Из-за похищений количество и численность патрулей увеличили — Гуннар хоть и козел, но сердце и совесть у него всё же имелись. Теперь вместо положенных трех отрядов в день, на дежурство выходило сразу пять, отчего у горожан наверняка резало глаза при виде стольких человек в алых мундирах. Даже шафрийские банды, обосновавшиеся в Верхних холмах, несколько поутихли.

Присоединяться к своим Астрид не собиралась (от вечного скептического взгляда Рамоны чесалась спина) и, немного подумав, решила еще раз прогуляться по местам похищений. Она хотела увидеть что-нибудь, чего не заметили остальные, чего не заметила она в прошлый раз. Шансов было мало — с момента пропажи Оливии и Терренса прошло почти две недели, и даже те следы, что были, наверняка исчезли, как понемногу исчезала и надежда найти детей целыми и невредимыми. Едва подумав об этом, Астрид выругалась и, скинув китель — жара стояла несусветная, — направилась к школе, где последний раз видели Эльрейн ар-Ранти.

Её забрали неподалеку от школьных ворот, там, где еще не начинается шумная и людная улица, но уже не видят кристаллы слежения. Дознаватели-менталисты уловили отголоски ментальной магии, заклинатели — след портала, который так и не удалось отследить.

Астрид не уловила ничего.

Земля упорно не желала откликаться на ее зов — ни образов, ни звуков. Только глухая тишина, желаемая прежде и такая несвоевременная теперь. Ей нужно было знать, услышать хоть что-то, убедиться, что дети до сих пор живы и у них есть немного времени, чтобы найти похитителей. Надежда на это и так таяла с каждым днем, а теперь еще и единственное преимущество отказывало.

Ни на что не надеясь, Астрид прошлась по небольшому парку, окружающему школу Эльрейн. И снова тишина, оглушающая, неуместная и вызывающая злость — сколько ни наклонялась она, сгребая в ладони прелую землю, отчего прохожие наверняка сочли ее очередной городской сумасшедшей, ничего не происходило.

— Да твою ж мать, давай же!.. — выругалась Астрид и со злости ударила кулаком по ближайшему дереву.

Накатило моментально. Словно тысячи человек заговорили одновременно, каждый на свой лад, детские, взрослые, шелестящие старческие, смех, крики, разговоры о политике и сплетни старых знакомцев… Всё это под аккомпанемент из шума листвы, чьего-то рычания и скрежета когтей по коре старого клена. Перед глазами замелькали картинки — неразборчивые, размытые, будто у нее вмиг испортилось зрение. Разобрать что-либо в этой мешанине оказалось невероятно сложно. Астрид потянулась за тонким девчоночьим голоском, напевавшим какую-то песенку, состоящую сплошь из переливчатых звуков. Шафрийский, язык песка и пекла, невероятно трудный для имперцев и северян и так любимый менталистами и заклинателями.

Среди многообразия красок и образов мозг выхватил небольшую, едва различимую среди других фигуру девочки. Астрид не могла рассмотреть, но точно знала, что это была Эльрейн ар-Ранти, третья жертва похитителей. Хотелось окликнуть ее, предупредить, но в этом мире, который показывали ей то ли боги, то ли сама природа, ничего такого сделать было нельзя. Все, что она могла — смотреть и слушать, покрываться липким потом и ощущать ледяной ужас, ползущий по спине. Откуда взялось это чувство, Астрид не знала. Просто образ Эльрейн, за которым она следовала, вдруг истончился, светлая школьная форма превратилась в тень, пугающую непроглядной темнотой. Астрид шагнула к ней, по крайне мере так ей показалось, протянула руку, чтобы вытащить девочку из этой черноты и кажется, все же закричала. Где-то наверху зашелестел ветер, ледяной и слишком… громкий.

Колени и ладони ткнулись во что-то мягкое и влажное, висок и щеку обожгло болью. Видение рассеялось резко, на несколько долгих минут лишая ориентации, а может и сознания — по крайней мере черноту перед глазами можно было принять именно за обморок. Подняться удалось не сразу — ноги совершенно не держали, перед глазами по-прежнему плыло и устоять получилось только вцепившись во все то же дерево.

— Пьянь! — раздалось откуда то сбоку. — Докатились, уже посреди бела дня по кустам валяются! Вот девки пошли!

— Катись к Вультуру! — огрызнулась Астрид — играть в воспитанную леди настроения не было. Как и выслушивать стандартное ты-же-девочка нытье от всяких зашоренных дамочек.

— Куда? — опешила вышеупомянутая дамочка.

«Ну да, откуда бы тебе знать про солхельмских духов, дура необразованная?»

— В Бездну, говорю, пошла!

— Хамка! — бросив это, по её мнению, уничижительное оскорбление, дамочка наконец удалилась.

Астрид выпрямилась и глянула на свои руки — все в земле, как и форменные штаны. Хорошо хоть догадалась снять китель, а то было бы позора на весь Аэльбран, додумайся та же надоедливая мадам настучать куда следует. Гуннар бы точно обрадовался, ляг на его облезлый стол жалоба о неподобающем поведении капитана Эйнар. Щеку немилосердно щипало — видимо, ссадила о какую-то корягу, когда упала. Астрид попыталась отряхнуть руки и колени от земли, вытерла лицо рукавом, с неудовольствием отмечая капли крови на светлой ткани.

«Да вы красотка, капитан», — язвительно пропел внутренний голос.

Плюнув на попытки привести себя в порядок, Астрид накинула на себя простенький морок — какой приличный маг не знает маскирующих заклинаний? — и направилась к ближайшему порталу, стараясь не сильно шататься. От точки выхода до дома было не очень-то и далеко, но для магички с практически опустошенным резервом и этого достаточно. Сил хватило только на то, чтобы упасть на кровать, даже не скинув ботинки.

«Чтоб я еще хоть раз…»

Что именно «хоть раз», додумать она не успела, почти моментально проваливаясь в душный сон без всяких сновидений.

 

Глава 8

Жрать хотелось неимоверно. Это Астрид почувствовала, ещё даже не открыв глаза — в животе нещадно урчало, а перед глазами мелькали живописные картинки с кабанятиной в яблоках. И рагу. И еще, пожалуй, огромным пирогом с рыбой и рисом, которые так вкусно делала дорогая матушка…

Чужое присутствие в своем доме она ощутила не сразу. Сначала услышала шорох где-то в кухне, уловила неразборчивый шепот и звук, будто что-то тяжелое запрыгнуло на подоконник. Скорее всего, Фьял или Янси.

Вот только ни один из её котов, при всех достоинствах, разговаривать не умеет.

Астрид аккуратно поднялась с кровати (радуясь, что на прошлой неделе смазала пружины), подняла с пола брошенный вместе с кителем меч и, стараясь ступать как можно бесшумнее, направилась в сторону кухни.

— Дернешься — снесу башку, — холодно произнесла она, едва только заметив сидящего на подоконнике человека. В подтверждение слов острие меча ткнулось в загривок.

— Расходимся, мужики, мамочка проснулась, — протянул незнакомец внезапно знакомым лениво-снисходительным тоном; из темноты сверкнули два зловещих желтоватых огонька. — Нет? Ла-адно, уговорили, посидим еще.

От неожиданности Астрид едва не выронила оружие (хороша полицейская, ничего не скажешь), но быстро собралась и, мстительно уколов чужую шею, опустила меч. Хотя картина располагала к смертоубийству — Кэрт, мать его, Хакола вольготно расселся на её подоконнике, а Фьял и Янси, эти шерстяные чудовища, вовсю тарахтели на два голоса и едва не вылизывали непрошенного гостя.

— Что ты делаешь в моем доме? Да еще и с моими котами?

— Вестимо, наношу светский визит прекрасной даме, — в точности копируя жеманный столичный выговор, отозвался Кэрт. Сидел он чуть сгорбившись — один из котов буквально повис у него на шее, в то время как второй скрутился на коленях в здоровенный уютный клубок. Большее предательство — пушистые сволочи, хоть бы раз позволили взять себя на ручки, не выделываясь по полчаса! — попросту невозможно представить. — А прекрасная дама, судя по всему, при помощи собственной физиономии проверяла ударопрочность брусчатки на городских дорогах. Совсем себя не бережете, капитан Эйнар! — Он погрозил ей пальцем и укоризненно покачал головой, весь из себя воплощенное неодобрение. — Так и помереть недолго, причём даже злить отбитых на всю башку ассасинов не придется.

А, ну да, она же совсем забыла о своем неприглядном виде — грязные руки, мятая рубашка, ободранное лицо, рукав в пятнах крови.

— Не дождешься, — бросила она. Хотела добавить еще что-нибудь в ответ на эту тираду, но голодный желудок напомнил о себе громким урчанием. Астрид вздохнула — стало немного стыдно за свое состояние. — Есть будешь?

— Благодарю, милостивая госпожа, — кивнул ассасин, скроив чопорную физиономию, и тут же принялся негромко выговаривать Фьялу и Янси: — Почему ваш человек голодный, злой и потрепанный? Следите за ней получше! Мы в ответе за тех, кого приручили!

Бессовестные кошаки, что характерно, серьезностью тирады не прониклись.

— Еще скажи им, чтобы на работе меня иногда подменяли, — коты предложения не оценили — уставились возмущенно, а Фьял даже фыркнул и махнул пушистым хвостом. — А что? Как жрать, так вы первые, а как работать — одна я? Ладно, — она показательно отвернулась от пушистых предателей, — в кладовке копченая оленья нога была, разделай. А я, так и быть, приведу себя в порядок, чтобы ничей взор не оскорблять.

Теплая вода, полившаяся сверху из душа, показалась даром богов. Как и целебная мазь, на глазах излечивающая поцарапанную щеку. Уже в комнате она переоделась в свежую рубашку и, немного подумав, сменила надетые было домашние брюки на юбку чуть ниже колен. («Нет-нет, вовсе не потому, что кое-кому понравились твои ноги!») Наскоро заплела высушенные слабеньким заклинанием волосы в косу, вздохнула, глядя на обозначившиеся синяки под глазами, и вернулась на кухню.

Помимо разделанной оленьей ноги на столе красовалась миска с солеными грибами, видимо, найденными на одной из многочисленных полок, а теперь любовно приправленными луком и ароматным маслом. Оттуда же был добыт кувшин с вином из аэльбранских виноделен. А чего в её кладовке точно не было, так это дымящегося горшка с тушеными овощами. Всё это богатство, при виде которого в животе заурчало еще сильнее, было заботливо расставлено на белой скатерти — где он её вообще нашел? — а вместо кружек, из которых Астрид обычно и пила вино, ее хозяйственный гость достал из буфета бокалы, забытые прошлыми жильцами.

— Кхм… — глядя на всю эту роскошь (из её же запасов, но как же красиво, мать его так!), она на пару минут потеряла дар речи. — У меня такое чувство, будто я пришла к кому-то на свидание, а не просто пожрать после рабочего дня.

— Наша цель — угодить клиенту.

Её одарили зловещей улыбочкой, но затем галантно отодвинули стул и жестом предложили присесть.

— Прекращай выпендриваться, — закатила глаза Астрид, но послушно села. И, прежде чем взяться за вилку, добавила мирно: — Спасибо.

Всё же побыть иногда девочкой очень приятно, особенно когда за тобой ухаживает пусть подозрительный, но уж очень обаятельный тип. По крайне мере, чуть растрепанные волосы, полурасстегнутая рубашка и полотенце на плече казались чем-то невероятно милым и совершенно не вяжущимся с образом опасного убийцы.

«Арестовывать его надо, а не слюни по всей этой красе пускать», — отругала она себя и вернула все внимание ужину.

На еду она набросилась, ничуть не заботясь о манерах и о том, как выглядит со стороны — право слово, было бы перед кем строить из себя благовоспитанную леди. Тем более что ею Астрид уж точно никогда не была. Сложно быть чопорной барышней, когда днями напролет имеешь дело с мордоворотами из Прибрежного, а ужином тебя кормит ассасин из Гильдии убийц. Оленья нога закончилась непозволительно быстро, как и половина овощей, которую она выложила на свою тарелку. Уцелели только грибы, хоть не все — Астрид успела наесться, а Кэрт, судя по всему, особой любви к ним не питал.

— О Двенадцать, жизнь прекрасна, — выдохнула она сыто и подвинула к себе любезно наполненный вином бокал. Всего пара глотков, и можно превращаться в нормальную версию себя и приступать к допросу одного подозрительного типа, пробравшегося в ее дом через окно. — А теперь рассказывай, какого драугра ты влез в мою квартиру?

— Обижаешь, крошка, — протянул Кэрт, нахально глядя на нее поверх бокала. Ну или не нахально — закрадывалось подозрение, что у него просто всё время такой взгляд. — Я же обещал прийти в гости! И я пришел. Но кошачья дверца у тебя маловата, да и какой приличный кот ходит через двери? Скука. Кстати, охранка — дерьмо; сломать можно за двадцать секунд. От офицера полиции ожидался более серьезный подход к безопасности.

Он горестно вздохнул и отсалютовал бокалом, прежде чем сделать глоток. Было видно, что кривляется напропалую; тем не менее Астрид не могла не изумиться, как ловко и привычно прибрежный отщепенец управляется со столовыми приборами. Почище её бывшего муженька, да не будет к ночи помянут этот заклинательский сноб.

— Ну-с, меняемся увлекательными историями? Кто тебя так живописно разукрасил?

Астрид скривилась — не рассказывать же каждому встречному полбиографии? Однако душа просила пожаловаться.

— Дерево. По которому я проехалась лицом, когда свалилась в обморок. Обратная сторона моей силы, — на лице Кэрта отразилось явное недоумение, и она продолжила: — Я тэй’таара, на общеимперском — Слышащая. Земля разговаривает со мной, а так как языка у неё нет, делает она это всеми доступными ей способами: показывает образы, говорит сотней чужих голосов. Она позволяет мне узнать то, что я хочу. Или то, что хочет она, как сегодня. Дар благих фейри, чья кровь течет чуть ли не в каждом солхельмце. Резерв сжирает только так. Приятного мало, но в моей работе бывает полезно.

— Сомнительный какой-то талант — глюки ловить. Не в обиду, но молниями швыряться — оно как-то полезнее. И зрелищнее, — он вздохнул, в голосе его зазвучала то ли зависть к боевикам, то ли восхищение ими же. — Ладно. Так как, узнала что-нибудь полезное? Или деревце страдало зазря?

Астрид скривилась и понуро склонила голову. Бездна знает, зачем сегодняшнее видение пришло к ней, да еще такое четкое по сравнению с прежними. Но никакой существенной пользы для расследования оно не принесло. У собеседницы-земли явные проблемы с объяснениями.

— Я видела Эльрейн, последнюю похищенную девочку. Скорее всего, она еще жива, но… с ней собираются сделать что-то недоброе. Хотя, это и так понятно. — Она напряглась, вспоминая. — Ее забрали люди, но я видела… тьму, от которой очень хотелось спрятаться. Девочка словно утонула в ней, растворилась, и я ничего не могла с этим сделать.

В Астрид проснулись злость и отчаяние. Она с силой сжала руку в кулак, пытаясь успокоить дрожащие пальцы.

— Стоять и смотреть было невыносимо. Так страшно… И холодно. Как на Солхельме, когда с Холодного моря приходят ветра.

Кэрт молча глядел на нее из-под разлохматившейся челки. Холодный взгляд пронзительно-голубых глаз на застывшем лице наводил оторопь похлеще, чем жутковатые видения, полные воющих ветров и непроглядной тьмы. Казалось, ассасин прикидывает, как половчее перерезать ей горло и куда затем упрятать тело. И не стоит ли предварительно расчленить?..

Астрид вздрогнула — горячие пальцы вдруг мягко стиснули её кисть.

— Всё хорошо, Астрид? — спросил Кэрт, приятно улыбаясь и прямо-таки лучась заботой. Физиономия его снова сделалась плутоватой и нервной, словно и не было этого жутко-оценивающего взгляда.

— Нормально, — буркнула Астрид, отдернув руку. Как и всякая сильная магиня, она вовсе не привыкла чувствовать себя такой… беззащитной. И перед кем? Перед каким-то вертлявым хлыщом, с охоткой изображающим тут добродушного дурачка. — Ну, а ты что интересного расскажешь? Был уговор меняться историями.

Добродушный дурачок подвинулся, уступая место деловитому прощелыге.

— Ну, я вроде как разузнал, что общего между твоими детишками. Чистокровные они. До пятого колена. Сама понимаешь, сейчас таких найти нелегко. Мне бы занадобились, так я б лучше в Гренвуде похищал — нелюдей не терпят, да ещё и круглые идиоты, — Кэрт неприязненно поморщился, гренвудцев он явно не любил. Впрочем, их никто не любит. — Но в Гренвуде маги слабенькие. Может, наш похититель в таких не заинтересован? По идее-то чем сильнее, тем лучше, если уж кровь в самом деле нужна для некоего древнего ритуала.

Не в силах больше сидеть на месте (и смотреть в хитрющие глаза напротив), Астрид поднялась и принялась расхаживать по кухне, постукивая пальцем по губам. Слова ассасина окончательно подтверждали подозрения, что всё связано с магической силой и происхождением. А еще он уже третий за этот бесконечный день, кто вспоминает о гренвудцах. Неспроста.

— Это условие работает только с теми, у кого сила уже активна. В самой чистокровной магической семье ребенок может родиться без всякого дара. Даже в Гренвуде это знают. «Боги судят так, как желают боги», — процитировала она старую солхельмскую присказку.

— Можешь верить богам, если угодно, — фыркнул Кэрт, снова наполняя бокалы. — Я предпочитаю верить закону вероятностей. А вероятность того, что первенец в семье потомственных магов родится без магии… она такая крошечная, что можно к нулю приравнять. Поспорим, ни у кого из детишек нет старших братьев и сестер? Может, в ритуалах я ни демона рогатого не смыслю, но на магию оно завязано. Иначе зачем такие сложности? Подошли бы обычные людишки из глухой деревни: ни тебе сложностей с происхождением, ни шума на весь город, ни боевки, назойливо расследующей пропажу.

— Дело может быть не обязательно в магии, а в крови… Чтобы отследить чистокровность, нужен архив или Бюро регистраций. В глухих деревнях такой роскоши взяться неоткуда, да и приврать могут. В городах с этим строже. Не считая того, что за нужную цену любые сведения можно купить… — Астрид вернулась обратно к столу и взяла бокал. Внимательно посмотрела на развалившегося на стуле Кэрта. — Мне надо знать, кто на улицах торгует подобной информацией.

— Собственно, я и разузнал. В Бюро регистраций есть целых три подходящих типа, пусть даже одного из них я почти готов исключить из списка.

Астрид удивленно уставилась на него — и до сих пор молчал, стервец!

«А, ну да, кто-то вздумал поплакаться», — едко напомнила она сама себе.

— И кто же?

Со скорбным вздохом этот поганец поставил бокал и, поднявшись с места, прошествовал в сторону окна.

— Не сегодня, крошка.

Астрид едва успела поймать его за руку и дернуть, разворачивая к себе.

— В смысле — не сегодня? Это важно, Кэрт!

— Ну скажу я, и что ты сделаешь? Побежишь в Бюро, сверкая алым мундиром? Это очень хреновая идея, Астрид, тем более что я даже не смогу проследить, чтобы ты ненароком не убилась об кого-нибудь, — он состроил преувеличенно грозную физиономию и погрозил пальцем. — Работенка у меня наметилась. Вернусь послезавтра, будем вместе играться в детективное расследование. Ну-ну, крошка, не дуйся, — мягко пожурил Кэрт, высвободив руку. Махнув кончиками пальцев по щеке, он заправил ей за ухо прядь волос. — Хочешь, подарочек с юга привезу? Нет? А всё равно привезу. Так что веди себя хорошо!

И, напоследок подмигнув оторопевшей от такой наглости Астрид, несносный кошак-переросток как ни в чём не бывало сиганул за окно. Она едва подавила желание выскочить вслед за ним, чтобы навалять как следует за все эти ужимки. Но в последний момент всё же вспомнила, что она, на минуточку, взрослая, воспитанная мать двоих котов и вообще офицер полиции.

К тому же, как ни печально признавать, клятый ассасин прав: без него соваться ко всякой шушере — всё равно что слить дело. Да и лимит глупостей в этом месяце исчерпан: бродить по сомнительным местам вроде гильдейской таверны или гильдейских же осведомителей стоит с соответствующей компанией. Ну или с кем-то вроде Киары Блэр или Рангрид Фалько, но где ж их взять в Аэльбране? Даже если она сможет выбить признание из осведомителя, или вовсе засадит в тюрьму за преступные связи, то спугнет похитителей. А этого никак нельзя допустить, если она хочет найти детей живыми и желательно здоровыми.

Астрид — в который уже раз! — тяжко вздохнула и оглянулась на своих котов, разочарованно глядящих на окно.

— Буду вести себя хорошо. Так ему и передайте!

 

Глава 9

— Нет, мама! В сотый раз повторяю: я не собираюсь замуж в обозримом тысячелетии! Тем более за Олафа!

— Сын ярла, красавец, шесть с половиной футов роста, дом свой на днях достроил! Чем не идеальная партия!

Разговор этот, а точнее — настойчивая попытка заставить Астрид второй раз наступить на грабли замужества, продолжался уже час. За это время она успела пожалеть, что ей вообще взбрело в голову купить парные зеркала для связи с родным домом — последнее достижение магической науки в итоге оказалось орудием пытки с лицом дорогой матушки и её же молодецки громким голосом. Мадам Эдла восседала на своем кресле, словно на троне, и всем видом демонстрировала, как она недовольна непослушной дочерью. Двадцать восемь лет — и не замужем! Невиданная наглость для девицы из солхельмской деревни. (Не важно, что по островным меркам Воронья Скала — крупный город и столица холда. Еще более не важно, что план «выйти замуж до тридцати» Астрид уже выполнила.)

Пожалуй, дорогой матушке стоит поблагодарить богов за светлую дочь. За годы соседства и дружбы с Шелли Эрдланг Астрид успела достаточно хорошо выучить её на диво богатый арсенал проклятий. И сейчас очень близка к тому, чтобы пустить его в ход.

На колени запрыгнул Фьял, явно возмущенный тем, что в его доме кто-то орет (помимо него с Янси), и осуждающе уставился в зеркало, помахивая пушистым хвостом. Астрид запустила пальцы в серо-белую шерсть и ответила матери уже спокойнее:

— Тем, что это почти инцест.

Олаф, сын грозного ярла Вороньей скалы, несмотря на все свои достоинства, в глазах Астрид был сексуален даже меньше, чем старый хрыч Гуннар. Поженить их пытались едва ли не с рождения, но их желания сильно расходились с матримониальными планами дорогих родителей. Сначала куда интереснее было вместе таскать сладости из храма Дехейры, потом — носиться по лесам за зайцами, а когда Астрид исполнилось тринадцать, она и вовсе укатила в Иленгард, познавать магическую науку. Олаф, на наличие у которого дара никто не рассчитывал, присоединился к ней через два года, поступив на лекарский факультет, что совершенно не вязалось с грозной внешностью. Вместо напарника по охоте стал собутыльником во время студенческих пьянок, да только в мужья по-прежнему не годился — ибо, как выяснилось, к девицам Олаф равнодушен. Да и лучшим друзьям жениться — это какое-то извращение.

— Не говори глупостей! Во-первых, вы не родственники…

«А во-вторых, Олафу интересны штаны, а не юбки», — хотела было ляпнуть Астрид, но вовремя прикусила язык — раскрывать чужие тайны не стоило. Судя по продолжающимся попыткам обженить их, о сексуальных предпочтениях сына ярл Бьорн не знает.

— …во-вторых, сама подумай: породниться с ярлом! — тем временем распалялась матушка, ловко переплетая толстенную косу. — Ну хорошо, не хочешь за Олафа, так Кодлак и Рагнар еще не женаты!

— Хорошего парня Кодлаком не назовут! — Вранье. Кодлак — добрейшей души человек. Один минус — носит жутчайшую бороду, на которые у Астрид аллергия со времен замужества. — А Рагнару вообще только семнадцать стукнуло, что я с ним делать буду?

— Перед лавочницами красоваться! Что отхватила молодого, красивого, с приданым! Нет, Олаф, конечно, получше будет, маг опять же, детки сильные пойдут…

— О Двенадцать, за что мне это?!..

— …всё получше этого твоего!..

Саида матушка не любила. Астрид с недавних пор тоже, хотя замуж выходила, будучи влюбленной в красавца-шафрийца из престижной фракции заклинателей. Не до безумия, но муженек был щедр на подарки и знаки внимания, хорош собой, имел подвешенный язык, да и бородку свою дурацкую подстригал регулярно, отчего больше напоминал не зажравшегося шафрийского рабовладельца, а скорее персонажа с обложки дамских романов. Повадками и медовым голосом тоже — ровно до тех пор, пока Астрид не переступила порог его дома.

Принц с обложки оказался маменькиным сынком, ничуть не стеснявшимся взваливать на неё все домашние обязанности. Получалось у него, разумеется, не очень — неизменный топор в гостиной упрямо напоминал о свободолюбивости северянок. Терпение лопнуло меньше чем через полгода совместной жизни, сразу после того, как Саид решил, что хватит с Астрид беготни за преступностью — хозяйство, дети и никаких котиков.

Собирать нехитрый скарб и съезжать на другой конец Иленгарда надо было, еще когда он завел песню, что неплохо бы избавиться от её котов. Фьяла и Янси, несмотря на их вредный характер, она любила искренне (и, честно сказать, куда сильнее, чем мужа). Но тогда просто от души обматерила супруга, и тот даже не стал заикаться о том, как неприлично знать подобные словечки (сильно помог топор, висевший в опасной близости от места ссоры). Коты за себя тоже отомстили, на следующий же день разодрав дорогущие занавески и диван, и с удовольствием пометив его любимые туфли. За что получили лучший кусок мяса, какое Астрид только нашла в Иленгарде.

Чистоплюй Саид в ответ на это только молча скрипнул зубами, преподнес ей очередной вычурный золотой гарнитур и извинился перед котами (над чем те, судя по мордам, мысленно ржали еще сутки). Тогда она всё же простила поганца — то ли устала слишком сильно, то ли сыграла роль нелюбовь к переменам, то ли в любви муженек признавался уж больно убедительно.

Последней каплей стал случай, произошедший через месяц, — когда вместо стандартного противозачаточного зелья она обнаружила на своем столике отвар ортилии. Лекари прописывали его женщинам, желающим забеременеть.

Астрид вообще-то детей хотела. Но рожать в двадцать восемь, да еще и с такой сомнительной кандидатурой на роль счастливого папаши, в планы не входило. К вящему разочарованию Саида. И он решил смухлевать, прекрасно понимая, что на аборт бы она не решилась. У магов зачатие крепко связано с источником силы, и прерывание беременности ни к чему хорошему не приводит. Бесплодие ещё цветочки, чаще случалось нарушение магического фона, ну и последующая смерть. Уж лучше родить, тем более что государство создало все условия: при надобности и материальная помощь будет, и лекари восстановят здоровье после родов; не хочешь ребенка — так откажешься, а бездетные маги тут же его усыновят… Благодаря такому подходу (и надежной контрацепции), аборты в принципе были редкостью, но и тут — разумеется! — левая партия консерваторов то и дело пыталась пропихнуть закон об их запрете. В итоге добились лишь обратного результата — уголовной статьи за «репродуктивное принуждение».

Вот по этой статье и надо было засадить шафрийскую свинью хоть на полгодика, чтобы поучился уважать женщин; ну или хотя бы стрясти с него мешок золота в судебном порядке. Но Астрид то ли пожалела идиота, то ли просто не хотела связываться. Она и сама теперь не могла понять. Тогда лишь хотелось оказаться от него как можно дальше. Саид же, напротив, буквально преследовал её, настойчиво упрашивая «забыть прошлое и воссоединиться».

Воссоединиться, ещё чего не хватало! Мало того, что пытались насильно одарить ребенком, так еще и держали за редкую дуру. Цветом зелья были похожи, но вот спутать запахи очень сложно, особенно для мага земли. Едва поняв это, Астрид и думать забыла о том, чтобы сдать муженька в руки следаков. Дождавшись, пока он явится с работы, она сначала показательно разрубила всё тем же топором склянку вместе с тумбочкой. А потом схватила паршивца за шиворот (спасибо матушке с батюшкой и всем солхельмским богам за крепкий костяк и отнюдь не дивную стать) и вышвырнула его в окно. Жаль, конечно, витраж был красивый. Да и лететь Саиду пришлось всего лишь со второго этажа, в пышные кусты шиповника, но разбитый нос и расцарапанная морда бальзамом разлились по сердцу.

Хорошо еще, что в Эрмегаре достаточно было желания одного из супругов, иначе не видать ей развода как своих ушей — несмотря на незабываемый полет, в попытках вернуть любимую в лоно семьи (на этой фразе у Астрид сводило зубы) Саид чуть ли не серенады ей потом пел. По бабам всё равно ходил, как и прежде — он же мужчина, у него же потребности! — но душещипательные речи о безмерной любви только к ней толкал по расписанию. От всей этой слезливой драмы она и сбежала в Аэльбран, твердо решив, что замужества с нее хватит.

Матушка же на этот счет имела другое мнение. Едва она узнала, что Астрид разошлась «с этим своим», желание обженить дочурку разгорелось в ней с новой силой. И непременно с одним из сыновей ярла Бьорна — чтобы пуще прежнего хвалиться перед кумушками. Как будто мало ей дочери-магички с капитанскими нашивками в двадцать восемь. Ценность, конечно, так себе — но, как на взгляд Астрид, уж точно достижение большее, чем свадьба с Олафом.

— В общем так: мы с Бьорном решили, что мальчику нужно развеяться. Холодно у нас тут, да и заняться нечем. То ли дело юг! Тепло, светло, погуляете, город ему покажешь… — тем временем вещала мать, пока она вздыхала о своей тяжкой доле. — Он по тебе соскучился!

— А Олаф вообще в курсе, что он соскучился? — хмыкнула Астрид, прекрасно помня о нелюбви приятеля к большим городам. Олафа тянуло на природу, иначе зачем бы ему возвращаться в родные пенаты, где из всех развлечений огород, рыбалка да битье морд братьям в единственной на весь городок таверне?

— Бьорн сказал, что соскучился, значит, так и есть!

— Ладно, когда мне запасной матрас дорогому гостю готовить?

— Зачем матрас? С собой положишь, не маленькие уже, — матушка многозначительно хихикнула, отчего Астрид передернуло. Причём она была уверена: услышь это Олаф, он испытал бы абсолютно те же чувства. — Ой, — по ту сторону зеркала оглянулись на висевшие на стене часы, — у меня же служба! Совсем я с тобой засиделась! Жди гостя к вечеру, я как раз гостинцев соберу, отец мяса насушил — на армию хватит!

И на этой радостной ноте (радостной исключительно для неё) матушка, не утруждая себя прощанием, прервала связь.

— Ну обалдеть теперь…

Не то чтобы она не рада увидеть Олафа — старый друг, далеко не глупец, обсуждать с ним мужиков куда интереснее, чем с теми же Норой и Шелли. Но единственный мужчина, которого она сейчас хотела бы видеть в своем доме, — это Кэрт Хакола (и вовсе не потому, что лицезреть его за своим столом в расстегнутой рубашке приятно глазу). Он должен был явиться еще вчера, если верить его же словам, но до сих пор не пришел.

Дело без новой информации простаивало.

К счастью, ни новых похищений, ни подозрительных смертей пока не было, и вся работа заключалась в прочесывании окрестностей. О своем жутком видении Астрид рассказала только Ленарду, который после этого зарылся в книги с двойным усердием. Своих решено было пока не пугать — у Норы с Коррином и так полно забот, а Рамона и Морган с Дереком наверняка подняли бы её на смех. Ко всяким провидцам в Эрмегаре относились с подозрением — настоящего попробуй найди, зато шарлатанов пруд пруди.

Астрид с тоской оглянулась на кровать, где была небрежно разложена её алая форма. Это с похищениями все тихо, а вот банды из Прибрежного и Верхних холмов исправно подкидывали боевому работенку. И честно сказать, она была тому даже рада — нудные допросы всякой шушеры не превращаются в жуткие видения и душные кошмары.

— Ну что, капитан Эйнар, — одевшись, сказала она своему отражению. — Новый день приветствует тебя.

 

Глава 10

Расплавленный жарким солнцем, Аэльбран остывал. Уже не хотелось содрать с себя кожу вместе с одеждой. Или плюнуть на всё и первым же порталом отправиться в Воронью Скалу, еще не прогревшуюся после холодной весны. От одних только рассказов Олафа о родной деревне становилось прохладнее.

Он встретил Астрид у участка по её же просьбе — после бесконечного рабочего дня хотелось с кем-нибудь напиться. И ледяной воды, чтобы от раскаленного воздуха перестало драть глотку, и чего-нибудь покрепче, чтобы расслабиться. Лучше кандидатуры, чем Олаф, не придумать — и подольет, когда нужно, и до дома дотащит, если перепьешь, и с утра от похмелья вылечит.

Пожалуй, в визите старого друга куда больше плюсов, чем минусов. Если не считать того, что вот уже час Астрид слушала душещипательные истории о прекрасной Брунгильде. И речь вовсе не о женщине, как можно было подумать.

— Надеюсь, ты не додумался притащить свою мерзкую псину? Учти, я живу с двумя нервными котами.

Разумеется, приятеля не обрадовала столь нелестная характеристика любимицы.

— Бруни по сравнению с твоими зверюгами — сущее золото! — пылко воскликнул он, едва не подскакивая с места и чуть не переворачивая столик — хлипкая мебель дешевой таверны явно не была рассчитана на буйных и внушительных солхельмцев.

— Да уж, то еще золотце. Склочный стог сена, — ни капли не устрашившись, фыркнула Астрид, припоминая мелкую коротколапую собачонку, смахивающую на пушистый шар. Воистину, самое то для бородатого сына ярла, тягающего бревна голыми руками. — И визжит похлеще магистра Таис.

Олаф, до этого глядевший обиженно и даже сердито, вмиг расплылся в улыбке, припоминая преподавательницу общей теории магии. Магистр Таис обладала на редкость противным голосом. А уж когда приходилось получать от неё нагоняй за прогул или несделанное домашнее задание, не спасало даже заклятие глухоты.

— Нет уж, эту никто не переплюнет! — убежденно воскликнул он, махом опрокидывая в себя остатки медовухи.

— Как это никто? — удивилась Астрид, пряча усмешку за здоровенной кружкой. — А моя маменька? Вот уж у кого талант к воплям и отчитываниям. Пока учились, всё время думала, что они с Таис — близнецы, разлученные в младенчестве.

— Нет, у твоей маменьки другой талант. Может заставить тебя делать то, чего ты не хочешь, а потом ещё и убедить, что на самом деле только об этом ты и мечтал. Подумать только — в какой-то момент я всерьез подумал, что хочу на тебе жениться! Бр-р! — Олаф передернул плечами, видимо, представив в красках возможную свадебку, и смело махнул подавальщице, чтобы тащила еще выпивки.

— Ужас какой! — вздрогнула Астрид. Затем вспомнила Брунгильду и вздрогнула ещё раз.

Нет уж, кошатникам с собачниками не по пути — жизнь в бесконечных спорах, кто лучше, не предел мечтаний. Да и вообще — зачем нужны собаки в доме, когда природа создала таких прекрасных, независимых, мурачащих и даже иногда ласковых котиков? Сами себя выгуляют, развлекут, напрудят в тапки всяким неприятным личностям. И если придешь домой поздно и нетрезвая, будут осуждать негласно.

«А некоторые ещё и ужином накормят», — припомнила она одного особо наглого кошака в человечьем обличье, чьи глаза нагоняли немало страху, вводили в ступор и вместе с тем вызывали желание попросить обернуться. Исключительно из любопытства, ничего такого! Просто жутко хотелось посмотреть, как Кэрт Хакола выглядит в своем зверином обличье. Разумеется, если при этом в нём не просыпается жажда убивать всё живое.

«Она в нём и так просыпается. Правда, за деньги», — напомнила себе Астрид, искренне надеясь, что покрасневшие щеки не будут заметны в полумраке таверны. Не стоит так часто думать обо всяких оборотнях, ассасинах и прочих сторонах одной известной личности. Как будто мало было одного смазливого красавчика, который спал и видел её запертой в башне, в компании кастрюль, сковородок и пары-тройки орущих младенцев. Впрочем, Саид, при всех своих сомнительных достоинствах, хотя бы не работает на Гильдию Убийц.

Подавальщица вернулась сразу с четырьмя кружками и осуждающе посмотрела на ещё четыре пустые — видимо, оценила габариты Олафа и примерно прикинула масштаб разрушений, если тому взбредет ввязаться в драку. Это Астрид знала, что Олаф в силу характера не всякого кабана на охоте может убить, а с того, что здесь называют медовухой, на Солхельме даже подростки не напьются. Девчонка же наверняка успела мысленно и полицию вызвать, и представить, на сколько ей придется задержаться на работе, прибирая за буйными посетителями.

Астрид, глядя на её мрачное лицо, не удержалась и хмыкнула:

— Не волнуйся! Если что, я его сразу в каталажку заверну, — и продемонстрировала печать боевого отдела на ладони. Подавальщица, судя по всему, не слишком впечатлилась. Но взгляд её чуть смягчился, прежде чем она ушла, прихватив с собой поднос с пустыми кружками.

— Пользуешься служебным положением? — с притворным укором выдал Олаф.

— Ну не зря же я каждый день выслушиваю нытье Гуннара!

— Вряд ли в этом он обойдет наших родителей, — проговорил Олаф, смеясь и отхлебывая из своей кружки. — Знаешь, что мне тут сообщил батюшка? Сидим тут, значит, выпиваем за его семидесятый год здравия. Папаня уже третий кувшин опустошает и выдает: «Ты, Олаф, в ярлы, конечно, и так не попадешь. Но коль не женишься — хрен тебе моржовый, а не наследство!»

— А ты? — поинтересовалась Астрид, хотя догадывалась, каким будет ответ.

Олаф ожиданий не обманул.

— Сказал: «Слава Двенадцати»! Серьезно, Асти, зачем мне его наследство? Три медвежьих шкуры да старый щит. Я за эти два года в нашей больнице на дом себе заработал. Два этажа, дуб свежий, крепкий; финтифлюшек магических заказал, чтоб и свет, и вода, как в Иленгарде. Отвык я в одной только бане мыться. А всего делов — перелом вправить, голову подлечить да сердечных капель выписать. Наследство пусть Кодлак забирает, ему как раз тот щит нравится. И женится пусть тоже он.

— И то верно, — рассмеялась Астрид и подняла свою кружку. — Предлагаю выпить за счастливую холостяцкую жизнь!

— Поддерживаю!

В итоге подавальщицу пришлось звать ещё раз, чтобы повторить и выпивку, и закуску — двух тушеных зайцев на двоих магов оказалось маловато.

С аппетитом вгрызаясь в румяную ножку, Астрид вдруг ощутила на своей спине чей-то взгляд. Внимательный и очень колючий, отчего резко захотелось почесаться. Она обернулась. У стойки обнаружился подозрительный тип, показавшийся смутно знакомым — русые волосы, хитроватый прищур, широкие плечи. Таких, конечно, пол-Аэльбрана, но Астрид никогда не жаловалась на зрительную память и почти сразу припомнила — этот самый тип отправил её с отрядом в ассасинское логово и навел на Кэрта. И сейчас он смотрел прямо на неё, даже не думая отворачиваться.

«Что он здесь делает?»

— Асти, что-то не так? — заметил её взгляд Олаф.

Она тряхнула головой и передернула плечами, поспешно отворачиваясь. Взгляд по-прежнему сверлил спину.

— Ничего. Дурь всякая в голову лезет. Пойдем отсюда?

Олаф кивнул, бросил на стол несколько монет и галантно предложил ей руку, помогая подняться. Уже у дверей Астрид кинула мимолетный взгляд на стойку — старого знакомого там не оказалось.

— Прогуляемся? — предложила она. Можно было пройти через портал и оказаться дома в считанные минуты, но ей хотелось немного размять ноги, выветрить алкоголь и смутное ощущение чего-то недоброго. А еще увериться, что за ней никто не следит.

«Паранойя — первый признак сумасшествия», — ехидно напомнил внутренний голос. И таки был прав — не такая уж она важная птица, чтобы завсегдатаи ассасинского логова взялись пасти ее по тавернам.

Они направились вниз по цветущей улице, уже не пышущей дневным зноем.

«Душно. О Двенадцать, почему в этом городе всегда так душно?»

Олаф вдохновенно вещал о доме, собаке; делился сплетнями из Вороньей скалы, держал её под руку, играя внимательного кавалера. Стоило бы прислушаться и поддержать разговор, хотя бы ради поднятия настроения самой себе и своему спутнику. Всё, на что её хватало — постоянное оглядывание, отчего Астрид дважды чуть не упала, споткнувшись о булыжники на мостовой.

На третий раз Олаф резко остановился и развернул ее к себе лицом, удерживая за плечи.

— Так, Асти, что с тобой? — Он смотрел внимательно и цепко, уже не как приятель, а как лекарь, пытающийся отыскать симптомы надвигающейся болезни.

Ответная улыбка наверняка вышла вымученной и жалкой. Всего несколько минут назад ей было хорошо и весело, медовуха приятно туманила голову, заставляя забыть о суетливом рабочем дне. Сейчас же больше всего хотелось… куда-то. Подальше от людной дороги, шума городских улиц, вездесущего запаха перебродившего вина.

Хотелось в лес.

Астрид мягко мягко убрала с плеч его руки и шагнула в сторону небольшого пролеска, разделяющего улицу и реку.

— Асти? — послышалось за спиной, но она не придала этому значения, продолжая идти вперед. Кажется, на запястье легла чья-то ладонь, но не смогла удержать.

Нужно спрятаться от поднявшегося ветра, такого холодного, что вмиг забылось о дневной жаре, душащем воротнике и колкой ткани форменных брюк. Среди деревьев всегда теплее.

Она коснулась одного из них и замерла — кора оказалась ледяной и будто покрытой инеем. Вокруг ладони взвились тени, пугающие, неправильные настолько, что хотелось закричать от ужаса.

Тьма была везде, сквозь неё удалось разглядеть только незнакомое мальчишеское лицо, испуганное и бледное. Он словно тонул в болотной трясине, а вместе с ним тонула и Астрид, всеми силами не желающая бросать мальчика. Хоть бы дотянуться, совсем немного…

Последнее, что она успела почувствовать, прежде чем провалиться во тьму вслед за напуганным ребенком, — как её обхватили чьи-то горячие руки. Кажется, кто-то снова кричал.

 

Глава 11

— Пти-ичка-птичка-птичка, — лениво позвал Кэрт и поманил пальцем. Жирный бело-коричневый голубь степенно расхаживал у дальнего края плоской крыши, клевал хлебные крошки и подозрительно косился на парочку ассасинов — интеллектом, может, «птичка» и не блистала, а всё же инстинктивно чуяла хищных кошек в человечьем обличье. Любое зверье их чуяло. — Ну же, приятель, иди сюда… а то я что-то голодный…

— Ты когда-нибудь наешься? — Даймона выразительно закатила глаза.

— Нет, а ты? — не стушевался Кэрт. — Пти-ичка-а, я жду…

Голубь презрительно нахохлился, прежде чем склевать оставшиеся крошки и улететь от греха подальше.

— Неблагодарный, я же покрошил тебе лучший кусок своего пирожка!

— На, жри, только замолкни уже! — не поднимаясь с нагретого местечка, Даймона сунула ему плитку прессованных орехов. Плитка пахла душистым медом и была предусмотрительно завернута в кондитерскую бумагу, чтобы к рукам не липло. Кэрт охотно поблагодарил и, плюхнувшись рядом с подругой, радостно захрустел плиткой. Сладкое он не любил, а вот орехи мог грызть мешками, о чём Даймона прекрасно знала.

Что уж там, она всегда заботилась о нём куда больше, чем он о ней.

— Как там в Аль-Маарефе? Впрочем, чего это я? Что тут пекло, что там.

— Не гони, — запротестовал Кэрт. — Вот там реально пекло, не чета нашему. Но воздух сухой, дышать легче.

— Да уж, у нас дышать стабильно нечем. Даром что ветер с моря дует. О, еще и воняет чем-то… апельсины, что ли? Вроде не сезон.

Кэрт поперхнулся недогрызенной ореховой плиткой и поспешил заверить, что ничего такого и близко не чует. Даймона даже повернула голову, чтобы одарить его подозрительным взглядом, но тему развивать не стала.

— Как всё прошло?

Он поерзал; лежать резко стало неудобно.

— Ну-у… не очень.

Она явно ждала подробностей, так что пришлось продолжить:

— Пошел я, весь такой деловой, в гости к прекрасной даме. Прихожу, а на месте дома пепелище догорает. Чтобы ты прониклась, уточняю: дом был каменный.

— Инсценировка?

— Не-а. Тамошние ищейки в материалах дела указали: «нарушение плетений в сети защитных заклинаний». Вот так работало-работало, потом взяло и само нарушилось. Кто-то сработал покушение, а теперь дельце заминают по-тихому. Скандала боятся — тетка-то из беев, место имела в… ну, в шафрийском парламенте, как его там…

— Маджлис, — подсказала Даймона. И, помолчав, с сомнением добавила: — Думаешь, наши сработали?

— Они что, самоубийцы? — изумился Кэрт с изрядной долей самодовольства. — Я уж лет десять не встречал придурка, который решится меня подрезать.

— Придурков всегда хватает, несравненный ты мой, — едко осадили его. — Но я тоже не верю. Приличный гильдеец в сеть заклинаний не полезет. Вот ты бы полез?

Он покачал головой. Нет, способы обрушить сеть ему были известны: Кэрт всегда изумлял драгоценную госпожу (и бесил конкурентов) недюжинным умом и поистине творческим подходом к делу. Но заигрывать с высшей магией, не будучи заклинателем, было как минимум неразумно. А план, с которым он ехал в гости к райе Ламис, был довольно прост: расчленить, рассовать по четырем сумкам с грузом, притопить сумки поглубже да подальше друг от друга. В помещении остались бы следы, однако сымитировать бытовой поджог — дело нехитрое. Огонь бы подтер если не всё, то большую часть; недаром некроманты так не любят эту стихию.

— Так или иначе, от прекрасной дамы остались обгоревшие кости. Часть пришлось позаимствовать из морга, чтобы предъявить хоть что-то. Ты же знаешь нашу фейку-истеричку: не притащишь вещдок — будет гонять по всему Халифату, пока не выполнишь заказ или не сдохнешь.

— Ты притащил кости, а Хельта это схавала? — с недоверием переспросила Даймона. Она села и досадливо поморщилась, откинув со лба надоедливые пряди белоснежных волос. — Серьезно?

— Ну конечно, — заверил Кэрт, скроив чопорную мину. Но затем пояснил: — Та райя была из правого сектора, а они там все поголовно в секте, как бишь ее… «Когти мрака». Так вот: их именные перстеньки даже с трупа не снимаются. Я пробовал, побрякушка будто в кость вплавилась. Ну, приволок её нашему злобному высочеству вместе с фалангой. И череп прихватил для порядка.

— Череп прихватил, — повторила она, невесело усмехаясь. — Больно было?

Он не ответил, лишь потер запястье — правое, украшенное самодельным артефактом. Под браслетом из круглых зеркалец прятался уродливый белесый шрам. Заживающий, но медленно, почти как у простого человека.

Чтобы содрать с себя один рабский браслет, ему понадобилось двадцать лет зубрить артефактику. (Благо его слабый темный дар — трансмутация — идеально подошел для этой науки.) Второй с него снимут только после смерти. Был еще один вариант, однако Кэрт твердо решил, что скорее расстанется с жизнью, нежели с рукой. Лучше быть покойником, чем калекой.

— Ладно, а что мы тут делаем? Чего тебя опять в центр-то понесло?

Кэрт недовольно наморщил нос и, помедлив, тоже сел. Ну кто, если не заклятая подруга, задаст тебе все неудобные вопросы, какие только могут быть?

— Ну… просто.

Огромные серые глаза, почти белесые на фоне смуглой кожи, сверкнули золотом. Но лишь на миг — Даймона контролировала своего зверя куда как лучше, нежели Кэрт.

— Что, опять полдня любовался своей деревенской дылдой? — Каждая черта ее хищного красивого лица выражала презрение и нечто, очень напоминающее ревность. — Кэрт Хакола, ты сошел с ума. Где твой хваленый вкус?

— Отстань, — огрызнулся Кэрт. — Мне просто скучно, ясно тебе?

И даже доля истины в этих словах определенно имелась. Чем выше ты эшелоном, тем меньше у тебя работы — непрестижно оно для Гильдии, давать профи абы какие задания. Свободного времени было много, и порой Кэрт скучал. А когда Кэрт скучает, самой Владычице Тени не угадать, куда его занесет и что он там отчебучит.

«Бездна меня пожри! Звучит как оправдания».

— Когда тебе скучно, ты закапываешься в своем любимом подвале и нелегально мастеришь побрякушки.

— Я решил разнообразить свой досуг.

— Этот досуг называется «преследование». А у девки, напоминаю, офицерская корка есть.

— Отвали на фиг!

— И то сказать.

Насмешливо улыбаясь, Даймона потрепала его по плечу и одним пружинистым движением вскочила на ноги.

— Чем слушать твои блестящие отповеди, пойду закажу у Фаброна новое платье. Или два. И прошвырнусь по оружейкам. Может, со мной?

— Как-то я не чувствую нужды в новом платье — и слава богам, — язвительно отказался Кэрт, забившись поглубже в тень широкой печной трубы. — Не сегодня, Мона.

— Пойдешь скармливать апельсины своей страхолюдине? Фи, ну и пожалуйста!

Даймона надулась и спрыгнула с края крыши; снизу, впрочем, тут же раздалось её гаденькое хихиканье. А вот Кэрту было как-то не смешно.

«Кр-расивая!» — возразил его внутренний кошак, оскорбленный за Астрид до глубины своей кошачьей души.

«И ты тоже отвали! — он сердито хлопнул себя по лбу, будто выбивая дурь. (Увы, это ещё ни разу не срабатывало.) — Я тут главный! Нам нравятся милые маленькие шатеночки, а не вот это вот!»

Изнутри пришла волна насмешливого умиления. Мол, мой человек такой идиот, что даже забавно. Что ж, не поспоришь: не запади ему накрепко в голову «вот это вот», Кэрт нипочем бы не полез заполночь в сад аль-маарефского паши, чтобы коварно ободрать апельсиновое дерево. Как известно, самый лучший сувенир — тот, который можно сожрать. Но не идти же на рынок с продуктовой сеточкой? Скукотища. Тем более что Мона правильно заметила — не сезон сейчас для апельсинов. Если, конечно, ты не знатный вельможа, которому за кошель золота вырастят что хочешь, и когда хочешь, и на чём хочешь.

За Астрид он начал приглядывать (а вовсе даже не следить!) как-то спонтанно. Вляпается же куда-нибудь, видят боги и богини. Кэрт, может, и душегуб со стажем в четверть века, но не совсем уж подонок. И совсем даже не дурак. В своей конфетной столичке девчонка могла быть распрекрасным специалистом, однако в Аэльбране иные порядки.

Если подумать, правило-то везде одно, притом нехитрое: есть законы, которым все подчиняются, но есть и тот, кто выше закона. В столице это добренькие архимаги Круга; в Аэльбране — злобная принцесса Хельта. И именно поэтому всякий аэльбранский боевик скрипел зубами от бессильной досады, но на территорию Гильдии Убийц не совался без особой нужды, либо без официального дозволения главы.

Астрид же сунулась. И Кэрт до сих пор холодел при мысли, что на его месте мог оказаться кто-то вроде Дирка или Тицианы — за сладкой волчьей парочкой тянулась целая вереница мертвых и изувеченных шлюх, а уж от чистенькой столичной девочки они бы ни за что не отказались. Кэрт никакой женщине не пожелал бы попасть в лапы Дирка Людоеда, но стоило представить, как облезлая псина измывается над Астрид — и в глазах темнело, а клыки и когти против воли лезли наружу.

«Моё, — проворчал затихший было кошак. — Убить пс-сину. Разор-рвать».

— Кишки по закоулкам, — мечтательно вздохнул Кэрт, глазея на служебный вход полицейского отделения. По его внутренним ощущениям время близилось к восьми, ну а рабочий день капитана Эйнар — к завершению. — Слышь, пухан, закатай губу. Дирка запрещено убивать. А подружка-цивилка — это вовсе не про нашу честь. Слишком хороша.

Да, слишком хороша. И речь даже не о распрекрасных ножках.

От странной горечи, вызванной этим, в общем-то, сухим и очевидным фактом, захотелось расколотить что-нибудь. Тряхнув головой, Кэрт выпрямился и окинул улицу внимательным взглядом. За раздумьями о своей столичной валькирии (и её ножках) он каким-то непростительным образом пропустил явление весьма подозрительного типа.

— Та-ак, а это что за хрен с горы? — негромко пробормотал он. — Или, скорее, с острова.

«Шкаф», — немедля выдала ёмкую характеристику его мохнатая половина. Впрочем, громадный мужик своими габаритами мог затмить любую антикварную мебель. Картину типичного белобрысого солхельмца дополняли пудовые кулаки, косматая бородища, ну и традиционный топор — тоже весьма внушительных размеров. Выглядела эта железяка безукоризненно новенькой, и Кэрт с невесть откуда взявшимся пренебрежением подумал: «Для красоты носит, что ли, как побрякушку?» А ещё искренне понадеялся, что этот любитель декоративного оружия — случайный прохожий, а не какой-то там островной женишок капитана Эйнар.

Зря, видно, понадеялся.

Кэрт подозрительно уставился на парочку солхельмцев. Те охотно полезли в личное пространство друг друга, однако — стоило быть объективным! — на встречу влюбленных сие действо как-то не тянет. Вдоволь наобнимавшись, Астрид и её шкаф перекинулись парой фраз да с самым цивильным видом побрели по улице, почему-то не к портальной площадке. Вместо того чтобы последовать за ними, Кэрт протяжно выдохнул и пару раз стукнулся башкой о каминную трубу, пытаясь прийти в себя. Сам он не узрел ничего особо предосудительного — а если бы узрел, его-то какое дело? Вот то-то и оно, что никакого. Однако долбаный кот выдал полновесную истерику; Кэрта буквально затрясло от непередаваемой смеси: звериная ярость кровожадного хищника и вселенская обида малыша-трехлетки.

«Моё, моё, МОЁ!» — надрывалось мохнатое чудовище, чуть не плача.

— Да твое, твое, — раздраженно прошептал Кэрт. — Ты уже взрослый кот, не ной как дитя малое. В смысле — «убить и съесть»? Не ври мне, скотина, ты не жрешь человечину! А раз так, куда я эту махину потом спрячу? Ох, Бездна…

 

Глава 12

Кое-как угомонив чокнутого кота — тот, пользуясь близостью полнолуния, здорово упрямился, — Кэрт принюхался и резво припустил на поиски утерянной из виду парочки. Нагнал он их близ дешевенькой, но с виду благообразной таверны под названием «Морской конек». (Такая себе примета: увидел забегаловку с названием подводной твари — стало быть, занесло тебя в городок у моря.) Дождался, пока Астрид и её спутник скроются внутри, спрыгнул с покатой крыши соседнего домишка, мягко приземлился возле таверны. Привычно обошел здание, чтобы оказаться с подветренной стороны — никогда не знаешь, где тебе встретятся мохнатые собратья, — плюхнулся под распахнутым настежь оконцем и показательно достал из сумки объемистую фляжку.

«А я чего? А я ничего! Сижу в темном переулочке после трудового дня, степенно бухаю, как положено всякому порядочному прощелыге, — ехидно подумал Кэрт, хлебнув слабенькой мятной настойки — самое то в этой вечной духотище. — Спрашивается, на кой демон вообще за ней поперся? Закинул бы котам свой презент да накарябал записку; так не-е-ет же…»

В чужую болтовню Кэрт особо не вслушивался: для убийцы он всегда был чуточку слишком тактичен. Да и болтал в основном громила, причём обо всякой ерунде: то какие-то деревенские басни травил, то о своём новом доме трепался, то о своей — ф-фу! — собаке. Солхельмец звался банальнейшим северным именем «Олаф», а голос у него оказался на удивление неподходящий к наружности, юношеский и нежненький, против воли вызывающий снисходительную ухмылку. По-имперски он говорил на удивление хорошо: характерный столичный прононс сразу заметен, резкого северного акцента почти не слышно, в простоватой речи то и дело мелькают умные словечки и выражения.

«Маг, — констатировал Кэрт лениво. — Нет — мажонок. Светленький поди».

Настроение отчего-то скисло вконец. Может, потому что на ногах уже больше восемнадцати часов; может, оттого, что день прошел бездарно. А может, дело было в том, как держалась Астрид с этим своим особо крупным приятелем. Немного устало, но доброжелательно, открыто и тепло.

С Кэртом она была — и будет — лишь напряженной и подозрительной. Нет, ей явно нравилось то, что она видела, однако Астрид ни на секунду не забывала, с кем говорит.

С подонком. С преступником. С убийцей.

И видят боги и богини, таков он и есть.

«М-моё», — упрямо возвестил кошак.

«Очнись, животное! Поглазел на ножки и хватит; мы, знаешь, не в дешевой беллетристике».

Увы и ах — в суровой реальности умненькие хорошие девочки не вешаются на шею душегубам. Они выскакивают замуж за какого-нибудь Олафа, скучного, но простого и надежного, как медяк, и живут с ним припеваючи да без всяких опереточных страстей. А душегуб меж тем подохнет в подворотне, во цвете лет и ни за хрен собачий, как бедолага Ретт Гердеш; стоит только сиятельной госпоже пожелать.

— Асти, что-то не так? — спросил вдруг Олаф.

«А-асти-и! — про себя передразнил Кэрт, скорчив зверскую рожу. — Что ещё за собачья кличка?»

Ответ Астрид прозвучал как-то уж очень натужно, и он насторожился. Опустил веки, прислушиваясь и принюхиваясь. Из окна аппетитно тянуло жареным мясом, рисовой лапшой и его любимой пряной похлебкой из морепродуктов. Не захотелось есть только потому, что есть без того хотелось всегда и везде. Метаболизм у Кэрта похлеще, чем у архимага-некроманта; резерв, пусть и средненький, вкупе с мохнатым обжорой требовали прорву еды. Кроме того, он очень много двигался и, увы, сложением пошел в отца.

Об отце, который выкрал его и сестру из земель прайда, он мало что помнил — вкрадчивый мягкий голос; пронзительные и по-лисьи узкие глаза цвета моря, холодная синева и загадочно мерцающая зелень; странное синтарийское имя «Ласдер». По всему тот был с западной границы, а тамошние мужчины — сплошь фейские смески — высокие, хорошо сложенные, но почти по-девичьи тонкокостные и ничуть не склонные к полноте. Пришлось хорошенько подкачаться, чтобы не выглядеть тощим хлюпиком. Хотя что уж там лукавить, в громадного качка он не превратился бы при всём желании.

«Клятые дивнюки, всю породу испортили! — в стотысячный, наверное, раз посетовал Кэрт. — Нет бы ухватить крепкий костяк от оборотней, как паскуда Дирк… Так, погодите-ка, а чем это воняет?»

Кляня прибывающую луну, что толком не дает сосредоточиться, он поднялся на ноги и снова понюхал воздух. И не прогадал: к дразнящим ароматам таверны прибавился тяжелый мускусный душок псины. Большой, тупой, охамевшей псины! Он низко зарычал и буквально взвился на месте, но, едва сделав шаг, повстречался лицом к лицу со своим извечным неприятелем.

— Здорово, дохляк, — радостно оскалился Дирк. — Подруженька загуляла с настоящим мужиком? Ай-ай-ай, вот неприятность.

Следовало бы оторвать ему голову прямо не сходя с места. Но мерзкий браслетик, уловив решительное намерение нарушить приказ великой Хельты, больно прижег руку. Это немного отрезвило, и Кэрт, скрепя сердце, решил начать с культурного общения.

— А я всегда говорил: хорошего парня Дереком не назовут, — проворчал он. — Ты, засранец, вечно заришься на чужие игрушки. Свали к демонам, я её первый застолбил!

Астрид, заслышав такие речи, наверняка засветила бы ему в ухо — и была бы права. Однако он не собирался давать Дирку и малейшего повода заподозрить, что эта бедовая полицейская девица ему хоть немного небезразлична. Ну, кроме как в горизонтальной плоскости.

— Да хрена лысого ты застолбил, — заявил волк с самой похабной рожей. — От неё тобой не пахнет. И вообще мужиком не пахнет. Чистенькая девочка, сла-аденькая… вкусная. Люблю таких.

Он показательно облизнулся, и Кэрт во всех кровавых подробностях вспомнил, как Дирк любит девочек. Тот ничуть не стеснялся своих патологических наклонностей, а кличку «Людоед» носил гордо и даже самодовольно.

Со всей зверской дури впечатать мерзавца в каменную стену вышло как-то само собой. Луна, чтоб ее, прибывает!

— Не тр-ронь чужое, сукин сын, — прорычал Кэрт низко, почти на грани слышимости. — Только на ярд к ней подойди, я тебя наизнанку выверну и на часовой башне за яйца подвешу. И никакая фейка-истеричка меня не остановит. Понял? Не слышу!

Самоуверенный ассасин по прозвищу Людоед заскулил, обнажая горло. Дирк-человек мог сколько угодно наглеть, хамить и обзываться дохляком, но Дирк-волк… он чуял доминанта и в ужасе трясся за свою линялую шкуру. Волк-оборотень, конечно, в полтора раза больше кота, однако то ведь стальной кот. Стальные когти, стальные зубы, чудовищная скорость реакций, ужасающая ярость…

…ну и шерстка красивая. Не без этого.

— Значит, понял. Хоро-оший песик! — он с усилием разжал руки, отпуская чужую рубашку, отступил на шаг и кое-как скроил на морде дружескую улыбочку. — Не дури, в общем. Девок много, а ты у нас один такой особенный! Вот. Темной ночи, сученыш.

И, позабыв на время об охамевшем волке, Кэрт спешно пошел прочь из проулка. Ему нужно было нагнать Астрид и её дружка, а то как бы еще чего не вышло…

Оказалось, что уже вышло.

Страдальчески выругавшись, Кэрт метнулся к Астрид — та выглядела так, что краше в гроб кладут, и явно собралась рухнуть в обморок. Без усилий отпихнул здоровяка Олафа, покрепче обхватил руками свою бедовую девицу, не давая ей грохнуться посреди дороги. Нащупал пульс на запястье — вполне сносный — и решил пока не впадать в панику. (Хотя кошак уже бесновался и рвался наружу: «моё» в опасности!) Нет уж, сначала разобраться, затем паниковать; нарушишь последовательность — угодишь в гробик.

— Бездна, Астрид, ну куда ты влипла на этот раз? — раздраженно поинтересовался он, хотя бессознательная девушка ну никак не могла поддержать эту увлекательную беседу. Пришлось искать более доступный источник информации, благо тот мялся поблизости и обеспокоенно лупал голубыми глазищами. Большие, опушенные густыми рыжеватыми ресницами, они делали его похожим на бородатого ребенка-переростка. — Эй, Свен! Говори давай, чем она так знатно обдолбалась?

— В каком смысле — «обдолбалась»?

Недоумение в глазах «Свена» было неподдельным — он явно не знал, что делать. То ли отбивать подружку из лап подозрительного типа, то ли падать на колени и причитать над бездыханным телом. Сам Кэрт на его месте предпочел бы первое — от причитаний пользы никакой.

— В прямом! Или лексикон солхельмских громил не настолько богат?

Дружок Астрид вскинулся было (что характерно, к топору не потянулся), но вовремя одернул себя и подошел ближе, положив широченную ладонь на её лоб. С минуту молчал, закрыв глаза — Кэрт ощутил волну светлой магии, — потом, опуская дурацкие вопросы вроде «Ты кто такой?», выдал:

— Резерв пуст.

Кэрт, не припомнив, чтобы за последние пару часов Астрид колдовала, нахмурился.

— Такое бывает, когда она слышит. Но раньше она сознание не теряла…

— Теряла, — возразил он, припомнив расцарапанные щеки и общий помятый вид капитана Эйнар. — Она говорила в прошлую нашу встречу.

Олаф подозрительно сощурился — его явно подмывало спросить, что это у них за встречи такие. Но он промолчал, и Кэрт подумал, что этот детина с пудовыми кулаками и почти детским лицом (вблизи борода не особо спасала) даже начинает ему нравиться. Самую малость.

— Держи, — сухо велел он, стянув с плеча сумку и сунув её в руки солхельмца. — Ценный груз; головой отвечаешь!

Олаф безропотно повесил сумку на плечо и теперь с плохо скрываемым скептицизмом взирал, как он подхватывает на руки бессознательную девушку и поудобнее устраивает её голову у себя на плече. Ну, Кэрт, конечно, оскорбился — и вовсе он не дохляк, наглая псина всё брешет! — но гневно вопить о своих могучих мускулах не спешил. Это кот вёл себя как трехлетка и то и дело рвался в драку, а себя Кэрт ощущал на все свои почти сорок; может, даже и больше.

— Донесешь? — всё же осторожно уточнил Олаф, поравнявшись с ним. Он был выше как минимум на голову, что чуток раздражало: для нормального разговора приходилось задирать голову и глядеть снизу вверх.

— Отвали, Свен, — беззлобно проворчал Кэрт. — Я твой вес одной рукой выжимаю!

— Эй, я Олаф. Свен — мой брат!

— Да хрен разница, — он бы отмахнулся, не будь руки заняты. Но от шпильки не удержался: — А твой папаша большой оригинал! Других братков как зовут? Бьорн, Ларс и Рагнар?

— А одного не угадал. — Олаф, казалось, ничуть не обиделся и даже улыбнулся уголками рта. — Бьорном отца звать, а брат — Кодлак!

— Кто?

— Код-лак.

— Ну, хм, к такому меня жизнь не готовила.

— Твоего имени я вообще не знаю, — заметил он. — Ладно, пошли к Астрид. У меня там зелья есть — как знал, что пригодится.

Кэрт кивнул, коротко представился и отвесил мысленного пинка коту, который со всем возможным возмущением уверял, что нечего всяким шкафам портить интерьер в доме у чужой блондиночки.

«Что, думаешь, луна вылезла, так теперь тебе всё можно? — негодующе подумал он. — Заткнись и сиди смирно!»

Кошак обиженно свернулся клубком где-то в подсознании. И пусть себе, лишь бы посидел спокойно хоть часок.

Оказавшись в квартире, Кэрт бережно сгрузил Астрид на видавший виды диванчик, сам же бестолково застыл у изголовья. Глазастый белый кот с рыжеватыми отметинами на лапах и морде немедля попросился на ручки, тогда как грозный и пуще прежнего лохматый Фердинанд уселся в ногах и выдал возмущенное, протяжное «мяу».

— Олаф забыл вас покормить и ушел гулять по кабакам? — Кэрт в притворном ужасе приложил руку к груди. — Сатрап! Деспот!

— Вранье, я покормил, — меланхолично возразил Олаф, копаясь в призванном откуда-то целительском чемоданчике и доставая матовые флакончики один за другим.

— Фердинанд, как не стыдно… Что-что? Мало еды дал? Нет, ну это он зря.

— Он Фьялбьёрн. Погоди, ты разговариваешь с котом? Серьезно?

— Так ты и сам разговариваешь с котом, — довольно оскалился Кэрт, сверкнув глазами. — При этом он, то есть я, тебе ещё и отвечает.

И, сполна насладившись изумлением на бородатой физиономии, он вместе с двумя другими котами зашагал в сторону кухни.

— Эй, господин целитель, не стой столбом! У тебя вон клиент созрел. А я пойду котиков задобрю, не то у тебя к утру сухой обуви не останется.

 

Глава 13

Астрид не просто приходила в себя — она выбиралась из мутного, густого ледяного болота. Она давно не слышала чужих голосов, не видела светлую макушку незнакомого мальчишки, за которым так отчаянно бежала, прежде чем провалиться в эту трясину. Даже ветра больше не было — он стих резко, будто неведомый стихийный маг прогнал его вместе со звуками и запредельным ужасом. Теперь вместо него была только горькая жижа, льющаяся в горло, которую ни в какую не хотелось глотать. Астрид отбивалась как могла, хватала ртом воздух, пыталась избавиться от обжигающей горло жидкости, но кто-то очень сильный заставлял, удерживал на месте и не давал отстраниться.

— Кэрт, помоги!.. — закричали откуда-то сверху знакомым голосом.

Ей хотелось закричать то же самое.

Не успела — сильные руки обняли раньше, потянули вверх, вытаскивая из этой удушающей темноты; теплая ладонь легла на затылок, а ее собственные руки вцепились в чьи-то плечи.

Дышать наконец-то получилось. Вместе с дыханием пришли невесть откуда взявшиеся слезы, впитывающиеся в мягкую рубашку.

— Астрид, эй… — ее попытались отстранить, но она только сильнее обхватила крепкое тело.

Обратно в темноту не хотелось.

— Не отпускай… Пожалуйста, не отпускай, Кэрт…

— Да куда ж я денусь-то? — ворчливо изумились где-то над ухом. Чужая ладонь прошлась по шее, замерла между лопатками, поглаживая. — Успокойся, чего ты, ну… Бездна, Олаф, ты ж целитель, вправь ей крышу на место!

— Я тебе не мозгоправ, а лекарь общей практики! — таким же суфлерским шепотом огрызнулся Олаф.

— Я в порядке, — наконец, смогла произнести Астрид. Вранье, конечно — резерв пуст, как кладовка после шумного праздника. Но некрасивая истерика кончилась так же быстро, как началась; сознание покидать её бренное тело вроде бы не торопилось. Уже хорошо.

Разве что отпускать Кэрта ни в какую не хотелось, и она решила, что нет ничего такого, если объятья затянутся чуть дольше. В его руках слишком тепло.

— Что случилось?

— Ты случилась, — даже не видя лица Кэрта, Астрид почувствовала, как тот скривился, — и эта твоя причуда. Серьезно, Астрид, у твоих предков, или от кого там тебе оно досталось, получше дара не нашлось?

— А, точно, — только и смогла выдохнуть она, припомнив, как её утягивало в очередное видение. Уже по обыкновению жуткое, пронизанное ледяным ветром и вытягивающее из неё все силы.

Судя по тому, что мозги напрочь отказывались работать, вместе с магией кончилась и способность быстро соображать. Потребовалось добрых несколько минут, чтобы дошло — она в собственной квартире, с двумя котами под боком, в объятьях Кэрта…

Так, стоп.

— А ты откуда взялся? — поинтересовалась она, немного отстраняясь. — И зачем вы меня сюда притащили?

— А что, нужно было оставить тебя помирать в кустах? — возмутился Олаф прежде, чем Кэрт даже успел открыть рот.

— Я не…

— Ты была холодная, бледная, в теле ни капли магии! В себя не приходила драугр знает сколько! — Олаф рывком поднялся со своего места, трагически всплеснув руками. — И зельями тебя ещё попробуй напои!

Астрид припомнила отвратительный вкус и поморщилась — глотать горькие зелья, пока находишься то ли без сознания, то ли в чужом кошмаре, — то ещё развлечение. Кстати об этом…

— Мне нужно обратно, — решительно, насколько это было возможно в её состоянии, проговорила она.

— Ну так вперед! — Кэрт театральным жестом указал на дверь, а затем желчно уточнил: — Ты какой погребальный наряд хочешь — черный, красный или белый? Подумай хорошенько, не торопись, это важно… — воровато оглядевшись, он не особо-то тихо зашептал: — П-с-с, Олаф, вкати ей снотворного, я подержу!

Судя по лицу Олафа и тому, как он потянулся к чемоданчику, идея Кэрта пришлась ему по душе.

— Никакого снотворного, — отчеканила Астрид. Нет, она вовсе не против поваляться в койке, доедая свежезапеченную баранью ногу и запивая её аэльбранским вином. Но не когда на улицах пропадают дети. В том, что жертвой стал ещё один ребенок, сомнений нет. — В аптечке в ванной есть талирамин.

Талирамин, он же «Воскрешение мертвеца», алхимики синтезировали всего несколько лет назад. Он дарил запредельную бодрость и ясность ума на несколько часов, за что полюбился студентам Академии. Достаточно принять несколько капель этого варева — и ты снова свеж, бодр и готов постигать азы магической науки. Ни один отвар из натуральных ингредиентов такого результата не давал.

При разумном использовании побочные эффекты были незначительными — сонливость по окончании действия, желание сожрать быка целиком (что для магов и так неудивительно). Одно «но»: по окончании действия накатывало тяжелейшее похмелье, а жизнь вмиг начинала казаться редкостным дерьмом. Ну а если у тебя еще и слабая психика (либо истощение, нервное или магическое), то непременно познаешь всю тленность и безблагодатность вселенной. Пока не повторишь дозу.

После того как в полет с Башни Рассвета отправился третий студент, талирамин официально запретили. Неофициально им пользовались полицейские и медики, когда нужно было срываться на исходе дежурства на очередную драку, жуткое убийство или помогать раненым после какого-нибудь происшествия.

— Если захотелось живительной наркоты — иди косяк забей. К чему такие радикальные меры? — Кэрт выразительно закатил глаза с видом «вы-все-идиоты», чем внезапно напомнил незабвенную Киару Блэр. Впрочем, даже у той получалось не настолько красноречиво. — Боёвка… Правильно старина Арман на ваш счет проезжается — слабоумие и отвага. Ну вернешься ты туда, ну и что дальше-то?

— А дальше она словит откат, и мы будем отпаивать её снова, — сложив руки на груди, проворчал Олаф.

— Дальше я вызываю свой отряд и иду искать похищенного ребенка. И либо вы оба присоединяетесь и присматриваете за мной, от чего я не откажусь, либо остаетесь здесь и продолжаете ваше замечательное знакомство. Только простыни за собой поменяйте.

— Он не в моем вкусе, так что первый вариант, — фыркнул оборотень, как-то демонстративно отодвинувшись. Чем тут же воспользовались коты, тщетно пытаясь втиснуть две немаленькие туши на одни коленки.

— А он очень даже в моем, — невозмутимо заметил Олаф, — но, Асти, разве это не твой парень?

Будь Астрид более живой, она бы непременно подскочила от возмущения. Несомненно, Кэрт крайне хорош собой и чувства вызывает отнюдь не дружеские. Но право слово, любое их свидание станет сплошным упражнением в остроумии и неловкими попытками обойти тему их… занятий. Знать о том, каким способом оборотень прикончил очередного несчастного, Астрид не очень хотела. Как не хотела и снова разводить все эти романтические сопли спустя лишь несколько месяцев после развода.

— Еще чего придумай! — наконец, выдала она, а Кэрт в непритворном ужасе схватился за голову:

— Я… в твоём… Бездна тебя пожри, мужик, я не хотел этого знать! — впрочем, он тут же сел на любимого конька и принялся кривляться напропалую: — Ты пойми, дорогой: дело не в тебе, дело во мне. Пожалуйста, давай останемся друзьями!

Её друг, не слишком смущенный, что ему дали от ворот поворот, озадаченно поскреб в затылке.

— Странно, а я был уверен, что вы двое…

— Этого я тоже не хочу знать, — ответил Кэрт уже спокойным тоном. — Люди вроде меня не путаются с цивильными девочками. Моя работа, знаешь ли, в принципе не предполагает личной жизни, так что угомони воображение.

— А кем ты работаешь? — наивно уточнил Олаф. Астрид отчего-то очень захотелось прикрыть лицо ладонью.

— О-о! — оживился Кэрт, радостно скалясь. — Я специалист по обслуживанию! Убираю, заметаю, зачищаю, вырезаю, ну и всё такое… Так, ладно, — он поднялся с места — коты, вконец осмелев, потешно свисали с его широких плеч, как две здоровенные меховые горжетки, — и, едва удостоив Астрид взглядом, обратился к Олафу: — Я принесу зелье, а ты приведи её в порядок. А то видок, как будто повалялась под всеми окрестными заборами. Боёвка оборжется.

Астрид, нахмурившись, поглядела ему вслед. Ощущать себя пустым местом ей совершенно не понравилось. Вот тебе и милый котик с вкрадчивой улыбочкой.

— Так вы точно не встречаетесь? — в третий раз уточнил её явственно нарывающийся на драку друг. — Он, по-моему, здорово на тебя рассердился.

Этого еще не хватало — чтобы всякие проницательные друзья детства строили теории про их с Кэртом непростые отношения. Хватит и того, что она сама безуспешно пытается разобраться в своих… чувствах к наглому кошаку.

— Заткнись и помоги мне, — проворчала Астрид. И добавила тихо: — Он мой информатор. О большем даже думать не стоит. К сожалению.

Олаф понятливо хмыкнул, оглянулся на дверь, за которой исчез Кэрт, и с преувеличенным рвением принялся помогать ей переодеваться. Не забыл и посетовать, пока выбирал подходящую случаю (то есть прогулке по подворотням в Храмовом районе) одежду:

— О Двенадцать, Астрид, в твоем шкафу из чистого только юбка!

— Действительно, какой скандал! Еще про «ты-же-девочку» скажи! — не растерялась Астрид. От одного намека, что приличная девушка не может разводить бардак в собственной квартире, начиналась чесотка. Очень даже может, особенно если на неделе выпал всего один выходной. — Тащи юбку, Кэрту в прошлый раз понравилось.

— Девочки, хватит копаться, обо мне и моих предпочтениях потом поболтаете! — всё еще увешанный котами, Кэрт неторопливо вошел в комнату. Аккуратно ссадил на постель пушистых тиранов, поставил пузырек с зельем на прикроватный столик, деловито поинтересовался: — В четыре руки, надеюсь, с юбочкой справитесь? Если да, то я пошел.

— Куда? — в один голос проговорили Астрид и Олаф. Причём если у приятеля вопрос был вызван исключительно любопытством, то она попросту не хотела отпускать Кэрта от себя. Во-первых, он должен был сообщить ей имя предателя, сливавшего похитителям имена детей. Во-вторых… Во-вторых, рядом с ним она чувствовала себя спокойнее и защищеннее. Хотя Кэрту об этом знать не обязательно.

— Я буду поблизости, — он пожал плечами и, уже выходя, прибавил: — Хоть и ума не приложу, на кой демон тебе это сдалось.

 

Глава 14

Астрид непроизвольно вздрогнула, стоило только оказаться на той самой улице, откуда её потащило в жуткое видение. Спиной она ощущала чужой взгляд — Кэрта — и думала, что со всем этим нужно что-то делать. Привязываться к информаторам плохо; ещё хуже — если они обаятельные убийцы, которые пришлись по душе твоим котам. Забот не оберешься, если кто прознает об отношениях капитана полиции и профессионального душегуба. Причём с обеих сторон — Хельта, конечно, слыла весьма экстравагантной особой, но вряд ли ей понравится подружка ассасина, носящая алую форму. Несколько веселых ночек провести им дадут, а вот о прогулках под луной и общей кухне лучше позабыть.

Проблема в том, что желание видеть Кэрта на месте Олафа уже не тянет на ничего не значащую интрижку.

«Надо было копить денег. На кого попроще, — попеняла она себе. А потом оглянулась на одно из деревьев, в ветвях которого, как ей показалось, мелькнула тень. — Кого я обманываю?..»

Астрид нервно перекинула косу за плечо — анализировать свои чувства к ассасину можно и позже. Когда не будет так давить на мозги талирамин, от которого всё ощущалось в несколько раз острее. Олаф шел рядом, непривычно молчаливый и угрюмый, то и дело бросающий в её сторону подозрительные взгляды. Глядя на эту пантомиму, Астрид морщилась и порывалась уйти вперед, но всякий раз Олаф ловил за руку. В итоге и вовсе подхватил под локоть, наверняка едва удержавшись от нудной нотации.

— О Двенадцать, Олаф, прекращай уже, — прошипела она, завидев у одного из зданий свой отряд в полном составе. — Я взрослая девочка и делаю свою работу.

— Теряешь сознание, едва приходишь в себя и с нулевым резервом закидываешься алхимической дрянью!

— Олаф! Ты знаешь, зачем я это делаю!

— Знаю, — скривился Олаф, крепче стискивая её локоть, — потому и молчу. Но учти — я всего этого не одобряю.

«Я и сама не одобряю», — хотела было ответить Астрид, но в последний момент решила промолчать.

Не время разводить болтовню. Особенно на глазах у своих соратников, чьи недовольные лица она видела уже отсюда. Пожалуй, за исключением Коррина и Ленарда — им, как всяким темным магам, ночь нравилась куда больше дня. Рядом серел мундир капрала менталистов Таллы, прикрепленной к их отряду специально для этого дела — именно она ощутила неизвестную ментальную магию рядом со школой Эльрейн.

— Что мы ищем? — деловито поинтересовалась Нора, подошедшая к ним. Судя по заспанному виду и полному отсутствию косметики на лице, что для Норы немыслимо, сообщение Астрид выдернуло её прямо из постели.

Если они ничего не найдут (знать бы ещё — что вообще искать, кроме напуганного ребенка) у Гуннара появится веский повод выкинуть её из боевки. И посмеяться от души: ложный вызов от капитана полиции — всё равно что расписка в собственной некомпетентности А ещё неплохая причина, чтобы отправить постылую блондиночку к мозгоправам.

— В идеале — мальчика. Светлые волосы, от десяти до двенадцати. Похищен с одной из ближайших улиц.

Оставалось надеяться, что вышло достаточно уверенно. Ну, по крайней мере Нора прониклась, мигом изменившись в лице — сонливость сменилась сосредоточенностью.

— Твое?.. — она неопределенно помахала рукой в воздухе. — Ты в порядке?

— Не очень, — честно призналась Астрид и потянула засмотревшегося на что-то Олафа за рукав. — Поэтому я с сопровождением. Олаф присматривает, чтобы я не делала глупостей.

— Да уж, не стоит. С Рамоны и так можно яд сцеживать…

Последнее она прошипела совсем уж тихо — они как раз успели подойти к компании полицейских.

Судя по виду Рамоны, с нарочито-скучающим видом привалившейся к дереву, вечерок будет веселым. Именно при виде такого её лица можно сразу быть уверенным — обо всех мелких косяках, включая кляксы в отчете, уже доложено. Причин нелюбви с её стороны Астрид не понимала. Ведь удалось же ей сдружиться с Норой, не меньше Рамоны служащей в первом отряде аэльбранской боевки. Двенадцать, даже Морган и Дерек успокоились, лишь изредка пеняя на возраст и намекая на неуставные связи, благодаря которым нашивки приобрела она, а не один из этой троицы.

— О, капитан, — голос Рамоны резанул по ушам и нервам до того, как они присоединились к группе, — вы наняли себе охрану или решили перетащить в наш боевой всех своих односельчан?

«Ну началось», — вздохнула Астрид и натянула на лицо нарочито милую улыбочку.

— А что, ты наконец увольняешься? Давно пора, а то Дирран уже заждался семерых деток и обедов из пяти блюд. Могу даже дать пару рецептов…

— Пошла ты…

— Я и пойду. Работать, — Астрид пожала плечами и демонстративно повернулась к остальным членам отряда. — Пропал мальчик. Десять лет, светлые волосы. Вряд ли давно — заявления о пропаже пока нет. Примерный радиус не больше мили.

— Вряд ли мы найдем ребенка, — напомнил Ленард. — Сама понимаешь, похитители пешком не разгуливают.

— Попробуем найти следы. Любые — магические, физические. Было бы неплохо пригласить заклинателей, чтобы попробовали поискать следы портала. Но сам знаешь — эти высокомерные чистюли без прямого приказа их коммандера с места не двинутся. Так что ищем всё, что может помочь в расследовании. Морган, Дерек, вы с…

— Стоп-стоп, — отлепилась от дерева Рамона и ткнула наманикюренным пальцем в сторону Астрид, — у меня есть вопрос. Какой Бездны мы сюда приперлись, если заявления не поступало?

Выставленный палец захотелось вывернуть. А лучше всего — отправить Рамону в полет в ближайшее озеро. Чтобы охладилась и прочистила мозги, которые у неё, судя по всему, давно стекли в длиннющие ногти. Талирамин, бродивший в крови, только подгонял к активным действиям, усиливал чувства, эмоции, отчего пришлось заставлять себя оставаться на месте. Вместо некрасивой женской драки («А еще мне слишком нравится эта юбка!») Астрид как можно спокойнее ответила на выпад:

— Родители ребенка могут быть мертвы. Или не знать, что мальчик похищен.

— И? Об убийствах в этом районе тоже никто не сообщал.

Никто не сомневался, что обычно равнодушная к работе Рамона быстренько наведет справки, лишь бы насолить своей начальнице. Не то чтобы Астрид это волновало — в своем видении она уверена. И была бы счастлива ошибаться, даже если бы это стоило ей работы.

— Рамона… — попытался одернуть ее Ленард.

Астрид подняла руку, останавливая его — говорить о своих видениях и расписываться в собственном сумасшествии она будет лично. Слышать голоса плохо даже для менталистов с некромантами; видеть кошмары наяву и терять от них сознание — признак серьезного умственного расстройства. Настоящих провидцев не существует — факт, доказанный столетиями изучения магии. По крайней мере, среди людей; у фейри, по слухам, провидцы водятся, хоть и не в избытке. Астрид в их число не входила (да и не хотела бы) и с радостью отказалась бы от той части дара, что у неё есть. Например, сбагрила бы той же Рамоне. И посмотрела, как её, образцово-показательного боевого мага, выворачивает наизнанку от очередного видения.

— Я знаю, что мальчика увели с одной из этих улиц против его воли. И да, это было видение, сомневаться в его правдивости я не собираюсь. Еще вопросы?

— Видение?! — Рамона округлила глаза и даже попятилась назад — видимо, чтобы отойти подальше от прокаженной в лице Астрид. — То есть мы здесь из-за того, что у тебя едет крыша?

— Ага, примерно так, — смиренно согласилась Астрид. — Вопросов больше нет? Морган, Дерек, охраняете Таллу, — те охотно кивнули — Талла из тех красоток, по которым мужики (и некоторые девушки) пускают слюни независимо от возраста, семейного положения и предрассудков относительно демонской крови в жилах. Толстенная угольно-черная коса, тонкая талия, томный взгляд неестественно сиреневых глаз — и вот за тобой уже готовы идти хоть по трущобам, хоть в Инферно. — Нора, ты со мной, обойдем ближайшие дома. Коррин, обеспечиваешь безопасность Ленарда. Рамона с вами.

— Никуда я не пойду, — предсказуемо возразила она, откровенно недовольная как идеей работать вообще, так и тем, что придется делать это в компании двух темных магов.

Неплохая мысль, если подумать — избавиться уже от этой стервы и работать спокойно. Интересно, Ленард знает надежные способы спрятать труп так, чтобы его никто никогда не нашел?

— О, все демоны Инферно, вечер перестает быть томным, — закатила глаза Талла. — Астрид, позволь, я разрешу этот затянувшийся спектакль. Ленарду оставляем цветник из Норы и Рамоны, а вот эта сладкая парочка, — она по очереди ткнула пальцем в явно зависшего Олафа и Коррина, — идет с тобой. Заодно о свидании договорятся. Мне мои громилы по душе. Главное, чтобы слюней на форму не напускали.

Астрид кивнула — ее такой расклад вполне устраивал. Судя по лицу Олафа, вмиг покрасневшему так, что заметно даже в тусклом свете фонарей, против Коррина он ничего не имеет. Как и против свидания. О чем думает рядовой, понять сложно — он состроил безразличную физиономию и пожал плечами, мол, без разницы. «Громилы» переглянулись и заржали, очевидно, успев напридумывать всякого.

«Бедный Коррин, теперь от него неделю не отстанут», — подумала Астрид, но быстро отмахнулась — Коррин только с виду мальчик-тихоня. Если его достать, можно узнать о себе много нового в особо крепких выражениях, ну или заполучить проклятье в лоб, после которого Дерека и Моргана будет ждать немало увлекательных минут. Нечего сказать, достойный воспитанник лорда Эрдланга и леди Фалько.

Астрид первой направилась в сторону разноцветных домиков. Олаф, отмерев, поплелся следом, отчего-то стараясь быть поближе к её рядовому. Хотя почему «отчего-то»? Только слепой не заметит, что приятель не сводит с него глаз и явно пытается завести далеко идущее знакомство. Не знает как, это да — откуда бы в Солхельме набраться опыта? Кругом деревня, скалы, лес и четверо братьев на десяток приличных мужиков. В Иленгарде оно попроще будет, но где бесконечные интрижки, а где лекарский факультет с третьей по сложности учебной программой?

— Если что, — так, чтобы не слышал Коррин, зашептала Астрид, — его зовут Коррин. И он собачник.

Олаф замер на пару мгновений, будто осмысливая, еще раз глянул на рядового и восхищенно выдал:

— Женюсь!

По счастью для Олафа, Коррин, ушедший немного вперед, об этих далеко идущих планах не услышал.

 

Глава 15

Улица, которую им предстояло обойти, носила в народе поэтическое название «Приют художников». Как рассказывала Нора, когда-то её населяли городские богатеи, но потом в центре города снесли старые деревянные лачуги, и сливки аэльбранского общества (торгаши всех мастей, владельцы виноградников и местные лорды-генералы) понастроили свои особняки там. Оставленные дома поначалу пытались продать или сдавать целиком, но охотников расстаться с золотом ради сомнительной недвижимости не нашлось. Потом в конце улицы открыли Школу искусств, район наводнили студенты, и бывшие жильцы поделили свои особняки на небольшие квартирки. Со временем строгие здания с вычурной лепниной раскрасили во все цвета радуги, на первых этажах открылись многочисленные лавки с едой, безделушками и дешевыми тряпками, а район стал считаться городской достопримечательностью.

Ни один из разноцветных домов, мимо которых они прошли, не был нужным. Астрид чувствовала — и словно бы помнила резные наличники на окнах и двери, хотя была уверена, что ничего такого в её видениях не было.

— Мы ищем что-то определенное? — поинтересовался Коррин, явно недоумевающий с оглядывающейся по сторонам начальницы.

Астрид не стала отвечать — отвлек шелест листвы в верхушках деревьев. Она поежилась от внезапного порыва холодного ветра и плотнее закуталась в наброшенную на плечи кофту. Пробирало до костей.

— Астрид? — позвал ее Олаф, нервно переступая с ноги на ногу.

— Ветер. Вы не чувствуете?

С таким видом, будто она то ли спятила, то ли того и гляди грохнется в обморок, Олаф покачал головой и шагнул к ней.

— Астрид, нет никакого ветра.

Она огляделась, повернулась вокруг себя, прищурилась, вглядываясь в темноту в конце улицы, и снова прислушалась. И правда — нет. Полный штиль как обычно бывает перед грозой. Наэлектризованный, опасный и густой.

Ужасно, когда разум предает. Еще хуже, когда понятия не имеешь, как с этим справляться. Снова захотелось расплакаться. Не от отчаяния или обиды, а потому что страшно. Как бывает маленьким девочкам, когда они остаются одни в большой темной комнате. Только у Астрид вместо комнаты — собственное сознание и целый город, в котором творится что-то ужасное.

Коррин вдруг вскинул голову, всматриваясь в вершины старых кленов. А потом вдруг поежился, потер ладонями предплечья, будто тоже замерз и протянул медленно, будто сомневаясь в своих словах:

— Я тоже. Чувствую.

— Отлично, — дернулся Олаф, нервно прикусывая губу, — раньше меня пугала только она, а теперь вы оба.

«А уж как я себя пугаю…»

Её дар раньше не проявлялся, когда резерв был опустошен. Никогда посторонние люди не ощущали его действия — это проклятье тех, в ком течет кровь благих фейри.

Всё это — ветер, непроглядная тьма — как-то связано с ней и этим делом, а вовсе не со способностями солхельмской Слыщащей. К её стихии, к земле, ни одно из видений не имеет отношения. Что-то или кто-то пытается достучаться до неё. Помочь или помешать — не столь важно. А она, в силу своей ограниченности и привычки всё контролировать, ни в какую не желает слушать.

Астрид втянула душный воздух городской улицы, прикрыла глаза и… расслабилась. Ветер подул прямо в лицо, холодный, заставляюший кожу покрываться мурашками.

Ненастоящий.

— Нам туда, — уверенно сообщила Астрид, указав на юг. Коррин кивнул, соглашаясь, а Олаф подхватил её под локоть.

Зеленая резная дверь показалась, когда они свернули в небольшой переулок. Она открылась спустя минуту беспрерывного стука — на пороге стоял заспанный и крайне злой мужчина, кутающийся в халат. Из-под рукавов выглядывали рисунки защитных рун.

— Кого еще Бездна принесла?! — вполне ожидаемо выдал он, на что Астрид вскинула ладонь с печатью боевого отдела.

— Капитан Астрид Эйнар. Скажите, у вас есть сын, от десяти до двенадцати лет?

— Что? — Мужчина вполне предсказуемо вытаращил глаза и, кажется, был в паре секунд от того, чтобы красноречиво покрутить пальцем у виска. Справедливо — не каждый день (а точнее, ночь) к тебе заявляются боевые маги и задают дурацкие вопросы. Формулировку понятнее Астрид сочинить не успела.

— Мальчик, светлые волосы, десять-двенадцать лет. Предположительно он может быть похищен.

— Мой сын дома и давно спит, — возразил мужчина и явно вознамерился захлопнуть дверь. — Чего и вам желаю.

Коррин выставил ногу вперед, не позволяя сделать этого.

— Просто проверьте сына, — твердо сказал он.

Драугр знает, что в его глазах увидел хозяин, но всё же кивнул и, позволив им войти, направился вглубь дома.

— Кто там, Фендал? — услышали они женский голос. Из комнаты вышла молодая женщина, её руки и плечи были испещрены защитными татуировками — маг, как и её муж.

— Полиции не спится. Просят проверить Андрэ. Я сейчас.

Что ж, вышло почти «сейчас». Не прошло и минуты, как мужчина с совершенно диким выражением лица выскочил из комнаты, очевидно, принадлежавшей мальчику по имени Андрэ и зачастил, с трудом связывая слова в предложения:

— Его нет! Его же не могли?.. Пресветлая!.. — Он метнулся в соседнюю комнату. Жена дернулась следом, окликая мальчика по имени.

Андрэ не отзывался.

— Наш сын, что с нашим сыном? — твердил Фендал, продолжая дергать одну дверь за другой, возвращаясь туда, где уже был. Его жена, Лианна, если Астрид расслышала правильно, только всхлипывала и лихорадочно оглядывалась вокруг, будто мальчик мог вдруг появиться перед ними. — Мы были дома. Легли рано спать… Как?..

Первым, глядя на на побледневшие лица родителей, очнулся Олаф. Точнее, лекарь в нём. Он потянулся к сумке на поясе, доставая пару флакончиков с неизвестными зельями.

— Вот, выпейте. Вам нужно успокоиться, — он протянул им пузырьки и укоризненно глянул на Астрид и Коррина: она потянулась к амулету связи, чтобы связаться с отрядом, рядовой — за кристаллом, чтобы записывать показания.

«Нашли семью. Сиреневый переулок. Соседей обойдем сами, продолжайте искать улики», — быстро передала Астрид Талле и Норе.

Кое-как успокоив несчастную семью (Олафу пришлось потратить уйму зелий и изрядную часть резерва), Астрид попыталась задать несколько вопросов. Ценного ничего не услышала — Фендал, Лианна и Андрэ весь день провели на городской ярмарке, вернулись домой три часа назад и сразу после ужина легли спать. Двери и окна были заперты, никакого постороннего шума не было.

Осмотр комнаты мальчика ничего не дал — никаких следов на полу, подоконнике и постели не наблюдалось. Похититель даже закрыл за собой окно, чтобы сквозняк не разбудил взрослых. Астрид почувствовала слабый отголосок незнакомой магии, но к боевой она не имела отношения. Оставалось надеяться только на Таллу.

Газон под окном оказался примят, будто кто-то спрыгнул с крыши, оставив след мягких подошв без какого-либо рисунка. Любимая обувь воров и ассасинов. Следы вели до самой дорожки между клумбами, чуть более четкие — судя по всему, похититель нес ребенка на руках.

Чтобы добиться хоть каких-то свидетельских показаний, пришлось обойти ещё с десяток домов. Их жильцы визитом полицейских посреди ночи проникались не сразу: сначала посылали «двинутых идиотов», желали глянуть на часы и проверить зрение. И только заслышав, что пропал сын их соседей, менялись в лице, изо всех сил стараясь вспомнить хоть что-нибудь. Многие вполне предсказуемо никого не видели — ни ребенка, ни подозрительных личностей, и вообще понятия не имели, кто живет по соседству. Показания остальных расходились кардинально. Одной девушке показалось, будто она видела мальчика в компании женщины, но утверждать, что та не была его матерью, она не могла — переехала недавно и соседей по улице не знала. Ее соседка была уверена, что видела ребенка с прилично одетым мужчиной, похожим на доктора. Семейная пара из дома напротив в один голос твердила, что мужчина и вовсе был полицейским.

Все сходились только в одном — во времени. Согласно показаниям, мальчика и его спутника видели незадолго до того, как Астрид свалилась в обморок под очередным деревом.

Захотелось выругаться — громко и нецензурно.

— Что скажешь? — мрачно поинтересовался Коррин, когда они вышли из очередного дома.

— Скажу, что здесь творится какая-то невероятная хрень, — она пнула камешек, попавший под ногу. — Ладно, ждем наших.

Первыми вернулись Нора, Рамона и Ленард — без особых результатов. Ну, хотя бы трупов не нашли. Рамона молчала, нервно дергая за перевязь меча, и покусывала губы — Астрид догадывалась, что той очень хочется съязвить и полить её очередной порции грязи, да только ситуация не располагает.

«Объявить меня сумасшедшей не получилось, вот и злится», — отметила про себя Астрид и премило улыбнулась ей. Рамону ожидаемо передернуло.

А вот Талла, присоединившаяся ещё через полчаса, после просмотра показаний свидетелей выдала кое-что интересное:

— По всему выходит, что во всех воспоминаниях место одно, время одно, мальчишка один, а сопровождающие — разные. И я ума не приложу, как это было проделано…

— Да что значит «как»? Есть же такие артефакты, я слышала! — влезла Рамона и тут же удостоилась холодного взгляда от менталистки — попытка сумничать не была засчитана.

— «Хамелеона» делают три разных магистра — артефактор, заклинатель, а потом и ментал. Артефакт чудовищно сложен в изготовлении и, следовательно, стоит дороже, чем все твои органы на черном рынке.

— Ну и чего? Наскребли значит!

— Того! Наскребла бы тебе Пресветлая мозгов чуть побольше! — огрызнулась Талла, нервно потирая переносицу. — Может, каждый будет делать свою работу, дорогуша? Специально для тебя поясняю: в побрякушке запирают мощную динамическую иллюзию, след остался бы такой, что ни с чем не перепутаешь. А так, — она пожала плечами, — след есть, но совсем слабенький. Думаю, это от чар принуждения, ребенку же много не надо.

— И отследить вы их не можете? — поинтересовался Олаф.

— Нет, милашка, уж прости. Чары не уникальные, простенькие. При желании любой может овладеть. Ладно, кэп, — Талла поднялась со скамейки, — что дальше?

— Постараемся узнать, с помощью чего можно провернуть такую масштабную иллюзию, — Астрид поднялась тоже — болтать посреди улицы о расследовании не стоит. — На сегодня все свободны. Постарайтесь отдохнуть — завтра нас всех ждет много писанины.

«А меня — очередной премилый разговор с коммандером».

Не сказать, чтобы подобное времяпрепровождение её радовало.

— Домой? — провожая тоскливым взглядом удаляющуюся спину Коррина, уточнил Олаф.

— Нет, по кабакам. После очередного похищения самое оно, — сообщила Астрид и хмыкнула, глядя на ошеломленное (и возмущенное таким хладнокровием) лицо приятеля. — Домой, есть баранью ногу и отсыпаться. Не время мед распивать.

Квартира встретила духотой, разбросанными по полу вещами, вдоволь обсыпанными кошачьей шерстью (нельзя просто так взять и не устроить пушистые задницы на черных брюках). А еще почему-то запахом апельсинов, хотя Астрид точно помнила — ничего такого в её доме не водится. Дороговато для капитана полиции, если не в сезон.

Ароматные фрукты нашлись на столе — ярко-оранжевые, огромные, любовно уложенные в корзиночку и пахнущие так сладко, что хотелось съесть их прямо с кожурой, не особо интересуясь происхождением. Апельсины для солхельмца — невиданная роскошь, а для Астрид — объект обожания, сравнимый разве что с любовью к еде вообще.

Помимо апельсинов в корзиночке нашлась и записка.

«Ободрал зачарованное деревце в саду глубокоуважаемого Абдулфарида-паши. (Да, я плохой мальчик, накажи меня.)

Итак, твой суточный план: апельсины съесть, зелья выпить, проспаться как следует и никуда не лезть.

Специально для слабоумных-и-отважных я повторяю вдумчиво и с расстановкой: никуда — не — лезть. А кто не послушается, тот не пойдет играть с крыской! Да, это шантаж. Мне так стыдно! (Нет.)»

Внизу вместо подписи была нацарапана кошачья морда — схематично-круглая и лупоглазая, как обычно дети рисуют. Морда глазела весьма недовольно и как бы намекала, что один хвостатый шантажист в своих угрозах весьма серьезно настроен.

Послание умилило, хотя стоило бы разозлиться — вот ещё, слушаться всяких наглецов. Но апельсины выглядели уж больно вкусными, зелья ей действительно не помешают, а проспаться и как минимум полдня не искать на свою задницу приключений она собиралась и без всяких подсказок.

Перечитав записку, Астрид громко фыркнула — не каждый день ассасины через окно подбрасывают апельсины с зельями и неоднозначными посланиями.

«Покатилась по наклонной!» — прозвучало в голове голосом бывшего благоверного.

— Зато апельсины вкусные таскает, а не всякие дурацкие побрякушки, — сообщила она невидимому мужу. И крикнула, чтобы наверняка услышали в соседней комнате: — Олаф, тащись сюда! Нам деликатесов прислали!

 

Глава 16

— Арман, дружище! Ты как тут без меня? — жизнерадостно осведомился Кэрт, съехав по перилам лестницы в главный зал «Лозы».

— Ты еще не сдох, что ли? — Арман одарил его безразличным взглядом, не отнимая от глаза зачарованную линзу. В дневные часы, отоспавшись, почтенный (и чуть ли не единственный) пенсионер Гильдии Убийц проводил досуг, мастеря побрякушки. (И продавая их за весьма неплохие деньги, как без этого.) Звучит забавно, но что уж, сам Кэрт развлекался похожим образом… Впрочем, именно Арман в свое время и взялся обучать его ювелирному делу. А потом даже пытался перекупить у Хельты его контракт.

«Умный же пацан, рукастый, одаренный, — увещевал хозяин «Лозы», недовольно кривя свое полудетское лицо, — и упертый страшно. Непутевый с него выйдет душегуб. А вот артефактор — отменный. Отдай его мне, убийц у нас и так целая куча».

Хельта умела кроить рожи ничуть не хуже. И чуяла наживу вернее, чем гномы алмазную жилу.

«Возись с ним, если так охота, да только быть ему убийцей. Я так решила, значит, быть посему. Пусть полукровный сопляк вообще спасибо скажет, что не отправился в бордель вслед за своей сестрицей!..»

— Не сдох, не дождешься, — запоздало фыркнул Кэрт, отгоняя непрошеные воспоминания. Он плюхнулся на стул напротив Армана, а тот, не будь дурак, подвинул к нему две коробочки. Одна пустовала, в другой перемигивались на свету необработанные рубины. Кэрт тут же деловито закопался в камешки, прислушиваясь к ощущениям: наличие примесей и их количество он с малых лет определял не глядя, чем изумлял и подчас даже бесил Армана со всеми его линзочками, щеточками, брусочками и прочим скарбом. — Ну, в нашем меню есть что-нибудь интересное?

Рыжеволосый фейри желчно улыбнулся.

— Вилмар Фалько, Киара Блэр, Себастьян Лейернхарт…

— Не-е-ет уж, блиц-меню оставь для самоубийц, а я ещё жить хочу.

— Кэртис, тебе всего сорок, а ты уже такой зануда… Ладно, держи уж свое меню.

На краешек стола плавно опустилась толстая кожаная папка, откалиброванная на метку Гильдии и для всех прочих казавшаяся тонкой книжицей с надписью «Меню». Отсеяв ещё полдюжины камешков, Кэрт с любопытством заглянул в папку.

— Кто все эти люди? — фыркнул он, шелестя бумагой. — Прям глаза разбегаются… Хм. Коррин Нергал… Звучит знакомо, я угрожал ему прежде?..

— Не знаю такого, — пожал плечами Арман. — Вроде какой-то сопливый мажонок из боевки, и дают за него сравнительно неплохо, потому что взять надо живым.

— Живым? Фи, скука. Небось опять какой-то смазливый ухарь в клоунском мундире обиходил чужую женушку… ну или мужа, кто их там разберет.

— Твоя правда. Поди шафрийцу или шафрийке дорогу перешел: тех хлебом не корми, а дай вместо нормальной мокрухи священную войну устроить.

Потеряв интерес к этому Нергалу — платят не особо щедро, да и не по чину самому Девятисмерту с похищениями вязаться, — Кэрт еще немного полистал «меню». Затем сцапал вычурное серебряное перо, крепящееся к папке тонким кожаным шнурком, ткнул острым кончиком себе в запястье и наспех отметил пару имен, выбрав по принципу «сроки не жмут».

Еще с полчаса пробыв в «Лозе», Кэрт ушел, пообещав на днях заглянуть еще раз.

«Так, с этим разобрались, — он вычеркнул имя Армана из мысленного списка, — что у нас там дальше? А, ну да, — Кэрт задумчиво взлохматил волосы, с недовольством щурясь на палящее солнце. — Ну и чего там за презенты положены прекрасным дамам? Цветы с конфетами?»

Рассудив, что недолговечный пахучий веник и гадко-сладкая пакость в ажурной коробочке — не предел мечтаний для практичных северянок, он вооружился двумя гигантскими бумажными пакетами в ближайшей булочной, а затем уже отправился к обиталищу прекрасной дамы. Для разнообразия даже решил прийти через дверь.

По лестнице Кэрт поднимался, подозрительно принюхиваясь на каждом шагу. Запах волка уже начал выветриваться, но узнавался безошибочно. Разумеется, тут же захотелось поточить когти о чью-то наглую рожу.

«Киш-шки по закоулкам!» — вызверился кот, так и норовя вылезть наружу.

Кэрт сердито зашипел и хлопнул себя по лбу свободной от пакетов рукой. До полнолуния оставалось два дня, и чем ближе, тем больше наглела зверюга. И в таком состоянии бегать по свиданкам — простите, по нуждам следствия! — было, мягко говоря, не самой разумной затеей. Но не тянуть же ещё неделю? Девчонка, заслышав такое, из штанов выпрыгнет от возмущения. (И пойдет искать приключения на свою, без сомнения, очаровательную задницу; кто бы только знал, почему его это вообще волнует.)

— Я дома, дорогая! — ехидным голоском пропел он, открыв дверь в обход хлипенького отпирающего заклинания и тут же едва не наступив на Фьяла и Янси — обе усатые морды степенно восседали у порожка, видимо, заслышав его шаги. — Ну, допустим, здравствуйте. А есть кто живой-то?

«Живые», судя по шуму воды, находились в душе.

Коты проводили его до кухни, попеременно потираясь о ноги, позволили водрузить на стол пакеты с едой («И вам найдется. Братишка голодным не оставит!») и потащили к дивану. И правда — чего столбом стоять?

Астрид оказалась не из тех девушек, которые торчат в ванной часами. И не из тех, которые одеваются во всякие дурацкие халатики. Полотенце и мокрые рыжеватые волосы — вот и вся одежда. Кот внутри едва не рванул к бесконечным ногам, восторженно вереща: «Моя богиня!»

«Не смей меня позорить, животное!» — возмутился Кэрт и спешно натянул на физиономию самую похабную ухмылочку из всех, что имелись в его арсенале.

— О, крошка, так меня тут ждали? Польщен, польщен. Впрочем, полотенце немного лишнее…

— Сейчас оно прилетит кому-то в морду, — пробурчала Астрид, впрочем, без особого запала. Да и визитом была не слишком впечатлена. — Ну и как ты на этот раз сюда просочился?

— Через дверь, милая. А ты взяла и пропустила эпохальное событие!

— Пойду напьюсь с горя! — едко сообщила она. — Ладно, погоди, сейчас оденусь.

Кэрт горестно вздохнул.

— Астрид, я всем сердцем не одобряю данное решение.

— Выкину за дверь. Или в окно. Третий этаж, красиво полетишь.

— Вот уж ни фига подобного. Кто владеет едой, тот владеет миром!

— Какой же ты… проходимец!

Однако он успел заметить, как губы Астрид дрогнули в улыбке, прежде чем она скрылась за дверью спальни. (Упрятав от него весьма привлекательные виды, что прискорбно.) Кот костерил его нюней и тряпкой, требовательно скребся изнутри, желая объявить войну полотенцу и вообще заграбастать уже свою женщину в личную собственность. И без толку объяснять наглой зверюге, что люди не могут быть его собственностью. В чём-то мышление кошака отличалось от тех же Фьяла и Янси, было порядком очеловечено; однако же все трое были железно убеждены, что люди находятся в безоговорочном и добровольном рабстве у котиков.

— Мне тебя зельем глушить? Уймись, придурок, — пригрозил Кэрт чуть слышно, растирая ноющие виски. Клятая луна! Кто бы только знал, как он ненавидит эту светящуюся штуковину! — Захотел подружку, так найди нам кого попроще… и кого не жалко.

В голове, впрочем, назойливо крутилось подозрение, что жалеть немного поздновато. Дирк вон уже крутится поблизости, будто не волк, а шакал поганый. Но видят боги, это ненадолго: для оборотня по прозвищу Девятисмерт в словах «кишки по закоулкам» сроду не было ничего фигурального.

— Ладно — Не успел Кэрт основательно успокоить дурного кошака, как его валькирия вернулась в гостиную. К превеликому сожалению, полностью одетая, хотя узкие брючки не оставляли простора воображению. — А теперь расскажи, кто за мной следит?

— А, так ты заметила, — одобрительно усмехнулся Кэрт. — Прекрасно, тогда беседа пройдет легче, чем ожидалось.

— Если ты не забыл, я из полиции, — Астрид помахала перед глазами ладонью с печатью боевого. — Разумеется, я заметила слежку.

— Что, и охранку сменила? — театрально изумился Кэрт — и тут же удостоился крайне сурового и возмущенного взгляда. — Ладно-ладно, так спешил, что просто не заметил!

— Да кто бы сомневался, что от тебя не спрячешься…

— А ты собиралась?

— О Двенадцать, прекращай! Сменила охранку, последовала совету; молодец, возьми в кладовке курочку! — и уже тише она добавила: — Не собиралась. Кто ж мне еще апельсинов из сада шафрийского вельможи привезет?

— Разумеется, я один такой особенный, — заверил Кэрт с изрядным самодовольством, но продолжил уже серьезно: — Охранка — дело хорошее, Астрид, но против оборотня, в общем-то, без толку. Мне вообще от неё ни холодно, ни жарко. Дирка, наверное, тормознет… ненадолго. Прошу заметить: «наверное» и «ненадолго» здесь ключевые слова.

— Дирк, значит… Из твоей братии?

— Ну, типа того, — он выразительно скривился, не желая признавать тот прискорбный факт, что между ним и Дирком вообще может быть что-то общее. — Мерзейшая он псина, наш дружочек Дирк. Я его вчера за шкирку оттаскал, но, боюсь, этого надолго не хватит… Оборотни, знаешь, наглеют со сказочной быстротой. Вспорю ему брюхо — явится через неделю; разорву горло — жди через три дня. А я его толком не покалечил, так что эта волчья морда не сегодня завтра нарисуется.

Астрид прошлась по комнате, задумчиво постукивая пальцем по губам.

— Возможно, это связано с моим делом? Дирк может быть причастен к похищениям?

 

Глава 17

Тихо лязгнули когти на левой руке. Кэрт машинально огляделся, но когтеточки, чтобы выместить раздражение, не нашел. Чай не у себя на чердаке.

— Похищения? Не по чину. Нет, нет… ему нужно мне досадить, только и всего. Заметил, видать, что я вечно… хм, часто кручусь поблизости. Нет, я мог бы исчезнуть, да толку-то теперь? Ты ему понравилась, — едва левая рука пришла в нормальный вид, как стальными серпами ощетинилась правая. Астрид скосила взгляд, но промолчала. — Прощения прошу, луна… бесит, — зло выдохнул он. — Так вот, крошка: Дирк — это, мягко говоря, не лучший кавалер для какой бы то ни было женщины. Видишь ли, — Кэрт едко усмехнулся, припомнив их первую встречу, — коль уж ты вломилась в гильдейское гнездышко, надо бы помнить, что почти любой наугад взятый индивид подчеркнуто безобидной наружности будет ассасином. А треть Гильдии — напрочь отбитые ублюдки. Кто-то просто убивает за косой взгляд, кто-то уродует лица шлюхам, или жрет детишек, или режет гуляк по подворотням… Ну как, я понятно объяснил?

— Вполне, — голос Астрид звучал сухо и деловито, хотя с лица она заметно спала. То ли из-за представшей перед глазами картинки, то ли от осознания того, с кем её информатор (и недоделанный ухажер, что уж там) путается в свободное от подбрасывания апельсинов время.

— Славненько. Я это к чему вспомнил? Дирк у нас и оборотень, и психопат. Если сунется, не вздумай хамить и пререкаться — это будет вызов, и не вздумай убегать — он начнет охоту. В любом другом случае тронуть он тебя побоится, особенно если напомнишь, что я ему обещал за тебя башку оторвать. Это ясно?

— Вполне, — повторила она, но теперь уже не смогла скрыть возмущения. И Кэрт её отлично понимал: ещё чего не хватало, миндальничать с гадкой псиной вместо того, чтобы надрать той облезлый зад! Особенно когда ты не дева в беде, а сильный маг и вообще целый офицер полиции. Но увы, если ты не некромант, то шансов справиться с оборотнем у тебя немного. И некроманты-то не всегда справляются.

— Хорошо. Тогда последнее: если с ним будет подружка — высокая брюнетка в кудряшках, красивая до дурноты, — ты забываешь всё, что я тут наговорил, берешь первый попавшийся телепорт и сматываешься очень, очень быстро, — Астрид гневно вскинулась, собираясь возразить, но тут уж Кэрт сам рявкнул: — Астрид, я что, просто так распинался?! Сматываешься, говорю! Один Дирк — полбеды. Он у нас парень простой: изнасиловал, убил, потом уже сожрал твой распрекрасный филей. Тициана будет насиловать и жрать одновременно, а убивать даже не подумает. Они маньяки, при этом на полицию им плевать с самой высокой башни, понимаешь ты? — дождавшись кивка, он облегченно вздохнул и, порывшись по карманам, сунул ей в ладонь прозрачный камешек. — Это в мой загашник. Притащишь туда ищеек — самолично вырву глотку. Ну, по крайней мере, жрать и насиловать не стану, — он пожал плечами и ласково улыбнулся. — У меня всё. Вопросы есть?

Астрид молчала. Долго. Очевидно, раздумывала, чего еще она не хочет знать о своей бурной личной жизни. Камешек послушно убрала в поясную сумку — ну хоть тут можно выдохнуть и не так часто думать о подворотнях, в которых придется искать её останки.

— Есть один, — наконец, произнесла она, нарочито небрежным жестом отбрасывая волосы со лба, — у нас не будет хвоста, когда пойдем к осведомителям?

— Дирк не настолько чокнутый, чтобы мне на хвост садиться, — небрежно отмахнулся Кэрт. — А что до осведомителей, так он будет один, благо я точно разузнал, какой нам нужен. Так что идем в гости к старине Юджину, век бы его не видать. Только сначала поедим уже наконец. Кстати, — он картинно огляделся, — а где же твой дружок Свен? Я и на его долю прихватил.

— Он Олаф, и ты это прекрасно помнишь. Сказал, запас зелий надо пополнить, — она оглянулась на часы. — Но, судя по времени, уже склеил кого-нибудь и весело проводит время.

— Не то что ты.

— Ну почему же? И про свое радужное будущее узнала, и пожрать вон принесли, — Астрид попыталась улыбнуться — вышло натянуто, но мило. — Ладно, пошли на кухню. Моя очередь рассказывать интересные истории.

История и впрямь вышла интересной, особенно под некрепкое вино и мясной пирог, ловко нарезанный Астрид. Ребенка из её видений похитили прямо из дома, предсказуемо не оставив следов для полиции. Родителей убивать не стали, что весьма разумно: толковый наемник предпочтет избежать мокрухи, за которую ему не заплатили. Следов много, шума еще больше, а клятые некросы при желании (и с приснопамятной Киарой Блэр в качестве поддержки) до Хладной дойдут и у неё же свидетельские показания попросят. Чем больше крови — тем больше проблем.

Со свидетелями в количестве двенадцати человек поработали знатно: мальчика, уходившего вниз по улице, видели все и каждый — с разными людьми, чему объяснения не находила даже менталистка-полудемон.

Зато у Кэрта такое объяснение, кажется, нашлось. И не сказать чтобы он был этому рад.

— Это, вероятно, был артефакт, — пробормотал он, увлеченно глазея на опустевший кувшин с вином.

Астрид покачала головой.

— Артефакт такой мощности, по словам Таллы, непременно оставил бы след.

— Да нет, это не «хамелеон» был! — Кэрт отмахнулся чуть раздраженно и прибавил: — Это «миражник».

Тяжело вздохнув, он снял с правой руки браслет из зеркалец.

— Вот такая штука будет на хмыре из воспоминаний. Запомни, как выглядит, потому что свой я не отдам.

Любовно сделанная когда-то вещица оказалась в руках Астрид прежде, чем края зеркалец успели коснуться поверхности стола. Она придирчиво оглядела браслет со всех сторон, будто надеясь увидеть что-то, а потом подняла крайне подозрительный взгляд на самого Кэрта.

— У меня три вопроса, — нарочито равнодушно начала она. Кот внутри малодушно прижал уши. — Во-первых, откуда такая уверенность, что воспользовались именно этим артефактом? Во-вторых, откуда эта штука у тебя? И в-третьих… убеди меня, что ты ко всему этому не причастен.

Выразительно уставившись в потолок, он перечислил:

— Во-первых, воспользовались этим, потому что больше нечем. Во-вторых, будь я к этому причастен, ты бы давно валялась тут с перерезанным горлом и немилосердно пачкала коврик. В-третьих… спрашиваешь, откуда я его взял? Ну, типа… сам сделал вообще-то.

Если Астрид и удивилась таким новостям, вида не подала — законница на допросе, не иначе. Неприятно.

— И часто ты… такое делаешь?

— Относительно часто, — елейным тоном откликнулся Кэрт, сложив руки перед собой и тут же невольно потирая уродливый рубец на запястье. Астрид наверняка заметила — и задалась вопросом, как вообще можно поранить оборотня? — но что уж теперь прятаться-то. — Или тебя точное количество прецедентов интересует? А демон его знает, — он озадаченно поскреб затылок. — Двадцать лет нелицензированной магической практики — это наберется на два или три пожизненных? Я неплох в математике, но что-то не силен в этой вашей полицейской матчасти.

Астрид покрутила браслет в пальцах, перебирая зеркальца одно за другим, оглянулась на видневшийся отсюда стул в гостиной с висевшим на спинке кителем. И подтолкнула браслет обратно, старательно состроив из себя наивную дурочку:

— Не припомню ни одной статьи в кодексе, по которой положено сажать в тюрьму за ювелирные украшения. Но я бы с радостью познакомилась с теми, кто их коллекционирует в последнее время.

— Это вряд ли, — нехотя проговорил Кэрт. — У меня таких было немного… дюжины две. Загнал я их в основном за бесценок: вещица совсем ерундовая, как мне тогда казалось. Кому? Ну… треть я не могу назвать, еще треть — не стану. На оставшихся мне плевать, но не думаю, что это тебе поможет. За восемь лет знаешь сколько всего могло случиться? Кто-то сдох, кто-то свалил за тридевять земель, а кто-то изначально не тот, кем представлялся. Но большинство наверняка просто перепродали браслетики втридорога. Как я уже сказал, мне эти безделушки казались ерундой, да только на деле оно несколько сложнее вышло.

— Тогда убедись, что их тех, кого ты мне называть не станешь, никто в мое дело не попадет, — она поднялась, взмахом руки отправив грязную посуду в раковину. — А те, на кого тебе плевать, не укажут на продавца нелицензированных артефактов.

Он презрительно фыркнул.

— Указать они, конечно, укажут, да вашей братии с того не будет никакого толку. Я на бумажках если и существую, то далеко не под своим именем.

Второй момент Кэрт предпочел опустить. Потому что… ну не могла же она не понимать, правда? Одно дело — накапать на недоноска Юджина, а совсем другое — портить себе репутацию и сливать конкурентов, до чего даже не всякий ворюга опустится. Видят боги, ни одна девица такого позора не стоит.

— А даже если кто-то и замешан, от меня ты этого точно не узнаешь, — всё же прибавил он и, выразительно разведя руками, повторил: — Не положено.

Астрид поджала губы — ответ ей крайне не понравился, но, как и в случае с браслетом, тему развивать она не стала. Только красноречиво глянула в окно, за которым занимались сумерки, и бросила коротко, разворачиваясь на каблуках:

— Пошли к осведомителю. Пока положено.

Кэрт пожал плечами и неохотно отлепился от стула. Он, честно сказать, понятия не имел, что такого ужасного сказал или сделал. Равно как и не понимал эту дурацкую манеру молча дуться на весь мир. Нет бы сразу высказать, по роже съездить, мудаком назвать или еще чем покрепче…

«Не путался ты с цивилками, ну так начинать и не следовало», — скорбно постановил он. Кот заворочался внутри, недовольно заворчал, ну да кто бы его слушал, дуралея пушистого.

 

Глава 18

То, что Юджин Деверс — взяточник со стажем, очевидно для всякого, кто обладает дедукцией; стоило только сопоставить его должность и адрес проживания. Поселился крысеныш в самом центре города, близ Солнечного Креста, где традиционно селились самые богатые и влиятельные лица. Сразу видно, честный референт при отделе регистрации рождений, и оклад у него — пятнадцать золотых! (К слову, в центре аренда небольшого домика со скудной меблировкой начиналась от двадцати.)

Сейчас, бредя по одной из улиц того самого Креста, Кэрт с интересом глазел по сторонам и дивился, на кой демон кому-то вообще может сдаться четырехэтажный дом. Сам он терпеть не мог таких излишеств: в каждом закутке огромных хором ему мерещились опасности, ловушки и прочие умри-глупо-и-быстро. Неудивительно, что в своем домишке на отшибе Кэрт половину времени проводил на чердаке, а еще половину — в подвале, и лишь изредка вспоминал, что между чердаком и подвалом есть еще этаж. Впрочем, у него и в Солнечном Кресте дом имелся. И в столице парочка. И ещё с полдюжины квартир там да сям, но тут уже Кэрт даже город затруднялся вспомнить, не то что улицу. Целью являлось не выгодное вложение золотишка, а чтобы его загашник отыскать было посложнее. Ну и чтобы смыться было куда, если вдруг прижмет; только его тут и видели.

И нет, собственная зашкаливающая паранойя ничуть не печалила: в Гильдии дожить аж до сорока лет дорогого стоит. Особенно если ты пробился в верхний эшелон, где «специалисты по обслуживанию» меняются чаще, чем в дешевых тавернах.

— А ты не боишься средь бела дня рядом с полицейским расхаживать? — его спутница, наконец, нарушила это свое многозначительное молчание.

— Так у тебя на лбу не написано, — пожал плечами Кэрт. — И вообще я весь такой без башни, боюсь только некромантов и парфюмерных лавок. Да и кто сказал, что меня признают в гриме?

Он, усмехнувшись, постучал пальцем по браслету. Его жест сопроводили не особо радушным взглядом, и Кэрт со вздохом прибавил:

— Мне вовсе не жалко побрякушку, просто эта под меня откалибрована. Хочешь, я тебе новый сделаю? Покажешь менталисту, ну или кому там надо, я без понятия… Только дуться перестань, а то лопнешь скоро.

— И как, по-твоему, — Астрид аж притормозила и сложила руки на груди, — я объясню появление у себя предполагаемой улики?

— А пойти охотиться на засранца Юджина — это, по-твоему, очень даже правомерно? — он фыркнул и пожал плечами. — Скажешь, что через посредника отыскала подходящую цацку. Если менталист наш, местный, то вопросов задавать не станет. У нас тут закон весь из себя неумолимый, но очень даже подкупаемый.

Как выяснилось, Астрид из тех девушек, у которых даже закатывать глаза получается красноречиво. И очень мило.

— Я подумаю, — бросила она в итоге, прежде чем повернуться к кованым воротам, за которыми виднелась резная дверь. — А неплохо у нас бумагомараки зарабатывают…

— И не говори, — печально закивал Кэрт. — Сменить, что ли, профессию?..

Ворота, с обеих сторон украшенные безвкусными золотистыми розами, оказались не заперты, так что выпендриваться и ломать защитный контур ему не пришлось. Настроения коварно лезть в окно тоже не было, тем более что Юджин наверняка слышал их шаги.

— На всякий случай, Астрид: говоря о Юджине «крыса», я не особо фигурально выражаюсь.

— Так он оборотень? — скорее уточнила, чем удивилась она — видимо, все изумление закончилось при виде беленных статуй, украшающих небольшую аллею, ведущую к дому.

— Слабенький совсем, но да. Крыса-оборотень. Закон сохранения массы рыдает горючими слезами.

Не успел Кэрт занести руку, чтобы постучать, как дверь открылась. За ней обнаружился знакомый стервозный блондинчик, выразительно скрестивший на груди тонкие, но жилистые руки.

— Я не ждал гостей, — заявил Юджин, сверля тех самых гостей недружелюбным взглядом и кривя свои пухлые девчачьи губешки. Оставалось лишь в который раз подивиться, что женщины находят в этом манерном полудурке. — Что тебе нужно, Кэртис?

— Поболтать со старым другом, конечно же, — выдал Кэрт медовым голосом. И, пресекая дальнейшие вопросы, ослабил контроль над зверем. Глаза его — в кои-то веки вовремя! — изменились; Юджин вздрогнул, склонил голову, занавесив лицо белесыми кудрями, и молча отступил в сторону, позволяя им войти. — Ну, вот так бы сразу.

Внутреннее убранство уличному китчу с его розами и статуями вполне соответствовало. Как и крысиной натуре Юджина, тащившего в свою нору всякую дребедень, которую нормальный человек обходил бы десятой дорогой. Десятки картин по стенам, расписные вазы и, разумеется, куда без золоченых обоев и таких же ручек на дверях? Предполагалось, что выглядеть вся эта красота будет дорого-богато, однако Кэрта не покидало ощущение, что он завалился в третьесортный бардак. Не хватает только шумного веселья и сбивающего с ног смрада дешевых разливных духов. О нет, в доме стоит тишина, и пахнет стерильной чистотой, что на раз выдает в хозяине нелюдя.

— Так чем обязан? — поинтересовался Юджин, когда они вошли в подобие кабинета, а сам он вальяжно расселся в обшитом бархатом кресле. Ни дать ни взять — местечковый барон, приторговывающий дурман-травой и имеющий процент с соседнего борделя. — Обрюхатил девку и ищешь, на кого бы записать?

Астрид от подобного предположения моментально вспыхнула. Была бы огневичкой — не досчитался бы Юджин одного из своих креслиц, а может, и волос на башке. Вместо этого в горшке подозрительно зашевелился фикус. Бесцветный блондинчик капитану Эйнар явно не понравился. Тот, напротив, поглядывал на неё весьма нахально и даже заинтересованно. Кот, вопреки обыкновению, не требовал «кишки по закоулкам» и вовсю забавлялся. Ведь и впрямь весело: крысеныш ниже статной северянки чуть ли не на голову, да и в кости помельче будет, а всё туда же — на ножки глазеть.

— Я по делу. От Хельты, — заявил Кэрт, пока Астрид не решила повозить нахала мордой о столешницу красного дерева. (Не то чтобы он позже не даст ей такую возможность, конечно.)

— Вот как? — хмыкнул Юджин. — Ладно, садитесь, потолкуем… Сменил эту склочную сучку Даймону на бабенку посвежее? Ничего такая. Я её раньше не видел.

Говорил он так, словно Астрид тут и нет. В воздухе ощутимо запахло членовредительством.

— Даст Владычица, не увидишь и впредь, — чуть раздраженно откликнулся Кэрт. Кот, может, и не видел в недоминантном грызуне конкурента, а лично его эти сальные взгляды начали бесить. Усадив Астрид на стул — и одарив предупреждающим взглядом, чтоб не лезла до поры, — сам он невзначай прошелся по кабинету, оглядывая безвкусное убранство.

И тут в позолоченном аду внезапно обнаружилась действительно красивая и дорогая вещь. Клавесин работы мастера Ильбрено, даже подержанный, стоит подороже аренды фешенебельного домика. Кэрт в задумчивости оглядел искусно украшенный корпус инструмента, провел ладонью по гладкой полированной крышке — та была опущена, но на внутренней стороне наверняка красуется великолепный пейзаж.

— Это ведь Ильбрено. Юджин, дружище, ты нашел клад? Или — боги! — уволил обеих содержанок?

— Ха! — Юджин горделиво задрал к потолку курносый нос. — Я еще и третью завел.

Изумленный взгляд Кэрта он истолковал по-своему и начал оправдываться:

— А что? Мне трех за глаза, это ты у нас доминантный хищник с гаремом… Кстати, а сколько их у тебя? Полдюжины-то точно есть, а?

— Нет уж, спасибо. Не выношу этих дамочек, мне милее компания простых и честных шлюх, — Кэрт брезгливо поморщился и покачал головой. Юджин, как всегда, отменно отвратителен, а еще отчего-то сделалось неловко перед Астрид. И что она о нём подумает? Доминантный, блин, хищник! Хотя, казалось, у них пока не те отношения, чтобы падать в ноги и горестно стенать: «Прости, любимая, я достался тебе не девственником!» — Но что-то мы отвлеклись. Скажи-ка, Юджин: то, что ты прикупил себе парочку новых игрушек, связано с тем, что почтенные семьи потомственных магов недосчитались пары-тройки детишек?

— Понятия не имею, о чём ты.

— А я думаю, что очень даже имеешь, — мягко и самую чуточку зловеще возразил Кэрт. Нехотя отлепившись от клавесина — добротная штуковина, прямо глаз радуется, — он приблизился к Юджину. — И Хельта тоже думает.

— Ой, ну хватит! — тот откинулся на спинку своего уродского кресла и картинно рассмеялся. — За дурака меня держишь? Хельта может думать что угодно, но отвечал бы я не перед драным котом, а перед ней лично.

— Какая прелесть! — умилился «драный кот», ничуть не стушевавшись. Он, честно сказать, не особо и надеялся на мирный исход визита, а приврал о поручении Хельты чисто из любви к искусству. — Твоей взятки и на донорские мозги хватило? Ну тогда должен осознавать, что злить ассасина — плохая идея. Давай-ка, Юджин, скажи, кому толкнул инфу о чистокровных детишках. И разойдемся по-хорошему.

Юджин опасливо втянул голову в плечи, но потом решил подтвердить, что его тупость всё ещё при нём. И, набравшись смелости, нагло выпалил:

— Ничего я тебе не скажу! Думаешь, не в курсах, кого ты притащил в мою нору? А ну как принцесса Хельта прознает? Хотя, до неё всяко-разно дошел слушок, что ты волочишься за поганой ищейкой… — Юджин похабно подвигал белесыми бровями. — Впрочем, могу тебя понять. Ничего телка, фигуристая. Давай она меня попросит как следует?..

Договорить он не успел — чужой кулак с хрустом врезался ему в челюсть, свалив зарвавшегося грызуна на пол вместе с креслицем.

— Она не «телка», — проговорил Кэрт безо всякого выражения, наблюдая, как Юджин надсадно откашливает кровь и парочку зубов. Тряхнув едва не вывихнутой рукой, он поднял кресло, поставил его на место и сел сам. Сложил руки на груди, с кающимся видом уставился в потолок. — Юджин, видят боги, я пытался по-хорошему. Как приличный, стало быть, человек. Ты не захотел. Астрид, милая, он весь твой! Попроси его как следует.

 

Глава 19

Дважды предлагать не пришлось — удивительно как Астрид вообще удалось продержаться так долго и не прибить крысеныша за одну только «девку». В памяти тут же всплыл премилый топор на стене (в отличие от игрушки Олафа, наверняка не раз и не два пущенный в дело), и воображение живо нарисовало, как башка Юджина отделяется от шеи.

Астрид вздернула его за шкирку одной рукой и затащила в соседнее кресло, не забыв случайно встретить его морду со столешницей. Вокруг худых бледных рук обвились побеги фикуса, самая толстая ветка замерла в паре дюймов от шеи.

— Ты не имеешь права!.. — прогнусавил Юджин, попытавшись дернуться. Побеги сжались сильнее.

— О, сейчас я расскажу, на что имею право, — протянула Астрид, усаживаясь на край стола. — Для начала арестую тебя за домогательства и оскорбление капитана полиции. Потом заявлю, что слышала о подозрительных связях референта имперской службы с преступниками.

— И кто тебе поверит, ищейка?

— На слово — никто. Но многие заинтересуются тем, откуда у простой канцелярской крысы взялось столько денег. Учитывая твою предположительную связь с пропажей детей, подойдут ответственно, уж поверь. Все это время ты проведешь за решеткой, а тюрьма для оборотней — далеко не фейский курорт. В итоге что-нибудь да найдут, и тебя отдадут приличному мозголому, который не будет с тобой возиться. Мне продолжать? — Юджин ожидаемо молчал, уже не пытаясь перебить её, только глазел по сторонам, ища пути для побега. Астрид, заметив это, повела рукой — крысеныша вжало в кресло, а Кэрт ощутил вспышку знакомой магии. Как тогда, в участке.

— Я бы не пытался, — усмехнулся он. — Даже меня проняло, а ведь я не грызун какой. Лучше послушай предложения, пока черепушка не треснула.

Астрид благодарно кивнула, чуть ослабила давление свей силы и продолжила:

— Вариантов у тебя немного. Первый сценарий я тебе почти рассказала. Второй — чуть более оптимистичный: ты любезно соглашаешься поведать, кому слил информацию, я и мой менталист делаем вид, что поверили в твое раскаяние, и даже придумываем сказку о том, как тебя запугали злодеи-похитители. За слив ты все равно ответишь, но согласись, несколько лет в тюрьме — совсем не то же самое, что наглядное пособие для студентов-некросов. Так что выберешь?

Астрид лгала. Сама еще не знала об этом, но всё равно лгала, обещая Юджину тюрьму вместо не самой приятной смерти. На деле — Кэрт знает точно — тот не проживет и дня, едва окажется за решеткой.

Если окажется — ведь он и сам не горит желанием оставлять поганца в живых. Вопрос только в том, как донести это до Астрид.

Юджин по-прежнему молчал и наверняка думал о том же, о чём и Кэрт. (И клял себя за чересчур длинный язык.) Не совсем же он дурак, понимает, что после встречи с гильдейским ассасином мало кто остается в живых.

— Я жду, — тем временем бросила Астрид, для убедительности повторив свой излюбленный трюк с магнитным полем. Магия земли — страшная штука, особенно в руках разозленной полицейской. Юджин запищал, ещё сильнее уподобляясь своей звериной ипостаси, царапнул подлокотники кресла… И таки доказал, что идиот он куда больший, чем Кэрт мог себе представить.

— Жди хоть Повелителя Инферно, полицейская сука! Что ты мне сделаешь, а? Проверка, говоришь? Да пока ты меня в участок вести будешь, тебе уже пустят стрелу в задницу! — он дернулся, одна из ветвей фикуса всё же лопнула, освобождая тонкую руку. — А если нет, пойдешь под трибунал, поняла?

Пришла очередь Астрид молчать и наблюдать за тем, как Юджин пытается освободиться из пут, сбросить с себя заклинание. Крыса или нет, но оборотень — просто так не возьмешь.

— Ну нет, крошка, я так не играю, — протянул Кэрт, лениво крутя в пальцах нож (тут же привлекший самое пристальное внимание Юджина). — Очевидно, что этот мелкий говнюк не расположен к светской беседе. Но он поменяет свое прискорбно ошибочное мнение, если сделать ему больно. И не ври, что не умеешь.

Покосившись на нож, Астрид поморщилась:

— Фу, Кэрт, я же из полиции! Нам запрещено пользоваться оружием на допросе.

— Ох, и скучно же с тобой, Астрид, — он выразительно вздохнул и подбросил нож вверх. (Юджин дернулся назад, вжимаясь в кресло.) — В этом деле оружие вовсе не обязательно. Ну, ты займешься или мне самому?

Видит Владычица, он бы разобрался со всем этим куда быстрее. И какой демон дернул его включить галантного ухажера и уступить свою добычу даме? Никогда он дамским угодником не был, не стоило и начинать.

— Я говорила только про оружие, — многозначительно напомнила Астрид, склонилась над Юджином и зачем-то зашептала, хотя прекрасно знала, что Кэрт всё равно услышит: — Если ты думаешь, что его нож — самое страшное, что может приключиться с твоей шкурой, ты ошибаешься. Я могу прорастить этот фикус, — она повела пальцами над гибкой веткой, всё еще удерживающей его руку, — сквозь тебя. И делать это очень медленно. А если попробуешь обратиться — превратишься в десяток крайне неаппетитных кусков крысиного мяса, потому что тебя попросту разорвет изнутри. Мне начинать или ты готов к полезному для всех разговору?

— Я скажу… — с ненавистью прохрипел Юджин. Его блеклые глазки не отрывались от Кэрта, который в ответ ласково улыбнулся и подмигнул. — Скажу. Ты, может, и способна меня прибить, а вот он… он сделает так, что я сам буду умолять о смерти. Верно я говорю, а, кошка драная?

— Лишнее болтаешь, дружок.

— Да, лишнее болтаю. Не хочу в тюрьму, знаешь ли.

Кэрт поднялся с кресла и, обойдя Астрид, замер у крысеныша за спиной.

— Не хочешь в тюрьму. Я тебя услышал, — негромко сказал он. — Теперь говори уже.

Судорожно выдохнув, Юджин послушался:

— Тот парень нашел меня в «Амаранте». Слыхал, ты там частенько бываешь? Ха, еще бы… В общем, там мы обо всём уговорились, там же прошла повторная встреча: я отдал ему инфу, он мне — золото. Две сотни… мне в жизни столько не отваливали, да еще за такое простое поручение. Я потом слышал, Янусу предлагали чуть не вдвое больше… Отказался, ну и дурак…

— Янус, в отличие от тебя, ублюдка, побоялся навредить детям.

Из кресла послышалось надтреснутое хихиканье.

— Кто это мне морали читает? А сам ты, конечно, в жизни не тронул ни одного сопляка?..

— Ты лучше про заказчика говори, — резко перебила Астрид. — Кто такой, как выглядел, где найти?

— Боги, Кэртис, где ты эту незамутненную откопал? — как водится у оборотней, наглел Юджин со сказочной быстротой. — Ты что, сладуля, думаешь, он всё о себе как на духу выложил? Сказал, что зовут его Гилли… ага, как же. И рожа такая, ну, неприметная. Видать, под личиной был. Но манеры вычурные, как у знатного хлыща, да и говорок явно столичный. Гилли, блин… да с него Гилли, как с меня принц фейри!..

— Под личиной, говоришь? — она нахмурилась и хотела спросить что-то еще, но тут Кэрт перебил:

— Расскажи, какие побрякушки на нём были. И не ври, что не разглядел и не запомнил.

Юджин не стал спорить и методично перечислил:

— Мельком видел браслет — широкий и точно с амберлитовым напылением. Еще на другой руке была цепочка с красным камешком… телепорт, наверное. Обручальное кольцо из белого золота; перстень серебряный, филигранный, камень в нём навроде изумруда, огранка такая… ну типа треугольника…

— Триллион, — машинально подсказал Кэрт и кивнул своим мыслям. Затем взглянул на Астрид. — Я узнал что хотел, продолжай.

— Когда была встреча? Кто-то еще крутился поблизости, пока вы договаривались?

— В первый раз — месяц назад, обменялись ещё через неделю. Кто крутился — понятия не имею, мало ли всякой швали в бардаке? Мне, знаешь ли, не до того было.

— Деньги считал? — выплюнула Астрид, скривившись.

— А как же! Золото поважнее чужих сопляков будет. Советую мотать на ус, цыпочка. Будешь посговорчивее с кем надо, ноги пару раз раздвинешь, тебе приплатят на приличные тряпки…

Когда Кэрт мягко стиснул пальцы на худосочном плече, болтовня резко оборвалась.

— Тебя не просили делиться своим бесценным опытом, — скучающим тоном проговорил он, и Юджин гулко сглотнул. — Не тяни мое время, оно дорого стоит. Астрид, у тебя есть ещё вопросы?

— Пока нет, но…

Кэрт не стал слушать дальше. Привычный захват, тихий и мерзкий хруст позвонков; Юджин дернулся в его руках и тут же обмяк, свесив голову набок под неестественным углом. Он рухнул бы мешком на сияющий паркет, не удерживай его по рукам и ногам взбесившаяся растительность.

Юджину выпала неприятная, но довольно быстрая смерть. Всё лучше, чем угодить в лапы некроманту.

Лицезрение трупа вряд ли обрадовало Астрид, светлую магичку, да ещё и законницу, которой за такое следовало отправить его в каталажку. (Ну, хотя бы попытаться…) Увы, Кэрт в число идеальных парней и не стремился, хотя на мгновение стало не по себе — от тяжелого взгляда и дрогнувших плеч. Она крепко сжала кулаки, словно вот-вот собиралась разразиться некрасивой истерикой, поджала губы и… потянулась к поясной сумке.

Кэрт успел поймать её за запястье в последний момент — Бездна знает зачем, не оправдываться же ему, в самом деле? — но Астрид стряхнула руку. Без заметного презрения на миловидном лице, но не нахмуриться не смогла. Ладонь будто обожгло, заставив тут же отдернуть. Три секунды, которые окончательно дали понять: стоит позабыть о всяких романтических планах. Она не сможет, а он… он будет в рабстве у Хельты до конца своих дней. На какую-то долю мгновения, глядя в глаза цвета Холодного моря, ему и впрямь захотелось мирной жизни в местечке поприличнее, чем Аэльбран. Память услужливо напомнила, насколько неплохо у него получаются артефакты, а при желании в Академию можно поступить и в его возрасте…

Кэрт очнулся от легкого прикосновения к своей ладони.

— Мне нужно разобраться с этим, — Астрид кивнула на труп и снова потянулась к сумке.

Он как-то сразу понял, о чём речь. Некроманты. Кэрт терпеть не мог некромантов. Еще свеж был в памяти визит в аль-маарефский морг; едва поняв, кто перед ним… нет, что перед ним такое, шафрийский некрос вытаращился на него с неприкрытым вожделением. Обгорелые кости райи Ламис обошлись Кэрту в четыре пинты крови, и некромант явно не отказался бы от пары фунтов мяса. Видать, нечасто ему в лапы попадались зверолюды, да еще из Высших.

— От трупа избавиться — дело нехитрое. На кой нам тут групповуха? Мне меньше всего охота вязаться с некромантом, знаешь ли.

— Ленард обеспечит мне официальные показания. Но тебе и впрямь лучше не быть здесь, — поразмыслив, отозвалась Астрид. — Иди, Кэрт, я сама справлюсь.

Изнутри пришла волна смертельной кошачьей обиды — «Я не нуж-жен!» — но Кэрт отвесил пушистому болвану очередного ментального пинка, в который раз велел не позорить и лишь затем коротко кивнул.

— Как скажешь.

С этими словами он отвернулся и пошел в сторону ближайшего окна. План по хождению через двери на сегодня был перевыполнен.

 

Глава 20

— Я надеюсь, ты достаточно отдохнула. Кстати, милый наряд. Где форму потеряла? — хмыкнул Ленард, стоило ей только появиться у ворот полицейского управления. Что ж, вполне сойдет за приветствие, если ты капитан боевого, за последние сутки нарушивший как минимум три статьи уголовного кодекса.

— Никогда не любила шляться по борделям в алом мундире, — отозвалась Астрид, закатывая рукава рубашки, которые во время визита в «Амарант» пришлось натягивать едва не до кончиков пальцев.

Глупо было бы светить защитными рунами на весь веселый дом, особенно если приходишь туда утром, перед работой. Вечером проще — какой приличный житель Эрмегара хотя бы раз не бывал борделе, чтобы как следует отдохнуть после трудового дня? В Иленгарде Астрид изредка прибегала к услугам мальчиков из салона мадам Лорейны, в свое время в красках расхваленного Шейлой. (И было за что — Астрид еще долго вспоминала о талантах одного симпатичного синтарийца.) Особенно после замужества: не назло бывшему муженьку, просто бегать по новым свиданкам и развлекать ухажеров в её планы тогда не вписывалось.

— И что сейчас по бардакам рассказывают? — Ленард приостановился и помог стряхнуть с рукава невесть откуда взявшиеся блестки.

— Кто с кем спит, кто сколько берет… Это если в целом, — Астрид припомнила, как в главном зале одна из девочек возмущалась о скупости господина Главного Судьи.

— А в частности?

— А в частности мы имеем дело с гренвудской шайкой. Слышал о Гиллиане Бреслине? — Ленард покачал головой. Оно и немудрено: Аэльбран был слишком далеко от Иленгарда, чтобы сюда доходили слухи о каждом городском сумасшедшем.

Хотя Гиллиан простым городским сумасшедшим не был. Прикидываясь уличным проповедником и донимая порядочных иленгардцев своим нытьем в духе «Покайтесь, ибо грядет!», на деле он оказался членом «Церкви Единого», пришедшей на смену уничтоженному «Свету севера». Новая секта оказалась куда слабее прародительницы: ее участников находили быстро, в зависимости от тяжести преступлений либо отправляли за решетку, либо в чертоги Хладной, либо на историческую родину, если доказать удавалось лишь верность идеям.

Когда городским патрулям надоело слушать вопли посреди городской площади, Бреслина скрутили и отправили к менталистам. Те, хорошенько поработав с его мозгами, узнали, что он не абы кто, а сразу главный жрец новоявленного культа. К сожалению, ничего предосудительного за ним не числилось. Нет, сжечь на костре всех некромантов он хотел, но желания с возможностями сильно расходились, а жить ему хотелось больше, чем нести свет в массы. Он отправился к границе родных гренвудских просторов, хотя по полицейскому управлению ходили предложения тайком прибить паршивца. Для профилактики.

— Думаешь, это он организовал похищения детей? — поинтересовался Ленард, когда Астрид вкратце пересказала ту историю.

— Нет, за этим стоит кто-то другой. Такое трусло, как Бреслин, в одиночку против наших магов не пошел бы — не того полета птица… Но справлялся о Юджине именно он. По крайней мере, хозяйка «Амаранта» его узнала и охотно сдала.

— Никто не любит гренвудцев.

— Никто не любит связываться с полицией, — напомнила Астрид, которой пришлось-таки похвалиться своей печатью боевого, чтобы госпожа Адэйр согласилась рассказать о подозрительном дружке Юджина.

— Ну, твой дружок-ассасин же спутался, — не остался в долгу Ленард, за что захотелось отвесить ему хорошего тумака.

О Кэрте она старательно не думала со вчерашнего вечера, благо времени на все эти страдания было маловато. Сначала следовало обставить случившееся в доме Юджина не как хладнокровное убийство после допроса с пытками, а как сопротивление полиции. Благо Ленард в этом был мастер — в Аэльбране жил давно и не раз пользовался не совсем законными приемами, чтобы достать нужную информацию. Как говорится, закон суров, но всегда можно рассмотреть варианты. Затем пришлось ехать в морг, чтобы сразу знать, что врать в отчете и под каким соусом подавать его коммандеру. А с утра, после двух часов беспокойного сна, было решено навестить «Амарант», прежде чем там соберется любопытная толпа или явится тот же Гилли — спугнуть гаденыша не хотелось.

Астрид не из тех магичек, которые падают в обморок при виде трупа или крови. Сострадание вообще довольно быстро вытравливается — примерно спустя месяц работы полицейским. Мерзавцев она видела немало: насильников, убийц, даже парочку маньяков. Каждому из них незачем было задерживаться в смертном мире, они заслуживали казни в самых суровых её видах. Именно казни — разумеется, после расследования, суда и вынесения приговора. Иногда они погибали при сопротивлении, что тоже справедливо — тут уж либо ты, либо тебя. Юджин был редкостным подонком, но в одном ряду с распоследними ублюдками не стоял и на достойного противника не тянул. Особенно для Кэрта.

Она вздрогнула, стоило только вспомнить хруст позвонков, равнодушный взгляд Кэрта и затем прикосновение его рук. Тех, которыми он секунду назад убил человека. Астрид не питала иллюзий относительно его… работы, но до того момента словно не осознавала, что скрывается за хитрой усмешкой и лукавым взглядом. Девятисмерт. Профессиональный убийца, для которого человеческая жизнь не значит ровным счетом ничего. Ассасин, в которого её угораздило втрескаться. Врать себе не стоило — Кэрт нравился ей, не мог не нравиться. И оттого было ещё противнее смотреть вчера на свернутую шею Юджина.

Мозг упрямо подкидывал мысли о том, что это было необходимо. Напоминал, что случается, когда информаторов раскрывают.

Не помогало ни разу.

— Да брось, помиритесь. Ну подумаешь, сиганул в окно от некроса, — по-своему расценив её молчание, закатил глаза Ленард. — Я бы тоже сиганул.

На этот раз удержаться и не ткнуть ему кулаком в бок не вышло.

— Заткнись.

— Я бы с радостью, красота моя, но душа просит драмы! — Ленард трагично прижал к груди тонкую серую папку. — А нет, уже не просит.

Он кивнул куда-то в сторону. У самой лестницы, ведущей в здание управления, Астрид заметила Гуннара, чье крайне недовольное выражение лица было заметно с её места.

— Я так понимаю, отчет до него дошел… — заключила она и тряхнула волосами, вопреки обыкновению не собранными в хвост или косу.

— И моим талантом к прозе он явно не проникся, — закончил Ленард.

Громовой голос коммандера разнесся по всей площади перед полицейским корпусом.

— Эйнар! Макгрейн! В мой кабинет, живо!

«Живо» не вышло. Сначала Талла выловила Ленарда в коридоре и добрых пять минут о чем-то яростно шепталась. (Ходили слухи об интрижке между ними, в которые Астрид охотно верила, несмотря на показную незаинтересованность со стороны менталистки.) Она уже собиралась сообщить затаившейся у лестницы парочки, что подождет наверху, когда её саму отозвала в сторонку Рамона. Чем, признаться, сильно удивила.

Кажется, она пыталась извиниться. Астрид от удивления не сразу поняла, о чём речь. Рамона — та самая Рамона, без колких замечаний которой не обходилось ни одно утро! — только что назвала её капитаном? Воистину, что-то не так в этом мире.

— Постой, — наконец собралась она и понадеялась, что голос не звучит уж слишком… жалко. — ты хочешь сказать, что больше не считаешь меня никчемной столичной выскочкой?

— Да. То есть нет, — Рамона, до этого рассматривавшая стену, резко выпрямилась, — Я по-прежнему думаю, что ты выскочка. Столичная. И что делать тебе здесь нечего. Но вот эти твои видения… Кажется, от них есть толк.

Почему-то эти слова заставили улыбнуться. Из уст Рамоны они звучали как похвала, пусть и завуалированная очередными оскорблениями.

— Не вижу причин для смеха, Эйнар, — мигом окрысилась сержант, становясь куда больше похожей на себя обыкновенную.

— А я и не смеюсь, — Астрид пожала плечами, с трудом заставив себя придать лицу более серьезное выражение, чтобы не раздражать Рамону снова. — Просто это… весьма неожиданно.

— Неожиданно будет, если мы раскроем это дело за три дня. А я просто хочу сказать, что ты ну… не безнадежна.

— Не совсем, ты хотела сказать? — не улыбнуться снова не вышло.

Рамона вспыхнула, снова уставилась в стену, прежде чем буркнуть тихое «угу». Пауза затягивалась и становилась всё более неудобной, когда она решила закончить разговор:

— Ладно, поболтали и хватит. Некогда мне.

Прежде чем она скрылась за поворотом, Астрид негромко сказала ей в спину:

— Спасибо, Рамона.

Та в ответ предсказуемо фыркнула, но очередную ехидную реплику отпускать не стала.

Что ж, одной проблемой меньше. По крайней мере, собственный отряд перестанет ставить палки в колеса. Она не сомневалась в том, что Рамона уже успела провести беседу со своими приятелями.

Весьма неожиданно на их опоздание Гуннар не обратил внимания. Но орать начал прямо с порога, сверкая суровой мордой:

— Это что за трижды гребаная хрень? — об стол со всей силы ударилась серая папка, похожая на ту, что держал в руках Ленард. — Я вас спрашиваю!

— Думаю, вам стоит уточнить суть претензий, — меланхолично заметил Ленард, словно нарочно зевнув и привалившись спиной к одному из шкафов.

— О, — ехидно скривился Гуннар, отчего по спине поползли невольные мурашки — хоть коммандер и светлый маг, жути умел нагнать не меньше, чем весь иленгардский корпус некромантов, — я уточню. Прихожу я, значит, на работу, в счастливой убежденности, что я всё еще коммандер боевого, а меня тут за любителя романчиков держат! Вы что мне принесли, я спрашиваю?! Вы дело расследуете или по гадалкам по ночам ходите? Я считал: двенадцать «случайно» на три листа!

— Всего-то четыре, — обиженно возразил Ленард, — я слежу за чистотой речи.

— Я приплюсовал из предыдущего отчета. От неё, — Гуннар кивнул в сторону Астрид, заставив мигом выпрямиться по стойке «смирно». — Сначала вы случайно узнаёте о похищении мальчишки, потом случайно находите того, кто продал информацию похитителям, а потом он случайно умирает, якобы в ожесточенной борьбе! И случайно его свеженький труп начистоту выдает имя и где искать этого ублюдка! Не иначе кто из вас кроличью лапку прикупил? Ах, подождите — нашел. Случайно.

— Всякое бывает, — переглянувшись с ухмыляющимся Ленародом, Астрид пожала плечами. В её деревне, например, долго ходили слухи о том, как вчерашний пьянчуга Хьялти нашел целый клад за деревенским частоколом. Точнее, спер у загулявшего купца сумку с золотыми, заранее споив. И не за частоколом, а в кабаке, но кого волнуют такие мелочи?

 

Глава 21

Тем временем Ленард страдальчески вздохнул, стряхнул с рукава незримую миру пылинку и вальяжно расселся на стуле напротив коммандера.

— Слушай, Мартин, ну ты будто не знаешь, как оно у нас делается. Чего ты вообще к девчонке прицепился? На Юджина этого мы через её информатора вышли, между прочим. А ты чуть не об заклад бился, что она до такого в жизни не додумается…

Астрид едва не поморщилась, прекрасно понимая, что тогда в «Лозе» она нашла не информатора, а лишь неприятности на задницу. А помогать те «неприятности» стали не пойми с чего; можно сказать, по доброте душевной.

— И что у нас там за информатор? — Гуннар скептически хмыкнул.

— Парень из головорезов; остального не знаю и знать не хочу. Но если он за пару дней может отыскать любую канцелярскую крысу, толком не имея никакой внятной информации… Могу предположить, что положение в гильдейской иерархии у него не просто высокое, а охренеть какое высокое. Тебе надо ещё объяснять, откуда у нас взялось столько случайностей?

— Не надо, — проворчал коммандер почти доброжелательно (стоило бы проверить погодные сводки — не нарисовался ли там ливень с градом?). — Как ни удивительно, а дело вы правильно обстряпали — карманные головорезы на дороге не валяются. Они один висяк сделают, зато ещё три раскрыть помогут, так что их беречь надо. Ясно тебе, Эйнар?

— Да уж не дура, — буркнула она, мысленно благодаря Ленарда за потрясающее умение чесать языком и ладить со всеми (хотя, поболтаешь с десяток лет с мертвяками — и не такому научишься).

— Ты не дура, Эйнар, ты ста-а-ароста, — насмешливо протянул Гуннар. Спасибо хоть за щечку не потрепал, старый хрыч. — Примерная столичная девочка с дипломом. Юбочки с косичками не хватает и стопки учебников в руках. Тут тебе не Иленгард, в сотый раз напоминаю.

«А то я без тебя не поняла!» — чуть было не выдала Астрид, но вовремя прикусила язык. Старостой она, к слову, никогда не была, но за время работы в Иленгарде четко уяснила: коли обзаводишься подозрительными связями, обстряпывай свои дела по-тихому. И отчеты пиши не хуже профессионального писателя, чтобы буковка к буковке. Не приведи Двенадцать попасться — затаскают по проверкам, благо бюрократов хватает и среди магов, особенно если их возраст перевалил за сотню, а накануне пенсии скука одолевает хлеще любой хвори. Это здесь иметь информатора полезно, почетно и вообще едва ли не в уставе прописано, ибо по-другому дело не раскроешь. В столице прекрасно работал закон за компанию с двумя дюжинами архимагов Круга.

— Ладно, что ещё случайного мне стоит знать? Или не стоит?

Хотелось бы Астрид сказать «нет» — просто из вредности — но пришлось подойти ближе и протянуть коммандеру кристалл, на который она записывала показания госпожи Адэйр.

— Нашего подозреваемого зовут Гиллиан Бреслин, — начала она еще до того, как Гуннар вцепился в стандартный сероватый камень. — Член «Церкви Единого», был экстрадирован в Гренвуд, но, видимо, сумел вернуться в Эрмегар. В Иленгарде предпочел больше не светиться и объявился здесь. С кем общался помимо Юджина — неизвестно, но вряд ли среди его знакомцев можно найти храмовых послушников.

— То есть взять его и как следует допросить мы не можем? — Гуннар побарабанил пальцами по столу.

— Ну почему не можем? — со смешком поинтересовался Ленард. — Сломаем шею и допросим, всего делов. Только отчет сам диктовать будешь. У тебя опыта в этом деле побольше.

— Бумагу с пером не подержать? — ехидно осведомился Гуннар. — С тобой-то все ясно. Эйнар, побудь приличной девочкой еще немного, снизь градус кровожадности.

Как по мнению Астрид, раздумывать тут было нечего. Не мог Бреслин сам устроить всю эту заварушку с похищениями, мозгов маловато. И смелости.

— За Гилли кто-то стоит, — озвучила она свою мысль. — Иначе какой смысл ему лично встречаться с Юджином Деверсом? Да и не верю я, что у вчерашнего уличного проповедника, пусть и с целым орденом за спиной, хватило денег на побрякушки. А они у него не из дешевых — телепорт, камешки драгоценные…

Гуннар потер пальцами подбородок.

— Мог найти спонсора.

— Или спонсор нашел его, — возразил Ленард. — Сам подумай, что с гренвудцев сейчас взять? «Свет севера» был посильнее, пока их всех по плахам и шахтам не рассовали. В «Церкви Единого» осталась одна шушера, которую даже посадить не за что. Болтовня одна, прям как у нашего префекта. Для грязных делишек сойдут — мы всей полицией дружно сожрем сказочку про очередную гренвудскую секту извращенцев.

— Как будто нет повода…

— Есть, — заключила Астрид, поднимаясь со стула и принимаясь мерять шагами кабинет. — А потому стоит проследить за Бреслином, он может вывести нас на кого повыше.

— Так и знал, что додумаешься, — довольно хмыкнул Гуннар. Закон для приличных коммандеров и архимагов — всегда говори, что всё знал заранее. — Отправишь своих деточек — Нергала и Нору?

Астрид покачала головой. Нору сложно назвать «деточкой» — несмотря на свой кажущийся легкомысленным характер, она весьма опытна и собранна, когда того требует ситуация. С Коррином же проблем куда больше. Как бы ни относилась к нему Астрид, нельзя не признать, что для слежки он слишком вспыльчив и нетерпелив. А уж учитывая его отношение к гренвудцам… Она надолго запомнила один из первых дней на службе в Аэльбране. Во время облавы на фанатика из «Света Севера», собиравшегося взорвать несколько домов на центральной площади, Коррин буквально развеял его по ветру. Кусками. Надежды на то, что с Бреслином история не повторится, было мало.

— Нет, — решительно проговорила она. — Нора нужна мне здесь, а Коррин и слежка несовместимы. Поручу Дереку и Моргану. Пора бы мне начать им доверять.

— Вот и славно, а то надоели уже по участку шляться. Я больше ни за что не должен был на вас наорать? — прищурился Гуннар, строго глянув сначала на Ленарда, а затем и на Астрид. — Вроде нет.

— Можем идти, коммандер?

Он успел только кивнуть, прежде чем Астрид и Ленард вымелись из кабинета. Пока и впрямь не вспомнил что-нибудь эдакое и не вздумал-таки наорать.

* * *

Новость о своем задании Морган и Дерек приняли с энтузиазмом. Особенно когда заслышали, где именно придется начать слежку — от одного названия «Амарант» они мгновенно расплылись в предвкушающих ухмылочках. Астрид успела пожалеть о своем решении, а Норе пришлось напоминать Моргану, что он, на минуточку, вот уже десять лет счастливо женат и вообще староват по девочкам шляться. На последнее Морган предсказуемо обиделся, выдал что-то вроде: «Пойдем, брат, нас здесь не любят!», трагично закинул руку на шею Дерека, и под смешки Норы и Рамоны они вышли из кабинета.

«Эти наследят!» — предсказуемо оскорбился Коррин, которому снова выпало приводить в порядок архив дел за месяц. Чему тот, естественно, был совсем не рад. В качестве поощрения Астрид разрешила ему уйти пораньше и пригрозила придушить, если попадется на глаза коммандеру. Угрозой рядовой ничуть не проникся, но перебирать опостылевшие бумаги начал в разы быстрее.

«На свидание торопится», — не преминула съехидничать Рамона, получив в ответ крайне суровый взгляд и обещание отравить при случае. На её месте Астрид бы всю следующую неделю тщательно проверяла еду и воду. И ликер, припрятанный за шкафом.

В целом день прошел довольно мирно и настоятельно требовал такого же безмятежного вечера. Астрид даже отправила сообщение Олафу с предложением прогуляться и выпить где-нибудь. Надо же развлечь приятеля, как завещала матушка? Однако тот ответил невнятным: «Прости, я очень занят». На фоне подозрительно ворчливого Коррина картинка складывалась интересная.

От долго сидения спина затекла, настоятельно требуя размяться. Астрид потянулась, хрустнув позвонками, и обратилась к Норе, тоже сгорбатившейся над столом.

— Капрал Розетти, как вы смотрите на то, чтобы потратить половину зарплаты на преферанс и выпивку?

— И шлюх? — хмыкнула Нора, поднимая голову от разложенных перед ней документов.

— Нет, тут я пас, — отмахнулась Астрид. Казалось бы, причин отказываться от подобного отдыха нет, но разум упрямо напоминал о Кэрте. Его глазах, руках и шальной ухмылке. — По крайне мере, сегодня. Потому только преферанс и пойло средней паршивости.

— Я бы с радостью, — Нора развела руками, извиняясь, — но половина моей зарплаты уже обещана племяннику на его пятнадцатилетие. Милорд желает книгу по зельям от самого архимага Аранди. Понарожают зануд, блин…

Рядом раздался смешок Рамоны:

— А что же твоя бородатая подружка?

На такое прозвище в адрес друга наверняка стоило оскорбиться, но у Астрид было слишком хорошее настроение, чтобы портить его сомнительной обидой.

— Мне подло изменяют, — трагично вздохнула она, подперев щеку ладонью. — Наверняка нашли томную брюнетку с дивным станом и уже покупают ей белые розы.

Рамона повернулась к вертевшемуся у шкафов Коррину, оценивающе оглядела, отчего тот передернул плечами, и деловито выдала:

— Ну, на томную не тянет, но кудри и стан имеются. Эй, Нергал, ты розы какие любишь? — и рассмеялась, глядя на вмиг ощетинившегося рядового.

Подгоняемая поднявшимся ветерком, в сторону Рамоны полетела стандартная папка. Та едва успела уклониться, но гадливо хихикать не перестала.

— Стерва, — припечатал Коррин и закинул на плечо китель. — Я сваливаю из этого дурдома. Кэп, ты обещала отпустить.

— Иди уже, — с трудом сдерживая смех, проговорила Астрид. — Олафу привет.

— Ага, — мимолетом ответил он. А осознав, что именно ляпнул, на секунду замер, после чего резко заторопился и с грохотом захлопнул за собой дверь под дружный смех всех троих.

 

Глава 22

Последний час до конца рабочего дня тянулся медленно. Рамона даже порывалась намекнуть, что пора бы и им осчастливить стены управления своим отсутствием, но Астрид покачала головой — отсутствия одного Коррина коммандер, случись ему навестить свой «любимый» отряд, наверняка не заметит. (Или сделает вид, что не заметил.) А вот весь отряд во главе с капитаном, упорхнувший из своих кресел в неизвестном направлении, вызовет вопросы. И отвечать на них придется Астрид, что в список желаний на ближайший год ну никак не входит.

Рамона предсказуемо фыркнула, но, кажется, не обиделась; Нора и вовсе не рвалась на встречу с упомянутым племянником. Точнее, с его матерью — редкой по нынешним временам поборницей семейного очага, традиционных ценностей и прочих радостей простой человеческой жизни. Нора, в свои тридцать три не собирающаяся не то что замуж, но даже заводить сколько-нибудь серьезную интрижку, в семейную идиллию брата и снохи не вписывалась. Зато с племянником, двинутым на искусстве зельеварения, быстро нашла общий язык и охотно тратила на него внушительную часть своей зарплаты и премии. Астрид подозревала, что через пару-тройку лет в когорту почетных спонсоров мелких родичей войдет и она — это сейчас её десятилетнего брата Магнуса интересовали только дворовые войнушки и лазанье по деревьям. Если он тоже окажется магом, придется изрядно разориться: он уже сейчас с интересом поглядывал на всякие магические побрякушки, но мозгов и угроз выпороть, если стащит что-нибудь, пока было достаточно.

«Только бы не заклинатель!» — не раз просила богов Астрид, недобрым словом вспоминая Саида и его идиотские ужимки. Большинство заклинателей воображали себя эдакими хозяевами жизни, избранной фракцией, а потому на «стремную боевку» глядели как на кучу драконьего дерьма.

С другой стороны, брата всегда можно оттаскать за ухо. А вот целебные полеты из окна, увы, придется отменить.

О том, что припомнила бывшего супруга всуе, Астрид успела пожалеть сразу же, как только вышла из здания управления. Первым, что предстало её взору, напрочь затмевая алые мундиры боевиков, была до боли знакомая синяя мантия поверх дорогущего костюма, живописно оттененная огромнейшим букетом роз. Белых, чтоб их так и эдак.

Первым делом вспомнился богатейший нецензурный лексикон иленгардских коммандеров и пьяной матросни из Прибрежного. Затем проснулось желание прямо здесь закатать в брусчатку этого бородатого хлыща, сверкающего на всю улицу начищенными туфлями и белозубым оскалом.

Увы, пришлось быть взрослой и сдержанной. Насколько это вообще возможно, когда видишь своего бывшего муженька, от которого сбежала в другой город. Чуть ли не ежедневные попытки устроить воссоединение семьи вывели бы из себя и Пресветлую богиню, а Астрид на неё никак не тянет. И мотать срок за убийство тоже не хочет.

— Мне плевать, как ты здесь оказался и что забыл, — зашипела она. — Но чтобы я тебя больше не видела.

Она отвернулась было, чтобы отправиться к порталу, но Саид успел поймать за руку, даже мимолетно погладил пальцами запястье. По его лощеной морде немедля захотелось пройтись кулаком.

— Забыл общеимперский? — она вырвала руку, с трудом заставив себя сдержаться, и уставилась в темные глаза, обрамленные пушистыми ресницами.

А ведь красив, сученыш. Не знай Астрид, что скрывается за всей этой блистательной красой, — запала бы снова.

— Астрид, как всегда очаровательна, — невозмутимо улыбнулся тот во все тридцать два начисто отбеленных зуба. — А ведь я так хотел увидеть тебя. Выходной выкраивал! Сама понимаешь, работа…

— …модные салоны и бесконечные бабы. Мог не утруждаться, я тебя не ждала.

— Милая, прекрати. Ну поссорились, с кем не бывает? Три месяца прошло, пора бы и прекратить эту глупую драму.

От возмущения Астрид едва не задохнулась.

— Что-что? Глупая драма? Милый, ты, кажется, забыл, что я только по доброте душевной не отправила тебя за решетку!

— Ах, дорогая, какие глупости! — отмахнулся Саид, снисходительно улыбаясь и оглаживая свою пижонскую бородку. Этот жест заставил Астрид поморщиться и в очередной раз изумиться — да что она вообще нашла в этом манерном шовинисте? — Более чем уверен, меня бы не судили строго. Хотеть детей от своей жены — естественное желание для всякого нормального мужчины. Да, я поступил не очень порядочно, но Астрид, любимая!.. — тут его бархатистый голос трагично возвысился. Недоделанный актеришка вошел в образ. — Я ведь хотел как лучше! Долг каждого любящего мужа — вразумить жену и направить её на путь истинный!..

«А ты, дрянь неблагодарная, не оценила моей заботы», — явственно читалось во взгляде Саида, таком до Бездны укоризненном, что впору падать ниц и униженно молить о прощении. У него прямо-таки дар убеждать окружающих, что они перед ним кругом виноваты.

Только вот с Астрид это больше не работало.

— И каков же, по-твоему, мой путь истинный? — елейно осведомилась она, всё-таки не измочалив об бывшего муженька помпезный букет и заслуженно похвалив себя за выдержку.

— Ну как же, дорогая, — посетовал Саид на её недогадливость, — удел всякой женщины — дети, дом, любящий муж…

Астрид не прониклась, и разговор пошел по привычному уже руслу: не добившись желаемого, Саид поубавил слащавости в голосе и понемногу начинал давить.

— Астрид, не будь такой неблагодарной! Любой другой мужчина в моем статусе уже давно бы нашел себе новую жену. А что же я? Я смиренно терплю твои истерики и всяческие инфантильные выходки, недостойные взрослой женщины. О чём же это говорит, как не о моей любви к тебе? — Он пронзил ее негодующим взглядом, но затем вернул на физиономию благожелательное выражение. И руку с букетом наконец опустил — тяжело, поди, долго держать на весу веник таких размеров. — Видят боги, никак не возьму в толк, что плохого я тебе сделал? Дети — это счастье! Ты поймешь это, едва взяв на руки нашего первенца. Вмиг позабудешь о своих вечно линяющих монстрах, оставишь эту свою заполошную беготню за мелкими жуликами… право слово, что за работа для порядочной замужней женщины?..

— Милый, — нарочито добродушно начала она (хотя душа просила уронить бывшему на голову во-он тот премилый камешек из стенной кладки), — позволь, я уточню! — Саид снисходительно разрешил. Только боги знают, отчего этот бесстрашный мудак вообразил, что его не вроют в землю прямо перед полицейским участком. — То есть я, магистр боевой магии, восемь лет отучившаяся в Академии, без всяких связей получившая распределение в Иленгард… обзаведясь таким сокровищем, как ты, обязана была сразу после свадьбы отправиться на кухню? Я, офицер полиции, должна была забыть о карьере и променять её на ублажение тебя, господин и повелитель? Избавиться от котов, которые у меня появились куда раньше тебя? И рожать детей только потому, что в пыльном шатре, из которого ты выполз, так было принято? Нет уж, ищи другую дурочку. А я предпочту состояться как личность, чтобы моим детям потом за меня стыдно не было.

Саид степенно кивал и даже улыбнулся такой покладистости. Поначалу. Но совсем идиотом он не был, а потому к концу её речи таки стер с лица эту свою всепонимающую ухмылочку.

— Состояться как личность? — повторил он, неподдельно изумившись. Нет, серьезно, как она могла добровольно выйти за него замуж?! — Нет, милая, ты прекрасна, отрада глаз моих и души моей… Но ты женщина! О какой карьере может идти речь, когда муж и дети — главное, что должно тебя интересовать? Об остальном позабочусь я, ты же знаешь…

На этот раз стерпеть не вышло. Астрид честно пыталась. Однако вырвать из ухоженных пальцев шикарный букет получилось само собой. Как и дать им по наглой шафрийской морде, чтобы больше не слушать эту патриархальную ересь. Жаль, этот вонючий пустынный козел предусмотрительно срезал с роз все шипы. Может, надо добавить еще пару приличных пощечин?

«Ладно уж, демон с ним».

Не дожидаясь, пока Саид отплюется от лепестков, она зло прошипела:

— А теперь слушай меня. Хочешь покорную жену — вали на историческую родину и ищи там помешанную под стать себе. Я на это дерьмо не куплюсь, даже если от нашего спаривания будет зависеть судьба человечества. Еще раз подойдешь ближе, чем на милю, — засажу в тюрьму за домогательства.

«Или скажу Кэрту, и твой труп уже никто никогда не найдет».

Стоило только представить себя в окружении кастрюль, синих мантий и оравы детей, убийство Юджина Деверса как-то померкло перед глазами и теперь казалось мелкой неприятностью. Видят боги и богини, крысеныш сам вырыл себе могилу. Тем более если надо было выбирать между его тщедушной шейкой и жизнью Кэрта. Вот так пообщаешься со всякими ублюдками, мечтающими сделать из тебя домашнюю рабыню, и мигом поймешь, что ассасин на кухне — не самый плохой вариант.

Астрид развернулась на каблуках и стремительным шагом направилась вниз по улице. Саид, на его счастье, догонять не стал, но пару раз что-то крикнул в спину. Что именно, она не слушала, лишь мысленно отправила горе-ухажера сношаться с гарпиями и шагнула в портал. Дома ждал припасенный на черный день бочонок матушкиного самогона.

По счастью, Олафа не оказалось в квартире — он, конечно, не при чём, но после всего шовинистического бреда, что ей пришлось выслушать, не ровен час пройтись вообще по всему мужскому полу. Впрочем, в Эрмегаре (и уж тем более в Солхельме, где негласно царит матриархат) большинство мужчин тысячу раз подумали бы, прежде чем хоть что-то из речи Саида ляпнуть женщине. Особенно магичке.

Мысли снова вернулись к Кэрту. Интересно, он тоже спит и видит свою жену в башне и с кастрюлями? Нет, Астрид не собиралась за него замуж (боги, да и с чего бы?), просто… любопытно представлять его в уютной домашней обстановке, в расстёгнутой рубашке и в окружении котов. Мигом вспомнились сильные руки, обнимавшие ее, успокаивающе гладившие по спине, ладонь в волосах…

Ее определенно повело куда-то не туда.

— Так, Астрид, — скинув туфли, она прошла на кухню. — У тебя коты некормлены.

Оправдание так себе — обе пушистые задницы явно успели уйти по своим кошачьим делам, оставив в миске пару кусочков курочки. Не иначе как ей на ужин.

«Ладно, где мой самогон?»

Бочонок с трудом отыскался в самой глубине кладовой, заставленный многочисленными ёмкостями с припасами. Брага была доброй, гналась из крайне капризного сорта вереска, оттого всегда хранилась особенно тщательно и доставалась по самым особым случаям. Встреча с бывшим муженьком, после которой его удалось даже не прибить, вполне подходила под значимое событие.

Недолго думая, Астрид наполнила самую большую кружку, которая имелась в доме, спрятала бочонок обратно, чтобы не слишком увлекаться выпивкой, и от души наложила в тарелку запеченого мяса, овощей и сыра. Не слишком изысканно, зато вполне достаточно, чтобы восстановить душевное равновесие. Хорошо быть магом — ешь сколько угодно и не беспокойся, что задницу разнесет до размеров грифона. Хотя какой там лишний вес, когда могут сорвать посреди ночи, если шафрийская братия вздумает устроить локальную войнушку с местными бандитами? Астрид искренне надеялась, что сегодня аэльбранской шушере будет слишком лень заниматься своими темными делишками и резать друг другу глотки.

«Много есть — божественно, — заключила она, быстренько умяв порцию, приведшую бы в ужас любого приличного человека. — И пить тоже», — добавила, махом ополовинив кружку.

Жизнь стала казаться чуточку лучше.

Одновременно достоинство и недостаток вересковой самогонки — спать с него хочется уже после первых трех стопок. В случае с буйными солхельмцами — с двух приличных кубков, за что сей напиток любили в тавернах. Вроде и напоить всех успели, а до драк уже не дойдет, разве что храп терпеть до утра. Ну или пока жены не разберут по домам своих загулявших супругов.

Астрид идти никуда не собиралась (разве что до собственной постели — диван в гостиной пришлось отдать Олафу), а потому решительно опустошила кружку и с чистой душой направилась спать.

 

Глава 23

И проспала бы долго, учитывая, что в последние сутки с этим было сложно. Но у реальности были другое планы — не прошло и часа, судя по ощущениям Астрид, как чуткий слух бывалой полицейской уловил подозрительный шум. Оконная рама, словно ее кто-то с силой распахнул, ударилась о стену; стекло задребезжало, но не разбилось. Она мигом распахнула глаза и собиралась было схватиться за меч, который по привычке оставляла рядом с постелью, но вдруг передумала. Охранное заклинание молчало, да и единственным любителем лазить в её окна был Кэрт.

«Что-то случилось», — мрачно сообщил внутренний голос, пока она вставала и накидывала на плечи рубашку. Иначе зачем бы Кэрту являться в такое время суток? За окном уже вовсю царила южная ночь, подсвеченная редкими неяркими фонарями и огромным диском луны.

Не успела она дойти до двери, как та распахнулась. Астрид озадаченно моргнула, не узрев перед собой шельмоватую физиономию Кэрта. А затем опустила взгляд и увидела кота.

Если, конечно, лохматое чудовище размером с горного льва можно считать котом. Мордой зверюга также напоминала кугуара, огромные круглые глаза сияли на ней расплавленным золотом; шерсть, гладкая и жесткая на вид, в тусклом свете настенной лампы переливалась, точно серебряная канитель. В пасти у кота была дохлая птица, что довершало картинку грозного хищника.

Пока Астрид отстраненно решала, удариться ей в панику или лучше потрогать острое ухо со смешной щеточкой на внутренней кромке, кот медленно приблизился и уронил свою ношу возле ее ног. Выдал грозное и многозначительное «ур-р», а затем улегся в знаменитую позу кошачьей буханки, подмяв под себя массивные лапы и обернувшись пушистым хвостом.

Наклонилась она прежде, чем успела подумать, что делает. Зверь явно не собирался нападать, просто выглядел весьма сурово, как и положено огромной хищной кошке.

— Эм-м… Кэрт? — уточнила она, осторожно протягивая руку, чтобы коснуться лобастой головы.

Кот издал еще одно «ур-р» и завалился на бок — так обычно делали Фьял и Янси, когда им вздумывалось получить ласки от своего человеческого раба. Серебристая шерсть под ладонью оказалась неожиданно мягкой, будто шелковой, и Астрид провела по ней более уверенно. Легонько потянула за кисточку, а когда спустилась чуть ниже, чтобы почесать за ухом, по квартире раздалось самое настоящее мурлыканье. Настолько громкое, что наверняка услышали даже соседи снизу.

«К драуграм соседей».

Ластящийся огромный кот вмиг оказался важнее всего остального.

— Красивый котик, — ласково улыбнулась Астрид, опускаясь рядом на колени и принимаясь гладить горячий пушистый бок.

Похвала этой версии Кэрта явно понравилась — он вытянулся ещё сильнее, заняв добрую половину небольшой гостиной, и принялся размахивать длинным хвостом, стуча им по полу. Расставил пальцы на лапах, то выпуская, то пряча стальные когти — видимо, это привычка всех кошек, независимо от их происхождения и размера. Глядя на столь умильную картину, Астрид тихо засмеялась и снова почесала его за ухом. Кот, затихший было, принялся мурлыкать снова.

— Все вы одинаковые. Надо будет принести домой коробку побольше.

Оценил кот идею или нет, понять было сложно. Но голову поднял и посмотрел крайне вопросительно, будто не ждал, что с ним начнут разговаривать. Разомлел, не иначе. Астрид, честно говоря, тоже, вот только коленям становилось больнее с каждой минутой: деревянный пол — не лучшее место, чтобы долго наглаживать подозрительных котов, приходящих через окно с дичью в зубах.

Кстати об этом.

— Давай-ка посмотрим, что ты там приволок. — Астрид неохотно отняла руку от гладкой шерсти, разумеется, тут же столкнувшись с возмущенным взглядом кота. — Ну ты же не хочешь, чтобы твой подарок пропал даром?

Кажется, подействовало. По крайней мере, отгрызать ей руку за такое наглое отлынивание не стали.

Астрид привычно перехватило птицу за шею и поднесла поближе к глазам. Куропатка. Жирная, всего-то пару часов назад мирно бегавшая по лесу. Из такой получится отменное жаркое. Она поднялась, с неудовольствием отмечая, как тут же заныли колени. Кот недовольно и даже чуть обиженно зарычал и схватил было птицу за хвост. Несильно, сцапав только короткие перья и выдрав половину.

— Эй, я только положу в кладовку, хорошо? — как можно спокойнее проговорила Астрид — Кэрт или нет, сейчас напротив неё стоит крупный хищник, которого стоило бы опасаться.

Удивительно, но страха на самом деле нет. Совсем, будто в огромной кошке посреди гостиной нет ничего особенного. Рядовое событие, подумаешь.

Засунуть куропатку под заклинание стазиса — дело несложное и быстрое. Но повозиться всё же пришлось, места в кладовке осталось не так уж и много — запасы пополнились гостинцами от Олафа. Кэрт предсказуемо проследовал за ней, словно не желал выпускать из вида ни на секунду. (Куда бы она делась, интересно, из собственной квартиры?) И всё время, пока она перекладывала бараньи ноги, куски вяленой оленины и шматы свежайшей говядины, чтобы уместить наскоро ощипанный трофей, терся об ноги, громко урча.

Это проявление кошачьих чувств определённо было милым. И странным — не каждый день видишь у своих ног оборотня, который не пытается тебя убить, а ласково трется тяжелой головой о колени и мурлычет, будто домашний котеночек.

— Ну ладно-ладно, — Астрид снова почесала его за ухом. — Есть хочешь? Нет? А чего хочешь?

Вместо ответа кот широко зевнул. (Зубы, тоже подозрительно отливающие металлом, звонко клацнули.) Астрид озадаченно осмотрела квартиру — где можно уложить спать кугуара со стальными когтями, она не очень представляла. В гостиной оставлять нельзя — Олафа хватит удар. Вести в свою комнату? Нет, Фьял и Янси, как и всякие приличные коты, были хозяевами в этом доме и спали в её постели, когда им вздумается…

Но одно дело — твои верные (и маленькие, что уж там) котики. И совсем другое — Кэрт. С шерстью и хвостом, но…

«Хотела себе еще одного кота? — ехидно поинтересовался внутренний голос тоном дражайшей матушки. — Вот он. Люби, корми и встречай с охоты».

«Да я и не против», — ответила она и замерла от собственных мыслей. А потом резко отмахнулась — вот ещё не хватало, окунаться в пучину девичьих страданий, когда у тебя дома такой кот.

— Ладно, пошли в комнату.

Звать его за собой не пришлось — кот, не беря во внимание собственные размеры, так и норовил запутаться в ее ногах.

— Располагайтесь, ваше кошачье величество, — она склонилась в шутливом поклоне, прежде чем скользнуть под простыню.

Нет, Астрид конечно, догадывалась, что, как и прочим представителям семейства кошачьих, Кэрту вряд ли хватит совести избрать местом для сна старый потрепанный ковер. Но всё равно не ожидала, что уже через пару секунд он мягко запрыгнет на её постель и примется вертеться в поисках особо удобного места.

Согнать наглеца не поднялась рука. Её хватило только ласково потрепать его по загривку, со смешком почесать внушительный подбородок и закинуть руку на шею, обнимая и прижимая к себе, будто огромную меховую подушку. Кот повозился в ее объятьях, но рук стряхивать не стал и сам закинул на нее большую лапу.

— Надеюсь, когда ты снова станешь человеком, не убьешь меня за то, что я это видела, — фыркнула Астрид и добавила совсем тихо: — Так и знала, что ты и в этой ипостаси потрясающий.

Скорее всего, с утра ей будет стыдно за свои слова. Но уж слишком мягкой была шерсть, слишком красивыми — золотистые глаза, а от доверия, с которым он ластился к ней, заходилось сердце.

А еще куропатка… Какая северянка устоит перед свежайшей дичью? Вот и Астрид не устояла.

 

Глава 24

«Ну и как я докатился до жизни такой?» — вопросил Кэрт, меланхолично пялясь в потолок. Кошак сей злободневный вопрос предсказуемо проигнорировал, затаившись в подсознании и старательно делая вид, что убывающая луна его страшно угнетает. (Угнетешь такого наглеца, как же.)

Не то чтобы Кэрт сильно удивился, обнаружив себя поутру возле Астрид. Он сколько угодно мог артачиться, да только кот твердо обозначил свои намерения. А спорить со зверем бесполезно: это не человек, его не переубедишь, не уговоришь и не вразумишь. Сказал «моё» — значит, моё, и горите вы все инфернальным пламенем.

Астрид безмятежно спала, обхватив его рукой поперек груди и уложив голову ему на плечо. Очень мило, но ой как недальновидно — кто же дрыхнет в присутствии матерого убийцы, да еще и с ним в обнимку?

«Меня л-любят! — заявил кот, самодовольно напыжившись. — М-моё!»

«А меня вот как-то не очень, — сварливо отозвался Кэрт. — Так что ты там не особо привыкай».

Пушистая бестолочь обиженно заворочалась внутри; Кэрт отвесил ей ментального пинка — «Да не твое ни фига, вот ты и бесишься!» — и, тяжело вздохнув, прислонился щекой к всклокоченной светлой макушке. На душе было муторно и вместе с тем как-то очень… правильно. И уютно. Вот кто бы ему самому напоминал, что привыкать не следует? Как бы ни хотелось. Впрочем, напоминания тут не помогут, и лучшее, что мог бы сделать Кэрт, — оставить девчонку в покое. Понятно ведь, что необременительным романчиком тут и не пахнет: не один лишь кошак был собственником, готовым вцепиться в «м-моё» мертвой хваткой. Но на кой поганить жизнь себе и людям? От Хельты он рано или поздно (нет, скорее рано) уйдет прямиком в Хладный чертог, и будет последним мерзавцем, если утянет Астрид следом за собой. А в том, что та полезет следом, сомневаться не приходилось. Боевка — это диагноз.

«Равно как и убийца».

Подведя итог своим невеселым размышлениям, Кэрт осторожно (и что уж там, с огромной неохотой) снял с себя чужую руку и поднялся с разворошенной постели. Из одежды обнаружил на себе только штаны — остальное, видимо, не успел вчера надеть и щеголял в кошачьей шкуре с самого утра. Решив, что Олаф без одной рубахи не обеднеет, он направился в гостиную.

Олаф то ли уже не спал, то ли недавно лег — Кэрт плохо помнил минувшие сутки, однако ночью дружка Астрид в квартире вроде не было. Стоило только скрипнуть дверью, как тот вскинулся, опасливо глазея на Кэрта и вцепившись в спинку дивана громадными ручищами.

— Т-ты… это…

— В здравом уме и трезвой памяти, — заверил Кэрт, выразительно заведя глаза к потолку. Он уже понял, что Олаф, явившись домой под утро, решил подоткнуть подруженьке одеяльце и крайне впечатлился новым элементом спального декора — в виде косматого кугуара с железными когтями. — Расслабься ты, я всё ещё не кусаюсь! Лучше одолжи рубашку, будь другом, мне портануть неоткуда.

Олаф, ошалело кивнув пару раз, встал с дивана и закопался в объемистую дорожную сумку. Кэрт невольно оценил его выдержку, но не очень-то ей удивился. Всё же этот громила — целитель, а целители народ шустрый; после нескольких тяжелых пациентов наверняка вмиг отучишься клювом щелкать.

— И что, даже не завопишь для порядка? Ну там: «Спасите-помогите, не ешь меня, большое страшное чудовище!»

— Шибко ручной и симпатичный ты был для чудовища, уж даром что я собачек люблю, — хмыкнул Олаф, явно храбрясь, и тут же уточнил с любопытством: — А почему ты не голый?

Кэрт манерно приосанился и погрозил ему пальцем.

— Еще чего захотел! Не для вас моя роза цвела!

— Да нет же, я… да я не в этом смысле! Больно ты мне нужен, самовлюбленный комок шерсти!

Смущался этот здоровяк презабавно, почище любой юной девицы. Всё же Кэрт его пощадил и продолжил уже нормальным тоном:

— Ой, не мнись ты так, я пошутил. Не голый, потому что сейчас специально для оборотней кучу всякой фигни делают. В том числе и одежду, начиненную специальными заклинаниями. А то оно по-всякому бывает… превращение не всегда можно контролировать. Потом в ошметках щеголять неловко, равно как и очнуться с утра голым да незнамо где.

— Удобно, — оценил Олаф, вручив ему рубашку. — Тогда почему одни штаны?

— Потому что больше ничего не успел напялить. Говорю же, мы это не всегда контролируем, — Кэрт недовольно наморщил нос, закатывая широченные рукава чуть ли не вполовину. — Вот чем вас там на островах пичкают, что ты такой вымахал, а? — Олаф снова потупился и пожал плечами, мол, не виноватый я, оно само. — И почему, Бездна пожри, этой распрекрасной едой не пичкали меня? Завидую чернейшей завистью…

Кое-как приведя себя в порядок, Кэрт беспокойно помялся на месте и всё же спросил:

— А правду говорят, что целители нынче чудеса творят? Вот если мне, к примеру, нос отрубят, ты сможешь новый отрастить?

— Не-ет, я не смогу! Новый отрастить — это и для столичных гениев та еще запара! — на бородатой физиономии проступило вдохновенное выражение, а в голосе прибавилось менторского занудства. — Вот отрубленное вернуть на место — это можно, пока рана свеженькая. Только, наверное, не кому-то вроде тебя.

— Чего это?

— Да того, — вздохнул Олаф. — Регенерация оборотней — просто жуть. У вас свежих ран, можно сказать, и не бывает; при заживлении счет идет на минуты, а то и на секунды. То есть я не говорю, что это невозможно, да только для эдакой работенки нужен кто-то из крутых архимагов. А я так… деревенский лекаришка, — прозвучало вполне беззаботно: похоже, он вполне доволен незавидной участью «лекаришки». — А почему ты спросил? Твой нос вроде пока на месте.

— Так то-то и оно, что пока, — ответил Кэрт смешливо. — Мне его, знаешь, периодически пытаются укоротить. Ладно, пошел я, пока на ногах держусь… Бездна, это бешеное животное меня доканает…

— Девушки не любят просыпаться в одиночестве, знаешь ли, — полетело ему в спину саркастичное замечание.

— Можно подумать, ты, голубая мечта, много в девушках понимаешь! — едко отпарировал Кэрт, прежде чем привычно вышагнуть в открытое окно.

Обращение в монструозного кошака, как всегда, выжимало досуха. Не хотелось даже есть — с ума сойти! — только скрыться у себя на чердаке и завалиться спать в обнимку с первым попавшимся котом.

Так он, собственно, и поступил.

* * *

Когда Кэрт наконец соизволил продрать глаза, уже почти стемнело. Он, пожалуй, мог бы проспать до следующего утра, однако желудок неукоснительно соблюдал принцип «проснись сам и разбуди всех остальных». Да и кожу под рабским браслетом неприятно жгло. Драгоценная госпожа жаждет увидеть Кэрта, и можно было поспорить, что она его разлюбезно приглашала. Часов эдак пять-шесть назад. Но ментальный амулет валялся неизвестно где, и не было абсолютно никакого желания разыскивать его в груде наспех сброшенной одежды.

— Боги и богини, как же всё в Бездну задолбало, — выдохнул Кэрт, с неохотой садясь на постели и созерцая топчущего передними лапами подушку Фел… Фял… в общем, Фердинанда. — Что, решил переехать ко мне? Я только «за», но, боюсь, твоя мамочка не одобрит.

Кот прищурил янтарные глазищи и махнул пушистым хвостом, явственно давая понять, где он видал «мамочку» и её одобрение.

Старательно не обращая внимания на трижды клятый браслет, Кэрт не торопясь поужинал. (Точнее, смёл половину кладовки, что и неудивительно.) С той же нарочитой степенностью принял душ, оделся поприличнее и только затем отправился в гости к обожаемой госпоже. Нет смысла торопиться и задабривать неблагую стерву почем зря.

— Не вламывайся в резиденцию её высочества, словно к себе домой! — заверещал Уинфорд (или Уилфред?..), едва Кэрт дернул на себя тяжелую резную дверь и просочился в просторный, тускло освещенный холл. — И ты опоздал! Снова! Госпожа крайне…

— Отвали, Ренфилд, — проворчал он, обойдя надоедливого шлюшонка по широкой дуге. Тот принялся было песочить его дальше, но на первые сутки после полнолуния Кэрт не славился ни добротой, ни терпением. (И в принципе-то не славился, если уж по-честному.) Пяток секунд спустя дверь снова открылась; очередной Ренфилд с пронзительным визгом полетел с крыльца, пропахав тощей задницей несколько футов мощеной замшелым булыжником садовой дорожки.

— Просил же по-хорошему — отвали.

Кэрт с преувеличенной брезгливостью отряхнул руки и, захлопнув двери, отправился разыскивать Хельту. Это было легко и без всяких приставучих лакеев: парфюм она не меняла уже лет пятнадцать. Легкая хвойная нотка и ягодная сладость, от которой неприятно свербело в носу. Он мученически скривился, прежде чем войти в малую гостиную.

В гостиной было ещё темнее, чем в холле — все присутствующие отлично видели в темноте. Хельта нашлась на своем обычном месте — в кресле у роскошного эркерного окна, украшенного полупрозрачными занавесками. У её ног, по обе стороны кресла, сидели Дирк и Тициана — бешеные псы, так их называли между собой прочие ассасины.

— Госпожа желала меня видеть? — манерно осведомился Кэрт. Хельта неспешно сложила руки на груди; ее лицо по-прежнему ничего не выражало. На ней, как всегда, было донельзя помпезное платье — пепельно-светлое, переливчатое, цвета лунного камня, — и это резко контрастировало с простой, небрежной одеждой её комнатных собачек.

— Ты должен был явиться к шести пополудни. Сейчас почти полночь.

— Хельта, побойся богов! Я после полнолуния едва живой, и ты об этом прекрасно знаешь.

— Твоим друзьям это не помешало явиться по первому моему требованию.

Кэрт мог бы возразить, что его «друзьям» переносить влияние луны не в пример легче. Мог бы — но для Хельты это не являлось новостью. Она просто искала, к чему придраться. Поэтому он лишь поморщился и одарил обоих волков кислотным взглядом. Дирк немедля скривил в ответ жуткую рожу, а Тициана улыбнулась светло и радостно. Она будто ещё больше похорошела с их последней встречи, однако Кэрт не обманывался на её счет. Премилые кудряшки и нежное глазастое личико уместнее смотрелись бы в борделе, нежели в Гильдии Убийц, однако под всеми этими красивостями пряталась волчица — чистокровная, сильная, ужасающе кровожадная.

Кэрт не был на сто процентов уверен, что в драке с Тицианой он победит. А от её премилой улыбочки у кота шерсть дыбом встала. Однозначно, стоило ждать от бешеной сучки какой-нибудь отменной гадости.

— Ладно, — выдохнул он, — теперь я тоже явился. Что от меня требуется? И зачем здесь твои собачки?

Дирк глухо, по-звериному заворчал, а Тициана разулыбалась пуще прежнего, обнажив мощные клыки. Ощущение грядущей гадости усилилось вдвое против прежнего.

Хельта молчала минуту или дольше; Кэрт с трудом подавил желание закатить глаза. Ему давным-давно приелось чувствовать себя героем второсортной театральной постановки.

— Я недовольна тобой, Кэртис, — наконец, пропела она. Любезный тон ничуть не вязался со словами. — Ты в последнее время чересчур увлекся самодеятельностью.

Такой поворот беседы ему определенно не нравился, однако Кэрт не подал виду и лишь руками развел.

— Ну, я нелюдь творческая. Люблю разнообразить свой досуг так и эдак, знаешь ли!

Хельта едва заметно искривила ярко накрашенные губы.

— Я знаю лишь то, что ты убил Юджина Деверса, не получив моего дозволения.

— Так-так-так, давай вот здесь уточним! Вот этого говнюка, — он указал на гадливо ухмыляющегося Дирка, — мне убивать запрещено. Вот эту бешеную сучку мне убивать запрещено, — Тициана знай себе скалилась, однако её огромные карие глаза недобро сузились. — Список можно продолжить, но я это всё к тому, что Юджина трогать мне не воспрещалось. В чём проблема?

— Вероятно, в том, что ты лишил Гильдию полезного осведомителя, глупый котик, — печально вздохнула Хельта — и тут же металлическим голосом отчеканила: — Я желаю знать причину.

— Крысеныш вообразил себя бессмертным и вздумал дышать на чужую подружку. У нас, оборотней, с этим строго — вон, Дирк подтвердит. А, псина облезлая?

— Правду говоришь, драный кот, — пробормотал Дирк, неуютно повозившись на месте. Видать, помнил ещё их предыдущую стычку.

— Правду говорит, — эхом повторила Тициана, хотя её никто и не спрашивал. — Я бы за свою женщину кого угодно в клочья порвала.

Кэрт кивнул, удовлетворенный ответами волков. А затем снова взглянул на Хельту — та выдала оскал не хуже, чем у её ручной волчицы, — и понял, что надо было придумывать какую-то другую отговорку.

Не ту, которую от него уже ждали.

— Ах, ну если речь идет о чужих подружках, — протянула Хельта, многозначительно усмехаясь и перебирая длиннющими пальцами жемчужины в своем роскошном ожерелье. — Я вообще-то наслышана. Офицер полиции? В самом деле, Кэртис? Ты меня… удручаешь.

— Не припомню, чтобы получал от тебя какие-либо указания насчет моих женщин, — ответил он, вероятно, более холодно, чем следовало.

— Это так. Не получал и не получишь впредь. Ну полно, я ведь тоже когда-то была молодой! — Хельта рассмеялась, приложив ладонь к груди и театрально прикрыв глаза. — Можешь развлекаться, если милашка Астрид тебе так приглянулась… Только изволь не забывать, на чьей ты стороне.

— Как я могу? — картинно ужаснулся Кэрт, передразнив вычурный жест своей госпожи. — Нет, серьезно, Хельта, Юджин сам нарвался. Не на убийство, так на тюрягу. Мне следовало дать милашке-офицеру произвести арест?

— Нет, — милостиво согласилась Хельта. — Ты прав, Юджин сам нарвался. Только вот я всё равно тобой недовольна, котик. И ты, разумеется, об этом пожалеешь.

Еще до того, как за спиной чуть слышно скрипнула дверь, Кэрт понял — вот она, грядущая гадость.

Кэрт поприветствовал вошедшего Змеелова едва заметным кивком, в ответ тоже получил кивок и холодный взгляд. Меньше всего похоже на встречу старых друзей, что не виделись добрых два месяца.

— Ах, Джиро, мой дорогой, вот и ты, — обрадовалась Хельта. — Как раз вовремя. Ты знаешь, что делать.

Всё так же молча Джиро протянул Кэрту небольшую шкатулку — и Кэрт открыл ее с самым нехорошим предчувствием. Он уже знал, что там лежит.

Браслет. Точь в точь как тот, что когда-то был на его правой руке — и как тот, что будет украшать левую даже после смерти. Тонкая полоска серебра с вытисненной надписью на языке фейри.

«Собственность принцессы Хельты эрд Аэртен».

Как будто за все эти годы он был недостаточно унижен.

С громким стуком Кэрт захлопнул шкатулку и швырнул её под ноги Хельте. Та горестно вздохнула и потупила взгляд.

— Что и требовалось доказать: избавившись от одного браслета, ты стал чересчур много себе позволять. Вот только свободным по-прежнему не стал. Никогда не станешь, — в голосе самопровозглашенной королевы ассасинов зазвучала неприкрытая угроза. — Надень его, Кэртис. Надень, и я не стану тебя наказывать.

— Делай со мной что хочешь, а больше я по доброй воле эту дрянь не надену, — процедил он, впившись в госпожу ненавидящим взглядом. — Вот хоть убей.

— Не сегодня, котик, — Хельта разочарованно покачала головой. — Как ни мечтаю я прибить твою голову над камином, а живой ты полезнее… Джиро, дорогой, отведи своего друга в подвал. Терпеть не могу кровь на паркете.

 

Глава 25

Астрид вполне ожидаемо проснулась одна — ни огромного кота, ни наглеца Кэрта в постели не наблюдалось. Признаться честно, она была этому даже рада: жуть как не хотелось мямлить какую-то ерунду и уж тем более строить из себя сильную и независимую. Ибо последние не засыпают в обнимку с оборотнями, притащившими в знак примирения куропатку, не шепчут в мохнатое ухо всякую слащавую ерунду и не грезят о горячей ночке с человеческой формой кота-убийцы.

«Кругом ты попала, Эйнар», — сообщила она себе, стряхнула с простыни несколько блестящих шерстинок и искренне понадеялась, что её восхвалений кошачьему облику Кэрт не запомнил.

Хотя куда там, с её-то везучестью.

В гостиной встретил Олаф, совершенно по-хозяйски раскинувшийся на диване и мечтательно таращившийся в потолок. Три заметных укуса на обнаженном плече заставили завистливо хмыкнуть — приятель явно проводит ночи веселее, чем она. Смешок не остался неуслышанным: Олаф едва ли не подскочил на месте и уставился на неё во все глаза.

Астрид сложила руки на груди, ничуть не стесняясь неприлично задравшейся рубашки.

— Ну, где моя нотация? — от ехидного тона удержаться не удалось.

Олаф мигом поменялся в лице, фыркнул что-то не слишком цензурное и махнул рукой. Но промолчать не смог — когда он не нервничал, трепался не хуже Норы и Шелли вместе взятых.

— Всю память отшибло, пока твоего голого мужика разглядывал. Асти, детка, признавайся, у тебя склонность к зоофилии?

А вот это что-то новенькое. Никак дурное влияние злоязыкого Коррина?

— Котики — моя слабость, тебе ли не знать, — не осталась в долгу Астрид, скинула ноги Олафа с дивана и села рядом. На глаза тут же попалась батарея склянок с зельями, выставленных на тумбочке. — Ревизию проводил?

— Проверял, что у меня есть на случай, если твой новый питомец решит тебя сожрать.

— Топор, — Астрид многозначительно кивнула на свое любимое украшение гостиной, — чтоб я недолго мучилась.

Олаф, недолго думая, огрел её подушкой. Нет, влияние Коррина еще не стало необратимым — друг по-прежнему не понимал черного юмора. Хотя какой уж тут юмор, если подумать.

— Выбираешь же ты вечно мужиков…

— То ли дело ты!

Подушкой прилетело снова.

Так и быть, Олафу можно — с кем ещё заниматься всякой ерундой, совершенно не соответствующей образу серьезной взрослой женщины с двумя котами? И с капитанскими нашивками вдобавок.

— Ладно, ладно! — завопил Олаф, когда осознал, что победы над дипломированным магом даже в подушечных боях ему не видать, как своих ушей. — Осознал! Проникся! Твой новый мужик идеален!

— Вот то-то же! — Астрид, снова припомнила шелковистую шерсть под пальцами, тяжелую лапу-руку на своем бедре и теплое дыхание на шее. Выдохнула, отложила в сторону подушку и улеглась головой на колени приятеля. — А если честно, то у меня и впрямь дурной вкус. То шафрийский мудак, то вот этот вот…

Олаф выдохнул тоже и принялся распутывать её волосы.

— Да я вообще не понимаю, как можно путаться с этими… — он глянул на примостившегося в её ногах Янси. Скривился было, но, правильно расценив угрожающее выражение на морде кота, быстро передумал, — кошками. Дерут обои, орут по утрам…

— Приносят куропаток на ужин. Неоценимый талант!

Астрид нахмурилась, понимая, что её снова несет куда-то не туда. Вроде и хотела возмутиться непотребным занятиям несостоявшегося любовничка, а продолжает восхищаться. Ладно бы только экзотической красой, так еще и умением находить подход к женщинам. Ну, по крайне мере к ней Кэрт точно нашел подход — принес жратвы, помурчал, похвалился своей пушистой задницей… И был таков, шельма хвостатая.

— Кэрт давно ушел?

Олаф прекратил теребить её волосы и задумчиво огладил аккуратно подстриженную бороду.

— Около часа назад. Я время не засекал, знаешь ли. Куда пошел, тоже не сказал, если что.

— О, уж поверь, даже я не хочу этого знать.

Да и зачем, когда и так все понятно? Для начала отоспится (по слухам, обращение основательно выматывает), потом навестит свой ассасинский кабак, а потом в Эрмегаре или за его пределами на один труп станет больше, а казна Гильдии пополнится изрядным количеством золотишка. Устоявшийся порядок, что уж там.

На деле Астрид основательно за него беспокоилась. До верхушки гильдии наверняка дошли слухи о скоропостижной кончине Юджина Деверса, и, в отличие от её отчета для Гуннара, правды в тех сплетнях наверняка больше. Разумеется, Девятисмерт сможет отболтаться, да и Хельта вряд ли станет разбрасываться своими самыми талантливыми «специалистами по обслуживанию».

Однако не отпускало.

Престарелая принцесса убийц обладает дурным нравом и крайне завышенным самомнением. Предугадать, что она выкинет, практически невозможно, как и то, чем всё это обернется для Кэрта.

— Ты чего? — обеспокоенно поинтересовался Олаф, наверняка заметивший, как она изменилась в лице.

Астрид нахмурилась и покачала головой — пора прекращать заниматься рефлексией и делать дело. Над тем, как избавиться от Хельты, можно подумать и на досуге, за бокалом неплохого вина и желательно в компании самого Кэрта, который свою фейскую подружку знает в разы лучше, чем она. А пока на повестке дня — четверо похищенных детей, ни одной толковой зацепки, не считая гребаного Гиллиана Бреслина и драугр знает что в отчетах по делу.

— Пора поднимать задницу с дивана, — сообщила она деловито. Не столько приятелю, сколько самой себе.

И правда ведь, пора — работа не котики, сама под бок не ляжет.

В поисках детей полиция сбилась с ног. Рейды по злачным местам Аэльбрана стали регулярными настолько, что притихли даже шафрийцы. Стороной обходили только Черный Брод из-за живущих там оборотней. Ходили слухи, что ненадолго — Гуннар, скривив морду, поведал о готовящемся визите иленгардского спецназа во главе с Дорианом Тангримом. Радости в голосе коммандера было мало (кому ж понравится высокое начальство под носом), а вот Астрид идея понравилась — давно пора как следует прошерстить гиблый райончик.

Впрочем, без обнаглевшей стаи оборотней хватает забот и переживаний. Астрид начала с ужасом подумывать, что они опоздали и впору караулить реку, вылавливая оттуда детские трупы. От этой мысли брала дрожь, и только уверенность Ленарда позволяла спать хоть сколько-нибудь спокойно.

«Четыре, Астрид, — говорил он всякий раз, когда она передергивала плечами и с шумом захлопывала папку с делом, распухшую от отчетов и документов. — Некрасивое число».

Коррин с этим соглашался — с тех пор как из-за появления в деле Гиллиана Бреслина они окончательно убедились в причастности гренвудцев, тот с двойным усердием закопался в выписанные из Иленгарда книги. Как на взгляд Астрид, ему пора было завязывать с изучением традиций родины: с каждым талмудом рядовой мрачнел всё больше, начинал всерьез пугать познаниями в жутких ритуалах и то и дело возникающим вокруг него ледяным ветерком. Хорошо хоть теперь есть Олаф, у которого можно справиться о состоянии Коррина. Осторожно, разумеется — по неведомым причинам обычно болтливый приятель не трепался о своем романчике. В подробности их интимной жизни Астрид вдаваться не собиралась. Но была рада знать, что её подчиненный не собирается срываться на историческую родину и устраивать там резню.

Что казалось вполне возможным, учитывая настрой Коррина. Да и остальных, если подумать — в Эрмегаре, где ценился каждый, даже самый завалящий маг, трудно было придумать преступление страшнее, чем против детей магов. С каждым днем, в течение которых они только и делали, что искали улики, рыли носом землю и прочесывали окрестности, всё сильнее мрачнела даже Рамона, известная своим необязательным отношением к работе.

Морган злился сильнее всего — слежка за Гилли ничего не дала и спустя неделю, сидеть в засаде буйным боевым магам надоело уже через три дня, а сам Морган к тому же отец девочки, вполне подходящей по возрасту. Грядущую бурю Астрид ощущала кожей, но поделать ничего не могла — как назло, молчал и её дар. Только ледяной ветер шумел в голове всё чаще, из-за чего она всерьёз подумывала о походе к приличному менталисту, разбирающемуся в чужих мозгах. Лучше бы, конечно, наведаться в родную деревню, к матери, которая хоть и не магичка (а та еще шарлатанка), но кое-что понимает в расшифровке всяких там символов и видений.

«И Кэрта с собой прихватить. Навсегда».

Об этом, кстати, думалось чаще всего. Оборотень, мать его так, не появлялся вот уже неделю, и Астрид всерьез начала думать о том, не случилось ли с ним чего. Беспокойство разъедало изнутри, заставляя срываться то на подчиненных, то на Олафа, светившего счастливой мордой — он-то, умница, нашел себе парня из приличного общества, под покровительством лорда и леди Фалько, которые, как рассказывал Коррин, в свое время взялись опекать его не меньше, чем родных детей.

— Скажите мне, что у нас есть хоть немного хороших новостей, — зайдя в кабинет, потребовала Астрид.

Сидевшая за столом Рамона подняла на неё взгляд и покачала головой.

— Хрен там плавал. Дерек и Морган потеряли Бреслина.

Несколько секунд потребовалось Астрид, чтобы вспомнить все известные ей крепкие выражения, обложить по матушке драугров Аэльбран вместе со всем полицейским участком, глубоко вздохнуть и не вызвериться на ни в чем не повинных подчиненных. Негоже.

Ее опередил Коррин, вошедший вместе с ней — едва не подскочил на месте и зашипел, подобно рассерженной змее:

— Эти два куска дебила потеряли главного подозреваемого?!

— Коррин…

— Что Коррин?! — взвился рядовой пуще прежнего. Повеяло холодным ветерком, отчего Астрид передёрнула плечами и поморщилась. — Нужно совсем кончеными быть, чтобы просрать слежку!

— Эй, поаккуратнее! — вступилась за своих приятелей Рамона и поднялась с места. — Не мамку свою песочишь!

Ситуация выходила из-под контроля — до драки, судя по выражению лиц боевиков, совсем недалеко.

«Этого ещё не хватало!» — разозлилась Астрид и что есть силы грохнула кулаком по столу. Зазвенела стоящая на нём чашка, несколько бумаг слетело на пол.

— Заткнулись оба, быстро! — она обернулась на Коррина, гневно раздувающего ноздри. — Сел за свой стол, открыл отчет о вчерашней краже в Храмовом районе. Нет, никаких гренвудских ритуалов, у тебя от них крыша едет. А ты, — покрасневшая от злости Рамона под её взглядом стушевалась и сделала шаг назад, — садишься и докладываешь, что передали Дерек и Морган. Где они вообще?

— Прочесывают окрестности, Гуннар в курсе. — «А я нет, мать вашу так и эдак!» — Бреслин исчез из поля зрения около часа назад. Точнее, просто не вышел из дома. Хотя ежедневно совершал один и тот же маршрут — дом, прогулка через сквер до ближайшей таверны, где завтракал. Потом через порталы либо на набережную, где покупал рыбу, либо на рынок, возвращался домой и вечером шел в другую таверну на другом конце города.

— Каждый день? — Астрид подозрительно сощурилась.

«Зачем каждый день ходить на рынок, если жрешь по тавернам?»

— И нашим ищейкам это не показалось странным? — Коррин чуть не сплюнул на пол сгоряча. Удивительно, что он вообще до сих пор ничего не разнес в этой комнатушке.

— А тебе бы показалось? — не осталась в долгу Рамона. — Ну бродит там кто-то по городу; какая разница, где и когда он жрет? Вот попался бы на чём — другое дело.

— Да дураку было понятно, что эти мудаки спалятся в первый день! Кэп, а я предупреждал!..

Астрид нахмурилась, усиленно размышляя. Говорить-то он, конечно, говорил, только стоило ли во всём винить Дерека и Моргана? Блистательными гениями их никак не назвать, однако дело свое они знают и у начальства всегда были на хорошем счету. Нет, наверняка старина Гилли скрылся с их глаз по какой-то другой причине…

Причина напрашивалась одна-единственная: крысы водятся не только в Бюро Регистраций, но и в родной боевке. Бреслина предупредили, что у него на хвосте парочка боевых магов, и тот вполне разумно решил залечь на дно.

«Вот дерьмо! — она сердито куснула губу; очень хотелось родной топор в руки и разрубить что-нибудь напополам. — Пусть даже кто-то и слил нас Гилли, это невозможно доказать. И что прикажете делать?»

Вариантов немного: смиренно признай свое бессилие да чеши на ковер к начальству. Которому, в общем-то, тоже не стоит слишком доверять.

Астрид тряхнула головой, отгоняя совсем уж неприятные мысли. Гуннара сложно назвать образцовым служителем порядка и радетелем за общеимперские законы, но подозревать в нем крысу… Нет уж, коммандерами просто так не становятся — это вам не бумажки в Бюро регистраций перекладывать. Валить всё на собственный отряд? Астрид огляделась. Рамона та еще стерва, но типичный же боевик — какие уж тут интриги и заговоры, когда в отчетах три ошибки на одно слово. Дерек и Морган из того же теста, разве что ради денег могли вписаться? Нора — вообще сомнительная кандидатура. Астрид мало кого могла припомнить из полиции, кто так же любил бы свою работу. Коррину и вовсе вся эта ситуация нравилась меньше всего, вон, уже третью неделю ходит дерганый и нервный. Хотя…

«Нет», — Астрид решительно тряхнула волосами еще раз. Сначала разговор с коммандером — если не остановить, то хотя бы выиграть время у этой шоблы.

— Я к коммандеру, — бросила она и добавила: — И никаких драк мне тут. Мама поговорит с папой и вернется.

За спиной раздались смешки — ну хоть немного разрядила обстановку. Возможно, вернется в ещё целый кабинет.

«Возьми с полки курочку, Эйнар».

 

Глава 26

Увы, свидание с Гуннаром пришлось отложить — не успела она закрыть за собой дверь и сделать хотя бы пару шагов к лестнице, как её окликнул курьер. Ну, точнее, не её, просто поинтересовался, где найти капитана Астрид Эйнар, а потом всунул в руки записку. В надушенном конверте с тиснением и небольшой сургучной печатью поверх серебристой нити.

«Ну и безвкусица», — подумала Астрид, спешно сдергивая всю эту канитель.

«Жду тебя в ресторации “Эдельвейс”. Прибудь к полудню. Не опаздывай, я этого не люблю».

Уже по тону записки можно догадаться, кто отправитель, однако Астрид всё равно взглянула на конверт. Оттиск на сургуче был знаком. Гербовая лилия и серп луны — знак Неблагого двора, таким обычно пользовалась Киара Блэр. Однако полумесяц развернут в другую сторону, а лилия расположена лепестками вниз.

Печать Хельты.

Однако ж.

Сама принцесса ассасинов, будь она неладна, не станет писать капитану полиции просто из желания поболтать о моде и погоде. А вот о Кэрте — вполне. По спине пробежал холодок, нехороший такой, ничуть не хуже того, из видений, после которых то ли напиться, то ли сразу в гроб. Денек, и так начавшийся с редкостного бардака, грозил стать очень интересным. В плохом смысле этого слова.

Астрид невольно глянула на часы — одиннадцать, за час невозможно обсудить всё с Гуннаром и дотащиться до дорогущего ресторана, считай, на другом конце города. Как и собрать отряд, который не был бы лишним на встрече с главой гильдии убийц. Впрочем, даже Хельте не хватит наглости настолько, чтобы организовать смертоубийство средь бела дня в самой дорогой ресторации города. Хотя кто их знает, этих поехавших дамочек с садистскими замашками и кем-то вроде Дирка в дружках (да и Кэрта, что уж тут реверансы разводить — не потомственный лорд со слегка подпорченной репутацией).

Рука сама потянулась к поясной сумке, пальцы нащупали подаренный Кэртом камешек телепорта. Который мог вести в ловушку ничуть не меньшую, специально рассчитанную на простодушную дурочку вроде неё.

«Ладно, разберусь на месте», — кивнула сама себе Астрид. Но сообщение Ленарду всё же отправила, попросив дожидаться её в кабинете коммандера и, если не вернется в течение часа после полудня, искать её труп где-нибудь в окрестностях «Эдельвейса». Ну или всякие эманации, Ленард сам разберется, что делать. Записку же сунула в карман, чтобы потом добавить к вещдокам — интуиция не просто подсказывала, а буквально вопила, что Хельта причастна ко всему творящемуся в Аэльбране дерьму.

«Эдельвейс» встретил роскошной обстановкой (ну кто бы сомневался, что здесь одни только бархатные портьеры стоят больше, чем её квартирка вместе со всем имуществом), запахами шоколада и пряностей. Публика, даже на первый взгляд, не вызывает подозрений — разряженные хлыщи с такими же дамочками в дорогих украшениях. Сам префект Аэльбрана чинно вкушал какую-то бурду с господином Главным судьей. Как будто пообедать больше негде, кроме как в этом павлиньем заповеднике. Астрид, в своей простой белой рубашке с закатанными рукавами, серых штанах и форменных ботинках в эту атмосферу запредельного пафоса абсолютно не вписывалась.

Ну и плевать, в общем-то, её вся эта напускная мишура никогда не интересовала и не привлекала.

Подавальщик — с иголочки одетый юркий парнишка с зализанными светлыми волосами — подскочил к ней тут же. Даже не скривился, хотя и окинул внимательным взглядом — выучка.

— Капитан Эйнар? — поинтересовался он деловито, склонив голову в приветственном поклоне. — Пройдемте, вас ожидают в белой гостиной.

Астрид закатила глаза но послушно кивнула и проследовала за подавальщиком. Белая гостиная, надо же. Вот в её любимых забегаловках «гостиная» одна и в лучшем случае деревянная. И ничего, кормят вкусно, вино и эль подают отменные. А тут что? Помнится, Саид, чтоб ему до конца дней на жопе чирьи лечить, пытался приобщить ее к высокой кухне. Кроличьей ножки (одной, что важно!) в каких-то вонючих травах Астрид ну совсем не поняла. Как и кислятины, по недоразумению называемой вином с лучших виноградников Синтара. Очень смешно: где Синтар и где виноградники? Вот синтарийский виски — совсем другое дело.

Её высочество Хельта эрд Аэртен — а спутать её с кем-либо еще решительно невозможно — восседала на высоком стуле, словно на троне. Пепельно-светлые волосы заплетены в сложную прическу и украшены изящной сапфировой тиарой, простое платье из тончайшего серебристого шелка добавило облику царственности. На лицо же — Астрид невольно вздрогнула — королева ассасинов оказалась почти копией Киары Блэр. Но Киара никогда не была настолько надменной, и, несмотря на колючий характер, казалась куда более человечной, нежной и приятной. И юной. Эта же перезрелая принцесска явно поистрепалась, несмотря на всю свою фейскую красу.

«Работа нервная», — Астрид хмыкнула.

— Ну, чем обязана?

Хельта прохладно улыбнулась, повертела в руках изящный бокал, не спеша сделала глоток.

— Вот ведь загадка — ты абсолютно не в его вкусе, — наконец, проговорила она. Голос её тоже до жути напоминал о коммандере Блэр, разве что выговор сильно отличался — тягуче-ленивый, насмешливый, с явно нарочитым фейским акцентом. — Но хорошенькая. Для островной деревенщины так и вовсе красотка. Ну же, присаживайся, не стой столбом.

Не нужно быть гением (или менталистом), чтобы понять, кого она имеет в виду. По спине снова побежали мурашки, но Астрид сумела подавить в себе желание передернуть плечами. Много чести. Даже заставила себя мило улыбнуться и уселась на стул напротив, как примерная студенточка.

— Вы пригласили меня в этот… филиал императорского дворца, чтобы обсудить мою сомнительную красоту? — съязвила Астрид, скрестив руки на груди. — Право, не стоило.

— Девочка, я не трачу времени на подобные глупости, — Хельта пренебрежительно наморщила свой типично фейский нос, тонкий и чересчур длинный. — Ты ведешь себя дерзко. Мне бы следовало напомнить, где твое место… Но это терпит, — на её лицо вернулась натянутая улыбка, но густо-синие глаза по-прежнему смотрели холодно и мрачно. — Желаешь выпить?

— Я на работе, — поспешно отказалась Астрид.

— Тебя не будут здесь травить. Яд — оружие трусов и слабаков, а я ни то, ни другое. — Да уж, в этом сомневаться не приходилось. — Впрочем, как знаешь… Полагаю, тебя крайне опечалила пропажа Гиллиана Бреслина? Ай-ай-ай, — Хельта укоризненно покачала головой, — как неаккуратно с вашей стороны. У Гилли мозги размером с вишенку; просто удивительно, как это он сообразил насчет слежки!

— Что вы знаете? — тут же напряглась Астрид и чуть подалась вперед.

Она склонила голову набок, и этот птичий жест добавил ей еще немного пугающего сходства с небезызвестной некроманткой.

— Я знаю массу разных вещей, милая девочка. Например, я знаю, где скрывается бедняжка Гилли, — Хельта рассмеялась. Даже её смех, нежный и переливчатый, казался холоднее льда. — Он оказывал мне кое-какие услуги… и ко мне же побежал за помощью, когда обнаружил, что твои друзья у него на хвосте. Ах, он правда думал, что мне настолько дорога его жалкая шкурка!

«Дело дрянь», — мрачно подумала Астрид. Пора бы уже начать считать, сколько раз она произнесла эту фразу за последний месяц.

— И вы решили сдать его мне? Просто так, по доброте душевной?

Хельта задумчиво провела пальцем по краю опустевшего бокала.

— Доброта мне несвойственна, — выдала она невозмутимым тоном. — Бреслин теперь не представляет для меня особой ценности. При этом, насколько я успела понять, его шайка каким-то образом связана с истерией вокруг пропавших детишек. А кое-кто имеет наглость обвинять Гильдию. Мне это не нравится. Мы не берем заказы на детей… по крайней мере, я это запретила официально, — Хельта снова поморщилась. На стол лег сложенный пополам лист бумаги; небрежным жестом она подвинула его к середине стола. — Гиллиан твой с потрохами, Астрид Эйнарсдоуттир. Не желаю, чтобы мое имя трепали рядом с ним. Забирай этого неудачника и будь так добра — оставь моего кота в покое.

Астрид нахмурилась. Для начала, от звучания собственной полной фамилии — она терпеть не могла этот забор из букв и ещё при поступлении в Академию, к вящей радости регистраторов и преподавателей, сократила её до удобоваримого «Эйнар». Затем от того, каким тоном эта недопринцесска говорила о Кэрте, будто он и впрямь не больше, чем её домашняя зверушка. Это взбесило. Настолько, что захотелось выцарапать дивной сучке глаза и по-тихому избавиться от трупа. Она даже посмотрела на часы: еще каких-то двадцать минут, и здесь будут Ленард, коммандер и несколько ребят из полиции, которые с радостью сплавят королеву ассасинов вниз по реке.

Картинка, вставшая перед глазами, оказалась настолько живой, что Астрид даже смогла улыбнуться (наверняка кровожадно). И плевать, светлый маг из неё так себе, спасибо работе в полиции.

Постучав пальцами по столу, Астрид всё же подтянула к себе злополучный листок и не глядя сунула в карман, после чего поднялась.

— Это всё?

— Уже? — притворно огорчилась Хельта. — Даже не поинтересуешься, куда запропал наш котик? Ах, как бессердечно с твоей стороны… бедняжка Кэртис был из-за тебя сурово наказан.

Астрид поджала губы. Желание отправить Хельту к её фейским праотцам стало ещё сильнее. Настолько, что она с силой сжала ладонь на эфесе табельного меча. Сдержалась только чудом и лишь потому, что любое проявление эмоций по отношению к Кэрту сделает ему только хуже.

— Благодарю за услугу, — проговорила она холодно, развернулась на каблуках и направилась было к выходу из клятой «белой гостиной»…

И нет, всё же не сдержалась. По тяжелой дубовой столешнице прошла глубокая трещина.

— Если вы и впрямь всерьез навредили Кэртису, искренне советую подыскать другой город для вашего змеиного гнезда. А лучше другую страну.

Хельта на этот выпад ответила выразительным и крайне брезгливым взглядом.

— У тебя дурные манеры, милочка, — она изящно выбралась из-за покореженного стола. Астрид обнаружила, что хрупкая фейка ничуть не ниже её ростом. Это немного обескуражило. Видимо, низкорослых дивнюков в природе не существует. — В этом вы с ним похожи. Берегись, милая Астрид! Кэртис за свою наглость получил две дюжины ударов плетью. У меня есть такая, что даже его спину раздирает до костей…

— Что ты с ним?..

— Не волнуйся так, дорогая! Я не порчу свои вещи… Полагаю, он уже даже может ходить. И со дня на день приползет к тебе под дверку. О, другой бы истек кровью и сдох, но только не этот ур-родец, — лицо неблагой принцессы исказилось от ненависти; пару мгновений она казалась очень старой и жутко безобразной, но затем наваждение рассеялось. — Ты когда-нибудь пускала ему кровь? Нет? Она почти черная, так много в ней железа… Фу. Не знаю, как можно спать с такой мерзкой тварью… я удушила бы его голыми руками, не приноси он мне столько золота.

Хельта горестно вздохнула и, обогнув Астрид, направилась в общий зал.

— Прощай, Астрид Эйнарсдоуттир. Мы больше не увидимся.

Спустя десяток секунд дробный стук её каблуков затих. Астрид же по-прежнему стояла на месте и никак не могла разжать до боли стиснутые кулаки.

 

Глава 27

Не стоило влетать в кабинет коммандера так, будто за спиной маячит стая бешеных вендиго. Но с терпением на сегодня было покончено. Астрид с трудом умудрилась добраться до полицейского участка, ничего не разнеся по пути (и не послав всё нахрен ради поисков Кэрта), так что теперь считала себя вправе несколько выйти из образа девочки-старосты.

Коммандер явно впечатлился и её выражением лица, и громко хлопнувшей дверью. Даже отлепился от спинки кресла и вытаращился так, словно увидел ожившего мертвеца. Правда, быстро пришел в себя и кивнул на стоящий у края стола графин с бренди. Отказываться Астрид не стала и от души плеснула в резной стакан ароматного и наверняка дорогущего пойла.

У устроившегося напротив Ленарда выражение лица было не менее красноречивым, чем у Гуннара.

— Я так понимаю, спасательный отряд уже не понадобится, — хмыкнул он, откладывая в сторону амулет связи. — Как прошло?

Астрид отмахнулась и махом опустошила стакан. Полегчало почти сразу.

— Потом. Для начала — все здесь в курсе, что у нас в отделе завелась крыса?

Коммандер помрачнел вмиг и кивнул. Сложно не догадаться, учитывая происходящее.

— Кого подозреваешь?

— Всех, — Астрид поморщилась, вспомнив о своих непростых отношениях с Кэртом, — включая себя.

— Ну, судя по всему, мы с Марти вне подозрений, — Ленард снова хмыкнул, но Астрид могла поклясться, цена напускному веселью — два медяка.

Она уселась на свободный стул и выдавила из себя ответную усмешку.

— Ну, ты точно. Я прекрасно знаю, сколько стоят услуги некромантов на черном рынке. Вряд ли информация о слежке за Бреслином оказалась бы дороже парочки скелетов-уборщиков.

Гуннар раздраженно побарабанил пальцами по краю столешницы.

— Я бы сказал, что это кто-то из твоих, Эйнар, — наконец, проворчал он. И, не дав ей возразить, продолжил: — С другой стороны, на материалах дела нет ограниченного доступа, и с тем же успехом можно подозревать весь боевой. И хрен его знает, что мне теперь со всем этим делать; хоть менталку запрашивай на всех и сразу.

— Надорвемся. И спугнем крысу. К тому же, — Астрид сунула руку в карман и положила перед коммандером надушенную записку и сложенный пополам листок, — мы можем попробовать поинтересоваться, кто сдал Дерека и Моргана, у самого Гилли.

Что ж, определенно она смогла удивить Гуннара. Настолько, что тот несколько раз перечитал пасквили Хельты, написанные тошнотворно-художественным почерком.

— Не смотрите на меня так, я понятия не имею, что творится в голове у этой дамочки. И с чего она решила оказать полиции такую небывалую услугу.

Ну правда, не говорить же, что всё дело в Кэрте, которого Хельта таким образом пытается «купить». Хотя сама Астрид сильно сомневалась, что весь этот спектакль вызван только желанием отвадить её от любимой игрушки.

— Эйнар, — на физиономию коммандера вернулось уже знакомое выражение — как будто Астрид его смертельно достала, — ты мне скажи, ты вообще чем думала, когда к Хельте поперлась? Одна, даже не предупредив меня!

— Я предупредила Ленарда, коммандер! — немедленно возмутилась она. — Да и к тому же встреча была назначена через курьера Имперской почтовой службы, от лица самой Хельты, в людном месте. Полагаю, ни к чему такие сложности, если хочешь кого-то убить.

— Вероятно, ты права, — протянул Ленард, задумчиво вертя в пальцах держатель пера. — Да только я разделяю мнение Мартина — это было опрометчиво. Даже если тебя отпустили живой, это ещё ничего не значит. Быть может, наша престарелая принцесса решила поиграть с тобой, как кошка с мышкой. Хельта любит такие игры. Тебе лучше не забывать об этом, раз уж ты решилась перейти ей дорожку… сама знаешь, о чём я.

— Перейти дорожку? Я чего-то не знаю? — Гуннар надсадно кашлянул. — Вернее, не так: хочу ли я это знать?

— Нет, — хором заверили Астрид и Ленард.

— Вот и я так думаю. Ладно, вот с этим что будем делать? — перед глазами Астрид помахали уж изрядно помятым листком.

Вариантов, на самом деле, не так уж много — один. Наведаться по адресу нужно точно, весь вопрос в том, как это сделать. Как верно заметил Ленард, Хельта любит играть с едой, роль которой сейчас успешно исполняет Астрид.

— Заглянем на огонек, — пожала она плечами и поспешно добавила, заметив, что коммандер готов разразиться обличительной тирадой (относительно её глупости, разумеется): — И да, я понимаю, что там наверняка расставлена ловушка специально для меня. Так что вы идете со мной и ловите Гилли, пока я развлекаюсь с какой-нибудь интересной компанией.

— Эйнар, ты меня, конечно, бесишь, но желанием хоронить тебя в закрытом гробу я не горю.

— И я, — поддакнул Ленард. — Ты же помнишь, какая милая компания у Хельты в услужении?

«Да уж забудешь!» — Астрид передернуло, стоило вспомнить Дирка и красочный рассказ Кэрта о некой Тициане. Самого Кэрта назвать милашкой и добрейшей души человеком тоже язык не поворачивается — о талантах Девятисмерта судачат по всему Эрмегару.

— У меня есть козырь, — туманно отозвалась она. — В любом случае, Бреслин сейчас важнее. Так что не вздумайте меня охранять.

Гуннар нахмурился. Постучал пальцами по столешнице, то ли задумчиво, то ли нервно, и едва не огладил несуществующую бороду, прежде чем ещё раз глянуть на листок. Ну да, приятного мало — соваться в Прибрежный, так любимый ассасинами Хельты, стоит очень осторожно. Даже если ты коммандер боевого. Астрид и сама была бы рада взять с собой кого-нибудь ещё, вот только ни Коррину, ни Моргану с Дереком она сейчас не доверяла. Совсем, отчего чувствовала себя на редкость погано.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — спустя несколько долгих минут проворчал Гуннар. — Давно я не бегал по городу за всякой шушерой.

— Вот и вспомнишь молодость, — хмыкнул Ленард, за что удостоился уничижительного взгляда. — А что? Посидим в засаде, захватим бутербродов с пряной ветчиной…

— Фляжку с брагой… И упустим нахрен гребаного Бреслина, потому что я слишком стар для этого дерьма, а ты вообще некромант.

— Ну, лично мне безвременная кончина очередного гренвудского ублюдка никак не мешает. Я бы даже сказал, мертвым он нам полезнее.

Астрид закатила глаза — ох уже эти темные маги. Хотя, она и сама от светлой магички далека примерно так же, как Киара Блэр от скромности. Но Ленард прав — в каком бы состоянии им ни достался Гилли, вытащить из него информацию они сумеют.

— Есть ещё одна проблема, — неохотно протянула она, прекрасно понимая, что следующее предложение понравится Гуннару еще меньше, чем идея наведаться в Прибрежный без подобающего сопровождения.

Но деваться некуда — время бежит непозволительно быстро, расследование затянулось уже на месяц, а никаких серьезных подвижек по делу как не было, так и нет. Ленард полагал, что похищения будут продолжаться — «Они же мелкие совсем! Четверо детишек — этого явно маловато, чтобы устроить большую катастрофу или пробудить какое-нибудь чудище навроде лича». Коррин тоже ожидал новых похищений, однако к версиям с чудищами и катастрофами отнесся скептически — судя по причастности Бреслина, в деле замешаны гренвудцы, а уж те славились как любители бессмысленных жертвоприношений во имя господа нашего Пресветлого. Детишек жалко, но на масштабное бедствие никак не тянет… Версию с похищениями детей ради ингредиентов для зелий было решено отбросить как несостоятельную — та изначально казалась весьма сомнительной, а с участием гренвудских святош и вовсе потеряла всякий смысл. Гренвудцы и черный рынок плохо сочетаются: они, несомненно, способны на любую мерзость, но только под прикрытием «общего блага» и прочей ханжеской ереси.

— От тебя вообще одни проблемы, — вздохнул Гуннар. — Вещай, что еще взбрело в твою белобрысую головку.

— Вам не понравится.

— Мне уже не нравится, Эйнар. Не тяни.

Надо было хлебнуть ещё бренди для храбрости. Ну и выдохнуть, будто перед прыжком в пучины Холодного моря. Вместо этого Астрид покосилась на ухмыляющегося Ленарда и проговорила нарочито мягким тоном:

— Как вы относитесь к публичным выступлениям?

Ну, сработало. По крайней мере Гуннар орать сразу не стал, только махнул рукой, мол, продолжай.

— Я к тому, что преступники пока на несколько шагов впереди нас. У них все козыри — крысы в Бюро, управлении; дети, о которых мы до сих пор ничего не знаем; опционально — Хельта эрд Аэртен то ли в исполнителях, то ли в заказчиках, то ли просто в качестве палки в колеса правосудия, — она ткнула пальцем в бумажки на столе. — Мы не знаем, когда преступники собираются проявить себя в следующий раз. Но считаю, что нам стоит немного омрачить им праздник. Ничто не портит планы вора так сильно, как готовая к краже общественность.

— То есть ты, — после недолгого молчания потянул коммандер, — предлагаешь вывалить писакам то, как мы облажались с расследованием? Эйнар, ты понимаешь, что нас сожрут? Магическое сообщество насадит нас на вилы за пропавших детей, люди начнут обвинять в потворстве черной магии и бездуховности.

Астрид кивнула — ещё бы не понимать. Не просто так в уставе одним из первых пунктов значится «неразглашение».

— У нас нет особого выбора. Напуганные горожане запрут своих детей в доме и обложатся заклинаниями. А шумиха даст нам неделю-другую, за которые мы успеем допросить Гилли, и развяжет руки, чтобы мы могли мести всех подозрительных ублюдков.

— Это может сработать, Марти, — отозвался Ленард, глядя на потирающего переносицу коммандера. — Слухи всё равно ходят, а если мы не поймаем похитителей, по нам пройдутся ещё сильнее. Сам знаешь, дети — счастье и вот это все.

Гуннар молчал — думал. Ну или прикидывал, как будет убивать своих подчиненных, из-за которых можно и кресла коммандера лишиться.

— Ладно, — сказал он наконец, остро глянув на Астрид, отчего та поежилась. — Я обсужу с генерал-командующим.

— Но…

— В ближайшее время, Эйнар, прекрати уже спорить со мной. — «Но я и не спорила!» — Итак, на повестке дня Бреслин и крах моей карьеры. Предпочитаю начать с первого. Макгрейн, свидания, свадьба, похороны на вечер запланированы?

— Никак нет, коммандер, — предвкушающе оскалился Ленард.

— Вот и отлично. Эйнар, до вечера никуда не лезешь и приглядываешь за своими.

Астрид снова кивнула. Не лезть так не лезть — она и сама не против. Что-то упорно подсказывало, что интересных событий сегодня будет еще более чем достаточно.

 

Глава 28

Часы на городской ратуше показывали восемь вечера, когда Астрид в компании коммандера и Ленарда вступила в светящуюся арку портала. Предчувствия были так себе — ощущение грядущих проблем морозило кожу. Астрид даже успела малодушно подумать о том, что они вполне могут обойтись без Гилли. Не трусость, скорее остатки здравомыслия и интуиции — как ни прискорбно, у боевиков просыпающиеся только в самый последний момент.

— Где ж еще могут прятаться преступники, кроме как на заброшенных складах и в доках, — проворчал коммандер и поморщился — пахло морем и рыбой, над заливом орали чайки, вдалеке рабочие доков ругались с пьяной матросней. Прибрежный, мать его так, во всей красе.

— Что тебе не нравится? Идеальное место для укрытия и засады, — Ленард огляделся. — Ну что, куда дальше?

— Нам нужен склад Восточной торговой компании, — ещё раз сверившись с запиской Хельты, сообщила Астрид. — Она же разорилась несколько лет назад…

— Склады могли перейти кому-либо за долги, а новый хозяин либо забил…

— …либо помер, — закончил за Ленарда Гуннар. — Это Аэльбран, детки. Ладно, пойдем уже, я собираюсь вернуться домой до полуночи.

Нужные склады нашлись быстро — яркую вывеску Восточной торговой компании, пусть даже изрядно выцветшую, было решительно невозможно пропустить. Проблема была в другом — помещений, которые предстояло обойти, многовато для трех магов.

— Зря не взяли с собой пару толковых ребят, — проворчал коммандер.

— Каждый из которых может оказаться прихвостнем похитителей. Разделимся, — заключила Астрид, оглянувшись по сторонам — пока ничего подозрительного не наблюдалось.

Но и надеяться на то, что Хельта преподнесла им Бреслина на блюдечке, не стоило. Само место располагает к тому, чтобы устроить приличную западню.

— И, — добавила она, заметив, что Гуннар собирается раздавать указания, — я иду одна.

— Эйнар!

— Коммандер, я уже сказала, что выберусь. Найти Гилли важнее, чем сторожить меня.

Гуннар от такой наглости моментально вспыхнул и принял такой вид, будто собирается выпороть её форменным ремнем прямо посреди улицы. Но смог сдержаться, сделав несколько глубоких вдохов.

— Бездна с тобой, Эйнар. Или кто там у тебя, драугры в ходу? — он замолчал и задумчиво почесал подбородок. — Здесь должен быть черный ход. Эйнар, на тебе. Мы с Макгрейном попробуем зайти через парадную дверь.

Черный ход с трудом нашелся за колючими кустами и грудой деревянных ящиков, заваленный каким-то хламом. Что ж, если дружки Хельты и поджидали ее, то точно не здесь. Астрид нахмурилась и пожалела, что послушалась коммандера — втихую искать Бреслина нужно было им, а ей — всячески отвлекать возможных гостей на себя. Самоубийственно, зато беспроигрышно. Оставалось только надеяться, что грохот от вышибленной двери услышали. Разумеется, если было кому слышать. А то, может, все предположения о грядущей западне — не более чем паранойя.

«Не с твоим везением, Астрид», — ухмыльнулась она и сильнее сжала пальцы на рукояти меча.

Тем не менее пока везло. С другой стороны склада не было слышно шума драки, кристалл молчал, сама Астрид успела столкнуться только с троицей отъевшихся крыс и двумя огромными пауками, при виде которых вздрогнула. И едва не завизжала от страха — насекомых она терпеть не могла и с куда большим удовольствием встретилась бы с парой оборотней. У тех хотя бы четыре конечности и два глаза, а не вот это всё.

Бреслина нигде не было видно. Ни живого, ни мертвого, что ничуть не радовало — Астрид, как и Гуннар, надеялась оказаться дома до полуночи. Ну и найти Кэрта, о котором она думала даже сейчас, переступая через очередную кучу мусора и старых тряпок.

«Надеюсь, с тобой всё хорошо», — перед глазами упорно стояла картина с окровавленной спиной ассасина. Что ж, Хельта — мастер описаний, ей удалось задеть за живое.

Настолько, что Астрид, задумавшись (и прикинув, как будет расчленять сучку, посмевшую так обращаться с её Кэртом!), даже не сразу сообразила, что успела выйти в большой зал.

Открытое и пустое помещение. И она, словно мишень, на виду у всех потенциальных убийц.

«Ну просто отлично».

Прятаться было поздно. Откуда-то сбоку раздался лязг металла — клинок достали из ножен. Из-за груды ящиков выступил плечистый мужик с мечом в руках, из-за дальней колонны показался второй, чуть ли не брат-близнец первого. Астрид по наитию подняла глаза — на стропилах, поддерживающих остатки крыши, повис еще один, уже с арбалетом.

— Что это у нас тут? — добродушно изумился ассасин — тот, что стоял возле ящиков, смуглый до черноты и говорящий с отчетливым шафрийским акцентом. — Блондиночка? Здра-авствуй, блондиночка. Пошалим?..

— Не люблю блондинок, — ворчливо поведал парень на стропилах, легкомысленно помахивая арбалетом.

Его кончать надо первым, как самого опасного — от арбалетного болта увернуться куда сложнее, чем от шального клинка. Астрид примерилась. Полетит хорошо, особенно если отправить во-он в ту стену.

— Да всем насрать. Раз Девятисмерту сгодилась, так и тебе пойдет.

Еще чего не хватало… Она выхватила из ножен табельный меч и с вызовом уставилась на третьего ассасина.

— А что, от тебя никаких остроумных комментариев не последует?

— Нет, дорогуша. Он немой, — с горестным вздохом уведомил арбалетчик. Двое других двинулись в её сторону — осторожно, неспешно, по-лисьи вкрадчиво, — и она поняла, что игры кончились.

— На вашем месте я бы не стала этого делать, мальчики.

— Мы не в поле, боевочка. Ты здесь ни на что не…

Ассасин, подброшенный вверх, с воплем протаранил ближайшую стену и рухнул на пол, смачно треща костями. Дернулся и захрипел, пронзенный семью арбалетными болтами из собственного колчана. Астрид поморщилась. Убивать она не любила и не хотела. Однако сейчас не до щепетильности. Арбалетчик был для неё опаснее прочих — и арбалетчик убит. Так было нужно.

И одним меньше. Уже легче.

Его подельники растерялись лишь на секунду, прежде чем слаженно атаковать с двух сторон. И снова дело дрянь. Ассасинов двое, их мечи длиннее, реакции быстрее… Астрид спасал только телекинез, коронное умение магов земли. Но надолго ли спасал? Отбросишь к стене одного громилу, а второй уже на ногах и снова атакует.

Пришлось подойти к делу творчески. И использовать всё, что имеется под рукой.

Шафрийца удалось затормозить, обрушив на него груду ящиков — большей частью пустых, но здоровенных и тяжелых. Его меч отлетел в сторону. Астрид резко вскинула руку; меч взмыл в воздух и пронзил живот немого ассасина; тот неуклюже осел на скрипучие половицы, судорожно хватая ртом пыльный воздух. Задавив вспышку жалости, она подняла немого в воздух и хорошенько приложила об стену пару раз. Чтобы уж точно наверняка.

— Неплохо, блондиночка, — прохрипел шафриец, выползший наконец из груды дерева. — Очень даже…

Он весело осклабился и, выхватив нож, снова кинулся на неё. Астрид ругнулась сквозь зубы, сделала выпад мечом навстречу громиле. Тот ожидаемо увернулся; лицо ожгло болью — нож вскользь чиркнул от уха и почти до самого глаза.

«Дер-рьмо! Соберись, Астрид, пора его кончать!»

Легко сказать… Об стену такую тушу не побить, пока не поранишь. И даже ничего тяжелого нет. Разве что…

Астрид не придумала ничего лучше, кроме как протаранить шафрийца трупом немого. На удивление это сработало. Труп всё ещё был пронзен мечом; судя по булькающим хрипам, второй ассасин напоролся на свой же клинок. Должно быть, грудиной…

Добивать его Астрид не стала, сам подохнет.

Она утерла щеку рукавом. Вышло нервно. Немудрено — два трупа, к которым ты не присоединилась только из-за явной безалаберности противников. Не высший эшелон, это точно. Хельта явно недооценила капитана полиции и мага земли.

«Или это ещё не всё».

Нужно было выбираться отсюда, надеясь, что Ленард и Гуннар живы и успели найти Бреслина. Астрид крепче сжала рукоять меча и двинулась к выходу, скривившись при виде переломанных трупов. Всё же в смерти нет ничего красивого. Как и в убийствах, независимо от повода.

Дверь была совсем рядом, уже виднелись полоски света, пробивающиеся через рассохшиеся доски. Астрид успела коснуться шероховатой поверхности, собиралась толкнуть…

Да как бы не так.

Краем глаза она успела уловить метнувшуюся к ней тень. Что-то тяжелое ударило по руке, в которой был меч. Удержать его удалось только чудом. Бок пронзила ужасная боль, а в следующий миг Астрид распростерлась на полу, под чьим-то легким и очень сильным телом.

Темные кудри. Неприлично красивое лицо, тоненькое и глазастое, словно у дорогой куклы. А ещё — желтые глаза и нечеловеческий оскал.

О нет.

— Это было неплохо, Астрид, — тихо, с присвистом пропела Тициана. Голосок у неё оказался нежный, из тех, что зовутся милыми и сладенькими. — Немного грязно, — она исторгнула картинный вздох, — но всё-таки впечатляет. Я не ожидала, о нет, не ожидала…

— Так, может, отпустишь, раз я такая классная? — Астрид ухмыльнулась с деланой бравадой. Видят боги, на самом деле ей бы очень хотелось кричать и звать мамочку. Тициана пугала даже со слов Кэрта, но одно дело — чьи-то слова, а совсем другое — повстречаться лицом к лицу с опасной психопаткой, скалящей монструозные зубищи в паре дюймов от твоей шеи.

— Может, и отпущу, — она вдруг одним прыжком вскочила на ноги, затем нагнулась и, схватив Астрид за плечи, без усилий поставила на ноги. — Ну вот. Теперь между тобой и дверью только я. Давай, покажи, что ты ещё умеешь! — улыбка, мелькнувшая на фарфорово-безукоризненном личике, была бы очаровательна, если бы не дюймовые клыки. — Я волк, а не кошка, но с едой поиграть люблю.

— Подавишься! — рявкнула Астрид, крепче сжимая меч. Хорошо бы это был не меч, а её любимый топор.

Казалось бы, и с мечом у неё преимущество против тоненькой, маленькой и, Бездна пожри, безоружной Тицианы. Однако проще было сервировать противнице столик и покорно улечься на тарелку, чем нанести хоть один удар. Тициана уворачивалась с чудовищной скоростью, прекрасно держа дистанцию, изредка задевая когтями и непрерывно насмехаясь. Магия на неё практически не действовала; лишь одна атака из четырех-пяти заставляла дрогнуть или отпрянуть на жалких пол-ярда.

Астрид не привыкла проигрывать, но понимала: шансов нет. Пора было валить отсюда, и срочно. Она и хотела влезть в карман за телепортом, и боялась. Волчица слишком близко: заметит подозрительное движение, отнимет камешек. Вместе с рукой…

Никогда Астрид так остро не чувствовала свое бессилие, как сейчас, когда Тициана прижала её к стене, радостно скалясь.

— Не повезло, милая Астрид, — она состроила горестную мину и вдруг притерлась вплотную. Лихорадочный жар нелюдского тела ощущался даже через несколько слоев одежды. — Да, давай, вырывайся… люблю, когда мои девочки сопротивляются…

— Я уж точно не твоя девочка.

Астрид расслабилась — всё равно вырываться без толку — и тут же с омерзением передернулась, когда мокрый шершавый язык прошелся по щеке, слизывая кровь.

— Вкусная… с-свеженькая, — сладкий девичий голосок наполнялся утробным звериным урчанием. Тонкие пальчики прошлись по лицу. Она скривилась от боли, когда волчьи когти вспороли щеку, и попыталась вспомнить, в каком кармане лежит выкидной нож. Вырисовывался план… пусть ненадежный, но всё лучше, чем ничего. — И теперь уже моя. Девятисмерт? О-ох, он не придет, милая Астрид… Его отделали до полусмерти — ха-ха, Девятисмерта и до полусмерти! Жаль только, что мне не позволили взяться за плеть…

Реакция у наемницы в самом деле была чудовищная: она дернулась, едва услышав щелчок выкидного лезвия. Но отпрянуть не успела. Нож в чужое бедро вошел легко, как в кусок подтаявшего масла; так же легко двинулся наискось и вверх. Кровь хлынула из артерий, заливая Астрид ноги. Подавив приступ тошноты, она сосредоточилась и выплеснула на волчицу такой огромный шквал магии, какой только могла.

Получилось! Тициану отбросило от неё на несколько ярдов. Она схватилась было за жуткую рану на бедре, но тут же расслабилась и обмякла, словно решила упасть в обморок.

Да если бы. Ее изящное тело прошила странная судорога. Захрустели кости, а красивое лицо перекосилось до неузнаваемости, вытягиваясь в жуткую морду…

В волчью морду. Трансформация поможет регенерировать быстрее. (Ну и жрать будет сподручнее…) С трудом удерживаясь от паники, Астрид судорожно принялась шарить по карманам. Где же этот клятый телепорт?!

Камешек, словно ставший ещё меньше, чем был, нашелся лишь тогда, когда руки Тицианы превратились в когтистые лапы. Сама она уже не напоминала прежнюю красотку. Еще пара секунд — и будет огромный зверь, готовый рвать на куски.

С трудом удалось сжать камень в дрожащих руках. Стандартное активационное плетение едва вспомнилось. А пока сработало, охватив знакомое фиолетовым свечением, — показалось, будто прошла вечность. Куда её выбросит телепорт — уже неважно. Главное, подальше отсюда, от злобной волчицы и тошнотворного запаха крови.

Когда под ногами оказался твердый пол, Астрид смогла только упасть на колени и расплакаться, закрывая лицо руками.

 

Глава 29

— Мне вообще-то больно, — поведал Кэрт, выразительно морщась.

— А мне похрен, — Даймона сердито фыркнула и принялась бинтовать ещё туже. — Это меньшее, что ты заслужил за свою дурость.

Она делалась поистине невыносимой, когда злилась. И заодно делала невыносимой каждую перевязку. А перевязывать его поначалу приходилось каждые четыре часа. Вместо того чтобы прирезать главного конкурента, Джид и Змеелов помогали ему не подохнуть сначала от болевого шока, потом от потери крови, а затем и от собственного глухого безразличия ко всему происходящему. Кому скажешь, так не поверят. Впрочем, сам он сделал бы для них ничуть не меньше.

Кэрт устало закатил глаза, пользуясь тем, что Даймона не видит.

— Мне жаль, что я тебя расстроил.

— Расстроил? — изумилась она, продолжая изуверства с бинтом. — Это свою тонкослезую сестричку Адэйр ты расстроил, а меня вот взбесил самым натуральным образом.

— Мне жаль, — с нажимом повторил он, уже не скрывая злости. — И какого хрена вообще было тащить меня в «Амарант»?

Его сестра-двойняшка в роли бордельной мамки бывала редкой стервой, однако в душе всё ещё оставалась чересчур впечатлительной и пугающе нежной, хрупкой, как тепличный цветочек. Кэрт почти не помнил первые двое суток после визита в любимую подвальную комнату Хельты, однако не сомневался, что Адэйр закатила истерику. И что ей до сих пор снится в кошмарах его расхристанная спина. Бедняжка… все эти годы Адэйр ужасно за него боялась, пусть и старательно делала вид, что у неё вовсе нет никакого брата.

— А куда еще-то? Телепорт ты где-то профукал, а волочь к порталу твой окровавленный почти-труп — только на неприятности нарываться и… Ой, всё! Скажи спасибо, что Джиро тебя вообще потащил на своем горбу. Ты, между прочим, тяжелый, как хрен знает что!

Кэрт виновато вздохнул, признавая её правоту. Джиро и бил-то не так сильно, как мог; уж помогать ему он тем более был не обязан. Парочка мерзких волчат попросту вышвырнула бы его за ворота. (Пнув пару раз напоследок, а как без этого.) После избиения зачарованным хлыстом, щедро усыпанным острыми серебряными крючьями, он не смог бы даже ползать. Впрочем, он и не мог первые сутки. Ни ползать, ни жрать, ни скулить от боли — ничего.

Хельта никогда не секла его в первый же день после полнолуния. Неужто решила убить? О нет, она наверняка была железно уверена, что он в очередной раз выкарабкается. Да только психованные принцесски предполагают, а Хладная госпожа располагает…

Хельта едва не убила его. И теперь следовало отплатить Хельте той же монетой.

И Кэрт отплатит.

Но для начала перестанет истекать кровью от любого резкого движения.

— Ну как там? — спросил он, глядя, как Даймона брезгливо стирает с рук темную кровь и переплетает волосы — несколько белых прядей, как обычно, выбились из куцего хвостика на макушке.

В ответ она явно хотела выдать очередную колкость, но затем отчего-то передумала.

— Пойдет. Швы больше не расходятся, кровит только там, где было разодрано до кости. Еще неделя — и заживет без следа. Регенерация у тебя, конечно, всем на зависть.

Кэрт недовольно скривил рот и коснулся ладонью свежих повязок — бинтоваться приходилось от пояса и чуть не до самой шеи, отчего первое время и дышалось с трудом. Регенерация у него, может, и на зависть, да только целая неделя прошла, прежде чем он пришел в чувство.

— Теперь-то мне дозволено выбраться наружу? Мамочка, ну пожа-алуйста!

Кто бы мог подумать, что Кэрт так соскучится по аэльбранскому пеклу? Точно не он сам.

— Я думаю, тебе не повредит прогулка, — Даймона задумчиво потерла подбородок, — но только до ближайшего рынка или таверны. И через дверь, Кэртис, чтоб тебя!

Кэрт просто мог бы клятвенно заверить, что будет слушать «мамочку». Да только с той бы сталось проследить за ним исподтишка и поволочь обратно домой. За ухо, как нашкодившего сопляка.

Ну, или за шкирку, как нашкодившего кота. Это ближе к истине.

Иными словами, его путь простирался далеко за пределы рынка и таверны.

— Я хотел… — Кэрт немного смутился, чего за ним сроду не наблюдалось. — Мона, мне нужно…

— Знаю я, чего ты хотел, — снова вспылила подруга. — И нет, к твоей деревенщине тебе вовсе не нужно! Бездна, мужик, тебе сорок! Когда уже из тебя дурь выбьют?

— Ты же знаешь, мои запасы дури неистощимы.

— О, Владычица! Да ты… да из-за этой девки твоя спина превратилась в месиво!

Это определенно был перебор. Кэрт ответил мрачным взглядом и скрестил руки на груди. (Спина немедля отозвалась ноющей болью. Паскуда.)

— Из-за гребаной фейки-истерички моя спина превратилась в месиво. Не впутывай сюда Астрид.

— А-а-астрид! — передразнила Даймона мерзким голоском. — Тьфу, слушать противно… Эй, а ну стоять! Через мой труп ты на свиданку в другой район потащишься! — и, помявшись, она с самым недовольным лицом выдала: — Всё с ней в порядке, ясно? Я приглядываю.

— Ты…

— Всё еще твой друг, мудила. Хоть ты меня и бесишь так, что аж шерсть дыбом.

Кэрт положительно не знал, что на это можно ответить. К счастью, Даймона избавила их обоих от неловкого молчания и, засобиравшись на дело, шустро шмыгнула в сторону вожделенного окна. Не забыв оставить прощальное напутствие в своём обычном стиле:

— Регенерация восстановилась полностью, так что потерпи, ладно? Завтра к обеду снимем повязки, вечером уже будешь тискать свою полицейскую лахудру. А пока что отсыпайся да жри в три горла… ну, как ты это обычно и делаешь.

— Да, мамочка. Спасибо, мамочка, — елейно поблагодарил Кэрт.

На самом деле он не собирался никуда идти. Ну, не считая визита к Астрид, за которую было… боязно. Даймона присмотрит, да только весь её присмотр заключался разве что в проверке, жива ли бедовая капитанша или мирно помирает в какой-нибудь канаве. Разумеется, умом он понимал, что Астрид отнюдь не безобидная девочка, а целый боевой маг. И потягаться с половиной местного отребья она бы могла без особых усилий

Другое дело, что есть ещё вторая половина в лице Дирка, Тицианы и самой Хельты, которая ни за что не оставит девчонку в покое. Еще бы, охмурила и присвоила чужого кота и плевать, что на деле ничего такого не было. Даже — о ужас, в их-то возрасте! — ни одного поцелуя. Не считать же за романтику те лихорадочные объятия, когда Астрид была готова то ли помереть, то ли основательно поехать крышей? Или то, как его бешеный кот был готов броситься к бесконечным ногам своей солхельмской богини?

Душа просила крови и кишок (желательно, хельтиных), довольствоваться пришлось только пресловутой когтеточкой на чердаке. Спина нещадно болела от любого движения, но выместить зло и раздражение было необходимо. Хотя бы на несчастной деревяшке. Стальные когти вонзились в мягкое дерево, от одного звука раздираемой на опилки древесины по коже побежали мурашки, а кот внутри довольно заурчал. Ему-то досталось сильнее всего — Кэрту от зачарованных серебряных крючьев было невыносимо больно, но кота эта дрянь отравляла и убивала.

Вдруг что-то заставило оторваться от деревяшки. Снизу раздался звук, словно кто-то упал. Кот внутри тут же поднял уши, насторожился, в то время как Кэрт, будучи куда сообразительнее своей пушистой ипостаси, быстренько прикинул варианты. Даймона не вернулась бы с задания так быстро. Адэйр об этом убежище не знала, да и дверь не хлопала…

Астрид! По лестнице Кэрт едва ли не скатился, мигом забыв о собственной больной спине, степенности и том, что он вообще-то ассасин, которому не положено встречать капитанов полиции с таким рвением. Успел только накинуть рубашку, валявшуюся там же, на чердаке.

Пахло кровью, совершенно точно, и это ни разу не радовало.

«Убью!» — злобно ощетинился кот, непонятно к кому обращаясь — то ли к самой Астрид, то ли к Даймоне, которая не уследила, то ли всё же к тем, кто осмелился навредить бедовой магичке.

От нее пахло волком… Нет, волчицей, конечно же.

— Астрид!

Нужно было осмотреть её, но всё, что смог Кэрт, увидев девушку в окровавленной рубашке, — это упасть на колени рядом с ней и попытаться убрать руки от лица.

Она покачала головой, продолжая всхлипывать.

— Астрид, ну же… Иди ко мне, всё закончилось… — Кэрт потянулся к ней, но Астрид опередила его и обвила шею руками. Он успел увидеть, что у неё рассечена щека, а на шее красуется несколько длинных царапин.

О, боги.

— Кэрт, я… — она всхлипнула еще раз, утыкаясь лбом в плечо.

— Тихо, тихо, — Кэрт погладил её по спине, прижал чуть крепче к себе. — Эй, я должен осмотреть тебя. Давай мы с тобой встанем и найдем место поудобнее, хорошо?

Астрид послушно позволила отволочь себя в ванную, где Кэрт честно расстегнул две мелкие пуговки у ворота. А затем раздраженно рыкнул и просто разодрал рубашку на две части.

Астрид лишь едва заметно вздрогнула. Словно и в мыслях не допускала, что он может причинить ей вред.

«Ну и дура», — зло подумал Кэрт.

«С-сам дурак», — пренебрежительно возвестил его мохнатый компаньон. Пожалуй, это он верно подметил. Уж повод причинить вред имелся, и не один, а возможностей было и того больше. И что? Да то-то и оно, что ничего.

 

Глава 30

Чутье не подвело: от царапин и нескольких порезов не фонило бы кровью до самого чердака. Астрид хорошенько подрали когтями левый бок. Не будь она магом, наверняка бы уже потеряла уйму крови. Всё же у простого мага такая рана не могла затянуться сама по себе.

— Кровь идет. Бездна, это к целителю…

Кэрт старался говорить спокойно, да кто бы знал, какой ценой ему давалось это спокойствие. Взбалмошный и добродушно-глуповатый кот при виде такой шикарной волчьей отметины обернулся бесноватым монстром. Кэрт чувствовал, как нервно дергается уголок рта — последствие старого ранения, — а под кожей разливается горячка, предвещающая скорую трансформацию.

— Я не могу позвать сюда целителя, — выдохнул он, так и не дождавшись никакой реакции. — И не хотел бы вести тебя к нему сейчас. Если обработать, потерпишь несколько часов?

Она неопределенно посмотрела на него, прежде чем скосить взгляд на рану. Скривилась и выдохнула, будто пыталась собраться с мыслями. Куда там — Кэрту и самому не помешало бы успокоительное зелье, не то что девчонке с разодранным боком.

— Астрид?

— Всё нормально, — наконец, проговорила она тихо. — Не нужно целителя.

— Я бы сказал, что вся эта ситуация охренеть как далека от нормальной… Это если выражаться цивильным языком.

Понимая, что голос его всё больше напоминает злобное рычание, Кэрт счел за благо заткнуться и щелчком пальцев призвал аптечку. Ну, точнее, здоровенный ящик в полфута шириной; аптечка у него основательная, равно как и история болезни. Вручив Астрид сразу два флакона с обезболивающим зельем, он выждал минуту и как мог осторожно промыл раны. Покончив с этим, Кэрт вздохнул с облегчением и мягко потянул Астрид за собой в холл. (Громоздкая аптечка, слава магии, потащилась следом.)

— Идем в спальню, там будет удобнее, — он не удержался и многозначительно усмехнулся. — Эх, чтоб меня, звучит гораздо лучше, чем сейчас будет на самом деле.

Кажется, Астрид даже слегка улыбнулась. Едва заметно, но достаточно, чтобы бешеный кот внутри чуть успокоился — его богиня жива, крепка крышей и даже уже не плачет. Последнее особенно важно. Уж что-что, а успокаивать женщин Кэрт не умел («То ли дело чужие потроха штопать! Романтик, м-мать твою!»). Что ни говори, солхельмские магички — народ крепкий. Или всё дело в полицейских нашивках?

Не так он себе представлял их первую ночь, ой не так. Да и совсем не представлял, что уж там, до последнего надеясь, что ей хватит ума свалить от него прежде, чем кот окончательно предъявит свои права на порядочную девочку Астрид Эйнар.

Кэрт помог ей улечься, мимолетно погладил по здоровой щеке и едва удержался, чтобы поцеловать — не время (хотя место подходящее, да). Но раны от когтей оборотня — явно не то, что способствует романтике, поэтому он отогнал крамольную мысль и закопался в аптечку. К счастью, иглы и шовный материал нашлись почти сразу. Коту они активно не нравились: тот полагал, что бестолковый человечишка ни демона рогатого не смыслит в лечении, и если «м-мое» поранилось, то надо срочно зализать.

— Тебя раньше не зашивали? С зельями будет не больно, — спешно проговорил Кэрт, больше не желая слушать сомнительные кошачьи советы. — Но неприятно. Ложись с краю, я сейчас…

Он придирчиво оглядел крошечные изогнутые иглы, на первый взгляд неотличимые одна от другой. Нашел нужную, немного повозился с держателем и шовным материалом, затем уселся прямо на пол. Удобнее было бы уложить Астрид на стол (тоже звучит куда лучше, чем было бы на деле), однако своим удобством он решил пожертвовать в пользу дамы. И то сказать, ей и так досталось.

— Следы не только от когтей, — каждый крошечный стежок, соединяющий края глубокого пореза, давался с большим трудом — хотелось не штопать раны, а наносить их одной наглой сучке. Кэрт хотел отвлечь не только Астрид, но и себя. — Бешеная сучка любит рвать голыми руками… Сколько всего их было?

— Всего — четверо, — негромко откликнулась Астрид.

— И скольких ты завалила?

— Троих.

— Троих?! Это моя девочка! — радостно улыбнулся Кэрт, но тут же посерьезнел. — Ладно, теперь расскажи хотя бы вкратце: что произошло?

— Хельта произошла, — поморщившись, отозвалась Астрид. — Пригласила в ресторацию и сдала мне Гилли, которого потеряли мои идиоты. Предсказуемо устроила ловушку. Я прикончила троих и собиралась свалить, когда эта сучка Тициана набросилась на меня. Я не собиралась с ней драться, Кэрт.

— Это хорошо, что не собиралась, — откликнулся Кэрт, медленно отсчитав десять стежков и протяжно выдохнув. Да только голос всё равно зазвучал со злобной звериной хрипотцой. — Но Тициане, я думаю, было наплевать, чего ты там собиралась. Астрид, милая, объясни мне, пожалуйста, вот что: какой такой незыблемый постулат этой вашей островной религии не позволил тебе взять гребаный телепорт и пойти сначала ко мне, а потом уже, Бездна пожри, на верную смерть?!

— Это моя работа. Я не могу бегать к тебе всякий раз, когда возникают проблемы. Тем более, — Астрид нервно покусала губы и поморщилась, когда Кэрт в очередной раз проткнул кожу тонкой иголкой, — Хельта сказала, что тебе хорошо досталось. Если бы я и пришла, то точно не позволила бы лезть в это со мной.

Кэрт снова помолчал, на полдюйма выпустив коготь и обрезав белесую, почти прозрачную нить.

— Я понимаю и принимаю твою точку зрения, однако вот это была именно та проблема, с которой следовало прийти ко мне. В конце концов, тебя чуть не сожрали просто мне назло; из-за того, что я посмел вызвать неудовольствие своей истеричной владелицы, — он осторожно наложил поверх швов повязку, пропитанную слабеньким заживляющим зельем. Поменял иглу в держателе, выбрав чуть потоньше, и подвинулся ближе к изголовью кровати — два из пяти порезов на лице Астрид были чересчур глубокими и явно не желали закрываться в ближайшее время. — Здесь должна последовать пафосная речь о том, что я плохая компания и всё такое. Но ты умная девочка, так что додумай эту часть как-нибудь сама. И заодно сделай выводы.

— Ага, — только и отозвалась Астрид, покорно подставив щеку. И терпеливо молчала, пока он накладывал швы, подав голос, лишь когда Кэрт закончил: — Ты не плохая компания. Знакомые у тебя так себе.

— Как тебе угодно, начальница, — пробормотал Кэрт, не трудясь скрыть скептицизм. — Ладно, я вроде закончил. Как самочувствие?

Астрид дотронулась кончиками пальцев до раны на щеке, скривилась и попыталась сесть. Кэрт закатил глаза — неужели ей снова куда-то надо?

— Если что, полицейской наркоты у меня нет, — сообщил он, заранее примериваясь, как бы половчее уложить Астрид обратно в постель. Однако, она смогла его удивить.

— Обойдутся без меня. Лучше дай надеть что-нибудь. И выпить.

— Просто к сведению: я не одобряю ни первое, ни второе! — Астрид поглядела укоризненно; пришлось повиноваться и стянуть с себя так и не застегнутую рубашку. — Ну так уж и быть, как пожелает госпожа моего сердца, — он отвесил шутовской поклон и набросил рубашку ей на плечи. — Но пьянка откладывается. Нет, Астрид! У тебя внутри радостно плещется добрая пинта зелий, алкоголь туда точно не приглашали.

— Вот дерьмо, — горестно выдохнула она, потеребив воротник рубашки. — Ладно, пьянка откладывается, ты прав.

— Да я вообще всегда прав, кто бы ещё слушал.

Астрид не ответила, пристально уставившись куда-то ему в грудь. Кэрт мысленно ругнулся: он уже почти позабыл, что перебинтован похлеще древних мумий из шафрийских музеев. И это всё ещё не было той темой, которую ему хотелось бы обсудить.

Ему сейчас отнюдь не разговаривать хотелось. В носу всё еще стоял запах псины и сладковато-терпких духов — легких и чуть слышных, такие делают специально для оборотней. Любимый аромат Тицианы; если, конечно, не считать аромат крови, которую бешеная сучка Хельты так любит пускать.

— Ложись спать, Астрид, — велел он как мог ласково. — Мне нужно уйти ненадолго.

Астрид прищурилась подозрительно и недобро — полицейская в любой ситуации полицейская, даже когда едва живая от ран и пережитых потрясений. А потом вдруг протянула руку и погладила по перебинтованной груди, скользнула к обнаженному теперь плечу и несколько раз провела пальцем по шее. Приятно, Бездна дери. Кэрт даже прикрыл глаза от этой ласки, а кот внутри и вовсе был близок к обмороку. Как будто не он всего минуту назад собирался рвать на куски всяких психованных волчиц.

— Не уходи, — услышал он тихий голос и открыл глаза — Астрид смотрела на него устало и как будто потеряно. — Ну или хотя бы побудь со мной немного.

Ну и что он мог сделать в этой ситуации? Разумеется, Кэрт кивнул и лег на кровать, утягивая Астрид за собой. Пришлось постараться, чтобы обоим было удобно (а ему потом не пришлось будить её); в итоге они просто улеглись рядом, касаясь друг друга плечами и переплетя руки. В голове даже всплыло сравнение с девственниками-первокурсниками, которые впервые оказались в одной койке и понятия не имеют, что делать дальше.

Астрид уснула быстро — ещё бы после такой порции зелий и свидания с Тицианой. Глядя на светловолосую макушку, Кэрт даже задумался, стоит ли вообще идти куда-то именно сейчас. Но затем взгляд упал на изуродованную щеку, царапины на шее, выглядывающие из-за ворота рубашки, и былая ярость вернулась обратно.

Бешеного пса следует уничтожить. И чем быстрее, тем лучше.

 

Глава 31

В «Белой лозе», как и всегда, в этот поздний час было шумно и многолюдно. Впрочем, стоило Кэрту переступить порог таверны, как шума поубавилось. Почти все пришлые ассасины глядели на него искоса, с опасливым любопытством. А вместо Армана за стойкой работала хорошенькая синтарийская феечка по имени Катриона.

Что ж, очевидно, Кэрта здесь ждали.

Он поднялся на второй этаж, для проформы поскребся в дверь кабинета, прежде чем войти. Арман сидел за столом, подперев щеку ладонью, и со скучающей физиономией катал по столу какой-то камешек.

На приветствия эта древняя задница, как обычно, не разменивалась.

— Я всегда знал, что ты плохо кончишь.

— Я это тоже знал. Ну и что толку?

Не трудясь спросить позволения, Кэрт плюхнулся на стул и пододвинул к себе графин с виски. Арман любезно левитировал откуда-то пузатый хрустальный бокал.

— Где Тициана?

— Ума не приложу, с чего ты решил, будто я знаю.

— Да всё ты знаешь, старый пень! — Кэрт пожал плечами и сделал хороший глоток. Крепкий напиток обжег горло и теплом разлился по нутру, оставив после себя привкус дыма с легкой винной ноткой — судя по аромату, этот виски выдерживали в бочке из-под хереса. — Ты ждал меня. Ты знаешь. Ну так скажи, и я пойду добывать себе волчью шкуру на коврик у камина.

Арман неспешно откинулся на спинку стула. Его холодные стариковские глаза глядели сердито и с явным неудовольствием.

— Девчонка хоть стоит неприятностей, в которые ты так спешишь вляпаться? Ох, нет, не трудись отвечать, — он пренебрежительно махнул тонкопалой рукой, заодно приглушив свет в кабинете. — Какая разница, что там думает будущий покойник? Да и я пожил на свете достаточно, чтобы дословно знать все эти патетичные речи, на которые горазды влюбленные сопляки…

Кэрт выразительно закатил глаза, прежде чем одним махом опустошить бокал.

— Покуда я ещё не покойник, никакая блохастая шваль не будет безнаказанно точить зубы на мою женщину. Ну так что, ты мне поможешь или так и будешь сидеть умничать?

— Я всегда знал, что ты плохо кончишь, — повторил Арман, словно вовсе не слушая. — И всегда знал, что вам с Хельтой не ужиться в одном городе. Вы природные враги — фейри и стальной кот. Рано или поздно одному из вас придется умереть.

Не то чтобы он сам этого не понимал. Прекрасно понимал — с тех самых пор, как чуть не сдох на убывающую луну, располосованный заклятым хлыстом.

— Постараюсь, чтобы это был не я.

— Я тоже постараюсь, — к его удивлению, проговорил Арман. — Разумеется, если сочту, что мне это выгодно.

— Разумеется, — эхом откликнулся Кэрт.

Камешек, поблескивающий между костлявыми пальцами бессмертного фейри, с тихим стуком подкатился к краю столешницы.

— Она мне всё равно никогда не нравилась.

Кэрт тут же поднялся с места и шустро сгреб со стола телепорт.

— Спасибо.

— Пошел вон с глаз моих.

Он был рад послушаться. Волчий коврик у камина манил со страшной силой…

…натертый до блеска паркет сменился песком, серовато-белым в свете убывающей луны. Кэрт машинально огляделся. Похоже, бешеную сучку потянуло на прогулки по пляжу. В паре сотен ярдов виднелся недавно отстроенный мост, что порадовало — топать пешком до города не хотелось. Казалось, вокруг ни души: тишину разбавлял лишь мерный шум волн, педантично омывающих краешек скалистого берега.

В отдалении послышался плеск, словно кто-то ронял в воду камешки, один за одним; нежный голосок напевал заунывную синтарийскую песенку о русалках и утопленнике; ему вторил чей-то тихий скулеж. Кэрт хищно оскалился и, стиснув рукоять меча, пошел на голос.

Тициана, завидев его, раскинула руки — с таким радостным видом, словно и вправду ожидала теплых дружеских объятий. И оскалила зубы, перепачканные в крови. Короткого взгляда хватило, чтобы найти источник скулежа — девушка. Даже в темноте видно, что очень бледная, с длинными огненно-рыжими волосами. Ещё живая, мелко трясущаяся от боли и страха, пыталась отползти по песку как можно дальше от своей мучительницы. Кэрт отметил, что тело девушки изрезано когтями, и, похоже, на ногах перерваны сухожилия. И на этом потерял к ней интерес. Живы будут, разберутся.

— Не заглядывайся на мою подружку, — укоризненно велела Тициана. — У тебя своя есть. О-о-о, кстати, как там Астрид? В порядке?

— Твоими усилиями, Ани, — желчно отозвался Кэрт, кончиками пальцев поглаживая рукоять меча. — Не смогла грохнуть столичную девочку, с ума спятить… Дирк, должно быть, оборжался. Кстати, а почему же он не составил тебе компанию?

На хорошеньком лице волчицы проступило раздражение пополам с презрением.

— Потому что трус и дуралей. С Дирком весело, но увы — из нас двоих только у меня достаточно большие яйца.

— Не могу с этим поспорить.

Медленно, крошечными шагами они сокращали дистанцию. Тициана скалилась так радостно, будто уже была по локоть в его кишках; Кэрт же, несмотря на яростную истерику кота внутри, был холоден и сосредоточен — как всегда, когда шёл на дело. Между убийцей и жертвой не должно быть ничего личного, ведь это мешает сделать работу как следует.

— Знаешь, я рада.

— Чему, Ани?

— Что милая Астрид убежала посреди свидания. — Тициана вздохнула с притворной грустью. — Если так подумать, то с девицами вроде неё та-ак скучно. Они до последнего не проливают слез, не молят о пощаде, не хнычут, как малые детишки… Дирк любит таких ломать. Но не я. Мне важнее процесс, а не результат.

Кэрт досадливо поморщился, ментальным пинком загоняя вглубь сознания взбешенного кошака. «Не сейчас, пухан, остынь». Недовольство вспыльчивой зверюги может стоить жизни им обоим.

— О чём бишь я? — делано задумалась волчица. — Ах, да… я рада, потому что вместо милой Астрид мой досуг скрасишь ты, Кэрт. Меня так интригуют твои железные когти! Покажи мне свои когти, Кэрт, — она жадно облизнулась, желто-оранжевые глазищи полыхали в сумраке южной ночи, — а потом отведаешь моих.

— Сперва отведай вот это, сука, — предложил Кэрт самым любезным тоном, выхватив из ножен меч.

Тициана в ответ скривилась.

— Как и ожидалось от шелудивого полукровки. Ты всегда был таким… человечишкой.

— И горжусь этим.

Говорить больше было не о чем. (Да и выхлестанная с часок назад пинта обезболивающего уже выдыхалась; вскоре калечная спина о себе напомнит.) Ловким прыжком Кэрт сократил расстояние и ударил… Увы, чистокровная волчица заведомо ловчее. Она увернулась — легко, словно без усилий, — и тут же метнулась наперерез, метя когтями ему в глотку. Промахнулась… вскользь задела плечо. Четыре косых пореза слабо заныли; рукав пропитался кровью.

— Кармирский клинок, подарок госпожи Хельты! — восхитилась Тициана. — Так я для тебя особый случай? Как мило!

Кэрт на это лишь фыркнул. Чесать языком в драке — гиблое дело.

Тициана нанесла ему ещё два скользящих удара, прежде чем удалось сбрить мечом, два когтя с её правой руки.

— Жаль, не железные… — посетовала она рычащим полушепотом. И хитрым обманным движением разодрала Кэрту запястье. Зелья заглушили боль, однако меч он выронил.

Пришлось-таки показать малышке Ани свои железные когти. Вот только владел он ими не в пример хуже, чем клинком. Человечишка. Покалеченная рука тоже не добавляла прыти. Тициана ни разу не дала себя задеть, великолепно держала дистанцию и злобно хохотала, запрокидывая голову. А затем вмиг спрятала когти и со всей силы въехала Кэрту в живот.

Когда он продышался, то обнаружил себя лежащим на песке. Левая рука тоже была покалечена, притом сильнее правой.

— Не рыпайся, котик, — велела Тициана, навалившись сверху. — И не шевели лапками, а то я их переломаю. А потом настанет черед шеи.

— Разве не в этом смысл?

Кэрт уже и сам понимал, что не в этом. Если он до сих пор жив, значит, она чего-то хочет. (И, вероятно, боится, что за убийство «котика» Хельта её со свету сживет.)

— Госпожа Хельта права: живой ты полезнее, — выдохнула она, склонившись ближе. Он поморщился — изо рта волчицы пахло кровью и несвежим мясом. — Ты как-то снял один свой браслет… Сними мой — и забудем об этом маленьком недоразумении. Идет?

Чтобы снять браслет, у него ушли годы. Десять лет на теорию, десять лет на практику и еще шесть лет, чтобы исказить плетение сложнейшего составного артефакта. Только тогда рабский браслет сошел с его руки, оставив на память безобразный шрам.

Однако же Кэрт охотно кивнул.

— Идет, — прохрипел он, криво ухмыльнувшись. А затем подался вперед и вонзил зубы в нежное белое горлышко.

Кэрт никогда не был настолько человечишкой, как она думала. Да сейчас он в принципе далек от всего человеческого. Рот наполнился соленой и горячей кровью, что упругой струей хлестнула из разорванной артерии, и Кэрт позволил себе сделать несколько глотков. Кровь врага согрела нутро лучше всякого виски, пустив по венам убойную смесь из животной ярости и жгучего возбуждения.

Он это действительно ненавидел, но, Бездна, как же это здорово — чуять близкую смерть какого-нибудь мерзавца. А уж если убил ты его голыми руками, не мечом, не как человек…

Остановиться и не озвереть было сложно, но Тициана помогла. Обмякнув было на нем, она вскинулась, стиснула его плечи когтистыми руками и припадочно задрожала. Её желание обернуться зверем было предсказуемо: оборот ненадолго усиливает регенерацию. Да только драться в процессе слегка… проблематично.

Захрустели кости, жутко исказилось окровавленное лицо, рана на горле начала стремительно сужаться…

Низко зарычав, Кэрт сбросил с себя потяжелевшее тело волчицы и принялся методично рассекать податливую плоть. Запястья, бедра, пах, грудина… он старался повредить как можно больше кровеносных сосудов, чтобы бесноватая тварь истекла кровью побыстрее. Боль в покалеченных руках ощущалась даже сквозь дымку зелья, однако раны успели подзажить. Да и без зелья он бы продолжал драть когтями мерзкую маньячку, что посмела покуситься на его, Кэрта, личную валькирию. Никакая боль сейчас не была достаточной, чтобы удержать его в рамках человечности.

 

Глава 32

Когда превращение девушки в волка замедлилось и сошло на нет, Кэрт понял, что ему удалось. Он отполз подальше от уродливого полузверя, трепещущего в мешанине крови и песка, уткнулся головой в колени и тяжело задышал. Кот не ел человечины, но Тициана и не была человеком… собственный зверь Кэрта требовал вернуться к поверженному врагу и начать жор.

Это одна из тех вещей, в которых Кэрт не уступал и уступать не собирался. Он не полоумная тварь вроде Людоеда и его почти-покойной подружки.

«Не почти, — меланхолично отметил он и, пошатываясь, поднялся на ноги. Голод схлынул, оставив после себя легкую тошноту и брезгливость от металлического привкуса во рту. Тициана лежала неподвижно, устремив в небо потухшие волчьи глаза. Звериные черты схлынут через пару часов после смерти, а пока что злобная красотка стала на редкость уродливым трупом.

Кэрт наклонился и аккуратно стянул рабские браслеты с располосованных ручонок Тицианы.

— Как договаривались, Ани.

Тело Тицианы он не собирался оставлять здесь — имелись другие планы, — а потому оттащил его на мелководье и пригвоздил мечом ко дну, чтобы не унесло. Пусть кровь выйдет, а он пока займется несостоявшейся волчьей закуской.

«Непутевый с него выйдет душегуб», — снова вспомнилась давняя фраза, свысока оброненная Арманом в споре с Хельтой.

Это ещё мягко сказано. Путевый оставил бы скулящую девицу подыхать, ну или ждать подмоги в лице хороших парней… Кэрт тяжко вздохнул и направился к помянутой девице. Предварительно закрыв привычной тонкой маской нижнюю половину лица — нечего светиться перед цивилами, да и сложно корчить хорошего парня, когда у тебя вся рожа в крови.

— Да не сожру я тебя! — рявкнул он, опустившись рядом с девушкой на одно колено — та вся сжалась, словно он уже приставил нож к её горлу. Ну, или штаны расстегнул. — Я тебя не трону, — проговорил он уже спокойнее. — Она тоже. Она вообще больше никого не тронет. Понимаешь ты, что я говорю? Кивни.

Девушка закивала, мотая головой вверх-вниз, а затем расплакалась — кажется, от облегчения. Вблизи стало очевидно, что, несмотря на пережитое, она очень хорошенькая и столь же молодая, ещё подросток. Кэрт неловко коснулся огненных волос, спутанных и кое-где слипшихся от крови; девушка вздрогнула, но не отшатнулась.

Серьезных ранений он не заметил — за исключением поврежденных сухожилий. Еще синяки. Много синяков. В том числе и в вырезе легкого цветастого платьица, и на бедрах — перепачканная кровью короткая юбчонка от возни на песке сбилась чуть не до самого пояса. Белья на девушке не было.

Кэрт спешно отвел глаза и мысленно обругал себя на все лады — за то, что полоумная сучонка умерла чересчур быстро.

— Я перевяжу тебе раны на ногах. Можно?

Помедлив, девушка снова кивнула. По её синюшно-бледному лицу всё ещё текли слезы. Малодушно порадовавшись, что изнасиловала бедняжку женщина — иначе демона с два она бы дала себя трогать мужчине, — Кэрт одернул на ней платье и затем отодрал кусок от рукава рубашки, и так уже порядком разодранной.

— Идти ты навряд ли сможешь, — сообщил он, когда закончил. — Я помогу тебе добраться до ближайшего патруля, здесь недалеко… но вместе с тобой потащу и труп. Вздумаешь закатить истерику — добираться будешь ползком. Это ясно?

Девчонка снова кивнула, размазывая слезы и кровь по веснушчатым щекам. Говорить она то ли не могла после всего пережитого, то ли просто не хотела.

— Как тебя зовут? — без особого интереса спросил Кэрт, просто чтобы проверить, в самом ли деле девчонку покинул дар речи.

— Д-джейн… Джейн Хили… дочь г-господина Хили из Гильдии… зельевары…

Он только кивнул. Не называться же в ответ? «Девятисмерт, специалист по обслуживанию… эй, куда ты ползешь, мне за тебя не платили!» Нервно хмыкнув, он пошел вытаскивать из воды труп.

До ближайшей портальной точки, к счастью, было немногим больше полумили — расстояние ерундовое, даже если у тебя в каждой руке по девчонке. Кэрт сдал Джейн Хили на попечение портальных стражников. Это, конечно, изрядная наглость с его стороны — разгуливать по городу с трупом, перекинутым через плечо. Однако то был труп гильдейской убийцы — стоило показать прибывшему на зов стражи патрулю изуродованное трансформацией лицо Тицианы, а затем и «лунную лилию» Хельты на её плече, как капитан отряда вмиг умерил пыл.

— Гильдейские разборки. Раз их девка, то и забота не наша, — буркнул он, обращаясь к своим подчиненным. И, покосившись на изрезанную и избитую Джейн, вокруг которой суетились рядовой и сержантка, зло прибавил: — Собаке собачья смерть. Ступай.

Насильников в Империи не терпят. И особенно сам Кэрт, у которого сестра почти всю жизнь провела в борделе. Он до сих пор помнил, как продавали её девственность; и как она тихо рыдала поутру, измученная и избитая; и как он сам плакал, до боли сжимая сестру в объятиях… он и теперь готов жестоко избить каждого, кто скажет, что шлюху нельзя изнасиловать.

— В смысле — «ступай»? — взвился пацан-рядовой. Видимо, этот кучерявый верзила с глуповатыми круглыми глазенками ещё не отслужил в полиции и года, а в славный городок Аэльбран попал по распределению из столички. — Какая разница, кто она была! Этот отморозок убил её и даже не скрывает! Он и ещё много кого убил, и убьет потом!..

— Естественно, малыш! — протянул Кэрт медовым голосом. — Я та пташка, которая восьмерых убивает и только девятого съедает. Слыхал о такой?

— Ты всего лишь мерзкий…

— Заглохни, дебил! — рыкнул на него капитан и с очевидной спешкой обернулся к Кэрту. — Пацан тут недавно, ещё не знаком с нашими порядками. Ступай себе, мы тебя не видели.

Кэрт кивнул и, насмешливо козырнув возмущенному рядовому, прошествовал к порталу. Перед уходом щедро одарил стражников двумя золотыми монетами.

— Вы меня тоже не видели, ребята. Идет?

Те переглянулись и дружно покивали, прежде чем активировать портал. Ты, мол, гадкий убийца, но золотой есть золотой.

Невольно подумалось, что горластый рядовой нипочем бы не взял нечистого золота. Вы, мол, все дерьмо, а я один в белом фартучке. Это, конечно, пройдет… или заведет парня в могилу. Кэрту, в общем-то, плевать.

Казалось, не прошло и двух минут, прежде чем Кэрт миновал кованые ворота и ступил на белокаменное крылечко. Ренфилд («Бездна, как его там, опять забыл…»), в столь поздний час уже сменивший лакейский костюмчик на нелепую шелковую пижаму, с недовольной физиономией распахнул дверь — и тут же отшатнулся, потешно взвизгнув.

— Привет, Ренфилд! — Кэрт гадливо ухмыльнулся и подмигнул мальчишке, побелевшему как кипень. — Прости за поздний визит, дружище, я буквально на секунду.

Он уронил тело Тицианы на пороге и брезгливо вытер руки об изодранную рубашку; пятен на темной ткани не видно, но на ощупь та была вся заскорузлая от крови. А затем рванул с пояса перевязь и бросил поверх трупа свой меч вместе с ножнами.

Пусть меч и подарила Хельта, но Кэрту он очень нравился. Кто бы мог подумать, что отдать любимую игрушку будет так легко?

— Передай всё это своей драгоценной госпоже. И вот что — ещё одна такая выходка, и её котик сваливает на пенсию. Пусть даже посмертно. Я не слишком тяну на покорного раба, так что ей бы лучше не сомневаться в моих словах.

Уже ступив с крыльца на садовую дорожку, он оглянулся на пораженно застывшего Ренфилда и прибавил:

— И пусть напишет в Гильдию зельеваров. Сдается мне, Тициана вечерком умыкнула дочку не у того человека… о-ох, кака-ая неприятность…

Вот теперь можно уходить.

Кэрт не сомневался, что за эту беспредельную наглость ему вскоре придется заплатить. Но такого удовлетворения, как сейчас, никогда в жизни не чувствовал. И наверняка больше не почувствует… разве только когда выполнит угрозу и свалит на пенсию.

А сваливать теперь придется. Осталось только придумать как.

 

Глава 33

Проснулась Астрид от того, что стало слишком жарко, а на бок (к счастью, здоровый) что-то ощутимо давило. Первая мысль была о Кэрте, почему-то в кошачьем обличье, но, скосив глаза, она увидела двух мирно лежащих котов. Её котов, если быть точнее — Фъяла и Янси, как раз приподнявших ушастые головы. Астрид даже подумала, что каким-то чудом оказалась у себя в квартире — под чудом подразумевался Кэрт, конечно же, — но потом вспомнила, в каком виде явилась к нему, как был замотан в бинты он сам, и быстро отмела эту мысль как несостоятельную. К тому же у неё в квартире отродясь не было такой стерильной чистоты, которая бывает только там, где жильцы появляются в лучшем случае раз в неделю.

Ну, или где живут оборотни.

— Хотела бы я знать, что вы здесь делаете, — проговорила она и попыталась подняться. В ногу тут же несильно впились когти Фъяла, заставив вздрогнуть. Не от боли — перед глазами тут же встало лицо Тицианы.

Мигом захотелось снова разреветься, позабыв о возрасте, опыте, магии и прочих сопутствующих капитану полиции приблудах. Не до храбрости, когда перед лицом щелкают огромные зубы, а щеку вспарывают изогнутые когти. Астрид невольно коснулась щеки ладонью; разумеется, пока она спала, швы никуда не делись. Взглянула на пальцы — уже не кровило, но красоткой её сейчас уж точно не назвать. Как выглядит бок, и вовсе не хотелось думать. Судя по ощущениям, приятного там мало.

— Не делай так, — попросила она кота, который продолжал смотреть на неё с заметным осуждением. Но когти всё же убрал и спрыгнул на пол, как только она опустила ноги с постели. — Что, и в туалет нельзя?

Судя по выражению усатой морды, в данный момент ей дозволялось ходить только под себя, а не строить тут сильную и независимую.

— Эй, я никуда не уйду, — повернулась она к более миролюбивому Янси. — Да и куда я вообще могу уйти без штанов?

Кстати об этом. Где-то в форменных брюках, невесть где валяющихся в данный момент, наверняка разрывается от сообщений амулет связи. Астрид вздрогнула — а что, если Гуннару и Ленарду повезло ещё меньше, чем ей, и… Нет. Она решительно тряхнула головой, прогоняя мрачные мысли — раньше времени хоронить коммандера и сержанта некроотдела не стоило. Они сильные маги, да и у ассасинов была другая цель — она, перешедшая дорогу мерзкой престарелой фейке.

Удивительно, но до ванной удалось дойти, почти не шатаясь и не собрав по пути все углы. Коты шли следом, постукивая коготками по паркету, и не сводили с неё глаз — Астрид чувствовала их взгляды спиной. И была рада, честно говоря. Когда тебе плохо, нет компании лучше, чем любимые котики.

Брюки нашлись посреди ванной комнаты, все в крови, её и — тут Астрид ощутимо передернуло и даже затошнило — Тицианы. Не сумев преодолеть отвращение, она попросту призвала заветный камешек, который тут же едва не обжег ладонь.

Почти сотня сообщений с примерно одинаковым содержанием: сначала обеспокоенные, а потом очень похожие на панические от Ленарда и Гуннара — с вопросами в духе «жива ли» и «где находишься». Последними — обещания выслать поисковый отряд, если она так и не отзовется до полуночи. Астрид понятия не имела сколько времени. Пришлось пройтись по квартире, медленно и осторожно, прежде чем удалось отыскать небольшие часы на тумбочке в гостиной — почти три часа ночи.

— Жива, но ранена. Не ищите, в безопасности. Что с Бреслином?

Ответ от Ленарда пришел всего через минуту. Астрид даже почудилось, что она услышала его облегченный вздох, когда до него дошло сообщение.

«Гилли тоже в безопасности. В холодильнике морга».

— Вы?

«Бреслин мертв уже неделю».

От неожиданности Астрид присела прямо на тумбочку с часами. То есть всё это время они следили за… зомби? Да что творится в этом городишке?

Не успела она ответить хоть что-то, как амулет завибрировал снова.

«Допрашивать или дождаться тебя?»

Не будь сегодняшней встречи с Тицианой, Астрид бы наверняка рванула в участок. Невзирая на раны, усталость и отсутствие штанов — во время аврала полиции позволено отдыхать только в лазарете, в состоянии, как говорится, одной ногой на погребальном костре. Но после всего случившегося она просто не могла. Идти куда-то, заниматься чем-то и делать вид, будто ничего не произошло. Хотелось просто побыть в безопасности.

— Подождать денек может?

«Гилли никуда не торопится. Ждем».

И правда, куда торопиться помершему ещё неделю назад гренвудцу? Разве что в погребальный костер или как там положено у этих мракобесов, знающих только одного бога с кровавыми замашками.

Астрид отложила камень в сторону. Удивительно, но сейчас куда сильнее интересовал Кэрт, которого, к слову, не наблюдалось нигде в квартире. Кажется, здесь имелся еще и чердак, но соваться туда она не решилась — неприятно было бы обнаружить там какой-нибудь склад с костями и пару-тройку пленников в цепях, с которыми в периоды плохого настроения баловался ассасин по кличке Девятисмерт.

«Ну и фантазии у тебя, Астрид Эйнар», — нервно фыркнула она и отмахнулась от собственных же мыслей.

Ну то есть… Глупо отрицать, что Кэрт — профессиональный убийца с кучей скелетов в шкафу (возможно, даже в буквальном смысле). Но так уж сложилось, что ему, оборотню, ассасину Хельты с рабским браслтом на руке и крайне сомнительными приятелями, она доверяет куда больше, чем кому бы то ни было. Просто Кэрт… теплый. И честный, невзирая на все тайны. Странное сочетание, не поспоришь, но будь у Астрид выбор, к кому бежать после нападения Тицианы, она бы всё равно предпочла его.

Рука потянулась к собственному боку, умело зашитому ловкими руками; пальцы легли чуть выше повязки. Она вспомнила, как прикасался к ней Кэрт — аккуратно, стараясь причинить как можно меньше боли; почти наяву ощутила прикосновение горячей ладони к собственной щеке. Кэрта… хотелось. Удивительно, но просто хотелось Кэрта — рядом, его горячих ладоней на своей талии и груди, хотелось заново ощутить, как он расстегивает на ней рубашку и помогает выпутаться из штанов. Наверное, учитывая то, в каком состоянии они оба, думать о чём-то подобном сродни извращению.

Астрид фыркнула. И впрямь, отличная парочка — она с изуродованной щекой и разодранным боком, а он с истерзанной спиной. Но картинка, где Кэрт прижимает её к себе, укладывает рядом не только для того, чтобы спать, вышла настолько живой, что срочно захотелось подышать свежим воздухом. Ну или хотя бы выпить.

«Плохая идея», — сообщило подсознание голосом Кэрта, и Астрид была вынуждена согласиться.

К счастью, есть ей не запрещали. Да и её личный ассасин-целитель наверняка проголодается, когда вернется. О том, куда тот вообще направился, она предпочитала не думать — образ Тицианы, скалящей зубы и впивающейся в мягкую человеческую плоть, стоит прогнать из головы раз и навсегда. Да и что тут думать? Астрид снова поморщилась, скосив взгляд на прикрытую рубашкой волчью отметину. Оборотень Кэрт ни за что не простит такого оскорбления, в этом она была уверена. Хотя она ему даже не подружка.

«Ага, чаи вместе распиваете, и ты даже не собираешься прыгнуть в его койку».

Так, с рефлексией пора заканчивать и топать на кухню. Желудку абсолютно плевать на все моральные и физические страдания — раненая магичка хочет есть. И порадовать Кэрта, когда тот вернется откуда бы то ни было.

Для нежилого помещения в квартире нашелся весьма приличный запас мяса, овощей, даже молоко под стазисом и внушительных размеров пирог с почками. Хозяйничать около жаровни было трудновато: бок по-прежнему болел, а руки подрагивали от нервозности и пережитого стресса. Но приготовить нехитрое жаркое она всё же смогла, заварила свежий мятный чай и, не став дожидаясь хозяина, вгрызлась в румяную индюшачью ножку. Вот оно, лекарство от любых страданий — вкусная еда, мурчащие на соседних стульях коты и тишина за окном. Даже на душе стало не так муторно, невзирая на беспокойство за Кэрта. В конце концов, не зря же она возилась на кухне, чтобы он просто взял и…

И вошел в квартиру, судя по всему, открыв дверь пинком. Весь в крови, с исцарапанными руками и в разорванной рубашке. Об ужине было позабыто вмиг.

— Кэрт! — Астрид в несколько шагов оказалась рядом с ним. — Что она с тобой сделала?

Кто именно «она», уточнять не стоило — аналогичные следы сейчас красовались и на её теле. Правда, затягивались куда медленнее, чем на оборотне.

— Да что мне могла сделать эта шавка? Ерунда, заживет через пару часов, — равнодушно пожал плечами Кэрт, а затем с кривой усмешкой прибавил: — Это её кровь, а не моя. В основном. И поверь, ты не хочешь знать подробностей.

«Да уж поверь, хочу», — зло подумала Астрид — и испугалась собственных мыслей. Стоило бы как-то иначе отреагировать на слова Кэрта, испугаться в конце концов. Но всё, о чем она могла думать сейчас, — как подохла та мерзкая тварь.

Кэрт понял ее молчание и выражение лица по-своему. Цокнул языком и повел рукой, прося отойти — Астрид остановилось прямо у входа в ванную комнату.

— Подожди, — в последний момент она поймала его за испачканный рукав. Точнее, за то, что от него осталось. — Ей было больно?

— Она выбила у меня меч и повредила руки, — Кэрт показал уже закрывшиеся раны на запястьях и продолжил всё тем же подчеркнуто-бесстрастным тоном: — Видимо, полагала, что это меня остановит… но не остановило. Я вырвал ей глотку. Зубами. А потом разодрал её всю когтями, чтобы она истекла кровью и подохла прямо подо мной… Хм. Да, полагаю, ей было охренеть как больно.

Было видно, что ему… неудобно говорить всё это. Даже стыдно, если такое вообще применимо к тому, за кем тянется бесконечная цепочка из трупов и чужих кишок. Астрид снова ухватилась за его рубашку, на это раз за полу, и чуть потянула на себя. Кэрт молчал, она молчала тоже — ну в самом деле, что тут можно сказать? — и не придумала ничего лучше, кроме как протянуть руку и погладить его по колючей от щетины щеке.

— Она заслужила, — наконец, удалось выдавить, с трудом оторвав взгляд от пронзительных синих глаз, в неверном свете магических светильников отдающих в зеленцу.

— Она заслужила, — эхом откликнулся Кэрт и тут же скривил рот. — Но это не повод делать из меня гребаного героя, Астрид! Я рвал её на части, я напился крови из её разодранной глотки, я приложил целую уйму усилий, чтобы не начать жрать мясо прямо с костей! Как животное. О, ты бы видела меня там… впрочем, нет. Это хорошо, что тебя там не было, — он скривился пуще прежнего, — потому что я бы трахнул тебя прямо в луже крови, рядом с трупом… Наплевал бы, что ты не хочешь, обошелся бы так же, как Тициана с той девочкой…

— О чём ты? С какой девочкой? — ошарашенно переспросила Астрид, зацепившись за последние, непонятные ей слова. Но Кэрт только помотал головой и, зажав рот ладонью, словно его затошнило, спешно скрылся за дверью ванной.

Кажется, его и впрямь тошнило. Астрид не была уверена. Всё, на что ее хватило, — усесться прямо на пол, удивительно теплый, и привалиться спиной к стене, вытянув ноги. Мысли роились в голове беспорядочно, ухватиться за что-то конкретное никак не выходило. Было ли ей страшно? Пожалуй. Хотела ли она бежать отсюда, от Кэрта, как можно дальше? Определенно нет.

Подняться с пола удалось с небольшим трудом, как и пройтись от прихожей до кухни несколько раз. Она успела налить себе воды, залпом выпить стакан и посидеть на стуле, рассеянно погладив обоих котов по очереди. А потом, едва заслышав шаги в ванной, поднялась и едва не столкнулась с резко распахнувшим дверь Кэртом.

— Заткнись, — прежде, чем он успел сказать хоть что-то, она накрыла его рот ладонью.

Чтобы в следующий момент убрать руку и коснуться уже губами. От Кэрта пахло мятой, шампунем и совсем немного — зельями, а губы были сухими и твердыми. Обняла его тоже она, неловко придвинувшись ближе и устраивая руку на чуть влажной спине. Поцелуй выходил отчаянным и каким-то односторонним — отвечали ей неохотно, словно просто позволяя творить очевидные глупости, но не желая в них участвовать.

А в следующий момент Кэрт вдруг обхватил ее и прижал к стене, задирая руки над головой и удерживая за запястья. В боку неприятно затянуло.

— Ты хоть понимаешь, что делаешь? — едва ли не прорычал он и, кажется, повел носом, будто хищник, принюхивающийся я к жертве. Будь Астрид чуть более здорова (и вменяема), а на месте Кэрта — кто-нибудь еще, она бы наверняка оттолкнула наглеца, впечатала его в противоположную стену, чтоб было неповадно. Но это был Кэрт, ее Кэрт, драугр побери, который зашивал ее раны несколько часов назад, а потом разодрал на куски ее обидчицу.

— А похоже, что нет? — смело заявила она, глядя в удивительные синие глаза напротив. Красивый.

Кэрт молчал. Смотрел на неё внимательно, тяжело дыша. И легонько скользил большим пальцем по её запястьям.

— Я убийца, Астрид, — наконец проговорил тихо, склонившись к ней.

— И что? Мне теперь плясать от этого знания? — скривилась она в ехидной усмешке. О роде занятий своего пока ещё несостоявшегося любовника она знала куда больше, чем хотела бы.

Кэрт усмехнулся и покачал головой. А потом сам наклонился к ней и поцеловал, тут же вторгаясь языком в ее рот. Астрид охотно впустила его, жалея только о том, что её руки всё ещё не свободны. Кэрта хотелось коснуться, провести по гладким мускулистым плечам, положить руки на твердый живот с кубиками пресса. Провести по спине… Кэрт словно почувствовал ее желание и отпустил, переместив ладони на ее бедра и выше, на талию, задирая рубашку.

На этот раз отстранилась уже Астрид, когда ощутила под пальцами внушительных размеров рубцы на спине Кэрта.

— Хорошая же мы парочка, — хмыкнула она, глядя на его недоуменное лицо.

Крепкая ладонь прошлась по животу, ловко расстегивая одну пуговицу за другой. Вместо ответа, видимо. Астрид выдохнула, когда пальцы Кэрта едва-едва подцепили край повязки, прежде чем скользнуть выше, к самой груди. Несильно сжал и тут же отпустил, в следующий миг касаясь уже исполосованной щеки, совсем рядом с еще не зажившими толком порезами.

— Всё равно красивая, — еле слышно рыкнул он, прежде чем поцеловать снова, и, подхватив её ногу под коленом, устроить на своей пояснице.

Интересно.

— Будем трахаться в коридоре? — со смешком поинтересовалась Астрид, когда Кэрт оторвался от ее губ и спустилась к шее. Ну, как поинтересовалась — сначала застонав и сжав пальцы на чужих плечах.

— В следующий раз — обязательно, — в тон ей отозвался он. И подхватил под второе колено, как мог аккуратно, заставляя обвить свою талию ногами.

Как они добрались до спальни, Астрид не помнила. Все, что она чувствовала, пока Кэрт нес её на руках, — это жаркие поцелуи, сильное тело рядом. Боль в боку — совсем немного, она таяла под прикосновениями сильных рук, истончалась, словно под действием сильного целебного зелья.

Следующий раз определенно будет, хоть в коридоре, хоть на пыльном чердаке, хоть на крыше. Неважно — лишь бы засыпать вот так, устроив голову на плече Кэрта и уже краем засыпающего сознания слышать тихий голос с такой теплотой в нем, что ни о каких проблемах можно не думать.

Любовь? Ну что ж, пусть будет любовь.

 

Глава 34

— Да вы красотка, кэп, — ухмыльнулся Ленард, едва завидев Астрид в дверях морга.

Уже изрядно поднадоевшим движением она провела ладонью по щеке. Следы были не такими ужасающими, как вчера утром (и как Кэрт её только целовал?), хотя Олаф, которому выпало удовольствие лицезреть её сегодня, был впечатлен.

«Астрид, ты же девушка! — завел он любимую песню, за которую тут же захотелось огреть его чем-нибудь тяжелым. Она в курсе своего пола вот уже двадцать восемь лет. — Тебе срочно нужно к целителю!»

На последнее Астрид молча подсела к ещё сонному приятелю и подставила щеку — мол, на, лечи, раз такой умный. Нет, своего внешнего вида она ни капли не стеснялась (разве что совсем немного и исключительно перед Кэртом), но раз уж предложили, почему бы не воспользоваться? Правда, сначала пришлось продемонстрировать художественно разодранный бок, отчего Олаф, кажется, едва не потерял сознание. Не от вида раны, конечно, просто он, видимо, никак не ожидал, что его подружка вляпается в такую передрягу. Астрид на это только фыркнула — можно подумать, капитану полиции негде получать ранения. Ничего удивительного. Как и в том, что на щеку сил Олафа хватило едва-едва, только чтобы сгладить рубцы, которые сойдут окончательно ещё через пару-тройку дней. И то хлеб, если подумать. Да и бок теперь не болел, что радовало куда больше, нежели приятное отражение в зеркале.

— Сама любуюсь, — отозвалась она со смешком. Настроение было на удивление хорошим, несмотря на окружение и далеко не приятную перспективу в виде допроса зомби. — Ладно, какие у нас новости?

Мрачная физиономия некроманта была весьма красноречивым ответом.

— Как бы помягче выразиться? А, в Бездну. Сдается мне, Астрид, дельце с Гилли мы продрали всухую.

Небрежным движением руки Ленард левитировал из стазисного отсека тело в грубом парусиновом чехле.

— Собственно, этот хрен позавчера заставил нас с Мартином хорошо побегать. Моя вина… не сообразил сходу, что только зомбак может такую скорость развить. Ну, дошло до меня, я и вмазал по нему — и вот потом уже понял, какую лажу сделал. Поймать-то мы его поймали, только я программу сбил, и теперь не снимешь четкий энергетический слепок.

— То есть некроса, который поднял труп, теперь не найти, — полуутвердительно уточнила Астрид.

— Да, — удрученно кивнул он. — Хреново вышло. Будь я коммандером, сам себя бы премии лишил… Хотя, конечно, впопыхах почти любой некрос поступил бы так же. На то и был расчет.

— А смысл?

— А смысл? — эхом передразнил Ленард. Что ни говори, прокол со слепком явно вывел его из равновесия. — Нет там особого смысла, Астрид. Хельта развлекается, тут и думать нечего. Ах, да, вишенкой на торте — труп лоботомировали.

Она непонимающе нахмурилась.

— И?..

— Эх, боевка! Сама подумай: чтобы болтать со следаком, зомби нужна относительно целая башка — магия магией, а при нарушенном речевом механизме от неё толку нет. А тут мозги повреждены, причём избирательно. Поэтому наши шансы узнать от старины Гилли что-то дельное равны… ну, не нулю. Лоботомию провели довольно-таки скверно, поэтому мы можем попытаться. Но на многое я бы не рассчитывал.

Астрид с нескрываемым отвращением окинула взглядом труп. Что ни говори, а мерзко всё это. Не столько сама некромантия (хотя, и она тоже, особенно для светлого боевика), сколько вся эта гадость, с которой адекватные на вид люди соглашаются работать добровольно. Нет, таким, как Ленард, Киара Блэр или Карим Стальфоде деваться некуда, да и приличные они люди — работают в полиции, на благо общества. А кто-то, как неведомый некромант, поработавший над Гилли, по собственному желанию лезет в чужие внутренности, ляпает зомби… Фу.

— Гадость какая, — не удержалась она и неосознанно потеребила амулет, выдаваемый всем не-некромантам на входе — чтобы не пострадали от некроэнергии, порой очень уж буйной. — Справишься или нужна помощь?

Ленард лишь пренебрежительно отмахнулся — мол, было бы с чем помогать, — и, выровняв дыхание, начал выплетать вокруг тела Бреслина сеть заклинаний.

За годы её службы это было отнюдь не первое воззвание к мертвому. Однако Астрид всё равно чуть вздрогнула, когда зомби резко сел на столе и вперил взгляд мутных глаз куда-то в стену.

— Назови свое имя, — потребовал Ленард. В ответ получил лишь хрипы и нечленораздельное мычание. Однако некроманта это не обескуражило, и он повторил вопрос еще дважды.

— Прес… светлый лорд… — наконец, промямлил зомби, едва шевеля языком.

— Ну охренеть теперь, — нервно усмехнулась Астрид. — Сам Лорд припожаловал. Пойду валяться у гренвудцев в ногах и каяться в неверии.

Ленард тоже фыркнул, но затем снова сосредоточился на Гилли.

— Как ты погиб?

— Л-ло… за… и с-сталь, — прошелестел зомби. — Пес-снь вет… ра и… тьмы… не долж-жна быть с-спе-е… та…

— Как я и думал, — вздохнул некромант, — бормочет всякую ересь.

Всё же он попробовал задать еще несколько вопросов. Однако зомби неизменно бормотал про лозу, сталь, ветры и тьму, да еще разок помянул своего Лорда. Наконец, им это надоело, и тело Гилли, обмякнув, снова неуклюже растянулось на секционном столе.

— Я бы сказал, это лучше, чем ничего… если бы, мать его так, понял хоть слово из этой тарабарщины.

Астрид постучала пальцем по губам.

— Лоза и сталь — Хельта. Которая и грохнула нашего мертвого друга. С ветром и тьмой сложнее, — она уселась на свободный секционный стол. — Я бы связала это со своими видениями, но откуда бы про них знать Бреслину? Вряд ли в его предках водились благие фейри с этим сомнительным даром.

Ленард всё же закрыл тело парусиной и отправил его в стазисную камеру. А потом уселся рядом и принял такой вид — заинтересованный и пакостливый, — что мигом захотелось придумать себе кучу дел и смотаться из морга. Интуицию не пропьешь, как ни старайся: Астрид и без дара фейри могла предположить, о чём спросят.

— Да, папочка, я не ночевала дома, — проговорила она, не дав Ленарду даже открыть рот. — Да, два дня. Нет, не расскажу. Так что слезь с моего стола, клятый некрос, и дай поразмыслить о тленности нашей работы.

— Что, даже про драчку не расскажешь? — вкрадчиво поинтересовался он. — Трех дохлых душегубов-то мы подобрали, но вот что лично мне интересно: это оборотень тебе морду раскроил? Женщина-волчица?

— С чего ты взял? — вытаращилась на него Астрид, едва не слетев со стола. Наскоро прикинула — о своих приключениях она ещё никому не рассказывала, кроме Олафа. А он вряд ли успел бы растрепать Коррину, а тот — всему участку. Так… слишком длинная цепочка получается. — Я что-то пропустила?

— Ну как знать… Стало быть, я правильно подумал, что ты трахаешь Девятисмерта. А Гуннар мне заладил: «нет» да «не может быть»… вот не зря я с ним поспорил аж на пять золотых!

«Вы на меня спорили, подлецы!»

Ну, или что-то вроде этого собиралась выдать Астрид, прибавив хорошего пинка одному из участников этого местечкового тотализатора. Гуннару ввалить тоже не мешало, но, во-первых, до него ещё надо добраться, а во-вторых — аж целый коммандер! Если и пинать, то осторожно, чтобы не лишили премии.

А потом глянула на ухмыляющегося Ленарда и покачала головой — что с этих идиотов взять вообще? Помнится, месяцок назад она сама спорила с Норой по поводу того, как скоро сбежит от Рамоны её шафрийский хахаль. Или она от него.

— Придурки, — всё же припечатала она, сердито поджав губы. — Да, я сплю с Девятисмертом, и не завидуй. Лучше просвети-ка, с чего вообще ты вообще обо мне такое подумал.

— А что, твой птенчик не поведал, как он путешествовал по ночному городу с двумя девками? Притом одна была живая, хоть и потрепанная; другая мертвее мертвого, вся расхристанная и с перекошенной полузвериной мордой. Подвалил, значит, к порталу и говорит стражникам: мол, уважаемые, девочку заберите, а то мне без надобности. Стражники, чудом не напрудив в штанишки, дернули по связи ближайший патруль — пришел ваш Рик Палмер с ребятами, выяснил у душегуба про девчонку, ну и отпустил восвояси вместе с трупом волчицы. Палмер, слава богам, толковый парень: как понял, кто перед ним, так и спровадил птенчика подобру-поздорову. Вот только дуралеи палмеровские не сообразили, что об этом молчать следует… Короче, к обеду уже весь участок был в курсе, что Эрмегарский ассасин сбрендил и спасает девиц в беде.

Астрид озадаченно потеребила кончик косы. Она не могла представить, чтобы в столице ассасин разгуливал с трупом подмышкой, да ещё и запросто болтая при этом с патрульными.

— А как Рик узнал, что это Девятисмерт? И что там за девица-то, объясни толком?

— Вроде тот сам поведал, чуть ли не прямым текстом, — не без сомнения протянул Ленард. — А девочку волчица искалечила. Я сам не видел, но, говорят, её всю изрезали и зверски изнасиловали, хм, подручными предметами. Бедняжка в полном неадквате, так что какие там показания… ваши её сначала к лекарям, потом менталистам сдали. Сама несовершеннолетняя, а папаша у неё — какая-то шишка из Гильдии зельеваров. Собственно, у Хельты из-за той соплюшки сейчас огромные неприятности с зельеварами, так что не завидую я твоему дружку. Не руби он столько золота своим мечом, тем же утром загремел бы в мешок с камнями да на дно морское.

Не сказать, чтобы Астрид была удивлена. Часть истории она смогла-таки вытащить из Кэрта, но без особых подробностей. Не помочь девочке её личный убийца не смог бы — вопреки роду занятий, он не был бессердечным мудаком и уж тем более тварью вроде Тицианы и ее дружка Дирка. А вот части о бешеной волчице она не слышала — да и, признаться, не слишком хотела. Знала, что Кэрт убил её без всякой жалости и не самым бескровным способом, но не подозревала, что он прошелся по всему Аэльбрану с трупом наперевес. Зачем было вообще тащить её куда-то, а не отправить в мешке вниз по течению? Если… Астрид тряхнула головой. Не настолько же Кэрт идиот, чтобы передать подарочек Хельте?

— Астрид? — мигом посерьезнел Ленард, заметивший перемену в её настроении.

— Да так. Задумалась кое о чём… — попыталась отговориться она, но вдруг, неожиданно даже для самой себя, поинтересовалась: — Как думаешь, насколько сложно избавиться от этой недопринцессы? Ну, насовсем?

— Хм-м, дай-ка подумать… у дамочки в распоряжении полтысячи профессиональных убийц, еще пара сотен подмастерий на подходе; имеются приличные деньги и нехилые связи; заклинаний на её кукольном домике — как гирлянд на новогодней елке… Астрид, ты сдурела?! — он возмущенно всплеснул руками. — Забудь об этом, не по себе деревце рубишь. Пусть твой хахаль самостоятельно выкручивается, коль скоро вообразил себя бессмертным. Может, даже и выкрутится: он у тебя тот еще ухарь. По слухам, шафрийского принца завалил — и ничего, до сих пор небо коптит.

— Это которого? — изумилась Астрид, ненадолго забыв о кровожадных планах по усекновению мерзкой фейки. — Хаким-эфенди вроде живее всех живых, знай себе пополняет гарем новыми блондинками. Рамона тут полдня пускала слюни на его физиономию в какой-то желтой газетенке. Думали, у нас уши повянут от её блеянья…

— Да не Хаким! — отмахнулся Ленард. — У халифа три сына было. Старший лет десять назад сгинул в какой-то экспедиции, а следом и среднего кастрировали, выпотрошили как куренка да подвесили на верхушке минарета… Нет, тот был такой отпетой сволочью, что даже августейший батюшка молча дело замял, но ты всё равно подумай, что за птенчика себе завела. Можешь прямо сейчас подумать — а я пошел с Гилли помилуюсь. Быть может, придумаю что-нибудь с его мозгами.

Астрид кивнула и спрыгнула со стола. Делать в морге и впрямь было больше нечего, а слушать россказни об умениях её «птенчика» (Боги, а звучит-то как!)… Нет-нет-нет, нужно вообще взять за правило никогда и ни при каких условиях не думать о роде занятий Кэрта. Конфетно-букетный период как-никак (точнее, в их случае травмо-постельный). Подумать о том, что её, светлую магичку, угораздило втрескаться в профессионального убийцу, можно как-нибудь потом. Лет через сорок, когда у них будут совместные котики, домик на побережье и время на игру в скитгаб, за которой можно будет обсудить их бурную молодость.

— Удачного свиданьица, — язвительно протянула она. — Будь нежен с Гилли. Бедняге и так досталось.

Полетевшее в неё полотенце с кровавыми отпечатками Астрид восприняла как очко в свою пользу. Определенно, день выходит неплохим, даже несмотря на Гилли с его порченными мозгами.

Что ни говори, а постельные игры и впрямь способны поправить настроение кому угодно. Почаще бы так.

Но у провидения, увы, оказались совсем другие планы. Астрид, мечтавшая уже после обеда честно прикинуться больной и свалить домой (а ещё лучше — сразу домой к Кэрту), громко выматерилась, когда пришел вызов. В Храмовом, в последнее время подрастерявшем остатки репутации самого безопасного района в Аэльбране, кто-то шибко смелый ограбил жреца Хладной, пока тот был на службе. И украл не какую-нибудь безделушку, а прах дорогой матушки в серебряной урне. Астрид за всё время службы в полиции повидала достаточно дурацких поступков, но это выходило за рамки нормальности.

— Магнитные бури, что ли, — протянула она, глядя на такую же озадаченную Нору. — Ну и кому нужны чьи-то останки?

— И не говорите, кэп. — Коррин, на которого по обыкновению свалили всю бумажную работу, оторвался от наспех набросанного протокола. — Не Элрисса же у него там законсервирована.

— Сплюнь, идиот.

К счастью, незадачливый вор оказался не фанатом мертвых красоток и Гейбриела Лейернхарта, а всего-то поехавшим поклонником умершей, так и не смирившимся с потерей любимой. Нашелся он быстро — всего-то в двух кварталах от места преступления, вусмерть пьяный и любовно поглаживающий пресловутую урну. Воистину, любовь — зло.

Особенно судя по количеству бумажек, которые пришлось исписать всему отряду, единодушно пожелавшему роковой мертвечине всё посмертие в чертогах Хладной крутиться вокруг своей оси. Тут вам и жалоба от гребаного жреца на всю полицию разом (очевидно, патрульные должны только и делать, что охранять чужие останки), и долгий треп несчастного влюбленного, и показания от внезапно болтливых торговок из ближайших магазинов — о том, кого, когда и во сколько они видели. Не папка с делом, а целый роман в письмах, мать их так и эдак.

В общем, к вечеру Астрид было уже не до романтики.

«Буду дома поздно и злая», — наскоро сочинила она сообщение Кэрту. Не то чтобы она собиралась перед ним отчитываться, просто… Ну да, конфетно-букетный период.

В ответ пришло только короткое «Принято», на что она даже немного обиделась. (Совсем чуть-чуть, ибо нечего сопли по всяким наглым кошакам распускать.) И с чистой совестью отправилась домой.

Спать, жрать и, увы, не трахаться.

 

Глава 35

Хотя, возможно, всё не так уж плохо — едва войдя в квартиру, Астрид уловила умопомрачительный запах жареной курочки с чесноком, доносящийся с кухни. Версию, что кулинарным богом решил заделаться Олаф, можно отмести как несостоятельную — особой тягой к поварским подвигам тот не обладает, а в прихожей не наблюдается его монструозного размера сапожищ, в которые Астрид легко могла влезть двумя ногами сразу. Коты, при всех их достоинствах, порадовать свою хозяйку ужином, изысканнее воробья или крысы точно не могли. Хотя, это с какой стороны посмотреть — теперь у нее имеется другой… кхм, кот. Этот не только воробья, но и злобную волчицу может поймать и принести в качестве трофея.

— Ну и зачем ты отнес Хельте коврик из Тицианы? — на пробу поинтересовалась она, проходя в кухню.

Кэрт, с полотенцем на плече и деревянной лопаткой в руках, как раз закончил что-то объяснять Фъялу и Янси. Цирк-шапито, не иначе.

— Что, даже не поздороваешься? — среагировал он и улыбнулся во все тридцать два, отчего вмиг перехотелось задавать дурацкие вопросы. Ну, почти перехотелось.

Астрид закатила глаза и, приблизившись к нему, ткнулась губами в щеку. Быстро отстранилась и посмотрела вопросительно (хотелось еще и строго, но виднеющийся из-под расстегнутой рубашки обнаженный торс сводил все серьезные намерения на нет).

— Коврик послужил благим целям, — поведал Кэрт, глядя чуть рассеяно — казалось, мыслями он сейчас немного в другом месте. — Труп весьма пригодился Хельте, чтобы замять конфликт с Гильдией зельеваров, так что за ней вроде как должок. Не то чтобы мне это сильно поможет, однако я всё ещё жив, цел и даже с премией на счету. Значит, к сведению она приняла, обороты на время сбавит.

Глаза захотелось закатить ещё раз — можно подумать, хоть один из них верит в благодарность Хельты, — но Астрид сдержалась.

— Вот уж сомневаюсь, — проговорила она, бросила китель на спинку стула, привалилась к столу и, с минуту полюбовавшись, как Кэрт увлеченно помешивает что-то в пузатом котелке, поинтересовалась: — Что ты здесь делаешь?

Кэрт сделал вид, что раздумывает над вариантами.

— Ну… изображаю нормального парня? То бишь готовлю ужин и занимаюсь воспитанием котов. А что, — он невозмутимо пожал плечами, — эти два засранца у нас с тобой уже почти общие, чуть не каждый день у меня околачиваются.

— Это ты-то нормальный парень? — рассмеялась Астрид. И очень захотела поцеловать Кэрта, глядя на его наигранно-возмущенную физиономию. — Ладно уговорил, осталось завести еще тридцать семь котиков — и жизнь можно считать удавшейся.

— Почему тридцать семь?

— Ну, три у меня уже есть, — настроение, упавшее было после затянувшегося рабочего дня, скакнуло вверх.

Кэрт многозначительно переглянулся с Фьялом и Янси, прежде чем заявить:

— Мы с ребятами полагаем, что трех более чем достаточно!

Астрид снова рассмеялась. И с трудом дождалась, пока Кэрт закончит готовку, погасит огонь под жаровней и отложит лопатку в сторону (безопасность превыше всего!). Потому что хотелось уже не просто смотреть за своим почти-нормальным-парнем, а подойти и поцеловать уже как следует. И не только поцеловать, что уж там.

На поцелуй Кэрт откликнулся охотно, хоть и попытался проворчать что-то неопределенное. И еще более охотно вжал её в ближайшую стену, сжимая крепкие ладони на её талии.

Хорошо! О Двенадцать, как же хорошо, никуда не бежать, лениво целоваться на кухне под привычный шум улицы из открытого окна. Хорошо позволять чужим рукам вытаскивать рубашку из форменных брюк, потому что ну а как же иначе — это же Кэрт. Тот Кэрт, который так удачно играет во внимательного возлюбленного, носит тебе не дурацкие цветочки, а пожрать, ждет с работы и воспитывает твоих котов. Идеальный мужчина!

— А ужин? — со смешком оторвался он от своего занятия (то есть от расстегивания её брюк) и, вопреки своим же словам, провел пальцем по скуле и посмотрел так, что остатки здравого смысла вылетели из головы.

— Какой еще, к драуграм, ужин? — возмутилась она, дергая головой и мстительно прикусывая палец. — Успеется, не отвлекайся.

— И то прав…

Он осекся на полуслове, хищно вскинувшись и словно бы прислушиваясь к чему-то.

— Кэрт?.. — настороженно окликнула Астрид. Кэрт мотнул головой и неохотно пояснил:

— Какой-то мужик под дверью топчется, — нехорошо щурясь и раздувая тонкие ноздри, он встал вполоборота к выходу из кухни. — Не Олаф, шаги легче и… Бездна, от Олафа так не воняет!

Чуть слышно скрипнула входная дверь; сеть охранных чар безмолвствовала — будто признав вошедшего. Астрид уже лихорадочно вспоминала, где бросила табельный меч, когда из холла послышалось звучное:

— Астрид, любимая! Я знаю, что ты здесь!

Кэрт резко обернулся к ней. Физиономия у него была точь в точь как у ее котов, впервые узревших меховой шар по имени Брунгильда.

«К драуграм меч! Где вечно мой топор, когда он так нужен?!»

Сей далекий от божественного голос мог принадлежать только одному человеку в Эрмегаре.

Саид. Чтоб его восставшая Элрисса сожрала!

Прежде чем бывший муженек, наверняка притащивший с собой очередной веник, появился на пороге кухни, Астрид успела шагнуть к Кэрту и спешно прошептать:

— Что бы ты сейчас ни надумал, люблю я тебя.

Удивительно, но эти слова вырвались легко и не вызвали никакого сопротивления внутри.

На застегивание рубашки времени уже не хватило. (Да и не сказать, чтобы Астрид беспокоилась по этому поводу.) В кухню вплыл огромный и неприлично дорогой букет из голубых синтарийских роз. Взгляд Астрид непроизвольно метнулся к кухонному ножу, заманчиво поблескивающему в свете уличных фонарей.

— Любимая, я так скучал! — донеслось из-за букета. И миру в лице Астрид и Кэрта явилось оно — бородатое недоразумение, которому эту самую бородку выдергать захотелось сиюминутно. — Ой, а это ещё кто? И… Астрид, что за непотребный наряд? Нельзя в таком виде принимать гостей!

Астрид в ответ улыбнулась — как она надеялась, достаточно кровожадно. Разумеется, рта ей раскрыть никто не дал.

— Прошу прощения, — Саид протянул руку Кэрту в приветственном жесте, — моей жене необходим постоянный присмотр. Сами понимаете, эти полицейские… Саид аль Аарзах, супруг этой очаровательной неряхи.

Астрид покосилась на Кэрта: она всерьез опасалась, что вечер придется убить, оттирая квартиру от кровищи бывшего муженька… а ведь потом еще труп прятать! Кэрт, однако, с приторно-радостной физиономией схватил протянутую руку и потряс ее от души.

— Ахмед-бей, дорогой, как я рад нашей встрече! Весьма, весьма наслышан о тебе от твоей прелестной супруги! — выдал он с жутким южным акцентом. А затем прибавил пару отрывистых фраз на шафрийском — Астрид, вообще-то учившая этот язык в Академии, разобрала лишь пару слов из всей беглой речи; что-то там про женщин и тысячу несчастий.

Саид же его внимательно выслушал и громко, заливисто расхохотался, откинув голову назад. Астрид изумленно покосилась на него — ей казалось, у бывшего муженька чувство юмора напрочь отсутствует.

— А ты славный парень! — выдал Саид, кое-как успокоившись. — Неудивительно, что моя жена в кои-то веки не поленилась встать у жаровни. Астрид, милая, а что на ужин? Я бы перекусил!

С трудом подавив желание сначала неприлично заржать над кривляниями Кэрта, а потом сгонять-таки за топором и применить его по назначению, Астрид развела руки в стороны, словно приглашая Саида в горячие объятия. Искренне надеясь, что застегнутая всего-то на пару пуговиц рубашка будет понята совершенно однозначно. Увы, Саид, как и всегда, замечал только две вещи — красу собственных ногтей и свое же отражение в любых зеркальных поверхностях. И охотно подался вперед, совершенно по-дурацки ухмыляясь, будто и впрямь ожидал теплого приема. Астрид отклонилась в последний момент, и не удержалась от шпильки в его адрес:

— Я бы с радостью, милый, но у меня закончился мышьяк.

— Женщина! — возопил Кэрт с таким громогласным возмущением, что на миг захотелось пасть ниц и покаяться во всех грехах. — Ты как говоришь с мужем? Ступай себе, займись женским делом. Давай-давай, живо, господин и повелитель не должен ждать!

Завершив эту шовинистскую тираду, он подозрительно знакомым жестом огладил несуществующую бороду и принялся изучать свои ногти с таким усердием, словно ему за это платили. Астрид, с трудом удерживаясь от смеха, потупила глазки и кротко промолвила:

— Да, господин.

После чего прошествовала к жаровне. Не забыв, впрочем, полюбоваться на выпученные глаза и приоткрытый рот Саида.

— Как ты это сделал, Шайтан меня возьми? — изумился он, кое-как вернув дар речи. — Зомбировал её, не иначе! Она у меня знаешь какая?..

— Никакого волшебства тут, Ахмед-бей.

— Хм, я Саид…

— Ах, Рашид-бей, хороший ты человек. Но жене твоей нужна твердая рука! Ты же знаешь сам, каковы женщины! Эти существа слабы, неразумны и вздорны; без должного воспитания женщине твоей не стать тебе хорошей женой.

— О, мне следует быть с ней строже, так и моя матушка говорит. Но как я могу, о боги? — счастливым соловушкой заливался бывший муженек, найдя, как ему казалось, собрата по разуму. — Она моя нежно любимая жена, услада моего сердца!

— Понимаю, Рашид, дорогой, но будь же ты мужчиной до конца! Вон, у меня их вообще три!..

И на всё том же ломаном имперском, периодически соскакивая на шафрийский, Кэрт поведал благоговейно внимающему Саиду (который уже не против был зваться то Рашидом, то Ахмедом, то вообще Мустафой) о своих трех женах, семерых детях и прибыльной торговлей винами, которой якобы промышляет вот уж тридцать лет кряду. Он так обильно сыпал именами, цифрами, датами и событиями, что Астрид и сама готова была поверить… Если бы, конечно, не понимала, что всё это вранье от первого и до последнего слова.

«Вот ведь брехло хвостатое!» — подумала она то ли сердито, то ли всё-таки восхищенно.

 

Глава 36

— Астрид, не думал, что когда-нибудь такое скажу, но у тебя славный друг! — возвестил Саид, вспомнив-таки о ее существовании. — Не то что этот твой громадный мужеложец, как его там… А! Решено! Я назову нашего первенца в твою честь! Уважаемый, а как твое имя? Прости, я так небрежен…

— Абдельджаффар, сын Абдулфарида, внук Шараффудина, — без запинки оттарабанил Кэрт. Астрид, свирепо кромсающая овощи в глубокую миску, поперхнулась с удвоенным усердием застучала ножом по доске и до боли закусила губу. Ржать хотелось неимоверно.

— Абдельджаффар? Прекрасное имя, так звали моего прадеда! Астрид, любимая, тебе нравится?

— Да, дорогой, — елейно пропела Астрид, с силой воткнув нож в разделочную доску. — Но вдруг будет дочь?

— Что? Ерунда! Девчонки рождаются у слабаков, а у меня будет сын! Верно я говорю, Абдельджаффар-бей? — самозваный Абдельджаффар насморочно чихнул (в третий раз за последние пять минут) и тут же был удостоен искреннего беспокойства от своего нового лучшего друга: — Что с тобой, неужто простуда? Живи тысячу лет, дорогой!

— Аллергия на… кошек.

Астрид покосилась на дверь — коты восседали в проходе, созерцая представление. Саид их тоже заметил и одарил недобрым взглядом.

— Астрид, я же тебе говорил — давно пора от них избавиться. Что, по-твоему, детям полезно будет дышать всей этой шерстью? А ну брысь отсюда, вредители!

Нет уж, такое оскорбление Астрид не смогла простить даже с учетом творящегося цирка. Вместо того, чтобы послушаться своего бывшего (право, как будто она вообще собиралась это делать!), она подозвала котов к себе, выудила из сковородки курицу, показательно оторвала два внушительных куска с грудки и отдала им.

— Извини, милый, — пропела она, глядя на скривившееся лицо Саида, — в отличие от тебя, они мне верны.

— Кому ты веришь, дорогая? — тут же взвился он, мигом позабыв о котах. — Этой твоей Шелли?.. Нужно было запретить тебе с ней общаться! Я никогда тебе не изменял!

И, о Двенадцать, он задрал бородатый подбородок чуть ли не к потолку. Выглядя при этом настолько обиженно, что Астрид даже захотелось погладить его по голове. Сковородой.

— Женщина, ты не права! — тут же влез с комментариями Кэрт, продолжая строить из себя Абдул… Абдель… К драуграм! Шафрийского козла с воображаемой бородкой.

— Мужчина полигамен. Так распорядилась природа! А обязанность хорошей жены — потакать его капризам и ублажать его всяческим образом! — он оглянулся на Саида, который тут же довольно закивал и мигом позабыл об игре в оскорбленную невинность. — И вообще, женщина, где наш ужин, сколько можно возиться?

Астрид скрипнула зубами. Но всё же смогла послушно улыбнуться и вновь повернуться к плите.

— Прошу прощения, господин.

По-хорошему, Саида уже давно стоило бы спустить с лестницы. Но Астрид была слишком гостеприимна для такого. А ещё очень хотела посмотреть, чем кончится спектакль. Она не верила, что Кэрт сумеет выдержать образ до конца — Саид способен достать даже мертвого. Жаль, что она сама поняла это только после свадьбы.

Разложив по тарелкам овощи, Астрид мстительно ухмыльнулась. От души сыпанула соли и перца в ту, что полагалась бывшему муженьку, украсила веточкой ненавистной ему кинзы и устроила сверху куриное крылышко.

Одно.

Ну а что, самое оно для кривляющегося эстета.

Блюдо Саиду, очевидно, не очень понравилось — при виде крылышка и кинзы он скривился, а едва отправив в рот вилку, смешно выпучил глаза. Но мужественно заставил себя прожевать, после чего махом ополовинил стакана воды с видом, будто до этого бродил по своей пустыне.

— Что-то не так, милый? — дружелюбно улыбнулась Астрид, краем глаза подметив, как едва заметно приподнял уголки губ Кэрт.

Саид только покачал головой. Ему наверняка хотелось высказать свое бесценное мнение о её кулинарных талантах, да вот беда — готовит Астрид действительно хорошо. (Неважно, что в этот раз поварихой была не она — откуда бы знать об этом Саиду?) Чаще всего у неё не было на это времени, но когда находилась свободная минутка, она охотно вставала у жаровни. Что-то вроде характерной черты почти у всех северянок — умение приготовить съедобный ужин хоть из рогов и копыт, хоть из хвороста и вороньих крыльев. Другое дело, что она, как и всякая свободная женщина Эрмегара, терпеть не может приказного тона и нытья за спиной.

Не понять её маленькой шалости не мог даже Саид, тем более что Кэрт охотно уписывал и куриную ножку, и тушеные овощи, и не спешил запивать съеденное.

Попытавшись проглотить еще кусочек пересоленного и переперченного блюда, он смело отставил тарелку в сторону. И наконец — спустя почти час! — соизволил объяснить причину своего визита. Пафосно упав перед ней на колени и протянув коробочку с огромным бриллиантом на золотой цепочке. (Судя по картинному ужасу на лице доморощенного артефактора Кэрта, это ювелирное подобие лошадиного хомута одним своим видом нанесло ему неизлечимую моральную травму.)

— Дорогая, я знаю, что ты на меня всё ещё сердишься, — Саид скосил взгляд на тарелку и тяжело вздохнул. — Но я всё еще тебя люблю и хочу, чтобы ты снова была моей женой!

Астрид только и смогла, что некультурно открыть рот от такой самоубийственной наглости.

— Так жена она или не жена? Ну прям бульварный романчик, мне аж неловко портить атмосферу, — меланхолично протянул Кэрт уже нормальным голосом — наверное, поднадоело строить из себя шафрийского шовиниста. И тут же снова чихнул, спешно прикрывшись ладонью. — Мать твою несчастную, Ахмед, ты нахрена голову одеколоном вымыл?!

Саид удивленно вытаращился на него и даже раскрыл было рот, чтобы что-то сказать. Но Астрид успел первой и, проигнорировав замершего на одном колене муженька, повернулась к Кэрту.

— Сейчас я расскажу тебе, в чём тут соль, — протянула она. — Всё дело в том, что вот он, вопреки его фантазиям, мой бывший муж. С которым я честно развелась ещё полгода назад, потому как кто-то оказался козлом, бегающим по бабам. И ещё решил, что пытаться избавиться от котов своей жены, регулярно попрекать её якобы неподобающей работой, а потом подменить противозачаточное зелье на ортилию — замечательная идея. К сожалению для него, я отказалась куковать в окружении нежеланных детей и немытых кастрюль и едва не снесла ему голову топором, что висит в гостиной. О том, что не довела дело до конца, сожалею уже я.

Кэрт, выслушав сию увлекательную историю, ничуть не поменялся в лице — разве что вскинул брови чуть издевательски.

— Душещипательный был бы романчик, — наконец, протянул он, а затем неспешно поднялся с места. — Рашид, дружище, тебе здесь не рады. Сам уйдешь или помочь?..

— П-послушайте, уважаемый!.. — возмущенно заблеял Саид — но тут же испуганно умолк, когда его вздернули за шкирку, будто напакостившего кота.

— Понял, помогу.

С этими словами Кэрт горестно вздохнул и, размахнувшись, вышвырнул горе-женишка прямо через закрытое окно. Рама осыпалась с оглушительным треском; снаружи послышался истошный вопль, а затем глухой удар — Саид повстречался с дорожной брусчаткой.

— Жив? — уточнила Астрид, когда Кэрт любопытно высунулся в окно и посмотрел вниз.

— Жив-здоров, с-сука, что ему будет? На нём артефактов больше, чем золотишка на дешевой шлюхе, — он пожал плечами и, оглядев усыпанную стеклом и щепками кухню, шустро сгреб со стола притащенные Саидом подношения. — Эй, Рашид, не так быстро! Осторожно, булыжник! — в разбитое окно полетел очередной сомнительный шедевр ювелирного искусства, а следом и помпезный букет. — И веник тоже забери, нам не надобно!

Бутылку сухого синтарийского он повертел в руках и поставил на стол.

— В общем, бывай!

— На кой нам эта кислятина? — возмущенно фыркнула Астрид, кивнув на бутыль.

— Молчать, женщина! — рявкнул Кэрт, вновь войдя в образ сиятельного козла с невидимой бородкой. Впрочем, получив от «женщины» несильный подзатыльник, он тут же унялся. — Ай! Ну а что ты хорошим продуктом разбрасываешься? В хозяйстве пригодится, на маринад самое то.

— Ну ладно, — покладисто согласилась Астрид и потянулась к Кэрту — поправлять воротник на рубашке и стряхивать с плеч мелкую стеклянную крошку. — Извини, что не сказала раньше про… мужа, — она оглянулась за окно и вдруг хихикнула. — Кстати, мы с тобой идеальная пара. Я тоже отправила его в полет из окна.

Кэрт состроил безразличную физиономию и пожал плечами.

— Я просто решил немного проветрить. А то дышать нечем, — он шмыгнул чуть покрасневшим носом и утомленно прикрыл глаза. Обонянию оборотней оставалось только посочувствовать — уж если у самой Астрид неприятно свербело в носу, то каково с кошачьим нюхом? — Да и грех такой огромный кусок дерьма обо что-нибудь не швырнуть. Нет, серьезно, в каком подпитии ты была, когда выскочила замуж за это убожество? — тут в его голосе отчетливо зазвучало гневное изумление. — Или там сорок пятая статейка? Ну а что ты глазами хлопаешь? На такое в здравом уме ни одна девица не позарится!

Астрид припомнила, что по сорок пятой идут все магические воздействия на разум, и невесело хмыкнула — а говорил, мол, не силен в этой вашей полицейской матчасти. Вот же и впрямь брехло хвостатое!

— Он становится совсем придурком, когда нервничает. Сейчас нервничал. Потому и нёс всякую бессвязную ерунду, — смутившись, проговорила она. Астрид и сама часто думала о том, что явно была не совсем в здравом уме, когда соглашалась на брак с Саидом. И сейчас хотелось оправдаться. — Он давно меня обхаживал, еще с последнего курса Академии. Был обходительным, милым, внимательным. Побрякушки дарил, куда без этого. В общем, обычный такой парень, немного с заскоками…

— Ничего себе «немного»! — возмутился Кэрт, презрительно скривившись. — Я думал, солхельмские магички требовательнее к своим мужикам. У вас же там матриархат негласный, если я не ошибаюсь.

— Не ошибаешься, — Астрид вздохнула, примерилась к осколкам на полу, взмахнула рукой, приподнимая их в воздух и отправляя в мусорное ведро. — Собственно, к маменьке все вопросы. Я как раз в отпуск поехала, решила родичей навестить. Матушка завела песню про то, что мне пора замуж. И женишка уже присмотрела из ярловых сынков. Борода, топор, пьянки каждую пятницу, три коровы в хозяйстве и домик в деревне. Я психанула и согласилась выйти за Саида, лишь бы отстала.

— Мне вот деревенский выпивоха с топором как-то милее, чем напыщенный маменькин сынок с кретинской бородкой и замашками рабовладельца, — он с отвращением помотал головой, будто силясь прогнать из памяти образ упомянутого маменькиного сынка. — Ну или я просто в мужиках ни хрена не смыслю. Надо взять у Олафа очную консультацию…

Астрид хихикнула — Олаф, конечно, спец по мужикам, но вряд ли его можно брать в советчики. Иначе как назвать то, что он спутался с проблемным темным магом? Она тоже спуталась, но у неё в бывших мужьях числится Саид, что вообще может быть хуже этого?

— Будем пытаться не подавиться стекляшкой или сходим куда-нибудь?

Кэрт обхватил её запястье и несильно потянул на себя. Легонько провел рукой по спине, отчего Астрид вздрогнула и прикрыла глаза от удовольствия.

— Пойдем, в таверну тебя свожу. Парочка мы или как? — хмыкнул он на ухо, прежде чем аккуратно прикусить мочку.

Даже идти куда-то перехотелось, честное слово. Но маги и еда — вещи неразделимые. Да и какая уж тут романтика, когда в желудке того и гляди разразится война? Астрид кивнула и с неохотой отстранилась — нужно было привести себя в порядок, навести легкий морок и приодеться. Например, в так полюбившуюся Кэртом юбку.

Которую с нее сняли тут же, стоило только вернуться из ближайшей к дому таверны. Не то чтобы Астрид была против, конечно — Кэрт слишком хорошо целовался, его руки слишком правильно скользили по её телу, обнимали и сжимали так, что мысли вылетали из головы напрочь. Оттого и засыпать рядом с ним, устроив голову на сильном плече, было так хорошо. И тоже правильно.

Увы, в их бешеной жизни никакое счастье не могло быть долгим. За окном уже давно царила глубокая ночь, освещаемая только тусклыми уличными фонарями, когда амулет связи завибрировал так, что Астрид едва не подскочила на постели. Сообщение было от Коррина.

— Что такое? — сонно поинтересовался Кэрт, подняв голову.

Вместо ответа Астрид протянула ему кристалл.

 

Глава 37

Отправитель премилого сообщения обитал в Нижних Холмах, и меньше всего Кэрту хотелось тащиться среди ночи в эту унылую дыру. Однако отпускать Астрид одну он категорически не хотел — и теперь угрюмо тащился вслед за ней, зыркая по сторонам. Ничего интересного пока не наблюдалось: однотипные двухэтажные домишки, побитая брусчатка на дороге, здоровые мусорные ящики, кое-как запрятанные по переулкам. На некоторых ящиках уже понемногу выдыхались чары очищения, что не делало прогулку приятнее. Видит Владычица, его нос с трудом отошел после ядреной отравы, которой так щедро поливался дорогой Ахмед, он же Рашид, он же мудак-с-бородкой…

Кот глухо заворчал и заворочался внутри, всё ещё не придя в себя после столь наглого посягательства на «м-моё», однако Кэрт лишь брезгливо скривился. Напыщенный южный дурачок здорово выбесил, но по прошествии времени уже не вызывал ничего, кроме презрительного изумления. В его далеком от всяких любовных шашней разуме не укладывалось, как красивая, умная и здравомыслящая девушка вроде Астрид могла спутаться со скользким мерзавцем, похожим на ходячий анекдот про стереотипного южанина. Нет, на такого может позариться лишь полоумная, глухая и слепая, ведь он же просто… он же!..

«…имеет ладную физиономию, хорошую репутацию, престижную работу и очень хорошие шансы дожить до старости, — уязвил Кэрт сам себя. — То есть уделывает тебя по трем из четырех пунктов. Для многих девиц этого более чем достаточно».

Мысль оказалась весьма неприятная. Он сердито тряхнул головой — волосы, за пару месяцев сильно отросшие и от влажности по-дурацки вьющиеся на концах, немедля полезли в глаза, раздражая пуще прежнего, — и постарался выкинуть из головы мерзкого южанина с вкрадчивой улыбочкой и маслеными глазенками мелкого жулика. Помечтать о его зализанной башке, упакованной в сумку, можно и потом.

Дверь им открыл Олаф, что для Кэрта не стало неожиданностью — Астрид немного ревновала лучшего друга к его новой пассии и оттого периодически прохаживалась на их счет. Выглядел он уставшим и обеспокоенным, что вполне понятно: пришел себе помиловаться с парнем, а тут всю любовь коварно обламывает свежий труп в гостиной.

За этим все они, собственно, и собрались на этой маленькой дружеской вечеринке. Шустрый приятель громилы Олафа укокошил какого-то незваного гостя, а разбираться с этим отчего-то приходилось Астрид. Кэрт, впрочем, подозревал, что и его втянут в эти самые разборки — ибо такие незваные гости зачастую оказывались его коллегами по цеху.

«Да точно втянут — ну так и чего откладывать?»

— Где жмурик? — деловито поинтересовался он. Олаф отступил, пропуская их в холл, и открыл было рот, чтобы ответить, однако ему не дали. Едва Кэрт переступил порог, из гостиной выкатилось нелепейшее существо — шарообразная рыжевато-золотистая собачонка с крохотными лапками — и тут же, понюхав воздух, разразилось злобно-визгливым лаем.

— Бруни! Брунгильда, фу! Тихо, кому сказал! — Олаф попытался призвать собачонку к порядку, но получилось у него так себе: истеричный комок меха лаял пуще прежнего, трясясь от ненависти и страха. Кэрт усмехнулся, покачал головой — ну что за склочный нрав у этих декоративных собачек? — а затем сверкнул глазами и предупреждающе зашипел. Брунгильда немедля заткнулась, однако не забилась в ужасе под ближайший шкаф, а побрела в гостиную, злобно ворча.

— Я бы честно поржал над именем, но у собачонки стальные яйца, — с уважением хмыкнул Кэрт. — Прям волкодав, а не мелкая склочная блохоловка.

— Не обзывай мою девочку! — потребовал до глубины души обиженный Олаф, а затем незнакомый юношеский голос сообщил:

— Волкодав забился под чайный столик и скулит.

Из гостиной вышел щуплый, нездорово бледный темноволосый пацан с колючими светлыми глазами; Кэрт смутно помнил его по самоубийственному рейду боевиков в «Белую лозу». Брунгильда привольно устроилась у него на ручках и глазела с таким превосходством, словно бы неприлично смазливый хахаль Олафа способен без напряга уделать целую дюжину оборотней, едва шевельнув пальцем.

— Эй, кэп, ты на кой демон этого прощелыгу приволокла? Всех собак нам распугал.

— Коррин, что произошло? — Астрид, судя по всему, совершенно не настроена шутить. Оно и понятно — собаки собаками, а труп в доме у подчиненного явно её не вдохновил.

— Да так себе история, — пожал плечами Коррин, сосредоточенно наглаживая Брунгильду, успокаивая то ли себя, то ли её. Шавка-скандалистка радостно виляла пушистым хвостом, но не забывала свирепо поглядывать на Кэрта, мол, встретимся мы еще с тобой в тёмном переулочке, засранец. — Какой-то мутный тип залез в окно гостиной, как к себе домой; потом его чуть Бруни не сожрала, ну а там и я подоспел.

— И сразу же его убил, не разбираясь, — пробормотал Олаф с хорошо различимым упреком в голосе.

— Имел на то полное право, спасибо нашему прекрасному законодательству, — огрызнулся на него Коррин. Судя по всему, Олаф уже пытался воззвать к человечности и совести своего, хм, товарища, но благодарного слушателя в его лице не нашел.

Что ж, занятного дружочка подцепил солхельмский бедолага.

Кэрт многозначительно хмыкнул и, оттеснив с дороги пацана — тот возмущенно вскинулся, но выделываться не спешил, — прошел в тесную гостиную. Жалостливо глянув на испуганно скулящую черную псину, чудом влезшую под низенький столик, он прошел к окну и склонился над телом. Одной рукой, заблаговременно затянутой в тонкую кожаную перчатку, он стянул с ассасина маску и вгляделся в его лицо. Чуть отекшее, сине-багровое от многочисленных кровоизлияний и трупных пятен, оно казалось смутно знакомым.

— Асфиксия? — он ухватил мертвеца за подбородок, повертел его голову туда-сюда. — Чисто работаешь, деточка. Не хочешь сменить работу?

— Я тебе не деточка! — немедля окрысился Коррин. Кэрт не обратил внимания, куда больше интересуясь трупом и содержимым его карманов. В кармане нашлась горсть серебра, дешевенький амулет, заклятый на сокрытие ауры, и приметный выкидной нож с красивой рукоятью из лосиного рога.

— Ага! Кажись, знакомы все лица, — он не без удовольствия повертел в руках ножичек, затем с сомнением покосился на багровую физиономию мертвеца. — Старина Гриф. Болвана кусок, это ж надо было — погореть на мелкой собачонке с мелким же пацаном? Эх, дураком был, дураком помер… — припрятав нож в карман — ну а на кой мертвому дураку такая симпатичная безделушка? — Кэрт поднялся с пола и перевел взгляд на мальчишку, недобро щурящего свои блеклые глазенки. — А ты, деточка, у нас Коррин Нергал. Я вспомнил тут, на тебя намедни контракт открыли.

— Какой ещё контракт? — нахмурился тот пуще прежнего. Словно поддерживая своего нового хозяина, зарычала Брунгильда. Вот же злобное создание. — Кому я сдался вообще?

— Это тебя нужно спросить. Попортил чью-нибудь девчонку… — Кэрт бросил быстрый взгляд на переминающегося в другом углу Олафа, — или парня. Не так посмотрел, поспорил за религию, политику — нашего брата и не за такое нанимают. А ты ещё и полицейский.

Пацан открыл было рот — не иначе как решил пуститься в пространные рассуждения о собственной непогрешимости, — но был оттеснен уже Астрид. Брунгильду она нагло проигнорировала (видимо, уже имели опыт общения друг с другом) и склонилась над трупом. Бегло осмотрела, подняла голову и посмотрела колко.

— У ассасина из оружия один только нож? Не слишком ли самонадеянно против мага из полиции?

— Так его убивать не собирались, — припомнил Кэрт немногочисленные подробности, указанные в «меню» Армана. — Сказано было взять живым. Мы ещё с Арманом позабавились, мол, чей-то ревнивый муж порешит парня голыми руками.

Возмущенное «И ты мне не сказал!» прямо-таки читалось на её лице. Но Астрид смогла удержаться, только скрипнула зубами и откинула за спину толстую косу.

— Или… — она помолчала, прежде чем резко подняться на ноги, — тут замешана Хельта.

Он мог только недоверчиво фыркнуть на такое предположение.

— Да ладно! На кой демон Хельте сдалась эта личинка ищейки? Людишек он, конечно, здорово душит, да ведь это дело нехитрое, без магии провернуть можно. Магия тут только мешает; ваши размалеванные коллеги ее сходу на трупе просекают… а молва у нас, как известно, нехороша…

— Астрид, ещё раз: что этот отморозок вообще здесь делает? — снова вспылил Коррин. — Мало нам тут проблем в виде его дружка, что ли?

— Тебе, — с нажимом поправил Кэрт. — Это твои проблемы, не её.

— Твоя правда, — Коррин поморщился и с силой потер виски, словно отгоняя внезапно напавшую мигрень, — но видят боги и богини, я без понятия, что делать в таких случаях. В отличие от кэпа, вот я и… Кстати, дружок-то твой? Твой! — прозвучало чуть ли не торжествующе. — Вот бери его теперь и тащи куда хочешь. Мне труп посреди комнаты не нужен.

— Сам тащи, мне-то что за дело, — возмущенно фыкнул Кэрт — и сверкнул десятком острых железных когтей. — И вообще я не могу, у меня лапки!

Коррин вместо ответа глазел на когти — с таким жадным любопытством, что даже неуютно сделалось. Кэрт укорил себя за позерство. Пацан кажется вредным, нудноватым и откровенно стервозным, но голова у него явно варит неплохо…

— Стальной кот! — выпалил он, отчего Кэрт болезненно скривился. Сообразил сходу, мелкий сученыш. — Да Хельта, выходит, сперла котенка у горняков! Она бессмертная, что ли?

— Меня сперли у отца. А отец — тот да, спер у горняков, — неохотно поправил он Коррина. — И если ты такой умный, каким себя считаешь, то сей же час заткнешься и будешь об этом помалкивать. Иначе Хельта позаботится, чтобы ты замолчал навеки.

— Не въезжаю, о чём вы, — подал голос до сих пор молчаливый Олаф, — однако тоже в толк не возьму: зачем главе Гильдии Убийц мог понадобиться Коррин?

— Я без понятия! — отмахнулся Кэрт, радуясь возможности замять скользкую и опасную для всех присутствующих тему. — Это Астрид с чего-то так решила.

Астрид потерла переносицу.

— Трупом займется Ленард. Что до остального… — она прошлась по комнате, бессистемно трогая то одну, то другую вещь и даже погладила чуть выползшего из-под стола пса. Это ж надо было — приволочь охотничую собаку в тесную квартирешку. — Я не верю, что Хельта заказала меня только из-за моего романчика с тобой, Кэрт. Я мешаю ей. А он, — небрежно указала на Коррина, — ей нужен.

— Кэп, ты обычно не говоришь загадками. И сейчас не лучший момент, чтобы начинать.

— Не моя загадка. А невовремя помершего Гилли. Зомби имеют привычку нести всякую хрень, — Астрид поморщилась, очевидно, припомнив свою свиданку с некромантским экспонатом, — у нашего и вовсе мозги спеклись. Но кое-что он выдал. Лоза и сталь — Хельта, отправившая его в Чертоги Хладной, пока не разболтал лишнего. И упомянул песнь ветра и тьмы. Сомневаюсь, что имелась в виду новомодная песенка столичной певички.

Астрид неопределенно пожала плечами и вернулась к окну, облокотившись о подоконник и сложив руки на груди. На её лбу пролегла некрасивая морщинка, которую очень захотелось разгладить пальцами.

— Ветер и тьма, Коррин. Это ты. Ну или любой другой маг с похожими способностями. Песня — заклинание или ритуал. И, судя по всему, даже гренвудец Гилли под конец растерял весь энтузиазм. За что и был прикончен — Хельта не любит предателей.

И она бросила быстрый взгляд на Кэрта.

Тот сделал вид, что намека не понял, и страдальчески заломил брови.

— Звучит как полный бред, но это, видимо, оттого, что я ни демона не шарю в этой вашей магуйской фигне, — он провел рукой по волосам, обдумывая слова Астрид. — Насчет Гилли разве что… его могли банально обвести вокруг пальца. Хельта любит такие штуки: одному сказать одно, другому другое, по бумажкам провести третье. А уж чужими руками делать грязную работу — то вообще её призвание… Да, обставлено всё вполне в духе нашей истеричной принцесски. Только на кой ей ваши детишки, я не понимаю.

— Не понимаешь, вот и помалкивай, — поддел засранец Коррин. — Песнь ветра и тьмы не должна быть спета… Ну да, вполне возможно, что фейка задумала гадость, а гренвудцам наплела какую-нибудь чушь — мол, мир в опасности, от вас зависит судьба человечества, ну и вот это всё. Удивительно, что они повелись, но опять же, мозгов у моих дорогих соотечественников сроду не водилось.

«Так эта заноза ещё и из Гренвуда? — невесело усмехнулся Кэрт про себя. — М-да, Олаф, вкусы у тебя специфичные».

— Ладно, — Астрид выпрямилась, — нужно решить, что делать со всем этим. И с вами.

— В каком смысле? — в один голос с Коррином проговорил Кэрт. Что там имел в виду гренвудский пацан, он в душе не разумел, но был категорически против, чтобы с ним что-то «делали».

— В прямом. Если я права, и Хельта и впрямь задумала сотворить какую-нибудь дрянь, вас обоих хорошо бы спрятать куда подальше, — Астрид усмехнулась. — Отправить вас к моей маме, что ли?

Олаф, судя по всему, тоже шутку оценил и весело улыбнулся. Если это вообще шутка, разумеется.

— Не уверен, что мы с Нергалом морально готовы к знакомству с родителями, — протянул Кэрт, одарив парочку солхельмцев кривой усмешкой. — Но точно уверен, что прятать меня не надо. Я уже большой мальчик, проблемы решаю сам и всё такое.

— С нашей фейской проблемой нам бы лучше вообще не сталкиваться, — заключила Астрид и потянулась к внезапно завибрировавшему амулету связи. — Ленард будет здесь через десять минут. Коррин, тебе решать — оформляем официально или сплавляем труп по реке?

— А что, у полиции есть варианты? — съязвил Кэрт. Ну в самом деле, не настолько же он испортил свою правильную девочку, чтобы та согласилась по-тихому избавиться от трупа? Хотя, если вспомнить старину Юджина и его бесславную кончину…

Что ж, видимо, его представления о правильности Астрид оказались чересчур наивными.

— Коррин, будь добр, заткни уши, — то ли серьезно, то ли в шутку проговорила она. Наверняка в шутку, но на мгновение Кэрту показалось, что заносчивый любитель собак именно так и сделает. — У полиции вариантов нет. Но у нас похищенные дети, вещающий про ветер и тьму поехавший трупак и новость во всех газетах о том, как опростоволосилась полиция. И Коррин — темный маг-воздушник из Гренвуда, которого чуть не похитил ассасин Хельты.

— Его сожрут, — заключил Олаф, с сочувствием глянув на своего хахаля.

— Причём свои же, — заключила Астрид.

— Зачем тогда было спрашивать, если на деле выбора нет? — Кэрт недовольно поежился. — И некроманта тоже зачем? Труп мы, что ли, без него не утопим? Между прочим, я знаю отличное местечко…

А вот Астрид уши всё-таки зажала.

— Я не хочу ничего знать! — громко возвестила она

Кэрту очень хотелось ляпнуть что-то вроде «а придется», но, к счастью, не пришлось. Как раз в тот момент, когда он открыл было рот, входная дверь распахнулась, собаки громко залаяли — даже всё еще прятавшийся под столом волкодав, — и в комнату вплыл гребаный некромант, в черной мантии и с типично синтарийской физиономией — длинноносый, глазастый и остролицый.

Тут же захотелось уподобиться трусливой псине и забиться рядом. Или вышагнуть в премилое окно. Нет, вовсе не из страха — просто Кэрта, едва завидев, одарили такой кровожадной ухмылочкой, на какую даже Дирк с Тицианой способны не были.

Некроманты, мать их так и эдак.

— Астрид, милая, у нас там котики некромлены… Может, домой? — протянул Кэрт, недобро глянув на этого… Ленарда.

Сердца у его женщины, судя по всему, нет и было. Потому что вместо того, чтобы смилостивиться и благосклонно кивнуть, она ухмыльнулась.

— Нет уж, птичка моя. Ты еще должен рассказать Ленарду о том отличном местечке.

 

Глава 38

Больше всего Астрид надеялась, что неделя у них всё же есть. Точнее, уже три дня, потому что с момента, как в главной городской газете, иначе как «сборником сплетен» в народе не именуемой, появилась статейка о пропавших детях, прошло четверо суток. А они всё ещё понятия не имеют, как найти и вытащить их до того, как Хельта оживит какую-нибудь тварь, сама станет тварью похуже Элриссы или и вовсе уничтожит империю взмахом наманикюренного пальчика.

Саму Астрид все эти дни не покидало ощущение чего-то очень дурного. И нет, вовсе не потому, что Кэрт в очередной раз исчез, отделавшись какой-то невнятной отговоркой. Ну хоть на сообщения отвечал, что, мол, жив и почти здоров. Это самое «почти» пугало ничуть не меньше, чем четверо пропавших детей и предупреждения поехавшего зомбака про ветер и тьму. Оставалось надеяться только, что Кэрт и впрямь взрослый мальчик, который в состоянии разобраться со своими проблемами. Лишь бы Хельте не попался снова.

— Зря я не отправила вас к маме, — заявила она Коррину, в гордом одиночестве восседающему в кабинете в окружении горы бумажек.

Тот ожидаемо поперхнулся чаем и посмотрел на нее с искренним возмущением.

— Я мужчина, гренвудец и темный маг! Не хочу под топор вашей солхельмской братии. Уж лучше Хельта — её хотя бы грохнуть не жалко.

— Размечтался, — фыркнула Астрид. — Эта сучка — моя. Она обидела моего котика.

— Фу, кэп, как вообще можно путаться с этими… кошками? То ли дело собаки — верные, ласковые…

— Ага, например, Бру-уни, — протянула она насмешливо, вспомнив Олафову собачонку. — Ласки хоть отбавляй.

— Брунгильда — любовь всей моей жизни! Ты бы видела, как она… — под строгим взглядом Астрид Коррин осекся — нашел место, где трепаться о трупах в своей гостиной. Тем более после того, как они всё же сплавили труп Кэртова дружка по реке.

В курс было решено ввести только Гуннара, который предсказуемо накрыл лицо ладонью и клятвенно пообещал разогнать весь отдел к драугровой бабушке, если они не разберутся со всем этим бардаком в ближайшее время.

Еще знать бы как. Словно назло, не проявляла себя и фейская приблуда Астрид. Ни внезапных приступов, ни плящущих перед глазами картинок и образов. Только ледяной ветер, порой пронизывающий до самых костей, невзирая на удующающую аэльбранскую жару. Сейчас существовало только два человека, на которых (к небывалому стыду) могла надеяться Астрид — Кэрт, с его небывалыми талантами добывать информацию и выпутываться из щекотливых ситуаций, и Ленард, как и все некросы знающий куда больше о всяких темных делишках. Ну и имеющий связи.

Астрид постучала пальцами по столу и подтянула к себе один из талмудов, все еще лежавших на столе.

— «Темнейшая тьма», — прочитала она заботливо выбитое на обложке название и открыла наугад.

На глаза тут же попалась картинка с разложенными по кругу частями человеческих тел. Астрид вздрогнула и захлопнула книгу. Всё же, светлым магичкам не стоит лезть в темную магию (даже если они родом с Солхельма, не страдают особыми принципами и вообще спят со всякими подозрительными типами). Сразу же начинает тошнить, и хочется бросить сомнительную для нервов и психики работу и идти выращивать цветочки в императорском саду. А что? Её звали, да только Астрид, с её любовью к топорам, с трудом представляла себя в подмастерьях у Её Величества. То ли дело Эйнтхартен (хоть старший, хоть младший) или капитан гвардии Хейдар Эриксен…

От воспоминаний об Иленгарде стало тоскливо. Столица есть столица, и пусть тогда у неё не было капитанских нашивок, а квартира была немногим лучше аэльбранской, жилось там не в пример приятнее. И не было так жарко. Правда, там всё ещё жил Саид… Которому, впрочем, ничто не помешало припереться к ней в Аэльбран и устроить сущий цирк, за что Кэрт подначивал её при любом удобном случае. Как будто она виновата, что бывший муженек никак не может смириться, что его, такого распрекрасного, послали по известному адресу.

За размышлениями она не сразу поняла, что амулет связи вибрирует, настойчиво требуя обратить на себя внимание.

«Жди гостей, — гласило сообщение от Ленарда, — у Мартина».

— Я к коммандеру, — сообщила Астрид уткнувшемуся в какой-то отчет Коррину и, получив невнятное мычание в ответ, направилась в ставший почти родным кабинет Гуннара. Ну, не обсуждать же расследование при тех, в ком подозреваешь предателей?

Как-то сложно всё стало, подери Бездна.

Когда она вошла в кабинет, то всерьез подумала, что каким-то чудом оказалась в столичном управлении. Потому что в Аэльбране, напротив коммандера Гуннара, ну никак не мог сидеть Маркус Эйнтхартен собственной персоной. Тем более со стаканом бренди в руке. Она даже оглянулась на дверь, убедилась, что та не превратилась из поцарапанной белой в новенькую из темного дерева, и только после этого радостно бросилась на шею к поднявшемуся Маркусу.

— Кэп, что вы здесь делаете? — вдоволь наобнимавшись, она отстранилась и таки залюбовалась красавцем-капитаном. И вдруг поняла, что Кэрт, вообще-то получше будет. Хотя бы потому, что он кот. Что может быть лучше мужика и кота в одном лице?

Эйнтхартен сверкнул белозубой улыбкой и с несвойственным ему пафосом сообщил:

— Вообще-то коммандер, капитан Эйнар, так что будьте любезны…

— …отойти на пристойное расстояние и любоваться издали, — послышался справа знакомый желчный голосок. — Ну вот так и знала: не успели прибыть в этот гадюшник, а Эйнар опять у меня мужа уводит!

Уведешь у такой мужа, ага, сейчас! На другом стуле, вполоборота к двери, восседала коммандер Блэр собственной персоной — как всегда до ужаса самоуверенная и возмутительно красивая, одетая в ярко-сиреневое платье аэльбранского фасона. Тут тебе и вырез хоть куда, и юбчонка едва прикрывает колени; оставалось только изумляться, как муженек-ревнивец вообще выпустил Киару из дома в таком виде. Впрочем, тут можно и не спрашивать — Астрид заранее знала, что Марк состроит кислую рожу и ответит вопросом на вопрос: «Ты вообще можешь представить, как я куда-то не пускаю Киару Блэр?»

Спорить с ней было чревато, а потому Астрид послушно отошла от Маркуса и заинтересованно глянула в декольте Киары. И не удержалась:

— Да я бы лучше вас увела, коммандер Блэр!

Ну а что? У самой Астрид под форменной рубашкой такого богатства не наблюдалось, так хоть на чужое посмотреть. Зависть надо сублимировать. Судя по радостной ухмылке Киары (и возмущенному лицу Марка), она только что заработала очко в свою пользу. И то хлеб. А главное — меньше шансов получить проклятие в задницу за любование чужим мужем.

— Так какими судьбами вы здесь? — наконец, задала она нужный вопрос. Задать его стоило, наверное, прежде, чем тискать капитана Эйнтхартена. То есть уже коммандера.

— Ну кто-то же должен расследовать наше дело, — ехидно сообщил до этого молча веселящийся Гуннар. Вот не зря говорят, что архимаги и коммандеры все сплошь одинаковые. И обязательно проходят экзамен на язвительность.

— Моя покойная свекровушка ввела моду на ритуальные убийства, — Киара недовольно поморщилась. — Астрид, ты и сама должна знать, сколько преступлений было совершено на этой почве за последние годы. Большая их часть, правда, не грозила нам чем-то серьезнее, нежели кучка трупов… Но здесь, похоже, не тот случай. Всё вполне серьезно.

— Почему ты так решила?

— Потому что игра должна стоить свеч, раз уж виновник торжества вздумал похищать детей. Нет, возможно, мы имеем дело с полным психом, однако Мартин сказал, ты подозреваешь эту вашу принцессу убийц. Как ее там…

— Хельта.

— Хельта? — переспросила Блэр, криво усмехаясь. — Кхаэльте. Дурное имя. Мою покойную бабушку звали так. С тех пор, как она сбежала из дворца и выскочила замуж за человечишку, королева Кианнэйт запретила давать это имя новорожденным принцессам.

Астрид с сомнением глянула на Киару. Лицо Хельты так и стояло перед глазами, и она могла поклясться, что общего у них куда больше, чем у самой Астрид со своими родителями и мелким Магнусом.

— Точно покойную? — всё же уточнила она, хотя вот прямо сейчас эта информация не имеет никакой ценности. — Вы с ней похожи, — и добавила, припомнив лицо престарелой фейки: — Очень. И у неё герб в виде лилии.

— Здесь нет ничего странного: мы ведь обе от жилы Серебра. Впрочем, даже если она вдруг окажется моей бабкой, это не играет роли, — Киара изящно пожала плечами, всем видом показывая, что жизнь гипотетической бабули ей до фонаря. — Нам всем повезло, что мой дорогой земляк Макгрейн, припомнив кое-какие забавные элементы синтарийского фольклора, вытащил голову из задницы и навестил меня в столице. Вместе мы, кажется, разобрались, что к чему.

— Горазды же эти некросы трепаться, — проворчал Гуннар, одним махом осушая бокал с бренди и снова наполняя. — Красавица моя, давай уж к делу, а?

— Ну что ты, нельзя же так просто взять и опустить предисловие, — со смешком возразил Марк.

— Это девиз твоего батюшки, — съехидничала его супруга, прежде чем продолжить: — Наш род ведет начало от королевы Кэйлих, что основала Неблагой двор, отбив полкоролевства у Благого. Первая стальная королева… Она же Штормовая колдунья. Она же Королева ветра и тьмы…

«Песнь ветра и тьмы не должна быть спета», — раздался будто наяву ломкий голос зомби.

— …та история знакома многим синтарийцам и буквально каждому фейри: мол, царило благоденствие среди дивного народа, но затем Штормовая колдунья спела песнь ветра и тьмы… Бредятина почище сказочек о Кровавом Жнеце, но последние для нас охренеть как плохо кончились.

— Это точно, — хмуро согласилась Астрид. Она пришествие лича не застала, ей в ту пору было лет восемь; однако леденящие кровь истории ходили и по сей день. — Так что это за Песнь, от которой столько проблем?

— Песнью ветра и тьмы зовется заклинание, которым королева подчинила Спригганов.

— Спригганов? — издевательски переспросил командер Гуннар, вздернув густые брови. — Разве спригганы — это не мелкие летучие засранцы вроде пикси?

— Ты путаешь со спрайтами и хайтерами. Впрочем, оно и немудрено: у дивного народца целая уйма разновидностей… Но нет, Спригганов можно отнести скорее к фоморам — злобным духам хаоса, обладающим огромной силой. Там тоже свои подвиды имеются… например, Фо-а повелевают водой, а Спригганы — воздухом.

— И чего тогда они мир по камешкам не разнесли?

Киара выразительно закатила глаза.

— А самому подумать? Сказано же — духи хаоса. Злобные и кровожадные, но при этом беспомощные и бестелесные. Порой вселяются в людишек и нападают на кого ни попадя, чтобы напиться крови, однако носитель погибает уже через пару суток… Чтобы эта погань крушила врагов по твоему велению, необходимо его призвать, подчинить, вселить в подходящее тело и регулярно поддерживать кровью. Сойдет любая, однако лучше кровь мага. Дети магов — вообще идеально. Если верить легендам, к детишкам у Спригганов особая любовь: до сих пор считается, что они похищают детей и вместо них оставляют подменышей.

— А они правда оставляли? — с интересом уточнила Астрид.

— Нет конечно! Воровать воровали, но если вместо обычного младенчика в люльке оказался ушастый фейреныш, то это никакой не Спригган, а нерадивая остроухая мамаша.

Астрид припомнила слухи, которые ходили о Мэйр Макинтайр, знаменитой синтарийской целительнице (и чуть ли не богине в глазах Олафа). Будучи темной магиней, она не просто обладала даром целительства, но еще и исцеляла тягчайшие недуги разума — поговаривали, что это благодаря смеси двух кровей, фейской и демонской. Да только вот сюрприз — появилось это остроухое создание не в семействе архимагов вроде Киары Блэр, а самых что ни на есть простых людей, которым её подбросили. Иначе как подменышем жену жуткого Себастьяна Лейернхарта в кулуарах не называли. (Лейернхарта, в свою очередь, вполне заслуженно именовали «чудищем». Астрид приходилось несколько раз пересекаться с лордом-менталистом по работе, и она искренне изумлялась — как такая милая и очаровательная девушка могла связаться с этим колючим, въедливым и невыносимо наглым засранцем?)

В очередной раз припомнив счастливые деньки в Иленгарде, Астрид вздохнула. Интересно, Кэрт согласится перебраться в столицу?

— Я так понимаю, — отмахнувшись от неуместных сейчас мыслей, протянула она, — после полноценного эм-м… воплощения убить эту тварь будет практически нереально?

— Не так сложно, как лича, — возразила Киара. — Физически это всё еще будет человек, просто одержимый духом. А ещё проще убить поводыря, тогда и тварь загнется следом. Но твоя задача — не допустить, чтобы Сприггана подселили в материальное тело. Да, лич был неубиваемый, однако и масштабы поражения там совсем не те… Не в нашу пользу и то, что Аэльбран расположен у самого моря. Спригган управится с городом за часок, буде на то воля поводыря. Всего-то наслать один хороший тайфун — и полгорода смоет нахрен штормовым приливом.

— Не человек, — поправила её Астрид и таки потянулась за бренди, — а мой рядовой, Коррин Нергал. Темный воздушник и протеже леди Фалько, — отхлебнула и поморщилась от обжегшей горло крепости. — Боюсь, у Аэльбрана не будет и часа.

Выслушав историю о неудавшемся похищении Коррина и открытом на него контракте, коммандер Блэр решительно распорядилась:

— С пацана глаз не спускайте, по крайней мере на ближайшие несколько дней. Даже если ваша престарелая принцесска вдруг и не при делах, всё-таки она здорово зарвалась. Подговорю Дориха и Фалько, натравим на неё Себастьяна. Самой мне некогда тут у вас возиться… на всякий случай расквартируем здесь взвод спецназа, я уже договорилась. Если вдруг начнутся разборки, не выпендриваетесь и зовете Дориана.

— До-ориана! — передразнил Марк, скривившись. — Да я бы этому пустоголовому мудаку и с полусгнившими зомби разбираться не доверил!

Несмотря на всю серьезность ситуации, Астрид весело фыркнула. Коммандера Тангрима её экс-капитан всегда терпеть не мог, и немудрено: из года в год он нагло волочился за его инфернальной супругой, невзирая на то, что она давно замужем и с детьми. Впрочем, мелкие близняшки души не чаяли в «дяде Дориане» и его кошках. От такого ужасного предательства бедняга Марк бесился вдвойне, но грохнуть «дядюшку» своих обожаемых принцесс никак не решался.

Что ни говори, а эрмегарские мужчины — те еще подкаблучники и рабы своих любимых женщин.

— Осталось придумать, как найти место, где Хельта прячет детей, — заключила Астрид. — Или где будет проводить свой ритуал. Киара, есть какие-нибудь условия для создания этого сприггана? Полнолуние, норд-вест, цветение папоротника в огороде тридцатилетней девственницы? Хоть что-то?..

— Судя по имеющимся у нас материалам, оптимальное время — с полуночи до четырех часов утра. Желательно, но не обязательно местечко выше уровня моря. Это всё, что могу тебе сказать… По нашим данным существует всего три достоверных письменных источника, связанных с Песнью ветра и тьмы. Два из них Темный Круг изъял и поместил в закрытый архив, третий же — «Штормовые хроники» — так и не был найден. Если верить архимагу Линдтерн, след книги обрывается в барахолке города Алькарра, что находится близ Ларданских гор: более тридцати лет назад ее приобрел синтариец по имени Ласдер Маклелан. Вскоре после этого он исчез, затем был объявлен погибшим; занимательная книжка сгинула вместе с ним.

— Маклелан? — переспросил вдруг Марк. — А это не тот самый лорд, у которого Гейб личину позаимствовал для оживления Элриссы?

— Он, — хладнокровно подтвердила Киара. — Забавно, да? Три десятка лет прошло со смерти мужика, а до сих пор его имя всплывает то тут, то там.

— Шустрый дядька, везде успел, — Гуннар хмыкнул и сложил руки перед собой. — Только нам он без надобности. Нергала под замок и охрану, я запрошу список всех магов-воздушников в Аэльбране. И попробую достать нам разрешение на ментальный допрос всех служащих. Пока в управлении крыса, поднимать на поиски фейской норки все патрули бессмысленно.

— Коррин будет рваться в бой, — со вздохом возразила Астрид. Она достаточно успела изучить нрав рядового, чтобы быть уверенной — сдержать его будет очень сложно.

— Из камеры для особо охраняемых преступников особо не повыпендриваешься. Не приманку же из него делать?

Идея, к слову, была хороша. Отдать Коррина Хельте, проследить до нужного места и накрыть всю шайку-лейку. Если бы не маленькая оговорка в виде фейского монстра из старых сказок, которое могут сляпать из парня до того, как успеет явиться спецназ. Тангрим и Лейернхарт — сильные маги, но и они вынуждены прыгать через порталы и телепорты.

— У нас есть еще пара дней, — тем временем продолжал коммандер. — Эйнар, напряги свою птичку. Пообещай вознаграждение, прикрытие, всё что угодно. В разумных пределах, разумеется, — добавил поспешно, когда Астрид усмехнулась на такое щедрое предложение.

— Боюсь, разумные пределы моей птички отличаются от общепринятых.

— Придумай что-нибудь, ты же умная девочка. Все, свободна, Эйнар. А мы тут еще посидим, по-коммандерски, — Гуннар ухмыльнулся и начальственным жестом указал на дверь.

Астрид только и оставалось что закатить глаза в ответ на это. Правда, от желания еще раз пообниматься с новоявленным коммандером Эйнтхартеном она не удержалась. Исключительно по-дружески — Маркус уже не был её любовным интересом, но оставался хорошим капитаном и хорошим же человеком.

И всё же, несмотря на приятную встречу со столичными гостями и хоть немного прояснившуюся ситуацию с расследованием, из кабинета Гуннара Астрид выходила далеко не с легким сердцем. Холодок полз по спине отчетливо, предчувствие скорой беды заставляло содрогаться и молить всех богов, эрмегарских, солхельмских и даже шафрийских, чтобы все обошлось.

«Не обойдется, — настойчиво твердила интуиция голосом Киары Блэр. — Никогда не обходится».

В ушах словно наяву тикали часы, отсчитывая выигранные ими два дня.

 

Глава 39

Четыре — плохое число. Астрид уяснила это твердо. Не из-за фразы Ленарда и текстов в старых жутких книжках о жертвоприношениях. Просто именно столько показывали часы, когда от коммандера пришло сообщение о пропаже еще одного ребенка. Похитили дочь её сержанта, Моргана Дэвиса.

Из портала она практически выскочила и тут же влетела в широкую спину Гуннара.

— Эйнар, — коротко кивнул он вместо приветствия и сразу же направился в сторону небольшого домика. У аккуратного белого забора топталось несколько боевиков — патрульные.

— Как это произошло? — поинтересовалась Астрид, на ходу натягивая форменные кожаные перчатки.

— Из того, что я понял, Софи забрали прямо из дома, как и в случае с тем мальчиком. Охранка молчала. Пропажу обнаружила жена Моргана, Кларисса. Вышла на кухню попить и решила проверить дочь. Девочки в постели не оказалось, окно открыто, по предварительному отчету патрульных — следов нет.

— Кто бы сомневался, — скривилась Астрид. — Зато в одном мы можем быть уверены: Морган — не наша крыса.

Коммандер в ответ на это только повел плечами и как-то недобро ухмыльнулся.

— Я бы не был так уверен. Поверь моему опыту — людям свойственно делать ужасные вещи даже с самыми близкими людьми.

Астрид отчаянно не хотела соглашаться с такими умозаключениями. Но не могла — несколько лет работы в полиции напрочь разучивают искать хорошее в людях. На ее памяти было немало дел о похищениях, насилии, убийствах, в которых преступниками оказывались самые близкие родственники. Мать, продавшая свою дочь в бордель; отец, пытавший сына ради своих безумных исследований; соплеменники, собиравшиеся принести двенадцатилетнего мальчика в жертву ради задабривания своего бога…

— Коррин тоже здесь? — удивленно поинтересовалась она, завидев среди группы боевиков знакомую фигуру.

Гуннар передернул плечами и враз помрачнел еще больше.

— У нас не хватает людей, Эйнар. Пришлось выпустить, — и добавил, будто стараясь предупредить возражения. — Он под моим присмотром.

Не то чтобы Астрид собиралась спорить.

Уже на подходе к дому она ощутила порывы ледяного ветра, от которых враз захотелось поплотнее закутаться в свой китель. Коммандер с подозрением оглянулся на нее, спешно застегивавшую пуговицы у самого горла, но промолчал.

— Что-нибудь обнаружили?

— Коммандер Гуннар, капитан Эйнар, — по очереди поприветствовал один из патрульных с сержансткими нашивками. — Отправил своих прочесывать окрестности. На первый взгляд, здесь ничего, но мы не эксперты, оставили вам. Прикажете опросить свидетелей?

— Будем благодарны, сержант, сами понимаете… — коммандер кивнул на дом, через открытое окно которого доносился женский плач. — Все показания передадите рядовому Нергалу.

Сержант кивнул, с явным сочувствием оглянулся на окно и поджал губы.

— Сделаем в лучшем виде, коммандер. Можем идти? — получив утвердительный кивок, сержан в компании двух своих подчиненных направился вниз по улице.

— Нергал, от меня ни на шаг. Иначе отправишься в камеру для особо опасных и будешь дожидаться там свою мамочку. И я не о мадам Нергал, рядовой.

Коррин, очевидно понявший, что речь идет о леди Фалько, в свое время взявшей над ним шефство на пару с архимагом Эрдлангом, заметно вздрогнул. Воистину, эти двое пострашнее Хельты вместе с её ассасинами. И могли не только защитить своего названного сынульку, но и организовать ему воспитательные работы. Не зря же перспективный выпускник Академии, темный воздушник, так отчаянно рвался получить распределение в Аэльбран, хотя мог остаться в столице.

— Сюда бы леди Фалько, — проговорила Астрид, с усмешкой глядя на сморщившегося Коррина.

Коммандер его настроения не разделял.

— И не говори, Эйнар.

Всхлипы Клариссы, слышные еще на улице, ударили по ушам и нервам. Астрид и представить себе не могла, что она чувствовала, когда увидела пустую комнату. Особенно сейчас, когда дурная весть о похищенных детях облетела весь город. Морган, пытающийся утешить жену и держащий её ладони в своих руках, выглядел немногим лучше — глаза его покраснели, сам же он был бледен как полотно.

Прежде чем они успели приблизиться к ним, из боковой комнаты, очевидно, принадлежавшей девочке, вышли Нора и Рамона.

— Коммандер, капитан, — поздоровалась Нора, едва заметно кивнув в знак приветствия. — Мы осмотрели комнату. Не считая упавшего цветочного горшка и сбитой шторы — ничего. Преступник вошел и вышел через окно, отпечатков и следов ботинок нет. Работал профессионал.

— Как и всегда, — заключила Астрид, заглядывая в комнату. Светло-сиреневые занавески были отдернуты в сторону, на полу валялся горшок с фиалками, часть земли высыпалась на пол. Похититель явно торопился.

— Кэп, а вы можете… — подала голос Рамона и замялась, — ну сделать то, что вы делаете. Не то чтобы я в это верила, но… Вдруг вы что-нибудь увидите, или как это работает.

Судя по всему, она и впрямь всерьез беспокоилась за Моргана. А ещё боялась и злилась, понимая, насколько они сейчас бессильны. Все, включая коммандера, оставшихся на улице патрульных и управление в целом.

— Это не так работает, Рамона, — Астрид покачала головой.

— Просто попробуйте. Пожалуйста.

— Иди, Эйнар, — приказал Гуннар, — мы с Нергалом займемся Морганом и Клариссой.

Астрид уже знала, что ничего полезного не увидит. И это в лучшем случае. В худшем — провалится в свои галлюцинации, заодно растратив весь резерв. Но всё равно послушно направилась в комнату.

— Все опечатки сняли?

Нора кивнула и помахала папкой с предварительным отчетом и связкой записывающих кристаллов. Астрид стянула перчатку, одними кончиками пальцев коснулась деревянной поверхности небольшого стола, на котором были разбросаны детские рисунки; задержала ладонь на спинке кровати; наклонилась к разбитому цветочному горшку и сжала в руке горсть рассыпавшейся земли.

Тишина. Никаких видений, магических трипов и голосов в голове. Разве что на мгновение стало еще холоднее, но это ощущение преследовало ее едва ли не с самого начала расследования.

А потом, когда она уже собиралась стряхнуть землю с ладоней, оно… пришло. Знакомое чувство, словно проваливаешься в мешанину из разноцветных картинок, озвученных сотней незнакомых голосов. Неоджиданно привычно и даже светлое, словно её дар в кои-то веки решил сжалиться над ней и не изматывать и без того изрядно потрепанную нервную систему. Софи была жива. Почти наяву Астрид расслышала плеск волн и далекий звон колокола.

Легшая на плечо ладонь мягко вывела из подобия транса.

— Кэп, вы как? — послышался обеспокоенный голос Норы.

Астрид огляделась и поняла, что она сидит на расправленной детской постели. Прислушалась к ощущениям — на удивление, резерв потрепало не сильно, плотный завтрак в виде куска мяса с кровью запросто восстановит потерянное.

— Нормально, кажется.

— Есть что-нибудь? — нервно поинтересовалась Рамона и протянула ей руку, чтобы помочь подняться.

Астрид поднялась, неловко опираясь на ее предплечье.

— Нужно отправить патруль вдоль залива. Рядом с ней вода. И… — она попыталсь вспомнить, где уже слышала подобный звон. На ум вдруг пришло ее первое путешествие из Солхельма в Иленгард, на новеньком торговом судне, торгующим драгоценностями из солхельмских шахт. — Кажется, я слышала корабельный колокол.

— Аэльбран стоит на полуострове, — сообщила Рамона мрачно, — береговая линия растянулась на десятки километров по обеим сторонам Залива Серпа.

Нора вдруг нахмурилась и постучала пальцем по губам. Зачем-то глянула в окно, прежде чем задумчиво сказать:

— От дома Моргана до залива добрых полмили. Не так уж и далеко, но зачем бы похитителю идти пешком? В прошлые разы они пользовались порталами.

Вопрос был интересным. Более чем — в свою резко возросшую силу Астрид не слишком верила, а значит, Нора права — преступник уходил, не особо скрываясь, прямо по улице. Как и в глупость хельтиных убийц. Либо место, куда надо было доставить Софи, находилось совсем рядом, либо ушлый наемник решил прикарманить недешевый камешек себе. И был полностью уверен, что по пути его никто не остановит.

Стоп.

Фосселей нашли у воды. Ловушку для Астрид устроили в доках, а Гилли ежедневно, даже будучи уже превращенным в зомби, навещал рыбный рынок в порту. Теперь к воде увели Софи. В воде же практически невозможно обнаружить остаточную магию и вообще какие-либо следы. Не зря ведь лучший способ избавиться от трупа — это утопить его в ближайшем водоеме.

Согласно словам Киары, для проведения ритуала желательно найти место повыше. Сама Астрид поставила бы на лес или пещеру, где никто не помешает Хельте творить свои делишки. Место обязательно должно быть за пределами города, чтобы спецназ и кто-нибудь вроде Киары Блэр, Себастьяна Лейернхарта и Рангрид Фалько не нашли её сразу. Вместе с поднятой на уши полицией, которая сейчас, после похищения дочери одного из своих будет рыть носом землю пуще прежнего. Да только держать детей в лесу или пещере столько времени Хельте незачем — для ритуала они нужны ей живыми и здоровыми. А вот крепкое судно…

Астрид шумно выдохнула.

Бездна, почему она не догадалась раньше!

— Кэп, что не так? — обеспокоенно поинтересовалась Нора.

О, как она хотела рассказать, что именно «не так», приказать отправить патрули в порт и рвануть туда, прихватив с собой весь отряд, группу спецназа и вынести к драуграм всю хельтину шайку. И таки да, отправить саму принцессу на корм рыбам, с украшением в виде приличного булыжника на шее.

— Все не так, — коротко отозвалась она и быстро вышла из комнаты. — Коммандер, можно вас?

Гуннар, записывающий что-то в старомодном блокноте, вмиг отвлекся и без слов приблизился к ней. Жестом приказал замершим в дверях комнаты Норе и Рамоне отойти и набросил вокруг себя и Астрид заглушку.

— Что случилось, Эйнар?

— Мой дар случился, — она наскоро рассказала о видении и своих предположениях, стараясь не сбиваться через слово. Волнение и злость на саму себя изрядно мешали, хотелось бежать в порт прямо сейчас, а не заниматься болтовней. — Если я права, дети ещё могут быть там. А мы можем успеть остановить Хельту до того, как она сляпает себе ручного монстра. Но нужно торопиться, коммандер.

Коммандер мученически закатил глаза.

— То есть ты мне предлагаешь пойти поискать ветра в поле, то бишь непонятно какой корабль в порту? А найдя, вломиться туда без всякого ордера? — ворчливо уточнил он — и махнул рукой. — Хрен с тобой и твоими глюками, Эйнар. Пошли уже… Нет, ораву твою не берем; нечего в порту цирк устраивать!

— Если бы я собиралась взять кого-то из них, то какой смысл разговаривать под заглушкой? — сердито пробурчала Астрид и направилась к двери. Но вдруг остановилась, вспомнив об одной небольшой детали в лице её рядового. — Коммандер, а как же Коррин? Вы же должны за ним присматривать…

Гуннар на это лишь поморщился.

— Эйнар, я понимаю, что тебе здорово влетело от ассасинов, но ты всё-таки не переоценивай их наглость. На одного твоего пацана надо пару-тройку отправлять, а тут еще четыре боевика в нагрузку. Побудет с ними часок, ничего ему не сделается. Идем уже, ну! — Уже у самого порога он обернулся и обратился к Дереку, Рамоне и Норе. — Вы трое, за Нергала отвечаете головой. Мы проверим одну теорию и вернемся.

Что на этот счет думает сам Нергал, интересоваться никто не стал — не до того. Куда важнее было как можно быстрее добраться до порта и разузнать о корабле. В том, что он вообще существует, а не является выкидышем больной фантазии уработавшейся полицейской, Астрид почти не сомневалась.

 

Глава 40

Порт встретил уже привычным шумом воды, криками чаек, руганью матросни и запахом рыбы. И лесом из мачт всевозможных суден и суденышек, имперских кораблей и солхельмских торговых кнорров. Портал, по счастью, располагался в самом начале набережной, и не пришлось выбирать, в какую сторону идти. Что, впрочем, никак не облегчало задачу.

— Ну и как, Эйнар, ты собралась искать нужный нам корабль? — ядовито поинтересовался Гуннар. — Здесь их десятки, если не сотни!

Астрид пожала плечами.

— Найдем регистратора. Должна же быть хоть какая-то польза от бюрократии.

Регистратор нашелся. Не совсем трезвый, хамоватый, и громко ругающийся с рослым рыжебородым солхельмцем. Вокруг них крутился весуншчатый мальчишка в обносках, дожидающийся то ли монетки, то ли свежих сплетен о вошедшем в гавань корабле, которые можно будет продать Гильдии воров.

— Три медузы тебе в задницу, Фредди! Пять золотых за сутки простоя! Я что, по твоему, амберлитом торгую?

— Знаю я, чем ты торгуешь, паскуда рыжая! Или мне портовую стражу позвать, а?.. Они быстро твои трюмы обшарят, тут же и золотишко, и амберлит в своем огороде сыщешь!

— Утоплю, сука!.. — взревел солхельмец и потянулся к поясу, на котором висел топор.

— Не в мою смену, — хмыкнул Гуннар, подойдя ближе. — Фредди, дорогой, что ж ты честных людей обираешь? Тариф, помнится, всего-то один золотой.

На самом деле — тридцать серебрушек, если судну не требовалось обслуживание и портовые грузчики. Но Астрид уже успела немного разобраться в хитросплетениях местного бизнеса. Хочешь, чтобы твою лодчонку не обнесли в первый же день — плати. Чем больше раскошелишься, тем чаще патрульные будут проходить именно мимо твоего корыта. И закроют глаза на ввоз контрабанды, выписав пустячный (ну или не очень) штраф вместо билета в тюрьму. За счет порта в городе жили многие. Судя по выражению лица Фредди, вмиг побледневшего и нервно прижавшего к груди какие-то бумаги, коммандер боевого отдела в число влиятельных покровителей входит.

— Так ведь… — промямлил этот самый Фредди, вжимаясь в деревянные перила, перетянутые канатом, — Марти, сам пойми, зарплата маленькая, трое детей…

— А дочка просит кристалл связи в виде яблока… Знаю, Фредди, знаю, — тяжело вздохнул Гуннар. — Но пять золотых!

Солхельмец же, едва завидев Гуннара, тут же убрал ладонь с рукоятки своего топора и принял настолько невинный вид, что Астрид даже хмыкнула. За что удостоилась оценивающего взгляда и многозначительной улыбочки. Не то чтобы пошлой — скорее, так смотрят на свою будущую жену, мысленно прикидывают место для будущего огорода, заначки, размеры печи и цвет волос у будущих детей.

Ужас.

Астрид шагнула ближе к коммандеру, чтобы расслышать, что бубнит регистратор (и чувствовать влюбленный взгляд своего соотечественника хотя бы спиной).

— Сунуть бы тебя в каталажку, Фредди, — прервал Гуннар поток бессвязных извинений. — Для профилактики. Да не до тебя мне сейчас. Скажи-ка, милый друг, не стоит ли у тебя тут подозрительных кораблей?

— Да они тут все подозрительные! — Фредди недобро зыркнул на солхельмца. — Вот хотя бы этот! Что везет — непонятно, чего лишние сутки стоял — тоже непонятно.

— Да загулял я, что непонятного! — снова огрызнулся на него рыжебородый. — Девушки у вас тут красивые, винишко тоже ничего!

Астрид закатила глаза. Сценка, конечно, забавная. Вот только, учитывая ситуацию, веселиться не слишком хотелось.

— Корабль, стоял в порту примерно месяц или чуть больше, — она вышла вперед, встав прямо напротив Фредди и посмотрела на него сверху вниз. Регистратор тут же затрясся пуще прежнего, то ли от её тона, то ли просто прикинув, что спорить с двумя рослыми боевиками опасно не только для карьеры. — Не торговый, ничего крупногабаритного не загружал и не выгружал, но какие-то люди на него шастали. Скорее чей-то частный, небольшой, — Астрид припомнила свой визит в «Эдельвейс», — наверняка красивый и вычурный. Ну, припоминаешь?

— Дык каждый второй имперский такой! — он махнул в сторону стройного рядка иленгардских кораблей, для которых по обыкновению полагались лучшие места.

— А не имперский?

Фредди, отступив на шаг, уткнулся в свои бумажки. Перелистнул несколько страниц, что-то бормоча себе под нос. Когда Астрид была уже готова вырвать эти каракули у него из рук, ее вдруг дернули за рукав, а сбоку раздался звонкий мальчишеский голос:

— Я знаю такой, тетенька. Расскажу, если дашь монетку, — мальчишка-оборванец, о котором они уже давным-давно позабыли, протянул руку.

— А не врешь? — ухмыльнулась Астрид, но к карману, в котором гремело несколько серебрушек, всё же потянулась. Присела на корточки напротив мальчишки и продемонстрировала раскрытую ладонь с тремя монетами. но сжала в кулак в последний момент, прежде чем он успел их схватить и сбежать.

— Не вру, тетенька. Правда видел. Вон там стоял, — он махнул рукой в сторону дальней пристани. — Паруса белые, на носу какая-то баба носатая. Туда всё какие-то типы таскались.

— И почему ты решил нам рассказать об этом? — с подозрением поинтересовался Гуннар.

— Один из них меня толкнул, — мальчишка продемонстрировал разбитые колени. — И сказал, что в следующий раз сожрет. А я не люблю когда меня толкают и угрожают. Так дадите монетку?

Астрид протянула мальчишке все три серебрушки, которые он тут же спрятал в карман. Информация того стоила.

Если то и впрямь были люди Хельты, удивительно, как они не исполнили свою угрозу на месте. Никак испугались воровской гильдии? Таких вот мальчишек там берегут как зеницу ока — и пролезет куда надо, и услышит что-нибудь интересное, благо взрослые не слишком обращают внимания на то, кто кружится у них под ногами.

— Чей это корабль? — обратился Гуннар к вмиг побледневшему регистратору. Тот замотал головой и затрясся пуще прежнего. — Фредди?

— Н-не знаю… Честно слово, не знаю, начальник. Мне платили, я не спрашивал… — Астрид, с трудом сдерживая желания как следует тряхнуть этого незнающего, неосознанно сжала в ладони эфес меча. — А что?..

— Хельта, — повернулась она к коммандеру. И нет, доказательств снова никаких, но какие ещё могут быть варианты?

— И где он сейчас? — оборвал Гуннар скулеж Фредди.

— Отплыл. Около получаса назад… Марти, клянусь, я ничего не… Они только пару мешков туда приносили…

Наверное, стоило растащить регистратора и коммандера, схватившего его за грудки. Но в мозгу сама собой всплыла мысль о том, что за слепоту в отношении хельтиного судна ему прилично заплатили. Ну или припугнули. Что никак не оправдывало государственного служащего, которому и так позволяют неплохо подзаработать.

— В тех «мешках» были дети, ублюдок! — Гуннар с силой встряхнул Фредди, только чудом не приложив его башкой о береговой фонарь. — Сколько она тебе заплатила, м-м? На домик в Кресте наскреб?

— Но я не…

Когда Астрид была готова бросится к ним, чтобы то ли разнять, то ли лично скинуть Фредди в реку, завибрировал амулет связи. И не только у неё — коммандер потянулся к своему карману, продолжая, впрочем, удерживать регистратора-недоделка за воротник.

Сообщение было от Рамоны.

«Коррин пропал. Нора в больнице, сильно ранена. Дерека нигде нет».

С нервами определенно нужно что-то делать — не подобает капитану полиции выходить из себя настолько, чтобы пинать ни в чём не повинный фонарь. Коммандер оказался не намного сдержаннее.

— Да твою же мать! — выругался он, отпустив-таки Фредди окончательно. Удивительно, что не прикончил прямо на месте. — Дерек, сука, как знал!

 

Глава 41

Что Кэрта всегда изумляло в боевых магах, так это их патологическая неспособность держать рот на замке. Стоило только пару часов поваляться на крыше полицейского корпуса, чтобы получить уйму разной информации; часть её он явно не должен был знать, а еще часть — попросту не хотел.

«Лежу тут, стало быть, и прям мечтаю узнать, сколько денег лорд-генерал профукал в игорном доме, да чья женушка сцепилась со шлюхами в “Желтом тюльпане”», — саркастично подумал Кэрт. Повозившись на чуть теплых каменных плитах — день выдался облачный, неприятно-душный, — он подпихнул под голову сумку. Та была набита непривычно туго: стопка одежды, пространственный ларчик с кое-каким полезным барахлом и два зачарованных кошеля — один на сотню золотых, другой на три сотни серебром.

Спасибо магам, что здорово облегчили способы и пути к бегству. Жаль только, бежать некуда.

Сумка давала ощущение мнимого спокойствия, как и непривычная на ощупь рукоять нового меча. Не кармирского, но всё же сделанного на заказ лучшим столичным артефактором-оружейником. Хороший вышел клинок. Хоть Кэрт и недолюбливал артефактное оружие… прежде.

Да, прежде. Когда мог позволить себе надеяться лишь на собственные силы.

На грудь ему уселась толстая рыжая кошка в нарядном зеленом ошейнике. Разумеется, не прошло и часа, как на крыше вместе с Кэртом уже толклись с полдюжины хвостатых друзей, включая вездесущего Гарри и пушистого собственника Фердинанда (он упорно отказывался звать своего нового братишку как-то иначе). Кэрт рассеянно погладил кошку здоровой рукой, ненадолго отняв ладонь от рукояти.

— Привет, дорогуша, — пробормотал он лениво. Имя для курносой красавицы никак не хотелось придумываться, да и смысл теперь?.. — Пожалей меня хоть ты, ибо видит Владычица — я нынче в такой заднице, что и не знаю, куда деться.

«Ас-стрид», — принялся канючить его извечный четвероногий компаньон.

— Плохая идея.

Кошаку идея казалась очень даже неплохой, однако Кэрту малодушно не хотелось объясняться насчет всего, что он умудрился натворить за последнее время. Ни с кем — и особенно с Астрид.

Нет, Кэрт и без всяких мохнатых советчиков был крепко уверен, что именно рядом с Астрид ему самое место. Но ещё очевиднее было то, что ей не место рядом с таким, как он. Не здесь и не сейчас. Уж лучше родить бородатому пижону Рашиду маленького Абдельджаффарчика, чем помирать в этой душной дыре, сцепившись с фейкой-истеричкой за его, Кэрта, линялую шкуру.

«С-сам ты! — обиделся кошак, и уж тут было на что — шкура у него не линялая, а вовсе даже наоборот. — М-моё!»

— Даже не знаю, что меня печалит больше: твой убогий словарный запас или наше незавидное положение в целом, — съязвил Кэрт.

«Ас-стрид!» — затребовал кот — на сей раз гневно и почти истерично.

«Не сейчас, шерстяной ты недоумок. Она занята вообще-то. Нам, двуногим, в отличие от тебя, работать приходится».

«Пф-ф!»

«И что это значит?!»

Кот хранил высокомерное молчание. Ну да оно и к лучшему.

Астрид они видели трижды за прошедшие два дня. Мельком, просто чтобы убедиться, что с ней всё в порядке. Разумом Кэрт понимал, что ему, учитывая изменившееся положение дел, давно пора валить из расчудесного городка виноделов и душегубов — и чем дальше, тем лучше. Да только эти треклятые звериные инстинкты, которые он проклинал большую часть своей жизни, не позволяли подобной роскоши. И сейчас, второй день кряду болтаясь в подвешенном состоянии, между вожделенной безопасностью и не менее вожделенной женщиной, он понимал, что выбора у него изначально не было. Раз уж впутал девушку в неприятности, так изволь защищать от всех невзгод. Включая чокнутых гильдейских маньяков, не менее чокнутых принцесс фейри и — ф-фу, гадость какая! — маленьких Абдельджаффарчиков.

«Н-нет. Будет котенок!» — оживился вдруг кошак. Едва до Кэрта дошло, он резко сел и затряс головой.

— Нет, нет и нет. Нет! Слушай, иди на фиг, я сам ещё котенок! — его хвостатый компаньон это заявление воспринял с ожидаемым скептицизмом. — Ну а что? Первые сорок лет моего детства, знаешь ли, были очень тяжелыми…

Он оборвался на полуслове и, подвинувшись к краю крыши, любопытно глянул вниз — придурки-боевики затеяли болтовню на повышенных тонах. И Кэрт наконец-то услышал то, чего дожидался, второй день бесцельно околачиваясь на крыше казенного дома.

Не то чтобы его так уж радовало похищение очередного недозрелого мажонка… Однако оно пришлось весьма кстати. Пора подтвердить некоторые свои подозрения и разобраться со всем этим дерьмом, раз уж у полиции ни демона не выходит.

Судя по разговорам взбудораженной боевки, ребенка умыкнули у кого-то из ищеек. Как ни сомневайся, а почерк Хельты узнать нетрудно: это не что иное, как плевок в сторону Астрид. Только вот за компанию с Астрид была задета вся полиция, и это чревато нехорошими последствиями…

Если это в самом деле Хельта, то последствий она явно не боится. Что сразу же навело на отнюдь не радужные мысли.

«Стало быть, старушка уверена, что ей нечего бояться? Или… некого?..»

Узнать адрес несчастного папаши не составило труда. («Как бы не весь город его к вечеру узнал, с таким-то потрясающим уровнем секретности!») Добираться было потруднее: в нынешнем его плачевном состоянии по крышам лазить всё ещё можно, вот только чревато свернутой шеей. Приходилось осторожничать, а значит, тратить лишнее время.

Когда Кэрт добрался до пошловато-идиллического домика с беленными стенами, что стоял в районе Нижних холмов, полиция уже, разумеется, была на месте. Иного ждать и не приходилось, конечно же… Ищейки в Аэльбране работали через пень колоду — и в том даже не их вина, просто здесь не в чести закон и порядок, — но ради такого случая решили на время позабыть о привычных им вальяжных манерах. В разных концах улицы виднелось по полдюжины боевых магов; ещё несколько человек, судя по приглушенным звукам голосов и шагов, были внутри домика с белым штакетником.

— Фи, какая пошлость, — пробормотал Кэрт себе под нос. На всякий случай проверив, работает ли наспех наброшенная невидимость, он оглядел задний двор, небольшой, как и сам домишко. Вокруг дома был разбит садик в столичном стиле, ухоженный и скучный. Газон на этой неделе ещё не стригли, трава чуть примята там, где по ней ступали следователи.

И не только они, конечно же.

Кэрт ухмыльнулся не без самодовольства. Ему-то, в отличие от целой толпы надутых магов с регалиями, уже ясно, что здесь побывал оборотень. Хоть на полставки устраивайся, а то ведь ни Бездны в оборотнях не смыслят.

На газоне близ распахнутого окна виднелась особенно четкая вмятина. Здесь незваный гость оттолкнулся от земли и полез по стенке. Оно и правильно, через гостиную только бестолковые воришки шастают… Изучив ровную кирпичную кладку, Кэрт нашел едва заметные следы когтей, тонких, но крепких. Кивнув сам себе, он со вздохом покосился на толстый слой бинтов, но когти выпустил.

Не то чтобы ему сейчас следовало напрягаться, однако лезть в гостиную отчаянно не хотелось — там сейчас находились по крайней мере две хорошо надушенные женщины, а нос ему ещё пригодится.

Чудом не сорвавшись вниз и кляня себя бестолковым калекой, Кэрт влез на подоконник и осторожно опустил ноги на половицы. Под окном была рассыпана земля из разбитого горшка с цветком: похититель то ли беспечный идиот, то ли просто идиот, но при деньгах, то ли…

— Кто здесь? — на пороге замаячил уже знакомый хмурый пацан — на сей раз в форме и при пижонских очках в тонкой оправе. — Кошак-переросток, это ведь ты?

— Я, деточка, к твоему счастью, — проворчал Кэрт, щелчком пальцев снимая морок. — Красивые очочки.

— Хороший артефактик, — вернул любезность Коррин, поправив очки. — Я только легкое мерцание у окна заметил, больше по случайности. Ну, решил проверить комнату.

Оставалось только восхититься его наблюдательностью — и обеспокоиться явными замашками параноика.

— Поразительное занудство. Как ты вообще парня подцепил? Так, нет, это я точно не хочу знать… Как ты догадался, что это я?

Коррин фыркнул и пожал плечами.

— Да ты вечно за кэпом таскаешься втихушку, притом не слишком-то скрываешься. Это несложно заметить, если знаешь, куда смотреть, — он неуютно поежился. — Я в последнее время смотрю, и довольно внимательно.

Да уж, станешь тут параноиком, когда на твою тощую задницу в Гильдии контракт открыт.

— Так что ты тут делаешь?

— Вашу работу, Нергал, — съехидничал Кэрт, оглядев комнату — девчачью, судя по платьям, видневшимся в приоткрытом гардеробе. — Снаружи куча следов, характерных для оборотня; в комнате так отвратно несет псиной, что вашему с Олафом собачьему паноптикуму и не снилось; к тому же у мерзавца явно имеются дорогие игрушки, такие как Сфера Тишины — ты как хочешь, а я думаю, нельзя так просто раздолбать тяжелый глиняный горшок, чтобы не перебудить всех… Короче, я знаю, кто похитил девочку.

— И кто же? — напряженно переспросил Коррин. Вид у него сейчас был одновременно и уязвленный, и жадно-любопытный.

— Поверь, тебе оно мало что скажет. Астрид здесь?

Парень даже огрызаться не стал, лишь удрученно развел руками.

— Припозднился ты. Буквально пять-десять минут назад ушла куда-то вместе с коммандером.

«Ас-стрид!» — возмутился кот, вздыбив гребнем ныне незримую миру шерсть. Кэрт досадливо поморщился. Ему тоже не нравилось, что Астрид спешно унеслась невесть куда, забросив место преступления, однако он не слишком беспокоился. Как ни крути, Мартин Гуннар не зря звался коммандером, да ещё столько лет кряду.

— Ладно, — выдохнул Кэрт, — так даже лучше. Если перехватишь её раньше меня — скажи, что я нашел похитителя. Остальное при личной встрече. Бывай, пацан; мой большой привет Олафу и госпоже Брунгильде.

И, не обращая внимания на сердитое: «Эй, постой-ка!», Кэрт шустро вышагнул в окно. Его почище хорошей жратвы манила возможность устроить Дирку веселую жизнь.

«Киш-шками нар-ружу!» — счастливо мурлыкнул кошак.

 

Глава 42

Дирк всегда был тупой, но педантичной сволочью; его распорядок дня почти не менялся из года в год. В такую рань он, как и Кэрт, обычно заваливался спать. Но Кэрт проснулся ближе к полуночи, а Дирк… Дирк, конечно же, похищал девочку, мать которой сейчас горько рыдает в ажурной гостиной пасторального домика за белым штакетником.

Спрашивается, каким же беспринципным мудаком надо быть, чтоб вязаться с похищением детишек? Ну да, именно таким, каким всегда был душечка Дирк.

Словом, мерзкая шавка сейчас почти наверняка не спит. Ну как наверняка… Кэрт давно вычислил все его лежки. Внутрь не полез, однако нюхом чуял, что Дирка здесь в последние несколько часов не было.

След, взятый в одном из двух любимых кабаков волка, привел в пресловутый «Желтый тюльпан» — бордель, в котором чья-то там женушка намедни вела кровопролитные бои со шлюхами. Кэрт кивнул знакомым боевикам на охране, чуть поморщился — здешние дорогие девочки умеют пользоваться дорогим же парфюмом, однако для его носа это всё же перебор, — и спешно зашагал вверх по лестнице. Гадостный волчий душок пробивался даже сквозь сногсшибательную мешанину пота, духов и пряного вина. (То-то ему здесь никогда не нравилось — раньше задохнешься, чем натрахаешься.)

Дирк явно вознамерился хорошо провести время и снял трех девиц сразу. И две из них — маленькие фигуристые южанки, похожие как сестры, — тут же облепили Кэрта с двух сторон. Он лениво улыбнулся и приобнял обеих, хотя меньше всего сейчас был настроен тискать девиц.

— Ты позвал друга, волчонок? — хрипло рассмеялась тоненькая синтарийка, восседающая на коленях у побледневшего Дирка и одетая лишь в плащ своих роскошных медно-рыжих волос. Она умудрялась одновременно болтать и расстегивать на клиенте рубашку. — Как мило!

— Да, как мило! — подхватила одна из смуглых красоток.

— Та-акой хорошенький!.. — вторила ей другая, невзначай расстегнувшая пару пуговиц у него на вороте.

Так, девиц определенно следовало спровадить. Того гляди, снасильничают, а потом ещё и денег потребуют. Профдеформация, однако.

— Простите, дамы, — Кэрт мягко отстранил южанок, которые тут же состроили одинаковые обиженные гримаски, — у моей девушки тяжелая рука и славный топор, а мне ещё дорого мое хозяйство.

— Понимаю, дорогой, — мигом поскучнела рыжеволосая. Поднявшись с колен Дирка, она деловито втиснулась в полупрозрачное зеленое платье (могла бы не стараться, всё равно осталась почти голой) и плавной походкой направилась к выходу. — Идемте, девочки. Мужские разборки и всё такое, нечего нам здесь делать.

Едва за девушками захлопнулась дверь, как Кэрт мигом согнал с лица восхищенно-доброжелательное выражение, превращая улыбку в оскал. Дирк, к его чести, сбежать не попытался — лишь кинул затравленный взгляд на окно, скрытое тяжелыми бархатными портьерами.

— Мужик, я не знаю, что у тебя за дело, но ты охренеть как невовремя.

— Премного сожалею, мой дорогой друг, — Кэрт развел руками. — Мне не терпелось задать тебе один вопрос.

— Ну? — хмуро поторопил «дорогой друг», застегивая рубашку. Видимо, почуял, что вскоре будет не до веселья.

— Как ты докатился до похищения детей?

Ловкие пальцы Дирка замерли на верхней пуговице. Даже если забыть о том, что они с Кэртом друг друга терпеть не могут, обвинение серьезное. Для убийцы обижать детей — всё равно что вору щипать кошельки у пьяниц. Своеобразное такое признание собственной некомпетентности и полной беспринципности.

— А то ты сам не понимаешь, — наконец, проговорил Дирк с раздражением. — Я зверь подневольный: как мне сказали, так я делаю. Это ты у нас выделываешься почем зря; ну так и сдохнешь раньше.

А вот это нынче было весьма и весьма спорным заявлением.

Кэрт усмехнулся и сделал шаг в его сторону, отчего волк напрягся пуще прежнего.

— Что-то ты сильно сдал, волчонок. Скучаешь по подружке?

— Скучаю, — хмуро откликнулся тот. Видно, и впрямь скучает — ни тебе привычного задора, ни глупой ухмылки во всю рожу. — Без неё тоскливо, да и любил я её… по-своему. А ты её убил… Слушай, ты же не думаешь, что я тебе мстить собрался? Ани нарвалась, ты её выпотрошил; никаких счетов, поверь!

Он поверил. Убийцы несентиментальны: кто имел глупость сдохнуть, тот сам себе дурак.

— Возможно, у меня к тебе есть счеты, Людоед? — он подошел ещё ближе, почти вплотную, отчего Дирк едва смог удержать трусливый песий скулеж. — Начать с того, что ты мне просто не нравишься, и кончить тем, что ты угрожал сожрать мою женщину.

— Я бы не тронул!..

— Естественно, ты бы не тронул! — Кэрт выразительно завел глаза к потолку. — Ты же хочешь жить, трусливый кусок мяса.

Дирк зло ощерился и зарычал, но тут же заткнулся, когда его схватили за горло когтистой рукой.

— Пус…ти…

— Пущу, — покладисто ответил Кэрт и разжал пальцы. — Дирк, мне некогда членить твой труп. А оставлять его здесь вообще невежливо, мадам не оценит. Поэтому будь хорошим мальчиком, и расстанемся полюбовно. На сегодня.

Дирк зыркнул исподлобья, тяжело дыша и судорожно растирая шею.

— Ты всегда был больной на голову, — прохрипел он. — Это ж надо было — сделать себя калекой! Был Эрмегарский ассасин, стал Однорукий ассасин… оборжаться просто…

Кэрт вяло пошевелил пальцами забинтованной руки, по-прежнему толком ничего не чувствуя.

— На тебя мне одной хватит. Ещё и с половиной. Давай выкладывай, что там у Хельты за придурь с похищениями. И живее, я тороплюсь!

Выругавшись сквозь зубы, Дирк какое-то время глядел на него с бессильной яростью. А затем послушно запел птичкой.

Иного и ждать не приходилось.

* * *

Полицейское управление гудело, словно разворошенный улей. Астрид даже хотела заткнуть уши, чтобы привыкнуть к этому шуму. После тишины больницы, где она навещала Нору, всё это многоголосие изрядно действовало на и так расшатананные нервы. Без сознания, под сетью исцеляющих, обезболивающих и усыпляющих заклинаний, капрал выглядела плохо настолько, насколько может выглядеть маг после встречи с ассасинами. Судя по глубокой рваной ране на её бедре, по крайней мере один из них был оборотнем, и то, что Нора вообще выжила, можно считать чудом.

Это злило. Собственная беспомощность, бесполезность и слабость. Её отряд вышел из игры, а один из членов ещё и оказался предателем. А сама она настолько бездарный капитан, что впору срывать все нашивки и подавать рапорт об отставке. Стоя в палате, глядя на своего капрала, не имея ни малейшего понятия, как и где искать Коррина и пятерых пропавших детей, из которых один — пропавшая дочь её же сержанта, Астрид расплакалась. Словно стажерка-первогодка, впервые увидевшая мир за стенами Академии.

Успокоиться удалось только на подходе к зданию управления. Вот ещё чего не хватало — распускать сопли на глазах у всей полиции. У самых ворот она растерла лицо руками, набросила легкий морок, чтобы скрыть покрасневшие глаза, и выдохнула. Нужно делать дело, поплакать на плече своего рыцаря (который запропастился невесть куда) можно и потом. Например, когда Коррин и дети будут в безопасности, а над клятым Аэльбраном перестанет висеть угроза уничтожения от рук спятившей фейской сучки.

В кабинет, по пути в который она только и делала, что отмахивалась от вопросов сослуживцев, Астрид едва не влетела. И замерла прямо на пороге — в её кресле, закинув ноги на стол, восседал Кэрт Хакола собственной персоной.

— Кэрт? Что ты здесь делаешь? — для верности потерев глаза, поинтересовалась Астрид. Видение не исчезло — её личный ассасин действительно восседал в кабинете полицейского отряда, у стола валялась большая сумка, а сам он выглядел так, будто собрался бежать за все моря разом. Левая рука его была забинтована.

— Кэрт, что случилось? — в два шага оказавшись возле него, Астрид обхватила замотанное запястье и потянула на себя. По одним только бинтам было непонятно, что именно произошло. Но рабского браслета Хельты не наблюдалось, а значит… — Что она с тобой сделала?

— Она?.. Нет, это не Хельта. Тут уж я сам себе идиот, — Кэрт невесело усмехнулся, качнул головой, явно не настроенный обсуждать своё загадочное ранение. Он поднялся, вставая вплотную к ней, здоровой рукой осторожно коснулся её щеки, заправил за ухо выбившуюся из косы прядь волос. — Ты плакала. Полагаю, случилось нечто посерьезнее, чем очередное мое дурацкое увечье.

Астрид кивнула, на мгновение сжала его предплечье чуть выше бинтов и уткнулась лбом в плечо. Чувствовать себя беззащитной было стыдно, но рядом с Кэртом можно расслабиться. Хотя бы ненадолго.

— Нора в больнице. На них с Коррином напали твои… — она осеклась и мотнула головой, сильнее прижавшись к крепкому телу, — то есть хельтины ассасины. Его забрали, а Дерек оказался предателем. Кэрт, я так налажала…

— А я всегда говорил — хорошего парня Дереком не назовут, — Кэрт приобнял ее и тяжко вздохнул куда-то в макушку. — Ты просто делала свою работу, ясно? Настолько хорошо, насколько могла. А кашу, выходит, заварил я.

— Почему это?

— Потому это. Надо было пинками гнать вас из «Лозы», а я взялся дурью страдать. В итоге подставил и тебя, и очкарика твоего, и девчонку, что сейчас в больнице… а ради чего? Знал бы, что это Хельта из принцесс в королевы метит — нипочем бы тебе и слова не сказал.

— Нет. Без тебя у нас вообще не было бы шансов, — она покачала головой и неохотно отстранилась. Совсем немного, продолжая бездумно гладить его по плечам. — Мне нужно на место похищения. Нужно найти Коррина и… Много чего ещё сделать. А я не знаю, с чего начать. Хотела посмотреть его документы, но…

Астрид оглянулась на пустой стол и вздохнула. Что она вообще собиралась там найти? Вряд ли Дерек оставил карту с точным указанием места, где Хельта собирается сляпать себе ручное чудище. Хотя, она бы не отказалась.

 

Глава 43

Кэрт мягко отстранил её — всё ещё одной рукой, словно бы вторая его не вполне слушалась, — и отошел к окну.

— Да мы с тобой изначально не с того начали, — начал он тоном, не предвещающим ничего хорошего. — Я был на месте преступления. Мне бы меньше пялиться на ножки и больше думать башкой — давно бы уже вычислили, что это Хельта… В общем, детей похищал мой дружочек Дирк. Я его отловил в ближайшем борделе и вытряс всё, что мог. Детишки нужны, чтобы напоить их кровью какую-то бестелесную хрень, которую подселят… ну, я так думаю, в очкарика. Похищений больше не будет, детей всё это время держали на борту «Хозяйки Штормов», которая отплыла нынешним утром в неизвестном шавке направлении. А Хельта и сама не прочь заделаться хозяйкой штормов, для того всё это и затеяла.

Астрид не видела лица Кэрта, но могла бы поклясться, что там красуется его излюбленная кривая ухмылочка, за которую порой ещё хотелось огреть его по башке чем-нибудь тяжелым.

— Знаешь, что самое смешное? Идейка, похоже, принадлежит не ей, а моему покойному папаше. Она отправила его на дно морское, чтобы заполучить меня и сестру, а в довесок ей досталась пара-тройка интересных книжек, в том числе и некие «Штормовые хроники». У богов странные шуточки, что тут скажешь.

Астрид прошлась по кабинету. Всё сходилось почти дословно — и слова Кэрта, и рассказ Киары Блэр. И ни один из них не радовал.

— Я знаю. В смысле, всё это. Корабль отошел из порта за несколько минут до нашего визита туда, — она приблизилась к Кэрту и коснулась его плеча, погладила пальцами, наслаждаясь теплом. — Про Хозяйку штормов мы уже наслышаны от Киары Блэр. Только… она сказала, что книги принадлежали некому Ласдеру Маклелану. Он твой отец?

— Так его звали, — пожал плечами Кэрт, — вроде бы. Я его и не знал вовсе, мы с Адэйр до пяти лет жили в прайде, с котами. Потом этот Маклелан, видимо, прознал, что наплодил маме-кошке бастардов. Ну и умыкнул нас, у магов же бзик на детишек… Только вот мы с ним и недели не пробыли, угодили в лапы Хельте. Дальше ты знаешь… меня отдали в Гильдию, а сестру… у неё способностей к обороту нет… так что её в бордель.

— Кэрт, я… Мне жаль, — Астрид мягко развернула Кэрта к себе и погладила по чуть колючей щеке. Теплые губы коснулись ладони в ответ, отчего она на мгновение прикрыла глаза.

— Да было бы о чем…

Закончить он не успел — дверь в кабинет вдруг распахнулась, будто её открыли пинком, и на пороге появился взъерошенный, бледный и взвинченный Олаф.

— Астрид! С Коррином что-то случилось!

— Олаф… — попыталась отозваться Астрид, да только куда там — Олаф в три шага пересек кабинет и наверняка едва сдержался, чтобы не начать трясти её, допытываясь, куда делся его парень.

— Он мне не отвечает! Скажи, что он на вызове. Его же не могли?..

— И тебе привет, — криво усмехнулся Кэрт, впрочем, без особого веселья. — Прости друг, но всё ровно так, как ты успел себе напридумывать. Мои коллеги времени зря не теряли.

Олаф побледнел ещё сильнее и, наверное, только чудом не свалился в обморок. Присел на край ближайшего стола и запустил руку в волосы, взъерошивая их еще сильнее.

— И вы не знаете, где он? Астрид, они собираются убить его?

— Боюсь, что смерть — ещё не самое худшее, — она потерла пальцами переносицу. Озвучивать дурные вести всегда трудно, особенно когда они касаются близких, а и Олаф, и Коррин являются таковыми. — Это очень длинная история, а мне нужно осмотреть место, откуда похитили Коррина…

— Я иду с тобой, — безапелляционно заявил он, мигом выпрямляясь.

— Вот только тебя нам и не хватало для полного счастья, — проворчал Кэрт. Впрочем, без особого задора — недальновидно спорить с парнем, у которого кулак чуть не с твою голову.

Олаф зыркнул недобро, нервно поправил поясную сумку и решительно направился к двери. У которой обернулся, вопросительно глянув на них, так и замерших у окна.

— Ну, вы идете? Я должен найти Коррина.

Астрид с трудом подавила желание приложить руку ко лбу. И отправить Олафа в Воронью Скалу, желательно бессознательного, ибо впутывать ещё и его она не хотела. Но могла понять — пропади сейчас Кэрт, она бы согласилась на любую авантюру не раздумывая. Всё-таки чувства напрочь лишают людей мозгов и инстинкта самосохранения.

— Должен он… — фыркнула Астрид и подтолкнула приятеля в спину. — Пошли, пока я не передумала.

Оцепленный проулок было видно издалека — он переливался сетью ограждающих заклинаний, чтобы любопытные зеваки не топтали место преступления и не мешали ходу расследования. Как будто было чему мешать. Астрид, к примеру, ни минуты не сомневалась, что ничего толкового они там не найдут. Гильдия убийц не была бы столь востребована, если бы оставляла следы на каждом шагу.

— Капитан Эйнар, — кивнул в знак приветствия сержант патруля, — только вас и ждем.

— Что-нибудь нашли? — поинтересовалась она и махнула немного отставшим Кэрту и Олафу, зовя за собой.

— Не считая крови и явных признаков драки, только след от портала. Заклинатели сказали, что он ведет в порт.

Астрид покачала головой.

— Там уже ничего нет. Похитители просто запутывали следы. Ладно, — она оглядела место преступления, и повернулась к сержанту, — можете быть свободны, мы сами тут всё осмотрим.

Осматривать тоже было нечего — скудные следы крови на утоптанной земле, поломанные кусты. Ни случайно оброненных камней (например, портальных — от такой удачи Астрид бы не отказалась), ни полезных улик, ни даже малейшей зацепки. Всё-таки сложно быть детективом в городе, где по ту сторону закона находится весь сомнительный цвет Гильдии убийц.

— Псиной воняет, — поморщился Кэрт, меланхолично разглядывая оцепленный участок. — Но вряд ли тебя это удивит.

— Вряд ли, — согласилась Астрид. — У тебя на редкость скверные друзья.

— Я тоже от них не в восторге. — Он прошел вперед, к проулку между домами и принюхался. — Это, правда, не Дирк, вообще не волк… А! Гиены. Братцы Дэйв и Мидж, кто бы сомневался… Вдвоем с большой натяжкой сойдут за одну Тициану.

Астрид передернуло. Несколько раз она просыпалась от кошмаров, в которой красотка Тициана прямо на глазах превращалась в жуткого монстра и разрывала её на куски. После таких снов бок, давно заживший, словно начинал болеть заново, заставляя нервно дергать вверх рубашку и искать следы крови.

— И знать не хочу.

— Тогда зачем мы сюда пришли? — фыркнул Олаф, едва ли не подпрыгивающий на месте. Он заметно нервничал, теребил то ремень, то тесемку на своей сумке. Оно и понятно — не каждый день твоего парня похищают кровожадные убийцы.

— Попробую увидеть что-нибудь, — Астрид присела на корточки и протянула ладонь; замерла на мгновение, оглянувшись на Кэрта, и коснулась земли.

Она отозвалась мгновенно, словно ждала. Сначала шумом и голосами, смутными, едва различимыми. Затем ярким светом вперемешку с зеленью. И красным. Этого цвета слишком много, как и темноты, от которой вмиг стало холодно. Уже знакомое ощущение, будто она тонет в ледяном болоте, охватило её, заставляя хватать воздух ртом. Где-то там, в реальном мире, её явно трясли за плечи, да только куда там — темнота, холод и вязкие образы перед глазами были сильнее даже Кэрта с Олафом.

«Пожалуйста, не сейчас, — мысли в собственной голове с трудом прорвались через эту мешанину. — Я знаю… почти всё. Просто покажи место…»

Губам стало влажно и солоно, вторая ладонь уперлась во что-то твердое и острое, а перед глазами резко потемнело. И когда она уже успела попрощаться со своим сознанием и приготовилась падать в обморок, темнота вдруг сменилась бьющим в глаза солнечным светом, тоже не настоящим — Астрид уже научилась отличать реальность от того, что показывал её дар. В ушах зашумело море, где-то вдалеке посышались голоса, ругань и звук, будто по земле что-то тащили. Нет, не по земле — по песку, сменившемуся затем камнями. Шум моря стихал, сменяясь криками неведомой птицы. Воздух вокруг снова стал прохладнее, но не ледяным, как это бывало в последнее время. Просто свежее и чище, чем уже привычный Астрид аэльбранский.

Камни… Очень много камней, сквозь которые пробивалась куцая травка и колючий кустарник. И тропка среди них, с виду непроходимая, но Астрид знала, что по ней можно куда-то добраться, главное — двигаться вверх… Она попыталась поднять голову, сфокусироваться на том, что видит — и вдруг поняла, что перед ней не просто камни. А горы, среди которых петляет тропинка и уходит куда-то в темноту. Именно в эту темноту ей и нужно, оставалось только войти…

Она уже протянула руку, когда картинка вдруг сменилась. Теперь перед ней была дверь. Светлая, свежевыкрашенная и с очень знакомой резьбой.

Из видения выдернуло резко, заставив упасть прямо на чьи-то подставленные руки. Она даже не поняла в чьи, просто почувствовала горячие ладони под спиной и на плече.

— Эй, ты как? — донесся, будто сквозь вату, мужской голос. Кэрт. — Астрид?..

— Горы… я видела какие-то горы. И вход в пещеру, кажется, — говорить было трудно — в горле пересохло, будто она только что пробежала много миль.

— Ты знаешь, где это? — рядом на колени упал Олаф и внимательно смотрел на неё, крепко сжимая в руке сумку. Будто не знал, то ли прямо сейчас бежать в эти самые неведомые горы, то ли хвататься за флакончики с зельями и отпаивать сначала её.

Астрид покачала головой.

— Еще там была дверь. Белая, я уже видела её. С резьбой и ручкой… — она напряглась, пытаясь вспомнить, — в виде сплетенных между собой ветвей.

— «Белая лоза», — заключил Кэрт. — Прости, милая, но дар у тебя всё-таки дурацкий, потому как туда можно было и без всяких глюков идти. Арман должен знать, что происходит и где найти Хельту. Он ведет все её дела. Если он не знает — значит, никто не знает, и вот тогда смело можно говорить, что мы в заднице.

— Значит, идем к нему, — решительно выдала Астрид и оперлась на плечо Кэрта, чтобы подняться. Он, кажется, не против, а вот её ноги держали не слишком уверенно. И впрямь, дурацкий дар.

Кэрт обхватил её за талию, помогая встать. И на мгновение всё же прижал к себе. Теплая ладонь скользнула по спине; судя по внимательному взгляду, он пытался оценить, насколько она вообще в состоянии куда-то идти. Как для вторых «глюков» за день, так вполне сносно — не тошнило, не хотелось свалиться на ближайшую горизонтальную поверхность и проспать ближайшие сутки. Только в ногах и руках ощущалась неприятная слабость, да резерв несколько потрепан, что легко решалось хорошим куском мяса и кружкой горячего миндального чая.

— Надеюсь, в вашем серпентарии найдется, что сожрать.

— Не боишься, что отравят? — ухмыльнулся Кэрт, впрочем, без особой язвительности, скорее по привычке. Ну и в силу характера, разумеется — кот он и есть кот, хоть в какой ипостаси.

— Если можно, то чем-нибудь быстродействующим. Хоть помру без мучений.

Олаф черного юмора не оценил.

— Заткнитесь оба, без вас тошно! — он сердито посмотрел на них обоих и поджал губы. — Где эта ваша «Белая Лоза»?

 

Глава 44

Прибрежный, как и всегда, встретил едва уловимым запахом тины, воплями чаек и мрачными мордами на каждом углу. У Астрид аж руки зачесались вызвать сюда все патрули разом, вместе со спецназом коммандера Тангрима, и основательно подчистить райончик. Даже повод искать не придется — приказано отыскивать и отлавливать всех, чьи лица кажутся подозрительными. В Прибрежном под это незатейливое описание подходит каждый первый. Увы, свои желания пришлось оставить при себе. И смиренно шагать к виднеющемуся издалека кабаку с белой, чтоб её, дверью, надеясь, что Арман пребывает в благостном настроении. Достаточным для того, чтобы помочь им найти Хельту.

У самой двери Астрид остановилась. На удивление, с трудом — в спину будто снова что-то толкало, заставляло войти прямиком в ассасинское гнездышко.

— Он точно нам поможет? — обратилась она к Кэрту. Тот чуть нервно пожал плечами.

— Сложно сказать… Арман делает что хочет. Захочет — поможет. Не узнаем, пока не спросим, так ведь?

Астрид ещё раз оглянулась на дверь, остановилась взглядом на ручке и задумчиво провела по ней кончиками пальцев.

— Пожалуй, лучше, если говорить будешь ты.

— Определенно, — согласно кивнул Кэрт и, аккуратно отстранив её, отпер заклинанием дверь.

За спиной маячил Олаф, которого пришлось спешно останавливать — нечего ещё и ему делать в ассасинском логове.

— Побудь-ка здесь, — она уперлась ладонью в его широченную грудь. Приятелю это не понравилось — он нахмурился и вообще всем видом демонстрировал возмущение. — Олаф, пожалуйста. Или я вызову наряд, и тебя сопроводят домой.

— Но Коррин!..

— Никуда не денется от того, что ты не полезешь на клыки убийцам, — обернулся на пороге Кэрт. — Кстати, Астрид, милая, тебе там тоже нечего делать, если подумать…

Астрид красноречиво покосилась на его перевязанную руку.

— Потом подумаешь. Пойдем уже, — и по сложившейся за день привычке она подтолкнула его в сторону входа. Сколько можно топтаться, в конце-то концов?

В середине дня пафосный кабак предсказуемо пустовал. Кэрта, впрочем, это не смутило: он уверенно направился вверх по лестнице, затем толкнул одну из дверей; вопреки обыкновению, Астрид вперед пропускать не стал и зашёл сам.

Арман стоял возле неплотно зашторенного окна, вполоборота к двери, скрестив на груди тонкие руки. Узкая полоска света, пробиваясь в щель между шторами, подсвечивала огненные волосы и резкий профиль. Астрид в очередной раз подивилась — с виду дите малое, а страху на аэльбранцев нагоняет почище старушки Хельты.

— Были бы у вас хоть одни мозги на двоих, вас бы здесь не было, — мрачно проговорил Арман, устремив на них свои холодные глаза. — Однако же вы здесь. Впрочем, я так и знал.

— Ну чисто архимаг! — зачем-то огрызнулась Астрид, которая была на взводе и без комментариев всяких фейских негодяев. — Те тоже вечно всё заранее знают.

Арман не ответил — да что там, будто и внимания не обратил. Взгляд его был прикован к Кэрту — точнее, к его перебинтованной руке. Астрид тоже невольно скосила взгляд в ту же сторону.

— Что ты наделал?

— Только не начинай, — Кэрт выразительно поморщился, опершись спиной на дверь. — Ты не спешил решать мою маленькую проблемку, пришлось самому что-то придумывать.

— И ты придумал? — голос бессмертного фейри с каждым словом становился всё суше и тише, однако воздух вокруг словно заледенел. — Отрубить себе руку?

— Ну, строго говоря, сам я ничего не рубил… — забормотал Кэрт, подрастеряв свою лихую наглость и опасливо втянув голову в плечи. Был бы кошаком, точно бы уши прижал. — Арман, ты же знаешь, у нас с Хельтой… разногласия. И она…

— Она без пяти минут покойница, тупой ты комок шерсти!

— Что?

Арман нервно прошелся по кабинету и с силой растер виски. А затем выдал, не разжимая зубов:

— Я буду говорить с девчонкой, — Астрид удивленно уставилась на него. Что еще за фокусы?.. — Ты — пошёл вон.

— Что? — повторил Кэрт, на сей раз возмущенно. — Да ладно, прекращай!

Арман прекращать не желал. Вместо этого он бесцеремонно схватил Кэрта за шкирку и буквально вышвырнул в холл.

— Пош-шёл вон с глаз моих!

— Арман, послушай!..

Но дверь с громким стуком захлопнулась, и щелкнул замок. Арман выдохнул и неспешно прошагал к своему столу. Усевшись, небрежно махнул оторопевшей Астрид:

— Ты можешь присесть.

Она зачем-то кивнула, невольно оглянулась за дверь — оставаться наедине с этим… человеком было несколько пугающе. Что уж там, пугающе до дрожи, хотя она постаралась не подать виду, чинно усаживаясь в предложенное кресло.

— Что происходит? — в голосе всё равно слышалась нервозность. Астрид знала это, но мысленно отмахнулась — имеет право. У неё на повестке дня пятеро похищенных детей и один полицейский, и неведомая хрень, готовая вот-вот возродиться по велению поехавшей королевы ассасинов.

И однорукий кот-оборотень за дверью, за что с Хельты она обязательно спросит отдельно.

— Пока ничего, — откликнулся Арман, глядя на неё без всякого выражения. — Всё веселье начнется после полуночи. Можно было бы устроить засаду, но точного места я не знаю… да и к чему так рисковать?

— И где же оно, это место?

Фейри откинулся на спинку кресла и утомленно прикрыл глаза. «Кругом одни идиоты, о Мать Тьмы, как же всё забодало! — буквально читалось на его усыпанном веснушками белом лице.

— У меня есть телепорт на трех-четырех человек. Хельта, будь уверена, прихватит с собой пару дюжин убийц и еще дюжину магов-частников — есть тут конторка из тех, что не гнушается никакой работой. Вопрос: что ты там будешь делать в компании калечного кота и деревенского недоумка?

Астрид криво улыбнулась — право слово, ей даже начинало нравиться, что все вокруг держат её за идиотку. Она откинулась на спинку, отзеркаливая позу Армана и постучала пальцами по подлокотнику кресла.

— Деревенский недоумок может снести голову парочке ваших головорезов и не поморщиться. Но вы правы, ему там делать нечего. Кэрту тоже, но мы оба понимаем, что он откажется куковать в каком-нибудь подвальчике. Куда выведет телепорт?

— Близ Ларданского нагорья есть возвышенность Стальная Гряда. Вероятно, Хельта выберет самую высокую точку… есть удобное местечко у верховья реки Григвен… координаты мне известны, но очень приблизительно.

— Принцесса захотела в башню. И с местечком подосрала, стерва, — проворчала Астрид тихо и потянулась в карман, к амулету связи. Арман, увидев ее движение, мигом подобрался, рука его скользнула под столешницу, но она успела это заметить и выставила ладонь перед собой, после чего выложила камень на стол. — Я что, настолько похожа на дуру, которая бросится убивать тебя прямо здесь?

— Вполне, — Арман пожал плечами. Но руку из под стола убрал, уперевшись в него локтями. — Я невысокого мнения об эрмегарской полиции.

— Но мне свою подельницу сдал.

— Ты думаешь, это по доброте душевной? — изумился Арман. — Поверь, дитя моё, подобный исход я планировал дольше, чем ты живешь на свете. Видишь ли, Хельта и в начале нашего знакомства не особо дружила с головой. А уж теперь… — он покачал головой и печально вздохнул. — Старушке пора на тот свет. И скучать по ней не будут, благо она сама вырыла себе яму. У меня на руках все карты, осталось только ими правильно распорядиться.

— Чего ты хочешь?

Он склонил набок кудлатую голову и улыбнулся чуть зловеще.

— Я хочу Гильдию. А вы хотите спасти детишек и отмыть свою репутацию, пусть она и немного стоит. Хотите ведь?

— Предположим.

Предположим, она хотела бы скормить Хельту Кэрту, Киаре Блэр и иленгардским менталистам, без разницы в какой последовательности, а затем сравнять с землей еще и всю Гильдию ассасинов разом…

Но мечты свои, увы, придется пока оставить при себе.

— Ну тогда обговорим, что понадобится от тебя лично. Во-первых, мне нужно переговорить с коммандером Тангримом, — Астрид вопросительно выгнула бровь, и Арман со вздохом пояснил: — Он может привести друзей, если пожелает, однако под друзьями я не имею в виду весь его взвод разом. Сама понимаешь, это привлечет ненужное внимание… Во-вторых, я хочу, чтобы ты отдохнула, пришла в себя и вечером, ближе к полуночи, телепортом отправилась на Стальную Гряду. Разыщи Хельту, постарайся не попасться на глаза ей и её прихвостням, активируй маяк на телепорте… В общем, дальше и так понятно; ты вроде не такая глупая, как с виду кажется.

— Вот спасибо, — фыркнула Астрид на этот сомнительный комплимент. — Очевидно, что боевым магам будет куда удобнее рухнуть принцесске прямо на голову, а не искать её по всей возвышенности.

— Именно, — деловито кивнул Арман. — У тебя нет возражений? Несомненно, коммандеры и без тебя найдут крайнего, но всё же я предпочел бы, чтобы это была именно ты. Если попадешься Хельте, она не сразу почует подвох. Так и так, у девочки из боевки к ней счетец, вот и примчалась. Слабоумие и отвага!

Астрид хмыкнула и потянулась к амулету снова, как можно четче проговаривая сообщение для полицейского управления.

— Коммандер Гуннар, мы знаем где дети. Мне нужны вы, Ленард и Дориан Тангрим. Место встречи — «Белая лоза».

Если Гуннар и удивился такому сообщению, то на его коротком ответе «Будем через час» это никак не отразилось.

— Надеюсь, все это не выльется в потасовку, — «В кровопролитную войну» — мысленно поправила она сама себя, — между нашими… людьми.

— Мои… люди, — Арман скопировал ее тон с насмешливой полуулыбкой, — тоже не очень хотят оказаться кормом для спятившей недопринцесски.

Астрид, подумав, кивнула — очевидно, Хельта за годы своего правления успела достать всех настолько, что ради ее скоропостижной кончины ассасины готовы смириться с незваными гостями в своем логове.

Она поднялась — не торчать же тут еще и час в ожидании Гунуннара с его спасательной командой — и молча направилась к выходу. Удивительно, но все время. пока они с Арманом мило беседовали, никто в нее не скребся и не пытался снести с петель. Не иначе, Кэрт пошел жаловаться на несправедливость оставленному на улице Олафу. Уже взявшись за ручку, она обернулась.

— У меня еще один вопрос, — Арман остро посмотрел на нее, наверняка тайно мечтая убить. — Когда я отправлю Хельту к Хладной, ты отпустишь Кэрта?

— Это всё, чего я когда-либо для него хотел, — на его конопатом лице промелькнула тень раздражения. — И потом, кому нужен калека? Его позиции упадут вместе с расценками, ведь сражаться этой рукой он никогда не сможет. А возможно, что и вообще ничего не сможет. Даже мастерить свои любимые побрякушки. И почему? Потому что кретин! — ледяной голос зазвенел от едва сдерживаемого гнева. — Прождал три десятка лет, что ему стоило потерпеть ещё каких-нибудь жалких три дня?!

Пусть в чём-то Астрид и была согласна со взбешенным фейри, однако за Кэрта всё равно сделалось обидно.

— Знаешь, ты мог бы просто сказать ему о своих планах, чтобы он не жертвовал рукой из-за твоих интриг.

— А ты могла бы просто не засирать парню мозги, чтобы он не жертвовал рукой ради твоей столичной задницы, — колко парировал Арман. Видно было, что он задет. — В случившемся с Кэртом виновна Хельта, пусть я и не отрицаю своего соучастия. Но ты, детка, теперь такая же соучастница, как я. Поэтому заткнись на хрен и обрати лучше свой гнев на источник всех несчастий — как своих, так и твоего беспутного кошака.

— Я не злюсь, — она покачала головой. — Я хочу, чтобы Кэрт был свободен, а Хельта сдохла на своей сраной скале.

Дожидаться ответа Астрид не стала. Просто открыла дверь и постаралась не хлопать слишком громко. (Вот уж воистину, пришлось приложить усилия.) Как помочь Кэрту она еще придумает, сейчас надо заняться делом.

Кэрт, кстати, нашелся именно там, где и ожидалось — на улице с Олафом, и повернулся к ней еще до того, как она полностью открыла дверь.

— Ну и что вы на меня уставились, как на призрака? Пойдемте уже отсюда.

— Куда? — Олаф, непривычно бледный и мрачный, опередил открывшего было рот Кэрта.

— Домой. Пора воспользоваться моим топором.

 

Глава 45

Как и обещал Арман, телепорт выбросил их на самом берегу реки Грингвен. Ну хоть не в саму реку, а на каменистый, усыпанный мелкой галькой пляж под крутым склоном. Хельта была где-то здесь — Астрид чувствовала это в пронизывающем ветре, в ощущении чего-то недоброго. Во тьме, по сравнению с которой туманная серая ночь казалась едва ли не ясным днем.

Она поморщилась — не до лирики сейчас. И не до любования природой, от которой она, выросшая в диких землях Солхельма, сейчас хотела бы сбежать обратно, в уют городских стен, в родную квартиру, к родным же котам и выпивке. Заслужила, как и Кэрт, без которого она ни за что бы сюда не добралась.

— Дайте угадаю — нам туда? — мрачно поинтересовался Ленард, задрав голову вверх.

Очевидно, тащиться вверх по отвесному склону ему не улыбалось. Кэрту тоже — он выпустил когти на плохо гнущейся руке и скривился. Астрид вообще предпочла бы оставить его в Аэльбране, да только куда там — стоило только заикнуться, что вместо него лучше бы пойти Гуннару, нытья, ворчания и не слишком приличных шуточек на них (в присутствии драугрова Армана!) вылилось столько, что пришлось смиренно согласиться, лишь бы он замолчал. А еще, в самой глубине души, она всё же рада тому, что он настоял на своем присутствии — рядом с Кэртом надежнее, теплее и чуточку не так страшно.

— Угадал.

Астрид на минуту прикрыв глаза и сосредоточившись. Дар Слыщащей откликнулся как никогда легко. Судя по всему, богам и самой природе Хельтино предприятие настолько противно, что они готовы разговаривать с кем угодно.

— Ну почему с этим вселенским злом вечно какие-то проблемы?

— Погоди, нам еще пафосную речь слушать, — она припомнила свое свидание с принцессой ассасинов в «Эдельвейсе». Вот уж воистину, что не злодей, то трепло с претензиями на философию.

— Не думаю, что Хельта будет трепаться, — заметил Кэрт. — Она торопится и наверняка захочет сляпать сприггана из детишек и олафовского хахаля до того, как мы свалимся ей на голову. Хельта, может, и поехавшая стерва, но стерва умная.

— Везет же нам на злобных сучек, — невольно вспомнилась история о личе. Ленарду тоже, судя по согласному кивку — в те времена он как раз только поступил в Академию и то, что Элрисса натворила в Иленгарде, видел своими глазами. — Ладно, нам тоже пора прекращать трепаться. Идёмте.

Карабкаться не пришлось — Астрид, недолго думая, создала подобие ступенек в склоне, благо выданные в полиции амулеты-щиты надежно скрывали их вместе с магией от чужих глаз. Пока они не вступали в бой и вели себя тихо, их не заметит ни один маг. С оборотнями, окажись они в числе телохранителей, будет сложнее, но и она, и Кэрт надеялись, что тяжелую артиллерию Хельта припасла для охраны себя любимой и держала поблизости.

Они очутились в небольшом пролеске (на деле — той еще чащобе из кустов и травы по самый пояс). Астрид магию не жалела, раздвигая кусты, чтобы идти как можно тише и быстрее. Амулеты амулетами, но эта вылазка слишком опасна. Их могли в любой момент обнаружить, и тогда прощай не только пятеро детей и мальчишка-рядовой, но и пол-Эрмегара. Тем более потом сила уже не пригодится — в руках верный топор, а Хельта, по словам Кэрта, не настолько искусная магичка, чтобы сражаться с ней на равных, даже с наполовину опустошенным резервом. В том, что именно ей придется сцепиться с поехавшей принцессой ассасинов, Астрид не сомневалась. И желала этого всем сердцем, в красках представляя, как вцепится в лицо сучке, посмевшей обижать её кота.

Огни от костров и воткнутых в землю факелов они увидели минут через пятнадцать — почти на самой вершине холма, там, где склон обрывался резко и сразу в воду. Места достаточно, чтобы расположить небольшую армию, но втроем они насчитали две дюжины наемников, половина из которых наверняка оборотни, и десяток магов. Часть из них охраняла шатер, в котором почти наверняка были и дети, и Коррин — ветер упорно гнал именно туда, подталкивал в спину, и на то, чтобы сопротивляться этому, ушло немало сил.

«А ну тихо, успеется».

Ветер зашумел прямо в голове, как будто возмущенно, но всё же стих, позволяя ей заняться делом. То есть вызывать группу спецназа и как следует навалять этой милой компашке из маньяков, насильников и прочих отбросов общества. Как она успела понять, гильдейские из тех, что поприличнее, давно перешли на сторону Армана. Оставалось только подивиться, как он всё это провернул под самым носом у Хельты.

Астрид кивнула на огромное дерево, упавшее то ли от старости, то ли от грозы, накинула для верности заглушку и потянулась к амулету, чтобы передать координаты.

— Я думал, ты захочешь подобраться поближе, — Кэрт кивнул на Хельту, замершую у самого края обрыва.

— Я не настолько сошла с ума, — возразила Астрид. — Нужно вытащить детей и Коррина, прежде чем начнется наша войнушка. Идеи есть?

— Не проблема, крошка, — Кэрт состроил скучающе-надменную физиономию и принялся копаться в своей сумке. — Выкрасть кучку людей из шатра куда проще, чем на глазах у такой толпы. Тем более что толпа так себе. Часть отряда перекуплена Арманом, ну и я без дела не сидел. Разузнал, что, кто и куда… — он таинственно замолк и принялся распихивать по карманам разнокалиберные камушки, оправленные в металл. Потом стиснул в кулаке амулет связи и кивнул чему-то. — В Аэльбране ожидает подкрепление, так что сильно не радуйтесь… Но тех, что есть, я могу уполовинить и в одиночку, случись нужда.

— Погоди-погоди, — начал Ленард самым скептичным тоном, — ты хочешь сказать, что влезешь вон туда, незаметно выведешь группу людей, а потом ещё и поубиваешь всех своих приятелей?

— Я влез в дворец халифа, перебил всю личную охрану принца и ушел незамеченным. Что мне какой-то тряпичный балаган? — Кэрт пожал плечами и деловито зыркнул в сторону некроса. — Это, разумеется, не для протокола, мой ряженый друг. Что касается всех моих приятелей… ну, я взрослый, разумный кот и в драку первый не полезу. Но если вдруг меня заметят, то трупья будет много.

Астрид идея пришлась ой как не по душе. Кэрт, конечно, тот ещё прощелыга и убийца с опытом в четверть века, но… Но он, на минуточку, всего-то несколько дней назад отрубил себе руку! Да и вообще, смотреть, как убивают твоего парня — такое себе развлечение.

— А ну стоять! — шикнула она на него, для верности придержав за плечо. — Ждем. Сначала подкрепление, потом оттягиваем внимание на себя. И нет, Кэрт, один ты драться ни с кем не пойдешь.

Словно соглашаясь с её словами, завибрировал амулет связи, оглашая короткое «Координаты получены, будем через десять минут».

— Но!.. — ну разумеется, у Кэрта имелось собственное мнение. Другое дело, что Астрид не собиралась сейчас потакать ему.

— Во-первых, — начала она, положив ладонь на его рот, — командую здесь я. Во-вторых, будешь спорить дальше — отправлю сторожить Олафа и его нервную собачку. А в-третьих…

Пальцы несильно прикусили острые зубы, заставив ойкнуть и отдернуть ладонь.

— А в-третьих, поцелуйтесь уже! — ехидно протянул Ленард. — На всякий случай. А то неинтересно — конец света близок, а драмы всё нет.

— Обойдешься, — буркнула Астрид. Но видят боги, ей хотелось. А вдруг и в самом деле?..

Нет уж, не доставит она Хельте такого счастья, как свой труп и труп Кэрта.

Телепорт тускло вспыхнул совсем рядом, едва ли не у их ног, выпуская двух спецназовцев — заклинатели, судя по темно-синим мундирам. Они коротко кивнули в знак приветствия, оценили обстановку и буквально растворились в воздухе — отправились занимать удобные позиции, чтобы накрыть противника сетью сдерживающих заклинаний. Тангрим в сопровождении Гуннара и своего отряда явился ещё через пару минут, серией коротких вспышек озарив укрытие. Судя по всему, их не заметили — по крайне мере никакого движения со стороны хельтиного лагеря не последовало.

— Дети там, — без лишних экивоков начала Астрид, кивнув на палатку. — Они на Кэрте. Но нужно пару человек ему в сопровождение.

— Вот этому-то? — с сомнением покосился Тангрим на Кэрта. Тот сверкнул глазами в темноте и выразительно оглядел молодого коммандера сверху вниз. — Хиленький какой-то.

— На тебя, принцесса, с лихвой хватит.

Тангрим на это заявление тут же радостно оскалился.

— Кисонька, мы можем это проверить. В любое время! Только попроси, и я весь твой!

— Не занимаюсь избиением младенцев.

— Ка-ак грубо!

— Слушай, трепло кучерявое, ты или давай уже группу поддержки, или я налегке пошел! И так время тут теряю почем зря, ну и на кой… — Кэрт осекся и глянул в сторону Хельтиных прихвостней. — О, отлично. Был пацан и нет пацана. Надеюсь, ты довольна, Асти? Домой нам путь заказан, Олаф нас уроет.

Астрид похолодела, стоило только оглянуться и увидеть, как двое мордоворотов тащат Коррина к Хельте. Разумеется, бессознательного, да еще и в антимагических наручниках впридачу.

— Да твою же мать! — выругалась она, разворачиваясь к Тангриму. — Сколько времени надо, чтобы занять позиции?

— Две минуты.

— Которых у нас нет. Ленард, коммандер, прикроете? — повернулась она к своим. Те переглянулись, мрачные донельзя, но кивнули, а вот Кэрт, стоило только ей сделать шаг, поймал за запястье.

— Ты что задумала?

— Дать нам две минуты. Кэрт, нет времени, спасай детей, — и прежде чем забрать свою руку из его хватки все же мимолетно коснулась его губ.

На всякий случай.

Последние двести метров, оставшиеся до аванпоста наемников, показались Астрид бесконечными. Она бежала быстро, удерживая заглушку, но понимала, что её уже чувствуют. Где-то сзади — Гуннар и Ленард, у которых, впрочем, не так много шансов её защитить в случае чего. Она только надеялась, что Хельта окажется достаточно тщеславна, чтобы для начала похвалиться своими достижениями. Какой злодей без пафосной речи? Нужно дать престарелой принцессе этот шанс.

 

Глава 46

— Хельта! — скидывая заглущающее заклинание и выходя на поляну, заорала она. Подняла руки вверх, одну свободную, затянутую в перчатку, вторую с верным топором. — Придержи своих ребят, давай поговорим!

— Прошу прощения? — Хельта, вопреки ожиданиям, не падала в обморок от изумления и не заливалась злодейским хохотом — лишь издевательски вскинула тонкие брови. — Мне не о чем с тобой говорить, дитя.

— Ну почему же? — деланно удивилась Астрид, шагнув вперед. — У меня вот к тебе очень много вопросов. Начнем с основного — зачем тебе всё это? Мифическое чудовище с тягой к массовому уничтожению, захват мира… Неужто слава Элриссы аз-Саадат спать не дает?

Хельта взглянула на неё с отчетливым раздражением, однако затем неохотно промолвила:

— Элрисса? Ох, не смеши меня. Какой же надо быть кретинкой, чтобы сделать из себя нежить и пожирать людей без разбору? Видишь ли, Астрид Эйнарсдоуттир, эта бедная заигравшаяся дурочка попросту сама не знала, чего хотела. Но я не такова. Нет, нет. Я всегда хотела одного — быть королевой. Расколоть Империю, как Хозяйка Штормов расколола Благой двор.

— А-а-а, очередной захват мира вселенским злом. Как банально.

Хельта изящно пожала плечами и отмахнулась — мол, не говори глупостей.

— Целый мир — это такие хлопоты, дитя. Для начала хватит и пары городов. А затем… затем я двинусь на запад. Синтар, конечно, придется обойти… Неметон — жутчайшее творение Хаоса, ни к чему мне ссориться с Мэйраэн-фэ… Нет. Сразу в Неблагой двор. Кто там нынче правит? Ах да! Моя племянница Сабриана, дочь этой слащавой дурочки Каррайи… — она со вздохом покачала головой и хищно улыбнулась. — Битва будет недолгой, но славной. Вся жила Серебра проклянет день, когда моя надменная мамаша прогнала меня прочь.

— Отличный план, — согласилась Астрид, невольно улыбнувшись. Года идут, а злодеи все те же — захватить империю, посеять раздор, отомстить дорогим родственничкам. — Да только ты не учла пару моментов. Как только ты дашь тело Сприггану, эта жуткая тварь начнет превращать в груду песка и камней всё, что попадется ей на пути. Кстати, вы ребята, — она повернулась к ощетинившимся оружием, клыками и когтями прихвостням сумасшедшей фейки, — первые на очереди. А тебе, Хельта, быть Королевой Развалин, никакой не Хозяйкой Штормов. Но допустим…

Астрид шагнула вперед еще немного, поудобнее перехватила топор, и опустила руки. Горе-телохранители дернулись было, но Хельта остановила их легким жестом, томно улыбаясь.

— Допустим, что-то у тебя да выйдет. Аэльбран ты захватишь, но что дальше? Ведь есть еще Иленгард, в котором сидят самые могущественные маги современности. Две дюжины архимагов Круга превратят тебя в горстку праха ровно через три минуты, как ты выйдешь за ворота Аэльбрана. Если вообще дойдешь туда. Так с кем из них ты собралась бодаться, милая?

На сей раз взгляд Хельты сделался изрядно насмешливым и отчего-то самую чуточку жалостливым.

— Ах, глупое, глупое дитя! Неужели ты думаешь, что всё так просто? Или, быть может, что ты умнее меня? Отнюдь. Спригган тем и славен, что ему подчиняются все низшие существа схожей природы… а их уйма. Целая армия, — с придыханием пропела она. И тут же деловито прибавила: — Всё, ты мне надоела. Мальчики, займитесь.

Мальчики бы и рады, да только, увы, момент они упустили. Земля раскалилась под ногами, вспыхнула трава вокруг; Огненный Шторм — излюбленный прием Дориана Тангрима. Вспыхнула коммандеровская Цепь молний; в спину толкнула волна темной, как сама смерть, магии Ленарда. Прежде чем хоть одно из заклинаний — свое или вражеское — успело задеть её, Астрид поднялась в воздух. Магнитные поля охотно подчинились движению пальцев. Ненадолго, но этого хватит, чтобы обойти большую часть наемников. Несколько арбалетных болтов пролетели мимо, еще с десяток она успела оттолкнуть от себя. Взмахнула рукой, утапливая двух стрелков в земле по самую шею.

Хельта, не ожидавшая такого поворота, потянулась к сумке на поясе. Астрид видела со своего места, как блеснул в свете факелов камешек — телепорт. Он не сработал, как не сработала бы любая подобная магия — заклинатели из спецназа знают свое дело.

— Защищать меня! — закричала Хельта.

Тут же над холмом разнесся зычный рев Тангрима:

— Разорвать оцепление!

Астрид дождалась, пока боевая группа из трех спецназовцев прорвет круг, и спустилась, почти на лету всаживая топор в голову одного из наемников. Кровь брызнула на лицо, но разве сейчас до этого дело? Она замахнулась еще раз, ушла от удара кривым мечом, наспех сплела Разрыв, от которого по земле поползла трещина. Неудачливый убийца оступился и упал.

Вспышки заклинаний мелькали со всех сторон. Огонь под ногами уже не полыхал — Тангрим берег своих людей. Звенели мечи, лилась кровь, вокруг стоял запах горелого мяса. Огромными от изумления глазами Хельта наблюдала, как прибывшее подкрепление разделяется надвое. И на её стороне осталась отнюдь не большая половина.

Еще и Астрид напротив, распаленная битвой, злая и с топором, испачканном в чужих мозгах и крови. Она глянула на оставшегося в живых телохранителя, вцепившегося в Коррина. Нож блеснул у его горла.

— Положи где взял и вали, — процедила Астрид. Топнула ногой в тяжелом ботинке — по земле от нее к наемнику пошли еще трещины. — Мне ты без надобности.

Ума у того хватило. А вот верности — нет. Он бросил Коррина и примирительно поднял руки, отошел в сторону. Умирать за свою госпожу ему уже не хотелось. Под Нергалом, подчиняясь магии Астрид, поднялся пласт земли. Не хватало еще, чтобы мальчишку затоптали в пылу драки.

— Ну что, милая, где же твои дружки? — она шагнула к Хельте, выставив топор вперед, готовая пустить его в дело. Например, можно отрубить ей руку. Или голову, все равно жить ей осталось недолго.

— Мерзавцы, — процедила та. Малахольный взгляд блуждал по полю боя, а затем остановился на Астрид. И тут выдержка стальной принцессы отказала: — Ты, тварь! Всё ты! Убейте её! Убейте! У…

Рычащий вопль оборвался тоненьким всхлипом. Хельта испуганно замерла на месте, и Астрид поняла почему. Поняла почти сразу, за секунду до того, как из воздуха соткался знакомый силуэт.

— Ну привет, госпожа, — протянул Кэрт. Негромко, но так, чтобы было слышно сквозь шум боя. Одна когтистая рука легла на белое горло принцессы, другая с обманчивой небрежностью легла под грудь. — Ты же не думала, что я уйду не попрощавшись?

— Н-надеялась на это, н-но… ты всегда был идиотом, — отозвалась Хельта, тщетно стараясь сохранить властный тон. Темные глаза заполошно метались от одного ассасина к другому; однако все они опустили оружие и с хладнокровным интересом взирали на неё. Даже те, кто сражались за нее — драка с иленгардским спецназом положительно влияет на умственные способности.

«Ждут», — поняла Астрид.

И Хельта поняла тоже. Ну, на помощь звать не пыталась.

— Кэртис, отпусти меня! — потребовала она, дернулась — и тут же зашипела. На мраморной коже заалели порезы, Кэрт удрученно покачал головой.

— Не выйдет, госпожа. Браслетов нет… и контроллер мне тоже убрали. Спасибо Арману и толковым столичным магам.

— Арман?.. Нет, он не мог. Ты лжешь… ты…

Казалось, Хельте больших трудов стоило сохранить лицо и не удариться в истерику. Никто из стоящих рядом убийц по-прежнему пальцем не шевелил, чтобы ей помочь. Они смотрели на Кэрта, и в глазах было нетерпение.

— Мы могли бы…

— Не могли бы, Хельта, — перебил Кэрт всё тем же излишне сердечным тоном. Когти пропороли полночно-синий шелк платья, и Хельта вскрикнула. — Мы никак не договоримся, ведь речь не только обо мне… Ты убила моего отца. Ты сделала мою сестру шлюхой. Ты пыталась убить мою женщину. За тобой должок, дорогуша.

— Ты…

Хельта захрипела, судорожно задергалась. Железные когти вскрыли грудину, вонзились в нежное горло. Кровь хлынула из ран, крупными каплями орошая каменистую почву, насквозь пропитывая темное платье. Астрид и хотела отвести взор от кошмарного зрелища, а не могла.

Наконец, Хельта затихла в чужих руках. Только тогда Кэрт опустил её тело на землю, брезгливо утерся рукавом и затем коротко бросил в толпу ассасинов:

— Налетайте.

И те впрямь налетели — метнулись к телу, на ходу меняя облик, сгрудились вокруг. Послышался влажный хруст… как если бы мясо отрывали от кости…

Подошедший Кэрт мягко, но решительно заставил её отвернуться. И с некоторой поспешностью повел подальше от… пиршества. Несложно было сложить два и два.

— Не надо тебе на это смотреть, — пояснил он усталым тоном. — Я и сам не хочу.

Астрид кивнула. А потом плюнула на то, что оба они вымазаны в крови, вооружены и находятся посреди поля битвы. Потянулась к нему, обняла, не забыв бегло осмотреть — ран не наблюдалось, только сам он выглядел так, будто готов завалиться спать прямо тут. Оно и понятно, в общем-то.

— Дети живы?

— Они в безопасности. Всё в порядке, Астрид. Нам больше нечего тут делать, — Кэрт окинул взглядом холм. — Ассасины, как видишь, за мертвую госпожу не дерутся.

Астрид огляделась по сторонам, будто только сейчас заметив наступившую тишину. Бой понемногу стих. И боевики, и ассасины с разной степенью отвращения взирали на жор оборотней. Кого-то скрутили и заковали в наручники, кто-то уже смылся, а кто-то переговаривался между собой; коммандер Тангрим и вовсе с глупой ухмылкой вился вокруг фигуристой наемницы, в которой Астрид опознала белокурую подружку Кэрта.

«Всё-таки прав кэп — придурка Дориана только могила исправит».

 

Эпилог

Астрид вошла в дом, по давней привычке повесила табельный меч на крючок в прихожей и, скинув поднадоевший за день китель, прошла в гостиную. Кэрт предсказуемо обнаружился там же — согнувшийся над столом у окна и сосредоточенно перебирающий небольшую груду разноцветных камешков. Разумеется, её приход остался безо всякого внимания — за два года, что они жили вместе, она успела привыкнуть, что её парень не замечает вообще никого вокруг, когда занят работой над очередным артефактом.

Признаться, она даже немного завидовала клятым камешкам, которым Кэрт уделял неприлично много времени. Но не обижалась — нет ничего абсурднее, чем ревновать к работе. И скорее в духе Саида, чем взрослой самостоятельной женщины с двумя котами. Поправочка — с тремя котами, если брать в расчет одного большого, очеловеченного и, как выяснилось, очень трудолюбивого кота.

И прилежного студента: вот уже третий год как Кэрт Хакола, оборотень и бывший убийца по кличке Девятисмерт числился подающим надежды артефактором и любимчиком архимага Линдтерн. Приписали его к факультету некромантии, так как у заклинателей просто не нашлось идей, что можно делать с темным трансмутатором. А если бы и нашлись, так Линдтерн в него вцепилась намертво, едва увидев.

Стараясь ступать как можно тише, Астрид приблизилась к сосредоточенному Кэрту и накрыла его глаза ладонями. Склонилась к уху, чуть прихватывая мочку губами, и выдохнула:

— Угадаешь кто?

— Ты же не думаешь, что я не услышал тебя ещё с той стороны улицы? — поинтересовался он со смешком. Но инструменты и камешки отложил, устраивая свои ладони поверх.

— Не думаю. Но ты мог бы и подыграть мне, вредный оборотень, — она капризно надула губы, но не выдержала и рассмеялась, когда её потянули на себя и усадили на колени.

— Мог бы, но ты же не хочешь, чтобы я тебе врал?

Она покачала головой и сделала то, что хотела с самого утра — наклонилась и поцеловала Кэрта, с наслаждением касаясь теплых, чуть обветренных губ — он их постоянно кусал, когда был чем-то очень увлечен. Ей ответили (как может быть иначе!), крепко обняв и запустив руки под рубашку, проведя пальцами по позвоночнику, отчего Астрид вздрогнула и выдохнула в поцелуй.

— Так, заканчиваем, я ещё хотела в душ, поужинать и вообще… — она неохотно отстранилась, уперевшись руками в широкую грудь.

— …поговорить с мамой, — с ехидной усмешкой закончил Кэрт.

— О нет, — Астрид замерла, уже примерно представляя краткое содержание беседы.

В последнее время дражайшая матушка съехала с любимого коня по имени «пора замуж» и села на другого — «когда же дети». И нет, причина вовсе не в том, что деловая во всех отношениях Эдла жаждала обзавестись внуками. Просто ей, видите ли, интересно, что получится! Благодаря сим глубокомысленным беседам (на деле же — форменному мозгоклюйству), Астрид делала всё возможное, чтобы беседы и свиданьица с маменькой происходили пару раз в год, во время отпуска и каникул Кэрта.

И вообще, негоже заводить детей от студента-недоучки.

И плевать, что студенту уже за сорок, да и наследством потенциальные детишки обеспечены. Взять хотя бы этот дом — пусть и не самый роскошный, он располагался на пятой линии района Золотых ворот, самого дорогого и престижного в Иленгарде. Астрид первое время было очень неудобно разгуливать по улице (от портала до дома, ибо гулять здесь — то ещё удовольствие) в простой одежде и без подобающих месту каменьев.

— Мог бы и сам поговорить, — возразила она, поморщившись.

— Не имею привычки заглядывать в чужие зеркала! — вскинулся Кэрт и даже будто бы обиделся.

Пришлось снова целовать паршивца. Да и какая может быть мама, ужин и прочие цивилизованные радости, когда тебя держит на коленях твой личный большой кот? Красивый, с этой его ухмылочкой и диковатыми глазами, целующийся так, что… А еще невесть откуда таскающий куропаток даже тут, в Иленгарде. Как говорится, привычка — вторая натура.

Не то чтобы Астрид против.

Оторваться от увлекательного занятия всё же пришлось. И подняться тоже — зеркало из соседней комнаты снова заговорило голосом матушки, громким и хорошо поставленным.

— Удачи, — хмыкнул Кэрт, деловито расправил на ней рубашку и аккуратно столкнул с колен. Предатель.

Не менее предательское зеркало («Да кто ж меня дернул его вообще купить, и почему оно не разбилось при переезде?!») отразило по ту сторону госпожу Эдлу собственной персоной. Как всегда, восседающую на своем кресле, больше напоминающем трон, сердитую и явно готовую к долгим нотациям.

— Здравствуй, мама! — Астрид картинно развела руки в стороны, будто желая обнять любимую мамулю прямо через зеркало связи. — Как дела?

Ответом стал на удивление суровый взгляд, под которым тут же захотелось узнать, не натворила ли она чего. Сама того не зная и вообще находясь на другом конце Империи.

— Я подозревала, что что-то не так, когда по дому начали летать столовые приборы… — заговорила матушка, сжимая в кулак руку, унизанную кольцами и добрым десятком браслетов. — Но когда во время службы заговорила статуя богини Дехейры!..

— Мама, но это же настоящее чудо, — прыснула Астрид, представив сию картину. Посетители храма наверняка были в восторге. Ну или в ужасе, если припомнить, что на Солхельме богов хоть и любят, но во всякие чудеса в их исполнении верят мало.

— И имя ему — Магнус Эйнарссон! — кулак с силой опустился на подлокотник, отчего даже зеркало звякнуло. — За что мне это? Что ни ребенок, то головная боль… В общем так, мы приезжаем в среду, сдавать этого поганца в твою школу! Сил моих больше нет!

Астрид от удивления аж не сразу могла собраться с мыслями. Мелкий Магнус в её доме? То есть в их с Кэртом доме, где они вовсю наслаждаются своей молодостью? И к ним — подростка?

— Так, мама, подожди… Ты же в курсе, что учеба начинается в месяце Херфис? Что мы с ним будем тут делать?

— Ничего не знаю! — на лице матери нарисовалось такое выражение, что Астрид сразу поняла — никто её возражений слушать не станет. Даже если скажет, что Иленгарду осталось стоять всего три дня, после чего он провалится в Бездну. — Я достаточно настрадалась с этим паршивцем. Очередь твоего кота!

— А Кэрт тут при чём? — удивленно вытаращилась Астрид, кажется, окончательно потеряв нить рассуждений.

— А кто показал мальчику все эти ваши магические штучки? Кто научил ребенка плохому? Нет, я только рада, что Магнус тоже маг, но право слово!..

Астрид оставалось только закатить глаза. Зная Магнуса, скорее он научил бы Кэрта чему-нибудь эдакому. Именно после общения с ним у её парня просыпалась жажда деятельности, а дом на пару недель превращался в склад неведомых нормальному человеку деталек, камней, книг по зачарованию и прочей ерунде, от которой она, маг земли и честная стихийница, так же далека, как братец от послушания.

Нет, она честно попыталась уговорить мать передумать, оставить брата в Солхельме до начала учебы, благо ничего разрушительного его магия не предполагала. (Хотя как посмотреть — в пакостях Магнус силен как никто.) Но — само собой! — не преуспела.

— Ну и что у нас плохого? — на этот раз Кэрт повернулся сразу: видать, чутье оборотня подсказывало неладное не хуже, чем её ненормальный дар.

— Моя мама, — Астрид снова уселась на колени и обвила руки вокруг его шеи. — Она и Магнус приезжают в среду. И дорогой братец будет жить с нами до начала учебы в Академии, ибо, цитирую, у неё нет никаких сил! — она картинно воздела руки к небу, копируя матушку.

Кэрт, на удивление, только усмехнулся, покрепче её обняв.

— Ну, я могу её понять. Ладно, места хватит, а заглушки мы ставить умеем, — он красноречиво подергал бровями, удостоившись тычка в плечо.

— И ты не против?

Честно, она ожидала несколько другой реакции. И идеи, как вернуть Магнуса обратно в отчий дом через пару дней после приезда — мол, мой кот против, ничего не знаю. Жить с надоедливым пацаном в самом расцвете подросткового возраста, ещё и недавно записавшимся в твои фанаты, — такое себе удовольствие.

— Запомни, Астрид, я не против любой авантюры. Даже с участием твоего братца. Но, — он убрал одну руку с её талии и поднял палец вверх, — при одном условии.

— Что за условие?

— Никакого сюрстрёмминга в нашем доме! Квашеная селёдка, ну это ж надо такое выдумать!..

Астрид на это рассмеялась — трудно спокойно вспоминать их самый первый визит на Солхельм, он же «знакомство с родителями». Его вообще стоило бы запечатлеть для потомков, хоть в кристаллах, хоть в летописях. Уж больно красноречиво выглядел Кэрт, которому пришлось столкнуться с такой напастью как дорогая матушка и её любовь к традиционной кулинарии. Впрочем, история та кончилась хорошо для всех — маменька и Кэрт всё же подружились, несмотря на искренний ужас последнего при виде (и запахе) квашеной рыбы.

Правда, увеличившиеся вдвое посылки с гостинцами теперь приходилось проверять тщательнее. Но чего не сделаешь ради самого любимого на свете кота?