Потягивая квас из здоровенной глиняной кружки, я поглядывала на Гроера сквозь клубы дыма, наполнявшие таверну «У крикливого петуха» – самого что ни на есть приличного, по его словам, заведения в этом квартале. Сидели мы в переполненном обеденном зале, вокруг курили табак, смеялись, запивая вечерние разговоры вишневым элем и чем-то покрепче, а мои ноздри тревожил запах жарившегося на вертеле сочного поросенка.

Гроер нашел для нас – вернее, отвоевал – место возле окна, и я, устроившись на деревянном стуле, поглядывала то через грязное засаленное стекло на оживленную улицу Камнетесов, по которой спешил возвращавшийся с работы люд, то на своего спутника, явно прихорошившегося к нашей встрече.

На нем была белоснежная рубашка с вышивкой по вороту, которая оттеняла его южный загар. Темный камзол был распахнут, на крепкой шее виднелась золотая цепочка с ладанкой. В ней – Гроер уже успел мне рассказать – земля с горы Дереннан, что рядом с Исла-Горн, где, по преданиям, однажды ступила нога Все-Отца.

Поужинав и поболтав о том о сем – кстати, кормили здесь на удивление вкусно, но поросенка еще было ждать и ждать, – я принялась слушать рассказ о том, как он очутился в столице Драконьего Королевства.

Оказалось, Гроер тоже учился в Академии Кайер-Дума, получив Диплом Боевого Мага ровно за год до того, как я туда поступила. Но пересечься у нас не было никакой возможности, потому что на Высшую Магию он не пошел – обстоятельства вынудили его бросить Академию и подыскать себе работу сначала в Исла-Горн, а потом уже перебраться в Дайсу.

– Что-то серьезное? – спросила у него, положив в рот последний кусочек вкуснейшего грибного пирога.

Зажмурилась от удовольствия – в столовой Академии кормили хоть и сытно, но совсем уж простенько. Зато здесь… И квас тут совсем как в Кайер-Думе – резкий и сладковато-горький одновременно, – вызвавший у меня очередной приступ тоски по родине. Себе же Гроер заказал огромную кружку с яблочным элем. Предложил и мне, но я покачала головой. С алкоголем как-то подружиться не удалось, так что рисковать я не собиралась.

– Дела семейные, – отозвался он. – Вернее, долги семейные.

Оказалось, этих самых долгов наделал его отец, картежник и забияка, не слишком-то озадачивавшийся содержанием семьи после смерти матери, а ведь у Гроера еще два младших брата!.. Бросив работу плотника, отец попытался разбогатеть на азартных играх, но у него не вышло. Вместо этого задолжал столько, что семье пришлось спешно покинуть Исла-Горн и перебраться в столицу – подальше от кредиторов и неприятностей, в которые он постоянно ввязывался.

Первое время в Дайсе им жилось вполне неплохо. По протекции земляка Гроеру нашлось место в порту Дайсы, где он устроился таможенным магом. Снял небольшой дом на улице Камнетесов, подыскал братьям школу. Отца взяли в плотницкую мастерскую, потому что дерево его любило.

Только вот, оказалось, старые привычки последовали за ним и в Дайсу. И те самые неприятности, от которых они бежали из Исла-Горн, скоро настигли их и в столице. Отец снова принялся за старое, увязнув в карточных долгах настолько, что кредиторы даже пригрозили убить братьев, если он не рассчитается с долгами в течение месяца.

И тогда Гроер вспомнил то, что у него всегда неплохо получалось.

– Не сказать, что я был сильно хорош в учебе, – усмехнулся он. – Зато все пять лет подряд я исправно представлял Академию Кайер-Дума на беговых кругах. Теперь же я неплохо представляю самого себя. – Еще один смешок. – Кстати, долги я почти все раздал. Осталось всего лишь двадцать пять тысяч, которые нужно заплатить до конца недели. И тогда мы снова будем свободны.

– Но ведь на этом все не закончится, – сочувственно произнесла я, подумав, что его непутевый родитель, похоже, играл по-крупному. – Рассчитайся ты один раз, он вполне может снова взяться за старое.

Гроер поморщился.

– Если отец снова возьмет карты в руки, то останется без них, и ему будет довольно сложно работать плотником. Так я ему и сказал.

– Мне жаль, Гроер! – вздохнула я. – Это как заразная болезнь, от которой так просто не излечиться.

Он кивнул.

– Ты права, моя угроза не слишком-то подействовала! Отец знает, что я рассчитаюсь с его долгами, но делаю это в последний раз. Как он будет жить дальше – решать уже ему самому.

– И ты собираешься выиграть Большую Гонку, не так ли? – спросила я и покосилась на его тарелку с нетронутым грибным пирогом.

– Ешь, – новый знакомый подвинул ко мне угощение, затем махнул пробегавшей мимо девушке в сером переднике. – Закажу еще. Да, Большая Гонка, но не я, а мы вместе… Встречаемся в пятницу днем в Жальесе. В полдень у восточного входа в катакомбы. Я уже сделал два взноса – за тебя и за себя…

– Что?! – я чуть было не подавилась чужим пирогом. – Что ты сделал?! – перестав кашлять, судорожно потянулась к кружке с квасом. – То есть, ты заплатил уже и за меня?!

Гроер кивнул с самым что ни на есть спокойным видом, на что я вытаращила глаза:

– Погоди, но ведь я же не давала своего согласия! Вернее, ты даже ни о чем у меня не спрашивал.

Мое возмущение ничуть его не смутило.

– По твоим глазам было видно, что тебя это заинтересовало.

– Неправда! – отозвалась я. – Ничего такого по ним видно не было.

Гроер усмехнулся.

– Взнос всего лишь пять тысяч за каждого, но риск того стоит. Главный приз – шестьдесят тысяч дукаров. За второе место дают сорок. Если поделить…

– Я прекрасно умею складывать и делить, – заявила ему недовольно, все еще не придумав, как отнестись к тому, что Гроер все решил за меня. – Выходит как раз по сорок пять тысяч каждому. Но с чего ты взял, что мы вот так просто… гм… выиграем два главных приза?! Думаешь, мы с тобой побежим, а остальные будут стоять и махать платочками вслед?!

– Нет, махать нам вслед никто не станет, – снова усмехнулся он. – До этого я пару раз видел подобные забеги и сделал соответствующие выводы. Шансы на победу в Больших Гонках у меня минимальные. Вернее, я бы сказал, они практически отсутствуют.

– Неплохо, – похвалила я. – Продолжай!

– Если я побегу один, то потеряю деньги, – добавил он. – Но если мы объединим наши силы, то вполне можем побороться за победу.

– Интересно, каким образом?

– Это бега без правил. На старте каждый раз бывает жуткая давка, и вырваться из нее первым практически невозможно. Но я могу сделать так, чтобы эта давка стала еще страшнее, серьезно уменьшив шансы остальных и дав тем самым возможность вырваться первой уже тебе… – Заметив мой скептический взгляд, быстро добавил: – Хорошо, пусть не лидером, но вы с Честером можете уйти со старта одними из первых. Дальше дело за тобой. Ты должна будешь повторить то, что сделала вчера, – мчаться во весь опор, а я буду прикрывать твою спину от случайных заклинаний. Ну, еще и постараюсь прийти вторым…

– Значит, там есть магия, – кивнула я, размышляя над его словами.

План был, конечно же, так себе. Гроер говорил слишком уж складно, но я прекрасно понимала, что все значительно сложнее. За шестьдесят тысяч дукаров – целое состояние! – в Больших Гонках будет настоящая битва. Вернее, бойня без зазрения совести.

К тому же, вполне возможно, что и другие объединились в похожие группы, решив поделить главный приз. Но других вариантов достать деньги для Исабель к вечеру пятницы попросту не существовало.

– Да, магия там есть, и ею вовсю пользуются, – согласился он. – Но не думаю, что для тебя это будет проблемой. Ты ведь Высшая.

– Пока нет, – покачала головой. – Мне еще два года до диплома.

Но Гроега было не смутить.

– Ты очень сильная, Дарлин! И в седле держишься так, словно в нем и родилась. Уверен, вместе мы победим не только этой гонке, но еще и во многих других. Если мы объединим свои усилия, то очень скоро денег тебе хватит на несколько стипендий… Я же оставлю скучную работу и смогу осуществить свою мечту.

– Интересно, какую? – полюбопытствовала у него.

– Куплю с десяток беговых кайеров, найму лучших наездников и буду держать свою конюшню, – на лице Гроера появилась мечтательная улыбка. – Делать то, что я всегда любил – побеждать на беговых кругах, я сам и моя команда. И, знаешь, Дарлин, в моей мечте ты занимаешь одно из главных мест!

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – пробормотала я в ответ. – Но, Гроер, мне нужно обо всем серьезно подумать, – сказала ему, хотя уже все придумала.

И даже четверке своей сказала, что, скорее всего, стартую в Больших Гонках. Но деньги на этот раз ставить будет Исабель, раз уж Андерса так и тянет выбрать себе другого фаворита.

– Думай, – согласился Гроер, хотя по лицу было видно, что он нисколько не сомневался в том, что я дам свое согласие. – Кстати, у меня для тебя есть подарок.

– Подарок? – растерялась я. – Какой?

Он тут же полез за пазуху, затем распахнул передо мной ладонь, на которой – крепкой и мозолистой – лежала маленькая деревянная фигурка кайера с черной полосой по хребту и распахнутой пастью. Она сразу же напомнила мне Чешуйчика, и я не смогла удержаться от восторженного возгласа.

– Сам сделал, – довольным голосом отозвался Гроер, похоже, поняв, что его подарок произвел впечатление. – Дерево любит не только моего отца. Это новый кайер на твой дирак, – пояснил мне, – потому что вчера была достойная победа. Но впереди тебя ждет их так много, что очень скоро на твоем браслете не останется свободного места.

– Спасибо, – пробормотала я, потому что мне было очень и очень приятно.

– Дай руку, – потребовал Гроер. – Я прикреплю.

– Но…

– Не бойся ты так, я не сделаю тебе ничего плохого. К тому же ты – Высшая, а мне очень хочется жить. Особенно в те моменты, когда смотрю на тебя.

Взял меня за запястье, затем уверенным движением прицепил фигурку на мой браслет наездницы. Как раз рядом с двенадцатью другими, свидетельствующими о прежних победах.

У него крепкая, уверенная рука. Да и сам он тоже был хорош – целеустремленный парень с Юга, мечтавший о собственной конюшне и о будущих своих победах. Причем не на бегах без правил в катакомбах под столицей, а на огромных стадионах, где призы намного солиднее, а выиграть там огромная честь.

И в его планах мне отводилась одна из самых главных ролей.

Только вот проблема была в том, я не собиралась связывать свою жизнь с беговыми кайерами и становиться профессиональной наездницей. Да и мое отношение к Гроеру вовсе не тянуло на романтическое.

Он мне нравился, но, похоже, не совсем так, как ему бы хотелось.

– Мне нужен совет друга, – сказала я, перестав разглядывать свой дирак.

Гроер удивленно вскинул темную бровь.

– Слушаю тебя внимательно.

– Тут такое дело… – замялась я. – И это дело вовсе не касается кайеров и забегов.

– Говори уже, – улыбнулся он. – Ты можешь рассказать мне обо всем на свете.

Кивнула, потому что чувствовала: он меня не предаст. По крайней мере, пока я ему нужна.

– Что бы ты сделал, если бы у тебя забрали дорогую тебе вещь? Очень дорогую, Гроер! Но при этом ты бы не стал сидеть сложа руки и осторожно разузнал, кто это был. Правда, доказательств вины этого человека у тебя нет. Ни того, что вор именно он, ни того, что он может быть связан с заговорщиками.

– Уже интересно, – кивнул он. – Кстати, с какими именно заговорщиками он связан? Знаешь, в Дайсе полно недовольных по разному поводу. Поди еще пойми, кто и против кого протестует.

– Похоже, все это… гм… как-то связано с несмайрами, так что действовать надо осторожно.

Гроер посерьезнел.

– Продолжай, – кивнул он.

– Я не могу объяснить, каким образом я это разузнала, ни городскому префекту, ни Магическому Контролю. Но я знаю, что вор – именно тот человек. Это и есть самая большая проблема.

– А каким образом ты это разузнала? – полюбопытствовал он.

– Путем сложного математического расчета, – усмехнулась я. – Это неважно, Гроер! Важно то, что я не понимаю, что мне теперь со всем этим делать.

Он ненадолго задумался.

– Если тебе нужен мой совет… – На это я покивала, и Гроер продолжил: – Сперва я бы разузнал об этом человеке как можно больше. Понаблюдал бы за ним, собрал доказательства его вины, а потом решил, что делать дальше. Идти ли в Магический Контроль или намекнуть вору, что он у меня на крючке, потребовав взамен собственного молчания вернуть мою вещь.

– Шантаж? – усмехнулась я. – Звучит неплохо.

Вернее, мне пришлась по душе идея наблюдения и сбора доказательств. Будь у меня с чем идти в Магический Контроль, я бы… Да, я бы пошла.

– Кстати, где живет этот человек? – поинтересовался Гроер.

– В квартале Дордаун, – отозвалась я. – Небольшой синий домик рядом с Королевским Каналом. Улица Звездочетов, 5. – Адрес магиссы узнала для меня Исабель, у которой оказались связи в деканате. – Ее зовут Дора Мистлим, она преподает в Академии Магии. В принципе, это все, что у меня есть.

– Хорошо, – кивнул Гроер. – Я знаю кое-каких людей… Поспрашиваю там и сям, послушаю, что мне скажут. Буду ждать тебя завтра в пять часов вечера в Дордауне, на мосту Второго Пришествия. Расскажу, что удалось узнать к этому времени.

– Договорились, – кивнула я. – Тогда до завтра.

– Так что с Большими Гонками? – полюбопытствовал Гроер.

– Говорю же, договорились! – улыбнулась я в ответ.

* * *

Гроер все-таки проводил меня до ворот с драконами, где мы вполне мило попрощались. Привратник на входе в Академию окинул меня внимательным взглядом, буркнув, что он-то давно меня заприметил! Но следов разгульного образа жизни на этот раз он не обнаружил – на мне было темное платье с узким лифом и пышной юбкой и никаких мужских плащей!

Пожав плечами под его косым взглядом, я вернулась в свою комнату и сразу же отправилась в кровать – на всякий случай, в мужской одежде, – но решила, что не стану спать, пока не наведу полный порядок в своей голове. Мне нужно было разобраться в том, что я чувствовала к Конраду Мелгарду, и найти тот самый злосчастный минус, который поможет разорвать нашу с ним связь.

Но чем больше я думала о лорде-канцлере, тем яснее перед глазами вставали две самодельные виселицы, увиденные однажды в детстве. Мне тогда было около десяти, и мы с семьей отправились на ярмарку в Кайер-Дум, наткнувшись на них на въезде в город.

Там висели два тела… Мужчины, вот и все, что я успела разглядеть. А еще жуткие, серые лица висельников с распухшими языками… Это были несмайры – так гласили таблички на их шеях, – чья кровь была возвращена земле.

Помню, как отец приказал нам с мамой и Ивлин отвернуться и не смотреть, пока он снимал мертвецов. Затем мы долго ждали его у дверей городской префектуры, а потом – он так и не возвращался – уже в кондитерской напротив.

Случай был поистине вопиющий, и он всколыхнул весь регион, потому что после резни в Вересковой Пустоши Южная провинция много лет жила мирно и о подобных казнях начали забывать. И вот опять дело рук неизвестных, решивших отомстить носителям темного дара!..

…Мама пила кофе – несколько кружек подряд – и все время молчала. Я тоже молчала, а шестилетняя Ивлин болтала как заведенная – она была слишком маленькой и ничего не понимала. Зато я все прекрасно поняла и запомнила – и как сильно плакала мама, и как злился отец, пообещавший ей, что тех, кто это сделал, обязательно поймают и накажут по всей строгости закона.

А если не накажут, но их поймает уже он и накажет по-своему.

Только вот в тот раз никого так и не поймали, а та виселица снилась мне еще очень и очень долго. Потому что именно так казнили наших с Ивлин и маленьким Джоссом бабушку с дедушкой. Теперь же выходило, это сделали по приказу Итона Мелгарда, отца нынешнего лорда-канцлера, который был послан, чтобы подавить бунт в Вересковых Пустошах.

И он его подавил, как смог.

Я лежала, таращась в темноту, чувствуя, как текут слезы по щекам и что моя подушка совсем мокрая. Так долго, что и не заметила, как заснула.

А затем проснулась. В своей кровати, одна! Не упала на голову лорду Мелгарду, не отбила свой зад о край его письменного стола и не стала свидетельницей высокомерных взглядов его любовницы.

Нет!..

Разбудил меня бой колоколов Церкви Вознесения, и я, открыв глаза, неверяще уставившись на потемневшую побелку своей маленькой комнаты, с темными пятнами от срикошетивших заклинаний Магии Огня. Заморгала, пытаясь осознать произошедшее… То, что мне удалось остаться этой ночью в своей комнате!

И тут же забормотала молитву Все-Отцу, поблагодарив его за счастливое избавление от жуткой участи быть привязанной к сыну убийцы. И еще за то, что он послал мне способ, как разорвать нашу привязку, пусть и не слишком приятным образом.

Я излечилась от своих чувств к Конраду Мелгарду, узнав о беззаконии и смертоубийствах, которые творил его отец в моей провинции. И пусть убитых уже не вернуть, но… Моя жизнь снова начинала налаживаться.

Гордон Бьорн оставил меня в покое. Правда, вечером я натолкнулась на него еще раз. Он попытался было завести разговор о наших отношениях, но я заявила, что связывать нас могут только кайеры и гоночный стадион.

Дед тоже не спешил давать о себе знать – похоже, счел это ниже своего достоинства, – чему я была несказанно рада. В моем комоде лежали новые документы с драконьей печатью и королевскими инициалами, выданные мне Конрадом Мелгардом, – гарантия моей спокойной жизни в столице.

К тому же сегодня ближе к вечеру я собиралась встретиться с Гроером, пообещавшим мне разузнать побольше о магиссе Мистлим. И, быть может, если ему удастся раскопать о ней что-то особенное, то я спокойно отправлюсь в Магический Контроль, тем самым поставив точку в этом деле и вернув свой артефакт.

* * *

Как оказалось, радовалась я совершенно зря. Старая жизнь вовсе не собиралась выпускать меня из своих цепких объятий – вместо утренних лекций всех адептов согнали во двор Академии, заставив перед этим надеть парадные мантии, потому что к нам с незапланированной инспекцией пожаловали нежданные, но крайне высокопоставленные гости.

Сам лорд-канцлер Астара Конрад Мелгард решил осмотреть Академию Магии, привезя с собой делегацию сановников с напыщенными и торжественными лицами.

И я, слушая взволнованные голоса адепток, пытающихся протолкнуться в первые ряды – поближе к трибуне с самым завидным женихом Астара, – судорожно размышляла, что именно ему здесь понадобилось, этому самому жениху… Что вынудило его нанести столь неожиданный визит в Академию Дайсы и сделать это именно сегодня?

У меня было одно предположение, которое мне совершенно не нравилось.

Поэтому толкаться, чтобы попасть в первые ряды, я не стала, заняв место подальше от трибуны, за спинами высоченных старшекурсников с Драконьего Факультета. Моя четверка тоже не рвалась вперед, стояла рядом со мной, а наблюдательный Андерс даже спросил, почему я такая бледная. – Со мной все хорошо, – сказала ему. – Правда, все отлично!

Соврала – меня не оставляло чувство, что Конрад Мелгард явился в Академию по мою душу. Только вот… что ему от меня нужно? Неужели настолько обрадовался тому, что я не свалилась ему на голову этой ночью, что решил… гм… пожать мне руку, выразив благодарность за избавление от проклятия?

Или же, наоборот, прибыл сюда, чтобы потребовать ответ, где именно я была этой ночью?! С него станется, страшный собственник!

Правда, был еще и третий вариант. Да-да, банальное совпадение! Лорд-канцлер давно уже планировал посетить Академию Магии Дайсы с инспекцией и вот-вот обратится с речью к студентам со спешно возведенной трибуны. Но на этом все не закончится, мероприятие затянется как минимум на час, потому что позади лорда-канцлера уже толпились те самые привезенные им сановники, а еще наш ректор с деканами, явно готовившиеся внести и свой вклад в словесный поток…

Вздохнув, я уставилась на носы своих сапожек, выглядывавших из-под полы черной парадной мантии, дожидаясь, когда с трибуны раздастся уверенный голос Конрада Мелгарда.

Смотреть на него мне почему-то было очень и очень больно.

Поэтому я стояла и мечтала, чтобы поскорее все закончилось, и тогда бы я сбежала… Нет, не на занятия, а отправилась бы к Чешуйчику, который меня понимал лучше всех на свете. Забрала бы его из конюшни или загона для чернохвостиков, и мы бы хорошенько размялись на тренировочном кругу. А потом я бы взяла еще и Мушку, чтобы было повеселее…

– Все это странно! – в мои мечты вторгся удивленный голос Исабель. К этому времени лорд Мелгард завершил свою пространную речь о великой чести, которой мы удостоились, поступив в лучшее магическое заведение Астара, а вместе с ней еще и Королевской Стипендии, не забыв добавить, что в Академии Дайсы учатся лучшие из лучших. – Ничего путного он так и не сказал. Что ему вообще здесь понадобилось?

Свою версию я решила не озвучивать, еще больше утвердившись в мысли, что приезд лорда-канцлера каким-то образом связан со мной.

И не ошиблась.

Только вот повод, по которому мне пришлось предстать пред темные очи Конрада Мелгарда, оказался довольно странным. После того, как такую же пространную речь, но немного другими словами произнес наш ректор, почему-то запинаясь и забывая слова, а адепты едва не вывихнули челюсти, стараясь зевать как можно более незаметно, лорд-канцлер заявил, что желает лично встретиться с некоторыми из учащихся, к которым проявил интерес королевский двор.

Мое имя прозвучало первым, чему я нисколько не удивилась. Правда, в интерес королевского двора нисколько не верилось, а вот в то, что Конраду Мелгаду есть что мне сказать, – очень даже. Настолько, что он устроил целое театральное представление с внеплановой инспекцией, едва не доведя до инфаркта нашего пожилого архимага Йессена – так перенервничал бедняга, что даже речь нормально произнести не смог!..

Но странно, странно…

Пожелай он меня увидеть, лорд Мелгард мог попросту приказать своим ищейкам притащить меня к себе, и не надо было бы никого мучать этими душераздирающе-скучными линейками! Значит, тут что-то другое…

И я тяжело вздохнула в унисон своим невеселым мыслям.

– Ты чего стоишь? – зашипела на меня Исабель. – Ну же, выйди и поблагодари лорда-канцлера! Ради вас с Томасом и Куртом он так расстарался, – это были еще двое, чьи имена прозвучали под привычно-безоблачным небом Дайсы, и в ком был якобы заинтересован королевский двор.

– Перебьется! – пробормотала я. Но из строя все-таки вышла и даже поклонилась, старательно избегая тяжелого взгляда, устремленного на меня с трибуны.

Затем я долго сидела на подоконнике возле кабинета ректора, терпеливо дожидаясь своей очереди за двумя недоумевающими парнями с факультета Драконьей Магии, так как лорд-канцлер захотел пообщаться с нами лично. Со мной встретиться он собирался в последнюю очередь, поэтому я в мельчайших подробностях успела изучить все трещины на этом самом подоконнике. А еще заметила, как гоняет кайеров по стадиону Гордон Бьорн, почему-то охаживая их хлыстом и магией, хотя до этого много раз заявлял, что является противником подобных методов.

Кусая губы, неожиданно поняла, что больше всех достается зеленому вельду и одному из трех несчастных чернохвостиков, отобранных в команду наездников.

И тут я с ужасом осознала…

Выдохнула возмущенно, подскочив с подоконника, потому что догадалась!..

Это были Честер и Мушка! Мои Честер и Мушка!..

Тут спины моего кайера коснулся кнут с пылающим Огненным Заклинанием, из-за чего тот взвился в воздух, приземлившись не слишком-то ловко… Упал на бок, но тут же подскочил и, прихрамывая, побежал дальше.

Сердце заболело, и я прокусила губу до крови, подумав, что так продолжаться больше не может. Я сейчас же… Нет, сперва мне все-таки придется выслушать, чего хочет от меня Конрад Мелгард, а потом я уже отправлюсь, вырву этот хлыст из рук Гордона Бьорна и позволю тому на собственной шкуре убедиться, насколько это больно!

Потому что, уверена, Гордон отыгрывался на кайерах исключительно из-за моего отказа. И он продолжит это делать, пока я не соглашусь быть с ним либо не выкуплю Честера и Мушку у Академии Магии Дайсы!

И я схватилась за голову, пытаясь понять, что же мне делать дальше.

Как их выкупить, если у меня нет денег?! Нам так и так не хватало целых тридцати тысяч на стипендию Исабель. К тому же я понятия не имела, сколько захочет Академия за чернохвостика и зеленого вельда. Но с ценами на кайеров я была прекрасно знакома, поэтому…

Десять тысяч дукаров за молодого чернохвостика, решила я, – это вполне адекватная его стоимость. И еще пять за вельда…

Снова задумалась, кусая губы. Выходило, добудь мы с Гроером два первых приза на Больших Играх, я бы обзавелась сорока пятью тысячами дукаров. Этих деньги хватило бы и на то, чтобы расплатиться за Исабель, и на то, чтобы кнут Гордона больше никогда не коснулся ни Честера, ни Мушки.

…Тут распахнулась дверь, и в проходе появилась пожилая пышногрудая секретарша, торжественным голосом возвестившая, что меня ждут внутри. И я потащилась через ее каморку в кабинет ректора, где предстала перед очами Конрада Мелгарда.

Замерла на входе, мазнув взглядом по темно-оливковому ковру на полу в цвет тяжелых портьер на единственном окне. Мебель здесь стояла добротная, громоздкая. Везде шкафы, заваленные свитками и бумагами, – тут магию Огня нужно держать на привязи: вспыхнет в любой момент!..

Но куда больше обстановки в кабинете ректора меня волновало присутствие лорда-канцлера Астара.

Впечатление Конрад Мелгард производил привычно сокрушительное. Он был так же убийственно хорош собой, одет дорого и богато, на лице – выражение ледяной уверенности. Но я-то видела, что он выглядел уставшим, а под черными глазами залегли тревожные тени.

Стоял рядом с массивным столом ректора и смотрел на меня.

Я тоже не сказать, что особо рвалась к нему навстречу. Замерла возле дверей, готовая сбежать, если все выйдет из-под контроля.

– Здравствуй, Дарлин! – наконец, раздался его хрипловатый голос, почему-то отозвавшийся болью в моей груди.

И мне стало окончательно не по себе. Настолько, что я снова решила заговорить первой. Быть может, если мы быстренько выясним, что ему надо, то я сбегу во двор, где Гордон охаживает хлыстом моих кайеров, и успею разобраться с ним до начала лекций?

– Интересно, зачем вам понадобилось ломать эту комедию во дворе? – спросила у него нервно. – Какая еще… гм… внеплановая инспекция? Это ведь все из-за меня?! Или же… Ну скажите, что я ошиблась и вы здесь вовсе не из-за этого! И что слишком много чести для какой-то там Дарлин Вейс!

Ничего подобного он не сказал. Вместо этого уставился на меня совсем уж сурово.

– Где ты была этой ночью? – его голос прозвучал осуждающе.

– Что?! – выдавила из себя. – Где… Где я была?!

– Я прождал тебя до самого утра, так и не сомкнув глаз. Размышлял, что с тобой могло произойти. Свернула ли ты себе шею на беговом круге или же снова решила кого-то спасти, но при этом не спаслась сама.

– Вот еще! – фыркнула в ответ. – Я бы никогда не свернула себе шею на беговом круге!

Затем вспомнила о полутемных катакомбах и заскучала.

– Я много раз собирался послать за тобой, но затем все-таки решил дождаться утра и приехать в Академию сам. С инспекцией, которая здесь все равно не помешает. Итак, леди Вейс, – еще один давящий взгляд, – я только что рассказал вам, насколько увлекательно прошла моя ночь. Могу только добавить, что с момента боевых действий в Морновии пять лет назад, где мы потерпели сокрушительное поражение, это был один из самых неприятных моментов в моей жизни. Так что же вы расскажете мне о своей ночи?

– К сожалению, не могу похвастаться, что я провела ее столь же… гм… увлекательно! – пробормотала в ответ. – Вообще-то, я спала. И, предваряя ваши вопросы, спешу сообщить, что спала я одна. В своей комнате, в общежитии Академии Магии.

– Это невозможно, – он дернул головой, отметая, отбрасывая мои слова. – Кто это был? Кто из тех двоих?

– Вы… Вы сейчас о ком?! – опешила я. – Из каких-таких двоих?

– Я задал вопрос первым. Будь добра на него ответить.

– Вот еще! – фыркнула я, на что удостоилась очередного ледяного взгляда.

– К кому из тех двоих в твоем дневнике ты отправилась этой ночью?

На это я потеряла дар речи вместе со всеми едкими замечаниями и выпучила глаза. Наконец, меня осенило.

– Вы сошли с ума! – сообщила ему свою догадку. – Наверное, у вас в семье была какая-нибудь тетушка, не отличавшаяся здравым умом, и вам это передалось по наследству…

– Сейчас же прекрати паясничать, – поморщился он.

И я прекратила, а затем еще и попятилась, потому что он пошел в мою сторону. И как-то ловко, отрезая меня от двери, заставляя отступить к окну, откуда уже не сбежать.

– Итак, кто это был? – повторил лорд-канцлер, и я поняла, что он не шутит. С таким выражением на лице уж точно нет!

– Это был никто! – заверила его. – И я ни к кому не отправлялась! Говорю же, я просто-напросто легла спать. Укрылась одеялком, закрыла глазки и… Проспала всю ночь в своей кровати. Одна, пока меня не разбудили колокола Храма Спасения…

– Не ври мне, Дарлин! Ты должна была перенестись ко мне, но тебя не было всю ночь.

– Ничего об этом не знаю! Вернее, я никому и ничего не должна…

– Пока тебя ждал, я успел прочесть все свитки отца Филиппа, в которых он подробно описывает, как это работает. И если уже начались переносы, то их не остановить. Они будут продолжаться до тех пор, пока двое не поймут, что их больше не разлучить.

– Поэтому вы, начитавшись каких-то там древних свитков, решили, что я… Я выбрала другого?!

На это он ничего не ответил, но посмотрел на меня так, что по телу разбежался табун противных, липких мурашек. Неожиданно я поняла, что стала свидетельницей сцены ревности. Только вот ревновала вовсе не я к его пятидесяти тысячам девиц из Дайсы. На этот раз ревновал уже он, причем к тем двоим, кого я когда-то зарисовала в дневнике и имела неосторожность ему об этом сообщить.

И он решил… И он подумал… Да это же полнейший бред!

Мне захотелось сейчас же все прекратить. Объяснить произошедшее, чтобы Конрад Мелгард перестал терзать меня подозрениями и оставил в покое раз и навсегда.

– Никого у меня не было, и никуда я не переносилась, – заявила ему. – Вспомните, прошлой ночью я пообещала вам, что наведу порядок в своей голове. Так вот, мне это удалось. Моя голова в порядке, и теперь мы с вами свободны.

Но он мне не поверил.

– Это невозможно, – заявил убежденно.

– Как видите, все получилось! Мне больше не придется изображать вашу невесту, а вам беспокоиться из-за того, что я могу свалиться вам на голову в самый неподходящий момент. Например, когда вы посещаете своих любовниц или же радеете о благе Астара. Все закончилось, лорд Мелгард!

Его взгляд мне совершенно не понравился. Как и то, что он сказал.

– Нет же, Дарлин! Все только начинается.

– С чего бы это?.. – пробормотала я.

– Дожидаясь твоего появления, я внезапно осознал одну крайне интересную вещь. Отец Филипп оказался прав. Раз уж ты ворвалась в мою жизнь, поставив ее с ног на голову, ты больше не можешь из нее уйти. Вернее, я тебя никуда не отпущу.

– Вы… А вы, вообще-то, адекватны? – спросила у него шепотом.

– И еще как! Этой ночью я отчетливо понял, что мне не хватает одной своенравной девицы из Южной Провинции, которая постоянно падет мне на голову. И еще – насколько мне за тебя страшно. Так страшно, что я не находил себе места до самого утра, постоянно думая, что могло с тобой произойти.

– Говорю же вам, со мной все в порядке! – Я занервничала, потому что он был слишком близко и снова смотрел на меня так… Как-то нехорошо он на меня смотрел! – Говорю же, все закончилось. Проклятье разорвано, так что…

Но лорд Мелгард не дал мне закончить свою мысль.

– Это Дар, – заявил уверенно. – Дар Вечной любви, который будет с нами всегда, пока мы живы. И я был полнейшим идиотом, не поняв этого сразу. Пытался сопротивляться, искал способ от него избавиться вместо того, чтобы принять… Принять тебя и этот Дар.

– Ну уж нет! – покачала я головой. – Вам не надо никого принимать! Да и Дара никакого больше нет. Даже если он… гм… немножко был, но теперь уже весь вышел.

Судя по лицу Конрада Мелгарда, он так не думал.

– Я многое успел испортить, но настало время все исправить…

– Прошу вас, не надо ничего исправлять! – я сильнее вжалась в стену. – Вы что, забыли собственные слова? Моя дурная кровь никуда не делась, лорд Мелгард! Она все еще со мной, исправно течет по моим венам. Вспомните, кто вы и кто я?!

– Я не страдаю провалами в памяти.

Мне так не казалось, но…

– Вы не имеете права так рисковать! – напомнила ему. – Подумайте о своей семье… О вашем кузене-короле, в конце-то концов! Что будет с ними, если они узнают об этом крайней сомнительном Даре Все-Отца?!

– Ничего страшного, – усмехнулся он. – Мы, Мелгарды, живучие. Они уж как-нибудь переживут.

– Дети, – подсказала ему шепотом. – Говорю же, не надо на меня так смотреть! У вас такой взгляд… – Мне казалось, что он прожигал меня насквозь. – Вы что, не понимаете, что от этого случаются дети?!

– Дарлин, дети случаются совсем от другого, – намекнул он.

– Я в курсе, от чего они случаются! – рявкнула на него. – И еще я в курсе, что у моих детей может проявиться дар несмайров. Такой, что его уже никуда не спрятать, и никакие фальшивые документы не помогут. А вот вы… Вы как-то слишком быстро обо всем забыли, лорд Мелгард! Поэтому сейчас же остановитесь, подумайте и перестаньте уже на меня так пялиться!

Потому что бежать мне было попросту некуда. Если только юркнуть в сторону, отодвинуть тяжелую портьеру и выпорхнуть в окно. Но, к сожалению, кабинет ректора находился на третьем этаже, крыльев у меня не водилось, а применять магию против лорда-канцлера Астара мне как-то не хотелось.

– Страх за будущих племянников поможет моему брату быстрее подписать законопроект об отмене ограничений для несмайров, – заявил он. – Мы давно уже к этому идем, теперь у него появится отличный повод.

– Нет! – заявила ему. – Ничего такого не будет.

– Да, Дарлин! Все будет именно так, как я сказал.

Затем он выловил откуда-то из недр своего камзола коробочку, распахнул и передо мной вспыхнул, заиграл холодным бриллиантовым светом золотой браслет.

– Это тебе. Надеюсь, поможет меня простить…

– Уберите! – приказала ему. – Ничего от вас я не возьму! И прекратите вести себя со мной так, что я одна из ваших… гм… Луиз, которых можно задобрить дорогими подарками!

Но он не прекратил.

– Значит, бриллианты не возьмешь, – сделал он вполне логичный вывод. – Тогда, быть может, вот это? – В руках его чудесным образом оказался свиток. – Купчая на некого кайера по имени Честер из породы чернохвостиков. Выписана на имя Дарлин Вейс, с оплаченным содержанием в конюшне Академии Магии Дайсы на два следующих года. Что ты думаешь по этому поводу?

По этому поводу я успела подумать много всего, но к глазам почему-то прилили слезы, а горло сдавило рыданиями.

– Вы… Вы… – начала я, не в состоянии вымолвить и слова.

– Ты, – подсказал он. – Что скажешь, Дарлин?! Быть может, ты все-таки найдешь в себе силы простить те резкие слова, которые я так необдуманно произнес прошлой ночью? И мы с тобой попробуем все с самого начала.

Мне очень хотелось ему сказать, что нас ничего и никогда не будет связывать, но слова застряли у меня в горле, и мне удалось из себя выдавить только нечленораздельное мычание.

– Неплохо, – произнес он. – Прогресс налицо.

– Я не возьму, – наконец, кое-как выжала из себя, хотя мне очень-очень хотелось взять. – Мне ничего не нужно из рук того…

– Продолжай, – с явным интересом отозвался лорд-канцлер. – Так из чьих же рук ты не возьмешь этот свиток?!

– Из рук убийцы несмайров! – выдохнула я.

– Ах вот, значит, как! – произнес он довольным голосом. Положил свиток на книжную полку подле моей головы, заявив, что ничего не изменится, возьму ли я его или нет. Честер мой на веки вечные, если только я не захочу его продать. – Видишь ли, Дарлин, тут кроется одна небольшая загвоздка. Я никогда и никого не убивал, поэтому пребываю в полнейшем недоумении, откуда ты нахваталась этой… гм… несусветной чуши. У меня есть лишь одно предположение – в «Вестнике Дайсы» иногда попадаются забавные статьи, и меня давно уже тянет засудить их за клевету.

– Нет, – выдохнула я. – Дело вовсе не в вас, а… Дело в вашем отце!

– В моем отце?!

– Да, в вашем отце. В лорде Итоне Мелгарде, – заявила ему, – который двадцать пять лет назад командовал правительственными войсками, присланными в Вересковую Пустошь на подавление вспыхнувшего там бунта. Ваш отец убивал несмайров без суда и следствия. Вешал их, пуская дурную кровь. Такую же, какая будет у наших с вами детей, если я… Если вы не перестанете на меня смотреть подобным образом! Неужели вы не понимаете, насколько мы с вами разные?! Мы никогда не сможем быть вместе!

– Дарлин… – начал он с жалостью, но тут меня прорвало. И то, что копилось так долго, железными тисками сжимая грудь, полилось наружу со слезами.

– Ну же, расскажите мне, как все было! – заявила ему, давясь от рыданий. – Уверена, он хвастался своими подвигами, делился со своей семьей… Он делал это собственноручно?! Сам вешал и сам резал? Или же у него были помощники? Магистр Саммерс как-то забыл развить эту тему…

– Значит, магистр Саммерс! – усмехнулся Конрад Мелгард, ничуть не обескураженный моей страстной речью. – Я-то думал, где ты успела этого нахвататься! Теперь все встало на свои места. Тодд Саммерс – опасный идиот с крайне радикальными взглядами. К сожалению, родственник нашего ректора, и тот без устали о нем печется, не забывая каждый год подавать ходатайства в Ветеранский Совет и засыпать короля прошениями оставить двоюродного брата в Академии, несмотря на многочисленные жалобы. Но так как Саммерс становится опасным для общества, сея межрасовую ненависть среди адептов, вопрос с его досрочным уходом на пенсию решен. Мой отец…

– Я не представляю, – покачала головой, – что именно сейчас должно прозвучать, чтобы я изменила свое отношение к Итону Мелгарду. Если только вы скажете, что он не командовал теми войсками и в Вересковой Пустоши не было ни одной казни.

– Командовал, – спокойно отозвался Конрад Мелгард. – И казни тоже были, но тебе все-таки придется изменить свое мнение. Потому что отец казнил только тех, кто затеял ту самую резню в Южной провинции. Орден Кровавых Охотников, спровоцировавших бойню.

– Ничего подобного! – возмутилась я. – Ее начали драконы. Убивали невинных, людей и несмайров…

– Нет же, Дарлин! Резню начали именно несмайры из Ордена Кровавых Охотников. Под покровом ночи они убили мэра Крушовиц и всю его семью. Затем вырезали несколько драконьих семей, после чего пришли в дома к людям. Но сделали так, чтобы подозрение пало на мой народ, и древняя ненависть вспыхнула с новой силой. И только тогда началась бойня. Драконы не выдержали, решив отомстить. Несмайры тоже не остались в долгу, после чего всколыхнулась уже вся провинция.

– Неправда! – прошептала я. – Все было совсем не так!

– Правда, Дарлин! Отец показывал мне отчеты следствия. Это была сознательная провокация.

– Но зачем?! Зачем несмайрам нужно было это делать? Зачем им убивать драконов?! Зачем убивать людей, если они жили спокойно? Ведь все жили мирно!..

– Потому что Ордену Кровавых Охотников нужна была война. Им было нужно, чтобы взбунтовалась вся Южная провинция, а к ней присоединились еще и Восточная с Западной. Чтобы вернулись те времена, когда несмайры правили миром.

– Бред! – закрыла я глаза. – Этого не может быть.

– Нет, Дарлин, это не бред. И тебе придется в это поверить, потому что Орден Кровавых Охотников снова вернулся к жизни. Назревает что-то очень крупное, и покушение на меня было лишь первым звеном в этой цепи.

Но я не хотела, не могла в такое верить.

– Мои дедушка и бабушка, – сказала ему, глотая слезы. – Их убили драконы. Повесили и пустили кровь. Выходит, они тоже были из Кровавых Охотников?!

– Если их повесили, значит они принадлежали к заговорщикам, – заявил мне Конрад Мелнард совершенно спокойно, нисколько не смущенный услышанным. – Таким образом казнили только тех, кто был виноват в той бойне.

Мы уставились друг на друга.

– Все это ложь, – наконец, сказала ему, чеканя слова. – И я не верю ни единому вашему слову! Они не могли быть Кровавыми Охотниками!

– Дарлин…

Но я покачала головой.

– Мы из разных миров, лорд Мелгард, и мне с вами не по пути. Проклятье разорвано, и теперь вы совершенно свободны. Можете заниматься своими делами и вернуться к прежней жизни. А я… Я благодарна вам за новые документы и купчую на Честера. Очень-очень благодарна, клянусь! За спасение своей жизни вы рассчитались со мной сполна, но давайте уже на этом расстанемся…

– Нет, Дарлин! – отозвался он невозмутимо. – Я больше не собираюсь с тобой расставаться. Отчеты по Вересковой Пустоши у меня кабинете, ты сможешь прочесть их, когда снова окажешься в моем доме. Но если ты упрямо отказываешься мне верить, то советую поговорить с очевидцами тех событий. С тем же магистром Римсом. Когда я учился в Академии, он преподавал Защиту от Драконьей Магии и, кажется, до сих пор на посту…

Я его знала, он преподавал этот предмет и сейчас.

– Еще один дракон, – покачала головой, – которому так сложно поверить!

– Тебе придется, – отозвался Конрад Мелгард. – К тому же у меня есть еще один довольно веский аргумент.

И прежде, чем я успела отвернуться или же сбежать, он притянул меня к себе, и его губы накрыли мои.

Опешив, я выдохнула растерянно, потому что прикосновение оказалось нежным, но с горьким вкусом моих слез. Попыталась вырваться и сбежать, но он не позволил.

Удержал… Мягко, но удержал.

Хотела его оттолкнуть, сказать, что не стану целоваться с сыном убийцы несмайров. Но это оказалось выше моих сил, потому что с каждой секундой, с каждым ласкающим, дразнящим прикосновением его умелых губ по телу растекались, разбегались горячие волны, сметая то, что стояло у них на пути.

Те препоны, которые я успела возвести между нами.

Под его страстным напором мое непонимание, горечь и недоверие уходили, и их место занимала надежда. Надежда на то, что однажды мы сможем преодолеть все преграды.

Надежда, что все-таки существует Дар Вечной любви, который связал дочь несмайра и гордого дракона, и этот Дар будет с нами уже навсегда.

Внезапно мне захотелось ему ответить. Вот так, поцеловать его самой. Тронуть его губы, выдохнуть его имя, провести по ним языком, чувствуя, как Конрад изумленно откликается на мою инициативу, как сильнее вжимает меня в свое крепкое, горячее тело, словно желая, чтобы мы стали с ним одним целым.

Здесь и сейчас, и уже навсегда.

– Обязательно поговори с магистром Римсом сегодня, – попросил он, когда я все-таки пришла в себя.

Попыталась отстраниться, мотнула головой, разгоняя сладкое сумасшествие, и на этот раз он сразу же меня отпустил. Вернее, разжал объятия, но уходить не спешил. Стоял рядом и смотрел. Был так близко, что мне казалось, будто бы я слышу бешеный стук его сердца, которое колотилось так же быстро, как и мое.

И я тоже смотрела.

Вглядывалась в его лицо, понимая, что этот поцелуй перевернул все с ног на голову. Его последний его аргумент оказался настолько убедительным, что мне захотелось поверить в Дар Все-Отца…

Но я все так же не могла приять на веру сказанное им про моих бабушку и дедушку!..

Понимала – чтобы ничего не разрушить, мне обязательно нужно докопаться до истины. Узнать, что именно случилось в Вересковой Пустоши четверть века назад и за что была казнена моя родня.

– Мне… Мне надо идти, – сказала я лорду Мелгарду. – Пожалуйста…

– Иди, – произнес Конрад с явным сожалением, словно не хотел меня отпускать. – Только прошу тебя, не ввязывайся в неприятности. Я буду ждать тебя вечером.

– Но я не могу… – на глаза снова навернулись слезы. – Я все еще не могу в это поверить!

– Иногда нужно пройти через боль разочарования, чтобы открылась правда, – произнес он. – Пусть даже самая неприглядная, но она принесет тебе успокоение.

После чего снова поцеловал опешившую меня в лоб, затем в заплаканные глаза. Еще раз потянулся к моим губам, но тут я не выдержала… Покачав головой, вырвалась из его объятий и кинулась к двери. Затем все-таки вернулась, подхватила с книжной полки купчую на Честера и, пробормотав слова благодарности, снова бросилась к выходу из кабинета.

Мне нужно было хорошенько обо всем подумать. Поразмыслить, как быть дальше.

А еще как можно скорее добежать до Гордона Бьорна и сказать ему, какой же он дебил. Вернее, объяснить, что Честер больше не в его власти, потому что он мой на веки вечные, и очень скоро я выкуплю у Академии Магии еще и Мушку.