На этот раз я грохнулась на Конрада с потолка, причем, даже не ему на руки, а упала плашмя, потому что он, оказалось, лежал. Предположительно спал, явно не ожидая такого «подарка» от судьбы. Охнул недоуменно, потому что мой локоть угодил куда-то в район его живота, но быстро пришел в себя и виновницу вторжения вовсе не испепелил.

Вместо этого утащил к себе под темное покрывало. Теперь уже растерянно охнула я, наконец-таки осознав, что произошло.

То, что свалилась на чужую голову второй раз за день! Но как?.. Почему?! Такого я явно не ожидала.

И не только того, что окажусь в чужих объятиях, а еще и того, что эта комната и эта софа будут подозрительно похожи на ту, где пару-тройку часов назад я поедала шоколадное печенье, рассказывая лорду-канцлеру и его друзьям из Тайной Канцелярии о своем «свидании» с Орденом Кровавых Охотников.

Правда, еще повезло, что Конрад оказался в одежде. Наверное, прилег отдохнуть – вот так, в рубашке и штанах, надеясь немного вздремнуть на рабочем месте, – а тут я «пожаловала» с визитом…

Но отпускать опешившую меня он не спешил. Вместо этого припал к моим губам, утягивая еще глубже в недра своего покрывала, наваливаясь горячим, крепким телом, умело пробуждая жаркие желания и неведомые доселе ощущения, от которых так быстро и слишком сладко закружилась голова.

Думала его оттолкнуть, но уже не смогла…

А потом просто-напросто перестала думать. Вместо этого принялась отвечать на его поцелуи, чувствуя, как от умелых ласк желание тела лишь набирает силу, и очень скоро не осталось сомнений в том, что нет ничего более правильного, чем позволить ему обладать, а себе сдаться в сладкий, страстный плен неизбежного…

Правда, как оказалось, за нас двоих думал все-таки он.

В какой-то миг все же остановился, из-за чего я застонала от разочарования, а затем скатился с меня и сел рядом. Но и на этом не успокоился – принялся поправлять бесстыдно задравшийся подол моей белоснежной сорочки. Впрочем, он сам его и задрал, так что стыдно мне нисколько не было. А затем еще и завернул меня в плед, заявив крайне недовольным голосом:

– Красивая сорочка, мне очень нравится! И не только она, но и все остальное, поэтому, Дарлин, так продолжаться больше не может!

В ответ я вздохнула, разгоняя крайне развратные мысли. Потому что успела стянуть с него рубашку, а сейчас любовалась отблесками магических светлячков на его идеальном торсе. Опять же, стыдно мне не было, но я все-таки попыталась изобразить раскаянье.

– Прости, – заявила ему. – Не ожидала, что будет второй перенос за ночь. Просто легла спать и…

– Я тоже не ожидал, – признался он, – но думал о тебе постоянно. Похоже из-за этого оно и… гм… сработало еще раз.

– И что же ты обо мне думал? – заинтересовалась я.

– То и думал! – отозвался он недовольным голосом, поправив сползавшее плечико сорочки, которая все-таки оказалась мне велика. – Дарлин, ты ведь понимаешь, что больше тянуть не имеет никакого смысла? Потому что, чем дальше, тем все сильнее это смахивает на издевательство.

– Разве? – удивилась я. – А мне… Мне очень даже понравилось!

– В том-то все и дело! Мне тоже это понравилось, поэтому мы должны пожениться в ближайшие дни, – сделал он довольно-таки неожиданный вывод. – Видишь ли, я больше не хочу и не могу без тебя жить в прямом и переносном смысле этого слова.

– А-а-а… – выдавила я их себя, вновь поправив сползшее «плечико».

Но забыла, что собиралась ему сказать, потому что лорд-канцлер Астара ловко переместился с софы на пол, встал на колено и изобразил в воздухе иллюзорное кольцо с внушительных размеров бриллиантом. Немного преувеличил с размерами и сполохами, которые разлетелись, разбежались по стенам и потолку полутемного кабинета, словно пытался добавить сказочности в этот и так прекрасный момент.

Заявил, что собирался сделать это завтра утром, в доме моего деда. Просить у него моей руки, после чего, заручившись согласием старого лорда, сделать предложение уже мне. Но сейчас решил, что откладывать нет никакого смысла. Правда, кольцо осталось в его особняке, так что…

– У меня нет никаких сомнений в собственных чувствах. Я люблю тебя, Дарлин Вейс, и прошу стать моей женой. Поэтому, – протянул ко мне руку с иллюзией, – примешь ли ты это кольцо, оригинал которого ты получишь уже утром, как символ моей любви?

В ответ я вытянула правую руку, подставив ее так, чтобы «кольцо» переливалось уже на моем безымянном пальце.

– Красиво! – прошептала я. – Конрад, но…

– Как я понимаю, – усмехнулся, – у тебя все еще остались вопросы, и я буду рад на них ответить.

– Ты… Ты ведь осознаешь, что ты мне сейчас предлагаешь? – на всякий случай поинтересовалась у него. – И кому… ты это предлагаешь?

Улыбнулся.

– Я прекрасно отдаю отчет в собственных действиях. Я люблю тебя, Дарлин, и хочу, чтобы ты всегда была со мной. Понял я это совершенно отчетливо в тот момент, когда мог тебя потерять, а затем только утвердился в этой мысли.

– Но…

– Уверен, ты тоже любишь меня, и вместе мы преодолеем все трудности, которые возникнут на нашем пути.

– В том-то и дело, что эти трудности непременно возникнут! – пробормотала я. – Например, мой папа – та еще трудность!.. И еще мой дед, и твои родители…

– Поверь, моя мама будет на седьмом небе от счастья, – тут же заверил меня Конрад. – Отец тоже одобрит мой выбор.

В этом я серьезно сомневалась, но промолчала. Вернее, подумала об Итоне Мелгарде, а затем…

– Даже не представляю, что скажет на это моя мама, – вздохнув, призналась ему.

Как она отнесется к тому, что я выхожу замуж за сына человека, который приказал казнить ее родителей? Пусть это случилось четверть века назад при обстоятельствах, в которых он действовал на стороне закона, а дети не в ответе за то, что творили их предки, но все же…

Тут Конрад сел рядом со мной. Притянув, поцеловал меня в щеку.

– Все будет хорошо, Дарлин! Уверен, она найдет в себе силы пусть не простить, но хотя бы принять этот факт.

– Ей будет очень сложно, – вздохнула я. – Мне самой было сложно, но теперь я знаю, что твой отец выполнял свой долг. Поступил так, как должен был, но от этого ничуть не становится проще.

– Я помогу тебе, – пообещал мне Конрад. – Мы со всем справимся вместе.

– А еще и эти запреты! – покачала я головой. – Маму и Ивлин, наверное, никогда не пустят в Дайсу…

– Запреты скоро снимут, – уверенно произнес он. – Думаю, в течение двух-трех месяцев все ограничения уже отменят. Но нам все-таки придется справить две свадьбы – одну в столице, а вторую – в Горячих Лощинах.

– Было бы хорошо! – всхлипнула я, начиная осознавать, что происходит.

Конрад Мелгард только что предложил мне выйти замуж, и мы обсуждаем детали торжества, хотя я еще не дала ему свой ответ! Похоже, он подумал о том же, поэтому решительно о себе напомнил, картинно нахмурив брови:

– Так ты выйдешь за меня замуж или нет?!

– И еще как! – сказала ему, и к глазам снова прихлынули слезы, но на этот раз исключительно от счастья: – Конечно же, я выйду за тебя замуж, и мы сможем все-все преодолеть…

Ответ был правильным, а главным призом оказался такой поцелуй, что мы очень скоро оказались на софе и смогли остановиться лишь чудом.

– Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? – неожиданно спросил Конрад. – Так сильно, что думаю о тебе все время, поэтому жить по-отдельности больше нет никакого смысла. С этого момента ты будешь жить в моем доме, потому что, похоже, теперь ты будешь переноситься ко мне постоянно.

– Я тоже тебя люблю, – призналась ему. – Так сильно, что из моей жизни исчезли краски, когда я попыталась разорвать нашу связь. И я думаю… Думаю, второй перенос произошел именно из-за этого! Похоже на то, будто бы мы пытаемся наверстать упущенное. Или же кто-то или что-то в нас… Вернее, во мне так сильно испугалось, что наша связь может оборваться, что переносы стали еще интенсивнее. И это будет длиться, пока мы окончательно не поймем, что мы вместе уже навсегда.

Улыбнувшись, Конрад заявил, что все давно уже понял. Затем поцеловал меня еще раз, заставив в который раз почувствовать, насколько сокрушительно-сильными бывают желания тела, и как иногда непросто дождаться собственной свадьбы.

Наконец, все-таки решил отвезти меня домой, но в сорочке идти не позволил. Достал из недр черного-пречерного шкафа не менее черную мантию, под которой я скрыла свой кружевной наряд. Впрочем, идти он мне тоже не разрешил. Подхватил на руки и понес по пустынным длинным коридорам Тайной Канцелярии к широкому крыльцу, возле которого его поджидала карета с молчаливым кучером.

– Ты же понимаешь, что нет никакого смысла отвозить тебя к деду? – спросил он, когда мы устроились внутри и все-таки принялись спорить, куда теперь направиться – в особняк на улицу Драконьей Победы или все-таки на улицу Драконьей Славы, где стоял дом Конрада. – Если я отвезу тебя к лорду Вейсу, а затем произойдет очередной перенос… А потом еще и еще один, и мы будем с тобой всю ночь кататься по городу. В твоем обществе, Дарлин. это будет поистине восхитительное занятие, но тебе все-таки не помешает немного поспать.

В ответ я непроизвольно зевнула, закрыв рукой рот.

– Конрад, я все понимаю! Но ты только представь, что будет с дедом, если обнаружат пропажу? А что, если он решит, будто бы меня снова похитили?! Его же удар хватит!

– Обещаю, я приеду в его дом еще до завтрака, так что тебя не успеют хватиться. Объясню ему ситуацию и попрошу твоей руки.

– Хорошо, – сказала ему. – Ты прав! – затем снова зевнула, и он притянул меня к себе.

Я положила ему голову на плечо, чувствуя, что окончательно вымоталась.

– Спи, моя радость, – произнес он негромко. – Я разбужу тебя, когда мы приедем.

Но, стоило мне закрыть глаза, как… Как я снова свалилась ему на голову, упав из-под черной крыши кареты!

– Да что же это такое делается?! – пробормотала негромко, устраиваясь уже у него на руках.

– Спи, – усмехнулся он, поцеловав меня в макушку. – Спи, любовь моя! Даже если будет еще один перенос, ты и так уже со мной.

Я снова закрыла глаза, уплывая в мир сновидений, убаюканная покачиванием кареты и негромким скрипом рессор. И еще теплом, идущим от рук будущего мужа. Неожиданно услышала, как Конрад заговорил. Но обращался он не ко мне, а, выходило, к Все-Отцу.

– Если Ты еще во мне сомневаешься, – произнес негромко, – то знай, делаешь Ты это совершенно зря. Я все прекрасно понял. Как видишь, осознал свои ошибки и смог их исправить. И еще, я бесконечно благодарен за Твой Дар…

Кажется, он говорил что-то говорил еще, но я уже спала. Причем, так крепко, что не смогла вырваться из мира сновидений, когда карета остановилась. Сквозь сон почувствовала, как Конрад куда-то меня понес; слышала, распахивались перед нами двери, и как он отдавал негромкие приказания слугам. Затем меня уложили в кровать – я ощутила прохладную свежесть постельного белья, – и принялись ловко раздевать.

Но не Конрад, а, кажется, пожилая служака…

Попыталась было проснуться и ей помочь, но затем передумала. Потому что если я сейчас открою глаза, а потом снова засну, то опять же… угожу в спальню к лорду Мелгарду, и нам придется начинать все с самого начала. И поцелуи, и попытку меня отселить в отдельную комнату, и совершенно бесполезное занятие – немного поспать без него…

Кажется, Тот, кто Все Видит, рассудил, что отныне спать нам только вместе!

Поэтому я решительно смежила веки, подумав, что завтра все обязательно прояснится, и мы найдем выход из этой ситуации. По крайней мере, на те дни, которые остались до нашей свадьбы.

* * *

Проснулась я в чудесной, светлой комнате. Лежала в огромной кровати, над которой раскинулся полупрозрачный балдахин из тончайшей тюли, из-за чего мир за его пределами казался мне сказочным царством – и белоснежная мебель, заставленная вазами с цветами, и мягкие персиковые кресла в тон с тяжелыми гардинами, через которые уже пробивался дневной свет, и розоватый пушистый ковер на полу.

Сладко потянувшись, подумала, что проспала все на свете. Наверное, уже есть какие-то известия о поимке Ордена Кровавых Охотников, да и пятничные лекции в Академии никто не отменял… Но чувствовала я себе превосходно, наконец-таки выспавшись с момента нашего знакомства с Конрадом Мелгардом.

Это произошло всего лишь пять дней назад, а прошлым вечером – вернее, глубокой ночью – я согласилась выйти за него замуж. И эта мысль наполняла меня таким же ярким светом, как и пробиравшиеся сквозь прорехи в зашторенных гардинах солнечные лучи.

Вспомнив о своем женихе, я все-таки решила подняться. Подошла к комоду, ступая босыми ступнями по пушистому ковру, заметив на нем какую-то одежду. К удивлению, обнаружила стопку собственного белья. Подумала… Интересно, и когда только успели доставить и принести, если обычно сплю я очень и очень чутко?

Но, похоже, после встречи с Конрадом Мелгардом все в моей жизни перешло в разряд «необычно», потому что очень скоро распахнулись двери и в спальне появилась молодая улыбчивая служанка в белоснежном переднике, повязанном на коричневое платье, и в накрахмаленном чепце, из которого выбивалась непослушная светлая прядь. Улыбнувшись, поклонилась и представилась – звали ее Агния, и она, если я не возражаю, будет моей личной горничной.

Я не возражала. Наоборот, обрадовалась живой душе, которая сможет ответить на мои вопросы. И Агния принялась делиться новостями.

Оказалось, этим утром в особняк прислали мою одежду и личные вещи, и она многое уже успела разложить. Поманила меня за собой в гардеробную, находящуюся в смежной комнатке, показав все мои… гм… пять платьев, из который я выбрала самое красивое – ярко-синее, с золотистой вышивкой по лифу и подолу и рукавами-фонариками.

Затем помогла мне одеться, нахваливая цвет и фасон, заявив, что платье удивительно мне к лицу. После этого я обзавелась чудесной прической и целым ворохом новостей. Оказалось, рано утром из сельского поместья приехала леди Мелгард. Ее уже разместили в соседних гостевых комнатах в Женском Крыле, и она ждет не дождется, когда сможет со мной познакомиться.

Нет, лорд Мелгард-старший так и не вернулся, зато в доме есть другой гость, который, похоже, останется здесь на какое-то время. Рано утром прибыл пожилой лорд с недовольным лицом и черной резной тростью, теперь слуги ждут, когда привезут его вещи, одновременно с этим готовя ему гостевые покои в Мужском Крыле.

– Ну надо же! – выдохнула я. – Значит, и дед тоже здесь!..

Выходило, Конрад сдержал свое обещание. Явился рано утром в дом на улице Драконьей Победы, чтобы попросить моей руки. Заодно сообщил о переносах и еще о том, что жить раздельно у нас не получается в буквальном смысле этого слова.

Но старый лорд Вейс рассудил все по-своему. Раз уж я не могу остаться в его доме на улице Драконьей Победы, то… Он взял и сам переехал в особняк на улицу Драконьей Славы! Предположительно, до нашей свадьбы, как залог моей незапятнанной репутации.

– Лорд Мелгард, его гость и леди Мелгард сейчас пьют чай и ждут вас к завтраку. Говорят о погоде и о приготовлениях к свадьбе. Это ведь правда, леди Вейс? – спросила Агнес с надеждой в голосе. – Весь особняк гудит… Все слуги только об этом и судачат! И главная кухарка, и экономка…

– Конечно же, правда! – не удержалась я от улыбки. – Раз уж об этом говорят главная кухарка с экономкой, то свадьба будет наверняка. Правда, дата мне пока еще неизвестна, но все идет к тому, что это произойдет очень и очень скоро.

– Поздравляю вас, леди Вейс! – воскликнула растроганная Агния. – Мы так рады!.. Наконец-таки в доме появится хозяйка!..

…Очень скоро, качнув завитыми локонами, я взглянула на новую себя – еще не хозяйку, но уже невесту! – в зеркале и осталась вполне довольной увиденным. Правда, глаза все еще были ошарашенными, а вид крайне растерянным, но вполне довольным…

Сопровождаемая Агнией, я отправилась вниз, на первый этаж, где в Летнем Салоне – просторной столовой с цветочными обоями и ведущими на широкий балкон застекленными дверьми, – меня дожидались мой жених, дед и очень красивая темноволосая женщина с мягкими чертами и лучащимся взглядом темных глаз.

Леди Мелгард, мама Конрада.

Возраст почти не оставил следов на ее привлекательном лице – лишь чуток посеребрил темные волосы Аннабель Мелгард, добавив россыпь легких морщин в уголках карих глаз. У нее была чудесная фигура и красивые, ухоженные руки. А еще, у мамы Конрада оказалась располагающая улыбка – настолько искренняя, что я подумала – неужели она так рада известию о будущей свадьбе?

И еще старому лорду Вейсу, с недовольным видом державшему в руке тонкостенную фарфоровую чашку, и всему-всему, что происходит вокруг?

Впрочем, и мой дед тоже… Несмотря на свою напускную суровость, мне показалось, что за эту ночь он помолодел, скинув с себя с десяток лет, обсуждая с матерью Конрада будущее торжество, пока мой жених потягивал кофе и листал «Вестник Дайсы», где на фотографиях снова бесновалась, беззвучно разевая рты, толпа лордов с очередного заседания Парламента.

Впрочем, нешуточные дебаты шли и в Цветочном Салоне, но совсем на другую тему. Говорили о нашей с Конрадом свадьбе, решая, где именно она будет проходить. В том, что венчаться мы будем в Храме Возрождения неподалеку от королевского дворца, ни у кого сомнений не возникало. Зато место торжества вызвало горячие споры.

Дед настаивал, чтобы оно проходило в его особняке на улице Драконьей Победы, заявив, что возьмет все расходы на себя. Он на этом настаивает!.. Конрад в ответ заявил, что все это глупости. В деньгах мы не нуждаемся, а его собственный дом вполне неплох, так что свадебный банкет будет в этом самом доме.

Но и у леди Мелгард нашлось, что сказать. Она склонялась к загородному поместью Мелгардов в полутора часах езды от Дайсы, и еще к тому, что именно они оплатят все расходы на нашу свадьбу как подарок молодоженам. Мне казалось, что и у моих родителей будет собственное мнение по этому поводу, но высказать я это не успела, потому что они меня заметили.

Конрад, отложив газету, поднялся и, улыбаясь, пошел мне навстречу. Он был неописуемо хорош в своем светлом наряде, и глупое сердце застучало как сумасшедшее, а в груди поселилось и невероятная радость, и, одновременно с ней, сомнение.

Неужели этот великолепный мужчина предназначен мне?! Мой, и для меня?!

– Дарлин, – Конрад поцеловал все еще растерянную меня в щеку, – ты выглядишь чудесно! Самая красивая из всех…

– Так оно и есть, – его мама уже была рядом. – Ну же, Конрад, поскорее представь меня своей будущей жене!

Представил, а потом меня чуть было не задушили в объятиях и сразу же утащили за стол, где принялись кормить, приговаривая, что я слишком худая и бледная. Это не дело – впереди столько свадебных волнений, а потом еще внуки… О да, много-много внуков, даже и не думайте, одним она не ограничится!

На это Конрад бросил на меня ироничный взгляд, шепнув: «А что я тебе говорил!».

Тут, кашлянув, слово взял дед.

– Конрад Мелгард этим утром просил у меня твоей руки, – произнес он внушительным голосов. – Но я дам свое согласие только в том случае, если ты поклянешься, что любишь его всем сердцем.

– Конечно же, она любит! – тут же за меня отозвалась леди Мелгард, похоже, порядком заждавшаяся свадьбы и внуков. – Какие могут быть сомнения. Не так ли, Дарлин?

– Конечно же, люблю! – ответила я с улыбкой. – Вернее, клянусь, что так оно и есть, – посмотрела на деда, а потом на своего любимого дракона.

За правильный ответ под счастливые всхлипывания леди Мелгард я получила поцелуй и бриллиантовое кольцо на палец. Впрочем, ошалевшей от свалившегося счастья, мне все же пришлось вернуться в реальность. Например, осторожно спросить у Конрада, где его отец, встреча с которым меня немного страшила. Оказалось, что тот остался в загородном поместье, и мы познакомимся сразу же после торжеств по случаю будущей королевской свадьбы, куда отправляется и Конрад.

А меня с собой не берет.

– Слишком опасно, Дарлин! – заявил он. – Ты вместе с моей мамой останешься дома, под присмотром лорда Вейса, пока все не закончится.

На это лорд Вейс ответственно покивал.

– И пяти гвардейцев снаружи, не так ли? – отозвалась я с улыбкой, нисколько не расстроенная из-за того, что мне не придется тащиться на великосветский прием, где я никого не знаю.

– Почему же пяти? – усмехнулся он. – Десяти, Дарлин!.. Ты все-таки невеста кузена короля, так что тебя будут хорошенько охранять.

– Так и быть, кузен короля! – сказала ему. – Я останусь дома и буду хорошей девочкой. Но и ты будь осторожен! Зато вечером…

Тут я заскучала, подумав, что если случайно засну до его возвращения, то побывать мне на торжествах по случаю приближающейся свадьбы, причем в одной сорочке! Или сразу же ложиться спать в бальном платье, с прической и в туфлях?

– Вечером мы с тобой обязательно встретимся, – пообещал он, поднеся мою руку к своей и прижавшись губами к ладони. И тут же перевел разговор на другую тему: – Кстати, тот дом мы нашли, и ты оказалась права – он стоит на холме, неподалеку от мачты с флагом. Его владелец – купец Южной Торговой Гильдии Мартен Дорн, и это он, Дарлин! Именно он вот уже четверть века возглавляет Орден Кровавых Охотников, и именно на него мы охотились все эти годы.

– Но как…

– Твои рисунки оказались как нельзя кстати. По ним его и опознали, а потом вычислили остальных. Правда, поймать пока еще никого не удалось. Дом оказался пуст, его покидали в спешке.

– Наверное, как только они поняли, что я сбежала, тоже не стали задерживаться.

– Мы разминулись с ними буквально на несколько минут. Сейчас там работают следователи, но я уверен, что планы Ордена остались неизменными. Слишком долго они готовились, чтобы от них отказаться.

– Да, – я согласно покачала головой, – другого столь удачного момента они могут и не дождаться.

– Именно так, Дарлин! Орден вот-вот нанесет свой удар, и мы обязательно их схватим. Но до того, как это произойдет, в Академию ты ходить не будешь. Вместо этого сможешь обсудить с моей мамой нашу будущую свадьбу. Я даю вам три дня.

– Что?! Как это, три дня?! – воскликнула я, а затем бросила жалобный взгляд на леди Мелгард, которая тут же кинулась на мою защиту.

– Ты сошел с ума, сын мой! – заявила ему. – В чем-то я прекрасно тебя понимаю, твоя невеста настоящая красавица. Но три дня никуда не годятся! Месяц, Конрад, это самое быстрое, за сколько мы сможет управиться.

– Четыре, – отозвался он. – Четыре дня, ни одним больше.

Его мама не собирался так просто сдаваться, и они принялись торговаться. Наконец, сошлись на неделе, на что я жалобно открыла рот, издав нечленораздельный звук.

Наша свадьба – и уже через неделю? Как-то слишком быстро!.. А как же… Мне ведь надо предупредить мою семью!

– Ну уж нет, две недели! – пробормотала я. – На другое я не согласна, даже и не уговаривай.

– Поговорим об этом позже, – усмехнулся он. – Тогда, когда все закончится.

– Хорошо, – сказала ему. – Но спуску я тебе не дам!

– Я его и не ожидал, – и он поцеловал мне руку под умильным взглядом Аннабель Мелгард.

– Да, и вот еще… – вспомнила я. – Пока ты будешь в отъезде, мне бы хотелось навестить Гроера. Конечно же, в сопровождении твоих десяти гвардейцев. Ты сказал, что он в больнице Святомученицы Трои…

– Он был в больнице, – нахмурился мой жених, – но сбежал вчера вечером, как только пришел в себя. Почему-то ему не лежалось.

И я, охнув, внезапно вспомнила о причине.

– Большие Гонки, ну конечно же! – подскочила, и сердце заколотилось как бешенное. – Это ведь уже сегодня, как я только могла об этом забыть?! В полдень Гроер будет ждать меня возле катакомб… Сколько сейчас времени? – я уставилась на часы, украшавшие цветочную стену Летнего Салона. – О, Все-Отец, остался всего лишь час! Мне нужно поспешить…

– И куда это ты собралась, моя радость? – излишне любезно поинтересовался Конрад Мелгард.

* * *

Ругаться мы ушли на конюшню, подальше от глаз и ушей наших родных. Правда, сперва я бросилась на шею раненному, но уже вставшему на путь исцеления Честеру. Мой кайер выглядел немного виноватым – словно казнил себя, что не сберег на том мосту… Но, завидев меня живой и невредимой, кинулся ко мне и с восторженным повизгиванием всесторонне – в буквально смысле этого слова, – меня облизал.

Затем то же самое сделал и Крепыш – да, да, наш ящер из «Горячий Ключей», папиной новой породы, единственный им проданный!.. – который каким-то чудом оказался в соседнем с Честером деннике… Крепыш не знал, куда деться от радости – так лупил шипастым хвостом по стенам, что доски, укрепленные магией, разлетались в щепки, и все время лез целоваться, на что Конрад смотрел с большим сомнением.

Хмыкнул многозначительно, но его кайера это не остановило.

– Выходит, его купил именно ты! – выдохнула я восторженно, забыв, что мы собирались ругаться. Вернее, спорить. – Но как же… Как же хорошо, и какой ты молодец! – я в который раз обняла Крепыша под ревнивое сопение Честера.

Наконец-таки все встало на свои места. Выходило, Конрад купил Крепыша у папы. А потом на деньги лорда Мелгарда отец приобрел для нас с Ивлин артефакт. С помощью сестры я предотвратила покушение и… Круг замкнулся.

Вот я уже стою – невеста, почти жена, – и обнимаю Крепыша и тянущего ко мне голову из соседнего денника Честера и чувствую себя совершенно, бесконечно счастливой. Оставалось лишь решить вопрос с гонками.

– Люблю быструю езду, – заявил мне Конрад. – В свое время представлял Академию Дайсы на гоночных кругах, и с тех пор не могу остановится.

– Значит, ты меня поймешь! – выдохнула я обрадованно. – Мне обязательно нужно сегодня участвовать в Больших Гонках!

– Пойму, – кивнул он, – но на этот раз не поддержу, потому что это в высшей степени неразумно. Пока Орден на свободе, я не собираюсь тобой рисковать. Никаких гонок, Дарлин! Захочешь выступать…

– Да-да, я это уже слышала от деда! – перебила его. – Когда-нибудь я смогу бегать на городских состязаниях под цветами Вейсов… – Осеклась под его удивленным взглядом. – Ну хорошо, хорошо, буду бегать под цветами Мелгардов! Но сейчас совсем другое дело.

– Какое, Дарлин?

– Дело чести, Конрад! – сказала, глядя ему в глаза. – Я обещала, и Гроер на меня надеется. Вот, даже из лазарета сбежал… Поэтому я никак не могу взять и нарушить свое слово!

И пусть мне больше не нужны деньги – дед как раз отправился в Академию, чтобы разрешить все вопросы со стипендией Исабель и выкупить Мушку, – но я должна помочь Гроеру осуществить свою мечту. Потому что он не секунды не сомневался на том мосту, кинувшись меня защищать, хотя это могло стоить ему жизни.

И я вздохнула.

– Но если ты мне его не дашь… Крепыша, я имела ввиду, – потому что на Честере выступать было еще рано, – я прекрасно тебя пойму. Одолжить кому-то своего кайера это… гм… Ну да, это довольно сложно. Тогда я возьму Мушку.

– Нет! – заявил Конрад. – Мушку ты не возьмешь и участвовать в Больших Гонках тоже не станешь.

– Да, – сказала ему. – Я еще как возьму и участвовать тоже буду. И ты больше никогда не должен говорить со мной в подобном тоне, такого я не потерплю. К тому же, я еще не твоя жена и…

Запнулась, а к глазам прилили слезы. Фраза «если ты будешь себя вести подобным образом, то я ею не стану» крутилась у меня на языке, но я не могла, не могла ее произнести! Потому что очень хотела за него замуж. Настолько, что мысль о расставании ввергала меня в полнейший ужас.

Но он не имел права мне запрещать!..

– Ты пока еще не моя жена, но станешь ею со дня на день, – произнес он вполне спокойно. – Поэтому это дело касается и меня. Я займу твое место на Больших Гонках.

– Что?! – изумилась я. – Но…

– Раз уж это дело чести, – усмехнулся он, – то я побегу за тебя в твоих катакомбах.

– О, Конрад! – я кинулась к нему на шею. – Но там же не все так просто! – призналась ему. – Там есть магия, и ею вовсю пользуются! Это будет настоящая бойня…

Под мрачным взглядом Конрада я заскучала еще больше, но выложила все до конца о нашем с Гроером совершенно идиотском – судя по скептическому выражению лица лорда-канцлера, – плане. Затем, сидя на балконе с его мамой, разглядывая проплывающие по Королевскому Каналу лодки и негромко рассказывая ей о жизни в Южной провинции – потому что дед еще не вернулся из Академии, – я представляла, как он там…

Как Конрад бежит на Крепыше по катакомбам, и здоровенные лапы его ящера мерят земляной пол подземных ходов. Как пытается обойти на поворотах других участников, а ему в спину летят заклинания.

Эта мысль ввергала меня в настоящий ужас.

Ведь он… Он же… не я! Это мы, южане, привыкли ко всему, даже к заклинаниям в спину! А он…

Неожиданно вспомнила его собственные слова о том, что они, Мелгарды, крайне живучие, но энтузиазма мне это нисколько не прибавило. Наоборот, извелась до невозможности, ерзая на стуле, нисколько не слушая размышления его мамы и сразу же соглашаясь на всех высокопоставленных гостей, которых она собиралась пригласить на нашу свадьбу. Да хоть весь Астар, лишь бы с Конрадом все было в порядке!..

Наконец, мои мучения подошли к концу. Мне вручили записку, которую я развернула позорно-трясущимися руками.

Оказалось, волновалась я совершенно зря. Конрад писал, что давно уже так не веселился. К посланию прилагался мешочек с сорока пятью тысячами дукаров и пожеланием потратить их «на булавки» как только все закончится.

– Он выиграл, – всхлипнув, сказала я леди Мелгард. – Конрад всех-всех победил!

– Я ни секунды в этом не сомневалась, – отозвалась она совершенно спокойно. – С раннего детства мой сын отличался удивительной чертой – он всегда делал правильный выбор. Поэтому Все-Отец так сильно его одарил!

И я поймала на себе одобрительный взгляд будущей свекрови, подумав, что мы с ней не только подружимся, но я смогу полюбить ее так же, как она…

Как она взяла и приняла меня.