Здесь было слишком много птиц.

Тысячи и тысячи чаек, встревоженных нашим появлением, суматошно кружили над лесом, примыкающим к огороженной железным забором территории городской свалки, внутрь которой попасть можно было разве что только через барьеры пропускного пункта. За ним раскинулись несколько квадратных километров мусорных холмов, тщательно утрамбованных бульдозерами.

Мы встретились на поле в паре сотен метров от заграждения.

Но даже здесь меня не оставляло ощущение, что мы находимся в самом центре городской свалки. Утренний туман, щедро сдобренный удушливой вонью, идущей с тех самых холмов, резал глаза, а запах казался настолько убийственным, что отбивал любые чувства. Кроме одного – убраться отсюда подобру-поздорову, пока еще до конца не пропиталась этим смрадом…

Но, конечно же, убраться никто не собирался.

Туман, поначалу слишком густой, уже начинал рассеиваться, открывая вид на замершее на противоположной стороне поля воинство Мстислава. Их было около сотни, колдуны и ведьмы в традиционных одеждах Ордена – черных мантиях с широкой золотой каймой по подолу.

Они выглядели молчаливыми вестниками смерти, пришедшими этим пасмурным утром за нашей разношерстной компанией.

Их окружала ощетинившаяся свора – преданных Мстиславу оборотней оказалось намного больше, чем рассказывали отбитые нами Восьмые. Намного больше, чем я могла предположить!.. Впрочем, Степан всегда говорил, что число Стай, не рискнувших выступить против Большого Совета во главе с Мстиславом, значительно превышает число тех, кто был готов сцепиться с ним в открытую. Еще больше оказалось тех, кто раздумывал, так и не определившись со стороной.

Дождался, чем все это закончится.

Впрочем, по дороге на кладбище – люди из Ордена Древних приехали на машинах, тогда как наши оборотни побежали на своих… гм… четверых – уже произошло несколько стычек, закончившихся преимущественно в нашу пользу. Рядом со мной, касаясь бедра своим горячим боком, стоял здоровенный серый волк, и даже сквозь мусорную вонь я чувствовала идущий от него запах крови.

Не его… Это была кровь тех, с кем по дороге на это поле он уже успел «выяснить кое-какие разногласия», – так сказал мне Степан.

Неожиданно закружилась голова – нет, это вовсе не были ранние признаки беременности, у меня попросту не было времени на подобные вещи! Наверное, именно сейчас, прислушиваясь к прерывистому дыханию Степана, едва улавливаемому в наполненном птичьем крике воздухе, чувствуя, как оборотня время от времени потряхивает от мощного выброса адреналина, вдыхая удушливый мусорный запах, я осознала, что именно так…

Именно так пахнет смерть.

И мне захотелось – очень-очень сильно! – чтобы она обошла нас стороной. Всех нас – и спокойно лежащих на земле матерых волков, всем своим видом показывающих нетерпеливому молодняку, что они совершенно, ну нисколько не волнуются перед битвой. И знакомых мне оборотней, среди которых даже в их звериной ипостаси я научилась различать и Пашку, и Тома, и Аркашу из Серой Стаи – ментальная связь со Степаном открыла передо мной невиданные доселе возможности… И новгородских Серых, которые стояли чуть поодаль, не спуская взгляда со своего вожака, моего будущего тестя. И Крапчатых с Севера, и Бурых, что присоединились к нам только вчера ночью, и многих, многих других из всевозможных Стай!..

И еще – Орден Древних. По левую руку от меня стоял Стас, наш Восьмой, казавшийся невозмутимым, словно скала. Рядом с ним – Херберт, ранним утром выпивший полпачки обезболивающего, потому что оставить его на даче под присмотром Маруси и Клавдии Николаевны оказалось выше человеческих сил!.. По левую руку, ревниво оттесненный Степаном, стоял кареглазый красавец Пьер, единственный из нас одетый в черную традиционную мантию Ордена. Поймав мой быстрый взгляд, он улыбнулся легкой, понимающей улыбкой.

В Эн..ск Первый Парижа прибыл этим вечером ночью, а вместе с ним – десять сильнейших колдунов Западного Ковена. «Убойный отряд», так они себя называли, прислал нам в помощь их Совет, выразив надежду, что этих магов хватит, чтобы «существенно увеличить наш перевес над мятежным колдуном». Состав «Убойного отряда» и впрямь был впечатляющим – ни одного ниже Четвертого. Сплошные Вторые и Третьи, ведомые Пьером, заверившим меня, что они уже сталкивались в открытом противостоянии с мятежными магами.

«Сомали. Вторая Африканская», – заявил он, вальяжно потягивая белое вино на крыльце Степанова дома под аккомпанемент армии трезвонящих сверчков, с видом на полную луну и истерически-яркие звезды.

Тем вечером даже между собой мы общались преимущественно на английском, потому что Пьер навязчиво требовал, чтобы ему переводили все, что о чем говорят вокруг. Первый Парижа, как и прибывшие с ним, держались дружелюбно и всячески пытались чувствовать себя как дома – участвовали в разговорах, испробовали множественные удовольствия сельской жизни – и баню, и купание в ночном пруду, и котлеты по-киевски от Клавдии Николаевны. Затем были вино и длинные беседы.

– Был там один колдун… Тоже Первый, вообразивший себя Богом, о чем не забыл объявить своей пастве. Сотворил им несколько знамений и парочку чудес, да так, что они уверовали. После этого начал собирать вокруг себя сильнейших магов. С их помощью захватывал территорию за территорией, навязывая веру в себя и абсолютную диктатуру. Все бы так и продолжалось, если бы он тихо сидел в своей африканской дыре и не лез в международные воды… Но он захватил пару кораблей, и нам пришлось его свергать, – Пьер поднял бокал с отличнейшим новозеландским вином из долины реки Мальборо, где я еще не была, но Степан обещал, что обязательно побываю. – Вернее, низвергать, чтобы вернуть власть тем, кто ее заслужил, – и Первый произнес тост в мою честь.

Нет, глубокомысленных намеков он больше не делал и рук мне не целовал, как в первый свой приезд, довольно быстро сориентировавшись в произошедших в переменах. В цветастых выражениях поздравил нас со Степаном, не забыв добавить, что тому несказанно, невероятно повезло. Но если оборотень решит сойти с дистанции, он всегда готов занять его место…

Степан возмущенно засопел, но Пьер уже переключился на Марину Викторовну, Первую Москвы, которую внимание парижанина, лет на пятнадцать ее младше, сперва немного раздражало, но после выпитого вина и опробованных котлет оттаяла и она. Рассказала о том, как все началось – о внезапной атаке на Орден, случившейся два месяца назад. О том, как Восточный Ковен за один день потерял более двадцати своих Филиалов, попавших под власть сумасшедшего колдуна. О том, как половина Большого Совета перешла на сторону Мстислава, а остальных убили подконтрольные им маги – пощады тем, кого не удалось сломить, не предвиделось.

Кое-кому все же удалось сбежать, но их преследовали безжалостно, пустив по следу свору верных оборотней и сильнейших марионеток. Мстислав не хотел, чтобы раньше времени разошлись слухи, или же началась война.

Горстке московских магов удалось скрыться, и они пытались сопротивляться. Прятались в небольшом дачном поселке под Москвой, собирали вокруг себя непокоренных, раз за разом теряя людей, раз за разом отбивая их у Мстислава… Наконец, с помощью чудодейственных звонков Стаса, раскинувшего целую «сеть» в надежде найти то самое сопротивление, Марина Викторовна узнала об Эн..ске, небольшом городке на берегу Балтийского Моря, где собирались те, кто был готов дать бой Мстиславу.

Именно она позвонила Стасу вчера днем, сообщив, что они прилетают ночным рейсом, а этим утром стояла подле от меня – невысокая, худенькая темноволосая женщина в очках. Рот сжат в тонкую линию, темные круги под глазами, печальные морщинки возле рта – слишком много смертей среди тех, кто был ей дорог.

За ней – еще двенадцать тех, кому удалось выжить в бойне, устроенной Мстиславом в Москве. Они были готовы отомстить тому, кто их предал. Тому, кто нарушил законы Ордена. Тому, кто из жажды власти воплотил в своем теле…

– Наш враг, – помню, как произнесла она, покачиваясь в кресле на нашем крыльце, на котором, несмотря на поздний час, все еще было крайне оживленно. Вернее, не протолкнуться. Никто и не собирался отсыпаться перед финальной битвой, наоборот, почти все хотели послушать, что расскажут москвичи.

– Наш древний враг, – продолжила Марина на английском ради галантного Пьера и его отряда. – Официального подтверждения конечно же у меня нет, но я в курсе исследований Мстислава. На протяжении последнего десятилетия он был буквально им одержим… Настолько одержим, что его интерес перерос в навязчивую болезнь.

Впрочем, я уже давно подозревала, кого именно Мстислав притащил в мир живых. Томас Торквемада, великий Испанский Инквизитор, тот самый, кто отправил на смерть не только несколько сотен человек из нашего Ордена, но и тысячи простых людей – добрых католиков, евреев, мусульман…. Протоколов с допросами и обвинениями испанский инквизиционный суд оставил после себя столько, что их невозможно было даже подсчитать, не то чтобы прочитать, поэтому у историков появилась славная традиция оценивать количество его жертв на глаз…

Именно Торквемаду обожествлял Мстислав и именно его, уверена, он воплотил в собственное тело! Стал с ним симбионтом, черпал безумную бесноватую силу, давшую ему способности, которыми не обладал никто из ныне живущих носителей Дара!

Мы обсудили это вдоль и поперек, придя к выводу… Ясное дело, убить Мстислава, обладающего нечеловеческой магической силой, будет крайне тяжело. Даже несмотря на то, что наше число за последний день увеличилось радикально. Даже несмотря на «Убойную команду» Западного Ковена и на то, что к нам присоединились двое Первых – Пьер и Марина Викторовна.

Но мы собирались попробовать.

…И я закрыла глаза, позволяя ветру трепать распущенные волосы, чувствуя, как мусорная вонь огромных, разлагающихся куч не только успела проникнуть внутрь, но и заполнить меня без остатка. И вот тогда я обратилась к Высшему – сперва мысленно, затем уже зашептала вслух… Представила, что разговариваю со следователем центрального района Андреем Визулисом с глазу на глаз.

– Ну что же… Вот, смотри! – сказала ему. – Смотри, до чего мы докатились! Ты ведь этого добивался, не так ли? Ты ведь этого хотел, Высший? Ну тогда смотри хорошенько… На нашей стороне семьдесят два человека, обладающих Даром, против сотни тех, кого привез с собой Мстислав, и кто ни в чем, ни в чем не виноват!.. Если только в том, что поддался бесноватому и позволил себя сломать. Не поставил вовремя защиту, не удержал, не ожидал, а теперь стал марионеткой в его злобных руках. Но виноваты ли они в этом?!

«Ликусь, ты что? – услышала я мысленный вопрос Степана. – С тобой все в порядке?»

Он еще крепче прижался ко мне своим теплым боком, словно собирался оградить… Оградить меня и нашего малыша – совсем еще кроху, пульсирующую точку в моем животе – от всего.

Ведь он не хотел меня пускать! Пытался запретить, оставить в Большом Доме, из-за чего у нас с ним вышел первый семейный скандал. Но не смог. Какое там мне запретить!.. Ведь я – Первая Эн..ска, и это мои люди, и это моя война!

– Смотри, Высший! – сказала я порыву ветра, вновь хлестнувшему меня по лицу. – Смотри, как мы будем умирать! Считай, сколько нас погибнет! Думаю, это потянет на настоящий кровавый триллер, потому что с нами около трех сотен оборотней, а у них не меньше! Скольким из них разорвут глотки? Столько из них, вернее, из нас будет лежать с прожженными магией дырами в груди? Ты ведь этого хотел, Высший?! Ты ведь был уверен, что мы со всем справимся сами…

– Молишься? – спросил у меня Стас. – Ну что же, дельная мысль!

Дернула головой. Не до него сейчас!

– Ты ведь сказал мне, что ты – простой наблюдатель, – продолжала я. – Ну что же, наблюдай! Наблюдай и не забудь прихватить попкорн! И чтобы ты им подавился, Высший, когда мы будем умирать на твоих глазах!

Слезы… Нет, я вовсе не собиралась плакать, но мне стало так чертовски обидно, что я даже всхлипнула. Заморгав, уставилась на темный ряд колдунов в черно-золотых мантиях. Увидела нашего самого страшного врага и принялась ждать, когда он даст команду к нападению. Понимала, что время на исходе. Видела, как вспыхивали магические разряды под руками тех, кто давно уже накрыл вражеское воинство защитным куполом. Вскинула руку, усиливая собственное магическое поле.

Ну что же, пусть еще попытаются прорваться!..

Скоро, очень скоро они попробуют на прочность наш купол, а мы – их собственный. Но защитные поля беспрепятственно пропустят оборотней, и я буду наблюдать за тем, как они сцепятся, станут рвать друг дружку на части. Я буду чувствовать все, что происходит со Степаном. Знать то же самое, что знает альфа Серых – кто из его Стаи жив, кто ранен, кто на последнем издыхании, а кто уже отправился в волчий рай…

– Демоны тебя побери, Высший! – прошипела я. – Ты ведь еще можешь все это остановить!

Тут Мстислав вышел вперед. Даже отсюда я отчетливо видела залысины на его узком черепе и поймала пронзительный взгляд его черных глаз – глаз, которые смотрели на меня у каждой из его марионеток…

Серый волк у моих ног оскалился и зарычал. Я чувствовала позвоночником, как Стаи пришли в движение. Волки вставали на ноги, отряхивались, смыкали ряды. Готовились к смертельной схватке.

И тут… Белая с темной полосой и надписью «Полиция» на боку машина вывернула с пустынной дороги – как я не заметила ее приближения? – и направилась к нам по затянутому редеющим туманом полю. Несолидно поскрипывая, запрыгала по ухабам и канавам, но тут, похоже, для солидности включила синие проблесковые маячки, а затем еще и сирену, вспугнув ту тысячу чаек, что, устав летать и истошно вопить, все же прикорнула на ветвях ближайшей чащи.

Пьер в сердцах выругался. Я не знала французский, но была с ним полностью солидарна. Полиции нам еще не хватало!

Если только… Неужели он меня услышал?!

Полицейская машина тем временем свернула к воинству Мстислава. Колдун предупреждающе вскинул руку, но, похоже, решил, что и в его сценарии полиции места не предусмотрено. В машину тут же полетело с десяток магических молний, которые, по-хорошему, должны были выбить затемненные стекла, прожечь внушительные дыры в корпусе и остановить двигатель, но белый «Форд» как ни в чем не бывало продолжал подпрыгивать на кочках, совершенно невредимый.

Я вцепилась в шерсть моего волка.

«Это Андрей! Уверена, это он! Я его… Я его очень сильно ругала! Сказала, чтобы он подавился попкорном, вот он и…»

«Подавился?!» – со смешком отозвался Степан.

Уселся на землю, высунул язык. Смотрел на меня, улыбаясь во всю довольную волчью морду. Смотрел так, словно никогда не видел.

«Скоро узнаем!» – ответила ему, не совсем уверенная, что уже можно… вот так довольно улыбаться!

Тем временем полицейская машина, в которую продолжали вонзаться синие, желтые, оранжевые молнии, на которую по команде Мстислава набросилось еще и дюжина волков, но тут же, поджав хвосты, ретировалась, несмотря на резкий оклик хозяина, остановилась неподалеку от Мстислава. Колдуны тоже прекратили терзать ее магическими молниями. Замерли настороженно, дожидаясь продолжения.

Дождались. Из распахнувшейся водительской двери появился бравый следователь центрального района, при полном параде и даже в полицейской фуражке. Повел рукой, нарисовав вокруг себя защитный контур, через который армии Мстислава пробиться не удалось, как бы сильно они не старались.

Я понимала, что это бесполезная трата магического резерва. Невозможно причинить вред тому, кто сам – сплошная иллюзия.

Но Мстислав об этом еще не знал. Под его руками разгорались, наливаясь тяжелой, свинцовой магией бордово-черные шары, и я отстраненно подумала, что не хотела бы оказаться на месте того, кто получит подобным зарядом! Впрочем, Андрею Визулису оказалось все равно. Следователь даже не поморщился, когда они пробили защитное поле и влетели прямиком в его широкую грудь… Потому что они пролетели сквозь него и исчезли в темной чаще, проделав в ней солидную брешь, вспугнув окончательно одуревших от происходящего птиц.

Наше и Мстислава воинство дружно выдохнуло от изумления.

– Ага!.. – возвестил следователь глубокомысленно. Голос звучал ясно и громко. – Сопротивление сотруднику полиции при задержании! Это явно не пойдет вам на пользу, гражданин Савицкий, ведь вы и так уже успели порядком нашалить…

Мстислав попятился, и под его руками вновь вспыхнули, разгораясь магические вихри. Но, подозреваю, он уже понял, что все это бесполезно. Догадался, с кем имеет дело.

– Вы арестованы за кражу в особо крупных размерах, – продолжал полицейский. – Не стоило забирать у мира мертвых то, что вам не принадлежит! К этому я добавлю пренебрежение законами собственного Ордена, шантаж, подавление воли и убийства. В принципе, вышеперечисленного вполне хватит, чтобы…

Шагнул к нему и, прежде чем Мстислав успел бросить в него очередными огненными шарами, а сам кинуться бежать, из рук Андрея вылетела золотистая сеть, которая спеленала колдуна с ног до головы. Взмах руки, и Высший вновь отгородился куполом от истерических попыток марионеток отбить своего хозяина.

Замер на секунду. Повернулся, безошибочно обнаружив меня среди нашего воинства. Я же не знала, на кого смотреть – либо на него, либо на бьющегося в сети Мстислава. Боялась, чтобы тот не сбежал!..

– Как видишь, попкорном я не подавился! – произнес Высший.

Стоящий рядом со мной Стас недоуменно хмыкнул. О чем шла речь знали только Андрей, Степан и я.

– Вижу! – отозвалась я негромко, но, уверена, он услышал.

– Удачи, Первая! – произнес Андрей.

Мне стало ясно, что он прощался. Уходил навсегда, потому что очередное задание выполнено… Мы с ним больше не увидимся.

– И тебе, Высший! – отозвалась я, давясь нежданными слезы. – И… И пусть у тебя все будет хорошо!

Кивнул, затем сел в машину. Спеленатый в золотой кокон Мстислав все еще дергался, а его маги все еще пытались его отбить, но тут их предводитель взлетел в воздух и как-то сразу оказался внутри полицейского «Форда». Подозреваю, Высшему надоела игра в иллюзии, и он решил больше не церемониться с правильностью создаваемой «картинки».

Две армии замерли, провожая взглядами полицейскую машину с истошно завопившей сиреной и замигавшими проблесковыми маячками. «Форд» двинулся в сторону дороги, но не доехал. Начал бледнеть, пока не исчез окончательно. Растворился, и звук сирен тоже пропал.

Миг, и не стало машины!

– Охре. еть! – сказал кто-то из задних рядов, и я была с ним полностью согласна.

Но тут наши люди облегченно выдохнули, заговорили все разом. Я же смотрела на растерянное войско в черных мантиях на противоположном конце поля, на то, как они бесцельно бродили из стороны в сторону. Подозреваю, мучились от потери памяти – не понимали, как и почему они здесь оказались.

Похоже, совершенных Мстиславом преступлений оказалось достаточно, чтобы Высший вынес приговор и тут же его исполнил. Нашего врага не стало, и марионетки в ту же секунду освободились из-под чужой власти.

– Все… Война закончилась! – улыбаясь, сказала я Степану.

Выдохнула счастливо, опустилась перед ним на колени. Обхватила мощную шею, пряча лицо в длинной шерсти, пропахшей мусорной кучей и чужой кровью. Серый волк исхитрился и лизнул меня в куда-то в район уха.

И я захихикала.

– Щекотно! – сказала ему. – Фу, какая слюнявая собачка!..

Похоже, Степан ожидал немного другой реакции. Фыркнул возмущенно, затем, наплевав на все – на радостные, недоуменные, счастливые выкрики и поздравления, несущиеся со всех сторон – ведь бой закончился, так и не успев начаться, и никто не пострадал, и даже Высший не подавился попкорном! – перекинулся.

И мне стало совершенно не до разговоров, потому что мой голый мужчина принялся меня целовать на пропахшем разлагающейся органикой поле.