— Прочь с дороги!

Джонс отскочил в сторону. Мимо прокатилась электрическая повозка. Внутри с важным видом восседал вельможа в богатом халате и белом тюрбане. Его заплывшие глазки равнодушно осмотрели испуганного студента. Бородатый водила свирепо прикрикнул на него:

— Ты чего о себе возомнил? Это дорога не для плебеев!

Машина с грохотом понеслась дальше по ухабам и рытвинам одной из центральной улиц города, Салахаддин-стрит.

Из под колес полетели брызги.

Джонс увернулся. Еще не хватало запачкать новенькую форму космического миротворца.

Действительно, возомнил. Он из класса обращенных во втором поколении. Только его дети смогут считаться полноценными умиротворенными, да и те навсегда останутся только гражданами третьего класса после ведущих свой род из метрополии истинных мирных и афро-умиротворенных.

Приближалась еще одна повозка, попроще и без шофера. Ей самолично управлял огромный негр в традиционном африканском одеянии. Студент Академии Джихада решил держаться боковой дорожки, для простолюдинов. Здесь его форма встретила восхищенные и завистливые взгляды бородатых оборванцев и голоногих мальчишек. Укутанные в черное женщины стреляли глазками через прорези бурки. Но приходилось все время смотреть под ноги чтобы не вляпаться в помои, стекающие из под каждого забора. Они собирались в небольшие лужицы, а оттуда сливались в непрерывный мутный ручей вдоль дороги.

Салахаддин-стрит тянулась через весь город, чуть не до самых развалин Манхэттена, мертвые глыбы небоскребов которого громоздились на горизонте как какие-нибудь фантастические скалы. Там давно никто не жил, и только иногда вдруг раздавался оглушительный грохот, и туча удушливой пыли накрывала город, — еще одно мертвое чудище рухнуло.

Джонс повернул на Шейх-Ясин-роуд, потом в узкий проулок Кадиров-алли.

Здесь все было в скособоченных заборах, частично цементных, частично сколоченных из чего попало. Над многими заборами была натянута ржавая колючая проволока — бандитские налеты в городе не редкость.

Все было такое старое, родное, прямо из детства. Даже в груди защемило.

Джонс приподнял щеколду знакомой калитки.

Во дворе возился со скудным огородом седой бородатый человек, он с трудом разогнулся и, широко раскрыв глаза, воззрился на вошедшего.

— Да это же… Мухаммед! Сынок вернулся!

Из пристроенной кухни вышла, вытирая полотенцем руки и на ходу набрасывая платок на седые волосы, изможденная женщина.

— Отец! Мама… — бросился обнимать их Джонс.

— Тебя отпустили?

— Осталось совсем немного, видите, даже форму уже выдали! Пока вот получил две недели отпуска перед практикой.

Он подозвал с опаской поглядывающих на него братьев:

— Вас и не узнать. Совсем большие… Кстати, а где Надия?

Мать опустила глаза:

— Она уже выросла… Ее взял в жены хан Абдулла из Нью-Джерси. Выкупа у нас не было.

— Как? Ведь она же сестра космического миротворца! Я в элитных частях, что за выкуп еще?

— Только наложницей нельзя… А он ее взял в жены, к тому же назначил любимой женой на целый год… Может так даже лучше.

— А калым? Калым он вам заплатил?

— Калым пойдет прямо тебе, когда надумаешь жениться. Таков закон. Муниципальный шейх все нам объяснил.

Отец распахнул настеж двери дома, вытащил стол во двор:

— Ну все, хватит! Такой гость! Мать, накрывай!

В честь дорогого гостя на стол выложили все лучшее, что было в доме: гамбургеры, хотдоги, немного чипсов и зелени, нарезанные овощи и фрукты, бутылки исла-колы.

Отец разлил коричневую пенящуюся жижу в растресканные побитые древние кружки:

— Мы гордимся тобой, сын! Ты будешь достойным продолжателем нашего рода. Когда-то и я получил право жениться, верно отслужив во Имя Пророка. Ведь еще на моем веку в этой стране было много неверных, пришлось нам по зову наставников их умиротворять. И вот благодаря моей службе появился ты и твои братья. Кто бы мог подумать, что ты продолжишь дело мира не только во всем мире, но уже и в космосе?

Отец по привычке оглядывается, не подслушивает ли кто?

Но все в порядке, к речи не придерешься.

— Даже не верится. Неужели ты научился управлять космическим кораблем? — недоверчиво спрашивает один из братьев.

— И все шансы, что именно я и буду им управлять, Сулейман. У меня лучшие оценки. Но пришлось попахать!

Другой брат скрывает улыбку:

— А я вот такое слышал, что когда неверные сбегали, они не только забрали все корабли, но и секрет, как их строить и водить.

Отец сердито обрывает его, все так же с опаской осматриваясь:

— Что ты несешь?! Неужели настоящие слуги Господа не смогут сделать то, что удалось этим неверным псам?

— Хм… чего бы тогда летчиков не готовить в метрополии? Там же самые правоверные из правоверных? Почему только здесь среди простых людей набирают студентов?

Джонс посмотрел на него и приложил палец к губам:

— Но ты же не будешь об этом нигде говорить, Дауд, верно? Вот и молодец… Для твоей же пользы…

— … И вот, дети мои, почти весь мир умиротворен и служит Правде. Кроме азиатов…пока…

Наставник указал на огромную карту, мерцающую прямо в воздухе посреди аудитории. Почти весь мир был окрашен в зеленый цвет, и только Азия и запад Америки светились желтым. Он задумчиво прошелся перед кафедрой, потом снова заговорил с легким арабским акцентом:

— Все впереди, успеем. А теперь я расскажу вам то, что положено пока знать только избранным… Да-да, вы уже избранные, ведь совсем скоро ваша учеба закончится, кто-то из вас станет испытателем или даже пилотом новых ракет, кто-то будет трудиться на орбитальной станции «Мир», а другие, самые лучшие, — полетят в далекий космос, умиротворять неверных там. Все верно, вы не ослышались. «Космический миротворец», который вы изучили вдоль и поперек, знаете в нем каждую кнопку — это настоящий звездолет, предназначенный для далекой миссии. Он ждет вас на орбите, и полностью готов к запуску. И полетите на нем — вы…

В зале повисла тишина. Студенты восхищенно смотрели на наставника. Глаза горели. Но тут все вскочили со своих мест. Раздались восторженные крики, улюлюканье и аплодисменты. Наставник поднял руку. Шум немедленно смолк.

— Тем, кто будет выбран, предстоит нелегкая задача. Конечно мы победим, потому что учение Пророка истинно. Но вы должны быть готовы и к ловушкам. Видели ли вы вообще когда-нибудь неверных? Вот то-то и оно. А ведь когда-то прямо здесь, в городе Нью-Йорке был самый центр их цивилизации. Вам повезло родиться в умиротворенной Америке, царстве справедливости и процветания. Они же невежественны и оглуплены беспутной жизнью. Сами увидите. Поэтому нам не удастся просто убедить этих заблудших в преимуществах нашей веры и образа жизни. Они поймут, но потом. А пока что потребуется им объяснить более радикальными методами. Не бойтесь убить сотню-другую, если это поможет другим обратиться к праведной жизни. Хорошо убеждают также взрывы в людных местах, публичные казни, изнасилования. Обязательно надо брать заложников. Не забывайте — все это ради великой цели, и из любви к заблудшим братьям… И не сомневайтесь в победе. Мы победили здесь, победим и там. А главное — мы имеем на это право. Мы тоже земляне, а, значит, любая планета, где уже живут земляне, принадлежит нам. Вот и все.

— Так, Джонс, теперь покажи разгон до скорости, необходимой для входа в подпространство.

Вокруг тренажера собрались студенты последнего курса Технической Академии Джихада, в просторечии называемой «шарашкой». Многие с завистью смотрят как ловко их однокурсник манипулирует пультом управления. Конечно, в шарашке не побездельничаешь, но так упорно идти к своей цели, часами просиживая с инструкциями и тренируясь как этот выскочка Джонс, мог не каждый.

Многие даже и не понимали некоторых действий сокурсника. Вот он провел руками по чувствительной панели пульта управления, и звезды на огромном экране пришли в движение.

— Кто знает что будет дальше?

— При скорости две тысячи километров в секунду при сохранении ускорения пятьсот жэ корабль готов к переходу, можно включать подпространственный генератор.

— Как твое имя?

— Миллер, Учитель! Ибрагим Миллер!

— Хорошо, Миллер, а что делает экипаж в это время?

— Экипаж находится в специальных контейнерах в анабиозе, при котором он может выдержать такое ускорение.

— Теперь ты…

— Стажер Квашневски!

— Как корабль выходит из подпространства?

— Как только выключается генератор, учитель!

— Хорошо, Квашневский, а в какой точке окажется корабль после выхода?

— Координаты введены в программу.

— Кто их ввел?

Квашневский в смущении смотрит по сторонам, краснеет…

— Кто знает?

Стажеры смотрят друг на друга, пожимают плечами…

— Джонс!

— Слушаю, Учитель?!

— Кто ввел координаты?

— Никто! Это Воля Всевышнего. Благодаря нашей вере мы окажемся точно в логове врагов…

Учитель сурово оглядел смущенных стажеров.

— Ну что ж, Мухаммед Джонс, поздравляю! Скоро в полет!

Ректор встал из-за стола и, улыбаясь, стиснул плечо будущему штурману:

— Пришло время выполнить свой долг. Комиссия единогласно решила, что именно ты станешь штурманом «Миротворца». Дальнейшую практику будешь проходить прямо на корабле, там же получишь диплом. Вылет на орбиту — через неделю. С тобой отправятся два помощника из лучших студентов группы. Позже прибудут пилоты боевых капсул. Теперь о наградах. Самая большая ждет тебя после победы. Но сейчас… тебе даруется то, что получали когда-то перед подвигами легендарные асассины. Вот закрытый пропуск в «Оазис счастья». Можешь наслаждаться целых три дня…

Джонс впервые в этой части города. Он никогда не видел такого количества электрических повозок и столько привилегированных граждан, себя же чувствовал самозванцем, попавшим на чужой пир. В отличие от желтых пыльных кварталов простых смертных, этот район утопал в зелени. На каждом перекрестке возвышались башни минаретов, одна изящнее другой.

Он так зазевался, глазея по сторонам, что даже вздрогнул, услышав прямо над ухом:

— Стоять! Предъявить документы, доложиться!

Перед ним стоял вооруженный патруль нравственности: два могучих бойца, закутанных в черное, и с трубками парализующих бластеров в руках.

Джонс, стараясь не делать резких движений, вынул из кармана отпечатанную на металлической пластинке красочную путевку в «Оазис».

Один из патрульных провел пластинкой по своему планшету, потом сделал знак другому, тот опустил бластер.

На бородатых лицах засветились улыбки.

— Мир тебе, Мухаммед Джонс! Чем отличился? Ладно, ладно… Знаю что нельзя. Мы тебя проводим, это рядом…

Они прошли пару кварталов, за углом прямо к мечети примыкало изящное здание, украшенное мавританскими арками и колоннами.

— Ну вот, это здесь. Тебе в этот вход. Не перепутай. С той стороны — для граждан первой и второй категории. Эх… завидую я тебе…

Джонс оказался в полутемном зале, с таинственно бегающими красными огнями, отражающимися в струйках дыма тут и там. Откуда-то лилась гипнотизирующая восточная музыка. Запахи каких-то тонких и возбуждающих испарений приятно щекотали нос. На сцене исполнительницы танца живота показывали свое искусство, другие девушки в узеньких бикини (но с вуалью на лицах) разносили угощения и закуски. Завороженный таким количеством полураздетых женщин, Джонс не сразу заметил клиентов заведения. А они были здесь, и будущий штурман тут же признал в них бойцов-джихадистов, совсем молодых, очевидно перед каким-то серьезным заданием, и других — покалеченных, в шрамах, видимо, уже вернувшихся. Кто-то курил кальян, кто-то, оставшись в одном полотенце на бедрах, лежал на животе, и девушки делали ему массаж. Кто-то плескался в бассейне вместе с массажистками…

Он почувствовал мягкое нежное прикосновение. Это незаметно подошла одна из девушек, как и все, с вуалью на лице. От ее ласковых теплых рук все тело Джонса затрепетало.

— Ты в первый раз здесь? — у девушки был странный акцент.

— Может и в последний. Меня отправляют на опасную операцию…

— О, правда? Куда, к западной границе?

— Еще дальше! В космос…

— Вот это да! Ну так пойдем, получишь немного радости! Я еще ни разу не обслуживала астронавта!

Она повлекла его через зал к дверям отдельных номеров, прикрыла дверь…

— Хочешь, выключу свет?

— Нет, подожди! Сними вуаль, я хочу видеть твое лицо.

— Первый раз встречаю кого-то, кто интересуется моим лицом — ну хорошо… — засмеялась она, сняла вуаль, тряхнула головой, так что собранные в пучок волосы рассыпались по плечам, и неожиданно оказалась китаянкой, очень симпатичной, хотя не такой уж молодой.

— Как ты сюда попала?!

— Как и все… захватили, я пионка. Это было давно, лет пятнадцать назад. Сначала меня взял в наложницы известный хан из Флориды. А потом я ему надоела, он меня сюда и продал. Я не жалуюсь, здесь хорошее место. Какой ты странный! Разговариваешь со мной так, будто жениться надумал…

— Жениться? Что в этом плохого?

— И ты туда же. Странные люди иногда попадаются. Открою тебе маленький секрет: жены все равно надоедают. А за настоящим счастьем люди приходят сюда. Сейчас ты узнаешь…

— Можно попросить тебя об одной вещи?

— Конечно, что захочешь, для этого я здесь…

— Я тут на три дня. Ты могла бы оставаться со мной все это время?

Она резко подняла голову:

— Зачем? Тут еще полно замечательных, красивых на все вкусы девушек, не глупи!

— Я не хочу, останься!

Она помолчала…

— Как прикажешь, господин…