Меня больно пихнули в спину, заталкивая в узкий каменный мешок, по чьей‑то шутке названный камерой. Вытянутыми руками я могла дотянуться до противоположных стен, а в длину здесь было немногим больше трех метров. Но самым отвратительным казался раздирающий ноздри запах. Мне с трудом удавалось дышать, проглатывая этот смрад и вонь.

В углу на тощей подстилке кто‑то лежал. На первый взгляд мне показалось, что это какой‑то подросток, но затем стало понятно, что это очень худой, просто тощий мужчина. Я осторожно приблизилась, желая рассмотреть своего соседа. Элл закрывал руками лицо, но мне хватило взгляда на волосы с рыжим отливом.

— П… папа?

Мужчина пошевелился и отнял руки от лица, чтобы взглянуть на меня. Сердце провалилось в желудок от переполняющего его чувства горечи и страха. Леонис выглядел ужасно. Мумии египетских фараонов в музеях по сравнению с ним были совершенно здоровы и полны жизни.

— Ты ужасно выглядишь, — печально сказала я.

— Знаю, — сипло пробормотал Леонис. — Последние десять лет без сил… И здесь из меня выкачали то, что осталось, сделав так, что не могу пополнять энергию без прямого контакта… Что ты здесь делаешь?

— Я… — Как‑то не хотелось признаваться, что моей целью было спасение его жизни. — Это не важно. Я могу тебе помочь? Такое чувство, что ты умираешь…

— Вполне возможно, — вздохнул Леонис и улыбнулся, обнажив кровоточащие десны и залитые алым зубы. — Не думаю, что я протяну долго.

— Папа. — Я присела на корточки и коснулась его руки. И в тот же миг меня будто ударило током, мысли разбежались, а тело начало мешком оседать на пол.

Леонис, как мог, отстранился, и головокружение прошло, оставив после себя такую слабость, словно я несколько дней не спала, не ела и не отдыхала.

— Прости, но не нужно прикасаться ко мне, — хрипло попросил элл. — Иначе я тебя «выкачаю». Мне нужно очень много. У тебя столько нет. И мне необходима живая сила эллов. В противном случае я бы давно выловил здесь всех крыс.

Обеспокоенно глядя на отца, я напряженно думала, чем могу хоть как‑то ему помочь. На ум приходила только одна, совершенно безумная идея. Но у меня не было времени на сомнения.

***

Лео отыскала Бестелиона в подземелье. Демон, раскинув в стороны руки и ноги, медленно покачивался на волнах, поддерживаемый нежными щупальцами водных стихиал. Над бассейном, под выдолбленным каменным потолком, кружили низшие темные создания, издали похожие на клубы дыма.

— Ты всех темных теней царства привлек своим мрачным настроением? — невесело осведомилась демонесса. — Или здесь только избранный круг? Ты будто специально! И так погода ужасная, а ты мрака нагнал. Эти твари же подпитываются энергией от тебя.

Бес не ответил, лишь чуть–чуть пошевелил плечами. Со вздохом на него посмотрев, Лео опустилась на бортик бассейна, свесив ноги в воду. Пятки и лодыжки демонессы тут же облепила целая стайка маленьких, с пластинку ногтя большого пальца, стихиал, бодро засветившихся и взбивших пену.

Осмотревшись по сторонам, Лео заметила блюдо с черешней на другой стороне бассейна, рядом с одеждой демона. Поманив пальцем угощение, она заставила блюдо перелететь поближе и деловито захватила ногтями парочку сочных ягод.

— Вы с Гаем такие одинаковые… — нарушил молчание Бес.

— Да, — согласилась демонесса, подтягивая повыше подол платья, чтобы не замочить его. — Только он это, почему‑то, не понимает.

— Потому что ты не пыталась сказать ему прямо, — хмуро озвучил свое мнение темный.

— Ой, молчал бы! — фыркнула Лео, встряхнув светлыми, с медовым отливом, волосами. — Если бы ты сам следовал собственным советам, то не изображал бы здесь вселенскую скорбь.

На этот выпад темный не ответил, продолжая покачиваться на мелких волнах. Лео еще немного посидела, надеясь добиться от Беса хоть какой‑то реакции, но не нашла достаточно сильных доводов. Отказавшись от этой затеи, демонесса поднялась, прихватив блюдо с черешней, и направилась к выходу, неожиданно столкнувшись в проеме с Гайлеоном. Ветряной демон хмуро и подозрительно оглядел девушку с головы до ног и молча посторонился. Лео хотела поздороваться, но передумала, видя, что Гай не пребывает в его обычном благодушном настроении.

Демон проводил взглядом удалившуюся светлую и прошел в зал с бассейнами, отыскивая взглядом Бестелиона. Темный все так же скользил по водной поверхности.

— Что Лео тут делала?

— Ну, явно не плавать приходила, — сонно пробормотал Бес, прикрыв глаза.

— Бес! — требовательно крикнул Гай. — Ответь мне нормально!

— Гай, отстань, мне не до тебя и твоей разыгравшейся ревности, — медленно выговорил Бестелион.

Гайлеон засопел и, громко топая, выбежал из подземелья.

— Ну вот, — сам себе заметил демон. — Теперь будут на меня дуться…

***

Глубоко вздохнув, я вновь попробовала отыскать тьму. Несколько последних дней я с упертостью молодого барашка пыталась это сделать, растеряв всякую уверенность. Но сегодня что‑то изменилось, будто участок стены, о который я билась головой, дал трещину. Задуманное получилось на удивление легко, словно тьма ждала меня. Запустив в нее руку, я осторожно нащупала знакомую пульсирующую связь и осторожно потянула на себя, представив трубочку и стакан сока. Было страшно, что не получится.

Вполне могло ничего не выйти, ведь расстались мы с Бесом не на мирной ноте. Демон, возможно, обиделся на меня так, что даже не захочет помочь. В животе будто надулся воздушный шарик, давящий на горло. Подрагивая от страха, я ждала.

Прошел миг, другой. А потом сила хлынула в меня теплой щедрой струей. Вместе с тем пришло ощущение такой открытой и ясно ощутимой нежности, прокатившейся по связи, что захотелось плакать. Всхлипнув, я протянула руку отцу. Леонис сомневался лишь несколько мгновений, а затем уверенно сжал мою ладонь.

Мощная волна энергии вливалась в меня свободным потоком, чтобы преобразиться и уйти, как в сухую землю, в истощенное тело элла.

— Никогда не думал, что враг окажется лучше друга, — хрипло рассмеялся Леонис, продолжая пить через меня силу Беса. — Он щедр… Даже удивительно… Теперь я буду ему обязан еще и этим.

В голосе отца не слышалось горечи, только какое‑то веселое удивление. Кожа элла перестала походить на истончившийся пергамент, под ней уверенно набухали мышцы. Щеки окрасил румянец, губы порозовели, а в глазах появился блеск.

Продолжая впитывать силу, Леонис осторожно потянулся, а убедившись, что тело вернулось в нормальное состояние, быстро отпустил мою ладонь. Энергия продолжала в меня течь все тем же потоком, но выхода ей не находилось. Силы было так много, что мне показалось, что вот–вот лопну.

«Спасибо!» — послала я перепуганный мысленный сигнал, но ответа не последовало, хотя сила перестала хлестать в меня с тем же напором.

— Щедрый темный, — пробормотал Леонис, осторожно разминая запястья. — И сильный, как все темные. Очень сильный. Из‑за этого их и не любят.

— Из‑за чего? — переспросила я.

— Сильные, — повторил отец, устраиваясь у стены поудобнее. — Хотя эллы и не придерживаются данной версии, но всякому мыслящему понятно, что легенда о создании всего сущего темными — правда. Но правда и то, что темные с той же легкостью могут и разрушить все. Вот чего боится Атардион. И остальные. Даже я. За мнение, что наши страхи не должны быть поводом для убийства, меня и выкинули из царства. Брату легко было поднять маленький, но действенный бунт. Он собрал своих самых верных шавок, вместе способных создать достаточно опасную свору.

Меня передернуло от брезгливости. Сама та мысль, что Тамалис приходится мне двоюродной сестрой, вызывала тошноту, а вонь в камере только способствовала этому.

— Ради маленького шанса на выживание пришлось отречься от трона, но в какой‑то мере это оправдало себя, — вздохнул Леонис. — Но все эти годы я сомневался в принятом решении. Может быть удалось бы отстоять власть? — Отец задумчиво расхохотался. — В главном замке не было ни одного союзника. Меня заковали в цепи, блокирующие силу, как самого последнего раба, и притащили в тронный зал, обещав продлить жизнь, если откажусь от царства.

Так просто… Нужно лишь протянуть руку и озвучить приказ. Так глупо.

Но мне удалось бежать. И как! Я никому не рассказывал, как полз через канализационные трубы, по самое горло погружаясь в зловонное месиво… А все из‑за того, что даже зеркальные переходы были мне не доступны.

— Пап, а давай вечер воспоминаний твоих страданий и боевых заслуг мы устроим в другое время, а? — с мольбой в голосе пробормотала я, зажимая рот рукой. — Меня и без этого всего вот–вот стошнит.

Леонис рассмеялся.

— Прости, просто я так давно ни с кем не разговаривал.

— Но ты… ты же здесь давно? — удивилась я.

— Меня закинули сюда уже в таком виде, приносили немного воды и еды, пока я спал, — ответил отец. — Но для нас еда не так важна, как сила. В теле кота сил у меня не было даже на то, чтобы вернуть нормальный облик или дать знать о себе.

— Но как ты стал котом? — Этот вопрос волновал меня с того самого момента, как я поняла секрет Тимофея.

— Получилось довольно глупо, — поморщился элл. — После побега из Верхнего царства, я скитался то по Срединному, стараясь не задерживаться долго на одном месте, то по твоему миру. Но меня как‑то выследили. Надеясь, что смогу отбиться, я вступил в сражение и выкачал из себя так много, что последних крох едва хватало на переход. Ну, и, не подумав, нырнул в него, получив вдогонку парочку заклинаний, которые при перемещении создали какую‑то странную комбинацию формул. Преломление, перестройка, выпуклые линзы… Черт ногу сломит во всей той дряни, оказавшейся у меня на хвосте! В конечном итоге вывалился я в каком‑то переулке. Напротив меня замер ошалелый кошак, точной копией которого меня и скрутило. Был бы на его месте человек — повезло бы больше.

Пару дней пробовал выпутаться из глупой ситуации своими силами, но оказалось, что я стал не просто котом, а самым настоящим котом. Боясь потерять рассудок, бросился искать хоть каких‑то знакомых. Повезло, что выкинуло меня там, где я бывал на земле в последний раз. Так встретился с тобой. Искал Свету, а нашел ее дочь. И свою тоже… Я не знал о тебе, правда! Но очень обрадовался, что ты не стала просто человеком. И только потом понял, что ты не сможешь мне помочь, пока не воспользуешься хоть раз своей силой. С этим тоже вышли проблемы… как видишь.

— Ладно, тут все понятно, а как нам отсюда выбраться?

— Ну…

— Канализацию не предлагать! — мгновенно перебила я.

Где‑то в отдалении раздались гулкие тяжелые шаги. Кто‑то шел по направлению к камере. Мы с Леонисом замерли, вслушиваясь и вздрагивая. Громко скрипнула, открываясь, тяжелая дверь, и в камеру заглянул высоченный верзила, глухо пророкотавший:

— Девка, на выход!

«Мило…» — подумала я, поднимаясь с пола.

У двери громила ухватил меня за шиворот и выволок в коридор раньше, чем Леонис успел что‑то сказать и тем самым выдать свое улучшившееся состояние.

— Эй! Сама могу нормально идти! — прошипела я, но слушать меня никто не собирался.

Здоровяк безо всякой аккуратности проволок меня по коридору, почти в подвешенном состоянии, я еле доставала носками ботинок до пола. В противном случае уже давно оказалась бы придушенной.

— Дяденька, полегче! — взвизгнула я хрипло, когда великан распахнул одну из дверей в конце коридора и практически забросил меня внутрь.

По инерции получилось пробежать несколько шагов, затем ноги подломились, и я покатилась по грязному полу, обдирая ладони и нос.

— Приятного приземления! — довольно промолвил где‑то рядом Лорис так, что захотелось, не смотря на боль во всем теле и сыплющиеся из глаз звезды, подняться и набить нахалу не только лицо, но и все выпуклости вместе с вогнутостями.

— Спасибо, — хмуро выдавила я из себя, поднимаясь сначала на четвереньки, чтобы осмотреться, а уже после вставая в полный рост.

Комната оказалась куда просторнее того каменного мешка, который нам с отцом отвели. Здесь было узкое окно, забранное железной решеткой, посредине стоял стол и два стула: один удобный, с мягкой обивкой, а второй — обычный табурет. Больше ничего примечательного в комнате я не заметила.

Не дожидаясь приглашения, я прошла и устроилась на стуле, с комфортом растянувшись на красном бархате. Лорис весело загоготал.

— Чего изволите? — учтиво спросил он с явным подвохом.

Я промолчала, ожидая, когда элл перестанет забавляться. Если бы мне дали такую возможность, я съела бы парочку сытных обедов, но сообщать об этом эллу показалось слабостью. Лорис помедлил с секунду, а потом невозмутимо вытащил прямо из воздуха золоченый кубок и поднес его к губам.

— Приятно видеть вас, уважаемая леди, так близко, — хитро прищурившись, заметил блондин, оценивающе меня рассматривая. — Интересная вариация… Скажу я. Вроде в прошлую нашу встречу вы были немного другого цвета?

Я тряхнула косой, с деланным равнодушием ловя взглядом привычный светло–русый оттенок волос. Кое‑как смирившись с вынужденной блондинистостью, я решила не обращать внимания на происходящие со мной изменения. И, видимо, краски, убоявшись моего равнодушия, решили вернуться восвояси. Я поджала губы и посмотрела на элла.

— Какое это имеет значение?

— Никакого, — сухо согласился Лорис и прошелся мимо стола несколько раз. — И так…

— Что вы хотите? — решительно спросила я, не давая эллу возможности разыгрывать передо мной спектакли. Такие, как он, любят нагнать страху.

— Я? — обиженно воскликнул элл. — Разве я что‑то от вас хочу?

Мне было лень отвечать, поэтому я уставилась в окно, решительно настроенная дождаться момента, когда Лорис перейдет к делу.

— Кажется, это не я что‑то хочу от вас с Леонисом, а Атардион? — явно обидевшись на невнимание, промолвил Лорис наконец. — В царстве объявлено, что вас нужно перехватить, пока вы не попали в замок Повелителей.

— И вы это успешно исполнили! Вы…

— Мне плевать на приказы Повелителя. Я, наоборот, хочу, чтобы вы попали в замок, — перебил меня элл.

— Зачем нам туда?

— Чтобы свергнуть власть Атардиона, конечно! — усмехнулся Лорис.

— А вам какое до нас дело? — нетерпеливо осведомилась я, хотя мне не очень хотелось знать ответ.

— Я люблю игры, — весело вымолвил элл. — Люблю наблюдать за ходами фигур. Если бы был предан Атардиону…

— А разве это не так? — перебила я.

— Если бы был предан Атардиону, то убил бы вас сию секунду, с радостью сообщив об этом дрожащему от страха Повелителю, — не слушая меня, повторил Лорис. — Но… не люблю быть мелкой фигурой на чужом поле.

— Чтобы вы не говорили, из этого подземелья нас не выпустят, ведь так? — констатировала я.

— Почему же? — удивился элл. — Я дам вам шанс! Один шанс. Это, по–моему, очень щедро. Если вы отсюда выберетесь, то можете идти куда захотите, но путь ваш в любом случае лежит в обитель Повелителей.

— А если мы уйдем из царства? — спросила я. — Это вы не учли?

— Границы закрыты, — хмыкнул Лорис, опрокидывая в себя вино. — Я предупредил Атардиона. Отсюда нет пути в другие царства и миры. Но можно еще попасть по эту сторону. Это я подсказал Повелителю оставить такую возможность, на случай, если один демон решит навестить наш маленький праздник.

Внутри у меня все перевернулось в тревожном предчувствии, но я, тем не менее, бодро заявила:

— Никто не явится.

— Посмотрим, — пожал плечами Лорис.

— Почему мы должны идти куда‑то? — уточнила я хмуро.

Элл обошел меня по кругу и, наклонившись к самому уху, прошептал:

— Это единственный ваш шанс выжить. Прятаться бесполезно. Вас выследят. Рано или поздно. — Распрямившись, элл сам себе рассмеялся и крикнул в сторону двери: — Тарэк!

Опять явился здоровяк и, вцепившись в меня, поволок в обратную сторону. Я даже не пыталась сопротивляться, мешком повиснув в руках огромного элла. Через минуту меня грубо закинули в камеру. Я вскрикнула, представив, как падаю на каменный пол, но вместо этого оказалась в сильных объятиях. Дернувшись, как от удара током, уставилась на хмуро меня разглядывающего Беса.

— Привет, как ты здесь очутился?.. — сил не было нормально спросить, так что вышло какое‑то истеричное шипение.

— Приперся по твою душу! — прокомментировал Леонис весело. — Придурок! Я ему уже пять минут объясняю этот неоспоримый факт.

Слушать отца сил не было, все его слова пролетали мимо меня. Ни о чем не думая, я вцепилась в демона, прижимаясь к нему, впитывая знакомое и такое упоительное тепло, погружаясь в щекочущий нос свежий запах. Одежда и волосы Беса были чуть влажными, но меня это в данную секунду не волновало. В кольце его рук меня ничто не страшило и не волновало. Если бы еще можно было ощущать тоже самое и вдали от Беса…

Печально вздохнув и отсчитав про себя до десяти, я отодвинулась, осторожно высвобождаясь из объятий темного. Хотя внутренний голос требовал наплевать на гордость и попросить демона решить все мои проблемы. Он ведь может и не откажет!

— Так, где ты была, пока мы тут сидели? — спросил Леонис, заметив, что я опять могу мыслить здраво.

— С Лорисом болтала, — сообщила я отцу нехотя. — Он заверил, что из царства нам не уйти. А в царстве у нас только один шанс выжить — свергнуть Атардиона. Иначе — смерть.

Леонис помедлил, а потом начал тихо, но отчетливо ругаться, используя такие обороты, что у меня сам собой открылся рот. Бес хмыкнул и легонько хлопнул меня по подбородку, рассмеявшись, когда я чуть не прикусила язык.

Элл замолчал не скоро, продолжая отрывисто бросаться ругательствами, а потом замер, прикрыв руками лицо на миг, и сказал:

— Что‑то такое можно было ожидать. Так понимаю, Лорис упомянул, что о нашем здесь пребывании уже знают?

Я согласно кивнула, но добавила:

— Разговор был очень коротким. Подробностей не знаю. Но вроде как границы открыты только на вход.

Услышав это, Бестелион кивнул:

— Теоретически я могу пробить эту границу, но вас она все равно не выпустит.

— Безумие! — вдруг воскликнул Леонис. — Самоубийство. Даже если мы отсюда выберемся, то чтобы сделать то, о чем тебе сказал Лорис, нужно либо огромное везение, либо полное отсутствие мозга. Добраться до цитадели Повелителей не составит труда, но вот попасть в сам замок!.. Там сложнейшая защита. Но даже если мы войдем в тронный зал, где и находится символ власти эллов, то сделать ничего не сможем!

— Почему? — спросила я.

— Это место абсолютной власти Повелителей, — вздохнул отец. — Там любой элл теряет контроль над собой. Если Атардион прикажет… Единственный способ — сковать его перед этим цепями, блокирующими силу, но это не возможно. Нас ждут, и готовы к любому повороту событий.

— А какова может быть сила влияния Атардиона на Лену? — задумчиво спросил Бес, поглаживая мое плечо.

Леонис нахмурился и присел на пол, почесав немытую шею.

— Думаешь, я знаю? — в конце концов пожал плечами отец. — Половина крови элла, да еще и влияние темного демона. Это скорее у тебя нужно спрашивать!

— Насколько я знаю, именно Лена может предъявить права на власть? Этого и опасается Повелитель, — продолжил рассуждать Бес. — Значит, нужно лишь дать ей маленький шанс.

— Хорошо, допустим! — воскликнул элл. — А какой прок в этом для тебя?

Демон усмехнулся, с прищуром посмотрев на Леониса. Отец, будто что‑то поняв, кивнул.

— Возможно, в этом есть смысл, — пробормотал элл, поднимаясь. — Только еще нужно как‑то отсюда выбраться. В другое время я бы без труда снес это место с лица царства, но сейчас придется действовать тоньше. — Отец указал на дверь. — Смотри, тут и вот здесь силовые нити, не позволяющие открыть магией. Нужно будет их сломать как‑то…

Демон склонил голову на бок и приподнял бровь, слушая Леониса, а затем, прижав меня к себе одной рукой, так что я повисла в воздухе, шагнул к двери и постучал о нее костяшками. Отец хотел что‑то сказать, но замер, видя, как тяжелый металлический прямоугольник осыпается к нашим ногам невесомой пылью. Я беззвучно расхохоталась, уткнувшись Бестелиону в подмышку.

Продолжая меня придерживать, демон вышел из камеры, не обращая внимания на ошарашено пялящегося на нас великана–стражника. Тот попытался заступить дорогу, но Бестелион лишь отрицательно покачал головой, и громила опустился обратно на стул, осознавая неравенство сил.

— Именно это, кстати, в вас напрягает, — заметил Леонис, следуя за Бесом. — Вот почему даже здесь, в Верхнем, против тебя не пойдет меньше десятка эллов, иначе это больше похоже на самоубийство?!

— Потому что царства создали демоны, — сухо ответил Бес, решивший не искать выход, а просто проделать новый прямо в ближайшей стене. Вбежавшие в коридор эллы в ужасе наблюдали, как стены крепости осыпаются песком там, где их касался демон.

Я вжалась в бок Беса, прикрыв глаза, чтобы в них не попали песчинки, поэтому не уловила, когда все закончилось. Несколько минут грохота, и мы на свободе.

— Слушай, а удобно иметь такую уверенность в собственных силах! — прокомментировал Леонис, оглядываясь на неровный, будто обожженный провал в стене.

— Это просто ты давно забыл, что значит быть Повелителем, — вздохнул Бес, и я заметила, как дрожат его руки, а глаза налились кровавой пеленой. — В противном случае мы были бы сейчас на равных. Как будем добираться до цитадели? — И добавил, как‑то расстроено выдохнув: — Это место не для меня… Вытягивает энергию.

— Я могу перенести нас прямо под стены самого замка, но потом нужно будет идти ножками, — обдумав все, сказал Леонис, вдыхая полной грудью. — Вне крепости я чувствую себя еще лучше. И узнаю место. Удивительно, что Атардион сделал с Южным замком!

Мне ничего не хотелось, но я все же оторвала взгляд от Бестелиона и вяло огляделась. Если бы не знала, что нахожусь не дома, то решила, что очутилась где‑нибудь в Ирландии. Горы, покрытые буйным многоцветием, мелкие вычурно пригнувшиеся к земле деревца, серые громады валунов.

Замок стоял у подножия одной из гор, походя на красочную иллюстрацию из журнала.

Над головой бирюзовой лазурью сияло знойное небо августа. Именно в это время появляется какой‑то особый цвет, куда‑то исчезает бледность апреля и мая. Небо низко нависает над головой и кажется, протяни руку — и пальцы заденут этот горячий купол.

Здесь небо выглядело именно таким. Единственным отличием были солнца. Одно на западе, а другое на восходе.

— А почему?.. — хотела спросить я, но демон и элл тут же взялись мне объяснять, перебивая друг друга.

— Эллы сами создали местный климат, — победоносно выкрикнул отец. — Здесь всегда что‑то между весной и летом. Зимы не бывает.

— Лентяи! — хмыкнул Бес.

— Светила выполняют сразу две функции. Они не движутся по небу, просто светят, а вечером становятся красного оттенка, так что ночи у нас заслуженно называют кровавыми, — закончил Леонис.

— Жуть какая! — хихикнула я.

— Ну, что ж. Пробуем? — осведомился элл. Нам с Бестелионом ничего не оставалось, кроме как согласно кивнуть. Демон покрепче сжал меня, больно сдавив ребра, и положил руку на плечо Леониса.

И нас поглотила яркая вспышка света. Все произошло так быстро, что я не успела как‑то осознать момент перехода. Только быстрый свист ветра в ушах. И полное отсутствие каких‑то неприятных ощущений.

— Вот это я понимаю — путешествия с комфортом! — сообщила я свое мнение, заставив отца довольно хмыкнуть, а Беса — вздохнуть.

Перед нами почти ничего не поменялось. Высоченные горы, какая‑то река, блестящее, как веки девушки из девяностых, небо. Только замок, у стен которого мы стояли, оказался другой. Даже не замок, а какое‑то непонятное строение, сплошь состоящее из высоких узких башенок и шпилей.

— Это и есть то, что ты гордо назвал цитаделью? — осведомилась я.

— А что? — обиженно уточнил отец. — Это колыбель Повелителей Верхнего царства.

— Что‑то меня туда совсем не тянет, — фыркнула я. — Но как‑то нужно не только попасть, но и…

— Можно попробовать к… — начал Леонис, но мне пришлось его перебить.

— Ни за что! Другие варианты?

— Черный ход? — примирительно спросил отец.

— Его сторожат? — уточнил Бес. — Я что‑то не вижу ни одного защитника замка.

— Охраняют, но если быстро проберемся… — пожал плечами Леонис.

— Впечатляет ваша подготовка к штурму, — трагическим шепотом вымолвила я. — Мало того, что мне предлагается выполнить что‑то, чего не знаю, так еще и не известно, доберемся ли до места!

— Тихо, бельчонок, — Бес воткнул меня лицом себе в подмышку.

— Слушай, что ты ее так зовешь? — прошипел Леонис. — Я все понимаю, но с Лениной болтливостью и нахальством… Она не белка! Она…

— Бунт на корабле! — выдохнула я. — Сейчас как развернусь, как пойду на все четыре стороны!

— А это идея! — воскликнул Леонис. И, подойдя к стене замка, размашисто нарисовал на ней прямоугольник, как дверной проем.

— Что ты делаешь? — заинтересованно спросил Бес, не обращая внимания на громко сопящую недовольную меня.

— Это будет сложно, но неожиданно для Атардиона и его свиты, — начал Леонис. — Я попробую создать еще три отражения нас. Мы пойдем в замке зеркалами.

— Знаю этот способ, — кивнул Бес.

— Там много всяких стеклянных предметов и полированных металлических дисков. Нужно быть осторожными. Тронный зал в дальней части замка на втором этаже. Справишься, Бес? Нужно держаться вместе и не сбавлять шага. Отражения должны сойтись в одной точке, иначе…

— Понял, — перебил Леониса Бестелион. — Осилишь такое? Я помочь не могу.

Элл кивнул и начал прямо на стене выписывать пальцем какие‑то символы, загорающиеся белым свечением. Через миг проем так же засветился, становясь все ярче и ярче. Я, ничего не понимая, просто смотрела на этот свет, когда Леонис скомандовал:

— Вперед! — И меня с силой впечатали в стену. Захотелось возмутиться и завопить от боли, но голоса не было. Даже дышать оказалось невозможно. Я запаниковала, когда осознала, что мое тело медленно просачивается в камень. Стало очень холодно и начало казаться, будто меня разрывает на части.

Сколько все это продолжалось, не знала и предпочла бы не знать. Но в какую‑то секунду мозг будто отключился, при этом я видела и осознавала происходящее.

Мелькнул свет, вскрикнул какой‑то мужчина в доспехах. Вновь световое пятно. В нас полетело копье. Где‑то над ухом бешеным градом осыпались осколки стекла. Свет. Вспышки. Гром шагов. Факелы, горящие гобелены.

Почему‑то я одновременно ощущала себя в разных местах. Перед глазами мелькали образы, накладывающиеся друг на друга, так что я не могла понять, где нахожусь, и что происходит.

На миг мне почудилось, что я снова в переходе между Срединным и Верхним царствами. Перед глазами мелькали крошечные осколки стекла, закручивая в спирали мое искаженное страхом отражение.

И вновь была темнота. И свет. И звон железа.

— Мы взбудоражили всю цитадель! — эхом пронесся в голове голос отца.

«Какое интересное название для психушки, — вяло подумалось мне. — Когда там новая порция таблеток?»

— Лена, приди в себя, у нас нет времени. — Меня требовательно вздернули на ноги, но я не устояла и свалилась на пол, больно ударившись. Это привинтило мою голову обратно на шею, я открыла глаза и быстро осмотрелась.

Прямоугольный, узкий зал, по длинным сторонам которого между колоннами высились скульптуры мужчин и женщин, запечатленных с протянутой вперед правой рукой. Далеко впереди виднелся мраморный трон на возвышении, а перед ним, посреди озера мозаичного пола, что‑то круглое, похожее на наполовину утопленную в пол сферу, внутри которой двигалась, переливаясь, масса, похожая на ртуть.

— Здесь все изменилось, — выкрикнул Леонис, метнувшись к высоким двустворчатым дверям, но закрыть их не успел. В зал ворвалась толпа закованных в броню беловолосых эллов, при виде нас ощетинившаяся мечами.

— Рад видеть вас в своем скромном обиталище! — провозгласили нам с другой стороны, и, обернувшись к трону, мы увидели там широко улыбающегося мужчину, замершего на верхней ступеньке.

Я сразу поняла, что это и есть Атардион, потому что стоящая позади трона зло скалящаяся Тамалис очень походила на Повелителя. Элла сверлила меня взглядом с такой яростью, что я могла без труда назвать десять способов, какими девица придумала со мной расправиться. Ее глаза выглядели одинаковыми и здоровыми, но я еще отчетливо чувствовала вкус своей маленькой победы.

— Как твой глаз, Тамалис? — не удержалась я от вопроса, не обращая внимания на теснящую со спины толпу эллов.

— А как здоровье твоей мамочки, детка? — ехидно осведомилась девушка.

Я замерла, осознавая, а потом медленно зашипела. Если бы Бес не обхватил меня руками и не прижал к себе, то элла через секунду была бы мертва.

— Тише, Лиса, — рассмеялся Атардион, — ваши девчачьи дела подождут. Мне нужно поговорить с дорогим братом!

Словно подчиняясь беззвучной команде, воины отступили к дверям. Атардион, ничего не боясь, спустился к переливающейся сфере у трона и демонстративно окунул в нее руку.

— Вы ради этого пришли? — Элл поднял ладонь к лицу, рассматривая светящуюся влагу на своей коже. — Зря!

Повелитель наслаждался производимым впечатлением, но разыгрываемая им сцена меня не задевала.

«Если это она! Если это она…» — не могла не твердить я про себя, выкручиваясь из кольца рук демона.

— Пусти! Я должна!.. — выпалила ему, срываясь на вопль. Сейчас мне было напревать на все. На то, как выгляжу и что делаю. Руки просто чесались, и хотелось унять этот зуд о хорошенькое личико эллы, на котором не было следов нашей последней встречи. — Я сделаю все, чтоб она никогда уже никому не смогла!..

Естественно Бес и не думал слушать. Демон жестко встряхнул меня, как куль с мукой, и забросил себе на плечо, пресекая все мои попытки к нападению на эллу.

— Потом, — сквозь зубы прошипел он, прихлопнув меня пониже спины. — Здесь не то место и совсем не время. Она же тебя просто провоцирует!

— Ты! Она! — не в силах остановиться, верещала я.

— Лена, — требовательно сказал Бес. Замолчать было тяжело, но как‑то мне удалось перебороть собственную ярость. И я безвольно обвисла на плече демона.

За несколько секунд, что я бушевала, почти ничего не изменилось, только Леонис и Атардион сошлись ближе к центру зала, забрасывая один другого обвинениями. Силы явно были не на стороне отца. Не смотря на то, что он бодро отбрехивался на все словесные выпады Повелителя, каждый шаг на встречу брату пригибал Леониса все больше и больше к полу.

— Чего ты хочешь, Леонис? — весело спросил Атардион. — Неужели веришь, что сможешь вернуть власть обратно? Еще и темного мне привел. За это, кстати, я тебя награжу. Твоя смерть будет очень быстрой. Правда, не могу сказать того же самого о твоей малышке–дочери. Мне все равно, но вот у Тамалис к ней счеты, видишь ли. Да еще эта маленькая полукровка убила нескольких верных мне эллов. Я просто не могу ей простить такое поведение, ведь, не смотря ни на что, она должна подчиняться законам царства. Моего царства! Например, если я сказал «на колени!», значит, все эллы в этом зале должны пасть ниц предо мною.

И Атардион зловеще улыбнулся. Мне хотелось рассмеяться, но я услышала, как позади, у дверей, воины падают на колени, пригибая головы к полу. Мое сердце екнуло, когда Повелитель глянул в глаза отцу. Сначала Леонис держался, но затем медленно застонал, пытаясь держаться прямо, но его ноги сами собой начали сгибаться.

— Вот так! — весело загоготал Атардион, а за его спиной и Тамалис. Услышав смех дочери, элл развернулся и глянул на девушку, от чего она свалилась на мраморный пол, как подрубленное деревце.

— Если я сказал «воспари!», то никто не посмеет ослушаться, — продолжил Атардион измываться над всеми присутствующими, обходя взглядом меня и Беса.

Леониса подбросило вверх, с глухим стуком пригвоздив к мраморному потолку.

— А если я сказал «убей!», то элл, не задумываясь, убьет, — хмыкнул Повелитель, рассматривая мозаичный пол, а затем перевел взгляд на меня и добавил: — Даже если в этом элле лишь половина нашей великой крови…

Меня неожиданно скрутило так, что я в шоке ойкнула, пытаясь контролировать свое тело, вытворявшее что‑то совершенно ужасное. Спрыгнув со спины Беса, я толкнула его в грудь так, что демон свалился на пол, а сама склонилась над ним. Тело корежило и скручивало в болезненных судорогах. Разум противился, а руки меж тем сами собой обрастали темными чешуйками и когтями, протягиваясь к горлу демона. А тот — разбери его все черти ада! — даже и не думал как‑то сопротивляться, неподвижно распростершись на полу.

Взвыв, как раненый зверь, я попробовала отдернуть руки, но они будто приросли к коже ситра, все крепче сжимая его горло. Когти без труда вспороли мягкое местечко под подбородком, желая напиться свежей теплой крови.

Продолжая сопротивляться, я вдруг услышала голос в своей голове и оглянулась. Леониса припечатало силой Повелителя к потолку, но, даже вися в такой неудобной позе, он пытался подавать мне какие‑то знаки, в то время как его губы, растянувшиеся в ехидной ухмылке, беззвучно что‑то шептали. Стоящий посреди зала Атардион так же что‑то говорил, но я его не слышала. Зато в моей голове гудело эхо их голосов, звучащих как один. И он твердил:

— Давай, надави покрепче, омой руки в его крови. И ты будешь прославлена! Сделай это. Сделай это! Ты же слабая маленькая девчонка. Ты не сможешь сопротивляться… Ты же обуза для него. Негодная, беспородная шавка. Элла, пусть и наполовину.

Эти слова почему‑то казались мне логичными и ужасали, до отвращения к себе, но я знала, что это очень умелый обман. Я с трудом собралась с силами заглянуть Бесу в глаза, но не встретила там ни горечи, ни страха. Демон был так спокоен, словно мы находились с ним наедине в тихом и уютном местечке. Это несоответствие меня отрезвило и дало возможность хоть немного здраво мыслись.

Мне нужна была какая‑то зацепка. Хоть что‑то, даже маленькое, чтобы сосредоточиться на этом и не дать Атардиону сломить себя. Мы так быстро проникли в тронный зал, почти не встретив сопротивления, будто кто‑то очень стремился дать нам эту возможность. Я не удивилась бы, если именно Лорис устроил такое.

Судорожно цепляясь за уплывающее сознание, я вспомнила то единственное, что казалось мне всегда логичным и предсказуемым. Это была жизнь до Беса. Тогда было все просто и легко: дом, кот, мама, учеба, друзья, книги…

Мама…

«Мамочка, я такая слабая! — тяжко подумалось мне. — И ты не можешь мне помочь».

Меня на миг окутало такое спокойствие и тишина, что возникшие затем голоса показались не шепотом, а громогласными воплями.

«Нужно собраться, Елена!»

«Мерзкая полукровка даже не может закончить это дело! И это кровь эллов?»

«Мы с тобой!»

Я судорожно вслушивалась до тех пор, пока не поняла, что слышу голоса призраков долины Памяти.

«Ты сильная, Лена», — прошелестел в голове голос мамы.

«Пора!» — гаркнула где‑то рядом Ирида, над моим ухом что‑то свистнуло, и я услышала треск замирающего часового механизма.

Боль, терзавшая закипающий мозг, отпустила, дав мне возможность не только вернуться в реальность и с легкостью отдернуть руки от горла Беса. Я не знала, сколько прошло времени, но демон все еще был жив и почти здоров. Приподнявшись на локтях, я с опаской огляделась. Эллы у дверей застыли неподвижными рядами, уставившись на Атардиона. Леонис парализованным пауком висел на потолке, Тамалис с перекошенной физиономией застыла в прыжке с лестницы. И только Повелитель судорожно метался у трона, не понимая, что происходит.

— Измена! — завопил он наконец.

— Я… сильная! — захотелось повторить мне, но тон вышел какой‑то неубедительный.

Бес со спокойной уверенностью улыбнулся мне, но ничего не сказал.

— Убей! — взвизгнул Атардион, зависая у меня за спиной, но его слова уже на меня не действовали.

— Прости меня, — я склонилась к Бесу и осторожно поцеловала его в губы. Мне нужна была секунда. Секунда веры и любви, чтобы решиться на безумство.

«Часто в жизни нужно делать то, что никто не делает, чтобы получить то, чего ни у кого нет!» — напомнила я себе. Мое тело, тем временем, жило какой‑то своей жизнью. Я физически чувствовала, как темнеют и тяжелеют волосы, а кожа наливается чернильными узорами.

Бес ошарашено вглядывался в происходящие со мной перемены, в его расширенных зрачках я видела отражение своих сияющих белым огнем глаз.

— Помоги мне, — одними губами прошептала я, боясь, что он не поймет, но демон еле заметно кивнул и чуть–чуть поменял позу, высвобождаясь из‑под меня.

Со стороны вряд ли можно было заметить явные перемены. Вот и Атардион оказался в неведении. Полностью уверенный в себе, он склонился к моему уху и прошептал:

— Убей!

— С удовольствием, — улыбнулся ему Бес, вскакивая и приближаясь к отступившему эллу. Мне хотелось подождать и посмотреть, что будет. Но вместо этого я побежала к ртутной сфере, краем глаза уловив, как в стену сбоку от меня врезалось что‑то тяжелое.

В моих ушах стучала кровь, все другие звуки отдалились и стали не важны. Постаравшись бежать еще быстрее, отстраненно подумала: «Я сильная, мне же так мама сказала!» Эта простая мысль вселила в меня целое море уверенности.

Путь к сияющей ртутной сфере заступила Тамалис, почему‑то двигающаяся куда медленнее меня.

— Поиграем в американский футбол? — речитативом выкрикнула я и бросила прямо в руки элле элепсовидный сгусток черно–белых молний. Времени на размышления не осталось, приходилось рассчитывать лишь на интуицию и неожиданность.

Так и случилось. Тамались поймала молнии руками, взвыв от боли и отбросила их в сторону. Элипс разорвало на части, искры разлетелись во все стороны, врезаясь в колонны и статуи. Мне в спину выстрелили фонтанчики каменной крошки, над головой заскрежетали мраморные плиты.

— Вот ведь вляпалась! — пискнула я, чувствуя, что не успею остановиться и просто налечу на ртутную сферу животом.

Получилось еще хуже. Как бравый футболист, я врезала по ней с ноги, увязнув по колено в густой затягивающей массе.

Время остановилось окончательно. Взрыв света и сбивающего с ног шквального ветра накрыл тронный зал, погружая все вокруг в клубящийся хаос, где сложно было понять, стою ли я все еще на ногах, или давно умерла.