Несколько часов Зак потратил на то, чтобы выяснить, кто еще мог узнать о визите Эвриды в Берси. Именно с этого все началось. Кто‑то прочел сообщение молодого человека и таким образом узнал о местоположении Ализы.

Оказалось, что лишь несколько человек могли увидеть записку: сам Эвес, слуга, передавший послание, маг, забравший письмо от портала, и старший из принцев, присутствовавший при чтении.

После этого Леож наведался к самому порталу и путем нехитрых манипуляций узнал о том, кого кристалл переносил за последние дни. Пара магов, обязанных следить за исправностью замкового портала, отвечая на вопросы, оказались не столь честны, как бы молодому человеку хотелось, так что их он тоже внес в список.

Подозрительных перемещений оказалось четыре, хотя Зак ожидал, что столкнется с большим числом. Кристалл не указывал точку перехода, позволяя увидеть лишь временной промежуток.

Пройдя в свой кабинет, соседствовавший со спальней, где сладко посапывала Ализа, принц зажег лампу на столе и принялся составлять список.

Больше всех подозрений вызывал Эвес. Брат куда‑то отлучался сразу после получения послания, но это время не имело ничего общего с визитом в Берси. В замок к королеве второй принц поспешил только через час. Где он был и зачем отлучался из столицы?

Вторым человеком, воспользовавшимся порталом, был Дункан, но в данном случае Зак не мог отрицать, что это могло быть лишь совпадение. Мог ли старший брат что‑то задумать? Мог. Но вряд ли.

Третье и последнее из странных перемещений в тот день принадлежало секретарю отца.

Все трое могли успеть что‑то предпринять, и Леож потратил какое‑то время, просчитывая, что именно придумал предатель. Выбираясь из Берси, Зак просмотрел и тамошний кристалл, но ничего странного не обнаружил. Получалось, что человек, стрелявший в Ализу, не переместился, а уже находился в Берси. И как только получил приказ, то начал действовать.

Теперь необходимо было узнать, кто именно отдал приказ. Был ли это кто‑то из принцев? Или секретарь? Или никто из них?

Ни Дункану, ни Эвесу смерть Зака или Ализы не нужна. Зак не угрожает собственным братьям, ведь не претендует на трон. Если бы покушение совершалось на Дункана, то логично было бы подумать на младших братьев.

Написав на листке имена, молодой человек обвел их кружочками и задумчиво протянул от них ниточки к одному общему овалу, в который вписал вопросительный знак.

Секретарь отца? Все возможно. Тут могли быть личные мотивы или подкуп. Не исключено, что все вместе.

Отложив металлическое перо в сторону и задумчиво наклонив голову, принц долго сидел и просто смотрел на слова, стараясь распознать правду, скрытую за чернилами.

Мотивы убийства Ализы понятны, но вот кто именно старается это сделать?

Еще немного посидев и подумав, Леож уверился в том, что пора отбросить осторожность и попробовать действовать наверняка. Всего один из семи угрожает ему и самой королевской власти. Если сидеть и ничего не делать, то рано или поздно все закончится трагедией.

Встав, молодой человек пересек кабинет и, беззвучно открыв дверь, вошел в спальню. Адам уже побывал здесь и оставил для Ализы поднос с едой. Девушка спала в той же позе, в которой Зак видел ее в последний раз.

Присев на кровать, принц задумчиво рассматривал ее пару минут. Девушка шевельнулась, словно чувствуя его присутствие, и непокорный локон упал ей на лицо. Ализа поморщилась и чуть повернулась, пытаясь убрать прядь. Зак неожиданно для себя улыбнулся, протянул руку и убрал рыжий локон, а затем, поддавшись мимолетному раскаянию, пробормотал:

— Прости. Прости, что втянул тебя в это.

* * *

Сквозь сон мне показалось, что слышу голос Зака. Его тон почему‑то обеспокоил, и я сама от себя этого не ожидая, проснулась, но не подала виду. Леож что‑то едва слышно говорил, а я просто лежала в темноте и наслаждалась этим странным моментом.

Покой. Уверенность.

Хотелось потянуться и обнять принца за шею, чтобы чувствовать биение его сердца.

Да, он втянул меня в свои проблемы, но сейчас я ничего не могу с этим поделать. Как и с тем, что перестала на него злиться.

В какой момент это случилось? И смогла бы я уловить перемену, если бы знала заранее?

Вряд ли!

Я бы ничего и не заметила, если бы не осознала, что сердце не разрывает от обиды, а все мое существо тянется к этому странному парню с колючими глазами цвета солнца.

Борясь с собственными желаниями, я просто лежала и слушала его голос, не вдумываясь в то, что говорит Леож.

Какая разница? Какая разница мне теперь, если сердце простило все, что произошло? И этот навязанный брак, и путешествие, и вредный характер Зака? Как теперь мне быть? И как сделать, чтобы принц не заметил изменений? Не могу же я вдруг повиснуть у него на шее и просто признаться, что…

«Ализа, ты принцесса! И не должна даже думать так себя вести!» — строго напомнила я себе и вздохнула.

Молодой человек замер, выжидая, проснусь я или усну крепче. Я замерла, точно не зная, чего хочу сама. Через пару минут принц поднялся и направился к выходу, но, когда мне уже хотелось застонать от обиды, вдруг вернулся и, наклонившись, невесомо поцеловал в лоб.

Было ли это последней каплей какого‑то странного ожидания? Или я сама не ведала, что творю? Но я протянула руку, ухватила Зака за ворот рубашки до того, как он успел отстраниться, и неловко коснулась его губ, чувствуя, как краснею. От неожиданности принц уперся ладонями в край кровати, а потом неловко свалился на меня, на секунду вдавив локоть мне в живот.

— Ой! — мой вздох пронесся в ночной тишине с оттенком боли и удивления.

— Прости, — растерянно прошептал молодой человек, поднимаясь.

— Останься, — сама до конца не зная, чего хочу, попросила я.

— Страшно? — по–своему интерпретировал Зак, и я с благодарностью согласилась.

Уж лучше так, чем маяться от мысли, что призналась ему в каких‑то своих чувствах.

Принц прошептал что‑то неразборчивое и отошел от кровати, чтобы через минуту вернуться и забраться под одеяло с другой стороны.

Было в этом так много неловкости и странного ожидания… Куда больше, чем во время нашего вынужденного соседства по пути в Димитрион. Тогда я не чувствовала к Заку ничего, кроме злости и обиды. А сейчас?

Люблю ли? Нет. Любовь, как ни крути, выглядит иначе. Совсем не так.

Нынешнее отношение мне самой больше напоминало интерес, когда просто интересно наблюдать за человеком и хочется узнать его поближе. Да и… Спокойнее с ним как‑то.

Ох, таки я это признала.

Спокойнее.

Уж рядом с Леожем со мной точно ничего не могло произойти.

Прислушиваясь к каждому звуку, я полежала несколько минут, но ничего не происходило. Тогда я развернулась, ожидая увидеть крепко спящего принца, и мы столкнулись с ним взглядами.

Адово пекло! Какие же у него странные глаза!

Этими глазами только дырки в таких, как я, выжигать!

Я моргнула. А в следующий миг оказалась в объятиях молодого человека и замерла от шока, ожидая, что же будет дальше.

Сердце трепетало, а разум подсказывал, что я совсем не готова к тому, что может последовать. Но, даже понимая это, шевелиться я не стала. Даже не сделала попытки высвободиться. Замерла, как перепуганный заяц.

То ли Зак это понял, то ли я надумала себе больше, чем следовало, но, похоже, никто не собирался покушаться на мою невинность в эту ночь. Принц прижал меня к груди и спокойно дышал мне в висок, запуская этим толпы мурашек по коже. И уже эти мурашки будоражили и мысли, и чувства. И воображение.

— Спокойной ночи, — пробормотал молодой человек, будто не подозревая о том, какая борьба в это мгновение происходит во мне. — Спи.

Я послушно кивнула и покрепче сжала веки.

Спи, Ализа. Перестань думать! Он почти полностью одет, на тебе толстая рубашка. Перестань думать о том, что тебе хочется обнять его и прижаться плотнее. Перестань! Ты принцесса! Не смей!

А руки сами собой тянуться…

Тихо застонав, я перевернулась на другой бок, надеясь, что так станет проще. И добилась противоположного эффекта. Зак не перестал меня обнимать, но теперь наши тела соприкасались плотнее. И, даже сквозь одежду, я чувствовала исходящее от него тепло.

Попала…

— Не вертись, — вяло попросил Леож, пристраивая голову мне на плечо, и я чуть не взвыла в голос.

Пришлось усилием воли заставить себя замереть и не двигаться. Но заснуть я так и не смогла. Лежала и смотрела в темноту.

«Скорей бы утро!» — повторяла себе, как молитву.

Вдруг принц крепче прижал меня к себе, я перепугано охнула, но потом хватка Зака ослабла, а через минуту и дыхание выровнялось.

Он заснул? Заснул!

А мне тут одной мучайся?

Я обиженно запыхтела и постаралась отодвинуться.

Вот же гад!

Я тут переживаю, страдаю, а он спокойно дрыхнет! Мужик!

Тем не менее, отодвинуться Леож мне не дал. Стоило пошевелиться, и он плотнее обхватил меня руками.

И как это понимать?

Обиженно вздохнув, я уткнулась лицом в подушку и неожиданно для себя всхлипнула.

— Ты чего? — мгновенно проснулся молодой человек и приподнялся на локте.

Я икнула от неожиданности и слабо отозвалась:

— Все нормально.

— Правда? — недоверчиво переспросил Зак, а мне захотелось ткнуть его пальцем в грудь и высказать…

А что высказать‑то?

— Конечно, все нормально, — хмуро выдохнула я и натянула одеяло на голову. — Просто не спится.

— А почему злая?

Или он вот–вот догадается, из‑за чего я злюсь, или сделает какие‑то свои выводы. В любом случае, оба варианта мне не выгодны совершенно.

Ох–х! Адово пекло!

— Я не злая! — сквозь зубы выдохнула я и поняла, что сделала только хуже. Теперь Зак наверняка что‑то надумает себе, а этот вариант развития событий мне не подходит.

Он же сам… Тупица! Неужели так трудно понять, что я не только из‑за страхов. Неужели принц настолько тугодум… Я же принцесса! Я не могу вешаться ему на шею!

Додумав эту мысль, я вдруг замерла и отчетливо охнула, еще больше удивив Леожа, но мне было все равно. Я лежала и думала о том, как изменилось мое отношение к принцу за последние несколько дней. И почему я вот так просто…

Ализа! Прекрати немедленно!

Ты принцесса. Ты на самом деле не должна делать что‑то подобное, даже если возникают мысли.

Не смей! Это ведь плохо кончится.

— Точно не злая? — весело хмыкнул мне молодой человек в ухо.

— Ага! — Я развернулась, откинула одеяло и села. — Не злая. Здесь просто жарко!

Леож тоже сел и предложил:

— Дать плед?

— Нет, лучше окно открой. — Ах, вредничать, так уж по полной.

Закари пожал плечами, встал, зажег лампу, прошелся до окна и распахнул одну из створок, позволяя ночной прохлад ворваться в спальню.

Через четверть часа приятная свежесть сменилась промозглым сквозняком, от которого у меня сами собой застучали зубы, и я требовательно вякнула:

— Закрой!

— Просто накинь одеяло, — промямлил задремавший Зак.

— Нет, закрой! — сама себя ненавидя, но хоть так отыгрывая свою злость, хмуро велела я.

Он не встал. Только руку вскинул — и створка сама собой впечаталась в косяк так, что зазвенели стекла.

— Эй! Осторожнее! — Мой испуг был искренним и неподдельным.

Еще через какое‑то время я обнаружила, что ночной воздух так выстудил комнату, что даже под одеялом мне холодно. Повозившись, но так и не найдя удобной позы, я опять позвала принца:

— Зак! Холодно.

Он зарычал и махнул рукой в сторону камина. Вспыхнувшее в нем пламя настолько меня обескуражило, что я долго сидела и смотрела на горящие поленья. До тех пор, пока пот ручьями не побежал по спине и шее.

— Жа–арко!

Леож не выдержал. Он вскочил, быстрым шагом преодолел комнату, распахнул все окна, не слушая меня, и вновь забрался под одеяло. Я попыталась ему объяснить, но принц перехватил меня поперек туловища и прижал к себе спиной, ногами придавив лодыжкис ступни. После чего хмуро прорычал на ухо:

— Еще один звук до утра…

Ему не было необходимости заканчивать фразу, я и так уже дрожала, как лист на ветру.

Но, к немалому моему удивлению, через несколько минут я пообвыклась с неудобной позой и даже начала дремать, удивляясь, что мне и не холодно, и не жарко. И не смущают объятия принца.

Прежде, чем провалиться в сон, я успела подумать, что, в общем‑то, все не так уж и плохо.

* * *

Зак ушел рано утром, когда Ализа сладко спала и по–кошачьи дрыгала ногой в забытьи. Молодой человек не выспался, но и остаться ему не позволял долг. На минуту присев возле кровати, он порассматривал расслабленное личико девушки, поправил торчащий локон и, улыбнувшись на последок, удалился.

Предстояло еще многое узнать и много кого расспросить. И начать расспросы он собирался с собственного брата…

* * *

Негромко хлопнула дверь, и я рывком села, сонно осматриваясь. Звук напомнил вчерашний выстрел, но шок уже прошел, и я лишь немного передернула плечами, как от холода. Принца рядом не было. Как и всегда, этот человек просто исчез.

— Интересно, он всегда так будет пропадать? — зло уточнила я у стен и откинулась на подушки.

Потолок, украшенный лепниной, помалкивал. Как и бархатный балдахин. С грустью вздохнув и поняв, что уже не усну, я сползла с кровати, завернулась в одеяло и побрела к одному из окон, намереваясь рассмотреть открывающийся оттуда вид.

Раздвинув зеленые шторы, я охнула, обескураженная видом.

На каком же этаже находятся покои Зака?

Из окна открывался вид на всю столицу. Я могла рассмотреть даже окраину, что уж говорить о широких улицах, солнечными лучиками утекавших во все стороны от замковой стены.

Родная столица в сравнении казалась крохотным захолустным городком на окраине Солнечного континента.

Помянув адовым пеклом свое разгильдяйство, из‑за которого больше уделяла внимания приключенческим романам, а не справочникам,  я прошлепала по паркетному полу до высоких стеклянных дверей и оценила размеры балкона.

Где‑то совсем рядом послышался скрип и шаги. Я напряглась, но одернула себя, ведь вор и убийца не стал бы создавать столько шума. Через несколько секунд дверь в спальню открылась, и появился слуга в парадной ливрее. Перед собой он толкал столик на колесиках. Почувствовав аромат чая, я не сдержала улыбку и, вспомнив имя мужчины, быстро велела:

— Адам, я буду завтракать на балконе.

Слуга не отреагировал. Он дотолкал столик к креслу и только после этого посмотрел на меня.

Наверное, любая другая принцесса на моем месте мгновенно вышла из себя, но мама часто напоминала, что я и без этого не в себе… Я не стала кричать и топать ногами, как любила проделывать Астония, а просто еще раз повторила приказ. Слуга кивнул и взялся исполнять поручение.

Все же есть благо в королевской бедности: экономя на каждой мелочи, учишься ценить преданных короне людей. Жалованье слугам во дворце было куда меньше, чем у мелких помощников зажиточных купцов.

Адам переставил на балкон одно из кресел, закатил туда столик и выжидательно посмотрел на меня. Я кивком отпустила слугу и, как была, в одеяле прошествовала к столику. В кресло забралась с ногами, надеясь провести немного времени в одиночестве. Почему‑то так происходило, что именно за завтраком мама любила почитать всем домочадцам нотации. Годам к пятнадцати я научилась намазывать булочку вареньем, не обкапывая им скатерть от каждого громогласного слова.

Улыбнувшись вазочке с заманчиво блестевшим на солнце джемом, я вытащила из‑под салфетки кусочек хлеба и взяла в руку нож, собираясь первый раз за несколько дней поесть так, как хотелось: без свидетелей, не чувствуя спешки.

— Привет, — появившаяся на пороге Эврида шагнула ко мне и уселась на подлокотник. — Ты как? Очухалась?

Страдальчески оглядев столик и оценив, как много всего я не съем в одиночестве, я улыбнулась девушке и честно призналась:

— Не очень. Вздрагиваю при каждом стуке. Ты меня тоже напугала внезапным появлением.

— Да я сегодня и слуг в замке напугала, — хихикнула лошадница. — Они меня редко видят и каждый раз спешат убраться с дороги, пока я не взяла их в оборот.

— У тебя дурная слава в Стакрине?

— У меня дурная слава в четырех королевствах материка! — просветила меня джирганнира. — Хотя на родине обо мне говорят, как о примерной и скромной дочери вождя.

Я хихикнула и уточнила:

— Сочиняют?

— Не поверишь, но нет, — наигранно потупила взор девушка. — Для моего народа я веду себя тише некуда!

Мы посмеялись, и я таки приступила к завтраку, поражая Эвриду способностью утрамбовать в себя такое количество еды, что девушка задумчиво оттянула край одеяла, заглянула внутрь и спросила:

— У тебя там что?.. Еще две–три Ализы спрятано?

Я покачала головой и довольно запила бутерброды, булочку с джемом, яблоко, веточку винограда, чашку йогурта и дюжину шоколадных конфет чаем. Решив добавить к съеденному еще пару долек груши, я хитро подмигнула лошаднице и ответила:

— Это мой великий талант!

— Смотри, как бы он не превратился в пару–тройку… десятков лишних килограммов, — вздохнула Эврида и почему‑то осмотрела свой бюст, едва прикрытый лифом платья и полоской ядовито–зеленых кружев.

— Тебя принц Эвес все же уговорил на столицу вчера? — вытерев рот салфеткой, спросила я и встала, собираясь полюбоваться видом на город и за одно проверить, хорошо ли разросшийся плющ держится за металлические прутья перил. — Или силком притащил?

— Уговорить?.. Меня? — фыркнула девушка и тоже встала. — Если бы у него такое получалось, то Эвесу не приходилось бы гоняться за мной по всему королевству. Нет. Но вчерашнее происшествие и не напугало меня на столько, чтобы мчаться сюда в писках защиты.

— Тогда что же?

— Мы можем с супругом сколько угодно препираться, но он знает, как вынудить меня подчиниться. Иногда, — вздохнула Эврида. — Я могу показывать характер, могу даже пройти по столице в самом откровенном наряде или проскакать по элитным кварталам на лошади, но когда дело касается приемов во дворце, то приходиться строить из себя достойную Димитриона леди.

— И в чем же заключается это достойное строительство? — хихикнула я.

— В том, чтобы присутствовать на мероприятии, — простонала лошадница и тоже хихикнула.

Я захохотала над словами девушки и окончательно расслабилась. Будто и не было вчерашнего происшествия.

— Думала, буду дольше переживать из‑за случившегося, — поделилась я с Эвридой. — Не каждый ведь день в меня стреляют. Пытаются убить… Но сейчас я почти не думаю об этом.

Лошадница мягко улыбнулась, и я только теперь заметила, как морщинки лучиками разбегаются вокруг ее глаз. Сколько ей? Едва ли больше двадцати пяти, но солнце и ветер бескрайних равнин навсегда вызолотили кожу девушки, наградив опытом и волей.

— Возможно, Закари что‑то применил… — пожала плечами Эврида. — Это было бы вполне разумным решением в твоем случае. Зачем позволять истерике захватывать твой разум? А сон и покой окончательно стерли остроту того момента.

— Может быть, — согласно кивнула я и в последний раз оценивающе осмотрела столик, но ничего уже не могло привлечь мой сытый разум. — А когда… м–м-мероприятие?

Эврида хихикнула, видя как я сонно втягиваю голову в плечи, и ответила:

— Насколько я знаю, решили не оттягивать, так что уже сегодня в замке соберется весь цвет… кхех… местного высшего общества.

— Так быстро? — не поверила я.

— А тут всегда так, — отмахнулась девушка. — По всей стране куча порталов, так что не нужно рассылать приглашения заранее, достаточно одного дня, а знать, конечно же, бросит все дела, лишь бы засвидетельствовать королю свое почтение.

Я промолчала и не стала рассказывать Эвриде, как происходили подобные торжества в Алерайде. Для начала, папа долго ругался с мамой, а она настаивала на проведении хотя бы чествования дня схождения бога на землю, когда он принес людям огонь, облегчив тем самым их жизнь. Этот праздник отмечали по всей стране, как и во многих других соседних королевствах, но папа вечно бухтел, что День Огня — семейный праздник и его нужно отмечать в тесном кругу. Потом недели три родители согласовывали траты из казны: король пытался сократить расходы, а мама — устроить что‑то более грандиозное, чем скромный ужин.

Мы с сестрами могли понять и маму, и папу, но понимать папу получалось чуточку лучше. По какой‑то странной особенности за год королева забывала, что приезжающие на один день гости обычно задерживаются на несколько недель, а то и месяцев, уничтожая запасы в замке.

Особенно яркой персоной на таких мероприятиях оказывалась тетушка Анибель. В столицу она приезжала заранее, даже не получив приглашение, селилась в ею лично выбранных покоях, голосила каждое утро, если чай успевал остыть по дороге с кухни, долго и со вкусом рассказывала о своей юности в столице, о замужестве, о детях и захолустных буднях, а уезжая, умудрялась увезти с собой вещей больше, чем доставили слуги. Как‑то раз она даже сподобилась почти вывезти из замка гостиный гарнитур, заказанный мамой и установленный в одной из малых столовых за день до этого.

Памятуя о тете Анибель и других наших и не наших родственниках, каждый День Огня я начинала с добродушного стона: «Чьорт! Опять этот день настал!» Но почему‑то упомянутый господин не спешил к нам в гости, хотя, судя по сборищу, свита темного к нам пребывала в полном составе.

— Тогда нужны те платья, которые для меня изготовили, — вслух подумала я. — Мы ведь вчера ничего не взяли.

— Уверена, их доставят, — отмахнулась лошадница. — В Берси слуги вышколенные. Сама не заметишь, как все переправят.

Я согласно покивала и попросила:

— А расскажи мне об остальных моих родственниках.

Эврида улыбнулась в ответ на мою просьбу и задумчиво пробормотала:

— Что же тебе сказать? Я не настолько тесно общаюсь с королем и принцем Дунканом, чтобы делать о них какие‑то выводы. В меру властные, в меру самовлюбленные, а дальше по стандартному списку.

Я слушала девушку, улыбалась и кивала, но всецело доверять ее словам не собиралась. Как и в любом обществе, у Эвриды вполне могли быть свои мотивы. И если я о них не знаю, но это не значит, что их нет!

— Принцесса Абения — милая скромница, — продолжила рассказывать Эврида. — Не представляю, как она с Дунканом уживается. Абения такая нежная, как цветочек полевой. С младшими принцами я вообще вижусь только вот на таких событиях. А Эмили…

— Мы с ней встречались.

— Этой девице ни под каким видом не одалживай денег! — хмуро предупредила Эврида. — Эмили милая и добрая, когда это ей выгодно. Она даже может давить на жалость, но с ней лучше ухо держать и ни на секунду не верить.

«Как и всем!» — хмыкнула я про себя.

— Что ж… — Эврида прислушалась к звону внизу и вскочила. — Мне пора, нужно успеть спрятаться от Эвеса, пока от еще не начал меня разыскивать.

— А где он сейчас? — хмыкнула я.

— Так они с Заком заперлись и что‑то обсуждают… — протянула лошадница. — Несколько часов уж!

* * *

Зак задумчиво поболтал остатки кофе на дне, скривился рассматривая получившуюся жижу и отставил чашку обратно на блюдце, раздумывая, позвать ли слуг, чтобы принесли еще бодрящего напитка или немного подремать в кресле. Дома, в столице принц чувствовал себя почти в безопасности, а усталость и долгие, выматывающие разговоры и без того снижали концентрацию.

«Нападет кто‑нибудь, так даже и не замечу», — хмыкнул молодой человек, вытягивая ноги.

— Привет.

Голос он узнал мгновенно и едва подавил привычную гримасу отчаяния, которая возникала на лице Зака каждый раз, когда он оставался один на один с Абенией.

«Что тебе здесь понадобилось, зефиринка?» — хмуро подумал Леож, открыл глаза и посмотрел на принцессу. Но не стал утруждать себя более приемлемой для разговора с женой старшего брата позой.

«Обойдется!»

Девушка, величественно неся себя и свое розовое платье, прошествовала к креслу напротив Закари и чинно в нем устроилась. После чего, немного оттопырив пальчик, позвонила в колокольчик.

Зак смотрела на Абению и подавлял в себе раздражение. Как и всегда.

Абения выглядела и вела себя, как большая фарфоровая кукла. Скрытое за толстым слоем белил личико, припудренные и без того светлые волосы, бледно–розовое платье, украшенное кружевом и расшитое бантиками. Принцессу хотелось подхватить двумя пальцами и пристроить на каминную полку.

«Или отправить в камин!» — подумал Леож, наблюдая, как девушка отдает приказы служанке. Помогать Абении и заводить с ней милую беседу принц не собирался. Как и всегда.

Первый раз молодые люди встретились на приеме во дворце, куда родители привели тогда еще совсем юную Абению. Она выглядела почти так же, как и теперь, только почти не пользовалась пудрой, улыбалась и отчаянно флиртовала со всеми.

Девушка была настолько уверена в своей красоте, что не сомневалась в скорой выгодной партии. Так ее научили родители, дав понять, что происхождение и красивое лицо сделают за Абению всю работу.

И девушка не сомневалась. Даже на секунду у нее не возникало мысли, что принцы королевства не собираются драться друг с другом за ее руку и сердце. Абения картинно вздыхала, стреляла глазкими и надувала губки, посматривая на тогда еще свободных Дункана и Эвеса. Зака, естественно, она даже и не думала рассматривать в кандидаты: принц в то время еще не достиг совершеннолетия, да и слава о его магическом даровании передавалась из уст в уста.

Сам Леож так же не жаловал Абению, но совсем по иным причинам. Как‑то так сложилось, что он всегда сильно недолюбливал подхалимов и обманщиков. А девушка врала. Врала в открытую, не боясь и не чураясь своего обмана.

Зак спокойно воспринимал юных прелестниц, что пытались добиться внимания его братьев. Большинство девушек, больше из‑за юности и не опытности, не использовало никаких средств в достижении цели, кроме внешности и характера. Абения же коварно отваживала соперниц, пуская слухи и пороча репутации.

И ее игра оправдалась, Дункан сделал Абению законной супругой и принцессой, не помышляя даже, какой зверь притаился за маской сладкой розовой куклы.

Годы не пощадили принцессу. Десять лет брака отчетливо проступали сквозь слои белил, совсем не украшая девушку. Да, и в свои двадцать семь она выглядела чудесно, но маска злобы, часто проступавшая на ее личике, добавила Абении морщин, скрыть которые не мог и хороший маг.

В окружении других девушка вела себя чинно и достойно, как и положено принцессе, но не в компании с Заком. Особенно, когда они оставались наедине. Абения знала, что Леож видит ее насквозь, и не пыталась играть маленькую зефиринку Дункана.

«Злобная коварная розовая зефирина», — фыркнул про себя принц, глядя, как служанка расставляет заварочник и чашки на столике.

Когда королева перестала появляться в столице и Абения воцарилась в замке, принцесса одну за другой выпроводила вон всех молоденьких фрейлин, хорошеньких служанок и всех тех женщин, что могли стать ее соперницами. Мужа Абения охраняла, как коршун, видя, что его прежняя любовь к ней сошла на нет. Развод был не возможен, но фаворитка наследника, при правильной игре, могла основательно потеснить принцессу. Особенно учитывая то, что за все годы брака Абения так и не родила Дункану ребенка.

Ходили слухи, что первые несколько лет девушка пила специальные отвары, не желая портить фигуру беременностью, а после судьба решила отомстить принцессе.

— Рада тебя видеть вновь, Закари, — пропела Абения. — Ты так давно не появлялся в столице. Мы скучали. — Принцесса привычно надула губки и улыбнулась.

— Неужели? — играть в игры Леож не собирался, да и не осталось у него на это сил.

— Слышала, во дворце твоя юная супруга, — поняв, что ходить вокруг да около поздно, перешла к сути Абелия.

«Интересно, кто именно ей рассказал?» — задумался принц и коротко кивнул.

— Я бы очень хотела с ней познакомиться, — расправив бантик на подоле юбки, проворковала принцесса.

— Вечером на приеме.

«Бегу и падаю вас знакомить, — подумал Зак. — Будто я тебя не знаю».

За Ализу он не беспокоился, но Абении не доверял.

— Ну как же так! — надула губки Абения и приготовилась устроить свое любимое представление «Всеми обиженная маленькая девочка–сиротка».

Зак на миг утратил маску спокойствия и пригвоздил родственницу взглядом к креслу:

— Прекрати.

Принцесса вздохнула, перестала картинно всхлипывать и наполнила себе чашку чаем.

— А о чем ты с Дунканом утром беседовал? — переменила Абения тему.

— А он тебе не рассказал? — усмехнулся Леож и со злорадством увидел, как дрогнула рука принцессы, которой она выкладывала себе на тарелочку маленькие пирожные.

Они хоть и не жили под одной крышей все время, но Зак давно подметил, чем именно можно задеть девушку. Она, не будь глупа, тоже подмечала чужие слабости, но в данную секунду еще не хотела использовать колкости, чтобы добиться своего.

— Нет, — совладав с собой, выдала Абения с улыбкой. — Мой дорогой супруг мало что мне рассказывает. Ты же его знаешь…

Зак знал брата и хорошо помнил слова, которые старший принц произнес утром: «Спровадить бы Абению куда‑нибудь… Но это возможно лишь в том случае, если мою женушку связать, сунуть в мешок и переправить в самую дальнюю часть королевства, а кристалл от портала сломать».

— Вот как он расскажет, так и узнаешь, — отчеканил Леож.

Абения поджала губы, без труда осознав непроизнесенное принцем «никогда!».

Пытаясь разговорить Зака, Абения еще долго сидела и с прилепленной улыбкой рассказывала о каких‑то мало интересных принцу сплетнях. Он просто пил чай и старался не уснуть. Давала о себе знать накопившаяся за эти дни усталость, а выспаться ближайшей ночью не удастся…

Разговор с Дунканом и Эвесом ничего не прояснил, теперь предстояло отправить несколько доверенных людей допросить мага и остальных причастных к ситуации. И это не считая тех, кого уже допрашивали в Берси.

Леож не собирался пускать все на самотек, сам отобрал людей, выбирая из разных ведомств и с разным статусом, чтобы избежать ситуации с подкупом. Каждому человеку предстояло поговорить с людьми в замке отдельно и сделать собственный доклад. Это тоже не исключало ни подкупа, ни заметания следов, но давало шанс на хоть какую‑то крупицу правды.

- … и опять доставили ткани не того цвета, — вздохнула Абения, изящно поднесла чашку к губам и деликатно отпила, наблюдая за принцем.

— Рад был тебя видеть, — Зак усмехнулся, встал и, не дождавшись ответа принцессы, вышел. Впереди ждал еще трудный вечер, и молодой человек планировал урвать несколько часов сна у желания окружающих с ним поболтать.