Граница

Закончился 1819г. Акционеры получили 31% дивидендов за 2 года. На 1 января капитал Компании достиг 9 140 499руб. 10коп, а генеральный баланс составил13 898 840р. Правда к официальным данным о деятельности Компании следует относиться с большой осторожностью. "Балансы составленные были сплошной фальсификацией… К первоначальной оценке стоимости судна или строения из года в год приписывались суммы затраченные на ремонт, в то время как амортизация не списывалась вовсе. Т.о. через несколько лет старое, полусгнившее судно, по отчетности оценивалось в сумме в несколько раз превышавшей стоимость такого же нового судна. Биржевой котировки в России еще не существовало и стоимость акций искусственно поддерживалась выше номинала. Подавляющая часть расходов, свыше 2\3, падала на содержание ГП в Ст.-Петербуге и только 1\3- на снабжение и содержание колоний. Потребность в капитале систематически покрывалась путем казенных дотаций и займов. Их оплатили было с доходов 1808-12гг, но затем снова влезли в долги".

Заботясь о своих доходах и не получая должной поддержки у правительства, директорат РАК начал задумываться не столько о расширении южных границ, сколько об укреплении северного тыла. Реального отступления из Калифорнии ещё не обсуждалось, но сохранение крепости Росс уже не считалось необходимым. Впервые это проявилось в письме ГП к управляющему делами МИД Нессельроде от 8 февраля 1820г. Отмечая, что у Компании нет ещё людей, которые поселились бы в крепости Росс "прочно с семейством и обзавелись домами и землей … а испанское правительство Новой Калифорнии настоятельно требует уничтожения той оседлости … При сем порядке вещей и при миролюбивых, кротких во всем поступках Российско-американской компании охотно желала бы она уничтожить оную оседлость, зависть или боязнь в гишпанцах порождающую, и никогда бы более не мыслила искать другого места на берегах Альбионских, ежели могла она потерю той оседлости заменить постоянным и свободным промыслом у берегов Новой Калифорнии".

Насколько искренним было согласие Компании ликвидировать крепость Росс определить конечно трудно, но не приходится сомневаться её заинтересованности в чётко определённых границах и свободных промыслах. И дело тут заключалось даже не в упорном нежелании Мадрида пойти на какие-либо уступки и не в доктрине легитимизма, которой в этот период строго придерживался император. Главная и всё возрастающая опасность исходила от СШ. Показательно, что даже в проектах, поданных правительству весной 1819г, руководство РАК предлагало установить южную границу по 42 параллели, так что Росс и вся Калифорния оставались вне их интересов.

Срок монопольных привилегий РАК, дарованных ей императором Павлом, должен был закончиться в 1819г, но решение о правах Компании задержалось в связи со сменой руководства МВД. После смерти летом 1819г. министра Козодавлева министерство перешло в управление князю Голицину, в ноябре министром был назначен граф Кочубей, а в декабре департамент мануфактур и внутренней торговли перешёл в ведение Министерства финансов и РАК оказалась в подчинении графа Гурьева. В лице двух последних Компания получила влиятельных защитников своих интересов. Совместными усилиями они даже пробили брешь в только что установленной казённой продаже питей. Отныне частные заводы должны были продавать казне всю продукцию по цене, определявшейся на торгах, а уж казна продавала спиртное в специальных винных магазинах. Однако продукцию гавайских винокурен разрешено было без препон ввозить в колонии, а в Охотске и Камчатке компанейские цены и без того были вне конкуренции и туда ежегодно ввозили до 15 000 вёдер водки и рома.

Неожиданно поддержку оказал и новый сибирский генерал-губернатор Сперанский. Он направил мнение по поводу заключённого летом 1819г. соглашения о предоставлении бостонцам на 10 лет права "производить китовую промышленность на восточных берегах Сибири". По возражению Михаила Михайловича "особый комитет, которому е. в-вом императором было поручено рассмотреть проекты новых привелегий и правил для Российско-американской компании", в который входили Гурьев, Кочубей, Нессельроде и Каподистрия, не только не утвердил соглашение с китобоями, но и счёл необходимым "вовсе запретить всем иностранным купеческим кораблям торговать… или приставать к портам Восточной Сибири и Америки". Комитет так же отметил: "Единственным средством заставить считаться с сим постановлением есть в послании и содержании военного корабля…капитан-лейтенант Головнин в своем постановлении уверяет, что судно сие для экономических причин должно быть шлюп и местопребывание и предмет защиты его должны быть у Ситхи и Кадьяка, т.е. в тех самых пунктах где находится опасность торгового вторжения".

Но ещё тремя месяцами ранее было издано Высочайшее повеление о снаряжении двух экспедиций для исследований в полярных морях обоих полушарий, Белингсгаузен послан был в южное полушарие, а Васильеву вверено было начальство над двумя шлюпами: "Открытие" и "Благонамеренный", для исследований в Северном полярном море и, особенно, для отыскания прохода через Берингов пролив в Атлантический океан. "Открытие" и "Благонамеренный" вышли в море из Кронштадта 17 июля 1819 года вместе с судами-близнецами "Восток" и "Мирный", которым предстояло совершить блистательное открытие Антарктики и навеки прославить себя и российский флот. В инструкциях капитан-лейтенанту Михаилу Николаевичу Васильеву и командиру "Благонамеренного" лейтенанту Глебу Семеновичу Шишмареву кроме проведения исследований указывалось "Заходя во все порты Российских колоний в Америке оказывать помощь и защиту в случае необходимости". Неизвестно кто приложил руку к составлению этой инструкции, но звучала она так, что при некотором желании капитаны могли признать правомочной необходимость произвести крейсирования побережья и оказания иной помощи по просьбе правителя.*(1)

Для практического же осуществления регулярной военной защиты Гурьев в апреле 1820г. обратился с письмом к морскому министру Ивану Ивановичу де Траверсье. Хотя тот не смог выполнить эту просьбу "в течение компании нынешнего года … в будущем 821 году может быть с удобством приготовлено для сей экспедиции военное судно". Снаряжение 28-пушечного военного шлюпа, по сведению Адмиралтейств-коллегии, должно было обойтись казне в 600 000руб.

Указу об организации полярных экспедиций предшествовал целый ряд экспедиций британских, организованных с одобрения парламента. Он даже учредил премию в 20 тыс ф. за открытие прохода из Атлантического океана в Тихий. Кроме того установлены были ещё три премии: 1 тыс.ф. за переход через параллель 83№с.ш.; 5 тыс.ф. за достижение 89№с.ш. и ещё 5 тыс.ф. за пересечение меридиана 110№ з.д. То еесть открытие Северо-западного прохода оценивалось в 4 раза дороже чем достижение Северного полюса.

Отправленные в том же году экспедиции желанных премий не получили. Два судна под командованием Джона Бахана дошли до 80№34'с.ш. где встретили непроходимые льды. Два других, ведомые Джоном Россом и Вильямом Парри проникли до 80№37'з.д. и тоже вернулись ни с чем. Неудачи морских экспедиций вынудили британцев идти сухим путём. В 1819г Джон Франклин отправился по следам Макензи, к лету 1821г. добрался до устья реки Коппермайн и исследовал более 500 миль побережья. Из 23 членов экспедиции 18 погибло, но сам Франклин в 1822г. вернулся в Англию где его встретили как героя.

Параллельно с экспедицией Франклина суда "Гекла" и "Грайпер", под общим командованием Парри, сделали ещё одну попытку. На сей раз британцам с погодой повезло. За два сезона им удалось достичь 113№48' з.д. взяв таким образом 6 тыс.ф. премиальных.

Эти успехи англичан, скоро ставшие известными в Петербурге, застали МИД врасплох и стали причиной экспедиции "Открытия" и "Благонамеренного".

В упомянутом докладе министра финансов много места было уделено вопросу о новых границах российских владений в Америке. Беспокоясь о безопасности колоний и обеспечению "исключительных прав компании", министр финансов счёл нужным "…предупредить, чтобы и она своими предприятиями не могла навлечь излишних забот правительству" Упоминая об основании селения Росс, о попытке Шеффера присоединить остров Кауаи, а также протестах Испании, Гурьев предлагал "…в новых привилегиях, имеющих быть дарованными компании, означить пределы владений, которые занимать ей позволяется, держась в сем ограничении, с одной стороны, возможности защитить владения сии, не завлекая правительство в издержки…, с другой- не упуская из виду и необходимости оставить оным достаточное пространство, дабы компания могла учредить порядок в разделении своих владений…".

Подготовительная работа по документу была завершена 2 августа, когда министр финансов направил ГП Компании проекты привилегий, а также "общих и секретных правил". Эти "секретные правила" так и остались секретными и для современников, и для последующих исследователей; копии уничтожались по прочтении, а подлинники "обращены в канцелярию министра финансов" до сих пор не найдены. Из легальных же пунктов особо интересен п.6: "Для лучшего удостоверения, что командиры военных судов не имеют никаких тайных сношений с иностранными мореплавателями" управляющему колониями предписывалось назначать на российские корабли "по одному или по два комиссара, выбирая для сего людей надежных и притом знающих указать проливы, гавани и вообще места, где наиболее компания полагает нужным надзор и присутствие военных судов". Этот пункт о комиссарах Компании тем более примечателен, что командиры кораблей, в свою очередь, получали инструкции доносить о злоупотреблениях в колониях. Не доверяя ни морским офицерам, ни служащим Компании, правительство стремилось связать их взаимной слежкой и проверкой. Совет РАК нашёл проекты "по всем предметам согласными с истинной пользой компании".

4 сентября 1821г. император подписал запрет на торговлю, а 13- в соответствии с представленными графом Гурьевым проектами, утвердил новые привилегии, а также общие и секретные правила. Государь отмечал, что "…компания, распространяя успехи мореплавания, расширяя общеполезную торговлю империи и принося значительные выгоды непосредственным участникам оной, оправдали государственные надежды в полной мере. Желая продолжить и упрочить ее существование мы возобновляем дарованные ей привилегии с нужными дополнениями и переменами от сего времени впредь на двадцать лет и утвердить составленные для неё правила".

Учитывая многочисленные жалобы аборигенов, новые постановления несколько облегчали их участь и ограничивали произвол чиновников РАК. Специально оговаривалось что "народы вступившие в российское подданство не только повинуются общим государственным законам и пользуются покровительством оных" (п.43) "Собственность вышеуказанных является неприкосновенной и всякий покусившийся на отнятие оной или на причинение мелких обид должен быть преследуем всей строгостью закона"(п.50) "Из народов обязанных службой привлекаться могут только половина душ мужского полу не старше 50 и не моложе 18 лет"(п.51) При этом их надлежало "снабжать пристойной одеждою, пищею, байдарками и сверх того производить им плату за уловленных зверей". Был ликвидирован институт каюрства.

Устанавливая южную границу по 42 параллели, новые привилегии в то же время допускали возможность их дальнейшего расширения, если только это не нарушало территориальных прав европейских государств и СШ Довольно неуклюжая канцелярская редакция этого пункта(п.4) гласила: "Делать новые открытия вне пределов, выше сего означенных, и сии вновь открываемые места, если оные никакими другими европейскими нациями или подданными Американских Соединённых Штатов не были заняты и не вступали в их зависимость, позволяется компании занимать в российское владение; но не заводить в оных постоянных заселений иначе, как с высочайшего на то соизволения".

В сентябре 1821г., вместе с инструкциями для Муравьева, были отправлены "для сведения и исполнения новые правила и привилегии", а также личное письмо, подписанное директорами Булдаковым и ван-Майером. В нём они приватно рекомендовали правителю "…изследовать наши побережья тщательным образом и, в местах, сколь нибудь пригодных для устройства портов, срочным порядком основать поселения, используя для того промышленных, отслуживших срок и пенсионеров. Следует Вам также вместе с указанными кораблям "Открытие" и "Благонамеренный" отправить по пути экспедиции, отправленной в 809 году на Макензиеву реку покойным ныне правителем г.Барановым, компанейское судно и основать на указанной реке в пригодном месте крепость. Все сие крайне важно ради будущности компании". Муравьев столь разноречивым указаниям не обрадовался и на директорском письме дописал: "Отложить впредь, ибо я должен сделать и распоряжение, и донесение с замечанием". В ответном же письме от 22 декабря 1822г. он на голубом глазу заверил директоров, что "Весною прошлого 1821г. шлюп "Открытие" капитан-лейтенанта Васильева отправлен мною для закладки крепости по реке Макензи, но остановлен был льдами. …шлюп "Благонамеренный" лейтенанта Шишмарева в сопровождении галиота "Румянцев" лейтенанта Яновского отправлен в устье реки Кламат для закладки в указанном месте укрепленного поселения. …для строительства же новых поселений прошу у Вас дополнительных указаний ибо расходы по ним представляются мне чрезмерными".

В целом правительство пошло навстречу притязаниям Компании и лишь одного пункта, за который билось ГП, в привилегиях не было, пункта о создании в колониях военных поселений. Ещё в марте 1818г., когда министр финансов Козодавлев поддержал прошение, подписанное директорами Булдаковым и ван-Майером, император ответил отказом и потому члены комитета даже не включили его в проект. Причины столь отрицательного отношения Александра I к этой идее находится, очевидно, в отчёте о "Сформирование полка для Камчатки и расположение оного там".

"Сформирование сего полка и поход его в Камчатку сопровождены были величайшими несчастиями и убытками. Один только провиант стоил казне 86,529 рублей 50 копеек. Сверх сих величайших единовременных издержек закупка вдруг столь знатного количества Провианта, при случившемся тогда слабом урожае, возвысила цены на хлеб во всей Иркутской губернии до такой степени, что Начальство, в предупреждение совершенного голоду, принуждено было прекратить винокурение в казенных заводах.

Сформирование означенного полка, доставление его до Камчатки, укомплектование оружейными вещами, амунициею по вычислению Иркутского Комиссариатского Комиссионера, стоило казне 65,879-ть рублей с копейками.

По Государственной Адмиралтейств - Коллегии расходы составили 40000 рублей.

Обустройство на новых квартирах и прогонные деньги солдатским женкам на проезд в Камчатку к мужьям своим стоило казне 44348 рублей 78 с половиной копейки. Кроме того, 33333 рубля 21 копейку для покупки инструментов, семенного хлеба и скота, а также на доставку хлеба и скота в Камчатку. Трёхгодичная доставка провианта для полка обошлась в 224572 рубля 40 копеек

Но сии единовременные расходы не могут сравниться с теми убытками казны и несчастиями Камчатки, какие произошли от прихода туда полка и содержания его там.

На том самом судне, на котором Шеф оного полка, Полковник Сомов, отправился с ротою солдат из Охотска в Камчатку - один рядовой сделался болен горячкою. К большему несчастию не было тут принято от заразы никаких предосторожностей. Она вдруг распространилась по всему Камчатскому полуострову - и в первую следовавшую зиму опустошила не только домы, но и целые селения.Таким образом одних ясашных померло в первый год вступления в Камчатку полка около трех тысяч человек и часть солдат. Домы, оставшиеся после умерших семейств, употребили солдаты на дрова.

Так же множество новых отяготительных повинностей отняли у Камчадал время необходимое для промысла не только зверей, но даже и рыбы, которая есть единственная их пища от чего некоторые принуждены былит покупать оных у купцов для взносу ясака.

Хлебопашество же не задалось ибо опыты многих лет доказали, что в Камчатке хлеб весьма худо родится, кроме того, что в самые лучшие теплые и умеренно дождливые годы бывает урожай то одного токмо ячменя".

Но правление РАК не оставило надежду на внедрение проекта, обещавшего кроме защиты их владений ещё и не малые прибыли. Действовали на этот раз неофициальными путями. Главной персоной интриги стал Гаврила Степанович Батенков, служивший в то время членом Совета военных поселений. Всесильный Аракчеев был им доволен, всячески поощрял и называл "мой математик". Правитель канцелярии ГП РАК Кондратий Фёдорович Рылеев пригласил как-то Батенкова на обед к директору Петру Васильевичу Прокофьеву. Вечер удался и после того Гаврила Степанович частенько стал бывать в том гостеприимном доме. По его совету Прокофьев пожертвовал 10 000 руб. Юрьевскому монастырю, настоятель которого архимандрит Фотий был духовником Аракчеева. А сам Батенков написал прекрасный "Проект устройства военных поселений в Американских колониях", получивший одобрение начальства. "Драгуны в любой армии составляют наиболее основательные и прочные соединения… Именно драгуны способны выполнять как военные, так и полицейские функции. Именно они могут стать опорой власти- прочной и дисциплинированной." Поданный 18 июля 1824г. императору доклад удостоился приписки "Согласен".

В Охотск с фельдъегерем отправилось для пересылки правителю указание Аракчеева: "Для поселения драгунскога полка извольте ваше превосходительство приискать удобныя к домостроительству места. Где ж именно и сколько к тому изберете, о том меня уведомить".

Той же осенью две первые роты Митавского драгунского полка отправились в круиз на кругосветных барках, а остальным предстояли 8000 вёрст прогулки по Сибири.

Между тем проблемы границ и торговли на северо-западе Америки стали вызывать беспокойство и в СШ. В инструкциях посланнику в Ст.-Петербурге Уильяму Пинкни в мае 1816г. президент Монро обращал внимание, что "подданные России основывают поселения к югу от р.Колумбия… Сколь не отдалённой является опасность столкновения, лучше было бы заранее её предупредить". При урегулировании взаимных притязаний СШ, по словам президента "были бы удовлетворены, если бы в качестве границы на Тихом океане была принята 49 параллель". Именно по этой параллели в 1818г. была определена граница между СШ и Канадой.

Государственный секретарь Дж.К.Адамс напротив, считал главным соперником СШ на Тихом океане Британию. По мнению этого проницательного чиновника Александр I, в отличие от своих предшественников не стремится к созданию сильного морского флота. "Пренебрежение к флоту естественно ведёт к аналогичному отношению к торговому мореплаванию, а без этого, если и можно учредить отдалённые колонии, то они никогда не будут процветать. По-видимому, следует внимательно наблюдать за действиями России в отношении её поселений на северо-западном побережье, но они никогда не станут предметом серьёзных разногласий или столкновений интересов между указанной империей и Соединёнными Штатами". Главным соперником в этом регионе Адамс продолжал считать Англию.

Однако чиновники ближе знакомые с РАК имели иное мнение. Специальный агент СШ в Монтерее Джон Превоста отмечал в своём докладе, что "вплоть до 1816г русские поселения в этом районе не простирались южнее 49№с.ш. После основания двух новых поселений- одного на о-ве Кауаи, а другое вблизи Сан-Франциско- положение изменилось. Распространение расы, глава которой стремится не освобождать, а порабощать, вызвало необходимость учреждения здесь опорного пункта, который послужит барьером против северной угрозы". По мнению Превоста для этой цели лучше всего подходит порт Сан-Франциско, который характеризовал как "одну из лучших гаваней в мире, находящуюся к тому же без защиты на территории с малочисленным и слабым населением". Но подобные мнения в ту пору не имели силы в Вашингтоне. Как раз в в конце 1816 и начале 1817гг. министерство финансов СШ вело переговоры с РАбанком о вхождении того в финансирование 2-го Национального банка.*(2) В 1818г. внимание политиков в этой области занимала конвенция с Англией, по которой все земли между океаном и Скалистыми горами в течении 10 лет будут находиться в их совместном владении. А осенью 1819г. на СШ обрушился кризис и в столице стало не до тихоокеанского побережья.

Лишь провозглашение указа от 4 сентября 1821г, расширявшего границу российских владений до 42-й параллели и запрещавшего иностранным судам приближаться к берегам Рус-Ам ближе 100 итальянских миль, вызвало серьёзное недовольство в СШ (и Англии). В январе-феврале 1822г. богатейший бостонский торговец Вильям Стургис(фирма Брайант энд Стургис) опубликовал в "Бостон дейли адвейтайзер" серию статей, где доказывал важность для СШ всей территории северо-запада вплоть до 60 с.ш.

Госсекретарь Дж.К.Адамс, получив текст указа через официальные каналы, не замедлил потребовать у российского посланника объяснений. "Этот указ так сильно затрагивает права Соединённых Штатов и их граждан, что мне поручено запросить, уполномочены ли Вы дать объяснения правовой основы, в соответствии с принципами, признаваемыми повсюду законами и обычаями наций, которая может подтвердить притязания и правила, содержащиеся в ней".

В пространном ответе российского посланника в Вашингтоне Петра Ивановича Полетики содержалось подробное обоснование прав России на указанные земли. По мнению посланника, законные притязания Российской империи на эти территории основывались на "первооткрытии, первозанятии и на праве, вытекающем из мирного и никем не оспариваемого владения в течение более чем полстолетия, т.е. со времени, когда Соединенные Штаты ещё не заняли своё место среди независимых наций". Вместе с тем Полетика успокаивал госсекретаря тем, что его правительство, определяя границу российских владений по 42 параллели "только умеренно использовало своё неоспоримое право ибо в соответствии с нашими последними картами воды Орегона простираются к югу до 41 параллели. Обладание устьем реки даёт нам право на линию побережья в этих приделах, а также на все внутренние воды". Наряду с известными и вполне достоверными фактами Петр Иванович ссылался также на сомнительную версию о том, что "в 1789г. испанский пакетбот "Сан-Карлос" под командованием капитана Аро обнаружил на широте 48№- 49№ восемь русских поселений, в которых проживало 20 семей, всего 462 человека. Эти люди были потомками спутников капитана Чирикова, которые считались до того времени погибшими".

Позже, в связи с предстоящим отъездом Полетики было решено перенести обсуждение проблемы в Ст.-Петербург и поручено посланнику в России Генри Миддлтону. В преддверии переговоров Вашингтон срочно ратифицировал заключённый ещё в 1819г. договор с Испанией, по которому наряду с присоединением Флориды СШ добились разграничения территории на Западе по 42-й параллели до берегов Тихого океана.

Управляющий МИД Нессельроде явно не хотел обострять отношения с СШ и Англией из-за интересов РАК (следует учесть, что Карл Васильевич в политике своего мнения не имел и лишь озвучивал пожелания государя). Уже 3 июля он сообщает министру финансов графу Гурьеву, что император "…желая всемерно сохранять наилучшее согласие в отношениях своих с иностранными державами и особенно имея в виду избегнуть, чтобы между российскими и американскими кораблями не дошло до самоуправства… Федор Васильевич Тейль назначен был к замещению г-на Полетики в качестве российского императорского чрезвычайного посланника и полномочного министра при Соединенных Штатах и немедленно отправился в Вашингтон, дабы с тем правительством условиться о мерах, кои могут быть с общего согласия приняты к отвращению всякого дальнейшего спора".

Управляющий МИД указывал далее, что "поскольку Правительство Соединенных Штатов в письме от февраля 25 числа 1822 года выразило сожаление об отсутствии возможности согласования с Российской империей путем предварительных переговоров договор для примирения интересов обеих сторон, е.и. в-во в настоящее время согласен на открытие соответствующих переговоров. Нашим крейсерам даны указания как можно меньше удаляться от берега и ни в коем случае не распространять своего патрулирования за пределы, где наша Американская компания действительно осуществляла свою привилегию на охоту и рыболовство".

Так как переговоры по урегулированию взаимных притязаний касались трёх держав: России, СШ и Великобритании, решено было, что наиболее целесообразно (и политически выгодно) проводить их в Ст.-Петербург. Сразу же по прибытии в Вашингтон Фёдору Васильевичу Тейлю поручалось передать американскому правительству пожелание императора, "…чтобы г.Миддлтон незамедлительно был снабжен полномочиями, необходимыми для окончания с императорским кабинетом путем соглашения, основанного на принципе взаимного удобства, всех споров, которые были подняты между Россией и Соединенными Штатами в результате опубликования указа от 4(16) сентября 1821г. Вы добавите, что мы уже сделали такое же предложение британскому правительству и что мы имеем все основания полагать, что оно будет принято".

Посланнику Миддлтону неофициально дано было понять, что правительство готово смягчить свою позицию. "С некоторых пор я начал замечать- осторожно писал он госсекретарю в августе 1822г- что на условиях указа не будут настаивать. … Едва ли можно сомневаться поэтому, что при большом терпении и умении он примет менее нежелательную форму"*(3)

Осенью 1822г. в бостонском журнале "Норт Америкэн ревю"была опубликована обширная статья "Изучение русских притязаний в отношении северо-западного побережья Америки", в которой подробно оспаривались аргументы Полетики в защиту указа 1821г. и подчёркивалась важность торговли граждан СШ на Тихоокеанском севере. "Несмотря на дружественные отношения, существующие между Соединёнными Штатами и Россией, мы рассматривали бы как серьёзную опасность наличие на нашей западной границе грозного населения, подданных честолюбивого и деспотического правительства; и всё почтение, которое мы испытываем а великому лидеру Священного союза, не возбуждает в нас желание быть свидетелями более близкого проявления его величия и силы".

Автором статьи был всё тот же Уильям Стургис, с выгодой участвующий в меховой торговле и хорошо знающий спорные ткрритории. Примечательно, что ещё до выхода статьи Стургис переслал её текст Адамсу, поскольку полагал, что приводимые в ней сведения могут быть полезны правительству. Позднее, в мае 1823г. Стургис обратил на эту статью внимание сенатора Джеймса Ллойда (Массачусетс), который также принимал деятельное участие в обосновании прав СШ на северо-запад Америки. Стургис писал ему, что сенатор найдёт в ней "…его мнение о ценности и значении северо-западной торговли".

Несколько дней спустя сенатор Ллойд направил пространное (на 29 страниц!) письмо президенту Монро с подробным обоснованием значения торговых интересов СШ на северо-западном побережье и с приложением письма Стургиса. "Все эти факты показывают настоятельную необходимость дать отпор необоснованным претензиям России в отношении её юрисдикции на море: доступ к её берегам в пределах признаваемой за ней территории, без сомнения, имел бы для нас огромное значение".

Систематическим нападкам сентябрьский указ подвергался и в стенах конгресса. Выступая в палате представителей 24 января 1824г, Френсис Бейлис(Массачусетс) решительно заявил: "У того самого берега, на который он (Александр I) претендует, он встретит наши военные суда. …Джентельмены толкуют о естественных границах. Сэр, наши естественные границы- это Тихий океан".

В лице госсекретаря, бывшего, кстати говоря, представителем Массачусетса, купцы и судовладельцы Новой Англии нашли последовательного защитника своих интересов. Разделяя чувства своих корреспондентов Адамс счёл возможным открыто заявить о своих взглядах и в письме к сенатору Ллойду впервые выдвинул "принцип неколонизации": "Я не думаю что 100 итальянских миль закрытого моря будут непреодолимым препятствием в переговорах. Но какое право имеет Россия на любое колониальное владение на континенте Северной Америки? Имеет ли она что-нибудь, что мы должны признавать? И не настало ли время для американских стран передать государствам Европы, что американские континенты не должны быть впредь открытыми для учреждения новых европейских колоний?"

17 июля 1823г. Дж.К.Адамс официально выдвигает этот принцип в своей ставшей знаменитой беседе с посланником Тейлем. Сообщая об этой беседе в Ст.-Петербург дипломат отметил: "Американское правительство, вероятно, воспользуется представившимся случаем и потребует, чтобы был установлен общий принцип, в силу которого иностранные державы окончательно и навечно обязывались бы не основывать новых колоний в обеих частях Америки".

Следует учесть, что при обсуждении инструкций посланнику в Ст.-Петербурге на заседании кабинета в конце июня 1823г. точка зрения Адамса не встретила поддержки. Было решено, что СШ признают русские владения к северу от 45 параллели, а в обмен будут настаивать на праве свободной торговли. С другой стороны, в инструкциях посланнику в Лондоне Ричарду Рашу "принцип неколонизации" не только упоминался но и получил наиболее развёрнутое обоснование тем самым оказав решающую роль в развале антирусского, англо-американского альянса.

Ещё весной 1823г. госсекретарь Адамс, информируя британского посланника в Вашингтоне Сэмюэля Каннинга о предложении России начать переговоры в Ст.-Петербурге, выразил пожелание, чтобы представители СШ и Великобритании были уполномочены действовать "…по взаимному соглашению… Соединённые Штаты не имеют собственных притязаний выше 51-й параллели, но возражают против размеров притязаний выдвинутых Россией, …а особенно оспаривают экстравагантное намерение запретить иностранным судам приближаться к побережью в пределах 100 итальянских миль".

Более определённо совместных действий была сформулирована британским министром иностранных дел Джозефом Каннингом в его беседе с дипломатом СШ Хьюго Юз. "В подчёркнуто дружелюбной и конфиденциальной манере министр сообщил мне, что петербургский двор отказался от всех экстравагантных требований и притязаний на Тихом океане и единственный вопрос, подлежащий теперь урегулированию,- это вознаграждение, которое Англия и Соединённые Штаты согласятся получить за ошибку России. Г. министр считает, что наши интересы в этих вопросах о России совпадают".

В августе 1823г. британский посланник в Ст.-Петербурге Чарльз Баджет сообщил Нессельроде, что ему даны инструкции о совместных действиях в переговорах по вопросам морского права на севере Тихого океана. Что же касается территориального разграничения, то, поскольку СШ не выдвигали притязаний к северу от 51-й параллели, этот вопрос, по мнению посланника, затрагивал лишь Россию и Великобританию и потому он должен стать предметом сепаратного соглашения между ними. Баджет без особого смущения заявил при этом, что британские притязания простираются вплоть до 59 параллели, а затем великодушно согласился удовлетвориться границей по 57-й. Посланнику казалось также весьма заманчивым ограничить российские владения и по долготе. Опираясь на англо-американскую конвенцию 1818г. он соглашался признать права России на полосу глубиной не более 10 лиг.*(4)

До конца года позиция британского правительства оставалась не вполне ясной. 17 декабря Ричард Раш был приглашён в дом Дж. Каннинга для выяснения позиции СШ. Посланник заявил, что территория между Тихим океаном и Скалистыми горами должна быть открыта для граждан и подданных трёх держав в течение всего периода действия совместной конвенции, заключённой Россией, Англией и Соединёнными Штатами. Соединённые Штаты выражали готовность дать обязательство не создавать свои поселения севернее 49-й параллели. В ходе беседы Раш заметил также, что Соединённые Штаты более не считают какую-либо часть Америки открытой для европейской колонизации.

Все эти рассуждения явно не устраивали британского министра. То, что раньше могло считаться целесообразным для обеих сторон, в новых условиях, после провозглашения доктрины Монро, Дж.Кеннинг посчитал уже явно нежелательным. Вскоре английскому посланнику дано было распоряжение вести переговоры в Ст.-Петербурге независимо от СШ. В качестве основания Кеннинг прямо ссылается на послание президента Монро. "Принцип, выдвинутый президентом Соединённых Штатов (с которым Великобритания не согласна), внёс расхождение между соответствующими позициями США и Великобритании в отношении России, которого ранее не существовало…Этот принцип должен вызвать столь сильное неудовольствие в России, что можно ожидать возникновение затруднений в переговорах между Россией и США".

Прогноз британского министра иностранных дел не оправдался. Уже в донесении от 25 февраля 1824г. Миддлтон сообщал в Вашингтон, что он предвидит не менее успешную перспективу переговоров "как без участия наших друзей за Ла-Маншем, так и с их помощью". Заподозрив, что существует какое-то предварительное соглашение между Россией и СШ Дж.Кеннинг в своих инструкциях категорически требовал от Баджета ни в коем случае не признавать возможности распространения российских владений вплоть до Скалистых гор.

Официальное открытие переговоров состоялось 9 февраля 1824г. в доме российского министра иностранных дел. С самого начала Нессельроде дипломатично обошёл обсуждение "принципа неколонизации", заявив, что "было бы лучше перенести дискуссию из области абстрактных принципов права в сферу действительных фактов и постараться урегулировать разногласия между обоими правительствами на наиболее приемлемой для наших взаимных интересов почве".

Проект СШ предусматривал свободу навигации и рыбной ловли в любой части Тихого океана, а также высадки в ещё не занятых местах для торговли с местными жителями(ст.I) с оговоркой, что в местах занятых русскими поселениями не высаживаться без разрешения губернатора или коменданта(ст.II). Нессельроде вручил американскому уполномоченному контрпроект соглашения, который совпадая в общей форме с предложениями СШ, включал важное дополнение к ст.II, запрещавшее бостонцам торговлю на всей территории российских владений, за исключением Новороссийска. Кроме того линия разграничения определялась не по 42№, а по 41№40' с.ш. чтобы оставить на российской территории Благонамеренскую крепость, расположенную на северном берегу р.Кламат и шла по этой реке.

В конечном итоге стороны согласились встретиться через три дня с тем, чтобы Мидлтон имел время для внимательного ознакомления с российским проектом. Когда в назначенный срок конференция состоялась, выяснилось, что посланник готов признать 41№40' с.ш.

Обсуждение вопроса южной границы российских владений включал и судьбу селения Росс. Первоначально Нессельроде старался сохранить эту территорию за Россией, но принял однако формулировку Миддлтона, поскольку "то, что лежит за мысом Мендосино, не может, строго говоря, рассматриваться частью северо-западного побережья". Наиболее же трудным для согласования оставался вопрос о свободе торговли граждан СШ в российских владениях в Америке. Весьма показательно, что если бостонское и британское правительства самым внимательным образом относились к защите торговых интересов своих граждан, то интересы РАК не имели в этих переговорах решающего значения, хотя МИД и был о них своевременно информирован.

Пытавшиеся сохранить свою монополию директора Компании заручились поддержкой министра финансов и обратились в министерство иностранных дел с официальным письмом. Нессельроде не торопился с ответом и 24 марта Егор Федорович направил ему повторное отношение с просьбой "ускорить решение по данному вопросу". На этот раз Карл Васильевич незамедлительно доложил императору "о ходатайстве Главного правления Американской компании" и 27 числа получил его назад с припиской: "На Ваше усмотрение".

Когда переговоры возобновились, Нессельроде пошёл на уступки и выдвинул предложение о возможном согласии России допустить свободу торговли в своих американских владениях на 10 лет при условии запрещения продажи аборигенам спиртного, оружия и боеприпасов. Миддлтон, после некоторого колебания с такой формулировкой согласился.

Последний вопрос, острые дебаты по которому длились с 31 марта по 2 апреля, был связан с этим десятилетним сроком. Русские уполномоченные настаивали на безусловной отмене привилегии по истечению 10 лет, а Миддлтон утверждал, что у него нет полномочий соглашаться на подобное условие. Выход был найден в подписании специального протокола в котором отмечалось: "…Взаимное право торговли, предоставленное этим условием, не может быть продлено сверх установленного срока иначе, как с обоюдного согласия".

Так закончились переговоры, которые привели к подписанию первого официального договора между Российской империей и Соединёнными Штатами. Подписание конвенции состоялось 5 апреля 1824г., оригинал её был отправлен со специальным курьером и прибыл в Вашингтон 26 июня. Комментируя содержание конвенции президент Дж.Монро специально выделил три главных положительных момента: отказ России от притязаний на закрытое море; утверждение в качестве её южной границы 41№40' с.ш., что денонсирует договор о границе испанских владений по 42 параллели и предоставление СШ свободной торговли с индейцами сроком на 10 лет. "Начав переговоры только с нами и уступив нам в этих вопросах император проявил огромное уважение к Соединённым Штатам"- писал президент.*(5)

Значительно более сложными и продолжительными оказались переговоры между Россией и Великобританией. Они также начались в феврале 1824г. и продолжались с перерывами около года. С самого начала наиболее трудными оказались вопросы о разграничении российских владений. За поддержкой своих идей расширения границы компанейских владений на восток директора правления обратились к адмиралу Мордвинову. Для обоснования российских притязаний на всё пространство "матерой земли до самых Кордильерских гор, или Каменных гор", в отношении на имя управляющего МИД адмирал ссылался не только на "природой положенные границы". "Северо-западный берег Америки открыли первые россияне и на оном соделали первые заселения; они первые познакомились, подружились и соединились торговыми обменами и даже семейственными союзами с жителями матерой земли сего края. Для удержания в зависимости коренных жителей Россия не щадила ни трудов, ни издержек, подвергалась многолетней опасности, понесла многие кораблекрушения и приобрела права, каковых ни один другой народ предъявить не может". Что касается Англии, то она "в недавних токмо временах открыла течение реки Макензи, которая протекает по восточную сторону Каменных гор".

Глава ведомства иностранных дел не проявил особого желания ответить на запрос некогда влиятельного сановника, но узнав, что император благосклонно принял отношение Мордвинова, развёрнуто ему написал. "…простирать наши притязания на внутренность твердой земли Америки до средних Каменистых гор мы не имеем ни права, ни возможности; такое притязание может лишь быть причиной не только споров, но и других неприятнейших происшествий, и, как мне кажется, даже нет видимой пользы в сем мысленном расширении наших пределов". Нессельроде явно недооценивал значение обширных территорий, лежавших к западу от Скалистых гор и свысока отмечал, что "в тамошних местах земля почти бесплодна". Он, надо признать не безосновательно, утверждал, что в результате намеченного соглашения "российские колонии выиграют более, поскольку акт сей есть в некотором смысле начало политического бытия их и безопасности". Не очень полагаясь однако на убедительность доводов Карл Васильевич не забыл упомянуть, что "государь император благоволил одобрить по возможности соглашения требований и пользы обеих договаривающихся сторон" и выражал надежду, что члены РАК оценят "новое великое благодеяние августейшего покровителя, столь неутомимо пекущегося о их благе". Однако предотвратить этим дальнейшие протесты не удалось и неблагодарные директора продолжали посылать жалобы.

Эти их камешки в мидовский огород были не очень справедливы. Нессельроде, пусть не слишком горячо и не всегда последовательно, защищал российские интересы. "Мы настаиваем лишь на привилегиях, которой наша торговля пользовалась ещё с 1799 года, тогда как английские компании Гудзонова залива и Северо-западная появились поблизости этих широт едва ли три года назад и они ещё до сих пор не занимают какого-нибудь места на берегу океана. Хорошо известно, что они стремятся обеспечить выгоды от охоты и рыбной ловли только ещё для будущего. Таким образом, если мы хотим сохранить то, что имеем, то английские компании хотят приобрести. Одного этого обстоятельства достаточно для того, чтобы оправдать наши предложения. Не в меньшей мере они соответствуют и принципу взаимного удобства, который должен служить основой для переговоров".

Позиция России усиливалась также тем, что Великобритания, заключив 20 сентября 1818г. конвенцию с СШ о совместном владении на протяжении 10 лет территориями между Скалистыми горами и Тихим океаном к югу от владений России, не могла уже претендовать на свои исключительные права в этом районе. Юридически СШ имели совершенно аналогичные притязания и к этому времени уже признали в качестве южной границы российских владений 41№40' с.ш. Британский кабинет не был однако готов принимать подобные условия. Выполняя инструкции Чарльз Баджет настаивал, чтобы южнее 59 параллели России принадлежала территория не более 10 лиг вокруг каждого поселения, а британские подданные на вечные времена получают право охотиться, ловить рыбу и торговать с туземцами. Севернее 59№ британцы скромно требовали подобных же прав всего на 10 лет.

Разумеется российские уполномоченные не могли принять подобные претензии, поскольку это было "равносильно отречению от своего территориального суверенитета". Баджет вынужден был уехать из Ст.-Петербурга так и не подписав никакого соглашения. Заключительная часть переговоров велась уже новым английским уполномоченным Сэмюэлем Каннингом.

В конечном итоге император решил уступить*(6) и 16 февраля 1925г. Нессельроде и Каннинг подписали конвенцию "о разных предметах, относящихся как до торговли, мореплавания и рыбных промыслов обоюдных их подданных на Тихом океане, так и до границ обоюдных владений их на северо-западном берегу Америки". Статья II этой конвенции гласила, что "… воды реки Макензи есть пределы британской короны так же как воды Квихпак-Юкона в пределах российских. Потому все российские поселения с самой реки Макензи так и с рек в неё впадающих должны быть выведены до 30 июня 1828 года. …Далее, начиная с той точки твёрдой земли где она касается 136 градуса западной долготы черта разграничения последует по хребту гор простирающихся в параллельном направлении с берегом". К югу от 49 параллели российскими владениями считались территории радиусом 10 лиг вокруг поселения." Британские граждане получили там право свободного плавания по всем рекам впадавшим в Тихий океан, пересекать российскую границу и "…в течение 10 лет производить рыбную ловлю и торговлю с местными жителями". Запрещение делалось лишь в отношении торговли "спиртовыми напитками, огнестрельным и белым оружием, порохом и другими военными снарядами".*(7)

Убеждая соперников по переговорам в наличии трёх российских поселений на Макензи, чтобы использовать их в качестве разменной монеты, Нессельроде надеялся на их существование, не имея никакой достоверной информации. Вместе с ними он жертвовал российскими надеждами на Северо-западный проход.

Ещё Баранов мечтал об открытии пролива через Америку и специально выкупал калгов с севера Аляски, чтобы разузнать "нет там далее желанного всей Европе пролива, соединяющего Северное море с Гудзоновым заливом, который с жадностью вся Европа более целого века ищет и не обретает". Интерес Компании, а также Адмиралтейства и МИДа, к проблеме Северо-западного прохода определялся тремя основными мотивами. Политическим- укрепить границы российских владений; стратегическим- найти более подходящий путь от Кронштадта до Новороссийска и научный- выяснить дальнейшее простирание северных берегов Америки. Не к чести российских учёных мужей, Академию наук сии мотивы не особо привлекали.

О серьёзности намерений остальных интересантов свидетельствуют обстоятельные планы организации экспедиции со стороны Баффинова залива в целях доказательства "существования сообщения оного с Восточным океаном". Экспедиция не состоялась, так как из посольства в Лондоне прислана была копия письма секретаря Британского адмиралтейства Джона Барроу от 3 ноября 1817г., из которого стало известно об аналогичных намерениях англичан. А посланник гр.Христофор Ливен сообщил в своём письме Румянцеву, что в появлении русских англичане усматривают угрозу своим притязаниям и что исследования Коцебу "очень подхлестнуло самолюбие британского правительства". Хорошо ещё, что информация о походах 1801 и 1809гг. на много перекрывших достижения знаменитого Кука, была строжайше засекречена. Граф Румянцев экспедицию отменил.

Сразу после возвращения в Кронштадт "Открытия" и "Благонамеренного" стали поступать новые проекты поиска Северо-западного прохода. Особо значительными из них был совместный проект лейтенанта Романова и управляющего делами РАК Рылеева. Значительную работу так же проделал лейтенант Лесков, второй лейтенант шлюпа "Восток" во время плавания к Южному полюсу. Настойчивость в организации новой экспедиции вновь проявил Крузенштерн, который, получив результаты исследований Пари, посчитал, что поиски надо вести со стороны Берингова пролива, "ибо в существовании сообщения обоих океанов сумневаться нельзя".

Не смотря на то, что Лесков имел значительно больший опыт навигации в полярных морях, начальником экспедиции был назначен лейтенант Романов. "св.Николай" и "св.Марфа" зашли на Уналашку, где взяли на борт 15 алеутов, под началом приказчика Носова, 4 байдары, 3 байдарки, а также тёплые парки и пимы на всех членов экипажа. Далее, следуя мимо островов св.Матвея и св.Лаврентия, вторично, после Федорова и Гвоздева, открытых Куком, кочи прошли Беринговым проливом и, следуя мелководью вдоль берега, легко миновали Ледяной нос ставший непроходимым для Кука. Нос Необходимый "св.Николай" и "св.Марфа" обошли с некоторым трудом из-за прибитого к берегу льда. Далее море было чистым и кочи шли без препон, пользуясь описанием берегов экспедицией Корнилова в 1809г. Правда, уже в августе, они зашли в устье Прат, приняв её за Макензи. Но там Романов и Лесков быстро поняли свою ошибку и до конца сентября успели войти в дельту Макензи; найти в одном из рукавов подходящее место для острога (названного в честь св.Николая); осушить и разоружить суда; сложить избы, магазины и баню и заготовить топливо.

Первая зимовка прошла на удивление легко. Никто не умер. Даже цинга не донимала. Охота принесла более 600 шкурок песца и лис, а эскимосы, приезжавшие полюбопытствовать на пришельцев, принесли в трое больше.

14 июня, сразу после ледохода, пути офицеров разошлись. Романов на "св.Николае" отправился на поиски "искомого пролива", а Лесков на "Марфе"- вверх по реке, осваивать новые земли. В их тандеме удача явно принадлежала последнему.

Романов открыл в восточной части залива группу небольших островов и пошёл дальше. На второй день плавания "св.Николай" был остановлен внезапным северо-восточным штормом и отогнан обратно в залив Макензи со сломанным бушпритом и пришедшим в совершенную негодность такелажем. О дальнейших исследованиях не могло быть и речи. Все силы были брошены на ремонт судна и подготовку ко второй зимовке. А 5 августа Джон Франклин привёз начальнику экспедиции известие от лейтенанта Лескова.

Лорды Адмиралтейства не были полностью удовлетворены результатами экспедиции 1819-22гг, так как после неё по прежнему оставался неясным вопрос Северо-западного прохода. Поэтому в 1825г.британцы организовали одновременно морскую экспедицию Фредерика Бичи и сухопутную- Джона Франклина.

В июле 1826г. Бичи, на корабле "Блоссом", следуя прибрежным мелководьем Аляски, достиг мыса Франклин (77№55' с.ш., 158№55' з.д.). Не рискнув идти дальше, он послал на разведку бот под командованием штурмана Элсона, который смог добраться до Необходимого носа.

Сухопутная экспедиция на каноэ, известным уже путём, в июле 1825г. добралась до Большой Медвежьей реки, где встретилась с отрядом Лескова. Под давлением приказчика Климова, который очень высоко оценил промышленный потенциал Медвежьего озера, лейтенант подыскивал место для острога.

Офицеры благоразумно оставили вопрос о принадлежности данных территорий на усмотрение Лондона и Ст.-Петербурга и, объединив свои силы, продолжили исследования. Франклин, на одном каноэ, отправился к океану, Лесков, на "св.Марфе"- делать опись Медвежьего озера, а остальные члены обеих экспедиций начали строительство Марфинской крепости для предстоящей совместной зимовки.*(8)

Узнав от британца эти новости и одобрив действия своего подчинённого, лейтенант Романов оставил для охраны крепости 10 алеутов и 3 промышленных под командованием Носова, а сам, на байдаре, отправился вместе с Франклином на Медвежье озеро.

Зимовка прошла легко и весело. Русские, алеуты, англичане и французские вояжеры неплохо ладили между собой. И даже извечные враги- индейцы и эскимосы, опасаясь последствий, были взаимно вежливы.*(9)

Летом, сразу после ледохода на Медвежьей, были организованы два сводных отряда для исследования морского побережья. Ледовая обстановка в тот год была очень тяжёлая, даже в июле чистой воды для кочей не хватало. Поэтому экспедиции отправились на байдарах и каноэ.

Западный отряд Романова-Франклина продвигался медленно, так как напиравший лёд часто вынуждал их спасаться на берегу. Таким образом они к 17 августа едва добрались до 149№ з.д. и повернули назад, так и не сделав никакого открытия.

Зато результативным оказался поход восточного отряда Лескова-Ричардсона. Они провели съёмку почти 1000 миль неизведанного побережья от залива Макензи до устья Коппермайн, а у 117№ з.д. увидели в тумане большую землю за проливом. Немного поспорив назвали её Аваллон*(10), а пролив, в честь своих "кораблей", байдары "Дельфин" и каноэ "Юнион", объединив их имена. Далее отряд поднялся по Коппермайн до Медвежьего озера и к 1 сентября вернулся в Марфинскую крепость. Там их уже поджидал Семен Маматеев. Во главе восьми каюров-китагмиутов он за 62 дня прошёл по рекам и волокам более 2000 вёрст, чтобы доставить Романову и Лескову приказ о возвращении, отправленный из Ст.-Петербурга 18 февраля прошлого года.*(11) Романов и Франклин вернулись 21 сентября.

По окончании очередной зимовки они разошлись в разные стороны. Франклин ушёл вверх по Макензи и к осени вернулся в Англию. Романов повёл "св.Николая" вниз по реке и далее вокруг Аляски. Сразу по прибытии в Новороссийск он, согласно предписанию, был арестован и "ближайшим барком препровожден в Санкт-Петербург для проведения следствия" по делу *(12). "Св.Марфа" получила значительные повреждения во время крушения на Медвежьем озере летом 1826г. и поэтому лейтенант Лесков повёл своих людей по пути, пройденному Маматеевым. Затем он ещё два года, в службе РАК, занимался исследованиями и картографированием.

Пытаясь выиграть время для укрепления своих позиций до ратификации конвенции ГП РАК как могло сопротивлялось введению невыгодных Компании статей и не раз через Канкрина обращалось в Министерство иностранных дел, "…дабы при переговорах с великобританским кабинетом оно обратило внимание на сей предмет… Известно, что англичане уже распространили свои приобретения до самого хребта Каменных гор и, вероятно, пожелают перенести оные даже и по сию сторону тех гор. Хотя же компания желает со своей стороны распространить заселения свои до помянутого хребта, что необходимо для прочного существования её, чему уже сделано начало и чего она, без сомнения, достигнет, если не будет иметь опасного совместничества; но как компания не имеет столь обширных средств, ибо не может войти в противоборство с английским правительством…, то, дабы правительство английское не присваивало себе страны, лежащей по Сю сторону гор, Главное правление компании осмеливается заметить, что Каменные горы могут и должны быть в тамошнем крае границей обеих держав. Взаимная польза, справедливость и сама природа того требует".

Министр финансов относился к письму директоров: ван-Майера, Прокофьева, Северина и секретаря Рылеева вполне благожелательно. Реакция главы МИД и императора оказалась, однако, совершенно иной и Канкрин написал на полях процитированного выше представления грозную резолюцию: "Получено от е.с-ва лично с высочайшим повелением предписать компании, что самое требование ее не соответствует ни обстоятельствам тамошнего края, ни же правилам, Компании предоставленным; сверх того, призвав директоров, сделать им строжайший выговор … с тем чтобы они беспрекословно повиновались распоряжениям и видам правительства, не выходя из границ купеческого сословия". Кроме того на документе имеется приписка карандашом рукой Канкрина: "6 февр сделан выговор".

Всего этого оказалось недостаточно, чтобы руководство РАК примирилось с условиями конвенций и 29 июля 1826г. оно обратилось к Николаю I за заступничеством. "Компания находится в таковом сомнительном и даже бедственном положении, что угрожается не только для себя уничтожением существования своего, но и для всего тамошнего края совершенным оного разрушением". Нессельроде с раздражением отмечал "…в записке своей от 29-го июля изъявляют они те же опасения, повторяют те же самые жалобы, на кои Министерство иностранных дел уже несколько раз ответствовало". Тем не менее в обширном докладе императору ему вновь пришлось вернуться к детальному анализу всей проблемы в целом. Возражая по всем пунктам Карл Васильевич особо упирал на невозможность защиты российских владений в случае вооружённого конфликта с морской державой "ибо по мнению Адмиралтейств-коллегии для истребления всех заведений Компании довольно одного хорошо вооружённого фрегата".

Несмотря на повторные жалобы и протесты добиться пересмотра конвенций 1824-25гг. не удалось. Однако твёрдая позиция ГП сыграла свою роль в том, что когда, начиная с 1829г, служащие Компании стали препятствовать подъёму иноземных судов вверх по Орегону, правительство поддержало их в этом. А по истечению десятилетнего срока условия о свободной торговле граждан СШ и Англии в Русской Америке не были возобновлены.

1* По мнению некоторых историков северная часть экспедиции была изначально задумана для оказания поддержки колониям и зачина торговли с английскими поселениями в Австралии. Во всяком случае инициатор экспедиции граф Воронцов имел подробнейшие сведения о Беринговом проливе и море к северу от него. Две компанейские экспедиции и одна, на бриге "Рюрик", организованная на деньги графа, доказали невозможность пройти севернее 71№ океанскими кораблями.

2* Первоначальный капитал "Второго национального банка" устанавливался в 35 млн.долл., из которых 7 принадлежало правительству. Соответственно 5 из 25 директоров банка назначались федеральными властями, а банкноты признавались законным платёжным на всей территории СШ. Он должен был хранить государственные фонды, а в качестве агента министерства финансов банк мог ежегодно продавать правительственные акции на 2 млн.долл. РАбанк владел 4,2 млн. долл. уставного фонда, что позволяло ему назначать трёх директоров. М.Гольдман в книге "Финансовые связи России и СШ в XIXв." убедительно доказал, что Якоб ван-Майер уговорил директоров РАК и клан Шелиховых получить половину своих доходов 1808-12гг., вместе с процентами по военным кредитам, в качестве доли в банке. Сами ван-Майеры вложили 1,2 млн.долл. и назначали ещё одного директора. Недостающие 110 тыс.долл. они получили от министерства финансов за посредничество в этой операции.

3* Существует теория, что запрет на торговлю был принят специально для дальнейшего размена на территории учитывая интерес Дж.К.Адамса к торговой экспансии. Ещё в 1927г. проф. Декстер Перкинс обратил внимание, что провозглашение Адамсом "принципа неколонизации" было связано в первую очередь не с территориальными, а с торговыми интересами. "Именно потому, что колониальная система исключала торговлю, государственный секретарь объявил о её изгнании с американского континента". На основании работ Массачусетского исторического общества с перепиской Дж.К.Адамса, президента Монро и материалами Национального архива в Вашингтоне можно документально утверждать о прямой связи госсекретаря Адамса с торговыми кругами Новой Англии.

4* В течении нескольких лет МИД России и Великобритании вели спор, какая лига упомянута в конвенции: морская- 3037 сажен или мерная- 2640 сажен. К 1835г. спор сошёл на нет.

5* Следует однако указать, что, хотя ратификация конвенции прошла в конгрессе на редкость гладко, законодатели СШ не спешили принять постановление о наказании лиц, занимающихся незаконной торговлей. И только 19 мая 1829г. палата представителей и сенат приняли специальный акт, предусматривающий "тяжелейшее" наказание в случае "…незаконной продажи оружия, военного снаряжения и спиртных напитков местным жителям северо-западного побережья и прилегающих островов, подлежат штрафу от 50 до 200 долларов или заключению сроком от 1 до 6 месяцев".

6* Считается, что причиной такой уступчивости стал грозящий России финансовый кризис. Великобритания выступила главным кредитором и гарантом перед остальными.

7* Пункты этой конвенции, касающиеся разграничения, интересны тем, что явились прецедентом на будущее, определив современные границы по водоразделу Как писал Марк Твен: "Единственная разумная граница, в отличие от остальных, проведённых по линейке чиновником, ни разу в жизни не отходившим от своего уютного домика далее, чем на 10 миль".

8* Ныне Форт Франклин. На самом деле заявка автора (и Компании) на владение крепостью очень спорны. В состав экспедиции Франклина входило 50 человек, из них 38 остались строить крепость. У Лескова было 16 человек и лишь 7 из них он смог выделить на строительство.

9* Кстати, во время этой зимовки произошло эпохальное событие. В дневнике лейтенанта Лескова в ноябре 1825г.. сообщается, что для поддержания "чувства юмора, здоровья и духа" члены обеих экспедиции на льду Большого Медвежьего озера играли в хоккей. "Пока шел снег утренним спортом был хоккей, в который играют на льду". Эта строчка написана почти на 20 лет раньше любого упоминания об игре и считается первым письменным документом, в котором слова "хоккей" и "лед" объединены одной мыслью. Факт подтверждается также недавно обнаруженным письмом Франклина своему другу геологу Родерику Мурчисону. Таким образом нам становятся известны точные дата и место рождения этой популярной игры. Конечно, об этой игре знали гораздо раньше. Говорят, что в него играли в Голландии и Франции еще в XVI веке. Но это официально первое упоминание о хоккее. Второе относится к 1847г., когда в одной монреальской газете написали о том, что в городской суд поступили жалобы на молодых людей, которые на публичном катке "гоняли палками по льду плоские камни". Неизвестно, какому наказанию подверглись первопроходцы, но именно они принесли стране Кленового листа славу и дали право гордо именоваться родиной хоккея.

10* Ныне о.Виктория - второй по размеру в Канадском Арктическом архипелаге.

11* Маматеев шёл торговым путём, хорошо известным американским торговцам, по волокам между реками Кускоквим, Квихпак-Юкон, Пеле и Макензи.

12* Формально Романов членом Северного общества не был, но знал о его существовании и имел поручение от Рылеева распространять его идеи.

Был помещен в Петропавловскую крепость ("посадить по усмотрению и содержать хорошо") в Љ23 бастиона Трубецкого. "Высочайше повелено продержав еще 3 месяца в крепости, отправить на службу в Черноморский флот и ежемесячно доносить о поведении."