Родители, члены семьи или опекуны, а также педиатры и другие врачи, наблюдающие ребенка, хорошо знают, как он развивается. Поэтому они могут заметить первые признаки возникающих проблем — чем раньше это произойдет, тем лучше, — и начать помогать детям, подверженным риску. «Семья прежде всего» — это новый проект фонда «Floortime», который подчеркивает и укрепляет первостепенную роль родителей в развитии ребенка. В первой части мы описали ранние признаки расстройств аутистического спектра и стадии здорового развития. Эти признаки приводятся не для того, чтобы родители самостоятельно диагностировали отклонения у своих детей, но чтобы родители могли лучше разобраться в особенностях своего ребенка и выявить возможные проблемы как можно раньше.

В этой главе рассказывается о самых первых шагах, которые в силах осуществить родители или другие близкие, чтобы помочь ребенку, у которого обнаруживаются проблемы. Проект «Семья прежде всего» предполагает, что родители могут начинать учить своего ребенка вступать в отношения, общаться и мыслить, пока они ждут профессионального тестирования, обследования и назначения образовательной и терапевтической программы, а затем они будут продолжать свою работу и после введения такой программы. Даже если обследование не выявит у ребенка расстройств аутистического спектра или других проблем, такой подход может только способствовать его здоровому развитию. Если у ребенка обнаружатся задержки развития и по результатам обследования будет составлена комплексная терапевтическая программа, то первые действия, которые родители начали выполнять самостоятельно, можно уточнить и расширить с помощью специалистов. Тестирование, обследование и разработка терапевтической программы требуют времени. Преимущество подхода «Семья прежде всего» состоит в том, что дети получают помощь на ранних этапах, когда их нервная система развивается быстрее всего. Если потребуется дополнительное вмешательство, родители и специалисты могут совместными усилиями выстроить программу, которая направит развитие ребенка.

Как мы уже говорили, наибольших успехов в развитии добиваются те дети с расстройствами аутистического спектра и другими особыми потребностями, которые большую часть времени участвуют в здоровом обучающем взаимодействии, подобранном с учетом их индивидуальных подробностей. Поэтому в любой программе помощи центральное место должна занимать семья. Идея проекта «Семья прежде всего» подкрепляется данными исследований, которые показывают, что для здорового социального, эмоционального и интеллектуального развития необходимы определенные виды развивающего взаимодействия ребенка со взрослым, и эти же виды общения могут предотвратить или снизить задержки в развитии и способствовать прогрессу у детей, которые подвержены риску или уже демонстрируют отклонения из-за расстройств аутистического спектра или по иным причинам.

Работа с ребенком начинается с выявления способностей и целей развития, соответствующих его возрасту (они описаны в первой части). Ниже приводятся краткие примеры занятий с детьми, с помощью которых взрослые могут способствовать закладке основ здорового развития. Все перечисленные далее цели будут подробно разбираться в главах 6–10.

Многое из описанного родители делают естественным образом. Лучше всего выстраивать занятия, учитывая естественные интересы ребенка и вовлекая его в совместные действия. Главное — получать удовольствие вместе. Всегда ищите признаки радости: улыбку, счастливые звуки, искорки в глазах ребенка. Занятия приносят наибольшую пользу, если им уделяют по пятнадцать-двадцать минут много раз в день, когда ребенок бодр и не занят ничем иным. Семьи могут придумывать и собственные занятия, преследующие те же самые цели.

 

Первая стадия

Чтобы добиться совместного внимания и установить общие правила, наблюдайте за тем, как ваш малыш слушает, смотрит, трогает, обоняет и двигается. Например, надо подметить, какие звуки и ритмы (высокие или низкие, быстрые или медленные) помогают ему смотреть и слушать. Какого рода прикосновения (нежные и легкие или нежные и крепкие) делают малыша спокойнее и счастливее. Доставляйте ему приятные ощущения, чтобы пробудить в нем интерес к миру. Продолжайте наблюдать за тем, что именно приносит вашему малышу радость, по мере того, как он будет осваивать важные новые элементы (см. главу 6).

• Игра «смотри и слушай». Садитесь лицом к лицу с малышом, улыбайтесь и рассказывайте ему о его ротике, сияющих глазках и маленьком носике. Постарайтесь привлечь внимание ребенка на несколько секунд, меняя выражения лица и при этом слегка поворачивая лицо вправо-влево. В эту игру можно играть, держа малыша на руках, или можно сесть над ним, когда он лежит в шезлонге или на руках у другого взрослого.

• Игра «успокой меня». Расположитесь в удобном кресле-качалке и медленно и ритмично покачивайтесь вместе с малышом, когда он устал и нервничает или когда вы просто хотите его обнять. Пока вы расслабляетесь в убаюкивающем ритме качания и успокаиваете его, дотрагиваясь до головы, рук, ног, живота, спины, ступней и ладошек, нежно шевелите его пальчики на руках и ногах, как в игре «Сорока-ворона кашу варила». Вы также можете шевелить его руки, ноги и пальчики, пока меняете подгузник.

 

Вторая стадия

Чтобы пробуждать в ребенке интерес и желание вступать в отношения, наблюдайте за тем, какие виды взаимодействия — смешные звуки, поцелуи и т. д. — доставляют ребенку удовольствие. Игры в «ку-ку» и «спрячь игрушку под подушку» хорошо воспринимаются зрительно и доставляют удовольствие большинству малышей, а игры с ритмичными хлопками, например, в ладушки, особенно нравятся младенцам, у которых преобладает слуховое восприятие. Дети, вышедшие из младенческого возраста, любят смотреть, как катаются машинки, а большинство детей дошкольного возраста увлекают захватывающие истории. Постарайтесь извлечь максимум из тех чудесных моментов, когда ребенок контактен и расслабленно бодрствует. Подстройтесь под ритмы малыша, под его эмоции и то, как он использует ощущения и движения. Следуйте его интересам, даже если ради этого вам придется издавать дурацкие звуки, — и вы добьетесь удовольствия и ощущения близости. Вместо того чтобы конкурировать за его внимание с игрушками, становитесь их частью: например, положите себе на голову любимый кубик ребенка и скорчите смешную рожицу (см. главу 6).

• Игра в улыбки. Добейтесь с помощью слов или забавных гримас, чтобы младенец улыбнулся или иным образом выразил удовольствие, например, широко открыв глаза.

• Игра «потанцуй со мной». Попробуйте пробудить у малыша желание издавать звуки и двигать руками, ногами и телом в такт вашему голосу и движениям головы. Чтобы в глазах малыша сверкнула искорка удовольствия, можно сказать: «Ты потанцуешь со мной, мой хороший? Я знаю, ты можешь!»

 

Третья стадия

Чтобы облегчить целенаправленное эмоциональное взаимодействие, старайтесь вести себя весело и заразительно и в разговорах, и в символических играх, и когда вы просто обмениваетесь с ребенком взглядами, звуками и жестами. Блеск в глазах ребенка покажет вам, что он внимательно следит за тем, что вы делаете, и получает удовольствие от общения. К любым действиям ребенка, даже если они кажутся случайными, следует относиться так, словно они целенаправленные. Например, если ребенок в волнении хлопает в ладошки, это можно использовать как основу для танцевального элемента «хлопаем в ладошки». Если действия выглядят бесцельными, например, когда малышка возит машинку туда-сюда, можно объявить, что у куклы срочное письмо, которое нужно отвезти одному из героев ее любимых мультфильмов.

Поначалу достижение целей для ребенка нужно облегчать. Например, если он показывает пальцем на новый яркий мяч и говорит, что хочет его, можно положить мяч к нему поближе. Развивайте у ребенка инициативу с помощью разных заданий: например, просите его уложить спать игрушечного мишку, не сажайте его себе на плечи во время бурной игры, а предлагайте ему самому туда забраться (см. главу 7).

• Игра в забавные звуки, гримасы и эмоции. Обратите внимание на то, какие звуки и мимику малыш обычно использует для выражения радости, раздражения, удивления или других эмоций, и воспроизводите их в игровой манере. Посмотрите, может ли он вам отвечать.

• Игра «коммуникативный цикл». Проверьте, сколько раз вы сможете повторить одни и те же эпизоды взаимодействия, издавая смешной вопль или визг, когда малыш хлопает вас по носу. Или сколько раз он будет пытаться разжать ваш кулак, когда вы прячете от него интересный предмет. Каждый раз, когда малыш включается в игру и поддается на ваше «искушение», он замыкает коммуникативный цикл.

 

Четвертая стадия

Чтобы облегчить совместное решение проблем, предлагайте новые шаги в символических играх. Например, объявите: «Эта машинка не едет! Что нам делать?» Создавайте интересные препятствия или загвоздки на пути ребенка к целям. Добейтесь постоянного потока общения. Многим детям от года до трех под силу поддерживать с вашей помощью цепочки из тридцати, сорока и даже пятидесяти коммуникативных циклов. Будьте активнее и передавайте свои эмоции с помощью интонаций и выражений лица, чтобы ребенку было легче понять ваши намерения. Если он неуверенно показывает на игрушку и что-то бормочет, можно притвориться, что вы не поняли, состроить непонимающую гримасу и взять не ту игрушку. Ребенок начнет тщательнее подбирать жесты и звуки и, возможно, станет активнее добиваться, чтобы его желания поняли. Развивайте у ребенка умение планировать свои действия и стимулируйте его эмоции и способности к подражанию в разных обстоятельствах, например, играя в прятки и в «охоту за сокровищами» (см. главу 7).

• Игра «работаем вместе». Постарайтесь подметить естественный интерес ребенка к разным игрушкам — куклам, плюшевым зверям, автомобилям, мячам и так далее — и создайте затруднительную ситуацию, связанную с его любимой игрушкой, для решения которой ему понадобится ваша помощь.

• Игра в подражание. Копируйте звуки и жесты ребенка, посмотрите, сможете ли вы подвигнуть его на то, чтобы и он имитировал ваши смешные гримасы, звуки, движения и танцевальные па. Постепенно вводите в игру слова и используйте их целенаправленно, чтобы помочь малышу добиться желаемого, например, говорите: «Кукла» или «Вставай!»

 

Пятая стадия

Чтобы облегчить рождение понятий, побуждайте ребенка выражать свои потребности, желания или интересы. Создавайте ситуации, в которых ему захочется выражать свои чувства или намерения. Способствуйте тому, чтобы он использовал понятия в символических играх и в реальном общении. Помните последовательность: «слова, действие, эмоциональная реакция». Всегда связывайте свои слова или идеи с эмоциональной реакцией (проявлением чувств) и действиями. Отмечайте любые эмоции и темы, которые нравятся ребенку. Вводите понятия не только в виде слов, но и в форме изображений, знаков, пространственных конструкций (см. главу 8).

• Давай поболтаем. Если ребенок говорит, проверьте, сколько коммуникативных циклов с использованием слов, фраз и коротких предложений, связанных с его интересами, вы с ним способны поддерживать. Даже одно слово, брошенное ребенком в ответ, можно превратить в длинную беседу. Например, если вся семья гуляет на детской площадке, а ребенок забирается на качели и просит: «Качай!» — вы можете спросить в ответ: «Кто должен тебя качать?» Он, возможно, ответит: «Мама, качай», — а вы можете покачать головой и возразить: «Мама сейчас не может. Кто еще?» Возможно, ребенок начнет перебирать членов семьи и попросит: «Папа, качай!» — и так далее.

• Давай притворимся. Сначала надо разбудить воображение ребенка и помочь ему разыграть какую-нибудь семейную сценку. Затем можно увлечь его новыми сюжетными ходами: вклиниться в разыгрываемый сюжет в роли собаки, кошки, супергероя или какого-нибудь другого персонажа, вжиться в роль и посмотреть, как долго он сможет с вами играть. Предлагайте куклам или плюшевым игрушкам кормить, обнимать, целовать друг друга, готовить еду или выходить на прогулку. Время от времени можно переходить от роли персонажа в игре ребенка к роли рассказчика или комментатора. Ваши замечания сделают сюжет интереснее. Время от времени подводите итоги игры и подталкивайте ребенка развивать ее сюжет.

 

Шестая и седьмая стадии

Чтобы стимулировать развитие логического мышления, надо и в символических играх, и в реальном общении подталкивать ребенка к тому, чтобы он завершал каждый коммуникативный цикл какими-нибудь идеями. Пусть он старается связывать между собой разные идеи или побочные сюжетные линии игры. Так вы поможете ему создавать переходы от одной идеи к другой. Чтобы выручить ребенка, когда он путается или теряет мысль, делайте вид, что вы не понимаете: «Подожди, мы ведь говорили про нашего соседа, а теперь ты вспомнил про бутерброд. Я запуталась! О чем все-таки ты хочешь поговорить?» — Задавайте ребенку наводящие вопросы, чтобы помочь ему сосредоточиться на одной логической последовательности.

Если ребенок не отвечает на ваши наводящие вопросы, подкиньте ему несколько вариантов ответа. Предлагайте не только разумные, но и дурацкие варианты, например: «К тебе в класс сегодня заходил слон или ящерица?» Спрашивайте, почему у него возникают те или иные чувства как в ролевой игре, так и в реальном общении: «Чем ты так обрадован (или огорчен, разозлен)?», — и подталкивайте его к тому, чтобы он не просто пересказывал факты, а излагал свое мнение. Спорьте и договаривайтесь с ребенком, а не просто устанавливайте правила, если только речь не идет об очевидных правилах типа «не драться».

Побуждайте ребенка говорить о прошлом, настоящем и будущем в обычных разговорах и в ходе ролевых игр. Например, малышу, играющему в ковбоев, можно задавать вопросы: «Что ковбои будут делать завтра?» Развивайте понимание количественных понятий, торгуйтесь c. ребенком каждый раз, когда он просит еще одно печенье или еще один кусочек пиццы, или рассуждайте о том, сколько чашек чая надо подать каждой кукле, играя в чаепитие (см. главу 9).

• Игра в режиссера. Посмотрите, сколько сюжетных ходов или новых сюжетных линий может предложить ребенок, когда вы играете вместе в ролевые игры. Если чаепитие становится монотонным или лишается сюжетной нити, подведите ребенка к идее усложнить сюжет репликой такого рода: «Я так напилась чаю, что у меня уже булькает в животе! Что мы будем делать дальше?»

• Игра «Почему я должен?» Когда ребенок хочет, чтобы вы для него что-то сделали, подразните его: «А почему я должен это делать?» — и посмотрите, сколько причин он сможет найти. Затем предложите компромисс (например, «Давай сделаем это вместе»), если он хочет, чтобы вы достали из шкафа его игрушки или выбрали для него новую одежду.

Эти первые шаги могут помочь родителям выявить проблемы или отставание и содействовать развитию ребенка на каждой стадии. Если окажется, что у ребенка есть риск расстройств аутистического спектра, над формированием его фундаментальных способностей придется работать более тщательно. Иногда проблемы выявляются у детей более старшего возраста. В следующих главах второй части мы подробнее расскажем о том, как с помощью концепции DIR родители или другие близкие люди могут создавать базу, необходимую для здорового развития на каждой стадии. В третьей части мы покажем, как улучшается взаимодействие между детьми и взрослыми благодаря методике Floortime.

 

У Робби, очаровательного кареглазого мальчика семнадцати месяцев от роду, задержка импрессивной речи [18]Импрессивная (рецептивная) речь — это слушание или чтение, т. е. процессы, связанные с восприятием и пониманием речи. — Прим. перев.
. Из-за итого он отстает в развитии на несколько месяцев. Кроме того, он демонстрирует слабую реакцию на раздражители, склонен в незнакомых ситуациях повторять бессмысленные действия и с трудом идет на контакт. Родители стараются побольше с ним общаться, но им хотелось бы, чтобы Робби активнее шел на контакт в различных ситуациях и более внятно доносил до них свои мысли и чувства.

В четвертой главе говорилось о том, что в основе концепции DIR и методики Floortime лежит налаживание контакта, проникновение в мир ребенка с целью помочь ему войти в общий мир с другими людьми. Это первый этап помощи любому ребенку с РАС. Поскольку проблемы концентрации внимания и налаживания контакта — это базовые нарушения при аутизме, работа над ними должна стать первой задачей родителей, педагогов и других взрослых.

 

Налаживание контакта: первый шаг

Налаживание контакта с ребенком (вслед за пробуждением внимания) необходимо, поскольку практически все обучение в первые годы жизни основывается на взаимодействии между людьми. Появление контакта создает у ребенка теплое и доверительное ощущение близости, с которого начинается все социальное и эмоциональное развитие. Как уже было сказано в четвертой главе, ребенок осваивает причинно-следственные связи и логику, подавая родителям сигналы гримасами, звуками или жестами и получая ответную реакцию. Чтобы этому научиться, ребенок должен контактировать со взрослыми. Раннее налаживание контакта необходимо и для психического развития ребенка: младенцы, которые его лишены, становятся апатичными и утрачивают жизнерадостность.

Ребенок, изолированный в собственном мире, может выглядеть спокойным и уравновешенным, порой даже кажется, что он расслаблен и доволен. Но многие дети, освоившие речь, рассказали нам, что в доречевой период они чувствовали себя одинокими и просто старались оставаться спокойными. Они не знали, что отношения с людьми могут доставлять радость. Позднее, когда они научились вступать в отношения с другими людьми, но временно возвращались в прежнее состояние, погружаясь в свои мысли, самостимулирующие и навязчивые действия из-за стресса или перегрузки нервной системы, мы спрашивали, что они чувствуют. Они говорили, что такое обособленное состояние вовсе не доставляет им удовольствия. Порой взрослым кажется, что, вовлекая детей в наш общий мир, они ставят перед ними слишком сложные задачи. Но если все происходит должным образом, с теплотой, радостью и доверием, это доставляет удовольствие ребенку. Одинокий, неконтактный ребенок совсем не счастлив.

Участие в отношениях, доставляющих радость, играет колоссальную роль в развитии детей. Благодаря этому у ребенка появляется желание смотреть и слушать, обращать внимание на зрительные, слуховые, обонятельные и другие внешние ощущения.

Если ребенок не чувствует близости к вам — пусть даже вы о нем заботитесь, — почему он должен поворачиваться при звуке вашего голоса, слушать, что вы говорите, или пытаться понять ваши слова? Почему ребенку должно быть интересно, что вы нацепили себе на нос, каковы на ощупь ваши волосы или какого цвета у вас глаза, если вы его не интересуете?

Помимо всего прочего, налаживание контакта помогает детям регулировать собственные эмоции, поскольку благодаря этому им легче сосредоточиться на человеке, который заботится о них больше всех. Нежность и теплота в голосе матери или отца помогают перевозбужденному ребенку успокоиться; теплая и добрая улыбка утешает расстроенного малыша. Когда ребенок научится фокусировать внимание на близких, он со временем сможет делать то же самое и с незнакомыми людьми.

Есть большая разница между ребенком, который смотрит на вас, потому что он так приучен или потому, что вы не позволяете ему смотреть в сторону, и ребенком, который хочет смотреть и радуется тому, что видит. Понятно, что если ребенок хочет поддерживать с вами отношения, у него будет возникать желание на вас смотреть хотя бы время от времени. Он может отводить глаза оттого, что ваша улыбка слишком радостна и переполняет его эмоциями, но при этом он все равно хочет быть с вами, просто немного стесняется и проявляет осторожность. (Встречаясь на вечеринке или на собрании с новыми людьми, многие взрослые немного отводят глаза, пока как следует не освоятся. Это не значит, что они не умеют любить или заводить близкие отношения; застенчивые люди нередко способны на более близкие отношения, чем те, кто не боится публики. Отводя глаза поначалу, они просто уберегают себя от эмоциональной перегрузки.) Ребенок, который хочет участия в отношениях, спонтанно смотрит на взрослого или прижимается к нему, радуясь ощущению близости, которое он получает благодаря прикосновениям или интонациям, — ведь именно через вас он соприкасается с внешним миром.

Налаживание контакта помогает детям ощутить цель или направление своих действий. Например, ребенок, вовлеченный в отношения, захочет потянуться к вам, чтобы вы его обняли или поцеловали, а если вы наденете смешную шляпу, он потянется, чтобы взять ее и нахлобучить себе на голову, потому что ему нравится то, что вы делаете. Когда вы делаете что-то интересное, доставляющее ему удовольствие, ребенок пытается принять в этом участие. Ему хочется не столько прыгать вокруг, бестолково размахивая руками, или неотрывно смотреть на вентилятор, сколько играть с вами. Он стремится снять с вас очки, чтобы услышать, как вы возражаете, или жаждет, чтобы вы подставили ладонь и ловили мяч. Благодаря эмоциям и удовольствию, которое ребенку доставляют отношения, его действия становятся более обдуманными и целенаправленными.

Когда контакт налажен, у детей появляется желание общаться. Общение возникает в ходе взаимодействия — шутливого или раздраженного и злого, едва не доходящего до приступов гнева, а также в процессе изучения чего-либо. Самые разные удивительные вещи могут происходить, когда ребенок начнет использовать для общения звуки и жесты. Общение ведет к совместному решению проблем: например, ребенок тянет отца к своим игрушкам, показывает на полку и произносит: «У! У! У!», жестами призывая папу снять с полки игрушку. Но ничего подобного не происходит, если ребенок не контактирует с миром, не вступает в отношения и не получает от них удовольствия.

Налаживание контакта также помогает ребенку осваивать расположение вещей в пространстве, поскольку он старается следить глазами за мамой и папой, когда они перемещаются по комнате. Этот навык помогает ему понять, что вы находитесь по ту сторону двери, когда выходите из комнаты, и если он не видит куклу, она может быть в корзине для игрушек.

Когда ребенок учится говорить, его эмоциональная вовлеченность в отношения придает словам смысл; «мама» или «папа» — не просто звуки, эти слова передают чувства к маме и папе, потому что ребенок связывает с двумя самыми близкими людьми очень много приятных эмоций. Чтобы сказать: «Мама, вверх» — ребенок должен освоить слово «вверх», например, потому что он любит, когда его поднимают во время игры в самолетик. «Мама», «папа», «вверх», «вниз», «иди» — все эти слова наполнены эмоциональным содержанием благодаря отношениям ребенка с близкими взрослыми. Без этого ребенок может запоминать такие слова, как «книга» или «стул», но они будут пусты без реального личного эмоционального содержания. Ребенок может называть картинки, повторять услышанное, запоминать наизусть и воспроизводить целые книги и при этом не использовать язык осмысленно, для взаимодействия. Истинная коммуникация возникает лишь тогда, когда ребенок становится частью общего мира.

Даже такие вещи, как математика, основаны на эмоциональной вовлеченности. Как мы увидим далее, представление о количестве развивается у ребенка, потому что он хочет чего-то немного больше или немного меньше. Таким образом, понятие количества, которое позже будет описываться при помощи чисел, обладает эмоциональным содержанием; оно связано с желанием, которое, в свою очередь, зависит от контакта с миром.

То же самое касается чтения и понимания прочитанного. Чтобы понимать такие слова, как «любовь», «жадность», «соперничество», «характер» и т. д., ребенок должен быть вовлечен в отношения. Не участвуя в отношениях, можно запоминать факты или даже выяснять значения слов, но, чтобы понимать прочитанное и успешно освоить историю, литературу, естествознание и другие дисциплины, требуется способность вкладывать в знаки эмоциональное содержание.

Налаживание контакта с миром ребенка и вовлечение его в общий мир — это основа всех его успехов в сфере эмоционального и социального развития, моторики, визуально-пространственного восприятия, освоения учебных дисциплин, а также необходимое условие для получения удовольствия от познания нового.

 

Способы налаживания контакта

 

Многим родителям и другим близким детей с РАС эта задача может показаться неразрешимой. Тем, у кого опускаются руки, кому кажется, что он без конца пробует и все без толку, мы можем только ответить, перефразировав Уилла Роджерса: «Я никогда, действительно никогда не встречал ребенка, с которым нельзя было бы наладить контакт». За тридцать лет работы с детьми, научных исследований и писания книг я, доктор Гринспен, но меньшей мере половину своего времени уделял клинической практике. Среди тысяч детей, которых я видел за свою карьеру, я не встретил ни одного ребенка, который отказался бы пойти на контакт, так или иначе доставлявший ему удовольствие, вне зависимости от тяжести его неврологических нарушений. Конечно, уровень развития речи и степень близости в отношениях бывают очень разными, но я ни разу не встретил ребенка, который был бы неспособен начать налаживать контакт и закладывать основу для получения удовольствия от отношений с другими людьми и для выхода во внешний мир.

Попытки наладить контакт с ребенком, который отключается или не обращает на вас никакого внимания, могут очень разочаровывать. Иногда родители просто продолжают говорить и играть, разговаривая сами с собой и не придавая значения тому, что ребенок не реагирует. Но для развития взаимодействия важно не пропустить первый шаг — привлечение внимания ребенка. Разочарованные родители часто перестают выражать эмоции своими интонациями, и поэтому ребенок не втягивается в общение. Но отказываться от выразительных интонаций нельзя. В дополнение к этому нужно снизить теми своих движений, потому что ребенок с расстройством аутистического спектра может теряться, если он не в состоянии за ними уследить.

Сенсорная поддержка, например, рука, ласково положенная на спину и чуть похлопывающая в такт дыханию, тоже помогает привлечь внимание малыша. Иногда вовлечь ребенка в контакт могут качели, сделанные из спандекса или сложенные из рук взрослого: в них сочетается движение, уверенные прикосновения и многообещающие звуки. Для привлечения внимания приходится задействовать все виды восприятия: зачастую вы должны спуститься на пол, чтобы оказаться на одном уровне с ребенком, — тогда он скорее заметит и ощутит ваше присутствие и начнет соотносить с собой то, что вы говорите, ваше выражение лица и ритм голоса. Однажды сумев привлечь внимание ребенка, вы будете втягивать его в общение все больше и больше.

 

Следовать за ребенком

Первый шаг в налаживании контакта (он же — первый принцип методики Floortime, подробнее описанный в третьей части книги) — следовать за ребенком, чем бы он ни интересовался. Но что, если интересы ребенка необычны или специфичны, или его интересует совсем не то, что вы хотели бы поощрять? На первом этапе это не должно вас волновать: только разделив с ребенком его интересы и следуя за его инициативой, мы получим первые сведения о том, что он считает важным. Эти вещи могут утратить для него свою значимость по мере того, как мы будем вовлекать его в общий мир и в сферу его внимания будет попадать что-то новое. Но поначалу единственный способ привлечь к себе интерес ребенка — присоединиться к нему в его мире.

Если ребенок без конца трет кусочек ткани, мама может просто резко сказать ему: «Перестань!», чтобы он боялся этого действия, или отобрать у него ткань и попробовать повернуть его лицо к себе, возможно, вознаградив его за это конфетой. Но можно рассудить и по-другому: «Он получает хоть какое-то удовольствие и облегчение, когда трет свою тряпочку; я могу немного потереть ее вместе с ним и поглядеть, смогу ли я попасть в его мир и понять, что он чувствует». Далее мать может положить ткань себе на лицо и проверить, потянется ли к ней ребенок. Если он потянется, можно превратить это в игру и в конце концов добиться, чтобы малыш потер тканью мамину руку или нос или даже стал искать тряпочку у нее в руках. Со временем можно будет говорить от лица куклы, которая «любит кусочки ткани», и так далее.

Если взрослый пытается отвлечь ребенка, предлагая ему что-нибудь, чтобы его заинтересовать, ребенок может отступить обратно в свой мир, потому что он почувствует, что взрослого не интересует то, что для него важно. Что, например, мы делаем, когда хотим завязать новое знакомство на вечеринке? Мы начинаем говорить о том, что, но нашему мнению, может заинтересовать собеседника, а затем уже можем поболтать и о наших собственных делах. С ребенком то же самое. Следуя за ним, можно узнать, что его радует и волнует или успокаивает и расслабляет, и таким образом выяснить, с какой стороны к нему подойти и как вовлечь его в общение.

Важно понимать, что, следуя за ребенком, вы не должны непременно ограничиваться тем, что он делает. После того как вы начнете действовать заодно с ним, например, тереть кусок ткани, вы можете осторожно положить свою руку туда, где он трет, чтобы он вместо ткани тер вашу руку. Таким образом, следуя за ним, вы начнете проникать в его мир, и, возможно, вам удастся вовлечь его во взаимодействие. Вы положили руку на «его» место, вторгшись своей рукой в пространство ребенка, но вы с уважением относитесь к его желанию тереть.

Есть шанс, что он начнет тереть вашу руку. Но, возможно, этого не произойдет. Когда я попробовал проделать это с ребенком, который тер пятнышко на полу, он сдвинул свою руку и стал тереть пятнышко рядом с моей рукой. Я плавно передвинул свою руку на пару сантиметров, туда, где он тер, и он передвинулся тоже. Я следил за его лицом, он выглядел слегка озадаченным и даже мельком на меня взглянул — это был первый раз, когда он на меня посмотрел, — словно спрашивая: «Что ты делаешь?» Когда он снова отодвинулся, я как можно медленнее подвинул свою руку к его руке и, когда я собирался подсунуть ее под его ладонь, он произнес: «Ун-н-н! Ун-н-н! Ун-н-н!» Я его раздражал: своим взглядом и озвученным целенаправленным недовольством (вместо случайных звуков, которые он издавал раньше) он признавал мое присутствие и в какой-то степени взаимодействовал со мной, пусть пока и без удовольствия.

Я отодвинул руку, признавая его раздражение и показывая, что я уважаю его целенаправленный жест. Казалось, это его немного обрадовало: он продолжал тереть пятнышко, и издаваемые им звуки стали более ритмичными: «ун-н-н, ун-н-н, ун-н-н». Я присоединился к нему, начав издавать такие же ритмичные звуки, и немного потер пол рядом с ним. Затем я стал повторять попытки: медленно придвигал к нему свою руку и издавал предупреждающие звуки. Я повторил это три-четыре раза, все более игриво и все шире улыбаясь. На пятой попытке он дотронулся До моей руки и слегка подвинул ее в сторону. На восьмой попытке он потер мою руку, словно теперь его любимое пятнышко оказалось на ней.

Затем мы превратили это занятие в игру: теперь он хотел тереть мою руку, а я то отодвигал ее от него, то снова придвигал. Иногда, когда он тер мою руку, я осторожно сжимал ладонь, обхватывая его пальцы, и ему приходилось издавать звук, чтобы я его отпустил. Так у нас завязалась игра, а во время второго сеанса, когда мы ее продолжили, мои усилия были вознаграждены улыбками. Я проник в его мир; он пошел на контакт и действовал целенаправленно. Нам было еще очень далеко до постоянного потока эмоциональных сигналов и совместного решения проблем, но мы двигались в этом направлении. Мы сделали первый шаг на том пути, где действия и слова наделяются значением и ребенок начинает всесторонне развиваться.

 

Игровое препятствие

Следование за ребенком — это только первый шаг. Чтобы вовлечь ребенка в общий мир, необходимо приложить фантазию и придумать маневр, который привлечет его внимание, выяснить, что ему может понравиться, а затем поставить его перед необходимостью сделать маленький шажок в наш общий мир. Один из полезных приемов при работе с детьми, с которыми особенно трудно наладить контакт, заключается в том, чтобы вклиниться между ребенком и тем, что он пытается сделать, став объектом игры в мире ребенка. Мы называем это «игровым препятствием».

Например, как-то во время сеанса ребенок не обращал внимания ни на меня, ни на своих родителей и постоянно открывал и закрывал дверь. Я понаблюдал за ним, а затем положил руку на дверь, помогая ему открывать и закрывать ее. Ему это не понравилось, он издал звук, похожий на «Р-р-р-р!», и я убрал руку. Тогда я стал потихоньку подбираться к двери, чтобы встать за ней. Ребенок издавал звуки и мягко отталкивал меня от двери; его действия становились целенаправленными, он начал со мной взаимодействовать. Как и в случае с мальчиком, который тер пол, я развивал взаимодействие понемногу, внимательно следя за реакцией ребенка. Он не выходил из себя, а только слегка раздражался. Постепенно это превратилось в игровое взаимодействие, и в конце концов он произнес: «Нет». Позже он научился говорить: «Прочь», — широко улыбаясь от удовольствия, потому что он был хозяином своей двери. Становясь частью бессмысленной игры ребенка с дверью, я помогал ему наладить контакт, научиться целенаправленно жестикулировать и наполнить значением такие слова, как «нет», «прочь» и «уйди».

К тому времени, когда ребенок поднимается до уровня совместного решения проблем, он уже не зацикливается на навязчивых действиях. Во всех описанных случаях дети переставали увлекаться такими действиями и начинали участвовать в более приятных и требующих взаимодействия занятиях спустя шесть недель. Когда дети начинают получать удовольствие от контакта с другими людьми, они уже не так нуждаются в самостимуляции. Они могут иногда возвращаться к ней при стрессах или переутомлении, и не все дети быстро расстаются с этой привычкой. Но многие расстаются и переключаются на более важные дела.

 

Выявление особенностей сенсорного и моторного развития

Войти в мир ребенка — не значит просто догадаться, что доставляет ему удовольствие. Это системный процесс. Во-первых, родители и профессионалы должны выяснить, как работает нервная система ребенка, подмечая индивидуальные реакции детей на различные зрительные образы, звуки, запахи, прикосновения и движения. Дети, особенно с РАС, значительно различаются своей реакцией на сенсорные раздражители (подробнее об этом рассказывается в одиннадцатой главе). Некоторые слишком остро или слишком слабо реагируют на отдельные виды прикосновений или звуков. Другие чувствительны к запахам; например, сильно пахнущие духи могут оказать на ребенка очень сильное действие и отбить у него желание идти на контакт.

Чтобы помочь детям чувствовать себя в мире комфортно, специалисты и близкие люди должны внимательно наблюдать и выяснить, какие ощущения помогают ребенку успокоиться и держать себя в руках, какие перегружают его нервную систему, а на какие он реагирует недостаточно. Вне зависимости от возраста ребенка вы, родитель или опекун, должны присматриваться к тому, как он реагирует на разные тины прикосновении к разным частям тела. Поэкспериментируйте с разными звуками — высокими и низкими шумами, обычным человеческим голосом — и разными уровнями громкости, чтобы определить, какие из них больше привлекают внимание вашего ребенка. То же самое нужно проделать для каждого органа чувств. Такая подготовка поможет вам определить, какие ощущения надо использовать, чтобы вовлечь ребенка в ваш мир.

На следующем этапе необходимо понаблюдать за тем, как ребенок воспринимает ощущения. Например, еще не научившись говорить, некоторые дети реагируют на звук человеческого голоса так, словно пытаются понять, что им говорят. Другие отворачиваются от говорящего, как будто они переутомлены и озадачены. Некоторые младенцы хорошо реагируют на сложные вокальные композиции, а другие приходят от них в замешательство, но любят более простые мелодии. Дети постарше также по-разному реагируют на простую и сложную речь еще до того, как они начинают хорошо понимать слова.

Дети также различаются тем, как они воспринимают то, что видят. Некоторые любят сложные визуальные сигналы, например, когда кто-то одновременно машет руками, улыбается и крутит головой. У других нервная система перегружается от большого количества движений, они лучше реагируют на простую открытую улыбку. Некоторым детям комфортно в окружении множества других детей и игрушек, а другим, чтобы спокойно играть, надо сидеть в свободном углу комнаты в обществе одного взрослого или одного взрослого и ребенка.

Также необходимо оценить способности ребенка к планированию сложных действий. Лучший способ — понаблюдать за ребенком, пока он играет. Например, берет ли он любимую машинку и начинает просто катать ее туда-сюда (один повторяющийся шаг)? Если ребенок идет в определенную комнату, берет любимую куклу, приносит ее отцу, широко улыбается, а затем усаживается к нему на колени, чтобы поиграть с ней, — это последовательность из пяти шагов. Существует три базовых категории: дети, которые только начинают осваивать последовательное выполнение действий; дети, которые уже способны на более сложные последовательности; и те, что способны на выполнение любого количества действий, которые требуются для решения задачи.

Вид игр, которыми увлекается ребенок, зависит от того, какого уровня он достиг. Например, если ему нравится ездить верхом и он способен на последовательное выполнение нескольких действий, отец может отойти в другой конец комнаты, встать на четвереньки и спросить: «Хочешь прокатиться?» — ожидая, что ребенок подбежит, заберется ему на спину и похлопает по плечу, чтобы он трогался. Если же ребенок способен только на одно-два действия, мама может поднять его и сказать: «Я посажу тебя на папу, чтобы ты прокатился». Тогда ребенку останется только дернуть ногой, чтобы «лошадка» тронулась с места. Если ребенок способен только на одношаговые действия, родители должны начинать с простых занятий и постепенно их усложнять.

Дети также по-разному реагируют на перемещение в пространстве: одним нравится, когда их подбрасывают вверх, а другие выдерживают только медленные передвижения, когда их крепко держат. От этого зависит, например, то, как взрослые играют с ребенком в «самолетик». Одни дети предпочитают медленные движения, другим нравятся быстрые. Одни любят прыгать и крутиться: это содействует их самоорганизации и саморегуляции. Другие настолько чувствительны к перемещению в пространстве, что родителям приходится кружить их мягко и очень медленно.

Каждый ребенок с РАС или другими особенностями психофизического развития уникален (любой ребенок, который нормально развивается, тоже уникален — у каждого свой профиль сенсорного и моторного развития, хотя среди здоровых детей обычно наблюдается меньше крайностей). Если родители и профессионалы знают особенности ребенка — а часто они знают об этом интуитивно — им легче проникнуть в его мир.

 

Как расширить интерес ребенка к миру

Чтобы ребенок чувствовал себя в безопасности, был спокоен и уравновешен в общем мире, надо сначала создать у него это ощущение на уровне его исходных способностей, а затем постепенно распространять его на новые области. Каждый раз, когда ребенок замыкается в себе, перевозбуждается или раздражается, вы должны отступить на прежние позиции и сбавить обороты. Наладив контакт с ребенком, вы сможете постепенно развивать его способности к восприятию разных ощущений, научить его радоваться им и планировать сложные действия. Старайтесь ставить новые задачи постепенно, чтобы ребенок, способный к одношаговой последовательности, осваивал последовательности из двух, а затем из трех шагов. После того как мама несколько раз посадит ребенка на спину отцу, она может поставить его рядом с ним, и отец, встав на четвереньки, может спросить: «Покатаешься на лошадке?» Через некоторое время, возможно, держа маму за руку, ребенок сможет похлопать отца по спине, чтобы показать, что он хочет сесть на лошадку. Затем мама посадит ребенка, и он может подрыгать ногами, чтобы лошадка тронулась. Это уже последовательность из двух шагов с увлекательным взаимодействием и даже зачатками общения.

Для того чтобы вовлекать детей в отношения и расширять их мир, было разработано немало новаторских методов. Но любые упражнения становятся более плодотворными, если родители и специалисты применяют их в рамках концепции DIR и методики Floortime, принимая во внимание особенности нервной системы ребенка. Какой бы метод или стратегию помощи вы ни избрали, направляя ребенка вверх по лестнице развития, всегда следует учитывать индивидуальные особенности малыша. Применяемые методы могут быть частью как спонтанного, так и более-менее структурированного взаимодействия, рассчитанного на достижение определенных целей, например, на развитие речевых и моторных навыков.

 

Удовольствие от контакта

Игры, в которые обычно играют с младенцами, в большинстве своем подходят для детей с РАС и помогают наладить с ними контакт. Многие дети вне зависимости от неврологических отклонений любят разные варианты игры в «ку-ку». Если вы строите смешные гримасы и издаете дурацкие звуки, а затем накрываете голову салфеткой, ребенок может убежать, а может снять салфетку, чтобы увидеть ваше лицо. Многие дети также любят такие подвижные игры, как «самолетик» или совместные танцы и прыжки. Иногда налаживание контакта начинается в тот момент, когда вы держите ребенка за руки и ритмично перемещаете его под звуки своего голоса, пока он прыгает на матрасе или на диване.

Если ребенок очень замкнут и уходит при приближении взрослого, скажите себе: «Хорошо, раз мой ребенок уходит, значит это доставляет ему удовольствие, и я этим воспользуюсь». Следуйте за ним и бесцельно бродите вместе с ним. Исходите из того, что все, что делает ребенок, доставляет ему хоть немного удовольствия, и посмотрите, можете ли вы усилить и развить это удовольствие, сделав его частью человеческих отношений. Например, маленький мальчик бесцельно ходит по комнате, но ему приглянулось одеяло. Он начинает повсюду таскать за собой это одеяло, и мать кладет его себе на голову и идет за ним. Он стягивает одеяло, а она слегка тянет его на себя. Скоро он начнет улыбаться и вступит с ней в игру по перетягиванию одеяла, а затем они вместе могут спрятаться под одеялом, хихикая и смеясь.

Одно из самых больших препятствий, которые мешают налаживать контакт с детьми, — возникающее у родителей ощущение, что ребенок не хочет идти с ними на контакт, отвергает их или злится на них; из-за этого родителям хочется сдаться. Но слабый протест — не настоящая злость, не следует путать эти вещи. Если ребенок привык находиться в собственном мире, слабый протест — это естественная реакция в ситуации, когда кто-то пытается убедить его покинуть этот мир. Но я никогда не встречал ребенка, который не получал бы, хотя бы через некоторое время, удовольствия от перехода из безлюдного мира в мир людей. Все дети, без исключения, даже с самыми тяжелыми расстройствами аутистического спектра, начинают радоваться контактам с другим человеком, если их подводить к этому постепенно, медленно, с любовью и осторожностью.

Когда дети с расстройствами аутистического спектра или без таковых познают радость от контакта с другим человеком, им это кажется столь восхитительным и естественным, что они начинают стремиться к взаимодействию все активнее и активнее. Первая неделя или даже месяц могут быть тяжелыми, но затем становится ощутимо легче. Поэтому если вас, родителя или опекуна, раздражает, что ребенок вас «отвергает», сделайте перерыв на несколько минут, чтобы собраться с силами, а затем постарайтесь подойти к своей задаче (проникнуть между ребенком и тем объектом, с которым он пытается играть) с еще большей фантазией и заразительным весельем. Пытайтесь стать игрушкой в мире ребенка. Если ребенок поначалу воспринимает вас как неодушевленный предмет, как средство получить бутылку сока или достать игрушку с полки, это нормально. Простой контакт — это первый шаг к взаимной любви. Эмоции придут, и со временем вы увидите, что радости и удовольствия будет все больше и больше.

 

Доречевое общение

Общение — это центральный стержень в работе с детьми с расстройствами аутистического спектра. Когда ребенок начинает обращать внимание на родителей или опекунов, становится более спокойным и уравновешенным и все активнее вовлекается в общий мир, ему необходимо освоить осмысленное общение. Последнее часто рассматривается как обмен словами («Я хочу есть», «Дай мне эту игрушку» или «Уходи»), но на самом деле общение начинается с жестов задолго до появления речи, например, когда ребенок показывает на игрушку, которую ему хочется, или издает свой звук в ответ на чужой. Этот процесс запускается на очень ранних этапах жизни — с первых слабых кивков головы, улыбок и агуканья, и в конце концов превращается в оживленный диалог, состоящий из обмена звуками, жестами, улыбками и взглядами из-под нахмуренных бровей, — и все это до того, как слова приобретут сколько-нибудь существенное значение.

Но и после появления слов на втором году жизни язык жестов и обмен сигналами продолжают функционировать гораздо быстрее и более сложным образом, чем речевое взаимодействие. Проходит еще какое-то время, прежде чем слова «приживутся», и даже после того, как ребенок заговорит, общение на доречевом уровне, обмен жестами сохраняются, причем не только у детей, но и у взрослых. В процессе общения участвуют выражения лица, интонации, положения тела, движения и т. д.

На самом деле большинство из нас больше доверяет доречевому уровню общения, чем речевому. Если незнакомец вежливо скажет вам: «Извините, я не могу разобраться с этой картой, вы мне не поможете?» — но при этом выражение его лица, поза и контекст разговора будут наводить на мысль о возможной опасности, вы, вероятно, быстро пойдете прочь. В подобной ситуации вы не придадите значения словам, но будете опираться на жесты и интонации. Оценивая кандидатов на выборах, мы обращаем внимание на их интонации и манеру держать себя в той же мере, что и на содержание их речей. Поэтому жесты служат основным средством коммуникации в начале жизни и сохраняют свое значение на всем ее протяжении.

Речевые навыки, необходимые детям, возникают на базе этого доречевого общения. Чтобы слова имели значение, а дети говорили и успешно использовали язык, им нужно сперва освоить общение жестами. Даже если они уже говорят, детям — особенно с расстройствами аутистического спектра — может потребоваться помощь для общения на доречевом уровне. Освоение этого уровня связано не только с навыками общения, оно также имеет ключевое значение для развития социальных и эмоциональных способностей. Детям, которые не умеют воспринимать социальные сигналы — выражения лица, жесты, позы — и реагировать на них, трудно понять, что и когда следует делать. Задолго до того, как дети осваивают речь, родители и другие близкие объясняют им, что опасно, а что безопасно, с помощью взглядов, звуков, интонаций и жестов. Так что ребенок, который собирается сунуть палец в электрическую розетку, может усвоить, что этого нельзя делать, не потому, что он понимает слово «нет», а потому что он понимает тревожную мамину интонацию, гримасу на ее лице, жест, призывающий отойти от розетки, и то, что его подхватывают на руки и уносят от опасности. Аналогичным образом через выражения лица и интонации передаются тепло, одобрение и любовь. Ребенок широко улыбается маме, весело капризничает и добивается, чтобы его взяли на ручки, и мама широко улыбается ребенку в ответ, протягивает к нему руки и нежно говорит: «Ты мой любимый». Жесты и нежные интонации говорят ребенку о любви задолго до того, как он научится понимать слово «любить». Так он без слов узнает о границах допустимого и о любви. Социальные и эмоциональные способности, а позднее и умение читать социальные сигналы других детей на детской площадке приобретаются в процессе жестикуляционного общения.

Как потом ребенок постигает значения слов? В приведенном примере ребенок, который обращается к маме и которого берут на руки, обнимают, целуют и утешают, узнает значение слова «любимый» (обычно в возрасте от полутора до двух с половиной лет), потому что это слово охватывает все перечисленные виды взаимодействия. Без этого обмена сигналами ребенок не узнал бы, что значит «любимый». Ему могли бы объяснить, и он мог бы выучить объяснение, но он бы не чувствовал, не схватывал значение этого слова.

Аналогичным образом, когда ребенок усваивает слово «яблоко», он уже знает все о яблоках, потому что он много раз ел яблоки и играл с ними. В слове «яблоко» для него заложен смысл; это не просто словарное определение, где говорится, что оно круглое и красное. Так слово становится обозначением того, о чем ребенок уже знает, благодаря взаимодействию с миром, происходившему задолго до освоения речи. Дети с недостаточно развитым доречевым общением могут позднее наверстать свое отставание благодаря множеству моментов взаимодействия одновременно на речевом и жестикуляционном уровне: они могут их использовать, пока осваивают слова.

 

Истоки когнитивных навыков

Умственные способности и интеллект тоже развиваются благодаря навыкам жестикуляционного общения. Как мы уже говорили, фундаментальный принцип причинности осваивается, когда младенец понимает, что он может увидеть мамину улыбку, улыбнувшись ей, поворковав и немного помахав ручками и ножками. Без взаимного общения дети могут освоить представление о причинах вещей лишь в очень ограниченной мере, экспериментируя с физическим миром, но это произойдет не так рано и полно, как в социальном и эмоциональном мире.

Когнитивные навыки, в том числе те, что нужны для освоения математики и естественных наук, тоже берут свое начало в способности к доречевому общению. Например, ощущение количества развивается, когда ребенок договаривается с родителями о числе конфет, игрушек и т. д. Обращать на что-либо внимание и вырабатывать последовательности действий для решения конкретных задач ребенок тоже учится задолго до появления речи. За этими фундаментальными предпосылками для развития интеллекта и способностей к учебе стоит взаимное общение на раннем этапе жизни. Если проблемы развития мешают подобному общению с ребенком, родители и специалисты должны наладить его как можно скорее, потому что такие затруднения задерживают развитие на более высоких уровнях и способствуют формированию привычки к самостимулирующему или стереотипному поведению.

 

Задержка развития навыков общения

Из-за биологических отклонений, приводящих к нарушениям при планировании сложных действий, при обработке сенсорных данных, звуковой и визуально-пространственной информации и т. д., многим детям с РАС сложно наладить взаимное общение. Поэтому зачатки речи, когнитивных и социальных навыков временно сходят на нет — до тех пор, пока взрослые не помогут ребенку научиться общаться. Чтобы понять, с чего начинать, специалисты сперва должны определить, независимо от возраста ребенка (и даже взрослого), насколько он способен контактировать с другими, является ли он частью общего мира или живет в своем собственном. Затем они выясняют, умеет ли ребенок менять выражения лица и совершать жесты руками. Способен ли он без слов показать заботящимся о нем взрослым, чего он хочет? Может ли он обмениваться жестами, чтобы узнавать что-то новое и договариваться? Способен ли он использовать слова?

Если ребенок (или взрослый) не способен к двустороннему общению при помощи жестов, при работе с ним надо сделать на это упор. Без взаимного общения будет трудно добиться прогресса в любой другой области. Специалист может одновременно работать над другими речевыми проблемами и даже над учебными навыками, но, если не уделить достаточно внимания этому базовому уровню, прогресс будет идти медленнее, и основание для новых навыков окажется шатким.

Обычно у детей без нарушений развития способность к взаимному общению возникает во второй половине первого года жизни и становится более заметной на протяжении второго года жизни. Неудивительно, что при оценке базовых коммуникационных и языковых способностей у многих детей с расстройствами аутистического спектра оказывается, что они находятся на уровне детей не старше двенадцати месяцев. Это часто происходит из-за того, что у них недостаточно развита доречевая система общения. Некоторые из этих детей произносят отдельные слова или узнают буквы, фигуры и слова на странице, но у них отсутствуют фундаментальные навыки.

Например, как-то ко мне на занятие привели маленького мальчика, который говорил только короткими словосочетаниями. Он мог сказать: «Машина на улице» — и затем добавить: «Голубая игрушка. Оранжевая рубашка». Родителям было трудно понять, что он имеет в виду. Его общение было прерывистым, он погружался в себя, потом выдавал фразу и вновь возвращался в собственный мир. Следуя нашим базовым принципам, мы привлекли его к взаимодействию и стали учить больше общаться жестами и словами, добиваясь их непрерывного потока. Поразительно, что уже к концу занятия его речь впервые в жизни стала осмысленной, и он даже ответил на вопрос «почему».

Этот мальчик прогрессировал быстро, но у большинства детей на это уходит больше времени. Многие начинают использовать речевые навыки более осмысленно, если родители и специалисты работают с ними над основами взаимного общения. Постоянный поток общения также необходим для развития чувства реальности и регуляции поведения и эмоций. Если ребенок постоянно переключается между собственным миром и общим, он получает отрывочные сведения о реальности вместо целостной картины. Но если он непрерывно присутствует в мире и взаимодействует с ним, он воспринимает обратную реакцию окружающей его среды. Постепенно он научится истолковывать мамины строгие взгляды или папины жесты и сможет понять, когда они начинают раздражаться и ему лучше вести себя спокойнее. Эта способность ребенка посылать простые эмоциональные и социальные сигналы и читать ответы родителей позволяет ему регулировать свое поведение, настроение и эмоции. Например, успокаивающий голос мамы может помочь малышу утихомириться, когда он настаивает, что игрушка нужна ему сию минуту. Вместо того чтобы кричать, он может более настойчиво показать на игрушку; а мама, подняв палец в ответ, может дать понять, что сейчас ее достанет, и т. д. Эта последовательность посылаемых друг другу сигналов позволяет решать возникающие проблемы, не срываясь в истерику. Позже этот навык поможет ребенку взаимодействовать в социальных группах и освоить все виды неречевого и речевого общения, с которыми он столкнется в школе. Двусторонняя коммуникация учит его мыслить логически, наводить мосты между своими чувствами и чувствами другого человека, между тем, что он говорит, и чужими словами. (Конечно, нам всем нужно иногда грезить или погружаться в собственный мир. Но у человека, владеющего речью и способного к абстрактному мышлению, это происходит по собственной воле.)

 

Развитие общения

Теперь мы можем изложить основные принципы, используемые в рамках концепции DIR для закладки фундамента взаимного общения и решения социальных задач.

Во-первых, как было описано в предыдущей главе, мы следуем за ребенком, подстраиваемся под его интересы, цели и эмоции. Их надо знать, потому что в основе общения лежат намерения. Главная задача — помочь ребенку проявлять инициативу. Наличие цели — первый шаг к осмысленному общению.

Чтобы наладить взаимное общение с ребенком, а не отрывать его от любимой вещи или занятия, родители или специалисты выстраивают взаимодействие вокруг этой вещи или занятия. Например, если ребенок открывает и закрывает дверь, специалист может положить под дверь клинышек, чтобы ребенок не мог ее сдвинуть. Затем он спрашивает: «Давай я тебе помогу?» — и жестом показывает, что собирается толкать дверь вместе с ребенком. Ребенок может кивнуть головой, или взять его руку и положить ее на дверь, или сделать другой жест, выражающий согласие: то есть налаживать общение удается, когда мы помогаем ребенку достигать его целей. Затем можно с силой надавить на дверь, чтобы клин вылетел, и ребенок смог толкать дверь сам. Потом клин можно вернуть на место, стараясь, чтобы ребенок его не видел (в маленьких хитростях, если они делаются в интересах ребенка, нет ничего дурного).

Другой вариант: если девочка танцует, кружась по комнате, взрослый может протянуть ей руку и проверить, схватится ли за нее ребенок, — тогда они смогут танцевать вдвоем и танец станет совместным. Взрослый хочет, чтобы она намеренно взяла его за руку. Другими словами, он делает простое движение, протягивает к ней руку (а не хватает руку ребенка), чтобы ей оставалось лишь сделать дополнительный шаг и проявить тем самым собственное намерение, показывая, что она учитывает то, что он делает, потому что он учитывал то, что делала она. Так открывается и замыкается коммуникативный цикл. Девочка открывает цикл, исходя из своих целей или намерений, делая то, что она собиралась сделать. Взрослый основывается на этом и помогает ей достичь своей цели. Ребенок в ответ замыкает цикл, пользуясь предложением взрослого и знаками прося о помощи. Дальше взрослый пытается перейти от одного цикла к другому, чтобы наладить взаимообмен разного рода.

Еще один пример: ребенок, с которым мы занимались, постоянно играл собственными пальцами, он был погружен в себя и свои самостимуляции. Эта игра стала пропуском в его мир. Я положил мизинец в его руку, чтобы он начал с ним играть. Затем я убрал палец, но он к нему не потянулся, поэтому я дотронулся до кончика его мизинца. Он придвинул свою руку к моей, и я дал ему с ней немного поиграть; затем я отодвинул руку, и, когда я потрогал его за палец, он снова ее схватил.

Благодаря этому занятию, которое казалось довольно стереотипным, мы завязали общение друг с другом, а затем развивали его. Этому мальчику нравились крепкие, но не слишком сильные прикосновения, поэтому я трогал его за ноги, а он сдвигал их, пытаясь зажать мою ногу между ними, и т. д. Благодаря этой своеобразной игре мы ввели его в мир общего взаимодействия, и в конце концов число коммуникативных циклов, в которых он демонстрировал признаки удовольствия и участвовал в решении социальных задач, превысило двадцать.

Другой способ наладить взаимное общение — чинить препятствия в играх, как было показано в прошлой главе. Вы можете создавать игровые препятствия, например, изображая полицейского, который преградил путь игрушечной машинке ребенка, чтобы ему пришлось вас сбивать или объезжать. Создавая игровые препятствия, не слишком расстраивающие ребенка, продвигайтесь медленно, чтобы ребенок мог остановить вас жестом. Это позволит ему лучше освоить жестикуляцию, а когда он освоит целенаправленные жесты, он сможет командовать. И если он начнет получать удовольствие от того, что делает, — значит, вы достигли своей цели.

Для детей, которые бестолково слоняются по комнате, у нас есть игра, которую мы называем «Передвижной забор»: я повсюду хожу за ребенком, а затем расставляю вокруг него руки, не касаясь ими ребенка, дабы ему пришлось поднять мои руки, сказать: «Уйди» — или сделать какой-то жест, чтобы высвободиться. Когда он это делает, я, разумеется, соглашаюсь.

Разнообразие способов наладить взаимное общение неисчерпаемо: простые игры в «ку-ку», прятки, ритмичные согласованные действия и т. д. Сначала вы прячете в руке конфету или любимую игрушку. Ребенок разжимает вашу ладонь и находит ее. Затем вы берете другую сладость или игрушку и прячете ее в одной из ладоней, но сжимаете обе, чтобы ребенку пришлось поискать, в какой руке находится спрятанное. Теперь у вас два коммуникативных цикла. В третьем раунде вы прячете руки за спину, чтобы ребенок обошел вас, нашел ваши руки и поискал в них предмет. Так можно добраться до четырех или пяти циклов. Затем можно сказать, что кукла спрятала в углу пряник, чтобы ребенок искал его по всей комнате, а вы помогали ему подсказками и жестами, указывающими в разных направлениях. Теперь у вас целых десять циклов.

В ходе этой игры можно вводить слова, чтобы ребенку пришлось говорить: «Пряник!» — если он пытается найти пряник. Сначала можно подсказывать ребенку слово, а затем побуждать его думать о нем, спрашивая: «Пряник или сок?»

Сперва вы просто повторяете ребенку слово, пока он что-то делает (например, ест печенье), чтобы он знал, как это называется. Затем вы начинаете предлагать варианты ответа, называя правильный вариант первым, а неверный — вторым, чтобы простое повторение последнего сказанного слова не приводило к нужному результату.

Главная задача — помочь ребенку обрести сильную мотивацию. Для этого нужно придерживаться основного принципа — следовать за естественными интересами ребенка. Вы не обязательно должны без конца играть в ту игру, с которой начали: основой для каждого следующего коммуникативного цикла должно быть то, чем ребенок занимается, и вокруг его занятий можно выстраивать новые задачи. Цель в том, чтобы добиться непрерывного потока взаимного общения, дойти от двух-трех коммуникативных циклов до пяти, десяти, двадцати, чтобы уже не приходилось считать эти циклы, потому что ребенок научится сам входить в ритм общения с вами, когда вы рядом и можете ему в этом помочь.

 

Сенсорные различия и общение

В начале этой главы был описан случай с девочкой, которая вяло реагировала, не очень хорошо воспринимала звуки и прикосновения и была не склонна проявлять инициативу из-за низкого мышечного тонуса. Поэтому ей было трудно на что-либо показать, куда-нибудь взглянуть или повернуться. С такими детьми обычно тяжело наладить контакт; они склонны уходить в себя и оставаться в своем собственном мире, потому что не очень хорошо воспринимают голоса или выражения лиц других людей. Родителям приходится прикладывать много сил и энергии, чтобы ребенок просто взглянул в их направлении. Но такие дети, которых нужно подначивать и заводить, могут быть очень чувствительны к звукам. Имея дело с детьми, обладающими подобными особенностями, надо подбирать нужный тон и интонацию, подходящую громкость и интенсивность призывов. Для таких детей важны энергичные и призывные интонации, но взрослые при этом не должны повышать голос. Призыв не обязательно должен быть громким, полушепотом можно говорить не менее энергично, чем криком. Родители или опекуны, которые обычно спокойны и сдержанны, должны изменить свой привычный стереотип поведения для общения с таким ребенком. Им надо быть экспрессивнее, заигрывать с ребенком и подталкивать его к проявлению инициативы.

Непрерывный поток общения трудно наладить с детьми, которые быстро уходят в себя. Поначалу вы можете добиться очень успешного взаимодействия — например, вы покатите мяч, а ребенок потянется за ним, — но есть вероятность быстро утратить контакт и не перейти к следующему шагу. Вместо того чтобы покатить мяч обратно к вам, ребенок уставится в окно. Тут нужно сразу же усилить экспрессивность своих интонаций и действий. Не позволяйте себе ни на секунду потерять контакт с ребенком. Будьте начеку: как только вы утратите зрительный или эмоциональный контакт с ним, постарайтесь тут же снова его привлечь. Если ребенок уставится в окно, встаньте перед ним и загородите ему вид. «От меня не убежишь, я повсюду» — в такую игру надо играть с ребенком, который легко уходит в себя.

У других детей, наоборот, нервная система легко перегружается, и они перевозбуждаются даже от легкого прикосновения. Такие дети раздражительны, склонны к нервным срывам и легко отвлекаются на любой посторонний предмет. Задача терапии состоит в том, чтобы помочь таким детям научиться регулировать эмоции и успокаиваться, а для этого с ними надо общаться не экспрессивно, а успокаивающе, и в то же время перед ними следует ставить сложные и интересные задачи.

Пожалуй, сложнее всего работать с детьми, которые так отвлекаются на собственные движения, что не могут сосредоточить внимание на другом человеке; очень активные и при этом часто замкнутые, они могут махать руками и ногами, предаваясь самостимуляции и стереотипным действиям. Как только взрослый приближается к такому ребенку, тот убегает в другую часть комнаты, не давая завладеть своим вниманием даже на секунду. Один из эффективных приемов, помогающих подобным детям меньше отвлекаться на собственные действия, заключается в том, чтобы попробовать превратить их движения в совместные. Например, когда ребенок бегает и прыгает, попытайтесь поймать его за руки, чтобы начать двигаться вместе и ритмично взаимодействовать с ним на физическом уровне. Затем постепенно переходите к более медленным движениям и ритмам. Это позволит ребенку войти с вами в один ритм, при котором он сможет жестикулировать и общаться, а иногда даже произносить слово-другое. Таким образом можно помочь ребенку с серьезными нарушениями планирования сложных действий и отвлекающей двигательной активностью наладить саморегуляцию и самоорганизацию. После этого его можно будет вовлекать в общение.

Талантливый эрготерапевт Розмари Уайт советует придавать целенаправленность или осмысленность самостимулирующим движениям ребенка. Например, гудите «у-у-у-у», когда ребенок машет руками, или говорите «бум», когда он прыгает. Подмечайте, проявляет ли он к этому интерес взглядами или другими действиями. Для работы с такими детьми Арнольд Миллер предложил использовать приподнятые платформы: малышей с нарушениями саморегуляции можно сажать на широкое гимнастическое бревно, на кровать или низкий столик. Благодаря этому им легче ориентироваться в пространстве и сосредотачиваться: по-видимому, попытки удержать равновесие помогают им организовать собственную нервную систему. Таким образом облегчается взаимодействие. Вы можете играть в разные игры, пока ребенок сидит наверху (только следите, чтобы поверхность внизу была мягкой на случай, если он ненароком упадет), или изобретать игры, в ходе которых вам придется забираться к нему наверх. Если он захочет слезть, можно договариваться о том, как это сделать. Бывают также дети, которым легче взаимодействовать, когда они качаются на качелях или прыгают на небольшом батуте.

 

Помогаем ребенку проявить инициативу

При развитии способностей к взаимному общению и решению социальных задач основной принцип состоит не в том, чтобы самому что-то делать для ребенка, а в том, чтобы побудить ребенка сделать что-то для вас, проявить инициативу. Спрашивайте себя: «Что я должен сделать, чтобы он захотел сделать что-то для меня или вместе со мной?»

Один маленький мальчик лежал, уткнувшись лицом в пол моего кабинета, и ни на кого не обращал внимания. Его изобретательная мама легла на него сверху со словами: «Ты сонный?

Хорошо, тогда дай-ка я на тебя прилягу». Давление подействовало на него ободряюще, но вскоре ему захотелось, чтобы мама слезла. Он не только подавал рукой знаки, чтобы он ушла, но и потребовал: «Уйди!» Ребенок изредка произносил это слово, и мама пользовалась этим, чтобы заставить его проявить инициативу и начать каким-нибудь образом взаимодействовать.

Многим детям с тяжелыми формами расстройств аутистического спектра недостает инициативы. В сущности, одним из первых признаков нарушений развития становится то, что дети перестают проявлять инициативу в социальном взаимодействии и предпочитают пассивные роли. Со стороны может казаться, что у них нормальные умственные и речевые способности, потому что они умеют повторять слова и распознавать картинки в книгах, но эти дети как бы ждут, они сами не тянутся к миру. К счастью, развивать инициативу никогда не поздно.

Родители и другие близкие должны подталкивать ребенка к проявлению инициативы. Нужно побуждать его, чтобы он к чему-то стремился, давать ему повод настаивать. Для этого важно подмечать, чем занимается ребенок, даже если кажется, что он ничего не делает. Если рассматривать его занятия как целенаправленные, найдутся простые способы подтолкнуть его к проявлению инициативы, и ребенку будет казаться, что вы уважаете его желания, а не отвлекаете его тем, что интересно только с вашей точки зрения. Конечно, надо создавать увлекательную обстановку, чтобы ребенок обнаруживал: «О, вот чем мне хочется заняться». Давайте ему возможность сделать первый шаг, а затем поддерживайте его инициативу всеми возможными способами. Когда дети включаются в непрерывный поток общения, они, как мы уже говорили, избавляются от симптомов, которые обычно ассоциируются с расстройствами аутистического спектра. Они учатся по-новому взаимодействовать с окружающей средой, становятся более уравновешенными, реже уходят в себя и постепенно избавляются от стереотипных действий и самостимуляции.

Налаживание общения

Главные вопросы, которые должны задавать себе родители и другие близкие взрослые

1. «Следую ли я за ребенком, когда занимаюсь тем, что ему интересно?» Всегда исходите из того, что даже при беспорядочном поведении у вашего ребенка есть какая-то цель. Помогайте ему, включайтесь в его занятия, а затем усложняйте их.

2. «Подталкиваю ли я ребенка к тому, чтобы он проявлял инициативу?» Если вы стимулируете ребенка с помощью щекотки, разговора, пения и т. д. или что-то для него делаете — это еще не основание для взаимодействия. Добивайтесь того, чтобы ребенок сам показывал вам, что ему пощекотать — животик, спинку или ручки. Делайте вид, что вы не понимаете, или демонстрируйте нерешительность: куда вам идти? Можно предлагать на выбор два варианта; добейтесь, чтобы ребенок любым жестом показал, в каком направлении он хочет идти. С самого начала относитесь к любому, даже мимолетному, общению как к целенаправленному.

3. «Демонстрирует ли мой голос, жесты и поза, что я чего-то жду?» Если вы говорите: «Хочешь яблоко? Смотри! Я его прячу! Вот оно — хочешь его? Хочешь?» — это будоражит. Если вы просто спрашиваете: «Хочешь яблочко?» — в ваших интонациях мало задора. Чем зажигательнее вы будете себя вести, тем скорее ребенок содержательно ответит на ваши слова и выражения лица. Каждый раз, когда ребенок начинает снова погружаться в свой мир, вам надо усиливать экспрессивность своих интонаций, но при этом не обязательно говорить громче; вы должны побуждать и заводить.

4. «Учитываю ли я особенности нервной системы ребенка при общении с ним?» Если у ребенка низкий мышечный тонус и он вяло реагирует, достаточно ли вы его будоражите? Если ребенок слишком чувствителен или остро реагирует на раздражители, стараетесь ли вы его успокоить? Используете ли вы дополнительные зрительные сигналы, если ребенок в большей степени ориентируется на визуальную информацию? Акцентируете ли вы звуки для ребенка с проблемами обработки слуховой информации? Старайтесь поддерживать ритм, побуждать и будоражить своим голосом, но при этом не забывайте говорить членораздельно.

5. «Обращаюсь ли я к разным органам чувств и приспосабливаю ли нашу игру к особенностям сенсорного восприятия моего ребенка?» Задействуйте зрение, слух, осязание и восприятие движений, но при этом следите за тем, что раздражает малыша, а что доставляет ему удовольствие.

Первый шаг всегда самый трудный. Завлекайте ребенка: например, медленно положите его любимую игрушку себе на ладонь или на голову. Когда он потянется за ней, это станет первым решающим шагом. Главный рубеж будет пройден. Второй шаг — это расширение эпизодов взаимодействия или коммуникативных циклов. Спрячьте игрушку в другой руке или у себя под рубашкой, но так, чтобы ее было легко достать. Затем медленно прокрадитесь за стул и т. д. Предложите малышу помощь, если он захочет открыть дверь, но при этом он должен будет показать вам, куда положить руку и что сделать. Всегда думайте, как разнообразить коммуникативные циклы, как стимулировать проявления инициативы.

Когда ваш диалог с ребенком будет насчитывать более двадцати последовательных циклов, в которых ребенок будет проявлять инициативу как равный участник общения, вы можете считать, что вам удалось наладить настоящую коммуникацию. Главное, не бойтесь экспериментировать. Годится все, что дает результат: если ребенок проявляет инициативу и вы налаживаете непрерывный поток общения, значит, вы все делаете правильно. Пробуйте. Единственная ошибка, которую вы можете совершить, — это отчаяться и сдаться.

 

Родители и опекуны часто радуются, когда ребенок с расстройством аутистического спектра идет на контакт, обретает намерения и осваивает жесты. Однако они хотят, чтобы он поднялся до уровня выражения мыслей и чувств при помощи слов. Каким образом дети начинают порождать понятия и символы, овладевают речью и используют ее для общения с другими людьми?

 

Первые понятия

Благодаря исследованиям эволюции человека стало больше известно о том, как дети осваивают язык (см. Greenspan, Shanker, The First Idea). Этот процесс протекает сходным образом у обычных детей и у большинства детей с особенностями развития, даже если у последних есть трудности биологической природы, которые могут ему препятствовать. Одной из фундаментальных предпосылок для овладения языком и речью является наличие в сознании представлений, потому что именно они становятся почвой для разговоров.

Мы обнаружили, что для того, чтобы мыслить, ребенок должен разделять действие и восприятие. У младенцев и многих детей с РАС действие и восприятие образуют единое целое, для них действие автоматически связывается с увиденным или услышанным. Например, младенец видит мать и хватается за нее или слышит мамин голос и зовет ее плачем. Сенсорное и эмоциональное восприятие автоматически связывается с каким-либо действием. У многих детей с расстройствами аутистического спектра таким действием может быть избегание и самоизоляция: они слышат звук, он им неприятен из-за обостренной реакции на раздражители, и они закрывают уши; или видят вентилятор и застывают, уставившись на него, потому что такая стимуляция доставляет им удовольствие. Между восприятием и реакцией обычно вклинивается какая-либо эмоция — страх, беспокойство или удовольствие от самостимуляции, по вся эта последовательность прочно закреплена.

В предыдущих главах говорилось о том, что когда младенцы начинают обмениваться сигналами с другими людьми, они осваивают эмоциональные контакты. Доречевой обмен сигналами приходит на смену стереотипным действиям и реакциям. Ребенок в возрасте от года до трех лет может жалобно поглядеть на маму и жестом попросить: «Возьми меня на ручки». Мать может ответить движением руки, которое означает: «Подожди секунду», ребенок кивает головой, и вот они договорились. Такое взаимодействие отделяет то, что ребенок видит или слышит, и возникающий в его сознании образ от привычного действия — ударить, укусить, схватить или бросить.

Когда восприятие ребенка освобождается от автоматических Действий, все, что он видит и слышит, превращается в самостоятельные образы. Теперь в сознании ребенка появляется образ матери, с которым не связано никакое стереотипное действие.

Сперва такие мысленные образы изолированы друг от друга, но постепенно между ними возникают связи. Например, образ матери обретает смысл благодаря накопленному с течением времени многостороннему опыту взаимодействия с ней. Мать может доставлять удовольствие, расстраивать или заинтересовывать, она может давать ребенку ту или иную игрушку или еду. Ребенок ассоциирует все это с матерью и формирует ее содержательный образ. Тем самым все люди, вещи и явления в жизни ребенка обретают смысл — родители, братья и сестры, постель, еда. Так рождаются понятия. Если ребенок способен представлять себе людей, предметы и действия, он может осознанно запоминать прошлое и порождать желания, относящиеся к будущему.

Любопытно, что когда дети наделяют смыслом предметы и людей в окружающем мире и начитают фантазировать, они могут пугаться и переживать из-за того, что происходит в их воображении. На этом этапе ребенок может утратить уверенность в себе и больше нуждаться в помощи; например, он может сильно пугаться, просыпаясь среди ночи. С точки зрения развития символического мышления это хороший признак; ночные кошмары свидетельствуют о том, что мозг ребенка экспериментирует с пугающими идеями. Тут важно обеспечить ребенку дополнительную поддержку и комфортные условия. Постепенно он научится различать реальное и воображаемое.

 

Первые слова

Способность оперировать понятиями позволяет ребенку использовать картинки и играть с куклами в ролевые игры, например, кормить куклу или представлять куклу мамой. На этом этапе у взрослых возникает желание помочь ребенку лучше выражать свои идеи словами. Мы хотим научить его понимать мысли других людей, расшифровывая звуки, которыми они их передают, и выражать словами собственные мысли.

Обычно, когда дети осваивают взаимодействие, требующее множества коммуникативных циклов, они начинают больше разговаривать и совершенствуют речевую моторику, в том числе движения языка и голосовых связок. Слова не появляются мгновенно, как будто кто-то повернул выключатель. При нормальном развитии с первых месяцев жизни ребенка появляется гуление, затем лепет, который постепенно усложняется, и ребенок по очереди осваивает гласные и согласные звуки, пока не начнет говорить. У детей с РАС это может происходить позже из-за моторных нарушений, но их способность к вокализациям тоже постепенно усложняется.

Ребенок наделяет смыслом не только жесты, улыбки и гримасы, но и звуковые последовательности; он учится расшифровывать звуки, сопровождающие жестикуляцию, улыбки и гримасы, и отличать радостные звуки от грустных и тревожных. Языку и всем органам речевой моторики человека доступен очень широкий спектр положений, а человеческое ухо воспринимает мельчайшие вариации звука. Поэтому задолго до начала использования слов для передачи значений звуки становятся неотъемлемой составляющей общения. Человеческий мозг — это природный обработчик звуковых образов; он организует коммуникативное взаимодействие на ранних стадиях. Большинство детей с расстройствами аутистического спектра овладевают способностью распознавать звуковые образы, хотя у некоторых она появляется с задержкой. Им требуется дополнительная практика, иногда очень длительная, в зависимости от тяжести неврологических проблем. Нередко тяжесть нарушений невозможно установить, пока не будет введена оптимальная терапевтическая программа и специалисты не увидят, как быстро способен прогрессировать ребенок.

Таким образом, когда в сознании ребенка появляются понятия, он начинает расшифровывать или узнавать звуковые образы, издавать разные звуки, управлять своими голосовыми связками и подражать звукам, которые издают другие люди. Когда ребенок принимается повторять слова, которые он слышит, ему не требуется делать большой скачок, ведь он уже понимает эти звуковые образы и умеет издавать эти звуки. Если ребенок хочет, чтобы вы вышли на улицу, он берет маму за руку и стучит по Двери. Мама спрашивает: «Ты хочешь гулять? Гулять?» Неожиданно ребенок отвечает: «Гуль, гуль, гуль». Мама повторяет: «Гулять, гулять», — ребенок произносит: «Гулять!» — мама открывает дверь, и малыш идет гулять.

Или, например, ребенок показывает на сок и говорит: «О, о, о», — а папа отвечает: «Это сок. Со, со, со», — и ребенок повторяет: «Со, со», — продолжая тянуться к соку. Так малыш не просто запоминает слово «сок» или называет сок, который видит на картинке, но и связывает звучание слова «сок» с настоящим соком, который он хочет выпить, понимает, что такое сок, и соотносит это слово со своим прошлым опытом питья сока. «Сок» становится для этого ребенка значимым символом. Именно так и осваиваются слова.

Чтобы помочь детям осваивать новые слова, родители или опекуны могут ставить их перед выбором, чтобы детям приходилось думать о том, чего они хотят.

Как говорилось в прошлой главе, правильный вариант ответа всегда нужно предлагать ребенку первым, а неправильный — вторым: «Ты хочешь выйти погулять и поиграть или пойти спать?» — Второй вариант должен быть очевидно глупым: если ребенок просто повторит за вами: «Спать», — только потому, что это слово он услышал последним, вы скажете: «Хорошо, пойдем спать». В ответ ребенок начнет протестовать: «Нет, нет!» — Тогда вы спросите: «Ну что, ты хочешь выйти погулять и поиграть или (тут вы издаете похрапывание) спать-спать?» Очень скоро ребенок разберется.

Когда ребенок учится таким образом, он осваивает осмысленное использование речи в жизненных ситуациях. Ребенок начинает наполнять общение эмоциями, и у него, например, возникает идея: «Я хочу, чтобы эта дверь открылась». Мы, взрослые, помогаем ему понять и использовать слово, которое передает это намерение. Когда слово наполняется эмоциями, оно немедленно обретает для ребенка смысл и почти сразу распространяется на разные контексты. Ребенок может использовать слово «открыть» в других ситуациях — например, в детском саду, когда нужно открыть ящик с игрушками.

Все языки, как мы считаем, начинались с доречевого жестикуляционного общения, включавшего устойчивые звукосочетания. Использование таких звукосочетаний и привело к повышению роли голосового взаимодействия. Этот процесс происходил постепенно в ходе эволюции, и точно так же освоение речи — это постепенный процесс в жизни каждого ребенка. У многих детей с РАС он замедлен, и им нужна дополнительная практика.

 

Желание общаться

Что заставляет детей, осваивающих речь, употреблять слова не только для удовлетворения своих базовых потребностей, но и для обмена информацией? Чтобы в полной мере использовать понятия и слова, чтобы говорить: «Мама, посмотри на мою машинку» — или: «Папа, гляди, как у меня мяч прыгает», — а не просто: «Есть хочу», — или: «Дай мне это», — ребенок должен хотеть использовать слова для обмена информацией. Этот процесс протекает любопытным образом: по мере того как ребенок осваивает обмен сигналами, учится открывать и завершать коммуникативные циклы, показывать вещи родителям, улыбаться, кивать и использовать эмоциональные жесты для решения проблем, он понимает, что обмен эмоциональными сигналами рождает ощущение близости к другому человеку. Он теперь может почувствовать тепло, близость и заботу не только тогда, когда его берут на руки, обнимают или целуют, — для этого достаточно обмена жестами или словами. Слышать голос родного человека по телефону — это не то же самое, что обнимать его, но у большинства людей это вызывает такие же теплые чувства. Так происходит потому, что большинство из нас освоили общение на расстоянии.

Первый шаг к зарождению желания общаться — освоение жестов. Обмен жестами или словами помогает ребенку чувствовать свою близость к родным людям, ощущать себя участником отношений, договариваться и регулировать эти отношения. Постепенно ребенок начинает ценить общение не только как способ получить конфету или поцелуй, но и потому, что общение само по себе так же приятно, как конфета или поцелуй. Представьте себя на вечеринке вместе с хорошо понимающим вас близким человеком, который смотрит вам в глаза, когда вы говорите, и внимательно вас слушает. Дело не в том, что он понимает и соглашается с каждым вашим словом, а в том, что вы на очень глубоком уровне ощущаете привязанность, сопричастность и чувствуете, как вас ценят. То же самое чувствует и четырехмесячный младенец, когда он улыбается маме, а она широко улыбается ему в ответ.

Если ребенок ценит общение, это само по себе подталкивает его к тому, чтобы использовать слова и стать «говорящей машиной» — болтать без умолку, рассказывать вам обо всем на свете: «Мама, посмотри на это», — «О, папа, погляди, что я сделал», — и т. д. У обычных детей этот этап обычно приходится на возраст от двух до четырех лет. Многие родители даже хотели бы, чтобы ребенок говорил поменьше: «Ну подожди две минутки. Я разговариваю с бабушкой по телефону». У детей с расстройствами аутистического спектра этот этап часто наступает позже, но когда нам удавалось помочь им, они приходили в такой восторг от освоенных слов, что тоже хотели рассказать обо всем, что делали. Первый шаг к этому прорыву — вкладывать в общение столько же тепла и удовольствия, сколько ребенок испытывает, когда его обнимают или заботятся о нем. Чем больше удовольствия получают родители или другие близкие люди и чем активнее они работают над обменом эмоциональными сигналами в сочетании с речью, тем больше ребенок ценит общение. Он видит, что оно служит удовлетворению разных эмоциональных потребностей — в удовольствии, чувстве уверенности в себе, комфорте и т. д., — и приносит ему успокоение в страшной или тревожной ситуации (как и большинству здоровых взрослых).

Когда общение доставляет удовольствие, дети стараются подражать взрослым и быстро учат слова. Если дети осваивают общение только путем имитации, процесс идет тяжелее. Очевидно, что при наличии проблем с речевой моторикой ребенок может быть не в состоянии произносить отдельные звуки, но он, несомненно, пытается, возможно, заменяя одни звуки другими. Совсем не страшно, если поначалу ребенок говорит на собственном языке, пока вы работаете над его речевой моторикой, если вы сами научились понимать, что он пытается сказать. Можно играть в игры, в которых ребенок тренируется произносить разные звуки и учится воспроизводить слова.

Иногда дети начинают с лепета и, на первый взгляд, случайного использования слов. Можно помочь ребенку научиться говорить осознанно, если вы поможете ему мыслить. Если девочка внезапно без всякого смысла произносит «машина», предложите ей игрушечную машинку и любимую куклу и посмотрите, к чему она потянется. Выделите интонацией слово, обозначающее то, что она хочет, и то, чего она не хочет: «Хочешь куколку? Или хочешь машинку!» Возможно, она скажет: «Куклу», — или улыбнется и потянется за ней, или покачает головой, глядя на машинку, или, если вам повезет, скажет: «Не надо машинку». Таким образом вы помогаете ребенку использовать слова осознанно, а не механически. Чтобы наделить слова смыслом, принципиально важно добиться эмоционального взаимодействия; в нашем примере суть его в том, чтобы ребенок действительно хотел куклу, а не машинку.

 

Ролевая (воображаемая) игра

Ребенок осваивает ролевые игры, когда вы привлекаете его к взаимодействию с помощью воображения. Вы кормите куклу, и он кормит куклу; кукла протягивает руки и говорит: «Обними меня еще разок». Со временем история развивается, и куклы начинают обнимать друг друга, кормить друг друга и т. д. Главное, чтобы ребенку приходилось проявлять инициативу. Ролевые игры помогают создавать мир, наполненный разнообразными символами, и повышают способность ребенка использовать слова и понятия. Обычно дети в ходе ролевых игр поначалу просто повторяют то, что видят дома, — это нормально. Но они могут с самого начала вводить плоды собственного воображения.

Сперва они кормят куклу, как мама, но затем кукла неожиданно отталкивает еду и говорит: «Нет», — заставляя родителей недоумевать, откуда это взялось. Из детского воображения.

Чтобы заинтересовать ребенка, надо как следует подготовиться; полезно запастись игрушечными копиями предметов обихода, чтобы ребенок мог разыгрывать сюжеты, основанные на жизненном опыте; именно здесь впервые может вступить в дело воображение. Куклы и плюшевые звери могут выступать в роли членов семьи и друзей малыша. Ребенку также необходим опыт жизни во внешнем мире — природа, прогулки, супермаркеты, интерактивные детские музеи, поездки на метро, игры в песке. Этот опыт можно оживлять в памяти с помощью подручных средств, чтобы посмотреть, во что ребенок предпочитает играть дома.

Вводите элементы вымысла в любимые занятия ребенка для расширения ролевых игр. Например, если он играет кухонной утварью, вообразите, что он повар (а вы можете быть поваренком). Начните разыгрывать знакомый ребенку сюжет. Затем заставьте его проявить воображение, для этого вам придется идти на хитрости: если кукла ребенка целует вашу куклу, ваша кукла может убежать и сказать: «Твоя куколка должна найти меня, чтобы поцеловать». Внезапно монотонная игра становится захватывающей, кукла ребенка ищет вашу и ловит ее. Тем временем продолжайте вводить новые слова, приглашая ребенка отвечать вам словесно и творчески. Главное — жестикулировать и говорить от лица вашего персонажа, будь то кукла, щенок или лошадь, которую вы сами изображаете, стоя на четвереньках.

Для систематического обучения речи по этому принципу мы разработали Курс освоения языка, основанный на аффекте (он подробно описывается в главе 20). Его основная особенность состоит в создании мира символов, закреплении связи между новыми словами и их значениями с помощью реального опыта, обогащенного эмоциями ребенка, и ролевых игр (также эмоциональных), которые наполняют значимыми символами внутренний мир малыша. С течением времени воображение ребенка развивается: космические корабли отправляются на луну, балерина поражает публику или всех пугают морские чудовища.

В рамках ролевой игры взрослые должны разделять интерес ребенка к воображаемому миру. Например, если ребенок увлечен машинкой, проверьте, покатает ли он на ней куклу. Но говорите не от своего лица, а от лица куклы. Станьте куклой и покажите ребенку, как войти в вымышленный мир. Это познакомит его с новыми идеями и символическими построениями. Спросите от лица куклы: «Можно мне прокатиться на твоей машинке? Можно? Если ты не против, я сяду в твою машинку». Затем посадите куклу в машинку к ребенку, и он может прокатить ее. Затем представьте еще одну куклу полицейским и спросите: «Куда вы едете? К дому бабушки или в школу?» и покажите на два домика. Ребенок может даже не знать, что такое дом бабушки и школа, но таким образом он это усвоит. Он просто покажет на один из домиков и скажет: «У, у». «Туда? — спросите вы, — Ну, это дом бабушки». — Можно даже поставить фотографию бабушки рядом с площадкой для игр, чтобы ребенок связал предложенную идею с образом бабушки.

Детям с нарушениями моторики или обработки сенсорной информации трудно представлять себе мир и, следовательно, играть в ролевые игры. Для детей с нарушениями обработки слуховой информации иногда нужно дробить указания на простые, легко повторяемые фразы. Но не следует говорить слишком медленно или монотонно, сохраняйте нормальный ритм и интонации, чтобы ребенок учился отвечать на эмоциональное содержание вашей речи. Детям с нарушениями обработки визуальной информации трудно удерживать в уме образы предметов, поэтому им тоже сложно играть в ролевые игры. Если такой ребенок быстро перескакивает от одной игрушки к другой, помогите ему связать их образы друг с другом, объяснив роли игрушек еще раз. Для такого ребенка игрушки лучше собирать в легко обозримые группы, чтобы они не были повсюду разбросаны.

Детям с нарушениями моторики, у которых из-за проблем с планированием последовательных действий возникают затруднения с последовательностями идей, нужно помогать играть в ролевые игры и доигрывать свои идеи. Превращайте такие занятия, как пение или танцы, в последовательные представления: вводите конферанс, поклоны, аплодисменты и т. д.

 

Как учитывать интересы ребенка

Дети, которые нуждаются в сенсорных ощущениях и постоянно движутся, бывают не в состоянии спокойно сидеть и играть в куклы. Родители часто спрашивают: «Что делать, если мой ребенок не хочет играть в куклы?» В таких случаях стать игрушками могут сами родители. Например, папа говорит: «Я — лев, и я иду к тебе в домик». Родители могут представляться любимыми персонажами ребенка из книг, фильмов или телепередач; они могут играть с ним в переодевания или развивать какой-нибудь сюжет, обмениваясь звуками и словами.

Родители нередко жалуются, что им не хватает идей; они не могут придумать, что скажет кукла. Если вы чувствуете, что зашли в тупик, надо просто несколько секунд понаблюдать за ребенком и спросить себя, что ему интересно: пытается ли он забраться на диван? Или бьет одной куклой другую? Я часто вижу, как родители пытаются, например, научить ребенка обниматься с куклой, а ребенок устремляется к двери. Взрослый говорит: «Нет, не уходи. Вернись и поиграй с куколкой», — и у ребенка случается нервный срыв. Помните, что ваша цель — научить его использовать идеи, а не освоить конкретную ролевую игру. Учить ребенка мыслить и говорить можно у двери, на диване или играя в куклы.

Если ребенок хочет залезть на диван, значит, ему это интересно. Задайте вопрос: «Хочешь поиграть на диване с куколкой?» Если ребенок показывает на диван, спросите его: «Хочешь залезть под подушки или забраться наверх?» Спустя некоторое время ребенок научится говорить: «Наверх!» Продолжайте диалог: «Хорошо, мы забираемся на диван. А куколка? Она очень расстроится! Мы оставим ее на полу или возьмем с собой?» Ребенок, возможно, посмотрит на куклу. Если нет, возьмите ее, пусть она тоже начнет забираться на диван, а вы приговаривайте: «Забирайся и ты, забирайся и ты!» Затем можно протянуть куклу ребенку и спросить: «Куда теперь пойдет куколка?» Если ребенок схватит куклу и бросит ее на пол, можно превратить это в игру и т. д.

Основной принцип — двигаться по течению, но не идти на поводу у ребенка. В его планы может входить игра без слов, самостимулирующие или бесцельные действия, бесконечное повторение одного игрового сюжета. Чтобы уйти от этого, вы должны создавать интригу, оживлять игру новыми поворотами. Вводите конфликт или задачи, которые ребенок должен решить, используйте его негативную реакцию, чтобы усложнять сюжет. Возникновение конфликтов помогает ребенку добавлять в игру новые идеи. Конфликты нужно создавать, когда ребенок начинает действовать случайным образом или отвлекаться. Но не пытайтесь сменить сам сюжет игры. Можно даже акцентировать настойчивость ребенка («Есть! Все куклы маршируют в ногу, командир!»). Вводя конфликт, не бойтесь негативного поведения: вы помогаете ребенку развиваться и становиться более изобретательным.

Если ребенок увлечен и непрерывно взаимодействует с вами, используя все больше идей и слов, он, в конце концов, будет находить в этом занятии куда больше удовольствия, чем в бесцельных действиях или самостимуляции. Главное — следуя за ребенком, создать благоприятные условия для того, чтобы он учился. Придерживаясь тех же принципов, постепенно и осторожно вводите через ролевые игры сложные и неприятные для ребенка переживания — звуки, осязательные ощущения, упражнения на развитие моторики. (Когда малыш расстраивается или раздражается, обязательно возвращайтесь к его любимым сенсорным ощущениям, чтобы помочь ему успокоиться.)

Не следует предугадывать и немедленно удовлетворять желания ребенка (например, давать ему плюшевого мишку, с которым он всегда спит), лучше дожидаться, чтобы он обозначил свое желание словом или жестом; иногда для этого полезно сделать вид, будто вы не понимаете, чего он хочет. Когда вы понуждаете ребенка выражать желания словами или жестами, вы помогаете ему передавать информацию символами, а не зацикливаться на «здесь и сейчас». Так он переходит от стереотипного автоматического реагирования к мышлению, и это переломный момент в его развитии.

В третьей части мы расскажем о других видах ролевых игр в контексте методики Floortime. Все они действенны и на предварительных стадиях, когда стоят задачи привлечь внимание, наладить контакт, обеспечить целенаправленное общение и непрерывный поток эмоциональных жестов, стимулировать использование идей. Такие игры, учитывающие особенности нервной системы ребенка, помогают проникнуть в его мир и способствуют тому, чтобы он начал использовать разнообразные идеи.

 

Полнозначные символы

Обычно родители поощряют развитие символического мышления у ребенка с самого начала его жизни. Например, игрушечный медвежонок, которого вы кладете в кроватку малыша, — это его первое столкновение с символом, который олицетворяет исходящее от вас ощущение комфорта. Ребенок узнает, что вы не все время проводите с ним, поэтому вместо вас он берет с собой этого медвежонка. Мы используем символы для замещения реальных предметов. Но символы — будь то слова, роли или игрушки — включены в отношения, которые вы выстраиваете с тех пор, как начинаете заботиться о своем ребенке. Постарайтесь определить, какая игрушка у ребенка самая любимая, к чему он сильнее всего привязан. В качестве символов дети могут выбирать телепузиков, динозавров и даже одеяла. Мы постоянно окружены символами, и, способствуете вы тому или нет, ваш ребенок, вероятно, выбирает символы, которые наделены для него большим значением. Ими могут стать первые куклы или игрушки, используемые в ролевых играх, от них вы сможете перейти и к другим игрушкам.

Дети показывают жестами, о чем они думают, когда берут в руки игрушки. Ребенок начинает толкать игрушечную машинку раньше, чем научится говорить, что ему хочется с ней поиграть. Так что вы можете начать говорить от лица игрушек, которые выбрал ребенок, и озвучивать его занятия, тем самым помогая ему перейти от жестов к речи. Когда вы говорите за Чебурашку или за плюшевого мишку, вы способствуете тому, чтобы ребенок играл с вами и подражал вам. При этом развивается и планирование сложных действий — все, что вы делаете, должно иметь начало, середину и конец. В реальной жизни во всем есть последовательность: вы просыпаетесь, встаете с постели, одеваетесь, завтракаете и т. д.

Наблюдайте за тем, что ребенок делает с игрушкой. Он толкает игрушечную машинку просто так или везет ее куда-то? Первичный интерес к тому, чтобы возить машинку туда-сюда или гонять ее, разбивая о препятствие, переходит в отношение к ней как к средству, например, чтобы доехать до игровой площадки, бассейна или цирка.

Символ становится средством передвижения, помогающим ребенку попасть туда, куда он хочет; в основе символического мышления лежат желания и ощущения. Игрушки служат для детей пропуском в мир символического и эмоционального мышления, поэтому мы проводим много времени, помогая детям активно учиться таким путем. (Дети, которым трудно передвигать игрушки и ориентироваться в пространстве, часто предпочитают играть в переодевание, потому что им проще двигаться самим, чем перемещать игрушки; организация и планирование последовательности своих действий и действий предмета дается им сложнее.)

 

Исследование эмоций

Мы хотим помочь детям выражать все свои чувства с помощью понятий, чтобы они могли выйти за пределы автоматических стереотипных реакций на внешние импульсы. Символические и ролевые игры помогают детям лучше справляться с любыми чувствами и осваивать разные эмоциональные ситуации. Когда ребенок играет, обращайте внимание на игровые темы, которые скрываются за внешними действиями, чтобы узнать, чем ребенок обеспокоен и каких чувств он, возможно, избегает. К числу базовых тем относятся беспомощность, удовольствие, любопытство, власть, агрессия, установление пределов, страх, любовь и самообладание. Эти темы могут накладываться друг на друга, и в любой игре их может быть несколько: содержание ролевой игры может отражать одну тему, а поведение ребенка — другую.

Вы можете помочь ребенку исследовать эмоции в процессе игры: например, если кукла расстроена, спросит ее, не скучает ли она по другу, который уехал. Помогите ребенку называть эмоции, возникающие в игре; пока дети не умеют выражать свои чувства словами, они осознают их только как физические импульсы, а не как абстрактные понятия. Если дать ребенку как следует попрактиковаться в отделении чувств от действий, ему будет проще достичь более высоких уровней мышления, когда он повзрослеет. Благодаря ролевой игре вы также можете помочь ребенку с расстройством аутистического спектра подготовиться к новым переживаниям и предвосхитить предстоящие проблемы, такие как рождение брата или сестры, переезд в новый дом или первый день в школе.

Детей надо подталкивать к тому, чтобы они выражали отрицательные эмоции. Не принимайте их на свой счет, но отвечайте сочувственно, чтобы ребенок не подумал, что выражать свои чувства опасно. Конечно, следует ограничить внешние проявления (но не называние) этих эмоций. Сперва проявите сочувствие и помогите ребенку успокоиться; затем можно договориться с ним и объяснить, почему не стоит биться и кричать из-за тех или иных переживаний. Затем помогите ему рассказать об ощущениях, которые вызвали такую реакцию.

Ролевые игры нужно дополнять множеством последовательных бесед с ребенком, основанных на жизненном опыте. Спрашивайте (но не допрашивайте) ребенка о том, что он чувствует и думает, и почему он ведет себя тем или иным образом. Когда ребенок будет задавать вам вопросы, не отвечайте просто «да» или «нет»; помогайте ему делать выводы самостоятельно.

Помогая детям с расстройствами аутистического спектра развивать мышление и речь, вы работаете одновременно в трех направлениях:

• Обмениваетесь жестикуляционными сигналами, чтобы увеличить число последовательных коммуникативных циклов и научить ребенка ценить общение само по себе.

• Создаете эмоционально значимые ситуации с использованием слов и с участием тех людей, вещей или явлений, названиям которых вы хотите научить ребенка, например, «папа», «сок» или «открой». Создавайте связи между словами и эмоционально окрашенными целями. Если ребенку нравятся машинки, солдатики или куклы, играйте с ними в ролевые игры. Когда вы входите в мир ребенка, играйте роль куклы, машинки или солдатика.

• Укрепляете логические связи между идеями как в ролевых играх, так и в обычных разговорах. Задавайте вопросы, делайте паузы и способствуйте тому, чтобы ребенок отвечал на ваши вопросы.

 

Когда мы говорим о логическом мышлении, мы имеем в виду логику, основанную на свойствах реального мира, однако дети иногда проявляют способность к логическому мышлению совершенно вне связи с реальностью. Ребенок может сделать очень логичное умозаключение, заявив, что он умеет летать, потому что он такой же, как Супермен, а Супермен может летать. Но эта логика действует в воображаемом мире. И здоровые дети, и дети с расстройствами аутистического спектра должны научиться воспринимать мир реалистичным и логичным образом. Этот навык необходим каждому из нас дома, в школе, на работе и в разных социальных ситуациях.

Большинство взрослых уверены в том, что умеют мыслить логически. Крайне редко кто-то признает свое поведение нелогичным, ведь если человек лишен логики, он по определению не способен оценивать свое мышление или поведение. Если кто-то говорит: «Ничего себе! Я веду себя нелогично», — он, скорее всего, не только мыслит логически, но и отдает себе в этом отчет. С другой стороны, человек, лишенный логики, скорее всего, живет в воображаемых замках, которые сам и создает.

 

Ограниченное и полноценное логическое мышление

Представим себе взрослого (пусть его зовут господин Джонс), который считает, что коллеги на работе шепотом говорят о нем гадости и обмениваются шутками на его счет. Он предполагает, что люди задевают его намеренно. Господина Джонса действительно поддразнивают, но причина тому — только его собственное поведение. Он нередко дурачится, неловко ведет себя в обществе, а также случайно хватает чужие вещи и натыкается на предметы. Окружающие часто не могут понять, нарочно он дурачится или нет, и поэтому они поддразнивают его и подшучивают над ним. По словам коллег, он часто «неправильно это воспринимает» и порой злится.

Возможно, господин Джонс очень способен к техническому творчеству, и окружающие воспринимают его мимолетные срывы и нелогичное поведение как одну из сторон гениальности. Но при всем том он неверно интерпретирует сигналы и нелогично ведет себя в сложных социальных ситуациях. Люди нередко бывают очень способны к логическому мышлению в научной или технической сфере, но при этом нелогичны в мире эмоциональных и социальных функций или в суждениях о политике. Рациональное, логическое мышление не обязательно проявляется одинаково в разных областях. Стремясь к полноценному здоровому развитию, мы, родители, хотим, чтобы наши дети логически мыслили во всех областях своей жизни — в учебе, в работе (как научной, так и творческой) и в близких отношениях.

У детей с РАС и другими особенностями развития, вроде мальчика, о котором рассказывалось в начале главы, проблемы с речью, моторикой и обработкой сенсорной информации затрудняют освоение логики и обретение чувства реальности. Им проще бежать в мир воображения. Например, дети, которым голоса людей доставляют дискомфорт из-за высокого тембра, склонны избегать разговоров с людьми и предпочитают уходить в собственные фантазии или бормотать себе под нос.

В мире воображения дети могут распоряжаться персонажами и их диалогами, и никто не задает им трудных вопросов «где», «когда» и «почему». Им не приходится осваивать новые навыки типа чтения, письма или счета. Поэтому в таком мире живется легко. Дети, которые умеют говорить, могут развлекать себя разговорами. Многие родители жалуются, что дети с нарушениями обработки сенсорной информации громко разговаривают и бормочут себе под нос в церкви, синагоге или в школе, где они мешают другим детям. Они также порой перестают обращать внимание на других и бывают неспособны полноценно взаимодействовать с родителями и сверстниками.

Такому ребенку трудно перейти к мышлению, основанному на свойствах реальности, потому что один из первых шагов при освоении логического мышления — это полноценный контакт с окружающим миром и его познание. Если и то и другое тяжело дается ребенку из-за нарушений обработки сенсорной информации, его путь к логическому мышлению может быть более долгим и тернистым. Логическое мышление может осваиваться лишь в отдельных областях (как в нашем примере с господином Джонсом), но если усвоены фундаментальные основы, любому ребенку можно помочь перейти к последовательному логическому мышлению.

Мы хотим, чтобы наши дети и мы сами были похожи не на господина Джонса, а скорее на госпожу Смит. Она понимает людей. Она выстраивает логические структуры для решения технических проблем, с которыми она сталкивается на работе, оценивает собственную предвзятость и исправляет ее в ходе письменных обсуждений, она способна определить, содержит ли отчет неполную информацию. Она умеет применять те же навыки мышления к своим отношениям с родственниками, друзьями и коллегами. Она даже способна улавливать неявные сигналы и читать между строк. Она сохраняет эти навыки даже при стрессе, усталости и перегрузке на работе. Она редко попадает в ловушку бескомпромиссного мышления и практически всегда различает оттенки серого при оценке людей и анализе возможных последствий того или иного действия. Госпожа Смит является образцом как последовательного логического, так и рефлексивного мышления, о котором пойдет речь в следующей главе.

 

Первые шаги к логическому мышлению

Как родители и специалисты могут способствовать развитию логического мышления у детей с расстройствами аутистического спектра? Первые шаги в этом направлении делаются тогда, когда младенец только начинает воспринимать окружающий мир. Логическое мышление нуждается в точной информации, поэтому его основы закладываются с той поры, как малыш принимается изучать окружающий мир с помощью органов чувств, чтобы обрести полную картину внешнего мира. Этот процесс запускается в первые три или четыре месяца жизни.

Второй шаг к логическому мышлению — это налаживание эмоционально насыщенного контакта с окружающим миром. Малыш способен видеть, слышать и ощущать вкус, но не пользуется этими способностями, потому что не доверяет миру и стремится его избегать. Сделать второй шаг — значит добровольно принять мир и начать доверять тому, что видишь, и отношениям с людьми, которые могут поставлять информацию. Это нелегкий шаг для детей с РАС, которые слишком остро или, наоборот, вяло реагируют на раздражители (и потому их приходится втягивать во внешний мир), а также для детей с нарушениями обработки сенсорной информации, которых внешние импульсы сбивают с толку. Например, в случае мальчика Ари я посоветовал его родителям вести себя спокойно, утешать и ободрять его, когда он тревожен или возбужден. Но в то же время им нужно было бороться с задержками развития моторики, энергично втягивать его в общий мир и помогать ему не терять равновесия при общении.

Третий шаг — это целенаправленное взаимодействие с миром. Оно может быть простым, например, когда младенец просит погремушку и изучает ее, или когда ребенок постарше берет карандаш, чтобы начать писать под диктовку учителя. Для познания мира ребенку нужно уметь целенаправленно действовать: трогать пол, чтобы проверить, твердый ли он, сжимать шарик, чтобы узнать, мягкий ли он. Целенаправленные действия — это важный шаг к развитию логики, потому что они обычно вызывают какую-либо реакцию. Прикосновение к папиному носу — это ощущение в кончиках пальцев и, возможно, ответный звук со стороны отца. Ощупывание погремушки — это ощущение определенной поверхности или звука. Осознание связи между целенаправленным действием и реакцией — это начало причинного мышления и простейших причинно-следственных суждений, возникающих еще до рождения идей. Обычно такое осознание зарождается во второй половине первого года жизни.

Четвертый шаг на пути к развитию логики — это сведение нескольких целенаправленных действий в единое целое, например, когда ребенок ищет спрятанную игрушку и просит маму помочь. Или когда ребенок понимает, как устроена полоса препятствий: чтобы достичь цели, надо перелезть через куб, обойти стену и пролезть через туннель. Требуется сделать множество шагов, решая на каждом из них те или иные проблемы, и реализовать множество целенаправленных действий. Это начало пути к высшим уровням логического мышления, научным рассуждениям и распознаванию образов. Поэтому для развития высших навыков критического мышления очень важно вместе с ребенком решать многошаговые проблемы. Этот этап может очень тяжело даваться детям с нарушениями в сфере моторики или планирования сложных действий.

Следующий шаг — это оперирование понятиями. Мы часто считаем, что это и есть логическое мышление, основанное на свойствах реальности, но на самом деле это лишь пятый шаг к нему. На этом этапе дети уже могут экспериментировать умозрительно. Им не нужно искать печенье по всему дому, достаточно сообразить, где оно может быть. Они способны представить себе холодильник, буфет и ящик, где мама часто что-нибудь прячет. Теперь они могут осваивать идеи с помощью ролевых игр: например, куклы будут искать спрятанное печенье. Идеи становятся средством, с помощью которого дети представляют себе мир и проигрывают его в своем сознании. Как уже говорилось в восьмой главе, отсюда начинается переход к новому уровню — символическому мышлению, которое у здоровых детей обычно развивается к 18–24 месяцам.

Если ребенок освоил использование идей, он может перейти к шестому этапу, на котором он начинает выстраивать связи между идеями. Это ростки рационального мышления в традиционном понимании: дети теперь могут логически связывать идеи между собой и участвовать в обсуждениях и спорах. Чтобы помочь им освоить этот этап, родители и учителя должны постоянно развивать у детей творческие способности. Чем больше идей в голове у ребенка, тем пространнее и детальнее беседы, в которых он участвует, и, что более важно, тем лучше развиваются его мыслительные способности.

Например, если вы задаете простой вопрос: «Что это?» — и ребенок отвечает: «Это яблоко», — или: «Это собачка», — он дает логический ответ, связывающий его идею с вашей. Поначалу ребенок способен отвечать только на простые вопросы «что», «где» и, возможно, «кто». В ответ на ваше замечание: «Я буду лошадкой», — ребенок может сказать: «Хорошо, н-но, н-но, поехали!» Со временем ребенок научится отвечать на вопросы «почему», например: «Почему ты хочешь поехать к бабушке?» — «Потому что мне нравятся бабушкины игрушки», — или: «Потому что с ней весело».

Такие вопросы можно включать в ролевые игры (в которых вы, взрослый, по-прежнему будете говорить от лица куклы или Другого персонажа) и в общие разговоры. Ведите с ребенком побольше бытовых разговоров, спрашивайте, что он больше всего любит кушать и что он хочет делать, почаще играйте с ним в ролевые игры. В любом случае необходимо постоянно поддерживать разговор. Как говорилось выше, основной прием заключается в том, чтобы следовать за естественными интересами ребенка, добиваться взаимодействия, налаживать непрерывный обмен жестами, а затем вводить на этой основе слова, чтобы ребенок использовал их осмысленно. Не существует универсального способа достичь этих целей, но единственная ошибка, которую вы можете допустить, — не пытаться ничего делать.

Подталкивайте ребенка к тому, чтобы он понимал смысл. Например, если вы говорите: «Я стану лошадкой», — а ребенок отвечает: «Большое дерево», — и смотрит на улицу, он не соотносит свои мысли с вашими, и, значит, вам нужно приложить усилия в этом направлении. Можно спросить: «Лошадка или дерево? Лошадка или дерево?» — показывая на себя-лошадку и на дерево на улице. Ребенок может взглянуть на вас, отрицательно покачать головой и показать на дерево; тогда вы спросите: «Залезть на дерево или посмотреть на дерево?» — и ребенок широко улыбнется вам и ответит: «Залезть на дерево, Залезть на дерево», — и начнет барабанить по стеклу, стремясь выйти На улицу и забраться на дерево. Теперь он начинает понимать смысл и связывать идеи между собой.

У детей с РАС этот процесс может растянуться на множество промежуточных этапов. Каждый раз, когда малыш случайным образом перескакивает с одной идеи на другую, пытайтесь привести их в логическую последовательность, но не делайте это за него. Многие родители и специалисты полагают, что дети могут учиться, подражая, а не добираясь до сути самостоятельно, но вы должны ставить перед ребенком задачи, а не учить его запоминать готовые решения. Ребенок, который учится только запоминать шаблоны, может за год освоить их во множестве, но при этом он по-прежнему будет не в состоянии поддержать разговор, мыслить творчески и логически. Детям с расстройствами аутистического спектра нужно больше упражнений на творческое и логическое мышление, чем обычному ребенку. Если отдавать предпочтение шаблонам из-за того, что их проще учить, может возникнуть иллюзия, будто ребенок говорит логичные вещи (например, «Мама, иди спать»), и это помешает его дальнейшему прогрессу. У него появится набор заученных фраз, но он не сможет играть со сверстниками или общаться с новым учителем, потому что он не научится гибко и логично использовать идеи и слова.

Временами ребенок может запоминать целые фразы и использовать их в подходящей ситуации. Мы все так делаем, когда слышим часто повторяющиеся выражения. Это нормально, если они используются логичным образом. Многие дети с РЛС развиваются неравномерно; они могут мыслить творчески и оперировать идеями, но при этом перескакивать с одной идеи на другую, их речь часто лишена связности и логики. Если у ребенка с расстройством аутистического спектра затруднения с обработкой информации, нужно убедиться в том, что он распознает то, что вы говорите, иначе он не сможет логически связывать идеи. Иногда для этого нужно в игровой форме ставить ему помехи. Например, если вы спрашиваете ребенка, который не обращает на вас внимания: «Куда едет машинка?» — а он продолжает молча ее возить, можно стать полицейским, который твердо скажет: «Эта машина не поедет дальше, пока вы не сообщите, куда направляетесь». От расстройства ребенок может указать направление или сказать: «Туда», — или: «Домой». Тем самым вы поможете ему связать идеи между собой.

Большинство детей поднимается до такого уровня к четырем годам. У детей с расстройствами аутистического спектра это может происходить позже. Часто они достигают этой стадии, когда начинают отвечать на вопросы «почему». В случае Ари я советовал его родителям каждый раз просить его объяснять свои слова, особенно, когда его речь становится бессвязной, тревожной или стереотипной. Вместо того чтобы объяснять ему какие-то вещи или повторять ответы «да» и «нет», они должны ставить его в такие ситуации, когда ему придется осознавать смысл собственных слов. Например, если он снова и снова спрашивает: «Мы скоро будем ужинать?» — можно задать встречный вопрос: «Почему ты все время об этом спрашиваешь? Ты боишься, что я забуду тебя покормить или засну?» Это поможет понять причину его беспокойства. Наконец, когда Ари делает нелогичные заявления, родители должны спрашивать: «Это шутка, или ты серьезно?» — и просить его объяснить.

Одна из важнейших задач при работе с детьми с РАС или иными особенностями развития — помочь им научиться решать проблемы, предпринимать некоторые шаги для их решения еще до того, как они начнут оперировать идеями. Если этот навык отсутствует, идеи — пусть даже они появятся — будут почти бесполезны. Чтобы научить этому своего ребенка, родители должны установить с ним непрерывный поток логически выстроенного взаимодействия.

 

Умение отличать воображаемый мир от реального

Многие исследователи и теоретики когнитивной психологии полагали, что если человек способен комбинировать идеи и использовать их логичным образом, он основывается на реальности. Но, Как отмечено выше, чтобы основываться на реальности, нужно осознавать разницу между реальностью и вымыслом. Как и все прочие стадии, эта требует значительного эмоционального развития. Чтобы чувствовать, что реальность отличается от фантазий, человек должен ценить окружающий мир, интересоваться им и доверять ему.

Как люди понимают, произошло ли событие внутри них или вовне? Откуда мы знаем, из нашего мозга приходит мысль или из чужого? Как мы определяем, является ли яблоко или кусок печенья плодом нашего воображения или реальным предметом? Когда мы едим яблоко во сне, оно тоже кажется вкусным. Одна девочка, которой нравилось придумывать истории, однажды сочинила историю о поездке в «Диснейленд», где она на самом деле никогда не была. Когда я спросил: «Зачем ты это придумала?» — она ответила: «Потому что это здорово. Это почти так же здорово, как если бы я на самом деле туда съездила». Детям с расстройствами аутистического спектра вымышленные вещи иногда доставляют почти такое же удовольствие, как настоящие; поэтому они порой убегают в мир своего воображения.

Как помочь детям установить границу между вымыслом и реальностью? Основные стадии этого процесса таковы: во-первых, начиная с младенчества, ребенок должен формировать отношения с людьми из внешнего мира. Они представляют для него окружающую реальность. Когда мама поет колыбельную, ее звук для ребенка исходит из внешнего мира. Так он начинает понимать разницу между тем, что находится внутри него, и что — за его пределами. Когда ребенок начинает просить родителей достать игрушку, он получает дальнейшее подтверждение реальности внешнего мира — другой, отдельный от него человек может делать то, чего он не может.

Когда ребенок начинает с кем-нибудь играть в ролевые игры — допустим, они играют в маленького поросенка: «Хрю-хрю», — а мама говорит: «Ты голоден, мой маленький поросеночек? Что тебе дать?» — он взаимодействует с чужим голосом и чужим воображением. Это тоже помогает установить разницу между внутренним миром и внешним. Затем, в ходе обычных разговоров, когда мама спрашивает: «Почему ты хочешь пойти погулять?» — ребенок слышит реальный голос извне, который задает ему вопрос. Это не то же самое, что одному собирать головоломку или играть в компьютерную игру. Это живой человек, который задает вопрос, оценивает ответ малыша и возражает: «Ты должен найти более убедительную причину, чтобы мы пошли кататься с горки». Переговоры, обсуждения мнений и споры создают границу между ребенком и внешним миром. Чем сильнее эта граница укреплена благодаря обсуждениям эмоций, — когда взрослый говорит с ребенком о его эмоциях, чтобы понять, почему тот их испытывает, и успокоить его, — тем больше у малыша развивается чувство своего «я». Такой опыт помогает ему различать ощущения, относящиеся к внутреннему и внешнему миру.

Если родители слишком сильно его ругают, восхищаются, переживают и не могут отвечать спокойно и уравновешенно, ребенку будет сложнее провести эту границу. У него может возникнуть желание убежать обратно в мир своего воображения. Уравновешенный, спокойный ответ на каждую эмоцию ребенка, возникающую в течение дня, помогает ему устанавливать границу между реальностью и вымыслом. Из-за биологических отклонений детям с расстройствами аутистического спектра может при этом понадобиться дополнительная поддержка.

Если ребенок владеет речью, но использует ее только для изложения собственных фантазий, надо не просто ставить этому предел (как склонны делать многие), требуя: «Не бубни вслух», — ведь ребенок может просто подчиниться и начать говорить тише. Главное — привлечь ребенка во внешний мир, добиться, чтобы взаимодействие для него стало интереснее, чем бегство в мир воображения. Если ребенок (подобно многим детям) говорит: «Не играй со мной, я хочу играть сам», — превратите в игру и эту ситуацию. Сядьте в другом углу комнаты и начните переговоры. Спросите: «Ладно, а можно я сяду здесь?» — «Нет, сядь подальше», — «Куда подальше?» — и т. д.

Каждый разговор, каждый коммуникативный цикл вводит ребенка в общий мир. В конце концов, вы можете спросить: «А можно мне посмотреть, как ты играешь?» Так вы станете зрителем, который наблюдает за разыгрываемым ребенком спектаклем и аплодирует ему. Можно давать советы по поводу разных игр, которые придумывает малыш. В игру постепенно проникнет взаимодействие, и вот вы уже не только зритель, но и хор, а, возможно, даже персонаж в игре, но прежде вы должны проявить себя достаточно благодарным зрителем. Так можно превратить ребенка, убегающего от реальности, в ребенка, который этой реальности радуется.

Для детей с РАС особенно важно не проводить много времени перед телевизором или играя в одиночестве. Дети, которые бегут в мир воображения, нередко остаются наедине с собой на протяжении долгих часов, а между тем им прежде всего нужно научиться радоваться взаимоотношениям. Детей с расстройствами аутистического спектра не стоит оставлять в одиночестве больше, чем на пятнадцать минут. Мы понимаем, что для занятых родителей эта цель труднодостижима, но мы советуем звать на помощь братьев и сестер, соседских подростков или студентов, чтобы поддерживать постоянный контакт с ребенком.

Всем детям нужна помощь на ранних ключевых стадиях развития логического мышления, чтобы впоследствии они лучше справлялись с самыми разными проблемами (включая возрастные изменения, близкие дружеские и интимные отношения и изменчивые ситуации в группах) и учились на этом опыте. Детям с РАС нужна дополнительная практика, чтобы входить в окружающий мир с помощью чувств и доверительных отношений, затем — с помощью взаимодействия, необходимого для решения проблем, затем — с помощью мышления, оперирующего понятиями, и, наконец, с помощью логического мышления, основанного на свойствах реальности. Различные варианты взаимодействия в самых разных сферах жизни, выстраиваемые на этом фундаменте, будут укреплять и уточнять границу между реальностью и вымыслом, развивая у ребенка способность мыслить логически.

 

Создатели терапевтических программ для детей-аутистов часто не предполагают, что их подопечные способны выйти за пределы базовых навыков общения, простейших уровней мышления и повседневной деятельности. Есть, конечно, и те, кто ставит более высокие цели. Но мы обнаружили, что многие дети с разными типами и степенями расстройств аутистического спектра могут не только успешно пройти первые шесть стадий, но и освоить более высокие уровни, которые мы вкратце охарактеризовали в главе 4, — многопричинное и нюансированное мышление, обращение к внутренним стандартам и даже абстрактное, рефлексивное мышление.

 

Более высокие уровни логического мышления

Когда дети осваивают разницу между вымыслом и реальностью, между логичным и нелогичным, они обычно переходят к многопричинному мышлению, то есть осмыслению множества причин того или иного явления: «На улице холодно, потому что солнце не светит и сейчас зима», — или: «Я хочу выйти поиграть, потому что я хочу кататься с горки, бегать и рвать яблоки». Когда дети начинают приводить разные причины, их мышление усложняется. Многопричинное мышление, которое является лишь продолжением способности к причинному логическому мышлению, легко развивать, если просить ребенка называть возможные варианты, когда он отвечает на вопрос.

С многопричинным мышлением связана еще одна способность, которую мы называем непрямым, или трехсторонним, мышлением. Оно вступает в действие, например, когда ребенок понимает, что для победы в Войне за независимость Соединенным Штатам пришлось заручиться поддержкой Франции, потому что Франция была врагом Англии, которая была врагом Америки. Или, когда Эдди хочет подружиться с Джонни, но видит, что Джонни не отвечает ему взаимностью, он заводит дружбу с Билли, который уже дружит с Джонни. Благодаря Билли Эдди Достигает своей исходной цели.

Некоторые дети осваивают этот шаг естественным путем: они просят маму дать печенье, а когда она отказывает, они просят о том же папу. Они понимают, что печенье можно получить Разными способами. Вы не должны ругать ребенка и говорить: «Ты плохо поступаешь», — или: «Ты хитришь». Учите его быть честным, когда ребенок говорит откровенную неправду. Но если ребенок демонстрирует ум и учится разрешать проблемы новыми способами, — это ценный навык, который поможет ему овладеть абстрактным и рефлексивным мышлением. Чтобы развить у ребенка трехстороннее мышление, просите его искать разные причины, побуждайте его находить новые решения проблем, задавайте ему вопросы такого рода: «Что еще мы можем сделать? Как еще можно это сделать?»

Дети без отклонений обычно овладевают многопричинным и непрямым мышлением к семи годам. Дети с расстройствами аутистического спектра могут достичь этого уровня только к восьми-десяти годам или еще позже. Мозг продолжает развиваться до шестидесяти-семидесяти лет, поэтому учиться никогда не поздно. Мы считаем, что после достижения одного уровня надо стремиться к следующему. Поэтому главное при работе с детьми, подростками и молодыми людьми с РАС — всегда добиваться освоения следующего уровня мышления. Можно тренировать мышление, когда ребенок учится переходить дорогу, садиться на поезд, убирать комнату, покупать конфеты (Какие ты больше любишь? Почему?) или делает домашние задания (Почему герой повести поступает именно так?) — все эти практические навыки можно осваивать как осмысленно, так и простым заучиванием.

Следующий уровень — нюансированное мышление — предполагает способность сравнивать вещи, часто сразу по нескольким параметрам. Нюансированное мышление можно разложить на две составляющие: сравнительное мышление (почему брокколи более здоровая пища, чем печенье) и обсуждение того, в какой степени А лучше Б, или что предпочтительнее. Обычно к восьми годам дети способны понимать и называть различные степени явлений: насколько они довольны, расстроены или сердиты; в какой степени А нравится им больше, чем Б, каковы многочисленные причины любить А сильнее, чем Б, в какой степени они сходны или различны. Нюансированное мышление связано с умением проводить тонкие различия и градации. Например, если ребенок читает Марка Твена, можно попросить его сравнить Гекльберри Финна с Томом Сойером и сказать, почему один герой ему нравится больше, чем другой. Ребенок может ответить: «Мне больше нравится Гекльберри Финн, потому что он сильнее», — или: «Гекльберри Финн умнее», — или: «Гекльберри Финн интереснее». Это мы называем сравнительным нюансированным мышлением. Ребенок сравнивает двух героев и говорит, кто из них более ловкий, сильный или сообразительный, — все эти качества относительны.

Нюансированное мышление со способностью к дифференциации задействуется, когда ребенок сравнивает две вещи по степеням: «Гекльберри Финн гораздо, гораздо умнее Тома Сойера, но ненамного сильнее». Аналогичным образом, называя три основных предпосылки Гражданской войны в США — рабство, религиозные и экономические факторы, — ребенок, способный к нюансированному мышлению, может рассуждать о степени влияния каждого из факторов. Это уже достаточно высокий уровень логики, но без нюансированного мышления ребенок (или взрослый) будет проявлять склонность к полярным, бескомпромиссным суждениям. Многие люди живут в черно-белом мире, где действует принцип «все или ничего». Многие декларируют приверженность к негибкому мышлению, в рамках которого существует только один способ что-то делать («Ложка должна лежать здесь!») или только один ответ на вопрос — в политике, в оценках истории, в науке, которая понимается ложным образом. Но наш мир не черно-белый, это мир оттенков.

Из-за неполного освоения предшествующих стадий развития дети с РАС, как и многие другие, могут застрять на стадии негибкого, или поляризованного, мышления. Но, побуждая их расширять свой диапазон эмоциональных, творческих и логических способностей, мы, взрослые и учителя, можем помочь им стать более гибкими. Чтобы стимулировать нюансированное мышление, мы должны интересоваться их мнением о вещах, которые не сводятся к черному и белому. «Я знаю, ты хочешь на обед спагетти, но сколько их сварить? Почему ты выбрал спагетти, а не рыбные палочки?» Недостаточно ответить верно или неверно, ответ Должен содержать оттенки, учитывать разные стороны и степени явлений. Дети с расстройствами аутистического спектра могут успешно осваивать нюансированное мышление, если мы ставим их в условия, когда им приходится его развивать. Многие традиционные образовательные методики основаны на верных и неверных ответах. Но развивать нюансированное мышление помогают только споры с аргументами — о друзьях, о спорте или о причинах Гражданской войны в США. Мы не хотим докучать ребенку и отдаем предпочтение естественным возможностям обучения. Тренировать тонкое, нюансированное, рефлексивное мышление можно в разных ситуациях дома и в школе.

Многие люди так и не осваивают нюансированное мышление. Многие подростки и взрослые, даже те, у кого нет проблем с развитием, мыслят полярными категориями. Если дети будут только запоминать факты или, как дети с расстройствами аутистического спектра, заучивать тексты, они никогда не освоят нюансированное мышление. Споря и обмениваясь мнениями, дети имеют куда больше шансов выйти на этот, более высокий, уровень логического мышления и понимания действительности.

Осталось рассмотреть еще один тип логического мышления — способность мыслить, исходя из внутренних стандартов, способность оценивать собственные мысли и пристрастия, которая развивается обычно в подростковом возрасте. Эта способность позволяет студенту оценить работу, которую он только что завершил: «Я написал достаточно логичную и цельную курсовую. Я убедительно изложил свою точку зрения, я обосновал ее, я рассмотрел различные тонкости и нюансы и привел все доступные факты». Он может рассудить и по-другому: «Ну что же, это не самая лучшая курсовая. Я малость устал и не сумел охватить все, что собирался; вероятно, в некоторых местах у меня слегка хромает логика». В сфере эмоций это проявляется, когда человек после вспышки раздражения спрашивает себя: «Интересно, почему же я так сорвался? Обычно я себя так не веду». Внутренние стандарты позволяют ребенку рассуждать так: «Мои друзья списывают на контрольных, а я — нет. Посмотрим, что выйдет, если я не буду мириться с их списыванием».

Умение оценивать самого себя, собственное поведение и идеи, исходя из внутренних стандартов, рассматривать ситуацию в перспективе, а не только через призму повседневных отношений позволяет человеку судить о своих мыслях, чувствах и пристрастиях. Такой уровень логического и рефлексивного мышления — редкость даже среди взрослых, потому что им не так легко овладеть. Чтобы помочь детям выйти на этот уровень (особенно детям с расстройствами аутистического спектра), с ними нужно вести очень много бесед, основанных на разных мнениях, и уважать развивающееся у ребенка чувство собственного «я». Мы часто говорим детям, хорошо или плохо они поступают, и редко просим их оценить себя самостоятельно. Мы должны предлагать им критерии, задавать стандарты и помогать им становиться судьями и наставниками для самих себя.

 

Абстрактное и рефлексивное мышление

Исторически сложилось так, что высшие уровни абстрактного и рефлексивного мышления — особенно эмпатия, умение постигать мысли и чувства других людей (понимать чужие точки зрения) и делать умозаключения — считаются недоступными для детей с РАС. Но, как мы говорили во второй главе, многие такие дети не только добрались до этих уровней, но и освоили их с невероятной глубиной и остротой.

Важный фактор, который мешает детям освоить высшие формы мышления, — это то, как мы, учителя, специалисты и родители, общаемся с ними в рамках образовательных и терапевтических программ и в повседневном быту. Когда мы просто говорим: «Это плохо», — или: «Нет, нет, нет», — мы думаем, что приучаем детей к дисциплине, но на самом деле мы прививаем им крайне поляризованный, бескомпромиссный способ мышления. Если ребенок срывается или порой плохо себя ведет, мы думаем, что это из-за недостатка воспитания. Но в действительности причина в том, что ребенок растет в атмосфере бескомпромиссных подходов, не учитывающих полутонов. Мы можем быть жесткими и настойчивыми, когда прививаем детям ценности и учим их, как себя вести, но в то же время надо учить их обоснованно рассуждать и учитывать оттенки явлений.

Абстрактное мышление трудно дается всем детям. Тот факт, что попытки помочь детям с расстройствами аутистического спектра освоить высшие уровни мышления обычно заканчивались неудачей, отчасти объясняется отсутствием правильных подходов к развитию мышления. Таким детям нужно больше практики, так же, как детям с иными нарушениями развития поначалу нужно больше тренироваться, чтобы научиться ходить, садиться или говорить.

 

Язык как основа для рассуждений и мышления

Дети вроде мальчика, о котором говорилось в начале этой главы, могут демонстрировать стандартное для их возраста владение речью, но отставать от сверстников в способностях к вербальному рефлексивному мышлению. Ребенок, обладающий превосходным словарным запасом, способный давать точные определения множеству разных понятий и прекрасно справляющийся с формальными языковыми тестами, может быть неспособен рассуждать вслух на уровне своих сверстников. Термин «соответствующее возрасту языковое развитие» отражает ту степень, в которой ребенок использует язык для рассуждений и мышления, в сравнении с детьми без отклонений.

Мы наблюдали многих детей с легкими формами расстройств аутистического спектра (у некоторых был диагноз «синдром Аспергера»), языковое развитие которых считалось соответствующим их возрасту или даже превосходило средний уровень по широте словарного запаса и умению читать про себя и вслух тексты, рассчитанные на детей на три класса старше. Но, когда этих детей просили не просто описать факты, о которых они узнали, или заводили с ними беседу о том, что они прочитали, выяснялось, что по способностям к рассуждению они отставали от среднего уровня на два года или более. Это существенное препятствие, которое связано с различиями в базовых процессах обработки информации. С ним необходимо бороться, чтобы дети могли успешно учиться в школе и позднее, после ее окончания. При верном подходе с этим можно справиться, но только если мы признаем, что у ребенка специфические и исправимые нарушения в области обработки информации, а не хронические изъяны.

 

Как развивать абстрактное мышление

Для достижения более высоких уровней мышления первым делом нужно выяснить, освоены ли все шесть базовых стадий развития. Можно помочь ребенку закрепить эти базовые уровни, ведя с ним долгие и интересные беседы, которые будут побуждать его мыслить одновременно творчески и логически. Если ребенок теряет нить, помогайте ему связывать идеи, делая вид, что вы его не понимаете. Многопричинное, трехстороннее и нюансированное мышление, а также навыки логической оценки собственных чувств и действий можно вырабатывать в процессе долгих разговоров о семейных делах, отношениях, школе и друзьях, а также в ходе ролевых игр.

В разговорах с ребенком, который обладает навыками механического запоминания, но еще не очень способен к абстрактному мышлению, нужно делать акцент на творческое мышление и мнения, а не на факты. Не стоит задавать вопросы типа: «Какого цвета была куртка у мальчика в том рассказе?» — лучше спросите: «Что ты думаешь о поступке того мальчика? Что бы ты сделал, окажись ты на его месте?» Если вы заранее знаете ответ на вопрос, который задаете своему ребенку, значит, вы просто тренируете его память. Задавайте вопросы, ответов на которые вы не знаете, т. е. вопросы, которые касаются мнения ребенка: например, что ему больше всего понравилось в этот день в школе и почему. Если ребенок отвечает осмысленно, он дает хороший ответ.

Чтобы знакомить детей с РАС с новыми абстрактными понятиями, ситуации, в которых они осваиваются, должны иметь очень высокое эмоциональное содержание. Например, ко мне как-то привели одну десятилетнюю девочку. У нее были многочисленные трудности обучения и отставание в познавательном и речевом развитии. Некоторые специалисты, которые с ней работали, считали, что у нее расстройство аутистического спектра, другие полагали иначе. Мать жаловалась, что дочь мыслит очень конкретно и, казалось, находится на уровне пяти- или шестилетнего ребенка по способности воспринимать абстрактные идеи и понятия, хотя при этом она очень много разговаривала. Я поинтересовался, какие именно понятия она не воспринимает. «Ну, например, она не понимает, чем занимается ее отец», — ответила мать. Ее отец был бухгалтером по налогообложению, и девочка не понимала, что такое налоги.

Я предложил: «Давайте за пять минут попробуем определить, можно ли помочь ей разобраться с налогами». Мать усомнилась в том, что это возможно. Тогда я постарался смоделировать жизненную, эмоционально насыщенную ситуацию. Для начала мы представили, что у нас есть пицца. Затем мы сделали пиццу из листа бумаги, и я спросил девочку, на сколько кусков мы ее поделим. Она решила разрезать ее на шесть частей. С ней пришел ее младший брат, и я этим воспользовался: «Допустим, твой брат хочет украсть всю твою пиццу. Я буду полицейским. Сколько кусков пиццы ты мне отдашь, чтобы я не дал твоему брату украсть всю пиццу?» «Я дам тебе два куска», — ответила она. «Сколько у тебя останется?» — уточнил я. Она посчитала: «У меня останется один, два, три, четыре куска». «Хорошо, договорились», — сказал я. И она дала мне два куска.

«Эти два куска называются налогом, — объяснил я. — Ты дала мне два куска как налог за защиту от твоего брата. Для чего еще ты можешь давать мне пиццу? Например, чтобы я защитил тебя от плохих людей из другой страны, которые могут прийти в США? Ты станешь платить мне, чтобы я убирал улицу? Ты станешь платить мне за воду для своего дома, чтобы ты могла принимать ванну?» Девочка ответила: «Я заплачу тебе один кусочек, чтобы везде было чисто». Я сказал: «Хорошо, это тоже налог. А если бы у тебя было много пиццы, за что еще ты хотела бы заплатить?» Она перечислила разные вещи, например, защиту от людей с оружием, и мы обсудили эти налоги. Затем я предложил матери спросить ее, что такое налоги. И мать спросила: «Дорогая, что такое налоги?» Девочка ответила: «Налоги — это то, что я должна давать, чтобы были полицейские, солдаты и другие люди, которые нам помогают». Мама улыбнулась, потому что дочь поняла идею налогов.

Я помог этой девочке усвоить понятие налогов, используя обиходный язык и смоделировав очень понятную ситуацию, с которой она могла себя соотнести, — ей надо было защитить пиццу от брата. Аналогичным образом я помогал детям писать сочинения, когда учителя жаловались, что детям это не дается. Мы начинали с тем, которые имели для них значение, например: «Почему я лучше, чем мой брат», — или: «Почему родители должны разрешить мне больше смотреть телевизор». Они диктовали свои сочинения на мой магнитофон, потом я просил кого-нибудь их распечатать, и получались выстроенные, последовательные тексты.

Общий принцип в примерах с налогами и сочинениями состоит в том, чтобы эмоционально вовлечь ребенка. Если вы отстаиваете ту точку зрения, которая вам не безразлична, и вы способны к логическому мышлению, вы используете все свои способности, чтобы изложить доводы. Мы видим, что многие дети, которым не дается учеба, обладают определенной смекалкой: они хорошо рассуждают и приводят логичные доводы, когда отстаивают мнение, связанное, например, с друзьями, играми или кроссовками. Но они не применяют эти навыки к школьным сочинениям. Почти каждый человек демонстрирует наивысший из доступных ему уровней мышления в эмоционально насыщенной ситуации.

Поэтому освоение понятий и логического мышления лучше разбивать на два этапа: сперва создавать мотивирующую ситуацию и ясно излагать содержание понятий, а затем вводить новые термины. Например, если ребенок одновременно пытается усвоить новые слова и соответствующие им новые понятия из книги, которую он читает, чтобы написать по ней сочинение, сначала обсудите с ним содержание этих новых понятий. Оставьте в стороне новые термины и работайте над смысловой составляющей. Когда ребенок ее освоит, он сможет и запомнить названия новых понятий, и написать осмысленное сочинение с их использованием. Но ему трудно сделать и то, и другое одновременно.

Дети, конечно, на уроках могут нервничать, но если они начнут учиться логически мыслить благодаря практике дома, беспокойство им не помешает. Овладев абстрактным мышлением, дети могут начать прибегать к нему, когда нервничают, более того, они могут использовать его как стратегию борьбы со своим беспокойством. Когда дети, способные к абстрактному мышлению, начинают тревожиться или уставать в школе, они могут прибегнуть к абстрактному мышлению, чтобы исправить ситуацию: «Можно я буду делать другое задание? Это очень скучное, я все это уже знаю».

Работать с новыми словами и понятиями тяжело не только потому, что их надо запоминать, но и потому, что тут необходимо умение выстраивать последовательности действий. У многих детей с расстройствами аутистического спектра и иными трудностями обучения наблюдаются нарушения в сфере планирования сложных действий и выстраивания последовательности действий; они теряются, когда заучивают новые слова, утрачивают логические связи и начинают гадать. На помощь приходят знакомые слова и понятия, а также эмоционально нагруженные ситуации. Мы знаем, что дети бывают блестящими адвокатами, когда они аргументированно доказывают необходимость провести лишние полчаса перед телевизором или съесть еще один пломбир с сиропом, но порой становятся косноязычными, когда надо написать сочинение по какой-то книге. Если мы сумеем привить им навыки мышления в простых, эмоционально осмысленных контекстах, ребенок научится применять их и к учебным заданиям.

Еще один способ помочь детям научиться мыслить абстрактно — это мультисенсорный подход к обучению. Учить надо не только словами, но и зрительными образами, действиями и ролевыми играми. Если ребенок не может объяснить вам, почему вы поступаете нечестно, попросите его показать это с помощью рисунков или сыграть. Затем помогите ребенку рассказать о своей игре или рисунках.

Высокие уровни абстрактного мышления, такие как умение делать умозаключения, размышлять и приходить к новым выводам, также требуют способности оценивать оригинальность собственных умозаключений, руководствуясь внутренними стандартами. Чтобы достичь такого уровня мышления, человек должен обладать сильным чувством собственного «я» и системой внутренних стандартов, из которой он может исходить в своих размышлениях. Это и эмоциональная, и интеллектуальная задача. Чтобы помочь детям достичь этого уровня, сначала надо убедиться, что они уже освоили предшествующие стадии. Затем вам следует побуждать их давать свои оценки и не удовлетворяться простыми ответами. Например, если ребенок охвачен сильными эмоциями, вы можете спросить: «Что у тебя за состояние? В нем есть что-то необычное, но что? Сегодня все не как всегда? Почему?» Тем самым вы подталкиваете ребенка сделать шаг в сторону, окинуть взглядом свои чувства и мнения и оценить их. Этот вид критического мышления весьма сложно приложить к собственным эмоциям, и многие взрослые на это неспособны. Но единственный способ развить его у детей — задавать вопросы.

В решение интеллектуальных задач дети тоже полнее включаются, когда их просят оценить информацию и прийти к собственным заключениям. Ребенку старшего возраста можно сказать: «А теперь покритикуй себя сам. Какие пристрастия отразились в твоем сочинении? Ты можешь обосновать противоположную точку зрения? Какая из них, по-твоему, более здравая?» Вы просите ребенка осознанно поспорить с самим собой, оценить себя и привести доводы в поддержку противоположной точки зрения. Это высокий уровень мышления, на освоение которого требуются годы.

Помогая детям (особенно детям с РАС) освоить абстрактное мышление, главное — не жалеть времени и последовательно проходить все этапы. Работая над новым уровнем мышления, продолжайте закреплять предшествующие; работайте над всеми уровнями одновременно. Терпение, эмоции, реальные, повседневные ситуации — все это развивает высокие уровни мышления у детей, которым они тяжело даются. Никогда не допускайте мысли о том, что у ребенка есть предел возможностей. Всегда исходите из того, что вы можете освоить еще один уровень, а за ним и следующий.

 

Модель психического и эмпатия

Модель психического — способность представлять себе, что чувствуют люди, вставать на точку зрения другого человека — это Дальнейшее развитие способности мыслить, исходя из внутренних стандартов. Если вы хотите знать, что чувствует человек, например, когда его отвергает любимая девушка, следует спросить себя: «Что бы я почувствовал, если бы меня кто-то отверг? Я, наверное, был бы подавлен и выбит из колеи». Затем вы оцениваете поведение другого: «А Джонни делает вид, что ему все нипочем: он подкатывает к каждой новой девочке в школе и пытается начать с ней встречаться. Он совсем не выглядит подавленным. Может быть, он просто хорохорится, чтобы скрыть свои истинные чувства? Или та девочка на самом деле не очень ему нравилась? Может быть, он просто приглашал ее, чтобы быть не хуже других?»

Эмпатия — это способность ощущать, что чувствует другой человек, представлять себе, что почувствовали бы вы на его месте, а затем объективно оценивать свои выводы, рассматривая другие возможные варианты. Чуткие взрослые умеют понимать, что чувствует другой человек; их вопросы, интонации и движения сообщают вам, что эти люди ощущают, каково быть на вашем месте, и они не усугубляют ваши эмоции. У каждого из нас есть знакомые, которые до такой степени расстраиваются, когда мы расстраиваемся, что нам приходится успокаивать их, а не наоборот. Это не эмпатия. У нас есть и опыт общения с людьми, которые выслушивают нас механически; он могут задать пару-тройку верных вопросов, но у нас не возникает ощущения, что они действительно понимают или считают важным то, что мы говорим. Они пытаются продемонстрировать эмпатию, но на эмоциональном уровне у них ее нет. Мы также знаем людей, которые хорошо понимают ближних, но используют эту способность эгоистическим, нарциссическим образом; поэтому эмпатию не следует путать с простой способностью понимать, что руководит человеком.

Овладение эмпатией легко дается не всем детям, не говоря уж о детях с расстройствами аутистического спектра, которым может недоставать опыта, необходимого для того, чтобы могла развиться способность к эмпатии. Но, как уже не раз говорилось, мы обнаружили, что многие дети и взрослые с расстройствами аутистического спектра и другими особенностями развития могут научиться сопереживать и понимать других людей при помощи правильно подобранных обучающих ситуаций. На каждой стадии развития можно создавать для детей такие условия, которые помогут им лучше освоить более ранние стадии, если те не были как следует освоены вовремя. Учиться никогда не поздно.

Эмпатия зарождается благодаря нежным и теплым отношениям младенца с тем взрослым, который заботится о нем в первую очередь. Без этих ощущений в начале жизни трудно научиться переживать за другого человека; надо почувствовать эмпатию по отношению к себе, чтобы впоследствии переносить ее на других. Принципиальное значение имеет и то, что происходит позднее. К восьми или девяти месяцам младенец уже способен прочитывать разные эмоциональные сигналы, вроде маминых улыбок и хмурых взглядов, и реагировать на них. Малыш начинает понимать, что другой человек существует отдельно от него, и перестает идентифицировать себя с ним. Кроме того, младенец начинает легко воспринимать и реагировать на эмоции другого человека. Это фундаментальные предпосылки для развития эмпатии.

К восемнадцати месяцам дети обычно начинают играть с другими детьми, по очереди забираться на горку и вместе хихикать над тем, что их забавляет. Они не только сбивают друг друга с ног, как это происходит у четырнадцатимесячных, или плачут, когда один из них расстраивается; теперь они действительно делятся друг с другом тем, что их забавляет. В этом проявляется способность не только реагировать на эмоции, но и участвовать в совместных затеях, в ходе которых двое (или больше) детей могут подражать друг другу, отождествлять себя друг с другом и делиться общими радостями и горестями.

Затем мы наблюдаем, как появляются первые предпосылки альтруизма: ребенок, например, подходит к маме и гладит ее по Руке, если она кажется грустной. Это не совсем эмпатия, потому что эмпатия требует не только эмоционального, но и интеллектуального понимания того, что чувствует другой человек. Но это, несомненно, шаг в этом направлении, потому что ребенок — вне зависимости от того, копирует ли он поведение, которое видел, или действительно ощущает мамины эмоции, — пытается помочь другому человеку почувствовать себя лучше.

Следующий значительный этап наступает, когда ребенок начинает играть в ролевые игры и использовать слова, — при обычном развитии это происходит между полутора и двумя с половиной или тремя годами. Теперь дети вовлекаются в ролевые игры с родителями или другими детьми. Они уже умеют символически использовать слова и идеи, делятся эмоциями в ходе ролевых игр и начинают не только чувствовать, но и мыслить эмпатически. Очередной шаг к эмпатии делается тогда, когда ребенок начинает оперировать причинно-следственными отношениями и может логически объяснить, что чувствует другой человек. Когда ребенок спрашивает: «Мама, почему ты выходишь из себя?» — он отделяет свой внутренний мир от вашего, но при этом беспокоится о вашем.

Если начальные этапы развития эмпатии проходят успешно, дети переходят к более сложному уровню, на котором они выявляют разные причины чувств и начинают воспринимать их оттенки. Их способности к эмпатии расширяются, когда они включаются в то, что мы именуем жизнью детской площадки, — становятся частью социальной группы в школе и оценивают, какое место они занимают в социальной иерархии наряду с другими детьми. Кто самый задиристый? С кем все хотят дружить? Кто лучше всех играет в футбол? Кто сильнее всех в математике? Иногда дети очень тяжело переживают, что в некоторых областях они не столь успешны, как другие. Я обычно говорю родителям, что детям гораздо лучше познакомиться с разочарованием и тоской сейчас из-за того, что они не во всем первые, чем впервые столкнуться с этими чувствами в девятнадцать лет, когда их бросит парень, девушка или лучший друг. В конце подросткового периода труднее справляться с первыми разочарованиями.

Принадлежность к социальной группе позволяет детям развивать способность к эмпатии. Мы можем помочь им расширить диапазон эмпатии и научиться соотносить себя не только с тем, что они чувствуют в данную минуту. Способны ли они на эмпатию, например, к детям с другим цветом кожи или иными религиозными традициями? Объединение здоровых детей и детей с расстройствами аутистического спектра в одном классе помогает им постигать различия в способностях друг друга.

Некоторые дети с РАС могут последовательно освоить все уровни эмпатии, но им надо продвигаться шаг за шагом. По мере развития самосознания они могут оценить свою социальную группу в школе и столкнуться с очень болезненным осознанием своей инаковости. «Мама, почему я не могу так же легко говорить, как Джонни или Сьюзи?» — или: «Почему надо мной смеются?» — или: «Почему мне проще выучивать правила, чем всем остальным?» Столкновение с этими различиями — первый шаг к самоидентификации, и он может вызывать как разочарование и уныние, так и удовлетворение. Но без разочарований и огорчений ребенок не может познать радость и обрести самоидентификацию, потому что чувство собственного «я» формируется теми эмоциями, которые определяют границы и тем самым говорят нам, кто мы есть.

Чтобы по-настоящему сопереживать радости, горю или унижению другого человека, мы сами однажды должны испытать каждое из этих чувств, хотя бы до некоторой степени. Неудивительно, что многие взрослые, у которых в детстве были расстройства аутистического спектра или иные особенности развития, достигают высокого уровня эмпатии или выбирают профессии, позволяющие помогать людям: ведь им приходилось сталкиваться с большими препятствиями и разочарованиями, чем их сверстникам. Ребенку трудно справиться с этими препятствиями, но при поддержке и сочувствии членов семьи этот опыт может стать очень полезным в его будущей жизни.

Наконец, есть еще один уровень — способность к рефлексивной эмпатии. За этим стоит высокоорганизованное чувство своего «я», хорошее знание себя, опыт счастья, радости, печали и разочарования, который помогает в самоопределении, и умение понимать широкий спектр чувств других людей и сравнивать их со своими собственными чувствами. Эмпатия включает в себя все эмоции, и родители должны способствовать освоению отрицательных эмоций, когда они возникают в процессе игры, чтобы ребенок учился глубже их понимать.

Оценивая прогресс ребенка в освоении высших уровней мышления, помните, что жизнь не черно-белая, и никогда не задавайте вопрос: «Действительно ли мой ребенок как следует освоил этот уровень?» Лучше спрашивать себя: «Насколько мой ребенок освоил этот уровень?» Малыш, который еще неуверенно ходит и может немножко пройти, затем споткнуться, упасть и встать, будет ходить время от времени, но не всегда. Некоторым детям требуется большая поддержка, чтобы освоить тот или иной навык; они могут справиться с этим, если мы их поощряем и ставим перед ними такую задачу, но они не будут сами проявлять инициативу. Вместо того чтобы задаваться бескомпромиссными вопросами, постарайтесь понять, как ваш ребенок использует логическое и абстрактное мышление или эмпатию и насколько глубоко: с вашей помощью или без, постоянно или время от времени.

 

Все дети, независимо от того, есть ли у них расстройства аутистического спектра либо иные особенности развития или нет, по-разному воспринимают мир органами чувств. Родители, специалисты и другие люди, работающие с детьми с РАС, могут помочь им, даже самым неподатливым, стать более гибкими: для этого нужно, чтобы взрослые учитывали индивидуальные особенности ребенка и подстраивали под них свою помощь.

Множество внешних и генетических факторов оказывает влияние на наше физическое развитие и центральную нервную систему еще до нашего рождения. После появления на свет, по мере нашего роста, мы продолжаем подвергаться разнообразным воздействиям, которые способствуют возникновению различий, сдерживают их или как-то на них влияют. У детей с риском расстройств аутистического спектра генетические, внутриутробные и даже ранние послеродовые факторы зачастую проявляются в тех особенностях, с которыми дети реагируют на ощущения, организуют движения, обрабатывают и интерпретируют информацию, получаемую с помощью зрения и слуха. Индивидуальные различия в том, как дети воспринимают ощущения, планируют и выполняют свои действия, мы именуем природными особенностями. Мы всегда должны их учитывать, разрабатывая терапевтические программы для детей с РАС, вне зависимости от их возраста.

Следуя концепции DIR, мы оцениваем стадию развития ребенка и его индивидуальные особенности в области обработки информации, а затем организуем обучающие отношения с учетом этих факторов. Дети рождаются с сенсорной и двигательной системами, но эти системы еще нужно подключить и обеспечить их совместную работу. Именно эмоции обеспечивают связь между сенсорной и двигательной сферами на все более и более высоких уровнях. Другими словами, ощущения ребенка начинают соединяться с его действиями благодаря эмоциям (или аффекту) уже на ранних этапах жизни. Например, когда младенец поворачивает голову в ту сторону, откуда раздается голос матери, а не куда-то еще, это происходит благодаря тому, что материнский голос доставляет ему удовольствие.

Но если младенец слишком остро реагирует на звуки, обычный человеческий голос может казаться ему неприятным. Такому ребенку сложнее соотносить свои ощущения с движениями. Когда его нервная система испытывает перегрузку, он может впадать в паническое состояние. Подобные вещи происходят у взрослых, когда они пугаются, и их организм выдает реакцию «борьба или бегство». В ситуациях крайнего испуга, стресса или перегрузки возникают так называемые «реакции на катастрофу», которые относятся к простейшим уровням нашей нервной системы.

С другой стороны, если ребенок недостаточно восприимчив к звукам, он может не услышать, например, как его зовет мама или папа. Ему тяжело дается связь между слуховыми ощущениями и движениями, требующимися для того, чтобы посмотреть в ту сторону, откуда раздается родительский голос, доставляющий малышу удовольствие. Ребенок с нарушениями планирования деятельности (который не умеет выполнять действия последовательно) может слышать мамин голос и хотеть повернуться к ней, но ему не под силу организовать свою двигательную реакцию. Поэтому он ошибочно смотрит в другом направлении, не видит маму, не участвует в обмене улыбками, и у него не возникает стремления продолжать эти теплые отношения вновь и вновь. Ребенок, который испытывает сенсорный голод, может вести себя настолько активно, что ему будет не хватать времени, чтобы связывать сенсорные впечатления с эмоциями и движениями.

Обращая внимание на то, как ребенок воспринимает поступающую информацию и организует свою реакцию, мы можем помочь детям с нарушениями обработки информации и, в конечном счете, обратить их нарушения в преимущества. В этой главе мы обсудим наиболее распространенные проблемы обработки информации у детей с расстройствами аутистического спектра. Следующая глава будет посвящена более тяжелым нарушениям зрения и слуха и подходам, которые могут помочь родителям и другим взрослым справиться с этими проблемами.

 

Обработка слуховой информации, язык и речь

Обработкой слуховой информации называется то, как мы воспринимаем информацию на слух и понимаем услышанное. Чтобы понимать, мы должны расшифровывать услышанное, т. е. различать звуки, например, высокого и низкого тембра и уяснять заложенный в них смысл, воспринимая слова и идеи, произносимые другим человеком. В число языковых навыков входит обработка слуховой информации, выражение своих мыслей и умение отвечать другим людям. Самые распространенные нарушения обработки информации, с которыми мы сталкиваемся у детей с РАС, относятся к сфере обработки слуховой информации и выражения идей и эмоций с помощью речи. Иногда дети не умеют извлекать смысл из того, что они слышат, или не могут выразить то, что происходит в их сознании. Некоторым детям с аутизмом не дается ни то, ни другое. Но и у многих детей с нормальным развитием тоже встречаются трудности, связанные с обработкой слуховой информации и языковыми навыками. (Наш Курс освоения языка, основанный на аффекте (ABLC), который описан в главе 20, способствует развитию языковых навыков.)

Некоторые дети даже в младенческом возрасте способны узнавать сложные ритмические последовательности, например, «бамп бамп би дамп бамп бамп бамп». Такие дети радуются и оживляются, когда слышат неожиданные финальные звуки. Другие дети (даже без особенностей развития), наоборот, озадачиваются, когда слышат эту ритмическую комбинацию. Они, судя по всему, на нее не реагируют и не воспринимают ритмичные звуки. Взрослые тоже могут испытывать затруднения с обработкой слуховой информации и речью: одним повезло — они способны прослушать лекцию и запомнить большую часть сказанного, другие запоминают лишь первые и последние предложения, и им приходится снова перечитывать весь материал перед экзаменом.

Проблемы с нарушением обработки слуховой информации могут накладываться на другие, на первый взгляд, никак не связанные с этим нарушения. Например, ребенок с диагностированным расстройством социального поведения может не понимать указаний. Из-за этого он будет легко впадать в раздражение, которое, в свою очередь, будет переходить в агрессивное поведение. Важно отметить, что многие дети с РАС, которые испытывают проблемы с восприятием слуховой информации и речью, могут демонстрировать истинный уровень своего мышления с помощью рисунков. Для них надо подбирать любые способы выражения мыслей. Для многих детей единственным доступным способом оказываются жесты, поэтому им полезны игры в шарады: с их помощью ребенок может научиться сообщать вам, что он думает. Мы советуем родителям найти видеозаписи с пантомимами Марселя Марсо, потому что детям нравится смотреть, как много может выразить человек с помощью мимики. Бывают дети, которым легче справляться с трудностями, если они нарисуют то, чем собираются заниматься в течение дня.

Наконец, если у ребенка нарушена обработка слуховой информации, мы советуем родителям отвести его на аудиологическое обследование, чтобы убедиться, что его слух воспринимает все частоты. Дети, которые не все слышат, по-разному воспринимают звуки разных частот, и специалисты-аудиологи могут помочь в решении этой проблемы. В следующей главе мы рассмотрим биологические нарушения слуха более подробно.

 

Моторное планирование и выполнение последовательности действий

Моторным планированием называется то, как мы действуем в соответствии с нашими представлениями или тем, что мы видим и слышим. Уже у младенцев можно пронаблюдать, как проявляется эта способность, когда они поворачивают голову, пытаясь увидеть, откуда исходит родительский голос. Может показаться, что они реагируют автоматически, но на самом деле этот процесс состоит из целого ряда этапов. Во-первых, они воспринимают звук и находят его интересным. Затем они организуют свои мышцы таким образом, чтобы голова могла повернуться в сторону звука. Далее они должны реализовать этот поворот, координируя и выстраивая последовательность мышечных движений так, чтобы двигаться в нужном направлении. Наконец, им нужно взглянуть на человека, который с ними говорит, и понять, что они нашли то самое лицо, от которого исходит голос. Позже, в возрасте около шестнадцати месяцев, ребенок может взять мать за руку, подвести ее к холодильнику и показать на еду, которую ему хочется. Для этого требуется осуществить гораздо больше сложных действий подряд, выстроить последовательность движений и подключить эмоции для получения желаемого.

Планирование создает основу для развития более сложных способностей, так называемых управляющих функций, т. е. способностей, которые отвечают за реализацию серии последовательных действий, ведущих к определенной цели. Например, для семи- или восьмилетних детей за этим стоит способность решать проблемы и доводить дело до конца, не отступаясь, пока проблемы не будут решены. Это непросто для многих детей, причем не только для детей с РАС, но и для тех, кто испытывает трудности обучения, связанные с нарушением внимания. У разных людей особенности работы управляющих функций сильно различаются.

 

Обработка визуально-пространственной информации

 

В первые годы жизни дети учатся благодаря своим собственным действиям, на практике. Этот процесс начинается задолго до освоения речи, ведь для того, чтобы думать, не нужны слова. Визуально-пространственный мир первичен. Даже если дети с расстройствами аутистического спектра и другими особенностями развития обладают полноценным зрением, у них все равно могут быть проблемы в сфере зрительно-пространственных способностей, которые помогают нам организовывать восприятие визуального мира и понимать устройство вещей (например, как ведут себя предметы по отношению к нашему телу и как устроено то, что мы видим). В конечном счете эти способности ведут к развитию учебных навыков высокого уровня, таких как решение математических задач, анализ текстов или изображений. Первые признаки нарушений обработки визуально-пространственной информации проявляются уже в те моменты, когда младенец не может сфокусироваться на родителе или перевести взгляд от погремушки к улыбающемуся лицу взрослого и обратно (мы называем это «совместным вниманием»).

Когда дети с нарушениями обработки визуально-пространственной информации подрастают, у них начинают проявляться признаки фрагментарного мышления, они могут плохо осознавать, какое место в пространстве занимают тела других людей, и взаимодействовать с окружающей физической средой бесцельно, а не целенаправленно. Освоив речь, они произносят фрагменты, обрывки вместо логичных и последовательных фраз. Они могут что-то ронять и не замечать этого, не умеют находить предметы, натыкаются на стекло, когда за чем-нибудь тянутся. Таким образом, проблемы с обработкой визуально-пространственной информации оказывают колоссальное воздействие на повседневную жизнь ребенка.

Мы сотрудничаем с ведущим специалистом по развитию зрения Гарри Ваксом. Он работал с детским психологом Жаном Пиаже и впоследствии совместно с Гансом Фуртом распространил теорию познания Пиаже на сферу визуально-пространственного мышления. Обработку визуально-пространственной информации можно разложить на шесть базовых способностей: сначала появляется понимание своего отношения к собственному телу, затем — переход к миру предметов за пределами своего тела, потом — к отношениям между объектами внешнего мира и, наконец, к представлениям об однозначных соответствиях, сохранении (постоянстве) характеристик этих объектов и далее — к более высоким уровням визуально-пространственного понятийного мышления. Мы работаем с доктором Ваксом над дальнейшим развитием представлений об обработке информации и соотносим их с концепцией DIR.

Хотя перечисленные способности представлены здесь как последовательность, в конечном счете они развиваются одновременно. Отдельные аспекты каждой из них обычно формируются в первые шесть лет жизни, но вместе с тем каждая из этих способностей основывается на предшествующих.

 

Осознание и ощущение своего тела

Первая визуально-пространственная способность — это осознание собственного тела, понимание разных его частей и места, которое человек занимает в пространстве. Эта способность начинает развиваться с самого рождения, когда младенец находит свою руку, кладет ее в рот и обнаруживает, что может делать это снова и снова. Осознание собственного рта — самого важного органа для выживания на этом этапе, когда ребенок находится на грудном или искусственном вскармливании, — критически важно. На первом году жизни, по мере того, как ребенок обретает способность к целенаправленным движениям, он все лучшей лучше осознает собственное тело. Благодаря бесчисленным каждодневным действиям — прикосновениям к бортику кровати, удерживанию погремушки, сосанию молока, игре с собственными пальцами на ногах — ребенок формирует когнитивную карту своего тела. Когда малыш начинает передвигаться, сначала перекатываясь и ползая, а позже карабкаясь или подтягиваясь, чтобы встать, он понимает, что может до некоторой степени управлять своим телом, вступая в отношения с окружающей средой, и двигаться сквозь нее. Например, он может ползти быстрее, чтобы увидеть маму, когда она приходит с работы.

Итак, первыми осознаются собственные ощущения и движения. Но из-за особого устройства нервной системы у некоторых младенцев с риском расстройств аутистического спектра такое осознание не развивается. Кроме того, если ребенка не часто берут на руки и не держат вертикально, если он не встает или его не ставят на ножки, или если он не сидит сам и у него нет опыта преодоления силы тяжести и принятия вертикального положения, ему будет очень трудно начать двигаться более самостоятельно. Таким детям в раннем младенческом возрасте могут быть очень полезны частые ритмичные виды взаимодействия, доставляющие удовольствие. Они бывают полезны и для четырехлетних детей, с которыми еще не удалось наладить полноценный контакт и которые не очень хорошо осознают свое тело. Если нам удается вовлечь детей в ритмичное действие, они могут по-настоящему ему радоваться, и это служит для них стимулом к его продолжению.

У детей, вышедших из младенческого возраста, ощущение собственного тела проявляется в целенаправленных движениях (например, когда ребенок вместе со взрослым катает мяч туда-сюда). Затем появляется осознание границ своего тела и чужого, того, как одно тело воздействует на другие в пространстве и времени, и того, как нужно пользоваться телом, чтобы его движения были координированы. Пытаясь что-то сделать, дети с расстройствами аутистического спектра часто тянутся к руке отца или матери вместо того, чтобы использовать свои собственные руки. Им недостает осознания того, что они могут что-либо держать и поворачивать. Когда-то они обнаружили, что руки родителей делают это лучше, и у них не развилась привычка использовать собственные руки как функциональные расширения своего тела. Чтобы помочь детям преодолеть это затруднение, нужно приложить немало усилий. Можно играть в «ладушки» или в другие подобные игры с хлопками в ладоши, т. к. они способствуют тому, чтобы ребенок манипулировал в пространстве обеими руками одновременно. Можно предложить малышу поднимать крышку контейнера и доставать оттуда игрушки, которые ему нравятся, или тянуть за кольцо, чтобы открыть упаковку. Мы хотим, чтобы ребенок научился использовать обе руки и сводить их у средней линии тела. Тем самым будет заложена основа для дальнейшей способности пересекать среднюю линию и для освоения таких действий, как письмо.

Когда мы движемся, наше тело испытывает ощущения. Эти ощущения аффективны по своей природе, они вызывают эмоциональную реакцию. Они могут быть вялыми, бесцветными или восхитительными, как при превосходном ударе в теннисе или великолепном танцевальном па. Чем приятнее будут эмоции, которые мы можем доставить ребенку, испытывающему проблемы с осознанием своего тела, тем быстрее у него будет пробуждаться это осознание.

 

Положение тела в пространстве

На этой стадии рождается понимание частей своего тела в их взаимосвязи и умение определять положение тела в окружающем пространстве. Младенцы начинают перемещаться в пространстве, а затем к ним приходит осознание того, что предметы и люди тоже перемещаются в пространстве относительно них. Еще не умея ходить, дети учатся целенаправленно перемещаться относительно других движущихся или передвигаемых предметов (гоняться за щенком или укладывать кубики один на другой), затем осваивают планирование движения до начала действия и, в конце концов, обретают способность играть в команде.

Ребенок с расстройством аутистического спектра и нарушениями обработки визуальной информации, которому трудно понять, на что способны его руки, может быть не в состоянии поднять кубик и куда-либо его положить. Детям постарше, которые не осознают свое тело и не понимают своего положения в пространстве, нужно очень много двигаться, карабкаться и бегать на детской площадке, учиться целиться (бросать мячик маме или приятелю) и играть в обычные детские игры. Для них очень важны такие игры, как «Тише едешь — дальше будешь», «Море волнуется раз», бег наперегонки, твистер и кошки-мышки.

Дети с РАС обычно учатся управлять своими действиями гораздо позже, чем обычные дети: например, им не всегда очевидно, в какую сторону нужно бежать. Родители могут помочь им, выступая партнерами ребенка в играх. Вместо того чтобы указывать ему, как надо что-то делать, возьмите его за руку со словами: «Давай, пойдем». Когда кто-то станет направлять его тело во время игровых действий, у ребенка начнет развиваться способность определять положение собственного тела в пространстве. Единственное, что может тут ему помешать, — это ваши ожидания слишком быстрого прогресса.

Для ребенка может быть полезно понаблюдать за общей игрой несколько кругов, прежде чем включиться в игру самому. Был случай, когда девочка с расстройством аутистического спектра очень хотела играть в «Лондонский мост», но никак не могла полностью освоить игру. Ее изобретательная мать записала на видео, как в нее играют ее братья и сестры. Девочка несколько раз посмотрела видео и через несколько дней научилась-таки играть в «Лондонский мост». Помогайте ребенку наблюдать, объясняйте ему, что делают другие дети, будьте терпеливы и поддерживайте его.

 

Соотнесение предметов со своим телом, другими предметами и другими людьми

Младенцы очень рано начинают экспериментировать, выясняя, какие воздействия они могут оказывать на предметы (например, выбрасывая игрушки из кроватки) и людей. К году у них также развивается зачаточное представление о постоянстве объекта — например, они стягивают платок с маминой головы, чтобы увидеть ее лицо. Начиная ходить, дети уже намеренно воздействуют на предметы в пространстве: например, катают игрушечную машинку с большей или меньшей скоростью. Кроме того, они осознают, что вещи или людей могут заменять символы.

Когда они становятся немного старше и лучше узнают людей и предметы в своем окружении, они учатся играть или бегать по дому, не натыкаясь на них. Пою идет процесс осознания границ между собой и другими людьми, детям может быть сложно выстраиваться в шеренгу, поэтому в детских садах мы часто встречаем на полу цветные изображения детских ступней. Дети, которые на этой стадии еще недостаточно осознают собственное тело, часто испытывают проблемы с восприятием глубины: например, они поднимаются по лестнице, опираясь все время на одну и ту же ногу, потому что не вполне понимают, где находятся их ноги по отношению к ступенькам. Или они могут ронять вещи и не замечать этого, что часто раздражает взрослых, не понимающих затруднений ребенка.

В возрасте от трех до пяти лет дети начинают осваивать правила поведения в обществе и учатся играть в игры с более сложными правилами, например, в «музыкальные стулья» или настольные игры типа «Карамельного замка», а также в такие командные игры, как детский бейсбол. Они могут применять освоенные навыки и в повседневной жизни: снимать ботинки, класть свои грязные носки в корзину для белья, самостоятельно готовиться к купанию и доставать пижаму из ящика. Детям с нарушениями обработки визуальной информации часто помогают зрительные подсказки или другие приемы, которые позволяют им справляться с повседневными задачами: например, если складывать предметы одежды по отдельности, а не в кучу, детям будет легче запомнить, что и в каком порядке на себя надевать.

Для овладения способностью к моторному планированию — решению проблем, которые состоят из множества различных шагов (и в составе которых могут быть разные объекты, как в вышеприведенных примерах), у ребенка должно быть намерение или идея, он должен выработать план действий и следовать этому плану. Когда мы начинаем замечать, что у ребенка нарушен механизм моторного планирования, мы должны обеспечить ему больше практики и привлечь больше ощущений, например, разговаривать с ним по ходу его действий, если он не может привести в порядок то, что видит. В то же время мы должны стимулировать у ребенка интерес к тому, что он делает, потому что ему проще выстраивать последовательности, когда он хорошо мотивирован.

 

Представление о постоянстве пространства

Пространственные представления новорожденных весьма ограничены. Через год ребенок начинает воспринимать пространство трехмерным и осознавать, что пространство не движется, а движется он сам, даже если ему кажется, что его собственные движения меняют пространство. Это и есть представление о постоянстве пространства, основа визуально-пространственных способностей. Когда, например, дети от года до трех боятся скатываться с горки, у них могут быть проблемы с представлением о постоянстве пространства: они не понимают, что расстояние от вершины горки до земли такое же, как от земли до вершины горки.

Дети, которым трудно осваивать эту стадию, могут зажмуриваться, когда в их сторону летит мяч, или съеживаться от страха во время игрового поединка на мечах. В ходе такого поединка они могут наступать, когда атакуют соперника, но оступаться, когда атакуют их самих. Это связано с неспособностью сосредотачиваться и координировать движения глаз. Многие дети с РАС полагаются на периферическое зрение, поэтому им сложно сосредотачивать внимание на движущихся перед ними вещах и следить за ними. Эта неспособность — одна из причин плохого визуального контакта таких детей с окружающими.

Детям с нарушениями обработки визуально-пространственной информации бывает сложно соотносить пространство и время. Но усилия, приложенные для развития этой способности, окупятся неожиданным образом: например, тренируясь бросать и ловить мяч, дети развивают те же самые способности оценивать скорость и расстояния, которые спасают их при переходе через дорогу. Упражнения также развивают то осознание собственного тела, которое необходимо для координации движений. Чтобы кататься на трехколесном или двухколесном велосипеде, дети должны знать, что они могут использовать разные части своего тела разными способами. Дети, которые врезаются на велосипедах или мопедах в людей или в припаркованные автомобили, обычно делают это ненамеренно; им просто нужно больше тренировать координацию разных частей тела. Детям с расстройствами аутистического спектра эти способности даются с куда большим трудом, и им нужно каждый день много тренироваться.

Чем больше дети пытаются избегать такого рода занятий из-за сложности, тем больше они в них нуждаются, и тем важнее сделать так, чтобы процесс был для них интересен. Чтобы помочь ребенку, который избегает какого-то занятия из-за того, что оно слишком трудное или отнимает слишком много сил, переводите его на более простой уровень: начинайте с несложных и приятных элементов в пределах способностей ребенка и создавайте игры на их основе. Постепенно вы сумеете помочь ребенку подняться по лестнице визуально-пространственного развития.

 

Визуально-логическое мышление

Когда дети осваивают причинно-следственное мышление, они часто обращаются с игрушками так, будто они настоящие, например, пытаются натянуть на себя кукольную одежду или прокатиться на игрушечной машинке. Вместо того чтобы говорить ребенку, что игрушка слишком маленькая или ненастоящая, родители должны позволить ему использовать ее так, как он хочет, потому что только на своем опыте ребенок сможет понять, что его нога не влезает в кукольный ботинок, а игрушечная собака не лает. Далее дети начинают использовать игрушки символически в ролевых играх, к ним приходит понимание того, что игрушки являются имитациями реальных вещей. Это большой шаг в развитии.

Дети также начинают прибегать к логическому мышлению, решая задачи и планируя действия, например, накрывая на стол. Для этого необходима способность к умозаключениям. Теперь использование пространства сочетается с пониманием того, почему вещи упорядочены или организованы определенным образом. Участие в простых повседневных занятиях — приготовлении еды, разборе покупок из магазина или мытье машины — дает ребенку опыт организации процесса и распределения предметов по местам. На этом этапе дети начинают рисовать или визуально представлять некоторые вещи, которые они видят. Они также осваивают новый уровень постоянства объектов: теперь им понятно, что если они чего-то не видят, это не значит, что этого нет.

 

Репрезентативное мышление

К концу второго года жизни дети обычно делают большой рывок: у них резко возрастает способность выражать свои мысли и желания при помощи слов, звуков, жестов, картинок и т. д. Репрезентативное мышление или мышление символами — это последний базовый визуально-пространственный навык, необходимый для освоения более высоких мыслительных уровней. Постепенно при помощи языка и рисунков дети начинают выражать свои мысли все более точно и целенаправленно.

Они начинают видеть связи между предметами, мысленно группировать похожие и непохожие объекты. Чтобы развить у детей мышление символами, можно предлагать им копировать ваши рисунки «секретных кодов», например, чтобы проникнуть в игрушечный замок. Далее можно просить их рисовать схемы сражений для игрушечных солдатиков или разыгрывать эпизоды из любимых книг.

 

Сенсорная модуляция

Последняя область обработки информации, относящаяся к природным особенностям ребенка, — это способность регулировать интенсивность поступающих ощущений. Многие дети с РАС обостренно реагируют на некоторые ощущения, например, на легкие прикосновения (которые обычно очень приятны детям): они могут воспринимать их так, словно кто-то возит им по коже наждачной бумагой. При гиперчувствительности слуха обычный человеческий голос может казаться громким визгом. При гиперчувствительности зрения яркие лампы, множество разных цветов и движений и даже солнечный свет способны вызывать нервное переутомление.

Обратная крайность — слабая реакция детей на определенные звуки, прикосновения или зрительные впечатления. Например, некоторые дети с трудом замечают, что вы находитесь рядом, когда вы с ними разговариваете, или почти не ощущают прикосновений. Такие дети могут уходить в себя, потому что не чувствуют связи с миром. У других детей это проявляется в постоянной тяге к ощущениям, они ищут движений, прикосновений или звуков. Дети, которые слабо реагируют и при этом остро нуждаются в ощущениях, могут постоянно бегать кругами и врезаться в людей, чтобы получить больше сенсорной информации. У них может быть ослабленная реакция на боль: они не воспринимают ее так остро, как другие дети, и поэтому кажется, будто они не замечают, что падают и сталкиваются с предметами. Бывают также дети, которые слишком резко реагируют на прикосновения и звуки, но все равно стремятся к новым ощущениям, перегружая свою нервную систему. Понимание того, как дети воспринимают ощущения и регулируют их интенсивность, необходимо для того, чтобы помогать им развиваться.

 

Каждодневные колебания и диапазон возможностей

Уникальный профиль ребенка может меняться день ото дня. Сегодня он более чувствителен к прикосновениям или звукам, завтра — менее. У детей, как и у взрослых, бывают дни удачные и неудачные: скажем, сегодня теннисист сыграет как настоящий профессионал, а завтра ощутит себя бездарем. И все это в пределах одной и той же нервной системы и одного и того же тела. Возможно, накануне ночью вы проспали дольше обычного или съели вчера что-нибудь не то. Определить причину изменений часто бывает невозможно.

Важно учитывать, что у всех людей работа нервной системы меняется день ото дня. У малышей, которые учатся ходить, эти колебания определяют, будут ли они падать или удерживаться на ножках в тот или иной день. Когда младенцы начинают налаживать контакт с другими людьми, от этих колебаний может зависеть то, продлится ли у них интерес к общению, будут ли они отвечать нам или вновь уйдут в свой мир. У всех людей, но особенно у детей с расстройствами аутистического спектра, эти колебания всегда затрагивают последние, недавно приобретенные навыки, потому что они наиболее уязвимы. К этим колебаниям следует относиться как к естественному явлению и не волноваться из-за них.

Поэтому не надо спрашивать: «Что может делать мой ребенок?» Вопрос нужно ставить иначе: «В каком диапазоне может действовать мой ребенок?» Способности к обработке информации, как и другие навыки, могут проявляться в определенном диапазоне с подвижными границами. В лучшие моменты своих самых удачных дней дети могут находиться на пике возможностей. В худшие дни они могут опускаться до самого низкого уровня. Этот диапазон может быть очень широким. Например, дети, которые в удачные дни способны разобраться в направлениях и ориентироваться в доме, на следующий день могут в нем запутаться и заблудиться. Эти крайности демонстрируют тот диапазон развития, в котором действует ребенок.

Определив диапазон ребенка, не надо пытаться все время удерживать его у верхнего уровня, потому что это невозможно, нужно сдвигать весь диапазон вверх по лестнице развития, чтобы новый нижний уровень приходил на смену прежнему верхнему. Работать с детьми, когда у них что-то не получается, не менее важно, чем тогда, когда они выдают наилучшие результаты, потому что мы должны помогать им развиваться и осваивать более высокие уровни непрерывно.

Если способности детей непостоянны, родители часто говорят, например: «На прошлой неделе ей удалось собрать эту головоломку, но с тех пор это у нее ни разу не вышло». Родителям не следует волноваться из-за того, что ребенок не всегда действует на пике своих возможностей. Им нужно сосредоточиться на том, чтобы поддерживать его на имеющемся уровне в каждый отдельный момент и помогать ему двигаться вверх по лестнице развития. Возьмем, к примеру, ребенка, который на нижнем уровне своих возможностей натыкается на предметы и не способен находить свои игрушки. Можно не спеша играть с ним в «охоту за сокровищами» по всему дому или перебрасываться большим пляжным мячом, за которым ему легко следить. Если осознавать диапазон возможностей ребенка и подстраивать способы взаимодействия под его текущий уровень, вы поможете ему прогрессировать вне зависимости от ситуации и временных колебаний.

 

Важная роль правильно подобранных ритмов

Для новорожденных один из первых способов взаимодействия с людьми заключается в подстраивании ритма движений, эмоциональных выражений лица и звуков под ритм родителя. Детям с риском расстройств аутистического спектра это дается с трудом, отчасти из-за того, что их нервная система отличается от нервной системы других детей. При установлении этого важного общего ритма следует сперва подобрать его так, чтобы он подходил ребенку, а потом изменять его, помогая малышу регулировать себя. Например, если вы работаете с ребенком, у которого избыточная тяга к ощущениям, начните с подражания ему, чтобы уловить его ритм, а затем сделайте этот ритм более медленным, успокаивающим и размеренным. Если вы имеете дело с малышом, который слабо реагирует на раздражители, погружен в себя и не воспринимает ощущения, то после подбора подходящего ритма придавайте своему голосу больше живости и энергичности, чтобы привлечь его внимание. Если ребенок реагирует слабо, но при этом его нервная система легко перегружается, то как только вы с помощью возбуждения привлечете его внимание, вам нужно сразу переходить к более спокойному ритму.

Многие взрослые интуитивно ведут себя с детьми именно так. Ухаживая за четырехмесячным младенцем, родитель может оживленно говорить, чтобы привлечь внимание ребенка, а затем стараться удержать его внимание, бормоча что-нибудь успокаивающее. Это напоминает работу дирижера, который приказывает оркестру играть громче, тише и затем снова громче. Сначала вы должны подстроиться под ритм ребенка, а потом менять его, поддерживая контакт, внимание и (если ребенок уже достиг этого уровня) взаимное общение при помощи жестов или слов.

Чтобы привлечь внимание ребенка, который слабо реагирует на раздражители, не надо хватать его за голову и насильно поворачивать в свою сторону. Как мы уже говорили, вы должны добиться того, чтобы он захотел смотреть на вас, потому что вы задорны, приятны и занятны. Разнообразные звуки в сочетании с похлопываниями ребенка по плечу или игрой в кошки-мышки с ладошками привлекут его внимание. Ваши пальцы могут пробежаться к той точке, на которую ребенок уставился, и попасть в поле его зрения, чтобы войти с ним в контакт. Можно создать приятное давление, нежно обнимая ребенка или сжимая его руку или ногу, чтобы помочь ему лучше ощутить свое тело. Следите за тем, чтобы вы при этом находились перед ним, а не за его спиной — тогда ему будет проще выстроить визуально-пространственные отношения с вами. Если кажется, что ребенок на вас надает, значит, сегодня у него может быть слабый мышечный тонус.

Дети демонстрируют нам собственные решения, которые они находят в ответ на имеющиеся у них нарушения обработки сенсорной информации. Нам нужно распознать эти решения, найти способ дополнить их и сделать интерактивными. Например, ребенок со слабой реакцией на раздражители, который лежит на животе и катает машинку туда-сюда, нуждается в опоре на пол. Чтобы войти с ним в контакт, опуститесь на пол перед ним и, пока он бесцельно катает свою машинку туда-сюда, выводите ему навстречу другую, стараясь их столкнуть или оттолкнуть его машинку подальше. Когда ребенок пойдет на контакт и начнет больше двигаться, вы сможете повести его вверх по лестнице развития, используя его потребность в ощущениях для того, чтобы направлять взаимодействие.

Если ребенок все время хочет двигаться, но вы боитесь, что он будет падать из-за нарушений моторики, выходом из такой ситуации может стать совместная работа с другим взрослым, например, супругом или няней. Пока один из вас держит ребенка за руку или просто стоит рядом, чтобы подхватить его, если он начнет падать, другой может с ним взаимодействовать — играть в охоту за сокровищами, в «ку-ку» или в прятки, или предлагать ему задачи, требующие преодоления трудностей, например, полосы препятствий. Так вы сумеете добиться того, чтобы взаимодействие и социальное решение проблем происходили без тревоги за безопасность малыша. Суть идеи в том, чтобы обеспечивать безопасные ситуации и безопасные среды (можно покрыть пол чем-нибудь мягким и убрать мебель с острыми краями, чтобы защитить ребенка от повреждений при падении), чтобы вы могли чувствовать себя спокойно и получать больше удовольствия от общения с малышом.

Мы часто ищем способ достучаться до ребенка — волшебный ключ, который откроет потайную дверь, — не замечая, что ребенок сам постоянно показывает нам, что ему нужно, своими действиями и способом обработки поступающей информации. Мы должны наблюдать за тем, что дети делают сами по себе, а затем стараться придумать, как пойти им навстречу в их занятиях.

Один из способов, которые помогают взрослым понять, как подобрать для ребенка подходящий ритм, — это обмен рекомендациями. Иногда человек, наблюдающий со стороны, может разглядеть то, что не замечает взрослый, который занимается с ребенком. Сторонний наблюдатель может сделать конкретные замечания и подметить, что родителю надо вести себя энергичнее или спокойнее, или что надо попробовать держать ребенка за руки и т. д. Такой наблюдатель даже может предложить ритм, который, на его взгляд, подойдет ребенку. Подобные рекомендации — это не просто советы. Человек, который их дает, может наставлять того, кто работает с ребенком, руководить им с помощью комментариев: «Ага, она обратила на тебя внимание. Она тебя заметила. Теперь попробуй вот что: возьми ее за руку — я думаю, это сработает. О, получилось. Ты только посмотри на этот обмен взглядами! Надо же, как у вас получается!» Ритмом собственного голоса наблюдатель может задавать тот ритм, который он пытается установить между взрослым и ребенком; тот ритм, который, на его взгляд, поможет взрослому войти в контакт с малышом. По сути, это ритмическое упражнение втроем. Наблюдатель может быть не более опытен, чем взрослый, работающий с ребенком, — он может быть даже менее опытен, но у него есть преимущество, поскольку ритм проще улавливать со стороны.

Подобные рекомендации могут нравиться, а могут и не нравиться взрослым. В любом случае важно поддерживать постоянный ритм своим голосом и движениями. Я часто вижу, как родители или специалисты замолкают и ждут, когда они не знают, что делать дальше. Это не лучшая стратегия. Если вы не знаете, что делать или говорить, просто описывайте то, чем занят ребенок. Допустим, он скачет по комнате, а вы пытаетесь решить, чинить ли ему игровые препятствия или постараться привлечь его игрушкой. Пока вы размышляете о выборе стратегии, говорите что-нибудь в таком духе: «Ух, как ты здорово прыгаешь. Отличный скачок. Я вижу, ты замечательно прыгаешь, малыш. Очень хороший прыжок! А что ты теперь будешь делать? Я гляжу, тебе нравится эта игрушка. Замечательная игрушка!» Ребенок слышит ритм вашего голоса, ощущает ритм ваших эмоций, и вы с ним связаны, потому что подстраиваете ритм своего голоса к его движениям. Таким образом вы можете поддерживать это чувство связи с ребенком даже тогда, когда он занят чем-то своим.

Детям с нарушениями обработки слуховой информации особенно важно слышать ритм голоса. Поэтому не умолкайте, просто повторяйте то, что вы уже сказали, и делайте на этих словах ударение. Например, если ребенок стоит на лестнице, можно его спросить: «Ты хочешь наверх? Наверх? Наверх? Давай, я тебе покажу. Сюда — наверх. Сюда — вниз. Куда ты хочешь? Ты хочешь наверх?» Главное — поддерживать один ритм с ребенком, подстраиваться под его ритм. То же самое относится и к выражениям лица: если у ребенка нарушена обработка визуально-пространственной информации, старайтесь, чтобы ваши выражения и движения сменялись медленнее и были более выразительными.

Распространенная проблема при работе с детьми, которые уже немного говорят, но с задержкой обрабатывают слуховую информацию или формулируют ответы на вопросы, заключается в том, как давать им достаточно времени на ответ и при этом сохранять с ними связь и поддерживать разумный ритм. Лучший способ справиться с этой задачей — поддерживать ритм при помощи жестикуляции. Пока ребенок формулирует ответ, жестикулируйте, чтобы подбодрить его улыбками и движениями тела и рук, выжидательно кивайте головой. Вы обнаружите, что по мере того, как вы будете это делать, он начнет двигаться в одном ритме с вашими движениями, и это на самом деле поможет ему сформулировать ответ. Иногда можно также повторить вопрос, используя другие слова.

Если ребенок все-таки не отвечает, предложите ему несколько вариантов ответа: «Да, это сложный вопрос, тут трудно решить. Давай, я тебе помогу, а ты просто выбери ответ». Как мы Уже говорили выше, предлагая варианты ответа, правильный вариант следует называть первым, а неправильный — вторым.

Тогда у ребенка не будет возможности бездумно повторить последнее слово, ему придется сделать усилие, чтобы назвать то, что он предпочитает.

 

Превращение слабостей в преимущества

Каждая потенциальная проблема, когда она преодолена, может оборачиваться преимуществом. Например, ребенок, который слишком остро реагирует на раздражители, может стать человеком с хорошей интуицией, способным к эмпатии и восприимчивым к чужим потребностям. Индивидуальные различия могут быть как источником проблем, так и неожиданным дарованием в зависимости от того, работают над ними или нет. От того, как мы взаимодействуем с детьми, зависит их потенциал, поскольку их мозг и сознание еще не вполне развиты.

По мере того, как дети поднимаются по лестнице развития, осваивая базовые эмоциональные рубежи, они учатся работать со своими природными особенностями, а не подчиняться им. Например, дети, которые достигают того уровня, на котором запускается процесс постоянного решения социальных задач, могут показать вам жестами или мимикой, что вы говорите слишком громко, тогда как прежде они бы ушли от разговора или закрылись от шума. Когда у детей появляются слова, они могут влиять на свое окружение, сообщая о своих потребностях: «Мама, это слишком громко», — или: «Папа, обними меня», — или: «Я хочу пойти погулять!» Они могут делать то же самое и до освоения речи, если способны поддерживать жестами по двадцать-тридцать последовательных коммуникативных циклов, — в этом случае они поднимаются до уровня, который мы называем «совместно регулируемым эмоциональным взаимодействием». Это означает, что ребенок уже инициирует взаимодействие в той же мере, что и родители, а не только реагирует на их сигналы. Он может не просто бесцельно бегать вокруг, а поднять папу со стула и жестами попросить взять его на руки и поиграть в самолетик. Когда ребенок начинает мыслить идеями, он принимается целенаправленно и сознательно контролировать свою среду или реагировать на нее, если до его сознания доходит: «Ой, я переутомился!» Теперь он становится активным партнером взрослых и берет на себя инициативу при решении проблем, связанных с его природными особенностями.

 

Внутренний диалог

Дети с нарушениями обработки слуховой информации и понимания речи часто бывают погружены во внутренний диалог. Это могут быть просто мысли вслух или защита от попыток других людей наладить контакт, ведь такие попытки могут даваться им тяжело. Детям, которым трудно обрабатывать сказанное другими людьми и которые склонны погружаться в себя, бывает легче говорить самим с собой. Такие разговоры могут быть изощренной формой грез, произносимых вслух для того, чтобы исключить всю остальную поступающую информацию. Постарайтесь понять, из-за какой особенности сенсорного профиля ребенка он отказывается от взаимодействия, предпочитая внутренний диалог.

Чтобы подобрать способ взаимодействия для детей, которые общаются сами с собой, мы сперва наблюдаем за ними, а затем пытаемся войти с ними в контакт, пробуя разные варианты. Если они слабо реагируют или погружаются в себя, потому что считают окружающее недостаточно интересным или вследствие нарушений обработки слуховой информации (из-за которых им проще сосредотачиваться на собственных идеях, чем на чужих), или по той и другой причине одновременно, с ними нужно общаться простыми фразами, но энергично и выразительно: «Эй! Что ты делаешь?», «Чего тебе хочется?», «Ты только посмотри на это!» Если реплики будут простыми, энергичными и побудительными, они помогут постепенно вовлечь детей во взаимодействие, которое им так необходимо.

Ребенку, который разговаривает сам с собой, слабо реагирует на ощущения и страдает нарушениями обработки слуховой информации, в школе лучше заниматься в небольшой группе из двух-трех человек с учителем, тьютором или родителем, который вызовется помогать. Иногда такие дети нуждаются во взаимодействии один на один и в очень занимательной обстановке, чтобы они могли получать удовольствие от взаимоотношений. До тех пор, пока они не научатся толком общаться с другими людьми, они не смогут учиться в большой группе. При должных усилиях внутренний диалог постепенно сойдет на нет.

В следующей главе рассматриваются нарушения зрения и слуха и рассказывается о том, как помогать детям преодолевать эмоциональные и интеллектуальные рубежи, если они не способны видеть или слышать. В третьей, четвертой и пятой частях мы более подробно расскажем о том, как работать с природными особенностями, используя методику Floortime, образовательные программы и терапию специфических симптомов.

 

Недостатки зрения и слуха — это две врожденные особенности, требующие более основательного изучения. Как мы можем помочь детям, которые не видят или не слышат? Как мы можем научить их использовать прочие органы чувств и собственные эмоции для развития самосознания и преодоления важных эмоциональных и интеллектуальных рубежей? В этой главе мы предлагаем руководство для работы с детьми, которые испытывают трудности при обработке сенсорной информации из-за различных врожденных недостатков. Для любого органа чувств и при любых нарушениях его функций, от легких до полной неспособности что-либо воспринимать посредством поврежденного органа, принципы терапии одни и те же:

1. Укрепляйте этот канал сенсорной информации, делая все, что в человеческих силах при современном уровне развития медицины и биологии.

2. Используйте другие органы чувств, чтобы с их помощью обеспечивать постижение мира на том же уровне, который достигается при нормальном функционировании поврежденного органа.

3. Добивайтесь того, чтобы все действующие органы чувств работали совокупно.

4. Старайтесь осваивать каждую стадию развития, опираясь на доступную ребенку совокупность ощущений.

 

Работа с детьми с нарушениями зрения

Многие дети рождаются с различными нарушениями зрения. Концепция DIR может помочь детям с расстройствами аутистического спектра и нарушениями зрения (равно как и детям без аутистических расстройств) осваивать каждую стадию эмоционального развития и одновременно совершенствовать способность полноценно усваивать свой сенсорный опыт, в том числе и тот, который в норме приобретается благодаря зрению. (Если родители подозревают, что у ребенка проблемы со зрением, они должны проконсультироваться у своего педиатра и, при необходимости, у детского офтальмолога.)

Интерес ребенка к миру обычно пробуждается посредством всех чувств — зрения, слуха, осязания, вкуса и обоняния. Когда ребенок поворачивается на голос матери, он видит ее улыбку и искорки в глазах. Но что происходит с ребенком, у которого нарушено зрение? Как мы можем помочь ему развить пространственное ощущение мира?

Если вы будете перемещаться влево-вправо, разговаривая с ребенком ласковым и подбадривающим голосом, он станет следить за вами и, хоть он и не может вас видеть, он будет по звуку выстраивать «визуальную карту», т. е. ощущать положение объектов в пространстве. Если он будет поворачиваться на звук вашего голоса, но не сумеет до вас дотянуться, вы можете взять его руку и приложить ее к своему рту, чтобы ребенок мог ощутить его движения. Так с помощью осязания он сможет «увидеть», откуда исходит звук. С детьми постарше подобные вещи можно проделывать, задействуя обоняние, — добавлять капельку привлекательного аромата, например, лимонного сока, себе на ладонь, чтобы ребенок заинтересовался запахом и определил положение вашей руки в пространстве.

Суть идеи в том, чтобы работать с эмоциями, которые есть в активе каждого ребенка, пробуждать у него интерес к внешнему миру и затем использовать все доступные ему ощущения, чтобы помочь ему сконструировать путеводную пространственную карту. Если у ребенка в возрасте 15–16 месяцев все еще нет такой пространственной карты, то есть если он не знает, где находятся предметы, хотя уже некоторое время исследовал дом или комнату, вы можете позаниматься с ним, делая упражнения того же типа, но на уровне его двигательных способностей. Например, уговорите его немного поиграть в «Найди меня», всякий раз поощряя лаской или чем-нибудь вкусненьким, когда он будет вас находить. Так у него появится стимул к созданию пространственной карты и к различным действиям.

На любой стадии принцип остается тем же самым и для новорожденных детей, с которыми мы работаем, чтобы предотвратить задержки развития, и для детей постарше, которым нужно осваивать новые уровни. На втором этапе, когда налаживается контакт, малыш должен получать удовольствие от звуков, запахов, прикосновений и ритмичных движений, чтобы в его сознании сложился образ матери и отца, которые излучают радость. Когда отец улыбается трехмесячной дочке и что-то ей ритмично проговаривает, она слышит в его голосе радостные нотки. Она может даже улыбнуться в ответ, но поскольку она не видит отцовской улыбки, ему нужно приложить ее ладошки к своему лицу, чтобы она могла дотронуться до его рта и ощутить, как он целует ее ручки. Так она получит представление о том, откуда исходят звуки, доставляющие ей удовольствие. Запах отца отличается от запаха матери, и ребенок с помощью различных ощущений начнет составлять образ человека, который о нем заботится, в нем будет зарождаться любовь к этому образу.

Возьмем для примера трехлетнюю девочку с расстройством аутистического спектра и сильными нарушениями зрения, поведение которой отличается погруженностью в себя и бесцельностью. Чтобы помочь ей стать более общительной и научить ее вступать в контакт с вами и с окружающим миром, вы можете прибегнуть к тем же упражнениям: издавайте ритмичные звуки, пусть даже дурацкие, в ответ друг другу и кладите ее руки себе на лицо, чтобы она могла почувствовать, откуда эти звуки исходят. В этом возрасте ребенок уже способен отчасти контролировать свои движения, и вы можете побуждать ее дотрагиваться до вас. Например, вы можете поставить себе на голову ее любимую мягкую игрушку и показать ей, как до нее дотронуться. Затем она может захотеть потрогать ее снова. Побуждая ребенка идти на контакт, вы помогаете ему создавать визуальную пространственную карту.

На третьей стадии в нашем ряду (целенаправленное двустороннее общение) мы обычно видим, как ребенок тянется к какому-нибудь предмету в руке мамы, берет его и отдает обратно. Эта задача трудна для незрячего малыша, который не может увидеть бусы, которыми мама помахивает перед ним, приглашая его поиграть. Ребенка нужно познакомить с предметом с помощью осязания: мама может вложить бусы ему в руку, затем осторожно потянуть их к своему лицу, чтобы ребенок целенаправленно потянулся за ними, если ему понравилось ощущение их поверхности. Мама может повторять звуки, которые он издает, и связывать их с предметом, к которому тянется малыш, направляя его словами: «Вот они, вот они!» Ребенок, уяснив, откуда исходит звук, начинает тянуться в ту сторону и обнаруживает там бусы или свою любимую погремушку. Когда ребенок тянется в том направлении, откуда раздается звук, он действует целенаправленно. Он берег у мамы бусы, и тогда она спрашивает: «А можно я возьму их обратно?» — и дотрагивается до его руки. Мама может взять бусы, зайти с другой стороны и снова предложить их ему, чтобы он к ним еще раз потянулся. В этой простой игре сочетаются движения, звуки, прикосновения, а также, возможно, запах и вкус (в эту игру можно играть с любыми предметами и едой в том числе), поэтому ребенок задействует каждый из доступных ему органов чувств.

Важно стремиться к разнообразным эмоциям. Ребенок не может видеть выражений лица, но он способен воспринимать отражение тех же эмоций в родительских интонациях. Следите за тем, чтобы ваши интонации были живыми, потому что малыш изучает оттенки чувств — радость, удивление или раздражение, когда он кусается или царапается, — по звукам, которыми сопровождаются выражения лица. Если ребенок хватает маму за волосы и тянет, она может воскликнуть: «Ой, больно!» — и поднести руку малыша к лицу, чтобы он почувствовал, что бывают не только разные интонации, но и разные выражения лица: когда люди расстроены — одни, когда довольны — другие. Так, с помощью движений, звуков и прикосновений ребенок ощущает эмоции другого человека и настраивает благодаря им свои собственные, включаясь в систему взаимного обмена эмоциональными сигналами.

Тот же метод действует и при работе со старшими детьми с расстройствами аутистического спектра и недостатками зрения, которые еще не освоили систему взаимных сигналов. С двух-, трех- и даже четырехлетним ребенком вы можете практиковать ту же самую систему взаимодействия, приспособив ее к уровню интеллектуальных и эмоциональных интересов малыша. Можно использовать разные игрушки и сладости, а также слова, если ребенок уже говорит. Но цель всегда одна и та же: взаимное общение, основанное на звуках или словах, прикосновениях и движениях. Например, если ребенку нравится игрушечный самолет, откатите его немножко и спросите: «Где он?» Ваш голос укажет, где он находится, и ребенок к нему потянется. Когда он его схватит, вы можете сказать: «Ну-ка, пусть он опять ко мне прилетит, я тут. Пусть он сюда прилетит и приземлится», — и посмотрите, сумеет ли малыш положить его вам в руку. Таким образом вы способствуете двустороннему общению в пределах пространственной карты ребенка.

На следующем этапе, когда осваивается совместное решение проблем, вы должны стимулировать ощущение сотрудничества и обмен более тонкими и сложными эмоциями. Цель состоит в том, чтобы добиться выражения всего спектра жизненных эмоций, в том числе беспомощности, близости, самоуверенности, любопытства и даже гнева, посредством пятидесяти, шестидесяти или семидесяти циклов эмоциональных контактов. В процессе этого ребенок учится связывать разные ощущения, сводить воедино всю информацию, которую он получает благодаря слуху и зрению (если он может немного видеть), осязанию, обонянию и восприятию движений. Это помогает ему интегрировать друг с другом различные области собственного мозга.

На первом году жизни многие области мозга функционируют изолированно. Ко второму году между ними формируются связи. У детей с РАС эти связи можно развивать: для этого нужно побуждать разные области мозга работать совместно и направлять их работу с помощью детского эмоционального интереса. Если ребенок не видит, вы должны обеспечивать ему еще более разнообразный спектр эмоциональных переживаний через доступные ему органы чувств, чтобы он включился в процесс совместного решения проблем. Для незрячих детей, которые уже могут ходить, можно усовершенствовать игры типа «найди сокровище»: для них нужно использовать игрушки, которые издают характерные звуки, например, поющую куклу или музыкальную шкатулку. В роли игрушки может выступить и папа, который станет прятаться и издавать забавные звуки. В поисках папы ребенок будет ходить по комнате вместе с мамой и заглянет в три-четыре места, пока не обнаружит, откуда исходит звук. В процессе движения вперед, назад, влево и вправо в его мозгу будет складываться картина перемещений, доступных в данной комнате.

Когда малыш найдет отца, это отразится на пространственной карте, формирующейся в его сознании. Если папа даст ему в награду конфету или любимую игрушку с пружинкой, которую ребенку нравится трогать, его удовольствие от успешного, поиска станет еще больше. Это взаимодействие, в дополнение к взаимодействию с мамой в процессе игры, обогатит ребенка опытом обмена звуковыми и эмоциональными сигналами: «Теплее, теплее!» — «Нет, тут холоднее. Где же он может прятаться?» Пусть ребенок пока мало говорит, он все равно будет понимать интонации и указания «горячо-холодно», даже если истинное значение этих слов ему неизвестно. Если ребенок играет без партнера, то прячущийся родитель должен постоянно подавать ему сигналы: «Нет, ты далеко пошел… Я здесь, здесь. Вот я!» Ребенок может издавать в ответ звуки, смеяться или хихикать, обмениваясь множеством эмоциональных сигналов и одновременно совершенствуя свои двигательные и речевые навыки. Таким путем можно добиться полноценного развития нервной системы, даже если ребенок лишен зрения.

Взаимодействие ради решения проблем также помогает ребенку управлять своим настроением и поведением. В норме дети на этой стадии развивают способность ощущать близость к родителям, находясь на некотором расстоянии от них. Им уже не нужно забираться на колени к отцу или матери, чтобы почувствовать тепло и заботу: теперь им достаточно взглянуть на улыбающихся родителей, играя в другом углу комнаты. Они приобретают независимость, но по-прежнему ощущают заботу и поддержку благодаря общению на расстоянии. Дети, которые не видят, или почти не видят, могут научиться тому же с помощью слуха, но для этого их родители должны постоянно следить за тем, чтобы их интонации были живыми и выразительными.

Допустим, ваш ребенок играет в кубики, пока вы ходите по комнате в поисках журнала. Если ребенок не очень склонен к взаимодействию, вы должны постоянно о чем-то говорить. Если ребенок очень зависим от вас и вы хотите, чтобы он стал немного самостоятельнее, вы можете время от времени оживленно комментировать его достижения: «Малыш, какую отличную башню ты построил!» Слушая ваши слова, ребенок будет ощущать близость к вам. Иногда вы можете позвать: «Иди сюда, обними маму!» В этом случае его слух подскажет ему, где вы находитесь, и направит его движения в нужную сторону. Он подойдет, обнимет вас, вернется к своим кубикам, вновь услышит вашу похвалу, и у него будет ощущение вашего местоположения в пространстве и вашего одобрения.

На следующей стадии, когда появляются понятия, нам необходимо убедиться в том, что символы и формирующиеся понятия обладают мультисенсорным характером. Если незрячий ребенок любого возраста не освоил символические игры, мы должны помочь ему создать воображаемый мир с помощью всех тех чувств, которые ему доступны. Мать может говорить от лица какого-нибудь героя книги, мультфильма или комикса, который она читает или смотрит вместе с ребенком, объясняя ему, что происходит. Она может стать выдуманным персонажем или котенком, щенком или любым другим животным. Еще можно говорить от лица куклы или какой-нибудь мягкой игрушки, сделанной из разных тканей и обладающей преувеличенными чертами, которые легко воспринимаются на ощупь.

Поговорите с игрушкой, а затем задайте ребенку какой-нибудь вопрос, побуждая его выдумывать. (Если в игре будут участвовать двое родителей, один из них может встать позади ребенка, подсказывая ему, как говорить за игрушку.) «Это машинка. Давай прокатимся! Можешь посадить Тедди в машинку?» Помогите малышу посадить мишку в машинку и спросите: «А куда же он поедет? Может быть, ко мне? А где я?» — побуждая ребенка к тому, чтобы он повез машинку в вашу сторону. Идея вновь состоит в том, чтобы с помощью прикосновений, движений, звуков и слов создавать выдуманный сюжет, в котором определенную роль будет играть пространство. Для того, чтобы ребенок с недостатками зрения сделал шаг в мир воображения и игры, важно, чтобы игрушки были ему интересны, чтобы ему хотелось их трогать, а речь, сопровождающая игру, должна быть наполнена живыми и занимательными интонациями.

Иногда взрослым трудно поставить себя на место ребенка, если у них самих нет проблем со зрением. В таком случае родителям стоит немного поупражняться и поиграть с ребенком с закрытыми глазами, чтобы понять, что можно получать удовольствие, входя в воображаемый мир с помощью прикосновений, звуков, запахов и вкусов. Иногда мы приписываем ребенку больше мучений и разочарований, чем он ощущает на самом деле, особенно, если он лишен зрения с самого рождения. Такие дети познают мир без помощи зрения и могут полнее воспринимать его доступными им органами чувств, поскольку они развиваются у них лучше, чем у нас. Нам нужно, чтобы ребенок научился этим гордиться.

На следующей стадии, когда ребенок учится связывать понятия друг с другом, мы можем многого добиться с помощью разговоров и объяснений, но мы должны помочь ребенку связывать воедино не только представления, но и пространственный мир. Он учится возить машинку от кукольного домика до кукольной школы или строить небольшие городки. Куда ходят куклы и зачем? Мы хотим помочь ребенку научиться отвечать на вопросы «Почему?»: «Почему Барби хочет пойти в школу?» или «Почему Чебурашка замерз?» Мы хотим, чтобы ребенок научился соотносить логику слов с логикой пространственных связей. Для детей, которые не могут видеть, все это довольно сложные задачи. Как они могут освоить такие пространственные понятия высокого уровня, как, например, «количество»? Вновь с помощью осязания и движений. Ребенок может сначала потрогать две монетки, а затем пять. Проводя по ним рукой, он почувствует, что пять монеток требуют более долгого движения, чем две. Так у него сложится представление о том, что пять монеток отличаются от двух, и когда он получит все монетки, это его обрадует.

Таким образом, нам нужно ввести представления о количестве, о связях между разными частями пространства и множество словесных диалогов с вопросами «где», «что», «кто», «когда» и «почему», чтобы помочь ребенку соотносить друг с другом различные понятия. Мы делаем это с помощью игр, использующих воображение, и бесед, основанных на логике. По мере продвижения к многопричинному и нюансированному мышлению мы продолжаем стимулировать пространственное и вербальное мышление ребенка. Если он уже учится мыслить, учитывая нюансы и оттенки, вы можете стимулировать этот процесс такими вопросами: «Почему тебе больше нравится играть с Джонни, чем с Эльзой?» и «Насколько больше?» Можно вводить и пространственную составляющую: «Сколько сока тебе налить?» Дайте ребенку три разных стакана, чтобы он мог потрогать их, почувствовать, как отличаются их размеры, и сказать вам, из какого из них он хочет пить сок сегодня. Когда вы проделываете такие упражнения с теми вещами, к которым малыш неравнодушен, идеи размера и количества связываются у него с эмоциями.

Существует также явление, которое мы называем «панорамным мышлением», — когда человек видит не отдельные деревья, а лес в целом. По мере того как ребенок с недостатками зрения продвигается к более высоким уровням мышления, мы можем развивать у него панорамное мышление, побуждая его обобщать вещи или явления. Например, если ребенок рассказывает вам, как прошел его день в школе, — учительница задала слишком большое домашнее задание, а одноклассник сделал что-то неприятное — мы можем спросить: «А как бы ты описал все это в целом? Каким был твой день?» — «Ну, это был ужасный день». Если происходили и хорошие, и плохие вещи, ребенок может сказать, что в целом день был ничего. Это простое утверждение, объединяющее разные вещи, помогает ребенку собирать отдельные кусочки в масштабное целое и учит его мыслить панорамно.

И, наконец, по мере того, как ребенок с недостатками зрения продвигается к более высоким уровням мышления, мы хотим, чтобы у него продолжали развиваться пространственные и двигательные навыки. Пусть он читает с помощью азбуки Брайля или слушает аудиокниги, но мы продолжаем работать над базовыми способностями — равновесием, координацией, соотношением левого и правого, решением пространственных проблем. Незрячие дети могут, например, играть в шашки на специальных досках, которые помогают им представить игровое поле с помощью осязания.

 

Работа с детьми с нарушениями слуха

Многие дети рождаются с серьезными нарушениями слуха. Они не воспринимают звуки, как правило, в силу причин биологического свойства. Как и в случае детей с нарушениями зрения, наша задача заключается в том, чтобы, невзирая на отсутствие слуха, развить у них способность к полноценному эмоциональному и социальному взаимодействию, а также все их умственные способности, и помочь им освоить шесть базовых стадий развития, опираясь на доступные органы чувств.

Детям с нарушениями слуха каждая стадия дается тяжелее, чем детям, у которых нет подобной проблемы. Когда новорожденные учатся следить за окружающим миром и регулировать собственное поведение, они обычно опираются на звуки. Ребенок с нарушением слуха использует для этого зрение и осязание. Ласковые интонации для него не имеют значения (вы, конечно, все равно будете разговаривать с ребенком, и он привыкнет видеть, что люди общаются таким образом), но вы можете ласково кивать головой, нежно и ритмично поглаживать малыша, тем самым передавая ему тепло и успокаивая его. Когда вы будете учить ребенка соотносить двигательные и эмоциональные сигналы, вы тоже будете опираться на зрение и осязание, и даже экспериментировать с разными запахами. Дети могут быть очень восприимчивы к разным степеням удовольствия и близости, передаваемым через эти органы чувств.

Целенаправленное взаимное общение можно развивать, обмениваясь предметами, выражениями лица, различными прикосновениями. Если контакт с помощью звуков вам недоступен, то в процессе общего решения проблем вы можете поддерживать с ребенком зрительный контакт, находясь в разных концах комнаты. Тут нужна живая игра лица, и в вашем репертуаре должны быть разнообразные выражения лица, передающие весь спектр значений — от сердитого «ни в коем случае!» до радостного «вот это да!» Ваш ребенок может научиться регулировать свое настроение и поведение в зависимости от того, как вы будете держать его за руку — мягко и ласково или твердо (чтобы установить границы). Вовлекая в общение ребенка с помощью разных органов чувств помимо слуха, вы должны вести себя живо, выразительно и чутко.

На стадии оперирования понятиями и символами действуют те же самые принципы. Конечно, ребенку, который не слышит, сложнее освоить эту стадию, но символы можно воспроизводить с помощью картинок и ролевых игр. Когда дети с нарушениями слуха учатся читать и произносить слова по движениям губ, родители должны следить за тем, чтобы движения их губ были как можно более внятными. Со временем они могут начать учить ребенка произносить звуки, имитируя движения рта и языка.

Если ребенку с нарушениями слуха ставятся кохлеарные имплантаты, родителям часто советуют вставать у него за спиной или скрывать свой рот, чтобы побуждать малыша пользоваться слухом, а не другими органами чувств. По нашему мнению, это неверно, поскольку в норме восприятие мультисенсорно. Каждая система поддерживает все остальные, и у каждого символа есть зрительный, осязательный, обонятельный, двигательный и (для слышащих людей) слуховой аспект. Поэтому если один из этих каналов заблокирован, нужно давать возможность работать всем остальным. Чтобы представления были богатыми и мультисенсорными, ребенку с кохлеарным имплантатом нужно сочетать новый опыт восприятия звуков со всеми прочими ощущениями. В противном случае мы создаем искусственную проблему вдобавок к тем трудностям интеграции различных сенсорных ощущений, которые испытывает ребенок с расстройством аутистического спектра. Чтобы научить его определять и вычленять звук, мы можем тренировать его слух специальными упражнениями, на которые отводится ограниченное время, но в обычных условиях ребенок должен воспринимать мир всеми органами чувств.

Часто полагают, что дети с серьезными нарушениями функций органов чувств склонны замыкаться в себе. Это не обязательно так, но риск существует. Большую роль в снижении такого риска играет усиление других ощущений. Убедитесь в том, что вы находитесь перед ребенком, и он может зрительно воспринимать ваши живые интонации, вкладывайте больше чувства в свои прикосновения, чтобы у ребенка была дополнительная информация, в которой он нуждается, чтобы увидеть и ощутить то, что он не может услышать.

Иногда, если у ребенка сильно нарушена какая-либо сенсорная функция, родители перестают использовать ее при общении с ним. Так, со временем они могут перестать разговаривать с глухим ребенком. Но для родителей очень важно продолжать говорить с ним, чтобы поддерживать свой собственный тонус, передавать свои эмоции и заботу, независимо от того, слышит ребенок их слова или нет. Эти ритмы и вибрации, передаваемые через прикосновения, знаки, выразительные взгляды, помогут ребенку выйти на следующую стадию совместного общения.

Цель заключается в том, чтобы обеспечить ребенку тот опыт, который поможет ему достичь новых эмоциональных рубежей и преодолеть их. Для формирования полноценного самосознания и соответствующих возрасту социальных и интеллектуальных навыков необходимо использовать все доступные ребенку сенсорные ощущения в сочетании с эмоциями.