В замке Ирлингстар было мало наружных балконов — что для построенной как тюрьма крепости в целом неудивительно. Один из немногих всё-таки имевшихся выходил из смежной с собственным кабинетом Фарланда комнаты записей.

Прямо сейчас туда направлялся боевой маг Гулканун, а Лонклоус сопровождал его до комнаты записей. Там проклятый волшебник повернулся, уселся на стол и вытащил из-за пояса два жезла. Хотя он ни слова не сказал, его намерения были очевидны: держать всех остальных подальше, там, где они не смогут разглядеть, что делает Гулканун. Магия, открывающая небольшую брешь в защитных печатях, была секретом боевых магов и должна была оставаться таковым.

Фарланд уставился на Лонклоуса, который встретил его взгляд со слабой улыбкой. Они оба знали, что делает Гулканун, но это не означало, что лорду-констеблю должно это нравиться. Так много людей пыталось отдавать ему приказы в его собственном замке, что Фарланд потерял им счёт, храст побери.

Этому Гулкануну — достойный парень, насколько вообще бывают достойными боевые маги — нужна была брешь в магической защите, чтобы связаться с Глатрой Баркантл в Сюзейле, доложить ей об убийствах и выяснить, действительно ли два новых заключённых являются агентами Короны под прикрытием, как они о том заявляют.

Глатра. Пальцы лорда-констебля снова потянулись к подвеске, которую он носил, скрытой под постоянно присутствующим горжетом. Это был подарок на память, который она вручила ему после долгой нежной ночи, случившейся ещё до того, как их отношения так плохо завершились.

— Используй подвеску, если я тебе понадоблюсь, - сказала тогда Глатра. Её глаза были большими и тёмными. Слова, которые он никогда не забудет.

Так почему же Фарланд так дьявольски рад, что вместо него с Глатрой говорит сейчас какой-то плосколицый боевой маг?

Маги Короны вернулись обратно в комнату куда быстрее, чем он ожидал. Фарланд отдёрнул свои пальцы от спрятанной подвески, как будто она могла обжечь.

— Теперь Сюзейл знает об убийствах, - сказал ему Гулканун, - а этим двум можно верить: они действительно те, кем представились.

Фарланд наклонил голову.

— Благодарю вас, сэр.

Он повернулся к Амарун и Арклету.

— Приношу свои глубочайшие извинения вам обоим. Надеюсь, вы понимаете, что лорд-констебль не может быть слишком осторожным.

— Разумеется, - вежливо отозвался Арклет, а Амарун кивнула.

Фарланд улыбнулся и махнул одной рукой в сторону прочной на вид стены. Он увидел, как лорд Делькасл изогнул брови, и торопливо подался вперёд с ключами, отпирая тайную дверь, чтобы опередить любой остроумный — и раздражающий — комментарий, который мог отпустить юноша.

Комната за дверью была небольшой, без окон и без других выходов, только в противоположных углах  виднелось два вентиляционных отверстия размером с запястье некрупного человека. Внутри стояла койка, служившая одновременно постелью и сидением для низкого, простого стола неподалёку — стола, на котором стоял графин, две простых деревянных кружки, накрытая куполом глиняная тарелка и шахматная доска с расставленными для игры фигурами.

Фарланд поднял с тарелки купол, открывая сосиски и сыр, и указал на графин.

— Вино.

Любезным взмахом, словно сюзейльская хозяйка, он пригласил двух агентов Короны присаживаться, посторонившись, чтобы дать им пройти.

— Комната ваша на ночь, агенты Короны, - вежливо сказал он в дверях. - Поговорим завтра.

Затем он вышел наружу, закрыл дверь — и запер их внутри.

— Что на моём месте, - пробормотала Эльминстер, - сделал бы Бреннон Лаксар?

Воспользовался тайным ходом боевых магов, сухо предположила Симрустар у неё в голове. Если верить грошовым книжкам и байкам из таверн, такой есть всегда.

Эл вздохнула, кивнула и двинулась вдоль стены замка, проводя кончиками пальцем по тёмным, грубым камням и неотрывно глядя на свои кольца. Если они засияют, это может сигнализировать о тайном ходе.

Если нет…

Постучись в двери тюрьмы и попытайся соблазнить появившихся стражников. В результате тебя арестуют.

— Каждому человеку просто необходим личный Избранный в голове, - пробормотал вслух Эльминстер. - Они просто незаменимы.

Симрустар в глубинах его разума издала очень грубый звук.

Арклет в ярости кинулся на дверь, но с таким же успехом он мог колотить и царапать твёрдый камень.

Он толкал, тянул и пинал неподвижную дверь, осыпая лорда-констебля отборными ругательствами из своего арсенала, но в конце концов сдался и повернулся обратно к Амарун, задыхаясь.

— Прости, Рун, - вздохнул он. - Я был таким дураком! Я должен был это предвидеть, разве не…

Пальцы Амарун постучали по его губам, чтобы заставить замолчать. Она хитро улыбнулась и подняла один из своих сапог. Должно быть, Амарун стянула его, пока он атаковал дверь.

У него на глазах девушка нажала пальцами на передние углы каблука, где подошва изгибалась внутрь, прежде чем снова выгнуться, очерчивая остальную часть стопы — и легонько потянула под прямым углом на себя.

Каблук соскользнул, открывая рукоять короткого кинжала.

— Осторожно, - выдохнула она, поднимая кинжал. - Он бритвенно-острый.

— Где ты…?

— Шторм. Она взяла его для меня у арфиста в Сюзейле.

Рун положила кинжал на стол и затрясла сапог, подставив ладонь, чтобы словить всё, что могло выпасть из открывшейся полости.

Выпало нечто маленькое, завернутое в шёлк. Амарун что-то ловко сделала пальцами, заставляя шёлковый свёрток развернуться, и Арклет обнаружил, что смотрит на набор отмычек.

— Я же Тихая Тень, помнишь? - с усмешкой прошептала Рун.

Арклет медленно улыбнулся в ответ.

Его леди скользнула к нему и обняла. Чтобы недоверчиво прошептать на ухо:

— Эти двое и вправду боевые маги? Ты когда-нибудь слышал про боевого мага, которому приходится жить с магическим проклятием?

Арклет покачал головой.

— Нет, и…

Он быстро забыл всё, что собирался сказать, когда у них под ногами пол встрепенулся, словно пытаясь подняться им навстречу. Стол, графин и всё остальное подпрыгнуло в воздух, вся комната задрожала и зашаталась с оглушающим грохотом грома.

С потолка неожиданно тяжёлым облаком посыпалась пыль, и Арклет развернул Амарун, прижимая её к ближайшей стене и пытаясь заслонить собой. По телу застучали камешки, и было слышно, как тут и там падают крупные камни.

Стены вокруг них предупреждающе застонали… но когда этот зловещий звук стал глубже, гром утих, а вместе с ним прошла дрожь.

Долгие мгновения спустя всё замерло неподвижно, кроме удушающих клубов пыли, от которой они оба закашлялись. Пока они кашляли и тряслись, наступила тишина.

Затем внутрь неожиданно хлынул свет. Запертая дверь снова открылась, и через порог потянулся мрачный Гулканун, схватив Арклета за руку.

Он вытащил юного лорда из комнаты — Рун следовала за ним, схватив свой сапог и подпрыгивая на одной ноге, чтобы его натянуть — и потащил в кабинет Фарланда.

Слой пыли в кабинете был таким же толстым, хотя по стенам змеились трещины, которых раньше здесь определённо не было. Лонклоус обездвижил лорда-констебля, одной рукой удерживая Фарланда за горжет, а другой — направив жезл ему прямо в лицо.

— Пойдём, - мрачно приказал Гулканун, поворачивая голову, чтобы распространить этот приказ не только на Рун и Арклета, но и на своего коллегу-мага и лорда-констебля. - Сейчас надо держаться вместе.

Лонклоус отпустил Фарланда и махнул ему на дверь. Лорд-констебль мрачно выбежал наружу, остальные наступали ему на пятки.

Два убийства, а теперь взрыв, который они торопились расследовать…

— Ах, приключения! - радостно воскликнул Арклет.

Рун рядом с ним закатила глаза.

Гулканун неожиданно засмеялся.

Настроение наряда боевых магов на стенах морской крепости в северном конце Марсембера было так себе… и становилось только хуже. На берег, прямо на них обрушился сильный шторм, едва не утопивший Марсембер в девятый раз за последние десять дней. Дождь прошёл весь путь с начала до конца — барабанил, потом хлестал, затем заколотил по камням и плитам с достаточной силой, чтобы капли рикошетом могли намочить подбородок снизу. Сейчас дождь начал косить, будто сыплющиеся вниз копья воздушной кавалерии, вонзаясь даже в самые тщательно закрытые лица.

Маги Короны съёжились в своих плащах, набросив капюшоны и опустив плечи. Они уже промокли насквозь и начали замерзать. На стенах охраняющие от дождя заклинания были бесполезны, благодаря старым, могущественным и многослойным печатям, которые защищали башни от враждебной магии.

— Тлуинова погода, - пробормотал один волшебник. Другой рядом с ним в жалком молчании кивнул. Они все с немалым подозрением наблюдали — или пытались наблюдать в этом шторме, разве контрабандисты и работорговцы не обожают такие условия? — за входящим в общественную торговую гавань кораблём. Он качался на диких волнах там внизу, посреди всех поднимающихся и падающих пришвартованных судов, и…

Время пришло. Все до последнего боевые маги сосредоточились на своей работе. Старательные глупцы.

Мэншун произнёс последние слова волшебной формулы, и заклинание в мгновение ока перенесло его из сухого, но затянутого облаками Сюзейла  к морским укреплениям исхлёстанного штормом Марсембера.

Он возник сразу за спинами стоявших в ряд боевых магов. В точности, как и планировал. Он позволил себе необходимое для широкой удовлетворённой улыбки мгновение, прежде чем раскинуть руки и прочитать следующее заклинание.

Заклинание бросило всех боевых магов друг на друга, оставляя синяки, ломая конечности, оглушая и лишая их чувств, а затем подкинуло в небо тугим, слабо сопротивляющимся клубком. Маги повисли в воздухе, подвергаясь ударам молний проходящего шторма, пока Мэншун с неторопливой точностью творил следующее заклинание.

Оно ударило магов, будто рухнувшая каменная стена, и швырнуло далеко и высоко сквозь грозовые тучи, вырвав несколько удаляющихся криков. Покалеченные и мёртвые маги рухнули в открытое море за волноломом.

Мэншун посмотрел направо, потом налево. Вдоль укреплений поворачивались головы, в угловых башнях, где стояли на часах пурпурные драконы, на единственных постах в Кормире, где им дозволялось не носить доспехов и стоять без копий наизготовку.

Некоторые из этих часовых с криками бросились в его сторону. Они заметили то, что Мэншун сделал с боевыми магами.

Мэншун практически с нежностью улыбнулся бегущим мужчинам.

— Сокращение числа боевых магов, - произнёс он, - будет делом лёгким и приятным.

И когда самые быстрые из бегущих солдат оказались достаточно близко, чтобы увидеть лицо своего будущего императора, он улыбнулся им широкой приветственной улыбкой — и исчез, оставив драконам рубить и колоть голые, омытые дождём плиты.

Пыль была повсюду, хотя грохот и тряска прекратились. Фарланд сильно кашлял, но бежал так, будто не нуждался в передышках и воздухе — по угрюмым каменным коридорам, вниз по тёмным лестницам, по другим коридорам и вверх по другим лестницам. Арклет, Амарун и два боевых мага, задыхаясь, бежали следом.

Они всюду слышали крики. Напуганные, встревоженные пленники вопили сквозь решётки на дверях в их камерах. Требовали, чтобы их выпустили, звали на помощь, визжали и всхлипывали, кричали, что их ранило.

— Любой, кто так выразительно умоляет о помощи, не так уж и сильно пострадал, - прокомментировал Лонклоус, пока они миновали одну мольбу за другой, оставляя их без ответа — и неслись вперёд к новым крикам впереди.

Судя по всему, большая часть благородных узников Ирлингстара не пострадала, а просто испугалась. Несколько человек с оглушённым видом блуждали по крепости, моргая сквозь маски густой пыли. Их освободил взрыв, от которого треснули стены и угасли печати вокруг тюремных камер.

Рыскавшие по коридорам магические змеи страха целиком исчезли, и по дороге Фарланд и остальные всё чаще встречали пленников, оказавшихся почти на свободе. Двери камер рухнули или стояли открытыми нараспашку, но люди, которых они должны были сдерживать, дрожали в воздухе, пойманные упрямыми печатями. Печати удерживали заключённых практически неподвижно; если они прикладывали всю свою силу, то могли очень медленно двигаться вперёд.

Фарланд не останавливался. По крутой лестнице, где по-прежнему лежал мёртвый Вандур в ожидании подобающего расследования перед своими похоронами — и наверняка ставший трапезой для крыс, пока взрыв не заставил грызунов разбежаться. Мимо заколоченной шахты, которая служила лифтом — наверх шла пища, вниз ночные горшки — до тех пор, пока там не начали слишком часто застревать узники, сунутые вниз головой в шахту жестокими товарищами и брошенные умирать. Всю дорогу до череды тяжёлых дверей, что охраняли подход к южной башне.

Первые несколько дверей были заперты, но у лорда-констебля, конечно же, были ключи, и он едва сбавил шаг. Вторая пара дверей треснула, но всё ещё стояла, покорежённые замки по-прежнему держали их на месте. Когда ключи не помогли, помог крепкий удар ногой.

Следующие двое дверей стояли приоткрытыми, замки и засовы были сломаны, потолки треснули и просели. За ними, там, где должна была находиться ведущая в южную башню четвёртая пара дверей, виднелся дневной свет.

Лорд-констебль Фарланд неловко заскользил по камням, резко затормозив за третьей парой дверей. Он уставился вперёд, слишком потрясённый, чтобы нецензурно ругаться.

Южной башни… не было.

Вместо каменных комнат и парапетов их встречал прохладный ветер и роскошный вид на удаляющиеся к югу Громовые пики слева. Внизу был виден последний неровный изгиб дороги Орондстаров и великий тёмно-зелёный ковёр Хуллакского леса, простирающийся к юго-западу, насколько хватало глаз.

Фарланд застонал, как будто его вот-вот должно было вырвать.

Амарун нахмурилась от холода, затем спокойно подтянула жилет к подбородку и придержала его там, чтобы развязать намотанную под грудью бечёвку.

Гулканун усмехнулся ей и схватился за один конец бечёвки. Арклет и Лонклоус помогали, её возлюбленный жестом попросил девушку завертеться. Она подчинилась, и в их руках остался хороший кусок чёрного шнура, который Амарун давным-давно приготовила для лазанья, завязав узлы на равных промежутках.

Лорд-констебль осторожно попытался выглянуть за зазубренный край, которым теперь так неожиданно заканчивалась его крепость, и торопливо отступил, когда камни под сапогами просели или посыпались в пропасть.

Когда Гулканун хлопнул его одним концом верёвки, Фарланд поднял взгляд, кивнул, схватил протянутый конец, обвязал верёвку петлёй вокруг себя, и спустился за край чуть ли не раньше, чем остальные успели упереться в пол, чтобы удержать его вес.

Рун схватила кусок оторванного стенного кронштейна, чтобы помешать острому краю сломанного камня, за которым исчез Фарланд, перетереть бечёвку, но едва успела подползти туда, откуда смогла сунуть кронштейн под движущуюся верёвку, прежде чем та остановилась, и лорд-констебль хрипло крикнул:

— Поднимайте. Я увидел достаточно.

— Итак, - спросил Гулканун несколько мгновений спустя, когда они помогли Фарланду встать на ноги, - как выглядит это «достаточно»?

Лорд-констебль покачал головой, подбирая слова. Он так побледнел, что старые шрамы и прыщи проступили на его лице, будто жуткий праздничный грим.

— Исчезла не только башня, - мрачно сказал он. - Вся южная сторона… взорвана, каждый этаж стоит открытым. Я видел коридоры, будто колонну дыр до самого низа. Сейчас это выглядит так. Всё проседает.

Пока он говорил, они услышали долгий, медленный громыхающий стук откуда-то из-за края. Это был звук падающих с Ирлингстара ленивым дождём камней. Расколотые блоки под ними начали осыпаться.

Фарланд вздрогнул, как будто кто-то разбил драгоценное украшение.

— Это только начало. Думаю, что до самого центрального колодца здесь небезопасно.

— До ступеней, где упал Вандур? - догадался Арклет.

Фарланд устало кивнул. Казалось, он готов зарыдать.

— Осторожно! - воскликнул Лонклоус, бросаясь вперёд, чтобы схватить лорда-констебля и оттащить его назад. В камне вокруг и под ними зародился глубокий протяжный стон.

Они поспешили назад, за дверные проёмы, где должна была стоять четвёртая пара дверей. Стены справа от них накренились.

У них на глазах медленный крен превратился в неизбежное падение… и рухнул целый контрфорс в стене замка. Падая, он разломился на части, и падение превратилась в громыхающий водопад бьющегося камня, расколовший несколько деревьев и снёсший их в мгновение ока— открывая взглядам двух прятавшихся за деревьями мужчин.

Двух тяжеловооружённых мужчин в разномастных кожаных доспехах, тут и там усеянных горжетами, гульфиками и другими разнообразными кусками металлической брони посреди подсумков, перевязей и рукоятей кинжалов.

Пятеро агентов и офицеров Короны уставились на них.

— Я лорд-констебль Ирлингстара, - проревел Фарланд. - А вы кто такие?

Двое незнакомцев посмотрели на него, заметили, что руки двух человек по бокам от Фарланда подняты, чтобы сотворить заклинание — и что одна из этих рук выглядит, как букет цветов, чьи лепестки быстро вырастают в изгибающиеся, любопытные щупальца.

— Ух, я Харбранд, - выпалил один из мужчин, носивший глазную повязку, а затем ткнул большим пальцем в своего спутника. - А он Хокспайк.

К этим именам они оба присовокупили виноватые ухмылки.

— Эм… может быть, вы дадите нам комнату на ночь? - спросил Харбранд. - Здесь дракон летает!

Двери хорошо запрятанной в глубине заброшенного крыла королевского дворца Сюзейла комнаты были плотно заперты заклинанием. Некоторые встречи даже для королевской семьи должны были оставаться тайной.

— Глатра, просто смирись с тем фактом, что в определённые вещи не будут посвящать даже тебя. Пока не наступит время, когда тебе можно будет рассказать.

Глатра злобно уставилась на паукоподобного королевского мага Вангердагаста и сплюнула:

— Но я должна была знать об этом всё! Это жизненно важно для моей работы!

— Это всего лишь будет отвлекать тебя от работы, пока мы не поймём, как оно действует и как им безопасно пользоваться, - прохрипел лорд печатей Вэйнренс со своего места в кресле. Он по-прежнему был слаб и бледен, но достаточно восстановился после магической ловушки, почти прикончившей его в дворцовых погребах, чтобы наконец-то подняться с постели. - Мы сможем получить куда больше, если сумеем воспользоваться этим какое-то время до того, как разойдутся сплетни. А сплетни разойдутся быстро, не сомневайся; судя по первым докладам, которые я получил, как только встал на ноги, некоторые лорды уже заговорили о том, что боевые маги в последнее время стали чересчур «бдительными». Поэтому до тех пор, пока тебе действительно не потребовалось знать…

Глаза Глатры вспыхнули, но она отвернулась от него, чтобы уставиться на текущего королевского мага Кормира.

Ганрахаст просто кивнул и сказал ей.

— Всё верно. Поэтому я и отдал такой приказ.

Боевая волшебница Глатра Баркантл в ярости обрушила на стол оба своих кулака, затем развернулась на каблуках к сидевшей рядом безмолвной среброволосой женщине и ткнула пальцем практически в лицо Шторм Среброрукой.

— Но она знала — а ведь она даже не присягала Короне и она не из Кормира!

— Она знала, поскольку проделала большую часть работы по совершенствованию этого, - прорычал Вангердагаст, продвигаясь по столу, как ползущий паук. Глатра в отвращении отпрянула, ненавидя себя за свой страх и черпая свежую ярость в неприятной ухмылке королевского мага. Вангердагаст знал, как она реагирует на него, и намеренно этим пользовался!

— Точно так же знал я, потому что я доделал остальное, - добавило паукообразное существо, после чего быстро развернулось и поползло прочь.

— И на самом деле леди Шторм присягала короне — и она из Кормира, - тихо сказал Ганрахаст.

— Но не нашему королю! И она не гражданин, обитающий в наших границах, который платит налоги! Она злоупотребляет титулом, дарованным ей несколько веков назад!

— Что касается этого, - с неожиданным пылом сказал Вэйнренс, - мы, боевые маги, все злоупотребляем. Это то, что мы делаем. Заканчивай, Глатра. Я не знаю, сколько ещё смогу продержаться без сна.

Глатра отвела от него взгляд, посмотрев на Шторм. Сохраняя молчание, Шторм дружески улыбнулась ей, но Глатра резко отвернула голову.

И обнаружила, что глядит на королевского мага Ганрахаста, который печально покачал головой, достал из пояса шкатулку, открыл её и принялся раскладывать содержимое в сверкающий ряд в центре стола.

Абсолютно одинаковые кольца. Прямые полоски, за исключением небольшой острой драконьей морды. Командные кольца боевых магов.

— Посредством этих колец действует магия мысленной связи, - произнёс он.

— Действующая мысленная связь? - Глатра не сумела скрыть своё недоверие.

Ганрахаст моргнул.

— Ну, хм… до сих пор с ума никто не сошёл.