В пять тридцать утра на круге возле остановки «Картахена» начали собираться бегуны. Обычный субботний ритуал в Корал-Гейблз – одетые в майки и шорты фирмы «Найк» люди были готовы пуститься в пятнадцатимильную пробежку еще до того, как весь остальной мир приступит к завтраку. По-своему Джек, который и сам время от времени бегал по утрам, завидовал этим людям. И в то же время считал их флоридским вариантом безумных скандинавов, которые в середине января проделывают проруби во льду и ныряют в холодную воду.
К мобильному телефону Роза не подходила, но Джек нашел ее там, где и ожидал: опершись на изгородь, она разминала мышцы ног.
– Ты что здесь делаешь, Свайтек?
– Мне надо с тобой поговорить.
– Мне пора бежать. В прямом смысле слова.
Ее друзья, похоже раздраженные его присутствием, делали вид, что проверяют свои нательные приспособления, являвшие гибрид часов, аппарата для измерения пульса и спидометра.
– Тео похитили, – шепнул ей на ухо Джек.
Она промолчала, лишь метнула в его сторону взгляд, означавший примерно следующее: «Шутишь, что ли?»
– Я серьезно.
Роза сказала друзьям, чтобы не ждали ее, затем прошла вслед за Джеком в уединенное местечко под раскидистым баньяновым деревом, где можно было спокойно поговорить. За пару минут он посвятил ее в разговор с Катриной.
– Почему сразу мне не позвонил?
– Не был уверен, что стоит звонить кому бы то ни было, раз не пошел в полицию.
– Так зачем теперь рассказал?
– Не смог уснуть. Слишком много событий, слишком быстро они развиваются. Нужна еще одна голова, чтобы осмыслить все это. Боюсь наделать ошибок.
– А ты оказался прав. Хотя бы в одном. Тео не убегал.
– Я всегда знал, что Тео не убийца.
– Погоди секунду. Тот факт, что он не убежал, еще не означает, что он не убивал Джесси Мерил.
Ход ее рассуждений был ему ясен.
– Все еще думаешь, он мог убить ее?
– Не знаю.
– Катрина сказала, что ее компания была организатором убийства той женщины из Джорджии. Ее убрали, чтобы обналичить деньги по виатикальному договору. Похоже, они проделали то же самое и с Джесси.
– С той только разницей, что Джесси была здорова.
– Разве теперь это имеет значение?
– Допустим, есть человек, который должен умереть от СПИДа. Если виатикальная компания ускорит этот процесс, никто не станет поднимать тревогу. Особенно если имеются десять разных клиентов, работающих с десятком разных виатикальных компаний, как и было в данном случае. Но ситуация с Джесси Мерил совсем другая. Она не была больна, не должна была умереть. И ее убийство тут же всех насторожило. И негодяи, работающие с Катриной, должны были это понимать.
– Мы говорим о русской мафии, не о великих ученых из России. Когда пахнет большими деньгами, которые так легко получить, разум уже не работает.
– Возможно.
– Не просто возможно. Скорее всего, убили ее именно они, а не Тео.
– Да, если смотреть на все это с чисто теоретической точки зрения. Но следует учитывать одно вполне конкретное обстоятельство.
– Какое же?
– К примеру: как влияет эта информация о виатикальных компаниях на твою версию об угле надреза?
– Не думаю, что это как-то связано.
– Ну, не скажи. Ведь ты утверждаешь, что запястье Джесси перерезал левша. Так?
– И что с того? Уверен, среди русской мафии полно левшей.
– Я тоже уверена в этом. Но ответь мне на другой вопрос. Твой Тео, он левша или правша?
– Правша! Что, теперь довольна?
– Ничуточки.
– Это почему?
– Эта твоя теория об угле надреза. Тебе не кажется странным, что в отчете патологоанатома об этом ни слова?
– Нет. Заметить отклонение не так-то просто, признаю. К тому же убийца-левша не вписывался в версию прокуратуры. Так что вполне понятно, что в отчете об этом ни слова.
– Цинично, – протянула она.
– Тео четыре года просидел в камере смертников за убийство, которого не совершал. Так что у нас есть право проявить немного цинизма.
– У нас? У нас есть право? Но, Джек, ты больше не его адвокат!
– Нет. Я его друг.
– Вот это и волнует меня в первую очередь. Попробуй взглянуть на все это со стороны. Абстрагироваться. Сыграй роль адвоката дьявола.
– Не понял?
– Вот ты говоришь, что патологоанатом не обратил внимания на угол надреза на запястье потому, что это не вписывалось в версию прокуратуры. Может быть. Просто представь на минутку, что сам ты обратил внимание на этот угол лишь потому, что убийца-правша не вписывался в твою версию, а?
– Но ведь ты сама видела. Я показал тебе снимок, сделанный на вскрытии, и ты сказала, что тоже видишь этот угол.
– Черт побери, Джек! Ты правша. Не кажется ли тебе, что я просто хотела увидеть нечто, подтверждающее, что убийца был левша?
– Послушай, когда я показал тебе снимок запястья, ты видела этот угол или нет?
– Видела, видела. Но только после того, как ты на него указал. И мне куда больше импонировала бы твоя версия, если бы и патологоанатом обратил внимание на надрез.
Джек искал контраргументы, но так и не нашел.
– Хорошо, – нарочито спокойным тоном протянул он. – Просто прекрасно.
– Я одно хочу сказать. Возможно, не стоит увлекаться рассуждениями на сей счет.
– На самом деле ты хотела сказать другое. Что не следует безусловно верить в невиновность Тео, так?
– Возможно.
– Ладно, не переживай. Я пришел к тебе с одной целью. В надежде, что ты поможешь мне разобраться.
– И?..
Он подошел к изгороди и долго смотрел на вытянувшихся цепочкой бегунов, трусивших по тропе вдоль канала.
– И еще больше запутался.