Я отвыкла от того, как Рина будила меня на занятия, поэтому ее утренний визит стал для меня неожиданностью.

— С добрым утром! — заявила она, влетая в комнату. — Почему такой несчастный вид? Сегодня прекрасный день, солнышко за окном. Улыбнись!

— Еще слишком рано и темно, о каком солнышке ты говоришь? — заметила я, ткнув пальцем в окно.

— Это было образно, — закатила она глаза. — Давай будем считать, что я твое солнышко, я же сияю? — широко улыбнулась она.

— Сияешь, сияешь, — уверила я, уползая обратно в спальню, чтобы одеться.

— Ты опять где-то пропадала все выходные? — упрекнула меня подруга из гостиной. — Я несколько раз заходила, и никого. Это при том, что тебе запретили выходить из академии. Где же ты шастала-то, признавайся?

— Я была на стажировке, — сказала я чистую правду, ведь один-то день я там точно провела. — Все выходные документы разгребала в управлении. Я теперь почти все свободное время буду там торчать, — предупредила я подругу, чтобы она меня не искала.

— Кошмар, — посочувствовала Рина. — Я тебя совсем не вижу последний месяц, то ты работаешь, то болеешь, а теперь еще и это! — тут же поспешила обидеться девушка. — Мне ведь даже новостями не с кем толком поделиться.

— Прости, я же не специально. Я, знаешь ли, тоже не в восторге, что все вечера придется в управлении вкалывать. Зато смогу ежедневно с тобой завтракать. Будем сплетничать, — улыбнулась я, на ходу собирая волосы в хвост.

— Ладно, — смилостивилась она. — Тогда я прощаю твою черствость. Скажи хоть, интересно на этой твоей стажировке?

— Нет, — отмахнулась я. — Сижу, бумажки сортирую, ничего хорошего.

— Так даже лучше, — решила Рина. — Значит, тебя не вмешивают ни в какие опасные расследования.

— В этом ты права, — согласилась я, выходя вслед за подругой в коридор.

Как только мы устроились в столовой, я кивнула:

— Ну, выкладывай свои новости.

— Во-первых, скоро императорский бал! — радостно выпалила подруга, а я чуть не подавилась первым же глотком какао.

— Слышала, — хрипло ответила я.

— Ах, как бы я хотела попасть, — простонала она. — Но туда можно только по приглашениям. Говорят, в этом году служба безопасности совсем с ума посходила, какие-то просто невероятные требования предъявляет.

Значит, про планирующееся убийство Бриар уже доложил!

— Тогда радуйся, что ты не в числе приглашенных, — заметила я. — Не придется все эти проверки проходить.

— У-у-у, злая ты! Я бы все отдала, лишь бы побывать на балу, — мечтательно вздохнула она.

— Ладно, поняла, — поспешила я переключить подругу на другую тему. — Какие еще ходят слухи?

— Продолжим тему светской жизни, — оживилась Рина. — Сейчас у нас будет рубрика из жизни высшего света, — хихикнула она. — Наследника рода Клейрон видели в ресторанчике с девушкой.

Я лишь скривилась. Клейроны — высшие лорды, даже знать не хочу. Но подругу обижать не хотелось, поэтому пришлось проявить интерес.

— Ну надо же. А что такого необычного в этой новости-то?

— Ты что-о-о? — вытаращила она глаза. — Он же один из самых завидных женихов в империи! Но его никто не видел в дамском обществе, он жутко скрытный. А тут такое!

Я безразлично пожала плечами. Меня это не касается.

— Что еще интересного? — попыталась я загрузить подругу чем-то другим.

И она самозабвенно погрузилась в рассказ о предстоящей свадьбе нашей преподавательницы (я упустила, какой именно).

— Ка-а-асс, ты меня вообще слушаешь? — возмутилась подруга, и я встряхнулась. — Кто только что обещал все утреннее время посвящать мне?

— Прости, задумалась, — улыбнулась я. — Я снова полностью твоя.

— Да все уже, — обиженно отмахнулась она. — Тем более на занятия пора.

Где меня не ожидало, к сожалению, ничего хорошего. Кажется, преподаватели разом взъелись на меня за прогулы и решили загрузить пропущенным материалом. Ужасная несправедливость, учитывая, что все предыдущие годы я ничего не пропускала! Но спорить себе дороже, и я стала счастливой обладательницей научной работы по минеральным ядам и вдогонку еще доклада о скорости разложения тела в зависимости от окружающей среды и расовой принадлежности. Предчувствую, начать лучше прямо сегодня. Вот только, боюсь, делать это придется в управлении. А значит, нужно хоть учебники прихватить. Причем в большом количестве. Поэтому обеденный перерыв уйдет на поиск необходимой литературы. Я решила приобщить к этому неблагодарному делу Храна. Кошак ожидаемо обнаружился в лаборатории за очередным экспериментом. Уж не знаю, что он там пытался сотворить, но дышать в помещении было невозможно.

— Что за гадость ты создаешь? — раскашлялась я, пытаясь разогнать дым рукой.

— Одну очень нужную вещь, — сосредоточенно пробормотал он, переливая содержимое одной из пробирок в большую колбу.

— И что же это за нужная вещь? — подобралась я к нашему источнику магии и в рекордные сроки состряпала заклинание, запустив проветривание.

— Вот если получится, тогда и расскажу, — не отрываясь от колбы, пробормотал он.

— Мне твоя помощь нужна, — решилась я его прервать. — Материал подобрать. Сможешь оторваться?

— Только быстро, — нехотя согласился он и, спрыгнув со стола, прошествовал в нашу маленькую библиотеку.

— Что тебе надо? — недовольно оглянулся он на меня.

— Минеральные яды и разложение трупов в различных условиях, — отрапортовала я.

Хранитель задумался.

— С ядами все просто, вон энциклопедия, там найдешь все нужное, — ткнул он хвостом в толстенную книженцию. — А вот с телами… — глубоко задумался он и посеменил вдоль рядов, задумчиво рассматривая ассортимент. В итоге были найдены три фолианта различной степени увесистости.

— Должно хватить, — удовлетворенно кивнул он и поспешил вернуться к своему эксперименту.

Я с трудом запихивала талмуды в свою сумку. Решила сразу взять с собой все, чтобы после занятий не возвращаться в комнату и сразу проследовать к месту отработки.

На столах у Храна все очень активно кипело, варилось, шипело. И тут, случайно бросив взгляд на очередную колбу, я обратила внимание на необычные изменения в нашей лаборатории.

— Откуда у нас второй перегоночный куб? — прищурившись, поинтересовалась я у кошака.

— Из лаборатории.

— Какой лаборатории? — продолжала допытываться я.

— Учебной, какой же еще, — лаконично ответил он, и у меня от шока повылетали из рук все книжки.

— Ты украл установку из учебной лаборатории?! — перешла я на крик.

— Не украл, а одолжил, — поморщившись, поправил он. — Мне нужна была вторая.

— Зачем? Каким способом ты ее вообще сюда протащил? — продолжала ругаться я.

— Как видишь, крайне эффективным, она же здесь стоит, — невозмутимо парировал он.

— Немедленно освобождай ее! — категорично заявила я. — Нужно срочно вернуть все на место. Как ты вообще до этого додумался?!

— Но она мне нужна! — возмутился кот, соизволив обернуться.

— Она еще много кому нужна, там, в лаборатории, — пресекла я возражения. — У меня просто слов нет! Ничего не хочу слышать, освобождай, и я ее верну.

Воришка пробубнил что-то себе под нос, но все-таки пошел исполнять мой приказ. А я демонстративно застыла в углу, тихо злясь на подобную безалаберность, пока кот освобождал устройство. Потом забросила сумку с книгами на плечо, молча забрала установку и направилась к тайному ходу, близкому к лаборатории.

К счастью, дойти мне удалось без приключений (в кои-то веки!). Единственное, прокляла все на свете, потому что чуть не надорвалась. Поэтому решила все-таки занести книги к себе: лучше уж потом за ними забежать, чем еще четыре часа таскаться с этой тяжестью. Нехотя, продолжая костерить обнаглевшего Храна, поплелась наверх. Возвращаться через тайный ход не стала принципиально, потому что обиделась на кота.

Тяжелая сумка оттягивала плечо, поэтому пришлось взять ее в руку. С дверной ручкой боролась чуть ли не зубами, с трудом справившись, заползла спиной вперед в гостиную. Захлопнула ногой дверь и облегченно вздохнула, уткнувшись лбом в дверь.

— Где ты была? — раздался за спиной мрачный голос, и я, испуганно вскрикнув, выронила сумку прямо себе на ногу. Выдернув несчастную конечность из-под груды книг, поспешила обернуться, чтобы узреть недовольного Бриара.

— С тобой все в порядке? — последовал вполне логичный вопрос, вот только выражение лица гостя как-то напрягало.

— Синяк, наверное, обеспечен, — задумчиво покрутила я ушибленной ступней. — Но ничего страшного, жить буду, — попыталась улыбнуться я, чтобы разрядить атмосферу. Не получилось.

— Никаких травм сегодня не было? Нигде не поцарапалась, не стукнулась? — все так же хмуро допрашивал он меня.

— К счастью, обошлось, — робко ответила я, не понимая, к чему такие вопросы.

Магистр раздраженно выдохнул и, медленно приближаясь, буквально процедил:

— Я просил об одной-единственной вещи, и это был далеко не приступ тирании. Я тебя предупреждал о последствиях, но ты, похоже, либо совершенно бесстрашная, либо совершенно безмозглая.

Подойдя совсем близко, он шарахнул кулаком по стене за моей спиной. Я с ужасом вжалась в обои, не понимая, что же такого произошло за несколько часов и в чем меня обвиняют.

— Ты о чем вообще? — сжалась я под его препарирующим взглядом.

— Ах, не понимаешь? — прищурился он. — Тогда, может, объяснишь мне, почему около получаса назад пропал твой маячок, а когда я переместился к месту, откуда ты исчезла, то оказался в подвалах у тупиковой стены? — Кажется, он с трудом сдерживался, чтобы не начать трясти меня, как куклу. — Именно там у тебя какой-то проход за пределы академии, да?

Я в недоумении уставилась на него. Как такое могло произойти?

— Я не покидала пределов академии, — пробормотала я, отрицательно качая головой.

— Тогда ты все-таки поранилась и залечивала себя? — допытывался он, и я отрицательно покачала головой. — Медитировала? Нет? Тогда объясни, как это произошло, потому что других вариантов нет. Где тебя носило? — снова повторил он вопрос.

— Я здесь была, в корпусе, — попыталась убедить его я. — В лаборатории внизу, вот только что оттуда.

Магистр слушал меня со скепсисом, а потом недобро осмотрел шею, где виднелись шнурки от связки моих амулетов.

— Звучит все очень убедительно, но есть у меня подозрения, что все не так, как кажется, — многозначительно заметил он.

И вот тут уже я начала закипать.

Да какого черта! Я теперь должна за каждый шаг отчитываться, и даже за то, к чему не имею отношения?!

Я оттолкнула его, вышла на середину комнаты, резко сорвала с шеи свою связку и, бросив на пол, снова повернулась к господину дознавателю.

— Я не покидала сегодня пределов академии, — отчеканила я, глядя прямо ему в глаза. — Я была на занятиях, потом взяла книги в библиотеке, спустилась в лабораторию, а оттуда вернулась прямо в комнату.

Бриар внимательно следил за моей речью, и выражение его лица постепенно менялось с раздраженного на задумчивое.

— Тогда почему пропал маяк? — уже более спокойно вопросил он.

— Не имею ни малейшего понятия, — отрезала я.

Он-то, может, уже и начал успокаиваться, а вот я только разошлась.

— И вообще, ты сам-то думал, прежде чем меня обвинять? — вкрадчиво начала я. — Я что, действительно похожа на идиотку? А не показалось странным, что я посреди дня куда-то рванула в обеденный перерыв? Как я могла добежать за полтора часа в город, да еще успеть вернуться? В соседнюю булочную гоняла, что ли? И, несомненно, ради этого я среди бела дня нарушила устав академии, рискуя нарваться на преподавателя! — взвилась я.

— Касс, я волновался за тебя, — теперь оправдывался уже он, но меня было не унять.

— А нельзя было сразу просто подумать, а не психовать и срывать на мне злость? В конце концов, эта слежка уже за гранью приличия. Я признаю, что заслужила наказание, и прекрасно понимаю: мне нельзя одной покидать академию. Да у меня больше нет причины сбегать, ведь вы мне обещали пропуск в архивы! Но этот тотальный контроль за каждым шагом… Получается, если я поставлю синяк, то даже не могу от него избавиться, потому что это мгновенный сигнал! Может, еще за каждый чих отчитываться? С кем разговаривала, от кого заразилась? Ты мне не отец, не опекун, не брат, не муж и не жених, де-юре ты мне никто и не имеешь права применять подобные меры, будь хоть трижды преподавателем и четырежды представителем стражи! — чуть ли не топала я ногами.

— Что значит никто? — прорычал он в ответ.

— Я сказала неправду? Ты мне не родственник. То, что я опрометчиво согласилась не бегать от тебя, не дает права распоряжаться моей жизнью, — выдохнула я прямо ему в лицо.

— Злая маленькая девочка, — вцепился он мне в плечо, притягивая совсем близко. — Ты хоть сама понимаешь, что говоришь?

— Я все прекрасно понимаю, — шипела я, не в силах остановиться и прекратить эту бессмысленную ссору. — Сколько мы знакомы? Два месяца? А сколько общаемся близко? Месяц? Меньше, по-моему. Ты меня не знаешь совершенно! И я тебя совершенно не знаю. Я доверилась тебе, но ты стремишься меня контролировать. Полностью, каждый вздох, шаг, каждую мысль. По какому праву? Я взрослая девушка, самостоятельно решаю, как мне жить. И что, теперь я должна позволить тебе делать это за меня?

— И куда же тебя привела самостоятельность, взрослая ты моя? — взревел Дамиан. — В темный переулок к пьяным троллям? На обед к умертвию? А может, к местам ритуальных убийств, практически в моменты их совершения? Ты уверена, что она тебя ведет к чему-то хорошему, а не прямиком на ближайшее кладбище?

— Я со своей самостоятельностью прожила больше десяти лет, как видишь, жива и невредима. А вот за те пару месяцев, что мы знакомы, у меня почему-то ни одна неделя не прошла без проблем. Десять лет! — уже практически кричала я. — Ни одной неприятности, ни одного несчастья, даже травм не было. Мы с моей самостоятельностью прекрасно обходились без покровительства сильных мира сего!

— Чему я каждую минуту поражаюсь! — рявкнул он. — С такой-то бедовой головой — и целых десять лет! Может, ты просто этих проблем не видела? Потому что сейчас вокруг тебя столько накручено, что хочется тебя просто запереть ради безопасности — твоей и окружающих. У тебя хаос и в голове, и в жизни. Ты действительно на краю, но ужас не в том, что ты боишься упасть, а в том, что ты не хочешь спастись, даже когда тебе протягивают руку! Ты сама себя загоняешь в пропасть!

— Ты ничего обо мне не знаешь, — прошипела я, вырываясь из его хватки. — Ни-че-го! Поэтому не имеешь права меня судить. Я не хочу больше разговаривать, — не дала я ему вставить слово. — Мы уже много чего друг другу наговорили и, если сейчас не остановимся, наговорим еще больше. Просто взгляни на ситуацию с моей стороны. Ты накричал на меня, потому что по неизвестной причине пропал твой маяк. Не разобравшись в ситуации, сделал выводы и вынес приговор. А бесправность я терпеть не намерена. Поэтому просто уйди! — Я отвернулась и закрыла лицо руками.

Не хочу ни видеть его, ни слышать. Не знаю, что он решил, но, к счастью, просьбу мою исполнил. После пары минут тишины, пока я глубоко дышала, стараясь успокоиться, оказалось, что комната пуста. На полу у двери все так же валялись книги, а под ногами поблескивала связка моих амулетов. Я не стала их поднимать. Сейчас я соберу свои пособия и займусь тем, чем уже давно стоило заняться. Учебой. Я не буду переживать и нервничать, ничего катастрофического не произошло. Я жива и здорова, Хран жив и здоров, меня не выгнали из академии. А все остальное неважно.

Оставшиеся занятия прошли нормально. Дополнительных заданий мне, ура, не перепало. К магистру вечером я, естественно не пошла. Вернулась в комнату и села за научные работы. Когда я уже заканчивала трактат по ядам, из лаборатории приполз Хран. Усталый, он вытянулся на диване и, кажется, только тут заметил меня.

— А ты что тут делаешь? — удивился он.

— Как что? Доклад! — пояснила я. — Не просто же так я с тебя книги требовала.

— Нет, я имею в виду, что ты делаешь тут? У тебя разве не отработка в управлении?

— Раз я здесь, значит, нет, — передернула я плечами.

Пару минут кот хмуро молчал.

— Что опять случилось? — наконец спросил он.

— Ничего не случилось, — невозмутимо ответила я.

— Если бы ничего, то ты бы сейчас сидела под присмотром магистра, а раз ты здесь, значит, опять что-то не поделили, — уверенно заявил он.

— Какая разница, — огрызнулась я. — Я тебе что, мешаю? Сижу, никого не трогаю, занимаюсь учебой, вот и ты сиди и отдыхай.

— Как скажешь, — мрачно бросил в ответ хранитель и, отвернувшись от меня, притворился, будто уснул.

«Теперь и с ним разругалась», — вздохнула я про себя.

Уж не знаю, действительно ли кошак оскорбился на мою грубость или просто устал и решил меня не дергать, но следующие пару часов мы провели в молчании. Я уже разобралась с несчастными ядами, а тему с разложением трупов решила оставить на завтрашний вечер, по-видимому, они у меня снова свободны. За окном уже давно потемнело, поэтому я устроилась в кресле у камина, решив помучить книжку по медитации. Наверное, теперь я смогу вернуться и к этому занятию. Может, удастся добиться того самого эффекта, когда ко мне будет невозможно прикрепить маячок? Вот это было бы потрясающе!

Но глаз совершенно случайно зацепился за золотистый отблеск на диване. Книга, та самая, что мне подарил Бриар. «Легенды Изначального мира». Я так и не добралась до нее, даже не открыла ни разу. Так может, стоит? Вдруг мне придется ее вернуть? Решительно отложив методичку, я взялась за тяжелый кожаный том. Все-таки нереально красивое издание. Пролистав приятно хрустящие страницы, полной грудью вдохнула запах типографской краски. Некоторые страницы украшали изящные гравюры. А сколько тут было историй! В поисках той, с которой мне хочется начать, я внезапно споткнулась о слово «империя».

«С чего началась Рассветная империя…»

А вот это интересно, исторический вариант мы проходили, там ничего нового. Соседствующие семь княжеств, суровая война, необходимый всем альянс под эгидой ныне правящего семейства. Слияние в единую империю прошло гладко, тем более что это было выгодно всем. Нам приводили сводку данных, почему именно представитель рода Киневард был выбран в императоры. Правда, через год после экзамена знания улетучились — политика никогда меня не интересовала. Но вот про то, что есть еще легенда, я никогда не слышала. Хотя это дела настолько далеких дней, что даже написанное в учебниках по истории можно назвать сказкой. Что ж, тем интереснее почитать…

«Их было шестеро. Дети чужих миров, пришедшие в поисках новой жизни.

Первый явился из мира войны и воинов. Как никто другой, сведущий в искусстве битвы. Как никто другой, ценящий чужие жизни. Он искал мира и спокойствия, но охотно делился умением защищать себя и то, что дорого.

Вторая пришла из мира знаний и мудрости. Мир, что она покинула, содрогнулся от тайн, которые нельзя было раскрывать. Она же принесла нам частицу своих знаний и совет, какие из них должны быть доступны, а какие — погребены навеки.

Третий вернулся из мира мертвых. Из мира отчаявшихся и павших, умолкнувших навсегда. Он пришел, желая показать, что мертвые жаждут отмщения. Не все могут уйти от правосудия, но многие смеют надеяться на справедливость.

Четвертый сбежал, спасаясь от продажности своего мира, осененный знанием, что не все в жизни можно купить. Труд и знания должны иметь достойное вознаграждение, но такие вещи, как дружба и доверие, можно оплатить лишь искренностью.

Пятый покинул умирающий мир, загубленный алчностью жителей. Бесконечно растрачивая все дары природы, они не знали меры и иссушили богатый мир до дна. Он пришел к нам, чтобы научить ценить данное богами.

Шестой шел ради свежих идей, возможности творчества, открытий в помощь людям. Будучи мастером на все руки, он чах в своем мире, где не было места новому.

Они пришли в разное время, каждый со своими целями, но, сильные по натуре, быстро привлекали единомышленников. Так строились поселения, города, целые княжества. Явившиеся через одну дверь, они держались друг друга, храня тайну врат между мирами. И врата закрылись надолго. Остались лишь призрачные истории в памяти стариков. Но однажды врата распахнулись, явив ужасы огня и монстров пекла. Они прорвались, неся смерть и отчаяние, сметая все на своем пути. Никакие знания и умения не могли спасти этот мир и его жителей. Пока вслед за чудовищами не явился Открывающий врата. Тот, кто привел когда-то тех шестерых. Тот, кто не смог сдержать седьмой прорыв, позволивший тьме поглотить весь свет. Он пришел за помощью, но стремясь помочь. И присягнули ему шестеро, а он поделился своей кровью, связывая их клятвой и даруя великие силы. И была рассеяна тьма. И остался Открывающий в этом мире, дабы были заперты врата, пока он охраняет их и держит печатью своей крови. И была создана Рассветная империя, чтобы помнили все: лишь единство позволит свету пробиться сквозь тьму отчаяния. И нарекли Открывающего императором — за то, что дал новую жизнь этому миру. А шестеро, прошедших сквозь врата, хранят его и ныне».

Хм, такого варианта я не ожидала. У высших, под которыми, я так подозреваю, и подразумеваются эти шестеро, кто только в родословной не потоптался, но вот жителями других миров мне представить их сложно. Задуматься над тем, что же скрывается за этой легендой, я не успела — раздался стук в дверь. Я мученически вздохнула. Не то чтобы это было неожиданно, но я не ожидала так рано. Стук повторился, поэтому я все же встала и пошла открывать, пусть и незваному, но предсказуемому гостю.

— Ты говорила, у тебя успокоительное есть, с непроверенными эффектами? — мрачно усмехнулся он мне с порога. — Поделишься?

Я молча посторонилась, пропуская его внутрь, и направилась к столу. Все так же молча вручила ему, застывшему у двери, стакан, а сама вернулась к своему креслу и книжке в нем. Через минуту услышала стук стакана по дереву, потом у меня решительно отняли книгу, и Дамиан уселся передо мной прямо на пол.

— Давай поговорим спокойно, — решительно произнес он, заглядывая мне в глаза.

Я отрицательно покачала головой.

— Касс, — упрямо начал он, сжимая мои ладошки. — Сегодня многое было сказано, в чем-то был не прав я, в чем-то ты. Очевидно другое: проблема есть, и ее надо решать.

Я снова замотала головой.

— Каська, — начал он, но я, вытянув руку из его хватки, прикрыла ему рот.

— Я не хочу ничего сейчас решать. Я хочу, чтобы мы сделали вид, будто всего, что сегодня произошло, на самом деле не было. И с завтрашнего дня я продолжу приходить после занятий, чтобы отрабатывать свое наказание. Я не буду влезать в передряги, а ты не будешь ставить на меня маячок, — сделала я ударение на отрицании. — А вот этой непонятной ссоры сегодня не было.

Мне достался хмурый взор, явно выражающий несогласие с моим планом действий.

— Я чувствую, если мы снова начнем разбирать ситуацию, все станет только хуже, — пояснила я. — Нам нужно время, а там все само решится.

И хоть Бриар явно все еще не был удовлетворен, он кивнул. Я убрала ладонь от его лица, но ее перехватили и нежно поцеловали.

— Мне не нравится с тобой ругаться, — проговорил он, обдавая горячим дыханием мое запястье.

— По-моему, это у нас получается лучше всего, — усмехнулась я.

— Не согласен, — возразил он.

— По крайнее мере — чаще всего.

— А вот с этим не поспоришь, — вздохнул он. — Будем исправляться.

— А можно начать не сегодня? — поморщилась я.

— В смысле? — нахмурился Дамиан. — Ты сначала хочешь еще поругаться?

— Нет, — поспешила опровергнуть я предположение. — Я вообще ничего не хочу. Сегодняшний день уже перенасыщен событиями, хотелось бы хоть вечер провести в спокойствии.

Он взглянул на меня исподлобья.

— Мне уйти? — слишком спокойно прозвучал голос.

— Да нет, — пожала я плечами, — давай просто поговорим на отвлеченные темы.

— Это на какие же? — Явно успокоившись, мужчина облокотился на столик.

— Тебе удобно на полу? — скептически хихикнула я. — Если ты стесняешься потеснить Храна на диване, то я могу взвалить на себя сию нелегкую миссию. — Я покосилась на кота, все еще притворяющегося спящим. Ага, как же, вот хвост подергивается, да и ушки на макушке. Нагло подслушивает мохнатый поганец.

— Нет, меня все устраивает, — улыбнулся мне гость, мягко перебирая мои пальцы свободной рукой. — И я жду тему для беседы.

— Удалось найти вариант, исключающий мое участие? — задала я действительно интересовавший меня вопрос.

— Ты считаешь эту тему нейтральной? — поперхнулся он.

— Я считаю эту тему важной и требующей быстрейшего решения. Время-то убегает, — заметила я, хотя магистр это, очевидно, понимал и так.

— Нет, — все же ответил Дамиан. — Твой вариант, к моему неудовольствию, все еще самый действенный.

— Тогда в чем проблема? — все же решила я прояснить этот вопрос. — Медлить нельзя.

Мне остался совсем тяжелый взгляд.

— А сама ты не видишь никаких сдерживающих факторов?

— Не вижу, — честно ответила я. — Я же рядом с тобой буду. Буквально на расстоянии вытянутой руки, если не меньше. И может, я тебя не очень хорошо знаю, но интуиция мне подсказывает, что при тебе мне мало что угрожает. Или ты себе не доверяешь? — усмехнулась я.

— Доверяю, но я ведь не могу всего предусмотреть. Поэтому эта идея мне не нравится… — заявил гость.

— Почему-то мне чудится «но», — пробормотала я, пристально вглядываясь в его лицо.

— Но я вынужден признать, что она скорее всего приведет к успеху, — недовольно закончил Дамиан.

— И?

— Твоя взяла, ты участвуешь, — наконец пришел он к ожидаемому мною результату.

Я ликующе улыбнулась.

— А вот радуешься ты совершенно напрасно, — заметил он, крепче сжимая мою ладошку. — Как бы тебе не пришлось пожалеть о своем предложении.

Я просто пожала плечами. Все может случиться, но это не значит, что я откажусь.

— И еще, если ты идешь со мной, значит, слушаешься беспрекословно! — пронзительно взглянул он на меня, затягивая в воронку зрачков. — Если я говорю уходить, значит, ты уходишь. Тут же! А не зависаешь, как в прошлый раз, пытаясь помочь. Понятно?

Я покивала, принимая условие.

— И когда мы начинаем? — бодро поинтересовалась я.

— Как ты и сказала, времени больше нет, так что завтра. Еще раз, ты уверена, что сможешь отличить смесь от чистого препарата? — испытующе осведомился Бриар.

— Уверена. Иначе бы не предлагала свои услуги. Я всегда трезво оцениваю возможности, — немного раздраженно заметила я.

— Ой ли? — достался мне издевательский взгляд.

Я отвернулась, не поддавшись на провокацию. Никаких споров из-за моих промахов!

— А можно взглянуть на того индивида, которого ты будешь изображать? — вспомнила я главную изюминку плана.

— Можно, — согласился шеф, и через пару мгновений передо мной оказался совершенно другой человек. Я встречала таких в таверне, и Кринус всегда советовал мне обходить их стороной. Мужчина в возрасте, темные волосы зализаны так, чтобы прикрыть залысины. Блеклые голубые глаза с масленым взором. Разворотом плеч он сильно уступал магистру, да и вообще был худосочным. Ниже Бриара ростом, хотя и выше меня… Хотя, кажется, все вокруг выше меня. В целом впечатление было отталкивающее. А уж когда он оценивающе осмотрел меня и потянул мою руку к губам, я рефлекторно отшатнулась. В ту же секунду снова появился Бриар.

— А вот и серьезные проблемы, — с некоторым разочарованием вздохнул он.

Я же, нахмурившись, отвернулась.

— Ты не сможешь сыграть! — Прозвучало как утверждение, и в этот раз мне нечего было возразить. Это с Дамианом я могла изобразить страсть, но этот вот барон, один вид которого вызывает отвращение… А ведь мне еще и целовать его придется скорее всего… И хоть понимаю, что на самом деле это Бриар, но ничего поделать не могу.

— Странно, что мы даже не подумали об этом… — задумчиво произнес магистр, снова сгребая мою руку и успокаивающе поглаживая запястье. — Касс, не переживай. Все равно я был против. Твой вариант был лучшим, но не единственным.

Я не ответила, пытаясь сообразить, что можно сделать. Обидно-то как, ведь выигрышная ситуация была бы! И мы даже проверку эту дурацкую провели! И я прошла ее! Вот только не учла, что играть мне придется не с Бриаром. Если бы сделать так, чтобы я видела правду, а все остальные — иллюзию… Стоп! А если?..

— Касс, я найду другой вариант, так что не расстраивайся…

— Погоди! — теперь я перехватила его руку. — Давай еще раз попробуем.

— Уверена? — скептически глянул он. — Не заставляй себя, тебе же неприятно: ты бы видела свое лицо. Честно говоря, выдержки у тебя никакой, как по раскрытой книге все можно читать. — Он тепло усмехнулся.

— Давай все же попробуем, — мягко попросила я, пресекая возражения.

Магистр покачал головой, и передо мной снова оказался барон Не-помню-как-его-там. Я вгляделась в категорически неприятную мне физиономию, потом глубоко вздохнула, настраиваясь, и…

На моем лице против воли расползлась широкая улыбка. Сработало! Передо мной снова сидел хорошо мне знакомый Дамиан Бриар. Выразительные глаза, все с большим удивлением взирающие на меня. Темные, немного взлохмаченные волосы, легкая щетина. Я протянула руку, погладила его по щеке, ощущая легкое покалывание. Все как всегда, только магистра плотно оплетали ленты магии, которых я не вижу обычным зрением. Сейчас они переливались синими оттенками. Интересный эффект. Немного отвлекает, но это пережить, несомненно, проще, чем изображать страсть к гадкому барону. Поэтому я, крайне довольная собой, чтобы развеять сомнения в моих возможностях, легко коснулась губами щеки Дамиана. И, уже отстранившись, поймала подозрительный взгляд.

— Что ты сделала? — поинтересовался он, скинув иллюзию. Потоки магии привычно растворились едва заметным прозрачным узором у него на коже.

— Ничего, — широко улыбнулась я. — Просто я хорошая актриса.

— Ты талантлива, но насчет хорошей актрисы я не совсем согласен, прости, — бросил он на меня извиняющийся взгляд. — Ты все же что-то сделала!

— Человеческий мозг имеет безграничные возможности, — с умным видом заявила я.

— И что это должно значить? — поморщился Бриар.

— Сработало самовнушение. Я убедила себя, что вижу тебя самого, а не иллюзию, — заверила я.

— Каким же образом? — поинтересовался он.

— А вот это уже секретная техника медитации целителей, — отшутилась я. — Я же не выведываю у тебя некромантские тайны поднятия призраков или умертвий, вот и ты не спрашивай.

— Если хочешь, могу и поделиться, тут никаких секретов нет, — улыбнулся мне Дамиан. — Вот только, боюсь, после моего рассказа ты не заснешь! — Его улыбка стала хищной.

— Тогда не надо, переживу как-нибудь без этого знания, — передернула я плечами, вспоминая давешнее умертвие. — Так что, план в силе?

— Ты всегда добиваешься того, что хочешь? — Хм, прозвучало совсем не как вопрос.

— Синдром отличницы, помнишь? — продолжала довольно скалиться я.

— Твое профессиональное мнение, как целителя, — это лечится? — охнул магистр.

— Нет, это хроническое, — развеяла я его надежды, но в ответ мне досталась теплая и нежная улыбка.

— Значит, будем привыкать или снижать частоту приступов. И займусь я твоим лечением вплотную, — послали мне многообещающий взгляд.

— Своим лечением я займусь самостоятельно. Главный вопрос так и остался открытым: мы идем завтра? — пытливо глянула я на магистра.

— Будь готова к девяти, — вздохнул он, сдаваясь.

Я кивнула, как раз успею задание сделать. Правда, нужно снова продумывать внешний вид. С платьем что-то решить. У Рины одалживать? С волосами проблем точно не будет. Правда, надо попробовать и цвет глаз изменить. Нужно по максимуму отличаться от самой себя.

— Касс, ты еще здесь? — напомнил мне о своем присутствии магистр.

— Да, — я встрепенулась. — Еще что-то?

— Нет. Просто ты, смотрю, ушла в себя. Или спишь уже на ходу? — тепло спросил Дамиан.

— Может, и сплю, — согласилась я. — Сегодня много чего произошло, организм не справляется с потоком информации и требует передышки.

— Тогда чего ты мучаешься? Иди спать, — велел он, поднимаясь с пола.

— Так рано еще, дел полно, — нахмурилась я.

— Каких дел? — насторожился он.

— Вон книгу дочитать, уж больно интересная, — кивнула я в сторону «Легенд».

Бриар обернулся к своему подарку.

— Оставь это пока, — решительно проговорил он. — Я очень рад, что угодил тебе, но завтра предстоит куда более сложный день. И кто знает, когда нам удастся вернуться. Тебе следует хорошенько выспаться, чтобы хватило на всю следующую ночь, — посоветовал он, выдергивая меня из кресла.

— Я об этом не подумала. — Я зевнула, осознавая, что завтрашнее мероприятие может затянуться, а мне ведь потом вставать на занятия ни свет ни заря. — Пожалуй, ты прав, придется повременить, — вздохнула я, разворачиваясь в сторону спальни. — Тогда спокойной ночи… — И не успела я сделать и шага, как меня дернули обратно и прижали спиной к себе.

— Касс, ты ведь на меня больше не обижаешься? — Горячее дыхание обожгло ухо, и руки на талии сжались еще крепче.

— А я никогда не обижаюсь, — тихо проговорила я в ответ. — Во всяком случае, стараюсь. Но такого поведения больше не потерплю. Это ведь не первый случай, когда ты, не разбираясь, начинаешь меня ругать. За проступки я отвечать готова, но вот за то, чего не совершала, — увольте.

— Прости, — выдохнул Дамиан мне в шею и нежно поцеловал. — Во всем, что касается тебя, мне трудно сдерживаться. Я привык все контролировать, а ты не только не поддаешься опеке, но на любую попытку скалишь зубы. Я стараюсь держать границы, но кто бы знал, как это сложно… — пробормотал он, уткнувшись мне в макушку.

— Может, оно не стоит того? — горько усмехнулась я. — Ведь это никогда не изменится, уж прости, но своей жизнью я распоряжаюсь сама. Я сама за себя отвечаю. Так всегда было, и переучить меня вряд ли получится. Так стоит ли портить и твои и мои нервы? Не лучше ли оставить попытки сейчас, пока все не так глубоко? Это ведь так просто. Как бы ни сработал ваш план, после императорского бала все решится. Сколько это дней — восемь, семь? Потом мое участие не потребуется. Я сдам тебе экзамен, напишу заявление и тихо-мирно вернусь в родные пыльные лаборатории. И мы просто больше не увидимся. За предыдущие два года мы ни разу не пересеклись, с таким же успехом не встретимся и после. Одна декада, и мы можем разойтись своими путями, без проблем и сожалений. Так не бросить ли эту бессмысленную битву характеров, пока это еще пройдет безболезненно?

Меня резко развернули и снова притянули к себе, зло вглядываясь в лицо.

— А ты уже все продумала. Все пути отступления. Даже не начиная бороться, уже решила тихо отступить в нужный момент… Касс, но я не отступлю, — жарко прошептал он. — Потому что я знаю, что это того стоит. Я научу тебя доверять мне. Понимаю, что мгновенно это доверие не родится, и это была не последняя, как ты сказала, битва характеров. Но даже не надейся, что, как только мы закроем это дело, а ты сдашь экзамен, наши пути разойдутся. Я тебя нашел… и уже не отпущу.

— А если я буду против? — посмотрела я исподлобья.

— А ты против? — такой же серьезный взгляд в ответ.

— Не знаю. — Я первой отвела глаза, боясь утонуть в темном омуте его зрачков. — Я не знаю тебя, не знаю, что будет дальше, и не хочу навлекать на себя новые проблемы. Я привыкла быть одна и рассчитывать только на себя. Боюсь, что как только привыкну к твоему присутствию, ты уйдешь. Неважно, по какой причине. Может, мы оба решим, что отношения бессмысленны. Но я привыкну, что ты рядом, и мне придется снова учиться быть одной.

— У людей всегда так, нужно или довериться, или страдать от одиночества. Ты же не проведешь всю жизнь одна, когда-то надо учиться открываться другим. Надеюсь, что начнешь ты с меня. И хотя ты, скорее всего, не поверишь, все равно скажу: я тебя не отпущу, поэтому одна ты не останешься, — осторожно погладил он меня по щеке.

Я зажмурилась, кривя губы в горькой усмешке. Как же хотелось верить, но в этой жизни слишком многое не зависит от нас. Никто не знает, что произойдет завтра.

— Не давай мне невыполнимых обещаний, — холодно произнесла я. — Зря мы затеяли этот разговор… — Я попыталась вырваться из его объятий. — Давай его тоже занесем в список того, чего сегодня не происходило.

— Девочка, откуда столько цинизма в таком возрасте? — пробормотал он, одной рукой прижимая меня к груди, а другой ловя за подбородок и разворачивая лицом к себе. — Я никогда не обещаю того, чего не могу сделать. Поэтому повторяю еще раз, и запомни это своей глупенькой, забитой кучей ненужных вещей головкой: я тебя не отпущу. Лучше поскорей привыкни к этой мысли и перестань ждать, когда я оставлю тебя в покое.

— Ты не можешь знать этого наверняка, — упрямо возразила я.

— Так, перестань спорить со старшими! — возмутился он.

— Но… — хотела опровергнуть его я, но мне не дали, закрыв губы поцелуем.

«Не самое оригинальное решение заставить замолчать, хотя, нет смысла возражать, действенное», — пролетела последняя мысль, перед тем как разум бросил неблагодарное дело поиска возражений. Не лучше ли просто насладиться моментом? Легкое нежное прикосновение с каждым мгновением набирало силу, перерастая в обжигающе жадный поцелуй. Еще совсем недавно я вытягивала из Дамиана эмоции и согревалась украденным теплом, а теперь он по капле пил мое дыхание, пытаясь заглушить жажду. И лишь когда мне самой не хватило воздуха, отпустил мои губы из плена. Я тяжело дышала, а Дамиан одной рукой поглаживал меня по спине, а второй перебирал волосы на затылке, окончательно растрепав косу.

— Как аргумент — неубедительно, — немного хрипло, но крайне ехидно заявила я. — Зато как средство пресечения конфликта весьма эффективно, — пришлось признать поражение.

В ответ — тихий смех, дрожью прошедший через мои нервы. Потом еще один крепкий поцелуй, и меня прижали к себе, уткнувшись носом в макушку.

— Все-таки ты чудо, — пробормотал он. — Маленькое, колючее, очень вредное и скрытное чудо.

— Ты немного ошибся, — фыркнула я ему в ответ. — Не чудо — чудовище!

Бриар снова рассмеялся:

— Ладно, чудовище ты мое. Иди, а то еще чуть-чуть, и я тебя точно не отпущу.

После такого заявления я поспешила отстраниться, а для надежности еще и Храна сцапала с дивана. Магистр на мою легкую панику лишь усмехнулся.

— До завтрашнего вечера, — пробормотала я, надеясь, что не покраснела.

— Спокойной ночи, — пожелал он мне и скрылся в портале, а я выдохнула и отпустила кота. Точнее сказать, уронила, потому как руки разжались самопроизвольно, но Хран, к счастью, успел сориентироваться.

— М-да-а, — донеслось с пола, пока я продолжала гипнотизировать то место, откуда недавно исчез магистр. — Ты что-то бормотала насчет того, чтобы разойтись безболезненно? Боюсь тебя разочаровать, Каська, но безболезненно уже не получится. По крайней мере, не у тебя.

— Не говори глупостей, — отмахнулась я, отмирая, и прошествовала в спальню. — Я не настолько к нему привязалась.

— Да ладно? — хохотнул кошак, следуя за мной по пятам. — А по-моему, как раз наоборот. Учитывая, что не так давно ты клялась, будто суровый Дамиан Бриар — последний человек, с которым тебя могут связывать какие-либо чувства, помимо страха, — уже откровенно издевался хранитель. — Что, не было такого?

— Было, — вздохнула я.

— А теперь, значит, не боишься? — допытывался он.

— Боюсь еще сильнее, — серьезно ответила я.

А кот впал в ступор.

— Теперь даже я не понимаю твоей логики, — помотал он головой.

— И не понимай, — отмахнулась я, уползая в шкаф переодеваться. — Главное, что я ее понимаю.

— Касс, ты не подумай, я ни в коем случае тебя не осуждаю, — уже серьезно начал кошак. — Наоборот, очень даже рад за тебя! — Я, крайне заинтригованная его фразой, выглянула из шкафа. — Но это странно. Месяц назад ты его боялась до дрожи, даже ненавидела, а теперь вон целуешься на каждом шагу.

— Эй! — возмутилась я, покраснев.

— Ладно, не на каждом, — закатил он глаза. — Но мысль ты поняла. Ты уверена, что это не… кхм… результат каких-то воздействий? — осторожно поинтересовался он.

— В смысле? — насторожилась я, выходя из-за дверцы шкафа уже переодетая ко сну.

— Понимаешь, было заметно, что интерес к тебе со стороны магистра растет неуклонно и давно, а вот ты как-то очень быстро перешла от стадии «прибила бы сама» к «осталась бы с ним навсегда».

— Эй! — повторно возмутилась я и дернула кота за ухо, устраиваясь рядом с ним на кровати.

— Ладно-ладно, но… Может, это приворот? — напряженно вгляделся он в мое лицо.

— Нет, — покачала я головой. — Если ты настаиваешь, я могу и противоядие выпить, и состряпать амулет, экранирующий от любого внешнего воздействия, но не думаю, что тут есть подвох. Уж слишком часто я возвращаюсь к стадии, как ты сказал, «прибила бы сама». — Я усмехнулась. — Вот сегодня, например. Знаешь, как он меня взбесил? Вот честно, так бы и двинула с ноги, если бы не воспитание.

— Тогда почему такой резкий переход?

— Кто его знает, — отмахнулась я. — Вот так получилось. Не ищи тайного смысла. У нас и без этого проблем хватает, — пробормотала я, забираясь под теплое одеяло.

И уже на грани сна почувствовала мягкое поглаживание по волосам и тихий голос:

— Как бы там ни было, пусть у тебя все сложится. Может, хоть с ним ты оставишь в прошлом все свои страхи. Потому что, хоть ты сомневалась, он был уверен во всем, что говорил.

Полноценный сон действительно был как нельзя кстати. С утра я подскочила сама бодрость — отдохнувшая и полная сил. До прихода подруги успела умыться и привести себя в порядок. Давно такого не было. Рина тоже была безмерно удивлена.

— Не иначе снег сегодня пойдет, — заявила она, наблюдая, как я закрываю дверь.

— Конечно, пойдет, — весело кивнула я ей. — Зима на дворе, если ты не заметила.

— Значит, не снег, а дождь, — исправилась она. — Причем не простой, а… не знаю, фиолетовый, например! — вытаращила она глаза с наигранным ужасом.

— Не надо нам такого счастья, — рассмеялась я. — Если хочешь, могу вернуться в кровать и подождать, пока ты полчаса прокукуешь у меня под дверью.

— Все-все, больше никаких замечаний! — тут же замахала она руками. — И все же с чего такое лучезарное настроение?

— Выспалась, — честно ответила я.

— Да ла-а-адно, — насмешливо протянула подруга, втаскивая меня в столовую. — Как же случилось это чудо?

— Легла раньше, — лаконично пожала я плечами, нагребая побольше еды на завтрак. Удивительно, даже аппетит появился.

— Не верю, — категорично заявила Рина, устраиваясь за столиком. — Не могла ты по собственной воле потратить несколько часов на какой-то там бессмысленный сон, а не на прекрасные учебники. Признавайся, надышалась какой-то гадости и просто отключилась?

— Не верь, — пробурчала я и уткнулась носом в тарелку с кашей, вспоминая, что спать-то вчера пошла не по своей воле. Так, главное — не покраснеть. Рина, она ж внимательная, тут же что-то заподозрит.

— Не обижайся, — попросила подруга, а я выдохнула с облегчением, поняв, что ничего странного в моем поведении она не усмотрела. — У меня сегодня вреднючее настроение. Хочется тебя позадирать.

— Так и быть, можешь задирать дальше, — благосклонно разрешила я. — Только сначала дай поесть, а то боюсь, как бы я не подавилась.

Но запал у подруги все же погас, или она решила меня пожалеть, но больше надо мной не издевалась и провокационных вопросов не задавала. И вообще день прошел на удивление тихо. Никто из преподавателей не предъявлял мне претензий. Я спокойно отсидела лекции, в обед покорпела над работой по трупам. А после так же мирно прошли лабораторные. После всех занятий решила вплотную заняться докладом, пока есть силы и время. Внутреннее чутье подсказывало, что в первый же вечер мы на нужных людей не выйдем. Нам еще очень повезет, если сегодня мы умудримся хотя бы привлечь внимание. Так что ночь предстоит долгая, бессмысленная и очень тяжелая. А значит, завтра придется отсыпаться перед следующим рейдом.

С такими мыслями я возвращалась к себе в комнату. И тут вспомнила, что надо было спросить у Рины насчет платья, а я, дурья башка, забыла. Значит, придется к ней заглянуть.

Но, как оказалось, кое-кто уже подумал об этом. Мой диван был завален какими-то свертками, а в кресле восседал Бриар и наслаждался кофе. Услышав захлопнувшуюся дверь, он с улыбкой обернулся.

— Ты вовремя, мне скоро уходить, — сказал он, поднимаясь. — А мне бы хотелось все объяснить лично, а не запиской.

Я покивала, слушая краем уха, что он говорит, и с каждым мгновением все пристальнее вглядываясь в трудно определимые вещи на диване.

— Что это? — Взяв ближайший сверток, я начала аккуратно разворачивать упаковочную бумагу.

А внутри обнаружила ткань, зеленую парчу с золотой вышивкой. Недоуменно вытащив ее, перевела ошарашенный взгляд на магистра. Он что, платье мне купил? Причем, судя по количеству свертков, не одно. Он же не думает, что я все это возьму?

— Я ничего не приму, — хмуро заметила я, откладывая зеленое платье.

— Именно поэтому я и хотел с тобой поговорить, — вздохнул он. — Я уже понял твой принцип ничего не брать, если не сможешь дать что-то взамен. Но здесь не тот случай, когда у тебя есть выбор.

— Почему? — мрачно поинтересовалась я.

— Касс, тебе придется играть любовницу богатого человека, причем перед теми, кто на глаз определит, сколько стоит весь твой туалет. Ты должна выглядеть не просто хорошо, ты должна выглядеть дорого, — объяснил Бриар.

Я, сомневаясь, пристально посмотрела на него. Как бы не хотелось это признавать, он прав. Если я буду просто хорошенькой, наблюдатели решат, что это развлечение на ночь. А нам нужно показать глубокую страсть. Что барон готов тратить на новую пассию немыслимые деньги и намерения гораздо серьезнее одной совместной ночи.

— Ладно, — смутившись, кивнула я. — Но зачем так много?

— Честно говоря, сам не знаю, — пожал он плечами, созерцая богатство на моем диване. — Я в этом не разбираюсь. Покупками занималась Лирания.

Я вспомнила миловидную блондинку, жену Рика.

— Я обрисовал ей ситуацию. Она знает, как положено одеваться в этом обществе, и если все это выбрала, значит, оно нужно. Мне пора, — с сожалением заметил он. — С нарядами, думаю, ты сама разберешься.

— Разберусь, — мотнула я головой, про себя уже сомневаясь в этом.

— Тогда до вечера, — попрощался он и скрылся в портале.

А я взялась за распаковку. Помимо еще трех платьев, обнаружила довольно откровенное умопомрачительное белье и три пары туфель. Похоже, Лира ответственно отнеслась к заданию. И совершенно очевидно: никто не рассчитывает, что мы справимся за один вечер.

Хран, увидев количество обновок, несказанно удивился. А услышав, по какому поводу они доставлены, хитро улыбнулся.

— Конечно, все для конспирации, — усмехнулся он и отправил меня переодеваться.

На этот раз я решила примерить другой образ. Цвет кожи трогать не стала, уж больно много мороки каждый вечер мазаться, а потом оттираться, так что оставим привычную бледность, при хорошем макияже сойдет за аристократическую. Волосы завивать тоже не захотела по той же причине — долго все это и муторно. Зато обзавелась медно-рыжим окрасом. А еще зелеными глазами, практически в тон платью, тому самому, что я распаковала первым. Последняя пара штрихов: ярче выделить глаза, а вот губы смягчить более нежным оттенком, спрятать все следы усталости… Осталось натянуть платье, и я готова!

И вот я уже разглядывала свое отражение в зеркале. Наряд сел идеально. На мой взгляд, слишком плотно обтягивал фигуру, особенно бедра, зато вырез был только один, и спереди. В целом платье смотрелось шикарно, но не так вызывающе, как предыдущее. Что-то все же было не так. Хран тоже меня рассматривал, и мы синхронно хмурились. Что-то мне категорически не нравилось. Очевидно, коту это «что-то» тоже не давало покоя.

— Говори уже, — поторопила я кошака.

— Ты выглядишь слишком молодо.

Я снова взглянула на отражение.

— Выгляжу, — кивнула я, не совсем понимая. — Я и так вроде не особо старая.

— Да ты выглядишь лет на шестнадцать. Это слишком, — покачал он головой.

— Думаешь? — скептично изучила я себя. — Ладно, подождем магистра, вместе решим, пойдем так или будем думать, как сделать меня старше.

— И каким же образом ты себя старить собираешься? — насупился кот.

— Что ты придираешься? Не знаю каким, — огрызнулась я. — Если скажут, что не годится, тогда и буду думать.

— Тогда я лучше сейчас займусь этой проблемой, — откликнулся кот и ушел куда-то к окну, видимо, чтобы я не мешала ему сконцентрироваться.

Я же осталась у зеркала. И в этот момент поняла, что начинаю нервничать. Сильно. Потому что именно сейчас накрыло осознание: все, что было до этого, — детский лепет. Да, я прошла смешную проверку, мною же и затеянную. Легко прошла. Но тут другой случай. Если бы я вчера прокололась, никто, кроме магистра, об этом бы не узнал. Это был театр одного зрителя, да и актера тоже. Но теперь… Если я сыграю неправильно или недостоверно, я не просто сорву весь план, но и подставлю нас под удар. Ох, глупая, самонадеянная Кася, до тебя только сейчас дошло, куда ты себя втравила? Вот ведь, лучше бы и не доходило! Я же весь день такая спокойная была, ни грамма сомнения, а теперь ноги трясутся, руки холодеют. И как успокоиться-то? Попросить Храна наложить заклинание? Тогда я вообще ни на что реагировать не буду, а мне нужно пылкую влюбленную изображать. Придется справляться своими силами. Правда, справиться я не успела: из гостиной донесся знакомый голос.

— Касс, ты здесь?

Бросив последний взгляд на Храна, я схватила лежащий на кровати плащ (тот самый, что отдал мне Бриар) и поспешила на зов.

Что ж, в этот раз реакция на мой внешний вид не была такой бурной, возможно, просто сказывалось отсутствие хрупких предметов. Не то чтобы меня это расстраивало, но… Пусть будет просто «но», без уточнений. Зато мне достался тот же пристальный взгляд, ощупывающий фигуру от кончиков туфель до макушки. Медленный, скользящий, впитывающий каждую деталь. Добравшись до лица, магистр прикрыл глаза и глубоко вдохнул.

— Боюсь, меня сегодня посадят, — прозвучало в тишине гостиной.

— Слишком, да? — расстроилась я, судорожно соображая, смогу ли исправить впечатление другим макияжем. Все-таки я не особо сведуща в этом искусстве. Похоже, придется обратиться к Рине.

— Нет, все хорошо, — внезапно прервал мои мучения Дамиан, открывая глаза и буквально через мгновение оказываясь в шаге от меня. — Удивительно, но ты каким-то образом сумела уловить именно тот типаж, который предпочитает наш объект.

— А со стражами точно никаких проблем не будет? — волновалась я.

— Нет, к нему никто не рискнет сунуться, — ответил гость и приподнял мне подбородок.

— Ты меня с каждым разом удивляешь все больше, — улыбнулся Бриар. — Решила перепробовать все оттенки не только волос, но и глаз?

— Маскировка — наше все, — уверенно заявила я.

— Посмотри на меня, — раздался серьезный голос.

Я подняла ресницы.

— Запоздалое сожаление? Ты чего так переживаешь? Если передумала, так и скажи, — потребовал он.

— Нет, не передумала, — поспешила заверить я. — Немного нервничаю.

— Не переживай, я же буду рядом, — ободряюще проговорил Дамиан и протянул руку. Стоило вложить в его ладонь свою, как мы провалились в портал.

Привели меня в уже знакомую библиотеку.

Я, откровенно говоря, ожидала оказаться в другом месте. А магистр, не обращая внимания на мое недоумение, направился в дальний конец комнаты и чем-то загремел. Я с интересом ждала дальнейшего развития событий. Через пару мгновений мужчина вернулся со стаканом темно-янтарной жидкости, который немедленно был протянут мне.

— Что это? — с сомнением покосилась я на подношение.

— Выпей, — прозвучало вместо ответа.

Я взяла стакан, осторожно понюхала.

— Это что, алкоголь? — Я оторопела. — Вы решили меня споить перед таким серьезным заданием?

— Во-первых, не вы, а ты. Во-вторых, не споить, а расслабить. Ты слишком напряжена.

— А вы не боитесь, что эффект будет немного не таким, как вы ожидаете? — опасливо покрутила я в руках стакан. — Помнится, в прошлый раз я скатилась в истерику. Может, не стоит? — И протянула обратно.

— А мне помнится, в прошлый раз у тебя алкоголь на лекарство наложился. Сегодня же ты ничего не принимала? Тогда не спорь, а пей, желательно залпом, — подтолкнул он к моим губам мою же руку.

Убедившись, что Бриар уверен в своих действиях, я выдохнула и опрокинула в себя содержимое. И в следующее мгновение задохнулась от ощущения, будто по горлу потек жидкий огонь. На глазах выступили слезы, и я, согнувшись в три погибели, попыталась глубоко вдохнуть, не спалив глотку. Дамиан мгновенно подхватил меня за талию, не давая сползти на пол.

— Тише, тише, дыши глубоко, сейчас пройдет! — Горячий шепот на ухо.

— В-вы… в-вы чем меня напоили? — возмущенно прохрипела я. — Не тем ли зельем, которым я вам рану обрабатывала? Как там… «Преисподняя»?

— Нет, что ты, — тихо рассмеялся магистр. — Обычный виски. Просто ты непривычная, но еще немного, и тебе станет очень хорошо, и переживать уж точно не будешь.

Я еще пару минут постояла в его объятиях, глубоко дыша, и почувствовала, что огонь в крови заменился на приятное чувство тепла, а предстоящая авантюра внушала уже не настороженность и неуверенность, а чувство азарта. И голова такая… легкая-легкая! Я выпрямилась и покосилась на Бриара, все еще удерживающего меня.

— Вот теперь то, что нужно, — расплылся он в довольной улыбке. — На щеках румянец, глазки блестят, и взгляд такой шальной, — заметил он издевательски.

Я, прищурившись, вырвалась из его рук и отошла на пару шагов.

— А теперь, когда ты успокоилась и пришла в себя, проведем последний инструктаж, — невозмутимо продолжил Бриар. — Твоя задача — изображать недалекую взбалмошную девицу. Много болтать, требовать от меня заверений в вечной любви и так далее. И главное — закатить в ресторане скандал на тему: «Когда ты уже бросишь свою старуху и женишься на мне?!» Не слишком грандиозный, но чтобы внимание обратили. В остальном по ситуации, все ясно? — Внимательный взгляд.

— Ясно, — кивнула я, размышляя на тему скандала. Вот этот момент я смутно представляю. Ладно, войду в образ, а там, глядишь, Аста что-нибудь и придумает.

Я, видимо, слишком сконцентрировалась, потому как, стоило мне повернуться к магистру, вместо привычного мрачного брюнета я обнаружила этого… барона. И вот не могла я не скривиться! И ни богато отделанный темно-зеленый камзол подходящего к моему платью оттенка, ни вычурный галстук, ни самовлюбленный взгляд не красили его в моих глазах. Внешность — это ерунда, я-то все равно видеть буду иное, вопрос в другом: я банально не помню имени нашего «объекта».

— А как мне тебя звать? — поинтересовалась я.

— Эрвин, а фамилия тебе не понадобиться, не забивай свою прелестную головку, — прозвучал совершенно чужой голос.

И что удивительно, он мне тоже не понравился. А улыбка, с которой была произнесена фраза, вызвала острое желание пойти и помыться. Не знаю, что не так было с этим бароном, но он вызывал стойкое отвращение. И вот ведь знаю, что это иллюзия, но какая же реалистичная! В общем, нужно скорее переключаться, пока я на рефлексах не убежала куда подальше.

Выдохнула, прикрыла веки, слегка помассировала виски пальцами, включая хранительское зрение, подняла ресницы и расплылась в облегченной улыбке. К счастью, все без накладок. Вместо противного Эрвина — практически родное серьезное лицо Дамиана, внимательно наблюдающего за моими манипуляциями. Я постаралась улыбнуться как можно очаровательнее, показывая, что настроилась на нужный лад.

— И все-таки ты что-то делаешь, — задумчиво констатировал магистр, и вот тут наступила моя очередь хмуриться. Интересно, а почему я слышу магистерский голос, а не баронский? Какие-то доселе невиданные хранительские заморочки? Или Дамиан сейчас говорил действительно своим голосом? Ладно, не будем зацикливаться. Лицо побезмятежнее, улыбку шире, полное отсутствие интеллекта в глазах. Аста сможет. Это одна из важнейших способностей в ее мире, умение подстраиваться под запросы определенного человека. Пара глубоких вздохов, дабы выкинуть из головы все лишнее и поднять из глубины сознания образ Асты.

— И все же, неужели такой потрясающий самоконтроль? Я же вижу, что наш объект тебе глубоко неприятен, — пытливо выспрашивал Бриар.

— Каждая приличная девушка имеет пару припрятанных в рукаве секретов поведения с определенными людьми. И она никогда ими не делится, — распахнув глаза, хитро улыбнулась я. Приблизилась к магистру, положила ему на грудь ладошки, словно расправляя невидимые складочки.

— А неприличная? — усмехнулся магистр.

— А неприличная прячет их не только в рукаве, — многозначительно заметила я и непринужденно стала поправлять такие же невидимые складочки на собственном платье.

Над ухом раздался шумный выдох.

— Чувствую, мне будет очень весело, — как-то совсем не весело заметил магистр.

— Чувствую, мне тоже, — вполне искренне улыбнулась я в ответ.

Накинула теплый плащ, застегнулась и бросила взгляд в сторону магистра.

— Ну что?

— Подожди, последний штрих, — остановил меня магистр и извлек из внутреннего кармана плоскую коробочку. Я с интересом наблюдала за его действиями. И когда он открыл ее, тихо ахнула.

Внутри лежали ограненные льдинки морской воды. Море именно такого оттенка я видела на картинах. Сине-зеленое, слегка переливающееся серебром… Россыпь переливающихся капель, словно скатывающихся по серебряным нитям. Всегда считала себя равнодушной к украшениям, но, видимо, и мне присуще что-то истинно женское, потому что руки против воли потянулись пощупать хрупкую красоту.

— Невероятно, — тихо выдохнула я.

— Позволишь надеть? — спросил он, с улыбкой наблюдая, как я завороженно вожу пальцем по тонким линиям в бархатной коробочке. Я с сомнением посмотрела на Бриара. Я еще понимаю — платье, но драгоценности… Тем более я отчетливо вижу какие-то плетения. — Позволишь, — просто констатировал он и добавил: — Это охранный артефакт.

Мне осталось только смириться и послушно расстегнуть верхние застежки плаща, приспуская его с плеч, чтобы открыть шею.

Горячее, тягуче-медленное движение вдоль края платья по спине, чтобы перебросить мешающиеся локоны через плечо. Я перехватила волосы одной рукой и приподняла, полностью открывая шею. Пальцы скользили, слегка задевая кожу прохладным металлом ожерелья, наконец добрались до шеи, застегнули цепочку. Кажется, эти мгновения я даже не дышала. Кто бы подумал, что процесс надевания украшения может быть таким личным.

— Камни подходят к твоим глазам. Независимо от того, какого они оттенка, — усмехнулся он. — Украшения я подбирал сам. Все же это мужская привилегия — покупать драгоценности.

Повернувшись к нему, я медленно провела пальцами по холодному ожерелью.

— Необычно, правда? — заметил Дамиан, загадочно сверкая глазами. — Это александрит, один из самых дорогих и удивительных камней. Он меняет оттенок от темно-синего до голубого, темно-зеленого, фиолетового, розового и даже белого. Все зависит от освещения, цвета одежды, а иногда даже настроения, — тихо рассказывал он мне. — И никакой магии, исключительно природные свойства камня.

Я растерянно смотрела на него. Мне впервые дарили украшения, пусть и для конспирации. И как реагировать, я не представляла.

— Здесь еще браслет и серьги, — добавил Дамиан, не обращая внимания на мое замешательство, и извлек из темно-зеленого бархата браслет. Взял меня за руку, слегка подтянул рукав и обнажил запястье, так же медленно лаская пальцами нежную кожу. Обжигающее прикосновение, тихий щелчок застежки, и я наконец выдыхаю. За сережками потянулась уже сама, еще раз такой пытки не переживу. Тонкие нити с небольшими камнями, переливающимися в свете камина, нежно задевали шею при каждом движении. Посмотрела на магистра и потерялась. У него был такой взгляд… Сверкающий, ничуть не хуже любых камней, завораживающий. Что-то потрясающее скрывалось за ним. Хотела бы я знать, что за мысли рождают этот свет в его глазах.

— Вот теперь нам пора, — очнулся Бриар, а я лишь кивнула в ответ. — Идем, — предложил он мне руку.

И вот мы снова спешим по темным коридорам покинутого здания.

— Вопрос, — внезапно решилась спросить я. — Зачем тебе этот дом?

— Странный вопрос, — донесся недоуменный ответ. — А зачем вообще покупают дом?

— Чтобы в нем жить, — озвучила я само собой разумеющееся.

— Тогда зачем спрашиваешь? — поинтересовался Бриар, придерживая меня за локоть и помогая спуститься по лестнице, практически неразличимой в темноте.

— В том-то и дело, — заметила я. — Ты тут не живешь. Насколько я поняла, ты живешь на работе или в академии. Зачем тогда?

— Не знаю, — задумался мужчина. — Неужели тебе никогда не хотелось своего дома?

— Такого — нет, — покачала я головой. — Зачем? Дом — это когда есть к кому возвращаться. Место, где тебя примут, даже если весь мир от тебя отвернется, и где всегда тебе рады. А это, — обвела я рукой окружающее пространство, — пустота и одиночество. Ты же понимаешь, что я имею в виду?

— Понимаю, — негромко ответил он.

— Это здание — пустая трата денег. Хотя решать, конечно, тебе, вдруг в будущем пригодится, — пожала я плечами, пытаясь сориентироваться в темноте.

— А у тебя есть такое место?

— Ну, у меня и ситуация немного другая, — вздохнула я. — Сейчас я вполне могла бы назвать домом свою комнату в академии. Там меня всегда ждет Хран и беспокоится, если я задерживаюсь. Есть целых два убежища, где я могу спрятаться, если все ополчатся против меня. Другой вопрос, что я вряд ли туда пойду, если дело примет скверный оборот. Но вот такого места, которое бы объединяло оба понятия и было бы чем-то большим, чем просто жилище, у меня нет.

— А хотелось бы? — Почему-то показалось, что голос был взволнованным. Но в этой темноте ничего не видно, все воспринимается немного по-другому, может, я и ошибаюсь.

— А почему бы нет? — усмехнулась я. — Все мы ищем такое место. Но что-то нас не в те дебри понесло. Мы же вроде спешим? — решила напомнить я, чтобы уйти от грустной темы.

— Конечно, — согласился Бриар и повел меня дальше.

Буквально через несколько секунд мы покинули особняк.

— Кстати, — вспомнила я, останавливаясь на крыльце и притягивая магистра за рукав, чтобы дотянуться до уха. — Твое имя на ближайшие несколько вечеров я запомнила, Эрвин, но представиться сама забыла. Меня зовут Аста, и все, что будет происходить дальше, целиком и полностью на совести этого персонажа. — Я отстранилась, хитро усмехаясь.

— Хорошо, Аста, — подмигнул Эрвин. — Тогда начнем наш вечер.

И вечер начался. Ехали мы молча. Я настраивалась на нужный лад и продумывала сценарии будущего «скандала». А вот о чем думал магистр, даже не представляю. Когда мы вышли из кареты, я постаралась как можно быстрее попасть в ресторан. Эх, рано я радовалась своей способности видеть сквозь иллюзию! Я забыла, что магией будет окружен не только магистр. И теперь перед глазами расцвело буйство всевозможных разноцветных потоков. Охранные чары на магазинах, фонари на улицах, маги или обычные люди, использующие амулеты. Я никогда не задумывалась, насколько наша жизнь пропитана магией, а вот теперь видела ее использование воочию. Вот когда я пожалела, что в свое время не послушала Храна и не пыталась жить с этим зрением, а предпочла подавить свои возможности с помощью зелий. Что ж, в этой ситуации только один плюс, на Бриаре я буду виснуть чуть ли не буквально. Во-первых, на него можно смотреть спокойно, его прозрачные потоки не раздражают глаза, потому как почти незаметны. Во-вторых, чтобы ориентироваться в пространстве. Поэтому, вцепившись в его руку железной хваткой, я бодро поспешила внутрь, надеясь, что там магии меньше, чем на улицах. К счастью, так и оказалось.

Интерьер был роскошный. Панели, отделанные резным красным деревом, пейзажи на стенах… Несмотря на поздний вечер, ресторан был забит под завязку. Правда, мелькнуло у меня небезосновательное предположение, что это не просто посетители, а родные местные чиновники, так как здание городской администрации находится совсем неподалеку. Очевидно, именно здесь, среди местной «знати», мне и предстояло дать импровизированный концерт, дабы привлечь внимание посредника, пожелавшего подзаработать в обход заказчика. Нас провели к одному из самых дальних столиков и выдали меню. Решив не откладывать дело в долгий ящик, я начала подготавливать почву для скандала.

Скинув с плеч теплый плащ, слегка поежилась, потирая руки. Бриар тут же отреагировал:

— Замерзла, милая?

— Замерзла, — слегка надула я губки. — Терпеть не могу зиму. Холодно, грязно, мерзко, беспросветно грустно… — И наморщила носик.

— Что поделать, в столице такой климат, не первый год здесь живешь, — безразлично заметил он, а потом развернулся к официанту, чтобы сделать заказ. Естественно, за нас обоих, я меню брала лишь для вида.

— Знаю, — продолжила я, когда официант ушел. — Но это не значит, что он меня устраивает.

— Не нравится, переезжай на юг империи, — предложил он.

И я улыбнулась, радуясь, что мы наконец подобрались к интересующему меня вопросу.

— Зачем же так кардинально — сразу переезжать. А вот на месяц, например, отдохнуть было бы славно. Собственно, я это к чему, — протянула я руку к его ладони, лежащей на столе, и слегка пощекотала пальчиками. — Ты ведь обещал мне такую поездку? — Я состроила просительно-невинную мордашку и накрыла его ладонь своей, медленно поглаживая.

На что магистр перехватил мою ладошку.

— Прости, милая, в ближайшее время не получится.

Какой все-таки сообразительный человек, сразу понял, что мне нужна причина для начала истерики, не на пустом же месте ее раздувать.

— Почему? — тут же надулась я, скрестив руки.

— Ты сама знаешь почему, — последовал спокойный ответ.

— Нет, не знаю! — слегка повысила я голос.

— Аста! — укоризненно покачал он головой.

— Не знаю! — упрямо повторила я уже чуть тише, потому что официант вернулся и начал споро расставлять приборы и тарелки. Дождалась, пока он закончит, демонстративно отвернувшись от собеседника и приветливо улыбаясь мужчинам за соседним столиком, уже косящимся в нашу сторону.

— Я совершенно не понимаю, почему каждый раз, когда я прошу тебя провести со мной хоть немного времени, между нами незримой тенью встает твоя пресловутая су-пру-га, — презрительно выплюнула я последнее слово.

— Аста, милая, я же говорил, что это ненадолго. Немного потерпи, я придумаю, как решить проблему, — залебезил магистр, что совершенно не вязалось с его характером и внешностью. Но это для меня. Я-то видела настоящего Бриара, с легкой улыбкой и озорно сверкающими глазами, а вот что там творила иллюзия, не знаю. Но это и не важно, мое дело — потихоньку накалять обстановку.

— Мне надоело ждать! Почему она всегда на первом месте? — снова начала я повышать голос и постаралась даже нагнать слезы. Если я еще и расплачусь, будет совсем хорошо. — Разве ты меня не любишь? — Я бросила на него отчаянный взгляд.

— Конечно, люблю, — поспешил убедить он, перехватывая мои уже трясущиеся руки.

— Тогда разведись! — буквально потребовала я. — Брось ее! — И, резко сменив тон, соблазнительно зашептала (впрочем, не настолько тихо, чтобы соседние столики при остром желании не смогли разобрать): — Только представь: засыпать и просыпаться в моих объятьях. Каждую свободную минуту проводить вместе, а не встречаться пару раз в неделю, если повезет. Вообрази, я — полностью твоя, а ты — мой, неужели не хочешь?

— Хочу, — хрипло ответил магистр, не сводя с меня пристального взгляда. — Ты даже не представляешь насколько.

— Значит, ты бросишь ее? — с надеждой спросила я, подавшись вперед.

Пара мгновений молчания, наконец Бриар нахмурился и ответил:

— Пока не могу.

И тут я сделала это. Я расплакалась. Не картинно, когда хрустальные слезы ровными дорожками скатываются по мраморному лицу, а совершенно некрасиво, размазывая по лицу макияж, слезы и сопли сжатыми в кулачки руками.

— Я так и знала-а-а! — проскулила я. — Ты меня-я не лю-у-убишь!

— Аста, родная моя, что ты говоришь, конечно, люблю, — пытался унять меня магистр.

— Не ври мне! — взвизгнула я, вскочила на ноги и залепила ему крепкую пощечину. Можно было обойтись и без такой драматичности, зато на душе полегчало. Я так давно подавляла желание стукнуть его. Не то чтобы он сильно передо мной провинился, но нервы помотал изрядно, и теперь часть негатива ушла. Наверное, чтобы стало совсем хорошо, надо было врезать еще раз, но перебора мне бы не простили. Поэтому я стояла и, громко, истерично всхлипывая, причитала, какая дура, что поверила в его любовь. Но долго заниматься самобичеванием мне не дали. Магистр быстро потянул меня за руку и, усадив к себе на колени, стал успокаивать, бормоча какую-то нежную чепуху. Я не слушала, прикидывая, когда будет уже достаточно изображать рыдания. Решив, что уже вполне повеселила публику, начала потихоньку успокаиваться и наконец вслушалась в то, что мне шептали.

Как оказалось, все те же заверения в любви, обещания как можно скорее разобраться с надоевшей баронессой и жениться на мне. Я, для приличия всхлипнув еще пару раз, замолкла. Освободившись из его объятий, вытащила из потайного карманчика зеркальце и платочек, старательно оттерла с лица последствия небольшой, но фееричной истерики. Потом с обиженной мордашкой повернулась к нему.

— Клянись, что бросишь ее и женишься на мне! — надувшись, метнула я строгий взгляд исподлобья.

— Обещаю, — серьезно ответил «барон», и тогда я, печально вздохнув, все же обняла его за шею и поцеловала. Поцелуй вышел соленым.

— Смотри, ты обещал, — заявила я отстраняясь. А потом ощутила острый укол совести. Похоже, со своей мелочной местью я перестаралась. Только сейчас заметила, что на щеке у Бриара красуются две длинных тонких царапины. Даже удивительно, как я смогла так сильно ударить. Потянувшись, погладила его по поврежденной щеке, одновременно спустив с руки легкий заряд магии. Мне достался крайне удивленный взгляд Дамиана. Да ладно, каждый второй знает простейшее бытовое заклинание, позволяющее затягивать мелкие царапины и ссадины, поэтому то, что я залечила царапины, подозрений не вызовет. Потом поднялась с его колен, поправила платье и вернулась на свое место, решив заняться едой.

Взяв в руки приборы, бросила взгляд на задумчиво рассматривающего меня магистра и, прищурив глаза, заметила.

— Я все равно на тебя обижена. И тебе придется постараться, чтобы получить прощение.

— Конечно, дорогая, — донеслось в ответ, и мы приступили к уже остывшему, к сожалению, ужину.

Сначала угощались молча. Я же как-никак обиженная. Но магистр активно подливал мне вино в бокал — вот ведь, не мог простой воды взять! — а я, отвечая отведенной роли, бодро его выпивала, вследствие чего захмелела, подобрела, благодушно простила «Эрвина» и принялась активно флиртовать с ним: во всяком случае, в моем представлении, уж не знаю, как это выглядело со стороны. Не добившись бурной реакции, перевела взгляд на соседние столики. Благо недостатка внимания у нас не было, спасибо моей истерике. Как оказалось, я даже перестаралась.

— Прошу прощения, — раздалось надо мной. Мне протягивал руку высокий, богато одетый блондин, на лице которого отчетливо читалась уверенность в собственной неотразимости. — Вы позволите пригласить вас на танец, прекрасное создание?

У меня удивленно поднялись брови. И Аста решила воспользоваться ситуацией на полную. Я развернулась в сторону наглеца всем корпусом и, эффектно забросив ногу на ногу, изобразила задумчивость.

— Даже не знаю… Наверное, стоит поинтересоваться у моего жениха, — выделила я голосом последнее слово и покосилась на Дамиана. — Милый, ты разрешишь?

— Если бы я хотел узнать мнение вашего жениха, я бы спросил у него. В данный момент меня интересует только ваш положительный ответ, — самоуверенно заявил блондин, не обращая внимания на магистра.

И вот тут я почувствовала, что определенно переиграла и ситуация сейчас выйдет из-под контроля. Потому что жажда крови слишком отчетливо витала в воздухе. До драки было уже недалеко, а допустить ее было никак нельзя. Поэтому я накрыла ладонь спутника, лежащую на столе, крепко сжала, потом успокаивающе погладила.

— Я в любом случае откажусь, — бросила я холодный взгляд. — Меня не интересуют глупые зарвавшиеся мальчишки, не умеющие вовремя остановиться и правильно оценить противника. — Бросила взгляд на Бриара и отчетливо увидела, что желание разбить кое-кому лицо ничуть не уменьшилось. Поэтому я поспешила встать из-за стола и потянула за собой мужчину.

— Дорогой, я хочу домой, — капризно заявила я. — Тем более ты обещал мне хороший десерт, — добавила предвкушающую улыбку. Все, что угодно, лишь бы обошлось без драки.

— Конечно, родная. — Все еще мрачный, он притянул меня к себе и слегка коснулся губ, не спуская глаз с нарушителя нашего спокойствия. И вот, когда я уже развернулась к двери, радуясь, что удастся увести магистра, желающий танцевать очнулся и осознал, что его не только отвергли, но и оскорбили.

— Послушайте, дамочка… — прошипел он, протягивая ко мне руку, но его оттолкнули. Я зажмурилась и обреченно вздохнула. Определенно, я носитель проклятья, притягивающего неприятности. Вновь распахнула глаза, ожидая увидеть надвигающиеся шторм и ярость.

— Дама занята, — отрезал магистр, сильно сжимая запястье блондина, так, что тот побледнел.

— Все, дорогая, теперь можем удалиться, — спокойно произнес Бриар и, аккуратно выведя меня из-за стола, направил к выходу.

После чего меня быстро взяли под ручки, точнее, практически на ручки, и сопроводили в карету. Я поспешила там устроиться, наконец позволяя себе расслабиться и стереть с лица улыбку недалекой девушки, пока Бриар расплачивался за наш ужин. По моим ощущениям, уже перевалило за второй час ночи. Из ночных рейдов я зачастую возвращалась и позднее, но сегодня ощущала себя вконец разбитой. То ли отвыкла от такого распорядка, то ли все это лицедейство далось мне труднее, чем я предполагала. А вообще удивительно, что в такое позднее время в центре города такое оживление. Странные они, эта «знать». Дальше поразмышлять мне не дали. Дамиан вернулся, не обращая внимания на слабые протесты, перетянул на свою сторону и устроил мою голову у себя на плече, после чего карета тронулась, а я прикрыла глаза, признавая, что так дремать действительно удобнее: не свалюсь во время резкого поворота.

— Все на сегодня? — с надеждой поинтересовалась я.

— Да, — прошептал он мне в волосы, обнимая чуть крепче. — Ты молодец, всех, кого нужно, мы заинтересовали.

— Хорошо, — зевнула я, прижимаясь к теплому боку и чувствуя, что вот-вот засну.

Но только я начала отключаться, как над головой раздался голос:

— Касенька, родная, а ты осознаешь, что царапины, которые ты мне поставила, на иллюзии не были видны?

— Я нас выдала? — тут же в панике встрепенулась я.

— Нет, не переживай. Сам момент с лечением не важен и не значителен. Мне просто интересно.

Я расслабилась и откинулась обратно на теплое плечо, снова начиная уплывать в дрему.

— Касс? — тихо позвал Бриар.

— Нет, не осознаю, — пробормотала я. — Откуда?

— Значит, ты видишь сквозь иллюзию, — сделал он достаточно логичное заключение. Я не стала отвечать. Подумаешь, очередная догадка. Даже если я подтвержу его правоту, что это даст? Ничего, кроме знания самого факта. А вот умение видеть магические потоки — это мой самый главный козырь, который я открыть пока не готова, так что можно дремать дальше.

— Кас, это что-то из твоих очередных научных экспериментов? Нам бы в управлении такое пригодилось, — продолжил аккуратно вызнавать магистр.

— Нет, это не из моих разработок, — вздохнула я. — Это вообще не из разработок, — добавила, вспомнив, что изобретательством у нас по большей части занимается Хран.

— А жаль, — тихо заметил он.

— Если очень надо, я подумаю над этой проблемой, — неожиданно для себя предложила я. — Только не в ближайшее время. А тебя не смущает, что у меня нет лицензии артефактора для изготовления подобных вещей? Да и результат я гарантировать не могу. Все создаю исключительно для личного пользования.

— Лицензия не проблема, надо будет — достанем. Если захочешь, вообще переведем тебя на артефактора. Не хочешь сменить профессию?

Я лишь фыркнула. Как же, переведут меня. Там свободных мест не бывает, обучение платное, а цены заоблачные.

— Нет, спасибо, мне и здесь неплохо.

— Смотри… А за предложение спасибо. Разберемся с нашим делом, вернемся к вопросу.

— Угу, — промычала я, надеясь, что теперь мне наконец удастся подремать. И правда, следующие минут двадцать меня не доставали вопросами. Я балансировала на грани, проваливаясь в сон. Мне виделось, как Дамиан, ухватив меня за талию, втаскивает в массивную дверь, над которой красуется надпись: «Университет артефакторов». А я, вцепившись в косяк, кричу, что не пойду ни за что, лучше вообще остаться без образования, чем заново поступать на первый курс. Чем закончилось наше противостояние, мне посмотреть не удалось, потому как в магистре снова проснулось любопытство.

— Дия, спишь? — раздался тихий вопрос.

— Сплю, — пробурчала я.

— А кто тогда со мной разговаривает? — усмехнулся Бриар.

— Никто не разговаривает. Это слуховые галлюцинации. Травмы головы в последнее время были? Или, может, не спал давно? Такое случается, — огрызнулась я.

— Язва, — тихо рассмеялся он.

— Не спорю.

— Дия, а скажи мне, пожалуйста, сколько тебе лет?

Неожиданно.

— Невежливо спрашивать девушку о таком, — выдала я стандартный ответ.

— Как ты сама говорила, я не особо дружу с правилами вежливости.

— Все эти вопросы наводят меня на мысль, что ты личные дела вообще не читал, прежде чем заманивать нас на свою непонятную специальность, — заметила я, вспоминая многие другие конфузы, которых можно было избежать, полистай он мое дело.

— Читал. Но происхождение, возраст и физические показатели меня не волновали. Я искал все, что касается успеваемости и характеристики, это было гораздо важнее, — поделился магистр.

— Надо же, — хмыкнула я. — Двадцать один мне, летом исполнилось. А что, не дотягиваю? — усмехнулась я, вспомнив, как сейчас выгляжу.

— Даже если бы дотягивала, ты все равно еще ребенок, — заметил он, зарываясь носом в мои волосы. — Точно двадцать один?

— С чего вдруг такие сомнения? — слегка напряглась я.

— И ты уверена, что день рождения у тебя был летом?

— Я не понимаю, к чему ты сейчас ведешь? — отстранилась я и обеспокоенно заглянула в его задумчивое лицо.

— Ты же ничего не помнила, когда попала в приют. Как они определили твой возраст и дату рождения? — заметил он.

Я снова прикрыла глаза, чтобы организм насладился возможностью расслабиться.

— Возраст, наверное, по физическим показателям определили. А дату рождения сами придумали. Возможно, ты прав, и на самом деле я могу оказаться младше, хоть и ненамного, — вяло заметила я, не считая это особой проблемой. Какая разница, если иногда я морально себя ощущаю настоящей старухой.

— Или старше… — заметил Дамиан.

Я пожала плечами. Кстати, что-то мы подозрительно долго едем. Да и вообще, зачем мы едем, если магистр может нас сразу порталом перебросить?

— А куда мы направляемся?

— Ставить точку в сегодняшнем вечере. В родовое поместье нашего барона, — пояснил он.

Логично. После насыщенного вечера барон едет домой, и на случай, если за ним уже следят, мы доиграем эту сцену до конца.

— Долго еще? — поинтересовалась я, мечтая поскорее оказаться в собственной кровати в обнимку с мохнатым Храном.

— Не долго, — обнадежил меня магистр. — Держись, чуть-чуть осталось.

Я лишь вздохнула в ответ.

К счастью, ехать действительно оказалось минут десять. Выбравшись с помощью Бриара из кареты, я уставилась на здание. Я считала, у Дамиана дом большой? Забудьте, кажется, теперь я поняла, что значит «большой». Но зачем нужно такое огромное пространство? А как там прибираться? Вот кошмар. Вспомнив, что я тут вообще-то не на прогулке, с шальной улыбкой повисла на магистре, изображая пьяную. Мужчина тут же среагировал и подхватил меня на руки, на что я весело захихикала, звонко чмокнула носильщика в щеку и удобно пристроила голову ему на плечо. Пара шагов, и вот дворецкий уже впускает нас внутрь.

Стоило двери за нашими спинами закрыться, я расслабленно выдохнула, ожидая, когда меня опустят на пол. Но магистр не спешил, отпуская указания дворецкому, очевидно, создавал иллюзию присутствия хозяина в доме. Слишком устав, чтобы вмешиваться, я решила: если уж Бриару ничем не мешает мое присутствие у него на руках, то мне и подавно нечего жаловаться. В конце концов, тепло и даже удобно. А я так устала от напряжения, ни на минуту не отпускавшего меня все время нашей игры… Так что вполне можно расслабиться, а магистр меня потом разбудит. Я прикрыла глаза, пообещав себе, что это всего на пару мгновений, пока мужчины не закончат разговаривать.

Покидать сладкие объятия сна не хотелось категорически, но нечто крайне настойчивое медленно, но верно вытягивало меня в реальность. Легкая щекотка? Нет, кажется, прикосновения к лицу. Недостаточно ощутимые, чтобы разбудить меня, но и не совсем незаметные, чтобы позволить дремать дальше. Так я и качалась на грани сна, надеясь, что это «нечто» все же отпустит меня. Легкое, словно дуновение ветра, касание к щеке, потом по скулам, и вот оно обводит линию бровей, спускается по линии носа, отчего я слегка морщусь, и очень медленно проходится по губам. Спать мне хотелось гораздо больше, чем наслаждаться чужой игрой, поэтому я повернулась на бок и натянула одеяло до макушки, надеясь избавиться от хоть и приятного, но все же раздражителя. Раздался тихий смешок. Потом ухо обдало горячим дыханием:

— Пора вставать, соня.

— Не хочу, — тихо проскулила я.

Горячий воздух снова пощекотал ухо тихим смехом.

— Значит, будешь прогуливать? — ехидно поинтересовался голос.

— Низзяя, — печально выдохнула за меня совесть.

— Я могу написать освобождение, — великодушно предложил голос.

Врожденная лень радостно закивала, врожденная же ответственность дала ей подзатыльник и напомнила об уже не очень положительном отношении преподавателей. После чего остальные врожденные качества провели голосование и вынесли однозначный вердикт:

— Все равно нельзя.

— Тогда просыпайся, — чуть громче прежнего прозвучал голос.

— Но еще пять минуточек можно, — подговорила меня лень, и я зарылась под мягкое одеяло. — Совсем чуть-чуть. Вот Рина начнет стучаться, тогда я встану, — пробормотала я, не заботясь о том, что собеседник может меня не услышать.

— Сюда Рина точно не придет, так что вставай! — заявил голос, нагло стаскивая у меня с головы теплое покрытие.

— Да куда ж она денется-то, — пробурчала я, прячась от настойчивого будителя под подушку. Там тоже тепло, мягко, темно и голоса не слышно. Подушку, впрочем, быстро отняли.

— Как мне ни жаль тебя будить, но ты сама решила, что прогуливать нехорошо, — решительно заявил голос. — Касс, родная, открывай глазки. Если ты сейчас не встанешь, потом сама же будешь сильно ругаться, — нежно убеждали меня, поэтому я, недовольно вздохнув, все же села на кровати. Впрочем, глаз пока не открывала. Пара минут в темноте, чтобы настроить себя на мысль, что впереди учеба, которая хоть и не приятнее мягкой, вкусно пахнущей пряностями подушки и теплого одеяла, но не в пример важнее. Слегка пригладила растрепанные волосы. Ладно, теперь хоть можно не бояться собственного отражения. Подняла веки, лениво похлопала ресницами, зажмурилась вновь, чтобы в следующую секунду широко распахнуть глаза, осознав, что окружающая обстановка мне совершенно незнакома. Большая, неярко освещенная комната, отделанная в коричневых и бордовых тонах, прямо напротив — высокий деревянный гардероб. Над головой темно-бордовый балдахин, а у меня в комнате он вообще-то зеленый. Поворот головы налево: рядом с кроватью тумбочка, на которой сияет светильник, а на стене напротив большое окно с тяжелыми занавесками, в тон балдахину. За окном непроглядная серость, метет снег. Значит, действительно утро, отметила я краем сознания. Но где я, что произошло? Продолжим осмотр. Взгляд медленно пополз в противоположную сторону и тут наткнулся на знакомое одеяние. Ага, платье, зеленое, мое. Хотя не совсем, это же для конспирации. Немного помятое, слегка на мне болтающееся (шнуровка ослабла) и сползшее с плеч. Подтянула его, а то еще чуть-чуть, и станет совсем неприлично, а тут где-то еще «голос» бродит. Голос! И я резко повернулась направо, узрев магистра. Он лежал рядом на боку, облокотившись на одеяло, и с улыбкой меня рассматривал.

— Доброе утро! — улыбнулся он еще шире.

— Доброе, — робко пробормотала в ответ, начав вспоминать, чем же закончился вчерашний вечер. Похоже, так и заснула у него на руках. Меня, очевидно, великодушно решили не будить. Учитывая, что в его спальне в академии я уже была, а сейчас определенно находилась не там, спать меня устроили в доме. Вопрос — в каком, засыпала-то я еще в поместье барона. Но здравый смысл мне подсказывает, что там бы меня не оставили, значит, мы у Бриара. Обстоятельства выяснены, логическая цепочка составлена, и я расслабилась, осознав, что ничего страшного не произошло. Правда, на краю сознания брезжил вопрос, спал ли Дамиан вместе со мной, но я мысленно отмахнулась. Ну, спал и спал себе человек, между прочим, в своей кровати, которую я нагло оккупировала. Имел полное право прилечь рядом.

Бриар, все это время наблюдавший за моими размышлениями, заметил:

— Ты такая забавная по утрам.

А я, вспомнив свое чучелообразное отражение по утрам, решила, что забавная — немного не то слово. Видимо, магистр опять-таки проявил великодушие, смягчив формулировку.

— А сколько времени? — задала я наиболее интересующий меня вопрос.

— Час до начала занятий.

Это хорошо. Через полчаса нагрянет Рина, как раз успею переодеться, умыться и пойти с ней на завтрак. Ладно, действительно надо вставать. Я еще раз прошлась руками по волосам, собирая их, скручивая и перекидывая рыжие пряди через плечо, чтобы не мешались. Стоп, рыжие?! Черт, я забыла про краску! Мне нужно срочно смыть ее и вернуть привычную темную гриву! У нас с Храном не было времени замешивать устойчивый состав, поэтому мы использовали обычный оттеночный, легко смывающийся водой. Так что мне срочно нужно в душ! Я стала поспешно выбираться из кровати. Запутавшись в одеяле, буквально выпала на пол.

— Касс, ты чего переполошилась? — раздался из-за спины обеспокоенный голос магистра.

— Мне это… к себе бы… — пробормотала я, вскакивая на ноги и одновременно поправляя платье, мало того что норовившее опять сползти, так еще и неприлично задравшееся снизу.

— Ты что, так распереживалась из-за того, что я рядом спал? Я такой страшный? — явно издеваясь, поинтересовался Бриар.

— Что? — бросила я на него удивленный взгляд. — Нет, мне надо успеть перекраситься, прежде чем придет Рина.

Так, надо поспешить, прополоскаю волосы над тазиком в комнате, благо запас воды имеется, а Хран мне притащит краску из лаборатории и поможет нанести. А-а-а! Хран!

Я, до этого судорожно метавшаяся по комнате, застыла на месте.

— Что случилось? — осторожно поинтересовался Дамиан, незаметно оказавшись рядом.

— Кошак, — простонала я. — Он меня убьет.

— За то, что ты не ночевала дома? — насмешливо приподнял он бровь.

— Именно за это, — совершенно серьезно кивнула я.

— Суровый он у тебя, — проникся пониманием магистр.

— Еще какой. Поэтому мне бы к себе поскорее, чтобы успеть и с котом разобраться, и голову помыть, — попросила я, привычно подтягивая сползающее платье.

— И что, неужели ты даже не позавтракаешь со мной? — махнул он рукой в сторону прикроватной тумбочки, и я увидела поднос с дымящимся кофейником, парой чашек и несколькими тарелками.

— Нет, — печально вздохнула я, понимая, что унылая овсянка из столовой явно не сравнится с тем, что заготовлено тут, но… — Я обещала Рине хотя бы по утрам проводить немного времени с ней, потому что вечерами постоянно занята. Она обижается.

— Я тоже ведь могу обидеться, — заметил Дамиан, изобразив обиду.

Я лишь усмехнулась в ответ и, бросив последний взгляд на так и не дождавшееся меня великолепие, собралась напомнить о моем возвращении, но… В поле зрения попало рыжее пятно, внезапно заинтересовавшее меня догадкой. В небольшой пиале было варенье. Оранжевое варенье. Вывод один. Оно апельсиновое. Почудилось, что я даже со своего места могу уловить сладкий цитрусовый запах… и тогда захлебнусь слюной. Боги безмирья, я больше тринадцати лет его не видела, с того последнего завтрака в своей семье! Еще бы, для сиротских, да и простых граждан это слишком дорогое удовольствие. Но в те далекие годы, которые частично покрыты для меня туманом, ни одно утро не обходилось без этого лакомства. И все в семье знали, что я апельсиновое варенье обожаю больше всего на свете. Уже не контролируя себя, я указала на заветную пиалку и хрипло уточнила:

— Апельсиновое?

— Да, — раздался недоуменный голос откуда-то сбоку, но меня это уже не волновало. Я бросилась к тумбочке и крайне некультурно, совершенно не заботясь о том, как это смотрится со стороны, зачерпнула пальцем вкуснятину и отправила в рот. По комнате разнесся громкий стон наслаждения. Да, это именно он, практически забытый вкус детства. Непередаваемая сладость с легкой кислинкой, просто взрыв счастья.

— Все, Бриар, ты меня купил, — честно созналась я, снова запуская пальчик в пиалу и через мгновение жмурясь от удовольствия. — Литровая банка этой прелести, и я тебе сразу прощу все, что было, и все, что будет. И амулет любой сотворю, да практически что угодно сделаю, — сдала я себя с потрохами.

И даже горячие ладони, внезапно обвившие мою талию и прижавшие к твердой, не менее горячей груди магистра, не могли отвлечь меня от лакомства. Правда, я все же решила, что есть пальцами не только не красиво, но и неудобно, особенно при наличии на том же подносе булочки, поэтому я, отщипнув приличный кусок, начала зачерпывать уже с ее помощью.

— Значит, ты все же со мной позавтракаешь? — прозвучало вкрадчиво прямо над ухом.

Вспомнила о Хране, о Рине, о том, что волосы не перекрашены, а сумка не собрана, — и поняла, что потрясающий вкус остался прежним, но кое-что все же изменилось. И варенье уже не главный приоритет, ради которого можно забыть обо всем. Взросление поставило долг и ответственность на много строчек выше, поэтому ответ, к моему глубочайшему сожалению, остался тем же.

— Не могу, — грустно выдохнула я и постаралась зачерпнуть как можно больше, чтобы насладиться предоставленным моментом по полной. — Очень хочется, но дел невпроворот. Сейчас я еще кусочек дожую, буквально на ходу, и нужно бежать… — Я бормотала, сокрушаясь, что потеряла много времени, так что разборки с Храном точно откладываются, да и волосы уже не успею просушить, но это все такая мелочь — перед возможностью воскресить светлое воспоминание детства.

— Неужели так вкусно? — поинтересовались у меня, щекоча ухо и шею дыханием.

— Для меня да, я в детстве буквально душу была готова за него продать, — с улыбкой поделилась я, поворачивая голову в его сторону.

— Я тоже… готов продать… чтобы попробовать, — хрипло пробормотал он, затягивая взглядом в темный омут, полыхающий пламенем. А потом, ухватив меня за подбородок, притянул близко-близко. Медленно обвел горячим языком нижнюю губу, легонько прикусив, я резко выдохнула, а он, воспользовавшись моментом, припал к моему рту. Медленно, чувственно, падая в водоворот наслаждения, сродни тому, что я испытывала пару минут назад при виде лакомства. Тот же взрыв ощущений заставил меня развернуться в его руках, обнять за шею, запустить пальчики в темную шевелюру, притягивая ближе. Хотелось прошептать: «Не отпускай», но слишком сложно было оторваться, чтобы хотя бы сделать вдох, не то что произнести слово. И снова знакомое чувство согревающего огня, постепенно заполняющего меня и становящегося все горячее. Вот только теперь я не на грани истощения и сама бы тянуть эмоции не стала. Со мной делятся искренне, щедро, испытывая удовольствие оттого, что эта бурлящая энергия будет во мне. Ощущение пьянило, снося все рамки сознания. Уже не важно, что меня ждут, что я опаздываю… Важно лишь, что он рядом и не хочет меня отпускать.

Сумасшествие закончилось внезапно. Раздался металлический звон: фарфоровая чашечка, которую я случайно сбила с подноса, тоненько звякнула, рассыпалась на полу осколками. Резко разорвав поцелуй, я бросила взгляд на источник звука.

«Я становлюсь прямо-таки грозой посуды в этом доме. Четвертый предмет почил по моей вине», — отрешенно заметила я, потихоньку приходя в себя. Дамиан жадно рассматривал меня, в глазах все так же мелькали всполохи огня, которые я списывала на игру воображения. И вот этот пылающий взгляд, оторвавшись от моих глаз, медленно опустился до губ. Мужчина облизнулся:

— Ты права, очень вкусно.

А я почувствовала, как медленно краснею. От корней волос до самой груди. А потом опустила ресницы, медленно убрала руки с его шеи и сделала маленький шажок назад, увеличивая расстояние между нами. И поняла, что вляпалась по уши: что бы я там себе ни внушала, без потерь мне точно не уйти.

В академию меня все же вернули, больше не делая попыток обнять или поцеловать, но провожая все тем же волнующим душу взглядом. И вот тут бы мне задуматься, кто же магистр на самом деле, слишком уж многое не вписывается в образ пусть сильного, но типичного некроманта. Но моя голова совершенно не хотела заниматься этими странностями, тем более что стоило мне сделать шаг в свою гостиную из портала, как тут же вспомнились и кот, и подруга, и волосы. Взгляд на часы показал, что у меня осталось меньше десяти минут. И на ругань с Храном времени совсем нет. Поэтому сразу после того, как портал захлопнулся, я жалостливо заголосила, буквально на ходу стаскивая платье:

— Хран, прости меня, миленький, да, я негодяйка, опять на всю ночь пропала. Обещаю выслушать все ругательства и принять любое наказание, но сейчас горю, так что неси скорее мне краску и зелье свое чудесное, все остальное потом… — закончила я уже медленно и без надрыва, обнаружив, что кот преспокойно валяется на кровати и щурит на меня недовольно глаз, зато совершенно не злится и не беспокоится. Я так и застыла со снятым платьем в руках.

— Чего окаменела, сама же орешь, будто опаздываешь, — лениво напомнил хранитель, потягиваясь.

Я кивнула и поспешила к тазику с водой, вообще-то предназначенному для умывания. Хран притащил мне краску и зелье.

— Я думала, меня сейчас на ленточки порвут, а ты как-то спокоен, — пропыхтела я, склонив голову. — Полей из кувшина, пожалуйста.

Кот невозмутимо приподнял тяжелый кувшин двумя хвостами и принялся потихоньку лить мне воду на голову, помогая смыть рыжизну.

— А с чего мне переживать-то? — спросил он, широко зевая.

— Я как бы дома не ночевала, — осторожно заметила я, протягивая руку за привычной темной краской.

— Я как бы заметил, — усмехнулся кот в ответ.

— В прошлый раз ты за такое мне шкурку подпортил, — напомнила я.

— Касс, солнце мое, — вздохнул он. — Есть существенная разница. В прошлый раз ты убежала ночью одна, никого не предупредив, на место предполагаемого убийства. А вчера ты была с очень сильным магом. Прости, но я не переживал, потому как рядом с твоим Бриаром тебе мало что угрожает. Решил, что вы долго где-то бродили, изображая влюбленную парочку, а потом ты просто уснула. Я тебя слишком хорошо знаю. Ты иногда вырубаешься на ходу.

Нет, хорошо, что скандал меня не ожидает, но как-то обидно. Отпустил меня к малознакомому мужчине ночевать и в ус не дует.

— То есть моя честь тебя вообще не заботит? — вспылила я, глядя на кота. — А если бы я с ним… — Я запнулась.

— Что ты с ним? — сверкая оскалом, поинтересовался кот, а я покраснела и отвернулась обратно к тазику.

— Ничего, — пробурчала себе под нос.

— Вот и я думаю, что ничего. Ты, радость моя, для этого слишком хорошо воспитана. И Бриар тоже. Не стал бы он так поступать, ты слишком много для него значишь, чтобы просто воспользоваться удобным моментом и не слишком адекватным состоянием девушки, — спокойно пояснил свою логику Хран.

Я наконец разогнулась и поспешно стала промакивать волосы выданным полотенцем.

— Все-то ты знаешь, — покачала головой, взяла пузырек с зельем и спешно опустошила.

— Не все, но многое, — заметил кот, возвращаясь на кровать и сворачиваясь клубком. — Например, что сейчас твоя припадочная заявится.

— Она не припадочная! — возмутилась я под стук в дверь и поскакала открывать подруге.

Рина, окинув меня внимательным взглядом, печально вздохнула.

— Я быстро! — пообещала я, возвращаясь в комнату, чтобы натянуть уже приготовленное Храном теплое платье.

— У меня два заключения, — донесся из соседней комнаты голос девушки. — Отрицательное: ты опять проспала и в спешке зачем-то решила голову помыть. Балда, одним словом. И положительное: очевидно, программа «Здоровый сон» продолжается! Выглядишь ты просто цветуще, с чем тебя и поздравляю, хвалю и настоятельно советую держать тот же курс.

Я порадовалась, что подруга меня не видит, потому как в очередной раз за утро я покраснела. Ведь цветущий вид у меня далеко не потому, что я выспалась, а потому, что дармовой энергии нахваталась. Смущал способ, которым я ее получила (разобраться бы, почему это вообще произошло!), да еще эта фраза про курс… В общем, нужно отвлечься от утренних происшествий. И учеба мне поможет.

Не зря я отказалась от заманчивого предложения прогулять занятия! Преподаватели массово решили устроить контрольные. Во всяком случае, первая пара — алхимии и вторая — анатомии прошли в полной тишине, сопровождаемой лишь шуршанием бумаги, ибо вопросы были исключительно письменные. Потом классификация преступлений с устным опросом. Меня вызывали чаще остальных, и именно по тем темам, которые я умудрилась пропустить. Меня это не удивило, зато подарило предчувствие, что экзамен дастся нелегко. Последнее перед обедом занятие, к счастью, прошло без сюрпризов. В столовую я не пошла, шестым чувством поняв, что вопросы и проверки знаний на сегодняшний день еще не окончены. Поэтому, захватив в библиотеке учебник по праву (на будущее, уж слишком я сегодня плавала в одном из вопросов, и это не осталось незамеченным), я поспешила к себе. Но с тех пор, как в моей жизни появился столь переменчивый фактор, как Дамиан Бриар, большинство моих планов летели в топку. Именно этот фактор дожидался меня в кресле, которое, пожалуй, скоро придется закрепить за ним. Маленький столик был накрыт явно для обеда на двоих. Но удивило меня не это, а бархатная коробочка на столе, а также большая стеклянная банка, заполненная чем-то подозрительно оранжевым.

У меня аж сумка выпала из рук.

— Я так и знал, что ты пойдешь заниматься, а не обедать, как все нормальные люди, — улыбаясь, развернулся ко мне магистр.

— Это что? — осипшим голосом спросила я, настороженно разглядывая банку.

— Как ты просила — варенье! — Улыбка на его лице определенно стала хитрее.

— Мы вроде решили, что над амулетами я подумаю попозже. Из чего я делаю вывод: мне не понравится то, что последует далее, раз ты решил откупиться! — Проснулась моя вечная подозрительность, которая везде и во всем стояла первой и полностью заглушала вопль души, изголодавшейся по любимому десерту.

— Ты чересчур подозрительна, — слегка помрачнел Бриар, — не ищи везде подтекста, я просто надеялся тебя порадовать. Почему с тобой всегда так? Хочешь как лучше, а получается только еще хуже, — вздохнул он, отворачиваясь и возвращаясь на свое место.

А во мне резко проснулась совесть, ведь действительно ни за что, получается, обидела! Подошла к сидящему Бриару со спины, потопталась и тяжко вздохнула, не зная, как извиниться за свою грубость. Ко мне подчеркнуто не оборачивались. И тогда я наклонилась, обняла его за шею и пробормотала, уткнувшись в затылок:

— Извини, я не хотела тебя обидеть. Я не привыкла, что кто-то хочет меня порадовать. И спасибо тебе большое. Мне очень приятно.

Его руки накрыли мои и слегка погладили.

— Я рад, что тебе понравилось, но чудится знакомое «но»…

— Гарнитур я верну после окончания расследования, — твердо заявила я.

— Он тебе не понравился? — с какой-то обреченностью вздохнул он.

— Смотря, что ты имеешь в виду, — нахмурилась я. — Абстрактно, как драгоценность, он восхитителен, но сам факт покупки не особо радует.

— Почему? — Вроде простой вопрос, но поставивший меня в тупик.

— Это бессмысленная трата денег, — заметила я очевидное. — Его же только для прикрытия покупали.

— Родная, кто тебе сказал, что это было только для прикрытия? Это для тебя, хотел порадовать, но, похоже, и тут не угадал.

Я осталась непреклонной.

— Я не приму украшения, — решительно повторила я. — Если их нельзя вернуть, оставь себе, наверняка найдется кому подарить.

— А если я хочу подарить тебе? — начал выходить из себя мужчина.

— Я не возьму, — покачала я головой.

— Да почему?

— Слишком дорого. Я не принимаю дорогих подарков. Это заставляет чувствовать себя обязанной.

— Но эту чертову банку ты приняла! — раздраженно заметил он.

— Это другое. Я знаю, что варенье вообще-то тоже недешевое, но это… — не знала я, как объяснить доступнее, — это просто другой уровень.

— И я, очевидно, этого уровня еще не достиг, — процедил он сквозь зубы. — Однако ты приняла меха от господина Дирна, которые тоже стоят прилично, почему тогда именно мои подарки ты отвергаешь? — впился он в меня глазами.

Я удивилась его осведомленности, но сейчас было важнее остановить назревающий скандал.

— Тут другая ситуация, — поспешила объяснить я. — В каком-то смысле он был мне обязан. И хоть моя роль в его спасении невелика, я приняла подарок, ведь это была благодарность.

— Считаешь, что я ничем тебе не обязан и благодарить тебя мне не за что?

— Считаю, — кивнула я, мрачнее еще больше. — Это я тебе обязана настолько, что вряд ли когда откуплюсь. Никакая моя помощь в расследовании не сравнится с тем, что ты дважды спасал меня буквально, и еще раз фигурально, закрыв глаза на все мои преступления. Я исправно вела подсчет срока моего возможного заключения, чтобы не забывать, чего мне стоит любая серьезная ошибка. Так что — да, из нас двоих должна только я, и не хочу усугублять этот долг.

— У тебя любые отношения принимают товарно-денежный оттенок? — уже менее зло, но все равно не особо радостно спросил Бриар. — Ты слышала про такую вещь, как бескорыстие? Я не рассчитывал стребовать с тебя плату. И не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной.

— Значит, теперь ты понимаешь, почему я не могу принять украшения, — выдохнула я, слегка расслабляясь от осознания, что конфликт замят. — Да и к чему они мне? Я что, буду на лабораторные по алхимии или практики по анатомии ходить с драгоценными камнями? А в противном случае они будут пылиться в глубине шкафа. В общем, это действительно выброшенные на ветер деньги. Варенье хоть по назначению уйдет, — усмехнулась я, старательно уводя разговор от наших взаимных обязательств. — А это…

— Ты же не все время в академии сидишь, найдется куда надеть, — упорствовал магистр. Хоть злиться перестал, и то радость.

— Куда? В приют, перед детьми сверкать? Или до лавочки с травами? Или, может, к вам в управление — хвастаться? — с иронией вопрошала я.

— А больше ты никуда не ходишь? — тоже не обошелся он без насмешки.

— Не хожу, — радостно закивала я.

Бриар устало покачал головой.

— После расследования и поговорим на эту тему, — ответил он.

Я только обреченно вздохнула, понимая, что от идеи впихнуть мне эти украшения он не отступится.

— Может, теперь пообедаем? — уже спокойно поинтересовался он.

— Нет, пообедать нормально все равно не получится… — Я подняла брошенную сумку с книгами и, вытащив конспект со следующей лекцией, плюхнулась на диван, собираясь погрузиться в особенности разложения трупов при отрицательных температурах. Для зимы, конечно, тема актуальная, а вот для трапезы не очень. Впрочем, я все же стащила кусок хлеба с накрытого стола, ограничившись только им. А то как бы мой бедный желудок не запротестовал.

— А ты ешь, не обращай внимания, — отмахнулась я, уткнувшись в конспект.

Но погрузиться в учебу мне не дали. Тетрадка лихо вылетела у меня из рук.

— Так, теперь в чем проблема? — серьезно глянул на меня Бриар.

— Нет проблемы, надо подготовиться к занятиям, — объяснила я, протягивая руку к записям, которые вновь отдалились от меня.

— А совместить ты не можешь? — недоуменно поинтересовался он.

— А ты внутрь загляни, — посоветовала я, поняв, что спорить бесполезно, и попутно стащив с одной из тарелок кусочек ветчины. Все-таки совсем голодать тоже не хотелось.

— Понятно, — заявил он, захлопнув мой конспект, но все так же не возвращая его. — А с чего ты вообще взялась записи повторять? Разве у вас контрольная?

— Есть опасения. Судя по всему, у преподавателей коллективная проверка наших знаний. Сегодня уже три были… — Вспомнив, что рядом со мной сейчас сидит вроде как тоже преподаватель, решила поинтересоваться: — У нас по учебному плану день проверочных, что ли? Да, конец семестра, но не в один же день, — пробурчала я.

— Ясно все с тобой, — вздохнул он. — Можешь спокойно есть, нет у вас сегодня проверочной по этому материалу. — И убрал тетрадь на другой конец стола.

— Откуда ты знаешь? — удивилась я.

— Касс, если ты забыла, то я все еще ваш руководитель, поэтому имею все учебные планы, расписанные по занятиям, вплоть до указания дня контрольных, — улыбаясь, напомнил он.

— Значит, про остальные контрольные ты знал? А предупредить нельзя было? — возмутилась я, но все же, слегка успокоенная, сползла на пол (правда, так удобнее!) и притянула тарелку. Пожалуй, теперь действительно можно обедать со спокойной душой.

— Каюсь, не подумал. В следующий раз предупрежу, — признался Бриар, следуя моему примеру и устраиваясь на полу. Кажется, я плохо на него влияю. И да, пол подо мной удивительным образом нагрелся. — Но я в тебя верю, ты и так справишься, — подмигнул он. — Ты же умненькая.

— Умненькая или нет, а проблем уже на экзамене не оберусь, — вздохнула я, вспоминая вредного профессора Морила.

— У тебя сложности с учебой? — посерьезнел магистр. — Помочь?

— Нет, — удивилась я такому искреннему переживанию за мою успеваемость. — Я сама справлюсь. Только обещай не заваливать меня на экзамене, там и без тебя найдутся особо придирчивые! — Я вспомнила, что проблемный предмет у нас будет принимать именно магистр.

— Заваливать не буду, но и послаблений не жди. Я все еще помню про штрафные вопросы, — на миг вернул он образ сурового преподавателя. — Если не уверена в своих силах, давай я перед экзаменами с тобой позанимаюсь? Или Рика пригоню, он в этом тоже должен разбираться.

— Пока не надо, — решила я, ведь отстающей в любом случае не являюсь, несмотря на прогулы. Но у меня же повышенная стипендия, и не хотелось бы ее потерять.

— А по остальным предметам все нормально? — продолжил он тему моих оценок.

— Да хорошо все. Ты же наш куратор, загляни в журналы да убедись, — ворчливо посоветовала я, жадно закинув в рот кусочек изумительно вкусного мяса. В последнее время я до безобразия прилично питаюсь. Этак привыкнуть недолго, а потом в обратный режим не войду. Сейчас у меня что не вечер, то ресторан, а потом как: здравствуй, родная столовая? Да, к хорошему быстро привыкаешь… Кстати, о вечере…

— Какая у нас сегодня культурная программа? — настороженно поинтересовалась я.

— Сегодня у нас театр, — спокойно ответил Бриар, уже, кстати, приступивший к чаю. Вот это скорость, сразу видно военного человека, не привыкшего тратить время по пустякам.

— Театр? — переспросила я, не веря своим ушам.

— Именно, — кивнул он. — Сегодня премьера, там будет местная верхушка, так что засветимся перед всеми подозреваемыми и заодно продемонстрируем серьезность намерений. До этого барон на таких мероприятиях с любовницами не появлялся.

— Тогда это, наверное, будет подозрительно, не слишком ли явно? — засомневалась я.

— Он и до этого не особо блистал интеллектом, так что, если нам удастся сыграть безумно влюбленную пару, все будет хорошо. Больше восторга изобразишь. Сделаем вид, будто это искупление вчерашней ссоры, — пояснил свою идею магистр.

— Значит, театр… — Да, это другой уровень игры, зрителей у меня будет гораздо больше, да и привередливее они окажутся. Значит, придется прическу сооружать, макияж вечерний накладывать, это же высшее общество, туда абы как не сунешься.

— Еще одна боль на мою голову, — пробормотала я, прикидывая, что могу сделать с волосами.

— Не все так плохо, тут есть свои плюсы, — решил успокоить меня Бриар. — У нас будет личная закрытая ложа барона, а они все звукоизолированы, чтобы, не дай бог, не нарушить концентрацию актеров. Ее снимают только после окончания спектакля, чтобы лицедеи могли насладиться овациями. Мы сможем разговаривать, не опасаясь чужих ушей.

— И то радует, — согласилась я.

Да уж, платья придутся кстати. Я погрузилась в размышления, какое же мне надеть. Проблема та еще, я даже точно не помню, что там купили!

— Касс, — осторожно позвал меня Дамиан. — Расслабься, никакой разницы со вчерашним вечером не будет. Даже легче пройдет, ведь тебе уже не нужно устраивать скандал. А то ты сразу помрачнела и глубоко задумалась…

— Не люблю скоплений народа, — призналась я.

— И это говорит человек, обучающийся в одном из самых крупных учебных заведений? — насмешливо вскинул он бровь.

— Я же всех адептов разом не вижу. В той части, где у нас проводится большинство занятий, много людей не бывает, — пожала я плечами.

— Все равно не переживай. В ложе мы будем вдвоем, — с мягкой улыбкой заметил он, а потом, бросив взгляд на запястье, вздохнул: — Время.

— Тебе пора, — поняла я.

— Да, — кивнул он, поднимаясь. — Дел по горло. Я зайду за тобой во столько же. И даже не думай снова себя накручивать. Ты вчера прекрасно справилась, значит, и сегодня все пройдет отлично, — уверенно заявил он, а потом, нагнувшись, легко прикоснулся к губам и растворился в воронке портала.

— Угу, справлюсь, — вздохнула я, собирая тарелки. — Мне бы такую уверенность.

Быстро сполоснув немногочисленную посуду в ванной, успела даже выпить еще чашечку чая, прежде чем продолжить грызть гранит науки. Как и обещал магистр, более контрольных в этот день не проводилось.

Вечер настал внезапно. Или мне так показалось, потому что после занятий я наспех сделала пару заданий, которые, увы, нельзя было откладывать, и сразу же начала готовиться к выходу. Времени потратила немерено, так же как и нервов. И отчетливо поняла, что каждый день своей жизни в таких вот заботах исключительно о внешности проводить бы ни за что не стала. Одно радует, результат налицо. Моими кривыми руками хорошей вечерней прически не сделаешь, поэтому, с помощью заклинания создав легкие волны на волосах, я скрутила их в свободный узел, оставив пару прядок. Смотрится аккуратно. Макияж пришлось сделать ярче, потому как, боюсь, сейчас инфантильность будет не к месту. Ну и последний штрих — платье. Темно-пурпурное, из тяжелого бархата с большим вырезом — так и хотелось подтянуть платье повыше, но мысленно я давала себе по рукам — и рукавами три четверти, украшенное кружевом на пару оттенков темнее. В целом вполне приличное, хотя после «алого безобразия» мне все казалось приличным. И вот я смотрела на свое отражение и понимала: да, это все очень красиво. Но в зеркале не я. Все эти вычурные платья, украшения, макияж и часы, убитые на создание «чуда». И с удивлением вспоминала, что мама — всегда потрясающе красивая, аккуратная, выглядящая в сто раз лучше, чем я сейчас, — никогда не тратила на себя столько времени. Как ей это удавалось, для меня останется загадкой. Нет, не хочу видеть себя этакой куклой, как сейчас. Пусть лучше в зеркале отражается девушка с обычной косой, в простом платье и с кругами под глазами от недосыпа.

— Ты очень красивая, — пробормотал Хран, следящий за мной с кровати. — Но почему-то мне кажется, тебя это не радует.

— Не радует, — тихо согласилась я. — Это все просто красивая картинка. А что прячется за сверкающим фасадом, никого не интересует. Пусть лучше фасад останется скромен, зато точно буду знать, что людей ко мне привлек не внешний вид, а душа.

— Если ты сейчас заявишь, будто магистра привлек исключительно твой внешний вид, я тебя стукну, — заявил кошак, настороженно прищурив глаза. — Он тебя вообще-то наблюдал в образе замученной и заученной адептки, так что не наводи поклеп на нормального человека.

— Да и не собиралась, — повернулась я к нему с легкой улыбкой. — Я не имела в виду никого конкретного, просто размышляла. А я смотрю, ты проникся к нему симпатией, так яростно защищаешь.

— Я, как никто другой, понимаю, как с тобой бывает сложно. Поэтому то, что он упорно пытается вытащить тебя из твоего темного угла к нормальной жизни, вызывает у меня уважение, — выдал Хран.

— Вот все вроде хорошо в этой фразе, но звучит обидно. — Я поморщилась. — Сим мы объявляем вам, что глубоко оскорблены вашим недостойным намеком, и удаляемся ожидать нашего спутника в другую комнату, дабы не видеть вашей подлой предательской морды, — пафосно произнесла я и, присев в реверансе, величественно удалилась в гостиную. В спину мне донеслось хихиканье кота.

Присела на диван и, глубоко вздохнув и прикрыв глаза, перешла на хранительское зрение. На всякий случай быстренько осмотрелась: никаких «подарков» не появилось? Комната, к счастью, была в привычном состоянии, поэтому я вернулась взглядом к бархатной коробке на столе, которую не стала убирать. Я даже открывать ее раньше времени не хотела. Стоит только представить, сколько стоит эта безделица, как начинали трястись руки. Причем от ужаса, не дай бог потеряю. С моей-то удачей — да запросто. Нет, однозначно, как только мы закончим этот спектакль, я под любым предлогом верну украшение. Надо будет, вообще у Бриара в кабинете спрячу, пусть сам ищет. Главное, что сохранность драгоценностей уже будет не на моей совести. Но это потом решим, а сейчас надо погасить панику и нацепить это маленькое состояние. Открыла коробку. В полумраке комнаты камни на шелковой подушке, ловя отблески пламени из камина, приобрели пурпурный оттенок. Действительно волшебные камни! Что ни надень, ко всему в цвет будут. Знакомые полупрозрачные, очень тонкие ленты магии опутывали драгоценности хитрым узором. Плетение незнакомое, не похоже на обычный маячок. И вот еще интересный вопрос, уж больно то, как плотно прилегает плетение к украшению, напоминает присущие только артефактам свойства. Получается, Бриару не чужда работа с артефактами? Магия-то точно его, таких переливающихся потоков я больше нигде не видела. Но если это действительно его работа, то зачем ему просить меня сделать амулет от иллюзий? Что-то мне это все очень не нравится. Нужно выяснить, какого характера заклинания повешены на украшения.

— Хра-а-ан, подойди-ка на минуту, — поспешила я позвать более компетентного специалиста.

— Ого, — оценил кошак, выныривая сбоку от меня.

— Можешь сказать, что тут? — с надеждой спросила я.

— Очень интересная работа, — заявил кот через пару минут. — Точно, что тут за заклинания, сказать не могу, но основная черта прослеживается. Это защитные чары. Получился очень хороший и стабильный защитный артефакт. Причем каждая деталь гарнитура несет определенные свойства. Опять-таки определить не могу, тут явно работал профессионал, а не самоучки вроде нас с тобой, но сережки определенно к кому-то привязаны. В случае серьезной опасности будет подан сигнал создателю защиты, а также активирован маячок, чтобы можно было к тебе переместиться, — со знанием дела пояснил Хран.

Я в шоке рассматривала украшения.

— А почему именно на сережках? — внезапно задумалась.

— Могу высказать свои предположения, — предложил он. — Из всего гарнитура они выглядят наиболее безобидно и неброско. Не то чтобы совсем никакие, просто по-настоящему играют именно в комплекте. Я бы сказал, единственная вещь, которую бы ты смогла носить ежедневно, не привлекая особого внимания.

Я рассматривала переливающиеся украшения. А ведь действительно, их бы я вполне носила просто так. Все просчитал, кроме моего отказа принимать украшения.

— И что ты будешь с ними делать? — поинтересовался пристально разглядывающий меня хранитель.

— Сейчас, естественно, надену, а потом — разберемся, — вздохнула я, потянувшись к драгоценностям. И не успела защелкнуть последний элемент, браслет, как в паре метров от меня развернулась воронка, раскидывая вокруг черные щупальца. Вроде не первый раз вижу, но так это жутко выглядит: меня аж передергивает, хочется спрятаться подальше.

Дамиан вышел из портала и тут же нашел меня взглядом. Замер, привычно осмотрел с ног до головы, стремительно подошел и галантно предложил руку, помогая подняться.

— Ты потрясающе выглядишь, — проникновенным шепотом произнес он и, не отпуская мою ладонь, прижался к ней поцелуем.

— Благодарю, — с легкой улыбкой изобразила я подобие реверанса.

— Сегодня не нервничаешь? — поинтересовался он, улыбнувшись моей игре.

— Нет, — пожала я плечами. — Полна сил и уверенности в себе.

— Прекрасно, тогда в путь.

Когда ты видишь портал издалека, еще ничего, гораздо страшнее, когда сам шагаешь в него, и все эти жуткие черные щупальца обвивают тебя и куда-то утягивают.

Вышли мы прямо к массивной двери в смутно знакомом помещении. Вроде где-то видела, а когда и где — не припомню. И только обернувшись на звук шагов и обнаружив дворецкого, поняла, что мы в гостях у барона. Логично, ведь если мы уже вчера зацепили нужных людей, то наблюдение за домом уже ведется, так что на дальнейшие прогулки придется отправляться отсюда.

— Добрый вечер. Вам еще потребуется моя помощь? — немного дребезжащим голосом поинтересовался пожилой мужчина.

— Нет, только вечером впустите нас обратно, — распорядился магистр, открывая дверь.

А я и не заметила, что он уже активировал иллюзию. Хотя магия на нем практически не заметна.

Стоило мне сделать шаг за порог, как на лицо сама собой заползла восторженная улыбка, и я снова повисла на руке у Бриара. А еще рот не закрывался от обилия вопросов, от уточняющего: «Мы правда едем в театр на премьеру?» — до нервного: «Я хорошо выгляжу?» Я старательно поправляла декольте, прическу, кружева на рукавах. Со стороны магистра только и слышалось: «Да, дорогая» и «Конечно, милая». В общем, со стороны мы являли собой парочку ходячих клише. Правда, в карете удалось немного расслабиться. На самом деле меня, человека довольно мрачного, угнетала необходимость постоянно держать на лице маску недалекой девушки. Вчера аж щеки заболели. Ну не привыкла я так много улыбаться. Хорошо магистру под его иллюзией, что хочешь, то и твори, — горестно вздохнула я про себя.

— А на какой спектакль мы идем? — решила все-таки поинтересоваться я.

— Это не спектакль, это опера, — поправил меня спутник. — Называется «Чаровница».

— Опера, как потрясающе! — Это действительно может быть интересно, я же люблю все связанное с музыкой. — И название такое интригующее, про магов, наверное?

— Не знаю, дорогая, если хочешь, то мы возьмем тебе программку, — предложил мне магистр и ободряюще улыбнулся.

— Конечно, хочу! — не без возмущения заявила я.

Путешествие до здания Императорского театра, к счастью, было гораздо короче всех наших предыдущих поездок. И вот я стояла перед сверкающим величественным фасадом, щедро украшенным барельефами и скульптурами. На ступенях толпились люди, переливались драгоценные камни, шуршали дорогие ткани, множество голосов обсуждали важные и не очень вещи. И вся эта благородная публика даже не догадывается, что сегодня будет наблюдать целых два представления, одно на сцене, а другое — здесь, и ведущими актерами будем мы с Бриаром. Хотя… что я о них знаю? Вполне возможно, и они играют свой спектакль, только если у меня он продлится несколько дней, то для них это вся жизнь. Но сейчас все философские мысли прочь. Сейчас я просто счастливая девушка, которую любимый человек впервые вывел в высший свет. Так что осанку прямее, подбородок выше, взгляд горделивее, улыбка ослепительней. Моя задача — быть настолько красивой картинкой, чтобы никто не полез смотреть за фасад.

Пока мы поднимались по ступеням величественного здания, Бриар мимоходом здоровался со знакомыми барона, я же с плохо скрытым интересом осматривала публику. И, надо заметить, она отвечала мне тем же. Я успела поймать немало косых взглядов и уловить шепоток. Правильно, смотрите, нам только этого и надо. Теперь, подозреваю, нужно ожидать и более решительных действий. Многие благородные господа страдают от такого порока, как любопытство, а еще больше от злословия, но и для того и для другого необходима информация, значит, вскорости последуют знакомства с сильными мира сего. Первые жаждущие крови перехватили нас сразу за стеклянными дверьми театра.

— Барон Стейрин, не ожидал вас здесь увидеть. Давно вы на подобные мероприятия не заглядывали, — добродушно улыбаясь, поприветствовал нас полноватый мужчина в возрасте с густыми черными усами. Он держал под руку худощавую блондинку средних лет с таким холодным взглядом, что посрамил бы любые ледники Севера.

— Добрый вечер, граф Нейран, графиня, — слегка склонил Бриар голову в сторону «ледышки». — Вот, выдался свободный вечер, и я решил не отставать от общества и приобщиться к прекрасному, — вычурно выдал магистр.

Я все так же ослепительно улыбалась, впрочем, не особо заостряя внимание на говоривших, а больше осматривая обстановку, точнее, делая вид, будто осматриваю.

— Одобряю, — благодушно покивал граф. — Как ваша супруга? Я слышал, что вы вместе отбыли к горячим источникам? — продолжал допытываться мужчина. «Ледышка», застыв статуей, с вежливой улыбкой, практически копией моей, смотрела вроде бы на нас, но возникало чувство, будто взгляд ее обращен в пространство. Возникла мысль, а живая ли она? Во мне проснулись азарт и нездоровая циничность. Кажется, Аста слишком глубоко проникла в мое сознание. В общем, нами было решено составить классификацию местных кукол. С графини мы и начали, причислив ее к отряду кукол «отстраненно-вежливых». Но это был внутренний смешок, внешне же я слегка поморщилась при упоминании ненавистной благоверной.

— Да, мы с баронессой отбыли на отдых, но неотложные дела заставили меня вернуться, — вдохновенно врал псевдобарон. Причем настолько артистично, что ни у кого не оставалось ни тени сомнения, что часть этого рассказа — несомненная ложь. Вот это талант!

— Понимаю, самого дела не отпускают, — покачал головой в ответ граф и, бросив взгляд в мою сторону, наконец подобрался к основной теме разговора: — А что за прелестное создание с вами рядом?

После этих слов Аста встрепенулась, навострила ушки и чарующе улыбнулась.

— Это моя… протеже. — Улыбка на моих губах слегка дрогнула, позволяя заметить, что данное обращение мне не по душе. — Госпожа Аста Вероньи, начинающая певица.

Я изобразила глубокий поклон, позволяя всем интересующимся оценить декольте.

— Приятно познакомиться, — с неизменной улыбкой на лице прощебетала я.

— Конечно, рад нашему знакомству, — улыбнулся мне граф и бросил лукавый взгляд в сторону «барона». — Не знал, что вы покровительствуете искусству, — заметил он как бы невзначай. — Что ж, желаю вам успехов, госпожа Вероньи. Кто знает, может, вы вскорости порадуете нас своим голосом с подмостков этого театра?

— Я тоже на это надеюсь, — слегка смутившись, но все же радостно закивала я.

— Приятного вечера, — раскланялись мы и разошлись.

После этих первопроходцев вечер пошел по заданному сценарию. К нам подходили, здоровались, задавали пару светских вопросов, обязательно справлялись о местонахождении законной супруги и только после этого интересовались моей личностью. Я же продолжала кивать, улыбаться, восторженно осматриваться и подавать легкие признаки недовольства при упоминании баронессы, едва-едва заметные. К счастью, после получаса этой прогулки, магистр наконец-то увлек меня в ложу, где можно было хотя бы на время ослабить интенсивность сверкания моей улыбки, но и забывать об осторожности тоже не стоило. Я прежде всего бросилась к перилам балкона, чтобы осмотреть зал, постепенно наполняющийся людьми. Зал был огромен, весь отделанный алым бархатом и золотом, а под самым потолком переливалась искрами хрустальная люстра, подвешенная, кстати говоря, исключительно магией, что заставило меня сильно усомниться в надежности крепления и еще раз порадоваться, что у нас ложа, и мы не под этим сверкающим тяжеловесом. Обещанной звукоизоляции пока не было, ее активировали в начале действа, а пока же зал мерно гудел множеством голосов, обсуждающих последние новости, сплетни и, возможно, все же саму постановку. Программку, к слову сказать, мы приобрели, и я даже успела ознакомиться с ее содержанием. Не сказать, что сюжет меня захватил, но я надеялась, что исполнение перекроет все недостатки. Если очень коротко, нам предлагался любовный многоугольник. Графиня любит мужа, муж любит молодую богатую вдову, вдова любит графского сына, и эти чувства взаимны. Кончается все очень печально, графиня из мести за сына и мужа травит вдову, графский сын в горе, граф в ярости. Он убивает сына, считая, что тот виноват в смерти вдовы, после чего умирает сам. Вот такая грустная и, на мой взгляд, совершенно бессмысленная история. Но это же опера, тут главное — не смысл, а музыка и арии. Чтобы занять время, пока не появится обещанная звукоизоляция, я хотела обсудить с магистром фабулу, но яркое пятно на наружном краю нашей ложи, замеченное краем глаза, заставило поменять планы. Окинув взглядом проем, увидела еще пару таких же пятен. А благородные графы и герцоги не гнушаются магической прослушкой! Сами небольшие плетения мне узнать не удалось, но характерно повторяющийся узор, имеющий принадлежность к классу звуков, я выявить сумела. Что, господа, вам не терпится насладиться спектаклем? Значит, мы вам его устроим!

Отойдя от перил, я расположилась рядом с магистром и, вздохнув, скорчила недовольную мордашку. И это не прошло мимо его внимания.

— Что-то не так, дорогая? — тут же забеспокоился «барон».

— Как же меня раздражает эта необходимость оправдываться из-за моего присутствия, — проговорила я, лишь слегка понизив голос. — А еще больше меня бесит, что ты представляешь меня своей протеже.

— Аста, ты же знаешь, это ненадолго, — вздохнул мужчина.

— Знаю, — поспешила заверить я. — Ведь ты мне обещал разобраться с этой проблемой? — Повернувшись, положила обе ладошки ему на грудь и прильнула как можно ближе, заглядывая снизу вверх в глаза. — Но все равно не могу дождаться момента, когда ты начнешь величать меня не какой-то там протеже, а законной женой. Не считаешь, что звание баронессы Стейрин мне подходит куда больше, чем твоей пресловутой су-пру-ге? — фыркнула я.

— Никаких сомнений, — усмехнулся мне магистр (хорошо ему, его истинных эмоций под иллюзией никто не видит!). — И надеюсь, в скором времени ты примеришь на себя этот титул, — заявил он в постепенно сгущающемся полумраке, неуловимым движением убирая подлокотник между нашими креслами и притягивая за талию для поцелуя. Когда мы оказались на расстоянии вдоха, зал погрузился в непроницаемую тьму, но Дамиан решил доиграть первый акт нашего представления до победного конца, и, несмотря на отсутствие зрителей, поцелуй состоялся. Нежный, легкий, игривый, я буквально чувствовала его улыбку на своих губах. Похоже, кто-то откровенно наслаждался, дуря светское общество. Или дело не в этом?

— А вот и завеса, — улыбнулся он, отпуская меня.

Я открыла глаза, замечая, что в зале действительно стало чуть светлей благодаря подсвеченной сцене. Зазвучали первые аккорды, и я осознала всю глубину созданной мной же самой подставы. Говорили тебе, Касенька, про хорошую звукоизоляцию? Говорили, а ты слушала, да не слышала. Вот теперь и будешь весь вечер любоваться на крупное фиолетовое плетение, закрывающее весь обзор, и изображать крайнюю заинтересованность в происходящем.

Не то чтобы плетение было очень плотным, просветы, сквозь которые можно было разглядеть сцену, имелись, но впечатление определенно будет испорчено. Ну ладно, это же опера, здесь главное — слушать.

— Что-то не так? — нахмурился магистр.

— Нет-нет, все в порядке, — поспешила заверить я, понимая, что объяснить проблему, не открывая собственных способностей, не получится. — У меня ведь зрение не очень, так что видно расплывчато, — улыбнулась я. — Но не страшно, главное, что все слышно.

— Ладно, — согласился он с таким объяснением. — Тогда, радость моя, не объяснишь, как ты догадалась, что нас подслушивают?

Все замечает! Даже пугает, насколько быстро он догадывается о мотивах моих поступков.

— А что тут догадываться? — нежно улыбнувшись (не для него, а для окружающей публики: нас не слышно, но отлично видно), ответила я. — На нас со всех сторон кидали недвусмысленное взоры. Даже если никто не подслушивал специально, лишней последняя сцена не была! — И я демонстративно развернулась к сцене.

Самое время привыкать к потокам и учиться смотреть, не замечая их. Действо началось, дальше Бриар отвлекать меня разговорами не стал, зато слегка отвлекал действиями. Руку с моей талии он так и не убрал, прижимая меня явно ближе, чем позволено правилами приличия, да еще ненавязчиво поглаживал и водил пальцем по узору, вышитому на платье. Уж не знаю, делалось ли это в пику необходимому образу, осознанно или нет, но мне эти провокации не давали сосредоточиться. Хотя минут через десять я как-то приспособилась и предпочла действительно вникнуть и вслушаться. Музыка мне определенно нравилась, а вот голоса, да и партии в целом — не очень. А больше всего расстраивало, что я ни слова не понимала. Прекрасно сознавала, что поют не на иностранном, но вот разобрать ни слова родного языка в этих переливах не могла. Поняв, что в плане слуховой эстетики мне от похода в оперу ничего не добиться, решила попробовать все же разглядеть происходящее на сцене. Еще минут пятнадцать, и я добилась нужного ракурса, чтобы потоки плетения не мешали. Не знаю уж, дело в плохом зрении или неискушенности, но спустя еще десять минут я даже не смогла определить, кто из героев сейчас делится с нами своей историей. Признав полный провал, рискнула обратиться за помощью к магистру: все-таки у него и глаза зорче, и опыта больше. Раз уж я попала в оперу, хотелось постигнуть ее прелесть.

— Я никак не могу понять, — зашептала я (слышат нас или нет, голос понижается инстинктивно), — вот сейчас женщина поет, она кто?

Я поймала насмешливый взгляд, после чего магистр, тоже успевший ознакомиться с программкой, склонился к моему уху:

— Насколько я догадываюсь, это вдова.

Я снова бросила взгляд на сцену и даже, придвинувшись поближе к ограждению, пальчиками аккуратно раздвинула плетение, стараясь, чтобы это выглядело, словно я просто жестикулирую (от нервов, может быть, или от сопереживания героям), и еще раз присмотрелась к певице. Понаблюдав минуту, отпустила потоки, позволяя им вернуться на место, и уточнила:

— Та, которая молодая и красивая?

— Она самая, — усмехаясь, подтвердил он. — Вдова здесь вообще одна, так что сомнений быть не может.

— Я, конечно, прошу простить мой субъективный взгляд, она не особо молода. В бабушки еще рановато, но в матери мне годится. Да и не сказать, что красива… — Или, может, каноны миловидности сильно изменились? «Прелестная вдова» была как четыре Кастодии Серас в обхвате. Не скажу, что толстуха, но далеко не дотягивала до прелестницы, буквально купающейся во внимании противоположного пола. Наверное, я действительно чего-то не знаю. Тут же осенила догадка: очевидно, в соответствии именно с этими стандартами меня все время так старательно пытаются откормить. Бросив взгляд на сцену, прикинула, что такого эффекта мне никогда не добиться, а значит, не быть мне «молодой и красивой»… и почему-то совсем не расстроилась!

Дамиан, внимательно следивший за мыслительным процессом, отражающимся на моем лице, поинтересовался, о чем же я так напряженно думала. Поведав ему всю цепочку рассуждений, получила в награду низкий мужской смех и нежный поцелуй в висок.

— Это — опера, — заявил он так, словно это все объясняло, и мы вернулись к просмотру.

После еще нескольких попыток вникнуть в суть происходящего, я меланхолично подумала: «Это — опера». И, изобразив на лице легкую улыбку наслаждения происходящим, погрузилась в размышления, наслаждаясь теплыми объятьями и ощущением спокойствия.

Чтобы не тратить времени даром, я обдумывала тот самый амулет, который пообещала Бриару, тем более что меня саму захватила эта идея. Но как добиться подобного эффекта? Взять хотя бы меня: я вижу всю магию. Магистр, возможно, тоже. А нам нужен обратный эффект, чтобы не видеть ничего, созданного магией! Или создать нечто, подобное моим способностям? Последнее мне не выгодно, да и впоследствии вызовет много ненужных вопросов. Но если действительно задаться созданием подобного артефакта… Как я там говорила Храну? Нужно учиться думать как можно проще? Тогда самый простой вариант — попробовать передать мою способность физическому объекту, предположим, через кровь. Хотя тут возникает вопрос, а не относится ли подобное уже к разделу магии крови? Надо уточнить.

Я настолько увлеклась, что не заметила, как в зале посветлело. И только повернувшись к магистру, чтобы уточнить момент с кровью, уловила подозрительный шум.

— Уже все? — обрадовалась я, но, бросив взгляд в сторону сцены, обнаружила все тот же фиолетовый занавес, закрывающий мне обзор.

— Нет, всего лишь антракт, — усмехнулся Дамиан. — Нас ожидает еще вторая половина этого фееричного действа.

— Какая прелесть! — ликующе воскликнула я, давая прочувствовать весь спектр иронии в моем голосе.

— Очевидно, опера тебя не впечатлила, — заметил он, убирая мне за ухо выбившуюся прядку.

— Видимо, у меня недостаточно утонченный вкус, — пожала я плечами.

— Нет, в данном случае нам не повезло с выбором, — уже серьезно ответил магистр. — Кстати, нужно выйти и отыграть наш второй акт! — Он встал и предложил мне руку.

— Надо — значит надо, — лучезарно улыбнулась я, вкладывая ладошку в его пальцы.

Акт второй, место то же, но лица новые, причем на ступень выше предыдущих. Я не знаю, как это почувствовала. Это сквозило в манерах поведения, в жестикуляции, в чуть большем количестве высокомерия в глазах, в пренебрежении остальными.

Пару престарелых дам, которые в течение всего разговора бросали в мою сторону крайне неодобрительные взгляды, Аста классифицировала как кукол подвида «антикварно-педантичные». Затем нас остановила молодая пара шалопайского вида с куклой типа «безголовая». Дальше я перестала обращать внимание на кавалеров, вплотную занявшись дамами. И список подвидов, я вам скажу, оказался ох как широк. «Святая простота», «наигранно-веселые», «завышенно-самооцененные», «подчеркнуто-благородные» и даже «откровенно-соблазнительные». Правда, встретились экземпляры, по которым уже издалека было видно, что это не куклы, — кукловоды. Ну и несколько дам, давших мне надежду, что не все так плохо: они производили впечатление вполне вменяемых и уверенных в себе созданий, не нуждающихся ни в том, чтобы управлять, ни в том, чтобы быть управляемыми.

В какой-то момент почувствовала, что Дамиан чуть сильнее сжал мою ладонь, покоящуюся у него на руке. Похоже, сюда направляется либо главный подозреваемый, либо особо сложный персонаж, хотя одно другому не мешает. И к нам приблизилась весьма интересная компания из трех человек. Высокий статный мужчина в возрасте, с проседью в темных волосах, взглядом сильно напоминающий встреченную ранее «ледышку». Его сопровождала мадам, относящаяся к «наигранно-веселым» куклам. Так и лучится во все стороны приветливостью и доброжелательностью, а в глазах нет-нет да и проскользнет отчетливая расчетливость. Хотя, возможно, не прочитай нам в академии курс психологии, я бы этого и не заметила. Но женщина была хороша! Яркая красивая брюнетка с прекрасной фигурой и, несомненно, умением не только подчеркнуть свои достоинства, но даже недостатки превратить в «изюминку». А замыкал шествие мужчина, которого можно отнести лишь к категории «никакой». Невысокого роста, с пепельно-русыми волосами, в аккуратных очках. Спокойный взгляд и равнодушное к происходящему лицо. Одним словом, серость. Не люблю таких людей, никогда не знаешь, чего от них ожидать.

Лишь приглядевшись, осознала, что его я уже встречала! Именно он требовал у Бриара отчет по делу о «Голубом лотосе». Заместитель мэра…

Знакомство проходило по привычному сценарию, вот только в голосе мнимого «барона» зазвенело слишком много нового для меня подобострастия. Еще бы, это же, судя по всему, мэр города. Разговаривала только парочка, третий лишь наблюдал — настолько отстраненно, что, не следи я за ним, решила бы, будто он вообще не вслушивается. Не нравится мне это. Хотя пристальный взгляд «ледника», имя которого я, увы, упустила, меня тоже не вдохновлял. Слишком внимательный, слишком изучающий, просто — слишком! Вроде эта сценка ничем не отличалась от десятка уже сыгранных сегодня, но что-то невидимое глазу заставляло меня напрячься и остро пожелать оказаться подальше от этой компании как можно скорее. Стараясь не нервничать, неторопливо оглядывала людей вокруг. Но и тут заметила кое-что необычное. Красивая гармоничная пара в возрасте, довольно далеко от нас, у окна. Почему-то оба пристально посматривали в мою сторону и о чем-то переговаривались. Он — высокий брюнет с седыми висками, в темном сюртуке. Она — невысокая, русоволосая, в элегантном темно-синем платье. Того самого редкого вида дам, которым и покровительство не требуется, и в кукловоды они не стремятся. Но мужчина свою спутницу опекал, это было видно сразу. Во взгляде, направленном на нее, в жестах. Приятные люди, и все бы ничего, но их внимание меня беспокоит. Чем я его вызвала? Я их не знаю, как и они меня. От размышления меня отвлек неожиданный вопрос.

— Мы заставили вас скучать, леди? — бархатным голосом обратился ко мне мэр. — Похоже, наши разговоры вас не особо заинтересовали, раз вы все время молчите.

— Надеюсь, вы простите молодой девушке полное отсутствие познаний в области политики? — прощебетала я. — Я предпочла промолчать, чем лишний раз выставить свою неосведомленность.

— А в чем же молодая девушка осведомлена лучше? — снисходительно улыбнувшись, но с тем же холодом в глазах поинтересовался мужчина.

— В искусстве. Я певица, надеюсь в ближайшем будущем завоевать подмостки и этого театра, — самоуверенно заявила я, старательно изображая недалекую пустышку.

— Ну, тогда не могу не поинтересоваться, как вам сегодняшняя постановка?

— Просто потрясающе! — вдохновенно начала я. — Какая музыка… И приятно понаблюдать за работой настоящих мастеров. А насколько точны образы главных персонажей. Я в восхищении.

— Что ж, рассчитываю и вас когда-нибудь увидеть на этой сцене, — благосклонно кивнули мне.

— Простите, а я не мог вас уже где-то встречать? — внезапно подал голос «никакой» тип. — Где вы обычно выступаете? Возможно, я уже слышал ваше пение.

Руки похолодели от страха. Неужели он меня узнал? Нет, не мог, он же даже не оборачивался в мою сторону.

— Вполне возможно, — мило улыбнулась я, стараясь скрыть за этой улыбкой нарастающую панику. — Я много где выступаю в городе, у меня нет постоянного места.

Про себя я уже молилась, чтобы игра поскорее закончилась. Неожиданно мое желание оказалось услышанным, и в фойе, где прохаживались желающие развеяться, раздался звонок, оповещающий, что пора возвращаться на места. Мы вежливо распрощались и через пару минут снова оказались в спасительной ложе.

— Ты нервничаешь, — заметил Дамиан, не спрашивая — утверждая, и притянул меня на место рядом с собой.

— Они мне не понравились, — честно призналась я. — Все трое. На уровне инстинктов, — поясняла я, стараясь все же держать на лице привычную восторженную мину. — А еще испугалась, что этот заместитель меня признал. Я же была у тебя в кабинете, когда он приходил.

— Вряд ли, ты хорошо изменила внешность. Но в целом эта троица довольно опасна и очень подозрительна. Все же основа администрации города, — серьезно ответил Бриар.

— Да, определенно, мне не хотелось бы снова с ними столкнуться, — кивнула я сама себе, и тут в зале снова потемнело. Я развернулась к сцене.

— Боюсь, придется… — прозвучало на грани слышимости. Возможно, и не для моих ушей, а для себя, но на заметку я взяла.

Через четверть часа я поняла, что на сцене ничего не изменилось. Музыка как приятное дополнение к вечеру вполне подойдет, но к вдумчивому прослушиванию, к сожалению, не располагает. Поэтому можно вернуться к прежним размышлениям. Помнится, я хотела задать вопрос. Подергав Дамиана за рукав, заставила склониться поближе.

— Скажи мне, пожалуйста, считается ли использование крови при изготовлении амулетов магией крови? — тихо прошептала я, а в следующий момент чуть не задохнулась от железной хватки на талии.

— Ты что задумала?! — раздался стальной голос.

— Я ничего не задумала, отпусти, — прошелестела я, чувствуя, как улыбка на моем лице из непринужденной становится застывшей.

Хватка ослабла, я смогла вздохнуть и повернулась к спутнику, предпочтя беседу спектаклю. Легенде вид мило воркующих влюбленных все равно не повредит.

— У меня чисто научный интерес, — сразу же заявила я, отметив пристальный, настороженный взгляд Бриара, и прильнула к нему.

— Тогда объясни, пожалуйста, подробней, — глубоко вздохнув, потребовал он.

— Я размышляла над все тем же амулетом или артефактом, чтобы видеть сквозь иллюзию. И меня занесло в дебри о способах передачи магии или энергии физическому объекту. Задумалась, можно ли передать какой-либо вещи некие способности, присущие конкретному человеку? Например, с помощью крови? — поспешила объяснить я, прежде чем мне предъявят обвинение (ибо магией крови мы с Храном, считай, все же баловались). — Поэтому и поинтересовалась, во избежание, так сказать, казусов. Так как?

Магистр расслабился, в глазах даже появилось что-то вроде одобрения.

— Боюсь, тебе не хватит сил сотворить подобную вещь, да и знаний маловато. Но я тебя поздравляю, радость моя, — тепло улыбнулся мне мужчина, а я никак не могла понять с чем. — Ты сейчас совершенно самостоятельно додумалась до способа изготовления родовых артефактов.

Я, уже не особо держа лицо, хлопала полными удивления глазами, глядя на довольного магистра. Потом нахмурилась, пытаясь сосредоточиться.

— Как-то слабовато получается, — все-таки возразила я. Вспомнив, что за нами наблюдают, медленно вернула на лицо порхающую улыбку, но вот голос неуверенность не покинула. — Я же привязываю к вещи магию одного конкретного человека? Той толики энергии, которую можно передать вместе, явно не хватит до мощи настоящих родовых артефактов.

— А вот тут есть свои тонкости, — пояснил магистр. — Создание такой вещи — очень сложный и трудоемкий процесс. Немногие когда-либо осилят такое, еще меньше — решатся, и уж совсем единицы способны создать более одного родового артефакта за всю жизнь. Поэтому мало кто знает секрет всей этой мощи.

Этого я не знала, кажется, мне такое и не грозит, с моим-то потенциалом, но сейчас меня грызла не практическая возможность, а чисто исследовательский интерес.

— В чем? — с горящими глазами придвинулась я еще ближе.

— Связывая с кровью одного, связываешь со всем родом, — выдохнул он мне в губы и легко поцеловал, тут же отстранившись.

А я осознала масштаб, вспоминая нелюбимых мной высших лордов. Главная ветвь наследников зачастую не так уж многочисленна, но там же столько ответвлений! Больше сотни людей, и все они связаны одной кровью, следовательно, в родовых артефактах — сила каждого. Пусть и малая часть, но когда ее собирают со стольких…

Следом возникла еще одна догадка. Смерть! Что происходит с магией человека после его гибели? Обычно магия постепенно растворяется в окружающем мире, возвращаясь в круговорот жизни, в такие же естественные источники, как тот, что у нас с Храном в подвале. Но если имеется кровная связь… Что, если вся оставшаяся в теле энергия перетекает по ней? Тогда силы подобного артефакта возрастают многократно.

Осененная этой мыслью, я снова подала голос.

— А после смерти кого-либо… — только начала я, как тут же была прервана еще одним легким поцелуем.

— Ты даже слишком умненькая, — прошептал Дамиан, практически не отрываясь от моих губ. — Знаешь, сколько лет потратили лучшие умы на то, чтобы догадаться? — В его взгляде, мне казалось, сквозило восхищение. Но я все еще не отошла от исследовательского ража. Это все просто невероятно, если бы не одно «но»: кровная связь таких масштабов…

— Это определенно магия крови… — Я даже не думала отстраняться. — И не просто магия, а наивысшего порядка. И это дико незаконно, потому что добиться разрешения на использование силы у всего рода невозможно. Следовательно, это еще и без согласия всех наследников крови… — И с ужасом пробормотала: — А если кто-то пожелает заполучить такую вещь? Могут вырезать весь род, чтобы зарядить маленькую вещицу колоссальным объемом магии.

— А вот теперь ты вычислила одну из причин, по которой эта магия запрещена, — оценил магистр. — Не думал, что ты зайдешь так далеко. И лучше не продолжай, кто знает, до чего еще успеешь додуматься. И пожалуйста, пообещай мне, что не будешь проводить экспериментов с собственной кровью, — слегка отстранившись, он строго заглянул мне в глаза.

Я поспешно закивала, обещая быть хорошей. Но один вопрос у меня все же еще остался.

— А откуда ты знаешь такие подробности? — насторожилась я.

— Мой отец артефактор, так что в этом деле я весьма осведомлен, — улыбнулся Бриар. — Но скорее в теории, в практике-то я никогда не был особо заинтересован.

Интересные вещи выясняются за сегодняшний вечер. И, похоже, теперь я знаю, кем изготовлено плетение на моих украшениях. Любопытный факт: судя по цвету потоков, его отец — тоже некромант! Некромант-артефактор? Ох, хотелось бы мне пообщаться с этим человеком, занятная, должно быть, личность. Люблю всесторонне развитых людей.

— Я надеюсь, нет нужды просить держать эти сведения в тайне? — внимательно глянул на меня Бриар.

— Конечно, нет, — кивнула я, кривя душой, ведь Храну я точно расскажу все.

— Ты уверена, что не хочешь перейти на артефактора? Кажется, тебе это действительно интересно!

Вновь этот провокационный вопрос. Даже если и хочу, не пойду. Я в ВПМА поступала не от балды, а с определенными целями, которые, к сожалению, все еще не достигнуты. Эта мысль вернула меня с небес на землю.

— Нет, я не могу перейти в другой университет, — твердо заявила я, снова разворачиваясь к сцене.

— «Не могу»? — Естественно, он не пропустил эту маленькую оговорку. — Или «не хочу»?

— Какая разница, исход один, — пожала я плечами, продолжая безмятежно улыбаться в сторону сцены. — Сейчас я определенно нахожусь на своем месте и менять его не собираюсь.

— Подумай над этим серьезно, — настоял он, притягивая меня к себе и заставляя откинуться спиной ему на грудь. — Мне кажется, тебе будет интереснее и проще работать.

— В каком смысле? — насторожилась я: что-то не так в этой фразе! — Разве я плохо справляюсь с работой? По твоим же словам, наоборот, даже слишком хорошо.

— Справляешься, да. Но, боюсь, психологически ты долго не выдержишь. Сколько мы тебя откачивали после той девочки? — напомнил он, а я вздрогнула. — Дальше будет только хуже. Я отлично понимаю, что ты доучишься, наверняка получишь лучшие баллы, но работать по специальности долго не сможешь. Хотя нет, не так. Ты будешь работать до последнего, до износа собственной психики, пока не перегоришь. Не хотелось бы мне этого видеть.

— Мне не нравится, куда зашел наш разговор, — решительно заявила я. — Сейчас не время и не место, чтобы обсуждать такое.

— Ты всегда так делаешь, правда? — усмехнулся он. — Как только что-то тебе не по нраву, обрываешь и уходишь. Нельзя вечно бежать от всех проблем, нужно потихоньку учиться их решать.

— О-о-о, ты даже не представляешь, насколько я увязла в процессе решения собственных проблем, так что со временем разберусь и с этими, — немного раздраженно бросила я в ответ. — А у тебя должно хватать своих забот, не стоит еще замахиваться и на мои.

— Ах, простите, я, кажется, снова ступил на запретную территорию твоих личных переживаний, куда мне вход категорически запрещен, — процедил он сквозь зубы.

— Если мы сейчас продолжим, то разругаемся. — Я глубоко вдохнула, чтобы слегка успокоиться. — А нам еще последний акт отыгрывать, так что давай помолчим и попробуем насладиться этой ересью, — со сладкой улыбкой на губах предложила я и поспешила последовать своему же совету. Дамиан не возражал. В такой вот слегка напряженной тишине мы прослушали финальную арию.

Наконец в зале раздались громкие овации. Поверить не могу, это наконец закончилось! Боюсь, в оперу меня теперь потянет нескоро. И хотя окончание музыкальной пытки меня безмерно радовало, настроение в целом было безнадежно испорчено. Пока мы пробирались к карете в толпе, покидающей здание театра, я — уже без энтузиазма, но все же с должным старанием — восхищалась постановкой, актерами и вообще выражала восторг от просмотренного. Учитывая, что я почти ничего не видела, да и не вслушивалась особо, приходилось импровизировать, выдумывая общие похвалы. Но когда я уже завидела нашу карету и слегка расслабилась, решив, что вечер подошел к концу, меня подстерегла очередная неожиданность. На дверце обнаружилась парочка знакомых мне плетений, идентичных тем, которыми нас подслушивали в театре. Я смотрю, чья-та любознательность превышает все возможные границы? С другой стороны, может ли такое настойчивое внимание означать, что нами заинтересовались необходимые люди? Значит, нужно окончательно убедить их, что устранение баронессы неизбежно. Вот только как?

Все так же весело щебеча, я забралась внутрь, судорожно размышляя, что делать. Стоило карете тронуться, как Бриар одними губами произнес: «Продолжаем!» — подгоняя меня жестами. И вот тут мысль пришла. Немного сомнительная, потому как реакция на сказанное могла быть как исключительно положительная, так и крайне отрицательная. Рискнуть?

— Ах, дорогой, я так благодарна тебе за сегодняшний вечер, — в который раз спела я.

— Надеюсь, все мои промахи прощены? — в шутку поинтересовался он, продолжая нашу маленькую игру.

— Да, абсолютно все! — согласилась я. А потом, легонько вздохнув, пересела к нему и прижалась, закинув руки на шею. — Ты прости, что я в последнее время такая вредная и вспыльчивая. Понимаю, тебе тоже трудно оставаться с ней, — влила каплю презрения в последнее слово я. — Как же жаль, что судьба распорядилась так, что ты встретил меня позже! — Надеюсь, я не переигрываю? — Я просто места себе не нахожу, когда ты уходишь. Хочу быть вместе, всегда, каждую минуту нашей жизни, — проникновенно разливалась я, заглядывая магистру в глаза.

— Будешь, — хрипло пообещал мне тот, притягивая к себе. — Люблю тебя, — выдохнул он мне в губы и поцеловал.

Мое сердце на миг застыло и снова сорвалось в бег. В голове все перемешалось, пока я отвечала на нежный поцелуй. Руки затряслись, и возникло ощущение, будто внутри что-то нарастает и вот-вот меня разорвет. Только не понять, хорошее это чувство или плохое. Радость или ужас? А потом я вспомнила, что мы играем, и вся гамма схлынула, оставив пустоту и холодный разум.

— И я тебя люблю, — прервав поцелуй, старательно улыбнулась я, как улыбалась весь вечер. — Ты же меня не бросишь? — Снова жалостливый голос.

— Никогда, — раздалось твердо в ответ.

Еще один тяжкий вздох и небольшая заминка:

— Знаешь, я должна кое-что тебе сказать, — замялась я. — Не знала, как сообщить, и вся эта неразбериха с твоей супругой… Но раз ты пообещал, я тебе верю…

— Что? — напрягся он.

— В общем… я беременна, — наконец выдала я свою гениальную идею.

— Что-о-о? — буквально подавился воздухом Дамиан. Такого шока на его лице я никогда не видела.

— У тебя будет сын! — радостно объявила я, в то же время настороженно следя за странной реакцией магистра. Неожиданно, конечно, но теперь моя тактика казалась выигрышной вдвойне. — Ты не рад? — упал мой голос.

— Конечно, рад, — тут же взял себя в руки мужчина. — Я просто счастлив, любимая… — А в глазах вопрос. Ну да, такой вариант легенды мы не рассматривали, я потом объясню свои мотивы, а сейчас время играть в восторженную будущую мамашу.

— Ах, а как я счастлива! — тут же подхватила я. — Представляешь, наша собственная маленькая семья — я, ты и малыш. Он обязательно будет похож на тебя…

И всю оставшуюся поездку я с энтузиазмом расписывала нашу будущую жизнь: какое имя мы выберем, как потом обязательно «родим нашему маленькому сестричку» и другой бред. Доехав, буквально выдохнула от облегчения, потому как долго на эту тему болтать не могла. Выбравшись из кареты, краем глаза отметила, что подслушивающее плетение на месте, значит, мой спектакль досмотрели до конца. Отлично!

Но стоило за нашими спинами закрыться двери особняка, как мне достался серьезный задумчивый взгляд.

— Знаю, знаю, — устало вздохнула я. — «Объяснись!» Только, наверное, не здесь? — вопросительно глянула я. Мне молча кивнули, и тут же открылся портал, в который я, поморщившись, и ступила.

Вышли мы в моей родной гостиной, что радовало: значит, я точно не отключусь незнамо где, а усну в собственной кровати, правда, прежде чем я до нее доберусь, придется препираться с магистром. И вот я уже привычно забралась с ногами на диван, устремив рассеянный взгляд в только что занявшийся огнем камин, а Дамиан угнездился в кресле.

— Я посчитала, что это фактически беспроигрышный вариант, — вздохнув, начала я.

— Я догадался, но все же объясни, к каким ты пришла выводам, — последовала просьба, сильно походящая на приказ.

— Теперь для нашего «барона» действительно остро встанет проблема избавления от одной из женщин. Для того, кто торгует этой дрянью, это подарок судьбы. Барон может либо устранить супругу и жениться на возлюбленной, либо избавиться от неудачно забеременевшей любовницы и при достаточно продуманном плане обвинить в убийстве жену, тем самым освободившись от обеих. — Такова была логика, заставившая меня сделать сомнительное заявление в карете.

— Идея хорошая, даже правильная, — после минуты молчания заговорил Бриар, вот только голос у него был не особо довольным. — Но это рискованно. Ты сначала должна была обсудить эту идею со мной, ведь у тебя на руках слишком мало информации о бароне, чтобы делать такие заявления. Это моя оплошность, но ты должна понимать, что это не развлечение, а очень важное дело, и ты своей инициативой, одной лишь фразой, могла перечеркнуть всю нашу работу. В любой другой момент твои догадки были бы восприняты «на ура», но здесь мы с тобой играли в слишком серьезные игры, чтобы надеяться на авось. Сейчас я тебе благодарен, но впредь, пожалуйста, советуйся со мной, прежде чем импровизировать, — очень веско проговорил он, как и я, устремив взор в пламя и отказываясь взглянуть мне в лицо.

А я сидела растерянная. Наконец-то я поняла значение выражения «инициатива наказуема»! Ведь он… прав. Я слишком импульсивна, оперирую малым количеством информации, делаю быстрые выводы и тут же кидаюсь их проверять. Я привыкла, что работаю одна, и любой мой промах отразится только на мне, в крайнем случае на Хране, который тоже кидается в омут науки с головой, не думая о последствиях. А здесь у меня было слишком мало исходных данных и не было права на ошибку, потому что отразилась бы она, увы, совсем не на мне.

— Прости, — тихо пробормотала я, понимая, что поступила глупо. — Я была не права.

— Ничего, — ответил он. — Нам повезло, что идея была действительно удачной.

Он резко встал, слегка потрепал меня по голове и, повернувшись спиной, произнес:

— Ложись спать, сегодня мы управились раньше, но завтра скорее всего снова будем заняты допоздна, так что советую выспаться.

— Подожди! — Мне в голову внезапно пришла идея, которую я давно хотела исполнить. Я схватила магистра за руку. — Я же сегодня молодец, правда? И вообще в эти дни? — уточнила я, получив в ответ кивок. — Можно тогда мне вознаграждение?

— И что ты хочешь? — немного удивился он.

— Я прошу двадцать минут свободного времени на Бродячей площади, — умоляюще глянула я на него.

— Прямо сейчас? — опешил магистр.

— Да.

— И зачем тебе это?

— Какая разница? — раздраженно фыркнула я: мне теперь что, каждое свое действие объяснять? — Ничего противозаконного я делать не собираюсь, да и ты будешь рядом. Так что просто ответь, да или нет?

Дамиан, прищурившись, посмотрел на меня, а потом открыл портал, предлагая мне войти первой.

— Спасибо, — искренне выдохнула я, чувствуя, как на губах расплывается улыбка.

Выйдя на площадь, я заметила вдалеке цветастое сооружение. Тут же помчалась, оскальзываясь на мокром снегу, который завалил площадь, в сторону яркого вагончика, так хорошо мне знакомого и нисколько не изменившегося за эти годы.

— Кастодия! — донеслось позади недовольно, но я не обратила внимания. Лишь улыбнулась еще шире. Я словно вернулась в детство, когда во время прогулки впервые сбежала от наставницы в сторону заинтересовавшей меня шумихи у этого цветастого сооружения.

— Дана! — закричала я, и почти мгновенно открылась дверь. Наружу выпрыгнула девушка, на которую я тут же налетела, радостно завизжав.

— Данька-а-а! — голосила я, хохоча ей в ухо.

— Ай-ай-ай, барышня, вы кто? — притворно удивилась подруга, якобы пытаясь вырваться из моих объятий, а на самом деле нещадно меня щекоча.

Я отскочила: знает ведь, зараза, что я щекотки боюсь.

— Как, не узнаешь? — наигранно надулась я, хлопая широко открытыми глазами. — Да-а-ань, это же я!

— Кто «я»? Не знаю я никаких «я»! Вы моя потерянная сестра? — удивилась яркая девушка, похожая на цыганку, особенно сейчас, закутанная в шаль, в цветастой юбке и яркой блузе.

— Да-а-ань, — снова обиженно протянула я.

— Нет, нет, нет, вас я совершенно не признаю, — твердо заявила она. — А это прекрасное и, несомненно, дорогое платье вы где-то украли. Как вам не стыдно, немедленно верните!

— Прямо сейчас? — насмешливо приподняла я бровь.

— А что вас смущает? — состроила она вредную мордашку.

— Ну-у-у, — с сомнением протянула я. — Холод, снег, темнота и наличие зрителей.

— Глупая ты, Каська, — усмехнувшись, сдалась она. — Как была, так и осталась, я же тебе всегда твердила, что зрители — это в любом представлении плюс, а никак не минус. Иди уже сюда, мелкая, — тепло улыбнулась она и раскрыла объятия.

Я крепко вцепилась в подругу, глубоко вдыхая знакомый запах грима. Как же я по ней соскучилась. Она олицетворяла самые лучшие и теплые моменты из моего детства. Чувствуя, что сейчас позорно расплачусь, я захлюпала носом.

— Эй, Касьена, ты что, сырость тут собралась разводить? — резко отстранилась она, заглядывая мне в глаза. — А ну не сметь! А то макияж потечет. Я же вижу, что ты накрашенная! Представляешь, каким ты чудовищем станешь, с огромными расплывшимися черными синяками под глазами и опухшей мордочкой, а? — запугивала она меня, сверкая огромными глазами.

А я снова рассмеялась, и плакать тут же перехотелось.

— Вот так лучше, улыбка красит девушку гораздо больше, чем большие соленые капли, драматично скатывающиеся по щекам, — сморщила она аккуратный носик.

— Спасибо, Данька, — выдохнула я, снова прижимаясь к подруге и ощущая себя той маленькой девочкой, которой встретила ее когда-то.

— Тебе спасибо, Каська, что навестила, — ласково улыбнулась она. — Слушай, ты всегда была сообразительной девочкой, но такой оперативности я не ожидала. Вроде только писала, что никак тебе не выбраться, а тут на тебе — ночью примчалась. Я так и знала, щепотку криминальности в твоей душе ничего не изменит. Как была мелкая бунтарка, сбегающая из приюта, так и осталась. Теперь, правда, удираешь из более серьезного учреждения, и менее заметно, но все равно. Ох, свинина ты, — покачала она головой.

— Да нет, — поспешила я переубедить подругу. — Я сегодня хорошая, я с сопровождением к тебе прибежала, мне разрешили.

— Правда? — поразилась она. — И где же оно, сопровождение твое? — Она окинула взглядом площадь за моей спиной. — О, и так поняла. Это тот самый мужчина, который сейчас не особо довольным взглядом сверлит твой затылок.

Я вздрогнула от этого замечания, но отлипать от подруги не спешила. А Данька как раз склонилась ко мне и горячо зашептала на ухо:

— Касьена, только не говори мне, что это ради него ты платье выманила? Теперь понимаю, что тебя заставило надеть вот это, — легонько погладила она вышивку на моем лифе. — Черт, я тебе аж завидую, такого мужика отхватила, просто ах! — Она закатила глаза. — Если бы не мой Джейми, отбила бы, вот ей-богу! Но мое сердце принадлежит другому, так что ты можешь быть спокойна за свое, — пафосно закончила она и хитро усмехнулась.

Я же, вспыхнув до корней волос, притянула высокую подругу за шею.

— Во-первых, я никого не отхватывала, — злобно фыркнула я в ответ. — Во-вторых, за твое платье я еще отдельное спасибо выскажу, а в-третьих, этот самый мужчина, как я небезосновательно предполагаю, сейчас нас с тобой с удовольствием подслушивает, и за последнюю фразу тебе тоже будет индивидуальная благодарность.

— А почему все шишки мне? — возмущенно пробормотала подруга.

— Не переживай, ему свое фи я тоже выскажу.

— Тогда ладно, — успокоилась она. — Нет, серьезно — слышит? А с виду такой приличный. Мужчина! — неожиданно рявкнула она над моей головой, и мне захотелось заткнуть уши: и от ее громкого голоса, и от ощущения надвигающейся подлянки. — Забудьте все, что вы сейчас слышали. Это я не про вас говорила. Про другого поклонника. У Касьены их полно, так что не расслабляйтесь, — хитро подмигнула она мне, а я едва удержала руки, готовые сомкнуться на ее шее. — И вообще, греть ушки на женском разговоре неприлично. Стыд и срам вам.

— Если бы меня предупредили, зачем мы сюда направляемся, я бы не стал прибегать к таким некрасивым методам. — Ответ магистра прозвучал совсем близко.

Ой, значит, точно слушал!

— Ка-а-асс? — раздался над головой вопросительный голос подруги, поэтому пришлось взглянуть ей в глаза. — Ты что, правда даже не сказала ничего?

— Какая разница? — буркнула я. — Я попросила этого господина подбросить меня, и все.

Данька бросила на меня осуждающий взгляд, а я, фыркнув, зарылась носом в ее цветастую шаль, наслаждаясь чувством постепенно окутывающего меня покоя.

— Вы уж простите нашу девочку, она попала ко мне в руки слишком взрослой, поэтому правилам вежливости обучить ее не удалось, — расстроенно произнесла она, поглаживая меня по голове.

— Да нет, она еще вежливая. Поверьте, я встречал и наглее.

— Верю. Касьена, солнце мое, может, ты уже отпустишь меня, а то мы немного странно смотримся, — попросила Дана.

— Нет, мне и так хорошо, — вредно заявила я, еще крепче обнимая подругу.

— Вы мне не поможете? — раздалось над головой, и не успела я опомниться, как меня ухватили за талию и отцепили от подруги. Та облегченно вздохнула и потерла ребра.

«Не так сильно я тебя сжимала», — состроила я обиженную мордашку в сторону брюнетки, пытаясь выразить свои эмоции.

— Кастодия, потрудись напомнить, сколько тебе лет? — уперла она руки в боки, изображая грозную наставницу.

— Невежливо задавать девушке подобные вопросы, — вернула я ей фразу, когда-то брошенную мне.

— Исходя из этих слов, могу сделать вывод, что достаточно, дабы подобное поведение считалось недостойным, — продолжила она читать мне нравоучения.

— А сколько тебе лет, Даниэлла? — усмехнувшись, поинтересовалась я, за что получила полный возмущения взгляд. — Вот-вот, а я беру пример со старшего поколения.

— Ты все же нахалка, — погрозила мне пальцем Данька. — Надо было тебя еще в детстве пороть за вредность, авось сейчас бы была ангел, а не девочка.

— Вот еще, ты бы не посмела, — хохотнула я в ответ. — Это насилие над детьми. Да у тебя бы и не вышло, я же кусала и дралась тогда будь здоров.

— Да уж, хоть от этой привычки тебя отучили, и то радость, — обреченно вздохнула она. — Как вам наш маленький экспромт? — бросила она через мою голову.

— Впечатляюще, — усмехнулись над моим ухом, и я осознала, что все еще стою в объятиях Бриара. — Хотелось бы увидеть пьесу целиком.

— Извиняйте, данный спектакль уже снят с репертуара. Касьена, если ты поняла мои тонкие намеки, то продемонстрируй, пожалуйста, что хоть какие-то правила приличия мне удалось запихнуть в твою голову, и представь нас, — попросила Данька, широко улыбаясь магистру.

— Достопочтимая госпожа Даниэлла Орнелли, позвольте представить вам господина главного дознавателя городской стражи Дамиана Бриара, — расшаркалась я.

Тут подруга слегка взбледнула и бросила на меня встревоженный взгляд.

— Во что ты вляпалась? — тут же нахмурилась она, а я слегка растерялась.

С чего такая реакция?

— А почему сразу подозрения? — осторожно уточнила я.

— Не просто же так тебя на нашу встречу сопровождает такая важная личность, — бросила она взволнованный взгляд поверх моей головы. — И еще тебе по какой-то причине запретили покидать академию. Из всего этого можно сделать определенные выводы: тебя либо наказывают за проступок, либо защищают. И мне, откровенно говоря, не нравится ни один из этих вариантов. Так просветите меня, пожалуйста, господин Бриар, какая из предложенных мной версий верная, потому что мелкая, как всегда, промолчит, — обеспокоенно попросила она.

— Обе, — коротко, но честно ответил он.

— Ох, Касс, — печально вздохнула она. — Как же ты так? Вроде посмотришь, такая тихая, даже забитая девочка, а копнешь глубже, так тайн и проблем не оберешься… Когда у тебя чувство самосохранения очнется? — вопрошала она меня.

А мне вдруг стало очень стыдно. Вот именно перед ней! Стыдно, что я такая сумасбродка. Что я упорно лезу в самую гущу событий и по уши погрязаю в проблемах, которые сама и создаю. Даже чувствуя, что уже на грани, все равно лезу в самое пекло. А ведь она переживает за меня, даже когда далеко и не знает, что я творю. А если поймет, что со мной что-то случилось, ей будет очень плохо.

— Прости, — искренне извинилась я, пряча глаза.

— Я-то тебя прощу. Но это тебе сейчас передо мной стыдно, — как всегда, видела она меня насквозь. — Но скоро я уеду, и тебе уже не перед кем будет стыдиться, и ты опять пустишься во все тяжкие. Вы человек, вижу, благоразумный, — вновь обратилась она к магистру. — Я вас прошу, последите за этой глупышкой, побудьте вместо меня ее совестью? — Несмотря на шутливый тон, Дана была сама серьезность.

— Не волнуйтесь, я уже за ней слежу. — Хватка на моей талии усилилась, и меня прижали к себе еще крепче. — И постараюсь не дать ей попасть в серьезную переделку.

— Вот и ладненько, — тепло улыбнулась Данька. — Теперь, уезжая из города, я буду за нее спокойна. Кстати, отпустите ее на пять минут из поля зрения? Я хотела ей отдать кое-что.

— Отпущу, — меня еще раз стиснули и отпустили, даже слегка подтолкнув к подруге.

— Благодарствую, — кивнула Данька и, ухватив меня за руку, утащила в вагончик.

— А где все остальные? — вспомнила я про труппу.

— Ушли посмотреть, что нам понадобится для выступления, — ответила подруга, по пояс залезая в большой сундук возле стены и пытаясь там что-то отыскать. Я же пристроилась на соседний ящик и приступила к разбору полетов.

— И что это за представление было, с перекладыванием ответственности? Ты будто маленького непослушного ребенка в интернат сдаешь и просишь воспитателей за ним приглядеть!

— В каком-то смысле так и есть, — пожала в ответ плечами артистка. — Только не ребенка, а младшую сестренку. И мне действительно будет спокойнее, если за тобой приглядят.

— И для этой миссии ты выбрала совершенно незнакомого человека? — возмутилась я. — Ты же впервые в жизни его видишь, а уже, считай, мою жизнь ему вверяешь. Вот, мол, держите, воспитывайте, оберегайте и не забывайте на ночь сказку читать, — распалялась я.

— Я, Касенька, много людей повидала и считаю, что неплохо разбираюсь в их натуре. Ты же помнишь про мои слабые способности к предсказанию? Поверь, этому человеку можно доверить не только свои тайны, но и жизнь. Да он бы и без моей просьбы весь перечисленный тобой спектр действий бы выполнял. Что бы ты там ни говорила, я-то понимаю, платье ты для него надевала, так ведь? Не просто же так вы оказались в центре города, причем ты в таком наряде, — послала она мне хитрую улыбку. — Откуда, кстати, это сокровище? Неужели его подарок?

— Его, — признала я, протянула руку и слегка дернула ее за тугую кудряшку.

— Эй!

— Это тебе отдельное спасибо за платье! — буркнула я. — Ты хоть представляешь, в каком я ужасе была, увидав это безобразие?

— Не оскорбляй чудесную вещицу, — обиделась Данька. — Я ее, между прочим, специально тебе в подарок покупала. Знаешь, как обрадовалась, когда твоя зверюга с просьбой прибежала. Наверняка это мой дар побудил купить эту прелесть. Она тебе тут же и понадобилась!

— А не мог твой дар побудить купить что-нибудь попроще? В общем, я прошу, нет, я требую, чтобы ты мне его поменяла. Есть вероятность, что мне еще раз потребуется нарядная вещь для выхода в город. А в том кошмаре я больше никуда не пойду! — категорично заявила я.

— Тогда голая иди, — обиженно посоветовали в ответ. — А будешь так верещать, прямо сейчас с тебя стяну платье, взамен своего, и отправлю гулять восвояси. Честное слово!

— Не посмеешь! — ахнула я.

— Что сказала? — угрожающе вскинулась она, поднимаясь с колен и направляясь ко мне. — Иди сюда, маленькая неблагодарщина! Голой по миру отправлю! Благо, там есть кому согреть!

— Сдаюсь! — тут же пропищала я, запахивая теплый плащ на груди. — Прости, Данька, ты самая лучшая, такое чудо мне привезла. Правда, потрясающее платье!

— Вот так-то лучше, — тут же успокоилась подруга, но я не собиралась отступать.

— Дань, понимаешь… — замялась я. — Я привыкла скромно одеваться, и в том шикарном платье слишком неуверенно себя ощущаю. А сейчас мне как раз-таки позарез необходимо чувствовать себя королевой. Пожалуйста, поищи что-то менее экстравагантное.

— Ладно, скромняшка ты наша, — после нескольких секунд молчания смилостивилась она. — Твое счастье или опять проделки моего слабенького дара, но я для тебя притащила не одно платье. Собственно говоря, я тебя сюда и привела, чтобы вручить второе. Вот, — протянула она мне сверток. — Носи, радуйся и не смей возмущаться и перечить моему идеальному вкусу.

— Спаси-и-и-бо! — заверещала я и кинулась на шею подруге.

— Ладно, ладно тебе, — засмеялась она. — Разворачивай скорее, хочу увидеть твою реакцию. Жаль, что с первым не удалось, потом обязательно в нем покажешься. А сейчас скидывай свои меха! — И сама же потянулась к застежкам. Освободив меня от плаща, заставила покрутиться перед собой. — Ка-а-аська, — восхищенно ахала она. — Хороша, чертовка! В моем, наверное, была еще прекраснее, но это тоже ничего. Мужики должны штабелями падать. Вот честно, аж завидно, насколько ты хороша в этой тряпочке. Так и хочется ручки протянуть и погладить по этим золотистым узорам… — И тут же потянула ко мне руки, но замерла: — Та-ак, а к тебе никто свои грязные лапы не протягивал? Ты поэтому так от моего платья открещиваешься? И правильно! Слишком оно откровенное, спрячь его подальше. Будешь перед мужем носить.

За перепадами ее настроения уследить было невозможно, поэтому я поспешила опровергнуть выдуманную ею историю.

— Никто ко мне руки не протягивал, не переживай. Повышенный интерес имелся, это да. И вообще, о каком муже ты говоришь? Я маленькая еще, чтобы о таком думать.

— О будущем, каком же еще! Или я чего не знаю, и у тебя уже имеется законный супруг? — получив тычок локтем, показала она мне язык.

— Ей-богу, придушу собственными руками, — прошипела я.

— Ладно, не обижайся, — тепло улыбнулась мне подруга и крепко обняла. — Пожалуй, это тебе действительно больше подходит. В конце концов, твоего брутального мужчину нужно очаровывать, а не соблазнять.

— А есть разница? — заинтересовалась я.

— Поверь мне, есть.

— Дань, — посерьезнела я. — Что бы ты о нас ни вообразила, всё не так. Он мой преподаватель и руководитель стажировки. А платье я с тебя требовала, потому что у меня было что-то вроде работы под прикрытием. Проверял он, смогу ли я сыграть роль роковой красотки.

— Тут я в тебе уверена, — усмехнулась она в ответ. — Сама ведь учила. А вот насчет вашей парочки, Касьена, ты глубоко заблуждаешься. Поверь, он себя в твоей жизни видит никак не в роли преподавателя. И тебя, моя радость, я знаю очень хорошо, поэтому не ври себе, ты к нему тоже относишься иначе. Он для тебя больше чем руководитель.

Я задумчиво посмотрела на подругу.

— Чего насупилась? — спросила она после пары минут моего молчания.

— Видишь ли, у меня сейчас столько проблем, что погружаться еще и в этот лабиринт эмоций и мыслей я совершенно не желаю. Разберусь на досуге, — честно призналась я.

— Понимаю, — покивала она. — Но не откладывай надолго, иначе это перерастет в гораздо большую проблему, чем тебе бы хотелось.

— Эх, Данька, — потянулась я к ней. — Какое же счастье, что ты у меня есть.

— Да, я такая, — рассмеялась она, обнимая меня в ответ. — Ладно, о своем, о девичьем, поболтали, пора возвращать тебя конвоиру, — отстранилась она. — Я и так тебя уже задержала дольше чем на пять минут.

Подруга помогла мне натянуть меховой плащ и бодро вытолкала из вагончика, не забыв сунуть в руки сверток с подаренным платьем.

Дамиан ожидал неподалеку. Стоило ему завидеть, что я наконец-то вышла, у него на лице появилась улыбка. И вот что-то такое было в этой улыбке и в глазах, что заставило меня всерьез задуматься, а не мог ли он и сейчас подслушать нашу болтовню. Я покраснела и оступилась.

— Каська, ты чего? — удивленно глянула на меня подруга, поддерживая за локоть.

Я покачала головой, показывая, что все в порядке. Но, покосившись на магистра, снова занервничала, потому что его усмешка стала еще шире, точно он прочел мои мысли.

«Все, Каська, успокойся, это просто твое воображение. Он все же далеко стоял, да и мы привыкли делиться секретами не в полный голос. А улыбка эта… Может, просто реакция на то, что вместо обещанных пяти минут мы пропадали около получаса. В общем-то, типичное поведение для представительниц женского пола. Вот он и усмехается, что хоть в этом плане я веду себя как обычная девушка. Так что все хорошо, Касенька, не переживай», — успокоила я себя.

— Извините за задержку, можете принимать свою подопечную обратно, — пропела подруга, толкая меня к магистру. Я, едва не налетев на него, обернулась и бросила ей убийственный взгляд, на что она только улыбнулась еще шире.

— Нам пора, — обреченно вздохнула я, посмотрев в глаза магистру.

— Мне жаль, но да, — кивнул он.

Я метнулась к Даньке и в последний раз прижалась к ней.

— Я буду скучать, — прошептала я.

— Я тоже, — так же тихо ответила она. — Может, тебе удастся еще раз наведаться? Все-таки мы здесь еще две недели будем.

— Я не знаю, но постараюсь, — пообещала я подруге.

Бриар открыл портал, и я второй раз за сегодняшний вечер шагнула в свою комнату. А там, тут же скинув уже ненавистные туфли, забралась с ногами в кресло. Скинула теплый плащ и уставилась на огонь, чувствуя полную опустошенность.

— Как вы познакомились? — внезапно раздался вопрос Дамиана, который не спешил уходить.

Я вздрогнула, но оборачиваться к нему не стала, предпочитая разговаривать с огнем.

— Я на прогулке удрала от наставницы и попыталась спрятаться у них в декорациях. А Данька меня нашла и выволокла за ухо, хотела сразу сдать обратно, но я рассказала, что у меня… там проблемы. И она разрешила мне остаться у них. Правда, через несколько дней уговорила вернуться. С тех пор каждый раз, когда они приезжали в город, я убегала к ним на несколько дней, — улыбнулась я своим воспоминаниям.

— С тобой плохо обращались в приюте? — помрачнел он.

— Нет, — поспешила возразить я. — Там было очень хорошо, если учесть, какая доля могла достаться сироте. А за мной присматривали, ухаживали, кормили, одевали, учили. Мне просто несказанно повезло. Просто… на тот момент я провела там лишь год, и многие дети меня недолюбливали. Ведь я была, мягко говоря, странноватой. Наставница моей группы тоже ко мне не очень тепло относилась, и на то были свои причины, сейчас-то я это осознаю. Но для девятилетней девчонки, которая только начала себя осознавать, это тяжело — понимать, что ты не такая, как остальные. Поэтому я плохо себя вела и грубила, всем назло. Да и сбежала тоже назло. Но после возвращения со мной поговорила матушка настоятельница, меня перевели в другую группу, все наладилось. Но я все равно удирала к Даньке каждый раз, когда она приезжала. Правда, уже предупреждала, чтобы не волновались. — О том, что вестника я отправляла уже после побега, я решила не упоминать.

Несколько минут вокруг царила тишина.

— Знаешь, я за все время нашего знакомства не видел тебя такой счастливой… — Мне показалось, или в голосе прозвучала горечь? Однозначно показалось.

— Все может быть, — равнодушно пожала я плечами. — У меня в последнее время было не так много поводов для радости.

— Она близкий тебе человек! — Прозвучало как утверждение.

— Сложно сказать. Какого человека можно назвать близким? Данька ничего обо мне не знает, кроме того, что видела сама. Но мне с ней легко, как и, смею надеяться, ей со мной. Она ничего от меня не ждет и не требует. Ни тайн, ни подробностей личной жизни, ни объяснений. Она просто делится своим светом. Наверное, да, — наконец решила я и кивнула самой себе. — Она близкий человек.

— Тогда почему… — схватил он меня за плечи, — почему ты не осталась с ней, не уехала, она ведь наверняка предлагала? — Он серьезно всматривался в мое лицо. — Почему, если она единственный человек, с которым тебе легко, ты сознательно отдалилась от нее и поступила в закрытую академию?

— Потому что это не мой путь. Я уже давно знала, что мне предстоит. Позволить себе расслабиться на несколько дней я могла, но не потратить всю жизнь, — честно ответила я.

— А каков тогда твой путь? — серьезно спросили меня, не давая отвести взгляда.

— Я сейчас по нему иду, и он полностью соответствует моему ожиданию, — мрачно заявила я.

— Кажется, ты не считаешь его наилучшим для себя? — заметил Дамиан.

— Какая разница, — дернула я плечиком. — Зато я на своем месте.

— И кто же его для тебя определил, это место? — начал он раздражаться.

— Не знаю, судьба, наверное, или пресловутые забытые боги, — усмехнулась я. — В какие-то мы с тобой дебри философские забредаем, к чему все это?

— Я пытаюсь понять тебя, — наконец отпустил меня Дамиан.

— И как успехи? — заинтересовалась я.

— Не очень.

— Никто не обещал, что будет легко, — бросила я.

— Иди спать, — вздохнул он после пары минут молчания.

Подошел ко мне, легко прикоснулся губами к виску, погладил по щеке и, шагнув, исчез в портале.

— Ты сегодня рано, я тебя еще не ждал, — заметил Хран, выползая из спальни.

— Угу, — кивнула я, устремя невидящий взгляд в пространство. — План на сегодня выполнили. — И добавила шепотом: — Даже перевыполнили.

— Какая-то ты не особо довольная, — прищурившись, пытливо взглянул он мне в глаза.

— Просто устала, — буркнула я, направляясь в спальню, чтобы переодеться.

— Хоть с пользой для дела вечер-то провели? — поинтересовался кошак.

— Скорее всего, — немного подумав, кивнула я, освобождая волосы от шпилек. — Нас активно подслушивали, не знаю, правда, из праздного любопытства или по делу. Очень надеюсь, это нужные люди, все-таки нас сильно поджимает время.

— Это точно. Еще что интересного было? Как тебе опера?

— Не мое, — поморщилась я. — А вот интересного много! — И я поспешила поведать хранителю все, что услышала про родовые артефакты. — Ты знал? — поинтересовалась, окончив свой рассказ.

— Нет, — покачал он задумчиво головой. — Но информация к размышлению стоящая.

— Еще бы.

— Так, а почему твой Бриар в курсе? — тут же нахмурился кот.

— Он не мой, — заметила я, стаскивая платье. — Говорит, отец у него артефактор.

— Ага, значится, украшения твои — его рук дело, — тут же смекнул он.

— Я тоже так думаю. — Я выползла из шкафа с полотенцем в руках. — И у меня для тебя серьезное задание. Хочу, чтобы ты точно узнал, заклинания какого типа навешены на эти украшения, — ткнула я пальцем в переливающиеся камни, брошенные мной на кровати.

— Это надолго, — пробормотал кот, присматриваясь к будущей работе.

— Я тебя очень прошу заняться именно этим. Особенно меня интересует, можно ли с их помощью вычислить мое местоположение. Не только в момент опасности, а вообще в любое другое время. Ну и на предмет подводных камней, мы ведь не стали разбираться, а я хотела бы точно знать, какие секреты прячут эти камушки.

— А спросить магистра напрямую? — бросил он на меня вопросительный взгляд.

— Будь я уверена, что он мне ответит, так бы и сделала, — махнула я рукой. — Но недоговаривает он весьма профессионально.

— Паранойя? — усмехнулся Хран.

— Она, родимая, — согласно кивнула я и, прихватив бутылочку краски, отправилась в душевую — возвращаться к привычному образу.

Встала я, может, и не особо выспавшаяся (во всяком случае, от еще пары-тройки часов в кровати я бы не отказалась), но достаточно бодрая, чтобы привести себя в порядок до прихода подруги. Хран сразу после того, как я его растолкала, утащил драгоценности в лабораторию. И я очень надеялась, что он разберется с ними раньше, чем мне снова придется их надеть. Пока мы с Риной завтракали, а подруга делилась порцией свежих новостей, ко мне неожиданно прилетел вестник. Задумчиво покрутив бумажную птичку в руках, так и не смогла предположить, кто же мне пишет в такую рань, но все же открыла послание. А внутри всего одна строчка:

Сегодня после обеда у вас контрольная по психологии преступлений. Удачи.

Сомнений, кто решил меня предупредить, не было. Мелочь, а приятно. Я пообещала себе поблагодарить магистра вечером. Ведь как преподаватель он, наверное, не должен был меня страховать. Сообщила о готовящейся подлости Рине, а та лишь отмахнулась.

— Какая разница, когда она будет, — заявила подруга. — Ты либо знаешь материал, либо нет, и пара часов проблемы никак не решит.

Она, конечно, права, но мне спокойнее, если я знаю точное время проверок. Тогда могу хотя бы пробежаться глазами по конспектам, чтобы саму себя убедить, что я на высоте. Благодаря своевременному предупреждению, на контрольную я шла спокойная и уверенная и вполне с ней справилась. Все занятия пролетели в один миг. Близилось окончание семестра, и преподаватели спешно дочитывали нам материал, ведь времени до экзаменов осталось недели две, и то из них пять дней придутся на выходные. Ночь долгой зимы! Именно та, которую мы ждем с опасением, а весь студенческий состав с нетерпением, ведь в честь праздника у нас небольшие каникулы. Народ разъезжается, вон и Рина обронила, что собирается домой, и интересовалась, что буду делать я. Обычно я возвращалась в приют. Помогала воспитанникам избавиться от неприятных воспоминаний, а воспитательницам — устроить для детей праздник. В этом году выходные пройдут, скорее всего, по тому же распорядку, разве что присутствие Даньки внесет изменения. Может, даже проведу с ней большую часть каникул. При условии, что мы найдем злоумышленников в течение двух дней, включая сегодняшний. И я уж постараюсь! Было бы очень здорово пожить несколько дней среди артистов. А еще безумно хотелось посмотреть, какой же номер приготовила Даниэлла для такого важного мероприятия, как императорский зимний бал. На сам бал мне попасть точно не светит (да и не особо хочется), а вот посмотреть на репетиции можно.

С занятий я пришла удивительно позитивная и окрыленная надеждой на действительно веселые праздники. Хран еще не вернулся, и я решила его не дергать, а заняться своими делами. Срочных домашних заданий не нашлось, остались только те, которые нужно сдавать после праздников, поэтому я вернулась к медитации. Наверное, впервые за все время тренировок я смогла нормально провести весь комплекс упражнений. Спокойно, без спешки и нервотрепки, без прерывания на решение проблем, без чьего бы то ни было резкого вмешательства… Уж не знаю, как это отразилось на моем владении магией, но вот на внутреннем состоянии — великолепно. Потом успела прибраться в комнате, разобрать бумаги, перекраситься, подобрать платье, а Хран с украшениями все не показывался. И только когда я была полностью готова к вечеру, а времени до выхода оставалось всего минут сорок, усталый кошак выполз из лаборатории и бросил на кровать коробку с украшениями.

— Как ты долго, — заметила я. — Нашел что-нибудь, или совсем не наш уровень?

— Уровень действительно не наш, — согласился хранитель. — Но разобраться я смог, и даже больше! В общем, первоначальные выводы подтвердились, там привязана пара щитов как от магического, так и физического воздействия. Но есть пара о-о-очень интересных моментов! Во-первых, на колье прицеплено парализующее заклинание, которое срабатывает, если кто-то — кроме одного-единственного исключения! — полезет к тебе целоваться. — Кошак ухмыльнулся, пока я торопливо подбирала челюсть с пола, потому что такого не подозревала точно. — И кстати, тому единственному сразу поступит сигнал о нарушении, так сказать, границ частной собственности. Однозначно — не наш уровень, мы с тобой такое не то что воплотить, даже додуматься бы не смогли, — оскалился он, но потом посерьезнел. — А вот с серьгами другая история. Твоя паранойя тебя не подвела! Помимо того, что в экстренной ситуации они могут стать маяком, некто, обладающий артефактом-парой, в любой момент вычислит твое местоположение.

— Подожди, каким еще артефактом-парой? — нахмурилась я.

— К ним привязали другой предмет, через который тебя смогут отслеживать. И не только местоположение, но и эмоциональный фон, — пояснил Хран.

— Тотальный контроль, — покачала я головой, обессиленно опускаясь рядом с ним. — Не зря я от них отказалась.

— Ты же понимаешь, что он все равно заставит тебя оставить их? — через пару мгновений молчания спросил кот.

— Понимаю, но все же попытаюсь настоять на своем, — вздохнула я, обреченно открывая бархатную коробочку и надевая украшения. Злости почему-то не было. Наверное, я просто привыкла к стремлению этого мужчины контролировать все и вся. Не одобряла, нет. Но хотя бы понимать, чем это обусловлено. Еще меня немного успокоило, что артефакт действует не постоянно, а только по желанию владельца. Это дает надежду, что задумка исключительно в том, чтобы не дать мне попасть в неприятности.

— Что ты с ними делать-то будешь?

— Пока мы не закончим эту «работу под прикрытием», буду носить, — вздохнув, поднялась я с кровати. — Потом спрячу куда подальше, если не удастся сплавить обратно.

— У меня есть другое предложение, — внезапно заявил кот. — Ты же не думаешь, что я столько времени убил исключительно на разбор того, что там понавешено? — хитро скалясь, подмигнул он мне.

— А на что же?

— Я, родная моя, нашел способ, как обмануть это отслеживание, — гордо выдал он. — Серьги не потеряют защитной функции, и, если тебе будет грозить смертельная опасность, экстренный маячок сработает. А вот если захотят проверить твое местоположение или эмоции, увидят то, что мы с тобой зададим сами. Ну не гений ли я? — выставил мохнатую грудь кот.

— Ты гораздо лучше, — чувствуя, как на лице расползается улыбка, кивнула я ему. — Это хорошо, мало ли что случится, иметь под рукой защитный артефакт лишним не будет. Но пока ничего трогать не станем.

— Я тоже так считаю.

— Значит, мы с тобой еще повоюем за свою свободу, — потянулась я и почесала друга за ухом.

Не успела я выйти из спальни, как предо мной раскрылись черные щупальца портала, и из его глубины донеслось:

— Касс, заходи.

И я, глубоко вдохнув, шагнула в пропасть.

Вышла в уже хорошо знакомой мне полутьме библиотеки.

Кстати, хорошо бы порыться на этих полках, отрешенно заметила я, окидывая взглядом теряющиеся в сумерках шкафы, заполненные бесценными книгами. Интересно, здесь исключительно служебная литература или это личная коллекция владельца?

Наконец взгляд переместился с заманчивых корешков на их обладателя.

— Ты как всегда очаровательна, — выдохнул Бриар, пожирая меня взглядом.

Я сдержанно улыбнулась в ответ, поправив ворот платья. На этот раз на мне был золотисто-коричневый наряд из плотной парчи, вырез которого мог бы считаться неприличным, если бы не одно «но»: его прикрывал полупрозрачный шифон, мягкими складками собранный у горла бархоткой. Так что экстравагантное декольте вроде как и было, а вроде как и нет: лишь тонкий намек на то, что скрыто за легкой золотистой тканью. Меня наряд все же немного смущал. Я уже собиралась закутаться в предоставленный меховой плащ, но магистр меня остановил.

— Подожди, я хотел сначала поговорить… — И меня усадили в уютное кресло у камина.

Я судорожно гадала, каков будет предмет разговора. Расследование? Наш вчерашний конфликт? Или что-то, о чем я еще понятия не имею? С этим человеком ничего не просчитать. Впрочем, подозреваю, что у него в отношении меня проскальзывают аналогичные мысли. Я тоже не самый предсказуемый человек, куда ни ступи, везде на личный скелет наткнешься. Но все же разговаривать на личные темы не хотелось совершенно, только рабочий настрой портить.

— Скорее всего, сегодня на нас выйдут распространители, — заявил магистр, пристально вглядываясь в мое лицо.

Я облегченно вздохнула: похоже, каникулы у меня все же будут. Главное, чтобы вечером все прошло хорошо.

— Откуда такие сведения? — спокойно поинтересовалась я.

— Нашей личной жизнью активно интересовались у прислуги. И чтобы ускорить процесс, мы пустили слух, что завтра возвращается баронесса, следовательно, барон может приступить к решению своей проблемы, — поделился магистр. — Есть еще пара факторов, которые тебе ничего не дадут, но в целом позволяют предположить, что времени наши враги больше терять не станут.

— Я так понимаю, от меня требуются какие-то определенные действия? — спросила я, понимая, что разговор затеян неспроста.

— Для начала я хотел узнать, как ты распознаешь, какой из двух видов наркотика нам предлагают. Тебе обязательно видеть смесь, или ты сможешь определить и сквозь склянку? Или если она будет завернута в бумагу?

— Через бумагу не смогу, — покачала я головой и усмехнулась. — Сквозь вещи видеть не обучена. А вот если в стеклянной таре, то вполне.

— Значит, если передадут в бумаге, нужно, чтобы ты была рядом, — задумчиво проговорил он. — Я специально тогда разверну.

— Что значит «рядом»? — нахмурилась я. — Где я еще могу быть?

— Слушай внимательно нашу программу на сегодняшний вечер, — оставил он без внимания мой вопрос. — У тебя сегодня дебют, не зря же мы вчера распинались, что ты будущая оперная звезда. Пока ты будешь развлекать гостей на сцене, я устроюсь за столиком неподалеку. Твоя задача — как только ко мне кто-то подсядет, заканчиваешь выступление и возвращаешься ко мне якобы передохнуть. Скорее всего, тебя попробуют вежливо отослать. Будем действовать по ситуации, но нужно любым способом убедить нашего клиента, что отойти от меня ты никак не можешь. Когда нам предъявят препарат, ты, если это нужная нам смесь, подаешь мне знак. С этим тоже действуй по ситуации, но заметить я определенно должен. После чего ждешь минут пять, делаешь вид, будто тебе нехорошо, и под этим предлогом уходишь. Поинтересуйся у обслуживающего персонала, где у них уборная. Запоминай, следующая дверь по этому коридору — это черный выход. Там тебя встретят. И я тебя прошу, никакой самодеятельности. Если нам ничего не предложат, тихо сидишь рядом. Если предложат не то, что нужно, тоже тихо сидишь рядом. Если же то, что мы ищем, — подаешь мне сигнал и уходишь, поняла меня? Уходишь, чтобы там ни происходило настораживающего. Главное — определить, нужный ли это нам препарат, — серьезно проговорил он, удерживая мой взгляд, словно внушая всю эту информацию.

— Как-то все у нас не слишком определенно, — нервозно отозвалась я: от недавнего оптимизма не осталось и следа.

— Потому что, к сожалению, мы не можем всего предусмотреть. Придется импровизировать. Но у тебя это обычно хорошо получается, — ободряюще улыбнулся Бриар. — Главное — не нервничай. И еще… Если тебя все-таки заставят уйти, возвращаешься на сцену, продолжаешь свой концерт, по возможности следя за столиком. Он будет близко, так что ты заметишь, если мне что-то передадут. Заканчиваешь песню, подбегаешь ко мне якобы сообщить, что отлучишься на минутку. Смотришь, что у меня в руках. Если оно, делай что угодно, хоть пни под столом, но дай знак и уходи.

— Я поняла, — закатила я глаза. — Главное — вовремя уйти.

— Правильно. Твое дело маленькое, дать знать, нужное это нам вещество или нет. Со всем остальным сам разберусь, — кивнул мне магистр и подал руку.

Я накинула плащ, застегнулась.

— Готова?

Решительный кивок в ответ.

Около особняка барона нас уже ждала привычная карета, на которой переливалось нетипичное украшение в виде уже хорошо знакомого мне заклинания подслушивания, правда, на этот раз только одного. Да уж, за нас действительно взялись всерьез. Значит, нужно убедить преступников, что мы определенно их клиенты.

Стоило захлопнуться дверце, как я кинула пробный шар.

— Так что за сюрприз ты мне устроил? — с нетерпением затеребила я Бриара, и тот подхватил мою игру.

— У меня для тебя даже два сюрприза, правда, один из них плохой, но вторым я надеюсь загладить первый.

— Так, — тут же стал более серьезным и требовательным мой голос, — начинай с плохого.

— Она возвращается, — донеслось до меня с тихим вздохом.

— Опять?! — Добавляем немного визгливых ноток в голос: — Почему каждый раз, когда у нас появляется возможность провести хоть немного времени вместе, она все портит! Сколько еще я должна это терпеть?!

— Совсем немного, родная, я придумаю, как решить эту небольшую проблему, — залебезил мой спутник. Вот опять совершенно не вяжущаяся с ним интонация!

— Уж постарайся, — зло бросаю я. — Наш сын должен носить твое имя и расти в нормальной семье, в достатке и тепле. А не: «Прости, маленький, твой папа ушел к своей второй семье», — всхлипнула я. — Я этого не переживу.

— Не беспокойся, все будет так, как ты захочешь. Всего лишь толика терпения, — поспешил успокоить меня магистр.

Я еще пару раз для убедительности всхлипнула, а потом оживилась:

— А что за второй сюрприз, которым ты хочешь загладить неприятные новости?

— Сегодня, дорогая, ты выступаешь в одной из лучших рестораций города, — торжественно объявил он.

— Правда? — ахнула я. — Нет, правда-правда? Это же моя мечта! — Я взвизгнула, изображая, как стремительно улучшается настроение. — Это, конечно, не перебьет осадок от возвращения твоей благоверной, но очень и очень неплохо. Может, меня заметят и действительно пригласят в оперу? — размечталась я.

— Конечно, заметят, — поспешил уверить меня Бриар. — Ты же у меня такая талантливая.

— Еще бы, — не стала скромничать я и весь оставшийся путь рассуждала вслух, какие из песен мне лучше спеть, чтобы выгоднее показать голос.

Здание, к которому мы приехали, мне было незнакомо, но вот следующее, ярко освещенное, было всем известно. Администрация города. В прошлый раз мы тоже ужинали неподалеку. Значит ли это, что нужный нам человек работает там? Или просто совпадение?

Ресторация явно была не самой простой, хоть и не дотягивала до той, где проходил наш первый ужин. Людей собралось много, но недостаточно, чтобы утверждать, будто это место крайне популярно. Наш столик был самым близким к сцене. Настолько, что даже я, с моим плохим зрением, замечу, если Бриару что-то передадут. Мне было предложено перекусить перед выступлением, но я отказалась, заявив, что мне не терпится ощутить себя настоящей певицей. На самом деле провести весь вечер на сцене мне гораздо проще, чем корчить из себя невесть что или пытаться заполнить паузы в разговоре очередным бредом. У меня уже не хватает фантазии, я банально не знаю, о чем бы еще пощебетать. Поэтому я поспешила воспользоваться чудесной возможностью заполнить свой рот чем-то получше бессмысленной болтовни.

Возникла небольшая заминка с репертуаром. Все-таки чаще всего я пою баллады собственного сочинения, и они весьма специфичны. Местная публика такого не поймет и не примет. И хоть часть сознания очень хотела возмутить благородное общество, я понимала, что это будет идти слегка вразрез с нашей легендой. Такие нежные и недалекие барышни, какой меня видят окружающие, о крови и убийствах не поют. Пришлось судорожно вспоминать известные романтические баллады и песни о приключениях и подвигах. Что-нибудь не слишком яркое. Люди приходят в ресторацию, чтобы поесть и отдохнуть, поэтому музыка должна не раздражать, а лишь служить приятным фоном для разговора. А уж кому надо, тот может наслаждаться выступлением. Чем и занимался магистр, попивая вино и не отрывая от меня взгляда, пока я силилась развлечь посетителей. Вопреки нашим ожиданиям, никто к нему не подходил, да и вообще не обращал внимания. Мне со сцены, пусть и не очень высокой, открывался прекрасный обзор на зал, так что я следила, периодически окидывая публику томным взглядом, не проявляет ли кто интерес к нашему столику. Одна песня, вторая… После третьей стали доноситься редкие хлопки, что для меня было очень неожиданным. После шестой аплодисментов стало гораздо больше, подозрительных личностей не появилось, и я решила устроить небольшой перерыв, чтобы промочить пересыхающее горло. Вспорхнув со сцены, подлетела к столику и, даже не успев присесть, схватила первый попавшийся бокал. Не успела донести до губ, как его отобрали.

— Тебе нельзя вино, — напомнил мне магистр и вручил апельсиновый сок.

— Ой, я совсем забыла, — смутилась я, отпивая глоток. Как же — забыла! Я специально перехватила бокал именно с вином, хотя видела второй. Надо же еще раз мимоходом напомнить некоторым личностям о моем положении. Тем самым личностям, которые опять занялись неблагородным делом подслушивания. К сожалению, заметить, кто и когда прикрепил его к столику, я не смогла, только на подходе заметила знакомое плетение на краю свисающей скатерти. Ну что ж, это дает надежду, что вечер мы проводим не зря и наши настойчивые преследователи сделают более решительный шаг, чем просто разведка местности.

— Тебе понравилось? — поспешила поинтересоваться я и, не дождавшись ответа, защебетала дальше: — Ты слышал, мне устроили овацию! Ах, как я обожаю это потрясающее чувство выступления на сцене. Когда аплодируют твоему таланту. Да, сцена — это мое призвание.

— Конечно дорогая, — поддакивал фальшивый барон. — Я поддержу тебя в любом начинании. И ты еще споешь в здании оперы.

— Ах, мечты, мечты, — вздохнула я, делая еще глоток.

— Может, ты уже нагуляла аппетит, не хочешь перекусить? — предложил он, но я, откровенно говоря, слишком нервничала, чтобы есть сейчас.

— Нет, — сморщила я носик. — Мне сегодня кусок в горло не лезет, даже как-то нехорошо от запаха еды… — И еще один серебряный в копилку «ребенка».

— Хочешь уйти? — тут же запереживал «барон» о состоянии нашего здоровья.

— Нет-нет, — отмахнулась я, собираясь сказать, что запах местной кухни не раздражает даже моего придирчивого сейчас носа, но была грубо прервана.

— Не желает ли леди потанцевать? — Внезапный вопрос откуда-то сбоку. Развернувшись, я наткнулась на подозрительно знакомого высокомерного блондина. Вот только где я его видела? Неужели в театре? До чего же у меня плохая память на лица. А через мгновение пришло понимание. Это ведь тот самый, из-за которого Бриар чуть не устроил драку! Но откуда он здесь?

Времени размышлять над этим вопросом не было, требовалось спровадить его, пока чего-нибудь не случилось.

— Извините, — вежливо улыбнулась я. — Я сегодня себя не слишком хорошо чувствую, поэтому вынуждена отказаться от вашего предложения. Может быть, как-нибудь в следующий раз? — Я подмигнула.

— Вы же только что выступали на сцене? — нахмурившись, заметил он, пытаясь уличить меня в обмане.

— Я же по ней не бегала, — резонно заметила я, — а пела. На это моих сил хватает, а вот физических нагрузок я не выдержу. Так что еще раз извините! — Снова очаровательная улыбка.

«Ну уходи же, ты ведь понял, что здесь тебе ловить нечего!»

— Ну что ж, значит, не судьба мне насладиться вечером в приятной компании, — наигранно вздохнул блондин. — Но я запомнил ваши слова и с нетерпением буду ожидать нашей следующей встречи, — улыбнулся он, уверенный, что эта встреча состоится, и все-таки удалился.

Я, облегченно вздохнув, повернулась к магистру, который явно пока не успокоился. Но игра есть игра, нам нужно выдерживать наши роли.

— Сделай лицо попроще, милый, — нежно прощебетала я. — Неужели ты думаешь, я бы променяла тебя на кого-то другого? — Я погладила его ладонь, лежащую на столе. — Но не забывай, какая я у тебя хорошая и прекрасная, зазеваешься — точно уведут, — хитро улыбнулась я.

— Я прекрасно знаю, насколько ты хороша, и точно не зазеваюсь, — заверил магистр.

Я же решила вернуться на сцену и продолжить выступление. И уже после второй песни начались подозрительные события. За соседний столик подсели два мага, достаточно высокого уровня. Один огневик, а второй водник. Наличие второго меня напрягло, водные маги — непревзойденные менталисты. Может, это моя паранойя, но его появление не казалось мне случайностью. Правда, на магистра они не обращали внимания. Вот только мне не понравились взгляды, которыми они осматривали зал. Как будто искали кого-то. Может быть, тех, кто присматривал за нами? Или тех, кого мог заинтересовать их разговор с магистром? Я постаралась не нервничать. Мне были даны четкие инструкции: возвращаться на место, если кто-то подсядет, значит, пока продолжим выступление.

Буквально через пять минут в ресторан неожиданно нагрянул господин мэр со своей прекрасной женой. Настораживает. Неужели это все-таки его рук дело? Уж не поэтому ли у Бриара так настойчиво требовали отчет? Ладно, обойдемся без преждевременных выводов. Подождем, пока они сделают первый шаг.

Какое-то время ничего не происходило, и я уже решила, что слишком подозрительна. Но стоило мне завести новую любовную балладу, уединение магистра за нашим столиком было нарушено. И не подозрительными магами, но кое-кем мне знакомым. Похоже, не только сам мэр решил здесь отдохнуть, но и его заместитель. Кто же из них двоих? Пришел ли он по указанию шефа, который будет наблюдать за сделкой со стороны, или же сам все спланировал? Действительно, должность серьезная и возможностей много. Не знаю, под каким предлогом он подсел и о чем завел разговор, но вот то, что от водника к магистру вдруг протянулась тонкая нить заклинания и оплела запястье, мне ой как не нравилось. Так что я поторопились на место, сократив песню на один куплет и порадовавшись, что прошлый перерыв был уже достаточно давно, значит, мое возвращение к столику не покажется подозрительным.

— Добрый вечер! — Усаживаясь, я бросила вопросительный взгляд в сторону магистра.

— Аста, милая, ты помнишь графа Сойрена? — Так вот как его зовут! — Мы виделись вчера в опере, — подсказал магистр, хотя того и не требовалось. Из того огромного количества людей, с которыми меня вчера познакомили, граф стал одним из немногих, кто определенно запомнился, пусть и не со слишком приятной стороны.

— Приветствую вас… госпожа Вероньи, если не ошибаюсь? — И голос тоже никакой, как и весь человек в целом. Ровный, не слишком громкий, зато вкрадчивый.

Я со светской улыбкой кивнула, признавая, что это действительно мое имя.

— Хочу выразить свое восхищение вашим талантом. У вас потрясающий голос. Подобрать вам соответствующий репертуар, и вскорости мы увидим вас на подмостках главных театров нашей страны! — Заместитель рассыпался в комплиментах, а глаза оставались все такими же сухими и безжизненными. Но я — милая недалекая девушка, я такого не замечаю, поэтому, слегка покраснев, благодарю за столь лестный отзыв нашим скромным способностям.

— А что привело вас в этот вечер за наш столик? Неужели вы так хотели высказаться о моем выступлении? — глупо похлопала я ресницами, польщенная столь галантным поступком.

— Безусловно! Но вообще-то я хотел переговорить с вашим спутником, — более холодно заявил он.

— Правда? — тут же вступил в игру магистр, изображая удивление.

— Это несколько деликатный вопрос, не предназначенный для молодых дам, — бросил граф косой взгляд в мою сторону, а я в ответ слегка поджала губы. — Может, госпожа Вероньи продолжит развлекать поклонников своим пением, а мы пока обсудим дела? — доброжелательно предложил он.

Как и предполагалось, попытка отправить меня подальше. Теперь мой ход, главное — не выглядеть навязчивой, а то будет слишком подозрительно.

Я состроила обиженную мордашку.

— Пожалуй, развлекать окружающих я уже устала, — немного недовольно заявила я. — Но если я так мешаю вашим мужским разговорам, то могу развлечься сама. — Как удачно, что назойливый блондин сидит как раз напротив! Ему-то я и послала многообещающую улыбку, сделав очередной глоток из бокала. Кокетливо поправила платье, уже собираясь вставать. — Что ж, господа…

— Стой, — решительно задержал меня «барон», напряженно проследивший за моим взглядом: — Я бы предпочел, чтобы дама осталась с нами. Я некоторым образом отвечаю за нее и не хотел бы потерять ее из виду.

Я вздохнула и села обратно, удерживаемая за руку.

— Разговор предстоит серьезный, — сразу проявилась жесткость во всей фигуре графа. — И в ваших же интересах не откладывать его.

— Все же пусть Аста останется, — непримиримо заявил «барон», метнув недовольный взгляд в сторону блондина, все еще с интересом рассматривающего наш столик.

Граф раздраженно закусил губу, и я уже забеспокоилась, что мы переиграли и он передумал связываться с нами. Но, очевидно, сделка ему была действительно необходима, поэтому спустя мгновение он предложил решение проблемы:

— Тогда, я надеюсь, дама не будет против, если мы скроем от нее свой разговор?

Я закатила глаза.

— Меня совершенно не интересуют ваши тайны. — Конечно, любопытно, что граф будет плести Бриару, но моя основная цель — рассмотреть наркотик. А пока они ведут переговоры, попытаюсь разобраться, что за гадость повесили на магистра и почему он еще не среагировал.

Граф подал какой-то знак, и лента синего потока легла на пол, образуя вокруг мужчин замкнутый контур из затейливого узора. Такой защиты я раньше не видела. Будь что-то знакомое, я бы попыталась аккуратно подслушать, а тут… Не лезть же мне под стол. Пришлось изображать вялый интерес к еде — я же беременная, и мне не очень хорошо, — мимоходом осматривая зал.

Итак, на магистра повесили заклинание. Нить тонкого плетения, синего цвета, рисунок с моего места, к сожалению, не рассмотреть. Она тянется за соседний столик к воднику, точно так же оплетая и его запястье. Зачем их связывать? Контроль? Передача чего-либо? Тут мелькнул еще один синий всполох. Просто чудо, что я не дернулась в его сторону, когда заметила. Так, что еще за подарочек? Как оказалось, точно такая же нить теперь протянулась от водника к графу. А вот это уже интереснее. Значит, все-таки передача. Так как граф магом не является, водник у нас послужил посредником. Ситуация стала нравиться все меньше и меньше. Водники сильны именно как менталисты, и лучше всего они могут передавать мысли. А это очень плохо. Надо срочно снимать заклинание или хотя бы предупредить Бриара. Но как? Если я сама сейчас разорву плетение, это будет более чем подозрительно. Не только потому, что связь прервется, но и из-за моего странного поведения. С чего бы мне махать руками над запястьями барона во время еды? Накатила паника. Мы не обсуждали такие ситуации. Да и как бы смогли, если Бриар не в курсе, что я вижу всю магию! Наверное, впервые я пожалела, что не открыла ему свою тайну.

К счастью, прежде чем я предприняла очередной необдуманный и уж точно не согласованный поступок, я бросила еще один взгляд на руку магистра. Неудивительно, что я не увидела сразу, магия Дамиана всегда была для меня не особо заметной, а тут… Его собственный поток, повторяя плетение и приобретая такой же синий оттенок, сливался с нитью, которая уходила к воднику. Я облегченно выдохнула: видимо, в отличие от меня, у магистра все было предусмотрено. Так что мне оставалось лишь ждать своего часа. Но я все же продолжала следить за неведомым мне заклинанием. И через некоторое время обнаружила необычную вещь. Пару раз, когда магистр говорил, нить на запястье начинала вибрировать, а в следующее мгновение такие же колебания проходили по второй связи. И передавались явно не мысли, потому как вибрация была непостоянной и даже срабатывала не всегда, когда магистр подавал реплику. И тут меня озарило. Теперь я даже с большим интересом разглядывала плетение. Это заклинание правды! То самое, с помощью которого меня уже несколько раз пытался подловить сам магистр. Принцип действия прост: цепляясь к запястью, оно считывает внутренние показатели и, если человек врет, с помощью вибрации передает информацию тому, кто наложил заклинание. Магистр оплел его собственным, чтобы не дать колебаниям пройти по нити или же, наоборот, в нужный момент их передать. Этот трюк я запомнила, пригодится. Пусть я совершенно не представляю, как это делается, зато благодаря способностям, подаренным Храном, вполне могу так же обхватить собственным потоком чужое заклинание и передавать то, что мне нужно.

Между тем, пока я сосредоточилась на магии, мужчины о чем-то напряженно беседовали. Точнее, напряжен был магистр, а вот граф спокойно и уверенно что-то ему втолковывал. Время шло, разговор все продолжался, я нехотя копалась в тарелке с салатом, надеясь в нужный момент изобразить приступ тошноты и, как приказано, выбраться из ресторации. Правда, только сейчас до меня дошло, что я не уточнила, как узнать человека, который меня встретит. Мало ли кто шляется по подворотням! Вот дурья моя башка, придется на месте ориентироваться…

Я уже начала сомневаться, что мы сегодня чего-то добьемся, когда Сойрен потянулся к внутреннему карману своего сюртука, и на столик перед магистром был выставлен маленький темно-зеленый пузырек, внутри которого бултыхалась жидкость. Дождались! Сама не понимаю, как работает мой дар, но даже цветное стекло не помешало мне разглядеть до боли знакомое марево. Оно! Мы нашли их! Теперь надо дать знать магистру, что наши поиски закончены. Видно, сегодня мне в кои-то веки улыбнулась удача, потому что донесся сильный запах мяса, а это идеальный повод изобразить дурноту. Сделав глубокий вдох, я недовольно поморщилась и начала озираться якобы в поисках раздражителя. Быстро поднесла руку ко рту, а потом прикрыла нос. Схватила «барона» за руку и слабым голосом заявила:

— Что-то мне нехорошо, я отлучусь на минуту умыться холодной водой?

Граф бросил на меня встревоженный взор, а Бриар просто кивнул.

Я поднялась, слегка покачнулась и схватилась за плечо магистра, словно пытаясь удержать равновесие, а на самом деле изо всех сил впилась в него ногтями. Надеюсь, это достаточно явный знак? Меня тут же обеспокоенно спросили:

— Тебе так плохо, может, проводить?

— Нет-нет, — с вымученной улыбкой отмахнулась я. — Сама справлюсь. У вас тут важные мужские разговоры, так что не буду отвлекать. Я сейчас вернусь, не переживайте! — И неуверенным шагом направилась в сторону метрдотеля. Но не успела сделать и пары шагов, как оказалась подхвачена под локоть твердой мужской рукой. Удивленно взглянув на обладателя этой конечности, признала огневика.

— Я вас провожу, — заявил мужчина, не оставляя ни единой возможности отказаться. Бросила растерянный взгляд на наш столик. Граф с легкой улыбкой кивнул мне, подтверждая, что это его человек. Я изобразила на лице благодарность, внутренне обмирая от ужаса. И как теперь прикажете действовать?! Вот и закончилась моя удача. Кто же мог предположить, что меня в туалет будут конвоировать! Так, спокойно, Касенька, вдох, выдох, действуем по ситуации. Мне было велено выбраться на улицу, этим и займемся.

Маг уверенно повел меня по коридору, очень надеюсь, что в нужную сторону. В отличие от меня, он тут прекрасно ориентировался. Я начала тяжелее дышать и обмахиваться ладошкой. Стоило нам отдалиться от зала, я еще сильней вцепилась в руку сопровождающего и болезненным голосом поинтересовалась:

— А вы не знаете, отсюда можно на улицу выглянуть? Что-то у меня голова кружится, хочу подышать свежим воздухом. Может, на морозце в себя приду…

На меня глянули хмуро, но я усиленно изображала недомогание, к счастью, природная бледность мне в этом очень помогла.

— Здесь рядом черный выход, я вас провожу, — недовольно выдали мне.

Через пару шагов мы добрались до нужной двери, и я оказалась на маленькой боковой лестнице, ведущей в темный переулок. Выйдя наружу, тут же отцепилась от руки огневика, чтобы вцепиться уже в металлические перила лестницы, и сделала глубокий вдох. Прикрыла глаза, судорожно размышляя, что делать дальше.

Здесь ли тот, кто меня дожидается? Если да, то справится ли он с этим магом? Да и станет ли ввязываться? Вдруг меня не узнают, ведь ожидают одну девушку, без сопровождения! И тут краем глаза заметила движение за спиной моего конвоира. За мной? Тогда стоит отвлечь!

— Ах, — покачнувшись, отступила я в сторону парапета, — кажется, я падаю в обморок…

Маг дернулся ко мне, но в последний момент уловил шорох позади и бросил что-то в сторону двери.

Сигнал-предупреждение?!

Убедиться нет времени, да и рисковать не стоит, поэтому я, кинувшись вперед, поймала заклинание за крайний поток. Резко дернула вниз, разрывая плетение. Красные ленты осыпались у моих ног, растапливая снег, через мгновение рядом с ними рухнул оглушенный маг, а я зашипела от боли в руке, потому что неосторожно ухватила заклинание и обожглась.

— Зацепил? — раздался смутно знакомый голос.

Я подняла взгляд от ладони и осмотрела массивную фигуру. Это же знакомый мне представитель стражи, которому я ставила печать во время недолгой отработки в управлении!

— С рукой что? — нахмурился он.

— Ничего страшного, я потом залечу, — отмахнулась я здоровой ладонью.

— Ну, здравствуй, стажерка, так неаккуратно обращающаяся с документами, — доброжелательно улыбнулись мне. И как только он меня узнал? — Я за тобой, идем! — И мне предложили руку, чтобы помочь перешагнуть через бесчувственное тело огневика.

— А как же?.. — махнула я в сторону двери, все же принимая помощь.

— А там без тебя разберутся, у меня же приказ доставить тебя в целости и сохранности, — заявили мне, пресекая все возражения.

Я тяжко вздохнула и последовала за мужчиной, надеясь, что у магистра все пройдет гораздо лучше, чем у меня.

Прямо на выходе из переулка нас ожидала карета, меня буквально запихнули туда, и мы сорвались с места. И хотя я не ориентируюсь в городе, одну вещь сообразила очень быстро.

— Мы едем не в сторону управления, — напряглась я. Неужели я ошиблась и меня должен был забрать не этот человек? Моя паранойя тут же подняла голову и сделала стойку. Надо будет, на ходу выпрыгну, твердо решила про себя, не спуская опасливого взора с мужчины.

— Правильно, потому что мне приказали доставить тебя в академию. Причем непременно до дверей комнаты, — усмехнулись мне, и я немного расслабилась. Да, магистр мог потребовать, чтобы меня проконтролировали до самого конца. Но сейчас меня больше волновало другое.

— Почему в академию, а не в управление? — нахмурилась я.

— Не ко мне вопрос, стажерка, — вздохнул мужчина. — Но подозреваю, тебе сейчас в управлении делать нечего. Не думаю, что тебе понравится процесс допроса, а ближайшие несколько часов ничего, кроме этого, и не предстоит.

Я, печально вздохнув, признала его правоту. Ну что ж, зато смогу немного поспать. А потом меня нагнала еще одна мысль. Мы пойдем через главные ворота, а не порталом! А я рыжая и в платье черт знает каком! Вдруг меня увидит кто? Мой плащ остался в ресторации, мне даже прикрыться нечем. Я слегка запаниковала.

— У вас есть плащ? — поинтересовалась я.

— Зачем?

— Мне не хотелось бы, чтобы кто-то на территории академии заметил меня в таком виде.

— А тебя чем-то не устраивает твой вид? — достался мне недоуменный взгляд.

— Всем, — честно призналась я.

— Странная ты, стажерка, — заметил страж после минутного рассматривания меня.

В ответ я лишь неопределенно пожала плечами.

— Так вы одолжите мне плащ, чтобы дойти до комнаты?

— Конечно, не переживай, — пообещали мне, и я успокоилась.

Дальнейшая дорога прошла без разговоров и, к счастью, без каких-либо эксцессов. Через ворота я прошла с ног до головы закутанная в плащ, особенно порадовало, что привратник ко мне даже не стал цепляться, стоило ему увидеть удостоверение моего спутника. На прощание мне посоветовали не нервничать и спокойно ждать новостей, после чего удалились, но лишь убедившись, что я действительно зашла в комнату, да еще и заперлась изнутри. А там меня уже ждал нетерпеливый Хран. Кое-как приводя себя в порядок, пересказала события вечера.

— Зато вас можно поздравить с окончанием расследования, — подвел итоги кот.

— Я в этом не уверена.

— Почему? — встрепенулся он.

— Не знаю, — пробормотала я, забираясь в кровать. — Предчувствие. Слишком просто все прошло, не бывает так.

— Просто?! — достался мне удивленный взгляд.

— Да, — кивнула я.

— Погоди, а ты что же, еще и спать собралась? — дошло наконец до кота. — А новости?

— До утра мне вряд ли что сообщат, а завтра у меня занятия, — решительно заявила я и на удивление быстро и легко уснула.