Пролог

"Земля — некогда колыбель всего живого — теперь превратилась в бездыханную ледяную пустыню. Нет никаких сомнений в том, что таяние льдов невозможно из-за высокой отражательной способности ледяного покрова. Когда планета освещена солнцем, она сияет, подобно алмазу, и на нее становится больно смотреть. Впрочем, с ночной стороны смотреть так же больно. Видеть, угадывать в толще льда очертания огромных городов, повисших лайнеров и кораблей.

Сложно поверить, что в мире есть существа, способные так расправиться с целой планетой. Лишить нас родины, но не уничтожить, а лишь сделать ее недоступной"

— Кавор!

Лидер земного сектора совета остановил запись и, бросив раздраженный взгляд на медиатор — вездесущее проклятье и устройство связи одновременно — нажал кнопку ответа.

— Я слушаю.

— Таян созывает срочное заседание совета, — раздалось из динамика, — требует всех без исключения.

— Буду через десять минут, — ответил Кавор и завершил связь. Откинулся в кресле, вздохнул. Закрыл глаза и потянулся.

— Ладно, еще одна неудачная попытка отдохнуть, — сказал он сам себе, поднялся с кресла и подошел к окну.

На залитой солнцем улице редкие прохожие обходили играющих в песке детей, которые играли в совет и решали важные для себя вопросы. Вот один из них торжественно поднялся с места и поправил несуществующий ворот пиджака — это он, Кавор. А второй сидит с улыбкой на лице и смотрит куда-то вдаль — это, конечно же, Таян. Такими их видят жители города.

"Вот они, новое поколение землян, неогеанцев и проградцев. Растут, играют, смотрят на нас и делают как мы. Вот почему нам так важно не ошибиться".

Высоко над куполом пролетел, снижаясь, грузовой корабль, приковав к себе взгляды малышей, и вибрация стен купола создала монотонный гул внутри него. Привычный, мирный звук. Все в порядке в Золотом Городе, первом городе трех народов, первая попытка понять друг друга. Песчаные одноэтажные строения уходили вдоль улицы к центру города, где возвышалась, причудливо извившись вокруг себя, башня совета, с маленькими уютными покоями, узкой обзорной площадкой почти на самой вершине и величественным залом, куда сейчас и надлежало явиться.

— Все в порядке, — сказал сам себе Кавор вслух, — сегодня, как и вчера, и, может быть, завтра тоже. Ничего не изменится…

Перед глазами вновь промелькнули виды оледенелой Земли. Сияющий золотом в солнечном свете город должен был бы успокаивать лидера земного сектора, но вызывал лишь тоску.

— Просто нам некуда возвращаться, — прошептал он, и начал поспешно собираться — его ждал Совет.

 

Глава 1

— Кмир, — тихонько позвала Нелл, поежившись от холода.

Она сидела на скамье в тесной и неуютной каюте проградского корабля. Место напротив нее пустовало, Вленар не смог полететь с ними на этот раз. Это печалило Нелл, потому что Кмир был неразговорчивым собеседником. И это радовало ее, потому что она хотела побыть с ним наедине.

— Кмир, здесь холодно.

— Да, температура на двадцать пять градусов ниже температуры твоего тела.

Нелл вздохнула, проведя холодной ладонью по другой руке. Узор на тунике ярко светился там, где оставили следы ее пальцы, и тускнел со временем.

— Ты мог бы сделать теплее?

— Если тебе это необходимо — да.

Узор плавно изменился, ткань туники словно пустила росток с рукава на ее ладонь, поднявшись стеблем вверх. Нелл улыбнулась цветку и подняла ладонь выше, чтобы Кмир видел его через систему видеонаблюдения.

— Ему — необходимо.

— Я увеличиваю подачу тепла, — далекий близкий голос. Нелл представила его — в проградском скафандре, внедренный в системы патрульного корабля, он невозмутимо смотрит глазами цвета рябины в окуляры скафандра.

— Прости, — его голос застал Нелл врасплох. Цветок сжался и исчез в узоре туники, — я думал, что высокая температура нужна только землянам. Для проградцев было бы идеально.

— У вас так холодно там? — спросила Нелл. Она мало что слышала о Програде, даже от Кмира.

— Нет. Днем невыносимо жарко, ночью невыносимо холодно. Эта средняя температура, ее удобно поддерживать. Днем копим излишек тепла, ночью его используем для обогрева.

Нелл что-то слышала об этом. Конечно, ведь на Програде нет атмосферы.

— Я хотела бы побывать у вас.

— Не стоит, — его голос дрогнул. Нелл удивилась.

— Почему?

— Я постараюсь объяснить тебе, но позже. Кажется, я что-то засек.

Сердце Нелл замерло. Неужели… Неужели они снова пришли… Так скоро после первой битвы? В ее глазах пронеслись эпохи неогеанского народа и, словно ослепительная вспышка, день великой битвы, великой славы и великой скорби.

— Посмотри.

На стене спроецировалось изображение из кабины корабля. Казалось, они просто висят в пространстве, неподвижные. Но вот вдалеке показалась серая точка, стремительно приближающаяся, зрительно увеличиваясь в размерах.

— Что это, Кмир?

— Смотри, — он увеличил изображение объекта и вывел рядом схему, которая показалась Нелл знакомой.

Неожиданно глаза ее расширились и она, сцепив руки перед собой, прошептала.

— Этого не может быть…

* * *

Дверь бесшумно отворилась, и мастер Таян сделал шаг в зал совета. На нем была зеленая туника, как принято у неогеанских мастеров, тонкие дуги бровей и яркие глаза цвета озерной синевы украшали его молодое лицо, хотя было ему свыше двухсот лет. Кто-то из землян поднялся с места поприветствовать его, но Таян лишь сделал жест рукой, не властный, словно прося не беспокоиться, и плавно вошел в центр зала. Взгляды двадцати двух членов совета были устремлены на него.

Таян оглядел присутствующих. Пустовал лишь сектор неогеанцев — причине, известной пока только ему. Земляне, среди них и недавно выбранные члены совета, беспокойно ждали важного сообщения, едва удерживаясь от прямого вопроса. Их глава, Кавор, скучающе разглядывал потолок. Таян мысленно улыбнулся ему и обратил свой взор на сектор проградцев. Те безмолвно смотрели на него, застыв в одинаковых позах, словно изваяния. Еще большую схожесть со статуями им придавала белая, цвета мрамора кожа, беспорядочно остриженные белые волосы и стальные скафандры. Лишь рубиновые глаза пылали негасимым огнем жизни.

Таян вскинул руки, и песок с пола образовал кресло, в которое и опустился нынешний глава совета. Посреди тишины и нервного пошептывания раздался его голос, негромкий, ясный, спокойный, наполнив собой купол зала совета.

— Я прошу прощения у членов совета за то, что, возможно, я оторвал их от дел чрезвычайной важности, пригласив на экстренное заседание, — некоторые земляне понимающе кивнули, — а так же прошу простить моих братьев за их отсутствие — я направил их со срочным поручением, — Таян выдержал паузу. — Прежде чем перейти к сути дела, я хотел бы напомнить вам некоторые факты нашей общей истории, тем более что новые члены совета — Таян повернул голову в их сторону и слегка наклонил ее в знак почтения, — могут не знать каких-то ее деталей.

Он замолчал, задумчиво глядя куда-то в пол.

— Продолжайте, уважаемый.

Таян, не поднимая отсутствующего взгляда, словно проникая сквозь века и световые года, начал свой рассказ.

— Более двух тысяч лет назад жизнь — в нашем понимании этого слова — существовала лишь на планете Земля, в ту пору испытывающей проблемы с перенаселенностью. Колонизация планет солнечной системы только начиналась, и люди робко делали первые шаги за ее пределы. До наших дней сохранилось имя только одного человека — Агне Инксе, который воспользовался результатами предшественников и не только сформулировал признаки жизнеспособных планет, но и, проведя тщательный анализ, вычислил несколько десятков звезд, вокруг которых с высокой долей вероятности вращались такие планеты. И это был первый шаг на пути длиной в 20 лет к началу проекта Гекса.

— Вспомните их, — Таян щелкнул пальцами, и над его головой возникли песчаные модели гигантских кораблей. Постепенно они наполнялись цветом, и хорошо стали видны отдельные детали конструкции, — шесть кораблей, шесть ковчегов заполнили тысячи людей, чтобы отправиться на поиски новой земли. И настал день, когда они отправились. Стартовав с орбиты Земли, шесть кораблей полетели по шести различным траекториям, с целью посетить все звездные системы, обнаруженные Инксе. Многие поколения должны были сменить друг друга, прежде чем корабль достиг хотя бы первой звезды. Но люди верили в успех экспедиции. Дальнейшую историю, думаю, вы знаете. Два корабля достигли цели и дали жизнь народам Неогеи и Програда. Остальные корабли исчезли, и до сих пор мы ничего не слышали о них.

Таян замолчал, на этот раз на длительное время, словно погрузившись в раздумье. Земляне неожиданно насторожились, поняв к чему клонит глава совета.

— Уважаемый Таян, — нарушил молчание Норт, глава проградского сектора совета, — значат ли ваши слова, что вам стало что-то известно о других кораблях экспедиции Гекса?

Таян поднял на него просветлевший взгляд и улыбнулся.

— Друзья, я только что получил подтверждение. Патрульный корабль обнаружил недалеко от врат третий корабль экспедиции Гекса.

По залу пронесся гул, некоторые земляне вскочили с мест, не скрывая волнения, и поспешно сели вновь, вспомнив о приличиях. Проградцы оставались спокойными, хотя Таян и уловил волнение в их умах.

— Мастер Таян, — снова раздался голос Норта, — на корабле есть выжившие?

Двадцать две пары глаз обратились к неогеанцу, ожидая ответа.

Таян вздохнул, и произнес:

— Есть. О них я и хотел с вами поговорить.

* * *

Нелл сначала не поверила тому, что прочла в глазах напротив. А когда, наконец, поверила, прямо перед ней стремительно появилась стальная рука проградца, и грянул выстрел.

Казалось, прошли годы, а прошло всего несколько мгновений, и пуля звонко отскочила от скафандра Кмира. Но Нелл показалось, что она уже мертва, так ясно звучала ее смерть во взгляде стрелявшего. Она видела, как жизнь покидает ее, вытекает, словно из разбитого кувшина, а она лишь беспомощно смотрит на эту уходящую в небытие бурным потоком жизнь…

Она медленно осела на пол. В нее стреляли и ее хотели… Убить?

В узком коридоре мерцающего света стоял человек и целился в них. Кмир выступил вперед, закрыв Нелл собой, и направил руку на стрелявшего. Послышался тихий мерный гул, знакомый Нелл по тренировкам, которые проходили экипажи всех патрульных кораблей, и голос Кмира, искаженный эхом.

— Опусти оружие. Я выстрелю раньше, чем ты успеешь нажать на курок.

Нелл осторожно выглянула из-за его ноги. Человек сначала не двигался, а затем опустил руку с оружием и сделал шаг вперед.

— Что ж, — раздался чуть подхриповатый голос, — тогда я хотел бы…

Раздался резкий хлопок и свист. Пистолет резко отбросило в глубины коридора, чуть не вывернув руку держащего его человека. Он отшатнулся назад, но удержался на ногах.

— Чтоб вас! — закричал он, с ненавистью глядя на Кмира, и его крик эхом понесся по коридору, — Я же опустил оружие!

— Так мне спокойнее. А теперь я хотел бы поговорить.

— Какого черта мне с тобой разговаривать?!

Послышался щелчок, и Кмир снова направил оружие на него. Тот в растерянности остановился и искоса посмотрел на Нелл.

— С вами не поспоришь, — медленно произнес он, и усмехнулся, — прошу за мной.

* * *

Кмир запер дверь и загородил проход стоявшим неподалеку контейнером, а затем сел на него, повернувшись спиной к двери и лицом к столу, за которым в кресле сидел человек, первый, кто встретился им на корабле неизмеримо далекой экспедиции Гекса.

Нелл сидела на полу неподалеку, обхватив ноги руками и пристально глядя на незнакомца.

Возраст его не угадывался, но ему было больше тридцати. Каштановые волосы были острижены, но не коротко, а широкое лицо окаймляла неаккуратная борода толщиной пальца в два. Серые глаза смотрели куда-то в сторону, губы были плотно сжаты, а лицо выражало, как показалось Нелл, брезгливость. Толстые пальцы барабанили по столу, да и вообще он не был похож на человека, способного долго находиться без движения.

Тусклый свет позволял разглядеть только, что одет он был в подобие военной формы. На рукаве и на вороте виднелись знаки отличия, отливавшие медью, но их значение было неизвестно ни Кмиру, ни Нелл. На массивном поясе болталась осиротевшая кобура. Воротник был поднят, пуговицы на обшлагах поблескивали, отражая свет, беспокойно следуя за руками владельца.

— Ну-с, давайте уже приступим, — проговорил он, не глядя на Кмира. Нелл отвернулась, закрыв глаза и нашептывая старую песню, а проградец улыбнулся и произнес.

— Назовите себя.

— Шед Гиннон, капитан этого корабля.

— Сколько на корабле людей кроме вас?

— Никого больше, — не моргнув глазом, соврал он.

— Он лжет, — не поднимая головы, отозвалась Нелл, — на корабле около тысячи человек.

— Конечно лгу, — охотно согласился капитан, а потом вдруг повернулся к Кмиру и яростно выпалил, — само собой я лгу! Я отвечаю за своих людей, откуда мне знать, что у вас на уме!

— Это было бы довольно просто выяснить, если бы не открыли огонь, — Кмир положил руку себе на колено, демонстрируя встроенный в рукав скафандра ствол электромагнитной пушки, — положите руки на стол.

Шед, поколебавшись немного, вытянул обе руки перед собой, не сводя глаз с оружия Кмира.

— Хорошо, — вдруг сказал он, — выкладывайте, что вам нужно, а я тогда уже решу, напрасно я в вас стрелял или нет.

— Вопросы сейчас задаю я, — напомнил Кмир, — сообщите пункт назначения корабля, пункт и дату отправки и цель путешествия.

— Послушайте, вы, — злобно проговорил капитан, — я ни черта не понимаю кто вы и что хотите. Я не буду вам отвечать, пока вы не объясните мне, желательно понятно и убедительно, кто вы и зачем вы вломились на борт корабля.

— Мы посылали вам сигналы по внешней и внутренней связи, — отрезал Кмир, — и вы нас слышали.

— Довольно, — перебила его Нелл, увидев, что капитан Шед собирается что-то возразить. Кмир замолчал и пожал плечами, а Шед, замерев, уставился на нее. Нелл, отвернулась, словно не желая читать его взгляд.

Тихо поскрипывало кресло под капитаном…

* * *

— Мастер Таян, это… Это действительно корабль экспедиции Гекса? Здесь не может быть ошибки?

Неогеанец улыбнулся.

— Насколько мы можем судить, конструкция корабля совпадает с имеющимися у нас чертежами. Люди на борту — земляне, а возраст корабля действительно две тысячи лет. Это то, в чем я уверен полностью. Однако, как вы верно заметили, утверждать, что это действительно тот самый корабль, не может никто.

— Это могут быть происки врага, — вставил проградец, — они нашлись недалеко от Врат.

— Подкидыши? — Рональд, правая рука Кавора, перевел взгляд с проградца на своего лидера, а затем на Таяна, стоящего в центре зала.

Таян покачал головой и переменил позу. Узор на тунике разошелся кругами как от камня, брошенного в воду.

— Я сомневаюсь в этом, и… у нас нет никаких оснований думать так. Хотя между патрулем и экипажем корабля и произошло вооруженное столкновение, это скорее можно приписать их страху, ведь наши патрульные, — легкая улыбка озарила его лицо, — несколько отличаются от них внешним видом, — и он выразительно посмотрел на земной сектор. Земляне смутно почувствовали, что это камень в их огород. Сколько раз они оговаривались, называя по привычке людьми только себя?

— Если вы считаете, что угрозы нет, то к чему совет? — спросил Рональд, переводя тему разговора, — мне кажется, они должны быть доставлены сюда как можно скорее.

— То, что считаю я, необязательно является правдой. Я хотел бы услышать мнение совета, прежде чем будет вынесено решение, — он встал и сделал несколько шагов по рассыпавшемуся в песок креслу, — мы знаем, что каждый корабль экспедиции Гекса был своего рода экспериментальной площадкой. Какие исследования проводились на этом корабле, мне неизвестно. То, что корабль появился неподалеку от врат, тоже может показаться подозрительным, но, повторюсь, пока не будут обнаружены другие факты, мы не можем ни в чем обвинить их.

Он остановился и посмотрел свысока на сидящий совет.

— Однако и уверенными в их невиновности мы быть не можем. Нам досталось тяжелое время, наши народы еще не оправились после войны — ни один. Мы не развиваемся — мы выживаем. Нам еще только предстоит достичь тех высот, которые были нам доступны в довоенное время. Каждый человек на счету, — он поднял руку, и с нее на пол посыпались струйки песка, — каждая песчинка. На корабле около тысячи человек. Первые месяцы, а может и годы, они будут нуждаться в пище, одежде, уходе. И это притом, — он сделал шаг в сторону, заложив руки за спину, и носком сандалии подняв в воздух рой песчинок, — что не все наши граждане полностью обеспечены всем вышеперечисленным. Эта находка может стать обузой для всех нас, не говоря уже о том, — Таян пристально посмотрел в глаза Рональду, сжавшемуся под его взглядом, — что эта находка может нести в себе угрозу.

Он сделал паузу, и Норт спросил, блеснув рубиновыми глазами:

— Мастер Таян, на основании того, что вы сказали, я делаю вывод, что вы хотите предложить нам выбор: доставить корабль в Золотой Город и позаботиться о его экипаже, или…

— Или уничтожить его, пока никому про него ничего неизвестно, — закончил Таян.

Заходящее солнце вдруг озарило багровым светом его лицо. Тени и фигуры в зале совета исказились от солнечных лучей, и неогеанцу вдруг послышался шепот, произнесший ему одному памятное имя.

— Эйен…

* * *

— Ваш корабль принадлежит, как нам кажется, — не поворачивая головы, начала Нелл, — экспедиции Гекса, стартовавшей с Земли более двух тысяч лет назад. Два корабля этой экспедиции достигли цели, и мы — потомки экипажа тех кораблей. У меня нет никаких доказательств того, что я говорю правду, равно как и нет оружия, чтобы заставить вас мне поверить, что продолжение экспедиции бессмысленно…

— Это, безусловно, решать не вам, — возразил Шед. Лицо его оставалось бесстрастным и даже чуть брезгливым, когда его беспрестанно бегающие глаза обращались к Нелл, но неогеанка чувствовала, как одна мысль пульсировала в его мозгу, в такт биению сердца. "Две — тысячи — лет — две — тысячи — лет…"

— Решать, конечно, не нам, — ответил за нее Кмир, — Совет Содружества уже принял решение. Мы будем вынуждены транспортировать вас к ближайшей населенной планете даже против вашей воли.

— Поймите, вам никто не желает причинять вред, — вмешалась Нелл, — мы, от лица Земли, пославшей вас в путь, говорим что ваш путь завершен и предлагаем стать членами нашего общества. Мы искренне думали, что вас больше нет в живых, и считаем большой удачей то, что смогли вас найти.

Раздался шум со стороны двери, будто что-то тяжелое покатилось по металлическому полу. Нелл вздрогнула и посмотрела через плечо на Кмира, как затравленный зверек. Кмир не шелохнулся и следил за капитаном, который сосредоточенно смотрел на собственную руку, барабанящую пальцами по столу.

"Две — тысячи — лет"

Он резко поднял голову и уставился на Кмира.

— Кто она? Кто ты? Вы не похожи на людей.

— Непохожи на землян, ты хотел сказать. Да, мы выросли на других планетах и имеем вид, свойственный этим мирам.

— А земляне…

Кмир улыбнулся.

— Мало изменились за две тысячи лет, если тебя это волнует.

— Чрезвычайно, — проговорил Шед, сделав неопределенный жест рукой, — раз уж от моей воли ничего не зависит, что будет с нами дальше?

— Через несколько часов сюда прибудет корабль, способный отбуксировать вас к одной из ближайших населенных планет. Там с вами проведут курс реабилитации…

— Чувствую себя больным. Или динозавром, — усмехнулся Шед.

— Все не так, — не поворачивая головы, отозвалась Нелл, — многое поменялось с тех пор, как вы покинули Землю. Мы хотим подготовить вас к встрече с… настоящим.

— Оно настолько плохо, что к нему нужно готовить?

— Вы увидите все сами. Там, в Золотом Городе, — Нелл с придыханием назвала имя города, и глаза ее просветлели.

— Это на Земле? — уточнил Шед.

Нелл и Кмир переглянулись.

— Земля, — чеканя каждое слово, ответил Кмир, — непригодна для жизни уже вторую сотню лет.

* * *

— А, вот и вы, — неогеанец улыбнулся вошедшему лидеру землян. Тот растерянно подал руку и осмотрелся.

— Здесь никого больше нет, Норт присоединится к нам чуть позже.

— Таян, я хотел бы высказать одну мысль, — видно было, что Кавор волнуется. Таян снисходительно положил ладонь ему на плечо. Казалось, это прикосновение успокоило землянина, но неожиданно, словно вспомнив, о чем он хотел сказать, он одернул плечо.

— Многим из нас кажется, — голос его дрожал, — что совет мало прислушивается к мнению Земли. Нет, не перебивайте меня, — он предостерег Таяна жестом руки, когда тот собирался было что-то возразить, — я знаю что вы хотите сказать. Да, наша планета терпит более чем бедственное положение со времен войны, и долгое время Золотой Город был единственной родиной нашего народа. И мы благодарим Проград и Неогею за поддержку, но…

— Но? — Таян отвернулся, глядя на блистающий в лучах заходящего солнца Золотой Город. Он едва скрывал раздражение.

— Нам не нужна ваша опека.

— Мы никогда не оспаривали независимости Земли. Ни одного вмешательства не проводилось без вашего ведома, как это бывало в давние времена.

— Безусловно, но…

— Сколько же "но" у вас в запасе, — заметил Таян, — вы не одиноки в своем мнении, будто Неогея навязывает вам свои действия. Уверяю вас, было бы проще всего для нас удалиться от управления содружеством.

— Не поймите меня неправильно, никто не мыслит о таком.

— Но сфера деятельности землян могла бы быть расширена, верно?

Кавор нахмурился.

— Таян, не могли бы вы не читать мои мысли?

— В этом нет необходимости, — Таян не смотрел на него, а узор на тунике неожиданно потемнел, — я ощущаю ваше недовольство уже довольно давно. Безусловно, если вы считаете, что можете возглавить дополнительные виды деятельности, то мы можем рассмотреть этот вопрос в Совете.

— Таян. Я не питаю неприязни к вам и вашему народу, и прекрасно понимаю важность вашего присутствия здесь. Но любое решение, принимаемое земной частью совета, неизменно подправляется Вашей рукой — рукой вашего народа.

— Я не понимаю вашего переживания. Вопрос был решен так, как вы этого хотели.

— Вы даже не спросили мнения нашей стороны! — вскричал Кавор. Таян вздохнул и, подойдя ближе, посмотрел ему в глаза.

— Я не сделал этого лишь потому, что боялся оскорбить вас подобным вопросом. Если бы речь шла об экспедиции неогеанцев, мы бы…

— Не юлите, Таян. Если бы вы боялись нас оскорбить, вы вообще бы не поставили этот вопрос на повестку дня. А если бы мы обнаружили экспедицию неогеанцев, то мы бы…, - Кавор отступил на шаг, и рука неогеанца, которую он было поднял в успокоительном жесте, плавно опустилась, — … известили бы вас и оставили бы вам разбираться с ним.

— Не путайте, Кавор, — взгляд неогеанца стал жестче, — речь идет не о какой-то экспедиции Земли. И два народа, порожденные этой экспедицией, имеют такое же право решать ее дальнейшую судьбу, как и народ, породивший ее. Кроме того, — он улыбнулся, — я соблюл все формальности. Голосование происходило по стандартной схеме, и ваша сторона должна была голосовать последней, как сторона, которая будет возглавлять совет следующую декаду. Две стороны проголосовали за сохранение жизни корабля, и ваше мнение ничего бы уже не изменило.

Кавор ничего не ответил и повернулся лицом к городу. Слабый вечерний ветер растрепал его волосы, а последние лучи солнца наполнили блеском взгляд карих глаз. Таян смотрел на него, будто пытаясь угадать, о чем мыслит лидер земного народа — такого старого и такого молодого одновременно.

— Когда-то он хотел, чтобы у нас был один народ, — сказал Таян, — и мы, неогеанцы, еще помним это, когда как земляне и проградцы уже начали забывать. Прошло самое тяжелое время, и, стоя на пороге новой жизни, начинать новые распри было бы самоубийственной затеей. Мне казалось, что вы всегда ценили мнение Неогеи.

— Мы ценим его, — Кавор поднял голову вверх, к звездам, — и хотели бы, чтобы наше мнение ценилось не меньше.

— Оно ценится, — Таян посмотрел на землянина с улыбкой наставника.

— Как мнение ребенка, как мнение учеников. Возможно вы сами этого не видите, но вы оказываете влияние на очень многое: одежда, — Кавор окинул взором свое свободное одеяние, слабое подобие неогеанских туник, — пища, образ жизни. Идеалы. Мысли.

— Давайте прогуляемся над городом. Он очень красив на закате, — неожиданно сказал Таян.

* * *

Они шли по тонкой песчаной полосе, созданной Таяном. Люди на улицах изредка поглядывали наверх и махали им рукой, узнавая лидеров.

— Взгляни, — неогеанец повернул голову и направил руку вниз, на одну из улиц. По ней шла молодая пара, землянин и проградка, и с ними жуткое подобие коляски, катящейся на гусеницах в автономном режиме. Пара, не отрываясь, смотрела на коляску, и холодное лицо проградки озаряла улыбка.

— По-моему, это как раз то, к чему мы должны стремиться, не так ли, Кавор?

Они продолжали шествие, изредка поглядывая на парочку.

— Я не спорю, Таян. И это наше будущее. Однако, — в его голосе послышалась насмешка, — ты всегда больше ценил прошлое, чем будущее. Даже сегодня мы потратили полдня на обсуждение призрака из далекого прошлого и не решили ни одного вопроса касательно его — нового гражданина Золотого Города.

— Ее, — улыбнулся Таян, — это девочка. Однако, — он вдруг остановился и подошел к краю. Песок из-под его ноги просыпался на крышу дома. Он поглядел назад — лучи солнца еще озаряли шпиль башни совета, горделиво возвышавшейся причудливой спиралью над городом, — ты думаешь, я преувеличиваю находку?

— Безусловно. Особенно после того как сам признал ее безопасность.

— Прошлое имеет обыкновение повторяться. Ошибки прошлого и достижения прошлого. Зная прошлое, мы могли бы научиться управлять собственным будущим и не допускать повторения прежних ошибок.

— Я думаю, это невозможно.

— А жаль, что ты так думаешь. Когда я говорю о прошлом, то я думаю о том, хочу ли я видеть это в будущем?

— И что с этим кораблем?

— Он несет в себе то время, в которое он был создан. Время, про которое мы знаем очень мало. Но одно то, что люди решились на строительство и запуск экспедиции, уже о чем-то да говорит… Предлагаю расширить мост, — неожиданно сказал он.

Кавор пожал плечами и повел ладонью перед собой — песок с поверхности планеты устремился к нему и выстроился в продолжение моста, шире и плотнее, чем был до этого. Таян критически осмотрел его творение и заметил:

— Значительно прочнее моего.

— Идти по твоему мосту, все равно, что идти по воде. Или по краю пропасти, — землянин двинулся вперед, и Таян последовал за ним, немного оставаясь позади и оглядывая город.

— А мы этим и занимаемся, уже долгое время. Ты знаешь, каков процент людей может сделать то же самое? — он жестом указал на мост.

— Честно говоря, нет. Я подозревал, что все? — Кавор обернулся. Таян смотрел на здание прямо под ним. Скошенное на краю обрыва, пустое, брошенное, оно медленно рассыпалось, лишенное поддержки своего хозяина. "Как этот город, стоит нам опустить руки", — подумалось Кавору.

— 99 %. Это Норт подсчитал, я тоже раньше не интересовался этим фактом. Один процент рожденных за последние пятьдесят лет не имеет навыков аренатектуры.

— И что в этом страшного?

— Пока ничего, — Таян прикрыл глаза и попытался идти, руководствуясь лишь своими ощущениями, — но когда процент снизится до сорока? тридцати?

— Но почему ты считаешь, что это умение будет пропадать со временем?

— Ответ на этот вопрос в прошлом, — Таян почувствовал опасность и открыл глаза. "Чуть не оступился", — Тот, кто наделил нас этим знанием, хотел ли он, чтобы оно сохранилось навек, или просто хотел помочь нам первое время? Должны ли мы восстанавливать строительную индустрию и учиться строить дома из дерева, камня, бетона? То, что мы начинаем забывать все, чему Он успел нас научить — это его замысел, или это наша вина?

Они помолчали. Откуда-то снизу до них доносился плач ребенка. Таян осторожно поглядел вниз, с того краешка, с которого он чуть неосторожно не ступил в пустоту. Проградка склонилась над коляской и что-то говорила малышу. "Им пришлось тяжелее всего. Вырванные из своего общества, из привычного мира, из привычных скафандров… Да, они смогли сделать замену — легкие оболочки — и поддерживать связь на расстоянии, через радио, но они уже не истинные проградцы, и никогда не смогут вернуться назад"

— Таян, ты меня слушаешь?

— Ох, — неогеанец очнулся от раздумий и посмотрел на Кавора, успевшего уйти вперед, — я прошу прощения. Что ты хотел сказать?

— Неважно. Ты все равно не знаешь ответа, — Кавор посмотрел на звезды, — пора возвращаться назад.

— Мы могли бы спуститься здесь, — Таян снова посмотрел вниз.

— Иногда есть смысл пройти тот же путь наоборот.

— Для нас, неогеанцев, это всегда путь от Гармонии к Хаосу.

— Скажи, Таян… — Кавор развернулся и не спеша пошел к башне совета, — Зачем была нужна эта прогулка?

— Наверное, я хотел выяснить, понимаем ли мы с тобой еще друг друга, — ответил Таян, не двигаясь с места.

— И как?

Край солнца еще блестел у горизонта, а над городом уже нависла ночь с бесчисленной армией звезд. Таян проводил взглядом последний луч солнца, и Золотой Город погрузился во тьму.

* * *

— Нелл.

— Да, мастер Таян?

— Корабль готов к перелету?

— Да.

— Сколько уверенности в том, чего ты на самом деле не знаешь, — резкий голос Таяна раздавался в ее голове, — еще раз убедитесь в том, что все структуры корабля надежно закреплены. Он строился без учета особенностей перелета в подпространстве.

— Инженеры города уже произвели необходимые проверки. Они поведут корабль вместе с экипажем корабля.

Длительное молчание было ей ответом.

— Я вылетаю. Через час буду на месте, чтобы лично сопровождать корабль.

— Мастер Таян, в этом нет…

— Есть, Нелл. Приказ совета.

— Хорошо, мы дождемся вас.

* * *

Нелл ощутила, что ее мозг был освобожден из контакта, и вздохнула. Не по душе ей были разговоры с таким прославленным, суровым и мудрым мастером, как Таян. 'Чувствую себя несмышленышем… Почему он так рассержен?'

— Эй, все в порядке? — Голос Шеда вывел ее из раздумий.

Нелл изумленно посмотрела на него, словно удивляясь, что он тут делает? "Ах, да, он же уговорил нас взять его на патрульный корабль".

— Простите, я все время забываю, что вы здесь, — улыбнулась она, — На патрульном корабле всегда одни и те же лица, и я привыкла…

— Ничего, — улыбнулся он, — просто у вас было такое лицо…

— А, просто со мной связался мастер Таян, нынешний глава совета, чтобы узнать, как идет подготовка.

— Связался? Телепатия?

— Мы называем это "контакт". Контакт имеет совсем другие принципы, нежели телепатия, и он гораздо сложнее и обширнее. Я попробую объяснить, — она повернулась лицом к Шеду, обхватив руками колени и прижав их к груди. Капитан полулежал напротив, там, где обычно сидел Вленар, подперев рукой голову и прикрыв глаза, словно отдыхая. — Контакт — это прямое воздействие на живые клетки. Или нет… Все-таки, начну с того, что контакт позволяет обнаружить живые клетки… — Нелл вдруг рассмеялась, — ну вот, сбилась. Такую простую вещь не могу объяснить. Я ведь даже еще не мастер…

— Ничего страшного, общую суть я уловил.

Такой спокойный голос… Нелл вздрогнула… Сколько часов назад он хотел убить ее?

Словно прочитав ее мысли, Шед открыл глаза и пристально посмотрел на неогеанку.

— Я бы хотел еще раз извиниться за произошедшее. Вы были для меня чем-то настолько неожиданным и необычным, что я было подумал…

Нелл молчала в ответ. Шед вздохнул, сел, выпрямившись и потянувшись, и произнес:

— Ну, ладно, давайте не будем об этом недоразумении больше. Между прочим, как вы понимаете мой язык?

— Контакт. Я воспользовалась контактом, чтобы передать ваши знания о языке бортовому компьютеру нашего корабля. Лингвистический анализатор довольно быстро справился с вашим языком. Он предназначался для более сложных диалектов.

— Вот как, — протянул Шед, — то есть залезть в голову к другому без его ведома — это у вас в порядке вещей.

— Нет, — смутилась Нелл. "Ну конечно, он почувствовал контакт — многие земляне это умеют! — и воспринял это как угрозу", — но и для нас тоже это было исключительной ситуацией, а нам нужно было поговорить с вами. Я увидела вас в коридоре, и…

— Решили же, что хватит об этом, — хитро прищурился Шед и осмотрелся, — значит, это патрульный корабль?

— Да. Мы следим за тем, чтобы Врата, запертые Ма-аленом в начале Великого Времени, не были открыты. Так мы сможем предотвратить внезапное нападение.

— Как то, что погубило Землю?

— Да, — Нелл кивнула, и глаза ее заблестели, — Вы увидите творение его рук, как когда-то его увидела я. Прекрасный Золотой Город, как символ единения трех народов — Земли, Неогеи и Програда.

— Значит, планета, на которой стоит ваш Золотой Город, не являлась целью экспедиции Гекса?

Нелл покачала головой.

— Нет. Я слышала, что земляне вели там поиски одного из кораблей, который, кажется, сгорел на звезде этой системы. Они организовали временный лагерь и по счастливой случайности в это же время вступили в контакт с Неогеей и Проградом. Тогда и было решено устроить на той безымянной планете нечто вроде центра. Но началась череда войн, — лицо Нелл погрустнело, — и Планета Согласия, как тогда ее нарекли, стала самой пустынной планетой нашей галактики. Но после того как мы объединились против общего враг, и Ма-ален…

— Ты не первый раз говоришь о нем, — перебил ее Шед, — кто или что это было?

Нелл словно просияла изнутри, вдохновенно глядя в низкий потолок корабля, и начала то ли рассказ, то ли напев…

* * *

— Золотой Город вызывает Дракона. Мастер Таян, вы слышите?

Сигнал вызова не смолкал уже несколько минут, а у Таяна не было желания ни отвечать, ни сбрасывать вызов. Наконец, он услышал голос пилота, молодого землянина, по внутренней связи:

— Мастер Таян, с нами пытается связаться Кавор… Вы будете разговаривать с ним?

— Да, буду, — раздраженно ответил Таян и, открыв глаза, нажал кнопку ответа, — Мастер Таян на связи.

На экране возникло несколько удивленное лицо Кавора.

— Таян, вы так быстро отбыли, мы не успели обсудить один важный вопрос.

— Какой?

— Переправлять корабль "Гекса" через подпространство может оказаться небезопасным. Мы приняли решение пересадить людей в современный транспорт, на случай, если с кораблем что-то случится. Вы поддерживаете это решение?

Таян усмехнулся.

— Я думал, вы уже проголосовали, и мнение Неогеи ничего не изменит.

— Вполне возможно, что мы бы так и поступили, — холодно отозвался Кавор, — но я так и не смог связаться с Нортом, и никто из проградского сектора не знает, где он может находиться.

— Вот как? — Таян удивленно поднял бровь, — Что ж, ваше решение весьма разумно. Думаю, вы уже выслали подходящий транспорт?

— Он готов вылететь немедленно.

— Отлично. В таком случае готовьте встречу, я думаю, нашим гостям будет приятно увидеть, наконец, знакомые лица.

— До связи.

Лицо Кавора пропало с экрана, и каюта Таяна погрузилась в полумрак.

* * *

— Неторопливо вы решаете дела, я посмотрю.

Шед, уставший от разговоров, скучающе разглядывал потолок. Нелл лежала на боку, подложив руку под голову, и мысли ее были где-то далеко.

Раздался треск динамиков.

— Корабль советника Таяна вылетел из подпространства. Вместе с ним прибыл транспорт. Скоро начнется пересадка. Капитан Гиннон, не хотите пересесть на транспорт?

— Что еще за транспорт, — покосился на динамики Шед.

— Мы не уверены, что корабль Гекса выдержит перелет через подпространство. Поэтому экипаж корабля будет транспортирован отдельно, на современном корабле. У вас есть возражения? — Нелл не понравился голос Кмира.

— Никаких возражений, — покачал головой Шед, — Мне лишь интересно, когда мы, наконец, двинемся в путь. Пересаживаясь в эту коробку, я не предполагал, что мне придется тут жить, поэтому, — он потянулся и посмотрел на Нелл, — как тут насчет еды?

Нелл покраснела, вскочила и легко порхнула в сторону небольшой ниши в стене. Поизучав ее содержимое с минуту, она издала радостный возглас и извлекла контейнер, наполненный трубками. Выбрав парочку, она подошла к Шеду и сказала:

— Не двигайтесь какое-то время. Я определю, можно ли вам принимать это в пищу.

Диагностика заняла настолько непродолжительное время, что капитан засомневался, а имело ли оно вообще место быть.

— Что в этих трубках?

— Сейчас посмотрю, — Нелл поднесла их к глазам и прочла, — тут овощное рагу, а тут — копченая рыба. Забавно, — она улыбнулась, протягивая трубки Шеду, — ведь на самом деле мы не знаем, какой вкус у всего этого. Я работаю на фабрике по производству пищи, очень трудно воссоздать вкусы, не имея никаких источников…

Тем временем капитан вскрыл одну из трубочек, отвернув крышку, и попробовал содержимое.

"Как томатный сок. Или нектар. Только вкус другой… Правда, так мало похоже на все перечисленное…"

Нелл присела, прислушиваясь к ощущениям капитана. Наконец, тот закончил прием пищи и довольно откашлялся, поглаживая короткую бороду.

— Не так и дурно, с учетом того, как оно выглядит, — вымолвил он, — Но ведь это были не овощи и не рыба, верно?

— Это билос. Из него у нас все и делают. Я сейчас расскажу вам…

* * *

Она недоговорила. Корабль получил ощутимый толчок, так что капитан Гиннон полетел с сиденья прямо на пол, краем глаза заметив, что Нелл осталась стоять на ногах, и как напряглись ее мышцы — невозможным для земной девушки способом. Она испуганно смотрела куда-то в стену, откуда, видимо, пришелся удар, и на ее прекрасном лице читался ужас.

— Что происходит, Кмир? — сохраняя самообладание, спросила она спокойным голосом. Опустив взгляд и увидев лежащего на полу капитана, она резко наклонилась и подала ему руку:

— Вы не сильно ушиблись?

— Нет, я…

— Нелл, я сейчас наблюдаю, как корабль Гекса разваливается на куски. Транспорт даже не успел приблизиться, осколки летят во все стороны, и он срочно выходит из зоны поражения. Что и нам следует сделать… А!

С последним возгласом корабль тряхнуло еще сильнее, в результате чего Нелл отбросило в другой угол каюты, где она вцепилась руками в стены, а Шеда еще раз ударило ребрами о скамью. Он приподнялся на локте, рыча от боли, и прокричал:

— Что значит разваливается? А мы чего стоим?

— Смотрите сами.

На стену спроэцировалось изображение с внешней камеры наблюдения. На фоне сияющего прохода в подпространства, через который прибыл транспорт, в пространстве висел громадный корабль Гекса, с которым происходило что-то неладное. Маленький в сравнении с ним транспорт беспомощно пытался удалиться от корабля, но как будто цепкие руки хватали его и тащили назад, в самое пекло.

Глаза Шеда расширились от ужаса.

* * *

— Мастер Таян, вы слышите меня? Мастер Таян!

Пилот не переставал кричать в микрофон, пытаясь сладить с управлением, но их маленький кораблик никак не хотел вырываться из ада. Корабль советника снова крутануло, и перед ошалелыми глазами пилота возник почерневший бок корабля "Гекса". И вся эта громадина рассыпалась в прах, как песчаный замок. Его поверхность испещрили многочисленные язвы, из отверстий вырывался воздух, а невидимые тиски сжимали стены корабля, как гармошку. Роботы-буксиры беспомощно болтались, вцепившись в искореженную обшивку корабля, а тот метался и крутился, как раненный зверь, и пилоту казалось, что он сейчас заревет от боли и обмякнет, сраженный неизвестным врагом.

Но случилось иначе. Корабль, сквозь дыры в борту которого были видны звезды, разорвало на две половины, и одна из них, как тот самый раненый зверь, с ревом, с бешеной скоростью полетела в подпространственный проход, увлекая за собой буксиры. С места разлома во все стороны разлетелись осколки, и один осколок угодил прямо в транспорт, не успевший отойти на достаточное расстояние, и утащил его вместе с собой вслед за обломком корабля.

А вторая половина осталась висеть в пространстве, мертвая, неподвижная. И когда пилоту показалось, что все закончилось, неведомая сила схватила маленький кораблик и с размаху швырнула в груду обломков, оставшихся на месте разлома.

В бешено вращающемся космосе он увидел патрульный корабль, парящий в отдалении. Он потянул руку к радио, чтобы связаться с ними, и в этот момент кость титанового скелета корабля Гекса прошила рубку корабля советника Неогеи…

* * *

Глаза Шеда расширились от ужаса.

Он резко вскочил на ноги и изумленно указал на экран, смотря при этом на Нелл, словно спрашивая "Вы видели это?".

— Что там… — Он медленно опустился на скамью и обратил безумный взор на Нелл. Та сидела в углу, прижав колени к груди и беззвучно рыдая.

В мгновение ока Шед подскочил к ней, грубо схватил за плечи и поднял, прижав к стене.

— Что там произошло, — проговорил он, — Отвечай!

Но Нелл не слышала его и не смотрела на него. Она пыталась пережить тысячи смертей, ворвавшихся в ее душу так внезапно.

— Как странно, — сказала она отсутствующим голосом, — ни одного ребенка… Иначе я не выдержала бы…

— Капитан Шед, отойдите от Нелл, — прогремел голос Кмира.

— С чего бы это? — вскричал Шед, но отпустил девушку, и развернулся, ища глазами источник звука.

— Ни она, ни я не знаем, что произошло.

— Да неужели?

— Нелл…

Нелл опустилась на пол и уронила голову на грудь. Узор на тунике стал бледным и неживым.

— Никогда в жизни, — прошипел вдруг голос проградца, — я не допустил бы ничего, что причинило бы ей вред. Ни вы, ни весь ваш корабль не стоят этого.

У Нелл перехватило дыхание от неожиданности этих слов, и она открыла глаза. Взгляд ее блуждал, она закрыла лицо руками — горе и радость наполнили ее душу гремучей смесью, от которой хотелось то ли плакать, то ли смеяться.

Шед изумленно посмотрел на неогеанку и, грустно усмехнувшись, бросил взгляд на стену, все еще демонстрирующую страшную картину разрушения, но тут же отвернулся и сел на скамью.

— Вот значит как, — еле слышно произнес он.

Неогея. Эдем.

— Говорят, на Неогее всегда светит солнце.

— Это не так. Ночью оно скрыто от глаз.

— Говорят, вся Неогея — цветущий сад.

— Это не так, и скованы льдом полюса.

— Говорят, на Неогее живут вечно.

— Это не так, каждому отмерян срок.

— Говорят, на Неогее нет несчастных…

Более тысячи лет назад корабль "Гекса-3" достиг звездной системы, идеально подходящей по критериям теоремы Инксе о человекопригодных планетах. Двадцать долгих лет люди с тоской смотрели на планету в перекрестии автоматической системы навигации — ровно столько потребовалось кораблю, чтобы максимально приблизиться к их новому дому. Однажды утром экипаж корабля не услышал привычной тишины — впервые, через тысячу лет после исторического старта, включились мощные двигатели корабля Гекса. Во второй и последний раз.

Это… рай?

Люди стояли и не верили своим глазам. Ясное синее небо, зеленая листва, могучие стволы деревьев — они словно видели, как деревья тянутся ввысь, как натянута их кора и как текут соки от их глубоких корней в несметные выси. Цветы и травы насыщали их ароматом, не дурманящим, а лишь бодрящим и успокаивающим одновременно. Многие растянулись на цветном ковре и просто глядели на облака, кто-то отправился в лес побродить меж деревьев. Несколько ученых собирали образцы и производили анализы. Не было сомнений — эта планета более чем пригодна для людей и земных животных, привезенных на корабле в анабиозе.

— Это странно. Здесь, похоже, нет ни одного крупного животного. Только насекомые, схожие с земными по строению, и примитивные пресмыкающиеся.

— Да, но посмотри, как развит растительный мир! Быть может, так выглядела Земля давным-давно, когда живые организмы только начали эволюционировать?

— Ты уже опробовал "Нейро-11"?

— Еще нет. Тут так тяжело сосредоточиться на работе!

— Да. Когда мы, наконец, переселимся наружу, то эта зелень нам вскоре наскучит, тогда и примемся за работу.

— Да и торопиться нам вроде больше некуда…

Поселенцы смогли собрать совет лишь через неделю, с трудом отыскивая бродивших в лесах людей. Казалось, они больше не нуждались в пище, и одного воздуха им было достаточно. Однако, врачи, обследовавшие их, показали, что это обман, и организм каждого на грани истощения.

Было решено, что все должны находиться поблизости от корабля, и ни в коем случае не удаляться от него на длительное время. Было решено разбить лагерь рядом с кораблем, чтобы постепенно привыкать к климату новой планеты. Было решено, что исследования должны быть произведены автоматическими разведчиками, а до того момента, как они закончат, работа над Проектом не должна прекращаться ни на миг.

Это…. Рай…

Разведчики возвращались один за другим и приносили одни и те же сведения — вся планета, кроме снежных полюсов, была покрыта густыми лесами. И ни одного живого существа, превышающего ящерицу по размерам. Не прошло и десятка дней, как в лагере осталось всего две сотни людей. Не прекращая работу, начатую еще в полете, они с тревогой смотрели в безмятежные леса, не понимая, где сейчас их товарищи и чем заняты.

— Здравствуй.

Неккель от неожиданности уронил микроскоп, и тот мягко упал на траву, невредимый. Перед ним стоял Илеро, еще год назад они вместе работали над проектом "Нейро". Но сейчас Неккель с трудом узнал его. Неккелю на миг показалось, что страшные язвы покрывают тело его друга. Но это всего лишь заплаты на его изодранной одежде. Заплаты?

Он был готов поклясться, что каждая зеленая заплата дышит, и как будто он слышал ее дыхание и биение ее сердца.

— Что это на тебе, Илеро?

Илеро улыбнулся — медленно, плавно, непривычно.

— Нам неоткуда взять ткань, а одежда со временем умирает.

— У нас же полно ткани и готовой одежды, зачем…

— Нет, не беспокойся, — Илеро поднял руку, останавливая сорвавшегося было с места ученого, — Ты думаешь, это бедность, нищета, до которой мы дошли за полгода. Вам ведь так рассказывают на совещаниях?

— Да, но…

— Скажи, что вы делаете здесь? За полгода вы не продвинулись ни на шаг вглубь планеты.

— Здесь опасно. Илеро, я…

— Должен доложить обо мне?

— Да, — Неккель опустил взор, — Считается, что вы сошли с ума. Какие-то споры или что-то в атмосфере планеты. Или воздействие лесов. Мы должны закончить "Нейро-12" и попытаться установить, что это. Для этого… — он осекся.

— Придется поймать кого-то из нас, и поставить опыт?

— Да, — Неккель кивнул и вдруг отшатнулся от Илеро, как от прокаженного, — Как… Ты не шевелил губами!

Илеро улыбнулся.

— Нет, — раздался его голос в голове у Неккеля, — Я говорю тебе мысленно, уже давно. А ты только заметил это?

Он повернулся к лесу и улыбнулся.

— Не нужно строить никаких машин, чтобы делать это. Мы это поняли. Не спрашивай меня как. Пока вы бегали, суетились, строили и пытались сохранить старый порядок, мы впитывали в себя этот мир, познавали его. Наши чувства обострились. Началось все со зрения, обоняния, слуха. Потом осязание, вкус. Неожиданно мы научились ориентироваться без помощи карт. А потом мы научились понимать друг друга без слов. Как ты меня сейчас. И это только первый шаг. Теперь мы знаем, куда двигаться, как развивать то, что неожиданно в нас открылось. Это — сумасшествие? Скажи?

Неккель присел на траву и невесело рассмеялся.

— Вот ведь как. Мы полгода трудились в поте лица, что-то выдумывали, создавали, рассчитывали. А что делали вы, чтобы получить то же самое? Ничего. Просто ничего!

— Мы поверили, Неккель. Поверили в это и полюбили этот мир, как наш новый дом. Возможно, он и одарил нас этим знанием.

— А что будет с нами? С теми, кто остался здесь?

— Я этого не знаю. Возможно, вы присоединитесь к нам. Но более вероятно то, что произошел отбор. Тех, кто может овладеть этим знанием, от тех, кто не может.

— Мы теперь как динозавры?

— Нет, не думаю, — лицо Илеро просветлело, — Я думаю, мы сможем договориться. И у каждого будет свой удел. У одних — познавать и наблюдать, у других — изобретать и строить. И это будет справедливо, ведь только желание будет определять род занятий. Хочешь ли ты увидеть дальше, чем эта поляна?

— Нет, — не раздумывая, ответил Неккель.

— И это хорошо. А если бы ты вдруг захотел, то смог бы сделать это, и это было бы не менее хорошо.

— Илеро… Как вы живете? В лесах…

— Счастливо…

Илеро снова улыбнулся и направился к лесу. Неккель долго смотрел ему вслед, а потом поднял упавший микроскоп и попытался мысленно обратиться к Илеро.

"Ты слышишь? Как ты делаешь это? Могли бы мы понять, чтобы построить нашу машину?"

"Если ты захочешь и сможешь понять, тебе не захочется и думать ни о каких машинах", — был ответ ему…

* * *

Лоро смотрел в небо.

Как сотни лет делали до него неогеанцы.

Он — мастер рода Алатара. Мастер… Что это — честь или бремя? Землянам кажется, что честь. Но от понимания несовершенства этого мира никому не станет легче. Сколько лет этим деревьям? Что изменилось в них со времени приземления на Неогею?

Ничего.

Сотни лет назад они освоили Контакт. Нет, не освоили, постигли одни нескончаемым глотком. Вдохнули с воздухом Неогеи, с ароматом трав и цветов. Чему они научились с тех пор?

Ничему.

Ученые, потомки тех, кто так и не смог постичь Контакт, продвигаются дальше и дальше, маленькими шажками, но все же продвигаются. А кто из мастеров за сотни лет совершил нечто, что поразило бы других мастеров?

Никто.

Еще тогда, в первые годы они расселились по всей планете, на огромных расстояниях друг от друга, основав поселения, называемые родами имени основателя. Местоположение корабля было забыто, и не так давно, еще когда Лоро был учеником, мастера сокрыли его навек в недрах планеты.

Все мысли, посещавшие его, были недостижимы.

Это… Тюрьма? Тюрьма для разума? Ему открылись немыслимые просторы лишь для того, чтобы увидеть стены вокруг себя. Ни одна тайна, видимая за стеной, не было достижима. Ведь для этого надо раздвинуть стены темницы, а как это сделать, не ведал никто.

Так, не будучи в состоянии решить свои проблемы, неогеанцы решились помогать землянам и проградцам решать их.

Лоро улыбнулся. Неогея — это рай. Никто из проградцев и землян не сомневается в этом. Рай без движения. Рай без смысла. Рай без границ, к которым стоило бы стремиться, без времени, которого хотелось бы ждать…

Но в темнице была одна дверь. Приоткрытая сотни лет назад, и с тех самых пор никто не пытался проникнуть через нее наружу. Потому что любого, кто пытался сделать это, ждала смерть…

— Неккель. Неккель!

Неккель слышал голос главного инженера, но не мог сдвинуться с места. Прямо перед ним…

— Неккель, вы меня слышите?

Это не было следом взрыва. Нет, если бы установка просто взорвалась, это было бы обыкновенной выжженной воронкой. Раной, которую Неогея залатала бы стремительно быстро. Но глядя на раскинувшийся перед ним хаос, Неккель понимал — ЭТО неизлечимо.

— Неккель!

Главный инженер вдруг возник перед ним и принялся трясти за плечи.

— Послушайте, Неккель! Пока кто-то еще это не обнаружил, срочно, идите и… Да вы слышите меня?

— Что это… Как это произошло? Почему?

— Я не знаю, Неккель, — голос инженера дрожал, — Это был опытный образец "Нейро-13". Помните, вы, мы с вами, хотели превзойти тех, Лесных, в их умении воздействия на окружающую среду?

— Да, и мы разработали принципиально новый механизм воздействия, который работает…

— Нет, Неккель. Мы должны немедленно забыть, как он работает, понимаете? Сейчас мы с вами пойдем и уничтожим все, что связано с "Нейро-13", понимаете? — он практически кричал, хотя Неккель и так прекрасно его слышал.

Но он не мог сдвинуться с места.

Изуродованная, искаженная, изъязвленная земля, деревья, согнутые в смертельной муке — он же слышит их безумные крики о помощи! Они живые, они еще живые, ЭТО не убило их!

Ему казалось, что прочие деревья в ужасе отодвинулись от черной вывороченной зоны.

— Клаас еще там?

— Неккель, что ты! — инженер чуть не плакал, — Ты с ума сошел? Кто мог там выжить?

Неккель вдруг схватил его за руку и направился к кораблю, не слушая его причитания и нервные крики. Он обернулся еще раз.

Какая-то жуткая цветная размазня смотрела на него из искореженного ствола глазами Клааса.

* * *

— И вы уничтожили все?

— Да, Илеро. Все материалы, все прототипы. Все компьютеры, на которых производился расчет. Повредили главный вычислительный центр, лишь бы никогда ни у кого не появилось возможности заново придти к этому открытию. Это Хаос, Илеро. Абсолютный Хаос. Ты говорил мне, что вы стремитесь превратить Хаос в гармонию. Я знаю, ты говорил это образно. Но я видел этот Хаос воочию. И… Я прошу тебя, если ваша Гармония достижима, стремитесь к ней… Только к ней…

* * *

Неккель встал и, пошатываясь, направился прочь из леса.

Илеро с грустью смотрел ему вослед. А потом откинулся на спину и лег на траву. Зеленое одеяние слегка разошлось на пояснице и груди, но он усилием мысли сомкнул разрывы. Перед глазами его была темнота.

"Ты уничтожил все, Неккель. Все упоминания об этом изобретении, кроме одного. Того, что у тебя в голове. Ты пришел ко мне, как открытая книга. Неужели ты не догадался, ты, умнейший и рациональнейший из тех, кого я знаю? Что я обязательно прочту. Прочту и пойму…

Это ли ответ на все вопросы? Мы научились общаться с живыми существами любого уровня развития. А установка, созданная учеными, позволяла общаться с неживой природой. Неизвестный принцип действия, уничтоженный, и все же сохранившийся в головах двух людей. Неккель решил, что это знание должно быть утеряно. А что решит Илеро?"…

* * *

— Учитель Лоро!

Веселый голос вывел Лоро из размышлений. Эйен, его последняя ученица, стояла перед ним, прекрасная, как солнечный свет.

"У меня больше не будет учеников. Кто-то из древних решил, что это знание должно быть утеряно. А что решит Лоро?".

— Учитель, я так рада, что вы теперь Мастер Неогеи. Мне бы хотелось поблагодарить вас, ведь благодаря вам мне так ясен наш путь.

Лоро поднялся с травы и встал, возвышаясь над хрупкой и ясной ученицей.

— И я рад этому. И очень хочу, чтобы ты с этого пути не оступилась. А для этого… — он осекся, и огляделся по сторонам. Ученица, не поняв, повторила его движение. Нет, никого не было за многие и многие километры отсюда, — Я хочу кое-что тебе рассказать…

 

Глава 2

— Причиной гибели корабля Гекса послужила нестабильность подпространственного перехода. В настоящее время ведется выяснение причин этой нестабильности. Сотрудники станции, руководившей открытием перехода, временно освобождены от своих обязанностей.

В этой трагедии погибли тысячи людей, так и не ступивших на твердую землю после тысячелетнего путешествия, и несколько наших соотечественников.

Однако, как нам стало известно, несколько человек смогли спастись…

* * *

Когда дверь дома открылась, обронив несколько песчинок с потолка, и вошла Нелл, бледная и напуганная, Кмир сидел у окна и воспринимал новости по медиатору, подключив его к себе.

Нелл подошла к Кмиру. Небольшое усилие — и песчинки собрались в небольшую скамеечку за столиком напротив Кмира. Она села на нее и посмотрела в окно — солнце висело уже низко, и люди возвращались домой.

— Кмир, — тихо произнесла она.

— Да? — Проградец отключился и посмотрел на нее несколько удивленно, словно не понимая, откуда она тут взялась.

— Ты знаешь… Что на месте катастрофы находился корабль мастера Таяна?

— Да, об этом недавно сообщали.

Они помолчали.

— Тебя вызывали в совет? — Спросила Нелл.

— Да. Мы связались удаленно.

— И что тебе сказали?

— Поблагодарили за хорошую работу в патруле и выразили сожаления по поводу произошедшего. Ведь, похоже, виновата трансферная система города. Они изучили мой доклад о происшедшем и нашли несколько фактов, подтверждающих эту гипотезу.

— А я, — грустно улыбнулась Нелл, — я… — И неожиданно она разрыдалась, положив голову на ладони, лежащие на столе. Кмир со страхом смотрел на нее, не зная, что предпринять. Он протянул руку и неуверенно коснулся пальцами ее руки, но Нелл непроизвольно одернула руку, почувствовав холод металлической перчатки…

* * *

— Нелл.

Она стояла в центре круга, а перед ней сидели десять советников неогеанского сектора. Центральное место пустовало.

— Нелл, ты знала, что на месте происшествия находился корабль советника Таяна? — Мастер Галло, сидящий справа от пустующего места, смотрел на нее в упор, и Нелл было не по себе.

"Это же он один из тех, кто взрастил билосные поля на юге, считавшемся непригодным для этого. А разве не он спас жизни десяткам людей, когда один из челноков протаранил защитный купол и воздух из целого района успел улетучиться прежде чем прорыв был изолирован?"

— Да, я слышала сообщение об этом за несколько минут до катастрофы, — она подняла глаза на советника, — мастер, скажите, что это было?

— Всему свое время, Нелл, — отозвалась Ане, сидящая слева от пустующего места, — мы сами хотим это понять.

— Я готова помочь вам, — с жаром проговорила Нелл, но ее порыв не был замечен. Она беспомощно опустила руки и опустила глаза к полу.

— Мы ценим твое рвение, но сейчас оно неуместно, потому что люди уже погибли, — ответила Ане, подперев голову рукой, — Ты входила в контакт с мастером Таяном?

— Да, за несколько часов до этого он сообщил мне, что собирается прилететь, — она обвела взглядом советников. Кто-то был погружен в свои мысли, кто-то смотрел на нее одобряюще, кто-то — безразлично. Галло не смотрел в ее сторону, когда как Ане пристально ее рассматривала. Ей вспомнились бешеные глаза Шеда и обвинения, которые он выкрикивал ей. Нелл вспыхнула:

— Я сожалею о том, глубоко сожалею, что мастер Таян погиб в этой катастрофе. Но зачем вы… Задаете мне все эти вопросы? Что вы… — Она замерла на полуслове, потому что Галло поднял руку, призывая к молчанию. Ане подняла голову с руки и посмотрела на него.

— Нелл, — Галло говорил спокойно, — никто не обвиняет тебя ни в чем. Но мы должны понять, почему ты, связавшись с мастером Таяном незадолго до катастрофы, указала в докладе, что он погиб, хотя несколько часов назад он прибыл в город. Мастер Таян жив.

У Нелл перехватило дыхание. Все-таки жив! Но… Как? Она беспомощно посмотрела в глаза Ане и прочла в них лишь презрение и приговор.

— Я… Я не чувствовала его. Мы несколько раз облетели обломки, там не было ни одного живого существа! — Она отступила на шаг, голос ее дрожал, она не сдерживала нахлынувшего на нее страха, — я не могла, не могла оставить его там погибать, я никогда бы этого не сделала!

У нее закружилась голова, она с трудом устояла на ногах. Молчание окружило ее и давило, сдавливало виски.

— Ты слышала людей внутри корабля? — Спросила Ане.

Нелл вздрогнула и схватилась пальцами за плоть туники. Взгляд Ане потемнел, как и узор на ее тунике.

— Ты не слышала их?

— Только взрослых, — едва выговорила Нелл. Она догадалась, о чем хочет сказать совет. И решила произнести это раньше них, — я теряю навык контакта, вы так считаете?

Мастер Галло вздохнул и улыбнулся.

— Нелл, ты прекрасно все поняла, и это говорит в твою пользу. Я не скрою, многим показалось подозрительным твое неведение, — он бросил взгляд на Ане, — но это не первый случай деградирующей адаптации, который мы встречаем у неогеанцев, поселившихся в Золотом Городе. Ты была и остаешься нашей любимой сестрой и гражданином города, но ряд дорог для тебя закрыты. Ты не можешь служить в патруле.

— Постойте, — перебила его Нелл, — я прекрасно ощущаю вас всех, и… Разве не могло быть так, что…

— На корабле не было детей, а мастер Таян, будучи живым, не был доступен через контакт на расстоянии нескольких метров? — Насмешливо произнесла Ане. Нелл опустила взгляд.

— Возможно, это было лишь первое проявление проблемы, и на какое-то время твои навыки восстановятся — до следующего приступа, — сказал Гелло, но Нелл уже почти не слышала его слов, — тебе еще предстоит обследование, но если ты не вернешься на Неогею, искусство контакта может быть однажды потеряно для тебя. В любом случае, ты вольна обратиться к совету за помощью.

— Я благодарю вас за заботу, — произнесла Нелл, — и, если я больше ничем не могу помочь совету…

— Ничем, — ответила Ане, — ты можешь покинуть здание совета.

Нелл направилась к выходу, но на полпути остановилась и, полуобернувшись на Ане, сказала:

— Я хотела бы увидеть мастера Таяна.

Ане, начавшая было разговор с Галло на тему предстоящего праздника, нехотя повернулась к Нелл и ответила:

— Когда его жизнь будет вне опасности, тебя известят. Иди.

* * *

"Этого не могло быть. Я лично все проверял. Лично. Я прекрасно помню, мы все рассчитали. Масса корабля? Нет, мы точно знали массу корабля, она не могла повлиять, нет" — инженер Гаван, шепча про себя и нервно теребя край куртки, шел от здания совета, почти не глядя по сторонам, поэтому на самом выходе с территории Совета столкнулся с молодой (как ему показалось) неогеанкой. Он извинился, но в ее глазах стояли слезы, и Гаван расстроился еще больше. "Неужели я ее так расстроил? Что за напасть… Это конец моей работы в транспортном отделе… Но нет, я должен проверить записи, ошибки не могло быть!"

На повороте он, задумавшись, чуть не сбил самоходную коляску. Женщина — проградка в облегченном скафандре, но без шлема, вскрикнула, а ребенок заплакал.

— Я прошу прощения, — Гаван обреченно вздохнул, покачал головой и побрел дальше по улице.

— Что это с ним? — Спросила своего спутника проградка, провожая глазами инженера. Спутник, высокого роста землянин (под стать спутнице), пожал плечами и, легонько дотронувшись до коляски, привел ее в движение.

— Стерра, — сказал землянин, — ты все-таки не хочешь…

— Отдать ее на воспитание? — Резко ответила проградка, — ты так не хочешь, чтобы нашим ребенком занималась я?

— Ты сама говорила, на Програде этого никто не умеет! А вспомни…

— Не начинай, прошу тебя, — прошептала Стерра, — его смерть была неизбежной, ты же знаешь, что сказал врач. А Миррель абсолютно здорова.

— Для проградки. А для землянки у нее слабые легкие и сердце. Или ты хочешь упихать ее в такой же "наряд"? — Он дотронулся до ее скафандра, но Стерра отодвинулась от него. Мужчина махнул рукой, и они продолжили прогулку в молчании.

* * *

— Входи.

Ане вошла и осторожно прикрыла дверь за собой. В полумраке она едва различила столь дорогой ей силуэт. Прошла целая неделя, как он вернулся, и до сих пор она не имела возможности увидеть его. Она подошла ближе и поклонилась.

— Мастер Таян, я… Я хотела узнать как ваше здоровье.

Таян лежал, завернутый в накидку из ткани, изуродованный. Но нет, он был цел — просто неживая ткань уродовала его.

— Лучше, — бесцветным голосом ответил ее учитель, — Спасибо моим братьям.

— Ваша туника…

— Ее восстанавливают. Благодаря ей я еще жив.

На глаза Ане навернулись слезы. Она вдруг бросилась к нему и обхватила его голову руками.

— Учитель, я бы не вынесла если бы вы погибли. Я ведь только потом поняла, что значили ваши слова перед вашим отбытием, вы знали, что можете погибнуть. Вы так поспешно передали мне те знания, что…

Таян вдруг повернулся к ней и приложил палец к губам. Ане запнулась, а потом продолжила, но уже тише.

— Я видела, что там происходило, и то, что вы мне рассказали тогда… Это то самое искусство, Хаос? Это были… вы?

— Теперь ты можешь меня выдать, — произнес Таян, улыбнувшись, — это уже неважно.

— Нет, что вы! — Ане замотала головой, роняя слезы на его лицо и руки, — Я никогда этого не сделаю, учитель. Но если бы вы объяснили мне, зачем…

— Неважно. Я прошу тебя забыть все, что я говорил тебе. К этому искусству нельзя прибегать. Никогда. Я готов был бы проклясть ту, что научила меня перед своей смертью, если б не любил ее больше собственной жизни. Мое дело сделано. От настоящей или мнимой опасности я уберег Золотой Город — не нужно больше ломать голову. Надеюсь, я не оступился с пути, который он предначертал.

— В гибели корабля виновным признан инженер, руководивший транспортировкой корабля через подпространство.

— Ай, как нехорошо, — нахмурился Таян, — я готов оправдать его.

— Вы хотите…, - ужаснулась Ане, но Таян лишь улыбнулся:

— Сознаться? Необязательно. Корабль Гекса мог нести в себе оборудование, возбудившее помехи генератора пути. Я думаю, это и стало причиной гибели корабля и всего экипажа.

— Мастер Таян, — неуверенно начала Ане, — вы не знали, что один член экипажа выжил?

Таян испуганно отшатнулся от нее, приподнявшись на локтях.

— Выжил?

— Да, учитель. Это капитан Шед Гиннон.

— Он в городе?

— Да. Если вы только прикажете, я… — Глаза Ане хищно блеснули, и Таяну стоило большого труда побороть в себе страх.

— Нет. Этому мастерству я не хочу тебя учить. Раз ему повезло, как и мне, остаться в живых, значит так тому и быть.

— Учитель… Почему вас не спасли сразу же? Почему эта… Почему только патруль не смог найти вас? Да пытались ли они?

Она уронила голову ему на грудь и крепче обняла, но Таян не слушал ее. Дело, которое он мнил последним деянием своей жизни, было совершено, но сам Таян жив. Не это ли знак того, что борьба его не окончена?

"Но как этот человек смог выжить?"

* * *

— Здравствуйте. Вы — Нелл?

На пороге стоял неизвестный молодой землянин, голубоглазый, с длинными светлыми волосами, собранными в пучок и лучезарной улыбкой.

— Да, — удивленно ответила Нелл.

— Я сожалею, что вынужден принести плохие новости, но… Вленар погиб.

Нелл ошарашено посмотрела на гостя, а потом опустила взгляд.

— Я чувствовала, что что-то не так. Спасибо, что нашли возможность сообщить его друзьям.

— О! — Молодой человек, казалось, был удивлен, — так вы не его супруга?

— Нет, — настал черед Нелл удивляться, — хотя это не значит, что моя скорбь хоть немного меньше, чем была бы у его жены. Но как это случилось, и почему вы решили, что я его жена?

— Это может занять время. Если вы позволите зайти, я расскажу вам.

— Да, конечно, — Нелл отступила в комнату, впуская гостя, — как вас зовут?

— Я Лин, пилот технического корабля, — представился юноша, входя внутрь и осматриваясь.

— Садитесь, — Нелл повела рукой и посреди комнаты возник небольшой диван. Лин легко подошел к нему и сел, следом села и Нелл.

— Мы летели к одному из генераторов поля на обратной стороне планеты, как вдруг получили сигнал тревоги с корабля "Посейдон" и поспешили к ним. К несчастью, когда мы нашли их, корабль изнутри был выжжен дотла. Возможно, какие-то горючие материалы попали в воздух, и хватило небольшой искры… — Лин вздохнул, а Нелл сидела с отсутствующим видом, узор на тунике потускнел, — мы опознали только тело Вленара, потому что документы он хранил в непроницаемом футляре во внутреннем кармане. Там, кроме всего прочего, мы нашли вот это.

Он вытащил из кармана что-то блестящее и протянул Нелл. Нелл, очнувшись, подставила ладонь. На нее из рук землянина выпал прозрачный, как льдинка, камень, переливавшийся на солнце. Одна сторона камня была выровнена, и на ней было высечено ее имя.

— Это… От него?

— Вот почему я решил… — Лин развел руками, — там же была записка с вашим адресом, видимо, он хотел отправить его с кем-то, — он помолчал, наблюдая за Нелл, — вы были очень близки?

— Мы вместе служили в Патруле, — ответила Нелл, не сводя глаз с камня.

— Право, мне очень жаль… Я нашел еще вот что, — он порылся в кармане и достал несколько карт и Интерпретатор. Включив прибор, он вставил в него карты, и перед Нелл спроецировались какие-то схемы, документы, карты местности, — и, вот, не знаю, что с этим делать, — Лин виновато улыбнулся, — если вы вдруг знаете, что означают эти документы и куда их следует отдать…

— Нет, — Нелл покачала головой, — я понятия не имею, что это. Вленар работал над проектом Акведук, очень сложный проект.

— А, это как-то связано с доставкой воды со спутников?

— Да. Но система еще не до конца проверена, поэтому ее пока не афишируют. Вам стоит обратиться в Совет, я уверена, они знают, что делать с этими документами.

— Да, пожалуй так и стоит сделать, — кивнул Лин и выключил интерпретатор, — я еще раз прошу прощения за беспокойство.

— Ничего, — улыбнулась Нелл, — спасибо вам за ваше участие. Теперь у меня есть хоть что-то в память о нем.

— Теперь вам придется идти в патруль без него?

— Нет. Мы никогда больше не полетим в патруль, — Нелл опустила голову. Лин отвернулся и проговорил в сторону.

— Я, пожалуй, пойду. Всего вам хорошего.

Он встал, поправил одежду, спрятал интерпретатор в карман и вышел из дома. Когда он ушел, Нелл посмотрела в окно, чтобы еще раз взглянуть на юношу, как вдруг яркая вспышка прожгла небосвод…

* * *

Гаван с ужасом смотрел на экраны. Проградский транспорт с новой партией техники начал было разворачиваться, но было поздно — подпространственный переход возник буквально у него на пути. В последние секунды пилот успел отстрелить свой персональный корабль — Всадник — из транспорта и вырваться, в то время как транспорт краем задел переход, и этот край размазался на расстоянии тысяч парсек. Никем не стабилизируемый переход запульсировал и исчез.

Гаван сполз в кресло, глядя на приборную доску. Ручка стабилизатора была выкручена влево, как надо было при закрытии прохода, а не вправо, как должно быть при открытии. Лампочка ручного управления светила даже сквозь пелену слез, а губы шептали:

— Нет… Не может быть. Я же точно…повернул ее вправо. Не влево.

* * *

— И это вторая авария за три недели, Кавор, — произнес Галло, восседая справа от Таяна, занявшего, наконец, свое место в совете. Кавор стоял посреди зала и выслушивал обвинения, — вы все еще считаете, что этот инженер должен оставаться на своем посту?

— Его вина доказана только во втором случае, — возразил лидер Земного сектора.

— По-моему, — произнесла Ане, — второй случай лишь подтверждает первый. Он недееспособен, хотя, конечно, это надлежит проверить, и должен быть отстранен.

— Мне известно, — продолжил Галло, — что у Програда есть технологии, позволяющие полностью автоматизировать подпространственные переходы.

— Уточняю, — вмешался Норт, — есть лишь серия наработок, но готовой системы еще нет.

Галло кивнул и продолжил:

— Я считаю, что нам стоит рассмотреть вопрос автоматизации транспортной сети и сокращения занятых в этой сфере людей.

— Хочу обратить ваше внимание, — ответил Кавор, — что у землян имелись свои наработки в этой области. Я хотел бы предложить увеличить интенсивность раскопок на Земле и луне.

— Вы знаете, где искать? — Спросила Ане.

— Да, — без колебаний ответил Кавор.

"Ложь" — услышали лидеры Неогеи и улыбнулись.

— Не вижу ничего смешного, — резко заявил земной лидер, — подпространственные переходы — это изначально земная разработка. Мы можем добыть множество уже собранных сведений вместо того, чтобы заново собирать их.

Неогеанцы переглянулись.

— Мы рассмотрим этот вопрос в следующий раз, нашей стороне необходимо взвесить ваши слова. Что касается инженера… — Галло задумался.

— Я признаю его вину во втором случае, — заявил Кавор, — но не хотел бы приплетать сюда крушение корабля Гекса. Мне еще не все здесь ясно. Да, Ане, — он жестом остановил собиравшуюся что-то сказать трессу, — даже после решения совета мне не все еще ясно. Он будет отстранен и направлен на более безопасную работу, отвечающую его навыкам. Но не хотелось бы вновь поднимать шумиху вокруг гибели корабля… Тем более, скоро праздник.

— А что, — начал вдруг Норт, — тот землянин, с корабля Гекса?

— Осваивается. Мы дали ему гида, тот показывает ему город и обучает нашему языку, истории и обычаям.

— Гид — неогеанец? — Спросил Галло.

— Нет, землянин. Но язык они изучают вместе с врачом, неогеанцем.

Галло кивнул, и жестом передал слово Норту.

— Я думаю, нет смысла избегать разговоров о корабле. Но если тот человек будет на виду и сможет рассказать что-нибудь из их истории — это было бы многим интересно. Это же целая веха истории экспедиции Гекса, которой мы столько обязаны. Ему еще не показывали Землю? Оттаявшие районы?

— Пока еще нет. Но, думаю, вы правы, — согласился Кавор, — Если он согласится, то его влияние как члена корабля экспедиции Гекса — более того, капитана — перевесит негативное впечатление от катастрофы. Это же позволит ему обрести вес в чуждом ему обществе и поближе познакомиться с городом.

Таян слушал, находясь в каком-то оцепенении. Кто-то тихий внутри него возражал, приводил аргументы против и настаивал на полной изоляции капитана Гиннона. Но сам он сидел, не предпринимал ничего и был крайне этому удивлен.

— Что с обломками корабля Гекса? — Спросил Норт.

— Их привезли на обратную сторону планеты, но осмотреть еще не успели. Капитан пока не сообщал нам об исследованиях, проводившихся на корабле, но мы побеседуем с ним вскоре.

Из горла Таяна вырвался хрип, и совет удивленно посмотрел на него. Он поставил руки на подлокотники и встал, выпрямившись. Ане с болью посмотрела на своего учителя, и вдруг поразилась перемене — он снова был велик и властен, прочие члены совета неожиданно умалились рядом с ним. И тень, которую он отбрасывал на пол и стены, выросла вместе с ним.

— Я хотел бы, — голос его справился с дрожью, — присутствовать на беседе с капитаном Гинноном. Известите меня, когда она будет назначена. А сейчас, — он поклонился, — я прошу меня простить. Я вынужден покинуть вас.

Он направился к выходу, окруженный сочувственным молчанием, и лишь эхо его шагов отзывалось болью в висках. Он дошел, не оступившись, до своих покоев и там упал, погрузившись в темноту и кошмары.

* * *

— Доброе утро.

На пороге стоял Натан, персональный гид Шеда Гиннона, капитана корабля Гекса-5, невысокий юноша, с копной рыжих волос на голове и худощавый, как почти все здесь. Что ничуть не удивляло Шеда, потому что даже на корабле он питался лучше, чем здесь.

— Привет, — произнес Шед и улыбнулся своему произношению, — очень погано звучит? — Добавил он на "староземном", как все тут называют его язык.

Натан улыбнулся в ответ:

— Все в порядке. Немного практики и он станет вам как родной. Не хотите ли прогуляться? Сейчас в городе идут приготовления к празднику.

— Ну тогда лучше будет посетить сам праздник, — подмигнул Шед, — сегодня не тянет что- то наружу. А что, кстати, за праздник? — Он подошел к столу и налил воды из кувшина в две глиняные кружки. Конечно, они были не глиняные, а песчаные, но аренатектура по-прежнему оставалась для Шеда загадкой. Его дом из песка изнутри был обставлен мебелью и приборами какого-то списанного корабля, по крайней мере, Шед не боялся, что что-нибудь рассыплется прямо под ним.

— Праздник в честь Ма-алена, — Натан вошел и, осмотревшись, снял с плеч и поставил внушительного размера рюкзак на пол, не прерывая свою речь, — Двести и один год назад — по летоисчислению Земли, разумеется, так как Планета Согласия делает полный оборот за меньшее время, — именно в этот день состоялась битва за нашу свободу, и Ма-ален закрыл Врата Вселенной.

— Вот об этом и расскажи, — Шед, уже сев, поднял кружку и осушил ее одним глотком. Натан усмехнулся и сел напротив.

— Это не так просто сделать, — он чуть пригубил воду, — ведь это подразумевает, что мне нужно рассказать вам всю историю вселенной, а это займет немало времени.

— Ну, хорошо, — нетерпеливо бросил Шед, поглядывая на рюкзак в углу, — а что об этом человеке, как его…

— Ма-алене? Увы, — Натан пожал плечами, — невозможно рассказать о нем не рассказав всей истории. Я постараюсь изложить основные факты, не вдаваясь в подробности.

— Я весь во внимании.

Натан сделал еще один глоток и начал рассказ.

* * *

— Миллионы, а, может, миллиарды лет назад, появились на свет два существа. Возможно, их гораздо больше, но нам известно только про двоих Великих. Мы не знаем ни причин их конфликта, ни…да что там, мы ничего о них не знаем, мы слышали о них только из уст Ма-алена и видели их карающую руку. Так или иначе, они научились создавать жизнь, сеять ее среди звезд и отгораживать такие звездные скопления, чтобы всходы этой жизни не могли связаться друг с другом.

— Таких миров было посеяно множество. В них рождалась жизнь, развивалась, росла и однажды переступала тот порог, когда межзвездные путешествия становились обыденными. Тогда приходило время жатвы.

— Звездные посланники Великого прибывали в такие миры и ставили ультиматум: каждый мир должен поставлять войска для Великого как благодарность за данную жизнь. Ни о каком сопротивлении не могло быть и речи, а непослушание страшно каралось. Миры посылали свои войска, и война продолжалась. А жизнь в тех мирах потихоньку приходила в упадок — все, что создавалось ими, служило целям Великого, а не их целям — так зачем же что-то создавать?

— И однажды мы, ничего не подозревавшие, занятые внутренними конфликтами и междоусобицами, услышали голос Звездного посланника. Все было рассчитано, подготовлено, спланировано им. Каждый из народов получал реальный шанс вознестись над двумя другими — нужно было лишь принять его предложение. Мы не знаем, что было бы дальше, но догадаться можем. Год, а может десять, или даже сотню лет, мы восславляли бы Великого, посылая своих сыновей на его войну. А потом еще вечность мы делали бы то же самое, не произнося ни звука. Такова была плата за подаренную нам жизнь.

— Но так не случилось, потому что появился Он.

Натан повел рукой, и песок пола, вздыбившись, приподнял рюкзак и перенес его, как по волне, к столу. Из рюкзака был извлечен небольшой приборчик и плоская карточка, очевидно, одна из многих, хранящихся в нем.

— Это интерпретатор, — пояснил Натан, указывая на приборчик, — один из Обязательных Личных Устройств. Думаю, вам тоже скоро выдадут комплект.

— И для чего он нужен? — Заинтересованно спросил Шед.

— Для интерпретации, — улыбнулся Натан и поместил карточку в интерпретатор. Тотчас же посреди комнаты появилось изображение — Шед был уверен, что это изображение, хотя и чрезвычайно реалистичное — мужчины в белой тунике, схожей видом с теми, что он видел у неогеанцев. Его лицо — не самое красивое, но притягательное. Его глаза — не столь глубоки, но столь печальны. Его руки не были белыми и чистыми, но и не были изъедены следами морщин и мозолей. Он не казался простым человеком, и все же он не был чрезмерно совершенным, как рисовал себе его сам Шед, вспоминая восторженные рассказы Нелл. "Да… Он выглядит как обычный человек. Поэтому ему и хочется верить".

Изображение оказалось частью записи, потому что Ма-ален сделал шаг назад и сел. Вид изменился, и стал виден круглый зал, посреди него в кругу стояли кресла — Шед насчитал 33 — и, чуть в отдалении, еще одно, у окна, практически на краю. В нем и сидел Ма-ален, а позади него виднелся золотой город.

— Это башня совета, — прошептал Натан, не отрываясь от изображения, — сто лет назад. Более старые записи не сохранились, увы.

Похоже, как раз начал собираться совет — с разных сторон зала прибывали представители трех народов и занимали места в круге. Когда все кресла были заняты, и один из членов совета начал говорить, Ма-ален…развернулся вместе с троном и обратил свой лик к городу.

— Разве он не глава совета? — озадаченно спросил Шед.

— Нет. Это первое заседание совета, Ма-алена попросили присутствовать на нем. Но сам он в нем не участвовал. Он не правил нами.

Натан щелкнул пальцами и изображение исчезло.

— Он был неогеанцем? — спросил Шед через некоторое время, видя, что его гид серьезно о чем-то задумался.

— Ма-ален? Даже этого я не могу сказать с уверенностью.

— Как это? — удивился Шед.

— Если вы спросите земных историков, они скажут, что Ма-ален — землянин, имя его было Нэрган и он служил в специальном отряде вооруженных сил Земли. Если спросите неогеанцев, то они поведают вам, что его имя — Илемо, что значит Сын Говорившего, и что он — потомок Илеро, Говорившего с Планетой, следовательно, неогеанец. Проградцы же скажут вам, что он — Второй Освободившийся, без сомнения, рожден на Програде.

— А он сам разве не говорил о себе?

— Нет. Вернее, — Натан смущенно отвел взгляд, — меня ведь еще не было на свете, когда он исчез… Я знаю лишь немногое из того, что есть в архивах, и не знаю никого, кто знал бы его лично. Я читал, что после той битвы, где все наши народы вступили в бой вместе с ним, и после сотворения Золотого Города, он мало с кем говорил. Чаще он бродил по городу, достраивая его, либо сидел и смотрел на него с башни совета. Но он не бездействовал, мы это знали… Именно он создавал колодцы, питавшие город водой, изменяя течение подземных вод, выводя их на поверхность. Многие из них действуют и поныне. Те, кто рождались в городе, с рождения обладали искусством аренатектуры и передавали его по наследству даже вне Золотого города. Но он никого не научил как пользоваться всей мощью этого искусства, и вряд ли кто-то из нас сможет создать целый город…

— Подожди, — Шед словно очнулся, — он один создал этот город?

— Да. Сразу после битвы, которая окончилась здесь, у Планеты Согласия. Ма-ален, уничтоживший Звездного Посланника и заперший этот мир с внутренней стороны, создал этот город и купол над ним и объявил его новым домом нового народа. Народа, который однажды достигнет его величия и сможет выйти за пределы этого мира, ничего не опасаясь…

Натан снова замолчал. Шед поерзал в кресле, морща лоб и обдумывая услышанное.

— А что с ним случилось?

— Этого тоже никто не знает, — грустно улыбнулся Натан, — странно, да? Человек подарил нам свободу — быть может, ценой своей жизни, — а мы ничего достоверно о нем не знаем. Это как солнце для наших далеких предков. Они радовались свету и теплу и чтили его, не зная ни когда оно родилось, ни как оно устроено. Разве нужно познать солнце чтобы любить его? А мы любили…и любим его, даже если он погиб.

Натан поднял взгляд к потолку, и в глазах его блестели слезы.

— Сто лет назад он исчез, как раз после первого заседания совета. Мы верим, что он жив и бродит сейчас в других мирах, неся им надежду на освобождение. Я…прошу меня простить, — Натан взял свою кружку и сделал несколько глотков. Шед Гиннон неожиданно для себя увидел город за окном совершенно в ином свете. И песчаные здания, навевавшие на него тоску и беспокойство, показались ему золотыми — не драгоценными, а солнечными, теплыми, растущими, как пшеница и рожь. Да, этот город был садом и, садовник заботился о нем до последнего своего часа. Но мог ли он действительно знать, какими будут плоды этого сада?

— Пожалуй, хватит мне на сегодня, — глухо произнес Шед, — оставь мне эти штуки проиграться, если можно, конечно.

Натан кивнул и поднялся, собираясь уходить.

— Спасибо вам, капитан.

— За что? — Удивился Шед.

— Я теперь вижу, как мало знаком с Ма-аленом. Это несправедливо по отношению к тому, что он сделал для нас. Пока еще живы те, кто помнит его, кто был озарен его светом… Преступлением было бы потерять этот свет, забыть то, чему он нас учил. А ведь многие, очень многие забыли.

Натан поклонился и покинул дом. Шед смотрел ему в след какое-то время, а потом покачал головой.

— Двести лет прошло… Кто же мог прожить столько?

* * *

— Мастер Таян.

Таян сидел в пустом и холодном зале совета, погрузившись в свои мысли и просматривая последние отчеты о работе Акведука. Неутешительные отчеты.

— Учитель.

Таян бросил на Ане безразличный взгляд и продолжил просмотр.

— Ты что-то хотела?

Неогеанка вспыхнула, но сдержалась.

— Я хотела лишь узнать как ваше здоровье. Уже поздно, а завтра — очередное заседание совета. Со следующей декады Земляне возглавят совет, и я хотела…

— Все, что ты хотела — это узнать, как я отношусь к этому событию и не стоит ли предпринять какие-либо меры, чтобы предотвратить мои опасения, — отрезал Таян, — Потому что ты чувствуешь, что меня что-то тревожит. Вернее, что-то тревожит тебя, а у меня ты хочешь узнать, что именно.

— Как и полагается ученице своего учителя, — чуть наклонила голову Ане, не отводя глаз от Таяна.

— Ты — мастер Неогеи и, вероятно, возглавишь совет в следующую сессию.

— Учитель! — Ане подалась вперед с мольбой и страхом в глазах.

— Я должен вернуться на Неогею, чтобы исцелиться, — он продолжал, не слушая ее, — если исцеление вообще возможно. Раз уж мне не удалось умереть. В любом случае, — он чуть улыбнулся, — не мне, стоявшему на пороге Смерти, вести живых. Я не имею больше на это права. Поэтому не спрашивай моего совета.

— Но выслушать меня вы можете?

Таян наконец повернулся к ней. Она стояла, едва переступив порог, а он сидел на своем привычном месте в круге. Свет был погашен, и лишь проектор освещал центр зала, запечатлев в воздухе отчет о гибели "Посейдона". Прекрасная, юная… Самая способная его ученица, вершина его искусства.

— Хорошо. Но сначала подойди и выслушай меня.

Она осторожно подошла и села рядом. Бросила взгляд на отчет и спросила.

— Не все гладко с Акведуком?

— Не то слово, — вздохнул Таян, листая отчет, — Я вчера говорил с Кавором, кое-кто из его сподвижников не прочь закрыть проект.

— Но вода…

— У них есть предложение исследовать систему очистки и переработки воды корабля "Гекса". Удивительно, сколько прошло веков, а ничего лучше придумано не было.

— Но подобные технологии можно было бы узнать у Проградцев.

— Норт вчера долго упорствовал, — Таян усмехнулся, — но в итоге признался, что на Програде единственная система очистки воды — это собственно система очистки их корабля Гекса. Но, в отличие от Планеты Согласия, у них вода есть хотя бы на полюсах. А тут… — Таян пожал плечами, а потом посмотрел на Ане. В глазах своего учителя она читала не печаль, не тревогу, как бывало раньше, а… безразличие. Ей показалось, что ему все равно, кто сидит перед ним сейчас.

— Учитель, вы… — прошептала Ане.

— У тебя не было учеников, не было детей, — Таян отвел взгляд и заговорил, словно не слыша ее слов, — а я смотрю на этот город, и мне кажется, что у меня на руках — ребенок. Совсем еще маленький… Он сотворил его, свое дитя, и оставил на наше попечение. Как когда-то мне было поручено твое воспитание. И когда я учил тебя, я помнил, зачем и для кого я это делаю. Так повелел мне народ Неогеи. В этом было и мое желание, и твое, но была и высшая цель. Так и здесь, — он помолчал немного, — и ты, и я, мы можем принимать решения, но есть цель, для которой был создан Золотой Город, и ей нужно следовать. Учить, воспитывать, обеспечивать едой и водой, — он кивнул в сторону отчета, — и при этом ограждать, ограждать от всего, что может нанести вред, нет, от всего, что нанесет его, обязательно нанесет. Искоренять любую заразу, любую болезнь, которая одолеет его. Так я поступал с тобой, так я поступал с городом. Когда пришел срок, я привел тебя на совет рода и был рад тому, что смог воспитать тебя и Неогея была тобой довольна. Однажды придет срок, и я — если буду жив — хотел бы быть испытать ту же радость.

Лицо его вдруг помрачнело, лазоревые глаза недобро блеснули — казалось, он оскалился, и Ане невольно отпрянула от него.

— Но на каждом совете я слышу от них один и тот же вопрос — зачем? Зачем нам нянчиться с этим ребенком? Гораздо выгоднее копать могилы на Земле или растить сады билоса на Неогее. Даже жить проще на Програде, так они считают. Не хотят, не хотят понимать!

Он посмотрел на нее.

— Если бы перед тобой стоял выбор — реанимировать старика или ребенка — кого бы ты выбрала?

— Это был бы тяжелый выбор.

— Да нет же, он прост, — насмешливо произнес Таян, — они уже выбрали. Чужой и неказистый ребенок, чей родитель сгинул, возможно, навсегда? Или обожаемый старый мирок?

Ане устало посмотрела на город, едва проглядывающийся на фоне чернейшего неба и затеняющий яркие жемчужины звезд.

— Вы правы, у меня не было ни детей, ни учеников. Но забыли, почему.

Таян смолчал. Он помнил.

— Я не жалею о том, что связала свою жизнь с городом, хотя на Неогее не найдется мастера слабее меня, и позже многих я стала мастером. Мы — неогеанцы — растратили очень много сил на поддержание жизни Золотого города. Но…

— Скажи, а к чему копить эти силы, когда можно, наконец, совершить с их помощью нечто великое? Или ты скажешь мне, что ты убоялась трудностей? Легко быть сильным там, где твоя сила не требуется!

— Но адаптивная деградация есть, вы не можете отрицать этот факт. И мы действительно слабеем.

— И эта жертва кажется тебе слишком большой?

— Не знаю, — она покачала головой, — нет, видимо, иначе я не была бы здесь вместе с вами. Но лишь бы эта жертва не была напрасной. А как, — она повернулась к учителю с недоумением на лице, — как нам понять, что она была не напрасной?

— Не познать, не достигнув, — ответил Таян, и взгляд его, тяжелый, темный, устремился к звездам. Ане положила голову ему на плечо и стала смотреть туда же, но глаза ее бегали, словно искали что-то меж звезд.

* * *

Нелл растеряно стояла посреди комнаты, глядя на кристалл, весело сверкающий на столе. Вленар… Кто бы мог подумать. Последний раз она видела его несколько недель назад. И как все изменилось за эти несколько недель!

Тогда они с Кмиром пришли в Причудливый Дом под вечер. Они стояли в дверях, а Вленар громогласно приветствовал их почти из-под самого потолка. Рядом с ним на ступенях сидели несколько их общих знакомых. Нелл смущенно улыбалась, чувствуя любопытные взгляды.

Они начали подниматься по извилистым лестницам, обходя сидящих на них людей. Некоторых Нелл знала и улыбалась в ответ на приветственный взгляд. Неогеанцы, Проградцы, Земляне — пестрые беседы Причудливого дома.

Нелл помнила, что когда она прибыла сюда несколько лет назад, этот дом был, но тогда он еще не назывался причудливым. Здесь жила земная пара, и однажды им захотелось перестроить собственное жилище, но никак не могли договориться о том, каким оно должно быть. Каждый вечер они меняли его, спорили, снова меняли, и потом, устав, долго искали свою спальню. Друзья, приходившие к ним, удивлялись поначалу постоянным переменам, а потом сами начали принимать участие в этой игре.

Так и появился Причудливый Дом. Та пара давно уже переехала в другое жилище, а в этот дом почти каждый вечер приходят самые разные люди, меняют его по своему желанию и общаются между собой. По неписаному правилу, строить позволялось только лестницы, но их форма, цвет, протяженность и маршрут могли быть произвольными. Так каждый день здесь создавался новый, невиданный ранее лабиринт из лестниц, возвышавшийся до потолка и даже иногда выходящий за пределы здания.

Они шли по лестнице, а та петляла, то выводя в самый центр на всеобщее обозрение, то заводя в дальние закоулки, где так ярко блестели пары юных глаз.

Вынырнув из очередного поворота, и увидев невдалеке Вленара и компанию, Кмир с интересом посмотрел вниз, на переплетение лестниц и еле заметное дно здания, и сделал шаг с лестницы.

Ветер из песчинок, налетевший вдруг, приятно щекотал кожу, и Нелл улыбнулась. Песчинки слетелись к поднятой ноге Кмира, и поставил он ее уже на твердую поверхность.

— Иди за мной, — тихо произнес он, полуобернувшись. Она посмотрела на него, словно увидев впервые. Красивый, словно выточенный из кости, профиль, глаза рябинового цвета, горящие азартом и жизнью. Она без раздумий пошла бы за ним, даже если бы действительно увидела его сейчас впервые. Она без раздумий пошла бы, даже если бы он действительно шагнул в пропасть.

Он сделал еще один шаг и стоял теперь на двухступенчатом возвышении. Вленар и компания все еще не замечали их. Конечно, ведь они ждали их с другой стороны.

Нелл последовала за Кмиром, и через несколько шагов они стояли на узкой лестнице, проявлявшейся под шагами Кмира. Нелл обернулась — и вскрикнула. Самая первая ступень их лесенки уже исчезла, и медленно осыпалась вторая, а песчинки с нее, вместо того, чтобы падать вниз, устремлялись вверх. Нелл проследила за ними взглядом — желто-серый песок пролетал под лестницей, висевшей буквально в воздухе, и затвердевал под ногами Кмира, медленно шагавшего вперед.

— Идем скорей, — не оборачиваясь, произнес он. И она направилась вслед за ним, удивленно и радостно смотря по сторонам. Ей казалось, она идет по воздуху, и дух захватывало от внезапно прервавшейся связи с землей. И не нужно было беспокоиться, пока она видела, как он шагает впереди и песчинки собираются в ступеньки под его стопой, чтобы рассыпаться, когда их покидает она.

Веселый галдеж сверху неожиданно смолк, и Нелл посмотрела в ту сторону. Вленар, раскрасневшийся и улыбающийся, встал и, расставив руки, провозгласил:

— Приветствую!

Нелл и Кмир подошли к ним и сели на ступеньки.

— Здравствуй, Вленар, — сказала Нелл, — мы послезавтра отправляемся в патруль.

— Рад слышать, что вы не бросили это дело, как некоторые, — Вленар покосился на Прея, землянина, сидевшего ступенькой выше и оживленно беседующего с Найей. На его слова Прей обернулся и обратил, наконец, внимание на Нелл и Кмира.

— А, здравствуйте! Вы что, снова в патруль?

Нелл кивнула.

— Я это пока забросил, — махнул рукой Прей, — столько времени уходит. Почетная, но очень скучная должность, — он рассмеялся.

— А ты сам, Вленар? — Спросила Нелл, — когда к нам присоединишься?

— Еще не знаю, — вздохнул Вленар. Найя, с сияющими карими глазами, и Прей, высокий, светловолосый, двадцати пяти лет от роду, продолжили спор, — Акведук требует серъезного внимания, особенно сейчас, перед стартом новой линии. Техника по большей части старая, с Земли. А специалистов не хватает.

— Ничего, — Нелл погладила его по руке, — я слышала, пуск через месяц, значит через два месяца, когда будет наша очередь лететь, ты уже будешь с нами, — она покосилась на Найю и Прея, — о чем они?

— У Рона и Стерры родилась девочка, — опередив Вленара, ответила Найа и подмигнула Нелл, — и Прей пытается в очередной раз понять, кем она станет — землянкой или проградкой.

— С культурной точки зрения, — вставил Прей, — какой народ будет ей родным? Кем она будет по духу и чему будет следовать — ведь у проградцев и у землян разные понятия о цели, о жизни, о добре и зле, в конце концов.

— Да, но я не вижу… — начала Найя, но Прей перебил ее:

— Вот например, — он наклонился вперед и стал говорить чуть тише, — на той неделе Дэна, полуземлянина-полупроградца — нашли в скалах с пробитой головой, — Найа вдруг побледнела, а Нелл вскрикнула, вцепившись рукой в Кмира, — И что делать? Земная сторона требует расследования, когда как проградцы посчитали произошедшее несчастным случаем. Им, конечно, виднее, они насмотрелись на подобное у себя там, но погибший все же был, хоть и наполовину, гражданином Земли.

— И как же вышли из положения?

— Как обычно, — хмыкнул Прей, — обратились к третьей стороне, и неогеанцы, ознакомившись с делом, приняли решение в пользу Програда.

— Ну и славно, — заметил Вленар, — по идее, все стороны удовлетворены — расследование же было проведено. Вряд ли народ Неогеи ошибся в причинах гибели несчастного.

— Но ведь иначе это было бы убийство! — Ужаснулась Найа.

— Именно, — вполголоса проговорил Прей, переводя взгляд с одного на другого, — то, чего не случалось уже две сотни лет. Неудивительно, что совет не хочет, чтобы первый подобный случай ускользнул из их внимания.

— Ты же не думаешь, что они лгут, — робко спросила Нелл.

— Нет, не думаю. Но раз их так переполошил этот случай, может, они ждали чего-то подобного? Времена и поколения меняются, мало осталось тех, кто помнит Великое время, кто помнит еще Ма-алена и его приближенных.

— Народ Неогеи помнит, — сказала Нелл.

— Помнят-то все, я думаю, — задумчиво произнес Вленар, — но многие ли понимают? Когда старики слышат его имя, они молодеют на глазах, а песок старых строений загорается золотом, и начинаешь понимать, почему наш город — золотой. Но вот я — не знаю. Как далекое эхо древних подвигов слышится…

— А я слышу так близко, — отозвалась Нелл, и голос ее звучал словно из глубины веков, — песок и камни помнят его, это он вдохнул в них жизнь. Когда я была совсем еще ребенком, я слышала от них повести о нем. А потом учитель рассказал мне то, что он завещал нам делать.

— А я ничего не слышу, — пробормотал вполголоса Прей, — от прошлого остался работы непочатый край, это да — но все внимание слушателей было обращено на Нелл.

— Вы помните, было предсказано, что наши народы, объединившись единожды против общего врага…. Что их пути уже не разойдутся… И что будет поколение живых, не приговоренных к смерти нашими создателями, и тогда… Мы покинем наш дом и нашу тюрьму. Когда придет поколение живых…

Кмиру показалось, что неогеанку наполнило сияние, или туника вдруг начала излучать этот тихий ясный свет? Не только их компания, но и несколько соседних смотрели на нее, слушали и…улыбались?

Ему стало светло на душе, его словно овеял холодный бодрящий ветер. Вот он, единый народ, о котором они всегда мечтали. Пусть для этого ему, Кмиру, пришлось навсегда проститься с Проградом — а Проград это не только название планеты. Это город, это жители и это цель.

Но ради того, что он чувствует и видит сейчас, стоит заплатить такую цену.

— Спасибо тебе, Нелл, — еле слышно прошептал проградец.

Проград. Скованные.

На Програде уже давно никто не видел ни одного ребенка…

Более тысячи лет назад корабль "Гекса-2" достиг звездной системы, идеально подходящей по критериям теоремы Инксе о человекопригодных планетах. Двадцать долгих лет люди с тоской смотрели на планету в перекрестии автоматической системы навигации — ровно столько потребовалось кораблю, чтобы максимально приблизиться к их новому дому. Однажды утром экипаж корабля не услышал привычной тишины — впервые, через тысячу лет после исторического старта, включились мощные двигатели корабля Гекса. Во второй и последний раз.

Он умер в мучениях у входа в корабль, а люди стояли по ту сторону двери и слышали, как он умолял их сжалиться и колотил кулаками в дверь.

Это продолжалось недолго.

Невыносимый писк датчика радиоактивности преследовал экипаж еще долго после его смерти, пока кто-то не догадался выключить его раз и навсегда.

На несколько лет корабль, возлежащий на выжженной пустоши, затих. Он пережил несколько сотен испепеляющих дней и холодных, как дыхание самой смерти, ночей. Лишь в первые дни можно было видеть лица людей в иллюминаторах корабля, да некому было смотреть на них — планета, получившая название Проград, была мертва, мертва настолько, что экипажу Гекса потребовались месяцы, чтобы окончательно осознать это.

Все помещения, контактирующие с внешним миром, были закрыты, система вентиляции была перестроена и усовершенствована. Первое время работы хватало — нужно было наладить те системы корабля, что были повреждены при посадке или постепенно выходили из строя из-за агрессивности окружающей среды.

Первый из них умер уже через два месяца. Кто-то вспомнил, что он стоял рядом с дверьми шлюза в первый день.

Люди, упоенные бесконечным трудом выживания, неожиданно очнулись, будто ото сна, и посмотрели друг на друга…

Было много споров. Были отчаянные попытки нарушить жизнеобеспечение корабля, чтобы погибнуть всем и сразу. Люди сходили с ума от безысходности, которая не давала покоя многим еще там, в пространстве. Но там была надежда на то, что все изменится, когда они достигнут цели. Здесь надеяться было не на что. Выбор был простым — отгородиться от мира вокруг, заперев себя в клетке, или ответить на вызов этого мира.

Первый скафандр был неудачным. Человек вернулся живым — чтобы погибнуть через несколько дней. Следующая версия была готова через несколько месяцев. Испытавший ее вышел за пределы корабля и не вернулся — ушел за горизонт и связь с ним прервалась…

Было много попыток. И мало-помалу люди начали замечать: те, кто выходит наружу, возвращается другим. Они приходят назад, снимают скафандр и долго-долго рассказывают про багровое небо, огненные всполохи в небе, выжженную и разверзшуюся землю, и тяжесть, безумную тяжесть. Все на этой планете было чужим и враждебным. Там, где ступала нога, земля ломалась, как лед. Там, куда падал взгляд, вспыхивали хищные огни. То, что брала рука, разлеталось в клочья. Все, к чему прикасался человек, несло ему смерть.

А потом… Пятнадцать человек, незнакомых друг с другом, самовольно облачились в скафандры и выходили наружу, не отзываясь на сигналы из корабля. Их словно жгло изнутри чувство собственной слабости, бессилия перед этим миром, которое они хотели побороть. Они не вернулись, и последующие экспедиции не нашли их тел.

Не было праздника в тот день. Это не было триумфом — это было концом ожидания. Решение, принятое десятки лет назад, наконец-то можно было воплотить в жизнь. И планета, повернувшись боком к палящему солнцу, вдруг увидела на своей поверхности несколько десятков людей, которые, облачившись в защитный скафандр как в доспехи, дробили ее недра. Ей были бы смешны их потуги, но люди и не думали смеяться.

Поначалу они возвращались. Чтобы отдохнуть. Чтобы питаться. Чтобы встретиться с теми, кто был дорог.

Первый звонок прозвенел, когда несколько новорожденных умерли в своих кроватках. Кто-то оказался неосторожен, и принес смерть внутрь корабля.

И однажды все, кто находились снаружи, получили запрет на возвращение в корабль. Стоя под палящим солнцем, они стояли и слушали тяжелые слова приказов из корабля.

Как жаль, я так давно не видел ничьего лица… Только одинаковые маски… И как давно я не слышал голосов… Только бормотание по радио, заглушаемое ревом планеты…

Следующая группа вышла через два месяца. На них были новые скафандры, улучшенная система очистки и прозрачные маски на лицах. Они были лучше оснащены и реже выходили из строя. Один их приход позволил закончить строительство первого здания за пределами корабля. Здания, где можно было снять ненавистный скафандр и посмотреть на лица тех, с кем бок-о-бок жил, сражался и умирал…

Новый рассвет и новый закат. Новые люди выходили за пределы корабля, и с каждым разом их броня была все лучше и лучше, и это позволяло им выживать все дольше и дольше. Однажды, кто-то из них осознал, что они уже победили. Он расхохотался, и смех его сумасшедший разнесся под багровым небом мертвой планеты. Все слышали, как он смеялся, неудержимо и звучно, и слышали, как он захлебнулся и умер, упав в расселину, образовавшуюся непрекращающейся тектонической активностью Програда.

Но они действительно победили. И матери смотрели на своих детей с умилением и гордостью. Им никогда не будет стыдно за своих родителей. Ведь все, что они смогут дать своим детям, было детищем их рук.

Странно, но проградцы плохо помнят, кто и когда предложил связать сигнальные системы скафандра и нервную систему человека, хотя именно этот шаг Земляне и Неогеанцы считают переломным в судьбе проградцев.

Разницу почувствовали все. Первые же люди, вышедшие за пределы корабля в интегрированных скафандрах, превосходили предыдущих поселенцев по скорости, реакции, силе и возможностям. Скафандры превратились в не более и не менее чем часть тела человека, настолько, что слово "проградец" вскоре могло применяться только к человеку в интегрированном скафандре.

Человек без оного являлся лишь "будущим проградцем".

Объединенные в общую сеть, проградские скафандры дали своим владельцам возможность чувствовать себя частью общества — в буквальном смысле. Они могли видеть любой парой глаз и могли чувствовать все, что чувствует другой. Они вздрагивали, когда кто-то умирал, они чувствовали боль друг друга — но не ради этого они никогда не выходили из сети.

Я чувствую тепло… Изнутри… Тепло того, кто слева, и того, кто справа. Я чувствую, что мы вместе и знаю, что мы победим…

Людей не хватало, потому что чем больше разрастался город, тем сложнее было поддерживать его в целости и сохранности. Многочисленные автоматы, управляемые удаленно, не решали всех проблем, и с каждым разом из корабля выходило все больше и больше людей.

Однажды там остались только матери и дети.

Когда жизнь города в очередной раз была поставлена под угрозу, матери активировали установки по искусственному осеменению и инкубации, и навсегда покинули корабль.

Дети рождались из чрева машин, и вырастали в чреве корабля, выходя из которого, рождались заново, как граждане Програда, единственного города на мертвой планете. Старшие приглядывали за младшими, передавая им свой опыт, и занимались подготовкой к выходу снаружи, направляемые взрослым населением снаружи. Первые уроки выживания, первый опыт работы с агрегатами и машинами. Первая проба скафандра. За три года до выхода им вживляли коннекторы и подготавливали к внедрению в скафандр. Первые выходы на поверхность — в небольшом отгороженном пространстве у самого входа в корабль.

Единожды побывав за пределами корабля, любой из них жаждал остаться снаружи навсегда. Потому что каждый из них получал свой вызов.

Время шло, и время меняло Проград и проградцев. Облик их изменился, ряд функций организма атрофировались, другие же, напротив, усилились. Неуклюжие скафандры первых лет теперь служат игрушками для малышей. Последние модели, с заменяемым набором функций и инструментов и возможностью внедрения в любой проградский агрегат, не имели равных среди остальных планет. Именно такими и видели их неогеанцы и земляне — с белыми холодными лицами и горящими рубиновыми глазами, гордыми, непреклонными и будто неуязвимыми.

А корабль стоит посреди купола города, нерушимо и величественно, как святыня. По тысячам путей туда вливается все, что смогли добыть люди Програда. Никто из них не был внутри корабля с тех самых пор, как вырос. Но знали, что самое дорогое, что есть у них — там, внутри.

Когда двери открылись, он вышел наружу, не оборачиваясь. Багровое небо над головой было затуманено пеленой купола — днем он впитывал в себя избыток тепла, чтобы ночью отдавать его городу. Он — еще неясно, туманно — видел угловатые строения, возвышавшиеся вокруг корабля, который вдруг показался ему таким маленьким и таким тесным. Тусклые огоньки мерцали, перемещаясь по периметру зданий, перескакивая с одного на другое.

Дверь позади него закрылась. Для него — навсегда. Сестренку он увидит только через три года, когда она подрастет и покинет корабль. Она наверняка махала ему перед уходом, но он уже тогда решил не оборачиваться.

— В конце концов, для этого я и жил все это время, — вырвалось у него, и он усилием мысли включил устройство связи.

— Имя Реннек, к выходу готов, — проговорил он.

— Слышим, Реннек, начинаю подключение, — ответил незнакомый ему голос, — И здравствуй.

С этими словами что-то щелкнуло в его разуме. Зрение пропало на миг, а затем он ясно увидел все, что происходит вокруг него.

Тусклые светлячки превратились в людей, угловатые фасады — в творения их рук, пустота — в жизнь. Он видел и слышал всех их, и они видели и слышали его. Он увидел того, кто только что открыл ему дверь в Проград — и это было наградой за долгое томительное ожидание.

Он сделал шаг вперед и транспортная лента подхватила его, подключившись к скафандру.

Гражданин Програда Реннек направлялся туда, где он сейчас был больше всего нужен.

 

Глава 3

— Смотри!

Нелл указала на вершину башни совета, возвышавшуюся среди полотнища звезд. В одном из окон на средних уровнях горел свет.

— И кто это интересно не спит в такое время, кроме нас? — Она посмотрела на Кмира с улыбкой. Тот сидел, подобравшись, уставившись вниз и прислушиваясь к новым ощущениям. Улыбку сменило беспокойство и Нелл спросила:

— Как ты?

— Нормально, — быстро произнес Кмир, — пытаюсь привыкнуть к тому, что между мной и миром ничего нет, а между мной и моими сородичами — непроницаемая стена, — он устало посмотрел на башню совета, напрягая зрение, — раньше все было наоборот.

Нелл села ближе и взяла его за руку.

— Ты позволишь?

Кмир вздохнул.

— Я знаю, это должен делать твой врач, — смутилась Нелл, — но я обучалась медицине, и…

— Над чем предлагаешь поработать? — Спросил Кмир и посмотрел на нее. Глаза с трудом перефокусировались на близкое расстояние, голова закружилась и все поплыло перед глазами.

— Закрой глаза.

Кмир послушно зажмурился и ощутил неприятное покалывание в висках.

— Не пытайся открывать глаза, я отключила нервную систему этой области.

Покалывание прекратилось, но без зрения, отключенный от сети Кмир совершенно потерялся. Только прикосновение Нелл к его обнаженной руке, покрытой сотнями ссадин и царапин от простого песка, и ее тихий успокаивающий голос заставляли его верить, что он вообще еще существует.

— Все.

Рука Нелл вдруг пропала, и Кмир невольно потянулся вслед за ней, открыв глаза.

Он замер. На черном пустом небе, среди тысяч холодных медных звезд так нежно и тепло сияли глаза незнакомки, сидевшей рядом. Не было той резкости, что была видна в линзах, намеренно очерчивающих все контуры. Мерцали звезды, и мерцали ее глаза. Она выпрямилась, и звезды озаряли ее силуэт, а далекий свет, струившийся из башни, золотил песок вокруг нее, и она, казалось, сидела на золотом цветке.

— А как сейчас? — Она улыбнулась, едва заметно в сумерках.

— Лучше, — улыбнулся он, не найдя других слов. Но она привыкла понимать его без слов. Словно была подключена к нему — такими словами думал Кмир, а Нелл думала совершенно другими словами. Узор на тунике засиял в тон ее мыслям, на мгновение преобразив все вокруг.

— Надо же, какая ночь, — сказала она и вдруг рассмеялась, — смотри, еще кому-то не спится.

Кмир посмотрел в ту сторону, куда указывала ее рука, но рассмотрел лишь темную фигуру, бодрым шагом идущую по улице через два дома от них.

— Может, тоже пойти прогуляться? — Предложила Нелл.

— Пожалуй, не стоит. Я бы хотел, — Кмир неопределенно указал вниз.

Нелл кивнула.

— Пойдем в дом. Вернешься в скафандр, — она зевнула и поежилась, — холодает.

— Конечно, — Кмир повел рукой, и потолок под ними начал медленно опускаться в дом, — песок быстро остывает, а атмосфера все еще достаточно разреженная.

— Ах, Кмир, да знаю я все это.

Песчаный потолок сомкнулся над ними, укрыв от холода, темноты и всех напастей и страхов, настоящих и мнимых, прошедших и грядущих. Город погрузился в сон вместе с ними, готовясь блистать на празднике в свою честь.

* * *

— А, это вы, Кавор, — Таян улыбнулся и помахал вошедшему лидеру землян, не поднимаясь с лежанки. Кавор, отметив про себя, что его соратник выглядит значительно лучше прежнего, учтиво поклонился и, закрыв за собой дверь, прошел в скромные покои нынешнего главы совета. Он сел на стул напротив Таяна, спиной к окну. Таян щурился на солнце, вид у него был весьма благодушный.

— Вы прекрасно выглядите, Таян, — начал разговор Кавор, — все-таки вы столько времени провели в открытом космосе. Не думаю, что кто-то кроме вас был способен на такое.

— Все это в прошлом, которое вы так не любите, — проговорил неогеанец, — а я сейчас избавляюсь от тяжелейшего бремени и собираюсь ненадолго вернуться на родину.

Лицо Кавора ожесточилось лишь на мгновение, но эта перемена не ускользнула от глаз Таяна. Кавор, в отличие от Таяна, не мог вернуться на родину.

— Но не думайте, что я не успею надоесть вам до своего отъезда советами и предложениями, — продолжил он, Пока я лежал тут и восстанавливал силы, мой мозг неутомимо работал, воспринимая последние новости. Кое-что мне хотелось поведать вам уже сейчас, до того как вы вступите в должность.

— Буду рад, Таян, — Кавор сцепил руки перед собой, — месяц вашего отсутствия довольно сильно сказался на положении в городе, и я это признаю. Например, Акведук…

— Да, Акведук, — Таян выпрямился и, поведя пальцами, перенес себе интерпретатор со стола, — Раз уж вы сами его упомянули, с него и начнем, — он нажал на кнопку, и между ними возник отчет о гибели корабля "Посейдон".

— Я уже ознакомился с официальным отчетом о происшествии, — Кавор разглядывал фигуру неогеанца через строки, висящие в воздухе, но видел одни лишь глаза, которые поразили его — в них не было того блеска, к которому он привык и который, вместе с голосом, сильным и волевым, то обжигал холодом, то согревал. Глаза напротив не имели больше силы, как еще зеленые листы уже начинают терять свой цвет в преддверие осени, — И вот что меня насторожило. Первое — на корабле были обнаружены тела двух землян, не принадлежавшие экипажу. Их личность установить не удалось. Второе — корабль "Посейдон" несколько отклонился от заданного маршрута. Насколько я понимаю, хотя из судового журнала этого и не заключить, корабль находился в такой точке, которая могла лежать только на пути от Третьего спутника к Золотому городу. Третий спутник в его текущем положении находится на значительном расстоянии от Четвертого, где располагается исток Акведука. Целью "Посейдона" была инспекция одной из ТСТ — трансферных стационарных точек. Как нам известно, корабль свою задачу не выполнил, отклонившись от заданного курса и погибнув по нелепой случайности. Что вы на это скажете, Кавор?

— Скажу лишь то, что расследование продолжается. Нам пока не удалось выяснить причину изменения маршрута — Третий спутник необитаем, но, насколько мы можем судить, "Посейдон" на планету не садился. Да и незачем — там не может быть что-то укрыто или кто-то укрыт, потому что поверхность его нестабильна. Правда, там полно красивых кристаллов, но никакой ценности они не представляют.

— Как я понимаю, — их все еще разделяли сточки отчета, — если бы корабль не погиб, об изменении маршрута никто и не узнал бы?

— Боюсь, что так. Вы считаете, эти события связаны?

Таян кивнул.

— Тогда, — Кавор призадумался, — тогда нам есть смысл усилить контроль за межпланетными перелетами, особенно связанные с Акведуком.

— Безусловно. Тем более, хотя вы и хотели скрыть это даже от меня, кое-кто в городе уже знает о похищении двух грузовых и одного технического кораблей.

Кавор подскочил от неожиданности.

— Как вам это стало известно?

Отчет неожиданно рассыпался, и Таян поднял уставшие глаза.

— Слухи, — сухо ответил он, — Слухи, и ничего более. Но я не настолько выжил из ума, чтобы не отличить правдивые слухи от лживых. Это так, похищения кораблей были?

Кавор сел и хмуро кивнул.

— И во всех случаях экипаж — земляне?

Кавор снова кивнул. Таян призадумался, как вдруг что-то привлекло его внимание за окном. Он некоторое время молча смотрел туда, Кавор посчитал невежливым обернуться прямо сейчас и терпеливо ждал. Наконец, Таян рассмеялся и указал на окно, приглашая Кавора посмотреть самому.

— Ну надо же! Не думал, что доживу до такого…

* * *

— Вленар!

Землянин удивленно обернулся — кто это вздумал звать его за час до вылета в космопорте, где среди рева двигателей не слышно собственного голоса?

— Вленар! — Кмир стоял за ограждением и махал ему. Вленар кинул пару слов капитану корабля и бегом направился к ограде. Над куполом, прямо над его головой пролетел только что взмывший в небо технический корабль. "Слишком низко пролетел, мог купол задеть" — на бегу подумалось Вленару.

Он добежал до ограды, глубоко вдохнул, восстанавливая дыхание, и с улыбкой посмотрел на исполина-проградца стоявшего рядом.

— Привет, Кмир.

— Привет, — раздалось из-за шлема, — Ты вполне мог не бежать так быстро.

— Я опасался, что ты начнешь стрелять, чтобы привлечь мое внимание, — Вленар подмигнул. Шутки над воинственностью проградцев их не обижали, наоборот — в каком-то роде даже льстили. Сейчас Кмир тоже улыбнулся и сказал:

— Я хотел попросить тебя кое о чем.

— Да? — Вленар, казалось, начал припоминать какой-то давний разговор, — неужели ты о подарке для…?

Кмир смущенно посмотрел в сторону — странно было видеть смущение на лице воина! — и кивнул.

Вленар вздохнул и помотал головой.

— Не выйдет, Кмир. Мы не можем вот просто так уйти с курса, это очень важный рейс. Вот если бы мы просто летели к Истоку чтобы перебросить очередную партию инструментов или рабочих, тогда — пожалуйста. Но не в этот раз. Почему бы тебе самому не полететь?

Кмир посмотрел куда-то в сторону, Вленар повернул голову туда же. Там, за стальным забором, высились остроконечные проградские корабли.

— Я не могу покинуть Золотой Город. Так как Програду приходится производить большой объем техники для Акведука и самого города, персональный транспорт достается не всем проградцам города. Я отчасти поэтому и записался в патруль — ради возможности хоть на несколько дней лететь внутри проградского корабля.

— Как птицы без крыльев, — прошептал Вленар, — был бы ты землянином или неогеанцем, я бы взял тебя с собой. Мы бы подлетели как только возможно близко, а ты бы спустился на шлюпке.

— А ты сам смог бы это сделать? — Кмир снова посмотрел на Вленара. Землянин улыбнулся и вздохнул.

— Сдаюсь. Я постараюсь. Заметь, я не обещаю, что сделаю, — тут же предостерег он, — если меня застанут за откалыванием кристаллов на Четвертой, то точно примут за сумасшедшего.

— Спасибо, — Кмир протянул ему руку в бронированной перчатке и осторожно пожал, — Я у тебя в долгу. Прощай.

— Вот не люблю когда проградцы так говорят, — поморщился Вленар, — сказал бы — "До встречи".

— Извини, это уже привычка, — ответил Кмир, — конечно же, до встречи.

— До встречи. Я пойду. А то улетят без меня, досадно будет, — Вленар повернулся и пошел, помахав на прощанье рукой. Кмир же прекрасно знал, что без штурмана и главного инженера никуда они не полетят. Потом поглядел на свои руки в тяжелой броне, тяжесть которой не чувствуешь изнутри, зато замечаешь снаружи, и вздохнул.

"Если бы я мог, я полетел бы сам, — подумал он, — и вся работа заняла бы у меня не больше пяти минут. Ведь у нее такое короткое имя — Нелл".

* * *

— Как оно только держится? — восхищенно произнес Шед, задрав голову и разглядывая здание Совета. Натан снисходительно улыбнулся:

— Так же, как и все в этом городе.

— Значит, на честном слове, — усмехнулся Шед, и они продолжили прогулку по городу.

— Почему это? — несколько обиженно поинтересовался Натан, — Аренатектура…

— Да слышал я уже, — нетерпеливо произнес Шед, — вы же сами не знаете, как она работает. Вы просто в нее верите, потому что это — дар Ма-алена. Неужели никто не пытался разобраться, почему она работает?

— Я, в свою очередь, уже говорил вам, что пытались. Но аренатектура появилась у нас относительно недавно. И потом…

— И потом у вас было достаточно других проблем, — монотонно подхватил Шед, — да, ты мне это говорил, помню.

— Вы сегодня не в настроении? — поинтересовался Натан. Шед посмотрел на него снизу вверх и, улыбнувшись, дружески похлопал по плечу.

— Напротив, в прекрасном настроении — поговорить. Я же не так давно общался с этим вашим, как его… — Шед нахмурился, вспоминая, — Кавором. И кое-что теперь понимаю, как вам тут живется.

— И к какому же выводу пришли? — видно было, что Натан заинтересовался словами Шеда, хотя и постарался произнести эти слова как можно более равнодушно.

— Вывод прост — вы слишком робкие. За тот срок, что минул с исчезновения Ма-алена, можно было горы своротить.

— Наверное, можно было, — пожал плечами Натан, — Да только зачем?

Шед недоверчиво посмотрел на него.

— Нда? Думаешь, незачем? Сомневаюсь, что Ма-ален думал так же.

— Думаете, он хотел, чтобы мы воротили горы? По мне так он хотел, чтобы мы, наконец, жили в мире и спокойствии. Для этого он и…

— Да все же не так, — перебил его Шед, покачав головой, — он дал вам такой дар, который вы не в состоянии были понять, чтобы вы видели — можно двигаться дальше.

— Уж не вернее было бы закинуть нас на Проград? Там, говорят, учишься невозможному.

— Стой, — Шед внезапно остановился. Натан остановился вместе с ним, непонимающе вращая головой. А капитан корабля Гекса услышал звуки, знакомые только ему, пришельцу из далекого прошлого Земли. Так может содрогаться земля только от собравшейся толпы, а раз шли они молча, то тяжело было у них на душе и ничего хорошего они не замышляли.

— Туда, — Шед определился с источником шума и ринулся в соседний переулок, умело обойдя вынырнувшую оттуда неогеанку. Натан опомнился и бросился за ним.

За поворотом, едва успев затормозить за спиной капитана, он увидел престранную картину. Человек, должно быть, с полсотни стояли у самого входа в здание совета. Все они были землянами, в основном молодые люди, но были и взрослые. Кое-кто из них испуганно озирался по сторонам, кто-то сидел на песке и смотрел куда-то в стену. Кто-то что-то обсуждал, а еще один человек стоял у входа и разговаривал с кем-то по ту сторону двери. Лица его не было видно.

Шед вдруг подался вперед и в несколько шагов достиг края толпы, Натан едва поспевал за ним. Деловито оглядев юнцов, ошарашено смотревших прямо на него, Шед обратился к одному из них, сидевшему на песке.

— Эй, ты.

Сидевший медленно поднял глаза на капитана и тут же отвел в сторону.

— Я с тобой разговариваю. Поднимайся и отвечай — какого черта вы тут собрались.

— Хотим высказать несколько пожеланий работе совета, — пробормотал сидевший, не поднимаясь.

— А почему пришли тогда толпой? — поинтересовался Шед — могли бы и прислать кого-нибудь одного.

— Так нагляднее, — из толпы вышел мужчина лет сорока с заметной проплешиной на лбу и уставился на Шеда, — Сразу видно, что недовольство исходит не от одного человека, а от группы. Недовольством одного человека пренебречь можно, а…

— Неужели? — перебил его Шед, — А, может, одному было просто страшно пойти?

— Шед, я бы предложил…, - вставил Натан.

— Нет, подожди, — жестом остановил его Шед, и Натан замер, как вкопанный. Прохожие с интересом смотрели на них, — Так значит, жаловаться пришли? А ты у них, значит, главный?

— У нас нет главных, — поморщился плешивый, — Мы — сыны Земли. Единственное наше желание — это гарантия безопасности жителей Земли, которому последнее время уделяется мало внимания.

— Да ну? Ваше желание? Эй, ты, — он снова обратился к сидящему, не скрывая ухмылки, — ты тоже был бы не против? — сидящий смолчал, отвернувшись в другую сторону, — или ты просто хочешь чтобы тебя не трогали?

— Шед, — покачал головой Натан.

— Ладно, пойдем, — нарочито громко произнес капитан, — нечего тут делать.

Развернувшись на месте, он бодро зашагал прочь от скопления народа, и Натан поплелся за ним.

— Вот ведь, — пробормотал Шед, — и часто у вас так?

— Если честно, впервые вижу. У нас любой может прийти в здание совета и побеседовать с кем-нибудь из своего сектора, но чтобы так, приводить толпу…

— Ха, толпа! — усмехнулся капитан, — жалкое зрелище, а не толпа. Если совет будет их слушать, это будет довольно странно.

— А почему бы совету их и не выслушать? — задумчиво спросил Натан, — они для этого и пришли. Их выслушают и, думаю, примут меры.

— Вот-вот, — глаза Шеда заблестели, — и мне очень интересно, какими будут эти меры. Ну, ты мне обещал поля показать. Куда идти?

* * *

— С чем же пришли эти заблудшие сыны Земли, Кавор?

Кавор второй раз за день вошел в комнату Таяна и сел в то же самое кресло напротив. Солнце ушло и больше не слепило главу совета Таяна. Кавору даже показалось, будто в той тени, в которой оказался неогеанец, глазам его вернулся прежний блеск.

— Странно все это, — Кавор запрокинул голову на спинку кресла и уставился в песчаный потолок, — это же надо было — организоваться, составить список пожеланий, придти всей толпой.

— Так чего же они хотят?

— Много чего. Они недовольны участившимися несчастными случаями в космосе. Они подозревают, что это вовсе не несчастные случаи и просят разобраться. Они просят вернуть занятых землян в город или на Землю и даже, если потребуется, приостановить работу над Акведуком — именно там последнее время гибнет больше всего землян.

— И неогеанцев, и проградцев, — заметил Таян. И добавил, увидев, что Кавор замолчал, — продолжайте. Очень интересные требования.

— Им кажется, что стоит усилить охрану как кораблей, так и внегородских поселений. Можно использовать патрульные корабли для этих целей.

— Неужели, — насмешливо произнес Таян.

— Таян, вы не могли бы… — возмутился Кавор.

— Могу, — примирительно ответил неогеанец, прикрыв глаза, — что вы им ответили?

— Ответил, что мы рассмотрим их замечания на следующем заседании совета. Ответил так же, что они могут поприсутствовать на нем, только не все вместе. Предложил так же попытаться получить место в совете, если, конечно, кого-то из них действительно выберут жители всех районов города.

— Им не приходила в голову такая идея? — устало спросил Таян, — мы никому не запрещаем участие в совете.

— Им кажется, что это не их дело. Свое дело они знают и делают его хорошо, но им хочется, чтобы и мы свое дело делали.

— Я предлагаю нам с вами взять винтовки из музея и отправиться в патруль по звездной системе. Думаю, это их приободрит.

— Таян, и все-таки…

— Смешно все это, Кавор. Впрочем, поступайте, как знаете. Это ваш народ, как вы мне заметили однажды. Но не советую вам идти на поводу у подобной организации. Поведетесь на одну, тут же появятся другие. Одна песчинка способна вызвать обвал. А когда они начнут требовать диаметрально противоположное — как вы поступите?

Кавор смолчал.

— Хорошо, я вижу, вам есть над чем подумать. Надеюсь на вашу разумность. Хотя…

— Вы, кажется, сомневаетесь в моей разумности? — удивился Кавор.

Таян посмотрел на него пристально.

— Зачем вы собираетесь отправлять экспедицию на Землю?

— Да от вас вообще можно скрыть хоть что-нибудь? — воскликнул Кавор.

— Нет, — пожал плечами Таян, а потом нахмурился, — раньше вам и в голову не приходило что-то от меня скрывать.

— Просто это одно из тех решений, которые касаются только моего народа.

Лицо Таяна ожесточилось, Кавор, не ожидав такой перемены, отпрянул.

— Запомните раз и навсегда, Кавор. Мы с вами несем ответственность за весь этот город, за каждый населяющий его народ. Экспедиция на Землю, при всем моем к вам уважении, не может являться делом только земного сектора. Хотел бы я знать, кто предоставит корабль для экспедиции и кто снабдит его провизией и будет оказывать медицинскую помощь. Может, это сделают Сыны Земли, хорошо выполняющую свою работу? Или это будут неогеанцы и проградцы, которых не меньше вашего касаются результаты этой экспедиции? И если они будут нулевыми, — глаза его блеснули, — мне придется задержать свой отлет.

У Кавора перехватило дыхание от столь явной угрозы. Он сделал попытку улыбнуться в ответ, но получилось довольно вяло.

— Ваши слухи явно преувеличили размеры экспедиции. Это лишь разведка непроверенных, но весьма важных данных. В экипаже будет всего три землянина, и…

— Каких данных? — нетерпеливо спросил Таян, — Что вы собрались искать кроме того, что и так входит в программу поиска?

— Системы очистки воды, — Кавор воссиял, — Мы нашли человека, которому доподлинно известно, где проводились подобные исследования.

— Интересно будет узнать, кто этот человек.

— Капитан Шед Гиннон.

* * *

— Запомни, Натан, это очень важно. Меры должны быть приняты самые решительные. Иначе эта зараза, эта болезнь, захлестнет весь город. Я знаю, мы переживали такое на Земле тысячи лет назад, да и на корабле были подобные случаи. Не дать набрать силы, не дать осмелиться. Очень важно не дать им почувствовать себя сильными. Первый раз их не вышвырнули вон — значит, они придут еще. Сначала будут просить, потом требовать, понимаешь? А потом… лучше бы никогда этому городу не знать, что может случиться потом. Запомни. Ни один из них не должен быть спокоен за свою судьбу, пока называет себя Сыном Земли. Пусть они видят, что никому не нужны их нелепые идеи, которыми они делятся украдкой в какой-нибудь грязной подземной каморке. Ты слушаешь меня?

* * *

Таян приподнялся на локте и пригвоздил Кавора взглядом.

— Что? Кавор, разве не ты еще не так давно охарактеризовал капитана Шеда как "одинокого уставшего странника"? Не ты ли говорил, что он спокойно обитает в своем домике под наблюдением гида и врача? Слишком много я уже слышу про этого одинокого странника, — Таян повысил голос, — Неделю назад он участвовал в осмотре останков корабля Гекса — и, кажется, что-то даже было транспортировано к его дому? — а теперь он летит на Землю во главе экспедиции.

— Вы просто недослушали меня, Таян, — попытался ответить Кавор, — я как раз собирался рассказать вам об этом. Мы пытались обнаружить системы очистки воды, но они не сохранились. Вернее сохранились, но частично. Шед не смог их восстановить, но, изучив внимательно осколки, смог выяснить, где они были произведены.

— Две тысячи лет назад? Вы в своем уме, Кавор?

— Мы можем попытаться обнаружить это место, — Кавор начал говорить быстро, не давая Таяну перебить себя, — Есть ряд подтверждений тому, что заводы, производившие корабли Гекса, были законсервированы вместе со всеми наработками и вполне могли сохраниться до наших дней. Кроме того, Шед не смог восстановить систему очистки воды, но знает как это сделать — проградские и земные инженеры выслушали его выводы и рекомендации и они выглядят разумными.

Молчание. Таян не смотрел больше на него, и Кавор обрадовался, потому что с трудом уже выдерживал этот взгляд.

— Поступай как знаешь, Кавор. Ты очень убедительно говоришь, а, значит, ты знал, что я буду против. Я знаю тебя достаточно долго и не могу понять, почему ты отправляешь экспедицию со столь туманными перспективами.

— Корабли Гекса летели с не менее туманными перспективами, — возразил Кавор, — да и ты, управляя Золотым Городом, ведешь ли его к более ясным перспективам?

Таян неожиданно улыбнулся.

— Кавор, путь туманен, ты прав, а вот цель мне хорошо видна. А ты не видишь цели этой экспедиции. Это-то меня и настораживает. Впрочем, может оказаться, что цели не вижу только я. Мне лишь жаль будет потраченных времени и сил, которые можно было пустить в иное русло. Надеюсь, ты хотя бы поставишь вопрос об экспедиции на голосование Совета?

— Да, я наметил сделать это через два дня. Через два дня я предоставил бы убедительные доказательства своей правоты либо не сделал ли этого заявления вовсе. Мне жаль, что вы не дождались этого события и делали выводы о туманных перспективах из непроверенных источников. Кстати, я хотя бы не скрываю свои источники. Всего доброго.

Кавор встал и вышел, не глядя на Таяна. Да и тот не проводил его взглядом, наблюдая за приближающимся к закату солнцем.

* * *

Когда Прей вошел в стены Причудливого дома, Рон и Стерра уже сидели на самом верху, поглядывая по сторонам и улыбаясь. Кивнув ряду своих знакомых, он начал восхождение. Рону, заметившему его, он показался чересчур задумчивым. Он указал Стерре на него, и проградка помахала ему рукой, однако Прей, похоже, не заметил этого.

— Привет, — несколько удивленно произнес Рон, когда Прей поднялся к ним и сел рядом.

— Привет, — улыбнулся Прей и перевел взгляд на Стерру. На проградке был облегченный скафандр, похоже, совсем новая модификация необычного бледно-салатового цвета. Прей готов был бы поклясться, что это одежда из ткани, но, зная Стерру… На всякий случай он протянул руку и, коснувшись ее локтя, спросил:

— Это же не…

— Это скафандр, — улыбнулась Стерра, — Их недавно прислали с Програда, они еще легче и свободнее, чем прежние. Кроме того, они могут менять цвет, — на глазах у Прея цвет скафандра изменился на фиолетовый. Несколько проградок и землянок в отдалении завистливо смотрели на нее, а сама Стерра улыбалась, осматривая себя. Рон смотрел на нее с нескрываемым восхищением, что только порадовало Прея. Последнее время они слишком часто ссорились.

— Ну, что могу сказать, Рон, — развел руками Прей, — скоро твоя жена затмит собой любую неогеанку!

— С каких пор тебе нравятся неогеанки? — поджав губы, спросила Стерра, и спросила так, что Рон и Прей покатились со смеху. Стерра, смущенно отвернулась от них, но вскоре заулыбалась и неожиданно для себя рассмеялась вместе с ними.

Она была молода, любима и испытывала радость, недоступную ни одной женщине живущей на програде.

— А где Миррель? — отсмеявшись, спросил Прей.

— Осталась с моими родителями, — ответил Рон, — Я так рад, что малышка им понравилась. Сам знаешь, как они поначалу относились к…

— Ну прекрати, — оборвала его Стерра, — они прекрасные люди.

— Как и все земляне, — улыбнулся Рон. Прей при этих словах вдруг помрачнел, словно вспомнив что-то. Рон удивленно посмотрел на него:

— Что-то стряслось? Ты сегодня сам не свой.

— Да не то что бы, — Прей скосил взгляд на небольшой круг землян двумя ярусами ниже. Они сидели довольно тихо, изредка озираясь по сторонам, — вы слышали о "Сынах Земли"?

Рон и Стерра переглянулись, после чего Рон ответил:

— Впервые слышу. Что это?

— Это группа землян, которым не нравится текущая политика Совета по отношению к Землянам. По их мнению, землян направляют на самые опасные и сложные работы. Кроме того, они считают, что восстановление Земли должно быть первоочередной задачей совета. Они не желают признавать Золотой Город новым домом земной цивилизации.

— Ну, тут ты меня не удивил, — ответил Рон, — такие разговоры ведутся довольно давно, да ведь все прекрасно знают почему все так, а не иначе. Не совет же виноват в гибели Земли, а восстанавливать этот ледник — задача не из легких.

— А вот скажи, если бы кто-то сказал тебе, что знает, как можно за полгода восстановить участок земной поверхности и, вернувшись, начать повторное освоение Земли? Ты бы поверил?

— Ну, — Рон задумался, — я бы хотел услышать веские доказательства эффективности этого способа. Только, боюсь, это может отнять слишком много сил и ресурсов. Планы по развитию Золотого Города кажутся мне более реальными. Собственно, почему ты спрашиваешь?

— Есть подозрение, что однажды Сыны Земли могут выступить с подобным заявлением, — ответил Прей, — причем сделают они это помимо совета.

— Ну и? — удивился Рон, — прости, но я пока не понимаю, что плохого может произойти. У них есть идеи, они их реализуют.

— Нет, ты погоди, — остановила его Стерра, — ты хочешь сказать, что сразу после этого кое-кто из землян захочет навсегда переселиться на Землю, и Золотой Город потеряет огромное количество людей?

— Что-то вроде этого. По крайней мере, так говорят… — загадочно произнес Прей.

— Да кто говорит? — раздраженно спросил Рон. Ему начала надоедать беседа в которой он не мог обнаружить ни крупицы смысла.

— Я пару дней назад был в одном месте, мы иногда собираемся там после работы, — Стерра удивленно посмотрела на Прея — она не ослышалась, он действительно не произнес названия этого места? — Один человек очень много говорил о Сынах Земли. Я его не знаю, хотя и видел там раньше. Говорил, что это может оказаться очень опасным явлением. Предлагал организовать что-то вроде такой же группы, но с противоположными целями. Чтобы показать Сынам Земли, что не всем по нраву их идеи и их поведение.

— Может это и имеет смысл, — произнесла Стерра после некоторого молчания, — хотя, у нас же есть совет. Неужели совет не сможет противостоять им?

— Да кому противостоять? — возмутился Рон, — ну собралось несколько недовольных землян и высказали свое недовольство. Все, больше ничего, на мой взгляд, не произошло! Да даже если они решат вдруг лететь восстанавливать Землю, то с какой стати ты решил, что за ними полетят ну прямо все? Прей, ты сам подумай хорошенько!

— Да я вот уже второй день думаю! — повысив голос, отозвался Прей, и замолчал, не зная, как продолжить. Продолжила за него Стерра.

— Я думаю, все же тут есть смысл. Показать, что идеи Ма-алена о едином народе близки не только совету. И если кто-то начинает сомневаться в том, что его заветы должны быть исполнены, стоит объединиться и, — взгляд ее стал жестче, — дать отпор таким мыслям.

— Может, тогда просто стоило бы поговорить с ними, — задумчиво произнес Прей, — понять, чего же они на самом деле хотят. Объяснить им, что они заблуждаются.

— В общем-то, я это и имела в виду, — несколько опешив, ответила Стерра. Прей грустно улыбнулся и ничего не ответил.

В его глазах застыл образ оратора, с перекошенной гримасой говорившего: "Нельзя позволить людям думать, что вступление в Сыны Земли решит их проблемы и обеспечит безопасность. Пусть они видят, что идеи, заложенные Ма-аленом, могут постоять за себя". Что значили эти слова? Так ли он их понял?

Образ рассеялся сам собой, когда перед ним вдруг неожиданно появился сияющий облик Нелл. Неогеанка прошла мимо него и села рядом со Стеррой. Осмотрев ее, она улыбнулась и, кивнув в знак одобрения, торжественно обратилась к присутствующим:

— А я лечу на Неогею.

* * *

— А что если вы не найдете их?

— Не думаю, что произойдет что-то ужасное. Выставите меня посмешищем и дело с концом. Могла же старого капитана взять придурь? Но я уверен, Кавор, уверен в своих словах.

— Почему вы пришли ко мне, Шед? Не к Таяну, не в совет — ко мне лично.

— Потому что вы землянин. Не буду скрывать, неогеанцы и проградцы не вызывают у меня доверия. Меня, думаю, можно понять — мне непонятны ни их цели, ни традиции, ни образ жизни, хотя я уже второй месяц пытаюсь вникнуть в них. Естественно, мне проще поделиться мыслями с вами.

— Вы думаете, что-то могло сохраниться с тех самых пор?

— Насколько я знаю, заводы, производившие детали кораблей Гекса, были законсервированы вместе со всеми наработками и вполне могли сохраниться до наших дней. Мне известно, где были созданы детали системы очистки воды, которые я исследовал. Этот отчет появится у вас на столе как только вы пожелаете его увидеть.

— Правильно ли я понимаю, что вы хотите лететь в составе экспедиции?

— Абсолютно верно.

— Шед… Вы можете сказать — зачем?

— Мне надоело сидеть без дела. А это дело, кажется, мне и по плечу и по вкусу.

— Как вы понимаете, мне нужно обдумать ваши слова и вынести этот вопрос на обсуждение в совете.

— Прекрасно понимаю…

* * *

Через две недели после того, как Прей первый раз побывал на собрании Альянса, он решил пойти туда во второй раз. Сослуживцы и знакомые неоднократно звали его. По их мнению, выходило, что город находится на перепутье. Можно податься за зазнавшимися Сынами Земли и превратиться в изгоев, а можно вступить в Альянс и тем самым ускорить наступление Великого Времени, о котором когда-то говорил Ма-ален.

Путь, который был выбран большинством, они так же не могли принять — "смиренное служение совету" называли они его. И, хотя, Альянс, в общем, одобрял действия Совета, они считали их недостаточно уверенными и эффективными. Но напрямую в совет они не приходили, в отличие от Сынов Земли, и поэтому долгое время про них не были ничего известно.

Впервые слово "Альянс" Прей услышал накануне того как собирался посетить их собрание еще раз. Когда он вышел на улицу и увидел несколько человек, стоявших на перекрестке в отдалении и неогеанца, склонившегося над кем-то, он неожиданно для себя понял — сегодня пролилась кровь.

Подбежав к людям и предложив помощь, Прей получил вежливый отказ — неогеанский медик уже делал свое дело. А стоявшие рядом были ни кем иными, как Сынами Земли. Только лица их были мрачны и говорили они без умолку, кляня на чем свет стоит тот самый Альянс.

Потихоньку прислушиваясь к ним, Прей понял — произошло столкновение. Сыны Земли, идя на очередное заседание, столкнулись с аналогичной группой участников Альянса. Результатом этого столкновения стал этот раненый мальчишка, самый молодой Сын Земли. Неогеанец, склонившись над ним, прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Узор на тунике ускорил свой бег, а тонкие пальцы засияли. Мальчик сделал глубокий вдох и задышал.

— Прекрасно, — сказал вдруг невысокий мужчина с проплешиной на голове, подойдя к ним, — А теперь я бы попросил вас оставить его. Остальное мы сделаем сами.

Неогеанец поднялся с колен, непонимающе глядя на землянина.

— Я не думаю, что вы обладаете достаточными навыками для лечения такого рода ранений. Ему требуется…

— Мы знаем, что ему требуется, — ответил мужчина и подошел почти вплотную к неогеанцу, — Сейчас ему требуется безопасность. Я знаю, что это сделал кто-то из Альянса. Любой, кого я не знаю лично как Сына Земли, может быть одним из них. Отойдите от мальчика.

Неогеанец сделал шаг назад и произнес:

— Я буду вынужден сообщить о происшествии в Совет. Вы нарушаете установленные законы.

— Наверное, — ответил плешивый, — Мы тоже будем вынуждены сообщить в Совет. Не беспокойтесь, мы воспользуемся услугами неогеанских врачей. Но тех, кому мы сами доверяем. Я не знаю вашего имени и не знаю как вы тут очутились. Не поймите меня неправильно.

Он махнул рукой и окружавшие его люди подбежали к мальчику, взяли его на руки и понесли вдоль по улице. Плешивый отправился вслед за ними, а Прей и врач долгое время провожали их взглядом.

— Вы не один из них? — спросил вдруг врач, не поворачивая головы.

— Нет, — ответил Прей, — Что с ними творится?

— Их можно понять, — ответил врач, — Альянс последнее время ведет себя несколько необузданно. Хотя, конечно, и их недовольство можно понять.

— Похоже, не очень они хотели друг друга понять, — ответил Прей, глядя на пятна крови на песке. Он попрощался с врачом, и отправился прямиком домой.

Дома, вечером, он приник к медиатору, слушая последние события. Как гром среди ясного неба поразила его совершенно неожиданная новость, промелькнувшая за несколько секунд между репортажами. Гаван, бывший инженер связи, временно отстраненный от своих обязанностей, скончался в собственном доме — не выдержало сердце — получив известия о тяжелом ранении своего единственного сына. Ему так и не успели сказать, что жизнь мальчика вне опасности.

Дальнейшие новости Прей слушал рассеяно. Что-то говорилось о возвращающейся экспедиции с Земли, о небывалом урожае билоса на южных полях, о продолжающейся работе над Акведуком. Через некоторое время Прей выключил медиатор и бессмысленно уставился в окно.

"А если бы я пошел туда сегодня? Пошел раньше, или пошел бы вчера? Что бы изменилось? Неужели я стал бы соучастником произошедшего? Неужели никто не пытался остановить это? И неужели я не попытался бы это остановить, при всем моем уважении к идеям Альянса?"

В голове его опять возник образ оратора, который, перекрикивая аплодисменты, возвещал:

— Ни один из них не должен быть спокоен за свою судьбу, пока называет себя Сыном Земли!

* * *

— Жаль, ты не можешь полететь со мной.

Нелл и Кмир прогуливались по окраине города, около границы купола, накрывавшего город. Изредка Нелл касалась рукой почти невидимой грани купола. За ним не практически не было воздуха, и Нелл чувствовала, как напряжена оболочка, раздуваемая изнутри.

— Жаль, — согласился Кмир, — так ты пробудешь там два месяца?

— Да, — кивнула Нелл.

— Это необходимо? Так долго…

Нелл улыбнулась.

— Ну не так уж и долго. Но мне нужно будет повстречаться с мастерами различных родов — ты не представляешь, сколько неогеанцев просит что-то передать им на словах или какой-нибудь подарок, не успеваю записывать — и, кроме того, мне хочется посоветовать насчет этой… как ее…

— Адаптационной деградации, — закончил Кмир.

— Да, насчет нее. Ведь контакт важен для моей работы. Врач сказал мне, что лучше всего вернуться на Неогею на некоторое время. Там целебно все, и воздух и солнечный свет. Как я давно там не была, — она мечтательно посмотрела на звездное небо над головой. Кмир же смотрел на песок под ногами, любуясь мягкими шагами своей спутницы и хмуро поглядывая на проградские сапоги, оставлявшие глубокие следы. На небо ему смотреть не хотелось.

— Представляешь, ты смог бы прилететь на Неогею, и мы бы вместе совершили полет над зелеными лесами, там такие высокие деревья, в десять раз выше тех, что растут в нашем саду.

— Ну… — с сомнением произнес Кмир, — В десять раз?

— Ты бы летел на Всаднике, — мечтательно произнесла Нелл, — а я — рядышком — на скате. А может скат смог бы выдержать нас обоих. Ты ведь слышал про наших скатов?

— Слышал, — ответил Кмир. Действительно, кто же не слышал про биороботов, созданных неогеанцами себе в качестве помощников по образу и подобию земных животных. Живое и в тоже время искусственное существо было идеальным балансом между желанием неогеанцев жить в гармонии с природой, не причиняя самой природе вред. Скаты неогеи двигались в атмосфере подобно тому, как на Земле они двигались под водой. Конечно, лишь благодаря небольшим техническим улучшениям, которые позволили поднять эту многокилограмовую тушу в воздух, — а вы действительно еще летаете на них?

— Летаем. Неогея больше, чем планета Согласия, больше даже, чем Земля, а наши рода немногочисленны и рассеяны по всей планете. Чтобы добраться до них и используют скатов.

— А ты сама летала на таком?

— Да. Один раз мне это довелось, — такие теплые и нежные глаза неогеанки, казалось, видели в этот момент картины далекого прошлого, — ночь была звездной как сейчас, и я летела, а подо мной проносились изумрудные леса. А потом взошло солнце, и весь мир вокруг словно зажмурился от его сияния, и заискрился, засиял.

— Скоро ты снова все это увидишь, — просто сказал Кмир. Нелл посмотрела на него с улыбкой.

— Да, это будет прекрасно. Я привезу тебе что-нибудь с Неогеи.

— Привези мне ската, — улыбнулся Кмир.

— Привезла бы, да нельзя, — рассмеялась Нелл, — я еще пока не мастер, мне просто не доверят его.

— Кстати, а мастер Таян ведь летит с тобой?

— Да. Вернее, я лечу с ним. Его здоровье, — она вдруг замолчала, вспомнив события, повлекшие за собой ухудшение здоровья самого великого из известных ей мастеров. Лишь немного погодя она продолжила, — я, наконец, смогу поговорить с ним. Мне все еще кажется, что они… не поверили мне… Больше меня не вызывали в совет, и о том, что он поправился я узнала лишь из новостей.

— Ты хотела сама навестить его.

— Хотела, — Нелл кивнула, — Но очень боялась.

Из дома, мимо которого они проходили, раздался детский плач. Нелл посмотрела на песчаную стену, и мысленно пожелала малышу спокойной ночи. Кмир неожиданно для себя обнял ее и посмотрел на мерцающие за пеленой купола звезды.

"Когда мне еще придется побывать где-нибудь там", — подумалось ему.

"Как хорошо", — подумалось ей.

* * *

Таян и Ане вошли в зал совета и с удивлением обнаружили, что он не пустует. В отдалении, у ниши с креслом Ма-алена, стояли двое — лидер земного сектора и нынешний глава совета Кавор и невысокий мужчина с неаккуратной бородой, окаймлявшей его круглое лицо. Последний показался Таяну незнакомым, но уже через миг он понял, кто перед ним.

Темные воспоминания обожгли его, права рука непроизвольно приподнялась, словно заслоняя Ане.

Появление Таяна не осталось незамеченным. Разговор землян прервался на фразе "запомните — я вам ничего не обещал", после которой капитан Шед направился к выходу. Проходя мимо, он посмотрел на неогеанца. Их взгляды на миг пересеклись.

— Приветствую вас, капитан Шед, — торжественно произнес Таян, пристально всматриваясь в серые глаза, — как прошла экспедиция?

— Мое почтение, мастер Таян, — Шед остановился и наигранно поклонился, — Экспедиция прошла прекрасно. Если же вас интересуют результаты, то они, к сожалению, не утешительные. Не нулевые, нет — скорее, отрицательные. Мы практически лишились корабля и чуть не лишились половины пилота на этом чертовом айсберге, в который превратилась моя некогда родная планета. А сейчас я хотел бы наконец отдохнуть, если вы ничего не имеете против.

С этими словами капитан Гиннон вышел из зала совета. Таян усмехнулся и подошел к Кавору, стоявшему у окна в задумчивости. Краем глаза он заметил, как капитан Шед выходит из здания Совета и, поглядывая по сторонам, не спеша движется в сторону своего дома на окраине города.

— Ну что, Кавор? Вы с таким жаром доказывали необходимость этой экспедиции, что, увы, навлекли на себя дурную славу. Слышали бы вы, что говорят в совете. Ну да, впрочем, еще услышите.

— Вас, смотрю, это забавляет, — огрызнулся Кавор. По лицу его было видно, что все сказанное Таяном — правда. Экспедиция, на которую он поставил столь много, на которую был выделен специализированный корабль и экипаж не из трех, а из пятнадцати человек, с треском провалилась. На останки корабля нельзя было смотреть без слез. Команда потратила три недели на бурение льда, для того, чтобы притащить обратно наполовину обмороженного пилота, десять травмированных человек и кучу хлама, который никак не мог претендовать на роль системы очистки воды. Казалось, экспедиции Шеда сопутствовали все неприятности, какие только могли случиться, от нарушения связи в первый же день до неожиданно проснувшейся тектонической активности поверхности Земли в день предпоследний.

То, что корабль вообще вернулся, было настоящим чудом, и чудо это совершил сам капитан, сумев как вытащить пилота из льдов, так и самостоятельно управиться с кораблем. При посадке, правда, была повреждена вторая половина корабля, до той поры еще действующая, но все эксперты в один голос утверждали, что успешная посадка корабля была единственной удачей этой экспедиции.

— Нет. Скорее печалит, — Таян пристально посмотрел в глаза Кавору, — Что вы не сумели сделать ни правильных выводов из предпосылок экспедиции, ни из ее результатов. Я знаю только одного человека, которому эта экспедиция принесла добрую славу. И это не несчастный пилот, я вас уверяю. Впрочем, — он посмотрел на свою ученицу, и та скромно опустила глаза, — я проинструктировал Ане относительно возможных вариантов развития событий. Можете считать, что я говорю ее устами.

Кавор недоверчиво посмотрел на нового лидера неогеанского сектора. Он очень мало про нее знал, кроме того, что она была ученицей Таяна. Он не помнил ни одного вопроса, обсуждаемого советом, в котором она принимала бы участие. Правда, на закрытых совещаниях сектора она, говорят, принимала решения, пока Таян был болен.

— Перед тем как улететь, — Таян перевел взгляд на Кавора, — я хотел бы еще кое-что вам посоветовать.

— Думаю, вы хотите что-то сказать про Альянс и Сынов Земли? — Кавор словно ждал этого вопроса. Таяну это не понравилось.

— Для этого не нужно даже читать мысли, достаточно открыть глаза, — отрезал неогеанец, — Кавор, вы понимаете, кто во всем этом участвует? Не старики, не взрослые — это дети. Юноши и девушки, семнадцати лет от роду. То самое будущее, о котором вы мне говорили столько раз. И чем занято ваше будущее? Вы задумывались? Сделайте что-нибудь для них. Мы всегда исходили из того, что они считают нас союзниками. Вам, — и Ане и Норту в том числе, — он описал рукой полукруг, — придется научиться жить в других реалиях. Ранее у нас была одна цель — побыстрее восстановиться. Восстановить численность трех народов, обеспечить всех питанием, одеждой, медицинской помощью. Сейчас мы подошли к тому, что готовы делать следующий шаг — шаг к расширению. Но только в какую сторону делать этот шаг — мнений на этот счет больше, чем мы предполагали когда-то. И цели у каждого свои. Постарайтесь не запутаться в этих целях. Я думаю, вы прекрасно понимаете, какая должна быть у нас цель. Иначе во Второй День мы будем уничтожены.

— Некоторые говорят, что никакого Второго Дня не будет, — задумчиво ответил Кавор, взвешивая услышанные слова. Что в этот момент находилось на другой чаше весов, Таяну было недоступно.

— Однажды вам скажут, что поверхность планеты плоская. Или что все неогеанцы — прирожденные обманщики и заговорщики. Может, уже говорят?

— Я не могу запретить людям говорить и слушать, — ответил Кавор.

— Если бы все ограничивалось только разговорами, я, быть может, и не придавал бы этому такого значения, — Ане легонько коснулась плеча Таяна. Неогеанец повернулся к ней, прочел что-то в ее глазах и, вздохнув, смиренно наклонил голову, — К сожалению, мне пора. Надеюсь регулярно поддерживать с вами связь. До встречи.

— До встречи, — сказал, наконец, Кавор, когда Таян и его ученица подошли к выходу из зала совета. Ему показалось, что Таян уменьшился, согнулся под чем-то невидимым и гнетущим.

* * *

— Давно вы не были на Неогее?

— Девяносто четыре года, — преодолевая немочь, ответил Таян. Перед глазами все плыло, он едва различал контуры корабля, в который ему предстояло войти.

"Я… Боюсь пространства?" — Подумалось ему, и эта мысль немало повеселила его, — "что же придется преодолеть моему разуму в этом полете? Воспоминания? Переживание чужой смерти? Может, вину?".

Ане с беспокойством смотрела на учителя, держа его за руку. С удивлением она обнаружила, что узор на его тунике замер и не движется. Она едва заметно пошевелила пальцами, призывая клетки к жизни, но те, вспыхнув на миг, снова впали в оцепенение.

— Учитель, вы совсем истощены, — с беспокойством сказала она, — вам стоило отправиться на Неогею сразу после возвращения…

— Наверное, ты права, — медленно ответил Таян, — Я тогда не обратил внимание на начавшиеся изменения. Ты знаешь, я почти ничего не помню… Что произошло тогда и сразу перед этим. Я знаю, что произошло, но я этого не помню. Моя смерть, казавшаяся неминуемой, все же забрала часть меня. Не знаю, каким силам было угодно, чтобы я выжил. Когда я осознал, что все еще жив, я не мог помыслить об отдыхе. А теперь… лишь бы не было слишком поздно.

Они подошли к самому входу в корабль. Ане неожиданно подняла взгляд полный гнева на кого-то, приближающегося к ним, и тут же отвернулась, сжав губы. Таян, говоривший в надежде сократить мучительное время, отделяющее его до спасительного сна, посмотрел в ту же сторону.

Из тумана, наполнявшего его глаза, выплыла ясная фигура в синей тунике, и робко остановилась в двух шагах. Она улыбалась ему, чуть виновато, и он нашел в себе силы поприветствовать ее:

— Здравствуй, Нелл.

* * *

— Ты слушаешь, Натан? Я уверен, есть кто-то главный среди них. Это настоящая организация. Каждый ее участник чувствует поддержку за спиной. У них есть свои убеждения, и с ними практически невозможно спорить. Ведь ведя спор с одним из них, ты будешь спорить с целой организацией. Любой несмышленыш попав к ним будет вести с тобой спор с искусностью самого мудрого человека этой организации. Этим она и опасна — люди потянутся в нее. Нельзя дать им и шанса убедить кого бы то ни было. Нельзя позволить людям думать, что вступление в Сыны Земли решит их проблемы и обеспечит безопасность. Пусть они видят, что идеи, заложенные Ма-аленом, могут постоять за себя. Ты понимаешь меня?

* * *

Неогеанский корабль, похожий на гигантского кита, с шумом вдыхая пустоту в могучие механические легкие, двигался к подпространственному переходу. В сиянии перехода было особенно заметно, что корабль не металлический — шкура его слабо отражала свет.

Находящиеся внутри слышали пульс корабля, его дыхание, и это заменяло им сотни диагностических приборов. Пилота на корабле не было. С любыми неполадками мог справиться сам Таян, а дорогу к родному дому корабль знал сам.

Лежа в своей каюте, Таян смотрел на мерцающие звезды и пытался угадать, какие из мерцающих огней являются узлами системы Акведук. Нелл же открывался вид на удаляющийся Золотой Город, переливающийся в лучах солнца и словно заключенный в кристалл идеальной формы. На мгновение ей вспомнился камень ее имени, занявший почетное место в их с Кмиром жилище как последняя память о Вленаре.

"Мастер Таян", — в мыслях позвала она. Тот откликнулся лишь через некоторое время, которого было достаточно для того, чтобы Нелл снова начала волноваться за свои навыки Контакта.

"Да, Нелл?"

"Я хотела давно с вами поговорить, но…" — она замолчала, не найдя нужных слов.

"О чем же?" — удивленно спросил ее мастер.

"Я не знаю, почему это случилось" — начала Нелл, но сбилась, и начала по-другому, — "Мы… я была уверена, что там не было никого живого, кроме меня, Кмира и Шеда"

Смутная волна воспоминаний судорогой прошла по телу Таяна, и часть ее передалась Нелл. Ей стало совсем страшно, и она быстро закончила: "Если бы я слышала вас, мы бы обязательно вас спасли! Если я и виновата, что не услышала вас, то…я хотела бы…" — она запнулась и не смогла договорить, лишь бешено стучало ее сердце, и было горько от подступивших слез.

Долгое время не было ответа. А потом раздался голос самого великого из известных ей мастеров, и в голосе была печаль, которую она не могла постичь.

"Ты ни в чем не виновата ни перед кем, бедная дочь Неогеи. Ты не можешь быть в ответе за меня или за весь город. Если я был на краю гибели, в этом повинен только я сам"

И в то же время, ядовитая злоба проникла в его мысли. Он не озвучил их, нет, но она почувствовала их так же хорошо, как сказанные слова.

"Когда вы могли спасти меня, вы спасли капитана Шеда. Вы сделали свой выбор"

"Ты не можешь быть в ответе за весь город" — снова зазвучал его голос, — "А я — должен. Город — мой рок и моя судьба. Мы связаны неразрывно. Я чувствую, что пока жив город, я буду жить. Эта связь неподвластна ни тебе, ни кому бы то ни было еще."

В это время они вошли в переход и контакт прервался. Чувства притупились, они перестали ощущать даже свои тела. Нелл думала о том, правильно ли она поняла мастера Таяна, что он не винит ее больше. Она пожелала ему выздоровления и хотела сказать, что могла бы отдать свою жизнь за него, чтобы искупить вину. Но не сказала. Собственное сердце, чуть не выпрыгнув из груди, заставило ее замолчать и она не дала привычной для неогеанцев клятвы.

Таян же, полагая сначала, что избавился от никчемных разговоров, поймал себя на том, что не может сосредоточиться на вещах важных для него и города. Мысли его возвращались то к Ане, последней его ученице, то к Нелл, которую он даже не знал толком. Он ощущал так близко наполнявшую ее любовь ко всему, что окружало ее, что, так неожиданно, темнота оставила его. Разум выпутался из тенет и терний, и глаза его широко распахнулись, увидев солнце, сияющее впереди.

Корабль выпорхнул из подпространства, словно стряхнул с себя пыль и устремился к планете, названной Неогеей, что на языке древних значило "Новая Земля".

Земля. Один из многих

Щелк.

В большом городе включился свет. Люди, мгновение назад спавшие сладким сном, открыли глаза и дали организму положенные тридцать секунд, чтобы придти в себя.

Хлоп.

Тысячи ног опустились на пол, спружинили, подняв тела над полом.

Взмах.

Единый порыв ресниц моргающих одновременно глаз вызывает едва заметное смещение земной орбиты.

Шаг, другой, третий.

Земляне, погрузившись в комбинезоны, подходят к дверям и открывают их.

Шорох.

Двери скользят вдоль пазов, и за секунду до того, как они откроются полностью, тысячи ног делают шаг наружу.

Звон.

Дверь за их спинами с шумом захлопывается. Тот, кто не успел вовремя, останется на весь день дома. Он может выйти на улицу, конечно, но никуда больше он попасть не сможет. Все места в транспортной сети расписаны на много лет вперед.

Визг-взмах, визг-взмах. К домам-сотам прибывают и тут же убывают нагруженные контейнеры с людьми. Десять минут — и ты уже на другом конце планеты, выполняешь очередное поручение. Какое — ты и сам не знаешь.

Пока едешь, голова постепенно забивается свежими новостями, правилами и законами. К концу поездки каждый представляет себе общеполитическую ситуацию во всем мире, на самых далеких колониях и планетах.

Но по-прежнему ни один не знает, что ждет сегодня именно его.

Гражданин Земли за номером семьсот миллиардов вышел из транспорта и направился по зеленой дорожке, как подсказал ему персональный ассистент. Дорожки на полу меняли цвет и неуклонно подстраивались под случайные отклонения в движении потока людей.

Люди скапливались на платформах, уносивших их вверх или вниз, словно кто-то ложкой раскладывал их по тарелкам в предвкушении трапезы.

Гражданин за номером семьсот миллиардов следовал вместе со всеми к очередной платформе, прислушиваясь к ассистенту, бубнившему направление.

Топ-топ.

Всеобщее молчание нарушал лишь шелест шагов, словно гигантская многоножка шелестела по металлической плите, визг прибывавших транспортов и гул движущихся платформ.

Внезапно, что-то отвлекло гражданина за номером семьсот миллиардов, выдернуло его сознание из всеобщего движения.

Он замедлил шаг и тут же получил ощутимый толчок в спину. Линии на полу лихорадочно перестроились, огибая неожиданно замершего человека.

Человек, шедший за ним, упал и был мгновенно раздавлен. В этот самый момент кто-то получил уведомление о свободном месте в транспорте, и едва обрадовался навалившейся удаче. С другой стороны, один из миллионов людей вокруг неожиданно повернул в противоположную сторону, повинуясь сигналам ассистента — ему предстояло занять вакантное место, только что освобожденное уволенным семисотмиллиардным — он уже на две секунды созерцания опоздал на работу.

Правда, гражданин за номером семьсот миллиардов всего этого не знал. Он удивленно смотрел на стройную и невысокую фигуру в зеленой тунике прямо перед ним. В руках она держала красный цветок. Заметив его взгляд, она улыбнулась и поманила его.

Не обращая внимание на тревожно вопящего ассистента, призывающего к порядку, гражданин за номером семьсот миллиардов направился к манящему красному цветку.

Неогеанка — он понял, что это именно она — вдруг отдалилась от него, легко проскользнув через поток людей. Гражданин, набрав полные легкие воздуха, последовал за ней, путая линии под ногами людей.

Несколько раз его ощутимо пихнули, но, похоже, неогеанка вела его самым безопасным путем.

Он следовал за ней, теперь уже вдоль колонны, держащей верхний ярус города. Неогеанка шла легко, изредка оборачиваясь и притягивая его бездонными карими глазами.

Они подошли к одной из платформ, на которой не было людей. Гражданин за номером семь миллиардов почувствовал неясную угрозу и остановился. Платформа вела вниз, на поверхность Земли, несшую дурную славу. Но опасность исходила не оттуда, и не из сияющих глаз неогпанки.

Он поднял глаза наверх и разглядел в облаках маяк контрольной башки — к башне причаливал очередной грузовой корабль с окружения. Он огляделся, ища защиту, как вдруг неогеанка оказалась рядом с ним, протягивая ему цветок.

— Ты видишь его? — Спросила она, и голос ее развеял все страхи и сомнения. Гражданин Земли отодрал от уха зудящего ассистента и протянул руку к цветку.

Когда он сделал это, лицо неогеанки вдруг переменилось. Он почувствовал ту же угрозу, что раньше, и машинально поднял глаза вверх.

Через лобовое стекло грузового корабля на него смотрели полные безумия и страха глаза землянина в форме окружения. Машинально прижав цветок к себе, он вдруг осознал, что неогеанка неожиданно исчезла. Не успев понять, когда это случилось, гражданин за номером семьсот миллиардов был раздавлен грузовым кораблем, только что прорвавшем оборону контрольного пункта и устремившимся вслед за осколками платформы к поверхности Земли. Красный цветок, взмахнув лепестками, как крыльями, медленно опускался следом.

На грузовом корабле спасался сам не зная от чего боец спецотряда вооруженных сил земли, носивший имя Нерген.

— Красивый?

Лия подула на цветок и прицепила его к платью. Остальные девочки посмотрели с интересом, но ничего не сказали — Лию они считали немножко странной. Лия пожала плечами и, привлеченная искрящейся водой, побежала к речке.

Окружение взошло над Землей и, отражая солнце, слепило глаза и раскрашивало бегущую воду. Утром эта речка принесла ей красный цветок, каких она никогда не видела, и Лия верила, что чудеса сегодня только начались.

Пробежав вдоль реки, она упала на траву и стала смотреть на облака, закрывавшие Окружение, но парящие даже над верхним городом. Только огни самых высоких башен мерцали среди облаков. Лие очень хотелось побывать там, но почему-то наверх никого не пускали, хотя сверху люди приезжали. Она улыбнулась — они были такие глупые. Некоторые не знали, как есть. Одному мальчику сверху она битый час объясняла, как летают стрекозы, а он не понял ее. Интересно, где он сейчас?

Лия вскочила и пошла в город. В городе как всегда — все куда-то идут, кто-то переговаривается, машины движутся вдоль правой стороны. Она поднялась на мостик через дорогу и, перегнувшись через перила, стала смотреть вниз, на пролетающие машины. Изредка кто-нибудь из пассажиров поднимет на нее взгляд и улыбнется. А водители так и вовсе не смотрели по сторонам, держались за руль, закусив губу, и следили за дорогой.

На углу большого дома она заметила человека, который стоял, держась за стену, и смотрел по сторонам. В глазах его читалась неуверенность, смятение. Но страха Лия не почувствовала.

Человек оторвал одну руку от стены и, протерев глаза, еще раз осмотрелся, шепча что-то. Лия весело сбежала с мостика и, огибая проходивших мимо людей, подошла к нему. Он в этот момент смотрел вдоль улицы и не видел ее.

Она дотронулась рукой до его рукава и спросила:

— Ты сверху?

Он повернул голову и удивленно посмотрел на нее. Он не был старым, и даже не был взрослым — больше всего он походил на старшего брата Риты, но, конечно же, им не являлся. Русые волосы, когда-то коротко стриженные, а теперь в беспорядке роящиеся на голове, карие глаза, тусклые, прищуренные от серебряного блеска Окружения. На плече его синей униформы красовалась эмблема — окольцованная звезда, а под левым плечом, там, где, как слышала Лия, каждый землянин сверху носит вживленную личную карту, стояла грубая заплатка. Рука его скользнула по стене дома, словно пробуя, какова она на ощупь.

— Ты потерялся? — Спросила Лия и улыбнулась — незнакомец ей нравился. Тот кивнул и, оторвавшись наконец от дома, выпрямился перед ней и ответил:

— Да. Мне нужно вернуться в гостиницу, — и смущенно развел руками.

Лия задумалась, прижав кулачок к подбородку и спросила:

— А в какую? Я всего три знаю.

— А я не знаю, — растерянно произнес незнакомец и вдруг рассмеялся. Кажется, он решил, что ничем больше она ему помочь не может, и снова начал озираться по сторонам.

— Как же ты туда попал, если не знаешь, как она называется? — Удивилась Лия. Незнакомец, в свою очередь, удивился тому, что она все еще не ушла, оставив его одного с его глупыми проблемами:

— Меня привел туда Илон.

— А! — Воскликнула она и, обхватив двумя руками его руку, потянула за собой, — пойдем, я знаю, куда тебе нужно.

Юноша легко подался за ней. Она, отпустив его руку, пошла рядом с ним, глядя на него веселыми зелеными глазами. Он шел, смотря под ноги, неуверенно, словно не привык ходить по земле. Изредка он поглядывал на нее, словно опасаясь, что она вдруг исчезнет, оставив его опять беспомощно стоять посреди дороги.

Людей на улице почти не было, те же, что попадались им навстречу, не обращали внимания на столь необычную пару. В одном из проулков землянин краем глаза увидел шагающего неогеанца.

— А ты знаешь Илона? — спросил он девочку.

— Его все знают, — с видом знатока заявила Лия, — и его, и других неогеанцев. Они часто приводят людей сверху.

— Часто… — Взгляд его затуманился, словно он пытался что-то вспомнить, — а что с ними потом случается?

— Остаются тут жить. Но я слышала, — она перешла на заговорщический шепот, — что некоторых берут на Неогею!

Неогея! Она слышала столько всего об этой планете, что не знала, что из услышанного правда, а что — небылица. Война с Неогеей казалась ей чушью. Разве можно с ними воевать?

В своих мечтах она вела прекрасный корабль похожий на птицу, и летела она над лесами Неогеи. Приземлялась и другие неогеанцы улыбаются ей, как улыбается Илон, и приглашают в зеленый шатер на берегу озера. А потом раздается сигнал тревоги, и она, отважная, прогоняет прочь мерзких захватчиков с Програда…

— А людей с окружения тоже везут на Неогею? — Спросил вдруг незнакомец. Лия свернула за угол, и он еле успел повернуть за ней, чуть не упав.

— Не знаю, — пожала плечами Лия, — я никого с окружения никогда не видела.

Незнакомец слабо улыбнулся.

— А я с окружения, — просто сказал он. Лия посмотрела на него с восхищением.

— Правда? Оттуда? — Она наугад ткнула пальчиком в сверкающий в небе диск. Окруженец прищурился и покачал головой:

— Нет. Вон оттуда, — он указал в участок почти у самого горизонта.

— Ух ты! — восхищенно вздохнула Лия, — а как тебя зовут?

— Меня? — юноша призадумался, — называй меня Нэрген.

— Нэрген? — удивилась она, — разве это твое имя?

— А разве нет? — с беспокойством спросил окруженец, — я его когда-то сам выбрал. Конечно, у меня есть номер… — он коснулся ладонью заплатки на груди и тут же одернул, словно ожегшись.

Лия помотала головой.

— Нет, Нэрген — это не ты. Вот я — Лия. Ты бы смог назвать меня иначе?

Юноша задумался на минуту и потом ответил с улыбкой человека, только что понявшего простую истину.

— Нет. А как бы ты назвала меня?

— Придумать тебе имя? Хм.. — Лия, прищурившись, посмотрела на Нэргена и наморщила лоб, — Ничего не придумывается… Я потом подумаю, хорошо? Ты тут надолго?

— Не знаю… Еще пока не знаю… — он снова осмотрелся, словно ища поддержки.

— А как ты сюда попал? — и, не дождавшись того, как Нэрген соберется с мыслями для очередного ответа, вдруг остановилась и ткнула пальцем прямо перед собой, — Пришли. Тебе сюда?

Нэрген, мгновенно забыв о вопросе, сфокусировался на здании прямо перед ним и радостно кивнул.

— Да. Мне сюда. Спасибо, Лия.

Он улыбается ей, искренне, как ни один взрослый никогда не улыбался. Лия кивает, и, пока он заходит в здание, смотрит ему вслед и машет рукой. Но он так и не обернулся.

Шмыгнув носом, Лия замечает выползшего из щели в камне жука. И когда тот, расправив крылья, важно загудел вдоль по улице, побежала за ним.

* * *

В этот вечер Лие было неспокойно. Даже страшно.

Она как раз собиралась вернуться домой, как вдруг ей стало страшно. Вспомнились разговоры с девочками. Одна уверяла, что сегодня какой-то преступник сбежал с тюрьмы на Деймосе и, убив кучу народу и угнав целый крейсер, бежал на Землю и сейчас все трясутся от страха, не зная, как защититься от убийцы. Другая же говорила, что из-за этого в город сверху прибыл целый батальон Белого Легиона, и что спуску не будет никому. Людям сверху только того и надо, что мешать жить нижнему городу и воровать детей. Третья же особенно яро рассказывала про то, как пропадают дети и какие жуткие вещи с ними потом происходят.

Все эти разговоры вспомнились, когда Лия, завернув на привычную улицу, ведущую к дому, увидела перед собой белоснежный фургон и людей в белой броне вокруг. Те как раз допрашивали прохожих. Какой-то тип, надвинув воротник по самые уши, пробежал мимо, чуть не сбив Лию с ног. Лия отшатнулась за угол, заметив, как две белые фигуры отделились от общей толпы и направились к ней.

Она обернулась и побежала, не оборачиваясь. В какой-то момент она обернулась, чтобы посмотреть, не гонятся ли за ней белые фигуры, ворующие детей, и неожиданно врезалась в кого-то, отлетела назад и упала на дорогу.

Смахнув запутавшиеся волосы, Лия с удивлением узнала Нэргена, только что вышедшего из дверей гостиницы. Тот ошарашено смотрел на нее, и, когда она уже почти встала, рука его дернулась ей навстречу.

— Здравствуй, Лия.

Девочка посмотрела на него, потом обернулась, и страх заставил сердце гулко стучать.

— Ты от кого-то бежала? — спросил вдруг он. Лия взглянула в его глаза — ей показалось, что окруженец Нэрген когда-то испытывал такой же страх, как и она сейчас. И она ему поверила.

— Да. Ты можешь меня спрятать? — тихо скороговоркой произнесла она.

Нэрген чуть заметно кивнул и, развернувшись, пошел к гостиницу, жестом зовя ее за собой. Лия, еще раз оглянувшись — не замаячат ли белые фигуры — пошла следом за ним, борясь с предательски дрожащими коленками.

— Ты тут живешь?

Нэрген закрыл дверь и повернулся к ней — Лия уже сидела на его жесткой кровати и поглядывала на окно. Маленькая для нее, комната казалась Нэргену пределом мечтаний — на окружении в его распоряжении был куб три на три на три метра. А здесь, как ему казалось, можно было репетировать марши и даже бегать трусцой. Свободный мир за стенами гостиницы все еще казался ему сном.

— Теперь да… Илон говорит, это ненадолго. Скоро он заберет меня на Неогею…

— Здорово! — Лия присвистнула. Ее страхи на время забылись, хотя она то и дело нет-нет, а поглядывала за окно, — а ты скажи ему, вдруг он и меня возьмет?

— Я спрошу.

Нэрген, приведя ее в свое жилище, не был уверен в том, что нужно делать дальше. Поэтому решил просто спросить, раз ничего другого не оставалось.

— А что ты будешь делать?

— Я? — Лия задумалась, — я посижу у тебя немного. А, как стемнеет, пойду домой. В темноте они меня не заметят, — она с опаской выглянула на темнеющую улицу.

— Понятно, — ответил Нэрген.

— А как ты сюда попал? И почему тебя берут на Неогею?

Нэрген, решив, что стоять столбом у входа не соответствует поведению нормального землянина, подошел к окну и сел на подоконник. Лие сразу стало спокойно, ведь так ее точно не увидят в окно.

— Видишь ли… — начал Нэрген, и рассказ его, путанный и странный, сначала тек неуверенно, постепенно набирая силу и разжигая огоньки глаз, — Нас учили на Деймосе… Есть такие Караваны Страха, они налетают внезапно и люди поблизости сходят с ума от ужаса… Их придумали неогеанцы, чтобы… хотя, Илон сказал мне, что это неправда, и что Караваны Страха пришли извне. Нас учили на Деймосе, как бороться с ними. И когда мы летели, отряд из двухсот человек, на корабле, я неожиданно… Я почувствовал его, но не испугался. Не знаю, почему другие его не заметили… Я сумел катапультироваться с корабля, и тогда Караван Страха атаковал корабль. Пилот не справился с управлением и, попав в поле притяжения Деймоса, разбился. Я… Я не испугался Каравана Страха, и, наверное, этого и испугался… Я бежал, не разбирая дороги, пока не добрался сюда. Понимаешь, я почувствовал, что что-то изменилось, что меняться было не должно, и меня это напугало больше, чем… И здесь я встретил Илона.

Лия кивнула.

— Я поняла. Страх шел снаружи, и у всех билось сердце и дрожали коленки, как у меня сейчас. А ты не дал им биться и дрожать. Ты его не снаружи не испугался, а внутри.

— Внутри? — По правде говоря, Нэрген плохо ее понял.

Лия засмеялась.

— И сам же не понял, чего не испугался, и сам же испугался, что не испугался!

Нэрген посмотрел в окно. Странно… Значит, не тому учили его на Деймосе? Учили, как не бояться Караванов Страха временно, как задержать дыхание под водой, чтобы снова всплыть и бояться. А он взял да и заставил внутренний страх замолчать. И смог победить и выжить. Ведь победить Караваны Страха — не значит, уничтожить их. Значит — перестать их бояться.

— Пока я служил, меня направляли. Куда лететь, куда наносить удар, — рассуждал Нэрген, — И я почувствовал себя свободным не когда они замолчали, сойдя с ума, а когда я перестал слушать. И если Неогея и Земля воюют между собой, то… И даже, — он вдруг выпрямился, глаза его загорелись, — даже когда я встретил Илона, я думал, что он враг и мне нужно его убить. С тех пор не изменился Илон, не изменился мир вокруг… Все та же идет война и те же командиры отдают приказы… Значит, чтобы предотвратить смерть Илона нужно было измениться мне самому, и никак иначе?

Вдруг он заметил, что Лия зевает и клюет носом, но внимательно его слушает.

— Ты хочешь спать? — спросил он ее. Лия кивнула и, повинуясь накатившейся от страха усталости, свернулась калачиком и задремала.

Окруженец Нэрген, движимый неясным порывом, накрыл ее своей курткой и тихо направился к выходу.

— Ма-ален, — вдруг произнесла она сквозь сон.

Нэрген удивленно обернулся и, посмотрев на девочку, спросил шепотом.

— Что?

— Ма-ален — вот как тебя зовут, — ответила Лия и, произнеся это, заснула окончательно.

* * *

Лие снились плохие сны. А когда она проснулась от слепящего света, реальность оказалась страшнее снов.

Ее допрашивали прямо в этой комнате, но она ничего не могла сказать им — она почти не знала ни его самого, ни неогеанца Илона, вызывавшего особенный интерес у Белого Легиона. Эта пытка продолжалась несколько часов, после чего ее усыпили и забрали с собой.

Очнулась в следующий раз она на корабле, везущем ее в неизвестном ей направлении. Связанная, она уголком глаза могла видеть проплывающие мимо Землю и Окружение. Потеряв сознание, она очнулась между черным небом и багровой землей. Корабль садился на Проград.

На Програде ее и еще несколько детей, в соответствии с тайным соглашением между Землей и Проградом, прооперировали и встроили в легкие истребители в качестве системы управления. Покинуть корабль они не могли.

Лия смутно помнила, что происходило после операции — часть мозга была намеренно повреждена с целью подавить сознание. Она помнила себя в составе стальной армады, устремившейся к Неогее. Помнила себя, пролетающей над неогеанскими деревьями, и каждое дерево тянулось достать ее корабль хотя бы одной ветвью, чтобы оплести и утянуть в недра планеты, задушить корнями, набить землей и червями.

Она помнила перекошенные от ярости лица тех, кто противостоял ей в воздухе и затем на поверхности планеты, куда она рухнула, потеряв контроль над кораблем.

Помнила лицо неогеанца, склонившегося над ней. Он не улыбался, а в руке его был пистолет.

На этом жизнь ее оборвалась.

 

Глава 4

Таян сидел на земле, а прямо перед ним сидели старейшины двадцати родов Неогеи. Они беседовали, но истина все дальше ускользала от Таяна. Он перенесся в далекие годы своего детства и своей юности, которые он провел среди тех же деревьев и тех же лиц. Он надеялся вернуться в то же время, а вернулся лишь в то же место, постаревшее вместе с ним на девяносто четыре года. Ему было тоскливо, и он плохо слушал, что говорят старейшины.

"Мне просто нужно уйти в леса, отправиться к морю… Услышав пение волн и шелест листвы, я забудусь спокойным сном".

— Невозможно поверить в то, что последний ученик Эйен слабее многих мастеров Неогеи. Не твоя ли страсть — Золотой Город — подточила твои силы? Мы не ослышались, тебе требуется исцеление?

Таян очнулся от своих мыслей.

— Даже если и так, я сожалею лишь о том, что не могу отдать собственную жизнь в обмен за вечное благополучие города.

Старейшины рассмеялись снисходительно.

— Не думаем, что он стоит этого. Нам давно хотелось обсудить с тобой то, в каком состоянии находится Золотой Город. Но ты был слишком горд, чтобы обратиться к нам за советом…

* * *

Тихо-тихо.

Нелл лежала на листьях под деревом, верхушка которого скрывалась за переплетением ветвей, сквозь которые сияло теплое солнце. Ее тело пребывало в покое, когда как на душе было неспокойно с тех самых пор, как она покинула Золотой Город.

Когда это было? Неделю назад? Ей кажется, что уже год.

Каждый день она спускается под землю, включает покрытые пылью приборы связи, жалобно визжащие от недостатка тока, и, выслушивая голос далекого города, отправляет сообщение обратно. Для этих целей открывают специальный подпространственный переход, раз в сутки для обычной связи.

Получая сообщение от Кмира, она радуется тому, что он не видит ее — плачущую. Она подмечала малейшие изменения в обстановке дома за его спиной, замечала новые царапины на рабочем скафандре. Она засыпала, шепча его имя, и просыпалась, приветствуя его.

Подруги ее детства разлетелись по другим родам, и не прибыли поприветствовать ее. Ее старый учитель умер, а родителей она, как и всякая неогеанка, не знала. Но относились к ней хорошо, с сочувствием выслушали о возможной потере контакта и предложили любую помощь. Старейшина рода осмотрел ее и сказал, что никаких причин беспокоиться не видит. Однако раз неогеанцы Золотого Города заявляют обратное, он предлагает Нелл заполнить время упражнениями.

И она занимается с утра до вечера, выращивая деревья, укрепляя корни, залечивая червоточины стволов. Врачует животных, играет с детьми, под присмотром их учителей, делит с ними печали и радости. Пока в сердце ее не прозвенит звоночек, говорящий — пора. Сеанс связи с городом начнется с минуты на минуту.

* * *

Найя: Нелл, как ты побледнела! Или это качество связи такое? Тут происходит много чего, конечно. На той неделе, ты слышала, я думаю, кто-то из сынов земли — я не видела, так говорят — напал на проградскую девушку. Ранили ее, представляешь, чуть не убили, они же такие хрупкие, когда без своих скафандров! Ее брат, проградец, пошел тогда с жалобой в совет, хотя ему и говорили, что это безнадежно. Так оно и вышло. Подозреваемых хоть отбавляй, а кто виновен — непонятно. Вот Альянс, они вчера их здорово припугнули. Я думаю, так и нужно с ними поступать.

Кмир: Да, у меня все в порядке. Да, слышал я про беспорядки, но в нашей части города пока все тихо. Нет, давно уже не видел Стерру и Рона. Хорошо, зайду узнаю, как они. Прея видел на днях, кажется, он всеръез ненавидит Альянс. Последний раз чуть не поссорился с Найей из-за этого. Я — ничего. Если только они не попытаются войти в этот дом без спроса. Тогда пусть пеняют на себя. Не переживай. Набирайся сил. До связи.

* * *

— Привет, Кавор.

Таян пользовался привилегией моментальной связи через выделенный подпространственный канал. Связавшись с Ане, он не добился от нее полного ответа о состоянии дел в городе — не хватило опыта быть в курсе всех событий. Вот и пришлось связаться со старым соратником.

— Здравствуйте, Таян. Рад видеть вас в хорошем расположении духа. Вы спрашивали, как дела в городе. Как вам сказать… — Кавор задумчиво погладил подбородок, — позавчера кто-то разрушил пьедестал статуи Ма-алена. Статуя упала и должна была рассыпаться, но она оказалась прочнее камня. Виновного найти не удалось. На всякий случай я поставил охрану вокруг башни совета…

* * *

И снова день, и снова Таян на зеленом ковре перед старейшинами родов.

— Не лишился ли ты разума, Таян? Илемо доверил нам роль поводырей, Програду и Земле уготована была роль строителей нового мира. А ты доверил им управление городом?

— Но Ма-ален хотел совсем не этого. Он хотел, чтобы мы были равны, как братья.

Старейшины улыбнулись.

* * *

Нелл растерянно слушала очередные слухи и новости из Золотого Города от Найи, чтобы затем выслушать сообщение от Кмира и удивиться — в одном ли городе живут Найа и Кмир?

Найя: Когда памятник упал, кого-то придавило. Ужас! И никто не помог! До чего мы докатились, Нелл! Я сама там не была, но слышала…

Кмир: Да, я тоже это слышал, — выражение лица Кмира ничуть не изменилось, — Прошу тебя, не переживай, не забивай голову. Я думаю, это пройдет. Не может же так продолжаться все время, однажды им это надоест, когда поймут, что никому нет дела до их выходок. И поменьше слушай Найю, она последнее время много проповедует. Я узнал, у Стерры и Рона все хорошо. Ждут твоего возвращения. До связи.

* * *

Который теперь день? Вереница дней как ворох листьев пролетали мимо, и изредка хлестали главу неогеанского сектора по лицу заявлениями старейшин.

— Равенство, говоришь ты? Равенство невозможно, Таян. Либо они должны дотянуться до нас, либо… но не предлагаешь ли ты нам опуститься до их уровня? Сделать шаг назад? Как та, что прилетела с тобой?

И снова Таян возразил.

— Это не шаг назад. Это шаг навстречу. Вместе наши народы смогут быстрее достичь гармонии, чем мы, горделиво вышагивая впереди.

Старейшины переглянулись.

* * *

Незаметно летит время на планете Неогея.

Нелл с удивлением обнаружила, что прошел уже месяц как она покинула город. Она привыкла к тому, что Кмир смотрит на нее с экрана, не видя, привыкла к дурным вестям — ей казалось, что все новости из города лишь потому так волнуют ее, что она сейчас так от него далеко. Страх и тоска притупились, убаюканные вечной дремой древней планеты.

Подарки и послания были розданы, Нелл очень надеялась, что никого не забыла. Диски, украшения, лакомства — все это было с удивлением принято и, к глубочайшему сожалению Нелл, забыто. Послания из далекого Золотого Города от дальних сородичей показались им глупыми, не важными. Быть может, кто-то из них хотел получить обратно частицу родного дома, но вскоре Нелл поняла, что ничего не привезет обратно, кроме выдуманных ею же слов благодарности.

* * *

— Равенство невозможно. Останется один народ, истинный либо смешанный. В своем ли ты уме, Таян, говоря, что желаешь смешения крови? Всеми знаниями Неогеи ради чего ты готов пожертвовать?

— Ради человека, который спас вас.

— О, значит, ты предлагаешь нам стать рабами его идей?

Таян вспылил:

— Кто же вы, как не рабы собственной гордыни?

Старейшины нахмурились.

* * *

— Мастер Таян?

Разум Таяна, блуждавший далеко за пределами тела, вернулся назад на планету Неогея. Звезды заняли свое место по ту сторону зрачков, а невдалеке стояла Нелл, на лице ее сияла улыбка. Таяну показалось, что никому он не был так рад из своих сородичей, как ей.

— Здравствуй, Нелл, — неожиданно для себя улыбнулся он. Нелл немного смутилась и сделала неуверенный шаг в сторону.

— Как ваше здоровье, мастер Таян?

— Превосходно, — Таян посмотрел на свою руку, лежащую на земле, и пошевелил пальцами, вызвав волнение трав, — Я уже чувствую в себе силы вернуться. Благо вернуться уже пора. Нет, — он поднял руку, и из-под земли пробился, вытянулся ствол молодого деревца. Щелчок пальцев — и он весь покрылся зеленью. Нелл с восхищением смотрела на его творение, — рано я собрался покидать свой пост. Еще столько предстоит сделать…

— Это замечательно! — искренне сказала Нелл, с радостью глядя на Таяна, — Я вот тоже, чувствую, что надо возвращаться.

— Ты не хочешь остаться? — лукаво спросил Таян.

— Нет, — просто ответила Нелл. Для нее не существовало другого ответа на этот вопрос.

— Берегись ответить так старейшинам, — заметил Таян, — они не поймут тебя.

— Но они же не были там, — возразила Нелл, — никогда не были в Золотом Городе.

— Если бы только в этом была причина, — Таян положил голову на мох, влажный и благоухающий. Нелл села неподалеку от него, обдумывая ответ мастера. Потом взглянула на деревце, только что созданное им, и с сожалением произнесла:

— Я раньше не думала, что аренатектура работает только в пределах Планеты Согласия… А вот теперь убедилась — местный песок не слушается меня. Вы не знаете, почему так?

Таян отрицательно покачал головой.

— Увы, не знаю. Таков был его странный прощальный дар. Вероятно, мы просто не поняли его, или еще не успели понять.

— Мастер Таян, а правда, что вы видели Ма-алена еще до Первого Дня?

Лицо Таяна просветлело — он перенесся в годы своего детства, когда ему только дали имя, а вместо солнца светила звезда его учителя, имя которой — Эйен — теперь забыто. Немногие знали, что она была невестой Илона, того, кто помог взойти звезде Ма-алена.

— Да… — Таян вздохнул. Давние воспоминания были холодны и не грели его, он смотрел на них через стекло памяти и не чувствовал легкости и света тех дней, — Он прилетал сюда незадолго до Первого дня. Недалеко от поселения нашего рода, за пару лет до этого, было отбито нападение проградцев. Вернее, проградскими были только корабли. Пилотировали их земные дети, лишенные воли и разума. Ма-ален искал девочку, землянку, пилота одного из этих кораблей. Но после окончания войны все погибшие земляне были перевезены на Землю и перезахоронены там. Я видел его, ищущего кого-то среди разрытых могил, и рассказал ему о перезахоронении. Он посмотрел на меня, улыбнулся и ушел, не сказав ни слова, но на лице его была радость.

Таян замолчал, а Нелл слушала бы и слушала, ее сердце не переставало удивляться тому, каким был этот человек.

— Нелл, а что происходит в городе? — вдруг спросил Таян, — нет, я, конечно, знаю, — пояснил он, заметив удивление в ее глазах, — от членов совета, но интересно было бы услышать от простых граждан, а с ними у меня совершенно нет связи.

— Что говорят…, - Нелл призадумалась, — Последнее, что я слышала, что в городе все еще случаются беспорядки. Кажется, было принято решение перестроить западную часть города — сделать ее более безопасной и охраняемой — и переселить туда кого-то, но я пока не поняла — кого.

Дремота соскочила с Таяна. Он поднял голову и посмотрел на Нелл.

— Я мог бы гордиться тем, что есть еще люди, не умеющие врать, — неожиданно сказал он, — но пока придется ограничиться сожалением о тех, кто врать научился. Спасибо, Нелл.

Он встал, словно вырос, как дерево, и поднял руку, блеснувшую в свете солнца. Из чащобы примчался вихрь листьев, неся на себе тело неогеанского ската. Таян вскочил ему на спину и взмыл в небеса.

А Нелл осталась стоять, и взгляд ее был грустен.

— Я хотела еще столько ему сказать, — покачала она головой, — а сама расстроила новостями о беспорядках.

Неогеанка вздохнула и побрела по чаще леса, напевая.

* * *

— Таян, вы, кажется, помешались на вашем Шеде. У нас тут голод, эпидемия на билосных полях, мы тут с Нортом и Ане с ног сбились, пытаясь успокоить людей и убедить их, что все будет вскоре улажено. Мне, если честно, просто не до него. Альянс и Сыны Земли обвиняют друг друга, и я не я, если они не пополняют свои ряды ежедневно.

— Но к чему перестраивать целый район города, объясните мне?

— А, — Кавор облегченно вздохнул, — тут все просто. Старые районы совершенно не предназначены для наблюдения, их очень тяжело охранять от беспорядков. Новые районы будут строиться с учетом вопросов безопасности. По сути, мы просто перенесем ряд домов с места на место.

— В условиях голода, как вы говорите, ваши действия могут вызвать недоумения. Что за эпидемия, почему вы не сообщили мне раньше?

— Потому что раньше это не было эпидемией, — сверкнул глазами Кавор, — У меня есть огромное желание перетрясти весь город, всех людей и найти всех, кто препятствует нормальной жизни города.

— Не горячитесь. Эпидемией занимаются?

— Все неогеанцы, только этим и занимаются.

— Хорошо, — Таян прикрыл глаза и задумался, — я думаю, что смогу уговорить старейшин послать мастеров Неогеи на подмогу.

Показалось, или тень страха пробежала по лицу Кавора?

— Это было бы очень кстати, — произнес лидер землян, — как вы понимаете, Акведуком временно никто не занимается. Увы, похищения кораблей продолжаются до сих пор, хотя почти всегда обходится без жертв — экипаж высаживают на одном из спутников. Но поиски ни к чему не приводят. Приходится усиливать охрану кораблей. Но теперь, из-за голода, все дальние экспедиции пришлось отменить.

— Понимаю. И все же, я бы советовал вам сосредоточиться на проблемах голода. Реконструкция города подождет. Я хотел бы получить от вас предполагаемые планы города и обсудить.

— Таян, я не думаю, что вам стоит беспокоиться на этот счет.

— Это позвольте решать мне, — улыбнулся Таян, — Я жду планы и дам вам знать о решении старейшин…

* * *

Найя: Они подвергают сомнению учение Ма-алена! Да за такое нужно выгонять из города! Нечего сынам Земли позорить святейшее место! Я точно не знаю, что они говорят, но если то, что я слышала, правда, это ужасно!

Прей: А, привет, — Прей выглядел обеспокоенным, — и чего только Найя про меня наговорила? Не волнуйся, совет, наконец-то, начал что-то делать. Охрана на улицах стоит, уже удалось пресечь нескольких особо рьяных сторонников Альянса, — землянин ухмыльнулся, — хотел бы я посмотреть, как они смотрят в глаза тем, чьих родственников убили или покалечили. Да, доходило и до этого, увы, увы. Сыны Земли хотя бы не опускались до такой низости.

Из-за эпидемии на полях теперь только неогеанцы и работают. Полеты и экспедиции тоже отменили. Теперь землян берут в охрану. А это сейчас самое опасное дело! На охранников знаешь, сколько нападают? Да постоянно! Оружие применять запрещено советом, только в особых случаях. Пока на тебя идут толпой, стой и смотри. Стрелять можно, только когда убивать начинают.

Думаю, мне тоже придется податься в охранники. Иногда не терпится устроить этой сволочи "особый случай"…

* * *

— Ты много дал им свободы, вот они и возомнили себя невесть кем. Ты слушаешь нас, Таян? Понимаешь? Или ты перестал понимать истинную мудрость среди низших?

— Значит, мы дали им слишком мало свободы. Раз их разум не смог найти иного выхода, он скован суевериями и предрассудками прошлого.

Старейшины промолчали.

* * *

Кмир: Да, Нелл, видимо, придется переехать. Достаточно далеко от старого места. Мне не совсем понятен план перестройки города, но глава совета заверил, что это делается исключительно ради нашей безопасности. Я отмечу тебе на карте место, куда будет перенесен наш дом. Я посмотрел, Стерра и Рон будут рядом, Найа тоже невдалеке. А вот дом Прея окажется на другом конце города. Странно так. Раньше мы строили дома где хотели. А теперь это будет решать совет.

Охраны на улицах прибавилось. Думаю, это хорошо. Хотя имея на руках боевой скафандр я чувствовал бы себя увереннее.

До связи. Надеюсь, ты скоро уже вернешься.

* * *

Когда Таян нажал на кнопку вызова, ответом ему было долгое молчание. Ане не отвечала. Таян нахмурился и попытался связаться с Кавором.

Экран вспыхнул, и, преодолевая расстояние в сотни световых лет, на мастера Таяна смотрели серые глаза капитана Шеда.

— Шед? — Таян поборол в себе изумление, — Что вы там делаете? Где Кавор?

— Приветствую, мастер Таян, — проговорил Шед, лицо его выражало растерянность, — тут такая штука приключилась… Кавор отправился беседовать с представителями Альянса и сынов земли, и был тяжело ранен бойцами Альянса в потасовке. Сейчас его жизнь вне опасности, но управлять делами он временно не в состоянии.

— Так, — Таян холодно улыбнулся, — а ВЫ что там делаете?

— Меня он оставил вместо себя, — спокойно ответил Шед, — я же член совета, уже как полтора месяца. Но, я должен признаться, мы не справляемся тут с ситуацией. Ну никак, — он развел руками, — и я очень просил бы вас прилететь, если, конечно, вам позволит здоровье. У меня есть кой-какие соображения на этот счет, — он задумчиво потер бороду, — но сам я их осуществить не решаюсь.

— Я понимаю ваше волнение, — не теряя самообладания, ответил Таян, — конечно же, я готов вернуться и поучаствовать в судьбе Золотого Города. Однако своими соображениями вы можете поделиться со мной и сейчас. Еще я хотел бы знать, где Ане.

— Ане сейчас на полях, — ответил ему Шед, — что касается…

Неожиданно экран погас и хрипловатый голос замолк. Таяну было приятно слышать тишину после этого голоса, хотя он не до конца понимал ее причин. Он несколько раз нажал на кнопку вызова. Безрезультатно.

Обеспокоенный, Таян вызвал спутник связи.

— Почему пропал сигнал с городом?

— Непонятно, — ответили ему оттуда, — подпространственный переход открыт, но сигнала нет. Вернее есть, но беспорядочный.

— Он прерван? Глушится?

— Нет, не похоже. Скорее, передатчик выведен из строя. Хотя с трудом могу себе это представить — для этого пришлось бы разрушить башню связи.

— Понятно. Спасибо. Известите меня, если связь вдруг появится.

* * *

Связь не появилась на следующий день. Таян считал минуты и сумрачным был его взгляд, обращенный к черному экрану.

Он твердо решил подождать еще день. В конце концов, из города может прилететь кто-нибудь и объяснить, что происходит.

"Да, когда-то я сам отговорил совет тратить силы на установки дополнительных линий связи… И вот теперь жалею".

Бесполезно. Город не отвечал. Таян выбрался на поверхность и столкнулся с взволнованной Нелл.

— Мастер Таян, вы не знаете, почему нет связи с Золотым Городом? — перебарывая дрожь, спросила она. Таян помотал головой и нашел в себе силы улыбнуться.

— Неполадки со связью случались и раньше — ей ведь так редко пользовались. Чтобы развеять любые опасения, я предложил бы уже сегодня вылететь в город. Там требуется моя помощь. Ты можешь полететь со мной.

— Это было бы прекрасно! — обрадовалась Нелл, — иначе я смогла бы полететь только через неделю, мне сказали, что раньше ни один корабль в Золотой Город не полетит.

— Теперь полетит, — ответил Таян, — в Городе разразилась эпидемия на билосных полях. Со мной отправится пятьдесят мастеров, чтобы выяснить ее причины.

"И устранить их" — услышала Нелл его внутренний голос. Глаза Таяна сверкнули, и Нелл испуганно попятилась.

* * *

Огромный корабль, в несколько раз больше того, на котором они прилетели сюда, поражал воображение Нелл. Редко бывая на Неогее, Нелл совершенно забыла о том, чего достиг ее собственный народ. Когда корабль раздувал свои бока, он увеличивался чуть ли не вдвое. Огромные глаза служили для ориентирования на планете — в пространстве они закрывались бронированными веками. Гигантская биомашина обладала зачатками разума и могла самостоятельно прокладывать маршрут и совершать взлет и посадку. Сейчас он набирал побольше воздуха и воды перед стартом и проводил в уме сложные расчеты, учитывая движения небесных тел.

Нелл осторожно взошла на борт — мастера Неогеи уже заняли свои места и концентрировались на предстоящей работе. Глаза их были закрыты, на лицах застыло возвышенное выражение — они казались воинам и волшебниками древних времен. Нелл робела идти между ними, но все же шла. Последним в ряду слева лежал мастер Таян, а в ряду справа оставалось пустое место — ее.

Она посмотрела на лицо Таяна — казалось, он помолодел на сотню лет.

"Пусть вам сопутствует удача" — подумала она, и заняла свое место.

Брюхо корабля сомкнулось, раздался нарастающий гул и корабль, выдохнув облако пара, вознесся в небо.

* * *

— Нелл!

Неоганка удивленно подняла глаза, не ожидав услышать свое имя здесь, на Втором Спутнике, где остановился Таян перед тем как лететь в сам город. Прямо по коридору к ней шел, несколько напряженно улыбаясь, молодой землянин, казавшийся ей знакомым. Когда он подошел ближе, она вспомнила — это Лин, пилот технического корабля.

— Здравствуйте, Нелл, — он торжественно пожал ей руку, неогеанка с интересом и смущением наблюдала за ним, — откуда вы здесь?

— Здравствуйте… Я возвращаюсь с Неогеи, домой…

— Вот как! Я увидел вас, и сразу вспомнил. А где ваш супруг?

— Ждет меня в городе.

Казалось, Лин был ошарашен.

— В городе? Вы что же, не знаете, что творится в городе?

— Да, — Нелл мечтательно посмотрела в иллюминатор, — я слышала о голоде. Но вряд ли это испугает меня или Кмира, — она весело улыбнулась, — и потом мастер Таян и другие мастера прилетели с Неогеи, чтобы справиться с этой бедой.

Лин слушал ее растерянно, но известие о неогеанских мастерах насторожило его. Он серьезно посмотрел на Нелл, словно оценивая, всю ли правду она говорит.

— Нелл, — он наклонился к ее уху и продолжил шепотом, — мы можем поговорить в другом месте? Похоже, Кмиру грозит опасность.

Она отпрянула от него с ужасом и недоверием в глазах. Узор на тунике вспыхнул. Лин остался стоять на месте, тревожно смотря на нее.

Контакт.

Он не врет. Кмиру грозит опасность. И самому Лину тоже. Но какая?

Нелл подошла к нему вплотную, глаза ее смотрели жестоко и гневно — Лин ощутил, что хрупкую девушку, стоявшую перед ним, словно подменили.

— Приходите ко мне, — вполголоса сказала Нелл.

— Лучше вы ко мне, — так же тихо ответил Лин.

— Хорошо, — ледяным тоном произнесла неогеанка.

На этом они разошлись в разные стороны, и неогеанка Нелл была притворно-весела, и землянин Лин был притворно-вежлив.

* * *

Лин резко убрал пистолет и улыбнулся. Нелл вошла, проследила за закрывающейся дверью, прошла вглубь комнаты и села.

Когда дверь закрылась, улыбка пропала с лица землянина.

— Я должен сообщить что-то очень важное, — он выждал паузу, — в Золотом Городе зреет заговор. Завтра земной сектор захватит власть.

Эти слова потрясли Нелл. Золотой Город, нерушимая надежда, последний оплот и колыбель поколения живых… Превратился в разменную монету?

— Этого… не может быть, — растерянно произнесла она.

— Увы, это так, — взгляд Лина был тверд, — Переворот произойдет завтра, либо послезавтра — во многом зависит от действий мастера Таяна. И раз он привез с собой мастеров, он настроен серьезно. Нет, Нелл, без кровопролития не обойдется.

— Вы хотите сказать, что мастер Таян знает об этом? — ужаснулась Нелл.

— Если и не знает, то подозревает. Вот и взял с собой подкрепление, на всякий случай. А закончится это тем, что земляне будут угрожать жизни неземлян. Уже сейчас почти все они оказались в новых районах города. Я уверен, что завтра эти районы закроются навсегда. Никто не сможет проникнуть в них или выйти наружу без особого на то разрешения земного сектора.

— Но это ужасно! Кмир как раз там, он… — она резко встала, — Я должна лететь к нему немедленно.

— И никогда не выйдете оттуда, — повысил голос Лин, — мне бы этого не хотелось.

Нелл пристально посмотрела на него. Лин отвернулся и сказал в сторону.

— Я не был другом Вленара, но знал его друзей, а те знают вас. В память о нем они хотели бы оградить его друзей от опасности. Я думаю, я смогу помочь вам спасти Кмира, — он снова повернулся к ней, — Мы должны прилететь туда ночью. Ночью еще слабо следят, ночью никто не осмеливается выходить — очень опасно на улицах. Мы с вами проникнем за ограждение, вытащим Кмира и тем же способом удерем. У меня есть боевой проградский скафандр, на случай, если нам придется уходить с боем.

— Подождите, я… — Нелл села, обхватив голову руками. — почему только Кмир, там так много хороших людей.

— Не выйдет, — Лин помотал головой, — мой корабль не вместит много, а на Планете Согласия негде спрятаться. Если получится, мы вытащим еще двоих или троих.

— Там есть пара, — сказала Нелл, — Рон и Стерра, у них маленькая дочь, Миррель. Им… сложнее прочих будет постоять за себя. Мы могли бы спасти их?

— Я не уверен… — Лин задумался, — мне нужно будет ознакомиться с новой картой жительства. Лететь нужно сегодня же. Вы согласны?

— Да, — не раздумывая, ответила Нелл, — Только не нужно ли предупредить…

— Таяна? — перебил ее Лин, — ни в коем случае. Он просто вас не отпустит. Полетит вперед, и тогда, — он закрыл глаза, — все начнется.

Когда Нелл вышла от него, условившись, где и когда они встретятся, руки Лина дрожали. Он подошел к столу, положил пистолет, проведя рукой по холодному стволу, достал из-под стола бутылку и приложился к ней. После чего рухнул на кровать и моментально заснул.

* * *

— Мастер Таян, связи по-прежнему нет. Но экипаж кораблей, прилетевших оттуда вчера, сообщают о взрыве коммуникационной башни. Кажется, это дело рук Альянса. Они подтверждают, что Кавор серьезно ранен в потасовке между Альянсом и Сынами Земли, есть свидетели. Шед и Ане очень просят вас как можно скорее прибыть в город.

— Благодарю, — величественно ответил Таян и сделал жест, предлагающий вошедшему мастеру покинуть его. Тот поклонился и вышел.

Таян смотрел на взошедшую Планету Согласия. То, что сейчас там происходило, требовало решительных мер.

"Я знаю, чего он хочет. Он только для того вызвал меня сюда устами совета, чтобы избавиться от меня. Значит, я могу еще остановить его. Он решил раскрыть все карты после моей смерти. Тогда мой шанс — опередить его"

Он проверил приготовления к отлету. Мастера полетят на неогеанском корабле, когда как сам Таян отправится на маленьком пассажирском корабле, один, без экипажа. Нелл — кстати, где она? — он уговорит переждать один день здесь.

"Завтра мы приземлимся в Золотом Городе и… будь что будет. Все зашло слишком далеко"

* * *

— Здорово, бойцы! — весело крикнул Лин, идя к охранникам у выхода из шлюза. На Золотой Город медленно опускалась ночь, и золото домов стало багрово-красным. Те хмуро поглядывали на парочку, приближающуюся к ним. Парень был явно землянином, а вот девушка рядом с ним…

Охранник справа предупреждающе поднял руку.

— Могу я узнать, кто вы?

— Легко, — ответил Лин, — эта девушка живет в Золотом Городе и вернулась из гостей, а я ее сопровождаю, так как приглашен ею в гости. Что-то не в порядке? — обеспокоенно спросил он.

— Вы — неогеанка? — обратился он к девушке. Та вздрогнула и ответила:

— Да. Мое имя Нелл. Я живу в южном крыле города.

— Думаю, что теперь в западном, — поправил ее охранник, — Вообще-то говоря, у нас теперь не принято неогеанцам и проградцам показываться на улице после захода солнца. Всякое случается, сами понимаете. Вот он — он ткнул пальцем в другого охранника — вас проводит.

Второй охранник отдал честь и махнул им рукой в сторону города. Лин и Нелл послушно пошли за ним. Лин на ходу оценивал вооружение и амуницию охранника, идущего впереди них. "Проградская работа. Они сговорились, что ли, как в старые добрые времена?" подумалось ему. За пазухой был пистолет, да разве такую броню он возьмет?

Нелл шла молча, чувствуя себя словно в страшном сне. И это — город, где она прожила столько счастливых лет? Мрачный, напоенный предчувствием беды и панического страха перед неизвестностью, он стал похож на дикого загнанного зверя, готового кинуться на любого, лишь бы прекратить ужасающее ожидание. Она легонько коснулась разума охранника, идущего позади нее, и начала тихонько слушать символы, воспоминания, сны, роящиеся в его голове.

Да, так и есть. Все то, о чем предупреждал ее Лин, все оказалось правдой. Охранник не знал всех деталей и не знал точно, кто именно руководит предстоящим переворотом, однако прекрасно осознавал, что ведет ее сейчас в тюрьму, и не пожалеет ее, если встретит завтра безоружную на улицах города.

Нелл стало горько от этой мысли. Она хотела спросить его, что она — Нелл — сделала ему, что он так спокойно думает о ее смерти, но не стала — сейчас им было важно как можно скорее и, не привлекая, внимания добраться до Кмира.

Путь занял несколько минут — порт находился неподалеку от западного крыла. Неожиданно по правую руку от них выросла высокая ограда, а охранник то и дело отдавал честь кому-то за этой оградой.

— Это чтобы никто не мог забраться внутрь и наделать дел, — пояснил охранник, — Всякое у нас бывает. Вот на той неделе телекоммуникационную башню взорвали, — он покачал головой и поцокал.

Нелл и Лин кивнули. Лин незаметно пожал Нелл руку и улыбнулся. Нелл, почувствовав поддержку, воспрянула духом.

"Нет, ни минуты нельзя здесь оставаться. Хватать Кмира и назад, к мастеру Таяну. Он прилетит сюда и все снова станет хорошо. Я понимаю его, он не мог сказать мне, и не мог обещать, что Кмир будет жив. Он не может спасти всех, как и я. Поэтому он будет спасать город, а я — Кмира"

Они подошли к воротам — пока еще открытым — в ограде. Охранник быстро переговорил с двумя другими, стоявшими на посту. Когда Нелл и Лин проходили мимо, они посмотрели на Нелл, как на обреченную.

— Погоди, — охранник резко остановил Лина рукой, — Тебя мы не знаем. Ты разве живешь в этой части города?

— Он приглашен мной, — отозвалась Нелл. Она с трудом сдерживала бешеный стук сердца.

— Увы, я не могу его пропустить, — ответил охранник, — По крайней мере, ночью.

Нелл не нашлась, что ответить. Лин тоже молчал, глядя на охранника, как вдруг перевел взгляд на нее. Нелл все поняла и вошла в контакт с ним.

"Лин, что делать?"

"Спокойно. Иди одна, бери Кмира, сделай, что я тебя попросил, и приходи к воротам. Сможешь найти меня тогда? Я буду неподалеку"

"Да, смогу"

"Договорились".

— Хорошо, я понимаю, — Лин отошел и примирительно поднял руки на уровень груди, ладонями к страже, — Я приду утром, Нелл.

— Да, приходите утром, — ответил вместо нее стражник, — мы сделаем все необходимые проверки, и тогда впустим вас. Прошу нас простить. Но, думаю, вы понимаете, что таким образом ни один злоумышленник не проникнет сюда и не причинит никому вреда.

— Понимаю, — Лин поклонился и пошел вдоль забора.

— Вас не нужно проводить? — окликнул его охранник.

— Нет, спасибо, мне недалеко! — отозвался Лин и скрылся за поворотом. Нелл, проводив взглядом его фигуру, судорожно сглотнула и направилась к родному дому в таком чужом ей городе, не зная, радоваться ли предстоящей встрече, или бояться ее исхода.

"Может, он обманул меня? Может, мне нужно просто остаться с ним здесь, и будь что будет? О, как я хотела бы остаться. Придти, сбросить с себя этот тяжкий груз и сказать ему и себе — все хорошо! Завтра будет светлое утро! Но нет, я ведь знаю наверняка, что не будет. И я должна. Должна"

Она приблизилась к дому, такому неожиданно уютному и знакомому. В окне горел свет, но Кмира не было видно через окно. Нелл испугалась, что он, быть может, этой ночью не здесь, и она не сможет разыскать его, или — нет! — с ним уже что-то случилось, ведь они не были на связи четыре дня.

С замиранием сердца подошла она к двери.

Она открыла ее, а он уже стоял на пороге.

И страх раскатистым эхом воскликнул внутри нее "Не он!". Любовь же ответила спокойно и мудро "Он".

Обняла, прижалась, вслушалась в биение дорогого ей сердца.

— Нелл, ты прилетела, — рябиновые глаза такие спокойные и добрые, — Я тебя каждый день ждал в порту, а ты прилетела ночью, — улыбнулся он.

— Кмир, — она никак не могла найти нужных слов, только гладила его по взъерошенным белым волосам, — Нам нужно уходить, — прошептала она, — сейчас же. Тут опасно оставаться.

— Опасно? — он, казалось, был удивлен, — почему?

— Не спрашивай, — замотала она головой, — просто поверь мне. Если я ошибаюсь, мы потом вместе посмеемся, вспоминая этот случай. Но сейчас… я боюсь, Кмир. Тут все стало чужим. Пойдем?

Кмир недоверчиво посмотрел на нее. Видно было, что подобные мысли посещали его, но он, воин смертельной планеты, считал, что сам ослаб духом, а не мир вокруг него начал меняться столь стремительно.

— Пойдем.

Она взяла его за руку и потянула за собой. Кмир удивленно посмотрел на ворота, стоявшие в другой стороне.

— Разве нам не туда?

Нелл тихо ответила:

— Еще нет. Я должна кое-что сделать.

* * *

— Вот это, — Лин протянул ей сверток, — Если меня не пустят за ограду — а это вполне вероятно — отнеси это в дом вот тут, — он указал на карту, и Нелл прищурилась, запоминая его местоположение, — Там никто не живет, в том числе и поблизости, так как дома еще не достроены. Просто положишь его на песок, и через пять минут поднимется такой шум, что вся охрана сбежится посмотреть, что случилось. Тем временем подходите к воротам, я их открою.

* * *

Стоило Нелл отойти на несколько метров, как заброшенный дом разразился снопом искр и загудел, как пчелиный улей. Нелл ринулась бежать к воротам. Поворот, другой — вот и Кмир поджидает ее, спрятавшись за домом. Два охранника, заслышав крики напуганных жителей, оставили свой пост, проверив надежность запертых ворот, и ринулись, насколько позволяла броня, к искрящемуся дому.

Нелл и Кмир подбежали к воротам и остановились беспомощно. За воротами никого не было.

— Ну где же ты, Лин? — С мольбой прошептала Нелл.

Неожиданно небо озарила яркая вспышка. Взрыв прогремел с той стороны, куда убежали охранники, и в голове неогеанки раздались крики боли и крики о помощи. Сердце ее сжалось.

Взгляд Кмира был тяжелым, его обуревали сомнения и подозрение.

— Пойдем в дом, — негромко сказал он, — скоро они вернутся, лучше, если нас тут не будет.

— Я чувствую его, — прошептала Нелл, — Лин недалеко. Он нас вытащит.

— Как мы выйдем отсюда? — спросил Кмир и протянул руку, чтобы увести ее, но неогеанка резко подошла к воротам вплотную и схватилась за стальную решетку руками.

Дыхание.

Сердцебиение в норме.

Мышцы рук расслаблены, позвоночник готовится принять удар на себя. Ступни ног вцепились в песок.

Вдох.

Нелл превратилась в сжатую пружину.

Выдох!

Мгновенное напряжение мышц, выброс адреналина в кровь и яркий блеск в глазах.

Нежные пальцы смяли сталь, словно паутину, ворота сорвались с петель, и упали, жалобно звеня. Облако песка поднялось в воздух, скрывая медленно оседающую Нелл, задыхающуюся то ли от напряжения, то ли от радости.

Кмир подхватил ослабевшую Нелл и быстро повел ее по останкам ворот наружу, прочь от ограды.

— Туда, — устало произнесла Нелл, указав рукой на один из переулков.

* * *

За два дня до переворота к человеку, который называл себя Лином, пилотом технического корабля, подошел некто и передал пакет.

Вернее не передал, а бросил на стол рядом с недоеденным завтраком. Лин вопросительно посмотрел на подошедшего.

— Здравствуй, Лин, — мерзко улыбаясь, произнес он, — ты несколько раздосадовал нас.

— Здорово, — ответил Лин, и жестом пригласил гостя сесть. Гость вежливо наклонил голову и сел.

— Так чем могу быть полезен? — осведомился Лин, — мне казалось, я выполняю все обязательства перед Братством.

— Увы, увы, — горестно вздохнул гость, — Не все. Последние три раза закончились неудачно. Твой напарник погиб. Да и неудачу с Посейдоном все прекрасно помнят.

— Посейдон не в счет, — запротестовал Лин, — я тогда был не в деле с Братством.

— Ну да. Ты устроил этот дурацкий налет, и в результате спалил корабль. Ничего в результате не узнал про Акведук, зато привлек внимание совета к делам Братства. Только потому мы и решили взять тебя под опеку, чтобы ты не натворил бед.

— Я тут ни при чем, — оправдывался Лин, — это мои подельщики-разгильдяи, что-то не поделили с экипажем и угрохали их. Если бы все узнали, что это было похищение, Братству досталось бы гораздо больше. Мне пришлось обставить все, как несчастный случай.

— Не очень у тебя это убедительно получилось, — заметил гость, — как и сегодняшние оправдания. Слушай внимательно. За каждым твоим шагом будут следить начиная с этой минуты, — гость осмотрелся и придвинулся ближе, — В Городе готовится что-то не очень хорошее. По крайней мере для тех, кто не родом с Земли. У Братства есть весьма ценные люди из их числа и, — увы! — уже сейчас они не могут покинуть город.

— Братство хочет вытащить их до того, как начнется заварушка? — спросил Лин.

— Именно. Но тебе это, само собой, не доверят. Твоя задача — устроить небольшой отвлекающий маневр в противоположной части новых районов. Это несколько облегчит нам задачу.

— Хм… Неужели вы думаете, что сможете покинуть планету?

— Нет, что ты. Наши друзья будут спрятаны на планете, и улетят оттуда позднее.

— Понятно. С кем мне держать связь?

— Ни с кем. Тебе придется уходить одному. Собственно, в этом и состоит твое задание. Постарайся выполнить его хорошо — в этот раз от этого будет зависеть твоя жизнь.

С этими словами гость встал и вышел, оставив Лина наедине с невеселыми мыслями.

* * *

Взрыв прогремел, и Лин выглянул из-за угла, полюбоваться на результаты своего труда. Да, полыхающее пламя трудно было не заметить. Теперь оставалось сматывать удочки, пока не набежала охрана.

Лин услышал крики, увидел, как лучи прожекторов прорезали темноту и устремились к месту взрыва. Он осторожно, но быстро, пошел по улице, прижимаясь к стенам домов, как вдруг, на первом же повороте столкнулся с кем-то.

Пистолет резко вскочил в руку, и Лин был готов выстрелить, как вдруг разглядел ярко горящие рубиновые глаза и понял, что перед ним — не враг. Кмир обошел оторопевшую Нелл и приблизился к Лину.

— Нелл, скажите ему, — пролепетал он, почуяв недоброе.

— Это Лин, — сказала Нелл, — он прилетел со мной спасать тебя.

— Посмотрим, — сказал проградец, глядя сверху вниз на Лина, — выведешь нас отсюда? Как обещал? Ты не очень-то нас ждал.

Лин был в растерянности. Да, если бы он ушел один, он беспрепятственно добрался до порта и улетел бы так же, как прилетел. С этой парочкой ему удастся подойти только на расстояние выстрела. С другой стороны, если этих двоих схватят, ему несдобровать. Нужно было уходить всем вместе.

— Я испугался взрыва, — ответил Лин, — и не думал, что вы решитесь бежать. Ведь теперь охранники будут прочесывать все вокруг.

— Ты хочешь сказать, что взрыв — не твоих рук дело? — прошипел Кмир. Лин осмотрелся по сторонам и, придвинувшись ближе к лицу проградца, произнес:

— Все, чего я мог таким образом добиться — это привлечь к себе внимание. А этого мне как раз очень не хочется. Раз вы смогли выбраться, следуйте за мной. Я вас выведу.

* * *

Два охранника не были готовы к такому. Пока они таращились на Лина, выхватывающего пистолет, и рассуждали, как проградец и неогеанка осмелились ночью выйти за ограждение, одному из них Лин разнес голову через поднятое забрало и перевел дуло на второго. Руки Лина дрожали.

Второй охранник быстро прыгнул в сторону, и пуля вошла в стену дома позади него. Лин, увидев, куда он целится, резко прыгнул за Нелл и выстрелил из-за ее плеча.

Грянул выстрел.

Кмир автоматически выбросил руку, чтобы закрыть Нелл, и пуля, пронизав его ладонь, впилась в плечо неогеанки. Ответный выстрел Лина уложил охранника. В следующее мгновение Лин, не успев порадоваться своей меткости, получил под дых и выронил оружие. Перед ним стоял проградец, сжимая окровавленный кулак.

— Ты ей закрылся, — констатировал Кмир.

— Нет, — запротестовал Лин, поднимаясь, — это вы стояли столбом, когда надо было лечь и не мешать мне, — он отдышался и посмотрел по сторонам, — пора убираться отсюда. Вон, — он кивнул головой в сторону маленького патрульного корабля, — это моя посудина. Тащи ее туда, я отдышусь и подойду.

— Меня не нужно тащить.

Из-за спины проградца выплыла Нелл. Туника ярко светилась, а бурое пятно на плече практически исчезло. Кмир изумленно посмотрел на собственную руку — рана затягивалась на глазах.

— Пойдем. Веди, — произнес Кмир и подтолкнул землянина к кораблям.

Лин хмуро побрел к кораблю, постепенно ускоряя шаг. Да, вывозить эту парочку с планеты не входило в его планы. Но попадаться охранникам города ему не хотелось еще больше.

Они довольно быстро добрались до корабля и вовремя поднялись на борт — из недр города вынырнуло несколько людей, вооруженных более чем серьезно. Кмиру потребовались доли секунды, чтобы оценить расстановку сил. Лин был выкинут с места пилота проградцем, тут же занявшим его и внедрившимся в системы корабля.

* * *

Одно целое, одно целое. Проградец и корабль. Кмир потянулся, словно растягивая позвоночник корабля, заревел двигателем и усиленно боролся с затекшим левым шасси. Словно оценивая себя перед противником, корабль оскалил дуло и нацелил его на людей, копошащихся внизу.

Да, замысел был ясен. Отсюда открывался прекрасный вид на закрытые районы города. В городе никогда не было тяжелой артиллерии, которыми можно было бы воспользоваться для массового устрашения. Зато флот прекрасно подходил для этих целей. Когда жители закрытых районов осознают, что попали в ловушку, на них будут нацелены орудия сотен кораблей. Что за возня в рубке, что там шепчет ему Лин? Кому он шепчет, собственному кораблю? Кмир расхохотался в динамики, устремив взгляд всех камер на беспомощного землянина.

Вперед, как птица! Не поворачиваясь спиной к врагу!

* * *

Патрульный корабль неожиданно задрал нос и стартовал, обдав пламенем соседние корабли. Стрелки попадали оземь, закрыв головы руками, а над ними пронеслась черная тень. Патрульный корабль, ведомый Кмиром, резко развернулся и, повторно пролетая над головами солдат, вылетел в шлюз и оттуда, пробив запертые ворота, вылетел прочь.

Автоматика шлюза мигом закупорила купол изнутри, сетуя на повреждения внешних ворот. А страшный удар, пришедшийся на ворота, потряс основы купола, и от вершины его откололся кусок внутреннего слоя, смяв левое крыло одного из верхних этажей башни совета и рухнув прямо перед ней на землю.

* * *

Из Зала Совета раздалась ругань, и оттуда вылетел Шед Гиннон, весь в песке, прижимая ладонью плечо, из которого струилась кровь. Советник Рональд, идя на доклад к засидевшемуся лидеру Землян, оторопел, увидев такое зрелище, и замер на месте, разинув рот. Шед прошел мимо него, грубо оттолкнув в сторону.

— Быстро, собирай сектор в нашей комнате, — прорычал Шед, не глядя на Рональд а, — и через десять минут имей что сказать по поводу произошедшего.

— Что произошло? — только и смог вымолвить Рональд.

— Это ты мне расскажешь через девять минут, — ответил Шед на ходу. Рональд увязался за ним.

— Вам нужна помощь?

— Да, через восемь минут, — отрезал Шед, — сейчас же я сам о себе позабочусь.

Капитан вернулся в свои покои, оттуда передал всем членам совета оставаться на своих местах до выяснения всех обстоятельств. После этого перебинтовал себе рану, сменил мундир на новый — черный, с тускло поблескивающими золотом эполетами. Пригладил волосы, выпил залпом стакан воды и быстро последовал в Зал для совещаний земного сектора.

На все это у него ушло шесть минут. Войдя в пустой зал, он занял место за трибуной и, поглядывая на часы, побарабанил пальцами. Члены земного сектора совета входили один за другим, заспанные, взъерошенные, и приветствовали лидера легким вежливым поклоном. Шед нетерпеливо кивал, внимательно изучая каждого вошедшего.

Рональд вбежал в комнату, запыхаясь, на две минуты позже обещанного. Шед, не глядя в его сторону, протянул.

— Задерживаетесь.

Рональд поспешно запер дверь и занял свое место, покраснев и обливаясь потом.

— Я сходил за вами, думал, вы еще в своей комнате.

Шед проигнорировал его замечание и сделал повелительный жест рукой.

— Докладывай.

Рональд суетливо извлек из кармана несколько дисков и включил интерпретатор. Между Шедом и советниками возникла сцена прорыва патрульного корабля.

— Не далее чем полчаса назад неизвестные, — тут Шед кашлянул, и Рональд запнулся, — личности их как раз уточняются, — Шед кивнул, — устроили взрыв на окраине западной части новых районов и затем похитили один из кораблей, на котором и совершили прорыв. При этом были убиты двое охранников. Еще трое ранены в результате взрыва.

— Прошу прощения, — поднялся советник Карл, — у меня так же есть сведения о побеге нескольких иномирян в восточной части новых районов. Похоже, что теракт в западной части был призван отвлечь внимание от этого события.

— Кроме того, — перебил его Рональд, — мы установили, что незадолго до происшествия в город прибыл корабль с землянином и неогеанкой на борту. Они зарегистрировались при посадке. Похоже, этот же корабль и совершил прорыв.

— Неогеанка? — удивился Шед.

— Да, ее личность как раз устанавливается, — Рональд склонился над медиатором, — ее имя Нелл.

— Нелл? — переспросил Шед задумчиво. Знакомое имя…

— Похоже, — не отставал оппонент Рональда, — что выломанные ворота — дело ее рук. Ворота не были прострелены или пробиты, судя по повреждениям, они были вырваны.

Что-то не укладывалось в голове Шеда. Вырваны? Стальные ворота высотой в три метра? И кем — неогеанкой? Той, что способна только, как он думал, выращивать деревья и залечивать переломы и вывихи? "Скоро здесь будет Таян" — вдруг напомнил ему внутренний голос.

— Мы отправили за ними в погоню несколько кораблей, — продолжал Рональд. Шед мгновенно отвлекся от своих мыслей и с негодованием посмотрел на советника.

— Вы сдурели совсем? — он повысил голос, — возвращайте их немедленно! — Рональд вскочил, кивнул и резко выбежал из зала совета. Шед поднялся с места. Советники как завороженные смотрели на черный мундир, как мыши смотрят в глаза змее перед собственной смертью.

— Карл, — негромко произнес он и сделал жест рукой.

Карл удивленно поднял бровь. Шед едва заметно кивнул в ответ. Советник поднялся и, подойдя к дверям, неожиданно запер их изнутри.

— Сейчас я вынужден буду сделать одно очень важное объявление, — спокойно произнес Шед, — а советник Кавор, направляющийся в данный момент сюда, подтвердит как мои слова, так и мои полномочия.

Восемь советников застыли в изумлении, то глядя на Шеда, то оборачиваясь на Карла, ставшего советником месяц назад, стоящего у дверей…

* * *

— Золотой Город вызывает Таяна.

Таян вздрогнул от неожиданности. Сигнал транслировался из Золотого Города на неогеанский корабль и оттуда — в его суденышко, болтавшееся недалеко от гиганта. На экране возникло раскрасневшееся лицо капитана Шеда.

— Приветствую, Шед, — Таян почти не скрывал злорадства, — я постарался прилететь как можно быстрее, как вы и просили.

— Замолкни, Таян, — неогеанец побледнел от гнева, таким тоном это было сказано, — мне сейчас некогда с тобой говорить. Оставайся на орбите пока я не позволю тебе приземлиться или улететь. Вы под прицелом. Конец связи.

Изображение Шеда пропало так же быстро, как появилось. Таян усмехнулся и связался с мастерами.

— Что делать, Таян? Неподалеку от нас действительно находится несколько проградских кораблей. Их орудия нацелены на нас.

— Спокойно. Если бы они хотели, выстрелили бы, не начиная разговора. Потихоньку отводите их орудия от нас.

— Выполняем, — мастер поклонился и исчез с экрана. В этом самое время Таян почувствовал контакт. Мастера осторожно нащупывали разумы, управлявшие системами наведения кораблей. Сам же Таян тщетно пытался достичь хоть одного разума на поверхности планеты. Бесполезно. То ли слишком далеко, то ли он действительно потерял часть навыков, то ли…

Таян прищурился и нажал на кнопку вызова. Неужели не уследили?

* * *

Ворота новых районов захлопнулись.

Рон был беспомощен. Его жена и дочь находились по ту сторону ворот, а он, в военной форме, шел по старому городу исполняя четкий приказ.

Мимо проволокли кого-то без сознания, окровавленное тело волочилось по земле, оставляя бурые следы на песке.

"Все пособники Альянса должны быть обнаружены и захвачены".

* * *

— Я вас слушаю, — неизвестно лицо безразлично смотрело с той стороны экрана, — Назовите себя.

Таян едва сдержал гнев.

— Я должен говорить с Шедом или Кавором, — произнес он.

— Назовите себя, — повторило лицо.

— Передай Шеду, — настойчиво произнес Таян, — что если он не соизволит поговорить со мной, через полчаса все для него будет кончено.

Лицо вдруг осознало, что с ним не собираются шутить. В глазах появился осмысленный страх, и землянин уставился на неогеанца.

— Советник Шед сейчас объясняет причины введения чрезвычайного положения в городе, — отрапортовал он, — освободится через десять минут. Вы подождете?

— Не только подожду, но и с удовольствием послушаю, — Таян откинулся в кресле. На душе было спокойно и пусто. Сейчас ему ничего не стоило лишить жизни, он был готов ко всему, — Переключи сюда.

— Да, минутку, — землянин с той стороны повозился немного и Таян увидел Шеда, с жаром произносившего речь, яростно жестикулируя.

— Увы, я повторю — увы, все это не оставляет сомнений в том, что силы Альянса имели поддержку в Совете. Их целью был и остается террор, запугивание. Манипулирование именем Ма-алена и призывы к единению были призывами к бойне! Они хотели бойни — они ее получили!

Этой ночью была предпринята попытка прорыва обороны одного из новых районов города. В эту ночь даже моя жизнь оказалась под угрозой, что уж говорить про ваши жизни.

Я призываю всех и каждого — все, что вам известно об Альянсе и о сподвижниках этой преступной группы, должно стать достоянием общественности. Мы должны знать нашего врага в лицо!

И мы его знаем, — Шед облизнул пересохшие губы и продолжил, — У меня был шанс убедиться в том, что Неогея имеет прямое отношение к Альянсу. Вы думали, эпидемия на билосных полях была случайностью? Вы думали, что неогеанцы ищут противоядие и хотят спасти ваших детей от голодной смерти?

Они не искали его! Потому что неделю назад противоядие нашел я — я! Что могло помешать сделать это лидерам Неогеи, если только не их собственное желание?

У меня, — Шед поднял в воздух пачку дисков и резко бросил ее на трибуну так, что они рассыпались по ней, — есть примеры того, как неогеанские врачи намеренно проводили селекцию землян, корректируя их психику во время медосмотров. И пусть найдется хоть один из них кто заявит, что это ложь!

Но довольно, — Шед поправил тугой воротник, — с сегодняшнего дня граждане Золотого Города будут спать спокойно. Все вы были свидетелями несостоятельности совета. Как нынешний заместитель главы совета, я, Шед Гиннон, объявляю о роспуске совета и объявлении чрезвычайного положения в городе с целью выявления той плесени, что пытается ужиться на стенах нашего города. На время чрезвычайного положения город целиком попадает под управление комитета, в который будут входить члены совета, чья репутация незапятнанна, — он снова потряс пачкой дисков, — преступлениями против своего народа.

Новые районы города будут оставаться закрытыми до тех пор, пока мы не наведем порядок в старых районах. Преступленья Альянса и степень участия в них неогеанского народа будут рассмотрены комитетом. Начиная с сегодняшнего дня неогеанцы отстраняются от ведущих должностей. Вопросы питания и здравоохранения попадают под прямой контроль комитета. Или, может, вы хотите снова голодать? Или чтобы ваш ребенок зависел от прихоти врача, который по ночам выходит и убивает мирных граждан под знаменем Альянса? Доверитесь ли вы такому врачу?

На этом, — Шед вытер пот со лба, — я закончу. Обращусь только к тем псам из Альянса, что слышат меня. У вас два пути — сдаться самостоятельно либо покинуть город навсегда. Выбирайте. У меня все.

* * *

— Таян, что тебе надо? Я же ясно сказал…

— Шед, к делу. Я не знаю твоих целей — или целей того, кто тобой управляет — при этих словах Шед побагровел, — но ведь война с Неогеей сейчас не входит в их число? Поэтому ты будешь говорить со мной.

Шед взвесил приведенные аргументы и нашел их весомыми.

— Ваш корабль под прицелом. Все равно тебе никуда не деться. Валяй, разговаривай.

Таян снисходительно улыбнулся.

— Я слышал фрагмент твоего искрометного выступления. Большинство аргументов я могу оспорить, но, предположим, я этого не сделаю. Что дальше, Шед?

— Может, наберешься терпения и сам посмотришь?

— Мне не нужно ждать. Комитет уже собран и состоит из землян и проградцев. Когда в городе наступит порядок и справедливость к униженым землянам, вас будут умолять остаться у руля. Ведь вы решили их проблемы, так вы считаете?

— Допустим, — Шед прищурился и пытался понять, читает ли Таян его мысли или нет.

— Превосходно, — Таян улыбнулся, — тогда мне ничего не нужно делать. Вы решили их насущные проблемы, но не решили проблем основных. Ты и твои подопечные о них даже не знают. Когда люди это поймут, тебе тяжело будет удержать власть.

— Ошибаешься, — покачал головой Шед, — их основная проблема была как раз в отсутствии власти. Им ее ох как не хватало.

— Не суди о других по себе, Шед. О ком ты говоришь?

— О восьмидесяти процентах населения, по крайней мере. Святое большинство, которому я знаю, как угодить, а ты — не знаешь. Ты хотел заставить их отстраивать твой любимый город? Для кого, для них? Нет, для твоего мифического поколения живых!

— Оно никогда не было моим. Оно было общим, как и Великое Время.

— За двести лет они давно все забыли, один ты и помнишь. Великое время! Пустой звук для того, кто вчера жевал черствый сухарь, а сегодня пирует! Голод показал, чего стоит их вера!

— Ты же излечил эту болезнь. Что теперь помешает верить?

— Другая вера. В то, что великий народ был незаслуженно превращен в ваших слуг. Как ты толковал Ма-алена? Единение? Его не будет и не могло быть. Слишком неравны условия.

— Так давай их уравняем, — спокойно ответил Таян, — я не вижу причин, почему наши народы не могут по-прежнему жить в согласии. Разве что, — он прищурился, — твой народ прикинется капризным ребенком, которого бредущий по пустыне караван не может напоить.

— Возможно, нужно было меньше нянчиться с моим народом. Я постараюсь исправить этот промах. Но без твоего участия.

— Напрасно, — протянул Таян, — Ты собираешься вознести земную расу, это ясно. Унизив другие народы. История повторится, и ты будешь свергнут. Тогда мы, наученные горьким опытом, ужесточим власть над землянами. Ты действительно думаешь о своем народе и о том, что будет с ним?

— История не повторится, — Шед улыбался, — на то есть множество причин.

— Назови хоть одну.

— Вы — тупики развития, — Таян вздрогнул, — однажды придет время, когда неогеанцы обратятся в цветы и камни, достигнув своей гармонии, а проградцы сольются с машинами и замкнутся в себе. Ты это прекрасно знаешь. Вы поработали плацдармом для старта нашей нации. Дальше наша роль будет расти, а ваша — умаляться.

— Все это бездоказательно, — парировал Таян, — я видел Землю две сотни лет назад. Это был тупик, в который зашли земляне за тысячу лет до этого. Ситуация отбросила вас назад, дав второй шанс. А ты хочешь привести все к тому же тупику. Я прекрасно осведомлен о том, что на Земле когда-то было множество наций, а осталась всего одна. Та же, к которой принадлежишь ты. Хороший аргумент был, не так ли?

— Он и сейчас хорош, — ответил Шед, — и лучшие представители этой нации сейчас здесь, со мной. А где лучшие представители Неогеи и Програда? Может быть, здесь? Нет. Проградцы посылают сюда самых слабых, тех, кому не выжить на програде. А ты, Таян, неужели самый сильный мастер Неогеи? Земля жертвует лучшими сынами, а вы — отбросами, ни на что более не годными.

Таян вспылил — ему вспомнились надменные старейшины.

— Мы расстались с домом, почетом и силой, которой могли бы обладать, ради того, чтобы город трех народов жил и процветал. А твои избранные сыны, что сделали для этого?

— Мои сыны мудро рассудили, что это бесполезно. Ма-ален завещал развиваться, совершенствоваться. Наш народ сделает это самостоятельно. А вы — догоняйте.

Таян промолчал, задумавшись, и Шед продолжил.

— Ты уже ничего не изменишь.

— Ты самоуверен, — перебил его неогеанец, — слишком самоуверен. Над твоей головой парит корабль с мастерами Неогеи — на этот раз лучшими сынами Неогеи — и ты не собираешься с ними считаться?

— На этот случай у меня есть средство. Слышал ли ты что-нибудь о щите против контакта?

Шед торжествовал. Таян же скучающе подпер голову рукой и ответил:

— Ах, это. Да, на Луне в довоенные годы проводились такие разработки. Вы ведь отправляли экспедицию на луну, верно? Пока тебя, Шед, кормили и одевали, — неогеанцы, заметь, — ты усиленно искал средство против них. И теперь как ты радуешься! Я знаю принцип действия. Защитное поле действует в радиусе двух метров от источника. Можно применить его в покоях совета, физически заблокировав людей внутри. Но не накрыть весь город и, увы, применить против меня так же не удастся.

Теперь прикусил губу Шед.

— Если ты спустишься на планету, будет пальба. Пострадают люди.

— Как будто если я не спущусь, они не пострадают. Кроме того, — повысил голос Таян, — сейчас меня больше волнует судьба моего народа.

— Ему пока ничто не угрожает, — заявил Шед, — кроме бойцов Альянса, которых и по старым законам стоило бы давно расстрелять. Более того, наиболее лояльные получат все те же права, что и рядовой землянин. И некоторые привилегии, — глаза Шеда блеснули, — Мне как раз нужно сделать одно объявление, как раз о правах и привилегиях. Оставайся на орбите, послушай. Я выйду на связь позже.

Шед исчез с экрана. Теперь Таян видел башню совета изнутри. Кресло Ма-алена, неприкосновенное все эти годы, было сдвинуто в сторону, открывая проход к свежепостроенному балкону. Шед Гиннон в черном блестящем мундире двигался к нему, не спеша.

Людей под балконом не было видно, но они там были — раздались приветственные крики, когда Шед вышел на балкон. Он улыбнулся, поднял руку в знак приветствия и жестом потребовал тишины.

— Я приветствую вас от имени комитета, уважаемые бойцы регулярной армии города и законопослушные Сыны Земли. Я приветствую так же и тех, кто по воле независящих от меня обстоятельств вынужден находиться в запертых районах города. Скоро ваше томительное ожидание будет окончено.

Начну с того, что первое заседание комитета прошло в превосходной рабочей атмосфере, благодаря чему и завершилось в кратчайшие сроки.

Отныне Золотой Город является временной столицей Земного Архипелага. Все земляне автоматически становятся гражданами своего нового отечества. Представители народов Програда и Неогеи остаются гражданами города, но при этом не являются гражданами Архипелага. Для урегулирования вопросов, связанных с представителями этих народов, будут созданы соответствующие посольства.

Комитет оставляет за собой право действовать в интересах Земного Архипелага и требовать от своих граждан, как и от граждан города, следовать тем же интересам. При этом граждане города, не являющиеся гражданами Архипелага, могут добровольно покинуть город, если вдруг их цели не будут совпадать с целями комитета.

Жители Неогеи и Програда имеют право стать гражданами Архипелага, подав соответствующее прошение с рекомендациями двух действительных граждан Архипелага.

Жители Архипелага по сравнению с гражданами Города получают как дополнительные обязанности, так и дополнительные привилегии. Я должен раскрыть то, что вынужден был скрывать долгое время, — Шед облизнул пересохшие губы, — Корабль Гекса нес вам величайший подарок, но погиб, не достигнув цели. Я смог воссоздать результаты труда многих поколений, пролетевших передо мной как мгновения. Потому что я — я! — капитан корабля "Гекса" Шед Гиннон родился две тысячи лет назад и был первым, кто на себе испробовал секрет бессмертия!

* * *

Таян опустился в кресло и запрокинул голову… Бессмертие! Конечно же. Память сыграла с ним злую шутку, или он сам сыграл шутку с памятью, стараясь забыть? Накануне катастрофы он потратил сутки, копаясь в архивах, извлекая из глубин памяти образы земли и землян. В его голове выстроилась цепь предположений и фактов, и, когда он прибыл к кораблю Гекса и проник в разум его обитателей, мысль о бессмертии замкнула эту цепь, освободив заложенную, как заряд, ярость из тела и разума.

Бессмертие!

Сыворотка, продлевавшая жизнь тканям и клеткам, способствующая восстановлению и даже замене. Все люди, населявшие корабль Гекса, видели Землю в иллюминаторы, и несли вирус бессмертия в себе.

Все встало на свои места. Бездетный корабль, населенный вечными, которым давно следовало лежать в могилах. Знания, которые Шед копил две тысячи лет. Жажда власти человека, который столько времени держал ее в своих руках, даруя бессмертие верным и казня ослушавшихся.

В этот миг Таян проклял свою память, сокрывшую от него все, что было им увидено за мгновение до разрушения. Истинные цели экспедиций на Землю и Луну стали ясными, как сияющее лицо капитана прямо перед ним. Неогеанец уже не слушал, что дальше говорил Шед.

"Теперь они пойдут за ним. Бессмертием можно покрыть любую карту" — Таян сокрушенно покачал головой.

Тем временем капитан Шед, ныне глава комитета и лидер Земного Архипелага, появился на экране, торжествующе глядя на противника серыми глазами.

— Удивлен, Таян? — произнес он, — Вот он, мой подарок! Ты проживешь свою жизнь и не оставишь после себя ничего, кроме воспоминаний! Я же буду жить вечно. Именно поэтому история не повторится. Потому что люди не изменятся. Главные люди, конечно. Я не собираюсь награждать бессмертием каждого. Ты этой чести не удостоишься никогда.

— И я тебе за это признателен, — задумчиво проговорил Таян, — Я и так задержался на этом свете дольше, чем рассчитывал. А рассчитывал я увидеть, как Поколение Живых встает из колыбели города. Только ты ошибался. Поколение Живых — не неогеанцы, не земляне и не проградцы. А народ, который родился бы из их единения.

— То есть ты хотел пожертвовать всеми народами ради одного, еще даже несуществующего? — Шед был удивлен, — мне больше по душе живущий народ. И самому народу это гораздо понятнее.

— Двести лет назад они готовы были умереть за рождение первого ребенка этого поколения.

— Увы, — Шед пожал плечами, — двести лет назад они сражались против общего врага, а теперь делят кусок хлеба. Такова жизнь, — он оглянулся и добавил примирительно, — Я не буду тебя преследовать. Возвращайся на Неогею.

Таяна поглотило отчаяние. Неужели…все? Не хватит сил на последний рывок? А нужен ли он? Какое будет дело бессмертным до его самоубийственной попытки.

"Уже поздно. Остается только уповать на то, что история повторится. И из плевел взойдут цветы, как это уже случалось не раз. Братья мои, простите меня, я не могу войти войной в мой город!".

— Ты должен гарантировать безопасность моему народу.

— Безопасность своего народа ты должен гарантировать сам, — отрезал Шед, — я выдвину условия, соблюдая которые, ни один неогеанец не будет изгнан из города. Само собой, любой может покинуть город когда заблагорассудится.

— Включая членов совета, — уточнил Таян, — всех без исключения.

— Именно. Включая Ане, — ужалил Шед, но лицо Таяна оставалось безразличным.

— Ты выжил только потому, — сказал вдруг Таян, — что мне не хочется видеть горы трупов на улицах моего города. Если тебе угодно основать земное государство, покинь город. У вас есть Земля, вы так к ней рвались!

— Это я решу позднее. А вы пока можете построить себе другой город, — он усмехнулся, — твоя идея должна уметь за себя постоять!

— Придет время, и мы это сможем проверить.

— Сомневаюсь, — покачал головой Шед, — потому что мое время никуда не уйдет, а твое рано или поздно закончится. Этот город вырос из твоих пеленок. Прощай.

* * *

— Город захвачен!

Как он был горд и смел! Шед, только оторвавшись от потухшего экрана, вытер пот с лица и посмотрел на Карла, вытянувшегося по струнке.

— Да ну? — Ядовито воскликнул Шед.

— Все пособники Альянса схвачены и доставлены в южное крыло города.

Шед встал и, подойдя к Карлу, прижал кулак к его груди. Тот перестал дышать и уставился на Шеда.

— Это я только что отвоевал вам город, — наставительно произнес Шед, подтверждая каждое слово легким дружеским ударом, — созывай комитет. Послушаю ваше хвастовство. Вы двое, — он ткнул пальцем в двух солдат у выхода, — за мной, — и направился на жилой этаж Башни Совета.

* * *

Шед вошел в покои советника Ане в окружении двух вооруженных землян. Ане не потребовалось спрашивать, что это значит.

— Осмелились, — насмешливо произнесла она, — пока его нет, вы осмелились.

— Я не нуждаюсь в вашей критике, — холодно ответил Шед, — мне так или иначе придется иметь дело с неогеанским народом. Со мной они говорить откажутся, с вами — будут.

— Взамен, надо полагать, вы предложите мне жизнь? — Спросила Ане, усмехаясь. Глаза ее были устремлены куда-то в угол комнаты.

— Может быть, даже бессмертие, — глаза Шеда блеснули.

— Как великодушно, — равнодушно произнесла Ане, и отвернулась, — заглушить контакт и угрожать мне бессмертием, прячась за спинами солдат.

Шед побагровел и сделал два шага к ней навстречу. И тут, несмотря на подавление контакта, услышал у себя в голове тихий вкрадчивый голос. "Я не буду заложницей. Мое тело мне еще подвластно. Мастер Таян, я развязываю вам руки. Я — жива!".

Глаза Ане блеснули, она резко встала и протянула руки к Шеду. Лицо ее озарила безумная улыбка, и, прежде чем Шед успел отступить, а солдаты вскинуть оружие, оттуда, где только что стояло тело в зеленой тунике, им в лица пестрой волной ударил рой бабочек, а воздух наполнился шелестом крыльев и предсмертным смехом.

Ворох шелковых крыльев захлестнул Шеда, а двое солдат с воплями бросились вон из комнаты, преследуемые пестрым облаком. На бегу они вопили, как резанные, и палили во все стороны, пока, наконец не стихли где-то вдали, видимо, перестреляв друг друга.

Когда Шед сдвинулся с места и сел на кровать бывшей советницы, волосы его поседели у самых корней. Он невольно посмотрел в окно — из дверей здания совета вылетел пестрый рой и разлетелся по городу.

— Он ведь даже не вспомнил о тебе, — вполголоса проговорил он сам себе. И добавил, — Все-таки пауков я боюсь больше.

* * *

Когда Лин пришел в себя, потеряв сознание от перегрузки, которой подвергся его корабль при старте с планеты, ничего не изменилось. Проградец был опутан проводами и управлял кораблем, а неогеанка сидела в уголке, сжавшись, и смотрела на звезды.

— Куда мы летим? — поинтересовался Лин.

— На Неогею, — ответил ему проградец.

— Почему туда?

— Больше некуда, — при этих словах неогеанка вздохнула, — ты был прав. Нам вдогонку летят страшные вести. Вернуться назад мы не можем.

— С тобой, — вдруг вставил проградец, — пытался связаться какой-то человек. Я сказал ему, что ты умер.

— Почему… ты так сказал? — удивился Лин.

— Он не понравился мне еще больше, чем ты.

Лин откинулся в кресле и вздохнул. "Может, оно и к лучшему. Братство последнее время действовало ему на нервы. Долетим до Неогеи, высажу эту парочку и улечу куда глаза глядят. И все же…" — он покосился на Нелл.

— Почему ты грустишь? Ведь у нас получилось, — он хотел сказать это веселым тоном, но получилось натянуто.

Нелл ничего ему не ответила. Мысли ее были где-то очень далеко.

В одном из тех, кто обстреливал их в порту, она узнала Прея.

* * *

Над заледенелыми долинами Земли всходило солнце.

Таян прищурился от его блеска и, поежившись, осмотрелся.

— Где же мне искать… — спросил он себя вполголоса. Вокруг застывшим морем вздымались волны льда. Сколько ледников успели пройти от полюсов к экватору? Сколько льда было проломано приливами и отливами благодаря вечной спутнице Земли?

В толще почти прозрачного льда он видел очертания городов, кораблей, лесов и рек. Он словно стоял на облаках, взирая с высоты на неожиданно застывший мир.

Там, где толщи льда сместились, ландшафт неожиданно прерывался, улицы изламывались и смещались, дома застывали под причудливым углом.

И где-то здесь, в толще льда… Обязательно здесь.

— Он не мог просто исчезнуть, — проговорил себе изгнанник, — он вернулся сюда, я уверен. Он не мог просто оставить нас. Мне нужно только прислушаться.

Неогеанец сел на лед и, закрыв глаза, обратил юный и прекрасный лик к солнцу, впитывая его тепло и свет. Солнце же было щедро

 

Глава 5

Так холодно может быть только на небе,

Куда мы стремимся, не ведая страх,

Куда с давних пор мы возносим молебен,

А ныне идем на дрожащих ногах,

Так страшно не может быть там, возле дома,

Хоть в засуху или под сильным дождем,

Лишь в дальних краях нас терзает тревога

Вернувшись домой, не найти отчий дом.

Не часто так горько и пусто бывает,

Не всякий способен понять человек,

Лишь, может быть, тот, кто за всех выбирает,

Уйти навсегда, иль остаться навек.

* * *

— Здраавствуй, — протянул Шед, даже не думая улыбаться. Глаза его торжествовали. Таян, напротив, скучающе смотрел на экран. Он ждал этого.

— Молчишь? — продолжал Шед, — Ну-ну. Как ты догадываешься, разговаривать с Галло тебе больше не придется. Это уже второй случай. Слушай, я тебя предупреждаю, как не так давно предупредил всю вашу старую гвардию. Сейчас я выключу передатчик и забуду о твоем существовании, но если ты еще хоть раз мне о нем напомнишь, я найду тебя и пристрелю, лично! Уяснил? Конец связи!

Когда экран, стоящий перед неогеанцем на льду, погас, Таян откинулся на спину и вздохнул.

— Бедняга, — рассуждал он вслух. Год одиночества, прерываемого редким и чрезвычайно неутешительным потоком сведений из Золотого Города, выработали в нем эту привычку, — Он вполне мог выдать меня, конечно. И почему я до сих пор думаю, что могу доверять хоть кому-то в Золотом Городе? Кавор добровольно встал под знамена Шеда. Норт… что ж, я не слышал никаких вестей о нем уже давно. Однако убит он не был, значит, остался, на правах посла Програда. Неплохой выбор, если хочешь остаться в живых. Единственное чего я пока понять не могу, так это своих собственных желаний, — он покосился на котлован слева от него, искрящийся ледяной крошкой на солнце, и подтаивающий по краям, — что я еще хочу изменить, если они сами ничего менять не хотят? Сломались даже не начав бороться. Потому что никто не поддержал их. Даже я. Когда это произошло, Неогея и Проград сказали: "Это должно было случиться" и отвернулись от своих детей. От своих детей!

Стало холодно. Таян поднялся со льда и с неудовольствием посмотрел на расслаивающийся рукав туники.

— То ли холод так повредил ее, то ли… — он закрыл глаза — то ли я преступил ту черту, после которой Контакт уже невозможен. Может быть, и так, — он повел рукой, внимательно рассматривая ее и ища изменения, — но это оправдано. У народа целителей и садоводов должен быть кто-то, умеющий защитить их. На страже беззащитного дитя должен быть кто-то, кто не испугается испачкать руки кровью. Только ради кого ты все это делаешь, Таян? Кому стало легче от того, что ты сделал?

Он помотал головой.

— Нечего рассуждать. Просто продолжай, что было задумано.

Он подошел к краю котлована, извилистым путем уходящему куда-то вглубь, к поверхности Земли. Неогеанец сел на лед, обхватив колени руками и сжался в комок. Одеяние его потемнело, а внизу, в глубине котлована, раздался скрежет, словно голодный зверь вгрызался толщу льда, раскидывая крошево. Приглядевшись, можно было увидеть темное облако, пульсирующее глубоко-глубоко.

Но Таян старался никогда не смотреть на деяние своих рук.

* * *

— Помни.

Стальные наручи обхватили ее руки и подключились, давая возможность освоиться с невиданным ранее арсеналом, включенным в них. Здесь было все когда-либо изобретенное для лишения жизни одного человека другим.

— Это твой долг перед городом.

Мягкая сетка, прошелестев, обхватила живот и едва заметную грудь. И тут же бронированный панцирь со звоном захлопнул свои створки вокруг ее тела.

— Тебе дано великое право исполнить долг за пределами города. Мы рассчитываем на тебя.

Поножи и стальные сапоги закрепились на ее ногах. Она пошевелила ими — доспех послушно отзывался на самые мягкие движения.

— Тот, кто был до тебя, не справился. Если ему не хватило мужества умереть…

— Я сделаю это.

* * *

Неожиданно.

Таян открыл глаза, почувствовав пристальный взгляд. Слишком долго он был один, чтобы не почувствовать его. Над ним, закрывая половину звездного неба, возвышался некто в проградском скафандре.

— Не смог удержаться? — Вместо приветствия произнес Таян, чувствуя, как черная ярость зарождается внутри, — прилетел исполнить долг?

— Ты не разучился шутить, — ответил знакомый голос. Проградец снял шлем и холодный лунный свет отразился в рубиновых глазах, — шутки в сторону. Ты в опасности.

— Норт, — Таян повернулся на бок, — ты преодолел такой путь, чтобы сообщить мне очевидное?

— Тебя намереваются убить.

— Мне это давно известно.

— Я не сказал — хотят. Намереваются. Как только придумают, как обнаружить тебя, так и нанесут удар. Обстреляют, не входя в атмосферу.

— Судя по тому, что ты здесь, обнаружить меня нетрудно.

— Я знал, где искать. Но я не выдам тебя. Есть еще один человек, который может знать. За него я не могу поручиться. Таян, я изгнан из города. За покушение на Шеда.

Таян моментально сел, скрестив ноги, и уставился на проградца. Норт осторожно сел напротив.

— Надеюсь, я ослышался, и тебя изгнали за убийство?

— Нет. Я повиновался минутному импульсу. Решил, что он не ждет нападения. Оказывается, ждал. Именно в эту минуту.

— Вот как, — вздохнул Таян, — я был уверен, что…

— Это было действительно так, — ответил Норт, не дожидаясь вопроса, — мы поддержали его. Я не мог предать Проград, и предал Золотой Город. И тебя. А теперь понял, что выбор не был правильным.

— Похвально. Может, откроешь мне тайну? Почему Проград поддержал создание Архипелага? — Таян не смотрел на проградца, чтобы не выдать нахлынувшую ненависть. Нацеленные на его корабль стволы, каменное выражение лиц. Он не забыл…

Норт наклонил голову, словно извиняясь перед Таяном за содеянное. Таян лишь прикрыл глаза на мгновение, словно принимая извинения.

— На то было несколько причин…

— Одну я знаю. Шед предложил вам нечто, от чего вы отказаться не смогли. Бессмертие, не так ли?

— Верно. Только ты забыл, или тебе неизвестно, что он предложил нам две вещи. Бессмертие и смерть.

— Смерть? — Таян удивленно поднял бровь, — что могло напугать неуязвимый Проград и его жителей? С каких пор вы стали бояться смерти?

* * *

Щелчок.

Ее сознание отключилось от города. Проград, творение их рук, потускнел, отдалился, потерялся среди звезд, неразличимых ранее, но так хорошо видимых за пределами города.

Тиса легко вскочила в корабль, сделанный специально для нее. Так тщательно и бережно не экипировали никого за всю историю Програда.

"Странно, что выбор пал на меня. Но если так случилось, я должна".

Люк плавно скользнул за ней. Она внедрилась в корабль и стартовала вместе с ним.

"Моя первая задача, — повторяла она про себя, — не допустить нанесения вреда Програду. Для этого я могу пользоваться любыми доступными средствами. Но я должна быть осторожной. Опасность должна быть предотвращена со стопроцентной уверенностью. После этого, моя задача…"

Она помотала головой. Мысленно, конечно же, ведь она была прикована к внутренностям корабля и не могла пошевелиться.

"Тиса, еще рано. Угроза должна быть устранена" — прямо перед ней возник сияющий переход, — "Если капитан Шед может удаленно воздействовать на корабль Гекса с помощью некоего передатчика, нужно найти и обезвредить его. А тогда…" — Тиса улыбнулась — "я сама прикончу его. Он будет умирать долго, столь же долго, сколько он мучил наших детей. Единственных детей Програда!"

* * *

— Значит, баллоны с земным воздухом. Запасные баллоны.

— Именно. О них было известно только капитанам, предполагалось использовать их при больших выбросах кислорода за пределы корабля. В нештатной ситуации. Шед говорил, что такая ситуация произошла у них. Пока залатали дыру, очень много воздуха покинуло корабль. А бессмертных уже было больше, чем предусматривалось конструкцией корабля. Он и воспользовался запасными баллонами. В итоге половина корабля скончалась на месте. Вторая еще долго мучилась, пока организм не привык к получившейся смеси. А может, фильтрация спасла положение. За тысячу лет с запасными баллонами что-то произошло. Они превратились в яд.

— Это вполне могли быть бактерии, — возразил Таян, — за тысячу лет организм землян привык к существованию без них, и оказался неподготовленным. Бактерии исчезли после сотен циклов фильтрации. А в запасных баллонах, законсервированных — сохранились.

— Возможно. Шед не вдавался в детали. Он, со склонной ему практичностью, просто продемонстрировал этот эксперимент с орбиты Програда, — Норт оставался спокоен, но глаза его недобро блеснули, — я не знаю, почему его не расстреляли на месте, вместе с устройством, которое он использовал. Тогда мы слышали, как дети внутри корабля начали задыхаться, и мы понятия не имели, что делать. Мы заглушили все сигналы, оставили все дела и заботы, чтобы вместе разобрать корабль по винтику и найти источник газа. Нам хватило пяти минут. Увы, Шеду пяти минут тоже хватило…

— Продолжай, — произнес Таян в ответ на затянувшуюся паузу.

— В общем, мы оказались в странном положении. Любой проградец мог со стопроцентной уверенностью сказать, что случившееся больше не повторится. Но…

— Понимаю.

— Мне пришел приказ. Посольство Програда обязывалось не препятствовать действиям администрации Шеда. Даже если они будут направлены против граждан Програда. И они были направлены!

Стальной кулак неожиданно вонзился в ледяную корку планеты. Норт изумленно посмотрел на свою руку, оценивая необходимость произведенного жеста. Таян никак не отреагировал на вспышку и был весь во внимании.

— Вот каким я стал, — протянул Норт, сжимая и разжимая кулак, — дал волю этой мерзости внутри себя. Я лишь надеюсь, что моя выходка не будет слишком дорого стоить Програду.

Таян одобряюще посмотрел на проградца и, выдохнув облако пара, поежился.

— Почему же вы, с вашей практичностью, не разбомбили город вместе с Шедом и всеми, кто мог представлять угрозу?

Норт воззрился на Таяна с негодованием, граничащим с высочайшим презрением, и произнес:

— Чем, по-твоему, был для нас Золотой Город?

Таян ошарашено смотрел в глаза проградца, выслушивая ответ, которого никак не ожидал от человека, чьей родиной был ад.

* * *

Тиса вынырнула из подпространства.

Она ожидала чего-то великого?

Нет, ей не захватило дух, когда она рассмотрела город через окуляры телескопов. Низкий, неопрятный, обветрившийся город. Целиком состоящий из грязного песка. Ни грамма золота.

Нет. Она вспомнила первый день, когда она вышла из корабля и увидела Проград. То, что она ощущала сегодня, не походило на те ощущения. Сердце не застучало бешено от великолепия, от красоты, от жизни.

"И это, это мы называли своим Вдохновением? И здесь бы остались жить последние наши дети, если…. Нет!"

И в то же время она знала, что это так. Если бы все дети Програда погибли, все, кто мог хоть как-то продолжить род Програда, были здесь, в Золотом Городе. Те, кто научился зачинать и рожать без помощи машин, которые так легко меняют хозяев. Достаточно лишь нажать на нужную кнопку…

* * *

Таян вздохнул и встал, чувствуя, что замерзает, сидя на льду. Проградец немедленно последовал его примеру, по привычке пристально осматриваясь. Таян немного прошелся, пытаясь скользить по поверхности, однако задеревеневшие подошвы упрямо цеплялись за лед.

— Что ж, Шед поступил предусмотрительно. Обоснуй он свою империю в каком-либо другом месте, и мы уничтожили бы ее, не раздумывая. А так… Слушай, Норт, быть может еще не поздно? Очистить Планету Согласия от Шеда и всех его прихвостней, и построить Золотой Город заново.

— Я не уверен, что мы сможем построить его заново, — холодно ответил Норт, — хотя разрушить его, безусловно, труда не составит. Проград не решился это сделать. Ты — и Неогея — тоже. Кто?

— Теперь я почти готов, — прошептал Таян, но Норт его не услышал. Помолчав немного, неогеанец вздохнул и предложил:

— Тут довольно прохладно. Давай пройдемся немного. Если, конечно, ты не торопишься.

— Нисколько, — ответил проградец и двинулся вслед за неогеанцем. Еле слышно работали сервомоторы, и глухо стучали стальные подошвы, шагая рядом с мягкими зелеными сандалиями.

— Что там сейчас, в городе? — нарушил молчание Таян. Они шли вдоль котлована, по самому краю, и каждый делал вид, что не замечает его.

— Количество бабочек сравнялось с количеством землян.

— Понятно, — вздохнул Таян.

— Насколько мне известно, никто из неогеанцев не принял бессмертия.

— Неудивительно, — заметил Таян, — мы знаем о жизни достаточно, чтобы утверждать, что она должна обновляться. А вот что касается Програда…

— Тут ты прав. Бессмертие — искушение для нас, большее, чем для кого бы то ни было, — Норт взглянул на небо и лицо его просветлело, — Никто, кроме проградцев, не смотрит так в звездное небо. Неогеанцы привыкают к нему за долгую жизнь. Земляне больше копаются в земле и своих страхах. А проградцы… Только представь, у нас перед глазами только город и только небо над ним. Короткий миг нашей жизни.

Проградец, и без того высокий, казалось, вознесся ввысь, устремился к мерцающим звездам. На миг лицо его озарил отраженный льдом свет, а рубиновые глаза — неужели это слезы?

— Я, похоже, не знал тебя все эти годы, — только и смог выдавить из себя Таян, опустив взгляд. Когда он снова посмотрел на проградца, видение померкло. Он шел рядом, непоколебимый и решительный. Как машина.

* * *

Нет, это не то, что она ожидала увидеть.

И этот город носит такое имя?

Тиса шла по тусклым песчаным улицам, сопровождаемая двумя землянами в полной боевой броне. Они едва поспевали за ней, опасливо поглядывая на новенький скафандр, блестящий на солнце. Проградка была как минимум на голову выше каждого из них.

Не поворачивая головы, она тщательно анализировала все вокруг, стараясь оценить ситуацию. Они приземлились в старом районе города, проследовали мимо огороженных новых районов, за решеткой она изредка видела людей, но никто не смотрел в ее сторону. За границей города начинались новейшие районы — сделанные из стали и бетона, угловатые, мрачные, они окружили Золотой Город, зловеще возвышаясь над ним. Издалека доносился шум работ — расширяли купол. Огромный грузовой корабль прогудел над головами и приземлился где-то в районе новейших районов, везя с соседних спутников все необходимое для продолжения строительства. Башня совета, возвышавшаяся прямо по курсу, была перестроена, так как Шед не доверял аренатектуре. Стальной шпиль возвышался над поникшим городом, гарантируя защиту администрации Архипелага от всего, включая разрушение купола.

Мимо ее лица прошелестело что-то, кружась. Бабочка? Порхая, она приземлилась слева от нее, шевеля усиками, и тут же попала под тяжелый сапог шагающего рядом землянина. Тиса посмотрела под ноги, и увидела десятки раздавленных бабочек. Раскинув надорванные крылья, вмятые в песок, с тусклыми бусинками глаз. Почему то они внушали Тисе страх. Ее провожатым они тоже не доставляли никакой радости, судя по тому, как они пытались на ходу втоптать их глубже в песок.

В переулке, мимо которого они проходили, стоял солдат, как и вдоль всей дороги. Из-за его расставленных ног на Тису смотрели два ярко-рубиновых глаза.

Солдат, отдав честь ее сопровождающим, неожиданно развернулся и оттолкнул ребенка рукой. Рубиновые глаза внезапно потухли и загорелись вновь, уже на уровне песка и двумя метрами дальше. В них читалась ненависть.

Она остановилась. Развернулась и приблизилась к солдату в проулке.

— Оставьте, посол, — раздался голос одного из сопровождающих, — тем более, что это выродок. Помесь.

Тиса не сочла нужным ответить, и подошла вплотную. Солдат, поигрывая оружием, нагло осматривал ее.

— Ну? — поинтересовался он.

Тиса сверилась со схемой званий Архипелага и обратилась к одному из провожатых.

— Пусть сообщит номер.

— Посол, в этом нет необходимости.

Тиса впилась глазами в говорившего, и тот от неожиданности вжал голову в плечи. В это время проградка выбросила руку вперед и, схватив за винтовку солдата, дернула на себя. Солдат, не удержав ни оружия, ни равновесия, свалился ей под ноги.

— Теперь идем, — скомандовала она и бросила взгляд на проулок. Фигурка с рубиновыми глазами исчезла. А под ногами что-то кряхтело, пытаясь подняться.

Перешагнув через него, Тиса направилась к башне совета. У нее было много вопросов.

* * *

— Тебе не бывает одиноко?

— Мне одиноко с тех самых пор, как я принял управление Золотым Городом. Я привык.

— А я — с тех пор, как покинул Проград. Но это совершенно другое чувство.

— За твоими плечами был город.

— За твоими тоже, — заметил Норт. Таян невесело усмехнулся и со вздохом произнес.

— Теперь со мной только солнце и проклятый лед. Ты не голоден? — Вдруг спросил он. Проградец покачал головой и ответил:

— Нет.

— Это хорошо. Я не думаю, что в моем корабле что-то сохранилось, — он помолчал немного, а потом вдруг остановился — проградец остановился следом — и спросил, пристально глядя в глаза:

— Не хочешь остаться? Может когда-нибудь, — Таян колебался, — мы смогли бы объединить людей вокруг себя, и…

— Нет, — Норт не улыбнулся, потому что не хотел обидеть неогеанца, — ты просишь меня не об этом.

Таян застыл на мгновение и оглянулся на котлован.

— Ты прав. Я опасаюсь лишиться рассудка.

— Ты не хочешь оставаться в одиночестве, — Норт произнес то, что Таян не решался, и тоже покосился на котлован, — наедине с безумием. Но я не смогу помочь тебе. Мне тридцать. А, значит, конец близок.

Таян промолчал, а потом сел, скрестив ноги, спиной к котловану, и обратился к проградцу, возвышавшемуся над ним.

— Вы знаете, когда умрете?

Норт едва заметно кивнул.

— Не знаем точный момент, но чувствуем, когда организм начинает тратить больше, чем производить. Сердце останавливается само.

— Мы могли бы предугадать час своей смерти, — ответил Таян, — но всегда считали это глупой затеей. Даже с нашими долгими жизнями, мы всегда осознавали, что должны успеть к сроку. Узнать. Понять. Научить. Мы не боялись смерти. Может потому, что не видели старости? — Таян поднял голову на проградца, — неогеанцы умирают, выглядя как взрослые мужчины и женщины, в расцвете сил. Проградцы умирают молодыми. Только у землян признаки приближающейся смерти отражаются на лице, коже, голосе, походке. В глазах. Чего они на самом деле боятся, принимая из рук Шеда сыворотку? Они же принимают ее?

— Все, кому он ее дает. А таких немало. Для налаживания производства ему пришлось начать работы по восстановлению Акведука.

— Они… Восстанавливают акведук? — Таян едва сдерживал негодование. Минутная слабость уступила место упрямому стальному стержню внутри.

Норт кивнул.

— Один из основных ингредиентов сыворотки — вода.

— Ясно.

Норт обошел его и сел рядом, спина к спине, свесив ноги в котлован.

— У тебя не было семьи? — Чувствуя, что Таян замешкался с ответом, Норт уточнил, — на Неогее.

— Нет, — судя по движению плеч, Таян покачал головой, — у нас нет такого понятия. Родители расстаются с детьми, когда тем исполняется шесть. Тогда другой неогеанец, из касты учителей, а иногда даже мастер, берет ребенка под свою опеку. Повзрослев, мы можем, повинуясь любви, или чувству долга, образовать союз с целью продолжения рода, — Таян печально улыбнулся, — я все время откладывал этот вопрос на потом. Да и мало ли без меня, кто способен зачать? Воспитать, научить — вот что сложнее всего и вот что всего превыше. У меня было трое учеников. Один остался на Неогее, а двое… погибли.

— А братья? — Спросил вдруг Норт, — были у тебя братья или сестры?

— Нет, — ответил Таян, — Не знаю, — торопливо добавил он, — Мы все — братья и сестры. Независимо от происхождения.

— У меня есть сестра, — выпалил вдруг Норт и глаза его просветлели, — на Програде. Мы не знаем своих родителей, детей — когда дети выходят наружу, родителей зачастую нет в живых. Но братьев и сестер, с которыми нас объединяет хоть капля общей крови, мы знаем. Мне было тринадцать, когда я узнал, что благодаря моим родителям на свет появилась еще одна проградка. Я видел ее всего один раз, когда ей исполнился год. А на следующий день мне предстояло выйти наружу. Я хотел что-то оставить ей в подарок, но у меня не было ничего, чего не было бы дано ей, когда она подрастет.

Взглянув на неогеанца в полоборота, Норт с удивлением заметил, что тот внимательно его слушает, еле слышно шевеля губами. Потом, словно заметив, что на него смотрят, Таян улыбнулся измучено и спросил.

— Ты больше не видел ее?

— Нет, — Норт отвернулся, голос его дрогнул.

— А ты узнал бы ее теперь?

— Вряд ли. Да и ни к чему уже. При встрече она убьет меня, как отступника. Даже если я скажу ей: "Тиса, я — твой брат". Кого-то это остановило бы. Но ее — вряд ли.

— Почему ты так уверен?

Норт посмотрел на дно котлована, и глаза его яростно блеснули.

— Потому что меня бы это не остановило.

* * *

— А, давно вас ждал, — Шед появился внезапно, прямо посреди зала, куда вошла Тиса, и тут же подошел к проградке, протягивая руку и улыбаясь.

— Прошу прощения, не смог выйти встретить лично. Дела! — Тиса нехотя протянула руку и сжала ее. Шед никак не отреагировал на стальную хватку, усиленно потряс руку проградке, и жестом пригласил ее сесть на широкое кресло. Тиса, вспомнив, что у землян и неогеанцев принято вести беседы сидя, приняла приглашение. Шед же уселся на высокий стул со спинкой, оказавшись чуть выше сидящей проградки.

— Итак, как я понимаю, вы прибыли в качестве посла Програда в Архипелаге, — и прежде чем Тиса успела что либо сказать, Шед направил в ее сторону указательный палец, — И я предупреждаю вас заранее — не вздумайте выкинуть что-то вроде того, что попытался ваш предшественник. Вам это все равно не удастся, а отношения портить нам ни к чему.

Тиса ошарашено смотрела на него, и не нашлась что ответить. Шед же продолжил, неприятно раскачиваясь на стуле:

— Ваш предшественник боялся смерти. И не смог довести дело до конца. Глядя на вас, — а за две тысячи лет я научился видеть такие вещи, — я вижу, что вы боитесь ее не меньше. Вы молоды? Сколько вам? — не дожидаясь ответа, Шед продолжил, — В Архипелаге сейчас прекрасное время. Вы знаете, ничто уже давно не карается смертью. В этом нет необходимости. Я караю жизнью. А награждаю — бессмертием. Потому что я в жизни не видел ни одного человека, который был бы готов умереть за какую бы то ни было идею. Большинство предпочитает за идею жить.

— К чему этот разговор? — вставила, наконец, Тиса, окончательно сбитая с толку.

— К тому, чтобы вы не делали необдуманных поступков. И хорошенько ознакомились с текущим положением дел, прежде чем делать выводы. Если на Програде распространено мнение, что проградцы здесь находятся на положении пленных, то это не так. Проградцы живут ровно в таком же положении, в каком жили год назад. Все, что сделал я — это расширил город для людей моего народа и дал им дополнительные права. Безусловно, — Шед повысил голос, — эти права могли бы быть предоставлены всем народам, но, — он поднял палец вверх, — я не считаю, что это было бы справедливо. Мой народ смог достичь всего самостоятельно, без чьей либо помощи. В ваших силах — и в ваших же интересах — сплотить наши усилия. Вы можете помочь своему народу. Нет, вы должны это сделать. А могу это сделать я.

— Я знаю, — перебила его Тиса, — что многие проградцы погибли в стычках с солдатами Архипелага. Сегодня я видела, как один из ваших солдат грубо обошелся с проградским ребенком.

Шед тут же сделался серьезным и пристально посмотрел на Тису.

— Правда? Его номер?

Вместо ответа Тиса бросила винтовку к ножкам стула, на котором сидел Шед. Шед, прищурившись, прочел отметки на винтовке и, подняв к губам браслет на руке, произнес:

— Семнадцать-триста-три, быстро ко мне. С оружием, — он весело посмотрел на проградку.

— Есть, — прошуршало из браслета, и Шед опустил руку.

— Что поделать, при отсутствии решительных действий любой солдат может нарушить закон, со скуки. Само собой, прощать подобное нарушение нельзя. Собственно, о решительных действиях я хотел с вами поговорить, правда позднее. Есть одна организация, которая не дает мне покоя довольно давно. Так называемое Братство. И, в общем-то… Кажется, вот и наш гость.

Двери открылись, и в зал, чеканя шаг, вошел солдат в несколько запыленном доспехе.

— Здравия желаю! — промычал он через шлем.

— Оружие где? — устало произнес Шед, не глядя на солдата. Тиса же, напротив, пристально смотрела в испуганные глаза, уставившиеся на земного лидера.

— Тиса, — он впервые обратился к ней по имени, так что проградка вздрогнула от неожиданности, — кажется, у вас были намерения относительно данного субъекта. Вы можете их реализовать.

Тиса медленно встала, подошла к оторопевшему солдату и, сжав зубы, нанесла удар.

— Я только прошу не повредить внутренние органы, — проворковал Шед, наблюдая за расправой, — они могут еще пригодиться. В том числе и ему. Ну, хватит.

Тиса отошла в сторону, довольная результатом. Солдат, уже без шлема, поднялся с пола, сплевывая кровь, и обшаривая невидящими глазами зал.

— За что? Из-за какого-то выродка?

— За то, что оружие потерял. Посмешище, а не солдат. Лишаешься звания. Завтра же на рудники, на пятый спутник. Пожизненно. Вопросы есть?

— Помилуйте, — солдат с трудом поднялся, — у меня жена…

— Отправится с тобой, не волнуйся. Пошел вон. Эй, там! — крикнул Шед, видя, что уйти солдат все никак не решается. Двое телохранителей молча схватили провинившегося и вынесли прочь из зала. Когда дверь захлопнулась, Шед обратился к Тисе.

— Как я вижу, вы любите детей. Тогда у меня есть для вас одно дело. Давно уже дожидается решения посольства, но за отсутствием посла так и не было решено. К сожалению, истица, проградка Стерра, не дожила до вашего прибытия. А ее муж, землянин Рон, сейчас сидит в камере с дочерью, которую длительное время укрывал и выдавал за чистокровную землянку. Как вы догадались, дочь его — полукровка. И по законам Архипелага автоматически приравнивается к проградке. Следовательно, вам нужно принять какое-то решение относительно нее.

— Почему? Ведь у нее есть отец.

Шед вздохнул.

— В моем плане развития нет школ и песочниц. Тем более для не-землян. И тем более — для полукровок. Это ваша забота. Если вы отказываетесь от нее, ей будет найдено применение. Однако, если вы, судя по произошедшему сегодня, все еще считаете полукровок настоящими проградцами, то возьмите ее под свою опеку. Может быть, вам удастся найти кого-нибудь, кто смог бы удочерить ее. Хотя я сильно в этом сомневаюсь.

Все смешалось в голове у Тисы. Она приложила ладонь к виску и закрыла глаза. Где же ты, Проград? Почему не подскажешь, что делать? Не может она отказаться от этого ребенка, но вдруг она должна? Ради будущего Програда? Наполовину землянка — сможет ли она стать проградкой?

— Я предлагаю вам решить этот вопрос в ближайшее время. Лучше всего — сейчас, — уточнил Шед, — Вас проводят к заключенному.

— Ребенок в камере? — спросила Тиса, и голос ее дрогнул.

— Именно.

— Что будет с отцом?

— Во многом зависит от вас, — загадочно произнес Шед, — Ступайте.

* * *

— Хм.

Таян взглядом проводил удаляющийся в неизвестном направлении иглообразный корабль, оставляющий в лазоревом небе огненный след.

— Норт, ты не подскажешь, это то, что я думаю?

— Именно, — улыбнулся Норт, — это мой корабль. Пускай ищут меня, и, быть может, и тебя, на другом конце галактики. Я остаюсь.

Таян замер на мгновение, а потом вдруг рассмеялся.

— Ты ведь не сейчас, а с самого начала так решил?

Норт посмотрел в сторону, и не рассмеялся в ответ. Таян умолк и произнес затем тихо, примирительно.

— Прости. Я, похоже, совершенно не знаю тебя.

— Должно быть, так, — заключил Норт, — пойдем. Надо осмотреть твой корабль.

Он поднялся и подал руку неогеанцу. Когда взошло солнце, они сидели на покосившемся крыле корабля и оживленно беседовали. Кажется, о принципе существования неогеанских кораблей. Или о чем-то подобном. Солнце ярко озарило заброшенный котлован, заставив его сверкать до самого дна. Словно слезы покатились вниз струйки таящей воды, сглаживая рваные раны ледяной корки Земли.

Наступил день.

* * *

Наблюдая за происходящим через систему наблюдения, Шед отметил про себя излишнюю расслабленность тюремщиков. "Надо бы им всыпать по первое число".

— Вы не понимаете, — вещал с экрана Рон, прижимая к себе сверток и глядя снизу вверх на проградку, — Они убили ее! Убили, когда она пришла к ребенку. Я прятал ее, сознаюсь, я должен был это сделать. В закрытых районах они вдвоем не смогли бы выжить. Я выводил ее за ворота, а в тот день они застали ее на полдороги. А я…

— Не смог ее защитить? — взвизгнула Тиса и придвинулась ближе, — Спасал себя? Подставил ее вместо себя? Это ребенок Програда!

— Это мой ребенок!

— Решил спасти свою шкуру любой ценой? — прошипела она, и ее руки сомкнулись на его шее.

— Ну, как она? — Карл подошел к Шеду, не спуская глаз с экрана.

— Умница, — промурлыкал Шед, — она прекрасно учится выполнять приказы. Пойдем. Нам есть что обсудить.

Облако-7. Дети трех миров.

Лин сделал шаг на поверхность и, все еще держась за трап, прислушался. Было тихо. Как обычно на Облаке-7. Неяркое светило показалось из-за невысоких гор. Неплотная атмосфера, непригодная, увы, для дыхания, окрашивала небо в неяркий синий цвет, делая многие звезды почти невидимыми. Далеко не сразу его глаза выцепили на фоне нестройных рядов скал неприметное убежище.

— Наверняка они еще спят, — подумал вслух Лин, и, отпустив трап, встал на землю обеими ногами, отряхнулся, и решил обойти вокруг корабля.

— Давай прикинем, — продолжил он рассуждения вслух, — продовольствие им больше не нужно, раз билос прижился, то и другие растения приживутся. Воды вдоволь. Купол хорошо спрятан, и с орбиты их никогда не найдут. Что им может еще понадобиться?

"Да ничего им уже не нужно, осёл ты, — подумал он про себя, — у них есть все, с самого начала. Все что ты делаешь — это пытаешься кого-то им заменить. Того, кто должен был с ними быть сейчас".

Лин помотал головой, отгоняя невеселые мысли. Нужно было думать о деле. Он машинально осмотрел обшивку, не приближаясь, изучил дюзы, потом развернулся и пошел к дому. Тишина. Только его собственное дыхание.

Он приближался к куполу и невольно заволновался, все ли там в порядке.

"Нравится ли им тут? Надо спросить. Да, может быть что-то нужно не им самим…".

Купол серебрился на солнце, а потом вдруг потемнел, пряча обитателей от неласкового светила и недружелюбных глаз.

Лин подошел к куполу, и тот пропустил его внутрь. Теперь стали четко видны и дом, бывший когда-то ангаром для разведывательных кораблей, и теперь сочетающий в себе забавным образом и старые, военные украшения, и новые, как вырезанная из цельного куска гранита веранда с пандусом. Дорога, от того места, где он стоял, и до самого дома, была исполосована следами гусениц, а по обе стороны от нее стояли, вгрызаясь в камни, высокие, в человеческий рост, и стройные серо-зеленые стебли. Лин скинул шлем и, хотя в куполе не было ветра, ему казалось, что стебли колышутся. Помотав головой, он вдруг осознал, что несколько минут смотрел на волнение стеблей, почти что впав в транс. Он никогда не любил билосные поля.

* * *

— Здравствуй, — она помахала ему рукой, но не бросилась навстречу, как при четвертом его визите. Но и не бросилась наутек, как при третьем, о котором он забыл предупредить. Еще долго после этого она упражнялась в навыках владения контактом, опасаясь не почувствовать появления врага.

Ей было чего бояться тогда, отвергнутой дочери своего народа. Сейчас ее лучезарные глаза, заменявшие солнце и звезды внутри купола, не были затуманены страхом.

Ведь прошло уже три года. Глядя на нее Лин забывал о том, что время имеет свой ход. А сын их, причина изгнания, наверняка уже выучил свои первые слова.

Нелл помахала ему рукой и посмотрела туда, откуда он пришел. Лин обернулся. Купол расступился, и Кмир въехал внутрь, на ходу отделяясь от вездехода.

Все тот же Кмир, подходит к нему и жмет руку, в знак уважения, пристально глядя в глаза, давая понять, что не полностью доверяет ему. Каждый раз эта картина — землянин и проградец, стоящие посреди колышущихся стеблей, и неогеанка, сидящая на причудливо выгнувшемся корне. Он так четко представлял себе ее в звездных странствиях. Время застыло, в который раз на этом маленьком оазисе жизни.

Когда он привез их сюда, потерянных, отвергнутых всеми, Нелл с немой тоской смотрела на безжизненную каменную пустыню. Леса и луга Неогеи, где она думала найти покой и счастье вместе с Кмиром, оказались закрытыми для нее. Приветливые когда-то мастера переменили свое отношение. "Неогеанка, сказали они, ты можешь остаться здесь, как дочь нашего народа, но одна. Проградец не может оставаться здесь ни минуты более" — "А как тогда быть с нашим сыном, когда он родится?" — Тогда они взъярились — "Проградской крови не место на Неогее! Кто, кто возьмется учить такого ребенка?" — "Я сама это сделаю." — А они рассмеялись — "Чему ты сможешь научить его? Ты великий мастер или хотя бы учитель? Ты потеряла свои навыки контакта и смеешь утверждать, что сможешь хоть кого-то научить? Ступай прочь. Твой сын не будет признан неогеанцем хотя бы даже вполовину" — и она ушла, хотя те рассчитывали, что она отступится. Они забыли, что Нелл произошла из рода Мола, основанного некогда мастером Салесом, имевшим прозвище Полумастер. Неогея так и не признала его мастерства, хотя не было никого, кто смог бы превзойти его.

Рукопожатие было прервано, Кмир прошел в дом, предоставив Лину чувствовать себя как дома. Лин улыбнулся. Раньше он подозревал у Кмира зачатки навыков контакта именно потому, что он возвращался всегда ровно тогда, когда прилетал Лин. Потом выяснилось, что ангар был оборудован весьма мощным радаром, который засекал Линовский корабль еще на подлете.

Он подошел к Нелл и сел рядом.

— Я думал, вы еще спите.

— Нет, — усмехнулась Нелл, — мы тебя ждали. А ты все еще пытаешься прилететь незамеченным.

— Зато я уверен, что никто к вам не подкрадется. Надо будет попробовать один трюк, чтобы застать вас врасплох.

— Попробуй, — согласилась Нелл, — ты надолго?

— Да нет, — Нелл рассмеялась и Лин удивленно посмотрел на нее.

— Ты всегда так говоришь. А потом добавляешь "Только узнать, не нужно ли вам чего". И остаешься на декаду, а то и на две.

— В самом деле? — Задумался Лин.

— Именно так. Нам пока ничего не нужно. Ты и так многое для нас сделал. Расскажешь, что сейчас в городе?

Лин вздохнул.

— Тема невеселая, как всегда.

— Это ничего. Просто мне это важно… Но не сейчас конечно, — спохватилась она, — пойдем в дом. Посмотришь на малыша.

— Пойдем, — согласился Лин, радуясь перемене темы, — ты не боишься оставлять его одного?

Нелл встала, собравшись идти к дому, повернула голову к Лину и с нежностью произнесла:

— Он не один, — она приложила руку к сердцу, и тонкие пальцы засияли, — я всегда с ним.

* * *

Что-то меняется в этом мире.

Лину трудно было в это поверить здесь, но что-то меняется. Ведь три года назад здесь не было так тепло и уютно. Три года назад они прилетели сюда, втроем, и Лин вытащил из трюма честно украденную фабрику военного ангара — правда, на тот момент Лин сам не знал, что это такое, — и запустил производство.

Тогда, глядя на постепенно возводящиеся стены и развертывающийся купол, он думал, что это последнее, что он для них сделает.

Воздух в куполе стал пригодным для дыхания через два дня. Лин пообещал привезти им саженцы, оставив им годовой запас консервов, так же честно сворованных. Лин попрощался тогда с ними, а в глазах Нелл были слезы.

Однако судьба не давала ему ни единого шанса расстаться с этой парой. Не успев отлететь далеко, он бы обнаружен экспедицией Архипелага и был бы уничтожен, будь на месте капитана корабля кто порасторопнее. Тот, видать, экономил боеприпасы, поэтому за первым попаданием, стоившем Лину двух зубов, лужицы крови и сознания, не последовало второго. Потеря сознания и спасла ему жизнь — живой и здоровый предпринял бы попытку бегства, а не болтался бы в космосе, притворяясь астероидом. Так рассудил капитан и не стал задерживаться по пустякам.

Да, случись это сейчас, и карательные отряды Церберши не пожалели бы на него ни сил, ни времени.

Тогда же, очухавшись, Лину пришлось срочно возвращаться и падать в обморок повторно уже в куполе. Какое-то время он помнил только теплое прикосновение рук Нелл и почему-то консервы, самое гадостное что производила пищевая промышленность Архипелага, и которыми он хотел было откупиться.

Поправившись, и испытав на себе всю убийственную мощь взгляда Кмира, второго потребителя консервов на этом клочке камня, он вдруг понял, что не может не отблагодарить их. Попутно он придумал себе прекрасную выгоду — кто еще из вольных пилотов может похвастаться собственным уютным уголком во вселенной?

Эта мысль вдохновила его, и вот, выгрузив из корабля почти все, что могло пригодиться паре и без чего корабль еще мог взлететь, он принялся с энтузиазмом помогать отстраивать свой, — как ему приятно было думать, — райский уголок. Нелл и Кмир лишь руками разводили, замечая, что по усердию Лин начинает превосходить не только их ожидания, но и их самих.

Через месяц напряженного труда Лин улетел. Перед отлетом он долго всматривался в гаубицу, установленную на крыше ангара, и в итоге по обоюдному согласию с Кмиром перетащил ее на корабль, пообещав привезти ему что-нибудь из проградского вооружения. Нелл только пожала плечами, и продолжала заниматься добычей воды. Под каменным плато протекало множество рек. Правда, в них не было воды — газы и газовые смеси, в которых был водород, а кислорода было достаточно в окружающей атмосфере. То есть, его там почти не было, но для маленького купола — более чем достаточно. Тонкие зеленые нити, созданные Нелл, уходили вглубь, под поверхность планеты, и выкачивали газ, на лету синтезируя воду. Кмир, не имея рабочего скафандра, мог заниматься только обустройством ангара в подобие жилища. Рабочим материалом его был гранит, из целого куска гранита была вырезана первая емкость для воды.

Так и застал их Лин, вернувшись через месяц. Кмир приставлял к высокой двери пандус, чтобы Нелл в ее положении было легче подниматься, хотя это не доставляло ей никаких неудобств. А Нелл же добавляла в консервы листья своих живых насосов, которые совершенно не нужны были организму Кмира. Лин тогда улыбался их маленьким радостям, гордостям, расстройствам, все их попытки взаимопомощи зачастую казались смешными. Сейчас они сами посмеиваются, вспоминая, а Лин теперь только понял, какое забытое искусство они пытались восстановить, без учителей и подсказок.

Искусство любить и дорожить друг другом.

* * *

Потом Лин смог связаться с парой надежных ребят из бывшего Братства. Собственно, Братства уже давно не существовало, но администрация Шеда всюду это Братство преследовало. Любой неугодный Шеду человек немедленно оказывался причастным к Братству, любая неугодная колония — базой Братства. Расправившись с вялым сопротивлением Неогеанцев, подчинив проградцев, Шед взялся за собственных соотечественников, справедливо рассудив, что некоторые уж очень увлеклись игрой во вседозволенность. Игра закончилась, когда одна из колоний неожиданно замолчала. Умы мгновенно протрезвели, головы втянулись в плечи. Тот, кому они подчинились и рады были служить в свое удовольствие показал, что их удовольствие его мало интересует.

Так и Лин с сотоварищами, вольными пилотами, промышляли мелким грабежом отдаленных колоний архипелага, бороздили бескрайние просторы и изредка, чтобы не навести беды, посещали украдкой такие вот маленькие купола. Лин удивился, узнав сколько их, беглецов из Золотого Города, разбросано теперь по всей галактике. По одиночке, парами, семьями, группами — вместе и порознь. Как-то раз Марк, приятель Лина передал ему подарок — башня совета, слепленная из какой-то смолы и выкрашенная. Почти как настоящая. "Зачем это мне?" — Спросил Лин — "Отдай своей паре. Мой проградец просил передать" — "Он знает их?" — "Нет. Да это и не важно. Передашь?" — "Передам". Лин покосился вправо. Там, где был центр ангара, стояла каменная стена, отделяющая жилую часть от склада, на ней был выступ, куда падал свет, и фигурка башни совета сияла золотом.

Да, он был дорог им. Город, где по преданию должно было родиться поколение живых, которым неведом страх, и которых нельзя поработить, как нельзя поработить смеющийся ветер или плачущий дождь. Город, созданный ушедшим в легенды Ма-аленом, и отправившийся вслед за ним, скованный в стальные кандалы и упрятанный в бетонную темницу.

"Не слышал ли ты что-нибудь о Стерре и Роне?" — "Нет, не слышал ничего", качал головой Лин. Он и действительно не слышал о них. Зато знал о сотнях разделенных семей, члены которых оказались по разную сторону ограждений. А кто-то вынужден был охранять своих же друзей и родных и обязывался стрелять в них, если бы этого потребовали обстоятельства. И все за маленькую ампулу каждый месяц.

Лину и другим его товарищам удавалось захватывать образцы, но то ли сыворотка разрушалась со временем, то ли что-то другое, однако все анализы показывали обычную воду с примесью каких-то аминокислот, каждая из которых не обладала хоть сколько-нибудь чудодейственным свойством. Лин даже заподозрил надувательство, но за прошедшие три года эффект был налицо — состояние организма принимавшего сыворотку не менялось со временем. Биологический возраст застыл на отметке трехлетней давности. Можно было выкидывать дату рождения из всех баз данных.

* * *

— Ма-ален, как рассказывалось ранее, смог первым выйти за пределы нашего ограниченного мира. Там он увидел множество других миров, похожих и непохожих на наши. Но все они однажды подчинились воле Великого. Каждое поколение их было приговорено к смерти еще с рождения, как и современники Ма-алена и он сам. Поколением мертвых назвал их Ма-ален.

* * *

На просторах вселенной он встретил племя, рожденное свободными, без воли и ведома Великого. Те даровали ему великое умение — возвращать жизнь. После Первого дня, чудовищной битвы, когда полегли многие, он не воспользовался этим даром. Он сказал, что не воспользовался бы им и для себя самого. Говорят, что он оставил этот дар для того, чтобы возвратить в мир своего наследника. Но он исчез, и никто никогда не слышал о чудесном воскрешении. Говорят так же, что вся эта история — выдумка.

* * *

У Ма-алена не было ни детей, ни жены, ни братьев ни сестер. Он говорил, что его путь — путь метеора. Его траектория рассчитана, и его участь — сгореть. Печально было то, что многим из поколения мертвых суждено было сгореть, и многим — бесславно. Когда же взойдет из пепла молодая поросль, поколение живых, им не придется сгорать за чью либо свободу. Им просто нечего будет бояться.

* * *

Ма-ален говорил, что три народа могут и должны сосуществовать на равных условиях. Им нужно понять силу и слабость каждого народа. А слабость каждого в его силе, обратная сторона ее. Сильному грозит перенапряжение, храброму — случайная смерть, умный погрязнет в идеях и домыслах, лидер оступится и погубит многих.

В золотом городе, как он верил, они смогут понять друг друга. Чужой всем им мир, общий дом и общий дар. Но Ма-ален сказал "можете и должны", но не сказал как. Не сказал и зачем. Сказал лишь, что когда этот вопрос будет задан, ответ на него ничего уже не изменит.

* * *

На Неогее Ма-ален провел два года, среди других учеников, наравне с ними. Оттуда он направился в Проград, где, попав в плен, стал одним из них. До этого он был на Земле, но точного места рождения его никто не знает.

* * *

Говорят, что Ма-ален был рожден на Окружении, то есть ни на одной из планет. Про мать и отца Ма-алена ничего неизвестно, кроме тех слухов, что погибли они во время конфликта на Юпитере. Говорят, их тела невозможно было разнять, так сильно обнялись они перед крушением корабля. Кто и как воспитывал Ма-алена, какое он носил тогда имя и когда начался его путь, никто не знает.

* * *

Лин почти дремал, убаюканный голосом Нелл, вкрадчиво читающую старинные легенды и предания. Кмир сидел на полу возле большого и толстого зеленого листа с загнутыми вверх краями, где лежал и тихо спал, положив маленькие кулачки под голову, маленький мальчик.

А голос завораживал, история текла, и, словно наяву, расцветали цветы на каменных стенах, зажигались и гасли звезды. Пару раз Лин вздрагивал, заслышав шум, но каждый раз это был всего лишь Кмир, менявший позу и стучащий стальными коленями и кулаками по каменному полю.

Который раз он сидит вот так же? И который сейчас час, день и год? Существует ли снаружи хоть что-нибудь, и существует ли само понятие снаружи?

Лин почувствовал, что безмерно устал за последнее время. С тех пор, как появились карательные отряды, молниеносные и беспощадные, жизнь вольных пилотов сильно усложнилась. Тот, на чей след нападала эта свора, не имел шансов остаться в живых. А когда во главу отрядов встала Церберша, объединив карательные отряды и гарнизон города, значительно приумножив арсенал и численность отряда, каждый полет в сторону города грозил стать последним, а счастливое возвращение вызывало всеобщее ликование.

Впрочем, карательным отрядам было чем заняться помимо горстки вольных пилотов, промышлявших, в общем-то, мелким разбоем и воровством у отдаленных колоний Архипелага. Архипелаг, распространивший свои владения на много парсек вокруг Золотого Города, требовал жесткого контроля и повиновения.

— Но было ли так на самом деле, никто не знает, — Нелл дочитала до конца, и с улыбкой посмотрела на Лина.

— Вижу, ты уже почти спишь. Давай отложим разговоры на завтра. Уже скоро стемнеет. Я пойду приготовлю тебе воду для мытья. И не вздумай уйти ночевать на корабль!

— Я же просто опасаюсь его пропажи, — сонно ответил Лин. Ванна, дааа… Вот чего ему не хватало! С трудом поднявшись, он заметил, что Нелл уже ушла, а Кмир сидел на ее месте и, похоже, перечитывал ту же повесть, что только что прочитала Нелл. Глубоко задумавшись, он смотрел на мерцающие строки.

Лин отправился во двор, неожиданно теплый даже ночью, где его ждал целый бассейн горячей воды. Понежившись в воде, глядя на звезды и забыв обо всем, кроме усталости, которую сменила легкость тела, а затем тяжесть, Лин понял, что его сильно клонит в сон.

С трудом выбравшись из ванной, вытершись и одев вместо комбинезона городскую одежду, чистую и душистую, он почувствовал себя заново родившимся.

Решив прогуляться перед сном, Лин пошел по периметру вдоль стенки купола, подмечая изменения. Билосные поля занимали почти половину купола, с той стороны, где был вход. Сбоку, там где должны были быть двери ангара, толпились маленькие и средние механизмы для различных работ привезенные Лином либо собранные Кмиром. Основная же площадь ангара была пуста.

Что находилось позади ангара, под каменным навесом, Лин не сразу понял. Деревце, внушительная горка гранитного песка, собранная в аккуратный конус, несколько разноцветных камней. Сплетенный из стеблей билоса человечек с улыбающимся ртом и глазами. Лин присел на корточки и осмотрел игрушку. Чуть поодаль стоял ящик из-под консервов, из которого выглядывали другие плетеные фигурки. Рядом с ящиком лежала довольно реалистичная модель проградского корабля, видимо, пока не востребованная и потому покрывшаяся пылью и песком. Лин протянул руку, поднял модельку и осмотрел.

— Как настоящая, — восхитился он, — а вдруг летает?

Прощупав дно, Лин случайно наткнулся на выключатель и нажал. Кораблик с гудением вырвался из рук и зарылся в кучу песка, несколько нарушив ее геометрическую точность и с упорством прогрызаясь сквозь нее. Лин в панике подскочил к куче, достал игрушку, выключил, осторожно положил рядом с ящиком, чуть загладил дырку в песке и, насвистывая, продолжил обход.

Чуть поодаль от площадки росло дерево, причудливо свернувшись кольцом и стелясь по земле. Лин подошел и сел, немного покачавшись. Присмотревшись, Лин заметил, что по внешнему краю ствола тянутся вверх маленькие еще побеги. Когда они вырастут вверх и зазеленеют, получится настоящая беседка. Правда, без крыши. Но Нелл что-нибудь для этого придумает.

Лин обошел ангар целиком, обнаружив в одном месте несколько подозрительных вмятин. Но, вспомнив модель корабля, успокоился. "Надеюсь, при испытаниях больше пострадавших не было".

Войдя в дом, Лин очень аккуратно прошел к своей кровати и лег, осмотрев комнату. Нелл спала в дальнем углу, а Кмир, как это ни было странно, спал на сколоченной деревянной скамье рядом с кроваткой сына, лицом ко входу и спиной к нему, словно закрывая его. Ребенок, укрытый широким зеленым листом, мирно посапывал.

Было тихо. Ни гула моторов, ни шума из радиоприемника. Открытая дверь нервировала Лина, он то и дело поглядывал в дверной проем, сквозь который светили звезды, свет которых слегка расплывался сквозь потускневший и запыленный купол, как будто снаружи шел дождь.

"Никто сюда не придет. Некому, неоткуда. Если только ты не будешь ослом и не наведешь беду. А ты ослом не будешь".

В конце концов Лин уснул, крепким и спокойным сном. Проснувшаяся первой Нелл посмотрела на его умиротворенное лицо, улыбнулась и подошла к кроватке, чтобы взять малыша. Кмир мгновенно открыл глаза и посмотрел на Нелл, не поворачивая головы. Нелл наклонилась и поцеловала его. Потом осторожно взяла сына на руки и вышла навстречу рассвету.

* * *

— Ты уже собираешься? — Озабоченно спросила Нелл.

— Да, — смущенно ответил Лин, — нужно лететь. В этот раз я действительно ненадолго.

Нелл кивнула.

— Ты так толком и не рассказал про город.

— Там не очень хорошо. Неогеанцев почти не осталось. Проградцы рассеялись по колониям. Недавно был распущен проградский гарнизон. Теперь в городе живут только земляне, причем бессмертные. Похоже, смертным скоро будет запрещено там появляться.

Нелл слушала, опустив взгляд.

— Извини, если расстроил тебя.

— Это ничего, — она улыбнулась, но звездочки в глазах затуманились от слез, — слезы пройдут. А Рон, Стерра, Миррель, Найа — за три года ни одной весточки. Я уже не надеюсь увидеть их хоть когда-нибудь.

— Скажи, тебе… Вам нравится тут?

Нелл вытерла слезы и кивнула.

— Да, очень. Поначалу нам было страшно, ты помнишь должно быть. Теперь все хорошо. Мы с Кмиром даже хотели прокатиться вокруг планеты, но вездеход сломался уже вон у тех холмов и пришлось тащить его назад руками. Теперь Кмир уходит на нем далеко в горы, ищет залежи руды и радиоактивных элементов. Ведь все проградские вещи работают на атомной энергии.

Лин кивнул.

— Понимаю. Если что-то потребуется…

Нелл замотала головой.

— Нет-нет, ты очень многое для нас сделал. Скажи, — она замялась, — много таких, как мы? Отшельников?

— Несколько десятков. Это те, что я знаю.

— Если бы мы могли встретиться…

— Не стоит делать это сейчас. Архипелаг не ищет "отшельников" просто потому, что не знает о них. Нельзя чтобы узнали. А предать может любой. Мы даже друг другу не всегда доверяем.

Нелл коротко кивнула и замолчала, погрузившись в свои мысли.

— Пожалуй, пора, — прервал затянувшееся прощание Лин, — я пойду, попрощаюсь с Кмиром.

— Хорошо, — согласилась Нелл, — возьми, пожалуйста, с собой, — она протянула ему картонную коробку, перевязанную стеблями билоса, — там немного еды, подарок — передай его кому-нибудь, у кого есть дети, — и кое-что для тебя, — Нелл хитро улыбнулась, легко обняла его и порхнула в дом, чуть не столкнувшись с Кмиром, неожиданно обняла его, приведя проградца в секундное замешательство, и исчезла в доме.

Кмир подошел к Лину и крепко пожал руку.

— Когда вернешься? — спросил проградец.

— Думаю, скоро, — ответил Лин, — но не буду частить, чтобы не привлекать внимание. Я бы в следующий раз спрятал корабль в ангар, если ты подготовишь вход.

— Согласен, сделаю. Тебе Нелл передала?

Лин помахал ему коробкой. Кмир просветлел и хитро улыбнулся.

— Тогда прощай.

— Лучше уж до свидания, — заметил Лин.

— Верно, — вздохнул Кмир, — привычка. До встречи!

"Желаю удачи и скорейшего возвращения" — раздался тихий голос в голове. "Спасибо" мысленно ответил Лин, кивнул проградцу и направился к кораблю.

* * *

Взлетев и выполнив ряд маневров для отвлечения возможного внимания, Лин вспомнил о коробке с подарком. Не переставая следить за показаниями приборов, Лин разрезал обертку и открыл коробку. Банки с овощным блюдом он отставил в сторону. "Угощу кого-нибудь, если не испортятся". Полюбовался на занятную игрушку с перекатывающимися внутри разноцветными камешками, выстраивающимися в причудливый узор. Потом с интересом глянул на дно коробки — и, после минутного созерцания, разразился хохотом, вспоминая хитрые лица Кмира и Нелл.

На дне величественно покоилась реалистичная модель проградского корабля. Как настоящая. И даже, как Лин уже для себя выяснил, летает…

 

Глава 6

— Ну-ка, что тут у нас? — Карл деловито принял текст из рук Шеда. Глядя на Карла через строки текста, Шед улыбался. В это время дальняя дверь в зале открылась и, отодвинув в сторону телохранителей, тяжелыми шагами вошла Тиса и остановилась, ожидая распоряжений.

Карл дочитал, вздохнул и произнес, глядя в сторону.

— Тебе хорошо так писать. А я без охраны в городе появиться не могу.

— Ну, это же ненадолго, — утешил его Шед, — через каких-то лет сто от твоих завистников и следа не останется.

— Дожить бы еще, — угрюмо обронил Карл.

— Это мне предоставь. Не подведи, и я тоже не подведу.

Карл вздохнул и спросил раздраженно.

— Когда?

— Завтра. Под вечер.

— Хорошо, — он пожал плечами, — пойду напьюсь, раз сегодня не нужен.

И, убрав карточку в карман, вышел из зала, насвистывая что-то несвязное. Шед проводил его взглядом и жестом подманил Тису.

— Зачем вы его держите, — с презрением проговорила Тиса, приблизившись, — Никто не воспринимает его болтовню всерьез.

— Напрасно ты так думаешь, — улыбнулся Шед, — всегда должен быть кто-то, кому дозволено говорить что угодно. Я же лишен такого удовольствия, и вынужден прислушиваться к реакции на его слова.

— Не понимаю, — заявила Тиса, — вы никогда не прислушивались к жителям города.

— Прислушиваюсь, и даже очень, — с энтузиазмом заметил Шед, протягивая Тисе еще одну карточку, — вот. Здесь я услышал достаточно.

Тиса приняла карточку и вставила в интерпретатор на руке. Через мгновение глаза ее вспыхнули, а кулаки сжались.

— Где это произошло?

— Спокойнее, — осматриваясь, произнес Шед. Тиса так же осмотрелась, на всякий случай, — безусловно, никто не собирается терпеть подобное обращение с гражданами Програда. У тебя есть возможность совершить правосудие. Только постарайся сделать так, чтобы никто не смог рассказать об этом. Понимаешь меня?

Тиса хищно улыбнулась и кивнула. Шед аккуратно похлопал ее по плечу и жестом предложил покинуть зал и отправиться на исполнение мести. Тиса не замечала этого, но Шед ни разу не повернулся к ней спиной.

* * *

Когда Тиса вошла к Шеду с докладом, тот как раз просматривал последние новости. Как обычно вещал Карл, брызгая слюной и размахивая кулаками. Обычно Тиса не обращала внимания на его болтовню, но на этот раз, прислушавшись, замерла на месте, с ненавистью и беспомощностью пожирая экран глазами.

— Ну вот, — раздраженно проговорил Шед, — чего и следовало ожидать. Когда один помощник оказывается нерасторопен, а другой — слишком расторопен. Ты прозевала, а Карл уже раструбил.

— Это невозможно, — с каменным лицом ответила проградка, — ни один не выжил.

— Но слышишь же — выжил.

— Сообщите, что это ложь.

— Уже не получится, — покачал головой Шед, — весь город знает, что Мираж-5 был уничтожен проградскими кораблями. Так как твой гарнизон вне подозрений, виновных уже ищут на стороне. Кто-то даже поговаривает о войне с Проградом.

— Так вырвите им языки!

— Следи за своим языком, проградка, — угрожающе произнес Шед, — если я сделаю так, ненависть граждан ударит по твоим соотечественникам в Золотом Городе. Подумай о них, кажется, это твоя прямая обязанность.

— Тогда скажите, что это сделал мой гарнизон, по вашему приказу.

— По моему приказу? — С насмешкой повторил Шед, — то есть посол независимого Програда подчиняется приказам самопровозглашенного самозванца, так ведь у вас говорят? Не слишком ли слабой оказалась Тиса перед лицом проградского народа?

Тиса смолчала. Злоба и бессилие снедали ее, резкий голос Карла с экрана продолжал вещать о вероломном нападении армии Програда.

— Ладно, — Шед стукнул ладонью по колену и поднялся, — что-нибудь придумаем. Только не надейся сильно, что гарнизон проградцев останется таким, как был. Я бы предложил ему сознаться в произошедшем и временно распуститься. Временно.

— Распустить гарнизон?

— Это единственное, во что люди поверят. Вы признаетесь в том, что действовали на свое усмотрение. Гарнизон расформировывается, солдаты отправляются на работы на спутниках, чтобы не провоцировать граждан.

— Они воины, а не рабы.

— То есть ты предпочитаешь войну? Ты отдаешь себе отчет в том, во что будут втянуты проградцы в Золотом Городе? Кажется, у проградцев была практика использования пленных в боях. Я буду вынужден воспользоваться той же практикой, так как мне важны мои люди. А проградцы перестанут интересовать в тот момент, как ты произнесешь еще хоть одно неосторожное слово. Ступай, обдумай свои слова, прежде чем их произносить!

Тиса стиснула зубы, развернулась и собралась было идти, как вдруг он позвал ее.

— Тиса.

Она обернулась — Шед смотрел на нее как-то печально, так же печально улыбаясь.

— Я не желаю зла тебе и твоему народу, — тихо произнес он, — подумай над моим предложением, посоветуйся с Проградом. И если вы предложите лучший вариант — я готов его принять.

Тиса ничего не ответила и вышла прочь. Шед хмыкнул, взял бокал, посмотрел сквозь него на лицо Карла, потом поднял его, салютируя самому себе в зеркале, и залпом осушил.

* * *

Наутро Тиса, посоветовавшись с Проградом, приняла предложение Шеда, условившись, что гарнизон будет расположен в колонии по выбору Тисы. Спускаясь вниз, Тиса едва не столкнулась с невысокого ростом человечка, нервно шарахнущегося в сторону от ее тяжелой поступи и быстро просеменившего наверх. Тиса проводила его взглядом и продолжила свой путь.

— А, приветствую. Прошу, — Шед указал посетителю на диван. Тот любезно кивнул и сел, откинувшись на спинку. Шед некоторое время изучал гостя, после чего спросил:

— Мне сообщили, что у вас есть информация, важная для меня. Я слушаю.

— Да, — гость прокашлялся, приосанился и произнес, прикрыв глаза, — У нас есть информация о том, что на самом деле произошло в колонии "Мираж-5".

— У меня тоже есть такая информация, — невозмутимо ответил Шед.

— Безусловно, — улыбнулся гость, — но этой информации нет у жителей города и у других регентов. Я думаю, их заставило бы задуматься то, что вы пожертвовали регентом Миража и всем местным населением ради не совсем ясных целей. Возможно, это даже вызвало бы панику. Поверьте, мне этого бы не хотелось.

— Мне тоже, — задумчиво произнес Шед, выслушав речь гостя. Гость открыл глаза и с пониманием посмотрел на Шеда.

— Рад, что вы меня понимаете. Я хотел бы сообщить некоторые условия, довольно безобидные, которые позволят сохранить наш маленький секрет.

— Назовите их, — печально ответил Шед.

— Сейчас в городе довольно трудно вести дела. Все контролируется вашими людьми. А людям в колониях многое необходимо. Лекарства, к примеру. Техника.

— Оружие, — подхватил Шед.

Гость кивнул.

— Возможно и так. Детали можно будет обсудить позже. Мы договорились?

— Конечно, — Шед встал из-за стола и подошел к гостю, — хотите выпить?

— Не откажусь.

Шед вышел из комнаты и минуту спустя вернулся с бокалами и бутылью. Налил себе и гостю, чтобы тот видел, и первым пригубил свой бокал.

— Не бойтесь, не отравлю, — улыбнулся Шед и включил медиатор. Посреди комнаты возникло лицо Карла, как раз начавшего очередное выступление.

Шед уселся рядом с гостем и поглядывал на выражение лица гостя, потягивая вино. По мере выступления, лицо гостя вытягивалось все сильнее. Когда Карл закончил свою речь, рассказав правду о нападении гарнизона и понесенном им суровом наказании, гость побледнел и выронил бокал из рук.

Шед опустошил свой бокал и поставил его на стол.

— Итак, мы остановились на условиях, — продолжил Шед, — так как секрет стал достоянием общественности, вы нарушили только заключенное соглашение. Сейчас самое время обсудить этот момент. Мои условия таковы: вы выясняете, кому из вашей группы тяжело держать язык за зубами, и сдаете его мне. Детали обсудим позже. Проваливайте теперь.

Гость, дрожа и покрывшись испариной, еле доковылял до двери и вышел. Почти в тот же момент Карл появился в дальнем углу зала из тайного хода.

— Твой гость ушел? — Осведомился он.

— Да, уже ушел. Выступление было великолепным! Даже я почти поверил, что все так и было.

— Чего он хотел?

— Не поверишь — он пришел меня шантажировать. И чем — информацией о Мираже!

Карл рассмеялся и подошел к Шедовскому рабочему столу, усевшись в кресло.

— Неужели? А я как раз вещал на эту тему на весь город?

— Именно. Видел бы ты его лицо, — Шед покачал головой, — такого идиота надо было поискать. Нет, он действительно думал, что я испугаюсь раскрытия правды? Что вся эта история с нападением Програда была придумана, чтобы не уронить мой авторитет? Что хоть кто-нибудь из жителей архипелага оторвется от тарелки, чтобы уличить меня во лжи, когда всем и так известно независимо от того, что я говорю, что Мираж-5 был наказан?

— Ну, он мог просто использовать этот факт, начав какую-нибудь игру против тебя.

— Мог, — согласился Шед, — но не использовал. Игра ведется по правилам. Если кто-то обыграет меня, я молча освобожу это кресло, на котором, кстати, какого-то черта сидишь ты, и уйду. Но они же хотят даром, без риска для жизни и здоровья. Теперь этот недоумок пойдет устраивать внутреннее расследование — кто распространил слух. Перережут друг друга, пока разберутся кто виноват. Никто из них не способен на геройство, самопожертвование. Им плевать, правду я говорю или лгу, ни один не пойдет за эту правду умирать, пока за ложь можно жить.

— Тебе виднее, — развел руками Карл. Шед расхохотался.

— Да уж конечно, мне виднее! Будто ты от них чем-то отличаешься! Таян-то серьезно думал, что за его идею будут умирать, бороться. А нет. Не нужна была идея. Хлеб на столе, все сыты, в тепле и безопасности. Было это при Таяне? Нет. Я это все обеспечил. Сейчас начнутся брожения, метания… Отделение колоний, самоуправление, независимость… Но как только отдельный человек встает перед выбором — умереть или жить — он знает, что выбрать. А выбор — умереть или жить вечно — вообще смешон. Через сотню лет они будут трястись за свои жизни, как скупердяй над монеткой. Будут считать года, красоваться перед зеркалами. Везде будут зеркала, будь уверен. А детей, рожденных молоденькими подружками, для того и выращенных, будут душить в колыбелях. Потому что дети всегда замещают родителей. Свергают. Вытесняют. Лет сорок сыны подождали бы наследства, но кто сможет ждать его вечность? Через сто лет те, кто останутся живы, кто совладает с бессмертием, и составят костяк нового, стабильного общества. Мы станем великой державой, когда все, кто неспособен на это, отживут свои никчемные жизни.

— Давно от тебя такого не слышал, — задумчиво произнес Карл, — меня-то все более чем устраивает. А что же ты Церберше оставил ребенка?

— Она в таком положении, что может позволить себе любую причуду. Эта причуда довольно безобидна.

— Положение? — Поднял бровь Карл, — разве вся эта заваруха нужна была не для того, чтобы поумерить ее пыл?

— Наоборот, совсем наоборот. Давай как раз сейчас и обсудим лояльность некоторых наших колоний.

— Давай. Кстати, слышал слух?

— Какой? Порадуй-ка, — заинтересовался Шед.

— Будто бы ребенок Церберши — от тебя.

— А, — Шед махнул рукой, — слышал, конечно.

— Сколько в этом слухе правды?

— Ни слова.

— Да неужели… — Карл хитро прищурился, — так ли уж ты был искренен, когда говорил про детей?

— Мой сын, — раздраженно ответил Шед, — родившийся четыре столетия назад, был казнен два столетия назад за попытку свергнуть меня. Я убил его собственными руками. Нужен ли мне еще один ублюдок, считающий себя вправе наследовать что-то больше, чем мою кровь?

Карл побледнел, вылез из кресла и направился к выходу.

— Я тебя иногда боюсь, Шед.

— И это правильно, — задумчиво ответил Шед, погрузившийся глубоко в прошлое и сжимая бокал. Сколько столетий правил он, сколько восстаний подавил, сколько жизней он вознес а сколько — сгубил? Карл не знал ответа на эти вопросы, да и не задумывался — до сих пор.

— Давай завтра обсудим. После выступления хочется немного проветриться.

— Иди, — ответил Шед, не поворачивая головы.

* * *

Когда Миррель заплакала в очередной раз, у Тисы не было уже сил злиться. Она вошла в ее комнату, заваленную игрушками со всего города — где теперь дети, игравшие в них, и родители их? Подошла к девочке, подняла и осмотрела. Потом сняла стальную перчатку, с шумом упавшую на пол, и прощупала живот и грудь пальцами. Девочка смотрела на нее мокрыми от слез глазами, но сидела тихо.

— Открой рот.

Миррель послушно открыла рот. Тиса осмотрела зубы, гортань — все было чисто.

— У тебя ничего не болит, — констатировала она, — почему ты плачешь?

Девочка ничего не ответила. Это злило проградку — на ее родине уже в два года начинают говорить. Девочке было три, а она молчала, хотя связки и слуховой аппарат были в порядке. Кожа, неестественно смугловатая, странно сочеталась с красными глазами и короткими масляными волосами. Не проградка и не землянка.

— У меня было в сотни раз меньше всего, чем у тебя, но я не плакала, — заявила Тиса, — и матери у меня тоже не было. Вырастешь, найдем тебе братика, будешь с ним нянчится. А теперь сиди тихо. Мне нужно отдохнуть.

Она положила девочку в кровать, постеленную на полу. Нежно, но недостаточно нежно. Девочка ушиблась о какую-то игрушку, но не заплакала. Тиса подобрала перчатку, натянула ее на руку и выпрямилась, глядя на девочку сверху вниз.

— Ты не проградка. Но я постараюсь, чтобы ты выросла проградкой.

* * *

— Тиса, я рад тебя видеть. Я давно хотел тебе рассказать одну вещь.

Я ценю проградцев. Поверь мне. Я знаю твоих соотечественников. Любой из вас не раздумывая отдаст жизнь за Проград. Вы искренни, преданы и смелы. Я знаю, что могу положиться на тебя или на любого другого проградца. Но я не отрицаю, что мой народ далеко не таков. Я хотел бы построить здесь второй Проград. Проград для землян. Люди, которые так же, как вы — смелы и преданны своей родине, которые смогли бы не раздумывая отдать свою бессмертную жизнь ради процветания города.

Вспомни, кто был до меня. Таян, Норт, Кавор. Таян бежал, не найдя в себе силы даже бросить мне вызов. И до сих пор скрывается где-то на Земле, опасаясь мести. Норт предпринял жалкую попытку убить меня, еще и неудачную. Если бы он не боялся собственной смерти, то смог бы унести меня с собой в могилу. А Кавор первым сделал свой выбор — между смертельным и тяжелым ранением. Я почти уверен — он тогда думал, что поступает во благо, что сохраняет себе жизнь, чтобы однажды совершить подвиг. Обман, Тиса, все обман! Умерев, он совершил бы подвиг, а он испугался тогда и испугается и в будущем. Но будет оправдывать себя до конца жизни.

Я не хочу видеть таких людей, все это старое поколение, поколение живых — так, кажется, его называли? Я хотел бы, чтобы ты мне помогла. Ты могла бы возглавить карательные отряды и гарнизон, состоящий из землян и научить их сражаться. Ты будешь управлять величайшей в истории армией, и ты сможешь сделать ее еще более великой. Я доверяю тебе. Тебе, которая в любое время сможет увести войска от города и оставить его без защиты. Потому что знаю, что ты так не поступишь. Ведь тебе же захочется увидеть, как из багрового песка вырастет новый стальной Проград? И, может быть, даже лучше настоящего?

Я верю в тебя

* * *

Минуло шесть лет.

Тиса определяла время лишь по тому, как взрослела Миррель, медленная, неуклюжая, пытающаяся постичь образ жизни и мышления проградки. Сама Тиса не менялась, не менялось ничего вокруг нее. Даже Архипелаг остановил свое расширение. Напротив, сократился.

Давно — по проградским меркам — прошли времена, когда они уничтожали по колонии каждую неделю. Потом Шед сократил число подобных приказов, а потом на долгих три года ситуация стабилизировалась. Государство крепло и оформлялось. Тиса видела в нем новый Проград. Карл — новую Землю, стабильную и сильную. Что видел Шед, никто не знал.

Сегодня был замечательный день. Разведка Шеда раскрыла факт укрывательства выходцев из Золотого Города, угрожающих безопасности Архипелага и Програда, на одной из колоний. Удар был нанесен профессионально, быстро и четко. Один смертельный удар — все, что нужно. Ни один не выжил, как в тот, злосчастный первый раз. Обученные ею земляне оказались весьма способными. Она могла гордиться своей армией.

Миррель она взяла с собой, чтобы девочка наконец поняла, как проградцы должны поступать с предателями.

Армада построилась недалеко от разрушенной колонии, дрейфуя в пространстве вокруг планеты. Тиса отдала приказ открыть подпространственный переход и корабли ровным строем вошли в него, чтобы вынырнуть уже неподалеку от Золотого Города и промчаться карающим звездопадом мимо планет системы к заветной третьей планете.

Неожиданно ее вызвал Шед.

— Тиса, милая моя, я безумно рад твоему рвению, однако Парусник-3 не входил в список для зачистки. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

Выражение лица Тисы не изменилось. Шед заподозрил было неладное, как вдруг Тиса подняла на него взгляд. Шед всмотрелся в непонимающие глаза цвета спелой рябины и в его собственных глазах промелькнула кратковременная потеря рассудка.

— Шед, — вымолвила она, заходя на посадку, — мы были совершенно в другом районе.

— Быстро, ко мне, — выпалил Шед и отключил связь. Тиса посадила свой корабль, и тут же за ней, подняв в небо облако песка, приземлилась вся армада. Тиса выпрыгнула из корабля и поспешила к Башне Совета.

* * *

Когда Тиса вошла в зал совета, за круглым столом уже сидели все советники и сам Шед во главе. Место по левую руку занимал Карл, место по правую руку пустовало — Тисе надлежало его занять. Напротив Шеда сидел, сгорбившись, Кавор, сумрачно уставившийся на собственные ладони. Его всегда звали на заседания, но они никогда не участвовал в обсуждениях.

— Итак, господа, ситуация такова, — Шед пробежался глазами по сводке событий, — примерно два часа назад мы не смогли выйти на связь с Парусником-3. Направлявшийся туда грузовой корабль не вернулся. Напомню — Парусник-3 — это самая удаленная наша колония. Если не ошибаюсь, находится на полном самообеспечении и снабжает Архипелаг мелкими изделиями из пластика. Лояльность положительная. Население — пять тысяч человек. На вчерашний день на вооружении находились три турели, кроме того, весь транспорт мог быть вооружен в считанные минуты. Короче, абсолютно нелепая цель для нападения кого бы то ни было, если только это не было предупреждением, — присутствующие переглянулись, — у кого-нибудь есть идеи относительно того, кто это мог бы быть и что нам предпринять в текущий момент?

— Нужно послать туда автоматический разведчик, — заявила Тиса.

— Мысль хорошая и в голову кое-кому уже пришла. Разведчик не вернулся.

— Тогда, может, послать туда небольшой отряд? — Вдумчиво произнес советник по снабжению, покосившись на Тису.

— Ага, с тобой во главе разве что, — ответил Шед, — сначала я хотел бы понять, что этот отряд может там встретить. Кто это может быть? Проградцы? Личная месть?

Тиса отрицательно помотала головой.

— Я уже связывалась с городом.

— Но можно ли им доверять? — Вставил советник по лояльности. Тиса бросила на него уничижительный взгляд, а Шед ответил:

— Можно. Я поручусь. Раз не проградцы, то неогеанцы?

— Безусловно, — начал другой советник, — они могли бы справиться с людьми, но не думаю, что их заинтересовал бы автоматический разведчик. Потом, неогеанцы почти не летают за пределы планеты, у них нет навыков столь профессиональных налетов.

— А у кого есть?

— Кхм, — кашлянул советник по лояльности, — хоть вы и высказали свое доверие, но я не знаю других вооруженных сил, кроме гарнизона, которые…

Шед сделал жест рукой и тот замолчал. Наступила грозная тишина.

— Поясню, — негромко произнес Шед, — речь идет об уничтоженной неизвестно кем колонии. Неизвестно кем, я повторю. Если вы не сидите сейчас в подвале, а здесь, на вершине, значит вы вне подозрений. Не из-за моей слепоты. Напротив. Так что распри между вами меня нимало не интересуют. Любая попытка безосновательного обвинения приведет к обратному эффекту.

Собрание обратило взор на советника. Тот, неожиданно покраснев, встал и заявил.

— Прошу прощения, господа, я слишком взволнован трагедией. И в мыслях не было обвинять кого-нибудь из вас.

Шед кивнул и продолжил, когда советник сел на место.

— Могла ли какая-нибудь группа выходцев из города организоваться в столь мощную группу? Ведь у нас пропадали корабли и вооружение?

— Корабли всегда потом находились, — возразил советник по обороне, — это дело рук вольных пилотов. Им не нужны лишние неприятности, так что берут они всегда по мелочи.

— Кто-нибудь суммировал эту мелочь? — Осведомился Шед.

— Я предоставлю вам отчет, — с достоинством ответил советник.

— Давайте. Приступайте прямо сейчас, — советник поклонился и вышел.

— Какие еще есть предложения? Могли они восстать, прервать контакт и своими скудными весьма силами уничтожить грузовой корабль и автоматический разведчик?

— Вполне, — кивнул советник по колониям, — это мог быть бунт.

— Хотя уровень лояльности там всегда был высоким, — вставил советник по лояльности.

— Хорошо, примем за рабочую гипотезу, — постановил Шед, — Карл, — тот резко сменил полурасслабленную позу и посмотрел на Шеда, нахально улыбаясь, — извести горожан. Не хочу, чтобы поползли слухи.

Карл кивнул и отправился выполнять приказ.

— Я бы хотел, — взял слово советник по обороне, — напомнить о том, что на Паруснике-3 был свой Контроллер Подпространственного Перехода.

— И это значит… — произнес него Шед, жестом приглашая продолжить.

— И это значит, что на его основе можно с легкостью построить систему, сигнализирующую о готовящемся к открытию переходе…

— И уничтожить прибывающий объект в момент выхода из перехода, — подхватил Шед, — разумно, наверняка они так и поступили. Как я понимаю, для обхода или, вернее, обмана подобной защиты нам нужно открыть множество переходов одновременно?

— Именно это я и хотел предложить, — поклонился советник. Шед просиял:

— Отлично, давайте подготовим все необходимое. Откроем столько переходов, сколько можно будет открыть через час, и в некоторые из них запустим беспилотные разведчики. После получения результатов продолжим собрание, сейчас же…

Он осекся, потому что Кавор неожиданно рассмеялся и поднял на него полный ненависти взгляд.

— Вы забыли, — громогласно произнес он, стараясь говорить как можно громче, хотя голос его дрожал, а взгляд бегал по лицам советников, то и дело останавливаясь на Шеде, — что это может быть вовсе не восстание. Вторжение! Второй День! И вы ничего не сможете противопоставить войскам Великого. Потому что против него нужны знания и люди, которых у вас больше нет! А вы еще насмехались над Таяном здесь, в этом зале, шесть лет назад, когда я…

— Довольно, — остановил его Шед, и Кавор замолчал, закрыв лицо руками, — я бы не прервал твой бред, потому как мне плевать, что и кому ты скажешь, но нам сейчас некогда выслушивать старинные бредни. Предлагаю советникам вернуться к исполнению своих обязанностей вплоть до возвращения разведчиков. Я рассчитываю на то, что бред про Вторжение я слышу первый и последний раз. Я — рассчитываю, — по слогам произнес Шед, обойдя взглядом всех советников, — всего хорошего.

Он поднялся с места, Тиса поднялась вместе с ним, и вместе они направились к выходу. Проходя мимо Кавора, Тиса бросила на него уничижительный взгляд, Шед же вообще на него не посмотрел. Бывший лидер земного сектора сидел, закрыв лицо руками, и что-то бормоча.

"Жалкий человек" — подумалось Тисе.

* * *

Шед молчал. Тиса тоже, ожидая дальнейших распоряжений. Для нее уже все было ясно, но по Шеду нельзя было сказать, что он знает, что делать дальше.

Шед протянул руку и выключил интерпретатор. Снимки трех сотен кораблей неизвестной конструкции исчезли, однако сам факт оставался.

— Разведчики вернулись? — нарушил молчание Шед.

— Да. Все вернулись, — ответил Тиса. Она поняла, к чему клонит Шед, — они позволили им сделать снимки?

Шед чуть кивнул.

— На связь они не выходили?

— Нет.

— Что ж, пора идти, — он поднялся, посмотрел в окно и затем с усмешкой произнес, — Вот невезение. Сначала мой корабль неожиданно разваливается на части, теперь корабли неизвестного мне народа угрожают моему государству. Совпадения? А, Тиса?

— Не знаю, — ответила проградка, — Так я отдаю приказ армаде готовиться к бою?

— Да, да, — несколько раздраженно произнес Шед, — Ступай. Жду тебя в зале совета.

* * *

Второй раз за день Тиса входила в зал совета, и снова все были на своих местах, и пустовало лишь ее место и место Кавора.

— Значит, дела обстоят так, — начал Шед, не дождавшись когда Тиса сядет, — три сотни кораблей неизвестной конструкции уничтожили колонию, грузовой корабль и автоматического разведчика. Трюк с множественными переходами не был ими воспринят должным образом, и все беспилотные разведчики вернулись невредимыми. Я расцениваю это как демонстрацию силы. Перед вами, — он нажал на кнопку, и над столом воспарило изображение веретенообразного корабля, — образец одного из этих кораблей. Кому-нибудь из вас известна подобная конструкция?

Никто не ответил. Советники рылись в записях, искоса поглядывали на вращающуюся в воздухе модель корабля, но ни один не произнес ни слова.

— Значит, это корабли неизвестной нам цивилизации. Цивилизации, которая нанесла удар по нашей колонии. Пока нам неизвестны их цели, нужно готовиться к худшему — мы вынуждены будем на удар ответить. Ну что, кто из вас готов отдать жизнь за Золотой Город, — Шед зло посмотрел на каждого и неожиданно ударил обеими ладонями в стол, — да никто, ни один из вас, трусливые вы скоты! Но я вам так скажу, — он ткнул пальцем в советника на другом конце стола, и тот вздрогнул, — вы пойдете в бой, все до единого. У вас только один шанс сберечь свои жалкие жизни — отбить нападение любой ценой. Любая тварь, которая повернет назад и попытается спрятаться, будет уничтожена. Либо мы отобьемся все вместе, либо сдохнем — все, без исключений! — он перешел на крик, — Никому не удастся отсидеться, ясно?

Советники с изумлением взирали на своего лидера, потихоньку осознавая смысл его слов и приходя в ужас от нарисовавшихся перспектив

— Весь архипелаг должен быть мобилизован, любая колония должна быть готова отбить нападение, — Продолжил Шед, — Не только иметь средства к этому, но и быть готова. Армаду нецелесообразно делить на мелкие части. Один корпус всегда должен дежурить здесь, у Города. Два остальных корпуса должны быть готовы немедленно переброситься туда, где произойдет следующее нападение.

Тиса поднялась с места и обратилась к Шеду.

— Я отправляюсь выполнять приказ. Будут ли особые распоряжения?

— Не будет, — ответил Шед.

— Удачи, — прошептал кто-то из советников. Но еле слышно, так что покидала зал она в гробовой тишине.

* * *

— Приготовиться к атаке, — раздался спокойный и уверенный голос Тисы. Солдаты приободрились, услышав его. Серый кораблик главнокомандующей обороной возник перед стройными рядами земных кораблей — все, кого удалось собрать за шесть часов. Эти шесть часов стоили архипелагу еще двух колоний, уничтоженных без сопротивления. Сейчас, когда регенты других колоний не ощущали военной поддержки столицы и были готовы впасть в панику, вид обновленной Армады несколько успокоил их. Треть войск была готова отправиться в любую точку, куда бы ни был нанесен удар.

Они выжидали.

Сигнал!

— Готовься! — Прокричала Тиса, ощерившись кораблем. Подпространственный переход засиял перед армадой, и корабли устремились в него вслед за своей предводительницей.

* * *

— Надолго не хватит ни моих пламенных речей, ни твоих угроз, Шед, — задумчиво произнес Карл, — еще несколько колоний — и наше положение пошатнется.

— Не пошатнется, пока никто не нападает на сам город, — ответил Шед.

— Не всем ясно, почему неогея и проград не атакованы.

— Так заяви, что они атакованы, — раздраженно произнес Шед.

Карл кивнул.

— Да, ты прав. Это было бы неплохо. Но вот кто, кто на нас напал? Слухи ты себе представляешь — вспомнили и про второй день, и про Таяна. Многим кажется, что кроме него тут никто помочь не может.

— Неужели? Тиса скоро вернется, тогда и посмотрим.

— А все-таки, если эта древняя история — правда? Может, есть смысл обратиться к…

— Никогда, — отрезал Шед, — не раньше чем мне докажут эту древнюю историю. Я пока не наблюдаю ни чудес, ни исполинов из звезд. Может, их Таян и пригнал сюда? И потом, в древней истории речь шла о порабощении. Где ультиматум? Где переговоры, требования?

— Возможно, они последуют после нескольких колоний.

— Возможно, возможно, — передразнил Шед, — а Таян нам поможет — это тоже возможно? Раз дела обстоят так, садись — сейчас придумаем, что сказать по этому поводу. Таян… Соскучились, что ли, по пустым разговорам вместо полных тарелок? Соскучились по неогеанской власти?

— Точно! — Лицо Карла озарило вдохновение, — в таком ключе и напишем! Слушай, скажи честно — как у нас дела?

— Паршиво, — нехотя ответил Шед, — впрочем, как всегда. Радости мимолетны, а всякая пакость преследует всю вечную жизнь.

— Так стоило ли оно того, бессмертие?

— Стоит. Вечное счастье так же достижимо и может быть так же естественным, как вечный покой.

— Ну тебя, — махнул Карл, — пойду речь обдумаю.

* * *

— Да, мы понимаем, но в свете последних потерь… — Регент пожал плечами, — нам хотелось бы быть уверенными в том, что Архипелаг в состоянии защитить свои колонии.

— Вы и есть Архипелаг, — сухо произнес Шед, — это вы должны бежать ко мне с предложениями помощи, а не просить ее у меня. Все, что у вас есть, вам было дано.

— Я думал, за шесть лет мы отработали любые расходы.

— Нет, любезный. За каждую каплю сыворотки вы заплатите своей гнилой кровью, все понятно? Если мы проиграем, вы не выживите. А если выиграем — у меня останутся силы на продолжение этого разговора.

Регент побледнел и поклонился.

— Вы неверно поняли меня. Наша колония ничего не может противопоставить захватчикам, как и многие другие. Наша разобщенность сыграла на руку нашим врагам. Мы бы хотели обсудить вопрос о возвращении в город для укрытия.

— Нечего обсуждать. Собирайтесь. Если через два часа ситуация не изменится, я дам всем колониям приказ эвакуироваться в город.

Регент поклонился и исчез с экрана.

* * *

— Докладывай, — устало произнес Шед. Не услышав ответа, он соизволил отвернуться от окна в сторону двери — и молниеносно подскочил к пошатнувшейся Тисе, подхватив ее. Руки напряглись — проградка была облачена в боевой скафандр, не самое легкое одеяние.

— Колония потеряна, — слабо произнесла Тиса, — я вернулась, сопровождая раненых бойцов, чтобы доложить обстановку, — глаза ее вспыхнули, и она яростно выпалила, — а теперь я возвращаюсь назад, и буду сражаться, пока они не заплатят за все!

Она рывком встала на ноги, чудом не опрокинув державшего ее Шеда, и вышла в коридор. Шед едва успел догнать ее в двух шагах от своей комнаты.

— Подожди, — остановил ее Шед. Тиса посмотрела на него яростно и вдруг села на корточки, согнувшись и стиснув зубы.

— Погибли лучшие. Они убивали, насмехаясь над нами, подставляясь под удары, хотя мы ничего не могли с ними поделать, играли, как хищник с жертвой. Я подстрелила трех или четырех, одного из них разорвало в клочья. Тогда они взъярились по-настоящему. Они преследовали нас до самого перехода. Мы потеряли сорок кораблей. Сорок! Против четырех!

— Это лишь сегодня, — невозмутимо произнес Шед и сел рядом, — сегодня они знают про нас больше, чем мы про них. Завтра наши шансы уравняются. Через день мы вышвырнем их прочь. Тебе нужно отдохнуть и приготовиться рассказать все, что ты успела узнать, нашим солдатам.

— Слишком многие не вернулись, — покачала головой Тиса, — люди привыкли к легким победам за шесть лет. Будет паника.

— Это оставь мне. Ты связывалась с Проградом?

— Они занялись своей обороной, — слабо улыбнулась Тиса, — городу они помогать не намерены.

— Ожидаемо, — мрачно ответил Шед, — есть у нас шансы?

— Надо подумать, — вздохнула она устало, — посмотреть, куда я ему попала, проанализировать. Пока прикажите выкинуть к дьяволу все земное вооружение, кроме ракетного оружия, и поставить проградские рельсовые пушки. Можно начать их производство, оно несложное, но потребуется много электроэнергии для работы. Если у нас есть достаточно микрореакторов, можно перевооружить всю армию за несколько дней.

— Отыщем, — он дружески похлопал ее по плечу и улыбнулся, — крепись, солдат. Мы еще ничего не проиграли.

Тиса посмотрела на него безумными глазами и ответила:

— Вы не были там. Вы не понимаете. Думаете, я испугалась их вооружения, их количества? Нет, они вселяют ужас чем-то другим. Я могла бы сражаться в десять раз искуснее, если бы не страх.

— Я думаю, ты в силах его побороть, — ответил Шед, — ступай, восстанавливай силы. Я отдам распоряжение о начале производства.

Проградка с трудом поднялась на ноги — похоже, часть сервомоторов были повреждены, и ей приходилось задействовать собственные мышцы, — и, выпрямившись, пошла прочь, медленно, но гордо. Шед посмотрел какое-то время ей вослед, а потом вдруг лег из положения сидя прямо на холодный пол, чувствуя, что его одолевает жар. С минуту он полежал так, изучая потолок, пока не услышал осторожное покашливание рядом.

— Чего тебе, — не поворачивая головы произнес Шед

— Прошу прощения, мне пройти надо.

— Ну так проходи.

— Так вы на дороге лежите.

— Ну так иди в другую сторону.

— Я не могу, у меня приказ — патрулировать коридор.

Шед вздохнул и поднялся с пола.

— Если бы я тут дохлый лежал, ты бы меня тоже попросил подвинуться?

— Что я, живого от мертвого не отличу? — Обиделся солдат.

— Ты хоть одного-то видел? — Бросил через плечо Шед и вошел в свою комнату. Дверь не успела закрыться, как солдат кашлянул еще раз:

— Разрешите обратиться.

— Валяй, — Шед придержал дверь рукой.

— Правда, что будет война?

— Чистая правда, — не раздумывая ответил Шед, — и мы в этой войне победим. Можешь так всем и передать.

— Так точно, — растеряно улыбнулся солдат в уже захлопнувшуюся дверь.

* * *

Тиса вошла в свое скромное жилище. Было тихо.

— Миррель! — Позвала она, подошла к кровати и села, расслабив затекшую спину и запрокинув голову. Девочка показалась из-за двери — красноглазая, с желтыми волосами, в детском скафандре — и вскрикнула, увидев кровь, сочащуюся из сброшенного сапога.

— Принеси аптечку, — мутно проговорила Тиса. Минуту она побыла в забытье, а очнулась от того, что неумелые маленькие руки пытаются освободить ее ногу от доспеха.

Тиса шевельнула ногой — и доспех расстегнулся, давая доступ к белесой коже и кровоточащей ране в области колена. Тиса снова отключилась, и пришла в себя от обжигающей боли.

— Ты что делаешь? — Спросила она.

— Обрабатываю рану, — растерялась Миррель, — как вы учили…

— А надо первым делом отремонтировать скафандр, — назидательно произнесла Тиса, — толку мне от здоровой ноги, если мне ей не пошевелить в скафандре? Приступай!

Тиса краем глаза следила за ее движениями. Хорошо. Медленно, но уже хорошо. Из нее получится проградка. Не лучшая, конечно.

Скафандр захлопнулся, и Тиса пошевелила ногой. Смазанный мотор работал бесшумно, скафандр слушался беспрекословно.

— Молодец, — заявила Тиса, — в следующий раз постарайся сделать это быстрее. Тогда будешь настоящей проградкой.

— Не буду, — ответила Миррель.

— Что за чушь? — Возмутилась Тиса.

— Мне сказали, что я наполовину землянка. Значит, я буду лучше, чем проградка.

— Глупости, — фыркнула Тиса, — это невозможно.

— А Ма-ален? — Не унималась Миррель, — он был проградцем на треть, и он был лучше проградцев.

— Кто тебе это сказал? — Брезгливо проговорила Тиса, — я поговорю с ним и ты увидишь, может ли кто-нибудь быть лучше, чем проградка. Ты что, не знаешь историю нашего народа? Оставь меня. Мне надо отдохнуть перед боем.

— А с кем ты воюешь? — Поинтересовалась Миррель.

— С врагами, — устало ответила Тиса.

— А почему?

— Чтобы девочки вроде тебя могли и дальше задавать дурацкие вопросы. А потом, наконец, взялись за ум и за оружие и защитили своих детей.

Миррель выслушала Тису и на глазах у нее выступили слезы.

— Не сражайся, не защищай меня. Просто останься тут. Мне страшно…, - услышала Тиса едва слышный шепот. Но у нее уже не было сил возражать.

* * *

Шед поднялся на самый верх башни совета и вышел на балкон. Надвигались сумерки, сквозь купол уже можно было разглядеть звезды и огоньки кораблей армады. Он посмотрел вниз, на город, перестроенный им. Площадь перед входом была закрыта для свободного посещения, но посреди нее все так же высилась статуя Ма-алена. Время стерло его лицо, оставив лишь черты губ, носа и глаз. Он смотрел вверх, словно что-то показывая в небе. Шед перевел взгляд в ту сторону и ничего не увидел.

— А видел ли Таян что-то? Или все — обман?

Шед прошелся по балкону, посматривая вниз. В закрытые районы по отведенным для этого улицам возвращались иномиряне. Земляне прогуливались перед сном, стараясь обходить огороженные высоким забором кварталы. Изредка можно было видеть кого-то из проградцев, получивших статус граждан.

Шед прищурился. Неогеанка, шедшая за оградой, вдруг пошатнулась, подалась вперед — и рассыпалась. Остальные просто прошли мимо, даже не отгоняя назойливых бабочек, лезущих в лицо и в одежды.

— И что они хотят достичь таким образом? Ни одного неогеанца среди граждан. Ни одного в колониях, в администрации, в армаде. Ни с одним не удалось договориться. И пусть, — Шед сжал кулак, — я мог бы подарить им больше, чем мир на словах. Сотню лет они ждали — неизвестно чего! Я сделал за них шаг. А они все еще ждут — спасителя?

Он посмотрел на часы. Отряд все не возвращался. И на связь не выходили. Где же они?

— Не подкачай, Тиса.

* * *

— Командир! Противник атакует с фланга!

— Перестроиться в ряд, идти по кругу, с одной стороны! Не давать себя обходить! — Командовала Тиса. Серый кораблик перестраивался на ходу, буквально подставляя под удары ракет и снарядов бронепластины, одновременно пряча орудия и давая залпы. Рельсовые орудия раскалились и грозили выйти из строя, подвергаясь одновременно чудовищному нагреванию изнутри и холоду снаружи. Корабли землян не могли меняться столь же стремительно и гибли от точных выстрелов неизвестных веретообразных кораблей.

Армада построилась в линию и, повернув орудия в сторону врага, начали двигаться вокруг них, меняя траекторию полета. Чужаки не спешили и били с упреждением.

Выстрел Тисы сбил ракету, летящую к одному из земных кораблей. Направленный в нее снаряд она просто отбила в сторону, переведя всю броню на один фланг. Неповоротливые корабли противника не успевали перемещаться столь же быстро и вести прицельный огонь одновременно. Армада наносила прицельные удары по кораблю — и отлетала прочь, распыляясь. Потом вновь собиралась в строй — и снова наносила удар. Каждый такой налет стоил противнику одного корабля, и Армаде — трех. Потери были бы больше, если бы реакции Тисы не хватало на защиту своих кораблей одновременно с атакой.

Враг уже давно понял, кто составляет основную угрозу, и преследовали Тису нещадно. С каждым налетом ей все сложнее удавалось уходить от прямых попаданий.

Она оценила обстановку. Еще двадцать кораблей в этой системе. Еще сто ее соратников и еще свыше двухсот пятидесяти кораблей противника неизвестно где. Приборы засекли подозрительную активность в подпространстве и Тиса немедленно скомандовала:

— Открываем проход и уходим! Сейчас к ним прибудет подкрепление!

Армада рассыпалась, не успев завершить нападения, и все ответные выстрелы пришлись впустую. Тиса готова была прыгать в подпространственный переход, как вдруг неприятельский корабль возник прямо перед ней. Мгновение — и еще несколько десятков появились как раз там, куда они собирались отступать.

Тиса успела прокричать команду и резко изменить направление, чтобы закрыться ближайшим кораблем от других противников.

В это время случилось что-то необычное. Все стихло. Время замерло. Тисе показалось, что она и ее корабль замерли, остановились, хотя мгновение назад они мчались с бешеной скоростью.

"Это конец" — подумалось Тисе. Она вдруг поняла, что глаза ее закрыты, а звезды ей мерещились. Сверившись с часами корабля она поняла, что отсутствовала в сознании минут десять.

Тиса открыла глаза. Невыносимо болел двигатель, броня была пробита и кровоточила, не все сенсоры работали корректно. Веретенообразные корабли плавали вокруг звезды, словно завороженные. Останки Армады потихоньку выстраивались за ее кораблем.

— Командир, вы в порядке? — Раздался голос в динамике, — тут творится черт знает что!

— Я в норме, — ответила Тиса, — докладывай.

— Объединенный флот Програда и Неогеи прибыл десять минут назад и уничтожил половину вражеских кораблей. С ними было что-то, что мы опознать не смогли.

Тиса присмотрелась внимательно, напрягая оптику. Зеленые корабли неогеанцев, маленькие, незаметные на фоне пяти проградских исполинов, дрейфовали вокруг колонии Архипелага. Среди них то и дело вспыхивала белая звездочка.

— С ними выходили на связь?

— Они не отвечают.

— Ждите меня.

Тиса нащупала одного из исполинов — гигантских боевых кораблей-станций Програда — и спросила.

— Вы прилетели на помощь нам?

— Нет, мы не знали что вы тут.

— Вы отказались вступать в войну.

Голос рассмеялся.

— Мы не собирались сражаться за падший город. Но за обновленный — будем.

— Обновленный? — Ошарашено спросила Тиса.

— Полетай туда и жди. Ждите расплаты. Мы любим тебя, дочь Програда, но этот суд будем вести не мы.

— А кто?

— Узнаешь. Улетай. Мы вас не тронем, но не вздумайте атаковать нас.

Хоровод веретенообразных кораблей внезапно оборвался. Медленно, но неумолимо, сила притяжения потащила их в бушующее пламя звезды. Тиса дала команду к отступлению и Армада скрылась в подпространстве.

* * *

— Тиса, я поздравляю тебя! — Шед с улыбкой вышел к ней навстречу и крепко пожал руки. Проградка скинула шлем, и Шед увидел кровавые полосы на лице. Лицо его изобразило беспокойство, и он потянул руку к ней.

— Как же тебя ранило…

— Оставьте, — отшатнулась от него Тиса, — в этом бою победила не я.

Шед замер на середине движения.

— А кто же?

— Оно, — Тиса указала на окно. Шед подскочил к нему, опершись руками на подоконник, и с ужасом смотрел на сияющее пятно, спускающееся с небес на землю позади купола.

— Шед, из подпространства вынырнул флот Програда и Неогеи, — зашумел динамик, — открыть огонь?

— Нет, если они не нападут первыми, — не поворачивая головы ответил Шед.

Белое сияние вошло в город через шлюзовой отсек. Шед отшатнулся от окна, но тут же опомнился и собрался.

— Видимо, это посол, — вслух проговорил он, — тогда пойдем в зал совета. Посмотрим, что он нам скажет.

— Не благоразумнее ли будет…

— Прятаться? За кого ты меня принимаешь, проградка? — Шед вышел из комнаты и направился к лифту. Тиса отправилась за ним, взволнованная странным предчувствием.

* * *

— Эй! Стой где стоишь!

Белое сияние не только не остановилось, но и прибавило ходу. Солдаты у ворот вскинули винтовки — и вскрикнули — их оружие просыпалось песком сквозь пальцы. Сияющий силуэт прошел мимо, одарив каждого взглядом изумрудных глаз. Неясное движение почвы — и сияние начало восхождение по золотому мосту, который рос прямо перед ним. Песочная лента устремилась наверх, к одетой в сталь башне совета.

Сияние развеялось, словно дым. Показались зеленые глаза, золотые волосы и белоснежная туника. Люди, выскочив на улицу из домов, смотрели на девушку, двигающуюся к самой верхушке башни совета по небесному мосту.

Когда она достигла вершины, она взмахнула рукой — и стальные стены превратились в песчаные и расступились перед ней.

* * *

Шед сидел в кресле и скучающе смотрел на расступающиеся стены. Телохранители отступили на шаг и приготовились стрелять. Советники спрятались по углам и таращили глаза на проем в стене.

Стены расступились — и сияющая фигура вошла в зал совета. Завидев ее, разглядев, телохранители бросили оружие и опустились на колени. Она прошла вперед, проведя ладонью в воздухе, и ее лицо стало различимо в белом сиянии.

Это было странно. Седина не коснулась золотых волос, морщины не тронули гладкого лица, и стройность ее юного тела не вызывала сомнений, но глаза ее не были молодыми. Тоска, страх, печаль, опыт, мудрость — этого не могло быть в глазах юной девушки. В таких глазах ожидаешь увидеть любовь, радость, безразличие, отчаяние — но не холод, не вечность, не одиночество.

Девушка подошла к трону и посмотрела в глаза Шеду. Шед, на мгновение задержав взгляд, отвел его. Для него все было ясно.

Краем глаза он увидел, как советники один за другим преклонили колени. В глазах его телохранителей читалось неподдельное счастье, их взгляды и сердца были устремлены на нее.

Шед вздохнул, сдерживая гнев, и, обойдя девушку, оказавшуюся ниже его ростом, которая не сводила с него пронзительных зеленых глаз, направился к выходу.

Девушка осмотрела зал и взгляд ее остановился на Тисе — единственной, кто остался стоять. Она улыбнулась и хотела сказать что-то, как вдруг…

Грянул выстрел.

Все, склонившие головы, подняли изумленные глаза на блистающую фигуру. Свет, исходивший от нее, нисколько не померк, а зеленые глаза внимательно изучали стрелявшего.

Шед отвел пистолет в сторону, оценивая происходящее, сжав губы. В глазах его значилось горькое разочарование. Он поднял руки перед грудью, ладонями вперед, заставив пистолет повиснуть на указательном пальце.

— Должен же я был попробовать? — Примирительно произнес он, после чего, сделав глубокий реверанс, отвернулся от пронзительных зеленых глаз и вышел из зала.

Серая тень слишком уж тихо и не по-проградски скользнула в боковую дверь, но девушка в белом сиянии не заметила этого, или сделала вид, что не заметила.

* * *

Шед вышел из зала и быстрым шагом направился в свои покои. По предварительным расчетам у него было порядка двадцати минут.

Он прошел мимо часового у входа в личные покои администрации и коротко кивнул ему. Часовой отдал честь и продолжил наблюдение за входом.

Шед вошел в свою комнату и позволил себе несколько раз глубоко вдохнуть. Потом взял пистолет в правую руку, схватил мешок и сгреб в него несколько документов со стола, быстро переместился к сейфу и специальным ключом вызвал возгорание бумаг и карточек внутри. Вытащил из-за пояса медиатор и запустил процесс стирания всех данных о разработках, исследованиях, планах и реальном положении дел. Тщательно записываемая и анализируемая история Архипелага в считанные мгновения превратилась в бессмысленный набор цифр.

Двигаясь в сторону химической лаборатории, он на мгновение задержался у окна, печально взглянув на свой город. На улицах светало, и вокруг новоявленного моста собирался народ, нарушая все правила и запреты.

Почувствовав враждебный взгляд, Шед развернулся и не глядя выстрелил. Рука не дрогнула, и пуля должна была пробить череп непрошенному гостю.

Во всем мире была только одна броня, способная выдержать подобный выстрел на столь короткой дистанции. И именно носитель этой брони стоял перед Шедом. Тиса опустила рефлекторно поднятую левую руку и вытянула вперед правую, на плече которой красовался внушительных размеров ствол. Ствол был направлен в грудь Шеду.

— Это, похоже, корабельное орудие? — Шед опустил пистолет и продолжил сборы, — не поможешь?

— Да, это корабельное орудие. Я опасалась, что вы уже успели стартовать на корабле.

— А отдача тебе не помешала бы? — Поинтересовался Шед, взяв в руки баллончик и подпалив гардероб с мундирами.

— Электромагнитная пушка не имеет отдачи, — был ему ответ, — зато снаряд развивает достаточно высокую скорость. Фрагмент вашей головы наверняка пробьет купол и улетит в безвоздушное пространство, если я выстрелю.

— Тиса, мне всегда нравилось с тобой беседовать, но сейчас у меня очень мало времени, — Шед схватил интерпретатор, стоявший на постаменте, и швырнул на лабораторный стол. Пробирки зазвенели и рассыпались, расплескивая содержимое, — выкладывай, что тебе нужно.

— Вы знаете, что, — сверкнула глазами Тиса, — гарант безопасности моего народа.

— Ах, это, — рассеянно произнес Шед, отбросил мешающий пистолет, отстегнул от пояса небольшой прибор и швырнул Тисе. Проградка поймала его левой рукой и осмотрела.

— Как мне проверить, что вы не лжете?

— Просто поверь, — нервно улыбнулся Шед, — я не хотел бы, чтобы кто-то еще обладал этой штукой. А мне она сейчас может стоить жизни. Теперь оставь меня. Ступай к новой хозяйке города.

— Вы — хозяин города, — провозгласила Тиса и опустила орудие, — армия еще подвластна мне и вам. Отзовите войска, отразим нападение изнутри, а потом разделаемся с теми, кто снаружи.

— Нет у нас больше армии. Теперь все тут — ее, — ответил Шед, подпаливая остатки лаборатории, — кажется все. У меня осталось десять минут.

— Куда вы отправитесь?

— Далеко, — ответил Шед, приблизившись к неприметной нише в углу, — я свяжусь с тобой. Оставайся здесь и не спускай глаз с Кавора. Ну и с хозяйки тоже, — он кивнул куда-то в сторону зала, — ты нужна обороне города. Прощай.

Тиса не успела ничего сказать в ответ, как вдруг Шед исчез под полом, отдав свой последний приказ. Гордый и несломленный, правитель и воин. Да, однажды он совершил нечто, угрожавшее жизни Програда. Но разве не сделал ли Проград то же самое, если бы ему грозила опасность? Шед защищался, а не нападал — теперь Тиса видела это так ясно. С ним Тиса была спокойна за будущее и Програда, и Золотого Города. Ее спокойствие ушло вместе с ним.

Земля задрожала, и где-то за пределами купола стартовал корабль. Тиса проследила его полет из окна его комнаты.

"Он ушел без боя, чтобы сохранить нам жизни. Никого не взял с собой. Как проградец".

Невдомек ей было, что на самом деле происходило в голове диктатора, но эта версия ее вполне устроила.

* * *

— Карл! Карл мы знаем, что вы здесь! Немедленно откройте!

Карл кисло улыбнулся, сгорбившись над собственной рукой, в которую по игле текло бессмертие, с каждой дозой превращаясь в яд.

Задрожала земля, и корабль, вынырнувший из-под купола, взмыл в небеса. Карл проводил его взглядом, прищурив замутненные глаза.

— Сбежал все-таки, — прошептал он. В дверь уже назойливо стучали и грозились выломать. Еще одна ампула…

— Какое короткое получилось бессмертие, — слова безвольно выпали из уст на немеющую руку, — а я уж начал бояться, что это никогда не кончится. Две тысячи лет, Шед — и как тебе не страшно жить дальше?

Голова склонилась к подушке — захотелось спать. Тепло и спокойно. Если бы еще не стучали в дверь…

* * *

Она вышла на балкон — а внизу уже собрались люди. Она улыбнулась им — и они тоже ей улыбнулись. Ей не надо было называть себя — все и так знали, кто она такая и зачем прибыла.

Люди из закрытых районов пришли, держась за руки со своими охранниками, и преклонили колено посланнице создателя города.

Она окинула их сияющим взором и низким, сильным голосом провозгласила…

Земля. Дар.

Она приходила в себя.

Медленно, словно пробуждаясь под тихое пение птиц. Но вокруг была тишина.

"Хорошо бы еще поспать" — подумала она. Неожиданно ей стало холодно. Она попыталась пошевелить руками, но не ощутила их.

"Я… Умерла?"

С удивлением созерцая пустоту вокруг себя, она не могла понять, открыты ее глаза или нет.

Поток холодного воздуха ворвался в ее легкие, а сердце, настойчиво стукнув, погнало застоявшуюся кровь.

Она ожила и открыла глаза.

На фоне покрытого густыми белыми облаками неба стоял… Тот ли, кто с ненавистью прострелил ей сердце мгновение назад? Но ее сердце стучит в такт дыханию, и сердце же подсказало ей имя.

— Ма-ален.

Он сел рядом с ней и положил ладонь на ее лоб. Его рука наполняна ее теплом и жизненными силами. Лия ощутила голод и рассмеялась.

— Ведь ты же Ма-ален?

Он улыбался и смотрел на нее, не говоря ни слова. Он постарел, волосы его были седы, а лицо изрезали морщины. Да и белой туники Лия никогда раньше не видела. Но это был он. Она посмотрела в его глаза и увидела радость, готовую выплеснутся наружу смехом, который, как ветер, мог бы поднять волны и целый ворох листьев, раскачать леса всех континентов и разогнать любые тучи.

Лия села и обнаружила, что одета в белую тунику причудливого покроя.

— Мне приснился кошмар, — весело призналась она, — а где мы? — Она обеспокоено завертела головой. То, что показалось ей облаками, было стенами ледяной пещеры. Было холодно, и она выдохнула облачко пара.

— Здесь холодно, — заключила она и вдруг на нее накатилась дрема. Она поглядела по сторонам, но не нашла ничего, на чем можно было лежать. "Смешно, — подумала она, — я так и лежала на льду?". Голова налилась свинцом и она почти упала к ногам Ма-алена. Тот, побледнев, вскочил, поднял ее на руки и пощупал пульс. Дыхание тоже было ровным. Она всего лишь спала, сжав кулачки на груди.

Ма-ален медленно опустился на колени, держа ее на весу.

"Я прошел через испытания и битвы, познал невообразимое и побывал за пределами этого мира. Но вот на моих руках спит ребенок, и я по-прежнему не знаю, что мне делать. Как я могу разбудить ее? Как объяснить, что времени очень мало, почти нет, а мне столько нужно передать ей… Как объяснишь, что за чужую жизнь нужно заплатить собственной, и мое время подходит к концу?"

Но время шло, а он не осмеливался ее будить. Только гладил по золотым волосам и подсказывал цветные, яркие и радостные сны, а Лия улыбалась во сне, прижавшись к нему.

* * *

— Кажется, это все, что я мог рассказать тебе, — Лия очнулась, удивленная тому, что он снова заговорил с ней. Ведь все его обучение долгие, но пролетевшие так незаметно, годы было безмолвным.

— Расскажи мне еще что-нибудь. На прощанье… — Попросила она. Ей хотелось услышать еще его голос прежде чем он исчезнет…. навсегда?

Он кивнул.

Значит навсегда…

— Множество народов, — начал он, — живут в своих закрытых мирах и ждут своей участи. Они мертвы, приговорены к смерти Великим. Так же было и с нами. Мы смогли отвести эту угрозу, и у нас появился шанс…

— Мы?

— Да, — он улыбнулся одними глазами, — разве смог бы я один хоть что-нибудь? Нет, мы все вместе… Поэтому-то я и не боюсь уйти. Не боюсь за тебя. Ты лишь поможешь им во Второй День. В третий они отобьются сами. В четвертый — защитятся шутя. А пятый даже не заметят.

— И тогда появится поколение живых?

— Нет… Я верю, что гораздо раньше.

— Ты говорил, что мы переродимся в нем. Как это произойдет? Почему?

— Мне было бы грустно думать, что ты проживешь свою жизнь как я — подобно метеору из поколения мертвых. Без семьи, любви, радости — без жизни. Лишь ради спасения других жизней. Когда твоя цель будет достигнута, ты появишься на свет в новом поколении. Не как моя дочь, не как метеор. И проживешь ту жизнь, которая была у тебя отобрана.

— И ты будешь вместе со мной? Возродишься и проживешь настоящую жизнь?

Он грустно улыбнулся.

— Я очень хотел бы этого.

— Тогда я готова исполнить то, что должна, и ждать. Сколько потребуется.

— Пора, — вдруг сказал он, — уже пора. Прости, я не могу больше ничего тебе дать, кроме надежды.

— Этого достаточно. Прощай, Ма-ален, — он опустила взгляд.

— Нет, — мягко ответил он, — до встречи… Спи, нареченная дочь моя Ма-рина, — Он поднял руку, а она прижалась к стволу дерева. Юная, прекрасная, с малахитовыми глазами и сверкающими золотом волосами, ниспадающими на плечи. В один миг ствол могучего дерева принял ее тело и погрузил в сон, доступный только вековым деревьям. Но в отличие от деревьев, она пробудится. Как вулкан, как пламя, как звезда. Как надежда.

Ма-ален поежился, чувствуя холод и навалившуюся темноту. Он сел под деревом, прислонившись к нему спиной, и долго сидел, прислушиваясь к тишине вокруг, пока сам не превратился в тишину…

 

Глава 7

Шлем скрыл лицо Норта от Таяна.

Закоченевшими пальцами он смог наконец закрепить шлем на скафандре. Таян вздохнул и отправился за оружием, которое Норту так и не пришлось пустить в дело.

Вернувшись с охапкой стволов в руках, путаясь в обрывках туники, Таян сложил все это к ногам проградца. Потом, подумав, все-таки снял с него шлем и положил рядом. Почему-то ему показалось это важным.

"Как хоронят на програде, интересно… — Подумал Таян, — на Неогее их погребают в землю. Когда-то давно на Земле поступали так же. В Золотом Городе — в песок. А там — как?"

Мысли путались. Начиная с этого момента он снова бесповоротно один. После пяти месяцев. Таких коротких для Таяна и таких длинных для Норта. Прожив на свете две сотни лет Таян не замечал хода времени. Когда Таян родился, не было на свете даже родителей Норта. Когда Таян стал лидером неогеанского сектора, их все еще не было на свете. Вот уже родился Кавор, завершилось обучение Ане, а Норта еще не было. Он родится на несколько лет позже, чтобы лишь ненадолго стать лидером проградского сектора.

Спасательная капсула была вытащена на лед из чрева корабля, который никогда уже не сможет никуда отправиться.

— Я не вернусь в Золотой Город. Я завершу свои труды здесь, — произнес Таян. Взмах руки — и капсула отъехала от корабля на несколько шагов и нос ее был нацелен на солнце.

Навыки контакта стремительно покидали его. Еще когда он пытался запустить снова остановившееся, словно по недосмотру, сердце проградца, он чувствовал что теряет прежнюю власть над живыми. И в то же время приобретает совсем другую власть. Только с ее помощью не оживить, не исцелить. Норт умер, когда рядом с ним был один из лучших мастеров народа целителей — не смешно ли это?

"Почему-то не очень" — подумалось Таяну. Он закрыл дверь капсулы и вернулся в корабль — пуском капсулы можно было управлять оттуда.

Гул за стенами корабля ознаменовал отбытие Норта, последнего лидера проградского сектора в Золотом Городе.

— Прощай, — прошептал Таян

* * *

Лишь к вечеру Таян вышел из корабля. Ему пришлось позаботиться о своем одеянии, ведь в ближайшее время он вряд ли сможет рассчитывать на тунику, поддерживать которую ему уже в тягость. Битый час он разбирался с проградской системой питания, пока, наконец, не сумел ввести себе необходимое число белков, жиров и углеводов. На какое-то время — пока не выйдет из строя источник питания — ему этого хватит. А дальше… Ему нужно просто успеть до того, как придет "дальше".

Таян подошел к краю котлована, подтаявшего по краям. Вид давно покинутого котлована пробудил в нем силы, бездействовавшие пять месяцев. Не будучи усыпленными навек, они лишь дремали, набирая мощь.

Воздев руки, он с восторгом наблюдал, как скважина в ледяном покрове расширяется с недостижимой ранее скоростью. Глухой звук ознаменовал собой достижение цели. Неогеанец, восторженно воскликнув, шагнул в пропасть и, поддерживаемый неведомыми силами, начал нисхождение.

* * *

— Тиса, ты блестяще завершила свою миссию. Жаль, что Шед смог улизнуть от тебя, но если Ма-рина сама отпустила его, то мы не будем вмешиваться.

Надеюсь, ты понимаешь, что в час нашего триумфа ты была на стороне того, кто проиграл. Его нелепое и хвастливое царствование, его надменность не позволила ему приготовиться к нападению. Патрули, созданные Ма-аленом, обнаружили бы их, но патрули были упразднены. Мы ждали своего часа, как нам было велено, наблюдая, как непобедимая армада зарвавшегося диктатора проигрывает бой за боем!

Тиса стиснула зубы.

— Ма-рина великодушна и не стала судить никого. Шед и Карл осудили себя сами — первый на изгнание, второй — на смерть. И мы будем великодушны — ты остаешься в городе на правах посла.

Прощай, дочь Програда. Мы все еще тебя любим.

* * *

Остатки вражеской армии были уничтожены за несколько дней небольшим отрядом во главе с Ма-риной. Все это время бывшие советники администрации Шеда приводили в исполнение ее указания. Ограды и решетки были разрушены, исчезли надстройки в центральной части города. Но до поры было велено сохранить военные заводы и новые стальные районы на окраинах. Только центральная часть была приведена в порядок и готовилась к празднику — очередной годовщине великой битвы. Повсюду гремели салюты и готовился грандиозный парад, посвященный только что выигранной битве за свободу.

Памятник Ма-алена был отреставрирован по точному описанию его ученицы и наследницы. После того, как последний завоеватель был вышвырнут из их мира, она вернулась в город и заняла место Ма-алена в зале совета.

Город вырос, город расцвел. Забытые и заброшенные дома снова наполнились теплом и светом. Зеленые сады, веселые ручьи и фонтаны — жители готовились к празднеству. Они воспрянули духом, простили друг другу прежние обиды и были готовы — как две сотни лет назад — встать под знамена любимого ими вождя.

Ма-рина редко выходила из башни совета. Увидеть ее, плавно идущую по узким улицам, считалось удачей. Она беседовала с любым, кто пожелал поговорить с ней. Она улыбалась детям, жала руку мужчинам, едва касалась ладонью плеча женщинам, подставляла руку старикам. С неогеанцами она говорила о цветах, с проградцами — о машинах, с землянами — о звездах.

"Дивная, дивная!" — Восклицали жители города, не веря своему счастью.

* * *

В зале совета не было никого, как поначалу показалось вошедшему неогеанцу. Потом из-за кресла, обращенного к городу, показался белый рукав и раздался звенящий голос, эхом разнесшийся по залу.

— Я слушаю.

Неогеанец опешил сперва, подождал, когда стихнут самые тихие отзвуки эха, и представился, поклонившись.

— Мое имя Хлой, я прибыл как посол Неогеи.

Наступила пауза. Едва заметный жест рукой — и неогеанец продолжил, постепенно приближаясь.

— У меня есть послание для вас от старейшин Неогеи.

— Я слушаю вас, посол.

— Старейшины хотели бы узнать о ваших планах относительно управления Золотым Городом. Им кажется, что совет должен быть восстановлен, но на несколько других условиях.

— Совет не будет восстановлен. Его несостоятельность, доказанная еще Шедом, подтверждается мной.

Хлой изумленно посмотрел на нее.

— Простите, но старейшины могут трактовать ваш ответ…

— Как им угодно, — перебила его Ма-рина, — то, чем нам предстоит заниматься в ближайшее время, не нуждается в обсуждениях. Будет война. Нечего будет обсуждать.

— Я понимаю, но… Война закончится, и тогда…

— Тогда и поговорим об этом. Что-нибудь еще?

— Мы хотели бы узнать ваши планы относительно развития города.

— Городу будет возвращен первоначальный облик. При этом мы сохраним военные заводы прежнего режима. Они нам очень понадобятся.

— А как быть с колониями?

— Они сослужат свою службу, как гарнизоны. Само собой, жители их могут вернуться в город. Я объявлю об этом днем.

— Хорошо, — поклонился Хлой и вздохнул, — последний вопрос касается вашего доверия к лицам, представлявшим прежний режим.

— Они вольны поступать как им вздумается, — ответила она несколько раздраженно, — я не тюремщик и не палач. Я вижу ваш личный интерес в этом вопросе, — посол побледнел, — но в моих руках находится решение более сложных вопросов. Все прочее может и должно подождать. Мы должны быть готовы и очень скоро.

— У меня больше нет вопросов. Я в вашем распоряжении, госпожа.

— Наследница, — поправила его Ма-рина, — не более того. Ступайте. Вашим войскам уже отдан приказ. Послезавтра назначен военный парад. Займитесь вопросами размещения неогеанской армии.

— Не думаю, что город способен вместить всех желающих.

— Он способен, — Хлой посмотрел в окно, заметив какое-то движение, и едва сдержал возглас изумления. За бетонными стенами угловатых зданий, окружавших золотой город, возносились многоэтажные и многооконные строения из бурого песка. Солнце, поднявшееся было рад горизонтом, скрылось за стенами и светило теперь сквозь оконные проемы и тонкие еще стены, отбрасывая багровые тени на мирные и осиротелые дома.

* * *

— Вот теперь ты совсем как… — Тиса с трудом подобрала определение, — как маленькая неогеанка, — произнесла она, а сама подумала "какая мерзость". Миррель стояла перед ней в белой накидке поверх проградской оболочки, что лишь очень отдаленно напоминало неогеанские туники. Волосы ее, успевшие отрасти за пару месяцев мирной жизни, были аккуратно причесаны и блестели золотом. Тиса вздохнула, глядя на нее, и гордо взглянула на собственное отражение.

— Спасибо, — ответила Миррель, — а когда будет праздник?

— Вечером. Так что у тебя есть время позаниматься.

— А Ма-рина красивая?

Тиса скривилась.

— Сама посмотришь.

* * *

Ма-рина вышла на балкон и толпа приветствовала ее единым возгласом. Лучезарно улыбаясь, она взмахнула рукой, давая начало параду.

Люди, столпившиеся на площади, улицах, на крышах соседних с площадью домов и на временных песчаных трибунах, с восторгом приветствовали идущие друг за другом, чередуясь, проградские, неогеанские и земные батальоны. Проградцы шли в ногу, бряцая сильно вооруженными скафандрами. Неогеанцы проплывали на скатах, медленно, в три ряда друг над другом, не разрывая строй. По команде они перестроились в две линии, затем смешались и вдруг резко исчезли из поля зрения, в мгновение ока разлетевшись в разные стороны. Люди аплодировали их мастерству, а больше — им самим. Долгих шесть лет в Золотом Городе можно было и не надеяться встретить хотя бы одного неогеанца. Теперь они снова появились здесь, и даже самые упертые земляне признали, что без их мудрого совета и духовной поддержки городу просто не выстоять.

Земляне, как и проградцы, промаршировали дружным строем без сюрпризов. Однако над куполом один за другим пролетели несколько десятков быстрых кораблей, пилотируемых землянами, и именно там, в небе, они показали чудеса пилотажа, сорвавшие аплодисменты.

Однако вскоре в небе стало тесно. Проградский титан, гигантский корабль, состоящий из сотни разделяемых модулей и управляемый командой из десяти проградцев, ответственных за разные его части, прогудел над городом, и купол содрогнулся, заставив сердца зрителей благоговейно замереть.

Восторженные возгласы не смолкали, все новые и новые рода войск выходили на площадь или кружились над городом, а затем занимали свое место вокруг башни совета. Ма-рина внимательно наблюдала за происходящим, изредка отдавая короткие приказы, и в редких случаях — меняя архитектуру города, создавая простор для дополнительных маневров.

Темнело, но освещение города включать не торопились по особому распоряжению наследницы. Мановение руки — и войска перемешались, создав и тут же разрушив сложный узор, выстроившись затем вокруг небольших зон на площади, подсвечиваемых прожекторами с вершины башни.

Все замерли в ожидании. Тогда Ма-рина, наблюдавшая за парадом сидя, поднялась со своего места и, вытянувшись навстречу заходящему солнцу, словно танцуя, совершила поворот, вознеся руки к небу.

Город, окрасившийся было последними лучами солнца в золото, в мгновение ока словно раскалился и запылал. Огненная змея по спирали поднялась от основания башни совета к самой верхушке и вспыхнула там яркой вспышкой, выведя из строя прожекторы. Из освещаемых ими кругов на площади, среди моря людей вырвались наружу величественные и пугающие языки пламени.

Люди с опаской смотрели на них. От огня шел жар, он будоражил кровь, а дым, поднимающийся высоко к звездам, пробуждал древнее благоговение перед стихией огня. Небо окрасилось в багровый цвет, а с воздуха город напоминал пылающий круг с пламенным цветком башни совета посередине.

Люди с изумлением вдыхали запах дыма, вслушивались в ритмичный барабанный бой, раздающийся отовсюду, всматривались в пляшущие языки костров. Постепенно блеск звезд в их глазах сменило пламя, а вместо сердца в груди стучали барабаны. Все — проградцы, неогеанцы, земляне — неуверенно, но неумолимо приближались к огню, словно решившись ринуться в него по первому зову своей предводительницы.

Ма-рина взмахнула руками — отблески пламени плясали на белоснежной тунике — и люди, окружившие огненные столбы, сделали шаг назад. Взмах — и шаг вперед. Люди пульсировали, кружились вокруг костров, под барабанный нарастающий гул, под топот сапог шагающих в ногу людей, под рев проносящихся над куполом кораблей. Ма-рина воздела руки кверху, и люди повторили ее жест, обратив свой взор к багровым небесам, напоенным дымом и жаром пламени.

Они стояли неподвижно, казалось, что языки пламени замерли вместе с ними, и только дым клубился над их головами. Монотонное гудение стихло, медленно, успокаиваясь, замедляя ритм, люди пытались отдышаться, но им словно не хватало воздуха. Или, быть может, им не хватало огня.

Опустив взгляд, они изумились — столбы пламени действительно замерли бурыми песчаными изваяниями, и как-то нелепо смотрелась среди огненных исполинов желтая и невысокая статуя Ма-алена.

— Жители трех миров, — раздался голос Ма-рины, — я приглашаю вас на пиршество, посвященное вам, ваши прошлым и будущим победам. Новая битва грядет. И вы вступите в нее со смехом!

Рев толпы подтвердил ее слова, а языки пламени снова заиграли в их глазах.

— Наступило время битв и славных побед. Слава тем, кто готов сражаться до последнего за свою свободу. Слава вам — она протянула руки к толпе, — я восхищена и удивлена. И если враг снова попытается напасть, он тоже будет удивлен. Верно ли?!

— Верно! — Единый порыв их голосов взметнул ее волосы и волной прошелся по подолу туники.

— Да будет так! — Провозгласила она, взмахнув одной рукой и подавшись навстречу жителям города. Люди протянули руки к ней, и повсюду, куда ни посмотри, она видела сияние смотрящих на нее глаз. Карих, голубых, красных, серых, зеленых…

— Да будет так.

* * *

Тиса смотрела на развернувшееся в городе действо с изумлением. Не меньше ее изумлял вид Ма-рины — словно та в одночасье изменилась. Плоть превратилась в медь, белый цвет — в багровый.

Тису окликнули — время пиршества в большом зале пришло. Она взяла Миррель за руку — многих пригласили вместе с детьми — и направилась туда.

В зале не было большого стола, гости расселись по расставленным в беспорядке креслам и оживленно беседовали. Ма-рина восседала на возвышении и выглядела утомленной, слушая сидящего подле нее неогеанца. Снова прежняя…

Тиса выбрала для себя кресло в дальнем углу — ей не хотелось ни с кем беседовать — и направилась к нему. Миррель едва поспевала за ней, удивленно осматриваясь — долгие годы ей ничего подобного даже во сне не снилось. Яркие огни, смех, улыбающиеся лица — что там парад!

Тису же парад взволновал очень сильно. Ее не покидало странное ощущение… Когда-то при Шеде она сама лично руководила парадом и видела, как Шед следил за войсками — беглый взгляд, короткие кивки, — он не оценивал и не руководил движением войск. Все это делала она — Тиса. Глядя на Ма-рину, она готова была поспорить, что она не смотрела парад — она представляла его.

Кому?

* * *

Тиса была вне себя от злости, и Миррель старалась не попадаться ей на глаза. Ей вообще казалось, что есть ее вина в отстранении Тисы от командования войсками. Хотя, конечно, ее вины тут быть просто не могло. Да, Ма-рина долго и удивленно рассматривала ее, но Миррель списала все на свою некрасивость. Земные девочки гораздо красивее ее.

Тиса ходила по комнате, ломая руки и не находя себе места. Ее — ее! — На ком держалась оборона города до появления этой…

— Да кто хотя бы раз видел ее в бою! — Вскричала Тиса, прекрасно зная, что это обвинение несправедливо. Шлем полетел в угол, отскочил и подкатился к ногам Миррель. Тиса села на кровать, вцепившись в нее руками и едва сдерживая гнев. Несколько раз глубоко вдохнув, она снова встала и подошла к девочке. Та посмотрела на нее без страха и, улыбнувшись, произнесла:

— А мне она тоже не понравилась.

Тиса хмыкнула и посмотрела куда-то в сторону. Гнев улетучился, и она негромко сказала:

— Подай шлем, — и добавила, — сломаешь еще.

Неожиданно запищал сигнал вызова. Тиса раздраженно подошла к терминалу. Источник сигнала был ей неизвестен.

— Кто это еще может быть, — ворчливо проговорила она и ответила на вызов.

У Тисы перехватило дыхание, когда она узнала голос говорившего.

— Тиса, надеюсь, ты меня слышишь. Не пытайся отследить сигнал, я связываюсь через прокси-спутник, который будет уничтожен сразу после связи. Слушай внимательно, дважды повторять не буду.

Всеми правдами и неправдами выведай у Кавора, где может находиться Таян. Разыщи его. Разузнай о хозяйке все, что сможешь. Он больше других знает, что сейчас происходит. Скажи ему, что это не попытка мести и не попытка свержения хозяйки. Я больше не претендую на лидерство. Но я внимательно слежу за хозяйкой с тех самых пор как она заняла трон. Если он сможет развеять некоторые мои сомнения… Впрочем, сначала найди его. Он на Земле. Там я свяжусь с тобой. Прощай.

Голос стих. Тиса повернулась к Миррель — в ее глазах читались азарт и гордость — и произнесла:

— Сиди здесь. Хотя нет, начинай собираться. Я скоро вернусь и мы улетаем.

— На Землю? — догадалась Миррель.

— Именно. Не проболтайся, проградка.

* * *

— Кавор!

Тиса улыбалась, что смотрелось не то чтобы жутко, но непривычно. Кавор нашел в себе силы улыбнуться в ответ.

— Здравствуйте, Тиса.

— Не хмурьтесь, Кавор, — фальшиво произнесла она, — наступили новые времена. Время битв и славных побед.

— Жаль не всем удастся в этих битвах поучаствовать, — иронично ответил Кавор в сторону.

Тиса одним ударом пригвоздила его к стене и приблизила бронированную ладонь к его лицу.

— И до славных побед тоже не всем удастся дожить, — прошипела она, — ты знаешь, где прячется Таян. Он мне нужен. Есть пара вопросов о моем брате. Имя ему было Норт.

Кавор посмотрел в глаза проградке. Неужели… Правда?

— Я не желаю Таяну зла.

— Я тоже.

— Я не могу доверять тебе.

— Придется.

— Нет, Тиса. Времена изменились. И я не буду помогать запоздалой мести. Таян, наверняка он не бездействовал, наверняка все произошедшее — его триумф! Если так, его давно нет на Земле.

— А если не так?

— Значит он давно мертв, — вздохнул Кавор, — там не выжить.

— Отправить бы тебя на Проград, — с отвращением проговорила Тиса, — чтобы ты узнал, что такое "не выжить", — она отпустила его.

— Ты ничего не теряешь. Его там нет либо он мертв.

— А если нет, то ты убьешь его. Прекратим этот разговор. Или я вынужден буду сообщить о твоих намерениях.

— Ты уже выбрал между смертельным и тяжелым ранением, — усмехнулась Тиса, — ты уже один раз приговорил его к смерти, дав Шеду возможность вызвать Таяна в город. Что останавливает тебя теперь?

Кавор смолчал, и Тиса вышла из его покоев. Не успела она сделать и нескольких шагов, как она почувствовала…

Контакт.

"Кто ты?" — Спросила она.

"Неважно. Но мои цели совпадают с твоими. Таян опасен для нынешнего положения. Убей его"

"Ты — неогеанец?"

"Странный вопрос. Безусловно — да. Я сообщу тебе, где он находится. Ты сделаешь остальное."

"Молчание я могу получить и другим способом"

"С этим будут… Затруднения. По рукам?"

"Где ты? Я должна знать, с кем говорю"

"Посмотри направо"

Тиса осторожно повернулась вправо и увидела неогеанца, беседующего с молодой землянкой. Они довольно мило разговаривали и смеялись.

Тиса направилась к ним.

"Так по рукам?"

Проходя мимо, за спиной неогеанца, она коснулась перчаткой его спины и тут же ощутила нарастающий страх собеседника. Значит, он.

"Я запомнила тебя. Действуй"

Кавор почувствовал вмешательство. Он беспокойно осмотрелся по сторонам. В голове его кто-то копался, без ведома, без спроса, расчетливо и методично перебирая воспоминания и знания.

Кавор попытался заблокировать контакт, но у него ничего не вышло. Он вскочил с кресла и выбежал за дверь. В коридоре никого. Он вернулся в покои и захлопнул дверь. Вмешательство продолжалось, и Кавор знал, что было искомым.

— Прекрати, — настойчиво произнес он вслух. Потом он повторил это еще раз, чувствуя, как незваный гость в его мозгу подбирается к самой своей цели и ничего не мог с этим поделать.

Или мог?

Он ринулся к тайнику у кровати и достал несколько ампул.

Сыворотка. Одна доза в месяц — бессмертие. Передозировка — смерть.

Не годится. Мозг будет жить еще некоторое время и поиски будут завершены.

Сжав голову руками, он зарычал от бессилия и рухнул на колени. Если бы у него был пистолет… Если бы…

"Я не хотел, Таян. Не хотел"

* * *

— Эй, там на корабле? Прием!

Тиса внедрилась в свой личный корабль и молча отправила запрос на взлет.

— А, это вы, командир. Прогуляться?

— Не твое дело, — отрезала Тиса, — открывай шлюз.

— Надеюсь, скоро уже начнется. Мне не терпится выбить дух хотя бы из одной мерзкой твари!

— Ну так выбей его из себя, раз не терпится.

Раздался смех.

— Узнаю ваш юмор. А, вижу, малышка тоже с вами?

— Сам ты "малышка", — ответила за нее Тиса, — к старту готовы.

— Разрешаю.

Корабль Тисы — обычный проградский Всадник, вытянутый, как игла, но усиленный дополнительным вооружением, — был выведен через шлюз за пределы города и стартовал. Через несколько минут он влетел в подпространство, появившись в системе Молнии — так этот полет был зарегистрирован в Золотом Городе. Не пробыв в системе и пяти минут, корабль Тисы совершил еще один прыжок…

* * *

Таян почувствовал ловушку за несколько минут и замер, озираясь по сторонам. Прищурившись, он заметил тень, ползущую с севера, и подняв взгляд, увидел быстро приближающийся проградский всадник.

Мгновение — и от иглообразного корабля отделились четыре отростка. Отделились, ринулись вниз — и вонзились в лед в нескольких шагах от Таяна, окружив его. Он поднял голову вверх, словно ожидая чего-то, и улыбнулся, поняв, что его догадка верна — четыре отростка загудели и окружили неогеанца силовым барьером, блокирующим контакт. Таян замер в центре поля и терпеливо ждал.

Проградский корабль мягко приземлился неподалеку, и из него вышел проградец. С интересом наблюдая за приближавшимся, стоя в вполоборота, Таян и не думал поворачиваться к идущему. Проградец вошел внутрь поля и остановился за несколько шагов, прицелившись в грудь неогеанцу. Обрывки туники, кое-как скрепленные обрывками то ли обшивки кресел, то ли земных скафандров, болтались на нем, напоминая лишайник на древесных стволах. Глаза его недобро поблескивали исподлобья, и, казалось, он едва сдерживал улыбку.

— С чем пожаловал, гость? — Приветствовал Таян проградца. Тот поднял руку и откинул шлем.

Норт?

Глаза неогеанца прищурились и уловили сперва незаметную разницу. Конечно нет… Норт мертв, и ему не воскреснуть из мертвых. Да даже если бы и воскрес — что теперь, к чему мешать и без того провалившемуся замыслу?

Лицо девушки не было лицом Норта, и одновременно было им.

— Я — Тиса, главнокомандующий обороной Золотого Города, — отчеканила проградка.

— Как же, наслышан, — проговорил Таян и повернулся к проградке, не скрывая насмешливого взгляда, — карающая рука Шеда. Он, наконец, снизошел до моей особы? Сколько чести — сам, правда, не прилетел, но послал не рядового, а главнокомандующего. Я польщен. Чем вызван интерес к моей персоне?

— Мне нужны сведения, — Тиса пропустила мимо ушей его высказывания.

— Тебе, не Шеду?

— Это неважно.

— Действительно, — пожал плечами Таян и отвернулся, — я не стану поставлять сведения ни Шеду, ни тебе. Улетай и оставь меня в покое.

Раздался гул — проградка демонстративно заряжала электромагнитную пушку.

— Тебе придется говорить.

Таян не двигался и молчал. От Тисы было скрыто его лицо, однако в отражении на льду она видела, как тот тяжело дышит.

— Говори, — приказала она, расценив его поведение как трусость.

Внезапно все изменилось. Краем глаза уловив движение, Тиса отпрыгнула в сторону — один из генераторов поля падал прямо на нее. Стоило ей приземлиться на лед, как то вздыбился под ней, разломился, вскипел, выплескивая острые ледяные иглы. Одна такая игла выбила ее оружие, вторая нанесла удар, сваливший проградку с ног. Неогеанец приблизился к ней — безумный взгляд его блуждал где-то далеко, словно нащупывая что-то — и ледяные змеи, перетекая, двигались за ним. Тиса потянулась к оружию — и была пригвождена к ледяной поверхности.

Это казалось кошмаром, чудовищным сном. Таян не мог совершить всего этого! Значит…

— Значит ты уже стакнулся с ней! — Зло прорычала она, — Конечно! — осенило ее, — Этим ты и занимался здесь — искал ее!

Таян внимательно посмотрел на нее, словно только заметив, и безумие в глазах угасло. Синие глаза изучали ее, пристально изучали, а ледяные оковы тем временем спали. Проградка поднялась, потирая пережатые запястья.

— О ком ты говоришь? — Спросил он.

— О новой хозяйке города.

Таян прищурился.

— Хозяйке?

— Наследница Ма-алена, заключенная им в сон на Земле. Она пробудилась три месяца назад.

В глазах Таяна отразилось недоверие.

— Как… — Он недоговорил и начал заново через несколько секунд, — как это произошло?

— Она появилась во время битвы с врагами извне, — терпеливо объяснила Тиса, — и заняла место Шеда.

— Значит, свершилось, — Таян закрыл глаза и вздохнул, — я знал. Он должен был оставить что-то… Или кого-то. Я знал, — он возбужденно ходил из стороны в сторону, то еле слышно бормоча, то восклицая во весь голос, — значит, Шед был свергнут? Но выжил?

— Он жив.

— Ах, как жаль, — раздосадовано произнес Таян. Тиса вспыхнула:

— Не смей говорить так о нем! Этот человек подарил бы нам справедливый, вечный город! Он один! А из-за тебя и из-за нее все пошло прахом.

— В жизни я не слышал подобной чуши, — брезгливо отозвался Таян, — впрочем, это уже не моя забота. Что тебе нужно? Шеду так не терпится помериться силами с тем, во что он не верит и чего не понимает? Пусть идет к черту со своими амбициями. Раз она пришла, значит, будет новая битва, в сотни раз важнее нашей грызни за власть в Золотом Городе. Но неужели Ма-ален погиб? — Он вопросительно посмотрел на Тису, и та кивнула.

— Ма-рина говорила, что, пробудившись, нашла его останки. И, почувствовав опасность, ринулась прочь из ледяной тюрьмы, чтобы принять участие в моей битве, — она сжала кулаки.

Ее речь произвела на Таяна неожиданное впечатление. Он приблизился к ней и, пристально глядя в глаза высокой проградке, спросил обеспокоенно.

— Ледяной тюрьмы? Она описывала ее?

Тиса кивнула, не понимая возбуждения неогеанца.

— Пещера ее была круглой, как капля воздуха в хрустале, у самой поверхности планеты Земля. Ее тело было заключено в ствол дерева…

— Довольно, — Таян поднял руку и проградка умолкла, — идем со мной. Я должен кое-что показать тебе. Идем, — повторил он, видя ее нерешительность, — другой помощи ты от меня не дождешься.

* * *

— Вот это место.

Таян провел проградку по ледяным ступеням, которые продолбил для себя за последние годы, чтобы спускаться и подниматься своими ногами. Спуск был долгим — почти два часа вдоль отвесной стены, потеряв из виду небо уже через минуту спуска — и Тиса настороженно следовала за своим странным провожатым.

"Если меня заманили в ловушку, я унесу его с собой. Миррель уведет корабль через 24 часа моего отсутствия. Захватить его он не сможет" — размышляла она. Покамест Таян не собирался причинять ей вред. Казалось, он забыл про нее — он не оборачивался, когда она отставала или оступалась, рискуя упасть на самое дно котлована.

Наконец, он заговорил с ней.

— Вот это место.

Ступеньки закончились. Тиса обошла неогеанца и очутилась в сферической пещере, чуть покосившейся у того края, где стояли они и где был совершен пролом. Здесь было тепло, несмотря на это стены не думали подтаивать.

Под ногами шелестела зеленая трава. Несколько молодых деревьев склонялись до земли под тяжестью спелых и сочных на вид плодов. В центре пещеры возвышалось некогда могучее, а теперь высохшее высокое дерево с трещиной в стволе от самых корней до верхушки.

— Я достиг этого места, — вдруг сказал Таян, — более четырех лет назад. Шесть лет назад я нашел его, почувствовал слабый голос жизни этого дерева. Это неогеанский оландр, я сразу узнал его, через тонны льда. Я не сомневался, если Ма-алену и был кто-то дорог за всю его жизнь из простых смертных, то это девочка — землянка. Я нашел тех, кто видел ее воочию, и знал, где она была похоронена. Я не сомневался в том, что Ма-ален воскресит ее из мертвых, но не знал с какой целью это может произойти. За сотню лет жизни в городе я приглядывался к тысячам девочек и ни в одной из них не узнал ее. Значит, он воспитал себе ученика, как это сделал бы неогеанец, вырастил бы себе дочь, как это сделал бы землянин, сделал ее своей сестрой, как это сделал бы проградец. Но когда я добрался сюда, то не обнаружил здесь никого. Присмотрись хорошенько — это ли место описывала Ма-рина?

— В точности, — подтвердила Тиса, — Ма-ален сотворил его для нее и оставил под охраной этого дерева. И три месяца назад… — Она вдруг запнулась и посмотрела на неогеанца. Тот мрачно разглядывал трещину в дереве, скрестив руки на груди, — ты сказал, что…

Внезапный гул пробежал по пещере, задрожали деревца, словно от ветра, которого не могло здесь быть. Таян вдруг пригнулся, испуганно озираясь по сторонам. Гул нарастал, и Тиса едва расслышала, что он прокричал ей:

— Ты слышишь? Вот оно, вторжение! Врата открываются, я это чувствую! Войска Великого вернулись!

Тиса не слышала ничего, кроме гудения, идущего откуда-то из недр планеты. Она настороженно осмотрелась, но, похоже, рушиться пещера пока не собиралась.

Раздался треск — дерево раскололось от самой верхушки и раскрылось подобно цветку, а потом медленно, цепляясь рваными краями прежней трещины, погрузилось в землю, а над местом, где оно стояло, лед раскололся, и через проем стало видно ярко светящее солнце. Гул и дрожь земли прекратились, Таян и Тиса рассматривали проем во льду, а потом одновременно уставились на то, что осталось от пропавшего дерева, словно ожидая, что кто-то появится из него.

— Уходи, — прошептал Таян, — я не желаю ничего слушать и ничего говорить. Либо я ошибся и сейчас брежу у тебя на глазах либо… Нет, я не желаю этого признавать. Наследница Ма-алена вернулась, чтобы занять принадлежащее ей по праву место и точка. Не нам решать, что и когда произошло и произошло ли так… как планировалось. Не нам вмешиваться в эту игру. В ней есть две стороны, только две. Я советую тебе принять одну из них и принять правильную. Оставь меня.

— Если ты прав и вторжение началось, ты не отправишься защищать свой город?

— Он никогда не был моим, — мрачно ответил Таян, — И если не справится она, то не справится никто. Да и не мне, — он сокрушенно покачал головой, — стоящему на пороге смерти, вести в бой поколение живых.

Тиса в молчании вышла из пещеры, и поспешила на поверхность, к кораблю. Ведь если Таян не ошибся…

Таян остался сидеть, сгорбившись, наполненный мрачным бессилием посреди цветущего, но неживого сада. Цветы в нем цвели, но не радовали глаз. Плоды давали жизнь, но не насыщали и не имели вкуса. Трава росла и покрывалась по утрам росой, но прикосновение к ней не было ощутимым.

Мертвый, покинутый рай.

* * *

— Миррель, мы возвращаемся. Шед не связывался с тобой?

— Нет.

"Странно", — подумала Тиса, — "Он хотел связаться со мной, когда я прибуду на Землю".

— Есть другой сигнал. Очень слабый, с луны. Несколько часов назад начал поступать. Передатчик проградского корабля.

— Любопытно. Ты не отвечала?

— Нет, это рассекретило бы положение корабля.

— Молодец. А теперь это уже неважно, так что попробуй ответить.

Тиса тем временем внедрилась в корабль и отследила, что Миррель все сделала верно.

— Ответа не последовало.

Тиса задумалась. Если бы корабль не был проградским, она, возможно, не обратила бы на него никакого внимания. С другой стороны… А если это Шед решил связаться с ней подобным способом?

— Я предлагаю проверить. Сейчас спустимся на некотором отдалении от корабля. Далее сориентируемся по обстоятельствам.

* * *

Другой корабль вонзился в поверхность луны почти вертикально вверх, но под воздействием силы тяжести, а, может, ударов метеоритов, покосился под опасным углом. Тяжелый хвост был готов переломить корабль пополам.

Тиса легко выпрыгнула из корабля на лунную поверхность.

— Не вылезай из корабля ни при каких обстоятельствах. Поняла?

— Да. Что это?

— Проградский корабль, не видишь, что ли? — С этими словами Тиса приблизилась к торчащему из кратера кораблю, внимательно осматривая обломки. Сигнал поступал с прежней периодичностью, и шел из недр разбившегося корабля.

— Я приближаюсь.

Тиса подошла к кораблю и осторожно поднялась к входу. Судя по всему, он пролежал тут уже очень давно. Никаких следов проградца внутри. И никто его не обнаружил до сих пор. Значит ли это, что сигнал был включен кем-то совсем недавно?

Одновременно с внезапным осознанием происходящего, слуха Тисы достиг звук, полностью подтвердивший ее предположения.

Проградка спрыгнула на поверхность, позабыв о меньше силе тяжести, но выстрел не настиг ее, вопреки ожиданиям. Снаряд разорвало в нескольких метрах, ее лишь отшвырнуло взрывной волной, ударило о мертвое тело корабля и засыпало песком. Проградской броне было бы нипочем и прямое попадание, тем более стрелял не проградец, а невесть откуда возникший тяжеловоз — единственный земной корабль, способный утащить легкий проградский. Если только Миррель не догадается открыть огонь и не разнесет наглеца в клочья.

Пока Тиса поднималась на ноги, тяжеловоз втянул в себя ее всадника и взмыл в небо.

* * *

— Как это могло случиться — со мной? — Вслух произнесла Тиса, копаясь в обломках корабля. Нет, бесполезно — его уже невозможно отремонтировать. Пять или шесть лет назад кто-то стер все данные и отправил его в вольное плавание. Где же его пилот? Может, это он заманил ее сюда чтобы скрыться на ее корабле? Чушь, у похитителя был тяжеловоз, он мог улететь куда угодно.

Система питания отсутствовала, система синтеза воды — тоже. Даже оружие было снято, вернее просто грубо вырвано.

Передатчик работал на последнем издыхании. Если кто-то будет пролетать мимо или будет намерено слушать Луну, то он услышит. Но кому это может потребоваться?

Оставалась надежда на Миррель. Но слишком слабая.

Через полчала Тиса запустила аварийный генератор. Хотя бы хватит подзарядить скафандр и систему очистки воздуха. Сколько-то она продержится, а потом…

Тиса решила не думать, что потом. Подумать только, там вот-вот разразится битва, Шед должен с ней связаться, а главное-то — сведения, добытые у Таяна, есть только у нее! И что теперь, на кого надеяться?

Тиса села на лунный песок, поставила рядом генератор и передатчик из корабля.

Слабый-слабый сигнал о помощи вспорол космическое море, наполненное шумами далеких и неизвестных звезд и радиоревом планет-гигантов. Тиса сидела рядом и очень редко вдыхала воздух.

"Того, кто освободит меня, я одарю. Он ни в чем не будет нуждаться до конца своих дней".

* * *

Звезды лениво ползли по небу. Бледно-голубой диск Земли спрятал от Тисы солнце. Сколько прошло часов? Только жалобный писк передатчика в ушах, и безмолвие вокруг.

* * *

Темно. Даже земной диск потемнел, не в силах отразить слишком малую толику света. Никого и ничего.

"Даже если мой грабитель вернется, я сохраню ему жизнь. Слишком многое я должна сделать, чтобы думать о мести за свою беспомощность. Я подарю ему этот корабль, если он вернется, пусть только доставит меня в город. Глупец…"

* * *

Тиса прищурилась и включила увеличение. Что за вспышки там, в небе?

Вспышки приблизились, но яснее картина не стала. Что там? Направить сигнал о помощи туда?

* * *

Звезды, звезды, звезды вокруг, и тишина. Генератор барахлит, но кислорода пока хватает. Тиса не шевелится, чтобы не тратить сил.

Вспышки прекратились. Если там и была битва, то уже закончилась. Кто победил в ней, кто выжил?

"Тот, кто найдет меня здесь, сохранит свою жизнь. Я доставлю его живым и невредимым в город".

* * *

Солнце скрылось и снова показалось, ослепляя Тису. Никаких признаков того, что кто-то услышал ее. Жалобно, надрывно пищит передатчик. Воздуха пока хватает. Тиса не смотрит на приборы, не смотрит на часы. Просто ждет, слившись воедино с передатчиком.

"Тот, кто найдет меня здесь, останется в живых"

* * *

"Тот кто найдет меня…"

— Вы живы? Вы можете подняться?

Что это? Чей голос? Тиса с трудом повернула затекшую шею.

— Я из города. Было велено найти вас. Я искал на Земле и потом услышал сигнал. Вы ранены?

Землянин осекся, видя, как вздымается ее рука и губы еле слышно произносят:

— …кто найдет меня, умрет безболезненно.

* * *

Ей не хотелось знать, кто послал за ней — Шед, Ма-рина или тот неогеанец — единственные, кто знал или мог догадаться, где она находилась. Быстрее, в город. Ведь если ее догадка верна, битва закончится совсем не так, как ожидают защитники Золотого Города. Совсем не так!

Серебряной стрелой вылетев из подпространства, Тиса нацелилась на Планету Согласия. Большая Битва отгремела здесь полчаса, от силы — час назад. Она видела и слышала, как союзные войска загоняют, словно дичь, чужие, неизвестные ей корабли, большие и малые, слышала радостные возгласы, боевые кличи и тихие, спокойные приказы, исходившие из центра пламенеющего города — он казался таким из-за строений из бурого песка, окруживших старые районы города.

Корабль Тиса посадила у самого шлюза, опередив, кажется, какой-то военный транспорт. Выскочив из него, Тиса сама вошла в шлюз и подошла к первому встречному солдату, узнав его по опознавательным знакам.

— Живо, доставь меня к башне совета, — скомандовала она. Солдат взял под козырек, потом сосредоточился — и песчаная лента, медленно набирая скорость, понесла проградку к центру города.

Внезапная тень затмила солнце, и Тиса подняла голову вверх. Над городом кружились веретенообразные корабли, так хорошо ей знакомые. Кружились спокойно, степенно, словно имели полное право находиться здесь без риска для своей жизни после того, как унесли столько жизней ее — Тисы — Армады.

Тиса спрыгнула с песчаной ленты, ворвалась в башню совета, и ринулась наверх. Редкие часовые, большинство из которых когда-то служили под ее началом в армаде, брали под козырек, завидев ее, и восторженно приветствовали. Но она проходила мимо, не останавливаясь и не отвечая на приветствия. Она шла требовать ответа.

Неогеанец у входа в Зал Совета попытался остановить ее, но она отбросила его в сторону и распахнула дверь.

Ма-рина стояла на балконе и смотрела на вереницу чужих кораблей. Ее негромкий голос, четко отдававший приказы минуту назад, дрогнул, когда в умах всех защитников города она произнесла:

— Не бойтесь. Это — наши союзники. Они помогут нам выиграть в этой битве.

Несколько мгновений Тиса стояла как вкопанная, с трудом постигая смысл сказанного. Когда же картина в ее голове сложилась, она сделала шаг вперед, твердый и уверенный шаг, и выкрикнула:

— Это ложь!

Ма-рина обернулась, и на короткий миг в зеленых глазах отразился страх. Тиса ждала этого, ее страх придал ей сил, она шла к Ма-рине, шаг за шагом выкрикивая с хищным азартом:

— Предательница! Лгунья! Изменница! Ты предала нас!

Оставалось всего несколько шагов, и боевые системы скафандра уже были активированы. Тиса, чувствуя замешательство Ма-рины и ее окружения, сделала еще один шаг…

* * *

Тиса открыла глаза, с трудом, через силу. Она не могла пошевелиться, тело не слушалось ее, безвольно распластавшись на полу. Над ней возвышалась Ма-рина, с глазами из зеленого льда. Тиса почувствовала, как холод сковывает грудь, и горячему сильному сердцу становится трудно биться в ледяной корке. В глазах потемнело, тело словно провалилось куда-то, и слабым и обреченным показался ей ее собственный голос.

— Так… Просто?

— Да, — ответил другой голос, откуда-то далеко, по ту сторону жизни.

Ма-рина наклонилась и закрыла ее глаза ладонью

Неизвестная планета. Две стороны.

Пробуждение не было теплым. Ничьи руки не обняли ее. Никто не укрыл ее от холода.

Вырванная из дремы, она чувствовала покалывание льдинок. Вдох — и ледяная корка разлетается, на мгновение заставив испугаться, что сделать вдох уже никогда не удастся. Выдох — и мелкая дрожь пробежала по ее телу.

— Ма-ален, — еле слышно прошептала она. Глаза открылись, но вокруг было темно. Сквозь пелену льда не было видно звезд. Луна, многократно исказившись в ледяных зеркалах, жутко скалилась на нее.

Девушка сделала шаг вперед — и вырвалась из плена. Взгляд ее невольно опустился к земле — и она в бессилии упала на колени.

Белые, скованные инеем кости давно умершего человека.

Ма-рина молча взирала на них, не находя слов, не находя мыслей и чувств. Луна двигалась по небу, и тени перемещались по кругу вслед за ней. Она чувствовала, что замерзает, что ей тяжело пошевелиться. Она могла только вдыхать полный льдинок воздух и выдыхать столь необходимое ей тепло.

— Надо встать, — прошептала она сама себе, — что бы с ним ни случилось. Надо.

Она с трудом поднялась на ноги и подошла к искрящейся стене. Она попыталась вспомнить, чему он учил ее. Ведь если она пробудилась сейчас, значит, время пришло?

Ничего не происходило. Забыла, забыла все! Она в бессилии ударила рукой по льду и порезала руку. Кровь, капающая на лед, сковавший некогда росшую здесь траву, уносила еще больше тепла. От бессилия она заплакала, и слезы ее тоже были горячими.

— Нет, ты должна вспомнить.

* * *

— Запомни, землянка. В этой войне есть две стороны. Только две. В первой битве вы думали, что отвоевали свободу. Глупцы! Вы отвоевали себе право сражаться на нашей стороне. Все, что вы предпримите против них, будет нам полезно, и мы поможем вам. Все, что вы предпримите против нас, будет полезно им, и они вам помогут. Но страшитесь не угодить обеим сторонам. Мы найдем силы примириться и покончить с вами. Ни на чьей стороне, вы никому не нужны.

Пока вы сражаетесь против Великого, вы нужны нам. Пока вы нужны нам, Великий не отступится. Он знает, что мы дадим вам больше свободы, чем дал бы он.

Запомни и выбирай. Ты не сможешь противостоять и им, и нам. Даже твой учитель не смог — посмотри, как изглоданы его кости! Ах с каким наслаждением мы перемололи его, надменного глупца, когда он отказал нам!

Единственный способ спасти себя и свои народы — подчиниться. Получить гарантию того, что мы не ударим вам в спину.

Две стороны, Ма-рина. Нет другого выбора. Ты не выйдешь отсюда, пока не сделаешь этот выбор.

* * *

Холодно, холодно, холодно. Пронизывающий холод повсюду. Дерево, служившее ей спальней, промерзло насквозь. Она ходила из края в край, дуя на пальцы и стряхивая иней с туники. Она не могла заснуть. Ей казалось, что проснуться будет невозможно. Ведь так просто уснуть в холод, и представить, что холод — во сне, снится. Мнимое тепло убаюкает и предаст в тот миг, когда черта уже будет перейдена.

В редкие минуты дремы она видела кошмары. Ее учителя пытали и он кричал от боли. Она просыпалась в холодном поту и с тоской, как тиски сжимавшей сердце, смотрела на белеющие останки.

— Что если я воскрешу его, как он меня, — как-то обронила она. Жуткий смех наполнил собой ледяной купол.

— Время идет, землянка! Войска великого уже на подходе! Ты не встанешь в ряды защитников? Тогда твой учитель зря страдал и перед смертью выкрикивал твое имя!

Посмотри, захочет ли кто встать под твои знамена?

Одна из стен вдруг преобразилась, и она увидела свое отражение и отшатнулась от него.

— Не думаешь ли ты, что они пойдут за старухой? Пятьдесят лет ты провела здесь!

— Это ложь! — Закричала Ма-рина и закрыла лицо руками.

— Все — ложь, — назидательно проговорил голос.

* * *

Тепло.

Прикосновение теплых рук вырвало ее из кошмара яви. Она прижалась к его груди и слышала биение его сердца, не смея поднять взгляд.

— Ма-ален…

Так тепло…

— Они говорили, что убили тебя.

— Это ложь. Все — ложь.

Тепло растаяло, будто бы его и не было. Она подняла взгляд, но ничего не увидела. Она была одна.

* * *

Солнце не всходило. Ма-рина перестала этому удивляться. Стояла вечная ночь, только луна плыла высоко над поверхностью, до которой ей было не добраться. Сухим корнем она царапала лед, но пальцы не слушались ее. Безысходность и бессилие.

— Я не на Земле, — вдруг прошептала она, — на Земле должно светить солнце.

— Ты в Золотом Городе. Ты слишком долго медлила и твой народ пал в битве. Ты не видишь?

Ледяные стены блеснули и ей стали видны обломки кораблей и зданий, застывшие в падении.

— Это ложь.

— Все — ложь.

* * *

— Ты не в силах отличить правду ото лжи. Потому что мы превосходим тебя. Тебе приходиться верить всему. Ты не знаешь, что мы можем доказать а что нет. Ты не можешь опровергнуть ничего из сказанного.

Что он говорил тебе? Вспомни!

— Он говорил, — пересиливая дрожь ответил Ма-рина, — что будет Второй День, будет вторжение и я смогу отразить его.

— Ты сможешь. Ты отразишь его для нас. Что еще он говорил тебе?

— Он говорил, что нашим детям не придется умирать из-за чьей-то прихоти.

— Им не придется. Мы не возьмем больше необходимого для нашей победы. А после победы вы получите все.

— Но ведь это ложь!

— Все — ложь.

* * *

— Неужели тебе не хочется согреться? Ради чего он оставил тебя здесь? Ради того, чтобы ты замерзла? Вот так вот просто?

Она молчала. Она уже не слышала. Она не видела выхода.

— А если мы скажем тебе, что ты — подделка, а настоящая Ма-рина — все еще там? Внутри? Воспротивишься ли ты тому, что мы сделаем? Даже если ты услышишь ее крик?

Ма-рина перевела взгляд с холодных ладоней на ствол дерева, неожиданно запылавший ярким и горячим пламенем. Тепло коснулось ее кожи, и она потянулась к теплу.

— Это ложь, — вырвалось у нее.

— Все — ложь, — удовлетворенно произнес голос и замолк надолго. Ма-рина приблизилась к огню, не видя и не слыша больше ничего. Быть может, внутри был кто-то. Она не знала. Она не хотела знать. Ей хотелось согреться. Но понимание того, что согреться ей больше никогда не суждено, еще не пришло.

Если бы кто-то сказал ей так сейчас, она ответила бы, что это ложь.

 

Глава 8

Нелл выбежала из двери дома, заслышав знакомый звук, но это оказался всего лишь Лин, подкативший к куполу и приготовившийся заезжать в ангар. Глаза ее потускнели, и она очень медленно пошла навстречу Лину. Лин, собравшись было помахать рукой, чтобы ему открывали, вдруг понял, что что-то не так, и, выскочив из корабля, вошел в купол.

— Здравствуй, Нелл, — весело начал он, чувствуя, что лепит что-то не то, — вот притащил по кмировому заказу, — он махнул рукой в сторону корабля, — а где он сам?

— Не знаю, — шепотом произнесла Нелл, а потом вдруг прижалась к Лину, и тому волей-неволей пришлось ее обнять, — он ушел три дня назад. Каждый раз он уходит дальше и дальше, но так надолго он еще не уходил.

— И связи с ним нет? — Изумился Лин.

Нелл помотала головой.

— Контактом я тоже не могу его найти. Но так было и раньше, когда он уходил очень далеко. Но он возвращался, целый и невредимый!

— Я… — Лин не нашелся сразу, что сказать, как Нелл уже отстранилась и с жаром произнесла:

— Я боялась оставить Ивена одного. Побудь с ним, пока я не вернусь! — И уверенно направилась в сторону ангара. Лин опомнился и в два прыжка нагнал ее, схватив за руку. Нелл резко дернулась, а потом вдруг ослабла и с мольбой посмотрела на Лина.

— Оставайся здесь, — приказал Лин, — я его найду. Куда он направился?

Нелл молча показала на дальние холмы. Лин также молча отпустил руку Нелл и направился в ангар. Через минуту взревел мотор и грохочущая машина покинула купол. Раскачиваясь, она катила по наезженной Кмиром дороге, неумолимо отдаляясь. Снова тишина наполнила купол, и Нелл скрылась в доме. Ей не нужно было смотреть за горизонт. В ее груди стучало на одно сердце меньше, чем обычно, вот уже третий день.

Или…

Она еще раз прислушалась. Она отчетливо слышала Лина, вглядывающегося в горизонт, слышала Ивена, играющего в зарослях в спасение отца, и… Кто-то внутри корабля?

Нелл мягко коснулась разума неизвестного. Ребенок, напуганный ребенок. Откуда? И почему Лин ничего ей не сказал?

"Кто ты?"

Дитя испугалось еще больше, и попыталось спрятаться.

"Не бойся" — Нелл осторожно подошла к краю купола, рядом с которым приютился Линовский корабль, по ту сторону купола. Нелл опасалась выходить наружу без защиты.

"Не бойся" — как можно нежнее произнесла она. Девочка вскрикнула, зажала руками уши и неожиданно выскочила из корабля.

Нелл увидела ее — красноглазую, с короткоостриженными золотыми волосами, она стояла на поверхности, забыв о проградском шлеме, слетевшем с нее в момент похищения, и жадно глотала разреженный воздух. И неогеанка, не раздумывая, бросилась к ней.

* * *

Первый Звездный Посланник Великого, предъявивший ультиматум Земле, Програду и Неогее две сотни лет назад, а потом лично руководивший битвой и убитый Ма-аленом — в этой фразе, передаваемой из уст в уста, было, по меньшей мере, две неточности. Звездный посланник не был убит, так как не был живым. Выведен из строя и легко замененный другим, наученным горьким опытом первого. И появился он здесь не двести лет назад, а значительно раньше. По приказу своего владыки он обходил взращиваемые миры и решал, кто годен к вступлению в великую битву, а кто еще нет. Приглядываясь к трем народам, он не мог выбрать кого-то одного, а нужно было выбрать. Еще до рождения Ма-алена он проник в этот мир и оставил своих слуг, незримых и неосязаемых — распространять слухи, вносить смуту, сеять сомнения. Из трех народов должен был остаться один — сильнейший.

Дальнейшее не было предвидено посланником. Ему уже очень давно не отвечали отказом, и никто на всей памяти Великого не осмеливался бросить вызов исполнительному посланнику. Но был отказ и был вызов. На этот исключительный случай у посланника так же были предусмотрены инструкции.

Тогда и произошла великая битва. Великой она была только для коалиции трех народов. Для посланника и Великого это была обычная, обыденная битва. Они привыкли расправляться как с врагами, так и с нарушившими свое слово детьми.

Вот только венец Посланника откатился к ногам всемогущего хозяина, а непокорный мир был закрыт изнутри, закрыт надежно. Сомнения обуревали Великого. Ма-ален всегда говорил о себе как о "первом". Но после первого пойдут другие. А когда их станет слишком много — что тогда? Чего они потребуют? На это Великий ответа не знал.

Мир был надежно закрыт, а Великий потихоньку готовился к новому нашествию. Он мог бы избавиться от них легким движением, но теперь он возжаждал власти над ними. Угрозу против себя он хотел обратить в угрозу своему сопернику.

Но Великий не знал, что, как и его собственный посланник, в мир накануне первой битвы проник лазутчик его ненавистного врага. Лазутчик видел исход битвы, видел закрытие мира и подивился ему. Но он был внутри, а его хозяева — там, снаружи. Выжидая и наблюдая, он вскоре понял, на что нужно сделать ставку, чтобы завладеть преимуществом в борьбе.

И когда Ма-ален бесследно исчез, оставленная им наследница была извлечена из недр ледяной Земли.

* * *

— Итак, ты и есть их вождь? Мы ожидали чего-то другого.

Ма-рина молча наклонила голову.

— Да, это большая удача для тебя. Без нас ты все равно не справилась бы. Мы научим тебя, если, конечно, ты клянешься сдержать свое слово. Но берегись ослушаться — никому не будет пощады. Мы не вмешаемся, и Великий поработит вас. Тебе не быть их правителем, а твоим народам не дадут той свободы, что обещаем мы. Мы постараемся сохранить твою жизнь, чтобы ты могли видеть, что натворила своим отказом.

— Я сдержу слово, — упавшим голосом ответила она.

* * *

— Не бойся, — снова и снова повторяла Нелл, поглаживая волосы девочки, — Как тебя зовут?

— Миррель.

От неожиданности Нелл застыла, и девочка осторожно убрала голову из-под ее руки.

— А меня Нелл, — опомнилась Нелл, — а кто твои родители?

"Миррель, Миррель… Такое знакомое имя…"

— Тиса, посол Програда, — гордо произнесла Миррель. Имя было незнакомо Нелл.

— А как ты оказалась здесь?

— Не знаю, — сокрушенно произнесла девочка и всхлипнула, — мы с Тисой были на Земле, и Тиса говорила с каким-то неогеанцем, а я сидела в корабле, и услышала сигнал с Луны, а когда прилетели туда, Тиса вышла посмотреть что случилось, а потом корабль со мной куда-то потащили и я…потерялась, — скороговоркой выпалила Миррель.

— Бедная, — прошептала Нелл, — зато теперь ты нашлась.

Девочка ничего на это не ответила.

— Ты из Золотого Города? — Спросила Нелл.

Девочка кивнула.

— Как я давно там не была! Расскажи, как там? — Ласково попросила она.

— Там сейчас много огней, везде горят, — подумав, ответила девочка, — говорят, будет война. Это как пришла Ма-рина, а до этого я на улице не была.

— Ма-рина? Кто это?

— Чья-то наследница. Я не знаю, — поморщила нос Миррель, — Тиса и тот неогеанец решили, что она предатель. Мне Тиса так и сказала. Я не хочу возвращаться к ней в город без Тисы.

— Если не хочешь, то не полетишь, — успокоила ее Нелл, — но может она не предатель? — Примирительно сказала она, — вдруг они ошиблись?

Миррель покачала головой.

— Тиса не ошибается, а неогеанец тоже очень важный и тоже не ошибается.

— А как его звали? — поинтересовалась Нелл.

— Не помню, — наморщила лоб Миррель, — Та… Или Да… Как-то на Д… Или на Т.

— Может, Таян? — осторожно спросила Нелл, хотя что мастеру делать на Земле?

Неожиданно в Миррель проснулась осторожность, привитая Тисой, и она, решив, что и так много выболтала, усиленно замотала головой.

— Нет. Точно не Таян.

Нелл вздохнула. Снова заныло сердце. Что же так долго никто не возвращается? Ведь она ждет их. Ждет.

"Что же это за ремесло такое — ждать?"

— Ты хочешь есть?

Девочка, подумав, кивнула.

— Пойдем со мной. Познакомишься с Ивеном.

— Это кто? — Недоверчиво спросила Миррель.

— Мой сын. Он чуть младше тебя.

— Он неогеанец?

Нелл помедлила с ответом.

— Он очень хороший малыш, — ответила она, — и тебя не обидит. Пойдем к столу.

* * *

"Только бы не разочаровать их. Я сделаю все, чтобы вы их не разочаровали. Иначе — смерть, смерть меж двух огней. Нет спасения. А когда его нет, выбирают меньшее зло. Только вы не поймете, никогда не поймете. Вы взираете на меня как на всесильную, ниспосланную богами, за двести лет вы так боготворили Ма-алена, что теперь не желаете видеть во мне ничего меньше его. Не объяснить вам, что я не сильна. Не мудра. Не идеальна. Я не прошла тот путь, что и он, в моей голове ворох его воспоминаний и ничего больше. Он попросил меня защитить вас. Но как мне объяснить вам, что я могу защитить вас только… погубив?"

* * *

Сейчас, как и двести лет назад, во время первой битвы, Звездный Посланник размышлял над первым ходом.

В центре расчерченного поля высился Золотой Город, окруженный кольцом защитников. Несметные рати посланника были готовы к нападению с любой из сторон. Его противница стояла напротив, прикованная взглядом к городу в центре.

Посланник подхватил фигуру, стоявшую с края, и сделал пробный выпад, прощупывая оборону противника. Ма-рина, улыбнувшись, тонкими белыми пальцами взяла в руки белоснежный отряд, улыбнулась ему и твердо поставила против черной фигуры, вперив взор в посланника. Медленно, но верно, черная фигура таяла на поле, зажатая с двух сторон.

Звездный посланник не улыбался. У него не было рта, чтобы улыбаться, не было бровей, чтобы хмуриться, только прорези глаз в сияющем шлеме. Он миллионы лет ведет в бой народы, взращенные Великим. Он будет водить их и после этой битвы. Для него она не значила ровно ничего. Он знал правила и знал, кто побеждает в этой игре. Черных фигур было в десять раз больше жалкой горстки защитников.

Черная глыба надвинулась из дальних границ и заняла образовавшуюся брешь в обороне. Ма-рина опомнилась и осторожно сомкнула ряды, закрываясь от возможного удара.

Ничего этого советники Ма-рины не видели, врываясь один за другим в зал совета и вопрошая ее о повелениях. Она отвечала невпопад — их вопросы были мелочны и смешны. Что ей до расчетов умудренных военачальников, что ей опасения в излишней распыленности войск — перед ней было все поле, как на ладони, и она видела, откуда будет нанесен удар, а откуда его ждать нет смысла. Над башней совета проплыл проградский титан и скользнул в подпространство — белый линкор вырвался из центра и нанес неожиданный удар подтягивающимся войскам. И снова паника советников — город остался неприкрыт! Она рассмеялась и захлопнула ловушку над неосторожно оставленным отрядом врага. Советники, получив победный рапорт, с досадой махнули рукой и отправились выполнять приказы, не пытаясь вмешиваться в дела наследницы.

— Она погубит город! — Сокрушались они. Но те, кто с оружием в руках сражались вдали от дома, верили ей. И это было для нее так горько, что она без остатка погрузилась в пучину битвы, забыв обо всем. Даже о том, что в руках ее отнюдь не фигуры.

Неогеанский отряд выскочил из подпространства и яростно напали на строй перламутровых шаров, проникая в напуганный разум их пилотов. Строй распался в мгновение ока, безвольные, потерявшие надежду на свободу много веков назад, они, казалось, радовались избавлению от мук.

Но радость победы не была долгой. В большой игре этот отряд был лишь разменной фигурой. Звездный посланник двинул криво ухмыляющуюся фигуру, багрово-темную, и поставил рядом с маленьким отрядом. Сгорая в удушливом пламени неуязвимого для них противника, неогеанцы пели о заповедном море и звездах.

Когда клетка рядом с багровым врагом опустела, и державшие свою систему земляне, притаившись на маленькой колонии, приготовились встретить свою смерть, с болью в сердце наблюдая, как гибнут их далекие и столь непонятные им собратья, Ма-рина двинула наперерез сильный проградский отряд…

— Наследница.

"Опять, боги"

— Да, Хлой.

— У вас нет вестей о Тисе?

— Нет. Мне нет до нее дела.

— Я хотел бы отправить на ее поиски одного из оставшихся в гарнизоне города солдат.

— Ты сумасшедший, — неогеанец побледнел, — возьми оружие и ступай сражаться за свою свободу. Если битва не будет выиграна там — она указала на небо, где вспыхивали яркие огни переходов, — то она окончится здесь. Все, кто выживет, будут служить уже не мне.

Хлой поклонился и вышел из покоев советницы. Но отнюдь не собрался и не отправился в бой. Нет, в казармах гарнизона он нашел молодого новобранца, шепнул ему пару слов — якобы приказ наследницы — и отправился в порт встречать раненых.

Проградцы разили беспощадно. Маленькие юркие всадники наносили точные удары, а титаны сдерживали натиск и разили большие скопления кораблей противника. Белый хоровод фигур кружил вокруг Золотого города, не отходя далеко и не пропуская ударов. Звездный посланник делал ход за ходом, резкими движениями сгоняя войска с краев в центр, лишая маневренности, угрожая с каждой стороны, оставляя все меньше шансов на безошибочную игру.

* * *

Нелл переводила взгляд с Кмира на Лина, но не могла для себя решить, кто из них выглядит более удивленным. Оба уставились на Миррель, и если Кмир вообще не понимал, откуда у него так неожиданно появилась дочь, то Лин потихоньку начинал о чем-то догадываться. "Но черт возьми, проградские всадники всегда делались на одного человека!".

— Почему же ты не сказал? — улыбнулась Нелл. Миррель вжалась ей в бедро, довольно мрачно поглядывая на мужчин.

Лин прочистил горло и постарался ответить как можно более беспечно:

— А я не сказал? Совсем забыл в суматохе. По правде говоря, — он засмущался, — я сам ее не заметил. Корабль выглядел совсем покинутым. Похоже, кто-то здорово его повредил.

— Кмир, это Миррель, — представила девочку Нелл. Миррель разглядывала проградца и постановила:

— Ты проградец.

— Правда, — чуть улыбнулся Кмир, — а ты?

— А я лучше, — заявила Миррель. Лин на всякий случай отошел в сторону, делая вид, что осматривает окрестности. Из зарослей билоса вынырнул Ивен, с возгласом "ага!" подбежал к Лину, и нырнул обратно в заросли. Лин, воспользовавшись оказией, скрылся с глаз Нелл и Кмира в зарослях, догоняя мальчика.

— Вот как? — Кмир посмотрел на корабль, — это твой корабль?

— Нет. Тисы.

— Ты так и не сказал, где пропадал, — укоризненно произнесла Нелл.

— Мой вездеход попал в расселину, выбраться не удалось. Пришлось идти к дому пешком. Тут меня и подобрал Лин. Представляешь, он решил, что со мной что-то случилось, — Кмир произнес это так, будто Лину пришло в голову что-то нелепое, — видела бы ты его лицо!

— Да уж, — буркнула беззлобно Нелл, — идем, ты наверняка голоден.

— Я надеюсь, ты не волновалась? — озабоченно спросил проградец.

— Так, чуть-чуть, — игриво произнесла Нелл.

— А где твой корабль? — спросила вдруг Миррель.

— Не здесь, — загадочно ответил Кмир.

* * *

"Боги, боги"

— Наследница!

— Что вам?

— Сообщение от наших войск! С ними вступил в контакт вражеский отряд.

— Чего они хотят? — Голос ее звучал глухо. Посланник ждал ее хода, а она лихорадочно искала выход из сложившегося положения.

— Они сказали, что знают Ма-алена. Он гостил у них, и ради него они готовы не вступать в бой. Они попросили лишь не тратить снаряды на них, так как их все равно ждет…

— Где? Когда они его видели? — вскричала она и обернулась. Напуганный советник отступил на шаг и еле выдавил из себя:

— Они не сказали. Они с тех пор молчат.

— Наследница! — Еще один советник ворвался в зал совета, запыхавшись, — у нас сообщение от вражеского отряда! Именем Ма-алена они клянутся сложить оружие и лишь просят сжалиться над ними — в этот бой Великий заставил выйти их детей и отроков.

— Как… — Воскликнул первый советник.

"Он жив!" — Спасительная мысль перепелкой взметнулась вверх.

"Это ложь" — прокаркал ворон в ее душе и ударом клюва вырвал у перепелки сердце, — "Уловка врага, и не более"

— Приготовьтесь к атаке, — сумрачно сказала она, — я не желаю этого слышать.

Они гибли, не отвечая на удар, смиренно, не ропща. Им было за кого гибнуть, с чьим именем на устах. Того, кто принес им надежду сотни лет назад. Им было печально принимать смерть от тех, к кому они обратились с мольбой. Но они никого не винили. Незачем. Им все равно пришлось бы умереть. Так пусть сейчас, пусть от руки свободного народа, а не от холодного дыхания Звездного Душителя.

* * *

— Так ты считаешь, не время возвращаться в город?

Лин жевал стебель, сидя на земле, а Нелл и Кмир сидели в беседке перед ним.

— Не знаю, — мрачно ответил землянин, — я не был там очень давно. А то, что мне рассказывали, мне не нравится. Сейчас в городе званными гостями являются только те, кто готов держать оружие в руках. Весь город в огне, постоянные парады, смотры войск. Даже при Шеде такого не было. Готовится что-то страшное.

Он замолчал, вспоминая слова Миррель, переданные Нелл. Предательство? Подмена? Вдвойне нужно опасаться, и на парсек не подходить к городу.

— Значит, будет новая битва, — глаза Кмира полыхнули огнем, и он невольно обернулся на сияющий, начищенный проградский корабль, новейший, прекрасно оборудованный. Нелл с беспокойством посмотрела на него и взяла за руку. Так они и застыли, тем временем садилось солнце, и Лину лезли в голову ненужные мысли.

"Вот и вы хотите ринуться в бой, за что-то, что вам дорого. Погибнуть, чтобы попасть в летопись этих лет?

Нет, Нелл, такие, как ты, не попадают в легенды и сказания, их имена теряются в пестром ворохе великих имен. Но те, чьи деяния потом воспеваются столетиями, рождаются в семьях таких, как твоя, Нелл.

Нет, Кмир, такие, как ты, не становятся героями сказок и книг. Но такие, как ты, крепко держат за руку неуверенно шагающего сейчас, но в будущем прославленного и великого воина.

Такие, как Нелл, ждут таких, как Кмир, а те всегда возвращаются домой. Не их удел погибать в чужих краях и безнадежно ждать. Если только кому-то мир не кажется недостаточно багровым"

* * *

Звездный Посланник с изумлением взирал на столь внезапно остановившиеся войска. Фигуры не слушались его. Ма-рина ход за ходом окружала и рассеивала его воинство на подступах к городу, и снова сомкнула оборону.

Посланник задумался. Посланник обратил свой взор на тех, кто был под его началом. Кто еще из вас — предатель? Кто остановится, ослушается? Но фигуры молчали, как и положено фигурам.

Краем глаза посланник почувствовал движение и поднял взгляд.

Ма-рина, шагая через поле, сметая свои и его фигуры, нарушая все правила, приблизилась к нему. На миг за ее плечами возник образ покровителя, вассала их вечного врага, и тайный умысел стал ему предельно ясен. Посланник оставил никчемные фигуры и приготовился сразиться с дерзкой соперницей, но та знала правила игры и не испугалась грозного облика. Взметнулась ее рука — и защитники города услышали яростный вопль…

* * *

Она двигалась назад, от поверженного врага, и черные фигуры в страхе пятились к краю поля, не зная, как покинуть его. Разбросанные белые башни и ладьи взирали на нее с мольбой — отброшенные ее внезапным натиском, они погибли от ее руки, но все еще ждали от ее же руки спасения. И долго провожали взглядом, у кого сколько хватало сил держать открытыми глаза. Ее имя слетало с их губ, но ни один не проклял ее, ни один не обвинил ее. Ей было жутко слышать в тишине стоны раненых, и она заглушила стоны ревом битвы, отправив войска добивать брошенных своим предводителем врагов.

"Нет, не ждите избавления, исцеления. Я не хочу вашей смерти, но лучше вам не видеть того, что будет дальше. Не ждите милости. Зачем мне прятаться под маской доброго, великодушного правителя? Теперь-то вы поняли, что для меня значите? Поняли, кем я для вас буду?"

Прознав о победе, карательные войска ее покровителя были призваны к городу. Защитники указывали друг другу на веретонообразные фигуры, медленно парящие над городом, и ждали своей гибели от них. Ма-рина, не ожидавшая их появления, должна была успокоить защитников города очередной ложью. И когда она произнесла ее, позади нее раздался яростный возглас…

* * *

Ма-рина подошла к упавшей проградке. Слова обвинения обжигали ее, впились, как занозы, и причиняли боль.

— Ты не понимаешь. Никто не понимает, — произнесла она, — увидь ты хоть в тысячную долю того, что видела я, испытай хоть на минуту то, что испытала я — и ты все равно не имела бы права сказать это, вносить смуту сейчас, когда все и так висит на волоске. Ты принесла свою смерть и хотела забрать меня с собой. Второе тебе недоступно, а первое я у тебя не заберу.

— Так… просто? — на мгновение открыла глаза проградка и с трудом вдохнула.

— Да, — ответила наследница и закрыла ей глаза навеки, — другим будет гораздо сложнее.

Хлой, потирая шею, вошел в зал совета и обомлел. Прямо перед ним распростерлось тело посла Програда, а в отдалении лежали с застывшим удивленным выражением лиц тела нескольких советников, которым не посчастливилось оказаться в зале совета именно в этот момент. Поймав холодный взгляд наследницы, он на минуту потерял дар речи.

— Я… — Голос его окреп, — всегда считал, что правосудие должно быть быстрым. Я прикажу убрать тела предателей. Не отвлекайтесь от боя.

Ма-рина пристально смотрела в глаза неогеанца. Хлой отшатнулся к двери и исчез за ней.

Битва была окончена. Одинокие фигуры бессмысленно бродили по полю, ничья рука их больше не направляла. Но Ма-рина лишь усилила напор, не жалея ни бывших нападавших, ни защитников города. Лишь бы смыть, очиститься от позорного обвинения, от страха разоблачения, столь низкого. "Это ложь, — говорила она сама себя, — я спасаю их. И я вольна выбирать способы делать это. Нельзя чтобы они подумали, что я не справлюсь. Нельзя было допустить этого обвинения. Нельзя было!".

Корабли союзников кружили над городом, как стервятники. Ма-рина приказала им скрыться с глаз, и те с удовольствием скрылись, выискивая и уничтожая недобитую армию Великого. Наконец-то они посчитались с убийцами отцов и дедов, наконец-то заслужили благословение хозяина и смогут пожить спокойно!

Хлой вернулся с дюжиной солдат и приказал грузить тела на носилки. Один из солдат, узнав Тису, чуть не выронил ее тело из рук и воскликнул.

— Но ведь это же Командир! Этого не может быть!

— Делай, что велено, осел, — надменно произнес Хлой, — так будет с каждым предателем.

— Выслушайте меня, позвольте мне сказать, — солдат осторожно положил ее тело на носилки и обращался к Ма-рине, устало прислонившейся к креслу и не смотревшей в его сторону, — Если кто-то из нас все еще жив и может давать отпор этим тварям, то это только потому, что командир нас этому научила. Если кто-то раненный возвращался домой, то только потому, что она прикрывала отступление. Если она до сих пор не отдала жизнь за город, то лишь потому, что никто не мог сравниться с ней в честном бою. Она не может быть предателем. Она никогда бы не предала город.

— Интересно, — ответил вместо нее Хлой, — но, к сожалению, она предала и поплатилась за это жизнью. С этим фактом ничего нельзя поделать.

Солдат промолчал, с тоской вглядываясь в застывшее мраморное лицо, и хотел что-то ответить, но Ма-рина властно подняла руку и произнесла:

— Довольно! Вернитесь на боевой пост, солдат. Битва еще не окончена. Многих еще предстоит оплакать, рано начали.

— Слышишь, что велено? — вставил Хлой, — давай, забирайте тела и идите прочь.

* * *

Не прошло и получаса, как скрылись за дверью носилки с телами и наконец восвояси был спроважен Хлой, как вдруг кто-то знакомый снова возник у входа в зал совета.

— Скажите…

"Боги, боги, сколько еще?"

Опять, опять этот солдат. Неужели Хлой не мог проследить, чтобы он больше не возвращался?

— Скажите, ведь командир… Раскаялась? Она пришла к вам, не спаслась бегством, — чтобы расплатиться за свое предательство? Ее наверняка обманули. У нас так говорят. Скажите… Правду.

"Боги, правду…"

— Да, это так, — глухо ответила она, — она раскаялась в содеянном и покончила с собой.

— Спасибо. Мы в это верили.

"Как глупо".

Солдат собрался было покинуть зал совета

— Постой, — вдруг остановила его она, — С ней была девочка, ты знал ее?

— А, малышка Миррель. Ее все знали.

— Она была с ней сейчас?

— Нет. Командир прилетела одна на земном корабле, — он вдруг понял, к чему клонит наследница, — как жаль, если и она погибла!

— Жаль, — побледнела Ма-рина, — теперь ступай. Битва еще не окончена.

* * *

Миррель!

Увидев ее после парада, Ма-рина не поверила глазам. В голове застучал молот, загудели провода, застучали шестеренки, но они не заглушили голоса, произнесшего так ясно.

"Когда твоя цель будет достигнута, ты появишься на свет в новом поколении. И проживешь ту жизнь, которая была у тебя отобрана".

Она смотрела на девочку, следующую за высокой проградкой в броне, и ее не покидало то ощущение. Словно она смотрела на себя в зеркало там, на Земле, давным давно, когда землянин Нэрген еще не был ей знаком. Да, ее глаза не были зелеными, а волосы не отливали золотом, но разве это меняло дело?

И если это так, то что это означает?

"Ничего. Тебе показалось. Не будет никакого воплощения. Хотя бы потому, что для этого нужно умереть, а ты жива и будешь жить еще долго, держа оборону, принимая союзников и изредка посылая войска на борьбу с Великим. Довольно мягкие условия за безопасность! Наверняка он одобрил бы ее. Ведь враг нашего врага не может не быть другом!"

Девочка села на кресло рядом со своей спутницей и что-то спросила. Проградца ответила, не переставая выискивать кого-то в зале.

"Кто она? Ее дочь?"

— Кто это там, у дальней стены? — Спросила она пристроившегося рядом Хлоя. Тот, прерванный на полуслове, внимательно посмотрел в сторону, указанной Ма-риной, и ответил:

— Это Тиса, посол Програда и главнокомандующий обороной. До вашего появления, конечно.

— А кто рядом с ней?

— Миррель, полукровка, взятая ею на попечение.

— Наверное забавно выглядит попечение главнокомандующей, — усмехнулась Ма-рина.

— Более чем, — подтвердил Хлой, — она таскает ее с собой всюду. Не думаю, что проградка догадается не взять ребенка с собой в смертельную битву. Мне порой кажется, им все равно, когда дело касается чужой жизни. А вы как считаете, наследница?

Наследница не ответила, погруженная в свои мысли. Хлой привык к подобному вниманию к своим словам, и не стал настаивать на ответе. Одно то, что он здесь, рядом с ней, имеет огромное значение. Ведь если Ма-рина исчезнет однажды, как Ма-ален, то кто-то должен подхватить упавшее знамя. Важно чтобы ответ на вопрос был ясен еще до того, как этот вопрос будет задан.

* * *

Когда стих гром битвы, когда некуда было больше посылать войска, когда она властно произнесла "все!" в умах защитников города, люди устремились к ней. Оставив погребения, отринув скорбь и усталость, они направились к ней.

"Разоблачить! Свергнуть! Уничтожить" — вопил страх в ее душе. Конечно, ведь битва окончена. Она им больше не нужна, надменным глупцам, рабам, которые празднуют свободу, не ведая, что променяли одни оковы на другие.

Каков был соблазн закрыться от всех, выставить охрану, приказав пристрелить каждого, кто приблизится к башне хотя бы на десять метров! Конечно, ведь ей еще предстоит открыть им правду. Рассказать их участь. И тут же показать свою силу, продемонстрировать, что у них иного выхода кроме как подчиниться.

"Нет, я не боюсь. Я не хочу больше пережить того низкого страха, быть загнанным зверем. Я выйду к ним. Я хочу знать сколько из них бросит мне в лицо те же слова. И если таких не найдется — значит, сильно ваше раболепие и лицемерие."

— Наследница, — взволнованный Хлой просунулся в дверь, — я приказал окружить башню совета охраной.

— Глупец, — Ма-рина направилась к выходу, и Хлою пришлось выйти за дверь, пятясь от наследницы.

— Разумно ли это? — Спрашивал он, — я лишь забочусь о вашей безопасности.

Ма-рина ничего ему не ответила. Она прислушивалась к сердцам тех, кто был там, снаружи.

Нет, этого она не ждала увидеть в их глазах.

"Что же вы делаете, вы же видели, что я натворила" — говорила она.

"Вы защитили нас, повели в этот бой. Были нашей надеждой, путеводной звездой"

"Я стала причиной гибели многих"

"Не будь вас, погибли бы все"

"Я не пощадила тех, кто молил о пощаде"

"Вы спасли их от долгого ожидания. Вы сделали это потому, что коварство врага безгранично, и это могло быть ловушкой"

"Я победила, нарушив правила. Это не было честным боем"

"Этот бой не мог быть честным. И вы сделали это ради нас. Если вы сделали так, значит, так было нужно"

"Вы так просто оправдываете все, что я сделала, все мои промахи, все мои ошибки, случайные и умышленные?"

"Потому что мы любим вас"

— Не меня! — выкрикнула она, и люди замерли, изумленные дрожью ее голоса.

— Не меня, — повторила она, уже успокоившись и приняв решение, — Вы любили и ждали его. Вы смотрели на меня, будто бы я была им. Вы только потому любили меня, потому что я наследница его величия, и за мной вы видели его тень!

Меня же — меня! — вы обрекли на изгнание, пытки и смерть еще тогда, когда я не была его дочерью. Желаю ли я вам блага, слепые в вашей доверчивости и вашей жестокости?

Любите ли вы меня теперь? Молчите… Вам нечего мне сказать, ведь я — не он! Не Ма-ален! Ведь так?

Почему, кто дал вам право считать все эти годы, все то время, что он покинул вас, что кто-то должен придти и защитить вас, научить вас? Почему вы не отвергли мою помощь, с негодованием, гордо, оскорбленно? Не бросились в бой за свою жизнь, за город, который Он вам подарил? Сколько еще подачек он должен вам сделать, чтобы вы наконец поняли?

Не было никакого и ничьего замысла. Вы — игрушки в чужих руках. Все еще игрушки. А он свои веревки срезал, раз и навсегда. А я…

Она подняла на них взгляд, и в зеленом льде глаз вспыхнул огонь.

— Я — не вы. Я не пойду послушно по чужой указке. Чужой замысел я отвергаю. Да встаньте же наконец с колен! — Вскричала она, и исчезла, на глазах у сотен тысяч изумленных людей.

* * *

— Да почему же так! — Кмир выскочил из корабля и со всей силы ударил по нему носком сапога. Проградцу такой удар был нипочем, а кораблю — тем более. Лин стоял неподалеку, глядя на сокрушающегося проградца, и размышлял.

— Защита? — спросил он участливо. Кмир мрачно кивнул.

— Да еще какая. Этот корабль не может использовать никто, кроме тех, чья идентификационная информация в него заложена. А она только у ее владелицы и у Миррель! — Он зло скрипнул зубами, — там идет битва, которой мы ждали столько лет. Столько лет летать в патрули, чтобы предугадать ее, подготовиться к ней — и теперь не иметь возможности встать в строй вместе с моими братьями!

Лин устало осмотрелся. Нелл сидела в беседке и читала, рядом пристроился Ивен и слушал. Миррель пряталась за беседкой и пыталась сделать вид, что ей не интересно. Нелл изредка бросала на нее полный нежности взгляд, отчего девочка еще больше смущалась и прятала глаза.

— Наверное, у каждого свой удел, — вырвалось у Лина.

— Что? — Нервно спросил Кмир, — да, конечно, — тут же согласился он, — но мой удел — сражаться.

— Мне кажется, ты уже выбрал свой удел.

Кмир посмотрел на беседку. Нелл старалась не смотреть в их сторону, но от его взгляда не укрылись готовые пролиться дождем слезы, которые она прятала за веселым голосом.

— Ма-ален завещал нам сражаться, — упрямо повторял Кмир, — если я не приму участие в битве, если каждый не примет — погибнут все.

— Ты не можешь быть в ответе за всех, — возразил Лин, — но ты в ответе за троих людей. Если погибнут они, стоит ли это тысячи битв? Да и потом, — он перебил собравшегося было возражать Кмира, — так ли он говорил? Звал ли он кого-нибудь на битву? Нет. Он сказал, что пойдет и один. Остальные сами сделали свой выбор. Никто не приказывал им. И поэтому… Сделай свой выбор. Еще раз, если тебе все еще кажется, что ты не сделал его много лет назад.

Кмир мрачно посмотрел на Лина.

— Сделал, — ответил он наконец, — проградцы не отступают от решенного, — он сел на отвинченную дверь корабля и вздохнул, — пусть только сунутся сюда. Взлететь на нем нельзя, зато оружие в порядке. А то жалко было смотреть на то, что ты приволок в прошлый раз.

— Ну извини, — развел руками Лин, — это лучшее чем могут похвастаться дипломатические суда Архипелага. Только из-за этого к кораблю вообще удалось приблизиться.

— И ты, пират, отговариваешь меня от схватки?

— В схватку я и сам бы не полез, — он посмотрел на закатное солнце, — если так хочешь, лети на моем. Только чур верни без единой царапины!

— На твоем корабле я тебе только царапины и верну, — невесело усмехнулся Кмир, — нет, Лин. Я выбрал жизнь и к смерти мне пока нет дороги. Одному нет, а их я слишком люблю, чтобы обрекать… Но может ли быть так, что меня не хватит для решающего боя? Что они — он кивнул на беседки — погибнут из-за моей трусости?

— Может и так. А может беда придет когда тебя не будет дома. И вернувшись ты не застанешь то, за что сражался. Твое сражение здесь. Сражайся с их бедами, их страхами, их печалью. Сражайся со слезами Нелл, изгони их! Сразись с пугливостью Миррель, почувствуй вкус победы, услышав ее смех! Развей печали своего сына, скуку, сделай так чтобы его глаза сияли ярче звезд! Гораздо проще уйти на неведомые подвиги, вонзая нож в горло врагу, и слушать его предсмертный крик. Проще считать врагов по головам и вспоминать былые обиды и победы. Но поколению живых не вырасти по колено в крови, не научиться жить, всю жизнь вспоминая как умирали их предки. Ты ли, проградец, ищешь легких побед?

Лин выдохнул последние слова и удивился самому себе. Кмир удивления не высказал и лишь смотрел куда-то в сторону, но лицо его просветлело. Он неуверенно поднялся и подошел к беседке. Нелл замолчала, завидев его, и с трудом сдерживала слезы. Ивен и Миррель подняли на него рябиновые глаза.

— Я остаюсь, — с трудом произнес он, и вдруг рассмеялся, освободившись от мучительного выбора, и протянул руки к детям, — идемте. Я хочу показать вам небо там, за куполом.

* * *

Она появилась за многие световые года от Золотого Города. Ма-рина пристально всмотрелась в неразличимые для человеческого глаза створки. Мир, целый мир внутри стеклянного шара с нарисованными на внутренних стенках звездами. Она обернулась — далекие звезды, созданные по воле Великого, казались тусклыми отсюда, с неведомых и дальних рубежей.

— Зачем ты здесь? Ты нарушаешь данное тобой слово! — загремел голос.

— Мое слово было ложью. Вы сами научили меня этому, — ответила она.

Одна дверь, предусмотренная создателем, была надежно заперта. Другая зияла перед ней. Кто открыл ее? Ма-ален, сдавшись под пытками? Она сама? Конечно, она сама это сделала, подчинившись воле лазутчика.

— Если я открыла эту дверь, значит, я смогу ее закрыть. Если вы не сделали этого до меня, значит, вы не могли это сделать. Молчите?

Тяжелое молчание в ответ.

— Вы не всемогущи. Когда-то я не могла этого распознать, а теперь могу. Вы вступили в бой когда все уже было окончено. Вы умели сражаться со своими врагами, но побеждать — не умели. Ведь так?

— Не все ли равно? Теперь — умеем. Ты показала нам.

— И сейчас я стою перед вами, а вы не осмеливаетесь разделаться со мной. Не потому ли, что не в силах это сделать? А раз так — вы не убили Ма-алена.

— Не все ли равно? Если бы он был жив, то разве оставил бы тебя одну, позволил бы тебе терпеть те страшные муки? Но поверь, с тобой мы совладать сможем. Особенно если ты сделаешь то, что собираешься сделать. Остановись. Останься там, в своем непокорном мире

— Нет, — Ма-рина нащупала створки врат, — вы проникли в мой разум, испоганили его и наполнили своей ложью. Ни вас, ни вашей лжи здесь остаться не должно.

— Остановись! — взвизгнул голос.

Ма-рина вылетела за пределы известного ей мира, и за ее спиной с шумом захлопнулись Врата.

Планета Согласия. Поколение Живых

Исчезновение наследницы было как гром среди ясного неба. Что означали ее слова? Почему она пропала так неожиданно? Неужели они разгневали ее, неужели не угодили чем-то?

Поползли слухи, поползли сплетни и перетолки. Стоя посреди полуразрушенного, искалеченного города, люди, сражавшиеся в едином порыве несколько часов назад, смотрели отчужденно друг на друга и молча расходились.

Город осиротел, город обезлюдел. Напрасно новые лидеры пытались собрать совет, напрасно взывали к людям, произнося старые лозунги. Люди почувствовали себя жестоко обманутыми, и подозрение, что битва эта не была столь великой, как они думали, мысль о том, что их использовали для каких-то непостижимых — пусть даже и благих — но чуждых им целей.

— Этот город проклят, — говорили они, — убийства, диктатура землян, страх на улицах, а потом огненный маскарад и битва с неясным исходом. Все это обрушилось на нас, на жителей города.

Никто уже не понимал, зачем им нужен Золотой Город, зачем это единение народов, которые все равно не могут понять друг друга!

Неогеанцы вернулись на родную планету и были радушно приняты своими родами. Только некоторые, вроде Хлоя, считали, что Золотой Город рано еще списывать со счетов, и что он должен быть возрожден. Но кто станет слушать безызвестного мастера, не совершившего ровным счетом ни одного великого деяния? Может, он Таян? Нет, смеялись вокруг, далеко ему до Таяна.

Проградцы вернулись на свою планету. Все, без исключения. Они не могли подключиться в общую сеть и жить наравне с другими проградцами — их тела уже не были приспособлены для такой жизни. Для них был сделан отдельный купол, небольшой, хорошо защищенный, где они смогли выжить рядом с собратьями, которые были им так нужны в это время. Ни один из них не доживет даже до проградской старости, ни один не станет родителем проградского ребенка. Но за возможность услышать вновь биения сердец всего города они были готовы пойти на любые жертвы.

Без неогеанцев и проградцев, Золотой Город был мало приспособлен для жизни. Машины были слишком сложны, за билосными плантациями никто не следил и они загнивали на корню, а все производство пищи и воды, созданное при Шеде, было выведено из строя. И самым печальным было то, что навыки аренатектуры стали стремительно ослабевать, и некому было поддерживать дома, мосты, шахты и колодцы. Земляне быстро убедились в том, что в тесных куполах колоний Архипелага, разбросанных по всей галактике и, к счастью, почти не затронутых войной, им живется проще и спокойнее, чем в опустевшем городе.

Тишина поглотила город Ма-алена.

* * *

Таян летел в Золотой город. И все еще не мог в это поверить.

Он откинулся в кресле и слушал прекрасную неогеанскую музыку, мягкое переплетение шума листвы и тихого напева флейты из тростника, растущего на берегу единственного моря Неогеи. После стольких лет тишины она навевала воспоминания о далеком прошлом, юности, проведенной на родной ему планете.

Первые ученики редко бывают лучшими. Только с годами приходит необходимый опыт и терпение. Хлой не был исключением.

Корабль прилетел за ним вчера. За ним спустились в подледный чертог, ему вежливо поклонились и попросили дозволения забрать в более подобающее для великого мастера место. Его переодели в черную тунику ученого, узнав, что он не в силах больше пользоваться контактом, отмыли, освежили. Накормили и напоили, окружив его заботой и учтивостью.

Только после этого его бывший ученик изволил побеседовать со старым учителем. И сейчас Таян сидел и с умилением слушал его речи.

Хлой утверждал, что Золотой Город нуждается в восстановлении и руководстве, так как Ма-рина не вернулась и уже полгода о ней ничего не слышно. При этом, настаивал он, члены совета должны быть избраны своим народом, а не малым числом жителей города. После всего, что произошло за последние годы, вера в единение народов пошатнулась. Неогеанцы готовы возложить на себя святую миссию восстановления порядка под руководством избранного народом Неогеи лидера — то есть Хлоя.

Таян слушал невнимательно. Его уже так мало заботили все эти мелкие и никчемные цели. Власть. Единение. Все это чушь, все это не выстоит под напором времени. Но как его ученик говорит! В его словах, жестах, походке Таян с такой легкостью узнавал свои собственные. Хлой был неподражаем в своем подражании манерам того, старого Таяна, который возглавлял неогеанский сектор совета Золотого Города почти сотню лет.

"Конечно, — вспомнилось Таяну, — это ведь я отказал ему, когда он хотел прилететь в город на правах члена совета, как рекомендовали старейшины"

Тем временем Хлой продолжал. Конечно, совет будет восстановлен и новые лидеры займут свой пост. Но пройдет слишком много времени прежде им доверятся. В то же время для восстановления города потребуется много сил. Предстоит сделать столь многое, что новым лидерам ясно — нельзя терять времени. Иначе из событий последних лет будут извлечены совсем не те уроки.

Тут Хлой сделал многозначительную паузу и посмотрел на Таяна. Тот слегка наклонил голову, предлагая продолжить, а сам подумал о том, как хорошо просто сидеть, в тепле, не заботясь о собственном пропитании, хотя бы какое-то время. Даже если вскоре его вышвырнут обратно, на Землю.

Хлой заметил, что если бы нашелся некто, кому доверяют жители трех планет, кого знают как бесспорного лидера с незапятнанной репутацией — и если бы этот некто возглавил совет сейчас, на некоторое время, вместе с новыми и молодыми лидерами… Это позволило бы избежать долгих разговоров, ведь компетентность этого некто не нуждается в доказательствах.

— Нам было бы очень лестно, — закончил свое выступление Хлой, — если бы мастер Таян соблаговолил бы согласиться принять это предложение. Во благо Золотого Города.

С этими словами он поклонился и сел напротив, улыбнувшись. Официальная часть закончилась.

— Я был убедителен? — Спросил Хлой.

— Как никогда.

— Я польщен.

— Я тоже — оказанной мне честью.

— Так каков ваш ответ?

— К чему спешить? — Улыбнулся Таян, — Я пока повременю с ответом. В конце концов, я уже стар, изможден и хочу отдохнуть. Ты же не будешь требовать ответа сию же секунду?

— Конечно же нет, — улыбнулся в ответ Хлой. Точь-в-точь как сам Таян.

— Ты многому научился с тех пор, как я прервал твое обучение.

— О, оно не прерывалось ни на миг. Я внимательно следил за вашими действиями и учился на ваших удачах — и ошибках, — добавил он ехидно.

— Вот как? Как жаль, что не все способны познавать мудрость лишь наблюдая, как ты. Некоторым приходится практиковаться. Но тебе, видимо, это не требуется. Я могу гордиться тобой, ученик.

Хлой побледнел и, ни слова не говоря, направился к двери.

— Ты еще навестишь меня, ученик? — Окликнул его Таян.

— Зависит от вашего решения, — процедил Хлой.

— Ты его уже знаешь. Знаешь, что я решу.

— Вы скажете это сами, — бросил Хлой и вышел из каюты.

Заседание совета мало интересовало Таяна. Таян же мало интересовал заседание совета. Он сидел в высоком кресле, в котором когда-то точно так же сидел Ма-ален и слушал, как робкие молодые советники учились жить и помогать жить другим.

Новых советников нельзя было назвать робкими. С какой храбростью осудили они Шеда и его режим, с каким негодованием отвергли введенные Ма-риной порядки! На словах каждый из них выиграл десяток битв и был достоин памятника в камне или золоте. Новый порядок. Сколько раз они произнесли это? Чем же он новый — сколько раз новый порядок оказывался до боли знакомым, слегка задрапированным, строем, неоднократно проклятым но не изжитым в прошлом? Рабовладение, феодализм, диктатура — под разными масками и именами, сколько их было. Новый порядок рано или поздно превратится в такой же старый бардак. Прав ли был Шед? На смену гениям пришла посредственность? Где ты сам, Шед? Куда делся? Кем ты был — привратником Ма-рины? Это для нее ты создал архипелаг, наращивал оборону, или ты знать не знал о великом замысле и тебя просто водили за нос?

Ничто не вечно. Когда Таяна извлекли из ледяного грота, таяние льдов уже началось. Ему пришлось провести многие водоотводы во льду, чтобы не оказаться затопленным. И это тоже часть замысла? Ма-ален ли не давал таять льду, чтобы сберечь свою наследницу? Если так, то по его вине земляне не могли вернуться домой, по его вине их ущемленная гордость раздула пожар в городе и сделала возможным переворот. По его вине!

Таяна отвлекли. Совет желал выслушать мысли Таяна. Таян повернулся к советникам — землянам и неогеанцам — и окинул их мрачным взором. Проградцев не позвали в совет, да они бы и не пришли. Среди молодых, незнакомых лиц он разглядел Кавора, прятавшего взгляд от неогеанца.

— Спасибо, Хлой, мой бывший ученик, что все-таки позволил мне сказать слово на первом заседании нового совета, — торжественно начал Таян, — Я рад тому, что дожил до этого момента — и рад, что смогу завершить свои труды здесь, в Золотом Городе. Об этом я и мечтать не мог, но судьбе угодно было выполнить этот каприз.

Все понимающе закивали, высказывая тем самым одобрение.

— Я вижу, как изменился город за время моего отсутствия. И вижу, как вы правы — необходимы срочные меры. Сколько людей сейчас в городе?

— Все неогеанцы здесь, в башне совета, несколько десятков, — молвил Хлой.

— Большинство землян остались на колониях архипелага.

— Проградцы золотого города сейчас на програде. Здесь нет ни одного.

— Получается, всего несколько сотен. И мы хотели бы пригласить в город как можно больше людей.

— Нет, — отрезал Таян, — я хотел бы, чтобы вы поступили иначе. Кораблей хватит на то, чтобы вместить несколько сотен. Отдавайте приказ покинуть город немедленно.

Советники застыли как громом сраженные. Хлой в изумлении уставился на Таяна, а тот продолжал, воспользовавшись замешательством.

— Я долго слушал вашу болтовню, а больше — вас самих. Это вы молчали, когда солдаты Шеда резали ваших жен и детей на ваших глазах, разбивали семьи заборами и решетками. Вы отсиживались в башне совета, когда поколение живых сражалось за вас. Вы смолчали, когда Ма-рина предала вас — я ясно вижу, что произошло, и вы не можете отрицать, что прекрасно все понимали. И теперь, — его глаза недобро блеснули, но только Кавор уловил угрозу в этом взгляде и содрогнулся в предчувствии беды, — вы думаете, у вас есть право говорить? Думаете, я дам вам говорить?

С важным видом вы толковали о будущем города, распределив места и роли, не ради единения, а ради самих себя. Так вот, единения не будет. Наш враг в первый раз использовал нашу разобщенность. Во второй — наше единство. Не будет ни того ни другого. Я не позволю использовать Золотой Город еще раз для чьих бы то ни было целей, использовать его светлое имя и идею, для которой он был создан. Поколение Живых не появилось на свет. Глядя на вас я могу это утверждать. И никогда не появится. Город не выполнил своего предназначения и будет разрушен.

Все повскакивали с мест, кроме Хлоя. Тот закинул ногу на ногу и спокойно произнес.

— Хотел бы я знать как. Вы не владеете контактом. А навыки аренатектуры не позволяют разрушать, вот незадача.

— У вас есть полчаса, — ответил Таян и подошел к балкону, чтобы еще раз — в последний раз — посмотреть на город. Хлой неуверенно поднялся со своего места и вдруг вскрикнул, показывая рукой в окно, выходившее на южную сторону.

Солнечный свет померк в сумерках песчаной бури, разыгравшейся за куполом. И страшно было смотреть на растущую над городом тень, словно огромная волна готова была обрушиться на купол. Редкие люди на улицах восклицали что-то и махали руками в сторону надвигающейся угрозы.

— Бегите, — провозгласил Таян.

Последние корабли спешно покидал город. Хлой смотрел на купол с немой тоской — столь давно вожделенная и недавно приобретенная власть оказалась столь быстротечной!

— Пора, — раздался чей-то голос над самым его ухом. Кавор? — Эта штука может нас задеть. Нужно лететь пока хоть что-то видно в этом буране.

Хлой поднялся и взошел на корабль последним.

Песчаная скала нависла над куполом, но держалась вопреки всем законам мироздания. Когда последний корабль покинул поверхность планеты согласия, она обрушилась вниз. Исчезла башня совета, исчезли маленькие уютные домики, исчезли сады, серые заводы сгинули, не простояв и декады лет, и последними обрушились багровые казармы. Исчез великий город, как будто никогда и не было. В конце концов, купол не выдержал удара стихии и обломки его довершили разрушение.

Хлой возвращался сюда через год и через два, но планета была пустынна и мертва, и место, где стоял город, сравнялось с песком. Дорога сюда была забыта, и три народа окончательно замкнулись в себе, сея сомнения и пожиная недоверие друг к другу.

Так завершил свой путь Таян из рода Алатара, мастер Неогеи, стерев с лица земли город, построенный Ма-аленом. Город, который, как считал Таян, не выполнил своего предназначения.

Он ошибался.

* * *

— Готовы? — Лин еще раз проверил все ли было собрано. Кажется, все. Он не знал, придется ли еще вернуться сюда. С сегодняшнего дня эта глава его жизни завершается и начинается совершенно новая.

Прознав про исчезновение наследницы, про завершение чудовищного боя и про опустошение города, вольные пилоты решили, как один — случится что-то страшное. И, предупредив оберегаемые ими уютные мирки, не стали испытывать судьбу и спрятались от неясной угрозы, не желая своим присутствием выдать своих подопечных. Лишь через несколько лет, подслушивая новости колоний и планет, поняли, что никакой угрозы нет, а если и была когда-то, то была отведена в сторону. Только разговоров о Золотом Городе они не слышали, а приближаться к нему опасались. Но сейчас Лин, увидев выросших за время его отсутствия Ивена и Миррель, отринул опасения.

— Возвращайтесь, мы будем всегда вам рады, — сказала на прощание Нелл, — но я чувствую, что вернетесь вы нескоро.

— Не беспокойся, — бодро ответил Ивен, — мы вернемся за вами. Так не терпится побывать в городе!

— Я боюсь только, что того Золотого Города, что знала я, вы не найдете, — с грустью ответила Нелл. Ей вспомнились уродливые холодные бетонные стены и глаза земных солдат.

— Тогда мы построим новый! — Рассмеялся Ивен, и Нелл невольно улыбнулась. Кмир подошел сзади и обнял ее за плечи. Взор его был ясным.

— Летите, как кометы, и возвращайтесь в срок.

Ивен кивнул ему и забрался в корабль. Миррель уже сидела внутри. Лин не стал прощаться с Нелл и Кмиром. Он вздохнул, заскочил в корабль и махнул рукой Кмиру, чтобы тот выводил корабль из ангара.

Тяжеловоз с малым грузом из трех человек выехал из чрева купола и вознесся в небо, провожаемый двумя парами счастливых глаз.

Со всех концов галактики, по одному, по двое и целыми семьями, не сговариваясь друг с другом к Планете, нареченной Планетой Согласия, слетались маленькие, средние, большие корабли. Вели их вольные пилоты, сберегшие не одну пару сердец, а пассажирами их были проградцы, неогеанцы и земляне — по отдельности и вместе, сочетая в себе мудрость одних, смелость других и горящие сердца и глаза третьих. Выросшие, выхоженные далеко от налетов саранчи и беспощадной прополки, новая свежая поросль.

Поколение Живых возвращалось домой.