Глава 1

Летний пейзаж настолько прекрасен, что даже горячее солнце, которое проникало во все что можно, вряд ли могло помешать столь светлой поре. Именно летом река нагревается так сильно, что, когда входишь в нее, можно подумать, что находишься в бане, в парной, и тело моментально краснеет и нагревается до костей сквозь толстую человеческую плоть. А дети так и бегут по горячему песку босиком в эту реку, толкаясь и брызгаясь прозрачной и чистой водой. Именно летом можно бежать по лугу, по мягкой траве, а иногда и по колючей, и ловить разноцветных бабочек с разной и переливающейся окраской. А если сесть на эту зеленую траву и внимательно приглядеться, то на ногах будут сидеть маленькие кузнечики. Те, которые моложе, будут прыгать и через ноги могут также запрыгнуть на руки, на плечи или на голову; большие кузнечики просто прыгают в траве, и даже их порой не всегда возможно поймать, а те, которых поймал, так и пытаются вырваться обратно к своему дому, огромному и зеленому дому, к своей семье. Именно летом можно собрать много-много душистых яблок, груш, напоминающих формой лампочки, пухлых полосатых арбузов, длинных морщинистых огурцов, краснощеких сочных помидоров, а в конце августа – в начале сентября вырыть картошку – основу всех полей и продуктов. Ведь это очень интересно: посадил одну картошку, а через несколько месяцев вырыл пять, шесть, а если повезет, то и десять не помешает. Хотя, говорят, все дело в любви: как ты посадишь ее, как будешь ухаживать, и даже от того, как ты ее выкопаешь, будет зависеть урожай. Именно такие светлые и чудесные дни проходили в одной деревне под названием Колючевка. Вот только дни и урожай были превосходны, но люди в этой деревне были не то нервными, не то себе на уме. В общем, были действительно «колючими».

Большинство жителей Колючевки были ленивыми, но это качество было не для Надежды Степановны Ивановой с простой и обычной фамилией. Ей было шестьдесят девять лет. Женщиной была доброй, самой хозяйственной в деревне, слегка наивной, за все эти черты и не любили ее жители. Четыре года назад она потеряла мужа, Сергея Николаевича, умершего от алкоголя. Когда он умер, ему было шестьдесят три года. Он часто пропускал работу из-за пьяного состояния, а иногда приходил прямо так – пьяным. Часто играл со своими друзьями в карты на деньги. И однажды проиграл все нажитое сбережение. За что Надежда Степановна ему говорила: «Эх, ты, старый, старый, на что же мы теперь будем жить, что есть-то мы будем? Иди к своим дружкам и дальше пей и играй, и можешь больше не возвращаться!» Сергей Николаевич так и сделал. А была как раз лютая и суровая зима. И через два дня нашли его мертвым на снегу вместе с его лучшим другом Витькой Ухмыловым. Эту новость доложила Надежде Степановне ее соседка – лучшая подруга. Некоторые утверждали, что муж Ивановой умер от лютого мороза, другие утверждали, что от алкоголя. Большинство согласились со второй причиной смерти, и так она и осталась. Но это еще не все родные Надежды Степановны. Еще у нее был сын Мишка – она его так часто называла. В девятнадцать лет он уехал в какой-то неизвестный город, так ничего и не сказав, но оставив письмо с такими строчками:

«Дорогие мои мать и отец. Вы не переживайте, просто так надо было. Не знаю, что на меня нашло, но мне нужно уехать. Хочу сказать только одно, я обещаю, что обязательно вернусь в мой родной край, где я родился и прожил свое детство вместе с вами, своими родителями. Я вернусь, даже если вас там не будет.

Прощайте! Ваш сын Мишка».

Надежда Степановна нашла это письмо на столе в комнате сына. Прочитав его, она долго плакала, а потом еще несколько дней болела. Мужу письмо она даже не показала, и в дальнейшем он ничего так и не узнал. На что просто говорил: «Что ты плачешь, Надька, предал он нас, Мишка – единственный сын и то предал». Но Надежда Степановна отвечала: «Не говори чепухи. Это неправда! Выйди из комнаты и не входи, пока я не позволю войти тебе!» Сергей Николаевич выпивал последний стакан, с налитой до краев водкой, потом, махнув рукой, спокойно и тихо выходил, думая, что жена сошла уже с ума. Прошло много-много лет, но их любимый сын Мишка так и не вернулся. За эти годы Надежда очень постарела, волосы поседели, кожа покрылась прыщами и складками. Мужа нет, сын уехал. Был у нее еще брат Тимофей, да и тот взял и бросил, оставив своей родной сестренке лишь маленькую коробочку, в которой лежала черно-белая его собственная фотография, порванная по краям. Надежда Степановна хранила этот памятный подарок в своем ящике, где лежали еще фотографии мужа, сына, всякие переданные по наследству украшения. Все это она берегла с любовью и надеждой, что сын вернется, брат напишет письмо, а муж будет приходить к ней во сне и разговаривать о молодости, о забавных историях и даже о самом банальном: погоде, солнце, траве, небе, о том, что происходит вокруг. После смерти мужа Надежда Степановна молилась перед иконой Божьей матери. Утром, когда она просыпалась, еще не умывшись, не встав с кровати, она брала в руки икону, лежавшую у нее под подушкой, и говорила добрые, верные слова. После своих слов и соленых слез печали и грусти, она гладила икону еще минуту, а затем клала опять под подушку и вставала с новыми силами, которые ей были необходимы для работы с хозяйственными делами. Сначала она работала в саду, полола грядки, просеивала морковь, поливала утренней прохладной водой цветы: ромашки, которые смотрели на нее своим печальным взглядом; синие васильки, покачивающиеся от легкого ветерка, а также лилии, колючие и нежные розы, герберы и гвоздики. Руки у Надежды Степановны были настолько слабы, что порой лейка выпадала из них и падала прямо на цветы и приминала их. Тяпка очень натирала руки, и поэтому Надежда Степановна отдыхала каждые пять минут, кряхтя и рассматривая свои набухшие мозоли, становившиеся все больше и больше. Конечно, можно было надеть перчатки для защиты от этих наглецов, но и они не всегда спасали.

У Надежды Степановны был единственный друг и сожитель – пес по кличке Снежок. Это имя он получил не зря, а за свою белую окраску, пушистую и гладкую шерстку, за блестящие и добрые глаза. Снежок был среднего роста, если и вырастет, то не намного. Ему было всего пять лет. Надежда Степановна вместе со своим мужем оставила его у себя после его рождения от соседской собаки Дуни. Но потом соседи сказали, что Дуня умерла, потому как была очень стара и третьи роды были нелегки для нее. Окрас у нее был тоже белый, лишь в некоторых местах виднелись коричневые пятна. Когда Сергей Николаевич умер, Надежда Степановна решила оставить щенка у себя дальше. Женщина и пес очень подружились и полюбили друг друга. Он не воровал куриц и цыплят, не лаял попусту, а только тогда, когда видел незнакомого ему человека, на что Надежда Степановна говорила: «Снежок, перестань, свои это! Петрович, а вы не бойтесь, идите дальше, он не укусит!» Снежок сразу переставал лаять, садился на землю и продолжал смотреть, как работает его хозяйка. «Помогаешь, Снежок?» – говорила ласково она и гладила его по голове. Пес переворачивался на спину и своими лучезарными глазами будто просил хозяйку погладить ему живот, но Надежда Степановна всего лишь восхищалась и продолжала дальше пропалывать грядки. Зимой их дружба проходила намного лучше. Хозяйка пускала Снежка в дом на всю зиму, боясь, что он сильно замерзнет и, не дай бог, умрет от холода. В доме было тепло и уютно. Днем они выходили на улицу, Снежок сливался со снегом, и хозяйка не всегда могла его разглядеть в таком легком и пушистом одеяле. Вечером друзья смотрели на камин, Надежда Степановна пила зеленый чай, а Снежок ел вкусный мясной суп, сделанный специально для него. Так проходила их жизнь уже как четыре года. И четыре года уже Надежда Степановна молилась иконе по утрам, после обеда ходила молиться в церковь, а вечером снова молилась иконе и убирала ее на прежнее место, под подушку.

Глава 2

Как-то раз в теплый летний день Надежда Степановна решила сходить в магазин. Он был небогат своим внешним и внутренним видом, продуктами, которые там продавались, но тем не менее жители Колючевки были рады его существованию и посещали его по пять раз на дню, забыв что-то купить в предыдущий. Надежда Степановна, покормив Снежка вкусным мясом, поработав на огороде, переодевшись в более приличный наряд, направилась в магазин. Снежок провожал ее лаем, ласковым взглядом, но женщина в ответ лишь помахала ему рукой и улыбнулась. Магазин находился не так далеко, пятнадцать минут пешком. Если для молодого человека при такой жаре было бы и то трудно дойти, то для пожилой женщины в два раза труднее. Надежда Степановна, несмотря на жаркий день и длинный путь, все равно всегда наслаждалась богатствами деревни, загадочными огромными полями и лесами, чистой и прозрачной рекой, детьми, которые постоянно резвились и играли. Она считала, что даже пятнадцать минут ходьбы – это зарядка для человека, а красоты природы – помощники спортсмена. Единственное, что ей не нравилось в этой деревне – это люди: коварные и жестокие, слабые физически, но в то же время сильные духом, счастливые во сне, но несчастливые в реальном мире. Одним словом, люди были как загадка для дураков. Они менялись с каждым днем, то в лучшую сторону, то в худшую. А так как Надежда Степановна была другой, не такой, как все, то сварливые бабы, а вместе с ними и их деды, постоянно бранили, обзывали ее. Было и такое, что звездной и прохладной ночью они подожгли сарай, но Надежда Степановна услышала лай Снежка и сразу выбежала на улицу. Сарай она тушила одна: уничтожала огонь бегущей водой из шланга, а потом уже тушила ведрами. Всего было в этом сарае семь кур, два петуха и несколько цыплят. Правда, сгорели все цыплята, четыре курицы, но петухи остались живы. Когда Надежда Степановна узнала о смерти своих курочек, о желтеньких маленьких цыплятах, то сильно заплакала. Но, помимо этого сарая, было еще два, в которых она держала двух коров, шесть овец и трех свиней. Хозяйство у нее было действительно большое, так что одна она порой не справлялась. Наконец Надежда Степановна дошла до магазина. Ей нужно было купить растительное масло, муку и хозяйственное средство – стиральный порошок. В магазине работала женщина лет пятидесяти четырех, худенькая, но не совсем приветливая. Она обслуживала еще двух женщин, которые покупали помидоры, огурцы, укроп, морковь и вилок капусты. Практически все то, что можно спокойно вырастить на своем огороде. Но жители в деревне были очень ленивыми, поэтому им проще было купить, несмотря на высокие цены и несвежие продукты. Когда Надежда Степановна вошла в магазин, то две женщины, которые уже складывали в пакет продукты, друг другу что-то сказали, а затем улыбнулись с иронией.

– Можно, пожалуйста, мне растительное масло, пакет муки и, пожалуйста, стиральный порошок? – спросила тихо Надежда Степановна, показывая пальцем на витрину.

– Все стираешь? – грубо спросила первая женщина, кладя поверх пакета помидоры. Женщину звали Мария Георгиевна Громова. Она считалась самой гордой и сильной в деревне. Была самой главной, но так думала только она. Ей было примерно шестьдесят два года, среднего роста, полная телосложением, с поседевшими волосами, впрочем, как и все старухи. Но руки у нее были как у молодой и красивой девушки, нежные и гладкие. Это все потому, что она никогда не работала, не копалась в земле и не носила тяжести, чем занималась как раз Надежда Степановна. После смерти мужа ей досталась его пенсия, пусть небольшая, но на житье вполне хватает. Ее муж был офицером, таким же грубым и сильным человеком. Умер рано, в шестьдесят пять лет, как говорила Мария Георгиевна «можно было пожить и подольше». Но с другой стороны, она была рада его смерти, так она приобрела свободу и стала властвовать в деревне. Ее все уважали и любили, но не понятно было, за что.

– Ты посмотри на свои руки лучше. Ужас! Кошмар!

– Да куда уж мне сравниваться с тобой, у тебя-то руки как у молодой девушки: нежные, светлые, гладкие, ну никак их не сравнить с моими, – так же спокойно ответила Надежда Степановна и ждала, когда ей принесут товар.

– Так и пашет, так и пашет! Нет, ну вы посмотрите на нее! Сидела бы ты отдыхала на старости лет, в самом-то деле! Что тебе еще надо?! Муж умер, сын предал и ушел, оставив тебя и мужа твоего пьяницу, а про Тимофея я вообще молчу, тот еще бесстыжий и бессовестный! Нет, правда, вот что тебе еще надо?! – влезла в разговор вторая толстая женщина и поедала глазами соперницу. Звали ее Людмила Павловна Бочкова. Дело в том, что она была очень-очень толстая, из-за этого еле-еле ходила и с трудом садилась и вставала, опираясь на руки. Жила она одна всю свою жизнь, мужа не было, родных и детей тоже. Мать умерла при родах, отца с раннего детства она не видела и не знала. Воспитывала ее тетя Аня – сестра матери. Но потом и сама умерла, когда Люде было тринадцать лет.

– А вас это очень волнует? – стала грубить уже сама Надежда Степановна. – Верка, ну ты там скоро?!

– Да сейчас, подожди ты, никак не могу достать! – кричала продавщица из дальней кладовой. Верка специально хотела ей продать из кладовой, а не с витрины. Она часто так делала, но никто не знал почему. «Женщина-загадка», думали про нее и не обращали никакого внимания, просто спрашивали: «Верка, а что это ты оттуда несешь? Ну-ка, давай с витрины!» Но Верка отвечала: «Нее, зачем? Лучше оттуда». «Ну, оттуда, значит оттуда», – отвечали другие.

– Нас?! Конечно, волнует! – начала опять Людмила Бочкова. – Ведь ты не такая, как все в этой деревне! Эта деревня не для тебя абсолютно!

– Да, она моя! – ответила Мария Громова и показала на себя пальцем.

– Конечно, конечно, милочка! – подтверждала Бочкова и обняла свою подругу.

– Ну, ваша, так ваша, я не претендую, – спокойно ответила Надежда Степановна с ухмылкой на лице.

– Слава богу, хоть ты не требуешь. А то вон и так, какая хата, куча сараев и земли!

– Ну а вам-то что мешает иметь столько же, объясните?!

– Хм, так она еще и хамит, ты посмотри, Людочка, чего себе возомнила наша старая вдова.

В эту самую минуту вошла Вера и стала считать на машинке общую сумму.

– Так, с вас триста двенадцать рублей, – сказала Вера и гордо посмотрела на всех женщин.

– Но в тот раз было дешевле на сорок рублей, – не согласилась Надежда Степановна.

– Когда это было. Тоже интересная такая, – отвечала грубо продавщица.

– Пять дней назад, это не так давно.

– Давай деньги, иначе ты не получишь, – схватила женщина неоплаченный товар.

– Хорошо, хорошо, я заплачу, – ответила Надежда Степановна, доставая деньги из кошелька.

– Эх, до чего дошла, даже цен не знает в магазине! – сказала Мария Громова и пошла к выходу.

– И не говори, Машка, совсем смысл жизни потеряла! – ответила Людмила Бочкова и пошла вслед за своей подругой. Бочкова и Громова дружили с самого детства и были практически как сестры. После смерти тетки Анны Людмила переселилась к Маше и стала жить у нее вместе с ее матерью и дедом. Отца у Маши тоже не было, а бабушка умерла от рака легких.

Надежда Степановна сложила все в пакет и отправилась в путь, выходя вслед за ними. Бочкова и Громова повернули в левую сторону, а Надежде Степановне пришлось повернуть направо. Она очень спешила домой, не потому, что было жарко или тяжелый пакет нагружал ее руки, а потому, что ей очень нравилась приветливая встреча с другом Снежком. Он выбегал, лаял, прыгал, а когда хозяйка разбирала пакет, то он стремился так в него и прыгнуть, будто говорил: «Нет ли чего вкусного для меня?» Когда ничего не было, то он начинал скулить, но все равно понимал состояние своей хозяйки и лизал ее старые дряхлые руки. Так происходила их самая счастливая и долгожданная встреча.

Глава 3

Ночь. Звезды облепили все черное небо, а потом по очереди падали на землю, думая, что какой-нибудь волшебник соберет их и вернет на прежнее место.

Надежда Степановна поначалу долго не могла заснуть. Дом у нее был деревянным, ухоженным, в нем всегда было уютно и комфортно. Правда, уже протекал потолок, и в зале отклеивались потихоньку обои, но у нее не было средств, чтобы сделать качественный ремонт, да и сама она бы не осилила. Через некоторое время она заснула и ей приснился сон – короткий, но немного странный. Ей приснилось, будто бы кто-то постучался в дверь. Она открыла, и перед ней стоял бородатый старый мужчина, он поклонился до самой земли ей в ноги, а затем сказал: «Скоро ты приобретешь счастье и твой мир станет загадочным и таинственным. Жди чудес!» После этого незнакомец испарился, и Надежда Степановна, испугавшись, резко встала, но на часах было только три часа. Таких снов она не видела уже года два, да вообще ей редко что снилось. Она достала из-под подушки свою любимую икону и стала молиться. Ее очень испугал этот странный образ, который приснился ей во сне. Целый день женщина долго думала, что его слова могли значить и кто этот человек, но так ничего и не придумала.

Следующая ночь для нее была еще хуже предыдущей. Было очень душно, и Надежда Степановна опять не могла заснуть. В эту ночь ей приснился другой сон. Как будто вечером она пошла купаться к чертову озеру (оно находилось на самом конце деревни, там никогда никто не купался и старались даже близко к нему не подходить: думали, что там живет нечто темное, что могло бы умертвить), не коснувшись ногами воды, села на мостик и пела песню:

Эту песню она пела много раз, пока вдали в озере не увидела огонек. Забыв про песню и про все остальное, она спрыгнула с мостика в воду и, медленно передвигая ноги, приближалась к светящемуся огоньку. Огонек будто звал ее: он то угасал, то вновь светил ярко. Дойдя до него, Надежда Степановна хотела прикоснуться, но огонек ослепил ее, и она упала всем телом в воду.

Женщина вздрогнула, открыла тут же глаза и живо посмотрела на часы. Время было шесть часов, что для рабочей женщины норма. За окном уже пели птицы, прямой луч солнца проникал через окно в комнату Надежды Степановны и обжигал ее оголенные ноги. Сон этот ее очень удивил. Песню, которую она пела во сне, слышала первый раз в жизни. Потом еще этот огонек в центре озера. «Что все это значило?» – задавала себе она каждые тридцать минут этот вопрос. Еще больше она испугалась того, что огонек ее ослепил и она упала в воду, как будто утонула. В этот день она ничего не ела и Снежка не кормила, пропустила поход в церковь и даже утренние и вечерние молитвы, не полола огород и не поливала цветы и другие грядки. Она надеялась, что третья ночь для нее станет более спокойной или, может, разгадается до конца сон, в котором постоянно упоминалось о счастье и чудесах. Надежда Степановна легла и закрыла глаза. Но не прошло и часу, как во сне появился ангел с белыми большими крыльями на спине. В руках он держал толстую книгу и, открыв ее, стал зачитывать такие слова: «Вы действительно ждете чуда. Сегодня вечером, часов в десять, идите к чертову озеру. Около него лежит большой камень, вы его увидите. От этого камня идите вперед и заходите прямо в озеро. Когда вы пройдете тринадцать шагов, посмотрите вниз, вы увидите утопленника, но только ничего не бойтесь. Постарайтесь его вынуть из воды и донести до берега. К его ноге привязан большой сундук. Откройте его, и вы увидите свечу, немного земли, в маленькой бутылке налита вода, а в фиолетовом флаконе воздух. Это четыре стихии всего человеческого мира: огонь, вода, земля и воздух. Затем берите каждый предмет по очереди и загадывайте желание. Желания могут быть какими угодно, какие душа пожелает. Но после загаданных желаний сделайте так: свечу потушите, воду выпейте, воздух рассейте, а землю необходимо высыпать. Потом сложите все это обратно в сундук и закройте, а мужчину куда захотите, но только не отвязывайте сундук. Желания ваши обязательно сбудутся. Главное, постарайтесь сделать все это незаметно, чтоб никто вас не увидел. И последнее, что написано в этой книге: есть одно условие…»

Надежда Степановна не вытерпела и проснулась. Ее еще больше заинтересовало это, и тогда она решила пойти к своей любимой лучшей подруге и соседке Марфе Витальевне Глянцевой и все ей рассказать.

Глава 4

Марфа Витальевна Глянцева была на несколько лет старше Надежды Степановны. Она очень любила читать книги на разные темы. Иногда бывало, все бабы сидят вечером на лавочке, обсуждают, как всегда, всех, а она по своему обычаю сидит дома и читает, а порой и говорит: «некогда мне, занята я, потом как-нибудь выйду». Книг у нее было немерено. Это были и великий писатель Пушкин, и Лермонтов, и Островский, и Чехов, и много других. Те, с кем она хорошо общалась, приходили к ней, но не часто. Каждый «клиент» выбирал себе то, что хотел. За книгами приходила и Надежда Степановна. В основном она брала книги из зарубежной литературы, но русскими писателями тоже не забывала восхищаться. Марфа Глянцева жила на данный период с внуком Петькой, ему в феврале исполнилось шесть лет, в этом году он пойдет в школу, в первый класс. Петька приехал к бабушке погостить, а точнее, его привезли родители, а потом уехали обратно в город. Родители сказали, что заберут Петьку только в конце лета и пусть он и бабушка не беспокоятся. Вставал он очень рано – так же, как и его бабушка. Особенно мальчик нравился старухам и старикам, он умел петь частушки под гармонь Ивана Никитича Хромова. Иван Никитич хромал на правую ногу, будто его укусила большая овчарка и ступать ему было больно. Некоторые говорили, что он врет и лицемерит, а некоторые верили такому несчастью. Также Петька сочинял по вечерам смешные, а иногда и страшные истории, что старухи аж охали и тряслись, как малые дети. Но больше он любил сочинять стихи:

Петькиным стихотворениям радовались все. Говорили, что у него особый талант и его надо реализовать в будущем. Но Петька отрицал это и говорил, что хочет стать пилотом или моряком. В основном он сочинял стихи про свою любимую бабушку и постоянно утверждал: «Какая она у меня хорошая, лучше всех!» На что старики и старухи смеялись. Когда дело доходило до отъезда Петьки домой, в город, то он начинал плакать, а вместе с ним и его бабушка, и соседи, и гармонист Иван Никитич иногда отчаивался. «Приезжай еще, поскорей только!» – кричали бабы ему вслед. Правда, было еще вот что. Любил он похвастаться своими городскими вещами, много любопытничал и даже сплетничать успевал – что не услышит, так и хотелось ему рассказать другим, чтоб тоже знали. Марфа Витальевна Глянцева иногда с ним не справлялась, потому как ей хотелось почитать и свои простенькие рассказы (она тоже иногда сочиняла). Еще Марфа была гадалкой, пусть не великой, но к ней приходили отчаянные бабы и говорили: «Ну-к, погадай, что меня ждет в будущем?» Помимо гаданий, она еще разгадывала сны, что какой сон означает. С этой просьбой и пришла к ней Надежда Степановна.

– Марфушка, помоги мне ради бога! – запыхавшись, вбежала в дом Иванова.

– Что такое? Что случилось? – скороговоркой ответила Марфа, провела соседку в зал и усадила ее в кресло. Дом у Марфы был тоже убран, окна были пластиковые, на полу постелен линолеум, а на потолке висела богатая и красивая люстра, привезенная зятем и дочерью из Италии. Не было только такого большого хозяйства, как у Ивановой.

– Вот уже какой день мне снятся странные сны. Ничего не могу поделать. Поначалу совсем не сплю, а потом, как только закрою глаза, такие ужасы снятся, что, когда просыпаюсь, сердце так и колышет, так и колышет в груди.

– Да расскажи ты уже в чем дело-то? Поподробней только! – не поняла Марфа и стала водить руками по воздуху.

– Хорошо, я расскажу – с нетерпением ответила Надежда Степановна и посмотрела на сидящего возле окна Петьку, который что-то рисовал цветными карандашами на листе бумаги. Петька с большим интересом рисовал самолет, а как только услышал об истории, то сразу вылупил на Надежду Степановну свои глазищи и будто чего-то ожидал. Надежда Степановна не хотела в тот момент что-либо рассказывать: «Вдруг опять кому-нибудь этот Петька расскажет», – подумала про себя она, но когда вспомнила, что ей приснилось, тут уже и Петька не мог помешать. Надежда рассказала и про мужчину, и про огонек, и про незнакомую ей песню, и про сундук, но больше ее интересовал вопрос, стоит ли ей в это все верить и стоит ли идти к озеру? Петька слушал с таким восхищением и восторгом, что не хотел пропускать ни минуты, даже про свой нарисованный самолет и то забыл. А Марфа все время покачивала головой и постоянно говорила: «кошмар, ужас, бедная, бедная».

– Ты мне вот что скажи, что мне делать-то в такой ситуации? – в конце своей загадочной и страшной истории спросила Надежда Степановна.

– Да, кошмар, бедная, бедная, – повторила еще раз Марфа Витальевна. – Мне кажется, что лучше все-таки попробовать, может, реально все это правда.

– Ты правда так думаешь? – неуверенно спросила Надежда.

– Думаю, да, стоит пойти.

– Хорошо, попробую. Но все равно страшно как-то. Тем более, к этому чертову озеру идти. Сама знаешь, что про него говорят.

– Это да, небезопасное место. А с тобой нельзя, вдруг что-нибудь еще случится? – захотела пойти с ней Марфа.

– Нет. Он же сам сказал, чтоб об этом никто не знал и этого всего не видел.

– Ну ладно, только потом расскажи, как все было.

– Хорошо. Только не знаю, что и загадать, если это все, конечно, взаправду.

– Да придумаешь, не волнуйся.

– Правда, там еще вот что было. Ангел упомянул о каком-то условии, но в этот момент я как специально проснулась.

– Да, жалко, а вдруг он хотел сказать что-то серьезное и важное? – спросила будто себя Марфа.

– Вот я сама не знаю, даже не представляю, что. Ладно, спасибо, я пойду, – Надежда встала с кресла и пошла к выходу.

– Давай, пока, – захлопнула за ней дверь Марфа и прошла в зал дочитывать Есенина.

– Ну и сны же ей снятся, – с удивлением сказал Петька.

– Да, кошмар просто. Только не вздумай никому говорить об этом, что слышал сейчас. А то я знаю, какой ты болтун.

– Ну ладно, не буду! – неохотно ответил Петька и стал рисовать большой самолет на другом листе бумаги.

Глава 5

Надежда Степановна очень волновалась и с нетерпением ждала десяти часов. Она успела поработать на огороде, поиграть со Снежком, полить нажитый урожай, а также приготовить обед. Для Снежка она сварила специальное мясное и вкусное блюдо. Снежок ел с большим аппетитом и весь измазался, после чего Надежде Степановне пришлось протирать тряпкой ему лапы и чумазую мордочку.

Настал вечер. Надежда Степановна направилась к чертову озеру. Во время своего пути она постоянно оборачивалась и вытирала со лба пот платком. Через некоторое время она подошла к озеру. Найдя камень, женщина стала двигаться от него прямо вперед, в воду, и считала вслух шаги, чтоб не сбиться. Вода была почти теплая. Неподалеку, как и всегда, квакали скользкие жабы, носатые комары зудели над ухом женщины, а плакучая ива будто своим плачем подсказывала, что нужно уходить. Через пройденные ею тринадцать шагов, когда вода стала уже по грудь, Надежда Степановна опустила руки в воду и старалась найти утопленника. Прощупав тело, она стала его тащить к берегу. Тело было тяжелым, и женщина чуть не упала сама. Вынув на берег, она не узнала этого человека и видела в первый раз в жизни. К ногам, как и говорил ангел, был привязан сундук, покрытый весь тиной. Надежда Степановна посмотрела внимательно по сторонам, села около сундука и, убрав всю тину с его поверхности, стала открывать. Но замок сработал не сразу. Тогда женщина нашла небольшой камень, лежащий рядом с ней, и стала бить по замку. Замок сломался, и Надежда Степановна живо подняла крышку. Там было все: свеча, бутылка с водой, флакон с воздухом и немного земли, о чем говорил ей во сне ангел. Еще раз оглянувшись по сторонам, чтоб убедиться, что никого поблизости нет, она взяла в руки первый предмет – свечу и, подумав несколько минут, загадала, чтоб не было у нее врагов и чтоб в Колючевке всегда царил мир. Проговорив желание, она дунула на свечу, и свеча потухла. После она взяла бутылку с водой и, также немного призадумавшись, загадала, чтоб с каждым разом, когда она будет умывать свое лицо, руки, ноги, то все это будет молодеть. После загаданного желания она выпила воду, как ей и сказал ангел. Потом взяла землю и, даже не задумавшись, загадала, чтоб всегда был хороший урожай и посев. Больше всего Надежда Степановна думала над воздухом. И в конце загадала, чтоб дышала она вечно, всю свою жизнь. После этого последнего желания, она рассеяла воздух из флакона и сложила все предметы (только землю ей пришлось выкинуть) обратно в сундук. Крышку сундука захлопнула, человека оттащила на прежнее место – в чертово озеро. Еще раз оглянувшись по сторонам, она направилась домой со спокойной душой, но в то же время в волнительном состоянии.

На следующее утро она пошла к соседке, как и обещала. Марфе Витальевне она сказала, что все это правда, как и говорил ей ангел во сне.

– Неужели правда?! – с восхищением ответила Марфа.

– К счастью, да.

– И что ты загадала?! – нетерпеливо воскликнула опять Марфа.

Надежда Степановна рассказала про свои желания и надеялась, что раз уж сбылось все это, то и сбудутся ее желания.

Глава 6

Слухи понеслись по деревне сразу же, как только Надежда Степановна рассказала Марфе Витальевне. Но разнесла слухи не соседка, а ее внук Петька – большой сплетник. Все поначалу не поверили, потому что подумали, что это опять его фантазии, но через некоторое время практически все жители Колючевки двинулись к чертову озеру, в их компании была и властительница Мария Громова, и Людмила Бочкова, и Иван Хромов, и продавщица Верка, и еще много-много народу, в том числе и Петька. Но сколько они не искали утопленника, сколько не ныряли в воду, так ничего и не нашли.

Через некоторое время все про все забыли и жили в скукоте и одиночестве, потому как их сочинитель и сплетник Петька уехал. Надежда Степановна занималась по-прежнему своим хозяйством, которое увеличивалось с каждым днем все больше и больше, умывалась чистой водой, и кожа моментально молодела, врагов она больше не имела: все стали относиться к ней искренней и гуманней, а дышала она с необыкновенной легкостью. Снежок подрос, но не намного. Его шерстка стала такой пушистой и гладкой, что Надежда Степановна расчесывала ее каждый день, а глаза – добрее. Так жили они вдвоем и не тужили.

Глава 7

Прошло почти два года. Снова настало жаркое лето, из земли давно уже возродилась колючая и в то же время мягкая трава, в которой прыгали все те же самые прыгуны-кузнечики, а ребята с таким же большим энтузиазмом торопились искупаться в реке или порыбачить. Надежда Степановна сидела на лавочке вместе со своей соседкой Марфой и со своим любимым Снежком.

– Надька, смотри, не твой-то Мишка вон идет? – неуверенно спросила Марфа, прищурив глаза.

По дороге шел уже не молодой парень, а мужчина лет сорока, черноволосый, с красивой внешностью, в синей рубашке и в длинных черных прямых брюках. Рядом с ним шла молодая и красивая женщина в желтом платье и в темно-пурпурной шляпе, она держала за руки мальчика и девочку, которые чему-то громко смеялись. Мальчик был повыше девочки, в руках он держал игрушечный водный пистолет. Надежда Степановна встала с лавочки и побежала вперед, к своему сыну, которого она не видела много лет, а Снежок, по своей привычке, тоже не терял времени и побежал за хозяйкой.

– Мишка, Мишка, неужели это ты?! – воскликнула Надежда Степановна, обнимая и целуя сына.

– Мам, у меня другой вопрос, ты ли это? Ты так помолодела, похорошела, ты что, вышла замуж? – обрадовался сын и крепко обнял свою старуху.

– Нет, сынок, куда уж мне? Ты лучше про себя расскажи.

– Это моя жена Любонька, Любовь, а это наши дети Сереженька, я его назвал в честь отца, и дочка Машенька, знакомьтесь.

Дети были круглолицые, с темно-русыми кудрями, как и их мать, они постоянно улыбались и тоже обняли бабушку. Маша погладила белоснежного Снежка, который вилял хвостом.

– Мам, я же обещал, что вернусь, – грустно сказал Михаил. – Я думал, что вас больше… Славу богу, хоть ты жива.

– Да, сынок, жива. Я молилась и надеялась, что ты не забудешь про нас и вернешься. Но отца нет, а я, можно сказать, жила ради тебя и ждала твоего приезда. Твое письмо я до сих пор храню у себя в ящике. Однажды, правда, разлила нечаянно компот, но все слова остались живы, – посмеялась Надежда Степановна и вспомнила про этот неудачный казус.

Надежда Степановна проводила их в свой большой и уютный дом, а Марфа обняла Мишку, его детей и жену и затем сказала: «Больше маму не бросай, она тебя любит, смотри как помолодела, какое огромное хозяйство развела, одной ей будет трудновато справляться с ним, ты ей помогай», – погрозила пальцем Марфа, а напоследок про себя подумала: «Счастливые».

– Хорошо, баб Марфа, буду помогать и никогда не брошу, но почему же она так сильно изменилась? Что произошло?

Мишке, его жене и детям рассказали большую историю, на что он засмеялся и поцеловал несколько раз свою мать. У Марфы тоже появилось счастье, к ней снова приехал отдыхать на все лето Петька и стал всем рассказывать, как замечательно учиться, какая большая школа и какие чудесные учителя. Бабы усмехались и говорили: «Петька, это пока цветочки, а потом, потом начнутся ягодки, жди». Еще он показал рисунки и тетрадь со своими сочинениями. Машка вместе с Сережкой подружились с Петькой. Они играли все в мяч, ходили купаться, ловили сачком бабочек и кузнечиков. Жизнь в Колючевке шла мирно и спокойно. Все друг друга любили и уважали, не зная зла, коварности и жестокости.

А про условие Надежда Степановна так и не вспоминала, потому что не знала его суть. Оно заключалось в следующем: «Если тебе надоест жить и ты захочешь умереть, то утопись в этом чертовом озере, и тогда к тебе перейдет эстафета от утопленника. Ты уже будешь лежать под водой, и к тебе будет привязан сундук со стихиями». Хорошо все-таки, что Надежда Степановна упустила этот момент и проснулась из-за своей нетерпеливости. Ей ничего больше не надо, ведь она счастлива.