С трудностью дифференциальной диагностики духовно-психических кризисов тесно связан вопрос об их классификации. Ведь вообще, насколько возможно различать и устанавливать среди них определенные типы или категории так, как это пытаются делать в «Диагностическом и статистическом руководстве по душевным болезням» (DSM IV-revised) и его предтечах, которыми пользовались традиционные психиатры? Но перед тем как обратиться к этому вопросу, необходимо подчеркнуть, что попытки классифицировать психиатрические заболевания, за исключением тех, которые явно выказывают свое органическое происхождение, были в общем-то безуспешными.

Существует общее расхождение относительно диагностических категорий как между отдельными психиатрами, так и между психиатрическими сообществами разных стран. И хотя DSM пересматривалось и менялось множество раз, лечащие врачи жалуются, что у них постоянно возникают трудности в согласовании симптомов, наблюдающихся у их пациентов, с официальными диагностическими категориями. Духовные обострения также не составляют исключения, и даже наоборот, распределение людей, находящихся в состоянии духовно-психического кризиса, по заранее определенным диагностическим разрядам особенно сомнительно из-за того, что феноменология таких состояний необычайно богата и может проявляться на самых разных уровнях психики.

Симптомы духовно-психических кризисов представляют собой проявление и выражение в телесном виде глубинных движущих сил человеческой психики. Ведь психика человека – это многомерное и многоуровневое образование, не имеющее никаких внутренних подразделений или границ. И элементы, происходящие из послеродовой биографии и фрейдовского индивидуального бессознательного, составляют с движущими силами околородового уровня и трансперсональной сферы некую непрерывность. И потому мы никоим образом не можем уповать на то, что когда-нибудь в конце концов выявим ясно очерченные и четко разграниченные типы духовных обострений.

И все-таки наша работа с людьми, находящимися в состоянии психодуховного кризиса, обмен мнениями с коллегами, проводящими ту же работу, и изучение связанной с этим литературы убедили нас, что можно и даже полезно выделять несколько основных видов психодуховных кризисов, которые обладают достаточно яркими признаками, для отличения их от других. Вполне естественно, что у них нет четко определенных границ, и на деле мы будем рассматривать их как в значительной степени друг друга перекрывающие. Но для начала я просто представлю список самых важных разновидностей духовно-психических кризисов, как мы с Кристиной их определили, и коротко расскажу о каждом из них.

1. Шаманская болезнь.

2. Пробуждение кундалини.

3. Случаи сознания, соединяющего с божественным («вершинные переживания» Маслоу).

4. Психологическое обновление через возвращение к средоточию (Джон Перри).

5. Кризис психического раскрытия.

6. Переживания прошлых жизней.

7. Общение с духами-водителями и «возникновение связующей нити».

8. Околосмертные переживания (ОСП).

9. Близкие встречи с НЛО и переживания похищений инопланетянами.

10. Состояния одержимости.

11. Алкоголизм и пристрастие к наркотикам.

1. Шаманская болезнь

Деятельность многих шаманов – мужчин и женщин, которые в различных культурах выступают как знахари или врачеватели, начинается с некого непроизвольно появляющегося волнующего духовидческого состояния, которое антропологи прозывают «шаманской

болезнью». В подобных случаях обыкновенно будущие шаманы психологически и даже физически уходят из своего повседневного окружения и испытывают мощнейшие холотропные переживания. Как правило, они совершают путешествие в нижний мир, царство мертвых, где переживают нападения демонов и подвергаются ужасным испытаниям и мукам.

Это болезненное посвящение достигает своей наивысшей точки в переживаниях смерти и расчленения, за которыми следует возрождение и восхождение или волшебный полет на небеса. Оно может включать превращение в птиц, таких как орел, сокол, буревестник или кондор, и взлет в царствие вселенского солнца. У новопосвящаемого шамана также может быть переживание, что эти птицы уносят его в царство солнц. В некоторых культурах тема волшебного полета заменяется рассказом о подъеме в небесные царства по мировому древу, по радуге, по столбу с множеством зарубок или по лестнице, сотворенной из стрел.

В ходе этих трудных духовидческих странствий новопосвящаемые шаманы входят в глубокое соприкосновение с силами природы и животными как в их естественном виде, так и в архетипических ипостасях: «животных духов» или «животных сил». Если такие духовидческие странствия завершаются успешно, они оказываются глубоко исцеляющими. Ведь в ходе их сами новообращенные шаманы зачастую освобождаются от эмоциональных, психосоматических и даже физических заболеваний. Как раз по этой причине о шаманах подчас говорят как о «раненых целителях».

Во многих случаях эти невольные посвященные в таком переживании достигают глубокого проникновения в энергетические и метафизические причины болезней и учатся исцелять не только самих себя, но и других людей. После успешного завершения посвятительного кризиса человек становится шаманом и возвращается к своему народу как полноправный и почитаемый член сообщества. И он принимает на себя роль жреца, духовидца и целителя в одном лице.

На наших семинарах и в подготовке профессионалов современные американцы, европейцы, австралийцы и жители Азии на сеансах холотропного дыхания часто переживали события, которые несли в себе признаки близкого сходства с шаманской болезнью. Помимо физических и эмоциональных мучений, смерти и возрождения подобные состояния включают в себя переживания близости

с животными, растениями и стихийными силами природы. Люди, переживавшие такие кризисы, также часто выказывали возникающие сами собой стремления к проведению обрядов, которые напоминали те, что в различных культурах проводились шаманами. При определенных обстоятельствах душевно здоровые люди, имеющие образование и профессию, с которыми происходили подобные случаи, были способны использовать в собственной работе уроки, почерпнутые из их путешествий, и создавать современные виды шаманских процедур.

Отношение представителей коренных культур к шаманской болезни часто объяснялось отсутствием у сородичей шамана зачаточных психиатрических знаний и вытекающим из этого стремлением приписывать каждое переживание и поведение, которого эти люди не понимали, сверхъестественным силам. Однако ничто не находится столь далеко от истины, как подобное заявление. Ибо представители шаманских культур, которые признают шаманов и оказывают им достойное уважение, не испытывают ни малейших затруднений в отличении их от сумасшедших или больных.

Ведь чтобы считаться шаманом, человек должен успешно совершить преобразующее странствие и принять в себя все события и испытания холотропных состояний сознания. И уж по крайней мере он должен выполнять все те же обязанности, что и другие члены племени. Поэтому способ, с каким в этих обществах подходят к шаманской болезни и обращаются с нею, – чрезвычайно полезный и наглядный образец отношения к психодуховным кризисам вообще.

2. Пробуждение кундалини

Проявления этого вида психодуховных кризисов напоминают те описания пробуждения кундалини, или змеиной силы, которые встречаются в индийской литературе (Woodroff, 1974; Mookerjee and Khanna, 1977; Mookerjee, 1982). Согласно последователям йоги кундалини – это порождающая космическая энергия, по природе женская, которой мир обязан своим творением. В спящем виде она пребывает в основании позвоночника человека в его тонком или энергетическом теле, которое является полем, пронизывающим, наполняющим, а также окружающим тело физическое. Эта скрытая энергия может быть пробуждена медитацией, особыми упражнениями, воздействием совершенного духовного учителя (гуру) или иными неведомыми причинами.

Пробужденная кундалини, называемая шакти, поднимается по нади, токам или проводам тонкого тела, три главные нади поднимаются вдоль вертикальной оси человеческого тела и называются ида, сушумна и пингала. Когда кундалини поднимается, она вычищает все травматические отпечатки и распускает узлы психической энергии, называемые чакрами, расположенные в точках, где пересекаются ида и пингала. Такое движение, хоть и высоко ценимое и считающееся благотворным в йогической традиции, не лишено опасности и требует опытного водительства гуру, чья кундалини полностью пробуждена и уже приобрела устойчивость. Самыми волнующими знаками пробуждения кундалини являются физические и психологические проявления, называемые крийя.

Крийя включают в себя сильные ощущения энергии и тепла, струящихся вверх по позвоночнику, которые могут сопровождаться напряженной дрожью, судорогами и корчами. Мощнейшие волны, казалось бы, ничем не возбуждаемых чувств, таких как тревога, страх, печаль, радость и исступленный восторг, могут всплывать на поверхность и на время заполонять психику. Это может сопровождаться видениями сияющего света или разнообразных архетипических существ и множеством внутренне воспринимаемых звуков.

У многих вовлеченных в это событие людей происходят также и мощные переживания, которые, по-видимому, являются воспоминаниями из прошлых жизней. Дополняют картину виды непроизвольного и зачастую неуправляемого поведения: говорение на неизвестных языках, пение неведомых песен или священных призываний (мантр), принятие йогических поз (асан) и жестов (мудр) или произнесение и исполнение множества различных свойственных животным звуков и телодвижений.

К.Г. Юнг и его сотрудники посвятили этому явлению ряд особых семинаров (Jung, 1996), причем взгляды Юнга на кундалини оказались за всю его работу, наверное, его самым примечательным заблуждением. Он сделал вывод, что пробуждение кундалини является явлением, присущим исключительно Востоку, и предсказал, что потребуется по крайней мере тысяча лет, перед тем как эта энергия сможет прийти в движение на Западе как плод развития глубинной психологии. Но за последние десятилетия несомненные признаки пробуждения кундалини наблюдались у тысяч представителей Запада. И заслуга в привлечении внимания к этому явлению принадлежит калифорнийскому психиатру и офтальмологу Ли Саннелле, в одиночку изучившему около тысячи таких случаев и подытожившему свои открытия в книге «Переживание кундалини: психоз или превосхождение» (Sannella, 1987).

3. Случаи сознания, соединяющего с божественным («вершинные переживания» Маслоу)

Американский психолог Абрахам Маслоу обследовал много сотен людей, у которых происходили мистические переживания единения с божественным, и придумал для них название «вершинные переживания» (Maslow, 1964). По отношению к западной психиатрии он высказывал очень резкие критические замечания за ее склонность смешивать такие мистические состояния с душевными заболеваниями. По его представлениям, эти состояния следует рассматривать не как явления ненормальные, а, скорее, как сверхнормальные. Ведь они, коли им не препятствовать и позволить идти своим чередом, ведут зачастую к улучшению качества жизни, к «исполнению себя» или «постижению себя», то есть к способности более полно выразить свои творческие возможности и прожить более стоящую и плодотворную жизнь.

Психиатр и исследователь сознания Уолтер Панке выработал список основных определяющих черт типичного вершинного переживания, основывающийся на работе А. Маслоу и У.Т. Стейс. Для описания этих состояний ума он использовал следующие критерии (Pahnke and Richards, 1966):

Единение (внутреннее и внешнее).

Сильное благодатное чувство.

Превосхождение времени и пространства.

Ощущение святости (чудесности).

Парадоксальная природа.

Объективность и действительность озарений.

Невыразимость.

Как показывает это перечисление, когда с нами случается такое вершинное переживание, у нас возникает чувство преодоления обычного разделения ума и тела и ощущение, что мы достигли состояния полноты и целостности. Мы также превосходим обычное различение между субъектом и объектом и переживаем исступленное единение с человечеством, природой, Вселенной и Богом. Все это связывается с сильным чувством радости, блаженства, отрешенности и внутреннего покоя. В такого рода мистическом переживании у нас возникает ощущение, что обыденную действительность, где у пространства три измерения, а время однолинейно, мы оставили. Мы вырываемся в метафизическое царство превосходящего, к которому уже больше неприложимы подобные категории. В этом состоянии бесконечность и вечность становятся действительностью переживания. И чудесные свойства этого состояния не имеют ничего общего с религиозными верованиями, что прежде были у человека, ибо они выражают непосредственное постижение божественной природы действительности.

Благоприятные последствия.

Hepетушированная фотография, снятая на «Поляроид» в то время, когда Кундалини Кристины была очень активной. Ее чакры выглядят светящимися

Обычно описания вершинных переживаний полны парадоксов. Сами переживания описываются «бессодержательными, и все же всесодержащими», ибо, не имея в себе никакого конкретного содержания, содержат все в виде возможности. У нас возникает ощущение, что одновременно мы все и ничто. И потому, что исчезла наша личная самобытность и наше ограниченное эго, мы чувствуем, что распространились настолько, что наше бытие охватывает всю Вселенную. И точно так же все образы мы можем воспринять пустыми, а пустоту – как обремененную образами. Мы способны достичь состояния, когда видим, что мир в одно и то же мгновение и существует, и не существует.

Вершинное переживание может передавать то, что, по всей видимости, является изначальной мудростью и таким постижением вопросов вселенской значимости, которое Упанишады описывают как «познание Того, знание чего дает знание всего». И узнанное нами в миг подобного переживания невыразимо, ибо словами неописуемо. Поскольку кажется, что сама природа и строй нашего языка не подходят для этой цели. И все же такое переживание производит глубочайшее воздействие на весь порядок наших ценностей и стратегию нашего существования.

Благодаря в общем-то благодатной природе и благоприятным возможностям вершинных переживаний они являются таким разрядом духовных обострений, по поводу которого возникает наименьшее количество затруднений, ибо подобные переживания по своей природе являются преходящими и ограничивающими сами себя. Потому нет вообще никакой причины, почему у них должны быть неблагоприятные последствия. И все же и из-за ложных представлений психиатрического сообщества относительно вопросов духовности множество людей, переживших такие состояния, в конце концов оказываются в лечебницах, заклеймляются патологическими ярлыками и усмиряются средствами психофармакологической обработки.

4. Психологическое обновление через возвращение к средоточию (Джон Перри)

Другой важный тип трансперсональных кризисов был описан калифорнийским психиатром и психоаналитиком юнгианского направления Джоном Уэйром Перри, назвавшим его «процессом восстановления» (Perry, 1974, 1976, 1998). Из-за глубины и напряженности этого вида духовно-психического кризиса ему, скорее всего, непременно будет поставлен диагноз серьезного психического заболевания, ибо переживания людей, вовлеченных в процесс восстановления, настолько странны, сумасбродны и далеки от обыденной действительности, что кажется очевидным, будто работу их мозга обязательно должен был нарушить какой-то серьезный патологический процесс.

Вовлеченные в кризис такого рода люди воспринимают собственную душу как поле исполинской битвы, где происходит сражение сил добра и зла, света и тьмы. Их поглощает тема смерти: ритуальных убийств, жертвоприношений, мученичества и загробной жизни. Вопрос противоположностей завораживает их, особенно противоположностей, связанных с различием полов. Они переживают себя средоточием невероятных событий, имеющих вселенское значение и для грядущего мира важных необычайно. А их духовидческие состояния влекут их все дальше и дальше вспять, сквозь собственную историю и сквозь всю историю человечества – к сотворению мира, к исконному идеальному райскому состоянию. И, кажется, в этом движении взыскуют они исключительно совершенства, ибо пытаются выправить не так произошедшие в прошлом события.

После какого-то времени смятения и замешательства переживания становятся все более и более приятными и начинают постепенно продвигаться к собственному разрешению. И высшей своей точки движение подчас достигает в переживании cieroVgarnoV, или «священной свадьбы», в которой человек возносится до выдающегося и даже божественного положения и переживает единение с не менее достойным супругом. Этим показывается, что мужская и женская стороны личности достигают своего нового равновесия. Священное единение также может переживаться и как объединение с отображением архетипического образа или же переноситься на идеализированную личность из собственной жизни, которая в таком случае оказывается кармической супругой или душой-напарницей.

В это время могут случаться переживания, несущие в себе то, что юнгианской психологией истолковывается в качестве символов, представляющих Самость, сверхличностное средоточие, которое отражает наше глубочайшее и настоящее естество и соотносится, но все-таки не является тождественным во всей полноте, с индуистским пониманием Атмана-Брахмана. В духовидческих состояниях она появляется в виде источника света неземной красоты, светящихся сфер, драгоценных камней, жемчугов, сияющих самоцветов и иных сходных символических образов. Примеры же подобного продвижения от тягостных и болезненных переживаний к открытию собственной божественности можно найти в книгах Джона Перри (Perry, 1953, 1974, 1976) или в нашей книге, посвященной духовным обострениям, «Неистовый поиск себя» (Grof and Grof, 1990).

На этой стадии продвижения подобные восхитительные переживания истолковываются как личное обожение, обрядоподобное вознесение к славе, которое поднимает переживание самого себя на высочайший уровень, возможный для человека, или же до положения превыше всяких уделов человеческих: величайшего вождя, спасителя мира и даже вселенского владыки. Зачастую это соединяется с глубочайшим чувством духовного возрождения, приходящим на смену прежней поглощенности смертью. И в мгновение подобного исполнения и воссоединения у нас обычно возникают видения идеального будущего: нового мира, где царят любовь и праведность, где все невзгоды и всякое зло преодолены окончательно. А по мере того как стихает сила этого движения, человек начинает осознавать, что само поразительное событие стало психологическим преображением, которое ограничивалось его внутренним миром и даже не включало в себя внешней действительности.

Согласно Джону Перри, процесс восстановления подталкивает человека к тому, что Юнг называл «индивидуацией», – к полному осуществлению и выражению собственных глубинных возможностей. Одна сторона исследований Перри заслуживает особого упоминания, так как предъявляет нам, вероятно, самое убедительное свидетельство, опровергающее упрощенческое биологическое понимание психозов. Ибо ему удалось показать, что переживания, которые вовлечены в процесс восстановления, в точности совпадают с основными темами тех царских зрелищных действ, которые в дни празднования нового года разыгрывались во многих древних культурах.

Эти обрядовые действа, восславлявшие наступление нового года, исполнялись во времена, что сам Перри называл «ветхим веком воплощенного мифа». В истории этих культур то были века, когда, как считалось, правили воплощенные боги, а не обычные люди. Примерами таких царей-богов являются египетские фараоны, перуанские инки, древнееврейские и хеттские цари, китайские или японские императоры (Perry, 1991).

Благоприятные возможности самого восстанавливающего процесса и его глубокая связь с архетипической символикой, а также с особыми периодами человеческой истории представляют собой совершенно неопровержимые доводы против теории, что эти переживания являются хаотическими патологическими продуктами воспаленных мозгов. Они явно тесно связаны с развитием сознания на личном и общественном уровнях.

5. Кризис психического раскрытия

Вполне обычно, что во время разного рода психодуховных обострений необычайно возрастают и способности к интуитивному постижению, и частота проявления экстрасенсорных или паранормальных явлений. Однако в некоторых случаях наплыв необычных сведений, истоки которых совершенно непонятны, как то бывает в случаях астральной проекции, предвидения, телепатии или ясновидения, оказывается столь внезапным, всепоглощающим, настолько сбивает с толку, заполоняя всю картину мира, что сам по себе составляет главное затруднение.

Переживания выхода из тела – среди наиболее волнующих проявлений психического раскрытия. Ведь бывает так, что прямо посреди обыденной жизни и часто безо всякой видимой причины чье-то сознание может отделиться от тела и стать свидетелем того, что происходит неподалеку или в самых разных удаленных местах. Причем оказывается, что приобретенные во время таких приступов сверхчувственного восприятия сведения зачастую соответствуют происходящим там событиям. А в предсмертных состояниях переживания подобного выхода из тела происходят с необычайной частотой, причем достоверность подобного «дальновидения» подтверждалась в ходе целенаправленных исследований (Ring, 1982, 1985; Ring and Valarino, 1999).

Люди, переживающие напряженное психическое раскрытие, способны настолько тесно соприкасаться с внутренними движениями других людей, что могут проявлять просто изумительные способности к телепатии. Свою острую проницательность и невероятно точное проникновение в мысли других людей они без обиняков выражают в словах по разным поводам и часто как раз говорят о том, что люди тщательно скрывают. Людей это невероятно пугает и настолько сильно раздражает и отталкивает, что подобное обстоятельство становится главнейшим доводом, из-за которого и принимается необязательное решение отправить этих людей в лечебницу и применить к ним карательные меры в рамках, которые отведены психиатрии. Таким же образом и правильное сверхчувственное предвидение грядущих событий, и ясновидение, особенно такое, которое раз за разом происходит при стечении каких-то сложных обстоятельств, причиняет серьезнейшее беспокойство как лицам, находящимся в кризисе, так и тем, кто их окружает, поскольку сильно подрывает сложившееся у них представление о действительности.

При переживаниях, которые можно было бы назвать «медиумическими», утрачивается ощущение собственной личности, а взамен возникает отождествление с другим лицом, что может включать в себя присвоение телесного образа другой личности, ее поз, жестов, выражений лица, чувств и даже движения мыслей. Настоящие шаманы, экстрасенсы и духовные целители могут управлять подобными переживаниями и плодотворно их использовать. В отличие от лиц, находящихся в состоянии духовного обострения, принимать самобытность других они способны по собственной воле, а после того, как все задачи лечебного сеанса окажутся выполненными, вновь возвращают себе собственную отдельную самотождественность. Но во время кризисов психического раскрытия внезапная, непредсказуемая и неуправляемая утрата кем-либо своей обычной личной тождественности может показаться чрезвычайно пугающей.

В состоянии духовного кризиса люди часто переживают поразительные совпадения, которые связывают мир действительностей внутренних, таких как сновидения или духовидческие состояния, с происшествиями в обыденной жизни. Подобное явление впервые было осознано и описано К.Г. Юнгом, присвоившим ему имя синхроничности и рассмотревшим его в своей отдельной работе (Jung, 1960). Причем изучение синхроничных событий помогло Юнгу осознать, что архетипы не являются началами, связанными исключительно с внутрипсихической областью. Ему стало ясно, что они обладают свойством, которое он назвал «психоидным» и которое подразумевает, что правят они не только психикой, но также событиями в мире действительности, мыслимой как общая. В других своих работах я также освещал этот захватывающий предмет (Grof, 1988, 2006).

Любой исследователь, изучавший юнговские синхроничности, обнаруживает, что они, безо всякого сомнения, представляют собой подлинные явления и их невозможно не принимать во внимание или отвергать как случайные совпадения. Их также нельзя огульно отбрасывать и как патологическое искажение действительности – как искаженное восприятие бессмысленных связей, в которых на самом деле ничего не содержится. Но для современной психиатрии общая распространенная практика, когда малейший намек на какие-то значимые совпадения автоматически влечет за собой диагноз: «мания соотнесения».

Но в случае настоящих синхроничностей любые достаточно широко мыслящие свидетели, имеющие доступ ко всем относящимся к этому сведениям, непременно подтвердят, что те совпадения, что имели место, выходят далеко за пределы любой разумно допустимой статистической вероятности. Такие необычайные синхронные совпадения сопровождают многие виды духовных обострений, а в кризисных состояниях психического раскрытия они особенно распространены.

6. Переживания прошлых жизней

Среди самых впечатляющих и красочных трансперсональных переживаний, случающихся в холотропных состояниях, есть такие, что проявляются как воспоминания из предыдущих воплощений. Они представляются как то, что происходило в иные исторические времена, а зачастую и в других странах, и связываются обычно с необычайно сильными чувствами и физическими ощущениями. Часто с множеством подробностей они изображают людей, обстановку и обстоятельства того времени. Их самой замечательной стороной является убедительнейшее ощущение вспоминания и повторного переживания чего-то уже виденного (дежа вю) и уже пережитого (дежа векю) в какое-то время в прошлом. Ясно, что именно этот вид переживания в Азии и во многих других частях света пробудил веру в перевоплощение и в закон кармы.

Изобильные и безошибочные сведения, предоставляемые подобными «воспоминаниями о прошлых жизнях», так же как и их целительные возможности, призывают нас отнестись к ним серьезно. Ведь когда в сознании полностью появляется содержание какого-нибудь кармического переживания, оно неожиданно может давать объяснения многим непостижимым сторонам чьей-либо повседневной жизни. Странные затруднения во

взаимоотношениях с некоторыми людьми, безосновательные страхи, причудливые особенности нрава или увлечения, так же как и непонятная в иных случаях эмоциональная и психосоматическая симптоматика внезапно оказываются наполненными смыслом как кармические остатки, перенесенные из предыдущей жизни. Ведь, как правило, подобные трудности сразу же исчезают, как только данный кармический отпечаток осознанно изживается и полностью принимается в переживании.

Переживания прошлых жизней могут осложнять жизнь различными способами. Прежде чем их содержание откроется само и полностью возникнет в сознании, в повседневной жизни человека могут обуревать странные чувства, физические ощущения или видения, а ему не удается понять, откуда они исходят и что они значат. Вполне естественно, что подобные переживания, возникающие вне связи с какими-либо событиями, кажутся непонятными и беспричинными. Иного рода осложнения происходят, когда какое-нибудь особенно сильное кармическое переживание начинает проникать в сознание прямо посреди наших ежедневных занятий и мешать нормальному исполнению обязанностей.

Человек также может чувствовать, что вынужден претворять в жизнь какие-то части кармического отпечатка, пока тот не будет полностью пережит, понят и завершен. Например, внезапно может показаться, что определенное лицо, с которым мы связаны в нашей теперешней жизни, играло важную роль в нашем предыдущем воплощении, память о котором проникает в сознание. И когда такое происходит, человек ищет эмоционального соприкосновения с личностью, которая, как теперь представляется, являлась «душою-напарницей» из его кармического прошлого, или, наоборот, стремится к столкновению и открытому противостоянию с противником из его другой жизни. Подобного рода действия могут вести к пренеприятным осложнениям, так как обычно у оправдывающих их кармических отпечатков нет никаких оснований в собственных переживаниях человека, чтобы ему удавалось понять такое свое поведение.

Даже если кому-то и удается избежать опасности такого бестолкового разыгрывания в жизни этих воспоминаний, все равно напасти не прекращаются. Ведь уже после того, как память прошлой жизни полностью проявилась в сознании, а ее содержание и неявный смысл во всей полноте раскрылись переживающему, его ожидает еще одно испытание. Он должен примирить подобное переживание с традиционными верованиями и ценностями индустриальной цивилизации. Ведь отрицание возможности перевоплощения представляет собой редкий случай полного единодушия христианской церкви и материалистической науки. Поэтому в западной культуре признание памяти прошлой жизни и воссоединение с ней на уровне рассудка является задачей одинаково трудной как для атеиста, так и для лица традиционного вероисповедания.

Приобщение переживаний прошлых жизней к строю собственных представлений может оказаться гораздо более легким делом для того, кто не испытывает сильной приверженности к христианству или материалистическому мировоззрению. Ибо эти переживания обычно настолько убедительны, что человек просто принимает их и даже может чувствовать себя взволнованным и вдохновленным этим новым открытием. Однако фанатичные христиане и те фанатики, у которых существует сильное упование на рациональность и традиционную научную точку зрения, в случае если они столкнутся с убедительными личными переживаниями, которые опровергают их систему верований, могут быть низвергнуты в состояние продолжительного замешательства.

7. Общение с духами-водителями и «возникновение связующей нити»

Иногда в холотропном переживании можно натолкнуться на какое-то существо, которое, кажется, выказывает заинтересованность в установлении с вами личных взаимоотношений и берет на себя роль вашего учителя, проводника, защитника или просто подручного источника разных сведений. Обычно такие существа воспринимаются как некие бесплотные человеческие или сверхчеловеческие сущности либо божества, существующие на более высоких планах сознания и наделенные неизмеримой мудростью. Иногда они принимают вид человека, в иных случаях являются как сияющие источники света или просто позволяют ощущать их присутствие. Их известия обычно принимаются в виде непосредственной передачи мысли или иными сверхчувственными путями. В каких-то случаях сообщение может происходить и в виде словесных указаний.

В этом ряду особенно интересно явление возникновения связующей нити, которое в последние годы привлекло большое внимание общественности и средств массовой информации. Лицо, у которого «возникла связующая нить», передает другим сообщения, получаемые из некоего источника, который, представляется, существует вне его сознания. Происходит это либо путем прорицаний в состоянии транса, либо через использование автоматического письма, либо посредством записи телепатически получаемых мыслей. Подобная передача посредством возникшей связующей нити сыграла важную роль в истории человечества. Ведь среди переданных по этому проводнику духовных учений много писаний, оказавших громадное воздействие на культуру, таких как древнеиндийские Веды, Коран и Книга Мормона. Замечательным примером современного переданного посредством такой связи послания является книга «Путь чудес», записанная психологом Хелен Шукман (Anonymous, 1975; Grof, 2006).

Переживания связующей и направляющей нити могут ввергать человека в тяжелый психологический и духовный кризис. Вовлеченный человек может истолковывать это переживание как указание на начинающееся помешательство. Это особенно вероятно, если возникшая связь заключается в слышании голосов – хорошо известном симптоме параноидной шизофрении. Ценность же передаваемого содержания разнится от бестолковой и сомнительной болтовни до сведений необычайной важности. В некоторых случаях такая возникшая передающая нить может доставлять точные сведения о предметах, к которым получатель не обращался никогда. Это обстоятельство может показаться особенно убедительным доказательством участия действительностей сверхъестественных и способно вызвать серьезное мировоззренческое замешательство у светского атеиста или ученого с материалистическим взглядом на мир. Читатели, интересующиеся этим явлением, могут найти множество ценных сведений в особых исследованиях Артура Гастингса и Иона Климо (Гастингс, 1991; Klimo, 1998).

Духи-водители обычно воспринимаются как развитые духовные существа на высоком уровне развития сознания, наделенные высшим разумом и чрезвычайной нравственной чистотой. Это может привести к опасному раздуванию собственного эго у того, у кого такая связь возникла, поскольку он может ощутить себя избранным к особому предназначению и рассматривать ее как свидетельство его собственного превосходства.

8. Околосмертные переживания (ОСП)

В мифологии, фольклоре и духовной литературе по всему миру в большом количестве встречаются рассказы, связанные со смертью и умиранием. А описаниям и разъяснениям посмертного странствия души посвящались особые священные тексты, такие как тибетская книга «Освобождение через слушание на переходе» (Бардо Тхёдрол), египетская «Восхождение к свету» (Перт ем хру), ацтекский «Кодекс Борджиа», «Книга смерти майя» и их европейский двойник «Искусство умирания» (Ars moriendi) (Grof, 1994, 2006 b).

В прошлом такая эсхатологическая мифология не принималась в расчет западными учеными, как плод воображения и принятие желаемого за действительное, свойственное первобытным народам, которые будто бы были не в состоянии встретиться лицом к лицу с непостоянством бытия и собственной смертностью. Но подобное положение резко изменилось после выхода в свет получившей всемирную известность книги Раймонда Муди «Жизнь после жизни», предоставившей научное подтверждение подобным рассказам и показавшей, что встреча со смертью для сознания может стать удивительным приключением. Книга Муди основывается на рассказах 150 человек, переживших тесное соприкосновение со смертью или находившихся в явственно установленном состоянии клинической смерти, но вернувшихся к сознанию и доживших до того, чтобы поведать о собственных переживаниях (Moody, 1975).

Муди сообщает, что люди, у которых были околосмертные переживания (ОСП), часто оказывались свидетелями того, как вся их жизнь проносилась перед ними в красочном, невероятно сжатом виде за какую-то долю секунды по обычному времени. А сознание часто отделялось от тела и свободно парило над окружающей обстановкой, с любопытством и отрешенным удивлением наблюдая за происходящим, либо отправлялось в места весьма удаленные. Многие люди описывали проход через темный туннель или воронку к божественному свету, прекрасному и сверхъестественно лучезарному.

Но свет этот не был по своей природе физическим, а имел отчетливые личные свойства. То было Световое Бытие, бесконечно сияющая, всепоглощающая любовь, всепрощение и приятие. В личном общении, зачастую воспринимавшемся как предстояние перед Богом, эти люди получали наставления о жизни и вселенских законах и имели счастливую возможность по этим новым образцам оценить свое прошлое. И тогда они принимали решение вернуться к обычной действительности и прожить свои жизни по-новому, согласно с теми началами, которые они усвоили. Со времени опубликования открытия Муди неоднократно подтверждались другими исследователями (Ring, 1982; Ring, 1985; Sabom, 1982; Greyson and Flynn, 1984).

Большинство оставшихся в живых вышли из околосмертных переживаний глубоко изменившимися. У них появилось вселенское, всеохватное духовное видение действительности, новый строй ценностей и в корне отличная стратегия жизни. Они ощущали глубочайшую признательность за то, что живут, испытывали чувство родства со всеми живыми существами и обеспокоенность за будущее человечества и планеты. Однако то, что встреча со смертью обладает столь великими благоприятными возможностями, отнюдь не означает, что подобное преображение происходит всегда так легко.

Околосмертные переживания очень часто приводят к психодуховным обострениям. Ведь мощное ОСП может в корне подорвать мировоззрение вовлеченных людей, поскольку резко и безо всякого предварения выбрасывает их в корне отличную действительность. Так, автомобильная авария на оживленной дороге или сердечный приступ во время оздоровительной пробежки могут всего за несколько мгновений ввергнуть кого-то в удивительное духовидческое приключение, которое разносит в прах их обычную действительность. Поэтому после ОСП люди могут нуждаться в особых советах и поддержке, чтобы оказаться способными принять эти необычайные переживания в свою повседневную жизнь.

К сожалению, подход персонала в большинстве медицинских учреждений к оставшимся в живых после ОСП во многом оставляет желать лучшего, несмотря на то что за прошедшие несколько десятилетий этому явлению было уделено большое внимание как в профессиональной литературе, так и в средствах массовой информации. Немногие оставшиеся в живых после ОСП получают советы специалистов, хотя большинство из них весьма в этом нуждается. Также все еще не обязательно включать сообщения пациентов с ОСП в медицинские документы, хотя известно, что эти переживания могут оказывать глубокое воздействие на их эмоциональное и психосоматическое состояние. Всестороннее обсуждение вопросов, связанных с ОСП, можно найти в моей книге «Последнее путешествие: сознание и тайна смерти» (Grof, 2006 b).

9. Близкие встречи с НЛО и переживания похищений инопланетянами

Переживания встреч с внеземными летательными аппаратами и похищений инопланетными существами могут подчас вызывать серьезные эмоциональные и интеллектуальные расстройства, у которых много общего с психодуховными обострениями. Это обстоятельство требует объяснения, поскольку большинство людей смотрят на НЛО с четырех исключающих друг друга точек зрения: как на подлинное посещение Земли инопланетным космическим кораблем, как на надувательство, как на ложное восприятие или истолкование естественных событий и устройств земного происхождения и как на психотические галлюцинации. Олвин Лоусон, используя данные моей работы врача, даже попытался истолковать переживания похищений на НЛО как неверные переистолкования травмы рождения (Lawson, 1984).

Описания наблюдений НЛО, как правило, говорят об источниках света, которые обладают необычными, сверхъестественными свойствами. Эти источники света похожи на те, что упоминаются во многих сообщениях о духовидческих состояниях. К.Г. Юнг, посвятивший особое исследование изучению вопроса о «летающих тарелках», предполагал, что эти явления, скорее всего, могут быть архетипическими видениями, имеющими истоки в общественном бессознательном человечества, нежели психотическими галлюцинациями или посещениями представителями иных цивилизаций с далеких планет (Jung, 1964). Такое предположение он высказал после подробного изучения сказаний о летающих колесах, которые возникали на протяжении всей истории человечества, и отчетов о разных подобных явлениях, время от времени вызывавших кризисы и массовую панику.

Также отмечалось, что у внеземных существ, участвующих в подобных встречах, были значительные соответствия в мире мифологии и религии, то есть в тех устроениях, которые уходят своими корнями в общественное бессознательное. Инопланетные летательные аппараты и космические полеты, описываемые теми, кто был, как они заявляют, похищен или приглашен покататься, также имеют свои соответствия в духовной литературе, такие как колесница ведийского бога Индры или описанная в Библии огненная колесница Иезекииля. А сказочные страны и города, посещавшиеся во время подобных путешествий, напоминают духовидческие переживания рая, небесных царств и городов света.

Похищенные часто рассказывают, что инопланетяне помещали их в особую лабораторию, подвергали болезненным обследованиям и проводили опасные опыты, используя разные диковинные инструменты. Они заключались в зондировании полостей тела, изучении половых органов и взятии образцов спермы и яйцеклетки. Часто рассказывается о генетических экспериментах в целях получения смешанного потомства. Причем вмешательства эти весьма болезненны и временами напоминают пытки. Это сближает переживания похищаемых с посвятительными кризисами шаманов и с испытаниями новообращаемых в туземных обрядах перехода, таких как обрезание и подрезание пениса.

Существует и дополнительная причина, почему НЛО-переживания могут приводить к духовному кризису. Она сходна с трудностями, о которых мы говорили ранее в связи с духами-водителями и возникновением связующей нити. Ибо инопланетные визитеры обычно рассматриваются как представители цивилизаций, несравнимо более развитых, чем наши, причем не только технологически, но интеллектуально, нравственно и духовно. И потому подобные соприкосновения исполнены подчас сильнейшего мистического звучания и связаны с озарениями в отношении Вселенной. А их участникам чрезвычайно легко истолковать особое внимание к ним как указание на их собственную исключительность.

Похищенные могут чувствовать, что привлекли к себе интерес высших существ из более развитых цивилизаций, потому что сами они в некотором роде люди избранные, исключительные и потому в особенности подходят для особой цели. Но в юнгианской психологии о состоянии, в котором человек притязает на то, что его собственная личность избрана в жертву архетипическим миром, говорится как о «раздувании эго». По этим причинам переживания «близких встреч» могут вести к серьезным трансперсональным кризисам.

Люди, прошедшие через странный мир НЛО-переживаний и похищений инопланетянами, нуждаются в профессиональной помощи тех, кто обладает общим знанием психологии архетипов, а также знаком с особыми отличительными свойствами феномена НЛО. Такие опытные исследователи, как гарвардский психиатр Джон Мэк, предоставили многочисленные свидетельства в пользу того, что переживания похищений инопланетянами оказываются явлениями sui generis, представляющими собой серьезное мировоззренческое испытание для западной психиатрии и материалистической науки вообще. Однако одна сторона явлений НЛО оказывается особенно озадачивающей: временами они несут в себе определенные психо-идные черты. Это означает, что они синхронически связаны с событиями в мире материальном. И становится совершенно ясно, что наивно и бездоказательно видеть в них проявления душевного заболевания или огульно отбрасывать их как неверные восприятия и неправильные истолкования обычных явлений (Mack, 1994,1999).

За годы работы я встречался со многими людьми, у которых происходили сильнейшие переживания похищений инопланетянами во время психоделических сеансов, сеансов холотропного дыхания и духовных обострений. За редким исключением, подобные случаи были необычайно мощными и убедительными. На основании собственных наблюдений я могу подтвердить мнение многих серьезных исследователей НЛО, что такие переживания представляют собой замечательные и подлинные явления и заслуживают внимательного изучения. Позиция же конформистского большинства психиатров, рассматривающих их как плоды неизвестного патологического процесса в мозге, явно выглядит упрощающей и в высшей степени неправдоподобной.

Но одинаково невероятно и то, что мы имеем дело с настоящими посещениями внеземных существ. Ведь внеземные цивилизации, которые были бы способны послать космические корабли на нашу планету, должны были бы обладать такими техническими средствами, каковые мы не можем даже вообразить. У нас уже накопилось достаточно сведений о планетах Солнечной системы, чтобы ясно представлять себе, что они вряд ли могут быть отправными точками подобных посещений. А расстояние до ближайших небесных тел вне Солнечной системы насчитывает много световых лет.

Общение на таких расстояниях потребовало бы скоростей, приближающихся к скорости света или превосходящих ее, или же прохода между измерениями через гиперпространство. Вполне вероятно, что цивилизация, способная на такие достижения, будет иметь в своем распоряжении технологию, которая сделала бы для нас невозможным различать галлюцинации и действительность. И пока нам не будут доступны более надежные сведения, наиболее подходящим, по всей видимости, представляется взгляд на НЛО-переживания как на проявления архетипических составляющих из общественного бессознательного.

10. Состояния одержимости

При этом виде трансперсонального кризиса у людей возникают отчетливые ощущения, что их душа и тело захвачены и управляются какой-то злой сущностью или силой, обладающей личностными свойствами. Они воспринимают ее как вторжение в их собственную личность извне, враждебное и раздражающее. Это может появляться как какая-то бесплотная сущность, бесовское существо или как сознание злого человека, вселившееся в них посредством черной магии и колдовских чар.

У таких состояний существует множество различных видов и степеней. В некоторых случаях истинная природа подобного расстройства остается скрытой. Затруднения же проявляются в виде серьезной психопатологии, такой как антиобщественное или даже преступное поведение, депрессия со склонностью к самоубийству, враждебность вплоть до убийства или саморазрушающее поведение, неразборчивые или извращенные сексуальные позывы и проявления, либо как чрезмерное потребление алкоголя и наркотиков. И подчас до тех пор, пока такая личность не начнет проходить терапию переживаний, эту «одержимость» и будут определять как состояние, лежащее в основе всех этих бед.

Во время сеанса переживания лицо человека, подверженного подобной одержимости, может корчиться, превращаться в «личину зла», а глаза принимать дикое выражение. Руки и тело странно извиваются, а голос меняется и обретает такие качества, будто исходит из потустороннего мира. И когда подобному состоянию позволяется развиваться далее, то сеанс обретает разительное сходство с обрядом изгнания нечистой силы в католической церкви или с обрядами изгнания бесов в различных туземных культурах.

Разрешение же подчас происходит после ряда впечатляющих приступов удушья, непреодолимых приступов рвоты, хохота, бесноватых движений тела или даже временной потери сознания. Но такого рода последовательность событий неожиданно может оказываться исцеляющей и преображающей и завершаться подчас глубоким духовным обращением вовлеченного в нее лица. Подробное описание самого впечатляющего случая такого рода из тех,

что я наблюдал за время всей моей профессиональной деятельности, можно найти в моем изложении случая Флоры (Grof, 2006 а).

В других случаях одержимый человек осознает присутствие «злой сущности» в своем теле и тратит множество усилий в попытках бороться с нею и сдерживать ее влияние. В крайнем виде состояния одержимости загадочная сила может проявляться сама собой и захватывать прямо посреди повседневной жизни. Такое положение напоминает другое, описанное прежде по поводу сеансов терапии переживания, но здесь человеку недостает той поддержки и защиты, которая ему предоставляется во время лечения. В подобных обстоятельствах он чувствует себя чрезвычайно напуганным и безнадежно одиноким. Родственники, друзья, а подчас даже и врачи стремятся отстраниться от «одержимого» человека и откликаются на его страдания причудливой смесью метафизического страха и нравственного отторжения. Часто они навешивают на этого человека ярлык злодея и отказываются от дальнейшего соприкосновения с ним.

Очевидно, что это состояние принадлежит к разряду «духовных обострений», несмотря на то что вовлекает неблагоприятные силы и связано со многими предосудительными видами поведения. Ведь демонический архетип по самой своей природе трансперсонален, так как представляет собой отрицательное зеркальное отображение божественного. Зачастую он представляется как «феномен входа во врата», сопоставимый с ужасающими стражами, стоящими по бокам дверей буддийских храмов, ведущих к сиятельным образам Будды. Встреча с таким существом часто непосредственно предшествует глубокому духовному переживанию. И с помощью того, кто не боится его жуткой природы и способен поддержать его полное проявление в сознании, эта сила может рассеяться и произойдет замечательное исцеление.

11. Алкоголизм и пристрастие к наркотикам как случаи психодуховных обострений

Есть великий смысл в описании привязанности к алкоголю и наркотикам как вида трансперсонального кризиса («духовного обострения»), несмотря на то что по внешним проявлениям она отличается от обычных видов психодуховных обострений. В случае подобной привязанности, как и при состояниях одержимости, духовное измерение сильно затемнено разрушительной и саморазрушающей природой расстройства. Если при других видах духовных обострений люди сталкиваются с трудностями из-за неспособности совладать с мистическими переживаниями, в случае пристрастия к алкоголю и наркотикам источником недуга является сильная духовная жажда и то обстоятельство, что соприкосновение с мистическим измерением все еще не состоялось.

Существует вполне достаточное количество свидетельств, говорящих о том, что за пристрастием к алкоголю и наркотикам скрывается неосознаваемая жажда превосхождения и целостности (Grof, 1987). Ибо многие излечившиеся люди рассказывают о своих непрестанных поисках какого-то неведомого недостающего начала или измерения в их жизни и поясняют, что в их погоне за снадобьями, кушаньями, любовными связями, имуществом или властью как раз и выражается неослабное, но тщетное усилие утолить подобную жажду (Grof, 1993).

Ключ к пониманию пристрастия, по-видимому, кроется в неком поверхностном сходстве между мистическими состояниями и состоянием опьянения, вызываемым алкоголем или тяжелыми наркотиками. В обоих состояниях общим является ощущение размывания личностных границ, исчезновение беспокоящих эмоций и приподнятости над мирскими треволнениями. И хотя у опьянения алкоголем или наркотиками нет многих важнейших определяющих свойств мистического состояния, таких как отрешенность, чудесность, обилие философских озарений, но и тех частичных совпадений в переживании оказывается достаточно для искушения наркоманов и алкоголиков.

Уильям Джеймс осознавал эту связь и в «Многообразии религиозного опыта» писал по этому поводу: «Влияние алкоголя на род человеческий, без сомнения, объясняется его свойством возбуждать мистические способности человеческого естества, обычно придавленные к земле холодными фактами и критической рассудочностью часа трезвых занятий. Трезвость умаляет, проявляет беспристрастие и запрещает, хмель расширяет, объединяет и разрешает» (James, 1961). Он также понимал скрытое значение этого обстоятельства для излечения, что очень кратко выразил в своем знаменитом заявлении: «Лучшее лечение для дипсомании (устаревшее обозначение алкоголизма) – религиомания».

Проявившаяся в связи с этим непредубежденная проницательность К.Г. Юнга сыграла определяющую роль в развитии мировой сети программ «Двенадцать шагов». Ведь мало известно, что Юнг сыграл очень важную роль в истории товарищества «Анонимных Алкоголиков» (АА). Но упоминания об этой малоизвестной стороне деятельности Юнга можно найти в письме Билла Вильсона, соучредителя АА, написанном Юнгу в 1961 г. (Wilson and Yung, 1963).

У Юнга был пациент, Роланд X., который пришел к нему, уже испробовав все средства лечения от алкоголизма. Но и после временного улучшения во время годичного лечения у Юнга он снова взялся за старое. Юнг сказал ему, что случай его безнадежен, и намекнул, что у него осталась только одна возможность – присоединиться к какой-нибудь религиозной общине и уповать на глубокое духовное переживание. Рональд X. вошел в Оксфордскую группу – евангелическое движение, делавшее упор на личном спасении, исповедании грехов и служении.

Там он испытал религиозное обращение, которое освободило его от алкогольной зависимости. Затем он вернулся в Нью-Йорк и сделался очень деятельным участником тамошней Оксфордской группы. Он даже оказался способен помочь другу Билла Вильсона, Эдвину Т., который в свою очередь помог Биллу Вильсону во время его личного кризиса. А у Билла Вильсона в собственном мощном духовном переживании было видение раскинувшегося по всему миру наподобие цепи товарищества помогающих друг другу алкоголиков.

Спустя годы Вильсон написал Юнгу письмо, в котором обратил внимание на важную роль, каковую тот сыграл в истории АА. Отвечая, Юнг писал о своем пациенте: «Его тяга к алкоголю была равноценна, на каком-то более низком уровне, духовному томлению нашего существа по той полноте, которую на языке Средневековья называли единением с Богом». Юнг подчеркивал также, что на латинском языке слово spiritus имеет два значения: «дух» и «алкоголь». И тогда же в кратком изречении он выразил свое убеждение в том, что только глубокое духовное переживание может спасти людей от разрушительного действия алкоголя. Он предложил, что рецепт излечения от алкоголизма заключается в изречении «Spiritus contra spiritum», с тех пор прозорливость Джеймса и Юнга была подтверждена опытом программы «Двенадцати шагов» и клиническими исследованиями с психоделиками (Grof, 1980).