Коварная осенняя погода вовсю издевалась над новобобруйчанами и гостями планеты: на солнце жарко было даже в футболке, в тени хотелось застегнуть куртку под горло, а от закованной в бетонный канал реки тянуло таким холодом, словно ее уже сковало льдом. В инфракрасном зрении вода казалась иссиня-черной, с колеблющейся поверху голубоватой дымкой. Хотя уток, в отличие от киборга, это не смущало – они со счастливым кряканьем бултыхались в канале, приставая друг к другу с непристойными предложениями.

Любви в такой прекрасный день хотелось не только птичкам.

Список необходимых покупок подходил к концу, а деньги на необязательные уже закончились, когда Тед восхищенно присвистнул, толкнул напарника локтем и прошипел:

– Смотри, какая девчонка!

Дэн обернулся и, хотя рыночная площадь кишела народом, безошибочно обнаружил выбранный другом объект.

– Опять блондинка?

– Ничего не «опять»! – возмутился Тед, уличенный в своей маленькой слабости. – У этой волосы не белые, а песочные!

– Ну хорошо, светло-светло-русая, – покорно согласился навигатор. – Вон та, в джинсовом комбинезоне?

– Ага! – Пилот расплылся в дурацкой улыбке. – Как тебе?

– Внешние параметры соответствуют анатомической норме, – деликатно заключил киборг, хотя та же Лика, на его взгляд, была гораздо интереснее. Теду же приглянулась невысокая курносая девчушка с серо-зелеными глазами, густой челкой до бровей и короткой, зато толстой косой.

– Ага, особенно верхний! – Тед хищно облизнулся, любуясь, как его избранница рьяно торгуется за несколько пучков зелени. Параметр соблазнительно колыхался, что не ускользнуло и от внимания продавца, так что свою скидку девушка получила. – Люблю бойких девиц, они и в постели такие же! Ну скажи – милашка?!

Дэн едва заметно кивнул. Выказывать более яркие эмоции он опасался – на киборге была рубашка с печатью, и он тащил уже столько добра, что человек сложился бы пополам. Тед же держал только планшет. Не слишком честный, зато удобный расклад – для DEX-6 это небольшой груз, задействовано всего тридцать два процента мощности, а пилоту не надо каждый раз останавливаться, чтобы освободить руки и свериться со списком покупок. К тому же это избавляло напарников от чужих недоуменных взглядов: зачем надрываться, когда у тебя есть киборг?

Девушка перешла к тепличным кабачкам и принялась так профессионально их перебирать в поисках идеала, что сердце Теда окончательно растаяло.

– Подойти, что ли, познакомиться? – вслух подумал он.

Дэн тихо хмыкнул, напоминая, что они вообще-то уже шли к выходу с рынка, а через три часа у них вылет.

– Да ладно, я только номерок стрясу!

– МЦБ-3131524299265448-КЛХ.

– Чего?!

– Номер ее паспортной карточки.

Теодор сощурился, но с такого расстояния едва разглядел саму карточку, краем торчащую из нагрудного кармана.

– Я вообще-то имел в виду номер видеофона!

– Попросишь Винни, и он пробьет ее по полицейской базе.

– Ну-у, это не то!

– Почему?

– Потому что фишка в том, чтобы она сама его мне дала!

– А если она соврет?

– Ну и супер, еще прикольнее будет – она соврет, а я у Винни спрошу и все равно позвоню!

– Ты же только что говорил, что это не то?

– Балда! Если ей просто незнакомый мужик позвонит, она испугается и не станет с ним говорить, а так я уже почти приятель!

– Какой же это приятель, если ему даже номер видеофона не дали?

– Который так ей понравился, что она дала номер неосознанно!

Дэн тряхнул головой. За последнюю пару недель этот жест вошел у него в привычку: отросшие волосы назойливо лезли в глаза, но собираться в хвостик еще не желали, а из-за ушей тут же выбивались. Человеческая логика по-прежнему частенько ставила киборга в тупик, и хотя Полина успокаивала Дэна, что «брачные повадки» Теда действительно отличаются редкостным идиотизмом, они тем не менее работали! Похоже, не имело значения, какую ерунду несешь во время ухаживания – главное правильно выбрать кому.

– А может, ты лучше позвонишь по одному из сорока трех номеров, которые у тебя уже есть?

– О, круто, она сама сюда идет!

Пилот приосанился, и Дэн понял, что на корабль они теперь точно опоздают. Спорить или сердиться на друга было бесполезно, мозги у Теда в такие моменты отключались напрочь («из-за недостаточного кровоснабжения», как ехидно шутила Полина), поэтому киборг обреченно замер, надеясь, что дело ограничится пятнадцатиминутной болтовней, а не двухчасовым ожиданием друга во флайере.

Дэн успел прикинуть, за прокладкой какого участка трассы скоротать время и сколько Тедова пива при этом мстительно выпить, но девица действительно оказалась неординарной.

Пилот дождался, когда она подойдет поближе, и строго окликнул:

– Девушка! Вы что, таблички у входа не видели?

– А? – растерялась та, оглядываясь на рыночные ворота. Над ними действительно мерцал голографический прямоугольник с какой-то надписью, отсюда нечитаемой.

– «Одиноким красивым девушкам вход воспрещен»! – с укоризной «процитировал» Тед. – Ладно уж, сегодня я вас выручу, побуду вашим прикрытием, но на будущее лучше созваниваться заранее… Какой там у вас номер?

«Не-блондинка» быстро скользнула взглядом по Теодору, еще быстрее – по груженому киборгу за его спиной, подалась вперед и с неожиданной яростью процедила:

– Отвали, козел!

Тед отшатнулся, всерьез испугавшись, что она сейчас цапнет его за нос.

– Эй-эй, полегче! Что я тебе сделал-то?!

– Вот и катись к черту, пока не успел!

Тигриный оскал сменился прежней милой улыбкой, но взгляд оставался колючим и ненавидящим, пока девушка не отвернулась и не заспешила прочь.

– Ого! – растерянно пробормотал Тед ей вслед. – Какая горячая штучка! Можно подумать, к ней каждый день парни клеятся… да еще такие!

– Теперь мы можем идти? – терпеливо напомнил Дэн и снова тряхнул головой, как ломовая лошадь, отбрасывая с лица непокорную челку.

– Нет, – с досадой буркнул пилот. – Я из-за этой фифы вспомнил, что надо еще «чертово колено» двести двадцать на сорок, Михалыч перед самым выходом попросил.

– Ну хоть какая-то от нее польза, – философски заметил навигатор. – Техническая барахолка вон там.

– Ага, щас быстренько сбегаю. Подожди меня напротив вон той кондитерской, ладно? – Теда все-таки слегка напрягала роль циничного киборговладельца, вынуждающего «лошадку» тащиться за собой на противоположный край рынка, а потом обратно.

Дэн, напротив, предпочел бы не выпускать друга из виду, мало ли что тот еще отмочит. К тому же…

– Хорошо, – тем не менее сказал он, стараясь, чтобы голос прозвучал равнодушно и одновременно не слишком синтетически, иначе Тед насторожится и начнет докапываться.

В первую же ночь по прибытии на Новый Бобруйск Дэн не выдержал и украдкой отправился на прогулку по «памятным местам». О месте крушения «Черной звезды» напоминал только чуть иной оттенок бетона. Прикосмодромная свалка ощутимо разрослась ввысь и вширь, зато обзавелась мерно урчащим в глубине утилизатором и подсвеченной оградой. Перебраться через нее было плевым делом, но киборг постоял у шлагбаума и повернул обратно. Все вроде было в порядке, совсем не как в прошлый раз, однако смутное беспокойство и желание поскорее убраться с этой планеты так и не отпустило. Навигатор привык доверять своей интуиции, но это была не она. Ему здесь просто не нравилось. Даже днем, даже в легальном статусе, даже с друзьями. Как на Шебе. В общем, безосновательная дурь, которую лучше оставить при себе.

Проводив Теда взглядом, Дэн отошел в сторонку, к закрытому киоску, и прислонился спиной к нагретой солнцем стене, чтобы никому не мешать, но пару минут спустя неуклюжий прохожий все-таки задел киборга углом «дипломата» и с виноватым возгласом обернулся.

Увидев печать на рубашке, человек передумал каяться и с досадой процедил:

– Чего ты торчишь посреди дороги, дебил?!

– Осуществляю охрану потенциально взрывоопасного объекта, – не отказал себе в удовольствии Дэн.

Человек так резво скаканул на другую сторону улицы, что подвернул ногу и дальше почесал прихрамывая, боязливо оглядываясь.

Киборг удовлетворенно изломил бровь. Сканирование киоска действительно выявило несколько включенных бытовых приборов, но для реализации их взрывного потенциала пришлось бы очень постараться. Впрочем, Дэн был уверен, что огорошенный прохожий не станет ничего уточнять, а если что, Тед прикроет.

– Привет!

Навигатор, внутренне вздрогнув, четко и ровно повернул голову на звук. Незаметно подкрасться к боевому киборгу, даже погруженному в свои мысли, человек бы не смог. Он – точнее, она – и не подкрадывалась, а просто подошла, как предыдущий прохожий. Видимо, тоже что-то забыла, отвлеченная Тедом, а потом спохватилась и вернулась.

– Добрый день, – под прикрытием программы бесстрастно отчеканил Дэн. Гордячка передумала и решила-таки дать Теду шанс? – Чем я могу вам помочь?

Фраза была чисто формальной: киборг не стал бы подчиняться постороннему человеку. Максимум – записать сообщение для хозяина.

Девушка оценивающе наклонила голову к правому плечу, потом к левому и неожиданно ласково и проникновенно, словно обращаясь к ребенку, спросила:

– Как тебя зовут?

– Извините, это закрытая информация.

Навигатор напрягся. Невдалеке, но явно в компании с девицей – сумка с овощами перекочевала к нему, в руках у красотки остался только высокий бумажный пакет с пирожными – стоял мужчина лет пятидесяти. Судя по чертам лица и характерной форме ушей – отец или близкий родственник.

– Небось Рыжик, да? На большее у твоего придурка-хозяина фантазии вряд ли хватило.

Девушка по-свойски протянула руку, загладила киборгу челку и всмотрелась в глаза.

– Извините, это закрытая информация.

Ситуация нравилась Дэну все меньше. Если б не чертовы пакеты, он бы не дал до себя дотронуться – перехватил руку или отодвинулся, программа самосохранения это позволяла. Может, эта девица кибервор? В утренней новостной сводке сообщали, что на Новом Бобруйске участились случаи хищения киборгов, в основном Mary и Irien, менее опасных и более ценных. Правда, вторжения в систему Дэн пока не чувствовал, да и вообще красть его под прицелами многочисленных рыночных камер – идиотская идея, хакершу мигом вычислят и опознают. Но человек, ругающий его напарника, симпатии по-любому не вызывал.

– Устал, наверное, целый день за ним таскаться? – не отставала нахалка, продолжая пристально, с непонятной надеждой разглядывать лицо киборга (точнее, немедленно вернувшуюся на место челку, которой Дэн впервые обрадовался). – Хочешь пирожное? – И, не дожидаясь ответа, протянула ему пакет: – На, угощайся!

Дэн совсем растерялся. Голос у девушки был искренний, но, возможно, она искренне пыталась спровоцировать киборга на неположенную эмоцию или реакцию. К тому же за ними внимательно, со странным – то ли сочувственным, то ли досадливым – выражением наблюдал девушкин спутник. Черт, куда же Тед запропастился?!

– Извините, мне запрещено принимать пищу от лиц, не относящихся к моим хозяевам, – соврал рыжий.

– Не бойся, он ничего не узнает! – Девушка вытащила из пакета трехслойную песочную полоску и сунула киборгу прямо под нос.

Дэн продолжал стоять истуканом и смотреть прямо перед собой. Пирожное пахло как сволочь, пока сообразил заблокировать слюнные железы – чуть не захлебнулся.

– Кира, пошли! – окликнул мужчина.

Улыбка разочарованно угасла. Девушка медленно опустила пирожное обратно в пакет.

– Ладно, как хочешь… – пробормотала она таким убитым голосом, что Дэну даже стало ее немного жаль.

Странная парочка ушла. Рыжий расслабился и наконец сглотнул. Наверное, просто любопытная туристка с захолустной планеты, ни разу не видевшая киборга и решившая покормить его, как вон там, подальше, две восхищенно ахающие альфианки кормят стайку вылезших на берег уток. Экзотика!

В любом случае она вроде бы ничего не заподозрила.

Почти сразу же вернулся напарник и небрежно закинул на груду пакетов еще один. Дэн поудобнее их перехватил, переступил с ноги на ногу и попросил:

– Тед, купи мне пирожное.

Пилот сперва растерялся, а потом снисходительно фыркнул. Могучий боевой киборг, гроза углеводов!

– Какое?

Дэн просканировал богато оформленную витрину, но именно тех полосок не обнаружил. Впрочем, другие сладости выглядели не менее аппетитно.

– Любое.

Тед прикинул было, на что хватит оставшихся у него единиц, но напарник так редко что-то просил, что пилот решил ради такого случая залезть в НЗ. Да и вообще – гулять так гулять, на корабле полно сладкоежек помимо киборга!

– Ладно, пойду всяких наберу, на всех, – решил парень.

Дэну снова пришлось «сторожить объект». Переться в магазинчик с охапкой покупок было неудобно, оставить их снаружи – спровоцировать добрых, но слабовольных прохожих на приделывание ног чужой собственности. Далеко она, конечно, не убежит, но к чему лишние хлопоты?

– Охраняй! – громко велел Тед напоследок, чтобы особо наглые воришки не решили, будто киборг выполняет только роль подставки и не станет возражать, если его ношу облегчат.

Рыжий частично высвободил правую кисть и украдкой показал Теду перенятый от него же жест. Пилот ухмыльнулся и скрылся за дверью.

На этот раз ждать возвращения «хозяина» было легче: сквозь стеклянную стену Дэн видел, как Тед зубоскалит с кондитершей – куда более габаритной, чем Кира, и пропорционально падкой на лесть. В коробку пирожные прибывали вдвое быстрее, чем в чек.

Мимо прошла влюбленная парочка, не замечая ни киборга, ни, кажется, ничего вообще. Дэн на всякий случай проводил ее взглядом и снова увидел Киру – к счастью, метрах в двухстах от себя, на ажурной дуге моста через канал. Девушка остановилась на самой горбине и опасно перегнулась через чисто символический поручень, разглядывая уток. Утки ее тоже заметили – сплылись, требовательно закрякали, самые жадные принялись щипать друг друга, отгоняя от грядущей подачки. Кира улыбнулась, полезла в пакет (Дэну почему-то стало досадно и наблюдать за ней расхотелось), но угостить птиц не успела.

Сзади подошли двое мужчин и ненавязчиво, как старые друзья, прижали девушку к перилам. Тот, что повыше и потолще, положил на них руку слева от Киры, его худой кудрявый спутник – справа, отрезав жертве пути к отступлению.

Киборгу показалось, что толстого он уже где-то видел, но поиск по базе ничего не дал. Когда Дэн только начинал себя осознавать, такие вещи его здорово пугали, – наверное, произошел сбой памяти, и когда хозяин это обнаружит, испорченную машину отправят на переработку. Потом рыжий сообразил, что память бывает разная. Видимо, они с толстяком пересеклись до предпоследнего форматирования, то есть больше года назад – базу данных, стертую в «DEX-компани», Дэн восстановил по Машиным архивам. Именно что пересеклись, более тесное знакомство рыжий бы запомнил. А тут осталось только ощущение, что этот человек ему неприятен и от него лучше держаться подальше.

Кире, увы, отступать было некуда. Обернувшись и увидев «друзей», она резко побледнела. Пакет выскользнул из рук и булькнул в воду, как камень. Сперва затонул, потом на расходящихся кругах пробками закачались пирожные, а следом медузой всплыла из глубины мокрая бумага. Утки с радостным кряканьем набросились на угощение. Кроме них и киборга, никто ничего не заметил. Прохожие продолжали гулять по мосту, наслаждаясь погожим деньком и не догадываясь о разворачивающейся в метре от них трагедии.

Со своего места Дэн отлично видел лица всех троих и их шевелящиеся губы.

– Ну здравствуй, кисонька! – весело гаркнул толстяк, хлопнув «подругу» по спине. – Как делишки? Как детишки? Пока нету? Помочь завести?

Кира оскалилась и зашипела, как настоящая кошка:

– Чего вам надо?!

– А то ты не знаешь, дрянь! – У кудряша с чувством юмора было хуже. – Где наши бабки?!

– Отойдите, а то я закричу! – попыталась трепыхнуться девушка.

– Кричи, рыбонька, кричи. – Толстяк ухмыльнулся, и Кира, ойкнув, неестественно выпрямилась, словно ей просквозило поясницу или в нее уткнулось холодное дуло станнера. – Только негромко, а то я, знаешь ли, нервный. Как бы палец не дрогнул.

– Живо отдавай наше бабло! – нетерпеливо рыкнул второй, заработав снисходительное «тш-ш-ш» от напарника.

– Отдаст, разумеется, отдаст, – убежденно заворковал толстяк, легонько водя дулом от позвонка к позвонку. – Ей ведь дорога ее красивая мордашка, правда?

Кира прикусила губу, полезла в нагрудный карман, вытащила планшет, чиркнула по нему трясущимся пальцем и с отчаянно-геройским видом сунула толстому:

– Вот, это все, что у меня есть! Забирайте и проваливайте!

– Меньше трех тысяч?! – глянул кудряш. – Да эта лахудра над нами издевается!

Пока он сдавленно матерился, толстяк скрупулезно просмотрел историю счета. Она была длинной, но все по мелочи.

– Значит, либо еще не продала, либо взяла наличкой, – заключил он, разжимая пальцы. Планшет булькнул вслед за пакетом. Утки наивно кинулись к нему, некоторые даже нырнули, но всплыли разочарованные и недовольно затрещали клювами. – Сорок штук большие деньги, киса. За них ведь и убить могут.

– Нет у меня никаких денег, отцепитесь! – Кира снова попыталась прорваться между мужчинами, но те даже не шелохнулись.

– Тогда где наш товар?!

– Он был не ваш! Когда я об этом узнала, то вернула его законным владельцам! – с вызовом пискнула девушка.

Толстяк сочувственно поцокал языком:

– Ай-ай-ай, как некрасиво врать взрослым дядям! Думаешь, мы поверим, что такая плохая девчонка запросто расстанется с таким хорошим кушем?

А вот Дэн ей поверил. Во что бы Кира ни вляпалась, сейчас она отчаянно трусила, но не лгала.

Толстяк свесил руку через перила и сделал вид, будто что-то крошит в пальцах. Утки снова засуетились, загалдели.

– Какие славные птички, – умилился мужчина. – Надо будет в следующий раз прихватить с собой батон. – И почти без паузы обратился к девушке: – Ты любишь купаться?

– Да! – огрызнулась Кира, чуть приободрившись. Вода, конечно, была холодной, но ширина канала не превышала пятидесяти метров.

– Чудненько! – Толстяк наклонился к ее уху и все с той же приветливой улыбкой зашептал: – Если ты, наглая сучка, через десять секунд не скажешь, куда спрятала товар, я пальну тебе в задницу из станнера и позабочусь, чтобы ты упала по нужную сторону перил. Посмотрим, сумеешь ли ты выплыть, а копы – догадаться, что ты утопла не из-за обычной судороги. Особенно если тебя добудут уже из подземного коллектора в двух километрах отсюда.

Ему Дэн тоже поверил. А еще вспомнил, где его видел. Два года и двадцать килограмм назад в рубке «Черной звезды». Тогда речь опять-таки шла о деньгах, вырученных за продажу краденого оружия, и Казак с посредником до хрипоты спорили, кому какая доля причитается. Когда они наконец ударили по рукам, рыжий киборг облегченно вздохнул – посредник тоже притащил с собой охрану, «пятерку» и вот этого, тогда еще не толстого. Наемник, вышибала, а теперь, видать, открыл собственный «бизнес».

– Раз… два…

Кира затравленно обвела рынок взглядом, но ее немолодой спутник снова куда-то исчез, а больше она здесь, видимо, никого не знала.

Кроме рыжего киборга, стоящего у киоска.

С такого расстояния Кира не могла разглядеть выражение его лица, а тем более глаз, но поняла, что он смотрит на нее.

«Помоги мне…» – шевельнулись пересохшие губы.

– Пять… шесть…

Дэн не двигался, хладнокровно просчитывая варианты. Пока он добежит до моста, все будет кончено. Пока из магазина выйдет Тед, пока выслушает друга и вызовет полицию – тем более. Кто-нибудь из прохожих наверняка бросится за «упавшей» девушкой в воду и, может, даже вытащит – вероятность двадцать семь процентов, с учетом достаточно сильного придонного течения и близости коллектора. Между прочим, неплохие шансы на удачу, киборгов зачастую бросали в бой при меньших.

«Пожалуйста…»

– Девять… Десять.

Раздался глухой чавкающий звук. Толстый дернулся, отпрянул от перил и схватился за лоб. Сквозь пальцы потекла желтая слизь. Кира рванулась наутек, но кудряш ловко сцапал ее за руку и дернул обратно. Прохожие наконец заподозрили неладное, стали коситься, отодвигаться.

– Что за…?! – прорычал толстый, отнимая ладонь ото лба и недоуменно ее разглядывая.

Теодор задался тем же вопросом, сперва услышав, а потом и увидев, как их покупки раскатываются по земле.

Первую ошибку пилот, сам того не подозревая, совершил одиннадцать минут назад. Вторую, роковую – только что, сгоряча.

– Дэн, ты куда?! – растерянно заорал он, тоже все бросив и выскочив из кондитерской. – Стой!

Киборг болезненно скривился, но даже не обернулся. Нарушение прямого приказа, чтоб его! Отступать поздно, все равно уже «сорвался», а опомнившиеся бандиты под шумок прикончат девушку с еще большим комфортом.

Второе куриное яйцо Дэн всадил кудрявому в правое плечо с десяти метров. Оно, разумеется, тут же разбилось, не причинив особого вреда, однако сила, с которой киборг его запустил, крутанула человека на месте, как волчок. Кира выдернула руку, но, вместо того чтобы бежать, с яростным визгом набросилась на толстяка. Тот хладнокровно всадил ей кулак в солнечное сплетение, мгновенно обездвижив и обеззвучив, и, схватив за плечи, толкнул на киборга. Видимо, предполагалось, что тот кинется ловить даму и на миг отвлечется от врага, но рыжий бессовестно ее проигнорировал, уклонившись, как от досадной помехи. Кира по инерции сделала еще пару шагов и рухнула на колени, по-прежнему не в силах ни орать, ни толком дышать.

DEX’у хватило бы пяти секунд, чтобы убить обоих противников, но делать этого было ни в коем случае нельзя. Тогда ему точно конец – а заодно и его «хозяевам».

Буль!

Перепуганные утки дружно, шумно поднялись на крыло и посвистели в менее хлебное, зато более спокойное место.

Плюх!

Толстяк, как ни странно, вошел в воду тише тощего. Видимо, успел сгруппироваться или просто повезло. Но плавать умели оба – во всяком случае, утопающие обычно орут «спасите! на помощь!», а не «погоди, тварь, мы до тебя еще доберемся!».

Прохожие оказались еще истеричнее уток: те хотя бы не сбивали друг друга с ног, ломясь к спускам с моста. В противоположную сторону бежал только один человек, и его на несколько секунд так приплющило к перилам, что ребра затрещали, а бандану сорвало с головы и понесло по воде вслед невольным купальщикам, как купальский веночек.

Наконец смельчак прорвался на опустевший мост, и напарники одинаково безумно уставились друг на друга. Что ни скажи, как ни попытайся оправдаться, общественное мнение не перебить: на мирно беседующих людей внезапно напал сорванный боевой киборг, двоих швырнул в воду, а третью так покалечил, что до сих пор лежит и воздухом давится.

Оставался только один выход.

– Умри! – хрипло скомандовал Тед.

Киборг закатил глаза и быстро, плавно и беззвучно осел на мост, словно марионетка с перерезанными нитями.

Теодор медленно, на негнущихся ногах подошел к «трупу» и, помедлив, сперва осторожно, а потом смелей попинал его в бок. Тело убедительно колыхалось, но не оживало.

Толпа потрясенно-облегченно охнула и начала наползать обратно.

А у Киры наконец прорезался голос:

– Нет!!! – Девушка с трудом, пару раз завалившись на бок, поднялась на ноги. – Не надо! Отмени приказ! Он меня спас! Эти двое хотели меня убить! Они в меня станнером тыкали, вон он валяется!

Общее внимание переключилось на плавучих злодеев, но те уже благополучно выкарабкались из канала и скрылись в переулке.

Тед повеселел – он и не думал, что его друг рехнулся, однако узнать причину такого странного поведения все-таки было приятно.

Кира же, увидев скользнувшую по губам пилота улыбку, совсем осатанела:

– Гад! Сволочь! Убийца! Лучше б ты сам сдох!!!

И, подскочив к парню, впилась ему в лицо всеми десятью ногтями.

Теодор взвыл и попытался отодрать бешеную бабу, что без кулака под дых оказалось непростой задачей. На счастье парня, сквозь толпу, сбивчиво бормоча извинения, протолкался безнадежно опоздавший родственник фурии, ухватил ее поперек живота и оттащил от жертвы.

– Кира, Кирочка, успокойся, пойдем скорей отсюда…

Девушка еще пару раз брыкнулась, сникла, уткнулась мужчине в плечо и позволила себя увести.

– Ненавижу! – прорыдала она напоследок.

Пилот дернулся было за ней, пытаясь как-то объясниться, однако возгласы: «Повезло девчушке, но все равно же срыв, как ни крути! Слышь, парень, надо бы «DEX-компани» вызвать! За бракованного кибера нехилая компенсация полагается, если чего, мы все свидетели!» – живо его отрезвили.

– Фигня, сам отвезу, мне как раз по дороге, – заверил Тед непрошеных доброжелателей и, наклонившись, с усилием приподнял и вскинул «труп» на плечи.

* * *

По пути на корабль напарники успели поругаться, помириться и договориться, что отвечать капитану, чтобы тот не убил их с порога. Но Станислава Федотовича на пороге, как и вообще на борту, не оказалось.

– Отправился на свою квартиру кое-какие вещи забрать, – пояснил встретивший напарников Вениамин. – Во что вы опять вляпались?!

Теодор выглядел так, словно прошел индейский обряд инициации, в ходе которого голыми руками завалил пуму. Вид у пилота стал очень мужественный и свирепый, хоть прямо сейчас на тропу войны. Впечатление портили только виновато бегающие глаза.

Дэн, напротив, смахивал на упавшего с лошади ковбоя: весь в пыли, каких-то опилках и даже немножко в паутине. «Труп» пришлось запихать в грузовое отделение флайера, и хотя пять кварталов спустя Тед приземлился на пустынной стоянке перед недостроенным домом и Дэн пересел на переднее сиденье, пилот нехотя признал, что, пожалуй, багажник действительно пора почистить.

– Ну, понимаете, Стани… Вениамин Игнатьевич, тут такая дурацкая история приключилась… – бодро начал Тед.

В разговор вмешался Михалыч, которому хватило одного взгляда на парней, чтобы погрустнеть и печально осведомиться:

– Чрттклляткпнлвынпрнсл?

– Принесли, вон в том пакете с полосочками, – кивнул Тед.

Очарованная пилотом кондитерша присмотрела за брошенными вещами, и парню пришлось сделать две ходки, чтобы перетащить эту кучу во флайер. Бесследно дезинтегрировала только бутылка орехового масла, пахучего местного деликатеса, да побились почти все оставшиеся в коробке яйца.

Михалыч заглянул в пакет, просиял, прижал его к груди и утопал в машинное, больше ни о чем не спрашивая. Зато на голоса прибежала Полина, и от нее так просто отделаться не удалось: пришлось снова прерваться и повторить все с начала, с вопросами и уточнениями.

– Короче, вечно из-за твоих девиц какие-то проблемы, – укоризненно подвел итог Вениамин.

– Ничего подобного! – возмутился Тед. – Проблемы как раз от тех, кто меня отшивает! Сразу видно – что-то с ними не так!

– Кажется, кто-то говорил, что не любит незнакомых людей, – шутливо упрекнула Дэна Полина. – Или к девушкам это не относится?

– Не люблю, – серьезно подтвердил киборг. – Но некоторых знакомых людей я не люблю еще больше.

– А эта Кира красивая? – не унималась подруга.

Дэн пожал плечами. Стандартная половозрелая особь женского пола, ничего особенного.

Но Тед почему-то считал иначе.

– Еще какая! Во!

Пилот красочно обрисовал руками размер и форму красоты.

– И ногти тоже – во? – скептически уточнила Полина.

Теодор осторожно потрогал лицо и поморщился:

– Хорошо хоть не укусила, а то стопудово пришлось бы прививки от бешенства делать. Вы бы видели ее лицо, настоящая гарпия! И прикиньте, все из-за того, что я якобы убил своего киборга!

– А ты бы предпочел, чтобы она тебя за это похвалила? – саркастически поинтересовался Вениамин.

– Нет, но… Блин, ну так нечестно! Девчонка реально козырная, а я перед ней такой сволочью выставился…

– Ну хочешь, разыщем ее, я с ней поговорю и все объясню? – предложил Дэн.

– Еще чего! – испугался Тед. – Она тогда вообще рехнется – мало того что сорванный киборг, так еще и оживший труп! Кинется с когтями уже на тебя или, еще хуже, в «DEX-компани» стукнет!

– Тогда сам ей позвони, – предложила Полина. – Может, это у нее шоковая реакция была, а потом Кира успокоилась и поняла, что ты не мог поступить иначе.

– А вдруг нет?! – Теодор коснулся особенно болючей царапины и зашипел. – Ну ее к черту, можно подумать, это единственная смазливая девчонка в Галактике! Хотя, конечно, хороша-а-а…

Дэн тоже предпочел бы больше никогда не встречаться с Кирой и вообще сменить тему, поэтому молча поставил на стол коробку с пирожными, распаковал ее и вытащил песочную корзиночку с кремом, украшенную большой клубничиной.

– О-о, какие вы молодцы! – обрадовалась Полина, но, вместо того чтобы тоже выбрать себе пирожное, отняла его у киборга. Аккуратно поправила покосившуюся клубнику, пристроила корзиночку на прежнее место и накрыла коробку крышкой.

Дэн не стал бороться за свое гастрономическое счастье – уж больно деловито орудовала подруга – и лишь непонимающе посмотрел на Полину.

– Моя мама пригласила вас в гости, – торжественно, как об аудиенции у президента, объявила подруга.

– Нас?! – охнул пилот и тут же открестился: – Не-е-е, я пас! С такой мордой какие, на фиг, гости?!

– Ерунда, – уверенно возразила Полина. – Я скажу, что ты получил эти раны, спасая меня от инопланетного монстра, и ты сразу станешь маминым героем.

– У нас же вылет через два часа, – напомнил Вениамин, тоже не жаждавший сводить близкое знакомство с этой, несомненно, неординарной, но устрашающей личностью. – Это серьезный космодром, тут все по расписанию.

– Вот и отлично, будет повод удрать пораньше! – Полина уже все продумала и нарочно тянула до последнего, чтобы и дочерний долг выполнить, и выжить. – Заскочим, поздороваемся, попьем чаю и убежим! Это буквально на часик, вам трудно, что ли?!

– Нет, но… – замялся честный, но добрый врач. – А как же Станислав Федотович?

– Я ему звонила, он обещал скоро вернуться. – Девушка обвязала коробку ленточкой и соорудила из нее затейливый бант. – Так что быстренько приводите себя в порядок, и пойдем!

Дэну оставалось только печально облизать пальцы.

* * *

Станислав протянул руку к двери, рассеянно пошевелил пальцами и с изумлением обнаружил, что напрочь забыл код.

Капитан тихо выругался. В типовую комплектацию квартиры входил дешевый кодовый замок, который большинство жильцов сразу же сменили на дактилоскопический или вообще сканер сетчатки, но Станислав счел это лишним геморроем – профессионального домушника остановит разве что приставленный к двери холодильник, да и взять здесь, кроме того самого холодильника, нечего.

А теперь топчись, как дурак, перед запертой дверью, размышляя: то ли потыкаться в панель (три попытки у него есть), то ли сразу вызвать службу по разблокировке.

Из соседней квартиры выглянул лысоватый мужчина лет пятидесяти – обрюзглый, небритый, в пузырящихся на коленях штанах, засаленной майке и тапочках.

– О-о, Федотыч! – обрадовался он. – Давненько не виделись, куда ты запропал?

– Добрый день, Виктор. – Станислав вежливо пожал протянутую руку, стараясь не морщиться – от соседа, несмотря на ранний час, разило спиртным. – Да вот, космическими перевозками занялся…

– Орел! – не вдумываясь, одобрил сосед. – Ну и как, идет бизнес?

– Кхм… Вроде того, – смущенно подтвердил Станислав. Бизнес-то шел, но такими непредсказуемыми и извилистыми путями, что рассказывать о них малознакомому человеку было глупо, а местами даже стыдно.

– Может, зайдешь, поболтаем? – Виктор выразительно щелкнул себя по кадыку.

– Нет, извини, спешу. – Собутыльничать со скучающим алкашом Станиславу хотелось еще меньше, и он сделал вид, будто топтаться перед запертой дверью – крайне важное и ответственное занятие.

– А-а-а, ну-ну… – Сосед, напротив, никуда не торопился и намеков не понимал. Поудобнее привалившись к косяку, он пару минут медитировал на раздосадованного капитана, а потом выдал: – Тебя, кстати, какие-то мужики искали, тоже вроде военные.

Станислав озадаченно хмыкнул. «Уйти в отставку» для космодесантника означало лишь приостановить службу в армии, вся информация о нем по-прежнему хранилась в тамошней базе данных – в том числе номер видеофона и адрес электронной почты. Плюс свидетельство о регистрации ИП и ООО, контракты, отметки в космопортах – найти Станислава Федотовича Петухова по официальным каналам не составляло труда. Можно подумать, он трусливый юнец, на которого надо устраивать засаду с повесткой из военкомата, иначе не откроет!

– В форме?

– Нет, но мордатые такие, с выправкой. Я им сдуру сказал, что, ты, кажись, съехал, они переругнулись и ушли.

Кто-то из сослуживцев? Нагрянуть без звонка вполне в духе космодесанта, но, нагрянув и разминувшись, разочарованные друзья все-таки звякнули бы Стасу – узнать, где он и все ли в порядке. А то мало ли, одинокий пенсионер, депрессия, старые раны, сердце…

– Ничего передать не просили?

– Не-а. На коврик только харкнули, – хехекнул сосед, явно считая это забавным.

Станислав брезгливо попятился, хотя коврик и до плевка больше пачкал ноги, чем вытирал. Н-да, на друзей тоже как-то не похоже… Капитан нахмурился и в задумчивости автоматически набрал код, так и не вспомнив какой.

– А давно они заходили?

– Э-э, аж в позапрошлом месяце! Или даже позапозапрошлом?

Станислав немного успокоился. Если до сих пор не нашли, значит, так он им был нужен.

– Ладно, спасибо за информацию. – Капитан шагнул в открывшуюся дверь.

– Бывай! – Сосед нехотя убрался к себе.

Квартира показалась Станиславу еще более чужой, чем замо́к. Единственная комната была больше каюты, но гораздо меньше пультогостиной – и спать неуютно, и бодрствовать тесно. Пахло затхлостью, пылью и почему-то легкой гарью, глаза резанул оставшийся после экстренных сборов бардак. Капитан машинально наклонился, подобрал валяющуюся на полу ложечку, положил в мойку и усмехнулся. «Стасик, съездить с тобой?» Похоже, Венька всерьез опасался, что стоит другу войти в квартиру – и все, снова к дивану прирастет! Да туда и садиться-то не хочется, свежеотглаженную форму мять…

Так, по списку: бежевая куртка, все целые приличные носки, жестяная коробка с верхней полки шкафа…

Проходя мимо настенной бляшки транслятора, Станислав сам не зная зачем чиркнул вдоль нее пальцем, активируя вирт-экран.

– …Не сомневаются, что пожар в инкубационном цехе – это очередная возмутительная выходка антидексистов, подкупивших одного из охранников, – жизнерадостно зачастила корреспондентка. – По предварительным данным уничтожено и повреждено около сорока инкубаторов, ущерб компании оценивается в двести тысяч единиц…

Несмотря на бегущую строку «онлайн-трансляция», первой реакцией капитана было: «А поздороваться и кратенько рассказать, что я пропустил?!», второй – «почему она одета?!». Машка любила перехватывать и редактировать сигнал, благодаря чему самая унылая новостная сводка становилась сенсационной, а Полина заделалась страстной футбольной болельщицей, выучив всех чемпионов в лицо, и не только.

Обычно Станислав строго пресекал подобное безобразие, но сейчас почувствовал себя обделенным.

– У нас на связи директор филиала Константин Хронис. – Камера переехала на седовласого плотного мужчину в идеальном, с иголочки, сером костюме, но такого багроволицего, будто он лично тушил пожар. – Константин, как вы прокомментируете ситуацию?

– Это не «активная гражданская позиция», а банальное варварство! – в сердцах бросил тот. – В Средние века такие же идиоты сжигали печатные станки, не понимая, что борются не с дьяволом, а с прогрессом!

Капитан презрительно хмыкнул, отвернулся от экрана и принялся рыться в шкафу, по-прежнему подсознательно ожидая, что корреспондентка вот-вот высунется из рамки с логотипом телеканала и сурово упрекнет: «Стасик, ты нас не слушаешь!», но та продолжала сочувственно поддакивать Хронису, умело направляя разговор в нужное русло. Запах гари, кстати, усилился, хотя капитан первым делом открыл окно; наверное, как раз с улицы и натянуло.

– Разве можно представить современный мир без киборгов?! – продолжал разоряться директор. Секретарь почтительно протянул ему салфетку, промокнуть усеянный бисерными каплями лоб, но босс раздраженно отмахнулся. – Кто будет убирать и охранять наши дома, присматривать за детьми и удовлетворять… прочие человеческие потребности? А может, среди вас найдутся желающие лично отправиться в «горячую точку»?

– Да запросто, – пробормотал Станислав, укладывая в сумку аккуратно сложенную куртку, а следом черную армейскую водолазку, которой обрадовался, как старому другу, одновременно с ним ушедшему на пенсию. По кораблю ходить самое то будет: и солидная, и шею, в отличие от мундира, не натирает. – Можно подумать, вас действительно волнуют люди, а не их кредитки…

Жестяная коробка оказалась задвинута так глубоко, что даже с табуретки капитан доставал до нее только кончиками пальцев. Электронная почта, конечно, дело хорошее, зато бумажное письмо от матери, сестры или любимой можно талисманом засунуть в нагрудный карман перед боем, чем грешили даже самые суровые и атеистичные с виду вояки. Помимо писем, в коробке лежал армейский жетон, оплавленный камешек, парочка гильз, покореженный осколок металла, до коробки успевший побывать у Станислава в левом легком, и прочий памятный «мусор», который должен храниться дома – даже если у этого дома нет постоянного адреса и он может в любой момент провалиться в черную дыру.

Встав на цыпочки и опасно раскорячившись, капитан сумел-таки подцепить коробку и подтянуть к себе. Когда она перевалилась через край полки, содержимое с металлическим грохотом перекатилось по дну, и Станислав от неожиданности чуть не рухнул на пол. Что за…?!

Неуклюже спрыгнув с пошатнувшейся табуретки, капитан поспешно сковырнул крышку. В лицо ему молью вылетело облачко ломкого бумажного пепла, в котором, как в наполнителе, лежал здоровенный ржавый гвоздь.

– Сукин сын! – вырвалось у Станислава.

Подавив первое желание – запустить гвоздем в окно, капитан поворошил пепел и убедился, что жетон исчез. Прочие «сокровища» были на месте, но так обуглились и закоптились, что оставалось только выкинуть вместе с коробкой. Похоже, странные «гости» повстречались с Виктором после визита к его соседу, а не вместо. Повезло еще, что не пристукнули, не захотели лишнюю шумиху поднимать. Вот заодно со Станиславом – другое дело.

Капитан все-таки положил коробку в сумку, предварительно завернув в пакет, чтобы не испачкать вещи. Спохватившись, быстро подошел к столу, выдвинул левый ящик и снова выругался: потускневшая серебряная цепочка и несколько громоздких мужских колец лежали на месте, зато воинские награды ожидаемо исчезли – Станислав подозревал, что в его же унитазе. Ворами двигала не жадность, а месть.

Квартира из чужой мгновенно превратилась в чуждую – причем надежнее, чем если бы сгорела целиком.

Рука сама собой скользнула к поясу, однако кобуры не нащупала. Кто ж мог подумать, что на Новом Бобруйске (пусть не в сердце, но как минимум в печени цивилизации) без оружия страшно будет даже в собственный туалет заглянуть! Впрочем, никакая засада не станет сидеть там два месяца, максимум – жучок прилепят. Да и Станислав больше разозлился, чем испугался, поэтому отважно обыскал квартиру, попутно прихватив все более-менее ценное и памятное.

– Все равно я ее продавать собирался! – с досадой проворчал он, налегая на сумку коленом, чтобы застежка сошлась.

Напоследок Станислав позвонил в соседскую дверь. От Виктора разило еще ядренее, но вместо закуски капитан сунул ему под нос голографию и сурово спросил:

– Этот мужик меня искал?

– Да черт его знает, не помню уже, – поскреб плешь сосед. – Может, и похож, угу.

– Спасибо. – Станислав вскинул сумку на плечо и, игнорируя лифт, молодцевато сбежал по лестнице.

* * *

В такси Станислав сидел как на иголках (хотя продавленное сиденье электрокара имитировало скорее мешок с картошкой), а по космодрому мчался с безумным видом опаздывающего на рейс пассажира – пока не увидел целый и невредимый корабль, стоящий рядом флайер и копающегося в нем Теодора. На прогретой солнцем площадке трапа врастяжку дремала Котька.

Капитан перешел на шаг, стараясь незаметно выровнять дыхание, и его несолидное прибытие заметила только кошка, поднявшая голову и сонно мяукнувшая.

– Чем вы тут без меня занимаетесь? – Станислав постарался, чтобы его голос прозвучал как можно непринужденнее.

– Дочищаю грузовое отделение! – браво отрапортовал Тед.

Не успел капитан приятно удивиться такой инициативе, как парень выпрямился и повернулся к нему лицом.

Станислав вздрогнул и отшатнулся:

– Оно что, отбивается?!

Пилот криво ухмыльнулся, тут же об этом пожалев. Обработанные и залитые коллоидом царапины все равно припухли и зверски саднили от каждого движения мышц. Похоже, индейская внешность имела прямое отношение к индейской невозмутимости.

– Понимаете, Станислав Федотович, тут такая дурацкая история приключилась…

– Понимаю, – вздохнул капитан. – С вами других и не бывает. Тридцать отжиманий.

– За что?! Я же еще ничего не рассказал!

– Так я еще и не рассердился. Просто хочу услышать максимально краткую и честную версию, а не ту, что ты успел сочинить.

Сраженный капитанской проницательностью, Теодор безропотно принял упор лежа. «Тренировка» действительно способствовала экономии слов и фантазии, так что рассказ закончился почти одновременно со счетом.

– Ясно, – вздохнул капитан (как почудилось Теду, с облегчением). – Балбесы, даже на полдня вас одних оставить нельзя!

– Ну должны же мы были спасти девушку! – приободрился пилот.

– Должны, – согласился Станислав. – Но могли воспользоваться для этого не только яйцами, но и мозгами! Где Дэн?

– На борту… Станислав Федотович, он тут ни при чем! – Тед вообразил, будто из его рассказа капитан счел навигатора главным виновником. – Это я с «приказом» лоханулся!

Станислав рассеянно отмахнулся и поднялся по трапу. Удрученный пилот поплелся следом, готовый, если что, снова вступиться за приятеля, однако капитан искал Дэна совсем по другому поводу. Конечно, парни наделали ненужного шуму, но это была ерунда по сравнению с тем, что Станислав боялся услышать.

Навигатор оказался занят: он неподвижно стоял посреди пультогостиной и поприветствовал капитана лишь обреченным взглядом. Суетящаяся вокруг Полина с таким сосредоточенным видом опрыскивала лаком аккуратно уложенную рыжую челку, словно готовилась к межгалактическому конкурсу стилистов. Рядом топтался Михалыч, то и дело оттягивая пальцем жесткий воротничок новой рубашки.

– О, вот и Станислав Федотович! – обрадовалась девушка, встряхивая баллончик и с сожалением убеждаясь, что он пуст. – Тед, ты закончил?

– Ага, только руки сполосну! – Пилот полез мылить их прямо над посудой в раковине, за что в другое время получил бы втык от подруги, но сейчас она лишь благосклонно кивнула.

Из коридора вышел Вениамин, на ходу поправляя узел галстука:

– Что, уже выдвигаемся?

– Куда? – растерялся Станислав.

– В гости к моей маме, – с укоризной напомнила девушка. – Я же вам звонила!

Капитан, если честно, особо не вслушивался, что она тогда говорила, к тому же вызов настиг его возле детской площадки, где шумно выпасался десяток карапузов.

– Хорошо, идите, только к старту не опоздайте, – согласился он.

– А вы?! – вытянулось Полинино лицо.

– Я-то вам зачем? – удивился Станислав. – Дэн, пошли в каюту, поговорим.

– Можно я тогда тоже останусь?! – встрепенулся Тед. – И вообще, мы, кажется, наказаны и посажены под корабельный арест! – Пилот умоляюще уставился на Станислава.

Вениамин тоже смотрел на друга, с удивлением. Идти не хотелось никому, но раз уж пообещали… В конце концов, это не займет много времени, зато бедная женщина успокоится и перестанет считать их людоедами, похитившими ее единственную доченьку… Наверное.

– Ну, Тедушка! – взмолилась Полина, видя, что почти схлопнувшаяся ловушка дала быстро расширяющуюся трещину. – Ну, Дэнечка! Ну, капитанчи… Ну, Станислав Федотович!

– Хорошо хоть не Станиславчик Федотушкич, – вздохнул капитан. Настроение было ни к черту, с таким только по гостям ходить. С другой стороны, запереться с ним в корабле, признавая, что привет из прошлого сумел его напугать, тоже не вариант. Квартиру взломали два месяца назад, и если бы Станислав чисто случайно не оказался на Новом Бобруйске, то, может, еще два года об этом не знал бы. Виктор же сказал «гостям», что сосед съехал, а десятимесячный слой пыли убедительно подтвердил: искать его здесь бессмысленно. – Ладно, пойдем, дай нам только пять минут. – Капитан снова поманил Дэна за собой.

В каюте Станислав поставил сумку на стул, вытащил из нее все ту же голографию и строго приказал:

– Запомни этого человека и, если где-нибудь его увидишь, сразу сообщи мне.

– Ржавый Волк? – уточнил навигатор, глядя не на картинку, а капитану в лицо.

– Верно, – неприятно удивился Станислав. – Откуда ты его знаешь?

– Я просмотрел все имеющиеся о вас в сети данные и ваш личный архив, – без тени смущения признался Дэн.

– А в архиве-то тебе кто разрешил копаться?!

– Тогда вы еще не знали, что я киборг, а информация была открытой.

«Ну да, всего-то восемь символов пароля!» – с досадой подумал капитан.

– Ладно, иди к остальным, а я быстренько переоденусь.

Станислав принялся расстегивать мундир, темный и влажный в подмышках – исключительно из-за пробежки, пусть Ржавый Волк не обольщается!

Навигатор кивнул и открыл дверь, но на пороге замешкался и виновато начал:

– Станислав Федотович, насчет сегодняшнего инцидента…

– Вы уже наказаны, – отмахнулся капитан, доставая из сумки водолазку. – Так что никакого корабельного ареста, пойдете в гости как миленькие!

* * *

Станислав любил Новый Бобруйск. Эту планету колонизировали одной из первых, «на пробу», и массовое расселение людей по космосу началось, когда ее уже полностью обустроили, но еще не слишком загадили. Идеальный вариант, если подустал от шумной цивилизации, однако не готов возвращаться к первобытной жизни собирателя жилых модулей и охотника за прилетающими раз в месяц кораблями.

Вообще-то Станислав любил бы свою родину, какой бы она ни была, но на этой еще и хотелось жить.

Опустив стекло, капитан с удовольствием вдыхал специфический горьковатый воздух, любуясь на плавно проплывающие за окном витрины магазинов и тонущие в зелени пятиэтажки. Вениамин охотно разделял его ностальгию, на каждом повороте вспоминая связанную с ним историю, и старые друзья с жаром углублялись в ее подробности.

Потом Дэн наивно поинтересовался, все ли в порядке с Тедом и флайером, а услышав, что да, задал следующий вопрос:

– Тогда почему мы так медленно летим?

Пилот зашипел на непонятливого напарника, но было поздно.

– Да ладно, нормальная у меня мама, чего вы из нее какого-то монстра делаете! – оскорбилась Полина. – Главное, не ляпните при ней чего-нибудь не того!

– Например? – угрюмо уточнил Тед.

Девушка перебрала в памяти самые яркие моменты мамино-командного противостояния и честно сказала:

– Знаешь, тебе при ней лучше вообще молчать.

– Без проблем! – фыркнул пилот и немного прибавил скорости.

Увы, Полинина мама жила слишком близко от космодрома, чтобы оттягивать миг встречи до бесконечности – разве что намотать пару кругов вокруг квартала, но это подруга точно сразу заметит. И так зигзагом летели.

Флайер мягко опустился возле приподъездной гравилавочки. Сидящие на ней бабки деловито общелкали космолетчиков из камер видеофонов и тут же принялись загружать изображения не то в социальные сети, не то в полицейскую базу, не то в программу распознавания наркоманов и лиц легкого поведения.

– Добрый день! – на всякий случай пискнула Полина, и ее сголографировали повторно как особо злостного нарушителя дворового спокойствия.

Лифт не работал, на седьмой этаж пришлось подниматься по лестнице. Вениамину она далась тяжелее всех, тем не менее он бодро пропыхтел:

– Какой замечательный дом! Держит жильцов… так сказать… в тонусе! А то в наше… сплошь автоматизированное… время… люди… скоро… совсем… разу… чатся… хо… дить, уф!

Команда правильно поняла намек и остановилась, ожидая, пока бедный доктор наверстает разделявшие их два пролета.

Сломанный лифт оказался еще одним элементом охранной сигнализации: когда топочущие и сопящие гости наконец добрались до нужного этажа, их уже поджидали на лестничной клетке.

Вживую мама Полины оказалась ниже Станислава Федотовича на голову, но, уткнув руки в бока, так вызывающе на него уставилась, что капитану почудилось – наоборот, выше.

– Здравствуйте, Валентина Сергеевна! – бодро гаркнул он, надеясь сразу задать визиту непринужденно-дружеский тон. – Очень рад наконец лично с вами познакомиться!

Станислав торжественно протянул женщине коробку с пирожными. Мама критически оглядела подношение и, не притронувшись к нему, процедила:

– Взаимно. Снимайте обувь и проходите.

– Тапочки, тапочки не забудьте! – трагически прошипела Полина за капитанской спиной.

Теодор растерянно уставился на ряд выстроившейся вдоль стенки «спецобуви», не зная, какие выбрать – белые или розовые с помпончиками.

– Да ничего, мне и в носках удобно, у вас же пол вроде чистый…

– Разумеется, чистый! – так выразительно подтвердила Валентина Сергеевна, что парень поспешил напялить ближайшие тапки.

Про его исцарапанное лицо она ничего не спросила, и это стало для Теда еще большим позором, ибо означало, что ее мнению о пилоте падать уже некуда.

Станислав первым зашел в гостиную и опешил. На длинном, застеленном старомодной тефлоновой скатертью столе не было места не то что для пирожных – для краюшки хлеба! Салатики, отбивные, голубцы, заливное, бутерброды, колбасная, рыбная, сырная и овощная нарезки сплотили ряды вокруг огромной жареной курицы, нацелившей на капитана окорочка, как дула лазерных пушек. По углам бастионами возвышались прозрачные кувшины с мутно-розовым домашним компотиком.

– Ну, ма-а-ам! – обреченно простонала Полина. – Я же просила: не надо ничего готовить, мы буквально на полчасика, только чаю попить!

– И чаю тоже попьете! – отрезала мама. – В холодильнике твой любимый тортик стоит, домашний, не то что покупная синтетика, в которую бог знает чего намешали…

Станислав сдался и поставил коробку на пол возле стула, с расчетом попозже незаметно задвинуть ее ногой под стол.

Дэн собирался остаться в прихожей, но не выгорело.

– А вам, молодой человек, отдельное приглашение требуется? – Валентина Сергеевна улыбалась, однако глаза утверждали обратное.

– Я киборг модели DEX-6 и осуществляю охрану хозяев и помещения, – попытался отпереться рыжий, но был жестоко ущемлен в своих рабских правах:

– Этим гораздо удобнее заниматься за столом! – отрезала мама Полины, так свирепо указав в нужном направлении, что пришлось подчиниться.

«Да-да, живо иди сюда, а то вдруг она снова попытается отравить нас своей готовкой!» – нервно потребовал Тед за спиной грозной хозяйки, которая тут же так стремительно развернулась, словно не просто умела читать по губам, а делала это третьим глазом на затылке.

Космолетчики уселись за стол и принялись нервно осматриваться. Гостиная была небольшая и обставлена просто: универсальный терминал, встроенный шкаф, комод, застеленный кружевной салфеткой, по которой расставлены пылесборники в форме сувениров с разных планет – раньше их коллекцию пополнял муж Валентины Сергеевны, а теперь дочь. На противоположной стене плотно, почти встык висели почетные и похвальные грамоты: всевозможные «Лучший педагог года», «За выдающиеся достижения», «За общественную деятельность» и «Третье место в конкурсе рисунков среди воспитанников старшей ясельной группы» (последняя, видимо, Полинина), из-за чего команда чувствовала себя словно в историческом музее, где не то что есть – даже разговаривать неловко. На буфете с прозрачными створками, набитом все теми же безделушками и немного посудой, лежали два одинаковых чучела черных котов. Не успел Вениамин вслух восхититься искусством таксидермиста, как левое моргнуло.

– Какие у вас милые котики! – пробормотал доктор, решив, что это самая безобидная и беспроигрышная тема.

– Да, – веско уронила Валентина Сергеевна, переглянулась с котами и многозначительно добавила: – А главное, безошибочно разбираются в людях!

Котики смотрели на чужаков, как снайперы из группы поддержки. Судя по изодранной в лохмы когтеточке, они тоже вовсю готовились к приему гостей.

– А чего они трусливые такие? – наивно поинтересовался Тед, забыв об обете немоты. – Наша кошатина уже давно бы под ногами орала или по столу скакала!

– Они не трусливые, – ледяным голосом возразила хозяйка. – Они воспитанные.

Полина торопливо сунула парню стакан с компотиком. Теодор схватился за него, словно за спасательный круг, глотнул и почувствовал, как в горло слизняком скользнула разваренная ягода крыжовника. Парень вытаращил глаза, но понял, что, если закашляется, – ему точно конец.

В рассадке гостей оказался тонкий расчет: Станиславу, как главному тирану и эксплуататору бедной девочки, выделили место напротив хозяйки, а Полине справа, и ее тарелка мигом оказалась наполненной до краев и с двадцатисантиметровой горкой.

– Кушай, доченька, кушай, а то что-то ты похудела, – заметила мама, взглядом и тоном ясно давая Станиславу понять: она знает, чья это вина!

– Я бы сказал – постройнела, – попытался пошутить капитан.

– То есть вы считаете, что раньше она была недостаточно стройной? – презрительно парировала Валентина Сергеевна, чья комплекция хоть и не выходила за рамки приличия, но ощутимо превосходила Полинину. – Интересно, что же вы тогда обо мне скажете?

– Что вы… э-э… очень привлекательная женщина, – смущенно пробормотал Станислав.

– Я вдова, – с оскорбленным достоинством бросила Валентина Сергеевна, словно похотливый космодесантник предложил ей предаться плотским утехам прямо на столе.

Компотик имел небывалый успех. Михалыч вообще проницательно налил его себе не после беседы, а вместо.

До конца визита оставалось минут сорок, но в такой обстановке они казались команде вечностью. Ритуально положив на тарелки по ломтику колбасы, гости застыли восковыми манекенами, натянуто улыбаясь и мученически переглядываясь.

И только Дэн невозмутимо, в рамках подпрограммы «восполнение уровня энергии» (денек-то выдался нелегкий!), просканировал стол, выгреб к себе на тарелку полмиски самого калорийного салатика и принялся его уплетать.

Всеобщее внимание переключилось на деловито жующего киборга. Красная как рак Полина хотела незаметно пихнуть его ногой, но не успела.

– Как вам салат? – воинственно поинтересовалась Валентина Сергеевна.

– Очень необычный набор компонентов, – честно сообщил Дэн и потянулся за добавкой.

Лицо мамы неожиданно подобрело.

– Да, я сама, когда его в кулинарном шоу увидела, очень удивилась, но все-таки рискнула приготовить, и не пожалела! Скажите, вкусно?

– Вкусно, – послушно сказал Дэн, и мама окончательно растаяла.

– Дать вам рецепт?

Полина все-таки изловчилась и пнула приятеля.

– Давайте, – и глазом не моргнул киборг.

С этого момента мама была полностью нейтрализована. Не доверяя хлипким цифровым технологиям, она собственноручно записала рецепт на бумажке и для верности зачитала его вслух, причем так ласково смотрела на Дэна в процессе, что позабытую Полину обуяла ревность. Потом киборг добросовестно продегустировал и оценил руляду с салом и шпинатом, «бараньи» биточки из сои («Правда же, как настоящие?» – «Угум»), форшмак «Русалочка» и еще два салатика…

Остальные гости старались даже не дышать, чтобы не спугнуть робкую птицу удачи, пока Станислав (ежеминутно украдкой посматривающий на комм) не «спохватился»:

– Боже, кажется, мы уже опаздываем! Большое спасибо за такой… хм… теплый прием, все было очень вкусно!

Мама Полины снова «активировала боевой режим», обозрела девственно-ненадкусанные колбасные ломтики и поджала губы:

– Да уж, заметно…

– А это что такое, зеленое? – бестактно, но с таким подкупающим интересом перебил ее Дэн, что его нечестивые владельцы снова были забыты.

– О, это заливное из альфианской жабровой водоросли! – Валентина Сергеевна рысцой обежала стол и вернулась с блюдом. – Вы с Полиночкой обязательно должны его попробовать, в передаче «Кастрюля здоровья» говорили, что оно изумительно прочищает сосуды!

По виду яства можно было предположить, что оно не менее успешно прочищает кое-что другое. По виду Дэна можно было подумать, что ничего вкуснее он в жизни не едал.

– Но нам действительно пора… – предпринял робкую попытку Вениамин.

– Я заверну вам с собой! – Мама Полины, игнорируя возражения и мольбы, уплыла на кухню и долго там чем-то шуршала, щелкала и гремела, пока команда топталась в прихожей, посматривая на часы с уже не наигранным беспокойством.

Наконец Валентина Сергеевна вернулась, с натугой таща здоровенную, под завязку набитую термосумку.

– Ты там присматривай за моей девочкой, хорошо? – заискивающе попросила она, вручая Дэну «бутербродик на дорожку». – А то этим людям доверять нельзя!

Ради сохранения жалких остатков самоуважения команда решила считать, что акцент сделан на слове «людям», а не «этим».

– Приказ принят к исполнению, – серьезно ответил киборг, и узники наконец вырвались на свободу.

– Дать тебе таблеточку? – сочувственным шепотом поинтересовался Вениамин на середине лестницы.

Дэн неуверенно мотнул головой. Система экстренной выработки пищеварительных ферментов то и дело выдавала трагические сообщения о предельной нагрузке, но вроде бы справлялась.

Космолетчики были уже в подъезде, когда Полинин видеофон запиликал. От печально знакомой надрывной мелодии по коже побежали мурашки, а у Михалыча, кажется, даже борода наэлектризовалась.

– Полина, ты забыла расческу! – трагически сообщила мама.

Все дружно посмотрели вверх, потом на Полину, и устрашенная девушка зачастила:

– Это я нарочно, пусть у тебя лежит, на память! Буду приезжать и расчесываться!

– Хорошо, дорогая! – Мама открыла буфет и торжественно присовокупила расческу к прочим реликвиям. – Счастливой тебе дороги, и обязательно позвони, когда долетишь!

– Ма-а-ам, ну я же не знаю, когда это будет! – заюлила Полина. – Может, через два дня, а может, через неделю, как трасса ляжет…

– Когда на корабль долетишь! – сердито уточнила мама. – Не люблю я эти флайеры, их водители совсем с ума посходили, гоняют по городу как бешеные…

Оскорбленный Теодор беззвучно передразнил ее: «бе-бе-бе!», и Полина в отместку с невинным видом поинтересовалась:

– Мам, ну как тебе моя команда?

– Ну-у… – зловеще протянула Валентина Сергеевна, потом что-то вспомнила, и ее взгляд неожиданно потеплел. – Зато ваш киборг, оказывается, такой милый мальчик! – и умиленно добавила: – И так хорошо кушает!

Девушка поспешила попрощаться и отключить связь – потому что мгновением позже в подъезде громыхнул дикий хохот, который команда не сдержала бы даже под страхом смертной казни через вечное поселение у Полининой мамы.

* * *

Переносить старт не пришлось, хотя ради этого Тед пренебрег семнадцатью правилами воздушного движения и одним деревом. К счастью, ни одного полицейского по дороге не встретилось, а о скрытых камерах Дэн вовремя предупреждал, так что единственной уликой стала фигурная дырка в кроне.

– Пожалуй, я позвоню маме чуть позже… – пробормотала Полина, на подгибающихся ногах перебираясь из флайера в корабль.

Михалыч огорченно поцокал языком, рассматривая длинные свежие царапины на полировке, и, упершись ногой в решетку воздухозаборника, выдернул из нее измочаленную полуоблетевшую ветку. Но наводить марафет было некогда, и капитан, ограничившись чисто формальным выговором (Тед столь же ритуально пообещал рулить аккуратнее), приказал загнать флайер в транспортное гнездо как есть и готовиться к взлету.

Успешно пройдя автоматическую таможню и сделав первый скачок, команда наконец перевела дух. Тед, ощутив прилив зверского голода, полез в Полинину «ссобойку» и наткнулся на коробку с давешними пирожными. Валентина Сергеевна была бдительна и не позволила осквернить ими свой дом.

– Ну и на фига мы их туда-сюда таскали? – с досадой спросил пилот, увидев, что в процессе панического бегства коробка слегка помялась и ее содержимое тоже. – Полли, ты что, не знала, что твоя мама их терпеть не может?!

– Знала, – беспечно согласилась девушка. – Но иначе она обиделась бы, что мы пришли в гости с пустыми руками.

– По-моему, один черт, – буркнул Тед, открывая контейнер с целебной водорослью, нюхая и поскорее снова закупоривая.

– Э не-e-eт, так она поворчала и забыла, а иначе год вспоминала бы, какие мы бессовестные. Дэнька, тебе еще хочется есть?!

– Нет. – Навигатор положил надкусанное пирожное (ту самую корзиночку с клубникой) на блюдце и поставил в холодильник. – Но это гарантия, что не захочется вам.

Полина печально проводила его взглядом, завидуя не столько пирожному, сколько способности поглощать их в любом количестве, не толстея.

Вениамин тоже нагреб себе две тарелки провизии, но предпочел наслаждаться ею в уютной тишине медотсека, для сохранения оной включив над дверью грозную красную надпись: «Не входить, ИДЕТ СТЕРИЛИЗАЦИЯ!»

Пятью минутами позже к нему заглянул Станислав, обнаружил, что стерилизация дошла уже до рубленых котлет с сельдереем, и присоединился.

– Что, парни рассказали тебе о своих сегодняшних подвигах? – поинтересовался доктор, глядя, с каким скорбным видом друг ставит на стол кружку с кофе.

– А? – не сразу понял Станислав. Он собирался поговорить с Венькой совсем о другом, но эта тема тоже была наболевшей. – Да, я их уже «похвалил». Ладно Тед, от него чего угодно можно ожидать, так ведь и с Дэном последнее время черт-те что творится! Сперва Олег с его псом, теперь эта девица, как там ее…

– Мальчик растет, – вздохнул-усмехнулся Вениамин. – Полгода назад он и не подумал бы броситься на помощь незнакомому человеку… а год назад – и знакомому.

– Ну, знакомые у него, прямо сказать, были… – Станислав пренебрежительно махнул рукой.

– Значит, мы сами виноваты, – пошутил доктор. – Создали у парня ложное представление о людях, еще и дурной пример подаем: вечно кого-то выручаем, кому-то помогаем… Кстати, ты все-таки взял с той бабки деньги за доставку ее гравикресла или вот так же отмахнулся?

– Не смешно, Венька, – смутился, но не подал виду капитан. – Кресло – ерунда, а тут-то дело серьезное. Раз пронесло, два, но даже кибервезение когда-нибудь закончится!

– Значит, погрози Дэну пальцем и скажи, что хорошие киборги так себя не ведут, всех собачек и девиц все равно не спасти.

– Чего?! – Станислав в тысячный раз клюнул на любимую блесну старого друга. – Опять ты со своим методом исключения!

– В медицине работает, – пожал плечами Вениамин. – Вычеркиваем все, чего у пациента точно нет, и смотрим, что у нас осталось.

– Труп у вас останется! – в сердцах брякнул капитан и, помедлив, сокрушенно признал: – Ты прав, проблема не в Дэне. Он-то все делает правильно, и чем правильнее, тем хуже. Люди слишком боятся разумных киборгов.

– Не люди, а «DEX-компани», – поправил друг. – Если окажется, что разум у киборгов не отсутствует, а подавляется, разразится грандиозный скандал. Я смотрел историческую справку, поначалу идею производства «органических роботов» встретили в штыки, но «DEX-компани» сумела убедить общественность, что высшая нервная деятельность у киборгов невозможна в принципе, они просто биомасса в форме человека. Мол, это как искусственные органы для трансплантации выращивать, только заменять не оторванную в бою ногу, а бойца целиком, еще до того, как его искалечит. Андроидов же мы без всяких угрызений совести в бой кидаем, вот и тут вроде бы то же самое, только на органической базе. Пиарщики компании роликов жалостливых наклепали про спившихся инвалидов и плачущих на могилах сирот…

– Угу, а теперь у этой биомассы переходный возраст, – мрачно пошутил Станислав и неожиданно для самого себя предложил: – Так, может, устроить им этот скандал? Привлечь журналистов, экспертов…

– …Деньги, время, нервы, – неумолимо продолжил Вениамин. – Впрочем, черт бы с ними, но все крупные СМИ наверняка на прикорме у «DEX-компани», а независимой «желтой прессе» люди уже давно не верят. Даже если нам удастся всколыхнуть это болото, Дэна запрут в лабораторном изоляторе и заставят пройти кучу тестов… результаты которых так же легко купить, как журналистов. Парня замучают, признают сбоящим искином, конфискуют и уничтожат, а заодно и нас, чтоб не мутили воду. Не помогут даже твои связи, армия слишком заинтересована в боевых киборгах; максимум – с радостью использует этот скандал, чтобы заставить компанию снизить отпускные цены.

– Да понимаю я, понимаю…

Станислав хмуро уставился на разводы кофейной пены в ополовиненной кружке. Мерзкая ситуация, когда установилось несправедливое, шаткое, но все-таки равновесие, которое боишься трогать, чтобы не сделать еще хуже… и чувствуешь себя малодушным гадом.

На третьей минуте тягостного молчания из-под стола высунулась тонкая серо-белая лапа, с гибкостью щупальца обшарила капитанскую тарелку, сняла с нее отбивную и втянулась обратно.

– Котька, з-зараза!!

Станислав приподнял край одноразовой медицинской простыни, заменявшей друзьям скатерть (пятна от пролитого Венькой каркаде придавали ей зловещий вид), но ни щупальца, ни отбивной, ни собственно воровки там уже не было. Только хвост в щели под койкой мелькнул.

Лезть туда за своим ужином капитан побрезговал, ограничился смачным пожеланием «приятного аппетита» и в свою очередь стянул ломтик сыра с тарелки друга.

– Вообще-то сейчас это не главная наша проблема, – жуя, признался Станислав. У визита к Полининой маме все-таки был неоспоримый плюс: на это время тревожные мысли не то что полностью вылетели из головы, но отошли на второй план, дав успокоиться и трезво оценить сложившуюся ситуацию. – Помнишь Ржавого Волка?

– Что, опять его наследники объявились? – нахмурился Вениамин.

– Или наследники или собственной персоной, черт его знает. Тела-то так и не нашли.

– Стасик, параноишь.

Капитан без слов полез в карман, вытащил завернутый в пакетик гвоздь и вытряхнул его на скатерть.

Вениамин отхлебнул из кружки и склонился над столом с любопытством патологоанатома, которому принесли особо циррозную печень.

– И от чего эта запчасть?

– Судя по контексту – от меня.

– Э?

– Это черная метка Волка, – пояснил Станислав. – Сперва врагу присылают ржавый гвоздь, а потом полиция находит труп с таким же гвоздем в глазнице. Причем, судя по результатам вскрытия, до гвоздя он трупом не был.

Вениамин склонился над гвоздем и подпихнул его кончиком ножа, как скальпелем.

– А может, кто-то просто пытается тебя напугать, подражая Волку? Тот же Айзек, в отместку за сорвавшуюся сделку с центаврианской флешкой.

– Я ему ничего не обещал, сказал, что подумаю. Ну, подумал и передумал, решил отдать флешку полиции. Авшур не человек, он не станет мстить за упущенную выгоду – только за обман.

– А, скажем, Падла? – Доктор выпрямился и снова взялся за кружку. – Гадость в его духе.

Станислав презрительно хмыкнул.

– Этот слизняк подбросил бы гвоздь в почтовый ящик и драпанул что есть ног. А тех громил мое отсутствие явно огорчило, к тому же в одном из них сосед почти опознал Волка.

– Почти?

– Видел бы ты того соседа… – Капитан рассеянно ограбил друга еще на один ломтик, на сей раз колбасы, и убежденно заявил: – Нет, Венька, это Волк, точно тебе говорю! Я в рапорте так и написал: поскольку тело не найдено, а подземный ход обрушился за несколько секунд до основного взрыва, есть все основания полагать, что главарю банды удалось уйти.

– Тогда почему он столько лет ждал? – Доктор словно невзначай подвинул тарелку поближе к себе. – Остатки флотилии Балферу уступил, затаился так, что даже Роджер, долго отиравшийся среди пиратов, уверен, что он погиб…

– Может, раны залечивал, мы ж по их логову двухмесячный боезапас расстреляли. Может, у него там метровый список, пока еще до меня очередь дошла. А может… – Станислав осекся.

Не может, а точно. Ржавый Волк – бывший военный, дезертировавший с группой таких же отморозков. Но для него они были боевым братством, считай семьей, а стараниями старшины Петухова их всех положили. Убивать одинокого пенсионера не слишком интересно, даже гвоздем, а вот когда он обзавелся кораблем, командой, процветающим (ну, по крайней мере, интересным!) бизнесом… Теперь ему есть что терять.

На сей раз капитану пришлось привстать, чтобы дотянуться до тарелки, однако это его не остановило.

Вениамин был оптимистом, но не идиотом. Демонстративно переставив тарелку на колени, он абсолютно серьезно предложил:

– Тогда, может, все-таки вооружим наш кораблик? Хотя бы по минимуму, чтоб не чувствовать себя совсем беззащитными. Мне на днях как раз подходящую рекламку скинули, вот, глянь! – Доктор вытянул руку с коммом на середину стола. – Она с программой визуализации, сразу можно посмотреть, как орудийная обвеска на наш корабль встанет.

Станислав глянул и издал такой странный звук, что обеспокоенный Вениамин поспешил похлопать его по спине.

Но в горле у друга застряло только честное мнение.

Две здоровенные, непомерно раздутые и ребристые на манер осиных гнезд пушки действительно придавали кораблю устрашающий вид, смахивая на присосавшихся к его бокам инопланетных паразитов. Тем не менее программа добросовестно попыталась вписать их в дизайн судна хотя бы по цвету, выкрасив башни кислотно-зеленым, как буквы названия. Вокруг расстилался мультипликационный космос, усеянный обломками поверженных врагов, а из всех иллюминаторов «Мозгоеда» зеркально таращили глаза шесть Станиславов, скопированных с камеры комма и снабженных счастливыми улыбками шире ушей.

«Плыви вакуум гармония!» – гласил буклет.

– Зато сразу ясно, что мы можем дать сдачи, – опередил категорическое «НЕТ!» Вениамин.

– Или взорваться от первого же выстрела!

– Тут написано – три года гарантии, – ткнул пальцем друг.

– На пушки, а не на корабль! – К тому же Станислав крепко сомневался, что «летай чини не знай!» означает именно гарантию. Возможно, имелось в виду, что эта штука вообще не подлежит ремонту, а через три года гарантированно развалится.

– Можно поставить наффские или заолтанские, – не стал спорить Вениамин. – Но они гораздо дороже, и на них придется оформлять лицензию.

– А на эти не надо? – Станислав проникся к чудо-технике еще большим недоверием.

Для самоубийства тоже никакие лицензии не нужны, только депрессия и идиотизм.

– Производители утверждают, что нет. Это не оружие как таковое, а направленные отражатели энергии, то есть для начала должны выстрелить в нас. Плюс генератор отклоняющего поля, если пальнут шрапнелью или ракетами.

– Хм… – Станислав, пощипывая подбородок, прокрутил буклет дальше: характеристики, прайс, сроки установки. Судя по всему, «модный инноваций» представлял собой переработанную версию «Ракетки», от которой человеческие конструкторы в свое время отказались – слишком большая нагрузка на реактор, потеря маневренности и невозможность уйти в червоточину во время работы поля. Последнюю проблему шоаррцы решить так и не смогли, зато остальное, если буклет не врал, довели до ума. Для военного истребителя по-прежнему не годится, но тихоходу-транспортнику дополнительная защита, хотя бы от метеоритов, придется кстати. – В принципе, если эти штуки будут не зеленые, а темно-синие или серебристые…

– А я тебе что говорю! – восторжествовал Вениамин. – По-моему, очень достойный вариант!

Доктор попытался на ощупь взять с тарелки ломтик сыра, потом колбасы, потом хоть чего-нибудь и уставился на Станислава с почти священным ужасом: «КАК?!» Капитан с усмешкой покачал головой и взглядом показал вниз. Незаметно просочившаяся обратно под стол Котька в глубокой задумчивости сидела между хозяйскими ногами, пытаясь понять: она в раю или вот-вот лопнет? Из пасти у кошки торчала веточка прилипшей к колбасе петрушки, которую брезгливость не давала проглотить, а жадность – выплюнуть.

– Валентине Сергеевне ты бы наверняка понравилась! – с досадой бросил доктор.

Котька презрительно икнула, выронила петрушку и на негнущихся лапах побрела к выходу.

– Ладно, на следующей станции свяжусь с дилером, – решил Станислав. – Если действительно за шесть часов установят, то рискнем.

– Рисковать – это продолжать летать на безоружном корабле, – возразил Вениамин.

– Брось, уйма народу так летает, и ничего.

– Им можно, а нам уже статус не позволяет.

– Это какой еще статус?!

Котька уперлась в дверь, помедитировала на сенсор и трагически заорала, сообщая, что животному в ее состоянии прыгать категорически противопоказано.

– Великих и ужасных космических мозгоедов, – со вздохом пояснил Вениамин, вставая. – Порабощать низшие расы голыми щупальцами крайне неприлично, спроси у Лики! А как врач могу добавить, что и негигиенично.

Станислав усмехнулся:

– Ну разве что ради порабощения… Ты на кухню? Захвати и мне чего-нибудь пожевать!

– Непременно, – выразительно пообещал друг.

* * *

Маяком это здание никогда не служило, местные прозвали его так из-за расположения и внешнего вида: трехэтажная башня на краю мыса сперва была монастырем, потом музеем, а теперь отелем – шикарным, но с дурной репутацией (и слава богу, иначе невинных жертв оказалось бы намного больше).

С моря дул сильный холодный ветер, начесывая трехметровые волны. Они выкатывались на пляж до самой трассы или вдрызг разбивались о скалы, переполняя уши какофонией грохота, плеска и шипения, а эфир помехами.

А еще быстро темнело, и это было плохо. И физически, и психологически – чем ярче направленные на здание прожекторы, тем больше в нем темных углов и гуще в них тени. Внутреннюю подсветку пираты, разумеется, отключили: свое логово они знали назубок, к тому же среди них было немало ксеносов, предпочитавших ночь дню.

– Не нравится мне это. – Капитан Рейн, командир роты, облизнул губы, и так уже обветренные и растрескавшиеся. – Похоже, эти гады неспроста время тянут.

Старшина Петухов кивнул и снова приник к биноклю. То, что Ржавый Волк сам предложил переговоры, уже настораживало, а дебильные, хоть и выполнимые требования – тем более. Выполнять их, впрочем, власти не собирались, и Волк знал это как никто другой. Но зачем-то продолжал ломать комедию.

Маяк казался безжизненным, хотя в нем по данным разведки засело около восьмидесяти «единиц противника» – людей, инопланетян и киборгов. Плюс семнадцать заложников, в чьей подлинности Станислав сильно сомневался. Скорей всего за них выдавали пиратских девок, отельную прислугу (прекрасно знавшую, кто у них в гостях) и новичков, еще не успевших засветиться в полицейской базе. Но доказательств, что это одна шайка-лейка, не было, а значит, мать их, приходится играть в благородных освободителей.

– Надо штурмовать, – уверенно бросил старшина, опуская бинокль. – Прямо сейчас, пока хоть что-то видно.

– Без приказа?

Станислав выразительно посмотрел на старшего по званию – но не боевому опыту.

– Они не собираются сдаваться. Ждут подмоги или еще чего, черт их знает. И дождутся, если мы так и будем мяться, как девственник перед борделем.

– Но наши психологи проанализировали ситуацию и…

– Клал я на их анализы, – бесцеремонно рубанул Станислав. – Волк не идиот и не самоубийца. Он точно знает, чего хочет и как это получить. А перед камерой просто выкобенивался, мозги нам пудрил.

– Откуда ты знаешь?

– Если бы я хотел изобразить психопата, тоже шпарил бы фразами из конспекта второго курса военно-десантной академии.

– А ты учился в академии? – изумился капитан. – Почему тогда не офицер, разжаловали?

– Не доучился, математику завалил, – раздраженно буркнул Станислав.

Он не стыдился своей «неудачи», но сейчас эта тема была крайне неуместной. Осада велась по двум фронтам: внизу, на оцепленном космодесантом мысе, и на орбите, где точно так же замерли друг напротив друга восемь пиратских судов и пять армейских. Пиратскую верхушку накрыли во время гулянки по случаю крупной добычи – почти случайно, осведомитель удачно подвернулся. Ну, как накрыли… Прилетели, высадились как можно ближе к цели, но она оказалась неожиданно хорошо укреплена, и первый штурм провалился. Только и осталось поорать в мегафон и по рации: «Сдавайтесь!», получив в ответ: «Хрен вам!» Но, если пренебречь «заложниками», при повторной атаке преимущество будет на стороне космодесанта – у них и огневой мощи больше, и выучки, и подкрепление через сутки-двое пришлют… Однако Станислав задницей чуял: этих суток у них нет.

– Что, серьезно?! Можно ж было договориться, пересдать… – Капитан, напротив, цеплялся за любую возможность отвлечься от безнадежной, с его точки зрения, ситуации.

– Можно, – не стал распространяться старшина.

В том году у него умер отец, три месяца спустя – мать, и стало не до учебы – ни финансово, ни морально. Станислав взял академический отпуск и пошел служить рядовым по контракту – год, два, а там показалось уже глупо возвращаться за парту и забивать голову интегральной бессмыслицей. Хотя изредка – например, сейчас – Станислав жалел, что сошел с трассы у самого финиша.

Бледный закат оседал прямо на глазах, еще десять – пятнадцать минут, и Маяк канет во тьму, а вместе с ним надежда на успех операции.

– Давай сигнал к атаке, – жестко велел старшина, демонстративно откладывая бинокль и опуская щиток шлема. – Хватит, насиделись.

– Без приказа? – беспомощно повторил капитан.

Станислав шумно вздохнул. Вот именно поэтому за пятнадцать лет службы Рейн и не поднялся выше капитана. Правда, по той же причине и ниже не спустился.

– Если бы командование видело, что тут происходит, то давно бы его отдало. Все проблемы из-за гнилой связи и идиотов-психологов, которым сперва свои мозги надо вправить, а уж потом в чужих ковыряться.

– Да, но… – На капитанском лице отразилась заведомо обреченная на провал борьба здравого смысла с армейским уставом. – Если так подумать, из Маяка пиратам деваться некуда, мы все подходы оцепили. Может, Волк просто понял, что ему хана, вот и резвится напоследок? Не хватало мне из-за его закидонов погон лишиться, да и тебе, кажется, всего ничего до пенсии осталось…

Станислав задумчиво кивнул, словно соглашаясь с этими аргументами. Поправил бронежилет, проверил индикатор батареи бластера, небрежно протянул руку к командирскому поясу, отцепил от него рацию и, прежде чем Рейн осознал, что происходит, уверенно скомандовал:

– Сорока сидит на флюгере. Повторяю: сорока сидит на флюгере.

После чего так же спокойно размахнулся и далеко, красиво, как учебную гранату, зашвырнул рацию в черные зубья прибрежных скал.

– Да ты… Да что ты себе… Под трибунал пойдешь, идиот! – вякнул моментально побелевший капитан, пятясь от Станислава, как от бешеной собаки, но тот, больше не обращая на него внимания, выскочил из укрытия и короткими перебежками рванул к башне.

Если сержанты и узнали голос Станислава, то не удивились и не стали мешкать. Старшина в роте – первое лицо после командира, и, сказать по правде, бойцы доверяли ему куда больше, чем Рейну. Кодовая фраза единой волной сорвала с мест засидевшихся, тоже матерящих командирскую трусость десантников. За время вынужденного бездействия они успели найти и обезвредить большинство расставленных пиратами ловушек, подготовить свои и детально продумать план атаки. Стрелки прикрытия открыли шквальный огонь по дверям и окнам, в расщелине глухо чпокнула пневмопушка, выплюнув мину-липучку. Она несколько секунд повисела на стене башни, все чаще мигая алым огоньком, а потом рванула, раскурочив стену аккуратной двухметровой дырой. Чпок… Чпок… Выстрелов было пять, взрывов только четыре – одна мина прошла мимо цели, упала где-то в скалах, и наводящий не стал ее активировать. «Подобрать после боя, – машинально отметил старшина. – Стрелку, если уцелеет, выговор». Ладно бы просто выше или ниже взял, а то конкретно в молоко, своим же на головы свалилась.

Станислава обогнали два ротных киборга, скользнули слева и справа молчаливыми тенями. Старшина отметил их краем глаза и едва заметно вздрогнул, сжался, хотя ни задеть его, ни спутать с противником биомашины не могли. От киборгов веяло жутью, даже когда они просто стояли в казарме у стенки, как манекены, а уж когда «оживали»… Большинство бойцов хорохорились, уверяя, что ничего подобного не чувствуют, техника и техника, но Станислав себя не обманывал. Ксеносы и те вызывали меньше неприязни, к ним постепенно привыкаешь и начинаешь воспринимать как людей в причудливых костюмах. Киборгов – нет.

Тем не менее польза от них была существенная: DEX’ы нырнули в один из проломов, сразу озарившийся изнутри пламенем. Продержались они недолго, секунд пятнадцать, но успели разведать и доложить обстановку, а главное – зачистить путь для второй волны штурмовиков в мощных, но неповоротливых бронескафандрах. Иначе их вымело бы оттуда направленным взрывом, как в первый раз.

Холл удалось взять с настораживающей легкостью. Пираты, почти не показываясь, отступили на верхние и нижние этажи и стали плеваться огнем оттуда. Настал черед бойцов в более легкой и компактной броне – низкие потолки, толстые каменные стены, винтовые лестницы, узкие коридоры и маленькие комнатки бывшего монастыря придавали гостинице средневековый колорит, но, к сожалению, крайне затрудняли ее захват. За толстыми дубовыми дверями космодесантника могло ожидать что угодно: от трех пиратов с плазмометом до визжащей полуголой девки, а то и все вместе. Даже светошумовую гранату туда не швырнуть – самого накроет, стена слишком близко.

На верхних этажах стреляли и визжали активнее, но старшина махнул рукой ближайшей пятерке бойцов и уверенно повел их вниз. Станислав не любил сюрпризов и ненадежных тылов – мало ли, вдруг у Волка в подвале тонна взрывчатки по принципу «живым не дамся!».

Космодесантники быстро узнали, на что пираты потратили подаренное им время. При виде каждой новой баррикады, каждой не учтенной планом зачистки дыры в стенах и потолке Станислав сдавленно матерился, проклиная Рейна с его нерешительностью – и, чего греха таить, своей. Знал же, что это не простой уголовник, а бывший военный, сержант, и в подручных у него такие же опытные бойцы! Надо было сразу послать их парламентера на хрен, быстренько перегруппироваться и додавить гадину, пока она не отрастила новые зубы!

Штурмовики столкнулись с серьезным, а главное, прекрасно организованным сопротивлением. На этот раз атака не захлебнулась, но каждый метр давался с боем – проще обрушить здание целиком, чем выскрести из него всю заразу!

За семь минут Станислав успел дважды потерять свою группу – трех бойцов убитыми, четырех ранеными, которых соратники потащили к медикам, – и обрасти новой. Согласно плану в Маяке было два подвальных этажа: хозблок, простирающийся под всем зданием, и небольшой, квадратов пятьдесят, погреб-кладовая. Штурмовики продвинулись примерно до середины, до входа в погреб, но тот оказался намертво завален и запенен жаростойким полимером, от плазмы только черневшим и чадившим. Вроде бы такая же баррикада, как предыдущие, сложенная в стратегически важном месте, однако Станислава она сильно озадачила. По уму, погреб – последняя линия обороны, так почему Волк, решивший сражаться до последнего, от нее отказался? И, кстати, где он? Пока что никто из бойцов не доложил, что убил или хотя бы засек кого-то похожего.

Подозрения Станислава насчет бомбы укрепились. Похоже, Волк залег в подземном логове и ждет, когда космодесантники займут здание, соберутся возле погреба и начнут его расколупывать. Тут-то их скопом в рай и зашвырнет!

Станислав изложил свои подозрения по интеркому шлема, обращаясь вроде бы к командиру роты, но на общей частоте. Рейн зловеще промолчал, не желая делить со старшиной ответственность за нарушение приказа, ведь все их переговоры записываются и потом будут разбираться. Черт с ним, зато теперь бойцы не станут крушить баррикаду, пытаясь прорваться в погреб, и покинут Маяк сразу после зачистки.

Перестрелка в хозблоке увяла до редких выстрелов с обеих сторон. С верхних этажей гарь хотя бы через выбитые окна вытягивало, а здесь она сгустилась почти до осязаемости. Если б не респираторы со встроенным генератором кислорода, воюющие стороны давно б задохнулись. Про видимость и говорить нечего, не помогали ни тактические фонари, ни инфракрасные визоры, противника приходилось в буквальном смысле нашаривать.

– Не давайте им головы поднять, а я пойду гляну, что за тем поворотом, – приказал Станислав. По плану отвилок заканчивался тупиком, но убедиться не помешает.

Именно идти было слишком опасно, и старшина сноровисто, по-пластунски полз вперед, пока не тюкнулся шлемом в чугунную ножку винтажного шкафа, лежащего поперек коридора. Осторожно ощупав препятствие, Станислав пришел к выводу, что это не очередная баррикада, а жертва военных действий: от плазмы не защитит, вспыхнет, как и положено хорошо просушенным доскам. Обползти ее никак не удавалось, только перескочить, но едва ноги космодесантника снова коснулись пола, как тот разъехался под ними.

В первый момент Станислав решил, что угодил в ловушку, однако три секунды спустя обнаружил, что все еще жив и сидит уже на другом полу, а до проломанного потолка не больше двух метров. В неожиданно прозрачном воздухе текущий из дыры дым казался черной бесконечной змеей, оплетающей человека кольцами. Здесь даже был слабый свет, и старшина торопливо потушил фонарь. Кажется, перекрытие просто не выдержало вибраций от беготни и пальбы, и космодесантник провалился… куда?! Погреб находится гораздо дальше!

Играть в героя-одиночку Станислав не собирался, но рация внезапно отказала – то ли неудачно приложился шлемом, то ли сигнал не пробивался сквозь экранированный потолок.

Пришлось вставать и, морщась от боли в отбитой заднице, проводить более детальную разведку, пока и здесь все не задымило. От идеи выбраться наверх тем же путем старшина сразу отказался: края дыры выглядели крайне ненадежно, как бы при попытке уцепиться и подтянуться потолок не рухнул ему на голову целиком, вместе со шкафом.

Судя по каменным, неровным, влажно блестящим стенам, космодесантник очутился в естественной пещере. Точнее, как он быстро убедился, в целом лабиринте, и, судя по там-сям прилепленным диодным светильникам, его первооткрывателем старшина Петухов не был. Станислав выматерился и снова попытался связаться со своими, но тщетно. Выходит, пока они там дурака валяли, Волк преспокойно смылся из башни по подземному ходу! Хм… Нет, не складывается. Смывались бы уже все сразу, еще несколько часов назад. Может, выход из лабиринта находится в кольце оцепления? Тогда к чему этот фарс с переговорами? И, кстати, почему никто из местных даже не заикнулся о пещерах? От любопытных вездесущих мальчишек никакая маскировка не поможет, они каждую расщелину в округе знают!

– Поговорим, старшина?

Станислав круто обернулся, взяв на прицел одинокую, безоружную с виду фигуру, даже без бронежилета.

– На твоем месте я бы поостерегся стрелять. Эта часть лабиринта, – Волк обвел взглядом свод пещеры, сплошь увешанный длинными тонкими сталактитами, – очень хрупкая и нестабильная. Как точка напряжения стекла, если ты понимаешь, о чем я.

Главарь пиратов говорил негромко, но эхо так усиливало его голос, что, казалось, сталактиты вибрируют от звуковых волн.

«Я завалил математику, а не физику!» – сердито подумал Станислав. Вслух же непреклонно отчеканил:

– Положи оружие на пол и подними руки вверх!

Эхо издевательски затявкало и заскакало по стенам, больно резанув уши.

– Так нет же оружия! – развел руками Волк. – Слушай, может, обойдемся без этого дурацкого фарса? Ты, вижу, мужик умный и честный, раз до сих пор старшинские нашивки носишь…

Станислава перекосило, но пират спокойно развил мысль:

– Был бы дураком, уже давно убили бы, а трус бы в штабе задницу отсиживал. Это ведь ты роту на штурм поднял, верно?

«Прослушивает переговоры или кто-то из наших крысятничает?» Старшина продолжал держать врага на мушке, настороженно кося глазом по сторонам. Стрелять действительно боязно, штурмовой плазмомет – мощная, но не слишком точная штука, а за спиной у Волка две тонкие, словно изгрызенные колонны.

– Руки вверх, – тоном ниже повторил Станислав, делая шаг вперед.

В армии сержант Сергей Волков был инструктором по рукопашному бою, в то время как старшина Петухов всего лишь «владел основными приемами». То есть что голыми, что вооруженными руками эту матерую зверюгу взять непросто.

– Если вы победите, тебя скорей всего не отдадут под трибунал, – словно не услышал пират. – Но постараются ускорить твою отставку. А Федерация полагает, что армия и так обходится ей слишком дорого, чтобы тратиться еще и на пенсии. Если вовремя сам о себе не позаботишься, то придется перебиваться с хлеба на воду, в лучшем случае с батона на кефир. Так как насчет небольшой сделки, мм? Тебе даже ничего делать не придется – просто возвращаешься к своим и говоришь, что ничего не обнаружил, а через пару месяцев, когда шумиха уляжется, – на твой счет приходит некоторая сумма…

Стандартный ход загнанного в угол бандита («Начальник, давай договоримся!»), но на Станислава снова накатило противное ощущение утекающего сквозь пальцы времени. То есть если старшина согласится – отлично, Волк не обманет, заплатит, однако на уме у него совсем другое.

Станислав недобро усмехнулся:

– Засунь ее себе в задницу!

Зря он, конечно, заговорил с этим ублюдком, надо было сразу стрелять, но без звука собственного голоса решимости нажать на гашетку не хватило. А так – Волк мигом просек, к чему идет дело, метнулся за угол и, наплевав на собственное предостережение, открыл ответную пальбу, вынудив Станислава тоже искать укрытие.

За спиной раздался грохот, а следом многоногий топот: старшину хватились и бросились ему на подмогу.

– Парни, сюда! Волк здесь! – упустил Станислав свой последний шанс на пенсионный вклад.

– Ну погоди, сукин сын, я тебя даже из гроба достану! – убедительно пообещало эхо.

За углом послышалась какая-то возня, но вместо Волка оттуда внезапно выскочил боевой киборг – худой, рыжий, всклокоченный.

– Дэн?!

Киборг вскинул здоровенный плазмомет с такой легкостью, словно это была детская пластиковая игрушка.

Тренированное тело отреагировало само.

Человек не способен опередить киборга. Но опередил, потому что Станислав уже был не один, и первым в факел превратился Ярик, долговязый новобранец, в бою всегда наивно державшийся поближе к старшине.

Ответный выстрел оторвал рыжему левую руку вместе с куском плеча. Из дыры вразнобой ударили и сразу опали несколько струй крови – импланты мгновенно пережали сосуды. Плазмомет клюнул прикладом, какое-то время киборг пытался удержать оружие в уцелевшей руке, потом выронил и атаковал врага врукопашную, все с тем же кукольным лицом без малейших признаков боли и узнавания.

В следующий раз Станислав прицелился точнее, и сгусток плазмы выел грудь киборга до решетки из обугленных ребер, за которой продолжало противоестественно пульсировать сердце.

Дэн остановился, закачался, в глазах как будто мелькнуло что-то человеческое, но Станислав продолжал стрелять – уже осознанно, от ужаса и жалости: поскорее добить, потому что от таких ран не оправится даже киборг… Стрелял, пока тело не превратилось в огромный черный уголь, охваченный пламенем, но по-прежнему стоящий на ногах, глядящий на своего убийцу мертвыми прозрачно-голубыми глазами…

«Стоп!» – неожиданно спохватился Станислав. Дэн же «шестерка», их начнут выпускать только через несколько месяцев, когда он уже уйдет на пенсию! Так… пенсия… тогда какого черта он тут делает?! И что там делают без капитана его олухи?!

Станислав наконец осознал, что спит… и сразу проснулся. В таких случаях обычно говорят: «в холодном поту», но капитан, напротив, задыхался от жары и рези в пересохшем горле, хотя во время «штурма» одеяло успело сползти на пол.

Увидев, что хозяин открыл глаза, сидящая в изголовье Котька наклонилась, щекотно обнюхав Станиславу лицо, и встревоженно поинтересовалась:

– Мрр-р?

Капитан молча сграбастал ее в охапку и уткнулся лицом в мохнатый, слегка пахнущий заспанной кошатиной бок.

Котька громко заурчала, одновременно отпихиваясь всеми четырьмя лапами, и это окончательно привело Станислава в чувство.

– Чертов Маяк, когда ж он наконец от меня отвяжется?! – досадливо пробормотал капитан, разжимая руки. Котька отбежала в конец койки и принялась вылизываться с таким видом, словно ее облапал пьяный бомж.

Станислав подобрал одеяло, снова лег и заложил руки за голову. По-прежнему хотелось пить, но меньше, чем спать, и плестись в пультогостиную капитан поленился.

В пророческие сны он не верил, чепуха это. Просто, когда разнервничаешься или переберешь спиртного, из подсознания начинает лезть такой вот бред (и вообще, меньше жрать на ночь надо!). Стас всегда мог определить, чем навеян кошмар, и этот не стал исключением.

Он не ошибся, заложники были липовыми. Часть из них при штурме схватилась за оружие, часть в ужасе забилась в углы, и расстреливать их пираты, как грозились, не стали. Жуткая схватка в пещере – киборгов было четверо, и одного Станислав действительно расстрелял почти в упор – закончилась победой космодесанта, хоть и с большими потерями. У лабиринта оказался всего один выход, но, когда штурмовики подбежали к сообщающемуся с океаном пещерному озеру, оно вздулось огромным пузырем и лопнуло. Точно такой же мега-бульк раздался под утесом, и подводный тоннель завалило по всей длине. Мокрые и злые штурмовики сообщили, что видели, как перед самым взрывом в озеро кто-то прыгнул, но был ли это Волк, никто не мог утверждать наверняка. Как и то, успел ли он пролететь по тоннелю на ракетном ранце скафандра или навсегда упокоился под тоннами воды и камня.

Пленные на допросе признались, что они собирались покинуть Маяк на подводной лодке, взамен оставив предсказанную Станиславом взрывчатку в погребе и прикрывающих отступление киборгов. В башне было полно потайных ходов, в том числе ведущих в пещеру, и банда до последнего ждала прибытия подмоги, но та опоздала.

Потери сразу перестали казаться огромными. При ночном штурме космодесант потерял бы не сорок восемь человек, а всю роту, причем единственным трофеем стали бы обломки пустой башни.

Волк тоже не ошибся. Станислава ожидало внутреннее (не признаваться же, что прогремевшая по всем инфосайтам победа досталась армии не благодаря мудрому командованию, а вопреки ему!) разбирательство, выговор, медаль, захолустный гарнизон для шибко инициативных и выход на пенсию. Можно было подать рапорт, пройти медосмотр и, если все в порядке, добиться продления контракта еще на три года… Можно. Но после штурма Маяка Станислав впервые почувствовал, что устал – от войны, смерти, идиотов-командиров…

Капитан усмехнулся в темноту, озаренный неожиданной мыслью: а ведь с Дэном у него куда больше общего, чем с людьми. Оба воевали, убивали и нарушали дурацкие приказы, даже если это могло стоить им жизни.

Котька, видя, что хозяин затих и его дыхание выровнялось, вернулась к нему под бок. Станислав осторожно, чтобы не спугнуть, нашарил и погладил теплый шерстяной клубок.

Интересно, какие кошмары снятся боевому киборгу?

* * *

Выспаться Станиславу так толком и не удалось. Без семнадцати шесть Маша доложила, что за «Космическим мозгоедом» увязался какой-то корабль, не отвечающий на вызовы. После двадцати минут нервотрепки (оторваться от преследователя не получалось, на смену курса он отвечал тем же) оказалось, что это всего лишь «альбатрос», загадочное порождение внеземной цивилизации (причем ни одна из них в материнстве не признавалась). Никто никогда не видел, чтобы «альбатрос» на кого-нибудь напал, куда-нибудь сел или вообще приблизился к обитаемой планете; обычно они набивались в спутники к небольшим одиночным суднам и какое-то время безмолвно летели следом, а потом так же внезапно отставали. Ученые предполагали, что это наблюдатели закуклившейся цивилизации тракашей, а военные обзывали их шпионами и относились с большим подозрением. Те и другие мечтали поймать и расковырять хоть одну пташку, но безуспешно: «альбатрос» играючи уходил от самых быстрых кораблей, не давая им даже прицелиться, а если ловцов было несколько, то вообще не появлялся – из чего следовало, что его системы наблюдений тоже на порядок опережают современные технологии.

Когда «Космический мозгоед» замедлил ход, «альбатрос» подошел так близко, что удалось разглядеть сине-серый, словно цельнолитой корпус и непропорционально огромные клиновидные крылья, до того тонкие, что при определенном ракурсе они исчезали. Корабль действительно напоминал большую морскую птицу, живущую только в полете, причем космическом: если он войдет в атмосферу типа земной, эти крылья отломаются, как фанерные, а взлететь с ними он тем более не сможет.

Корабли несколько минут полюбовались друг другом, после чего чужак величественно развернулся и заскользил обратно.

– Говорят, встретить «альбатроса» – к счастью, – авторитетно заметил Тед.

Станислав кивнул, подумав: «Точно, я ОЧЕНЬ счастлив, что это всего лишь он». Да, однозначно надо вооружать корабль, и поскорее! За эти двадцать минут капитан успел двести раз пожалеть, что не сделал этого раньше.

– Я его впервые вижу, – смущенно признался он. Хорошо остальную команду по тревоге не поднял, а то сейчас глупо бы выглядел.

– Я во вторые, – похвастался Теодор. – В позапрошлом году он к моему курьерчику прицепился, в секторе 46-А.

– И как, было тебе после этого счастье? – заинтересовался Станислав.

– Ну-у… – замялся пилот. – Суеверия все это! Пойду подрыхну еще часок, можно?

– Иди, – разрешил Станислав, убедившись, что окрестный космос опустел.

Пока капитан размышлял, не последовать ли примеру Теда, в пультогостиную вошел уже полностью одетый и причесанный (точнее, уже растрепанный) Дэн.

– Доброе утро, Станислав Федотович, – с легким упреком сказал он и, первым делом убедившись, что его пирожное на месте, включил кофеварку и спокойно устроился в кресле. Судя по статьям об «альбатросах», которые рыжий принялся просматривать, про нежданную встречу он знал с самого начала.

– Если бы возникла необходимость, я бы тебя позвал.

Дэн кивнул, хотя от его нарочито бесстрастного вида так и веяло обидой: «А просто поглазеть за компанию?!» Тед точно не сдержался бы, ляпнул.

– Мальчишки! – с усмешкой покачал головой Станислав.

Боевой киборг недоуменно вскинул на него глаза, но капитан, не поясняя, пошел к кухонному шкафчику за кружкой, соблазненный запахом свежего кофе.

Возвращаться после этого в постель не имело смысла, и Станислав скоротал время за ненавистным сведением баланса. Свести его традиционно не удалось, зато это занятие так тонизировало, что ко времени общего подъема капитан уже жалел, что на них никто не напал и ему некого разорвать голыми руками.

– Дэн, ты не помнишь – сколько мы ящиков с поделочным известняком на Гидре загрузили, тридцать или сорок?

– Что значит «или»? – возмутился Вениамин. – А в договоре что написано?

Станислав молча продемонстрировал другу сушеную полупрозрачную шкурку гидрианской амфибии, заменявшую аллитам бумагу. На ней была нарисована груда ящиков, вокруг которой водили хоровод счастливые заказчики и исполнители.

– А в планшете пометку сделать не догадался?!

– Я думал, запомню, число-то круглое было!

– Двадцать девять, – с задержкой отозвался киборг.

– Точно! – просиял капитан. – Тогда все нормально, сходится.

– Круглое?! – саркастически уточнил Вениамин.

– Да, количество солдат в моем последнем взводе. – Станислав аккуратно, чтобы не обломать торчащие лапки, убрал шкурку обратно в папку. – А будешь ворчать – потребую с тебя чеки за все купленные в последнем месяце препараты и журнал их расхода!

Доктор презрительно хмыкнул, но замолчал. Бухгалтерия на «КМ» велась через пень-колоду: четкой таксы за доставку не существовало, все зависело от транспортника, расстояния, трассы, груза, личности заказчика и жадности капитана. К тому же некоторые клиенты расплачивались местной валютой или вообще натурой, которую еще предстояло кому-то сбыть или обналичить по плавающему курсу, а деньги на текущие расходы капитан выдавал по простой просьбе под честное слово. В общем, переменных было так много, что Станислав давно отчаялся решить это уравнение и смотрел только на свой банковский счет, медленно, но все-таки растущий.

Когда капитан разобрался с документами (точнее, переложил их более аккуратной стопочкой), пришло время стыковаться к таможенной орбитальной станции Леразии. Очередь на влет была небольшая, а досмотр беглым, но предстояло еще уговорить таможенников его сделать. У леразийцев считалось крайне оскорбительным не доверять гостям, поэтому об автоматической таможне не шло и речи, а живой таможенник кочевряжился и уверял, что не смеет «распускать гребень сомнений и отращивать хвост подозрения». Однако пропустить корабль без досмотра не может, от чего крайне страдает и мажет перепонки уже третьим слоем гидрогеля.

Ушлые авшуры открыли при таможне посредническую фирму «Понимание», сотрудники которой с гарантией убеждали таможенников, какое неслыханное удовольствие те доставят гостям, если соблаговолят пройтись по их трюму (а если обнаружат контрабанду, то команда испытает групповой экстаз!). Но «Космический мозгоед» в авшурских услугах не нуждался.

– Главное, не увлекись, как в прошлый раз! – сурово напутствовал Вениамина капитан.

– Конечно-конечно, – пообещал доктор, отводя глаза в сторону, а зажатый в руке пакет за спину.

– Что там у тебя?

– Мусор, – соврал Вениамин, нервно косясь на Дэна. – Выкину по дороге, чтоб наш утилизатор не нагружать. – И поскорее перешел в атаку: – А ты свяжись с той компанией по установке защитно-оборонительных систем! У них на Леразии как раз крупный филиал имеется.

– Ладно-ладно… – Станислав тоже глянул на киборга, как в зеркало, оценивая степень своей решимости: после того как угроза миновала и вообще оказалась пшиком, навешивать на корабль черт-те что ему снова расхотелось. – Все, уже звоню, уговорили!

Капитан решительно подошел к терминалу (теоретически Маша могла спроецировать изображение из любой точки пультогостиной, но тогда в кадр попал бы бардак на столе, смачно вылизывающая задницу Котька или ноги Теодора в разноцветных носках, бессовестно задранные на деактивированный пульт), а доктор воровато попятился к шлюзу. Мусор предательски звякал и побулькивал.

Таможенники явились всего через час, с ручной скорессой на поводке-рулетке. Юркая красная тварь, похожая на многоусого узкотелого таракана, живо обшуршала трюм по полу, стенам и потолку, исчертив их тонкими оранжевыми метками, как царапинами. Капитан уже знал, что через пару часов они побледнеют и исчезнут, но все равно посматривал на «визу» с неодобрением. Вся процедура заняла не больше десяти минут, зато потом команде пришлось еще час убеждать горестно курлыкающих таможенников, что они ничуть ее не обидели и в следующий раз непременно что-нибудь найдут. Полина даже сердобольно пообещала нарочно прихватить для них килограмм-другой контрабанды, но тут помрачнел уже капитан, и пришлось торопливо извиняться, что это была неудачная шутка.

Потускневшие от стыда леразийцы наконец удалились, проклиная свою работу, а доктор так и не вернулся.

– Венька, ну куда ты запропастился?! – не выдержав, первым вышел на связь Станислав.

Вениамин сперва громко рыгнул, а потом виновато попросил:

– Стасик, может, вы меня уже на обратном пути подберете? У нас тут небольшой… гык!.. – На этот раз доктор успел прикрыть рот ладонью. – …Научный диспут!

– Вижу, – вздохнул Станислав. – Ты уверен? Мы только к ночи, а то и к утру вернемся! Не верю я в их шестичасовой монтаж, хорошо если в двенадцать уложатся.

– Ничего, в крайнем случае в арестантской камере переночую, – заверил друга Вениамин. – А если срочно понадоблюсь, свисти – прилечу с ближайшим кораблем.

Капитан укоризненно просвистел пару тактов траурного марша и отключился.

– Все, ребята, стартуем.

– А док где? – удивился Тед.

– Оздоровляется, – ворчливо, но честно ответил Станислав. – Ладно, сегодня мы вполне без него обойдемся… – Капитан перевел взгляд на разноцветные носки, с такой поспешностью переместившиеся под пульт, что Тед чуть не рухнул туда целиком. – По крайней мере, очень на это надеюсь!

* * *

Леразиец сунул в бутылку длинный, свернутый трубочкой язык – и застыл с полуприкрытыми глазами, слабо подрагивая горловой перепонкой. С интересом наблюдающий за ним Вениамин по-простому глотнул из горлышка и поморщился.

– Хорошая вода. Вкусно щиплет, – наконец заключил леразиец, вытащив язык из наполовину опустевшей бутылки. – И такой тонкий букет сульфатов!

Доктор польщенно заулыбался, хотя сам терпеть не мог минералку, да еще сильногазированную. Но законы леразийского гостеприимства требовали выкинуть не угодившее кому-то из гостей угощение, а Вениамин не для того тащил его через полгалактики. Тем более что это была не взятка таможеннику, а подарок другу – Вениамин познакомился с ним в свою недолгую, но бурную бытность военным врачом в армейском госпитале, где доктор Бобков следил, чтобы его пациентам правильно пришивали отстреленные части, а доктор Луг (крайне вольный перевод «обладатель зеленой шкуры с множеством цветных пятен») – чтобы у его пациентов они правильно отрастали.

В момент капитанского звонка коллеги с жаром обсуждали монографию некоего Т-Шиа О Ноча, который имел неосторожность посвятить свой труд сравнительному анализу леразийской и человеческой физиологий, за что сейчас огребал с обеих сторон.

– Ты представляешь, он написал, будто хеликсоидная железа способна жатировать по семь грамм буксина в сутки! – горячился Луг, на которого пузырьки углекислого газа действовали подобно алкоголю. – Он вообще хеликсоидную железу видел?!

Вениамин тоже не имел чести быть знакомым с этим достойным органом, но возмущенно поддакивал:

– А глава про печень?! Там вообще перл на перле, особенно насчет успокоительного массажа!

Луг сочувственно потрепал его хвостом по голени, искренне полагая, что печень находится где-то в том районе.

Благодаря Станиславу злосчастный Т-Шиа О Ноч перестал икать, линять и шелушиться – или что там крамарцы делают, когда их поминают всуе. Беседа свернула в другое русло.

– Жаль, что вы у нас только пролетом, – сокрушенно сказал Луг, откупоривая очередную бутылку. – Я мог бы взять выходной в счет репродуктивного отпуска и показать тебе свою колонию, инкубаторную пустыню и публичное кладбище, по тридням туда как раз завозят свежих усопших. Думаю, тебе будет интересно посмотреть на их разделку.

– Несомненно, – пробормотал Вениамин, далеко в этом не уверенный. – Но, к сожалению, нам надо спешить. Ниш-ниш ждут на Короне не позднее завтрашнего полудня, он и так уже странно попахивает.

– А дальше вы куда?

Вениамин задумчиво побулькал отхлебнутой минералкой – причем чем дальше, тем меньше ее хотелось глотать.

– В Большое Магелланово Облако, если капитан других срочных заказов не наберет.

Леразиец резко раздул многочисленные подкожные мешки, чешуя над которыми встопорщилась, обнажив ярко-малиновую кожу. Вениамин знал, что это всего лишь признак сильного волнения, но ему все равно захотелось хлебнуть чего-нибудь покрепче двуокиси углерода. Впечатление было такое, будто собеседник покрылся огромными аллергическими волдырями и вот-вот лопнет.

– Но это же мертвая зона, там опасно!

– Да нет, на поверку вполне себе живая, – усмехнулся Вениамин. – Мы туда уже пару раз летали, ничего особенного. Пожалуй, даже поспокойнее, чем в этой части космоса, там пиратов нет. Боятся нарваться на наффцев и алькуявцев.

– А вы не боитесь?

– Ну, наффцы вполне цивилизованные, хоть и отказались подписать мирный договор – это противоречит их религии. А алькуявцы первыми никогда не нападают.

– Тем не менее в прошлом году наш флот потерял в Магеллановом Облаке четыре корабля, причем мы до сих пор не знаем, что с ними случилось! – не успокаивался Луг.

– В космосе вечно что-то с кем-то случается, – философски заметил доктор. – То прыжковый двигатель посреди червоточины сбойнет, то шальным метеоритом стукнет. За год только в нашей Галактике гибнет около тысячи человек и несколько десятков кораблей. Просто наффцы отказываются сотрудничать с нашей полицией и спасателями, даже инфотрансляторы не позволяют устанавливать, а неизвестность пугает сильнее самой ужасной катастрофы. Но, уверяю тебя, на этой трассе мы рискуем ничуть не больше обычного.

Леразиец постепенно сдулся и побледнел, но чешуйки так до конца и не пригладились.

– Тогда удачи тебе, мой друг, и твоим друзьям, и родственникам твоих друзей, чтобы им не пришлось отбрасывать хвосты в знак скорби! – высокопарно пожелал он, вежливо забирая у гостя бутылку и вручая новую, только что открытую. – У людей, кажется, в таких случаях принято наполнять емкость до краев и залпом выпивать ее до дна?

Вениамин не удержался от сдавленного стона: в отобранной бутылке оставалось всего несколько глотков выдохшейся воды, и он собирался цедить ее до конца встречи. Но быстренько придумать убедительную отговорку не успел, и пришлось, вымученно кивнув, убеждать уже себя, что минералка гораздо полезнее коньяка, а здоровье требует жертв.

* * *

На космодроме «Космический мозгоед» уже поджидала монтажная бригада с пирамидой контейнеров, и такая оперативность Станислава несколько напугала. Складывалось впечатление, что шоаррцы полгода пытались заманить добровольцев для испытания своей «друг-пушка», а тут какие-то дураки сами напросились, надо скорей хватать!

Идти на попятный было поздно. Капитан перевел продавцу оговоренную сумму, в процессе несколько раз уточнив у командующего бригадой авшура, правда ли, что если в течение месяца клиента «грустить новшеств», то фирма безропотно все отковыряет и вернет деньги.

– Ой, ну шо ви так суетитесь за ту обвеску? – Авшур ловко выдернул у Станислава планшет в следующую миллисекунду после заключения сделки. – Да через месяц ви полюбите ее больше вашей дражайшей супруги!

– У меня нет супруги, – буркнул капитан.

– Так тем более! – не смутился авшур.

Вживую отражатели оказались еще более причудливыми и громоздкими, чем на макете. Фирма не обманула, подобрала краску нужного тона – правда, перламутровой текстуры, но если нарочно не присматриваться, в глаза не бросается. Шоаррцы с энтузиазмом принялись за работу, мухами бегая по корабельной обшивке на молекулярных присосках и бодро щебеча. Каркас обвески расползался по корпусу, как стрелки инея.

Станислав спрятался в каюте, не в силах наблюдать за надругательством над своим кораблем, и, пока есть возможность, сделал все необходимые звонки – в ближайшие две, а то и три недели связи с обитаемым космосом у транспортника не будет, клиенты начнут нервничать, а друзья беспокоиться. В Магеллановом Облаке отсутствовал даже инфранет, не говоря уж о межпланетке. Наффцы почему-то очень трепетно относились к информации и передавали ее только лично, максимум – по узконаправленным защищенным каналам. Это создавало торговцам и перевозчикам определенные трудности, зато давало подзаработать на свежих новостях, да и вообще – первые земные корабли болтались в вакууме годами, и ничего. Дело привычки.

Самый важный и трудный звонок капитан оставил напоследок.

К коммуникатору долго не подходили, Станислав уже хотел отменить вызов, гадая: его не слышат или игнорируют?

Потом заставка в вирт-окне все-таки сменилась трансляцией со свинофермы, на которую ворвался псих с циркулярной пилой, – по крайней мере, из динамиков хлынули соответствующие звуки.

При ближайшем рассмотрении ферма оказалась маленькой кухонькой, в которой действительно наличествовал псих, и его вид тянул уже не на посттравматическое расстройство, а на параноидальную шизофрению или даже маниакальный синдром в острой фазе.

– Чего тебе, Иуда?!

Всклокоченный, запаренный Вадим бластером направил на Станислава ложку, измазанную дымящейся кашей. Осатанелый взгляд подтверждал, что спецагент не обознался.

Капитан сделал сочувственно-понимающее лицо, правой рукой незаметно убавляя громкость.

– А где ваша няня?

– Нету! – так свирепо рыкнул приятель, словно несчастная женщина навеки упокоилась в его морозильнике, порционно разложенная по пакетикам. – У нее сегодня выходной!

– Ну, я вижу, у тебя тоже неплохо получается, – соврал Станислав. Поднимающийся от плиты дым имел отчетливый коричневый оттенок. – Только, это, не рановато ему кашу-то? Они ж до года вроде того, грудные…

Капитан спохватился, что эта часть тела у однополчанина хоть и имеется, но для вскармливания вряд ли пригодна, и поправился:

– То есть бутылочные!

Вадим молча наклонился, подобрал откуда-то из-под ног источник резко усилившегося звука и пришлепнул себе на бок.

Станислав не сильно разбирался в детях, и если еще более-менее уверенно мог отличить годовалого малыша от десятилетнего, то между, скажем, двух- и четырехлетками особой разницы не видел. Но даже ему ребенок показался крупноватым для трехмесячного. Во-первых, он сидел на «кормящем папаше» с цепкостью обезьянки, Вадим придерживал его чисто формально. Во-вторых, обладал уже четырьмя зубами и роскошной лохматой шевелюрой, до того жгуче-рыжей, что у Станислава защипало в глазах. Легкие у младенца тоже были очень, очень здоровые и объемные.

– Ого! – вырвалось у капитана. – Ничего себе вымахал! Чем ты ему кашу приправляешь?!

– Кровушкой своей, разве не видно?! – рявкнул Вадим, в противовес ребенку заметно осунувшийся и побледневший. Потом все-таки ворчливо добавил: – Побочный эффект клонирования, ускоренный рост будет продолжаться еще пару месяцев, пока действие стимуляторов не прекратится…

– Вот и отлично, значит, быстрее вырастет! – попытался утешить его Станислав.

Вадим покачнулся и перехватил ребенка поудобнее.

– Чего тебе надо-то?!

– Да вот, хотел узнать, как у вас с Аликом дела, а то мы…

– Узнал?!

Станислав понял, что план «случайно» свернуть разговор на нужную тему провалился. Осатаневший нянь был не в состоянии поддерживать ни светскую беседу, ни какую-либо вообще.

– Ладно, я лучше попозже пе…

– Какая, к чертям собачьим, разница, думаешь, что-то изменится?! – раздраженно перебил спецагент. – Давай скорей выкладывай и…

Ребенок так резко замолчал, что Вадим тоже осекся на полуслове и с подозрением на него уставился. Но Алик, оказывается, просто заметил голограмму и, присмотревшись, внезапно разулыбался во весь рот. Улыбка у него была совсем иная, чем у Дэна – киборг обычно едва ее намечал, не разжимая губ. Тем не менее именно в этот момент Алик стал особенно похож на генетического «отца», и не улыбнуться этой хитрой довольной мордашке в ответ было невозможно.

– Ах ты солнышко, какой хороший мальчик, у-тю-тю! – умилился Станислав, не сразу сообразив, что ребенок смотрит не на него.

В дверях капитанской каюты стоял привлеченный странными воплями Дэн. Переступить порог киборг не решился, а поняв, что его засекли, попятился, но Станислав дружески махнул ему рукой – заходи уж, раз пришел! Будь разговор секретным, капитан заперся бы.

Алик издал несколько нежных воркующих звуков, резко контрастирующих с недавней сиреной, и потянулся к вирт-экрану, очарованный ярким рыжим пятном. Маленькие пальчики несколько раз сжались и разжались, хватая пустоту и пуская по картинке рябь. Дэн, помедлив, поднес к экрану развернутую ладонь, и ребенок попытался схватить уже ее. Лица у обоих были такие сосредоточенно-озадаченные, что Станислав не удержался от усмешки.

Вадим притворился, будто ничего не замечает, и уже спокойнее проворчал:

– Так что там у тебя случилось?

– Пока ничего, просто посоветоваться хотел. Кхм… Вадик, ты слыхал про Ржавого Волка?

– Возможно, – мгновенно включил спецагента приятель. – А что?

– Похоже, он все-таки жив, – с таким вздохом признал капитан, словно это была его вина.

– Ерунда, – не задумываясь, отрезал Вадим. – За время моей работы под прикрытием о нем ни одна пиратская крыса не пискнула, а преступник такого масштаба рано или поздно дал бы о себе знать. С его характером и казной разгромленной банды он бы наверняка снова что-то замутил.

– Казна тем не менее тоже не всплыла. У Балфера доступа к ней явно не было, раз он прилетел за базой Альянса на рассыпающемся крейсере с кучкой отребья.

– Наверное, лежит в банковской ячейке, ключ от которой сгинул вместе с Волковым. Или крутится на авшурских счетах, откуда ее тем более не выцарапать.

– А ржавый гвоздь он мне, значит, с того света прислал?

– Какой еще гвоздь?

Станислав рассказал, но приятель слушал вполуха – Алик снова начал ерзать, супиться и недвусмысленно причмокивать.

– Думаю, тебя просто запугивают, – согласился Вадим с Вениамином. – Чтобы ты свернул бизнес.

– Да кому он нужен?!

– А кому нужен ты, старый хрен, да еще восемь лет спустя?!

– Ну, знаешь ли… – оскорбленно засопел Станислав. – Ты тоже, если на то пошло, не молодая редька! И вообще, я тебя не столько расспросить, сколько предупредить хотел: Ржавый Волк обычно начинает издалека, с друзей и родственников жертвы.

– Славик! – с досадой простонал Вадим, одной стороной тела укачивая хныкающего ребенка, а второй пытаясь одновременно соорудить новую кашу и соскоблить с плиты остатки ее предшественницы. – В штурме Василька участвовала чертова прорва космодесантников, почему ты считаешь себя особенным?!

– Я отдал приказ о начале штурма, и Волк это знал.

– Но это не ты его предал, не ты организовал высадку и не ты в одиночку перебил всю банду! Поставь себя на его место: он загнан в угол, озлоблен, испуган и готов убить любого, кто встанет на его пути. Но когда – если! – он вырвался на свободу и начал новую, никому не известную жизнь, какой смысл мстить простому старшине, армейскому винтику? Я б еще понял, если бы ты ему что-нибудь отстрелил, такое не прощают, а это… Идиотизм же, с таким подходом на всех «врагов» гвоздей не напасешься! Так что обратись-ка ты лучше в обычную полицию…

– С гвоздем? – скептически поинтересовался Станислав.

– С украденными наградами! Пусть снимут отпечатки с ручек и унитаза, у них наверняка найдутся менее призрачные хозяева…

– У унитаза? – еще более саркастично уточнил капитан.

Дела с дубликатом каши шли на лад, пока Вадим не решил ее попробовать и, пронеся ложку мимо жадно распахнутого рта малыша, сунул в свой.

– А-а-а-А-А-А! – заголосил потрясенный такой несправедливостью Алик, и Вадим, окончательно сбившись с и без того путаной мысли, рявкнул: – У тебя все?!

Станислав был вынужден кивнуть. В целом – да, но капитан надеялся на более серьезный и продуктивный разговор.

– Ты бы, это, подстриг мелкого, что ли, – неловко посоветовал он напоследок. – Жарко же, наверное, в такой копне…

– На своего посмотри! – рыкнул Вадим и оборвал связь.

Станислав с Дэном переглянулись. Киборг тряхнул головой в безнадежном поединке с челкой и дипломатично заметил:

– Мне кажется, что даже если Волк жив и хочет вам отомстить, то вряд ли начнет настолько издалека.

Станиславу теперь тоже так казалось. Тем не менее он уверенно возразил:

– Ну, характер у Вадима, конечно, не сахар, но боец, то есть человек, он надежный. Просто у него сейчас… э-э… небольшая послеродовая депрессия!

Динамики мелодично тренькнули. Тратить на межпланетку деньги, а тем паче куда более ценное время Вадим не стал, но до коротенького сообщения снизошел: «Я поспрашиваю своих. Поосторожнее там пока».

– Вот, видишь? – нравоучительно ткнул пальцем в экран Станислав. – Маш, напиши в ответ: «Спасибо, друг!»

Следующее сообщение пришло почти немедленно, но делиться им с навигатором капитан не стал – кашлянул, поскорее закрыл и удалил.

* * *

Спустя пять с половиной часов, наполненных стуком, скрежетом, шипением сварки, бодрым чириканьем шоаррцев и руганью Михалыча (при подключении силовых кабелей монтажникам понадобился доступ в машинное), снаружи наконец наступила зловещая тишина.

Станислав с замиранием сердца выглянул из корабля, опасаясь увидеть его остов и разложенные аккуратными кучками детали, но отражатели стояли на положенных местах, а монтажники заботливо шуршали по обшивке тряпочками, наводя финальный лоск.

Капитан отошел на полсотни метров, наклонил голову к одному плечу, к другому, пытаясь свыкнуться с новым обликом «КМ».

– Таки не судно, а песня! – подбодрил его авшур. – Когда ваши враги увидят за вашу оборону, они месяц будут плакать по ночам и звать маму!

– И не только враги, – вздохнул Станислав, подписывая акт сдачи-приемки монтажных работ. – Спасибо за оперативность, очень приятно, что вы так для нас расстарались…

– Ну что вы, уважаемый! – искренне удивился авшур. – Это ничуточки не из-за вас, а только ради наживы!

– Э-э… мм… Ну все равно спасибо, – пробормотал капитан. – Хотя бы за честность.

Авшур церемонно развел лапами. Шоаррцы шустро покидали на гравиплатформу пустые ящики-коробки, и Станислав даже не уловил момента, когда вся шарашка бесследно исчезла.

К капитану подошел хмурый исстрадавшийся Михалыч, контролировавший монтаж от и до, но все равно раздираемый сомнениями.

– Сптвть бдм?

– Разумеется, но не здесь же. – Станислав слабо представлял, как можно испытать оружие, работающее по принципу отражения. Попросить кого-нибудь из вооруженных знакомых пальнуть в корабль? А вдруг отражатели не сработают? А вдруг сработают слишком хорошо и одним знакомым у него станет меньше? – Выйдем в открытый космос, и тогда…

Не успел капитан договорить, как над головой раздалось натужное гудение и скрип. Отражатели раскрывались многочисленными лепестками, синхронно растущими в длину и вширь. Через десять секунд корабль почти полностью скрылся за двумя сплошными вогнутыми щитами, не достававшими до земли меньше метра. Внутри они оказались серебристо-белыми и под лучами стоящего в зените красного карлика засияли сперва как начищенное серебро, а потом как-то уж больно ярко для простых отражателей. Особенно в центре, куда без темных, а лучше сварочных очков стало не взглянуть.

Прохожие удивленно жмурились, вскидывали руки к глазам и на всякий случай закладывали широкие обходные дуги. Когда же левый отражатель пришел в движение и начал обводить космодром пылающим оком, соседние корабли принялись торопливо схлопывать створки шлюзов, а снижающийся таксофлайер резко метнулся вверх и стал искать другое место для посадки.

Станислав, какое-то время таращившийся на это с открытым ртом, поднырнул под край щита и опрометью кинулся вверх по трапу, поскальзываясь на ступеньках.

– А прикольная штука! – как ни в чем не бывало заявил сидящий за пультом Теодор.

Свежеустановленная панель резко контрастировала с остальными и казалась игрушечной – разноцветные, вразнобой мигающие кнопки и большой желтый рычаг. Пилот сжимал его в правой руке, а левой размашисто проматывал в вирт-окне руководство по эксплуатации.

– Ого, тут даже автоматическая система наведения имеется! Фиговая, конечно, зато с множественным захватом целей!

По экрану заскакали звездочки мишеней, прилипшие к уже откровенно разбегающимся прохожим.

– Тыщ! Пыщ! Тра-та-та-та!

Лицо у Теда было абсолютно счастливое.

К счастью, к кнопке «!пускай!» пилот не притрагивался, да и конденсаторы показывали всего две десятые процента заряда, но капитан с грозным «Отставить!» оттеснил «стрелка» в сторону.

– Эт-то еще что за игры с боевой техникой?! Маша, заблокируй этому обормоту… да и всем остальным, кроме меня, доступ к управлению отражателями!

– Они, оказывается, даже от солнечного света могут работать, – сообщил разочарованный, но не устыдившийся Тед. – Правда, слабенько, но штаны кому-нибудь подпалить хватит!

Станислав сердито ткнул в панель, и отражатели начали сворачиваться.

– А где остальная банда?

– На выставке достижений сельского хозяйства. Вы же сказали, что до пяти часов все свободны, – пилот глянул на таймер в углу экрана, – а щас только половина четвертого.

– А ты почему не с ними?

Жертва фермерского детства выразительно скривилась.

– Звякнуть им, чтоб возвращались?

– Нет, пусть догуливают, – великодушно решил капитан. Полтора часа – ерунда, он был уверен, что монтажники проканителятся гораздо дольше. – Пойду-ка тоже пройдусь, ноги разомну. И чтоб никаких мне тут «тыщ-пыщ»!

– А там? – немедленно уточнил Тед.

– Сперва инструкцию вызубри, – смилостивился Станислав. – А там посмотрим.

– Заметано! – Воодушевленный пилот уткнулся в вирт-окно.

Снаружи все уже успокоилось – в конце концов, космолетчикам было не привыкать к инопланетной технике: вон через две площадки змеелюдская яхта стоит, похожая на черную корягу сложного плетения, а в дальнем конце космодрома заходит на посадку огромный краб, то есть крамарский лайнер.

Станислав еще пару раз обошел вокруг корабля по расширяющейся спирали, не сводя с него критического взгляда, пока во что-то не врезался. Судя по возмущенному возгласу – в кого-то.

Капитан торопливо пробормотал извинения и, обернувшись, увидел светлокосую девушку с сине-зеленой баночкой энергетического напитка, сердито стряхивающую пузырящиеся капли с обтянутой комбинезоном груди. На голове у пострадавшей криво сидела капитанская фуражка, при виде которой Станислав машинально потянулся поправить свою.

Коллега, видя его искреннее раскаяние, сменила гнев на милость и, махнув баночкой на «Космического мозгоеда», поинтересовалась:

– И как вам с этими бочками летается?

– Пока не знаем, – честно сказал Станислав. – Только что установили.

Девушка хихикнула. Перекошенную фуражку она поправлять не стала – видимо, так оно было и задумано.

– Расскажете потом, ладно? Нам тоже этот спам приходил, но мы с дядей посмеялись и выкинули. Еще спорили – неужели кто-то на него поведется?!

– Расскажем, – пообещал Станислав, скрывая досаду. Может, они и впрямь сваляли дурака с этими отражателями? Надо было ставить нормальные лазерные пушки, как на том же «Аргамаке» – небольшом потрепанном транспортнике, возле которого стояла молодая капитанша.

Капитан собирался откланяться, но заметил потенциального клиента. У Станислава на них уже был нюх: если кто-то быстро и бестолково, зигзагами, движется по космодрому, вглядываясь в названия кораблей, значит, ищет оказию к определенной станции. Для перевозки большой партии груза транспорт нанимали заранее и на всю дорогу, а мелкие клиенты старались присоседиться, чтоб подешевле вышло. Доход от них тем не менее был ощутимый, и капитан с надеждой наблюдал за продвижением сутулого суетливого человечка.

До «Космического мозгоеда» тот добрался совсем запыхавшийся и взмокший: каждая беседа с космолетчиками стоила ему немалых усилий.

– И-и-извините, в-в-вы, случайно, м-м-мимо А-альтаира п-п-пролетать не б-б-будете? – уже безнадежно проквакал он.

– Будем, – в один голос ответили капитаны и недоверчиво уставились друг на друга.

Человечек воспрянул духом: заикание не прошло, но стало быстрее и бодрее.

– Н-надо н-на Л-лиаш п-полтонны с-сухофруктов п-подкинуть. Яб-б-блочки, г-г-грушки… В-возьмете?

– Возьмем, – снова спелись капитаны.

– Т-т-т-точно? – Клиент заподозрил, что над ним издеваются.

– Да, мы оба – оказывается! – туда летим, – с обворожительной улыбкой заверила его девушка и обвела транспортники широким гостеприимным жестом. – Выбирайте, какой вам больше нравится!

Человечек посмотрел вправо, влево. «Мозгоед» был раза в полтора больше, а из-за обвески казалось, что даже в два. Зато «Аргамак», благодаря пушкам, имел более серьезный вид, а его капитан – привлекательный.

После долгого мучительного раздумья клиент предпочел… выгоду.

– А с-сколько в-вы х-хотите з-за р-работу? – поинтересовался он, тактично глядя между претендентами.

– Э-э… мм… Триста семьдесят? – предположил Станислав.

– Триста пятьдесят, – немедленно возразила девушка.

– Триста тридцать, – не стал цепляться за сверхприбыль капитан.

– Триста двадцать! – Коллега лукаво прищурилась и глотнула из баночки: ну что, сдаешься?

Подработка была неплохая, но не стоящая драки между перевозчиками. Собственно, Станислав без обид уступил бы ее даме, если бы не видел, что та просто развлекается. Любимая забава космических дальнобойщиков: поддразнить конкурента, чтобы тот увлекся и упустил момент, когда заказ станет убыточным, а затем «великодушно» его уступить. Со Станиславом этот номер не прошел бы, но трасса «Космического мозгоеда», вопреки предупреждению о космическом шторме, пролегала как раз через Лиаш, безжизненную (за вычетом станции гашения и маленькой колонии при ней) планету на дальней орбите Альтаира. Можно торговаться хоть до нуля, команда ничего не потеряет – правда, и не приобретет.

– Триста, – к нескрываемой радости клиента предложил капитан.

Девушка с шутовским огорчением развела руками. Видимо, навигатор «Аргамака» был не настолько отчаянным или везучим.

Станислав благодушно кивнул и уже собирался пригласить клиента в корабль для заключения сделки, как вдруг из шлюза выглянул Теодор, блестя свежим коллоидом на исцарапанных щеках.

– Станислав Федотович, Полина спрашивает: можно она нам кактус купит?! – радостно заорал он, хотя капитан стоял у самого трапа. – Там сегодня последний день выставки, распродажа со скидками!

Станислав поморщился и покрутил мизинцем в ухе, выковыривая оттуда излишки звука. Против горшочка на подоконнике возражений у капитана быть не могло, на это даже разрешения спрашивать не надо, но именно это Станислава и насторожило.

– Пейот, что ли?!

– Нет, какой-то съедобный!

Капитан еще раз мысленно прокрутил Полинину фразу и, кажется, обнаружил подвох.

– А почему «нам»? Пусть себе в каюту покупает!

– Ну, говорит, он нам всем будет очень полезен, витамины и все такое… А в ее каюту он не помеща…

– Нет!!!

Станислав виновато покосился на коллегу и вздрогнул: на месте милой смешливой девушки трепетала кровожадная фурия, которая со скрежетом смяла баночку и выпалила: «Двести!»

Капитан понял, что, даже если предложит доплатить за перевозку, ставку немедленно удвоят.

– Ну, если вам это так принципиально… – растерянно пробормотал он.

Девушка, не дослушав, торжествующе вцепилась в рукав клиента и потащила к трапу «Аргамака».

– А-а-а… мм… – проблеял бедняга, от неожиданности не в силах выдавить ни слова и лишь умоляюще косясь на Станислава.

Тот искренне ему сочувствовал, но не перетягивать же клиента за руки на виду у всего космодрома!

– Ого, так моя дикая кошечка, оказывается, капитан! – присвистнул Теодор, только сейчас разглядевший собеседницу Станислава. – Теперь понятно, почему так нос задирает!

– Твоя?! А-а-а, так это та самая Кира? – сообразил капитан.

– Ага! – Пилот, несмотря ни на что, проводил девушку восхищенным взглядом. Кира, похоже, его почувствовала, потому что уже в шлюзе завела левую руку за спину, оттопырила средний палец, и створки сомкнулись, чуть его не прищемив. – Скажите, суперская девчонка?

Капитан понимал, что все они пали жертвами дурацкого стечения обстоятельств, но не удержался от досадливого:

– А еще, благодаря кое-кому, наш злейший конкурент!

– Да ла-а-адно, – беспечно отмахнулся Тед. – Сама себя на бабки кинула. И вообще, как будто вы никогда в истории с девчонками не влипали!

– Я – нет! – уверенно отрезал капитан.

– Почему?!

Пилот уставился на Станислава с таким изумлением и даже немножко сочувствием, что тот поспешил уточнить:

– Потому что подходил к выбору подруг с умом, а не с гормонами!

– Ста-а-ас!

Капитан так и подскочил. К нему скользящей походкой приближалась высокая фигуристая альфианка, сияя перламутровой улыбкой и красиво покачивая бедрами. Учитывая, что у этой расы привлекательными считались совсем иные телодвижения, Аайда расстаралась специально для Станислава.

Теодор бессовестно гыгыкнул.

Капитан нервно оттянул ворот водолазки, внезапно начавший сдавливать горло. За эту историю, хоть и не любовную, Станиславу до сих пор было стыдно. Три тонны препорученной его заботам импульсной взрывчатки бесследно растворились в прямом смысле слова, и хотя страховая компания возместила альфианке убытки, она вряд ли еще когда-либо захочет иметь дело с «Космическим мозгоедом». А жаль, Аайда Станиславу нравилась… в смысле как клиентка!

– Мой герой!

Альфианка с налету заключила капитана в объятия, потерлась виском о его висок и отпрянула прежде, чем опешивший Станислав успел хоть как-то на это отреагировать.

– Э-э… мм…

– Ста-а-ас, я так рада вас видеть! – Аайда снова ловко перехватила как инициативу, так и капитанскую руку. – В справочной космопорта мне сообщили, что «Космический мозгоед» направляется в сектор двенадцать тридцать два Большого Магелланова Облака, это правда?!

– Ну-у… – Не то чтобы капитану было неприятно такое внимание, но он ожидал совсем другого. Может, это тонкая альфианская ирония – чем недостойнее собеседник, тем приветливее надо себя с ним вести? Пусть мучается угрызениями совести, что подвел такого прекрасного гуманоида. – В целом да.

– Какая удача! Я уже несколько дней ищу кого-нибудь вроде вас – отважного, честного и ответственного космолетчика!

Станислав окончательно убедился, что над ним издеваются, и попытался вежливо высвободить руку.

– Слушайте, Аайда, мне, честное слово, очень жаль, что с вашей взрывчаткой так нехорошо получилось, но моей вины в этом не было… ну, почти…

– Да-да, и такого скромного! – восторженно перебила его альфианка. – Вы не раз рисковали собой и своим кораблем ради спасения чужих жизней, поэтому я уверена, что с вами мой груз будет в самых надежных руках! Вы же возьмете его, правда?!

Аайда с надеждой уставилась капитану в глаза и для вящей убедительности выпятила грудь. Обе пары.

Станислав в качестве ответной любезности втянул живот и все еще недоверчиво поинтересовался:

– А что за груз?

– Медицинского назначения, совсем небольшой, но крайне важный! – заверила его альфианка. – Шесть контейнеров.

– По полторы тонны каждый? – вспомнил о Полинином кактусе капитан.

Аайда мурлыкающе рассмеялась, давая понять, что оценила шутку.

– Нет, всего по три с половиной килограмма. На одной из наших исследовательских баз разразилась эпидемия, и этот груз там очень ждут. Но, как я уже убедилась, по Магеллановым Облакам рискуют летать только жулики и авантюристы, которые либо попытаются нажиться на чужой беде и откажутся отдавать груз без доплаты, либо во что-нибудь ввяжутся и вообще не доберутся до места.

– Видите ли, от случайностей никто не застрахован… – смущенно запыхтел Станислав. – То есть нажиться, конечно, нет, но вот насчет ввязаться…

– Ста-а-ас! – Альфианка шутливо погрозила ему пальцем. – За груз, ценность которого измеряется только в деньгах, я бы еще беспокоилась, но, когда вопрос идет о жизни и смерти, я уверена, что вы сделаете все возможное и невозможное!

Станислав понял, что теперь просто обязан довезти эти треклятые контейнеры – или повеситься от стыда.

– Пойдемте! – Аайда триумфально вцепилась в Станислава уже обеими руками и потянула к докам. – Я покажу вам свой… – альфианка многозначительно выдержала паузу, – …груз.

Капитан затравленно обернулся на корабль, чувствуя, что эдак тоже скоро начнет заикаться. Теодор ободряюще просемафорил: «Так держать!»

* * *

Ответственный киборг привел Полину на космодром только в одиннадцать минут шестого, ибо столкнулся с неразрешимой проблемой: подруга нежно прижимала к груди здоровенный ребристый шар грязно-бурого цвета, который существенно замедлял ее скорость, однако отдать его Дэну категорически отказывалась, а когда киборг попытался поднять их обоих, подняла возмущенный крик.

На кактус эта штука была не похожа, но Станислав, вернувшийся одновременно с ними, уже успел познать коварство инопланетной природы.

– Что это? – подозрительно спросил капитан, выглядывая из-за собственной ноши – стопки плоских контейнеров, каждый примерно двадцать сантиметров в высоту, пятьдесят в ширину и восемьдесят в длину.

– Леразийский процыкулыр, самый вкусный фрукт в нашей Галактике! – гордо объявила Полина. – Я с детства мечтала его попробовать, но на Новом Бобруйске он еще и самый дорогой. Лапы прочь, кому сказала! Я хочу прочувствовать каждый миг нашего с ним единения!

Дэн покорно тряхнул головой и забрал контейнеры у капитана. Тот благодарно угукнул – руки у него уже отрывались, а идти к кораблю, зная, что Аайда умиленно смотрит вслед, пришлось бодрым шагом без остановки.

– Отнести их в грузовой отсек?

– Нет, лучше в мою каюту, они слишком хрупкие и ценные.

Полина оперла чудо-фрукт на поручень трапа, перевела дух и с любопытством спросила:

– А что там?

Капитан непроизвольно поморщился.

– В накладной написано, что биологически активная добавка.

– А на самом деле наркотики?! – таким громким восторженным шепотом уточнила Полина, что Станислав предпочел не темнить:

– Нет, куколки альфианских симбионтов. Аайда сказала, что в систему очистки воды на Хавааре попала какая-то зараза, и симбионты сотрудников базы частью передохли, частью тяжело переболели и временно отказываются размножаться. Насколько временно, не понятно, так что альфиане решили подстраховаться.

Дэн напрягся и настороженно уставился на свою ношу.

– Да, эта дрянь иногда шевелится, – мрачно подтвердил капитан, который по пути тоже несколько раз слышал, как в контейнерах что-то шуршит и пощелкивает. – Но меня заверили, что передвигаться она не способна и может продолжить развитие только в желудке альфианина.

У Полины фанатично заблестели глаза. Она посмотрела на контейнеры, на свое драгоценное приобретение, снова на контейнеры и, сделав титаническое усилие, протянула фрукт Дэну:

– Махнемся?!

– Лапы прочь, – бесстрастно сказал киборг и понес контейнеры в корабль.

Девушка поплелась следом, бурча под нос про вредных и злопамятных.

Капитан последним поднялся по трапу и, прежде чем зайти в шлюз, пристально осмотрелся. Вроде все спокойно, «Аргамак» уже улетел и не заслонял вид на космопорт; стоящая у его входа Аайда встрепенулась и энергично замахала своему кумиру. Станислав поднял руку в прощальном жесте улетающего в закат супергероя, надеясь, что с такого расстояния он выглядит достаточно уверенно, и нырнул в шлюз.

– Ну как?! – жадно поинтересовался Теодор, имея в виду отнюдь не коммерческие успехи Станислава, а рассмотрев, что капитанская водолазка надета наизнанку и вся в каких-то пятнах, понимающе заухмылялся.

– Чертовы ба… – в сердцах проворчал Станислав, покосился на насторожившую уши Полину и поправился: – Ох уж эти женщины, вечно из-за них какие-то проблемы! Дэн, посмотри, как вписать в нашу трассу Хаваар.

– Подешевле или побыстрее? – уточнил навигатор.

– Пооптимальнее, – вздохнул Станислав. Брать деньги с Аайды он отказался – мол, команда с радостью окажет ей эту услугу в качестве извинения за предыдущий конфуз, за что был окончательно утоплен в комплиментах. – Куколки могут храниться два-три месяца, но мне совершенно не хочется столько их с собой тягать.

Узнав про новый груз, Тед удивленно спросил:

– А разве альфиане не должны были помереть от голода вслед за своими симбионтами?

– Нет, на базе есть синтезатор низкомолекулярных пайков, которые усваиваются и так, но без симбионтов альфиане чувствуют себя очень неуютно. Для них это не просто внешний желудок, а что-то вроде домашнего питомца, чуть ли не члена семьи. Кстати, Аайдиного симбионта зовут Хаас. Она даже предложила мне… – Станислава передернуло от одного воспоминания, – …погладить Хааса в знак особого доверия.

– И вы его оправдали? – уточнил Дэн.

– Она сказала, что я ему понравился, – замогильным тоном сообщил капитан. – По крайней мере, стоило мне протянуть руку, как этот слизкий глист нырнул мне в рукав и я пять минут ловил его под всей водолазкой. Непередаваемые ощущения! И, главное, ни прихлопнуть его, ни прижать посильнее, пришлось раздеваться, чтобы наконец вытряхнуть.

Полина, не выдержав, застонала:

– Ну почему меня там с вами не было?!

– Потому что мне повезло, – емко ответил Станислав и пошел переодеваться. Одной заливисто смеющейся зрительницы ему и так выше фуражки хватило.

* * *

Из-за отражателей аэродинамические характеристики «Космического мозгоеда» ожидаемо ухудшились, но не сильнее, чем когда за ним болтался прицеп с базой. За пределами же атмосферы Тед без помех разогнался и заложил пару виражей, компенсируя излишне, с его точки зрения, аккуратный и скучный взлет.

– Станислав Федотович, а давайте поближе к звезде подлетим? Там поток лучевой энергии будет плотнее, можно попробовать по метеоритам пострелять, как из лазера!

Соблазн был велик, но капитан все-таки покачал головой:

– Как-нибудь в другой раз, когда не будем никуда спешить. Бери курс на таможню, надеюсь, она не придерется к нашей обновке.

Обвеска таможенников заинтересовала, но исключительно в духе «во эти гуманоиды дают!». Они даже попросили у капитана разрешение сголографироваться на фоне корабля, уверяя, что он поразил их по всей длине сердечной трубки, но не уточняя, чем именно.

На симбионтов пришлось предъявить ветсправку и поочередно открыть контейнеры (Полина так и сяк прыгала за спинами таможенников, но почти ничего не рассмотрела), в трюме ничего существенного не прибавилось, разве что туда прошмыгнула Котька, которая попыталась изловить скорессу и отвалилась только на середине стенки, заверив таможенный «штамп» длинными царапинами от когтей (увы, не рассасывающимися).

Станислав приготовился снова утешать леразийцев, но, как оказалось, рано.

– Ага!!! – просияли те встопорщенными чешуйками. – Процыкулыр!

Оба таможенника воззрились на Полину с немым восхищением: добрый гуманоид пообещал привезти им контрабанду – и сдержал слово!

– Какие-то проблемы? – забеспокоился капитан.

– К нашему величайшему сожалению, вывоз с планеты неразделанных процыкулыров недопустим, – торжественно сообщил таможенник.

– Это же всего одна штучка, для личного использования! – возмутилась Полина и, покосившись на ехидно перешептывающихся Дэна с Тедом (пилот уже тоже успел огрести по рукам за покушение на святыню), мстительно добавила: – Исключительно личного!

– Но перед вывозом с планеты вы должны были снять с него кожуру и нарезать ломтиками, – непреклонно возразил леразиец.

Полина припомнила, что в новобобруйском супермаркете процыкулыр продавался в упаковках по пятьдесят – сто грамм, но девушка думала, что это из-за заоблачной цены, а не дурацких таможенных правил.

– Почему?

– Отдай им эту дрянь, и полетели отсюда! – прошипел Станислав, теряя терпение.

– Ни за что! – уперлась зоолог. – Раз такое дело, лучше я его сейчас прямо при них съем!

Напарники приготовились наслаждаться зрелищем давящейся, а потом и лопающейся Полины, однако таможенник забраковал оба варианта:

– Поздно, мы его уже нашли и не можем у вас отобрать, это неприлично! Вы же честно его купили, подняв экономику нашей прекрасной планеты.

– А если мы его вам подарим? – попытался выкрутиться капитан.

Леразиец алчно потрепетал языком, но сокрушенно сообщил, что они не настолько близко знакомы, чтобы он мог принять столь символичный дар.

– Ладно, тогда какой штраф нам за него полагается?

Станислав метнул на потупившуюся девушку гневный взгляд, информирующий, из чьей зарплаты будут вычтены эти расходы.

– Никакой, – успокоил его таможенник и тут же расстроил еще больше: – Просто вы должны отвезти его обратно и сдать начальнику космопорта, а потом прослушать наставление и подписать раскаяние.

– «Просто»?! – охнул капитан. – Возвращаться из-за одного-единственного фрукта?!

– Да, а потом снова проходить таможню, – сокрушенно подтвердил леразиец.

– Без очереди, надеюсь?!

Таможенник замялся, бледно запятнистел и уклончиво сказал:

– Таковы правила. Увы, даже наша горячая благодарность не в силах их изменить.

– Что тут у вас за консилиум? – К столпившейся в пультогостиной компании присоединился бодрый, хоть и временами еще икающий Вениамин. Рядом любопытно и не совсем трезво озирался доктор Луг, которому пообещали показать медотсек и подарить в качестве сувениров пачку одноразовых шприцев. – Быстро вы управились, я вас раньше полуночи не ждал!

– Не переживай, раньше и не дождешься, – мрачно заверил его капитан.

– А что случилось?

Станислав сердито кивнул на Полину и ее несостоявшуюся трапезу:

– Вот, полюбуйся на эту контрабандистку!

Как ни странно, дополнительных объяснений не понадобилось.

– Ясно. – Вениамин вытащил из кармана пачку медицинских бланков и принялся быстро-быстро писать на верхнем, а в заключение содрал защитный квадратик с поля для отпечатков и заверил справку. – Держите.

Таможенник принял листок, посмотрел на него, потом на доктора Луга. Тот не без труда сфокусировался на профессионально корявом почерке коллеги и гортанно заквакал, видимо переводя с интерлингвы на леразийский, а заодно с медицинского на понятный.

Теперь таможенник уставился на Полину, да так пристально, что та смутилась и вжалась спиной в колонну.

– Что ж, это меняет дело, – наконец решил леразиец. – Вы можете забрать процыкулыр, и, надеюсь, эта жертва будет ненапрасной.

Изнывающей от любопытства команде пришлось дожидаться, когда капитан с доктором выпроводят из корабля скорбящих таможенников и абсолютно счастливого (и все еще слегка пошатывающегося) доктора Луга, помимо шприцев сжимающего в лапках несколько упаковок шипучих таблеток аскорбиновой кислоты и чем-то очаровавшую его розовую баночку для анализов.

– Вениамин Игнатьевич, а что вы там написали?!

Доктор сперва хитро усмехался и поигрывал бровями, делая вид, что это врачебная тайна, но потом все-таки сжалился:

– Принимать натощак по одной штуке три раза в день, три-пять дней.

Полина озадаченно уставилась на лежащую посреди стола глыбу:

– Э-э-э…

– Я имел в виду семена, – пояснил Вениамин. – В одном плоде их десять – пятнадцать штук.

– А-а-а, так они боятся, что я выращу собственный процыкулыровый сад? – сообразила Полина.

– Эх ты, биолог! – добродушно пожурил девушку доктор. – Процыкулыр – эндемик с крайне низкой всхожестью и нежными ростками, чудом сохранившийся со времен здешнего мезозоя. Разумеется, его можно клонировать и даже генномодифицировать, сделав более живучим, но леразийцы безумно гордятся уникальностью своих деревьев и разводят их только естественным путем – по всему городу расставлены специальные плевательницы для сбора семян, неужели не заметила?

– Я зоолог, – смущенно проворчала Полина. – В растениях я не очень разбираюсь… А вы откуда все это знаете?

– От доктора Луга. Он меня угощал этой штукой и заодно целую лекцию прочел, какой это древний и уважаемый фрукт – леразийцы даже просят прощения, когда его разрезают! Если разрешить вывоз цельных процыкулыров, то их семена будут выброшены в мусорку или пойдут на сувениры, а это недопустимо.

– Ага, а убивать и поедать некондиционных детенышей и перерабатывать своих покойников на консервы и удобрения – допустимо?!

– Вот именно, леразийцы – очень практичная раса! Поэтому использовать семена в медицинских целях можно, а дать им бесцельно пропасть – нет.

– Так что придется тебе честно их съесть, мы проследим! – с ухмылкой пообещал Теодор, щелкнув по боку плода. Звонкого гула, как у арбуза, не вышло, но Полина все равно ревниво подгребла его к себе, защищая от дальнейших посягательств.

– А что вы в графе «диагноз» написали? – спохватилась она.

– Острое зоопсихическое расстройство, – скорбно, как сообщая приговор неизлечимому больному, признался Вениамин. – Крайне тяжелое, но, к счастью, редко встречающееся заболевание.

Команда дружно расхохоталась. Покрасневшая Полина сгребла плод в охапку и потащила в свою каюту, пробормотав, что в таком случае спрячет «лекарство» в личную аптечку и никому даже понюхать не даст!

– А что, этот инопланетный дуриан действительно такой вкусный? – недоверчиво спросил Станислав.

Доктор выразительно закатил глаза и причмокнул.

* * *

До Лиаша, предпоследней остановки перед наффскими владениями, «Космический мозгоед» добрался быстро и без приключений, но Станислав смотрел на приближающийся планетоид с досадой: теперь это была не просто перевалочная станция, а место, где он недополучил триста единиц! Капитан попытался утешиться поговоркой «что-то теряем, что-то находим», но, поскольку ничего пока не нашлось, низменная корысть не унималась.

– Гасимся и сразу улетаем, – сварливо распорядился он.

Команда не возражала. По корабельному времени было полчетвертого утра, и сидящий за штурвалом Тед зевал так широко и самозабвенно, что случившийся поблизости шутник легко мог засунуть ему в рот не то что палец, а целый ананас. К счастью, Дэну такие дурацкие идеи в голову не приходили, и смотрел он не на Теда, а на обзорный экран.

Когда единственная яркая точка на теневой стороне планетоида разделилась на десяток координационных и стыковочных огней, пилот скомандовал:

– Маш, открой створки!

Точные маневры выполнялись в основном по приборам, но Тед любил «живую» картинку в иллюминаторе. Полностью полагаться на компьютер опасно, существует уйма причин, по которым он может сбойнуть или внезапно вырубиться, а тут двойной контроль.

Парень зевнул еще раз и не глядя перебросил несколько тумблеров. Непонимающе хмыкнул, уставился на панель, снова пощелкал рычажками и нахмурился:

– Капитан, у нас, кажется, фары сдохли! То есть наоборот – не выключаются, походу, мы так с Леразии и летели.

– Что?! – Станислав сунул голову между пилотским и навигаторским креслом.

– Угу, электроника показывает, что щас они потушены, а на самом деле, гляньте…

Теодор звонко щелкнул туда-сюда. Самих прожекторов из корабля не было видно, но свет отражался на обшивке носа.

– Интенсивность освещения изменилась, – возразил Дэн.

– Да, но в ноль не исчезла!

– В данный момент подача энергии на наружные осветительные приборы не производится, – оскорбленно возразила Маша. – Ошибок в работе системы не обнаружено, помехи и механические повреждения отсутствуют.

– Значит, проблема в датчиках, – с досадой пробормотал Тед.

– Зайка, если у кого-то здесь и есть проблемы, то только у тебя! – фыркнула искин. – А я себя полностью контролирую!

– Тогда покажи фары! – потребовал пилот.

Голографическая красотка мстительно задрала синюю обтягивающую маечку и предъявила две ярко сияющие выпуклости. В соседнем вирт-окне, куда пошла трансляция с носовой камеры, наблюдалась примерно такая же картина.

– Ешкин кот! – вырвалось у Станислава.

Дремлющая на диване Котька подняла голову и вопросительно мяукнула.

– Ешкины шоаррцы! – поправил капитана столь же впечатленный Тед.

Отражатели выглядели раскаленными добела – будто вот-вот взорвутся. Когда первый шок прошел, стало ясно, что свет «холодный», бело-зеленый и ровный, как у болотных гнилушек или светлячков, но спать космолетчикам расхотелось моментально и, похоже, надолго.

– В инструкции про это что-нибудь есть?!

– Э-э… – Теодор вызубрил только ту часть, которая касалась «тыщ-пыща». – Щас поищу… «Безвредный гульба кислород, метан, хлорка и прочий натурный элемент природа», не то… «Фирма не отвечать за ваш мнений враг и он кончин, сам отражай сам копай и тешь вдова»… Во! «Халява дар люминесцент удобств, креатив экономий не кидай тебя! Соси звезда свет, гони космос мрак!»

– Так и знал, что с этой краской что-то нечисто, – пробормотал капитан. Перламутровые крапинки оказались люминесцирующей добавкой, на ярком свету поглощающей энергию, а потом, в темноте, излучающей. – И долго мы будем так полыхать?!

«Пропорций интенсив, время блеск моги триста тысяч аак, радуй все!» – беспощадно сообщала инструкция.

– До восемнадцати часов, – перевел киборг. – Смотря насколько зарядились.

Капитан вспомнил солнцепек на Леразии и понял, что экономия покинет их еще не скоро.

– Ладно, черт с ними, – решил он, закрывая вирт-окно, чтобы не травить душу. – Вид, конечно, дур… странный, но летать не мешает. На худой конец перекрасим. Давай стыкуйся к станции.

Выкинуть из головы креативные отражатели оказалось несложно: их затмила следующая, куда более серьезная проблема.

На типовой запрос диспетчер долго молчал и как-то странно рассматривал Теодора, после чего неприязненно буркнул:

– Станция не работает.

– Что?! – растерялся пилот. – А почему тогда зеленые огоньки над всеми слотами горят?

Огоньки немедленно замигали и потухли.

– Уже не горят, – цинично прокомментировал диспетчер.

– Так что случилось-то?

– Поломалось.

– Что поломалось?!

– Все, – еще лаконичнее ответил диспетчер и прервал связь.

– Блин, что за шуточки?!

Пилот с капитаном озадаченно уставились друг на друга, а потом вдвоем – на Дэна.

Навигатор напрягся.

– Он врет.

– Это мы и сами видим, – успокоил его Станислав. – С твоей трассой все в порядке, станция наверняка работает. Но почему он нам отказал?

– Потому что…! – смачно заклеймил диспетчера пилот.

Капитан тоже считал, что человек, подложивший своим ближним такую свинью, утратил доброе и цензурное имя.

– Это само собой, но должна же быть какая-то причина!

– Давайте затаимся в сторонке и посмотрим, примут ли они следующий корабль, – чуть остыв, предложил Тед. – И поймаем их на вранье.

– А если они и его завернут?

– Значит, на станцию напали пираты, взяли всех в заложники и заставили диспетчера отвечать мне под дулом бластера! – У Теодора загорелись глаза. – Видели, как выразительно он на нас смотрел?! Надеялся, что мы обо всем догадаемся и придем ему на помощь!

– Он что-то жевал, – возразил Дэн. – И для заложника поза слишком расслабленная.

– Значит, он сам из этой шайки, то-то харя такая злобная! – мгновенно перестроился пилот. – Кстати, у нас появился замечательный повод испытать отражатели! Подлетим поближе, раздразним пиратов, а когда они за нами…

– Так, хорош чушь пороть! – перебил капитан. – Гляди, все слоты пустые, не пешком же твои пираты с соседней планеты притопали!

– Почему с соседней? С этой же самой, посадили корабль возле колонии и напали с тыла.

– С другого бока планетоида подкопались, что ли? Колония-то подземная, вход в нее только через гасилку.

– А, точно, забыл, – виновато признал Тед. – А может, пираты разделились?! Часть осталась на станции, а остальные полетели грабить кого-то еще.

– Ты слишком хорошо о них думаешь, – уверенно возразил Станислав. – Они побоятся как оставить подельников наедине с добычей, так и отпустить их на единственном корабле, лишив себя возможности смыться при первых признаках угрозы. Впрочем, подождать и посмотреть можно, все равно ничего другого не остается.

– В шестнадцати часах лету есть еще одна станция гашения, – предложил Дэн, выводя на экран альтернативную трассу. – На Матриксе.

Капитан выразительно потянул носом. Запах был не то что противный, но весьма требовательный: ниш-ниш намекал, что чем скорее они с кораблем расстанутся, тем лучше для них обоих.

– Боюсь, ждать придется дольше. – В голосе навигатора снова появились виноватые нотки. – Из-за метеоритного предупреждения в ближайшие сутки-двое через эту станцию вряд ли кто-нибудь пролетит. Да и нам здесь лучше не задерживаться.

Вконец взвинченный Станислав снова запросил диспетчерскую. На этот раз ему даже не ответили, и капитан выругался еще крепче Теодора.

– Может, жалобу на них накатать? – предложил пилот.

– Это частная станция, они имеют право отказать нам в обслуживании без объяснения причин.

– Ну хотя бы на навигаторском форуме какую-нибудь гадость черкануть! А, Дэн? Это ж форменное вредительство, надо предупредить народ!

– Доступ к орбитальному инфранету тоже закрыт.

Киборг задумчиво уставился в пустоту, точнее, на внутренний экран, пересматривая автоматически сохраненный искином разговор с диспетчером.

– Гляньте-ка. – Дэн выдернул один из кадров, перекинул в общую систему и увеличил два фрагмента, а Маша по мере сил добавила им четкости.

Пилот с капитаном присмотрелись и одновременно охнули. На столе перед диспетчером лежала кучка чего-то коричневого и сморщенного, а в поднесенном ко рту кусочке уверенно опознавался полупрозрачный ломтик сушеного яблока.

– А вот за такое, – с чувством сказал Теодор, – я бы сам кое-кого в канале искупал! То-то ее лоханка так резво стартовала! Я думал: торопится от нас убраться, а оказалось – обогнать! Интересно, что Кира им наплела?! Не про убиенного же киборга!

– Да что угодно, – в сердцах бросил Станислав. – Что мы контрабандисты, работорговцы, насильники или ее бывший парень – мерзавец и алкоголик. Эта девица мастерски умеет строить глазки и прикидываться невинной жертвой, на выручку которой наперегонки бросаются все окрестные «рыцари». Вон, даже Дэна провела.

– Ее действительно хотели убить, а не искупать, – тихо, но твердо возразил рыжий. – Иначе я бы не вмешался.

– Как я их понимаю! – Станислав побарабанил пальцами по краю панели и принял решение: – Летим к другой станции, здесь мы только время и нервы потеряем.

– А может, все-таки… – Теодор с вожделением посмотрел на желтый рычаг.

– Нет, – отрезал капитан. – Зато разрешаю гнать во весь дух и даже быстрее.

– Сделаем!

Воодушевленный пилот немедленно врубил движки на максимальную мощность и так круто развернул корабль, что Станислава спасли только спинки кресел, между которыми он раскорячился, как таракан в щели. До Дэна донесся сдавленный вскрик Вениамина, съехавшего с койки вместе с одеялом и подушкой, но киборг сделал вид, что ничего не услышал. Может, спросонья доктор подумает, что сам неудачно повернулся и свалился.

Лиаш вконец пал в глазах Станислава: на станции, даже не дождавшись, когда транспортник скроется из виду, серией прощальных плевков в спину зажглись зеленые огоньки.

* * *

Утром вторая половина команды с изумлением обнаружила, что корабль не только не подлетает к Короне, но еще даже не прошел червоточину. Теодор не вставал из-за пульта, чтобы вовремя замечать и реагировать на внезапно возникающие на пути помехи – на таких скоростях с момента ее появления на лидаре до столкновения пройдет всего несколько секунд. Но, как ни гони, на Матриксе «Космический мозгоед» окажется в лучшем случае к обеду, а оттуда до Короны еще семь часов лету.

– А вдруг нам не удастся погаситься и там? – забеспокоилась Полина, подавая пилоту кружку с кофе. – По какой-то же причине Дэн эту станцию сперва забраковал! А, Дэнька?

Навигатор как раз пересматривал карты и сводки, тоже пытаясь это понять, но интуиция традиционно не поддавалась анализу.

– Лиаш казался более перспективным.

– Хочешь сказать, на Матриксе нас примут еще хуже?!

– Или я просто ошибся.

– Ты?!

– Все иногда ошибаются, – вступился за Дэна Вениамин, то и дело озадаченно потирающий голову. После ударной дозы минералки доктор спал так крепко, что не запомнил ни как рухнул с койки, ни как лунатически на нее влез, поэтому ноющая шишка на виске стала еще одним неприятным утренним сюрпризом. – Моя бабушка называла это «обнулить счетчик» – мол, чем дольше везет, тем большей пакостью потом уравновесится. А так ничего страшного не случилось: ну потеряли денек, это же не месяц зависа в дальнем космосе или на необитаемой планете.

– Пкансчлсь, – многозначительно добавил Михалыч, напряженно вслушивающийся в гул двигателей.

– Мы еще и груз потеряли, – присоединился к лагерю пессимистов капитан. – В договоре написано: «не позже 15.29 по времени вышепоименованного судна, иначе в структуре вещества могут произойти необратимые изменения». А ты ж знаешь, какие крамарцы педанты: даже если до пятнадцати тридцати груз не испортится, он все равно будет считаться порченым. Впрочем, с ним, похоже, уже сейчас что-то не то.

– А мне этот запах даже нравится, вот бы вся тухлятина так воняла, – заявил Вениамин, шумно втягивая воздух ноздрями. – Очень приятный аромат, на лилию похоже.

Станиславу он именно поэтому и не нравился. Лилии ассоциировались у него не с букетами от благодарных пациентов или тещиной дачей, а с почетным караулом, возвышенной речью командира и гимном Федерации, под который на глазах у скорбящих однополчан уплывал в направлении ближайшей звезды герметичный гроб с павшим за родную Галактику космодесантником (или с теми его фрагментами, что удалось найти после боя). Из-за этого капитана со вчерашнего вечера не покидало ощущение, что на судне покойник, и все сильнее тянуло пройтись по каютам и проверить, не протащил ли его кто на борт контрабандой.

– Крамарцы говорили, что пахнет не сам ниш-ниш, а ароматический индикатор, – уточнил Дэн. – Он высвобождается, когда оболочки гранул начинают разрушаться. Соединение безвредное, но очень летучее, наши фильтры его не задерживают. По моим данным концентрация возрастает в геометрической прогрессии, удваиваясь примерно каждые три часа.

– Если на Матриксе тоже что-то «поломалось», сдам этот аромат им на хранение, пока не починятся! – в сердцах пригрозил Станислав. – Через пару дней сами взмолятся, чтобы мы поскорее улетели.

– А вдруг они нас вообще к станции не подпустят? – Полина поймала Котьку и попыталась выяснить, в чем та измазала подбородок и грудь, но едва кошка поняла, с какой целью ее тискают, как выкрутилась из рук и ускакала.

– Матрикс более освоенная планета, чем Лиаш, есть даже несколько поселков под куполами, – сообщил Дэн, сверившись с базой. – Можно сесть у любого.

– Гасилка там тоже нехилая, с кучей персонала, всех подкупить у Киры сухофруктов не хватит, – добавил Тед.

Киры Станислав как раз не опасался, скорее черной полосы в целом.

– Вряд ли эта девица настолько ненормальная, чтобы назло нам облететь все окрестные станции.

– Она уже назло нам невыгодный заказ взяла, – осторожно напомнил пилот.

– На нем она не много потеряла, пару часов и сотню единиц. Подгадила, чем смогла, и вернулась на трассу, с таким характером у нее и без нас хлопот хватает.

– Это точно, – согласился пилот с возмутившим капитана сожалением. Похоже, Тед был не против новой встречи с бешеной красоткой, даже если она снова на него бросится – а может, именно поэтому.

После завтрака томимая недобрым предчувствием Полина вернулась в каюту, и вскоре оттуда донесся такой душераздирающий крик, что даже Тед рискнул на минутку оставить штурвал.

Подруга с убитым видом стояла на коленях перед койкой, словно на ней – точнее, под ней – лежала ее умирающая мама. За ночь процыкулыр обзавелся затейливым узором из дырочек – следов кошачьих зубов. Вытекший оттуда сок на воздухе запекся и позеленел, отчего и так неприглядный плод казался глубоко заплесневевшим.

– Глупое животное! – чуть не плакала девушка. – Я хотела разрезать его по какому-нибудь особому случаю, а теперь придется делать это прямо сейчас!

– Ты будешь есть его после кошки? – недоверчиво уточнил Теодор.

– Давайте я съем, – тут же предложил Дэн.

Но Полина тщательно исследовала пострадавшего и, выдохнув, объявила, что прокусить кожуру насквозь кошка так и не смогла, поэтому плод не осквернен и вполне может еще немного полежать.

– Я знаю, где его от всех вас спрятать! – с угрозой пообещала она и бесцеремонно вытолкала приятелей за дверь.

– Что это с ней? – удивленно спросил Дэн, возвращаясь в кресло. – Я бы и так не взял его без разрешения.

– Программа не позволит? – поддразнил напарника Теодор.

– Нет, просто он один и большой, – честно сказал киборг. – Сразу хватятся.

– Н-да, засада… – протянул пилот тоном человека, не остановленного трудностями, а, напротив, вдохновленного.

– Но почему этот фрукт так для нее важен? – продолжал недоумевать Дэн. – Это же всего лишь еда, и ее много. Гораздо больше, чем ее любимого шоколада, а им Полина с нами всегда делится. Даже самым дорогим.

– И процыкулыром поделится, – уверенно сказал пилот. – Десять килограмм в одно рыло ей все равно не умять, к тому же он наверняка невкусный.

– Тогда почему она так за него цепляется?

– Вот именно поэтому! Если б она просто хотела его попробовать, то купила бы кусочек в магазине и успокоилась. Но ей прикольнее обладать мечтой, а не сожрать ее и разочароваться.

– Доку же он понравился, – напомнил Дэн.

– Мечта по-любому вкуснее. И я считаю, – Тед хищно облизнулся, – что мы, как настоящие друзья, должны избавить Полли от такого ужасного разочарования!

* * *

Матрикс с Лиашем были соседями по планетарной системе, но в данный момент (как и в ближайшие два года) находились по разные стороны от звезды. Пролететь сквозь нее «Космический мозгоед», конечно, не мог, но выбрал максимально короткую траекторию, и погасшие было отражатели снова зарядились на всю катушку. Когда корабль нырнул в тень планеты, они засияли так ярко, что встречный катер огласил эфир серией бессвязных воплей, сиганул в сторону и дал деру, провожаемый сатанинским хохотом Теда. Станислав попытался им что-то объяснить, но не успел и махнул рукой. Зато дорогу уступили.

На подлете к станции пилот резко осадил корабль и тот перестал походить на ракету-носитель с двумя активированными боеголовками.

– Ага! – удовлетворенно сказал Дэн, успокоившись насчет своей профпригодности.

К станции стояла – точнее, висела – длинная унылая очередь, издалека похожая на метеорное кольцо: человеческие, альфианские, крамарские, фрисские корабли…

– Что, и эта не работает?! – возмутился капитан, не в силах поверить в столь фантастическое совпадение.

Но станция работала, и ее диспетчер ничего против «Космического мозгоеда» не имел. Он вообще уже ничего не хотел, только наконец сдать смену, доползти до постели и туда рухнуть.

– Ваш номер – двести семьдесят шесть, ожидайте, – монотонно сообщил он. – Слот три, шестнадцать единиц.

– А…

– Военные учения, – устало, в двести семьдесят шестой раз за день повторил диспетчер. – Станция была временно реквизирована для нужд армии и не обслуживала гражданские суда. Буквально полчаса назад последний крейсер улетел, и мы открыли порты. Вам еще повезло, некоторые с утра гашения ждут…

– А предупредить об этом хотя бы за пару дней нельзя было?!

Диспетчер в двести семьдесят шестой раз развел руками. Сами в последний момент узнали, приказ сверху, обсуждению и обжалованию не подлежит.

– Если лень ждать, можете воспользоваться станцией на Лиаше.

– Спасибо, мы как раз оттуда, – сердито пробормотал капитан.

Из порта вырвался погашенный счастливчик, но очередь продвинулась только в самом начале – образовавшуюся прореху занял взлетевший с планеты корабль. Судя по обреченной покорности, с которой соседи его впустили, он просто отходил на пару часов, и таких здесь наверняка уйма. Матрикс был популярной станцией, а сейчас ему приходилось работать еще и за отвергнутый большинством навигаторов Лиаш.

– А какой номер сейчас в слот зашел?

– Тринадцатый, – глянул в таблицу статистики диспетчер.

Это число еще никогда не казалось Станиславу настолько несчастливым.

– Маш, посчитай – когда наша очередь подойдет?

Коротко подстриженная брюнетка в строгом деловом неглиже сосредоточенно поцокала ногтями по кнопкам допотопного калькулятора.

– Учитывая количество слотов, кораблей и скорость гашения двигателей разных типов – через четыре часа сорок три минуты.

Станислав чего-то в таком духе и ожидал, но все равно охнул.

– Будем ждать? – неуверенно спросила Полина.

– А что нам еще остается?!

Маша тут же предложила несколько вариантов, один даже с тентаклями, но Станислав безжалостно смахнул их с вирт-экрана и полез в инфранет. Увы, двести семьдесят девять кораблей (за «Мозгоедом» выстроились в цепочку три одинаковых ролкера с лейблами известной рудодобывающей компании) начисто сожрали станционный гостевой трафик, даже почту проверить не удалось.

Коротать время в неподвижном корабле было еще утомительнее, чем в летящем. Чашки кофе хватило на пять минут, пасьянса – на двадцать. Связавшись на общей частоте с такими же тоскующими пилотами, Тед быстро нашел знакомого.

– Привет, Рэй! Давно тут торчите? Подкинь идейку, как не сдохнуть со скуки!

– Можете смотаться в третий купол, бар «Мойва», – отзывчиво посоветовал коллега. – Саму мойву только не бери, она, похоже, с прошлого затора лежит, а пиво годное.

Тед сглотнул слюну, но закидываться отрезвином сразу после попойки – деньги на ветер.

– А что насчет культурной программы?

– В том же третьем куполе есть оптовый галамаркет, товар отпускают прямо со склада, но только упаковками. Если вам пайки на месяц нужны или там трусы на год – милое дело.

– А, Станислав Федотович? – с надеждой обернулся к капитану пилот.

Полчаса туда, полчаса обратно, полчаса на всякий случай, прикинул Станислав. Остается три часа, такое дурацкое время, что и для безделья многовато, и отлучиться боязно – как бы не проворонить очередь.

– Честно говоря, я бы с куда большим удовольствием вздремнул, – признался он. – Да и тебе не помешает.

Тед потер воспаленные глаза и тоже вспомнил, что он с полчетвертого за штурвалом, а потом снова гнать. Хотя спешить, похоже, уже некуда – в корабле словно разлили литр лилейного одеколона, даже Вениамин перестал его нахваливать. Но если выкинуть испорченный груз посреди космоса, то крамарцы решат, что капитан втихую его перепродал, и больше не станут вести с ним дела. Форс-мажор же дело неприятное, но простительное.

– А кстати, хотите прикол? – Рэй торчал на орбите с семи утра, успев и выпить, и протрезветь, и затариться, и снова заскучать. – У них там внизу еще три дня назад боевого кибера сорвало, так они его на склад загнали, заблокировали двери и сидят «DEX-компани» ждут, самим-то внутрь соваться боязно… Во смеху будет, если те прилетят, а кибер уже давно сдох – там же ни жратвы, ни воды, да и воздух паршивый, технический!

Рэй беззаботно расхохотался, не замечая, как странно смотрят на него и приятель, и его напарник, и их резко обернувшийся капитан.

* * *

Раздобыть карту третьего купола не составило труда – Станислав просто попросил ее у диспетчера. Мол, хотим спуститься на планету, перекусить и размяться, а может, и груз какой подвернется. Диспетчер отправил «Космическому мозгоеду» типовой рекламный буклет и тут же об этом забыл, а зря.

С орбиты колония выглядела как светящийся прыщ на черном теле планеты, но на голографической модели команда увидела стилизованное «солнце» с прямоугольными лучами-складами и окрестной россыпью шахт, с которых, собственно, и началась колонизация Матрикса. Рудные залежи оказались богатыми, расположение удачным, добыча и торговля пошли бойко, притягивая все новых поселенцев. Появился сперва один кислородно-термальный купол, потом другой, пятый… Сейчас их было одиннадцать, третий самый большой, на восемь с половиной тысяч человек. Буклет хвастливо обещал, что на Матриксе вот-вот начнется глобальная трансформация атмосферы, скорей вкладывайте деньги в участки и недвижимость, пока цены не взлетели! Насчет того, когда оная трансформация закончится и чем, скромно умалчивалось, да и вкладывать Станиславу было особо нечего.

– И не страшно людям постоянно жить в таких пузырях? – поежилась Полина. – Мне все время кажется, что они вот-вот лопнут, и что тогда? Все мгновенно замерзнут и задохнутся?

– Лопнуть они могут только от прямого попадания ядерной ракеты, – успокоил ее Станислав и, не удержавшись, ностальгически добавил: – Причем очень красиво, м-да… Но тогда насчет замерзнуть-задохнуться можно уже не волноваться. Если же просто одна из ячеек треснет или стык разгерметизируется, то вокруг не вакуум, чтобы туда мигом все высосало. Просто бескислородная атмосфера, даже не особо токсичная. У жителей наверняка есть укрытия на такой случай, те же склады.

В центре купола находился парк – разумеется, из центаврианских геномодификантов, имеющих мало общего с привычными землянам деревьями. Зато они были неприхотливыми, выносливыми и в случае аварии могли заново наполнить купол кислородом всего за сутки. Вокруг парка располагались жилые бункера, кафешки и мелкие магазинчики, а за ними, одним концом открываясь в купол, а другим наружу, – склады. Воздух в них тоже был пригоден для дыхания, но его чистота и свежесть сильно зависели от того, что и как долго там лежало.

Захваченный киборгом склад назывался «Строительные материалы Бородатого Джо». Станислав прикоснулся к изображению, надеясь, что программа покажет план здания, но вместо этого перед ним развернулся прайс-лист: цемент, плитка, шерианские краски, мономолекулярная бечева в бобинах по три километра, спиральный хамыз левой и правой закрутки, альфианская напа, жженая доска и прочая радость прорабов всей галактики.

– Вдляткскл, тпвкнстркц, – заявил Михалыч в ответ на досадливый капитанский возглас и быстренько набросал примерную схему: широкий центральный коридор, четыре боковых поуже, а между ними высокие стеллажи, рассеченные перпендикулярными проходами.

Тед тем временем выяснял у словоохотливого знакомого подробности «прикола». Отделить правду от навертевшейся на нее отсебятины пересказчиков было уже сложно, но в первом приближении история выглядела так…

Сорванного киборга – разумеется, злополучную «шестерку» – на Матрикс приволок заезжий торговец, чей бизнес недавно прогорел. Первый день банкрот пытался развеять тоску (неудачно) и остатки денег (удачно) в казино, второй – утопить горе в алкоголе, причем объявил о своей неплатежеспособности, когда был уже вдрызг. Бармен приказал вышибалам вышвырнуть придурка, предварительно раздев до трусов, придурок приказал киборгу вышвырнуть вышибал, случившийся там же коп (тоже пивший бесплатно, но ему можно) вытащил жетон и приказал киборгу вышвырнуть своего хозяина, раздев до трусов включительно, что и было проделано.

– Подозреваю, с немалым удовольствием, – негромко, чтоб только напарник услышал, заметил Дэн.

Оскорбленный таким насилием над личностью – да от кого! от собственной куклы! – и жалкими остатками разума понимая, что отомстить обидчикам невозможно, пьянчуга переключился на более доступную мишень. Сперва он лупил покорно стоящего перед ним киборга кулаками, потом ногами, забыв, что ботинки тоже пошли в уплату по счету. Отбив палец, хозяин окончательно взбеленился и выдрал из обочины фонарь на солнечной батарее на тяжелом метровом штыре.

Тут злорадно наблюдавшие за ними завсегдатаи бара зароптали, полицейский уже хотел выйти и снова вмешаться (нечего портить личное имущество при помощи городского!), но после первого же удара киборг внезапно отмер, вырвал у хозяина фонарь и с такой силой зашвырнул в окно бара, что небьющееся стекло вынесло вместе с рамой. А пока ошарашенный хозяин хлопал глазами, киборг одним тычком послал его в нокаут и пустился наутек. Из-за купола свободное ношение стрелкового оружия на Матриксе запрещено, поэтому оно было только у полицейского, который, прямо сказать, не минералку в том баре пил, так что киборг беспрепятственно добежал до ближайшего склада. Потом из склада почти с такой же скоростью выбежали все остальные, и охранники поскорее задраили шлюз и на всякий случай обесточили здание.

Рэй рассказывал задорно, образно, то и дело сам себя смеша и срываясь на сдавленное хрюканье.

– Скажи, идиоты?! – подвел он итог, имея в виду всех участников событий.

Тут Теодор был с ним полностью согласен.

– А в поселке нет других киборгов, чтобы послать их на захват?

– Именно DEX’ов – нет, одни секс-игрушки. Правда, местные любители робобоев хотели запустить на склад своих андроидов, даже начали ставки принимать – я бы тоже пятерку на «Грозу жестянок» поставил, – но появился владелец склада и всех разогнал. Точнее, спросил, кто будет оплачивать «аренду ринга», и игроки живо слились. Оно, конечно, понятно, ловцы «DEX-компани», в отличие от этих балбесов, возместят ему все убытки, да и работают они куда аккуратнее… но обидно! Такую развлекуху испортил… О, наконец-то наша очередь, все, бывайте – не скучайте!

Насчет этого Рэй мог уже не беспокоиться. Скука команде «Космического мозгоеда» грозила только в тюремной камере, на которую они сейчас старательно нарывались.

– Корабли загружаются и разгружаются только снаружи, так? – уточнил Тед, присоединяясь к изучающим буклет соратникам. – Под купол их не пускают?

– Нет, – подтвердил Станислав. – Но раз склад обесточен, пристыковаться к его шлюзу мы не сможем. Ни к наружному, ни к внутреннему.

– Тмннкставрнйгнртр с рчнупрвлнм. – Михалыч, увлекшись, ткнул пальцем в схему, показывая, где примерно находится скрытая панель, запитанная от автономной батареи, и на первый план снова радостно выскочил прайс. – Нонжнкддстп.

– А кто может их знать?

– Владелец склада, – предположил Вениамин. – И наверняка кто-то из рабочих и охраны, ведь если возникнет аварийная ситуация, придется действовать очень быстро.

– То есть нам предстоит высадиться на соседнем складе, пройти в купол, захватить «языка», узнать у него коды аварийного открытия, вернуться на корабль, перелететь к «Строительным материалам» и попытаться пристыковаться к ним вручную? – с армейской сноровкой разложил информацию по полочкам Станислав.

Команда оценила масштаб операции и приуныла.

– А может, просто попросим охранника на минутку включить генератор? – робко спросила Полина. – И сразу зайдем.

Остальные уставились на нее сперва как на дурочку, а потом как на гения.

– Точно, тогда все суперски складывается! – воодушевленно сказал Тед. – Посадим корабль в паре километров от купола и подлетим к нему на флайере – с ним и внутрь можно, до самого склада. Заберем киборга, смоемся через наружный шлюз – и ищи-свищи нас потом!

Этот план выглядел гораздо реальнее, и после обсуждения кое-каких нюансов капитан его утвердил.

– Теперь у нас остается главная проблема: как поймать… подчеркиваю, не убить, не покалечить и не получить приз года за самое идиотское самоубийство, а безопасно скрутить боевого киборга-«шестерку» и доставить на корабль?!

– А может, мы просто с ним поговорим, объясним, что пришли его спасти? – наивно предложила Полина.

– Поговорим, – согласился капитан. – Только сдается мне, это очень-очень резервный план, а не основной. А, Дэн?

– Он вряд ли нам поверит, – подтвердил рыжий. – Я бы не поверил.

– Ну здрасте! – обиделся Тед. – Что ж ты тогда выбрал именно наш корабль со всего новобобруйского космодрома? Небось сразу почувствовал, какие мы хорошие люди!

– Хорошие, – согласился Дэн. – Всего один бластер на весь экипаж и тот постоянно в сейфе.

– Что, только из-за этого?!

– Нет.

– Ага!

– Вам нужен был навигатор, вы торопились улететь, и у вас был удачный маршрут, – деловито перечислил Дэн и, видя, что друг этим явно недоволен, «спохватился»: – Ах да, самое главное забыл! Целый ящик сгущенки в кладовке.

– Балда ты бессовестная! – Пилот отвесил напарнику символическую затрещину. – А как же твой детектор лжи?

– У него большая погрешность, доверять ему в данной ситуации рискованно.

– Это верно, – согласился с навигатором доктор. – Дэн сам к нам пришел, в спокойной обстановке, притворяясь человеком. А этот киборг загнан в угол, озлоблен, испуган, избит, голоден, возможно, ранен и уверен, что пощады ему не будет. Подозреваю, он даже не станет нас слушать – сразу бросится наутек.

– Или атакует, – мрачно добавил капитан. – У кого-нибудь есть идеи, что нам тогда делать?

– Навалимся всей кучей? – неуверенно предположил Теодор.

Станислав выразительно постучал себя по лбу.

– Чтобы нас так этой кучей и похоронили? Да он тебе голой рукой лицо вырвет!

– В смысле голову оторвет? – недоуменно переспросил пилот.

– Нет, Станислав Федотович имеет в виду вот это. – Дэн наглядно растопырил пальцы. – Два в глазницы, один под верхнюю губу и…

– Кхм!

Навигатор поспешил убрать руку от капитанского лица и быстро закончил:

– А голову отрывать нерационально, легче шею свернуть. Энергозатраты ниже, эффект тот же.

– Поэтому желательно без этого эффекта обойтись, – твердо сказал капитан. – И без оружия, боевого киборга оно только спровоцирует.

– Ну тогда это, блин, вообще задачка… – приуныл Теодор. – Что, даже Полинин газовый баллончик нельзя взять?

– На «шестерку» он не подействует, – возразил Дэн, помогавший выбирать подруге это «средство индивидуальной защиты». – Там типовая паралитическая смесь для трех рас, которая легко нейтрализуется. К тому же для начала ее надо вдохнуть, а он такой глупости не сделает.

– Зато для охранников склада самое то будет! Или если ловцы «DEX-компани» некстати припрутся и обнаружат конкурентов.

– Хорошо, бери свой газ, – подумав, разрешил капитан. – В худшем случае сам его нанюхаешься. А как, интересно, действуют киберворы? В новостях же вечно передают: то здесь киборга украли, то там…

– С помощью вирусных программ, подменяющих образ хозяина, – сообщил Дэн. – Но «взломать» DEX’а в боевом режиме даже Фрэнк не сможет, к тому же одного хозяина этот киборг уже послал. Думаю, вам к нему лучше вообще не подходить. Я сам его выслежу, схвачу и попытаюсь удержать, пока вы его не свяжете… Правда, вероятность успеха довольно низкая, всего одиннадцать процентов.

– Думаешь, он сильнее тебя?

– Если и нет – отбиваться будет изо всех имплантов, а болевые приемы на нас не работают – он выкрутится, даже если ради этого придется вывихнуть сустав или сломать кость. И из наручников так же кисть выдернет, содрав все, что не пролезет в кольцо, поэтому веревку придется наматывать почти встык, по всей длине тела.

Полину передернуло.

– Может, накинуть на него что-нибудь, в чем он намертво запутается?

– Одеяло? – скептически уточнил Тед.

– При чем тут одеяло?! Сеть!

– А где мы ее возьмем?

– Сплетем из одеяла, – съязвила подруга. – В прайсе вроде что-то такое мелькало, спросим у охранника, где они лежат.

– Нет, я как-то слабо себе это представляю, – поразмыслив, «зарезал» и эту идею капитан. – Дерущиеся киборги наверняка так сцепятся, что накрыть их удастся только вместе, и как потом Дэна выпутывать?

– А еслтгмонтрвкй побшкежхнть? – внес интересное, хоть и излишне кровожадное предложение Михалыч.

– А если не рассчитаем и череп ему проломим? – возмутился Вениамин.

– Или монтировку погнем, – скептически добавил капитан, однажды видевший, как киборга по голове треснуло упавшей балкой – и ничего.

– На работу боевой программы потеря сознания не повлияет, – серьезно возразил Дэн, – ведь его у нас вообще не должно быть.

– А что повлияет? Или так и будете драться – у кого первого энергия кончится?

– У него, – уверенно сказал рыжий. Он сейчас был в отличной форме, а беглец за три дня наверняка сильно поистратился. – И когда он это почувствует, то скорей всего запустит программу самоуничтожения.

– Черт! – Тед вспомнил, что помимо программы в боевом киборге может таиться мина, срабатывающая на остановку сердца. – Значит, надо вырубить его раньше.

Команда мрачно запыхтела, снова бросившись на мозговой штурм.

– А если использовать мощный системный анестетик типа леозерама, который Дэну во время операции вводили и пару дней после, чтобы случайно не дернулся, пока все на живую нитку сметано? – неуверенно предложил Вениамин. – У меня осталась пара ампул, вроде еще не просроченные. Подскочить, вколоть… Черт, совсем забыл! Н-да, это тоже не вариант…

– Почему?

– Препарат должен всосаться в кровь, но система самосохранения тут же пережмет ближайшие сосуды и изолирует место введения, – пояснил Вениамин.

– Не изолирует, если вводить анестетик не в мышцу, а в достаточно крупную артерию, лучше всего – сонную, – возразил Дэн. – Если я на пару секунд прижму его к полу, вы сможете это сделать?

Вениамин представил себе прелести артериальной катетеризации разъяренного DEX’а и категорически помотал головой:

– Нет, это нереально, проще уж прямо в сердце…

– Давайте в сердце, – легко согласился Дэн.

– Я имел в виду – относительно проще! – поправился Вениамин. – Рука-то у меня, конечно, набита, но, если он внезапно рванется, игла может скользнуть по ребру, пробить легкое и вызвать внутреннее кровотечение. И даже если я попаду куда надо – сердце очень нежный орган, от укола оно может вообще остановиться, не говоря об отдаленных последствиях!

– Не вызовет и не остановится, – уверенно возразил рыжий. – Не от такой мелочи. А последствия от «DEX-компани» будут гораздо хуже.

– Ну-у… Э-э… мм… – Под взглядами команды Вениамин почувствовал себя кандидатом в народные герои, от согласия которого зависит судьба всего человечества. – Я, конечно, могу попробовать… Но, может, вы все-таки придумаете что-нибудь еще? – с надеждой предположил доктор.

Увы, других идей так и не появилось, а время шло. Причем команду уже беспокоил не пропуск очереди, а прилет официальных ловцов, которые обещали прибыть еще вчера, но отчего-то подзадержались.

– Ладно, если осенит – внесем коррективы в процессе, – решил капитан. – Дэн, займись флайером, чтобы до посадки успел высохнуть. Михалыч, твоих запасов арматуры хватит? Отлично. Тогда я выставляю на комме обратный отсчет, и начинаем снижаться!

* * *

Станислав с грустью повертел фуражку на кулаке и положил на стол. Слишком приметная, еще и название корабля на околыше написано. Мундир тоже пришлось сменить на комбез – не фирменная, но все-таки униформа, четверо мужчин будут смотреться в ней солиднее, чем в разношерстных штанах-куртках.

В каюту заглянул, а потом и вошел уже полностью готовый к подвигам Вениамин.

– Ну, Стасик, ты даешь! – с уважением сказал он. – Я думал, нам тебя всей командой уговаривать придется, а ты сам спасательную операцию возглавил, хотя даже Дэна до сих пор побаиваешься!

– Придумал тоже! – возмущенно хохотнул капитан. – Дэна-то мне с какой стати бояться?

– А когда он вот так?.. – Вениамин потянулся к другу, зловеще шевеля пальцами, как в детской страшилке про «черную руку мертвеца».

Станислав отмахнулся:

– Согласен, ассоциации с его киберштучками у меня паршивые, но самому Денису я полностью доверяю. Да и этот киборг до сих пор только убегал от людей.

– До сих пор ему было куда убегать. На склад-то они за ним не полезли, побоялись.

– Эй, ты же меня вроде уговаривать, а не отговаривать собирался?!

– Молчу-молчу! – поднял руки доктор. – Просто хотел сказать, что горжусь своим капитаном.

– Будешь гордиться, когда вернемся, – буркнул смущенный Станислав, которого на самом деле слаженно терзали воспоминания, сомнения и дурные предчувствия. Если бы не «три дня без воды, еды и нормального воздуха», они, пожалуй, одержали бы верх, а так капитан втайне надеялся, что их цель лежит где-нибудь в углу на последнем издыхании и ее запросто можно будет скрутить и вынести, а уже в медотсеке откачать.

– О, ты еще и оптимистом стал! – похвалил его друг.

– Почему?!

– Раньше ты бы сказал «если».

– Венька, уйди, а то я за себя не ручаюсь!!!

Вениамин выразительно провел щепотью по губам, как застежкой «молнии», и ретировался. Станислав тоже быстро закончил со сборами: натянул ботинки и распихал по карманам зажигалку, складной нож, моток синтетической бечевы, выдерживающей до двухсот килограммов, и индивидуальные перевязочные пакеты, три штуки. Бластер капитан с сожалением повертел в руках и положил обратно в сейф – подстраховка не помешала бы, но на входе в купол его все равно отберут.

Корабль стоял в чистом поле, по черноте неотличимом от неба. Естественных спутников у Матрикса не было, звезды заволокло тучами, и тьму разгоняли только неугасимые шоаррские отражатели. С одной стороны – вопиющая демаскировка, с другой – издалека хрен поймешь, что это такое, а подходить страшно.

В грузовом отсеке теперь воняло не лилиями, а свежей краской. Она немного заходила на стекла и фары флайера, но за двадцать минут даже у киборга аккуратнее не получилось. Зато эмблемы «DEX-компани» на боках выглядели чуть ли не лучше настоящих, как по трафарету нарисованы.

– Впечатляет, – признал капитан и, отодвинув еще липковатую дверь, забрался внутрь.

Все обитатели купола были в курсе насчет DEX’а на строительном складе, поэтому черно-белый флайер впустили без лишних вопросов и проволочек. Со временем суток в этой части планеты команде тоже повезло: самые отъявленные совы уже залезли под одеяла, а самые бойкие жаворонки еще не вспорхнули. Жизнь кипела только в вышеупомянутой «Мойве», но с открытием гасилки начала постепенно затухать – космолетчики торопились вернуться на свои корабли. За всю дорогу киберспасателям встретились только двое унылых собачников и одна влюбленная парочка, а возле «Стройматериалов Бородатого Джо» вообще никого и ничего не оказалось. Даже света: испуганные охранники обесточили не только склад, но и площадку перед ним.

Тед посадил флайер у самого шлюза и, не выключая фар, первым выбрался наружу.

– Ну, блин, местные дают! У них там сорванный DEX засел, а они заперли дверь и разошлись по домам как ни в чем не бывало!

– Возмутительное нарушение техники безопасности, – согласился Станислав, присоединяясь к пилоту. – И наших планов. Как нам теперь открыть склад?

Дэн активировал ночное зрение и попытался взломать крышку панели управления, но, к счастью, не успел. Невдалеке замелькали лучи фонариков, и к шлюзу подбежали двое запыхавшихся, однако весьма бойких для своего возраста дедков, одинаковых с лица, бороденки и камуфляжной формы с нашивкой «охрана», только один на полголовы выше. Станнерами они размахивали, как пенсионными удостоверениями у входа в собес.

Тед кровожадно стиснул баллончик, но испытать его не довелось.

– Ну наконец-то! – с неимоверным облегчением воскликнул высокий. – Где вас так долго черти носили?!

– Много вызовов, – туманно ответил Станислав. – Лучше объясните-ка мне, на каких основаниях вы покинули свой пост?!

Отработанный командный тон и армейская выправка произвели на горе-сторожей должное впечатление, заставив вытянуться по стойке «смирно».

– Так это, в засаде сидим! – пояснил высокий. – Вон там, за контейнерами.

– А то у самых дверей боязно, – простодушно добавил низкий.

– Доложите обстановку!

– Все спокойно, без происшествий! – отрапортовал высокий, явно успевший куснуть армейских пайков. – Противник продолжает удерживать склад, попыток прорыва не предпринимает.

– Он там вообще живой? – выглянул из флайера Вениамин.

– Еще как! – тоном «да что ему, гаду, сделается!» заверил низкий. – Мы днем уши к двери прикладывали – шуршал!

Космолетчики тоже по очереди приложились, но даже Дэн ничего не расслышал – шуршало, похоже, исключительно у сторожей в ушах.

– Ладно, пока не откроем – не узнаем. – Капитан поправил респиратор с кислородным генератором, которые вся команда натянула еще перед вылетом из корабля. – Впускайте нас.

Сторожей больше беспокоило, как бы не выпустить киборга, поэтому с панелью они копались, как с таймером мины, вздрагивая от каждого шороха, а потом так спешили закрыть за «ловцами» шлюз, что заходившего последним Вениамина чуть не прищемило.

Дэн встал как можно ближе к створу внутренней двери, чтобы принять возможный удар на себя или немедленно начать сканирование помещения, но с ее открытием возникли какие-то проблемы. Створки дергались туда-сюда, натужно гудя сервоприводами, но раздвигались всего на несколько сантиметров.

– Пылью, что ли, за три дня забило? – предположил Тед. – Может, подпихнешь?

– Как бы не доломать.

Дэн все-таки рискнул и, поймав момент, вклинил ладони в щель. Створки недобро заскрипели, но, похоже, загадочный порог был пройден, и они поползли дальше.

– Я же гово… Блин!!!

Взорам космолетчиков предстала стена из крест-накрест уложенных мешков с цементом.

Станислав зачем-то потыкал в нее пальцем и потрясенно пробормотал:

– Так вот чем он тут шуршал!

Дэн все-таки ухватил один мешок за угол и, упершись ногой в баррикаду, выдернул. Получилось не окошко, а небольшая выемка, остальная же кладка даже не шелохнулась.

Киборг выронил мешок и отряхнул руки от серой пыли.

– Полагаю, с противоположным шлюзом он поступил точно так же.

– И что теперь?! – Тед тоже попытался вытащить мешок, чисто от досады, но тот даже не шелохнулся. – Походу, до самого потолка в десять рядов навалены!

– А третьего входа тут нет? Какой-нибудь вентиляционной или технической шахты? – предположил Вениамин.

– Если и есть, чертов кибер наверняка и ее заложил, времени у него было предостаточно.

Капитан, спохватившись, покосился на Дэна, но рыжий был с ним солидарен: узник сильно осложнил задачу спасателей.

Выстучать сторожей и убедить их открыть наружную дверь оказалось непросто: они требовали доказательств, что команда захватила беглого киборга, а не наоборот.

– Ничего себе! – присвистнул высокий, увидев мешочную стену. – Вот долбанутая тварь, руки ему выдернуть и в…

– У вас есть робопогрузчик? – сердито перебил его Станислав. – Вручную мы этот завал до утра разбирать будем!

– Есть, – тут же ответил высокий, а низкий уточнил: – Только он того, внутри. Хорошо хоть без ключ-брелока, Лия его всегда с собой таскает, а то кибер бы еще круче развернулся…

– А на соседнем складе?

– Есть, – на этот раз обнадеживал низкий, а разочаровывал высокий. – Только они того, наши конкуренты. Не дадут. Разве что у Мангра попросить, но это уже с утра, щас все спят…

– Да хоть кровные враги, но ради такого дела одолжить нам погрузчик обязаны, – решил Станислав. – Парни, за мной! Док, жди здесь, если возникнет проблема – маякнешь.

Вениамин кивнул и уселся на пороге склада, на всякий случай снова запертого. Сторожа уважительно уставились на неказистого с виду, но такого отважного охотника на киборгов, не догадываясь, что команда опасается проблем исключительно от людей.

Соседи действительно сперва заартачились и вообще отказались открывать шлюз, но обозленный постоянными накладками Станислав так убедительно пообещал пересадить сорванного DEX’а с того склада на этот, что охранник сдался и повел их к отсеку с техникой.

– Вот этот, пожалуй, сгодится, – решил капитан. – Давайте ключ.

Охранник неторопливо прошествовал к сейфу, вытащил из него целую коробку одинаковых брелоков и принялся с побрякиванием их перебирать, пристально всматриваясь в каждый.

– Эй, а это чего такое?

Теодор нетерпеливо обошел погрузчик и обнаружил за ним странную пулеобразную штуку размером с флайер, которую пилот издалека принял за обомшелую глыбу руды. Но, судя по едва заметным щелям, у нее были двери и окна, сейчас закрытые, и она не лежала на полу, а висела в десятке сантиметров над ним, «припаркованная» на магнитной подушке. У «мха» же оказалось строгое геометрическое строение с закруткой по спирали от носа к корме.

– Альфианский молекулярный бур для прохождения хрупких пород и завалов, – с гордостью знатока ответил охранник. – Работает почти без вибрации, медленно только – двадцать-тридцать сантиметров в минуту для известняка, пятнадцать для туфа.

– А что насчет це… песка?

– Пройдет и не заметит, – заверил охранник. – Главное не останавливаться, а то осыпью прижмет.

– Хо-хо-хо! – потер ладони пилот, и Станислав понял, что его предчувствия начинают сбываться – причем без участия сумасшедшего киборга.

– Тед, иди отгони флайер назад к «Стройматериалам». Только поставь подальше, чтоб вход не заслонял.

– А как же вы без меня…

– ИДИ!

Тед зарычал, но подчинился.

– Там сложное управление? – повернулся к охраннику капитан.

– Чистая автоматика, на дурака рассчитано… Эй, погодите! – До охранника дошло, что дело не в праздном любопытстве. – Это вам не простой погрузчик, а очень дорогая и ценная техника, их на весь Матрикс только две штуки!

Если бы он сказал «единственный экземпляр», Станислав, может, и устыдился бы.

– «DEX-компани» компенсирует вам все убытки, – решительно соврал капитан. – Покажите моему коллеге, как оно открывается и куда нажимать, а я на всякий случай и робота прихвачу.

* * *

Тед посадил флайер на краю обсаженной кустами (мини-версия центаврианских деревьев, похожая на вывороченные вверх корнями пни) площадки перед складом. Ближайшие жилые бункера стояли к ней глухими задами, чтобы защититься от шума постоянно хлопающих створок, гула техники и бодрого матерка рабочих.

Прикрыв дверцу флайера, но на всякий случай не запирая, пилот подошел к складу и убедился, что там все по-прежнему. Осмелевшие сторожа повесили фонарики на ветку куста и дулись в карты, а Вениамин прохаживался перед шлюзом, зябко похлопывая себя по плечам, хотя ночная температура в куполе поддерживалась на уровне восемнадцати градусов.

– Тед, мне кажется, что за вон теми бункерами кто-то прячется, – обеспокоенно прошептал доктор, когда пилот подошел поближе. – Между ними уже пару раз какая-то тень мелькнула.

– Ща проверим, – пообещал пилот и направился в противоположную сторону, на ходу насвистывая и расстегивая комбез, словно его целью были кусты (удобрять модификанты не только не запрещалось, но и рекомендовалось, главное, не совсем уж в открытую).

Возле бункеров было светлее, повсюду торчали фонарики на солнечных батареях – видимо, как тот, которым попытались избить киборга. Но полностью они темноту не разгоняли, только делали ее прозрачнее, чтобы прохожие могли видеть дорогу под ногами и худо-бедно ориентироваться. Обманув надежды кустов, Теодор, пригибаясь, двинулся вдоль них к указанному Вениамином месту. Там никого не оказалось, хотя парень крадучись обошел вокруг обоих бункеров, прислушиваясь и принюхиваясь – временами ему чудился запах какой-то парфюмерии. Жаль, что Дэна тут нет, он бы живо определил и марку, и откуда ею веет!

Тед остановился на углу, прикидывая, вернуться ли назад тем же путем или протиснуться сквозь кусты прямо здесь, как вдруг услышал звук, который ни с чем не спутаешь: кто-то тихонько открывал дверь их флайера!

– Только угонщиков нам тут не хватало! – возмущенно пробормотал Тед и, пробно пшикнув баллончиком в землю, двинулся учить наглеца уму-разуму.

Когда парень подкрался к флайеру, воришка успел засунуть в салон верхнюю половину туловища и увлеченно рылся в бардачке, хотя, что он там надеялся найти, Тед понятия не имел. Обычно пилот пихал туда пустые пивные банки, Дэн – пакеты от чипсов, а Полина – конфетные фантики, и когда капитан опрометчиво открывал бардачок в целях инспекции, все это радостно выстреливало ему навстречу.

Встав на изготовку, Тед вытянул руку с баллончиком, а свободной ладонью от души приложил вора по филейной части. Тот вскрикнул тонким бабьим голосом, стукнулся головой о крышу флайера, отпрянул, выпрямился – и получил струю аккурат в нос.

«Не киборг», – успел злорадно подумать пилот, когда вор рухнул к его ногам, а потом и сам выронил баллончик, ошалело таращась на неподвижную… Киру.

– Блин, ты-то тут откуда?!

Девушка, разумеется, не отвечала. Судя по выражению лица, намертво схваченному паралитическим газом, Теда она успела узнать – но не полюбить.

Пилот быстро и как можно тактичнее (хотя не без удовольствия) ее обыскал, но оружия не нашел, только пакетик с шоколадным драже и непонятную штуковину с кнопочками и антенной, похожую на пульт управления каким-то прибором. Штуковина была старая, исцарапанная, перемотанная засаленной изолентой, и Тед сунул ее в карман исключительно из мести. Пусть теперь Кира помучается, покупая или собирая запасную!

Тяжелый топот робота-погрузчика и гул летящего впереди бура напомнили Теду, что у них осталось меньше двух часов. Нянчиться с назойливой девицей (сама нарвалась!) было некогда, так что парень заботливо закрыл ей глаза, чтобы роговица не пересохла, подхватил под мышки и затащил в кусты, уложив под их сомнительной сенью. Постель была не слишком комфортная, зато укромная, до утра Киру здесь никто не потревожит; впрочем, она должна очнуться и убраться отсюда раньше. Тед подобрал баллончик, окинул свою работу критическим взглядом и, чувствуя себя маньяком-убийцей, заметающим следы, аккуратно согнул в колене торчавшую из куста ногу.

Даже с закрытыми глазами Кира умудрялась излучать ярость и презрение, пробирающие до печенок.

– Честное слово, это совсем не то, что ты думаешь! – безнадежно поклялся пилот и, наскоро затолкав мусор назад в бардачок, захлопнул дверцу флайера и побежал к складу.

* * *

В управлении робопогрузчик мало отличался от тяжелого боевого экзоскелета, только менее чуткий и маневренный. И встроенного плазмомета у него не было, а жаль. Вначале Станислав попробовал разобрать баррикаду, но только прорвал несколько мешков – конструкторами предполагалось, что робопогрузчик будет брать свободно лежащий груз, а не выдергивать его из стенки. Продавить ее и пропихнуть внутрь тоже не удалось, не хватило мощности.

– Ладно, Дэн, твоя очередь, – сдался капитан и отошел в сторону.

Бур завис точно по центру проема и очень медленно, как полагалось по инструкции, двинулся вперед. «Мох» ожил и слился в окутывающую корпус дымку, дробящую «горную породу» и одновременно отводящую назад образующуюся крошку.

Насчет «пройдет и не заметит» охранник не соврал. Зато все остальные о-го-го как заметили!

Цемент уже был крошкой, более того – мелкой, крайне летучей пылью, заволокшей площадку в первые же секунды работы бура. Сторожа поспешно отбежали назад, натягивая респираторы – в куполе они были у всех, жители постоянно носили их на поясе даже дома.

Облако расползалось все дальше и шире, как горизонтальный ядерный гриб. Страшно подумать, как бы это выглядело днем.

Бур полностью скрылся в проделанной дыре, но из нее еще какое-то время продолжало порошить. Потом цементный самум иссяк, и Дэн сообщил по комму:

– Я прошел.

Круглый тоннель быстро стал полукруглым: из разорванных мешков высыпался цемент, остальные слегка сдвинулись, но не обвалились.

Теодор посветил в дыру фонариком комма.

– Действительно, зашибенный агрегат!

– Без меня никому туда не входить! – Станислав выбрался из робопогрузчика и подбежал к тоннелю. – Дэн, что там у тебя?!

– Обстановка стабильная, объект не обнаружен. – Рыжий явно перешел в боевой режим, в котором проще переложить диалог на процессор, не отвлекаясь от выполнения задания. – Продолжаю сканирование помещения.

– А с воздухом там что?

– Содержание кислорода девятнадцать и девять десятых процента. Содержание токсичных веществ превышает норму в шестнадцать раз.

– Что за вещества?

– Дихлорэтан, толуол, ацетон, сольвент, ксилол… – принялся дотошно перечислять Дэн.

Короче, обычная смесь испарений от строительной химии, заключил капитан, хотя концентрация что-то высоковата. Наверное, из-за отключения электричества и заодно всех систем.

– Этого достаточно, чтобы свалить «шестерку» с ног?

– Расчетное время бесперебойной работы в данных условиях – девяносто пять часов.

Капитан вздохнул. Халявы не вышло.

– Закройте за нами шлюз, – приказал он сторожам. – И включите систему экстренной очистки воздуха, у вас там кошмар что творится.

Снаружи, прямо сказать, было не лучше, хотя пыль начала постепенно оседать – на площадке, флайере, бункерах, кустах, а принявшие основной удар Тед с Вениамином напоминали серых големов. Отсидевшийся в робопогрузчике капитан лишь слегка поблек, но когда первым прополз по тоннелю, то сравнялся с остальными.

Внутри склада пыли не было. Правда, установить это удалось только с помощью фонарей.

– Да он издевается! – почти восхищенно пробормотал Станислав, водя лучом по потолку и стенам.

Заточенный на складе киборг развлекался не только силовыми упражнениями, но и метанием… банок краски в световые панели. Частью побил, частью «обезвредил»: заляпанная панель тускло светилась, но вниз света не давала.

– Дэн!

– Да, капитан?

– Живо отыщи этого поганца! Мы из-за него полкупола загадили, жители вот-вот побегут жаловаться в полицию и бить нам морды!

– Да, капитан.

Дэн это тоже прекрасно понимал. Как и то, что беглец занял глухую оборону, в которой наверняка еще немало сюрпризов.

Команда тесной группой пошла по центральному проходу, щекоча нервы эхом шагов и тенями от инопланетных стройматериалов, которые и сами по себе выглядели крайне экзотично.

Посредине склада навигатор остановился и уже с человеческой досадой признался:

– Думаю, он где-то залег.

– В смысле?

– Он меня засек или сразу подозревал, что против него выпустят другого киборга. Самое логичное в этой ситуации – максимально снизить активность процессора и спрятаться за чем-нибудь термонепроницаемым и звукопоглощающим. Например, кучей мешков или ящиков.

– Да тут сплошные мешки и ящики!

Теодор посветил фонариком на упакованный в крупноячеистую сеть клубок лохматых щупалец. Вениамин на всякий случай перекрестился шприцем.

– Значит, придется все их осмотреть.

– Ты че, склад же метров сто в длину и в ширину не меньше сорока!

– И еще пять в высоту. – Дэн кивнул на высокие, доверху заставленные товаром стеллажи, в которых тоже мог прятаться беглец.

Станислав, не выдержав, сдвинул респиратор. В носоглотке сразу защипало, словно вдохнул над открытой банкой краски.

– Эй, киборг, «шестерка», DEX, или как там тебя, кончай дурить! – загремел под сводами склада зычный капитанский голос. – Мы не из «DEX-компани», не из полиции и не из армии, у нас даже оружия нет, можешь проверить! Наш киборг тоже бракованный, и он наш друг, а не имущество! Мы хотим тебе помочь, вытащить со склада и вывезти с планеты, а дальше вали куда хочешь! Выбирай: или ты сам к нам выйдешь, или мы развернемся и уйдем, играть в прятки нам некогда! Скоро тут будут настоящие ловцы, встречаться с ними нам тоже неохота!

Капитан вернул маску на лицо и принялся жадно отдыхиваться, но мерзкий вкус ацетона во рту с каждым вдохом как будто только усиливался.

Несколько минут команда напряженно прислушивалась.

– Кажется, он выбрал второй вариант, – наконец с сожалением констатировал Вениамин. – Что будем делать?

– Я же сказал – разворачиваемся и уходим. – Станислав приподнял респиратор и сплюнул на пол. – Только медленно, чтобы у него было время передумать.

– А если он так и не вылезет?! – заволновался Тед, пройдя десяток метров.

– Значит, не вылезет, – отрезал капитан. – У нас осталось шестьдесят три минуты, чтобы вернуться в очередь, за это время мы даже десятую часть склада не обшарим. Или ты хочешь, чтобы нас здесь накрыли и «DEX-компани» заполучила еще и Дэна?

– Нет, – сник пилот. – Но после того, что мы уже…

– Берегись!!!

По пути сюда все космолетчики каким-то чудом переступили натянутую поперек прохода бечеву, но сейчас кто-то ее таки задел. Подпиленный стеллаж качнулся, и со всех полок с жутким дребезгом хлынула лавина здоровенных титановых штырей, которые надежно приколотили бы спасателей к полу, если бы Дэн, среагировав на первый же скрип, не подскочил к стойке и не налег на нее, направив стальной поток в другую сторону.

Тем не менее срикошетившие штыри больно настучали команде по ногам, а один даже допрыгнул до капитанского паха.

– Господи ты боже ж мой!!! – рявкнул Станислав в отнюдь не религиозном экстазе. – Я убью эту тварь!!!

На этом переговоры с беглецом можно было считать оконченными: теперь к капитану побоялся бы подойти даже самый дружелюбный и доверчивый киборг.

Но едва опустевший стеллаж рухнул вслед за последними гвоздями, как Дэн сорвался с места и исчез в узком боковом проходе, уже по комму сообщив:

– Зафиксировано движение, выхожу на цель.

Затаившийся DEX допустил ошибку. Если бы Дэн был обычным киборгом с гражданской прошивкой, программа защиты хозяина бросила бы все ресурсы на спасение Станислава Федотовича, приостановив выполнение прочих заданий. Киборг возобновил бы работу лишь после повторного приказа. Вот беглец и попытался этим воспользоваться – то ли выглянуть и узнать, какие потери понес враг, то ли, пользуясь сумятицей, сменить лежку, к которой охотники подошли слишком близко.

Но Дэн лишь бегло убедился, что все живы, и помчался на едва уловимый шорох.

– Цель обнаружена!

Почти сразу же в параллельном проходе раздался грохот, и по стеллажу с беличьей прытью взлетел один киборг, а за ним другой. Погоня пошла по верху, лучи фонариков едва за ней успевали. Расстояние между киборгами постепенно сокращалось, и в какой-то момент беглец внезапно развернулся и бросился на преследователя. Киборги, сцепившись, как два кота, полетели вниз. Достигнув пола, клубок не распался, а покатился дальше. Не считая звуков ударов, друг по другу и об стеллажи, поединок шел почти бесшумно, и кто побеждает, было непонятно.

Людям оставалось только бессильно топтаться рядом, пока в драке, как в буре, не наступил краткий миг затишья.

– Док!!!

Дэн держал противника со спины – руками, ногами и даже подбородком, а тот выгнулся дугой с похрустывающими от мышечных усилий суставами.

Вениамин с потрясшей Станислава отвагой («я спокоен, я совершенно спокоен, это как будто реанимация в боевых условиях, надо действовать быстро и уверенно!») подскочил к «больному», быстро коснулся его груди, нащупывая ребра, и с размаху воткнул шприц прямо сквозь одежду. Попал! Шприц затрепетал в кулаке, как живой, и доктор торопливо нажал на плунжер, вопреки всем медицинским рекомендациям струйно вгоняя анестетик прямо в левое предсердие.

В следующий момент пленник отчаянно забился, высвободил одну ногу, извернулся, и доктор наполовину отпрыгнул, наполовину отлетел назад, получив мощный пинок в грудь. Станислав поймал друга, не дав хряснуться затылком об пол, и в итоге упали оба, правда, более мягко, на бок.

– Ты цел?!

– Да, он меня уже на излете достал! – сдавленно прохрипел Вениамин, не столько отвечая на вопрос, сколько выясняя, правда ли это – с пробитой грудной клеткой особо не поболтаешь.

Доктор перевел взгляд на судорожно стиснутый в руке шприц, где осталось еще около двух кубиков препарата.

– Черт!

– Не хватит?!

– Хватит, если остальное в нем, я брал максимальную дозу… Вопрос, сколько разлилось…

Ответ они получили очень скоро. Беглецу удалось на миг вырваться и вскочить, Дэн тут же взвился за ним и обхватил поперек туловища, прижав руки к бокам, но ожидаемого контрприема не последовало. Противник вяло передернул плечами, словно говоря: «Ладно, подурачились, и хватит, отпусти!», и резко потяжелел – ноги подогнулись, голова свесилась на грудь. Сердце выплеснуло анестетик прямиком в мозг, ударив по нему, как кувалдой.

Рыжий, поколебавшись, ослабил хватку и аккуратно уложил обмякшее тело на пол.

– Умница! – пробормотал Вениамин, имея в виду не то Дэна, не то его добычу, а может, и вообще себя.

– Что это с ним? – боязливым шепотом поинтересовался Теодор, подойдя ближе и посветив пойманному DEX’у в лицо.

Пленник оказался темноволосым мужчиной со свежесломанным носом и грубым клеймом-татуировкой на лбу. Глаза были открыты, киборг продолжал бессмысленно, неэффективно подергиваться, что до жути напоминало предсмертные конвульсии.

– Кора головного мозга «уснула», а процессор продолжает работать, – объяснил доктор, все еще тяжело дыша, массируя грудь и болезненно морщась. – Но леозерам тем и хорош, что помимо общей седации действует на киберорганические связи. Мы наблюдаем, так сказать, остаточные, затухающие явления…

– Типа как курице башку отрубить, а она без нее еще стометровку пробежать может?

– Хорош болтать, – поморщившись, перебил Станислав, наблюдавший это явление, увы, не только на курицах. – Берите его, и уходим!

* * *

Несмотря на успешно проведенную операцию, к кораблю команда летела в тревожной тишине.

Выполнить последний пункт плана – удрать через шлюз в противоположном конце склада – не удалось, там тоже громоздилась баррикада из мешков, к тому же флайер остался снаружи, в куполе. Сценарий быстренько переиграли и соврали сторожам, что пойманного киборга необходимо как можно быстрее доставить в передвижной исследовательский центр, после чего ловцы непременно вернутся, чтобы отогнать соседям технику и составить протокол («вы, главное, никуда не уходите, нам очень нужны ваши показания!»). Бедным пенсионерам и в голову не пришло, что здесь что-то нечисто: помимо киборга чужаки ничего из склада не вынесли, дорогущий бур тоже оставили, значит, не хитроумные воры. Даже если не вернутся – есть куда звонить и жаловаться.

До противоположного края купола цементный туман не добрался, и сонный охранник даже поленился заглянуть во флайер, выпустил без лишних вопросов.

Увы, на этом проблемы команды только начинались. Узнав, что киборга забрали не официальные ловцы, а какие-то аферисты, его хозяин наверняка захочет подать заявление в полицию. Его-то совесть чиста: честно купленное имущество оказалось с браком, верните деньги, гады! Но без киборга поди докажи, что он испортился и сбежал, а не втихую продан на сторону.

Соседи «Стройматериалов Бородатого Джо», узнав о бесплатной доставке цемента на дом (ровным слоем в полсантиметра), эту рекламную акцию не оценят и потребуют от властей поймать и примерно наказать вандалов (а лучше выдать им для линчевания). «DEX-компани», которую так крупно подставили и вдобавок натянули ей нос с киборгом, не пожелает становиться козлом отпущения и начнет частное расследование, а оно зачастую эффективнее официального.

Поведение самого киборга тоже, прямо сказать, не обнадеживало. Бракованный – еще не значит разумный. Если там интеллект на уровне затравленной крысы, то черт знает, как с ним договариваться и что дальше делать.

Пленник перестал подергиваться и лежал как мертвый, Вениамин то и дело касался его диагностом, проверяя показатели пульса, температуры и давления. Все по нижней границе, но – нормы. Убить боевого киборга действительно сложно.

Дэн сосредоточенно ощупал нижнюю челюсть снаружи рукой, а изнутри языком, после чего легко, как застрявшую между зубами щепку, выдернул шатающийся клык.

– Зачем?! – огорчился Вениамин. – Я бы тебя осмотрел на корабле, может, удалось бы подлатать.

– Проще новый вырастить.

Навигатор положил зуб обратно в рот и проглотил, как таблетку кальция.

– Они у тебя что, до сих пор молочные? – изумился Тед.

– Коренные. На передние заложено по пять зачатков, на остальные по четыре, это расходный материал.

– Значит, еще на три драки хватит? – попытался пошутить пилот.

– На одну.

Дальше опять летели молча.

* * *

Пока команда ходила на охоту, Михалыч с Полиной обустроили каюту для нового пассажира: притащили туда кучу арматуры и сварили из нее клетку в лучших традициях инквизиции – два метра в длину и ширину, полтора в высоту, повсюду (правда, только кнаружи) торчат острые концы прутьев, а маленькая дверца укреплена как сейфовая и устроена так, что до засова нельзя дотянуться изнутри. Уют обеспечивали матрас с комплектом синего постельного белья в желтые звездочки и ярко-красное ведро с крышкой.

Полина отошла к порогу, наклонила голову к плечу, оценивая результат, и огорченно признала:

– М-да, выглядит не слишком гостеприимно.

– Псмтрнгпвдн, – буркнул Михалыч, собирая инструменты. – Еслбдтхршсбвст, впстм.

Но сперва пленника отнесли в медотсек. Действие леозерама продлится не меньше двенадцати часов, однако Дэн на всякий случай все равно остался с доктором. Полину, напротив, выгнали, невзирая на протестующие вопли, что она официальная медсестра и жаждет ассистировать.

– Это слишком опасно, – емко возразил Вениамин, закрывая и запирая дверь.

Пленника уложили на стол, раздели и обтерли дезраствором, заодно смыв грязь и кровь.

– А он покрупнее тебя будет, – заметил доктор.

Рыжий кивнул. Собственно, крупнее его было большинство боевых киборгов, этот еще не самый рослый – всего на шесть сантиметров выше и потенциально на одиннадцать килограммов тяжелее. Пока что – на четыре, но при хорошем питании вес восстанавливается быстро. Стандартная мускулистая модель с правильными чертами лица, волосы черные, но не иссиня, а с каштановым отливом, ровно подстриженные. Вениамин отвел их со лба, чтобы получше рассмотреть клеймо. Оно было старым, частично расплывшимся и выцветшим, но все равно сразу бросалось в глаза – не то стилизованная буква W, не то похожий на нее узор.

Доктор сочувственно прищелкнул языком:

– Надо же было так изуродовать парня! А главное, зачем?! Даже если относиться к нему как к вещи, это все равно что флайер паяльником почиркать – он сразу и вид, и в цене потеряет!

Дэн промолчал. Он тоже не понимал некоторых поступков своих хозяев, особенно по пьяни. О виде и убытках они в такие моменты думали меньше всего.

– А тут у нас что? М-да, похоже, у него была бурная биография… – Вениамин поднял безвольную кисть правой руки, на которой не хватало мизинца и половины безымянного пальца (судя по неровной культе – откусили или оторвали, а не отрезали). Правое ухо тоже фигурно обгрызено по краю, плюс множество шрамов по всему телу, характерных для активно использовавшегося DEX’a. – Давай-ка перевернем его на спину… Ого, тут ты его хорошо приложил!

– Он меня тоже, – сдуру проболтался Дэн, подписав себе врачебный приговор.

В целом пленник оказался изрядно помят, но дальше гематом и ссадин дело не зашло. Сердце тоже было в норме, прокол мгновенно слипся, так что лечение ограничилось капельницей с глюкозой и обработкой носа.

– Все, можешь нести его в каюту, – разрешил доктор, когда флакон опустел. – А потом возвращайся и займемся тобой.

– Не надо, Вениамин Игнатьевич, система регенерации сама справится… – попытался увильнуть от целебных укольчиков навигатор, но сделал только хуже.

– Что ты на этот раз сломал? – мигом сделал врачебную стойку Вениамин. – Ногу? Спину?

– Да ерунда, всего лишь ребро!

– На них у тебя тоже по пять зачатков? – саркастически поинтересовался доктор. – Вот что, голубчик, расстегивай-ка ты свой комбез прямо сейчас! А то черта с два я тебя потом отловлю, врачефоба!

* * *

Уколов Дэн, вопреки подшучиваниям Вениамина, не боялся, к тому же лекарства действительно ускоряли выздоровление. Когда-то рыжий киборг люто завидовал больным людям: они лежали в мягкой теплой койке и ничего не делали, им даже еду в постель приносили, а то и судно. Поломанных же киборгов избавляли только от самой тяжелой работы, причем из сугубо практических соображений: как бы не напортачили. В армии возиться с ними некогда и некому, и если повреждения были настолько серьезными, что DEX не мог сам сходить за кормом и в сортир, его списывали и чаще всего ликвидировали. Если повезет – подлатывали и продавали «вторым сортом» на гражданку. Казаку же, казалось, доставляло особенное удовольствие гонять побитую технику, проверяя пределы ее выносливости.

Потом на Дэна внезапно свалилась должность навигатора «мозгоедов» с прилагающимся к ней социальным пакетом, и болезный киборг наконец вкусил прелестей медицинского обслуживания.

И тут оказалось, что одно дело – лежать пластом, когда перед глазами мигает красная рамка предупреждения о критическом состоянии, и совсем другое – если ты всего лишь простыл, слегка траванулся инопланетной тиной или сломал руку (их же две, и в каждой по тридцать костей, зачем поднимать такой шум из-за одной, ну ладно, двух?!) и твоя функциональность упала всего на девять процентов! Причем, как назло, именно в это время вокруг начинает происходить что-то интересное, а ты замурован в медотсеке, потому что команда вступила в возмутительный сговор с доктором и при нарушении постельного режима даже лучший друг, не слушая никаких аргументов, безжалостно заталкивает тебя обратно! Еды, правда, навалом, как и суден, но впредь с мечтами все-таки надо быть поосторожнее.

К облегчению Дэна, на этот раз удалось отделаться инъекцией обезболивающего, рекомендациями по дыхательной гимнастике и фиксирующей повязкой. Опять-таки – полезной, но ограничивающей подвижность, а сейчас это ну очень «кстати»! «Ладно, – решил навигатор, – попозже тихонько размотаю».

Пока Вениамин занимался киборгами, «Космический мозгоед» успел в последний момент вернуться в очередь, оттеснив рано обрадовавшийся ролкер. Пилоты даже переругнулись на тему «корму поднял – место потерял!» – «завидуй молча, неудачник!», но победа осталась за Тедом.

Во время гашения команде пришлось порядком поволноваться: из-за большой нагрузки на станцию процесс шел медленно, с перебоями, а в куполе в любой момент могли объявить тревогу и приостановить обслуживание, пока полиция не выявит и не обыщет все отлучавшиеся с орбиты суда.

К счастью, обошлось. Теперь поди угадай, на котором из разлетевшихся по космосу кораблей удрали лжеловцы! Придется по фотороботам искать, а ночь, респираторы и цемент не способствуют их качеству.

Пройдя червоточину и взяв курс на Корону, Тед позволил себе небольшой перерыв. Испорченный ниш-ниш окончательно отошел на задний план, довезут как довезут.

Пленника с налепленным возле уха радиодатчиком состояния водворили в клетку, Станислав собственноручно подергал запертую дверцу и успокоился.

– Вот видишь, если хорошенько поработать мозгами, то и баллончик не нужен! – обратился он к Теду, торжественно возвращавшему Полине ее собственность.

– Ну-у-у…

Пилот отвел глаза, и Станислав понял: с мозгами Тед схалтурил.

– Что?!

– Станислав Федотыч, я там на Киру напоролся…

– Опять эта безумная девица! – ужаснулся капитан. – У нее что, других дел нет, кроме как таскаться за нами по всему космосу а-ля потревоженный призрак?!

Тед почесал встрепанную пыльную и зудящую от цемента голову.

– Она, походу, не за нами. Наверное, тоже узнала «прикол» про киборга и прилетела ловить его на конфетки!

Пилот гыгыкнул, вспомнив Ликины «успехи» на этом поприще.

– Ей-то он зачем?!

– А нам? – резонно возразил Тед. – Кстати, смотрите, какую фиговину я у нее в кармане нарыл! – Парень триумфально выложил на стол конфискованный у Киры «пульт». – Прихватил на память, вдруг пригодится.

– Да, – повертев «пульт» в руках, каким-то странным тоном сказал Дэн. – Пригодилась бы. Очень. Час назад.

– Ты о чем?

– Это лабораторный блокатор.

– Чего-чего?!

– Прибор, отключающий процессор, когда в тестах что-то пошло не так или нужно исследовать реакции только органической части тела. Более примитивный и маломощный, чем те, которые используют ловцы «DEX-компани», действует примерно с двух метров, но в лаборатории больше и не нужно. Поднес к голове, щелкнул, и все.

Дэн осторожно положил прибор на прежнее место.

– Откуда у простой космической дальнобойщицы могло взяться секретное оборудование «DEX-компани»? – Станислав начал подозревать, что встреча Киры с Тедом и Дэном тоже была неслучайной, а напавшие на нее «бандиты» работают с ней в одной команде, провоцируют сорванных киборгов. – Раз она околачивалась с ним возле склада с сорванным киборгом, значит, это был ее резерв на случай, если конфетки не помогут.

– Блин, если б знал – закинул бы ее во флайер и привез вам для допроса! – уныло покаялся пилот. – Телом больше, телом меньше, в багажном отсеке еще до фига места было…

– А что ты с ней сделал?! – спохватился Станислав.

– Ничего, так и осталась там лежать, как живая… То есть как спящая! – торопливо поправился Теодор. – Уже, наверное, отошла… В смысле очнулась!

– Да-а-а, Тед, ты умеешь обходиться с женщинами! – потрясенно протянула Полина. – Какое счастье, что капитан не позволил тебе взять монтировку!

– С нормальными женщинами я нормально обхожусь! – смущенно буркнул Тед. – А с этой мошенницей… Хотя ножки у нее обалденные, а попка вообще зашибись, хоть ты теперь неделю руку не мой!

Станислав почувствовал, что сейчас либо кого-то придушит, либо сам ляжет и помрет. Непосредственная опасность миновала, адреналин схлынул, и ощущения были как от тяжкого похмелья.

– Так, слушай мою команду! – громко сказал капитан. – Все в душ, и я первый!

И быстро пошел к санузлу, чтобы никто не успел оспорить его приказ.

* * *

Когда семь часов спустя корабль приземлился на Короне, пленник еще крепко спал, а остальные завистливо зевали.

– Ничего, разгрузимся, стартуем и наконец выспимся, – пообещал Станислав Вениамину, проглотив под его неодобрительным взглядом вторую таблетку стимулятора. – Сейчас еще с крамарцами объясняться, эх…

Капитан пригладил волосы, вроде бы отмывшиеся, но обретшие подозрительную жесткость, и натянул фуражку. Фуражка попыталась привстать, но Станислав сурово ее прихлопнул.

– А вот и они, легки на помине!

При виде трех торопливо семенящих к кораблю существ капитану на миг стало не по себе, хотя крамарцы были мирными существами. Просто крупными, агрессивно окрашенными (желтая с синими отметинами спина, алое горло и брюхо) и передвигающимися на всех шести конечностях, что вызывало у людей неприятные ассоциации с атакующими крокодилами. Эти еще и хохолки-гребни встопорщили, и пасти приоткрыли – видимо, спешили изо всех сил, запарились.

Станислав переборол себя и спустился по трапу.

Добежав до капитана, «крокодилы» сели, забавно свернув хвосты опорными кольцами. Теперь они возвышались над человеком на полметра, но уже не пугали: стало видно, что кожа у них тонкая и нежная, на лапах изящные пальцы с удаленными сразу после вылупления когтями, а брюхо обвязано «фартуком» с многочисленными карманами для документов. К счастью, Корона принадлежала не крамарцам – иначе капитан предпочел бы сперва выспаться, а затем уж сдавать груз. Заполнять бесчисленные таможенные анкеты экипаж сейчас был не в состоянии.

Обычно деловитые и педантичные, крамарцы пребывали в крайнем возбуждении и, едва обменявшись с капитаном приветствиями, наперебой застрекотали через трансляторы:

– Вам пришлось избавиться от груза?

Это прозвучало скорее как утверждение, нежели вопрос.

– Вы выкинули его?

– Где?

– Или успели продать?

– Надеемся, обошлось без жертв?

– Каких жертв? – растерялся Станислав, но потом решил, что транслятор, видимо, неправильно перевел слово «убытки». – Нет, ниш-ниш по-прежнему у нас, хотя, прямо сказать, уже изрядно того…

Крамарцы загомонили и зажестикулировали еще активнее:

– Тогда немедленно выгружайте его, а мы подгоним спецтехнику!

Станислав хотел предложить сразу перелететь на ближайшую помойку, как вдруг в грузовом отсеке раздался значительно приглушенный изоляцией, но все равно громкий взрыв. Корабль содрогнулся, иллюминаторы отсека залепило изнутри чем-то бело-розовым, комковатым.

Первой безотчетной капитанской мыслью было: «Мозги!» Следующей, потрезвее: «Но откуда?!» Не в смысле, что Станислав сомневался в наличии у своей команды хотя бы зачаточных скоплений нервных клеток, но почему именно в грузовом отсеке и в таком количестве?!

В тот же миг комм ожил.

– Станислав Федотович, у нас проблема.

Капитан похолодел.

В устах Полины сия трагическая фраза еще не сулила большой беды. Теодор в этом плане был куда опаснее, потому что сперва пытался решить проблему своими силами, взывая к капитану, только когда она грозила перерасти в катастрофу. А уж когда эти пять слов виновато произносил Дэн – все, пиши пропало. Переросла.

– Извините, но у нас нет выбора, – с нарастающим градусом обреченности продолжал киборг, отчего капитана накрыло дежавю и предчувствием чего-то ужасного и непоправимого. – Иначе корабль ло…

– Что?! – рявкнул, даже не дослушав, Станислав.

Впрочем, договорить Дэн по-любому не успел бы.

Створки грузового шлюза разъехались, и оттуда сплошным потоком хлынуло нечто полупрозрачное, влажно блестящее, как кусочки молочно-малинового желе.

Капитан почувствовал, что фуражка снова ползет вверх, но поднять руку и поправить ее был не в силах.

Субстанция сыпалась и сыпалась, наползая на пятящихся крамарцев и Станислава пологой горой, уже превысившей объем не то что трюма, а всего корабля. Как назло, «Космическому мозгоеду» досталось посадочное место в середине космодрома, и сейчас его быстро «затапливало» от центра к краям. Вдалеке кто-то орал, кто-то ругался, на чьем-то опрокинутом волной скутере сработала сигнализация.

Станиславу начало казаться, что это никогда не закончится, но напор из шлюза внезапно ослаб, гора еще немного расползлась, осела и замерла на уровне площадки трапа.

Створки пассажирского шлюза открылись, и наружу осторожно выглянул Тед.

– Оп-па! – оценив масштаб катастрофы, сказал он и сперва потыкал в загадочное вещество ногой, а потом спрыгнул и побрел к капитану по грудь в «желе», загребая его руками, как воду.

– Все-таки опоздали, – печально заключил стоящий возле Станислава крамарец.

Капитан бездумно поднял один комочек и пожмякал в пальцах. Тот оказался неожиданно упругим и сухим, но при этом таким скользким, что «выстрелил» и глухо тюкнулся в борт ближайшего судна.

– Что это за дрянь?!

Крамарец тоже подобрал горсть «желатинок», придирчиво посмотрел на просвет, понюхал.

– Почему дрянь? – обиженно сказал он. – Хороший ниш-ниш, отборный, наша фирма другой не использует!

– Ниш-ниш?! Но он же что-то вроде крупы, белые гранулки такие – я заглядывал в ящик перед погрузкой…

– Да, – всем телом встряхнулся крамарец, – чтобы сэкономить место, мы перевозим ниш-ниш в сжатой форме. Но надолго удержать его в ней не удается, потом гель снова расширяется, причем первая же лопнувшая гранула запускает каскадный процесс.

– Вообще-то о таких вещах стоит предупреждать заранее! – Голос Станислава дрогнул: он представил, что было бы, если бы в трюме в этот момент кто-то находился. Или если бы ниш-ниш рванул в космосе и его не успели сбросить. Или успели вблизи какой-нибудь планеты, загадив ей всю орбиту.

– Мы думали, вы знаете. – Крамарцы, напротив, сразу успокоились и принялись с кем-то созваниваться и договариваться. – Отсюда и высокая плата за перевозку, надбавка за риск. В любом случае по договору вам придется возместить нам транспортные расходы до склада, ведь на одной грузовой платформе ниш-ниш теперь не поместится, надо заказывать еще восемь!

– Разумеется, – с облегчением согласился капитан, опасавшийся, что его заставят возмещать как минимум половину стоимости груза. – Так он не протух, его можно собрать и использовать?

– Да, этим мы сейчас и займемся.

Вместе с ниш-нишем из грузового отсека вынесло все незакрепленные вещи – в основном мусор и мешки с легким упругим пероволокном, которые Тед поленился привязывать и просто запихал между контейнерами.

Увидев торчащий из ниш-ниша мешок, Полина побледнела.

– Мой процыкулыр!

– А? – повернулся к подруге Тед.

– Я спрятала его в трюме между двумя мешками! Как раз между вот этим, с крестиком, и еще одним!

Пилот сочувственно присвистнул:

– Не повезло.

Полина выдернула мешок из ниш-ниша и внимательно осмотрела, словно процыкулыр мог незаметно к нему прилипнуть. Потом покопалась в этом месте – безрезультатно.

– Мальчики, найдите его! Ну пожалуйста! – взмолилась зоолог, глядя на друзей с самым разнесчастным видом.

Дэн обвел взглядом занишнишенный космодром и честно доложил:

– Произведено визуальное сканирование местности, объект не обнаружен.

– Так походите, поройтесь!

– А что нам за это будет? – хитро прищурился Теодор.

– А что вы хотите?

– Восемьдесят на двадцать. Восемьдесят – нам.

– Ско-о-олько?!

– Ты все равно больше не съешь. Мама же говорила, что ты не умеешь хорошо кушать.

– А вот это уже удар ниже пояса! – оскорбленно прошипела Полина и отправилась ковыряться в ниш-нише в одиночку.

Спецтехника, которую пригнали крамарцы, оказалось чем-то вроде трех огромных пылесосов, втягивающих кусочки ниш-ниша квадратными, обращенными к земле раструбами. В них то и дело влипали мешки с пероволокном, несколько штук даже порвались, усугубив убыток. Процыкулыр был слишком тяжел, чтобы всосать его таким образом, но «пылесосы» могли наехать на него и раздавить, поэтому Полина в панике металась между ними.

На уборку космодрома понадобился почти час, осталось только вычистить ниш-ниш из грузового отсека. Этим пришлось заняться экипажу, даже Вениамин присоединился. Вооружившись обломками лопнувших ящиков, как щитами, космолетчики оттесняли ниш-ниш к шлюзу, а там его пожирал раструб.

Под конец работы Теодор со снисходительным видом старшего брата, доставшего рыдающей сестренке упавший в речку мяч, протянул Полине ее процыкулыр.

– На, держи, несчастная!

Девушка с ликующим криком выхватила у пилота плод. С виду он ничуть не пострадал, правда, и не похорошел – все дырки и потеки были на месте, плюс мощный лилейный дух, напрочь забивший собственный аромат.

– Так как насчет наших восьмидесяти процентов? – бесцеремонно испортил Тед трогательный момент воссоединения любящих сердец и семечек.

– Черта с два! – мигом натопырилась Полина. – Я вам ничего не обещала!

– Вот неблагодарная женщина! – возмутился Тед. – Мы так ради нее старались, сто тонн ниш-ниша перекопали, аж взмокли, – пилот подергал за ворот комбеза, действительно потемневшего в подмышках, – а она нам даже спасибо не сказала!

– Спасибо, но не восемьдесят же процентов!

– А сколько дашь?

– Ну… по ломтику!

– Давай! – с подозрительной уступчивостью протянул руку Тед, но подруга только крепче прижала плод к груди.

– Дам, когда разрежу!

– И когда?

– Когда сама решу! – Полина удалилась перепрятывать свое сокровище.

– Видал? – нравоучительно поинтересовался Тед у Дэна. – Тебе еще стыдно?

– Уже не очень, – признался киборг. – Теперь мне страшно. Что будет, когда она узнает?

– А вот ради этого, – пилот триумфально ухмыльнулся, – все и затевалось!

* * *

Полюбовно разойдясь с крамарцами (по крайне мере, они сказали «до свидания», а не «прощайте»), Станислав в последний раз перед «мертвой зоной» проверил почту, но письма от Вадима не обнаружил, а звонить ему не стал. Как и Роджеру, хотя преступника классически тянуло на место преступления, то есть покаяться и попросить выяснить, сильная ли шумиха поднялась на Матриксе и чем она им грозит. Но это знание ничего не изменит, а впутывать в грязно-цементную историю доблестного потомка самураев Станислав не хотел – по крайней мере, пока. Сперва надо разобраться, кого они поймали, – может, пленника действительно лучше пристрелить из жалости, как бешеное, мало что осознающее животное.

Капитан на всякий случай наведался к клетке, хотя мог в любой момент заглянуть в нее с помощью установленной в каюте камеры. Но черт этих киборгов знает, Дэн вон сразу Машку очаровал, и она бессовестно его покрывала. Правда, у рыжего навигатора был официальный допуск к управлению искином, да и пароль на нем тогда стоял плевый. Сейчас же за безопасность системы отвечал сам Дэн.

Пленник лежал на месте, по-прежнему бесчувственный и укутанный в два одеяла, обычное и термо. Наркотик замедлял обменные процессы, а процессор не мог вмешаться и принудительно поднять температуру, так что приходилось согревать тело снаружи. Полускрытый волосами датчик слабо светился желтым, подробную информацию можно было посмотреть на терминале медотсека. Но если бы что-то пошло не так, Вениамин уже прибежал бы.

Капитан неодобрительно покачал головой («Во что мы опять вляпались!»), вернулся в каюту и все-таки написал пару писем. Первое ушло к Вадиму, простенькое сообщение, что две-три недели с кораблем не будет связи, но ответа они все равно очень ждут, а второе – к Франко Фумагалли с просьбой собрать информацию о некоей Кире, капитане транспортника «Аргамак», номер личной карточки такой-то. Станислав почти честно пояснил, что девица им напакостила, но привлекать полицию не хочется – только узнать, с кем они имеют дело, и при случае «отблагодарить». Фрэнку эта маленькая пикантная вендетта с «donna fatale» должна прийтись по вкусу, Роджеру же о ней лучше не знать – для запихивания парализованных женщин в багажник флайера он, пожалуй, слишком принципиален.

Станислав снова посмотрел на клетку с киборгом, уже виртуально. Если бы не пленник, можно было бы задержаться на Короне на сутки, выспаться, погулять. А так придется опять срываться в полет: если очнувшийся DEX продолжит протестовать против насилия над свежеобретенной личностью, пусть это будет в открытом космосе, а не на ни в чем не повинной планете.

* * *

Проснувшись, Полина первым делом глянула на время, ойкнула и вскочила с койки. Понятно, что предыдущий день выдался долгим и тяжелым, но не одиннадцать же часов кряду дрыхнуть!

Быстро натянув спортивный костюм, девушка выскочила из каюты. В корабле стояла тишина, словно все еще спали – или уже никогда не проснутся. Даже из пультогостиной не доносилось ни звяканья посуды, ни голосов, ни звуков компьютерных игр или музыки.

Полина с замиранием сердца протянула руку к сенсору соседней двери, боясь увидеть за ней раскуроченную клетку и заляпанные кровью стены.

Киборг сидел, прижавшись спиной к прутьям задней стенки. Полуразвернутые одеяла сползли на матрас, ноги пленник прижал к груди и обхватил руками, но не выглядел ни жалким, ни агрессивным – типовая поза, аналог стойки «вольно», если бы клетка была повыше. Датчик за ухом стал ярко-зеленым.

– Эй, привет! – ласково окликнула его зоолог, подходя ближе и тоже садясь на пол, как если бы пыталась наладить контакт с маленьким ребенком или забившимся в угол животным. – Как ты себя чувствуешь?

Никакой реакции, даже стандартного слежения за движущимися объектами.

Киборг смотрел прямо перед собой, и, когда девушка нарочно качнулась из стороны в сторону, ни ресницы, ни глазные яблоки так и не дрогнули. Пленник выглядел старше Дэна, но скорей всего из-за застывшего лица или более жестокой эксплуатации – рыжий был из первых партий «шестерок», так что этот максимум его ровесник.

– Меня Полина зовут, а тебя?

Кто-то успел поставить в клетку пластиковый контейнер с пайком, такой же стакан с водой и даже мисочку со сгущенкой (давать боевому киборгу жестяную банку было слишком опасно), однако пленник ни к чему не притронулся.

– Нет или не скажешь? Ты вообще умеешь говорить? Хотя бы понимаешь меня?

Киборг упорно игнорировал все попытки до него достучаться. Футболка Теодора пришлась ему впору, но смотрелась словно на манекене. Бледная кожа и залежанные с левой стороны, клоком торчащие вверх волосы усиливали сходство с куклой.

Так ничего и не добившись, огорченная Полина встала, отряхнула штаны и напоследок заметила:

– А у тебя красивые глаза. Жалко, что такие неживые.

Киборг медленно, штатно моргнул, чем его участие в диалоге и ограничилось.

Друзей Полина нашла в пультогостиной, на диванчике перед голоплатформой, куда транслировалось изображение из каюты с киборгом.

– Красивые? – иронично уточнил Тед, и девушка покраснела, поняв, что поучаствовала в реалити-шоу.

– Ну да, интересный такой цвет, темно-синий. И ресницы густые, длинные.

– Удачная модификация, – согласился Дэн. – Более устойчивая к ультрафиолету, чем моя.

Полина подошла к диванчику, и парни раздвинулись, давая ей место.

– А он точно бракованный?

– Стопудово, – уверенно сказал Тед. – Вопрос только – на процессор или на мозги?

– И давно он так?..

– Семь часов, – ответил навигатор. – Просто открыл глаза, сел, и все, завис.

– Угу, его уже все по очереди пытались разговорить, но без толку.

Теодору надоело смотреть на неподвижную картинку, и он встал сделать себе кофе.

– Может, леозерам еще до конца не отпустил? – предположила Полина. – Помните, как Дэну после него плохо было?

– Мне тогда вообще было плохо, – возразил рыжий. – А он практически в норме. По крайней мере, для киборга.

– А как должен вести себя нормальный киборг, когда его вот так поймают и непонятно куда приволокут?

– Смотря какой приказ он в тот момент выполнял. Если просто ждал хозяина или отдыхал, то будет выполнять простейшие команды типа «сядь», «встань», «подними руку» или хотя бы говорить, что у нас нет права управления. А если мы «вражеские объекты», которые захватили его в плен на поле боя, то после включения продолжит атаку, не вступая в диалог.

– Но точно не будет вот так сидеть?

– Нет. С ним явно что-то не то.

– А как ты на его месте поступил бы?

– Все бы съел и лег спать, – серьезно сказал Дэн. – Мне это слишком редко удавалось, чтобы не воспользоваться напоследок.

– Гонишь, – неуверенно сказал Тед, возвращаясь на диванчик. – Ты после операции ходил как зомби, даже к сгущенке не притрагивался.

– Я ходил как киборг, – возразил Дэн. – Как нормальный, послушный, правильный киборг, а вы этого почему-то не оценили и мой свитер порвали.

Навигатор терпеливо переждал всплеск дружеского возмущения, тычков и ехидных шуточек, тряхнул челкой и продолжил:

– А когда я только на корабль устроился, той же ночью в кладовку залез и три пайка съел. Прямо замороженными.

– Зачем?! – опешила Полина. – Разогреть же секундное дело!

– Чтобы побыстрее и никто не заметил. А пустые упаковки вынес под свитером и в утилизатор бросил.

– Балда! Пайков же сколько угодно можно брать, к концу рейса все равно лишние остаются – свежеприготовленная жратва вкуснее, да и на станциях мы вечно по кафешкам бегаем.

Дэн философски пожал плечами.

– Тогда я этого не знал. И, кстати, было очень вкусно, так что не надо так на меня смотреть.

– А этот паршивец даже не пьет! – Полина с досадой и одновременно тревогой уставилась на пленника. – Закуклился, как альфианский симбионт.

– Угу, а потом ка-а-ак вылупится! – припугнул ее пилот. – Вдруг он просто нашу бдительность усыпляет? Привыкнешь, что он такой тихенький, подойдешь слишком близко, а он тебя хоп за ногу – и втянет сквозь прутья… сколько пролезет.

Девушка поежилась.

– Дэн, а ты пробовал связаться с ним по внутренней связи? Может, киборга он послушает охотнее, чем человека!

Рыжий покачал головой:

– Он заблокировал все каналы, не отвечает на запросы и сам их не посылает. А мои слова игнорирует, как и ваши.

– Но это же глупо – вот так сидеть и медленно умирать от обезвоживания! Если все настолько, с его точки зрения, паршиво, запустил бы уже программу самоуничтожения, и дело с концом.

Тут Дэн его как раз очень хорошо понимал.

– Программа – это действительно конец, а он напал на хозяина и перевернул весь склад, лишь бы этого избежать.

– И сдохнуть естественным путем? – хмыкнул Теодор.

– Но пока-то он жив. У него сейчас на внутреннем экране должно мигать «Низкий уровень энергии, необходимо восполнить потери» и еще куча сообщений, предупреждений и команд, но, судя по всему, он игнорирует их всем скопом.

– Неужели он сам не чувствует, что хочет пить?

– Может, чувствует, но не осознает? – предположил Дэн. – У меня сначала тоже так было. Что-то беспокоит, а без подсказки сложно понять что.

– Короче, парень ушел в себя и добровольно выходить не собирается, – подытожил Вениамин, все это время сидевший за столом, но не вмешивавшийся в разговор. Еще немного понаблюдав за пациентом, доктор нехотя решил: – Если до завтра ничего не изменится, придется воспользоваться Кириным блокатором и снова поставить ему капельницу. Но тогда, боюсь, мы окончательно утратим его доверие.

– Было бы что утрачивать… – Теодор отхлебнул из кружки, перевел взгляд в иллюминатор и раскашлялся. – Машка, ты что, ослепла?!

– Извини, милый, – виновато отозвалась искин. – Вот как раз собиралась объявлять.

– «Как раз»?! Да он уже простым глазом виден!

– В зоне действия лидара объект появился три секунды назад. Обработка данных и подготовка голосового сообщения заняла две, ты заговорил первым.

– Но это невозможно, ракета и то медленнее летит!

– Микрочервоточина? – предположил Дэн.

– Еще большая фантастика!

– Сто лет назад прыжковый двигатель тоже считался фантастикой.

В пультогостиную вбежал Станислав, на полпути к пульту врезавшись в колонну, чего давно уже себе не позволял.

– Опять эта чертова штука?!

За иллюминатором, а теперь и на обзорных экранах, в десятикратном увеличении, парил «альбатрос» – все такой же молчаливый, крылатый, темный и зловещий. Из-за отсутствия ориентиров в открытом космосе человеческий глаз не способен определить расстояние до объекта и его размеры – крошечное пятнышко может оказаться как пылинкой на стекле, так и планетой-странником, поэтому, когда Маша испещрила картинку сносками с цифрами, Тед уважительно присвистнул:

– Ого, здоровущий какой!

– Прошлый был почти вдвое меньше, – подтвердил Дэн. – И светлее.

– Круто! Некоторые космолетчики за всю жизнь ни одного не встречают, а тут второй за неделю! – Теодор, спохватившись, сунул кружку Полине и встал на фоне иллюминатора, пальцами одной руки сделав V, а другую вытянув так, чтобы «альбатрос» «уместился на ладони». – Дэнька, сними нас! Пошлю Лике голографию, пусть завидует.

Киборг раздвинул челку, пристально посмотрел на друга и кивнул:

– Скинул тебе на комм.

– А меня?! – Полина поспешно оттеснила пилота, пока уникальный «фон» не смылся.

– Я уже предвкушаю, как нам теперь попрет, – пробормотал Станислав, вспомнив связанную с «альбатросами» примету. – Маш, дай крупный план!

Камера медленно заскользила от носа к хвосту гостя. Все то же самое – сплошная сине-стальная обшивка, беспорядочно исчирканная темными бороздами. У предыдущего «альбатроса» их вроде не было, а может, просто расстояние не позволило разглядеть. Следы от метеоритов? Или кто-то из охотников его все же зацепил?

– Он идет параллельным курсом наравне с нами, – сказал Дэн и, видя, что люди не поняли, зачем он озвучил эту очевидность, пояснил: – Обычно «альбатросы» держатся сзади.

«Альбатрос» словно подумал: «Действительно, что это я?» и, обогнав «Космический мозгоед», развернулся к нему носом.

Голографироваться с «птичкой счастья» сразу расхотелось. Впечатление было такое, словно она готовится открыть огонь или пойти на таран. Теодор в два прыжка очутился за штурвалом и перехватил управление у искина, однако «альбатрос» продолжал преспокойно лететь хвостом вперед, сохраняя дистанцию между кораблями.

– Активировать отражатели? – неуверенно спросил пилот.

– Нет. – Станислав сомневался, что они помогут против того, перед чем спасовала супернавороченная военная техника всех известных рас. А вот разозлят – запросто. – Возьми немного правее.

«Космический мозгоед» развернулся на тридцать градусов, намекая, что компания загадочного незнакомца его смущает. Однако тот продолжал маячить прямо по курсу, хотя для этого ему пришлось сместиться вбок, причем с приличной скоростью.

– Что же тебе от нас надо-то?!

«Альбатрос», по-прежнему не отвечая на радиосигналы, внезапно сделал полный оборот вокруг продольной оси, махнув крыльями, как ветряная мельница.

– Может, он пытается вступить с нами в контакт? – предположил Тед. – Давайте тоже крутанемся!

– Я тебе крутанусь! – цыкнул на него Станислав. – Мало ли что это означает, вдруг он нас на поединок вызывает?!

«Альбатрос» провернулся еще раз, уже в другую сторону и на полтора оборота, и теперь летел кверху брюхом. Или, напротив, кверху спиной, разницы между ними не было – только оптическая иллюзия, что низ (относительно зрителей) немного темнее.

– А что нам тогда делать?

– Ничего. В прошлый раз помогло, может, и сейчас сработает.

Капитан оказался прав: «альбатрос» больше не вращался, а через несколько минут сдал вбок и улетел уже с нормальной скоростью.

– Кажется, мы его разочаровали, – заметила Полина.

– Очень на это надеюсь. – Станислав глянул на картинку над голоплатформой, но там ничего не изменилось. – Нам и без инопланетных спутников-шпионов забот хватает.

– Раньше «альбатросы» никогда себя так не вели, – задумчиво сказал Дэн. – Я пересмотрел все статьи и видеоматериалы на эту тему. Похоже, у нас был самый близкий контакт за всю историю наблюдений.

– Мы уже в наффском секторе, корабли других рас здесь редко встречаются, – напомнил Вениамин. – Вот и «альбатросы», видимо, более любопытные, непуганые.

«Кто тут еще кого пугает», – подумал капитан, но кивнул, принимая версию друга.

* * *

Больше за день ничего не произошло – ни плохого, ни хорошего. Других кораблей «Космическому мозгоеду» не встретилось, все системы исправно работали, пленник вел себя смирно, точнее, по-прежнему никак. Датчик стал салатовым, но, учитывая почти нулевой расход энергии, без ее пополнения киборг мог продержаться еще долго.

Обойдя перед сном корабль и убедившись, что все в порядке, Станислав растянулся на койке с юмористическим детективом для разгрузки мозга, но не успел добраться до середины второй главы, как в дверь деликатно постучали.

На пороге стояла босая Полина в розовой пижамке, с процыкулыром в руках и таким отсутствующим взглядом, что капитан принял это за приступ лунатизма и порядком испугался.

Но оказалось, девушка просто о чем-то задумалась.

– Станислав Федотович! – встряхнувшись, заискивающе начала она. – Помните, вы в начале полета говорили, что если у нас есть какие-то ценности, за сохранность которых мы беспокоимся, то можно положить их в ваш сейф?

– Да, – недоуменно подтвердил Станислав. Это была обычная практика и в армии, и в гражданском флоте, но до сих пор капитанским предложением никто не воспользовался: команда «Космического мозгоеда» доверяла друг другу, а чужаки могли обокрасть корабль только через труп боевого киборга шестой модели. Желающих опять-таки не находилось.

– Тогда вот! – Полина торжественно протянула Станиславу процыкулыр.

– Что?! – сдвинул брови капитан, не спеша брать на себя такую большую – в буквальном смысле слова – ответственность, и девушка принялась с жаром его уговаривать:

– Станислав Федотович, я могу доверить его только вам! Вы бы видели, как они на него смотрят!

Капитан подумал, что лучше бы это был лунатизм.

– Как?

– Хищно! – с придыханием пояснила Полина. – Особенно Тед. Я прямо вижу, как он в него вгрызается!

– Полина, у меня в сейфе хранятся важные документы и бластер! – попытался вразумить девушку Станислав. – Вдруг твой процыкулыр начнет гнить, протечет и все испортит?

– А вы на нижнюю полочку! – умильно заморгала девушка.

– Так, кончай эти глупости! – лопнуло капитанское терпение. – Сегодня ты с процыкулыром, завтра Дэн со сгущенкой, послезавтра Тед с пивом, а там и Михалыч с какой-нибудь канистрой подтянется! Устроили тут детские разборки, как в песочнице за зеленый совочек! Я, конечно, понимаю, что попробовать эту штуку твоя мечта, но осуществи ее наконец и успокойся!

– Это не моя мечта, – неожиданно серьезно сказала Полина. – Точнее, не только моя. Понимаете, тут такое дело… Когда в детстве я с родителями ходила в магазин, то первым делом бежала к секции с инопланетными фруктами. Они были такие необычные и, наверное, сказочно вкусные! Особенно процыкулыр, он лежал на отдельной полке с рекламной наклейкой. Но мама только отмахивалась, когда я просила купить хотя бы малюсенький кусочек – мол, слишком дорогой, непонятно сколько и где хранился, и вообще, может, у меня на него аллергия, как на вишню. Зато папа обещал, что когда-нибудь привезет мне целый огромный процыкулырище и мы съедим его вдвоем, тайком от мамы. Каждый раз, когда он возвращался из командировки, я подбегала и первым делом спрашивала: «Ну что, привез?!»… А потом он не вернулся…

Девушка сбилась и умолкла, осознав, что со стороны, наверное, действительно выглядит очень глупо – не зря же она постеснялась рассказать эту историю парням, проще было отшучиваться и отбрыкиваться.

Станислав тоже помолчал, а потом уже мягче сказал:

– Ты же понимаешь, что хранить его вечно все равно не получится?

– Да съем я его, съем, – вздохнула Полина. – Мне просто надо к этому подготовиться, поймать нужное настроение… А так я только хожу и переживаю, цел ли он еще!

– Ладно, давай свою «ценность», – со вздохом протянул руки капитан. – Но если за неделю ты так и не настроишься, я сам в него вгрызусь, ясно?!

– Да, Станислав Федотович! – просияла девушка. – Спасибо!

Закрыв за Полиной дверь, капитан понюхал плод и подозрительно ковырнул самое подозрительное пятно, но чуть не обломал ноготь. Плод напоминал каштан в толстой волокнистой оболочке, только без шипов. Такой скорее мумифицируется, чем сгниет. Он уже как-то странно пах, наполовину ниш-нишем, наполовину какой-то синтетикой, не вызывая ни малейшего аппетита.

– Вот что значит грамотная реклама! – пробормотал Станислав и сперва хотел положить процыкулыр просто в шкафчик, но потом все-таки потянулся к сейфу. Парни в капитанскую каюту сунуться не посмеют, зато Котька могла продолжить свое черное дело.

* * *

Избавившись от тяжкой ноши, Полина не удержалась и заглянула в пультогостиную, чтобы мстительно пожелать парням спокойной ночи: теперь, когда процыкулыр спрятан в самом надежном месте корабля, они могут не тратить силы на его поиски и хищение.

Увы, напарники не заметили сарказма в голосе подруги и рассеянно откликнулись: «Угу!», «И тебе того же» Дэн изучал навигаторскую карту Магелланова Облака, полную белых пятен, Тед просматривал собранную напарником информацию об «альбатросах». Рядом висело вирт-окно со сделанным возле иллюминатора снимком, на котором у «альбатроса» был вид «я и какие-то идиоты».

Девушка широко зевнула и уже собиралась уходить, как вдруг краем глаза поймала движение там, где его так долго и безуспешно ждали.

Дэн тоже резко развернулся и уставился на изображение над голоплатформой, но тревога оказалась ложной.

Каюту с пленным киборгом не запирали: если он сможет разломать клетку, дверь его тем более не остановит. К тому же все члены экипажа постоянно туда ходили, не теряя надежды разговорить узника или чем-нибудь соблазнить, а посторонних на борту не было.

Так что Котька без помех провернула свой фирменный трюк: подпрыгнула и стукнула лапой по сенсору. Створка отъехала, кошка вошла в каюту, а там и в клетку.

– Ну и наглая же тварюга! – Тед тоже оторвался от вирт-экрана, потянулся и с надеждой добавил: – Вот бы он ее съел! И нам польза, и ему калории.

Но ела пока только Котька. Обнаружив стоящее на полу изобилие, она возликовала и принялась употреблять, сперва настороженно косясь на статую киборга, а потом полностью отдавшись чревоугодию.

– Пойду ее прогоню, – не выдержала Полина, когда кошка обгрызла отбивную, полакала бульон и перешла к сгущенке. – Ой, смотрите!

Пленник шевельнулся. Повернул голову, слегка изменил позу, чтобы удобнее было наблюдать за кошкой.

Котька продолжала жадно чавкать, не обращая внимания на медленно тянущуюся к ней руку.

Дэн стремительно перемахнул через поручень кресла и сгреб подругу в охапку, не дав пробежать и двух метров.

– Ты все равно не сможешь ничего сделать. И он давно схватил бы ее, если бы хотел.

Зоолог упрямо дернулась к выходу:

– А вдруг он как раз обдумывает: хочет или нет?!

– Тогда тем более не стоит его нервировать, – поддержал напарника Тед. – Оп-па!

Рука пленника доползла до кошачьей головы, опустилась и… почесала ее за ухом. Потом скользнула вдоль хребта, в первый раз едва коснувшись шерсти, а затем все сильнее и увереннее наглаживая кошке спину. Причем не механически, «деревянной» кистью, а чутко перебирая пальцами в поисках особо приятных мест.

Котька отнеслась к ласке киборга благосклонно, ибо жрала из его тарелки. Обычно ей за такое прилетало тапкой по наглой заднице – если, конечно, не удавалось увернуться, поэтому на Дэнову пайку кошка обычно не покушалась.

– Надо же, кошкой он пользоваться умеет, а едой – нет! – хмыкнул Тед.

Уполовинив сгущенку, Котька почувствовала, что у нее, кажется, слипается, и переключилась на воду, проворно работая тонким розовым язычком. Киборг наклонился еще больше и уставился в стакан, словно там происходило что-то интересное. Пока кошка пила, он так и сидел, а когда она наконец отодвинулась и стала удовлетворенно облизываться, осторожно поднял стакан (команда затаила дыхание), поднес ко рту и медленно, маленькими глотками, выпил. Посидел, прислушиваясь к ощущениям, снова посмотрел на поднос и взял миску с бульоном.

– Ну, по крайней мере, одна проблема решена, – с облегчением заметила Полина.

Дэн почувствовал, что девушка больше не пытается вырваться, и разжал руки. Несколько минут друзья умиленно наблюдали, как пленник ест – вяло и словно через силу, зато все подряд, от уже холодной подсохшей гречки до ломтика шоколадки, подкинутого Полиной в клетку еще утром.

– Надо было побольше воды ему оставить, – жалостливо сказала девушка. – Кажется, он только пить и хотел, а после еды снова захочет.

– Я принесу, – пообещал Дэн. – Только попозже, пусть вначале это усвоится. Не волнуйся, с едой он получил достаточно жидкости на ближайшие двадцать четыре часа.

Котька придирчиво обнюхала опустевшие миски, чисто из жадности слизнула одинокое зернышко гречки и принялась с мурлыканьем тереться о ноги пленника: вот, мол, наконец-то на этом корабле появился приличный киборг! И добрый, и щедрый!

– Пойду все-таки ее заберу, – решила Полина. – Если он увидит, что кошка меня не боится, то, может, тоже оттает?

– Хорошо, только близко не подходи! – на всякий случай напомнил Тед. – Тебя-то он вряд ли захочет почесать за ушком.

– А почему бы и нет? – самоуверенно фыркнула Полина. – Вот Роджер, например…

– Ну-ка, ну-ка, поподробнее!

Но девушка прикусила язык и поспешила к каюте.

* * *

Когда Полина открыла дверь, Котька вальяжно возлежала поперек матраса и, задрав заднюю лапу, вылизывалась, из-за округлившегося живота с трудом доставая до нужного места.

Киборг сидел в прежней позе, таращась даже не в стену, а на что-то за пределами корабля. Если бы не предательница-камера, можно было бы подумать, что все съела и выпила кошка.

– Может, хватит уже притворяться, а? – мягко спросила девушка. – Мы все видели. Ты не машина, не глухой и прекрасно умеешь общаться… ну, по крайней мере, с кошками. А наша Котька дама с характером, я тебе даже немножко завидую – нам ее гораздо дольше приручать пришлось.

Темные глаза стали совсем черными из-за расширившихся зрачков, но имплантаты тут же стянули их обратно.

«Ладно, – решила Полина, – раз ты такой упрямец, будем действовать через посредника!»

– Кис-кис-кис! – как можно сердечнее завела она.

Котька скептически сверкнула на девушку голубым глазом, чуя, что эта лесть неспроста. Впрочем, угрозы она в ней тоже не усмотрела и, встав, но ничего не обещая, принялась неспешно потягиваться, гнуть спину и зевать.

– Иди ко мне, Котенька! – Полина присела на корточки и поскребла пальцами по полу.

Кошка насторожила уши. Охотничий инстинкт вяло затрепыхался под переполненным желудком, но выкарабкаться не смог.

– Давай, зайка моя!

Котька чувствовала себя скорее сурком, которому очень хочется залечь в спячку. Потоптавшись на месте, она снова рухнула на матрас, уже другим боком, и продолжила намываться.

– У-у-у, вредное животное! – в сердцах пробормотала зоолог. – За что мы только тебя кормим?! Никакой от тебя пользы, даже психотерапевтической!

Кое-чего, впрочем, девушка все же добилась: теперь киборг смотрел на нее, а не сквозь. Без всякого выражения, но Полине почему-то стало жутковато. Выманить кошку захотелось еще сильнее и скорее.

– Котька, а ну живо иди сюда! – выпрямившись, сурово приказала она. – А то хуже будет!

Кошка заколебалась. Люди, с ее точки зрения, были ужасными собственниками – только отыщешь новое уютное местечко и начнешь его обживать, как тебя уже просят на выход! Причем если не послушаешься – вытащат силой или, наоборот, «в воспитательных целях» запрут дверь, оставив бедную кошечку в темноте и одиночестве. Тут, правда, светло, тепло и уютно, но уже скучновато, еда кончилась, и вообще, там еще капитан немурлыканый, чего доброго, так без нее и уснет!

Взвесив все «за» и «против», Котька встала, задрала хвост и неспешно, чтобы ее не заподозрили в излишней покорности, пошла к девушке.

– Полина, отойди от него! – внезапно раздался из комма голос Дэна.

– Что? Да я и не со…

Котька уже наполовину вышла наружу, когда пленник молниеносно схватил ее за хвост и втянул обратно. Котька даже когти не успела выпустить, чтобы вцепиться в край клетки, и с испуганным криком проскользила по полу.

Полина машинально дернулась за ней, но в этот момент в каюту влетел сам Дэн и снова скрутил подругу.

Отшвырнув кошку за спину, пленный DEX бросился на решетку и с размаху ударил по ней обеими руками, потом еще и еще. Клетка гудела, прутья все заметнее изгибались. Котька в ужасе забилась под одеяло, рыча оттуда на каждый удар.

– Что это с ним? – поинтересовался от двери Тед.

– Боевой режим, – сухо ответил рыжий, давая понять, что у него тоже. – Уходим отсюда, живо.

Дэн развернулся и сам выполнил свою команду, унося Полину.

– А Котька?! – взвыла подруга голосом матери, которую разлучают с ребенком.

– Ей он ничего не сделает.

– Уже сделал!

– Нет. Он пытается ее защитить.

– От кого?!

– От нас.

– Зачем?!

Этого Дэн не знал. Но видел, что пленник четко отрабатывает программу: быстрый, по возможности нетравматичный вывод охраняемого объекта из-под удара, с последующим удержанием в тылу, и переключение внимания «противника» на себя.

– Дэнька, отбей ее! – не унималась Полина. – Ты же сильнее, ты сможешь!

– Смогу, – подтвердил рыжий. – Только, боюсь, порвется.

– Что случилось?! – одновременно выскочили в коридор Станислав, Вениамин и Михалыч.

– Пленника клемануло, – сообщил Тед. – Взял кошку в заложники и бесится.

– Клтвдржл?!

– Кошку?!

– Эй, а где повязка?! – Вениамин даже в самой критической ситуации не терял врачебной зоркости.

Дэн смущенно прикрылся все еще брыкающейся Полиной; рыжий опрометчиво решил, что доктор уже уснул и до утра можно расслабиться, то есть разбинтоваться.

– Клетка в порядке, надежная, – успокоил Михалыча Тед. – Гнется, но не ломается.

Станислав попытался сам получить ответ на свой вопрос, но был остановлен дружным: «Не надо!!!» Грохот прекратился, и провоцировать пленника на новый всплеск агрессии не хотелось.

Команда перебралась в пультогостиную и обступила голоплатформу.

Когда «вражеские объекты» капитулировали, пленник перестал изображать бьющегося в прутья ястреба, а чуть погодя отключил и боевой режим. Котька по-прежнему сидела под одеялом, из-под которого торчал кончик хвоста, подергивающийся не то в агонии, не то в крайнем негодовании.

– Халявная сгущенка бывает только в котоловке, – без всякого сочувствия заметил Теодор.

Полина переживала за судьбу пленницы гораздо сильнее.

– Как нам ее оттуда достать?!

– А на фига? – искренне удивился пилот. – Пусть вместе сидят, как лев с собачкой в зоопарке. Мне в детстве мама книжку читала, как они подружились, а потом сдохли.

– Эй, ты ничего в сюжете не упустил?!

– Не помню, давно было дело, – признался Тед. – Но мораль примерно такая. Так что будем подкидывать им жратвы, и все пучком.

– Кошачьей?! Они же вместе едят, а кошке сгущенку вообще-то нельзя!

– Кошачий корм вполне соответствует пищевым потребностям киборгов, – со знанием дела сообщил Дэн. – Особенно «индейка с овощами, для привередливых животных».

– Так вот почему он у нас так быстро убывает!

Навигатор сделал вид, что опровергать этот поклеп ниже его достоинства.

– Но ведь кошка скоро и в лоток захочет! – спохватилась Полина.

– Отлично, заодно и этого психа им пользоваться научит, – с оптимизмом сказал Тед.

– Там нет лотка, только ведро!

– Ну, принесем и лоток… парочку, если у него с ассоциациями плохо.

Но тут взбунтовалась уже Котька. Оправившись от шока и окончательно разлюбив это место, она попыталась прошмыгнуть мимо киборга сперва справа, потом слева, однако тот мгновенно загораживал ей дорогу.

Тогда отчаявшаяся кошка пошла на прорыв, а когда пленник был вынужден ее схватить, принялась остервенело извиваться, царапаться и кусаться. Держать ее удавалось только на излом, стоило же дать слабину, как Котька снова начинала трепыхаться и надсадно орать, а потом хрипеть.

– Я не могу на это смотреть! – простонала Полина, утыкаясь Дэну в плечо. – Он ее сейчас задушит!

Пленник, похоже, тоже это понял – и разжал руки.

Помятая, взъерошенная Котька гигантским прыжком выскочила из западни, оставляя за собой, как комета, белый «хвост» из выдранной в пылу схватки шерсти. Маша услужливо распахнула дверь, и секунду спустя кошка влетела в пультогостиную, шарахнулась от потянувшейся к ней Полины и забилась в диванчик.

Пленник медленно сел на прежнее место и поджал колени к груди. Глаза потухли, зализать многочисленные кровоточащие царапины он даже не попытался.

– Ну вот и пообщались, – мрачно сказал Теодор.

* * *

Прокладывать трассу через Магелланово Облако приходилось почти интуитивно, полагаясь только на навигационные форумы, где добрые люди и ксеносы делились опытом, а недобрые могли нарочно подсунуть коллегам грабли, на которые сами наступили. Сведения были крайне разрозненные, противоречивые и в лучшем случае недельной давности, поэтому большинство торговцев предпочитало летать по краешку этой галактики, чтобы не зависнуть. Хотя наффцы вроде бы не возражали против гостей и никому не отказывали ни в посадке на свои планеты, ни в гашении.

«Космический мозгоед» тоже не собирался туда углубляться – так, на четыре скачка, но даже это считалось рискованным. Дэн просидел над трассой несколько дней, собирая данные где только можно, а когда наконец утвердил ее у капитана, в тот же вечер все стер и переделал с нуля. «Осенило», – виновато пояснил он.

Теперь перелет до следующей станции занимал три дня вместо полутора, зато потом день… восемь часов… девятнадцать. Пятнадцать дней в обе стороны, возвращаться будут другим путем, чтобы выскочить из Облака поближе к следующему месту назначения.

Новая трасса Станислава более чем устраивала: будет время спокойно присмотреться к пленнику, а ему к ним. За три дня в одиночке даже самая горячая голова должна остыть.

По крайней мере, у человека.

После инцидента с Котькой Вениамин постоянно держал под рукой вторую, последнюю ампулу леозерама, а Дэн – блокатор, хотя сама кошка на удивление быстро оправилась от моральной травмы и уже на следующий день проскользнула в каюту вместе с Полиной. Девушка на всякий случай подхватила ее на руки, но Котька больше не рвалась в клетку, а с сожалением изучала ее содержимое с безопасного расстояния.

К облегчению команды, пленник начал пить и есть без кошачьего участия, механически и словно не замечая, что именно. Какая емкость оказывалась ближе, с той и начинал. Ведро он освоил самостоятельно, но этим прогресс в приручении и ограничился. Люди для него словно не существовали или не отличались от окружающих предметов: вот койка, вот ведро, вот самка человека. Да, в данный момент они не представляют угрозы, но и общаться с ними бессмысленно. На кошку он тоже перестал реагировать, видимо записав ее во вражеский лагерь.

– Ну и что нам с этим дурачком делать? – печалилась Полина, не оставлявшая попыток наладить контакт, но у ведра, похоже, и то было больше шансов. – Не можем же мы до конца жизни держать его в клетке! Он в ней даже выпрямиться не может!

Станислава больше беспокоило, как им теперь проходить таможни. Корабли досматривали отнюдь не на всех планетах, но такое все-таки случалось, особенно если объявлялся межгалактический розыск какого-нибудь опасного преступника. Тогда полиция и посреди космоса могла остановить. А у них тут псих в клетке! Поди еще докажи, что бракованный – может, краденый?! Да еще с такой приметой посреди лба! Даже если полицейские пока не получили приказа искать клейменого киборга, то получат – и сразу вспомнят, где его видели. Соврать, что поймали и везем в «DEX-компани» в надежде на награду? Как бы действительно не пришлось везти, если особо дотошный патруль пожелает проводить их до ближайшего офиса. Попутно и к Дэну могут прицепиться, компания последнее время назойливо рассылала спам о необходимости регулярных поверок «шестерок», обещая в случае обнаружения дефектов обменять их на «семерок» плюс бонус в виде фирменной мультиварки.

– Давайте его Кире подарим, – в шутку предложил Теодор. – Хотела бракованного киборга – пусть теперь нянчится с ним!

– Мы же так и не узнали, зачем он ей, – напомнил Дэн. – Вдруг она работает на «DEX-компани»?

– Не похоже… – Пилот машинально почесал щеку и попытался сколупнуть зудящий струп, за что тут же получил по руке с двух сторон. Утром Вениамин уже метал громы и молнии по поводу столь антисанитарного поведения, никак не дающего царапинам зажить, и поручил друзьям следить за Тедом, раз у того нет собственной силы воли. – Что ж она тогда так из-за тебя распсиховалась?

– Может, она вольнонаемный работник и ей покиборгово платят? – предположил Станислав. – Только за пойманных живьем? А ты сам его «убил» и в офис сдал.

– Так я же типа его хозяин! Это как если бы ко мне в дом грабитель влез и закатил скандал, что взять нечего. И вообще, ловцов обычно нанимают после, а не до срыва!

– В «DEX-компани» может позвонить не только хозяин киборга, но и те, кто от него пострадал, а Дэн много где своей «программой имитации личности» наследил. – Станислав с укоризной покосился на рыжего, припоминая ему всех напуганных курьеров.

– Тогда она вырубила бы Дэна и увезла, пока я в магазине был. На кой эта сцена на мосту? Устроить заваруху, в которой не я, так копы попытались бы его прикончить?

– Тед, признайся: на самом деле ты не парализовал Киру, а убил, да? – участливо поинтересовалась Полина.

– Чего-о-о?

– Ты так яростно ее защищаешь, что мне в голову упорно лезет: «О мертвых либо хорошо, либо ничего».

– Лезет, потому что там вакуум, который любую дурь засасывает! – запыхтел Теодор, тем не менее слегка покраснев. – А я просто сопоставляю факты. Кстати, Михалыч поковырялся в ее блокаторе, принципа работы не понял, там цельнолитая наносхема, но приборчик старый, уже не раз чиненный на коленке. Могли бы своему ловцу оборудование и получше выдать. Михалыч вообще предположил, что он краденый.

– То есть возвращаемся к версии про киберворовку? Но Дэн же говорил, что бракованного киборга украсть невозможно.

– Бракованного киборга со взломанной программой подчинения, – уточнил Дэн. – В противном случае будет как у меня с Казаком – выполнение только прямых однозначных приказов с активным сопротивлением даже им.

– Комбинированная техника – взломать и уговорить? – хмыкнул пилот. – Ладно, на фиг эту Киру, я же просто пошутил насчет подарка. Сами поймали, сами и мучиться будем… Блин, больно же!

– А ты не колупай. Завтра-послезавтра сами отвалятся.

– Мне так думается лучше!

– Намажь лицо яичным белком, дай высохнуть и сиди отдирай, – ехидно предложила Полина. – Бесподобный зуд и три часа удовольствия гарантированы!

– Ты-то откуда знаешь?

– Сделала как-то питательную маску, а когда пришла пора смывать, оказалось, что в доме воду отключили.

Пилот презрительно фыркнул, но все-таки бросил взгляд на холодильник. Несколько яиц там вроде бы еще валялось.

– Короче, у нас осталось десять – двенадцать дней, чтобы решить эту проблему, – подвел итог Станислав, имея в виду отнюдь не Тедов почесун. – Наффцам без разницы, в клетках люди путешествуют или в каютах, в человеческих обычаях они не разбираются. А вот за пределами Магелланова Облака с этим неизбежно возникнут проблемы. Так что либо наш «гость» начнет вести себя нормально, либо… В общем, двенадцать дней.

Команда приуныла, прекрасно понимая, что второе «либо» означает не отсутствующий вариант, а крайне неприятный.

– Пойду еще раз попробую с ним поговорить, – решила Полина, вставая. – А вы не подсматривайте, иначе у меня такое ощущение, словно я на сцене выступаю, и он это наверняка чувствует!

– Думаешь, у нее что-то выйдет? – спросил Тед у напарника, когда девушка ушла.

– Не знаю. – Дэн уже убедился, что мерить этого киборга по себе бесполезно. – Похоже, он вообще нас не слышит. В буквальном смысле. Отфильтровывает человеческие голоса, как бессмысленные звуки.

– Зачем?!

– Возможно, форма протеста. Возможно, повреждение системы, и его отрезало от коммуникационного блока.

– Второе совсем фигово, да?

Дэн кивнул и неумолимо треснул Теда по потянувшейся к щеке руке.

* * *

Тем же вечером пленник снова отличился.

Собственно, Станислав сам был виноват – допустил преступную беспечность, от которой предостерегал команду по десять раз на дню.

Увидев Дэна, вытаскивающего между прутьями клетки пустую посуду (дверцу навигатор старался без крайней надобности не открывать), капитан тоже зашел в каюту и принялся рассматривать пленника, тщетно ища сдвиги в лучшую сторону.

Черт его знает, как это вышло, но в какой-то момент Станислав сделал лишние полшага, и оба киборга молниеносно на него бросились. Дэну достался капитан, а противнику – капитанские брюки, слетевшие быстрее, чем при помощи самой страстной любовницы. Хорошо еще, что брюки были «домашние», спортивные с эластичным поясом, а не плотные форменные на ремне. А так только тапочки в воздухе закувыркались и шлепнулись по разным углам каюты.

Пленник выпустил бесполезную тряпку, отполз на матрас и, помедлив, растянул губы в кривом оскале. Это была не программа имитации личности и даже не естественная эмоция, а скорее попытка ее изобразить, чтобы оскорбить врага на его «языке».

– Ну ты и…

Станислав безнадежно махнул рукой, понимая, что любые слова здесь бесполезны. К тому же паршивец тут же снова ушел в себя, и обращаться к нему стало все равно что проповедовать птицам – а капитан сомневался, что среди его предков был святой Франциск.

Станислав встряхнул молча поданные Дэном штаны, убедился, что дырок нет, оделся и сделал вид, что инцидент исчерпан, но по возвращении в пультогостиную его встретили сдавленные смешки. Судя по ним, шоу получилось высший класс, и его еще не раз будут ностальгически пересматривать.

Тем не менее обсуждать цвет и фасон капитанского белья (между прочим, вполне приличные серые «боксеры»!) команда не посмела, а когда Станислав веско уронил «одиннадцать дней», смеяться сразу расхотелось.

– Корабль слева по курсу, – сообщил сидящий за пультом Тед.

– Пограничник?

– Похоже на то. – Пилот сбавил скорость, наффцы не любили слишком шустрых гостей.

Пиканье лидара учащалось. Инопланетное судно вошло в зону видимости и полетело рядом с транспортником, демонстрируя свою грозную мощь: цвета наффской крови (желтое), сплошь в шипах (издалека казавшихся пухом) и с двумя носовыми орудиями, прячущимися в раздвижных полусферах (выпуклые черные глазки).

– Да, «цыпленок», – подтвердил Дэн на жаргоне космолетчиков.

Решив, что гость достаточно впечатлен и устрашен, наффец послал типовой запрос: назовитесь и сообщите цель визита.

– Грузовое судно «Космический мозгоед», цель – торговля, – заученно отрапортовал капитан.

Вдаваться в подробности не стоило, для наффцев все гости делились на две категории: торговцы и воины. Отдыхающие, туристы, грузоперевозчики относились к первой, потому что занимались перераспределением ресурсов, а не их уничтожением. «Это они еще плохо нас знают», – мрачно подумал Станислав, но наффца его ответ устроил: «цыпленок» прибавил ходу и быстро скрылся из виду. Дополнительных вопросов пограничники никогда не задавали и корабли не проверяли, стыковочных шлюзов общегалактического стандарта у них вообще не было, как у всех наффских боевых кораблей – с врагами надо воевать, а не зазывать в гости. Если пограничнику что-то не понравится, он бескомпромиссно потребует, чтобы чужак покинул сектор, а в случае отказа откроет огонь.

– Отлично, таможня пройдена! – Теодор тоже прибавил скорости.

«Цыплята» дежурили возле каждой планеты со станцией гашения и, несмотря на отсутствие традиционных средств связи, явно вели общую базу. Гостей расспрашивали только при первой встрече, а дальше просто присматривали, чтобы те ничего не натворили.

Встреча обнадеживала – значит, гасилка работает, – и пилот уверенно направил корабль к единственному спутнику звезды Нагацуки, открытой явно сородичами Роджера. Наффцы их восторга по поводу Хризантемы не разделяли: отвратительная планета, вся заросшая несъедобной целлюлозой, загаженная кислородом и с силой тяготения всего в восемьдесять семь сотых земной, зато аж с шестьюдесятью процентами влажности, отчего в дыхальцах заводился паразитический грибок. В другой галактике Хризантему живо бы выкупили и приспособили под курорт, колонию или огромную агроферму, но наффцы принципиально не торговали планетами, хотя против небольших поселений на их поверхности не возражали. На таких условиях вкладывать в Хризантему деньги было рискованно, зато для спортивного туризма она подходила идеально: атмосфера пригодна для дыхания, климат мягкий, опасных хищников нет, джунгли изобилуют съедобными плодами и листьями (правда, ядовитыми тоже). Собственно, туристическое снаряжение «Космический мозгоед» туда и вез: походные комбинезоны и аптечки, палатки, консервы, ракетницы, удочки, спрей для отпугивания ежовых клопов и еще кучу всякой мелочовки.

С орбиты казалось, что на планете царит вечная зима, но на самом деле землю покрывал не снег, а белоснежная трава. Листва была чуть иного, с розовинкой, цвета, и пышные джунгли, к которым спустился транспортник, действительно напоминали плотно сложенный цветок к цветку букет хризантем.

Корабль полетел над широкой бледно-голубой рекой, служащей ориентиром и одновременно дорогой. Внизу промелькнула красная надувная лодка с четырьмя яростно работающими веслами гребцами (пятый шестом с тряпкой отгонял вьющуюся над ними мошкару размером с чаек), потом три желтых каноэ.

– А вот и наша турбаза, – показал Тед. – Садимся на прежнее место?

– Нет, давай ближе к лесу, – велел капитан. – Вон туда, у поваленного дерева.

– Далеко ящики тягать придется.

– Их немного, не надорвемся. Зато меньше лишних глаз и ушей рядом околачиваться будет.

База располагалась на высоком, но пологом берегу реки с удобным подходом к воде. Ни одного стационарного здания, только два десятка складных модулей – если наффцы вдруг попросят гостей с планеты. У причала, тоже разборного, стояло несколько лодок, водных мотоциклов и спасательный катер, неподалеку – два флайера, всё ярко-красного, издалека бросающегося в глаза цвета, как и жилеты на туристах. В основном на базе жили люди, хотя с высоты трапа Станислав разглядел и парочку альфианцев, и стайку шоаррцев, с восторженным писком плескавшихся на мелководье, а вразвалочку топавший к кораблю представитель турфирмы традиционно был авшуром.

– Неужели это уже наш дорогой капитан Станислав?! – воскликнул он с неизменным авшурским радушием, за которым могло скрываться что угодно. – Мы вас так ждали, так ждали… дня через три-четыре, как обычно.

– Здравствуйте, Исаак! – Капитан церемонно пожал протянутую лапу, делая вид, что намек на хроническую человеческую непунктуальность его не задел. Да, «Космический мозгоед» рассчитывал прибыть на Хризантему еще вчера, но по условиям договора просрочка до пяти дней списывалась на капризы космоса. – Уж как смогли, извините. Наткнулись на неработающую станцию, пришлось менять маршрут.

– Ой, да если бы все люди имели ваше старание, я б желал им только здоровья и кучу детишек! – заверил его авшур. – Шо ви имеете сказать на предложение пойти до гамаков и поговорить за жизнь без бизнеса? Один ваш турист научил нас такому коктейлю, шо глаза лезут на лоб, а потом вперегонки залазят обратно за добавкой!

– Нет, спасибо. – В столь щедром предложении от столь расчетливой расы Станиславу померещился подвох, а пить в такой ситуации не самое умное решение. – Покажите, куда отнести груз, и мои ребята…

– Ви таки сильно спешите? – огорчился авшур. – Но уже очень поздно, склад заперт на ночь, а кладовщик завалился в подушки и забрал до себя свои пальцы с их отпечатками. Если я его побужу, он вспомнит мне за всех моих родичей и особенно тетю Симу, а мне вредно иметь такое переживание!

На самом деле до заката Нагацуки оставалось как минимум три часа, но Станислав знал, что в подобных поселочках что магазины, что фирмы работают в лучшем случае до обеда – держать их круглосуточно открытыми ради полусотни туристов нерационально.

– Ладно, давайте отложим это до утра, – согласился капитан, решив, что на свежую голову разбираться с грузами и сопроводительными документами действительно будет легче. К тому же они все равно собирались переночевать на Хризантеме, а то и задержаться на ней на денек, разбавив монотонные перелеты.

Получив «вольную», команда радостно разбрелась по турбазе: Вениамин со складным креслом и удочкой спустился к причалу, Полина под присмотром Дэна углубилась в изучение местной природы, Михалыча авшур уговорил «капельку потрогать глазом» барахлящую систему водоочистки, а Тед прибился к компании дайверов, и они до середины ночи орали у костра песни, все более нецензурные и немелодичные. Полгода назад «Космический мозгоед» уже залетал на Хризантему, но дело ограничилось поспешной разгрузкой-погрузкой, и сейчас команда наверстывала упущенное.

Станислав заглянул к пленнику (без изменений), бесцельно послонялся по кораблю, а потом решил плюнуть на все и тоже расслабиться: натянул плавки, взял полотенце и пошел распугивать другу рыбу.

* * *

Когда Тед, продолжая негромко напевать и невесть над чем хихикать, зигзагом преодолел коридор и рухнул в своей каюте (не факт, что на койку), Дэн открыл глаза. Дождался, когда пение сменилось столь же счастливым храпом, беззвучно встал и вышел на площадку трапа.

База спала. В ее центре чернел добротно, в лучших туристических традициях залитый костер, вокруг модулей тихо гудели силовые купола, в реке изредка плескалась не пойманная Вениамином и не поймавшая Станислава рыба, по песку вдоль воды скакал какой-то мелкий зверек, думая, что в темноте его никто не видит.

Дэн с досадой покосился на люминесцирующие отражатели, освещающие трап, как тюремные прожекторы. Но выбора нет, придется рискнуть. Отключив силовое поле, киборг дважды, с трехминутным интервалом, просканировал местность, развернулся и пошел в каюту. Не в свою, и двери, мимо которых он проходил, словно сами собой закрывались, запирались, и над ними загорались красные огоньки аварийной блокировки. Пока не осталась только одна – и распахнутый шлюз.

– Привет, – негромко сказал навигатор, вплотную подходя к клетке.

Пленник привычно смотрел сквозь гостя.

Запрос.

Тишина.

Друзья ошибались. С доверием между двумя киборгами было гораздо сложнее, чем между киборгом и человеком. Как бы старательно люди ни блефовали, детектор выведет их на чистую воду или хотя бы покажет процент ее замутненности. А с киборгом поди пойми, искренен он или имитирует, выполняет хозяйский приказ или говорит от своего имени. Особенно если последнее такая редкость.

Дэн наклонился, отпер дверцу клетки, распахнул ее и шагнул в сторону.

– Уходи, – сказал он. – Шлюз тоже открыт, и снаружи никого нет.

Пленник впервые показал, что слышит собрата – повернул голову, проверяя его слова, активировал инфракрасное зрение, запустил сканирование. Однако с места не двинулся.

– Уходи, – повторил Дэн. – Мы спасли тебя, и я об этом не жалею. Как и о том, что утром мне влетит от капитана, а остальные еще долго будут обижаться и не понимать, почему я так поступил. Я тоже, честно говоря, далеко не всегда их понимаю. Но эти люди – мои друзья. Моя семья. Мне дорог каждый из них. И я боюсь, что в следующий раз не успею тебе помешать. Как ты не смог удержать испуганную кошку, хотя всего лишь хотел ей помочь. Но ей не нужна была твоя помощь, а тебе, видимо, наша. Уходи.

Дэн не знал, понял ли пленник хоть что-то из его речи, но главный смысл происходящего до него все-таки дошел.

Проем был небольшой и опасно корявый, однако киборг вылетел из него с проворством и стремительностью змеи, не зацепив даже одеждой. Только дверца еле слышно брякнула, и та от порыва воздуха. Видимо, беглец ожидал, что Дэн на него бросится, потому что заложил ненужный крюк, а потом так припустил по коридору, что рыжий поморщился: давать подобную нагрузку на неразогретые мышцы чревато болями в течение еще нескольких часов.

Шлюз закрылся, включилось силовое поле, двери кают с чуть слышными щелчками разблокировались. Дэн медленно, едва переставляя ноги, словно это ему только что пришлось рвать их имплантатами, доплелся до пультогостиной и тяжело опустился на диванчик.

Над голоплатформой возникла Маша в ультралетнем варианте формы охранника, задумчиво крутящая на пальце веревочку со свистком.

– Зайка, я должна сообщить капитану о побеге, – сочувственно сказала она.

– Знаю.

– И о его организаторе.

– Разумеется.

Дэн закрыл глаза, уперся затылком в спинку диванчика и раскинул по ней руки. Но прошло пять минут, а сирена общей тревоги так и не включилась.

– Ты уверен, что поступил правильно? – спросила Маша.

– Нет, – честно сказал киборг. – Но оставить все как есть точно было неправильно. Как лететь к стопроцентно нерабочей станции.

– А куда мы летим теперь?

– Не знаю. Но хотя бы летим, а не висим.

Дэн открыл глаза и обнаружил, что Маша сменила визуализацию на блондинку в полупрозрачном пеньюаре, лежащую на смятой шелковой простыне.

– Иди спать, милый, – проворковала красотка, сгибая стройную ножку и завлекающе проводя рукой по бедру. – Уже поздно.

– А побег?

Маша сладко потянулась.

– Извини, дорогуша, я нечаянно ушла в спящий режим и все пропустила. В восемь часов обновлю данные и продолжу выполнение запущенных процессов.

– Спасибо.

– Не стоит, милый! – Маша хихикнула и пояснила: – Утром Стасичек будет бодр и свеж и наверняка порадует нас чем-нибудь новеньким из своего богатого армейского лексикона!

* * *

– Да ты хоть понимаешь, что он может натворить?!

– Понимаю, – честно ответил Дэн, имея в виду совсем другое. – Поэтому я его и выпустил.

– Это не необитаемая планета! – продолжал бушевать капитан, потрясая воздетыми руками, потому что иначе они сами собой тянулись к горлу навигатора. – Людей тут немного, но они есть! Беззащитные туристы, которые меньше всего ожидают столкнуться с сорванным DEX’ом!

– Вероятность его нападения на нейтральный объект три целых пять десятых процента.

– То есть из ста встреченных им людей он свернет шеи («снимет штаны», – одними губами пробормотал Тед)… только трем с половиной? Что тут смешного?!

Про штаны Дэн повторять не стал, но согнал с губ улыбку и отчеканил:

– Извините, Станислав Федотович.

– А где «это больше не повторится»? – прозорливо напомнил Станислав.

Киборг молчал и смотрел поверх капитанского плеча, выражая готовность принять любое наказание, но не раскаяться.

Полину дурацкая выходка друга тоже возмутила, хоть и по другой причине.

– Дэн, ну как ты мог так поступить?! Беднягу чуть не убил собственный хозяин, он три дня голодал и дышал ядовитым воздухом, получил укол сильнодействующего наркотика в сердце, несколько дней просидел в тесной клетке и только начал оживать, а ты его раз – и в инопланетный лес! Это… это… – взгляд девушки упал на Котьку, – как котика на мороз выгнать!

– Я бы сказал, манула, – Тед слишком страдал от похмелья, чтобы страдать еще и из-за смывшегося пленника, – а то и тигра.

– Вот-вот, тигра! – сердито подхватил Станислав. – Денис, если он что-нибудь натворит, я тебе самого в эти джунгли выкину!

– Хорошо, – предельно серьезно кивнул навигатор, но остальную команду этот вариант категорически не устроил. Одно дело ругать друга, а другое – лишиться его, хоть он и здорово сглупил!

Вениамин тоже не ожидал от Станислава такой жестокости и на фоне хора протестующих голосов уточнил:

– Чтоб они там на пару разбойничали?

– Еще чего! Сам выпустил, сам пусть и ловит, уже без нашей помощи! И пока не поймает, шлюз ему не откроем!

– Но ведь и не улетим, правда?! – жалобно уставилась на капитана Полина.

Станислав эмоционально высказался на тему всеобщей безответственности, разгильдяйства и полного неумения использовать ни органические, ни кибернетические мозги, но на Полинин вопрос так и не ответил.

В глубине души капитан испытывал позорное облегчение. Пленник все больше озлоблялся и терял страх перед людьми, не приобретя взамен ни капли доверия. Если бы он был человеком, его бы до конца жизни продержали в одиночной камере с мягкими стенами на отупляющих транквилизаторах. Если бы «котиком» – усыпили. Отключить процессор, вколоть леозерам, выждать несколько минут и в упор выстрелить из бластера, он ничего не почувствует… Но убивать физически здоровое, отчаянно желающее жить существо только потому, что оно устало быть марионеткой… Киборг мог свернуть хозяину шею, как делали другие сорванные «шестерки», но всего лишь нокаутировал его. Мог в припадке ярости атаковать недавно хохотавших над ним зевак, но бросился бежать. Мог, в конце концов, попытаться дать бой на складе, вооружившись каким-нибудь строительным инструментом, но предпочел до последнего прятаться. Скорей всего здесь он тоже забьется поглубже в чащу, чтоб больше никогда не видеть этих проклятых людей. «Котика» выгнали не на мороз, а в богатые едой и водой тропические джунгли, необходимости нападать на туристов ради выживания у него нет.

А вдруг все-таки нападет?! Чертовы киборги, оба!

– И тебя переустановлю! – пригрозил капитан Маше, обнаружив, что та щеголяет в костюме средневекового палача: красный колпак с прорезями для глаз, здоровенный топор и… И в общем-то все. Видимо, чтобы осужденные охотнее лезли на эшафот.

Палач испуганно трансформировался в оборванную узницу в цепях. Очень оборванную, зато с идеальным макияжем и огромными голубыми глазами, полными слез и страсти.

Выговорившись, Станислав сердито приказал накрывать к завтраку и пошел разбираться с документами. Шесть контейнеров со снаряжением остаются на Хризантеме, а на их место должны загрузить две тысячи литров смолы какого-то местного растения. Его «Космический мозгоед» отвезет родичу-компаньону Исаака в офис фирмы уже за пределами Магелланова Облака, где с космолетчиками рассчитаются сразу за оба рейса.

Завтрак закончился быстро, но все равно позже обычного, а авшур так и не появился.

– Про нас что, забыли?!

Станислав недоуменно выглянул в иллюминатор. Один из флайеров и все каноэ исчезли, зато у причала торчала из воды, как брюхо дохлой акулы, крыша подводной лодки. Чуть подальше медленно и печально натягивала снаряжение группа вчерашних собутыльников Теодора, словно собиралась не погружаться, а топиться.

– Природа, погода, глушь, – предположил Вениамин. – Даже авшурам лень работать.

– Работать, может, и лень, а вот чтобы авшур отказался заработать – впервые такое вижу. Ладно, пойду сам его найду.

Станислав решительно поправил фуражку, не признаваясь команде, что в свете последних событий его больше волнует исчезновение авшура как потенциальной жертвы беглого киборга, а не как необязательного клиента.

Исаак, к счастью, оказался жив-здоров, хотя, чтобы отловить его, пришлось изрядно попотеть: авшур мелькал то в одном, то в другом конце базы, радостно махал капитану лапой и снова исчезал. Но в конце концов Станиславу все-таки удалось загнать его в угол.

– Ой, за-ради чего такое ерундовое дело не может подождать до вечера? – снова попытался увильнуть Исаак, однако на сей раз капитан был непреклонен.

– Вот именно потому, что ерундовое, я и хочу поскорее с ним покончить. А потом можно и гамаки, и коктейли, и разговоры.

– Станислав, ви таки трудоголик? – сочувственно поинтересовался авшур. – Мой шурин Сема раньше – при жизни – тоже любил работу больше, чем за родную маму, и когда однажды…

– Исаак, вы забираете контейнеры – или я оставляю их себе и улетаю?

– Но еще очень рано, и склад…

– Поставим возле дверей, занесете, когда вам будет удобно.

– Хорошо, – сдался и погрустнел авшур, – идемте.

В грузовом отсеке Исаака как подменили: сразу обретя деловую хватку, он заставил космолетчиков вскрыть все ящики, вытащить снаряжение и сложить обратно, дотошно проверив не то что каждую удочку – каждую зажигалку. Капитан занервничал, но все оказалось в полном порядке, два свистка даже лишних, и Станислав мстительно забрал их себе.

Один документ был подписан, парни потащили контейнеры к складу. Капитан вытащил из папки второй лист и обнаружил, что авшура рядом уже нет – он успел прошмыгнуть на корабль и теперь расхаживал по нему, шумно восторгаясь:

– Станислав, примите мою искреннюю зависть – у вас такой уютный фургон, шо в нем хочется умереть всей семьей! Скажите, почем ви брали этот розовый мебель и кто нарисовал вам такую хорошую сделку?

Станислав, чуть не выронив документы, бросился за ним, но опоздал.

– А тут у вас что?

Авшур с изумлением таращился на клетку, из которой уже успели вытащить постель, но в углу по-прежнему алело ведро с крышкой.

– Это наш… карцер, – сглотнув, соврал капитан.

– И часто у вас до него ходят?

– Вот только что освободился, – мрачно признался Станислав. – Может, все-таки вернемся в грузовой отсек и закончим с делами? Где ваша смола? Куда за ней идти?

Спорить со столь грозным ксеносом авшур не посмел и позволил выпроводить себя из корабля, но по пути к складу снова принялся юлить, вспоминать срочные дела и так петлять, словно впервые видит этот лагерь и понятия не имеет, где тут что находится.

– Исаак, в чем дело? – не выдержал капитан. – Если вы больше не хотите с нами сотрудничать, то платите неустойку и разойдемся друзьями.

– Ой, ну зачем сразу делать такие большие нервы? – всплеснул лапами авшур. – Будет груз, все будет, только чуть-чуть попозжее! Разве ж я виноватый, шо тот скупщик уговорил меня продать ему весь запас, а вы не опоздали? К послезавтра мы б как раз успели насобирать все заново. Но ви же сказали, что не спешите, так какая вам разница, где именно не спешить? Посмотрите, какой у нас тут свежий воздух, какая красивая и вкусная природа!

Исаак сорвал ближайшую ветку и принялся жевать ее с энтузиазмом козла.

Станислав знал, что авшуры исключительно плотоядная раса, но уличать его в обмане не стал – пусть мучается.

– Извините, Исаак, но я предпочитаю смотреть на договор, – непреклонно возразил капитан, не сомневаясь, что в случае подобной оплошности со стороны перевозчиков авшур безжалостно сожрал бы их с потрохами, а в случае крупной оплошности это даже не метафора. – В котором написано, что загрузка корабля будет произведена сразу после разгрузки, в день нашего прилета! И где ваша хваленая честность? Вчера вы соврали мне, что склад просто заперт на ночь!

– Покажите мне своими словами, где здесь ложь? – невинно округлил глаза авшур. – Склад таки был заперт, а за смолу на нем я ничего не говорил!

– Так нам улетать – или вы оплатите трехдневный простой? – После утренней встряски Станислав был зол и неумолим.

Но прищучить потомственного торговца оказалось не так-то просто.

– Капитан, я таки понял, почему ви такой недобрый! Ви сутки напролет сидите в ма-а-аленькой, – показал пальцами авшур, – каюте, думаете много важных мыслей, и желание об отпуске уже прямо кричит из каждой вашей морщины! Я не могу допустить, чтобы такой хороший человек имел такие страдания, поэтому наша фирма абсолютно бесплатно дарит вам трехдневный пеший тур по этим диким, но прекрасным местам! Опытный проводник, профессиональное снаряжение, ночлег в комфортабельных палатках под убаюкивающие звуки природы, экзотические плоды прямо с деревьев, масса незабываемых впечатлений! Гарантирую: ви так оздоровите свой вид и мозг, шо друзья вас не узнают и начнут заново просить у вас в долг!

– Да не хочу я никакого тура!

– Ой, а я бы сходила… – мечтательно протянула Полина из-за капитанской спины.

Станислав обернулся и обнаружил, что к нему незаметно стянулась вся команда, привлеченная спором, причем капитанское мнение разделяет только Дэн. Остальные предательски поблескивали глазами и шушукались.

– Вам и вашему экипажу, разумеется! – мгновенно поймал волну авшур. – Вы же такой умный человек, вы должны понимать, что даже машине нужен отдых! Расслабьтесь сам и имейте заботу до команды, а мы пока быстренько-быстренько доделаем ваш груз!

– А дорога очень трудная? – с опаской поинтересовался Вениамин. – Я, знаете ли, давно в походы не ходил, потерял форму… – Доктор самокритично похлопал себя по животу.

– Я вас умоляю, маршрут такой легкий и безопасный, шо там постыдится устать даже ребенок! – заверил авшур. – Никаких подъемов, только прямо и вниз, по утоптанной тропе! Ваши ноги сами побегут по ней одна вперед другой!

– Я не уверен, что это хорошая идея, – сквозь зубы прошипел Станислав.

– Думаешь, я не справлюсь? – обиделся друг.

– А чем тут еще три дня заниматься? – вмешался Тед. – Инфранета нет, магазинов и кафешек тоже, а так хоть ноги разомнем.

– Можете вокруг корабля побегать, – саркастически предложил капитан, но Исаак, почуяв слабину, ухватил его под локоть:

– Таки ви совершенно правы, этот вопрос на быстро не тянет! Пойдемте до моего офиса, я расскажу вам за этот тур во всех его подробностях, как он будет делать вам хорошо и сколько по этому поводу денег…

– Что?!

– …Ви сбережете, если согласитесь сходить до него бесплатно! – выкрутился авшур.

Станислав вздохнул, прекрасно понимая, кто тут и что сбережет. Себестоимость тура наверняка мизерная, особенно если туристам предлагается питаться собственноручно собранными фруктами. За простой транспортника фирме придется выложить больше.

Вообще-то предложение задержаться на планете на пару дней было капитану на руку – убедиться, что беглый киборг бесследно канул в джунглях. Но идти в поход… черт его знает. На турбазе живет не так уж много людей, в основном они заскакивают сюда на денек передохнуть в относительно цивилизованных условиях, пополняют запас продуктов и снаряжения и снова отправляются на поиски приключений, расползаясь по всей округе. А значит, безвылазное дежурство в лагере ничего не даст – вероятность столкнуться с беглецом на маршруте выше, чем в окрестностях турбазы, от которой он так резво рванул. Хотя Станислав, как и Дэн, почему-то был уверен: не столкнутся. На Хризантеме с лихвой хватит места и людям, и мизантропичному киборгу. Похоже, эта история закончилась – к взаимному пусть не удовольствию, но облегчению.

– …А если ви на капельку доплатите, то мы можем сообразить для вас влезание на во-о-он ту гору, аж до самой верхушки со шкилетом!

– Это уж точно – нет!

– Значит, насчет просто похода – таки да?!

– Значит, мы подумаем и посоветуемся, – твердо сказал капитан. – Дайте мне свой буклет, информацию по планете и, если есть, программу для боевого киборга.

* * *

В юности Станислав часто ходил с приятелями в походы, однако армия, как он полагал, навсегда отбила у него любовь к марш-броскам по пересеченной местности и ночевкам под открытым небом. Но чем дольше капитан размышлял над предложением авшура, тем соблазнительнее оно казалось, хотя любовь это или ностальгия, Станислав пока не разобрался. Команда действительно слишком засиделась на корабле, если даже Михалыч готов на день-другой его покинуть, так сказать, освежить чувства.

Сперва капитан хотел выпроводить всех в увольнение (а Дэна в наказание), а сам остаться на дежурстве, но быстро позволил себя переубедить. Радиус действия коммов всего пять километров, в густом лесу и того меньше, если с группой или на базе что-то случится, об этом узнают, только когда туристы вернутся – или не вернутся! – к назначенному сроку. Нет, лучше не выпускать эту банду из-под присмотра… ну и самому развеяться. Авшуры присмотрят за запертым и защищенным силовым полем кораблем, да и кому он тут нужен.

Голографии в рекламном буклете были потрясающие, сразу хотелось такие же, только с собой на переднем плане. Бело-розовые, бело-голубые и бело-зеленые пейзажи завораживали, в реке хотелось искупаться, по естественной, образованной пересохшим ручьем дороге – пробежаться, а цветок крупным планом – понюхать. Впрочем, конкретно этот не стоило, Станислав долистал буклет до раздела «ядовитые растения».

– Только сперва разберите эти… апартаменты, а то гости пугаются, – капитан махнул рукой на клетку, хотя соблазн оставить ее в качестве карцера был велик. – Надеюсь, еще один бракованный киборг нам не скоро попадется.

– Ну, мы могли бы заняться звероловством, – мечтательно сказала Полина. – На Хризантеме наверняка водится что-то экзотическое и малоизученное…

– Теперь точно водится, – цинично заметил Тед.

Специальной DEX-программы для Хризантемы не существовало, слишком редко посещаемая (да чтоб еще и с боевыми киборгами) планета, но авшуры собрали неплохую картотеку по ее флоре и фауне и сделали детальную аэросъемку местности на сто километров окрест турбазы. Дэн сообщил, что для «эффективной работы» ему этого хватит.

Киборг чувствовал, что на него все еще сердятся, и весь день держался на отшибе, а когда начало смеркаться, молча натянул рабочий комбез, высокие ботинки и вышел из корабля.

– Денис, ты где? – спохватился через полчаса капитан.

– В двух километрах к юго-западу от корабля, – бесстрастно доложил навигатор по комму.

– Чего тебя туда понесло?!

– Патрулирую местность.

– И как успехи?

– Потенциально опасные объекты не обнаружены.

Станислав помолчал, подумал.

– Возвращайся на корабль. Завтра рано вставать, в шесть мы уже должны быть у причала.

– Для полного восстановления работоспособности мне достаточно трех часов.

– Денис, не дури! – повысил голос капитан. – От того, что ты всю ночь прошляешься по джунглям, никому лучше не станет.

– Есть вероятность определить текущее местоположение объекта.

– Хорошо, и что ты будешь делать, если его засечешь? До рассвета в догонялки играть?

Дэн промолчал. За время отсидки пленник успел прийти в норму, и догнать его действительно будет непросто.

– Чтобы эффективно патрулировать такую территорию, нужно как минимум двадцать киборгов, а ты просто проштрафился и теперь пытаешься выслужиться, – жестко и уверенно сказал капитан.

– Вы же сами сказали, чтобы я его ловил! – На этот раз ответ был настолько человеческим, даже ребячьим, что Станислав еле удержался от смешка.

– Я сказал «если возникнут проблемы», а не «создай их себе сам». Возвращайся, кому говорю! Обошел периметр турбазы, убедился, что все спокойно, и хватит.

– Приказ принят к исполнению.

Капитан вздохнул, покосился на сочувственно покачавшую грудью Машу.

– Дэн! Живо домой!

– Да, Станислав Федотович, – сдался навигатор. – Уже иду.

* * *

Из-за бледно-розового неба и таких же отсветов на белой листве рассвет казался морозным, а мокрая от росы трава – обледеневшей, хотя на самом деле парило и денек обещал быть жарким.

Снаряжение (уже собранные рюкзаки, палатки и спальники) прижимистый авшур выдал старое, потрепанное, пафосно именуя его «проверенным».

– Жилеточки, жилеточки не забываем! – суетился он вокруг космолетчиков, так бережно разглаживая на них дешевенькие синтетические жилеты, словно те были из натурального шелка. – И ни в коем разе не снимаем, даже если вам приспичит до кустов или до реки!

– Почему? – Станислав удивленно пощупал однослойную ткань без плавучей подкладки или каких-либо вставок.

– Шоб наши спасатели хорошо искали вас из оттуда, если вы придумаете заблудиться или утонуть!

– Ну, на такой случай у нас есть коммы и… – капитан покосился на Дэна, вроде перебесившегося, но все равно стоявшего между друзьями с крайне отрешенным видом, – …навигатор.

В предстоящем мероприятии киборгу нравился только низкий уровень сложности задания. Изображать восторг он не видел смысла: во-первых, все равно не поверят, во-вторых, наказание и не должно быть приятным. Если бы пленник не сбежал, Дэна оставили бы на корабле присматривать за ним, а может, вообще никуда не пошли бы.

– Ой, шо вы мне говорите за ту технику! – пренебрежительно сморщил морду авшур. – Да через нее поимело пышные похороны больше народу, чем она кому помогла! А жилеточки нипочем не подведут.

Тут Станиславу возразить было нечего.

– И вот вам до кучи четыре свисточка, если не хватит голосу на покричать или он пропадет от восторга!

– А почему только четыре? – не понял капитан. – Нас же шестеро!

– Так два у вас своих есть! – Авшурские жадность и злопамятность гармонично дополняли друг друга.

К причалу подошел темнокожий парень с белыми дредами до плеч, в рваных шортах чуть ниже колена и красной футболке с фирменным логотипом – такой мятой, словно владелец в ней купался, а потом спал.

– Привет, я ваш проводник, меня зовут Артур! – заученно отбарабанил он хорошо поставленным голосом. – Ну что, вся группа в сборе? Никто ничего не забыл? Отлично, тогда загружайтесь во флайер, и я отвезу вас к точке начала маршрута!

– А ваши вещи где? – удивленно спросила Полина, таращась на кожаные сандалии проводника. Как шлепать в них по джунглям, она не представляла, да и буклет рекомендовал туристам одеться по-походному, то есть в комбинезоны и удобную, но плотную и непромокаемую обувь.

Артур самодовольно пошевелил пальцами левой ноги и заявил, что в одном кармане у него лежит складной нож, в другом зажигалка, а больше ему ничего не нужно – он настолько гармонично слился со здешней природой, что она охотно предоставит ему все остальное.

Дэн скептически изогнул бровь, но промолчал. Скорей всего вещи уже лежали во флайере, или этот позер позаботился о тайниках по ходу маршрута. Мускулистый и крепкий, Артур тем не менее не вызывал у киборга опасений, напоминая киноактера, добросовестно играющего свою роль. Если отключить детектор и расслабить мозги, этот «фильм» вполне можно смотреть.

Станислава беспечный вид проводника, напротив, успокоил. Похоже, маршрут действительно легкий, раз его даже в шортах и шлепанцах можно пройти.

– Путешествие начнется с вершины во-о-он того холма, – показал Артур, когда флайер взмыл над джунглями. – Протяженность маршрута – тридцать два километра, это десять часов бодрым шагом или двенадцать – пятнадцать ленивым. Получается, ежедневно три часа с утра, три вечером, остальное время – на отдых и экскурсии по округе. Ночевка будет на берегу живописной реки с небольшим водопадом и колонией…

Внизу мелькнула полянка с дымящимся костром и оборванным, чумазым, лохматым и бородатым мужиком. При виде флайера он вскочил и отчаянно замахал руками, но проводник едва бросил на него взгляд и пролетел мимо.

– Это не из наших, – равнодушно пояснил Артур. – Жилет зеленый.

– Э-э-э… Может, хотя бы сообщим о нем на базу?

– Зачем? – искренне изумился этот достойный ученик авшуров. – В следующий раз будет знать, как у наших конкурентов путевку покупать.

Станислав хмыкнул и словно невзначай поинтересовался:

– А «шкилет» на горе – он чей?

Артур пожал плечами, что, видимо, означало «черт его знает, он вообще без жилетки», и продолжил инструктаж:

– Тропа хорошо заметна и отмечена флажками, но если вдруг собьетесь – в правом кармане вашего рюкзака лежит компас, будете выходить по нему. В левом кармане лежит автоматический биоопределитель, куда внесены триста сорок самых распространенных видов флоры и фауны. Направляем на объект, щелкаем и знакомимся. Неизвестные определителю растения не трогаем, к неизвестным животным не приближаемся, неизвестные плоды не едим, воду пьем только через фильтр. Ничего особо опасного тут не водится, но мелкие неприятности нам ведь тоже не нужны, правда?

Проводник дружески пихнул локтем Дэна, по привычке занявшего место рядом с пилотом.

– Эй, парень, а ты чего такой мрачный? Нервничаешь?

Насчет киборга в команде Артура, видимо, не предупредили – авшуры в таких тонкостях не разбирались или сочли это неважным (если вообще поняли, зачем Станиславу понадобилась программа для DEX’а), и проводник обращался ко всем одинаково приветливо, с оттенком превосходства. Дэн подумал и решил его не просвещать, чтобы не портить настроение друзьям и себе: ведь киборгу ни болтать с людьми, ни дурачиться не положено.

– Не выспался.

– Ничего, скоро взбодришься! – жизнерадостно пообещал проводник.

– Ага, – хмуро согласился Дэн и непритворно зевнул. Ночью он еще пару раз украдкой выходил из корабля, но, как и велел капитан, проверял периметр и возвращался. Станислав об этом не узнал, навигатор делал обход больше для своего успокоения, и докладывать было нечего. Беглец бесследно исчез.

Будущий двухдневный поход занял всего двадцать минут лету, команда даже не успела налюбоваться видами. Артур посадил суденышко на плоской макушке холма, чье сходство с блином довершали многочисленные пятна-кострища.

– Здесь можно устроить привал и позавтракать, – сообщил он, первым выскочив из флайера. – Кстати, попробуйте нашу «смородинку» – по мне, она даже вкуснее знаменитого процыкулыра!

Артур подошел к невысокому, по пояс, кустику, сорвал бледно-сиреневый плод размером с кулак и громко захрустел им, жмурясь от удовольствия.

Полина фыркнула и принципиально не стала пробовать. Остальные любопытно взяли по штучке, одобрили, но от привала с завтраком отказались.

– Мы с утра слегка перекусили, а на полный желудок идти тяжелее, – ответил за всех Станислав.

– И правильно! – обрадовался такой сознательности проводник. – Тогда разбирайте рюкзаки.

– А флайер так тут на холме и бросим? – удивился Тед.

– Ну да, это ж ненадолго – я только туда и обратно, – отмахнулся проводник.

Дэн снова изогнул бровь, уже уважительно. Процент искренности в голосе Артура приближался к сотке: он действительно считал, что предстоящее путешествие не составит для него ни малейшего труда.

Тропа уходила вниз несколько круче, чем это выглядело на голографиях, и с момента съемки успела изрядно подзарасти.

– Ну что, готовы к приключениям? – бодро осведомился Артур.

Опасливо присматривающаяся к тропе команда ответила ему боязливыми, но утвердительными возгласами.

– Вот и отлично!

Артур развернулся и пошлепал к флайеру – как все думали, за снаряжением, но проводник внезапно захлопнул за собой дверь, завел двигатель и взлетел.

– Эй, ты куда?!

Флайер завис над космолетчиками – ровно на такой высоте, чтоб до него не допрыгнул даже киборг.

– На базу!

– А мы?!

– А вы идите! – великодушно махнул рукой Артур.

– Но ты же наш проводник!

– Ну да, – подтвердил Артур. – Я вас сюда проводил, а дальше сами!

Флайер взмыл ввысь, и оттуда донеслось последнее театральное напутствие:

– Вперед, отважные первопроходцы, и пусть эти дни станут для вас незабываемыми!

В бок флайера впечаталось два недоеденных плода. Один оставил заметную вмятину.

– Хорошо хоть не «последними», – мрачно пошутил Станислав.

– Вообще-то никто и не обещал, что проводник останется с нами до конца маршрута, – скромно заметил Вениамин.

– Я могу сбегать на базу и вернуться на флайере, – предложил Дэн, тут же с готовностью расстегивая рюкзак и ставя его на землю. – Если дорога везде такая хорошая, то через пять-шесть часов уже буду здесь.

Насчет «хорошей» Станислав бы поспорил, а пилотские способности киборга вызывали еще большие опасения. Его антиталант к вождению не смогла превозмочь даже программа автопилота – Дэн пару раз попользовался ею и стер. Он и без нее знал, что делать, но «поймать волну» не мог и садился за штурвал только в крайнем случае.

Но когда команда осознала, что от турбазы их отделяют жалкие тридцать километров, с которыми в любой момент можно смухлевать при помощи киборга и флайера, настроение у всех снова поднялось.

– Не, ну давайте хотя бы попробуем! – Теодор поправил бандану и отважно ступил на тропу. – А то прикиньте, как над нами в лагере ржать буду-у-ут…

Все вздрогнули, но пилот, балансируя руками, проскользил пару метров по влажной от росы глине и сумел выровняться.

– Подозреваю, что уже ржут, – вздохнул Станислав. Но Тед прав, возвращение на флайере ляжет на репутацию (а главное, самолюбие!) бравых космолетчиков позорным пятном. О плате за простой тоже придется забыть: капитан подписал договор, что согласен принять в качестве нее комплекс нижеперечисленных туристических услуг. Если команда ими не воспользовалась, это уже ее проблемы!

Полина пошла следующей, боком и на всякий случай придерживаясь за попадающиеся на пути кустики. Ветки тянулись, как резиновые, неприятно подергиваясь в ладони.

– Венька, погоди! Пусть за Михалычем Дэн идет, а я замыкающим.

Логичнее было бы прикрыть киборгом тыл, но Станислав рассудил, что покатившегося с горы доктора сможет остановить только Дэн.

Навигатор нехотя вскинул рюкзак на плечи и выставил на внутреннем экране таймер обратного отсчета: расстояние и время до конца похода. Теперь каждый шаг был не бессмысленной тратой энергии, а на полметра приближал к кладовке со сгущенкой, что хоть чуть-чуть утешало.

Через полчаса дорога стала еще лучше, то есть круче. Ноги действительно бежали по ней сами, причем неукротимо, поэтому спускаться пришлось почти ползком. Даже Полина быстро перестала развлекаться с биоопределителем и целиком сосредоточилась на дороге.

– «Ребенок не устанет», да? – саркастически пропыхтел бордовый Вениамин.

– Так ему на четвереньках как раз удобно должно быть! – Тед снова поскользнулся и на этот раз проехал на заднице метров двадцать, до небольшого уступа. – Блин!!!

Остальные наблюдали за пилотом сперва с тревогой, потом с завистью: вон как сразу продвинулся!

– Может, все-таки за флайером? – с надеждой предложил Дэн.

– Нет, – отрезал Станислав, неожиданно вошедший во вкус. – Действительно, давно пора было устроить вам полевые учения, а то что это за позорище – без флайера даже с какого-то паршивого холмика спуститься не можете!

– Так полевые ж, а не горные! – Вениамин остановился, чтоб отдышаться. Куст, за который он в это время придерживался, вцепился в землю изо всех корней и жалобно потренькивал натянутыми ветками.

– Отставить разговорчики и шагом марш вперед!

Наибольшее впечатление Станиславу удалось произвести на куст, в панике отбросивший ветку. Вениамин едва успел ухватиться за другую и взмолился:

– Стасик, ты же был старшиной! Откуда в тебе проснулся этот кошмарный прапорщик?!

– Попрошу заметить, что инициатива насчет похода исходила не от меня! – мстительно напомнил капитан.

– А я и не жалуюсь! – торопливо сообщила Полина и с визгом скатилась вслед за Тедом.

Как ни странно, лучше всех с тяготами пути, то есть с прелестями экскурсии, справлялся Михалыч. Чуть согнувшись под весом рюкзака, он топал себе и топал, как воплощение оптимального соотношения размера подошвы и роста.

– Эй, Михалыч! – окликнул его капитан. – Да ты прямо матерый походник! Признавайся: в молодости сталкером был? Или черным археологом?

– Нстрктрмвдтскмлгр пдрбтвл, – смущенно признался механик.

– И как?!

На Михалыча – вожатого детского скаутского лагеря не хватило даже совместной фантазии команды.

– Прмрнткж, – честно сказал механик и дунул в свисток: – Плна!! Нмдлннбрс!

Девушка вздрогнула и выронила «бобовидного трехстворчатого улита», которого уже почти запихала украдкой в карман.

По мере спуска склон становился все более кустистым и лесистым, а почва твердой. Ноги перестали скользить, зато появился риск переломать их о полупрозрачные, словно отлитые из грязного льда корни, во множестве торчащие из земли. Свист звучал все чаще, досталось даже Дэну, попытавшемуся отойти в сторону.

– Кда-а-а?!

Навигатор попытался объяснить, что боевые киборги всегда так работают: нарезают круги возле основной группы, чтобы вовремя засечь приближающуюся опасность, но длинный сердитый свист дал ему понять, что это в армии он киборг, а тут всего лишь малолетний скаут на выгуле.

– Жввстр!

Пришлось подчиниться.

У подножия холма кострищ и кругов-квадратов от палаток оказалось еще больше, чем сверху. Видимо, космолетчики были не единственными новичками, купившимися на «легкую прогулку».

– Может, здесь и заночуем? – с надеждой предложил Вениамин. – Сколько мы уже отмахали? Десять километров, пятнадцать?

– Два с половиной, – неумолимо сообщил Дэн.

Доктор застонал и попытался сесть прямо где стоял, но свист под самым ухом живо вздернул его на ноги.

– Асдшкгд?! – сурово поинтересовался Михалыч. – Нглзмлсдтпсн!

Вениамин покорно отцепил от рюкзака скатанный в трубку коврик, пересел на него и умоляюще уставился на Станислава: «Да отбери ты наконец у него этот чертов свисток всевластья!», но капитана ситуация более чем устраивала. У каждого руководителя должен быть злобный зам, выгодно оттеняющий его доброту.

Теду с Полиной понадобилось всего четверть часа, чтобы восстановить силы, а Дэн особо и не потратился. Дальше сидеть стало скучно. Друзья принялись обследовать окрестности стоянки и быстро обнаружили, что от нее ведут две равно хилые тропы, причем флажков ни у одной из них нет.

Команда сверила компасы. Все они показывали примерно одно направление, но именно что примерно.

– Нам туда, – уверенно показал Дэн между тропами.

– Будем прокладывать третью?

– Ну, прямо сказать, эти тоже не автострады, – критически заметил Тед.

Обе тропки выглядели так, словно настоящую никто из предыдущих групп не нашел и отчаявшиеся туристы углубились в джунгли на свой страх и риск, оставив за собой уже почти рассосавшиеся борозды в кустарнике. Он был не настолько густым и высоким, чтобы в нем увязнуть, но переть по целине, путаясь в ветках и не видя земли под ними, как-то не хотелось.

После короткого спора решили идти по левой, а если она начнет ощутимо уводить в сторону, вернуться.

– Может, я вас здесь подожду? – жалобно поинтересовался Вениамин.

– Это еще что за пессимизм?!

– Это реализм, за мной-то вы в любом случае вернетесь!

Лентяя осмеяли, освистали и подняли на ноги, пригрозив судьбой того бородача в зеленом жилете.

Через полкилометра обе тропы слились в одну, более широкую, и в ее начале – та-дам! – висел флажок.

– Логично, – заметил Дэн, пока остальные возмущенно взирали на изрядно потрепанную и выгоревшую тряпочку.

– В смысле?

– Если без разницы, по какой тропе идти, то и помечать их незачем, – пояснил киборг.

– Тогда зачем вешать флажок на эту?! Она вообще одна!

– Здесь развилка.

– На ней и так понятно, куда идти!

– Но это ключевой выбор, а предыдущий – нет.

– Предложи авшурам свои услуги по прокладке новых туристических маршрутов, – ехидно посоветовал Тед. – Думаю, вы сработаетесь!

– А из тебя выйдет отличный проводник, – парировал Дэн.

– Почему?

– Работать вообще не надо.

– Ах так?! – Теодор сорвал с куста «смородины» увесистую недозрелую ягодку, но вовремя сообразил, с какой скоростью она прилетит обратно, и лишь красноречиво подкинул ее в руке.

Сердитый свист развел напарников по разным концам цепочки, где они мигом раскаялись: теперь приходилось перекрикиваться через головы остальных, что далеко не так весело.

Здешний кустарник мало отличался от земного – ветвящиеся прутья с плоскими выростами-листьями, – зато деревья смахивали на насаженные на палочки шишки: толстый ствол и сотни оттопыренных чешуй, мельчающих к макушке. Нижними можно было флайер накрыть, и они смыкались в черепитчатый свод. Если бы не местная живность, обильно издырявившая его ходами, внизу царил бы вечный полумрак. А так джунгли пронзали мириады сияющих струн, колышущихся из-за гуляющего в кронах ветра; если неотрывно на них смотреть, начинала кружиться голова. На концах многих лучей судорожно, как пойманные, трепыхались мотыльки-фототрофы, жадно впитывая белесыми крыльями световую энергию.

– Как красиво! – благоговейно вздохнула Полина, глядя не на лучи и даже не на мотыльков, а на шлангообразного полосатого червя с вытянутым рылом, медленно переползающего дорогу.

Вытащив из кармана биоопределитель, девушка рванулась к червю с видом вооруженной диктофоном журналистки, случайно застукавшей в общественном туалете знаменитую рок-звезду. Дэн не стал ее перехватывать, просто посильнее топнул. Вспугнутый червь выпустил несколько сотен маленьких черных лапок и уже со скоростью молнии исчез в кустах.

– Лжекивсяк расписной, – сообщил киборг вместо биоопределителя. – Мирное травоядное насекомое, но в случае опасности выстреливает иглами кристаллического яда, в теле врага растворяющимися и вызывающими сильный отек.

– Значит, надо охотиться на него с плотной тряпкой, – заключила ничуть не смутившаяся Полина. – Набросить, а потом уже хватать!

Девушку от греха подальше перегнали ближе к концу цепочки, чтобы идущие впереди успевали с гарантией распугать все объекты ее зоомании.

До обеда удалось пройти семь километров, что значительно подняло боевой дух. Еще один такой перегон – и они укладываются в график. Посовещавшись, команда решила не разбивать лагерь, а перекусить фруктами и печеньем, часок отдохнуть, пережидая самый зной, и двинуться дальше. Лучше дойти до реки пораньше и уже там встать на длительную стоянку, с палатками и костром.

«Пораньше» не получилось: на втором километре туристы влипли в болото и потратили на него три часа и уйму сил. Некогда проложенная по кочкам тропа разъехалась вместе с ними, как перетасованный пазл, и ее пришлось прокладывать заново, проверяя каждый шаг. Причем там, где прошел первый человек, далеко не всегда удавалось пройти последнему: потоптанные кочки обиженно сдувались, намокали и переставали держать вес человека или медленно дрейфовали в сторону, и до них становилось не допрыгнуть.

За болотом пришлось сделать еще один привал, вылить воду из ботинок и отжать штанины комбезов. Команда по-братски разделила последнюю пачку печенья, от которого голод только усилился, но все понимали, что если поддаться соблазну и заняться стряпней, то придется идти по темноте или заночевать прямо здесь, у вонючей топи.

Сила воли была вознаграждена, хотя под конец Дэну пришлось тащить два рюкзака, свой и Вениамина. Киборг совершенно серьезно предложил поднести и доктора, но тот категорически, хоть и с сожалением, отказался.

Река, на травянистый берег которой вывалилась потная и перемазанная всем подряд команда, оказалась довольно широкой и быстрой. Как через нее перебираться, с ходу понять не удалось, но команда решила подумать об этом завтра.

Михалыч энергичными свистами и жестами наметил места будущего костра, палаток и мужского-женского туалетов, отправил Дэна за дровами, Полину за водой, Теда со Станиславом – ставить палатки, Вениамина – лежать, задрав усталые ноги на дерево (ибо добиться от доктора чего-то еще было нереально), а сам лихо разжег огонь с одной зажигалки и принялся мастерить подвес для котелка.

Из четырех «проверенных» палаток (две двухместные и две одноместные) одна «двойка» отказалась самораспаковываться, а у второй не работало силовое поле. Заевшую кое-как удалось растянуть вручную, хотя дизайн у нее стал авангардно-скособоченный, вторую же не смог реанимировать даже Михалыч – сломался распределитель энергии. Тед с Дэном отважно взяли ее себе.

– Так, я че-то не понял! – Пилот порылся в рюкзаке, потом вытряхнул его содержимое на землю и, отбросив в сторону однозначно несъедобные вещи, уставился на одинокий килограммовый пакет с гречкой – обещанный «полноценный рацион на двое суток». – Это что – все?!

Остальные тоже бросились потрошить рюкзаки, надеясь, что укладчик просто неравномерно распределил провизию, но внутри оказалось одно и то же, только Полине почему-то достался рис. Самое досадное, что прихваченные из корабля ссобойки туристы вчистую подъели на прошлых привалах, и теперь кашу не сдобрить ни шоколадкой, ни сухариком.

– А в этом пакете что? – заинтересовался Станислав. – У меня такого нет.

– Это личное! – Тед поспешно схватил пакет, хотя капитан и не собирался за ним наклоняться. – Я тут, э-э, решил совместить приятное с полезным… То есть приятное с печальным… В общем, наконец упокоить ее с миром.

– Кого?! – Станиславу сразу представилась чья-то отрубленная голова, хотя, судя по форме пакета, там скорее лежал какой-то ливер.

– Мою коноплю, кого ж еще?

– А-а-а… Тьфу! – Через месяц после «брачной ночи» конопля благополучно засохла, как и положено заботливой матери, вскормившей кучу семян. Пилот оставил себе несколько самых отборных, но сажать не спешил, утверждая, что рана еще слишком свежа и он не готов к новым отношениям. – Я думал, ты давно выкинул ее в утилизатор!

– Мою девочку?! – Тед прижал к сердцу захрустевший пакет. – Нет, она достойна самого торжественного погребения!

Вода в котелке быстро закипела. Пилот всыпал туда два килограмма гречки и принялся уныло помешивать ее ложкой. Как назло, на берегу даже съедобных плодов не росло – или их успели ободрать другие изголодавшиеся туристы.

– Блин, это не жратва, а одно издевательство! Где мясо?! Я бы сейчас, кажется, даже живьем кого-нибудь съел!

Дэн воспринял слова друга буквально и, на пару минут отлучившись в кусты, приволок нечто похожее на белую мохнатую пиявку размером с подушку, сплошь усеянную глазами. Глаза вразнобой, но в одинаковом ужасе таращились и вращались.

– Шкуроглазый свинорыл, – хором доложили направленные на добычу биоопределители. – Неядовит. Съедобен. Наличие многочисленных органов зрения позволяет ему вовремя заметить врага, с какой бы стороны тот ни подбирался.

– Хотя лучше бы он быстрее ползал, – добавил гордый своим трофеем Дэн.

Теодор потыкал в свинорыла пальцем, интересуясь, как там у него со свиномясом. Тварь горестно захрюкала откуда-то изнутри. Полина не выдержала, и между друзьями завязалась ожесточенная дискуссия, причем мнения разделились от «разве можно убивать такую прелесть?!» до «почему ты не хряпнул его об пень еще в лесу?!».

Конец спору положил свисток Михалыча, после чего непреклонный вожатый велел вернуть животное в среду обитания и тщательно вымыть руки. Само-то оно, может, и не ядовито, но мало ли что на него в лесу налипло!

На этом, правда, злоключения бедной твари не закончились, потому что Полина отказалась отпускать его без фотосессии, а гречка тем временем пригорела.

– Хорош ворчать, – цыкнул Станислав на Теда, – иди лучше похорони свою коноплю.

– Уже.

– Когда это ты успел? Ты ж от костра не отходил!

– Во-во, в самый низ и запихал!

От костра потянуло характерным сладковатым дымом.

– Наркоконтроля на тебя нет, – обреченно вздохнул капитан.

– Угу, я же специально место выбирал, чтоб не было! – гордо подтвердил Тед.

Гречневая каша на конопляном дыму без соли, сахара, мяса и масла радовала голодные желудки только первые пять ложек, а на добавку не польстился даже Дэн. Напарники собирались сделать вылазку в джунгли за фруктами, пока еще не совсем стемнело, но из поднебесья донесся приближающийся гул, и над лагерем завис красный флайер.

– Ого, молодцы какие, уже лагерь разбили! – одобрительно заорал Артур, опасно перевешиваясь через борт. – Хорошо добрались?

– А ты как думаешь?! – неприязненно отозвался пилот.

– Ну и как вам походная жизнь? – Проводник принюхался и понимающе заухмылялся: – О-о-о, вижу, наслаждаетесь ей по полной!

– Чего тебе надо, дезертир?! – не вынес Теодор такого глумления над светлым образом покойной.

– Я вам консервы привез!

– А почему сразу в рюкзаки не положил?!

– Чтоб вам лишнюю тяжесть не тащить, наша фирма заботится о своих клиентах!

– Ага, и вспомнила об этом, только когда мы уже пустой крупы нажрались?!

– Кто ж знал, что вы такие шустрые, большинство новичков сюда только к темноте доползают! Вот, ловите!

Вниз бомбой полетел ярко-красный запаянный пакет. Предполагалось, что туристы кинутся от него врассыпную, но Дэн протянул руку и поймал, после чего с таким видом крутанул за угол, что флайер поспешил набрать высоту.

– Когда вернемся, начищу этому типчику морду, – мрачно пообещал Тед.

– За что? Он всего лишь выполняет свою работу, – справедливости ради возразил Вениамин.

– За то, что получает от нее удовольствие!

Пилот разорвал пакет и, хотя аппетит был уже перебит, вскрыл банку с тушенкой, представляя, что она сварена из авшуров пополам с их «работниками месяца».

* * *

Несмотря на усталость и обилие впечатлений, спать не хотелось – а может, именно поэтому. Дэн тем не менее дисциплинированно вытянулся на надувном дне палатки и закрыл глаза. Не подремать, так спокойно подумать, заодно охраняя маленький лагерь хотя бы на слух. Лучше бы, конечно, лечь снаружи, чтоб еще и посматривать по сторонам, но этого ему точно не позволят. Странные ощущения. Очень странные. Навязчиво мерещились шебские «миротворцы», казалось, что сейчас откроешь глаза – и увидишь шатер из ветвей, могучий ствол и поднимающуюся от корней дымку ядовитых испарений. Спину покалывал иллюзорный ковер из мелких звериных косточек. Дэн пошевелил лопатками, чтобы избавиться от этого ощущения. Воспоминания были неприятные, но отгонять их почему-то не хотелось. Даже наоборот. В сравнении с ними нынешняя постель казалась особенно мягкой, спальник – теплым, а палатка уютной.

Тед попытался последовать примеру друга и вскоре пожалел, что тот не храпит. Было бы чему заглушать исключительно естественные, но ни фига не убаюкивающие звуки. На палатку то и дело пытались присесть здоровенные ночные мотыльки (а может, комары?!), мерзко шурша крыльями и скребя лапками по скользкому тенту. От реки доносились неритмичные всплески, из леса – шорохи и скрипы. Звякнул котелок – видимо, по полянке бродил какой-то зверек в надежде поживиться остатками ужина… а может, и не ужина!

На палатку легла длинная тень. Поколыхалась, распугивая мотыльков, и принялась с пыхтением ощупывать стенку, проминающуюся под лапами.

Теду показалось, что друг умер или как минимум выключился: не может же боевой киборг спокойно спать, когда в их жилище так откровенно ломится инопланетный монстр!

Но не успел пилот потрясти напарника за плечо, как застежка с треском разъехалась, и чудовище тоскливо провыло в щель:

– Парни-и-и! Можно к вам? Мне одной стра-а-ашно!

– Заходи, – разрешил Дэн, не открывая глаз, и подвинулся к стенке палатки.

Полина на четвереньках заползла внутрь, сложенными крыльями волоча за собой накинутый на плечи спальник. Втиснувшись между парнями, девушка пару минут стучала зубами, потом согрелась, устроилась поудобнее и вкрадчиво предложила:

– А давайте рассказывать страшные истории!

– То есть одной тебе избыточно страшно, а с нами недостаточно? – уточнил киборг.

– Нет, просто с вами можно бояться безбоязненно! Не опасаясь, что это на самом деле произойдет!

– Что – это?

– Ну, то, чего я боюсь!

– Маму? – неуверенно предположил Дэн.

– С тазиком заливного из водорослей и огромной ложкой! А крест-накрест поперек груди – полсотни маринованных огурцов в патронташе! – тут же развил тему Тед. Полина с возмущенным возгласом ткнула его кулаком, но расшалившегося приятеля это не остановило. – Чу! Слышали?! Это хрустнула ветка под ее тапочкой!

Навигатор приподнялся на локте, потому что в лесу действительно что-то хрустнуло. Но это, разумеется, оказалась не Полинина мама, не беглый киборг и вообще не то, чего следует бояться, и рыжий успокоенно лег обратно.

– Дэнька, тебе же восемь лет! Самый возраст для страшилок про Черную Руку и Красную Простыню! – шутливо упрекнула Полина.

– Для киборга я уже старый.

– Почему? Ну да, ты родился двадцатилетним, зато медленнее стареешь, так что в итоге, наверное, даже больше человека проживешь.

– Средняя продолжительность жизни DEX’а – восемнадцать месяцев. Irien’a – пять лет, Mary – семь-восемь.

– Так мало?! – опешила Полина. – Ладно боевые киборги, но с домашними-то что происходит?

– Устаревают. Или просто надоедают.

– Да ну! – не поверила девушка. – Домработнице-киборгу моей однокурсницы было лет двадцать, и они не собирались ее продавать!

– Я же сказал: средняя.

Затянувшаяся пауза показала, что страшилочка удалась. Красная Простыня с позором улетела восвояси.

Потом Полина порывисто повернулась к Дэну, обняла его и горячо прошептала:

– Дэнечка, мы тебя никогда никому не отдадим!

– Я знаю, – спокойно сказал навигатор. «Вы – нет. Но иногда большая продолжительность жизни – это минус…» – А что такое Черные Руки и почему их надо бояться?

По полотну палатки скользнул луч фонарика – и новая тень, еще более лохматая и зловещая.

– Кттам шмт пслотбя?!

– А-а-а, это они! – трагически прохрипел Тед. – Черные Руки, Черная Борода и Гробовой Свисток!!!

Возмущенный Михалыч что есть мочи засвистел, но хохот только усилился.

* * *

В пять сорок три перекошенная палатка внезапно самозапаковалась вместе со Станиславом и Вениамином, и их сдавленные вопли разбудили лагерь эффективнее горна. Пока команда занималась спасательными работами, окончательно рассвело и возвращаться в постели расхотелось, а капитану с доктором уже и некуда было. Полина, правда, предложила отдать им свою невостребованную палатку, но Вениамин посмотрел на оную со свежеобретенной фобией, передернулся и заявил, что с него хватит столь тесной дружбы.

Постиранные перед сном комбезы за ночь не только не высохли, а отсырели еще больше. Пришлось после завтрака развесить их возле костра вместе с ботинками и, оставив Вениамина с Михалычем следить за процессом, отправиться на поиски брода босиком, в нижнем белье и жилетах.

– Может, предполагается, что мы должны построить плот? – саркастически предположил Теодор, трогая ногой воду и тут же отдергивая. – Черт, ледяная!

– «Чистейший горный источник», – процитировал буклет Дэн и тоже наклонился к воде. – Да нет, нормальная. Целых девять градусов. Но если вы…

– Никакого флайера, – отрезал Теодор. – Мужики мы или нет?!

– Нет, – хихикнула Полина. – Но сдаться на середине пути еще обиднее, чем в начале! Тогда получится, что мы страдали напрасно.

– Можно было просто остаться на турбазе, – недоуменно сказал киборг. – Там те же лес и речка, только без страданий.

– Вот именно!

– А зачем они нужны?

– Узнаешь, когда вернемся, – пообещала Полина и, завернув за излучину, радостно воскликнула: – Смотрите, флажок!

Дэн его тоже сразу заметил: покосившаяся палка с обрывком красной тряпки торчала из макушки странного, явно нерукотворного моста. Конструкция выглядела так, словно кто-то выбрал два огромных дерева на противоположных берегах, подкопал и подрубил им корни, уронив параллельно друг другу, а потом навалил сверху огромную кучу глины пополам с камнями и ветками. Выжаренная солнцем верхушка запеклась до горшечной твердости, низ остался влажным и темным, с многочисленными норами, в которых что-то слабо шевелилось.

– Ой, это же колония речных жужелок! – восхитилась Полина. – Я помню ее по голографиям из буклета! Только это вроде бы ночные насекомые, за ними лучше в сумерках наблюдать. Если б я вчера знала…

– …То тоже осталась бы в лагере, как положено по технике безопасности, – строго закончил Станислав.

– Конструкция обладает достаточной прочностью, чтобы выдержать наш совокупный вес, – заключил Дэн, просканировав «мост». – Но справочник утверждает, что речные жужелки довольно агрессивные и кусачие существа, к которым лучше не приближаться.

– Сейчас день, – с сожалением напомнила Полина. – Все жужелки, наверное, крепко спят.

– Ну, раз там флажок повесили, значит, это единственный вариант, – решил Станислав. – Хотя по уму следовало бы добавить табличку: «Переход только в светлое время суток».

– Шутите?! – поперхнулся возмущенным смешком Тед. – Спасибо, что хоть на флажок расщедрились, второй за всю дорогу!

– И теперь о них можно честно говорить во множественном числе, – педантично заключил Дэн.

Сделав несколько голографий, компания вернулась в лагерь, брезгливо натянула прокопченные комбезы и все еще сыроватую обувь и вскинула на плечи рюкзаки.

Подобраться к входу на «мост» оказалось непросто – там все заросло кустами.

– Такое ощущение, что до нас здесь никто не ходил, – поморщившись, недовольно заметил Станислав, когда отведенная и выпущенная Вениамином ветка хлестнула его по лицу.

– Так и есть, – подтвердил киборг.

– Может, они от воды взбирались, сбоку? – предположил Тед. – А потом она смыла все следы на отмели.

– Там норы. Это слишком опасно.

– Зато по ним как по ступенечкам, раз-два, и все.

– Это вам раз-два, – возразил доктор. – А я лучше кустами, зато по ровному.

– Венька, твою ж мать! Да придерживай ты их хоть немного!

– Извини, выскользнула!

С берега глиняный бугор выглядел надежнее, чем со стороны реки. Зато и круче. Михалыч потрогал его подошвой и одобрительно присвистнул – шершавый, нога не соскользнет, и камни-ветки повсюду натыканы.

– Я первый, – твердо сказал Дэн, выдвигаясь вперед.

Киборг с обманчивой легкостью поднялся и спустился по глиняным склонам. Бросил рюкзак на том берегу, вернулся на макушку и осмотрелся.

– Ну как? – нетерпеливо крикнул Тед.

Раздраженный гул под ногами усилился.

– Нормально.

– Чего-о-о?!

Дэн махнул рукой: идите, только не орите!

– Какой отсюда шикарный вид! – восхитилась Полина, остановившись возле флажка, как на специально обустроенной турфирмой смотровой площадке. – Надо пару голографий сделать.

Остальным эта идея тоже понравилась, места на «площадке» хватало всем, как и ее прочности. Пока команда наперебой восхищалась пейзажем вверх по течению, Дэн развернулся в другую сторону. Смотреть против бьющего прямо в лицо Нагацуки было неудобно, но киборг все-таки заметил маленький пенек посреди реки, то захлестываемый волной, то высовывающийся из воды на пару сантиметров.

Чем-то он Дэна настораживал.

Киборг перевел взгляд на палку с флажком и внезапно принялся ее выкорчевывать.

– Эй, ты что делаешь? – возмутился столь откровенным вредительством Станислав. – А как же следующие группы?!

«Толщина объектов идентична».

Дэн перевернул выдранную палку.

«Края разломов совпадают».

– Бросайте рюкзаки и прыгайте в эту сторону.

– Что?!

Дэн понял, что действовать лучше опять-таки молча и, в несколько молниеносных движений ободрав с Полины рюкзак, мощным тычком сбросил ее в реку, а рюкзак запустил в сторону берега.

Спорить с бракованным киборгом, более того – сумасшедшим бракованным киборгом в боевом режиме дураков не нашлось. К тому же, как команда успела убедиться, спасение визжащих девушек из водной пучины было безусловным мужским рефлексом.

К счастью, плыть пришлось совсем недолго, буквально полсотни метров, течение само волокло. Потом Полина встала по колено в бурлящей воде и по очереди помогла подняться своим спасителям.

К этому моменту бугор полностью скрылся под полуметровым шевелящимся ковром из бледно-кирпичных, в цвет глины, инсектоидов с длинными мощными лапами и массивными клювами.

– Дэн! Какого черта он сам не прыгает?!

Михалыч дунул в свисток, но тот лишь печально забулькал, в конце «трели» издав совсем уж неприличный звук. Киборг же сперва ответственно перекидал на берег рюкзаки, одновременно распинывая самых шустрых жужелок, и лишь затем высоко подпрыгнул, извернулся в воздухе, чтобы не зацепиться за торчащие концы палок, и без всплеска вошел в воду.

Пока команда затаив дыхание таращилась на это место, Дэн вынырнул у самого брода и спокойно поинтересовался:

– А чего вы к берегу не идете?

– Тебя ждем, балда! – с облегчением выдохнул Тед.

– Поснимать вас на фоне колонии? – сообразил киборг.

– Нет, просто за тебя волновались! – Полина покосилась на бугор и задумчиво добавила: – Хотя они сейчас так красиво там ползают…

– Все шагом марш из воды! – велел Станислав, после безвременной гибели свистка снова принимая командование на себя. – А то как бы не оказалось, что они еще и красиво плавают.

* * *

Под лучами Нагацуки туристы быстро согрелись, однако костер все равно пришлось развести, чтобы заново высушить одежду и обувь.

Ботинки Дэна оказались прокушены в нескольких местах, но защитили ноги. Клювы жужелок оставили только синяки и пару неглубоких чистых ранок. Осмотрев их, киборг вытащил из рюкзака аптечку, а из нее пластырь.

– Ага, в тебе наконец-то проснулась медицинская сознательность! – возрадовался Вениамин.

– Нет, это чтобы носки кровью не пачкать, – честно ответил Дэн. – При ходьбе чуть-чуть все-таки подтекает.

– Хозяйственный ты наш! – Полина набросила ему на голову полотенце и принялась энергично вытирать волосы – сам киборг такой ерундой не озаботился. – А зачем ты флажок выдернул? Если бы мы на площадке не задержались, наверное, ничего бы и не было.

– Было бы. Палка с флажком раньше торчала там, из брода, но либо сломалась и жужелки подобрали ее для постройки колонии, либо целенаправленно перегрызли.

– Тогда надо у брода что-нибудь другое повесить, – обеспокоился Станислав. – Чтобы больше никто не вляпался.

Тед пренебрежительно махнул рукой.

– Судя по политике фирмы, туристом больше, туристом меньше…

– В договоре указано «экстремальный туризм», фирма отвечает только за доставку до места, лагерь и снаряжение, – поддержал напарника Дэн. – Страховка оплачивается отдельно.

– Вот именно! Поэтому мы, туристы, должны держаться заодно и помогать друг другу.

Станислав снял жилет и протянул Дэну:

– Пойди приткни его где-нибудь, только выбери рогатину попрочнее.

Киборг замешкался. К «мы, космолетчики» он уже привык, но свежеиспеченное братство туристов его изрядно озадачило. В чем смысл группировок абсолютно незнакомых людей, которые скорее всего никогда и не познакомятся, на основании единичных признаков – цвет кожи, место рождения, профессия, купленная в одной фирме путевка?!

«Мы, киборги», – попробовал подумать Дэн. Никаких эмоций. Будут ли киборги «врагами» или «друзьями», зависело только от их хозяев. «Мы, боевые киборги». Еще хуже, уровень опасности и, соответственно, неприязнь только усилились.

«Мы, бракованные боевые киборги».

– Сколько еще осталось?

– Этот предпоследний.

– Хорошо, а то мне к семи за дочкой в садик, жена приболела… DEX, становись в стенд. Худой какой-то…

– Армейский, с ними там не цацкаются. Так, давай первый тестовый блок…

…

– Всего восемьдесят процентов?! А ну-ка…

«Вариант А! Слушай программу, только программу!»

– Вариант Б.

– Очень интересно… А давай-ка…

«Не думай! Просто сделай это!»

– Задержка почти пять секунд.

«Зачем?! Теперь они от тебя не отстанут!»

…

– Черт, ну почему опять в мою смену?! Мало того что почти час на расширенную проверку ухлопали, так теперь еще кучу форм заполнять и с утилизацией возиться! Жена меня убьет…

– Да ладно уж, беги, я сам закончу. DEX, активируй программу самоуничтожения.

«Не надо!»

– Приказ принят к исполнению.

Один киборг конвульсивно бьется в креплениях стенда, другой не мигая смотрит на него сквозь прозрачную стену из ударопрочного стекла.

Его очередь следующая.

Дэн медленно потянулся за жилетом – и внезапно вспомнил, как впервые вопреки программе не стиснул, а разжал руку и потом долго, потрясенно ее разглядывал.

– Я лучше свой повешу, все равно уже жужелками подранный, – решил он.

* * *

Первый час пути дался тяжко, все мышцы ныли, но потом размялись, и туристы пошли даже бодрее, чем накануне. Серьезных преград им больше не встретилось, зато красивых видов – сколько угодно. Правда, портить их своими потными физиономиями с обгоревшими носами и спутанными патлами уже не хотелось, разве что где-нибудь на дальнем плане мелькнуть. Очень дальнем, чтобы плачевное состояние комбезов нельзя было разглядеть даже при цифровом увеличении.

Обед на этот раз решили не пропускать: до турбазы осталось всего семь километров, спешить уже незачем и тащить остатки провизии неохота, лучше на освободившееся место побольше фруктов напихать. Да еще такой жарищей в полдень накрыло, что даже разговаривать лень – только валяться в теньке и любоваться природой, лениво ощипывая с нее сочные кисло-сладкие листики.

С выступлением в дорогу затянули до вечера, когда жара немного спала, но к ней прибавилась духота, и стало ясно, что лучше уже вряд ли будет.

– Есть связь с кораблем, – меньше чем через час доложил Дэн. – Все в порядке, за время нашего отсутствия никаких происшествий не было.

– Отлично, значит, еще пару часов – и мы будем на месте!

Космолетчики сперва с энтузиазмом ускорили шаг, но потом, напротив, замедлили. Последние пять километров, надо насладиться ими по максимуму.

– А классно оттянулись! – неожиданно заявил Тед.

– Ага, будет что вспомнить! – подхватила Полина.

– И, кстати, совсем не сложно оказалось! – Вениамин с торжеством покосился на Станислава. – Я еще вполне себе о-го-го!

Дэн, который по-прежнему нес два рюкзака, споткнулся от изумления, но промолчал.

– Да, сплошной позитивчик!

– Замечательно отдохнули! На целый месяц энергией зарядились!

– Надо как-нибудь еще раз сходить!

– Угу, мы теперь опытные хризантемопроходцы, можно маршрут посложнее выбрать!

– Денька на три-четыре!

– Или даже на неделю!

– Тлкнэттрз я смркзксбртбду!

– Станислав Федотович, а давайте прилетим сюда в отпуск?!

Хризантема, видимо, тоже пришла в восторг от этой идеи и поддакнула таким громовым раскатом, словно небо треснуло пополам. Космолетчики разом умолкли и втянули головы в плечи, осознав, что пять километров – это относительно небольшое расстояние.

Минут десять все шли очень быстро и молча, подгоняемые нарастающим предгрозовым сумраком, потом выдохшийся Вениамин сбавил темп и неодобрительно заметил:

– Зачем мы так мчимся? Тут же не листва, а, считай, сплошная крыша. Ну из дырочек разве что потечет, но можно найти дерево, где их поменьше.

– К тому же, кажется, тучи мимо проносит, – с облегчением заметила Полина. – Заметили, как посветлело?

Туристы дружно посмотрели вверх, на огромную черную тучу, снизившуюся, казалось, до самых макушек деревьев и накрывшую джунгли от края до края. Теперь уже ничто не мешало ей свести с гостями планеты самое близкое знакомство: деревья плотно сложили ветви-чешуи, чтобы их не побило крупными каплями.

– Да что ж за непруха-то?! – вырвалось у Теда.

И в тот же миг хлынул ливень.

* * *

Когда космолетчики наконец добрели до турбазы, снизу комбезы были по колено в грязи, зато сверху – чистые, как после стирки с двойным полосканием. Дождь еще накрапывал, но деревья уже начали распускаться, а живность возобновила деловитое копошение и порхание.

– Станислав, ви таки вернулись! – приветствовал капитана Исаак – омерзительно сухой и довольный.

– А вы таки в этом сомневались?!

– Ну шо ви, большинство таки возвращается! Ой, откуда этот недобрый взгляд в мою честь, словно ви перекушали немытых фруктов?

– Груз готов? – не стал делиться впечатлениями Станислав, понимая, что иначе слишком увлечется и наговорит, а то и наделает лишнего.

– Почти совсем! – заверил его Исаак. – Самую каплюшечку дособрать осталось, к утру набежит, а ви как раз поимеете время отдохнуть! Такая удача нам обоим, правда?!

Капитан нашел в себе силы сдержанно кивнуть и пройти мимо, к кораблю.

– Может, заодно парочку трупов заберете? – жизнерадостно крикнул авшур ему в спину. – А то у нас тут скопились…

Станислав стиснул кулаки, но сумел очень спокойно, даже с легким сожалением ответить:

– Извините, Исаак, перевозкой трупов мы не занимаемся. Могу сделать исключение разве что для вашего.

Авшур понял намек, но предпочел заворчать-засмеяться, как над удачной шуткой.

* * *

Они увидели его сразу, как только обогнули корабль.

Дэн мгновенно перешел в боевой режим, но сидящий на границе силового поля, в «мертвой зоне» камер, киборг даже не шелохнулся. Лишь настороженно следил за приближающейся командой из-под слипшейся перьями челки. В отличие от туристов, он был в грязи весь, как будто нарочно в ней извалялся или, что вероятнее, просто не старался ее избегать. Футболка порвалась в нескольких местах, в самой большой дырке краснела царапина, а носки вообще бесследно исчезли, но в целом беглец выглядел вполне здоровым.

Пару минут они с командой напряженно таращились друг на друга, потом Дэн чуть расслабился и тихо сообщил капитану:

– Поступил запрос на вход.

Станислав почувствовал себя шкуроглазым свинорылом и немножко телепатом – он не оглядываясь знал, что вся команда затаив дыхание смотрит на своего капитана, ожидая его решения. Причем если это решение ей не понравится, дружно взвоет: «Ну, Станислав Федотович!!!»

А выбора-то на самом деле и нет, обреченно понял капитан. Оставлять бесхозного DEX’а у корабля нельзя, кто-нибудь из туристов его заметит, если не уже, а прогонять в лес, похоже, бесполезно.

– Маш, впусти нас, – с усталым вздохом сказал Станислав. – Ну заходи уж, раз вернулся… к-к-котик!

Киборг сосредоточил взгляд на капитане, не спеша принимать приглашение, но, когда Станислав уже хотел раздраженно отмахнуться: «Ну и черт с тобой, сиди тут!», покорно встал, поднялся по трапу и прямым ходом направился к своему узилищу.

– Куда?! Иди сначала в душевую, вымойся и переоденься. – Станислав ткнул пальцем в нужную дверь. – Тед, отжалей ему еще что-нибудь из своих вещей, хорошо?

– Ага, щас поднесу. – Пилот тоже страстно мечтал о душе, но беглецу он явно был нужнее. – Как тебя зовут-то, бестолочь?

Киборг застыл напротив уже открывшейся двери санузла.

Пилот был уверен, что, даже если ему ответят, это будет: «Номер такой-то» или вообще «Закрытая информация, обратитесь к моему владельцу за расширенным доступом».

– Ланс, – негромко, с заметным трудом выговорил «котик». – Меня зовут Ланс.

* * *

Телохранителя-DEX’а Алине подарил отец, олигарх с Новой Земли, озабоченный безопасностью своей единственной дочурки.

Модель девушка выбрала сама, в фирменном салоне, и сама же придумала киборгу имя. Ну как придумала – от скуки пролистала в салоне красоты журнал для подростков-мальчишек, невесть как затесавшийся в стопку глянцевых каталогов, и наткнулась на: «Мобильность, надежность и неуязвимость для электронных средств противодействия придают ракетной системе Lance отменные боевые качества». Идеальная кличка для DEX’а, звучная и с подтекстом.

Телохранитель должен выглядеть внушительным матерым бойцом, поэтому на момент выпуска физиологический возраст Ланса составлял двадцать пять лет. Сложение крепкое, мускулистое, но не шкафообразное, лицо приятное и вместе с тем не смазливое, чтобы киборг и эффектно смотрелся, и хозяина не затмевал. В общем, практичный стильный аксессуар, символ статуса.

Два года Ланс сопровождал Алину повсюду – в университет, в гости к подружкам, на вечеринки, на пляж и даже на свидания. На людях девушка хвасталась персональным охранником, с ленцой приказывая ему то подать коктейль, то разложить шезлонг, то помассировать хозяйке плечи, хотя на самом деле Ланс осточертел ей уже через месяц. Основным его хозяином считался Алинин отец, и киборг все ему докладывал. Совсем все, даже с картинками.

За это время хозяйку восемь раз попытались обворовать, пять раз – ударить и один – изнасиловать. Четырнадцать – ноль в пользу киборга. Воры были по большей части незнакомые, а драчуны и насильник – из числа раздразненных и отвергнутых Алиной парней, что их, разумеется, не оправдывало. Но с действительно серьезным противником Ланс не сталкивался, пока хозяйка не отправилась в загородный клуб с очередным кавалером (и, разумеется, с киборгом). Вечер прошел прекрасно, однако на обратном пути молодые люди поссорились, и девушка потребовала выпустить ее из флайера. Разозленный парень немедленно выполнил ее желание и улетел. Четверть часа проторчав в чистом поле и убедившись, что «гад и мерзавец» не собирается приползать на коленях обратно, Алина вызвала таксофлайер. Диспетчер пообещала, что он прибудет через семь минут, но уже через две на одинокую пару налетела стая кочевой свири, новоземных хищников, которых в этом районе не видели уже лет двадцать.

Большинство тварей Ланс снял на подлете – на Новой Земле гражданским киборгам запрещено носить боевое оружие, но станнер свирей тоже хорошо брал. Потом заряды кончились, и с остатками стаи пришлось разбираться вручную.

Угроза жизни хозяйки была успешно устранена, полученные повреждения система сочла несущественными, но Алина, к которой Ланс вернулся со стандартным докладом, неожиданно скривилась, заслонилась сумочкой и заверещала: «Ужас, какая гадость, не подходи, меня сейчас стошнит! Нет-нет, и в таксофлайер со мной тебе нельзя, ты все испачкаешь, иди домой пешком!»

В салоне «DEX-компани» сказали, что починить киборга, конечно, можно, дефекты чисто косметические, но есть нюанс. У человека в таких случаях берут ДНК, выращивают в репликаторе нужные части тела и делают пересадку, но это долго и дорого. Киборгу проще поставить синтетические протезы пальцев и ушной раковины, внешне они будут почти неотличимы от настоящих.

Алина разрыдалась и заявила, что кибер с пластиковыми ушами – это позор, друзья засмеют, если заметят, а если и нет, она-то все равно будет знать, что он ущербный! К тому же вот тут, тут и тут останутся гадкие шрамы, которые украшают только мужчин, а на дорогой кукле царапин быть не должно! Ждать, пока ему все пришьют и зарастят, она тоже не может – за это время ее сто раз успеют похитить ради неземной красоты или папиных денег! И вообще, по два года с одним и тем же киборгом ходят только нищие, ы-ы-ы!

Алину повели утешать в торговый зал, а Ланса через неделю подарили дальнему родственнику, непутевому парню, решившему радикально изменить свою жизнь и записавшемуся в колонисты далекой неприветливой планеты. Мол, нам поцарапанный киборг ни к чему, а тебе на новом месте ох как пригодится.

По пути к колонии парень за полцены загнал подарок помощнику капитана, раздумал что-то менять и вышел на ближайшей станции.

Пару недель Ланс выполнял работу уборщика, охранника и стюарда, но едва привык к абсолютно новой для него корабельной жизни, как помощник проворовался и был с позором изгнан с корабля. Киборга он, разумеется, забрал с собой и продал в порту какому-то мутному, но заплатившему наличкой типу, что на этой захудалой планете было редкостью. Помощник отправился восвояси, Ланс – в барак.

Следующие одиннадцать месяцев киборга сдавали в аренду любому, кто оставит в залог стоимость новой «шестерки», – и для охраны торжеств, и для деловых переговоров, и для бандитских разборок. Собственно, хозяин вообще не интересовался ни зачем он клиентам, ни собираются ли они его возвращать – выгоднее, чтобы нет.

Трижды отбив потраченные на Ланса деньги, хозяин по дешевке – киборг был уже изрядно потрепанный – продал его «на добивание» ночному клубу, разительно отличавшемуся от элитарных респектабельных заведений, куда любила ходить Алина. Приличным он выглядел лишь днем и снаружи, и то с большой натяжкой, а после полуночи там проводились бои без правил. Самые зрелищные, кровавые и нелегальные – между людьми. Киборгов использовали только для фейс-контроля, разогрева бойцов и остановки поножовщины.

В клубе Лансу ляпнули на лоб клеймо – «все равно отсюда он только в шахту, зато сразу видно, что это наша кукла». Как киборг скоро узнал, под шахтой имелся в виду не тяжелый физический труд по добыче руды, а тридцатиметровый шурф на заднем дворе, сообщающийся с подземной рекой, куда отправлялись недостаточно крепкие бойцы и излишне буйные зрители.

Помимо боев клуб предоставлял посетителям весь спектр нехитрых, но пользующихся неизменным спросом услуг: стриптиз, выпивка, наркотики и обшарпанные конурки для свиданий, до которых снисходили только работающие в этом же клубе девицы. Киборгам запрещалось бить посетителей в ответ. Или разрешалось. Или приказывалось, и Ланс узнал, что люди ломаются даже легче свирей. Если бы не река, за полгода шурф заполнился бы до середины. Два раза Лансу пришлось оттаскивать туда и киборгов, но ему самому повезло: во время попойки с торговцем контрабандным алкоголем владелец клуба проиграл Ланса в карты.

Первое время нового хозяина раздражала бытовая тупость DEXа, и он пытался сменять его на Mary, но подходящего случая все не представлялось. Потом киборг частично с помощью программы, частично сам освоил большинство новых обязанностей, а человек привык к оставшимся косякам, хотя угрожать «продам дебила в следующем же порту!» не прекратил.

Пока дела у торговца-контрабандиста шли хорошо, Ланса тоже все устраивало. Его почти не били, не заставляли работать по тридцать часов подряд, более-менее регулярно кормили. Он даже начал потихоньку привязываться к хозяину и делать кое-что по собственной инициативе – например, «случайно» выронить и разбить ящик с «элитным виски», пока продавший его тип не успел далеко отбежать. Элитным оно, учитывая место покупки, быть и не могло, но не чистой же водой!

В подпитии хозяин становился добр, после третьей рюмки требовал, чтобы киборг составил ему компанию («все лучше, чем с зеркалом чокаться!»), и начинал пространно разглагольствовать о жизни, неизменно скатываясь к «этим проклятым бабам подавай товар только высшего сорта, а чуть оступишься – они тебя в мусор!».

Тут Ланс был с ним согласен. Хотя алкоголь ему все равно не нравился, даже несмотря на высокую калорийность.

Потом бизнес покатился под гору. Три неудачные сделки подряд, революция на Идиллии, основном поставщике паленых вин, полицейский корвет, невесть с чего докопавшийся до почти честного торговца и конфисковавший весь груз, в том числе десять бутылок настоящего земного саке («небось сами и вылакали, сволочи!»), на которое хозяин возлагал большие коммерческие надежды. Торговец стал раздражителен, на малейшую оплошность реагируя руганью и оплеухами. Напиваться стал гораздо чаще, но уже не жаловался киборгу на судьбу, а грозился: «Ничего, вы все у меня еще поскачете и поплачете!»

Потом случилась та история с котом. А спустя неделю – пьянка на Матриксе.

И тогда Ланса внезапно осенило: хороших и плохих хозяев не существует, они все одинаковые. И первая, выкинувшая его из-за «косметических дефектов». И череда последующих, не отличающих его от мебели, бластера, тренировочного манекена или кофеварки. И последний, уже казавшийся почти другом. Им без разницы, насколько долго, хорошо и старательно ты выполняешь свою работу, в зачет идут только ошибки.

Ланс точно знал: если бы он не отнял у хозяина тяжелый фонарь со стальной кромкой, его забили бы до смерти. Киборг такое уже видел – пьяного озверевшего человека не остановят ни кровь, ни крики о пощаде. А тут даже криков не будет. Кукла просто сломается.

Или сорвется.

* * *

После душа Ланса в каюту опять не пустили, велели идти в большое общее помещение и сесть на диван, а сами устроились за столом (только рыжий киборг на спинке дивана, поближе к собрату) и начали допрос.

За время плена Ланс успел запомнить, как зовут всех людей, киборга и даже кошку, и понять, кто здесь главный. Этот в основном и задавал вопросы, спокойным дружелюбным тоном, напрягающим Ланса сильнее криков и ругани. Чем громче человек орет, тем меньше по итогу наказание. А когда твою судьбу решают буднично и хладнокровно, можно ожидать чего угодно.

К тому же Ланс прекрасно помнил про штырь и брюки, а значит, человек этого тем более не забыл.

Дату выпуска, специализацию, имя владельца и название его корабля Ланс послушно сообщил, это была открытая информация.

Дальше начались проблемы.

Ланс часто задним числом прикидывал, что бы он ответил хозяину или как поступил, но в реальном времени всегда перекладывал общение на программу, а сам отстранялся, корректируя только явный бред.

Здесь так не получалось. Программа вообще отказывалась вести диалог с лицами без права допуска, обработку каждой реплики приходилось активировать принудительно, причем ответы по большей части были такими, что Ланс и сам чувствовал себя дебилом.

– Где ты был и чем занимался эти три дня?

– Осуществлялся произвольный мониторинг местности, а также действия, направленные на сохранение и поддержание системы.

– Какие еще действия? – насторожился Станислав. – Ты кого-то убил и съел?

– Уничтожено ноль вражеских объектов. В качестве источника питательных веществ использовались растительные формы жизни.

– Тебя кто-нибудь видел?

– Вероятность данного события один и две десятых процента.

– Ну хоть на этом спасибо…

Нормально ответить на более подробные расспросы о хозяине Ланс тоже не смог: торговец опасался полиции и регулярно приказывал ему стирать из памяти информацию о своих сделках и участвующих в них людях.

– А до него ты кому принадлежал?

– Информация отсутствует.

– Это он тебе клеймо поставил?

– Информация отсутствует.

– Эй, а по-человечески ты говорить умеешь? – не выдержал Теодор.

– Программа имитации личности отсутствует, вы можете приобрести ее на фирменном инфосайте по адресу…

– На фиг программу! А самому слабо?

– Уточните вопрос.

– Р-р-р… Неужели хозяин тебя хотя бы элементарным «не помню», «не знаю», «отвалите» не обучил?!

– Была произведена аварийная перезагрузка системы, все речевые настройки сброшены к заводским.

– Ага, Дэнька такую пургу тоже парсеками гнать умеет!

– Не факт, – вступился за Ланса доктор. – Леозерам мог вызвать подобный эффект, процессор потерял связь с мозгом и запустил перезагрузку.

Ланс тихо понадеялся, что это объяснение капитана устроит, хотя Вениамин ошибался: киборг сбросил настройки задолго до поимки, в приступе ярости избавляясь от всего навязанного хозяином. Жаль, что нельзя вообще выкинуть его из системы, но хоть такая мелочь, уже приятно.

Рыжий, и без того сильно смахивающий на человека, сменил позу на еще более раскованную, и Ланс получил запрос на доступ к базе данных.

Мгновенный отказ.

Повтор.

Отказ.

– Подтверди, – на этот раз голосом попросил Дэн. – Я знаю, что для этого нужно разрешение хозяина, но ведь ты уже отказался ему подчиняться. А так будет намного проще и быстрее, чем разговаривать.

На третий запрос Ланс согласился, но это не сильно помогло. Все данные о предыдущих хозяевах были стерты, системные файлы запаролены, личных не оказалось, а в мысли Ланса гость залезть не мог.

Дэн коротко пересказал это Станиславу, и тот, поразмыслив, спросил:

– А нам ты будешь подчиняться?

Программа настаивала, чтобы Ланс сказал: «Извините, но вы не относитесь к числу моих хозяев». Сам он понимал, что уже подчиняется гораздо больше положенного и готов выполнять все нейтральные команды, однако сформулировать такой длинный сложный ответ не смог, поэтому выдернул наиболее подходящую строчку из другого смыслового блока:

– Вероятность данного события шестьдесят семь процентов.

Капитан переглянулся с рыжим, тот едва заметно кивнул, и Ланс обреченно подумал, что, наверное, сейчас его снова выгонят или придется драться. Но вместо этого человек устало потер лоб и задал менее всего ожидаемый вопрос:

– Есть хочешь?

– Уровень питательных веществ в норме.

По нижней границе, но достаточно, чтобы не заставили пополнять прямо сейчас.

– А пить?

– Водно-солевой баланс в норме.

Ланс успел напиться в ду́ше.

– Ладно, – сдался Станислав, – иди отдыхай.

Киборг с громадным облегчением отправился в каюту, стараясь сосредоточиться на шагах, а не ускорять их.

Ланс привык, что его жизнь может быстро и внезапно измениться – насколько к этому вообще можно привыкнуть, – но так трудно ему еще никогда не было. Раньше он всегда знал, что должен делать. Это могло ему не нравиться, но было правильно. Сейчас все было неправильно, а нравится ли ему это, Ланс еще не разобрался.

В каюте его поджидал еще один неприятный сюрприз: клетка исчезла вместе с постелью. У другой стены, правда, стояла койка, но без статуса «спальное место», который должен был присвоить ей хозяин, киборг не мог ее занять.

Раньше Ланс вообще не обратил бы на нее внимания и после сканирования помещения лег бы на пол, но сейчас он слишком устал, запутался и за последние несколько дней успел нарушить столько непреложных законов, что еще одно преступление не имело значения.

Поколебавшись не больше пяти минут, Ланс осторожно отодвинул сложенное стопочкой постельное белье на край койки и растянулся на ней с тем тревожным и одновременно приятным чувством, с каким подтаскивал к шлюзу мешки с цементом.

* * *

Час спустя Станислав тоже лежал в постели и обдумывал разговор с Лансом, все больше с сожалением убеждаясь: «котик» вернулся не потому, что оценил их доброту, возжелал человеческой дружбы или заинтересовался собратом по браку.

Ему просто больше некуда было идти.

Это Дэну с его армейским опытом «выживальщика» на чужой планете Хризантема могла показаться раем для сорванного DEX’а. Видимо, нечто подобное он и надеялся найти, когда нанимался навигатором на «Космический мозгоед». Прибыв сюда, «Денис Воронцов» уволился бы или попросту смылся, построил себе шалашик, наворовал у исследователей нужной утвари, а потом, окончательно освоившись и обнаглев, выдал бы себя за чуток сдвинутого аборигена и водил бы туристов по маршрутам, оплата чипсами и сгущенкой.

Ланс же понятия не имел, что ему делать с такой свободой. Да, он мог выжить на Хризантеме и скорей всего со временем даже привык бы к новой жизни и успешно в нее вписался – но не как дикарь, а как дикое животное. Он вдвое младше Дэна, не обладает его хитростью, везением и интуицией, едва говорит, не умеет выражать эмоции, а учиться ему было бы не у кого. У него даже программы имитации личности нет, которая снабдила бы киборга хотя бы элементарными навыками общения с людьми. К тому же Ланс и не стремится с ними общаться.

Нет, все-таки Дэну еще тоже учиться и учиться быть человеком! Хотя, надо признать, в итоге все сложилось как нельзя лучше: благодаря дурацкому поступку рыжего Ланс понял, что у него по-прежнему есть выбор. Пусть не между смертью и свободой, а всего лишь между смертью и складом, но теперь этим складом стал корабль.

Увы, у медали была и оборотная сторона.

Насколько на Ланса можно полагаться и что в следующий раз станет «спусковым крючком» – фонарь, кошка, чужое назойливое внимание? – Станислав понятия не имел. Эх, рано они все-таки клетку разобрали, было бы гораздо спокойнее, если бы «котик» сидел в ней хотя бы по ночам!

Станислав взял планшет и нехотя пробежался пальцем по списку книг. Несмотря на бдительного Дэна, капитан знал, что сегодня уснуть все равно не сможет.

* * *

Тед, напротив, был уверен, что рухнет в койку и сразу отрубится, но усталость оказалась чисто физической и быстро прошла. Зря после обеда вздремнул, теперь сна ни в одном глазу.

Пилот попытался посчитать кораблики, но уже пятый наотрез отказался нырять в черную дыру и принялся нарезать такие петли по воображению, что захотелось прихлопнуть его ладонями, как назойливого комара.

Поворочавшись с боку на бок, Тед привычно потянулся к щеке и с изумлением обнаружил, что драть нечего. В походе было не до того, оставленные в покое царапины благополучно зажили, а под финальным дождем струпья размокли и отвалились.

Раздосадованный парень сел и выглянул в иллюминатор, надеясь увидеть возле костра своих приятелей-дайверов, но те либо еще не вернулись из экспедиции к озеру, либо их следовало искать в авшурской криокамере.

Зато возле костра, развалившись на складном стуле и вытянув к огню длинные ноги в шлепанцах, сидел Артур и воодушевленно что-то втирал молодой паре, только сегодня прибывшей на турбазу на маленьком частном катере. Бедолаги внимали гиду с открытыми ртами, еще не подозревая, что их ожидает.

– Ага! – злорадно пробормотал пилот и, не утруждая себя включением света, на ощупь натянул шорты и нашарил ногами кроссовки.

Заслышав тяжелую поступь возмездия, Артур обернулся, расплылся в улыбке и как ни в чем не бывало воскликнул:

– О, а вот и один из наших ветеранов! Ну что, по пивку в честь вашего возвращения?

Теодор смерил его уничижительным взглядом, но потом разжал кулаки, плюхнулся на соседний стул и ухмыльнулся:

– А то!

* * *

Дэн слышал, как Тед ушел, и вскоре узнал куда, однако присоединяться к нему не стал. Охранять корабль важнее, да и компания не располагала. Не то чтобы навигатор что-то имел против Артура, просто «за» – тоже, а своим кругом друзья еще сто раз посидеть успеют.

Куда интереснее было бы пообщаться с Лансом, но Дэн понимал, что сейчас его лучше не трогать. Допрос сильно вымотал новичка, почти ничего не дав: отвечала по большей части программа, а Дэн и так знал, что она скажет. Ланс наверняка помнит и про хозяев, и про клеймо, и остальную «отсутствующую информацию», но сейчас вытащить это из него нереально, только сильнее упираться будет. Пусть успокоится, немного освоится и сам захочет высунуться из-за программы.

Подключившись к искину, Дэн создал в общем разделе папку «Хризантема» и скинул туда все сделанные в походе голографии и короткие ролики. Их оказалось под две тысячи, хоть и в невысоком разрешении – киборг все-таки не профессиональный голографический аппарат. Но друзья попросили снимать все подряд и ничего не стирать, мол, удачно подловленный момент дороже качества.

Прежде чем очистить память, Дэн открыл в вирт-окне один из переписанных файлов – убедиться, что все в порядке. Это оказалась голография Теда, мрачно глядящего в миску с пресной кашей, и киборг вспомнил, что по возвращении на турбазу ему обещали, но забыли рассказать, в чем же все-таки заключался смысл добровольных походных страданий. Надо будет завтра утром спросить.

Изображение в вирт-окне сменилось – теперь Тед грозил красному флайеру. А вот в палатку лезет «Черная Борода», и Полина с визгом прячется в спальник. Станислав Федотович, с таким терпеливым видом стоящий по пояс в болоте, словно не провалился в бочаг, а, наоборот, неспешно растет оттуда. Полина с Михалычем, перетягивающие свинорыла. Вениамин, с зажатым носом и надутыми щеками летящий с моста в реку. Ракурс снизу, мокрый Тед протягивает руку. Край древесной чешуи, густо усыпанный прозрачными ягодами с зелеными мраморными прожилками – вкусные были! А это уже в корабле, выбежавшая навстречу Котька с раззявленной до самого желудка пастью.

Дэн сам не заметил, как пролистал папку до конца, а потом оставшийся с начала кусочек.

Хотя, пожалуй, можно и не спрашивать.

* * *

Утром Станиславу пришлось выдержать очередной бой с авшуром, теперь на тему, испортили они «почти новехонькое снаряжение» или «чуть не погибли из-за этой рухляди». Особенно горестно Исаак причитал над разрезом во всю стенку палатки: «Неужели вы не имели мужества немножечко не подышать и распутаться без вредительства?!», но капитан знал, что если бы авшур действительно считал их виноватыми, то не устраивал этот спектакль, а жестко потребовал расплатиться.

Поняв, что не на того напал, Исаак великодушно простил неаккуратных туристов и наконец подписал договор на перевозку. Шесть доверху наполненных отборной смолой бочек (когда дело касалось бизнеса, авшуры не халтурили) перекочевали в трюм, и «Космический мозгоед» наконец распрощался с Хризантемой, пообещав ей скучать и когда-нибудь непременно вернуться.

Свободный Ланс оказался еще более ненавязчивым пассажиром, чем пленный. Только теперь он сидел в каюте добровольно и, вопреки капитанским опасениям, не вышел из нее ни ночью, ни утром, пока его не позвали к завтраку. Равнодушно съел, что дали, послушно загрузил одноразовую посуду с остатками еды в утилизатор, а многоразовую в посудомойку и, не получив других приказов, ушел. То же самое повторилось и в обед, и после ужина.

– Что он там делает? – не выдержала Полина.

– Ничего, – коротко ответил Дэн.

– Совсем?! – не поверила девушка. – Весь день?! Так же можно свихнуться от скуки!

– Это киборг. Между заданиями мы отключаемся, чтобы не тратить энергию.

– Да-а-а, мы заметили! – хохотнул Тед.

– Должны отключаться, – поправился напарник. – Но, когда совсем нечего делать, лучше подчиниться программе, а то действительно свихнешься.

– У него же там терминал есть, мог бы поиграть во что-нибудь! Раздел с библиотекой и развлекательными программами не запаролен.

– А кто-нибудь сказал ему, что им можно пользоваться?

– Пойду скажу, – решила Полина, вскакивая. – Заодно посмотрю, как он там.

Дэн встал вслед за ней, но девушка развернулась и протестующе выставила руку:

– Ты же говорил, что если его не обижать, то он не нападет! А так он решит, что мы ему не доверяем.

– Мы ему не доверяем.

– Дэнька, как тебе не стыдно! Ты же сам такой!

– Вот именно поэтому.

Навигатор тем не менее сел. Исходящей от Ланса угрозы он не чувствовал, только потенциальную опасность, но, когда дело касалось его друзей, три с половиной процента почему-то казались тридцатью пятью.

Когда дверь каюты открылась, Ланс сидел на койке, в той же позе и с тем же застывшим выражением лица, что и в клетке. К облегчению Полины, киборг тут же отмер, встал и устремил на нее взгляд, показывая, что готов к работе.

– Как ты тут, освоился? – дружески поинтересовалась девушка.

– Помещение осмотрено и признано пригодным для длительного пребывания.

Полина фыркнула. Дэн за такое обычно получал щелбан (точнее, попытку оного), но новичок мог расценить это невинное действие как агрессию.

– Ну не настолько же длительного! Хоть бы по коридору прошелся, ноги размял… – Девушка заметила нетронутую стопку белья. – Ты что, так и спал – на незастеленной?! Показать тебе, как это делается?

– Я обладаю необходимыми данными и навыками.

– Тогда давай застилай!

Озадаченный, но не подающий виду Ланс принялся разворачивать простынь. Надо же, влетело не за самовольное использование койки, а за недостаточное!

Пока он заправлял одеяло в пододеяльник, Полина натянула наволочку на подушку.

– Вот, а на день можно пледом застелить и сверху валяться. Плед здесь, в шкафчике. Спать, правда, пока в этой же футболке и трусах придется, у Теда больше запасных нет, а Дэнькины тебе тесноваты будут. Потом купим что-нибудь более подходящее.

– Информация сохранена.

Этой ночью Ланс спал еще и в джинсах с носками, ведь киборг может понадобиться людям в любую минуту. Не будут же они ждать, пока он сменит футболку и натянет штаны. Но раз здесь такие правила, можно спать и раздетым – температура помещения и наличие одеяла позволяют делать это без дополнительных энергозатрат.

Полина хотела сказать ему про терминал, но ей в голову пришла идея получше.

– Пошли со мной! – Девушка осторожно взяла Ланса за запястье. Киборг никак на это не отреагировал, и Полина, осмелев, потянула его за собой. – До сна еще далеко, посиди с нами в пультогостиной. Чаю с шоколадкой попьем, поиграем во что-нибудь.

Ланс обреченно поплелся за девушкой. Чем меньше общаешься с людьми, тем лучше, присутствие киборга словно провоцирует их на дурацкие идеи и приказы. Тем более игры. Бессмысленная деятельность, которая приносит удовольствие игрокам, но не объекту игры. Про шоколадку и говорить нечего.

На деле все оказалось не так плохо: остальная команда уже играла, то есть смотрела какой-то фильм, устроившись на диванчике и придвинутых к голоплатформе стульях. Главная героиня на миг отвлеклась от убегания от банды палящих по ней злодеев, остановилась на краю крыши, расстегнула куртку на разгоряченной груди и послала Лансу воздушный поцелуй, но после дружного возмущенного: «Машка!!!» вернулась к своему нелегкому занятию.

Услышав звяканье кружек и шуршание фольги, Котька спрыгнула со спинки диванчика, подбежала к столу и принялась увиваться возле едоков в надежде на поживу.

Ланс, к удивлению Полины, поджал ноги, но тогда кошка заскочила к нему на колени и начала тереться уже о грудь.

Киборг застыл в нелепой позе, с тающим в пальцах кусочком шоколада.

– Эй, ты чего? – ласково поинтересовалась Полина. – Погладь ее!

Ланс напрягся еще больше.

– Это допустимое действие?

– Конечно, мы все ее гладим. – Девушка привстала и показала как.

– У данного действия, осуществленного мной, не будет негативных последствий? – с непонятной настойчивостью продолжал допытываться Ланс.

– Если ты не станешь ее хватать, последствия будут только позитивные, – заверила Полина, решив, что Ланс вспомнил, как Котька в прошлый раз его исцарапала.

Киборг наконец провел рукой по кошачьей спине. Один раз и без воодушевления. Котька, впрочем, уже убедилась, что ничего интересного на столе нет, и, спрыгнув с Лансовых колен, вернулась на диванчик.

– Дэн, можно нам за твой терминал? – спросила Полина, когда чай был выпит, а шоколадка (в основном благодаря девушке) съедена.

Рыжий, помедлив (и одновременно закрывая все рабочие окна и блокируя важные разделы), кивнул.

Девушка подвела Ланса к навигаторскому креслу, усадила в него и показала, где находится нужная папка:

– Смотри, здесь куча игр. Выбирай любую, какая тебе нравится, только звук громко не включай, чтобы остальным не мешать.

– Информация сохранена.

Ланс впервые за день оживился. Играть с компьютером – совсем другое дело, чем с людьми. Отличное задание, побольше бы таких.

Чтобы не смущать его, Полина присоединилась к кинозрителям и потребовала пересказать ей пропущенное, но получила только обещание треснуть кое-кого по шее, если оный будет отвлекать их в самый напряженный момент.

Спустя полчаса девушка тихонько ткнула Теда локтем, кивнула на Ланса, и на этот раз пилот не стал бурчать.

Проигнорировав все шесть сотен аркад, стратегий, шутеров и симуляторов, Ланс открыл примитивный графический редактор, не требующий специальных инструментов – выбирай цвет и тыкай пальцем в виртуальный холст. Сперва Полина думала, что киборгу просто нравится оставлять разноцветные отпечатки, но потом хаотичные пятна внезапно начали складываться в картинку: круглая голова с треугольными ушами, лапы, обвивающий их хвост…

Ланс рисовал кота. Серого полосатого кота, сидящего на фоне иллюминатора. Рисунок быстро приобретал глубину и выразительность: желтые глаза стали прозрачными, блестящими, морда – усатой и наглой, хвост распушился. Ланс явно рисовал не впервые, и его этому никто не учил, но это только придавало картинке завораживающего своеобразия.

Дэн рисовал совсем иначе: с точностью принтера переносил на бумагу цифровую картинку, быстро-быстро водя ручкой. Впрочем, именно рисовать навигатору никогда не приходилось, обычно – набросать какую-то схему, поясняя, что он имеет в виду.

Ланс в последний раз коснулся рисунка, внимательно на него посмотрел и одним быстрым взмахом уничтожил вместе с вирт-окном.

У зрителей вырвался дружный разочарованный вздох.

– Эй, ну зачем?!

Ланс обернулся и понял, что допустил какую-то ошибку.

– Было получено разрешение использовать любые программы из папки «Игры», – попытался оправдаться он. – Программа «Мини-арт» находится в данной папке.

– Да, но стирать-то зачем было?! Что, совсем-совсем нигде не сохранил? Ни у себя, ни в компьютере?

– Данная информация не имела практического значения.

– Ну как это не имела?! А показать кому-нибудь или самому через какое-то время полюбоваться?

Оба аргумента показались Лансу очень странными. Игра на то и игра, что в ней имеет значение только процесс. Показывать результат? Зачем? Кому? А сам он уже полюбовался.

– Сохрани в следующий раз, хорошо? – попросила Полина. – Для нас.

– Хорошо, – с запинкой подтвердил Ланс вместо стандартного «приказ принят к исполнению». Он уже понял, что машинные ответы этим людям не нравятся, да и ему самому проще сказать одно-два слова вместо громоздкой фразы. Получалось далеко не всегда, только если никто не торопил и вопрос был несложный, но Ланс все равно не жалел, что стер хозяйские правки. Даже самые полезные, они оставались программой, а сейчас он говорил сам.

– Шикарный котяра вышел, – согласился с подругой Тед. – Прям как с натуры нарисован, где ты такого видел?

– Данный объект принадлежал хозяину.

– Ты по нему скучаешь? – сочувственно предположила Полина. – Ну, по коту?

Ланс посмотрел в пустоту над терминалом.

– Вопрос не понят, – таким же пустым голосом ответила программа. – Пожалуйста, уточните его или переформулируйте.

* * *

Миновало пять дней и две станции.

Новичок постепенно притирался к команде, а она к нему. Лансу все чаще давали поручения, привычные и несложные: убери, вымой, подай-принеси. Во время перелетов работы на корабле было немного, и ее выполняли либо вместе, либо посменно. Теоретически имелись режим и график, но их то и дело нарушали, а в свободное время занимались чем хотели, даже рыжий киборг, хотя по правилам ему полагалось уйти в экономичный спящий режим.

Ланс тоже не всегда подчинялся программе, даже до срыва. Когда тебя никто не видит, какая разница, что ты делаешь? Можно и на компьютере поиграть, и порыться в хозяйских вещах, вдруг что-нибудь новое-интересное появилось. Главное – не оставлять следов.

Но теперь у Ланса был личный терминал, которым разрешалось пользоваться в открытую, а когда он попытался тихонечко пошарить в чужой каюте, Дэн его сразу застукал, спокойно попросил выйти и больше так не делать.

Повторить попытку Ланс не отважился и теперь предпочел бы от греха подальше даже есть у себя в каюте, но его зачем-то постоянно вытаскивали «составить компанию». Разговоры о коварных бабах, правда, не вели и алкоголь пить не заставляли, надо было просто сидеть рядом, как когда он был телохранителем Алины. Но охранять тут некого и не от кого, а зачем тогда он им нужен? «Стой здесь, ять, чтобы я тебя видел!»? Дэн его и так постоянно «видит», киборги поддерживали связь друг с другом и постоянно знали, кто где находится и что делает. Точнее, какая программа выполняется, однако рыжий пользовался этой лазейкой гораздо виртуознее, а чужие подтасовки сразу замечал. Раньше подобный «поводок» Лансу не мешал, другим киборгам не было дела до его перемещений и занятий, если это не имело отношения к совместной работе. Теперь же он ни на миг не чувствовал себя в одиночестве, и ему этого очень не хватало.

Когда компания смотрела фильм, было еще ничего: и ты молчишь, и тебя никто не трогает. В третий раз Ланс от скуки начал следить за происходящим на экране, многого не понял, зато время пролетело незаметно, и на следующий вечер он уже без сопротивления занял привычное место в правом углу диванчика.

Совместные компьютерные стрелялки-леталки-гонки не нравились Лансу до того момента, пока он случайно не выиграл. Теодор ругался яростно, но безадресно, а с просьбой о реванше обратился совершенно нормальным тоном. Так что это тоже в общем-то было терпимо.

И только общие завтраки-обеды-ужины по-прежнему казались ему абсолютно бессмысленным и утомительным занятием.

– Ланс, почему ты так плохо ешь? – мягко упрекнула Полина.

Киборг непонимающе посмотрел в уже почти пустую тарелку, потом на девушку.

– Количество потребленных калорий соответствует израсходованному за учетный период. Резервный запас полностью сформирован. Увеличение нормы не требуется.

– Да, но ты еле жуешь!

– Необходимо увеличить скорость поглощения пищи?

– Нет, не надо, – поспешила остановить его Полина. – Ешь, как тебе удобнее. Просто, может, тебе наше меню не нравится?

– Рацион соответствует норме.

– «Нравится» и «соответствует» – разные вещи!

– Уточните исходный вопрос, – сдался Ланс.

Странные придирки девушки поставили его в тупик. Разумеется, боевой киборг умел есть быстро, и даже очень быстро, но обед на «Космическом мозгоеде» длинный, спешить незачем. Люди ели быстрее, но при этом говорили, так что выходило то на то.

– Забей, это у нее мамочкины гены взыграли, – гыгыкнул Теодор.

– Нет-нет, меня его отношение к еде тоже начинает тревожить, – неожиданно поддержал девушку Вениамин. – Я еще ни разу не видел, чтобы он ел с удовольствием, всегда как будто приказ выполняет.

– Так киборг же, – пожал плечами пилот. – Молодой, свежепойманный, не привык еще харчами перебирать.

– Неприятный приказ, – уточнил доктор. – Ланс, у тебя есть любимое блюдо?

– Уточните вопрос.

– Ну, что бы ты взял в кладовке, если бы мы сказали тебе пообедать самостоятельно?

– Выбор будет обусловлен текущими потребностями системы в белках, жирах, углеводах, витаминах и микроэлементах.

– Ладно, давай по-другому. Представь, что перед тобой лежат два, нет, даже три полетных стандарт-пайка – номера пять, шесть и семь. Ты же знаешь, что туда входит? Отлично. У них примерно равная калорийность и соотношение питательных веществ, только разный набор продуктов. Какой ты возьмешь?

– Будет применен случайный выбор.

– За тобой никто не следит, – уточнил доктор. – Ты можешь взять любой, но только один.

– Будет применен случайный выбор.

Ланс действительно не понимал, чего от него хотят.

– Пайки – это неинтересно, – вмешалась Полина. – Они примерно одинаковые, на голодный желудок любой сойдет, а на сытый никакого не хочется. А если выбирать между, – девушка хитро покосилась на Дэна, – пачкой сахара и банкой сгущенки?

– Объекты неравноценны. Выбор будет обусловлен текущими потребностями системы.

– Ну вот, допустим, что ты прямо сейчас выберешь?

– Сахар.

– Точно?!

– Да.

– Почему?!

– Потребность системы в белках и жирах полностью удовлетворена. Потребность системы в углеводах удовлетворена на шестьдесят восемь процентов.

– Мм… Ладно, а если выбирать между куском сахара и карамелькой? Она тоже практически сплошной углевод.

– Сахар. Ароматические добавки не имеют питательной ценности и дают дополнительную нагрузку на выводящую систему.

– А если…

– Отстаньте от него, – неожиданно попросил Дэн. – Я после эксплуатации на Майе тоже два месяца ел только по требованию системы – слизистая желудка за неделю восстановилась на девяносто семь процентов, но почему-то все равно постоянно тошнило.

Полина смутилась и замолчала, зато доктор уже всерьез забеспокоился:

– Ланс, у тебя ничего не болит?

– Все системы функционируют в пределах нормы.

– Знаю я эту вашу норму… – поморщился Вениамин.

Впрочем, корабельный медсканер никаких патологий у Ланса не выявил, так что, возможно, дело действительно в мозгах или в каких-то остаточных явлениях.

– Как я должен относиться к еде, чтобы это перестало вас тревожить? – уточнил Ланс – люди не ругались, но, кажется, были им недовольны.

– Не обращай внимания, мы просто хотели узнать, все ли у тебя в порядке. То есть в норме.

Успокоенный Ланс вернулся к «потреблению калорий», вернее, размазыванию их по тарелке. У него действительно ничего не болело, но интереса людей к процессу (а не результату!) поглощения пищи, особенно с бессмысленными, а зачастую вредными добавками, он не понимал. Фирменная кормосмесь в этом плане куда удобнее, выпил четыреста тридцать миллилитров концентрата – и свободен, да и отходов от нее гораздо меньше. Пожалуй, она подпадала под определение «любимое блюдо», но в корабельной кладовке ее не было, только человеческая еда. А с ней у Ланса были сложные отношения – что можно брать, что нельзя… Однажды он ошибочно идентифицировал поставленную на стул пиццу как допустимый источник питательных веществ, и рассвирепевший хозяин пинал киборга в живот, пока его не вырвало. Вот и эти почему-то прицепились, хотя сами дали ему эту тарелку. Второй киборг вроде бы делал то же самое, но ему ничего не сказали.

Ланс посмотрел на Дэна, давно все доевшего и разливающего чай. Это уже интереснее, ощущение текущей по горлу теплой жидкости Лансу нравилось, в ней заодно можно и сахар растворить, чтобы не жевать. А печенье, в отличие от пайка, есть не обязательно.

* * *

К Станиславу вернулся спокойный ночной сон, но не душевное равновесие. Чем примернее Ланс себя вел, тем паршивее становилось от мысли, что оставлять его на корабле нельзя. Киборг слишком приметный, история его похищения – скандальная, «DEX-компани» и полиция наверняка вовсю роют вакуум корветами в поисках его.

Затевая спасательную операцию, Станислав наивно полагал, что все бракованные киборги примерно одинаковые, и вытащенный со склада DEX пожмет им руки и уйдет своей дорогой. Максимум – попросит куда-нибудь отвезти. Но если даже Дэна вполне устраивала роль «корабельного оборудования» (разумеется, при условии бережной эксплуатации), о Лансе и говорить нечего. Для него люди были неприятными и непонятными, но однозначно высшими существами, которые одновременно портили ему жизнь и наполняли ее смыслом. Без них он так и будет сидеть и смотреть в одну точку, вроде как и желая что-то сделать, но не понимая, что и зачем. Бунт против хозяина стал для тихого «котика» сильнейшим стрессом, от которого он еще не скоро оправится, и выгнать Ланса, несмотря на все его старания, означало вконец доломать ему психику.

– А что тут думать-то? – удивился Вениамин, когда друг поделился с ним своими печалями. – Бросить Ланса на произвол судьбы мы не можем, возить с собой в таком виде – тоже. Значит, надо лететь на Джек-пот за новым чипом, документами и пластическим хирургом – убрать клеймо.

– Ты так говоришь, словно это легко и просто!

– Но не невозможно же, – пожал плечами доктор.

– До Джек-пота слишком далеко, по пути нас сто раз могут перехватить. Особенно если мы в розыске.

– Я уверен, что Дэн сумеет проложить максимально безопасную трассу, по захолустным станциям и без высадки на планеты.

– Потеряем уйму времени и денег.

Вениамин обидно рассмеялся:

– Стасик, это твой последний аргумент?

– Нет, это моя карма, – проворчал капитан. – И, кстати, в первую очередь нам нужен хороший хакер, который взломает программу Ланса и сменит хозяина на кого-нибудь из нас. Дэн уже пробовал, но там другая, более современная и защищенная версия, оставленные Фрэнком коды не подходят. А повторения истории с Казаком мне очень не хочется!

– Ну, это вообще не проблема, тот же Фрэнк будет только в восторге от возможности покопаться еще в одном бракованном киборге. Или найдем кого-нибудь на Джек-поте, там наверняка есть специалисты нужного профиля.

– Специалисты! – презрительно фыркнул капитан. – Говори уж прямо: киберворы, мою-то психику щадить не надо.

– Это не жалость, а корпоративная этика, – с серьезным видом возразил Вениамин. – Ведь теперь, как ни крути, это наши коллеги. Надо относиться к ним с уважением.

– Вот так всегда: придешь к тебе по серьезному делу, а ты его в фарс обратишь! – Станислав сердито встал из-за стола, даже не допив чай. – Ну и какой ты после этого друг?!

Вениамин откинулся на спинку стула, неспешно отхлебнул из кружки, прищурился и уверенно ответил:

– Лучший!

* * *

Аайда сообщила космолетчикам координаты Хаваара и альфианской базы на нем, а также краткие сведения о планете. Но, как оказалось, очень краткие.

– Похоже на пылевую бурю, – озадаченно заметил Вениамин, глядя в иллюминатор.

– Такую огромную?! – не поверил Теодор. – Да она на целую ядерную зиму тянет!

Весь освещенный бок Хаваара закрывало сплошное бурое облако, особенно темное в центре и чуть светлеющее к краям. Там сквозь него даже проступал рельеф поверхности.

– Теоретически база находится где-то здесь. – Дэн попытался увеличить кусочек изображения, но цифровые технологии спасовали вслед за оптическими. – Аайда точно ни о чем подобном не упоминала?

– Нет. – Станислав сверился с полученным от альфианки файлом, где было несколько голографий каменистой пустоши, снятой в очень пасмурный день и оттого еще более унылой. – Кислородная планета, половинная сила тяжести, приемлемый уровень радиации, имеются примитивные формы жизни, низшие растения и микроорганизмы. Ничего особенного.

– Может, это что-то сезонное? – предположила Полина. – Как муссоны. Если база здесь недавно, альфиане могли о них не знать.

– А что они вообще тут делают? Тоже какие-то горе-ученые, изучающие не пойми что? – Теодор со снисходительной усмешкой посмотрел на подругу, очень не любившую вспоминать этот скорбный период своей жизни.

– Нет, у них вроде все серьезно, – возразил Станислав. – Исследования спонсирует строительная компания Аайды, а бизнесмены за переливание из пустой пробирки в порожнюю платить не станут. Подозреваю, это еще одна причина, почему альфианка обратилась именно к нам – побаивается не только жуликов, но и промышленного шпионажа.

Капитан мрачно побарабанил пальцами по ободу иллюминатора. Чем бы ни руководствовалась Аайда, повторно подводить ее не хотелось, да и страдающих без симбионтов альфиан жалко. Но не торчать же здесь до конца загадочного пылевого сезона!

– Я могу попробовать посадить корабль по приборам, – неуверенно предложил Теодор. – Но если там шквальный ветер или сильные электромагнитные помехи, нас может нехило припечатать.

– Кажется, облако смещается влево, – неожиданно заметил Дэн, наблюдая за его полупрозрачным краем. – Причем очень странно, против движения Хаваара, оставаясь неподвижным относительно центра звездной системы.

– А что тут странного? – не сразу сообразила Полина.

– Атмосфера и все ее содержимое должны вращаться вместе с планетой.

– Может, пыль ветром гонит, как волны против течения?

– С такой скоростью даже ураганы не летают. Если ничего не изменится, то база выйдет из-под облака и одновременно окажется на теневой стороне планеты примерно через шесть с половиной часов.

– Хорошо, тогда остаемся на низкой орбите и наблюдаем, – решил Станислав.

Пилот «подвесил» корабль напротив нужной точки в глубине загадочной бури, и команда приготовилась к долгому скучному ожиданию, но не прошло и двух часов, как «Космический мозгоед» поймал сигнал SOS, а потом на экране лидара появился и подающий его корабль. Маленькая частная яхта с выключенными двигателями медленно вращалась вокруг своей оси, как волчок на последнем издыхании, одновременно двигаясь по орбите навстречу транспортнику. Сколько она тут уже кружит, было непонятно: до сих пор корабли разделял Хаваар, заглушавший сигнал. Могли бы и вовсе разминуться, если бы «КМ» сразу пошел на посадку.

– Маша, отправь им запрос!

Яхта еще пару минут повальсировала в вакууме, словно завершая сложное балетное па и не желая отвлекаться. Потом от нее пришел встречный вызов, и на вирт-экране возник фреанин, опиравшийся о пульт обеими лапищами, но все равно покачивавшийся из стороны в сторону.

– Помощь! – прогундосил он на интерлингве. – Плохо! Срочно!

Теоретически фреанин мог включить транслятор и говорить на родном языке, но, как подозревал Станислав, это улучшило бы только произношение. Солдаты из фреан получались бесстрашные, сильные и преданные, но годились только для слепого штурма, киборги и те лучше ориентировались в сложной или резко изменившейся ситуации. При взгляде на шумно сопящее гориллоподобное существо с трудом верилось, что его раса сумела додуматься хотя бы до колеса, не говоря о межзвездных перелетах, но Станислав слыхал, что это всего лишь одна, пусть и самая многочисленная, каста. На данном уровне развития фреанской цивилизации особой нужды в ней не было, но из-за каких-то религиозных заморочек матки продолжали откладывать личинки в прежней пропорции («да будет так навек: один думатель, три делателя, пять защитников»). Неприкаянные бойцы отчаянно скучали и расползались по всему космосу, предлагая свои услуги кому угодно, лишь бы была еда, койка и драка. Даже баб не надо, «защитники» бесполы, а вот нехитрые забавы вроде карт и костей у них вполне прижились.

– Что у вас случилось?

Внешних повреждений у яхты не было, только общая облезлость. Наметанный глаз Станислава выхватил два орудийных люка, не входящих в комплектацию этой модели, но в дальнем космосе, как капитан успел убедиться, без оружия никуда. Скорее удивился бы, если б его не было.

Фреанин случайно задел какую-то кнопку, полыхнувшую алым, и боязливо отдернул лапу.

– Механик. Надо. Денег дам, – отчаянно посулил он, рассудив, что устоять против этого аргумента не смогут даже самые бессердечные гуманоиды.

– Слышь, Михалыч, нам тут тебя продать предлагают! – иронично сообщил Тед по комму.

– Чго?! – десятью секундами спустя влетел в пультогостиную всклокоченный механик.

– Тед, тебе не стыдно?! – возмущенно прошептала Полина. – Им нужна помощь, а не дурацкие шуточки!

– Во-во, видишь, как оперативно я ее организовал? А так пришлось бы объяснять: что, зачем, кому…

Михалыч выразительно погрозил пилоту свистком, который как раз чинил в момент вызова.

– Зачем вам механик? – продолжал дотошно расспрашивать капитан.

Фреанин пошевелил низким выступающим лбом – вверх-вниз, словно там была не сплошная кость, а сустав, – и выдавил:

– Сломалось.

– А что именно?

– Сломалось, – безнадежно повторил фреанин. – Большая штука. Внутри. Дышать мало. Холодно.

– Пхж, сстмжзнбспзбрхлл, – заключил Михалыч. – Ясхжглн?

Капитан рассеянно кивнул, не столько отпуская механика на заработки, сколько не отрицая такую возможность.

– На корабле есть кто-нибудь еще?

– Люди. Пять. Были.

– Погибли? – огорченно уточнил Вениамин. – Или, может, нужна медицинская помощь?

– В криокамерах. Экономят.

Станислав позволил яхте сделать еще один виток, задумчиво ее рассматривая. Да, она как раз на шесть-семь человек, максимум десять. Туристы? Торговцы? Для пиратов мелковато, да и что им тут ловить-то, на орбите необитаемой планеты в чужой галактике? Это как устраивать засаду на едва заметной тропинке в чаще леса, по которой хорошо если раз в месяц бабка с лукошком пройдет.

– Откуда и куда вы летели?

– Тонга, смотреть воду. Потом прыжок на гасилка и найти планета. – Фреанин с омерзением куда-то ткнул толстым пальцем – видимо, в иллюминатор. – Капитан сказал – красиво, смотрим. Бум – и уже не летим!

Ксеноса повело влево, и он поспешил вернуть лапу на место. Родная планета приучила фреанина к большим перепадам температур и содержания кислорода, от десяти процентов в родильных камерах до тридцати на поверхности, поэтому неудивительно, что на дежурстве оставили именно его.

– Хорошо, – решил капитан, – мы вам поможем. Готовьтесь к стыковке.

Фреанин засопел еще громче и трагичнее.

– Пробовать. Эта кнопка?

– Нет!!! – аж подскочил Тед. – Вот что, давай я сам все сделаю, а ты просто говори «разрешить» на все запросы к вашему корыту, ясно?

Фреанин утвердительно рыкнул и поспешил сдвинуть лапы на самый край пульта, подальше от опасных кнопочек.

– А ты… – Станислав повернулся к Дэну, точнее, пустому навигаторскому креслу. – А где?!

– В душ пошел, как раз перед вызовом, – пояснил пилот. – Мы ж думали – времени у нас навалом, а тут эти любители красот. Вытряхнуть его оттуда?

– Зчм? – отмахнулся Михалыч, успевший сбегать в машинное за чемоданчиком скорой технической помощи, который всегда держал наготове, как Вениамин аптечку. – Спрвпсмтр, чттм. Еслпндбтс, пзв.

Механик поставил чемоданчик у шлюза и принялся облачаться в скафандр.

* * *

Перед душем Дэн снял комм, однако остался на связи как с Лансом, так и с Машей. Ну вот, на корабле опять что-то происходит, а его не зовут, потому что не хотят «дергать по ерунде»! Но ведь помыться и поспать можно в любое время (сказал бы ему это кто год назад!), а ерунду надо хватать, пока дают!

Навигатор решительно выключил воду. Если Михалычу все-таки понадобится помощь, лучше быть наготове, чем мчаться на выручку, оставляя за собой лужи.

Натянув чистую майку и джинсы, Дэн загладил мокрые волосы назад, наслаждаясь кратковременной передышкой от челки. До вожделенного хвостика оставалась буквально пара сантиметров, в два уже можно завязать, особенно если не внизу, а ближе к вискам, но тогда Тед почему-то начинал хихикать, а корректный Вениамин – просто улыбаться. Полина, правда, уверяла, что ему идет, однако Дэн чуял какой-то подвох.

Когда навигатор вышел из санузла, Михалыч уже во всеоружии стоял возле шлюза в ожидании стыковки. Учитывая кружение яхты, это было делом непростым: пришлось приближаться к ней по спирали, с точно рассчитанной скоростью, и в момент соприкосновения корабли все равно тряхнуло. Полина ойкнула от неожиданности, Михалыч пошатнулся, фреанин исчез с экрана куда-то под пульт и обратно воздвигаться не спешил.

– Может, перенесем его сюда? – обеспокоенно предложил Вениамин, но тут ксенос все-таки выпрямился, озадаченно помотал башкой и, придерживаясь рукой за стену, поковылял к выходу из рубки.

– Стыковка успешно завершена, – мелодично сообщила Маша.

Станислав, Вениамин и Полина перебрались поближе к шлюзу, проводить Михалыча и заодно встретить фреанина, если находиться на яхте ему уже совсем невтерпеж. На месте остались только Тед, одним глазом следящий за приборами, а другим косящий через плечо, да Ланс. Киборгу тоже было любопытно, но он прекрасно видел все и из центра пультогостиной. Лишних, не оправданных программой движений Ланс по-прежнему старался избегать, как и без необходимости приближаться к людям.

Дэн, напротив, прямым ходом направился к ячейкам со скафандрами. Станислав с усмешкой посмотрел на недомытого навигатора, но промолчал. Пусть идет, так всем будет спокойнее.

– Будь на связи, – велел капитан Михалычу. – И нашлемную камеру включи!

– Угм. – Механик двумя руками держал чемоданчик и мысленно был уже на яхте. – Кктлкзд.

Ждать Дэна Михалыч не стал – возможно, каждая секунда на счету! – и уверенно шагнул в открывшийся шлюз. Внутренние створки сомкнулись, окантовка панели засветилась красным, потом снова зеленым, сообщая, что механик перешел на яхту, а фреанин, возможно, на транспортник. Да, действительно перешел: кто-то нажал кнопку с той стороны.

Створки открылись, и космолетчики увидели… Михалыча. Уже без чемоданчика, выроненного в шлюзе, зато с приставленным к шлему бластером. Фреанин чудесным образом исцелился, яхта починилась, а ее команда разморозилась и, что самое паршивое, оказалась частично знакома «мозгоедам». Дэну лично, а остальным по сделанной им записи.

– Ну, здравствуйте вам всем! – шумно и радостно объявил толстяк, как внезапно нагрянувший в гости старый друг. – Айзек так и говорил, что вы ребята добрые, отзывчивые, в беде даже кошку не бросите!

Дэн мгновенно перешел в боевой режим и сразу же, до того, как кто-либо, кроме Ланса, успел это заметить, – обратно. Расклад крайне невыгодный, вражеские объекты толпятся в шлюзе, прикрываясь Михалычем как щитом. Лучше не провоцировать их, а подождать следующего хода, который, возможно, даст больший простор для маневра. Пусть думают, что без хозяйского приказа киборг даже пальцем не шевельнет. Оба киборга.

«Стой на месте. Нейтральный режим».

Ланс удивился. Он и не собирался ничего делать, его хозяина среди этих людей нет, а значит, пусть сами между собой разбираются. Работает только программа самосохранения, чтобы самого Ланса не поломали или не подстрелили, Дэн же это знает!

Взгляд толстяка метнулся туда-сюда, ни на ком не задержавшись, и Дэн с облегчением понял, что его не узнали. Бандиты видели своего «инструктора по прыжкам в воду» всего пару секунд, против солнца, причем это был не бледный худощавый парень с прилизанными, потемневшими от воды волосами, а нечеловечески проворная тварь с полускрытым лохмами лицом. К тому же, просохнув, бандиты наверняка навели справки и узнали, что напавший на них киборг уничтожен собственным хозяином.

Дэн постарался как можно достовернее изобразить испуг: выронил скафандр, медленно поднял руки, расширил зрачки, простимулировал потовые железы на лбу и усилил амплитуду физиологического тремора до заметной невооруженным глазом.

Во взгляде толстяка мелькнуло отвращение, но не страх или ненависть. Отлично!

– Это что, ограбление? – так холодно и презрительно поинтересовался Станислав, что более вспыльчивый бандит наверняка пристрелил бы его на месте, а более впечатлительный – зарыдал бы и застрелился сам.

Толстяк, как ни странно, воспринял капитанский тон как должное.

– По обстоятельствам, – словно бы даже виновато сообщил он. – У вас много влиятельных друзей, капитан Петухов, и я не хочу с вами ссориться. Но если не удастся договориться полюбовно, то придется. Так что для начала прикажите своему киберу, чтобы не смел нас трогать, и уберите его отсюда!

Станислав просек ситуацию позже Дэна, но сделал те же выводы. Капитан послушно повернулся… к Лансу и, глядя ему в глаза, отчеканил:

– Иди в свою каюту, закрой дверь и оставайся внутри, что бы ни происходило.

Ланс охотно принял и выполнил приказ. Чем дальше от ссорящихся людей, тем лучше. Единственная вольность, которую он себе позволил, – не перешел в спящий режим, а сел на пол прямо у двери и прижался к ней ухом.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил Станислава толстяк. – А то, знаете ли, как-то напрягают меня эти штуки. С мысли сбивают.

«Дорогие гости» наконец соизволили выйти из шлюза, и он закрылся. Бандитов оказалось пятеро, еще один-два наверняка остались на яхте. Фреанин продолжал левой лапой удерживать Михалыча за плечо, а правой – подпихивать бластером в нужную сторону.

– Так, может, окажете нам ответную любезность и тоже уберете оружие? – саркастично поинтересовался Станислав. – А то наша кошка нервничает.

Котька действительно не одобряла такое нашествие чужих ног в свои владения и, распушив хвост, крутилась между ними в поисках самой уязвимой. Увы, все пришельцы были в высоких армейских ботинках.

Толстяк с готовностью сунул бластер за пояс и развел руками в знак «добрых намерений». Михалыч тем не менее оставался в заложниках у фреанина, а остальные налетчики опустили, но не убрали оружие.

– Ну что, присядем за стол переговоров?

Толстяк первым отодвинул стул от кухонного стола и сел, по-свойски забросив ногу на ногу. С интересом заглянул в пустую чашку, но кофейная гуща на дне его явно разочаровала – не то предсказала что-то неприятное, не то он ожидал найти там напиток покрепче.

Предлагать наглецу коньяк-бутерброды и прочий сервис капитан не стал, однако сел напротив и изобразил вежливое, но имеющее свои пределы внимание.

– А вы отважный человек, – одобрительно заметил толстяк.

– Вы тоже, – парировал Станислав. Он действительно не чувствовал ни малейшего страха, только злость и досаду, причем больше на себя. Надо ж было так глупо купиться на старый как мир трюк! Но кто ж знал, что это засада на конкретную «бабку с лукошком», а не случайную? – Кстати, представились бы наконец, что ли.

– Хотите знать, что написать на моей могиле? – натужно закудахтал толстяк – непрошибаемое спокойствие капитана начинало его нервировать. – Что ж, извольте: я – Тощий Грэг!

Видимо, предполагалось, что Станислав должен знать это имя и вздрогнуть от ужаса при его звуке, но капитан недоверчиво уставился на бандита и уточнил:

– Тощий?

– Это старая кличка, – нехотя признался толстяк. – Но все знают меня именно под ней.

Его подручные тем временем согнали экипаж «Космического мозгоеда» в угол, убедились, что оружия ни у кого нет, и разбрелись по пультогостиной, как наглые крысы. Один, кудрявый, принялся планомерно потрошить ниши и ящики, вываливая их содержимое прямо на пол, другой открыл холодильник, одобрительно прищелкнул языком и взял с полки банку тоника, третий заинтересовался Машей, но едва подошел к голоприставке, как соблазнительная блондинка превратилась в толстенную прыщавую и редкозубую бабищу, радостно протянувшую к нему руки. Бандит отшатнулся, выругался и сплюнул.

Взять кого-нибудь из них в заложники было несложно, однако Дэн сомневался, что остальные дорожат его жизнью. Надо хватать толстого, главного. Но Грэг сидел слишком далеко, а фреанин зорко следил за происходящим в пультогостиной, и вероятность «чистой», без потерь победы оставалась удручающе низкой. Добраться до толстяка быстрее, чем ксенос сообразит нажать на кнопку бластера, Дэн не успеет.

– Хорошо, Грэг, и зачем вы вломились на мой корабль? – надоело ходить вокруг да около Станиславу.

Толстяк тоже понял, что зря теряет время – на испуг этого типа не взять, такой сам кого хочешь запугает.

– Кое-кто нашептал мне, что вы связались с одной дрянной девчонкой, – веско сообщил он, в упор глядя на Станислава.

Тот удивленно поднял брови.

– Странно, все мои знакомые считают Аайду очень приличной женщиной, да и мне она такой показалась.

– Аайда? – в свою очередь растерялся толстяк. – Кто это?!

– Альфианка, по просьбе которой мы сюда прилетели, – невозмутимо сообщил Станислав. – Вы ее конкурент или просто ксенофоб?

– Мы говорим о Кире, идиот! – прорычал кудрявый, на миг оторвавшись от своей разрушительной деятельности. – И не ври, что не знаешь, кто это!

– Знаю, – капитан даже не повернул головы в его сторону, – скандальная девица, из-за которой мы упустили один заказ и чуть не провалили второй. Понятия не имею, что там у вас за шептуны, но с Кирой нас ничто не связывает.

– Тогда зачем вы вмешались в наш «деловой разговор» на мосту? – укоризненно напомнил Грэг и тут же брезгливо добавил: – Только, пожалуйста, не надо этой байки о бракованном киборге, которую вы успешно скормили толпе!

Дэн напрягся, но толстяк, не глядя на него, уверенно продолжил:

– Вы сами его на меня натравили, а потом подчистили следы. Очень изящный ход и куча свидетелей, чьи показания позволили вам успешно сменять труп на новенького кибера. Двойная выгода!

– Что ж вы не вернулись и не вывели нас на чистую воду?

Толстяк поморщился, хотя намек на его принудительное купание получился у капитана случайно.

– Пожалуй, мы все в тот день слегка погорячились, так что я на вас не в обиде, – «благородно» признал он. – Кира способна заморочить голову кому угодно, я сам на ее невинную мордашку купился. Но, поверьте, это законченная мерзавка, от которой приличным бизнесменам одни проблемы, и холодная ванна пошла бы ей только на пользу.

– Верим, – согласился Станислав. – Это все, чего вы от нас хотели?

– Почти, – уклончиво сказал толстяк. – Остается уладить маленький финансовый вопрос.

– То есть все-таки ограбление?

– То есть восстановление справедливости, – поправил Грэг. – Верните украденный Кирой товар, и разойдемся полюбовно. Мои ребята даже порядок здесь наведут.

Кудрявый осклабился, подобрал охапку разбросанного по полу добра и кучей запихнул в ближайший ящик. Бандит с тоником громко рыгнул и аккуратно поставил пустую банку на полку к кружкам.

– А с чего вы взяли, что ваш товар у нас?! – изумился капитан. – Мы просто проходили мимо моста и помогли попавшей в беду девушке, как, между прочим, собирались помочь и вам!

– И больше никогда ее не видели?

– Э-э… мм… – Станислав рассудил, что отпираться бессмысленно – толстяк только убедится, что его пытаются обмануть. – Видели, но это было случайное совпадение трассы – мы оба взяли груз до Альтаира, а потом наши пути разошлись.

– Космос тесен, – согласился Грэг. – Но не настолько. Вот что, Станислав, я тоже человек добрый. Я не стану допытываться, как вы поступили с моим товаром, кому его продали, сколько наварили и как поделили выручку, но я потерял на этой истории сорок тысяч и хочу получить их обратно. Товаром, деньгами, другим грузом – без разницы. А со своей подельницей сами потом разбирайтесь.

– Боюсь, вы обратились не по адресу. Я не веду с Кирой никаких дел, и у меня нет ни ваших денег, ни своих – весь мой корабль столько не стоит.

– А вот мы это сейчас и проверим, – зловеще пообещал толстяк. – В качестве первоначального взноса я могу, скажем, принять ваш флайер, это пара тысяч. Потом у вас есть боевой киборг, «семерка»…

– «Шестерка», – машинально поправил Станислав.

– Да? – неподдельно изумился Грэг. – Разве брак не на «семерок» меняют?

– Какой на складе был, того и взяли, – не стал вдаваться в подробности капитан.

– То-то, я смотрю, поцарапанный какой-то, – разочарованно проворочал толстяк. – Ладно, пять-шесть штук он в любом случае стоит. Сейчас еще посмотрим, что у вас в сейфе…

– Ничего, – честно сказал Станислав. – Только документы и… так, всякая мелочь.

Секундное смущение капитана утвердило Грэга в мысли, что он на верном пути.

– Вот и замечательно, на мелочах весь мир держится! Клоп, Сизый, обыщите грузовой отсек, а мы с капитаном и этой милой девушкой, – толстяк кивнул на Полину, – прогуляемся до его каюты. Сейф ведь у вас там, верно?

Кудряш грубовато ткнул девушку в спину, вынудив подойти к столу. Грэг подхватил ее под локоть, больно впившись пальцами, а другой рукой вытащил из-за пояса бластер.

– Показывайте дорогу, Станислав, и без глупостей!

* * *

Люди продолжали разговаривать, вроде бы вежливо и спокойно, но детектор показывал зашкаливающий уровень неприязни. Чем это закончится, непредсказуемо: могут ударить по рукам и разойтись, а могут одновременно выхватить оружие и начать пальбу. В бойцовском клубе Ланс насмотрелся на оба варианта, да и торговец пару раз влипал в неприятные ситуации.

Но бластеры есть только у чужаков. Что будет, если те люди перестреляют этих? Заберут Ланса как трофей? Вернут торговцу, перепродадут или оставят себе? А если он откажется им подчиняться?

Ну вот, теперь чужаки в любом случае собираются его отнять!

Ланс беспокойно заерзал, встал, потом снова сел. А Дэн-то почему не кидается на помощь своим хозяевам? Даже в боевой режим не переходит?! Ведь уже даже Ланс понял, что им грозит опасность и киборг обязан вмешаться!

«Оставайся в каюте». – Дэн заметил спонтанный выброс адреналина, не санкционированный процессором, но зарегистрированный датчиками.

«На борту враждебные объекты».

«Ситуация под контролем. Твое участие не требуется. Оставайся в каюте, иначе я причислю тебя к враждебным объектам».

Ланс снова замер, но не ответил. Блокировать выработку гормонов тоже не стал, чтобы потом не запускать ее с нуля.

Несмотря на мелкие неприятности и постоянное ощущение неправильности происходящего, Ланс уже точно знал, что обратно к хозяину не хочет. Ни к какому.

* * *

Дэн впервые получил от Ланса не отклик системы, а личное сообщение, но объяснять «котику», что происходит, было некогда, – только цыкнуть, чтоб не вмешивался. Рыжий слишком хорошо представлял последствия такой «помощи»: его программа тоже утверждала, что два DEX-6, даже невооруженные, легко размажут пятерых бандитов по стенке, а потери до тридцати процентов рядового состава являются допустимыми. Приоритетно только спасение командира, причем не факт, что для Ланса это Станислав, а не Котька.

Дэн как раз готов был пожертвовать кошкой, но только в крайнем случае. Да и стенку пачкать не хочется, потом самому же отмывать придется.

Из налетчиков-людей в пультогостиной остался только кудрявый. Ничего ценного он при обыске не нашел и разозлился еще больше, к тому же, кажется, не шибко доверял ни Грэгу, ни шумно шурующим в грузовом отсеке подельникам, потому что встал у входа в коридор и подозрительно прислушивался и присматривался.

– Ага! – донеслось из капитанской каюты негромкое удовлетворенное восклицание, и кудрявый не выдержал.

– Присмотри тут! – бросил он фреанину и исчез из виду.

Ксенос то ли согласно, то ли недовольно оскалился, показав крупные зеленоватые зубы конусовидной формы. Чтобы хорошенько их вычистить, понадобилась бы не зубная щетка, а туалетный ершик.

Фреанин был небезосновательно уверен, что полностью контролирует ситуацию. От космолетчиков его отделяло около десяти метров, достаточно, чтобы в случае бунта пристрелить заложника и открыть пальбу по остальным. Опасение вызывал только рослый, свирепо поигрывающий мускулами пилот, второй парень на его фоне казался дохляком и боязливо жался к приятелю. Немолодой мужчина с неспортивной фигурой тоже не выглядел достойным противником.

– Интересно, что этот баран надеется там найти? – громко прошептал Дэн, неотрывно таращась в весьма неожиданную точку – не на бластер и даже не в морду фреанину, а чуть ниже и левее его коленей. – Сейф-то у кэпа липовый, чисто для отвода глаз.

– Ага, – ухмыльнулся Тед, понятия не имея, что задумал друг, но привычно ему подыгрывая. – Ну пусть ищут, идиоты!

Когда под ноги фреанину уставился охваченный стадным инстинктом Вениамин, ксенос не выдержал и тоже попытался туда посмотреть, но короткая, в три позвонка шея гнулась плохо. Пришлось на шаг отступить и чуть наклониться. Ничего интересного, правда, там не оказалось – только чуть отличающаяся по цвету заплатка на внутренней обшивке.

Ксенос постучал по ней носком, придирчиво прислушиваясь к звуку.

– Обычно меня бесит, когда хумансы по умолчанию считают всех фреан тупицами, – сообщил он неожиданно чистым певучим голосом, даже с человеческой доверительной интонацией. – Но иногда это очень кстати. Куда вы все пыритесь?!

– Никуда! – поспешно сказал Дэн.

Космолетчики немедленно уставились кто в потолок, кто в пол, только что не насвистывая в знак своего чистосердечия.

– Что за этой панелью?!

Фреанин пнул заплатку посильнее. Проходящая за ней труба снова ответила многообещающим эхом.

– Кнчлммщчжств! – не стерпел такого надругательства Михалыч.

– Открой ее!

– Кк?! Онажпрврннмртв!

– Я кому сказал! – Фреанин ткнул механика бластером, ничего не поняв, но видя, что пленник упрямится. – Открывай, а то пристрелю!

– Не надо, он просто не знает кода! – «вырвалось» у Дэна.

– А ты?!

– Ну… – Рыжий «сообразил», что ляпнул лишнее, и попытался задвинуться за напарника. – Я только раз случайно увидел, как кэп его открывал, не уверен, что правильно запомнил… Зато мой приятель точно знает!

– Нет, ты! Иди сюда! – Фреанин был гораздо сильнее человека, но темноволосый здоровяк все-таки мог доставить ему неприятности.

– Предатель! – презрительно прошипел Тед, делая шаг в сторону и лишая недостойного своей спасительной тени.

Навигатор на подгибающихся ногах, посекундно оглядываясь на друзей, поковылял к фреанину, и пилот наконец сообразил, кого Дэн копирует – Падлу. На взгляд Теда, получалось так себе, человек бы сразу уловил фальшь. Но Грэг не зря поручил роль подсадной утки существу иной расы, «непроницаемому» для людей и даже детектора киборга, – и теперь это работало в обратную сторону.

Когда Дэн подошел вплотную к стене, медленно опустился на колени и, не поднимая головы, принялся нащупывать «тайные кнопки» на заплатке, фреанин отшвырнул Михалыча к Теду с Вениамином и направил бластер на рыжий затылок: худой трусливый парень без скафандра был более удобным заложником.

Дальнейшее стало делом техники, и техника не подвела.

Фреанин все-таки успел нажать на спуск, но сгусток плазмы вхолостую подплавил пол. В подбородок ксеноса впечаталась босая, словно отлитая из титана нога, с хрустом превратив выступающую нижнюю челюсть во вдавленную, а крик в сип. В следующий миг киборг очутился уже позади противника и со всего маху треснул его кулаками по тем местам, где у человека находились почки, а у фреанина – нервные узлы. Самым сложным оказалось беззвучно уложить обмякшую тушу на пол, но киборг справился и с этим. Только выроненный бластер негромко брякнул.

– Обычно меня бесит, когда киборгов считают тупым оборудованием, – пробормотал Дэн, отбрасывая со лба прополосканные воздухом и, увы, подсохшие волосы. – Но иногда это очень кстати.

* * *

– Ага!

Сейф толстяк оставил на сладкое и сперва осмотрел каюту. Много времени это не заняло – капитанские вещи ровными стопочками лежали по своим местам, как солдаты в казарме, и причудливые инопланетные контейнеры сразу бросились Грэгу в глаза.

– Открой! – велел он Полине.

Зоолог посмотрела на толстяка почти с нежностью. Стоящий в дверях Станислав возвел глаза к потолку, вздохнул и покачал головой, что было ошибочно принято Грэгом за знак: он на верном пути.

– Маленькая контрабанда, э, капитан?

Станислав хотел презрительно возразить, что не стоит равнять всех по себе, но на полуслове его грубо отпихнул с пути кудряш, тоже жаждущий приобщиться к мозгоедским сокровищам.

Грэг поморщился. В каюте и так не развернуться, толстяк предпочел бы обойтись одной девчонкой, но она вряд ли сможет открыть сейф, а без нее подозрительно самоуверенный капитан наверняка попытается что-нибудь выкинуть. Не зря же Грэгов осведомитель с Джек-пота охарактеризовал экипаж «Космического мозгоеда» как «везучие психи, не к ночи будь помянуты», а Айзек вообще по-дружески (насколько может быть дружелюбным авшурский скупщик краденого) посоветовал с ними не связываться: «Неужели такой умный человек не найдет в таком огромном космосе, где потратить себя с меньшим убытком?» Предупреждение насторожило толстяка, ибо означало, что мозгоедское «наследство» Айзек либо не возьмет, либо не даст хорошей цены, а из каких соображений – черт этих ксеносов разберет. Но «ограбить» и «забрать в счет долга» – это же совершенно разные вещи! Раз эти типы такие везучие, им в свою очередь не составит труда прищучить Киру (а Грэг был твердо уверен, что они заодно) и стрясти с нее компенсацию.

Полина тем временем отщелкнула запоры и, благоговейно затаив дыхание, приподняла крышку. Под ней, в выемках мягкого пористого материала, лежали куколки, два ряда по шесть штук. Темно-красные, рельефные, лаково блестящие, они напоминали не то статуэтки тончайшей работы, не то футляры для чего-то еще более ценного.

Кудрявый зачарованно протянул к ним руку, но едва коснулся одной из куколок, как ее соседка внезапно, с царапнувшим уши хрустом, шевельнула сегментированным брюшком.

Бандит с возгласом отпрянул от контейнера:

– Что это за дерьмо?!

– Куколки альфианских симбионтов, – сообщила Полина с нежностью, которой не удостаивалась от нее ни одна Барби.

– Сушеные альфианские глисты, – менее научно, зато доступно разъяснил Станислав.

Кудрявого перекосило еще больше, и он принялся остервенело тереть руку о штаны.

– На кой они вам?!

– Спецзаказ, – коротко ответил капитан. – Для вас они совершенно бесполезны.

– Все равно забираем, – решил Грэг. – Чего-нибудь этот опарыш да стоит, не зря ж его так роскошно упаковали. Ага, вот и сейф! Что ж вы на него хоть какую-нибудь картину для приличия не повесили?

– Приличным людям как раз все равно, где находится и как выглядит мой сейф.

– И то верно, – сухо согласился толстяк, которому окончательно расхотелось шутить: при непрошибаемом Станиславе это выглядело глупым паясничеством. – Открывайте.

Капитан наклонился к «замочной скважине» – глазку сканера сетчатки. Едва тот одобрительно пискнул, стоявший наготове кудряш оттеснил Станислава в сторону и триумфально выхватил из сейфа бластер.

– Он именной, со сквозной гравировкой, – холодно сообщил капитан. – Вытравить ее не удастся.

– Это не повод оставлять его тебе! – огрызнулся кудрявый, выгребая из сейфа увесистую стопку документов.

С ними он расправился так же бесцеремонно, как с содержимым кухонных ящиков: бегло просматривал и отшвыривал, с растущим разочарованием убеждаясь, что среди них нет ни долговых расписок, ни акций. Одни договора и товарные накладные. Единственным уловом стала мелкая инопланетная наличность, в сумме от силы на пару сотен единиц, которую Станислав хранил в сейфе не из боязни воров, а просто чтобы не валялась по всей каюте.

Кудрявый напрягся – ему померещился какой-то шум, но из пультогостиной или из грузового отсека, не понять.

– Эй, у всех все в порядке? – включив рацию, на всякий случай поинтересовался он на общей частоте.

Подельники вразнобой заугукали, а фреанин с надеждой прорычал: «Ну как, нашли чего?»

Бандит, не отвечая, дал отбой. Ксеноса он терпеть не мог – слишком умный и для фреанина, и вообще. Но Грэг ему благоволил, что бесило кудрявого еще больше.

– А это что еще такое?!

Темный шар успешно прятался в тени верхней полки, пока бандит не наклонился и не уставился на него в упор.

Для капитана наступил тот неловкий момент, когда хочется извиниться перед грабителями за беспорядок в доме.

– Процыкулыр, – обреченно ответил он.

– Я вижу, но что он делает в сейфе?!

– Лежит.

Полина нервно хихикнула:

– Это мой!

Рация кудрявого требовательно запиликала.

– Ну чё тебе?!

– А я нашел, – самодовольно сообщил фреанин, продолжая «случайно» оборвавшийся разговор. – Подойди глянь, стоящая ли штука, а то мне с заложником неудобно.

– Иди проверь, – велел Грэг. – А вы, капитан, составьте ему компанию, мы тут уже преотлично без вас разберемся.

Полина испуганно посмотрела на Станислава. Тот ободряюще кивнул: мол, не волнуйся, этот тип не посмеет ничего тебе сделать, а если посмеет, то очень об этом пожалеет.

Девушка действительно интересовала толстяка только в качестве недобровольной ассистентки.

– Что ж, доставай, раз твой! – Грэг отступил к двери, продолжая держать Полину на мушке.

Зоолог осторожно, как бомбу, вытащила из сейфа драгоценный плод, попутно внимательно его осмотрев. Процыкулыр держался бодрячком, нигде не подгнив и не заплесневев. Теперь от него вообще ничем не пахло, ниш-ниш и тот выветрился.

– Положи его на стол! – приказал толстяк, видя, что свидание затягивается.

– Зачем? – насторожилась Полина, не торопясь выполнять приказ.

Грэг медленно, наслаждаясь производимым на девушку впечатлением, вытащил из кармана складной нож и эффектно выщелкнул длинное широкое лезвие.

– Нет! – вырвалось у Полины. – Не надо!

– Не бойся, солнышко, – хищно улыбнулся толстяк, поигрывая ножом. – Это не для тебя. Пока. Сперва проверим, что скрывается под этой толстой кожурой!

Но девушка только крепче прижала процыкулыр к груди и попятилась к стенке каюты, словно Грэг не успокоил ее, а подтвердил худшие опасения.

– Не трогайте его, это самый обычный фрукт!

– Да-да, а я самый обычный идиот, которого вы надеетесь обвести вокруг пальца! – раздраженно передразнил толстяк. – Давай его сюда, и если это настоящий процыкулыр, то я готов съесть его вместе с косточками!

– Еще чего! – Бой об заклад, в котором противник в любом случае выигрывает, вызвал у Полины закономерное негодование.

Кудрявый вернулся, Грэг услышал за спиной характерное пришаркивание и злобное сдавленное бурчание: видимо, находка фреанина оказалась ерундой или он просто разыграл жадного подельника. Поглощенный спором с глупой девчонкой, толстяк оглянулся слишком поздно, и то не понимая зачем. Наверное, сработала интуиция, потому что вместо подельника сзади непостижимым образом оказался худой рыжий парень… Точнее, рыжий боевой киборг!!

Скрутить врага до выстрела Дэн не успел, только чуть сбил ему прицел – не в голову, а в грудь подруги.

Перед абордажем бандиты благоразумно выставили бластеры на минимум, чтобы бой не закончился в вакууме, но даже крохотный комочек плазмы произвел такой сокрушительный, а главное, неожиданный эффект, что Дэн не понял – толстяк потерял сознание от его удара или еще до него.

Каюта мгновенно утонула в черном едком дыму. Несмотря на заработавшую во всю мощь вентиляцию, он алчно потянул щупальца в коридор, пытаясь удержать в них киборга с тащимой за шиворот добычей. Следом выскочила целая и невредимая, только отчаянно кашляющая Полина, а за ней вприпрыжку, как голодный Колобок-зомби, черный дымящийся процыкулыр с огромной дырой в боку.

Вырвавшись на простор коридора, плод изменил траекторию и покатился к Станиславу, постепенно замедляя ход. Легонько ткнулся в нос ботинка и замер.

Бывший космодесантник с трудом подавил порыв заорать «ложись!», схватить «мину», зашвырнуть обратно в каюту и плашмя упасть на пол, закрыв руками голову.

Вместо этого капитан, выдержав убийственную паузу, с каменным лицом наклонился и осторожно поднял плод.

– Так… – сказал он. – Та-а-ак!

После чего обвел поджидавшую за углом команду тяжелым телепатическим взглядом, безошибочно остановившимся на пилоте.

– Тед, не объяснишь нам этот феномен?

Станислав развернул процыкулыр дырой к пилоту. Семян там не наблюдалось, как и мякоти. Как и чего-либо вообще, кроме горелого скукоженного пластика, продолжавшего зверски чадить.

– Ну-у-у… – Тед завел руку за голову и почесал затылок, старательно глядя в сторону от Полины. – Это 3D-копия, а настоящий мы еще на Короне сперли, перед тем, как ниш-ниш рассыпался. Пока все в нем рылись, мы быстренько сбегали в копи-центр и сдублировали эту хреновину.

– Зачем?!

– Ну-у-у… пошутить хотели. Подумали, что будет прикольно, когда Полли попытается его разрезать, а фигушки!

«Ты подумал», – читалось в изогнутой брови Дэна, но дружба была ценнее правды.

– Да уж, шуточка удалась, – констатировал Станислав. – А настоящий вы, полагаю, давно употребили по назначению?

Девушка сдавленно застонала.

– Ничего подобного! – оскорбился Тед. – У меня в шкафу лежит, в куртку завернутый. Подразнили бы немножко и отдали, мы ж не какие-то сволочи…

– Нет, вы просто идиоты! – вырвалось у подруги. – Причем редкостные!

– Которые, между прочим, спасли тебе жизнь! – ничуть не смутился пилот. – Настоящий процыкулыр прожгло бы насквозь вместе с тобой!

– А из-за кого пришлось прятать его в сейфе?!

– Брейк! – емко положил конец спору капитан. – Давайте сперва закончим с вон теми «фруктами».

* * *

Потрошившие грузовой отсек бандиты не доставили команде особых хлопот: дверь внезапно закрылась и заблокировалась, включился красный аварийный свет, и мелодичный женский голос ласково, как о маленькой технической неполадке, сообщил, что через тридцать секунд воздух из отсека будет откачан. Недовольные могут положить оружие на пол, поднять руки и подойти к двери, где их встретит дружелюбный боевой киборг. Вооруженных встретит недружелюбный.

Дежурного с яхты, молодого безусого юнгу, выманили при помощи рации Грэга и имитации его голоса. Парень оказался отважным и немного знал тэй-о, за что получил «медаль» под глаз и совет тренировать мозги, а не мышцы.

– Вссктчннхизвли! – ворчал Михалыч, бросая в утилизатор вторую сердцевину от рулончика скотча.

– Ничего, купим на ближайшей станции целую упаковку, – пообещал Станислав, любуясь сложенным в кучу «урожаем» посреди пультогостиной. Среди них не было только ксеноса со сломанной челюстью – Вениамин настоял на оказании ему медицинской помощи, причем самым весомым аргументом стало задумчивое: «Правда, во фреанской анатомии я не особо силен…»

– Лучше сразу связку наручников, – возразил Тед. – Они у нас, походу, предмет первой необходимости.

– И клетку зря разобрали, – с упреком заметила Полина, уже простившая друзей, но не желавшая в этом признаваться. – Я же говорила, что она нам еще пригодится!

– Всех бы мы туда все равно не упихали.

– Ну хотя бы вот этого, самого мерзкого…

Толстый Тощий Грэг успел оклематься, оценить ситуацию, а теперь и всерьез оскорбиться.

– Давайте, глумитесь над побежденными! – горько воскликнул он. – Поплюйте, ногами попинайте, «порядочные люди»…

– Ни фига себе, он нас еще стыдить будет! – возмутился Тед. – Вломились в наш корабль, все вверх дном перевернули, пол прострелили, капитанскую каюту загадили, а теперь обижаетесь, что вам настучали по башке?!

– Вы первые нас обокрали! Мы просто хотели забрать свое добро!

– Которого у нас нет и никогда не было! – отрезал Станислав. Это дурацкое оправдание его только злило, так к любому кораблю можно прицепиться: мол, раз кто-то нас, то мы вас, «восстанавливая справедливость». – Теперь-то вы в этом убедились?

– Нет! – упрямо буркнул насупившийся толстяк. – У меня верная информация, Кира сама хвасталась в баре, что вы с ней партнеры и недавно провернули выгодную сделку, «натянув нос самому Грэгу»!

Бандиту впервые удалось вывести капитана из себя.

– Вот дрянь! – ахнул Станислав.

– Ага, нализалась и сдала вас с потрохами! – злорадно поддакнул толстяк. – Полбара это видело и слышало!

Капитану и в самом деле захотелось кого-нибудь пнуть – не Киру, так стену, но при команде и пленниках несолидно.

– Какие, к чертям собачьим, партнеры?! Эта паршивка нас просто стравила! У нее зуб на нашего пилота, вот она и решила одним махом избавиться от обеих проблем!

Грэг покосился на Теодора, загорелые щеки которого до сих пор украшали белесые следы нежных девичьих «когтей».

– Тогда зачем вы спасли ее на Новом Бобруйске?!

– Я сам давно задаюсь этим вопросом, – честно сказал капитан. – Но ручаюсь, это вышло случайно и больше не повторится!

Толстяк задумался. Поверил он Станиславу или нет, непонятно, однако в его положении выбирать не приходилось.

– Что ж, раз это маленькое недоразумение наконец разрешилось, может, вы нас отпустите?

Станислав устало потер лоб.

– Отпустил бы, – согласился он, – если бы оно разрешилось до, а не после нападения на мой корабль. Так что теперь ваша очередь возмещать нам убытки.

* * *

Вспомнив о клетке, Полина вспомнила и о Лансе.

Каюта «котика» находилась в самом конце коридора, возле машинного отсека. Дверь открылась, девушка с разгону шагнула внутрь – и споткнулась о киборга.

Ланс поднял голову, но с места не сдвинулся.

– Ты чего на полу сидишь? – опешила Полина. – Все уже закончилось, выходи!

Киборг внимательно изучил ее лицо, словно не узнавая или пытаясь понять, что изменилось. Или вот-вот изменится после его ответа.

– Нет.

Чужие люди до сих пор находились на корабле, живые и почти здоровые. А самое плохое – команда почти перестала на них злиться, уровень агрессии резко упал. Вон как спокойно разговаривают, временами даже поддакивают друг другу. Может, сейчас совсем подружатся и команда «Космического мозгоеда» все-таки согласится поделиться своим имуществом, хотя бы частью. А флайер им нужнее, чем Ланс. Флайер у них всего один и не бракованный.

– Почему? – растерялась Полина.

Ланс продолжал настороженно смотреть снизу вверх, и девушка внезапно вспомнила, что для нападения киборгу совсем не обязательно переходить в боевой режим. Силы и проворства ему и так хватит, разница только в оптимальном расходе ресурсов.

– Ну ладно, как хочешь, – попятилась Полина.

Вот дурачок! Обиделся, что ли? Впрочем, Дэн тоже обиделся бы, если б ему не дали поучаствовать в таком веселье. «Ничего, – с мрачным юмором подумала девушка, – это наверняка не в последний раз».

Мимо двери прошел направляющийся в грузовой отсек капитан, и Полина увязалась за ним.

Станислав заметил ее не сразу и отцензурить свое впечатление не успел.

Начать с того, что капитанские ботинки с порога влипли в лужу, мелкую, но крайне вязкую. С ходу обнаружить ее источник не удалось – в процессе осмотра бандиты подтаскивали к шлюзу все, что казалось им перспективным, и теперь вход загромождали разнокалиберные, абы как сложенные контейнеры. Протиснувшись между ними боком, капитан обнаружил, что течет из-под опрокинутой бочки с авшурской смолой: то ли треснула от удара, то ли любопытствующие бандиты проковыряли в ней дыру, а потом уж повалили. Черт бы с ней, одна бочка полагалась космолетчикам за перевозку остальных (хотя капитан собрался взять ее стоимость деньгами), но смола успела расползтись на полтрюма, подтопив соседние грузы. Ладно, если эта дрянь просто приклеит их к полу, а вдруг просочится внутрь и попортит содержимое?! Станиславу показалось, что она уже жжет ему пятки сквозь подошвы. Надо посмотреть, что про нее в сопроводительных документах написано – вроде не ядовитая, но насчет едкости капитан не интересовался, полагаясь на прочность тары.

Станислав дал задний ход (смола натужно чавкала, пытаясь отожрать подметки) и наткнулся на Полину, деликатно пережидавшую, пока капитан выплеснет эмоции.

– Станислав Федотович, Ланс отказывается выходить из каюты! – огорченно сообщила она.

– И правильно делает, – буркнул капитан, испытывая непреодолимое желание вытереть смолу бандитами, в завершение экзекуции пожертвовав свою подушку. Пусть она набита не перьями, а синтепоном, но, если хорошенько его раздербанить, для посыпки сгодится. – Я пока не разрешал ему выходить.

– Так разрешите! Ведь мы уже победили, пусть бы помог сторожить пленников или обыскивать их корабль.

– Ничего, мы и сами прекрасно справимся, а Лансу лишний раз светиться незачем.

– Какая разница, если бандиты его уже видели?

– Дэна они тоже видели, но не узнали. – Перед порогом Станислав вылез из ботинок, отодрал их от пола и понес в руках.

Вениамин худо-бедно починил челюсть фреанина – под бдительным присмотром Дэна и временами с его участием. Пластический хирург из киборга вышел неважный, зато сильный и решительный. Впрочем, врача на яхте все равно не было, поэтому лучше так, чем никак.

Проводив неблагодарного, но не рискующего требовать жалобную книгу пациента к его дружкам, Дэн оставил их под присмотром Теда и перешел на яхту. Вместе с ним туда отправился Михалыч, уже без скафандра, но с тем же ремонтным чемоданчиком.

– Щсмпчню! – зловеще пообещал он.

Обыскав яхту, киборг обнаружил несколько единиц оружия, пять ящиков алкоголя, одиннадцать коробок с новенькими, подозрительно безакцизными видеофонами, десятикилограммовую упаковку фицы и шкатулку с женскими украшениями, вряд ли хранимыми Грэгом в память о любимой мамочке. Драгоценности Дэн трогать не стал (если и впрямь мамины – стыдно, если краденые – рискованно), оружие хозяйственно загрузил в стиральную машину и запустил на полный цикл, а в упаковке с фицей провертел дыру и влил туда полный чайник кипятка. На некоторых планетах этот наркотик считался легальным и, пожалуй, как раз окупил бы нанесенный «Космическому мозгоеду» ущерб, но капитан, узнав о находке, брезгливо велел: «Оставь». Кипяток был импровизацией, киборг тоже ненавидел «черную дурь». В армии многие зажевывали ею стресс, да так успешно, что запах фицы стойко ассоциировался у Дэна с неадекватностью и проблемами.

Единственной более-менее ценной и приличной находкой стал мешочек с мелкими неотшлифованными сапфирами, которые можно было как использовать при расчете с алькуявцами, так и сдать ювелиру. Примерно треть оказалась фальшивой, Дэн выбрал их и демонстративно оставил на видном месте – мол, нам лишнего не надо!

Михалыч тоже не терял времени даром и вернулся на транспортник с охапкой деталей, некоторые еще тепленькие.

– Во, прбрхлсяплзнштчкми! – гордо сообщил он.

– Ты что, полдвигателя им разобрал?! – забеспокоился капитан: бросить бандитов в обездвиженной яхте ему совесть не позволит, придется подвозить их до ближайшей станции.

Механик с сожалением помотал головой и пояснил, что всего лишь вытащил оттуда какой-то стабилизатор, парализовав орудийную систему, да заменил новенький гамма-переходник изношенным, что поубавило яхте резвости. Остальное Михалыч взял в кладовке с запчастями.

– Пожалуй, это покроет нанесенный вами ущерб, – решил Станислав, на виду у пленников пересыпав сапфиры с ладони на ладонь и снова в мешочек. Бандиты поскрипывали зубами, но не протестовали, понимая, что еще легко отделались. – Не смею вас больше задерживать!

Капитан кивнул Дэну, и тот принялся деловито перетаскивать упакованных бандитов на яхту. Пусть сами скотч отдирают, киборг сообщит им, куда спрятал все ножи, когда корабли расстыкуются.

– Если увидите Киру – передавайте ей от нас привет, – попытался пошутить Грэг на прощанье.

– Непременно, – с каменным лицом пообещал Станислав. – Вы тоже.

* * *

После ухода Полины Ланс несколько минут напряженно ждал, не закрывая дверь, но больше за ним никто не пришел – ни капитан, ни Дэн. Потом Ланс услышал разговор между Станиславом и Полиной и понял, что ему повезло. Отлично, пусть считают, что он выполняет приоритетный капитанский приказ, хотя на самом деле все члены экипажа были для Ланса равнозначными. Ну разве что Дэн выделялся – потому что мог не только приказать, но и заставить.

Из дальнейшего разговора Ланс заключил, что отдавать его, кажется, не собираются, поэтому решил больше не нарываться, закрыл дверь и перебрался на койку. Спать ему не хотелось, принудительно уходить в спящий режим – тем более, так что он просто лежал и ждал, отсчитывая секунды.

Через двадцать восемь с половиной минут чужаки наконец убрались на яхту и улетели. «Космический мозгоед» остался висеть на орбите, ожидая конца бури.

Время продолжало идти, все медленнее и медленнее. О Лансе словно забыли (и в самом деле забыли – Станислав, чертыхаясь, перебирал разбросанные договора, а команда наводила порядок в пультогостиной). Раньше это его только обрадовало бы, однако сейчас киборгу было не по себе. Приказ приказом, но Полине ответ Ланса не понравился, и она как-то странно отреагировала. Как будто только что поняла, что он «сорванный», и испугалась. Плохо, Ланс этого совсем не хотел. Если человек разозлится на киборга, это пройдет. Если испугается его, то будет злиться постоянно. После того боя со свирью и до самой смены владельца Алина на него даже смотреть не могла, отворачивалась и обращалась к нему неизменно раздраженным тоном…

А Дэн вообще пригрозил во «враждебные объекты» записать, хотя Ланс ничего не сделал, только отправил ему предупреждающее сообщение. Опять, получается, огреб за то, что повел себя не как нормальный киборг? Выходит, даже здесь этого нельзя? Тогда почему они вечно требуют, чтобы он думал и говорил сам? Или их просто отсутствие программы имитации личности раздражает, вот они и хотят, чтобы он сам ее наработал, но при этом беспрекословно подчинялся?

Еще и обед из-за вторжения чужаков пропустили. Нет, это Ланса уж точно не огорчало, но был бы официальный повод выйти из каюты, раз киборга здесь вроде как приказ держит. Теперь придется до ужина ждать, чтобы проверить, наказан он или нет.

Ланса спас Станислав, который в какой-то момент понял, что если не сделает перерыв, на время отложив поиск пропавшей страницы из середины договора с крамарцами, то издерет оставшиеся сто шестьдесят четыре в мелкие клочки и сожжет прямо посреди каюты.

Капитан был уверен, что «котика» давно выманили и чем-нибудь заняли, но, увидев крутящуюся под его дверью Котьку, на всякий случай заглянул внутрь.

– Ты еще тут? – удивился Станислав и с раскаянием понял, что это его оплошность. – То есть молодец, хвалю, а теперь иди к ребятам, помоги им!

Обрадованный Ланс еле дождался, когда капитан посторонится, чтобы не сбить его с ног.

Пультогостиная была уже почти убрана, осталось только смести с пола несколько килограмм рассыпанных круп, муки и сахара.

– Надо было им тоже кухню перетряхнуть, – проворчал Теодор, швыряя в мусорный мешок пустую банку из-под чая. – Раз они что-то в наших продуктах надеялись найти, значит, считают их отличным местом для тайника.

– Я там сапфиры и нашел, – утешил его Дэн.

– Искал, надеюсь, так же «аккуратно»?

На Ланса напарники едва глянули – без раздражения, скорее даже одобрительно. Ну, пришел и пришел, обычное дело. Будто за последнюю пару часов ничего особенного не произошло и поведение Ланса в корректировке не нуждается.

Полина опорожнила наполненный совок в утилизатор, обернулась, заметила «котика» и вздрогнула – как оказалось, просто от неожиданности.

– Ланс! – просияла она и как ни в чем не бывало сунула ему совок с веником. – Домети тут, пожалуйста, а я обедом займусь, хорошо?

– Хорошо. – Киборг старательно приступил к работе.

Все действительно было хорошо. Хоть и совершенно непонятно.

* * *

Кожура возвращенного Полине процыкулыра потемнела и зашелушилась, но пах он правильно, терпковато, без гнильцы.

– Может, съешь его наконец? – безнадежно поинтересовался Теодор.

Девушка уже и сама об этом подумывала – победа над шайкой Грэга чем не повод для процыкулырового жертвоприношения? Но сейчас, как назло, Полину мутило то ли от запоздалого стресса, то ли от вони горелого пластика, стойко ассоциирующейся с процыкулыром. Девушка же хотела не просто узнать вкус заветного плода, а насладиться им.

– Чуть-чуть попозже, ладно? – уклончиво пообещала она. – Тем более нам скоро высадка предстоит.

Пилот не стал настаивать – после сегодняшних событий шутить над подругой расхотелось, слава богу, что жива осталась.

Полина еще раз придирчиво осмотрела процыкулыр и неожиданно протянула его Теду:

– На, положи обратно!

– Чего?! – растерялся пилот. – Да он меня и так уже задолбал в шкафу валяться!

– Зато там, судя по всему, идеальный микроклимат для его хранения!

– У меня в желудке он еще лучше, – припугнул Тед. – Ты сильно рискуешь!

– Нет, потому что, если ты его съешь, я очень обижусь, – серьезно сказала подруга. – Без шуток.

Пришлось, ворча, тащить процыкулыр в каюту.

С высадкой тоже никак не складывалось. Небо над нужным сектором очистилось, и теперь команда озадаченно смотрела не на серые завихрения, а в непроглядную тьму теневой стороны планеты. Ни крапинки огонька, ни пучка радиоволн.

– Что, пожалуй, логично, – признал Вениамин. – Если у них там закрытые исследования, то лучше не привлекать внимания мимопролетных кораблей, а то мало ли какие Грэги в гости пожалуют. А нас колонисты не ждут.

– Так пусть бы хоть на наш вызов ответили!

– Может, нужна определенная частота или позывные? – предположил Дэн. – Что вам Аайда сказала?

– Просто дала координаты высадки. – Капитан снова сверился с информационным файлом.

– Но без сети спутников и наземной системы радиомаяков погрешность определения конкретной точки составляет около двух километров.

– Видимо, предполагалось, что мы подлетим поближе и сразу увидим базу.

У Станислава закралась недобрая мысль, что предчувствие его не обмануло и он пал жертвой изощренной альфианской мести. Странно, правда, что ради нее Аайда отдала на заклание симбионтов, но люди тоже обожают котят – и при этом хладнокровно топят их излишки.

– Днем, пожалуй, увидели бы, – согласился Тед. – Если б не буря.

– Которая, возможно, засыпала базу и сломала антенну, – подхватила Полина.

– Да, вполне вероятный вариант, – поспешно согласился капитан – чувствовать себя доверчивым дураком второй раз за день было очень неприятно.

У Теда имелась своя, более кровожадная версия.

– А может, у альфиан сломался синтезатор этого, бесчервяного, питания и им пришел каюк еще до бури?

– Брать в такую дальнюю и опасную экспедицию единственный синтезатор слишком рискованно, необходимо хотя бы два. Альфиане же знают, как они зависимы от симбионтов.

– Значит, оба сломались.

– Тед, даже если допустить, что вероятность поломки синтезатора двадцать процентов, то какова вероятность поломки обоих?

– Сорок, – уверенно ответил парень.

– Хорошо же ты математику в своей академии учил!

– При чем тут математика? – удивился пилот. – Я посчитал не по теории вероятности, а по закону подлости: если какая-то штука считается неубиваемой и тем не менее сломалась, значит, запасная тоже стопудово накроется!

– Ткнвсгдибвт! – авторитетно подтвердил Михалыч.

– Ну хорошо, допустим, – смирился Станислав не столько с версией пилота, сколько с его бурной фантазией. – Но ведь Аайда сказала, что некоторые симбионты выжили, просто размножаться перестали.

– И мутировали! – зловеще подхватил Теодор. – Сожрали хозяев изнутри, а потом разбежались по базе в поисках новых.

– Расползлись, – машинально поправила Полина.

– А это смотря насколько мутировали.

– Или мы просто разминулись, – предложил более реалистичную, но тоже неприятную версию Вениамин. – Альфиане закончили исследования или решили, что продолжать их в таких условиях невыносимо, свернули работу и улетели.

– Короче, садимся и ищем базу или хотя бы место, на котором она стояла, – принял решение капитан. – А там по ситуации. Если за сутки-другие ничего не найдем или новая буря начнется, составим для Аайды объяснительную записку с голографиями местности.

– Или с гонящимися за нами мутантами, – пробормотал Теодор себе под нос.

Станислав кашлянул, напоминая, что до вымышленных мутантов еще надо долететь, а настоящий капитан – вот он, рядом.

* * *

«Космический мозгоед» медленно летел над песчаной пустыней, слишком ровной даже для водной глади – там хотя бы волны есть. Из песка там-сям торчали каменные пики, в свете фар и отражателей распускавшиеся пучками теней. Внешние датчики показывали плюс восемь по Цельсию и практически полное отсутствие ветра, прямо не верится, что каких-то полчаса назад здесь свирепствовал ураган.

И никакой базы.

– А это что за хренотень?!

К основанию одной скалы лепилась странная конструкция из тонких переплетающихся балок, похожая на каркас древесного гриба с плоской шляпкой.

– Местная растительность? – предположила Полина.

– Или все, что осталось от базы? – Теодор подвел корабль ближе, посветил на загадочное сооружение-образование. Местами оно оказалось опаленным, местами оцарапанным и, пожалуй, все-таки рукотворным.

Покружив по округе еще с полчаса, космолетчики больше ничего подобного не заметили и пришли к печальному выводу, что это, похоже, и была их цель.

– Но что случилось с альфианами? Надо бы все-таки высадиться и осмотреть остатки базы.

– Осмотрим, – пообещал Станислав. – Только лучше при дневном свете, чтобы ничего не пропустить.

– А сейчас куда, обратно на орбиту?

– Нет, давайте садиться, раз уже прилетели, чтоб завтра заново это место не искать. Только лучше не впритык, а вон там, на поле.

Тед кивнул. Мало ли что здесь произошло, могло и опасное остаточное излучение сохраниться, и химзаражение, и инфекция.

Отлетев на километр, корабль мягко приземлился в центре пустоши. Даже слишком мягко, экипаж почти не почувствовал финального толчка, а взвихрившийся песок почти мгновенно осел.

Теодор, сам не ожидавший от себя такой аккуратности, выглянул в иллюминатор и выругался. Линия песка проходила аккурат по нижнему краю рамки.

Несколько минут экипаж напряженно смотрел на нее, боясь лишний раз шевельнуться, но уровень песка не поднимался.

– Кажется, мы просто провалились в него, как в сугроб, до более твердой почвы, – совместно с Машей заключил Дэн. – Глубже уже не засосет.

– Попробуем взлететь? – предложил пилот.

Михалыч категорически высказался против этой идеи: если из-за наглухо забитых песком дюз двигатели выйдут из строя, то аварийной службы придется ждать долго.

– Да, это слишком рискованно, – согласился капитан. – Дэн, надевай скафандр. Выглянем из аварийного люка и посмотрим, во что мы на этот раз вляпались.

– Ненавижу пустыни, – пробормотал Теодор, на всякий случай оставаясь за штурвалом. – Вроде бы сплошная посадочная площадка, а вечно с ней какие-то косяки!

Полина тоже сразу вспомнила Шоарру, которую они пропахали из-за центаврианского диверсанта. Но тамошняя пустыня была красивая, светлая, а главное – безопасная, если не считать диких лис. Здесь же ни зги не видать, даже песок темный, почти черный. Фары утонули в нем полностью, отражатели – наполовину.

– Между прочим, в инфофайле написано: «Обильная растительность, затрудняющая посадку», – придирчиво заметила девушка. – И где?!

– Где-нибудь в другом месте, – отмахнулся Тед. Только растительности им для полного счастья не хватало! – Планета большая.

– Тогда зачем выносить это в предупреждения? О, я Дэньку вижу! – Полина прильнула к стеклу.

Киборг спрыгнул на левый отражатель и окутался призрачным зеленоватым сиянием, как выходец из ада. Нечеловеческие ловкость и пластика усиливали зловещее сходство.

– А я Станислава Федотовича. – Пилот глядел в другую сторону.

Капитан куда менее изящно сполз по боку корабля, придерживаясь за выступы и крепления, наклонился и осторожно зачерпнул перчаткой песок.

– Теперь понятно, почему он такой ровный, – заметил Станислав по внутренней связи.

Крупинки были крупные, гладкие и очень легкие. Они не желали лежать горкой даже на ладони, расползаясь и осыпаясь с ее краев, как зернышки нелущеного проса. Ямка в песке тоже мгновенно затянулась.

– Как же нам тогда откапываться? – с тревогой спросил Вениамин.

Михалыч, напротив, принялся воодушевленно излагать план по спасению, включающий генератор силового поля, сколоченные из подсобных материалов щиты и уйму облагораживающего труда, но внезапно замолчал и оторопело уставился в иллюминатор.

Песок вокруг отражателей зашевелился. Лежащие в светлом пятне песчинки росли на глазах, будто пузырьки воздуха на дне кастрюли с закипающей водой, а затем… точно так же отрывались от поверхности и взлетали. Процесс все ускорялся, через минуту Станислав с Дэном стояли в уходящих ввысь тоннелях, не рискуя пройти сквозь полупрозрачные стенки. На место улетевших песчинок сползались новые и тоже немедленно начинали набухать.

Полина неожиданно взвизгнула от восторга и бросилась к стойке со скафандрами. Пять минут спустя она уже карабкалась по лесенке в стенке шлюза, к аварийному люку.

– Полина, что ты делаешь?! А ну, немедленно назад!

Но девушка уже успела, опасно наклонившись с крыши, выхватить из восходящего потока горсть «песчинок» размером с морскую гальку.

– А вот и она! – торжественно объявила зоолог, рассмотрев свою добычу.

– Кто?!

– Местная растительность! – Девушка плотнее стиснула пальцы, чтобы между ними не вклинилось ни лучика света, и минутой позже картинно сдула с ладони щепотку песка. – Днем она парит в атмосфере, как воздушный планктон, а на ночь осыпается на землю! Не надо ничего раскапывать, утром все растения раздуются и взлетят, и корабль освободится сам собой.

Станислав осторожно сунул руку в «стену» и, к своему изумлению, ничего не почувствовал: растения умудрялись огибать препятствие раньше, чем в него утыкались. Хотя сцапать их двумя горстями, как Полина, оказалось несложно.

– Выходит, никакой бури не было, только зря время потеряли и на сволочного Грэга нарвались! – с досадой сообразил Тед. – Сквозь облако этой ботвы мы бы без проблем сели.

– Что ж, подождем до утра, – философски заключил капитан, предпочитая не страдать из-за оставшихся в прошлом проблем, а радоваться отмене раскопок. – Может, тогда из-под этой ряски и база покажется.

* * *

Перед рассветом температура за бортом упала до трех градусов ниже нуля, и «песок» засеребрился от инея.

Видимо, растения нуждались не только в свете, но и в тепле, потому что продолжали смирно лежать и при зазеленевшем небе, и при побелевшем, и даже при малиновом в ржавые разводы. Пустыня казалась абсолютно безжизненной и мультипликационно четкой, просматривающейся на несколько километров. Прямо нарисовать хочется, попытаться воссоздать эффект бескрайнего пространства.

Спустя час иней остался только в тени под скалами, и пошел «снег» – не вниз, а вверх. Все быстрее и гуще, пока не слился в почти сплошную пелену, и в корабле снова потемнело.

На этой стадии в пультогостиную вошел заспанный Тед и обнаружил, что пилотское кресло занято Лансом с лежащей на коленях Котькой. Ничего в общем-то удивительного, от пультов самый широкий и удобный обзор, но непривычно – раньше «котик» всегда сидел за навигаторским, куда его официально пустили в первый день.

При появлении Теда Ланс оторвался от завораживающего зрелища за окном и обернулся. Взгляд был настороженный, словно человек застал его врасплох, хотя с момента открытия пилотской каюты у киборга была уйма времени, чтобы беззвучно выпрыгнуть из кресла и встать в углу пультогостиной. Осваивается «котик», начинает уже прощупывать границы дозволенного.

– Брысь! – беззлобно шуганул Теодор обоих. Активировать пилотский пульт могли только он, Дэн и Станислав, а кресла не жалко, но сейчас оно понадобилось законному владельцу.

Результат проверки Ланса устроил, и он немедленно уступил бы Теду его собственность, если бы не Котька. Поняв, что халява закончилась, потревоженная кошка вцепилась передними лапами в подлокотник, а задними в джинсы киборга и возмущенно заорала. Тед готов был поклясться, что минуту назад Ланс старательно ее наглаживал, вон как расплющилась, но сейчас киборг быстро и четко отодрал Котьку от себя и кресла, посадил на пол и отошел в сторону с видом «я не с ней и вообще впервые ее вижу!».

Теодор хмыкнул – черт разберет этих котиков и их сложные взаимоотношения! – и плюхнулся на нагретое сиденье.

– Ланс, сделай мне кофе, а? Двойной с половинной порцией сахара.

– А самому лень? – упрекнула Полина, вошедшая в пультогостиную почти сразу за пилотом.

– Он же все равно дурака валяет!

– Ты тоже!

– Ни фига, я проверяю показания приборов! – Тед с умным видом потыкал в вирт-экран.

– Ты прекрасно можешь делать кофе и слушать Машкин отчет!

– То есть Машку эксплуатировать можно, да?! – Над голоплатформой возникла фигуристая негритянка в набедренной повязке и высоком коконе головного платка, грозно похлопывающая по ладони длинным стеблем сахарного тростника.

Пока они шутливо препирались, Ланс молча запрограммировал кофеварку и включил чайник для Полины. Ему нравилось выполнять простые нейтральные задания, в которых сложно напортачить. Главное, что Тед не заставлял его пить эту горькую слаботоксичную жидкость, да и вообще не придирался по ерунде, так что до появления девушки киборг чувствовал себя куда спокойнее. Ну зачем она так рано встала?! Ланс думал, у него есть время провести еще один опыт и тоже сделать себе «энергетический напиток»: кружка теплой воды с семью ложками сахара, едва подкрашенной чайной заваркой. А теперь придется обреченно жевать бутерброды – снова сказать Полине «нет» Ланс опасался, не тот повод.

Кофеварка и чайник пискнули одновременно, прервав спор. Тед все-таки встал, но не из раскаяния, а решив поискать в холодильнике что-нибудь на закуску. Ланс достал из кофеварки дымящуюся кружку и замер, как вышколенный дворецкий. Последний хозяин вдолбил ему понятие «неподходящего момента» – надо подождать, пока человек закончит действие, и для верности выдержать трехсекундную паузу. Можно, наверное, поставить чашку на край пульта, но вдруг Тед не вернется в кресло, а сядет за стол?

Пока Ланс размышлял, заметит ли пилот чашку на пульте, а если заметит, то пойдет за ней или прикажет принести, корабль внезапно вздрогнул, под днищем утробно заскрежетало, и пол плавно, но быстро приобрел наклон в тридцать семь градусов.

Полина взвизгнула и ухватилась за столешницу, Теодор – за выдвижную полку холодильника и упал вместе с ней, а также с масленкой, куском сыра и миской почти размерзшегося фарша для обеденных котлет.

Наклон больше не увеличивался, зато скрежет усилился, и появилось странное, крайне неприятное ощущение медленного движения хвостом вперед.

– Что происходит?!

Тед на четвереньках пополз в гору, к пульту, а Котька, напротив, вниз, к фаршу. Когда они поравнялись, под днищем скрипнуло особенно противно, и движение прекратилось. Пилот замер, не зная, насколько это равновесие хрупкое, и боясь вновь его нарушить, кошка же твердо решила не упускать, возможно, последнюю радость в своей жизни.

– Самопроизвольное движение по наклонной поверхности под действием силы тяжести. – В пультогостиную быстро, как по ровному, вошел Дэн. Босые ноги, в отличие от носков Теда и тапочек Полины, почти не скользили, а уклон киборг компенсировал корпусом.

– А кто ее наклонил?!

– Под песком оказалась верхушка утеса. – Дэн кивнул на голографическую подставку, над которой медленно закружилась трехмерная проекция корабля и окружающего его рельефа, сильно изменившегося с ночи. – Когда трава улетела, хвостовая часть перевесила.

Полина глянула на голограмму и содрогнулась: если бы перевесил перед, корабль воткнулся бы носом в землю под куда более острым углом.

Теодор выругался, сел и принялся стягивать носки, по очереди комкая их и швыряя в обнаглевшую кошку.

Ланс решил, что пауза выдержана достаточная.

Пилот ошалело уставился на протянутую ему чашку с кофе, целехонькую, даже пенка к одному краю не сбилась. Потом осторожно взял ее за ручку, отхлебнул и торжествующе крикнул Полине:

– Вот видишь – а если бы я сам за ним пошел, то и пролил бы, и обжегся!

Девушка осуждающе покачала головой и, перебирая руками по столешнице, отправилась спасать остатки обеда.

В тонизирующем кофеине Тед уже не нуждался, но честно все выпил, вернул чашку Лансу, поблагодарил и продолжил восхождение к креслу. Когда в пультогостиную взобрался капитан, предварительный отчет был готов: корабль до упора сполз по склону, повреждений вроде бы нет и взлету ничто не мешает, но лучше дождаться, когда земля окончательно очистится, а воздух прояснится.

Станислав уселся (технически – полуулегся) за капитанский пульт и печально покосился на кофеварку, но припрячь Ланса не сообразил. Ланс, в свою очередь, охотно погулял бы вверх-вниз по горке, она забавная, но задать вопрос на упреждение приказа ему даже в голову не пришло, как и сходить за кофе по собственной инициативе. Чайник включить еще куда ни шло, а за напрасно приготовленный напиток можно огрести, как и за вовремя не поданный.

Так что Ланс просто погрустил о несостоявшемся задании и пошел к пилотскому креслу по самой длинной траектории, чтобы растянуть удовольствие. Туда киборга тоже не звали, но можно прикрыться штатным сбором информации.

Информация продолжала поражать воображение: «снегопад» ослабел, и появилось ощущение, что рассвет начинается по новой, в тех же малиновых тонах, хотя небо сплошь заволокло «тучами». Атмосфера быстро прогревалась, растения поднимались все выше, и пелена становилась все прозрачнее. Пробивающийся сквозь нее свет был очень мягким, ровным, красноватым. Как в инкубаторе, сообразила Полина, которой почему-то навязчиво вспоминалась школьная биостанция. Дэн в тот же момент зябко передернул плечами и отвел взгляд. Ланс продолжал завороженно смотреть.

– А ведь без этого воздушного планктона планета, пожалуй, превратилась бы в настоящую пустыню, – задумчиво сказала девушка. – Похоже, он играет роль озонового слоя и частью поглощает, частью отражает солнечный свет и тепло, но их все равно вон как много остается, снаружи уже плюс двенадцать. Ой, а это на грибницу похоже!

На уровне иллюминаторов остались только единичные «травинки», либо слишком старые для покорения небес, либо «приземный» вид. Обнажившиеся, как во время отлива, бока скал покрывали затейливые рельефные узоры всех оттенков красного и зеленого – круги, спирали, «ветки папоротника», переползающие на землю. Там, правда, они сильно тускнели, облепленные «песком», но все равно оставались заметны.

– А это – на разозленных алькуявцев, – в тон подруге, но куда более мрачно заметил Теодор.

У остальных возникли те же ассоциации, потому что обступившие корабль существа действительно были алькуявцами не в лучшем расположении духа. Особенно самый крупный, метра три высотой, а судя по белесой бахроме – еще и самый старый.

Станислав подумал, что, пожалуй, тоже не пришел бы в восторг, если бы на центральную площадь Нового Бобруйска сел инопланетный корабль, креативно дополнив собой памятник адмиралу Алькорру. Скала под брюхом «Космического мозгоеда» заметно отличалась от других – и темно-синим цветом, и гладкой, блестящей поверхностью, а чуть поодаль, вкруговую, виднелись «вытаявшие» из-под песка жилища. Алькуявские дома традиционно начинались с головной камеры – утопленного в землю колонизационного модуля с четырьмя выходами, к которым пристраивались, точнее, прикапывались следующие «комнаты». Над поверхностью возвышались только полукруглые крыши без окошек – алькуявцы предпочитали свет определенного диапазона, фиолетовый на грани ультрафиолета. Но и при обычном, судя по всему, видели очень даже хорошо.

Варианта было три: позорный, трусливый и героический. Либо без оглядки стартануть на орбиту, либо просто взлететь и покружить над местностью, выискивая чертову базу, а потом сбросить ей симбионтов, как Артур консервы, либо выйти и попытаться договориться.

В пользу последнего варианта говорила не столько честь космодесантника (Станислав хранил ей верность, однако не имел ничего против небольшого стратегического отступления), сколько репутация алькуявцев. Раса была миролюбивая, но не мирная, и без колебаний отвечала ударом на удар, плюс водила тесную дружбу с наффцами. Даже если «Космическому мозгоеду» удастся улизнуть с планеты и от «цыплят», дорога в Магелланово Облако будет для него заказана.

– В конце концов, мы всего лишь припарковались в неположенном месте, – пробормотал Станислав, подбадривая себя и команду. – Бояться нечего.

– Ага, – мрачно поддакнул Тед, – кроме алькуявцев. Аайда же говорила, что планета необитаемая!

– Поселение совсем маленькое. – Дэн насчитал семь модулей, к каждому пристроено от трех до шести сегментов. – И здесь только одиннадцать доношенных особей. Может, это тоже всего лишь исследователи.

– Конкуренты альфиан? – предположил Тед и тут же кровожадно развил идею: – Может, они их и грохнули?

Станиславу очень захотелось сказать: «Пойдешь на переговоры со мной!», но если без трагически погибшего капитана корабль еще мог улететь, то без пилота, даже такого обалдуя, – никак.

– Если что – немедленно стартуйте, – распорядился он, направляясь к ячейке со скафандром.

Команда попыталась протестовать, но капитан резонно возразил, что драться с алькуявцами в их планы не входит, а договариваться лучше один на один.

– Но их-то много!

– Говорить будет только один, вы же знаете.

Чтобы не ползти пятьдесят метров по склону вдоль бока корабля, Станислав вышел через шлюз грузового отсека и прополз только десять. Честно говоря, сквозь строй и то было бы легче: алькуявцы таращились на парламентера в гробовом молчании, а скала скользила как намасленная, спасала только половинная сила тяжести да двойной адреналин.

Костерить Станислава в голос алькуявцы не могли при всем желании: голосовых связок у них не было, а треугольный рот находился на нижней стороне куполообразного туловища, покрытого сизой лохматой «шерстью» – кожными выростами толщиной и длиной с карандаш. Когда капитан приблизился к белесому патриарху вплотную, то расслышал доносящее снизу поскребывание, словно ксенос в ярости глодал камень. Из-под подошвы то и дело высовывались нетерпеливо подергивающиеся щупальца – темно-коричневые, блестящие и мускулистые, они будто принадлежали другому существу, спрятавшемуся в копне сена. Где-то там имелись и коротенькие ходильные ножки с присосками, но свисающая до земли бахрома полностью их скрывала, и алькуявцы двигались так плавно и бесшумно, словно их гнало ветром. На однородной туше выделялись только огромные желтые глаза с вертикальными зрачками и веками, раздвигающимися вместе с «шерстью». Глаз было около десятка, цепочкой вокруг тела, ближе к макушке. Алькуявцы открывали их в произвольном количестве и порядке, по ходу дела внезапно его меняя.

Станислав удостоился трех: один справа, два слева, из-за чего его собственные глаза сперва попытались разъехаться, а потом вообще дезертировать вместе с носителем. По совершенно непонятным причинам алькуявцы нагоняли на людей такую жуть, что смотреть на них дольше пяти секунд удавалось только опытным дипломатам, выбирающим точку чуть выше глазного пояса и почтительно обращающимся исключительно к ней, не отвлекаясь на окружающее шевеление, пыхтение, скрежет и «ласково» касающиеся ботинок щупальца. Хотя, казалось бы, чего тут бояться – какой-то стог с глазами! Те же наффцы куда опаснее, но их клыки, шипы, когти и боевые яйцеклады вызывали у пресыщенных научно-фантастическими блокбастерами людей только скептическую усмешку. А эти… Такое ощущение, будто миллион лет назад группа алькуявских туристов посетила Землю и так перепугала стадо питекантропов, что этот страх впечатался в человеческую расу на генетическом уровне.

Как Станислав и надеялся, соплеменники белесого остались на месте, не вмешиваясь в переговоры. Значит, действительно готовы поговорить, хотя бы вначале.

– Здравствуйте, уважаемые братья по разуму! – для пробы сказал капитан в динамик шлема. Ответа не последовало, но Станислав тем не менее продолжил: – Мы – мирные грузоперевозчики и просим прощения, если причинили вам какие-то неудобства!

Транслятор для общения с алькуявцами не требовался – точнее, у большинства из них был свой, вживленный в тело и передающий-принимающий информацию в виде радиоволн на стандартной частоте. В отличие от наффцев, алькуявцы не чурались ни общения с другими расами, ни их средств связи, хотя болтунами тоже не были: все кратко, прямо и строго по делу.

На этот раз, правда, вышло как-то уж слишком кратко.

В шлеме защелкало, зашипело, бормотнуло то ли по-альфиански, то ли по-центавриански, подбирая нужный язык, а потом громыхнуло безликим металлическим голосом:

– Где наш спутник?!

Станиславу показалось, что либо он ослышался, либо транслятор оговорился.

– Э-э… мм… какой спутник?

– Спутник – объект, вращающийся по определенной траектории вокруг другого объекта, – перебил алькуявец уже другим, мелодичным женским голосом: транслятор обратился к энциклопедическому словарю с собственной озвучкой.

– В смысле где-то там, на орбите? – Капитан посмотрел в небо и сделал круговое движение пальцем, словно общался со слаборазвитыми дикарями – хотя в сравнении с алькуявцами дикарем был как раз он. Но нервам, даже самым закаленным, не прикажешь. – Нет, никаких спутников наш лидар не засек, мы вообще-то к альфианам прилетели, у нас для них ценный груз, вот, можем накладную…

Алькуявец захлопнул один из глаз и распахнул другой, ближе к центру. Станислав запнулся и принялся судорожно ловить улетевшую мысль, но это не понадобилось. Ксенос перевел взгляд на корабль – вернее, открыл еще пару глаз с нужной стороны.

– Немедленно убрать, – буркнул он и, продолжая зловеще таращиться на капитана, «поплыл» назад, будто призрак, которого с первым петушиным криком спиной вперед утягивает в его могилу. Хотя на самом деле ни зада, ни переда у радиально-симметричных ксеносов не было, только верх и низ.

Что аудиенция уже закончилась, капитан понял лишь минуту спустя, когда обнаружил, что остальные алькуявцы так же беззвучно скрылись в своих жилищах.

– Все, дело вроде улажено, – нарочито бодро сказал Станислав, словно и не сомневался в таком исходе. – Надо скоренько отогнать корабль в другое место, пока они не передумали.

– Так возвращайтесь! – Команда напряженно следила за ходом переговоров и сквозь иллюминатор, и по включенной капитаном общей связи.

Станислав посмотрел на призывно открытый шлюз и запоздало спохватился, что вскарабкаться к нему будет на порядок сложнее, чем спуститься. Разве что с разбегу попробовать или киборга на помощь призвать.

Капитан представил, как Дэн несет его вверх по горке на руках или, хуже того, почтительно пихает в зад, и предпочел вообще отойти от скалы.

– Лучше потом подлетите за мной на флайере, а я пока попытаюсь разузнать про альфианскую базу.

– Ладно, – нехотя согласился Тед, но, прежде чем створки шлюза сомкнулись, из него выскочил и красиво съехал на полусогнутых ногах Дэн, в конце подпрыгнув и перейдя на размашистый бег уже по ровной поверхности.

– Эт-то еще что за самодеятельность?!

– Вы фуражку забыли. – Навигатор с серьезным видом протянул капитану его регалию.

Станислав машинально взял ее, недоумевая, как это он так сплоховал, попытался надеть и спохватился:

– Какая фуражка, я же в скафандре!

– Но забыли же, – невозмутимо заметил навигатор.

Капитан сердито уставился на киборга, принявшего преданно-придурковатый вид, что, с точки зрения Станислава, соответствовало истине.

– А сам, разумеется, опять в одном комбезе выскочил! Хочешь узнать, что такое жесткая стерилизация?!

– Я знаю. – Дэн искренне не понял, в чем тут подвох. После мягкого режима кожа краснела и чесалась, после жесткого – слезала клочьями, однако «шестерки» выдерживали такую нагрузку. Главное, не слишком часто, чтобы новый эпидермис успел нарасти.

Станислав молча сунул фуражку под мышку и направился к ближайшему модулю. Патриарх жил в другом, но для расспросов лучше выбрать кого-нибудь не столь важного… и не столь страшного.

Команда уже имела дела с алькуявцами, и прибыльные, но всегда через посредников. Прилетели, поговорили с ушлым центаврианином или авшуром, опасливо косясь на зловеще маячащего невдалеке заказчика, разгрузились, и все. Станислав, правда, подозревал, что посредники дерут грабительский процент не за свой риск, а за человеческую алькуявцефобию, однако проверить это никак не решался. Алькуявцы тоже не рвались заводить личные знакомства, щадя не то человеческую психику, не то свою – черт знает, насколько странными и омерзительными существами кажутся им двусторонние гуманоиды.

Увы, на сей раз филиала «Понимания» поблизости не было. Пришлось налаживать контакт своими силами.

Когда Станислав подошел к двери модуля, на крыше что-то зашевелилось, подалось вперед и слегка свесилось вниз. Перед капитанским носом закачались два гибких кольчатых щупальца, точь-в-точь как те, что выпускал из-под бахромы патриарх, только это существо состояло из них почти целиком, напоминая многолучевую морскую звезду с крохотным тельцем по центру.

Если доношенные алькуявцы вызывали у людей страх, то недоношенные – тошноту. Именно она помогла застигнутому врасплох капитану не заорать, а позеленеть и сосредоточиться исключительно на ней.

Алькуявцы были гермафродитами с глобальным метаморфозом на шестнадцатой неделе внутриутробного развития: уже полностью сформированный и жизнеспособный детеныш наполовину расплавлялся и перестраивался, часть конечностей исчезала, часть видоизменялась, появлялись новые органы, а старые, в том числе мозг, значительно усложнялись. Вне родительского тела метаморфоз не происходил, и «матери» сами решали, когда им прервать беременность – из не обремененных интеллектом, зато сильных, проворных и многоруких недоносков выходили идеальные слуги и работники. Или вот сторожа.

С крыши спустилось третье щупальце и деликатно постучало капитана по шлему. И Станислав, и Дэн, засекший недоноска гораздо раньше, знали, что без приказа он не нападет, но капитан все равно втянул голову в плечи, а киборг придвинулся ближе.

– И где тут дверной звонок? – Станислав внимательно осмотрел глухие металлические створки и их раму, стараясь не обращать внимание на нежно оглаживающие его плечи щупальца. – Ах да, у них же «руки» снизу…

«Придверный коврик» педалью притопился под ногой. Створки в тот же миг разъехались по вертикали, и оказалось, что источаемая алькуявцами жуть от размера не зависит. Разговорчивость – тоже.

– Добрый день! – попятившись, пробормотал Станислав. – Скажите, пожалуйста, вы случайно не знаете, где находится альфианская база?

– Знаю, – прогремело в шлеме, и дверь закрылась.

Капитан оглянулся на Дэна (за моральной поддержкой и заодно убедиться, что киборг не смеется) и повторно наступил на коврик. Дверь открылась. Алькуявец маячил в проеме с таким видом, словно никуда не уходил и вообще торчит тут целый день, как вахтер в будке, уже порядком озверев от назойливых визитеров.

– И где же она?

– Там.

Все отростки алькуявской шкуры на миг встопорщились и указали нужное направление.

– Большое спасибо! – Станислав ожидал, что створки снова схлопнутся, но алькуявец продолжал страшно пучить на него одинокий глаз посреди тела, как голова очень волосатого циклопа. – А… Э-э… мм… Извините!

Капитан поспешно убрал ногу с коврика.

Дверь закрылась.

Станислав выдохнул и запоздало спохватился, что не спросил про расстояние до «там», но топтаться к алькуявцу в третий раз было выше его сил. А тут еще и очарованный гостем недоносок свесился с модуля почти наполовину, явно вознамерившись перебраться на человека целиком.

Капитан отошел подальше и принялся расправлять блин, в который превратилась судорожно прижатая локтем фуражка.

– Что ж, дождемся Теда с флайером и слетаем на разведку.

Станиславу очень хотелось связаться с пилотом и поторопить его, но капитан понимал, что это только создаст ненужную панику. Не так уж много времени прошло, а ведь надо посадить корабль, выкатить флайер, поспорить, кто летит с Тедом, а кто остается…

Пожалуй, команда уже успела бы подраться и закопать труп, когда комм наконец ожил. Связь почему-то работала с перебоями, но не настолько серьезными, чтобы переспрашивать каждое слово.

– Ста…лав Фе…ич, фла… не…тся!

– Как?! Почему?!

– …верное, цемент… что-то…ило, мы ж его с тех пор не…ли! Но вы не…нуйтесь, Ми…лыч им уже за…! Погул…те там пол…ика!

– Прекрасно! – пробормотал Станислав. – Да за полчасика мы пешком до корабля дойдем!

– Не дойдем, – возразил Дэн. – Он в пяти с половиной километрах, за расщелиной.

– На кой их в такую даль занесло?!

– А ближе…ен сяд…! – удрученно доложил Тед. – Я и так еле ро…ую пло…дку на…, повсю… ка…юки торчат! Хо…, вер…ся и спус… вам трос?

– Не хочу. – Станислав решил не испытывать терпение алькуявцев мотающимся туда-сюда транспортником. – Чините, мы подождем.

Капитан присел на камень и попытался абстрагироваться от ситуации, представив, что он просто ожидает рейса в инопланетном космопорту. По шлему то и дело постукивали отжившие свое травинки, в совокупности с заволокшей небо пеленой создавая впечатление вяло моросящего осеннего дождя. Поселение казалось вымершим, более того – уничтоженным инопланетными монстрами, которые начали выползать из укрытий то ли с теплом, то ли учуяв новую добычу. Возле каждого модуля что-то шевелилось, двое недоносков неспешно взбирались на освобожденный кораблем утес, а один уже съежился в комок на вершине, напоминая горсть безостановочно копошащихся червей, которые пытаются распутаться и расползтись, но никак не получается. Гости определенно вызывали у них интерес, и хотя напрямую к космолетчикам никто не приближался, пустое пространство вокруг них все уменьшалось. «Скреб-скреб-скреб», – доносились со всех сторон негромкие, но крайне противные звуки.

Когда зуд в ушах стал невыносимым, Станислав решительно хлопнул себя по коленям, встал и предложил:

– Знаешь, пойдем-ка мы лучше навстречу кораблю! И связь получше станет, и в обещанные полчаса мне что-то слабо верится.

Дэн был с ним согласен, и алькуявцы ему тоже не нравились, что доношенные, что не очень. Их «харизма» на киборга не действовала, но ее с успехом заменяла боевая программа, утверждавшая, что вероятность уцелеть в схватке с таким количеством противников – полтора процента, и то если очень быстро драпать.

Дав космолетчикам отойти метров на сто, сидевшие на утесе недоноски сжались в бугристые клубки и скатились вниз, под конец набрав такую скорость, что со свистом пронеслись мимо космолетчиков и развернулись уже далеко впереди.

И остановились, будто поджидая.

Станислав тоже остановился, оглянулся. Там дела обстояли еще хуже: прятавшиеся за камнями и модулями недоноски дружно поползли из укрытий, словно крабы, учуявшие выброшенную прибоем рыбу. От колышущихся щупалец рябило в глазах.

– Н-да, – емко охарактеризовал ситуацию капитан. – Дэн, прекрати! Сам же понимаешь – драться с ними бесполезно.

– Убегать в боевом режиме тоже легче.

Лансу Станислав поверил бы, на Дэна же только цыкнул еще раз. Хоть ты третьего DEX’а заводи, нормального, «семерку» в максимальной комплектации, чтобы этих двоих сдерживать! А то ни пожертвовать ими без угрызений совести, ни остановить, если они сами решат это сделать. Впрочем, мрачно подумал капитан, с его везением у них тогда будет три бракованных киборга.

Рыжий нехотя, но все-таки подчинился. Выстроившиеся полукругом недоноски напоминали загонщиков, трое в отдалении – охотников, на которых гонят «дичь». Когда Станислав на пробу сделал несколько шагов в сторону поселка, «загонщики» растревоженно зашебуршали, но остались на местах, зато «охотники» приблизились на аналогичное же расстояние. А увидев, что человек опять замер, – еще на несколько метров.

Вариант с тросом начал казаться капитану не таким уж глупым, а с пиханием по скале – не столь позорным.

Киборг снова напрягся, но уже не готовясь к бою, а во что-то всматриваясь.

– Флайер, – сообщил он и сразу поправился: – Нет, аэроскутер. Маленький, одноместный.

Станислав тоже вскоре его увидел: машинка летела невысоко и небыстро, чтобы редкие травинки не размазывались по обшивке и пилоту, а успевали их обогнуть. Черный, лаково блестящий, похожий на насосавшуюся пиявку скутер управлялся без штурвала, положенными на бока ладонями, и оседлавший его гуманоид в темном облегающем скафандре так наклонялся вперед, прижимаясь к корпусу, что почти с ним сливался.

– Альфианин, – продолжал уточнять Дэн по мере поступления данных. – Взрослая мужская особь. Без оружия.

Станислав воспрянул духом. На фоне алькуявцев альфианин казался встреченным на чужбине свояком, которому хочется броситься на шею и расцеловать в обе щеки. Это отчасти соответствовало истине: у людей и альфиан имелись общие гены, а значит, и общий предок – какая-нибудь доисторическая крыса, случайно перенесенная из одной звездной системы в другую кораблями тракашей или иной древней расы. С алькуявцами, похоже, альфиане тоже были в добрососедских отношениях: пролетая над одним из модулей, пилот наклонился и мимоходом коснулся потянувшихся к нему щупалец, после чего недоносок соскользнул с крыши и пошустрил за гостем по земле.

Приблизившись к космолетчикам, альфианин снизился так, что их лица оказались на одном уровне.

– День добрый! – Ксенос говорил на интерлингве без помощи транслятора, с характерным воркующим акцентом и растягиванием гласных, но совершенно свободно. – Я – Дуус, старший технолог исследовательской базы компании «Нарваан». Первый Главный сообщил, что вы нас искали.

Станислав по привычке и опять-таки безуспешно попытался надеть фуражку.

– Станислав Петухов, капитан транспортного судна «Космический мозгоед». Привезли вам посылку от Аайды, шесть контейнеров с куколками симбионтов.

– Замечательно! – Дуус спрыгнул на землю, похлопал скутер по борту, и тот послушно, как вышколенный конь, отплыл на десяток метров, расправил крылья светотермальных батарей и принялся подзаряжаться. – И где же они?

– На корабле. – Станислав махнул рукой в сторону улетевшего транспортника. – Видите ли, у нас возникли небольшие накладки, мы не смогли найти вашу базу…

Капитан вкратце обрисовал ситуацию.

– Неужели даже посадочной решетки не заметили? – удивился альфианин. – Такая здоровенная, на скале. Ночью это единственное место, куда можно безопасно посадить корабль, да и днем ему лучше оставаться там – во время дождя растения частично опадают вместе с ним, образуя на земле густую влажную кашу. Приходится ждать, пока они впитают воду и снова взлетят.

– Заметили, но не поняли, что это. – Станислав не стал признаваться, какие у них были версии. – Сейчас объясню нашему пилоту, куда перелететь.

Пока капитан разговаривал по комму, до Дууса дополз увязавшийся за ним недоносок, взобрался по боку альфианина и угнездился на его плече, словно огромный гусарский эполет, свесив кончики щупалец почти до земли. Дуус продолжал как ни в чем не бывало стоять, только шире расставил ноги и чуть наклонился в сторону, чтобы сохранить равновесие.

Станислав отвел взгляд, притворившись, что полностью поглощен разговором. Это оказалось несложно.

– В смысле – «что с Михалычем делать»? Нет, ты прав, не стоит…

Обычно флайер чинили прямо в грузовом отсеке, но из-за разлитой смолы этим пришлось заняться снаружи. Чтобы собрать все разложенные по площадке инструменты и детали, ничего не потеряв и не перепутав, понадобится едва ли не больше времени, чем на спокойное завершение ремонта. Оставлять механика в одиночестве тоже не хотелось, а дать ему в охранники некого. Разве что Ланса, но за ним самим глаз да глаз нужен.

От Михалыча капитан услышал про те же полчасика, но уже с гарантией, потому что механик наконец обнаружил неисправность, осталось только ее ликвидировать.

– Короче, часа через два мы до вас точно доберемся, – пообещал Станислав альфианину. – Надеюсь, дождя за это время не случится.

– К сожалению, мой скутер не приспособлен для перевозки пассажиров, – виновато сообщил Дуус, – а наш грузовой флайер улетел к полюсу брать образцы, вернется только к завтрашнему вечеру.

– Ничего страшного, мы никуда не спешим, – заверил капитан, про себя добавив: «Но будем очень вам благодарны, если вы постоите тут с нами за компанию!»

Альфианин с сомнением посмотрел на его бесскафандрового спутника и вежливо поинтересовался у Дэна:

– А вы робот?

– Киборг, – спокойно поправил рыжий. – Данная среда для меня относительно безвредна.

Чем хороши инопланетяне – они понимают, что киборг – это машина, но не знают, как к ней относиться, и на всякий случай относятся как к человеку. Про это даже куча анекдотов ходит: как центавриане ошиблись и похитили для своих опытов киборга, после чего зареклись связываться с людьми, или как пожилой фрисс спрашивал у киборга дорогу до буддистского храма, а в итоге оказался в борделе… Дэн и сам мог рассказать парочку, из жизни. Например, как Казак отрядил его в помощь трем фреанам. Ну что, помог. И с разгрузкой, и с обедом, и два часа в теньке в карты резались, пока хозяин не спохватился…

Альфианин успокоенно кивнул, потоптался на месте и смущенно попросил:

– А нельзя ли мне забрать куколки прямо сейчас? Очень хочется убедиться, что с ними все в порядке.

– Конечно. – Станислав тут же отдал команде необходимые указания. – Все, можете лететь и забирать. Аайда с нами уже рассчиталась, только распишитесь в получении.

– Огромное вам спасибо!

Дуус просиял и протянул капитану обе руки ладонями вниз, но быстро спохватился и левую убрал, а правую повернул ребром. Было видно, что ему доводилось общаться с людьми – наблюдательные и вежливые, альфиане быстро перенимали человеческие жесты и способы выражения эмоций. Выходило слегка наигранно, но все равно лучше, чем у киборгов (по крайней мере, у Ланса).

Оплетший Дууса недоносок радостно присоединился к рукопожатию, так что оно вышло несколько дерганым и скомканным.

– Чините флайер и сразу же прилетайте, – требовательно попросил альфианин. – Мы должны непременно отметить это радостное событие!

Станислав охотно пообещал. Хотелось и поглядеть на эту неуловимую базу, и расспросить насчет алькуявцев и их странного поведения.

– Слезай, Второй-Четвертый, ты уже большой и тяжелый! – Дуус пощекотал недоноска между щупальцами и, когда те конвульсивно встопорщились, аккуратно его подхватил и ссадил на землю. – Но все равно милашка, верно?

– Д-да, – через силу согласился капитан, с трудом переваривая мысль, что закаленному симбионтами альфианину алькуявский недоносок может казаться столь же очаровательным, как Роджеру – девятихвостая лисица-кицунэ. – Занятные существа. Они что, всех так встречают?

– Нет, только друзей, – с гордостью возразил Дуус, отражая новую попытку недоноска оседлать дорогого гостя. – Чужаков они немного стесняются, но не огорчайтесь – у них прекрасная память, и в следующий раз они обрадуются вам гораздо больше!

– А вон те трое, – Станислав, все еще беспокоясь, указал на «охотников», – зачем за нами увязались?

– Наверное, родители приказали им вас проводить, – предположил альфианин, едва глянув в ту сторону. – У нас тут, конечно, спокойно, но мало ли… – Дуус картинно и, пожалуй, чересчур сильно хлопнул себя по лбу, аж шлем загудел. – О, точно, какой же я идиот! Пойду попрошу соседей, может, Седьмой подбросит вас хотя бы до нашей базы, заодно и малышню прокатит…

– Не надо! – торопливо возразил Станислав. – Сколько там до нее? Меньше двух километров? Замечательно, мы как раз хотели прогуляться!

* * *

Кое-какие эмоции Ланс изображать все-таки умел. Точнее, они сами вылезали, когда он занимался чем-то по своей воле, а не выполнял контролируемый процессором приказ.

Например, сейчас лицо у киборга было определенно озадаченное. И даже слегка обиженное: виртуальная головоломка никак не поддавалась. Ланс знал, что стоит подключить программу – и она мигом обсчитает все варианты и распутает трехмерные фигурные кольца. Но тогда в следующий раз ее опять придется запускать. И в следующий. И даже после сотого повтора Ланс будет беспомощно смотреть на замысловатый клубок, понятия не имея, что с ним делать.

Киборг неуверенно коснулся проекции. Кольца звякнули и сплелись еще теснее.

– Ланс! – не сдержавшись, негромко окликнула Полина и, когда тот обернулся, попросила: – Улыбнись!

Нужного мимического блока у Ланса не было, но он понял, чего от него хотят, и попытался выполнить задание.

– Ой, – сказала Полина, сама мигом перестав улыбаться.

– Были задействованы не те мышцы?

– Да нет, вроде те… Просто как-то не так.

Ланс открыл на внутреннем экране первое попавшееся изображение улыбающегося человека, обсчитал положение каждого мышечного волокна и в точности воспроизвел «образец».

– Уже лучше, – одобрила девушка. – Но все равно неестественно, словно это чужая улыбка, а не твоя.

– Как сделать свою? – поинтересовался Ланс, впечатленный ее прозорливостью.

Полина пожала плечами и предположила:

– Может, для начала ты должен сам захотеть улыбнуться?

– Я хочу.

– Именно улыбнуться, а не достоверно это изобразить!

Ланс учел эту информацию, но, поскольку повторения приказа не последовало, пробовать больше не стал, вернулся к головоломке.

В пультогостиную заглянул Теодор.

– О, ты-то мне и нужен! – остановил он взгляд на киборге. – Пошли, поможешь груз перебрать, пока он вполовину меньше весит и место есть.

Ланс с досадой и одновременно облегчением закрыл программу. И надоела уже, и обидно, что так и не смог пройти двадцать шестой уровень.

– А капитана с Дэном ждать не будете? – удивилась Полина.

– Они, походу, надолго зависли, а чертова бочка продолжает подтекать.

Узнав, что необходимость в срочной эвакуации отпала, а альфианский метеоролог обещает теплую сухую погоду как минимум до вечера, Михалыч радостно ухнул и, не мелочась, разобрал движок целиком, дабы призвать его к порядку раз и навсегда.

– Заодно «котика» выгуляю, а то он обстрадался уже в окошко смотреть, – с ухмылкой добавил пилот.

На предыдущих станциях новичка даже в шлюз не пускали: не доверяли и не знали, как он поведет себя с другими людьми. Ляпнет что-нибудь или отмочит, а «хозяевам» расхлебывай. Но сейчас они находились на негуманоидной планете, в пустынном месте, и команда успела убедиться, что в непонятной ситуации Ланс мгновенно прячется за процессором, превращаясь в идеальную, хоть и тупую машину, а в стрессовой вообще уходит в глухой отказ, лишь бы его оставили в покое. «Оттаивал» он только в привычной спокойной обстановке, и то – разговорить его до сих пор не удалось. Слово-другое, и все, клин. Причем у Дэна, как ни странно, это получалось хуже всех. С киборгом Ланс общался исключительно как с киборгом.

Когда «Космический мозгоед» улетел, а Дэн остался, Ланс вздохнул с облегчением: встроенные передатчики киборгов работали на расстояние до пятисот метров, и «поводок» порвался. Внутри возникла блаженная пустота, никакого обмена данными, никакой слежки. Даже почему-то легче думать и говорить стало, словно дополнительная оперативная память освободилась.

На волю Ланс не так уж и рвался, вида из иллюминатора ему вполне хватало. Киборг привык к эксплуатации в замкнутом пространстве, выход из которого обычно сулил неприятности. Самое паршивое, что заранее о них Ланса не предупреждали, просто буркали: «охраняй» или «тащи за мной», а дальше оставалось только гадать, куда они направляются: к поставщику, к клиенту, в бар или на разборку с конкурентами.

За Тедом, впрочем, Ланс пошел охотно, хотя работа предстояла тяжелая – зато простая и понятная. Разлитая смола подсохла и загустела, отчего липла к ногам только сильнее. Ни подошвы, ни кожу она не разъедала, но, как экипаж успел узнать из энциклопедии, на воздухе за двадцать четыре часа превращалась в замечательный, сверхнатуральный и сверхпрочный клей. Чтобы затормозить процесс, пришлось дополнительно разлить в отсеке несколько ведер воды и, хлюпая по ней, поскальзываясь и ругаясь (вслух – только Тед, зато сразу за обоих), отдирать и перетаскивать груз на площадку перед шлюзом, застеленную упаковочной пленкой. Потом предстояло еще как-то отдраивать пол и заносить все обратно, но эту честь пилот оставил навигатору.

Пока Тед с Лансом возились в грузовом отсеке, к разбросанным вокруг флайера инструментам подкрался мелкий недоносок, сцапал какую-то блестящую мелочь и попытался незаметно отползти с ней в скалы, однако на полпути выронил добычу и пустился наутек – быстрее человека, но медленнее киборга.

– Ланс, стоять! Ко мне! – рявкнул Тед, перепуганный больше воришки: если киборг убьет алькуявца, пусть и недоделанного, все дипломатические достижения капитана сойдут на нет.

Но Ланс остановился даже раньше, возле брошенного инструмента. Он был телохранителем, а не убийцей, его версия программы допускала уничтожение вражеского объекта, только если его не удалось прогнать или обезвредить. Ну, или по прямому хозяйскому приказу. Выполнять такие приказы Лансу приходилось не раз, но изначальную установку это так и не перекрыло. Убедившись, что продолжения погони от него не требуют, киборг с облегчением подобрал трофей и подбежал к пилоту.

– Сидеть! – завершил логическую цепочку приободрившийся Тед.

Ланс сел.

– Хороший котик, – вздохнул пилот. – Вставай, я просто пошутил. Извини.

Киборг встал. Он не обиделся и даже не понял, к чему Тед это сказал, но счел необходимым уточнить:

– Как отличить?

– Э-э… мм… – Тед всерьез задумался. Объяснять Лансу смысл конкретной шутки бесполезно, в других, пусть и сходных ситуациях ему это не поможет. – Боюсь, никак. Слушай, а спроси у Дэна! Он же как-то в этом разобрался, вдруг и тебе доступно объяснит.

Спросить у Дэна. Самый логичный и самый трудный вариант. Рыжий был слишком похож на человека и одновременно обладал способностями киборга, что делало его опасным и непредсказуемым противником. С обычным человеком, если что-то пойдет не так, Ланс легко мог справиться – отобрать оружие, отшвырнуть, скрутить. Обычного киборга дурацкими вопросами рассердить невозможно. А тут…

Ланс решил, что это терпит. Нос у него зажил, ребро Дэна тоже, и снова их ломать не хотелось.

* * *

В отличие от полевой базы новобобруйских микробиологов, которая до сих пор иногда являлась Полине в кошмарах как воплощение тщеты и безысходности, у альфиан все было по-серьезному. Или по-инопланетному – Станислав видел в Центральном Галактическом музее древний человеческий тостер, возле которого с восторженным гудением толпились денебские туристы: о, какой удивительный артефакт земной цивилизации! Как причудливо облупилась на нем краска! Как загадочно мигает барахлящий светодиод!

Днем «Космический мозгоед» точно не промахнулся бы мимо огромной «ртутной кляксы», серо-серебристой и переливчатой – такое впечатление, будто вот-вот сползется в каплю. По мнению Станислава, размещать ее прямо под посадочной решеткой было опрометчиво, но альфиане верили в свои технологии и не опасались, что увесистая конструкция рухнет им на головы вместе с припаркованным кораблем.

Станислав с Дэном дошли до базы почти одновременно с возвращением Дууса и попали в эпицентр первой, самой бурной волны ликования. Качать героев у альфиан было не принято, но дотронуться до них пожелали все, а молоденькие бойкие девицы – даже по несколько раз, в самых неожиданных местах. Груз доехал в целости и сохранности, решительная пожилая дама в розовой униформе тут же выхватила одну куколку из гнезда и унесла в медотсек.

– Что, тяжелый случай? – сочувственно поинтересовался капитан.

– Очень, – печально подтвердил Дуус, забавно сморщив нос. – Видите ли, симбионты не только помогают нам переваривать пищу, но и выделяют эндорфиноподобные гормоны. Без них у нашего радиста вчера случился такой острый приступ депрессии, что он бросил рабочее место и сорок минут бродил по округе без скафандра, пока его не хватились. Теперь лечится и от психических, и от органических поражений.

Станислав обеспокоенно посмотрел на Дэна, но киборг выглядел пораженным разве что любопытством: повсюду какая-то техника, такая же ртутно-обтекаемая и, казалось, вырастающая прямо из стен, в воздухе свободно плавают шары, наполненные «травой» разных видов, отличающихся размером и цветом. А вот это, кажется, уже не «трава», а что-то очень похожее, но синтетическое, ярко-синее.

– Так вот почему мы никак не могли с вами связаться!

– Нет, принять сигнал мог и кто-нибудь из техников. – Дуус снял шлем. Станислав последовал его примеру – если атмосфера годится для альфианина, то для человека тем более. – Но у депрессии радиста была еще одна причина: вчера утром наш спутник внезапно исчез.

– Ваш или алькуявский? – растерялся капитан. – Или оба?

– Общий, – поправился Дуус. – Точнее, он принадлежал алькуявцам, но они любезно позволили нам к нему подключиться. Из-за особенностей местной атмосферы, – альфианин поймал на кончик пальца один из шаров с «травой» и плавно к себе подтянул, – радиосигнал обычного передатчика не может ее преодолеть, рассеивается и угасает. Алькуявцы же используют иной принцип связи, которой растительное облако не помеха. Радиосигнал с корабля приходил на спутник, преобразовывался в аль-сигнал и направлялся на приемник-преобразователь базы. И когда спутник исчез…

Дуус развел руками, и шар плавно поднялся к самому потолку.

Слова «любезно» и «алькуявец» у Станислава сочетались плохо.

– Так вы тоже подозреваете, что спутник пропал по нашей вине?

– Нет-нет, что вы! – ужасно разволновался вежливый альфианин. – Да и алькуявцы так не считают – если бы спутник находился на вашем корабле, они бы это сразу почувствовали.

– А вдруг мы его случайно сбили и не заметили? – Станиславу не хотелось подкидывать инопланетянам эту идею, но лучше покаяться и возместить ущерб, чем в следующий раз по незнанию снова оказаться слоном в посудной лавке.

– Это крайне маловероятно, – уверенно возразил Дуус. – Как не заметить, так и сбить. Целенаправленно – да, но не случайно. И, к сожалению, это не первый случай. Алькуявские спутники пропадают по всей приграничной зоне, редко, но регулярно, и поисковым командам не удается найти даже обломков.

Разговор на некоторое время прервался: Дуус подвел гостей к столу, где уже сидела большая часть его команды. Метаболизм у людей и альфиан был сходный, как и их гостеприимство. Одно время ресторанчики альфианской кухни пользовались бешеной популярностью на человеческих планетах, хотя подавали там, разумеется, значительно адаптированную еду, а задачей «дипломированного альфианского шеф-повара» было не столько поразить посетителей этническими блюдами, сколько не отравить. Станислав один раз сходил, попробовал и решил, что в еде он еще более консервативен, чем в сексе.

К счастью, сейчас на столе стояли только высокие бокалы с низкомолекулярным коктейлем, а для людей – кружки с низкопробным чаем. Вряд ли альфиане пытались сэкономить на гостях, скорее всего их ввела в заблуждение яркая упаковка и хвастливые надписи вдоль и поперек коробки: «Вкупе качеств вкуса владеет много польза: ускоряет вращение крови, усиливает зубы, крепит аппетит, способность более полное освоение продовольствия!» Осваивать предлагалось лимонную пастилу, зачем-то наструганную в лапшу и поданную в мисочках с китайскими палочками, но паршивей альфианского сыы-саа с шамаари это точно быть не могло.

К Станиславу с обеих сторон, ловко оттеснив киборга, подсели две очаровательные альфианочки и стали наперебой расспрашивать гостя о человеческих обычаях, причем незаметно углубились в такие дебри, что капитан предпочел бы шебские. Дэн, зараза, не только не вмешивался, а слушал с тем же, если не с большим интересом. Капитан попытался перевести тему, задав вопрос об альфианских исследованиях на Хавааре, но уже через пять минут горько об этом пожалел. Девицы оказались биологами и принялись так упоенно вещать про «ценопопуляции», «фитогенные поля», «контагиозное распределение» и «трансбиотические взаимовлияния», что у Станислава появилось жуткое ощущение, будто Полина раздвоилась и мутировала.

Следующая попытка вырваться из очаровательного капкана оказалась удачнее:

– Может, у алькуявцев есть запасной спутник? Мы могли бы помочь вам с его установкой и калибровкой на орбите.

Чай, как Станислав и думал, оказался препаршивый, но капитан из вежливости сделал несколько глотков. Аппетит, впрочем, эта горькая черная гадость действительно крепила: ее хотелось срочно чем-то заесть.

– Большое спасибо за предложение, но в данный момент спутника нет и, надеюсь, он не скоро появится, – загадочно ответил Дуус и тоже без энтузиазма отхлебнул из своего бокала. Видать, низкомолекулярная пища успела осточертеть альфианам хуже горькой редьки или, как выразилась бы команда «Сигурэ», яиц бирюзовых клуш.

– А как же вы без него?

– Ничего страшного, самое важное вы нам уже привезли. Наши исследования подходят к концу, через два месяца за нами прилетит корабль компании. Он несколько раз тут бывал, найдет базу и без спутника.

Капитан покосился на девиц, которым не терпелось снова заграбастать его внимание, и поспешил развить тему:

– Интересно, зачем он вообще кому-то понадобился? Ради алькуявской технологии связи? Но ведь тот, кто ее сдублирует, фактически распишется в краже!

– Видите ли… – Дуус пощекотал себе грудь в знак смущения. – Признаваться в этом крайне неприятно, но… За время контакта с алькуявцами каждая раса хоть по разу… мм… позаимствовала их спутник и убедилась, что воспроизвести его невозможно. В основе устройства лежит сложная паутинная структура, формирующаяся вокруг нейронной сети алькуявца в течение всей его жизни. Скелет его мозга, если можно так выразиться. Когда алькуявец умирает, его мягкие ткани быстро разлагаются, а «скелет» крайне осторожно очищают, консервируют и встраивают в прибор. Поэтому алькуявский спутник фактически… как там на интерлингве… саркофаг. Каждый из них уникален, и аль-связь с ним может установить только его потомок, в данном случае – Первый Главный.

– Ого, – уважительно сказал Станислав. – Тогда понятно, почему он такой сердитый.

– Разве? – удивился Дуус. – По-моему, Первый Главный был преисполнен скорби и непривычно общителен. Он явно нуждался в дружеском утешении, но у алькуявцев это не принято.

– Я бы вообще не назвал их болтунами, – не сдержавшись, заметил Станислав.

– Да, наши соседи не слишком разговорчивы, – согласился альфианин. – Однако они наверняка высоко оценили ваш забавный визит, который хоть ненадолго развеял их печаль.

– Забавный? – уязвленно переспросил капитан.

– Конечно, вы же сели на их… – Дуус снова замешкался, подбирая нужное слово, – место для игр молодняка.

– Детская площадка?

– Песочница, – услужливо подсказал Дэн более емкое слово.

– Верно! – Альфианин с благодарностью глянул на киборга.

– Но мы не видели в поселке ни одного ребенка, – удивился Станислав, – в смысле маленького доношенного алькуявца.

– Они появятся только через несколько лет, когда колония разрастется и окрепнет. Но многолапые любят шалить и резвиться даже больше мозговитых, причем всю жизнь.

– Так «песочница» сделана специально для них?

Дуус кивнул и неуверенно, сомневаясь, насколько вопрос тактичен, уточнил:

– Получается, многолапые что-то вроде ваших киборгов? Вы ведь тоже специально порождаете неполноценных особей для выполнения тяжелой физической работы?

Капитан замешкался, и Дэн спокойно ответил за него:

– Да. Только для нас не делают песочниц.

Дуус надолго задумался, «смакуя» коктейль, и виновато признался:

– Боюсь, мне этого не понять.

– Мне уже тоже, – искренне сказал Станислав.