У СМЗ Лизы есть Злая Крыса. На самом деле зовут ее куда благозвучнее, и я даже знаю как, но наша с ней вендетта длится уже полгода, поэтому именовать ее иначе у меня не поворачивается язык. Стоит мне подойти к клетке, как все Лизины крысы радостно высыпают на крышу, а то и лезут мне на плечи, проверяя, не принесла ли я им вкусняшку. И только одна, полуторагодовалая сиамка, занимает позицию в верхнем углу клетки и начинает страшно на меня ругаться.
— Ф-ф-ф-ф! — плюется и шуршит зубами Злая Крыса. — Ф! Ф! Ф!
Звучит это очень внушительно и многообещающе.
— Ш-ш-ш! — отвечает Злая Тетка и дует крысе в пузо.
На крысином языке это, видно, самое страшное оскорбление, потому что
Злая Крыса подскакивает и начинает свирепо скрести решетку. Мол, ты только зайди, зайди!
— Ты только выйди, выйди! — говорит Злая Тетка и легонько тянет Злую Крысу за кончик хвоста.
— ф-ф-ф-ф! — обещает Злая Крыса, корчась на решетке. — Фы-фы-фы!
Все дверцы клетки при этом открыты, и остальные крысы с умеренным любопытством наблюдают за разборками Зла и Зла.
За время холодной войны Злая Крыса таки изловчилась несколько раз тяпнуть Злую Тетку, а Злая Тетка — безнаказанно ткнуть пальцем в мягкое белое брюшко, так что кровной вражде суждено было длиться долго и счастливо с завещанием потомкам.
Но как-то раз я повезла Весту к ветеринару.
Вообще, походы крыс в клинику — это отдельный квест, родственный поездкам челноков в Белосток на выкупленном автобусе с битком набитыми сумками. То бишь за неделю до визита Суровые Минские Заводчики кидают клич: «А вот кому крысу полечить?!», записываются на подходящее для всех время, собираются всем цыганским табором и с песнями и плясками вламываются в клинику. Поскольку крыс у нас много, хоть одна больная или подозрительная у каждого да находится, а вместе в приемной сидеть веселее.
Обычно я вожу крыс в переноске, парами, чтобы скучно не было. Но тут как-то резко захолодало, и я решила, что одну крысу проще и удобнее будет привезти за пазухой.
Это идею нашептал мне дьявол.
Во-первых, в маршрутке на Весту напала медвежья болезнь, и уже через три остановки у меня из-за пазухи запахло свинофермой. Крыса выкакала даже то, чего не ела, причем в весьма ужиженной консистенции, и вымазалась ею по самые уши. Чтобы оттереть этот зловонный натюрморд, мне потребовались две пачки влажных салфеток и одна сухих. В итоге запах сменился на «под елочкой кто-то накакал», но, по крайней мере, крыса перестала липнуть к рукам, а куртка — к свитеру.
Во-вторых, Лиза как порядочная девушка взяла с собой двух крыс в переноске. Одну на заклание, а другую Злую. Заклали крысу качественно, тремя рядами швов, и Лиза, побоявшись, что здоровая крыса потопчет больную и одуревшую от наркоза, попросила меня забрать Злую Крысу к себе домой. Дело было в обед, Лиза из клиники ехала на работу и вторую переноску взять не сообразила.
Я запихнула Злую Крысу за шиворот. Поскольку до этого Злая Крыса и Веста имели сомнительное удовольствие наблюдать, как усыпляют и кромсают их товарку, они вели себя тише воды ниже травы. Только по очереди сползали вниз, так что в автобусе меня приняли за беременную и настойчиво уступили место. Пришлось сесть — мужчина так гордился своим благородным поступком, что достать и показать ему двух крыс означало подписать себе смертный приговор.
Какать крысам было уже нечем, и они принялись писать. Да так качественно, что раздеваться мне пришлось в ванной — сначала прямо в стиральную машину полетел мокрый свитер, потом футболка и даже трусы.
Веста, увидев родной дом, воскресла и поскакала к подружкам хвастаться своими приключениями.
Злая Крыса же еле выползла у меня из-за пазухи, на полусогнутых уковыляла в коробку и там рухнула. Ее не соблазнило ни детское пюре, ни кусочек хурмы, ни куриный хрящик. Она глядела на меня, как партизан на фашистов: «Ладно, гады, вы меня поймали, но, как ни пытайте, Я ВАМ НИЧЕГО НЕ СКАЖУ!»
Пришлось тем же вечером отвозить ее к хозяйке, во избежание необратимой душевной травмы.
Через неделю я снова зашла к Лизе. Крысы радостно высыпали гостье навстречу, и только Злая Крыса пристально посмотрела мне в глаза, отвернулась и ушла в гамак.
— Крыса!!! — горестно возопила я, зазывно скребя по решетке. — Как же я без тебя?!
Крыса безмолвно сидела в гамаке и показывала мне fuck хвостом.
Я почувствовала себя осиротевшей.
P.S. Стресс вызывает у крыс моментальное расстройство кишечника — чем сильнее волнение, тем жиже и пахучее. В спокойной обстановке (например, во время прогулки или сидя у хозяина на плече) взрослая воспитанная крыса может терпеть до лотка несколько часов.