Армейцы с автозаправки уехать не успели, но судя по всему, когда мы подъехали - как раз собирались. Но тут объявились мы. Подъехали к БМП, выбрались, представились, познакомились с 'аборигенами'. Оказалось - офицеры и контрактники доблестной Четвертой Гвардейской, Краснознаменной, Ордена Ленина, Кантемировской танковой дивизии. К желанию обменяться информацией кантемировцы отнеслись с полным пониманием. Военные, они, на самом деле вовсе не такие тупезни, какими их зачастую и, совершенно необоснованно, считают гражданские. Они даже если не знают старую фразу: 'Кто владеет информацией - тот владеет миром', и не в курсе, кто именно ее произнес, то интуитивно с такой постановкой вопроса согласны. И то верно, на кой вот этому, заросшему длинной, но редкой рыжеватой щетиной старшине-контрактнику знать того же самого миллиардера Ротшильда? Он ему что, близкий родственник? Специально для него в Боевом уставе, который, кстати, далеко не самые глупые люди в свое время сочиняли, то же самое прописано, пусть и слегка другими словами. Ага, то самое 'Разведка ведется непрерывно...' Что, скажете, есть большая разница? Вот и я говорю - те же яйца, только в профиль. По словам командовавшего тут майора - они на этой заправке со второго дня стояли. Сначала просто порядок поддерживали, бензином всех заливали и изредка подбредающих из Солнечногорска мертвяков отстреливали. Потом еще и оружие раздавали. Сперва службу несли, так сказать, смешанным составом, позже, когда бОльшая часть 'срочников', подобно нашим таманцам, рванула по домам - остались одни офицеры и контрактники. А вчера в обед, когда стало окончательно ясно, что из Москвы выбираются уже не тысячи, и даже не сотни, а считанные единицы, они получили приказ ждать еще сутки, потом сворачиваться и возвращаться в ППД дивизии под Наро-Фоминск.

  - Что, вообще прорвавшихся не было? - хмуро интересуется у рыжего 'контраса' Солоха.

  - Сегодня с самого утра - четыре машины всего, - отмахивается тот в ответ.

  М-да, по сравнению с теми многокилометровыми 'хвостами' едва ползущих пробок, что мы видели всего несколько дней назад на Варшавке и Ярославке - даже не капля в море. Вообще ничто.

  - А это, кстати, ваша работа? - я указываю глазами на слегка покачиваемое теплым весенним ветерком тело на фонарном столбе.

  - Не совсем, - слегка морщится майор, теребя мочку уха. - Совместное, можно сказать, творчество. Вешали мы, а вот взяли эту суку 'партизаны'...

  - Кто? - удивленно переспрашиваю я.

  - Да есть тут команда одна. Кто такие - не понятно. Сами только отшучиваются, партизаны, мол, народные мстители. Экипированы, конечно, серьезно. И 'снаряга' новая, деловая, и оружие - как с выставки, все в 'рельсах', оптика-коллиматоры-целеуказатели - все дела, и машины - хана всему, хоть в джип-шоу на них... Но не из наших, да и не из ваших, пожалуй. И к 'Большому Брату', думаю, никакого отношения не имеют.

  - С чего решил? - история про 'народных мстителей' меня заинтересовала.

  - Да девчонок у них в группе много. Как минимум - четыре, причем две - совсем на вид соплюхи, школьницы. Но стреляют - дай дорогу. Они тут с нашим руководством что-то вроде джентльменского соглашения заключили: мы им автоматы и патронов к ним подогнали, а они - несколько дней по Солнечногорску круги наматывали, мертвецов отстреливали, да людей, в домах заблокированных, выводили. Через нас несколько десятков ими спасенных прошло, почти все про них рассказывали. А потом они это дерьмо, - майор сплюнул на грязный асфальт, искоса зыркнув на повешенного, - притащили. Их там целая стайка сбилась, шакалов, мать их за ногу. Беспределили по полной программе, несколько человек застрелили, просто так - развлекались. Женщин насиловали и убивали. Короче, та еще погань...

  - А про 'подвиги'-то их откуда узнали? Свидетели?

  - Да сам, гаденыш, 'раскололся'. Сначала под дурака косить пытался, но когда наш Абрек, - майор кивнул на рыжего контрактника, - свой трофейный 'ухорез' достал - лопнул до самой жопы и запел, как канарейка.

  - Так вы ему что, на самом деле, что ли яйца отчекрыжили? - изумленно тянет Тимур.

  - Не, брезгливый я, об такое дерьмище мараться, - скривился названный Абреком 'контрас'. - так, попугал немного, пару раз по брюху ширкнул, только кожу и рассек, чтоб кровь пошла... А он тут же и обоссался и обхезался. Герой, сука. Только против баб да безоружных воевать горазды были, твари.

  С обсуждения повешенного бандита и поймавших его 'партизан', которые, как я понял со слов майора, подались в то самое 'Пламя' из которого мы только что приехали (интересные, все же, ребятишки, надо бы попробовать найти их, да пообщаться), перешли к вопросам практическим и более приземленным. Я взял у майора частоты, на которых можно будет установить связь со штабом дивизии в Наре и клятвенно пообещал передать его своему командованию. Хотя, думается мне, наши отцы-командиры давно уже и без нас состыковались. Впрочем, это нам не так уж важно. Наше дело маленькое - наладить контакты на своем уровне, а дальше: 'Пусть лошадь думает, у нее голова большая'. Мы же свое дело сделали честно.

  В общем, проболтали мы с кантемировцами не меньше часа. Потом из железной утробы БМП высунулась чумазая физиономия мехвода, который позвал майора и протянул ему подключенный к ТПУ шлемофон.

  - Простите парни, - с ходу взял быка за рога тот, вернув 'говорящую шапку' и подойдя к нам, - но нам пора. Труба зовет, и все такое. Не обессудьте...

  - Да ладно, чего уж там, - понимающе хмыкнул я. - Сами погоны носим, все понимаем. Удачи!

  Тепло распрощавшись с нами, гвардейцы забрались под броню и 'бэха', рыкнув движком и плюнув солярным выхлопом, зашлепала траками по асфальту в сторону Кольцевой, быстро набирая скорость.

  - Все, орлы, гвардия отчалила, пора и нам честь знать. Пока до 'Пламени' доберемся, пока все их бумажки оформим, глядишь - и 'играющий тренер' Пантелеев со своего выезда вернется.

  Пантелеева нам все-таки пришлось подождать, пусть и совсем недолго. Руливший на КПП старлей как раз успел вписать наши данные в толстый прошитый журнал с пронумерованными страницами и вручить нам по временному пропуску - явно в типографии отпечатанному небольшому листочку плохонькой сероватой бумаги. Приглядевшись к мелкому, почти неразличимому тексту в правом нижнем углу, я выяснил, что отпечатаны эти 'мандаты' типографией Министерства обороны Союза Советских Социалистических Республик еще в семьдесят девятом году тиражом аж в один миллион экземпляров. Да уж, крепка была Совецка власть! А я ведь говорил, что в армейских закромах, если хорошенько поискать, еще и не такое найти можно. Один мой старый друг служивший еще при Союзе в Закавказье, в теплой беседе под пивко поведал о штабелях хранящихся на тамошних складах казачьих шашек и кавалерийских седел. И, знаете, несмотря на некоторую степень алкогольного опьянения как рассказчика, так и слушателя, я ему почему-то безоговорочно поверил. Во-первых, друг - из тех людей, что в склонности к пустопорожнему трепу не замечены, а во-вторых... А во-вторых, наглядное подтверждение я сейчас в руках держу: расходный, копеечный бланк, что почти тридцать лет назад отпечатан был и вполне себе в обращении до сих пор.

  Едва выйдя из 'караулки' мы услышали пока еще совсем тихое, но уже вполне отчетливое завывание доброй пары десятков двигателей. Звук, знакомый до боли по кавказским командировкам - идет большая колонна.

  - Вот и Пантелеев возвращается, - мотнул головой в направлении ворот спецназовский 'прапор'. - Вы УАЗ свой чуть к забору подвиньте, а как колонна пройдет - в хвост пристраивайтесь. Они на склады пойдут сейчас, там плац здоровенный, как встанут - грузовики, думаю, под разгрузку пойдут, а наши все на 'броне' останутся. Вот возле 'бэтров' Пантелеева и ловите. Здоровенный такой мужик, тебя, конечно, пониже, но в плечах как бы не шире. И бритый наголо, как Котовский. В крайнем случае, у любого с 'брони' спросите - покажут.

  Поблагодарив прапорщика за совет, мы рассаживаемся в машину, а когда длинная вереница из полутора десятков зеленых армейских тентованных 'Уралов' и 'Камазов', сопровождаемых пятью бронетранспортерами-'восьмидесятками', неспешно закатывает через ворота и уходит куда-то вглубь территории учебного центра - едем следом.

  Сразу поговорить с подполковником, которого я и без чьих-то подсказок сразу узнал по описанию, нам не удалось. Он, похоже, на головном БТР ехал, и к тому моменту, как мы вслед за замыкающим бронетранспортером на плац перед складами выкатили и из припаркованного УАЗа вылезли, его уже перехватил какой-то парень, с которым Пантелеев сейчас оживленно и, по лицам видно, вполне дружески беседовал. Не мешать же людям - не вежливо это...Собеседник подполковника, кстати, меня тоже заинтересовал. На вид - ничего в данных обстоятельствах и в этом месте необычного: высокий, худощавый, но крепкий, широкоплечий, с короткой стрижкой, одет в новенькую 'горку'. Среди бойцов в 'Пламени' сейчас таких - двенадцать на дюжину. Зато вот автомат его... Насколько мне отсюда видно - изначально это был обычный АКМ, но вот сейчас... Как-то сразу сами собой вспомнились 'народные мстители', про которых кантемировский майор рассказывал - столько на тот автомат было понакручено и понавешано. Нет, не подумайте плохого, это я в хорошем смысле. Так сказать, в приступе белой зависти. Сам уже давно на такой 'обвес' для автомата слюни пускаю, да только уж очень дорого - не по карману было. Короче, что-то мне подсказывает, что это один из тех самых 'партизан', не исключено даже, что их старший.

  - Стой, руки вверх, стрелять буду! - раздается вдруг у меня за спиной. - Борисяныч, глазам своим не верю, ты ли это?

  - Оба-на, - оборачиваюсь я на голос. - Митяй! А твоя светлость тут какими судьбами?

  После крепкого рукопожатия мы обнялись, похлопывая друг друга по плечам.

  - Аккуратнее, ведмедь, помнешь меня, маленького, - делано кряхтит Димка, прозванный за 'субтильное и хрупкое' телосложение Бульдозером. - Закабанел-то как. Толстеешь брат, толстеешь.

  - Хорош меня кошмарить, - широко ухмыляюсь я в ответ. - Типун тебе на язык, 'толстею'. И так скоро турник подо мной гнуться будет.

  - А я о чем? - легонько тычет меня могучим кулачищем в плечо тот.

  С командиром взвода подольского ОМОН лейтенантом Димой Марковым мы знакомы еще с тех времен, когда я был сержантом, а он - прапорщиком. В общем, очень много лет знакомы. Отличный парень, правильный. И надежный, как скала. И такой же крепкий. В ОМОНе вообще дохликов как-то не водится, народ весь физически развитый и тренированный, поэтому, чтобы заработать прозвище Бульдозер - нужно очень постараться выделиться на общем фоне. Диме это удалось

  - Нет, Митрий, я серьезно, тебя каким ветром сюда занесло?

  - Попутным, Боря, попутным, - смурнеет лицом старый товарищ. - И не меня одного. Нас тут почти полный взвод, да плюс семьи.

  - Это как так?

  - Да вот так, - совсем помрачнел Дмитрий. - Мы же к Москве поближе, чем вы. Ну, и киданули нас туда немного раньше, когда еще почти ничего толком не понятно было... В общем были 'двухсотые'... Много... Считай, почти целый взвод потеряли исключительно по начальственной дурости: вызвали, как на массовые беспорядки. С одними спецсредствами, без оружия.

  - Я знаю кого?

  Дима кивает.

  - Подопригора, Буянов, Снежик...

  - Твою-то мать!

  - Вот-вот, - продолжает он. - Что в Отряде делалось - лучше и не представлять: бабы воют, дети плачут, бойцы ходят злые, как черти... А тут еще Шрама занесло, как старый 'Жигуль' по гололеду...

  - Серьезно занесло?

  - Ай, не спрашивай, - Бульдозер только отмахивается. - Почти до взаимного мордобоя. Их с тезкой моим, Димкой Моисеевым еле растащили, а то б, думаю, они друг другу кадыки повыдирали.

  Что да, то да, характер у командира подольского Отряда полковника Шрамко ангельским никогда не был. Резковат мужик, порой до излишней грубости. Но чтоб в такой ситуации так раздуть конфликт с собственными подчиненными, что собственный заместитель на тебя с кулаками бросился - этого я от Шрамко не ожидал. Знаю я подполковника Моисеева, он ведь спокойный, как танк, его из себя вывести - это ж очень постараться нужно. Смотрю, у Шрама получилось.

  - И что теперь?

  - Да ничего. Все, кто Дмитрия поддержал, собрали оружие и 'сбрую', оседлали две 'коробки', семьи в два 'Урала', тех, что для перевозки личного состава, усадили и - 'Адиос, мучачас! До свиданья, девочки!'. Сначала думали тут, неподалеку, в Хлебникове, одну 'жирную' оптовую базу под себя подмять и на ней забазироваться, но там серьезная банда засесть успела - сами могли не управиться, а семьями рисковать - желающих нету. А тут 'летучим мышам' та же идея в голову пришла, вот мы и присоединились. Сам знаешь, большой компанией - оно веселее. А вы тут какими судьбами? Неужели тоже проблемы?

  - Нет, Мить, у нас все гораздо спокойнее, хотя, без потерь тоже не обошлось. А тут мы по делу - одного очень нужного здешнему начальству человечка из Посада привезли и так, чисто в познавательных целях, что почем, уточнить. Почти что дипломатическая миссия, можно сказать, разглядываем, вынюхиваем и контакты наводим.

  - Тоже дело нужное, - с понимающим видом кивает Дима. - А тут, на складах, чего разведываете?

  - Подполковника Пантелеева ищем, как раз с целью потрепаться за жизнь в целом и оперативную обстановку в округе, в частности.

  - Так вон же он стоит, - Марков машет рукой в сторону все еще беседующих лысого здоровяка и парня с понтовым автоматом.

  - А то я сам не вижу, - скептически фыркаю я в ответ. - Только он сейчас, как видишь, занят. А в разговор незнакомых людей влезать - невежливо. Да и впечатление у них о себе можно создать не лучшее, решат сходу, что хамоватый наглец. Не, лучше я обожду малость.

  - Ну, ты погляди-ка! Борисян, да ты, гляжу, прям психолог...

  - Угу, стихийный, блин, доморощенный. Приходится, Мить. Люди-то, они разные, особенно сейчас. Это раньше: 'ксивой' сверканул - и все с тобой общаются, пусть, порой, и сквозь зубы. А теперь всем на любые 'корочки' плевать с высокой колокольни...

  - Это точно, - согласно мотнул головой Дмитрий. - Я тут с 'мышами' немного пообщаться успел... Так они говорят, несколько дней назад вот этот самый Пантелеев на Международном шоссе вице-премьера грохнул собственноручно. Тот, видать, по старой памяти поборзеть решил: мигалку врубил, 'крякалку'... Ну, ты сам понимаешь, Репин, картина маслом: 'Разбежались, холопы, барин едет!'...

  - И что?

  - И все, Боря. Так, говорят, и валяется его крутой 'членовоз' в кювете, вместе с 'геликом' охраны. А самого вице и свиту да охрану его, наверное, давно уже по косточкам мертвяки растащили...

  - Нормально так... Нет, дело понятное - накипело у людей в адрес 'слуг народа'... Но вот охрану, на мой взгляд - зря. Там тоже люди разные, как мне кажется. Не все ж скурвившиеся.

  - Ну, не знаю, - чешет коротко стриженный затылок Митяй, - Может, тут ты и прав, но, как один не самый глупый человек говорил: 'Даже не стой рядом с пидорасами'. Так что, если и были среди тех охранников нормальные люди, то попали они под замес чисто до кучи. Если ты хороший, честный и правильный - зачем на какого-нибудь ублюдка ишачишь? Зачем деньги у него берешь?

  - Эк тебя занесло, Митрий! Знаешь, по мнению некоторых - и мы с тобой, получается, ничуть не лучше, раз правительство защищаем, а не на всяких 'Маршах несогласных' с плакатами прыгаем и зарплату от того же правительства получать не гнушаемся.

  - Ты, Борян, не путай. Мы не правительство, которое только на моей памяти, при моей службе, менялось уже трижды, защищаем, а закон. Может, и не всегда совершенный, но даже такой закон - лучше, чем его полное отсутствие, или какие-нибудь шариатские суды, мать их. А недовольных чем-то, их при любой власти хватает... Все время кто-то где-то против чего-то протестует. И всегда уверен, что он - герой и 'борец с системой', а вокруг - либо верные соратники, либо лютые вороги, либо серое и ни черта не отдупляющее 'быдло', которое и за людей-то не считает. Как по мне, так прежде чем что-то рушить, неплохо бы подумать: а сможешь ли ты на обломках что-то путное построить, или так и останешься никому не нужным, грязным и голодным бомжом на руинах?.. А главное, - Дима глубоко вздохнул и махнул рукой, - Кому это все теперь интересно? Сейчас у всех совсем другие проблемы. Кстати, Пантелеев как раз освободился, давай, дуй к нему, пока его кто другой не перехватил. Потом поболтаем еще.

  Начальник разведки 'Пламени' мне понравился сразу. Знаете, бывают такие офицеры, на которых только глянешь - и сразу видно: 'Слуга царю, отец солдатам'. Своего подчиненного перед вышестоящим начальством защищать, несмотря ни на что, будет до последнего, но если тот на самом деле накосячил, потом, один на один, в тесном, так сказать, семейном кругу... Когда я срочную в разведроте служил, у нас в бригаде такой же был.

  Как сейчас помню, приключился у меня один 'залетец'... Ну, не суть. В общем, в штабной палатке наш Новгородский ревел раненым буйволом, доказывая, что я - лучший из людей, рожденных под этим Солнцем, что все произошедшее - коварные происки моих недоброжелателей, я не виноват, меня подставили... И ведь доказал! Зато пятнадцатью минутами позже, в своей палатке, натягивая на свои лапищи рукопашные накладки, он тихим и ровным проникновенным голосом, словно рассказывая мне большой секрет, сказал: 'Грошев-на, сволочь ты этакая, я ни одного из своих бойцов вот уже двенадцать лет как пальцем не тронул. Но тебя, паскуда-на, я сейчас убью'. Не буду врать, бил серьезно, понятно, без цели убить или покалечить, но от души. И больше к упоротому мною 'косяку' он даже на словах не возвращался ни разу. Провинился - искупил - забыли. А главное - все только среди своих. 'Что происходит в разведроте, в разведроте и остается'.

   Так вот, думается мне, что майор Новгородский с подполковником Пантелеевым прекрасно бы поладили.

  - Здравия желаю, товарищ полковник.

  - И тебе не хворать, боец-на...

  Заметив поневоле расплывшуюся по моей физиономии глупую ухмылку, Пантелеев слегка набычился.

  - Извините, тащ полковник, просто у меня один старый хороший знакомец в такой же манере выражался. Такой же бывший матершинник. Вас услышал - его вспомнил. Один в один, даже голоса похожи чем-то. Вот и не удержался.

  - А, тогда понятно-на. Знакомца-то как звали?

  - Петр Дмитриевич Новгородский. Майор, начальник...

  - ... разведки в Софринской бригаде был. Помню-на, хороший мужик. Пересекались с ним в девяносто пятом под Самашками. Был там?

  - Так точно, был, только вас, уж извините, не помню.

  - Ну, ты, боец, юморист-на, - широко улыбнулся, сверкнув ровными зубами, Пантелеев. - Да тебе тогда, не то, что видеть, тебе знать о том, что я в природе существую-на, не положено было!

  - Ну, так уж прямо и не положено, - как-то враз стало обидно мне за свою службу. - Позывной 'Вега'?

  - Ого, - в глазах подполковника мелькает уважение. - В курсе?

  - Если честно - то практически нет, - не стал врать я. - Один-единственный раз выдвигались ночью взводом на обеспечение выхода группы с таким позывным. С приказом, в случае каких-либо проблем сдохнуть, но идущий за вами 'хвост' если не обрубить, то на себя оттянуть и связать боем.

  - И как-на? - Пантелеев явно заинтересовался.

  - Да никак, собственно, - я только руками развел. - Не только 'хвост', но и саму 'Вегу' так и не увидели.

  - Так я и говорю-на - не положено было, - снова расплылся в улыбке он и протянул для пожатия широкую ладонь. - Подполковник Пантелеев, спецназ ГРУ.

  - Прапорщик Грошев, Посадский ОМОН.

  - А, так это ты, кажется, нам должен был сегодня какое-то биологическое светило-на привезти?

  - И привез уже, и сдал под опись с рук на руки какому-то растрепанному и упитанному юноше неполных сорока лет. Роману, кажется.

  - Что сказать? Молоток-на! Нам тут этот самый ваш Скуратович со всей его 'научной бандой' очень даже пригодиться может-на. А ко мне ты по какому поводу?

  - Так, собственно, по профильному, тащ полковник. Мне командир Отряда поставил задачу - как можно больше о происходящем вокруг выяснить. Кто, где, что, да как? Кто чем дышит и от кого чего ожидать можно. Вот я и прикинул, что лучше вас в 'Пламени' окружающую обстановку никто не знает. Решил обратиться за помощью. Не поделитесь информацией?

  - А чего б не поделиться? Дело нужное-на. Опять же, ты мне про ваши тамошние расклады расскажешь, взаимообразно-на, баш на баш. Эх, жаль, Серега-на ушел. Ему б тоже послушать не помешало. Он тоже такой-на, любознательный.

  - Серега, это который с таким деловым автоматом? - я решаю проверить свою догадку насчет возможного 'партизана'. - Из ваших?

  - Ага, он. А вот по пункту два - ошибочка-на. Серега у нас военный в дальнем прошлом. А сейчас так - партизанит помаленьку. Сам по себе мальчик-на, свой собственный.

  - Это не про него мне кантимировцы на АЗС возле Солнечногорска страшные байки травили?

  - Если страшные-на, - Пантелеев хмыкает. - Значит - точно про него. Ладно, пошли-ка ко мне в штаб-на, там и поболтаем. Обстоятельно, с картой и с горячим чаем. Не против?

  - Если с чаем, тащ полковник, то только 'за'.

  - Молодец-на, коли 'за'. Не доверяю я людям, которые от угощения отказываются. Пошли тогда.

  - Тащ полковник, а чего идти-то? У меня тут транспорт. В нем, правда, еще трое гавриков, но мы их на заднее сиденье утрамбуем, а уважаемого офицера на переднем пассажирском разместим. Гаврики те, кстати, от угощения тоже не отказываются...

  Пантелеев только хохотнул в ответ и махнул рукой, давай, мол, веди к своему транспорту.