Надо ли говорить, что я взлетела в свою спальню за доли секунды.

Сначала я увидела Кешу. Он плюхнулся в моё французское кресло, и беззвучно хохотал. Одна его рука с пистолетом расслабленно висела, почти доставав пол. Другой он указывал на письменный стол. Рядом с Кешей сидела обалдевшая Скарлетта и в растерянности наблюдала за действом, развернувшемся на добротном, резном, красного дерева, столе.

– Что вы делаете в моём доме, Дора? – как можно строже произнесла я.

Всклокоченная, окрашенная в блондинку, врачиха в короткой юбке в обтяжку на толстенькой фигурке, одной рукой вцепилась в известную уже нам коробку «ЭНЖеЛОН». Коробку я вчера оставила на столе около компьютера, когда просматривала диск с записью передачи профессора Красильникова. На коробке сидела Тусечка и пыталась наброситься на врачихину руку, которой та держалась за добычу.

Другой, свободной рукой, Дора пыталась смахнуть крысу, но Туська успевала реагировать и отпрыгивать, едва рука приближалась к крысиному туловищу.

– Уберите зверюгу, – закричала на меня Дора. – Развели тут крыс. На приличных людей нападают. Я на вас жаловаться буду.

– Что вы делаете в моем доме, Дора? – еще более строго повторила вопрос я. – Как вы сюда попали?

Я уже знала, как сюда попала Дора, и, глядя на её объемные формы, обтянутые юбкой, узкой не по размеру, уже пожалела свою лестницу, которая должна была выдержать это плотненькое тельце, забирающееся в мою спальню через балкон.

Дора на секунду подняла на меня озлобленный взгляд и сообщила:

– Ты хотела украсть сокровище. Это моё богатство, – и опять переключилась на крысу.

Мне показалось, что Туська думает, будто бы с ней балуются, и продолжала игру «поймай мою руку».

– Очнитесь, Дора, это коробка из-под духов. Где вы видите сокровище? – Я повысила голос ещё на половину тона.

– Там, внутри, – глаза Доры подозрительно горели, и я подумала, что тут нужен не Кеша с пистолетом, а врач в белом халате, – спрятан клад. Я слышала, это говорила Валька подохшему Терентию, перед тем, как я её задушила.

Я услышала, что Кеша вскочил с кресла, Скарлетта, видимо, последовала за ним.

Я нащупала в кармане телефон и привычным движением попыталась включить кнопку диктофона:

– Так это Вы все-таки задушили Валентину?

– Ну, да, я, – как будто на автомате говорила Дора, нацеливаясь прибить крысу подвернувшейся под руку книгой. Туська веселилась все больше, высоко подпрыгнула и увернулась. Дора ещё раз прицелилась в Туську лежащим на столе пеналом и продолжила. – Они всю ночь с Терентием орали про этот клад. И про коробку эту. Я поняла, что в коробке богатство. Решила расспросить Вальку, но она порола чушь про какое-то козье молоко. Пришлось её задушить.

Я уже поняла что произошло. Дора видела, как Ирка спихнула с обрыва Терентия, приняла бедную Глашу за Валентину и решила выпытать, где лежит злополучная коробка, потому что решила, будто там есть что-то ценное.

– Так, а руки, зачем отрезала?! – рявкнула я.

Злющая Дора еще раз попыталась бахнуть Туську книгой. Туська прыгнула вверх, книга пролетела мимо.

– Я отрезала, потому что она вцепилась в меня когтями, поцарапала. И под ногтями могла остаться моя кожа. До первой экспертизы.

– А зачем отрезала голову?

– Чтобы не видно было на шее следов от моих пальцев.

Я вспомнила, что Дора имела, пусть и формальное, но отношение к медицине. Но продолжала спрашивать, сделав за спиной Кеше знак, чтобы он замер, пока я вытаскиваю из Доры признание:

– Голову человеку отрезать не так легко.

– Я и твою сейчас отрежу, если не отдашь коробку, – рычала Дора, но я не поняла, это она сказала мне или Туське. Крыса, кажется, поняла, что с ней не играют, и я боялась, что вцепится Доре в волосы еще до того, как та успеет признаться. – Мне это легко. Я пять лет работала в морге и помогала делать вскрытия.

Дора сказал все, что было нужно, пора было спасать Туську. Крыса явно заняла боевую позу.

– Так, хватит!

Я подошла, быстро одной рукой схватила Туську, а правой коробку «ЭНЖеЛОН», и тут же двинула коробкой Дору по лбу:

– Остынь. Пришла в гости – веди себя как следует.

Дора бросилась на меня:

– Отдай, это моя коробка!

– Это коробка Валентины!

– Вальки больше нет. Она умерла. Мертвецам не нужны клады!

– Заключенным – тем более! – оборвала убийцу я.

Кеша, к счастью, больше не стал ждать и направил на Дору пистолет:

– Поднимите руки, Дора, вы арестованы, – жестко приказал он врачихе. И быстро застегнул на запястьях откуда-то взявшиеся наручники.

– Тики-тики-тики, – пожаловалась Туська, которая быстро залезла на плечо и спряталась в кофте. Я перевела дух.

– Так, значит, полковник Грачёв нас обманул, – предположила я. – Не стали менты вести полноценное расследование. Они попросту выбили из уголовников признание в том, чего те не делали. Не убивали беглые Глашу. Глашу убила потерявшая рассудок Дора. Замела, как она думала, следы. И сидела она в Кручихе потому, что надеялась найти эту коробку в доме. Но тут приехали мы.

А потом она увидела, что я нашла коробку, вот и решила забраться в мой дом и заполучить это сокровище. Я покрутила в руках кусок крашеного картона. Что с людьми делает страсть к деньгам? Ну, напрочь сносит голову.

Остальное не трудно было понять. После допроса Дору отпустили, но она не поехала в областной центр. Осталась в посёлке и выяснила, где живу. Чтобы при случае забраться в дом и украсть эту злополучную коробку. И вот, забралась. Какой ужас, она могла убить мою крысу.

Когда с Иннокентием и Дорой мы спустились вниз, полиция уже приехала за Иркой. Поэтому забрали сразу обеих.

Проходя мимо Валентины и Терентия, Дора, как будто, не узнала их. Она вращала сумасшедшими глазищами и быстро приговаривала:

– Я вам так этого не спущу. Я буду жаловаться. Вы украли у Доры её жизнь. Отдайте!

Терентий проводил арестованную врачиху взглядом и только когда обеих задержанных увели, спросил у меня:

– Вы не знаете, Капитолина, что она имела ввиду? О чем сейчас бормотала Дора?

– Она искала эту коробку, – я показала всем футляр ЭНЖеЛОНа и передала коробку хозяйке. Может, Валентина Яковлевна знает, почему?

Валентина взяла коробку и попросила подать ей канцелярский нож. Володька сбегал в кабинет, быстро вернулся с ножом. Валентина аккуратно отпорола подкладку у футляра и вытащила явно видавший виды, потрепанный листок бумаги:

– Наверное, из-за этого. – она протянула бумагу мне, – Это карта мест, где может быть спрятан знаменитый клад Галучевых. Дора, видимо, слышала, как мы обсуждали с Терентием. Но если бы эта женщина даже завладела картой, она бы не смогла воспользоваться. На карте изображено имение Галучевых таким, каким оно было в 1916 году. Здесь идет привязка к объектам, которых давно уже нет в помине. Существует ещё одна карта, привязанная к рельефу с подробным описанием местонахождения зарытых сокровищ. Но мы пока её не нашли.

И вы так просто зашили ценный документ в футляр? – удивилась я.

– Нет, конечно, у нас есть копии и отцифрованный вариант карты. Хотя, Терентий Павлович не считает, что документ так важен. Он вообще относится к истории про клад, как к красивой легенде, которая всего-то и может, что привлечь дополнительного туриста. Но я бы, на досуге, покопалась.

– Судя по ажитажу, не вы одна, – заметил Вовка, намекая на только что уведенных Ирину и Дору. Люди-то всерьёз с ума сходят. Да, деньги – страшная сила – философски резюмировал мой муж.

– Ну, знаете, – ответил Терентий Павлович. – За многие годы работы с деньгами, причем, с очень большими, я много чего насмотрелся. И пришёл к выводу, что не деньги вызывают ажиотаж. А люди. Деньги просто подсвечивают и усиливают человеческие качества. Если человек порядочен, то деньги для него инструмент и способ помочь другим людям. А если человек – с душком или гнильцой. То деньги так усилят патологию и деградацию личности, что кончиться может всё очень печально.

Прежде всего, как мы видим, для самого человека.