Еще одним центром силы, на этот раз в исламском мире, в мире Ближнего Востока, была Османская империя, также павшая по итогам Первой мировой войны и поглощенная революцией. Оттоманская Порта, в силу своего исторического развития, в силу экспансии, была самым европейским из ближневосточных государств, впрочем, оставшись таковым и в свой республиканский период. Поэтому очень многое в политике, да и в социальном укладе было позаимствовано турками именно из европейского цивилизационного кода и вплетено в типичную ближневосточную ментальность. В том числе, кстати, и колониализм, и расширение пространств, подконтрольных империи, и в целом устремление на Запад и интеграция именно с западным сообществом. Впрочем, Османы не забывали и про Восток.

Османская империя при этом, равно как и Балканский регион в Европе, была логистическим узлом между Востоком и Западом, а также центром политического влияния и военной силы. Естественно, Первая мировая не могла не затронуть Турцию, при этом самым непосредственным образом. А перманентное соперничество с Российской империей во многом определило, на чьей стороне будет выступать Порта в Первой мировой войне.

Впрочем, чтобы оценить роль Османской империи и в дальнейшем Кемалистской республики, которой она стала, нужно в очередной раз посмотреть в прошлое и увидеть, какое место в глобальном геополитическом устройстве занимала Османская империя и насколько плотно сферы влияния Турции соприкасались (а часто и пересекались) с подконтрольными территориями западных колониальных держав.

Впрочем, в межвоенный период свою важную роль сыграли и другие центры силы Ближнего Востока, такие, например, как Иран, Сирия, Египет, Ливия и другие. Но, так или иначе, они все находились в сфере влияния Турции. Что характерно, на сегодняшний день Турция пытается в той или иной мере удержать и расширить это влияние. И, в общем-то, эта идеологическая и политическая экспансия уходит своими корнями именно в тот исторический период.

 

1. Империя османов в международной политике

Долгий путь Османской империи к статусу мировой державы начался в XIV с Анталии, из одного из «удельных княжеств», или «бейликов», которым управлял Осман I, основатель династии.

Осман I начал расширять территории своего бейлика, постепенно продвигаясь к границам Византийской империи, переживавшей в ту пору затяжной кризис, плавно переходящий в эпоху тотального упадка. Ту же политику экспансии продолжили и его потомки. Важной особенностью этого нового политического образования было создание правительства, или «дивана», отдельного органа управления, в который изначально входили пресловутые старейшины бейликов, или беи, и которое в итоге превратилось в Порту, полноценное правительство Османской империи.

Потомки же Османа пошли на северо-запад, и покорили сначала ряд регионов Средиземноморья, а затем взяли под контроль и Балканы. С этого момента, собственно, и начинается история интеграции Османской империи в европейское пространство. Интеграция эта, понятным образом, была в первую очередь военной, а потом уже и дипломатической.

К середине XV века под натиском Османов пала Византия, что позволило новой империи считать себя преемницей Второго Рима, а в то время это давало определенный статус среди европейских держав. Веком позже французский исследователь Жан Боден так охарактеризовал это преемство: «Предъявлять права на титул абсолютного правителя может лишь османский султан. Только он законно может претендовать на титул преемника Римского императора».

Примерно в то же время начинаются и первые серьезные конфликты между Османской империей и Русью. Крымское ханство, которое изначально было территорией Золотой Орды, в 1478 году становится вассалитетом Оттоманской Порты. Поскольку Крымское ханство жило постоянными набегами и экспансией, то в 1571 году крымские татары пошли на Русь и сожгли Москву. Правда, уже через год Ивану Грозному удалось остановить эту экспансию победой в битве при Молодях. Но именно в ту эпоху сложилось особое отношение турок к российским южным границам, и это отношение породит целую серию русско-турецких войн в будущем, а также перманентное противостояние двух империй фактически до их распада.

Параллельно, в том же 1571 году, османы потерпели поражение в морском сражении при Лпанто, что «развернуло» экспансию Порты в сторону Северной Африки. Безудержная экспансия османов в Европу была окончательно остановлена только в битве за Вену в 1683 году, когда войска Священной лиги нанесли поражение войскам Османской империи и примкнувшим к ней Трансильвании, Валахии и Молдавскому княжеству.

У Российской империи, понятным образом, были свои интересы в Причерноморье и в Крыму. В 1739 году началась русско-турецкая война, которая закончилась Белградским мирным договором, фактически сохранявшим статус-кво для воюющих сторон. Однако Россия все же получила Крым и выход в Черное море после подписания Кючук-Кайнарджийского мирного договора 1774 года, завершившего первую русско-турецкую кампанию императрицы Екатерины II. Согласно договору, Крымское ханство признавалось независимым как от османов, так и от России. Но уже в 1783 году независимость Крымского ханства была аннулирована в рамках подписания «Акта о мире, торговле и границах обоих государств». Этот договор еще дальше отодвинул границы Оcманской империи и позволил России не только выйти в Черное море, но и усилить влияние на Балканский регион.

Османская же империя после заключения Белградского мирного договора запустила программу всесторонних реформ. В частности, с этого момента в Турции появились высшие учебные заведения. В некоторых из них преподавали европейские специалисты. Реформу армии проводили французские советники или османские офицеры, которые ранее проходили обучение во Франции. Этому способствовал давний союз с Францией. Истоки этих отношений лежат в XV веке, когда османам понадобился союзник в Европе для сдерживания Испании и Германии при завоевании Балканских и прочих Восточно-Европейских государств, а позднее – на период затяжного противостояния с Персией.

Впрочем, реформам вооруженных сил воспротивились янычары, оказавшиеся самой консервативной частью турецкой армии. «В мае 1807 г. очередной мятеж янычар в Стамбуле положил конец внедрению “новой системы”, царствованию и самой жизни Селима III». Здесь нужно сказать несколько слов об истории янычар и о том, почему они были столь влиятельной политической силой. История этой военной структуры начинается в 1365 году, когда по приказу султана Мурада I был создан корпус янычарской пехоты. Он формировался из христианских детей и подростков, которые изымались из семей и переводились в казармы-монастыри, где воспитывались в строгих мусульманских традициях. При этом янычары считались рабами султана, фактически его персональным орудием. Они выполняли не только военные, но если потребуется, то и полицейские и карательные функции.

Начальник корпуса янычар, ага, превосходил по должности командующих других военных частей империи, избирался самими янычарами из своей среды и был одним из членов дивана, правительства империи. Иными словами, янычары, конечно, были личными рабами султана, но при этом имели определенную политическую независимость. При этом они считались военной элитой страны. И многие мусульманские народы Порты добивались, чтобы в янычарский корпус брали и их детей.

В XVI веке султан Селим I попытался устранить независимость янычар и стал назначать агу, но это привело к бунтам, в рамках которых первым, кого убивали, становился назначенный ага, поэтому все пришлось вернуть в прежнее, традиционное русло. В том же XVI, но уже при султане Сулеймане II, в янычары стали принимать мусульманских детей. Так янычары еще плотнее интегрировались в местную османскую элиту. При этом в XVIII веке им было разрешено обзаводиться семьями и заниматься ремеслами. Это (плюс сохранявшиеся политические привилегии) увеличивало их влияние и делало их самостоятельным субъектом политики. А при попытке урезать эти полномочия или в чем-то ущемить янычар возникали бунты. Например, «летом 1703 г. восстание янычар окончилось свержением с престола султана Мустафы II.

Бунт начался довольно обычно. Его зачинщиками стали несколько рот янычар, которые не пожелали выступить в назначенный поход в Грузию, сославшись на задержку в выплате жалованья. Бунтовщики, поддержанные значительной частью янычар, находившихся в городе, а также софтами (учащимися духовных школ – медресе), ремесленниками и торговцами, оказались практически хозяевами столицы.

Руководители мятежников назначили на высшие посты новых сановников, а затем послали к султану в Эдирне депутацию, потребовав выдачи ряда придворных, которых они считали повинными в расстройстве государственных дел».

С момента, когда янычарам разрешили торговлю и ремесла, началось фактическое разложение корпуса. Теперь янычаром можно было стать за взятку и при этом, пользуясь привилегиями и статусом, наладить свой бизнес. Янычары контролировали целые отрасли экономики империи, например, торговлю кофе. Все это снижало и боеспособность данных подразделений. По этой и некоторым внешним причинам турецкую армию необходимо было реформировать, существенно поразив в политических правах янычар. Например, сделав командующим не агу, а визиря. Естественно, и подобные меры привели к бунтам.

Разгромить янычар и устранить их с политической арены получилось в итоге только у султана Махмуда II. Подавление янычарского восстания было осуществлено с помощью единственной уцелевшей, реформированной по европейскому образцу части турецкой армии, артиллерийского корпуса. Историк Киреев в книге «История Турции. XX век» описывает эти события так: «15 июня 1826 г., когда началось очередное крупное восстание янычар, султан приказал верным ему войскам окружить площадь Атмеданы, где расположились мятежники. Янычары попытались вырваться из окружения, ринулись по одной из улиц навстречу наступавшим артиллеристам. Началось поголовное уничтожение всех, кто там находился. Истребление было полным.

В пятницу 16 июня 1826 г. было официально объявлено о роспуске янычарского корпуса, даже запрещалось произносить это название». Хотя, по большому счету, «распускать» было уже физически некого. Этот мятеж и его подавление, а также серия поражений в русско-турецких войнах XVIII–XIX веков подтолкнули османскую Порту к мысли о еще более масштабной модернизации, в военной, социальной и политической сфере.

Параллельно же в империи началась серия национальных восстаний, которые привели к уходу османов с Балкан. Яркой иллюстрацией тогдашнего процесса распада служит греческая революция. Во главе с русскими офицерами греческого происхождения из рода Ипсиланти, закаленными в бою с войсками Наполеона в Отечественной войне, революционеры добились независимости в 1830 году. Успех этот можно назвать весьма «двояким». Поскольку греки, оставшиеся на территории Османской империи, были существенно поражены в правах. Тем не менее на примере греческой революции видно, как европейские державы стимулировали и направляли многие национальные восстания и революции, ослаблявшие Порту.

В тот же период у Турции начались проблемы и на азиатско-африканском направлении. В 1832 году возник первый турецко-египетский конфликт. Паша Египта Мухаммед Али выступил против султана, и турецкая армия была разгромлена. Порта обратилась за помощью к европейским государствам, но те проигнорировали эту просьбу. Египетская армия, покорившая к тому моменту всю Сирию и Малую Азию, стояла в шести днях пути от Константинополя. И тут на помощь османам пришла Россия.

Российская армия создала в 1832 году плацдарм к северу от Стамбула, и тут уже европейские державы активно включились в переговорный процесс. В итоге между Египтом и Турцией был заключен Кютайский мирный договор, который, впрочем, в равной степени не устраивал обе стороны, а между Россией и Портой – Ункяр-Искелесийский договор, обязавший два государства приходить друг другу на помощь в случае войны. Также по этому договору «Россия получила наиболее выгодный для нее режим Черноморских проливов. По отдельной секретной статье султан брал на себя обязательство закрывать по требованию России Босфор и Дарданеллы для прохода военных кораблей западноевропейских держав в Черное море».

Недовольство османов и египтян заключенным мирным соглашением привело ко второй турецко-египетской войне 1839–1841 года. Фактически Египет по этому договору оставался вассалитетом Османов, а паша – просто губернатором огромной провинции с правами широкой автономии. Широта же этой автономии, в свою очередь, не устраивала Порту. Мухаммед Али в 1839 голу инициировал новое наступление, которое сначала для Египта развивалось победоносно. Кстати, на тот момент советником командующего турецкой армией был прусский офицер Гельмут Карл фон Мольтке. Поскольку Турция начала обращаться за военными специалистами к маленьким и слабым государствам Германии – таким, как Пруссия, – у которых не было заметных интересов в регионе, но которые обладали знаниями и опытом по организации армии и современными европейскими социальными технологиями. Однако командующий турецкой армии прислушивался не к советам Мольтке, а к предсказаниям астрологов. Что и определило катастрофический для Турции начальный период этой войны.

Впрочем, уже в 1840-м на территорию Турции высадились войска Великобритании, России, Франции, Австрии и Пруссии, и в 1841 году паша вынужден был капитулировать. По условиям мирного договора, он терял ранее захваченные колонии, а Египет лишался широкой автономии. По сути, Британия, Франция и Россия лишь использовали отсталость Османской империи для укрепления каждая на той территории, что им были интересны: России – Греция, Балканы, Кавказ, Крым; Англии и Франции – Северная Африка.

В самой империи наступил период «упорядочивания», или танзимата, 1839–1876 годов. Прошла еще одна волна всесторонних реформ и модернизации. В очередной раз менялось государственное и правовое устройство. Танзимат отличался своей направленностью. Если ранее реформы в империи в первую очередь касались армии, то теперь речь шла о социальных и политических преобразованиях. Концепция изменений была изложена в Гюльханейском хатт-и-шерифе, который установил равенство всех подданных перед законами империи. Ранее в Османской империи существовало несколько законодательных систем для различных социальных групп, которые делились, например, по вероисповеданию. Законодательство отдельных провинций и империи в целом также существенно различалось. Что интересно, в новом документе говорилось о том, что теперь основной закон для всех граждан империи – это нормы шариата: «C момента возникновения Османского государства благодаря его безусловной приверженности шариату султанат оставался сильным, а его народ – счастливым. Однако ввиду того, что за последние 150 лет не соблюдались шариат и законы, прежние сила и богатство обернулись бессилием и нищетой. Истина состоит в том, что страны, которые не придерживаются законов шариата, не могут оставаться на ногах, и все наши помыслы с момента восшествия на престол сосредоточились на том, чтобы поднять страну и обеспечить благополучие народу. Если принять во внимание географическое положение нашей страны, плодородие ее земли и способности народа, то при принятии необходимых мер мы с помощью Всевышнего исполним наши пожелания в течение 15 лет… В основе новых вводимых нами законов – безопасность жизни, защита чести, достоинства и имущества, упорядочение налогов, призыва в армию и срока военной службы…

…согласно шариатскому праву, нами гарантируется всему народу страны, что этими мерами по защите жизни, чести и достоинства будут пользоваться все без исключения подданные, как мусульмане, так и другие миллеты (религиозные общины)». Однако важно понимать, кто был автором этого проекта. А был им Мустафа Решид-паша, успевший к тому моменту побывать послом Турции в Англии и Франции и служивший министром иностранных дел.

А сами реформы были призваны не «вернуться к исламским устоям», а «укрепить центральную власть, предотвратить развитие национально-освободительного движения на Балканах и ослабить зависимость Порты от европейских держав путем приспособления существующего строя к нормам западноевропейской жизни».

Определенные, хотя и весьма неожиданные, результаты эти реформы все же принесли. В частности, перманентное усиление России на Балканах и в Черноморском регионе, а также жажда реванша со стороны Порты привели к началу Крымской войны.

 

2. Крымская война и турецкий национализм

«Танзимат» шел своим чередом, но во внешней политике империи ситуация оставалась неизменной. Англия и Франция противодействовали руками османов усилению России в Крыму и на Балканах.

В 1853 году началась Крымская война. Этой военной кампании посвящено огромное количество исследований. В контексте же данной работы важно понимать, что Крымская война подтолкнула империю Османов к дальнейшему реформированию политической системы, способствовала освобождению Балканских государств, а поражение России в Крымской войне в том числе способствовало крепостной реформе и целой серии социальных и политических изменений в Российской империи, а также реформе российской армии, с отменой рекрутчины сроком на 25 лет. По итогам Крымской войны в 1856 году была сформирована «Крымская система», которая позволила Порте продолжать курс на европеизацию. Путь этот, впрочем, был весьма витиеватым.

Главным идеологом европеизации Турции был Ахмед Мидхат-паша, несколько раз становившийся великим визирем, а затем ставший участником успешного заговора против султана Абдул Азиза в 1875–1876 году. На престол тогда взошел Мурад V, племянник Абдул Азиза. Этот кандидат казался наиболее либеральным и приемлемым для реформаторов, однако к моменту его воцарения с психикой у Мурада V было далеко не все в порядке. Дело в том, что Абдул Азиз подозревал и заговор против него, и участие в нем своего племянника, поэтому Мурад был помещен под постоянное наблюдение. На почве опасений за свою жизнь будущий султан пристрастился к алкоголю, а также стал параноиком. После смещения Абдул Азиза окончательно добило психику нового султана убийство экс-султана заговорщиками. А потому возглавлял Порту Мурад V всего 93 дня и был смещен 30 августа 1876 года. На престол взошел его брат, Абдул Хамид II, который не был ни сторонником реформ, ни реформатором, ни «западником». Он и начал готовить откат к абсолютизму. Однако какое-то время реформаторам еще удавалось проводить свой курс на европеизацию.

Так, 23 декабря 1876 года состоялось торжественное провозглашение Конституции империи. «Конституция определяла общую структуру государства, его органы и взаимодействие между ними, основные права и свободы граждан; таким образом, впервые было документально установлено правовое положение Османской империи. Она провозглашала в Турции конституционную монархию».

Тем не менее уже 5 февраля 1877 года Мидхат-паша был арестован и выслан с территории империи. Аналогично высланы были и другие сторонники реформ. Свобода и равноправие для христианских народов, заложенные в Конституции, были отменены. Например, не получили таких свобод болгары, и в Болгарии вспыхнуло национальное восстание, которое стало поводом к очередной русско-турецкой войне – 1877–1878 годов. В связи с этой войной был распущен и турецкий парламент, впрочем, особо возврат Турции к абсолютизму не помог. С другой стороны, новая русско-турецкая война и ее итоги стали важнейшей предпосылкой для создания Антанты, поскольку за счет Турции Британия, Франция и Россия решили ряд своих геополитических противоречий.

По условиям итогового Берлинского трактата 1878 года Россия возвращала себе утерянную в Крымской войне часть Бессарабии, присоединяла Карскую область, населенную преимущественно армянами и грузинами, и Батумскую область. Британия по итогам оккупировала Кипр, Болгария получила независимость, а Босния и Герцеговина перешли в подчинение Австро-Венгрии. Важнейшим же моментом трактата было то, что британцы получили Суэцкий канал, и теперь их не интересовало укрепление Турции в пику России, их интересы сосредоточились на Египте, в итоге оккупированном в 1882 году.

Военные поражения Османской империи вновь сделали популярной мысль об оевропеивании турецкой армии. В 1882 году в Турцию отправилась военная миссия под руководством генерала фон Кехлера, а на следующий год Абдул Хамид II пригласил в Константинополь фон дер Гольца на должность инспектора военных училищ. Впрочем, на этот период пришелся упадок Пруссии. Военспецы этого государства использовались многими странами, например, Китаем, Японией, Италией, государствами Латинской Америки. Тогда как сама Пруссия теряла свой суверенитет. При этом наем прусских специалистов позволил наладить самые тесные и конструктивные отношения между Османской империей и Германией, когда Пруссия стала ее частью.

Впрочем, именно прусским военспецам Турция в некоторой степени обязана и своей революцией. Именно в Оттоманской академии генштаба, у европейских специалистов обучался Мустафа Кемаль, позднее известный, как Кемаль Ататюрк. В 1904 году Мустафа Кемаль в чине капитана стал выпускником академии и мгновенно был сослан в Сирию за антисултанскую деятельность. Что, впрочем, этой деятельности не прекратило, и уже в 1906 году в Сирии с одним из своих друзей молодой ссыльный капитан создает «Общество “За отчизну и свободу”» с единственной целью: поднять восстание в Османской империи. Хотя основные контуры восстания не были ясно определены, у молодого Мустафы Кемаля было четкое представление о том, что такое нация, в противовес понятиям «империя» и «умма» (мусульманская община).

Вполне естественно, что националисты-революционеры Мустафы Кемаля пошли на сближение с «младотурками», той самой сосланной группой депутатов из распущенного Абдул-Хамидом II парламента. Младотурки тогда базировались в массе своей в Париже. Так сформировалась партия буржуазных националистов Турции «Единение и прогресс». Параллельно с этими процессами усиливалось внешнее давление на Порту, и вновь по линии Балкан. Британия и Россия, решив свои самые острые противоречия, договорились о защите прав населения Македонии. Судя по всему, в планах у держав было отторжение от Турции еще одной территории. И кемалисты с младотурками решили действовать незамедлительно.

 

3. Кемаль Ататюрк. Начало

Возвращение к конституционной монархии, усиление турецкого политического национализма и Мустафы Кемаля с его партией началось с македонского восстания в начале июня 1908 года. Начальник турецкого гарнизона в македонском Ресне, Ниязи-бей, ушел в горы вместе с организованным им повстанческим отрядом, за ним последовал майор турецкой армии Энвер-бей, впоследствии известный как Энвер-паша. К этим подразделениям присоединилась вся македонская армия и многочисленные отряды четников (македонских партизан). В итоге довольно скоро вся территория Македонии была охвачена революционным восстанием.

Кемалисты и младотурки великолепно поставили агитационную работу. Они смогли убедить местное население и правящие элиты, что видят своей основной целью борьбу с неэффективным и устаревшим правительством султана. При этом гарантируя права и интересы македонцев. Здесь нужно отметить, что в христианских провинциях Порты султан, мягко говоря, не пользовался популярностью, поскольку учинял гонения на христиан, которые были крайне похожи на геноцид. Особо жестоко султан действовал против армянского населения. В 1894–1896 годах по прямому указанию Абдул-Хамида II в Восточной Анатолии и иных провинциях произошли массовые убийства христиан руками фанатичных студентов-софтов. Количество жертв тех событий определяется в пределах от 80 до 300 тысяч человек.

Злая ирония заключается в том, что Энвер-паша, один из младотурецких лидеров, в конце концов в 1915 году стал одним из идеологов и участников геноцида армян. Но пока, в ходе восстания, он говорил о соблюдении прав на вероисповедание и самоопределение христианского населения Порты. В итоге восставшие в Македонии одержали вверх, и руководство повстанцев пригрозило султану походом на Стамбул. Дабы избежать кровопролития, Абдул-Хамид II принял политические требования революционеров, которые заключались в восстановлении конституции и парламента. Взамен восставшие гарантировали султану личную неприкосновенность.

Абдул-Хамид II пошел на эти уступки, поскольку нужно было сохранять целостность империи, к тому же ему уже приходилось откатывать назад либеральные преобразования, и, видимо, он надеялся повторить финт с роспуском парламента и отменой конституции еще один раз. Тем более что, по одной из версий, он негласно поддерживал встречное восстание реакционеров и традиционалистов, руководимое мусульманским духовенством. Главной ошибкой Абдул-Хамида II в данном случае стало непонимание, что на этот раз ему противостоят военные, при этом реформированные по европейскому образцу.

Войска восставших оперативно подавили восстание реакционеров и инициировали принятие фетвы о том, что нынешний султан «недостоин власти». Султаном после этого стал принц Мехмед Решад под именем Мехмед V. Абдул-Хамида же с семейством сослали в Салоники. Мехмед V фактически стал первым конституционным монархом в Турции. Правительство империи было переформировано, и в него на ключевые посты попали младотурки и сторонники Мустафы Кемаля.

Государством управлял центральный комитет партии «Единение и прогресс», а с 1913 года «триумвират» младотурков, состоящий из Энвер-паши, Талаат-паши и Джемаль-паши. Националисты, придя к власти, инициировали очередную программу широкомасштабных реформ. Очередной реформой армии был назначен руководить прусский генерал фон дер Гольц. Параллельно из Германии начались поставки новейших вооружений. Помимо этого были реорганизованы полиция и жандармерия.

Тем не менее национальные провинции Турции требовали обещанных младотурками послаблений. В стране нарастала сила внутренней оппозиции. На острие борьбы оказалась партия «Свобода и согласие», состоявшая из еще более либерально и прозападно настроенных выходцев из младотурецкой «Единения и прогресса». С одной стороны, «свободовцы» настаивали на усилении власти султана, в частности, предоставлении ему права вето, но с другой – партия выступала за демократизацию общественной жизни, предоставление равных прав с турками национальным меньшинствам, создание благоприятных условий для иностранного капитала.

В 1911 году началась Триполитанская, или Итало-турецкая, война, которую также называют «прологом к Первой мировой». Она не была столь масштабна, как иные военные конфликты того периода, но именно в ней были в полной мере использованы технические достижения того времени: радио, авиация и бронеавтомобили. Турция проиграла эту кампанию, потеряв Ливию и архипелаг Додеканес, включающий в себя Родос. При этом в ходе войны была продемонстрирована несостоятельность турецкой армии, что в очередной раз стимулировало рост национально-освободительных настроений на Балканах.

В самом Стамбуле произошел государственный переворот, и члены «Свободы и справедливости» сместили младотурков с государственных постов. «Свободовцы» пришли во власть с обещанием национального самоопределения для меньшинств, но было уже поздно. Балканы снова вспыхнули, и в 1913 году Болгария, Греция, Сербия и Черногория выступили против Османской империи. Правительство, сформированное из «свободовцев», стояло на пораженческих, как считало население Турции, позициях. Поэтому младотуркам удалось снова взять власть и снова методом государственного переворота. Османскую империю на тот момент уже перестали называть просто «больным человеком Европы», теперь ее именовали «смертельно больной».

К счастью для младотурков, балканские государства, освободившись от турецкого протектората, не пошли на Константинополь, а занялись разделом освобожденных территорий. Это позволило членам «Единения и прогресса» провести относительно спокойный захват власти и сформировать режим военной диктатуры под руководством уже упоминавшегося ранее «триумвирата». Интересно и то, что в результате этого переворота от власти был удален Мустафа Кемаль. Он стал военным атташе в Софии 14 октября 1913 года, и именно там будущий Ататюрк начал составлять масштабную программу изменения страны.

Милитаристы же сумели сыграть на реваншистских чувствах населения, выдвинуться на Балканы и отвоевать часть территорий, утерянных в последней войне, атаковав Болгарию. Их идеология окончательно «поправела» и превратилась в полноценный национализм. Помимо прочего, укреплялись отношения с Германией. Например, Германии были предоставлены многочисленные концессии по строительству в Турции железных дорог. В 1914 году Турция практически сразу стала союзницей Германии в Первой мировой войне. Тем более что немцы пообещали турецкому правительству надавить на Болгарию в плане раздела территории в пользу Турции.

Таким образом, уже «12 октября 1914 г. на заседании центрального комитета правящей партии “Единение и Прогресс” было решено вступить в войну. Как писал в своих мемуарах видный деятель младотурецкой партии Мевлянзаде Рифат, Энвер-паша доказывая необходимость участия Турции в войне на стороне Германии, отмечал: “Германия согласна, чтобы мы отвоевали Египет, Кавказ и даже Иран… Таким образом, нет сомнения, что мы можем открыть путь к Турану и осуществить единение турок”». И первые наступательные действия, которые предприняла Порта, были направлены против России. Турецкий форт осуществил нападение на Одессу, Севастополь, Новороссийск. Многими кораблями Порты командовали немецкие офицеры.

Примешался здесь и религиозный компонент. Поскольку 11 ноября 1914 года в стамбульской мечети Фатих была провозглашена фетва Шейх-Уль-Ислама (исламского руководителя всей турецкой уммы), о начале джихада против стран Антанты. Эта фетва имела и свои политические цели. Поскольку такие религиозные законы распространяются на всю мировую исламскую общину (в данном случае суннитскую). Энвер-паша таким образом хотел поднять всех мусульман против европейских государств Антанты, и в первую очередь против России. Где были и свои мусульмане, имевшие тесные связи с турецким исламским сообществом.

На Кавказе, впрочем, турецкая армия стала терпеть поражения. И в этом обвинили армянскую диаспору, проживавшую на территории Турции. Армяне, к слову, в массе своей действительно симпатизировали Антанте. «Триумвират» же в поисках «виноватых» в военных неудачах инициировал массовую депортацию армян, переросшую в геноцид: «Эта операция превратилась в бойню, когда этнические турки и курды нападали на армянские деревни или устраивали массовую резню беженцев по дороге. По самым осторожным оценкам, число погибших составило 600 000 человек, другие источники приводят число более 1 миллиона».

Геноцид армян имел и сугубо идеологические причины. Энвер-паша и его соратники были движимы проектом создания новой сверхдержавы «Туран», которая бы включала и русский Кавказ с исламскими и тюркскими народами. И на пути к этой цели армянское население стояло просто фактом своего существования. Однако, что характерно, турки получили «удар» совсем не от армянской диаспоры, а от единоверцев-арабов, давно уже мечтавших обрести свою национальную автономию и государственный суверенитет.

 

4. Послевоенный раздел

На арабском направлении в ходе войны активнее всего работали британцы. Они заключили соглашение с амиром Мекки Шарифом Хусейном бин Али о том, что тот поднимает восстание против Османов. За это британцы обещали амиру собственное королевство с территорией, в которую должны были войти весь Аравийский полуостров с Сирией и Ираком.

Важнейшую роль в этой военной авантюре сыграл британский офицер Томас Эдвард Лоуренс, более известный, как Лоуренс Аравийский, который стал военным советником сына амира, принца Фейсала. Лоуренс Аравийский и принц Фейсал осуществили объединение разрозненных бедуинских племен в единую армию и, часто действуя вопреки прямым приказам Британии, атаковали турецкую армию и облегчили продвижение войскам Антанты.

Кстати, Лоуренс Аравийский стал действительно искренним и преданным союзником арабов. На Версальской конференции в 1919 году он выступал в поддержку арабов и за выполнение договоренностей со стороны Британии. Парадоксальным образом он же с сочувствием относился к стремлению евреев создать свое собственное независимое государство. Обязательства перед арабами, впрочем, не были выполнены в полном объеме. И снова по причине «тайной дипломатии» и секретных соглашений, которые тогда были «модным трендом» мировой политики.

В 1915 году французским дипломатом Франсуа Жоржем-Пико и англичанином Марком Сайксом был подготовлен документ о послевоенном разделе сфер влияния Великобритании, Франции, России и Италии на Ближнем Востоке. Согласно этому пакту, «Великобритания получала территорию, соответствующую современным Иордании, Ираку (южнее Мосула) и район вокруг городов Хайфа и Акко. Франция получала юго-восточную часть Турции (Анатолию), северный Ирак, Сирию и Ливан. Россия должна была получить Стамбул, Черноморские проливы (Босфор и Дарданеллы) и османские армянские вилайеты. Оставшаяся территория между Средиземным морем и рекой Иордан должна была находиться под международным контролем. Каждая из держав имела право определить государственные границы в своей зоне влияния. Для Палестины предусматривалось международное (англо-французское) управление».

Как можно видеть, никакой арабской независимости тут и близко не было. Однако эти тайные договоренности были преданы огласке Советской Россией. Разразился дипломатический скандал, и появился еще один повод для созыва открытой Версальской конференции, а также проект создания такого органа регулирования международной политики, как Лига Наций.

Тем не менее даже в силу этих изменений арабы не получили вожделенного суверенитета. Бывшие османские территории разделялись теперь по мандатному принципу. В ходе этого раздела «британцы и французы смогли получить желаемый контроль над Ближним Востоком. Что касается Шарифа Хусейна, то его сыновьям позволили править на подмандатных территориях под британским покровительством. Принц Фейсал был объявлен королем Ирака и Сирии, а принц Абдулла – королем Иордании. На практике же реальной властью обладали британцы и французы».

Впрочем, с кавказским фронтом тоже все было не столь однозначно: российская революция позволила туркам продвинуться по кавказскому направлению. Более того, пописав сепаратный Брестский мир с Россией, турки тут же нарушили его и вступили в столкновения с армянскими, грузинскими и иными ополченцами по всей линии фронта. Уже 11 мая 1918 года была провозглашена независимость Северного Кавказа, с обозначением границ нового государственного образования, «на севере – прежние границы территорий, относящиеся к областям и центрам Дагестана, Терека, Ставрополя, Кубани и Причерноморья; на западе – Черное море, на востоке – Каспийское море; на юге – границы будут установлены с правительствами Южного Кавказа в соответствии с достигнутыми позже с ними договоренностями».

Это новое «независимое», а фактически марионеточное государство немедленно обратилось к Османской империи за защитой и помощью. И естественно, Порта ввела свои войска, объединившиеся с местным ополчением в «Кавказскую армию ислама». Правда, в самой Турции власть уже практически рухнула. В итоге турецкие части стали массово капитулировать. Однако теперь уже европейские державы-победительницы были заинтересованы в сохранении независимой Северокавказской республики. Поэтому на территорию были введены британские военные части.

После поражения в Первой мировой и подписания 30 октября 1918 года Мудросского перемирия между Турцией и Антантой Энвер-паша, как и два других руководителя «триумвирата», вынужден был бежать в Германию. Чуть ранее, 4 июля 1918-го, место умершего султана Мехмеда V занял Мехмед VI. Мудросское же соглашение подписывал англофил Иззет-паша, а Энвер-пашу судили заочным судом, признав военным преступником и приговорив к смертной казни. Что не помешало ему из Германии наладить связи с советским правительством, а в 1920-м году вообще перебраться в Москву. Советская же Россия долгое время колебалась между поддержкой юнионистов Энвер-паши и кемалистов. В итоге Энвер-паша успел побывать и советским военным советником. Однако в конце концов большевики определились в своих предпочтениях к Кемалю Ататюрку, а Энвер-паша, командированный в Бухару в качестве военспеца Советской Республики для противодействия басмачам, в 1921 году перешел на их сторону и был убит в боях с Красной Армией 4 августа 1922 года.

Мустафа Кемаль в ходе Первой мировой стал героем войны в глазах населения. Он довольно успешно воевал против войск Антанты на Галлипольском полуострове и в окрестностях пролива Дарданеллы. А на заключительном этапе столь же успешно противодействовал контрнаступлению войск Антанты. По окончании войны, вернувшись в Стамбул, Мустафа Кемаль стал практически единственным лидером национального движения, не дискредитированным поражениями и не запятнанным тиранией и военной диктатурой.

Территория Порты при этом находилась под фактической британской оккупацией. Естественно, такое положение категорически не устраивало турецкие народные массы, и в стране разгоралось национально-освободительное движение. Добавлялся к этому и религиозный аспект, поскольку в оккупации Порты принимали участие греческие военные подразделения.

Султан Мехмед VI решил использовать героя войны для усмирения этих восстаний и отправил его в качестве военного инспектора в Анатолию. Но турецкий националист совершил примерно такой же кульбит, как Энвер-паша в Бухаре, только с куда большим успехом. Он перешел на сторону восставших, при этом принявшись готовить не просто вооруженный мятеж, но полноценное политическое выступление.

В итоге 4 сентября 1919 года в городе Сивассе состоялся съезд национально-освободительного «Общества защиты прав». На съезде, в частности, был создан Представительный комитет во главе с Мустафой Кемалем. Этот комитет заявил претензии на всю территорию Турции, за исключением Стамбула и зон оккупации Антанты, а также направил султану ультиматум о переизбрании главы правительства и парламентских выборах. И султан на удовлетворение этих требований пошел.

Однако избранные депутаты парламента отказались ехать в Стамбул, и, примкнув к Мустафе Кемалю, отправились в город в провинции Анатолия, Анкару. Фактически в Турции свершился перенос столицы государства. В Стамбуле же 28 января 1920 года был провозглашен «Национальный обет», который стал декларацией о независимости Турции.

 

5. Борьба за независимость в империи и провинциях

Естественно, в Британии от таких политических перемен в недавно покоренной Оманской империи в восторг не пришли. А потому в ночь с 15 на 16 марта британские войска высадились в Стамбуле и заняли правительственные здания, казармы, почту, телеграф и военные склады. И снова наступила пора обмена религиозными заявлениями. Шейх-Уль-Ислам Турции 10 апреля огласил фетву, согласно которой «националистические силы были объявлены неверующими, и это обязывает верующих убивать их».

В ответ на это муфтий Анкары огласил свою фетву, в которой говорилось о том, что Шейх-Уль-Ислам сделал свое заявление под внешним давлением, а потому необходимо «спасти его и его паству, что фетва, выпущенная по воле вражеских государств, лишена законности».

В Анкаре при этом уже сформировался полноценный и независимый от Стамбула парламент. К тому же у кемалистов наладились отношения с Советским Союзом, которые выразились в обильных поставках оружия. Более того, Советская Россия обязалась помимо оружия передать кемалистам безвозмездно 10 миллионов рублей золотом. Получив такую поддержку, национально-освободительные войска начали с греческих военных частей и очистили от них Турцию к 1922 году полностью. В июне 1923 года, в силу решительных действий кемалистов, была созвана Лозаннская конференция, которая признавала ограниченный суверенитет Турции с демилитаризацией проливов и с переселением греческих общин в Грецию, а турецких – в Турцию. В самой же Турции был упразднен султанат, а первым президентом Турецкой Республики стал Мустафа Кемаль Ататюрк.

Турцией, впрочем, национально-освободительное движение не ограничивалось. На других бывших османских территориях развивались аналогичные движения. В Египте, который формально был независим, но по факту после Первой мировой войны оставался под британским протекторатом, возникла национал-освободительная партия «Египетская делегация» во главе с Саадом Заглулем. В марте-апреле 1919-го и в конце 1921 года в Египте разгорелась серия мощных национальных восстаний. Эти восстания были подавлены, но, видя их масштаб, Британия пошла на существенные уступки.

В феврале 1922 года Британия согласилась признать независимость Египта, и в 1923 году Египет стал конституционной монархией во главе с королем Фарудом I. Однако в Египте сохранялся британский военный контингент, а также Британия пользовалась условиями максимального благоприятствования в сфере экономики и торговли.

Окончательное изгнание британцев из Египта затянулось на несколько десятков лет. Только в 1936 году был заключен новый договор, по которому английский верховный комиссар Египта теперь становился британским послом. По этому же договору официально было объявлено о «прекращении британской оккупации».

Однако тот же договор устанавливал «присутствие английских войск в зоне Суэцкого канала, в Каире, Александрии; английские воздушные силы сохранили право полетов над египетской территорией и пользования аэродромами; египетская армия ставилась под контроль английской военной миссии. В случае войны или ее угрозы вся территория Египта могла быть использована англичанами в качестве плацдарма. Таким образом, договор 1936 г. закрепил, хотя и в измененном виде, господство Англии в Египте».

Еще одной «неспокойной территорией» в регионе стала Сирия. Она должна была находиться под контролем Франции, но определенные виды на Сирию имела и Великобритания. Мандатный принцип определил совместное пользование, которое не устраивало никого.

В конечном итоге в вопрос раздела Сирии вмешались США и совершили уникальную для того времени социально-политическую акцию. Американская комиссия в составе двух представителей – Н. С. Кинга и Ш. Крейна – в течение 1919 года провела опрос жителей и на основе 1863 петиций выявила, что 73,5 % населения хотят полной национальной независимости. К сожалению, результаты этого опроса в итоге не были учтены.

По вопросу Сирии и Ливана была собрана конференция в Сан-Ремо в 1919 году, которая постановила передать эти территории под мандат Франции, а Палестину и Ирак, включая Мосул, – под протекторат Британии. Французы на территории Сирии сразу же начали подавлять любые намеки на государственный суверенитет и национальную самоидентификацию сирийцев. По мандату Лиги Наций они должны были стимулировать разработку сирийской конституции, но вместо этого Франция инициировала полномасштабную оккупацию Сирии. Дальше французы использовали принцип «разделяй и властвуй»: «В 1920 г. в районе вокруг Латакии была выделена особая территория алавитов, которая в июле 1922 г. была провозглашена Государством алавитов или Территорией алавитов. Оставшаяся часть Сирии была разделена на два, также созданных в сентябре 1920 г. небольших государства – Халеб и Дамаск».

Постепенно на территории Сирии образовалось пять или шесть государств, которые объединялись в различные кратковременные «федерации». Как-то объединить все это в более или менее вменяемую структуру у французов не получалось, поскольку с сирийскими националистами постоянно работали британские агенты влияния. Лидером же национально-освободительного движения сирийцев, как и всего Аравийского полуострова, стал эмир Фейсал, тот самый, что сражался вместе с Лоуренсом Аравийским. Также возглавил повстанцев и глава сирийского правительства Али Рида ар-Рикаби. При этом оба эти деятеля были не просто мятежниками: они стали системными политиками, которые не только поддерживали ячейки националистов-революционеров, но и вели постоянные переговоры с европейскими державами. Политическая работа сирийских лидеров привела к тому, что 1 февраля 1920 года начал работать Народный совет национальной борьбы.

Фактически в Сирии была сформирована та самая власть, которую должны были организовать французы. Но они вместо этого продолжили давление на Фейсала, вынудив его сыграть в открытую. И 21 июля 1921 года эмир Фейсал издал манифест с призывом сирийцев к началу военных действий против французских властей. Это восстание было подавлено французами, но оно же положило начало пятилетней партизанской войне против мандатных властей. При этом в Сирии не прекращалась и политическая работа.

В итоге в 1925 году «была создана Партия народа (Хизб аш-Шааб), возглавленная одним из лидеров национального движения Абд ар-Рахманом аш-Шахбендером. Политическая программа партии была официально объявлена 5 июня 1925 г. Она включала требования признать национальный суверенитет Сирии и ее безоговорочное право на демократическую форму правления; объединения всех территорий Сирии в пределах ее “естественных” границ; гарантии личной свободы, а также свободы прессы и объединений; воспитания народа в духе социального, демократического и гражданского единства; защиты экономического развития страны; введения единой системы образования и обязательного начального образования».

Этот период в Сирии был характерен перманентными восстаниями, которые оканчивались переговорами и снова перерастали в восстания. Но, так или иначе, сирийские националисты теснили французские мандатные власти. Летом 1928 года мандатным властям был представлен проект сирийской конституции. Что важно, в контексте многоконфессионального характера Сирии, в проекте «исполнительная власть передавалась президенту, который обязательно должен был быть мусульманином».

Но мандатные власти (после пяти лет дебатов с перерывами на восстания) предпочли разработать свой вариант документа. Он предусматривал выборы нового парламента для Сирии. Выборы в Палату депутатов проходили в январе 1932 года. Более 3/4 ее членов составили «умеренные» националисты. Последующие годы до Второй мировой войны прошли в торговле с европейскими державами за признание территориальных претензий к соседям (в первую очередь к Ливану) и организации соглашений по добыче и переработке нефти.

Вторая мировая была встречена политическими элитами Сирии неоднозначно. Часть из них надеялась, что германские национал-социалисты помогут сирийцам добиться своей национальной независимости, часть собиралась выторговать независимость в обмен на поддержку Британии. В итоге Сирия как полноценное государство сформировалась только после Второй мировой войны.

Кемалистская и независимая Турция в этот период занималась всесторонней модернизацией, особо упирая на светский характер государства. Иными словами, нивелируя роль исламского духовенства в политике и жизни страны. Опорой же режима стали теперь военные и националисты. И снова Турция возобновила сотрудничество с Германией. Если от СССР Республика получала помощь деньгами и оружием, то от Германии – немецкими промышленными предприятиями и совместными проектами по технологическому развитию.

«Особое значение М. Кемаль придавал развитию отношений с Германией. Приоритет в них имели прежде всего экономические связи. Уже в 1936 г. на долю Германии приходилась половина всей внешней торговли Турции. Это сказалось и на определенном крене в политике. Хотя в будущей Второй мировой войне Турция придерживалась формального нейтралитета, симпатии значительной части ее правящей элиты были прогерманскими».

В 1936 году окончательно был урегулирован и важнейший для Турции вопрос с проливами: «В швейцарском городе Монтре состоялась международная конференция, на которой была заключена так называемая конвенция Монтре – о демилитаризации проливов Босфор и Дарданеллы». Германия, уже фашистская, стала все больше внимания уделять Ближнему Востоку и искать точки идеологического соприкосновения. «В германской пропаганде, направленной на Ближний Восток, условно можно выделить два содержательных пласта: к первому относился тезис о сходстве интересов и отчасти даже положения Германии и арабского мира в постверсальский период, ко второму – тезис об отсутствии между ними каких-либо идейных расхождений, более того, предпринимались попытки обоснования идейной близости между исламом и национал-социализмом».

Впрочем, основной силой, на которую рассчитывали в регионе немцы, были не столько турки, сколько арабы. Турция же, несмотря на долгое сотрудничество с Германией, до последнего придерживалась политики нейтралитета. Хотя бы по причине тесных связей с СССР. На последнем же этапе войны Республика вступила в антигитлеровскую коалицию и оказалась в стане победителей.

Характерно и то, что Турция, невзирая на все исторические пертурбации, восстания, революции и войны, уже много веков остается все таким же самым европейским из азиатских государств. И этот статус и сейчас во многом определяет особенности ее политики и менталитет турецкого народа.