До чего незаметно пролетают те три месяца учёбы в Межгалактической Технической Академии, что оставались у меня в запасе. Экзамены, защита дипломной работы – всё позади. И оценки шикарные, лучше и не желать не стоит. Вот только ради чего всё это мне надо? Для работы где-то на задворках галактики? Там даже парней нормальных не сыщешь. Какая скука!
Документы на руках, лист направления в сумке, мои скромные пожитки помещаются в пару маленьких контейнеров. Билет на трансгалактический рейс в кармане, вечером вылетает пассажирский звездолёт. А там четыре дня в пути через всю галактику в состоянии анабиоза – иначе сложно перенести ускорение и перегрузки такого дальнего полёта.
До вылета остается менее двух часов. Иду в здание космопорта, сажусь в кафе за столик, заказываю кофе. Кофе здесь отменный, кстати. Хороший кофе – одна из моих слабостей. Я еще в Академии за день по пять чашек выпивала в местном кафетерии. Говорят, вредно. А что же тогда не вредно? Древнейший напиток, пришедший ещё с Земли. Только, говорят, тогда зёрна в почве выращивали.
Наблюдаю за прохожими: все весёлые, торопятся куда-то, с кем-то разговаривают, смеются. Счастливые! Только мне почему-то с каждой минутой все более тошно становится. Никак смириться не могу, что существует такая несправедливость. Или просто я такая невезучая? Хотя не сказала бы, не надо на себя так наговаривать. Обычно мне очень даже везло. И билеты на экзаменах нужные вытаскивала, и вообще, всё нормально складывалось до определённого момента. Может, пройдёт эта чёрная полоса и наступит вновь белая? Оно же всегда так, не стоит впадать в депрессию…
Вновь смотрю на часы: час до посадки. Как же долго тянется время. Начинаю пролистывать журнал, что лежит передо мной на столике. Картинки не задерживаются в голове, зато всплывают интересные рифмованные строки о горькой судьбе и предательстве. Не забыть бы, запишу потом куда-нибудь. Это кстати, вторая моя слабость: я иногда сочиняю. С лингвистикой не всегда в ладах, но прёт, бывает, не по-детски. И почему меня потянуло учиться в технический ВУЗ? Сама понять не могу до сих пор. Ещё в общаге, развлекала подруг своими космическими поэмами. Вроде ничего смешного, а они смеются, заливаются. Гервины, что же с них взять.
Чтобы не забыть новые строки, немного засомневавшись, достаю из сумки компьютер. Хорошие стихи, возможно, когда-нибудь пригодятся. Не успеваю записать их, как на экране начинает моргать значок транслятора. Как же, здесь же в космопорту бесплатная межзвёздная связь! А я и забыла! Нажимаю голубой значок, и передо мной появляется лицо мамочки:
– Санни! Где ты находишься, почему не позвонила мне перед отъездом!
– Прости, мамуль. Забыла, – оправдываюсь я.
– У тебя же еще оставались две недели, чтобы прилететь домой. Мне столько всего нужно было показать тебе.
– Мамуль. Я не смогла, честно, – как объяснить маме, что ты не хочешь приезжать по одной простой причине: дом есть дом. Уж лучше улететь на Шилу сразу, чем проведя две недели на Бетельгейзе, испытывать вновь душевные муки при вылете. Всегда тяжело покидать родной дом, лучше вот так, без лишних страданий.
– У меня новая коллекция, кстати, – хвастается мамочка, любит она это делать. Так всегда, спросит пару слов о тебе, а потом начинает грузить своими проблемами на час. Как будто я что-то понимаю в её моделировании. Ей более важно говорить самой, но какая есть, мать ведь не выбирают.
– И что за коллекция? – спрашиваю я, зная, что всё равно придется её выслушать рано или поздно.
В ответ слышится набор фраз, ни о чём мне не говорящих. Делая вид, что слушаю её, краем глаза я рассматриваю, что творится вокруг меня. Внимание привлекает компания молодых гервинов-парней. Они не слишком отличаются от представительниц прекрасного пола своей расы внешне. Разве что ростом повыше, да покрепче. Голубые отростки на голове шевелятся в аккомпанемент разговора, интересно так смотрится.
– …А потом я посадила ещё две грядки фейлука и одну с цветами рении.
– Мамуль! Ты о чём? – я резко включаюсь в разговор и понимаю, что моя мама уже перешла на другую тему. Забыла рассказать: у нас на планете есть свой небольшой участок у озера, там стоит маленький домик, слегка покосившийся с годами, и за домом огородик. Мы летали туда с отцом и матерью раньше каждые выходные. В той местности столько лесов, сколько не встретишь ни на одной ближайшей планете. Именно там и заразилась я скилл-охотой, на которую брал меня папуля. А огород – это второе хобби моей мамочки. Она может часами говорить о нём.
– Мам! Мне уже пора. Объявили посадку, – пытаюсь ретироваться. Хоть посадку ещё не объявляли, если её не остановить, она будет говорить бесконечно.
– Ладно, Сандра, позвони мне, когда долетишь до места.
– Конечно! Как же иначе! – произношу я в ответ, радуясь, что разговор окончен.
И вот я выхожу из здания космопорта, что расположен на второй планете альфы Шилы. Это местный звёздный центр. Конечно, после Антареса и Терибелума, все кажется довольно скромным, скучным, я бы сказала. Качу перед собой тяжёлые контейнеры на колесиках. Куда же идти дальше? Где то должна быть местная станция, где летают маршрутные звездолёты. Может спросить кого-нибудь? Взгляд внезапно падает на рекламный щит. Хорошо, хоть язык в этой части галактики не отличается от главного языка Млечного Пути. Что же там написано?
«Продажа подержанных звездолётов в отличном рабочем состоянии. Гарантия качества. Разумный комфорт за небольшие деньги».
И координаты потом. Деньги? У меня же остались еще полторы тысячи ларов с дипломных работ. Да еще и выходное пособие Академии должны на карту вот-вот перечислить. В этот момент мне так хочется иметь собственный звездолёт, что я просто заболеваю этой мыслью. Искать станцию сразу же пропадает надобность. И я, остановившись, открываю в компьютере карту этой планетки. Совсем недалеко, пешком дойти можно.
Превозмогая себя, волоку свои пожитки по серой дорожке аллеи. Ничего себе недалеко! Уж лучше бы я арендовала наземный кар, каких здесь хватает. Но что-либо менять уже поздно, большая часть пути позади. Мечта о собственном звездолёте помогает мне двигаться вперёд. Я уже представляю, что прилечу на новую работу не на общественном транспорте, а сама, на собственном корабле, и эта мысль греет меня всю дорогу.
А вот и ворота. Я осторожно дотрагиваюсь до кнопки, и они открываются сами собой. Вхожу. Смотрю – стоят на огромной площадке длинные ряды космических кораблей. Все блестят, все начищены. Глаза разбегаются в разные стороны от такого выбора.
– Девушка! Желаете приобрести у нас звездолёт? – раздается голос сзади.
Я оборачиваюсь. Передо мной молодой пандер. Это ещё одна многочисленная звёздная раса. Молодой человек так смешно шевелит своими ушками-локаторами, что я невольно улыбаюсь в ответ.
Историческая справка
Пандеры: Многочисленная раса, населяющая почти все регионы нашей галактики. Планета происхождения – Замбир. Выход в космос совпадает с выходом в космос людей. Рост 1,3-1,6 м., продолжительность жизни 120-200 лет. Численность – 45 миллиардов. Устойчивость к алкоголю 80 баллов по шкале Шустова, IQ – 80-119 баллов. Хладнокровные. Тело имеет зелёный окрас различных оттенков, цвет глаз колеблется от зелёного до синего и фиолетового, при этом глаз всего один, имеющий внутри маленькие ячейки, может воспроизводить круглую объёмную картину происходящего. Уши расположены на верхней части головы, представляющие из себя отростки размером от 15 до 20 см, имеющие на конце расширение-раковину, могут быстро поворачиваться по направлению к звуку. Размножаются вегетативным способом, проживают семьями от 2-х до 5-ти особей. Достигают совершеннолетия после тридцати лет. Отличительная черта характера – умение смешить окружающих, склонность к анекдотам и пению. Несмотря на достаточно высокий уровень интеллекта, предпочитают, когда за них работают другие. Имеют высокую способность входить в контакт с другими расами и быстро находят общий язык.
– Я? Да, желаю. Покажете, что у вас есть?
– Конечно! Да оставьте свои ящики в покое, никому они здесь не надо! – он берёт мою руку своей холодной зелёной рукой, отодвинув от контейнера с моими вещами.
– Ладно. Показывай! – смелею я.
Мы вместе идем вдоль стройных рядов звёздных красавцев. Такое великолепие! Мне хочется потрогать каждый из них. Какие формы, какой дизайн!
– Сколько этот стоит? – спрашиваю я, указывая на самый красивый звездолёт, что стоит отдельно от остальных.
– Двадцать тысяч ларов.
– Сколько-сколько? – переспрашиваю я, округлив глаза.
– Двадцать! Это же самая крутая модель. МЕ–2400, новый больше сотни стоит. Здесь напичкано столько электроники, множество дополнительных функций, режим автопилота, система климат-контроля, усиленные ракетные ранцы, молекулярный турбо-усилитель скорости, очень экономный по расходу топлива, кстати.
– Ага, – бормочу я, понимая, что такое транспортное средство пока мне не по карману. – А этот сколько стоит?
– Этот? – пандер указывает мне на звездолёт попроще, что стоит на краю ряда.
– Да, этот! – отвечаю я.
– За восемь отдам. Функции те же, но больше масса, и расход соответственно больше. Модель постарше, ей несколько лет.
– Дорого, – бормочу в ответ, теряя остатки надежды.
– Девушка! – он поворачивает ко мне своё зелёное одноглазое лицо. – А вы за сколько хотите? Вы цены знаете вообще?
Откуда мне знать, какие сейчас цены на звездолёты. Я по ценам на транспорт ориентируюсь ещё по тем годам, когда папуля был жив. Видно, за это время что-то изменилось. Я киваю положительно головой в ответ.
– У меня есть полторы тысячи. Покажи мне, что есть за такие деньги!
– Что же, пойдём!
Мы идём в самый конец площадки. Кажется, что дорога никогда не закончится. И вот подходим мы к самому краю площадки, где стоит выкрашенный синей светоотражающей краской небольшой звездолёт. Почти такой же, какой у папули был, только цвета другого.
– Модель ЛД-001. Самая первая модификация данной марки. Неубиваемая вещь, вот только функций никаких почти нет, лишь основные, необходимые для полёта.
– А он вообще летает? – удивлённо спрашиваю я.
– Ещё как! Управление полностью ручное. Бортовой компьютер есть, правда модель устаревшая. Можно вставить потом другую начинку, если захотите, обойдется вам около трёхста ларов.
Это конечно далеко не тот вариант, что я хочу. Но сама в душе понимаю, что уже попала. Если бы у папули не было такой модели, я никогда в жизни не обратила бы внимание на эту развалюху.
– Тысяча восемьсот ларов, – озвучивает цену пандер.
– У меня всего тысяча пятьсот, – протягиваю я голосом. – Может, уступите слегка?
Парень вздыхает, судя по тому, как он себя ведёт, он не хозяин этого места, просто продавец.
– Только для вас, девушка. Сегодня для красивых девушек у нас скидка. Тысяча пятьсот.
– По рукам! – радуюсь я.
– Пойдёмте в здание, документы оформим. Права хотя бы у вас имеются?
– Конечно!
– Чем расплачиваться будете? Картой или наличными.
– Наличными, – мысленно подсчитываю, хватит ли мне денег, чтобы заправить этот летательный аппарат, и добраться до места назначения.
Вскоре я уже начинаю жалеть, что согласилась забрать этот тарантас. Другим словом моё лётное транспортное средство не назовёшь. Мало, что управление полностью на старинных рычагах и педалях, я в лётной школе совсем на другом звездолёте училась, еще и издаёт такие звуки, когда газку поддаешь, что мама не горюй.
Я впервые одна на звёздной полосе. Слева и справа меня обгоняют шикарные звездолёты, а я как та маруна, тащусь на минимальном уровне подачи топлива. Страшно! Так и хочется увильнуть с пути, да полететь по бездорожью, в стороне от звёздной трассы, да только там лучи передачи не действуют. Здесь мой допотопный бортовой компьютер ещё ловит передачу, которая ведет мой звездолёт правильным курсом.
Такие передатчики установлены на всех крупных межпланетных и межзвёздных трассах, именно благодаря тем потокам информации, что несут в себе эти гамма-лучи, все корабли летают в нашей галактике. На мелких дорогах, конечно, приходится управлять полностью вручную, и ориентироваться по приборам сближения и скорости. Ведь видеокамеры, что установлены по всем сторонам звездолёта, всё равно в конечном итоге не дают объективной информации, зачастую приходится действовать, как велит интуиция. А те данные, что забиваются в навигационное устройство корабля, не всегда соответствуют истине.
Но я чудом добираюсь до места. Третья планета этой звёздной системы кажется довольно милым местом на первый взгляд. Так мне, по крайней мере, видится с борта моего ЛД-001. Здесь есть своя атмосфера. Если навигация верна, это и есть моя будущая работа – вот то большое здание, что виднеется внизу, а за ним огромные ангары. А около него посадочная площадка для звездолётов.
Стараясь не промахнуться, я аккуратно выжимаю педали, выкручиваю штурвал. О, галактические черти! Как же болят руки от этого штурвала. Где мой учебный звездолёт с гидроусилителями рулевой и тормозной систем?! Согласно данным, поступающим с наружных камер, здесь есть свободное место. Грохот и скрип сопровождает мою первую посадку. ЛД-001 дёргается, почувствовав под опорами твёрдую поверхность. Уф! Вроде никого не задела.
Выхожу из звездолёта и вижу под собой специальное покрытие посадочной площадки. Поднимаю голову! Это надо же! Красное небо. Почти как на моей родине. Да и гравитация похожа на нашу. Возможно, чуть меньше сила притяжения.
Тяжело вздохнув, достаю необходимые документы, диплом. Остальное пусть в звездолёте валяется. Зря что ли я его купила?! Хоть будет где барахло складывать. Взглянув на себя в зеркальце, понимаю, что не помешало бы привести себя в порядок. Чёрные волосы растрепались, давно укладки и стрижки требуют, косметикой даже и не пахнет. Хотя зачем мне она? У меня глаза и так красивые. Мне даже мама постоянно повторяет: «Какие у тебя красивые синие глаза, Санни! Совсем как у папы. Мне бы такие».
Значит, пойду как есть. Я встряхиваюсь и собираю свои мысли в кулак. Вывеска на входных дверях компании «Рипаир» вновь ввергает меня в уныние, напомнив, зачем я здесь нахожусь, но я решительно захожу внутрь. Женщина-гервин сидит на вертящемся стуле на ресепшене. Её длинные отростки шевелятся, она смотрит на своем мониторе какую-то видеозапись. Старина! Уже давно всё цивилизованное общество голографические записи смотрит. Она поднимает на меня мутно-фиолетовые глаза.
– Вы к кому? – спрашивает она недовольным тоном.
– Я? Вообще-то устраиваюсь на работу! – возмущаюсь в ответ.
– Тогда вам на четвёртый этаж! Там отдел кадров, кабинет четыреста двадцать пять.
Она, зевая, нажимает кнопку. И пропускное устройство открывается. Захожу внутрь, вижу стеклянный лифт. Рядом со мной встаёт мужчина в возрасте, человек.
– Тебе какой? – спрашивает он.
– Четвёртый!
Он нажимает кнопку, и мы поднимаемся на четвёртый этаж.
– В кадры?
– Чего? – не поняла я.
– В отдел кадров, спрашиваю?
– А! Да, наверное!
– Тогда тебе направо, – мужчина показывает жестом на длинный коридор и уезжает выше.
Я выхожу из лифта и направляюсь туда, куда показал мужчина. По коридору нет-нет, да проносится кто-нибудь мимо, все куда-то спешат. А вот и четыреста двадцать пятый кабинет. Я нажимаю кнопку коммуникатора, и на небольшом экранчике появляется лицо милой девушки.
– Вы к кому?
– На работу! – возмущаюсь я в ответ. Что они все одно и то же спрашивают?!
– Сейчас открою!
Дверь открывается, и я вхожу в кабинет. Ещё один человек! Слава Творцу, неужели здесь всё же есть люди! Уже второй человек сегодня. Симпатичная приветливая девушка сидит за огромным монитором. А потом поворачивается ко мне, рассматривая посетительницу, то есть меня, голубыми глазами и хлопая длинными ресницами. Рядом сидит ещё одна девушка, но уже гервин.
Историческая справка
Гервины: удивительные гуманоиды. Отличаются от людей лишь наличием щупальцевидных отростков голубого цвета на голове и отсутствием волосяного покрова, а также размером бюста и зачастую увеличенным количеством молочных желёз. Рост 1,75-2,0 м. Продолжительность жизни 80-110 лет. Устойчивость к алкоголю – 40 баллов по шкале Шустова, средний уровень IQ – 60-79 баллов. Живут парами, за жизнь производят 2-3 себе подобных. Количество не менее 50 миллиардов, а носителей гена ещё больше. Населяют практически все обитаемые регионы Млечного Пути, а также часть галактики Андромеды. Имеют с людьми общую генную структуру. Когда люди расселялись по галактике и за её пределы, одной из планет, попавшей под программу колонизации, стала планета Герва, а потом на ней произошла утечка радиации после взрыва ядерного реактора. Буквально за какую-то тысячу лет местное население мутировало, и галактика получила новую расу. Могут часами смеяться или разговаривать ни о чём, каждый день сидеть в салонах красоты, лакируя свои голубые отростки, думают только об одежде или косметике, и вообще, не в меру озабочены своим внешним видом. При этом другим гуманоидам бывает сложно долго общаться с ними. А гервины за штурвалом – вообще особая тема для разговора. Но это единственная раса, способная давать потомство с людьми, поэтому зачастую находятся и такие любители, ведь в постели они ничем не отличаются от людей, а некоторые лишь там и отличаются.
– Вы кем устраиваетесь? – спрашивает меня человеческая девушка.
– Прорабом по ремонту обитаемых орбитальных станций, – протягиваю ей направление из Академии.
– Вы? – похоже, она удивлена не меньше, чем я три месяца назад. – Вроде парня должны были прислать. Они точно не ошиблись?
– Если бы! – проговариваю в ответ. – Лучше бы они ошиблись!
– Похоже, что всё верно, я сейчас смотрю в базе данных Галактического Центра Занятости, – поворачивает к нам экран девушка-гервин.
– Странно! У нас только мужчины прорабами работают. Ну ладно, перейдём к делу. Давай на «ты», – предлагает она.
– Давай! – говорю в ответ.
– Меня зовут Ханни.
– Сандра, – отвечаю я, – а полностью Кассандра Фрей.
– Хочешь кофе, Сандра? – спрашивает меня вторая девушка, которая гервин. – Меня зовут Гай Ло. Или просто Гай.
«Какие же у них, гервинов, все имена похожие», – удивляюсь в очередной раз.
– Давай! От кофе не откажусь! – соглашаюсь я.
«Всё же неплохой здесь народ», – думаю дальше, но мои мысли уже заняты кофе.
Ханни включает допотопную кофе-машину, и по кабинету распространяется божественный запах. Мило. Я сижу в кресле и маленькими глотками пью кофе в то время, как Ханни заносит в свою базу мои данные.
– У вас много работников? – интересуюсь я между делом.
– У нас именно около двух тысяч. Это в головном отделении. А ещё есть пять филиалов. Здесь один, на другой стороне планеты. Два на спутниках, два в соседней звёздной системе, – отвечает она, не отвлекаясь от монитора.
– Здорово! – отвечаю я. Хотя, что же здесь хорошего? Это лишь означает, что все два года мне придётся запоминать, кто есть кто.
– Завтра утром придешь на собеседование к нашему главному. Только ровно в восемь и без опозданий, иначе улетит по объектам. Ты уже поселилась где-то?
– Нет, – неуверенно произношу я. Как то и не думала о том, что надо где-то жить. По привычке всё академическая общага вспоминается.
– Мы не предоставляем жильё, – отвечает Ханни.
«Галактические черти! Придётся спать в звездолёте! Не совсем удобно, но другого выхода нет. Купила себе сразу и транспорт и флэт в придачу!»
– Я помогу тебе, – как будто читает мои мысли Ханни. – У меня есть знакомые на первой луне. Вроде сдавали приличную квартирку. Ты на чём прилетела? Где твои вещи?
– В моём звездолёте! – гордо произношу я эту фразу. Вот, наконец-то! Я могу гордиться собой!
– Ого! Хорошо, сейчас позвоню подруге. И смотри, завтра не опаздывай!