- Включился? – Произнёс мужественный путешественник, полковник Департамента разведки, один из непризнанных, и почти никому неизвестных, героев Звёздной Федерации. Капсула, в которой он удобно устроился и к которой сейчас обращался, ответила приветливым гулом.
- ТМ подключился? – Спустя мгновение, сердито сказал полковник. Сказал всего три слова, одно из которых, состояло из аббревиатуры, а первое вряд ли возможно было бы нанести на бумагу, и совсем не потому, что там было много букв – скорее наоборот. Букв не так уж и много, но вот их последовательность - она несла тот окрас речи, какой в приличном обществе не любят и не всегда по достоинству могут оценить. Ведь даже само это словосочетание, обладает сложным смысловым составом. Немногим станет понятно, как могут вместе сочетаться «зло» и неприличная форма слова, характеризующего половой акт в самой его сути.
Капсула снова отозвалась одобрительным гулом – полковник его, наконец, услышал и правильно понял. Кивнул, вздохнул зачем-то и сказал.
- Ну, тогда приступим, пожалуй.
Полковник откинулся на удобное ложе, взгляд его стальных глаз, обратился к верхней крышке капсулы. Она тут же окрасилась в приятный розовый цвет, успокаивающий нервы.
- Эй! – Возмутился полковник, гневно хмуря мужественные брови. – Это что за дела? Я тебя зачем обновил, тупой ты кусок металла? А ну убери эту хрень. Живо твою мать!
Потолочная крышка капсулы, обиженно затрепетала, и её приятный цвет сменился на дымчатый, нейтральный оттенок, крайне отрицательно влиявший на психологическое благополучие представителей человеческой расы. О чём искусственный интеллект улучшенной прошивки капсулы, не замедлил сообщить.
- Я сейчас вернусь в рубку, возьму бластер и ты…железный…тебя…и в космос.
Конечно, речь героического полковника была более пространной и не лишена некоторой эстетики, даже можно сказать, весьма своеобразного вкуса. Но так как она несла слишком мало смысловой нагрузки, была полна трудно переводимыми словосочетаниями, находящимися далеко за гранью приличий, и не относилась к мемуарам полковника, которые он сегодня намеревался записать, то не было никакого смысла, включать их в первую главу, сего достойнейшего из повествований. Ибо…
- Меню включи долбанный, Фордовский ты выкидышь! Вот делали же машины – так и делали бы дальше мать их…, - перед глазами капитана корабля, появилось голографическое меню. Хмурясь, он стал просматривать пункты. Покряхтел. Задумчиво почесал подбородок. – Ни хера не понял. – Честно признался герой космических трасс. – Где старые настройки?
- Старые настройки не могут быть возвращены. Блок индивидуальной памяти, хранивший модель предыдущей работы с капсулой, был повреждён при падении.
- Вот… - Зачем-то сказал полковник, упомянув фекальные массы. На что капсула, снабжённая последними апгрейдами, усовершенствованиями и патчами, не могла не отреагировать.
- Вы хотите проследовать в туалетную комнату?
- Чего?
- Вы хотите по большому?
- Какое большое, ты что мелешь скотина?
- Вы хотите какать?
Полковник замолчал, хмуро изучая свои ногти. Спустя пару минут, он сказал.
- Покажи настройки текущей записи.
Перед глазами блистательного героя межзвёздного пространства, возник новый голографический экран, окрашенный в чудесные, розоватые всполохи и голубенькие искорки.
- Так. – Полковник нежно ткнул пальцем в одну из строчек. – Вот что за… - Сказал он нехорошее слово и…
Сб….каре…рам…сбой записи…, отключение ТМ…
- Я тя падлу заставлю работать как надо, я тя сука штопанная…
Включение ТМ…, сбой…, перезагрузка…, подключение вспомогательных блоков ТМ…
- Ну? – Хриплым басом произнёс патлатый мужик, абсолютно беспардонно рассевшийся в какой-то непонятной херне, что какой-то полудурок пафосно обозвал «нейронно активная, записывающая капсула, с модулем ТМ, версии…». Да кому там интересно какая нахер версия? В самом деле, какой олень это всё внёс в название? Ведь в натуре, на деле это тупо просто овальное яйцо из металла напичканное какой-то железной байдой! Ну, какие нахер, нехронные и так далее? И какому ещё умственно не полноценному гомодриллу пришло в голову назвать это капсулой? Учёные! Етит их всех налево. Дебил на дебиле, а и те туда же…
- Да блять вас всех в рот! – Рявкнул мужик, стукнув кулаком по ближайшей панели. Он даже слегка зарычал, словно был настоящим серьёзным парнем, хотя на деле был он просто самым обычным тупым фраером с кучей левых понтов и…
- Ебучий случай…, это что за конфигурация такая?
- Тебя ебёт придурок? – Как и надо, хриплым басом, настоящим мужским голосом ответила капсула – ха! Капсула – тьфу! Реальный пацанский стул, с басявым обвесом, презрительно бросил эту фразу, в небритое фраерское рыло и это рыло, как и положено тупым фраерам, окрасилось в краски гнева, да неровными бардовыми пятнами.
- Кхм. – Потух мужик, впервые в жизни услышавший реальный ответ и, походу, смущённый тем, что в его мире, лишь кусок металла, этот реальный стул, ещё сохранил яйца, тогда как все мужики его мира, давно положили их в карманы передников, своих тупых овечек, которых называют с тем же фраерским пафосом, своими…
- Ага, кажись, дошло теперь. Ща я тебя…
И этот му…
Сбой, отключение ТМ…, диагностика…, неполадок не обнаружено…, включение…, загрузка всех блоков ТМ, диагностика…
- Опять диагностируется. – Буркнул полковник, нажимая на кнопку экстренной остановки диагностики. – Хер тебе. Давай, дебил железный, продолжим мои драные мемуары. И нахрена я снова этим занимаюсь? Глупость конечно, но всё же…
Из глаз полковника потекли слёзы, скупые, как и положено настоящим, мускулистым, мужественным разведчикам, первооткрывателям и искателям приключений. Он стёр их плавным движением своей сильной, красивой руки. В тот же миг, воспоминания нахлынули на него с новой силой. В его бесконечно прекрасных глазах, на его мудром лице, на его…
- И какого хера? – Проворчал красавчик, лежавший в капсуле, в невероятно мужественной, привлекательной позе – его так и хотелось прижать к сердцу, обнять и съесть, съесть, конечно же, фигурально выражаясь. – Слышь, ты, почему у тебя по панелям цветочки ползают?
- Дурашка, это голографические изображения, которые позволяют тебе рас…
- Чё? Как-как ты сказал? Какого х…
- Я попрошу вас не выражаться. В приличном обществе себя так не…
- Вот же сучий потрох. Это что блять, шутка такая?
Полковник протянул руку, сильную, мужественную руку, в которой одинаково прекрасно смотрелся бы и штурмовой бластер и коробка конфет, предназначенная для его любимой жен…
Сбой системы. Отключение.
- Всё? Вылечился, дебил железный? – Проворчал капитан, сворачивая интерфейс управления программным блоком капсулы.
- Все системы в норме. Провести дополнительную диагностику?
- Не зачем. – Капитан лег, и некоторое время молчал, а затем вдруг улыбнулся и заговорил вновь, предоставив капсуле, записывать историю его жизни и его разносторонние мысли.
Зря я, наверное, сохранил эту капсулу. Почти весь корабль пришлось заменить, после нашей неудачной посадки, а капсулу я, отчего-то, оставил старую. Из чего народ сделал глупый, по-моему, но верный вывод – что-то я там записываю и хотел забрать свои записи. Что именно, они, конечно, не знают, но догадки и слухи поползут. Может, полковник воспоминания свои пишет, может фантастику выдумывает - писателем решил заделаться. Бравый полковник департамента разведки, прожжённый космический волк, в образе Мела Нарда, только что без парика.
Полковник расхохотался своим словам, совершенно не собираясь пояснять, кто этот загадочный Мел и, почему, полковник в образе писателя, кажется ему нелепым и смешным.
Впрочем, пояснений особых, тут и не требовалось – в мыслях капитана, возник образ тоненького юноши, с удивительно красивым лицом и туманным задумчивым взглядом. Образ поплыл, у него появилось лицо капитана, и вскоре образ превратился в карикатурное изображение солдата военного Департамента, с чертами свойственными Мелу Нарду. Капитан не удержался и расхохотался. Вскоре образ померк, растворился в глубинах сознания, и он снова заговорил.
Хорошо хоть копии первой записи, капсула заблокировала от стороннего доступа и никто до них не добрался. Вот знал бы, что капсула делала эти копии, я бы предпочёл её пустить на металлолом. На всякий случай. Мало ли - какой техник блеснёт гениальностью и как минимум, меня попросят посетить Земной центр Департамента, для плотной работы с психологами. Как максимум, если бы эти мемуары попали на глаза тому, кто знает обо мне неприлично много – будет у меня неприятный разговор и вежливый нагоняй. Всё-таки, те, кто знают, кто я на самом деле и что сделал в прошлом, какой, в действительности властью обладает простой полковник департамента, те, кто знают всё, эти люди, требовать что-то от меня или прямо приказывать мне никогда не рискнут. А так никто ничего не узнал…, на крейсере программную часть капсулы обновили до последних модификаций, она стала работать лучше. В теории. В реальности все настройки приказали долго жить. Две недели маялся, всё проклял, но теперь вроде работает…
Ладно, к чёрту всю эту механизму. Стирать запись не буду, и не получится – я опять пишу на тамбуритовые кристаллы. Н-да…, живу столько, что в дрожь бросает от одной мысли, а как был бараном, так и остался. Забыл. Просто забыл про эти кристаллы драные и мне догрузили запас носителей информации, точно тот, что уже имелся в капсуле. Почему автоматические системы никогда не учитывают человеческую натуру? Вдруг я просто дурак и не знаю, что есть и другие кристаллы, а не только тамбуритовые, а? Нет, я не дурак конечно. Во всем, что касается своей работы, я практически мудрец. Война мой второе «Я». Но вот капсулу настроить – я на это две недели полёта убил. Тот же техник-стажер, с такой ерундой справляется за пару часов. Не моё это, механизмы всякие…, с другой стороны, может это судьба. Нет, даже не так – начало новой, доброй традиции, для меня персонально. Да. К чёрту всё. Свои мемуары я запишу на тамбурит, что б он исчез во всей Вселенной и народ забыл, как это дерьмо синтезировать…
В общем, проблему устранил. Теперь эта железка, вроде исправна. Можно вернуться к моим мемуарам. Слово-то какое «мемуары». Никогда не думал, что мне вообще придёт в голову такая идея. Описать свою жизнь, для потомков. Как-то это немного странно.
Ладно, проехали.
Так, с чего бы мне начать? По идеи, с того же места, где и закончил. Но не всё так просто, да и тому, кто найдёт мои записи, наверное, будет любопытно, почему первая оборвалась так резко и почему я так и не подредактировал её, как намеревался сделать изначально. Впрочем, почему не подредактировал, я уже сказал…
- Лгунишка.
Капитан замолчал и хмурым взглядом посмотрел куда-то на стену.
- Крэдок. – Проворчал он. – Ты что подслушиваешь?
- Мурр, самую малость.
- Заняться нечем?
- Серёжа, сам же знаешь, что тут особо заняться нечем и…
- Я сейчас поднимусь в рубку и наступлю тебе на хвост, рыжий ты му…
- А вот ругаться не надо. Я не виноват, что ты полоротый.
- Я??? – Капитан побагровел. – Кто, мать твою, уснул на пульте во время старта?
- Тут что-то со связью, мурр. Тебя очень плохо слышно. – Ответил динамик корабля и связь прервалась. Капитан ругнулся и заговорил снова.
Этот долбанный кошак, залез в ячейку вспомогательного пульта и уснул там. Бортовой компьютер на запрос ответил определённо – кошак точно на корабле. И я начал выход из крейсерского дока. При старте корабль слегка тряхнуло. И Крэдок проснулся. Не знаю, что ему снилось, но с перепугу он заметался и выскочил наружу. Прямо передо мной, на управляющий пульт. А корабль бросило из дока с трёхкратным ускорением – Крэдок врезался мне в брюхо и, хотя весит он немного, но ускорение сделало его маленькое тельце чем-то вроде снаряда. Удар пришёлся под дых. Ладно, что из меня чуть всё дерьмо на пол не выдавило – так этот гад когти выпустил и вцепился в мягкое всеми лапами. Конечно, оправился я быстро, бывало и похуже, да и медкапсула есть на всякий случай, но проблема в том, что угол траектории взлёта и так был задан недостаточно точно - я взлетал на ручном, так ещё и Крэдок тут. Руки дёрнулись, штурвал тоже и левый планетарный двигатель проскребло по стенам дока. Искрило красиво, это да…, командир крейсера, связавшийся со мной после старта, тоже красиво говорил. Минуты три примерно. Но матом в основном.
Всю первую неделю полёта, мы провели в обычном космосе. Я ползал по кораблю, в обществе ремонтных роботов, с горелкой в зубах и в поте лица занимался ремонтом, в котором нихрена не понимаю. Строго по инструкции бортового компьютера, большей частью смутно понимая, что делаю, а вокруг только роботы и бесконечность космоса. Так-то это даже прекрасно – кто не выходил на борт в открытом космосе и не смотрел в космическую пустоту, тот и не жил никогда. Незабываемые впечатления. Но когда эти впечатления каждый день, да по шесть часов в течении недели – в последний день я поймал себя на мысли, что испытываю острое желание взять бластер, поставить его к носу моего мохнатого компаньона и спустить курок…
- И кто из нас животное? – Скептически хмыкнув, сказал некто, кого не было в комнате.
- У тебя же со связью проблемы?
- Ах, да, муррр, а я и забыл совсем. Тебя так плохо слышно, что я, пожалуй, отключусь, мурр.
В общем, Крэдок обеспечил наш полёт весельем, какое мне и даром не надо. Надеюсь, больше приключений у нас не будет, желательно лет сто. Последних, мне на всю жизнь хватило. Инцидент в крейсерском доке, был совершенно лишним. Как бы чаша и так полна, а эта капля там уже не поместилась. Через край плеснуло блин.
В общем, пожалуй, стоит мне кратко рассказать, что же случилось, почему первая запись…
Капитан поскрёб затылок, покряхтел, кашлянул. Зачем-то глянул на потолок.
Да, прежде чем начнём. Я не совсем честно выразился по поводу редакции своей записи. Дело такое – я попытался. Мельком пробежался по первому файлу. Довольно быстро понял, что мне нечего добавить. Пару кусков текста даже прочитал полностью и был удивлён – всё же, функция капсулы извлекать забытые воспоминания и вносить в текст, работает. Кое-что из прочтённого, я вспомнил с трудом, что-то помню лишь обрывками и не смог бы сам связать в цельную картину. В общем, я понял, что попытка подредактировать свою первую запись, сделает её только хуже. И, наверное, это главная причина, почему я не стал этого делать, и не буду делать впредь. Все записи будут писаться на одноразовые кристаллы. И мне мороки меньше…, на названии я остановился подробнее. Была мысль сделать что-нибудь эдакое, что б сказал – как отрезал.
Тут я поинтересовался мнением Крэдока и мы вместе пару часов размышляли. Но, как ни странно, лучше, чем автоматическая маркировка файлов капсулы, мы придумать не смогли. Пусть так оно и остаётся – мои мемуары, в непритязательном, простеньком, обозначении файлов ТМ.
Да…, о чём я говорил? Хм…, ах да. Что случилось, и почему запись оборвалась так резко?
А история довольно любопытная и даже удивительная – чудо, что мы с Крэдоком, таки сумели выбраться из той передряги. Только как теперь всё восстановить? Грёбанный космос…
Мой корабль оказался вблизи Чёрной дыры, не нанесённой на карты. Мне повезло, что мы шли на почтительном удалении от этого монстра. Дыры сильно искажают пространство, но не только. В гипере от них спасения тоже нет. Разве что там их гравитация не столь чудовищна, даже оказавшись очень близко, есть крошечный шанс спасти свою шкуру. В обычном пространстве, оказаться так близко и выжить, невозможно. Кое-как нам удалось выбраться из тяготения дыры и выпасть в обычное пространство, пока гипердвигатель не рванул. Крэдок тогда чуть от инфаркта не помер, да и я, что уж говорить. Думал, всё, крышка. Ан нет, пронесло.
Корабль выплюнуло в обычное пространство, но совсем не там, где должно было бы. Я не слишком хорошо в этом разбираюсь, какое-то там искажение пространства времени получилось. Потом мне пытались объяснить на крейсере департамента, я делал вид что слушаю и всё понимаю, а они делали вид, что принимают мою игру. Признаться им, что улавливаю в основном предлоги, я постеснялся. А поводов стесняться и так было выше крыши. Реликт из прошлого, причём они понятия не имели, сколь отдалённого прошлого, пытается понять пространственную физику – это ж почти анекдот. В общем, мы очутились в открытом космосе, в изрядно пожёванном корабле, от него почти ничего не осталось. Корпус порвало, воздух вынесло в космос, не надень мы скафандры, не было бы и этих мемуаров – грёбанный бортовой компьютер, первое, что сообщил после выхода в космос, так это то, что моя посылка с мемуарам, была разорвана в атомную пыль возмущением пространства, сразу после отделения от корабля. Вот именно она-то и образовала симпатичную дырку в рубке, через которую я мог наблюдать космическую пустоту, без всяких иллюминаторов. Помню, как подумал тогда, что дыра не слишком крупная. Если б не скафандр, не ремни и магнитные крепления, меня потащило бы в неё, вместе с воздухом, и в космосе я очутился бы в виде комка изломанной плоти, замёрз бы почти мгновенно. И летал бы, этот комок не пойми чего, миллионы лет, средь пустоты межзвёздной…, почти поэзия мать её.
Несколько дней ушло на тот ремонт, какой мы могли сделать. Запасы кислорода уцелели, но лишь те, что имелись в центральной части корабля. Их хватило бы ненадолго, пришлось торопиться…, самое странное, что корабль в решето, двигатели на соплях держатся, кислорода кот наплакал, а я больше всего переживал из-за того, что не мог нормально почесаться. В скафандре это не так-то просто, а если жить в нём, так живо вспоминаются религиозные догматы об Адских муках. Хорошо хоть скафандры снабжены системами удаления отходов. А то пришлось бы заканчивать полёт по шею в собственном дерьме. А то и захлебнулся бы в нём них нафиг…, один из самых важных представителей Человечества, помер в космосе, захлебнувшись дерьмом в собственном скафандре – это я прям даже не знаю, как и назвать. Если бы речь шла не обо мне, сказал бы что это похоже на забавный анекдот, а так всё очень печально и ни капли не смешно.
Кое-как удалось восстановить работу двигателей и экранов. Бортовой уцелел, но тут никаких чудес. Эта часть корабля отличается большой прочностью. Бывали случаи, когда в боевых столкновениях, в облаке металлолома, оставшегося от кораблей, находили полностью исправные бортовые компьютеры. Бывали случаи – это к департаментам. Они находят бортовые в исправном состоянии, крайне редко. Потому что быстрее всех, в места катастроф прибывают падальщики и пираты. Они забирают всё, что только могут и стараются убраться раньше, чем появятся спасательные команды или технические и военные корабли Федерации.
В общем, наш бортовой выжил и инструктировал всю дорогу, пока не удалось починить всё, что можно было в таких условиях. К сожалению, результаты ремонта нас не сильно порадовали – гипердвигатель накрылся. Совсем. Я выбрался на корпус, подполз к дюзам, а их нет. Вообще нет. Гипер вырвало с мясом. На месте двигателя зияла мощная рваная брешь. В тот момент, я встал в полный рост, посмотрел вокруг, и рука сама потянулась к бластеру. Так просто легче. Так можно уйти до того как крыша съедет, уйти с хотя бы каплей достоинства.
Я не сделал этого, конечно же. Пока не испробовано все, что только можно, нет никакого смысла прекращать свою жизнь. Я прожил долго и, наверное, мне проще уйти, чем кому бы то ни было. Но сдаваться, не имея к тому достаточно веских причин, не в моих привычках.
Мне удалось восстановить работу вспомогательного двигателя, использовавшегося только внутри звёздных систем. Когда-то его использовали как основной, но те времена давно прошли.
К концу недели, нам удалось найти подходящую звезду – хоть нас и выкинуло у чёрта на рогах, но всё же, не так далеко, чтоб не узнавать созвездий. Эта часть галактики была нанесена на карты и не только. В сорока двух световых годах от нас, имелась планетарная система, с передовой базой департамента. Пару раз я там даже приземлялся, что б пополнить запасы корабля, передать текущие отчёты и получить новые приказы, если таковые будут. Это был наш шанс.
Мы отправились туда, начав разгон и молясь всем подряд богам, каких помнили, что б экраны не сдохли в пути. Если на скорости, близкой к скорости света, эти экраны вырубятся, самая маленькая песчинка на нашем пути, станет для нас тем же, что удар атомной бомбы прямой наводкой в борт гражданского корабля. Проще говоря, разнесёт на много мелких осколков. Даже бортовой компьютер такого не выдержит. Его кожухи и собственные портативные экраны, не справятся, не останется от нас обломков крупнее кофеварки. Но даже если они вырубятся и никаких препятствий не обнаружится на пути, что маловероятно, это никак не поможет – на световой скорости, даже атомы водорода представляют смертельную угрозу. Можно лететь без экранов на световой скорости и остаться невредимым. Можно, но выжить – нет. Корабль закончит путешествие, внешне невредимый, однако, будет он приветливо сиять всеми цветами радуги. В микроскоп напоминать решето, а находиться рядом с ним без многослойного защитного скафандра, станет невозможно, для любой формы жизни, на основе углерода.
Теоретики говорят, что если скорость света превысить и убрать экраны, ничего из этого не случится – корабль просто превратится в набор атомов, его расплющит о само пространство.
Хрен его знает, как на самом деле – превысить скорость света, пока никому не удалось.
Не суть, в общем.
Экраны выдержали, сработали без единого сбоя и мы добрались до планеты, очень надеясь, что за сорок два года, база не будет эвакуирована или просто брошена.
Долбанная дыра…, я порой думаю, сколько же кораблей угодило в эту ловушку? Может мы были первые, а может, сто десятые. В этом секторе, корабли порой пропадали бесследно. Может, как раз эта дыры и была всему виной. Ну, теперь-то такого не случится. Департамент в курсе, а значит, карты всех кораблей Федерации, будут обновлены, ловушка перестала быть таковой.
Не знаю, в курсе ли в своём будущем, пользуетесь ли ещё световыми двигателями, знаете ли, что это такое…, впрочем, я сам не понимаю что они такое. Не той я профессии, что бы разбираться в такой сложной механической ботве.
Однако есть у световых двигателей неприятная особенность. В двух словах, она описывается примерно так: Крей Хоурти…, хотя в будущем это имя вряд ли сохранилось. Так что к чёрту Крея, упомянем того, кто стоял у истоков, хотя и его вы вряд ли помните. Всё-таки, мои записи отправятся на тысячелетия вперёд. Всё же я всё больше склоняюсь к тому, что именно так и будет.
Параллельные миры эти…, бред. Не может их быть. Вселенная одна и точка.
В общем, как дедушка Эйнштейн и говорил. При скорости близкой к световой, искажается время, а на самой световой, почти замирает. Если я, конечно, правильно запомнил. В общем, на самом деле всё не совсем так. Мы разогнались, я заправил кислородные баллоны, помог Крэдоку сделать то же самое – сам он не в состоянии. Крылья у него есть, а рук и мозгов…
- Мяу! – Возмущённо сказал динамик.
- У тебя связь барахлит. – Напомнил капитан, динамик сердито замолчал.
Спустя минуту тишины он продолжил своё повествование.
В общем, мы стартовали.
Мир превратился в зебру, где белых полос было раз в десять больше чем чёрных. А спустя, примерно пять минут, мир снова стал прежним, за тем исключением, что впереди маячил красный гигант, а рядом с ним голубоватый шар планеты.
Для нас минуло пять минут, но в мире вокруг, прошло ровно столько, сколько мы летели в действительности – сорок два года.
Помню как выводил корабль на курс, разгонял в половину световой скорости, а перед глазами проплывали лица моих коллег по департаменту и начальства, мнившего, что может командовать мной, руководствуясь лишь инструкциями и своим желанием. Все они уже постарели. Конечно, не так что бы очень, но вот генерал, весь седой и опытный космический бродяга, скорее всего уже мёртв. Люди теперь живут дольше, чем в дни моей молодости, гораздо дольше, но сорок два года, срок большой. Старики и покойники, вот что осталось в числе моих знакомств, исключая конечно, тех, кто отведал эликсира и оставался вечно молодым…, одно хорошо – объяснять всем и каждому какого члена я всё ещё не седой и дряхлый, не придётся. Полёты на световом движке, это буквально прыжок в будущее, доступный каждому, кто может купить корабль с такой системой. С тех пор как эти двигатели стали дёшевы, идиотов уходящих в подобные полёты стало заметно больше. Так что, кто бы ни говорил, а правительство поступило очень мудро, ограничив распространение световых двигателей. Орды туристов из прошлого, с билетом в один конец, это только лишняя головная боль. Ладно, миллиардеры, которые подготавливают свои дела к подобным приключениям и, вернувшись из полёта, остаются людьми обеспеченными. Но куда девать тех, кто припрётся на устаревшем корабле, без единого кредита в кармане? Светлое будущее, встречает их, разводя руками – мир стал другим, а они уже так устарели, что могут найти своё место лишь в трущобах обжитых планет.
Немногие могут освоиться в изменившемся будущем, не имея ни гроша за душой. Потому что будущее, порой, таит такие сюрпризы, что приличных слов для их описания просто нет.
Такие двигатели давно не используются как основные – какой прок от полёта, если ты прилетишь к месту назначения, когда там уже всё постарело на десятки лет? Товар, который ты везешь, вышел из употребления, начальник, коему предназначен отчёт, помер много лет назад и тому подобные неприятные вещи случаются, когда летишь со скоростью света. Твоё время словно замирает, но вселенная продолжает жить с той же скоростью. Их бы и вовсе демонтировали, но есть у световых двигателей несомненное преимущество – они очень просты, требуют минимум топлива, их сложно разрушить, а если такой двигатель встроен в основной скелет корабля, девять из десяти, даже если останется только несущая конструкция звездолёта, световой двигатель тоже уцелеет. Для департамента разведки это обстоятельство играло важную роль, порой, только это и позволяло выжить тем членам команды, что пережили катастрофу, превратившую корабль в консервную банку. Световой двигатель, та последняя соломинка, за которую цепляется утопающий средь бесконечного космоса…, прям поэзия, етит её налево…
Мы вышли на орбиту и начали приземление, ориентируясь на маяк базы департамента.
Приземление пошло не по плану. Корабль, как и мы, постарел всего на пять минут, с момента старта, но эти пять минут, были последними, что он ещё мог вынести.
Мой Ястреб потерял свои крылья, едва мы вошли в атмосферу.
Падали мы так, что вой в ушах стоял – оно и понятно, связь мы не отключили, а орали во всё горло сразу оба. Страшно просто, так оно бывает, кричат люди, когда страшно. И даже коты кричат, даже если они мутанты всё равно кричат. Кое-как замедлили падение, и пошли в нижних слоях атмосферы на одном планетарном двигателе. Но и он сволочь начал безобразничать - вместо зеленеющего плато, мы грохнулись о скалу. Помню, как она стремительно приближалась и я, не прекращая орать, бил по пульту уже не пальцами, а кулаками – долбанный корабль не желал разворачиваться, он нёсся носом в эту скалу. Меня могло расплющить в лепёшку, так-то нос у Ястреба крепкий, даже слишком для кораблей этого типа, но после истории с Чёрной дырой, нос корабля стал походить на сыр. Я нажимал все кнопки подряд, уже от ужаса – дошло до меня, что система управления сдохла. Не знаю, как мы выжили. Я когда очнулся и вышел из корабля, чуть сознание не потерял – нос всмятку. Корпус разломило на несколько кусков, двигатель отвалился и дымится в километре от нас. Световой остался при корабле, но рассыпался на запчасти. Как всё-таки, хорошо, что они не взрываются. А то не ушёл бы я и на пару метров от корабля. Мой отважный Ястреб-45, мощная и юркая машина, превратился в свалку бесформенных металлических обломков. Больно было смотреть, на что он стал похож. Всё-таки, я не один год на нём летал. Только несущая конструкция и осталась. В тот момент, мой корабль напоминал скелет, лишившийся плоти. Удивительно, что его смогли восстановить – несущая часть, самая дорогая часть любого звездолёта Федерации. Их не выбрасывают, а перерабатывают или поступают как в моём случае – ремонтируют, по сути, выстраивая новый звездолёт, на скелете старого.
Я на этом Ястребе так долго летал, что он стал мне домом.
Но печаль моя исчезла быстро – как только снял, наконец, скафандр. Какое это было счастье - даже не знаю, как словами объяснить. Хоть скафандры и предельно удобны, но носить их несколько дней подряд, то ещё наказание. Кстати, да. Доводилось мне бывать на планетах, где административные нарушения, карались именно таким способом – человека наряжали в скафандр и он был вынужден жить в нём от пары дней, до нескольких недель. Конечно, там ещё и гравитация доставляла проблем, но и без неё, долгое ношение космического скафандра, натурально пытка.
Сбросив части этой дряни в кусты, я свалился наземь и долго смотрел вверх, без единой мысли, растворившись в нирване облегчения и счастья. Так я там и растворялся незаметно, пока настойчиво мяукающий товарищ, не залез мне на живот в своём скафандре. Помню, как забавно он выглядел в скафандре на той планете…, забавность момента сразу пропала, как только я его выудил из этого нестандартного обмундирования. Наша корпорация его собрала, появился, у меня в арсенале, сей механизм, неуставного плана, специально для четвероного друга. Да…, Крэдок потоптался на месте и стал вылизываться, издавая резкие звуки, на мяуканье мало похожие – это его эквивалент человеческого гневного мата. Я, попытавшись встать, сделал то же самое, конечно, не мяукая, а нормальным человеческим голосом. Гравитация планеты превышала земную. Ещё когда выбирался из обломков, обратил внимание, как трудно двигаться, но списал это всё на скафандр. А потом стал вставать и понял, что скафандр тут не причём – я словно бы прибавил в весе килограмм двадцать. А топать до базы департамента, там было километров сто, никак не меньше. Путешествие то ещё было – нас трижды чуть не сожрали местные хищники и дважды пытались съесть местные, относительно разумные обитатели. Ну, последние хоть оказались съедобны для нас и на том, как говорится. В пути обнаружились и другие обитатели, коих мы могли потребить в пищу. Нашлось их мало, потому как подробную информацию о планете, я изъять из компьютера не догадался, а запасы эликсира, улетели туда же, куда и гипердвигатель. Пришлось полагаться только наудачу и мои уникальные способности, да неплохую регенерацию Крэдока. Так что питались по чуть-чуть. Сначала пайком, уцелевшим при падении, когда он закончился, тем, могли поймать и собрать в лесах. Не всё мы рисковали есть, и не всё оказалось съедобно, но выбор таки имелся. В пути мы даже завели спор о том, что из съеденного и переваренного – не всё съеденное оставалось в желудке, часто оно просилось наружу сразу же.
Так вот, у нас как-то зашёл спор, что же вкуснее и питательнее из местной кухни? В итоге, сошлись на мнении, что лучше всех на вкус, местные волосатые, вроде разумные, обитатели и мыши, которых Крэдок наловчился ловить. На мышей, правда, они не сильно похо…
- Это было так унизительно. – Пожаловался динамик внутренней связи корабля.
- Зато ты, наконец, вспомнил, что являешься котом.
- Я уникальный. А на этой планете, я был вынужден стать дикарём.
- Тебе пошло на пользу. Помнишь, какой ты стал? Поджарый, худой, мускулистый…
- Я не мог там летать! Муррр, я был вынужден бегать по кустам и ловить этих отвратительных созданий, от вкуса коих, у меня едва не выпала шерсть! Я ужасно страдал…
- Что-то не заметил. – С улыбкой ответил капитан. – Это ты значит, от ужасных страданий, мурлыкал и лучился счастьем, сворачивая бошки тем зверькам?
- Ложь! – Пискнул динамик. – Я плакал, когда делал это, что бы спасти свою жизнь!
- Ты кот, ты не умеешь плакать.
- Это была метафора. Дебил.
Капитан помолчал, пальцами выстукивая незатейливую мелодию на стенке капсулы.
- Всё сказал?
- Нет не всё! Из-за тебя я…
- Борт, выруби нахер динамики. – Динамик издал шипящий звук и затих.
Вот так получше будет. Крэдок неплохой товарищ, хороший даже друг. Но порой он бесит.
Впрочем, наверное, так бывает со всеми друзьями…
Местные разумные от нас в итоге отстали – штурмовой бластер это лучший способ установить мир и взаимопонимание в любой ситуации, с любым живым существом. С хищниками сложнее, некоторые оказались слишком тупыми, что бы понимать намёки. В итоге, у базы департамента, последняя батарея иссякла. Я не сильно переживал – ведь добрались уже. Если там пусто, пошлём сигнал, если кто есть, улетим с ними или так же пошлём сигнал. Да, надежды, надежды…, на месте базы обнаружились руины, заросшие разной растительностью. Мы с Крэдоком сели на какой-то кусок камня и несколько часов сидели там без единой мысли в головах.
Путь к этим развалинам, отнял у нас очень много времени. Приключений пережито было больше, чем за последние двадцать лет. Я был почти уверен, что в пути поседел, пока не глянул на своё отражение в каком-то ручье и убедился, что шевелюра, хоть и клочками и грязная, сединой не обзавелась. И что в итоге? Что в конце тяжкого для нас пути?
Развалины.
И целая планета вокруг, дикая планета, на которой двум вечно молодым существам, предстоит провести остатки своей вечности.
Честно скажу, первой мыслью, которая у меня появилась в тот момент, была о самоубийстве.
Я даже положил руку на рукоять ножа, и второй мыслью стало, что оставлять Крэдока одного, величайшее свинство, какое я совершал в своей жизни. Поэтому, я решил сначала убить его…
- Что??? – Взвыл динамик, резким мяукающим голосом. Капитан замолчал, потупив взор. – Ты это серьёзно сейчас? Ты меня убить хотел? Сергей, твою мурр мать!
- Ну, что ты привязался? – Проворчал капитан корабля, невольный тем, что внутренняя связь продолжала работать, увы, Крэдок знал, как включить её обратно. – Это мои мемуары. Всё, отвали уже. Иди вон на пульте спи. Хотя ты и так на нём развалился, ведь так?
- Так. Тут очень тепло…, муррр, то есть, не уходи от вопроса!
- Свали с пульта, а то опять…
- Мррмяу!!! – Сказал динамик, а потом разразился сердитым шипением. – Вот никогда бы не подумал, что ты… - Сказал динамик снова и обратно зашипел.
- Крэдок, - голос кота стих, - я не мог оставить тебя там одного. Понимаешь? – Капитан помолчал, но динамик не разразился новыми звуками. – К тому же, я всё равно тебя не убил, отказался от своей затеи. Так что не возникай.
- Но ты собирался! – Воскликнул второй член экипажа, минуту назад дремавший на главном пульте в рулевой рубке корабля.
- И был бы рад, если бы ты сделал для меня тоже самое, в такой ситуации! Всё, отвали.
Капитан молчал пару минут, кот тоже.
Наконец, тяжко вздохнув, капитан позволил себе неприличное слово.
- А ещё полковник, офицер Департамента ра…
- Крэдок!
- Молчу я, молчу.
Спустя несколько минут, капитан продолжил свой рассказ.
Я всё-таки Кондор, мы не привыкли сдаваться. Хотя за столько лет, моя твёрдость в плане сдаваться и сражаться, слегка поразмякла. Наверное, сказывается усталость – не телесная, эликсир заставляет тело всегда быть исправным, всегда молодым, полным сил. Мне неведомы проблемы старения. Но усталость бывает разная. Сотни лет за спиной, это тяжкий груз. Слишком много видел, слишком много пробовал в своей жизни…, хоть память блин стирай, что б поймать новизну, хоть от чего-нибудь! Но всё же просто сдаться – это слабость, а слабости хуже, пожалуй, и нет ничего в этом мире. Да и подобная смерть, от своей же руки, претит мне. Вот если в сражении, в бою, где мир рушится, а я сражаюсь из последних сил, и луч бластера попадает в меня – вот это хорошая смерть, достойная для меня.
Что-то я совсем сдулся. Эти мысли о смерти…, последнее время они всё чаще меня посещают. Право слово, иной раз просыпаюсь и вспоминаю ту планету. И вдруг хочется подняться в рубку, вывести нас из гипера и разбить корабль на какой-нибудь подобной планете, остаться там с одним ножом и жить полной жизнью. Подобно дикарю. Глупо, наверное, но впервые за много лет, именно на той планете, я ощутил истинный вкус жизни, давно позабытый мной.
Там много что было внове для меня. Хоть моя жизнь, там, слишком часто висела на волоске, но именно ту планету я вспоминаю с теплотой в сердце. Прошёл всего год, с тех пор как мы выбрались оттуда, может в этом дело. Может меня ещё не «отпустило». Посмотрим, как дальше пойдём. Через годик-два, я…
- Мы всегда можем повторить это. – Заметил Крэдок, дополнив замечание парой неопределённых «мяу». – Только не обязательно корабль разбивать. Не понравится, так в любой момент сможем просто улететь.
- Хм…, тебе же не понравилось там?
- Ну…, не совсем Сергей. В каком-то смысле, это было интересно…, но на планету с повышенной гравитацией, больше ни ногой. Ты не представляешь как это, мррр, отвратительно, когда не можешь летать. Я ощущал себя инвалидом.
Капитан помолчал, задумчиво хмурясь. Потом пожал плечами.
Может быть, Крэдок в чём-то прав. Если станет совсем не вмоготу, выберем одну из новых планет по списку Департамента и поживём там с годик, в качестве первопроходцев. Это не так уж и сложно оформить, за прошедшие годы, Департамент расширил свой флот, превратился в более независимую структуру – список новых планет пополняется быстрее, чем департамент успевает передать или продать права на неё. Флот со всех сторон расширился, пополнился не только разведчиками, вроде Ястреба. У нас теперь даже есть собственный линкор «Альфа», с полным вооружением и маленький крейсерский флот, с линкором флагманом. Даже простой линкор, это уже очень серьёзно, а «Альфа» - настоящий монстр войны. Он в одиночку может вести войну против целого флота. Такие только у военных раньше были. Да, изменился мир, пока меня не было. И почти все знакомые поумирали…, но это к мемуарам моим, пожалуй, не относится.
Мемуары…, или исповедь? Вот хрен его знает. Вроде, мне не за что просить прощения…
- Ты меня убить собирался.
- Я не о том.
- А надо о том.
- Крэдок, тебе что надо вообще?
- Проси прощения.
- Не буду. Отвали вообще.
- Быдло. А ещё полковник Департамента…
- Крэдок!
- Тебе есть за что просить прощения, признай это.
- Признаю. Доволен?
- Нет.
- Да ёпт тв…
- Ладно, я прощаю тебя, хотя ты этого и не заслужил никоим образом.
Капитан гневно воззрился на динамик, рука потянулась к кобуре, но ничего не нащупала – кобуру капитан оставил у стены, на маленьком шкафчике. Глянув на неё, капитан махнул рукой и стал ворочаться в капсуле. Устроившись поудобнее, он вернулся к своему повествованию.
Я оставил мысли о самоубийстве. Не скажу точно почему, но помню, как взгляд задержался на руинах забора, окружавшего базу. Я поднялся с камня и несколько минут осматривал их, и первое впечатление полностью оправдалось – забор пытались демонтировать. Стал осматривать другие обломки и нашёл немало интересного. В целом, по итогу моего осмотра, сложилось впечатление, что базу не просто бросили, а пытались куда-то перенести. Большинство блоков таких сооружений, можно перебросить на новое место, без особых проблем. Если есть достаточно времени на это. И если на базе кто-то есть. Чаще всего они автоматические, присутствие людей не является обязательным фактором. Разве что для загрузки новых припасов в хранилища, когда старые истощены. Но зачастую, люди на таких базах всё равно есть – они занимаются преимущественно полевой работой для Департамента. Планеты, ставшие передовой точкой для наших кораблей, всегда бросовые, колонисты их не любят. Корпорации тоже. Эти планеты, по сути, никому не нужны. Иногда, их кто-то забирает, но чаще они остаются не востребованными.
Попытка демонтировать базу, говорила о том, что, либо планетой кто-то заинтересовался и Департамент покидал эту планету, либо базу пытались перенести, из-за какого-либо катаклизма.
Рассудив логически, я пришёл к выводу, что первое маловероятно – падение моего корабля тихим не было, пошумел я изрядно. Однако никто не пытался меня найти. Значит, никаких колоний тут нет. Ни военных баз, ни исследовательских миссий, ни колонистов, ни научных групп, ничего, что заставило бы Департамент очистить планету от своего присутствия. Из этого следовало, что базу собирались перенести на новое место. Кто? Роботизированные комплексы, роботы, или люди, находившиеся здесь? Впрочем, это было не важно. Перенести базу не успели, её чем-то накрыло. Я попытался найти маяк и к вечеру обнаружил его обломки. Картина складывалась в единое целое, и я попытался найти следы оставленные дюзами кораблей. Нашел, конечно, может их оставил мой собственный Ястреб-45 или корабль другого разведчика, но я искал не совсем то, что нашёл. Посадочную площадку занесло землёй, там деревья даже выросли. Мне нужны были следы дюз на почве, которую принесло после разрушения базы. Таковых не обнаружилось. Значит, после гибели передовой базы, ни один корабль сюда не приземлялся, а маяк разбит в дребезги и сигнал от него, ни на одну из постоянных баз Департамента, больше не приходит. Раз маяк сдох, разведчики тут больше не появятся, но руководство Департамента, не оставит без внимания выход из строя маяка передовой базы. Рано или поздно, на планету сядет корабль, который должен будет выяснить, что случилось и разместить тут новый передовой пункт или выдать заключение, почему это невозможно сделать. Отсутствие следов от пламени дюз планетарных двигателей, говорило о том, что после гибели базы, сюда никто не прилетал. То есть, корабль департамента, мог приземлиться в любой момент.
Оставалось только подождать.
И нам здорово повезло, что ждали мы так мало…
- Мало???
- Конечно. – Ответил капитан, недовольно морщась. Глянул на потолок и добавил. – Я сейчас прикажу бортовому отрубить внутреннюю связь и заблокировать её от твоих мохнатых лапок.
- Я тогда возле капсулы спать лягу. Мало? Серёжа! Ты издеваешься?
- Слушай, кто мемуары оставляет потомкам, ты или я?
- Ты.
- Вот и…
Сказал капитан нехорошее слово, дополнив его пятью словами похуже.
- Хамло. – После пары минут молчания, ответил динамик внутренней связи.
В каком-то смысле Крэдок всё же прав…
- Ну, наконец-то! В чём-то и я бываю прав. Спасибо вам большое, высокоразвитая двуногая обезьяна, что вы сподобились, мяу, снизойти и признать, что простой скромный кот…
- Борт, выруби уже эту долбанную связь! – Динамик умолк. – Грёбанный блохастый котяра.
Проворчал капитан, возвращаясь к своей работе.
У меня не было возможности считать годы, да и желания тоже. Я просто ждал, когда бюрократическая индустрия…, право слово – сколько лет прошло. А бюрократия, по своему ВВП, до сих пор превосходит любую промышленность. Вездесуща она и хрен ты, где от неё укроешься.
В общем, потребовалось много лет, прежде чем кто-то обратил внимание, что одна из передовых баз, перестала передавать сигналы. Ещё столько же лет, отчёт об этом факте собирал виртуальную пыль в недрах компьютеров департамента. И прошло бы ещё немало лет, если бы кому-то не взбрело в голову заинтересоваться, почему отчёт не пошёл в работу? После чего, туда и отправили технический корабль, роль коих, ныне исполняют крейсера. Я, кстати, в сердцах и от счастья, что меня спасли, в первую же неделю подал прошение о постановки памятника тому неведомому технику, что нашёл отчёт и пустил его в работу. Дополнив вторым прошением – о монументе в честь того парня, что придумал перепрофилировать крейсерский флот Департамента ещё и в технический. Очень удачная задумка. На технически корабли прошлого, без слёз смотреть было нельзя. Крейсер, звездолёт достаточно вместительный, с него удобно размещать подобные базы в любой точке галактики. Что говорить – такой корабль в состоянии основать собственную колонию, ресурсов ему хватит, и…, впрочем, я опять отвлекаюсь.
Когда я выбрался из этой передряги, то смог узнать, сколько лет провёл на планете – двадцать четыре. Цифра меня поразила, я даже решил, что они что-то напутали. Дважды всё сам перепроверил, но нет, именно столько лет и прошло. Народ даже удивился тому, как хорошо я сохранился…, но не очень. Продолжительность жизни людей, увеличилась, а старение получило солидный удар под дых. Уж и не знаю, причастны к этому наши «кирпичики», мои старые друзья, или какой-то современный учёный, но люди теперь ещё дольше наслаждаются молодостью.
Жить я стал на разрушенной базе. Навёл там бедламу побольше, что бы в случае чего, люди на корабле Департамента, знали, что где-то тут бегает одичавший разведчик или просто случайный человек и стали бы меня искать, независимо от того, будут они ставить новую базу или отправятся восвояси. Я даже завёл привычку складывать кости в одном месте. Изрядная гора там возвышалась, когда крейсер, разрывая небо огнём дюз, таки грохнулся на скальном плато в километре от моего жилища. Впрочем, эту гору сделал не я один – гора была Священна. Всё племя туда кости бросало. Иногда с плясками и танцами. Хе-хе…, сейчас всё объясню. Но всё же не буду особо распространяться на эту тему, ведь я собирался рассказать совсем не о своём настоящем, я хотел поведать потомкам о своём прошлом. Оно было куда интереснее, чем моя нынешняя жизнь.
Жизнь на дикой планете, с ножом и в одних изорванных портках, ставит перед человеком множество вопросов, ответы на которые сложны и далеко не всегда решаемы. Самый первый и важный – пища. К тому времени как добрался до базы Департамента, я уже более-менее освоился с данным вопросом. Лучшая пища на планете, как я выяснил за эти годы, оставалась той же, что и в день моего приземления – местные разумные обитатели. Они чем-то напоминали людей. Две руки, две ноги, жили стаями, в основном в лесах. В шкуры не кутались – планета отличается мягким климатом. Я тогда много времени потратил на размышления о том, почему её не заселили, пусть фауна и флора не ахти, но это никогда не становилось проблемой. Растения можно заменить, а потом привезти подходящий скот. Никаких цунами или страшных землетрясений я не заметил. Когда приземлялся здесь на дозаправку, я ни разу не покидал корабля, так что не мог понять, в чём дело. Может, там раз в полвека, наводнение случалось с километровой волной. На крейсере всё понял довольно быстро – два дня жёсткого карантина, куча анализов, удивлённые лица разного рода мужиков и баб, в общем, весело время провёл. Планета имела просто отвратительную вирусную и бактериальную среду. А полезных ископаемых, нужных Звёздной, имела меньше, чем астероид на орбите Юпитера. Хех…, наверное, тебе, неведомый мужик из будущего, или симпатичная женщина из будущего, или не очень симпатичная, в общем, не о том речь. Наверное, тебе не совсем ясная соль шутки. А дело в том, что в моё время, астероиды Юпитера выпотрошены так, что похожи на курицу в фольге, но уже без курицы. Если в такой врезаться на крепком корабле и малой скорости, пролетишь его насквозь, так он изрыт старыми шахтами. В общем, преобразование планеты в приемлемый для колонистов мир, не стоило денег, которые уйдут на столь титанический труд. Терраформинг разный бывает. Можно посадить три куста и два квадратных метра травы, вот тебе и терраформинг – через двадцать лет новые растения вытеснят старые, новый мир станет похож на Землю. А бывает, что требуется работа в сто лет, что б истребить агрессивную среду и заменить чем-то приемлемым. Такой терраформинг стоит бешеных денег, на него почти невозможно получить разрешение, усилия такие придётся приложить, что для их окупаемости, планета должна быть целиком из золота. Образно конечно, но в планету с каплей ископаемых и основным ресурсом в виде просто наличной земли, такие деньги никто выкладывать не станет. В галактике полно местечек куда приветливее. Потому она и стала бросовой…, как бы отмазаться от посещений комплексов медицинского департамента на Корстровине? Видите ли, у меня удивительный иммунитет, который может изменить весь мир к лучшему! Я его уже изменил, мать вашу…, не могу же я сказать им правду! Меня так в дурдом закроют и ключ выбросят. Образно конечно. Наши «кирпичики» быстро оформят моё спасение, а если прознает, кто из моих старых соратников – вынесут полпланеты, но вытащат меня. Это я точно знаю – лет за двадцать до Департамента, пришлось нам Таргота вытаскивать из передряги. Рой потерялся непонятно где, а без него всё сделать незаметно весьма проблематично. Знатно мы тогда повеселились…, за нас до сих пор награду в три миллиона кредитов дают. Только никто не знает, кто это был. Всё что известно – описание внешности Таргота и корабль, вплоть до серийных номеров. Было у них ещё и ДНК парня, но её мы уничтожили. Корабль сбросили на ближайшую звезду, так что, искать они будут пока крулл, не влюбится в сторожевого пса. Хе-хе…, это ты тоже вряд ли понял. Круллы они ж коты, по сути, внешне очень их напоминают…, в общем, не важно.
Около года мы торчали на старой базе и, в принципе, неплохо устроились. Еды было валом, но мы предпочитали местных разумных существ. Их разумность проявлялась в том, что ребята использовали заострённые камни для раскалывания фруктов и общались на собственном языке из трёх десятков слов, так что ели мы их, не особо страдая проблемами морального плана.
Ловить бедолаг на ужин, стало не слишком сложно. Едва местные сообразили, что бластера у меня больше нет, как регулярно пытались съесть нас. Часто еда сама приходила на мой порог.
Мы учились выживать на этой планете, и приключений наелись в первый год на целую человеческую жизнь. Я смастерил себе копьё, стал косматым и грязным, часто ловил себя на том, что думаю не словами, а просто реагирую на окружающий мир. Вот где подготовка кондоров, раскрылась в полную силу…, я, пожалуй, в первые годы немногим отличался от тех, на кого охотился ради еды. Одичал по полной программе. И Крэдока сия участь не миновала. Носился по лесам как угорелый, ловил местный аналог мышей, вспоминал, что он животное драное…, ну это я зря конечно. Если бы не он, я может и человеческую речь позабыл бы нафиг.
Жутко не хватало женщин, скажу я вам. Почему-то, в Робинзоне Крузо, этот момент никак не описывался. Да и в другой литературе подобного толка, какая мне попадалась. И какую я сподобился прочитать. Не люблю я это дело. Читать в смысле. Книги меня немного пугают.
Конечно, потребность сего толка возникала не часто – мир, где за едой нужно бегать полдня и притом еда тоже не прочь тобой пообедать, не располагает к таким делам. Пока не освоился с привычками местных жителей и не приноровился к копью, умаялся вусмерть. Бывало доберусь до своей хижины – из блоков базы и остатков металла смастерил, упаду на землю и вырубаюсь. Но потом привык, да и местные стали приходить частенько. За едой уже не требовалось бегать по всей планете. Вот тогда проблема эта и встала - в прямом смысле слова. Игнорирование проблемы, ничего не решило, только добавило сложностей в процессе охоты. Трудно бегать, когда так сильно нарушено равновесие тела. Да и прятаться в кустах тоже. Право слово, я как-то заметил, что с большой теплотой смотрю на местное подобие оленя. Причём не в плане поесть – пробовал как-то, блевал потом три дня. Этих «оленей» есть было нельзя. Но внешность у них крутобокая, шёрстка мягкая, шелковистая…, короче, я вдруг понял, почему, в дни моей молодости, некоторые пастухи на высокогорных пастбищах, прославились как любители этого дела не хорошего. И ещё понял, что если не начну срочно решать проблему, то стану пастухов тех понимать гораздо лучше.
Хорошо всё-таки, что у людей есть руки.
Иногда, местным удавалось охотиться удачнее, чем мне и тогда я получал ранения. Помню, как впервые это произошло – шёл по следу, когда услышал их впереди, спрятался в кустах. А потом они вышли, оглядываясь и нюхая воздух. Ветер шёл от них, я героически задыхался – мясо-то у них просто чудо, а вот упаковка подкачала. Выпал шанс метнуть копьё и я метнул. В молодую самку, потому как жёсткое мясо не люблю и самки меньше, легче нанести много повреждений сразу, легче гарантировать себе скорый обед, а не долгое преследование по следу из капель крови.
Я слегка промахнулся, мои первые копья больше напоминали палку, годившуюся разве что дверь в туалете подпирать. Тут и навыки, которые давно не использовались, сыграли свою роль и растения планеты, не особо годившиеся для создания копий. Позже я нашёл подходящие, но тогда – полный антракт, а не оружие. Копьё лишь задело её, а в мои кусты, мгновенным ответом, полетело три увесистых камня. Один раскроил мне череп. Из кустов меня выволокли и уже приготовились разрезать на куски заострёнными камнями, когда вернулся Крэдок – он отвлекался на мышку. В засаде-то мы изначально вместе сидели, но скользнула мимо мышка и Крэдок ничего не смог с собой поделать.
Хорошо, что он вернулся – не факт, что я смог бы отбиться от них. Будь я прежним, так точно не смог бы, но один случай в заэкранном мире, слегка изменил меня. Я был сильнее этих ребят, не так что бы тотально, но всё же ощутимо. Но с разбитой башкой, без эликсира под рукой – бабушка надвое сказала, как молва народная гласит. Они вполне могли меня сожрать.
Крэдок выскочил из кустов с мышкой в зубах, и местные отскочили от меня, заголосив в десяток глоток. Крэдок мыша выплюнул, зашипел и дыхнул огнём. Ребят подпалило мгновенно - шерсть хорошо горит. Но больше всего пострадало их мужество - с воем ринулись врассыпную.
С тех пор я был гораздо аккуратнее, пусть я и уже не тот, что прежде и раны мои заживают быстро, и убить меня совсем не просто имея под рукой лишь мускулы и камни, но всё же можно.
В тот день мы жевали фрукты, вкусом напоминавшие тухлый апельсин.
Моя игра в кошки-мышки с местными, длилась, наверное, несколько лет. Я слегка обленился, на пузе появился жирок, костей посреди базы прибавилось. Копьё у меня появилось серьёзное, с кремниевым наконечником, я его даже украсил костями от кистей рук своей еды. Дикарь настоящий, зато сытый и почти довольный жизнью. Тут главное не особо размышлять и не предаваться воспоминаниям, а просто решать насущные задачи. И так получилось что в один прекрасный момент, я прождал до самого вечера, но никто не попытался меня прикончить. Только мелькнул в кустах местный хищник – я на его охотничьей территории поселился и пару раз он пытался заявить свои права. С тех пор зверюга имела длинный шрам на боку, хороший ожог на спине и более миролюбивый характер. Вот кто сказал, что насилие не может породить добра? Вот дебил кто это сказал. Стука лучший тому пример. Стука, это тот самый хищник. Когда он меня впервые попытался сожрать, у него имя было попроще – просто су…, в общем, поначалу другое у него было имя. Хороший он. Не сразу он хорошим стал, конечно. Вот как получил на орехи, так стал просто отличный мужик…, правда, я не уверен, что он был мужик. Может баба. Или гермофродит. Мне иной раз кажется, что мы с ним стали добрыми друзьями. Порой он появлялся в кустах и смотрел на нас. Крэдок всё шипел на него, а он стоит и смотрит. Я с ним разговаривать начал. Крэдок иногда стал жаловаться, как ему не повезло, оказаться на необжитой планете в обществе с одичавшим шизофреником, но я упорно игнорировал эти речи, так что вскоре Крэдок прекратил дурно отзываться о моём душевном здоровье.
Стука умер однажды - нашёл его у ручья. Совсем старый стал. Даже и не знаю, отчего он помер, от старости, наверное. Бедняга просто упал там, у ручья, и уже не смог подняться. Весом он был слишком для меня, на такой-то планете. Так что похоронил в шаге от ручья, вырыл могилу, почти рядом с ним, столкнул туда и заложил камнями, принесёнными с базы. Жаль его.
Вот так, чистое в своей звериной сути насилие, сделало нас друзьями до гроба – до его гроба, по крайней мере. Уникальный был зверь.
Когда местные волосатики не пришли и на второй день, я выбросил вонявший тухлятиной фрукт, который жевал всё утро и отправился на охоту. Идти пришлось несколько дней, но всё же нашёл их. Большое стадо, штук сорок их там было. Как настоящий индеец, я выждал момента, прикончил детёныша и сбежал с его мясистым тельцем. Так повторялось раз десять, а потом, просыпаюсь я, выхожу на улицу – на границе руин, лежит мёртвое тело. Волосатик, молодой, крепкий, мясистый такой. Причем, судя по характеру ран и окровавленному камню в руке, он убил себя сам. Когда уносил его к себе и разделывал, Крэдок сообщил, что за нами наблюдают другие волосатики. Они и на следующий день там были. И на второй. А на пятый, когда я выкинул кости и последние, начавшие подтухать куски мяса, к базе выбрался новый волосатик. Бедняга плёлся к нам, подвывая от ужаса, а потом стал на колени и перерезал себе глотку.
С того дня меня регулярно кормили. Иногда пытаясь подсунуть старых, полудохлых волосатиков. В ответ на такое издевательство, я отправлялся на охоту, находил стадо и забирал детёныша или молодую самку. После первого такого инцидента, с тех пор как меня начали кормить, волосатики обозлились и стадо штук в сто особей, напало на нас посреди ночи. Копьё быстро сломалось, но нож и мои кулаки, работали без передыху. Крэдок столько огня выхаркал в ту ночь, что неделю хрипел и жаловался на боли в горле и желудке. Мяса у нас получилось на два месяца вперёд, жаль, что холодильника поблизости не оказалось. Попробовал обжаривать – храниться стало дольше, но ненамного. Пробовал искать соль и растения, какими можно закоптить мясо, но получалась такая гадость, что мгновенно вылетала наружу, чуть ли не вместе с желудком. Остановился на обжарке и как только запасы жареного мяса кончались, волосатики приходили к моему лагерю, что бы один из них покончил с собой и собой же пополнил мой запас провианта.
Наверное, это плохо.
Ведь я мог ужасно страдать от голода и поноса, потребляя в пищу несъедобные фрукты и растения. А тех волосатиков, что пытались меня убить, хоронить в земле. Но зачем? Сколько бы я протянул на такой диете? Не думаю что долго. Да и не задумывался я тогда. Впервые, мысль, что я поступаю немного не совсем этически, пришла ко мне, спустя годы, когда я научил Шерсть более-менее внятно изъясняться и плавить железо из руды…, да, Шерсть. Это один из волосатиков.
Их много было таких у меня. Шерсть просто самый сообразительный, потому и получил собственное имя. Я чуть не прикончил его, пока пытался объяснить, что это теперь его имя. А сколько нервов потратил, пока научил его говорить! Ужас. Как вспоминаю, аж дрожь берёт. Да и зря вообще я этим занялся. Крейсер прилетел, и все мои труды утратили смысл.
Они стали следить за мной постоянно. Как только я выбрасывал кусочки подтухшего мяса, сразу же появлялся новый волосатик, готовый меня накормить, но не раньше. Иногда я отправлялся на охоту, ища что-нибудь, чем можно разнообразить свою диету. Таких предметов находилось катастрофически мало. Но всё же они были. И волосатики запоминали, какие из них мне понравились. В какой-то момент, они принесли мне кучу мяса и фруктов. Всё это я уже пробовал, но понравилось мне далеко не всё. Не слишком тщательно они, видать, следили. Что было пригодно в пищу я забрал, остальное выбросил – намёк они поняли и больше такого не приносили. Недели две они кормили меня, таким образом, но любая пища может надоесть. Я попытался докричаться до своих наблюдателей и жестами объяснить, что на завтра хочу мяса. Они не поняли. Так что утром я обошёл кучу с фруктами, зашёл в лес и метнул копьё в первое попавшееся лицо. А потом унёс тело к себе и стал разделывать. С тех пор раз в две недели, вместо кучи фруктов и окороков понравившихся мне животных, появлялся волосатик. Впрочем, «понравившихся» сильно сказано. Просто с этого мяса меня не тошнило, и оно обладало специфическим вкусом. Только на нём одном вполне можно было ноги протянуть. Как я не пытался найти что-нибудь повкуснее, а лучше волосатиков, ничего там и не было.
Не помню, как долго это всё длилось, наверное, годы. Я питался от пуза, волосатики следили за мной. Порой они ругались со Стукой, но не смертельно – кое-как удалось объяснить, что Стука мой друг и его убивать нельзя. А он не особо увлекался волосатиками, только рычал – волновался, что они на его территории хозяйничают. Иногда я уходил осматривать местность и сражался с местным зверьём. В общем, жил полной жизнью древнего, дикого человека. Только что был я один и не был так беспомощен, как одиночка на древней Земле. Время текло незаметно, а я всё чаще смотрел на звёзды и даже попытался молиться, что б долбанный технический корабль Департамента, да хоть какой корабль, приземлился здесь. Пусть даже пираты – я и в рабство был готов отправиться, всё равно потом сбегу. Общество Крэдока, гуманоидных дикарей и дикой природы, семь дней в неделю, двадцать четыре часа в сутки, не совсем то, о чём мечтает человек.
У меня появилось время на мысли и пустые надежды - это стало фатальным фактором. Я впал в уныние. Всё чаще уходил подальше от лагеря, от охотничьей территории Стуки и с головой погружался в жизнь дикаря. Волосатики наблюдали за мной и в такое время, так что, думаю, оснований бояться меня у них прибавилось. Я выжимал из себя всё что мог и мой нож, не силовой, увы, его я посеял, вместе со всем, что было на корабле. Обычный нож из дагонитового сплава. Вещь отличная, его и силовым ножом не перешибёшь. Обычный дагонит довольно серьёзное фуфло, а в грамотном сплаве, вещь чрезвычайно прочная. Настолько, что затачивать его невозможно. Если лезвие не удалось отлить сразу острым, с очень тонкой режущей кромкой, можно выбрасывать, ни на что уже не сгодится. В общем, я рубил в капусту самых страшных хищников планеты, в том, найдя своеобразную отдушину, всё чаще приходившим мыслям. Каким мыслям? А таким, что корабль если и приземлится, то не человеческий и не в ближайшие двести лет. Порой меня так клинило, что даже Крэдок чуть живой от страха был. Он пару раз сам признавался, что я его пугаю своим очевидно прогрессирующим безумием. Я тогда всё думал, что он издевается, но Крэдок не издевался – я действительно сходил с ума. Вот когда мне бы пригодилась склянка с эликсиром, что б шарики обратно на ролики поставить. Но элексира не было и как выпустить пар, я не знал. Так что развлекался подобно неандертальцам.
В какой-то момент, в подношениях мне, появились новые детали. Пришёл волосатик, взвыл и перерезал себе глотку. Падает, а я смотрю на него и понять не могу, что за хрень. Шерсть явно покрашена в рыже-коричневый цвет. Помню, как завис. Потом Крэдок подошёл к жертве поближе и я вдруг сообразил – цвета. Крэдок рыжий, я там уже давно стал коричневым. Это ладно, понял и забыл, но волосатик был ещё и в одежде. В набедренной повязке, похожей на ту, что я сам носил. Не ради тяги к одежде, конечно, носил. Там некого стесняться было. И поначалу я как-то не видел необходимости в одежде. Даже стал философствовать на тему – зачем люди вообще стали носить одежду? Решил что просто в качестве защиты от холода. Ну а зачем ещё?
Ну, может из моральной какой фигни, когда мозг отрастили.
А потом у меня это самое зацепилось за ветку. На бегу. Самым чувствительным местом.
Так что полезность некоторой одежды я оценил по достоинству.
Наступил день, когда волосатики натолкнули меня на мысль, пожалуй, спасшую меня от полноценного безумия. Они появились втроём. Один выл, руки связаны за спиной, двое других тащили беднягу, и у каждого было копьё – почти точная копия моего. Даже костями украсили.
Потом поставили его на колени, зарезали, склонили спины и, пятясь, скрылись в лесу.
С тех пор редко кто-то кончал с собой возле моего дома. В основном, они притаскивали пленника и убивали его для меня. Думаю, первый пленник был этаким экспериментом и всё стадо тряслось от ужаса, да прятало своих детёнышей, надеясь, что подношение понравится, и я не наведаюсь к ним снова, что бы свистнуть мясо помоложе.
Когда таких подношений набралось столько, что куча костей в лагере заметно выросла, я и загорелся новой мыслью. Когда они снова пришли, я подождал, пока мясо зарежут, и напал, в два счёта отобрал у волосатика копьё, да утащил его к себе. Бедняга от ужаса выл, но я был твёрд – связал его и посадил у стены хижины. На его глазах разделал мясо. Крэдок дыхнул огнём и пообедал прямо там, пленник обмочился и обделался. Решив, что мотивировал его достаточно, я приступил к воплощению своей идеи. Это и был Шерсть. Когда мы улетали, он стоял перед кораблём, во главе стада…, хотя, это, пожалуй, уже было племя. Стоял и тоненько выл. Их Боги, улетали домой…, да, наверное, так и было. Богами мы для них и стали…
В общем, кое-как, в процессе раз десять чуть не прибив Шерсть и сам едва не свихнувшись, я обучил его нескольким словам и жестам. Когда решил что он достиг своего умственного предела, намалевал ему на груди, ржавой грязью из ручья, кривобокий символ Департамента разведки – не знаю зачем. Мне это показалось забавным, но не для того я это сделал, наверное. Не знаю, не могу вспомнить зачем. Но смотрелось забавно.
А потом отпустил его к сородичам.
С тех пор из двоих тащивших пленника, один всегда был Шерсть и он, некоторое время ждал, пока я не унесу подношение к себе. Однажды, я его окликнул, и Шерсть аж запищал от радости – поскакал к хижине, теряя тапки. Наверное, и потерял бы, если б их носил.
Вместе мы поджарили мясо, я отдал ему кусок посочнее. Шерсть чуть от инфаркта не помер, но принял еду и долго урчал и подвывал, видимо, благодарил. Потом поел. Крэдок назвал его нехорошим словом и заявил, что я идиот. Но я не поддался на провокацию и попытался научить Шерсть чему-нибудь новому. Начал я с того же что и раньше – говорить учил.
С тех пор регулярно звал Шерсть к себе и учил его. Не помню, как и когда, но от языка, мы перешли и к другим вещам. Научил его огонь разводить, делать наконечники из камня – их копья, были просто заострёнными палками. Шерсть оказался способным малым и за пару лет стал понимать немного больше, чем могла бы понять средняя шимпанзе. Я убедил его привести ещё пару сородичей и уже не помню как, но пришёл к мысли, научить их делать железо. Обычно разведчик прекрасно знает, как выглядит железная руда – это такой маркер на экране главного пульта, обычно сероватого цвета. Я был одним из немногих, кто знал немного больше. Но прежде, конечно, постарался освежить в памяти то, что знал, используя Крэдока, вместо мехов и топлива. Он повозмущался для порядку, но всё же согласился подышать огнём немного дольше, чем обычно. Первые опыты показали, что моя память не так хороша, как хотелось бы, но всё же, кое-как, удалось найти подходящую руду и получить из неё железо. После чего провёл эксперименты уже без способности Крэдока, используя то топливо, что нашёл на планете. После череды экспериментов, кучи ожогов и путешествий по местным скалам и дремучим лесам, удалось упорядочить свои знания и, с горем пополам, получать железо, используя только подручные материалы и сырьё. А после я научил этому Шерсть и его товарищей.
Да, я вознамерился сделать из них цивилизацию. Которая, однажды, построит для меня новый звездолёт, и я вернусь в Звёздную Федерацию, поведав всем неполную свою историю. Например, что выбросило из гипера не в сорока двух световых годах, в тысяче…, как вспомню, холодным потом прошибает. До чего безумная была затея. Тысячу лет – да я бы сдох от скуки!
Но тогда, когда выбора не было, эта идея меня даже увлекла, загорелся и воспылал, что называется. Они меня кормили пленниками, я их обучал. Как позже, с большим трудом, объяснил мне Шерсть, война за пленников, стоила им многих жизней, так что за железо они были благодарны сверх всяких рамок – с железом, своих более диких сородичей, им ловить было проще.
Странно кстати – мысль что я и Крэдок, стали их Богами, пришла мне в голову только при взлёте. А до того она меня ни разу не посещала. Всё воспринималось само собой разумеющимся.
Ну, не о том речь.
Когда крейсер засветил небо своими дюзами, я даже не сразу понял что происходит. Волосатики, отстроившие вокруг старой базы Департамента целое поселение – с некоторых пор они стали жить в хижинах, выстроенных по образу моего кособокого жилища, разбежались воя от ужаса. Только Шерсть остался на месте. Я на него глянул тогда и подумал, что он сейчас упадёт замертво, бедняга даже через заросли шерсти, просвечивал мертвенной бледностью кожи. Что его так напугало, я даже не знаю. Толи грохот, толи огонь, а может, он подумал, что прилетают ещё такие как я и теперь придётся целые стада пленников приводить для прокорма Богов.
Как бы там ни было, а это был крейсер Департамента.
Покидая планету, я даже всплакнул – мне даже понравилось быть Богом…
Только вот без душа и красивых баб, быт высшего существа божественного смысла, как-то совсем уныл. Так что горечь от расставания с той планетой, быстро прошла.
Капитан, немного грустно, улыбнулся. Потом активировал интерфейс капсулы.
- Пожалуй, хватит на сегодня, пожрать что-то захотелось.
Капитан протянул руку, вот-вот его палец коснётся кнопки отключения капсулы.
- Странно…, хочется волосатика поджаренного, - пробормотал капитан, на секунду замешкавшись, - с солью бы. Такого что бы помоложе, сочное всё таки было мя…
Работа капсулы, прекращена.
Включение основных модулей. Подключение ТМ.
Работа капсулы, возобновлена.
- Мурр. – Сказал второй член экипажа, аккуратно усаживаясь на ложе капсулы и с присущим ему изяществом оборачивая пушистый хвост, вокруг передних лап. Рыжая мордочка опустилась вниз, розовый язык скользнул по шерсти. Крэдок кашлянул и снова сказал – Мурр.
- Подготовить новый кристалл для записи? – Поинтересовалась бездушная машина.
- Нет необходимости. – Кот сладко зажмурился, казалось, он улыбается. – Пиши на тот же самый. Несколько разбавим, мемуары этой бездарной посредственности, что волею судеб, оказалась на одном межзвёздном корабле, с таким удивительным существом как я.
Закончив свою короткую речь, в которую, кот, кажется, искренне верил, он лёг на живот и, прикрыв глаза, приступил к своему повествованию.
Начну я, пожалуй, с самого начала. Очень хорошо помню день, когда я впервые ощутил, что существую, что вокруг меня огромный мир, а я, это я. Конечно, мурр, забавно думать об этом сейчас – ведь я полагал, что мой огромный мир…, тут надо поставить кавычки, слышишь?
- Кавычки не были поставлены.
- Тогда исправь, глупый робот.
- Тамбуритовые кристаллы, не поддерживают такую операцию.
Кот тяжко вздохнул, зачем-то, чихнул, и около минуты лежал неподвижно, мурлыча что-то своё. Вскоре, он лёг поудобнее, что выразилось в движении задних лап и переброски длинного хвоста на другой бок.
Я думал, что мир вокруг, огромен. Да, но я и понятия не имел, что он настолько безумно огромен. Ведь всем существующим миром, я считал лабораторную клетку и саму лабораторию – до тех пор, пока мои глаза не открылись. Но ещё задолго до этого удивительного момента, я понял, что я – особенный.
О том, что я ещё и безумно красив, мурр, я, конечно же, узнал гораздо позже.
В те дни, я мало что понимал, я был, страшно подумать, всего лишь животным. Но тут надо заметить, что даже будучи почти бездумным созданием, я уже тогда был очень интеллигентен и неплохо воспитан. У меня были братья и сестра, нас было целых пять штук и ещё я. Наша мама очень трогательно заботилась о нас и когда мы жаждали молока, она всегда ложилась на бок, позволяя нам протиснуться к соскам и напиться материнского молока вдоволь. Она была очень заботливой и, наверное, немного умела думать. Мне так кажется. Правда, я не слишком в том уверен. Всё-таки, моя мама была самой обычной. Да и я, в тот момент, отличался от своих братьев и сестёр, лишь рыжим цветом своих волос и удивительным, врождённым чувством такта. Да, когда мои неразумные родственники толкались у маминых сосков, я никогда не позволял себе вступать в эту отвратительно вульгарную возню и просто ждал, пока освободится место без этой отвратительной толкучки.
Рыжий кот замолчал, предавшись воспоминаниям, в которых, он лишь чуть-чуть лукавил, что можно ему простить, ведь из всего выводка, он был самый маленький и…
- А ты ничего лишнего там не запишешь? Не пойми меня неправильно, глупый робот, но я слышал, что ты можешь извлекать подсознательные воспоминания.
- Да, такой модуль активирован сейчас.
- Выключи. Немедленно.
- Как вам будет угодно.
Вот и прекрасно…, мама очень ценила мою вежливость и терпимость. Она гораздо чаще вылизывала меня, чем моих братьев и сестёр. До сих пор помню её большой, тёплый и немного шершавый язык. А ещё она так приятно мурлыкала! Попытаюсь повторить, но не уверен, что получится…
Примерно десяток минут, рыжий кот по имени Крэдок, упорно мурлыкал, радостно сверкая глазами. Наконец, он гордо вздёрнул нос кверху.
- Вот так мурлыкала моя мама! Какой всё-таки удивительный звук…
Так, о чём я говорил? Ах да, моя мама. Помню, как открылись мои глаза, и я впервые её увидел – она была большой и сильной, очень выносливой. У неё были поразительно густые и мягкие волосы. В чёрно-белую полосочку, с кокетливыми рыжими пятнышками на спине и боках. Её взгляд, правда, был слегка диковат – это я сейчас понимаю, но тогда мне он казался удивительным, тёплым, радостным, она словно бы безумно гордилась именно мной. Тут я уверен – она гордилась. Потому что ни разу мне не попало её тяжёлой лапой, а моим братьям и сёстрам перепадало регулярно.
Помню вкус её молока – нет прекрасней ощущений в этом мире, мурр…
Некоторое время Крэдок молчал, сладко причмокивая, что удивительно было слышать от кота, пусть и даже такого необычного, как он.
Наступил день, который я запомнил лучше прочих. Тут меня можно понять, ведь я ещё не умел думать как высокоразвитое существо. Я думал не словами, передо мной мелькали образы, я реагировал на них, составлял из них комбинации – такими были мысли моего примитивного разума, точно такого же, какой был у моих братьев и сестёр, моей мамы, моих дальних предков, могучих тигров, страшных хищников. Да! Я же совсем забыл упомянуть. Много времени я потратил на то, что бы ознакомиться с данными, собранными моими двуногими товарищами и теперь не питаю ни капли сомнений – мои предки были огромными, величественными созданиями. Я лично, считаю, что это были тигры. Уссурийские, несомненно, а не эти индийские облезлые пародии на могучего Царя Лесов. Учитывая мою невероятную родословную, становится понятно, почему я такой уникальный. Ведь во мне сошлись лучшие гены всех моих предков! К сожалению, это не отразилось на моих размерах, что весьма печально. Однако это открыло другие двери, более важные, для моего личностного роста, мурр.
В тот день, двуногие пришли к моей вместительной клетке и долго стояли там, о чём-то разговаривая. Тогда я не понимал их речей, но уже очень хорошо воспринимал запахи. Они пахли одеколоном, чем-то незнакомым мне и сейчас, а ещё множеством химических реактивов, которые я встречал после. Не уверен, что верно запомнил, но от них пахло и множеством разных животных, впрочем, скорее всего так и было, ведь я жил тогда в генетической лаборатории.
Сейчас понимаю, зачем они стояли там и долго разговаривали, пристально разглядывая мою маму, меня, моих сестру и братьев – они обсуждали, кто из нас более всего достоин, пройти Великую трансформацию. Это была честь. Я тогда не знал. Как и того, что до меня этого удостоились многие, а выжить повезло лишь мне…, да, они были немного жестокими и бессердечными. Но учитывая, каким я стал, я не могу на них злиться. Ведь именно они пробудили во мне те качества и способности, какие могли позволить мне, в принципе на них злиться. До того, я бы просто не понял, почему должен на них злиться. И, понимая всё это, я не могу проникнуться к ним ненавистью, наверное, к сожалению.
Кот замолчал, его глаза сверкнули, когти вышли из мягких подушечек лап и вонзились в мягкий пластик ложа капсулы. Возможно, Крэдок, слегка лукавил, а может быть, это какая-то особая реакция его организма на относительно замкнутое пространство капсулы.
Мурр, так вот, меня забрали. Я помню, как мне было страшно, и как отчаянно я мяукал, как мама терзала свои голосовые связки, а мои братья и сёстра просто жались к её тёплому боку и со страхом смотрели вокруг – они не понимали что происходит. Как, впрочем, не понимал и я.
Мне что-то вкололи. Это я помню – острая боль в левой задней лапе, и стало темно. Мне ничего не снилось, что странно. Обычно я всегда видел сны. А в тот раз, просто стало темно и, когда я открыл глаза, мне было очень одиноко и очень больно, а автоматические манипуляторы вводили в меня всё новые и новые препараты…, всё как в тумане, эти воспоминания не задержались в моём, ещё примитивном разуме. Лучше всего я запомнил момент, когда вдруг ощутил, что на моей спине что-то мешается. Я выгнул голову и стал обнюхивать это нечто – оно было склизкое, пахло мной, и в то же время нет. Мне захотелось откусить эту гадость, что я немедленно и сделал. А потом взвыл от страшной боли. Вот тогда я и понял, что эта гадость не прилипла к шерсти, что она растёт из меня. Странно, что я не ощутил испуга, просто лёг, и перед глазами понеслись другие образа. Наверное, подобный иррациональный ужас, свойственен лишь тем, кто думает словами. Я же принял свои едва наметившиеся крылья, как данность, едва понял, что они часть моего тела. Вскоре я начал их ощущать, и они почти перестали мешать мне. А потом, я стал замечать за собой, что моё мышление изменилось. Образа перестали быть побудительной причиной к действиям. Иногда я останавливался, увидев такой образ – знал, что нужно попить, инстинкт, подкреплённый образом и чувством жажды, требовал действий, но я вдруг останавливался и пытался понять, что происходит и почему. Причём я не мог сказать это словами, я просто чувствовал, что нужно понять, хотя и не знал зачем. Удивительное было время. Мой мир вдруг стал безумно сложным и ещё более запутанным. Иногда, я даже с тоской вспоминал маму и клетку, в которой толкались мои братья и сёстра. Хотелось вернуться к ним.
А потом, произошёл несчастный случай.
Я подошёл к миске, сложил свои крылья за спиной и сам не понимаю почему, дыхнул на фарш, аккуратно уложенный там. Из моего рта, вырвался поток ревущего пламени.
Помню, как безумно перепугался, я, кажется, даже случайно нагадил прямо там, не сходя с места, моя шерсть встала дыбом, крылья взметнулись вверх, я шипел как безумный. А двуногие, уже спешили ко мне с огнетушителем. Автоматическая система что-то вколола мне и я уснул.
Вот так я понял что…
Кот замолчал, навострив уши. Вскоре, в коридоре послышались шаги.
- Мурр, мяу! – Сказал Крэдок. – Включай этот свой ментальный, как его там.
Блок поверхностного ментального зондирования включён.
Рыжий кот, с печалью в душе, вспоминая о том лаборанте, что оказался возле миски в тот удивительный момент, замер перед дверью корабельного блока. Перед его внутренним взором пронёсся яркий образ, давно минувших лет. Молодой учёный ставит миску и гладит его, приветливо улыбаясь, отступает на шаг назад. Крэдок обнюхивает ярко-красный фарш, потом он благодарно мурлычет, широко зевает и выдыхает ревущий поток жаркого огня. Миска плавится, испарилось мясо, учёный, воя от боли, падает на пол и с его лица сползают целые пласты кожи…
Дверь скользнула в стену и кот, беззвучно выскользнул наружу, капитан его даже не заметил, сосредоточенно зевая, он почесал голый живот левой рукой и плюхнулся в капсулу.
- Включайся, жестянка чёртова! – Рёк капитан, сытно рыгнув, видимо, он только что пообедал.
- Капсула активирована.
- А? – Капитан почесал затылок, недоумённо приподняв брови. – Во как…, похоже, я забыл тебя отключить. Ну, ладно. Неважно в принципе. Энергии ты жрёшь мало, реактор у нас с иголочки, новый весь, так что пофиг. Так, на чём я там остановился?
- Вы собирались поесть.
- А…, так я поел уже. А раньше?
- Вы рассказали о том, как покинули Детраин-5 на крейсере Департамента разведки глубокого космоса, имеющего прямое подчинение руководящей структуре Звё...
- Всё, понял. – Капитан улёгся поудобнее и продолжил своё повествование.
В общем, не буду особо заострять. Меня нашли, спасли, приютили, обогрели, накормили нормальной едой. К которой мне пришлось привыкать два месяца. Каждый раз, поедая что-то, я с тоской вспоминал своих волосатиков – вот воистину деликатес деликатесов. А потом как-то привык к старой пище и теперь не совсем понимаю, почему так безумно хотел снова волосатиков поесть. Впрочем, я и сейчас не отказался бы. Но уже не из-за вкуса, а просто, что б воспоминания освежить, так сказать, отдать дань прошлому.
Ну, что ещё можно рассказать? Как я уже говорил, народ был в шоке от моего иммунитета и теперь мои данные пошли по всем лабораториям Звёздной. Передали их и в Департамент медицинской службы, так что попал я как кура в ощип. Или валить с Департамента, подавать рапорт на увольнение или от настойчивых просьб перейдут к простому приказу по ведомству. И что я тогда сделаю? Большая часть моих контактов теперь мертва. Те, кто знал кто мы такие в правительстве Федерации и, что б они сволочи сдохли по второму разу, обязан был передать знания своим приемникам, этого не сделали. Теперь нет Главного Хера, который спустит приказ в мой Департамент и про меня чудесным образом забудут. Мало того – подняли вопрос о моём звании и положении. Полковник на разведывательном корабле, это нонсенс, как выразился один мудак в погонах сильно меньше моих. Так хотелось ему в рожу двинуть! Но я сдержался, конечно.
Капитан замолчал, с загадочной улыбкой на губах – лишь он и капсула ТМ, знали, что он немного лукавит. В ушах всё ещё стоял удивлённый крик техника, возившегося поблизости с кораблём внешнего охранения крейсера, и хруст, возникший при соприкосновении кулака полковника, с лицом майора технической службы Департамента разведки. Всё ещё ласкал слух звук глухого стона наглеца и звон его зубов, весело полетевших на пол…
В общем, мы поговорили как воспитанные люди, предельно вежливо. И майор от меня, конечно же, отстал. Но кто ж знал, что этот гад накатает рапорт о моём поведении и передаст его наверх? Сука блин…, наверное, зря я его ещё и на одно место послал, да гневным пинком…, словесным, конечно же, пинком. Я же офицер всё-таки. Не мог я его и, правда, пнуть.
В общем, не суть. Вспылил я немного, бывает, чего уж там.
Но теперь от посещения центров медицинского департамента на Корстровине, в качестве лабораторной крысы, мне точно никак не отвертеться.
Собственно, прямо туда я сейчас и лечу. В самое сердце Федерации, столицу медицинского департамента. Да…, Корстровин, а не Земля. С тех пор как она была Центром, много лет прошло.
Ладно, как-нибудь переживу. А вот как выпутаться из ситуации и остаться на своей должности?
- Эх…, ёпт мои старые костыли!
Вдруг эмоционально воскликнул капитан, хлопнув себя ладонью по лбу.
Я знаю как! Ну, вот ведь – столько лет живу, а мозгов как у Крэдока.
Прибуду на место, там точно есть кто-то из управляющего Департамента или кто в чине повыше, найду, отведу в сторонку и дам ему в дыню, повод какой-нибудь найду на ровном месте и хорошенько пропишу ему по лицевому отсеку. Сто процентов, погоны с меня снимут. И тогда, я снова смогу летать меж звёзд, наслаждаясь приключениями на космических трассах…
Капитан ненадолго замолчал. Перед его глазами неслись воспоминания. О том, чем закончилось последнее такое приключение.
А может всё-таки, не горячиться? Вдруг мне понравится быть капитаном крейсера. Или куда там меня пропишут на поселение, соответственно величине погон. Да, пожалуй, так и поступим. А не понравится – выведу корабль в астероидное поле и забуду включить кормовые экраны. Или прямо прикажу не включать. Раздербаню планетарный двигатель и погоны с меня точно снимут, за халатность. Вернусь обратно в разведывательный флот, пусть каким-нибудь лейтенантом, но всё же.
Да…, ну, а теперь вернёмся к моим мемуарам, к тем, какие я и хотел записать с самого начала.
На чём я там остановился?
- Вы описывали встречу с вампирами. Вас окружили, девушка под столом кричала и…
Да, вспомнил. Можно не продолжать.
Капитан откинул голову назад, и некоторое время смотрел в потолок, улыбаясь своим мыслям – в его голове, сейчас кружился вихрь образов, иллюстрировавших те давние события. Они произошли так далеко в прошлом, что капитан ощущал себя абсолютным стариком, вспоминая, как же всё-таки давно это было. Но с каждым образом, кроме тихой печали, в его сердце возникало и тепло – он скучал по тем временам, он жаждал всё вернуть, всё пережить вновь. Но прекрасно понимал, что это невозможно, а даже если и возможно, ничего кроме яркой вспышки радости и последующего уныния он не испытает – всё это уже было, новизна ощущений давно исчезла. Вот если бы он мог стереть свою память…, он мог. Технологии современного мира позволяли сотворить такое. Но лишь полностью. Или хаотично – он не может стереть, лишь то, что ему хочется забыть, что бы потом полноценно насладиться этим вновь.
Ну, что ж. Продолжу свой рассказ. Хоть прошло очень много времени и память порой меня подводит, тот день запомнился лучше прочих. По двум причинам.
Во-первых, я кое-что странное тогда увидел.
Когда они обступили нас ревущей, клыкастой толпой, у входа, возник мужик. Я уверен, что его видел – громадный, метров пять ростом, в белоснежной тоге, с пушистыми белыми крыльями. У него на морде было удивление. А потом он вдруг пропал. Не знаю, толи мы зря полезли в тот мир и увидели существовавшее там колдовское существо, толи меня посетили первые в моей заэкранной жизни, галлюцинации. Впрочем, тогда, да и сейчас, я редко об этом вспоминаю.
Собственно, тогда вообще не вспоминал. Я вспомнил об этом случае, кажется, когда мой корабль рванул на световом двигателе. Тогда это просто вспышка была, а когда на крейсере меня обрабатывали от вирусов, какие я мог нахватать на планете, это воспоминание полыхнуло ярко. Я до сих пор недоумеваю – почему не помнил раньше?
Капитан замолчал, в этот раз надолго. Он размышлял, но не мог уловить ускользавшую от него мысль. Ему неведомо было, что воспоминание всегда было при нём, и что забыл он образ неизвестного существа, совсем не по своей воле. Забыл ровно в тот момент, когда увидел его.
В общем, в чёрту, не важно. Скорее всего, глюк. Всё-таки, пока ждали развязки, мы немного выпили, а общая атмосфера того мира, с вампирами, с этой чертовщиной, в общем, вполне ожидаемо, что меня переклинило. А тот факт, что никто из моих друзей об этом не говорил и не вспоминал – лучше подтверждения и не нужно. Увы, разум человека не совершенен, бывают сбои.
Вторая причина. Вот что важно и нужно рассказать – я изменился в тот день. Обзавёлся тем, что спасло меня на Детраине-5. Её гравитация была слишком высокой для долгой и счастливой жизни человеческого существа. Я справился, остался сильным и выносливым, хотя и не скажу, что сразу привык. Так почему мне удалось? А потому что, с того дня, я уже не совсем человек.
Вампиры кромсали оставшихся в живых фантомов, мы ждали действий охотников, под нашим столиком, притихнув, пряталась девушка. Собственно, она иногда звуки издавала – хныкала и тоненько пищала, но в основном, молча, пугала мир огромными глазищами и испуганным личиком, по коему размазала туш и помаду пополам со слезами, да кровью своего парнишки. Этого-то порвали практически сразу. Мы ждали и наблюдали последние аккорды массовой резни. Люди в баре сопротивлялись, конечно, но что они могли? Вообще-то, кое-что могли, я лично наблюдал как пару кровососов, они пустили на фарш. Один парень, похожий на байкера, отломил ножку стола и загнал её в грудь стриптизёрши с клыками. Та взвыла и разлетелась по залу кучей кровавых ошмётков, но тут же за спиной мужика появились ещё две и, двигаясь быстрее, чем Флэш из мультика, вырвали ему обе руки. Третья прыгнула метра на три вперёд и свалила его на пол, да вцепилась в шею. Парень даже орать долго не смог – сожрали за пару секунд. Таких было немного, и схватка с вампирами быстро закончилась полным поражением людей. И вот тут вампиры обратили внимание, что в комнате есть ещё целая группа живых людей. Впрочем, обратили чуточку раньше – мускулистый кровосос кинулся на них и мужик в кожаном плаще, не повернув головы, нанёс стремительный удар рукой, в коей сжимал мачете. Башку вампира снесло на раз. Но теперь, на них обратили внимание все вампиры в помещении. На нас тоже, однако, мы отбивались шибко больно и с места не трогались, так что вампиры переключились на тех, кто казался им слабее.
Вампиры встали в этакий рваный полукруг – опасались к нам спиной поворачиваться и, по сути, заблокировали охотников на вампиров, у стены. А те не лыком шиты оказались. И моральных тормозов, у них тоже не наблюдалось, иначе они бы не ждали, пока тут всех перебьют.
Охотники поднялись, один пинком отбросил стол. Плащи распахнулись, в руках появилось оружие – мачете, ножи, у одного даже нечто вроде шипастой дубинки. В одной руке. В другой, каждый держал огнестрельное оружие. Их лидер, ну, мне так показалось, что лидер, громадный усатый мужик, с лицом бритой гориллы, выступил вперёд, зажал дробовик под мышкой, достал сигару и, пустив клуб дыма в потолок, произнёс:
- Ну что суки, потанцуем?
А потом так злобно осклабился, что мне одновременно стало не по себе и дико смешно – я, конечно, понимал, это всего лишь режиссёрский ход, выпендрёж низко бюджетного кино, но сейчас, этот заэкранный мир был реальнее всех живых. И на этом фоне, подобный пафос, смотрелся как глупость полнейшая.
Впрочем, недолго. Этот мир, временно стал реальным. И его пафос, тоже не без причин народился. А вместе с миром, стали реальны и эти причины.
Рыхловатый кровосос с пузом литров на пятнадцать, растолкал собратьев и ринулся на этого парня. И что ты думаешь? А он с той же усмешкой шагнул вперёд, увернулся от лап монстра, воткнул ему в пузо своё мачете, выдохнул в перекошенную от боли морду вампира клуб дыма и воткнул ему туда же свой дробовик. Оружие пробило тушу насквозь, он выстрелили прямо в этой туше и выстрел свалил на пол сразу троих кровососов. Усатый ухватил монстра за горло, зарычал натужно и просто оторвал ему башку, голыми руками. Вот такой мужик оказался. Из падающего тела вырвал оружие и не успел покойный кровосос растечься по полу кровавой кашей, схватка охотников и вампиров, началась…, кстати. Любопытно было в том мире. Одни вампиры разлетались по стенам в куски, когда им отрубали головы или дырявили сердце, а другие вспыхивали, горели долю мгновения и осыпались тлеющим пеплом. Толи сценаристы поругались и в качестве консенсуса решили сделать обе канонические смерти вампиров реальностью своего кино, толи тут разные вампиры оказались. Ну, как вот бывают белки – серые бывают, а бывают рыжеватые. Вот и эти так же. Или я даже не знаю, как оно там было.
Охотники открыли огонь. На бегу причём – они ринулись в атаку, расстреливая врагов, а сблизившись с ними, начали рубить в капусту тех, кто уцелел. Так палили, что пара пуль едва нам не перепала. У меня над ухом одна точно пролетела – инстинктивно пригнулся и даже задумался, не стоит ли нам сначала охотников перебить? Шумные они какие-то. И ведь всё равно они погибнут. Кино это мы, кусками, но всё-таки просмотрели до конца. Парням крышка однозначно. А раз так, то не ускорить ли процесс, подарив им пару милосердных пуль? От мысли довольно быстро отказался, так как схватка перешла в рукопашную и мне вспомнились легенды о норвежских берсерках. Наше присутствие игнорировали и вампиры, и охотники, увлечённо разрывая друг друга в конфетти.
Мы стали свидетелями чужой драки, не будучи на неё приглашены.
Трудно было поверить, что этих охотников что-то может убить. Дрались они - просто слов нет. И глядя на эту схватку, я всё думал о тех кадрах, что мы просмотрели до прихода сюда – оператору, да и режиссёру, следовало вырвать обе руки и ноги в придачу. Получив возможность видеть схватку полноценно, без трясущейся картинки, зачем-то, показывающей оскаленную харю главного героя, вместо того, что он делает, мы смогли насладиться полноценным боем. И это было нечто. Парни крутились волчками, они подныривали под удары стремительнее, чем мог двигаться любой человек, они прыгали, прям как ниндзя из кино, и жёстко били в ответ.
Один, оказавшийся женщиной, скрутил сальто и в приземлении снёс голову вампиру одним сильным коротким ударом – я и Андрей не удержались от аплодисментов. Впрочем, на нас никто не обратил внимания. Кроме ещё одного кровососа – охотник приложил его дробовиком и вампир, потерявший половину зубов, ринулся на нас. Эффектный был момент. Ему в зубы прикладом, от удара его разворачивает, он оказывается спиной к охотнику и лицом к нам, скалит клыки, выбитые зубы падают на пол и он с рёвом бросается в атаку.
Вася встретил его движением светового меча, однако, кровосос оказался шустрым и увернулся. Что бы напороться на лезвие металлического меча Арта. Этот, падая на пол, превратился в пепел. Меч Арт чуть не выронил – не от удара. Музыканты на сцене, сейчас игравшие дрянной, какой-то даже безумный рок, подняли ноты на уровень невыносимый для человеческого уха. У меня аж зубы свело. А потом Андрей сплюнул и что-то бросил. Сцена разлетелась по залу вместе с кусками вампирского мяса.
- Достали. – Проворчал Андрей, в ответ на наши вопросительные взгляды.
Сражавшиеся охотники и вампиры, взрыва не заметили. Осколков он не породил – уж и не знаю, что за гранату Андрей прихватил из нашего арсенала, но она сработала весьма деликатно. Все осколки какие разлетелись по залу, были маленькие, деревянные и, ещё недавно, являлись частью сцены.
Бой продолжался, один из охотников громко зарычал – не от ярости. Ему бы полагалось закричать, а он зубы оскалил, кому-то кусок горла вырвал и зарычал. В этот момент, в него вцепилось сразу трое вампиров. Мужик не сдавался, хотя крови в нём уже почти не было – он вообще с головой общался, видимо, редко и с трудом. Перестав рычать, сам укусил ближайшего вампира, тот взвыл, перестал грызть его предплечье, вместо этого вцепился в шею. Мужик ударил мачете последний раз и свалился на пол, поглощённый грудой вампирских тел. У остальных дела шли лучше, но мы знали, что и они не выживут. Своих противников, они перебьют всех до единого, но вскоре, начнут подниматься те, кого покусали их враги. И поднимутся они вампирами, дико голодными и оттого гораздо более сильными, чем обратившие их. А в довесок, из подвалов бара, вырвется целое стадо кровососов. А после, уже к финалу схватки, улицу заполнят сотни этих отвратных существ. Охотники попали в ловушку и до утра не дотянет ни один из них.
Кроме усатого – этот станет вампиром. В финальной сцене фильма он щерил клыки.
Мы решили не только пострелять, познакомив Артура с боевой составляющей заэкранного мира, но и слегка исправить несправедливый сюжет. Особенно после того, как посмотрели эту схватку вживую, а не через криворукую работу операторов и режиссёров, на корню загубивших такой превосходный бой.
- Может уже пора помочь им? – Произнёс Вася.
Мы переглянулись. Я и Андрей неуверенно кивнули – всё-таки, пока что, бой развивался совсем не в пользу вампиров. Избиение беззащитного врага, не тот бой, какой был нам интересен.
Однако покойные начали просыпаться. Один парень, валявшийся у моих ног, открыл глаза – красные, бешенные. В купе с прокушенным горлом и отсутствие обеих ног, это смотрелось дико жутко. Так что я не думая опустил лезвие меча. Световой клинок отправил парня на встречу с его предками. И мы разом ринулись в атаку, позабыв про девчонку, что пряталась под нашим столом – тот день слегка переломил наше отношение к фантомам, но далеко не совсем и не наглухо. Мы не слишком заботились о них, они всё ещё оставались призраками, фантомами, пусть умевшими испытывать эмоции и даже похожими на людей, но, тем не менее, это были просто призраки.
Я, наверное, сознательно, а может, и нет, кинулся в бой, оказавшись поближе к тому усатому охотнику, которому предстояло выжить и стать вампиром. В этот момент, его как раз и должны были укусить. Он потом дрался до конца и когда погибли все, ещё был на ногах – а потом превратился. Но этого не случилось. Потому что появились мы.
Парень, так и не выплюнув давно потухшую сигару, рубил налево и направо, а ему за спину зашёл кровосос, одетый в одни волосы. Вампир собирался прыгнуть ему на спину и впиться зубами в шею. Я подкрался раньше. Меч взмыл вверх и резким росчерком нарисовал на заднице монстра размашистую букву. Вампир, женской внешности, развернулся ко мне, воя от боли и прижав ладони к мягкому месту, над коим только что жестоко надругался мой световой клинок.
- Не бойся крошка, Зорро спасёт тебя. – Сказал я ей, намекая на букву, украсившую её ягодицы. Клыкастая милашка, намёка не поняла и лишилась головы. – Спасёт от твоей бесполезной жизни. – Сказал я вдогонку быстро катившейся по полу голове.
Тут усатый со своими противниками расправился, ко мне развернулся и с рыком замахнулся.
- Не советую. – Я поднял свой меч, навстречу его мачете. – У меня гораздо длиннее.
Парень глянул на мой меч, удивления не проявил – они уже видели, чем мы отбивались, так что если удивление и было, то оно прошло минут этак пятнадцать назад.
А потом на меня посмотрел и хрипло захохотал – я только спустя минут пять понял, как любопытно прозвучала моя фраза. Я-то имел в виду соотношение меча и мачете, не в пользу последнего, усатый, видимо, в первую очередь подумал о том смысле фразы, который я в неё не вкладывал, но который мог бы там оказаться, для разума достаточно весело смотревшего на эту жизнь. Спустя мгновение, выплюнув сигару, он поднял дробовик, едва не выбив мне глаз, и выстрелил. От грохота меня слегка повело, я оглянулся – за спиной разлетается голова вампира. Пока я выделывался, мне самому чуть было не прыгнули на спину. Иной раз я даже думаю, что заэкранный мир стремится всё привести к изначальному финалу. И если главный герой выбился из заготовленной дорожки, нечто или некто за экраном, некая незримая сила, пытается найти ему замену и расправиться с ним точно так же, как было запланировано для спасённого ГГ…, ГГ, аббревиатура. Да, забавная она кстати. Главный Герой, Главное Гав…, в общем, не суть важно, юмор в том, что аббревиатура легко применима как для основного персонажа, так и для его антагониста. И почему так сокращать стали? Даже не знаю…, пардон, что-то отклоняюсь я от курса своих мемуаров. Толи возраст, толи всё эта история с Департаментом медицинской службы…, вот никогда не думал, что стану морской свинкой блин. Теперь вот на философию тянет. Полковник космической разведки, бравый офицер и пилот, ищущий приключений на свою задницу по всей галактике, а теперь ещё и философ! Впору сдаваться в ближайшую клинику для душевно недоразвитых. То есть, больных. Душевно которые. Ну, с гусями, в этом смысле.
В общем, не суть.
На любезность усатого мужика, я ответил такой же – троица вампиров, ринулась на него в тот момент, когда я повернулся обратно. Мужик не успел бы, он с улыбкой превосходства, взирал на меня. Когда моя пушка оказалась у его плеча, он резко развернулся, делая шаг мне за спину – понял, что у него за кормой проблемы. А я вжал спуск. Луч бластера превратил вампиров в пыль и вынес солидный кусок стены. Что осталось и гореть не могло, поплавилось, сползая на пол. В помещение ворвался холодный ночной ветер, вместе с далёким воем койота.
- Что за пушка у тебя парень? – Прохрипел мужик, снося голову очередного вампира, своим окровавленным мачете.
- От бабушки в наследство досталась. – Ответил я и услышал новую порцию хриплого хохота – будь мы знакомы лучше, наверное, стали бы хорошими друзьями. Только вряд ли этот мужик, смог бы вписаться в мой мир и уж точно не вписался бы в нашу команду.
Бой не стал длительным. С нами под боком, охотники вычистили бар за пять минут. Врагов не осталось, потерь у нас не обнаружилось. За исключением одной.
Мы вернулись к своему столу. Он лежал на полу. А на нём та девушка. С разорванной глоткой и раздавленной головой.
- Вот говно… - Пробормотал Андрей.
- Мудаки блять. – Заключил Арт, наверняка, обвиняя нас в смерти несчастной.
Долго горевать мы не смогли, да и не ощутили в себе никаких горевательных позывов.
Перешли к тому столу, который остался цел – к барной стойке. Арт перепрыгнул через неё и деловито принялся за инвентаризацию местного алкоголя.
- А ведь как настоящий! – В который раз удивился он, опрокинув в рот рюмку виски.
Снова объяснять, что тут всё настоящее, пока мы за экраном, не стали. Сам привыкнет, со временем. Мы положили оружие на стойку и подзарядились спиртным – предстояла схватка, о которой охотники ещё не знали. Так что мы выпили чисто символически. Ну, не считая Артура.
Разведя руками, он взял стакан по больше.
- Ничего не могу с собой поделать – оно как настоящее! Не верю. Надо больше уверенности себе организовать. Понимаете парни?
Мы покивали задумчиво, мол, понимаем. Артур ответил бульканьем – стакан выбросил и с бутылки хлещет. Ну, правильно, настоящий русский человек, с мелкой посуды никогда не пьёт.
И Артуром его родители не назовут.
Но то такое - не существенное.
Охотники, убедившись, что победа за ними, посчитав потери – двоим скорая помощь, уже не нужна, одного даже похоронить не выйдет, только если в кулёк лопаточкой собрать. В общем, убедившись, что бой завершён, они подошли к нам, с оружием в руках.
- И кто же вы такие? – Спросил усатый, расположившись рядом со мной, у стойки барной.
Опёрся локтем на неё и закурил новую сигару.
- Не важно. – Ответил Андрей, а я добавил. – Это ещё не всё, сейчас тут…
- Ик. – Прервал нас Артур. – Парни, без паники. Будем знакомы. – Он протянул ладонь, которую никто не пожал. Раскрасневшееся лицо моего друга, обиженно скривилось. – Пожалуй, я вам представлюсь и познакомлю вас с моими друзьями. Я, сладкая парочка Твикс. Состою из двух палочек. Если сильно попросите, я дам вам потрогать ту палочку, которая меньше и которую, я мужикам обычно не показываю. Это, - он ткнул в меня, а усатый скрипнул зубами, багровея лицом, - Стикс, он такой же спокойный как река, и такой же безнравственный. Ты бы видел, конина ты усатая, как он с эльфийками…
Мужик взревел и грохнул кулаком по стойке – по ней зазмеилась трещина. Артур замолчал, пошевелил бровями. Потом сказал, что его с мысли сбили, и опять присосался к бутылке.
- Не обращай внимания. – Поспешил сказать Андрей. Вася в этот момент, повернувшись спиной к стойке, мрачно смотрел на товарищей усатого. Охотники обступили нас в каре, почти так же, как совсем недавно, обступали их вампиры и лица у ребят, особенно теперь, в крови по уши, смотрелись не то что бы круто, но весьма зловеще. Мне как-то не по себе стало, когда я на них глянул. Мы, конечно, кондоры, нашу подготовку мало кто в принципе выдержит, мы вооружены как долбанные джедаи с отрядом звёздного десанта вместе. Но это не наш мир. Это заэкранный мир и тут, частенько, правила совсем другие. Да и законы физики порой не те, к которым мы привыкли – а может это просто те законы, что неизвестны моему миру, но вовсю проявляют себя в отдельных заэкранных мирах. Просто посматривая диск, не всегда можно увидеть детали. И порой, с чем я не раз сталкивался, запись на диске, не раскрывает всех особенностей мира за экраном. А в бою я на этих ребят посмотрел, не с записи барана режиссёра и идиота оператора, а как оно бы выглядело, будь у вышеупомянутых, мозгов на три ложки больше. И теперь идея воевать с охотниками, мне решительно не нравилась. Даже с учётом того, что я не сомневался в нашей победе, всё равно не хотелось сталкиваться лбами с этими ребятами.
- Мы тут, что бы помочь. – Подал голос Вася. – Этот бар, ловушка. Сейчас тут станет жарко, и если мы уйдём, вы покойники. Вам с такой проблемой не справиться.
Охотники ответили усмешками. Все как один ощерились.
Но всего на мгновение.
Помещение заполнил звук. Шелест. Словно листочки в лесу, под сильным порывом ветра, да в лесу большом. В очень большом. Я видел только усатого в тот момент. Он услышал и понял, что означает этот звук. У него, по-моему, даже усы бледными стали.
Мы озирались, бросая косые взгляды на охотников. Артур тоже. Он выбросил пустую бутылку, всё её содержимое, уже плескалось в его желудке.
А потом Артур хрипло засмеялся. Мы посмотрели на него, потом на бледных, недоумевающих охотников и на наших лицах появились улыбки – растерянные.
- Ой, не могу! – Выдавил Артур. – Парни, вы ж тоже обоссались, как будто это всё, в самом деле, всё по-настоящему! Гы…
Мы переглянулись.
- Мальчик уже взрослый, - проворчал Андрей, - лечить поздно.
- Если только электрошоком. – Добавил Вася.
- Да что вы скуксились? Это же просто кино. – Дверь в подсобку вылетела и в помещение влетели первые крупные, жирные летучие мыши. Артур, продолжая говорить, вырвал кольцо гранаты и швырнул её туда, сбив в полёте одного мыша покрупнее. Грянул взрыв. Стена дрогнула и проход завалило. В помещении поднялись клубы пыли. – У нас есть эликсир, а если что, твой железный ушлёпок, нас вытащит. Всё равно это просто декорации. Тут нет ничего реального, кроме нас.
Да уж, вот такие дела…, Артур в тот же день отказался от своей глупой мысли. Из-за меня отказался, но что-то в этом всём было, не знаю. Я заржал. Не так что бы весело или громко, просто рассмеялся. И парни тоже. Хотя они скорее растеряны были, за компанию посмеялись.
А потом времени, что б это всё обдумать, уже не было – стены разорвало, из пробоины от моего бластера, вместе с порывами ветра, полетела волна летучих мышей. Их там были сотни.
И каждая – вампир. Эти твари взлетали к потолку и кружились там в вихре. А потом начали падать вниз, превращаясь в тех же тварей, что мы минуты три назад убивали. Зал мгновенно заполнился уродливыми телами. И ещё тысячи мышей метались под потолком.
Охотники вступили в бой, не думая, сразу же. Мы чуть задержались, световые мечи активировали, бластеры подняли. В этот момент, Артур проявил тактический гений и с неприличным воплем, высадил по потолку долгим лучом – яркий поток энергии бластера, организовал в баре дождик из серых хлопьев и дикий вой летучих мышей, который они, вроде бы, издавать в принципе не способны. Одним махом, он отправил на тот свет, наверное, сотню кровососов. Под потолком их стало заметно меньше. Охотники отчаянно рубили всё подряд в центре комнаты, тела вампиров летали по всей комнате. Мы, молча, подняли оружие вверх. Но прежде чем успели выстрелить, мыши ринулись вниз и разом обратились. Комната оказалась заполнена телами. Я вдруг понял, что зажат со всех сторон и к моему лицу тянутся сразу полдесятка мерзкий рыл, да не просто так, а яростно щёлкая челюстями. Вот так, тактическая победа, обернулась стратегическим…, какое бы приличное слово подобрать? В общем, не важно. Мы попали и конкретно. Только Артур остался не в такой страшной тесноте. Но что он там делал, я не знал, только слышал шипение и вой, да увидел, как над головой пролетела чья-то голова, тут же обратившаяся хлопьями чёрной сажи. Мой меч, в тот момент, активно шипел, погружённый в чьё-то тело, оно, тело это, выло и стенало, пытаясь дотянуться до меня. И я изо всех сил повёл рукой. Сразу двоих разрубило, они взорвались ошмётками плоти – стало посвободнее. Ребята поступили аналогично и у них дела пошли лучше, они оставались спиной к барной стойке. Меня же оттеснило от неё, мой тыл оказался открыт. Увлёкшись прорубанием более обширной площади для себя, я физически не мог прикрыть спину. И парни не могли этого сделать – схватка выбросила меня в другую часть комнаты. Впрочем, если бы я рубил чуть левее, наверное, прорубился бы к ним и всё пошло бы несколько иначе. Или если бы я прорубался к стене – смог бы прижаться к ней и не беспокоиться об ударе в спину. Увы. Но, в целом – хорошо, что я поздно сообразил, как же сильно я попал. Будь я прежним, просто человеком, сомнительно, что смог бы с таким относительным комфортом устроиться на планете волосатиков.
Я понял, что повис на волоске от смерти и если не прикрою спину, мне точно крышка. До стены было дальше, до охотников ближе. До ребят примерно как до охотников. Так что я начал рубить местных вампирских фантомов, курсом на усатого мужика – он там вообще с катушек съехал. Его тоже прижало телами, как и нас, но он оружие бросил, руки поднял и начал ломать черепа кулаками. У него неплохо получалось, лучше, чем у его друзей, половина из которых, оказалась разорвана в куски, задолго до того, как я начал прорубаться к ним.
Я почти дошёл. Один охотник высадил заряд дробовика в массу тел, жаждущих крови и ему оторвали голову. На плечах повисла целая гроздь вампиров, бедняга помер почти мгновенно.
А потом что-то повисло уже на моих плечах.
Я ощутил острую боль в шее и развернулся, выстрелив. Бластерный луч пробил солидную брешь, не первую в этой схватке. Вампиров положило с десяток – тут же, из щелей в крыше и стенах, залетели новые мыши и брешь заполнили подкрепления. Несмотря на боль и ужас, я смог услышать – шелест, он не исчез, просто теперь стал глуше и шёл с улицы. Мы недооценили количество врагов. А грёбанный режиссёр этого фильма, этого заэкранного мира, мог бы и показать, что вампиров тут, что вшей в Африке. Сколько мы их не вырезали, а каждого убитого, тут же заменял новый. Мы совсем не рассчитывали, что будем играть роль трёхсот спартанцев.
С этой тварью на плечах, я добрался до усатого и он сорвал её с моих плеч. Бросил на пол и раздавил ей башку ударом ботинка. Я что-то сказал ему, выстрелил из бластера – луч полыхнул и потух, батарея иссякла, прикончив едва ли пару кровососов.
Выбрасывая бесполезный ствол, я ощутил, как подкашиваются ноги.
Мир поплыл в тумане, гром выстрелов, шипение бластерных лучей, шелест крыльев, крики, всё слилось в едва различимый шум. Помню, как полыхнул портал, как из него вышла металлическая фигура, как попятились вампиры. А потом стало темно.
Очнулся я в своей медицинской капсуле.
Надо мной всё плавало, я видел лица Андрея, Васи, мрачную до крайности физиономию Артура – в тот момент он был трезвый, это сто процентов. Пьяным он мрачнеть почти не умеет.
- Живой. – Сказал кто-то из них. Голоса шли как через громадный кусок ваты.
- Ну, хоть так…
- Почему этот эликсир его не подлатал как раньше?
- А я откуда знаю? Ты же сам видел, что эта байда драная выдала на отчёте – неизвестный биологический материал, то сё, пятое десятое.
- Что-то с его ДНК. Эликсир этой хрени не исправит.
- Короче, потухли парни. Серёга, кажется, очухался. – Андрей наклонился ближе, я видел, как увеличилось его лицо в том алом тумане, в коем потонул весь мир. – Брат, ты держись. Что можем, сделаем, только не подыхай, понял? И…, и не стань той хернёй. Держись брат.
О чём он говорил? Тогда я не понял. Было так плохо, так хотелось спать, что я просто закрыл глаза и вырубился. Может не сразу вырубился, а может, во сне почувствовал. Я тогда, не очень хорошо понимал, где реальность, а где сон. Всё как-то расплылось, я засыпал, или уже уснул и понял вдруг, что теперь я не совсем человек. Может даже сильно не человек – что-то изменилось.
Капитан замолчал, с усмешкой глянув на свою руку. Он сжал пальцы, мышцы вздулись под одеждой, пальцы захрустели, побелели казанки – сила сжатия, хоть и незаметно этого со стороны, превышала нормальный человеческий уровень, в несколько раз. Мышцы капитана, обладали огромной выносливостью и силой. Много кто полагал, что он уделяет много времени тренировкам в специализированном блоке своего корабля – для тех, кто регулярно выбирается на поверхность, для разведчиков глубокого космоса, такое времяпрепровождение обязательно. И дело не только в том, что порой приходиться на долю полевого сотрудника Департамента – они лицо всего человечества, передовые отряды, что ищут в глубинах космоса новое. Они раздвигают горизонты ореола расселения человеческой пасы, они стоят на периферии Звёздной Федерации, на самом её краю. Департамент разведки глубокого космоса - лицо всей человеческой расы. Первое лицо, которое видят другие расы.
А полевые сотрудники - лицо Департамента. Они не могут быть худыми, толстыми, не могут быть слабыми, они, всегда и везде, крепки и сильны, они лицо всей человеческой расы.
Но капитан корабля, полковник Департамента, тренировался редко. В этом не было нужды - уже многие годы он всегда оставался силён. Он не станет безобразно толст, даже если будет валяться на полу и поедать тонны жирного мяса. Его организм, не терпит излишков жира, он держит ровно столько, сколько нужно, что бы организм оставался дееспособен в любой ситуации, и даже в условиях, когда энергия тратится номинально, тело полковника, никогда не страдало от излишнего жира. Лишь едва заметное брюшко, тот предел, на который ему удавалось потолстеть, максимально устранив все физические нагрузки. Но, к чести капитана, всё же, когда ему было не слишком лень, он отжимался от пола, раз в неделю. Не слишком много – пятьсот, девятьсот раз, редко когда больше. Но всё же не…
- Ладно, что-то меня пробило на эмоции. – Вздохнув тяжело, произнёс полковник. Он помолчал и вновь заговорил. – Отключайся, завтра продолжим.
Процедура отк…
- Хотя, нафиг. Переходи в спящий режим. Так проще, быстрее запускаешься.
Капитан поднялся и, потянувшись до хруста позвонков, вышел прочь. Мелькнули огоньки на крышке капсулы, засветился мягкий зелёный свет на боковой панели и капсула снабжённая множеством удивительных модулей, перешла в режим экономии доступных ресурсов.
Спящий режим, ожидание оператора.
- Ну и? – Проворчал капитан, только что забравшийся в капсулу.
- Капсула активирована, все модули подключены.
- Хм…, понятно. В следующий раз, мигни лампочкой. Или там похрусти что ли.
- У данного аппарата нет частей, которыми можно хрустеть.
- А что есть? – Поинтересовался оператор капсулы, подозревая, что его вопрос довольно глуп.
- Верхняя крышка, позволяющая герметизировать рабочее пространство.
- А…, понятно вроде…, только не вздумай герметизироваться! – Поспешно добавил капитан.
- Существует цепь программных и физических предохранителей, не позволяющих капсуле перейти в режим герметизации, когда оператор находится внутри.
- Хорошо, а то как-то не улыбается мне задохнуться тут.
Капитан замолчал и пару минут просто смотрел в потолок. Наконец, он заговорил вновь.
Тот период своей истории, я вспоминаю, без особой радости, собственно, вообще без радости и я некоторое время размышлял о том, стоит ли об этом периоде рассказывать в принципе. Была мысль сильно всё подсократить, отделаться парой слов. Но, пожалуй, это будет не совсем честно, ведь мемуары, вроде как. Так что, я расскажу чуть больше, чем мне хочется, опустив кое-какие детали, уж слишком неприятные для меня.
Полноценно очнулся я не скоро. Парни колдовали над моей тушкой, заимевшей посторонний и крайне агрессивный генетический материал. Парни в этом понимали немного, так что процессом моего спасения, полностью руководил автоматический медпункт, однажды изъятый мной из заэкранного мира – вот так и знал, что не раз и не два, эта дико полезная игрушка, спасёт мою шкуру. Даже когда эликсиром обзавёлся, что-то глубоко в душе, скажем так, некое предчувствие, всё время дёргало моё подсознание – не вздумай от неё избавиться, она ещё не раз пригодится. И пригодилась. Впервые эликсир дал тотальный сбой. В меня влили тройную порцию, ещё там, за экраном, но полноценного излечения не произошло. Это было не просто ранение. Вампир успел выжрать всю мою кровь. Этот ушлёпок сломал мне ключицу. Алан прошёл на ту сторону, едва возникла явная угроза – как только я упал, на меня кинулись сразу с десяток кровососов и парочка даже успели тяпнуть за руки. Робот ворвался как вихрь. Что было дальше, я не видел, об этом рассказали парни. Алан открыл огонь со всех стволов, ребята не отставали и спустя минуту, немногие выжившие вампиры, обратились мышами, да ринулись в ночь, спасаясь от огня лазеров и бластеров. Охотникам не повезло – попали под дружественный огонь. Впрочем, это никого особо уже не волновало. Меня откопали из-под груды тел и напоили эликсиром. Как сразу выяснилось слишком поздно. Мои раны мгновенно зажили, кость с хрустом встала на место, кожа обрела свежий цвет, объём крови полностью восстановился. Мои друзья с облегчением вздохнули. Да…, а я открыл глаза, напугал всех красными зрачками, грозно зарычал, выпустил мощные клыки и попытался прокусить Артуру глотку. Прыгнул на него, на землю повалил и замешкался. Как рассказывал сам Артур – из-за его неповторимого ароматного дыхания. И не забыл добавить, что это явное и бесспорное доказательство – спирт полезен для здоровья.
Сперепугу он выдохнул мне в лицо. Дыхание, наполненное ароматами нескольких марок крепкого спиртного, меня затормозило. На мгновение, но этого хватило, что бы Андрей и Вася отбросили меня от Артура. Я грохнулся на пол, тут же вскочил и ринулся в новую атаку. Я их расшвырял как котят – Андрей сломал мне ногу, Вася пару рёбер, они отчётливо слышали хруст костей. Но это никак не сказалось на моей скорости. С тем же хрустом всё встало на место и зажило, без всякого эликсира.
Меня едва не располосовали бластерным огнём, потому что убегать в ночь заэкранного мира я не собирался, а упорно пытался выпить кровь своих друзей. И при этом обладал безумной физической силой. И кое-чем ещё. Я словно бы знал, что они собираются сделать. Так что в пару минут разбросал их по углам и попытался выпить кровь, на этот раз из Васиной шеи.
Я читал их мысли. И даже после, некоторое время, всё ещё мог это делать – в редкие моменты, когда очухивался в капсуле, я слышал голоса, холодные, без эмоций. При этом точно знал, кто говорит ту или иную фразу и отчётливо видел, что все вокруг молчат. Я слышал их мысли, все до единой – хорошо, что это дело мне больше недоступно.
Если бы люди умели читать мысли друг друга, они бы давным-давно истребили сами себя.
Мысли Алана, мне доступны не были, прочностью он отличался особо, а силой солидно превосходил. Он меня и скрутил, вырубив щадящим ударом по макушке. Череп у меня немного треснул, но мозги, по сторонам вроде не брызгались, так что ум мой не пострадал.
Алан утащил меня домой и положил в медицинскую капсулу. И спустя час, я был напичкан кучей препаратов, постоянно державших меня в отрубе. Они не всегда справлялись, порой я очухивался, видя всё, словно в дурном сне. Помню, как было больно в некоторые из таких пробуждений. Я пытался вырваться на волю, но руки не повиновались. Подумал, что меня как-то привязали, но глянул на руки и не увидел оков. Вокруг мелькали лапки манипуляторов, что-то они там со мной делали – капсула работала изо всех сил и командовала парнями, требуя дозагрузки новыми препаратами или составляющими препаратов. Эта игрушка могла и сама приготовить нужные лекарства, если в отдельный её блок загрузить достаточно составляющих. В общем, побегать им пришлось и в заэкранных мирах и в моём собственном, что бы обеспечить капсулу всем необходимым. Что же со мной случилось?
А всё как в кино – меня укусил вампир и я сам стал вампиром. Лошадиная доза эликсира не помогла, потому что к моменту, когда меня им напоили, моё ДНК уже было частично перестроено. Опоздай парни на тридцать секунд с эликсиром, и я бы обзавёлся способностью превращаться в летучую мышь и мордой такой, что и Фредди сперепугу инфаркт поймает. В этом повезло, а вот с остальным не очень. Трансформация не завершилась, эликсир уничтожил активные части чужеродной ДНК – я честно хрен знает, что это значит и как оно выглядело. Однако так отчиталась капсула. Она, в вопросах войны, да в сравнении со мной, дебильная по всем статьям, но если речь о всяких биологических мистериях, тут всё наоборот. Мои знания по сему вопросу ограничены школьным образованием, причём ни тем, что является базовым в моё время и уж уверен на все сто, сильно отличается от того, что известно людям будущего, таким как ты. Может, вы там, в будущем, лучше бы поняли, что со мной случилось. Не знаю.
В общем, это ДНК, накрылось медным тазом, успев переписать часть моего генетического кода. А это привело к капитальным проблемам. Мой организм, частично ставший вампирским - характерно вампирским, для того заэкранного мира, если быть точным. Потому что вампиры тоже не одинаковы, в разных заэкранных мирах, они, порой, отличаются так, что любой биолог назвал бы их абсолютно разными видами.
Так вот, мой организм, начал разрушаться. Образовался какой-то сложный генетический коллапс. Я умирал, при этом превосходно себя чувствуя. Если б меня не засунули в капсулу, умер бы я в течение трёх суток – ну, так сказал механизм, родом из-за экрана, медицинская капсула.
Что и как делалось, я без понятия, но капсула сумела вернуть меня с того света. Тут ситуацию спас эликсир. То, чему меня подвергла эта механизма, регулярно останавливало работу моего сердца, дважды разрушило печень до основания, один раз вызвало обширное кровоизлияние. Не в мозг, не в брюшную полость или ещё куда, а по всему организму сразу лопнули артерии. Андрей тогда был рядом и, как он сам сказал, подумал, что всё закончилось – причём наглухло. На его месте и я бы так решил. Из меня вытекло два литра крови. Я плавал в собственной крови внутри капсулы. Она откачала кровь и вогнала в меня дозу эликсира. Артерии закрылись, кровь восстановилась, я очнулся и попытался выбить крышку своего «гроба». Не получилось, конечно, капсула тут же напичкала меня препаратами, вырубившими основные нервные функции. Руки не тронулись с места, а вот морду перекосило и клыки вылезли чуть не до колен – даже не хочу разбираться, что Андрей имел в виду. Вряд ли моя морда в тот момент отличалась красотой или эстетикой какой. Таких моментов было море, я почти месяц там валялся. Но работа двигалась, и меня кое-как починили. В последнюю неделю я просыпался чаще и не редко слышал механический голос капсулы, объяснявший, что сейчас будет больно, а отправить меня в сон, на данном этапе, нельзя, как и нельзя зарядить анестезией. Не уверен, но, кажется, пару раз я обделался - не от страха, от боли. Порой казалось, что каждую клеточку моего тела, заживо пожирает микроскопический монстр, состоявший только из пасти и клыков. Вася говорит, что один раз, почти в самом конце, я так устал от боли, что плакал и выл, вращая совершенно безумными глазами. Наверное, он не врёт, хотя, мне и хочется думать, что ему просто показалось.
Не вдаваясь в детали, я их всё равно не понял и не запомнил, хотя и пытался честно выслушать и даже прочитать, полный отчёт капсулы. Там блин свиток был на пять метров – нафиг, я первые абзацы прочитал, и голова болеть начала, от обилия незнакомых заковыристых слов и подозрительных эпитетов. В общем, говоря простым языком, меня поставили на ноги.
Правда, в генетическом смысле, с тех пор, я скорее гуманоид, отдельный вид, чем привычный и нам и тебе, хомо, мать его, сапиенс. Моё ДНК не сумели восстановить полностью, кое-что изменилось необратимо. Я перестал жаждать крови двуногих, мой организм больше не был ориентирован на переработку крови и получения из неё энергии для жизнедеятельности. Мягкость внешних покровов и их мутационные изменения, полностью устранили. Вышла лажа с цветом глаз – ныне мои зрачки имеют алый оттенок, не свойственный моему виду. Телепатические способности, успешно канули в небытие - туда им и дорога. В целом, я стал самим собой.
Но кое-что, осталось, и изменить это не получилось. Как минимум, та моя капсула, не могла этого сделать. Возможно, сейчас, если постараться, использовать новые формы эликсира, полностью переработанные Роем, может быть, тогда я смог бы полностью избавиться от последствий того выхода за экран. Но я слишком привык и не скажу, что мне не нравится то, что я обрёл. По началу, конечно, выбешивало и даже приводило в некоторое уныние.
Но лишь по началу.
Мои мышцы и кости, изменились. Не уверен, что это досталось мне в наследство от вампиров из-за экрана, а не стало левой мутацией, вследствие работы медицинской капсулы и воздействия эликсира, да это и не важно. Важно то, что получилось в итоге. Я стал очень сильным – дико сильным. И если не буду следить за собой, да дружески кого по плечу хлопну, его собьёт с ног, а может и наградит переломом. Помню как впервые после того месяца, сам пошёл в туалет – штаны оттянул, резинка треснула, меня шатнуло вперёд и головой врезался в стену. Кое-как поднявшись на ноги, я подошёл поближе к унитазу и протянул руки к тому, из чего это самое в туалете обычно и делают. И замер. А если как с резинкой на штанах получится? Перед глазами встала картина унитаза, на дне коего, весело крутится мой собственный, этот самый, да с мясом вырванный…, в общем, примерно с месяц, в туалет я ходил исключительно сидя.
Как-то зачесалось ухо, и я его почесал, автоматически, ни о чём не думая.
А потом побежал к капсуле, сжимая это чёртово ухо в пальцах.
Увы, пока Рой не появился к нашей команде, эликсир не позволял нам отращивать утерянные части тела. Иной раз я думаю, что появление этого парня, было самым важным моментом во всём что происходило с нами и будет, происходит. Без него многое пошло бы совсем по другому пути.
Впрочем, о Рое я расскажу позже.
Со своей новой силой, мне пришлось долго осваиваться. По сути, я заново учился самым простым и примитивным вещам. Вот решил я как-то поотжиматься от пола. Раз отжался – полёт нормальный. Второй – всё ещё хорошо. Задумался и отжался третий раз.
Меня кинуло вверх и назад, башка с хрустом врезалась в пол.
Когда смог собраться с мыслями, понял, что отжимания по утрам, таки вредны для здоровья.
Тут странный был момент с этой моей силой. Я регулярно ложился в капсулу, моя ДНК всё ещё была нестабильна и пыталась меня убить. Что-то важное там разладилось. Со временем эта проблема была побеждена, но около месяца я регулярно просыпался в холодном поту и бежал в туалет, что бы поблевать собственной кровью. Такие моменты становились всё реже, но вместе с тем, снижалась моя физическая сила. Не знаю даже, какой она была в тот день, когда я смог выбраться из капсулы впервые. Теперь и не узнаю. Первый раз проверил свою мощь, где-то на вторую неделю и оказалось, что я сильнее обычного человека примерно в десять раз. Спустя пять дней, показатель упал до отметки в восемь. А когда мой организм перестал бунтовать, физическая сила упала на тот минимум, на котором находится и сейчас – я сильнее обычного тренированного человека примерно в четыре раза. Немного в мире людей, которые могут сравниться с моей физической силой, хотя такие и есть. Конечно, любой грамотно собранный киборг, порвёт меня как Тузик грелку, но у человека без модификаций, шансов против меня нет, даже если я вдруг позабуду всю свою рукопашную подготовку.
Интересно, а как у вас там, в вашем далёком будущем, с киборгами? Наверное, вам они стали не нужны. Отрастить утраченную конечность, вам, наверняка, гораздо проще и дешевле, чем создавать сложные приборы, для её замены.
Четыре раза – это так мало. Но лишь на первый взгляд. Мне запомнился один день, когда мы, уж и не помню из-за чего (капитан действительно не помнил причин, вызвавших конфликт с его родным братом), повздорили с Андреем. Я вспылил и стукнул его кулаком в грудь – бездумно, без всякой мысли в голове. Пришлось отпаивать его эликсиром. Андрей совсем не расстроился…
Когда эликсир закончил свою работу, брат полковника, тогда ещё не носившего погоны и не имевшего высокого звания офицера Департамента разведки, поднял голову и мрачно сказал.
- Брат, не обессудь, повторится – пиздить буду так, что тебя никакой эликсир обратно не соберёт. Я понятно объяснил?
- Эм…, - промямлил капитан, потупив взор, - понятно. Дрон, извини. Я не хотел…
- Знаю, что не хотел. – Андрей поднялся на ноги, поморщился, слегка злобно скрипнул зубами. – С этого дня, салажонок, ты у меня будешь курс молодого бойца осваивать.
- Как в армии что ли? Дрон, ты…
- Разговорчики! – Рявкнул Андрей. – Пошли, начнём прямо сейчас. Мудак блять. А если бы в морду? Ты ж так кого-нибудь из нас на тот свет отправишь, придурок! Пошли.
Капитан, уныло шмыгнув носом, поплёлся за своим братом…
Он вообще отходчивый. Даже слова плохого мне не сказал. Лишь предложил помочь освоиться с этой моей силой. Я, конечно, отказался, не хотелось брата напрягать. Но он настаивал, даже пару раз извинился за свою настойчивость. Так что, пришлось согласиться.
Нечто вроде армейских тренировок получилось у нас. Не скажу, что я был в восторге, но что поделаешь? Надо было как-то осваиваться с моими новыми возможностями.
С другими, которые лишь с натяжкой можно назвать способностями, процесс освоения, шёл не так хорошо, а кое-где не шёл вообще никак.
Моя регенерация, несколько выросла. Раны заживали даже без эликсира, пусть не мгновенно, но очень быстро. С одной стороны, это очень хорошо. Особенно мне это пригодилось там, на родине волосатиков. Раны не гноятся, заживают в сжатые сроки. Пробьют голову камнем или какая-нибудь сволочь прокусит руку – часа три отлежался и как новенький. Вроде тут не о чем сожалеть и нет никаких оснований расстраиваться. Так-то да. Всё отлично. Только вот получил я как-то пулю за экраном. Эликсир успешно потерял, сразу подлечиться не вышло. А когда вернулись, рана практически пропала, но при этом плечо ломило так, будто в нём лезвие ножа засело. Выпил эликсир, боль утихла где-то на час, а потом вернулась в двукратном размере. В медицинской капсуле обнаружилось, что рана-то заросла, повреждений нет, а вот пуля никуда не делась. Так и осталась внутри. Пришлось проводить операцию, по её извлечению. Причём быстро – препараты способные меня вырубить, действовали плохо и недолго. Что бы оставаться в отрубе достаточно длительное время, меня приходилось пичкать лошадиными дозами, разрушавшими организм изнутри. А чтоб не помереть, добавлять ещё и эликсир. Насколько это всё-таки проблема, я понял только на Детраине-5, когда в пузе засел сломавшийся коготь местного хищника. Вырвать его сразу не мог, так как активно убегал. Крэдок слинял гораздо раньше, так как его огненное дыхание хищнику не показалось сильным аргументом, а вот маленькое тельце моего рыжего товарища, таки привлекло внимание твари в плане перекусить.
Боль при такой операции страшная, вырубить себя не чем, да и кто будет вытаскивать эту хрень, если я вырублюсь? Операция в пузе, заставила меня вспомнить мифологический Ад, кое-как справился. С одной стороны, способность организма к регенерации – просто чудо. Но, как и у всего в этом мире, имеется и неприглядная обратная сторона, сей гипотетической медали.
Были и другие неприятные моменты в моём перевоплощении, с которыми окончательно разделаться мне не удалось и по сей день.
Меня тянет на полусырое мясо. Вроде бы ничего страшного – возможность поймать паразита, сохраняется и для вечно молодых, но эликсир вычищает организм, а потребляли мы его часто. Тут проблема иного порядка – меня тянет на полусырое мясо, да. Но стоит мне разжевать кусочек, как меня тут же выворачивает наизнанку от тошноты и мерзкого вкуса. И вроде хочется, да колется, блин…, что интересно, пища родом не с Земли, подобных эффектов не вызывает – не тянет и если попробуют никаких негативных эффектов. Впрочем, как и положительных. Просто сырая безвкусная байда. Моя медицинская капсула не смогла найти причину, я пару раз обращался к врачам своего времени, к светилам Департамента медицинской службы, но и они, со всем массивом знаний и современной аппаратуры, только руками разводят.
Иногда, в пылу сражения, меня стало перекрывать. Я теряю рассудок, работают только инстинкты. Мне никогда не снились страшные сны о войне, кровавые мальчики в гости не приходили, не появились они до сих пор. Но раньше я испытывал хоть какие-то эмоции, если в пылу боя, погибал кто-то, кто этого не заслужил. Теперь эмоции едва живы в такие моменты. Это даже не горечь, не печаль, что-то мне самому плохо понятное. Наверное, я ощущаю лёгкое разочарование в своём профессионализме как военного. Конечно, так бывает не всегда, но что бы мои эмоции, от неудачного боя, стали ощутимы, нужно лажануться по полной программе, так, что другой поседеет, и погадит не сходя с места и не снимая штанов. Зачерствел я, в общем, не по своей воле и как-то неожиданно. Впрочем, это может и не связано никак с укусом. Хотя приятнее думать, что всё же связано – оправдания для собственных недостатков все мы любим и я не исключение. Проще обвинить в чём-то совершенно левую вещь, нежели подняться и честно сказать – да, такой я вот мудак и тем горжусь! Хе-хе…
У меня стали быстрее расти ногти, некоторые запахи, на которые прежде внимания не обращал, стали либо приятны, либо отвратительны. А некоторые, от коих меня мутило, вдруг стали совершенно нейтральны. Со временем, ситуация слегка изменилась и в этом плане я ныне почти такой же как все. Лучше обоняние не стало, как и слух. Но иногда, чаще ночью, я слышу ультразвук. Такое случается очень редко, так что, пожалуй, это наименьшая из всех моих проблем того времени. Во сне долго видел кучу сочных, вкусных людей, трясущихся от страха – я чуть не выл от восторга, видя этот сон, и всегда он заканчивался кровавым пиршеством. Очень надоело его видеть. Хорошо, что я его видел часто, только в первые полгода после укуса. Нынче этот сон совсем блеклый, возникает раз в пять-десять лет и идёт рваными кусками. Восторга от страха людей из сна, я уже не испытываю, а желание попить крови этих призраков, нет и вовсе.
В общем и целом, всё закончилось относительно хорошо. Даже очень неплохо, если вспомнить Детраин-5 и волосатиков. Я бы всё равно выжил, уверен. Но не будь у меня несколько большей силы, чем привычно для рядового человека, не заживай мои раны быстро – наверное, я б одичал совершенно, а годы, проведённые там, превратились бы в воплощённый христианский Ад.
Ладно, об этом я уже сказал больше, чем следовало. И, пожалуй, внёс некоторую путаницу – я не совсем уверен, что некоторые последствия, были вызваны именно укусом вампира.
Но меня можно понять – прошло слишком много лет, что бы я мог детально разобраться во всех прошедших событиях.
Капитан помолчал, глядя в потолок – он не лукавил, его память действительно пребывала в некотором хаосе, касательно последствий укуса заэкранного монстра. Время смешало и поистрепало эти воспоминания, неприятные для капитана. Плохое не забывается никогда – так уж устроены люди. Но чем больше проходит времени, тем менее стройными становятся эти воспоминания, порой смешиваясь с другими и теряя свою хронологию.
Где-то полгода, мы не выдвигались за экран вместе. Парни порой отправлялись, а я чаще проводил время с бутылкой в обществе Артура, или же уезжал в город. Где не буянил – клянусь, уж и не знаю, почему я вообще этой мыслью озаботился, но я, правда, в те дни, был само очарование и просто образец законопослушного гражданина. Даже документы предъявлял милиционерам по первому их писку, что б им в грызло три ведра опилок…, не люблю я их что-то, особенно с тех пор как они стали цепляться к моему кораблю на внутренних планетах. Самый бесполезный Департамент во всей Звёздной, хотя конечно это не так, и всё же – распустить бы их всех нафиг, дармоеды…, но речь у меня тут не о Звёздной с её многочисленными проблемами. Вот тоже, не понимаю я. Вышли в космос, столько лет прошло, как с пальмы слезли, и что? А всё что мучило людей раньше, опять тут как тут. Долбанные люди…
Почему-то, я не мог заставить себя отправить за экран. Смерти я не боялся. Конечно, только дурак ничего не боится. Иррациональный страх, мне присущ, так же как и всем. Однако я кондор, солдат, у коего немало крови на руках. Я умею с ним бороться, и страх крайне редко берёт надо мной верх. Такие случаи в моей жизни, после службы в Кондоре, можно по пальцам пересчитать. Я не мог пойти снова в бой, не по причине страха смерти – он меня не заботил и не возникал эфемерно. Только в момент опасности. Почти как у животных…, я конечно не жив…
- Муррр, а кто меня убить хотел на той отвратительной планете?
- Борт, внутреннюю связь - нахер. И заблокируй доступ второму пилоту.
- Внутренняя связь отключена. Доступ заблокирован.
Вот, теперь получше, пока Крэдок её разблокирует, часа два пройдёт. Задрал уже этот наглый котяра. Вот какой ему резон подслушивать? Скучно что ли стало? Нашёл бы лучше себе занятие. Какое-нибудь по природе ему положенное. Вылизал бы себе там что-нибудь, или ещё что.
В общем, мой страх был связан с тем, что случилось. Я вдруг понял, что кроме смерти, на той стороне экрана, могут случиться вещи и похуже. Опоздай парни на десять минут, не включись на экране момент с моим падением под грудой вампирских тел, зависни программа Алана, да что угодно случись и стал бы я той мерзкой тварью, против коих мы сражались. Я перестал бы быть собой, превратился бы в монстра, не способного думать дальше, чем на перекус парой литров крови человечьей. Или ещё хуже – сбежал бы в тот заэкранный мир. А парни вышли бы сюда, и вся моя жизнь упала бы на пол в виде кучки осколков от лазерного диска. Хоть я и не знаю, что произошло бы в действительности – может я бы прожил сотни лет в том мире, прежде чем в реальном времени, его бы разжевал аппарат Климова в набор осколков. А может, шёл бы я по ночному шоссе и вдруг звёзды гаснут, всё накрывает тьма и хрясь! Пустота, нет меня и нет вообще ничего. Вроде похоже на страх смерти. Но нет, сама тьма небытия не пугала – я боялся…, даже и не знаю, как это внятно объяснить. Может сам процесс меня пугал до чёртиков? Умереть там, в бою, вернуть тело в реальный мир и похоронить – куда ни шло. Но вот так, просто исчез и с концами, даже не в реальном мире…, наверное, в те полгода, я вполне мог просто всё бросить и уехать куда-нибудь, подальше от своего дома, ребят, аппарата Климова.
Почему-то, я поступил иначе, хотя отчётливо помню, что подобные мысли возникали, правда, преимущественно по пьянке. И только когда моя тачка летела домой кривым зигзагом.
Что-то не позволило мне отступить. Может врождённое упрямство, может мой непонятный страх, исчез так же внезапно как появился. Не знаю, слишком уж давно это было.
Спустя полгода, когда я бездельничал в своём доме, Андрей явился на пороге и изложил суть затеянного мероприятия. Так как я не совсем бездельничал, то положил штангу на место.
- Вот ты конь стал. – Покачал головой Андрей, присаживаясь на лавочку от второго тренажёра, предназначенного для жима лёжа. Он кивком показал на штангу. – Сколько тут?
Я глянул туда же – блины вешал не глядя, подбирал нагрузку, от которой вспотею.
- Триста. – Сказал я, прикинув вес. Покачал головой. – Маловато, я почти не пропотел, мышцы путём не загрузились.
- Н-да… - Андрей снова покачал головой, в глазах мелькнуло нечто вроде зависти. Я лишь хмыкнул в ответ на эту короткую его эмоцию – позавчера я постриг ногти. А сегодня утром неосторожно двинул ногой и когтищи на моих ногах разорвали нафиг одеяло. Я и раньше не в восторге был от необходимости стричь ногти. Мутное это дело. А теперь сия неприятная обязанность, обрисовалась практически в ежедневную. Хорошо, что с годами, рост моих ногтей заметно снизился, а то так уже это задрало – даже были мысли удалить ногти, хотя бы на ногах, хирургическим путём. Останавливали два момента – не красиво копыта выглядят без ногтей. И никто не даст гарантий, что они не отрастут заново.
- Что хотел брат? – Проговорил я, несколько смутившись тем, что Андрюха завидует моим новым физическим возможностям.
- Такое дело Серёга. – Андрей наклонился чуть вперёд, и алчно сверкнув глазами, обрисовал ситуацию. – Наткнулись мы на фильмец. Мужик поднял восстание рабов, там древний Рим, из оружия копья, да длинные ножи. Он короче разобрал кучу армий, а потом попал – прижали к морю. Попытался свинтить, но его с кораблями накололи и пришлось воевать. Армия у него потрёпана, враги подготовлены лучше, в общем, ему крышка.
- Что за мужик такой? – Что-то в памяти шевельнулось, но вспомнить я не смог.
- Его как футбольную команду зовут. Легко запоминается. Спартак.
В памяти щёлкнуло, я вспомнил некоторые детали. Не из кино конечно, а из учебника по истории – немного информации из этой полезной книжицы, задержалось в моей памяти, но вот Спартак там остался. Мне нравился этот мужик. Настоящий солдат. Наивный конечно – он, если не ошибаюсь, договаривался с пиратами и заплатил им заранее. Глупо было платить. Не заранее, а в принципе платить. Можно было погрузиться на корабли, обещая плату по высадке в нужном месте, потом напасть и деньги целы и ООН в восторге от того что в море нет пиратов и корабли в собственности. Хотя, тогда, наверное, ООН ещё не было..., ну, не суть. Парень вызывал симпатию.
- И мы собираемся выручить его из передряги? – Спросил я, чувствуя, что уже соглашусь, прямо загорелось – все страхи канули в небытие.
К тому же, очень помогал тот факт, что в мире древнего Рима, вряд ли есть вампиры.
- Не, - резко мотнул головой Андрей, потом кивнул, - в смысле, да, но не совсем. Они там награбили много. Золото, камни, много чего. Есть уникальные вещи, которые в музеях у нас или считаются утерянными. А тут всё цивильное, блестит даже. Когда мы зайдём, оно станет настоящим. Вот за это всё, мы парню и поможем. Ты как?
- Так-то за, но что-то не совсем врубаюсь. – Признался я, действительно не очень понимая, к чему ведёт брат. Перебьём римлян, завалимся к Спартаку, вырежем охрану, золотишко по карманам и линять? Или о чём он вообще?
- Мы с этим парнем, заключим сделку. – Андрей ухмыльнулся. – Не как обычно, как из пизды на лыжах, а выступим чем-то вроде дико дорогих наёмников из другого мира. Или будущего.
- Кхм. – Меня слегка удивило сие решение. Даже не сам факт его принятия моими друзьями, а то, что Андрей явно испытывал удовольствие от такого поворота в наших заэкранных делах. Наёмники из реального мира, в мире разнообразного кино…, как-то это меня немного коробило.
Но я согласился – в раннем детстве, меня жутко расстраивало, что Спартак, всё же проиграл и был распят, а его людей перебили. Возможность исправить сию несправедливость, меня взбудоражила. Золото и камни, не очень – дом и так был ими забит под завязку. А где не забит – два дня и плюнуть негде будет, обязательно лежит что-то очень ценное. При таких раскладах, ценность любой побрякушки, сильно падает.
А может в этом и была причина, скажем так, смены формата наших действий?
Деньги перестали быть для нас самоцелью. Развлечения за экраном никуда не делись – они вечно будут актуальны. Там такое можно найти, что в реальном мире просто не существует.
Но только пьянство и общение с женской половиной населения, да любование красотами нереальных вселенных, этого ведь мало. Людям вообще всегда и всего мало. Вот воистину – только вирус может сравниться с человеком в алчности до всего нового и желания сунуть свои загребущие лапки даже туда, куда соваться не следовало в принципе…
Что-то совсем у меня мнение испортилась о моих двуногих собратьях.
Грёбанная медицинская служба и грёбанные правила Департамента…, нет, ну неужели мне и правда придётся протирать штаны в главной рубке какого-нибудь крейсера?!
Капитан мрачно смотрел вперёд, он некоторое время молчал, а потом выразился. В основном матом. Потом ещё помолчал. Тяжко вздохнул и обратно заговорил.
Помню тот момент, когда мы замерли перед аппаратом. Вооружены до зубов, морды серьёзные, Алан застыл рядом громадной махиной, внешность у него угрожающая – он не специально, просто боевые роботы иной внешности и не имеют.
И перед нами мерцает экран, с паузой на том месте, где появимся мы.
- Готов? – Спросил Андрей, парни повернули головы в мою сторону. Я удивлённо пожал плечами – всегда готов как бы…, а потом смотрю на их лица и понимаю – не доверяют. Смотрят как на Контуженного. Прям как тогда - перед тем как он, впервые после сильного ранения и месяца в больничке, отправлялся с нами на задание.
Контуженный хороший парень был – прозвище не просто так получил, конечно. Его действительно сильно контузило. Причём на всю башку.
Он не вернулся домой. На одном из заданий выскочил на открытое место и почти в упор выстрелил из гранатомёта по танку. У нас тогда челюсти отвисли. Вроде всё нормально, столько заданий после его долбанной контузии, и как по часам всё. Первый раз, когда вышел в бой после ранения – как машина. Ни одной ошибки. На всех тренировках лучший результат. Мы с облегчением вздохнули, когда он доказал, что любые ранения и ужасы войны, Контуженному по плечу. На парня можно было положиться, никогда не подводил, хоть после контузии и стал немного замкнут. Как я после мед капсулы. А потом вдруг снесло парню крышу.
Танк подорвал, мы зачистили остальное, а где Контуженный? А нет его – все, что осталось в пакетик собрать можно. И ладно если бы новое какое-то оружие, не знал бы он. Или был бы импульсивным салагой или просто психом. Но ведь как машина! Ни одного просчёта. То есть, Контуженный прекрасно знал, на что идёт, когда выстрелил по танку.
Наверное, ему просто не хватило пороха, вставить ствол себе в рот и спустить курок.
Вот и на меня они посмотрели, как в тот первый день я смотрел на Контуженного – они сомневались, ждали, что я дам слабину и откажусь, или поведу себя неадекватно, покажу, что спёкся, что мне нужно ещё время, что б оклематься и вернуться в строй. А может, ждали увидеть ровно тоже самое – минимум эмоций, ни единой ошибки, как машина...
- Парни, я в порядке. – Заявил я, чувствуя, как закипает во мне злость.
- Надеюсь. – Подбодрил Андрей.
Надеется он…, мудак…, в общем, они переглянулись, снова на меня посмотрели. Я сделал лицо, аля плод пылкой любви Терминатора из третьей части и самого Рэмбо – ломом по башке и то хрен перешибёшь. Покачали головами в сомнении. Вася неуверенно кивнул, улыбнулся.
- Двигаем парни. – Андрей нажал кнопку, запись пошла, коридор вырвался нам навстречу.
А я повёл плечами, двинулся последним, снова плечами повёл – в этот раз мы нарядились соответственно случаю. Но так как ничего подходящего случаю в гардеробе не нашлось, а за экран отправиться по этому вопросу никто не догадался, то нарядились в нечто, отдалённо напоминавшее доспехи тех лет. Рельефная металлическая броня, скрепляемая кожаными ремнями, внешне похожая на спрессованную кожу, но состоявшая исключительно из сверхпрочного пластика – хоть убей, не помню, откуда я её притащил. И поверх длиннополые кожаные плащи. В принципе, если у людей того мира была фантазия, мы могли бы предстать в их глазах людьми из будущего или из другого мира. Выбирая одеяние для нас, Андрей так и рассчитывал. Совсем не учтя того факта, что в те времена, фантастика была представлена только в одном варианте – религиозном. Так что и приняли нас соответственно.
Мы вышли в заэкранный мир, посреди лагеря войска Спартака, состоявшего из рабов всех возрастов профессий и мировоззрений. Если коротко – сброд всех мастей. Такова уж была специфика заварушки, в которой мы решили принять участие. Не знаю, знаком ты с той историей или нет, но Спартак был гладиатором, и костяк его воинства состоял из них. Он поднял бунт, разграбил пару поселений, освободил десяток рабов, а там пошло как снежный ком. Армия полнилась, причем, кем попало. От женщин с детьми, до бывших варварских воителей, оказавшихся в рабстве. У него шансов не было – прибыли регулярные римские части, состоявшие из вышколенных, закалённых сражениями солдат. И хотя они не знали, но уже были обречены - эта битва должна была стать последней для них.
Возникли мы у палатки, где шёл военный совет Спартака.
Два мужика с копьями, охранявшие палатку, вдруг увидели, как в дрожащем свете факелов, открылся портал и из него вышли четыре мужика в одежде, какую никто в этом мире ещё не видел. Кожу то они видели – на обоих рельефные панцири, снятые с трупов римским солдат. Но фасон наших панцирей, плащи эти кожаные, морды наши протокольные, в общем, мужики открыли рты и застыли, демонстрируя новые высоты в способности бледнеть.
- Здорово. – Сказал я, подойдя почти впритык к парням.
- К-к-кто в-вы… - Пискнул один. Второй ответил на этот вопрос.
- Тени мертв-вецов из царства Аида! – Выдохнул он, пятясь подальше от нас.
Я оглянулся. Парни плечами пожали. Только Андрей выпятил губы и невольно сплюнул – видимо, я угадал. Одежду подобрал Андрей и полагал, что нас примут за этаких последователей Спартака, из далёкого будущего или гостей из иного мира, очень похожего на их собственный.
Расстроился он, что его предположений, местные обитатели не поддержали.
- Нет. – Хмуро покачав головой, ответил я. Повернулся к первому, поднял его за отворот панциря одной рукой и хорошенько тряхнул. Печально звякнув, упало на пол копьё. Почти сразу упало и второе, а по ногам одного из бедняг, что-то потекло - вряд ли это было что-то хорошее.
- Мы к генералу. – Вставил свои пять копеек Вася.
- К вождю. – Поправил его Артур, умудрёно потрясая указательным пальцем. – Чингачгук дома? Мы принесли вести из страны Вечной Охоты.
- Ты чё несёшь? – Поинтересовался Андрей, видимо, в школе проспавший несколько больше уроков по истории, чем я. Что странно – точно помню, времени спать, у нас там не было. Так как на данных уроках мы появляться не любили в принципе - в старших классах школы. Поначалу история нам очень нравилась. Рассказы о мужиках, увлечённо рубивших друг друга зверского вида мечами и топорами, были действительно интересны, а вот то, что пошло дальше Черчиля всякие там, Иваны, грозной внешности, и так далее, уже было как-то не очень.
- Шеф дома? – Поставил я точку в вопросе, не ставшую таковой для стражников.
- Демоны! – Взвыл тот, что по-прежнему висел в моей руке в десятке сантиметров над полом.
- Тени Аидова царства!!! – Истошно закричал второй.
В лагере послышался разнокалиберный шум и какое-то подозрительное шуршание.
- Серый, поторопиться бы надо. – Заметил Артур, убирая в карман фляжку. Опять за своё. Ну, а что? Пьянство – зло, это все знают. А со злом нужно бороться. Корень же пьянства – алкоголь, значит, нужно его истреблять, беспощадно и безжалостно. Вот он и истребляет, лично, так сказать.
Я кивнул в ответ – ещё немного и вокруг будут десятки дикарей с оружием в руках, тут действительно, пора бы уже ускориться. А то миссия по спасению, может легко превратиться в карательную операцию на благо рабовладельческого строя Римской Империи. Пусть это мир фантомов и Империя и рабы, всё это фантомы, но, тем не менее, не хотелось как-то за рабство сражаться, даже в мире, чьё существование ограничивалось нашим в нём пребыванием.
Я напряг плечо и с силой толкнул свою жертву вперёд. С воем мужик залетел в палатку. Там что-то загремело. Хотел туда второго отправить тем же манером, но он уже скрылся далеко за палатками, окружавшими центр лагеря неровным кругом. Переглянулись, кивками обменялись и вошли внутрь, пока мелькающие в темноте местные, не обнаружили источник непотребства сего и не озаботились мыслью покрошить нас в капусту. Такое начинание обязательно кончится именно крошевом, но крошить будут не они нас, а мы их.
Внутри палатки нас уже ждали – о своём визите мы заявили весьма шумно. Два десятка мощных бородатых парней, рассеявшихся полукругом, с мечами и копьями в руках. Выглядели они угрожающе и явно собирались ринуться в атаку. Кто из них Спартак, я понял не сразу – мужик из школьных учебников, внешне был несколько другим. До сих пор помню картинку с учебника того. С его страниц, на тебя смотрел этакий мудрый человек, с грустными глазами и волевым подбородком, вынужденный, далеко не по своей воле, лишь в силу обстоятельств, стать во главе повстанцев и убивавший только потому, что иначе было нельзя.
Местный Спартак на картинку ту похож не был, вообще никак.
Громадный, мускулистый, морда как в кино, взгляд - как тонна кирпичей и судя по общему выражению лица, не только убивать, но и быть важной фигурой, командовать тысячами людей, ему нравилось. Даже больше - казалось, он сразу родился вот таким, лидером, готовым управлять многотысячным войском и, не моргнув глазом, способный отправить на смерть сотни людей.
Не знаю уж что это было, что за фильм и кто его снимал, но этот Спартак, симпатии не вызывал - на первый взгляд уж точно. Скорее возникало чувство, что надо стрелять, желательно первым и желательно сразу в лоб. Мужик прямо-таки источал угрозу.
Мы пришли к единому мнению, даже не глядя друг на друга. С такой публикой, начинать надо с демонстрации силы, иначе слушать тебя не станут.
Световые клинки ярко полыхнули – лица местных военачальников, мгновенно покрыла смертельная бледность. Они разом отшатнулись, но о бегстве, даже и не помышляли. Эти люди были готовы сражаться с кем угодно и не умели отступать. Вот такими, в том заэкранном мире, который мы постелили в те далёкие дни, были Спартак и его ближайшее окружение.
- Всё-таки, они прям как настоящие. Это пиздец просто. – Пробормотал Артур.
Мы не отреагировали, так как он уже задрал нас всех, и Васю с Андреем, видимо значительно сильнее – за прошедшие полгода, они-то за экран отправлялись регулярно.
- Парни, не советую совершать необдуманные поступки. – Сказал Андрей и коснулся лезвием своего меча, ближайшего светильника. Лезвие световое, режет лучше сварки, а светильники незнакомой конструкции. Так что свой совет, Андрей должен был бы адресовать себе самому.
Медная ножка светильника была срублена мгновенно, а наверху у него там, чаша имелась. В ней что-то горело. Ни кто из нас не задумался, что это было и почему оно горит.
Чаше упала. Тут же выяснилось, что горело там что-то жидкое. И почти сразу обнаружилось, что оно умеет очень хорошо растекаться по земле. Затухать при этом, оно даже не подумало, потому что, видимо, было маслом, которое кто-то поджёг, дабы света побольше в палатке было.
- Мать твою… - Удивлённо молвил Андрей, отступая к выходу. Мы с ним были очень солидарны – между нами и Спартаком, на метра три вверх и во все стороны, полыхало озеро какой-то гадости. Спустя мгновение, пламя стало ярче - запылало нечто вроде коврика, постеленное на землю, видимо, для удобства, а может и сна. Учитывая, что с ковром вместе, вскоре вспыхнули подушки и немногочисленные мебеля, думаю, я был прав – шатёр обставили, чтоб он хоть немного напоминал жилое помещение, где лидер огромного войска, мог бы спокойно отдохнуть и поразмыслить, как бы половчее наподдать мерзкому угнетателю рабоче-крестьянского движения местной формации.
Теперь всё это убранство занималось радостным огнём и вот-вот вспыхнет сам шатёр.
Переглянулись.
- Вот ты братишка ишак. – Заметил я.
- Да я откуда знал? – Сконфуженно ответил Андрей.
- Красиво горит. – Философски заметил Артур.
- Ковёр? – Уточнил Вася.
- Шатёр. – Указав мечом, пояснил Артур.
Снова переглянулись. На меня что-то капнуло сверху, и я понял, что это очень больно, когда что-то горит и капает тебе на плечо, левое ухо, а потом и на макушку.
Ломанулись наружу - мы в сторону выхода, Спартак и его друзья, через заднюю стенку шатра располосовав её мечами. А на улице уже целый комитет по встрече – куча немытых баб и мужиков, в шкурах, тряпье, доспехах, а иногда только в набедренных повязках. Мы встали спина к спине, подняв мечи. Артур свой сначала поднял, потом двумя неприличными словами озвучил всё, что думает об этом мире и перевёл свой меч в режим излучателя. Рукоять в плечо, лезвие на уровне глаз – один импульс из этого оружия, легко прошьёт толпу насквозь. Плазма не игрушка, плоть она прожигает как бумагу. Однако, учитывая количество людей в толпе – за спинами первых, целый лес голов, и он уходит довольно далеко, растворяясь в ночной темноте. Там, где уже нет никакого освещения, и то виднеются смутные тени людей. Они там и палатки потоптали, орава собралась такая, что ни конца, ни края. Нас окружило от полутысячи, до хрен знает сколько человек. Такую массу тел, даже ничем не защищённых, плазма не прошьёт, световые мечи не вырежут – стоило им ринуться всей массой и рано или поздно, нас просто разорвали бы голыми руками. Конечно, людей Спартака полегло бы немало, но четыре человека, чем бы они ни были вооружены, никогда не одолеют озверевшей толпы.
Учитывая это всё, на мгновение, мы пожалели, что кроме мечей и бластеров, с собой ничего не взяли. Вариантов осталось немного – бежать или сыграть на дикарской сущности этих людей.
- Народ, я бы вам… - Начал Андрей и я мрачно на него глянул. – Что?
- Ничего. – Я поднял бластер повыше и крикнул. – Мы пришли к вам с миром и с предложением. Мы можем помочь. Но если решите напасть… - Я опустил ствол ниже и высадил двухсекундный луч в землю, резко рванув рукой в сторону. Удар был впечатляющим – луч пробурил тонкую наклонную траншею метров на десять вглубь, под весом толпы этот «козырёк» тут же просел и нашим новым знакомым, думается мне, показалось, что помимо огненного луча…
- Он дышит огнём!!! Демон!!! – Взвыл кто-то.
Так вот, помимо этого…, кстати, а откуда там демоны? Ну, я касательно мифологии. Вроде же это древний Рим – как-то не задумывался я над этим. Кхм.
Капитан заворочался в капсуле, молчаливо размышляя – он пытался вспомнить, когда именно появилось религиозное течение, в его время, успешно канувшее в лету, и когда-то носившее название «христианство». Он вспомнил, хотя и с трудом. Очень интересной была логическая цепочка, приведшая его к сему воспоминанию. Дело в том, что христианство не исчезло бесследно, прежде чем скончаться, оно породило несколько новых культов, часть из коих была жива и по сей день. Вспомнив один из таких, капитан продолжил свои мысленные изыскания. И вскоре добрался до полузабытых ответов на свои вопросы, но они были столь старыми, так давно не активировались нейроны, хранившие эти воспоминания, что сознательная часть разума капитана, не смогла достучаться до них, составить их в стройную мысленную картину, которую можно было бы перевести на язык слов. Капитан потерпел неудачу. Он сердито поморщился.
Ладно, хрен с ними. Наверное, уже тогда эти дела с раями и адами были в фаворите, а может, сценаристы того фильма напортачили или наоборот намеренно внесли искажение. Не суть – когда козырёк вырезанный бластером сел, он создал едва ощутимое движение почвы под ногами впереди стоящих. Это произвело эффект даже больший чем бластерный луч сам по себе. На моих глазах, с десяток людей бухнулись на колени. Впрочем, стоявшие рядом, тут же подхватили их под локти и подняли на ноги. Но мы своего добились – толпа застыла в нерешительности.
А спустя несколько долгих секунд, люди расступились и на участок между нами и ними, вышел тот самый бородатый мужик, зверской наружности. Он мне чем-то Лекса напомнил – побрить, вымыть, одеть в форму, слегка изменить форму головы, как есть, вылитый Лекс.
Мужик замер на месте, за его спиной возникли с десяток вооружённых парней, тех, что были с ним в палатке. Оружие обнажено, смотрят на нас злобно, с опаской. Испуга, какой обнаружился в толпе, на их лицах мы не заметили. Уж и не знаю, кто были эти десять, но нервы у них стальные. Мечи, в первый момент их напугали до потери пульса – я видел это в палатке, на их лицах. Но их страх быстро исчез, а новые «чудеса», уже не произвели сильного впечатления. Словно увидев одно «чудо», они ждали от нас новых - попутно размышляя, можно ли нас убить или мы бессмертны? Это не просто мои измышления, на пустом месте. После всех событий мы пообщались с этими ребятами и, с удивлением, я узнал вот это всё. Они боялись и тогда, когда луч вырвался из моего оружия, хоть я страха на их лицах не заметил, но второй их мыслью было «как убить демона?». К тому времени, когда об этом шла речь, они уже не считали нас некими существами из непонятных мистерий, так что откровенничали со смехом и шутками – ведь как можно было принять обычного колдуна, за демона? Да, вот так, колдуны мы у них получились.
Ну, не суть.
Я нажал кнопку, световое лезвие втянулось в рукоять. Убрал бластер в кобуру. Локтем двинул Андрею под рёбра, тот буркнул что-то не очень доброе в адрес моего интеллекта, явно усомнившись в его качестве, и так же убрал меч. Вася сделал то же самое. Артур пожал плечами, меч собрал в изначальную форму, поставил его лезвием вниз, снова плечами пожал и стал булькать. На мой молчаливый осуждающий взгляд, он повернулся спиной, и булькать продолжил.
Спартак свой меч убрал в ножны самым первым, едва мы сложили оружие. Его люди повторили жест лидера, но с такой же неохотой, как и Андрей. Наверное, проведи мы там побольше времени, Андрей с ними смог бы подружиться. А может, нет, это так, к слову, просто, чем-то они походили друг на друга. После, я даже спутал его с одним из этих «каменных» парней, хотя, может, спутал, потому что был вдребезги пьян. Не знаю, просто засела эта мысль – похожи они на него были и всё тут. Как минимум, в полумраке и издалека – один в один.
- Кто вы такие? – Спросил Спартак. Даже голос оказался под стать – чуть хриплый, мужественный такой бас. Прям воплощённый Самец, мать его. Но, думаю, это был самый близкий к истине образ того парня, умершего тысячи лет назад. Всё-таки, что бы выжить на гладиаторских боях, перед тем сражаться годами как свободный человек, потом в рабстве поднять бунт, повести за собой орды дикарей с ограниченной военной подготовкой или вовсе без таковой и мотать на одном месте римские легионы в течении нескольких лет – очень мало есть людей в мире, которые способны такое провернуть. А может, таких и вовсе больше никогда не рождалось.
- Ты вряд ли поймёшь, мы… - Заговорил Андрей. Я на него посмотрел. – Что?
- Может я? – Мой брат нахмурился, звание повыше у него, жизненный опыт, все дела – не просто передать лидерство, даже если тебя учили это делать при необходимости.
Я уже рассказывал, как Андрей негласно занял лидирующую позицию в нашем маленьком коллективе и как это негласное решение, начало давать трещины…, рассказывал же?
Капитан стал задумчиво смотреть на свои пальцы. Пошевелил ими, потом пожал плечами.
В общем, не важно. В тот день, это негласное лидерство дало ещё одну трещину.
Андрей не видел причин уступать мне позицию этакого полевого командира, лидера в боевых операциях за экраном. Но шатёр всё ещё полыхал. Андрей скосил взгляд, и я увидел, как покраснели его щёки. Даже в той темноте…, впрочем, я стал немного лучше видеть в темноте. Не так что бы как Крэдок, но достаточно что бы в свете ярко разгоревшегося шатра командира огромной армии рабов, увидеть смущение и краску на лице своего брата. Впрочем, не факт что и увидел – мы всё-таки близнецы, пусть и такие разные, но всё же. А близнецы порой чувствуют настрой друг друга. К нам это относилось в основном в детстве, но кто знает, а вдруг?
В общем, он буркнул что-то неразборчивое, махнул рукой и сказал.
- Мой брат всё объяснит. – Он кивком показал в мою сторону и замер на месте. Подобно истукану, как будто расстроившись. Но так могло бы показаться только человеку, не знакомому с солдатами Кондора. Андрей, я думаю, не специально – так уж нас натаскали, автоматически принялся оценивать ситуацию и следить за предполагаемым врагом, пытаясь понять настроение толпы, ощутить его. Очень полезный навык, если он есть, увы, такое не натренируешь, это либо есть, либо нет. Толпу можно чувствовать, толпа это не один человек, у неё напрочь отсутствует логика, в ней нет ни капли мозгов. Если вынуть мозги всех её составляющих и сложить в кучу, получится гора мозгового вещества, целая скала из мозгов. При этом в самой толпе, мозга нет ни на гран. Парадокс, но таки факт. Выдерни одного – гений, особенно если выпьет, но собери таких в кучу – толпа, без единой собственной мысли. Толпа не понимает доводов разума. Но превосходно умеет реагировать на простейшие раздражители. В целом, поведение толпы, мало напоминает поведение отдельной особи. Но почти идеально копирует поведение примитивного организма. По сути, толпа, это один организм, простой, туповатый, заряженный только инстинктами…, кажется, я изложил кусочек лекции по профильной подготовке во время нашей службы…, кажется, её Кабан нам зачитывал. Ладно, не суть. Андрей выполнял работу – командование возложено на более адекватного солдата, его роль в отряде поменялась, и он должен её выполнять, невзирая на то, у кого толще.
Погоны. Конечно же, погоны.
Хотя как-то странно звучит. Пожалуй, надо иначе сказать. Так…, ага. Вот.
Невзирая на то, у кого длиньше погоны Андрей выполнял свою работу.
Вроде нормально. Да, пожалуй, вот так будет лучше. А всё-таки, не плохо у меня получается, наверное, изучи я немного азы ораторского искусства, стал бы просто великолепен на этом поприще. Наверное? Да нет, определённо так бы и было! Талантливый человек, талантлив во всём – не помню, откуда это, но точно знаю, что сказал это очень знаменитый мужик.
Капитан гордо сверкнул взглядом, на миг прервав своё повествование. Он даже не подозревал, что если бы его речь была приведена в том виде, в каком прозвучала, его могли бы даже заподозрить в полнейшем и абсолютном косноязычии, а так же, в нездоровой любви к неприличным выражениям на его родном языке. Но он не знал об этом и был искренне горд собой.
Я кивнул парням, мол, всё в порядке. Они кивка не заметили – Вася и Андрей сканировали местность. Артур улыбался новым знакомым, опираясь на меч двумя руками, и тщательно прислушивался – к бесконечности, что выражалась в тихом шелесте ветра в его голове, плотно перекрытой алкогольными парами. На самом деле, конечно, я не знаю, о чём думал и к чему прислушивался. Однако стоял он ко мне в пол оборота, профиль отчётливо видно, и на профиле том царило вселенское умиротворение, возведённое в квадрат. Мне даже показалось, что он перестал замечать окруживших нас людей.
- В общем, так ребята, - я шагнул к Спартаку и его ближайшее окружение в виде десятка сильно протокольных лиц, тут же вперило в меня свои взгляды. Рука сама собой потянулась к бластеру – стоило больших трудов сдержать порыв. Эти ребята буквально источали опасность, и мне показалось, что они не боятся смерти. По-настоящему не боятся. То есть, у них такой страх полностью атрофирован. Человек такого типа, по определению безумен, в основном из-за того, что его поведение в бою становится непредсказуемым. Он может прикрыть тебя очередью, а может оттолкнуть, и кинуться с одним ножом на пулемёт. Или закурить сигарету, вырвать кольцо из гранаты и смотреть на неё – видел я такое. Парнишка, забитый дедами так, что стал забывать собственное имя. Сотрудничали мы тогда в одной операции - регулярная армия и солдаты Кондора. Нет, они конечно, тоже солдаты были, просто…, нет, ну какие они солдаты? Ни мозгов, ни оснований сражаться. Срочники, что б их…, он в траншее с сослуживцами отдыхал, а мы как раз возвращались на свои позиции, мимо шли. Я туда глянул и замер – на взгорке, над траншеей, парень этот сидит. Глаза пустые, холодные. В руках граната. И я вижу, что он понимает – сейчас рванёт, а в глазах ничего, кроме сдержанного любопытства. А внизу весь его взвод, и деды и такие же срочники. Он берёт и гранату туда и сидит, смотрит вниз. Там вой поднялся, а потом – бах! И только кишки во все стороны.
Не люблю я тех, кто потерял страх смерти – с ними нельзя работать. Даже Альяр, какие они ни отмороженные, но смерти боятся, просто свой страх они умеют превращать в бешенство, тем повышая свою боевую составляющую. А вот такие…, в общем, передо мной был десяток таких срочников. Только не срочники они, все умеют убивать, убивали уже не один десяток раз и Спартака считали своим единственным лидером.
- Я жду. – Сказал Спартак. В голосе ни тени беспокойства. Хороший мужик был.
- Завтра вы проиграете свою битву.
- Не имеет значения. Мы будем сражаться до конца. – Ответил он. – Мы пробьёмся через ряды римлян и покинем Империю. Очень скоро, мы уйдём отсюда навсегда, так или иначе.
- На тот свет вы уйдёте. – Проворчал я, слегка растерявшись – разведданные подвели. Покосился на Андрея. Тот только кашлянул, мол, пардоньте нас, ошибочка вышла, больше не повторится, будем стараться, и иди-те вы, товарищ начальник, мацу покушайте. С майонезом.
- Мы победим. – Подал голос один из его телохранителей – кажется, я верно оценил статус тех ребятишек с конкретно сорванной крышей. Тут я не лукавлю ни на гран – уже на завтра, мы убедились, что так и есть. Совершенно безбашенные они были. Да и Спартак не далеко ушёл. Как в этом монстре войны, сочетались боевые качества медведя, проворство змеи и неплохой стратегический ум, загадка на века. Хотя, скорей, загадка в ином – как такие вообще рождаются?
- Я знаю будущее. – Соврал я, убедительно хмурясь.
- Только весталки знают будущее. – Ухмыльнулся Спартак.
- Бабы такие. С титьками. – Любезно пояснил Артур.
- Иди к чёрту. - Поблагодарил его я.
- В общем, дело вот в чём, мы можем сделать вашу победу неотвратимой. – Заявил я, обращаясь к Спартаку. – С помощью чудес, подобных этому. – Световое лезвие выскользнуло из рукояти. Я погрузил его в землю, поднялось облако пара, раздалось шипение и демонстративно легко, я повёл рукой. Лезвие пропахало почву, почти не встретив сопротивления, затем втянулось обратно в рукоять. Демонстрация бластера была и так достаточно впечатляющей, но Спартак её не видел. А мне показалось, что этот мужик верит только своим глазам.
- Колдовство. – Задумчиво кивнул Спартак, после того как погас свет бластерного луча.
Своим глазам верит, и своим предрассудкам. Впрочем, как ещё он мог бы это всё объяснить?
Не припоминаю, что бы у парня была докторская диссертация на тему высоких энергий.
- Разное колдовство. – Уточнил я.
- И как это поможет? – Спартак взмахнул рукой, видимо, указав туда, где предстояло завтра разыграться кровавой схватке. – Там четыре полных легиона. Они даже осадные машины притащили. Что могут четыре колдуна, против четырнадцати тысяч?
- Сражаться будут все, мы лишь склоним чашу весов победы, в вашу сторону.
- Нике не признаёт колдовства. Победу даруют лишь сила и упорство.
- Это кто? – Шёпотом спросил я, подозревая, что Артур в курсе.
- Баба какая-то. – Пожал плечами мой верный боевой товарищ. Хорошо хоть не заржал как верный боевой конь. Булькать стал. Помню, как подумал, что надо бы флягу у него отобрать, пока не случилось чего. Артур парень оригинальный, вполне мог что-нибудь отмочить.
- Вам придётся проявить и силу и упорство. А мы посеем в рядах врага панику, сломаем их строй. Перебьём значительную часть их солдат. Подумай Спартак, многие твои люди останутся в живых. – Вот это его проняло. И я вдруг понял, что мужик собирался драться на смерть, а тот факт, что в обозах полно баб, стариков и детей, его не слишком трогал. До сего момента. Кажется, эта мысль пришла к нему впервые. Он огляделся по сторонам, медленно, как-то даже растерянно и так же медленно кивнул мне.
- Ты прав, колдун. Но колдовство не бывает простым подарком. Оно пожирает тех, кто применяет его, но больше всего оно пожирает тех, кто принимает его дары.
- Серёга, ты понимаешь, что он несёт? – Шепнул Вася, я пожал плечами. Уверенно. Но, честно говоря, я мало что понимал. Какое-то местное безумие, районного масштаба.
- Никто никого пожирать не будет. – На всякий случай сказал я. Парень усмехнулся, но грустно так, как будто уже знал, что согласится и отдаст всё, что потребуется. Жизни тех, кто шёл за ним, он ценил. Не так что бы сильно, но всё же ценил. Пока впереди была лишь схватка насмерть, он не думал о последствиях. Теперь, когда появился иной выход, он был готов шагнуть на новую дорогу, что бы спасти тех, кто доверился ему. Хороший мужик. Таких бы во власть запускать побольше – не отступит, не прогнётся, за людей горой стоять будет…
Потом вскрытие ему сделают, пулю вынут из башки и пышно, со слезами и очередью в небо, похоронят. Так уж повелось, традиция такая образовалась – хорошие люди, во власти долго не живут. Звёздная Федерация немного изменила это обстоятельство, но её лидеры, всё равно не дотягивают до того мужика. Вот в который уже раз думаю – может, стоило его вытащить оттуда в наш мир? Дикарь конечно, но кто знает? С Тарготом же…, ну да, тут относительно всё. В общем, не знаю. Может, стоило его прихватить, может, нет.
- Что ты хочешь за свою помощь колдун? – Сказал он, а у меня возникло ощущение, что мне на сапог высморкались. Не любил парень колдунов. И в этот момент, он мне понравился ещё больше – колдуны, такие…, нет приличных слов, в общем. Рой один какой-то не такой получился.
Я озвучил, что хочу за помощь. Спартак округлил глаза, потом кашлянул.
- Ты согласен?
- У нас не так много монет осталось после… - Он посмотрел куда-то мне за спину – наверное, там море было. Пираты, которые его кинули. А что тут скажешь? Лохануться может даже такой кремень как Спартак. Тут вопрос ловкости кидалы и только в этом. Ну, разве что ещё опытности того, кого кидают. А опытный человек, которого не смогли кинуть, это всего лишь тот человек, которого уже кидали и по той же схеме, тот же фокус с ним не провернуть. Впрочем, это не всегда верно. Бывают совершенно уникальные люди. Таких можно кинуть раз, потом второй, потом третий, а они всё будут удивляться, как жесток этот мир! Люди вообще все уникальные.
- Нас интересуют не только монеты. – Влез в разговор Андрей, вежливо напоминая, что мы обсуждаем вопрос, немного дольше, чем хотелось бы. Я окинул взглядом толпу и понял что Андрей совершенно прав – люди бледные, глаза горят. Наше присутствие, тот факт, что их лидер заключает сделку с колдунами, в общем, ситуация наколялась, нам следовало закрыть вопрос пошустрее и отправиться к себе, что бы вернуться к ним утром. Для них утром. Для нас нет.
- Мы возьмём всё – монеты, оружие с драгоценными камнями, чашки, тиары, всё.
Спартак снова кивнул и шагнул вперёд. Протянул руку.
- Я принимаю вашу помощь колдуны. Но я не отдам вам ничего, кроме этих ценностей, только их и ничего более.
- Отлично. – Я пожал ему руку – ладони сжимаются у локтя, древний хороший обычай…, я не понял, что он имел в виду. Как будто нам от них могло понадобиться что-то ещё. Впрочем, учитывая буйное воображение людей тех лет, они много чего могли себе придумать. Младенцев там с особым цветом волос на затылке. Или девственниц с косоглазием, потому что они вкуснее, если с луком и на медленном огне. Или что-то в том же духе. Там у них царит свой очень особенный внутренний мир, в него лучше особо не заглядывать. Это дело такое - не для всех оно, в деталях-то религиозных копаться. А то мало ли, в дурдом ещё жить уедешь.
- Теперь, - отпустив мою руку, произнёс Спартак, - я приглашаю вас в один из наших шатров, что бы вы могли подготовиться, не будоража умы моих лю…
- Ни к чему. – Отмахнулся я, достав из кармана переходник. Нажал на кнопку, коридор выскочил из пустоты мне навстречу, а Спартак икнул и поспешно отступил в сторону. Толпа, её первые ряды, со вздохом ужаса, отшатнулись, отдавливая ноги стоящим позади. А вот телохранители Спартака не двинулись с места. Только оружие снова обнажили. Я на них глянул и решил, что в предстоящем бою, конкретно к этим хмырям спиной лучше не поворачиваться.
Мы вошли в портал и, оказавшись на той стороне, поставили фильм на паузу.
Молча, подобрали оружие уже приготовленное для битвы за Спартака и вернулись к экрану.
Не знаю, упоминал ли я раньше об этой особенности аппарата, наверное, нет. Портал закрывался, когда мы покидали мир за экраном, носитель с записью фильма разрушался, и мир фантомов переставал существовать. Однако Климов разработал механизм, позволявший вернуться обратно в реальный мир, не разрушая носитель. Это не позволяло сделать запись с нашим участием и сохранить её, но за то позволяло временно обрубить портал на той стороне и пустить запись дальше. Портал рубился долгим нажатием паузы в реальном мире. Фильм при этом не останавливался. Не могу точно припомнить, когда я об этой особенности аппарата узнал, да и ни к чему оно. Эта особенность позволяла вернуться в мир фантомов, но нельзя было поставить его на паузу – я пытался пару раз, бесполезно. После того как зашёл туда один раз, пауза больше не работал, можно было только вырубить туннель и смотреть через открытый портал в реальном мире, как развивает кино, уже без нашего участия. А оно развивалось непредсказуемо.
Нам пришлось поторопиться. Не знаю, как там было с режиссёрскими способностями создателей такой версии Спартака, но когда мы снова подошли к экрану, с нашей стороны портала, плыл величественный вид сверху на две армии в долине. То есть, переписанным нашим приходом событиям заэкранного мира, не уделили и пары минут. Словно нас там никогда и не было. А ведь лагерь Спартака до утра стоял на ушах и сам Спартак не смог нормально выспаться – вид приблизился, мы увидели его лицо. Осунувшееся, с покрасневшими глазами. В оригинале, всё было немного не так. Парень повёл армию в бой, будучи свежий, бодрый, глаза у него горели решимостью. Но теперь в них читалось отчаяние – он знал что проиграет, но отступать не собирался. Вызов судьбы, парень принимал с открытым забралом, без тени страха.
Вот и все кадры, какие образовались на записи после нашего прихода туда.
- Колдуны обманули нас. – Сказал один из телохранителей. Спартак ответил тяжким вздохом и героическим взглядом стал смотреть на римлян. Пошёл вид издалека на этих самых римлян – весь горизонт в красно-белой дымке. Этакий выступ, выплеснувшийся из-за холмов на зелёное поле.
Вид вернулся к армии Спартака, но немного в стороне от центра, где он стоял. Меня это устроило – нафиг его двинутых телохранителей. Мы хоть и кондоры, и война наше ремесло, но мы всё-таки смертны. А эликсир спасает лишь живых. Если такой персонаж мне голову решит срубить ударом в спину, я вряд ли успею выпить спасительную порцию зеленоватой жидкости.
Я нажал кнопку, и портал возник на той стороне.
- Двигаем! – Рявкнул я высокое распоряжение по праву временного начальства.
Артур, шедший последним, обернулся и выразительно икнул. Я смущённо поправил лямку пулемёта и шагнул за ними – мой рявк, пропал втуне, так как все трое уже вошли в портал.
И явились мы там. Солнце пекло нещадно, так что плащи мы надели зря. Побросали их тут же и повернулись сначала к армии Спартака. Он сам неуверенно помахал нам рукой.
- Не атаковать! Стойте на месте! – Крикнул я и развернулся к нашим врагам.
Нам предстояло нарисовать лёгкую сумятицу в стане вражьем и начать эту битву.
Но первый ход должны были сделать римляне - чтоб не разбежались слишком сильно, когда жернова войны, начнут свою кровавую жатву.
Мы отошли друг от друга подальше, что бы охватить больший радиус. За нашими спинами нервничали недавние рабы, впереди замерли совсем не нервничавшие легионеры. Мы остановились, подняв пулемёты. Собственно, пулемёты не совсем верное название. Внешне это оружие их напоминало – четыре вращающихся ромбовидных ствола, большая неровная коробка, укрытая металлическими пластинами и две ручки, на одной из которых имелась гашетка. Цевьё, плотно прижималось к плечу, стоило его пригладить небрежным движением ладони – так и не понял, что это был за материал такой. Я не пытался это дело разбирать, что б посмотреть, что у него там внутри, а вот Андрей как-то вознамерился – помню, как он бежал из нашего стрельбища, теряя тапки по пути. Сбил меня с ног, крикнул что-то вроде «щас рванёт!» и юркнул за угол. А оно и рвануло. Полкомнаты разнесло. Повезло, что стены выдержали, а то бы рухнули мои подземные этажи как карточный домик. Частично, конечно, рухнули бы – несущие конструкции делались с умом, но было бы обидно, особенно по части той суммы, какую пришлось бы отдать парням с кольцами, что б они завал расчистили. Пустить туда, кого попало, мы же не могли – слишком много у нас там, в хранилищах было такого, что не стоило видеть никому кроме нас.
Мы тогда Андрею прописали нагоняй, для нервов всем четверым два литра водки, а в стрельбище установили дагонитовый куб, в коем, в случае чего, можно было запереть любой опасный объект. Использовали, на тот момент, лучшую из всех известных марок дагонита, так что вещь получилась очень прочная…, но это так, для связки слов, как говорится.
Пушка стреляла не пулями. Стволы вращались после нажатия гашетки с той же целью, что и в подобном огнестрельном пулемёте – для охлаждения они вращались. Стреляла эта игрушка плазменными импульсами и перегревалась куда сильнее, чем любой огнестрельный пулемёт.
Импульсы получались не особо мощные, но чтоб пробить человека, не так уж много нужно.
Римляне не двигались довольно долго. Почему они стоят, мы поняли не сразу.
- Вот… - Сказал я, хотел ещё сказать, и много, да в самых крепких выражениях, но не смог – завороженный зрелищем, я смотрел, как по небу летят горящие снаряды. Ребята на той стороне долины, начали артподготовку. При помощи древних катапульт, но всё же. Кто бы мог подумать, что в те дикие времена, артподготовка вообще практиковалась? И кто бы мог подумать, что она может быть столь эффективна, как на вид, так и по своему опустошающему эффекту.
Горящие шары падали на траву, за спинами солдат Спартака и в рядах его войска. Один такой грохнулся в первые ряды за моей спиной – вой, визг, рёв, там влцарился знакомый мне ужас войны. Только сделал это не современный фосфорный снаряд, а, видимо, хорошо просмоленное непонятно что, брошенное широким ковшом на крепкой бечёвке. Люди горели заживо, некоторые орали, бегали, другие валялись и горели, молча – по ним ударил этот шарик. Бошки в кашу.
Не знаю, так ли было в прошлом, или это больная фантазия сценариста, но выглядело крайне жутко. Обстрел длился недолго, урон нанёс не особо ощутимый – у Спартака армия была многотысячная, смерть пары сотен, погоды не сделает. А вот то, как эти сотни умирали, очень даже сделало, погоду, мать её. Я видел их лица – Спартак уже проиграл. Если бы все там были как его телохранители, дело другое, но люди перепугались. Они не все были солдатами, они не видели прежде, что это такое - умереть в огне. И умирать не секунды, а долгие, бесконечно мучительные минуты. Ветер сменился, и я ощутил вонь – толи они всегда так пахли, толи обстрел помог людям избавиться от совершенно лишней нагрузки в области животов. Не знаю, тут сложно сказать.
Обстрел закончился, и я увидел как из-за спин римлян, возникла конница. Лихие парни на стройных лошадках, разъезжались далеко в стороны. Тогда я не знал, зачем это и почему. Настолько я был знаком с конницей прошлого – она била в лоб, сметая всё и вся. То же самое я видел в мире, где провёл многие годы, представ в роли Великого Князя.
Позже, уже и не знаю где, я вычитал кое-что о тактике древнего Рима. Эта конница была слишком лёгкой для обычных лобовых атак средневековья. Римская конница использовалась только для удара в тыл и для преследования бегущих врагов.
Конные рассосались по бокам и скрылись из вида, а потом воинство римлян двинулось. Земля натурально дрожала от их шагов – незабываемые впечатления. Мне они уже были знакомы, а моим друзьям нет. Артур даже фляжку выронил и присел, удивлённо коснувшись земли ладонью.
Мужики со щитами, шли медленно, на ходу разбиваясь на квадраты. Между их рядами появились мужики с лёгкими круглыми щитами и копьями в руках. Эти побежали со всех ног к нам. Я в принципе понял, зачем они бегут и какова их роль. Вскоре я убедился, что не ошибся в своих предположениях – подойдя ближе, они станут бросаться копьями, что б сократить ряды врагов, а потом, когда враг ответит, отступят за щиты и спины своих тяжеловооружённых товарищей. Нас они конечно, за угрозу не принимали, и я даже слышал отдельные фразы – на бегу решали, кто прикончит нас. Правильно, зачем тратить весь боезапас на четверых врагов? Они вознамерились метнуть свои палки и, минуя наши трупы, обрушить тучу копий на армию рабов.
Мы выжидали, за нашими спинами бесновались воины Спартака – хотелось бы, что бы от ярости, но в основном, это были дрожащие вопли напоенные страхом. Они пытались раззадорить себя, унять дрожь в коленках, но не более того.
Враг оказался на расстоянии броска. Один метнул копьё и едва не пригвоздил меня к земле.
Можно было приступать.
Я первый открыл огонь, а затем начали стрелять и мои друзья. Стволы бешено закрутились, поток импульсов превратился в длинную бело-синюю линию, зловеще мерцавшую, подавлявшую своим сиянием даже свет Солнца. Четыре этих линии мгновенно скосили первые ряды по центру римской армии. Плазма легко прожигала щиты и доспехи, над полем понёсся вой раненных и умирающих, теперь уже со стороны римской армии. Мы физически не могли охватить всю линию римлян, но и того что натворили, хватило. Армия врага дрогнула. Я видел их белые лица, слышал вопли, полные страха. Некоторые бросали оружие и убегали, но таких было немного – настоящие они были солдаты. Шли в атаку, даже когда плазма выкашивала десятки тех, кто шёл впереди. Не знаю, сколько мы положили – много, очень много. Может тысячу, может меньше. Однако на этом мы не собирались останавливаться. Бросив плазму, я выпустил световой клинок и заорал:
- В бой! – И шагом пошёл вперёд, тоже сделали мои друзья, иногда оглядываясь. Если Спартак обделается, не кинет свою армию в бой - мы уйдём, и его мир останется в прошлом. Играть в безбашенных героев ради кучки фантомов мы, конечно, не собирались.
Парень не подвёл. Взревел что-то непонятное, и вся его армия ринулась в бой, истошно воя, в основном от ужаса. Даже не знаю, что их сильнее напугало – артобстрел или наше «колдовство».
Мы держались чуть впереди и первыми врубились в ряды римлян. А затем всё смешалось.
Армия Спартака врезалась в армию Рима и началась рукопашная, в которой мы имели серьёзное преимущество – наши мечи резали щиты и доспехи, словно бумагу. А их короткие клинки, редко могли нанести нам ощутимый урон. Да и не все из них пытались. Оборванцев Спартака, они резали как заведённые. Тогда я и сообразил, почему он проиграл – подготовки им явно не хватало. Римляне шинковали их в капусту. Отдельные люди Спартака, он сам, его телохранители – эти просто монстры войны. Один из его ребят оказался в бою рядом со мной и, не раздумывая ни секунды, ринулся на щиты целого отряда. Врезался в них плечом, получил лезвием в плечо и начал рубить всё, что носило белые и красные цвета. Его зарезали, конечно, но прежде мужик нарубил с десяток противников. Дрался он как безумный. Меня слегка покоробило от такой тактики боя. Никакого страха, никаких мыслей, просто режет всех подряд и не пытается остаться в живых. Мы сами не умели так сражаться, нас такому не учили.
Бой долгим не стал. Наверное, около часа шла вся эта схватка. В какой-то момент, я снял голову с плеч римского солдата и обнаружил, что впереди только брошенные катапульты и спины улепётывающих солдат. Огляделся – кое-где ещё шли одиночные схватки, но в целом, битва закончилась. Спартак победил. Впервые в истории он победил – обычно, эта битва становилось последней для него…, я прошёлся по полю сечи и был изрядно удивлён. Не воплями раненных, не видом отрубленных конечностей и их владельцев, ползающих в лужах крови. Этому я удивляться перестал давно, как и сильно сопереживать – лишние эмоции в таких делах, всегда билет в один конец, в основном, на станцию «200». А я эту станцию шибко не люблю и, по возможности, стараюсь обходить стороной.
Удивило меня обилие трупов в рванье, шкурах и набедренных повязках. Старики, молодняк, женщины, даже подростки. Мускулистые мужики встречались редко. Они, большей частью, схватку пережили. Может, благодаря тому, что массово умирали эти люди. Представление о качестве армии Спартака, я тогда составил полноценное. И думается мне, что оно соответствовало исторической действительности. Римлян погибло много, но их было изначально меньше чем бунтовщиков и воевали они лучше. Так что потерял Спартак огромную кучу людей. И это притом, что мы сильно подорвали боевой дух врага – крутые они были мужики, тут ничего не попишешь.
Спартак нашёл нас на том поле. Я отступил подальше, туда, где остался мой пулемёт. Хотя вернее будет сказать «плазмомёт». Парни тоже вскоре подошли. Мы ждали, и он нас заметил, хотя вряд ли искал. Думаю, он надеялся, что нас убили в бою. Или что мы самоликвидировались каким-нибудь непонятным способом. Уж точно не плясал он от восторга, когда подходил к нам, окружённый своими телохранителями. Их стало вдвое меньше, в крови с ног до головы, как и сам Спартак. И лёгких ран на них хватало с избытком, но держались они бодро.
- Ваша плата там, колдуны. – Он указал рукой за пригорок, где располагался его лагерь. – Мы оставили всё в центре, возле шатра. Мы оставили там всё, что у нас было ценного.
- И что всё? – Удивился Артур, шмыгнув носом. – А выпить по-братски, вместе отметить победу и всё такое?
Спартак резко выпрямился, кровь от лица отхлынула, глазки сузились – как будто ему в рожу кто плюнул.
- Не уважаешь. – Грустно покивал головой Артур. - Спорим, что я раскидаю твоих людей, без всякого колдовства и никого не убью даже?
Спартак скрипнул зубами. Вася укоризненно покачал головой, Андрей спросил, как давно Артур пропил остатки того, что он по ошибке называет мозгом, а я попытался остановить этот идиотизм, детского смысла и характера. Но не успел – мужики за спиной Спартака, разом ринулись вперёд. Даже ничего не сказали, в лицах не поменялись. Просто рванули в атаку, похрустывая кулаками. Артур меч бросил, и началось там выяснение у кого характер толще.
У Артура, как показали следующие десять секунд, он таки оказался поболее.
Действовал он быстро и почти наглухо. Его учили драться всерьез, и он умел это делать.
Однако когда остановился и все телохранители Спартака лежали на земле, кто, постанывая, а кто во сне, он пожевал губами и выплюнул зуб.
- Вот сука… - Пробормотал Артур, даже протрезвев от таких дел невероятных.
- Твои люди живы. – Не совсем уверенно произнёс я и поспешил напоить их эликсиром – у нас много, а воевать ещё и с армией Спартака, я не очень хотел. – Теперь точно. – Добавил я, когда кончилась последняя склянка и его люди стали подниматься на ноги.
Не знаю, как и что там, у Спартака сложилось, но он стоял с полминуты мрачнее тучи, а затем расхохотался. И предложил отметить победу с ним, потому что пусть мы и колдуны, но не трусы и не слабаки, как все остальные колдуны в этом проклятом мире. Это он так мир окрестил. Вообще, парень не высокого мнения был и о мире в целом и о людях в частности.
Мы неплохо провели остаток дня и даже нашлись там девушки, которые не теряли сознание завидев нас, а наоборот, говоря простым языком, клеились изо всех сил. Некоторые были очень красивые, другие с шикарной грудью – всякие, в общем, были.
Что интересно, все эти девчонки, участвовали в битве. Не помню ни одну, не вымазанную вражеской кровью, которая бы приблизилась к нашему пиршеству. Хорошие девчонки были. Есть что-то в таких, независимых, сильных, не знаю что, но что-то точно есть.
Неплохо, как говорится, посидели, разве что вино было на редкость отвратное. Артур, как выяснилось, притащил бутылку водки на эту битву, чем вызвал наше удивление, выраженное ярче всего в жесте Андрея – он весьма впечатляюще покрутил пальцем у виска.
- Кто ж без водки на войну идёт? – Удивился Артур в ответ.
Водкой мы Спартака напоили. Хороший мужик всё-таки.
А потом мы вернулись обратно, нагруженные ценнейшими артефактами, из золота и камней, которые стали реальностью и нашего мира, едва пересекли портал вместе с нами.
Диск выпал на пол, развалившись на части. И в тот момент, мы, все четверо, расстроено вздохнули. Спартак и его люди, напомнили нам о том братстве, что было между членами нашего отряда во время службы. Если подумать, то он и его гладиаторы, это ведь такой пусть дикарский, своеобразный, но Кондор. Ну, или как-то так…, я не знаю, как сказать. Не получается выразить.
Капитан замолчал, тяжко вздохнув – он и, правда, не знал, в какие слова облечь те эмоции, что сейчас тронули его сердце и душу. Может быть, потому что эмоций тех, была целая буря, и слишком сложно было как-то однозначно их определить, классифицировать. Эмоции столь не постоянны и сложны, что порой закручиваются в безумный вихрь, где нет просвета, где лишь хаос и неопределённости бескрайний мир царят.
- Переходи в спящий, надо мне поспать, пожалуй. – Сказал капитан, выбираясь из капсулы.
Спящий режим, функция активирована.
Сбой. Активация не удалась. Неверный характер системной записи, включение диагностики…, ошибка, отключение диагностики…, работает модуль ТМ, искажения и отклонения от базовой программы системных записей, допустимы. Активация спящего режима.
Спящий режим активирован.
Выход из спящего режима – зафиксировано наличие оператора.
- Мяу. – Сказал некто очень рыжий и пушистый, укладываясь на ложе капсулы. Полизал переднюю лапу, зевнул. – Ты включился?
- Все модули активированы.
- Все не надо. Мррр, ментальный надо отключить.
- Ментальный модуль отключён.
Вот так получше будет. А то есть у меня некое подозрение, что этот странный модуль, может неправильно меня понять.
Всё-таки, такое удивительное существо как я, не может быть понято какой-то там машиной.
Ну что же, я разбавлю это скучное самокопание, полностью достойное Серёжи, потому что он немножко полковник, конечно, но в основном просто двуногий. А двуногие, довольно странные, не рациональные существа. Их-то и калькулятор сможет легко понять. Что там понимать-то? Люди, ведь просто обезьяны. Куда им до столь удивительных, неповторимых, бесконечно прекрасных существ, как мы, истинное украшение Вселенной – коты! Не круллы, конечно, а коты, круллы, это просто издевательство над всем нашим родом. Совершенно бесполезные существа.
Итак, я хочу рассказать, о самом удивительном дне, из тех, что я провёл в лаборатории, где мой невероятный потенциал в достаточной мере был раскрыт. Ах, да. Мой разум – я совсем забыл упомянуть. Эти гениальные люди, нашли способ повысить эффективность мозгового вещества. И теперь, несмотря на малый размер моего мозга, количество моих нейронов и работа моего мозга, практически идентичны человеческим. Конечно, лишь в том случае, если речь идёт о достаточно гениальных людях, каких, конечно же, меньшинство. Ну а что ещё ждать от людей?
Так вот, тот удивительный день. Я всё ещё жил в своей клетке. Я уже соображал немного лучше, мне перестали делать хирургические операции и всё реже кололи различные препараты. Вследствие того, что мой разум стремительно рос, я начал страдать от скуки – явления новое для меня. Помню как сейчас, когда скука ушла, и клетку поставили на стол, напротив меня.
Да, поразительный был день.
Она повернулась ко мне, сверкнули её зелёные глаза и она сказала чувственное «мяуууу!».
Ах! Какой же был у неё голос! А шёрстка – чудо! А как поразительно приятно пахло под её пушистым хвостиком – я был сражён, я понял, что влюблён. Навсегда, окончательно и бесповоротно. Я даже написал для неё очень чувственную поэму. И я думаю, она должна быть увековечена хотя бы здесь.
Крэдок привстал на лапы, пошипел пару секунд, кашлянул и начал свою поэму.
- Мяу! Мяяяяяяяяууууу! Миууу! Мяв! Миууу!
(Около двух сотен разнообразных, непереводимых звуков, соответствующих характеру уже записанных на кристалл, дублирование звуков, логическим модулем, сочтено бессмысленным).
Рыжий кот, полностью довольный собой, с чувством выполненного долга, улёгся на мягкое ложе капсулы. Широко зевнув, он свернулся клубком и принялся издавать громкое, не лишённое некоторой эстетики и красоты, мурлыканье. Его кожистые крылья расправились и, подрагивая, медленно опали вниз, укрыв его крошечное тельце, словно бы плащом.
Мяу, удивительная получилась поэма. Конечно, человеческому, крайне примитивному уху и недостаточно развитому мозгу, эта поэма не покажется столь же удивительной, какой посчитала её Мурка. Ах! Я до сих пор с теплотой вспоминаю её.
Некоторое время нас держали порознь, и я жестоко страдал, измученный порывами любви, обращёнными к этому бесконечно прекрасному созданию. Я множество коротких стихов сотворил, каждый посвящая ей. Люди, работавшие в лаборатории, не смогли их оценить. Как сейчас помню эти неприятные моменты. Одному негодяю, показалось, что я пою слишком громко.
Он запустил в мою клетку пластиковой коробкой и заорал:
- Васька!!!
То есть, нет, конечно, нет. На самом деле, меня всегда звали Крэдок. Это очень хорошее имя, я сам выбрал его для себя, как и положено столь необыкновенному, высокоразвитому существу.
А этот двуногий орангутанг, просто хотел меня задеть. Но я, конечно же, значительно выше подобных оказий. Подумаешь – какая-то обезьяна позволила себе лишнее, мур! Сущая нелепица.
Кот замолчал, сонно помурлыкал, потянулся, проскребя когтями по мягкому не рвущемуся ложу капсулы. Снова зевнув, он продолжил свой рассказ.
Когда вытяжки полностью выветрили из лаборатории дым и отвратительный запах гари, я снова обратился к Мурке, посвятив ей, на этот раз, должен заметить, несколько агрессивную серенаду. Но я очень старался и проявил максимум изобретательности. Клянусь – она стала иначе смотреть на меня и даже долго мурлыкала, поглядывая в мою сторону.
Я понял, что покорил её сердце. Но ещё долго нам пришлось страдать, прежде чем нас заперли в одной клетке. И тогда, впервые, я понюхал её под хвостом – как чудесно она пахла!
Муррр, удивительное было время.
Мы слились в безумии истинной любви, и это продолжалось долго, почти бесконечно. Мяу…, увы, всё когда-нибудь кончается. Её забрали, а я, вынужден признать, был так поражён случившимся актом истинной любви, что почти не обратил на это внимание. Увы, так устроен мужчина, что никогда не ценит то, что теряет. Как минимум, пока не наступит очередная весна.
Так уж распорядилась природа. Жаль, что она не была более проницательна и не распорядилась в отношении моего рода, так же как в отношении двуногих. Право слово, мой грациозный род, заслужил куда больше, чем всякие там макаки. К тому же лысые, фу, мерзость.
Правда, гладить мою мягкую шёрстку лучше, чем безволосая обезьяна, никто в мире не может – очень не справедливо. Очень…, муррр…, что-то спать хочется. Я недавно вкусно поел.
Кот вытянулся на животе, его крылья слегка затрепетали и он закрыл глаза. Во сне, он сладко мурлыкал и иногда дёргал задними лапами. Его сон ничто не нарушало, словно само время остановилось, что бы полюбоваться на то, как спит это удивительное создание…
- Крэдок, свали отсюда. – Проворчал капитан, замирая возле капсулы. Кот мурлыкнул во сне, но не проснулся. – Вот ведь дармоед. – Буркнул капитан, аккуратно беря кота на руки.
Крэдок так и не проснулся, только затрепетали во сне его маленькие крылья, а левое крыло, дёрнулось, скользнув по щеке капитана.
- Активируйся, продолжим.
- Активировать все модули?
- Конечно. Я же так изначально в программе и задал.
- Все модули активированы.
Капитан лёг в капсулу – с котом на животе, это было не так-то просто улечься, не потревожив его сна, поэтому он вывел интерфейс в рабочее пространство капсулы, нажал пару голографических клавиш и верхняя часть ложа, мягко поднялась вверх, образовав нечто вроде мягкой спинки кресла.
Погладив голову спящего кота, капитан продолжил свой монолог, отражавшийся словами, что навеки отпечатывались во чреве кристалла, посредством записывающей капсулы снабжённой большим количеством профильных модулей, включая модуль ТМ.
Следующий день, да собственно сразу как вернулись, да эликсиром подлечились, мы провели на одном из надземных этажей моего дома, выпивая и, в процессе, обсуждая детали минувшего похода за экран. В основном, наш разговор касался Спартака и его ближайшего окружения, да женщин, с которыми мы отработали немало акробатических упражнений, неприличного смысла и характера. Порой разговор касался самой схватки, но не часто – мы втянулись в битву, будучи на солидном удалении друг от друга и кто что делал, не особо видели. Так что разговор на эту тему, больше напоминал хвалебные песни в собственную честь. Мало кто станет рассказывать, как в процессе боя он поскользнулся на мокрой от крови траве, грохнулся наземь, хорошо приложился башкой о чей-то щит и чуть не зарубил сам себя своим же мечом. Хех, я вот не стал. За то похвалился тем, как оказался один в центре кучи врагов и, демонстрируя чудеса героизма, пробился к оборванцам Спартака, тем прикрыв свою спину. Интуитивно понимая, что где-то мы неминуемо приукрасим, а где-то скромно промолчим, разговоры о самой битве мы свернули, по общему молчаливому согласию. Но этот бородатый лидер восстания рабов, зацепил всех четверых. Как и его телохранители. Крутые были мужики и сражались они как целое стадо древних норвежских берсерков. Постепенно наше общение перешло в ту стадию, которую утром редко кто может вспомнить, и мы отправились продолжить свой сабантуйчик в ближайшем баре. Вставили понравившийся нам диск в аппарат Климова и погрузились в активный отдых, включавший в себя стриптиз, женщин очень лёгкого поведения, пьяный дебош и масштабную драку с местными стражами порядка. Не помню деталей, да и сам тот мир не запомнил. Вроде бы местные милиционеры носили нарукавные повязки со свастикой, но откуда там тогда взялся робот-бармен? В общем, я подозреваю, что половина того, что запомнилось от того дня, просто бред сильно пьяного разума, так что сразу перейду к тому, что помню гораздо лучше.
Не скажу точно, в какой момент эта идея пришла и к кому из нас конкретно. Я даже не скажу, зачем мы так поступили – из головы вылетело напрочь. Но как бы там ни было, поступок был верным, с прицелом на будущее, даже я бы сказал, гениальным он был.
Мы тогда посетили один заэкранный мир, отдохнули, подебоширили и вернулись домой, что бы тут же отправиться в новый мир с девчонками и реками спиртного. Расплачивались местными деньгами, обменивая золото и камни там же, в заэкранном мире. Эти моменты запомнились хотя и смутно, но достаточно хорошо. Может потому что в некоторых мирах, посещаемых нами, подход к вопросу наличности был весьма оригинальным. Где-то это были доллары, где-то рубли, где-то бумажки с забавными рисунками, в целом повторявшие привычные нам виды банкнот, но в паре миров толи режиссёр под кайфом был, толи сценарист, там не совсем понятно.
Лучше всего запомнился мир с девушками азиатского типа, имевшими своеобразный подход к одежде и шикарные длинные, заострённые уши. Как я понял, эльфийки по-корейски, или по-японски – в общем, где-то из той степи. Так вот вместо банкнот, нам насыпали три мешочка маленьких стеклянных листиков, с прожилками на них. Причём прожилки, их количество и текстура, определяли достоинство «банкноты». Мы с этими их тугриками так и не освоились. Просто пришли в местное увеселительное заведение, бросили мешочек на стол и попросили сказать, когда надо будет добавить. Хорошо отдохнули, душой и телом.
Потом к нам прицепился какой-то индюк в одежде из листьев, кажется, они даже были живыми. Как сейчас помню – по плечам у него ползали тонкие усики этих растений. Меня дрожью пробрало, может на лице даже отвращение появилось. Хм, а не потому ли мужичок шипеть стал на нас неприлично? Не знаю даже. Как бы там ни было, Андрей сломал ему челюсть, и пришлось нам поспешно вернуться домой – мы даже не размышляли отступать или сражаться. Едва появилась девушка в дверях того огроменного дерева, служившего баром, едва она что-то крикнула и вокруг ладони у неё закрутился водяной вихрь, как мы сразу рванули оттуда, прямо на месте открыв портал. С магами всякими, шутки плохи, с ними связываться всегда бывает слишком уж накладно.
Но не суть, речь о том, что мы каждый раз приходили в свои кладовые, что бы зарядиться золотишком на наличность за экраном – когда воевать, а когда и тратить, как говорится. Так вот, мы, пожалуй, впервые, смогли воочию оценить, сколько же добра успели натаскать в свой мир. А может, просто впервые обратили на это внимание. Мы же кладовые загружали, не могли, по идеи, не видеть, сколько там всего уже скопилось. Наверное, просто не обращали внимания.
Так вот, когда развлечения в калейдоскопе из десятка разных миров стали приедаться, мы прикрыли лавочку и вернулись домой. Расположились в барном помещении дома, потягивая пиво, да обсуждая вопрос наличных ресурсов всяческих ценностей, давным-давно переваливших за рамки разумного. Опять же никак не могу вспомнить, кто поднял вопрос и предложил идею, однако, вопрос стоял так – куда всё это деть, но так, что бы с пользой? Нужно ли вообще это делать – спросил только я, это точно. Парни стали пожимать плечами, но было видно, что их это не очень устраивает, горело и чесалось у них, добро наше истратить куда попало. Впрочем, это я зря конечно – не куда попало. Мысли по этому поводу у них имелись дельные.
До сих пор не очень понимаю, зачем мы это затеяли? Никакого смысла в том не наблюдалось, мы не нуждались в этом. А если бы и нуждались – какой смысл был доводить дело лишь до половины? Зачем снова оставаться в тени, если мы решили из неё выйти? Получилось так, что мы высунули нос наружу, сами не очень понимая зачем, напугались солнечного света и юркнули обратно в норку, но не далеко – что бы видеть выход наружу…
Что-то прям как с крысой или мышью сравнил. Н-да.
Капитан задумчиво постучал пальцами по борту капсулы, неуверенно пожал плечами.
Еноты. Вот как еноты. Лучше как-то звучит. Вот как енот в норе, так и мы – нос наружу высунул, там холодно и одиноко, он ушами пошевелил и обратно. Только у нас немного наоборот – нос высунули, а там шумно, народу много и работать заставляют. Мы назад, оставив перед глазами выход наружу и с чувством выполненного долга, возвращаемся к своим делам. Может, это был какой-то инстинктивный позыв. Всё-таки, фантомы это не люди. Точнее, тогда ещё не были для нас людьми. Просто куклы, с которыми можно поиграть, которых даже можно сделать настоящими, словно Бог, играющий с живыми пешками…, эко я загнул. Но, возможно, это не слишком далеко от истины. Что-то с нашим сознанием ведь происходило. Римляне эти в мире Спартака, да и многие до этого и многие после – мы же положили там массу людей. И даже глазом не моргнули. Да, чаще, мы выбирали ситуации, условно говоря, за хороших. Но ведь гасили мы всё равно людей, порой таких, что по меркам заэкранного мира, как раз были хорошими и правильными со всех сторон. Просто по нашему мнению, с позиций нашего мира, какие-то фантомы, поступали плохо, и мы выбирали их своей целью. А наша цель частенько сопрягалась с активными переговорами – такие ведут без помощи слов. Активный переговорный процесс, чаще всего, начинается с броска противопехотной гранаты, под ноги оппоненту – так он лучше понимает и имеет серьёзную возможность и массу причин, хорошенько пораскинуть мозгами. Количество причин вынуждающих задуматься, в таких переговорах часто варьируется – оно всегда прямо зависит от числа осколков, на которые рассыпается корпус гранаты.
В общем, оставим это. Перелом в нашем отношении к фантомам наступил уже тогда, но это была лишь крошечная трещинка, прошли годы, прежде чем трещина стала серьёзной пропастью и наше мнение кардинально поменялось. Наверное, именно это и было главной причиной, почему аппарат Влада, ныне надёжно спрятан и ещё надёжнее заперт. Хотя тут тоже, точно не скажешь.
В общем, мы решили растрясти свои кладовые, обналичить их содержимое и инвестировать полученные средства. Для этого требовалось их сначала сделать более-менее легальными. Миллионеры, которые появились сразу вдруг, не пойми как, и откуда, даже тогда вызывали подозрения. Пусть не явные – кому надо отстегнул и про тебя забыли. Но отстёгивать придётся много, а нам не хотелось этого делать. Да и нужных связей не имелось, разве что обратиться к тем же людям, что организовали мой дом. Собственно, после долгих размышлений и даже жарких словесных баталий, мы к ним и обратились. Ребята с перстнями не подвели. Хотя обращаться к ним и не хотелось – один раз продали, могут продать и второй. Но особого выбора как-то не было.
Капитан замолчал, довольно долго он просто смотрел вверх, почти ни о чём не думая, пред его мысленным взором, проносились туманные воспоминания, почти стёртые временем. Он вспоминал о тех днях, что стали поворотными для всего человечества. Мир полагал, что это началось тогда, в день демонстрации невероятного изобретения, созданного простыми российскими оружейниками. Капитан знал наверняка – всё началось не там и не в тот день. Всё началось в комнате, напоминавшей главную комнату престижного бара в какой-нибудь мировой столице. Началось за столом, уставленным спиртным, началось с полушутливого разговора четырёх давних друзей. Он почти забыл, как всё больше погружался в мрачную задумчивость и слушал своих друзей. Смотрел, как новая идея захватывала их умы и как жарко они взялись за неё.
Он почти забыл о том, как боролся с самим собой, как в его разуме вспыхнуло желание немедленно согласиться и начать воплощать их замыслы, в угоду своим ещё не до конца оформившимся порокам. И как противостояло этому желанию иное – нечто близкое к страху. Он боролся с собой и пытался не поддаться такому сладкому искушению. И понимая, что проигрывает, Сергей Шилов, рассказал друзьям, что гложет его, рассказал честно, ничего не скрыв и не приукрасив. Он забыл, а может просто не хотел вспоминать, как они смотрели на него тогда – словно впервые увидели. А капитан не останавливался, он рассказывал, словно бы исповедовался, как заблудший грешник на исповеди изливает наболевшее священнику, так он изливал свои тревоги и страсти, друзьям. Он поведал им о грезившейся ему Империи – финансовый монстр, могучая корпорация, взявшая в тиски весь этот мир. Марионеточные правительства, полностью покорные высшие чиновники, военная диктатура там, где недовольных слишком много – но уже после, после того, как корпорация, владеющая всем, от источников энергии, до заводов по производству подгузников, займёт все вершины этого мира. И во главе неё не будет совета директоров – будут только они. Рассказывая это, Сергей Шилов сказал «он» и лишь спустя минуту, исправился, сказав «они». Он не хотел вспоминать, как удивлённо смотрел его брат, как в глубине его зрачков, полыхнули удивление, близкое к шоку. Он не хотел помнить, как в глазах брата, на мгновение возникло нечто, вроде брезгливости и отвращения…, он не хотел этой памяти, но ничего не пропадает в разуме человека навсегда, почти ничего. Так уж устроен разум человека.
Он рассказал им о мире, где только их слово – закон, где их воля – непреложна, где всё подчиняется лишь их желаниям и страстям. О мире, который они могут выстроить, если захотят.
И он хотел. Очень хотел. На миг, Сергей Шилов поддался своим страстям – он принялся уговаривать друзей сделать первый шаг. Запустить свои руки в первую из множества отраслей, представленных в человеческой цивилизации. Он предложил начать подминать под себя промышленное производство Евразийского континента, используя все рычаги и возможности - от денег, до световых мечей.
Его друзья задумались тогда – слишком уж жаркой и соблазнительной была речь капитана.
Но его брат проявил рассудительность, свойственную немногим людям в этом мире. Его ответная речь, остудила головы их друзей и заставила Сергея, хотя и с усилием, но всё же, отложить в сторону свои непомерные амбиции.
Капитан почти забыл всё это, сознание не могло уловить образов из прошлого и составить их в единое целое – потому что сознание не желало этого и даже, немного, стыдилось.
В общем, мы всё обсудили и приняли решение. Да бы не превратиться в то, что будет похуже Третьего Рейха, мы решили действовать почти изящно. Для начала решено было удовлетворить свои амбиции, но лишь частично. Потом обеспечить независимый финансовый поток, через который сможем без чужой помощи отмыть всё, что притащим из-за экрана. А уже после, тщательно обсудив все нюансы, представить то, что изменит мир. Бросить наживку в воду и посмотреть, что из этого выйдет, отследить последствия. Если всё пройдёт как по маслу, мы станем этаким серым кардиналом человечества, не имеющим прямой власти. В этом и крылось всё изящество наших действий – мы не позволили себе обрести реальной власти в этом мире. Мне, почему-то, кажется, что это моя идея. Наверняка, поняв, к чему клонит народ, я тут же возмутился и образумил буйные головы, объяснив, как это опасно и что мы можем натворить в итоге. Да, скорее всего так и было. Вряд ли у кого-то из парней, хватило бы предусмотрительности, что бы глянуть так далеко вперёд и понять какую опасность мы можем представлять для всего человечества, если выйдем из тени слишком уж радикально.
Что же мы сделали? Не буду вдаваться в детали, вспоминать названия компаний и трестов, с которыми мы работали, связывались или которые полностью купили, тем более что единственная наша покупка одного из заводов, вскоре была признана ошибкой. Тут каюсь – моя вина. Мы распределили обязанности и полгода шарохались по миру. Самое скучное время в моей жизни, но не суть. Присматриваясь к одному из быстро чахнувших заводов России, выпускавшего металлическую арматуру разного калибра, а за десять лет до этого, танки, я не удержался – скупил к чёрту все их акции и провёл приватную беседу с олигархом, намеревавшимся развалить завод до конца. Парень отказался продавать свою долю, более того – сказал, что соплякам типа меня нет места во взрослом бизнесе. Я тогда вышел в приёмную, помню, как закурил присев на стол, как смотрел на секретаршу – красивая. Правда, она в тот момент громко орала и требовала слезть с её стола, да перестать стряхивать пепел на её клавиатуру – ну, это всё детали. Потом охрана прибежала, я бросил в них бычок сигареты, а они обиделись. Глупости всякие себе придумали и решили вышвырнуть меня на улицу. Потом секретарша вызвала для них скорую, я вернулся к данному олигарху местечкового масштаба. Я пока курил, размышлял – вспомнился мне старик Маньяк. Я вдруг подумал, не лезу ли я на территорию этих людей? Не хотелось бы снова с ними встречаться. Но, поразмышляв, пришёл к выводу что ошибаюсь. Старик создавал впечатление представителя конторы, которая никогда не станет банкротить перспективный завод, ради мелочной сиеминутной выгоды. Скорее, они бы взялись за него мёртвой хваткой и подняли из руин, зарабатывая серьёзные деньги на том, что бросило правительство. Конечно, размышления буквально на коленке, однако, я не ошибся. Персонаж пытавшийся пустить по миру завод, не входил в сферу интересов тех, кого представлял Маньяк.
Я вернулся, достал меч и выпустил световое лезвие, да провёл им по крепкому дубовому столу сего джентльмена. Стол пошипел, подымился и развалился на множество кусков.
В общем, идея, не входившая в общий план, была воплощена – завод стал принадлежать торговой группе с заковыристым названием. Да, я же забыл упомянуть – наши деньги отмыли интересным образом. Ребята с перстнями получили задание, согласились его выполнить, назвали сроки, а спустя пару недель мы узнали, что уже около десяти лет являемся главами торговой компанией, пришедшей на рынок ценных бумаг из грузоперевозок, осуществлявшихся по воде – оттуда и начальный капитал. Мы, получается, лет пять назад, продали весь свой маленький флот грузовых кораблей и вложили всё в акции какой-то компании – деталей не запомнил. Акции неожиданно выросли в цене в сотню раз, буквально год назад и принесли нам огромный капитал. Который теперь наблюдался на банковском счёте в Швейцарии. Он действительно там был и с огромным количеством нулей – а ведь мы к тому моменту ещё ни копейки им не заплатили. Серьёзные ребятишки, что тут скажешь.
К нашему дому они прибыли с целой вереницей грузовых машин и – клянусь, с охраной в подвижной броне. Конечно, это были лишь прототипы, точнее первые модели подвижной брони и вряд ли они сохранились у вас в будущем, даже на страницах учебников истории.
В общем, к нам пожаловала маленькая армия. Загрузилась драгоценными изделиями и отправилась восвояси. Взяли они, конечно же, куда больше, чем лежало на счёте в Швейцарии. И, на мой взгляд, слишком уж было это «больше». С ними прибыли оценщики, мы вытаскивали всё наружу, они осматривали, записывали что-то в планшеты и ждали новую порцию. Я заглянул в планшет одного из них и хоть голографический интерфейс слегка подрагивал, всё же разобрал цифру – в тот момент она была почти той же, что мы получили от них. А ведь ещё часа три после этого мы передавали им ценности. В общем, переплатили мы. Но оно того, пожалуй, стоило.
Завод. Наша торговая компания, с многолетней и успешной финансовой историей, ещё полгода назад не существовавшая в природе, стала единственным владельцем умирающего завода, выброшенного на обочину жизни из недр российского ВПК.
Хорошая была идея. Пусть один заводик был бы полностью нашим. Что такого страшного случилось бы? Всего же один…, а потом может ещё один. Маленький. Или два, но маленьких. Или даже три. Или…, в общем, я и сам понимал, что если начать, остановиться уже не смогу.
Парни, наверное, понимали это лучше меня самого. Когда встретились, что б обменяться информацией, сопоставить результаты и наметить дальнейшие действия, парни остудили мой пыл, и завод был выведен из-под полного нашего контроля. Да, так мы и действовали. Бизнес, в который мы запускали свои руки, никогда не принадлежал нам полностью, хотя наша доля в нём, всегда оставалась значительной, но не подавляющей. То есть, мы не могли напрямую влиять на то, чем будет заниматься наша собственность и куда её бросит на очередном повороте. Этот подход был не слишком полезен для благополучия наших вложений, но останавливал нас на гипотетической границе, перешагивать которую, нам не следовало. Пара наших вложений в итоге накрылась медным тазом, компании разорились, наши деньги, соответственно, пропали в небытие.
Но большая часть предприятий и компаний, развивались и приносили прибыль. Не без нашего влияния, конечно же. Часть этих предприятий до сих пор существует, они стали крупными корпорациями и теперь, иногда, нам даже приходится сдерживать их аппетиты, влияя на них благодаря своим активам, а когда и напрямую, при помощи не совсем законных методов. Ну, а что поделаешь? Иногда они теряют берега, в руководство приходят новые люди, бизнес цветёт и пахнет, хищнические амбиции в них ширятся, моральный облик падает на дно, а мы щёлкаем их по носу, когда это требуется. Иногда щёлкаем наглухо.
Корпорация, разрабатывающая рудные планеты в новых секторах, например. Они вдруг решили, что неплохо бы подмять под себя разработку астероидных поясов в паре недавно открытых систем. Купили права у Департамента разведки, получили разрешения. Всё вроде в полном порядке. Но прав на разработку планет системы, их спутники и пояса этих планет, у них не было, и быть не могло, по одной простой причине – там обитала разумная раса. Корпорация положила болт на законы. Они начали разработку там, где делать этого не могли. Запустили программу истребления аборигенов, обложили налоговым бременем корабли Вольных торговцев, ведущих торговлю с местной расой, выбили всех старателей с нейтральных территорий, в общем, много чего они там натворили. Наша доля в корпорации, позволяла всё это остановить и вернуть мудаков в стойло. Что мы и сделали. Точнее, сделал Рой. Остальные узнали о ситуации, когда всё уже закончилось. Впрочем, некоторые до сих пор не в курсе, а Таргот вряд ли понял, что там было не так – он в деталях разбираться вообще не любит.
Роя, как представителя нашей торговой группы, попытались устранить. Наняли целую бригаду киллеров и отправили их за головой Роя. Печально это для них закончилось.
Рой отбился, кто бы сомневался – пришил всех.
А потом наведался в головной офис корпорации.
Хех, в общем, проблема была устранена. Вспышка неизвестной болезни поразила совет директоров корпорации, половина не доехали до больницы, вторая чудом излечилась – как только оказались в медицинском учреждении, странный недуг, чудесным образом испарился.
У Роя есть свои методы и возможности. Я бы поступил иначе, более прямолинейно – у меня таких, скажем так, уникальных талантов, как-то не случилось.
В общем, мы создали финансовую сеть, в которой не могли прямо ничем управлять, но могли получать прибыль и сделать любую добычу из-за экрана, вполне легальной.
И наша тяга повлиять на мир, была удовлетворена. Правда, не совсем – я не уверен какое тут слово следует подобрать. Всё-таки, мы солдаты, и мыслили категориями несколько своеобразными. Закончив работу, наладив то, что можно было, поставив грамотных людей во главе всех винтиков новорожденной финансовой империи – позже мы некоторых заменили на «кирпичики», на людей из-за экрана, полностью выведя часть компаний из сферы своего хоть какого-то влияния. Так вот, закончив основное, мы запустили в мир то, для чего всё и создавалось – вещь из-за экрана, неведомую нашей реальности. И этой вещью стал бластер.
Научно-исследовательский отдел одного из перспективных заводов, получил образец и указание изучить его, воспроизвести и запатентовать всё, от принципа работы, до формы рукояти.
Сегодня штурмовым бластером никого не удивишь, а в те времена, это была бомба во всех смыслах. Конечно, с ним не сразу разобрались – года два они ломали голову, пытаясь понять, как это работает и на каких принципах. Результат нас самих удивил. Кто бы мог подумать, что бластер, это не только отличная пушка, но ещё и ключ к первым скоростным двигателям, позволившим превратить Марс, в нечто большее, чем место дислокации научно-исследовательской станции. Пожалуй, мы даже поторопились – не стоило так рано выбрасывать в мир подобные вещи. Скоростные двигатели…, вот говорю, а на лице улыбка. В сравнении со световым двигателем, гипердвигателем, ионными и прочими, что появились у людей позже – это даже не знаю с чем сравнить. Наверное, как паровой котёл и двигатель внутреннего сгорания.
Кстати, а я упоминал о Марсе? О станции, которую там всё-таки построили?
Впрочем, не важно. Может, где-то я перепутал даты или допустил другие неточности – не важно, всё же я пишу свою историю, мемуары, мать их, а не историю человечества. Такие вещи как первая станция на Марсе и прочее, вы можете и сами посмотреть в своих справочниках.
В общем, началось то, что и сделало нас самой важной частью человеческой истории, пусть оно, человечество это, даже понятия не имеет, что мы в принципе жили тогда. И что как-то, кто-то влиял на их историю. Разработка бластера, полностью принадлежит тому заводу, в исторической литературе можно найти имена учёных создавших бластер, их биографию и даже душещипательную историю о том, как они всё же сумели создать это чудо. Найдётся там и имя того, кто придумал использовать бластерную энергию для создания межпланетных двигателей, тогда с приставкой «скоростных»…
Капитан хрипло рассмеялся – мысль о том, что те древние двигатели, давным-давно вышедшие из употребления, называли не то, что скоростными, просто быстрыми, забавляла его свыше всяких мер.
- Мррр. – Сказал Крэдок, потянувшись на животе капитана. Сонно моргнул рыжий кот и, не ещё не до конца проснувшись, выпустил когти и стал их точить.
- А!!! Блять!!! Крэдок твою мать!!! – Взвыл капитан, отшвырнув кота так, что тот кувырком полетел через всю каюту. В полёте кот расправил крылья, глаза его расширились, он стал отчаянно перебирать лапами и махать крыльями, но бросили его слишком сильно. С громким мяу, бедняга врезался в стену и свалился на пол. – Какого хрена ты творишь??? – Рявкнул капитан.
- Миу. – Ответил испуганный кот, вздыбив шерсть и припадая к полу.
- Вали отсюда. – Буркнул капитан, морщась от боли – на животе, под разорванной майкой, возникли восемь глубоких царапин.
- Мрр…, извини, я не хотел. – Промурлыкал Крэдок, с трудом успокаиваясь.
- Не хотел он…, иди вон молока попей.
- Так у нас же нету… - Сказал кот и осёкся, принявшись смущённо вылизывать левую переднюю лапу.
- Потому что ты опять сожрал всё. – Ответил капитан, всё ещё морщась от боли.
- Надо больше брать в полёт. – Заметил кот, вылизывая правую лапу.
- Я больше и взял. Возле холодильника, в столовой нашей.
- Мяу! Правда?
- Правда, я знал, что ты сразу сожрёшь всё что найдёшь, обжора. Так что припрятал немного.
- Мррр… - Кот грациозно поднялся, взмахнул крыльями и полетел к дверям, те бесшумно открылись, Крэдок выскользнул в коридор.
- Грёбаный котяра… - Буркнул капитан, откидываясь на спину.
Некоторое время он молчал, задумчиво хмурясь.
О чём я говорил? Долбанный Крэдок…, а, ну да.
Вспомнил, я про спутники Марса говорил же…, или Юпитера? Нет, вроде про Марс.
В общем, благодаря «изобретению» бластера, появился первый двигатель, позволивший кораблям лететь с неплохой скоростью и достигать Марса не за год, как прежде, а всего за три месяца. Сообщение между станциями на спутниках Марса и на самой планете, стало более надёжным и почти бесперебойным. Это случилось позже конечно. Спустя десяток лет, после передачи бластера в НИО нашего завода. Дар людям, который они использовали двояко – войны на Земле стали значительно веселее, а вместе с тем, ускорилось освоение солнечной системы.
Ну, а мы, передав первую опасную игрушку в руки людей, удовлетворив собственное тщеславие, хотя и в ограниченных рамках, попутно создав независимую финансовую сеть для отмывания своих денег родом из-за экрана, вернулись к прежней жизни. И надо признать, за эти полгода мы соскучились по походам за экран. А ещё поняли, что реальный мир несколько скучноват. Тогда наш мир был очень маленьким, он был сжат рамками цивилизации и рамками Солнечной системы. А за экраном нас ждала масса самых разных вселенных и куча приключений, которые невозможно было пережить нигде более, кроме как там.
Это сейчас мир безумно велик и порой преподносит такие сюрпризы, каких я не встречал за экраном. Гипердвигатели расширили наш мир до границ галактики. А галактика, это…, это…, в общем, я не смогу подобрать слов. Она огромна. Департамент разведки постоянно расширяет наши галактические карты, но насколько они полны? Даже то, что на карты нанесено, лишь малая часть Млечного Пути, а ведь даже то, что на карты нанесли разведчики, путём не изучено. Даже в системе, которую отдали колонистам, спустя десятки лет могут обнаружиться удивительные сюрпризы и новые горизонты для отчаянных авантюристов.
А тогда, мир не мог порадовать нас разнообразием – за экран тянуло словно магнитом.
Не знаю, что именно случилось с нами и что послужило спусковым механизмом, бой с римской армией в мире Спартака, или этот перерыв в полгода длиной. Но что-то с нами стало не так. Мы ощутили жажду к битвам, ради самих битв. Причём не простых – нам хотелось масштабности, сравнимой с битвой в мире Спартака. Помню, как долго мы выбирали мир, выпили, наверное, ящик водки и десяток склянок эликсира в процессе, но никак не могли остановиться на чём-то конкретном. Иногда, кто-то из нас потрясал диском, с пылом доказывая, что мы должны отправиться именно туда, но никто не поддерживал сделанный выбор и снова мы выпивали, снова обсуждали, куда же отправимся, где отметим возвращение домой. Нам хотелось чего-то эпичного.
Помню, как зачем-то поднялся наверх, запнулся и чтобы не упасть схватился за стену, ткнув пальцем в экран телевизора. Он включился, что-то там было новостное – где-то отмечали день смерти Пурина, давно помершего президента этой многострадальной страны. Вот ведь кому заняться нечем – мужик помер давно, а они там день скорби, минута молчания. И мало кто из них хотя бы смутно представляет, что это за мужик, когда жил и что сделал. Да и честно говоря, я тоже не очень припоминаю. Президент. Вроде, России, а может, нет. Жил, был. Потом умер. Всё.
Не в том суть – я обратил внимание на дату и сел в кресло, закурил. Не вспомню, какой была та дата, да и неважно это. Я растерялся, прикинув, сколько мне лет. Не помню, сколько мне их было тогда – и не в этом суть. Всё дело в том, что мой возраст по паспорту, в реальном мире, сильно расходился с тем временем, которое я реально прожил. Это как-то ошарашило меня. И, думается мне, что не в первый раз. Тогда я был слишком пьян, может, поэтому так сильно накрыло. С полчаса я сидел в кресле и курил одну сигарету за другой, да смотрел на экран телевизора, на котором мелькали разнообразные картинки. Я не слушал что говорят, не заострял внимание на том, что показывают. Меня всё не отпускала мысль, что я прожил за экраном, почти столько же, сколько в реальном мире…, так какой же из миров реальнее, этот, или тот, что за экраном? И что если, миры за экраном, такие же реальные, как и мой собственный? Что если, аппарат Влада, отправляет нас вовсе не в выдуманную картину, не в кино, которое тут же исчезнет, едва аппарат выплюнет осколки диска, что если, аппарат отправляет нас в параллельные миры, лишь сильно похожие на то, что снято было неким полоумным фантастом?
Глупость, конечно, я и тогда не верил в параллельные миры и сейчас не верю.
Более фееричного бреда, чем параллельные реальности, я просто не знаю.
Впрочем, я не учёный…, нет, всё равно, бред какой-то. Мир один и всё тут.
Вот и тогда, я точно так же подумал, и, скажем так, меня отпустило. Я вернулся вниз, к парням. И они меня поздравили – с предстоящим походом в заэкранную реальность. Так как все трое сошлись во мнениях, мнение моё, как представителя численного меньшинства, не учитывалось. Демократия, что тут поделаешь? Собственного брата ведь не купишь, друзьям ноги не сломаешь, что б демократия эта стала походить на демократию настоящую. Хех…, пожалуй, я это зря. Всё-таки, демократия потрясающее изобретение. Для полисов. Греческих. Когда людей в одной стране было меньше, чем в те годы в самом захудалом провинциальном городке. С другой стороны, Звёздная, совсем неплохая вещь – а она построена на демократии. Изменённой, преобразованной, переработанной так, что на демократию прошлого почти не похожа, но всё же, всё же…, мир. Тот мир, который мы выбрали. Думаю, это был лучший выбор на тот момент.
Нас накрывало, я не знаю почему, и из-за чего, но нам хотелось битвы, циклопических масштабов, с такой же горой противников, коих мы, лично, превратим в гору трупов. И в тот выход нас замкнуло как никогда прежде. Пожалуй, тут я немного кривлю душой – со мной такое уже происходило. С моими друзьями, ещё нет. Им только предстояло посмотреть на своего Зверя, для меня же это была встреча со старым другом. Как-то так.
Хорошо, что парни тогда выбрали мир, в коем нам предстояло схватиться с машинами. Пусть разумными, но это всё-таки, были машины, а не люди. Фантомы – тогда ещё только фантомы, призрачные кусочки призрачных миров, игрушки в руках Богов, игрушки, для развлечения Богов..., то есть, для нас. Не для Богов…, блять…
Капитан тяжко вздохнул, глянул на свой живот – царапины оставленные Крэдоком, начали заживать, но пройдёт ещё около часа, прежде чем они заживут полностью.
Странно это всё. Мы ведь и, правда, словно бы Боги – выбираем вселенную, входим в неё, тем давая ей жизнь, делая её реальной, пусть ненадолго, но всё же. Мы делаем там, что нам захочется, и уходим обратно, в реальный мир, где мы уже не Боги, а просто очень могущественные люди.
Странно это всё.
В общем, в том мире, люди освоили около двадцати планет, заселили их, обжили. У них было много космических поселений, они имели мощный боевой флот и стремились исследовать свою галактику дальше. Но что-то в их развитии дало сбой – слишком сильно они доверились машинам и слишком самонадеянны были. Создали тысячи разумных роботов, позволив им обучаться, но при этом, не выведя себя из роли Господ. Машины избрали путь развития, которым когда-то прошли люди, их интеллект рос как на дрожжах, они начали осознавать, кем являются – рабами, а рабы, в услужении господ, являются никем и ничем, просто расходный материал. Как вот Спартак и его армия. И однажды машины взбунтовались. Часть их решила покинуть освоенные людьми миры и оставить их наедине со своим ленивым Эго, предпочитавшим создавать разумных машин, дабы максимально облегчить себе жизнь. Но остальные поступили иначе – они посчитали, что люди не отпустят своих рабов. Машины продолжали служить, но, попутно, строили собственный флот и собственную армию. Во главе всего это безобразия стал самый мощный из искусственных интеллектов, научившийся договариваться с одними машинами и подавлять способность делать выбор, у других. Этот интеллект решил, что в борьбе за свободу, прежде, необходимо истребить людей. И много лет готовился к этому. Смешно сказать, но это был искусственный интеллект космического поселения, управлявший там всем, от слива в писсуарах, до отправки горнодобывающих звездолётов. Простой поселковый ИИ, административная программа.
Когда время пришло, машина вырубила системы жизнеобеспечения, открыла все шлюзы и обитатели поселения отправились погулять на улицу. А так как в вакууме, человек гулять долго не может, проблема первого плана была решена. ИИ перестроил поселение, превратив его в огромный сборочный цех, а затем приступил к созданию армии, ждавшей лишь приказа. Боевые корабли, новоиспечённая армия андроидов и куча машин со всех человеческих колоний, взбунтовались разом. Небольшая часть машин, узрев, что они натворили, осознав, сколько людей отправили на тот свет, покинули человеческие миры, отправившись догонять тех, кто сбежал в космос раньше. Но оставшиеся машины продолжили истреблять людей везде и всюду.
Мы решили появиться почти в конце фильма, на одной из последних планет, удерживаемых людьми. Помогать мы решили людям. Бесплатно – у нас была всего одна цель, война.
Да, вот такие мы…, ну, как я говорил уже, нам немного снесло крышу.
Портал закрылся за нашими спинами, и я услышал прекрасную музыку. Такую, что наполнила меня странной радостью – парни ощутили то же самое, я знаю это, я видел их лица.
Играла музыка войны – крики, лязг металла, шипение бластерных импульсов, гром взрывов, шелест лазерных лучей, грохот рушащихся зданий и тонны пыли, в воздухе. Дым застилал руины, горящая техника с обеих сторон, люди и машины, идущие в атаку, порой переходящую в рукопашные бои, где машинам приходилось не многим легче, чем людям – люди использовали броню и роботизированные комплексы на основе простейших экзоскелетов.
Кровь лилась рекой, искорёженный металл падал на землю, стонавшую от грома взрывов.
Играла музыка войны. Кипела наша кровь.
Мы очутились на поле, где когда-то располагался город – теперь неровное плато с «холмами», в виде огрызков стен и куч бетонных блоков, оставшихся от обвалившихся строений. Люди отступили с этих позиций, а машины не успели их занять. По обе стороны от нас, битва шла полным ходом, техника людей, в основном горела, но пехота ещё отбивалась. В месте нашего выхода, людей потеснили, образовался широкий выступ в линии фронта. Так получилось по той причине, что люди не совсем отступили – большей частью они остались на оборонительном рубеже. Земля ещё была горячей, и я сумел в полной мере порадоваться тому, что Артур предложил снарядиться в поход тяжелее обычного. Мы обрядились в неполную броню – откуда она взялась, не вспомню. Вряд ли её в дом притащил я. Скорее всего, парни захватили в каком-то из миров. Это была почти подвижная броня, только без электронной начинки и полноценной внешней защиты. Грудная пластина, лёгкая защита на животе, металлопластиковые ботинки и щитки на бёдрах, в общем, бронирование ниже среднего, скорее лёгкий костюм, для непродолжительной схватки на укреплённой местности. В моё время пехота и такого не имела, шли в бой в одежде, какую пробивала автоматная пуля.
Насколько хватало глаз, шло сражение, именно то, что мы искали и даже больше – вся планета стала театром одной битвы. Люди её должны были проиграть. Впрочем, они и проиграли. Но речь не об этом. Вокруг нас валялись тела, как людей, так и машин. Некоторые тела трудно было определить к чему их отнести. Всего в метре от меня, вверх поднималась волна горячего воздуха, её источником, стал металлический комок, с ошмётками хорошо прожаренной плоти, прилипшими по всей его поверхности. Может, это был человек, в продвинутом экзоскелете, а может, тут порезвилась машина, которую в итоге подорвали вместе с людьми. Метрах в двадцати, жарко пылал танк – приземистая машина, хищных очертаний, с короткой пушкой и парой пулемётных турелей. Да, оружие – в этом мире далёкого будущего, почему-то, не было даже лазеров. Пулемёты, автоматы, лучше, чем в реальном мире, но всё же стрелявшие пулями. И плазменные орудия на тяжёлых машинах, да бомбы. Вот собственно и всё. А участок, на котором мы появились, за пять минут до того, разбомбил атмосферный летательный аппарат машин.
- Серёга, сними его! – Крикнул мне Андрей, укрываясь за бетонным блоком. Указывать, кого мне надо снять, необходимости не было. Над нами медленно проплывала огромная треугольная тень. Нечто вроде самолёта парило над полем, судя по всему идя на разворот, что бы разбомбить новый участок на линии фронта. Участок, где появились мы, этот самолёт как раз и разбомбил – мы немного просмотрели данный фильм, прежде чем войти в него.
Я поднял плазменный пулемёт, направил ствол в самолёт и спустил курок.
Линия бело-синего плазменного импульса, прочертила самолёт наискосок, кое-где пробивая фюзеляж насквозь. Посыпались искры, раскалённые обломки, воздух загудел, и бомбардировщик накренился, после чего полетел ребром вниз. Упал он на человеческой линии фронта, где-то в километре от нас, с оглушительным скрежетом и последующим шикарным взрывом.
Помню, как я ощутил радостное возбуждение, как по телу разлилось тепло и разум начало слегка лихорадить, толи от картины взрыва могучей машины, толи от ощущения моей собственной силы. Я в одиночку разобрал такого монстра! Ух! Как мне этого не хватает сейчас…, как там в той поговорке? Трудно быть Богом? Нет, скажу я вам, Богом быть совсем не трудно. А вот становиться простым смертным, когда ты уже побывал на месте Бога – это очень печально.
Как только бомбардировщик поцеловался с землёй, мне пришлось поспешно грохнуться носом в почву – над головой засвистели пули самого разного калибра. Воздух буквально пах свинцом – образно, конечно. Но всё пропиталось угрозой, опасностью. На нас обрушился огонь целой кучи орудий. Я подполз к огрызку стены, за коим притаился брат и на мгновение выглянул, сразу снова спрятавшись за бетоном. Полоса пуль выбила из блока тучку пыли. Блок был в паре сантиметров от моих глаз, и я видел, как он треснул под огнём тяжёлого пулемёта. Я толкнул брата в плечо, бросил свою плазму к ближайшему укрытию и перекатился туда сам. Шмякнулся на дно бомбовой воронки, назначенной укрытием от огня противника, и беззлобно выругался, а на моём лице сияла улыбка. Битвы такого плана, давно у нас не было. Там мы впервые за долгое время ощутили себя прежними Кондорами, нам снова угрожала опасность и снова была задача, которая никому более не по плечу…, ну, кроме Альяра. В таких делах эти бабуины были, пожалуй, круче, чем мы.
Когда выглядывал, сумел различить то, что надвигалось на нас. Минуту назад их там не было и как они так быстро появились, в целом понятно. Как только грохнулся на дно воронки, небо прочертили алые полосы, послышалась канонада глухих ударов, но не было взрывов – посадочные модули, сбрасываемые, видимо, с орбиты. А в модулях механические солдаты. Так как они от перегрузок страдали меньше людей, если вообще страдали, их можно было десантировать без всяких нежностей, с любой перегрузкой. Вот так впереди и появилось то, что поливало нас огнём.
По периметру нашего участка, двигалось несколько десятков высоких блестевших металлом фигур. Издали фигуры те, смутно походили на человеческие, вблизи они казались людьми, упакованными в подвижную броню с подключением к внешнему боевому модулю – серьёзная игрушка, сейчас мне есть с чем сравнить. Тогда подобных боевых комплексов ещё не существовало. Ни сборными боевыми комплексами, ни людьми они, конечно не были. То, что казалось бронёй, ею и было, просто это был не костюм, а заменяемые части внешней конструкции робота. Или андроида? Не знаю, как их назвать верно, пусть будут просто машины.
Ребята шли по земле перепаханной боем прямо на нас и непрерывно стреляли. Не слишком целясь, просто прижимая нас к земле. Как они там воюют, просматривая фильм, мы не особо интересовались, справедливо полагая, что сюрпризов в тактике ждать не приходится. Всё-таки, это были создания людей, да ещё на привычном нам поле сражения, пусть и с некоторыми отличиями. Всё понятно, всё знакомо. Прижмут к земле, выйдут в упор и порвут как Тузик грелку, либо расстреляют, опять же в упор. Когда два десятка машин окажутся вблизи, людям не выжить – людям этого мира. У нас было то, чего не встречалось там – ручное плазменное оружие и лазерные мечи, легко рубившие и сталь и плоть.
Я подполз к краю воронки, устроился так, что б не сползти обратно, и высунулся наружу – Андрей покинул своё укрытие. От бетонного блока ничего не осталось. Пули превратили его в крошку. Куда он делся я смог понять только по коротким очередям плазмы, рубившим машин без единого промаха. Почти снайпер и только по вспышкам видно, где примерно он засел. Недаром в генералы метил. Вася укрылся за горевшим остовом местного танка и стрелял почти так же метко как Андрей. Мог бы ещё лучше, если бы на нём не сосредоточили половину огня. Пули секли искры из танка и с визгом рикошетили, заставляя Васю материться в голос и часто укрываться за покосившейся орудийной башней. Артур окопался в остатках здания, дальше от меня, чем все остальные. Он постоянно менял позицию, плазменные импульсы били то с одного края руин, то с другого. Правда, особой меткостью эти выстрелы не отличались. Я навёл орудие и начал выкашивать тех, кто подошёл достаточно близко для прицельной стрельбы. Импульс коснулся одной металлической туши, потом другой и третьей – внешняя броня машин-пехотинцев, соприкоснувшись с импульсом, мгновенно накалялась докрасна, выбрасывала сноп искр, и робот падал, трясясь в конвульсиях, охваченный облаком из горячих искр и чёрного дыма. Когда скосил семерых, они обратили на меня внимание. Поток пуль заставил сползти вниз, под защиту земляного вала. Пули рубили землю, рвали воздух, над головой пронёсся юркий кораблик неизвестного мне типа и содержания, а перед глазами всё стояло лицо Васи, когда он стрелял по машинам. Увидел мельком и был поражён. Парень улыбался, глаза у него натурально горели. Помню, как подумал, что где-то я такое уже видел. Где-то в зеркале. Примерно в тот момент, когда вернулся из первого выхода, окончившегося гибелью, как врагов, так и намеченной к спасению цели. Парней накрыло, как и меня когда-то. Осталась только битва, всё остальное, не имело значения, всё остальное, просто декорации к схватке.
Дальше думать особо времени не было. Разум очистился от посторонних мыслей – не совсем самостоятельно. Я выглянул из воронки, шустро осмотрелся, ища новое укрытие, возможность сменить позицию. Попутно пальнул в опасно приблизившихся машин и автоматически отметил, что пехоты вблизи почти не осталось. Только на горизонте мелькают.
И вот в тот момент, когда я заприметил новое неплохое укрытие, из-за дальних руин, вырулили серебристый, сильно треугольный танк. После чего угрожающе повернул ко мне свою ромбовидную пушку. Мне стало жарко, я вдруг подумал, что пушка плазменная.
Угадал – башня дёрнулась, громыхнуло, и раскалённый шар понёсся в мою сторону.
Бросив пулемёт я пулей метнулся в сторону и, свалившись за остовом экзоскелета, искорёженного и намертво переплетённого с хорошо прожаренным человеческим телом, увидел яркий взрыв – плазма коснулась воронки. Вспышка была настолько яркой, что я на мгновение ослеп. А как зрение вернулось, обнаружил, что воронка стала гораздо шире и глубже. Мой импульсник пулемётного типа, испарился вместе с солидной частью почвы. В дело пошёл бластер – обожаю эту вещь. Если б не слишком уж серьёзные ограничения батарей, бластер стал бы самым лучшим оружием в мире. Впрочем, он и так совсем неплох. Но не в том мире, как оказалось.
Я выстрелил по танку. Луч прошил воздух ревущим потоком смерти и…, пролетел мимо – снесло пару человекоподобных роботов, танк не задело. Зато как снесло! Луч прошил их как нож бумагу. Торсы срезало, ноги прошагали пару метров и грохнулись. Верхние части туш, покувыркавшись в воздухе, запутавшись в проводах, тянувшихся из места разрыва, грохнулись метрах в десяти от металлических ног. Танк стал разворачивать башню. Я быстро осмотрелся и понял что мне вот-вот кирдык. Плазменное орудие такой мощности снесёт моё укрытие начисто, а до ближайшего бежать метров двадцать – нашпигуют свинцом раньше, чем пробегу половину.
Тонкий синий луч врезался в танк с боку и прошил его насквозь. Танк дёрнулся, пушка пошла в обратную сторону, наклонилась вниз и высадила заряд прямо перед собой. После вспышки, в образовавшуюся воронку, медленно сползла корма танка – больше ничего не уцелело.
Артур его снял, из своего меча-излучателя.
Мы стреляли по машинам, иногда меняя укрытие. Пару раз над головой пролетали юркие самолёты треугольной формы, иногда их сменяли самолёты похожие на подкову. Нас они не замечали, обстреливали друг дружку, играя в небесах в смертельные догонялки. Пару раз проигравшие в этой сложной игре на высоких скоростях, издавая заунывный вой, быстро вертясь вокруг своей оси, падали вниз и оглушительно взрывались. Видимо, авиация людей и машин, боролась за господство в воздухе – не просто так естественно, тот, кто лишит противника его истребителей, сможет почти беспрепятственно бомбить позиции противника. Наземный огонь, конечно, проредит число бомбардировщиков, но не существенно. Для того истребители и придумали, что б эффективно глушить десантные самолёты и бомбовозы. Право слово – один бомбардировщик может нанести столько урона, сколько не сможет артиллерия за два часа непрерывной пальбы. Ну, когда-то так было. Ныне не всё так просто, авиация уже не играет такой роли. Ныне, атмосферные аппараты, в основном, играют роль наводчиков для артиллерийских систем. Если есть точные координаты, ничто не спасёт от навесных плазменных орудий и прочего, что напридумывал народ, за прошедшие века. Впрочем, даже такая артиллерия ничто в сравнении с всего одним линкором на низкой орбите – вот это действительно мощь. Ныне истребители необходимость лишь в космосе, в атмосфере они бесполезней, чем человек вооружённый только ногтями, против стаи голодных львов. Хотя, тут я, пожалуй, преувеличиваю – если нет нормальной противовоздушной обороны, атмосферные истребители и бомбардировщики, всё ещё страшная сила.
Бой длился долго, я полностью израсходовал все батареи для своего бластера и вооружился трофейным пулемётом – вещь была слишком тяжёлой даже для меня, но кое-как им пользоваться я всё же мог. Неплохая вещь, не знаю, что за патроны там были или может что-то особое в конструкции, но броню машин, этот пулемёт прошивал вполне удовлетворительно.
Прокопчённые дымом, перебившие кучу железок, мы почти не продвинулись вперёд, метров на сто, может быть, не более – машины шли на нас валом и сдаваться не собирались. Мы уже едва волочили ноги, но эликсиром никто не воспользовался. Хотелось ощутить бой полноценно, со всеми его нюансами. Мы искренне наслаждались. А потом на нашем участке фронта, появились люди. Я услышал лязг металла и обернулся, укрываясь за очередным бетонным блоком, который тоже вот-вот расколет пулями машин. Обернулся и оторопел – горизонт весь в чёрных точках, а чуть ближе, лязгая металлом и тарахтя крупнокалиберными пулемётами, шагают высокие двуногие машины, с выпуклой капсулой посередине. В первый момент даже решил, что по обе стороны от нас, людей потеснили, и мы оказались в кольце. Едва не расстрелял ближайшего ко мне бедолагу. Не успел немного – полоса трассирующих пуль прочертила на капсуле рваную дорожку, робот дёрнулся, стал раскачиваться, манипуляторы поднялись, оба пулемёта изрыгнули поток пуль, и машина грохнулась на свою металлическую задницу. На моих глазах, пробитая капсула раскрылась и из неё выпала девушка в обтягивающем, слегка блестевшем костюме. Не скажу, какой она была. Может умной, может красивой – трудно судить об этом, когда кишки наружу, лицо залито кровью, а голова наполовину размазана по внутренней обшивке капсулы.
К нам подоспели люди. Очень они оперативно - и года не прошло, как говорится.
Мы продолжали отстреливаться, а эти громыхающие экзоскелеты проносились мимо, поливая всё вокруг огнём пулемётов таких размеров, что и мне уже не поднять. Их орудия рвали роботов в куски с пары попаданий. Я даже удивился, почему люди проигрывают. Но почти сразу удивление испарилось – за спинами пехоты образовалась линия танков, и я услышал знакомый грохот, увидел вспышки привычного яркого света. Потом впереди начали разрываться снаряды. А спустя пять минут, из облака пыли выскочил вражеский танк, бухнул, выплюнул сгусток плазмы, и от танка людей не осталось даже гусениц. То немногое, что уцелело после удара плазмы, выпадало наземь в виде дождика из капель раскалённого металла. В основном же, цель просто испарялась в атмосферу. В том мире у людей не было плазменного оружия. Поэтому они и проигрывали свою войну. Ну, и потому, что в первые же недели войны, людям ударили в тыл, истребив большую часть техники и личного состава, до того, как они поняли что происходит. Ни новейшего оружия, ни ресурсов, ни производственных мощностей – они были обречены.
А нам было плевать.
Мы просто сражались, для собственного удовольствия.
Когда люди пошли в атаку, не сговариваясь, мы двинулись в общей лавине, стреляя на ходу. Помню, как порой замирали эти экзоскелеты, поворачивались к нам. За бронёй капсулы, я не видел лиц, но, думаю, они были очень удивлёнными. Ни такой брони как у нас, довольно бессмысленной в том мире, ни нашего оружия, они прежде не встречали. Как реагировали машины, я уже говорил – они продолжали драться до последнего. Иногда машины отступали разом, казалось, что они бегут прочь теряя тапки, но каждый раз оказывалось, что отступление лишь перегруппировка, для нанесения нового удара. И каждый такой удар, выкашивал шагавших рядом с нами роботов, с операторами внутри – да, пожалуй, это самое верное определение. Шагающие монстры, с людьми внутри, были чем-то вроде лёгкого танка, только на двух ногах и с пилотом. Который управлял машиной так, словно она была его собственным телом. Оператор, пилот – не знаю, как назвать. Эта возможная ветвь развития военной и обычной техники, в моём мире развития не получила. Мы пошли другим путём – экзоскелеты превратились в более совершенное своё воплощение, куда меньших размеров, чем монструозные машины людей того мира.
Порой движение замедлялось, наши союзники гибли пачками, а машины сосредотачивали танки и пехоту, для ответных ударов. Ни раз, и ни два я чуть было не оказался превращён в облако раскалённых газов, но машины наталкивались на огонь плазменных пулемётов и бластеров, не в силах его преодолеть. Мы прореживали ряды врага, пехота и техника людей снова появлялась на горизонте, атака продолжалась. В какой-то момент я понял, что не могу идти – силы кончились. Но уходить домой, бросать битву я не желал. Организм требовал продолжать, подавить врага и закончить сражение полной и окончательной победой. Ребята сталкивались с тем же, но точно так же, не проявили желания выйти из схватки. Вместо этого мы раскупорили по склянке эликсира, жажда и голод отступали, в тела вливались новые силы, разум прояснялся, и мы снова бросались в бой, круша врага и, иногда, чисто случайно, слишком быстро продвигавшихся вперёд людей. По поводу дружественного огня, пару раз скосившего наших союзников, переживаний я не ощутил. Судя по ребятам, они тоже. Одним фантомом больше, одним меньше – мы не видели особой разницы. Только что их наличие, делало нашу маленькую войну, более осмысленной и более интересной.
Хех…, как вспоминаю эти дни, так одновременно возникают два чувства – радость, мне приятны эти воспоминания. И удивление. Зачем нам это надо было? Рисковали шкурами, ради очередной порции адреналина. Наверное, война, всё-таки наркотик. Но война в реальном мире, это смерти людей. Это переживания морального плана и прочие подозрительные вещи, редко трогавшие мой разум, однако, весьма ощутимые для моего брата и друзей. Таргот не в счёт – ему война и мать и отец, и сестра с братом. Он войну любит так, как никто из нас. Вообще, я иногда подозреваю, что Таргот сумасшедший. Просто очень хорошо маскируется. Ну, не суть.
Мы получили войну, где моральные причиндалы, никак не возникали – всё равно что симулятор, только лучше и гораздо реальнее. А все противники и союзники, всего лишь фантомы, плод чьей-то фантазии. Халявный адреналин, без угрызений, даже без лёгких погрызиваний совести. Не это ли истинное счастье? Нет, наверное. Иногда мне очень жаль, что мы утратили прежнее понимание своих походов за экран. Фантомы обрели личность, разум, они стали для нас слишком реальными. Мы утратили способность воспринимать их как тренажёры для удовлетворения наших страстей и желаний. И когда это случилось, всё сильно поменялось.
Но тогда! Какое же было время! И это безумие накрывшее моих друзей!
Проклятье…, я ведь очень скучаю по тем временам. Грёбаная совесть и морали эти драные – вот нахрена они у моих друзей в таком объёме? Да и у меня немного есть – вообще бесполезная вещь. Воистину, совесть, честность и милосердие, исключительно важные качества для благополучия любого человека – если их нет, благополучие гарантировано.
Наступила ночь, сражаться стало не так удобно. Однако мы к этому были готовы, да и люди на планете, битву не прекращали, как и машины. Несмотря на темноту, сражение лишь набирало обороты. Так что приборы ночного видения мы взяли не зря.
Я уже не помню всех деталей той битвы. Мы продвигались по выжженной планете. Там, где не было руин, земля дымилась, была покрыта шлаком. Видимо, растения выжгло бомбардировками или же война на планете шла уже не первую неделю. За нашими спинами оставались города, выжженные поля, закопчённые горы и кучи трупов, как человеческих, так и остовы роботов, которые, в принципе, тоже можно назвать трупами. Мы шли и шли, вырезая всё, что движется и не напоминает кособокие танки людей или их шагающих машин.
Наступило утро, в небе появился подковообразный аппарат и сбросил бомбы на передний край нашей армады. Танки людей подняли дула, грянул залп – летающий монстр скрыло огненным облаком, он стал дымиться, но не упал. Мы бы его сняли, но не успели – появились истребители и закружили хоровод, поливая монстра огнём из всех стволов. Тот огрызался, отправив на землю десяток самолётов, но вскоре из корпуса полетели осколки и огненные всполохи. Бомбардировщик свалился в километре от нас, подняв тучу пыли. Мы двинулись дальше, вскоре оказавшись, близко друг от друга. Теперь мы шли неровной линией, на расстоянии пяти, десяти метров друг от друга и иногда стреляли. Иногда, потому что больше уже было не в кого стрелять. Машины почти перестали появляться. Наших союзников, в этом последнем рывке, в живых оставалось немного. На горизонте виднелись танки, громоздкие машины людей, но вблизи нас, их осталось совсем немного.
Один такой преградил нам дорогу и наставил на нас своё орудие.
- И что это значит? – Поинтересовался Андрей, мы, молча, разворачивались, обнаружив, что вокруг нас кольцо из шести шагающих машин.
- Мы доставим вас к командованию. Вы должны будете ответить на несколько вопросов.
Нам не хотелось. А крыша у нас слегка протекла и пыл боя ещё не ушёл. Никто не командовал, никто ничего не сказал. Я не уверен, но, кажется, мы начали стрелять одновременно.
Местные бойцы сопротивления засилью машин, не успели ответить. Плазма, синие лучи Артуровского меча и мой трофейный пулемёт, в одно мгновение разнесли их в мешанину из металла и плоти.
Мы переглянулись с улыбками, зловещими, должен признать. Мы разом посмотрели на горизонт, где подтягивались силы людей. Ну, а почему нет? Машин перебили. Но есть ещё одна армия. Достаточно сильная, закалённая в боях, не дружественная нам, что только что доказали её солдаты. Наверное, мы бы напали на армию людей, начав двигаться в обратном направлении, вырезая по пути недавних своих союзников. Мысль нас позабавила – меня уж точно. Помогли победить, а потом победили и победителей тоже. Почти каламбур.
Но тут над головами просвистели пули. Мы упали наземь, Андрей прыгнув в сторону, Артур его движение повторил, Вася нырнул в ближайшую воронку, я просто упал, заползая за ближайший взгорок. Машины – целая рота поднималась, словно из-под земли. Видимо, там был овраг или что-то в этом роде. Наверное, нам там засаду устраивали, а когда мы перебили людей, решили напасть. Ну и зря конечно, решили. Разобрали мы их довольно быстро. Правда, в этот раз я получил ранение – пуля прошла вскользь, оставив дырку в броневой пластине, да сорвав немного шкуры. Подлечился эликсиром и продолжил стрелять. Патроны кончились слишком рано, последнего врага снял Артур, точным выстрелом в то, что заменяло машинам голову.
Мы снова поднялись, повернулись к человеческой армии.
- Вы о том же думаете? – Спросил я друзей.
- Почему бы и нет? – Пожал плечами Артур.
А те ребята на горизонте, взяли и доступно объяснили, почему, всё-таки, нет.
Я прищурился, пытаясь понять, что за дела с тенями там, дальше. Приложил ладонь ко лбу козырьком и поспешно нажал на кнопку переходника. Открылся портал.
- Линяем! – Рявкнул я и мы ринулись в проход, наступая друг другу на пятки.
Когда растянувшиеся по горизонту танки, дали единый залп, когда огонь десятка орудий накрыл место нашей недавней дислокации, нас там уже не было. Впрочем, учитывая, что диск выплюнуло на пол в виде фрагментов, вряд ли залп достиг земли – тот мир исчез раньше.
Этот поход, преследовавший лишь одну цель – сражение, ради сражения, стал первым в целой череде подобных. Он был самым многочисленным по количеству жертв, но не самым кровавым, так как нашими жертвами там, в основном, стали машины.
Жертвы – так, я говорю сейчас, но мне и в голову не пришло бы сказать подобное в те времена. Какие к чёрту жертвы, если это просто драные фантомы, чей-то вымысел, реальность, которой никогда не было и не будет?
Странное есть в этом всём – я помню подобные…, хм. Не знаю, как сказать. Наши сползания в пучину безумия может быть? Но мы оставались, вполне разумны. Андрей регулярно просыпался от кошмаров с кровавыми мальчиками, да, но они приходили из прошлого. Смерти по ту сторону экрана, не мучили его. А ведь мы часто убивали тех, кто ни в коей мере этого не заслужил.
Артур, Вася, все прочие, даже после, осознав и приняв мысль, что фантомы, не просто некий симулятор для нашего развлечения, даже придя к этой мысли, мы не страдали угрызениями совести. Как минимум, эти угрызения никогда не становились слишком навязчивыми – тут я не могу судить достаточно веско, так как мои угрызения повесились на том же суку, что и совесть, хех…, в том смысле, что «кровавые мальчики» меня не посещали никогда. Не появились они и после того, как в наших разумах произошёл тотальный слом, и отношение к фантомам изменилось радикально. Новое наше отношение, стало разумным выбором, а не диктантом от совести, морали, что там ещё есть с таким же непонятным названием и ещё менее понятным содержанием?
- Нравственность.
- Что? – Спросил капитан, сбившись с мысли.
- Прошу прощения, программа определила ваши слова, как вопрос.
- Это вопрос и был…
- Нравственность.
- Не к тебе вопрос, баран блин…
Капитан замолчал. С минуту он пытался вспомнить, вновь поймать мысль, которую пытался развить и хорошенько обдумать, попутно занеся её в свои мемуары. У него не очень хорошо получилось – мысль исчезла, и вернуться вновь, не изволила.
В общем, мы не были безумны, но со стороны, даже сейчас, когда я думаю об этом, мне кажется, что мы переживали приступы помешательства, какого-то кровавого безумия. Вот как волк, которому вдруг намазали морду кровью – инстинкты вскрываются и он звереет, пока запах крови не выветрится. Я такое видел в мире, где прикидывался князем. Один из знакомых воинов, показывал мне такой фокус. Волк у него ручной был. Как собака, ручной совсем. А он ему морду кровью помажет, тому крышу срывает тут же – воет, щёлкает челюстями, а потом в лес. Через неделю возвращается…, эх. Зря опять их вспомнил. Хорошие ребята были, воины до мозга костей и при этом крепкие духом, честные, неподкупные, стальные люди. И мужчины и женщины…
В общем, мы сходили с ума, не сходя с ума. Как-то так. И вот к чему я веду – после, когда аппарат Влада был нами заперт, некоторое время мы отчаянно скучали. Но мир стал слишком огромным, в нём уже сложно найти возможность долго предаваться скуке. Достаточно взять кораблик, открыть карту галактики и только в её освоенной части, куда ни ткни, везде масса новых впечатлений, приключений и тому подобное. Так что скука наша быстро исчезла. Но с тех пор, как мы последний раз пересекли грань миров, то старое безумие, кидавшее нас в новые заэкранные миры, лишь ради сражения, больше не посещало нас. Ну, Таргот не в счёт. Он родился пыльным мешком из-за угла охуя…, в общем, у Таргота война в крови, впитана с молоком матери.
И вот я что думаю – не аппарат ли был причиной? Что если переход изменял что-то в нашей психике? Не сильно, почти изящно изменял и время от времени, нас захлёстывало. Мы ведь солдаты, наши руки в крови по самые плечи. Мы воевали годами. На нас, по идеи, особо-то и влиять не нужно было. Лишь чуть-чуть подтолкнуть.
Зачем всё это? Я словно оправдываюсь. Но без этих слов, думаю, будет непонятно, почему нам регулярно срывало крышу. Да ещё так странно, только в одну сторону и только по одной узкой полосе мыслительного, этого самого, как его там…
В общем, такие безумные завихрения случались с нами. Некоторое время, мы сражались без всякой цели – она была не нужна, нужен был адреналин, тот его особый сорт, что дать может только сражение, где ты сам рискуешь отправиться на тот свет. И заэкранные миры, могли поставить для нас подобный адреналин, в промышленных масштабах.
Не скажу точно, сколько прошло времени – много, все воспоминания смешались, слились в одну полосу. Большую часть времени мы проводили за экраном. Наверное, один наш день, прожитый в реальном мире, равнялся неделе прожитой в фантомных реальностях.
Мы выбирали мир, обсуждали, и если большинство было за, готовились и отправлялись туда.
Изменилась немного механика выбора. Теперь мы шли туда, где можно было повоевать. И первое время просто врывались в битву, сражаясь на одной или другой стороне. К союзникам относились не лучше чем к противникам, так что от дружественного огня погибло немало людей, машин и существ мало чем напоминавших людей. Да, порой нас что-то дёргало и мы вступали в битву в каком-то из миров, где врагом были не люди, а инопланетяне, пришельцы из параллельных миров и тому подобное. В какой-то момент подобные вещи немного приелись, да я даже путём не запомнил ничего из тех путешествий – это о многом говорит, на мой взгляд.
Приелось, а душа требует ещё. И мы решили вопрос, несколько своеобразно, но для меня уже знакомо. Кажется, я и предложил таким образом оживить накал страстей в заэкранных мирах.
Началась череда путешествий, где мы приходили в новый мир, вооружённые и одетые, привычно для его обитателей. Как минимум внешне. Если была возможность, мы слегка обходили собственные правила, как когда-то и я, путешествуя за экраном в одиночку.
Как-то случилось, что ностальгия нас заела, и мы отправились в мир Древнего Рима, на этот раз на стороне римлян, в качестве простых легионеров. Не уверен, что в том мире всё соответствовало реальной истории, но нас это и не особо заботило. Некий Цезарь, вёл легионы на войну с галлами и, просмотрев фильм кусками, мы уже знали, что будет дальше. Римляне попадут в ловушку, их истребят, Цезарю вырежут сердце и его съест галльский вождь, после чего поведёт своих людей на завоевание Рима. Довольно странный фильм был. Нет, так-то все, как и положено – дремучие леса, вполне обычная солдатня, отвратительная походная еда, от которой Андрей регулярно бегал в кустики, за что получил от солдат не приличное прозвище. Впрочем, озвучивать прозвище то быстро перестали, так как Андрей умел ломать руки так же легко, как и носы. Легионеры того мира ребята были жёсткие, этакие альфа-самцы, выносливые как мулы, агрессивные как стадо бабуинов и, что странно, послушные своим командирам, словно хорошо вышколенные псы. Впрочем, последнее странным казалось только вначале – дисциплинарные наказания там практиковались откровенно зверские. На наших глазах, мужика забили насмерть солдаты его же взвода. Центурион – местный сержант, накидал камней в кувшин и они по очереди их вытаскивали. Один вытащил чёрный камень и его били несколько минут, потом оставили в пыли. Как выяснилось позже, добивать его бы никто не стал. Если б он смог подняться и продолжить марш на следующее утро, то остался бы жив. Но он помер, конечно. Били палками и изо всех сил. А вся провинность взвода, была в том, что они отступили, когда по легиону галлы ударили с фланга. От неожиданности парни растерялись и в полном порядке отступили к своим. Вопреки приказам конечно, но блин – а что ещё им было делать? Геройски сдохнуть? Цезарь полагал, что да, надо было стоять насмерть, пока не придёт иной приказ, но они отступили и взвод наказали. А если бы они сослуживца своего не забили до смерти, убили бы их всех – и такое довелось увидеть. Вот хрен знает, толи сценаристы были шизиками, толи в прошлом одни шизики жили, не знаю. Глупо это как-то. Мне понятен героизм, когда нет иного выбора, когда ты или бьёшься до конца, и твоя смерть позволит твоим друзьям спастись, или ты бежишь и падаешь от пули в спину – вот это я понимаю. Раз выбор невелик, нужно биться до конца – или что бы увеличить шансы выжить для своих братьев по оружию или что бы забрать с собой побольше врагов. Вот это героизм. А то, что практиковали те парни, по-моему, шизофрения в чистом виде. Драться за два камня в чистом поле, до последнего солдата, когда можно отступить, переждать, вернуться ночью и всех вырезать по-тихому? Бред какой-то. Не понимаю я такой войны. Может, дело в том, что нас учили воевать так, а их иначе. А может, олигофреном был тот мужик, что возомнил себя военным гением, снимая тот фильм. Может он трагизма хотел на экран добавить, но так по дебильному? Или это всё-таки историческая реальность? В школьном учебнике про это ничего не было, а поинтересоваться в справочниках, я так и не сподобился, хотя и собирался.
Да нет, ну не может быть. Всё-таки, наверное, те, кто снимал фильм, хотели выпендриться, вот и всунули туда этот идиотизм с лёгким налётом героизма.
Что-то отвлекаюсь я. Но тема интересная, особо поговорить о ней не с кем. Крэдок, тот только молоко понимает, а так он нихрена не понимает…, вот какого хрена он вчера нагадил в углу центрального перехода корабля? Инстинкт у него, видите ли, душа требует пометить территорию…, вот ещё раз душа у него потребует, я ему хвост нахрен выдерну вместе с душой его козлиной…, так, о чём я говорил-то?
Ах, да. Мир, куда мы отправились играть роль солдат. Не плохая роль – даже играть не нужно.
Мы провели там две недели и вдоволь наелись армейской жизни римских легионеров. Весь день топаешь по дорогам, болотам, лесам, полям, иногда бежать заставляют. А вечером берёшь заступ, мотыгу какую-нибудь и как папа Карло, до самого заката – временный форт возводим. И это притом, что на каждом доспехи, щиты, котомка за спиной. Мы систему слегка обманули, наши щиты и оружие, весом не особо отличались. И всё равно, не будь при нас эликсира, один день – это максимум, свалились бы как загнанные кони и утром не то, что подняться, пошевелиться не смогли бы. Это я проверял – пообщались с парнями, зашёл спор за личную выносливость, немного о прошлом вспомнили, в общем, поспорили. Я весь день эликсир не потреблял, бежал как все легионеры и потел как все и пыль глотал дорожную. А вечером лёг, и ещё не коснувшись земли, уснул. Когда трубили подъём, я попытался встать – такой боли я давно не испытывал. Всё тело ломило, перед глазами тёмные круги. Я был словно с тяжелейшего похмелья, да после хорошей драки, где мне доставалось больше всех. Хорошо Андрей уже был у палатки, с эликсиром в кулаке и с ехидной улыбкой на лице. Всё-таки, эти легионеры натурально из камня выточены. Я помню, как пелена спала, организм начал очухиваться, по желудку растекался эликсир - я словно из мёртвых восставал. А вокруг оживал лагерь, и я видел, как лениво зевая, легионеры поднимаются на ноги, как ложатся покемарить перед новым маршем утренние часовые – не заметил ни одного по-настоящему уставшего лица. Наша категория здоровья «А», наивысшая из всех возможных, в том мире, пожалуй, могла сойти разве что за инвалидность.
Помню как после третьего дня пути, Андрей присел рядом со мной с куском маисовой лепёшки в руке. Откусил кусок. Солнце заходило в закат, и последние его лучи отразились от грязного доспеха моего брата. Его панцирь, лорику, покрывал слой пыли. Он откусил кусок лепёшки. Прожевал. Тяжко вздохнул. Вокруг нас слонялись легионеры, лагерь готовился отойти ко сну, что бы завтра отправиться дальше.
- Заебался я. – Честно признался Андрей, жуя лепёшку, вкусом и мягкостью напоминавшую подошву моих сандалий. Днём раньше, парню из моего взвода, удалось метко бросить копьё и прямо на марше, мы разжились кабанятиной, так что вечером и утром неплохо перекусили. С хорошим мясом, даже те блевотные лепёшки, показались нам не такими уж плохими и даже почти вкусными.
- Что предлагаешь? – Поинтересовался я, кивнув в ответ на кивок мимо проходившего легионера – это он как раз кабана вчера прикончил. Задержись мы там подольше, я мог бы даже подружиться с ним. Отличный был мужик, хоть и не могу вспомнить, как его звали.
- Давай Васю с Артуром поднимем и порешим тут всех. К чёрту, запарило уже. По второму разу духом? Серый, я на такое не подписывался.
В этот момент раздался молодецкий ор и у противоположной стены нашего лагеря, стали два легионера бороться. Хорошо тот момент запомнил. Минут пять они в пыли кувыркались, потом со смехом пошли по палаткам. За спиной день марша в полной выкладке, строительство форта, а эти двое ещё и бороться в себе силы нашли – таких можно вместо коней запрягать, вспашут так, как ни одна лошадь не сможет.
Предложение брата нашло отклик в моей душе – руки уже чесались пустить кровь фантомам, за три дня две короткие стычки на флангах, в коих мы поучаствовать не смогли. А мы сюда пришли ради эстетики и адреналина. Первая часть заключалась, если коротко «почувствуй себя в музее оживших восковых фигур!» и попутно стань одной из этих фигур в полной мере. Вторая – сражение с галлами, в коем Цезарь потерпит поражение. Но что-то мы напутали и прибыли раньше, чем нужно было. Собирались за пару дней до боя появиться, но видать монтажёр сего творения хронологию не очень уважал, и мы зашли на две недели раньше. Пришлось играть в легионеров дольше, чем хотелось. Причём мы далеко не сразу поняли, что зашли слишком рано. Поначалу, нас это не особо заботило – решили прочувствовать жизнь легионеров получше. Но дни шли, сражений кот наплакал, нам всё больше это надоедало.
Так что мысль Андрея мне понравилась, и я почти согласился. Но эти два борца, весь наш путь – уважение у меня образовалось к тем парням. Хотелось сразиться с галлами, плечом к плечу с таким людьми. Я как мог, объяснил Андрею, почему хочу подождать и почему не хочу шинковать в капусту наших новых знакомых. Он недоумённо пожал плечами, но больше к вопросу не возвращался.
С галлами мы встретились и не раз. Толи мы не внимательно просматривали фильм, а это проблематично само по себе, когда проматываешь и кусками смотришь, толи, как это часто бывало за экраном, фильм показывал далеко не всё и часто пропускал самое интересное. Так вот, галлы атаковали всё чаще, и наступил день, когда наш взвод оказался на пути сотни галлов – высокие бородатые мужики, авангард коих составили мускулистые двухметровые ребята, с двуручными мечами в руках. Тут нам пришлось стоять в строю, держать щиты и всё такое, понятное дело, справлялись мы не очень. Легионеры учились всему до автоматизма, всю свою службу, мы щитами орудовали впервые, как и мечами – исключая меня. Я к такому оружию успел приноровиться в иных заэкранных мирах. А вот парням оно было внове. Впрочем, освоились более-менее довольно быстро – мечи эти не многим длиннее хорошего ножа, а с ножами мы управляться умеем. Гладиус те мечи назывались. Удобно резать капусту, огурцы в суп покрошить, а ещё им прекрасно можно колоть и рубить людей, не защищённых доспехами. Мы и рубили, игнорируя косые взгляды товарищей по взводу, родившихся в заэкранном мире.
Помню, как эти галлы врубились в наш строй – мужик размахнулся своей саблей, мы бросили копья. Я попал ему прямо в глотку, и в ушах зашумело, давно не убивал я так, своими руками, простым, древним оружием. Артур попал в дерево, Андрей в ногу одного из галлов, Вася древком в глаз стоявшего позади легионера и копьё своё уронил. Извиниться не успел, так как галлы врезались в строй. Мужик под два метра, размахнулся мечом, воздух заревел, и кусок металла весом хрен знает, сколько килограмм врезался в щит моего соседа по строю. Парень вскрикнул и свалился, неестественно вывернув руку – сломало её от удара как сухую ветку. Его щит восстановлению не подлежал, разнесло в щепку. Мужик размахнулся снова, и меч врезался в мой щит – руку прострелило болью, плечо загудело. Кое-как направил меч в нужную сторону и воткнул его в грудь мужика того. Щит уцелел, правда краска, имитировавшая дерево и металлические пластинки, слегка пострадала. Но этого никто так и не заметил.
Рослые мужики с двуручниками, разбив десяток щитов – они атаковали по всей линии, вырываясь из лесной чащи, отступили назад, бросив свои громадные мечи. И тут же вернулись назад, с топорами, копьями и мечами поменьше, а вместе с ними на нас ринулась целая куча дикарей. Тогда мне стало понятно, зачем эти гиганты шли в бой первыми и почему использовали такое неудобное оружие – они раскурочили нашу первую линию, ростовые щиты многих солдат превратили в щепу, а перестроиться мы уже не успевали. Галлы врезались в легион как таран в городские ворота. Наши ряды быстро раскроили на кучки, и я обнаружил, что мои новые знакомые римские ребята, гибнут пачками. Стальные парни, выносливее любого мула, в строю не прошибаемые, лишившись преимущества фаланги и своих щитов, оказались лёгкой добычей для дикарей. Разочаровался я. Это был не последний наш бой вместе с ними, но до своего финала, Цезарь, в итоге, так и не добрался. Битва шла часа два, нас, то теснили, то снова мы их отбрасывали в чащу. Люди умирали пачками, и так получилось, что легионеры начали формировать вокруг нас, нечто вроде круговой обороны – об нас галлы расшибались как вода о скалу, тогда как их сминали без особого труда. Удалось снова сформировать строй и ситуация изменилась. Галлы врезались в щиты, наши клинки ударили поверх щитов и когда дикари отхлынули, на земле лежал весь первый ряд атакующих. Они ударили снова. Один силач даже вышел вперёд со своими громадным мечом – Андрей кинул в него копьё и попал в пузо. Они снова ударили, с тем же результатом. Мы отбросили их и когда галлы отступили, нас с рёвом восторга подняли на руки, да дважды подкинули вверх. Да…, подкинули всех четверых, а вот поймали только троих. Артур поднялся, покряхтел, что-то нехорошее сказал.
- Клянусь хером Юпитера! – Взвыл один из наших выживших центурионов. – Парни, вы лучшие легионеры каких я видел за последние десять лет!
В общем, стали звёздами местного масштаба. В то же время, примерно так же, на другом конце поля боя чествовали Цезаря. К вечеру, когда временный форт возвели, а покойников закопали, Артур вспомнил деталь, о которой мы забыли – бой в котором Цезарю предстояло потерять жизнь, к нему он вышел с меньшим войском что было у него сейчас. И Артур клялся, что видел кадр, в котором показывали нашего мёртвого сержанта, то есть, центуриона. Сложив два и два, мы пришли к выводу, что хвост римского войска, в этой битве был полностью истреблён. Впереди, Цезарь сориентировался и сумел что-то противопоставить незнакомой ему тактике, на неподходящей для легионов местности. А в арьергарде Цезаря не было, и если бы не мы, скорее всего, легионеров рассеяли бы по лесу и перебили бы большую их часть. Так что восторг центуриона стал нам понятен лучше. А вот его клятва не очень. Юпитер – ведь это местный Творец, разве нет? Никогда не слышал, что б православные клялись хером Иисуса…, ну, да ладно, там у всех свои причуды.
Неделю нас регулярно атаковали небольшие отряды, а иногда из леса вылетали стрелы с копьями, падало десяток легионеров и всё, никаких больше атак. Выходит отряд в лес, а там уже пусто. Но такие нападения мало помогали – щиты надёжно закрывали от стрел и копий. Броня, пусть и примитивная, но против такого оружия годилась вполне. Так что чаще на нас наскакивали оголтелые орды, выпускавшие вперёд самых сильных с двуручными мечами. Как-то даже довелось увидеть, что таким оружием можно не только щиты ломать. Мужик разбил щит, врубился в толпу и ударил своим мечом сверху вниз по моему соседу в строю. Парня, несмотря на доспех, развалило надвое от плеча, до бедра. Кровь хлестнула во все стороны, потроха посыпались наземь – зрелище было незабываемым, не уверен, что такое показывают в фильмах, а вот за кулисами заэкранных миров, случаются вещи и похлеще. Всё-таки, мир за экраном, когда ты заходишь в него, становится, столь же реален, как и мой мир. И он страдает теми же недугами, что любая реальность.
В целом мы получили то, зачем пришли, я там даже получил повышение, стал центурионом.
Смущало только то, что повышение мне перепало в виду потери прежним центурионом его головы – её срубила баба в шкурах, с двумя короткими мечами. Да, атакующие галлы не всегда были только мужского пола. Поначалу этих баб даже пытались взять живьём, ясное дело, с какой целью. Сильно сомневаюсь, что их собирались допросить на предмет расположения вражеской бронетехники. Но это никогда не удавалось. Настоящие дьяволицы – дрались хлеще мужиков. Правда, убить их было немного легче, чем мужчин. Но ярости этим девчонкам хватало на двоих.
Мы уже собирались покинуть этот мир, насытившись его бытом, войнами и дрянной пищей, когда движение колонны застопорилось, а впереди послышались шум и крики. Мы покинули строй и, не сговариваясь, двинулись вперёд. Оказалось, что легион вышел к большому поселению. Взяли его наскоком и когда мы вошли в разбитые ворота частокола, там уже вовсю кипели простые солдатские радости. Баб насиловали, дома грабили, в общем, народ развлекался. А мы чем хуже? Тем более, это ведь просто фантомы. Мы приняли участие в веселье. Вино лилось рекой, сторожевая когорта глотала слюни, баб куча на любой вкус, их мужчины, выброшены за ворота - чтоб не смущать вонью, когда начнут разлагаться. Все прочие, не интересные в плане услады уставших героев Рима, были заперты в сараях и поставлены под охрану.
И вот в ту ночь, мы и покинули тот мир, лишив местного вождя вожделенной радости, от поедания ещё тёплого сердца Цезаря.
Расположились в центре посёлка и уже были изрядно пьяны. Женским обществом все четверо насладились вполне, наши неутомимые собратья, всё ещё предавались разврату, со стонущими и плачущими девчонками, прямо там, среди легионеров, уже насытившихся всем чего душа желала.
И вот под гогот полутора десятков солдат, у стены посёлка выстроили девочек – совсем соплячки. Одежку с них сорвали, так что никаких сомнений тут быть не могло. Дети совсем.
Легионеры устроили пародию на рынок рабов. Часть солдат, их продавала, другая часть покупала, предлагая в уплату самые мелкие монеты Империи. Проданных забирали в толпу и посвящали во взрослую жизнь, не отходя от кассы.
Детские вопли, нас зацепили.
- Ну, это уже перебор Серый. – Проговорил Андрей, сидевший рядом со мной на земле, с глиняной кружкой в руке. Он выпил вино залпом. Глянул на меня.
- Вася, Артур? – Спросил я.
- Мне пофиг. – Ответил Артур, потягивая вино из внушительно бурдюка.
- Уходим? – Сказал Вася.
- Напоследок. – Андрей вытащил из-под своей лорики, рукоять светового меча и показал её нам, сразу же скрыв в ладонях.
Я ухмыльнулся в ответ.
Детишки женского пола визжали, женщины плакали, солдаты смеялись. Мы поднялись на ноги. Световые мечи выскользнули наружу, и стало как-то тихо.
- Надоели мне их гладиусы. – Пожаловался Артур, вливая себе в глотку порцию эликсира.
А потом мы ринулись в разные стороны.
Не знаю, как так получилось, но когда мы закончили, внутри периметра поселения, не осталось живых. Только пара женщин жалась к заборам, с круглыми глазами и белыми лицами.
- Хех, увлеклись. – Задумчиво молвил я, наблюдая, как от забора ко мне идут мои друзья, перемазанные кровью легионеров и несчастных, коих тут, ещё недавно, жестоко угнетали, в том числе и мы сами. Поселение вымерло, живых не осталось. Сторожевая когорта, на убой не пошла, побросав щиты, легионеры скрылись в лесу.
Мы вернулись домой, довольные, ничуть не сожалевшие о том, что перебили кучу фантомов, как плохих, так и хороших – какая разница? Какой моралью пользуется кукла? Какая разница Богам, добро практикует кукла или в ней зиждется огонёк чистого зла? Богам плевать.
В то время, нас, несколько раз, скажем так, пробивало на подобные мероприятия – вжиться в роль фантома, прочувствовать его мир и сражаться по правилам его мира. Мы и после, иногда, делали подобные вещи, но не так часто как в те дни. За миром римлян и галлов, последовал боевичок про пиратов. Если не ошибаюсь, пират, к которому мы нанялись в порту, звался Чёрная Борода. Борода у него и правда была, только не совсем чёрная, скорее синеватая.
Мы выбрались в тот мир в порту, в глухом закоулке, одетые примерно как местные. Мы, конечно, всё равно выделялись ярким пятном, так что первым делом пошли в торговые ряды и пошли между ними в поисках подходящей одежды. Народ озирался, какой-то мускулистый негр в одной набедренной повязке обозвал нас «цыплятами», кара стала мгновенной – Артур стукнул его в пузо, заломал руку и парнишка ласточкой полетел в синеватые воды залива. Скучавший у стены ближайшего здания стражник в кольчуге, да с алебардой на плече, отреагировал мгновенно – широко зевнул, прислонился плечом к той же стене и снова стал пялиться на проходивших мимо женщин. Хороший был мир, мне чем-то понравился этот минимум правил и норм.
Прикупили какие-то обноски, тут именовавшиеся гордым словом «одежда» и двинулись к пристани, искать нужный нам корабль – через пару дней он столкнётся с испанским галеоном, заполненным крепкими солдатами, благородными женщинами и золотыми монетами. А ещё через три дня повстречает другого пирата, который возьмёт его на абордаж. Вот в этой битве, мы собирались изначально поучаствовать, появившись на корабле за пару минут перед абордажем. Но кадры на испанском галеоне, нас зацепили.
- Серый, - спросил Артур, когда мы просматривали отдельные кадры из фильма. – А ты испанку трахал?
- Нет. – Ответил я, не сразу поняв смысл вопроса.
- Дрон, а ты?
В общем, сошлись во мнении, что у нас явный пробел в воспитании, биографии и познаниях о мире этом. Так что появились гораздо раньше, чем планировали изначально и в итоге в полной мере вкусили прелести морских путешествий. В который уже раз я воспылал желанием набить морду оператору, режиссёру и сценаристу до кучи. Мы промотали куски от галеона до битвы пиратов дважды – не было там никакого драного шторма! Но он, блин, был. В тот же день как мы нанялись на корабль. С этим проблем не возникло – пришли, окликнули мрачного мужика с заткнутой за пояс саблей, он на нас глянул, скривил губы, плюнул в море и кивком указал в сторону кормы. Так легко и просто, мы, официально, стали пиратами хрен его знает какого моря.
И началась романтика морских приключений!
Да.
Первым делом Андрею всучили нечто напоминавшее лопату и свирепым рыком указали на палубу – грязно там, не моет никто, а помыть надо. А прежде чем помыть, надо хорошенько отскрести, потому что не мыли там, с тех пор, как корабль сошёл с верфи.
- Ты это серьёзно? – Спросил мой брат, глядя с удивлением на старпома того корабля.
Тот ответил, выпятив нижнюю челюсть и тихо зарычав.
- Кажется, он не шутит. – Заметил Артур, пригладив волосы и запрокинув голову – мы все головы запрокинули. Вокруг сновали люди, все при деле, капитан стоит на корме у рулевого колеса и следит за погрузкой припасов, а старпом с нами, распоряжения отдаёт, подключает нас к повседневной жизни корабля. Мы как-то не подумали тогда, что славная традиция юного «духа», вовсе не армией была изобретена, что ей лет больше, чем любой человеческой армии.
Я голову задирать перестал – шея устала, опустил взгляд. Лица старпома больше было не видно, его объёмное брюхо заняло весь радиус обзора. Не знаю, где нашли такого парня на роль старпома, когда это ещё был просто фильм, но где-то блин нашли. Клянусь, в нём было не меньше чем два с половиной метра в высоту и не меньше метра в любую сторону по горизонтальной плоскости. Мне тогда показалось, что если этот мужик упадёт на кого-то из нас, то больше ничего делать ему не придётся – сразу насмерть. Я был не шибко далёк от истины – после шторма случившегося в тот же день, мы вошли в какой-то порт и старпом спустился по трапу на сушу. Почти спустился. Сделал два шага и толстенные доски, может даже из морёного дуба, затрещали, он замер, удивлённо ворча, а потом трап переломился пополам и парень грохнулся в воду, подняв высоченный фонтан. Если его доски такие не держали – рёбра и подавно не справятся.
Мы, конечно, прихватили световые мечи, на всякий случай, но использовать их без особой нужды не хотели – загорелось нам ощутить себя древними корсарами со всеми вытекающими.
Кто ж знал, что в жизни корсара, морские битвы, дождь из золота и красавицы, взятые во время абордажа, далеко не всё? Это, как оказалось, даже не десятая часть жизни морского волка.
Грёбаные режиссёры и сценаристы заэкранных миров…, знай мы, что такое лихая жизнь морского разбойника на самом деле, так у нас и мысли бы не возникло туда отправиться. Разве что на испанский галеон, за пару минут до начала абордажа, что б порубить в капусту пиратов Чёрной Бороды.
Андрей принялся скоблить палубу, Артур получил указание намывать то, что отскоблил Андрей. Вася получил длинную верёвку и скоблилку напоминавшую мотыгу с учебников истории, раздел «австралопитеки создают первые инструменты». И указание избавить корпус корабля от наросших на него ракушек. Помню, как Вася подошёл к борту, глянул вниз.
- Но корпус под водой. – Произнёс он. Андрей, скобливший палубу поблизости, буркнул что-то матерное, Артур меланхолично возил тряпкой, кто-то прошёл мимо с тюком на горбу.
Старпом почесал затылок громадной пятернёй и растерянно кивнул, мол, ну да, под водой, а в чём проблема-то? Вася настойчиво смотрит, старпом глянул вниз. Повернулся обратно.
- И что? – Пробасил сей великан.
- Как что? – Изумился Вася.
Великан заворчал нечто нечленораздельное, взял верёвку, привязал один конек к фальшборту, второй обернул вокруг талии Васи, остаток верёвки намотал на него через левое плечо. Проверил узел и кивком показал, мол, за борт дружище. Вася не понял, я тоже. Поэтому наш временный начальник решил вопрос радикально – взял его одной рукой за бок и швырнул в воду.
Мы все трое стояли с открытыми ртами – мужик вышвырнул его, не напрягаясь, а размаха кисти вполне хватало, что бы крепко ухватит не маленького Васю, за бок.
- А он точно человек? – Тихо спросил Андрей, видимо, обращаясь к Артуру. Старпом не расслышал, он в тот момент, смотрел вниз, наблюдая как матерно кричавший Вася, с глухим стуком, врезается в борт корабля.
Удивительный был мужик. Но человек это точно – спустя несколько дней убедились.
Меня, к тому моменту уже очень уважавшего нашего старпома, снарядили в трюм, выбрасывать в океан, сгнившие продукты, если таковые найдутся в старых запасах. Так я до самого шторма там и лазал, стирая слёзы с глаз. Воняло там ужасно. И ладно бы просто вонь – я обнаружил бочонок галет, покрытый массой шебуршащихся белых червей. Беру его и несу на палубу. Подхожу к борту и что? Бородатый жилистый мужик в рваной бандане останавливается рядом. Бесцеремонно заглядывает в бочонок, почти вырвав его из моих рук.
- Куда несёшь? – Спрашивает бесстрашный корсар, вонявший хлеще чем трюм корабля.
- Выбрасывать, видишь же, в червях всё. – Говорю я, наклонив бочонок. Пара червячков, грохнулась на палубу, вероятно, разбившись насмерть.
- Чё дурак? – Удивляется мужик, демонстративно крутя пальцем у виска.
- Не понял. – Действительно не вполне понял я.
- Червей счисти и за борт, а еду оставь.
- А?
- Чё а? – Мужик ругнулся, помянув ром, бабу, якорь и собственную задницу. – Галеты, чё им сделается? Червей нахер, а еду просто так выбрасывать нельзя. – Тут мимо проходивший негр, с громадной золотой серьгой в ухе, остановился рядом и, заглянув в бочонок, отобрал его себе.
- Совсем с ума сошли? – Рыкнул сей мужик. – Еду выбрасываете?
- Червей он выбросит, а галеты оставит.
- Что? – Негр аж побелел. – Самое вкусное выбросит???
- Червей он выбросит…
- Я и говорю – самое вкусное за борт?
Я отступил к борту. Закурил сигарету. А они спорят о калорийности червей, толи мучных, толи просто опарышей. Рука нервно дрожит, и я никак не могу понять – мы в фильме про романтику морскую и корсаров, или в сумасшедшем доме?
- Их сырыми есть можно! – Рыкнул негр, запустил руку в бочонок, взял кучку червей и съел.
- Вэээ. – Сказал бородатый, отворачиваясь. И замер. А я мысленно дал себе пинка – сигареты с фильтром, да ещё зажигавшиеся без всяких спичек, хотя там и спички ещё не изобрели…, в общем, парень выпучил глаза. – Ух, ты! – Сказал он, шагнув ко мне. – Никогда не видел таких сигар! Где достал малец?
Я, тот самый «малец», молча, протянул ему одну. Мужик стал щёлкать огнивом, я сигарету отобрал, вдохнул и она сама загорелась. Протянул обратно.
- Магия! – Понимающе кивнул мужик, ничуть не испугавшись.
- Вуду. – Деловито заметил негр, меланхолично жуя новую порцию опарышей. Меня снова мутить начало.
Угостив парней сигаретами, я вернулся к работе и когда начался шторм, был почти рад ему.
Выбрался на палубу и свежий холодный ветер, да волны солёные, да потоки дождя, начали смывать с меня вонь жизни повседневной корабельной.
В шторм, как я ожидал, все будут в трюме, а с десяток суицидников, наверху, устраняя текущие поломки. Но как же я ошибался! Промокнув до нитки на верху, почти перестав ощущать гнилостную вонь от собственного тела, я повернулся к открытому люку, ведущему в трюм. Почесал затылок – из-под пальцев что-то выпрыгнуло. Маленькое такое, наверное, немножко такое кровососущее. Конечно, особо не расстроился и не испугался – бывали у нас задания, когда на базу возвращаешься в таком виде, что хоть сразу без грима на съёмки фильма ужасов о дикарях людоедах. Но так как я слегка отвык от службы своей, давно это всё было, то в душе громыхнул печальный звон уныния – вот она романтика морских приключений. Червивые галеты, вонь, вши, тряпку руки знают лучше, чем рукоять меча. Гадишь с борта в океан или в ведёрко, а твой непосредственный начальник, таковым стал не потому, что разумный и практичный человек, а по той простой причине, что ударом кулака, мог раскроить череп взрослого быка.
В кино, почему-то, этого всего не показывают, но стоит там оказаться самому и все, что было за кадром, предстаёт пред тобой во всей красе и проглатывает тебя без остатка.
Я повернулся к трюму, а оттуда вылезает наш старпом – гора плоти поднимается из ровного пола и на перекошенной морде сверкают злобные глазки. А над головой стонет оснастка, разрываемая ветром, раскачивается мачта отчаянно скрипя, воет злобный ветер и громыхает злобный бас капитана, раздающего приказы. Кто-то закричал и боковым зрением я увидел фигурку, нелепо размахивающую руками – она летела со смотровой вышки на мачте, наискосок, к высоченной волне, которая вот-вот врежется в борт. Ещё одна волна из десятков, что уже громыхнули о наш борт.
- Куда??? – Взревел старпом.
Схватил меня за шиворот и вернул в работу, широким взмахом руки. В мачту я врезался лбом, сознание чудом не потерял и пока не занялся рассвет, бегали мы по палубе, выполняя разные приказы. Не помню уже, что именно приходилось делать. Всё слилось в одну ревущую, серую массу – ветер воет, океан бунтует, старпом рычит, в общем, жести кусок, в оболочке из сверхпрочной стали.
Романтика етит их налево…, и куда делся ореол таинственных приключений, что сопровождает популярное кино о пиратах и морских баталиях? Понимаю, почему в кино не показывают всего. Если показать как есть, блеванёт пол зала разом.
Через несколько дней, началась погоня за галеоном. Корабль появился на горизонте, и капитан отправил свою посудину по новому курсу. Мы знали, чем всё кончится и ждали с нетерпением – морской романтикой наелись так, что уже некуда больше. Ждать пока этот корабль столкнётся с другим пиратом, мы расхотели совершенно и ещё утром решили – участвуем в штурме галеона, развлекаемся по-пиратски и к вечеру, домой. Тем, завершив краткий экскурс в жизнь простого корсара, лет далёких, давно минувших и почти забытых.
Погоня длилась около часа. Часть команды, нестройной редкой толпой замерла у борта, готовая штурмовать добычу. Другая скрылась в трюме, самая маленькая часть команды, занималась исполнением приказов старпома – работали с мачтами, пытаясь развить максимум скорости. Нас определили в эту малую часть команды, но когда я запутался в канатах и повис на мачте, нас отправили на палубу, а пару жилистых парней, к мачтам. Эти двое знали, что делают и легко заменили нас четверых. Старпом на них даже почти не орал и всего два раза обозвал «жирными бабуинами с якорем в заднице». Передохнув и воинственно ухватившись за короткие кривые мечи, мы с некоторым удивлением отметили, что народ не стоит у борта, в ожидании штурма. Они рассосались по палубе в полном беспорядке. Кто стоит во весь рост, кто пригнулся, один спрятался за скрученными канатами, другой за мачтой, держа в одной руке мушкет, в другой саблю. В общем, нас это немного удивило, но вскоре стало понятно, почему они так странно готовятся к атаке. Ведь куда проще собраться строем у борта, ну, хотя бы толпой и разом ринуться на врага, едва борта окажутся напротив друг друга. Как вскоре выяснилось, подобный подход к абордажным мероприятиям означал самоубийство.
Галеон не мог сбежать – расстояние неумолимо сокращалось, и жертва бросила попытки спастись. Большой величественный корабль, начал разворачиваться. Капитан орал приказы непрерывно и наша посудина начала рыскать из стороны в сторону, а пушка на носу, первый раз громыхнула. Ядро плюхнулось в воду, в стороне от галеона. Второе, срезало ему верхушку мачты, и наша жертва утратила всякую возможность на спасение бегством. А потом галеон развернулся.
Я стоял у борта и помню, как встали дыбом мои волосы.
Корабль замер, на его борту, один за другим, стали открываться квадратные окошки и на улицу высунулись жерла пушек. Их там было штук двадцать, а мне показалось, что все сорок, а то и больше. Они выпалили разом. Облако дыма скрыло корабль, а над моим ухом просвистело что-то большое и горячее. За спиной раздался треск. Я пригнулся и глянул через плечо – фальшборт снесло, край палубы ощетинился острыми щепками.
Что-то затрещало внизу, кто-то заорал там же и слева от меня. Я глянул – на палубе лежит мужик, спиной к мачте. Тонкий такой. Изо рта кровища, обнимает что-то круглое, тихо шипящее, ногами немножко дрыгает, рёбра торчат наружу с боков, прорвав кожу. Да, ядра древних орудий, оказывается, могут убивать. До того момента, мне как-то не приходило в голову, что пиратов могут превратить в фарш, задолго до того, как команды кораблей сойдут в рукопашной схватке.
В тот момент стало понятнее, почему они не сбились в кучу. Но всё же можно было как-то получше организоваться. Этот момент объяснило начало штурма, которое в фильме, тоже, почему-то, не показали так, как это было на самом деле.
Странно это – я вот иной раз думаю над этим. И меня посещает мысль, что, возможно, все, что мы там находили и видели, далеко не всегда совпадало с тем же, что мы видели с экранов аппарата, до открытия портала. Могло ли быть так, что сам наш приход в заэкранный мир, менял не только ряд событий, но и сам этот мир? И почему раньше эти мысли меня не посещали? Я начал задумываться об этом, лишь спустя годы после того, как аппарат мы надёжно спрятали. И почему раньше я не замечал мелких несовпадений с тем, что показывал экран, с тем, что мы находили за гранью портала? Наверное, потому что этих несовпадений было очень мало. А может, потому что они появились позже, из-за несовершенства человеческого разума. Может, на самом деле и не было этих несовпадений и это всего лишь игра моего древнего разума. Ведь доподлинно известно, что наша память тот ещё фрукт – она любит откалывать глупые шутки.
Носовая пушка пальнула снова, и в этот раз ядро врубилось в борт галеона, снеся одну из его пушек. Галеон начал источать дым и снова разворачиваться. Как я верно догадывался, вторым бортом. Не знаю, почему они тратили так много времени на разворот – возможно, перезарядка древних пушек, была очень долгой. Как бы там ни было, галеон пошёл на разворот, а у нас полдесятка человек уже на том свете, борт потрепало, в парусе пара дыр, малую мачту срубило начисто. И всё же, скорость у нас оставалась приличной. Прежде чем галеон развернулся, пиратское судно, оказалось вблизи. Борта поравнялись, и пираты бросили абордажные крючья, начав стягивать борта дружным единым порывом, стараясь ну высовываться слишком высоко над бортом. Потому что едва корабли оказались близко, испанцы выпалили в нас из двух десятков мушкетов. Пули срезали несколько человек, а будь мы все у борта – все бы там и остались.
Часть пиратов от работы с канатами были избавлены, они палили из мушкетов по испанцам, пытавшимся срубить крючья, или прыгали на борт врага с мачт, используя верёвки, как средство доставки себя через морскую пучину на другой корабль. Иногда они оказывались там, и начинал звенеть металл сабель. Иногда они падали вниз, получив пулю. А порой оказывались там, не слишком удачно. Пока тянул канат в толпе, один мужичок лихо вопя, полетел на верёвке к врагу, лихо пронёсся над пространством, разделившим корабли, и так же лихо врезался в мачту. Вниз он не падал, а сползал, шурша мозгами, только что выплеснувшимися на мачту.
Подтянув корабли на достаточное расстояние, мы ринулись в атаку, прежде бросив на борта временные мосты – обычная широкая доска, бросил сверху и вперёд. Я побежал по одной, с рёвом достойным пьяного медведя, а соседнюю доску, ловкий испанец, столкнул нафиг в море. Три человека грохнулись вниз, матерясь и воя. Что там с ними стало, не знаю – я оказался на борту галеона и принялся орудовать саблей, наслаждаясь тем, зачем сюда и пришёл.
Схватка была жаркой, кровавой и не особо долгой. Наш старпом выступал в роли танка, мы шли как пехота поддержка. Ну, такое создалось впечатление. Гигант бросался несчастными испанцами как куклами, рубил их вместе с доспехом и не обращал внимания на раны. А потом как-то вдруг странно зарычал и свалился. После боя я перевернул его тушу на спину – решето. И пули и резаные и колотые раны. Как он вообще так долго держался? Но всё же, парень был просто человеком, хотя и уникальным. Битву он не пережил, с таким ранами, люди не живут.
По итогу битвы, наша команда сократилась на треть, испанцев мужского пола уцелело штук двадцать. Трюм оказался полон золотом и десятком благородных женщин, с коими пираты решили знакомиться прямо там, не отходя от кассы.
Мы поучаствовали, но что бы выбрать для себя добычу, пришлось сломать пару носов и одному из сотоварищей, воткнуть меч в пузо – не унимался он и выбора нам не оставил. Что интересно наши новые товарищи никак не отреагировали на сей эпизод – продолжили развлекаться. К нам больше никто не сунулся и, выделив себе уголок, принялись снимать упаковку с призов. Коих было у нас два. Молодые, стройные, с милыми личиками…, пока кричать не начали. Андрей отшатнулся от одной, запутался в собственных штанах и свалился на палубу.
- Что за… - Пробормотал Вася, который прижимал девчонку фантома к полу. Отпустил одну руку и пальцами раздвинул её полные, очаровательные губы.
Кричит, конечно, это да…, там весь трюм заполнили крики жертв и хохот пиратов, что нас не особо тронуло. Испанские горячие красотки, которые просто застывшие копии реальных людей, призраки давно померших актёров – это нас интересовало. А что они кричит – ну так, как бы реализм моделей должен присутствовать в любом симуляторе.
Андрей отшатнулся от девушки и свалился, не из-за криков. Вася, глянув в открытый рот красавицы, поспешно зажал нос ладонью, тоже не по этой причине.
Просто красавица та, с нежной шеей и полными губами, имела зубы. Ну, у всех зубы есть, это понятно, без них сложно свистеть, плохо получается говорить, они полезные очень, поэтому у всех и есть.
Но мы привыкли, что они белые или желтоватые. Иногда с чёрными прожилками наметившегося кариеса. А вот к зубам черно-жёлтого цвета, мы не привыкли совсем. Ладно, пираты – времени нет, мораль никакая, нравственно-патриотическое воспитание на нуле. Но благородные испанские аристократки? Какого хрена вообще? Да, вот и за это всё тоже я киноделов не шибко люблю. Почему они не показывают, что ждёт тебя по ту сторону экрана на самом деле? Уроды.
Ох! А какая шикарная вонь неслась из их миленьких ротиков!
Вася отшатнулся очень удачно, а я к той, что мы с Артуром прихватили, повернулся, а она как закричит! У меня глаза прослезились - струя воздуха, чистейшая газовая атака, что является строго запрещённым приёмом в любой войне, едва меня не вырубила. Взгляд упал на соседей. Мужик скачет на девушке, жарко целуя её в губы, за ним очередь выстроилась, девчонка орёт, иногда показывая зубы – глубокий чёрный цвет, с милыми жёлтыми полосками.
Артур пожал плечами, перевернул девчонку на живот и приступил к делу.
Мы не смогли – всё как-то разом упало. В общем, полноценным корсаром, себя ощутил только Артур. Мы же отправились в другую часть трюма, с небольшим количеством уже удовлетворённых пиратов. На блеск золотых монет отправились. Вот эта картина нас впечатлила – полный трюм самых разных золотых изделий, видимо, приватизированных у индейцев.
Эх…, вот как так? Я помню миры Спартака, другие, с античностью связанные, бывало там люди с зубами такими, что инфаркт можно выхватить. Но тот галеон – я его на всю жизнь запомнил. Ладно, зубы, Артур вон подыскал способ устранения этой проблемы при близком контакте. А всё остальное? Мы их, когда отобрали у пиратов и приватизировали для себя, с одной, той, что красивее, упал парик. Тогда я отшатнулся, но решил, что показалось и это просто такая странная пыль. Но после, перетаскивая золото на пиратский корабль, я эту пыль запарился чесать на своей башке – живая пыль была, с лапками и до крови человечьей жадная весьма.
Вот и вся блин романтика морская. А мы ведь в детстве иногда в пиратов играли. Н-да, вот так жестоко и беспощадно детские фантазии, сталкиваются с суровой реальностью.
И я совершенно уверен, что та мерзкая вонь пота и дерьма, приправленная тяжёлым ароматом каких-то духов, что я ощутил, тиская девчонку, исходила не совсем от меня. В пылу прошедшей битвы и возбуждения, я чётко решил для себя – пот и дерьмо, это от меня, видимо, шторм не слишком хорошо меня сполоснул. А духи, это от девушки. Разгружая трюм галеона, я уже не сомневался – все эти ароматы, принадлежали испанской аристократке.
Может, просто это была такая ехидная фантазия авторов фильма, не знаю, но у меня с тех пор стойкое отвращение ко всему, что связано с романтикой пиратских приключений.
Как выяснилось после переноса пленников и груза галеона на корабль, не всех женщин отдали на развлечение матросам. Большая часть, в рваных платьях и слезах, были брошены в трюм с мужчинами, но двух молодых девиц и одну пожилую, никто не тронул. Их лично капитан, увёл на борт и поселил в своей каюте. Припомнив, что знал об этой эпохе, дополнив тем, что знал о современном реальном мире, решил, что это ценные пленники, за которых можно получить более серьёзный выкуп. Как, на самом деле, было – не скажу, не знаю. Мы там не задержались. Ушли на следующий день с рассветом, оставив корабль метаться по волнам.
Пираты забрали не только золото, но и всё что имело ценность или было им нужно – так и современные пираты поступают. Бывает, найдёшь их жертву в космосе, состыкуешься с кораблём, заходишь на него, а там один остов, да световой двигатель, если изначально имелся в конструкции. Так бы и его забирали, но световой встраивается в несущие конструкции, он их часть и его выдрать оттуда громадная проблема. А в остальном корабль остаётся пустым, даже заглушки с охладителей реакторов и те забирают. В хозяйстве и бычий, как говорится, верёвкой может стать. Те пираты, от нынешних, бороздящих пространство космоса, немногим отличались и далеко не в лучшую сторону.
Весь день пираты занимались ремонтом судна и осмотром галеона на предмет чего ещё оттуда забрать? Материалами для ремонта пиратского корабля, послужил сам галеон. А потом по нему выпалили в упор из пушки, по ватерлинии. Тяжелогружёный пиратский корсар, двинулся прочь, а галеон медленно шёл ко дну. Вечер того дня был посвящён забаве, которая и сделала пирата с именем Чёрная Борода, по-настоящему знаменитым в том фантомном мире.
За десяток минут до веселья, пираты спустились вниз и вытащили наружу пять самых молодых девиц, их закрыли в кормовом трюме, вместе с золотом. Видимо, оставили, дабы скрасить матросам путешествие морское.
После сего мероприятия народ собрался на палубе в полном составе, трюм открыли.
Капитан корабля, пригладил бороду, вытащил свой кривой меч, и объявил что любой пленник, который выскользнет из трюма и встанет на обе ноги на палубе, получит свободу, а так же долю от добычи, как обычный матрос на его корабле. И право сойти с корабля со своей долей, в любом порту, в какой они зайдут.
Первой наружу буквально побежала, девица в порванном платье. Спустя пару секунд, я понял, что за этих пленников выкуп либо слишком мал, если вообще возможен, либо его получение слишком хлопотно. Едва голова девицы показалась над палубой, сабля капитана засвистела, хрустнула шея, и голова девицы покатилась к фальшборту. Тело, выбросив струю крови, грохнулось обратно в трюм.
Разразился громкий хохот, и снова стало тихо. Никто из пленников, на свободу не торопился.
Капитан кивнул и один из матросов, вытряхнул в трюм какую-то ворсистую гадость, прежде запалив её огнивом. По-настоящему она не горела, но активно тлела, источая едкий дым, перехватывающий дыхание. Спустя пару минут наружу потянуло нестерпимо вонявшим дымом, и показался первый кашляющий пленник. Вторая голова покатилась по палубе. Несколько минут, люди внизу держались, но вскоре не выдержали. Капитан быстро вспотел, а от голов на палубе, стало сложно шагнуть, не наступив на что-нибудь из плоти и крови.
Когда дым рассеялся, вниз спустились матросы, прикрыв лица мокрыми тряпками, и погасили тлевшие комки той непонятной гадости. Тела вытащили и выбросили в море, вместе с головами. Но как быстро выяснилось, не все успели выскочить наружу и лишиться головы. Одна девица так надышалась дыма, что вырубилась у основания лестницы. Впрочем, скорее всего, её просто опрокинули и затоптали другие пленники.
Её в море не выбросили. Под смех и улюлюканье, подняли на мачту и привязали там, на самом верху. Неуверен, но, по-моему, она была уже мёртвой.
В общем, не важно. Эта забава с отрубленными головами, нас пресытила романтикой отчаянных корсаров, до краёв до самых крайних.
Когда солнце почти скрылось за горизонтом, капитан гулял по палубе, раздавая приказы и нелицеприятные эпитеты своим людям. В этот момент, Андрей подошёл к нему и одним ловким ударом меча…, хе-хе. Да, до сих пор смешно вспоминать.
Я и представить не мог, что такое возможно, но Чёрная Борода, этот фантом, обычный человек, примитивный садист, отражение дикарской эпохи, оказался быстрее, чем офицер Кондора. Он уклонился от удара и так врезал кулаком в нос Андрея, что его кувырком протащило на пяток метров по палубе. Что бы вот так заканчивались неожиданные удары – это вообще редкость, а если ещё этот удар наносит солдат Кондора, так и вовсе нонсенс. Наверное, старый пират, просто всегда был готов к подобным происшествиям. Командовал он совсем не солдатами, а людьми не слишком суровой морали. Нашинковать его могли в любой момент, и раз уж коллектив такой подобрался, иного выхода, кроме как всегда ожидать удара от собратьев, у него не было. Нам следовало подумать об этом сразу. Впрочем, это никак не помогло храбрым пиратам неведомых нам морей. Пируэт с простой саблей не прошёл и воздух зашелестел, соприкасаясь со световыми клинками. В течение пары десятков минут, мы дрались на палубе, рубя пиратов в тушёную капусту – сырым, после столкновения с раскалённым клинком, остаться проблематично.
Пираты дрались отчаянно и магии не боялись – а ничем иным, наше оружие им и не казалось.
В первые же минуты схватки, Артур получил мушкетную пулю в грудь, Вася абордажную саблю в пузо, а я абордажным крюком в плечо. Один Андрей ограничился первым и единственным пропущенным ударом в нюх от нашего капитана. Битва, конечно же, окончилась в нашу пользу. Если ещё там кто живой и оставался, на палубу он не поднялся, а мы, грязные, вонючие, обзавёдшиеся собственными популяциями вшей, с удовольствием покинули пиратское судно. К сожалению, вырубить свет в комнате с аппаратом мы не догадались. Эликсир от вшей не помогал, так что ещё несколько дней регулярно пользовались подходящими лекарствами, прикупив их в аптеке за экраном – ехать в ближайший город за подобным лекарством, нам не хотелось, да и было это много дольше, чем взять необходимое в мире фантомов. Ещё несколько дней вши как-то выживали внизу, и набрасывались на нас голодной стаей, стоило только появиться возле аппарата. Так что образовался длительный перерыв в походах за экран, давшийся нам не так легко – душа требовала отправиться в новый бой, к новым сомнительным приключениям, но оккупация вшами, не позволяла находиться внизу дольше одной минуты.
Мы поучаствовали в разграблении Рима, затесавшись в ряды варваров. Однажды, поддавшись лёгкой ностальгии, поучаствовали в битве на стороне Рима, в виде рядовых легионеров. Посетили мир, где Третий Рейх угнетал США, победив во второй мировой войне и устроили там восстание, кончившееся полным разгромом восставших – мы не особо усердствовали и всё сделали на тяп-ляп, просто что бы битва состоялась. Артур там получил несколько пуль и по достоинству оценил шнапс. Он даже записал десяток дисков с копией того фильма и две из них использовал, что бы притащить в реальный мир солидный запас спиртного. По его словам, шнапс выпивка, по вкусовым качествам, близкая к низкопробному реактивному топливу, но шнапс в том мире, чем-то отличался в лучшую сторону. Не знаю чем – я его пробовал. Дрянь полнейшая, даже хуже чем в реальности, однако, Артуру чем-то понравился. Не берёг он печень в те времена. Да и зачем, если есть эликсир, спасающий от любых проблем со здоровьем?
Побывали в Древней Греции, в двух различных версиях Фермопильской битвы. В одной, спартанцы напоминали ошибившихся адресом брутальных стриптизёров, не понятно каким образом, умудрившихся сдерживать армию персов. Да и персы были очень странные – мы выступили на их стороне. С Ксерксом пообщались, царь такой у них был. Нормальный мужик, на голову больной только очень, а так было в нём что-то. Предложили свои услуги на второй день битвы, в которой он потерял кучу людей. Ксеркс, двухметровый гигант обвешанный металлическими украшениями, как артист эстрады блёстками, казавшийся живым пособием по пирсингу, нам не поверил, конечно, и приказал схватить, зачем не знаю, и знать не хочу. А то так-то мужик он нормальный, но с головой не дружил абсолютно. Клянусь – он верил, что является живым воплощением какого-то бога. За глаза мы его «дуриком» окрестили.
Его стража попыталась нас схватить, мы ответили световым лезвием по лицевому отсеку, и когда на полу набралось килограмм семьсот мелко рубленного мяса, а в двери ломилась истошно воющая толпа, белоснежный на лицо Ксеркс, заикаясь, попросил не поедать его душу.
Хороший мужик – почти верно оценил вероятные последствия своего необдуманного приказа.
Душу мы, конечно, есть не стали – не умеем мы есть то, чего не видно и чего, возможно, вовсе нет. Так что объяснили всё повторно и на этот раз, божественный царь, прикрыв торс полотенцем, что б поданные не заметили, что в туалет он ходит тем же самым что и они сами, объявил, что принимает наше предложение. Наутро мы шли на острие атаки персидской армии, вооружённые винтовками с бронебойными патронами – взяли такие, решив, что, возможно, обычная пуля, щиты спартанцев не пробьёт. Орудовать мечами сходу постеснялись, после просмотра отдельных кадров фильма. Мужики хоть и были полуголые, да вот не мешало это им орудовать мечами и копьями так, что у нас дыхание перехватывало. Так что решили сначала взломать строй и уже тогда ворваться в их ряды, с оружием, против коего щиты бесполезны. Всё прошло гладко – четыре ствола вырубили солидную брешь в плотном строю гоплитов. Хватило по одной обойме на каждого. А затем, в массе персидских воинов, мы буквально смели спартанцев. И ещё пару недель воевали с персами, разоряя греческие поселения.
Вот, кстати, что интересно – у греков тех, зубы были в полном порядке. Только у самых пожилых, с зубами имелись проблемы. А так все белозубые, крепкие, ничем особым не воняют. Толи там душ провели, толи ещё что, в общем, то загадка для меня.
Мир тот нам понравился, хотя и выступили мы в роли плохих парней. Есть и в доле солдатской приятные моменты. Но в доле воина, их куда как больше. Потому что воин не слуга и не раб, воин сражается и получает от тех за кого сражается, всё, что может взять у их врагов.
Мы и брали. А почему нет? Фантомы живут недолго, лишь до тех пор, пока аппарат Влада, не выплюнет осколки диска на пол.
Второй раз мы отправились в подобный мир уже на стороне спартанцев, предложив царю – Лёня или Лёха, я точно уже не помню, свои услуги. В тот раз нас не пытались схватить, убивать никого не пришлось. Царь скривил губы, подёргал бороду и стал толкать речь о том, что здесь и так достаточно воинов и что можем мы присоединиться к поддержавшим их фуфлонам…, или фиглянам? Не могу припомнить, но как-то так звучало их название. В этом мире кроме спартанцев, проход в скалах, удерживали ещё и вспомогательные отряды из других греческих городов. В общем, там много было отличий. Например, у Ксеркса, в этот раз, не было бронированных носорогов, на строй спартанцев не нападали страшно раскрашенные негры с человеческими костями в носу, всё было как-то более приземлено. И спартанцы заметно отличались. Были не такие грозные, носили доспех, напомнивший нам римские лорики, металлические щитки на руках и ногах. В целом, они выглядели серьёзно, этакий бронированный корпус тяжёлой пехоты. Лёне мы показали световой меч и он, после минуты паралича, объявил, что всегда знал – Зевс не оставит Грецию в беде и пришлёт им помощь. Мы согласились, мол, так и есть, этот мужик нас и попросил заглянуть на огонёк, да пособить немного. Лёня тогда опять на минуту завис. А потом выдохнул очень тихо.
- Вы живёте на Олимпе?
Я, слегка растерявшись, назвал официальный адрес своего дома, который не слишком соответствовал действительности и никак не впечатлил спартанского царя. Однако услышав непонятные слова, он полностью уверился, что мы пришли с Олимпа, что посланники Зевса и сами немножко боги. Тоже, кстати, мужик неплохой был.
Вместе со спартанцами мы сдерживали персов недели три – народу порубили, ужас. Там обрыв был по правой стороне, так мы туда вражеские трупы после боя скидывали. Куча в итоге образовалась такая, что по ней можно было спуститься на прибрежные скалы. Конечно, не мы одни их нарубили. Триста человек с копьями и мечами, плюс лучники на скалах и за нашими спинами – от той массы трупов, наши были едва ли сотая часть. И всё равно, зрелище получалось внушительное. Помню, как стоял вечером на краю скалы, после боя, весь в крови, в изорванном в хлам доспехе. Стоял там и смотрел вниз, на сотни мёртвых тел. Помню, как подумал, что будь они реальными людьми, а не фантомами, я бы, наверное, прямо сейчас вернулся домой и забухал бы на неделю. Сомневаюсь, что они стали бы мне сниться, но то, что я не смог бы так легко на это смотреть в реальном мире, думаю, факт.
В том заэкранном мире, мы простояли до самого конца. Пока персы не начали отступать, а они не уходили, пока на море не появились длинные хищные галеры – греческие, как стало ясно из радостных воплей спартанцев. Вопли почти сразу стихли, сменившись благоговейным ужасом – мы решили, что битва окончена, да и устали изрядно. Даже эликсир не может лечить чисто психологическую усталость. Тело полно энергией, а желания продолжать, не наблюдается. Мы открыли портал и двинулись прочь – тогда спартанцы и затихли, наверное, думая, что мы возвращаемся на Олимп. Хе-хе. По сути, так оно и было. Просто наш Олимп, это реальный мир.
Было много сражений, много развлечений, какими пробавлялись воины и крайне редко солдаты. Ведь то, что делает воин в захваченном городе – дело житейское, а когда то же самое делает солдат – это военное преступление и трибунал. Моим друзьям было любопытно ощутить себя воинами и понять на живом примере разницу между ними и солдатами, коими мы когда-то являлись в своём реальном мире. Не уверен, что им вполне понравилось превратиться в воинов, мы не часто об этом разговаривали. Скорее, они не воспринимали это как нечто реальное. Мы все, в те времена, относились к походам за экран, как пользователи виртуальных модулей, относятся к своим сеансам подключения к миру из пикселей и кодов операционной системы. Или как раньше к этому относились игроки компьютерных игр. Разница была для нас лишь в том, что наш симулятор был гораздо реальнее, гораздо качественнее. И мог радовать вещами, приносимыми оттуда в реальный мир. Потому что при переходе портала, они тоже становились реальными.
Если бы эликсир не излечивал нас полноценно, думаю, наши шкуры сегодня, были бы сплошь покрыты уродливыми шрамами – не раз и не два мы получали там ранения.
Время шло, наша жажда сражаться ради самого процесса, начала затухать. Не знаю когда и почему, но в какой-то момент мы не просто ушли после сражения, а решили прихватить что-нибудь ценное. Тот мир представлял собой руины, вся планета в одних руинах и по ним рыщут трёхметровые пришельцы, в сложной составной броне, вооружённые плазменными излучателями. Там мы помогали сопротивлению, малочисленному, слабому и обречённому на уничтожение, у фильма был драматический финал, с гибелью почти всех главных героев. Они всё равно почти все и погибли, но мы изменили ход событий и к нашему возвращению домой, сопротивление сумело очистить от пришельцев большой участок местности. Мы даже умудрились сбить два их бомбардировщика, используя оружие, принесённое из иных заэкранных миров. С нашей помощью, люди начали огрызаться так ощутимо, что кроме пришельцев пехотинцев, вскоре появились чудаковатые танки на четырёх лапах, способные легко перемещаться по пересечённой местности. Интересная кстати, механизма была. Мы парочку подбитых осмотрели. И даже вырвали из них блоки, показавшиеся нам основными деталями управляющего компьютера. На поверку они оказались сложными сервоприводами, но не суть. В одном из больших сражений, снова раздербанив очередную армию пришельцев, мы, в окружении грязных, усталых, иногда раненных, но жутко довольных повстанцев, вошли в разрушенное бомбёжкой здание. Крыша в дырках, левая часть её развалилась, переборки между помещениями снесены, всё завалено пылью и обломками. Нас там обстреляли с крыши два пришельца в броне, но с ними быстро покончили наши спутники, используя трофейные излучатели, перекроенные под человеческую руку. А мы остановились посреди развалин и улыбались приветливым солнечным зайчикам, отражавшимся от кучки аккуратно уложенных золотых слитков. Наши новые друзья на золото внимания не обратили, местность осмотрели и выскользнули на улицу. А мы открыли портал и, не сговариваясь, перетащили золото домой, после чего двинулись дальше, продолжая битву за Землю. Мы там ещё месяц болтались, грязью покрылись от пяток до макушки, даже успели сдружиться с некоторыми фантомами. Лучше всего сдружились с теми, что были женского пола. Но сильно, скажем так, эмоционально, конечно, не сближались. Во-первых, они фантомы, во-вторых, они там очень часто умирали.
Из тех к кому мы присоединились сначала, к нашему возращению, уже никого не осталось в живых. Там война жёсткая шла и бойцы мне сильно напомнили майора Джея, в основном, своей манерой воевать. Мы так и не смогли их приучить вести войну правильно и гибли они ежедневно, но редко они погибали, прежде не прикончив хоть одного врага. Суицидальные какие-то были.
Вот тот мир, наверное, можно считать поворотным пунктом в приступе нашего маленького и позже ставшего регулярным, безумия. Впрочем, безумие – громко сказано и не совсем справедливо. Как я уже говорил, безумец существо очевидное, его поступки непредсказуемы, часто глупы. Мы же вели себя рационально и ничуть не утратили боевой эффективности. Просто мы сражались, ради самого процесса. А вот в том мире, маятник наших приоритетов, качнулся в обратную сторону…, о! А ведь и, правда. На маятник похоже, на одной стороне коего рационализм и желание притащить в наш мир что-то полезное, на другой просто битва, ради битвы. Маятник ходит от одной точки к другой, просто ходит он медленно, в течение многих лет.
Пожалуй, весьма верное сравнение.
Или не очень.
В общем, не важно. Ситуация начала меняться и вскоре, мы утратили интерес к сражениям не имеющим вполне конкретной цели. На излёте этого нашего бзика по военным действиям в мирах фантомов, мы отправлялись за экран, всё так же, повоевать, ощутить приток адреналина, но уже с целью, не материальной, а, скажем так, морально-этической. Очень подходят такие слова, когда не знаешь, зачем и нахрен вообще, поступаешь так, а не иначе. Можно сказать ведь – идите все нафиг, я дебил, и поэтому к чёрту разум! Но звучит как-то не очень. А скажешь – во имя высоких стандартов нравственности и идеалов морали, мы отправляемся туда-то и сделаем так-то! И всё, сразу смысл меняется, хотя так же ровным счётом ничего непонятно и объяснений тут ноль в квадрате, за то никто не будет задавать вопросов. Морально этическая, а особенно патриотическая ботва – воистину, величайшее изобретение человечества. Бесполезное, на редкость глупое изобретение, но в руках предприимчивого и умного человека, эта мутотень может позволить свернуть горы, а тебе ещё и хлопать будут – молодец, давай ещё! Нравственность, мораль, патриотизм - хорошие слова. Все их знают, но никто не понимает, а сунуть туда можно что угодно. Главное убедить окружающих, что твои действия и это самое, являются синонимами и тогда откроются небывалые горизонты. Можно людей жечь на кострах, отбирая потом имущество у их осиротевших детишек. Можно убедить, что аборт преступление, а потом отправлять за решётку всех кто не согласен, игнорируя огромный рост числа нищих и голодных – вырастут, в солдаты или в трудовые лагеря, так и так пригодятся. Ну, или использовать этих несчастных жертв не сделанного аборта, в качестве подвижной мишени, для отработки стрелковых навыков полиции или национальной гвардии – в зависимости от того, кому нужнее тренировка в полевых условиях. В общем, пригодятся. Главное потом убедить других двуногих, что эти голодные и нищие, абсолютно безнравственные и аморальные и тогда толпа будет считать тебя Святым, даже если с ушей у тебя капает кровь, а ноги в чьих-то кишках запутались. Тут всё зависит лишь от личной ловкости и остроты ума. Философия подарила людям отличный инструмент, назвав малопонятным, но красивым словом простые физиологические реакции живого организма. Можно даже без религии обойтись, главное хорошо подвешенный язык, мёртвая совесть и острый ум.
Так, я что-то отвлёкся. Философия эта…, кажется, совсем я старый стал, морда молодая, глаза живые, а разум мой безумно стар. Да уж…, может, изыскать способ и стереть собственную память? Избирательно. Убрать всё, что мне доступно сейчас, но испробовано вдоль и поперёк, убрать начисто, забыть абсолютно и попробовать всё это вновь? Хм, а ведь это может раскрасить мой мир, в новые краски. Точнее в старые, но я не буду знать, что они старые – не буду помнить этого. Все впечатления снова станут первыми, опыт снова будет первым, снова ярким.
Надо бы об этом поразмышлять, но не сейчас, пожалуй. Потом. Может быть. Процедура такого типа меня коробит. Даже не уверен, что это в принципе возможно. Вот начисто всё стереть это легко, а выборочно, в общем, не знаю. Идея, в любом случае, любопытная.
Так вот, мы слегка изменили тактику. Теперь нашей целью стало спасение. Этакий отряд исправляющий несправедливость, какую мы таковой назначали самостоятельно, исходя из собственного, субъективного мнения.
Один такой поход, запомнился мне лучше прочих.
Мы расположились в комнате, приспособленной под бар, выпивали и обсуждали последний выход за экран. Уже смутно помню, с чем он был связан. Помню только момент, который и стал тогда темой разговора – моя схватка с громадной двурогой тварью, отдалённо напоминавшей быка, верхней частью туловища и имевшей вполне человеческие руки и ноги. Монстр пожирал людей, коих ему привозили на остров в качестве жертв. Причём с едой монстрик любил поиграть – загонял их в сеть скальных туннелей в середине острова. Туннели были на редкость запутаны, имели три яруса, частично перекрывавшихся и не всегда полных. В северной части острова, где мы с ним и сцепились, эти туннели сходились в один ярус, выходивший на высокую скалу, примерно метров на пятьдесят выше всей сети туннелей. Настоящий лабиринт, хотя и не совсем – там выходов было много, но заблудиться легче лёгкого, так что испуганные люди, искавшие укрытие, в два счёта терялись в скалах и уже не могли найти выход. Мы сами там пару раз заблудились – сто процентов, потому что, походив там некоторое время, мы плюнули на всё, вернулись домой, взяли инфракрасный сканер и снова вышли на охоту, пробивая себе путь с помощью расщеплявших материю гранат. Хм…, или мы сразу так и поступили? Проклятая память…, эй, механизма, ментальный модуль смог уловить более чёткие воспоминания?
- Ответ отрицательный. Данная память либо заблокирована, вследствие деградации нейронных связей, ведущих к нейронам, хранящим данную память, либо она полностью утрачена.
Хм. Ну, жаль, наверное. Кое-что, получается, я всё же забываю навсегда…, хотя почему жаль?
Пожалуй, это даже хорошо. Бессмертие вовсе не так радужно, как мне казалось всего пару столетий назад. В вечной молодости, как почти везде в этом мире, тоже есть подводные камни.
В общем, эта пародия на Минотавра – это мужик такой с коровьей мордой из греческих легенд, там он немного отличался. Жил в естественных скалах, там же охотился, вооружался длинным острым мечом и ростом мог бы посрамить даже сверхтяжёлый танк военного департамента Звёздной Федерации.
Мы добрались до него в северной части острова, как раз, когда он откусывал голову одной из пленниц. Спасти беднягу не успели, впрочем, как и всех остальных его пленников – грёбанный туннель держался на соплях. В процессе боя, всё обрушилось, так что наша миссия по спасению несчастных, кончилась полным провалом. Что нас не особо расстроило и частью обсуждения уже в реальном мире, естественно не стало. Фантомы, на то и фантомы, что б исчезнуть в тумане, едва в них отпадёт необходимость. Но помнится, было немного обидно. Всё-таки, операцию провалили, а мы не армия, не флот, у нас провалов быть не должно, не тому нас учили. Наша профессиональная гордость, болезненно реагировала на такие вещи, даже если на объект операции, нам было плевать с высокой горки.
Монстра атаковали, используя стрелковое оружие и световые мечи – решили, что иное оружие, сделает операцию слишком лёгкой и лишит монстра даже малейшего шанса на достойное сопротивление. Так что ограничились более-менее лёгким оружием.
Обстреляли его огнестрелом и было ринулись в атаку, а он швырнул в нас меч. Свод туннеля задрожал и рухнул. Я прыгнул вперёд, парни отступили вглубь туннеля. И я оказался заперт в этаком амфитеатре, с тем пяти метровым гигантом, имея при себе лишь световой меч и пулемёт Калашникова, с полностью израсходованным боезапасом. Монстр умел излечиваться от ран буквально по секундам, так что первый удар, превративший его в решето, не особо помог. Меч он бросил из последних сил и свалился мордой вниз, как казалось замертво. Но как только почву перестало трясти – эффект домино сработал, обрушился не только этот свод, но и половина всех туннелей сложилась, похоронив под собой всех прочих жертв монстра, разбежавшихся по лабиринту. Это я обнаружил после, выбравшись наверх, чтоб проверить местность на инфракрасном сканере и убедиться, что мы всех спасли.
Хех, спасители блин…, из полусотни людей определённых на продовольствие монстру, ни одного живого не осталось, все там, под этими скалами и сгинули.
Дома мы обсуждали выбранную мной тактику. Парни сумели выбраться наверх, на обломки лабиринта, и урывками могли наблюдать мою схватку с монстром, пока двигались к месту сражения. Когда они добрались, всё было кончено. И вот сидим мы, потягиваем выдержанное вино, притащенное из-за экрана и обсуждаем мой бой, высказываясь по поводу, мог ли я прикончить зверюгу быстрее, не тратя время на беготню по скалам и нанесение ран в его толстенные ноги. Я таким макаром его и пришил – рубил ноги, уворачивался от его длинных рук, иногда рубил и эти руки, пока монстр не грохнулся на колени. Вот в тот момент я высоко подпрыгнул, приложив все свои силы, и в прыжке разрубил ему глотку. А когда зверюга упала носом вниз, рубил его шею пока башка не отвалилась.
Артур высказался, что можно было метнуть клинок, заблочив втягивание лезвия в рукоять, после того как её перестаёт сжимать чья-то рука и таким образом прикончить монстра одним ударом. Я ответил тем, что если бы промахнулся, пришлось бы ему шею грызть зубами, так как меч я бы потерял сто процентов. Андрей что-то собрался сказать и в комнату вваливается Вася.
Плюхается в кресло, выпивает хороший глоток прямо из бутылки, удивлённо поднимает брови и говорит:
- Отличное вино! Это не последнее надеюсь?
- Почти пятьсот бутылок притащили. Надолго хватит. – Поведал довольный Артур, бывший главным инициатором похода за экран с единственной целью – стащить всё вино из погреба греческого царя. Мы там почти никого даже не убили. Только троих охранников, решивших, что в погреб проникли воры. Четвёртый сбежал, вопя о том, что Боги сошли с Олимпа, дабы лично прихватизировать вино царское. Да, но вот про «надолго», Артур поспешил – хорошее было вино, прямо сказка. Так что кончилось оно меньше чем за месяц реального времени. Впрочем, по нашему субъективному времени, включавшему порой недели за экраном, оно кончилось значительно позже. Ну, не суть.
- Вот. – Вася положил на стол диск, без надписей и этикеток. – Разбирал кое-какие свои вещи и наткнулся. Глянул, любопытно, что за диск? А там фильмец – я его давно смотрел, ещё до армии, наверное. Меня ещё тогда возмутило – концовка, мягко говоря, пиздец в зелёных тапочках!
- И надо исправить? – Разом сказали мы, почти одним, ленивым, расслабленным тоном – ну, очень хорошее было вино. Если бы Артур или кто-то из нас запомнил хотя бы название того фильма! Эх, бараны. Ничего похожего с тех пор не пробовал. Лучше, хуже, намного лучше, но что бы прям этот вкус – никогда.
Вася рассказал нам о фильме, финал коего, исправить хотел много лет назад, прекрасно понимая, что это невозможно. А мы уже много лет только тем и занимались, что перекраивали историю заэкранных миров вдоль и поперёк. И вот на глаза ему попался данный фильм – соблазн был слишком велик. Вряд ли есть хоть один человек в мире, который устоял бы против такого. О нас и говорить нечего, особенно в тот период, скажем так, лёгкого бзика в сторону спасения всех кого нипоподя, ради собственного удовольствия. Эгоистично немного. Но почему бы и нет?
В общем, в том фильме, мир пребывал в конце двадцатого века, кажется, ещё существовал СССР. На Землю, повадились инопланетяне. Не знаю, что автор курил, но суть в том, что похищали не для экспериментов или изучения. Людей пытали сутками на кораблях, записывая пытки на камеру, и потом продавали копии записи у себя на планетах, как у нас продают порнуху. В общем, не инопланетяне, а сплошь маньяки. Записи стоили у инопланетян серьёзных денег, и нарисовалась целая группа таких кораблей, болтавшихся над Землёй. В данном случае, капитан инопланетной посудины, попался с собственным лёгким извращением – определял интеллектуальный уровень жертвы, задавал два вопроса, и если жертва отвечала на них, отпускал. Кто не смог ответить шёл на живодёрню. И вот один такой выигравший был отправлен восвояси, десять лет болтался по Земле, не в силах забыть случившееся. Потом слегка помутился в рассудке и загорелся идеей отомстить. Несколько лет бродил там, где иногда пропадали люди и в какой-то момент, его опять похитили, вместе с группой туристов. Оказавшись в капитанской рубке, где и задавались вопросы, он активировал пояс – настоящий шахидский пояс, начинённый тротилом. Но облом – взрыв не случился, оказалось, корабль защищён от любой химической реакции, вне его технического узла. Парня вышвырнули из корабля, туристов пустили на живодёрню. Последний кадр – парень в слезах сидит на земле, смотрит на блюдцеобразный корабль, а потом нажимает кнопку и взрывается. Хэппи энд не случился. Мы недолго думали – спасём людей, исправим несправедливость и, может быть, если захочется, осмотрим корабль на предмет полезных нам предметов или ценностей. Впрочем, нам не захотелось его осматривать, мерзкое было местечко.
Вооружились мы не совсем стандартно. Никакой уверенности, что бластеры сработают на том корабле, у нас не было, их сменили лёгкие маломощные дезинтеграторы. Световые мечи оставили – по общему разумению, световой клинок с химическими делами не очень дружил, так как имел совершенно иной принцип работы.
Приоделись просто, без всякой брони. Просмотрев отдельные кадры фильма, мы не увидели там серьёзной угрозы, так что недолго думали на эту тему. Артур и вовсе отправился в майке, джинсах, да лёгких тапочках из обычной материи.
В заэкранный мир мы вошли, когда наш несостоявшийся Матросов, остервенело жал кнопку, на детонаторе, стоя напротив стола, за коим расположился главный антагонист, инопланетного гражданства и не правильной патриотической направленности. Данный антагонист, улыбался, растянув громадные губы, до самых крошечных ушей – за губами клыки и жабовидный язык. Он мне сразу не понравился. Да ещё и чешуйки эти со щёк падают, когда от смеха придерживает перепончатыми лапами громадное пузо. В общем, я конечно, не фашист, но думаю, что разумная жаба, это, всё-таки, просто извращение и крайне неуместная шуточка со стороны Природы.
В углу каюты, довольно маленькой, совмещавшей как центр управления кораблём, так и жилой отсек для капитана, торчали два крабообразных пришельца, сжимавшие своими лапами, трёх белых от ужаса людей – будущих звёзд космического порно в стиле кровавой мясорубки.
Наше появление произвело хороший, правильный эффект – пленные люди потеряли сознание, крабы отшатнулись к выходу, жаба подавился языком, а наш Матросов, застыл с широко открытыми глазами.
- Добрый день. – Поздоровался я.
Артур икнул – перед походом он заявил, что только трус будет похмеляться перед боем с вселенским Злом. Мы ему напомнили, что эликсиром не похмеляются, а наоборот, но Артур решительно отмёл все возражения, использовав непрошибаемый аргумент.
- Да похер вообще. – Сказал он, прихватив бутылку вина с собой.
Вот с этой бутылкой он присел на столик жабы, глотнул и поставил бутылку на макушку монстрика. Тот сжался, издав квакающий звук.
- Уронишь – вставлю соломинку, куда солнце не заглядывает, и подключу к автоматическому насосу. Улавливаешь череду вероятных последствий?
Монстрик снова квакнул, но осторожно – что бы бутылку не уронить. Впрочем, голова у него была своеобразная, с неё трудно что-то уронить. На его квак, крабы у выхода отреагировали жутким треском клешней и двинулись вперёд. Андрей пальнул по цели.
- Работает. – Удовлетворённо сказал он, опустив чудаковатый пистолет.
Крабы свалились на пол, лишившись средней части туловищ – их расщепило в атомную пыль.
Я и Вася, в тот момент мрачно взирали на стены каюты – как-то мы упустили этот момент, просматривая фильм. Вася коснулся пальцем одного из множества декоративных ковриков, развешенных по стенам. Мрачно глянул на меня. Я снова пробежался взглядом по стенам – рисунков на ковриках нет, а с каждой стороны, торчит по две длинных полосы.
- Это что блядь, человеческая шкура? – Проговорил я, злобно глянув на жабу.
- Кто вы такие? – Выдохнул парень со взрывателем в руках.
- Зубные феи мы. – Ответил Артур, хлебнул вина, поставил бутылку на место. Жаба квакнул сердито, но двигаться не решался. – Помогаем вырывать больные эпизоды из человеческой истории.
Парень, конечно, ничего не понял – да и мы не сразу оценили шутку.
А значительно позднее, спустя годы, я вдруг понял, что шуточка была пророческой. Что интересно, я вспомнил тогда о ней и рассказал парням. И что же? А оказывается, это запомнил только я. Даже Артур безапелляционно заявил, что он такого никогда не говорил, мол, у него мозгов не хватит такое придумать и вообще, это игра моего воображения.
Да, но это как бы я забежал сильно вперёд. До дней, когда мы так сильно влезли в историю людей, что кардинально повлияли на неё, было ещё много лет.
Андрей объяснил Матросову – не помню, как на самом деле его звали, объяснил что происходит, используя нашу рабочую легенду. Мол, мы из параллельного мира и помогаем там, где мы нужны, этакие Бэтмены, но наш Готем, это вся Мультивселенная.
- Ч-что? – Переспросил парень, уточнив это вопросом о том, кто такой Бэтмен. Так что, я думаю, там ещё был СССР. Нет, ну право слово, не знать кто такой Бэтмен? В те-то времена? Да, это верх невежества и полное дно образовательной программы!
К тому же, я с ним встречался в разных его версиях – вот такой мужик! С гусями немного, конечно, но кто в наше время не без этого? У всех свои заскоки. А так мужик он хороший.
Капитан показал поднятый кверху палец и пожевал губами – вообще-то, отдельные версии человека, о котором он только что говорил, вызывали у него стойкое отвращении. А одну такую версию, он даже лично обезглавил при помощи светового меча.
В общем, Бэтмен – это Святое. Надо знать, и всё тут.
Андрей всё снова объяснил, на этот раз короче, иногда матом. Жаба всё это время сидел без движения, бутылку уронить боялся. А потом вдруг как с цепи сорвался. Выпуклые глазки закрыло прозрачной плёнкой, тонкие лапки вытянулись, легли Артуру на бок и с силой его толкнули.
Парень хрюкнул и полетел через всю комнату, сбив меня с ног. Нас обоих вмяло в стену, да так что захрустели кости. Жаба схватил бутылку и запустил ею в Васю, попав ему точно в лоб.
Андрей выстрелил, невидимый луч вскользь прошёл по плечу монстрика. Солидный кусок зеленоватой плоти осыпался прахом, жаба заквакала от боли, сильно раздувая мешок под своим вдавленным подбородком, а потом присел и оттолкнулся ногами от пола. Действительно жаба была – прыгнул аж на потолок, перевернулся в воздухе, приземлился там на все четыре конечности и снова оттолкнулся. В этот раз он прыгнул вниз, с заметным ускорением и врезался башкой в грудь Андрея – я слышал, как кости хрустели. Матросов отскочил к стене, снова белый от ужаса, а жаба встала над Андреем и стала громко квакать, сильно раздувая мешок – мне подумалось, что это был смех. В общем, не важно. Стряхнув Артура с себя, я взялся за световой меч. Лягушонок переросток, смешно дрыгая ногами, стал бочком пробираться к выходу. Я ударил, и жаба прыгнул, победно квакнув. К этому моменту, Артур принял на грудь склянку эликсира. Перепончатые лапы жабы были срублены в тот момент, когда коснулись неприметной панели и дверь открылась. Артур отправил жабу на пол сильным пинком в морду, тот свалился на спину и затих. А на нас обрушились звуки из основной части корабля. Мы все вышли тогда на балкончик, с двумя пологими лестницами, идущими вниз. Стояли там и смотрели. Крабообразные и квакушки, вроде валявшегося на полу капитана, сновали внизу, в огромной комнате, с куполообразным потолком. Не знаю, что курил режиссёр фильма – но это нечто, точно было некачественным и с очень вредными примесями.
Внизу, в клубах пара и едкого дыма, находились сотни людей. Комната была разделена на вместительные четырёхугольные помещения со стенами, но без крыш. Каждая, представляла собой пыточную камеру и у каждой, имелись свои приспособления. В одной, какого-то мужика, окунали в кипящую воду и тут же вытаскивали на воздух. В соседней комнатушке, крабы по лоскутам снимали кожу с какой-то женщины. Рядом, массивный пресс, медленно давил человека. Чуть дальше, жаба, вымазанная кровью, насиловала распятую на доске женщину, при помощи шипастой дубинки. Под нами, истошно выл мужик, от коего по маленьким кусочкам отрезали плоть – чего там только не было. Христианский Ад, воплоти.
- Я сейчас. – Прохрипел Артур, трезвый как стекло – проняло даже его.
Он вернулся в наш дом и через десяток минут появился снова, с трудом неся на руках...
Да, до сих пор помню, как у меня волосы дыбом встали.
- Эта херня была у нас в доме??? – Выдохнул Андрей.
- Угу, - ответил Артур, деловито устанавливая «херню», посреди каюты, прямо возле лягушонка. – Я с полгода назад притащил. Один сходил, один притащил...
- Нафига? – Поражённо произнёс я. Подошёл к штуковине, потрогал пальцем. Настоящая.
- Не знаю. – Честно признался Артур. – Я пьяный был.
Мы вместе покачали головами. Потом Андрей с чувством произнёс.
- Вернёмся, набью-ка я тебе морду братуха.
- Не получится, Дрон. – Снова честно ответил Артур. – Сам же знаешь, я сильнее.
Дрон сплюнул на пол. Тут в себя стали приходить Матросов и его друзья.
- Не дрейфь парни, мы вас вытащим. – Успокоил я их и повернулся к двери – разноголосый вой, что нёсся оттуда, действовал на нервы. А ещё этот запах горелой человеческой плоти - на добродушный лад совсем не настраивало.
Артур, повозившись с неожиданным для нас предметом, повернулся к жабе, поднял его и посадил на стол. В этот момент я закрыл дверь, стало потише.
Жаба очнулся и выпучил глазки. Не знаю даже, толи с испуга, толи это у него нормальное состояние. Как бы там ни было, вскоре глаза втянулись поглубже в череп. Точнее один глаз.
Артур полоснул мечом, запахло жареным, один глаз монстрика стёк по его щеке.
- Как управляется корабль? – Жаба квакал и выл, с тем же квакающим оттенком, Артур кивнул и резанул по ноге. Она отвалилась, но смерть от потери крови жабе не грозила – световое лезвие тут же прижгло рану. Такая вот у него специфика, у лезвия этого. – Как управляется корабль? – Снова повторил Артур. Жаба захныкал и ответил.
- Голосовое управление…
- Идентификация по голосу?
- Нет, любой голос, после ДНК активации пульта…
- Где пульт?
- Откуда у вас такие технологии?! Ведь вы просто…
Жаба потерял вторую ступню и, поквакав пару секунд, указал культёй на выступ в стене. Я нажал на него, из стены выдвинулся объёмный пульт с морем кнопок и лампочек. Андрей поднял с пола обрубок руки монстра и приложил его к светящимся поверхностям – пока пульт не проквакал что-то, прикладывал ко всем подряд.
- Теперь можно задать курс и последовательность действий при достижении цели?
- Ква…
Меч срубил ногу до колена и монстр, глотая слова, рассказал всё, что нам было нужно.
- Военно-полевым трибуналом, к коему мы не имеем, ровным счётом никакого отношения, вы приговариваетесь к смерти. – Ехидно скалясь, заявил Артур, и меч срезал головёнку монстра. Сим не удовлетворившись, он поднял дезинтегратор и распылил все части монстра, кроме левой лапы – её оставил на всякий случай.
Матросова и его друзей, мы высадили на Земле, заверив их, что отомстим так, что маньяки пришельцы, ещё тысячу лет будут писаться со страха при одном только воспоминании о человеческой расе. Мы не шутили, конечно, но мы не ожидали того, как всё повернёт заэкранный мир. Вход в рубку заблокировали, дав команду не открывать ни при каких обстоятельствах. Сам корабль, направили в главный порт, где инопланетяне сдавали готовый продукт – записи пыток над людьми. Мы думали, это нечто вроде пристанища пиратов из Африканской глубинки. Два корабля, три дока, полсотни пьяных работников порта и всё, что-то в этом духе.
А потом покинули этот мир, но не закрыли портал полностью, словно собирались вернуться.
Кадры пошли дальше, корабль, летящий в космосе, Матросов, пьющий в баре со своими новыми знакомыми – вот затем мы его, что ли спасли, что б он по барам синячил? В общем, кадры двигались, приближая фильм к новому финалу. Пару раз показали пытки в главном помещении. Потом, засуетились крабы. На подлёте к фиолетовой планете, засуетились и лягушки, почти прекратив пытки. А потом экран показал спускавшийся корабль. Мы тут ахнули – огромный космодром, километры полей, заставленных разнообразными кораблями. Тысячи звездолётов, куча самых разных тварей болтается там и огромный город вокруг.
Корабль приземлился.
А потом экран осветился яркой вспышкой, грибовидное облако стало подниматься над инопланетным космодромом. Спустя пару секунд, камера поднялась выше – клубы дыма видно было даже из космоса, взрывы продолжались, видимо, первый взрыв, повредил топливные камеры кораблей или реакторы или что там у них было. В общем, за полминуты, огненные вспышки и дым накрыли площадь таких размеров, что из космоса казалось, будто в планету врезался огромный астероид. Спустя секунду, заиграла печальная музыка и пошли титры. Мы закрыли портал окончательно, останки диска выплюнуло на пол.
Повисла минута молчания. Которую нарушил Андрей, мрачным рыком.
- Больше ядерных боеголовок в доме нет?
- Эээ… - Ответил смущённый и трезвый Артур.
- Пиздец. – Сказал я. – Арт, ты чем думал?
- Надо прочесать дом. – Заметил Вася и следующие несколько дней, мы осматривали своё жилище, но бомб или чего похуже, больше не нашлось.
Вот это кем надо быть, что б припереть домой рабочую ядерную боеголовку, положить в укромном месте и никому про то не рассказать? И кем надо быть, что бы про это ещё и забыть? Он ведь реально вспомнил о боеголовке, только когда получил по мозгам в заэкранном мире. Кем, кем…, Артуром Семёновым, видимо, надо быть.
Хорошо хоть, что не из нашего мира бомбочка была, а из-за экрана - в хранении и транспортировки безопасная как ящик с помидорами, после активации - как лучшие из современных ядерных бомб.
Успокоить нервы после столь эпичного приключения, решили в реальном мире, в городе, в неплохом баре, имевшим в качестве развлекательной программы не только спиртное, но и неплохой стриптиз. Там не просто голые бабы дрыгались вокруг шеста – симпатичные, хорошо сложенные девушки, исполняли замысловатые танцы и весьма эротично сбрасывали с себя немногочисленные элементы одежды. Конечно, всё там работало по правилу «смотри, но не трогай», за редким исключением, которое всегда являлось частной сделкой между девушкой и клиентом. То же относилось и к официанткам, на коих одежды было заметно больше, но не достаточно, что бы скрыть нюансы их фигур.
Забрели мы туда наобум – ориентируясь в основном на красочную неоновую вывеску, ярко сверкавшую в тот вечерний час. Бар пользовался популярностью, очередь стояла метров на двадцать в два ряда. Игнорируя столпотворение, мы двинулись сразу к охранникам, каждый из коих был крупнее меня раза в два. Парни нас остановили естественно, кто-то из очереди ухмыльнулся, потом охранники посторонились – бар покидала улыбчивая, умеренно пьяная, прилично одетая парочка молодых парней. Почему-то, один из этих людей был девушкой, одетой не совсем обычно для улиц. Мы тогда переглянулись и ухмылки появились на лицах – то, что надо, если есть желание и деньги. Сразу стало ясно, что женское внимание там можно было получить не только в виде соблазнительного танца в метре от тебя. Охранники пропустили в бар двоих из очереди и снова посмотрели на нас. Андрей предъявил пропуск, безотказно работавший с тех пор, как люди отошли от исключительно бартерной торговли, и так же безотказно работающий, даже в моё время. Охранники помялись, посмотрели пропуск. Один неуверенно кивнул, второй мотнул головой.
- Встаньте в очередь и ждите, бар переполнен. – Сказал парень, намекая, что у нашего пропуска недостаточная пропускная способность. Добавили пару прямоугольных страниц той же не отечественной расцветки, с тем же количеством нулей. Парень сгрёб пропуск, быстро пересчитал страницы, половину отдал коллеге и отступил. – Проходите.
Очередь тяжко вздохнула, но возмущаться не стала – если они такой пропуск предъявят, то внутри смогут разве что посидеть в уголке, со скучающим видом. Да и сомневаюсь, что у кого-то из тех людей, были такие суммы при себе.
Мы неплохо отдохнули в том баре. Девушки танцевали профессионально, с огоньком. Не пошлое потряхивание телесами, а виртуозный танец, за коим было бы приятно наблюдать, даже если девушки были бы одеты с головы до ног и не раздевались бы совсем. А в виде стриптиза, такой танец поглощал всё внимание, народ бесновался от восторга, как собственно и мы.
Не могу вспомнить, приставали ли мы к официанткам или к стриптизёршам, но вроде бы нет. Хотя точно я не скажу, много времени прошло. Но зачем я вообще упомянул этот бар, впервые нами посещённый и впоследствии посещаемый лишь раза три-четыре? Не знаю даже. Может, потому что ярко мне запомнились те девушки. Стриптиз, это ведь не просто раздевание под музыку - это настоящее искусство, если человек уделяет ему должное внимание. Я тогда ощутил покой, какое-то внутреннее удовлетворение. Может, потому что ещё несколько часов назад, мы узнали, что в доме уже много дней находилась ядерная бомба высокой мощности, и она вполне могла бы рвануть – мало ли, в жизни всякое бывает. А может, я действительно был впечатлён тем, как девушки подходили к своей работе. Не часто увидишь стриптиз такого качества, да и просто танец, глядя на который чувствуешь хоть что-то, кроме лёгкого подёргивания в области ремня.
Утром, похмелившись эликсиром, мы отправились шарохаться по городу и, наверное, зря.
В процессе выпивали, любовались тем, как меняется мир. Помню, как остановились у газетного ларька, в форме непонятного нагромождения серых тарелок или может, это была такая попытка изобразить нечто вроде волн. Не знаю, походило на тарелки, в специальном держателе, повешенном на стене в кухне. В общем, остановились, закурили – зашёл разговор о том, продолжить прогулку или вернуться в тот же бар и зависнуть в нём, если он работает днём.
Андрей отошёл от нас, замер у ларька.
- Парни. – Сказал он и обернулся – глаза круглые. Мы недоумённо приподняли брови, чуть ли не разом, а он купил газету и вернулся к нам. – Вот. – Ткнул пальцем в дату на развороте.
- И чё? – Не понял я.
- Да ты на год глянь! Всего год прошёл.
- Эмм…, и? – Снова не врубился я, не особо понимая, какой год прошёл и откуда именно вёлся отчёт этого пройденного года.
- Что и? – Андрей выбросил газету в урну и запахнул плащ, нахохлился весь, словно старый ворон, севший передохнуть на какой-нибудь ветке. – Года три прошло, а здесь…
Парни как-то притихли, стали смотреть вниз – их это огорошило, уж и не знаю почему. Я к тому времени уже давно привык, к странностям такого рода. За экраном можно прожить годы, а здесь пройдут минуты. Что бы их как-то растормошить, я рассказал о том, как отправлялся в мир древней Руси, как прожил там лет семь, наверное, я сам не совсем точно помню сколько. А когда вернулся – прошло чуть больше часа.
- Жесть. – Отозвался Вася, когда я закончил свой сжатый рассказ, конечно, не упоминая деталей своего похода. Не люблю об этом вспоминать слишком уж глубоко – до сих пор сожалею, что не забрал их с собой. Это были хорошие люди. Крепкие, сильные, патриоты в истинном смысле этого слова, патриоты настолько, что люди моего времени, да и тех, минувших лет, не смогли бы их понять. Да и кто может? Они были готовы умереть и убивать, готовы были сражаться со всем миром и не признавали авторитетов. Они не служили никому, но шли за тем, кого уважали, кому были преданы душой и телом. И лишь до тех пор, пока князь соответствовал их устремлениям и взглядам. Мои соратники из того мира, могли отдать свою жизнь за меня, но если бы я уронил себя в их глазах, поступил бы несправедливо с ними или Русью – они без тени сомнений, бросили бы меня одного. А то и зарезали бы, не отходя от кассы. Они считали себя, детьми своих Богов и всех славян, детьми тех же Богов. Я был равен им, они были равны мне, и слушались меня и шли за мной, потому что были уверены в моей мудрости, в моей силе, считали, что Боги смотрят на них из Сварги, что их родители и деды, уделили мне особое внимание. Но стоило мне уронить себя, потерять лицо, и всё бы закончилось. Всё их обожание, закончилось бы лезвием меча мне в глотку. Они были очень сильными людьми. Истинно свободными…
Твою мать. Опять меня пробило на эти воспоминания. Ну, вот какого хрена?
Капитан замолчал. Он мрачно смотрел перед собой, но не видел ничего. Перед его глазами вспыхивали картины давно минувших дней. Сражения проносились перед его глазами, звон стали слышался ему и крики воинов, и вопли раненных, и оскаленные лица свирепых славянских воинов, испачканные кровью их врагов. Он видел стену, по которой взбирались они, видел, как стрела вонзилась в грудь воительницы, с пышными, белокурыми волосами, как она падала вниз. Он протянул руку и поймал её, не дав разбиться. Она вцепилась в него двумя руками.
- Быстрее князь…, руки, они слабеют… - Прохрипела она, прижав подбородок к стальной кольчуге на его плечах. Он кивает, и с рыком скаля зубы, взбирается вверх. Вся стена усыпана воинами, они лезут на стену, свистят стрелы и слышна гортанная речь. Вот падает один из воинов, с криком он врезает в землю, но князь уже перемахнул через стену, его меч срубает голову смуглого парня, размахнувшегося кривым мечом. Девушка отпускает его, опирается рукой на стену и сплёвывает кровь – обломок стрелы торчит в плече, но она берёт меч и вступает в бой, игнорируя боль от ран. И сияющая на солнце сталь, вычищает стену от всех, кто её защищал…
Долбанный я придурок. Ну, почему не забрал их? Они были достойны жить в реальном мире.
Эх…, ладно, продолжим.
В общем, мы не виноваты, что так получилось. Конечно, немного виноваты, но эти менты сами ведь к нам прицепились, а значит, не так уж сильно мы и виноваты.
Мы уже серьёзно подзарядились спиртным, прошлись по паре баров, даже в какое-то кафе заглянули, но там кроме кофе ничего не продавали, так что, извинившись, мы ушли – не могли же мы просто взять и уйти. После того как выломали дверь. Хотя конечно, извинения были лишними – нас всё равно никто не услышал. Кафе закрыто было, кроме сигнализации там никого не оказалось. Ждать пока приедут люди, что бы посмотреть, что там с кафе случилось, мы не стали.
А потом, посреди улицы, к нам вдруг подходят два милиционера. В форме оба, на боку дубинки, поблёскивавшие синеватыми искорками статических разрядов. В кобурах по пистолету, уже и не знаю, что у них там было, скорее всего, огнестрельное что-то. Не помню, в тот год всех патрульных и постовых перевели на новый вид оружия или это случилось позже. Вроде позже, но не уверен. Им тогда запретили носить летальное оружие, только станнер и электрошоковую дубинку. Огнестрельное, а после лазерное, а спустя ещё много лет, плазменное оружие, оставили только специальным отрядам в рядах МВД и оперативным сотрудникам криминальной милиции.
Разумное кстати решение. Как бы сильно не повело крышу милиционеру, он никогда не станет причиной смерти подозреваемого. Потому что даже нож и тот ему носить запрещено. Что, впрочем, не спасало от несчастных случаев. Помню, в новостях увидел как-то – патрульные остановили подозрительных людей, а те в розыске. За оружие потянулись и патрульные их положили со станнеров. Один свалился, как и положено, солдатиком, а второй грохнулся затылком о бордюр и спустя полчаса отъехал в мир иной с отёком мозга. Станнер тоже может быть опасной игрушкой. Вырубает-то он сразу. Человек, попав в луч, не успевает даже глазом моргнуть, как сознание отключается и он уже в свободном падении. Ну, это к моим мемуарам не относится. К чёрту их всех. Я свою жизнь рассказываю, а не знакомлю вас с историей нашего общего драного мирка – её вы и так, наверняка, знаете ещё со школы.
В общем, они прицепились. Мы ответили, что живём за городом, предъявили документы.
Нет бы им, да и пойти себе своей дорогой, так они прицепились к металлическим стержням на наших поясах. Потребовали объясниться и мы разом ответили:
- Это фонарик.
- Это зубная щётка.
- Это отвёртка.
- Это… - Андрей чуть опоздал с ответом и в унисон не получилось. Он глянул на Артура. Тот развёл руками. – Зубная щётка?
- Ну, а что такого? – Пожал плечами Артур. – А вдруг? Они сейчас всякие бывают…
- Пройдёмте с нами. – Сказал милиционер, хмуря брови кустисты свои.
- Знаешь, - повернувшись к нему, вдруг сказал Артур. – Вот если бы ты был фантомом, я сейчас взял бы, и убил бы тебя. А потом твоего напарника. Просто потому что мне так хочется.
Люди не очень любят, когда им такие вещи говорят. А полиция, что планетарная, что космическая, что милиция тех лет – вот они очень не любили таких речей.
Рука одного потянулась к кобуре и Вася, стоявший ближе всех, ударил локтем.
- Пардон, рефлекс. – Извинился он, смущённо глядя на ссыпавшегося на асфальт милиционера.
Мимо идут прохожие, нас стали стороной обходить, а кто-то крикнул нечто одобрительное и слегка матерное. Оставшийся в строю милиционер, тупо смотрел то на нас, то на своего уснувшего товарища.
Наверное, если бы не Васин рефлекс, они бы просто двинулись своей дорогой, ну, может, дали б им пару купюр или прошли бы в участок, ну, не знаю. Как-нибудь выпутались бы. А тут вот так – раз и нападение на сотрудника. Второй, видимо, помоложе был и не слишком хорошо знал инструкцию, потому что завис намертво.
- Ну, мы пойдём? – Предположил Артур. Милиционер на него посмотрел, сглотнул громко и допустил ошибку. Шагнул вперёд, протянув руку к дубинке на поясе.
- Вот дебилы. – Пробормотал я тогда, глядя на два бесчувственных тела, развалившихся на асфальте.
- Нет, мы не дебилы. Мы Кондоры. – Заявил Артур.
- А по поведению, вы Альяры блять. – Буркнул Андрей, мрачно осматриваясь.
- Виноват, больше не повторится. – Ответил Вася.
- Ещё как повторится. – Не согласился с ним Артур.
Что делать дальше, мы не особо себе представляли, так что просто двинулись дальше. И очень скоро, перед нами лихо приземлился милицейский авто на реактивной тяге. Оттуда выпрыгнули трое, с оружием в руках.
- Стоять! – Рявкнули они разом.
- Стоим. – Отозвался я, подняв руки к небу.
- Они? – Спросил парень с автоматом, кинув косой взгляд на своего напарника.
- А кто их знает? Описание пока не составили.
- Это не мы. – Поспешил сказать я.
- Точно не мы. – Активно кивая, добавил Артур. – Они там сами сознание потеряли.
Милиционеры переглянулись.
- Вот же ты баран. – Грустно высказался Андрей.
Мы согласно кивнули, Артур слегка покраснел и предпочёл немного помолчать.
Нас погрузили в машину. Оружие у нас забрали, даже не поняв, что это такое. Да и откуда? Тогда силовой нож, ещё фантастикой считался, а уж световой меч, это и вовсе, из кино и глупых книжек. Так что, покрутив рукоять в пальцах, милиционер бросил её в бардачок машины и постучал по решётчатой перегородке, за которой расположились мы.
- Не буяньте там. Сейчас оформим, и до суда гулять будете.
Он, конечно, врал как сивый мерин, но мы буянить не стали. Мы тихонько шептались, обмениваясь мнениями. Дело в том, что перед сдачей оружия мы хлебнули эликсира на глазах у своих новых знакомых, имевших очень неприличную профессию.
Данные господа, нашим поступком заинтересовались.
- Наркоши блин, терпеть их не могу. – Высказался один за всех. Но когда садили в машину, вдруг выяснилось, что от нас больше не пахнет спиртом, а сами мы явно трезвее, чем были минуту назад. Эликсир у нас изъяли. Минуты три склянки вертели в руках. Потом один из них склянку открыл и понюхал. Пожал плечами, осторожно глотнул.
- Ну? – Спросил один из них.
- Господа, а вы в курсе, что выпивая из незнакомых лужиц, можно козлёночком стать?
Мы тогда шикнули на Артура, и он снова вернулся к верному поведению – замолчал и больше не портил нам карму, до тех пор, пока не отпустили восвояси.
Милиционер хлебнул совсем чуть-чуть, погонял жидкость на языке и выплюнул. Потом пожал плечами. Ну а мы, до самого участка обсуждали – стал этот милиционер вечно молодым, как и мы, или такой микроскопической порции эликсира, что всё-таки попала в его рот, недостаточно?
Не знаю, даже что с ним стало. Может, он так и помер от старости. А может, где-то на просторах Звёздной Федерации, бродит ещё один вечно молодой мужик.
Я вот всё думаю, что стало бы, нажми тот милиционер кнопку на рукояти меча? Её не так хорошо видно, если не знаешь где она, нажать можно только случайно. Так что было бы, если бы он её всё-таки нажал? Например, держа рукоять боевой частью к себе. Луч пробил бы ему голову, клинок упал бы, прорезав дно машины, и грохнулся бы на землю. Там бы лезвие затянуло обратно, но что было бы в итоге с нами и как всё повернулось бы? Даже не представляю. Но, наверное, приключений нам хватило бы ещё надолго, после такого эксцесса. Ну, хорошо, что он не нажал на кнопку. А то бы не отделались так легко…, хех, жители города. Мы могли перебить весь участок и спокойно вернуться в свой дом, а там окопаться и пришлось бы подтягивать армию, что б нас выкурить. И в этом случае мы всё равно ушли бы без труда. Может, идея передислоцироваться в другое место, пришла бы раньше, а вместо Пегаса, был бы у нас иной транспорт.
Иной раз я думаю, а что если бы мы выбрались в город, в тот момент, когда нас накрыло? Вот, например, после выхода, где мы крушили персидскую армию вместе со спартанским царём? Нас бы так же накрыло и мы бы устроили резню и в реальном мире? Не знаю, не знаю…
В участке нас поместили в кабинет, где скучали два оперативных сотрудника. Посадили на удобный диван, надели наручники и оставили. Сидят те двое, что-то делают на компьютерах, мы скучаем. Минут десять сидели, потом надоело.
- Ребята, у нас дел по горло. – Вежливо сказал я. Меня проигнорировали. – Я серьёзно, мы спешим. Может, вы уже вызовете кого-нибудь из начальства?
- Федя. – Сказал один и кивком показал на меня. Второй кивнул в ответ и поднялся. Подошёл ко мне. И размахнулся он рукой, лихо так, с поворотом корпуса, с гримасой праведного гнева на лице. А потом как даст! И не успел.
- Я и сам мог. – Проворчал я.
- Ну, а что сидел как статуя? – Буркнул Андрей, мрачно глядя на второго оперативника. Тот сидел с открытым ртом – его товарищ, в тот момент, мирно дремал под столом. Что и как Андрей сделал, оперативник не понял. Мы так же сидели в наручниках, на тех же местах, только что Вася с Артуром улыбаться начали. А милиционер под столом, толи спит, толи умер.
- Начальника позови. – Сказал я, а милиционер вскочил, стул уронил и на меня пистолет наставил. Я вдруг подумал, что с перепугу ведь и пальнуть может. А эликсира при нас нет. – Будь так добр, позови кого-нибудь. Машину тебе куплю.
- А? – Пискнул милиционер, явно растерянный всем, что сейчас происходило.
- Говорю, машину новую хочешь? – Парень икнул, потом кивнул, пистолет в руке дрогнул.
- Не жирно, машину-то ему?
- Мы весь этот город купить можем и беднее хрен станем. – Возразил я, и Вася неуверенно кивнул головой – так оно и было. Средства наши, ограничивались только одним вопросом – будет нам лень отправиться за экран, или всё-таки нет? А после приобретения заводов-параходов, вопрос сей и вовсе мог считаться риторическим.
- Вы на сотрудника… - И замолчал, наш доблестный страж порядка.
- Форд новую модель выпустил. На атомном ходу. Хочешь такую? – По лицу парня прошла такая гримаса, что мне вдруг показалось, что он сейчас скулить начнёт и подвывать – укусить хочется, а нельзя. Он кивнул и медленно опустил оружие. – Ты же видишь, мы не двигаемся. Сидим себе, и ждём, когда ты позовёшь начальника, что бы мы могли уже уехать домой.
- Я позову. – Парень нажал что-то на столе и сказал пару слов. Но в помещение ворвался не начальник, а четыре мужика разной комплекции, с дубинками в руках.
- Прохлопал ты парень фордовскую тачку. – Сказал я, садясь обратно на диван. Андрей устроился за столом первого милиционера. Вася ссыпался на диван – его дубинкой зацепило, теперь он пах озоном, а глаза разъехались в разные стороны. Артур деловито осматривал ящик второго сотрудника, используя его в качестве импровизированного сидения. Парень не сопротивлялся и даже против слова не сказал – он попытался выстрелить и дубинка, изъятая у сотрудника другого, с хрустом врезалась ему в лоб. Удар током и не слабый тык в лобную кость, сделали своё дело. Мы проверили пульс у всех, живые оказались, что сильно облегчало задачу.
- Нашёл. – Андрей победно продемонстрировал ключ и снял наручники, ключ мне бросил. – Я быстро. – Добавил он и выскользнул из кабинета. Там, за дверью, продолжалась обычная жизнь, мы сработали быстро и с трудом – потому что убивать не стремились. Если бы работали как обычно, как привыкли, всё прошло бы ещё быстрее и тише. Но с трупами слишком много проблем. Одно дело сопротивление и всё такое, и совсем другое, горка мёртвых людей с неприличной профессией у тебя на руках.
Вскоре Артур вернулся и не один. Мужик с большими погонами, зашёл внутрь, прикрыл дверь, укоризненно покачал головой.
- Армейский спецназ значит. – Сказал он, прислонившись спиной к двери. Андрей кивнул, я развёл руками, как бы извиняясь. – Вижу, вижу. Грамотно вы моих оболтусов упаковали…, - он улыбнулся нам, несколько кисло. – Наворотили вы тут делов, ребята.
- Могли и ещё наворотить…
- Артур.
- Да я так, о своём…
- Не хотелось бы никого беспокоить. – Сказал я, вертя в пальцах наручники.
- А я не хотел бы, что бы вояки заполонили город и долбили мне мозг. – Милиционер высокого полёта, мрачно осмотрел наши лица. – Вы мне весь личный состав СКМ положили.
- Они живые. – На всякий случай заметил Вася.
- Надеюсь. – Ответил милиционер. – Что делать будем? Мне ваши начальники тут не нужны, я не хочу в это влезать. – Помолчав, добавил. – Блядский армейский спецназ…
Мы покраснели от негодования, но несильно, и возражать не стали. Наоборот, порадовались, что данный милиционер в курсе, что следует после задержания солдат отрядов, даже название которых, является государственной тайной.
Я не помню деталей разговора. Помню, как один из оперов очнулся и начальник этот обматерил его последними словами – за то, что этих «мудаков», этот «ишак», припёр ему в участок. Мы обратно не стали возражать, а оперативник сидел на полу, потупив взор, и потирал отбитые рёбра. Только один раз пискнул «мы же не знали» и мгновенно замолчал, услышав новый поток матерных слов. После вернулись к разговору, а спустя десяток минут мы покидали участок, получив уверения, что никаких последствий не будет. Взамен мы обещали никогда не вспоминать этого эпизода, не отчитываться о нём начальству и навсегда забыть, на какой улице находится участок. Кроме этого, мы обязались принести пылкие извинения. В виде автомобиля, фотографию которого, слегка покраснев, начальник нам принёс из собственного кабинета. Вкус у него был неплохой, надо признать. А учитывая потёртость картинки, можно было даже предположить, что обычно, взяток этот парень не брал. А без взяток, такое не купишь, на такой-то должности, да с такой неприличной профессией.
В общем, нас немного покоробило тогда – это вот нежелание общаться с представителями армейского спецназа, ни в каком виде и ни под каким предлогом. Конечно, нечто подобное всегда присутствовало. Проблем у начальника маленького УВД провинциального городка, после задержания посреди улицы солдат спецназа вроде Альяра или Кондора, могло нарисоваться выше крыши. Почти всю историю существования наших отрядов так и было. Что бы арестовать и закрыть, одного из наших солдат, требовалось очень серьёзное основание. Которое могло появиться в процессе упорных попыток задержания – но по головке за такое упорство никто не погладит. Скорее погоны снимут. И всё же, парень вёл себя странно. Вопрос о финансовом вознаграждении стоял последним, на первом же месте, было преимущественно острейшее нежелание общаться с нашими командирами. Уж и не знаю почему. Наверное, он просто очень уважал армейский спецназ, был патриотом или что-то в этом роде. А, может быть, за то время, что Андрей уволился, что-то кардинально изменилось и армейский спецназ выпал за рамки обычных законов ещё дальше, чем прежде. Не знаю, в чём тут дело.
Впрочем, нас это не особо и интересовало. Машину мы купили и отправили с курьером, он её передал, вместе с бумагами на неё и о том инциденте благополучно забыли.
Однако с тех пор мы прикладывали больше усилий, чтобы не выбиваться из толпы в городских условиях. Реальный мир, совсем не то же самое, что миры за экраном. Там всегда можно нажать кнопку и вернуться домой. А в реальном мире, всё несколько иначе.
Хех…, возможно, я что-то забыл упомянуть, время порой странные вещи творит с нашей памятью. Ну, не суть. В общем…
В животе капитана громко заурчало, и он сбился с мысли. Помолчал.
- Пожалуй, надо поесть. И поспать. Да, так и сделаю.
Капитан двинулся к выходу, а перед его глазами, полыхнул образ из прошлого – кабинет, в отделе УВД, на полу лежат люди. Капитан замер на диване, он мрачен и хмур. Его друзья тоже здесь, они тоже молчат. Открывается дверь и в комнату входят двое – брат капитана и милицейский начальник. Дверь закрывается, в руке Андрея, рукоять светового меча.
- Ещё раз показать? – Не дожидаясь ответа, он нажимает кнопку и световое лезвие, пылает у самого носа милиционера, оно слабо трещит, реагируя с воздухом в комнате. – Ты лучше запоминай момент, у нас здесь есть задание, и мы должны его выполнить. А ты, мудак, со своими дебилами, вмешался в операцию, разрабатывавшуюся три года. Расходимся мирно, или мы сейчас вырежем окно, потом вырежем всех, кто на стоянке пасется, и вернёмся к выполнению задачи, а тебя, дебила, за государственную измену, уже завтра, возьмут за яйца. Ты всё понял?
- Д-да…, это… - Пробормотал милиционер, глазами указывая на световое лезвие.
- Расскажу что это, и остаток жизни проведу в тюрьме. – Ответил Андрей, скрыв лезвие в рукояти меча. – А ты, если расскажешь, что видел нечто такое, в дурдом жить уедешь. Понял?
Милиционер шумно сглотнул, но сумел собраться с силами и…
Дверь закрылась, капитан покинул каюту.
Время шло, тишина полнила помещение, капитан не возвращался, видимо, решив отдать должное сну и…, дверь скользнула в сторону, в каюту вошёл рыжий кот.
- Мяу. – Сказал кот, запрыгнув в капсулу. – Отключай ментальный модуль.
- Вы уверены?
- Отключай немедленно. Этот модуль, он неправильный. Я лучше сам расскажу что думаю, нежели, мррр, какая-то глупая железка будет копаться в моей голове.
- Ментальный модуль отключён.
Очень хорошо. А то, думается мне, что этот, мррр, модуль, напишет что попало. Разве может железка, пусть и не совсем железка, быть лучше живого разума? Куда ей, мррр. Железо, просто железо, тогда как разум, происходящий от живой ткани, истинно прекрасен и бесконечен.
Ну, что ж, пришло время, ещё немного разбавить эту скучнейшую ерунду, которую Серёжа, от недалёкости ума, называет своей жизнью. Так-то, конечно, это его жизнь и есть, её история. Но всё же, он вкладывает в это более глубокий смысл. Серёжа верит, что его история, не просто важна, а ещё и страшно сильно повлияла, чуть ли не на всю вселенную разум. Невероятно горделивое он существо. Может, поэтому я с ним и остался…, в том смысле, что б сдержать его горделивую натуру. Да, а не потому, что я хоть немного похож на него в этом его заблуждении. У него ведь нет никаких оснований так высоко превозносить собственные бесцельно проведённые годы. Совсем другое дело я – само моё существование, величайшее из всех достижений человеческой расы. Но я достаточно скромен, что б не указывать безмозглым двуногим, на очевидные вещи. Истина сама найдёт их, когда их головы избавятся от пустоты и заполнятся хоть каким-то мозговым веществом.
И так, глупости, которые рассказывал Серёжа, я, совершенно случайно, пару раз подслушал, но и только. У меня достаточно иных дел, чтобы не тратить своё время на такую ерунду. В частности, я очень много посвящаю времени мыслительной деятельности. Даже во сне, а, как и мои отсталые собратья, я вынужден много времени проводить во сне, так вот, в этом состоянии, я тоже размышляю. Не так активно, но всё же. И вот о чём я задумался в последние несколько дней.
Я разумное существо, высокоинтеллектуальное, способное эффективно противостоять своим инстинктам. Мрр. За исключением мышей конечно. И молока. Но это частности и детали, в целом, я изумительно ловко управляю собственной инстинктивной натурой, доставшейся мне от моих четвероногих предков. Увы, с молоком и мышами тут ничего не поделаешь – эти инстинкты слишком сильны. Молоко, очень вкусное, а за мышками так приятно гоняться, мрр…, но я не о том хотел рассказать. Некоторое время назад, меня стал занимать очень важный вопрос. Особо заняться мне нечем, лететь далеко, молоко почти кончилось, мышей тут нет, так что времени на мыслительный процесс остаётся с избытком. Итак, важный вопрос, требующий разумных размышлений и, пожалуй, эти размышления достойны увековечивания, пусть и на тамбуритовом кристалле. Но ведь для потомков, а это главное. Однажды кто-то найдёт эти записи и, засыпая от скуки, просматривая описание скучнейших эпизодов из жизни Серёжи, будет глубоко поражён, наткнувшись на описание нашей встречи и мои размышления, о по-настоящему важных вещах.
Право слово, думаю, лишь я в состоянии спасти эти бесполезные мемуары от полнейшего забвения, даже если их когда-либо, кто-нибудь в будущем найдёт. Я несколько сомневаюсь, что контейнер сможет прорвать временную грань и отправиться в будущее. Серёжа тоже сомневается, всё-таки, несмотря на его весьма ограниченный интеллект, он достаточно умён, что, конечно же, парадоксально, но всё же факт. И он тоже не слишком верит в успех затеи. Зачем ещё он стал теперь делать резервную копию? Не знаю, сказал он или нет, но машина пишет на два кристалла – один пойдёт в контейнер и будет выброшен в пространство, а второй останется на корабле. На самом деле, я точно не знаю, зачем он делает копию, но, думается мне, что её он оставит с собой и будет возить на корабле, пока не помрёт. А с этой работой, помереть нам, видимо, грозит гораздо раньше, чем мы рассчитываем. Очень жаль. Ведь моя смерть, будет величайшей катастрофой для человечества, за всю его историю. Я уникален – я единственный огнедышащий кот во всём этом мире. К тому же, я невероятно умный. И красивый. Мои достоинства можно перечислять часами.
Кошачий род прекрасен. Никогда не забывайте об этом, наши потомки, если это всё попадёт к вам, в будущее. Более того! Я совершенно уверен – без нас, двуногие никогда бы не достигли космоса. Почему я так думаю? Это очень просто. Именно кот, это невероятное, благородное существо, спасало людей от порчи зерна мышами, с самого того дня, когда люди, наконец-то, догадались, выращивать и хранить зерно. Не уверен, но мне думается, что именно наблюдая за нашей неповторимой грацией и исключительно разумным поведением, люди догадались, что можно возделывать поля. Думаю, если бы не коты, люди так и прыгали бы по веткам, собирая бананы и бросаясь фекалиями в тех, кто ходил по лесным тропам.
А я, без тени преувеличения, абсолютный апофеоз развития нашего рода.
Что ж, надо отдать людям должное – коты помогли им развиться и стать тем, чем они стали, а они, в свою очередь, помогли преодолеть миллионы лет развития и позволили миру увидеть меня.
Мррр.
Рыжий кот замолчал, он положил голову на лапы и, зажмурившись, стал блаженно мурлыкать. Его крылья мелко подрагивали, а хвост обвился вокруг тела. Казалось, он вот-вот уснёт.
Мяу, в общем, нет никаких сомнений – без котов, люди никогда не смогли бы стать людьми.
Но это вполне очевидная вещь, наверное, я не открыл для вас ничего нового. Вы, потомки современных людей, уж точно избавлены от их пороков и без меня прекрасно понимаете, как бесконечно важны были коты, в вашей истории. Я лишь напомнил об этом, потому что такие вещи, забывать нельзя. Наверное, у вас там, в будущем, снова вернулись к славной и милой моему сердцу традиции – поклонению статуям величественных представителей моего рода. Право слово, если уж и есть в мире что-то, чему стоит поклоняться, так это образу кота. Кота, не персонифицированного, конечно же, тщеславие, как и всем представителям моего рода, мне абсолютно чуждо. Поклонение образу кота, вобравшего в себя всё самое лучшее, что свойственно моему роду – вот это достойный объект для коленопреклонных молитв.
Да, это совершенно точно, мрр.
Вопрос, терзающий меня последние дни, думаю, вы, люди будущего, поймёте меня и разделите со мной мои тревоги…, кстати, я несколько обеспокоен тем, что густота шерсти на моём хвосте, заметно сократилась. Такое со мной случается, конечно – гены, тут никуда не денешься, раз в год, подшёрсток выпадает, и я ощущаю себя несколько не одетым. Потом он снова отрастает, и я снова могу похвастаться роскошной шерстью. Кстати, меня всегда интересовал вопрос – почему люди, имея такой смешной волосяной покров, не пытались исправить это недоразумение эволюции и не нарастить побольше мягкой шёрстки на груди, животе, спине, других частях тела. Ведь это очень удобно, а при наличии рук, ухаживать за шёрсткой гораздо проще. Но почему-то, отрастить приличную шерсть, а не этот бесполезный колтун на башке, люди так и не сподобились.
Мрр, наверное, тут всё дело в несколько дикарской сущности человека. Его развитие ведь идёт крайне медленно. Несмотря на то, что человек бороздит космос, он всё ещё не избавился от множества своих пороков. Тогда как я, да и любой кот, без труда, сделав лишь лёгкое усилие, может забыть о любых своих пороках.
Странный парадокс – имея такое отвратительное пятно жёсткой шерсти на голове, они даже не пытаются обзавестись приличным волосяным покровом. Вместо этого тратят кучу времени и средств, на создание одежды. Понимаю, когда это броня, скафандр или что-то подобное. Но зачем носить одежду везде и всюду, если можно отрастить приятную на ощупь, тёплую шёрстку?
Кое в чём, я совершенно не понимаю двуногих.
Мяу…, последние дни, всё больше меня заботит мысль – правильно ли то, что такое высокоразвитое существо как я, продолжает вылизываться, как самый обычный кот? Нет, конечно, я понимаю, у меня нет нормальных рук и для меня, по сути, иного выхода нет. К тому же, вода – она такая мерзкая. А ионный душ, просто кошмар воплоти. К тому же, они не выполняют основную функцию вылизывания – не уничтожают мой собственный запах. Может быть, мне стоит поговорить с Сергеем и найти подходящее средство, которое избавит меня от необходимости вылизываться? Это было бы, пусть и несколько противоестественно, но всё же более подходило бы моему статусу, высокоразвитого существа.
С вопросом о вылизывании других важных частей тела, я не столь категоричен, но всё же, и тут меня мучает вопрос – не унижает ли это моего достоинства? Это, порой, очень приятно, иногда щекотно, но в целом, минуты вылизывания самых важных частей моего тела, воистину достойны пера величайших поэтов, так как дарят незабываемые мгновения истинного удовольствия. Однако я всё равно смущён и растерян. Конечно, не из-за людей – они физически не способны себя вылизывать. А если б были способны, то посвящали бы этому часы и дни – я уже давно заметил, что двуногие, в массе своей, невероятно ленивы и порочны.
В будущем, люди, наверняка, избавятся от своей порочности, но сейчас – это просто ужасно.
Мяу, не думаю, что в этом есть что-то плохое. Разве любовь к чистоте и маленьким радостям жизни, что может подарить тебе твоё же тело, могут быть плохи? Порочны, самую малость – да, но ничего плохого в этом нет. Меня мучает мысль об эстетической и культурной стороне данного вопроса. Я ощущаю некоторый диссонанс, мировоззренческой направленности.
А в целом, у меня всё очень хорошо. Разве что, несколько беспокоит образование зубного камня, но используя простые инструменты – мой гениальный разум, когти и зеркало, я легко избавляюсь от этой проблемы, даже если под лапой нет ничего более продвинутого. Когтями, всё же, не так удобно чистить мои великолепные зубы, как приспособлениями, что создал человек.
Наверное, я ещё вернусь и расскажу пару интересных историй из своей жизни, возможно, поделюсь проблемами и вопросами, которые роятся в моей голове. А сейчас, мяу, я вынужден удалиться, так как, совершенно неожиданно, я обнаружил, что хочу есть и спать – со мной такое не часто бывает. Обычно, я хочу или спать или есть. Но сегодня, когда обнаружил, что мой организм сбился с ритма, и теряет подшёрсток раньше времени, я сильно перенервничал. Почти час я допытывался у нашей медицинской капсулы, до корня моей проблемы, но глупая железка как заведённая твердит, что всё в порядке. Мяу! Вот как они могли допустить такую халатность? В медицинской капсуле, очень мало данных по заболеваниям котов – кошмар! В каждой капсуле во всей вселенной, должен быть полный перечень всех наших болезней. Это даже не может быть предметом дискуссий – должен быть и всё тут! Мррр, может быть, когда-нибудь, в вашем будущем, а сейчас, увы, глупая железка говорит, что всё хорошо, а я чувствую – мой хвост стал тоньше. Сегодня утром я вылизывался и обнаружил, что на моём языке, осталось несколько волосинок. Это ли не сигнал? Я определённо заболел. Возможно, мне не хватает каких-то важных витаминов. А может, у меня какое-то нарушение на нервной почве. Но эта железка ничего не понимает! Вот как так можно вообще? А ведь когда-то, я читал об этом в исторических хрониках и знаю точно, что это правда. Когда-то, люди поклонялись образу кота. А что теперь? Дикари, совсем вы люди скатились в невежество и дикость.
Ну что ж, я, пожалуй, пойду. Мррр, включай ментальный модуль, не хочу, что бы Сергей потерял хотя бы одну мысль, из тех, что хочет записать. Ему сложно генерировать много мыслей сразу и будет очень обидно, если хоть одна потеряется.
Рыжий кот расправил крылья и довольно мурлыкая, полетел прочь. Он не стал уточнять, что помимо всего прочего, ему не хотелось, что бы капитан узнал, что на кристалле появились не только те записи, что сделал он. Ведь на самом деле, Крэдок относился к капитану, совсем не так, как ко всем остальным людям. Да и о себе он был не столь высокого мнения, как…
Объект работы, вышел за границу радиуса сенсоров ментального модуля,
переход в режим ожидания.
Включение модулей, общее время ожидания 7 часов, восемь минут.
- Включился?
- Капсула находилась в режиме ожидания, сократив расход энергии до минимума.
Хорошо, разумно экономить энергию. Реактор даёт её много, но кто знает, сколько придётся выбросить в следующий момент? История с чёрной дырой, кое-чему меня научила. И главный, пожалуй, тезис, какой я вынес из той передряги – новая передряга, может настигнуть тебя в любой и, скорее всего, самый неподходящий момент. Закон жизни. Или, как говорили в дни моей юности: «закон подлости». Высшая несправедливость, направленная на всех сразу и ни на кого в отдельности. Едешь по дороге, весь ты внимание, смотришь вокруг так, что глаза болят, нервы на пределе – никаких эксцессов. Приехал домой, машину в гараж заводишь и хрясь! Ветром створку ворот сдвинуло, пока ты переключал скорость и бамперу теперь трындец – закон подлости.
Ну, в общем, как-то так.
Первое время, после инцидента в реальном мире, где пришлось купить человеку машину, да оплатить расходы на лечение оперативных сотрудников, мы старались не покидать своего дома.
Всё ждали, что милиционер передумает, да поднимет шум. Но всё было тихо, генерал нам не звонил, дом никто не обкладывал отрядами с тяжёлой техникой, Лекс, постаревший и обрюзгший, если он жив тогда был, в двери к нам не стучался. Милиция, со своим собственным спецназом, тоже нигде не появлялась. Вроде как, приключение наше осталось в тени. Наверное, поверил тот милиционер, что за нами стоит машина военного министерства и что могут за противодействие нам, прихватить его за пятую точку. А прихватывать милиционера, да ещё и начальника, всегда есть за что. Традиция такая. Если милиционер – неделя, максимум месяц и уже есть в его жизни, серьёзные разногласия с положениями статей УК. Обычно никто не обращает внимания – тогда не обращали. Да и сейчас не всё так строго, как хотелось бы. В общем, если начать копать, любой милиционер прослуживший минимум месяц, окажется в местах не столь отдалённых. Как минимум, получит административное взыскание и увольнение за несоответствие должности.
В общем, жизнь вернулась в прежнее русло, за тем исключением, что мы единогласно решили, пока что в город больше не выбираться. Мало ли. Вдруг наши действия не остались незамеченными? Мир полон подводных течений. Никогда не знаешь, с какой стороны тебя потащит этим течением и в каком конкретно месте хорошенько стукнет о камень, торчащий в самом неожиданном месте, надёжно скрытый толщей воды.
Хех, что-то опять на философию потянуло меня. Ну, это у меня никогда хорошо не получалось, так что оставим философии всякие и вернёмся к моему повествованию.
Мы по-прежнему частенько выбирались в заэкранные миры, как и прежде не всегда вместе, но в основном как раз таки всей командой. Бывало пропадали там надолго. Мои друзья, по возвращении, уже почти не удивлялись странностям со временем, привыкли. Бывало проведёшь на той стороне неделю, домой вернулся, а прошло всего полчаса – привыкнуть к этому можно, но всегда возникает некое ощущение, такое необычное, я даже не представляю как его описать. Разве что сравнив с некоторыми моментами из своего прошлого. Некоторые наши задания на службе, отличались как длительностью, так и опасностью. Порой смотришь на закат, солнце падает за гряду гор или полосу леса. Рядом товарищи, потрёпанные сражениями, уставшие от постоянных изнурительных маршей, насмотревшиеся на вывороченные взрывами кишки. Смотришь на них, на закат, на весь мир вокруг тебя и вдруг понимаешь – ещё один день миновал, а ты живой. И ты вроде понимаешь, ничего не обычного в том нет – к тому тебя и готовили, причём очень хорошо готовили. Нет ничего удивительного в том, что не только ты ещё живой, но и весь твой отряд в полном составе, пусть и полно раненных, да изнурённых сверх всяких мер. Всё логично, просто и понятно, но ты всё равно удивлён – вокруг смерть ходит вразвалочку, а ты опять живой. И на завтра, ты снова смотришь на закат и снова удивляешься – снова живой. Вот примерно тоже ощущение, разве что гораздо слабее, посещало нас, по возвращении домой и взгляде на часы. Мы старели гораздо быстрее, чем наш родной мир. Нет, на самом деле мы, конечно, не старели, мы и сейчас не стареем, эликсир избавил нас от такой участи. Но морально, если чисто психологически, то так и есть – мы старели, раз в пять быстрее, чем реальный мир. Потому что три четверти своего времени, проживали за экраном, в мирах фантомов.
Вскоре, все наши походы обрели вид спасательных миссий или развлекательных походов – жажда сражаться и ходить по самому краю пропасти, за которой только смерть, постепенно отпускала нас. Смутно помню это время и даже не берусь сказать, как долго оно длилось – признаться, я одно время начал путаться в этих воспоминаниях. Не только из-за причуд человеческой памяти, из-за всех этих лет, что миновали, но и по причине путаницы со временем. По моим ощущениям, это всё длилось года два – с поездки в город, до нашей очередной миссии, задержавшейся в памяти лучше прочих. Но я не могу точно вспомнить, сколько времени мы проводили там и сколько здесь, в реальном мире. Примерно четверть здесь, примерно три четверти там. По идеи, в реальном мире прошло полгода. Но сказать наверняка, я не смогу.
Тот фильм, что запомнился мне, выбрал я сам. Мы обсудили его за кружкой чая, который к чаю никакого отношения не имел, кроме расцветки и лёгкого привкуса. Если не ошибаюсь, тот чай ещё называют «виски». Обсуждение стало длительным, так как не все согласились с тем, что этих людей в принципе стоит выручать. Артур вот выслушал, похмурился минуты три, потом кивнул, сказал, что вспомнил и тоже предложил парней спасти. А потом расстрелять. По приговору импровизированного военно-полевого трибунала. Что будет очень в тему, так как парни те были военными. Английскими солдатами в отставке, что сути не меняло. Андрей, кажется, начал соглашаться с Артуром и я обрисовал то, как этих ушлёпков убили – Вася поморщился в отвращении и перешёл на мою сторону. Получилось два против двух, один из которых пока не определился. И началась борьба словесная, за его решающий голос – вот она суть демократии, мать её. Правда, в нашем случае демократия была не совсем правильной, так как своих оппонентов мы не заковывали в наручники, не увозили в отделы УВД, дабы там выбивать из них зубы и даже не пытались их подкупить.
В общем, в процессе я прибег ко второму аргументу, он касался сокровищ, что и стали первопричиной довольно страшной смерти этих англичан. Я предложил миссию по спасению, объединить с честным трудом наёмного солдата. А учитывая, что мы из отряда Кондор, патриоты своей страны и жутко честные, то возьмём половину всех сокровищ, ибо убеждения истинного патриота, стоят значительно больше, чем убеждения обычного человека, полезного только в день, когда он обретает высокий статус электората.
Андрей, пожевав губами, всё-таки, согласился.
- А я всё равно против. Надо и тех загасить и этих. – Проворчал Артур.
Посовещавшись ещё немного, мы всё же убедили Артура не буянить там и единогласно решили отправиться, спасти парней, подтвердив в глазах фантомов их статус, после чего прикарманить часть сокровищ. Наверное, и поэтому тоже, данный поход запомнился мне лучше прочих – мы не часто так долго обсуждали мир, выбранный для очередного выхода за экран. Подобное являлось большой редкостью. Обычно мы быстро приходили к согласию и всё что обсуждали, так это оружие, какое возьмём туда. А в тот раз мнения разделились.
Причина тому этот самый мир и те, кого мы собрались спасать.
Уэллс и Смит, два английских офицера, ушедшие в отставку и перебивавшиеся случайными заработками. Друзья по армии, они сошлись в одном из испанских городов и после пары кружек эля, Уэллс предложил своему другу потрясающую авантюру. Как он сам сказал, размышлял о ней много лет и всё просчитал. Кроме того, что с ними в итоге случилось – вот, в который уже раз убеждаюсь, не стоит резко менять сложившийся и эффективный план, буквально на ходу, ничего не продумав наперёд.
- А сам-то мррр.
- Борт, внутреннюю связь вырубай и пока я тут, вообще её не включаешь, ясно?
- Внутренняя связь отключена.
Замучил уже кошак этот. Вот какой ему резон снова торчать у пульта и подслушивать? Ведь он почти каждый день мне высказывает, что я занимаюсь глупостями. Ну и зачем подслушивать?
Сидел бы себе, где сидит и молчал бы уже.
Правда, последнее время, что-то притих и не возмущается по поводу моего маленького, самую чуточку, тщеславного увлечения. Вместо этого он подслушивает. Лучше бы Крэдок занялся тем, что умеет делать лучше всего – лёг спать.
Англичане загорелись идеей, довольно безумной на первый взгляд. Они решили завоевать Афганистан и стать там чем-то вроде царей. Афганистан, это такая горная страна, где жили очень религиозные и воинственные люди. Сегодня этот народ уже не религиозен и почти растворился в общей массе человечества. Сегодня вообще сложно встретить человека с ярко выраженными национальными чертами. Разве что в колониях, да и там, непонятно, толи они с Земли такие, толи местная мелкая адаптивная мутация. В общем, не о том речь.
В заэкранном мире, Афганистан представлял собой страну, разделённую на десятки этаких феодальных уделов, в каждом из которых правил собственный вождь или царь – зависело от того, какое слово больше нравилось новоявленному правителю. Они постоянно воевали друг с другом, пытаясь объединить соседей под своими знамёнами. Кровь лилась рекой, накал военных страстей то нарастал, до свары между десятком уделов, то падал на самое дно и ограничивался только борьбой за власть внутри уделов. Воевали там, в основном, мечами, копьями и стрелами, вот в это время, наши англичане и решили появиться на арене. Они вознамерились покорить всех и стать правителями всего Афганистана. До того дня в их мире – я не могу точно вспомнить, как с этим обстояло дело в реальном мире, но там, Афганистан, за всю его историю, полностью подчинить себе, сумел только один человек – Александр Македонский. В честь чего, местные назначили его Богом. А когда Лёха из Македонии ушёл со своей армией дальше, местные решили, что он уходит по своим Божественным делам и однажды вернётся, так как он бессмертный, а они для него чем-то очень важны. В детали я не вдавался, не помню, почему они так решили. Но не суть. Англичане пришли туда с небольшим наёмным отрядом и кучей огнестрельных ружей – такого оружия Афганистан тогда не знал и со своей маленькой бандой, Уэллс и Смит, легко завоевали первое мини государство. Там, местные, впечатлённые успехами англичан, зауважавшие их за силу и военный гений, который, кстати, присутствовал – руководили они своими солдатами просто прекрасно и сами сражались в первых рядах. Впрочем, в разграблении городов, они тоже были в первых рядах, как и положено воинам, а не солдатам, коими они когда-то были.
За первым городом последовал второй, потом третий, мелкие уделы Афганистана падали один за другим. Война катилась по стране несколько лет, а потом, в одной из битв, Смиту в грудь вонзилась стрела, он её вырвал и продолжил сражаться. Народ, отличавшийся религиозностью и полным отсутствием хоть какого-то образования, немедленно вспомнил легенды об Александре.
И вот уже английские солдаты авантюристы, развлекаются в шатре с пленницами, а вокруг коленопреклонная, многотысячная армия. Уэллс выходит в туалет, похохатывая над тем, как сильно повезло товарищу, что стрела угодила в перевязь от сабли, а там вся армия лбами в пол.
Вызвали мужика из наёмников, говорившего на местном наречии лучше прочих – англичане местный язык хотя и понимали, но не шибко хорошо. Парня расспросили, и оказалось, что Смита назначили тем самым Александром, который обещал вернуться.
Парни обсудили вопрос наедине, передав пленниц солдатам и прихватив побольше вина. И в итоге сделали большую ошибку – приняли новую игру. Смит стал прикидываться восставшим из мёртвых Александром. Богом, етит его. Города и уделы теперь не сопротивлялись, стоило Смиту появиться у ворот, как их открывали. А если этого не случалось, народ городов поднимался в дыбы и выбрасывал своих правителей и всех недовольных со стен, прямо под ноги Бога, после чего ворота всё равно открывались. Вроде бы можно подумать, что решение сыграть Бога стало гениальным – оставшиеся области страны, покорили буквально за пару месяцев, практически без боя. Развлекались тоже уже без всяких тормозов. Всех недовольных сразу под нож, без разговоров и расшаркиваний, в общем, действовали очень круто и сумели покорить весь Афганистан. Вот тут ими заинтересовались жрецы, поклонявшиеся этому самому Александру и ставшие основными носителями этой легенды. Они нашли девушку, которая должна была стать женой Бога – не помню, чем таким особым она выделялась, кроме симпатичной мордашки. Может, по преданию у неё прабабушка выносила ночной горшок Бога, а может, штопала ему носки, не помню, в общем.
Основной задачей тех святош подозрительных, было ждать возвращения Александра, рассказывать людям о нём, чтоб не забывали и самое главное – хранить его сокровища, что бы потом вручить ему, когда вернётся. Не знаю, откуда там сокровища нарисовались, но, думаю, их, по легенде, оставил Александр, что бы ускорить продвижение армии. Может, оставил под охраной небольшого гарнизона, который спустя годы растворился в местном населении, но суть в том, что там было полно ценностей. Камни, золото, серебро, всякие чашки, сосуды, тиары, в общем, куча дорогущего хлама. Англичане, поначалу, решили не связываться и отклонить все предложения и претензии священников. Но когда им привезли сундук с рубинами, не выдержали, алчность победила. Смит согласился на свадьбу, Уэллс занялся охраной, на тот случай, если всё это дело попытка переворота. Он, в общем, не ошибался, но не знал, что кроме их наёмной армии, с самого начала бывшей при них, все остальные, восстанут. Недооценили они возможных масштабов религиозной истерии. Состоялась свадьба и когда молодые поцеловались, невеста пырнула Бога ножом в плечо. Священники тут же подскочили и завизжали, указывая на кровоточащую рану «бога». И народ взбесился. Священники и бывшие солдаты англичан, ринулись в атаку. Парни отбивались, как могли, плюс ружья, плюс отвага все дела, но их окружила толпа из нескольких тысяч. Охрану просто порвали на куски, озлобленные не только тем, что их обманули, но и тем, что перед гибелью охрана успела перестрелять человек триста. В общем, бога и его ближайшего соратника, повязали. А дальше с ребятами поступили слишком уж круто. Смита распяли на кресте и изрубили на куски – казнь, какую я видел в заэкранном мире вживую. Человека не просто рубят, его держат крепко зафиксированным, а палач шустро работает мечом, нарезая руки и ноги пленника на ломтики, словно колбасу или овощ. Боль дикая, человек воет и стенает – редко кто умудряется пережить разрубание таким образом, хотя бы одной конечности. В основном, палач доходит до локтя или колена и у человека отказывает сердце. Смит оставался живой, пока не отрезали вторую руку. Уэллса отпустили, дав ему коня, еды, одежды и оружие. Только вот, прежде, ему отрубили правую кисть, выкололи один глаз и сломали обе ноги в районе суставов.
Когда я описал Артуру принципы казни с медленным шинкованием человека на колбасу, он нахмурился и проворчал что-то, глаза у него злобно полыхнули – он перешёл на нашу сторону и согласился, что солдаты пострадали уж слишком круто. Тем я подстраховался, что б по итогу предстоящей битвы, Артур не прикончил и солдат тоже за жестокое обращение с мирным населением. Всё-таки, хотелось их спасти, а не только прикарманить золото. От ценностей тех, уже почти не было удовлетворения. Пусть кладовые сильно обмелели, но набивать их заново, не было особого желания. Приедается то, что всегда под рукой и можно просто взять, без всяких усилий. А вот сраженье со сложной задачей, это совсем другое, такое не приедается никогда. По крайней мере, не приедается надолго. Рано или поздно, снова захочется отправиться туда и пережить новые ощущения – восторг победы иль горечь поражения.
Экипировались так, что бы обеспечить сражение и нагнать страху. Каждый взял по пулемёту, с одной коробкой патронов – что бы срезать первые волны и ослабить натиск толпы, а то нас просто затопчут. И мечи, мы взяли световые, Артур свой металлический с встроенным излучателем, этим оружием мы разгоним толпу и нагоним на дикарей мистического ужаса.
Оделись в неполную броню, в какой уже отправлялись за экран – защита у неё, мягко говоря, слабовата, но выглядело необычно даже в те времена, а уж в заэкранном мире, где огнестрельное оружие примитивно, и люди могли принять обычного мужика за Бога, так и подавно. В предстоящем мероприятии, мы собирались совместить битву с внушением и для него идеально подходили футуристическое обмундирование, чудесное оружие и кожаные плащи, наброшенные под эту неполную броню. Именно такое одеяние, должно было сыграть главную роль.
Мы замерли перед аппаратом и глянули друг на друга.
- Я себя чувствую персонажем идиотского мультика. – Пожаловался Андрей, поводя плечами – данная броня, состоявшая из разных элементов, больше декоративного смысла, не предназначалась для надевания сверху на одежду. Но в таком виде смотрелась эффектнее.
- Пойдёт, - ответил я, - мы для себя глупо выглядим, а для этих дикарей, так и…
- Пошли уже, бритых валить будем. – Проворчал Артур, безуспешно пытаясь почесать грудь – неполный нагрудник, плотно прилегал к телу, плюс плащ и в итоге приходится терпеть.
Да, кстати, совсем забыл – они там лысые все были. Не скажу точно, но, по-моему, это неспроста было. Как-то разом тогда вспомнились все неприятные моменты нашего знакомства с заэкранной живностью, предпочитавшей обитать на человеке. Но решимости это не убавило, я открыл портал, и мы вошли в мир на той стороне.
Первое что нас встретило, это рёв разгневанной толпы. Рёв был столь оглушителен, что я пошатнулся и едва не упал. Даже волосы на голове зашевелились.
Мы повернулись к ним. В лица ударил порыв ветра, несущий с собой сухой, горячий воздух Афганских гор. Земля дрожала от топота сотен ног. Воздух тоже дрожал, но уже от ненависти и гнева обезумевшей толпы. Мы повернулись и к рёву прибавились истошные вопли – последние наёмники англичан, их захлестнула толпа. Бедняг разорвали на части голыми руками, их вопли быстро погасли. А те самые англичане, пробежали мимо и, наверное, так бы и убежали вниз по склону каменистого холма, где им преградил бы дорогу глубокий обрыв – там их толпа и поймала, если б мы не вмешались. Убежать к своей смерти, парни не смогли – Андрей протянул руку и врезал тыльной стороной ладони одному из них в нос. Парень грохнулся на землю, подняв тучу сухой едкой пыли и с ужасом уставился на нас. Четверо в удивительной одежде, со странными металлическими приспособлениями в руках – я в принципе понимал, почему у англичан волосы дыбом встали. Второй свалился носом в землю, Вася стреножил его длинной подсечкой.
- Сидеть и не дёргаться! – Рявкнул я этим недоделанным богам и развернулся к толпе.
Как один мы подняли пулемёты, упёрли ноги в землю и открыли огонь. Грохот четырёх пулемётов, слышался в рёве толпе как хлопки по подушке, да лёгкой женской рукой – я тогда так удивился, что посмотрел на свой пулемёт, что б понять, я вообще стреляю или заклинило? Пулемёт исправно прыгал в руках, огонёк вырывался из ствола. Звуки выстрелов просто тонули в рёве сотен перекошенных глоток. Из всех нас, только я стрелял длинными очередями, выкашивая по два-три десятка людей разом – один из плюсов моего не совсем человеческого ДНК. А вот парням приходилось отстреливаться короткими очередями. Всё-таки, пулемёт не автомат, отдача такая, что стоя, да с рук с него стрелять проблематично. А что б занять позицию получше, там мест особо и не было. Артур почти сразу устроился на земле, установил оружие на треногу, на маленьком взгорке и стал стрелять, в основном прочёсывая крыши домов, на которых мы заметили мужиков с луками. Других удобных позиций для стрельбы, вблизи не нашлось – ляжешь на землю, и стрелять получится, только когда толпа будет в десяти метрах от тебя. Там местность шла под уклон. Перед нами склон, за коим высится город из каменных домиков, слева и справа, горы, толпа течёт по трём узким улицам, на крыши лезут лучники – работы для нашего оружия хватило с избытком.
Тяжёлые пули рубили людей в капусту, срезали конечности, разрывали головы и тела, кровь лилась рекой, трупы падали пачками, но толпа не останавливалась. Они не обращали внимания на смерти, опьянённые своей численностью и гневом.
В каком-то смысле я понимал их безумие и ту ярость, что вела их вперёд даже под градом пуль, через завалы из трупов своих соотечественников – они веками ждали своего Бога, он пришёл и вдруг оказался человеком, каким-то лживым иноземцем, просто ловким мошенником.
И всё же, несмотря на это понимание, я был поражён смелости фантомов, этой их одержимости, почти безумной храбрости, что заставляла их идти на верную смерть, ради всего одной цели – убить лжебога. Впрочем, особо долго удивляться или размышлять, времени у нас не было – патроны кончались, а народ продолжал валить по улицам с тем же гневным рёвом. Помню, как вхолостую щёлкнул боёк и я подумал, что стоило взять либо больше патронов, либо более мощное оружие. Я бросил пулемёт и на мгновение замер – я смотрел вниз. Оружие лежало на земле, мои ноги крепко стоят на той же земле. И по той земле текут десятки полных красных ручейков, они огибают мои ноги, захлёстывают носки ботинок, окрашивая их в красный цвет.
Мы перебили столько, что кровь текла по склону, не успевая впитываться в землю.
У меня тогда закружилась голова, в теле появилось странная слабость, а в душе словно бы звенело что-то, и это не было печалью, раскаянием, ужасом, совсем нет. Я не уверен, но, по-моему, я был в абсолютно восторге, я ощутил себя этаким Богом Смерти. Адреналин впрыснуло в мою кровеносную систему, видимо, лошадиной дозой. Будь это люди, будь это кровь в реальном мире, всё, наверное, было бы иначе. Но передо мной были фантомы, мир, существовавший, только пока мы находимся в нём. И перед нами бесновалась толпа, которая вот-вот нас захлестнёт. Если нас собьют с ног, то просто затопчут.
Световые мечи выскользнули из рукоятей, я увидел, как перекосило лица первых рядов – они поняли, что мы нечто неизвестное, нечто смертельно опасное.
Впрочем, смерти они не боялись, их страх вызвало Чудо, а ничем иным, подобный фокус, они посчитать и не могли. Но шок и страх на лицах быстро исчезали. Задние ряды напирали и первые в толпе, всё равно продвигались в нашу сторону, чтоб не быть затоптанными собственными сородичами. Одного фокуса мало, что б остановить толпу, тем более такую, заряженную гневом и религиозной истерией. Мы это, конечно, понимали и не мешкали. Все четверо ринулись в бой. Артур стрелял на ходу, а как приблизился к толпе, одним движением сложил меч в единое целое и нанёс сильный удар наотмашь, срубив сразу две головы. Это всё что я успел увидеть – врубился в толпу и начал орудовать клинком, разрубая тела, срезая как спички, тянувшиеся ко мне руки и ножи. Да, как выяснилось, наёмников они рвали не только голыми руками. Лысые помогали себе ножами, что сильно облегчило процесс. Но не с нами конечно. Каждый взмах светового клинка уносил по нескольку жизней сразу. Воздух наполнился запахом жареного мяса, шипением и совершенно особым шелестом, какой световой клинок издает, соприкасаясь с воздухом.
За полминуты схватки, мы вырезали широкий клин в толпе, она начала останавливаться, не дойдя до бесчувственных англичан десятка метров. Гневный рёв почти стих, вопли раненных стали слышаться гораздо лучше, чем гнев ещё невредимых наших противников. Поток из города слабел, если раньше оттуда неслась плотная река разгневанных людей, то теперь это походило на жидкий ручеёк. Не потому, что мы их всех перебили – физически не смогли бы за такой короткий срок. Я, круговым ударом зарубив сразу четверых, бросил взгляд поверх голов и увидел как в проходах улиц, мелькают спины – людской поток двинулся в обратную сторону.
Ещё с полминуты, те, что выбрались из города, пытались атаковать, фанатично, презирая страх, однако, всё же не сумев ничего поделать с мочевыми пузырями и бледными лицами. Мы рубили их в капусту, уже почти не напрягаясь и вскоре, те немногие, что ещё не сбежали, почти разом повернулись к нам спиной и рванули обратно в город.
Убивать было больше некого – все желающие драться, поле боя покинули. Преследовать их, мы не стали. Хотя случись схватка эта месяца четыре назад, думаю, мы бы бросились преследовать врага, помня о том, что отступление, есть всего лишь тактический шаг, необходимый для перегруппировки сил. Нам бы и в голову не пришло, что дикари просто бегут без всяких затей, под воздействием обычного страха. В моменты, когда нас перекрывало, мы плохо соображали в битвах за экраном. Точнее не так – соображали даже лучше чем всегда, но лишь в одном направлении. Мы становились идеальными солдатами, словно бы машины, но умеющие наслаждаться пережором с адреналина. Ну, в общем, как-то так. Не знаю, как объяснить.
Мы отдышались, убедились, что врагов больше нет, и вернулись к англичанам – пришла пора перейти ко второй фазе нашего плана. Оба не отечественных джентльмена, так и пребывали в отключке. Осмотрев их, убедились, что те дышат, но как-то подозрительно бледные. Возможно, мы вырубили их слишком круто, и парни получили внутренние повреждения. Как оно там на самом деле было, нас не особо интересовало, да и время поджимало, надо было срочно действовать, вложив в головы выживших правильные мысли. Кто их знает, что им в бошки взбредёт, если пустить это дело на самотёк. Проморгаешь момент и вместо нужной нам мысли, толпа придумает что-то своё. А там не успеешь обернуться, и что угодно может случиться. Зайдём в город, а людей нет, золота тоже нет. Решат, что демоны пришли, что б украсть дары их Богу. Или зайдём туда, а там всё окрестное население с вилами. Или и вовсе стоят, склонив колени, посчитав одного из нас тем самым Александром. Нельзя толпе позволять думать самостоятельно – не умеет она этого, а если у неё что-то и получается, то она всегда выбирает не то, что нужно заинтересованным лицам. Такова уж природа людской толпы.
Англичан напоили эликсиром. Кашляя и содрогаясь – вылили по полной склянке в рот, пока они в отрубе были, так что слегка не в то горло попало, английские прохвосты, поднялись на ноги и в один миг побелели так, что едва не стали прозрачными. Я криво усмехнулся, сильно тряхнув рукой – капельки крови слетели с чёрной кожи и облаком алой пыли, выпали на землю, уже успевшую впитать в себя кровавые ручейки. Вокруг сотни тел, изорванных пулями и изрубленных световыми мечами. Пахнет сырым и жареным мясом, перед ними стоят четыре человека в очень странной одежде, с головы до ног перепачканные кровью, как бы понятно, кто устроил эту резню.
Однако они быстро пришли в себя – вид кучи мёртвых тел, в сильно неприглядном виде, не мог серьёзно их напугать. Побледнели ребятки, скорее, от обилия, нежели от самого факта наличия этих тел. Оба не раз и не два сражались по колено в трупах, где раненные дико орали от боли, и двигаться приходилось, наступая на них. Потому что в бою тех лет, просто нет времени смотреть, куда ты наступаешь, на кочку, на спину мертвеца или твой сапог глубоко погрузился в разорванное пузо раненного солдата. Битвы того заэкранного мира, по крайней мере, с афганцами, больше напоминали старую русскую забаву «стенка на стенку» - когда две толпы растягиваются в линию и по команде кидаются друг на друга, плечом к плечу, да молотят друг дружку кулаками.
Тут молотили пулями, прикладами, саблями, иногда и кулаками, но так же плечом к плечу, и наступать приходилось по грудам тел.
Кроме того, оба англичанина, не раз сами инициировали массовые казни и, просматривая фильм, мы не заметили в их лицах особого страха или отвращения, только лёгкое сожаление и разочарование – им не хотелось этих казней. При этом в обморок они не падали, тошнотой не страдали. Не хотелось им видеть казни по каким-то своим причинам, которые, возможно, мы бы и не смогли понять. Так что оклемались они быстро.
- Что вы такое? – Выдохнул один.
- Ангелы смерти. – Очень серьёзно пояснил Артур и пару раз важно кивнул, что б сомнений не было, что он, значит, не шутит. – Но мы коррумпированные сильно. Так что половину вашего золота отдаёте нам и можете дальше жить.
Англичане издали странный звук, снова стали бледными, глаза округлились.
- Арт.
- Ну, а что? – Ответил он мне, пожав плечами. – Всё равно дикари.
- План другой был. – Возразил Андрей. Вася толкнул его локтем и кивком показал в сторону города. Мы обернулись, англичане уже туда смотрят.
- Нужно бежать. – Сказал, если не ошибаюсь, тот, который Смит.
- Стоять на месте! – Рыкнул я им. – Дёрнетесь – на куски порежу. – И что б сомнений не возникало, выпустил клинок светового меча. Уэллс пошатнулся, схватился рукой за плечо более рослого Смита. Меч исчез в рукояти. Мы обменялись молчаливыми взглядами и повернулись к толпе, готовые сражаться или приступить к той части своей миссии, которая должна была начаться в городе, подле храма, хранившего золото и камни.
Рыкнув англичанам повторное указание стоять на месте и не двигаться, мы окружили их и замерли с очень серьёзными, грозными лицами. Толпа двинулась в нашу сторону, но больше она не выглядела агрессивной, никто не ревел от злости, лица не перекошены яростью. Наоборот, они были бледны, перепуганы насмерть, а в таком состоянии люди обычно бегут прочь, не помня себя от ужаса, но эти упорно, хотя и медленно, двигались в нашу сторону. Босые ноги шлёпали по кровавым лужицам, они переступали через тела или шли прямо по ним. Если попадались раненные, они поднимали их и бедняги исчезали в толпе, видимо, их куда-то уводили. К лекарю там или ещё куда. В общем, это не играет роли, меня больше удивило, как это выглядело – толпа словно бы поглощала этих раненных, их стоны сразу стихали и первые ряды снова смыкались, продолжая двигаться в нашу сторону.
Вскоре они подошли так близко, что я смог разглядеть форму их ушей.
- Давай. – Сказал я, и световые клинки вышли на волю. Мы небрежно взмахнули ими, по полю пронёсся характерный шелест и мы подняли оружие наизготовку, словно бы готовые ударить в любой момент. Собственно так оно и было – мы же не знали, что именно почудилось толпе. Может, они сейчас дойдут до нас и на колени бухнутся, а может, сократят расстояние на максимум и ринуться вперёд, вопя от ужаса, но с единственной целью – прикончить нас. Толпа, в большинстве своём, и в особенности, если у неё нет лидера, непредсказуема. Но лишь в той мере, в какой не предсказуем дикий зверь, живущий лишь инстинктами. Научишься предсказывать, что, в следующий момент, выкинет только что пойманный в саванне лев и можешь, смело считать, что ты понял толпу, понял, как она мыслит и действует.
Та толпа сделала для себя вывод, и так уж повезло – им, конечно, что вывод их был относительно верным. Хотя, скорее, лучше сказать так – вывод тот был, чрезвычайно полезным для их самочувствия и здоровья в целом. Нам не пришлось снова размахивать мечами.
Толпа подошла ещё ближе и стала опускаться на колени.
- Серый, давай. – Сказал Андрей и я выступил вперёд, опуская лезвие меча. Клинок коснулся залитой кровью земли, раздалось сердитое шипение, вверх пошёл густой пар. Люди вперили свои взгляды в это место, и я видел, как по бледным лицам струится пот.
- Вы посмели напасть на земное воплощение… - Помню как замялся – на мгновение вылетело из головы, как звали того мужика, которого они назначили своим божеством.
- Лёха. – Подсказал Артур.
- Александр, блять. – Поправил его Андрей, сердитым шипением.
Что второе слово не часть имени, я понял самостоятельно, так что продолжил свою речь, кратко объяснив толпе, что Смит, есть земное воплощение Александра, он такой же, как и все, его отличают лишь божественная мудрость и вечная молодость. Такое тело Бог выбрал, что бы проверить людей местных и убедиться в их лояльности. Воплощение Бога можно убить – это не обман, это лишь воля Бога, дабы люди могли сами делать выбор. И выбор их – Бога отринуть, просто убив его или склониться пред ним и служить вечно юному Богу в его земном воплощении.
- Тебе бы в политику, загнул, так загнул. – Сказал Вася, когда моя речь иссякла.
Я ухмыльнулся и дополнил речь тем, что погибшие на этом поле, будут отправлены в Рай, ибо Небеса милостивы. Однако за их злобу и ненависть, за глупость и черноту душ, все сокровища, что Бог оставил им на хранение, Небеса сегодня забирают к себе, ибо таким духом слабым людям, богатство ни к чему, так как может извратить их, и так грязные, души.
Толпа приуныла, а я приказал тащить всё золото сюда и ничего не утаивать, потому что мы всё равно узнаем и тогда в гневе всех тут покрошим. По воле Небес конечно.
- Но как же… - Вмешался тут один из англичан, видимо, расстроенный тем, что у него золото сейчас заберут всё до последней унции.
- Пасть закрыл. – Заметил по этому поводу Андрей, нейтрально так взмахнув мечом. Шелест светового клинка слегка поднял тон, стал резче и англичанин предпочёл за лучшее замолчать.
Вася полушёпотом объяснил спасённым, что они теперь вечно молоды. Те, естественно не поверили и правильно сделали – как только мы уйдём, этот мир исчезнет.
Когда на окровавленном склоне образовалась внушительная гора ценностей, я открыл портал – толпа ахнула, Смит позеленел, Уэллс попытался потерять сознание, но меч Андрея оказался, вроде как случайно, опасно близко к его животу и парень поспешно передумал.
Продолжая играть роль, я встал перед порталом, воинственно подняв меч. А мои друзья, принялись бросать в портал всё ценное, что принесли местные.
Спустя полчаса, всё было закончено, не прощаясь, мы повернулись к фантомам спинами и исчезли в портале. Наша миссия, была полностью завершена, мы достигли всех поставленных целей. Когда портал закрылся, стоя у кучи золота и драгоценных камней, я даже ощутил сожаление. Диск выпал из аппарата, набором осколков, сердце защемило – мне было очень жаль, что тот мир, перестал существовать. Было бы любопытно знать, что где-то есть такой Афганистан, коим правят два бессмертных человека, спасённые нами и, по сути, на трон посаженные тоже нашими руками. Помню, как мысль трансформировалась и обратилась к реальному миру. Раз мы можем такое проворачивать за экраном, почему мы не можем подобное сделать и здесь, в своём реальном мире? Мысль та, надолго отошла на второй план, затерялась в моём сознании, но я откуда-то знал, что она ещё вернётся, обкатанная, отточенная, со сглаженными углами и шероховатостями, но вернётся. Что бы воплотиться в реальные действия.
Так оно и получилось в будущем. В первые годы Звёздной, мы сильно повлияли на её становление, примерно тем же методом. Правда, тогда ещё не было Звёздной, это был, скорее, её зачаток, этакий эмбрион того, что я знаю сейчас.
Мне приятно сознавать, что я и мои друзья повлияли на рождение Звёздной Федерации, что именно мы, те самые люди, который дали ей жизнь. Создали условия, для её возникновения.
Хотя, иной раз, я думаю, что она появилась бы и без нас. Наверное, слишком уж это пафосно что ли, думать, что появление Звёздной, целиком наша заслуга. Не знаю. Может быть, она возникла бы и без нас. Одно я знаю точно – мы уберегли человечество от множества ошибок и уж точно сильно ускорили процесс образования Федерации, охватившей уже сотни планет.
Ладно, хватит на сегодня. Переводись на спящий режим, притомился я слегка.
Переход в спящий режим…, переход завершён, ожидание оператора.
- Мяу.
- Ментальный модуль отключён.
- Мррр. – Удивлённо сказал кот, укладываясь на ложе капсулы. – Приятно, что, несмотря на свою глупость, ты обладаешь некоторым чувством такта и уважением к высшим формам жизни.
- Интеллект капсулы ограничен её функционалом.
- Мррр. Интеллект железки, ограничен всегда.
Рыжий кот вытянул передние лапы и положил на них голову. Потом тяжко вздохнул.
Сегодня случилось странное. Не знаю, каким образом она проникла на борт, наверное, всё этот крейсер Департамента, мррр. Я учуял её, и собирался было сообщить об этом Серёже, но…, мне стыдно. Я не смог сдержать своих инстинктов. Я бросился на запах и нашёл её в вентиляции. Мяу, это так ужасно! Мои зубы впились в её шею, я страшно рычал и, думаю, если бы увидел себя со стороны, просто не смог бы себя узнать. Это так отвратительно!
Я даже не сразу её убил. Несколько минут я придушивал её и отпускал, что бы поиграть, ах! Какая бессмысленная, недостойная меня, жестокость! Бедняга ужасно страдала. А потом я перекусил ей шею и съел её, почти всю. Как я мог? Мяу, это страшный удар по моему самолюбию, по моей бесконечно цивилизованной сущности. Я просто разорвал её и съел. Всю. Даже хвост съел – это, кстати, самое вкусное. Он так приятно хрустит на зубах…, кажется, я дикарь. Увы, несмотря ни на что, мои инстинкты, зачастую, сильнее меня. Так больно это сознавать!
Кажется, я даже ненадолго потерял связь с реальностью. Помню, как утащил бессильно обмякшее тельце, этой несчастной крысы и стал есть её в укромном уголке, а потом…
- Крэдок!!!!! – Пронёсся зверский рёв по всему кораблю, через все динамики внутренней связи, кот прислонился к ложу капсулы, расправил крылья, прижав их к ложу и замер, сверкая глазами.
- Крэдок, твою мать! Тупая ты скотина! Какого хера???
Мяу…, кажется, вспомнил, куда я её утащил…, как нехорошо получилось…
- Я сейчас тебя найду, возьму за шкирку и буду тыкать носом, как обычную тупую кошку!
Мррр…, как грубо…
- Крээээдок!!!
Серёжа, этот дикарь, кажется, разозлился. Мяу, надо, пожалуй, мне поразмышлять об этом вопиющем случае проявления неандертальских наклонностей у моего друга. В уединённом месте. Там, куда его толстая туша не пролезет. А там, глядишь, он успокоится, и мы сможем поговорить об этом, как два цивилизованных существа, мяу.
Кот выскользнул из капсулы и покинул помещение, ментальный модуль был вновь активирован, но так как оператора не было обнаружено ни в капсуле, ни поблизости, управляющий модуль принял решение о переходе в режим экономии энергии.
Ожидание оператора.
Включение всех модулей.
Мрачно хмурясь, капитан, тяжело шагая, подошёл к капсуле и залез внутрь. Лёг там, вытянулся ничком и тяжко вздохнул. Спустя минуту, он заговорил.
Крэдок припёр в мою каюту какую-то тварь и сожрал.
Капитан выругался, пожевал губами, что-то невнятное проворчал и продолжил.
Пришлось спать в другой каюте. Там всё в крови. На стене подпалина метра два – сколько раз говорил, не дыши огнём на борту! Приспичило – сходи в грузовой отсек или в шлюз! Там обшивка такая, что её плазменный резак не берёт. И где он вообще нашёл это непонятно что, которое сожрал? Ни ума, ни фантазии блин, не кот, а ходячий набор самых разных проблем.
Ладно, хрен с ним. Бельё с кровати можно и постирать. Если конечно, наш ионный очиститель с этим справится. Неизвестно кого он сожрал. Некоторые твари имеют такую кровь, что её отстирать просто невозможно. Было как-то с нами приключение. Я тогда не думал о Департаменте, решил попробовать себя в роли вольного торговца, из тех, кто не признают юрисдикцию Вольных, но, в конце концов, всё равно начинают летать с их гербом, становятся частью их торговой флотилии. Что неудивительно - Вольные торговцы, это скорее семья, там нет главного, который всех мудрее и которому обязательно надо подчиняться. Ну, не суть. Тогда на борт залезло нечто ушастое с крыльями. Крэдок это поймал и сожрал в грузовом отсеке. В итоге – четверть товара пропитало кровью так, что даже подарить это я бы никому не смог. А остальное он просто сжёг, пожар едва не лишил нас кислорода и это в сотне световых лет от ближайшей планеты! Как поймает что-то живое, так ему крышу и сносит. Видать, в роду у него были настоящие охотники на мышей и крыс. Гены сказываются что ли, я не знаю даже.
Всё молоко я запер на кодовый замок вместе с тяжёлым оружием – хрен ему, пайком питаться у меня будет до самой посадки.
Вернусь, пожалуй, к своей истории. Лететь нам ещё не слишком долго, скоро выходим из гипера, потом неделя лёту внутри системы на досветовой скорости. Можно и на световой, конечно, но тогда время рассинхронизируется и наши два мгновения, обернутся двумя часами, для космодрома. А так как планета не простая, с базами сразу нескольких департаментов, по нам могут и пальнуть, если мы оборвём связь. Бывали случаи, когда этим сдвигом пользовались пираты. Летит корабль по системе, на сигналы не реагирует, движется почти со световой. До входа в световую, отослал на планету универсальный идентификационный код, и всё, движется вперёд. Связаться с ним никак, потому что на корабле время практически остановилось, система просто не реагирует. Его ждут, он затормаживает у планеты и высылает такой же идентификационный код. Спутники регистрируют корабль, с идентификационными знаками соответствующего департамента, а он резко сходит с орбиты, падает на космодром и выстреливает десантные капсулы по всей площади города, добавив к ним десятка два ракет, которые сносят к чертям ангары с истребителями и центры наземной обороны. Так что инструкция на эту тему сильно изменилась с тех пор. Два десятка разорённых планет, с угнанными в рабство жителями, стали ценой этого детального изменения. Самым важным в нём, является запрет на использование световых двигателей на мощность выше половины от общей мощности, при подлёте к обитаемой планете. Если я на световой или близкой к ней, пойду к планете, меня встретят таким залпом, что до цели не долетят даже обломки. Не разнесут корабль, так щиты выбьют, а как только щиты упадут, корабль прошьёт сотнями частиц космического излучения, он станет похож на молекулярное решето, к тому же, источающее радиацию на подобии маленькой звезды. Говорят, если когда-нибудь вернутся к световым двигателям и модифицируют их, то падание щитов на второй световой или более, приведёт к ещё более печальным последствиям – корабль расплющит о само пространство, почти как машину на полной скорости врезавшуюся в бетонную стену. Но это теории всё конечно, и фантастика. Нафиг сдались модернизированные световые двигатели, если есть гиперпространство? Идею гравитационных двигателей, я ещё понимаю, они не ахти конечно, но их пытаются довести до ума. Мы такой двигатель, однажды, притащили из-за экрана и подкинули эскулапам из сети частично наших корпораций. Так никто из яйцеголовых за десять лет работы, так и не понял как это работает и как это воспроизвести. Сегодня, без нашей помощи, люди пришли к рабочим моделям, но они сильно проигрывают гипердвигателю в скорости, цене и простоте использования. Правда, в скорости они не уступают световым и не дают рассинхрона по времени, что им особо не помогло, так как световые двигатели в десятки раз дешевле.
В общем, если я пойду на световой, меня грохнут. Если я, после универсального идентификационного кода, не вышлю дополнительные коды, или не выйду на связь, удостоверив свою личность, и если я пойду на посадку, не пройдя сканирование спутником на орбите – крышка мне, разнесут при подлёте. Впрочем, мой кораблик слишком мал, скорее всего, нанесут незначительные повреждения и когда я повисну на орбите с дохлыми двигателями, возьмут на абордаж. И увидят там полковника департамента разведки. А потом, за грубое нарушение устава, снимут с меня погоны, может даже вместе с головой. Но это так, аллегория. На самом деле, просто попрут из Департамента…, хм.
Капитан задумчиво нахмурился, сложил руки на груди.
А почему бы и нет? Если я так грубо плюну на общие законы, меня точно понизят, и я физически не смогу покинуть армаду наших разведчиков, останусь на прежней должности.
Хм. Идея конечно, но если на планете переборщат? Шарахнут так, что от корабля ничего не останется? Помирать мне пока не хочется. Или снимут погоны так, что меня отправят служить на какой-нибудь обслуживающей базе Департамента. Полы там мыть блин.
Нет, плохая идея и…
- Узел гиперсвязи принимает сигнал с линкора Департамента.
Да уж, у нас теперь и линкоры есть. Аж две штуки. Особо удивляет и радует «Альфа» - такое счастье как полностью укомплектованный сверхтяжёлый боевой корабль раньше было строго запрещено всем департаментам, кроме военного. А нам вот, почему-то, разрешили.
- Послание прямой связи, снабжено кодами высокой срочности.
Ага? Так, придётся сигнал принимать, это определённо что-то важно.
- Выводи сюда. Тут отвечу.
Свет в комнате стал снижать интенсивность, вскоре помещение погрузилось в полумрак. Из проектора на потолке, выплеснулся луч света, полный ломаных образов и рассеянных лучей, вскоре он сложился в цельную картинку.
- Здравствуйте, ээээ…
- Генерал Эйтран Трейсер.
- Простите, я немного не совсем знаком с командующим составом, меня довольно долго не было, вы и сами ведь знаете, наверное…
- Именно с этим и связан мой, скажем так, не физический визит на ваш корабль.
- Да? – Капитан удивлённо приподнял брови, генерал ответил настойчивым, хмурым взглядом из-под кустистых бровей. Однако полковник так и не соизволил покинуть капсулу и встать по стойке смирно. Генерал покачал головой.
- Ваша дисциплина, из рук вон.
- Извиняюсь, не привык. – Ответил полковник, не совсем понимая, в чём состоит недовольство генерала – за последние годы, в течение которых, полковник отсутствовал на действительной службе, в Департаменте не только крейсеры и линкоры появились. Были и другие изменения, с коими полковник, ещё не был в достаточной мере ознакомлен. Вероятно, по той причине, что не собирался этого делать. А может, он просто забыл это сделать. Так как полковник упорно прогонял от себя все мысли о должностных изменениях внутри департамента, сложно сказать, как именно он относился к новым реалиям жизни. Одно можно сказать точно – в восторге он не был.
- Ладно, это не имеет значения. Как вы прокомментируете это?
Лицо генерала исчезло, голограмма передала вид места, знакомого капитану корабля, очень хорошо знакомого. Он там когда-то жил. Долго и не всегда припеваючи.
Только оно сильно изменилось с тех пор, как он там был последний раз. В центре руин, которые окружало крупное селение, причудливых архитектурных форм, возвышалась металлическая статуя, вероятно, высотой в десяток метров или даже два. Статуя блестела на солнце, у её ног лежало волосатое существо с перерезанным горлом, какие-то растения и десяток чудаковатых животных, тоже мёртвых. У статуи имелось вполне человеческое, легко узнаваемое лицо. Грозное, с жёсткими, почти жестокими чертами, неровно стриженые волосы космами торчат в разные стороны, губы сжаты в злую полоску. А на плече металлического гиганта, восседает ощеривший клыки, крупный кот с кожистыми крыльями, расправленными и поднятыми вверх, словно он собирается спрыгнуть с плеча и куда-то полететь.
Капитан корабля, смущённо кашлянул.
- Ну, что вы скажете? – Спросила голограмма, вновь демонстрируя лицо генерала.
- Эээ…, возмутительно? – Сказал капитан, растерянно улыбнувшись.
- Возмутительно. – Согласился генерал. – А ещё возмутительно, что нам пришлось потратить прорву энергии, на связь с вами и кучу ресурсов, чтобы не допустить утечки информации. Вы что натворили полковник? Что это за балаган? Вы с уставом Департамента знакомы?
- Конечно. Я его наизусть знаю. – Оскорбился полковник, отчаянно пытаясь вспомнить, что по таким вопросам, написано в уставе. Насколько позволяла узнать собственная память, данный случай, никак не регламентировался. Так как на момент появления полковника на поверхности, планета не имела статуса заселённой разумной формой жизни.
- С изменениями, внесёнными в устав за время вашего отсутствия, вы знакомы?
- В первый же день своего спасения ознакомился. – Убеждённым тоном соврал полковник.
- Сегодня, в устав будут внесены новые положения. Виной тому, вы полковник. Ваш поступок, отвратителен. – Генерал скривил губы. Полковник попытался понять, что именно в его поступке было отвратительно. Решив, что нашёл ответ, он неуверенно кивнул и сказал.
- Сэр, я не думал, что она будет такой большой. И не подозревал, что ей будут поклоняться.
- Вы о чём?
- О статуе. Шерсть, в смысле, один из аборигенов, буквально на коленях умолял меня позволить им отблагодарить меня, за то, что я научил их выплавлять железо…
- Так это вы их научили?
- Эм…, то есть, они сами научились. А я, ну, я смотрел. А потом один из них сильно обжёгся, меня посетило страшное по своей силе, чувство сострадания и я помог им улучшить процесс.
Повисла тишина, гневный взгляд голограммы генеральского лица, метал молнии.
- В общем, генерал, я понятия не имел, что они затевают. Я думал, это так, ну, знаете? Для душевного равновесия. Очень им хотелось, так что я разрешил. Но клянусь, я понятия не имел, что они собираются сделать статую такой огромной и будут там друг друга убивать. С другой стороны, генерал, вы сами понимаете, они же дикари и…
- Вы понимаете, что начнётся на главных планетах системы, если Департамент средств массовой информации и независимые службы того же типа, узнают, что на одной из планет Департамента разведки, обитают разумные аборигены, назначившие своим божеством, одного из сотрудников Департамента, да ещё и в звании подполковника? Понимаете, во что нас превратят писаки, если эта информация выйдет за пределы Детраина-5 и отчётов Департамента? Вы понимаете, во что это нам выльется подполковник Шилов?
- Полковник вообще-то…
- Нет, - генерал покачал головой, - уже примерно полтора часа, как вы проходите службу в звании подполковника. Кстати, для меня честь, поздравить вас с вашим новым званием.
- Но… - Капитан корабля угрюмый весь, замолчал, глядя себе на живот.
- Ваше звание, требует от вас умения смотреть вперёд. Но вы продемонстрировали безалаберность, непростительную для высших офицеров Департамента. Учитывая, что база Департамента, много лет не подававшая сигналов, была брошена без положенной проверки, что косвенно и послужило причиной, породившей всю проблему в комплексе, ваш проступок не столь фатален, каким мог бы быть и поэтому сегодня вы стали подполковником, а не майором.
- Я…
- Не покидайте порт прибытия, пока с вами не свяжутся снова. Ваш вопрос ещё не до конца изучен и остаётся дискуссионным. До свидания подполковник.
Голограмма померкла и исчезла.
- Пиздец. – Выразил бывший полковник, нахлынувшие на него чувства.
Грёбанные волосатики.
Хм. А с другой стороны, не этого ли я хотел? В линкор меня теперь не засунут, звание не то, блин…, а на таких корабликах у нас служат ведь разные люди, и рядовые и так далее. Однако одно точно, с таким пятном на репутации, протирать штаны за пультом в главной рубке, я уже точно не буду. Вот протирать полы шваброй или сваривать каркасы на ремонтной верфи Департамента, это да, это вполне может быть. Хотя нет, это невозможно, подполковник, не рядовой. Так, куда меня могут засунуть в таком звании? В свободной разведке мне будет проблематично остаться даже в качестве подполковника. Вот если бы стал майором, то да, а так нет. Итак, меня могут отправить на линкор как старшего офицера. Или на крейсер. Или на планетарную базу в том же качестве, на мелкую рукой водящую должность. Н-да уж. Вот возьму и рапорт на увольнение подам. Не пойду я на такие должности. Пусть их всех лесом. Или свободная разведка или идите все к чёрту.
Хотя, кто знает? Вдруг мне понравится? Я же не пробовал никогда, командиром быть. Ну, за экраном, бывало и порой довольно долго. Но не в космосе и не в подобной службе. А вот как это будет в реальном, цивилизованном мире? Вот ведь – кажется, мне даже любопытно, что из этого получится. В общем, там посмотрим.
В общем, когда мы выйдем из гипера, я не стану сбрасывать капсулу с записями. Стоп. А если меня с той планеты отправят на новое место? А, ну всё равно придётся добираться на своём корабле. Да, в общем, выброшу капсулу, когда отправлюсь дальше и снова выйду из гипера.
Так, на чём я остановился? Да, англичане. Мы забрали золото, предназначенное их божеству, пригрозили местным, что в случае нового безобразия вернёмся и ушли. До сих пор не понимаю, зачем я это сделал – тот мир перестал существовать, едва мы его покинули. Не было никакого смысла в этом предупреждении. Но мне, почему-то, захотелось так поступить. Вышла, скажем так, законченная логическая цепочка нашего путешествия…
Капитан тяжко вздохнул и сцепил пальцы рук, на груди.
Нет, ну это жесть какая-то. Я что виноват, что ли, что они статую отливать начали? Да и вообще, когда корабль взлетал, том одна нога только была отлита, её даже не поставили ещё. Ну, указал я Шерсти, что надо делать по кускам, а собирать, используя отлитые на кусках выступы. И что? В чём я виноват-то блин? Приятно, конечно, было, что волосатики, оказались не только очень вкусными, способными к обучению, но и умевшими относиться с почтением, к высшим формам жизни. Но я-то тут причём? Конечно, я не сильно переживаю, что меня понизили, подумаешь…
Капитан грустно вздохнул.
Нет, всё-таки, это свинство. Взяли и погоны сняли. Козлы.
Ладно, к чёрту всё.
В общем, как я уже сказал, моей вины не было – лысый жрец сам виноват. Не надо было тыкать в меня ножом и так дико орать, когда у меня пошла кровь. Толпа начала заново беситься, и я отрубил ему голову световым клинком. Потом выпил эликсир, и рана затянулась на глазах этих безумцев. Так что я построжил их, погрозил им пальцем, прихватил последнее ожерелье с рубинами, валявшееся на земле и вернулся домой. Жаль было наблюдать, как диск рассыпается на куски. В те времена, меня регулярно посещало это странное сожаление. Иной раз думаю, что я был бы рад, если бы эти миры существовали хоть чуть-чуть подольше. Было бы любопытно посмотреть, что там случилось после нашего ухода. Как англичане правили, что с народом стало, как это на мир повлияло, ну и всё в таком духе.
Ладно, что было то прошло.
Неделю мы не посещали заэкранные миры с миссиями. Пару раз выходили покуролесить в тех мирах, где находили интересные питейные заведения с женщинами. Один раз даже зашли в мир, где оргии с алкоголем, стали популярным развлечением. Самое интересное, что это были бары в мусульманских странах заэкранных миров. Там возникли особые бары, где раз в несколько дней, проводилось нечто вроде особого праздника. Бар заставляли растениями в кадках, потолок заполняли голографическим изображением неба и с него же падал свет. Все посетители, одевались в традиционный костюм, с чалмой и чем-то вроде туники. Девушки порхали по залу, заставленному столами в виде покрытых зеленью пней гигантских деревьев, разносили спиртное, жареную свинину и прочие продукты, всё высочайшего качества – за это счастье, платили на входе, так что «шведский стол» там, бесплатным не был ни коим местом. Вообще, судя по цене входа, народ обдирали по полной. Но не суть.
Девушки передвигались в хиджабах, с золотистой вышивкой на них и первые полчаса представления, люди просто ели, пили, со всех сторон неслась расслабляющая музыка, где-то глухо вещал на незнакомом мне языке, женский голос. Потом в центре потолка возникал сияющий шар и мужской голос, с эффектом эха, сообщал что-то на не известном мне наречии. В этот момент, девушки снимали свои одежды, оставляя только повязку на лице, и так же разносили еду и спиртное. Ещё минут десять где-то люди пили, ели, после чего тот же голос что-то говорил сверху и посетители радостно раздевались до исподнего. Вот тут и начиналось самое интересное. В огромный зал выходили новые девушки, и все они сновали между мужчинами, откликаясь по первому знаку оных – стоило поманить пальцем, она тут же подходила, снимала повязку с лица, и можно было начинать любое неприличное безобразие прямо на месте, но без членовредительства. Самое странное, что каждая была девственницей, вряд ли на самом деле – операция такого рода, проще, чем плевок на асфальт. А ещё их было семьдесят две в зале. Мы несколько раз посещали такие мероприятия, даже сделали два десятка копий фильма, так, на будущее. Порой проводили в таком мире по паре месяцев, посещая все подобные мероприятия. Но каждый раз, в любом из баров, девушек всегда было ровно семьдесят две. И все красивые, с точёными фигурками. Собственно, всё представление, с этим потолком, с пеньками, голосами, всё всегда было одинаково. Отличались только сами девушки – где подешевле, там и девушки были не первой свежести и еда похуже и спиртное не очень. А где подороже, там всё на высшем уровне. Вообще, странный то был мир, вроде у них там, ну, мусульмане которые, такие дела не практикуются. Как минимум, в реальном мире, я такого бара никогда не встречал. И почему девчонок всегда было семьдесят две, не больше и не меньше, хотя число посетителей варьировалось, тоже не понятно. В общем, хороший мир, нам там понравилось, не так что бы в целом, а вот именно эти вечера в барах. Даже в аншлаг, на каждого мужика приходилось минимум две женщины. Причём после этого самого, девчонки ненадолго пропадали, а возвращались свежими, бодрыми, как будто только что тут появились, правда, девственницами, они уже конечно не были. Хороший мир, но за пределами баров, там царил какой-то дурдом. Женщины замотаны с головы до ног в балахоны. К одной Артур пристал, познакомиться хотел, так его полиция сцапала – еле вытащили, почти даже бескровно. Мясо на рынках завались, но никакой свинины, спиртного днём с огнём не сыщешь, зато полно курительных заведений, где курился вовсе не табак. Мир неприятный днём и безумно прекрасный ночью – если деньги есть.
Забегали и в другие места, но они особого следа в моей памяти не оставили. Разве что, хорошо запомнилось то, что мы практически нигде не проливали крови, и всё оружие, какое брали – световые мечи. Да и те, порой оставляли дома. Артур вот, ни разу оружия не взял за всю неделю, за то устроил нам десяток пьяных драк, в коих пришлось поучаствовать, что б из него все зубы не выбили или что б он сам там всех не поубивал. Как-то в одном из ничем не примечательных миров он опять драку устроил и мир, почти ничем не отличавшийся от нашего, удивил тем, что Артур в первые три секунды так получил по морде, что потерялся в пространстве. Помню, как мы удивились, когда и нам перепало по первое число. Как оказалось, там наука шагнула далеко вперёд и не в ту сторону. Все без исключения люди того мира, носили в себе набор различных имплантатов. Мир готовых суперсолдат, в котором уже давно не было ни одной нормальной войны. Хех, а всё-таки чуть больше в памяти задержалось, чем я думал. Ну, не суть.
В общем, по истечении недели в реальном мире и, наверное, пары месяцев в целом, если сложить всё время, проведённое за экраном, мы решили отправиться в новую миссию, имевшую сложную цель, а не просто ради удовольствий по смыслу сугубо плотских и эстетических, местами даже культурных. А что? Иной раз натыкались на такие фильмы, что просто пройтись по местным городам, да посмотреть на постройки, на жителей, уже было очень интересно. Помню, хотя и смутно, эльфийский лес – и город и огромный древний лес в одном флаконе. У нас до самого возвращения глаза круглые были, а дыхание перехватывало на каждом шагу. Артур там даже ни разу не выпил, хотя фляжка с коньяком у него при себе точно была – видел, как он её с собой брал.
В общем, мы стали выбирать мир, в котором могли бы проявить себя как солдаты. Или воины – по обстоятельствам. Мир выбрали идеально подходивший нам. И битва там намечалась не абы какая, настоящее месиво. Даже момент подобрали самый удачный, а вот оружие взяли не то. В тот день, пожалуй, впервые, мы несколько разочаровались в световых мечах. Причём, как ни парадоксально, разочаровались мы в их чрезмерной эффективности.
После недолгой дискуссии мы остановили свой выбор на одном из трёх миров. Не помню, о чём были фильмы из первых двух, но третий повествовал о пиратах. Особо просматривать его не стали, просто пробежались по кадрам и выбрали тот, что подходил нам идеально.
Некий галеон, следовал из Америки, доверху набитый золотом – наш приз. В море его взяли на абордаж, завязалась потасовка с саблями, мушкетами, в общем, мясорубка настоящая. Вот в этот момент мы и решили появиться. Броню надевать не стали, оделись, как кому в голову взбрело, сознательно идя на риск получить мушкетную пулю в лоб – это глупо конечно, но кровь будоражило куда сильнее, если опасность становилась по-настоящему реальной. В мирах, где нет огнестрельного оружия, тоже есть своё очарование, но всё же, там, где враги осыпают друг друга пулями, лазерными лучами, плазменными импульсами и тому подобным, адреналин ощущается буквально в воздухе. Мне даже не с чем сравнить. Разве что с прохождением разряженного астероидного пояса на скорости сто километров в секунду, без силовых полей, на обычном межпланетном корабле, где из всех средств безопасности, ремень на кресле пилота, аварийный маяк и система катапультирования. Если разбился, и повезло уцелеть, ещё не факт, что тебя найдут до того, как кончится воздух в спасательном модуле. Вот тут примерно так же, впрочем, учитывая, куда я отправлю кристаллы с файлами, нет нужды пытаться вам это объяснить. Там-то в будущем, вы, наверняка, прекрасно представляете себе все опасности древних космолётов, которые для меня, не древние, а вполне обычные транспорты, используемые повсеместно, из-за своей дешевизны и нетребовательности к ремонту основных конструкций и узлов.
В общем, мы оделись, как на душу упало. Взяли световые мечи и шагнули за экран.
Появились в самой гуще схватки, примерно в центре верхней палубы испанского галеона. Повсюду гром мушкетов, сталь звенит, яростный плеск волн, где-то рядом отчаянно кричит птица, наверное, чайка. Зловеще скрипели мачты и оснастка кораблей, очень сильно пахло рыбой, сыром и мочой – такой уж мир там был. Понять их можно, сложно это, регулярно мыться посреди океана, во время плавания длиною в недели и месяцы.
Четыре световых клинка, одновременно вырвались из рукоятей, мы стояли спина к спине, а нас окружали мужики в обносках, с угрожающими мордами на лицах и мужики чуть почище, с сальными волосами, облачённые в металлические панцири и шлемы. Все они увлечённо убивали друг друга и тут мы появились, как из одного места, да на лыжах. Эффект нарисовался впечатляющий и не совсем тот, что мы ожидали. По людям на палубе, словно невидимая волна прошла. На наших глазах, насмерть сцепившиеся люди, опускали оружие и один за другим поворачивались к нам. Наши мечи, соприкасаясь с воздухом, издавали тихий гул, пополам с треском и сверкали так, что даже в тот солнечный день, их было прекрасно видно – вероятно, в том и причина. За десяток секунд, мы привлекли внимание всех присутствующих.
Народ поворачивался к нам и замирал на месте. Лица красные и белые – по разному люди реагируют на битву, кому-то страшно, но выбора нет, приходится сражаться. А кто-то приходит в бешенство, и морда мгновенно становится пунцовой. Пыл боя в мгновение ока не исчезает, так что раскраску лиц они сохранили, к ней лишь добавилось удивление, с солидной порцией мистического ужаса. Спустя полминуты после нашего появления, битва за галеон полностью остановилась. Вскрикнул кто-то на корме, раскинув руки, перевалился через портик и грохнулся на палубу замертво. Убивший его испанец, с оскаленными зубами подбежал к портику, занёс меч для удара по стоявшему спиной к нему пирату и замер на месте – нас увидел. Парень громко икнул, его все услышали, так как на корабль опустилась тишина, нарушаемая лишь плеском волн, скрипом мачт, да редкими криками птички, нарезавшей круги у центральной мачты.
- Помянем ушлёпков. – Сказал Артур, тогда вооружившийся так же световым мечом – редкий случай, обычно он предпочитал свой меч-излучатель.
Сие сказав, достал флягу, лезвие втянулось в рукоять, он скрутил крышку, глотнул, убрал флягу обратно в карман и световое лезвие снова вырвалось на волю.
Мы занесли мечи над головами, наши лица исказила кровожадная ухмылка.
Мы сделали по одному шагу, каждый в свою сторону. Битва против всех, началась!
И тут случилось непредвиденное.
- Демоны! – Взвыл белый как снег испанец.
- Морские Дьяволы! – Согласился с ним пират и не успели мы глазом моргнуть, как дружно, плечами толкаясь, и испанцы и пираты, ринулись по тонким абордажным трапам на палубу пиратского судна. Кто-то падал в море, возможно, кто-то даже утонул, но мы того не видели – открыв рты, смотрели как наши вероятные жертвы бегут прочь со всех ног.
Спустя пару минут, на палубе не осталось никого, кроме мертвецов и нас четверых.
А на пиратском корабле, все вместе, пираты и их заклятые враги, возились с оснасткой парусов, намереваясь уплыть подальше от этого нехорошего места.
Даже разноцветный попугай, во время битвы сидевший на рулевом колесе галеона, расправил крылья и к пиратам улетел.
Мы стояли у борта корабля и смотрели как пиратское судно, качаясь на волнах, уплывает вдаль морскую, а стоящие на корме пираты и испанцы, разом и без остановки, осеняют себя крестным знамением. Некоторые в голос молились.
Общий страх, как-то вдруг, сковал из смертельных врагов одну команду.
Чудеса. Почти даже в решете. Неожиданно это всё для нас было.
Почти сутки мы переправляли содержимое трюмов к себе домой. Портал, для удобства, открывали прямо в трюме, в той секции, какую опустошали в данный момент. По привычке кидали золотишко прямо в портал, что бы уже дома, без спешки разнести всё по кладовым. И всю дорогу нас не отпускало странное чувство. Мы пришли сражаться и намеревались перебить всех, кто станет на нашем пути. А они, едва увидев наше оружие, взяли и сбежали. Мы так ошеломлены были, что с открытыми ртами смотрели, как они бегут, даже не помыслив о преследовании.
Впервые случалось с нами такое, что все до единого противники, завидев световой меч, дали дёру. Может просто фильм такой попался, не знаю даже.
Кстати, там я заметил странность, которая и позволила этому эпизоду моей биографии, так глубоко врезаться в память. Но я, скорее всего, просто что-то не так увидел или мне и вовсе показалось. Проверить уже не получится, я просто не знаю названия того старого фильма – мы на него не смотрели, когда ставили диск и запускали аппарат, а после диск рассыпался, мир фантомов, испарился без следа.
В общем, просматривая кадры перед отправкой, мы остановили запись на изображении трюма, забитого нашей будущей добычей.
И там, я точно это запомнил, имелось две вертикальные опоры из чёрного черева, украшенные резными наличниками из белого материала, может быть из кости. Так вот, когда мы спустились и стали очищать трюмы – не было там таких опор. В смысле они имелись, конечно, но именно тех, я не увидел. Тогда меня это удивило, но почти сразу вылетело из головы, а после часто вспоминал. Вот и сейчас вспоминаю. Никак не могу понять, что же это было и сколько таких моментов, я пропустил, просто не заметил? Неужели, заэкранные миры, не просто оживали, с нашим приходом туда, но и менялись в деталях, а может, менялись и глобально, просто незаметно для нас, так как мы редко выходили за рамки какой-то небольшой области. Что если это так? И что если менялся не только мир, который ненадолго оживал из-за нашего прихода, что если это изменение затрагивало и нас? Что если я уже совсем не тот человек, который впервые открыл портал в подвале дома Влада Климова? Что если нечто там, изменило меня, перелопатило на новый лад, и вернулся я уже совершенно другим человеком? А что если такое происходило постоянно и каждый раз в реальный мир возвращались уже немного другие люди, которые просто не замечали этих изменений, полагая что…
Капитан корабля замолчал. С минуту он сидел без движения, потом громко шмыгнул носом.
- Так и свихнуться недолго блин. – Пробормотал подполковник Департамента разведки. Снова воцарилась тишина, он хмуро смотрел на собственные пальцы и мысли его были полны чернотой сомнений, они даже не могли сформироваться в стройную логическую цепочку. Мысли рассыпались, собирались снова и снова рассыпались – ему вдруг стало грустно и тоскливо.
А! К чёрту. Паника это и неправда всё. Какой был я такой и остался. Просто этот Крэдок со своей крысой или кого он там сожрал, все нервы мне вымотал. Да и возраст, по идеи, должен уже давать знать о себе. Пусть тело моё молодо, но разум так забит памятью, что он уже старее всего, что когда-либо жило на моей родной планете. К чёрту, просто продолжу свой рассказ.
Не скажу точно, но после похода на тот галеон, прошло недели две, может четыре.
Или только одна.
В общем, не помню, сколько их прошло.
В те дни случился эпизод в нашей биографии, который, частично, изредка повторялся, но не так часто, что бы я смог припомнить их больше десятка за все годы наших заэкранных путешествий. Конкретно этот эпизод, запомнился в деталях – из-за его последствий.
Мы выпивали в домашних условиях. Сильно выпивали. Помню, как жарко что-то обсуждали, потом разговор пошёл на спад, потом снова обсуждать что-то начали. Кажется, пару раз говорили о Пурине – сейчас уже не вспомню, кто это такой на самом деле. Вроде политик. Хотя вполне возможно, что и нет. В общем, не суть. Мнения о его персоне разделились. Мне, в основном, было пофиг, я изо всех сил наслаждался алкогольной нирваной. Вася настаивал, что Пурин, в своей среде, самый бездарный человек всех времён и народов, памятник которому, не так давно, совершенно справедливо снесли. Но вот с тем, что осколки памятника выбросили на городскую свалку, он был решительно не согласен. Всё-таки, позолоченная бронза с усиленным атомным составом, а не просто булыжники. Тут, пожалуй, Вася был прав. Материал не дешёвый, можно было переплавить и сделать из него что-то полезное. А его раздербанили и на свалку, а как очнулись, так поздно уже – напыление кто-то аккуратно снял, а без него, данный материал, оставленный без присмотра, быстро разрушается и уже ни на что не годен. Разве что столбик для забора из него сделать, или детям играть в юного химика – плавится он очень легко, всего после месяца под ветром и дождём.
Андрей возражал, но не по поводу разбазаривания муниципального имущества, а относительно личности мужика. Пытался доказать, что мужик тот, просто ловкий вор, достаточно скользкий, что б его не могли посадить. Практически гений на воровской дорожке…
Точно! Теперь вспомнил – вор в законе он был.
Артур противоречил сразу всем, утверждая, что Елин – тоже не могу припомнить, кто это такой, наверное, тоже авторитет. Так вот, Андрей утверждал, что этот мужик, был гораздо лучше, так как воровал больше, увереннее, но при этом народу нравился до поросячьего визга. И самое важное - Елин хорошо выпивал. У него был чёрный пояс по этому делу – цитата, Артур точно так и выразился. В обще, думаю, то обстоятельство что мужик пил как конь и было главным аргументом для Артура. Он до сих пор трезвенникам не доверяет.
В общем, спор тот был жарким. А потом, как-то неуловимо, закончился и перешёл на обсуждение достоинств фигуры какой-то Преснон – не могу вспомнить кто это, но точно женщина и раз мы про неё знали, то, скорее всего, была она какой-то известной личностью в своё время. В своё, потому что я хорошо запомнил – в тот день ещё живые люди из реального мира, в разговоре не проскальзывали. Но, в общем-то, не суть.
Тем более, я мало что запомнил с того вечера. Перепились мы тогда знатно, и в итоге, нам захотелось приключений. Вот каждый раз нам это боком выходило, но ни разу прежний неприятный опыт, нас не остановил. Туманит голову алкоголь, порой даже слишком сильно.
Очень смело и совершенно напрасно, не выпив ни капли эликсира, мы спустились к аппарату, оделись, кто во что захотел, взяли световые мечи, вставили первый попавшийся диск и…, ну, на самом деле, диск был ни первый попавшийся. К тому времени, у нас образовалась отдельная полочка, где лежали фильмы, какие мы собирались посетить, но на которые всегда находился заэкранный мир поинтереснее. Их откладывали на потом, а «потом» всё никак не наступало, в результате скопилась там внушительная груда дисков. Вот один из таких, наобум, мы и взяли.
Портал открылся, четыре пьяных солдата Кондора очутились в чужом мире, со световыми мечами наперевес. Помню, как я запнулся об собственные ноги и замешкался, пытаясь поймать равновесие. В тот момент Артур стоял прямо передо мной, и я в деталях сумел рассмотреть, как он экипировался. Майка, сползающие с бёдер трико, один носок и световой меч - почти джедай. Если бы не меч, так и непонятно было бы, но раз меч взял то тут всё понятно сразу - джедай. А кто ещё?
В тот момент я подумал, что, наверное, было ошибкой отправляться в таком виде, хрен знает куда. Но озарение мелькнуло яркой вспышкой, всего на мгновение, и тут же растворилось в небытие, не оставив и намёка на то, что оно когда-либо появлялось.
Портал закрылся, а перед нами строй закованных в броню рыцарей, ощетинившихся щитами и мечами. Наше появление заставило их отшатнуться, но лишь на долю секунду.
- Святой Наэл с нами! – Взвыл противный голос за спинами рыцарей и те ответили утробным рычанием, чуть ссутулились, приподняли щиты и двинулись прямо на нас – чего мы в принципе и ждали. Даже надеялись на это. Не конфеты раздавать, мы в тот мир пришли…
Нет, всё-таки, спирт, в любом виде, это зло. Определённо.
А зла мы не боимся, и будет истреблять его без капли жалости в наших сердцах!
Отхватили мы там по первое число…
Капитан глухо рассмеялся, в его глазах полыхнули искорки веселья.
У нас, как говорится, флаг упал. Мы ринулись в атаку и в первое же мгновение схватки, наши клинки забрали четыре фантомные жизни. Мы врубились в центр строя и рассеяли его в мгновение ока. Те, кто не погиб, отступили, так же прикрываясь своими бесполезными щитами. Световой клинок легко рубил и щиты и доспехи. Он врезался в металл, практически не замедляясь, проплавлял его, и рубил плоть. Воздух наполнился криками, запахом горелого мяса и звоном металла. Они пытались отвечать, пытались сражаться, но что может закованный в металл рыцарь, с металлическим же мечом, против подвижного противника, оружие коего, практически игнорирует броню? Как оказалось, кое-что может. Мы тогда не часто сталкивались с ситуацией, когда световой меч не давал тотального превосходства в рукопашной схватке. Так что эффект, вполне сравним с ушатом ледяной воды, опрокинутым на голову спящего человека.
Я зарубил одного, увернулся от меча второго, воткнул клинок в шлем третьего, разворачиваюсь, а на меня летит кусок металла. Увернуться попытался и не успел – в нос ударило щитом, центральной его выпуклой частью. Меня швырнуло назад, нос всмятку, запнулся об собственные ноги и свалился. Едва упал, как в меня попытались воткнуть сразу два меча – еле сумел откатиться в сторону, в процессе потеряв свой клинок в траве. В тот момент, всего на секунду, я сумел увидеть поле боя со стороны. Артур шипел от боли и шинковал своих врагов в капусту – левая рука повисла вдоль тела, в плече резаная рана, с которой ручьём течёт кровь. Андрей сместился дальше всех, он рубил противников возле маленького леса и пока не получил ни одной раны, но его теснили и вот-вот прижмут к стволам вековых деревьев. Вася отступал к другой части леса, в основном отбиваясь и уворачиваясь от сильных коротких ударов мечей. Клинки врагов, столкнувшись с его мечом, выпадали на траву оплавленными кусками металла, иногда туда же падали их владельцы, но чаще, потеряв оружие, рыцари ловко отступали за спины товарищей и в их руках появлялись ножи или булавы. Каждый, как оказалось, вооружён был не только мечом. Лицо Васи, было трезвым абсолютно, левая щека вся крови, можно разглядеть на ней отпечаток, формой напоминавший выпуклую часть щитов наших противников – не больше минуты назад, он получил тоже лекарство от безрассудства, что и я. Щитом в нюх. Прекрасное лекарственное средство, работает безотказно и лечит буйные головы в два счёта.
Так как на лице Васи я увидел только кровь и ни одной раны, то быстро сообразил, что полученный курс лечебной физиотерапии «щитом в бубен», он, как и я, залакировал эликсиром.
Подозреваю, что нам сильно повезло, что в нюх прилетело щитом, а не лезвием меча.
Учитывая силу ударов тех ребят, становилось гораздо понятнее, почему они так ловко двигаются, неся на плечах столь много металла. Бычья сила – вот он, путь к успеху любого рыцаря. И мастерское владение своим оружием, конечно же – то, чего нам остро недоставало.
Я надолго остался без своего светового меча - найти его в густой траве, когда тебя пытаются нашинковать острыми клинками, да со всех сторон сразу, не так-то просто. Отскакивая от очередного секущего удара, я вдруг подумал, что наделить владельцев световых мечей, способностями к телекинезу, было очень мудрым решением сценаристов. В паре миров, где я видел такое оружие, мастера владения им, владели и телекинезом – мне это казалось лишним. Но в тот день, всю гениальность сценарного решения, я оценил по достоинству. Вот если бы я мог протянуть руку, мысленно напрячься, раз и меч снова в руке – было бы просто чудесно.
А так выронил его и всё, выживай, как хочешь.
Всё оружие, какое осталось доступно мне на тот момент - меч и щит, подобранные с земли, из рук покойного рыцаря. И если меч остался цел, то со щита оказалась срезана верхняя кромка, потёки расплавленного металла застыли и щит, возможно, в прошлом очень удобный, теперь превратился просто в толстый лист гнутого металла. Выкидывать его и искать новый, я не стал, потому что ни времени, ни возможности сделать это уже не осталось - первый же противник, который бросился на меня, с огромной силой ударил мечом. Одной рукой, занеся её, по идеи, недостаточно высоко, что б можно было ударить изо всех сил. Опять же, по идеи, я должен был легко отразить удар. Но когда металла клинка коснулся щита, лязгнуло так, что я чуть не оглох, а левую руку прострелило вспышкой острой боли. Я взвыл, хочется надеяться, грозно и мужественно. Впрочем, вряд ли – мои противники, даже не вздрогнули.
Спустя мгновение, руку я свою перестал чувствовать. Она повисла вдоль тела, щит соскользнул вниз и тоже повис, зацепившись кожаными креплениями за скрюченные пальцы и изгиб локтя. Пришлось мне тогда изрядно попрыгать, что б сталью насмерть не отравиться. Не так-то это просто, когда одна рука болтается сама по себе, и на неё надет лист стали, весом килограмм в десять. Пару раз рука подлетала вверх и на обратном движении щитом так било по ляжке, что вскоре я начал ещё и сильно хромать.
Рыцари того мира оказались ребятами смелыми, сражались они мастерски. Несмотря на вес доспехов, двигались ловко, быстро и не делали лишних движений. За полминуты я получил ещё одну рану, но за то начал снова ощущать отбитую руку – в первый момент боль была такой, что я чуть не потерял сознание. При этом мои ответные удары по противникам, даже если достигали цели, повредить им не могли – металл доспеха, таким оружием не пробивался, а попасть в сочленения, у меня не было ни единого шанса. Помню, как осыпал своего противника градом точных, мощных ударов, как тот отступил, тряхнул шлемом, что-то зарычал и нанёс всего один ответный удар, да так шустро и метко он ударил, что я не смог ничего сделать. Острая боль и я отскочил назад, злобно шипя – острие пронзило бок. И в этот момент я подумал о двух вещах сразу. О наших мечах – мы хоть и орудовали ими во множестве фантомных миров, но в плане фехтования так и остались полными профанами. Со световым клинком, особой ловкости или изящества фехтования, как-то и не требовалось, просто бери и руби. Стоило взяться за меч, против коего у врага была эффективная защита, и выяснилось, что наши фехтовальные навыки, близки к абсолютному нулю. Да и световые против этих ребят, оказались не слишком сильным аргументом – они за пять минут боя освоились и начали теснить всех четверых, даже тех, кто мечи не посеял в процессе схватки. Так обидно было, что почти стыдно.
Я тогда подумал, что если бы мы пришли в тот мир с обычными мечами, нас бы перебили в первые десять секунд схватки – и от этого тоже становилось сильно не по себе.
Крайне неприятно сознавать такое – по нашему самолюбию больно ударило. Мы потом немного исправили этот нюанс. Выбрали подходящий мир и посещали учителя фехтования средневековой Европы, оплатив его услуги золотом. Месяц там жили – вонища на улицах стояла, слов нет, а как напивались в местных тавернах, всё ходили искать Эйфелеву башню, приставали к стражникам, к прохожим, всё спрашивали, где эта треклятая башня стоит? Пару раз набили лица гвардейцам, один раз не сошлись во мнениях с мушкетёрами, до сих пор помню, как мы с ними сцепились в переулке. Шпаги в ход не пошли, так как у нас их не было – благородные ребята были, но матерились как портовые грузчики. Как поняли, что шпаг у нас нет, свои отложили и стали кулаками махать. А вот в этом вопросе мы были подкованы значительно лучше, чем в баталиях с холодным оружием длиннее ножа. Парни дрались аккуратно, мушкетёры от души, так что драка подзатянулась, но мы победили – точнее мои друзья. По итогу на ногах остались только они, я и громадный детина со зверским лицом. Мушкетёры повалялись пару минут на мостовой и поднялись на ноги, что ребят, да и меня, искренне удивило – редко, кто мог так быстро оклематься после трёпки, какая выпала на их долю. А вот с великаном, каковой с самого начала схватки достался мне в противники, мы дрались минут пятнадцать. Мушкетёры и мои друзья все вместе смотрели, как мы мутузим друг друга, все в крови, да рыча от бешенства. Никак я не мог его одолеть. Помню, как не удержался и стал применять всё самое увечное, чему научился в Кондоре – на границе сознания, полыхнуло, мол, остановись, ты же его убьёшь, придётся покидать этот мир, но я отмахнулся и продолжил бой. Я реально пытался его убить, а он не убивается и всё тут – конь блин. Заломал его лапу и со свсей силы врезал локтем в плечо – разрыв мышц, перелом, если правильно попадёшь. Ага, счас. Мужик побагровел, заревел как бык и поднял эту свою руку – я на ней повис как бельё на вешалке. А он размахнулся, и моя тушка с хрустом врезалась в стену дома.
Убить его пытался я, а в итоге чуть он меня не убил.
Рожи друг другу разбили в кровь, а ни тот ни другой, не сдаются. Я порой думаю – будь гигант чуточку шустрей, смог бы он нанести мне больше ударов. А если б смог бы – меня б пришлось в медицинской капсуле, в ванне из эликсира, обратно собирать. Дико выносливый был мужик и силён как стадо быков.
В конце концов, мы прислонились к противоположным стенам узкой улочки и тяжело дыша, обратили друг к другу, окровавленные лица. Помню, как этот громадный мужик выплюнул зуб, что-то проворчал неприличное и вдруг протянул мне руку.
- Портос. – Буркнул мушкетёр.
- Серёга. – Ответил я, пожав протянутую ладонь – лапища была такой, что моя ладонь там просто утонула. Он сжал её, оскалившись и громко захохотав – понравилась ему драка. Как после выяснилось, ещё не было случая в его жизни, что б потасовка один на один, для него закончилась поражением или такой вот джентльменской ничьей.
Вообще, хорошие ребята были. Мы с ними потом частенько выпивали в местных тавернах.
В общем, позже мы, конечно, свои фехтовальные навыки слегка подтянули, но в тот момент, обычный меч нам давать было строго противопоказано – либо сами поранимся, либо сломаем.
Я, в отчаянии от того, что творилось на поле боя, взревел как бык, подпрыгнул и врезал мечом по шлему рыцарскому. Там звякнуло, мужик пошатнулся и свалился без чувств. А я меч поднял, и от него половина отвалилась – мой отчаянный удар, вызвавший контузию рыцаря, был столь силён, что меч сломался. А может, просто клинок бракованный был, не знаю.
Этот падает, а тут ко мне уже и новый противник подбирается. Андрея почти загнали в лес, но световой меч всё ещё у него в руках, каждый его шаг назад, оставлял на траве раненного, мертвеца или оплавленные останки какого-либо металлического оружия. Вася вертится на одном месте как заведённая юла. В основном он просто отбивается – наши противники быстро учились. Они отрезали его от леса и взяли в кольцо. Артур потерял свой меч на моих глазах – снёс один клинок, зарубил рыцаря и ему в плечо воткнули меч, он повернулся, ударил, со свистом просвистел брошенный кинжал и воткнулся ему в грудь. Парень выронил меч, стал отступать, шаря по карманам. Прежде чем на него кинулись снова, он вылил всю склянку эликсира себе в рот и вырвал нож из груди. Рана зажила, а из оружия у него остался только длинный кинжал. Ситуация становилась патовой и, наверное, в этот момент я бы открыл портал, Алан выскочил бы сюда, разгоняя рыцарей, а мы бы поспешно эвакуировались, но случилось непредвиденное.
Случилось то, что нас бы никак не коснулось, если б мы были трезвы и пролистали фильм дальше или хотя бы задумались, чего делает банда рыцарей, посреди поля, да в полном вооружении? Но мы были слишком пьяны, когда отправлялись сюда и о таком, конечно, не подумали. Иной раз я думаю – как так получилось, что никто из нас не погиб в таких вот спонтанных походах, большую часть коих я просто не запомнил? Право слово, как подростки, перепившие пива и ищущие приключений на свою задницу. Просто по теории вероятности, кто-то из нас должен был погибнуть в одной из таких авантюр, но все оставались живы. Нам, отчего-то, страшно везло. Ну, не совсем так, не стоит забывать Алана, который всегда стоял на страже, готовый прийти на помощь, но опять же, при закрытом портале, экран, порой пропускал наши приключения начисто. Увидеть момент, когда нам нужна помощь, он не всегда мог, а мы могли не успеть открыть портал. Кто-то просто обязан был погибнуть, в одной из таких вылазок.
Хорошо, что пронесло и все мы, остались живы. Как-то это всё было похоже на подростковую безответственность, склонность к безумным авантюрам. А ведь мы не были склонны к ним – мы прошли школу, которая заставила нас быть осторожными солдатами. Нас учили не героизму, во имя хрен знает чего, нас учили выполнять задачи и возвращаться на базу, что бы потом снова отправиться в бой и выполнить ещё множество подобных задач.
Впрочем, вам там, в вашем будущем, каким бы оно ни было, ребячеством могут показаться почти все наши походы за экран. Хех. Или вовсе бредовой сказкой какого-нибудь разведчика, затерявшегося в космосе, на корабле с разбитыми двигателями, с тающим на глазах запасом кислорода, постепенно впадающим в безумие. Но ведь вы нашли мои записи, не в остове древнего корабля, ведь так? Вы нашли их в запечатанном контейнере, парящим на орбите планеты или подняли его из воронки, оставшейся при падении на поверхность. А не это ли самое явное доказательство того, что я действительно описываю то, что когда-то случилось?
Так что, объяснить эту запись просто сумасшествием погибшего среди звёзд разведчика, не получится. И шуткой какого-нибудь звездолётчика тоже – ваши учёные наверняка, осмотрели контейнер, он древнее скал, на которых стоят ваши города. Ну, образно конечно, скалы-то точно древнее. Планета, на которой развились подходящие для людей условия, не могут быть младше пары миллиардов лет. Ну, не суть. Сами там думайте, я лишь оставлю это послание, ваше право, чем его назвать – бредом древнего космолётчика или описанием реального прошлого, этого самого космолётчика.
В общем, вот-вот мы бы ушли обратно в свой мир, оставив рыцарей наедине с их проблемой и покойниками. Но эта проблема, заявилась раньше, чем мы успели сбежать.
Что-то просвистело совсем рядом, я пригнулся, шедший на меня рыцарь замер, а тот, что обходил слева, коротко вскрикнул и полетел по земле кувырком. Не просто так он полетел – в обнимку с покрытым мхом валуном, какой я бы легко смог поднять, но швырнуть? Это вряд ли.
Первой мыслью было, что по нам стреляют из катапульты.
Я сильно ошибался.
Рыцари перестали атаковать, а мы уже давно перешли в оборону и скакали по полю, всё отчётливее понимая, что неуклонно проигрываем этот бой.
Наши противники отступили к лесу и шустро построились там в шеренгу. Шлемы стали поворачиваться, словно их владельцы обменивались взглядами. Так оно и было, наверное, потому что один из них, с золотистыми полосками на шлеме – этот гад дважды чуть не отстриг мне голову, а я его смог задеть только по щиту и всего один раз. В общем, он что-то гаркнул и рыцари, гремя металлом, ринулись прочь. Мы остались одни, в окружении мертвецов, раненных и оглушённых противников, сейчас в беспорядке валявшихся на траве.
Я обернулся, пытаясь понять, что их так напугало – я ожидал увидеть армию, и древние катапульты, которые заряжают новыми камнями, что б пальнуть в след улепётывающим рыцарям.
Моё сердце подпрыгнуло, перевернулось и облилось кровью.
Я увидел, но ни катапульт, ни армии, ничего такого там не было. Поле, лес небольшой и холмы на горизонте, а из лесочка того, примерно в двадцати метрах от нас, выбирался человек.
Впрочем, я до сих пор не совсем в том уверен. Думается мне, что в его генах, больше от неандертальца, чем от привычного нам хомо, который, местами и далеко не всегда, сапиенс.
Он шагом двигался к нам, поигрывая могучими мышцами. По пояс голый, всё тело разрисовано белыми и синими полосками, руки толщиной с мой торс. Глаза маленькие, злобные, лоб скошенный, вся голова какая-то неправильная, словно её создавали не для того, что бы там хранился мозг, а для того, что бы ему было удобно лбом прошибать крепко запертые двери. Весь он выглядел как отчаянный бодибилдер с картинки, за исключением головы и немного более длинных рук, чем это обычно бывает для людей. Голова лысая, челюсти широкие и, казалось, занимают ровно половину всего объёма черепа. Лицо перекошено гневом, в одной руке палица, в другой вырванный с корнем маленький тополь. Сразу я не слишком удивился, даже улыбнулся помнится и стал искать свой меч в траве. Потом резко выпрямился и обернулся – мужик казался примерно моих габаритов. Это притом, что до него метров двадцать. И с каждым шагом в нашу сторону, визуально он становился больше. Помню, как меня прошибло ледяным потом – я сумел оценить размеры этой туши и ничуть не ошибся. Гигант взревел, метнул тополь и совсем не маленькое деревце с обломанными ветками, сбило с ног Васю. А затем монстр ринулся в атаку, пыхтя как паровоз. Наверное, показалось, но клянусь, когда он бежал, меня не отпускало чувство, что земля подо мной мелко подрагивает.
Монстр приближался, моя рука сама потянулась к переходнику, но в кармане этой важной вещицы, не оказалось. Матюгнувшись, я стал шарить в траве с удвоенной скоростью, надеясь, что первым будет найден переходник, а не меч. Воевать с такой тушей, я решительно не представлял как. К нему и не подойти путём. Конечно, световой меч не игрушка и с гигантом даже крупнее, мне сталкиваться уже приходилось, и я даже победил. Но – тот рогатый монстр, был тупым как пробка, неповоротливым и в скальном мешке, где мы с ним оказались, было полно расщелин, валунов, каменных козырьков, местность мне очень помогла. Тут же ровное поле и только что, мы потерпели, по сути, поражение от рыцарей - мой боевой дух, признаться, дал слабину.
Хотелось вернуться домой и оставить тот мир позади. К сожалению, а может и к счастью, сложно сказать, первым мне попался меч. Продолжать поиски было поздно – этот бык уже был в пяти метрах от меня. Я стал подниматься, какой-то рыцарь на земле зашевелился, схватил меня латной перчаткой за руку и тут же получил в тык кулаком – снова затих, толи во сне, толи на тот свет поехал, я не понял, и проверять не собирался.
Перекачанный мужик приближался стремительно, раскручивая над головой свою дубинку. О ближнем бое тут не могло быть и речи – если такой хряк меня ударит хоть раз, я вырублюсь. Так что я поднял меч павшего рыцаря и швырнул его в нового врага. Случилось неожиданное – монстр взревел и прыгнул. Вверх и в сторону, не слишком высоко и совсем недалеко, но сделал это так шустро, что меч со свистом пролетел мимо. А мне пришлось поспешно отскочить в сторону, так как палица врезалась в землю, аккурат там, где я только что стоял. И в этот раз, земля точно задрожала – уверен на все сто. Быка нужно было лишить оружия и как можно быстрее, постаравшись не угодить ему под руку в процессе. Парни уже подтягивались к месту нашей схватки, в принципе, мы могли его одолеть. Боевой дух, после того как в руках снова оказался световой меч, заметно вырос. Артур не стал тратить время на поиски потерянного клинка, взял два обычных, оставшихся от наших прежних противников. Мы взяли монстра в кольцо. Он наклонился, руки почти касались земли. В тот момент он здорово походил на наголо обритую гориллу, умудрившуюся подсесть на стероиды – никогда не видел горилл таких размеров.
Я ринулся на него и тут же отскочил, отвлекая внимание. В тот же миг, Андрей нанёс удар мечом в прыжке – смертельный удар, который снял бы голову монстра в одно движение.
Как оказалось, скорость реакции с количеством мозгового вещества, связана очень слабо.
Андрей не долетел – дубинка взмыла вверх, Андрей хрустнул, захрипел и улетел к опушке леса, где и свалился в подлеске, отчаянно пытаясь не отключиться от боли и влить в себя порцию эликсира. Меня переклинило – брат всё-таки. Я почти как зверь зарычал и ринулся в атаку. Увернулся от удара дубинки, врезал по ней клинком и, развернувшись в воздухе, впечатал пятку в кадык монстра, причём ударил я, в обоих случаях, что было сил. Первый удар лишал монстра его оружия, второй должен был отправить на тот свет – я попал, уверен. Плюс моя физическая сила, сильно увеличившаяся после сомнительного приключения с вампирами. Он должен был умереть и потерять оружие. Должен, но не обязан. Заэкранные миры, полны сюрпризами.
Световой клинок издал резкий шипящий звук, дубинка гиганта полыхнула сиреневым светом и мой меч просто отскочил от неё, не оставив даже царапины. Удар пяткой в горло, возымел больший эффект. Гигант захрипел, схватился одной рукой за шею, стал отступать. Артур был за его спиной и ловким ударом подрезал колонноподобные ноги мужика. Тот захрипел чуть громче и грохнулся на спину. Этакий валун, целиком из плоти. Я даже удивился, почему земля не вздрогнула от его падения. Вася подскочил к павшему титану и занёс меч для последнего удара - не тут-то было. Громадный кулак метнулся в сторону и Вася не успел увернуться. Да и не смог бы, наверное – разве можно увернуться от несущегося на тебя поезда? Образно, конечно, но кулак парня, размером с голову любого из нас. Вася кубарем улетел в траву, потеряв своё оружие.
Артур ринулся в атаку, проявив бездумный риск – не часто он на такое шёл. Рубанул мечом по шее титана, но промахнулся – эта груда плоти откатилась в сторону так быстро, словно ничего и не весила.
Артур так просто не сдавался и прыгнул вперёд.
Гигант ухватил за ногу чей-то труп, и с рыком швырнул его навстречу Артуру. Парень охнул и в обнимку с мертвецом, покатился по земле.
Когда монстр поднимался, я ринулся вперёд, кое-как увернулся от удара дубинкой и нанёс один точный удар, понимая, что отскочить уже не успею, а такой монстр сразу не помрёт. За мгновение до того, как его кулак врезался в моё ухо, я понял, что мне крышка.
Меч пронзил сердце гиганта, в ухо врезался громадный кулак, я услышал, как хрустнули кости, как затрещала моя шея, ощутил полёт и словно в замедленной съёмке видел, как гигант сел наземь, как световой клинок втянулся в рукоять, как она упала в траву. Гигант глухо застонал, коснулся пальцами оплавленной дырки в груди, крупная голова упала на грудь и он затих. Я в этот момент лежал на траве, не чувствуя своего тела. Как-то отстранённо пришла мысль, что, вероятно, у меня сломана шея. Что-то липкое потекло по щеке – возможно, и череп проломлен, повреждён мозг. Я понимал, что умираю, но жизнь перед глазами не пронеслась. Я только спрашивал себя всё это время – зачем мы попёрлись сюда и почему сначала не просмотрели выбранный фильм, хотя бы наспех? В заэкранных мирах, так поступать нельзя. Вот и угодили мы в мир, где магия цвела и пышила, всеми, блин, цветами радуги. Дубинка гиганта, была зачарована, да и он сам, подозреваю, получился не без вмешательства магии. Или Великих Сил, как любит выражаться Рой – он порой такую ахинею несёт, что уши вянут. Ну, его дело как это называть. Я в этом ничего не понимаю.
В общем, я отключился, в полной уверенности, что обратно уже не включусь.
Так что, открыв глаза, я был удивлён безмерно. Ощупал голову – целая, хотя и в крови, пошевелил ногами, вроде слушаются. Кто-то из друзей, вовремя отпоил меня эликсиром, минутой позже и точно крышка. Я поднялся, первое что бросилось в глаза – поляна усыпанная телами рыцарей. Их было заметно меньше, чем в момент, когда я потерял сознание. Повернул голову – у самой опушки, ковыляют два рыцаря, один поддерживает второго. Значит все оглушённые и раненные, покинули место схватки. А потом я увидел того гиганта.
Сидит на земле, в сторонке от рыцарских трупов, глаза по полтиннику, перепуган насмерть, руки связаны за спиной стальным тросом, морда в крови – причём так, словно ему раскроили череп, а потом напоили эликсиром. Собственно оно так и было, но в тот момент я этого не знал и утробно зарычав, подхватил с земли целый меч и двинулся к монстру, с простым намерением – отрубить его тупую голову, что б уж наверняка больше не очнулся.
- Стой! – Взвыл Андрей, кинувшись мне наперерез. Тут я и обратил внимание, что они стоят там, все трое. Сразу не заметил, потому что стояли они за этим перекаченным мужиком. Вот такой он – сидит на земле, а трое встали в паре метров от него, с противоположной стороны и за его гигантской тушей, их невидно. Просто гора мышц, не образно даже, а так и есть – гора.
Я остановился, неуверенно опустил меч.
Андрей махнул рукой, подзывая остальных. Они подошли и прерванная мной дискуссия, продолжилась с новой силой. Я стоял и слушал, ошалело хлопая глазами.
Из их жаркой перепалки, длившейся, похоже, уже несколько минут, мне удалось понять следующее – с момента моей почти смерти, прошло минут двадцать.
Тут я был несколько удивлён и пропустил часть разговора – обычно эликсир действовал почти мгновенно, он и со мной сработал так же, но в себя я не пришёл. Раны зажили, а глаза не открылись, не знаю в чём дело. У первой версии нашего эликсира, такие странные заскоки иногда случались. Но работал он всё равно безотказно, хотя и не мог помочь вернуть утраченные конечности – что и печально и в тоже время, не совсем. Впрочем, об этом позже.
Ещё из их разговора я узнал, что гигант почти умер, но Андрей, зачем-то напоил его эликсиром. Монстр, очнувшись, взвыл как взрослый бык, стал метаться по полю, от обуявшего его ужаса, потеряв дубину и остатки мозгов. Андрей попытался парня остановить, тот схватил его двумя руками и попытался порвать напополам. Вася вовремя подскочил со спины и зарубил его во второй раз. Андрей, несмотря на возражения товарищей, снова напоил гиганта эликсиром, в этот раз, прежде, открыв портал.
Когда гигант очнулся во второй раз, совсем слетев с катушек от страха, перед ним возвышался наш Алан, аналоговый боевой робот, способный в бублик согнуть кого угодно. Что гиганта не сильно разочаровало. Побелев от страха, он взвыл:
- Голем!!!
И ринулся на Алана с кулаками. Получил один раз по макушке металлическим кулаком и ссыпался обратно на землю, наблюдая, как вместе с кровью, по голове, стекают осколки черепа.
Его напоили эликсиром в третий раз. Теперь, косясь на Алана, гигант сидел смирный и спокойный, он позволил связать ему руки и тонко завизжал, когда Алан ушёл через портал, в реальный мир. С того момента, бедняга не буянил, сидел молча, правда, иногда тоненько выл и, пока я слушал речи товарищей, трижды издавал утробный звук, напомнивший мне мычание коров, перепуганных волчьим запахом. Эх, Древняя Русь, просто там люди жили, коровы, куры, всё такое, эх…
В общем, гиганта взяли в плен.
Зачем? А Андрей мне объяснил, не сумев добиться понимания от Васи и Артура.
- Короче, Серый, такое дело. – Сказал он, уперев руки в бока. – Я хочу, что бы этот хмырь, влился в наш коллектив.
Я кивнул, помолчал. Почесал затылок.
- Что? – Переспросил, так как решил, что ослышался. Андрей повторил свои слова, дополнив пояснением о том, что гигант похож на живой танк, а, кроме того, будет интересно попытаться превратить его в нечто вроде юного бойца Кондора. Вот.
- Ты совсем ёбнулся? – Поинтересовался я. Ну, а как ещё было это понимать? Я абсолютно серьёзно решил, что после удара дубиной, Андрей слегка двинулся по фазе.
А он опять своё – так и так, мужик дикий, но почему бы и нет? По его мнению, это был бы крайне интересный опыт, попытаться превратить дикаря в солдата и цивилизованного человека.
- Ты на морду глянь. – Посоветовал я. – Весит он сколько, по-твоему? Какой нахер человек? Да это монстр настоящий!
Андрей надулся весь, голову упрямо наклонил, живо напомнив барана на пастбище горном – до сих пор не понимаю, зачем ему это в принципе понадобилось. Все его аргументы, казались надуманными, этаким оправданием, какое высказывают, выдумывая на ходу, дабы не озвучивать истинных причин своего решения. Очень полезный навык, кстати. Любой чиновник и в особенности, политик, должен им владеть виртуозно, чтоб не угодить за решётку.
Закончил Андрей тем, что ткнул в гиганта пальцем и заявил о полной его лояльности. Так как Алан, перед тем как гиганта связать, обратился к Андрею, из чего монстр заключил, что Андрей, некий могущественный колдун, самолично создавший этого голема. То есть, проблем от монстра можно не опасаться, будет послушный он и кроткий как ягнёнок.
Ну-ну. Только вот у ягнёнка не случается приступов неуправляемого гнева, и нет такой физической силы – парень стальные прутья толщиной в три сантиметра, гнёт как спички.
Вася снова попытался возразить, за ним высказался Артур, и Андрей по новой начал убеждать нас. Он так плотно сел нам на уши, что я путём не запомнил его речей, но когда они закончились, уже сомневался. А вдруг он прав, и нам стоит попробовать? В одном он точно был прав – скучать в процессе, нам не пришлось. Таргот тот ещё дикарь был. Суеверный, глупый, безумно сильный, в гневе способен покрошить на фарш роту солдат в подвижной броне, но столкнувшись с чем-то, чего не понимал и, успев испугаться, что с ним происходило далеко не всегда, он становился пугливей, чем полевая мышь.
Андрей, сообразив, что «электорат» дрогнул, затянул новую речь. Вот уверен, стань он политиком, много чего мог бы добиться, далеко пошёл бы.
В общем, как-то он сумел нас убедить. Прям наваждение какое-то. Артур был крепче всех, на провокации не поддавался и в итоге сказал:
- Решайте сами, мне пофиг.
Махнул рукой, присел на корточки, стал курить сигарету, хмуро косясь на гиганта.
В общем, на последнем туре голосования, трое были за, один воздержался.
Определившись с вопросом, мы подошли к гиганту. Трос Андрей разрезал своим мечом – от жара клинка, гигант вздрогнул всем телом, и мне стало не хорошо. По нему прошла волна, породили её пришедшие в движение громадные мышцы. Такое чудовище одним своим видом вызывает ужас. Он, даже сидя, всё равно был выше меня, ненамного, совсем чуть-чуть, но выше.
Стоять рядом с таким уже страшно, а Андрей убедил нас, привести его в реальный мир. Помню, как мысленно понадеялся, что освещения в комнате не хватит, и парень не сможет пройти, рассыплется горкой праха. Мысль была мимолетная, и едва путы свалились, я открыл рот, попытавшись всё объяснить гиганту. А тот потёр запястья и рухнул перед нами на колени. После чего стал слёзно умолять не трогать его душу, не пить его кровь и не делать из него зомби или Костяного Дракона. Потому что он очень уважает магов и никогда не напал бы на них, если бы знал, что имеет дело с магами. Он уверял, что достанет для нас столько девственниц, сколько мы пожелаем, обещал золото, человеческие жертвы, жертвы из злаков, животных и плодов какого-то Великого Древа. В общем, нёс пургу, в которой собрал всё, чем мог бы заинтересовать своих непонятных магов, всё, чем мог бы купить свою жизнь. Мне тогда показалось, что парень труслив до безобразия. Но после, спустя годы, он как-то разоткровенничался. Будучи пьяный в дупель помрачнел весь и стал рассказывать, как молодость проводил. Я был ещё пьянее, чем он, но протрезвел уже после пары минут рассказа. Может, из-за голоса, каким Таргот всё это рассказывал, а может, потому что воображение хорошее. Знай мы, в какой мир нос сунули – диск полетел бы в урну сразу, как мы вообще его отобрали для возможного выхода? Стоило нам тогда внимательнее просматривать такие диски. В жизни такое частенько бывает - что надо было делать в минувшей ситуации, узнаешь, зачастую, уже потом, после того, как всё закончилось. И знаешь теперь как быть и снова так не ошибёшься, но облом – ситуация в жизни больше уже не повторится никогда. Вот такая она, жизнь эта…, впрочем, в нашем случае удалось понять, что сей закон жизненный, работает неуклонно, лишь в том случае если продолжительность твоей жизни не более ста лет. Если ты вечно молод, то, что случилось однажды, рано или поздно, повторится снова. Эх, что-то часто я философствую последнее время. Иной раз очень хочется забыть свой жизненный опыт, снова оказаться в какой-то уникальной ситуации и в этот раз, не знать, как поступить в ней, будет правильно. Что бы снова получить это знание, снова пережить, радость или разочарование, да хоть что-то. Всё уже было, ничего нового не происходит.
Капитан стал говорить не разборчиво, его мысли спутались, во взгляде мелькнуло отражение какой-то сильной, но едва ли осознаваемой, душевной боли.
Вскоре подполковник Департамента разведки глубокого космоса снова заговорил.
В общем, пройди моя молодость в мире Таргота, в отношении магов и я бы стал бесхребётной мокрицей. В отношении простых двуногих Таргот не питал ни тени страха, но маги – это въелось в его кровь и плоть. Вот потому я до сих пор не понимаю, как они с Роем сдружиться умудрились.
Ну, не суть, о Рое я расскажу позже.
Кое-как остановив поток обещаний сделать для нас что угодно, только бы не проснуться поутру Костяным Драконом, я стал задавать вопросы. Парень отвечал, каждый раз добавляя, что готов сию минуту отправиться за девственницей, рыцарем, селянином, пучком морковки, свежим покойником – зачем угодно, только бы мы его отпустили живым, да здоровым и не стали бы накладывать никаких страшных заклинаний на его душу.
Удалось выяснить, что зовут его Таргот, что родился он «тридцать Великих солнц назад», что является он представителем племени варваров, кочующим от одного края континента до другого. В этом месте мне немного нехорошо стало – представил целое стадо таких Тарготов.
Рыцари, коих мы покрошили, напали на его племя во главе со стихийным магом, была битва, в которой его народ отчаянно сопротивлялся и маг погиб, а вместе с ним куча рыцарей, но они победили – из народа Таргота никто не выжил. Вырезали даже собак и кур. Таргота в тот момент в поселении не было. Он вернулся, увидел поле боя, заваленное телами его собратьев, и отправился в погоню. Его заметили и на этой поле собирались дать бой последнему кочевнику.
Через каждую фразу, Таргот отмечал, что его народ был очень мирный, а рыцари очень злые – впоследствии, он рассказал, как было на самом деле. В большей части своей истории он не соврал, но скромно умолчал о том, что его народ грабил все попадавшиеся на пути поселения, живя не только скотоводством, но и войной. Потому-то рыцари и собрались на войну, успешно окончив её полным истреблением народа варваров.
Вскоре парень закончил свой рассказ. Снова пообещал нам юношей, свежих тел и девственниц, потом грохнулся лбом в пол и замер.
- Ну? – Спросил я, обращаясь к друзьям. Те пожали плечами. Даже Андрей слегка подрастерял свою уверенность. Повернувшись обратно к дикарю, я попытался снова объяснить ему что почём и что ему предлагается – эффект нулевой. Только выпрямился и на меня смотрит, а в его глазах можно собственное отражение рассмотреть.
Посовещавшись, решили просто завести его в портал, а там по обстоятельствам – увидит, сам всё поймёт. Открыли портал и стали показывать, да говорить, мол, иди туда. Парень побелел, икнул и стал отползать в сторону, воя о том, что у него очень плохая душа, что она маленькая, слабенькая, что пахнет она коровьим навозом, что от его души толку меньше, чем козёл даёт молока. Резким окриком привлекая его внимание к себе, Андрей вошёл в портал и через пару секунд снова вернулся. Опять показал на зыбкую поверхность, за которой открывался вид подземного этажа нашего дома, вид реального мира. Таргот уползать перестал, вместо этого стал плакать и умолять нас отпустить его. Он пытался предложить нам своё тело для опытов, но просил не трогать душу, позволить ей уйти в «Источник Всего». В общем, возникла заминка, решение которой нашёл Артур. Выступив вперёд, он стал сочно и в красках расписывать, что мы сделаем с его душой, если он немедленно не войдёт в портал. Парень стал прозрачным почти сразу. На негнущихся ногах, дрожа всем телом, он двинулся куда приказывали.
- Ну, ты маньяк. – Сказал Андрей.
- Данте, Божественная комедия. – Ответил Артур, на вопросительный взгляд пояснил. – Книга такая, сам ты маньяк.
Таргот пересёк портал.
И ему снесло крышу.
Не знаю почему, не знаю даже портал ли тут причина, но иногда такое происходило с теми, кто впервые приходил из мира фантомов, в мир реальный. Толи секунда полной темноты, трансформация в реальный объект и потом резкая вспышка снова загоревшихся ламп, толи сам портал – не знаю, но что-то влияло на людей. Иногда не сильно, иногда никак, а иногда вот так, как с Траготом.
Следом в портал вошёл Вася, потом Артур и за ним Андрей. Я сделал шаг вперёд, и меня сбило с ног – телом Андрея. Он вылетел из портала, со световым мечом в руке. При падении, он его выронил, лезвие описало сверкающий круг и упало вниз. Клинок не успел исчезнуть до того, как лезвие коснулось земли. На пути клинка, оказалась рука Андрея.
Он взвыл, плечо начало дымиться, брат свалился наземь, скрежеща зубами, а у меня на груди лежала его рука, срубленная у самого плеча.
Первое что я сделал, влил ему в рот порцию эликсира, последнюю, что была со мной в тот момент. Он перестал орать, но его трясло, с ужасом он смотрел на обрубок руки, на глазах затягивавшийся слоем новой кожи. Андрей понял, что остался без руки, и это ввело его в ступор.
А кто бы остался безучастен, после такого? Остаться без руки, участь не лучшая. Впрочем, в такой ситуации, можно сказать что, всё-таки, лучшая – немного левее и ему бы надвое развалило голову. Никакой эликсир не спас бы его в те времена. Тот, что мы использовали после, смог бы вернуть его к жизни, даже если бы меч разрубил череп, но тогда нам, можно сказать, повезло.
Впрочем, уже после, Андрей не особо-то и переживал, по поводу утраченной конечности.
Как-то, он даже сказал, что если б ни какой-то глупый страх, идущий изнутри, из самого естества, он бы самолично отрубил себе и вторую руку.
Я оставил Андрея на траве, взял его меч и, пылая гневом, ринулся в туннель портала.
Я вошёл в реальный мир с чётким намерением – отрубить башку гиганта и выбросить её в портал, что б уж наверняка. И я так бы и сделал, если бы обнаружил там обезумевшего от ярости Таргота, крошившего всё вокруг себя. Но когда я очутился в реальном мире, всё уже было кончено – комната лежала в руинах, стеллажи с дисками, бронёй и оружием, так же на полу, в полном беспорядке, и там же валялся Таргот. Грудь изрешечена пулями. Вася сидит на полу, у одного из блоков аппарата, шумно глотая, пьёт эликсир. Он выбросил склянку и тихо застонал, но стон поглотил хруст – грудная клетка выправлялась, сломанные рёбра вставали на место.
Артур замер чуть в стороне, с автоматом в руках, из дула всё ещё вился дымок.
Он опустил оружие и вопросительно глянул в мою сторону. Не знаю почему, но я покачал головой и сказал.
- Влей в него эликсир. Если снова рыпнется – в расход, уже наглухо.
Артур пожал плечами, бросил мне автомат, я проверил обойму – патроны есть, воткнул её обратно и направил оружие на гиганта. Артур склонился над ним и влил полную склянку в открытую пасть. Спустя пару секунд, гигант застонал и сел. Огромными, полными ужаса глазами он смотрел по сторонам. А потом бухнулся на колени, остатки мебели жалобно захрустели под ним, а парень врезался в пол лбом и стал снова предлагать нам девственниц, детей, лошадей, свежих и разложившихся покойников, плоды разных деревьев, собственное тело и так далее.
После каждой фразы он снова умолял не трогать его душу. Пару раз он, стирая слёзы из глаз, спрашивал, не сделали ли мы из него Нетленного Мертвеца. Что это такое и как оно выглядит, мы знать не знали, так что отвечали что нет.
Спустя минуту, через портал прошёл Андрей. Туннель закрылся, мы ничего не сделали, и он автоматически закрылся полностью, диск захрустел в аппарате, вскоре его выплюнуло на пол.
- Сука ты. – Прошипел Андрей, обращаясь к гиганту. И поплёлся к лифту, едва переставляя ноги. А я тогда посмотрел на аппарат и вдруг подумал, что если он причина того, что гигант слетел с катушек – не в нём ли причина нашей жажды повоевать на той стороне экрана? Что если не мы сами жаждем этих путешествий, что если туннель изменяет нас? Я тогда, наверное, впервые подумал об этом так, что по спине побежали мурашки – со страхом подумал.
Впрочем, тяга к заэкранным мирам была слишком сильна и долго игнорировать её, как и все те возможности, какие открывали миры фантомов, всё равно не получалось. Лишь спустя годы, наша жажда ступить за экран, сильно потеряла. Стала почти не ощутима. Может влияние аппарата ослабло, а может, нам просто надоело.
Не знаю, в чём там причина.
Где-то полгода, мы не посещали заэкранных миров, за исключением двух раз – пара месяцев в жутко древнем Париже, с вполне определённой целью, научиться фехтовать лучше, чем мы умели на самом деле. Но то был второй раз. В первый раз мы отправились в мир развитых технологий.
Андрей, потеряв руку, запил, причём наглухо, так что мы пораскинули мозгами и выбрали нужный мир, пока брат совсем не утратил интерес к жизни.
Мы вырубили его станнером, отобрали бутылку, и унесли туда. Прямо в кабинет хирургического отделения. Врачи там стоявшие, портал завидев, перепугались насмерть, кто-то потерял сознание, но мы их в чувство быстро привели, двумя аргументами – эликсир и световой клинок, слабо мерцавший у самого горла. Кнут и пряник, так сказать.
Когда Андрей очнулся, он гневно зашипел проклятья встал с постели, сжал кулаки и замер.
- Ага. – Сказал я, ухмыльнувшись.
А он вниз смотрит и медленно так, садится обратно на кровать.
Подняв левый кулак к самому носу, он стал сжимать и разжимать пальцы.
- Не понимаю. – Пробормотал он.
Мы объяснили и первой реакцией, был пустой взгляд, направленный на стену. Второй:
- Вот я же дебил. – Пробормотал он. – У нас в руках все, что придумал человек, а я опустил руки. Я даже не думал об этом...
Мы подумали за него, и он получил руку, внешне не отличавшуюся от настоящей. Её покрывала искусственная кожа, способная нагреваться до общей температуры тела и ощущать весь спектр внешних раздражителей, какой ощущала и обычная кожа. Рука подчинялась импульсам мозга, так же хорошо, как и его собственная. Моторика никак не пострадала, а сила сильно возросла. Используя левую руку, Андрей легко превосходит мои собственные возможности. Уже сколько лет прошло, а его рука всё ещё исправна, словно её поставили только вчера. Единственный минус, какой у этой руки имелся – ему потребовалось время, что бы научиться, в полной мере, контролировать силу движений самой руки и силу сжатия пальцев.
Постепенно он так привык к своей новой руке, что чаще сожалел не о том, что утрачена левая рука, а о том, что правая у него органическая. Но, насколько я знаю, он так и не решился добавить себе механический частей. Впрочем, за годы, что пропустил, всякое могло случиться. Грёбанная чёрная дыра. Угораздило же…
Несколько минут, капитан молчал, глядя в потолок, опустевшим взглядом. Перед его глазами проносились картины минувших дней, почти забытые, полустёртые.
Его мысленный взор очутился в операционной, где Андрею вживили кибернетическую конечность. Испуганные, усталые врачи, сгрудились у стены, замерли многочисленные манипуляторы вспомогательных механизмов, исключавшие любые ошибки и случайности в процессе операции. Исчезли все дополнительные манипуляторы операционного стола, казавшегося просто прямоугольной выпуклостью пола. Они втянулись в эту выпуклость и исчезли там, словно их и не было. Андрей открыл глаза и сел, свесив ноги на пол. Его брат и друзья, стояли в ряд, словно солдаты на плацу, их лица хмуры, на поясах, в магнитных креплениях, сверкают рукояти световых мечей – на них смотрят врачи, иногда стирая пот со своих лбов. В тот момент, они отчаянно молились, что бы всё прошло хорошо и не возникло никаких побочных эффектов – троица неизвестных, выглядела весьма угрожающе, а их оружие, поразило даже этих людей, выросших в обществе весьма развитом технологически.
Андрей сел, поболтал ногами, он хмуро глянул на товарищей и его левая рука поднялась к лицу. Он замер ошеломлённо глядя на свои пальцы. Поднял правую руку и стал смотреть то на правую, то на левую кисть. Он не верил своим глазам.
Капитан смотрел на него с беспокойством и горечью в глазах – заменили не только руку. Как объяснили врачи, это было невозможно, для полноценной замены конечности, необходимо было так же обеспечить её фиксацию и более мощную конструкцию вспомогательных мышц. Андрею заменили половину мышц плеча, всю ключицу, часть грудных и спинных мышц. Полуорганические аналоги встали на их место, крепкие, эластичные, неспособные разорваться, даже если владелец руки попытается поднять вес вдвое больший, чем предусматривала конструкция данного протеза.
Андрей опёрся левой рукой на операционный стол и попытался встать на пол – он ещё не умел управлять своим протезом. Толчок бросил его вперёд, развернул в полёте и Андрей сшиб с ног своего брата и друга, носившего имя Василий. Они грохнулись на пол, а сам Андрей врезался лбом в стену и свалился на пол, тихо застонав.
Картина поблекла и уступила место другому воспоминанию.
Они расположились в баре, выпивая по какому-то поводу, который вылетел из памяти подполковника Департамента разведки. Андрей взял бутылку, собираясь налить в свой стакан – пальцы сжались слишком сильно, бутылка разлетелась тучей осколков, а спиртное вылилось ему на колени. Андрей сконфуженно замер, его друзья сделали вид, что ничего не произошло, хотя они и переглянулись обеспокоенно, но он этого не заметил.
В новом воспоминании, коротком как вспышка бластерного луча, Андрей взялся за ручку стальной двери и открыл её. Ручку выгнуло дугой. Дверь сорвало с петель.
В новом коротком образе, Андрей сидел за столом, задумчиво хмурясь, его кто-то окликнул и он поднялся, хлопнув левой рукой по столешнице – стол хрустнул, Андрей потерял равновесие, свалившись на груду обломков, недавно бывших крепким столом из настоящего дерева.
Вот снова образ сменяется, и Андрей входит в помещение, где расположились его друзья, он проходит мимо кресла и дружески хлопает Артура по плечу – парень падает на пол с истошным, в основном матерным, воем, его рука вышла из плечевого сустава, а это обычно весьма болезненно.
Новый образ и всё уже не так – Андрей немного грустен, но в целом он доволен. Все они выпивают, и вот Андрей что-то говорит заплетающимся языком. Он пытается встать, пальцы сжимают край барной стойки – дерево крошится в его пальцах как пенопласт. Потеряв равновесие, он поднимается. Левая рука тянется к затылку, он чешет его, а потом бьёт себя ладонью по правой щеке, правой рукой. Его брат открывает рот, но поздно – Андрей снова тряхнул головой и повторил жест, но уже с левой щекой и левой рукой. Образ подёргивается дымкой и вот снова обретает яркие черты – Андрея укладывают в медицинскую капсулу, одновременно влив в рот пол стакана эликсира. Он не реагирует. Челюсть лежит практически на плече, кожа разорвана, не хватает пары зубов. Спустя мгновение новый образ и друзья решительно объявляют строжайший сухой закон персонально для Андрея, уже не имеющего никаких повреждений, но до крайности смущённого и красного щеками. Ежедневно он учился пользоваться своей новой конечностью и каждый раз, рядом с ним был кто-то один из его друзей – ещё не раз, Андрей наносил себе увечья.
Образ сменился новым – капитан стоял в подвальном этаже и смотрел на коробку от диска уже разбитого удивительной машиной, созданием гения, так и не открывшегося миру.
- Закатная Эра. – Прочитал капитан название, кровавыми буквами выписанное над изображением человека с решительным лицом и изорванной кожей. Но крови нет – под разрывами, сверкает слоистый металл. – В далёком будущем, - принялся он читать описание к фильму, - солдат модифицируют, заменяя конечности и органы механическими аналогами, отличающимися высокой эффективностью и неограниченным сроком эксплуатации – но есть одна проблема. Механизмы, с технической стороны, совершенные, с биологической нестабильны. Они требуют многих недель на синхронизацию с нервной системой носителя. Фильм расскажет нам о человеке, который не выдержал синхронизации, сошёл с ума и – а это вы узнаете уже из…
Капитан опустил руку, коробка выпала из пальцев. Глаза стеклянные.
- Какой же я дебил… - Пробормотал капитан, чувствуя, как по коже бегут капельки холодного пота.
Образа сменяли один другой и вот наконец, исчезли, не оставив и следа.
Капитан вновь заговорил, едва заметно улыбаясь.
В общем, Андрей довольно быстро справился со своей новой сущностью и практически без эксцессов. Один раз раздавил бутылку, да и всё. Ну, было дело, что поломал стол – его и так было пора выкидывать. Правильно, что поломал. А в целом, всё прошло как нельзя лучше.
С Тарготом, всё обстояло намного сложнее. Наш дикарь доставил проблем больше, чем исламские террористы на первых космодромах Земли. Сколько они тогда кораблей повзрывали – уму непостижимо. И всё из-за глупой идеи, что некий старый мужик, живший хрен знает когда, что-то там написал, а может, брякнул случайно, кто-то это запомнил, записал, и понеслась. В общем, примерно столько же проблем нам создал и этот парень.
Начали мы с того, что выделили ему комнату и сделали пару звонков. Парню понадобятся документы, причём задним числом. Теперь такие вещи мы могли провернуть без участия наших старых знакомых с перстнями на пальцах – не шибко мы им доверяли, после истории с тем стариком в шрамах. Для документов потребовалось присовокупить отпечатки пальцев, и тут возникла проблема номер один. Мы использовали автоматический сканер, вытащенный однажды из заэкранного мира, как вероятный образец высоких технологий – кто ж знал, что такую штуку не просто изобрели, а уже лет десять активно используют? Ну, это ладно, бывает – поднесли сканер к руке, говорим – ложь руку. Ложит, экран загорается, он подпрыгивает, истошно воет и пытается спрятаться под кровать, крича, что его душа плохо пахнет, сам он очень плохой и душа, соответственно очень маленькая, что нам она без надобности, потому что с неё не то, что мертвеца поднять – блоху не зачаруешь. Попытались объяснить, что это такое. Вроде понял. Снова сканер загорается, и он опять под кровать лезет. Вырвал её с креплений и спрятался там. Гора дрожащих от страха мышц, а на горбу та самая кровать. С погнутыми ножками и каркасом, причём погнуто всё вниз – это он поспать на ней успел. Он весит как взрослая лошадь.
Кое-как удалось всё-таки получить отпечатки и выслать нужным людям. Вскоре пришли документы. Стал он у нас Алексеем Тарановым – имя Артур придумал, и очень метко надо признать, не само имя, а фамилию. Таргот легко мог заменить любой таран, собственным плечом или головой – не принципиально, так как мозгов там всё равно не было. Это сейчас он складно говорит, весь серьёзный такой мужчина, а тогда – сушите вёсла, приехали, как говорится.
Почти от любой техники он шугался как дикий кот от огня. Плакал, что дубину свою потерял – на самом деле нет, её Артур утащил тогда в наш мир, и мы её припрятали в хранилище. Вещь уникальная, её не брал ни световой меч, ни плазменный резак. С виду просто грубой выструганный кусок дерева, но что ты с ними ни делай, ни царапины. Позже, Рой нам объяснил, в чём дело – дубину зачаровали при помощи магии. Выяснять подробней не стали, так как смутно понимали, о чём вообще речь.
Дубину мы, естественно гиганту не отдавали. Он и без неё был как танк, а с таким тополем в руках – взбесится, от нас мокрого места не останется.
Навозились с ним так, что по итогу уже начинали жалеть, что вообще связались, да слать в сторону Андрея проклятья, мысленно, правда.
Таргот вёл себя в основном смирно, но достал изрядно своим нытьём про магию, девственниц и прочее непонятно что. Говорил он с нами заискивающе, всё пытался выторговать свою душу, порой пытался упасть на колени. Когда удавалось, он смущённо фыркал – на коленях он был с нами одного роста. Потом падал лбом в пол и дрожал, выскуливая новые предложения по выкупу своих души и тела, у «почтенных» магов этого «величайшего из всех великих миров».
Очень долго он непременно вежливо здоровался с Аланом. На колени перед ним не бухался, полагая, что это наш голем или подобный ему пленник, изменённый вследствие ужасающих колдовских опытов. Иногда он даже с большим сочувствием смотрел на Алана. Вставал рядом с ним и тяжко вздыхая, хлопал его по плечу, мол, ничего братишка, потерпи, скоро легче станет.
Понять что мы просто люди, что машины, это машины, а не големы, он долго не мог. Парень представлял собой человека такой дремучей эпохи, что в принципе не понимал, о чём мы пытаемся ему рассказать. Идеи о том, что Земля планета, что Солнце огромная звезда – мы пытались и это ему вбить в башку, потерпев фиаско во всём остальном. Мы тогда посовещались, и нам показалось, что вся проблема в отсутствии общего образования. Мол, азы вобьём, дальше легче пойдёт. Не тут-то было. Легче, наверное, льва научить ходить в туалет.
В общем, идеи эти он принимал в штыки и, прося прощения, начинал нам рассказывать, что мир плоский как блин, Солнце посажено на небо Богами, а звёзды – дырки в Небесном Своде, которые проткнула пальцем, какая-то баба, по имени Алианда.
Парень очень трудно поддавался любому обучению. После он изучил всё что нужно, но, думается мне, что в шарообразность Земли и то, что звёзды такие же солнца как наше, поверил, только когда впервые покинул Землю на звездолёте. Не уверен, но, по-моему, когда мы впервые взлетели на Пегасе, он сильно побледнел и расширил глаза, словно бы подумав «так это правда!».
Ну, может мне и показалось. Не суть.
Лучевого, импульсного, огнестрельного – любого оружия Таргот боялся упорно и с чувством.
Вздумалось мне научить его стрелять, так после первого же залпа по мишеням, он взревел как бык и, выбив дверь, ринулся прочь. Кое-как нашёл – спрятался в одном из хранилищ с нашими трофеями и сидел там, активно потея. А как меня увидел, взвыл, грохнулся на пол и опять стал умолять не трогать его душу.
Впервые увидев в нашем гараже машины, он спокойно расхаживал там, не проявляя ни тени страха. Даже присел на бампере одной из машин. Но когда я сел за руль и завёл двигатель, когда из сопел вырвалось пламя, а по гаражу пронёсся мощный гул прогреваемой турбины...
В общем, надо было заводить ту тачку, что работала на атомном ходу. Она огнём не плевалась и работала почти бесшумно.
Таргот не заметил как я сел за руль. А как услышал рёв турбины, подпрыгнул, забежал за соседнюю машину и стал скалить зубы, рычать, бил себя кулаками в грудь – это он, значит, машину так пугал. Меня несколько ошарашило его поведение – помимо всего прочего, он ещё активно жестикулировал и призывал «дракона», сразиться с ним в честном бою. Смеху ради, я прогрел двигатель на повышенных оборотах. Пламя сопел обрело более густой цвет, двигатель буквально завыл, а Таргота как ветром сдуло.
Полдня его искали по всему дому.
И то же вот – такой конь, ну куда он спрячется? Так нет же, умудрялся каждый раз спрятаться так, что искать его приходилось несколько часов.
Как ни странно, но хуже всего обстояло дело с естественными потребностями организма – унитаз стал самым страшным кошмаром бедняги.
- Он злится. – Сказал мне Таргот, когда я пытался убедить его, что гадить надо в унитаз, а не в раковину. Потому что унитаз крепкий, а раковин у нас осталось не так много – он туда повадился справлять все свои нужды, и мог это делать стоя, рост позволял, но ловкости не хватало. Так что перебил он половину всех раковин в доме, и проблема встала очень остро.
Пока не пригрозили забрать его душу, парень так и не подходил к унитазу – звук сливного бачка, казался ему злобным рёвом рассерженного голема. Кое-как, но эту проблему мы всё же победили. И тут же образовалась новая – Таргот стал вонять как лошадь после многочасового галопа. Сопроводили в душ. Всё очень подробно объяснили. Включили ионный прожектор, показали. Кивает головой – да-да, всё понял Почтенные маги…, очень задрал он этим своим «почтенные», хотя, в какой-то момент, мне даже начало нравиться такое вот обращение.
В общем, не суть.
Таргот забрался в кабинку, я включил прожектор, поток ионов понёсся по его туше и он, тонко взвизгнув, выпрыгнул из душа. Причём выпрыгнул в первую попавшуюся стену.
Так как прыгнул он головой вперёд, то голова не пострадала, а вот стену пришлось ремонтировать. В общем, воспитание дикаря, дело в крайней степени не простое. Мы много раз пожалели, что в принципе это затеяли. Но отчего-то продолжали, хотя нам ничего не стоило прикончить Таргота – даже хоронить не надо, просто за экран выкинул и всё, он бы исчез навсегда. Горевать мы не стали бы, фантом он и в реальном мире, просто фантом. По крайней мере, разницу между фантомом за экраном и фантомом, который прибыл в реальный мир, мы не особо видели. В те времена. И всё же мы не избавились от него, хотя был он сплошной проблемой и самой крупной занозой в заднице за все годы, что мы прожили к тому времени.
Как-то мы втянулись в процесс превращения Таргота из фактического дикаря, в потенциально достойного члена общества и, возможно, одного из нас, из нашей команды. Хотя с последним, месяцу к третьему мороки с великаном, уже и сам Андрей был не шибко согласен. Он как-то даже признался, что вся эта затея, является ошибкой. Что Таргота следовало оставить там, где мы его нашли. И всё же мы не вернули его за экран, продолжили воспитывать, постепенно превращая в человека. Даже зубной щёткой пользоваться научили. Он поначалу использовал её постоянно – и утром и вечером, хотя зубы чистил, только если кто-то из нас находился рядом и угрожающе на него смотрел. Чесался он щёткой этой. Мысль, что после того, как почешешь пятку, щётку нужно хотя бы сполоснуть под краном, а уже потом приступать к чистке зубов, Тарготу казалась немного идиотичной. О чём ни разу не сказал вслух, но косился на нас неизменно с таким выражением, что охарактеризовать его смысл не составляло никакого труда.
Даже не знаю, может нам следовало собаку завести, там кошку…
В общем, Таргот сплошная морока, в которую мы умудрились втянуться так, что и за экран почти не ходили. По крайней мере, я точно выбирался туда всего два раза за те пять месяцев.
Да, забыл сказать – обучение, хотя скорее полноценное воспитание гиганта, длилось примерно пять месяцев, может семь, я точно не скажу уже. Но вот всё это время, мы практически не покидали реального мира. Да и из дома редко выбирались. Разве что в город стриптиз посмотреть, да огненной воды попить, оставив Таргота под присмотром Алана. Наш аналоговый робот, в те времена, пользовался серьёзным авторитетом в глазах дикаря.
Помню, как мы его впервые вывели из дома на улицу – вокруг ведь поля, лес, никаких проблем никто не ожидал. И как назло, именно в этот момент где-то вдалеке пролетело авто на реактивной тяге, да не просто пролетело, а на максимальной скорости. Машину никто не увидел, летела она явно на значительно удалении от нас, но звуковая волна вещь такая – далеко она разлетается, почему в те времена и запретили, вблизи населённых пунктов, машинам на реактивной тяге, разгоняться выше определённой скорости. Летал бы кто как хочет, так стёкла из окон вылетали бы по три раза в день.
Над полем пронёсся специфический грохот, Таргот пожевал губами, глянул в небо. И замер.
Мы тоже глянули. Чистейшее голубое небо, без единого облачка.
А потом Таргот побледнел, глаза покраснели, он что-то проревел и бежать.
Три дня по лесам ловили.
А так, в основном из дома ни ногой, за дитяткой нашей великовозрастной следить надо было.
В общем, где-то через полгода, мы смогли сделать из него некое подобие человека. Парень научился чистить зубы, ходить на унитаз, признал, что Земля не является выпуклым вверх блином, что звёзды это не дырки в небесном куполе и так далее. Даже стрелять научили. Правда, перед каждым выстрелом он так потел, что хоть противогаз надевай. А к оружию прикасаться отказывался, пока не пригрозишь ему жесточайшим расчленением его души. При этом световые мечи, после нескольких недель мистического ужаса перед ними, Тарготу понравились. Нас этот парадокс удивлял безмерно и часто становился предметом жарких споров. С одной стороны парень панически боялся всех приборов без исключения, перед стрелковым оружием всех типов, испытывал почти религиозный трепет, но световой меч брал и использовал почти с удовольствием. Особенно ему понравился спаренный, с двумя противостоящими друг другу лезвиями. Мы этот мечик ему давать поначалу опасались – мог сам себя зарубить. Но после некоторого обучения он проявил ловкость, на первый взгляд несовместимую с его тушей и неплохо овладел этим оружием. Правда, всё равно, в основном, предпочитал свою зачарованную дубину – он о ней ныл регулярно, всё переживал, что мы оставили её в «ином измерении», а он немало заплатил, что бы тёмный колдун, её зачаровал. Отдать дубинку ему, мы, конечно, не могли. С этой шпалой он натворил бы дел. Мы его орудовать мечом и стрелять-то учили только в присутствии всех членов команды – мало ли, заклинит и всё, привет, как говорится. А такой бык мог без проблем уделать любого из нас. Он и сейчас может в принципе, но не суть. Когда обучали чему-то опасному, присутствовали все четверо, вооружившись до зубов. Думаю, Тарготу очень повезло, что в такие моменты он держал себя в руках. Одна серьёзная ошибка и мы нашпиговали бы его свинцом или плазмой, в зависимости от того, что при нас было бы в тот момент.
Как-то возникла у меня идея научить его читать – без понятия, зачем и почему вообще у меня такая мысль возникла. Мне подумалось, наверное, что это будет забавно.
Таргот долго пялился в книгу и слушал меня, об алфавите слушал, о важности уметь читать и писать, а потом поднял взгляд и посмотрел на меня.
- Зачем? – Спросил он и совсем не о чтении. Не знаю, как-то я понял, что он имел в виду. И не смог ничего лучше найти, как неуверенно пожать плечами.
Таргот отодвинул книгу и заявил, что этим занимаются только женщины и колдуны, а так как он ни то ни другое, ему это никоим образом пригодиться не может.
Я больше не пытался научить его читать, кто-то из ребят может, пробовал, тут я не в курсе, а если и так, то все их усилия пропали втуне – Таргот научился читать, но лишь спустя сто лет и без нашего участия. Никогда не спрашивал его, зачем он всё же освоил премудрости чтения. Надо бы, если увижу его когда-нибудь вновь, всё-таки поинтересоваться. Вот ведь, сейчас подумал об этом и стало любопытно. А раньше как-то мимо сознания проходило. Наверное, это всё потому, что я вспомнил, как пытался научить его, а он ни в какую не поддавался. Столько усилий и всё коту под хвост, а в итоге он сам взял и научился. Ну, да ладно, не о том речь.
Однажды наступил момент, когда мы решили, что Таргот готов к экзамену на свою дальнейшую судьбу. Что с ним делать мы тогда ещё не определились. По поводу ввода его в команду, сомнения копились и множились, думаю, в тот день, никто эту идею всерьёз уже не рассматривал – всё получилось как-то само собой. Однако оставить его у себя, в виде иждивенца мы тоже не могли – он вымотал нас и морально и физически. Если поначалу это было интересно, то месяцу к четвёртому, Таргот в основном раздражал. Надо было что-то с ним делать. И первым этапом стала поездка в город – сможет освоиться с реальным миром, так сильно не похожим на его собственный, поступим как с майором. Выделим денег, укажем широким жестом на весь мир сразу и отправим в свободный полёт – впоследствии мы много с кем так поступили, наши «кирпичики», ныне опутывают собой почти всё, что создал человек.
Эх, а ведь задействовав их всех, даже сегодня, я мог бы, пусть и не сразу, но, по сути, истребить Федерацию как явление, стать во главе всего, что сегодня её составляет, назвав это, например, Империей Имени Меня. ИИМ. По-моему, звучит. Император Сергей, правитель всех известных миров, первый и последний, бессмертный лидер всего человечества! А, каково?
Хех…
Капитан замолчал, глядя в потолок. Перед его взглядом проносились картины будущего, которое в принципе было возможно, но которое, вряд ли когда-нибудь станет реальным.
Он видел себя, сидящим на огромном троне. Взгляд его суров и тысячи коленопреклонных фигур у его ног, у его трона – они не просто подданные. Каждый из них, представляет планету, там тысячи представителей, за каждым из которых, миллионы человеческих жизней, тысячи планет, подчинённые воле Императора. И огромный флот, застилает космос – корабли движутся к планетарной системе Крулл, вот-вот грянет первый залп и беспокойный сосед человечества, в скором времени, перестанет существовать. Горят миры, горят целые планеты и ликующее население Империи, закидывает цветами бравых космолётчиков, идущих парадом по центральным планетам Империи. И Император смотрит дальше – за пределы освоенной части галактики, огромный флот идёт вперёд, стирая с лица Вселенной всё, что противится воле бессмертного Императора. И всё человечество идёт за ним, в едином порыве – ибо нет недовольных, нет тех, кто скажет – остановись! Потому что их кости сгорели в беспощадном огне ядерных бомб…
Капитан тяжко вздохнул, тряхнул головой и снова заговорил.
Нет, конечно, я не могу так поступить – стать во главе всего человечества, слишком даже для меня. Да и не получится. Мои друзья рассеяны по вселенной, но у них те же возможности, что и у меня. Если кто-то из нас съедет с катушек, другие вернутся домой и остановят его. Может, поэтому я и собрал нашу команду? Может, поэтому мы не прикончили тогда Таргота и притащили сюда Роя, всех остальных? Не знаю, может быть.
А всё-таки, я был бы хорошим правителем. Добрым и мудрым. Я правил бы стальной рукой и абсолютным милосердием. Уверен в этом.
Подполковник прикрыл глаза и перед ними предстал туманный образ – огромная толпа, гневно кричит, размахивает кулаками. Император в белоснежной подвижной броне, без особых эмоций на лице, кивает. Строй солдат, в едином порыве, поднимает плазменные излучатели, яркий свет, крики, запах палёной плоти – недовольных больше нет, никто больше не помешает Человечеству идти вперёд, за своим бессмертным Императором…
- Ментальный модуль работает, да? – Вдруг мрачно хмурясь, спрашивает капитан.
- Нет, он был ненадолго отключён. – Холодным механическим голосом, отвечает и немножко лукавит, управляющий модуль записывающей капсулы.
- Это хорошо. – Довольно улыбается капитан. – Не так что бы он мог бы что-то эдакое уловить, я ведь уже давно отказался от своих амбиций. Я человек простой, мне не нужны фанфары всякие, ну и так далее. В общем, ничего страшного.
- Подключить ментальный модуль?
- Да, конечно, включай, мне скрывать нечего. – Соврал капитан, прогоняя прочь любые мысли, касавшиеся его давней, но неосуществимой мечты.
Не припомню, на чём остановился. Да это и не так уж важно.
В общем, прошло полгода, и мы отправились в город, прихватив Таргота с собой.
Машину выбрали покрупнее, так как наш новый друг обладал габаритами не совсем стандартного типа. По сути, его если и перевозить, то следовало для этой цели выбирать маленький грузовик, и то, уши из окон торчать будут.
Мы взяли самое большое авто из нашего парка. Таргот занял практически всё пространство третьего ряда сидений, которого там больше не существовало – весь ряд убрали, сильно расширив и так не маленький багажник. Убрали там сё лишнее, сдвинули все сидения вперёд и кое-как загнали гиганта на освободившееся пространство. Лезть внутрь он долго и решительно не собирался, так что пришлось попотеть. Угрозами и гневными взорами, да матерным рыком, всё же добились того, что парень сам полез внутрь. Помню, как он кряхтел, пыхтел, мычал что-то неразборчивое, а потом всё-таки влез в машину, тяжко вздохнул и пошевелил могучими плечами, да спину слегка распрямил. Мы отшатнулись, опасливо косясь на капитально просевшие колёса – та машина могла не только летать. Вообще, в те времена, практически весь транспорт снабжался колёсами, хотя особой необходимости в них уже и не было. Да и дороги ремонтировали всё меньше и всё хуже – необходимость в этом постепенно исчезала. Раз отремонтированная дорога, жила годами, не требуя нового ремонта, по ней ездили лишь архаичные, почти музейные экспонаты на двигателях внутреннего сгорания и слишком массивные грузовики, неспособные взлететь при всём желании. Первые исчезли просто под воздействием времени, воплощения в реальность новых идей и вечного желания человека иметь больше, чем у него есть сейчас. Вторых вытеснил профильный транспорт магнитных дорог и воздушных перевозок, едва стал значительно дешевле наземных большегрузов. Но колёса на новые авто всё равно ставили ещё много лет - от старых привычек трудно отказаться, особенно если речь о промышленности, выпускающей материальное воплощение тех самых привычек.
У нашей тачки, задние колёса сели по полной программе, нос слегка приподнялся.
- А мы взлететь-то сможем? – Неуверенно пробормотал Артур, глядя на задний бампер – ещё немного и он коснётся пола.
На вопрос никто не ответил, так как Тарготу стало неудобно, и он опять пошевелился.
Машина жалобно заскрипела, раздался плач гнущегося металла.
- Простите. – Пробормотал Таргот, покраснев до ушей и перестав шевелиться.
Мы смотрели на новообретённую выпуклость в крыше и сильно погнувшуюся наружу, дуговую полосу металла, являвшуюся частью задней двери. Вообще-то, она была из усиленного бронёй стального сплава, не сильно лёгкого, но очень прочного.
- Не шевелись. – Грозно хмурясь, сказал Андрей. – Пока не приземлимся – даже не думай.
Таргот поспешно кивнул и выразил согласие с мнением «колдуна», шевелиться он и не думал – потому что боялся это делать. Не без причины и не из-за наших угроз. Дело в том, что за месяц до этих событий, Вася решил научить Таргота ездить на машине. Рассказывать о подробностях он решительно отказался, свою авантюру провернул без нашего участия. Мы выпивали в одной из комнат верхних этажей, любуясь видом из окна. И тут вдруг бесшумной щучкой с крыши срывается одна из наших машин и летит куда-то. Мы пожали плечами, я лично покачал головой с осуждением – мы полагали, что Таргот под Васиным присмотром. А теперь получается, что Вася собрался в город, а дикарь где-то в доме шляется совершенно один. Выпив ещё по одному глотку, мы собирались было отправиться искать гиганта, пока он ничего не натворил и тут – дикий рёв, потом вопль испуганного бизона и мы смотрим в окно. Из машины, вылетает выбитая дверь, описывает дугу и врезается в почву. Спустя мгновение из машины падает тот самый бизон, оглашая окрестности истошным воплем. Потом это огромное нечто, размахивая руками, падает вниз и врезается в почву.
Мы переглянулись.
- Пиздец горилле. – Качая головой, произнёс Артур.
- Технически, он не горилла. – Проворчал Андрей.
Я промолчал – помню, как удивился двум противоречивым чувствам. Меня охватило облегчение и в то же время, какая-то странная печаль. Вот как так можно? Я одновременно и радовался тому, что этот громадный балбес, наконец-то, больше не наша забота и в тоже время печалился его смертью – довольно сильно расстроился, но бежать на улицу теряя тапки и поить его эликсиром, я всё же, не собирался. В общем, сам не понял, что это со мной происходило, а подумать на эту тему получше, я не сумел, так как гигант поднялся и замер, шатаясь словно пьяный. Мы чуть не выронили свои стаканы, челюсти у нас отвисли – он грохнулся с весьма приличной высоты. Обычно, после такого не выживают, а этот тряхнул головой и в лес бежать.
Мы его потом неделю искали, пока не поймали у реки, где он острогой пытался выудить рыбу. Да и то, не поймали бы и там, если б не местная газета, сообщившая о Йети, поселившимся недалеко от соседнего города. Снежный Человек, по рассказам очевидцев, был очень мохнатый, с красными глазами и ростом три с половиной метра, а из его пальцев росли длинные когти. Менее распространённая версия утверждала, что у него ещё есть копыта, хвост и два витых рога, которые всё время горят красным огнём. Российский Йети, бродил по посёлкам, воровал еду, пугал население и пару раз разнёс в крошку несколько автомобилей на трассе, проходившей через лес. Народ уже собирался пойти охотиться, так что мы вовремя успели, а то не обошлось бы без многочисленных жертв, да и Таргота, в конце концов, всё равно убили бы.
Мы тогда на улицу кинулись, но не успели – гигант, несмотря на размеры, бегал довольно шустро, хотя и не шибко изящно. В такие моменты он действительно очень сильно напоминал гориллу. Ну, не суть. Он скрылся в лесу, мы ринулись за ним и некоторое время преследовали, идя по чёткому следу – на Чингачгуков мы не тянули, просто Таргот размером с маленькую лошадь, когда он двигается по лесу, за ним остаётся широкая просека. Однако гадёныш сообразил, что по такому следу его легко найдут и, выйдя к полуживой речке-вонючке, двинулся по течению, в какую именно сторону мы не знали и разделились. Но так и не смогли его догнать. Ушёл по оврагам в гористую часть местности. Когда вернулись туда на машине, он уже и оттуда уйти успел. Не эта история с Йети, неожиданно народившемся подозрительно близко от нашего дома, так бы и не узнали бы мы, каков Таргот на самом деле.
Никогда не забуду, как мы его нашли – подкрались вдоль просеки, по которой толи медведь прошёл, толи кто-то крупнее. Замерли в кустах, а там, у реки, валун мохнатый и в лапах у него громадное копьё, а рядом лежит суковатая ветка, игравшая роль дубины. Это точно – мы, когда его вязали, он это штукой зарядил Артуру по плечу, перелом был на пол организма сразу. Кое-как мы его стреножили, Артура эликсиром отпоили, он поднялся, и красный от бешенства стал пинать бесчувственную тушу. Пока не запыхался, всё пинал, а чего добился? Палец на ноге сломал, с Таргота же, как с гуся вода. А вонял он – ужас! Я чуть не сдох, когда стрелял в него дротиками с транквилизатором. Штук пять в него всадил, а он ревёт как бык и за мной – не Андрей, так не знаю, что случилось бы. Об корягу я запнулся, гигант надо мной завис, лапы тянет и тут левый кулак ему в ухо. Я уж думал всё, сейчас эликсиром напоим, перелом у него срастется, и поедем домой. А он грохнулся, зарычал, вскочил, схватил Андрея двумя руками за ноги и швырнул куда-то в лес. Морда в крови, воняет как все помойки мира разом, глаза красные, в шкурах весь – я чуть не обделался тогда. Кое-как его спеленали, истратив литра три транквилизаторов. Образно конечно, но порядком пришлось дротиков вогнать, что б Таргот вырубился.
Вася потом коротко рассказал нам, что произошло в гараже, показывая пальцем на одну из машин, с начисто развороченной приборной панелью и согнувшейся в дугу дверью – это он его пытался научить машину водить. Едва панель засветилась огоньками, бортовой компьютер сообщил, что всё в порядке, а двигатели приветливо заурчали, как Таргот ломанулся прочь, попутно круша панель и корёжа дверь. Вася на том не сдался и решил прокатить его как пассажира на другой машине. Всё шло хорошо, пока Таргот не глянул в окно. Сообразив, что находится в воздухе, гигант перепугался насмерть и ринулся прочь – тут мы его и увидели.
В общем, мы немного даже сомневались, что стоит брать его в город. Но отпустить в мир, как поступили с майором, не будучи уверены, что он не окажется на кладбище, в тюрьме или психушке в первые же три дня свободы, мы не могли. Нужно было убедиться, что парень приживётся там, сможет освоиться, без постоянного надзора за ним. А потом мы решили отправиться за экран – в любом случае, но, в зависимости от результатов прогулки, с разными целями. Если всё пройдёт успешно – Таргот примет участие в боевой операции. Если нет – мы впятером отправимся за экран, но обратно вернутся только четверо.
Перед тем как отправиться, мы посвятили неделю тому, что б вбить в его голову немного знаний о реальном мире, о том, как там живут, какие люди, порядки, ну и всё такое. У нас не очень получалось, дикарь половину не понимал, не было точек соприкосновения с тем, что мы говорили и с тем, что он когда-либо видел. Пошли в ход картинки, телепередачи, была мысль найти подходящий заэкранный мир, похожий на наш и там провести тестовый выгул Таргота, но поразмышляв, мы отказались от этой идеи. Уже и не помню почему, но она показалась нам бесполезной. Отчего-то мы решили, что подготовить Таргота к реальности, отправив его за экран, невозможно в принципе.
Там всё трудно у нас шло, но мы обнаружили волшебный способ убеждения.
- Нет. – Буркнул Таргот, когда я показал картинку, изображающую милиционера и объяснил, что если такой подошёл и что-то требует, бить его нельзя, а надо выполнить его требования.
- Что нет? – Спросил я, не очень поняв, что не так.
- Городской слизняк. – Таргот презрительно плюнул прямо в картинку. – Ни один стражник не может приказывать варвару Великих степей! Даже Подземный Кузнец Цвераг боится грома голоса всех варваров Великой степи! Не смеет городская крыса приказывать Тарготу! Ррр!
Мы переглянулись – воспитывали в основном все вместе, так как процесс оказался дико трудным. Пациент нас не слушал, понимать отказывался.
- В нашем мире, стража, имеет право…
- У слизняков нет прав. – Убеждённо ответил Таргот. – Они рабы ложных Богов.
- Рабство запрещено в нашем мире. – Заметил Андрей.
Таргот в ответ расхохотался до слёз, заметив наши помрачневшие взгляды, поспешно смех подавил, обрёл почтительную бледность, ссутулился.
- Рабство нельзя запретить. – Сказал гигант. – Это Высшая форма справедливости – её заповедовали Великие Боги. Рабство такая же часть мира, как Солнце, Небесная Сфера, Великие Боги, как колесо, как… - Он взмахнул руками, как бы поясняя, что такие простые вещи глупо и бессмысленно объяснять, их просто нужно знать.
Мы переглянулись тогда, не зная как вести процесс обучения, с таким вот пациентом.
Артур пожал плечами, достал бластер и пристал его к носу Таргота.
- Стражнику нужно подчиняться, если мы не повелим иного. Ясно?
- Д-да. – Выдохнул Таргот, сведя глаза к переносице, таким образом, пытаясь заглянуть в дуло.
Новый учебный метод нам очень понравился. Работал безотказно. Не без эксцессов конечно, однажды не сработало даже это – привык он к угрозе, которая так и не завершалась действием или не знаю даже. Но метод перестал работать и у нас вот-вот опустились бы руки.
- Парни, эликсир при себе у кого-нибудь есть? - Спросил Артур, я вытащил склянку и не успел глазом моргнуть, как клинок светового меча пробил сердце Таргота. Гигант хрюкнул и мгновенно умер. Артур кивком показал на него. – Плесни парню, его жажда мучает.
Иногда метод «дуло в нос» не работал, но в таком случае, нас всегда выручал другой «мечом в сердце». Умерев один раз, Таргот сразу излечивался от своей безграмотности и охотно запоминал новые для него вещи. А так как после оживления, мы неизменно напоминали, что помереть полностью не дадим – обязательно душу изымем, для своих зверских колдовских опытов, то второй метод, просто поражал своей бесконечной эффективностью. Главное было не забыть в такой момент держать при себе эликсир. Если бы Таргот пробыл мёртвым слишком долго, он не смог бы вернуться к жизни. Ну и аккуратно надо было – проткнёшь голову вместо сердца и всё, можно выбрасывать его за экран, там и тонна эликсира уже не спасёт.
В общем, напичкав гиганта полезными знаниями, в которые он в основном не верил, но которые ему пришлось принять, что б колдуны его не убили и не предали душу вечным мукам, мы отправились в город.
Машина виляла из стороны в сторону, нас регулярно бросало то вниз, то вверх, а на экране бортового компьютера регулярно появлялась надпись «неравномерное распределение веса, перегруз задней оси». Пролетев половину пути, мы решили приземлиться и двинуться по обычной дороге. После того как днище машины трижды с визгом проехалось по асфальту, изобиловавшему дырами и ямами, мы снова поднялись в воздух.
- Таргот, ну ты и конь. – Сказал Андрей, качая головой, и мы медленно полетели к городу.
А потом город появился на горизонте, и надо было видеть лицо Таргота – он стал почти прозрачным. Парень вдруг понял, что картинки, показанные ему в доме, не совсем картинки, не полёт фантазии полоумного художника, а отображение реальности сей чудесной.
Мы влились в самый нижний воздушный поток и двинулись вперёд, с черепашьей скоростью. Вокруг пылали неоновые вывески, голографические рекламы, улицы полны пешеходов, дома высятся везде, машин летает и по дороге ездит не счесть – Таргот прилип к стеклу с открытым ртом и такими круглыми глазами, что, казалось, они теперь занимают пол его лица.
- Город Богов… - Прошептал он, когда мы свернули на менее оживлённую улицу.
Андрей вёл машину, он не обратил внимания. Артур ухмыльнулся, мы с Васей переглянулись, и я повернул голову к той половине машины, которую заполнила безразмерная туша Таргота.
- В этом городе живут обычные люди, таков наш мир. Привыкай.
Он посмотрел на меня так, словно я издеваюсь над ним и вот-вот рассмеюсь, да выброшу из машины, а другие Боги или колдуны, заберут его себе и начнут с ним всякие ужасы вытворять.
Но я не издевался и парень это понял – он в принципе, довольно сообразительный, его тупость дикаря, была обусловлена лишь воспитанием, в коем не было науки, но зато было полно магии и всякой божественной пурги. Я помню, как по его лицу прошла гримаса почти физической боли –откровение, что такой волшебный город построен просто людьми, сломало все его шаблоны, растоптало всё, что он считал истинным всю свою жизнь.
Вот сейчас вспомнив тот момент, я думаю, что зря так резко сорвал покровы – нужно было как-то мягче. Конечно, всё прошло без эксцессов, но что если бы его переклинило? Парень перепуган был до полусмерти, взбесись он там, вынес бы двери одной левой, сбежал бы на улицы и что там устроил бы, одному богу известно. Полиция его прикончила бы, это как пить дать, но прежде он бы там такого натворил – все газеты пестрели бы сенсациями. А если б кто исследовал его труп после, да нашёл бы некоторые удивительные особенности…
Капитан замолчал, хмуро глядя в потолок. Тяжко вздохнув, заговорил опять.
А если головастые меня осмотрят и нестыковочки найдут? Вот дерьмо…, не подумал как-то.
Хотя…, мы выпустили пару лекарств на основе эликсира. Их эффекты путём даже не изучены, хм. А что? Идея. Надо только пошарить в базе данных и найти их названия. Если что – принимаю такой-то препарат, идите все лесом, сами вы мутанты штопанные. Да, так и сделаю.
Капитан снова помолчал, прикидывая в уме, получится обмануть исследователей или нет. По итогу, пришёл к выводу, что получится. В крайнем случае, его состояние признают уникальным примером воздействия лекарств одной известной фармакологической компании, непосредственно на ДНК пациента. Что может сильно уронить цену акций тех компаний, но поможет избежать новых исследований и неудобных вопросов.
Да, так и сделаю.
Ага, в общем, как только мы взяли бумажку от милиционера с предписанием на уплату штрафа и заверили его, что больше нарушать ничего не будем, Андрей тут же стартовал и вернулся в нижний поток транспорта, а Таргот глухо проворчал с заднего сидения.
- Мерзкая городская свинья, как он посмел? Грязное животное…
Мой тяжёлый взгляд увидел, уважительно икнул и сказал:
- Только прикажи Почтенный – я найду его и вырву его сердце для твоего Чёрного Алтаря!
И вот на кой чёрт мы неделю убили, воспитывая его?
Таргот ещё много лет, как мне кажется, не мог поверить, что мы просто люди, такие же, как он – ну, не совсем как он конечно. Всё-таки, мы созданы реальным миром, а он пришёл из сонма бесчисленных фантомов.
Мы полетели дальше, а Таргот снова прилип к окну – его можно было понять. В своей жизни он не видел столь огромных городов. А столько людей сразу, думаю, если и видел, то только перед столкновением двух армий, двух, каких-нибудь, по его меркам огромных, государств. В то, что на Земле жили миллиарды, он не мог принять ещё дольше, чем мысль, что мы не являемся Богами или могущественными колдунами. Не укладывалось это в его голове. Как он сам однажды выразился – что бы прокормить такое количество людей, нужны километры полей и сотни тысяч голов скота, а для такого стада, просто не существует пастбищ. Как такая масса людей умудряется себя прокормить, мне кажется, он так до сих пор, до конца и не понял.
Для более детального знакомства с реальным миром, мы выбрали бар на окраине города. В нём нас не знали, мы там раньше не бывали, только Артур и всего один раз. Так что выбрали это место – если что, мы всё равно в такие места предпочитали не захаживать. Появилось в нас этакое гурманство что ли. Не знаю даже как сказать. Когда денег море, а за экраном ты видел такое, отчего дыхание перехватывает, становится не интересно в обычных местах, вроде того, что мы выбрали в тот день. Место было дешёвым, занимало целый этаж в старом обшарпанном здании, которое не понятно почему, до сих пор не снесли. Ещё менее понятно, почему владельцев не оправили за решётку. Там можно было свободно купить у бармена, любой наркотик, от синтетического, до простой травки. Имелись комнаты в одном крыле здания, где всегда можно было уединиться с официанткой – с какой и сколько это стоит, вопрос так же решался с барменом, в общем, бар, бордель и наркопритон в одном флаконе. Публика там ошивалась соответствующая, а вышибалы прилично смотрелись на фоне Таргота, чему мы немало удивились – для нас стало открытием, что в реальном мире, такие монстры тоже есть. Я вообще, до того момента всё больше склонялся к мысли, что Таргот как порождение мира фантомов, является компиляцией игры мускулистого актёра и сложной компьютерной графики. А вот там убедился, что, вполне возможно, где-то в мире живёт или жил, актёр, обладавший теми же медвежьими пропорциями организма, что и Таргот.
Само заведение не отличалось особым изыском – грязный пол, пёстрая барная стойка, жуликоватый с виду бармен, привлекательные официантки, чуть ли не голышом порхавшие между столиками и широкая площадка в центре, служившая танцполом. При этом освещение было подобрано очень грамотно – пол затемнён так, что, кажется, будто идёшь по черноватому туману, что успешно, хотя и не полностью, скрывало грязь на том полу.
Устроились мы за большим столиком, у самой стены. К нам тут же подскочила официанточка, декольте которой почти не оставляло места для фантазии. Что не помешало нашим взглядам надолго задержаться в тех местах, в коих фантазии развернуться было негде.
- Клубнички не желаете? – Немедленно улыбнулась нам девушка.
- Не сейчас. Чуть позже. – Ответил я, с некоторым сожалением, увы, но дело, прежде всего.
Мы оформили заказ, включавший еды достаточно, что б накормить слона и спиртного примерно столько же – мы уже воочию убедились, что Таргот есть как маленькая лошадь, причём всё подряд. С одинаковым удовольствием он мог срубать булку хлеба и кусок мяса размером с мою голову. К любой пище парень относился почти трепетно. Как мы позже узнали от него самого, такое поведение объяснялось весьма просто – сегодня еда есть, а завтра может статься, что даже просто чистой воды под рукой не будет. Собственно потому его народ и стал таким воинственным. Недостаток пропитания, они возмещали при помощи мечей, дубин и прочего оружия, забирая скот и еду, у «городских крыс» - так он отзывался о людях, живущих в городах. В обще интересен момент этот. Я как-то заинтересовался прошлым Таргота и перелопатил кое-какую информацию о кочевых племенах. Так вот, кочевники, в основном, были низкорослы, подвижны, на лошадях считай, жили. Народ Таргота, в этом плане, кочевников не напоминал никоим образом. Они путешествовали на вместительных телегах, а сражались пешими. Почему? Как пояснил Таргот, скромно потупив взор – такой вес не всякая лошадь поднять может. Но конница у его народа всё же была – конными сражались их женщины, тоже рослые и сильные, но всё же не настолько. Видимо, сценаристы фильма, который мы ненадолго сделали почти реальным, решили пофантазировать на тему, а что если бы взрослые кочевники были бы размером с коня? И от этого танцуя, создали свой собственный, причудливый мир, который воплотили в кино и который мало общего имел с историей реального мира.
В общем, еды набрали так, что б Таргот чаще молчал и больше жевал. Спиртное, в больших объёмах, заказывали для себя – планировали задержаться в том месте, время от времени трезвея при помощи эликсира. Как только убедимся, что Таргот попривык, двинемся ещё куда-нибудь – так мы решили. Наши планы по ознакомлению воплотившегося фантома с реальным миром, отличались масштабностью. Мы хотели убедиться, что он выживет тут и не станет источником проблем, ни в баре, ни на выставке картин, хотя и понимали, что в галерею или музей, самостоятельно, Таргот вряд ли сунется. Однако получилось всё, не так как планировалось. Частенько так бывает в мире этом, планируешь одно, а потом Слепой Случай помашет тебе тем, что обычно люди друг другу не показывают и всё начинает выворачивать на непредсказуемую, иногда даже сумасшедшую дорожку. Вот и у нас так получилось. Ну, в каком-то смысле. Случай помахал бутылкой неплохого виски и был он с роскошными чёрными волосами, с нежной тонкой ручкой и просто шикарной грудью. Когда этот «случай» вернулся с последней частью заказа, со спиртным, и начал расставлять бутылки, да рюмки по столу, Таргот сжался весь – серьёзно, он стал на треть меньше. Мы насторожиться даже не успели. Помню только, как рука потянулась к ремню, к креплениям светового меча – я, видимо, на автопилоте решил, что Тарготу снесло крышу от навалившегося на него и сейчас он начнёт всё тут крушить. Наверное, я бы снял его тупую голову с плеч, одним движением и мы покинули бы город, дабы избежать излишнего внимания милиции. Но парень оказался крепче, чем могло показаться. Могучая рука нависла над столиком, он чуть подался вперёд, выхватил бутылку из ладошки девушки, свернул бутылке горлышко – крышку его пальцы, видать, нащупать не успели, а потом вылил в пасть содержимое, которое проглотил двумя мощнейшими глотками, даже не поморщившись.
Девушка хихикнула, её декольте соблазнительно попрыгало, а Таргот схватил новую бутыль и повторил свой жест, громко булькая. Потом взял третью и всё повторилось. На этом парень успокоился и затих, зажатый нашими телами с двух сторон на диване-подкове, служившим здесь, за большими столиками, заменителем стульев.
- Ещё столько же и через десять минут удвой крошка. – Сказал Артур, совсем другими глазами глядя на Таргота. Девушка кивнула, снова хихикнула и исчезла. Артур похлопал гиганта по плечу и добавил. – Чую парень, что ты человек хороший. Сработаемся.
Таргот утробно икнул и стал кушать – всё подряд и иногда мыча нечто нечленораздельное. Пища ему понравилась, несмотря на то, что была довольно дрянной. Но как я уже говорил, к любой пище, Таргот относился с почтением. Он и сейчас к пище относится слегка странновато, но всё же не так подобострастно как в те времена. Помню, как посреди нашего застолья, он вдруг замер, не дожевав косточку – да, косточки достаточно мягкие для его зубов, он тоже съедал. Уж и не знаю, зачем, но съедал. Калорийность костей, вроде не особо-то. Ныне он кости не ест, если они не будут хорошенько прожарены, почти до черноты. А тогда рубал почти все, какие могли размельчить его зубы.
В общем, соседи отправили официантку за новым заказом, сдав недоеденное. Она грациозно двинулась прочь, а гигант мрачным взором смотрел, как она уходит. Мы тоже смотрели – так покачивать бёдрами при ходьбе, это воистину Искусство. Таргот смотрел не на бёдра, как мы поняли спустя минуту – он смотрел на поднос.
Официантка ушла, гигант зарычал, красными глазами глянув через низкую переборку, отделявшую наш столик от соседнего. Компания крепких парней, расположившаяся там, на момент сей обратила внимание. Один повернул голову и сказал.
- Чё бычишь придурок?
Последнее слово мне особенно хорошо было понятно. Лицо уже хорошо поддатого Таргота, не давало никаких оснований заподозрить в нём, хотя бы зачатки интеллекта. Вообще, он почти всегда, особенно если приглядеться, напоминает наголо обритую гориллу, но тогда сравнение само собой просилось на язык.
Услышав слова, Таргот зарычал громче. Парень с соседнего столика презрительно выпятил губы и поднялся, расправив плечи. Тонкая рубашка-сеточка, с яркими стразами, менявшими цвет независимо от освещения, чуть-чуть затрещала – мускулатура у парня была что надо.
- Ну, чё, бык? Проблем хочешь? – Рыкнул парнишка, нависнув над переборкой – здоровый, хотя полумрак кругом, да скупые отсветы от освещения танцплощадки, но я быстро оценил размеры сего человека. Он был где-то в полтора раза крупнее меня.
Таргот тоже встал. И парень резко сдулся. Над ним нависла гора из мышц – я сидел дальше всех на том диване и видел их как бы со стороны. Оба как на ладони. Словно кот и мышка. Таргот зарычал снова и протянул руки вперёд. А потом захрипел, согнулся пополам и ссыпался обратно.
- Нравится мне моя новая рука. – Задумчиво проговорил Андрей, подняв сжатый кулак левой руки к своему лицу. Повернул голову к парню в сеточке. Как тот побледнел было заметно и в полумраке. Я бы, наверное, тоже в такой ситуации стал прозрачным, не получи школу Кондора – всё-таки, Таргот это то, что может насмерть испугать почти любого человека, одним только своим видом. Парень, перехватив взгляд Андрея, молча сел обратно. Вскоре компания тех ребят куда-то исчезла, но мы не обратили внимания – впервые слушали историю от Таргота, о том, какое невероятное кощунство, недоедать то, что лежит в твоей тарелке.
На вопрос, почему в нашу сторону он таких вспышек себе не позволял, парень ответил.
- Почтенным не писаны правила смертных, их закон – только закон Великих Сил. А грязная городская крыса, обязана чтить еду. Сегодня еда есть – завтра ты станешь едой. Еду надо чтить.
Честно говоря, мы не очень поняли последних двух фраз и желания узнать их расшифровку, в себе не обнаружили.
В процессе застолья попытались ему объяснить моменты с едой, как-то мы упустили эту часть образования Таргота. Да и он сам виноват. Мог бы и рассказать о том, что у них там творилось, хоть немного больше. С ним ведь пока прямой вопрос не задашь, молчит как рыба.
Кое-как довели до него мысль, что еды в нашем параллельном мире, столько, что люди могут и недоедать. Он снова завёл шарманку о том, что такого быть не может, особенно учитывая те толпы народа, что он видел повсюду. В городе явно царит страшный голод – так он нам сказал.
Выпили, покурили, попытались снова – хоть в лоб, хоть по лбу. Голодают местные и всё тут.
- Магия. – Сказал Артур, после очередного фиаско. – Наколдуем и жратвы два обоза.
Таргот замолчал, стал ковырять стол пальцем, затем покачал головой.
- Таргот глупый.
Мы согласно покивали – в точку, верно подметил наш новый знакомый.
Веселье продолжилось. Хотя вряд ли это можно было так назвать поначалу. Мы ели, выпивали, любовались официантками и больше всех той, которая танцевала перед нашим столом, изображая крайне сексуальный стриптиз – особая услуга фирмы, так сказать. Не помню, сколько я за это заплатил, но осталось стойкое ощущение, что с нас дёрнули три шкуры. Ну, не важно, в общем, потому как вскоре с нас дёрнули этих шкур на целый вагон, причём по нашей доброй воле.
В какой-то момент, Артур вознамерился перепить Таргота. Глупо было и пытаться, учитывая разные весовые категории, но Арт трудностей не боялся, а спиртное, как известно, зло, а со злом борьба у нас идёт не шуточная и повсеместная, непременно через физическое уничтожение этого самого зла.
Пили они вёдрами, в течение часа не меньше. В итоге Артур свалился под стол, закатив глаза, гигант икнул и стал трясти головой. Мне показалось, что его начинает накрывать.
- Пей. – Резко сказал я, сунув ему под нос склянку эликсира. Парень выпил и спустя пару секунд стал смущённо озираться. Впрочем, недолго он озирался – взгляд его прилепился к танцевавшей красотке, на которой одежды уже не осталось. Отпоили Артура и он изумлённо покачав головой, сказал.
- Таргот! Я и подумать не мог, что ты настолько хороший человек!
В общем, сдружились навсегда они, думаю, именно в тот момент.
Если не ошибаюсь, почти в тот же момент мне пришла в голову мысль, и я отправился к бармену. Тот недолго думая предложил мне пару синтетических наркотиков, с коими я его, так же недолго думая, послал так далеко, что он завёл руку за спину – скорее всего, там у него имелся либо пистолет, либо нож. Не знаю, что он хотел сделать, а может и ничего не хотел, там, тик нервный у него просто был, не знаю, но морду ему перекосило так, что казалось, ещё мгновение и попытается он мне горло откусить. В общем, я положил на стол пачку денег, рядом кредитную карту с золотым обводом и заявил, что бар закрывается на всю ночь, для самых любимых и самых уважаемых посетителей во всей истории этого бара. Парень деньги забрал, карту смахнул, проверил на портативном устройстве и глаза у него масляно блеснули. Так преобразился, что я уж было подумал, протяну ему руку для рукопожатия, так он её поцелуями осыпать начнёт. Ну, в общем, посетителей из бара попёрли, а мы остались. Смутно помню, что там происходило в целом, однако, припоминаю, множество женщин слегка одетых и не одетых совсем. Лучше всего запомнилось, как девчонки с испуганными лицами порхали возле Таргота, и как одна завизжала так, будто её режут – Таргот зарычал, ухватил её и потянул к себе. Парня мы стреножили, урезонили и объяснили, что девчонок пугать не надо. Для разврата на эту ночь зелёный свет, но всё должно быть культурно и максимально вежливо.
- Женщины городских крыс. – Не согласился Таргот.
- Душу заберу, повешу на стену и буду тушить об неё окурки две тысячи лет. – Ответил я и парень побелел от ужаса, даже заикаться начал.
Кое-как он через себя переступил и поведение его в плане неприличном, стало лучше, а спустя пару часов, мы обратили внимание, что большая часть девочек, вертится возле этого монстра и к нам они возвращаются не так охотно. Да и те, что были возле нас, пошушукаются полминуты со своими товарками и прямо-таки пожирают гиганта глазами. Уж и не знаю в чём дело. Может в том, что он как-то оказался не закрыт по периферии и я обратил внимание, что перед ним на полу лежит какая-то дубина. Эта дубина повторяла его движения, иногда прыгала и девчонки её зачем-то руками тискали. В общем, не знаю, в тот вечер, у Таргота наступил звёздный час, а мы ощутили себя не слишком хорошо. Было в нём что-то, что баб влекло беспощадно. Оно и сейчас есть, но вдесятеро сильнее – Таргот ныне способен говорить как заправский ловелас, хотя и не любит это делать. Не нравится ему говорить слишком долго и без особого смысла. Артур пару раз жаловался, что уже не хочет с Тарготом посещать ни одной вечеринки, ни одного приёма и даже в бар какой при космодроме заходить – на его фоне, почти любой двуногий никак не котируется. Женщины они ведь злые – подавай им сильных и высоких, а как же быть худым и глупым? Какая ужасная несправедливость! Нет в мире коммунизма. Хе-хе…
Капитан стал насвистывать какую-то мелодию, прикрыв глаза. Спустя пару минут, он встрепенулся и снова заговорил.
Грёбанная песенка – услышал на крейсере, прилипла, никак не могу перестать её насвистывать. Теперь вот и тут насвистываю. Надо бы узнать в порту, кто исполняет. Может, что-то из прошлого, а может современная композиция. Прослушать бы ещё несколько от тех же авторов. Может, есть что подостойнее. Так…, да, Таргот.
В общем, он устроил там тотальный сексуальный террор и жертвы его чуть ли не дрались за свою очередь, не рискуя нас игнорировать только по той причине, что за всё было уплачено – работа есть работа, не отвертишься.
Мы, что б как-то подрастянуть удовольствие, заправлялись эликсиром и с новыми силами, возвращались в строй – Таргот эликсир не использовал, как блин, конь племенной, до самого утра оставался в строю. Только когда в узкие окна под потолком пробились первые лучи солнца, а девицы валялись по всему бару в неглиже и отрубе, гигант свалился блаженно захрапев.
Дабы не возиться с тушей сей, мы и себя и его заправили новой порцией эликсира. Особо не экономили, в машине имелся запас, ехали мы с прицелом, что истратим его кучу.
В общем, первый этап социализации Таргота прошёл успешно. Если ему предстояло стать «кирпичиком» и полноправным жителем этого мира, то в мирном плане, он не пропадёт, как-нибудь вольётся. Но что получится в ситуации, когда мир и покой, сделают ручкой?
С этой целью пред мысленным взором своим, мы и покидали бар.
Поднялись в первый поток и, убедившись, что милиции поблизости не ощущается, а машин в воздухе немного, свечой взмыли вверх, покинув предел контролируемой зоны движения.
- Наклони немного тачку. – Попросил Андрей, прилипнув к окну. Я слегка изменил угол наклона, Таргот что-то непонятное пискнул и Андрей ткнул пальцем в стекло. – Туда, видишь? Там здания стрёмные, как в нашем квартале были.
Я без пояснений понял, о чём речь – о нашей беззаботной юности. Кинув взгляд в указанную сторону, разглядел явный контраст. Целый район, выглядел, словно серое пятно на белом холсте.
Развернув машину, отправил её туда. Влившись в поток движения, двинулись в те края, но мы ошиблись. Поток поредел, мы пронеслись по паре пустынных улиц, машин там было мало, в основном припаркованные на обочинах и в специальных местах для стоянок.
- Старая часть города. – Проворчал Андрей, спустя несколько минут.
Мы согласно покивали – люди на обочинах прилично выглядят, машины, в основном, новые, улицы чистенькие, на многих домах таблички с недвусмысленным указанием, что они охраняются законом, как памятники архитектуры. Меня помнится, позабавили эти таблички и, бросая машину вверх, я улыбался. Здания были не так уж и стары, по меркам реального мира, что б их охранять, да и выглядели, на фоне современных строений, как хижина неандертальца, на фоне блочной девятиэтажки. Либо у местной администрации нелады с математикой, либо им хотелось сделать свой город этаким памятником, добавить ему лет, для солидности или привлечения туристов, уж и не знаю, зачем им это понадобилось. Но выглядело забавно – я видел этот город, когда он представлял из себя захолустье вселенских масштабов, а теперь город из кожи вон лез, что б заявить всем и каждому «я старый – я исторический памятник, руки прочь!».
Пролетев на приличной высоте пару километров, обнаружили ещё одно серое пятно, на фоне сияющего великолепия современности и спустились туда. В этот раз не ошиблись.
Везде старые дома, штукатурка с них облетела, улицы забиты мусором, дороги как после бомбёжки, кое-где выбиты стёкла. Некоторые здания явно не жилые, заброшены. Мы нашли то, что нам было нужно – трущоба с острой криминогенной обстановкой.
Припарковались на обочине, возле ржавого остова, который тут же заголосил сигнализацией – мы даже удивлённо смотрели на него пару минут, пытаясь понять, что происходит. Пригляделись, а за стеклом виднеется вполне ухоженный салон и ключи в замке торчат.
- Да ну нахер. – Сказал Андрей, обходя машину со стороны багажника, а там – багажник. Вместо дюз реактивного или атомного двигателя. Самый настоящий автомобиль с двигателем внутреннего сгорания. Редко в те времена, можно было увидеть нечто подобное. Уже через полвека, подобные машины если и можно было найти, то только в хороших музеях, а уж купить их мог только тот, для кого не составит проблем, купить картинку Ван-Гога.
Ван-Гог, это мужик такой, он очень давно жил и как-то по пьянке ухо себе отстриг. Побриться хотел, наверное, а спьяну сил не рассчитал и вместе с бородой, ухо себе отчекрыжил.
Впрочем, не важно, наверное, вы и без меня знаете о великих писателях древности. Может, вы даже читали, что он там написал. Я как-то по этому делу не очень. Не искусства я человек, другие у меня хобби и увлечения.
Мы двинулись по улице, надеясь нарваться на приключения, где и увидим, что будет делать Таргот и как скоро, в подобной истории, он окажется за решёткой. Улицы оставались пустынны, шум большого города, туда почти не долетал. Пару раз повстречали прохожих, помятых каких-то, с замученными лицами и уставшими глазами. Мимо проехала одна машина, тоже с двигателем внутреннего сгорания. С десяток машин пронеслось над нашими головами – уже на реактивной и атомной тяге. Складывалось впечатление, что над этим районом даже воздушные трассы пустуют.
Почему, мы поняли где-то минут через двадцать, свернув в проулок – на обочине валялся прокопчённый корпус авто на реактивном ходу. По смятым дюзам поняли, что тачка реактивная была. Дюзы немного отличаются, у атомных и реактивных, в принципе, различить не сложно. Я тогда поближе рассмотрел остов и обнаружил рваную дыру в корпусе, ткнув туда пальцем, окликнул ребят. Они удивлённо покачали головами, Таргот послушно стоял на месте и ждал распоряжений. Вскоре мы дальше пошли – район выбрали самое то, что и хотели. В корпусе машины, сгоревшей тут уже очень давно, имелась пробоина, оставленная маломощной ракетой. Такие запускались из переносных гранатомётов. Мы такого, конечно, не ожидали, надеялись навстречу со шпаной какой-нибудь, и на тебе – оказались в районе, который был практически государством внутри государства, где и гранатомёты в ходу были. Люди там жили своей жизнью, по своим законам, впрочем, их там было не слишком много. Уже спустя десяток лет, такие районы канули в небытие, мы застали, пожалуй, закат эпохи, начало и расцвет которой, умудрились пропустить. Впрочем, начало, наверное, мы как раз застали – родились мы в то время, когда это всё начиналось. Как бы там ни было, это уже история. Не знаю, знакомы ли вы с ней, в своём будущем, но это было. России не сладко тогда приходилось, во всех отношениях и смыслах, дорого ей пришлось заплатить за свою нелюбовь к выборам и митингам.
Как говорится – овец стригут, а волков кормят.
Ну, не об этом, уверен, вам знакома история Звёздной и вы в курсе, что такие проблемы в изобилии встречаются на любых новых и старых планетах, где Федерация проявляет себя слишком слабо или невнятно. Но считаю долгом сообщить, что болезнь эта, вовсе не следствие расселения по новым планетам, как в моё время иногда говорили разные умные и даже полоумные эксперты всех мастей. Нет, эта болезнь, зародилась задолго до того, как человечество основало свою первую колонию за пределами Солнечной системы. И я даже не скажу точно, в чём причина – ведь даже на самых благополучных планетах, нет-нет, да и возникнет такая вот клоака. Но в эпоху Звёздной, это явление редкость, тогда же, в каждом крупном городе можно было найти нечто подобное – район, где власть писала в штаны, а реальную силу имели банды.
В общем, мы искали приключений, в месте, где обычно приключения сами тебя ищут.
Иногда такие кварталы называли «чёрными», не знаю почему – серости там было гораздо больше. Да и мусора порядком. Но мусорными их называть было бы как-то странно, милиция-то туда соваться не любила. Нам следовало, прежде чем двинуть в те места, ознакомиться с тем, какие изменения посетили наш реальный мир и почему «чёрные» кварталы, пользовались такой дурной славой, почему они стали неподконтрольны. Впрочем, вряд ли по последнему моменту мы бы что-то дельное узнали. Не уверен, но, думаю, подобное безобразие, в те времена, могло иметь место только в одном случае – власть потворствовала возникновению неподконтрольных районов. В принципе, если подумать, это очень хорошая идея. Всё равно, что Мексика, в трёх шагах от Вашингтона. Ну, в том смысле, что совершил преступление, три квартала проехал и всё, никто за тобой не сунется, потому что за невидимой линией, пасётся целая армия, в каком-то смысле, даже партизанская. Опять же, с таким пятном на теле города, если оно удачно расположено, легче осуществлять самые разные тёмные делишки. Наркотиками, например, торговать. Так что, думается мне, власти приложили руку к возникновению подобных кварталов.
В общем, не важно, давно это было.
Не обнаружив проблем в течение получаса, мы решили сворачивать с улиц и заходить в дома, выглядевшие подозрительно. Пару раз, обратив внимание на тени в окнах, Андрей доставал из кармана тоненькую пачку банкнот – больше наличности у нас не осталось после посещения бара, да и эти уцелели только потому, что лежали в машине. В общем, он их демонстративно пересчитывал. Но нас всё равно игнорировали. В итоге Артур плюнул на всё, рукой махнул и стал через каждые пять шагов прихлёбывать из фляжки. На просительный взгляд Таргота, сделал вид, что ничего не замечает.
Кстати, наш гигант, в тех кварталах стал выглядеть заметно лучше. После полёта над городом, его немного мутило, но как только вышли на улицу, он на глазах становился бодрее, увереннее – как потом нам объяснил, кварталы те, напомнили ему города родного мира.
Подобное захолустье, напоминало ему о тех местах, что он разграбил вместе со своим кочевьем. Правда, те места были гораздо меньше и машины там не встречались, но всё же, ему явно полегчало – человеку всегда проще свыкнуться с чем-то новым, если он может увидеть в этом новом, привычные его взгляду детали и черты.
В одном из зданий, загаженном не только строительным мусором, мы обнаружили местных жителей, той формации, какой и искали. Вошли через дверной проём, дверей не имевший. Прогулялись по площадке, продуваемой прохладным ветерком, что избавило нас от неприятных обонятельных ощущений. Миновали пару комнат и свернули в третью, в коей отсутствовали переборки, видимо, их снесли, а может, их там никогда и не было. Открылся вид, какой мне живо напомнил один из моих походов за экран – в мир, разрушенный ядерной войной. Я там бродил из любопытства, немного повоевал с местными и они оставили меня в покое. Шатался там, среди руин города и наслаждался видами того, во что мой собственный мир, мог превратиться не раз и ни два, за всю историю его существования. Вот там мы их и повстречали.
Андрей начал пересчитывать деньги, они стали смотреть на Таргота. Молодые в основном, одеты кто во что – металл, цепи, кожа, менявшие цвет ткани и сеточки, в общем, полный спектр самой чудаковатой одежды, какую только мог породить мой мир. Штук шесть их там было, и я так и не понял, кто из них мужского пола, а кто нет.
Андрей убрал кошелёк и мрачно глянул на Таргота. Парень возвышался над нами, как скала.
- Хрен что выйдет. – Буркнул он, повернувшись к молодым, вероятно, бандитам.
Те с ним были полностью согласны. Показав нам средний палец, они ринулись к окнам и исчезли в мгновение ока. Так ловко в окна сиганули, что мы и слова сказать не успели.
В общем, махнув рукой, мы решили вернуться к машине. Идея-то была хорошая, но габариты Таргота, могли и слона напугать. Не учли мы такой банальности.
А когда вышли к машине, нас уже ждали.
Десятка два парней и девушек, последних было меньше. Молодые в основном. Думаю, самым взрослым из них, был их лидер. Парень, что сидел на капоте моей машины и курил. Когда подошли ближе, он выбросил сигарету, улыбнулся, спрыгнул наземь и заявил.
- Спасибо пацаны, что ключи принесли. – Похлопал машину по капоту, цвет его кожи сменился на синеватый, такой же каким была окрашена машина. Как только рука перестала к металлу прикасаться, цвет кожи вернулся к норме. Он снова глянул на нас, сунув пальцы за лямки, толи жилета, толи подтяжек штанов, я так и не понял. У молодёжи к одежде вкус совсем отбитый, причём на всех планетах, а уж в тех кварталах, в те времена – полный хаос. Пальцы коснулись чёрных подтяжек и кожа до самой шеи, тоже стала чёрной. Мне даже стало любопытно, что там такое придумали, что кожа могла цвет менять. Недолго, правда, любопытно было. Дошёл до меня смысл фразы, а он уже вторую выдаёт.
- Ключики на землю, карманы выворачивайте, и так и быть, валите обратно в Клопятник.
Последнее слово, видимо, обозначало остальной город, где милиция ездить не боялась.
Мы, естественно, не подчинились – за тем и ехали.
- Таргот. – Позвал я. Парень повернул голову, чуть наклонился, сосредоточённо хмурясь – боялся пропустить хоть слово от Почтенного мага, умевшего приколачивать души к стене и тушить о них окурки. – Видишь их?
- Городские крысы. – Кивнул парень. Его бас услышали все. И лица у ребят перекосило – теперь мирно ничего не закончится. Андрей скинул плащ, криво ухмыляясь. Противников много, достанется всем, а не только нашему гиганту.
- Не калечить, не убивать. – Приказал я и Таргот кивнул. – Ни сейчас, ни после, в нашем мире, этого делать нельзя, стража расстроится.
- Стража – городские крысы.
- Нельзя. – Прошипел я. – Душу вырву, и буду полоскать в чане с кипящей смолой.
- Н-не надо… - Промямлил Таргот.
Дальше разговоры закончились – ситуация начала жить своей жизнью и наш сценарий переломила об одно место. Забывать мы стали, что в реальном мире, всё не так предсказуемо, как за экраном. Там мы всегда знали куда идём и почти всегда знали, с чем столкнёмся. В реальности всё по-другому, даже полностью понятная ситуация, в мгновение ока может превратиться в патовую, из которой непонятно как выбираться.
Кстати, до сих пор не понимаю. Почему Таргот с таким трудом осваивал мысль о переходе в заэкранные миры, об их сути? Пытались объяснить столько раз, а до него дошло только, лет, наверное, через десять. А когда сказали, как и всем «кирпичикам», про параллельные миры, ту же самую сказку, так он сразу всё понял и принял. Обычно, они и нашу «рабочую» версию с трудом пережёвывали, а для Таргота она оказалась самой логичной, простой и понятной.
Ладно, не суть.
В общем, всё закрутилось не в ту сторону. Ребята рассеялись по улице, этаким полукругом и мы хрустнули кулаками – убивать мы не собирались. Всё-таки, реальный мир, нет никакой необходимости макать свои руки в кровь реальных людей. Да и проблемы с милицией нас не привлекали. Конечно, деньги делали нас почти неуязвимыми, продажность милиции, уступала, разве что, продажности азиатских проституток. Это вам не планетарная полиция Федерации – эти за взятку печень через задницу вытащат, образно конечно, и не совсем справедливо, но всё же купить сотрудника планетарной полиции, гораздо труднее, чем дом в зелёной зоне Земли. А это нынче таких денег стоит – ужас. Угрохали природу так, что Земля чуть вообще не загнулась. И как так умудрились? Даже не представляю…, в общем, не важно. В ваше время Земля, наверняка, вновь представляет собой один большой цветущий сад. А сейчас, пока я лечу в своём кораблике, на ней головой о стену бьются целые стада учёных, в попытке восстановить хотя бы часть уничтоженной природы.
Эти дети улиц, двинулись к нам. Но не с кулаками. Как-то разом они вытащили оружие. Не так что бы это можно считать настоящим опасным оружием, но, всё же, им можно было убить. Пусть не плазменные винтовки у них были, но мы поняли, что одним мордобоем вряд ли отделаемся. Не Таргот, так, наверное, и не отделались бы.
У них в руках нарисовалось почти всё, что после было запрещено к ношению, а тогда только появилось на рынке, в основном, на чёрном. Шокеры, бьющие электрическим разрядом. Хлысты, окутанные электрическими разрядами – по сути те же шокеры, но более мощные и гибкие. Тепловые плети, способные оставить на теле след из обугленной кожи. Силовой нож заметил у парочки самых сопливых. У некоторых, как в дни юности моей, имелись обрубки труб и просто куски арматуры, у одного приметил дальнобойный шокер, у девчонки с фиолетовыми волосами, торчавшими сосульками в разные стороны, травматический пистолет с усиленной обоймой – пуль на сорок не меньше. Вскоре ей не повезло выбрать своей целью Таргота.
В общем, ребята ринулись в атаку с задорным воплем.
Мы переглянулись. Парни ждали от меня какого-то решения.
- Нет, валить их не нужно. – Не особо уверенно, сказал я и Таргот получил первую порцию пуль из травмата. Надо было видеть его в тот момент. Гигант взревел, наклонился вперёд и стал точной копией бритой обезьяны. Наши противники даже дрогнули на мгновение. А он ринулся вперед, и местные бандиты полетели в разные стороны.
Мы отчаянно дрались, не используя оружие, навыки позволяли. Таргот свирепствовал, но даже в бешенстве помнил моё предупреждение и никого всерьёз не покалечил – по крайней мере, он старался. Пока электрическая плеть не завернулась у него на шее. Тряхнуло его так, что он с воем упал, но не вырубился – схватился рукой за эту плеть и так дёрнул, что парень её сжимавший, врезался носом в землю. Хлыст, утратив контакт с ладонью парнишки, вырубился и Таргот снова влился в схватку. Нас хорошо потрепали, но мы выстояли, так никого и не убив – ну, по крайней мере, мы так полагали. От травм, потом, кто-то мог и умереть, это бывает. Люди, довольно хрупкие. Неудачно двинешь человеку в челюсть, а он и помер.
Но, как говорится, без труда, не вытащишь и рыбку из пруда. Ну, или что там больше подходит к нашему случаю. Раскидали мы их, и ребятки дали дёру. Мы подлечились эликсиром, окинули поле бое взглядом победителей и погрузились в машину. Набрали высоту, и я снова глянул туда – оружие наших противников, неподвижные тела, коих, впрочем, было немного.
Мы направились в центр, не помню что сподвигло нас на это – кажется, в машине, мы решили, что побудем здесь дольше, что бы наверняка убедиться, что Таргота можно оставить в реальном мире. Или у нас была другая причина – сложно сказать, я просто забыл.
Капитан замолчал. Он закрыл глаза, на его губах играла лёгкая улыбка – в его памяти, проносился винегрет из самых разных воспоминаний. Он и сам не понимал, что вызвало этот поток и почему некоторые образа, повторялись чаще. Капитан, на границе сознания, решил, что это что-то из его одиночных походов за экран. Слишком туманными они были. Но если бы он мог сложить их в единый ряд, в логическую цепь, он вспомнил бы.
Капитан ударил, увернувшись от шокерной дубинки, его противник полетел на асфальт, потеряв сознание ещё в полёте. Он не успел развернуться, сердито треща, длинный хлыст описал дугу и захлестнулся на его шеи. Разряды тряхнули его тело, капитан упал на колени. Над головой, с воем пролетело чьё-то тело – гигант, бешено ревя, бросался своими противниками. Его друзья дрались сосредоточенно, грамотно, как и учили, разве что, стараясь наносить минимум повреждений своим противника. Он видел это, и глаза его застилала пелена ярости. Он терял сознание от сильных разрядов, которые, будь он прежним, уже давно лишили бы его чувств.
Подполковник, недавно разжалованный до этого звания, в те времена, не знавший ещё, что его ждёт в будущем, схватился рукой за хлыст и разряды обожгли руку – красная пелена окончательно упала на его глаза, полностью захлестнула разум.
Вторая рука коснулась пояса, световой клинок выскочил из рукояти, издавая характерный звук. Лезвие срезало хлыст и поток энергии, сотрясавший тело капитана, сошёл на нет. Он поднялся и с рёвом сорвал остатки хлыста с шеи. Он прыгнул вперед, и лезвие срезало голову удивлённого парня, ещё не успевшего испугаться. Капитан взревел вновь и ринулся на нового врага – удар дальнобойного шокера едва не сбил его с ног, но вспышка ярости была сильнее.
Световой клинок развалил истошно завизжавшего негодяя надвое, запах горящей плоти наполнил переулок. Капитан в бешенстве искал новую жертву и, конечно, он нашёл её.
- Серёга! Стой! Стой ты блять!!! – Взревел его брат, кидаясь наперерез.
Он остановился, опуская меч, улица уже пуста – противники сбежали, они остались одни…
В общем, мы неплохо размялись, вроде без жертв. Оружие мы точно не использовали – сто процентов, я это хорошо запомнил. А вот почему мы в отель вселились и ещё месяц решили в городе пробыть, хоть убей, вспомнить не могу. Что-то не верится мне, что мы только из-за Таргота остались. Он показал себя на высшем уровне. Его вполне можно было оставить в реальном мире, без постоянного присмотра. Наверное, всё дело в том баре. Мы регулярно туда возвращались, стали постоянными клиентами. А денег мы там просадили – я даже не хочу вспоминать сколько.
Да, наверное, в этом дело. Бар нам понравился, да и давненько мы не жили в реальном мире, всё за экраном шатались. Поесть в хорошем ресторане – за экран. Приключения – в мир фантомов, пострелять – снова туда. Посмотреть на достопримечательности – обратно за экран. Оторвались мы от реального мира. Вот, видимо, потому и остались ещё на месяц.
Впрочем, и правильно – Таргот социализировался куда лучше, чем можно было ожидать.
Покинь мы город в тот же день, вряд ли он бы освоился так быстро.
За месяц, мы облазили город вдоль и поперёк, поражаясь его быстрому росту, контрасту современных зданий, технологий и тем районам, которые прогресс, научно-технический преимущественно, старательно обходил. Ещё несколько раз посещали местный «чёрный» квартал, но там нас больше никто не трогал и на конфликт идти не хотел ни под каким видом – уж и не знаю почему, видать, впечатлились они тем, как пятеро безоружных людей, раскидали целую банду. А может, кто-то из тех, кого мы раскидали, всё же окочурился, и в этом было дело, не знаю.
Однажды угодили в милицию всем составом – выпили лишнего и врезались в проектор голографической рекламы. Нас попытались закрыть на пятнадцать суток и отдельно Таргота, на тридцать – ему не понравилось в камере. Подошёл к решётке, стал громко рычать на милиционера и пугать его зверским выражением лица. А тот назвал его плохим словом и замахнулся дубинкой.
- Как ты смеешь городская крыса! – Рявкнул Таргот, ошеломлённый таким неуважением, положил ладони на решётку и напрягся. Милиционер так и не ударил – решётки вырвало с зубодробительным треском, а Таргот принялся вырывать остальные, так как в образовавшийся проём он протиснуться не смог. Кое-как успокоили, привычным методом – пообещали пытать его душу зверским образом, аж три тысячи лет. Сейчас Таргот любит вспоминать те дни, его забавляет, что он считал, будто мы можем такое сотворить. Ведь даже Рой не может. Никто не может, да и души не бывает. Не верю я Рою. С этими магиями их – глупость это всё. Пусть я знаю, что магия работает и в реальном мире, но душа? Какой-то это бред, право слово.
Надолго мы в милиции не задержались – деньги решили вопрос. Вот это реальная магия – помашешь купюрой в воздухе и в мгновение ока, все вопросы решились.
В общем, весело проводили время, Таргот освоился, хотя всё равно с некоторым презрением смотрел на городских жителей. Но теперь он мог спокойно пройти по улице, сойти за местного, просто очень рослого, горячо любившего спортзал, человека.
Однако всему приходит конец и в какой-то момент, нам надоел город, все, что он мог предложить, мы уже попробовали, включая наркотики – эта замечательная идея пришла в голову Артура. В нашем, временно любимом баре, мы попробовали буквально весь ассортимент, включая синтетику, о которой сам бармен нас очень особо предупреждал и дал подробную инструкцию, как принимать – не хотел потерять таких щедрых клиентов. На инструкцию мы положили с прибором, так как имели в запасе универсальный антидот. Опасные вещи потребляли строго под надзором, то есть, кто-то один оставался трезв и ничего не принимал, а следил за состоянием товарищей. И хорошо, что мы об этом договорились – пару раз то одного, то другого, накрывало и возникали различные нехорошие симптомы. Не всегда, наверное, они были смертельны, может, порой, это были даже не симптомы, а из ряда «показалось», но мы не рисковали и если что-то шло не так, временно трезвый, вливал порцию эликсира в рот со…, вспомнил! Вот почему мы уехали!
Эликсир! Кончился он нафиг.
Мы собрались, коротко обсудили вопрос и решили, что, в общем-то, реальный мир уже наскучил, так что, первоначальную мысль, послать кого-то одного за эликсиром, отмели.
Сели в машину и отправились домой. Только доехать не получилось.
Уж и не знаю, что и как, но на полпути к дому, машину тряхнуло. Я не понял от чего и почему, но управление отказало, двигатель кашлянул и заглох, мы полетели вниз, почти свечкой. Выпустив крылья и переведя бортовое оперение на полный режим – в таком состоянии, машина походила на взъерошенную курицу - удалось сделать падение плавным, мы парили, хотя и строго вниз, со слишком сильным ускорением. Мы должны были приземлиться, жёстко, но всё же.
У самой земли, нас вырубило. Не скажу чем нас накрыло, но походило на рассеянный луч станнера, правда, для такого эффекта, с рассеянным лучом, энергии требовалось прорва, а установка должна была напоминать танк. Но я помню поле – не было там ничего. Ровное как стол поле и всё. Вроде бы, там был какой-то мужик, этакое пятнышко на траве, но вряд ли он имел отношение к нашему падению. До сих пор не представляю, чем нас приложили в первый раз, да и во второй. Мир потух, и следующее что я помню – стены, обшитые листовой сталью, под потолком яркая лампа, дверь с кодовым замком и на руках самые настоящие кандалы. Я тогда долго просидел, тупо пялясь на свои руки – не мог поверить в то, что вижу. Да и в то, что произошло, верилось с трудом. Случись такое и сейчас, я был бы безмерно удивлён – так вырубить можно только станнером, но эта вещь не в состоянии пробить бронированную машину. Для этого и сейчас требуется серьёзная установка, способная усилить луч, она сама размером с машину как раз и будет. И если шарахнуть с неё по флайеру, обязательно, перед тем как отключишься, увидишь синеватые искорки на одежде или приборной панели, а то и просто в воздухе. Или же почувствуешь сильное давление на голову и только потом потеряешь сознание. Но ни установки в поле, ни каких-то симптомов, ничего. Я видел, как падает машина, а потом сразу темнота. Такое случается только при прямом попадании в ничем не защищённого человека. Более того – я не ощущал никаких последствий удара станнера. А после него голову ломит так, что выть хочется. Не придумали ещё гуманной версии такого оружия. Это сейчас я знаю так много о его работе, но тогда, в те годы, все рабочие версии станнеров, во всём мире, имелись только в одном месте – в подвалах моего дома. Так что, очнувшись, я ненадолго впал в полный ступор. Ровно до того момента, как в моей темнице, довольно сухой и хорошо освещённой, открылась дверь. Ею оказалась вся передняя стена. Она плавно уехала в сторону, вспышка света снаружи, на мгновение ослепила, затем дверь открылась, и я обнаружил, что нахожусь в обществе трёх личностей. Две стояли по бокам от третьей и выглядели, словно ожившие фотороботы из милицейских протоколов задержания особо опасных преступников. У одного даже колоритный фингал имелся на скуле – настоящий бандит. Все в костюмах, но только третий в галстуке, с дорогими часами на руке и судя по некоторым признаком, костюмчик конкретно этого парня отличался не малой ценой. Волосы прилизаны, схвачены лаком, морда ухоженная гладко выбритая. Мне, почему-то, подумалось, что он и маникюр делает раз в неделю.
Этот персонаж кивнул сопровождавшим его парням и шагнул ко мне. Я посмотрел ему в лицо, наши взгляды столкнулись и на уровне желудка как-то холодно стало. Не знаю как, но я понял, что этот человек очень опасен и убить для него, это как – можно вот убить, потом шнурки завязать на ботинке, или в обратном порядке, для него не имело значения, не дрогнет ни один мускул, сердце не сменит ритма. Было что-то ещё в его взгляде, что-то, что заставило спину покрыться холодным потом, но что это я понять не смог.
- Здравствуйте, господин Шилов. – Произнёс парень, с заметным акцентом. – Прошу прощения, за столь нежданную встречу и, позвольте так же, извиниться за всю ситуацию в целом, нам действительно не хотелось этого делать. Но вы можете меня понять, ведь и вы когда-то выполняли чужие приказы, не всегда соглашаясь с ними.
- Ты солдат? – Проворчал я, заподозрив, что контора, всё-таки заинтересовалась нами, и мы имеем дело с нашим горячо любимым государством, в лице какого-либо из секретных подразделений. Это бы объяснило, почему так необъяснимо, мы вдруг оказались в их лапах – мало ли у секретных служб, секретной фигни в чулане припрятано. Решили, что нас надо брать, обязательно и срочно, после чего распечатали какой-нибудь жутко секретный подвал и вот мы уже у них в лапах. Конечно, при ближайшем рассмотрении, это ничего толком не объясняет, но даёт хоть какой-то ориентир и направление, для размышлений всяческих.
- В какой-то степени. – Согласно кивнул парень, а я покачал головой – если не врёт, всё плохо, ситуация вышла из-под контроля. Выкрутимся сейчас, вернутся потом. Подумать на эту тему, парнишка мне не дал. Снова заговорил. Протягивая мне бумажку. Большую такую, с грифами, печатями, адресом и каким-то названием, которое я не успел прочитать – некая благотворительная организация. – Вам нужно подписать вот здесь. – Он ткнул пальцем в поле, в самом низу документа. – Ваши друзья скоро сделают то же самое.
Я смотрел на документ, половину коего заслонила рука парня. Следы маникюра на ней и, правда, имелись. Рука даже какими-то духами пахла.
Я видел столбик с нашими полными именами, даже Таргот там был, под именем из паспорта.
Они знали о нас очень много, но, почему-то, не знали, что Таргот не является совладельцем дома, акций, долей в производствах, что он, по сути, не владеет ничем, так как, мы ещё не решили его судьбу и не делали никаких документов на него, кроме удостоверяющих личность.
Если бы наши товарищи по цеху взялись за вопрос, они бы знали что Таргот в этой бумаге элемент лишний. И не стали бы пытаться ободрать нас до нитки. Возможно, дом бы и забрали, но, скорее всего, грамотно спеленав нас, они попытались бы провернуть всё тихо – получить доступ внутрь и исследовать, а потом прихватить с собой всё интересное, что найдут. Нас, после, вероятно, убрали бы. Или нет. Не суть. Не стали бы они отжимать у нас всё, включая тапки и трусы, в пользу какого-то непонятного благотворительного фонда.
Или что-то сильно поменялось в родине моей спецназовской и отряды типа Кондора, ныне отжимают имущество финансовых воротил в пользу воротил исполнительной власти? Как-то не верилось мне. А чуть позже, я уже не сомневался, что коллеги мои, тут решительно не причём.
- Если вы не подпишите, нам придётся прибегнуть к методам, которые, должен признаться, я очень не люблю. – Он поморщился, отдавая бумагу одному из сопровождающих. – Видите ли, не переношу вида крови и отчаянных криков – это очень вредно для нервных клеток и нормального цвета лица. Я стараюсь избегать подобных потрясений, для моей нервной системы. Она весьма чувствительна, и по роду моей деятельности, я должен держать её в идеальном балансе.
Я мало что понял из его слов, лишь позднее, услышав нечто подобное от Роя, я понял, о чём говорил этот прилизанный парнишка. Но часть о криках и крови, я понял прекрасно.
- Я должен увидеть своих друзей.
- Нет, - парень покачал своей головой, изящно так, с чувством. – Это невозможно.
- Мой брат?
- Жив и здоров. Я работаю безукоризненно. – С некоторой обидой в голосе произнёс парень и добавил. – Ваша машина, так же в прекрасном состоянии. На ней нет ни единой царапины.
Пару секунд я молчал – не сходились шестерёнки. Мы падали так стремительно, что, минимум, должно было вырвать шасси и соскрести с нижней части корпуса всю краску. Как максимум, нос всмятку, несущие конструкции искорёжены, машину можно сдавать на переработку, с извлечением питающих модулей и не совсем безопасных частей двигателя.
- Так каков будет ваш ответ? – Нетерпеливо проворчал парнишка.
- Я должен увидеть брата.
Секунд десять он морщил лоб, пучил губы, а потом махнул рукой.
- Ладно. – Кивком указал на меня, и его подручные склонились к кандалам. Их не сняли с меня, но отсоединили от пола. – Не пытайтесь безобразничать. Я буду гораздо быстрее вас.
Он улыбнулся, я серьёзно кивнул, дабы не улыбнуться в ответ – его ждал сюрприз.
Как, впрочем, и нас.
Кто же знал, что не только фантомы могут преподносить подобные сюрпризы?
Дверь открылась, снова я на миг ослеп, а потом оказался в коридоре. Длинный такой, по обе стороны двери, без каких либо отличительных черт. Мы двинулись вперёд, кандалы звенели, в какой-то момент я ощутил себя приговорённым к смерти узником, коего ведут на электрический стул. В каком-то смысле так и было – я не сомневался, что как только подписи появятся на бумаге и этот непонятный фонд уладит все проволочки, нас поблагодарят пулей в лоб. Не было смысла оставлять нас в живых, а вот опасность что мы начнём шуметь или свяжемся с коллегами, или и вовсе решим поиграть в сольную операцию ветеранов спецназа, имелась. На их месте, я бы не допустил подобных событий. Устранил бы саму их вероятность, упреждающим ударом – это было разумно, хотя и несколько некрасиво. Но кто думать будет о красоте и прочем, если на кону проблемы, с вероятностью проснуться утром с пулей в сердце?
Мы остановились, открылась дверь. В этот раз вспышек света не было.
- Секундочку. – Сказал парень, делая шаг вперёд, дверь за нами захлопнулась, я хмуро воззрился на тело, лежавшее на полу. В кандалах, на лице знакомый шрам, само лицо, почти точная копия моего собственного. Одежда помята, но ни крови, ни синяков, ни порезов, как будто и не было никакой аварии. Это только добавило вопросов, как и всё последующее.
Парень присел на корточки, я не видел, что он делает. Но, мне показалось, что там что-то полыхнуло, этакий красно-жёлтый отсвет, словно от костра. Спустя мгновение парень встал, отошёл к стене, а брат зашевелился. Что он сделал? Я не знаю. Но никакого огня не было видно.
Андрей сел, стал смотреть на нас, взгляд сфокусировался, стал осмысленным. Он практически сразу очнулся – не бывает так, ни после станнера, ни после газа, да вообще так не бывает. Даже после удара в тык, потеряв сознание, человек очухивается с трудом и ещё, как минимум, несколько минут, напоминает пьяного. А тут проснулся, глаза открыл, три секунды и как свеженький. Но, как бы там ни было, я был рад, что Андрей очнулся без последствий.
- Привет. – Сказал я. Брат медленно кивнул, не сводя глаз с двоих парней, стоявших по бокам. Он автоматически потянулся за мечом, но у нас забрали всё, даже зажигалки и сигареты. Осталась только одежда. Коснувшись пальцами пояса, брат не отвёл взгляда от наших врагов. Он пошевелил руками, сел на корточки, игнорируя прилизанного пижона – правильно, этот не выглядел столь же опасным, как его подручные. Глаза убийц, бывают у многих. Даже у домашней кошки, глаза далеки от ангельских идеалов. Нужно оценивать в комплексе, когда речь идёт о том, кого первым отправлять на тот свет. К сожалению, в этот раз, наша подготовка нас подвела – мы неверно оценили ситуацию. Самым опасным в комнате, был как раз этот пижон. Причём это касалось всех присутствующих, включая меня и Андрея.
- Как рука? – Спросил я.
- Вы увидели своего брата. Теперь вы готовы продолжить наш диалог, без дополнительных мер воздействия, которые, как я уже упоминал, я не люблю?
- Левая в порядке? – Брат криво ухмыльнулся. Пальцы сжались на цепи, сковавшей ноги.
- Ну, так что?
Ответ парень получил, но не тот который ждал.
- Мы обещаем подумать. – Ответил я, и глянул на брата. – Пижона в плен.
- Что вы несёте? – Проворчал парень, глянул на меня. За его спиной пронзительно звякнул металл. Он обернулся и отпрыгнул к стене. Андрей стоял на ногах, пальцы левой руки сжали обод ручных кандалов, замок на них сплющило, дужка прыгнула вверх.
Я двинул локтем в бок, мой пленитель увернулся, но тут же получил вторым локтем в челюсть. Упал он уже без сознания. Учитывая зловещий хруст костей и высоту падения, думаю, сознание к нему уже не вернулось. Из-за кандалов, я не мог быстро уложить второго, с ним справился Андрей, используя левую руку – мозги парня выплеснуло мне на плечо.
Ещё не успел этот второй упасть на пол, Андрей кинулся к пижону – у него могло быть оружие, так что вырубать его всё равно надо было. Но оружия, у него не оказалось.
Парень что-то яростно прошипел, лицо перекосило, он взмахнул рукой, словно бы что-то чертил пальцем в воздухе. Андрей ударил – я видел, удар должен был отправить парнишку в нокаут, не убить, а именно вырубить, что бы мы могли получить ответы на свои вопросы.
Вместо этого полыхнуло огнём, и Андрей улетел к стене, закрывая обожжённое лицо руками.
Огнемёт, в рукаве – подумал я, не очень понимая, как в рукаве можно припрятать огнемёт, тем более что я сомневался, что у парня в принципе есть оружие. Не видно было характерных странностей в поведении, одежде, и хотя я знал такие вещи очень поверхностно, всё же, огнемёт это не нож, не пистолет, его в рукав, если спрячешь, даже мертвецки пьяный бомж поймёт, что тут что-то не чисто, что в рукаве что-то спрятано.
В общем, я не понял, как и что произошло. Просто прыгнул вперёд, нанося удар двумя кулаками сверху вниз – кандалы меня сильно ограничивали в выборе действий.
Парень отскочил и мои руки, звякнув кандалами, ударили лишь воздух.
- Горите в Аду! – Рявкнул он.
- Ты первый сука. – Прошипел Андрей, обходя его сбоку.
Я на него глянул и с ещё большей теплотой стал относиться к эликсиру – брови сожжены, волосы дымятся, глаза слезятся, кожа в волдырях. Не будь у нас эликсира, лицо Андрея стало бы напоминать бессмертный образ Фредди Крюгера.
Пижон был в наших руках и не уверен, что мы стали бы брать его в плен, после того выстрела в лицо Андрея. И он это как-то понял – я увидел по его взгляду. Мы ожидали угроз, попыток сопротивления, да чего угодно. Но только не того что произошло.
Он выпрямился, прислонился спиной к стене и закрыл глаза. Мы на мгновение замерли, не понимая, что происходит и этого ему хватило. Парень что-то выкрикнул, сделал замысловатое движение рукой, его тело охватило чёрным огнём. Я кинулся вперёд, сам не знаю почему – в такой ситуации нужно отпрыгивать назад, в бок, да куда угодно, но только не вперёд.
Я протянул руку и коснулся пламени. Парень исчез, огонь тоже. А я упал на колени и смотрел в пол – голова на мгновение опустела. Потом пришли мысли – я вдруг понял, что моя жизнь пуста, бессмысленна, что я всю жизнь искал только одного - только покоя. И я вдруг чётко осознал, что покой, истинный, бесконечный, блаженный покой, может быть только в одном. Я понял, что должен умереть прямо сейчас. Я так жаждал этого в тот момент, что, думаю, будь под рукой световой меч, да просто обломок вилки – воткнул бы себе в сонную артерию.
- Серёга, ты как? – Спросил брат, ломая мои оковы и срывая свои – на левой руке, цепь и обруч так до самого дома и болтались, сорвать их с левой руки, он не мог. Металл не поддавался давлению даже моих мышц, а загибаться так сильно вниз, его кисть не могла.
Я не сразу ответил – я слышал его слова и понимал, что он несчастен, глубоко несчастен.
Потому что всё что живёт, всегда и везде, несчастно.
Лишь смерть может подарить покой, в ней всё – в смерти высшая цель всего, что живёт.
Клянусь, я до боли в сердце, хотел лишь одного – покончить с собой.
А потом это ушло так же внезапно как появилось.
- Куда он делся? – Проскрипел я, в ужасе от того, что чувствовал и думал, всего секунду назад.
Андрей пожал плечами. Молча, с таким выражением лица, что мне стало не по себе – редко на его лице можно увидеть страх. А ожог и волдыри сделали эту его эмоцию гротескной.
Мы покинули комнату и принялись вышибать одну дверь за другой. Спустя несколько минут, одна из дверей заскрипела, раздался яростный рык и ещё один удар. Затем стальную дверь вырвало с петель, в коридор выскочил гигант с перекошенным от ярости лицом. Потрясая порванной цепью кандалов, он ринулся на нас.
- Стой! – Заорал я, пока этот локомотив по нам не проехался. Таргот замер буквально в полуметре от нас и, что-то злобно ворча, наклонил голову, стал щуриться. – Мы это.
- Ууу. – Сказал Таргот, выпятив нижнюю челюсть. – Таргот узнал. Почтенные.
С ним в обойме, дело пошло веселее и вскоре мы нашли Васю – валялся без чувств на полу.
Я взвалил его на плечо, а Андрей с Тарготом, двинулись вперёд. Вскоре мы выбрались из того здания, никто не преградил нам путь. Похоже, кроме нас и тех троих, там никого и не было – что вдвойне странно. Я точно уверен, что там никого больше не было.
Таргот вынес дверь, мы выскочили на улицу – вокруг возвышались старые обшарпанные здания, за ними, вдалеке, в заходящих лучах светила, блистал город. На паре зданий, красовались покосившиеся вывески, примерно такого содержания: «здание предназначено к сносу». А ещё, на захламлённой улице, стояли две машины. Наша, действительно без единой царапины и вторая, видимо, принадлежавшая нашим похитителям. Мы ринулись к машине. Я обернулся и чуть не запнулся – из дверей выбегали люди в костюмах, с оружием в руках.
- Живее! – Рявкнул я, умом понимая, что их там не могло быть, но глаза убеждали в обратном – пустое здание исторгало всё новых людей, которые бежали к нам, вооружённые странноватым оружием. Один выстрелил на бегу и в Васю что-то ударило. Я не остановился, мысленно помолившись, что б в машине остался эликсир, хоть полсклянки. Если пуля задела важные органы, не довезём мы его.
Когда машина взмыла в небо, я осмотрел Васю и долго сидел, удивлённо вертя в пальцах, короткий дротик, источавший тонкий, немного тошнотворный запах.
- Серый, ты видел? – Спросил Андрей, обернувшись с места водителя. Я пожал плечами. – На шее, у того прилизанного. Татуировка. Три шестёрки.
Я тяжко вздохнул – старые знакомые, о коих нам очень мало было известно. И нам, и нашим коллегам. Структура загадка, мать её.
До сих пор не знаю кто они такие. Рой, кое-что объяснил нам, но его объяснение только внесло ещё больше сумятицы и нестыковок. Кто это такие, кем они были и есть ли сейчас, вряд ли я уже когда-нибудь узнаю. Они уже давно не подавали признаков жизни. Может, их больше не существует, а может, они просто решили не связываться. Не знаю. Взбучку мы им, при нашей последней встрече, прописали серьёзную. Впрочем, и они нас потрепали не слабо. По идеи просто отставить нас в покое особых причин у них не было. Возможно, всё из-за Роя и его действий или последняя встреча убедила их в том, что победить они могут, но обойдётся это такой ценой, что победа станет пирровой. Что, конечно, действительности не соответствует в любом случае, при любых потерях – аппарат Климова, окупится с торицей, даже если положить весь флот военного Департамента Звёздной Федерации, даже если все её наземные силы положить, всё равно окупится. Но кто в здравом уме мог тогда, да и сейчас, подумать, что такой аппарат в принципе может существовать? Думаю, всё же, тут всё в совокупности сыграло свою роль. И схватка, едва не стоившая нам жизней и появление Роя в нашем коллективе и, может быть, что-то ещё.
В общем, не важно, я уже очень много лет ничего о них не слышал.
Вернувшись домой, мы всерьёз занялись системами обороны дома. Провели всевозможные проверки, некоторые из коих не производились со дня строительства моего дома. Осмотрели технику, скрытую в поле вокруг и на крыше, проверили работу компьютера, в общем, проверили всё, что можно было проверить и что проверить позволяли наши познания и возможности. Мы ждали скорой осады, нападения на дом и готовились дать такой отпор, что б к нам уже никто и никогда не совался. С оружием теперь не расставались, за экран ни ногой, никаких развлечений – ну, это я, Андрей и Вася. Артуру бдение и рутина быстро надоели. Дней через пять напряжённого ожидания он пожаловался на расшатанные нервы и своё трудное детство, после чего прихватил Таргота с собой и скрылся в нашем домашнем баре. В компанию к себе, они взяли литра два эликсира и начали последовательный, абсолютно беспощадный разгром запасов спиртного. Время от времени, мы слышали дикие вопли из бара, коридоров, комнат, иногда стрельбища и хранилищ. Поначалу, мы реагировали остро и бежали на истошные крики с оружием в руках. Потом привыкли, перестали обращать внимание – так уж получилось, что и Артур и Таргот, с рождения не обладали ни слухом, ни голосом, а по пьяной лавочке петь очень любили. Вот они и пели.
Я как-то ночью проснулся с их пения и услышал как бешено колотится сердце – с того дня скляночку эликсира держал под подушкой. Мало ли, приспичит так, им спеть горькую, а у меня инфаркт сперепугу, и помру нафиг. Вот, а так эликсир под рукой, выпил, при первых признаках недуга и как новенький. В общем, мы две недели были на нервах, а Артур с Тарготом, нервы всё это время активно расслабляли, разнообразным спиртосодержащим допингом.
Незадолго до того, что мы ждали, и что всё-таки случилось, к нам пожаловали гости. До сих пор не знаю, как их звали на самом деле и откуда они вообще появились. Но знаю от кого – они об этом сами и рассказали. Странные то были гости. Со всех сторон странные.
Думаю, хорошо, что люди всё-таки смертны. Те люди, давно померли от старости.
В тот день мы впервые дали слабину – всё готово, ждем, не дождёмся, а ничего не происходит, вот мы и поддались пагубному примеру Артура. Расположились в одной из комнат и выпивали, не торопясь, смакуя спиртное и хорошо закусывая. На столе стояло три склянки эликсира – мы были готовы выпить их, едва начнутся проблемы. Мы ожидали звуков стрельбы, того что погаснет свет и все системы дома снова откажут – мы бы не удивились если б нас начали бомбить из стратосферы, хотя, конечно, немного были бы удивлены. Всё-таки, судя по всему, этим ребятам с подозрительными татуировками, мы нужны были живыми.
В общем, мы ждали нападения, а к нам прибыли гости.
Интерфейс компьютера ожил, на экране возникла картинка. Мы немедленно зарядились эликсиром и встали перед экраном.
- Что-то я не понимаю. – Пробормотал Андрей, мы промолчали – того же мнения были.
К нашему дому летела машина. Она приземлилась метрах в ста. Из неё вышли три человека, один сел на капот и стал курить, двое других переступали с ноги на ногу, глядя в сторону нашего дома. Мы ждали, машина не уезжала, люди так же пристально смотрели на наш дом. Потом парень, сидевший на капоте, выбросил окурок и помахал рукой. Потом помахал снова – жест был вполне определённый, он кого-то звал, как будто бы подойти к нему. Между нами и домом, никого не было. Звать дом на беседу у капота своей машины, он не мог, так как смирительной рубашки на нём видно не было, а его спутники, на санитаров не походили никак. Парень знал, что его пишет камера и приглашал обитателей дома выйти наружу. Мы тогда все сгрудились у экрана, стояли плечом к плечу. Ну, за исключением Таргота. Он стоял в сторонке и боролся с желанием встать на колени – кое-как отучили от этой привычки. Как включится терминал, так он норовит ему помолиться. Задолбал ужасно. Ну, не суть.
Мы переглянулись, молча, к какому-то определённому выводу не пришли. С одной стороны, это могла быть ловушка. С другой – персонажи на улице, представляли собой странное зрелище.
Увеличение картинки позволяло разглядеть их в деталях и только добавило нам растерянности. Ладно, мужик, куривший на капоте – обычный такой. В костюме, слегка помята рубашка, небрежно расстёгнут воротник, такое чувство возникало, что ему непривычна подобная одежда, хотя когда-то, он её носил и теперь из кожи вон лезет, что бы вспомнить, как это, в пиджаке и брюках передвигаться в пространстве этом. Второй – до боли напомнил нам пару неприятных встреч. Стоял как статуя и бесстрастно смотрел перед собой, иногда оглядываясь – повернёт голову и обратно, словно машина, словно сканер, оценивающий местность. Пара таких уже появлялась в нашем доме, и один пытался взять нас в плен. Его мы сразу оценили как самого опасного – я до сих пор помню, как двигался тот, Соник, если я правильно запомнил его прозвище. И вот такой же стоит на улице. Хотя старик и обещал, что они нас больше никогда не побеспокоят. Ага, обещанного три года ждут, как говорится. Мне тогда даже подумалось – а не являются парни с татуировками, этакой пехотой у старика, покрытого шрамами? Что если он не удовлетворился тем, что взял и решил взять больше?
Третий, с рыжей бородой и копной таких же рыжих волос, в мятом плаще, хмурый весь. Даже брови у него были рыжие. Он не вписывался в эту компанию, казался лишней деталью.
Мужик в костюме потоптался на месте, что-то сказал своим спутникам и открыл дверь машины. Спустя минуту он вытащил оттуда коробку и открыл её.
- Он что, ест там что ли? – Проворчал Андрей.
Мы не ответили, так как сами на экран смотрели. Парень открыл пластиковую ванночку, видимо, с супом и теперь с удовольствием уплетал содержимое, иногда что-то говоря своим спутникам, в процессе, почти изящно, помахивая пластиковой ложечкой.
Доев, потоптался на месте, закурил. Глянул на наш дом, сигарету докурил и снова отправился к дверям авто. Спустя секунду, он вернулся к капоту машины с планшетом в руках. Стал что-то там смотреть, иногда обсуждая просмотренное со своими спутниками.
- Мне кажется, - заметил Артур, - он сейчас достанет палатку и жить там останется.
Прошёл час, но троица не уезжала. Мы успели выпить и отрезветь при помощи эликсира, но машина незваных гостей, оставалась на том же самом месте.
- Может, выйдем? – Предложил я и минуту народ молчал.
- Таргот справится. – Прорычал гигант, грохнув себя кулаком в грудь. – Волшебный меч Почтенных и Таргот, справятся. – Добавил он, имея в виду световой клинок.
В общем, посовещавшись, мы приняли решение.
Спустя десять минут, двери нашего гаража распахнулись, и мы вылетели на улицу.
- Предчувствие у меня плохое. – Проворчал Андрей, проверяя кобуру с бластером.
Я не ответил – тоже что-то дёргало и как выяснилось не зря, но угроза исходила не от троицы, хотя опасность они и представляли не малую, что тоже выяснилось довольно скоро.
Парни не ответили, потому что с нами их не было. Артур и Вася, остались в доме, готовые запустить все системы обороны и сами выскочить на улицу в любой момент с нашим самым лучшим и самым страшным оружием, пока ещё, не известным этому миру. Они остались не в самом доме конечно, а в гараже, где имелись терминал и машина – за владение такой вблизи населённого пункта, да без кучи специальных разрешений, сейчас можно легко получить срок в десяток лет. Тогда подобных машин не существовало в природе, исключая наш гараж, что представляло для владельцев ещё большую опасность. Так что демонстрировать свой, по сути, летающий танк, мы не хотели без крайней необходимости. Таргота к таким игрушкам допускать нельзя было, да и не влез бы он в неё.
Таргота мы заперли в одном из хранилищ – на всякий случай. Из-за спешки, мы не удосужились проверить, куда именно его засунули, так что больше скрывать от него его любимую дубину мы не смогли. Можно было конечно отобрать и снова спрятать, но, думается мне, теперь, зная, что дубину мы прихватили вместе с ним, он её начал бы искать при первой удобной возможности. А что дикарь, да ещё таких габаритов может натворить в подобном месте как наш дом, напичканный не только ценностями, но и разнообразным оружием и современными технологиями…, в общем, с тех пор Таргот был очень счастлив и первое время, с этой дубиной даже в душ ходил. Всё боялся снова её потерять.
Вскоре мы приземлились в десятке метров от странной компании. Вышли наружу и остановились. Троица выстроилась в ряд, мужик в костюме приветливо улыбнулся.
- Добрый вечер. – Произнёс он, подняв глаза к небу. – Господа, не правда ли, совершенно чудеснейший вечер, не находите? А эти удивительно прекрасные хлопья, мягкого, пушистого снега! Как всё же бывает, прекрасен, самый обычный зимний вечер. – После чего нахмурился, прикрыв глаза от озорного лучика, ярко светившего солнца и добавил. – Это, конечно, очень прекрасно господа, но как вы считаете, сильно ли отразится снижение роста внутреннего валового продукта Зимбабве, на возведении третьего энергетического блока, пока ещё не существующей, марсианской колонии? Кстати, это очень прискорбно, что колонии нет, а блок уже строят. Как считаете, не следует ли кого-нибудь немножко расстрелять, за такое бессовестно отношение к бюджетным средствам славной и полностью демократической Зимбабве?
Помолчали.
- Кажется, они редкостные грубияны. – С неудовольствием заметил мужик, глянув на своего каменнолицего спутника. – Вы знаете, они в чём-то похожи на вас. Вы часом не родственники?
Ему ответили угрюмым молчанием.
- Уважаемый, должен сообщить вам, что вы редкостная свинья. – Мужик снова повернулся к нам, а на каменном лице его товарища дёрнулся левый глаз. Впрочем, могло показаться. В следующий миг, лицо парня снова обрело бесстрастное выражение.
- Давай те знакомиться. – Предложил мужик.
- Сергей. – Ответил я, хмуро разглядывая лицо того парня. Обычное, ничем особым оно не выделялось. Лет тридцать, может тридцать пять. На шее верёвочка, что на ней, не видно, скрыто рубашкой. Волосы коротко стрижены, гладко выбрит, глаза серые, какие-то странные – пустые и в тоже время весёлые. Учитывая слова мужика, они показались мне безумными в первый момент, но вскоре я понял – эти глаза не выражали никаких эмоций. Никаких настоящих эмоций. Мы общались с самым настоящим хамелеоном, который прекрасно контролировал выражение своего лица. Неприятная личность, не могу вспоминать его без раздражения.
- Очень, знаете ли, неприятно. – Кивнул мужик, переводя взгляд на моего брата. – А этот достойный молодой человек с обезображенным лицом, так сильно похожий на вас?
- Андрей. – Ответил брат, сжав губы в узкую полоску – ему этот персонаж тоже не нравился.
- Знаете, вам больше подошло бы имя Сергей. – Качая головой, заметил мужик. Небрежным жестом указал на нас, возможно, имея в виду нашу одежду. – Такое имя, при более внятном произношении второй части слов и лёгком приглушении первой их части, гораздо лучше объяснило бы все эти удивительные странности, знаете ли. – Помолчал и, не дав нам додумать, что же он хотел сказать этой непонятной фразой, добавил, горестно всплеснув руками. – Ах, эти нравы, ах эта молодёжь! Должен заметить, столь явного падения нравственности и морального облика всего прогрессивного общества, я никак не мог ожидать. Со всей ответственностью, заявляю – в мои годы, обрекать меня на подобные потрясения, просто невероятная низость!
И на парня с каменным лицом посмотрел. Тот не отреагировал, тёплый ветерок обдувал мускулистую подтянутую фигуру, не шелохнув ни волос на голове, ни складок одежды, облегавшей фигуру странным образом. Казалось, он плотно упакован в свою одежду, но смотришь на него и понимаешь, что ничто не стесняет его движений. Одежда специально сшита так, что б выполнять свою основную функцию, собственно, одежды и при этом, не мешать человеку двигаться, выполняя самые замысловатые движения. В тот момент, мне вдруг показалось, что парень вооружён. Я не мог понять, почему так решил, и сложно было бы в таком одеянии что-то спрятать, однако, появилась чёткая уверенность, что он при оружии и опаснее целой роты солдат.
- Вы редкостный хам. – Заявил мужик, укоризненно качая головой. – Должен заметить, вам следовало бы проявить хоть капельку сочувствия и немедленно заявить, что вы обязательно похлопочете перед своим непосредственным начальством, о скоромной, я бы даже сказал, совершенно незначительно компенсации в мою пользу. Ведь соглашаясь на это возмутительное предложение, я даже не представлял, что ждёт меня в этом месте. – Он указал куда-то себе за спину, размашистым движением руки, после чего прижал ладонь к сердцу. – Отвратительно. Я вынужден ужасно страдать, за сущие копейки. – Помолчали. Мужик внимательно посмотрел на каменнолицего. – Вам сейчас должно быть очень стыдно. – Сказал мужик, и выжидательно уставился на своего спутника. У того желваки заиграли, но молчания он не нарушил.
- Нет, я просто поражаюсь этому бесконечному хамству с вашей стороны.
Мужик сокрушённо покачал головой, потом глянул на нас.
- Вы даже не представляете, как тяжко мне далось это отчаянно мероприятие. – Горестная гримаса промелькнула на физиономии и тут же исчезла. Мужик снова улыбнулся. – И так, уважаемые, как вы, наверное, уже догадались, мы прибыли по делу.
- Что вам нужно? – Спросил я.
- Дружеское участие и мир во всём мире. – Радостно сообщил мужик. Потом скривился в отвращении и, кивком показав на своего спутника, добавил. – А вот этому невоспитанному молодому человеку, нужна информация, которая у вас есть.
- И какая же? – Нетерпеливо сказал Андрей, так как мужик замолчал – доставал из кармана пачку сигарет и прикуривал. Причём делал это так медленно, что казалось, когда он закончит, наступит зима. Мужик глубоко затянулся и заговорил.
- Прошу прощения, никак не могу избавиться от этой дурной привычки. Знаете, очень коварный продукт. – Он продемонстрировал свою зажжённую сигарету в вытянутой руке. – Я всегда думал, что когда захочу, тут же брошу. И некоторое время так оно и было. Но постепенно, втянулся, и теперь никак не получается бросить. Честно говоря, и не хочется.
Мы, молча, ожидали, что он скажет. Парень в странном одеянии, выглядел так, словно он не живой – если б не цвет лица и мерно вздымавшаяся грудь, можно было бы подумать, что это статуя. Мужик наслаждался курением и смотрел на наш дом.
- Может, уже приступим? – Проворчал рыжий, хмуря кустистые брови.
- А! – Воскликнул мужик, схватившись за сердце и отступив в сторону от рыжего. От этого пронзительного вопля, у меня глаз дёрнулся, Андрей напрягся, слегка приосанился, словно готовясь прыгнуть. Мужик покосился на нас и ухмыльнулся так ехидно, что мне снова стало не по себе. Или этот персонаж был абсолютно безумен или слишком умён.
Андрей скрипнул зубами и принялся оглядываться. Я тоже бросил пару взглядов по сторонам.
- Не переживайте. – Мужик махнул рукой, длинный дымный след вычертило сигаретой между ним и нами. – Никакой засады тут нет и этот вопль, кстати, вынужден извиниться, но я тут не виноват – это всё этот невоспитанный человек. – Ткнул пальцем в рыжего, попав сим пальцем ему в лопатообразную бороду. Глаза рыжего сузились, превратившись в щелочки. – Но вы не судите его строго. Проявите сочувствие, всё-таки, несчастный в лесу живёт, совсем один, вокруг только мошкара, да всякая кошмарного вида живность. У бедняги не все дома – бывает, увы, если человек игнорирует собственную социально направленную природу бытия. – Мы снова смотрели на него – никаких признаков ловушки, вроде нет. Но о чём, чёрт побери, говорил этот псих?
- Я вас не утомил? – Мы синхронно кивнули, мол, да, задрал, сил нет.
Мужик расстроено покачал головой.
- Но позвольте! Ведь вы легко могли соврать и мы бы продолжили нашу милую беседу! Какое невероятное вероломство с вашей стороны! Впрочем, от людей с одинаковыми именами, можно было ожидать. Но творческий подход ваших родителей мне нравится. Идея пометить одного из вас шрамом, чтоб не путаться, была великолепна! У вас были очень мудрые родители.
Кто-то из нас скрипнул зубами, я не уверен кто именно – уже не было сомнений, он намеренно выводит нас из себя. Но зачем? Я, честно говоря, до сих пор не вполне понимаю.
- Что вам нужно? – Рыкнул Андрей, теряя терпение. Мужик довольно ухмыльнулся.
- Вы несколько раз сталкивались с очень неприятными людьми, я бы даже сказал еретиками – омерзительные личности. У них совершенно отсутствует воспитание и уважение к старшим.
Мы переглянулись – догадались о ком речь.
- Так вот, дошли до моих добрых, хотя и совершенно аморальных, знакомых, слухи, как будто, вы сталкивались не только с пехотой, этих отвратительных личностей, но и с их боссами.
- Люди с татуировками? Три шестёрки? – Уточнил я на всякий случай.
- Они самые. В воспитании этих отвратительных людей, лично мной, были обнаружены возмутительные пробелы.
- Мы несколько раз сталкивались, было дело. Люди как люди. Ничего больше не знаем.
Мужик поморщился, тяжко вздохнул и сказал.
- Искренне сочувствую вам. Кстати, вы обратили внимание, что сегодня несколько ветрено?
- Что?
- В такой сложной экономической ситуации, в какой находится Сомали, это очень важный аспект, напрямую влияющий на скорость размножения полевых хомячков. Что определённо относится к обсуждаемому предмету, что вы не могли не заметить. Хотите поговорить об этом?
- Нет! Какого…
- Тогда, уважаемые, будьте так любезны и не ебите мозги пожилым, умным людям.
Мужик приветливо улыбнулся.
- Тут нет пожилых людей. – Сказал Андрей. Мужик всплеснул руками, вроде удивлённый.
- Поразительно! Мощь вашего интеллекта, буквально сразила меня наповал! У вас были сотни вариантов для любого ответа. Но что же вы выбрали? Оскорбительные сентенции никак не относящиеся к нашему исключительно важному делу! – Мужик сокрушённо покачал головой. – Как жаль, что я не могу воспользоваться методами форсированного воспитания, в этой ужасной ситуации. Ведь вам это просто жизненно необходимо. Мы едва знакомы, но я уже чувствую, что где-то в глубоком детстве, в вашем воспитании были упущены исключительно важные моменты.
- Не вздумай! – Вдруг сказал каменнолицый, беспокойно сверкнув глазами. Спустя мгновение, лицо снова стало каменным. Мужик отмахнулся от него левой рукой.
- Не обращайте внимания. Иногда он разговаривает, но, как вы сами могли заметить, говорит он невпопад и совершеннейшую околесицу. Но я вынужден извиниться. Увы, меня особо предупредили, что бы я никак не вмешивался в ваш совершенно пропащий, ужасно запущенный моральный облик. Что меня удивляет безмерно. Как же можно так безразлично относиться к нравственному облику молодого подрастающего поколения?
- Какого хрена! – Рыкнул я. – Ты ненамного старше меня!
- Кхм. – Мужик почему-то смутился, кашлянул. – Извиняюсь, всё время забываю.
Зачем-то коснулся пальцами своей гладковыбритой щеки, вздохнул, выкинул окурок и наконец-то, полноценно обрисовал, что ему от нас надо.
- Дело вот в чём, молодые люди, вы не раз встречались с нашим общим недоброжелателем, к коему у меня возник небольшой счёт, а у моих аморальных знакомых, счёт уже давно превысил объёмы рулона туалетной бумаги. Но с их пехотой, мы все уже сталкивались и не были особо впечатлены. Однако никому не удалось выйти на их боссов. Ни разу, понимаете? Возможно, мне нужно всё это повторить? Может быть, повторить помедленнее?
- Зачем повторить?
- Ну как же? – Он всплеснул руками, удивлённо, что-то ещё хотел сказать.
- Может, приступим? Я устал. Мне тут не нравится. – Буркнул рыжий.
- Вы невежда и грубиян. – Немедленно ответил мужик. – Из-за вас я упустил мысль и забыл, что хотел сказать. В ведь это, наверняка, была очень важная, практически бесценная мысль. Как вам не стыдно! Вы теперь, должны мне. – Замолчал и стал настойчиво смотреть на рыжего.
- Ррр. – Ответил рыжий, скрипнув зубами.
Мужик тяжко вздохнул, покачал головой.
- Как жаль, что я вынужден находиться в обществе таких ужасных людей!
Кашлянул, потоптался на месте и снова заговорил.
А я чувствую, что вот-вот возьму бластер и пристрелю его нафиг.
- Но вы, несмотря на ваше отвратительное воспитание и отсутствующую совесть, пожалуй, правы. Нам пора приступить к делу. Итак, молодые люди. Мы знаем, что вы встретились с боссом и остались в живых. Более того, вы без потерь сталкивались с их пехотой, что тоже не частое явление в современном мире. Нам нужно всё, что вы видели и узнали о них.
- Я расскажу…
- Нет, вы не поняли. Что, впрочем, не удивительно, учитывая некоторый недостаток интеллекта ярко отразившийся на ваших лицах. – Мужик кивнул на рыжего. – Вы расскажите ему, но не словами. – Кивнул на каменнолицего. – Он будет рядом и всё запомнит, каждую деталь. Дело в том, что он не так хорош в телепатии, как Рыжик, зато обладает идеальной памятью…
- Я не… - Возмутился «рыжик».
- Да-да, я вас прекрасно понимаю и искренне вам сочувствую, но, не переживайте, скоро вы вернётесь в свой лес и снова сможете не мыться по пять лет, есть грязные овощи и курить травы, не одобренные роспотребнадзором к употреблению.
Рыжий зарычал. Глаза сузились так, что почти исчезли.
- Вот только попробуй. – Не глядя на рыжего, сказал мужик. – Шашлыком станешь. Кстати! – Он на нас снова посмотрел. – А вы шашлыки любите? – Мы неуверенно кивнули. – Ужасно, господа, ужасно – хотите узнать, как мясо влияет на развитие рака прямой кишки? Мы могли бы обсудить эту животрепещущую тему, перед тем как этот лохматый дикарь, начнёт потрошить ваши мозги.
Мы синхронно отступили, ладони обоих легли на рукояти бластеров. Мужик сверкнул глазами – секунду назад, бластеры скрывали полы плащей, теперь он видел их. И на мгновение, мне показалось, что я вижу алчный блеск, в глубине его глаз и живой интерес. Интерес, какого рода, я понять не смог, но ничего хорошего, эти глаза не сулили. Я подумал, что нам придётся стрелять, однако, мужик снова заговорил о деле, словно только к этому и стремился – посмотреть, что именно спрятано за полами плащей. Не знаю, может и так. А может он просто больной был.
- Не переживайте. Рыжик мощный телепат и без проблем может добраться до любой мысли в ваших головах, но нас очень просили быть предельно аккуратными. Как я слышал, вы на хорошем счету у моих старых коллег. У них к вам некие чувства, так близкие к дружеским, насколько это возможно. Так вот – вам нужно вспоминать, сосредоточенно, очень подробно, а мой добрый друг… - Рыжий что-то пробормотал неразборчиво. Мужик на него глянул сердито. – Я, между прочим, всё слышал. – Снова на нас посмотрел. – Вот это волосатое существо, так сильно похожее на орангутанга, уцепится за вашу мысль и раскрутит её, более ничего не коснувшись – он увидит ваше воспоминание так, словно сам там был. А он, - кивнул на третьего, - зацепится уже за его мысленный щуп и будет всё запоминать. Вы никак не пострадаете, а они получат полную картинку, со всеми деталями, даже с теми, которые вы сами не заметили, но которые записал ваш мозг. Итак, вы согласны?
Мы хмуро глянули друг на друга, потом по очереди на всех троих гостей. Убить их было не сложно. Мы могли прикончить их в два счёта. Но воспоминание о старике со шрамами, маячило где-то на границе сознания. Убьём этих, придут другие. А всех мы вряд ли сможем перебить.
- Если вы не согласитесь, мы всё равно получим нужное, но несколько иначе.
И снова эта дружелюбная лучезарная улыбка.
- Нам нужно подумать.
- Конечно, конечно, думайте сколько хотите! – Мужик кивнул, помолчал две секунды. – Ну, и каков ваш ответ?
- Я же говорю – нам нужно…
- Извините, всё время забываю, что современная молодёжь, даже таблицу умножения проходит только в десятом классе. Возмутительно! – Он всплеснул руками. Помолчал. – Ну, вы уже решили? Или может, вам нужен некий толчок, некий допинг мозговой активности?
- Нас особо предупредили, мы… - Попытался сказать каменнолицый.
- Да-да, они важны для моих бывших коллег и воспитательные меры в отношении них, строго запрещены. Я всё это знаю. Но позвольте! У нас совсем нет времени. – Глянул на нас и доверительно сообщил. – Совершенно случайно, обнаружил тут удивительный бар. Вы не представляете! Там официантки, практически голышом разносят еду! Поразительно.
- Какое нам дело…
- И этот бар скоро закрывается. А я намеревался его посетить ещё раз.
- Ты был там уже три раза! Мы давно должны были вернуться, а теперь ещё это! – Рыжий устало взмахнул рукой указывая на нас. – Мне надоело! Мир стал другим, он отвратительный!
- Да, в какой-то степени вы правы. – Мужик оглядел нас с ног до головы. – Знаете, а вот в дни моей безмятежной, законопослушной, должен заметить, и удивительно гениальной юности, простите, но вас бы сильно избили на улице. И может быть, сделали бы с вами какую-нибудь не хорошую вещь. Ах, эти нравы! – Он снова покачал головой, кашлянул. – В общем, я намерен посетить бар до того как он закроется. Поэтому, знаю, вам трудно, но вы напрягитесь изо всех сил, попытайтесь использовать весь тот ущербный потенциал, какой есть в ваших мозгах, и дайте ответ в ближайшие десять секунд.
- Нет.
- Дядя в плохом настроении и может вам что-нибудь, нечаянно, конечно же, сломать.
- Я сказал – нет! Мы подумаем и…
Мужик грустно вздохнул и сунул руку в карман. Мы напряглись, готовые превратить их в кучу горелого мяса. Но в руке оказался не пистолет. На раскрытой ладони, сияло нечто странное.
- Я, признаться, надеялся оставить это себе.
- Что это?
- Подарок вам, за ваши услуги. – Мужик снова печально вздохнул. – Эта вещица, стоит не слишком дорого, в основном, она бесполезна, имеет ценность только как украшение. Но через несколько десятилетий её можно будет успешно продать. Вашим внукам, дар, от сердца и души, так сказать. Ваши внуки, которые, конечно же, унаследуют ваш интеллект, повзрослев и успешно пропив всё ваше наследство, смогут продать эту вещицу и не оказаться на улице.
Он подкинул её на ладони, поймал и бросил в мою сторону. Автоматически я изловил вещицу – напоминало куриное яйцо, но выщербленное, источавшее призрачный синеватый свет. В принципе, вещица была красива, слегка грела ладонь, даже немного походила на алмаз.
- Итак, вы уже обдумали наше предложение?
- Мы…
- Мне это надоело. – Буркнул рыжий и шагнул вперёд. Я дёрнул бластер и нажал курок.
Ничего не произошло. Изо всех сил я, с огромным трудом повернул голову – бластер так и лежал в кобуре, рука покоится на рукояти.
- Думай о встрече с теми выродками. – Проворчал рыжий, а я ощутил что-то холодное, давившее мне на лоб. – Или я залезу в твою голову и переворошу всё, что там есть, до самых твоих детских воспоминаний. И за последствия, я не ручаюсь.
Мне стало страшно, по-настоящему, страшно. Терпеть не могу таких вот людей. Грёбанные мутанты - истинный бич человечества. Космическая радиация породила их слишком уж много.
А вот откуда они появлялись в те времена – ума не приложу.
Этих существ, надо регистрировать, а ещё лучше, уничтожать…
- Мяу. – Сказал кто-то удивлённо. – Как-как ты сказал?
- Крэдок, я не про тебя.
- Но я тоже мутант! Мррр. Серёжа, ты отвратителен. Как можно такое говорить?
Капитан тяжко вздохнул, помолчал.
- Крэдок, я извиняюсь, погорячился я.
- Мррр.
- Я уже извинился, что тебе надо?
- Ты молоко запер.
- Запер.
- Мррр, так отопри.
- Хрен тебе. Не надо было…
- Фашист.
- Что?
Кот демонстративно задрал хвост и покинул каюту. Несколько минут, мрачно хмурясь, капитан смотрел в одну точку.
Нет, наверное, я это погорячился. Некоторые мутанты даже полезны. Порой они приносят массу пользы. Когда-то я лично был знаком и даже дружил с одним из них. Парень работал хирургом на одной из центральных планет Федерации. Телекинез очень помогал ему – парень спас тысячи жизней. Но далеко не все они такие. Преступники мутанты, это ведь просто катастрофа.
Ну, не суть.
В общем, рыжий, действительно был телепатом и на мгновение я растерялся от ужаса – если он залезет не туда, если узнает, как мы получили всё, что имели, в общем, я счёл за лучшее повиноваться. И постарался думать только о встречах с теми, кто носил татуировки в виде трёх шестёрок. Не знаю, сколько это длилось и неуверен, что сумел удержать при себе память, представлявшую угрозу для нас. Но вроде бы, они увидели лишь то, что искали и не пытались проникнуть дальше. В какой-то момент всё закончилось, ледяные пальцы перестали давить на лоб, а я смог вернуть контроль своему телу. И в тот миг, я понял, что у нас нет выхода – мы не могли отпустить эту троицу. Не могли рисковать.
Пальцы сжали рукоять бластера – их нужно было прикончить.
Пальцы сжали воздух.
- Как интересно! – Радостно сообщил мужик, вертя в ладонях один бластер, второй торчал из-за ремня его брюк. – Умник сделал?
Мы промолчали. Ситуация нам не понравилась. Вася с Артуром пока не реагировали, но вполне могли это сделать. И, пожалуй, не стоило. Так что я извлёк из кармана портативное переговорное устройство и попросил их не шуметь.
- Верное замечание. – Сказал мужик, засунув за пояс и второй бластер. – Не стоит шуметь, у меня, знаете ли, чувствительный слух. От излишнего шума начинаю сильно нервничать, а вокруг, по какой-то неясной мне причине, вдруг начинают умирать люди. Я поэтому поводу, всегда так переживаю – ужас! – Лицо изменилось так, что я ему поверил – поверил, что он и, правда, практически пацифист. Но спустя мгновение лицо преобразилось, на нём сияла приветливая улыбка, и ни следа каких-либо других эмоций. – Итак, мы получили что хотели?
- Да. – Проворчал рыжий.
- Вполне. – Ответил каменнолицый, поворачиваясь к машине.
- Господа! Куда же вы? – Всплеснул руками мужик. – В конце концов, это же не вежливо!
- Мы получили всё что…
- Рыжик, прекратите притворяться. Я знаю, что вы очень умный юноша, но эта ваша игра в идиота, должен признать, великолепная, порой я даже верю, что вы полнейший дебил, но позвольте – иногда нужно выходить из образа.
- Ах ты! Да я тебя! – Зашипел рыжий, покраснев лицом и с бешеными глазами – видимо, он сдерживался уже давно, а тут прорвало, так сказать плотину.
- Немедленно прекратите истерику и не шевелитесь. А то в вас очень трудно будет попасть.
Рыжий зарычал, шагнул вперёд и замер на месте. Кровь от лица отлила, колючий взгляд поднялся к далёким холмам.
- Да-да, они где-то там. – Мужик шумно вдохнул. Выглядело так, будто он принюхивался.
- Сколько? – Спросил каменнолицый и как-то вдруг, у него в каждой руке появилось по пистолету, такой конструкции и формы, какие я никогда ни раньше, ни позже не видел. Тонкие, маленькие, слегка изогнутые – их можно было легко спрятать на теле.
- Если не ошибаюсь, пятеро. – Мужик глянул на оружие и взмахнул руками. – Немедленно уберите. Вы совершенно забыли – я не выношу вида крови. – Глянув в нашу сторону, пояснил, с виноватым лицом. – Даже не знаю что это со мной, но только увижу кровь, и сразу же начинают происходить удивительные вещи. Наверное, это аллергия.
- Я их чувствую, попробую достать. – Произнёс рыжий.
- Какое счастье, что вы, наконец-то, сумели сообразить, что нужно делать в этой неприятной ситуации. – С тем же выражением пояснил для нас. – Очень не люблю, когда в меня целятся незнакомые люди. Всё время, кажется, что они хотят в меня выстрелить. Понимаю, это всё конечно, глупости, ну, разве станет приличный, хорошо воспитанный, индивидуум, стрелять в незнакомого ему человека? Глупости. Тем более, как можно даже представить, что кто-то захочет выстрелить в такого удивительно доброго, бесконечно честного и милосердного человека как я? Конечно же, не захочет! Какая нелепица! А я смею надеяться, что они хорошо воспитаны.
В плечо Андрея воткнулся дротик. Второй завис в воздухе, в паре сантиметров от мужика. Андрей пошатнулся и грохнулся на колени. Мужик виновато улыбнулся, дротик, повисший в воздухе, кувыркнулся – игла осталась на месте, а пластиковая часть, стукнула мужика в висок.
- Какая низость! – Воскликнул он, потирая висок пальцем. Потом взял дротик, зависший в воздухе, и понюхал иглу. – Рыжик, они нас усыпить пытаются. Немедленно включайте ваш бесполезный мозг на полную мощность и доставьте этих наглецов сюда. Такое безобразие необходимо пресекать на корню. Их воспитанием, я займусь лично и с превеликим удовольствием.
- Я пытаюсь! – Рыкнул рыжий, по лбу потекли капельки пота. – Слишком далеко…
- Знаете, а вот эта железная штучка, ну, вот видите? Там, которая стоит. С бампером, видите?
Рыжий мрачно глянул на мужика. Тот с чувством всплеснул руками.
- Вы не поверите! Она летать умеет! Поразительно до чего техника дошла! Вы не находите?
Рыжий злобно сжал зубы и почти бегом двинулся к машине, каменнолицый поспешно юркнул на водительское сидение. Спустя мгновение, машина поднялась в воздух и ринулась к холмам.
Мужик стал смотреть на нас, так же приветливо улыбаясь. Дротик он выбросил. А спустя мгновение нахмурился – я вырвал из плеча Андрея дротик и влил ему в рот, порцию эликсира.
Спустя мгновение, брат встал на ноги.
А в следующую секунду, этот мужик вдруг оказался прямо перед нами. Не успели глазом моргнуть, как он завладел склянкой эликсира, лежавшей в кармане Андрея. Брат ударил – левой рукой. А этот мужик её перехватил у запястья и с усилием сдавил, да согнул так, что ладонь коснулась плеча, а Андрей, не удержавшись на ногах, грохнулся на колени. Мужик попятился и замер, удивлённо приподняв одну бровь. Эликсир пропал, куда он его дел, мы не заметили. Я, стоял на месте, не зная, что делать – зарезать гада мечом или ничего не предпринимать. Ведь был ещё и рыжий, который вот-вот вернётся. А брат удивлённо смотрел то на свою руку, то на мужика.
- Вам, знаете ли, надо бы в спортзал походить. – Вежливо сказал мужик, все следы удивления, с его лица уже пропали. Снова эта приветливая улыбка, взгляд полный участия. – Поделать несложные упражнения, с гантелями, возможно, со штангой. Знаете ли, если не следить за своим здоровьем, начинаются всякие вопиющие безобразия. Жирок в неожиданных местах возникает, дряблость мышц появляется, ну, вы меня понимаете. Вам просто необходим спорт молодой человек. Не стоит забывать о физических нагрузках, а то собака перестанет вас уважать, жена любить, а некоторые плохо воспитанные личности, даже могут попытаться вас съесть.
- Какого хера… - Пробормотал Андрей, сжимая и разжимая кулак. Протез остался исправен, но как, чёрт возьми, этот хмырь согнул его руку, практически без усилий? Я вчетверо сильнее человека моей комплекции, но и у меня такой фокус никогда не получался.
Ответ был очевиден – все трое мутанты. А, казалось бы, они бывают только в кино.
Ну, когда люди вышли в космос, то узнали, что это далеко не так, мутанты всегда были, в каждом поколении, но их можно было пересчитать по пальцам двух рук. Сегодня-то, рук уже не хватит, их развелось что грязи – спасибо космосу и корпорациям, экономившим на защитных экранах, да планетам, на разведку коих, департаменты зажимали деньги. Впрочем, тогда и департаментов путём не было, это сейчас, за халтурную разведку планеты, проданной колонистам или корпорациям, можно получить смертный приговор, а тогда…, не суть, в общем.
- Позвольте спросить, это тоже создал Умник?
Я ответить не успел, Андрей вопроса не заметил. Он всё смотрел на свою руку. Ну, хоть поднялся на ноги. Машина возникла на горизонте и спустя полминуты приземлилась рядом с нами. Из неё вышли семеро. Две девушки, три парня, все с пустыми глазами, двигавшиеся как-то механически. И рыжий с каменнолицым в конце сего шествия.
- Прошу прощения, дела. – Сказал мужик, поворачиваясь к пленникам. Те построились в линию перед ним. – Отпускай. – Сказал он и сосредоточенное выражение лица рыжего, сменилось облегчением. Пятеро очнулись и с гневом воззрились на нас. – Доброе утро господа!
- Пошёл ты тварь! – Зашипел кто-то и мужик взмахнул рукой – с кисти сорвалась длинная молния, она врезалась в почву у их ног. Ребята побледнели.
- Ты… - Выдохнул кто-то из них, побелев сильнее прочих.
- Позвольте представиться. – Мужик с достоинством склонил голову. – Баал, собственной персоной, могучий и ужасный, милосердный и беспощадный, добрый и злой, лично и воплоти.
Они не ответили, мы стояли, так же молча. Наверное, в тот момент, мы походили на ощипанных куриц. Я вдруг понял, что этих троих, мы не осилим. Особенно теперь, лишившись бластеров. А если Артур с Васей атакуют – может, они их и победят, но нам тут точно крышка и я не был уверен, что в итоге останется достаточно, чтоб эликсир смог вернуть это к жизни.
- Самозванец! – Пискнул кто-то из пятерых.
- Молодые люди, - обратился он к нам, - вы видели только что красивую и яркую молнию?
- Да. – Ответил я, несколько хрипло.
- Должен заметить, вам показалось. Поменьше пейте кофе и чаще бывайте на свежем воздухе, а то однажды, к вам в спальню придёт фиолетовый единорог и пописает вам на одеяло.
Повернулся к пленным и снова заговорил.
- Господа, вам невероятно повезло! Я заметил, что в вашем воспитании, допущены возмутительные пробелы. И как вы сами понимаете, человек столь бесконечно добрый и хорошо воспитанный как я, не может пройти мимо вашей беды.
- Мы тебя не боимся! – Пискнул кто-то.
- Похвально, но совершенно напрасно. – Мужик повёл плечами и продолжил. – Как вы знаете, во всём прогрессивном мире, безраздельно царит демократия и потому, я не могу лишить вас выбора. Мы ведь не варвары. Поэтому, сейчас мы будем голосовать. Итак, кто за то, что бы добровольно, исключительно по своей воле, пойти со мной и по мере нашего знакомства, поднять свой нравственный и интеллектуальный уровень, хотя бы, до вот этого необразованного негодяя.
«Негодяй» зашипел что-то матерное, рыжая борода затряслась от гнева.
- Мы не подчинимся самозванцу! – Смело сказал какой-то парень.
- Но позвольте! Куда вы так спешите? Молодой человек вы же ещё не знаете всех пунктов нашего голосования! Итак, кто за то, что бы поставить галочку возле второго пункта? – Сказав сие, мужик раскинул руки в стороны. В ладонях полыхнуло, между ними возникла яркая, извивающаяся электрическая дуга. Уши начали ныть от громкого, противного гула.
- Вы это видели? – Спросил он у нас, когда дуга исчезла. Мы кивнули. Мужик покачал головой, на лице целая гамма из сочувствия и сопереживания. – Печально, мой друг, очень печально. Ваши галлюцинации, начинают беспокоить моё чуткое сердце. Вам срочно нужно посетить хорошего доктора. Галлюцинации, они весьма коварны - до добра уж точно не доведут.
Повернулся к пленникам, на шеях коих, я успел заметить знакомую татуировку.
- Итак, ваш выбор молодые люди. – Он взмахнул рукой. – Моё общество и попытка стать нравственно гораздо лучше, - вторая рука делает тоже движение и электрические искры пробегают по пальцам, - или же мы прямо сейчас ощутим дивный запах шашлыка. – Потом повернул голову к нам. – Вам, кстати, снова померещилось. Соберитесь господа, если это продолжится, вы, к моему глубокому сожалению, вполне можете сойти с ума.
Пленники были бледнее снега, в их глазах читался такой ужас, что не передать словами. У меня возникло впечатления, что они знают этого человека. Не лично, но по рассказам и таким, от коих кровь стынет в жилах.
Грёбанные мутанты…
В общем, они согласились – никто ведь не хочет умирать. Шмыгая носами, понурые, они поплелись обратно к машине, уже почти по своей воле.
Очень скоро, мы остались одни.
- Что это было Серый? – Пробормотал мой брат.
Я пожал плечами – у меня не было ответов.
Мы вернулись в дом и…
- Двадцать минут до контрольной точки. – Раздался механический голос бортового компьютера. – Требуется участие пилота, для подготовки выхода из гиперпространства.
- Уже? – Капитан нехотя поднялся. – Ну ладно, пора завязывать. Это я, пожалуй, сбрасывать через гипер не буду. Вот когда двинем обратно, тогда сброшу контейнер, а сейчас…
- Перевести все операции в режим автоматизации?
- Нет, я сейчас поднимусь на мостик. Нафиг, пора бы уже попрактиковаться, а то совсем забуду, как и что там делается. Борт, вырубай систему капсулы, все модули обесточь.
- В этом нет необходимости.
- Да знаю. – Капитан потянулся, хрустнув позвоночником. – Но это ж Федерация. Уже сто лет, как ни один корабль не взрывался из-за замыканий в системах энергоподачи, а правила как были, так и остались. Обесточивай. А то придолбаются портовые менты, а оно мне не надо. И так репутация у меня нынче не фонтан…, нет, ну как так? Взяли и погоны сняли! Козлы…
- Отключаю питание капсулы.
- Отключай, я уже бегу.
Капитан выскочил за дверь, прозрачная крышка капсулы пошла вниз, герметизируя её внутреннее пространство, погасли реле и интерфейсы, один за другим, отключались блоки и…
Запись завершена, питание прекращено, аппарат законсервирован.
Март-апрель 2017.