Монахи-молчальники

Грубер Фрэнк

Раскрыть преступление — задача непростая, а если в нем замешана женщина, то распутать его чрезвычайно трудно. Таким оказалась любовная история американского писателя и графини Гелены Райзингер («Монахи-молчальники»).

 

Ссылки

РОМАН

FB2Library.Elements.ImageItem

BROTHERS OF SILENCE

[Глава 1] Письмо с французской почтовой маркой было адресовано Чарльзу Танкреду через его издателей в Нью-Йорке. Содержание его оказалось кратким и неопределенным:

[Глава 1] «Если вы тот самый человек, который помнит ночь с «братьями-молчальниками», пожалуйста, черканите пару слов по адресу: Л’Эстранжу, Дьепп, Франция, до востребования».

[Глава 1] Танкред был тот самый человек, который помнил ночь с «братьями-молчальниками». Это случилось в конце июня 1944 года в глубине Нормандии. Батальон Танкреда был разбит в пух и прах, уцелевшие искали убежища, где только могли.

[Глава 1] Танкред нашел его в монастыре траппистов — уединенном месте вдали от основных дорог, где жили двенадцать мужчин, удалившихся от мира, затворившихся до конца своих дней в древних стенах из кирпича и камня. Они работали, молились, некоторые, дав обет, годами не произносили ни слова.

[Глава 1] Лишь один из них говорил с Танкредом — аббат, предоставивший ему еду и соломенный тюфяк в тусклой келье.

[Глава 1] Утром Танкред покинул монастырь.

[Глава 2] Древние стены почернели от огня, но кое-где в них появились новые камни, зацементированные под старину. «Братья-молчальники» все еще обитали здесь. Танкред постучал в дверь железным молоточком, но никто так и не вышел. Тогда он обогнул ветхие стены и в винограднике наткнулся на двух братьев. Один из них оказался отцом Селестином, тем самым аббатом, который предоставил ему убежище семнадцать лет назад, а другой брат сразу же отошел от них и продолжил работу.

[Глава 2] Отец Селестин откинул капюшон с лица, покрытого морщинами и блестевшего от пота после тяжкого труда.

[Глава 2] — Вы не помните меня? — обратился к нему Танкред. — Я провел здесь ночь в 1944-м. Вы предоставили мне пищу и кров.

[Глава 2] — За что вы и отплатили нам.

[Глава 2] — В моих молитвах — да.

[Глава 2] — Я не могу сомневаться в людских словах, — сказал аббат. — На это есть право лишь у Господа. Поэтому, если вы говорите, что молились за нас, значит, так оно и есть.

[Глава 2] Тон, каким старик произнес эти слова, встревожил Танкреда. Он пустился в объяснения:

[Глава 2] — Если бы вы не приютили меня в ту ночь, я, возможно, попал бы в плен. Или даже хуже. — Он выдержал паузу. — Когда я покидал вас тем утром, поблизости оказался немецкий патруль. Он побывал здесь?

[Глава 2] — Да, побывал.

[Глава 2] — За войну вас посетило немало немецких патрулей, — продолжил Танкред. — Но вы помните именно этот и помните меня. Должно быть, что-то необычное связано для вас с этими двумя инцидентами, коли они остались в вашей памяти?

[Глава 2] Глаза аббата была устремлены на что-то позади Танкреда. На монастырь. Танкред произнес:

[Глава 2] — Вижу, монастырь ремонтировали.

[Глава 2] — Мудрость Господа непостижима. Не нам вопрошать Его. Да, боши нагрянули тем утром, а когда ушли, восемь братьев были мертвы. Меня тоже оставили умирать.

[Глава 2] — Этого я не знал! — воскликнул Танкред.

[Глава 2] — Им было ведомо, что мы укрыли американского офицера, — продолжил аббат ровным тоном. — Они произвели обыск, а когда его не нашли… расстреляли нас.

[Глава 2] — Всех вас?

[Глава 2] — Всех, кто оказался здесь. Те, кто были на полях, спаслись.

[Глава 2] — И сколько же осталось в живых?

[Глава 2] — Двое. Двое и я.

[Глава 2] — Вы запнулись на цифре. Что, не совсем уверены?

[Глава 2] — Могу я спросить, почему вы вновь явились сюда? — в свою очередь задал вопрос аббат.

[Глава 2] Танкред достал бумажник и извлек из него письмо, полученное им в Нью-Йорке. Аббат взял письмо, вопросительно взглянул на Танкреда и, когда тот кивнул, вынул записку из конверта. Внимательно ее прочел, но поднял глаза на Танкреда не сразу.

[Глава 2] — Вы появились тут из-за этого?

[Глава 2] — В Англии только что вышла моя книга. Издатели попросили меня приехать, чтобы помочь им в ее распространении. Я как раз собрался ехать, как пришло это письмо… Да, тут я появился из-за него.

[Глава 2] — Ваша книга о вашем участии в войне? — поинтересовался отец Селестин.

[Глава 2] — Нет. Это роман, основанный на римской истории. Называется «Привет, Цезарь!».

[Глава 2] — «Привет, Цезарь!»? — Глаза аббата, казалось, стали еще более непроницаемыми. — А этот… этот человек, который написал письмо… вы виделись с ним?

[Глава 2] Танкред покачал головой:

[Глава 2] — Я послал ответ на то письмо, но больше не получал никаких известий… Подумал, возможно, вы и есть тот самый, кто прислал мне письмо?

[Глава 2] — Кто — я?

[Глава 2] — Понимаете, оно адресовано мне. Но никто из братьев не знал моего имени. Даже не припомню, назвался ли я вам. Во всяком случае, вы единственный, с кем я разговаривал, пока находился в монастыре. — Танкред смешался. — Правда, в келье со мной был еще какой-то брат. Он мог взглянуть на мою «собачью бирку».

[Глава 2] — «Собачью бирку»?

[Глава 2] Танкред расстегнул рубашку и продемонстрировал алюминиевую идентификационную табличку, которую носил вот уже много лет.

[Глава 2] — У всех американских солдат есть такие.

[Глава 2] Отец Селестин вытер пот со лба грубым рукавом своей хламиды.

[Глава 2] — Подождите.

[Глава 2] Танкред наблюдал, как он проследовал в глубь виноградника, где поговорил с монахом, подрезавшим лозу. Через мгновение монах удалился, а аббат вернулся к Танкреду:

[Глава 2] — Я послал за братом Кристофером. Лишь он и брат Луи остались тогда вместе со мной в живых. Брат Луи преставился два года назад.

[Глава 2] — Пожелает ли брат Кристофер говорить?

[Глава 2] — Мы не принимаем обета молчания. Хотя получается так, что только аббат общается с мирянами, но братья могут разговаривать, если сами того пожелают. Но обычно они воздерживаются от бесед.

[Глава 2] Несколькими секундами позже перед ними остановился грузный монах в сандалиях.

[Глава 2] — Брат Кристофер, — произнес отец Селестин, — когда много лет назад в тот памятный день боши нагрянули на монастырь, ты работал в поле. Я никогда не спрашивал тебя, были ли с тобою брат Амбросий и брат Луи, и сейчас не спрашиваю, но, если желаешь ответить, даю тебе мое разрешение на это.

[Глава 2] Брат Кристофер посмотрел на Танкреда, и тот понял, что монах его вспомнил, несмотря на краткость их встречи семнадцать лет назад. Однако разговаривать брат Кристофер не пожелал.

[Глава 2] — Разве брат Амбросий не сбежал? — мягко спросил аббат.

[Глава 2] Глаза монаха дважды моргнули. Аббат кивнул, а брат Кристофер побрел прочь.

[Глава 2] — Когда я оправился от ран, — сообщил отец Селестин, — то молился на могилах погибших братьев. Могилы брата Амбросия среди них не было.

[Глава 2] — Это тот самый монах, который оказался со мной в келье?

[Глава 2] Аббат кивнул:

[Глава 2] — Он был самым молодым в моей пастве. На то, чтобы обрести себя, уходят многие годы. Молодые часто испытывают ужас перед смертью.

[Глава 2] — В 1944-м не было такого мгновения, когда бы я не боялся, — признался Танкред.

[Глава 2] Отец Селестин обвел взглядом древний монастырь.

[Глава 2] — Наш орден был основан в 1660 году святым Жаном Бутюлье. Но это строение гораздо старше. Наш орден принял его от другого ордена, все члены которого поумирали.

[Глава 2] — Вы очень хорошо его отремонтировали.

[Глава 2] — Мы это делали уже много раз. Наша вера сильна, а Господь всемогущ. — Аббат протянул письмо Танкреду. — Я буду молиться за вас.

[Глава 2] — А я за вас.

[Глава 2] Танкред попрощался с аббатом, обогнул монастырь, забрался в небольшой автомобиль, взятый им напрокат в Дьеппе, и, развернувшись, покатил по извилистой дороге. По эту сторону монастыря не было полей, и дорога, вполне возможно, была сооружена еще в Средневековье. Деревья и живая изгородь окаймляли ее по бокам.

[Глава 2] До главной дороги, ведущей в Дьепп, было не менее мили. Однако, преодолев ее, Танкред обнаружил, что въезд на шоссе заблокирован черным седаном. Подле него, покуривая сигарету, стоял плотно сложенный мужчина. Танкред немного подождал, надеясь, что мужчина заберется в машину и даст ему возможность проехать, но тот, казалось, его даже не замечал. Пришлось нажать на гудок. Тогда мужчина сделал финальную затяжку, выбросил сигарету и неторопливо направился к небольшому автомобилю Танкреда.

[Глава 2] — Вы были в монастыре, месье? — спросил он.

[Глава 2] — Да, был.

[Глава 2] — Замечательное место, — заявил мужчина. — Очень набожный орден эти трапписты.

[Глава 2] — Полностью с вами согласен, но я весьма озабочен тем, чтобы добраться до Дьеппа еще засветло. Не могли бы вы немного отвезти в сторону вашу машину?

[Глава 2] — Конечно отгоню, — последовал ответ. — Ордену тяжко пришлось во время войны. Немцы убили большую часть его членов. А почему? Да потому что монахи предоставили убежище одному американскому офицеру. В этом и было их преступление. С такой готовностью они никогда не предоставили бы убежище немцу.

[Глава 2] Коренастый мужчина полез в карман, достал плоский бумажник и, широко открыв его, поднес к лицу Танкреда. Тот увидел на идентификационной карточке слово «Sûreté» [1] .

[Глава 2] — Меня зовут Николя, — представился полисмен. — А вас?

[Глава 2] — Чарльз Танкред.

[Глава 2] — Американец, — кивнул Николя. — Были ли вы когда-либо прежде в этой части Франции?

[Глава 2] — Да. По сути дела, я и есть тот самый американский офицер, которого трапписты приютили во время войны.

[Глава 2] Николя с энтузиазмом закивал:

[Глава 2] — Благодарю вас, месье. Это был бы мой следующий вопрос.

[Глава 2] — Вы не возражаете против того, чтобы сообщить мне, как вам стало известно, что я сегодня буду здесь?

[Глава 2] — Я не знал, что вы прибудете именно сегодня, — ответил человек из Сюрте. — Вот уже два Дня, как я здесь, но остался бы тут и завтра, и послезавтра.

[Глава 2] — Вы знали, что я непременно появлюсь?

[Глава 2] — Мы думали, что такое вполне возможно.

[Глава 2] — Прошло семнадцать лет. И уж точно, каждый день за все столь долгое время вас тут не было…

[Глава 2] — Конечно нет. — Николя смешался. — Сюрте получает информацию — как это по-вашему? — «со слухов и с колес». Мы получили письмо. Разумеется, без подписи.

[Глава 2] — И в том письме сообщалось, что я направляюсь сюда? — резко спросил Танкред.

[Глава 2] Николя пожал плечами:

[Глава 2] — В завуалированной форме. В нем упоминалось, как в 1944-м в монастыре добрые братья были убиты за то, что предоставили убежище одному американцу. Даже не сообщалось имя этого американца, но говорилось, что он прибудет во Францию в ближайшие несколько дней. И ничего больше. Однако мой шеф подумал, что вы, возможно, посетите братьев, которые так много сделали для вас и такой дорогой ценой…

[Глава 2] — Еще полчаса тому назад мне ничего не было известно о том, что немцы нагрянули в монастырь, после того как я его покинул, — заверил Танкред. — Понятия не имел о том, что они тут сделали.

[Глава 2] Николя задумчиво разглядывал Танкреда.

[Глава 2] — Разве не один из ваших американских президентов произнес классическую фразу: «Война — это… это дьявол»?

[Глава 2] — «Война есть ад», — поправил Танкред. — Это заявление прозвучало из уст генерала Шермана… Какова цель вашего допроса?

[Глава 2] Николя широко развел руками:

[Глава 2] — Убийство есть убийство, даже во время войны. И дело не будет закрыто, пока все не выяснится до конца. Как немцы узнали, что добрые братья прячут американца? Вот с этого вопроса и начинается папка с материалами расследования. В один прекрасный день мы надеемся получить на него ответ.

[Глава 2] Танкред покачал головой:

[Глава 2] — В монастыре я разговаривал лишь с одним человеком — отцом Селестином.

[Глава 2] — Хороший человек. Благочестивый. Он целых пять месяцев находился между жизнью и смертью. И выжил лишь потому, что его жизнь была праведной. Добрый Господь оставил его на этой грешной земле, чтобы он служил примером для других… И больше вы ни с кем не говорили?

[Глава 2] — Нет. Я ушел на рассвете. В ближайшие полчаса наткнулся на немецкий патруль, но они меня не заметили. Через час был уже у своих. В монастыре я больше не появлялся и никогда не слышал, что там произошло. В те последние дни июня 1944-го дел нам хватало. Можете себе представить.

[Глава 2] — Отлично представляю. Франция остается перед вашей страной в неоплатном долгу. — Николя достал пачку американских сигарет, предложил Танкреду и взял одну себе. — У вас нет врагов во Франции?

[Глава 2] — Я не был здесь с 1945-го.

[Глава 2] — У некоторых людей крепкая память.

[Глава 2] — Насколько мне известно, у меня нет врагов во всем мире.

[Глава 2] — Даже в Америке?

[Глава 2] — Большую часть моей жизни я был солдатом, месье Николя. — Танкред пожал плечами. — Служил в армии около двадцати лет: сначала сержантом, потом офицером. Возможно, и нажил себе врагов, но вот уже четыре года, как я в отставке, и, насколько мне известно, никто из тех, кто служил со мной, не знает, что я поехал во Францию. — Он смешался и почти был готов достать из кармана письмо, которое показывал отцу Селестину, однако в последний момент воздержался и продолжил: — Покинув армейские ряды, я написал книгу, роман. В Соединенных Штатах он пользуется некоторым успехом, и я приехал в Европу, чтобы организовать здесь его публикацию. Книга уже издана в Англии, и вот теперь хочу попробовать найти издателя в Париже.

[Глава 2] — Уверен, что найдете, месье. Мы, французы, большие любители чтения. — Человек из Сюрте с наслаждением сделал затяжку. — Но если вы выясните что-нибудь относительно монастыря, пока будете во Франции, пожалуйста, сообщите. Буду вам весьма признателен за это. Сам я живу в Бордо, но телефонный звонок в Сюрте в любом городе Франции тут же переведут на меня. Желаю вам насладиться пребыванием в нашей стране.

[Глава 2] Николя отсалютовал Танкреду и направился к своей машине. Потом сдал ее задом так, чтобы Танкред смог беспрепятственно выехать на главную дорогу. Однако через некоторое время, глянув в заднее стекло, Танкред увидел, что седан, выдерживая приличное расстояние, все же следует за ним. Он поддал газку и вскоре оторвался от машины Николя.

[Глава 2] В своем небольшом гостиничном номере с видом на берег Танкред поднял трубку и попросил соединить его с главным почтовым отделением Дьеппа. Уже через минуту его приветствовал веселый французский голос.

[Глава 2] Танкред осторожно проговорил по-французски:

[Глава 2] — Скажите, нет ли у вас письма для месье Чарльза Танкреда?

[Глава 2] — Un moment… — Последовала пауза, затем почтовый клерк вновь возник на другом конце провода: — Non, Monsieur [2] .

[Глава 2] Танкред положил трубку. Но несколькими минутами позже вновь поднял ее, попросил телефонистку опять соединить его с почтой и прочитал предварительно написанное на листочке предложение:

[Глава 2] — Это говорит месье Л’Эстранж. Я жду письмо. Оно прибыло?

[Глава 2] — Un moment… — Снова пауза, затем: — Oui, Monsieur [3] .

[Глава 2] Танкред положил трубку. Письмо с пометкой «До востребования», написанное им два дня назад, все еще не было вручено адресату. Ну, он сделал все, что мог: отправил таинственному Л’Эстранжу ответ и посетил монастырь траппистов. А еще разговаривал с человеком из Сюрте, скрыв от него информацию о письме, полученном им в Нью-Йорке, которое, собственно, и привело его в Дьепп.

[Глава 3] Усы были просто замечательные — густые, плотные, очень черные. Они украшали обветренное, все в морщинах лицо человека, берущего от жизни все, что можно, и не пользующегося за это уважением. Вес около пяти футов, рост — восемь дюймов, широченные плечи, грудь колесом. Огромные ручищи с толстыми запястьями. Обладателю всего этого на первый взгляд в равной степени можно было дать как тридцать пять, так и сорок пять лет.

[Глава 3] Здесь, в Лондоне, костюм, в который он был одет, не выглядел слишком уж подозрительным, но в Соединенных Штатах его бы сочли на два размера меньше, чем этому человеку требовалось, а грубый материал ржаво-коричневого цвета назвали бы конской попоной. Двубортный пиджак, да и весь костюм выглядели довольно поношенными.

[Глава 3] Танкред, сидя в потрепанном кожаном кресле в обшарпанном вестибюле отеля, наблюдал, как этот плотно сложенный мужчина приближается к нему. Толстый том, который он держал в руке, был ему хорошо знаком.

[Глава 3] Мужчина остановился прямо перед Танкредом и звучным голосом с мягким акцентом осведомился по-английски:

[Глава 3] — Вы мистер Чарльз Танкред, известный писатель, автор книги «Привет, Цезарь!»? — И протянул ему эту книгу.

[Глава 3] — Как поживаете? — кивнул Танкред.

[Глава 3] — Буду жить еще лучше, — ответил усатый, — если вы не откажете в любезности подарить мне ваш автограф. — Он открыл обложку.

[Глава 3] — С удовольствием.

[Глава 3] Усатый протянул ручку:

[Глава 3] — Будьте добры, адресуйте его, пожалуйста, Стиву Драгару. — Он прямо-таки излучал сияние. — И черканите что-нибудь приятное, нечто интимное, если, конечно, не возражаете.

[Глава 3] Танкред кинул на него быстрый взгляд и написал: «Стиву Драгару, интимно, ваш Чарльз Танкред». Затем вернул мужчине книгу и ручку.

[Глава 3] Драгар прочел посвящение и громко расхохотался:

[Глава 3] — Весьма остроумно, мистер Танкред. Такие люди мне по душе. А знаете, сэр, по-моему, в этой книге вы в некотором роде описали себя…

[Глава 3] — Вы читали ее?

[Глава 3] — Дважды. От корки до корки. Лучший роман о Древнем Риме из когда-либо прочитанных мною. Вторжение Цезаря в Британию обрисовано более подробно, чем сам Цезарь сделал это в своих «Комментариях». Вы, должно быть, проделали немалую исследовательскую работу?

[Глава 3] — Да, пришлось. — Танкред кивнул.

[Глава 3] Драгар уселся в кожаное кресло подле него, подался вперед и немного вбок:

[Глава 3] — Скажите, сэр, эта ваша краткая биография на обложке, она… она правдива?

[Глава 3] — Более или менее.

[Глава 3] — Тут сообщается, что вы всю свою жизнь были военным человеком, а теперь разжалованы.

[Глава 3] — В отставке.

[Глава 3] — Простите, но вы слишком молоды, чтобы быть в отставке.

[Глава 3] — Я посвятил армии двадцать лет жизни.

[Глава 3] Глаза Драгара глянули на обложку книги.

[Глава 3] — Здесь не называют вашего возраста, но вы выглядите не старше чем… на тридцать шесть — тридцать восемь.

[Глава 3] — Я пошел в армию в шестнадцать и подал в отставку в тридцать шесть. Четыре года назад.

[Глава 3] — И это означает, что вам сорок.

[Глава 3] Танкред достал из кармана тонкую сигару, откусил от нее кончик и чиркнул спичкой. Но прежде чем успел от нее прикурить, огромный язык пламени от массивной зажигалки Драгара обволок конец его сигары.

[Глава 3] — Благодарю вас. — Танкред пару раз затянулся. — Вы интересуетесь древней историей?

[Глава 3] — Я венгр, мистер Танкред. Моя страна богата историей — древней, Средних веков, современной. Возможно, то, что происходит сегодня, не всем по вкусу, но тем не менее это тоже скоро будет историей — русские не останутся в Венгрии навечно. И может, еще при жизни я смогу вернуться в мою страну.

[Глава 3] — Вы беженец?

[Глава 3] — Я человек без страны, — веско уточнил венгр. — Я не желателен ни в Австрии, ни в Германии из-за того, что венгр. Ваша страна тоже меня не примет…

[Глава 3] — У нас нашли приют многие венгерские политические беженцы.

[Глава 3] — Ах да, политэмигранты. — Драгар кивнул. — Но тут есть всякого рода осложнения. Красная ленточка. Мили и мили красной ленты. Поверьте мне, мистер Танкред, это нелегко. М-м-м… Танкред — имя довольно известное… в историческом плане.

[Глава 3] Чарльз пожал плечами:

[Глава 3] — Я не верю, что мое происхождение идет от короля Сицилии во время Второго крестового похода. Тот Танкред был норманном. Во мне же нет норманнской крови, насколько я знаю.

[Глава 3] — Беда с вами, американцами, — заметил Драгар. — Родословная вам до лампочки. История семьи вас не заботит до такой степени, чтобы проследить ее хронологию, записать… Мистер Танкред, а что бы вы сказали, если бы я сообщил вам, что являюсь прямым потомком величайшего из всех мадьяр и могу доказать это?

[Глава 3] — Вы можете проследить ваше генеалогическое древо на протяжении девяти столетий?

[Глава 3] — Пятнадцати! — Драгар поправил горделивые усы. — Вы подумали, что я ссылаюсь на благословенного святого Стефана? — Он покачал головой. — Есть куда более великий венгр, чем король Стефан. Он умер в 453-м…

[Глава 3] — Аттила! — воскликнул Танкред.

[Глава 3] Драгар просиял:

[Глава 3] — Аттила, сын Мандзака.

[Глава 3] Чарльз внимательно посмотрел на своего собеседника:

[Глава 3] — Вы можете проследить ваших предков до Аттилы?..

[Глава 3] — Был бы лишь счастлив, если вас это и впрямь интересует. — Драгар просигналил официанту, который как раз проходил через вестибюль отеля. — Конечно, это займет некоторое время, и боюсь, что у меня пересохнет в глотке. Что вам заказать?

[Глава 3] — Имбирный лимонад.

[Глава 3] — Шутите! Вы же солдат…

[Глава 3] — И все же имбирный лимонад.

[Глава 3] Драгар повернулся к официанту:

[Глава 3] — Мне джин с перцем. Мой друг пожелал… — Он с надеждой бросил взгляд на Танкреда, но, не увидев пощады в его лице, произнес с тяжким вздохом: — Имбирный лимонад.

[Глава 3] Когда официант удалился, Танкред сказал:

[Глава 3] — Историки расходятся во мнении, были ли люди, населявшие Венгрию в девятом и десятом веках, прямыми потомками тех, кем правил Аттила.

[Глава 3] — У них одни и те же корни, — объявил Драгар. — Орды Аттилы происходили из Центральной Азии. Как и те, что нахлынули в Европу позже. Это традиция моего народа, мистер Танкред. Она передавалась из уст в уста от поколения к поколению. Как сам Аттила был в состоянии проследить свое происхождение на тридцать три поколения, так и моя семья смогла проследить свое происхождение до Аттилы. Этот великий завоеватель имел более шестидесяти сыновей от многочисленных жен. Его любимым — и официально назначенным наследником — стал Еллак. У Еллака родился сын по имени Денгезич.

[Глава 3] — У Еллака был еще и брат по имени Денгезич, — вставил Танкред.

[Глава 3] — Верно! А вы знаток нашей истории! — Драгар выпятил губы и начал считать на пальцах: — Денгезич породил Чоуэна, Чоуэн — Ругилу, Ругила — Шама, Шам — Бледу… Вы не против, что я употребляю библейский термин «породил», мистер Танкред? Это упрощает задачу, и именно так я запомнил это из уст моего дорогого отца, Белы. Так где я остановился? Ах да, Бледа породил Откара, Откар — Мандзака — то же самое имя, как и у отца великого…

[Глава 3] — Как много поколений вы собираетесь мне перечислить? — поинтересовался Танкред.

[Глава 3] — Шестьдесят восемь. Мандзак породил…

[Глава 3] — Очень хорошо, — не выдержал Танкред. — Верю вам на слово.

[Глава 3] Драгар испустил смешок:

[Глава 3] — Не могу вас винить. Это поистине ужасающий список имен. Вы согласны с тем, что я прямой потомок Аттилы?

[Глава 3] — Склоняюсь к этому, — осторожно ответил Танкред.

[Глава 3] — У меня есть причина привести вам генеалогическое древо моей семьи, мистер Танкред.

[Глава 3] Танкред с любопытством уставился на венгра:

[Глава 3] — Причина?

[Глава 3] — Не так часто удается встретить историка, — объявил Драгар. — Особенно такого талантливого историка.

[Глава 3] — Я не историк. Моя книга «Привет, Цезарь!» — роман. Хотя он и базируется на исторических фактах, я позволил себе вольное их трактование, можно сказать, исказил действительность…

[Глава 3] — Признаю, что это так… И тем не менее вы интересовались европейской историей, изучали ее. — Драгар сделал паузу. — Мистер Танкред, вы можете сказать по памяти, где был похоронен великий Аттила?

[Глава 3] — Ну нет, — отозвался тот. — Местоположение европейской столицы Аттилы — спорный вопрос. Некоторые считают, что она находилась на месте нынешнего Будапешта. Другие помещают ее ближе к Токаю…

[Глава 3] — Точно! — воскликнул Драгар. — Прошло пятнадцать столетий. Старые реки высохли, образовались новые. Древние названия забылись. Там, где когда-то были одни болота, возникли большие города, древние города превратились в пустоши. Нации и народы изменились. Возьмите Францию. Во времена Цезаря земля, которую занимают французы, принадлежала кельтам. Римляне завоевали их. Волна за волной германцы пересекали Рейн и добавляли свою кровь романизированным кельтам. Даже мой великий предок Аттила однажды удерживал власть над тем, что ныне составляет большую часть новой Франции. А сегодня венгры занимают землю, когда-то управляемую Аттилой. Только его могила — увы! — в чужих руках.

[Глава 3] — Вы верите, что его столица была дальше к северу?

[Глава 3] — В Карпатах, как утверждают некоторые авторитеты? — Драгар покачал головой. — Нет, древние гунны были степным народом. Они не любили горы. Я верю, что Этцельбург — так этот город называли германцы — находился гораздо дальше к югу, чем принято полагать. У Дуная — да, но ближе к великой цитадели Сингидунум.

[Глава 3] — Белграду?

[Глава 3] — Вы знаете современное название?! — воскликнул Драгар. — Да, Белград, Белый Замок древних времен. Мистер Танкред, как изучающий историю, вы знаете, что Сингидунум был одним из старейших городов в мире. Он был древним уже тогда, когда его захватили римляне. Первоначально это была столица кельтов, открывших для себя железо. С помощью железного оружия они прокатились по всей Европе и даже нагрянули в Азию. Ассирийцы и хетты научились пользоваться железом от кельтов. В древние времена считалось, что тот, кто удерживает Белград, правит Европой. Возле скалы Калмегдана было больше битв, нежели в любом другом месте на земле.

[Глава 3] — И вы верите, что столица Аттилы была ближе к Белграду?

[Глава 3] — Сравнительно ближе. — Губы венгра многозначительно вытянулись. — Мистер Танкред, какой самый примечательный факт из погребения Аттилы вам лучше всего запомнился?

[Глава 3] — Ну, гробы, пожалуй. Гиббон утверждает, что тело Аттилы было помещено в гроб из чистого золота, который, в свою очередь, заключили в серебряный гроб, а потом уже в железный.

[Глава 3] — Совершенно верно! — воскликнул венгр. — Но Гиббон на этом не останавливается. Он сообщает, что гроб опустили в просторный колодец и вместе с ним погребли сокровища Аттилы: короны, снятые им с голов побежденных королей, золото, добытое силой у римских императоров, и прочую добычу, захваченную у многих покоренных наций. Все… все это сбросили в огромный колодец. Величайшие сокровища из тех, которые когда-либо знал мир. — Глаза смуглого мужчины блестели. — И они никогда не были обнаружены, мистер Танкред. История непременно отметила бы такую богатую находку. Однако таких сведений нет. Сокровища все еще там, где они были погребены в 453 году нашей эры. — Драгар выдержал паузу, затем драматически заключил: — Как прямому потомку Аттилы, эти сокровища по праву наследства принадлежат мне. Они мои… и я знаю, где они находятся.

[Глава 4] Танкред задумчиво разглядывал изгнанного с родины венгра. Смутное подозрение начало проясняться. Он осторожно проговорил:

[Глава 4] — Мои поздравления, мистер Драгар.

[Глава 4] — Благодарю вас. Да, сокровища моего великого предка мои — по праву первородства, по законам древних времен и по законам современной цивилизации. Размеры его таковы, что с трудом укладываются в голове…

[Глава 4] Танкред простер руку:

[Глава 4] — Могу я вас прервать на один момент?

[Глава 4] — Ну да, конечно, мистер Танкред. Но…

[Глава 4] — Могу сберечь вам время и силы. Вы, возможно, собираетесь разделить эти сокровища со мной?

[Глава 4] — Вы предвосхищаете даже мои мысли, мистер Танкред. Весьма впечатляюще! Это именно то, что я хотел вам предложить. Да, мистер Танкред, я намерен выделить вам долю от столь огромного богат…

[Глава 4] — Нет, — отрезал Танкред.

[Глава 4] — Нет? — Смуглый лоб Драгара сморщился. — Я не понимаю…

[Глава 4] — Нет, — повторил Танкред. — Я не хочу никакой доли от вашего наследственного состояния. Даже самой маленькой толики. — Он улыбнулся. — И я не намерен вас инвестировать.

[Глава 4] — Инвестировать? — Драгар, казалось, искренне удивился. — О чем это таком вы толкуете?

[Глава 4] — В моей стране, — намеренно отчетливо пояснил Танкред, — есть люди, которые могут пожелать продать вам Бруклинский мост.

[Глава 4] — Я наслышан о Бруклинском мосте, — сообщил Драгар. — Он соединяет Манхэттен с Бруклином. Склонен думать, что Бруклинский мост сам по себе стоящая вещь…

[Глава 4] — Еще какая! Но, к сожалению, мост — общественная собственность, принадлежащая городу Нью-Йорку. Он продаже не подлежит.

[Глава 4] — Тогда почему кто-то может захотеть его купить?

[Глава 4] — Никто не захочет его купить. Но время от времени появляются желающие его продать.

[Глава 4] — Как они могут этого желать, если мост им не принадлежит? — Лицо Драгара еще больше нахмурилось. — Не понимаю…

[Глава 4] — Четыре года назад в Чикаго один человек попытался продать долю мифического богатства сэра Фрэнсиса Дрейка.

[Глава 4] Лицо Драгара внезапно осветилось, словно в его голове включили электричество.

[Глава 4] — О святой Стефан! — воскликнул он. — Вы думаете, что я вор, плут… то, что вы называете доверительным лицом?

[Глава 4] — Лицом, втирающимся в доверие, — поправил Танкред.

[Глава 4] — И вы считаете меня одним из таких?

[Глава 4] — А что, разве не так?

[Глава 4] — Мой дорогой мистер Танкред, разве я похож на мошенника?

[Глава 4] Чарльз сложил губы бантиком и молча, в упор посмотрел на венгра.

[Глава 4] Драгар тяжело вздохнул:

[Глава 4] — О да, вижу, вы так и думаете.

[Глава 4] — Вы купили одну мою книгу, — спокойно произнес Танкред. — Это стоило вам один фунт десять шиллингов и принесло мне три шиллинга в качестве доли с продажи. Это и есть та сумма, которую я вложу в ваше предприятие. Три шиллинга.

[Глава 4] Выбросив вперед ноги, Драгар откинулся на спинку кресла:

[Глава 4] — Вы шутите, мистер Танкред!

[Глава 4] — И сам заплачу за имбирный лимонад.

[Глава 4] Драгар громко застонал:

[Глава 4] — Ну это уж слишком! Мне и в голову не приходило, что вы столь неверно истолкуете мое предложение. Даже в самых диких снах я не намеревался заставить вас оплатить долю от сокровища моего предка. Во всяком случае, не наличкой — нет! Знаниями — да! Я надеялся использовать ваши мозги, а не деньги. Деньги — тьфу! Я могу их достать. А вот мозги — нет! Такие, как у Чарльза Танкреда, который написал столь весомое произведение, как «Привет, Цезарь!». Такие знания ни за какие деньги не купишь. — Он вновь подобрал ноги и протянул руку: — Пожалуйста! Давайте забудем это. И даже говорить об этом больше не будем. Просто ответьте. Вы заинтересованы в нахождении самого большого сокровища из всех, которые когда-либо знал мир?

[Глава 4] — Как человеку, изучающему историю, мне было бы интересно узнать, где и как была обнаружена могила Аттилы. Но я отнюдь не горю желанием лично участвовать в поисках.

[Глава 4] — Невероятно! — воскликнул Драгар.

[Глава 4] — Чего же тут невероятного? — потребовал объяснения Танкред. — Я живу своей жизнью. В настоящее время, например, работаю над новым романом и…

[Глава 4] — О, превосходно! — с энтузиазмом перебил его Драгар. — Снова о Цезаре?

[Глава 4] — Нет, я занимаюсь изысканиями об осаде Иерусалима…

[Глава 4] — Мятежный народ эти евреи.

[Глава 4] — Сильные люди. Они бросили вызов римским легионам и противостояли их осадным машинам почти два года, хотя и знали, что обречены.

[Глава 4] — В чем и заключается разница между евреями и древними гуннами. Вспомните кровавую битву при Шалоне, когда мой предок сражался с объединенными римской и бургундской армиями. Аттила не был разбит, но осознал, что в его интересах лучше отступить, пока его армии еще целы, и уже на следующий год оказался в состоянии вторгнуться в Италию…

[Глава 4] — Откуда и отступил…

[Глава 4] — Только после вмешательства свыше. Когда он встретился с великим Папой Львом и увидел демонстрацию могущества христианского Бога, то понял, что его безбожное дело проиграно. — Драгар покачал головой. — Однако прошло еще целых пятьсот лет, прежде чем мой народ принял христианство. — Драгар поднялся, вытащил из внутреннего кармана пиджака бумажник, протянул на прощанье руку Танкреду: — Прошу вас! Уж позвольте мне? — Затем отсчитал точную сумму по счету официанта и добавил два пенса. — Мы, венгры, бережливые люди. — Он щелкнул каблуками и отвесил поклон. — Буду ждать, когда ваша новая книга появится в продаже.

[Глава 5] Мистер Джеймс Фалмер Джастис выглядел как полномочный министр одного из графств Средней Англии, но в его произношении слышался «r», свойственный северянам, который так и не смогло устранить сорокалетнее проживание в Лондоне. Он был редактором издательского дома, основанного еще во времена начала литературной деятельности Вальтера Скотта.

[Глава 5] Доев недожаренное мясо и йоркширский пудинг, Джастис сказал Чарльзу Танкреду:

[Глава 5] — Об Аттиле не так много литературы. Наш Дом вообще ничего не издавал в связи с ним, но мисс Маккензи — наша сотрудница и в какой-то степени авторитет в этой области — настоятельно рекомендует вот эту книгу. За отсутствием других работ, ее можно считать почти что биографией Аттилы. — И он вручил ему дважды перевязанный пакет.

[Глава 5] — Вы не возражаете? — поинтересовался Танкред, показывая, что хотел бы сразу же ознакомиться с книгой.

[Глава 5] — Нет, конечно.

[Глава 5] Танкред надорвал шпагат, развернул коричневую упаковочную бумагу. Затем извлек томик в зеленой клеенчатой обложке с названием: «День Гунна». Имя автора биографии было Марсель Давен.

[Глава 5] Танкред откинул обложку.

[Глава 5] — Год издания 1936-й.

[Глава 5] Джастис кивнул:

[Глава 5] — Мисс Маккензи утверждает, что с тех пор ничего сколько-нибудь основательного на эту тему в печати не появлялось.

[Глава 5] — Марсель Давен, — протянул Танкред. — Француз?

[Глава 5] — По-видимому, да.

[Глава 5] Танкред допил остатки белого вина, потом поинтересовался:

[Глава 5] — Мистер Джастис, как вы думаете, французское издание «Привет, Цезарь!» окажется прибыльным делом? Ведь речь в конечном итоге идет о Галлии.

[Глава 5] — Мы уже рассматривали подобный вариант. Все права ваши, но, если пожелаете, мы можем сделать для вас необходимые приготовления. Но возможно, вы предпочитаете заняться этим сами? Если так, можем порекомендовать издателя. Если же хотите передать права в руки хорошего французского литературного агента, есть агент с отличной репутацией — Жак Симон. Мы с ним давно имеем дело.

[Глава 5] — Я планирую посетить Францию, — ответил Танкред, — и верю, что мне удастся встретиться с мистером Симоном.

[Глава 5] — Я напишу ему письмо, — пообещал Джастис.

[Глава 5] Было два часа ночи, когда Танкред перевернул последнюю страницу биографии Аттилы. Закрыв книгу, он задержал внимание на ее обложке, где излагалась краткая биография автора.

[Глава 5] Марсель Давен, сообщалось в ней, филолог, изучавший древнюю историю в Сорбонне. А эта книга — плод его двадцатилетней изыскательской работы, многочисленных поездок в Венгрию и другие страны Европы для сбора информации.

[Глава 5] Этот ученый, говорилось далее, ничего не принимает на веру, обращаясь только к подлинным источникам. Его по праву можно назвать самым авторитетным в мире специалистом по всем вопросам, касающимся исторического периода, с которым связано имя Аттилы — знаменитого гунна.

[Глава 5] Книга издана в 1936 году в Париже, где и живет профессор Давен.

[Глава 5] Танкред отложил книгу и забарабанил пальцами по краю стола. Затем встал, прошел в чулан, вынес оттуда кожаный саквояж и положил его на кровать. В саквояже лежало несколько экземпляров книги «Привет, Цезарь!» и кое-что из одежды. Не обращая на эти вещи внимания, Танкред вынул из кармана перочинный нож, открыл его и вставил лезвие в едва заметную щель между кожей и внутренней подкладкой саквояжа. Поорудовав лезвием, отслоил ее и извлек на свет небольшой пластиковый конверт. Затем отправился к туалетному столику, где, ловко орудуя пальцами, достал из конверта пожелтевший листок пергамента.

[Глава 5] Этот листок был испещрен аккуратными латинскими буквами. Точек не было, и вообще написанное на пергаменте с трудом поддавалось прочтению, но Танкред уже давным-давно все это знал наизусть.

[Глава 5] Он бегло пробежал глазами текст, потом вложил пергамент обратно в пластиковый конверт, однако не стал убирать его в саквояж.

[Глава 5] Нахмурившись, Танкред прошел в ванную комнату и вскоре вышел оттуда с безопасной бритвой. Вынув лезвие из станка, он взял одну из книг «Привет, Цезарь!» и, открыв ее, начал врезаться в страницы.

[Глава 5] После десяти минут прилежной работы в томике образовалась неглубокая — на двадцать страниц — полость. Танкред поместил туда конверт, разгладил страницы и наконец удовлетворенно кивнул.

[Глава 5] Он как раз убирал саквояж в чулан, когда с удивлением услышал осторожный стук в дверь. Быстро глянув в сторону кровати, Танкред увидел обрезки бумаги от страниц, поэтому, зевая, отозвался:

[Глава 5] — Да?

[Глава 5] — Месье Танкред, — послышался голос венгра Драгара, — вы уже проснулись?

[Глава 5] — Нет, только просыпаюсь, — ответил Танкред. — Что вам угодно?

[Глава 5] — Хотелось бы еще немного побеседовать с вами.

[Глава 5] — Завтра, — огрызнулся Танкред. — Завтра вы меня увидите.

[Глава 5] — Завтра я покидаю Лондон, — пояснил Драгар. — Нельзя ли поговорить с вами хотя бы секунду?..

[Глава 5] — Я уже сказал вам «нет». Ваше предложение меня не интересует. И не заинтересует ни завтра, ни на следующей неделе. Даже через год. Спокойной ночи!

[Глава 5] — Ладно, — буркнул венгр, — но вы еще пожалеете об этом, когда прочитаете в газетах о найденных сокровищах моего предка, величайших сокровищах, которые…

[Глава 5] — Спокойной ночи! — перебил его Танкред.

[Глава 5] Больше из-за двери не доносилось никаких слов. Выждав пару секунд, Танкред подкрался к двери, приложил к ней ухо. Снаружи царила полнейшая тишина.

[Глава 5] Он покачал головой и вернулся к биографии Аттилы-гунна. Уселся на стул, открыл книгу и принялся перечитывать третью главу, но минут через десять начал зевать и закрыл книгу.

[Глава 6] Отель, построенный в последние годы Второй империи, модернизировали как раз перед началом Первой мировой войны. Его лифты, как минимум, три раза в неделю стремились выйти из строя, штукатурка грозила обвалиться на голову, но номера были большими и по скромным ценам.

[Глава 6] Поселившись, Танкред сразу же позавтракал, затем вернулся в номер, чтобы распаковать вещи, хотя по старой армейской привычке путешествовал налегке. Он отнес немногие предметы туалета в древнюю ванную комнату и вернулся в гостиную, как раз когда раздался стук в дверь.

[Глава 6] — Да? — откликнулся Танкред, ожидая услышать горничную.

[Глава 6] Дверь открылась — и Танкред, которого нелегко было удивить, едва удержался, чтобы не свистнуть.

[Глава 6] В двери стояла женщина. Она уже разменяла третий десяток и находилась то ли в его середине, то ли в конце. Роста около пяти футов и трех дюймов, тонкая, однако великолепно сложенная. На ней было голубое шелковое платье. В руке женщина держала сигарету, которую теперь подняла, чтобы привлечь внимание хозяина номера.

[Глава 6] — Простите, нет ли у вас спичек? — спросила она хорошо поставленным голосом с легким акцентом.

[Глава 6] Танкред ухмыльнулся:

[Глава 6] — Мне по душе знакомство типа: «Нельзя ли попросить у вас спичку?» Просто и в лоб. Мужчина получает инициативу.

[Глава 6] Женщина закрыла за собой дверь и прошла в номер. Затем открыла сумочку, достала из нее зажигалку, а открытую сумочку протянула Танкреду:

[Глава 6] — Пожалуйста, загляните внутрь и сделайте какой-нибудь вывод.

[Глава 6] Он взял сумку, насквозь пропахшую духами и пудрой. В ней находился бумажник из свиной кожи. Танкред вытащил его.

[Глава 6] — Это, что ли?

[Глава 6] Она прикурила сигарету и кивнула:

[Глава 6] — Посмотрите!

[Глава 6] Он вытащил толстую пачку хрустящих банкнотов. Прошелестел всю и увидел деньги в тысячу и даже в пять тысяч франков.

[Глава 6] — Неплохо, — вырвалось у него.

[Глава 6] — Это чтобы вы не подумали, что я… — Женщина нахмурилась. — Как нынче говорят в Америке… ловчиха… профура?

[Глава 6] Он усмехнулся:

[Глава 6] — Вам известно, что я американец?

[Глава 6] — Конечно. Все об этом знают.

[Глава 6] — Все?

[Глава 6] — В отеле — да. Официант показал мне на вас, когда вы недавно завтракали. Вы писатель.

[Глава 6] — Вы были в ресторане? Я вас не видел.

[Глава 6] — Я сидела в кабинке, в дальнем углу. Я живу здесь. Когда бываю в Париже.

[Глава 6] — И как часто вы бываете в Париже?

[Глава 6] — Париж, Лондон, Берлин. — Она выпустила плотную струю табачного дыма. — Иногда отправляюсь на Ривьеру. Недавно посетила Рим и Вену. Гранд-тур. Я часто его совершаю. — Она дразняще улыбнулась. — Полагаю, вы, как и подобает такому респектабельному американцу, приняли меня за авантюристку?

[Глава 6] — Вы очень хорошо одеты, и у вас есть деньги. И вы очень красивы.

[Глава 6] — Благодарю вас. Особенно за последнее. Но вы хотите знать, каким это образом я так хорошо одеваюсь и живу? — Женщина прошла к пепельнице и затушила только что закуренную сигарету.

[Глава 6] Когда она возвращалась, Танкред ее поймал. Женщина не сопротивлялась. Он заключил ее в объятия и звучно поцеловал. Ее губы ответили на его поцелуй. Танкред отпустил незнакомку.

[Глава 6] — А сейчас, — произнесла она полунасмешливо, — вы думаете: «И как далеко я могу себе позволить с ней зайти?» Не так ли?

[Глава 6] Он вопросительно посмотрел на нее:

[Глава 6] — Ну и?..

[Глава 6] Она начала было садиться на кровать, но резко встала и направилась к креслу.

[Глава 6] — Ответьте мне, мистер Танкред, этот роман, что вы написали… он и впрямь принес вам кучу денег?

[Глава 6] — Смотря по тому, что вы подразумеваете под «кучей денег».

[Глава 6] — Миллион долларов!

[Глава 6] — О боже, нет, конечно.

[Глава 6] — Одну сотню тысяч долларов? В Америке все делают много денег.

[Глава 6] — Не все, — возразил Танкред. — Что касается меня, то около одной трети от названной вами суммы.

[Глава 6] — И все же это немало. — Она томно улыбнулась. — Я прочла «Привет, Цезарь!».

[Глава 6] Танкред ожидал, что она скажет, понравилась ей книга или нет, но женщина просто продолжала улыбаться. Улыбка была очень милой, и он засомневался — стоит ли продолжать разговор? Не проще ли вернуться к тому, чем они занимались секунду назад? К поцелуям.

[Глава 6] Незнакомка, видимо, прочла его мысли и отрицательно покачала головой:

[Глава 6] — Вы не намерены меня полюбить, мистер Танкред. А я хочу вам очень сильно понравиться.

[Глава 6] — Наоборот, по-моему, я собираюсь полюбить вас не на шутку.

[Глава 6] — Тогда давайте познакомимся и посмотрим… посмотрим, что из этого выйдет. — Она поднялась на ноги. — Вы бы хотели пообедать со мной?

[Глава 6] — Да. Куда мне за вами зайти?

[Глава 6] — Двумя этажами ниже. Номер 214.

[Глава 6] — И как же мне думать о вас? — поинтересовался он. — Прекрасная женщина, которая просит у незнакомого мужчины спичку?

[Глава 6] — Нет, думайте обо мне как о своей почитательнице.

[Глава 6] — Ваше имя могло бы мне в этом помочь.

[Глава 6] — Ох… я же не представилась. Меня зовут Гелена Райзингер. Некоторые называют меня графиней. Но я графиня без дома. — Она направилась к двери, затем круто повернулась, обвила Танкреда руками, прижалась к нему и тепло поцеловала. — В семь часов! — бросила графиня и вышла, но аромат ее духов так и остался в номере.

[Глава 6] Это был чувственный аромат, и Танкред понял, что очень хочет встретиться с нею вечером.

[Глава 6] Даже если она авантюристка.

[Глава 7] Жак Симон вышел из офиса с разведенными в стороны руками, как если бы хотел заключить Танкреда в объятия.

[Глава 7] — Месье Танкред! Это и в самом деле честь для меня. Честь, на которую я даже не надеялся. — Он схватил его ладонь обеими руками и с жаром начал трясти. — Мне все известно о вас, месье. Если бы я только мог подумать, что вы соблаговолите принять мое посредничество, то непременно написал бы вам. Но вот вы здесь сами.

[Глава 7] — Мистер Джастис из Лондона предложил мне зайти к вам. Даже дал рекомендательное письмо.

[Глава 7] — В нем нет необходимости, мистер Танкред! — воскликнул многоречивый француз. — Письмо я, конечно, приму, но мне и так о вас все известно. Я же прочел ваш роман, мистер Танкред. Прекрасно! Великолепно! Лучшая новелла о Юлии Цезаре из когда-либо мною прочитанных.

[Глава 7] — Вы думаете, можно найти для книги французского издателя?

[Глава 7] — Certainement [4] ! Несомненно, мистер Танкред. Если вы окажете мне честь, позволив заняться этим… я бы мог оформить все для вас, месье, за считаные минуты! Прошу в мой офис. Мы сразу же приступим к делу.

[Глава 7] Он провел Танкреда в обшарпанный, захламленный кабинет с допотопным письменным столом, который, казалось, чудом держался на ножках. Предложил посетителю плетеный стул, сам плюхнулся на другой и потянулся к телефону.

[Глава 7] — Вопрос не в издателе, мистер Танкред. Пустая формальность. — Он начал набирать номер. — Единственное осложнение — это… — Он заговорил в трубку, затем стремительно повернулся к Танкреду: — Деньги — вот во что все упирается. Возможно, мы не сможем заплатить достаточно… — Столь же стремительно он вернулся к телефону и заорал: — Генри! Это Жак Симон… — после чего быстро заговорил по-французски.

[Глава 7] Танкред знал этот язык весьма ограниченно. Мог немного читать, очень плохо изъясняться, а посему из того, что говорил литературный агент, понимал лишь отдельные слова.

[Глава 7] Симон особенно не слушал — главным образом говорил, но, после того как наконец выслушал собеседника, повысил голос до крика, и Танкред понял, что он протестует. Затем голос агента зазвучал тише, в нем послышались просящие нотки, и, наконец, он зазвучал явно триумфально. После чего Симон резко оборвал телефонный разговор.

[Глава 7] — Дело сделано. Мистер Танкред! Шалимар будет только рад издать вашу книгу. Условия — наилучшие из тех, которые в нашей стране когда-либо предлагали американским авторам. Пожалуй, только вашему великому мистеру Эрнсту Хемингуэю за его последнюю работу. Десять тысяч франков, когда вы подпишете контракт…

[Глава 7] — Десять тысяч?

[Глава 7] — В переводе на ваши деньги — две тысячи долларов.

[Глава 7] Танкред ухмыльнулся:

[Глава 7] — Сумма в десять тысяч на мгновение выбила меня из колеи. Две тысячи. Это более похоже на правду и очень хорошо. А сейчас ответьте мне, мистер Симон, как скоро будет составлен контракт?

[Глава 7] — Немедленно! Сегодня после полудня я заполучу его у Шалимара. Завтра он уже будет подписан. Они не хотят потерять вашу книгу, мистер Танкред. Мистер Шалимар сам прочел английское издание и, оказывается, уже попросил своих американских агентов подбить клинья к вашему издателю. Он рассчитывал уплатить вам лишь жалкий аванс. Когда до него дошло, что я, Жак Симон, являюсь вашим агентом, он не пришел в восторг. Нет, куда там! Он сразу понял, что я даже не стану обсуждать… смешную сумму в пять тысяч франков и долю с продаж — семь процентов. Десять тысяч франков и десять процентов с продаж и всех видов сделок — вот что вы получите. И заработаете немало денег. Возможно, двадцать пять или тридцать тысяч…

[Глава 7] — Это прекрасно, мистер Симон, — заявил Танкред.

[Глава 7] — Ну, тогда — решено! А сейчас — могу я попросить вас об одолжении? Моя жена была бы весьма польщена, я уверен. Если бы вы пообедали с нами.

[Глава 7] — Завтра — да. Но не сегодня. Я уже приглашен.

[Глава 7] — Уже? Так скоро? — Француз неожиданно подмигнул. — Ох уж эти мне американцы! Вы даром времени не теряете. Вы нашли… э… компаньона — женщину? Если нет, то я могу позвонить, и у вас — фьюить! — такая сразу же появится.

[Глава 7] — Уже нет необходимости.

[Глава 7] — Она француженка? Во Франции следует быть осторожным. Впрочем, как и везде, мистер Танкред. В отеле можно встретить… — Он пожал плечами. — Послушайте меня, я прочел вашу книгу и знаю, что вы солдат. Вы прослужили в армии много лет. Во многих странах. И даже во Франции, если я верно запомнил?

[Глава 7] — Да, — признался Танкред. — Я был здесь в 1944-м. И в 1945-м также.

[Глава 7] — Конечно. Увы, меня схватили в 1940-м. Не разрешили покидать Париж. Это было трудное время. Нацисты… — Симон содрогнулся. — Не то время, о котором мы, французы, любим вспоминать. По крайней мере, до тех пор, пока не выгнали их прочь. Конечно, с помощью американцев. Я сам был в Сопротивлении. И в один прекрасный день, в декабре 1944-го… — Его вновь бросило в дрожь. — Так, небольшой эпизод. Тогда, значит, завтра вечером, мистер Танкред? Мы будем ждать вас.

[Глава 7] — Хочу вас кое о чем спросить, мистер Симон, — проговорил тот. — Несколько лет назад во Франции была издана небольшая книжка с биографией Аттилы. Ее написал Марсель Давен…

[Глава 7] — Марсель Дав… — Лицо агента ничего не выражало. — Давен… что-то не припомню такого.

[Глава 7] — Возможно, он был коллаборационистом…

[Глава 7] — Были и такие свиньи, мистер Танкред. Мучительно говорить об этом, но действительно нашлись французы, которые служили нацистам. И Марсель Давен один из них. Свинья!

[Глава 7] — Выходит, вы его знаете?

[Глава 7] — Знаю — не то слово, — огрызнулся Симон. — К сожалению, должен признаться, что был знаком с этим типом.

[Глава 7] — Я бы хотел с ним встретиться.

[Глава 7] — Нет! О нет! — воскликнул Симон. — Свинья, подобная Давену… и такой человек, как вы! Такого не должно быть, месье. Вы же были американским солдатом во время войны. А я… я был в Сопротивлении. Это никак не вяжется.

[Глава 7] — Он написал книгу об Аттиле, — пояснил Танкред. — Несомненно, для этого ему пришлось проделать большую изыскательскую работу. Забудем на миг политические взгляды Давена, ибо сама по себе книга превосходна, а я бы хотел поговорить с ним о книге.

[Глава 7] — Но он приспешник, месье. Никому не следует говорить с нацистом. Нет, если можно без этого обойтись. Аттила… — Внезапно его глаза зажглись. — Я вижу, вы собираетесь сравнить Аттилу с Гитлером? Да, конечно, налицо огромное сходство. Он тоже был мясником, этот Аттила. Вторгся в мою страну как Гитлер, уничтожал наш народ и имел своих коллаборационистов. Французы…

[Глава 7] — Они тогда еще не были французами, — поправил Танкред. — Смесь кельтов и германцев. Немного от римлян и вандалов. Они стали французами значительно позже.

[Глава 7] — Ах да, вы же ученый. Историк. Для вас страницы истории читабельны и понятны. Вы знаете историю моей страны, моего народа лучше, чем даже большинство из нас, которые всю свою жизнь были французами. И пишете с большой симпатией к нашим праотцам. В вашей новелле, мистер Танкред, вы живописали бедствия галльского народа в их долгой борьбе против агрессора, могущественного Рима…

[Глава 7] — Мистер Давен, — перебил Танкред литературного агента. — Вы знаете, где он сейчас живет?

[Глава 7] — Где он прозябает? Бежал вместе со свиньями, когда мы вышибли их из Франции. Германия — вот где он сейчас. Если все еще жив, о чем не могу думать без сожаления. Я не слышал о нем уже много лет. Он не опубликовал ничего с войны. По крайней мере, во Франции. В Германии?.. Я не читаю немецких книг. Этот язык вообще не подходит цивилизованным людям.

[Глава 7] — Немецкий — прародитель английского языка, — напомнил Танкред.

[Глава 7] — Грубятина, сплошная гортанщина! Словом, мерзость, — продолжал стоять на своем Симон. — Французский — это язык кавалеров, отточенный, культурный язык… Давен живет в Гамбурге.

[Глава 7] — В Гамбурге?

[Глава 7] — Так я слышал.

[Глава 8] Сидящий на стуле лицом к двери мужчина был смуглым, тощим, лет сорока пяти, с густыми бровями и раскосыми глазами. Острый, орлиный нос придавал ему хищный вид.

[Глава 8] Танкред застыл как вкопанный в дверях своего номера в отеле.

[Глава 8] — Входите, мистер Танкред, — пригласил смуглолицый, — нам и прежде доводилось делить на двоих одно помещение.

[Глава 8] — Кто вы? — окрысился Танкред.

[Глава 8] — Я написал вам письмо, и вы ответили.

[Глава 8] — Вы Л’Эстранж?

[Глава 8] Смуглолицый пожал плечами:

[Глава 8] — Это не то имя, на которое я откликался, когда много лет назад мы с вами вместе провели ночь в одном помещении.

[Глава 8] Танкред развернулся, чтобы закрыть дверь.

[Глава 8] — Вы брат Амбросий?

[Глава 8] — Я был братом Амбросием.

[Глава 8] Танкред прошел вперед и остановился в нескольких футах от того, кто был когда-то братом Амбросием, начав в него вглядываться. Тощий мужчина слегка улыбнулся:

[Глава 8] — Да, капитан, однажды я был братом-молчальником.

[Глава 8] — Как звали аббата, который тогда возглавлял монастырь?

[Глава 8] — О да, вы осторожны. Хотите проверить меня? Очень хорошо. Его звали отцом Селестином. Принятое имя, конечно. Все монахи принимают имена святых, когда удаляются в монастырь. И я тоже так сделал.

[Глава 8] — Еще один вопрос. Что произошло днем после той ночи, которую, по вашим словам, мы провели вместе в монастыре?

[Глава 8] Мужчина, бывший когда-то братом Амбросием, ни на секунду не смешался.

[Глава 8] — Пришли немцы. Убили восьмерых братьев. Отца Селестина оставили умирать, но он оправился.

[Глава 8] — И где были вы, когда пришли немцы?

[Глава 8] — Я знал, что вы зададите этот вопрос. Я работал в поле, да, в пять утра. Услышал стрельбу и… — Он содрогнулся. — Вот тогда-то я понял, что в святые не гожусь. Я убежал, мистер Танкред. Бежал так, словно за мной черти гнались.

[Глава 8] — С тех пор все так и бегаете?

[Глава 8] — Почему я должен бегать? Я сбежал один раз. Этого достаточно.

[Глава 8] Танкред уселся, не сводя глаз с человека, назвавшего себя Л’Эстранжем.

[Глава 8] — Вы написали мне письмо.

[Глава 8] — Хотите сразу взять быка за рога? — Смуглолицый слегка скривился. — Эта ваша американская идиома не очень-то подходит. Добраться до сути — наверное, так было бы правильнее сказать. Очень хорошо! Перехожу к сути дела. Вы здесь, чтобы повидать отца Селестина. Полагаю, он не очень лестно отозвался обо мне? — Мгновение Л’Эстранж подождал ответа, но, когда Танкред отмолчался, продолжил: — Монастырь очень старый. Он уже был старым до того, как трапписты забрали его почти триста лет назад. Я провел в монастыре шесть лет. Одна из причин, почему я не стал хорошим монахом, — приступы любопытства, которое я никогда не мог удовлетворить. Например, я изучал древние реликвии этого монастыря. Они были весьма любопытны… и интересны. Вы говорили о них с отцом Селестином?

[Глава 8] — Нет.

[Глава 8] — Но вы знаете, что там находятся реликвии?

[Глава 8] — Нет, не имею ни малейшего понятия.

[Глава 8] — Вы же ученый, капитан. Я прочел вашу книгу. Она явственно выказывает ваше глубокое знание древней истории и древних преданий. Такое приобретается не за короткий период, а с годами. У вас на изучение ушло немало лет.

[Глава 8] — Попали в точку.

[Глава 8] — Вы были совсем молодым, когда мы встретились.

[Глава 8] — Мне стукнуло тогда двадцать четыре года.

[Глава 8] — И уже капитан. — Л’Эстранж кивнул. — Возможно, этому способствовала ваша учеба?

[Глава 8] — Вы куда-то клоните. И полагаю, конечно, скажете, куда именно, если я буду слушать достаточно долго. Но у меня сегодня вечером свидание…

[Глава 8] — Я не стану ходить вокруг да около, капитан Танкред. Из монастыря исчезли кое-какие реликвии. Они пропали приблизительно во время вашего пребывания там.

[Глава 8] — И вы пытаетесь их вернуть? На благо монастыря Святого Ипполита?

[Глава 8] — Скажем так: пытаюсь их найти. И не во имя чьего-либо блага. Ну, разве что вашего.

[Глава 8] — Моего?

[Глава 8] — Реликвии, о которых я веду речь, представляют собой лишь внутреннюю ценность. Они не сделаны из золота. Стоимость их невелика… они представляют ценность разве что для ордена. Церковь могла бы заплатить за них существенную сумму. Я знаю, что она готова заплатить. Вот почему я здесь и веду с вами беседу. Как изучающий историю, вы думали, что реликвии для вас представляют ценность, но сейчас уже наверняка убедились, что это далеко не так. Они значимы только как святые реликвии. Я готов заплатить вам пятьдесят тысяч долларов.

[Глава 8] — Это хорошая сумма, мистер Л’Эстранж.

[Глава 8] — Полагаю, что да.

[Глава 8] — И если бы я имел их… эти реликвии, я, возможно, поддался бы искушению продать их вам. К несчастью, у меня их нет. Я оставил монастырь тем утром в июне 1944-го точно с теми же вещами, с какими туда и прибыл. Я ничего не взял у братьев. Даже клочка бумаги.

[Глава 8] Л’Эстранж надул губы.

[Глава 8] — Сдается, вы не случайно упомянули клочок бумаги. Это и есть то, что представляли собой реликвии. Листы бумаги.

[Глава 8] — Поймите, Л’Эстранж, или брат Амбросий. Я буду краток. Я ничего не взял из монастыря. Но если вы действительно были там в то время, то знаете, что, после того как я ушел, немцы разгромили и сожгли монастырь. Если пропали какие-то листки бумаги, то более чем вероятно, что они сгорели.

[Глава 8] — Я размышлял над этим и отверг такую возможность. Давайте допустим, что немцы обыскали весь монастырь и забрали все, что, по их мнению, представляло хоть какую-то ценность. К несчастью, патруль попал в засаду группы партизан через час после того, как покинул монастырь. Все, кто были в этом патруле, погибли. И ничего не было найдено на их телах… ничего, если говорить о листках бумаги, о которых я сейчас веду речь.

[Глава 8] — А вам-то откуда это известно?

[Глава 8] — Я был с той группой маки, которая напала на немцев.

[Глава 8] — Более вероятно, что вы были одним из немцев, — предположил Танкред.

[Глава 8] — Так говорить очень дурно с вашей стороны. Хорошо, я был одним из братьев. Я следил за немцами из леса. Когда они оставили монастырь, то разыскал группу маки, находящуюся в том районе, рассказал им о злодеянии в монастыре. Они атаковали и стерли с лица земли немецкий патруль. — Л’Эстранж смешался. — Я помогал потом обыскивать тела. Ничего не было найдено… никаких реликвий.

[Глава 8] — Они могли сгореть в монастыре.

[Глава 8] — Как, если были в медном контейнере?

[Глава 8] — Медном цилиндре?

[Глава 8] — Вы знаете!

[Глава 8] — Вовсе нет. Евреи из района Мертвого моря прятали свои письмена в медных цилиндрах, которые обнаружили несколько лет назад. Любой орден, живший в галльском монастыре в тот же самый период, вполне мог использовать идентичные емкости для хранения. Медные цилиндры. Медь в те времена везде была в ходу. А также ее сплавы: латунь и бронза. Железо использовалось гораздо меньше. Мне представляется, Л’Эстранж, что вы обладаете чрезвычайно точной информацией о некоторых вещах и событиях, но поразительно ничего не знаете о других предметах.

[Глава 8] — Вот почему я и здесь, капитан. Вы же ученый. Тот самый, в знаниях которого я нуждаюсь.

[Глава 8] — Плюс реликвии, которые я, по-вашему, украл.

[Глава 8] — И за которые я готов вам заплатить.

[Глава 8] — Мистер Л’Эстранж, — отчетливо произнес Танкред, — вы сказали, что страдаете излишним любопытством. Каюсь, я — тоже. После пребывания монахом в течение шести лет не будете ли вы так добры сказать мне, каково это — ощущать себя вором?

[Глава 8] Лицо Л’Эстранжа на мгновение перекосилось. Он медленно поднялся со стула:

[Глава 8] — Вы стараетесь вывести меня из себя, капитан. Это не сработает. Пусть это было давным-давно, но одному я выучился, пока носил рясу и капюшон, — дисциплине, самодисциплине. Вы не сможете вынудить меня распустить язык… вопреки моим интересам. Возможно, вы еще обо мне услышите. — Не оглядываясь, он прошел мимо Танкреда, открыл дверь и покинул номер.

[Глава 9] Танкред подошел к двери, запер ее, затем направился в чулан и достал кожаный коричневый саквояж. Отнес его на кровать, поставил, открыл.

[Глава 9] Возможно, саквояж обыскивали, Танкред не мог сказать этого наверняка. Рубашки, нижнее белье и носки у него никогда не хранились в особом порядке.

[Глава 9] Он вытащил все это. На самом дне сумки находились шесть книг американского издания «Привет, Цезарь!». Первые три швырнул на кровать, четвертую — открыл.

[Глава 9] Перелистал страницы до триста двенадцатой. Следующие несколько страниц не листались. Танкред достал перочинный нож, вставил кончик тонкого лезвия между страницами и провел им до конца. В Лондоне он склеил эти страницы резиновым клеем, а сейчас осторожно разъединял их. Пластиковый конверт все еще находился в вырезанной полости. Танкред извлек его наружу и аккуратно достал из конверта желтый потемневший пергамент. Однако вытащил не до конца, а только на пару дюймов. А пока глядел на него, мысленно вернулся на много лет назад.

[Глава 9] К 28 июня 1944 года.

[Глава 9] Покинув монастырь, уже в полумиле от обители, продираясь через густой кустарник, Танкред неожиданно услышал приближающийся шум. Он бросился на землю и сквозь листву увидел колонну солдат, прокладывающую путь в густой поросли. Это были немецкие солдаты.

[Глава 9] Они двигались в том направлении, откуда Танкред только что пришел, и, несомненно, вышли бы на монастырь траппистов.

[Глава 9] Монастырь не прекратил своего существования во время оккупации. Монахам немцы не причинили никакого вреда. Орден наверняка будет существовать и после того, как о немцах и американцах совсем забудут. Обитатели этого монастыря за прошедшие века вдоволь насмотрелись на солдат, нашествия и сражения. А их обитель как стояла, так и стоит.

[Глава 9] Когда немцы скрылись из виду, Танкред поднялся на ноги и продолжил путь. Через час он наткнулся на три американских танка, и его едва не подстрелил капрал из Монтаны. И не успел еще Танкред до конца объяснить, кто он такой, как на поляну вырвалось подразделение из пяти танков его родного батальона.

[Глава 9] За каких-то полчаса к ним присоединилась еще дюжина танков. Контакт был налажен, сообщения по рации отправлены, и еще до полудня дивизия — вернее, то, что от нее осталось, — перегруппировалась и двинулась вперед.

[Глава 9] Лес был густым, дивизии пришлось разбиться на небольшие группы и двигаться вдоль извилистых лесных дорог. Некоторые из них и дорогами-то нельзя было назвать — скорее тропинки. Было уже начало третьего, когда отделение Танкреда, состоявшее из двенадцати танков, вырвалось на опушку леса и было сразу же обстреляно невидимым врагом.

[Глава 9] Один танк оказался выведенным из строя, но Танкред, догадавшись, что враг находится в кустарнике, обрушил на густые заросли всю мощь остальных своих машин и расстрелял немцев из орудий и пулеметов.

[Глава 9] Всего врагов было около двадцати, и лишь двое или трое смогли спастись бегством в лесу. Остальные остались лежать.

[Глава 9] Только тогда у Танкреда зародилось подозрение, что это тот самый немецкий патруль. Патруль, с которым он разминулся рано утром и который направлялся к монастырю траппистов, предоставившему ему убежище.

[Глава 9] Двое мертвых немцев подтвердили его догадку. У одного под гимнастеркой оказалась золотая чаша с зубчиками. Подле другого валялась кованая железная шкатулка размером десять на двенадцать и толщиной в три дюйма. Замок ее был взломан.

[Глава 9] Внутри шкатулки лежали два листка тонкого и очень старого пергамента. На них было что-то написано на древнелатинском. Танкред смог определить, какой это язык, но его знаний латыни в то время хватало лишь на то, чтобы прочесть надпись на американских монетах: «Е Pluribus Unum» [5] .

[Глава 9] Он забрал шкатулку, пергамент и припрятал их в своем танке.

[Глава 9] Золотая чаша пропала несколькими месяцами позже, вскоре после того, как танк Танкреда выкатился на улицы Парижа. Двое из его подчиненных в течение нескольких дней, казалось, купались в деньгах, но они кровью заслужили право немного пожить в свое удовольствие, и Танкред не стал устраивать дознаний по поводу пропавшей чаши.

[Глава 9] Сам он сохранил только листки пергамента.

[Глава 9] После войны войска, в которых служил Танкред, дислоцировались на Гавайях, у него оказалось много свободного времени, и он начал изучать латынь. А к тому времени, когда настолько ознакомился с языком, что стал читать на нем свободно, настал 1949 год и события в Корее.

[Глава 9] Только в 1952-м Танкреда перевели обратно в Соединенные Штаты, и он провел последние четыре года своей двадцатилетней службы в армии в «лагере отдыха» в Калифорнии, где обучал гражданских лиц азам солдатской службы.

[Глава 9] К тому времени он уже успел дважды прочесть пергаментные манускрипты. Однако ему казалось, что они не содержат особого смысла.

[Глава 9] Подозрение об их истинном значении только сейчас начало закрадываться в его сознание.

[Глава 9] Чарльз Танкред был реалистом как в первую, так и в последнюю очередь. Он двадцать лет прослужил в американской армии. Большую часть этого времени он, помимо исполнения своего прямого воинского долга, занимался изучением древней истории. А именно — Древнего Рима.

[Глава 9] Потом он написал книгу о Юлии Цезаре. Частично — вымысел, частично — подлинная информация, результат его многолетнего серьезного увлечения историей, насчитывающей уже две тысячи лет.

[Глава 9] А эти два листка пергамента?

[Глава 9] Они тоже были древние, очень древние! Правда, египетские иероглифы еще древнее. Так же как Парфенон в Афинах, могилы этрусков в Италии и легенды об Аттиле-гунне… Танкред назвал прочитанный им на пергаменте текст «Признанием Варуса, легата Рима». Вот он:

[Глава 9] «Знайте же, это я Варус, легат Рима, сын Кая Варуса, трибуна бессмертного 10-го легиона, веруя, что мгла может пасть на Землю ранее, нежели череда моих лет подойдет к концу, сим делаю полное признание во грехах своих, хотя и не ожидаю смягчения кары и не молю пощады у Господа, которого столь часто гневил своими деяниями.

[Глава 9] Знайте же, кто читает это после того, как моя плоть обратилась во прах, — если раса людей выжила вообще, — что я, Варус, отвратился от развращенного Рима, чьим отродьем являюсь, и стал служить Чудовищу, Бичу Вселенной.

[Глава 9] Я служил ему верой и правдой, возможно, даже был чрезмерен в усердии своем, и, лишь когда груз прожитых лет подогнул его колени в преддверии смерти, для меня настало прозрение в несоизмеримости содеянного мною греха. И только тогда, когда вмешательство свыше отвратило Бич Вселенной от самых врат Рима, я понял, что должен вновь преобразиться и стать врагом Чудовища, которому служил целых семь лет.

[Глава 9] В своем граде, что на Дунае, Чудовище взял себе другую невесту, благородную Ильдико, и был найден с лопнувшей кровеносной артерией в своем брачном чертоге.

[Глава 9] На расстоянии двух тысяч локтей от его дворца фракийские рабы выкопали колодец, в который мы опустили Чудовище в гробах из золота, серебра и железа, и в этот же колодец побросали все его сокровища. Потом в тот же колодец бросили тела всех рабов, после того как они закончили свою работу.

[Глава 9] И когда колодец был заполнен, мы оставили гуннских военачальников биться со многими сынами Чудовища за владычество, которое лишь сам Монстр мог удерживать своей железной рукой, а я отправился на поиски спасения для себя.

[Глава 9] Я ушел в землю швейцарцев, в Галлию и страну Белгаэ, которая так отважно сражалась против величайшего из римлян, самого Кая Юлия.

[Глава 9] И вот здесь, на этой земле, я нашел общество «Терпимых» в сооружении, некогда служившем храмом галлов-друидов.

[Глава 9] И вот здесь я обитаю с тех самых пор, как Валентин Третий, по прозвищу Чурбан, убил Аетьюса, спасителя Рима, и вот здесь молюсь и пытаюсь искупить грехи, с тех пор как гот Теодорик наконец подверг империю и овладел гордой землей, некогда бывшей моим домом.

[Глава 9] Здесь я и останусь до конца моих дней или пока мгла, что уже близится, не падет и не накроет всех нас, потомков грешного мира.

[Глава 9] Если найдется тот, кто прочтет эти строки, возможно, он помянет суетного Варуса, обратившегося против своего народа и служившего Чудовищу, чьи злодеяния приблизили конец цивилизации, и, может, этот добрый читатель, если таковой вообще найдется, вознесет молитву за Варуса, грешника, который пытается покаяться, ибо не лопнувшая кровеносная артерия сокрушила Чудовище. Причиной его гибели стал нож, который вонзил в него, когда прокрался в его свадебный чертог, где он насиловал женщину, любимую мною и которую я утратил, принцессу Ильдико, дочь его вассала, короля Валдико из Сингидунума.

[Глава 9] Подписуюсь под этим

[Глава 9] Варус , легат Рима».

[Глава 10] Без десяти семь Танкред постучался в дверь номера 214. Через секунду постучал снова, а затем и в третий раз.

[Глава 10] Так и не получив ответа, Танкред спустился в вестибюль отеля. Клерк отвесил поклон, когда он приблизился к столу.

[Глава 10] — Месье Танкред?

[Глава 10] — Мадемуазель Райзингер, — осведомился Танкред, — из номера 214, что, ее нет?

[Глава 10] Клерк смешался: видимо, хотел сразу отрицательно покачать головой, но затем все-таки решил свериться с регистрационными карточками. После чего вернулся к Танкреду:

[Глава 10] — В отеле не зарегистрировано никакой мадемуазель Райзингер.

[Глава 10] — И не было?

[Глава 10] — Нет, месье.

[Глава 10] Кому-то понадобилось сыграть с ним злую шутку.

[Глава 10] Танкред уже отворачивался от стола, когда через вестибюль до него гулко донесся знакомый голос:

[Глава 10] — Мой добрый друг, мистер Чарльз Танкред!

[Глава 10] Это был Стефан Драгар, венгр, который мог проследить своих предков — все шестьдесят восемь поколений — до Аттилы. Одетый все в тот же, в обтяжку, костюм, что и в Лондоне.

[Глава 10] Он схватил ладонь Танкреда обеими руками и с жаром потряс.

[Глава 10] — Не ожидал наткнуться на вас во Франции, мой добрый друг! Для меня это настоящее удовольствие. Скажите мне, мистер Танкред, вы не подумывали о нашем совместном предприятии — небольшой охоте за сокровищами?

[Глава 10] — Подумывал, — ответил Танкред. — Думал об этом все то время, пока человек по имени Л’Эстранж разговаривал со мной пару часов назад.

[Глава 10] — Л’Эстранж? Распространенное во Франции имя, но лично я ни одного с таким именем не знаю.

[Глава 10] — А я-то думал, что, возможно, знаете. Он утверждает, что одно время был монахом-траппистом.

[Глава 10] Драгар пожал плечами:

[Глава 10] — У меня не было особых дел со священниками и монахами. Я уважаю их, но мне неведомо — есть ли жизнь после смерти, а та жизнь, которой я сейчас живу, достаточно нелегка. Конечно, имей я богатство, она стала бы куда легче. — Он с энтузиазмом поцеловал кончики пальцев. — Эдак около сотни миллионов долларов. Только подумайте, что может с ними сделать мужчина! Он сможет заполучить самых прекрасных женщин в мире…

[Глава 10] — Графинь?

[Глава 10] — Графинь, кинозвезд… — Драгар подозрительно покосился на Танкреда: — А почему графинь?

[Глава 10] — Одну я сегодня встретил. Немецкую графиню.

[Глава 10] — Знавал я дюжину немецких графинь, — небрежно сообщил Драгар, — а также русских, венгерских и французских. Даже знал одну герцогиню. Она работала в Лондоне в ресторане «Сохо».

[Глава 10] — Вы не знакомы с немецкой графиней по имени Гелена Райзингер?

[Глава 10] — А что, должен ее знать?

[Глава 10] — Она очень красива. И очень хорошая лгунья, как я думаю. Даже начинаю склоняться к мысли, что она вовсе не графиня и, возможно, также и не немка.

[Глава 10] Драгар подмигнул ему так, что заметно было издалека:

[Глава 10] — Ах, и чего только женщины не вытворяют с мужчинами! Впрочем, и мы вытворяем с ними. — Он рассмеялся. — А эта немецкая графиня… у вас с ней было небольшое приключение?

[Глава 10] — Нет, но я думал, что будет.

[Глава 10] — Вечер только начинается, мистер Танкред. И хотя я сам пока еще новичок — ну, более-менее — в Париже, знаю: здесь есть места, где можно встретить потрясающих женщин. Вы любите немок? Блондинок? Я люблю. Но мои вкусы чисто католические. Я также люблю брюнеток и рыженьких. Не станем ссориться. Вы можете заполучить блондинок, а я возьму других. И возможно, нам удастся немного поговорить.

[Глава 10] — Об Аттиле?

[Глава 10] — О его сокровищах. Я знаю, где они.

[Глава 10] — Знаете? Тогда вам не следует обзаводиться партнером, мистер Драгар. Вам надо помалкивать.

[Глава 10] — Ну, мне неизвестно точное место от сих до сих. Я не могу сказать — это в шести километрах вон от того дерева, восьми от скалы и копать надо на шесть футов. Такое не для меня. Я лишь приблизительно знаю место.

[Глава 10] — В радиусе ста футов? Сотни ярдов?

[Глава 10] — Ну, не столь близко.

[Глава 10] — В радиусе мили?

[Глава 10] — Мне известно, в какой они стране, — произнес Драгар, выпятив губу. — А это куда больше, чем знают многие. Они думают, что это моя родная Венгрия. Это не так, мистер Танкред. Я, Стефан Драгар, заявляю об этом со всей ответственностью. Это место там, что сейчас называется Югославией, в области, однажды бывшей Венгрией и отнятой у нас этими убийцами — сербами и хорватами, которые не имеют права на собственную страну. Они продали ее туркам в 1449 году. Мой предок, великий Иоан Хуньяди, победил турок при Косове, а затем эти подлые сербы вновь продали землю туркам. Сын великого Хуньяди Матьяш, став королем венгров, освободил земли и изгнал турок из Европы. Мой народ удерживал эту землю, пока ее не украли у нас в 1918 году.

[Глава 10] — Мне казалось, это австрийцы аннексировали Венгрию чуть более ста лет тому назад.

[Глава 10] — Австрияки никогда не аннексировали Венгрию, — решительно возразил Драгар. — Просто Венгрия присоединилась к Австрии.

[Глава 10] — Во главе с австрийским императором?

[Глава 10] — Потому что наша королевская династия вымерла — это и есть единственная причина. Был бы жив хоть один член этой семьи, объединенными странами с таким же успехом мог бы управлять венгр. Вы что, подшучиваете надо мной, мистер Танкред?

[Глава 10] — Есть немного. Хочу испытать ваш патриотизм. А вы на поверку лояльный венгр.

[Глава 10] — Так и есть на самом деле. И это трагедия, что мне не дозволено жить в моей стране. Мне, который столько сделал для родины во время войны. Всему виной коммунисты, мистер Танкред. Захватив власть, они поставили на мне крест.

[Глава 10] — Как вы относитесь к югославам?

[Глава 10] — Я сражался против них во время войны, и когда Тито пришел к власти… он знал обо мне слишком много. Тито — первый коммунист, а Гратиан — второй. Он меня не жалует.

[Глава 10] — А к Германии?

[Глава 10] Драгар прочистил горло.

[Глава 10] — В Германии все еще есть фашисты. И неофашисты. Неофициально я волен приезжать и уезжать. Официально я — персона нон грата.

[Глава 10] — А как насчет Франции? Каково вам здесь приходится?

[Глава 10] — А что, разве я не в Париже в данный момент и не собираюсь повеселиться в вашей компании нынешним вечером?

[Глава 10] — Только не со мной, Драгар. Я собираюсь хорошенько отдохнуть.

[Глава 10] — Но я хочу поговорить с вами еще… о моем предке Аттиле.

[Глава 10] — Я не изменил моего решения. Ваше предприятие не для меня.

[Глава 10] — И я не изменил моего решения. Речь идет не о том, чтобы составить мне компанию с лопатой в руке…

[Глава 10] Танкред покачал головой:

[Глава 10] — Я вот-вот начну писать новую книгу, мистер Драгар. Будь у меня все эти богатства, у меня пропало бы желание браться за перо…

[Глава 10] — Со всем этим золотом в вашем распоряжении вам вообще незачем было бы писать. — Драгар показал в улыбке белые зубы. — Возможно, мы встретимся снова, мистер Танкред.

[Глава 10] Танкред пожал плечами и вернулся к себе в номер.

[Глава 11] Жак Симон был так же говорлив и непоседлив, как и в первую встречу.

[Глава 11] — У меня чек, месье Танкред. Я оприходовал его нынешним утром и могу вручить вам. Или, если желаете наличные, я отправляюсь с вами в банк и передам вам деньги. Что вы предпочитаете?

[Глава 11] — Чека вполне достаточно. Пошлю его по почте в мой банк в Нью-Йорке.

[Глава 11] — Может, предпочитаете переслать его в швейцарский банк? — Симон прищурил глаза. — Некоторые американцы так делают. Тамошние банки не предоставляют информацию, и таким образом можно уклониться от уплаты налогов…

[Глава 11] — Я плачу налоги.

[Глава 11] — Конечно, так поступать честно. Увы, во Франции слишком много людей, которые стараются обмануть правительство, — вот почему наша страна всегда нуждается в деньгах. Однако с тех пор, как наш великий лидер Шарль де Голль пришел к власти… — Симон спохватился. — Я должен научиться не говорить о политике. Увы, это моя слабость. Мадам Симон ожидает вас сегодня вечером на обед.

[Глава 11] — Вы не станете особо возражать, если я не приду? Я улетаю в Гамбург.

[Глава 11] — В Гамбург? Вы туда отправляетесь? — Симон скорчил гримасу. — Уж не за тем ли, чтобы повидаться со свиньей Давеном?

[Глава 11] — Я отправляюсь туда главным образом для того, чтобы организовать немецкое издание «Привет, Цезарь!». Но надеюсь побеседовать с Давеном, если такая возможность представится.

[Глава 11] — О, полагаю, это можно организовать. — Симон вздохнул. — А также полагаю, что вам надо с ним переговорить, но, пожалуйста, мистер Танкред, не упоминайте при этом моего имени. Если он спросит обо мне, скажите, что вы ничего про меня не знаете. Или, если пожелаете, сообщите ему, что я весьма процветаю, а Франция величайшая страна в мире… О, извините! В своем энтузиазме я совсем забыл, что вы американец.

[Глава 11] — Вы совершенно правы, говоря так о Франции. Это ваша родина. Я мог бы то же самое сказать о Соединенных Штатах…

[Глава 11] — Мы всегда были союзниками — ваша страна и моя, — напомнил Симон. — Между нами нет конфликтов. Вы напишете мне из Германии?

[Глава 11] — Да. — Танкред смешался. — Мистер Симон, есть люди, которые собирают старые книги, манускрипты и все такое прочее. Приватные коллекционеры, музеи…

[Глава 11] — О да, мой друг Пьер Дассэн… э… библиофил. У него прекрасная коллекция книг о нашем блистательном императоре, своего рода наполеониана. Мне говорили, что ее ценность увеличивается с каждым годом.

[Глава 11] — В его коллекции есть автографы Наполеона? Возможно, написанные им письма?

[Глава 11] — И много! Я сам держал в руках письмо императора, написанное маршалу Нею. И другое — к Жозефине. Им цены нет.

[Глава 11] — Насколько они бесценны?

[Глава 11] — Сам я не знаю, но могу спросить Пьера, если вам угодно. Вы… у вас что, есть автографы?

[Глава 11] — Нет, мне просто любопытно. Должно быть, имеется много старинных манускриптов во Французском музее, не так ли?

[Глава 11] — Ну, мне так говорили.

[Глава 11] — Письма, датируемые… сотнями лет назад?

[Глава 11] — Несомненно.

[Глава 11] — Письма, возможно, скажем так, написанные Карлом Великим?

[Глава 11] — Быть может. Доподлинно не знаю. Но мог бы выяснить это для вас.

[Глава 11] — Могли бы?

[Глава 11] Симон одарил его особенным взглядом и потянулся к телефону. Он красноречиво пообщался с телефонисткой, подождал, пока она наберет для него номер, затем поговорил с двоими разными людьми, быстро тараторя на французском. Наконец, прикрыв на мгновение микрофон ладонью, сказал Танкреду:

[Глава 11] — Насколько куратору известно, у них нет подлинных писем Карла Великого. Зато есть более старые документы, например написанный Лабьенусом, великим генералом Цезаря…

[Глава 11] — И во сколько они его оценивают?

[Глава 11] Симон снова заговорил в трубку, покачал головой, прикрыл микрофон.

[Глава 11] — В миллионы, — сообщил он. — Собственно, его никогда не оценивали, потому что оно принадлежит Франции и не продается.

[Глава 11] — Миллионы франков… или миллионы долларов?

[Глава 11] — Франков, конечно. Что-нибудь еще?

[Глава 11] — Нет. Благодарю вас.

[Глава 11] Симон в свою очередь поблагодарил куратора музея и положил трубку на рычаг. Затем метнул пронзительный взгляд на Танкреда:

[Глава 11] — Вы владеете ценным автографом?

[Глава 11] — Нет. Просто размышляю. О книге, которую написал. Предположим, я смог найти подлинный манускрипт, написанный самим Юлием Цезарем.

[Глава 11] — Такого манускрипта просто не существует!

[Глава 11] — Допустим, что существует. Сколько он мог бы стоить?

[Глава 11] — Для Британского музея столько же, сколько весь национальный долг Франции. Для богатого американского музея — кто может сказать? Однако куратор отметил, что не все древние манускрипты ценны. О, все они имеют определенную ценность, но по-настоящему ценными являются те, которые были написаны важными историческими лицами или адресованы им. Лабьенус, как вам известно, был легатом Цезаря…

[Глава 11] — Его лучшим генералом во время галльской кампании, — уточнил Танкред. — Но он покинул Цезаря в начале гражданской войны и переметнулся к Помпею.

[Глава 11] — Увы, да, я помню это еще со школьных дней. Даже великий Лабьенус недооценил Юлия Цезаря. Или же завидовал ему. — Симон сделал паузу, выпятив губы. — Знаете, Марсель Давен стал жертвой своей собственной зависти. Он мнил о себе очень высоко, а его книга не пользовалась особым успехом. Может, это и стало причиной, по которой он присоединился к нацистам…

[Глава 12] Табличка на двери гласила: «Dr Friedrich Spiegel. Schriftsteller und literarische Agentur» [6] . Доктор Шпигель немного смахивал на Эрика фон Стройхема. Он вежливо поклонился и протянул Танкреду сильную, мясистую руку.

[Глава 12] — Я не прочел еще вашей книги, мистер Танкред, — признался он, — но видел упоминание о ней в одной из наших литературных рубрик. Слышал, в Англии она идет нарасхват?

[Глава 12] — В Соединенных Штатах — тоже. А вскоре, надеюсь, и во Франции.

[Глава 12] — Ах да, Франция! Скажите, сэр, как много денег вы ожидаете от немецкого издания, если такое будет организовано?

[Глава 12] — Шалимар в Париже предоставил мне аванс в две тысячи американских долларов.

[Глава 12] — Наши немецкие издатели также хотят получить права для германоязычных Австрии и Швейцарии. Долю в букклабе и права на обложку.

[Глава 12] — Это можно организовать.

[Глава 12] — Если французы могут уплатить вам две тысячи долларов, то мы, как я представляю, сможем удвоить эту сумму. Вас это удовлетворит?

[Глава 12] — Почему же нет, если вы в состоянии отстегнуть такую сумму?

[Глава 12] — Контракты будут предоставлены вам на подпись уже завтра.

[Глава 12] — Однако вы еще не разговаривали ни с одним издателем.

[Глава 12] — Я же получил вашу записку, в которой вы сообщили, что посетите Гамбург и хотите поговорить со мной о вручении мне прав на немецкое издание вашего романа. Так что все уже организовано. Ваш издатель Генрих Мюллер Верлаг. Контракты составлены. Завтра вы сможете получить деньги. Только одно «но». Мюллер Верлаг хотел бы иметь права и на вашу следующую книгу. По-моему, это нормально?

[Глава 12] — Вполне. Между прочим, она, возможно, будет базироваться на принце Этцеле…

[Глава 12] — Аттила? Превосходный предмет, мистер Танкред. Немецкий читатель знаком с историей Аттилы, поскольку он фигурирует в великой классике — «Нибелунгах». Когда роман будет завершен?

[Глава 12] — Фактически я его еще не начинал, доктор Шпигель… Я пока еще изучаю материалы. Но вот мне пришло в голову, что поскольку я здесь, в Гамбурге, то было бы неплохо побеседовать с Марселем Давеном, написавшим биографию Аттилы…

[Глава 12] — Увы, я давно не видел герра Давена, но, уверен, в моих карточках есть его адрес. — Шпигель повернулся к картотеке и пролистал ее пальцами. — Вот, Марсель Давен, Линдер-платц, 133.

[Глава 12] Зазвонил телефон. Шпигель снял трубку.

[Глава 12] — Доктор Шпигель. Э?.. — Он протянул трубку Танкреду. — Это вас, герр Танкред.

[Глава 12] — Никто не знает, что я здесь! — воскликнул тот.

[Глава 12] Доктор Шпигель лишь пожал плечами. Чарльз взял трубку:

[Глава 12] — Да?

[Глава 12] Голос с сильным акцентом произнес ему в ухо:

[Глава 12] — Вы герр Карл Танкред из Америки?

[Глава 12] — Да, я. Кто это?

[Глава 12] — Мое имя не имеет значения. Меня проинформировали, что вы обладаете редким манускриптом, который желаете продать…

[Глава 12] — Кто вам сказал такое?

[Глава 12] — Это к делу не относится, — произнес голос с немецким акцентом. — Я дилер по таким предметам, и так уж вышло, что у меня есть покупатель на старый манускрипт на латыни. Какова ваша цена, герр Танкред?

[Глава 12] — Если бы я даже имел такой… э… предмет, — огрызнулся Чарльз, — я не хотел бы его продавать. Тем более голосу по телефону.

[Глава 12] — Встречу между нами можно организовать. Если вы желаете продать манускрипт…

[Глава 12] — Нет!

[Глава 12] — Я щедро заплачу.

[Глава 12] — Я не заинтересован.

[Глава 12] — Герр Танкред, — произнес голос по телефону, и в нем прозвучали жесткие нотки, — вы рассмотрели это дело со всех сторон? Обсуждаемый манускрипт является краденым…

[Глава 12] — Понятия не имею, о чем таком вы толкуете! — воскликнул Танкред. — И у меня больше нет времени для такой чепухи… Прощайте! — Он положил трубку на рычаг, поднял глаза и увидел сфокусированный на своем лице полуприкрытый тяжелыми веками взгляд доктора Шпигеля.

[Глава 13] Дом, в котором жил Марсель Давен, подвергся во время войны бомбежке и был лишь частично восстановлен. За входной дверью скрывалась груда битого кирпича. Но тротуар перед входом был в полном порядке, все коридоры сверкали чистотой, стены побелены известкой. В воздухе витал запах дезодоранта.

[Глава 13] Марсель Давен провел Танкреда в свои апартаменты.

[Глава 13] — Прошу простить меня, господин Танкред. Я уже некоторое время не у дел и не устраиваю приемов. Однако доктор Шпигель настоял, что у вас ко мне важное дело, а посему я сделал исключение. Не желаете ли присесть, сэр? — Он указал на залатанное и потрепанное кресло-качалку, затем сам уселся напротив, на стуле с прямой спинкой.

[Глава 13] Давену было шестьдесят с небольшим, но выглядел он на все восемьдесят, если не больше. Вымотанный жизнью, этот человек, казалось, находился на грани истощения. Белые как снег волосы, такие же брови, нависающие над глазами. Вероятно, в молодости, будучи черными, они придавали их обладателю угрюмый вид. На потрепанном свитере Давена не хватало двух пуговиц. Он был без галстука, выстиранная рубашка нуждалась в глажке.

[Глава 13] — Я прочел вашу книгу об Аттиле, — начал Танкред, — и уж коли сам задумал роман на основе материалов того времени, то подумал, что мне следует поговорить с вами.

[Глава 13] — Аттила! — фыркнул Марсель Давен. — Кто сегодня интересуется Аттилой? Это вот о Гитлере, современном Аттиле, все пишут. Гунне Гитлере, который вовсе не был гунном. Предсказываю: ваша книга обречена.

[Глава 13] — Не исключаю такой возможности, но тем не менее…

[Глава 13] — Это не возможность, а стопроцентная вероятность. Двадцать пять лет тому назад я написал биографию Аттилы. И сколько же ее экземпляров, как вы думаете, было продано, мистер Танкред?

[Глава 13] — Биография просто великолепная, но я затрудняюсь ответить насчет ее продажи. Могу лишь предположить, что не очень много.

[Глава 13] — Три тысячи книг. Точнее, три тысячи сто экземпляров. На них я заработал менее одной тысячи ваших американских долларов. Между тем эта книга — годы упорного труда. Отзывы о ней были превосходные, но ими сыт не будешь, и на сбыт книг они не влияют. Вы, сэр, как понимаю, написали роман. Я не читал его, но доктор Шпигель охарактеризовал мне его как бестселлер. Как много вы на нем заработали?

[Глава 13] — Сорок тысяч долларов, сэр.

[Глава 13] — Сорок тысяч американских долларов! — воскликнул старый биограф. — Фантастика! Доктор Шпигель сообщил мне, что только одно немецкое издание принесет вам десять тысяч долларов. Он не обмолвился о французском издании… Как много, сэр, платят вам мои соотечественники?

[Глава 13] — Я получил аванс в две тысячи долларов.

[Глава 13] — Мир сошел с ума. За роман, связанный с историей самым поверхностным образом! А сколько, мистер Танкред, по-вашему, я заработал за прошлый год, переводя французские романы на немецкий?

[Глава 13] — Вероятно, пять или шесть тысяч долларов. Возможно, больше.

[Глава 13] — Пять жалких сотен долларов! Я еле свожу концы с концами, мистер Танкред. Однако однажды мое имя было представлено академии. Но из-за зависти коллег, голосовавших против, я так и не стал шевалье Франции. И моя работа сегодня забыта. Давно уже не печаталась, никому не известна…

[Глава 13] — Нет, не неизвестна. Мне ее дали в Англии и сообщили, что это самая точная биография Аттилы.

[Глава 13] — Точная? Подумаешь! Деньги — вот что следует принимать в расчет. Почет — мишура, дешевка. Деньги — это все. Возьмите себе денежки, мистер Танкред, а почести оставьте друзьям или, что еще лучше, врагам. Аттила жил пятнадцать столетий назад. Он покорил дюжину стран, использовал королей как вассалов и слуг. Ограбил Европу и хвалился, что трава не будет расти там, где ступило копыто его коня. Дал толпе номадов [7] мгновение славы, обеспечил место в истории. Короли и императоры падали перед ним ниц. Какой-то варвар!..

[Глава 13] — Но был ли он варваром, мистер Давен? — спросил Танкред. — В вашей книге вы пишете, что он был заложником при римском дворе в Равенне целых четырнадцать лет, пока не достиг зрелого возраста. По вашим словам, он получал образование вместе с сыновьями принцев и королей.

[Глава 13] Французский биограф одобрительно хмыкнул:

[Глава 13] — Вижу, вы и впрямь прочли книгу. Вы правы. История пристрастная вещь. Аттила был страшным человеком своего века. После его смерти писатели и историки сделали все, чтобы исказить его облик. Римский мир рушился, и Аттила — отродье древней цивилизации — нанес ему финальный удар. Двадцать три года спустя Теодорик поверг Западную Римскую империю и сам стал королем. Римом начал править германец. Но именно Аттила сделал такое возможным. Верно, что почти в это время начинается Средневековье с его мракобесием, но только почти. Мир стал загнивать, приходить в упадок. Для человечества настало время погрузиться в пучину забвения, так оно и сделало. Вновь пробудилось лишь через тысячу лет. Сейчас мы тоже отброшены туда, где мир был во времена Аттилы. Уже готовы катиться под уклон, что может загнать нас в век варваров. Русские — это азиаты, как люди Аттилы. Они угрожают поглотить мир, и, когда это сделают, если им удастся, цивилизация начнет регрессировать. Тогда настанет мракобесие. На этот раз оно может продлиться два, а то и три тысячелетия. Если Запад станет противостоять — тогда ядерная война, в которой человечество погибнет навсегда. В этом случае процесс эволюции должен будет начаться снова. Но кто знает — увенчается ли он успехом? Мы живем в закатные дни цивилизации, мистер Танкред.

[Глава 13] — Вы уж извините, мистер Давен, но я не могу согласиться с этой гипотезой. Мне думается, мир вступает в более светлое и яркое будущее.

[Глава 13] — Тогда почему вы хотите писать об Аттиле? — побагровел француз. — Почему говорите со мной, французом, который живет в Германии потому, что соотечественники не желают видеть его на родине?

[Глава 13] — Я был на войне, — спокойно ответил Танкред, — сражался с немцами, но война давно закончилась. Теперь я с ними не сражаюсь. Не сражаюсь и с коллаборационистами немецкими, французскими или африканскими. Я не политик. Я — солдат и писатель. Меня интересует древняя история, и я хотел бы узнать от вас несколько фактов об Аттиле-гунне.

[Глава 13] — Вы же читали мою книгу, — огрызнулся Давен. — Все, что я знаю об этом гунне, — там. Некоторые из имеющихся в ней предположений не базируются на фактах или исследованиях. Мое собственное мнение основывается на годах изучений. Но есть и предположения, ибо больно уж мало литературы об Аттиле. Значимой литературы.

[Глава 13] — Где был его город Этцельбург?

[Глава 13] — В Британской энциклопедии утверждается, что это современный Будапешт. Ложный вывод. И все потому, что Будапешт — столица Венгрии, а Аттила был гунном. А коли так, то Будапешт непременно должен был быть старой столицей Аттилы. И так говорят те, кто мнят себя учеными. Учителя гимназий.

[Глава 13] — Варвары шестого, седьмого и восьмого веков были уже не те люди, которые служили Аттиле, — заявил Танкред. — Дальние родственники, возможно, раз они также происходили из Азии, но их родина находилась по меньшей мере за четыре тысячи миль от отечества гуннских племен, которые вторгались в Европу еще до времен Аттилы.

[Глава 13] Француз покачал головой:

[Глава 13] — Люди Аттилы все пришли из Азии — из тех мест, которые ныне называются Монголией, Маньчжурией, северными областями Сибири… Они были кочевниками, следовавшими за травой, за погодой. Пришли в Европу приблизительно в начале эры христианства и осели в России еще до Константина. Они были в Дакии и Паннонии за сотню лет до того, как Аттила объединил их в мощную конгрегацию. Это уже были не захватчики и не орды, если, конечно, не подразумевать под «ордой» большую этническую группу. Гунны, которых объединил Аттила, являли собой дюжины различных племен, все азиаты, с общим базовым языком, но только в этом смысле их можно считать единым народом. У них было много королей или ханов. Аттила спаял их воедино, сделав силой, способной совладать с готами, бургундцами и вандалами. Он разнес ворота Константинополя, разграбил всю Европу. Его армии уж точно не были дикими ордами. Правда и то, что римляне уже не были римлянами времен Цезаря или ранних императоров, но они по-прежнему являли собой дисциплинированное войско и имели традиции тысячелетних войн. Орды не могли бы разгромить римские армии даже во времена Аттилы. Вы изучали битву при Шалоне, мистер Танкред?

[Глава 13] — Уделил ей внимание.

[Глава 13] — Могла бы толпа недисциплинированных воинов противостоять равному числу римлян, готов и бургундцев? Лучших бойцов Европы! Людей, известных своими боевыми качествами. Даже когда Аттила отступил, Аэций, сам могущественный Аэций, не преследовал его. Ему хватило и Шалона, где он сам выбирал поле битвы и условия сражения. Его потери равнялись потерям Аттилы. Аттила не победил, но нельзя сказать, что и комбинированные армии союзников одержали победу. В худшем случае была ничья.

[Глава 13] — Я склонен согласиться с вами. Но вы не высказали мне своего мнения, сэр: где, как вы думаете, находился город Аттилы?

[Глава 13] — В Дакии, конечно, но дальше к северу, чем Будапешт, и восточнее. В токайском регионе, на реке Тиссе. Я посетил этот район в 1936-м. Профессор Кадар согласился… — Давен остановился. — Я вот задумался насчет Кадара: не случилось ли с ним чего-нибудь? Не слышал о нем с 1938-го.

[Глава 13] — Профессор Кадар — венгр?

[Глава 13] — Был. Сейчас он, возможно, мертв. Он преподавал языки и историю в Будапештском университете.

[Глава 13] — Мистер Давен, не посещали ли вы когда-либо монастырь траппистов в Нормандии? Монастырь Святого Ипполита?

[Глава 13] Давен с вызовом взглянул на Танкреда.

[Глава 13] — Никогда ноги моей не будет в монастырях, — заявил он категорически. — Там одни глупцы и обманщики. Люди, которые не осмеливаются заглянуть жизни в лицо, слабаки, боящиеся мира. Они облачаются в мешковину, живут в причитаниях и жалости к самим себе. Самобичеватели!

[Глава 14] Танкред покатил обратно в свой отель на мессершмитовском такси. Вечер с изгнанником-французом оказался не особенно продуктивным. Он узнал лишь немногим больше об Аттиле, чем вычитал в книге биографа, зато предметно ознакомился с его мазохистским осуждением человечества, французов, религии, состояния мира и народов в целом.

[Глава 14] Марсель Давен был старым человеком, вкусившим в полной мере горечь жизни, а посему обозленным на всех и вся. Его пособничество врагу самым пагубным образом сказалось на характере, лишив дальнейшее существование на этом свете какого-либо смысла.

[Глава 14] Дверь номера Танкреда в отеле оказалась не на замке, хотя он был уверен, что запер ее, когда уходил. Осторожно войдя, Танкред погрузился в темноту номера. Он щелкнул выключателем, почти ожидая, что вновь увидит Л’Эстранжа.

[Глава 14] И верно — Л’Эстранж был в номере. Но он не сидел, а валялся на полу с широко открытыми глазами на искаженном агонией лице.

[Глава 14] Л’Эстранж был мертв.

[Глава 14] Танкред закрыл дверь, подошел к телу убитого мужчины и глянул на него. Затем опустился на одно колено, осторожно дотронулся до темного, влажного пятна и обнаружил, что оно липкое. Он вытер кончик пальца о коврик, поднялся на ноги.

[Глава 14] Подошел к телефону и взял трубку.

[Глава 14] В этот момент из ванной комнаты вышла Гелена Райзингер.

[Глава 14] — Пожалуйста, — взмолилась она, — не звоните!

[Глава 14] Танкред положил трубку на рычаг.

[Глава 14] — Ваше объяснение случившегося может оказаться интересным.

[Глава 14] — Никакого объяснения у меня нет, — ответила она. — Я вошла… и нашла его уже таким, как сейчас.

[Глава 14] — Ну конечно…

[Глава 14] — Вы мне не верите?

[Глава 14] — А вы думаете, что должен?

[Глава 14] — Я вошла в номер за минуту до вашего прибытия. Я… я была уже готова уйти, когда услышала, как вы подходите к двери. Побежала в ванную — и тут вы вошли.

[Глава 14] — Очень хорошо, тогда вам не о чем беспокоиться. Вызовем полицию и расскажем им наши истории.

[Глава 14] — Вы не можете этого сделать, мистер Танкред! Они не поверят нам. Они… они непременно арестуют нас обоих.

[Глава 14] — Только не меня, — возразил Танкред. — Я лишь утром прибыл в Гамбург. Я отсутствовал весь вечер, вернулся и нашел мертвого мужчину у себя в номере. Какая-то немка разговаривала внизу с портье, когда я входил в отель. Лифтер поднял меня на этаж. Оба они покажут, что я вошел в отель один и оставался один, а портье подтвердит, что номер зарегистрирован на меня одного.

[Глава 14] — Вы забыли меня, конечно, — сдалась она. — Я влипла. Хотя и не по своей вине.

[Глава 14] — Ну, еще бы! Вы вошли в мой номер по собственному желанию… и оказались здесь с трупом, когда я вошел.

[Глава 14] Она подошла ближе и пристально посмотрела ему в глаза:

[Глава 14] — Вы что, на самом деле верите, что я способна убить человека?

[Глава 14] Краска залила Танкреду лицо и шею, и он ощутил, что его ноздри раздуваются. Ее аромат кружил голову. Ее близость… затруднительное положение, из которого выручить Гелену мог лишь он, оставив ее тем самым в неоплатном долгу, — все эти мысли молнией пронеслись в голове Танкреда. Он сказал:

[Глава 14] — Не знаю. В Париже вы выставили меня дураком.

[Глава 14] — Нет, — возразила она. — Я… я просто не могла сдержать обещание. Кое-что произошло, и мне пришлось уехать из города.

[Глава 14] — Это Л’Эстранж приказал вам прийти сюда?

[Глава 14] — Л’Эстранж?

[Глава 14] Он указал на мертвого мужчину. Ее глаза расширились.

[Глава 14] — Л’Эстранж? Но это…

[Глава 14] Она запнулась, уставившись на Танкреда. У нее были самые красивые глаза из всех, которые он когда-либо видел у женщин.

[Глава 14] — Он заходил ко мне в Париже, убеждая, что написал мне письмо, подписанное именем Л’Эстранж. Сообщил, что во время войны был монахом-траппистом в нормандском монастыре…

[Глава 14] — Это же нелепица! — воскликнула Гелена Райзингер. — На войне он был офицером-танкистом. Он приходится мне… кузеном. Его зовут Отто Райзингер. Майор Отто Райзингер.

[Глава 14] — Можно задать вам вопрос? — спросил Танкред. — Сколько вам лет?

[Глава 14] — Двадцать восемь, ну, двадцать девять.

[Глава 14] — В 1944-м вам было двенадцать. — Он глянул на бывшего офицера-танкиста. — Ему же по меньшей мере лет сорок пять.

[Глава 14] — Ближе к пятидесяти. Я помню, когда Отто посетил нас в Вене в конце войны, он показался мне стариком. Тогда я дала ему лет тридцать или тридцать один, но для девочки в двенадцать лет и это уже почтенный возраст.

[Глава 14] Танкред потянулся вперед и дотронулся до ее сумочки.

[Глава 14] — Не возражаете?

[Глава 14] — Вы хотите посмотреть, сколько у меня при себе денег? Не так много, как… — Она сморщилась, словно от боли, и вручила ему сумочку. Танкред не стал ее открывать, а просто пощупал. В сумочке не оказалось крупного, твердого предмета. Он вернул ее обратно и поинтересовался:

[Глава 14] — Где пушка? Она что, в ванной?

[Глава 14] — С чего ей там быть?.. — Гелена запнулась. — Вы все еще думаете, что это я в него стреляла? Идите и смотрите в ванной, если не верите.

[Глава 14] Танкред направился к ванной комнате, но вдруг остановился.

[Глава 14] — Я не собираюсь сбегать! — сердито воскликнула она.

[Глава 14] Танкред вымученно улыбнулся, когда Гелена плюхнулась в кресло, всего лишь в ярде от мертвого тела.

[Глава 14] Он прошел в ванную, быстро оглядел все вокруг, понял крышку сливного бачка, заглянул внутрь, затем поставил крышку на место. Наконец вернулся в комнату. Гелена Райзингер не сдвинулась с места.

[Глава 14] — Вы удовлетворены?

[Глава 14] — Все равно неприятностей не избежать.

[Глава 14] — Ничего такого не будет… если вы позволите мне уйти и просто сообщите о случившемся, не упоминая, что здесь находился кто-то еще.

[Глава 14] — Он был армейским офицером. Возможно, хорошо известным. Его имя Райзингер…

[Глава 14] — Он скрывал свое имя вот уже много лет. А что до его армейского досье, то думаю… думаю, там для полиции кое-что найдется. Он был с СС после 1940-го. Люди из СС сегодня не пользуются популярностью.

[Глава 14] — Если я позволю вам уйти, то вы исчезнете, как это сделали в Париже?

[Глава 14] — А что вы хотите от меня? Каких действий?

[Глава 14] — Я хочу поговорить с вами.

[Глава 14] Мгновение она обдумывала про себя все за и против. Затем кивнула:

[Глава 14] — Я буду у моих друзей. Их фамилия Хайнц. Адрес: Кельн-штрассе, 27. Если возникнут неприятности, можете позвонить мне туда. Я все время буду ждать. Обещаю!

[Глава 14] — Даю вам две минуты, чтобы покинуть отель. Затем позвоню управляющему.

[Глава 14] Гелена вскочила на ноги, подошла к нему, но не поцеловала, а лишь улыбнулась.

[Глава 14] — Благодарю вас, — произнесла она и быстро вышла.

[Глава 14] Танкред глянул на часы и обождал ровно две минуты, потом еще лишних тридцать секунд. Затем потянулся к телефону.

[Глава 14] Полиция прибыла через пятнадцать минут. Двое мужчин в форме и черных шлемах, похожих на ведерки для угля, и инспектор в дождевике. Другой инспектор и еще двое людей в форме явились двумя минутами позже. Они были очень обстоятельны, особенно второй инспектор — Шлегер.

[Глава 14] Он лично обыскал номер, даже после того, как первый инспектор и его люди тщательно все прочесали. Шлегер перерыл багаж Танкреда и, пролистав страницы томиков «Привет, Цезарь!», обнаружил полость между страницами 320 и 338. Показав вырез в страницах Танкреду, спросил:

[Глава 14] — Ваша работа?

[Глава 14] — Будь я проклят, — заявил Танкред, — если пересматривал все книги. У меня их было целых шесть штук, когда я прибыл в Гамбург.

[Глава 14] Инспектор вопрошающе поднял брови:

[Глава 14] — Здесь только пять.

[Глава 14] — Одну я вручил сегодня литературному агенту.

[Глава 14] — Его имя?

[Глава 14] — Доктор Фридрих Шпигель. Если позвоните ему, он подтвердит этот факт.

[Глава 14] Инспектор кивнул:

[Глава 14] — Это старый контрабандистский трюк, но тайник, устроенный вами, мелковат. Наркотики в конверте?

[Глава 14] — Не будьте смешным!

[Глава 14] — М-м-м… возможно, вы и правы. Уж больно тощим должен быть конверт, и количество наркотиков в нем вряд ли могло оправдать связанный с этим риск. Тогда что же, банкноты?

[Глава 14] — Я же пытаюсь объяснить вам, — терпеливо произнес Танкред. — Я писатель и…

[Глава 14] — Я знаю, что вы писатель, мистер Танкред, — перебил его инспектор Шлегер. — Я не читал ни одной вашей книги, но, перед тем как покинуть полицейский участок, сделал несколько телефонных звонков. Вы довольно известный человек. Вот почему я нахожу это дело столь затруднительным. По меньшей мере, все случившееся необычно, скажем так.

[Глава 14] — Для меня более чем необычно. Войдя в своей номер в отеле, найти на полу мертвого человека… Это не то, что часто случается, не так ли?

[Глава 14] — Да уж! И незнакомец к тому же… Вам же убитый незнаком, верно?

[Глава 14] — Да, — с ходу ответил Танкред и тут же задумался, не допустил ли он ошибки, причем серьезной.

[Глава 14] — Вы никогда не видели его прежде?

[Глава 14] Танкред отрицательно покачал головой.

[Глава 14] — Вам неизвестно его имя?

[Глава 14] — Не имею ни малейшего понятия.

[Глава 14] — Вы явитесь в участок, чтобы подписать показания?

[Глава 14] — Если должен…

[Глава 14] — Вы известный американский писатель, — мягко произнес инспектор Шлегер. — Бывший армейский офицер со многими наградами. Американское консульство пришлет своего представителя в полицейский участок к тому времени, когда вы будете готовы сделать заявление. Я уверен, что будет еще и офицер американских вооруженных сил. Я звонил в их представительство перед выездом сюда, и полковник Гортон сказал, что непременно свяжется с командным генералом.

[Глава 14] — Вы весьма обстоятельны в вещах подобного рода, — прокомментировал Танкред.

[Глава 14] — Это одно из известных наших качеств… за которые нас так не любят в других странах, — с чувством отозвался инспектор Шлегер.

[Глава 15] Было уже три часа ночи, когда Танкред вернулся к себе в отель. Какой-то мужчина в вестибюле читал «Der Berliner Tag». На нем была теплая полушинель. Когда Танкред проходил к себе, в коридоре стоял человек в черном кожаном пальто. Он делал вид, будто разыскивает какой-то номер.

[Глава 15] Танкред прошел в комнату, подождал десять секунд, а затем вновь открыл дверь. Человек в пальто прислонился к стене коридора в двадцати футах от его номера.

[Глава 15] Около десяти утра Танкред побрился, оделся, потом спустился позавтракать. Уже другой мужчина — в дождевике — маячил возле двери, когда Танкред выходил из ресторана.

[Глава 15] У тротуара стояли три такси: один «мессершмит» и два «фольксвагена».

[Глава 15] — Кто-нибудь, возможно, последует за нами, — обратился Танкред к водителю «мессершмита». — Если сможете оторваться от него в течение десяти минут — я дам вам банкнот в сто марок.

[Глава 15] Водитель обнажил в улыбке два зуба в золотых коронках:

[Глава 15] — За сто марок я потеряю из виду собственную Großmutter [8] .

[Глава 15] Небольшой «мессершмит» начал делать бесконечные повороты на немыслимо узких улочках, прорезанных переулочками, проехал сотню ярдов по тротуару, наконец проскочил насквозь два разрушенных бомбами здания.

[Глава 15] Через пятнадцать минут водитель остановился:

[Глава 15] — Подождем. Если кто-то все еще следует за нами, я не возьму с вас денег.

[Глава 15] Улочка была тихой, в следующие три минуты мимо проехали лишь две машины. Танкред был удовлетворен. Он дал водителю банкнот в сто марок и выбрался из автомобиля.

[Глава 15] — Вы пойдете пешком?! — воскликнул таксист.

[Глава 15] — Мне нужен моцион.

[Глава 15] Танкред прошел двенадцать кварталов, главным образом через подвергшиеся бомбежке улицы, затем нашел телефонную будку, опустил монету в прорезь автомата, а заполучив оператора, спросил номер телефона герра Хайнца, чей адрес — Кельн-штрассе, 27. Вызов был сделан, трубку подняла сама Гелена:

[Глава 15] — Я ждала, что вы позвоните. Ну как, были неприятности?

[Глава 15] — Не такие, чтобы я не смог с ними справиться. Как насчет ленча?

[Глава 15] — В такую рань?

[Глава 15] — Скажем, ровно в полдень?

[Глава 15] — Очень хорошо. А где?

[Глава 15] — Сами назовите место.

[Глава 15] Она немного помолчала, затем он услышал:

[Глава 15] — Есть маленькое кафе на Хенсасштрассе «Die Blaue Donau».

[Глава 15] — «Голубой Дунай»?

[Глава 15] — А теперь не уверяйте меня, что вы не говорите по-немецки!

[Глава 15] — Около сорока слов знаю. Итак: «Голубой Дунай», в двенадцать.

[Глава 15] «Die Blaue Donau» располагался в цокольном этаже. Голубые стены, квадратные столы со скатертями в шахматную клетку и официантки с волосами цвета льна, в тирольских крестьянских костюмах. Когда Танкред вошел в кафе без десяти двенадцать, там находились всего лишь два посетителя.

[Глава 15] Он заказал чашку кофе и почти уже допил ее медленными глотками, когда появилась Гелена Райзингер. Она была в бежевом костюме, который, должно быть, купила в Париже, в одном из салонов для избранных. Костюм сидел на ней исключительно, и Танкред, любуясь, как она идет к столу, ощутил, что его пульс забился учащенно. Гелена была на диво красивой женщиной.

[Глава 15] Танкред встал, предложил ей стул. Гелена улыбнулась в знак благодарности:

[Глава 15] — Вы думали, что я не приду?

[Глава 15] — Если бы вы не пришли, я покинул бы Германию уже сегодня вечером. Но раз пришли, то думаю, что останусь до завтрашнего вечера.

[Глава 15] — И куда потом? Обратно… в вашу страну?

[Глава 15] — Во Францию, — сообщил он.

[Глава 15] Она испытующе посмотрела на него:

[Глава 15] — Франция? Я почему-то думала, что вам следует отправиться в… ну, словом, куда-либо еще.

[Глава 15] — В Венгрию?

[Глава 15] Ее глаза сверкнули.

[Глава 15] — Как много вам известно, мистер Танкред?

[Глава 15] — Меня зовут Чарльз.

[Глава 15] — Ну тогда Чарльз.

[Глава 15] — Как много я знаю о чем?

[Глава 15] Одна из официанток в тирольском одеянии подошла к их столику.

[Глава 15] — Мне просто кофе, — сказала Гелена.

[Глава 15] — И кусок штруделя, — предложил Танкред. — И мне то же самое. Кофе и яблочный штрудель.

[Глава 15] Официантка удалилась. Танкред вновь сосредоточил все свое внимание на Гелене. Его глаза встретились с ее глазами, которые уж точно были не менее голубыми, чем легендарный голубой Дунай.

[Глава 15] — Вы пришли ко мне в номер. Как тогда в Париже, так и здесь прошлой ночью. Расскажите почему?

[Глава 15] — Я уже говорила вам в Париже — совершаю гранд-тур. Париж, Ривьера, Рим, Вена, Берлин… иногда Гамбург. Я не скажу вам, почему именно.

[Глава 15] — Не потому ли, что хотели заставить меня принять вас за авантюристку?

[Глава 15] — Нет, потому что я не имею дома.

[Глава 15] — Дом есть у каждого, — возразил Танкред.

[Глава 15] — У вас есть?

[Глава 15] Он поежился:

[Глава 15] — Полагаю, я исключение. Но да, дом у меня есть. Армия США.

[Глава 15] — Будь я мужчиной, то, возможно, тоже выбрала бы армию. Это решило бы проблему наличия дома. — Она поиграла ложкой. — Когда я была девочкой, мне постоянно вдалбливали, что у Райзингеров есть дом. Дом предков, дом, которым владели… ну, так долго, как существует семья Райзингеров. Беда в том, что мы в нем не живем. Мы изгнанники.

[Глава 15] — Из Германии?

[Глава 15] — Из того, что обычно было Австро-Венгрией или, точнее, Венгрией. Мы австрийцы, по крайней мере, всегда считали себя таковыми. Наш дом мы потеряли в 1918-м. Он стал частью Югославии. Наше имение было экспроприировано.

[Глава 15] — Воеводина была аннексирована Югославией в 1918 году. Полагаю, именно там находился ваш дом?

[Глава 15] Она кивнула:

[Глава 15] — Воеводина была австрийской еще со Средних веков. Наша семья прослеживает свою историю до одиннадцатого века, когда родоначальник граф Райзингер получил марк земли — размером в то, что можно обойти за день, — дабы охранять ее, вдоль границы по Дунаю. Райзингеры удерживали эту землю либо часть ее свыше восьми столетий. Замок на Тамише, в тридцати милях от Белграда, насчитывает по меньшей мере столько же лет. Хотя в нашей семье есть традиции, которые гораздо старше.

[Глава 15] — Белград и сам, возможно, старейший город в Европе. Под названием Сингидунум он был уже древним, когда его захватили римляне. — Тут Танкред выдержал паузу. — Аттила много лет удерживал его.

[Глава 15] Глаза Гелены вспыхнули, она была готова вскрикнуть, но тут как раз подошла официантка с яблочным пирогом и кофе, и ей пришлось подождать, пока девушка уйдет. Затем Гелена спросила:

[Глава 15] — Вы на самом деле пишете книгу об Аттиле?

[Глава 15] — Еще не решил окончательно. А что?..

[Глава 15] Она покачала головой:

[Глава 15] — Тема не из легких. В нашей истории мало найдется такого, что поможет вам в поисках. Разве только если обратитесь к архивам.

[Глава 15] — А для этого мне придется отправиться в Венгрию… или в Югославию. Именно это вы и предлагаете?

[Глава 15] — Почему вы решили, будто я что-то предлагаю?

[Глава 15] Танкред подался вперед над столиком, поймал ее руку и слегка сжал, хотя она и старалась ее отдернуть.

[Глава 15] — В Париже как далеко вы намеревались зайти?

[Глава 15] Она попыталась высвободить руку и воскликнула:

[Глава 15] — Вообще никуда! Отпустите меня!

[Глава 15] Танкред освободил ее руку.

[Глава 15] — Вы пришли ко мне прошлой ночью. Намеревались вознаградить меня поцелуем?..

[Глава 15] — Я думаю, что мы уже и так зашли слишком далеко, — произнесла Гелена, забирая перчатки и сумочку.

[Глава 15] — Вы же еще не съели свой пирог.

[Глава 15] — Яблочный штрудель не в диковину для австриячки.

[Глава 15] — Австриячки без дома?

[Глава 15] Уже вставая из-за стола, Гелена смешалась, затем вновь уселась.

[Глава 15] — Мы можем говорить не переходя на… личности?

[Глава 15] — Сильно сомневаюсь. Но здесь, на публике, вам ничего не грозит. У себя в номере такого гарантировать не смогу.

[Глава 15] — Я не та, за кого вы меня принимаете, — свирепо заявила она. — Пожалуйста, поймите это раз и навсегда.

[Глава 15] — Если я отправлюсь в Венгрию, то встречу ли вас там? Или в Югославии? Придете ли вы ко мне в отель?

[Глава 15] — Вы никак не хотите отстать от меня, не так ли?

[Глава 15] — А вы хотите, чтобы я отстал от вас?

[Глава 15] Она первой опустила глаза. Наконец тихо ответила, вновь поднимая глаза:

[Глава 15] — Возможно, нет. Не исключается возможность, что я влюбилась в вас.

[Глава 15] — Думаю, вполне возможно, что я влюбился в вас, — признался Танкред в свою очередь. — Фактически, так оно и будет… если встречу вас еще раз или два. И что тогда нам делать?

[Глава 15] — Такое, по-видимому, станет самым худшим для нас обоих.

[Глава 15] — Множество людей влюбляются.

[Глава 15] Она покачала головой:

[Глава 15] — Этого не должно быть. Всю мою жизнь я ненавидела американцев… Ваш президент Вильсон — причина того, что мы утратили наш дом. Его самоопределение судеб народов сделало возможным образование Югославии. А югославы прихватили более сотни миль земли, на которую не имели никаких прав, ибо на ней никогда не проживали ни сербы, ни хорваты. Воеводина была Австрией по историческому праву. Она принадлежала Австрии с незапамятных времен.

[Глава 15] — Президент Вильсон был идеалистом. Но вы что, так и собираетесь прожить всю оставшуюся жизнь, ненавидя американцев из-за Вильсона? И меня тоже ненавидите из-за президента Вильсона?

[Глава 15] Выгнув брови, Гелена посмотрела на Танкреда:

[Глава 15] — Я не думала о Вильсоне, когда вы целовали меня в Париже.

[Глава 15] — Когда вы целовали меня, — поправил он.

[Глава 15] — Вы не желаете оставлять мне ни единой лазейки.

[Глава 15] — Думаю, нам следует поговорить об этом… там, где не будет ни официанток и ни множества других людей вокруг.

[Глава 15] — Где, например?

[Глава 15] — В моем номере в отеле.

[Глава 15] — Я знаю, куда вы клоните. — Она покачала головой: — Нет, мистер Танкред, я не собираюсь посетить ваш номер в отеле… никогда больше.

[Глава 15] — Нам же нужно еще поговорить.

[Глава 15] — Что мы сейчас и делаем.

[Глава 15] Он вздохнул, как бы сдаваясь:

[Глава 15] — Ладно, мне нужно узнать чуть больше о вашем кузене, майоре Райзингере.

[Глава 15] Крошечная морщинка пересекла ее лоб.

[Глава 15] — Вы сказали нечто странное о нем прошлой ночью. О том, будто он говорил вам, что был монахом-траппистом.

[Глава 15] — Во время войны я провел ночь в монастыре траппистов, в Нормандии. Ваш кузен знал это.

[Глава 15] — В этом было что-то особенное?

[Глава 15] Он смешался, а Гелена воскликнула:

[Глава 15] — К каким я должна прийти выводам? Он заявился к вам спустя много лет и… и был убит у вас в номере. Между вами двоими, должно быть, что-то произошло?

[Глава 15] — Именно над этим я и ломаю голову с прошлой ночи.

[Глава 15] — И что ж вы решили?

[Глава 15] — Не думаю, что вам это понравится.

[Глава 15] — Если это что-то плохое о моем покойном кузене, мне такое, возможно, и не понравится, но шокирована я не буду. В конце концов, я наслышана о его делишках с СС.

[Глава 15] Танкред кивнул:

[Глава 15] — Я наткнулся на немецкий патруль, после того как покинул монастырь. Патруль направлялся в сторону монастыря… и теперь я точно знаю, что он нагрянул туда. Мне стало известно, что немцы убили восьмерых монахов.

[Глава 15] Гелена содрогнулась:

[Глава 15] — Еще одна история о зверствах, не так ли?

[Глава 15] — Мне об этом поведал аббат монастыря. Один из троих, оставшихся в живых. Точнее, из четверых. Один монах сбежал.

[Глава 15] — Мой кузен?

[Глава 15] — Он утверждал, что был тем самым монахом, но я так не думаю. Мне кажется более вероятным, что он входил в патруль…

[Глава 15] — Это еще надо доказать! — возразила Гелена.

[Глава 15] — Я же предупреждал, что вам это не понравится.

[Глава 15] Она медленно приходила в себя, но продолжала упорно держать глаза опущенными на яблочный пирог, который трогала для вида ложечкой.

[Глава 15] — Полагаю, мне надо это принять.

[Глава 15] — Есть сомнения?

[Глава 15] — Вроде нет. Ну и что, если мой кузен был в том патруле?

[Глава 15] — Может, поэтому он и убит.

[Глава 15] — Пятнадцать лет спустя?

[Глава 15] — Семнадцать. Это было в июне 1944-го.

[Глава 15] — Вы предполагаете, что его убили за то, что он сделал с монахами в 1944-м?

[Глава 15] — Не за то, что он сделал, нет. За то, что, возможно, забрал из монастыря.

[Глава 15] — Я католичка, мистер Танкред…

[Глава 15] — Мы же порешили на Чарльзе.

[Глава 15] — Чарльз, я знаю о траппистах. Это бедный орден, его монахи приносят обет жить в бедности. Какие такие великие ценности мой кузен, а точнее, немцы могли взять в монастыре?

[Глава 15] — Реликвии. Предметы, имеющие религиозную ценность… Монастырь ведь очень древний.

[Глава 15] Гелена покачала головой:

[Глава 15] — Как-то не вяжется. Отто был очень беден после войны. Мне неизвестно, как он жил, но я знаю, что для него настали трудные времена. Он… он занял у меня сотню марок два года назад, да так и не вернул.

[Глава 15] — Он нагрянул ко мне в Париже, обвинил меня в краже из монастыря. Речь шла о древних реликвиях.

[Глава 15] — Реликвиях… какого рода?

[Глава 15] — Этого он не говорил. Я даже усомнился, а был ли он действительно в монастыре той ночью. Ведь если бы был, то знал бы, что я не покидал кельи, в которую меня поместили… никуда не выходил до самого рассвета. Если бы я даже знал о реликвиях, у меня просто не было времени их искать. Братья встают в два часа ночи. Брат Амбросий находился со мной в келье плоть до этого времени. Именно тогда он встал и отправился молиться в часовню.

[Глава 15] — Брат Амбросий?

[Глава 15] — Так звали несостоявшегося монаха. Теперь ваш кузен утверждал, что это был именно он.

[Глава 15] — А разве Отто не мог им быть?

[Глава 15] — Нет. Ни в коем случае, судя по тому, что вы мне о нем рассказывали. До 1944-го брат Амбросий находился в монастыре шесть лет. А вы говорите, что ваш кузен был танкистом до 1940-го, когда перешел в СС. Однако он знал, что я провел ночь с братьями… Такую информацию он мог получить только от настоящего брата Амбросия.

[Глава 15] — Который все еще жив?

[Глава 15] — Допускаю, что так оно и есть.

[Глава 15] — И он мог быть тем самым… — Она смешалась. — Ну, тем, кто убил Отто прошлой ночью?

[Глава 15] — Вам трудно прямо сказать, что монах-траппист… убил человека?

[Глава 15] — Сама эта мысль отвратительна для католички. Любой монах — это святой человек. А траппист — особенно.

[Глава 15] Танкред подался вперед над столом:

[Глава 15] — Гелена, вы знаете — или, может, слышали — о человеке по фамилии Драгар? Стефан Драгар?

[Глава 15] Мгновение она смотрела на него, явно озадаченная.

[Глава 15] — Имя похоже на венгерское.

[Глава 15] — Оно и есть венгерское. Стефан Драгар считает себя прямым потомком Аттилы.

[Глава 15] — О котором вы пишете книгу?

[Глава 15] — Я еще полностью не утвердился в этой мысли, но подумываю.

[Глава 15] — Я не бог есть какая ученая, — заявила Гелена, — но я немка и ходила в школу. Я читала «Нибелунгов» еще девочкой. Принц Этцель из «Нибелунгов» предположительно Аттила. Нас учили, что эти легенды базируются на подлинной истории, только уж очень далеких дней — времен Римской империи. Это четвертое или пятое столетие нашей эры.

[Глава 15] — Аттила умер в 453 году нашей эры. Теодорик, который, как полагают, был германцем, он же Зигфрид, стал королем римлян в 485 году. Здесь налицо противоречие лет в тридцать, но для легенды это не имеет особого значения. Был Теодорик, который сражался с Аттилой. Он не тот самый, кто разгромил римлян тридцать лет спустя, но древние особенно не вникали в такие детали… Однако вы так и не ответили на мой вопрос о Стефане Драгаре.

[Глава 15] — А я и не могу ответить на него со всей определенностью. Моя семья живет в Венгрии, и Драгар — венгерское имя… Мы знаем многих венгров, но если я и встречала этого Стефана Драгара, то не помню.

[Глава 15] — Такое могло быть совсем недавно.

[Глава 15] — Тогда ответ окончательный — нет. В последние годы я не встречала никакого Драгара. А почему вы спрашиваете?

[Глава 15] — Не знаю почему. Просто спрашиваю. Я познакомился с ним в Лондоне, затем встретил в Париже…

[Глава 15] — У него была какая-то связь с… с моим кузеном?

[Глава 15] Танкред выразительно пожал плечами:

[Глава 15] — Он это отрицает. Я даже спрашивал его, знает ли он вас. Ответил — нет. Фактически Драгар отрицает все, о чем ни спроси, но рассказывает очень многое.

[Глава 15] — О чем?

[Глава 15] — Об Аттиле, чьим потомком себя провозглашает.

[Глава 15] — Как он может знать… спустя четырнадцать или пятнадцать столетий? — Она наморщила лоб. — Я еще не встречала венгра, который не объявлял бы себя прямым потомком первого венгерского короля святого Стефана. А венгры — как бы это сказать? — самые словоохотливые люди.

[Глава 15] Он ухмыльнулся:

[Глава 15] — Да уж, любители поговорить. Этот Стефан Драгар много и охотно болтает, но мало чего выбалтывает.

[Глава 15] Инспектор Шлегер не производил впечатление счастливого человека.

[Глава 15] — Капитан Танкред, — заявил он, — в вашем номере, в отеле, был убит человек. Даже в вашей стране, Америке, убийство вещь серьезная. Вы не можете так просто выпутаться из этого.

[Глава 15] — Я не имею к этому убийству никакого отношения, — возразил Танкред. — Я не знаю этого человека и не знаю, почему его убили. Я уже сообщил вам все, что мне известно…

[Глава 15] — Вы не сообщили нам ничего.

[Глава 15] — Лишь потому, что и знаю ровно столько же. Ничего нельзя добавить к ничему.

[Глава 15] — Та книга, — не отставал инспектор Шлегер, — та самая с вырезанными страницами?

[Глава 15] — Разве есть закон против книги с вырезанными страницами?

[Глава 15] — Возможно, и есть. Я не уверен.

[Глава 15] — Инспектор, — терпеливо проговорил Танкред. — Я хочу поведать вам правду об этих вырезанных страницах. Я прибыл в Европу со значительной суммой денег. Думал, что пробуду здесь несколько месяцев, и не ожидал, что смогу что-то заработать. Мне не хотелось носить при себе несколько тысяч долларов. Вот я и сделал в книге тайник.

[Глава 15] — Я размышлял над этим, — признался инспектор, — но вы заработали немало денег и здесь, в Германии, и во Франции. Однако при вас не оказалось значительной суммы в американской валюте. И уж точно не несколько тысяч долларов.

[Глава 15] — Конечно нет. Я отправил их домой.

[Глава 15] Инспектор поднял карандаш.

[Глава 15] — Ваш американский адрес?

[Глава 15] — Нью-Йорк, до востребования. Письмо будет лежать до моего возвращения.

[Глава 15] Инспектор с отвращением отбросил карандаш.

[Глава 15] — Вы думаете, я поверю, что вы послали тысячи долларов налички на почту до востребования?

[Глава 15] — Почтовое отделение — это правительственное учреждение Соединенных Штатов, — торжественно заявил Танкред. — Я служил правительству Соединенных Штатов двадцать лет. Так уж вышло, что я верю в эффективность правительственных учреждений.

[Глава 15] — Я тоже работаю на правительство, — с горечью заметил инспектор, — и тоже стараюсь хорошо делать мою работу. Вы же чертовски мне ее затрудняете.

[Глава 15] — Инспектор, — твердо произнес Танкред, — я не убивал Отто Райзингера, и у меня в кармане билет на пассажирский самолет, который улетает ровно через два часа. Я надеюсь попасть на этот рейс, если вы не арестуете меня. Вы намерены сделать такое?

[Глава 15] — Собираюсь ли я арестовать блистательного американского писателя? — переспросил инспектор Шлегер. — Известного писателя, который к тому же был доблестным американским солдатом? — Он покачал головой. — Если вас не беспокоит собственная совесть, то, как полагаю, вы попадете на самолет до Парижа. Я не намерен вас задерживать. Хотел бы, но тем не менее ничего не сделаю, чтобы продлить ваше пребывание здесь. — Он подался вперед над столом. — Однако вот что вам скажу: если позже выяснится, что вы имеете какое-то отношение к случившемуся, то я отправлюсь в ваше посольство и подам жалобу.

[Глава 15] — Ну и подавайте на здоровье!

[Глава 16] Банкнот в тысячу франков, врученный клерку главного почтового отделения Дьеппа, обеспечил Танкреду информацию, что его второе письмо таинственному Л’Эстранжу осталось невостребованным. Но когда он уже отправился к выходу, клерк его окликнул:

[Глава 16] — Есть письмо для мистера Чарльза Танкреда. Может, оно адресовано вам?

[Глава 16] Танкред принял письмо и надорвал конверт. Внутри оказался лист голубой бумаги, на котором на машинке было напечатано:

[Глава 16] «Сожалею, что неотложные дела призывают меня в Париж и я не смогу встретиться с вами, как вы того просите в вашем письме из Америки. Наша дружеская встреча, возможно, состоится в другое время.

[Глава 16] Л’Эстранж ».

[Глава 16] Танкред порвал письмо на клочки и выбросил в мусорную корзину.

[Глава 16] Затем вернулся в отель и сделал все необходимое, чтобы арендовать небольшой автомобиль. К девяти часам Танкред был уже на дороге к монастырю Святого Ипполита.

[Глава 16] Он прибыл туда незадолго до одиннадцати и припарковал машину перед древним сооружением. Какой-то монах ответил на его стук в монастырскую дверь и привел Танкреда в крошечную комнату, где он нашел отца Селестина сидящим за столом. Помещение было мрачным, со скудной обстановкой, состоящей из очень старого письменного стола, двух стульев и железного ящика, служащего то ли хранилищем для бумаг, то ли сейфом. Вторая дубовая дверь помещения явно вела в спальную келью достопочтенного старца.

[Глава 16] — Мистер Танкред? — произнес отец Селестин, поднимаясь со стула с прямой спинкой. — Вот уж не ожидал увидеть вас снова.

[Глава 16] — Да и я не думал, что мне придется вернуться, но так случилось. Возникли вопросы, на которые, как мне думается, у вас, вероятно, есть ответы.

[Глава 16] — Насчет брата Амбросия, что ли? — Отец Селестин тяжко вздохнул и покачал головой. — Мы здесь так мало говорим, что, когда возникает возможность высказаться, становимся на диво разговорчивыми. Я должен понести наказание за это. — Он взглянул на Танкреда с видимым беспокойством. — Вы видели брата Амбросия?

[Глава 16] — Я разговаривал с человеком, который назвал себя братом Амбросием.

[Глава 16] — Вы говорите «назвал»?

[Глава 16] — У меня есть причина считать его лжецом. Его настоящее имя — Отто Райзингер.

[Глава 16] Отец Селестин вопрошающе взглянул на Танкреда. Тот нахмурился:

[Глава 16] — Звали ли в миру брата Амбросия Райзингером?

[Глава 16] Аббат покачал головой:

[Глава 16] — Все братья меняют имена, когда приходят сюда. Сохранение прежнего имени — это постоянное напоминание о семье… о прошлом.

[Глава 16] — Но вам известны подлинные имена братьев?

[Глава 16] Отец Селестин не мог удержаться от того, чтобы не бросить взгляд на старый железный сейф.

[Глава 16] — Это так важно?

[Глава 16] — Человек, который назвался братом Амбросием, был убит в моем номере в отеле в Гамбурге.

[Глава 16] Глаза отца Селестина дважды моргнули. Это была единственная выказанная им эмоция.

[Глава 16] — Подлинное имя брата Амбросия не Райзингер, — сообщил он.

[Глава 16] — Я так и думал. Полагаю, Райзингер был начальником нацистского патруля, который… который расстрелял вас и остальных.

[Глава 16] — Вполне возможно.

[Глава 16] Танкред смешался, затем решился:

[Глава 16] — Некоторые реликвии монастыря исчезли примерно в это время, так?

[Глава 16] — Был взрыв, — ответил отец Селестин, — а потом пожар. Монастырь сильно повредило. Многое сгорело.

[Глава 16] — Некоторые вещи похитили, — упорствовал Танкред. — Тогда вы подумали, что это я их украл.

[Глава 16] — Молю у Господа прощения за это.

[Глава 16] — Поверите ли вы мне, если я скажу, что ничего не брал, когда скрывался здесь?

[Глава 16] — Я поверил вам еще в ваш последний приезд. Но, к несчастью, верно и то, что долгие годы я думал, будто это вы взяли некоторые вещи, когда были здесь во время войны, а также возлагал на вас вину за то, что навлекли на нас немцев. За это я понес наказание.

[Глава 16] — Вы можете мне сказать, какие именно предметы тогда пропали?

[Глава 16] — Они не представляли собой большой ценности. Разве что для нас. Те вещи бережно хранились здесь еще задолго до того, как наш орден обосновался в этих стенах.

[Глава 16] — Были ли они древними манускриптами, святой отец?

[Глава 16] — Да, манускриптами.

[Глава 16] — Можете ли вы сказать мне, что они содержали?

[Глава 16] Отец Селестин нахмурился:

[Глава 16] — Мне многое предстоит сделать, чтобы загладить мою вину, мистер Танкред. Я был во главе этой небольшой паствы, да и ныне нахожусь, вот уже двадцать пять лет, и боюсь, что пренебрег очень многим. Я уделял слишком мало внимания предметам, вверенным нашему попечению. Нашим историком был брат Питер, но, увы, он погиб в 1944-м. Брат Питер считался хранителем наших священных реликвий. А с тех пор, как он вознесся на Небеса… — Аббат сделал паузу. — После войны здесь было столько работы с ремонтом и восстановлением!..

[Глава 16] — Дозволено ли мирянину видеть ваши реликвии?

[Глава 16] — Осталось так мало для обозрения. Но вы у нас желанный гость, и если хотите…

[Глава 16] Отец Селестин встал из-за стола и направился к задней двери в келью. Открыв ее, он жестом пригласил Танкреда войти в крошечную спаленку не более четырех футов в ширину и девяти футов в длину. Высокое зарешеченное окно было единственным источником света в каморке.

[Глава 16] На левой стене спаленки висела струганая полка. На ней стоял выкрашенный черной краской кованый железный ящик. Пока Танкред заходил в комнату, отец Селестин уже открыл крышку ящика.

[Глава 16] — Здесь все, что мы смогли найти после огня, — произнес он, втаскивая почерневший крест из слоновой кости. — Это крест был на святом Кристофере, когда тот помогал людям перебраться через реку, представ в образе перевозчика. — Отец Селестин бережно протянул крест Танкреду. — А здесь, — сообщил он, доставая крошечную стеклянную шкатулку, — щепа от истинного креста. Святая Елена, мать Константина, первого христианского римского императора, нашла истинный крест в Иерусалиме и отделила от него этот маленький кусочек дерева. Говорят, он обладает целительной силой, но братья нашего ордена не пользуются этим преимуществом. Мы верим, что когда больны или испытываем муки, то это ниспослано нам Господом. — Он принял обратно крест из слоновой кости. — Вот и все, что у нас осталось. Остальное уничтожил огонь. Или же кто-то унес.

[Глава 16] — Те манускрипты… — спросил Танкред, — ваш историк, брат Питер, не обсуждал их когда-либо с вами?

[Глава 16] — Уверен, что обсуждал. Он очень ими интересовался. Один или два датировались еще до эры христианства. Я же, кажется, говорил вам, что это очень древнее строение? Им пользовались еще язычники-друиды до времен Юлия Цезаря. Определенно, Цезарь посещал это место. Брат Питер говорил, что в одном манускрипте было упоминание о его визите.

[Глава 16] — И как много было манускриптов?

[Глава 16] — Не так и мало. Сотня, а то и больше. Папирусные манускрипты очень хрупкие. Мы их держали в стекле, но от огня это не спасло. Впрочем, как и вощеные таблички, пергамент…

[Глава 16] — Были ли среди них манускрипты, относящиеся к пятому веку нашей эры?

[Глава 16] Отец Селестин смешался:

[Глава 16] — Возможно, были. Увы, я не ученый. Однако мне довелось слышать, как брат Питер обсуждал манускрипты с братом Амбросием…

[Глава 16] — Брат Амбросий имел к ним доступ?! — воскликнул Танкред.

[Глава 16] — Конечно, — просто ответил отец Селестин. — Здесь же нет замков. Все имеют доступ ко всему. Даже посетители. Брат Амбросий был очень любопытным. Я планировал назначить его историком после брата Питера, который уже тогда был очень старым.

[Глава 16] — У меня к вам еще один вопрос, святой отец. Но вы можете не отвечать на него, если вам так предпочтительнее. Был ли брат Амбросий венгром по национальности?

[Глава 16] — Нет. Он был немец. Его настоящее имя Шнайдер. Родом из Баварии. — Аббат сделал паузу и добавил встревоженно: — Меня беспокоит, не рассказываю ли я вам все это из-за того, что кто-то затаил злобу на брата Амбросия?

[Глава 16] — Нет, святой отец. Вы говорите мне все это, потому что вы просто человек и хотите, чтобы восторжествовала справедливость.

[Глава 16] — Справедливость или наказание? — Отец Селестин покачал головой. — Мистер Танкред, вы говорили мне, что больше не являетесь солдатом?

[Глава 16] — Да, вот уже четыре года.

[Глава 16] — Но вы все еще живете за счет меча?

[Глава 16] — Нет, — отрезал Танкред. — Но я не собираюсь пасть от меча.

[Глава 16] С тем он и отбыл от аббата. Пока ехал по извилистой проселочной дороге, ожидал встретить человека из Сюрте, блокирующего выезд на главную магистраль. Однако его там не оказалось.

[Глава 16] Зато он стоял в вестибюле небольшого отеля в Дьеппе, когда Танкред вошел туда после того, как вернул арендованную машину в автомобильное агентство. Танкреда осенило:

[Глава 16] — Автомобильное агентство… Это они уведомили вас, лишь только я арендовал машину?

[Глава 16] — Нет, — возразил Николя из Сюрте, — не автомобильная компания, а инспектор Шлегер из полиции Гамбурга.

[Глава 16] Танкред скорчил гримасу:

[Глава 16] — Он что, позвонил лично вам?

[Глава 16] — Он позвонил в офис Сюрте, сюда, в Дьепп, — кивнул Николя. — Отсюда можете сделать вывод: инспектор Шлегер знал, что вы посетите Дьепп. И скажу вам больше, чтобы не тратить даром время, строя догадки. В полицию Гамбурга поступило сообщение, разумеется анонимное, что вы возвращаетесь сюда… на место вашего преступления.

[Глава 16] — Какого преступления?

[Глава 16] — Какое преступление было совершено в здешних окрестностях, месье?

[Глава 16] — Никакого, — огрызнулся Танкред. — Лично мною — никакого.

[Глава 16] — Думаю, нам следует поговорить об этом, — предложил Николя. — Если не возражаете, давайте прогуляемся в полицейский участок. Отсюда это совсем недалеко, и…

[Глава 16] — Я что, под арестом?

[Глава 16] — Арест? Разве я сказал что-нибудь об аресте, месье?

[Глава 16] — Я пойду в полицейский участок только под арестом, — сердито заявил Танкред. — В противном случае останусь здесь.

[Глава 16] — Я только стараюсь помочь вам выпутаться.

[Глава 16] — Шестого июня 1944 года, — свирепо сообщил Танкред, — я высадился на побережье недалеко отсюда. Были ли вы здесь, мистер Николя… в июне 1944-го?

[Глава 16] — Нет, не был.

[Глава 16] — Были ли вы здесь, в Дьеппе, когда американские танки штурмовали город и взяли его у немцев?

[Глава 16] — Меня здесь не было.

[Глава 16] — А вот я был. Сражался с этими самыми немцами. Это были отнюдь не робкие солдаты. Они дрались чертовски хорошо, и мы дорого заплатили за каждый захваченный город, за каждый отбитый нами для вас ярд земли.

[Глава 16] — В 1944-м, — возразил человек из Сюрте, — я находился в Германии. Я был там с мая 1940-го, когда при Амьене меня, раненного, боши захватили в плен. Не все французы сдавались немцам, месье. Некоторые из нас были серьезно ранены, перед тем как сложили оружие.

[Глава 16] — Простите, — отозвался Танкред, — я дал волю темпераменту и позволил себе лишнее.

[Глава 16] — Это вполне естественная реакция. Я сам глубоко сожалею, что не был здесь в 1944-м, когда ваша армия отвоевывала для нас нашу страну, но я много слышал об этом. Мне известно, что происходило. Имели место и такие вещи, какие случились в монастыре Святого Ипполита.

[Глава 16] — Братья-молчальники однажды ночью дали мне убежище. Из-за этого и пострадали. Но я не знал об этом, не знал много лет. В те дни нам пришлось немало сражаться. Иногда побеждали мы, иногда побеждали нас. Именно по последней причине в тот день я и оказался в монастыре. Нас разбили основательно. Мы, мистер Николя, спасались бегством, те, немногие, кто уцелели. Мне случилось найти монастырь, братья меня приняли. Я провел там ночь, а рано утром покинул монастырь. На следующий день я уже снова сражался с немцами. Мы разбили их тогда точно так же, как они нас накануне. У меня не было времени вернуться в монастырь, чтобы поблагодарить братьев за предоставленное убежище. Вы говорили с отцом Селестином о том, что случилось в монастыре в тот злополучный день?

[Глава 16] — Он поведал мне столько, сколько знал. Боши нагрянули и перестреляли братьев. Сожгли и разграбили монастырь. История жуткая, но такое случается на войне.

[Глава 16] — Я не был среди мародеров.

[Глава 16] — А вас никто и не обвиняет в этом, месье. Но теперь вы дважды за неделю посетили монастырь. Почему?

[Глава 16] — Да потому, что кто-то старается втянуть меня в беду. Какую — не знаю. И этому нет видимой причины. В Америке я получил письмо, в котором меня просили войти в контакт с человеком по имени Л’Эстранж, утверждающим, что он был монахом…

[Глава 16] — Братом Амбросием?

[Глава 16] — Вам он известен?

[Глава 16] — Мы разыскиваем его вот уже много лет. — Николя вытянул губу. — Вы провели ночь в одной келье с братом Амбросием. Что вы думаете по этому поводу, месье? Может, этот человек боится, что вы сможете его опознать?

[Глава 16] — Такое просто невозможно. Я не говорил с ним и никогда не видел его лица. Даже не смогу сказать вам, высокий он или низкий, толстый или тощий. Хламиды, которые носят монахи, мало что оставляют на обозрение.

[Глава 16] — Этот человек испытывает — или, по крайней мере, должен испытывать — чувство вины. Возможно, теперь он респектабельный гражданин и боится, что с него сдернут эту личину, если все откроется.

[Глава 16] — Брата Амбросия мог бы опознать отец Селестин, также брат Кристофер. Они его достаточно хорошо знали.

[Глава 16] — Они никогда не покинут монастыря. И я сильно сомневаюсь, что пожелают опознать его. Вполне возможно, сочтут такое противоречащим их принципам.

[Глава 16] — Даже если он предатель и виноват в смерти восьми других братьев?

[Глава 16] — «Мне отмщение и Аз воздам» — так провозгласил Господь, — процитировал Николя.

[Глава 16] — Вы правы, — кивнул Танкред. — Повторно возвращаясь к этой мысли, я уверен почти наверняка, что ни отец Селестин, ни брат Кристофер не пожелают свидетельствовать против брата Амбросия. Тогда, насколько могу судить, брату Амбросию ничто не угрожает. Я-то уж точно не смогу его опознать.

[Глава 16] Николя на мгновение смешался:

[Глава 16] — Инспектор Шлегер сообщил мне о бывшем офицере-танкисте, найденном в вашем номере в Гамбурге… убитым.

[Глава 16] — Он мне совершенно незнаком.

[Глава 16] — Инспектор также упомянул о вырезанных страницах в вашей книге.

[Глава 16] — Я ему все объяснил.

[Глава 16] — Он рассказал мне о вашем объяснении. Но, месье Танкред, в связи с этим офицером-танкистом, майором Райзингером, не приходило ли вам в голову, что это мог быть тот самый человек, который ограбил монастырь и расстрелял добрых братьев?

[Глава 16] — Конечно приходило. Думал я и о том, что брат Амбросий мог донести о моем присутствии в монастыре майору, а майор из-за этого и нагрянул к монахам. Также и ограбление монастыря я рассматривал в этом ключе: брат Амбросий, возможно, потребовал долю в добыче, поссорился с майором и убил его.

[Глава 16] — И они для этого выбрали ваш номер в отеле?

[Глава 16] — Когда дохожу в размышлениях до этого, то всякий раз спотыкаюсь. Сплошная фантастика: два конфедерата должны встретиться в номере отеля в Гамбурге, поссориться из-за добычи, награбленной семнадцать лет назад, и вступить в смертельную схватку. Ни в какие ворота не лезет.

[Глава 16] — Ну и каково же ваше объяснение?

[Глава 16] — Я перестал и пытаться найти объяснение.

[Глава 16] — Однако сегодня вы вернулись в монастырь. Почему?

[Глава 16] Настойчивость человека из Сюрте начала раздражать Танкреда.

[Глава 16] — Я был солдатом двадцать лет и вдоволь насмотрелся крови за это время. Участвовал в двух войнах и несколько устал. Вот и подумываю — не податься ли в монастырь.

[Глава 16] Николя задумчиво посмотрел на Танкреда:

[Глава 16] — Вы стали знаменитостью, месье, вы писатель. И вы все еще молоды — весь мир перед вами.

[Глава 16] — Вот я и думаю.

[Глава 16] Николя перевел дыхание и произнес на выдохе:

[Глава 16] — У меня больше нет вопросов, месье. Однако есть один совет. Тот человек, когда-то известный как брат Амбросий, сдается мне, становится опасным. Будьте осмотрительны.

[Глава 16] Танкред кивнул.

[Глава 17] Прибытие в Будапешт было сродни вступлению в иной мир. Во Франции повсюду царила свобода. Человек мог не стесняться в своих высказываниях, ехать куда угодно, делать все в пределах разумного, и жандармы ему не препятствовали. Во Франции жандармы не выслеживали иностранцев.

[Глава 17] В аэропорту Будапешта Танкред провел целый час. Пока его багаж обыскивали, он отвечал на вопросы двоих мужчин. И хотя оба были в униформе, один из них явно не работал таможенником или служащим аэропорта. Скорее всего, был сотрудником тайной полиции.

[Глава 17] Какой-то мужчина в порыжевшем от времени котелке торчал в дверях грязноватого отеля, когда туда входил Танкред. Мужчина проследовал за ним в вестибюль и находился неподалеку от Танкреда, пока тот регистрировался и отвечал на дотошные вопросы клерка, который, скорее всего, тоже состоял на правительственной службе.

[Глава 17] Номер, предоставленный американскому писателю, оказался излишне большим и обставленным в раннем стиле Франца-Иосифа. Микрофоны могли быть вмонтированы по меньшей мере в дюжине мест, однако Танкред не стал их отыскивать. Он не собирался обсуждать какие-либо секреты в номере.

[Глава 17] Раскрыв две дорожные сумки, Танкред развешивал одежду, когда зазвонил телефон. Он взял трубку:

[Глава 17] — Да?

[Глава 17] — Мистер Тахнкрейт, — произнес голос со страшным акцентом. — Меня зовут Бела Кравати. Скажите, не могу ли я прийти к вам в номер, чтобы немного с вами побеседовать?

[Глава 17] — Почему бы и нет? — ответил Танкред и положил трубку. Затем он достал свой паспорт, удостоверение отставника, стопку писем от своих издателей в Нью-Йорке, лондонского издателя и по одному посланию от французского и немецкого литературных агентов.

[Глава 17] Вскоре раздался тихий стук в дверь.

[Глава 17] — Войдите! — окликнул Танкред.

[Глава 17] Дверь открылась, и робкого вида человечек вошел в номер.

[Глава 17] — Мистер Танкред, сэр, — произнес он. — Я Бела Кравати.

[Глава 17] Танкред указал на документы, разложенные на кровати.

[Глава 17] — Милости прошу.

[Глава 17] Человечек подошел ближе, глянул на документы.

[Глава 17] — Если бы я мог претендовать на несколько минут вашего времени…

[Глава 17] — Вы все равно зададите ваши вопросы, независимо от того, захочу я на них отвечать или нет, — перебил его Танкред. А затем, когда коротышка недоуменно наморщил лоб, спросил: — Вы же из полиции?

[Глава 17] — О нет! — воскликнул тот. — Я кузен вашего друга, Иштвана Драгара — Стефана Драгара, так будет точнее.

[Глава 17] Этого Танкред меньше всего ожидал от коротышки. Он в упор посмотрел на визитера:

[Глава 17] — Вы кузен Стефана Драгара?

[Глава 17] — Пожалуйста, — нервно попросил человечек, — не так громко. Возможно… возможно, нам совсем не следует говорить здесь, но я не знаю, как еще можно до вас добраться…

[Глава 17] — Драгар в Венгрии?

[Глава 17] — О нет. — Кузен Драгара аж вздрогнул. — Он не осмеливается вернуться. Полиция… — Коротышка трижды быстро моргнул. — Я даже предпочел бы не упоминать его имени совсем, если бы… — Он вновь запнулся. — Иштван написал мне письмо, сообщил, что вы будете здесь…

[Глава 17] — Он написал вам из Франции?

[Глава 17] — Франция? Ах да… да, из Франции.

[Глава 17] — А может, из Германии?

[Глава 17] — Нет, нет, он был в Париже, когда писал это письмо…

[Глава 17] — Уж больно неубедительно вы лжете. Ведь он написал вам именно из Германии?

[Глава 17] Бела Кравати стал выглядеть еще более несчастным, чем в тот момент, когда вошел в номер.

[Глава 17] — Он наказал мне сообщить вам, что пишет из Франции.

[Глава 17] — Естественно. Он же не хотел дать мне знать, что находится в Германии. Из-за того, что там имело место. Он сообщил вам, что делал в Германии?

[Глава 17] Маленький венгр содрогнулся:

[Глава 17] — Нет, мистер Танкред, он ничего мне не говорил, и я… я предпочел бы лучше не слышать. Мой кузен, боюсь, человек склонный к насилию. Нам это известно вот уже много лет, и мы не раз из-за этого страдали. Я… я не пришел бы сюда, если бы он на этом так не настаивал. Он заявил, что, если я выйду на вас, все его… его прошлые затруднения могут быть сглажены, и он сможет снова вернуться в Венгрию и не только остаться на свободе, но и вновь стать важным человеком.

[Глава 17] — О, так он был важным человеком в Венгрии?

[Глава 17] Глаза Белы Кравати расширились.

[Глава 17] — Так он не говорил вам? Он сражался с… я имею в виду, он был весьма известным, но затем разразилась эта… эта беда.

[Глава 17] — Беда… какого рода?

[Глава 17] Коротышка начал комкать шапку в руках.

[Глава 17] — Я ничего не понимаю в политике, мистер Танкред. Я всего лишь бухгалтер в индустриальной химической фирме. Я… я делаю мою работу, а политику оставляю… другим. Всегда был человеком без особых запросов. Мне не свойствен дух приключений. Я вполне доволен и счастлив в моей ограниченной сфере жизни.

[Глава 17] — Тогда почему вы здесь? — потребовал объяснений Танкред.

[Глава 17] Кузен Драгара судорожно сглотнул.

[Глава 17] — Моя величайшая слабость — сильная привязанность к родственникам, семье. Мой кузен просил меня прийти к вам… и предложить мои услуги.

[Глава 17] — Какие услуги?

[Глава 17] — По его словам, вы известный писатель и пишете роман о… о нашем предке, могущественном Аттиле. Он думает, что, если я окажу вам услугу, это… это поможет ему в его собственных делах.

[Глава 17] — Каким образом?

[Глава 17] — Что… каким? Я… я не понимаю.

[Глава 17] — Каким образом моя книга выпутает вашего кузена из его затруднений, которые, как я понимаю, были политическими, а то и криминальными?

[Глава 17] Нервные руки вновь начали мять шапку.

[Глава 17] — Была упомянута определенная сумма денег. Увы, даже в этой несчастной… — Коротышка подмигнул. — Деньги могут стать целебным бальзамом для очень многого, даже в нашей блистательной Венгрии.

[Глава 17] — Все-таки блистательной или несчастной Венгрии?

[Глава 17] — Пожалуйста, мистер Танкред, — взмолился Бела Кравати. — Не осложняйте мою ситуацию. Я… я думаю, нам следует встретиться там, где мы сможем поговорить более свободно.

[Глава 17] — Там, где нет скрытых микрофонов?

[Глава 17] При этих словах Кравати едва не лишился чувств. Быстрыми шагами он подошел к Танкреду, встал так, что почти коснулся лицом его груди, и произнес хриплым шепотом:

[Глава 17] — 177, Алмас. Дом профессора Кадара. Вечером, в восемь часов.

[Глава 17] — 177, Алмас.

[Глава 17] — Это в Пеште. На этой стороне реки.

[Глава 18] Такси «опель» высадило Танкреда перед домиком-крошкой и отбыло с пронзительным скрежетом шестеренок в коробке передач. Танкред повременил, ожидая, что появится другая машина с грузным мужчиной в порыжевшем от времени котелке, но никакой иной машины так и не показалось. Он свернул на заросшую сорняками дорожку, ведущую к домику, в котором горел слабый свет.

[Глава 18] На неокрашенной дощатой двери висел железный молоток, но Танкред предпочел постучать костяшками пальцев.

[Глава 18] В домике послышался шум, затем дверь приоткрылась на несколько дюймов. На Танкреда уставился вопрошающий глаз.

[Глава 18] — Профессор Кадар? Мое имя Чарльз Танкред…

[Глава 18] — Ах да. Я ожидаю вас. Пожалуйста, войдите! — Профессор говорил на очень хорошем английском. Лишь интонация звучала несколько необычно.

[Глава 18] Танкред проследовал за ним в крошечную гостиную с двумя креслами-качалками с вышитыми салфетками на спинках.

[Глава 18] На столике стояла керосиновая лампа. В комнате находился также книжный шкаф, содержащий в себе более сотни томов, некоторые — на английском.

[Глава 18] Танкред уселся в одно из кресел-качалок.

[Глава 18] — Кравати опаздывает, — произнес он.

[Глава 18] — Разве он обещал прийти?

[Глава 18] — Конечно. — Танкред нахмурился. — То есть точно не сказал, что будет здесь, но я понял…

[Глава 18] — Боюсь, ему это неинтересно: он же не ученый, — улыбнулся профессор. Он уселся в другое кресло-качалку и взял фарфоровую трубку. — Скажите мне, мистер Танкред, как поживает мой старый коллега Марсель Давен?

[Глава 18] — Вы знаете, что я виделся с ним в Гамбурге?

[Глава 18] — Вчера я получил от него письмо.

[Глава 18] — Полагаю, вы также наслышаны и об этом благородном венгерском патриоте Иштване Драгаре?

[Глава 18] — Только косвенно. Я не знаю Драгара. Его кузен Бела Кравати…

[Глава 18] — Действовал по его настоянию. Он рассказал вам обо мне?

[Глава 18] — Только то, что вы хотите проконсультироваться со мной по предмету, насчет которого я немного в курсе… древней истории нашей страны.

[Глава 18] — Особенно об Аттиле.

[Глава 18] — Да, Аттиле.

[Глава 18] — И если уж быть совсем точным — о сокровищах Аттилы, ибо это единственное, что интересует Драгара.

[Глава 18] Профессор, которому по меньшей мере было года семьдесят два, если не больше, спокойно попыхивал дымком из своей фарфоровой трубки.

[Глава 18] — Я ничего не знаю о вашем мистере Драгаре, но если вы желаете поговорить о знаменитом Аттиле, то буду счастлив побеседовать с вами.

[Глава 18] Танкред задумчиво посмотрел на спокойного ученого:

[Глава 18] — Был бы рад расспросить вас об Аттиле, но вы вот только что сказали… будто ничего не знаете о Драгаре?

[Глава 18] — Боюсь, что это так.

[Глава 18] — Я нахожусь под впечатлением, что он был довольно хорошо известной личностью несколько лет тому назад.

[Глава 18] — Возможно. Мои собственные интересы ограничиваются университетом.

[Глава 18] — Вы никогда не слышали о приключениях Стефана Драгара? В связи с движением Сопротивления против нацистов? Против русских?

[Глава 18] — Человеку не дано знать все. Как уже сказал, я преподаю древнюю историю в университете. Мой коллега Марсель Давен сообщил в своем письме, что вы не согласны с моими теориями насчет Аттилы.

[Глава 18] — Мистер Давен, должно быть, не понял. Это с его теорией я не согласен… что город Аттилы был в токайской области Венгрии.

[Глава 18] Профессор Кадар радостно кивнул:

[Глава 18] — О да, это старый спор. Я тоже расхожусь во мнениях с Давеном насчет этого. И где же, по-вашему, находился его город?

[Глава 18] — На нижнем Дунае, выше Сингидунума.

[Глава 18] — В Таронтале?

[Глава 18] — Это по-немецки?

[Глава 18] — Да, весьма описательного характера, означает изрезанную или извилистую долину. «Тал» по-немецки «долина». Таронтал. Венгры не очень сильно изменили название, и я полагаю, что югославы включили его в свой лексикон. Возможно, в их языке не нашлось столь же описательного слова. Как название улицы Алмас, на которой я живу. Вы знаете, что означает это слово?

[Глава 18] — Я не знаю и пяти венгерских слов.

[Глава 18] — Есть деревня в Таронтале под названием Жабука. Сербы под венграми называли ее Алмас, а когда австрийцы захватили деревню, то назвали ее Апфель…

[Глава 18] — Яблоко?

[Глава 18] — Точнее, Эппл. — Глаза старого ученого блеснули. — Так что я живу на Эппл-стрит, 177. Если Тито когда-нибудь захватит Будапешт, та я буду жить на Жабука-стрит.

[Глава 18] — Я изучал карты Югославии, — сказал Танкред, — и заметил город Жабука. По моей теории, старый город Аттилы недалеко от него.

[Глава 18] — И на чем строится ваша теория?

[Глава 18] — На старейшем из известных источников истории Аттилы — отчете, написанном римским послом Криспом.

[Глава 18] — В самом деле?

[Глава 18] — Крисп создал подробнейший отчет о своей поездке из Константинополя. Перечислил все реки, которые пересек. Остановился в Сингидунуме…

[Глава 18] — Ах да! Извините меня. Продолжайте!

[Глава 18] — Он преодолел Дунай возле Сингидунума, и на следующий вечер его посетила вдова короля Бледы…

[Глава 18] — А еще через день его встретили эмиссары Аттилы. Но Крисп не сообщает, сколько потом проехал с людьми Аттилы.

[Глава 18] — Вы правы, не сообщает. А так как до этого подробно описывал каждый день своего путешествия и называл реки, которые пересекал, то напрашивается вывод: он ничего не записал по той простой причине, что больше никаких рек ему не встретилось и расстояние, которое он покрыл после того, как покинул город вдовы короля Бледы, было невелико. Следовательно, город Аттилы находился между Дунаем и Тамишем.

[Глава 18] — Тамиш? Большинство историков говорят о Тиссе.

[Глава 18] — Они путают ее с Тамишем. Дело в том, что река Тамиш, возможно, не существовала во времена Аттилы.

[Глава 18] — Мистер Танкред, — воскликнул старый ученый, — я начинаю весьма и весьма наслаждаться нашим разговором! Вы думающий ученый. Для вас факты не являются фактами лишь потому, что другие считают их таковыми. Аттила умер пятнадцать столетий назад. Известно, что он пересекал Дунай по льду. Однако в наши дни Дунай никогда не замерзает. Почему?

[Глава 18] — Потому что теперь эта река гораздо глубже и стремительнее. За пятнадцать столетий образовалось много новых рек, а старые — высохли. Болота превратились в сухие пространства. Равнины стали болотами. В Средние века Венгрия лежала в гигантском треугольнике, образованном реками Дунай, Сава и Драва, который представлял собой сплошное болото. Сегодня это сушь. Возможно, такой же она была, что более чем вероятно, в дни Аттилы.

[Глава 18] Кадар повернулся в кресле-качалке и крикнул в другую комнату:

[Глава 18] — Лини, дорогая, ты можешь принести нам кофе?

[Глава 18] — Да, дядя, — отозвался голос Гелены Райзингер.

[Глава 18] Танкред привстал, когда она вошла в комнату. На ней было льняное платье в шахматную клетку, белый передник. В руках она несла поднос с фарфоровыми чашками и таким же кофейником.

[Глава 18] Поставив поднос, Гелена наконец взглянула на Танкреда:

[Глава 18] — Вы удивлены, мистер Танкред?

[Глава 18] — Я буду удивляться всякий раз при виде вас.

[Глава 18] Профессор Кадар так и сиял:

[Глава 18] — Я обещал Лини сделать это именно таким образом. Пока она не подаст сигнал…

[Глава 18] Щеки Гелены Райзингер стали пунцовыми.

[Глава 18] — Дядя! — воскликнула она. — Я не подавала сигнала… и… я не просила тебя обещать что-либо. Пожалуйста, не вгоняй меня в краску.

[Глава 18] Сейчас она была такой, какой Танкред никак не ожидал ее увидеть, — европейская домохозяйка. Весьма привлекательная немка… Или венгерка?.. В этот момент Танкред осознал, что любит ее. Он подошел к Гелене и взял ее за руку.

[Глава 18] — Привет!

[Глава 18] Ее пронзительно-голубые глаза на какой-то миг встретились с его.

[Глава 18] — Привет, — отозвалась она. — Вот ваш кофе…

[Глава 18] — Я могу и без него обойтись.

[Глава 18] — Я сама занималась стряпней. Сразу же после полудня, как только узнала, что вы пожалуете к нам.

[Глава 18] — Тогда поем. И кофе выпью тоже.

[Глава 18] Гелена внимательно наблюдала за ним, пока Танкред разговаривал с ее дядей, который был венгром и преподавал историю Венгрии в будапештском университете. Когда мужчины покончили с пирогом и кофе, она собрала чашки и тарелки на поднос, вышла из комнаты.

[Глава 18] Танкред сказал профессору:

[Глава 18] — Когда я впервые встретил вашу племянницу во Франции, Гелена сообщила мне, что она немка.

[Глава 18] — Ах, она со всех сторон австриячка! Сестра ее матери тоже вышла замуж за венгра. Меня. — Профессор Кадар вздохнул. — Вот уже двадцать лет, как она скончалась. Лини, извините, Гелена — моя единственная оставшаяся в живых родственница. Австриячка — да, но все же моя единственная и самая дорогая родственница.

[Глава 18] Гелена вернулась обратно в комнату, заняла позицию позади дядиного кресла-качалки, поцеловав старика в макушку. Затем, не поднимая глаз, поинтересовалась:

[Глава 18] — Вы собираетесь мне помочь, Карл?

[Глава 18] — Карл? — воскликнул Танкред. — Мы же договорились на Чарльзе.

[Глава 18] — Если так настаиваете, то Чарльз, но, когда я думаю на немецком, вы для меня Карл. Не возражаете?

[Глава 18] — Вообще-то нет. Нет, так долго, как вы будете думать обо мне.

[Глава 18] — Я думаю о вас, и немало.

[Глава 18] — Позже, молодые люди, — запротестовал Кадар. — После того как я удалюсь в постель, можете продолжить ваши шуры-муры…

[Глава 18] — Дядя! — воскликнула Гелена.

[Глава 18] — Тс-с, тс-с! Мы обсуждали Аттилу.

[Глава 18] — И я тоже! — обидевшись, заявила Гелена. — Вы знаете, Чарльз, все что связано… короче, я слышала ваш разговор. Вы сказали, что город Аттилы находился где-то в Таронтале — возле Алмаса. И как далеко от Алмаса?

[Глава 18] — Не более чем в двадцати милях. Возможно, всего в десяти.

[Глава 18] — Вблизи… вблизи Райзингера?

[Глава 18] — Теперь Ресего.

[Глава 18] — О… Двенадцать миль за Алмасом. Да, такое может быть. — Он внимательно посмотрел на нее. — Ваше родовое имение?

[Глава 18] — Древний райзингеровский марк, — подтвердила она. — Вдоль Тамиша миль двадцать: пятнадцать — за Райзингером, и пять — ниже от Тамиша по Дунаю. Двадцать квадратных миль. Марк Райзингеров, пожалованный графу Райзингеру. Только больше нет графа фон Райзингера…

[Глава 18] — Но есть графиня, — нежно поправил профессор.

[Глава 18] — Графиня без графства и даже без дома. — Ее глаза сейчас были ясными и смелыми. — Я последняя из Райзингеров. Бедный Отто не числился по линии наследования, но он был Райзингером, а сейчас я единственная, кто остался из всей семьи.

[Глава 18] — Ты всегда можешь сделаться Кадар, — предложил ее дядя.

[Глава 18] — Никогда! — Гелена поцеловала старика в голову. — Ты снова меня дразнишь. Думаю, это у тебя мания.

[Глава 18] — Моя мания — история. Хочу верить, что и у мистера Танкреда тоже.

[Глава 18] — Это то, что мне в нем нравится, — объявила Гелена. — Даже прежде чем мы встретились в Париже, я уже знала, что я… — Она умолкла.

[Глава 18] — Продолжайте, — попросил Танкред.

[Глава 18] — Продолжу, — свирепо заявила Гелена, — если вы позволите мне хоть раз взглянуть на вашу карту.

[Глава 18] — Какую карту?

[Глава 18] — Карту, которая была в вашей книге в Гамбурге. Ну ту, что я хотела у вас выкрасть… Да вот только опоздала. Вы где-то ее спрятали и притворились, что у вас ее украли.

[Глава 18] Танкред покачал головой:

[Глава 18] — Она и в самом деле была украдена.

[Глава 18] — Я вам не верю.

[Глава 18] Гелена обошла вокруг кресла дяди и остановилась перед Танкредом, глядя на него сверху вниз:

[Глава 18] — Пожалуйста, позвольте мне взглянуть на нее! — В ее голосе звучала просящая нотка, а глаза блестели от стоящих в них слез. — Мне такого не выдержать… после стольких лет.

[Глава 18] — Прошу меня простить, — выдавил из себя Танкред. — Эти манускрипты кто-то украл из книги в Гамбурге. Я думал, что это сделали вы.

[Глава 18] — О нет! — Это был вопль души.

[Глава 18] — Ваш кузен Отто Райзингер…

[Глава 18] — Единственный Райзингер, без которого семья вполне могла бы обойтись, — перебил Танкреда профессор Кадар. — Извини меня, Лини, но ты знаешь мое отношение к нему. Предатель моей страны и своей собственной.

[Глава 18] Гелена, по-видимому, даже не слышала слов дяди. Ее глаза были устремлены на лицо Танкреда.

[Глава 18] — После всех этих лет, — прошептала она.

[Глава 18] Он произнес ничего не говорящим тоном:

[Глава 18] — На этих манускриптах кровь.

[Глава 18] — Кровь, — выдохнула она. — Это все то, что я постоянно слышу. Кровь… убийство… война… О, как я устала от этого! — Слеза покатилась по ее бледной щеке. — Были времена, когда мне казалось, что я больше не выдержу, и единственное, что меня поддерживало, — это слабая надежда, что в один прекрасный день… — Она повернулась к Танкреду спиной.

[Глава 18] — Я перевел эти манускрипты уже много лет назад, — не выдержал он. — У меня все в памяти. Я могу нарисовать вам карту.

[Глава 18] Гелена резко развернулась:

[Глава 18] — Что?

[Глава 18] — Я могу нарисовать карту по памяти.

[Глава 18] Она уставилась на него, затем, повернувшись на каблуках, бросилась к маленькому столику у стены, стремительно вытащила ящик, покопалась внутри, извлекла блокнот.

[Глава 18] — Карандаш! — воскликнула она.

[Глава 18] — У меня есть, — сообщил Танкред.

[Глава 18] Он подошел к ней, взял блокнот и быстро набросал несколько линий. Гелена, подавшись к нему, внимательно смотрела, как он делает набросок.

[Глава 18] — Это Дунай, — объяснил Танкред. — Этот квадрат — Сингидунум, он же Белград. Здесь ваш Тамиш. Этот квадратик — Алмас, а этот — Этцельбург, или Райзингер, если вам так угодно. Сейчас… — Он провел очень короткую, прямую линию и остановился. — Две тысячи локтей.

[Глава 18] — В одном локте двадцать один дюйм, — вставил профессор.

[Глава 18] — Я уже делал прикидки, — заявил Танкред. — Тридцать пять сотен футов. От Этцельбурга. — Он выпрямился. — Оригинал столь же грубо выполнен, как и моя копия. Хотите ли вы, чтобы я воспроизвел манускрипт Варуса, римского легата, который служил Аттиле?

[Глава 18] — На латыни? — в отчаянии спросила Гелена.

[Глава 18] — На английском. Мне верится, что перевод достаточно хорош, учитывая плохое написание, возраст манускрипта и оторвавшийся кончик, содержащий несколько слов. — Он глубоко перевел дыхание. — «Знайте же, это я, Варус, легат Рима, сын Кая Варуса, трибуна бессмертного 10-го легиона…» Он монотонно произносил слова, написанные кающимся римлянином пятнадцать столетий назад. И, произнося их, знал, что не было еще более внимательных слушателей, столь напряженно вникавших в каждое слово, чем профессор Кадар и его племянница — австриячка Гелена, графиня фон Райзингер.

[Глава 18] Когда Танкред закончил, некоторое время в комнате стояла тишина. Нарушил ее профессор:

[Глава 18] — Перевод, внушающий доверие.

[Глава 18] — Я сотню раз сверялся с латынью, — заверил Танкред. — Допустил очень мало вольностей, и даже те немногие отсутствующие слова, которые вставил, весьма подходят по смыслу. — Он посмотрел на Гелену: — Для вас это что-нибудь значит?

[Глава 18] — О да! — восторженно воскликнула она. — Значит очень многое, если не все.

[Глава 18] — Сокровища Аттилы. Тонны золота, отнятые им у римских императоров, короны, сокровища, украденные во время его завоевательских походов.

[Глава 18] — Все это там, — тихо выдохнула она. — Все еще там!..

[Глава 18] — И это-то после пятнадцати столетий?

[Глава 18] — Почему бы и нет? Вы же знаток истории. Вам известно, что гунны были варварами…

[Глава 18] — Верно, но не совсем, — возразил старый профессор. — В Азии они были кочевниками, но в Европе жили сотню лет. Обитали в городах и деревнях. Покупали украшения, товары и предметы обихода у торговцев…

[Глава 18] — И все же оставались варварами, — продолжала настаивать Гелена. — Через двадцать лет после смерти Аттилы они ушли из Европы. Сражались между собой и затем были наголову разбиты готами, римлянами и вандалами — людьми, которыми прежде правили. Их не интересовали ни золото, ни драгоценные камни. Сокровища все еще там.

[Глава 18] — Возможно, — не стал спорить Танкред, — но ваш старый дом ныне принадлежит Югославии. Не думаю, что Тито позволит вам посетить ваши прежние владения и начать откапывать сокровища.

[Глава 18] — Это можно сделать, — упорствовала Гелена. — Люди Тито не должны ничего знать. Сокровище можно… можно вывести контрабандой.

[Глава 18] — В Венгрию?

[Глава 18] — Австралию.

[Глава 18] Танкред покачал головой:

[Глава 18] — У вас есть карта, но нет уверенности, где точно в древние времена стоял Этцельбург. А в соответствии с описанием Прискуса уже в его дни он был городом приличных размеров. Вам неведомы очертания старого города, и вы не знаете, где находился его центр. Вы не знаете, с какой именно точки начинать отсчет в две тысячи локтей.

[Глава 18] — Я знаю, — объявила Гелена. — Вы уже внесли свою лепту, но я тоже располагаю некоторой информацией и, когда сообщу вам ее, не сомневаюсь, что вы мне поверите.

[Глава 18] Танкред взирал на нее с некоторым ужасом:

[Глава 18] — Вы что, на самом деле намерены заняться поиском сокровищ?

[Глава 18] — Лишь для этого я и существую, — вымученно проговорила Гелена. — Я последняя в семье. Это… это мой долг — вернуть наши земли и состояние. Нашему фамильному чувству долга вот уже девять столетий.

[Глава 18] — А если потерпите неудачу? — медленно выдохнул Танкред.

[Глава 18] — Я не намерена терпеть фиаско.

[Глава 18] Танкред задумчиво кивнул:

[Глава 18] — Уже поздно, мне пора возвращаться в отель.

[Глава 18] — Мы должны продолжить разговор на эту тему, — заявила Гелена. — Завтра. Но вы не приходите сюда. Я… я сама встречусь с вами. В отеле. В вестибюле, — поспешно добавила она. — Я знаю кафе, где не так много полицейских шпиков. Мы поедим там и… и поговорим.

[Глава 18] — Я непременно буду ждать.

[Глава 18] Гелена отвернулась к карте, которую он для нее начертил, а профессор проводил его до двери.

[Глава 18] — Я поговорю с ней, — тихо пообещал Кадар.

[Глава 18] — Доброй ночи… и благодарю вас, сэр.

[Глава 19] Оглядевшись, Танкред понял, что довольно смутно представляет, в какой стороне находится его отель, но бодро пошел в том направлении, которое, как верил, выведет его на оживленную улицу, где можно поймать такси.

[Глава 19] Однако не миновал и половины квартала, как подле него остановилась машина, из которой вышли двое мужчин. Один грузный, в порыжевшем от времени котелке — тот самый, которого Танкред заприметил в отеле.

[Глава 19] — Ваш паспорт, — отрывисто потребовал мужчина в котелке.

[Глава 19] Танкред достал из кармана документ. На паспорте заиграл лучик карманного фонаря, после чего грузный мужчина закрыл документ.

[Глава 19] — Вам придется отправиться с нами.

[Глава 19] — Мой паспорт в порядке, — запротестовал Танкред.

[Глава 19] — Это не вам решать, — огрызнулся мужчина в котелке. Он посторонился, указав жестом на машину.

[Глава 19] Ничего не оставалось, как подчиниться. Танкред забрался в небольшой лимузин, втиснувшись на заднее сиденье. Мужчина в котелке устроился рядом, а его компаньон уселся за руль.

[Глава 19] Водитель правил так, словно вел танк. Он не обращал внимания на бордюрные камни, крутые повороты, зная, что машина бронированная. Через пять минут автомобиль резко затормозил перед зданием из песчаника.

[Глава 19] Коридоры внутри относились к середине девятнадцатого столетия — широкие, мраморные, очень мрачные и грязные.

[Глава 19] Мебель в небольшом офисе, куда Танкреда привели, была ровесницей зданию и под стать ему такая же прочная.

[Глава 19] Лысый мужчина со стеклышками пенсне принял паспорт Танкреда из рук мужчины в котелке. Он пристально начал изучать документ, кивнув два или три раза. Наконец взглянул на Танкреда.

[Глава 19] — Что у вас за бизнес в Будапеште, мистер Танкред? — спросил он с оксфордским произношением.

[Глава 19] — Пытаюсь найти издателя для моей книги.

[Глава 19] — Почему?

[Глава 19] — Как — почему? Почему автор ищет издателя? Да чтобы продать книгу читателям.

[Глава 19] — Вы же американец. Разве вы не удовлетворены тем, что зарабатываете у себя в Америке? Почему хотите забрать деньги из нашей бедной страны?

[Глава 19] — Мне никогда и в голову подобное не приходило. В действительности я и не думал о деньгах. Это просто… ну, любой пишущий человек желает, чтобы его публиковали как можно больше.

[Глава 19] — Почему?

[Глава 19] Танкред покачал головой:

[Глава 19] — Это что, запрещено законом для американца — опубликовать свою книгу в Венгрии?

[Глава 19] — Речь не о том, мой дорогой сэр, — терпеливо начал втолковывать венгр. — Ваша страна недружественна к нашему правительству. Несмотря на это, мы разрешаем американцам посещать Венгрию. Даже зная, что, уехав, они дурно отзываются о нас, мы позволяем им приезжать и перемещаться по стране. Мы верим в свободу, ту самую, что вы, американцы, постоянно провозглашаете, но не практикуете.

[Глава 19] — Позвольте мне не согласиться.

[Глава 19] — А вы уж точно соизволите написать заведомую ложь о нашей стране, когда вернетесь в свою драгоценную Америку.

[Глава 19] Человек за столом вновь взглянул на паспорт, затем бросил его на столешницу. Внезапно речью разразился мужчина в котелке. Он говорил быстро, с нажимом и после финальной фразы сплюнул.

[Глава 19] Человек за столом задумчиво кивнул.

[Глава 19] — Сегодня вечером вы провели некоторое время в доме профессора Кадара. Он что, ваш старый друг?

[Глава 19] — До нынешнего вечера никогда с ним не встречался. Но мне известна его репутация.

[Глава 19] — В самом деле? Он что, такая знаменитость за пределами Венгрии?

[Глава 19] — Он известный ученый.

[Глава 19] — По истории Венгрии?

[Глава 19] — И особенно в области венгерской истории.

[Глава 19] — И вы, американец, заинтересовались нашей историей?

[Глава 19] — Вашей древней историей. Я пишу книгу об Аттиле…

[Глава 19] Сказать такое было явной ошибкой. Венгр-оксфордец откинулся назад на своем вращающемся стуле и вперил в Танкреда холодный взгляд:

[Глава 19] — Весьма интересно. И в самом деле, Аттила. Бич Вселенной, варвар, покоривший Европу. Да, конечно. Премило вписывается в то, как вы, американцы, делаете бизнес. Аттила был монстром, поэтому все венгры будут обрисованы вами как монстры. — Он внезапно подался вперед, схватил телефонную трубку и набрал на диске две цифры. Затем быстро заговорил по-венгерски. Танкред два или три раза разобрал слово «Атла». Наконец человек за столом кивнул и резко положил трубку на рычаг. — С вами хотел бы побеседовать наш министр, — сообщил он. — В десять часов утра.

[Глава 19] — Где?

[Глава 19] — Где же еще, как не здесь? Его офис в этом здании.

[Глава 19] — Вы же не ожидаете, что я останусь тут до утра?

[Глава 19] Венгр-оксфордец нахмурился:

[Глава 19] — Хотите подать жалобу, как полагаю? Вы не под арестом. Все, что я прошу, — это быть здесь завтра утром, к десяти часам. В офисе министра.

[Глава 19] Мужчина в котелке и его компаньон неотлучно находились при Танкреде, пока он покидал здание. Затем отвезли его в отель. Никто во время поездки не произнес ни слова. Выбираясь из машины перед отелем, Танкред бросил на прощанье:

[Глава 19] — Хорошего сна!

[Глава 19] Однако мужчина в котелке вряд ли спал хорошо. Он последовал за Танкредом в отель, но остался в вестибюле.

[Глава 19] Утром Танкреда разбудил звонок. Он потянулся за трубкой и удивился, услышав голос со знакомым акцентом:

[Глава 19] — Мистер Танкред! Меня зовут Петерс. Я из американского посольства. Хочу спросить, не будете ли столь добры со мной позавтракать?

[Глава 19] — Лучшего я и пожелать не мог! — воскликнул Танкред, полностью проснувшись. — Более того, если бы вы сами не позвонили, мне бы пришлось сейчас до вас дозваниваться. Со мной кое-что случилось прошлой ночью…

[Глава 19] — Поговорим об этом за завтраком, — поспешно прервал Петерс. — Через полчаса не слишком рано?

[Глава 19] — Буду готов.

[Глава 19] — Тогда я за вами заеду.

[Глава 19] Мистер Петерс как раз входил в отель, когда Танкред спустился в вестибюль. Он оказался ярко выраженным американцем, едва разменявшим третий десяток лет, с короткой стрижкой.

[Глава 19] Прошествовав вперед, он протянул Танкреду руку и представился:

[Глава 19] — Говард Петерс. Я из Милуоки, штат Висконсин.

[Глава 19] — Как поживаете? Мы практически соседи. Я родом из Чикаго.

[Глава 19] — На той стороне улицы есть приличное кафе. У вас еще целых два часа до того, как вам надо явиться в министерство?

[Глава 19] — О, так вы знаете об этом?

[Глава 19] Петерс кивнул:

[Глава 19] — А также знаем о неприятности в Гамбурге.

[Глава 19] — Неприятности?

[Глава 19] Петерс пожал плечами.

[Глава 19] Они перешли улицу и поднялись по ней еще футов на сто или около того, затем вошли в большую кофейню, почти пустую в это время. Сотрудник посольства выбрал столик в самом центре залы.

[Глава 19] — Здесь лучше, чем в одной из кабинок, — заявил он.

[Глава 19] Они уселись и заказали себе завтрак унылой официантке, явно не говорившей по-английски. Петерс общался с ней тщательно подбирая слова на венгерском.

[Глава 19] — Моя мать была венгеркой, — сообщил он, — поэтому я выучился этому языку. Американцу довольно трудно выучить его. Нет других языков, подобных этому.

[Глава 19] — Кроме финского, — не преминул заметить Танкред. — У них есть базисные корневые слова, что указывает на общее происхождение.

[Глава 19] — Нет, не слишком много. И вообще никакие при беглой речи. Произношение полностью отличается. Мистер Танкред, вы что, всерьез озабочены поисками сокровищ Аттилы?

[Глава 19] Танкред внимательно посмотрел на молодого дипломата.

[Глава 19] — Что натолкнуло вас на эту идею? — спросил он наконец.

[Глава 19] — Вы человек известный, — вкрадчиво произнес Петерс. — С хорошим послужным военным списком и весьма преуспевающий писатель. Без вашего досье вам бы никогда не получить визы на въезд в Венгрию. Государственный департамент не поощряет посещения американцами Венгрии. И Венгрия не слишком-то жалует американских визитеров. Вы были тщательно проверены… нами и столь же обстоятельно, если не больше, венгерским правительством… В вашем отеле, в Гамбурге, был убит человек, причем человек с довольно-таки сомнительной репутацией, по меньшей мере с точки зрения венгерской стороны.

[Глава 19] — Он и сам имел прямое отношение к венгерской национальности по происхождению.

[Глава 19] — Но присоединился к нацистам.

[Глава 19] — В то время, когда вся Венгрия была союзником Гитлера.

[Глава 19] — Верно. Мне — так уж вышло — известно, что некоторые члены нынешнего правительства Венгрии предусмотрительно перешли на сторону сегодняшней власти, но Отто Райзингер после войны не стал служить обновленному отечеству. Во всяком случае, не активно и в открытую. Это сделало его врагом государства.

[Глава 19] — Он не был моим другом.

[Глава 19] — В действительности же факт, что он был убит в вашем номере в отеле, говорит не в вашу пользу. С их точки зрения. Они думают, что это вы убили его.

[Глава 19] — Но это же смеху подобно!

[Глава 19] — Но не для них — нет. Я уверен, что это послужило решающим фактором в их решении позволить вам прибыть в Будапешт. Это… и возможность того, что вы в состоянии — всего лишь возможность — найти сокровища Аттилы. Такое бы их очень устроило. Конечно, они не позволили бы вам забрать из него ценностей ни на доллар.

[Глава 19] Танкред кивнул:

[Глава 19] — Ну, боюсь, мне придется их немного разочаровать.

[Глава 19] — Так вы здесь не затем, чтобы искать сокровища?

[Глава 19] — Они не в Венгрии.

[Глава 19] Петерс склонил голову набок:

[Глава 19] — Это полицейское государство, мистер Танкред. Вы не сможете сделать ни единого движения без полисмена, наступающего вам на пятки. Не сможете купить лопату и вонзить ее в землю без того, чтобы из ближайшего куста не выскочил шпик, готовый подхватить выброшенный вами грунт. Думаю, мне не лишне предупредить вас об этом.

[Глава 19] — Благодарю, но у меня нет ни малейшего намерения копать где-либо в Венгрии.

[Глава 19] Петерс смешался:

[Глава 19] — Должен признаться, что не прочел ни одной вашей книги, мистер Танкред…

[Глава 19] — Я написал всего одну.

[Глава 19] — И одна книга сделала вас знаменитым? Возможно, я занимаюсь не тем бизнесом. Наше досье на вас гласит: вы видный писатель и ученый. А моя задача — оказывать вам всю возможную помощь от нашего офиса. У вас есть некоторые превосходные друзья в высоких военных штабах, равно как и в Государственном департаменте.

[Глава 19] — Я и не знал, что мне известен кто-либо в Госдепартаменте.

[Глава 19] — Возможно, лично и не знаете. Но вы служили в американской армии двадцать лет. Затем написали научную книгу. Это сделало вас особенным. Американский солдат, он же известный писатель и ученый. Блестящий посол доброй воли… если будете держаться в стороне от неприятностей в тех странах, которые посещаете.

[Глава 19] — Я не собирался влезать в неприятности в Венгрии. Меня сцапали на улице прошлой ночью и доставили в местный офис гестапо…

[Глава 19] — Не в гестапо, мистер Танкред. Пожалуйста… не используйте это слово при разговоре с министром.

[Глава 19] — ОГПУ? Это корректное слово?

[Глава 19] — Нет. Народная полиция.

[Глава 19] Официантка принесла счет. Танкред потянулся было за ним, но человек из посольства его опередил.

[Глава 19] — Американское правительство заплатит за завтрак. — Он тяжко вздохнул. — В порядке личного любопытства, мистер Танкред, здесь есть сокровища?

[Глава 19] Танкред пожал плечами:

[Глава 19] — Золото добывали с незапамятных времен, мистер Петерс. В древние века не было банков. Люди прятали деньги в своих домах, в земле. Во время войны, при вторжении врагов, они закапывали золото. Иногда не оставались в живых, чтобы найти его после кризиса. Я могу вообразить, что немало еще осталось золота, закопанного в разных местах Европы. Золото это находится в земле и до сих пор. Его все время находят в Италии.

[Глава 19] — Золото, которое было закопано… когда Аттила был жив?

[Глава 19] — Он умер в 453 году нашей эры. То, что у него было много золота, — исторический факт. То, что оно было захоронено вместе с ним, подтверждено записями. Но в истории нет никаких упоминаний, что оно было когда-либо найдено.

[Глава 19] — Аттила был варваром. Он привел орды из Азии в Европу.

[Глава 19] — Ничего не может быть дальше от истины. Аттила жил при римском дворе в Равенне четырнадцать лет. Он правил полуварварами, но сам не был варваром. Я почти убежден, что он обладал большим сокровищем и оно было погребено вместе с ним. Однако не убежден, что оно все еще там, где было закопано. И у меня нет никакой уверенности, в каком именно месте он был похоронен.

[Глава 19] — Раз он был гунном, то это место должно быть в Венгрии.

[Глава 19] — Нет, это ошибка, бытующая среди историков. Термин «гунн» слишком общее понятие, используемое применительно к древним. Им характеризуются все, кто пришел в Европу из Азии. Люди Аттилы начали вторгаться в Венгрию еще на заре эпохи христианства. Они перемещались из нынешней России. Для нас ссылкой на это служат корневые слова их языка. Одно из племен этого народа, первоначально называемое гуннами, двинулось прямо на запад. Другие племена перемещались южнее, туда, что ныне является Румынией, Болгарией… на территорию сегодняшней Венгрии.

[Глава 19] После смерти Аттилы, когда между его людьми началась междоусобица, они утратили свою силу. Германские племена атаковали их разрозненные группы, убили многих истинных гуннов, а остальных изгнали из Европы. Таким образом, гуннов не осталось в Европе — или же людей, которые могли быть названы этим обобщенным именем, — их не было в течение трех или четырех столетий. Затем другие азиатские племена начали перемещаться в Европу. Они пришли из Азии, но не были потомками народа Аттилы. Фактически, они обитали в Южной Азии и гораздо западнее, в районе, известном нам сейчас как Афганистан и Персия.

[Глава 19] Они были в лингвистическом и этническом отношении иным народом — лишь отдаленными родичами первоначальных гуннов. Но раз они пришли оттуда, откуда приходили настоящие гунны, и со временем расселились в землях, где прежде обосновались их отдаленные родичи, то и этих людей стали называть гуннами. Они расстались со своими повадками кочевников, когда поселились здесь, пустив прочные корни. Современные венгры — из этой второй волны азиатов. Только филолог сможет распознать корневые слова, общие для нынешних венгров и родичей истинных гуннов, которые переместились дальше на север — в сегодняшнюю Финляндию.

[Глава 19] — Вы верите, что финны ближе к истинным гуннам, нежели венгры?

[Глава 19] — В смысле базиса — да. Но финский народ совершенствовался в течение почти двух тысячелетий. С примесью крови скандинавов, некоторых германцев, толики русской и даже с примесью крови аборигенов-лапландцев, которые куда ближе к американским эскимосам, чем к европейцам.

[Глава 19] — Прошу извинить, — скривился Петерс, — однако вернемся к нашим баранам. — Он ухмыльнулся. — Могу я попросить вас о личной услуге?

[Глава 19] — Конечно.

[Глава 19] — Просто для того, чтобы облегчить мне работу. Пожалуйста, не давайте воли вашему темпераменту, когда в десять часов встретитесь с министром.

[Глава 19] — Постараюсь держать себя в руках.

[Глава 20] Танкред был в вестибюле отеля без десяти десять, когда туда вошел мужчина в котелке из департамента полиции.

[Глава 20] — Если вы готовы, то у меня машина. — Это было все, что он сказал.

[Глава 20] Водитель оказался тем же самым, что сидел за рулем в прошлую ночь. Танкред забрался на сиденье, а через несколько минут уже входил в офис министерства.

[Глава 20] Какая-то свирепого вида женщина в форме провела его в личный офис министра. Официози, говорящий с оксфордским произношением, который задавал вопросы Танкреду прошлой ночью, уже находился у министра. Сейчас он наконец представился, натянуто сообщив:

[Глава 20] — Ласло Сабо, к вашим услугам.

[Глава 20] Министр выглядел где-то на тридцать пять, но, возможно, и лет на десять старше. Невысокого роста, очень мускулистый, с короткой стрижкой. Он с жаром приветствовал Танкреда.

[Глава 20] — Я Ладисло Каролаи. Это честь — встретить столь выдающегося человека, как вы. Я не читал вашей отличной книги, мистер Танкред, но мне сказали, что это столь же великий роман, как «Quo Vadis?» [9] .

[Глава 20] — Благодарю вас, — отозвался Танкред. — Но, боюсь, я не в одной лиге с мистером Сенкевичем.

[Глава 20] — Лиге? О… это ваш американский бейсбол, не так ли? Я видел, как играют в эту игру. Я был военнопленным в Германии. — Министр воздел руки. — Здесь нет никакой обиды, мистер Танкред. Я был офицером венгерской армии, которая служила Гитлеру. Мы сдались, и нас содержали как военнопленных. Так и следовало. Это еще не большое наказание — расплата за помощь такому человеку, как этот австрияк-обойщик. — Он внезапно глянул на оксфордца: — Мой хороший друг Сабо провел всю войну в Англии.

[Глава 20] — Я был там, когда все это разразилось, — продолжил Сабо, как бы зондируя почву. — Бриты не позволили мне вернуться в Венгрию. И я могу сказать, что Лондон во время блицкрига — это вам не пикник.

[Глава 20] — А я что, утверждаю, обратное? — спросил министр, оскалив крепкие белые зубы. Затем резко переключился на Танкреда: — Есть что-нибудь такое, что мое правительство могло бы сделать для вас? Может, вы нуждаетесь в каких-то разрешениях?

[Глава 20] — Нет, насколько могу судить. Если только не понадобится разрешения на выезд.

[Глава 20] — Выезд? Разве вы не планируете немного побыть у нас?

[Глава 20] — Не более чем еще день или два.

[Глава 20] — Вы точно знаете, где копать?

[Глава 20] — Копать? С чего бы мне вдруг захотелось копать?

[Глава 20] Министр бросил быстрый взгляд на Ласло.

[Глава 20] — Разве вы не прибыли в Венгрию для поиска сокровища, закопанного основателем нашего великого государства?

[Глава 20] Танкред изобразил смущение:

[Глава 20] — Я приехал в Венгрию, чтобы попытаться организовать публикацию моего романа «Привет, Цезарь!».

[Глава 20] Министр снисходительно улыбнулся:

[Глава 20] — Конечно, именно эту причину вы указали, когда обратились за разрешением на въезд.

[Глава 20] — Но это и есть единственная причина моего посещения Венгрии.

[Глава 20] На короткий миг лицо министра недовольно сморщилось. Затем столь же быстро прояснилось.

[Глава 20] — Очень хорошо, сэр, мы, пожалуй, опубликуем вашу книгу. Этим и ограничится ваш бизнес в Венгрии? Или вы… вы намереваетесь, скажем, попутешествовать… как турист?

[Глава 20] — Нет, в тот же самый момент, как дела, связанные с организацией публикации, будут сделаны…

[Глава 20] — Мы возьмем их на себя — все просто.

[Глава 20] Танкред зорко глянул на него. Министр улыбнулся:

[Глава 20] — Наше государство публикует иностранных авторов. Я представитель государства и заявляю вам, что мы намерены опубликовать вашу книгу…

[Глава 20] — Но мы же не обсудили условия.

[Глава 20] — Условия? Какие еще условия?

[Глава 20] — Денежную сумму, которую мне выплатят.

[Глава 20] — А, понимаю! Вы желаете… э… вести переговоры. Но, мой дорогой мистер Танкред, здесь не о чем торговаться. Все авторы в Венгрии оплачиваются на один манер. Вы получите шесть процентов валового дохода от продажи вашей книги. Расчеты будут производиться ежегодно, и деньги станут перечислять на ваш счет в Банк Венгрии. Вы можете снимать их всякий раз, когда окажетесь снова в Венгрии.

[Глава 20] — А вывезти их я не смогу?

[Глава 20] Министр выразительно развел руками:

[Глава 20] — Доведись мне посетить вашу страну, мистер Танкред, мое правительство — а я в нем министр — разрешит мне вывезти с собой венгерской валюты на эквивалент, равный сотне долларов. В Венгрии эти деньги ваши, мистер Танкред. Вы можете тратить их как вам заблагорассудится. В Венгрии.

[Глава 20] — Вижу. Тогда, выходит, я зря потратил время, прибыв сюда.

[Глава 20] — Не совсем так. — Министр достал лист бумаги. — У меня вот здесь заключение по вашей книге. В нем говорится, что это превосходная работа, что в ней нет никакой политики, ничего антивенгерской направленности и что, как прекрасное добавление к нашей национальной литературе, роман можно только приветствовать. Издательский комитет принимает книгу к публикации.

[Глава 20] — Тогда мне будет разрешено покинуть Венгрию уже завтра?

[Глава 20] — Если вы так желаете, конечно. Но не хотели ли бы вы остаться ненадолго и посетить некоторые наши памятные места? Замки вдоль Дуная? Возможно, одну из наших больших скотоводческих ферм — ранчо, так, мне кажется, их у вас называют? — Он прямо-таки излучал сияние. — Вы могли бы получить истинное наслаждение, понаблюдав за действиями наших… э… ковбоев. На этих больших ранчо они выполняют такую же работу, какой занимались наши предки еще за несколько веков до открытия Колумбом Америки.

[Глава 20] — Не сомневаюсь, что такой визит доставил бы мне огромное удовольствие, но у меня довольно плотный график. Боюсь, я непременно должен буду отбыть из Венгрии завтра.

[Глава 20] — Ваше посольство, я уверен, сможет оказать вам содействие. Сдается мне, что это был мистер Петерс — джентльмен, с которым вы вместе завтракали утром?

[Глава 20] Им уже и об этом было доложено.

[Глава 20] Министр резко поднялся на ноги:

[Глава 20] — Встреча с вами — одно удовольствие, мистер Танкред. Надеюсь, что вы вскоре посетите нас снова. — И он протянул ему мускулистую руку.

[Глава 20] Венгр, говорящий на английском с оксфордским произношением, также обменялся с ним рукопожатиями.

[Глава 20] — Не желаете ли, чтобы вас отвезли обратно в отель, сэр? — поинтересовался он.

[Глава 20] — Я бы хотел прогуляться пешком, если не возражаете…

[Глава 20] — С чего бы нам возражать?

[Глава 20] Танкред премило улыбнулся. Он покинул министерство без сопровождения, но не прошел и квартала, как, глянув через плечо, увидел следующего за ним мужчину в котелке.

[Глава 20] Горничная, работающая на этаже, где находился номер Танкреда, увидев его, захихикала. Таким образом он оказался предупрежденным, когда, приблизившись к двери номера, нашел ее отпертой.

[Глава 20] Гелена Райзингер сидела в номере. Когда он вошел, она встала со стула и поднесла палец к губам. Затем направилась к Танкреду.

[Глава 20] — Мы должны говорить шепотом, — тихо произнесла она, когда их лица оказались на расстоянии нескольких дюймов друг от друга.

[Глава 20] Танкред заключил ее в объятия. На мгновение она напряглась, затем, отвечая на его порыв, расслабилась. Ее губы на миг разомкнулись, когда он с жаром поцеловал ее.

[Глава 20] Затем Гелена начала высвобождаться из его рук.

[Глава 20] — Пожалуйста, у нас не так много времени, — прошептала она.

[Глава 20] Взяв ее за руку, он направился к кровати, но она принялась упираться:

[Глава 20] — Нет, в кровати наверняка микрофон.

[Глава 20] — Я отыщу его, — поклялся Танкред.

[Глава 20] — Это не дело — отсоединить его или сломать. Им это станет известно.

[Глава 20] Она огляделась вокруг, подняла глаза к люстре на потолке и двинулась в ту часть номера, где не было мебели. Там сделала ему знак, и Танкред поспешил к ней. Он собрался было вновь заключить ее в объятия, но она выставила вперед руку, чтобы удержать его в нескольких дюймах от себя.

[Глава 20] — Они допрашивали моего дядю. Явились ни свет ни заря. Они… они знают…

[Глава 20] — Что они знают? Я же только что из министерства.

[Глава 20] — О сокровищах.

[Глава 20] Танкред ухмыльнулся:

[Глава 20] — Все, что им известно, так это то, что я прибыл в Венгрию, чтобы издать мою книгу на венгерском. Пятнадцать минут тому назад я закрыл эту сделку. И завтра покидаю страну.

[Глава 20] Гелена вздохнула с облегчением, вздрогнула как от боли и придвинулась к нему на дюйм или два.

[Глава 20] — Ты намерен направиться в… в Югославию?

[Глава 20] — Нет. Не думаю, что у меня появится такое желание.

[Глава 20] — Но ты обещал прошлой ночью…

[Глава 20] — Я сказал, что мы еще поговорим об этом. Ну, так давай говорить… есть микрофоны или нет.

[Глава 20] Гелена прижала пальцы к его губам, нежно, но требовательно.

[Глава 20] — У нас еще будет время поговорить… в Белграде.

[Глава 20] — Ты там будешь?

[Глава 20] — Ну конечно. Разве я не сказала, что буду там?

[Глава 20] — Нет, не сказала. — Танкред поцеловал ее пальцы. — Ну и когда ты будешь в Югославии?

[Глава 20] — В воскресенье. Возможно, в понедельник или во вторник. Постарайся остановиться в отеле «Москва». — Она заключила его лицо в ладони и посмотрела прямо в глаза. — Ты меня не разочаруешь?

[Глава 20] Он снова обнял Гелену, и на этот раз она совсем не сопротивлялась. Ее тело прильнуло к нему, и он смог ощутить его формы. Гелена еще плотней прижалась к Танкреду, и ее язык проник к нему в рот в страстном поцелуе. Затем она отстранилась на долю дюйма и многообещающе прошептала:

[Глава 20] — В Югославии.

[Глава 21] Осмотр поезда в Суботице — на границе Югославии — занял чуть более часа. Танкред не был уверен, ушло ли на допрос и осмотр его бумаг времени больше, чем у других пассажиров, однако все документы ему вернули. Вежливо кивнув, проверяющие проследовали дальше.

[Глава 21] Наконец поезд медленно тронулся. Он плавно набирал ход по обширной равнине Воеводина, бывшей некогда территорией Венгрии, когда в купе Танкреда вошел какой-то мужчина и, помедлив возле не занятого рядом с ним места, весело спросил:

[Глава 21] — Вы позволите?

[Глава 21] — У меня только один билет. — Танкред пожал плечами.

[Глава 21] — Превосходно! Превосходно! Путешествие на поезде утомительно… это в лучшем случае. Вы американец?

[Глава 21] Танкред кивнул. Усевшись рядом, мужчина извлек из жилетного кармана большую визитную карточку и протянул ее ему. Танкред взял и прочел:

[Глава 21] «ГРЕГОР ВУКОВИЧ

[Глава 21] Экспортер-импортер

[Глава 21] Теразица 2, Белград »

[Глава 21] Танкред вернул карточку.

[Глава 21] — Мое имя Чарльз Танкред. Я из Чикаго.

[Глава 21] — О, у меня есть родственники в Чикаго! — воскликнул Вукович. — Возможно, вы их знаете? Мой дядя — Антон Хабетлер. Он живет на Хелстед-стрит. Еще кузен Ференги, который живет на Дейтон-стрит, и мой старый школьный приятель из Загреба, Йован Луганджи. Сам я хорват — не серб. Хотя сегодня мы все югославы. Вы едете в Белград, мистер Танкред?

[Глава 21] — Да, в Белград.

[Глава 21] — Старый белый город Средневековья. Мистер Танкред, это ваш первый визит в мою страну?

[Глава 21] — Да.

[Глава 21] — Тогда вы получите удовольствие. Это страна истории. Белград — старейший город Европы. Он был старым уже тогда, когда римляне пасли свои стада на сабинских холмах, еще до того, как Ромула и Рема вскормила волчица, прежде, чем этруски пришли из-за Средиземного…

[Глава 21] — Разве они пришли?

[Глава 21] — Что?

[Глава 21] — Разве этруски пришли из-за Средиземного моря? — уточнил Танкред. — Может, они обитали в Центральной Европе?

[Глава 21] — Так меня учили в школе… — Вукович широко улыбнулся, показав крепкие белые зубы. — Вы изучали историю, мистер Танкред?

[Глава 21] — Изучал… немного.

[Глава 21] — Превосходно, мистер Танкред! Тогда вы уж точно насладитесь пребыванием в Югославии. Это историческая страна. Страна славной и плохой истории, но все равно истории. Разве я сказал что-то не так?

[Глава 21] — Нет. Просто вы мне кое-кого напомнили, кто говорил нечто подобное.

[Глава 21] — О Югославии?

[Глава 21] — Об истории.

[Глава 21] — Ах да! Представляете, прямо сейчас, в этот момент, мы с вами путешествуем по земле, на которую однажды ступила нога самого могущественного завоевателя, которого когда-либо знал мир…

[Глава 21] — Аттилы?

[Глава 21] — Атт… — отреагировал Вукович, — я еще не досказал.

[Глава 21] — Аттила-гунн. Вы собираетесь поведать мне о сокровищах Аттилы?

[Глава 21] На пару секунд Вукович умолк. Затем спросил:

[Глава 21] — Как вы догадались, мистер Танкред?

[Глава 21] — Вы сели на поезд в Суботице, предварительно прогулявшись вдоль состава, как только мы оказались в Югославии. И очень быстро заговорили об истории.

[Глава 21] — Это моя беда, — вздохнул Вукович. — Я слишком прямолинеен. На самом деле, мистер Танкред, я не спускал с вас глаз с тех пор, как вы сели на этот поезд в Будапеште. Скажите, вы добились чего-нибудь в Будапеште?

[Глава 21] — А то вы не знаете?

[Глава 21] — В Будапеште, мистер Танкред, — доверительно сообщил Вукович, — каждый югослав должен быть предельно осмотрительным. У них там, в Будапеште, другой коммунизм. Такой же, как в Москве. Они не жалуют югославов. Нас там любят ничуть не больше, чем американцев.

[Глава 21] — Не скажете, Драгар был в Будапеште?

[Глава 21] Вукович заметно содрогнулся:

[Глава 21] — В Будапеште его пытали бы и казнили. Он послал за мной в Вену. Показал мне вашу фотокарточку…

[Глава 21] — Мою фотокарточку?

[Глава 21] — Очень похожую. Не тревожьтесь — я ее уничтожил.

[Глава 21] — Но как он достал мою фотокарточку?

[Глава 21] — Мой коллега очень ловок… и изворотлив. Если ему надо чье-то фото — тьфу! — он непременно его раздобудет. Вы с ним увидитесь в Белграде. Он проникнет в Югославию из Австрии.

[Глава 21] — Ладно. Значит, придется снова с ним столкнуться. А теперь ответьте: Стив Драгар его настоящее имя?

[Глава 21] — Нет, он — Иштван Драгар. Но да, Иштван — это Стив… или Стефан по-венгерски.

[Глава 21] — Драгар — венгр?

[Глава 21] — А разве он вам не сказал? Прямой потомок человека, о котором мы только что говорили… могущественного Аттилы. Он законный наследник Аттилы.

[Глава 21] Танкред болезненно поморщился:

[Глава 21] — Он и вам запудрил этим мозги, надо же!

[Глава 21] — Но это правда. Он может это доказать… и нам такое доказательство как нельзя кстати, раз мы собираемся извлечь сокровища из земли.

[Глава 21] — Вы действительно думаете, что эти сокровища есть?

[Глава 21] — Определенно есть. И мы собираемся их найти. Вы, Иштван и лично я, ваш покорный слуга. Мы все поделимся поровну.

[Глава 21] — Включая югославское правительство?

[Глава 21] Вукович прикрыл один глаз, словно подмигивая:

[Глава 21] — Именно на этом поприще я и заработаю мою долю — как это там у вас, американцев, говорится? — ах да, добычи. — Он рассек воздух своей визиткой. — Этот «экспорт-импорт» не совсем по моей части. Человеку надо что-то иметь на визитной карточке, а то, что начертано на моей, невинно и столь же туманно, как и у всех прочих. Мой бизнес совсем иной.

[Глава 21] — Интересно, и чем же вы занимаетесь?

[Глава 21] — Мистер Танкред, вы встречались и разговаривали с Драгаром. Что бы вы сказали, чем он занимается?

[Глава 21] — Думаю, это пройдоха, каких мало.

[Глава 21] — А я, сэр, являюсь им в Югославии. Во время войны здесь было очень много партизанских групп. Они сражались между собой куда больше, чем с общим врагом, и остались лишь две группы: одна — Михайловича, а другая — товарища Тито. Я был четником у Михайловича и также входил в лагерь моего доброго друга полковника, ныне маршала Тито.

[Глава 21] — Работенка не из легких.

[Глава 21] — И вот такого рода деятельностью занимаюсь всю жизнь. У меня… Какое для этого у вас, американцев, существует образное выражение? Дар речи?..

[Глава 21] — Дар заговаривать зубы. Так точнее.

[Глава 21] — Да, пожалуй. Я люблю людей, и люди любят меня. Я превосходный говорун и могу словами убедить кого угодно в чем угодно. Мне знакомы многие важные люди в правительстве в Белграде. Я знаю лично нашего лидера маршала Тито. Он очень занятой человек в наше суматошное время, но у него всегда находится время выслушать несколько словечек от меня. Я могу — как бы это выразиться? — подмазать путь, чтобы колеса легче катились. Не беспокойтесь о правительстве. Я ваш друг, ваш пособник, так сказать, а посему у вас не будет трудностей. Все разрешения вам будут даны.

[Глава 21] — Мне?

[Глава 21] Вукович прочистил горло.

[Глава 21] — Я патриот Югославии. Не очень-то хорошо будет выглядеть, если я сам стану выкапывать сокровища.

[Глава 21] — А как насчет Драгара?

[Глава 21] — Он иностранец.

[Глава 21] — Я тоже.

[Глава 21] — Тут есть разница. Вы… вы… как бы это сказать? Вы вне подозрений. Вы известный человек у себя в стране. Важная фигура…

[Глава 21] — Я встану на переднем плане, на линии огня? Подсадная утка?

[Глава 21] — Подсадная утка? Думается, мне не знакомо это выражение… Ваша идиома…

[Глава 21] — Мальчик для битья. Должен буду таскать жареные каштаны из огня для других.

[Глава 21] — Мальчик для битья? Ха, превосходно! Вы очень сообразительны и остроумны… В каком отеле вы намерены остановиться в Белграде? В «Балканах» или «Москве»?

[Глава 21] — В «Москве».

[Глава 21] — Тогда встретимся там и поговорим. Драгар прибывает в Белград завтра.

[Глава 22] В Белграде оказалось много новых зданий. Уходящая в глубь веков цитадель древних, впав в спячку во времена Средневековья, так и не стряхнула своего оцепенения в современном мире, пребывая и в нем в ранге провинциальной столицы. Даже в двадцатом столетии она оставалась полумусульманской-полухристианской. При короле Александре началась модернизация. Его насильственная смерть не остановила прогресса. Белград стал уже вполне современным городом, когда немецкие «люфтваффе» едва не стерли его с лица земли своими бомбежками. Во время войны он лежал в таких руинах, что после нее его, по сути, пришлось строить заново. Теперь Белград стал городом хорошей планировки, с широкими асфальтированными улицами и современными зданиями. На улицах царила суета и оживление, но без толкотни и трезвона. Люди выглядели не столь замкнутыми, как в Венгрии, но это тоже был новый народ, сформировавшийся за короткий период, равный сроку человеческой жизни. Вчерашние фермеры, пастухи, горцы теперь стали индустриальными созидателями. Одеты они были скромно, но по-современному. Более того, у них в чести были ночные клубы.

[Глава 22] Отель «Москва», названный так в первом порыве коммунистического энтузиазма Тито, да так и не переименованный, после того как он порвал с Москвой, выглядел вполне современным, хотя и не столь хорошим, как тот, в котором Танкред останавливался в Гамбурге. Но все же это было гораздо лучше, чем его пристанище в Будапеште.

[Глава 22] Югославская модель коммунизма казалась не такой тотальной, как в Венгрии. Железный занавес вокруг Югославии был сделан из более мягкого металла и… изобиловал дырами.

[Глава 22] Танкред едва успел осмотреться в своем довольно большом номере, как раздался стук в дверь. Он открыл ее, и какой-то мужчина со шляпой в руке лучезарно воззрился на него.

[Глава 22] — Мистер Танкред, от имени «Общества писателей Югославии» рад приветствовать вас в Белграде. Для нас будет большой честью, если выдающийся автор книги «Привет, Цезарь!» соблаговолит предстать перед нами. Мое имя, сэр, Милан Тадежерович.

[Глава 22] Танкред протянул руку представителю югославской литературы, который с жаром ее потряс.

[Глава 22] — Окажете ли вы мне честь спуститься в ресторан, чтобы я мог провозгласить тост за ваши успехи в Югославии, подняв бокал нашего доброго вина? Вино и впрямь доброе, если мне позволительно хвастаться в вашем присутствии…

[Глава 22] — Ну, у меня еще не было времени распаковать вещи… — Но, помедлив, Танкред кивнул: — Буду только счастлив выпить с вами бокал вина.

[Глава 22] — О, благодарю вас! Должен сказать, мы все ждали вашего прибытия, с тех пор как узнали, что вы посетите нашу страну. — Тадежерович взял Танкреда под руку и повел по коридору к лифтам. — К нам многие приезжают из вашей страны, мистер Танкред, но это такая редкость, когда нам наносит визит американский писатель. Я надеюсь, вы позволите нашей стране перевести ваш великий роман на сербско-хорватский язык… и на словенский тоже.

[Глава 22] — В этом и состоит цель моего визита.

[Глава 22] — О, я надеялся, что вы так и скажете. Большая редкость, когда нам удается читать лучшую американскую литературу.

[Глава 22] — Вы прочли мою книгу?

[Глава 22] — Увы, нет! Она не продается в Югославии. Но я читал рецензии на нее. У нас издается великолепный литературный журнал, который публикует лучшие литературные пробы нашей молодежи. Я, сэр, имею честь быть редактором этого журнала. Только в прошлом месяце мною было сделано упоминание о вашем романе, но тогда я и мечтать не мог, что в один прекрасный день удостоюсь чести попотчевать вас нашим добрым югославским вином. Вот, сэр, мы и на месте.

[Глава 22] К этому времени они уже спустились в вестибюль и прошли в полутемную комнату, битком набитую любителями пропустить стаканчик.

[Глава 22] Тадежерович нашел несколько свободных дюймов за длинной стойкой бара и отодвинул локтем одного из посетителей. Затем повернулся к какому-то мужчине:

[Глава 22] — Банко! Ты счастливец! Тут со мной знаменитый американский журналист, мистер Чарльз Танкред. Мистер Танкред, не желаете ли обменяться рукопожатиями с великим югославским поэтом?

[Глава 22] Банко, здоровенный, с нависающими бровями мужчина, в шерстяной клетчатой ковбойке под домотканым пиджаком, насупился на Танкреда с высоты своего роста:

[Глава 22] — Американский журналист, хм? И какую газету вы представляете? «Нью-Йорк таймс»?

[Глава 22] — Нет. Ни «Нью-Йорк таймс» и ни какую другую газету. Я романист…

[Глава 22] — Он автор книги «Привет, Цезарь!», — воскликнул Тадежерович. — Он обещает посетить наш клуб и рассказать об американской литературе.

[Глава 22] — Коммерческой литературе, как полагаю? — фыркнул поэт. — Скажите, мистер Танкред, и как много денег вы зарабатываете на вашей коммерческой литературе?..

[Глава 22] — Банко! — воскликнул Тадежерович. — Ты оскорбляешь моего гостя. Нельзя оскорблять собрата по перу. Нас слишком мало в этом мире, чтобы мы вот так сражались друг с другом… Для писателей не существует границ, Банко. В Америке ты был бы в почете…

[Глава 22] — В Америке я голодал бы, — возразил Банко. — Разве вы, американцы, не заставили голодать Эдгара Аллана По?

[Глава 22] — Нет, — возразил Танкред. — По был знаменитым при жизни, читают его и сегодня.

[Глава 22] — Разве я сам его не читаю?! — воскликнул Тадежерович. — Банко, сегодня я не куплю тебе вина. И завтра вечером, возможно, тоже.

[Глава 22] — Тогда буду пить пиво, — парировал Банко. — Пиво в самый раз для крестьян, а я от сохи. — Он глянул сверху на Танкреда: — Это правда, что все американские крестьяне имеют автомобили?

[Глава 22] — Большинство.

[Глава 22] — «Кадиллаки»?

[Глава 22] — «Кадиллаки», — твердо заверил Танкред. — За исключением бедных крестьян. Те ездят на «бьюиках».

[Глава 22] — «Био-юики», — с трудом выговорил Банко. — И сколько эти «био-юики» стоят?

[Глава 22] — Около пяти тысяч долларов.

[Глава 22] Танкрет с интересом пронаблюдал, как поэт производил в уме математический перерасчет, затем увидел в его глазах неподдельное удивление.

[Глава 22] — Ваш крестьянин, ваш бедный крестьянин может заплатить один миллион пятьсот тысяч динаров за автомобиль?

[Глава 22] Танкред кивнул:

[Глава 22] — Конечно, он не может позволить себе каждый год покупать новую машину. Приходится пользоваться «бьюиком» по меньшей мере года два, а то и три.

[Глава 22] Банко шарахнулся в сторону, застучал по стойке и заорал:

[Глава 22] — Пива!

[Глава 22] Тадежерович обратился к Танкреду:

[Глава 22] — О, Америка очень богатая страна.

[Глава 22] — Как и Югославия. Просто она еще не дотянула до Америки. — Глаза Танкреда устремились за спину Тадежеровича. — Однако вы производите прекрасных женщин…

[Глава 22] Тадежерович глянул туда, куда смотрел Танкред, и засмеялся:

[Глава 22] — Она прекрасна, не так ли?

[Глава 22] Молодая женщина с рыжевато-коричневыми волосами приближалась к ним. Ее глаза полыхнули на Танкреда, затем остановились на Тадежеровиче.

[Глава 22] — Друг, — произнесла она, подойдя.

[Глава 22] — Другарика Таня! — воскликнул Тадежерович. — Позволь представить тебе блестящего американского писателя, господина Чарльза Танкреда. Мистер Танкред, другарика Таня Марук.

[Глава 22] Девушка протянула ему сильную, загорелую руку. Пожатие ее оказалось крепким. Ростом Таня была около пяти футом и пяти дюймов, стройная, в полном соку. Золотистый загар хорошо сочетался с волосами цвета меда. На ней были юбка и крестьянская блузка с прелестной ручной вышивкой.

[Глава 22] — Так приятно встретить известного американца, — произнесла она. — Товарищ Милан говорил мне, что надеется встретиться с вами, пока вы будете в Белграде. Я тоже хотела встретиться с вами. — Таня потянулась и хлопнула по широкой спине Банко. — Товарищ Банко, ты уже познакомился с американским журналистом?

[Глава 22] Поэт обернулся.

[Глава 22] — Америка, — изрек он, — страна, где все крестьяне ездят на «кадиллаках» и «био-юиках».

[Глава 22] Девушка склонила голову набок и лукаво глянула на Танкреда:

[Глава 22] — Вы рассказываете моим друзьям об Америке?

[Глава 22] Танкред ухмыльнулся:

[Глава 22] — Предпочел бы поделиться моими откровениями с вами.

[Глава 22] — Что же вам мешает? В один прекрасный день я тоже надеюсь посетить Америку и хотела бы послушать о всех этих «кадиллаках», которые водят ваши крестьяне.

[Глава 22] Тадежерович внезапно проревел:

[Глава 22] — Хо! Вы же разыграли Банко, мистер Танкред! Как смешно! Банко такой здоровенный медведь, он всегда задирает иностранцев, но на этот раз получил сдачи.

[Глава 22] Банко мрачно уставился на Танкреда.

[Глава 22] — Ты подшучивал надо мной, друг?

[Глава 22] — Дру-уг? — повторил Танкред, произнеся слово по слогам.

[Глава 22] — Это означает «товарищ», — объяснил Тадежерович. — Иностранцам мы говорим «господин» — мистер, но между собой обращаемся друг к другу — «товарищ», то есть по-нашему «друг». Такова новая Югославия.

[Глава 22] — В вашей капиталистической стране вы называете богатых людей «мастер», не так ли? — процедил сквозь зубы Банко.

[Глава 22] — Банко, — вмешалась Таня, — этот американец — наш гость. Если ты не можешь обращаться с ним как с гостем, то, пожалуйста, иди и пей свое пиво.

[Глава 22] Банко на миг сверкнул глазами, затем пожал плечами и сграбастал новый стакан пива, поставленный перед ним.

[Глава 22] — Благодарю вас, — проговорил Танкред. — Что бы вы хотели выпить, мисс… мисс Марук?

[Глава 22] — Мисс Марук? — повторила девушка. — А знаете, мне это нравится, но, пожалуй, «другарика» или просто «Таня» звучит лучше. Более по-дружески.

[Глава 22] — Хорошо, Таня. Мне это нравится. Почему бы нам не пообедать?

[Глава 22] Таня Марук взглянула на Тадежеровича. Тот воскликнул:

[Глава 22] — О, я обещал жене навестить с нею родственников. Очень хотел бы пообедать с вами завтра вечером, но сегодня… — Он улыбнулся. — Другарика Таня, почему бы тебе не пообедать с мистером Танкредом? Пригласи его в «Писательский клуб».

[Глава 22] — Я голодна, — просто сообщила Таня. — Вы хотите поесть в отеле?

[Глава 22] — Почему бы нет?

[Глава 22] Она ухватила Танкреда за руку и потащила из переполненного бара. Тадежерович отправился вместе с ними и расстался с обоими в вестибюле.

[Глава 22] — До завтра, мистер Танкред!

[Глава 22] Тот кивнул.

[Глава 22] — Где бы вы хотели поесть? — спросила Таня, когда журналист скрылся из глаз.

[Глава 22] — Вы же сами предложили отель.

[Глава 22] Она пожала плечами:

[Глава 22] — Слишком людно. Возможно… э… что-то более интимное, уютное местечко?..

[Глава 22] — Вы знаете Белград, я — нет.

[Глава 22] — Вы спешите?

[Глава 22] — Всю эту неделю я слишком рано отправлялся в кровать. Могу вообще не спать всю ночь.

[Глава 22] — Хорошо. Тогда, возможно, мы сумеем попасть в ресторан где-нибудь вдали от толпы. В Земане… или… Панчеве?

[Глава 22] — Панчево? Разве это не на другой стороне Дуная?

[Глава 22] — В нескольких минутах езды. У меня машина. — Она поморщилась. — Конечно, не такая, как у ваших американских крестьян, но тоже американская — «форд».

[Глава 22] — «Форд» моя любимая марка машины.

[Глава 22] — В Панчево?

[Глава 22] Он твердо взял ее под руку и повел к выходу из отеля.

[Глава 22] Ее автомобиль был припаркован недалеко от дверей. Это был 52-й седан, немало потрудившийся на своем веку, но резина производила впечатление совсем новой, и, когда Таня запустила мотор, он заурчал ровно.

[Глава 23] Она была отличным водителем, и вскоре они уже ехали по мосту через Дунай.

[Глава 23] Дорога на Панчево оказалась на удивление хорошей, ничуть не хуже автомагистралей в Соединенных Штатах. Словно прочитав мысли Танкреда, Таня спросила:

[Глава 23] — Вы ожидали встретить здесь воловьи упряжки?

[Глава 23] Он ухмыльнулся:

[Глава 23] — Что-то вроде этого. Белград стар, и я не в курсе, насколько его осовременили.

[Глава 23] — Дорога строилась молодежью. Волонтерами, работавшими бесплатно. Я сама провела здесь отпуск, замешивая бетон.

[Глава 23] — На ваших ладонях не ощущается мозолей.

[Глава 23] Таня сняла правую руку с руля и показала ладонь:

[Глава 23] — Сейчас они пропали, но десять лет назад были.

[Глава 23] — Десять лет тому назад вы были ребенком! — воскликнул Танкред.

[Глава 23] — Мне было четырнадцать. В пятнадцать я была уже замужем.

[Глава 23] — Вы все еще замужем?

[Глава 23] Она ответила не сразу, покачав головой:

[Глава 23] — Мой муж покинул меня, когда мне было шестнадцать. Он… он отправился в ваши Соединенные Штаты. Муж не верил в будущее Югославии. Я с ним развелась. — Она прочистила горло. — Мистер Танкред, скажите, что вы думаете о Югославии?

[Глава 23] — То немногое, что я увидел, мне нравится. Хотя я не собираюсь говорить вам, что одобряю коммунизм. Нет, не одобряю.

[Глава 23] — Моя страна нуждается в сильном правительстве. Наш народ все еще самый отсталый в Европе. Отстал лет на пятьдесят. Однако не будем говорить о политике. Расскажите мне лучше о вашей работе. Я не читала вашу книгу, но мне очень хотелось бы прочитать, если бы только смогла достать ее в Югославии.

[Глава 23] — Я вам дам экземпляр.

[Глава 23] — Премного благодарна. О чем книга?

[Глава 23] — О Юлии Цезаре.

[Глава 23] Таня искоса быстро глянула на Танкреда:

[Глава 23] — О… о древнем Юлии Цезаре?

[Глава 23] — Совершенно верно. О его завоевании Галлии…

[Глава 23] — Я слышала, что большую часть жизни вы были солдатом.

[Глава 23] — Так оно и есть.

[Глава 23] — И вы также ученый? Изучали древнюю историю?

[Глава 23] — Немного. На самом деле именно по этой причине я в Югославии. Сейчас работаю над новой книгой, а так как большая часть описываемых в ней событий происходила здесь…

[Глава 23] — В Югославии? Вы собираетесь написать о… о нас?

[Глава 23] — О той стране, какой она была во времена Аттилы.

[Глава 23] — Удивительно! Эта земля, где он правил. Его город был не очень далеко отсюда. Существует легенда, нет, легенда не то слово. Традиция…

[Глава 23] — Возможно, история? — предположил Танкред.

[Глава 23] — Наша история весьма туманна. В каждой книге — разная. Правительство каждый год выпускает новый учебник, и всегда с изменениями. Но на самом деле история сербов вполне прозрачна…

[Глава 23] Небо над ними осветилось, и вскоре засверкали огни.

[Глава 23] — Панчево, — объявила Таня.

[Глава 23] Огни перестали мерцать, превратившись в неоновые, электрические вывески и уличные фонари. «Форд», уменьшив скорость, въехал в провинциальный центр, выросший в небольшой город. Новые, современные здания стояли в окружении побеленных домишек из кирпича и построек из многовекового камня.

[Глава 23] Таня подъехала к тротуару. Вблизи светилась неоновая вывеска: «Кавана Воеводина».

[Глава 23] — Здесь подают немецкую еду, — сообщила она и тут же быстро добавила: — С югославскими названиями.

[Глава 23] Они выбрались из машины и направились к кафе. Оттуда доносились рыдания скрипки. Помещение оказалось небольшим, столы без скатертей, но зато были кабинки. Подошел официант и обратился к Тане на сербском. Явно он ее знал. Официант провел их в дальнюю кабинку.

[Глава 23] — Это была Венгрия до 1919 года, — заговорила Таня, когда официант ушел. — То есть географически — Венгрия, но в действительности — Германия, точнее Австрия. Моя мать была австриячкой, но, по счастью, вышла замуж за хорвата.

[Глава 23] — По счастью?

[Глава 23] — Возможно, меня сегодня здесь не было бы, не окажись он словенцем. Большинство австрийцев ушли из Воеводина. Оставшиеся, те, которых не убили во время войны, после исчезли. — Она сделала паузу. — Возможно, оказались в Сибири. — И тут же спохватилась: — Сама же сказала — сегодня никакой политики.

[Глава 23] — Никакой политики, — согласился Танкред.

[Глава 23] Таня взяла меню.

[Глава 23] — Здешнее фирменное блюдо — «Венский шницель» из телятины.

[Глава 23] — Телячья котлета с хлебной крошкой?

[Глава 23] — Вы знаете?

[Глава 23] — Мальчишкой я жил в Чикаго. Шницель был в ходу на Норт-авеню и Хелстед-стрит… Со шницелем обычно хорошо идет бутылка токайского вина.

[Глава 23] — Косовского вина, — поправила Таня.

[Глава 23] Она поговорила с официантом, который вышел и тут же вернулся с бутылкой вина. Затем Таня заказала телятину. Танкред поднял бокал:

[Глава 23] — За лучшие отношения между нашими странами!

[Глава 23] — За это я выпью! — воскликнула Таня и пригубила вина.

[Глава 23] Танкред осушил половину бокала, затем подался вперед:

[Глава 23] — А теперь расскажите мне о себе. Чем вы занимаетесь?

[Глава 23] Она пожала плечами:

[Глава 23] — Делаю то, что и все в Югославии. Работаю.

[Глава 23] — И какого же рода ваша работа?

[Глава 23] — Ничего важного. Офисная работа.

[Глава 23] — А что за офис?

[Глава 23] Она недовольно скривила рот.

[Глава 23] — Вы говорите как некоторые из… — Она помолчала. — Я работаю в правительственном офисе.

[Глава 23] Танкред пристально посмотрел на нее:

[Глава 23] — Предполагается, мне предстоит самому догадаться, что это за офис?

[Глава 23] — UDB. Uprava Drzavne Bezbednosti.

[Глава 23] — И сие означает?

[Глава 23] — Управление государственной безопасности.

[Глава 23] — Тайная полиция?

[Глава 23] — Наверное, можно назвать и так.

[Глава 23] Он допил бокал, наполнил его вновь.

[Глава 23] — О чем же нам теперь говорить?

[Глава 23] — Мы могли бы продолжить разговор об Аттиле. — Их глаза встретились. — Вы не выглядите особенно удивленным.

[Глава 23] — Я перестал удивляться еще несколько дней назад, когда впервые понял, что некоторые особы знают больше о том, что я делаю или собираюсь сделать, чем я сам.

[Глава 23] Таня одарила его кривой улыбкой:

[Глава 23] — Вы не намерены расспросить меня, откуда я знаю?

[Глава 23] — Я хочу задать вам вопрос, за который, возможно, схлопочу пощечину. Или буду брошен в тюрьму.

[Глава 23] Мгновение она поразмышляла, затем заявила:

[Глава 23] — Не думаю, что вас арестуют за вопрос.

[Глава 23] — А как насчет пощечины?

[Глава 23] — Почему бы сначала не задать вопрос, а там уж видно будет.

[Глава 23] — Вопрос следующий: как далеко может зайти работник госбезопасности — женщина, — чтобы заполучить информацию? Я имею в виду, может ли она… отправиться в постель с мужчиной?

[Глава 23] Казалось, Таня ожидала нечто подобное.

[Глава 23] — Думаю, это должно зависеть в очень большой степени от… от особенностей агента и того мужчины, у которого она старается выудить информацию.

[Глава 23] — Ну, предположим, этот мужчина американец… американский писатель?

[Глава 23] — А я та самая женщина?

[Глава 23] Танкред кивнул.

[Глава 23] Она внезапно потянулась через стол и взяла его за руку.

[Глава 23] — Почему бы нам просто не подождать… и не посмотреть, что произойдет?

[Глава 23] — Мне не грозит пощечина?

[Глава 23] — Скорее арест. — Но ее улыбка говорила об обратном.

[Глава 23] Он налил себе вина и поднял бокал:

[Глава 23] — За нас: тебя и меня.

[Глава 23] В этот раз она выпила большую часть бокала, явно не возражая против приглашения перейти на «ты», взяла его руку в свои и придвинулась ближе:

[Глава 23] — Ты и впрямь намерен искать золото Аттилы?

[Глава 23] — Говоря по правде, — ответил Танкред, — я далек от этого. В любом случае ваше правительство тут же его сграбастает.

[Глава 23] — Югославии деньги не помешают. Как много… насколько велика его стоимость?

[Глава 23] — Сокровища? Ты вправе догадываться об этом, как и любой другой. Миллиард долларов? Два… пять… — Танкред пожал плечами.

[Глава 23] — А что, если правительство ничего не знает о сокровищах? Ты мог бы вывезти его из страны?

[Глава 23] Он зорко посмотрел на нее:

[Глава 23] — Большая часть сокровища должна быть в золотых слитках. Про то есть записи. Аттила получал семьсот фунтов золота ежегодно от Восточной Римской империи — Византии — в течение ряда лет. Также получал большое количество золотых монет, как с Востока, так и с Запада. Должно быть, по меньшей мере десять тонн золота, а то и в несколько раз больше. Готы, бургунды и все остальные, кого он победил, — все имели золото. Это золото сегодня должно быть столь же чистой пробы, каким было тогда, когда его погребли. Золото не портится и не окисляется. Наверное, понадобился бы целый поезд, чтобы вывести это золото из страны.

[Глава 23] — Есть возможность все это организовать.

[Глава 23] — Каким образом?

[Глава 23] — С сожалением должна сказать, что даже в Югославии существуют правительственные чиновники, которые могут быть — как бы это сказать? — коррумпированы, подкуплены.

[Глава 23] — Просто ради продолжения разговора — назови хоть одного.

[Глава 23] — Ты уже встречался с ним сегодня.

[Глава 23] — Вукович?

[Глава 23] — Должно быть, он воспользовался таким именем. Его настоящее имя — Марук. Это мой кузен.

[Глава 23] Танкред простонал:

[Глава 23] — О, почему я просто не махнул на все рукой?!

[Глава 23] — Не понимаю…

[Глава 23] — Мне следовало бы оставаться в Соединенных Штатах, где люди простые и понятные. Как я.

[Глава 23] — Ты себя считаешь простым человеком?

[Глава 23] — По сравнению с европейцами — да.

[Глава 23] — Возможно, и нас не стоит столь уж усложнять…

[Глава 23] — «Усложнять» — не то слово. Не сложные натуры, а лукавые — это более подходит.

[Глава 23] — Лукавые? — Мгновение она обдумывала это слово, вникая в его смысл. — Я родилась в 1937 году. Мне было четыре, когда немцы бомбили Белград. Меня растила дюжина самых разных людей, мистер Танкред. Год я провела в сиротском приюте и к тому времени, когда мне исполнилось восемь лет, вовсю работала на полях. А ты что делал в этом возрасте?

[Глава 23] — Я тоже был в сиротском приюте.

[Глава 23] Она уставилась на Танкреда:

[Глава 23] — Ты… сирота?

[Глава 23] Он кивнул:

[Глава 23] — До девяти лет меня то забирали, то возвращали в приют. Люди брали меня на несколько месяцев, а затем отказывались. Полагаю, я был необщительным парнем. Когда мне исполнилось девять, меня взял фермер. И усыновил. А все из-за того, что я был хорошим работником. Вернее, стал таким, после того как он меня высек. Порке я и потом подвергался довольно часто. Но он не отправил меня обратно в приют. Сделай он так, ему бы пришлось нанимать работника. А в возрасте двенадцати лет я сбежал в Чикаго. Влачил там жалкое существование целых четыре года. Сказать тебе — как?

[Глава 23] — Если хочешь…

[Глава 23] — Перебивался работой. Обманывал, продавал газеты, чистил ботинки, был на побегушках и… воровал. Вот так и существовал. В шестнадцать лет завербовался в армию. И прослужил в ней целых двадцать лет.

[Глава 23] — Явно ты получил не большое образование.

[Глава 23] — Несколько лет я посещал школу. Фермер, который меня усыновил, был вынужден зимой посылать меня в школу. Армия — вот где мне дали образование. Вернее, я сам себя обучал, пока служил в армии. Учился, читал книги — прочел много, очень много книг. Почти полтора года провел в госпиталях. Во время войны… и той небольшой заварушки в Корее.

[Глава 23] — Ты был ранен?

[Глава 23] — Четырежды за все время.

[Глава 23] — Ты совсем недавно задал мне вопрос… не хочу ли я дать тебе пощечину? Так вот сейчас я отвечу. Нет, я не намерена бить тебя по лицу.

[Глава 23] — Тогда что же мы делаем здесь, в Панчеве? — воскликнул он.

[Глава 23] — Это всего в двадцати километрах от отеля «Москва»… или в двенадцати милях.

[Глава 23] Прошло точно тридцать минут, когда Таня и Танкред вошли в его номер в отеле «Москва». Он повернул ключ в двери и потянулся к Тане. Она ускользнула от него и, повернув ключ, отперла дверь.

[Глава 23] — Ты почти напросился на пощечину. Я не курва.

[Глава 23] — Курва?

[Глава 23] — Думаю, ты в состоянии догадаться о значении этого слова. Я буду курвой, если… если это произойдет так… так, как ты намерен сделать.

[Глава 23] Он смущенно ухмыльнулся.

[Глава 23] — Курва. — Танкред подошел к ней и подставил щеку. — Давай, закати мне оплеуху!

[Глава 23] Она потянулась к его рту и поцеловала. Танкред заключил Таню в объятия, и ее руки обвились вокруг него. Он был удивлен силой ее молодых рук, упругостью губ, прильнувших к его губам… любовным голодом, который она испытывала.

[Глава 23] Через мгновение он поднял ее на руки и понес к постели. Таня вначале пыталась молча сопротивляться, но через секунду или две перестала.

[Глава 23] Еще через некоторое время Танкред сел на кровати.

[Глава 23] — Твое управление госбезопасности… они, часом, не вмонтировали микрофон в кровать?

[Глава 23] Таня рассмеялась:

[Глава 23] — Кузен пойдет на все… если думает, что этим чего-нибудь добьется.

[Глава 23] — Тогда ты конченая женщина.

[Глава 23] — Нет, если я… если я преуспею в моей миссии.

[Глава 23] — Какой миссии?

[Глава 23] — А о чем мы толкуем весь этот вечер? О сокровищах Аттилы.

[Глава 23] — Ну так давай продолжим!

[Глава 23] — Это причина, по которой ты прибыл в Югославию, не так ли?

[Глава 23] — Допустим.

[Глава 23] — Ты найдешь сокровища?

[Глава 23] Танкред обхватил руками колени.

[Глава 23] — Твой кузен снюхался с одним человеком по имени Стив Драгар… венгром…

[Глава 23] — Человеком, который называет себя венгром.

[Глава 23] — А что, разве не так?

[Глава 23] Она тоже села и потянулась к сигаретам Танкреда на столике возле кровати. Достала две, одну дала Танкреду, затем к обеим поднесла зажигалку.

[Глава 23] — Возможно, он и венгр. Это не имеет значения. Он заявляет, что знает все о сокровищах Аттилы. Говорит, что у него даже есть карта места, где они захоронены.

[Глава 23] — Карта, которую он украл у меня.

[Глава 23] — А ты где ее взял?

[Глава 23] Танкред смешался:

[Глава 23] — Эту историю я тебе расскажу как-нибудь в другое время. Итак, этот человек, который, может, венгр, а может, нет, по имени Драгар или как-то еще, располагает картой. Зачем тогда ему нужен я? Чего ради я нужен твоему кузену?

[Глава 23] — Моему кузену ты нужен… чтобы вывезти сокровища из страны. Он правительственный чиновник. Если дела обернутся плохо, он будет… словом, с ним случится то, что происходит в Югославии даже с высшими правительственными чиновниками.

[Глава 23] — Твоему кузену нужен козел отпущения — человек, которого можно будет обвинить во всем, если случится прокол. Но почему Драгар во мне нуждается?

[Глава 23] Она с наслаждением выпустила из ноздрей две струйки дыма.

[Глава 23] — Я и сама ломаю над этим голову. Не знаю. Даже спрашивала кузена. Он ответил, что есть вещи, которые знаешь ты и не знает ни он, ни тот человек, Драгар.

[Глава 23] — Если я и знал нечто такое, чего не ведал этот Драгар, то сейчас, когда он завладел картой, для меня это загадка.

[Глава 23] — Одной карты мало — есть еще и манускрипт.

[Глава 23] — Манускрипт на латыни. Но Драгар и им завладел тоже.

[Глава 23] — Возможно, он не в состоянии его перевести.

[Глава 23] — Ближайший священник поможет ему прочесть.

[Глава 23] Таня подалась вбок и раздавила сигарету в пепельнице.

[Глава 23] — Ты располагаешь информацией, которой ни мой кузен, ни этот Драгар не имеют. Предполагалось, что я у тебя ее выужу.

[Глава 23] — И как же ты собираешься это сделать?

[Глава 23] Она подтянула колени и обхватила их руками. Затем искоса взглянула на Танкреда:

[Глава 23] — А ты что, не видишь?

[Глава 23] Он заключил ее в объятия, и она ответила ему даже с большей страстью, чем прежде.

[Глава 24] Танкреда разбудил телефон. Он сонно перекатился на кровати и потянулся за трубкой.

[Глава 24] — Господин Танкред, — произнес голос в трубке. — Здесь… э… одна госпожа желает вас видеть.

[Глава 24] — Госпожа? — Танкред заморгал, потом вздрогнул. Таня, однако, уже ушла, на маленьком столике подле кровати лежала записка.

[Глава 24] — Следует ли мне отправить ее к вам? — спросил клерк.

[Глава 24] — О да, конечно.

[Глава 24] Затем Танкред прочел записку.

[Глава 24] «Я позвоню тебе в десять».

[Глава 24] Вместо подписи стояла просто буква «Т». Танкред посмотрел на ручные часы. Только десять минут девятого. Он откинул простыни, прошел в ванную комнату и накинул на себя халат.

[Глава 24] Раздался стук в дверь.

[Глава 24] — Войдите! — откликнулся Танкред, зная, что дверь в номер не заперта, раз Таня вышла совсем недавно, когда он заснул на короткое время.

[Глава 24] Дверь открылась, но вошедшая женщина оказалась вовсе не Таней Марук. Это была Гелена Райзингер.

[Глава 24] У Танкреда внезапно засосало под ложечкой.

[Глава 24] — Привет, — неуверенно выдавил он.

[Глава 24] — Я же сказала, что приду к тебе… в Югославии… — Гелена оглядела комнату. — Они предоставили тебе номер для новобрачных. — Она принюхалась. — А где же невеста?

[Глава 24] — Я приехал в Югославию лишь вчера после полудня, — ответил он, зная, что ему будет нелегко согнать краску с лица. — Слишком мало времени, чтобы найти невесту.

[Глава 24] Она прошла дальше в номер, приблизившись к кровати. Окинула постель критическим взглядом.

[Глава 24] — О, выходит, нет?

[Глава 24] Он внезапно ухмыльнулся:

[Глава 24] — Полагаю, что в душе я все еще солдат.

[Глава 24] — Оно и видно.

[Глава 24] Гелена направилась к стулу в нескольких футах от кровати, уселась и посмотрела на Танкреда:

[Глава 24] — Ты не думаешь, что тебе следовало бы одеться?

[Глава 24] Он стрельнул взглядом в сторону ванной и мотнул головой:

[Глава 24] — Дай мне пять минут.

[Глава 24] Танкред заторопился в ванную, за минуту побрился, за две — принял душ и за две оставшиеся минуты оделся. Когда вновь вошел в спальню, то увидел Гелену возле кровати. Явно она только что осматривала ее, ибо резко отшатнулась и, в свою очередь, смутилась.

[Глава 24] — Похоже, будто я немного ревную — после того, что между нами было.

[Глава 24] — Ты уже завтракала?

[Глава 24] Она отрицательно качнула головой:

[Глава 24] — Мой поезд прибыл всего полчаса тому назад. Я направилась прямо сюда. Мой багаж внизу.

[Глава 24] — Ты не собираешься остановиться в отеле?

[Глава 24] — Пока нет. Думаю отправиться… — она смешалась, затем вздернула подбородок, — домой.

[Глава 24] — Домой?

[Глава 24] — Я всегда так себе говорю.

[Глава 24] — Побеседуем об этом за едой, — предложил Танкред.

[Глава 24] Кафе с прошлого вечера трансформировалось. Теперь это была обеденная зала с круглыми столами, накрытыми клетчатыми скатертями. Бар не работал.

[Глава 24] Языковой проблемы не возникло, так как выяснилось, что Гелена бегло говорит на сербско-хорватском. Официант принял у нее заказ и отошел.

[Глава 24] — Это место вчера вечером выглядело совсем по-другому, — заметил Танкред.

[Глава 24] — Так это здесь ты ее подцепил?

[Глава 24] — Да, — он ухмыльнулся, — я едва успел оказаться у себя в номере, когда делегация в составе одного человека постучала в дверь: меня приветствовало «Общество писателей Югославии». Мы спустились сюда… ну, тут и она подошла. Если ты, конечно, намерена говорить о ней.

[Глава 24] — Нет особого желания, — холодно заметила Гелена, — но вот ты, по-видимому, не можешь не говорить о ней. Как ее зовут?

[Глава 24] — Таня. И она работает на тайную полицию.

[Глава 24] Это не могло не насторожить Гелену.

[Глава 24] — Ты… ты не сказал ничего такого… что могло вызвать у них подозрения?

[Глава 24] — Гелена, — спокойно произнес Танкред, — я не сделал их подозрительными больше, чем они уже были. Они и так все знают.

[Глава 24] — Они?

[Глава 24] — Тайная полиция. Мой венгерский друг Драгар перемолвился с некоторыми своими дружками — один из них, так уж вышло, оказался членом тайной полиции, и именно кузина этого человека подцепила меня прошлой ночью и устроила мне дознание третьей степени. Думаю, мы сможем откапывать сокровища, но копать нам придется с партнерами.

[Глава 24] — О нет! — взвизгнула она.

[Глава 24] — О да! — Танкред поднял глаза и увидел Грегора Вуковича в дверях обеденной залы. Обнажив в широкой улыбке крепкие белые зубы, он двинулся к ним.

[Глава 24] — Мой добрый друг, выдающийся американский писатель! — Грегор схватил ладонь Танкреда обеими руками и начал трясти, затем, отпустив руку американца, повернулся, щелкнул каблуками и нарочито поклонился: — Графиня, я в восторге.

[Глава 24] — Вы знакомы друг с другом? — изумился Танкред.

[Глава 24] — Никогда не удостаивался такого удовольствия, но давно хотел его испытать! — воскликнул Вукович. — Приветствую вас на земле, где вы родились, графиня!

[Глава 24] Глаза Гелены полыхнули на Танкреда. Поежившись, тот представил:

[Глава 24] — Мистер Вукович из госбезопасности — один из партнеров, о которых я упоминал несколько минут назад.

[Глава 24] — Ты шутишь.

[Глава 24] Танкред указал Вуковичу на стул:

[Глава 24] — Присоединяйтесь к нам, прошу! И сообщите графине сами — вы наш партнер или нет?

[Глава 24] — Партнер? О, пожалуй, это слишком сильно сказано, мистер Танкред. Но я весьма заинтересован в вашем проекте. Ради блага моего хорошего друга Иштвана Драгара.

[Глава 24] — И вашей кузины.

[Глава 24] Вукович возвел глаза к небу:

[Глава 24] — Ответьте мне, мистер Танкред, есть ли у вас в Соединенных Штатах Америки женщина более прекрасная, чем моя кузина? Есть ли в вашем Голливуде, где делают картины, э… э… кинозвезда большей привлекательности? Мы здесь, в Югославии, тоже делаем кино, и все время продюсеры ходят хвостом за Таней. Мы сделаем из вас звезду, обещают они, и Голливуд выложит немалые деньги, чтобы привезти вас в Америку. И знаете, что им всем отвечает Таня? «Нет, я не хочу быть кинозвездой».

[Глава 24] — Мистер Вукович, — сказала Гелена Райзингер, — думаю, я была бы не прочь встретиться с вашей кузиной.

[Глава 24] — О, это вполне возможно! — воскликнул югослав. — Для нее будет большой честью встретиться с графиней фон Райзингер. — Он вдруг все свое внимание обратил на Гелену и напрямую поинтересовался: — Госпожа, вы на самом деле убеждены, что эти баснословные сокровища захоронены где-то в имении, которое… хм… ваши предки некогда провозгласили своим?

[Глава 24] — Я уверена, что они находятся на территории принадлежащей мне собственности.

[Глава 24] — Ах да, — снизошел Вукович, — вашей собственности. И кто знает, возможно, настанет день, когда она и впрямь станет вашей. Таковы превратности… любви и войны. — Он словно излучал сияние. — Возможно, если бы вы были замужем за югославом, ваши требования были бы приняты во внимание соответственными сторонами.

[Глава 24] Подошел официант с огромным подносом, уставленным едой.

[Глава 24] — Не согласитесь ли слегка позавтракать, господин? — сладким голосом предложила Гелена.

[Глава 24] — Друг, госпожа, друг. Мы не пользуемся словом «господин» между собой. — Он глянул на официанта и подмигнул: — Так, друг? — Затем широко улыбнулся Танкреду: — Он ни слова не говорит по-английски.

[Глава 24] — Восемь лет я жил в Миннесоте, — внезапно заявил официант, — и выучился английскому на железных копях.

[Глава 24] — Ого! — воскликнул Вукович. — Итак, ты говоришь по-английски, но не здесь, в Белграде, где предпочитаешь разговаривать по-сербски, хей?

[Глава 24] Внезапно по телу официанта прошла видимая дрожь. В знак согласия он заговорил на сербско-хорватском и поспешил отойти от столика. Вукович хохотнул:

[Глава 24] — Он внезапно кое-что вспомнил: здешний управляющий один из секретных агентов госбезопасности.

[Глава 24] — В которой вы офицер, — добавил Танкред.

[Глава 24] — Только двое — выше меня по рангу, — признался Вукович. — Я числюсь под номером Три. И возможно… если повезет или вдруг разбогатею, я стану номером Два. Если сделаюсь очень уж богатым, то смогу стать даже номером Один… и тогда… — его глаза снова закатились к потолку, — тогда смогу даже стать министром в правительстве. Если разбогатею в достаточной степени.

[Глава 24] — А есть способы разбогатеть? — многозначительно поинтересовался Танкред.

[Глава 24] Вукович самодовольно ухмыльнулся:

[Глава 24] — Возможно, вы сможете поведать мне, как я могу стать богатым? Очень богатым.

[Глава 24] — Ваш друг Стефан Драгар куда лучше меня расскажет вам — как.

[Глава 24] — Ах да, Иштван, — Вукович затряс головой, — ну, мне пора, дела. — Он резко поднялся. — Графиня фон Райзингер, я восхищен знакомством с вами. Возможно, нам удастся немного побеседовать в один из ближайших дней.

[Глава 24] — Возможно, — согласилась Гелена.

[Глава 24] Вукович самодовольно ухмыльнулся, щелкнул каблуками, поклонился и ушел.

[Глава 24] — Я никогда не смогу выйти замуж за югослава, — призналась Гелена, — нет, если все они такие, как он. В нем есть что-то, от чего у меня мурашки бегут по коже.

[Глава 24] — Тем не менее, — предположил Танкред, — нам, возможно, придется использовать его.

[Глава 24] — Его… или его кузину?

[Глава 24] Танкред усмехнулся. Гелена принялась за завтрак и так упорно не отрывала глаз от тарелки, что Танкреду ничего не осталось, как последовать ее примеру.

[Глава 24] Она не разговаривала, пока не покончила с кофе. Затем предложила:

[Глава 24] — Ты бы не хотел прокатиться в мое имение?

[Глава 24] — Сейчас?

[Глава 24] — Мне не терпится увидеть его снова.

[Глава 24] Танкред глянул на ручные часы. Было без пятнадцати десять.

[Глава 24] — Ладно, я позабочусь насчет того, чтобы арендовать машину.

[Глава 24] — Я уже взяла напрокат.

[Глава 24] — Когда же? Ты сказала, что прибыла в Белград всего за полчаса до того, как поднялась ко мне в номер.

[Глава 24] — Я оформила заказ еще в поезде. Это единственно доступный способ — надо согласиться на их водителя. Здесь так просто автомобили иностранцам не предоставляют, чтобы они разъезжали куда захочется. Машина на улице… — Затем она резко спросила: — Ты что, должен ей позвонить?

[Глава 24] Молодой человек в униформе вошел в кафе. В руке он держал клочок бумаги.

[Глава 24] — Господин Тахн-кард… — громко произнес он.

[Глава 24] Танкред протянул руку:

[Глава 24] — Сюда!

[Глава 24] Коридорный подошел, вручил послание и поблагодарил, когда Танкред дал ему монету в двадцать динаров. После чего весело убежал.

[Глава 24] Клочок бумаги был от телефонного оператора. На нем было написано:

[Глава 24] «Звонила Таня. Сказала: поговорит вечером».

[Глава 24] Танкред вручил Гелене записку.

[Глава 24] — Давай отправимся глянем на ваше старое родовое гнездо.

[Глава 24] Гелена сердито выбросила бумажку и направилась к выходу из кафе. Танкред оставил на столе крупный банкнот и пошел за ней следом.

[Глава 24] Он догнал ее уже снаружи, когда Гелена быстро шествовала к машине, смутно походившей на «бьюик», но русского изготовления.

[Глава 24] Мужчина в лакированном кепи сидел на переднем сиденье. Танкред открыл дверцу, попытался Помочь Гелене забраться вовнутрь, но она проигнорировала предложенную им руку.

[Глава 24] Он уселся рядом с ней. Гелена быстро заговорила с водителем, но единственными словами, которые Танкред разобрал, были «Панчево» и «Жабука». Водитель поднес руку к козырьку кепи и включил стартер. Несколькими секундами позже машина легко покатилась по узкой улочке, ведущей к мосту через Дунай.

[Глава 25] Вскоре перед ними открылся величественный вид на одну из самых могучих рек в мире. Эту реку пересекали многие расы и народы, щедро удобряя ее кровью и железом. Бесчисленные воины погибли в этой реке за прошедшие века, на дне ее покоится немало стали.

[Глава 25] Справа виднелся зеленый остров, впереди простиралась плоская равнинная земля Воеводина, область Европы, которую называли и «Широкой корзинкой Европы», и «Великой венгерской равниной».

[Глава 25] Шоссе было современным превосходным суперхайвеем, видимо очень новым, поскольку даже не успело покрыться трещинами. Его хорошее состояние объяснялось то ли этой новизной, то ли высоким мастерством дорожных рабочих, превосходящим искусство американских строителей-бетонщиков.

[Глава 25] В Панчеве почти не было автомобилей, и водитель машины русского производства гнал по здешним узким улицам так, словно тут было одностороннее движение и никаких встречных машин не предвиделось. Один раз Танкред увидел выскочившую прямо на них машину и весь сжался, ожидая столкновения. Но их водитель просто свернул на тротуар, проехал по нему ярдов пятьдесят или около того, миновал машину, а затем снова съехал на булыжную мостовую. Потом вдруг сделал резкий левый поворот, и впереди оказалась открытая местность.

[Глава 25] Далее они поехали по грунтовой дороге, ровной, но очень узкой и извилистой. Очевидно, когда-то ее проложили упряжки, предпочитая самый легкий маршрут. Ведь низкий холм всегда легче обогнуть, чем пересечь, глубокие низины — тоже.

[Глава 25] По прикидкам Танкреда, скорость их машины превышала пятьдесят миль в час, несмотря на столь извилистый путь, и через несколько минут они с ходу въехали в деревню из ста пятидесяти или около того побеленных построек. Гелена что-то сказала водителю, и тот дал по тормозам.

[Глава 25] — Жабука, — пояснила она Танкреду. Это было первое сказанное ею ему слово с тех пор, как они покинули отель.

[Глава 25] — Мы здесь остановимся?

[Глава 25] Гелена помолчала, затем с наслаждением набрала воздуха в легкие.

[Глава 25] — Я посетила это место сразу же после войны. С… с моим кузеном Отто. Нас не слишком хорошо приняли. Но я помню каждый дом и почти каждый забор.

[Глава 25] — Ты жила здесь?

[Глава 25] — Я родилась в Жабуке. Понимаешь, имение у нас отняли в 1918 году. Мой отец снимал дом в Жабуке. Он истратил большую часть своих денег, борясь за право на имение, но все без толку. В 1937-м верховный суд решил тяжбу не в его пользу. Мне было тогда шесть лет. Решение суда разбило сердце отца, и он умер. — Ее слова текли монотонно. — У мамы не было денег, чтобы продолжать судиться, и мы переехали в Будапешт.

[Глава 25] Она подалась вперед и снова заговорила с водителем, но уже более спокойно, без пыла. Водитель снова завел мотор, затем поехал к перекрестку, свернул направо и остановился перед вторым домом.

[Глава 25] Это было крестьянское жилище, построенное из местного камня и побеленное известью, не очень большое, но не меньше любого другого в этой деревне.

[Глава 25] — Я хотела бы выйти, — произнесла Гелена низким голосом.

[Глава 25] — Конечно, — поспешно согласился Танкред, сообразив, что это и есть тот самый дом, где она родилась и провела детские годы.

[Глава 25] Он вышел, взял ее за руку. На этот раз она ее не отдернула, пока не ступила на землю.

[Глава 25] Глаза Гелены были устремлены на дом. Из трубы вился дымок, во дворе разгуливали куры, в хлеву по соседству хрюкали свиньи, на задворках щипала траву корова.

[Глава 25] — Он не изменился, — произнесла она, — совсем не изменился.

[Глава 25] И тут в дверях дома возник Стив Драгар.

[Глава 25] — Добро пожаловать в Жабуку, мой друг! — воскликнул он.

[Глава 25] — Стив Драгар, — пояснил Танкред Гелене, и затем снова обратился к венгру: — В Белграде мы только что оставили вашего приятеля.

[Глава 25] — Моего приятеля? — удивился Драгар. — Снова вы со мной шутки шутите. Никогда не знаешь, когда вы говорите серьезно.

[Глава 25] — Вуковича, — пояснил Танкред. — Грегора Вуковича.

[Глава 25] На миг Драгар, казалось, снял с лица привычную маску добродушия, но тут же опомнился.

[Глава 25] — Вукович, как интересно! — Он поклонился Гелене. — Вы графиня фон Райзингер?

[Глава 25] — Та самая, — ровно ответила Гелена. — А вы владелец этого… этого дома?

[Глава 25] — Графиня, — объявил Драгар, — я ничем не владею в этом мире, кроме того, что сейчас на мне. Я, мадам, нахожусь в изгнании… в ссылке, как и вы. Причем из той же самой страны Венгрии, благословенной Венгрии, которая ныне находится между молотом и наковальней.

[Глава 25] — А как дела в Гамбурге? — вмешался Танкред.

[Глава 25] — В Гамбурге? Я не был в Гамбурге с самого начала войны. Вот вы там были. — Драгар повернулся к Гелене: — А что, графиня тоже была в Гамбурге?

[Глава 25] — Оставим пока Гамбург, — предложил Танкред. — В Будапеште ко мне заходил ваш кузен — весьма напуганный коротышка.

[Глава 25] — Все в Будапеште сейчас напуганы. — Венгр скорчил гримасу. — Ступить ногой на землю Венгрии мне будет стоить немалой части сокровищ моего великого предка.

[Глава 25] — То же самое вы говорили о Югославии, — не преминул напомнить Танкред. — Однако вы здесь.

[Глава 25] — Потому что здесь сокровища, — возразил Драгар. — И они, возможно, находятся на расстоянии броска камня от места, где мы сейчас стоим. — Неожиданно на его лице появилось выражение недоумения. — Этот Грегор Вукович… я ничего не понимаю. Почему вы назвали его моим приятелем?

[Глава 25] — Помимо всего прочего, он говорит, что общался с вами в Вене.

[Глава 25] — Но я не был в Вене! — воскликнул Драгар. — Я приехал в Белград прямо из Парижа.

[Глава 25] — Проездом через Гамбург?

[Глава 25] — Мой друг, — не выдержал Драгар. — С чего это вам так дался этот Гамбург?

[Глава 25] — Именно в Гамбурге у меня украли карту.

[Глава 25] — Карту? — Драгар быстро шагнул вперед и схватил Танкреда за руку. — Какую карту?

[Глава 25] — Ту самую, которую взяли из монастыря траппистов во Франции в 1944 году.

[Глава 25] Драгар разжал хватку на руке Танкреда и отшатнулся так, словно его ударили.

[Глава 25] — Кто… кто украл ее? — хрипло спросил он.

[Глава 25] — Вы хотите, чтобы я назвал имя вора по буквам? Д-р-а…

[Глава 25] — Нет! — воскликнул Драгар. — Это не я! — Затем свирепо добавил: — Был бы я сейчас здесь, будь у меня карта? Позволил бы я вам живым покинуть Гамбург, заставлял бы моего кузена заходить к вам в Будапеште?..

[Глава 25] Танкред пожал плечами:

[Глава 25] — Я не венгр, поэтому не могу сказать, как работают мозги у венгров…

[Глава 25] — Венгры, американцы, югославы — у всех мозги работают одинаково. — Драгар внезапно опять обратился к Гелене: — Вы знали, что карта украдена?

[Глава 25] Она смешалась, потом кивнула. Драгар насупился:

[Глава 25] — Но вы приехали сюда тем не менее? Выходит, рассчитываете найти сокровища?

[Глава 25] — Я здесь за тем, чтобы вернуть мое имение, — спокойно пояснила Гелена. — Марк Райзингеров.

[Глава 25] — Нет никакого марка Райзингеров. Ваша семья лишилась его сорок два года тому назад.

[Глава 25] — Моя семья владела им девять столетий и еще сорок два года, — огрызнулась Гелена.

[Глава 25] — Да будет вам известно, — парировал Драгар, — что мой великий предок владел этой землей пятнадцать столетий тому назад. Пятнадцать столетий и еще два десятка лет, если быть точным. Он никогда и никому не передавал ее документально. Если вы претендуете на эту землю по древнему праву, то мои права на нее куда более древние, мадам.

[Глава 25] — Сейчас вы выглядите немного смешным, — холодно заметила Гелена.

[Глава 25] Танкред подумал, что ему самое время вмешаться.

[Глава 25] — Я не знаю, какие правила на сей счет в Югославии, но в Америке мы исходим из старой аксиомы. Кто нашел — тому и владеть. Если вы найдете сокровища вашего предка — вам и карты в руки. С другой стороны, если мы найдем…

[Глава 25] — Нет, — решительно перебил его Драгар. — Американские правила неприемлемы для Югославии. — Он уже обрел прежнюю уверенность в себе. — Возможно, в Югославии я персона нон грата, но я готовился к этим поискам много лет. — Он улыбнулся Танкреду. — У меня есть, как бы это сказать, информация из особого источника. Я всегда знал, что столица моего предка находилась вблизи Белграда. Я не из тех так называемых историков, которые помещали ее то в Будапешт, то в Карпаты. Никогда не сомневался, что Аттила правил в непосредственной близости отсюда. Естественно, я не знал точное местоположение его старого города, но мне достаточно хорошо известно, где оно могло быть, с погрешностью всего в несколько миль. Я уже давно готовлюсь к этим поискам и, как бы это выразиться, навожу мосты. Я завел много друзей в Югославии. Графиня, вы провозглашаете ваше право на марк Райзингеров. Возможно, мы найдем сокровища в границах вашего марка. Пусть даже так, но это не дает вам права претендовать на долю. Тем не менее я щедрый человек. Почти готов поделиться с вами. Скажем так… гм… десять процентов.

[Глава 25] — Скажем так, ровно сто процентов! — воскликнула Гелена.

[Глава 25] Лицо венгра потемнело.

[Глава 25] — Я разумный, но и гордый человек. В моих венах течет благородная, голубая кровь, кровь величайшего завоевателя, которого когда-либо знал мир…

[Глава 25] Танкред перебил его нарочито обиженным тоном:

[Глава 25] — Коли на то пошло, то и я прямой потомок первого человека на земле — Адама…

[Глава 25] — Мы все дети Адама, — кисло заметил Драгар, обращаясь к Танкреду. — Мистер Танкред, я вам предлагал партнерство еще в Лондоне. Сейчас вы бросили жребий, решив действовать заодно с графиней. Возможно, мне не стоит винить вас за это. Даже теперь, будучи сердитой и… вздорной, она остается красавицей…

[Глава 25] — Продолжайте в том же духе, и вы добьетесь своего — вам расквасят нос, — пообещал Танкред.

[Глава 25] — Ха! Вы угрожаете мне расправой? Это мы еще посмотрим. — Неожиданно он выкинул вперед руку в сдерживающем жесте, когда Танкред сделал движение к нему. — Пожалуйста… мы не должны ссориться. Сокровища моего предка велики. Я буду более чем щедр. Графиня, я дам вам пятнадцать процентов, — он широко улыбнулся Танкреду, — а вам, мой добрый друг, пять процентов.

[Глава 25] — Благодарю, — сухо произнес Чарльз.

[Глава 25] — На здоровье! Графиня, что вы скажете, мы будем партнерами?

[Глава 25] Гелена, даже не удостоив венгра взглядом, обратилась к Танкреду:

[Глава 25] — Мы попусту тратим время с этим олухом…

[Глава 25] — Олух? — проревел Драгар. — Вы назвали меня олухом! Меня, в ком течет кровь…

[Глава 25] — Варвара, — договорил за него Танкред. Затем, повернувшись спиной к Драгару, взял Гелену под руку, и они направились к машине.

[Глава 25] Венгр последовал за ними.

[Глава 25] Шофер русского автомобиля так и сидел все это время за рулем. Танкред открыл дверцу, помог Гелене забраться на сиденье. Затем сел сам. Драгар произнес:

[Глава 25] — Помните, что я гунн, и, как гунн старых времен…

[Глава 25] Танкред хлопнул дверцей, так и не дав ему закончить фразу.

[Глава 25] Гелена заговорила с водителем. Машина ожила, сделала быстрый разворот и направилась обратно к грунтовой дороге. На ней они свернули направо и с ревом понеслись вдоль деревни.

[Глава 25] Извилистая дорога продолжилась. Обогнув пологий холм, она сбежала в низину, далее пролегла через лесистую местность. Слева спокойно несла свои воды река Тамиш, почти вровень с низкими берегами.

[Глава 25] — Надо бы было выслушать Драгара до конца, — заметил Танкред.

[Глава 25] — Мне это не нужно, — отрезала Гелена. Она вдруг подалась вперед и произнесла одно-единственное слово водителю.

[Глава 25] Машина круто повернула вправо, на узкую дорогу, и устремилась к группе строений, похожих на дома в Жабуке, — постройкам из побеленного камня и лачугам из кирпича.

[Глава 25] На краю деревни, почти перед первым домом, водитель притормозил.

[Глава 25] — Это и есть мое имение, — сообщила Гелена.

[Глава 25] — Райзингер? Но на дорожном знаке написано…

[Глава 25] — Краница. Теперь его так называют. Но оно известно как Райзингер вот уже более девяти столетий.

[Глава 25] — И что же стало здесь с твоим старым домом?

[Глава 25] Она не ответила, затем что-то сказала водителю. Тот переключил передачу и медленно покатил по деревне Кранице. Миновав последний дом, свернул налево, по направлению к реке Тамиш. Потом дорога полого пошла на подъем, и Танкред увидел древние башни замка, а когда они достигли вершины холма, он даже невольно присвистнул.

[Глава 25] Дорога прошла между столбами от ворот, прикрепленных к толстенным каменным стенам, за которыми оказался большой парк. Тут она превратилась в широкую подъездную аллею, обрамленную деревьями. А еще через пару минут они выехали на лужайку, на которой высился замок — явно надежная цитадель в дни далекого прошлого. Сооружение было массивным, построенным на века.

[Глава 25] Замок занимал немало места. Несколько работников копошились в парке, подрезая деревья, кустарник и выкашивая траву. Им усердно помогали овцы, пасущиеся на лужайке.

[Глава 25] Машина подкатила к массивному входу в замок. Одна из широких, обитых железом дверей была открыта, и из нее вышел дряхлый старик в кожаном переднике.

[Глава 25] — Сеппи, — тихо произнесла Гелена, затем, открыв дверцу, быстро выскочила из машины, побежала к старику.

[Глава 25] Танкред, собравшийся выскочить за ней следом, увидел невозмутимое лицо водителя, помедлил и вылез не спеша.

[Глава 25] Тем временем Гелена взбежала по каменным ступеням на вымощенную плитами террасу, обняла старика, поцеловала его в щеку.

[Глава 25] Подойдя к ним, Танкред увидел, что по щекам старика текут слезы. Лицо Гелены тоже было мокрым от слез. Но вдруг привратник глянул мимо Гелены в сторону автомобиля, отстранился от бывшей хозяйки и быстро заговорил по-сербски. Гелена бросила взгляд через плечо, нахмурив брови. Но тут увидела Танкреда, жестом подозвала его к себе.

[Глава 25] — Сеппи был у моего отца мажордомом, — сообщила она. — Он говорит только по-сербски и по-немецки. Сейчас работает тут смотрителем… — Ее рот скривился, и она с трудом взяла себя в руки. — Замок показывают туристам — демонстрируют, как жила старая аристократия… Как плохой пример, естественно. Замок теперь принадлежит государству, но никто — за исключением Сеппи и других слуг имения — не живет здесь с 1918 года…

[Глава 25] Неожиданно старик разразился быстрой речью. Гелена покачала головой, затем сказала Танкреду:

[Глава 25] — Он говорит, что я не должна называть его Сеппи. Так его звали в нашей семье. Теперь он Иосип, и к нему надо только так обращаться.

[Глава 25] — Зачем ты себя мучаешь? — спросил Танкред. — Тебе не вернуть замка обратно. И ты это знаешь.

[Глава 25] — Нет, — с жаром возразила она, — не знаю. Я всегда чувствовала, что обязана вернуть мое имение. Это чувство поддерживало меня все эти мрачные годы. И сейчас я очень близка к воплощению моей мечты в жизнь… — Она повернулась и крепко ухватила Танкреда за руку. — Мы найдем сокровища, Чарльз. С ними я выкуплю замок и все земли, принадлежащие мне по праву. Мы выкупим все это у правительства Тито. Для этого денег там, наверное, будет вполне достаточно, разве не так?

[Глава 25] — Если сокровища существуют, то — да. Но я не уверен, что они есть и были вообще, а если это не миф, то как их отыскать?

[Глава 25] — Карта! — воскликнула Гелена. — Ты же нарисовал мне карту!

[Глава 25] — Нарисовал-то нарисовал, — возразил Танкред, — да вот только по памяти с карты, сделанной пятнадцать столетий назад…

[Глава 25] — «Две тысячи локтей от Этцельбурга», — процитировала Гелена.

[Глава 25] — Две тысячи локтей, — повторил Танкред, — две тысячи локтей… начиная откуда?

[Глава 25] — От деревни.

[Глава 25] — Какой деревни?

[Глава 25] — Моей деревни. Райзингер, или Краница.

[Глава 25] — Краница — новое поселение. Пусть не новое в полном смысле этого слова, но новое сравнительно с историей. Ты же не знаешь — это ли Этцельбург? Ты даже не знаешь, была ли здесь река Тамиш пятнадцать столетий назад…

[Глава 25] — Была и все было! — воскликнула Гелена. — Я видела старые карты.

[Глава 25] — Насколько старые? Видела ли ты карты давностью в пятнадцать столетий? Видела ли планы Этцельбурга, каким он был в 453 году нашей эры?

[Глава 25] — Конечно нет, но ты говорил… — Она внезапно повернулась к старому Сеппи и быстро заговорила с ним по-сербски. Раз или два сорвалась на немецкий, но и этот немецкий был слишком беглым, чтобы Танкред мог что-то разобрать. Старик отвечал, его морщинистое лицо морщилось еще больше, но Гелена от него все не отставала.

[Глава 25] Танкред отошел в сторону, закурил сигарету. Гелена, казалось, забыла о нем.

[Глава 25] Водитель сидел за рулем машины, не выказывая никакого интереса. Он выкурил крепко пахнувшую сигарету, выбросил окурок и начал что-то тихо напевать.

[Глава 25] Танкред зажег вторую сигарету и уже сделал две или три затяжки, когда Гелена наконец отвернулась от старого Сеппи.

[Глава 25] Она, казалось, едва осознавала присутствие Танкреда, но, миновав его и подойдя к автомобилю, повернулась:

[Глава 25] — Сейчас мы можем вернуться в Белград.

[Глава 25] — Ни с чем? — поинтересовался он.

[Глава 25] Она покачала головой:

[Глава 25] — Ни с чем, — но при этом стрельнула глазами в сторону водителя, и Танкред понял намек.

[Глава 25] Они забрались в машину, и Гелена попросила водителя ехать. Она откинулась на спинку сиденья, забарабанила пальцами по оконному стеклу со своей стороны, но через мгновение спохватилась, глянула на Танкреда и улыбнулась:

[Глава 25] — Не помню, когда мы последний раз ели. Может, остановимся в Панчеве и перекусим?

[Глава 25] — Добрый венский шницель, но с югославским названием. — Он ухмыльнулся. — Именно это у нас было в Панчеве прошлой ночью.

[Глава 25] — С женщиной, которую ты подцепил, — фыркнула Гелена. — Ты думаешь, я ревную?

[Глава 25] — А ты ревнуешь?

[Глава 25] — Да! — воскликнула она и сердито отвернулась.

[Глава 26] Автомобиль с ревом пронесся через деревню Жабуку, заставляя кур разлетаться во все стороны, затем, со свистом шин преодолев поворот, вылетел на дорогу, и уже через несколько минут они ворвались в городок Панчево. Водитель явно не без сожаления снизил скорость.

[Глава 26] — Ну, здесь, что ли, постараемся добыть венский шницель? — поинтересовался Танкред.

[Глава 26] Гелена помедлила, наконец буркнула:

[Глава 26] — А почему бы и нет?

[Глава 26] Впрочем, она уже немного отошла, и Танкред, наблюдая за ней, сказал себе: «Эта очень красивая женщина не сегодня завтра будет моей. Скоро, и очень скоро!»

[Глава 26] Гелена глубоко вздохнула, заговорила с водителем. Машина сделала резкий поворот. Слева показалась «Кавана Воеводина», где Танкред с Таней были прошлым вечером. Машина развернулась и остановилась у кафе.

[Глава 26] Гелена поговорила с официантом, и он провел их к столику. Два других официанта, находящиеся поблизости, о чем-то заговорили между собой. Гелена явно расслышала их комментарий, потому что вздрогнула, как от удара электричеством, но тем не менее сделала заказ официанту, ожидающему у столика.

[Глава 26] Когда официант удалился, подняла глаза на Танкреда — в них сверкали искры.

[Глава 26] — Так вот где вы были прошлым вечером!

[Глава 26] — Разве? — небрежно спросил Танкред.

[Глава 26] — И даже тот самый стол, за которым вы сидели.

[Глава 26] Танкред посмотрел на официантов, все еще продолжающих беседовать друг с другом, и ухмыльнулся.

[Глава 26] — О чем они говорят? Об этом?

[Глава 26] — Да, — ледяным тоном ответила Гелена, — тема их разговора — ты, но я не собираюсь тебе переводить.

[Глава 26] Танкред уловил какое-то слово, сказанное официантом, и с ухмылкой полюбопытствовал:

[Глава 26] — Что такое «snage»?

[Глава 26] — Тебе бы не понравилось.

[Глава 26] — «Много snage», — не унимался Танкред.

[Глава 26] — Я слышала. У него грязный рот. — Гелена стрельнула гневным взглядом в сторону официантов, которые явно не подозревали, что их не только подслушивают, но и понимают. Затем вновь посмотрела на Танкреда. На мгновение в ее глазах мелькнула враждебность.

[Глава 26] — «Много snage», — объяснила она, — в литературном переводе означало бы «много энергии». Но с добавлением двух слов это значит чуть больше. Он говорит, ночью у тебя одна женщина, днем — другая…

[Глава 26] Танкред повернулся, насмешливо отсалютовал официантам, после чего вновь переключился на Гелену. Однако ее настроение уже снова изменилось. Теперь она стала серьезной и нетерпеливой.

[Глава 26] — Моя деревня и есть Этцельбург, — огорошила его Гелена. — Все, что от нас требуется, — это отмерить две тысячи локтей…

[Глава 26] — Начиная откуда? — спросил Танкред. — Я уже задавал тебе этот вопрос. Твоя нынешняя деревня Жабука, возможно, насчитывает сотню домов. Занимает четыре или пять акров. Древний Этцельбург был городом с населением в сто тысяч жителей. Он должен был покрывать две или три квадратные мили, возможно, и вдвое больше. Ну и откуда ты начнешь отмерять?

[Глава 26] — Послушай, — произнесла она и, закрыв глаза, чтобы лучше сосредоточиться, процитировала: — «На расстоянии двух тысяч локтей от его дворца фракийские рабы выкопали колодец, в который мы опустили его гроб из золота…» — Открыв глаза, добавила: — Храню это в памяти.

[Глава 26] Танкред кивнул:

[Глава 26] — Две тысячи локтей от дворца. Но где стоял дворец? И где точно был Этцельбург? Ты же не знаешь наверняка, что твоя нынешняя деревня точно находится в центре Этцельбурга. Тебе же неизвестно, в скольких милях от нее находился древний Этцельбург? В трех, пяти, десяти?

[Глава 26] — Мы можем поискать. Начнем копать…

[Глава 26] — На площади в двадцать квадратных миль? Допустим, я готов признать, что старый город Аттилы находился где-то между этой деревней и вашим замком на расстоянии, скажем, двенадцати миль. Предположим, что Тамиш маркирует границу на западе. И все же это оставляет нам огромную территорию… настолько обширную, что копать придется лет пятьдесят.

[Глава 26] Она уставилась на него потухшими глазами:

[Глава 26] — Хочешь сказать… дело безнадежное?

[Глава 26] — Один шанс на миллион. Мы можем наугад выкопать траншею — и наткнуться на могилу Аттилы, а можем выкопать миллион траншей и не найти ничего. Вопрос в том, как долго позволят тебе копать югославы.

[Глава 26] Гелена не ответила. Официант принес еду и удалился. Гелена уставилась в свою тарелку. Наконец ее губы шевельнулись, и Танкреду пришлось податься вперед, чтобы расслышать.

[Глава 26] — После всех этих лет, — прошептала она.

[Глава 26] — Ладно, — сжалился Танкред, — я обрисовал тебе худшую сторону. А сейчас постараюсь тебя подбодрить. Наряду с чтением древней истории я прочел массу книг по археологии. Все раскопки в Малой Азии, между Тигром и Евфратом, производились на холмах. Эти холмы на самом деле являлись курганами — насыпями, выросшими со временем на старых руинах.

[Глава 26] Гелена подняла голову и снова насторожилась. А Танкред продолжал:

[Глава 26] — Ты можешь пропускать низины, но должна сконцентрироваться на возвышенностях, низких покатых холмах, которые, возможно, образовались в результате многовековых наслоений земли на древних развалинах. Можешь не принимать во внимание по-настоящему высокие холмы с крутыми склонами… А вот низкие покатые курганы с правильными очертаниями, круглыми, прямоугольными или квадратными…

[Глава 26] — Райзингер! — воскликнула Гелена. — Наш замок как раз на таком холме. Он с плоским верхом, почти круглый. Райзингер… — Она смолкла.

[Глава 26] Танкред вопрошающе глянул на нее. Гелена покачала головой:

[Глава 26] — Он не в центре холма. И деревня на его склоне.

[Глава 26] — Это хорошо. Предположим, новое поселение возникло у края старых руин, что весьма вероятно. В Средневековье не сносили развилин. Ведь проще строиться рядом или в некотором отдалении от них. Скажем так, Этцельбург стоял на холме. Но в какой его части находился дворец?

[Глава 26] — В центре. В самом центре.

[Глава 26] — Этого ты не знаешь.

[Глава 26] — Но можно попробовать. Он центра холма отмерить две тысячи локтей… и начать копать там траншею… прямо на север. Если не наткнемся, вернемся и начнем рыть траншею на северо-запад, другую — на северо-восток…

[Глава 26] — Теоретически — неплохо, — ухмыльнулся Танкред, — но это означает — копать, копать и копать. А кто будет копать эти траншеи, каждую около мили длиной и глубиной в двадцать футов?

[Глава 26] — Люди моей деревни. Они сделают это для меня. Знаю, что согласятся. Сеппи говорил мне, что тут достаточно таких, кто хочет, чтобы я вернула себе имение.

[Глава 26] — Люди-то, может быть, и хотят, чтобы ты его вернула, а как насчет правительства?

[Глава 26] — Один человек в правительстве тоже этого хочет. — На ее щеках выступили красные пятна. — Это мой козырь в случае чего.

[Глава 26] — Кто он?

[Глава 26] — Этого не могу сказать. Но поверь, все можно организовать. Если найдем сокровища, я получу имение обратно. — Гелена покачала головой, затем добавила: — Конечно, придется заплатить за него, но мне дали гарантию. Словом, дело за деньгами… Тогда правительство вернет мне мое имение.

[Глава 26] Танкред внимательно вглядывался в лицо Гелены. Оно еще больше раскраснелось.

[Глава 26] — Ты получишь разрешение на раскопки?

[Глава 26] — Да!

[Глава 26] — И землекопов?

[Глава 26] Она смешалась:

[Глава 26] — Мне придется им заплатить. Это… это не будет стоить очень уж дорого.

[Глава 26] — Наоборот, влетит в копеечку, даже при югославской дешевой оплате труда. У тебя есть такая сумма?

[Глава 26] Гелена ответила без малейшего замешательства:

[Глава 26] — Найдется.

[Глава 26] — Хорошо… Когда приступим к раскопкам?

[Глава 26] — Завтра. Сегодня вечером я получу разрешение, и утром…

[Глава 26] Гелена покинула Танкреда в вестибюле отеля «Москва». Было два часа дня, и он не ожидал увидеть ее до пяти или шести вечера. Танкред прошел к себе в номер, минут пять мерил его шагами, затем поднял телефонную трубку.

[Глава 26] — Я американец, — сообщил он, когда ему ответил женский голос. — Скажите, у вас найдется оператор, говорящий по-английски?

[Глава 26] Телефонистка что-то сказала, и Танкред стал ждать. Затем другой женский голос произнес на английском с акцентом:

[Глава 26] — Вы хотите говорить по-английски?

[Глава 26] — Да. Я хотел бы позвонить в «Общество писателей Югославии».

[Глава 26] — О да! — откликнулась оператор, говорящая по-английски. — Вы же американский автор… Я видела вас вчера вечером с другарикой Таней Марук.

[Глава 26] Танкред скривился как от боли.

[Глава 26] — А также с другом Тадежеровичем. Это с ним я хотел бы созвониться…

[Глава 26] — О, вы поймаете его в Теразице… как бы это сказать? Словом, на другой стороне улицы. Номер 39. Он известный, так сказать, журналист. Позвольте мне взглянуть: я постараюсь найти номер телефона…

[Глава 26] — Не утруждайте себя. Если он всего лишь через улицу, то я туда прогуляюсь. Премного вам благодарен.

[Глава 26] — Вам — как бы это сказать? — рады оказать услугу. Увидите Таню — скажите, что Анна Банвич передает ей привет.

[Глава 26] — Я сделаю это… если увижу другарику Таню снова. — Танкред положил трубку.

[Глава 26] Пятью минутами позже он уже входил в здание, приютившее «Общество писателей Югославии». Обнаружив возле лифта поэтажный указатель, выяснил, что «Общество» находится на втором этаже, и поднялся туда по широкой лестнице.

[Глава 26] На втором этаже ему бросился в глаза еще один указатель. «Общество» располагалось в глубине коридора, справа, и Танкред, широко шагая, двинулся по нему. Войдя в помещение, он сразу же увидел Тадежеровича. Тот стучал на пишущей машинке в комнате, где все восемь или десять столов были завалены газетами.

[Глава 26] За ближайшим к Танкреду столом сидела плотная женщина, которая вопрошающе глянула на него.

[Глава 26] — Друг Тадежерович! — громогласно провозгласил Чарльз.

[Глава 26] Услышав свое имя, Тадежерович поднял глаза и, узнав вошедшего, просиял от восторга.

[Глава 26] — Мистер Танкред! — заорал он на всю комнату. — Вы оказали нам честь, придя сюда. — Он брыкнул ногой стул, прокричал какую-то фразу по-сербски, затем ринулся к Танкреду с распростертыми объятиями. Дружески облапав, отпустил его и прокричал: — Мои друзья! Подойдите и поприветствуйте знаменитого американского писателя Чарльза Танкреда.

[Глава 26] Все присутствующие в комнате сгрудились, обмениваясь с ним пылкими рукопожатиями, что-то восклицая на сербском, ломаном английском и даже похлопывая его по спине. Безусловно, приветствия были искренними.

[Глава 26] Прошло несколько минут, прежде чем Танкред смог поговорить с Тадежеровичем.

[Глава 26] — Я хочу попросить вас оказать мне одну услугу, — обратился он к нему.

[Глава 26] — Конечно. Все, что угодно! Кроме девочек. — Тадежерович подмигнул. — После Тани…

[Глава 26] — Таня — шик. Но речь совершенно о другом… Я хотел бы зафрахтовать аэроплан. Небольшой самолет.

[Глава 26] Тадежерович в изумлении уставился на американца:

[Глава 26] — Но чего ради?

[Глава 26] — Хочу поглядеть на Белград с воздуха. Железные Ворота… Воеводина…

[Глава 26] Тадежерович нахмурился:

[Глава 26] — Они ничем не отличаются, откуда ни смотри: с земли или с воздуха!.. А что, у американцев есть собственные самолеты?

[Глава 26] — У немногих. Я хотел бы купить один и просто полетать по округе…

[Глава 26] — Сегодня?

[Глава 26] — Да!

[Глава 26] На лице Тадежеровича явственно читалось замешательство.

[Глава 26] — Разумеется, я хотел бы вам помочь, но ваше требование настолько необычно, что даже не знаю, что и сказать. Вы… вы были офицером американской армии, не так ли?

[Глава 26] — О, только не вы! — простонал Танкред. — Не думаете же вы, что я шпион…

[Глава 26] — Нет, нет! — воскликнул Тадежерович. — Но дело в том… что в Югославии нет личных самолетов.

[Глава 26] — А как насчет аэролиний?

[Глава 26] — Они в ведении правительства. Есть только… — На мгновение югославский журналист в раздумье выпятил губы, затем лукаво ухмыльнулся. — Может быть… может… Обождите… — Он поспешил к своему столу, снял телефонную трубку и набрал номер.

[Глава 26] Танкред тоже подошел к столу, уселся на стул и стал слушать, как Тадежерович многословно объясняется по телефону. Наконец, после трех или четырех минут возбужденного разговора, журналист прикрыл ладонью микрофон.

[Глава 26] — Вы хотите отправиться прямо сейчас?..

[Глава 26] — Если возможно.

[Глава 26] Тадежерович убрал ладонь с микрофона, поговорил еще с полминуты, затем бросил трубку на рычаг.

[Глава 26] — Дело сделано. Майор согласен нас взять.

[Глава 26] — Нас?

[Глава 26] — Я полечу с вами.

[Глава 26] — В этом нет необходимости.

[Глава 26] — Совершенно необходимо. Мой брат настаивает на этом…

[Глава 26] — Ваш брат?

[Глава 26] Тадежерович так и сиял.

[Глава 26] — Мой брат — майор ВВС… — Он огляделся вокруг и понизил голос: — Это против правил, но ради меня брат готов их нарушить. И для вас. Пойдемте. Мы отправляемся…

[Глава 26] Тадежерович повез Танкреда в аэропорт на «фольксвагене», который, должно быть, был из первой партии, выпущенной после войны. Хотя, возможно, немцы сделали его еще во время войны, а когда отступали, оставили в Югославии.

[Глава 26] Журналист припарковал машину перед главным зданием аэропорта, но повел Танкреда в обход его и других административных помещений к ангарам.

[Глава 26] Военный самолет находился в одном из них: наполовину в нем — наполовину снаружи. Когда они приблизились, высокий, худой мужчина в форме, выбросив сигарету, пошел им навстречу.

[Глава 26] — Мой брат Иосип, — представил его Тадежерович. — Увы! Он не говорит по-английски. Только по-сербско-хорватски и… и по-русски. — Он недовольно поморщился. — Его обучали летать в России.

[Глава 26] Иосип обменялся с Танкредом крепкими рукопожатиями, затем поизучал его две или три минуты, пока оживленно разговаривал с братом, наконец повернулся и указал на самолет.

[Глава 26] — Иосип должен вернуться к шести часам, — сказал Тадежерович Танкреду. — Итак, с чего начнем? С Железных Ворот?

[Глава 26] — Страна Аттилы была севернее, — ответил Танкред. — Воеводина…

[Глава 26] — А, так это для книги, которую вы пишете! Стало быть, Воеводина.

[Глава 26] Она забрались в самолет. Майор получил добро на взлет из диспетчерской и поднял машину в воздух. Затем, описав на подъеме круг над Белградом, направился через реку.

[Глава 26] — Вдоль реки Тамиш, — попросил Танкред.

[Глава 26] Журналист обратился к брату. Самолет легко делал сто пятьдесят миль в час, но, когда выровнял курс, чтобы лететь по прямой вдоль реки Тамиш, его скорость превысила двести миль в час. Танкред выглянул в иллюминатор.

[Глава 26] Дунай казался широким рвом. Справа осталось Панчево, а через минуту или две Танкред смог различить среди казавшихся игрушечными домов то, что было Жабукой.

[Глава 26] — Как высоко мы летим? — поинтересовался он у Тадежеровича.

[Глава 26] Тот поговорил с братом и ответил:

[Глава 26] — Высота — две тысячи футов.

[Глава 26] — Не составит ли ему особых хлопот лететь пониже? Я хотел бы получше рассмотреть очертания холмов, долин…

[Глава 26] Журналист вновь обратился к брату, и самолет плавно устремился вниз, однако заставив Танкреда затаить дыхание, пока они не выровнялись на высоте не более пятисот футов.

[Глава 26] Райзингер находился почти под ними. Слева можно было различить крышу замка Райзингеров, обители Гелены. Сверху это место выглядело иначе. Казалось, крыша почти касается реки Тамиш. Но вот к северу…

[Глава 26] Ноздри Танкреда раздувались. Он пристально вглядывался в землю, даже вытянул шею, чтобы лучше видеть. Но через пять минут сказал:

[Глава 26] — Сверху выглядит довольно мило. Пожалуй, можно и возвращаться…

[Глава 26] — Так скоро? У нас еще есть время для Железных Ворот…

[Глава 26] — В другой раз.

[Глава 26] Журналист бросил на американца недоуменный взгляд, но заговорил с братом. Самолет накренился влево, пересек Тамиш, затем лег на обратный курс. Через минуту или две Танкред вновь различил замок Райзингеров и, пролетая над ним, вгляделся более внимательно. Деревня Райзингеров находилась на плоском, правильной формы, почти круглом кургане размером, возможно, в две мили.

[Глава 26] Самолет, повернув на запад, полетел над плоской долиной Таронтала. Земан был за Дунаем — справа, Белград — слева. Они летели между двумя городами. Вскоре пилот связался по рации с аэропортом, а десятью минутами позже уже бежал по длинной взлетной полосе.

[Глава 27] Танкред вошел в отель «Москва» уже после половины пятого, проведя до этого сорок пять минут в кафе аэропорта вместе с Миланом Тадежеровичем и его братом Иосипом Тадежеровичем, майором ВВС Югославии.

[Глава 27] Все еще находясь под воздействием четырех рюмок выпитой водки, Танкред не сразу заметил, что дверь его номера не заперта. Открыв ее, он увидел на кровати Таню Марук. Она сидела подобрав ноги, оставив туфли на полу, и читала «Привет, Цезарь!».

[Глава 27] — Очень интересная книга, — сообщила Таня, — но я пока дошла только до вторжения в Британию…

[Глава 27] — Эта книга твоя, — сказал Танкред.

[Глава 27] Она с хлопком закрыла томик, спустила ноги на пол и была уже готова подняться, но Танкред, сев рядом, потянул ее обратно. Она опрокинулась на спину.

[Глава 27] — Хочешь получить за нее плату прямо сейчас?

[Глава 27] Не трудно было догадаться, что она имеет в виду.

[Глава 27] — Я же сказал, что дарю тебе экземпляр, — напомнил Танкред.

[Глава 27] Она с любопытством посмотрела на него:

[Глава 27] — Где ты был весь день?

[Глава 27] — Я только что расстался с Миланом Тадежеровичем.

[Глава 27] — В полдень вы с ним еще не встречались, но тебя не было в номере все утро.

[Глава 27] — Я выходил.

[Глава 27] — С мужчиной?

[Глава 27] Он все знала, поэтому Танкред не стал скрывать правды:

[Глава 27] — С женщиной. Графиней.

[Глава 27] — Хорошо, что ты сказал, это мне напомнило, что она звонила. — Таня перекатилась по кровати и потянулась к листку бумаги у телефона. Затем громко прочла: — «Передайте мистеру Танкреду, что ему звонила графиня фон Райзингер. В три сорок пять…» — И, вручив ему записку, спросила: — Она прекрасна, эта графиня?

[Глава 27] — А разве не все графини прекрасны? — вопросом на вопрос ответил Танкред.

[Глава 27] — Я не знаю никаких графинь. И не думаю, что хотела бы знать. Югославия — народная республика. У нас все равны…

[Глава 27] — И каждый — друг, — подковырнул Танкред.

[Глава 27] Таня с подозрением посмотрела на него, потом приняла сидячее положение и, прислонившись к изголовью кровати, проговорила:

[Глава 27] — Эта женщина крутит тобой, пользуется тобой. Ты ее орудие — как бы это сказать? — кошачья лапка.

[Глава 27] — Кошачий коготок, — поправил Танкред.

[Глава 27] — Тебе это известно, и, однако, ты делаешь все, что она ни попросит.

[Глава 27] — У тебя что, доступ к информации твоего кузена?

[Глава 27] — Конечно, а то как же? Я незнакома с этой графиней, но не люблю ее. Она желает вновь стать графиней и владеть всем в Таронтале, который теперь принадлежит народу.

[Глава 27] — Какому народу? — попытался уточнить Танкред. — Тем югославам, которые живут на этой земле сегодня? Разве они там жили в 1941-м, в 1918-м?

[Глава 27] — Ты снова говоришь о политике, — мягко пожурила его Таня. — Мы же договорились прошлой ночью ее не касаться.

[Глава 27] — Ты сама начала.

[Глава 27] Она вздохнула:

[Глава 27] — Ты влюблен в нее?

[Глава 27] — Не знаю, — признался Танкред. — Возможно, да. — Он глянул на клочок бумаги у себя в руке. — Ты сказала, что еще не видела графиню. Разве она не была сегодня в твоем офисе?

[Глава 27] — В моем офисе? Мой офис — это офис моего кузена.

[Глава 27] — Ну так что, она не приходила к вам?

[Глава 27] Глаза Тани вспыхнули.

[Глава 27] — Твоя подруга графиня имеет в правительстве более важного друга, чем мой кузен. Разве Вукович не человек номер Три в…

[Глава 27] — Да, но над ним есть человек номер Два и номер Один.

[Глава 27] — И который же из них друг графини?

[Глава 27] Таня фыркнула и опустила ноги на пол.

[Глава 27] — Станет ли графиня знаться с кем-то, кроме самого важного? Ее приятель — друг Карапетаржевич, сам лично. Черный Петер.

[Глава 27] — Черный Петер?

[Глава 27] — Это его имя в переводе на ваш английский. Его полное имя Петер Карапетаржевич.

[Глава 27] — Черный Петер, — повторил Танкред. — Полагаю, проблем с получением разрешения на раскопку не будет.

[Глава 27] — С этим — никаких. Проблемы начнутся после того, как ты найдешь золото. Если найдешь.

[Глава 27] — Посмотрим.

[Глава 27] Таня встала:

[Глава 27] — Ты любишь эту женщину-немку, но что, по-твоему, она дает Черному Петеру за его разрешение… за его покровительство?

[Глава 27] — Себя, вероятно…

[Глава 27] Она презрительно фыркнула и бросилась из номера, хлопнув на прощанье дверью. Танкред усмехнулся и поднял трубку.

[Глава 27] — Графиню фон Райзингер, — попросил он. Но ему вновь попалась не говорящая по-английски оператор. Наконец удалось заполучить другую, но та упорно отказывалась признавать, что в отеле вообще есть какая-то графиня. Но когда Танкред снизошел до «госпожи», все-таки соединила с номером Гелены. — Ты звонила мне в мое отсутствие, — сказал Танкред, — могу я тебя видеть?

[Глава 27] — Через полчаса. Я принимаю ванну.

[Глава 27] Танкред подождал две минуты, затем спустился в вестибюль и спросил, в каком номере остановилась Гелена. Он поднялся на лифте на пятый этаж и через секунду постучал в дверь номера 515.

[Глава 27] Сначала ответа на было, и он постучал снова, после того как, толкнув дверь, обнаружил ее запертой. Затем Гелена окликнула его изнутри. Она говорила по-сербски, явно спрашивая, кто это.

[Глава 27] — Танкред, — отозвался он.

[Глава 27] — Я же сказала — через полчаса. — В ее голосе слышалось раздражение.

[Глава 27] — Я должен увидеть тебя сейчас. Это важно.

[Глава 27] Мгновение она, видимо, пребывала в замешательстве, затем открыла дверь. Он ринулся в номер. Гелена была полностью одета.

[Глава 27] — Я думал, ты принимаешь ванну.

[Глава 27] — Я имела в виду, через несколько минут. Слишком уж устала…

[Глава 27] Танкред прошел к ванной комнате, заглянул внутрь. Когда повернулся, глаза Гелены вспыхнули.

[Глава 27] — Думаешь, что я прячу у себя мужчину?

[Глава 27] — Ну, ты вполне на такое способна…

[Глава 27] — Тебе не кажется, что ты заходишь слишком далеко?.. — Она двинулась к нему, поднимая правую руку для пощечины. Однако под его пристальным взглядом опустила.

[Глава 27] Танкред указал на дверь, ведущую в другую комнату:

[Глава 27] — Смежные номера?

[Глава 27] — Смотри сам, — огрызнулась она.

[Глава 27] Он так и сделал. Дверь была надежно закрыта.

[Глава 27] — Удовлетворен?

[Глава 27] — Ты знаешь, что меня удовлетворит.

[Глава 27] — Давай не начинать все сначала. Это напомнило мне, что, когда я звонила час назад, в твоем номере была женщина.

[Глава 27] — Горничная.

[Глава 27] — Горничная по имени Таня Марук?

[Глава 27] Он поднял вверх обе руки: «Сдаюсь!»

[Глава 27] Мгновение Гелена молча глядела на него, потом сказала уже более спокойно:

[Глава 27] — Мы тратим слишком много времени на ссоры. Нам надо с этим покончить. Нас ждет впереди большая работа.

[Глава 27] — Возможно, не столь уж и большая.

[Глава 27] — Что ты хочешь этим сказать?

[Глава 27] — Я знаю, где копать.

[Глава 27] Ее глаза расширились, затем она прыгнула к Танкреду, схватила его за обе руки, начала тормошить:

[Глава 27] — Где? Как ты узнал?

[Глава 27] — Да вот знаю, и все!

[Глава 27] — И ты уверен?

[Глава 27] — Уверен. Если твоя деревня Этцельбург, то я знаю, где могила Этцеля.

[Глава 27] — Утром ты этого еще не знал, откуда же знаешь сейчас?

[Глава 27] — Немного полетал на аэроплане. То, что нельзя увидеть с земли, можно видеть с воздуха. В Англии таким образом нашли очертания старых римских дорог и фортификационных сооружений. В Месопотамии сделали облет предполагаемых руин и обнаружили могильные курганы. Контуры Этцельбурга проступали настолько отчетливо, как если бы их нарисовали. А в двух тысячах локтей к северу от Этцельбурга есть небольшой прямоугольный могильный курган…

[Глава 27] — Где? На моей земле?

[Глава 27] — На твоем переднем дворе.

[Глава 27] — О боже! — воскликнула она. — Все эти годы сокровища были там, в пределах досягаемости, все годы, пока отец там жил, все века, пока моя семья владела марком…

[Глава 27] — Могила все еще там. Но что в ней — это мне неведомо. Может, сыновья Аттилы забрали все сокровища…

[Глава 27] — Нет!

[Глава 27] — Ради тебя надеюсь, что нет.

[Глава 27] Она обвила его шею руками и прильнула лицом к груди. Рыдания сотрясали ее тело. Танкред крепко прижал Гелену к себе, затем поднял и понес к кровати. Она все еще обнимала его. Но ее рыдания вскоре стихли.

[Глава 27] Он начал ее целовать, а она плотнее к нему прижиматься. Теперь Гелена принадлежала ему.

[Глава 28] В номере было уже темно, когда она сказала:

[Глава 28] — Я голодна, Чарльз.

[Глава 28] — Я тоже, но я могу обойтись без еды.

[Глава 28] — Так не годится, — возразила Гелена. — Теперь у нас все на двоих, таким и должно оставаться.

[Глава 28] — Так уж и должно?

[Глава 28] — Да, мой дорогой, так и будет. Мы поделим сокровища.

[Глава 28] — А как насчет Черного Петера?

[Глава 28] — Черного Пе… что ты знаешь о Черном Петере?

[Глава 28] — Он твой друг, не так ли?

[Глава 28] — Я же говорила тебе, что у меня есть друг в правительстве. Мне просто необходимо, чтобы он у меня там был. Я… познакомилась с ним уже давно и добилась-таки его дружбы.

[Глава 28] — Скажи мне кое-что: когда ты пришла ко мне в номер в Париже… что тебе было нужно от меня? Карта?

[Глава 28] — Разве это не очевидно?

[Глава 28] — Но как ты узнала, что у меня есть карта?

[Глава 28] — Мой кузен… майор фон Райзингер…

[Глава 28] — Допускаю, он знал, что у меня есть карта, — перебил ее Танкред. — Но как он это узнал?

[Глава 28] — Это то, что он никогда мне не рассказывал. Отто был так же сильно заинтересован найти сокровища, как и я. Единственное, что между нами было общего.

[Глава 28] — Хорошо. Твой кузен знал, что у меня есть карта. Я допускаю это, хотя мне все еще непонятно, как ему это стало известно. Но кто убил твоего кузена из-за этой карты?

[Глава 28] Она покачала головой:

[Глава 28] — Ты же сам сказал — тот венгр.

[Глава 28] — О, он повязан со всем этим. Правда, как глубоко увяз — не знаю. Я подозревал его в убийстве твоего кузена, но затем, когда вернулся во Францию, обнаружил, что кто-то настучал на меня в Сюртэ. Это тот же самый человек, который приехал и сюда… Он не хотел, чтобы меня арестовали в Германии или во Франции…

[Глава 28] — До того, пока не добудет карту. Но потом, когда он забрал ее у Отто?

[Глава 28] — Эта карта сама по себе не представляла ценности. Даже вместе с манускриптом она значила очень мало. Если, конечно, не знать, где находился Этцельбург.

[Глава 28] — Драгар знает.

[Глава 28] — Как и ты… и твой кузен.

[Глава 28] Гелена потянулась, взяла его за руку.

[Глава 28] — Пожалуйста… не начинай меня подозревать снова. Мне этого не выдержать… Во всяком случае, не сейчас.

[Глава 28] Он сел на кровати:

[Глава 28] — Давай поедим!

[Глава 28] — Только не в Панчеве. В этой «Каване» тебя слишком хорошо запомнили официанты.

[Глава 28] — Тогда выбери место сама.

[Глава 28] Однако ресторан для них уже выбрали. Когда они спустились в вестибюль, к Танкреду немедленно устремился Милан Тадежерович:

[Глава 28] — А я-то названиваю к вам в номер. Вы обещали посетить наше собрание…

[Глава 28] — На ночь глядя?

[Глава 28] — Мы же не знаем, как долго вы здесь пробудете. Нам так хочется вас послушать, поэтому мы назначили собрание на сегодняшний вечер.

[Глава 28] Танкред повернулся к Гелене:

[Глава 28] — Это друг Милан Тадежерович… президент «Общества писателей Югославии». Милан, графиня фон Райзингер.

[Глава 28] — Восхищен, мадам, — галантно заявил югослав. — Это такое удовольствие — видеть вас, я столько о вас наслышан…

[Глава 28] — Я тоже слышала о вас, — сообщила Гелена, обмениваясь рукопожатиями с журналистом.

[Глава 28] — Вы присоединитесь к нам, графиня? С господином Танкредом?

[Глава 28] Гелена взглянула на Танкреда. Он кивнул.

[Глава 28] — Я не против, — ответила она.

[Глава 28] — Трапеза состоится здесь, в отеле. Большинство членов общества уже пьют вино, водку и пиво. Если успеют выпить слишком много, то окажутся не в состоянии слушать почетного гостя.

[Глава 28] «Общество писателей Югославии» устроило собрание в специальной обеденной зале, способной вместить две сотни человек. И вот уже полчаса, как там собралось столько же, если не больше, человек, заставив бегать взад-вперед целую ораву официантов. Эти югославские писатели были хорошо пьющими людьми. Впрочем, как писатели и в других странах.

[Глава 28] Почти половина из собравшихся были женщины, хотя Танкред так и не узнал, были ли они женами писателей или же писательницами.

[Глава 28] Тадежерович провел его и Гелену в конец стола, где был установлен микрофон, по дороге представив их дюжине писателей — членов общества. Тадежерович говорил по-сербски, но Танкред уловил знакомые слова «госпожа» и «другарика».

[Глава 28] Собравшиеся постепенно расселись за столами, сдвинутыми в форме буквы «П», но гул разговоров не стихал. Наконец, постукивая ножом по стакану для воды, Тадежеровичу удалось угомонить компанию, и он заговорил. Журналист говорил минуту или две, но не представил американского писателя. А когда уселся, его наградили восторженными аплодисментами.

[Глава 28] — Сначала поедим, — объяснил он Танкреду, — а потом вы выступите. Некоторые из членов общества понимают английский, но будет лучше, если я стану вас переводить, по возможности постараюсь синхронно.

[Глава 28] — О чем мне говорить? Я же не приготовил речь.

[Глава 28] — В этом нет необходимости. Расскажите, как писали роман «Привет, Цезарь!», о писателях Америки. Членам нашего общества это будет интересно. Потом ответите на вопросы. Нам не часто доводится видеть в Белграде американских писателей, тем более таких известных, как вы. У нас бедная страна, но богатая культура. В Югославии ценят литераторов. Сам маршал Тито не раз присутствовал на наших собраниях, а сегодня вечером нас почтит своим присутствием один из важных министров в правительстве — Петер Карапетаржевич.

[Глава 28] — Черный Петер?

[Глава 28] — Да… Именно так его имя переводится на английский. Петер. Черный Петер. Вы слышали о нем?

[Глава 28] Танкред глянул мимо Тадежеровича на Гелену, сидящую слева от председателя. Она разговаривала с соседкой-югославкой и пропустила упоминание о Черном Петере.

[Глава 28] — Да, я слышал о Черном Петере, — ответил Танкред. — Он глава вашей тайной полиции.

[Глава 28] — Управления государственной безопасности, — поправил Тадежерович. — Мы не должны лезть в политику. Здесь собрались писатели. — Он сделал паузу. — Правда, к несчастью, у нас есть такие люди, как Банко, которые станут вас задевать, но не стоит обращать на них внимание. Такие, как Банко, есть везде. Но не они задают тон.

[Глава 28] Официанты принесли еду, и лишь тогда, когда Танкред принялся за жареного барашка, он наконец посмотрел на правый конец длинного стола.

[Глава 28] Таня Марук наблюдала за ним с враждебной улыбкой на красивых губах. Заметив взгляд Танкреда, она поприветствовала его небрежным взмахом руки. Рядом с ней сидел Грегор Вукович, человек номер Три. Он тоже кивнул, когда на нем остановились глаза американца.

[Глава 28] — Она прекрасна, — заметил ему на ухо Тадежерович.

[Глава 28] Глаза Танкреда все еще были устремлены на Таню.

[Глава 28] — Да, прекрасна, — согласился он.

[Глава 28] — Я имею в виду графиню, — уточнил Тадежерович, — хотя Таня тоже очень красива. Но в более энергичной манере, что ли. Она представляет нашу новую югославскую… молодую, сильную поросль. Графиня тоже, конечно, югославка…

[Глава 28] — Австриячка.

[Глава 28] — Югославка, если говорить о нации в собирательном смысле, как, например, о вас, американцах. У нас живут люди многих национальностей и религий — и все они югославы. Графиня из австрийского рода, но она югославка, так как родилась здесь.

[Глава 28] — Если она югославка, то почему не может вернуть свое имение?

[Глава 28] — Все большие имения в Югославии теперь принадлежат государству. Графиня могла бы вернуть себе часть земли, но немного. К несчастью, ее отец хотел или все, или ничего.

[Глава 28] — А если она выйдет замуж за югослава, что тогда? Сможет вернуть себе все?

[Глава 28] Лоб журналиста пересекла морщина.

[Глава 28] — Я писатель, мистер Танкред. Как и вы, не политик. Вне всякого сомнения, вы ведь тоже не одобряете некоторые шаги вашего правительства.

[Глава 28] — Некоторые — да, — вынужден был согласиться Танкред, — но не многие.

[Глава 28] — Вот и мы так же. Да, графиня, я весь внимание.

[Глава 28] Гелена, повернувшись к Тадежеровичу, сказала:

[Глава 28] — Я хотела бы встретиться вон с той очень красивой девушкой в дальнем конце стола.

[Глава 28] — С Таней? Таней Марук? Непременно встретитесь. Вы и она самые прекрасные женщины на этом вечере.

[Глава 28] — Да, она прекрасна, — заявила Гелена. — Согласен, Чарльз?

[Глава 28] — Не считая присутствующих, — уклонился тот.

[Глава 28] — И что же ты хочешь этим сказать? Я не всегда понимаю ваши американские метафоры.

[Глава 28] — Говорю, что предпочитаю блондинок и восхищаюсь графинями, которых нет у нас в Америке. Блондинками-графинями.

[Глава 28] Гелена по достоинству оценила его ответ. Но не преминула вставить еще одну шпильку:

[Глава 28] — Южанки более темпераменты.

[Глава 28] — Таня родилась на равнине Воеводина и наполовину австрийка.

[Глава 28] Искорки зажглись в глазах Гелены.

[Глава 28] — Ты настолько хорошо ее знаешь? Мы должны сравнить наши впечатления о тебе… она и я.

[Глава 28] Некоторые из присутствующих все еще продолжали есть, но Тадежерович, воспользовавшись небольшим затишьем, начал стучать ножом по стакану. Затем встал и притянул к себе микрофон. Звучным голосом Тадежерович заговорил по-сербски, и, видимо, говорил хорошо, поскольку дважды или трижды его прерывали аплодисментами. Наконец стал поглядывать на Танкреда и вскоре произнес по-английски:

[Глава 28] — Мой славный друг мистер Чарльз Танкред.

[Глава 28] Раздались громовые аплодисменты, и Танкреду пришлось сделать три попытки начать говорить, прежде чем в зале воцарилась тишина.

[Глава 28] — Мои югославские коллеги, — произнес он, — мои друзья и собратья по перу…

[Глава 28] Тадежерович перевел это предложение, и Танкред продолжил. Но ему никак не удавалось произнести больше двух фраз, так как журналист тут же его перебивал и переводил. Танкред говорил минут пятнадцать, вкратце изложив условия жизни писателей в Соединенных Штатах, о которых и сам знал мало, поскольку писателем стал не так давно и к нему сразу же пришел успех. Гораздо больше он распространялся о своей работе над книгой «Привет, Цезарь!», о сборе для нее материалов. Однако о своей службе в армии Танкред не сказал ничего. Даже вовсе не упомянул войну. Зато обсудил кампании Цезаря и особо задержался на гражданской войне, которую вели между собой Помпей и Цезарь в тогдашней римской провинции, ныне ставшей частью Югославии.

[Глава 28] Однако аудитория не проявила особого интереса к древней истории. Увидев это, Танкред быстро закруглился. Последовавшие аплодисменты были не столь продолжительными, как те, которыми его наградили перед началом речи.

[Глава 28] Потом опять заговорил Тадежерович, который явно просил аудиторию задавать вопросы, так как поэт Банко тут же вскочил и провыл… по-английски:

[Глава 28] — Мне бы хотелось, чтобы американский журналист поведал нам: правда ли, что в Америке все крестьяне водят автомобили «био-юик»?

[Глава 28] Танкред ответил по-английски:

[Глава 28] — Только те крестьяне, которые стали поэтами.

[Глава 28] Тадежерович перевел, но Банко остался стоять.

[Глава 28] — Друг Тадежерович переводит не точно. Ответьте еще на один вопрос, и я переведу сам. Правда ли, что вы изучаете наши военные фортификации на Дунае?

[Глава 28] Тадежерович вскочил и яростно завопил на Банко. Поэт ответил не менее громко, и между ними завязалась словесная дуэль. Затем некоторые из гостей начали кричать на Банко, и поэт уселся, напоследок прокляв Танкреда и проорав во всю глотку по-английски:

[Глава 28] — Янки империалист!

[Глава 28] — Пьяная свинья, — сказал Тадежерович, обращаясь к Танкреду. — Завтра я вызову его на ковер, и ему не поздоровится…

[Глава 28] Тут поднялась Таня Марук:

[Глава 28] — Я хотела бы спросить выдающегося американца вот о чем: правда ли, что вы сейчас пишете книгу об Аттиле-гунне?

[Глава 28] — Да, пишу.

[Глава 28] Таня продолжала:

[Глава 28] — В ваших исследованиях того периода, мистер Танкред, не открыли ли вы, что столица Аттилы была очень близко отсюда… на расстоянии броска камня от Белграда. В деревне Райзингер?

[Глава 28] — Это пока всего лишь предположение. Возможно, и правильное.

[Глава 28] — Деревня Райзингер, — не унималась Таня, — когда-то принадлежала старой имперской семье, которая владела этой землей. И сейчас она все еще предъявляет на нее свои права. Разве рядом с вами не последняя оставшаяся в живых представительница этой семьи — графиня фон…

[Глава 28] Позади Тани раскатился гулкий голос:

[Глава 28] — Я хотел бы задать вопрос… если можно… — В дверях стоял мужчина. Стив Драгар. Его голос грохотал как из бочки: — Господин Танкред, я прочел вашу великолепную книгу на английском. На ее обложке сообщается, что вы родились в Чикаго. Вы не знаете, случайно, моего кузена Джо Ноновика, который живет на Хелстед-стрит?

[Глава 28] — Нет, — опешил Танкред. — Не знаю.

[Глава 28] — Какая жалость!

[Глава 28] — Это, — прошептал Тадежерович, — ничуть не хуже открытой пощечины. Она собиралась вогнать в краску графиню, но сейчас не осмелится и рта открыть!

[Глава 28] — Из-за того, что какой-то венгр перебил ее тривиальным вопросом? Каким образом это могло ее напугать?

[Глава 28] — Венгр? — удивился Тадежерович. — Какой венгр?

[Глава 28] — Мужчина в дверях. Я его знаю. Это Стив Драгар…

[Глава 28] — Драгар! — воскликнул Тадежерович. — Да это тот самый человек, которого мы все ждем… шеф полиции безопасности — Петер Карапетаржевич.

[Глава 28] Танкред мгновенно перевел взгляд на дверь. Но Драгар уже исчез. Стив Драгар, он же Петер Карапетаржевич. Короче, Черный Петер.

[Глава 28] Глаза Гелены были устремлены на Танкреда.

[Глава 28] — Я должна поговорить с тобой, — заявила она.

[Глава 28] — Конечно, — заверил Танкред, — мы еще поговорим.

[Глава 28] Куски головоломки крутились в его мозгу, и некоторые начали укладываться на свои места, плотно примыкая друг к другу.

[Глава 28] Но прошел почти час, прежде чем ему удалось освободиться от югославских писателей. Официально собрание закончилось, но вокруг Танкреда продолжали толпиться люди, задавая вопросы на английском, немецком и сербском. Находились и переводчики.

[Глава 28] Выпивка тоже имела место.

[Глава 29] По истечении часа Танкред где-то потерял Милана Тадежеровича. Потерял также и Гелену фон Райзингер, но наткнулся на нее в вестибюле, куда его отвел какой-то человек с кустистыми бровями.

[Глава 29] Гелена взяла Танкреда под руку и, ни слова не говоря, потащила к лифту. Она сама выбрала этаж. Прежде чем Танкред догадался, куда они идут, он уже оказался у ее номера.

[Глава 29] — Как насчет моей комнаты в порядке разнообразия? — предложил Чарльз.

[Глава 29] Гелена открыла дверь.

[Глава 29] Лицом к двери сидел Черный Петер.

[Глава 29] — Вы весь вечер тянули спиртное, — сентенциозно заявил он. — Однако в Лондоне почему-то предпочитали лимонад?

[Глава 29] — В Лондоне вы были венгром, — парировал Танкред.

[Глава 29] — Да, шоу удалось на славу, не так ли? Гелена, дорогая, пожалуйста, закрой дверь.

[Глава 29] Она повиновалась. Танкред угрюмо взирал на нее целую секунду. Затем глубоко вздохнул, пытаясь развеять туман в голове от нескольких рюмок водки, которые ему пришлось выпить на банкете.

[Глава 29] — А теперь финал, как я полагаю. Ну что ж, карты на стол!

[Глава 29] — Карты на стол? — повторил Черный Петер. — У вас, американцев, такие образные выражения. Нет, это еще не финал. «Стратегическое совещание» — вот, пожалуй, более подходящее выражение.

[Глава 29] — А я-то подумал, что вы снова собираетесь ознакомить меня с вашим фамильным древом. Перечислить всех предков на протяжении шестидесяти восьми поколений от Аттилы.

[Глава 29] — За шестьдесят восемь поколений, — наставительно произнес Черный Петер, он же Стив Драгар, — национальность человека может измениться шестьдесят восемь раз. Чернокожий может стать белым, белый — негром. Моя семья может проследить своих предков вплоть до Аттилы, но начиная с девятого столетия мы — сербы.

[Глава 29] — Если вы женитесь на немке, ваши дети будут наполовину сербы, наполовину немцы. Если они женятся на сербах, их дети будут на три четверти сербами. Среди них больше не будет блондинок…

[Глава 29] — Должны ли мы и дальше углубляться в эту тему? — не выдержала Гелена. — Нельзя ли просто поговорить о том, что предстоит сделать завтра?

[Глава 29] — В этом и состоит цель нашего собрания, дорогая, — вкрадчиво сообщил Черный Петер. — Мистер Танкред, Гелена сказала мне, что вы определили место захоронения моего предка. Вполне ясно и точно.

[Глава 29] — Я нашел усыпальный курган. Можете там копать, и, возможно, найдете могилу Аттилы. Посему я вам больше не нужен.

[Глава 29] — Напротив, — возразил Черный Петер. — Мы нуждаемся в вас больше, чем когда-либо.

[Глава 29] — Зачем? Вы добыли карту, письмо Варуса, знаете, где могила. Все, что вам теперь нужно — это лопаты и крепкие спины.

[Глава 29] — А как нам вывезти сокровища из этой страны? — весело поинтересовался Черный Петер. — Я нуждаюсь в ваших мозгах, мистер Танкред, и также нуждаюсь в вашем прикрытии. Надеюсь, я понятно выразился? Вы выдающийся американский писатель, ученый… и известный военный… в прошлом. Ваше посольство поможет вам, прикроет, если необходимо. Найти сокровища — это одно. Но они слишком велики, чтобы вывозить их в открытую. Возможно, я стану министром и с одной десятой этого сокровища, но предпочел бы, чтобы основная часть его оказалась в надежном укромном месте в Швейцарии. Или даже у вас в Америке. Вчера я предлагал вам пятнадцать процентов. Это предложение остается в силе.

[Глава 29] — Вчера… — повторил Танкред. — Ах, вы с графиней на пару разыграли передо мной прекрасное представление.

[Глава 29] — Думаю, оно удалось на славу, — счел нужным согласиться Черный Петер. Он тут же стал резким: — Ближе к делу! Раскопки начнутся завтра утром. Под вашим руководством, мистер Танкред. Я буду посещать вас время от времени, просто дабы убедиться, что интересы правительства соблюдаются, но возглавите всю операцию вы.

[Глава 29] — У меня нет на это времени, — возразил Танкред. — Я работаю над новым романом и должен для этого отправиться домой.

[Глава 29] — Тс-с, тс-с, мистер Танкред, зачем лезть в бутылку? Ваши чувства задеты из-за того, что я немного поиграл с вами. Но ведь игра того стоила, не так ли? Вы здесь, то есть там, где я и хотел, и вы определили место, где находятся сокровища… богатство, покоящееся в земле вот уже пятнадцать Столетий.

[Глава 29] — Скажите мне одну вещь, Черный Петер, — с трудом проговорил Танкред. — Это вы убили того человека в Гамбурге?

[Глава 29] — Он был вор, — любезно объяснил Черный Петер. — Пытался вести со мною двойную игру… а также со своей кузиной. Разве это не так, Гелена, моя дорогая?

[Глава 29] — Но он вывел вас на меня. Он был нацистом и командовал патрулем, который нагрянул в монастырь траппистов. У него было мое имя, которое он узнал… — Танкред умолк и внимательно посмотрел на Черного Петера.

[Глава 29] Шеф югославской тайной полиции ответил ему столь же пристальным взглядом:

[Глава 29] — О чем вы сейчас думаете, мистер Танкред?

[Глава 29] — Пытаюсь кое-что представить, — медленно ответил тот. — Как мог выглядеть человек вашей комплекции семнадцать лет назад… в одеянии траппистского монаха?…

[Глава 29] — Я напоминаю вам брата Амбросия?

[Глава 29] — Он был святым человекам. Я не говорил с ним и не думаю, что больше раза, да и то мельком, видел его лицо.

[Глава 29] — Вы были очень усталым в ту ночь. Спали как убитый. Я мог бы снять идентификационный жетон с вашей шеи, а вы об этом даже не узнали бы. Однако я все же глянул на него.

[Глава 29] — После Гамбурга я снова посетил монастырь. Отец Селестин сказал мне, что брат Амбросий был немцем.

[Глава 29] — Я бегло говорил по-немецки, — заверил Черный Петер. — Helena, Liebchen, dieser Americaner ist ein dummer Kerl. Nicht wahr? [10] — Он улыбнулся Танкреду.

[Глава 29] — Я также говорю по-венгерски и по-французски.

[Глава 29] — Брат Амбросий провел в монастыре шесть лет, — не отставал Танкред.

[Глава 29] — В течение которых я обучался у брата Луи. Это он научил меня латыни и помог мне с манускриптами. К несчастью, я был не из того материала, из которого делают монахов. Особенно для ордена траппистов. Их устав больно уж суров.

[Глава 29] — Шесть лет в траппистском монастыре, — не унимался Танкред, — это долгий срок для молодого человека.

[Глава 29] — Да уж, — согласился Черный Петер. — Мне было всего двадцать пять, когда я вступил в орден. — Он пожал плечами. — Несчастная любовь — и я оставил суетный мир.

[Глава 29] — Вы, конечно, в курсе, что Франция все еще разыскивает вас. Из-за восьмерых монахов, которые были убиты.

[Глава 29] — Отто, — огрызнулся Черный Петер. — Он всегда был кровожадным глупцом. Отто обещал никого не убивать. Только обыскать монастырь и забрать реликвии. Укрытие американского офицера послужило для этого достаточным предлогом. Нет, он не должен был убивать. Хотя вы почти захватили его. Отто едва успел сбежать от вас тем же вечером…

[Глава 29] — Тогда, выходит, вы были с ним?

[Глава 29] — Нет, не с ним, но поблизости. Я наблюдал вашу атаку из безопасного укрытия. Между прочим, ту чашу, которую ваш сержант продал в Париже, я выкупил три года назад. Просто из чувства сентиментальности. Все, что я хотел, — это манускрипт, а не чаша.

[Глава 29] Танкред в раздумье кивнул:

[Глава 29] — Полагаю, вы и в самом деле были братом Амбросием… все верно.

[Глава 29] — Конечно, я был им. Я мог бы процитировать вам любой текст из Писания, но к чему? Я вернулся в Югославию в 1944-м и присоединился к моему старому другу из Загреба, Иосипу Броз…

[Глава 29] — Тито?

[Глава 29] — Ныне президенту конфедерации республик, известной как Югославия. В ее правительстве я шеф одного из самых важных бюро… и буду министром. Теперь уже очень скоро.

[Глава 29] — Если другая республика — Франция — останется в неведении о вашем нынешнем статусе и месте пребывания.

[Глава 29] — Тс-с, тс-с, мистер Танкред. Это звучит как шантаж. Не вам этим заниматься. Не то чтобы я боюсь. Я крупная фигура, и Франция — не друг Югославии. Это страна западной демократии, и мы с ней едва поддерживаем отношения. — Он улыбнулся почти той же самой улыбкой, которой улыбался, изображая из себя Стива Драгара. — Мы партнеры, мистер Танкред. Вы, я… и поистине прекрасная графиня фон Райзингер, которая вскоре вернет себе имение и станет очень счастливой женщиной. Nicht wahr, Liebchen? [11]

[Глава 30] Более пятидесяти человек собрались около стен замка Райзингеров. Большинство крестьяне-батраки, одетые в бедные одежды. Было среди них несколько служащих из принадлежавшего ныне правительству замка, включая старого Сеппи — бывшего мажордома графа Райзингера.

[Глава 30] Правительство представлял Петер Карапетаржевич, глава управления госбезопасности. Присутствовала также бывшая графиня Райзингер, семейство которой владело марком Райзингеров с незапамятных времен.

[Глава 30] Обветшалая стена замка находилась в сотне ярдов слева. Справа земля шла под уклон к реке Тамиш, протекающей менее чем в двухстах ярдах отсюда. Стена находилась выше реки футов на пятьдесят. В землю уже были забиты колышки. Они обозначали пространство около ста десяти футов в длину и почти столько же в ширину. Тяжелый белый крученый шнур, привязанный к колышкам по углам, указывал границы раскопок.

[Глава 30] — Площадь не такая уж большая, — заметил Петер Карапетаржевич, обращаясь к Чарльзу. — Я мог бы доставить сюда бульдозеры и…

[Глава 30] — Если здесь окажутся бульдозеры, — перебил его Танкред, — придется всю работу делать самому.

[Глава 30] — Просто я думаю о факторе времени, — пояснил Черный Петер.

[Глава 30] — Мы прокопаем две траншеи. Одну — с юго-западного угла к северо-восточному, затем другую — от юго-восточного угла к северо-западному.

[Глава 30] — Превосходно! — воскликнул Черный Петер. — Крест-накрест. Если могила точно в центре — вы на нее наткнетесь.

[Глава 30] — Если не наткнемся, то выкопаем еще две траншеи, которые разделят область на четверти. Затем прокопаем крест-накрест каждую четверть.

[Глава 30] — Это выглядит как очень большой объем земляных работ. Какой глубины должна быть каждая траншея?

[Глава 30] — Минимум — двадцать пять футов. Если будет достаточно прочного крепежа, то можем ограничиться и шириной в пять футов.

[Глава 30] — Древесина для подпорок будет, — пообещал Черный Петер. — Как долго придется копать? Я могу прислать еще землекопов.

[Глава 30] — Они только станут мешать друг другу. Сорок — вполне достаточно.

[Глава 30] — Вы готовы?

[Глава 30] Танкред кивнул. Затем поднял руку — и работники пришли в движение. Он указал на четыре угла, провел указательным пальцем по белым линиям, вот такой пантомимой инициируя раскопки.

[Глава 30] Землекопы рассредоточились, лопаты вонзились в грунт, выбросили первые комья земли. Танкред двинулся к одному из углов, поднял пригоршню земли. Гелена последовала за ним.

[Глава 30] — Весна была сырой, — сказал он. — Земля мягкая.

[Глава 30] — Это облегчит работу, — заметила она.

[Глава 30] — Или ухудшит ее. — Танкред пожал плечами. — Скажем, если под верхним слоем почвы окажется вода… Мы ужасно близки к реке.

[Глава 30] — И как это может повлиять?

[Глава 30] — Не знаю. Когда могилу копали изначально, река была намного меньше, если вообще тут была. Берега были круче, и этот намного выше уровня воды. Сейчас… берег реки стал по крайней мере на пятнадцать футов ниже, чем был пятнадцать веков назад. Нам, возможно, придется возводить вокруг заградительную стену, чтобы сдержать реку.

[Глава 30] — На это уйдут недели! — воскликнула Гелена.

[Глава 30] — Месяцы.

[Глава 30] Черный Петер разговаривал с грузным мужчиной в лакированной черной кепке. Потом, отвернувшись от мужчины, подозвал Танкреда.

[Глава 30] — Вы не должны возвращаться сегодня вечером в Белград, — сказал он ему. — Я распоряжусь, чтобы сюда привезли ваши вещи.

[Глава 30] — Обождите минуту, — запротестовал Танкред. — Не слишком ли вы далеко заходите?

[Глава 30] — Не стоит утром и вечером тратить по часу на дорогу, — улыбнулся Черный Петер. — Я уже отдал распоряжение открыть замок. Графиня поселится в нем. А вам доставят палатку. Сможете оставаться здесь, наблюдая за всем, что происходит.

[Глава 30] — Допустим, я не горю желанием спать в палатке?

[Глава 30] — Но вы же солдат. Уверен, на войне бывали времена, когда вы и палатке были рады. По ночам здесь довольно приятно.

[Глава 30] — И вы тоже будете ночевать здесь, на свежем воздухе?

[Глава 30] — К несчастью, нет! У меня работа. А после месячного отсутствия, пока я путешествовал по Европе, накопилось немало дел, требующих моего внимания. Даже сейчас я должен вас покинуть. Ведь маловероятно, что сегодня вы на что-нибудь наткнетесь, не так ли?

[Глава 30] — Ни сегодня, ни на этой неделе.

[Глава 30] — Я буду приезжать время от времени. — Он лучезарно улыбнулся Танкреду и удалился с мужчиной в лакированной кепке.

[Глава 30] Танкред прошествовал обратно к Гелене.

[Глава 30] — Наконец-то поживешь в замке, хотя бы временно.

[Глава 30] — Это часть нашего соглашения. Смена владельца не будет так заметна впоследствии, если я уже сейчас начну считаться хозяйкой замка. — Она задумчиво посмотрела на Танкреда: — В замке шестьдесят пять комнат. Одну Сеппи мог бы приготовить для тебя.

[Глава 30] — Твой друг Черный Петер устанавливает мне здесь палатку. Хочет, чтобы я неотлучно наблюдал за происходящим.

[Глава 30] — Это же смешно, когда замок так близко…

[Глава 30] — Может, именно это ему и не нравится? — Танкред многозначительно глянул на нее.

[Глава 30] — Пожалуйста, — громко произнесла она, — тут ты не прав. Между нами совсем не то, что ты думаешь.

[Глава 30] — Разве нет?

[Глава 30] Она повернулась и пошла прочь.

[Глава 30] Танкред в свою очередь сердито повернулся к землекопам. Они разошлись по всему участку. Он быстро подошел к одному из углов, нашел человека, умеющего с грехом пополам говорить по-английски, и велел передать всем указание работать по двое, так, чтобы один выбрасывал землю налево, другой — направо. Каждая следующая пара должна копать на расстоянии десяти футов от предыдущей.

[Глава 30] Потом Танкред взял говорящего по-английски югослава с собой к следующему углу и там организовал работу по такой же системе.

[Глава 30] Рабочие должны были копать только на глубину двух футов. Когда все траншеи будут вырыты, все землекопы должны будут вернуться к исходной позиции и начать углубляться еще на два фута. Таким образом, перекрестные траншеи будут вырыты более-менее одинаково.

[Глава 30] Тридцать два человека занимались непосредственно рытьем. Остальные восемь откидывали землю, выброшенную из траншей, подальше. Танкред не знал, как в Югославии оплачивается труд землекопов, и подумал, вполне возможно, что им вообще не заплатят. Все они пришли из ближайших деревень: Райзингера, Жабуки и Глогони. Вероятно, к ночи разойдутся по своим домам и вернутся утром. Никто из рабочих не имел автомобиля, всем приходилось ходить на работу пешком. Тем, кто был из Жабуки, предстояло на своих двоих отшагать за день сюда и обратно по меньшей мере миль десять. Некоторое время Танкред понаблюдал за теми, кто копал. Эти люди не были веселыми, но не выглядели и подавленными. Большинство лиц скорее выражали покорность. Тяжкий труд был их уделом с детства. Ничего другого они не ждали и не получали. Потом Танкред спустился к Тамишу. В этом месте река была шириной ярдов в триста. Он глянул вверх и вниз по течению — и везде она казалась немного уже. Здесь же образовалась небольшая бухта.

[Глава 30] Спустившись к самой воде, Танкред заметил, что грунт очень быстро вымывается. Вероятно, в каждое наводнение берег терял по нескольку дюймов почвы.

[Глава 30] Танкред снял ботинки, носки, засучил брючины и ступил в воду. Низко наклонившись, впился взглядом в то место, где грунт соприкасался с водой. Затем, покачав головой, вылез обратно на берег и огляделся.

[Глава 30] Не очень далеко стояло молодое деревце футов десяти высотой. Он взял топор из груды инструментов, привезенных утром на грузовике, выделенном правительством, и, вернувшись, срубил деревце. Отсек сучки, верхушку и получил шест длиной около восьми футов, с острым концом.

[Глава 30] Снова войдя в воду, Танкред потыкал шестом землю ниже уровня реки. На три фута шест вошел в почву без проблем, а приложив небольшое усилие, он воткнул его еще на фут. Вода здесь буквально вгрызалась в землю.

[Глава 30] Танкред постоял в воде несколько минут, наблюдая за землекопами наверху. Потом еще раз всмотрелся в Тамиш. Это была довольно быстрая река, которую питали сверху многочисленные ручьи. А всего лишь несколькими милями ниже она впадала в Дунай, и близость этой могучей водной артерии, без сомнения, обеспечивала стремительность ее течения.

[Глава 30] Танкред согнул спину и снова проследил взглядом от реки и до стены замка. Подъем составлял, возможно, футов пятьдесят. А у самой дальней границы раскопок земля находилась всего футов на сорок выше уровня воды. Однако ближайшая же сторона возвышалась не более чем на двадцать футов. Траншея глубиной в двадцать пять футов на этом склоне окажется ниже уровня реки.

[Глава 30] Ленч был в двенадцать часов. Старый Сеппи принес Танкреду корзинку из замка. Рабочие, судя по всему, принесли еду с собой. Танкред съел два толстых мясных сандвича, яблоко и выпил около пинты вина. После этого умылся холодной речной водой.

[Глава 31] К двум часам небо заволокло тучами, и уже к трем начал накрапывать дождь. Рабочие, казалось, никак не отреагировали на этот факт. Но, поскольку дождь не унимался, Танкред ушел в палатку, установленную для него у стены замка. Землекопы, по-видимому, были не склонны прекращать работу, но когда к четырем часам дождь полил как из ведра, начали покидать траншеи и жаться к стене, которая вряд ли служила укрытием.

[Глава 31] Танкред никак не мог найти среди них крестьянина, говорящего по-английски, и уже было собрался отправиться в замок, чтобы попросить Гелену переговорить с рабочими, как к воротам замка подкатила какая-то машина. Из нее вышла женщина в белом макинтоше и направилась к палатке.

[Глава 31] Танкред шагнул навстречу. Это была Таня Марук. Миновав Танкреда, она прошла в палатку, распахнула макинтош, стряхнула с него воду.

[Глава 31] — Меня прислал друг Карапетаржевич. Похоже, я должна предоставить ему отчет о проделанной работе.

[Глава 31] — Первым делом, — отозвался Танкред, — будь так добра, выберись наружу и скажи этим беднягам, чтобы они отправлялись по домам.

[Глава 31] — Дождь кончается, — спокойно возразила Таня. — Они смогут поработать еще пару часов.

[Глава 31] — В Америке мы даже скотину загоняем под крышу в такой ливень, — сердито проговорил Танкред.

[Глава 31] — У вас в Америке даже животные неженки, — фыркнула Таня. — А у нас в Югославии…

[Глава 31] — Черт с вашей Югославией! — окрысился Танкред. — Эти люди под моим началом, и я хочу отправить их домой…

[Глава 31] Мгновение Таня спокойно смотрела на него, затем застегнула макинтош и вышла наружу. Дождь и в самом деле кончался, но Танкред уже принял решение стоять на своем до конца. Таня вернулась через пару минут.

[Глава 31] — Я сказала, чтобы они отправлялись по домам. — Она оглядела палатку, проверила на прочность армейскую койку и заключила: — Весьма комфортабельно.

[Глава 31] — Да, уютно, — согласился Танкред.

[Глава 31] Таня сняла дождевую шляпку, тряхнула рыжевато-коричневыми волосами, промокнула мокрое лицо большим носовым платком, явно мужским.

[Глава 31] — Не хотел бы ты вечером прокатиться со мной в Белград?

[Глава 31] — Чтобы в темпе повозиться в кровати? — поддразнил ее Танкред.

[Глава 31] Она невозмутимо ответила:

[Глава 31] — Вчера я за это влепила бы тебе пощечину.

[Глава 31] — Но не сегодня?

[Глава 31] — С тобой хочет поговорить мой кузен Грегор.

[Глава 31] — Он же знает, где меня найти.

[Глава 31] — Здесь люди. Он не желает говорить с тобой на публике. Об этом будет доложено Карапетаржевичу.

[Глава 31] — Только не говори мне, что твой кузен и Черный Петер в этом деле не в одной упряжке. Ты забыла, что твой кузен подцепил меня еще в поезде, едва я пересек югославскую границу? Он говорил с Черным Петером в Вене.

[Глава 31] — Тогда кузен не сказал тебе всей правды. Но намерен сделать это сейчас.

[Глава 31] — Желает поведать мне о каких-то вещах, которые тоже совсем не обязательно окажутся правдой? Я еще не слышал ни одного правдивого слова, с тех пор как нахожусь в этой стране.

[Глава 31] — Я же пыталась вчера предостеречь тебя насчет графини.

[Глава 31] — А она предупреждала меня на твой счет, — фыркнул Танкред. — Единственный, кто не лгал мне, — это, пожалуй, Милан Тадежерович.

[Глава 31] — Друг Тадежерович работает на правительство, — заявила Таня. — Он доложил о твоем турне на самолете в течение получаса по возвращении. Фактически ему было дано разрешение на этот полет. Ты не поднялся бы в воздух, не будь на то санкции.

[Глава 31] — Теперь вижу, — тяжело вздохнул Танкред. — Отныне буду держать рот на замке все оставшееся время моего пребывания в Югославии.

[Глава 31] — Ты не желаешь поговорить с кузеном Грегором?

[Глава 31] — О, могу его послушать, но не говорить.

[Глава 31] — Ну тогда хоть послушай.

[Глава 31] Он последовал — в машину вместе с Таней. Она вела автомобиль исключительно хорошо, хотя дорога превратилась в море грязи, но ей было известно, когда прибавить газку, а когда ехать потише. Она использовала преимущество скольжения, ловко разворачивая машину в нужном направлении.

[Глава 31] Таким манером они выбрались из Жабуки, дальше дорога стала немного лучше. А к тому времени, когда они въехали в Панчево, улицы уже стали сухими.

[Глава 31] Шоссе до Белграда, как всегда, было в отличном состоянии: Дневной свет еще не померк, когда они въехали в город. Однако Таня свернула на тихую улочку на окраине.

[Глава 31] Она вырулила на подъездную дорожку к двухэтажному дому, внешне ничем не отличающемуся от большинства домов в любом из западных американских штатов. Он был выстроен из красного кирпича и совсем недавно покрашен.

[Глава 31] У Тани оказался ключ, она отперла дверь, включила свет, и Танкред увидел, что все шторы на окнах наглухо задернуты. Они были в гостиной или общей комнате, обставленной тяжелой, старомодной мебелью. На спинках стульев красовались вышитые салфетки.

[Глава 31] Таня уселась на один из стульев, взглянула на Танкреда и заявила:

[Глава 31] — Ты ненавидишь меня за вчерашнее.

[Глава 31] — Когда югослав дерется с югославом — это ваше внутреннее дело, — откликнулся он. — Но я американец и не заинтересован в разжигании розни между вами.

[Глава 31] Улыбка слегка тронула ее губы.

[Глава 31] — А ты мне больше нравишься, когда сердишься. Тогда в тебе появляется так много от армейского офицера, ты такой надутый и спесивый… настоящий американец.

[Глава 31] — Возможно, вы, европейцы, предпочитаете видеть американцев солдатами. Детям они дают шоколадки, женщинам — деньги…

[Глава 31] — Ох, мы опять вернулись к прежней теме!

[Глава 31] — Разве это не единственная тема, представляющая обоюдный интерес для американских солдат и европейских женщин?

[Глава 31] — Даже курва способна при случае дать по физиономии американскому солдату. Но сегодня я не в настроении отвешивать пощечины. И у нас не будет времени, чтобы по-быстрому запрыгнуть в кровать, так как я слышу под окнами машину Грегора.

[Глава 31] Она сорвалась со стула к окну, выглянула в щель между шторами, затем повернулась и кивнула.

[Глава 31] Грегор Вукович быстро вошел в дом.

[Глава 31] — А, господин, вы прибыли! Я боялся, что не пожелаете.

[Глава 31] — Ваша кузина умеет настоять на своем.

[Глава 31] — Моя кузина все еще самая прекрасная женщина в Югославии, — провозгласил человек номер Три в югославской госбезопасности.

[Глава 31] — Никто этого не отрицает.

[Глава 31] Вукович лукаво глянул на Танкреда:

[Глава 31] — Думаете, она прекраснее графини Райзингер?

[Глава 31] — Графиня не югославка.

[Глава 31] — Ах, но теперь стала ею.

[Глава 31] — Ладно, тогда прекраснее графини.

[Глава 31] — Благодарю тебя, друг, — вставила Таня.

[Глава 31] — Я иностранец, госпожа, — едко заметил Танкред, подчеркнуто использовав вместо слова «другарика» слово «госпожа», давая тем самым понять, что и его следует величать «господин». Потом обратился к Вуковичу: — Вы хотели поговорить со мной?

[Глава 31] — Сначала бутылочку пива.

[Глава 31] — Мне не надо.

[Глава 31] — Тогда, если не возражаете, я принесу для себя? День выдался трудным. — Не дожидаясь ответа, Вукович вышел из комнаты и направился, видимо, на кухню.

[Глава 31] Таня уселась и стала наблюдать за Танкредом. Он стоял посередине комнаты, ожидая возвращения Вуковича.

[Глава 31] Но представитель госбезопасности явно где-то застрял. Танкред уселся напротив Тани.

[Глава 31] — Просто он дает нам время, — пояснила она, а так как Танкред не ответил, очень тихо добавила: — Чтобы запрыгнуть в кровать.

[Глава 31] — Сейчас ты говоришь как курва.

[Глава 31] — А разве все мы не курвы? Мы используем секс, чтобы управлять мужчинами, заставлять их делать вещи, которые от них хотим. Например, заставлять жениться на нас.

[Глава 31] Вукович вошел в комнату со стаканом, наполовину наполненным темным пивом. Провозгласил тост за Танкреда и выпил.

[Глава 31] — Я должен извиниться за то, что обманул вас в поезде. Я вел дело так, чтобы заставить вас поверить, будто я пособник Драгара. Не думаю, что вы сообщили ему об этом.

[Глава 31] — О, разве от меня такого ожидали?

[Глава 31] — Я не думал, что он так скоро пожелает открыться. Это… так… неудобно. Я надеялся, что он не узнает о моем интересе, пока… — Вукович едва заметно улыбнулся, — пока сокровища не найдут.

[Глава 31] — Вы убеждаете меня сейчас, что в этом деле вы не заодно с Черным Петером?

[Глава 31] — Нет, такого я не скажу. Мы… мы сегодня пришли к соглашению, но это не от хорошей жизни. Я должен получить пять процентов. Конечно, мне никогда не получить их. Все, что я получу, — это пулю темной ночью или нож между ребер.

[Глава 31] — Не говори такое! — воскликнула Таня.

[Глава 31] — Я же реалист. Это именно то, что я сделал бы с Карапетаржевичем, будь я человек номер Один, а он человек номер Три.

[Глава 31] — Ты тоже рассматриваешь возможность применения ножа или пули, до того как он пустит их в ход?

[Глава 31] — Естественно, — расплылся в ухмылке Вукович, — я думаю над этим вот уже долгое время. Еще с тех пор, как Петер начал предпринимать все эти поездки во Францию и Германию. Я знал, что он самым необычным образом заинтересовался Аттилой, после того как несколько раз обыскал его дом. Но только после того, как нашел неосторожное письмо от прекрасной графини, я понял, как глубоко Петер уже повязан.

[Глава 31] Танкред не мог удержаться, чтобы не спросить:

[Глава 31] — Что же в этом письме было такого неосторожного?

[Глава 31] Вукович бросил быстрый взгляд на кузину и пожал плечами:

[Глава 31] — Скажем так — это будет проще, — в нем кое о чем говорилось. Петеру следовало бы сжечь его со всей прочей корреспонденцией. — Он усмехнулся. — Карапетаржевич сжигает большинство бумаг в своем старом доме. Скажите мне только одно, господин Танкред, вы определили местонахождение сокровища Аттилы? Копаете на верном месте?

[Глава 31] Танкрад кивнул:

[Глава 31] — Мы копаем на верном месте, но есть ли там сокровища — этого я не могу гарантировать.

[Глава 31] — Их может там не оказаться?

[Глава 31] — Гунны собирали эти сокровища с миру по нитке: у римлян, у готов, бургундов и у всех прочих покоренных народов. Возможно, гунны сами и не воспользовались ими, но что мешало это сделать другим? Кажется маловероятным, что никто так и не пытался найти сокровища, после того как гунны ушли из этих мест.

[Глава 31] — Почему же в истории об этом не упоминается?

[Глава 31] — Гунны были неграмотными. Готы все еще не имели письменности. Латынь уже была, но ее не изучали. Насколько нам сегодня известно, первый гот, который оставил сколько-нибудь значительные описания, был секретарь Теодорика Кассиодор, и это случилось через шестьдесят или семьдесят лет после того, как похоронили Аттилу. Он никогда не упоминал о нахождении каких-либо сокровищ.

[Глава 31] — Тогда вполне возможно, что сокровища все еще здесь?

[Глава 31] — Я бы сказал, что шансы — пятьдесят на пятьдесят.

[Глава 31] Вукович вздохнул:

[Глава 31] — Временами я почти надеюсь, что никаких сокровищ не окажется. Возможно, я был бы разочарован, не получив своей доли, но, с другой стороны, нашлись бы иные компенсации. — Он хохотнул, увидев, как на него уставился Танкред. — Карапетаржевич подставил свою шею. Он нарушил все законы, по сути дела, совершил государственную измену. Если выйдет победителем — найдет сокровища и передаст существенную их часть правительству, — станет героем. Но если потерпит неудачу… — Вукович выразительно щелкнул пальцами. — Я стану человеком номер Один в нашем департаменте.

[Глава 31] — А как насчет номера Два?

[Глава 31] — О, это офисный человек, бухгалтер. Он превосходен на свой лад, но не как оперативник. Не как глава. Нет, если Карапетаржевич проиграет — номером Один стану я. А если мне немного повезет в моем расследовании, то я, возможно, сумею добыть и сокровища, и голову Черного Петера.

[Глава 31] — Кузен Грегор! — предостерегла Таня.

[Глава 31] Танкред быстро перевел взгляд с Тани на ее кузена. Вукович прочистил горло и глянул на пустой стакан:

[Глава 31] — Вы все еще уверены, что не хотите пива?

[Глава 31] Танкред отрицательно покачал головой:

[Глава 31] — Как понимать ваше «повезет» применительно ко всему этому?

[Глава 31] — Я все еще испытываю жажду, — ушел от ответа Вукович. Взял стакан и поспешил на кухню.

[Глава 31] — Он почти проговорился, — заметил Танкред. — Но в чем?

[Глава 31] — Это не важно.

[Глава 31] — Ты так не думаешь. И он тоже. Что-нибудь о Черном Петере?

[Глава 31] — Да нет, ничего.

[Глава 31] — Ты говоришь о том, чтобы отправиться со мной в постель, ревнуешь меня к графине и вместе с тем продолжаешь мне лгать, пытаясь использовать меня в своих целях. Ты хочешь получить от меня все, не дав взамен ничего?

[Глава 31] — Я отдала тебе себя.

[Глава 31] — Как любая курва. Просто лезла из кожи вон, чтобы вытянуть из меня информацию.

[Глава 31] Она вскочила на ноги, сжала кулаки.

[Глава 31] — Будь ты проклят! У тебя острый язык, американец.

[Глава 31] Таня сделала по направлению к Танкреду два быстрых шага, отведя руку, чтобы ударить его по лицу. Но так как он даже глазом не моргнул, остановилась, задержав руку в двух футах от его лица. Затем преодолела оставшееся расстояние, положила руки ему на плечи и прошептала:

[Глава 31] — Обними меня, дорогой.

[Глава 31] Танкред так и сделал. Она подняла к нему лицо. В глазах Тани стояли слезы — то, чего он никак не ожидал увидеть у столь крутой молодой югославки.

[Глава 31] Она приподнялась на носках, и их губы встретились. Ее рот изнывал от любовной жажды: губы были разомкнуты, язык искал встречи с его языком.

[Глава 31] — Я хочу тебя, — тихо произнесла она. — Но это не… не так, как с другими мужчинами. Я… по-моему, я влюбилась в тебя.

[Глава 31] Он крепко держал ее. Таня с превеликой нежностью поцеловала Танкреда еще раз и высвободилась из его объятий.

[Глава 31] — Есть некая тайна в связи с Черным Петером. Он родился в Загребе, но, когда ему было девятнадцать, отправился за границу. Никто ничего не слышал о нем, пока он не вернулся сюда в 1944-м. По его словам, он был в Южной Америке. Югославов в Южной Америке много — в Колумбии, Аргентине. Но он не говорит по-испански. По-французски и по-немецки — да, но не по-испански. Именно это и заставило кузена Грегора заняться Карапетаржевичем. Он подозревает, что тот жил в Германии, возможно, даже служил в немецкой армии и дезертировал…

[Глава 31] — Я могу немного восполнить пробел, — сообщил Танкред. — Он был во Франции с 1938-го по 1944 год. В монастыре траппистов.

[Глава 31] — Карапетаржевич… монах? Не могу поверить!

[Глава 31] — Я встретил его, когда он был монахом. Целых шесть лет он пребывал у траппистов. И затем предал их. Восьмерых убили в результате его предательства…

[Глава 31] — Как ужасно! Трапписты безобидны. Они есть и у нас, но никому и в голову не придет причинить им вред. Нет, даже во время войны.

[Глава 31] — Черный Петер хотел кое-чем разжиться в монастыре. Теперь понятно — картой, которая привлекла бы его к сокровищам. Она была у монахов. И он почти достал ее в 1944-м, но, к его несчастью, вышло так, что эта карта оказалась у меня.

[Глава 31] — У тебя?

[Глава 31] — Я провел ночь в монастыре. На следующее утро немцы убили монахов и сожгли монастырь. Они забрали с собой реликвии монастыря, но не надолго. Мой танковый взвод уничтожил немцев, и я стал обладателем манускрипта и карты. К сожалению, я узнал, какую ценность они собой представляют, лишь много лет спустя. И полагаю, Черный Петер не мог найти меня… или же боялся. — Танкред сделал паузу. — Даже подумываю кое о чем еще…

[Глава 31] — Еще более худшем? Но что, что может быть хуже того, что он уже сделал?

[Глава 31] — Почему он был в монастыре? — спросил Танкред. — Почему провел там шесть лет? С 1938 года… — Он прищурил глаза и нахмурился. — Тогда уже было ясно — война неизбежна. Гитлер знал это, и СС — тоже. Знало и гестапо. Они наводнили своими людьми всю Европу — пятыми колонами, шпионами. Аббат монастыря сказал мне, что брат Амбросий был немцем… Немцем по имени Шнайдер.

[Глава 31] — Шнайдер? — произнес Вукович из-за спины Танкреда.

[Глава 31] Танкред повернулся. Теперь перед ним предстал человек номер Три из службы госбезопасности: глаза Вуковича сузились, лицо стало суровым, челюсть выпятилась.

[Глава 31] — Шнайдер, — повторил Танкред. — Знай я это месяц назад, он был бы у меня в руках. Но и теперь я его достану.

[Глава 31] — Как? Югославы ненавидят немцев. Мы не сотрудничаем… — Таня умолкла.

[Глава 31] — То-то и оно. В 1944 году не было немца герра Шнайдера. И в Югославию он прибыл отнюдь не как немец… Иначе никогда не смог бы втереться в доверие Тито…

[Глава 31] — Да! — воскликнула Таня.

[Глава 31] — Он знал, что война проиграна, — медленно продолжал Танкред. — И больше не захотел быть немцем. А Черный Петер по рождению хорват, как и ваш Тито… Правда, Тито — коммунист, а Шнайдер — нацист, но тут я особой разницы не вижу…

[Глава 31] — Не стану ссориться с вами по этому поводу, — перебил его Вукович. — Я не согласен с вами, но дело не в этом. Черный Петер действительно был близок Тито — как партизан, как человек из Загреба. Мне говорили, что в те дни он буквально лизал Тито задницу. Сделался одним из самых верных ему людей, страстным его поклонником… Шнайдер… распространенное немецкое имя. Пожалуй, можно было бы узнать кое-что еще… но и этого достаточно. Немецкий шпион…

[Глава 31] — Все сходится, — встрял Танкред. — Представьте только, траппист в нормандском монастыре. Кто его заподозрит? А он посылал донесения в Германию… Когда же немцы вторглись во Францию, оказался среди своих… Привел немецкий патруль в монастырь.

[Глава 31] — Раскопки, — поинтересовался Вукович. — Сколько уйдет времени, прежде чем вы найдете сокровища?

[Глава 31] — Неделя — самое малое. Но если будет идти дождь, то больше. Возможно, месяц.

[Глава 31] — Неделя, — повторил Вукович. — Я должен работать быстро. — Он явно принял решение. — Нельзя терять ни секунды. Доброй ночи, господин! Доброй ночи, Таня, моя дорогая!

[Глава 31] — Подожди! — воскликнула та. — Я… я тоже собираюсь…

[Глава 31] Вукович ухмыльнулся:

[Глава 31] — К чему такая спешка? Можешь отвезти господина Танкреда обратно и через два часа с таким же успехом…

[Глава 31] — Свинья! — взвизгнула Таня.

[Глава 31] Вукович вышел, посмеиваясь. Таня не решалась повернуться к Танкреду.

[Глава 31] — Мы можем вернуться, если хочешь, — предложил он, затем подошел к ней, взял за руки.

[Глава 31] Таня повернулась и прижалась лицом к его груди.

[Глава 31] — Не хочу, — прошептала она.

[Глава 32] С утра шел дождь. Выйдя из палатки, разбитой у стены замка Райзингеров, Танкред увидел, что все вокруг превратилось в море грязи. Повсюду проглядывали покрытые водой огромные участки глины.

[Глава 32] Скользя и падая, он еле добрался до реки. Со вчерашнего дня она поднялась по меньшей мере на фут, течение увеличилось. На севере все еще висели серые облака. Если дождь продолжится, уровень реки повысится еще.

[Глава 32] У палатки появилась Гелена в сопровождении старого Сеппи, который принес корзинку с едой и термос с кофе.

[Глава 32] — Ты мог бы прийти в замок и поесть за столом, — заметила Гелена.

[Глава 32] — Мне и здесь хорошо.

[Глава 32] — Грязь затруднит раскопки, — с тревогой предположила она.

[Глава 32] — Сегодня вообще копать не будем.

[Глава 32] — Крестьянам дождь не помеха. Кроме того, они нуждаются в деньгах, которые им платят за работу. Они все равно придут.

[Глава 32] — Их работа будет впустую, пока Черный Петер не пришлет в достаточном количестве пиломатериалы — крепеж для траншей.

[Глава 32] — Все это скоро будет здесь. Он звонил ночью. — Гелена взглянула в сторону реки. — Ты вчера очень поздно вернулся.

[Глава 32] — Меня привезла Таня.

[Глава 32] — Знаю.

[Глава 32] — Почему ты не составила нам компанию? Могли бы вместе распить бутылку вина, а то и две.

[Глава 32] — Тебе нравится втыкать мне шпильки, не так ли?

[Глава 32] — Пытаюсь не оставаться у тебя в долгу, только и всего.

[Глава 32] В этот момент на дороге появился грузовик, доверху нагруженный строевым лесом и сваями. За ним следовали еще два грузовика и легковой автомобиль.

[Глава 32] Гелена отвернулась от Танкреда и поспешила к дороге, ведущей на территорию замка.

[Глава 32] Танкред успел покончить с завтраком, прежде чем грузовики с трудом добрались до замка. Они были сплошь забрызганы грязью, и водители трясли головой, вылезая из кабин.

[Глава 32] В легковом автомобиле, следовавшем за караваном грузовиков, приехал Петер Карапетаржевич. Он выбрался из машины, поговорил с Геленой, затем окликнул Танкреда:

[Глава 32] — Рабочие уже на пути сюда. Многих из них мы обогнали. Вы хотели досок и бревен — теперь они у вас есть. Раскопки должны продолжаться.

[Глава 32] — Мы загоним сваи в землю, — сказал Танкред, — но, если дождь продолжится, толку от этого будет мало. Река поднимается.

[Глава 32] — Она всегда поднимается во время дождя.

[Глава 32] — Мне бы не помешали резиновые сапоги.

[Глава 32] — В грузовике есть сапоги, — объявил Черный Петер, — как и все прочее, что может вам понадобиться. Пришлось заставить людей всю ночь работать на погрузке. — Он показал в ухмылке крепкие белые зубы. — Вот единственное преимущество от того, что ты работаешь в правительстве. — Он окинул взглядом утопающее в грязи место раскопок. — У меня важная встреча с министром обороны. Сегодня я уже вернуться сюда не смогу, но, надеюсь, работы продолжатся. — С этими словами Черный Петер насмешливо отсалютовал Танкреду и вернулся к своему правительственному лимузину.

[Глава 32] Водитель сдал машину задом и увяз в грязи. Потребовалась помощь водителей грузовиков, чтобы вытащить тяжелый лимузин. Подошедшие рабочие тоже приняли участие в высвобождении машины из глины.

[Глава 32] Наконец, расплескивая грязь, лимузин покатил по дороге, обогнул замок и вскоре скрылся в направлении Жабуки.

[Глава 32] Танкред нашел Алекса — человека, говорящего по-английски, который, как выяснилось, выучился этому языку у британского парашютиста, оказавшегося во время войны с югославскими партизанами. Назначил его десятником, отдал через него распоряжение.

[Глава 32] Грунт, выкопанный из траншей накануне, из-за сильного дождя уплотнился. Много земли смыло обратно в ямы, ее пришлось вновь выбирать. Однако в первую очередь Танкред занялся установкой подпорок в начале траншей. Пока одни рабочие копали, другие забивали в грунт сваи и крепили к ним доски. Верхушки свай высоко выступали из траншей. Потом, по мере углубления, их загонят глубже.

[Глава 32] Это была тяжелая и нудная работа. К полудню не удалось добиться сколько-нибудь значительного результата. Танкред надел резиновые сапоги, но грязь попадала за голенища. Не прошло и часа, как вся его одежда оказалась в глине.

[Глава 32] Таня в этот день не приезжала.

[Глава 32] Ближе к вечеру в Тамиш обрушилось около двадцати футов берега. Вода приблизилась к раскопкам на двадцать футов. Теперь река плескалась менее чем в тридцати футах от границы отмеченного участка и продолжала приближаться.

[Глава 32] Рабочие ушли еще засветло, а Танкред, съев холодный ужин, бросился на койку, чувствуя себя вконец измученным. Немного отдохнув, он попытался отчиститься от глины, но наконец решил отмыться в быстрой реке. Чтобы спуститься к ней, вновь надел резиновые сапоги, облачился в дождевик.

[Глава 32] Когда Танкред вернулся, возле палатки его ждала Гелена.

[Глава 32] — Глупо оставаться здесь, Чарльз. Пожалуйста, пойдем в замок.

[Глава 32] Он усмехнулся:

[Глава 32] — Всего минуту назад, пытаясь отмыться в реке, я подумал: будь ты даже Лукрецией Борджиа, а твой дворецкий — Дракулой, все равно надо быть дураком, чтобы плескаться в грязи, когда по соседству стоит шестидесятипятикомнатный замок. Скажи, в твоей старой обители есть хоть одна ванна?

[Глава 32] — Мой дед оборудовал ванные комнаты еще в 1904 году, — гордо заявила Гелена фон Райзингер. — Австро-Венгерская империя была цивилизованной страной. Электричество провели в 1916-м. И мое имя Гелена, а не Лукреция.

[Глава 32] — Дай мне немного времени и попроси Сеппи нагреть воду. Ванна, которую я только что принял, помогла мне весьма мало.

[Глава 32] Уже через десять минут Танкред с чемоданами в руках вошел в замок. Сеппи провел его в комнату на втором этаже, с окнами, выходящими на Тамиш.

[Глава 32] Танкред принял ванну, затем оделся и спустился на первый этаж. Гелена сидела в гостиной, обставленной в стиле короля Эдуарда. Мебель, несмотря на отсутствие хозяев замка с 1918 года, правительство Югославии сохранило неплохо.

[Глава 32] Гелена была в какой-то парчовой хламиде, покрывающей ее с головы до пят, но настолько плотно облегающей, что она не скрывала ее фигуру.

[Глава 32] Стол был накрыт на двоих. Когда Танкред вошел, Гелена встала и направилась к нему.

[Глава 32] — Я ждала тебя, чтобы вместе поужинать.

[Глава 32] Он пододвинул ей стул, они оба уселись и принялись за еду, которая оказалась превосходной. Беседовали по-дружески, непринужденно, но не касаясь интимных тем.

[Глава 32] Только когда Танкред закурил после кофе сигарету, Гелена спросила:

[Глава 32] — Прошлой ночью ты не…

[Глава 32] Он ухмыльнулся:

[Глава 32] — Если скажу «нет», ты заявишь, что я лгу, если отвечу «да», ты со мной поссоришься. У меня нет выбора, кроме как отмолчаться, предоставив тебе самой тревожиться по этому поводу.

[Глава 32] — А что, есть причина тревожиться?

[Глава 32] — Я так тревожусь все время. Тревожусь с тех пор, как впервые встретил тебя во Франции. Со сколькими мужчинами ты была в интимных отношениях? И как скоро ты вступишь в связь со мной?

[Глава 32] — Ты животное! — воскликнула Гелена. — У тебя лишь секс на уме!

[Глава 32] — А у тебя нет?

[Глава 32] — Есть и другие темы для разговора. Я думаю, что нам лучше перейти к одной из них.

[Глава 32] — Точно. Какие хорошие книжки ты прочла за последнее время?

[Глава 32] — Я читаю «Привет, Цезарь!», — съязвила она.

[Глава 32] — О, в ней секса предостаточно, — заверил Танкред. — Цезарь имел дело с леди, будучи еще мальчишкой, а повзрослев, вступил в связь с мужчиной — королем, конечно, но все же мужчиной. Эти древние не предпочитали одних лишь женщин. У них в ходу была ссылка на то, что старик Тиберий содержал на острове Капри два гарема — один состоящий из девушек, другой — из юношей…

[Глава 32] — Если будешь продолжать в этом духе, я выйду из комнаты, — в ярости проговорила Гелена.

[Глава 32] Глянув на нее, Танкред понял, что зашел достаточно далеко.

[Глава 32] — Прости меня, — извинился он. — Давай поговорим о раскопках. Дело плохо. Нам грозит беда, если дождь не остановится и река поднимется еще.

[Глава 32] — Что значит «беда»? Задержатся раскопки?

[Глава 32] — Стихия может сделать кое-что и похуже. Может все угробить. Мы слишком близко от реки. Земля подмывается водой. Если часть берега еще обрушится в реку, а мы нашим перекрестным копанием ослабим почву, то вся эта площадка может быть смыта в Тамиш. С сокровищами и всем прочим.

[Глава 32] — Ох, нет!

[Глава 32] — Я надеюсь, что столь трагического конца не будет, но все это мне здорово не нравится. Сегодня во второй половине дня в реку обвалилось двадцать футов берега. Надо строить сдерживающую стену.

[Глава 32] — А что это такое?

[Глава 32] — Большая бетонная стена, глубоко закопанная в землю у кромки воды и окружающая район раскопок по крайней мере с трех сторон. Это необходимо, чтобы сдержать реку, независимо от того, насколько мы будем копать.

[Глава 32] — Но это же огромная по масштабам работа!

[Глава 32] — Так оно и есть. На нее уйдет три месяца тяжелого труда и несколько сотен тысяч долларов на оплату рабочих, на материалы…

[Глава 32] — Это невозможно! — воскликнула Гелена. — Нет ни столько времени, ни денег!

[Глава 32] — Тогда рискуем потерять все.

[Глава 32] Ее лоб пересекла морщинка.

[Глава 32] — Ты думаешь, об этом следует сообщить Петеру?

[Глава 32] — Уж больно он спешит, как на пожар. У него есть разрешение правительства на проведение раскопок или он действует на свой страх и риск?

[Глава 32] — Толком не знаю, — ответила Гелена. — Я думаю, о раскопках известно нескольким высоким правительственным чинам, но разрешение не исходит от маршала Тито. Однако Петер рассчитывает на свою старую дружбу с маршалом…

[Глава 32] — Если он даст правительству миллион долларов, они украсят его грудь медалью. Если украдет сотню тысяч правительственных денег — они поставят его к стенке.

[Глава 32] — У него большое влияние в верхах.

[Глава 32] — Все политиканы имеют влияние, пока они на коне. Когда в опале, то не могут даже добиться приема у тех, кто в фаворе… Ты хотя бы заполучила замок?

[Глава 32] — И да и нет. Он все еще на попечении министра внутренних дел. Петер говорит, что я точно получу замок и прилегающий к нему участок. Если мы найдем сокровища — я смогу вернуть намного больше… пусть не весь старый марк, но значительную его часть, включая соседние деревни и городки.

[Глава 32] — Ты и на самом деле хочешь жить здесь? Провести тут остаток дней?

[Глава 32] — Это все, о чем я думала еще с тех пор, как была совсем юной девочкой. Мой отец говорил об этом раньше, чем я выучила алфавит. Позже, однако, я уже не была столь в этом уверена. Полагаю, всякий ощущает нужду в доме, месте, где можно пустить корни… но я жила и путешествовала в свободных странах, а Югославия — не свободная страна. Даже для богатых людей. Тут лучше быть правительственным чиновником, чем иметь богатство…

[Глава 32] — Можно быть и тем и другим… или выйти замуж за большого чиновника…

[Глава 32] — Ты опять о том же. Я не выхожу замуж за Петера Карапетаржевича.

[Глава 32] — Он был монахом-траппистом целых шесть лет, — зловредно проговорил Танкред, — так что может оказаться импотентом.

[Глава 32] — Я отправляюсь спать! — воскликнула Гелена и бросилась из комнаты.

[Глава 32] Танкред выкурил еще одну сигарету, затем поднялся наверх, в отведенные ему апартаменты.

[Глава 32] Один раз ночью ему показалось, что он слышит кого-то в холле, но, открыв дверь, никого не увидел, хотя холл тускло освещался в нескольких местах.

[Глава 32] Танкред не знал, какую комнату занимает Гелена, а в пижаме довольно глупо разгуливать по замку, пробуя двери двадцати или тридцати спален. Да еще в два часа ночи.

[Глава 33] Он спал как убитый, но проснулся, как только рассвет проник в комнату. Танкред встал с кровати, подошел к окну. Небо было пасмурным, но он не мог сказать, заволокли ли его легкие облака или дождевые тучи, — было еще слишком темно.

[Глава 33] Танкред достал рабочую одежду, доставленную ему Черным Петером, облачился в нее, надел резиновые сапоги, затем, бухая ими, спустился на первый этаж. В комнате поблизости кто-то возился, но он уже твердо собрался на выход. Вышел на воздух, побрел по подъездной дорожке к воротам, а оттуда пошел напрямик к раскопкам.

[Глава 33] Грязи было поменьше, чем накануне, но под ногами все еще хлюпало. Глянув теперь на хмурое небо, Танкред понял, что скоро пойдет дождь.

[Глава 33] Приблизившись к реке, он подобрал сделанный им шест и поплелся к кромке воды. Казалось, что за ночь река слизнула еще два или три фута почвы. Сейчас тут стало уже слишком глубоко, чтобы можно было запросто шагнуть в воду и поорудовать шестом, поэтому Танкред распростерся по земле, держа голову над самой водой.

[Глава 33] Он потыкал шестом вокруг и собрался прозондировать под берегом, но в этот момент краем глаза уловил какой-то предмет, выступающий из размытой водой земли. То ли осколок камня, то ли кусок окислившегося железа около фута в диаметре, выступающего наружу лишь на три-четыре дюйма.

[Глава 33] Почва была мягкой, почти грязь, и Танкред начал выгребать ее пальцами. Потом двинул кулаком по круглому предмету, который оказался твердым, хотя и податливым.

[Глава 33] Он поработал минут десять, обнажив четыре или пять футов кругляка, когда предмет неожиданно выпал из грунта в реку. Танкред, не мешкая ни мгновения, ступил в воду. Она доходила ему до пояса и даже выше, но он, нагнувшись, обшаривал дно реки и нашел этот шероховатый предмет.

[Глава 33] Вещь оказалась тяжелой, весом в сорок или пятьдесят фунтов, около фута в диаметре и футов пять в длину. Он положил ее на берег. Выбравшись из воды, вытащил перочинный нож, потыкал им в предмет. Он оказался окислившимся, обросшим землей и гравием от долгого пребывания в грунте, железом. Танкред воткнул нож в предмет почти на всю длину лезвия и уперся в твердый материал — совсем не податливый. Им начало овладевать возбуждение.

[Глава 33] Подняв цилиндрический предмет, Танкред взвалил его на плечо и потащил, тяжело ступая, к палатке у стены замка. Войдя внутрь, отпустил концы полога, затем сбросил цилиндр на койку. И вскоре, отыскав инструмент потяжелее — зубило, принялся за работу. Наружный слой окиси металла и спрессовавшейся почвы удалось удалить довольно легко, но после очистки пары дюймов наслоений процесс соскабливания стал более трудным. Пришлось бить молотком по головке зубила.

[Глава 33] Через полчаса работы цилиндр стал меньше, не более семи дюймов в диаметре. Танкред стал работать осторожнее и настолько увлекся, что совершенно перестал обращать внимание на окружающее. Он не слышал, как кто-то приблизился к палатке. И заметил Гелену, только когда она уже вошла внутрь.

[Глава 33] — Ты что-то нашел? — воскликнула Гелена.

[Глава 33] — Внизу, у реки. Эта штуковина торчала из размытого берега.

[Глава 33] — Это…

[Глава 33] — Не золото, — поспешно предупредил ее Танкред, — слишком легкое. Но очень старое. Пролежало в земле долгое, очень долгое время…

[Глава 33] Он еще раз ударил по зубилу — и его рубящая кромка зазвенела о нижний слой металла. Гелена подошла ближе, горя желанием помочь Танкреду, но он с жаром набросился на работу, теперь используя зубило как режущий инструмент. Срезал слой по всей длине цилиндра, затем стал использовать зубило как рычаг. Напряг все силы — и вдруг оболочка из окислившегося железа треснула и опала, обнажив круглый металлический цилиндр, не более пяти дюймов в диаметре и чуть более трех футов в длину. Это была медь или бронза. Один конец цилиндра оказался сплошным, другой — с крышкой на запоре, который, однако, задубел, не поддавался. Еще удар зубилом — и с запором было покончено.

[Глава 33] Секунда ушла на то, чтобы отковырнуть крышку.

[Глава 33] Танкред поднял цилиндр, заглянул внутрь, затем перевернул его открытым концом вниз. Длинный предмет, завернутый в материю, выскользнул на койку.

[Глава 33] Плотно замотанный тканью, он выглядел длинным и тонким. Ткань казалась чем-то вроде вышитого бархата.

[Глава 33] — Пурпур, — произнес Танкред, — ткань царственных особ.

[Глава 33] Гелена потянулась к находке, но он перехватил ее руку:

[Глава 33] — Осторожно!

[Глава 33] Затем он сам развернул ткань, ловко работая пальцами. Материя все еще была прочной. Разматывая, Танкред заметил впряденные в нее тусклые металлические нити, золотые — в этом он не сомневался.

[Глава 33] Танкред уже догадался, что завернуто в ткань, поэтому не удивился, когда наконец на койке оказался обнаженный меч. Это был древний меч, с рукояткой прекрасной работы. Металл потускнел, но не заржавел.

[Глава 33] Танкред осторожно взялся за рукоять, поднял меч и сделал короткий секущий удар. Гелена воскликнула:

[Глава 33] — Это же просто обычный меч. Старый, но никакой ценности он не представляет. Разве что рукоятка сделана из чистого золота.

[Глава 33] — Золото для этого не годится — оно слишком мягкое, — возразил Танкред. — А этот меч, должно быть, повидал немало схваток. — Он протянул рукоятку к свету, заметив выгравированные на ней слова.

[Глава 33] Гелена, захваченная его волнением, встала рядом, пытаясь прочесть надпись.

[Глава 33] — Похоже на латынь.

[Глава 33] Он кивнул и прочел:

[Глава 33] — «Atla Rex Filius Mundzuk».

[Глава 33] — Атла, — повторила она, затем воскликнула: — Аттила!

[Глава 33] — «Аттила, король, сын Мандзака», — перевел Танкред. — Это меч Аттилы.

[Глава 33] — Тогда, значит, мы рядом с сокровищами, — вырвалось у нее.

[Глава 33] — Мы вблизи от него вот уже два дня. В этом я не сомневаюсь с тех пор, как определил местонахождение погребального кургана. Находка лишь подтверждает, что мы копаем в верном месте. Найдем и другие вещи — дай только время. Но эта первая находка такая, что… — Он сделал паузу. — Поистине грандиозно!

[Глава 33] — И что же такого удивительного в старом мече?

[Глава 33] Танкред покачал головой:

[Глава 33] — Ты не знаешь легенды об этом мече?

[Глава 33] — А что, о нем есть еще и легенда?

[Глава 33] — Есть, и она старше, чем легенда о мече короля Артура, известная тебе по «Нибелунгам». Только там магический меч у Зигфрида, а в истории это Аттила. Что подтверждают все источники. Ну так вот, когда умер Рагула, дядя Аттилы, трон остался Аттиле и его старшему брату Бледе. И хотя Бледа больше любил охоту, чем власть, он не собирался отдавать ее Аттиле. А тот, в свою очередь, чтобы претворить в жизнь свои мечты о завоеваниях, нуждался в единоличном правлении. Однажды к нему пришел пастух. Из земли выступал конец меча. Одна из овец пастуха порезала о него свою ногу. Меч, когда его выкопали, блестел как новый, хотя был древним и пролежал в земле с незапамятных времен. Аттила дал его своим гаруспикам — предсказателям будущего. Те сразу признали находку и провозгласили: «Кто бы ни владел этим мечом, он будет править страной, в которой его нашел». Ну, Аттила завладел мечом и дал всем знать, что он волшебный. Через несколько недель его брат Бледа погиб в результате несчастного случая на охоте. Инцидент? Как же! Его убил Аттила. И уже как король Аттила начал объединять гуннские племена. А к 441 году нашей эры стал уже достаточно силен, чтобы штурмовать цитадель Сингидунума…

[Глава 33] — Белград?

[Глава 33] Танкред кивнул и посмотрел на лезвие меча:

[Глава 33] — Тот самый волшебный меч.

[Глава 33] — Если этот меч значил так много для Аттилы, то почему его не погребли в самой могиле?

[Глава 33] — Должно быть, он там и был. Но возможно, землетрясения, которые не раз тут были, разбросали содержимое захоронения. А может, могила была разграблена…

[Глава 33] — Ох, нет!

[Глава 33] — Я подозреваю, что здесь есть подземный источник, — поделился своими опасениями Танкред, — уж больно мягкой мне показалась земля с самого начала. Источник, который возник, возможно, несколько сотен лет тому назад, вымыл часть нижних слоев почвы. Под нами должна быть настоящая пещера со сводом земли над ней. В том, что в нескольких местах река подпитывается водой из-под берега, я убедился сам лично.

[Глава 33] — Но ты говорил, что здесь должны быть тонны золота!

[Глава 33] — Да. Возможно, оно осело глубже в землю. А более легкие предметы, как этот меч, из захоронения вынесло водой. Все они сейчас, возможно, в Тамише или Дунае. А то и в Черном море. — Танкред положил меч на койку и начал вновь пеленать его в древнюю ткань. — Ты хочешь взять его в замок? Тогда я счищу с него эту грязь…

[Глава 33] Он провел десять минут счищая окалину. Затем проковырял дыру в полу палатки, вонзил меч в землю и извлек его уже чистым. Вскоре после того, как Гелена ушла, Танкред услышал, что снаружи подходят рабочие, и, бросив быстрый взгляд вокруг себя, он вышел из палатки. На лицо ему упала большая капля дождя. Танкред направился к замку, а по подъездной дорожке ему уже пришлось бежать, чтобы не промокнуть.

[Глава 33] Он нашел Гелену в гостиной. Развернутый меч лежал на столе. Танкред покачал головой:

[Глава 33] — Не думаю, что нам следует кому-либо говорить, что мы его нашли.

[Глава 33] — А что, есть причина держать это в секрете?

[Глава 33] — Думаю, да. Если снова начнется дождь, а Черный Петер услышит, что мы что-то нашли, он потребует, чтобы раскопки продолжались, а в такую непогоду копать слишком опасно.

[Глава 33] — Но я, как и он, хочу найти сокровища.

[Глава 33] — Ты уже сейчас его добыла.

[Глава 33] Она посмотрела на меч:

[Глава 33] — Он не выглядит особенно ценным.

[Глава 33] — Это подлинный меч Аттилы. Британский музей заплатит за него миллион фунтов стерлингов. А какой-нибудь богатый американский коллекционер, возможно, отвалит и больше.

[Глава 33] — За что? — воскликнула Гелена.

[Глава 33] — Библия Гутенберга сегодня стоит полмиллиона долларов. Их было напечатано сотни, если не тысячи экземпляров. В наши дни осталось еще не менее дюжины. А меч Аттилы один.

[Глава 33] Гелена прошла к столу, взяла в руки меч, рассмотрела надпись на рукоятке.

[Глава 33] — Она… она на латинском. А почему не на… гуннском?

[Глава 33] — Гуннского письменного языка просто не было. Но если ты помнишь то, что учила в школе об Аттиле, то должна знать: он жил заложником за отца и дядю при дворе в Равенне целых четырнадцать лет. Рос вместе с сыновьями королей и принцев. Свободно говорил и писал по-латыни. Подлинная надпись и должна быть на латинском. Даже германцы во времена Аттилы едва лишь начинали развивать свою письменность, а ведь они были уже относительно цивилизованными людьми.

[Глава 33] Она положила меч и, заворачивая его в пурпурную ткань, прошептала:

[Глава 33] — Миллион долларов.

[Глава 33] Танкред пошел к двери, но Гелена его остановила:

[Глава 33] — Завтрак будет готов через несколько минут.

[Глава 33] — Я только скажу рабочим, чтобы шли домой.

[Глава 33] Он быстро спустился вниз, схватил дождевик и шляпу от дождя, затем вышел наружу. Дождь лил не переставая, и Танкред, из-за того, что шел опустив голову, не сразу заметил автомобиль, подкативший по подъездной дорожке к воротам замка.

[Глава 33] Рабочие жались к стене, пытаясь хоть как-то укрыться от дождя. Переводчик находился недалеко от дороги, и Танкред окликнул его:

[Глава 33] — Скажите рабочим — пусть отправляются по домам!

[Глава 33] Дверь лимузина с шумом открылась, наружу выпрыгнул Карапетаржевич, укутанный в плащ.

[Глава 33] — Нет, они будут работать! — гаркнул он. — Небольшой дождь никому не повредит.

[Глава 33] — Может, они и в состоянии работать в любую погоду, а я — нет, — резко отозвался Танкред.

[Глава 33] Карапетаржевич завопил, отдавая приказы на сербском. Крестьяне-поденщики начали рассеиваться. Площадь раскопок выглядела морем грязи, рабочие скользили и падали, но, похватав лопаты, забрались по разбухшим от воды траншеям.

[Глава 34] В своей комнате в замке Танкред снял дождевик, тщательно умылся, переоделся в сухую одежду, затем спустился в столовую.

[Глава 34] На столе стояли тарелки, но еды не было. Услышав голос в гостиной, Танкред направился туда.

[Глава 34] Черный Петер, оставляя на полу грязные следы, расхаживал широкими шагами по гостиной и ругал Гелену на сербско-хорватском.

[Глава 34] Танкред бросил быстрый взгляд вокруг. Пурпурного свертка не было. Очевидно, Гелена убрала его.

[Глава 34] Черный Петер стремительно повернулся к Танкреду:

[Глава 34] — Итак, на сегодня мы имеем мятеж!

[Глава 34] — Так уж вышло, что я американец, — заявил Танкред. — Вы не сможете заставить американца работать, если он того не желает, а я не хочу сегодня работать.

[Глава 34] — О нет! Зачем работать, когда все идет как по маслу? Я рискую всем — положением, деньгами, будущим — из-за этих раскопок и, выходит, должен их остановить из-за того, что богатый американский писатель не желает мокнуть под дождем?!

[Глава 34] — Так в чем дело? — отозвался Танкред. — Все в ваших руках. Хотите продолжать раскопки — хватайте лопату, идите под дождь и копайте! А с меня хватит.

[Глава 34] — Пожалуйста, — вмешалась Гелена, — не стоит ссориться…

[Глава 34] Черный Петер сердитым жестом приказал ей не лезть в разговор и продолжил:

[Глава 34] — Полагаю, вы удовлетворены тем, что уже нашли? — Его губы скривились. — Или вы вообще не собирались сообщать мне об этом?

[Глава 34] Быстро миновав Гелену, он обошел кушетку, нагнулся, извлек откуда-то сверток в пурпурной ткани, потом бросил его на кушетку, держась за край материала. Сверток сам развернулся, на кушетке остался меч.

[Глава 34] — Магический меч Аттилы, — воскликнул Карапетаржевич, — стоимостью в миллион фунтов стерлингов! — Он схватил его, повернулся и рубанул им воздух. — Достаточно мал, его легко вывезти в чемодане контрабандой. Вы так и собирались поступить?

[Глава 34] — Черный Петер, — терпеливо произнес Танкред, — я не любил вас, когда вы были Стивом Драгаром, громкоголосым венгром, и не думаю, что стал любить вас больше в обличье Петера Карапетаржевича, югославского крикуна.

[Глава 34] По паркету соседней комнаты застучали шаги. В комнату ворвалась Таня Марук, за ней следом — Грегор Вукович. Но, увидев Черного Петера, размахивающего мечом, оба застыли на месте.

[Глава 34] Черный Петер тут же нашел нового врага, чтобы дать себе волю.

[Глава 34] — А вы двое что здесь делаете? Вы должны быть в Белграде, на работе.

[Глава 34] — Сначала мы зашли к вам домой, — объяснил Вукович, — но вас там не оказалось, тогда мы отправились сюда, потому что я знал, что вы поедете на раскопки.

[Глава 34] — И что же столь важное заставило вас нагрянуть ко мне домой, по сути дела, среди ночи?

[Глава 34] — Ну, среди ночи мне позвонили. Из Германии.

[Глава 34] На долю секунды лицо Карапетаржевича застыло, затем приняло прежнее выражение, и он продолжил в том же сварливом тоне:

[Глава 34] — Ничего хорошего никогда не приходило из Германии.

[Глава 34] — Вы совершенно правы, — согласился Вукович, — и этот телефонный звонок тоже не принес ничего хорошего. Звонили по поводу какого-то шпиона… человека по имени Стефан Шнайдер.

[Глава 34] — Это может подождать, — отмахнулся Черный Петер, бросая меч на кушетку. — С этим зайдете ко мне в офис. Вы тоже… — Он указал на Таню.

[Глава 34] — Не думаю, что с этим можно подождать, — настойчиво проговорил Вукович.

[Глава 34] — Подождет! — огрызнулся Карапетаржевич. — Я знаю, что говорю. Это приказ. Марш отсюда сейчас же, или же, клянусь Сталиным, я снесу вам головы. Марш!

[Глава 34] Но Вукович, казалось, врос в пол. Он покачал головой:

[Глава 34] — Дни, когда вы могли орать, кончились. Вы выслушаете меня и затем…

[Глава 34] — Если вы силой заставите меня вас слушать, — процедил Карапетаржевич сквозь зубы, — то заплатите за это своей головой. Вы все еще настаиваете?

[Глава 34] — Да, я буду говорить, — спокойно ответил Вукович. — Причем по-английски, чтобы этот американец мог слышать. Ибо это он дал мне ниточку.

[Глава 34] Черный Петер послал в сторону американца самый убийственный взгляд, какой тот когда-либо в жизни видел. Танкред весь подобрался, готовясь к взрыву, который неизбежно должен был последовать. Вукович между тем продолжил:

[Глава 34] — Этот Стефан Шнайдер прибыл в Германию, когда ему было только девятнадцать. Присоединился к нацистам, был таким энтузиастом и работал с таким усердием, что в двадцать шесть стал гауляйтером. Это случилось, когда Гитлер и Генрих Гиммлер посылали своих шпионов в стратегические части Европы. Гауляйтера Шнайдера отправили во Францию. Он сделался монахом траппистского монастыря и исправно служил пославшей его стране. Днем молился и работал на траппистов, а ночью работал на нацистов. Шнайдер был так хорош на этой работе и так много сообщил информации нацистам, что его оставили шпионить даже после оккупации. В 1944-м, когда американцы высадились в Нормандии…

[Глава 34] — Как полагаю, — перебил Вуковича Карапетаржевич, — вы намерены закончить ваш обличительный рассказ, громогласно заявив, что я и есть… этот самый Стефан Шнайдер?

[Глава 34] — Конечно. Но позвольте мне продолжить…

[Глава 34] — Вы сможете продолжить, — оборвал его Карапетаржевич, — если у вас при себе пушка. Иначе… — Его рука с пистолетом «люгер» выметнулась из кармана плаща. Карапетаржевич процедил: — Причина, по которой в органах вы человек номер Три, а я человек номер Один, — та, что я всегда на шаг опережаю остальных. Сейчас вы подписали свой смертный приговор, Грегор Вукович.

[Глава 34] Таня закричала:

[Глава 34] — Только не меня, Петер! Ты же не собираешься убить меня тоже? Нет, после того, кем мы были друг для друга!

[Глава 34] — И кем же мы были? — огрызнулся Черный Петер. — Да никем. Так, быстрые эпизоды в постели…

[Глава 34] — Не-ет! — заголосила Таня. — Не говори так… — Она начала подвигаться к нему, становясь между своим кузеном и Черным Петером, но Карапетаржевич был настороже. Он быстро сместился вправо и кулаком левой врезал Тане. Она кубарем отлетела к кушетке, ударилась об нее, упала лицом на пол. Затем с трудом приняла сидячее положение. Попытка Тани побудила Черного Петера сделать финальный, решительный ход.

[Глава 34] — Иного пути нет. Четыре заговорщика… враги государства…

[Глава 34] — Четыре? — закричал Танкред. — Вы собираетесь убить нас всех?

[Глава 34] — А что же еще? Я и жив до сих пор лишь потому, что не упускал ни единого шанса. — Черный Петер покачал головой. — Сожалею, графиня, но и вам придется уйти в мир иной…

[Глава 34] — Вам не сойдет с рук убийство американца! — воскликнул Танкред. — Американское посольство потребует…

[Глава 34] — А кто убивает американца! — сардонически спросил Карапетаржевич. — Только не я. Три югослава вошли в сговор с американцем. У них случилась ссора, они подрались… поубивали друг друга. Кто станет допрашивать шефа тайной службы? — Он ухмыльнулся.

[Глава 34] В этот момент пол под ногами Танкреда вдруг заходил ходуном. Послышался глухой гул, стекла и люстра задребезжали. Снаружи послышались отдаленные людские крики.

[Глава 34] — Землетрясение! — воскликнула Гелена Райзингер.

[Глава 34] — Обвал, — поправил Танкред.

[Глава 34] Смуглое лицо Карапетаржевича, казалось, побледнело. Он сделал быстрый шаг вперед. И тогда Таня Марук вскочила на ноги, меч Аттилы оказался в ее правой руке.

[Глава 34] Карапетаржевич краем глаза уловил сверкание меча. Он стремительно развернулся и выстрелил. Но в тот же самый момент, как пушка выстрелила, лезвие вонзилось ему в руку, пуля пролетела мимо.

[Глава 34] Карапетаржевич попятился. Таня вновь прыгнула на него. Пушка гавкнула второй раз. Несмотря на то, что из руки, державшей ее, струилась кровь, пистолет ударился об пол за миг до того, как меч со звоном последовал за ним.

[Глава 34] Танкред нырком бросился за пушкой. Его рука была уже в нескольких дюймах от нее, когда тяжелый ботинок Черного Петера пинком отбросил пистолет в сторону. «Люгер» заскользил по полу.

[Глава 34] Танкред перекатился, но увидел, что Черный Петер тоже бросился за пушкой, и тогда подкатился к мечу. Он зажал его в руке и вскочил на ноги, как подброшенный катапультой.

[Глава 34] Пистолет оказался возле самой стены. Карапетаржевич дотянулся до него, поднял его и повернулся… чтобы встретиться с мечом Аттилы.

[Глава 34] Танкред никогда прежде не имел дела с мечом. Он не знал, сколько силы надо вкладывать в выпад, и налег на рукоятку всей тяжестью тела. Лезвие насквозь прошло через Карапетаржевича и вонзилось в стену позади него.

[Глава 34] Мгновение Черный Петер оставался на ногах. Его рот страшно искривился. «Люгер» выпал из пальцев на пол. Затем изо рта умирающего хлынула кровь.

[Глава 34] — Нет… меч… моего… предк…

[Глава 34] Он умер на ногах, и лишь потом его тело рухнуло на пол.

[Глава 35] Инспектора-таможенники в Суботице едва глянули на документ, предоставленный им Танкредом, — увидели подпись и отсалютовали. Даже не стали осматривать его багаж.

[Глава 35] Однако у них ушло больше часа на проверку других пассажиров поезда. Танкред все это время сидел у окна, думая о том, что случилось за время его краткого пребывания в Югославии.

[Глава 35] Обвал промоины у замка Райзингеров поставил крест на раскопках. Более пятидесяти футов берега смыло в реку Тамиш. Вода хлынула в пещеру, которую веками вымывал подземный источник. Возможно, там еще оставались захороненные сокровища, но теперь, чтобы выкопать их, требовался целый комплекс инженерных работ. Такой проект был не по силам и не по карману ни частному лицу, ни нечестному правительственному чиновнику.

[Глава 35] Но в Белграде оказались и честные люди. Например, новый шеф госбезопасности Грегор Вукович. Это его подпись на документе узрели инспектора таможни.

[Глава 35] Прекрасная кузина Вуковича, патриотка Таня Марук, отдала жизнь за то, чтобы помочь Вуковичу ликвидировать архишпиона и предателя Петера Карапетаржевича.

[Глава 35] Наконец поезд двинулся от Суботицы к австрийской границе, дабы там его могли осмотреть австрийские таможенники.

[Глава 35] Неожиданно в купе вошла Гелена Райзингер и уселась рядом с Танкредом.

[Глава 35] — Привет, — произнесла она.

[Глава 35] Он с удивлением уставился на нее:

[Глава 35] — По-моему, Вукович вернул тебе замок. Я думал, ты останешься в Югославии.

[Глава 35] — Предпочитаю коттедж в свободной стране замку в Югославии.

[Глава 35] — Ты уверена в этом?

[Глава 35] Она внезапно подалась к нему, поцеловала в губы. Он привлек ее к себе и с удовольствием поцеловал в свою очередь. Затем Гелена высвободилась из его объятий.

[Глава 35] — Открой свой саквояж, — попросила она, — тот, на котором карандашом нарисован крестик.

[Глава 35] Танкред взглянул на багажную полку. Увидел крестик, вскочил на ноги, стащил саквояж на пол, начал расстегивать застежки. Открыв, увидел пурпурный сверток и вновь захлопнул крышку.

[Глава 35] — Меч Аттилы?!

[Глава 35] — Меня уже так хорошо знали в отеле, что не составило никакого труда проникнуть в твой номер прошлой ночью.

[Глава 35] — Вукович знает, что ты его взяла?

[Глава 35] — Он заявил, что этот меч проклят. Вукович не желает иметь его в Югославии. Сказал это после того, как я подписала бумагу с отказом от всех своих прав на марк Райзингеров…

[Глава 35] Танкред медленно кивнул:

[Глава 35] — Он знает ценность меча и, полагаю, решил хотя бы этим частично возместить тебе то, чего ты лишилась в результате своего отказа… — Но вдруг смешался: — Однако есть и другие, кому известно о мече. Вот уж не думал, что он осмелится…

[Глава 35] — Кто это — другие? — спросила Гелена. — Единственный настоящий ученый, знающий об Аттиле, покинул Югославию пять минут назад… вместе с его мечом. Вукович сказал, что сообщил министру о мече. И знаешь, что ответил ему министр? Меч не подлинный! Надпись сделана на латыни, а Аттила был неграмотным варваром. Его народ сплошь варвары, и, если хотя бы один из них умел писать, надпись, несомненно, была бы на венгерском!

[Глава 35] — Венгерском?! — протянул Танкред. Затем, тяжело вздохнув, поинтересовался: — И что же ты собираешься делать с этим мечом?

[Глава 35] — Продать, — твердо ответила Гелена. — Я бедная женщина и не намерена выслушивать, как один богатый писатель станет выговаривать мне, будто я вышла за него ради денег.

[Глава 35] — Я принимаю твое предложение руки и сердца, но при одном условии. Половину того, что ты выручишь за меч, пошлешь в траппистский монастырь в Нормандии.

[Глава 35] Гелена обхватила его за шею. Он тоже ее обнял.

[Глава 35] Они все еще обнимались, когда мимо проходили таможенники. Мгновение австрийцы смотрели на них, затем покачали головой и пошли дальше.

[Глава 35] — Беженцы, — произнес один из них, — рады без памяти, что выбрались из Югославии.

[Послесловие] Мало кто из писателей пользовался у читающей публики таким постоянным успехом, как Фрэнк Грубер — автор множества нашумевших произведений в жанре остросюжетной криминальной прозы. Около половины его рассказов, романов, кино- и телевизионных сценариев связаны с преступлениями и расследованиями. Его истории об Оливере Куэйде — герое с энциклопедическими познаниями, — наряду со многими прочими, регулярно печатались в массовых журналах. Что же касается романов, то нередко за год появлялось по три-четыре его детектива, не говоря уже о рассказах и вестернах, количество которых не поддастся исчислению.

[Послесловие] За долгие годы своего творчества писатель представил своим читателям несколько «серийных» героев. Так, начиная с «Французского ключа» («The French Key»), на смену Оливеру Куэйду пришел Джонни Флетчер, романы о котором хлынули в мир бурным потоком. Это была смена героя. Классический детектив уступил место искателю приключений, как его понимал автор, — представительному мужчине, живущему своим умом в мире, нередко перевернутом вверх дном. Джонни Флетчер умеренно крут, осторожен, часто сидит без денег, но торгует книгами для поддержания своего могучего подручного Сэма Крэгга.

[Послесловие] В короткой серии произведений об Отисе Бигле представлен детектив с противоположными склонностями: в кричащей одежде, с поддельными бриллиантами в перстнях и булавке для галстука. Существует также серия о Саймоне Лэше и еще дюжина с лишним последующих романов, где главные персонажи попадают в такие обстоятельства, что вынуждены самостоятельно взяться за расследование.

[Послесловие] Сравнительно чопорный классический мир ранних детективных рассказов Грубера постепенно сменяется бурной атмосферой иных историй с сюжетными хитросплетениями и круто замешанными авантюрными интригами. Так, например, в «Золотом ущелье» («The Gold Gap») изящные уловки персонажа наподобие тех, что встречались прежде, превращаются в идеальную обманчивую маскировку удачливого психопата, стоящего в центре международного заговора.

[Послесловие] Критики приписывали успех Грубера стремительности, с какой он выпускал в свет свои произведения, и поразительно плодовитому воображению. В этом смысле его, безусловно, можно сравнить с таким писателем, как Фредерик Фауст, с которым Грубера роднит острое чутье на читательские потребности и инстинктивный дар построения четкой занимательной интриги. Сам же Грубер связывает свои успехи в области детектива с открытой им формулой интриги из одиннадцати пунктов. В удачной истории, утверждает он, должен быть колоритный герой; тема, содержащая информацию, вряд ли имеющуюся у читателя; злодей, превосходящий героя силой; красочная сцена действия; необычный способ убийства или необычные окружающие его обстоятельства; необычное сочетание мотивов ненависти и корысти; скрытая разгадка; хитрость, спасающая героя от неминуемого поражения; быстрое и тщательно спланированное действие; потрясающая кульминация и личное участие героя в событиях. На практике Грубер опирался еще на один элемент, который можно объяснить его преклонением перед Горацио Алджером [12] : на помощь многим юным невинным персонажам его произведений приходит игра случая. В «Честной игре» («The Honest Dealer») Флетчер и Крэгг случайно натыкаются на умирающего, который отдает им колоду карт, — именно она впоследствии оказывается ключом к разгадке; близ Лас-Вегаса им доводится подвезти женщину, играющую в общей интриге ключевую роль; живописный полисмен подыскивает им комнату рядом с ней, когда никто во всем городе не соблазнился взяткой и не пустил их на постой; и, наконец, Флетчер ставит на игровой стол последний доллар против двадцати тысяч и выигрывает…

[Послесловие] И все-таки невозможно отрицать факт, что после формулы или внутри нее стоит автор-рассказчик, который один только и может привлечь читательское внимание к повествованию и удерживать его до самого конца. А это дано лишь мастерам.

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Романы

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The French Key

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Laughing Fox

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Hungry Dog

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Hungry Dog Murders

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Navy Colt

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Simon Lash, Private Detective

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Silver Jackass

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Talking Clock

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Last Doorbell

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Buffalo Box

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Gift Horse

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Yellow Overcoat

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Mighty Blockhead

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Silver Tombstone

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Beagle Scented Murder

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Fourth Letter

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Honest Dealer

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Whispering Master

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Lock and the Key

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Murder 97

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Scarlet Feather

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Leather Duke

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Limping Goose

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Lonesome Badger

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Twenty Plus Two

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Brothers of Silence

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Bridge of Sand

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Greek Affair

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Swing Low Swing Dead

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Little Hercules

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Run, Fool, Run

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Twilight Man

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Gold Gap

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Etruscan Bull

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] The Spanish Prisoner

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Сборник рассказов

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Brass Knuckles

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Произведения Фрэнка Грубера, опубликованные издательством «Центрполиграф»

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Говорящие часы

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Честная игра

[Библиография произведений Фрэнка Грубера] Бей ниже пояса, бей наповал

FB2Library.Elements.ImageItem

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.