Незаметно наступила настоящая весна, сошел снег, лед на реке вздулся и вот-вот должен начаться ледоход. Маленькая речка возле поселка разольется и превратится в большую и грозную реку.

Генку провожали десятого апреля. За этот месяц он помог отцу поставить новый забор, я тоже иногда участвовал, но времени у меня свободного было мало. Тренер действительно устроил всех нас в группу продленного дня, и теперь мы с восьми утра до позднего вечера находились при школе.

Тренировки проходили три раза в неделю всего, но нам их хватало с лихвой, тренер относился к своему делу серьезно и гонял нас не слабо. Но, тем не менее, из наших ребят, никто пока не сбежал. Чуть было не выгнали Сухаря за двойки, но мы уговорили Федотыча, что присмотрим за ним и поможем с занятиями, тем более времени прошло всего ничего и сразу ни у кого не получится стать отличником. Тренер согласился с нами, сказав при этом, что не требует, чтобы мы стали отличниками. Он, мол, хочет только, чтобы не было двоек.

Я за этот месяц тоже продвинулся в учебе. Не стал еще отличником, но, тем не менее, ниже четверки на уроках не получал. Учителя в шоке. Не могут понять, как это из такого «дурака», каким они раньше меня видели, мог появиться неплохой ученик, который и сам стал учиться несравненно лучше и своим друзьям еще помогает, да и дисциплина на высоте. Раньше частенько приходилось разбираться в потасовках и драках сего ученика, а сейчас почти забыли об этом. Да, действительно, после драки, которая произошла сразу после каникул, уже никто к нам не приставал. А дело было так….

Нас, по договоренности нашей квартальной, по утрам стал отвозить на автобусе, по пути на работу, отец Давыда, а вечером когда мог, забирал. Вот и в первый день после каникул нас привезли на автобусе, все это отметили подкалыванием и шутками. Мы тоже в долгу не оставались, но как-то так получилось, что вышли из автобуса как раз перед нашими постоянными недругами, то есть выселскими ребятами. Обычно в школе они не затевали драк, но сегодня были настроены весьма воинственно. Видимо их настрой зависел от присутствия одного из главарей этой шайки — лейки, которого вскоре должны были забрать в армию. Хоть и был он намного старше других, но общался с пацанами с удовольствием. Видимо испытывая потребность над кем-то верховодить, он нашел свою нишу и чувствовал себя кем-то в роли князька. Тем более год отсидки в детской колонии, придавали ему ореол крутого урки, и ребятам выселским приходилось ему и еще одному такому же балбесу подчиняться. В их группировку входило где-то около 15-20-ти ребят примерно нашего возраста. Вот у нас с ними и происходили постоянные драки и стычки.

Присутствие этого придурка и сыграло свою роль. Выйдя из автобуса, мы оказались лицом к лицу с ними и они явно не желали давать нам дорогу. Естественно и мы не желали показывать свой страх перед всей школой. Кто первый начал, я так и не заметил, но через секунду все сцепились друг с другом. Автобус уже укатил, учителей не наблюдалось, и остановить драку было некому. Я внезапно оказался перед князьком и поймал себя на мысли, что могу еще раз схлопотать по носу. Видимо от страха за повторение подобного и явного преимущесва противника я непроизвольно вспомнил уроки рукопашного боя и произвел ряд ударов, которые, в общем, и не требовали большой силы, но которых мой противник явно не ожидал от какого-то шкета. Я кинул в него свою сумку, и когда он не произвольно ее поймал обеими руками, врезал ногой по голени, прямо под коленку. Это было очень больно, я это успел даже заметить по его лицу и вытаращенным глазам. Сунув кулак куда-то вверх, я, как ни странно точно попал, куда и метил, точно в горло, затем, сместившись с разворотом на 180 градусов влево, я врезал стопой по ноге и сразу же ушел ему за спину, откуда и наподдал в позвоночник раскрытой ладонью, тем самым придавая ускоренное движение — падение. Встать самостоятельно он уже не смог, да мы и не стали смотреть, что там было дальше, рванули хором в открытые двери школы вместе с остальными учениками, звенел звонок, оповещая о начале четвертой учебной четверти.

Наши недруги пытались в дальнейшем отловить нас поодиночке, но я заранее предвидя это, наказал ни в коем случае не уходить из школы самостоятельно, ждать всех. И предупредил нашего уважаемого водителя автобуса Семен Васильевича, что если он не будет забирать нас вечером, то может получиться, что его сын будет инвалидом и явно не по нашей вине. Отец Давыда проникся, и каждый вечер ждал нас всех у школы на своем драндулете. На своем «пазике» он развозил работников своей автобазы по домам и как раз успевал заехать за нами. График работы у него был свободным, автобус ночевал у него дома и он мог как-то даже калымить. С нас он брал как со своих, по пять рублей с носа в месяц, а набиралось детишек человек под двадцать, то есть на бензин ему хватало, вернее на хлебушек, так как бензин он заливал на своей автобазе бесплатно.

Поэтому выяснить отношения, у выселских, сразу никак не получалось и мы могли спокойно заниматься учебой и тренировками.

Трудности у меня были только с изучением немецкого. Мне и в той жизни он давался с трудом и сейчас тоже не в радость. Многие тексты приходилось учить наизусть, я уж не говорю про правила, те не только надо учить, но и понять их нужно. Но все-таки полученный запас знаний меня выручал, учеба в школе меня не напрягала, и у меня даже находилось время, чтобы помогать своим друзьям.

Ребята с недоумением и любопытством расспрашивали меня о таких изменениях произошедших со мной, особенно после драки.

— Ты где научился так драться — начал Вилян — что-то мы раньше не замечали за тобой особого умения, вроде как все был. А сейчас погляди-ка, и драться умеет, и учиться стал хорошо, и с взрослыми поговорить может. Тебя что, подменили, или мозги новые вставили?

Да прямо скажем, интуиция у парня… а может его феномен уже работает, он то об этом еще не знает, а оно прет само по себе и он чувствует во мне что-то непонятное действительно чисто интуитивно. Вот экстрасенс херов. Надо с ним перечирикать на эту тему, а то, как бы поздно не было, да и с Юрким тоже. За два года у них наверняка появились зачатки паранормальных способностей, но они-то об этом даже не догадываются, да какой там догадываются, они об этом и не слышали даже. Это вам не трехлетние дети 21-го века, которые спокойно разговаривают по мобиле и играют в компьютерные игры на компьютерных приставках. Здесь только-только появились телевизоры, и хорошо, если парень хоть чуть-чуть разбирается в радиоделе и может починить радиоприемник. А тут вдруг непонятные глюки, так и в дом хи-хи попасть можно. Нет, надо поговорить обязательно.

Насколько я помню, пацаны ко мне всегда относились немного со страхом. Ожидать от меня ненормального поведения — это было в порядке вещей и ни кого не удивляло. Да это и понятно. Не было ни одной драки в нашем сообществе, где я бы не участвовал, не было ни одного мероприятия, где я не был бы зачинщиком и организатором. Только одно то, что я на спор прыгнул в речку с берега высотой не менее 15-ти метров, правда при этом чуть не обосрался, уже говорит само за себя. Ведь никто больше не осмелился повторить прыжок. И так во всем. Из меня прям, какой-то черт лез, и не давал жить как все живут. Странно только, куда все это потом подевалось, откуда безразличие появилось?

И все-таки нужно себя контролировать. А может наоборот? Ну и пусть таращатся на меня как на шизика, со временем привыкнут к моим странностям, и уже мне не надо будет маскироваться. Наверное, так и поступлю. Во всяком случае, хуже не будет. В психушку не потянут, это точно. Странностей хватает у многих. Вот и у меня есть свои тараканы.

Тренер тоже удивлялся моим успехам и стал поговаривать, что у меня несомненный талант, и я могу стать неплохим боксером. Откуда ему знать, что я и раньше занимался, пусть не боксом, но драками без правил точно увлекался и даже учил своих подчиненных рукопашному бою. Чего стоила только та информация, что я получил за свою долгую жизнь. Поэтому я не удивлялся своим успехам. Даже в моем нынешнем теле 13-ти летнего мальчишки эти навыки проявлялись, мне только нужно его привести в надлежащий вид. Времени вроде для этого много, но в тоже время как его мало, оказывается, было, когда на рубеже семидесятилетнего возраста оглядываешься на пройденный путь. Поэтому будем заниматься и, причем, с упорством и не прерываясь.

Федотыч иногда меня останавливал:

— Ты парень полегче, полегче, эти приемчики хороши в драке на улице, а здесь тренируются будущие боксеры классическим приемам, и внедрять в мои тренировки ваши навыки уличной драки я не позволю. Но все равно молодец, инициатива и неожиданность и в боксе необходимы, — а потом отводил в сторонку и интересовался — тебя кто учил этим приемам?

— Да никто не учил, само по себе выходит, наверное, природное.

Тренер только головой качал и смотрел на меня испытующе.

— Да, что-то в тебе есть, но у нас бокс, а не драка и применять такие приемы нельзя. Договорились?

Поэтому мне, как и другим приходилось учить и боевое положение кулака, и боевую стойку, передвижения и боевые дистанции, то есть все то, что относится к технике бокса.

Сейчас мы отрабатывали технику ударов руками. Мне нравилось, как нас тренирует Федотыч. Начинал с построения, затем минут десять рассказывал теорию, на более опытных парнях показывал, как надо выполнять эти движения и уже, затем, разбив на пары, контролировал выполнение нами этих приемов, стоек и подвижек. Много внимания уделял нашему физическому развитию:

— Без хорошо натренированного и физически развитого тела никакого бокса не получится, Надо чтобы все участки тела были готовы для ударов, иначе будете ходить постоянно с синяками.

Синяки все равно были, мать Табака даже хотела запретить ему посещение тренировок, но мы хором ее уговорили и пообещали, что со временем синяков не будет.

Как ни странно ребята с удовольствием ходили на тренировки, постепенно втягиваясь в этот ритм жизни.

Тренировки были три раза в неделю, а три дня, вернее вечера, у нас были свободны. Продленка была до шести, мы успевали за полдня выучить все уроки, при этом учились помогать друг другу, я постоянно толкал ребятам необходимость оказания помощи и взаимовыручки, показывая пример на себе. Успехи в учебе стали через некоторое время заметны, и завуч настояла, чтобы была организована еще одна группа продленного дня, куда перевели учеников с 1 по 4 классы. В нашей группе остались ученики 5-7-ых классов, где-то человек 25. Только присутствие в классе нашего классного руководителя «Витюли» способствовало тому, что мы там могли заниматься. И все равно было шумно. Витюля же был в школе преподавателем по физике, классным руководителем 6-го класса и руководителем струнного оркестра. Он был неплохим музыкантом и играл, чуть ли не на всех музыкальных инструментах, ну может, кроме духовых.

Его струнный оркестр в начале года вроде, как и работал, но затем все ребята заскучали, и кружок сам по себе распался. Поэтому он очень обрадовался, когда я обратился к нему с просьбой принять наших мальчишек, которые прям таки «горят» желанием научиться играть на балалайке и даже тот факт что уже скоро конец учебного года его не остановил от согласия заниматься с нами музыкой.

Ребята, правда, еще не знали, что они очень хотят научиться играть на струнных инструментах. Но я помнил основное армейское правило воспитания солдат, «чем меньше свободного времени у солдат, тем крепче дисциплина». Думаю, что и к моим друзьям это вполне подходит. Три оставшихся свободными вечера необходимо было чем-то заполнить, все равно автобус заезжал за нами не раньше восьми вечера, а болтающиеся ребята по школе без дела нервировало наших учителей.

С трудом, но все-таки я уговорил ребят пойти на эти занятия. Самым убедительным аргументом стало то, что они смогут научиться играть на гитаре, а это явно выделит их из толпы и заставит девчонок смотреть на нас по-другому. Гитара была в моде. Меня активно поддержал Юрка Савельев:

— Ребята! Это нам всегда пригодится. Конечно, поначалу будет трудно, даже не интересно, и не у всех будет получаться. Но после того как изучите ноты и инструмент вы себя не узнаете. Будете даже дома играть под настроение. А представьте себе, какими глазами будут девчонки смотреть на вас!

Так что мы стали еще и музыкой заниматься. Правда, все хотели учиться играть только на гитаре, но их у нас в оркестре всего две было, Витюля постарался всех успокоить:

— Ребята, вы все будете играть и на гитаре, и на мандолине, и на балалайке, но только в том случае если будете ходить на занятия постоянно. Это умение возможно только при вашей усидчивости и постоянных тренировках, и успехов можно добиться, как и в вашем боксе только при желании, совмещенным с постоянными занятиями.

Преподавал он, как и физику легко, ненавязчиво заставляя всех мыслить, а не только заучивать правила и теоремы, также как и ноты. Все это преподнося с долей юмора и с шутками. Поэтому мы с удовольствием продолжали эти занятия, и никто не хотел покидать их. Мне даже было удивительно, почему другие не задерживались и уходили из кружка. Видимо повлиял тот факт, что у нас уже была сплоченная группа, и никто из ребят не хотел отделяться и выглядеть слабее, чем другие.